|
|
Ведьмы в Хогвартсе - юмор, кроссовер с Пл. миром(26гл 13.06)
| |
| sergejjsirius | Дата: Вторник, 12.01.2016, 21:20 | Сообщение # 121 |
Снайпер
Сообщений: 147
| Хе-хе! Прям вижу эту картину: Мальчик который выжил собирает себе войско магов…
Спасибо Краа за чудесную проду.
|
|
| kraa | Дата: Вторник, 12.01.2016, 23:39 | Сообщение # 122 |
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| sergejjsirius, 
|
|
| vladimir | Дата: Среда, 13.01.2016, 05:07 | Сообщение # 123 |
Подросток
Сообщений: 25
| ММММММММММММММ КАКАЯ ВКУСНЯТИНА ПРОСТО ШЕДЕВРАЛЬНАЯ ГЛАВА ЖДЕМ ПРОДЫ ПОБОЛЬШЕ В ОБЪЁМЕ
|
|
| kraa | Дата: Понедельник, 18.01.2016, 01:15 | Сообщение # 124 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 22.
Лилит де Темпскир посмотрела на себя в двойном зеркале и глубоко вздохнула:
- Надо же, старенькой крестной ни платья, ни кареты, ни лошадей… А о принцах нечего и говорить. Им, все им! Бедная я, разнесчастная. Ой-ой-ой, как говорится…
Белая, костяная палочка Крестной феи все так же не работала в руках старого колдуна, и это связывало ей руки и злило, по меньшей мере. А! Вот как девке Маграт повезло попасть в молоденькую ученицу, почему? — ах, почему Лилит такая же судьба не перепала?!
А как сверкнет крестная палочка в руках Гермионы-Маграт и все замирает…
- Ну, подтянись, Лилит Ветровоск, завтра бал, а потом в Орлею. Если в Орлее не сможешь славно повеселиться, то скорее всего ты уже мертва.
Лилит приостановилась и задумалась. Ей показалось вполне возможным, что в Орлее даже мертвым перепадает чуток веселья.
Это показалось забавной шуткой, и она исполнилась оптимизмом:
- Пора работать с тыквой.
В Визжащую хижину хогвартскими эльфами еще вчера были перенесены женский манекен с платьем принцессы Рапунцель, огромная тыква, выращенная в уизлиевских угодьях, выловленные Молли мыши и садовые гномы в клетках.
Лилит последовала дорогой, указываемой ей Альбусом и через некоторое время, ругая все на свете, пробиралась по подземному тоннелю под Дракучей ивой.
***
Тем временем на поляне где-то в Запретном лесу.
Два огромных казана с булькающим варевом испускали в воздухе такой одурманивающий аромат готовящейся пищи, что весь женский ученический состав Хогвартса, сидя на заранее наколдованных матушкой Ветровоск пнях, дружно облизывался и истекал слюнями.
За окружающими поляну густыми зарослями, как попавшие в липкую ленту, копошились пауки — разнокалибренный выводок Арагога — в ожидании своей печальной (а быть может — завидной) участи: участвовать в подготовленном ведьмами ритуале.
Девочки и девушки, распустив длинные, разного оттенка — от белокурого до смолисто-черного — волосы, сжимали в руках мисочки с ложками и ждали знак незнакомки, чтобы заступить в очередь и отведать райское кушанье.
Незнакомку звали госпожой Гоголь. Так к ней обращались профессор МакГонагалл и профессор Треллони, сидящие в ближайшем кругу костров, рядом с двумя женщинами помоложе и второкурсницей из Гриффиндора - Гермионой Грейнджер. Почему мисс Всезнайке такой почет, хогвартские ученицы, даже старшекурсницы, не смели гадать. Это был странный такой момент, который все они заметили с первого сентября, обсудили и примирились с фактом его существования. Видно было невооруженным глазом, что в Хогвартсе парадом командует лохматая подружка Мальчика-Который-Выжил. Цепкий взгляд пронзительно сверкающих глаз Грейнджер держал под контролем всю школу, даже директор Дамблдор шарахался, встретив ее на своем пути. Только Поттер вил из нее веревки и мог угомонить разбушевавшуюся Гермиону, когда она наводила порядки на собственном факультете или в коридорах замка. Нечего говорить о том, что происходило во время занятий или в свободное время. Гермиона подталкивала сверстников и малышню в библиотеку и заставляла их старательно готовиться, писать эссе, читать уроки. Отмазки она не терпела, провинившегося бессердечно наказывала, а ноющего по любому поводу Рона, его же друзья сами затыкали, чтобы не попало от тяжелой руки мисс Всезнайки им заодно с рыжиком.
***
Превращение тыквы в карету для бузинной палочки Альбуса было пустяковым делом. Чтобы изменить разумное в разумном объект, надо изменить его, так сказать, ментальные настройки . Но, объект, более неразумный, чем тыква, трудно было себе представить, так что, для ее превращения в другой неразумный объект — карету, например — приходилось припомнить ей то время, когда она еще не была тыквой. Отсюда - надо было лишь убедить эти самые молекулы перестроиться по чуть-чуть другому плану и… Вот!
Карета засверкала, как зеркальный шар.
Зрелище было настолько невероятное, что Лилит радостно засмеялась и захлопала в ладоши. Конечно, подобный эмоциональный перепад в выполнении сто-с-лишним-летнего Альбуса Дамблдора с его длиннющей белой бородой выглядел нелепо, но свидетелей этого ребячества не было, так что — почему бы и нет, да?
Экпаж вышел пышно разукрашенным, будто кто-то сумасшедший взял самую обыкновенную карету и принялся лепить на нее украшения и позолоту вдоль и поперек. Лилит критически осмотрела свое — по честному, не ее, а Альбусово - творение-идеал, поцокала языком и смирилась. Девочка Джинни была настолько недалекая и непридирчивая, что блеск ее просто ослепит, и недочеты она не заметит.
Все равно карете было суждено существовать только сутки, а потом угодит кому-то в желудок, мало ли какое бесполезное зверье выводит Хагрид — надо ведь чем-то кормить? Можно и угостить зверушек разочек этой вот тыквой, бывшей каретой.
Мышей превратить в лошадей тоже не составило труда, нужна была только дополнительная материя, чтобы выровнять массу, получились нормальные по размеру, а не крохотные лошадки. Лилит представила себе десятисантиметровых лошадей и часто-часто заморгала: а в этом что-то есть! Малюсенькие слоники, крокодильчики, львята, которые бегают, бегают и гоняются за такими же малютками-антилопами в миниатюрной загородке-саванне рядом с палатами в Орлее, рычат пискливо — вот потеха будет!
„Надо над этим поработать, как только вернусь”, — подумала она.
Садовые гномы, принесенные Молли Уизли, были разумными, в условно-прямом смысле, существами. Зловредные, пакостливые, грязные и при том — разумные. Они кричали и ругались, но в силу своего небольшого роста, опасности для Лилит де Темпскир не представляли. Однако, заполучив человеческий рост и вес, они угрожали своим взрывчатым характером превратиться в немалую проблему. Как ей быть с кучерами из садовых гномов?
„А почему бы и не позволить им знатно повеселиться?” — подумала Лилит и призвала Димпи, самого смышленого домовика из Хогвартских, чтобы тот принес в Визжащую хижину бочонок хереса из погреба „Кабаньей головы” — трактира Аберфорта Дамблдора, собственного брата, так сказать.
Бочонок, выписанный братом Аберфортом, был не меньше десяти галонов.
Два часа спустя в Визжащей хижине можно было увидеть презанятную картину: кучеры зажигали вовсю. Тот, которого назвали младшим лакеем, улыбался неопределенно в пространство, наваливаясь временами на стол. Рядом с ним опохмелялся одетый в черный бархатный камзол с белым, плисированным воротником молодой человек.
- Не желаете ли еще раз на брудершафт, дорогой Дюк? „Нет” в ответе не при-ни-ма-ется! — резанул острый голосок младшего лакея, и гном плеснул в кубок не меньше пинты темной жидкости из устроенной на столе бочки.
Икнув, дюк Трэвисс припал к бокалу и стал шумно лакать. По обе стороны его рта поверх кружев, украшающих бархат одежды, потекли тонкие струйки спиртного, но он не замечал этого. С пыльной кровати с разбитым балдахином, где спали упившиеся вдрызг старшие товарищи младшего лакея, поднялась курчавая голова и заскрипела:
- Кжжжись, нам ужжже вроде пора карету готовить, шо скажжже-те?
- Я скажжжу, шшто могу пропусстить ещшше по одной, - ответил второй лакей, из старших, подав голос откуда-то из кучи свалившихся на пол и оборвавших пыльный занавес балдахина гномов.
- Ошшшнь блахородно, брат, - восхитился младший лакей и прытко исполнил желание своих коллег по… несчастью? Ан-нет, скорее всего, по счастью! — Виссьма блродно, вот псмтрить на гуссин Дюка, пьют не дерзают!
Голова старшего кучера снова упала на грязные подушки.
***
Чуть раньше, посередине поляны Запретного леса бубен госпожи Гоголь начал отстукивать странный ритм, а хоровод из учениц Хогвартса кружиться в бешеном танце вокруг меньшего в диаметре хоровода из взрослых ведьм.
Волосы девушек пришли в самостоятельное движение, словно зажили свою собственную, отдельно взятую жизнь. Они двигались по орбите вне и чуть выше круга, сплетались и расплетались в такт бубну вуду-колдуньи.
Госпожу Гоголь словно подменили. Уже не та оборванная цыганка неопределенного возраста, нет. Ее место заняла некая строгая незнакомка, которая смотрит куда-то вглубь себя остекленевшими черными глазами, что-то иногда выкрикивая в ночь.
Самый внешний круг шабаша - это паучий круг. Но там шла игра совершенно иного порядка — словно сам СМЕРТЬ танцевал, размахивая косой. И падали, вереница за вереницей, пауки, подпитывая внутренние, ведьминские круги чередующимися всплесками красноватого света силы отрезанных жизней.
Над Запретным лесом разрастался купол октаринового света, который могла бы из здешних людей заметить только Лилит де Темпскир, была бы она в этом мире женщиной. Но она на данный момент обитала в теле мужского пола, к ведьминскому шабашу никаким боком не относилась и к нему не была приглашена. На последнем, но не маловажном месте, она была занята трансфигурацией тыквы в карету, гномов в кучеров и мышей в гнедых коней. В доме с заколоченными ставнями.
А в час Быка, когда звезда Сириус уже сверкала на темно-претемном небосводе, мадам де Темпскир уже спала и не почувствовала, что волшебный купол разросся до такой степени, что накрыл Хогвартс, разрушая защиту и накладывая на замок новую, на порядок сильнее прежней.
И продолжал увеличиваться…
Утром пробираясь на территорию замка, трое Ланкрских ведьм в сопровождении задумчивой госпожи Гоголь выбрали путь через Визжащую хижину.
Распахнув дверь хижины они увидели карету, занявшую добрые девять десятых пространства комнаты, в которой когда-то прятался молодой вервульф Ремус Люпин.
На полочке нашлись огарок свечи и спички. Зачем директору эти магловские приспособления было непонятно, но Гермиона-Маграт не задумываясь зажгла свечу. А потом и Люмос, потому что увиденное оставило ее и остальных бездыханными.
Матушка Ветровоск принялась нарезать круги у сверкающего, вырвиглазного великолепия и цокать языком.
- Сплошная показуха, - заключила она наконец.
- Э-эх, как жаль красоту такую пачкать… — с грустью в голосе промолвила нянюшка. Потом, чуток поразмыслив, заткнула подол юбки за подштанники, вытащила из рукава палочку, крепко стиснула ее и махнула в сторону кареты. По помещению будто промчался ветер, который отправился гулять по тоннелю внизу.
Карета вернула свою изначальную форму тыквы, оставаясь при этом каретой. Этакой тыквенной перевозкой с колесами, дверцами и дырами на месте окон. Заглянув внутрь, они увидели даже семечки, семечки размером с подушки, на вырезанных в тыквенной мякоти скамейках.
- Чтоб мне лопнуть! - восхитилась мисс Гермиона-Маграт. - Мне бы это и в голову не пришло.
- Пустяки, - махнула рукой Гитта Ягг, рискнув позволить себе чуточку горделивости.
- Ха-ха-ха! В заявившейся на бал в такой карете Рапунцель вряд ли кто-либо признает принцессу! — с толикой злобы заметила мисс Грейнджер, и остальные ведьмы согласно закивали головами.
После ночного всеобщего шабаша ведьм за исключением Рыжеволосой Нинь-дзы с башни, никто больше не представлял препятствия на пути Славы.
Закончив здесь, они отправились вниз по шатающейся лестнице к тонеллю.
Там они набрели на презанятное зрелище: несколько молодых и не очень мужчин, среди которых узнали и будущего Героя маскен-бала, Дюка Трэвисса, пьяные до поросячего визга. Мужики храпели там, где застиг их алкогольный сон: на столе из неотесанных досок, на скамьях, на полу, среди гнедых невообразимого вида…
- Что произошло с этими… этими существами? — удивилась нянюшка Ягг, разглядывая синекожих хлопцев с маленькими рожками среди оранжевой растительности на голове.
- Гитта Ягг, - с возмущением и предельной строгостью ответила матушка, — думаю, из твоего затейливого колдовства наверху, что-то и этим… — она указала на храпящих, - существам перепало.
Госпожа Гоголь, наконец пришедши в себя, глазела на диковиных животных, имеющих отдаленную и условную похожесть на коней. Если бы не их оранжевый цвет, занимательные хоботки и длинные клыки, торчащие изо ртов бедолаг. На спинах „коней” наблюдались маленькие перепончатые крылышки, как у летучих мышей. Жеребцы обменивались изумленными взглядами.
Госпожа Гоголь повернулась к сестре, преподавательнице по Гаданию, и начала ей рукоплескать.
- За что? — неправильно расценила одобрение нянюшка.
- Из тебя, Гитта, вышла бы самая черная вуду-колдунья, - ответила Госпожа Гоголь.
Из темноты появился Грибо и принялся тереться о ноги матушки. Та задумчиво уставилась на черного кота.
- А я думала, что Лили попробует как-нибудь извести его, - сказала она.
- С таким же успехом она могла бы попробовать извести дракона, - посмеиваясь, ответила нянюшка. — Скорее мой Грибо изведет твою сестру из тела директора Дамблдора.
- Хоть не насилует его…
- Ахахаха… — прозвучало из тайного лаза у Дракучей ивы, и вскоре оттуда выбралась вся веселая компания Ланкрских и вуду-ведьм.
|
|
|
| aavdee | Дата: Понедельник, 18.01.2016, 05:26 | Сообщение # 125 |
Демон теней
Сообщений: 344
| Репутацию пока повысить не могу, так что просто спасибо за проду.
Зато от души ))))
|
|
| vladimir | Дата: Понедельник, 18.01.2016, 06:15 | Сообщение # 126 |
|
Подросток
Сообщений: 25
| отличная глава и спасибо что ждали не долго. Проглотил за 5 минут хочу ЕЩЕ
|
|
| kraa | Дата: Понедельник, 18.01.2016, 17:20 | Сообщение # 127 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| aavdee, vladimir, спасибо, что поддержали.
vladimir, принимай плюсиков.
aavdee, я тоже не могу.
|
|
| Луринга | Дата: Вторник, 19.01.2016, 00:44 | Сообщение # 128 |
|
Подросток
Сообщений: 5
| Сегодня посмотрел передачу на ютюбе, Четырнадцатого числа Умер Алан Рикман. СЕРЬЕЗНО??!! Я каждый день на здесь и фанфиксе, и только сейчас узнал  У меня первый раз в жизни челюсть сама упала. Про Боуи слышал, а про Рикмана нет.
|
|
| kraa | Дата: Вторник, 19.01.2016, 02:59 | Сообщение # 129 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Смерть Боуи, для меня, невоспольнимая потеря. Мужчина выглядел как падший ангел. В моей семье Боуи был в почете, то что не скажешь об Алане Рикмане.
Люди болеют, стареют - умирают.
|
|
| vladimir | Дата: Суббота, 06.02.2016, 15:23 | Сообщение # 130 |
|
Подросток
Сообщений: 25
| Автор хочу хочу хочу хочу хочу хочу хочу хочууууууууууууууууууууууууууу проду
|
|
|
| kraa | Дата: Суббота, 06.02.2016, 17:41 | Сообщение # 131 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| vladimir, прода отправлена. Ждем.
Спасибо, что припомнили мне о моих задолженностях, а то я с "Муравьем" совсем в сторону ушла.
|
|
| vladimir | Дата: Воскресенье, 07.02.2016, 09:45 | Сообщение # 132 |
|
Подросток
Сообщений: 25
| УРА скоро продка ЖДЕМСССС
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 07.02.2016, 13:37 | Сообщение # 133 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 23
Утром, в своих личных комнатах зам-директора и декан Гриффиндора, матушка Ветровоск как обычно пила чай и думала о будущем. На соседнем кресле Гитта расположилась в вальяжной позе и курила коричневую сигаретку любимой марки. Горячий кофе в чашке перед ней испускал головокружительный запах, соперничающий с яствами госпожи Гоголь.
Сама госпожа сидела на диване, скрестив ноги под многочисленными юбками, и с прикрытыми глазами машинально гладила млевшего под ее лаской Грибо.
- Ты правда думаешь, Эсме, что Лили отправит девочку на бал в тыкве? - спросила нянюшка Ягг. - А кого запрягать-то будут? Тех тварей? Хе-хе-хе!
Перед мысленным взором матушки Ветровоск возникли две химеры с отдаленным сходством с чифтокопытных, и она снова засомневалась. Но день и в самом деле выдался долгим. Кроме того, если подумать, это действительно смешно… Переживут… все.
- Ну ладно, - решительно сказала она. - Но запомни: я не намерена пускаться в разгул, ни в жизнь не стану!
- Там будут танцевать и все такое прочее… - вкрадчиво промолвила нянюшка.
- И еще, наверное, будут подавать всякие банановые напитки! - рявкнула так неожиданно матушка, что госпожа Гоголь изволили открыть глаза и с любопытством посмотреть на выражение лиц ланкрских ведьм.
- Ставлю миллион против одного, что так оно и будет, Эсме! - радостно воскликнула нянюшка Ягг.
- Не смей, Гитта Ягг!
- Никто нам не помешает, Эсме, успокойся, - сказала госпожа Гоголь.
***
Замок был разукрашен подходящим на день Хэллоуина образом — всюду встречалась тыквенная и летучемышиная тематика. Занятия, в связи с объявленным директором Дамблдором маскен-балом, закончились до обеда, и студентам было предоставлено время подготовиться.
Прежде всего это относилось к обучающимся мужского пола. В Хогвартсе, впервые в истории возникновения Хомо-сапиенса, не девушки, а парни волновались насчет бала. Девушки — их сегодня словно подменили на более разумных, собранных, сосредоточенных и готовых к любым неожиданностям существ. Не увидев ни одной из представительниц ведьм-обыкновенных, второго вида — тех, которые визжат как угорелые, бегут наперебой как угорелые, разлистывают модные списания и визжат, как… и т.д., смелые кавалеры всех факультетов почувстовали себя обманутыми. А где-то и обеспокоенными. Порой, скрещивая взгляд с выбранной спутницей на бал и встретив расценивающую искорку в ее глазах, им на задворках сознания мерещился ОТКАЗ! И они боялись переступить вперед и пригласить даму сердца. Пока, после обеда, дамы не взяли дело в свои слабые ручонки и не начали одна за другой переступать к выбранному парню и, потупив глаза, задавать им один и тот же вопрос:
- Ты хочешь меня спасти?
После вопроса подобного содержания любой парень был готов хоть в огонь влезть заживо, но пойти спасать красавицу.
К вечеру после раннего ужина все девушки, включая преподавательниц, исчезли из виду. Но кавалерам было старательно разъяснено, что нужно делать, чтобы спасти и завоевать избранницу.
- Устроили тут коллективные помолвки, - бормотал себе под нос Альбус, в который раз измеряя диаметр своего кабинета шагами. — А где тут моя роль? Где Всеобщее благо, которое только я могу устроить молодым волшебникам?! Оставить такое важное дело, как помолвку молодых, в собственных руках тех самых молодых! А если они сгруппируются вдруг так, что подходят друг другу, и их магия гармонизируется? Если они инстинктивно найдут себе подходящего партнера, вероятней всего — партнершу! для многочисленного потомства? Как при этом настаивать, что только принадлежность к Свету способствует численности выводка?
Вдруг в голове старого директора щелкнуло, и его поразила жгучая боль — признак, что ОНА, та злая тварь в голове, проснулась и сейчась будет громовещать. Действительно, Лилит не могла поверить насколько извращенным мог бы быть ее сосед по телу. Чтобы иметь подобное направление в рассуждениях, ошибочное в корне, нормальным мужиком ты ни в жисть, ни разу, ни в коем случае… Но Альбус являлся точь в точь извращенцем — любил муж…иков, зарраза!
К полуночи ей предстояло расстаться с этим чокнутым старикашкой, так что ей уже было все равно, что он думает, говорит или делает. Лишь бы не помешал сказке развиваться, лишь бы не нагромоздил что-то чудовищное, например, влез не в свои дела! Боги Овцепика, помогайте! Буду уважать и регулярно подносить дары… Что ей - Лилит де Темпскир - было нужно? Надо было просто запустить начало сказки, забрать крестную палочку и потащить тех Троих в подземеля, к зеркалу „Еиналеж”. Там, в подземном зале, она уже строила себе вторую зеркальную комнату, чтобы ОНИ не нашли урон в плане по возвращению и не отказались.
После ужина в Болшом зале домовые эльфы устроили настоящий бальный зал. Пол зала при помощи волшебства покрылся мраморными плитами, настолько гладкими, что отражали потолки наподобие зеркала. Потолок, со своей стороны, как обычно, отражал погоду и время снаружи и представлял купол насыщенного ультрамаринового цвета, по которому кто-то из великодушных богов разбросал горстями драгоценности. Звезды сверкали наверху, мерцали внизу, и было сказочно красиво.
Высоко над головами в воздухе плавали огромные хрустальные люстры с формой, отдаленно напоминающей тыквы, и освещали зал столь ярко, что наконец стали видны скульптурные группы херувимов, единорогов и кентавров по карнизу. Сверкающие летучие мыши, стремительно летали вокруг колон и между люстр, гоняя золотых мух, комариков и стрекоз, трансфигурированных матушкой Ветровоск и профессором по Чарам Филиусом Флитвиком, и разносили аромат цветов.
У стен, под наколдованными плащущими ивами, словно кучки грибов, стояли группками по два-три, маленькие столики с красными в крапинку скатертями. Бесчисленное количество табуреток дополняли картину и были там, чтобы уставшие танцоры могли бы отдохнуть на минуту, прежде чем снова пуститься в пляс.
Посередине Большого зала профессорами был наколдован огромный круглый фонтан, вокруг которого, на ступеньках, можно было также присесть на маленьких подушечках. У фонтана, по всему периметру пустого пока басейнчика, взгляд мужской половины учащихся привлекал целый ряд золотых кранов, из которых они ожидали потоки хереса, не меньше того. И это добавляло к наличествующему энтузиазму еще толику градусов.
В директорской зазвучал сигнал, что посторонний пересек защитную границу замка, и Альбус Дамблдор поспешил отправиться ко входу, встречать приглашенных на бал гостей. Сам Корнелиус Фадж, Его Превосходительство Министр Магии, должен был приехать в сопровождении многочисленной свиты, чтобы уважить Главу Визенгамота, Великого Чародея МКМ и директора школы Хогвартс. Конечно, и насладиться маскен-балом.
Два часа спустя
В Большом зале празненство разворачивалось бурными темпами. Студенчество превзошло себя в изощренных маскарадных костюмах.
- Это же танцующие скелеты, Альбус! — воскликнул Аластор Моуди, сверкнув бешенно крутящимся в глазнице искуственным оком, и Лилит подумала: а не фоткает ли особо сэкономивших на количество тканей ведьмочек он?
Ей, как правительнцы Орлеи, мизерные куски шелка на телах молодых и не очень красавиц во время карнавала не были в новинку, но было забавно смотреть на выражениях Ланкрских сестер, для которых народные гулянья ограничивались пляской вокруг костра. Теперь две старших ведьмы из Овцепика испытали когнитивный диссонанс, разглядывая перья и блестки, развевающиеся ткани — еле-еле прикрывающие молодые, полуобнаженные фигурки студенток.
- Просто обычные люди в черных трико с нарисованными на них костями.
Кто-то толкнул ее в бок. Она обернулась и увидела укутанную в черную хламиду высокую, костлявую фигуру. Из-под капюшона блестнули искры синего огня и замерцали. Ей (и Альбусу в придачу) стало очень, очень холодно в присутствии этого персонажа, и она решила подбодриться, задав ему вежлвый вопрос:
- Веселитесь, милашка?
- УГУ!
- Симпатичный ты себя наряд отхватил, дорогой! — захихикал Фадж, уже довольно захмелевший, и потрогал рукав хламиды. — Ууууу! Браво! Кости прям как настоящие… — и захихикал с пониманием.
- Угощайтесь, чем захотите, - комок страха поднялся у нее к горлу и там застрял.
- БЛАГОДАРЮ.
Сама СМЕРТЬ пришла на бал, пора было двигать сказку, поэтому она отдала вожжи правления тела Дамблдору, чтобы тот сам управился со сценарием. Бузиная палочка коснулась шеи, он сказал „Сонорус”, и его голос возвысился до потолка, остановив гул и пляс:
- Внимание, внимание! Пришло время спасать Принцессу от лап Черной Алиссии. Она сейчас томится на вершине неприступной башни и ждет своего Принца. Прошу всех участников маскен-бала выйти на квиддичное поле, а там уже всем желающим посоревноваться за руку и сердце прекрасной Принцессы, попытать свое счастье и спасти ее…
Отменив Сонорус, он размашистой походкой первым отправился наружу, а за ним последовала процессия не особо вдохновленных ожиданием чуда молодых волшебников. Те из них, которым не посчастливилось быть выбранным ведьмочкой из Хогвартса, уже не раз пробовали преодолеть колючие заграждения белой башенки - и все напрасно. Сейчас им хотелось просто понаблюдать и позлорадствовать над неуспехом собратьев из своего или из соперничающего факультета.
Но не все хотели смотреть на это представление. Огромное число студентов, тех, у которых пара выдалась стоящая — а их было большинство, продолжали скакать, как в буйном помешательстве, веселясь от всей души. Матушка Ветровоск впилась глазами в группу безпритязательного лимбо и слегка улыбнулась:
- Альбуса схватит кондрашка, как только Лилит вернется в Орлею, - глубокомысленно сказала она.
- Кого-кого? — не понял подвыпивший Северус Снейп, который под столом гладил голое колено Сивиллы, думая, что никто его не видит и не догадывается, чем он занят, и только рефлекторно отзывался иногда простыми междуметиями.
- Никто, дорогой Северус, никто, - успокоительно похлопала нянюшка его вспотевшую руку, слегка продвинув ее повыше. — Мы тут по женскому разговариваем, ты не бери это в голову.
Хмыкнув презрительно манипуляциям сестры Гитты, матушка продолжила смотреть на танцы молодежи, которые уже начали недвусмысленно выражать то, на что штуки вроде майского шеста только намекают, и пробормотала:
- Молодцы, девушки! К осени волшебный мир будет шелковым, как миленький.
Грибо сидел у ее ног, пристально наблюдая за танцующими девушками, на которых не было почти ничего, кроме перьев. Он тщетно пытался понять, что это за странные твари и как с ними стоит обойтись. В зал медленно прошествовала госпожа Гоголь, одетая во все черное, а за ней шла процессия хогвартских домовых эльфов, волочивших с собой огромные подносы с бутербродами.
- По-моему, ребята, стоит перекусить, - сильным голосом возвестила она, и на каждом столике легло по подносу. Студенты мгновенно перестали плясать и набросились на еду с завидным аппетитом, уничтожая все подряд.
Госпожа Гоголь присела рядом с матушкой, неотрывно смотря на жрущую молодежь.
- Бутерброды с чем?.. — тихим голосом промолвила матушка Ветровоск. — Я имею в виду, настоящая ли это еда, или наскребла со дна пруда. Слышать не хочу ни о каких там гастрономиях.
- Как же не любишь ты приключения, Эсме, - укоризненно произнесла вуду-колдунья.
- Ты не права, я не против приключений, если они не опасные. Но только не с едой.
- Они с аллигаторами, - ответила коротко госпожа Гоголь.
- С чем, с чем? — не понял Северус, у которого глазки уже вылезли из орбит от непередаваемых ощущений, вследствии особых манипуляций собственной рукой.
- Забей, - улыбаясь сказала Сивилла.
- Хм-кхм-гхм, - прокашлялась матушка Ветровоск, стараясь не смотреть в ту сторону. — Это напомнило мне один анекдот… Заходит, значит, один в харчевню и вдруг видит объявление: „Любые бутерброды на любой вкус”. Ну, этот решил сострить и говорит: „Сделайте-ка мне аллигаторский бутербродик — да побыстрее!” И ему принесли: живой, дюжий крокодил между двух половинок хлеба. „Но я не живого, а жаренного хотел!” — воскликнул тот. „А ты спрашивал ли мнение самого аллигатора по этому поводу?” — ответили ему…
За этим рассказом последовала поистине свинцовая пауза.
- А вот я всегда говорю: посмеяться вдоволь - это ж только на пользу! - наконец заявила госпожа Гоголь. — Я сначала спросила мнение у аллигаторов, но они гордо промолчали… и угодили в котел.
Через некоторое время матушка задалась вопросом вслух:
- Интересно, а что будет дальше? Слишком уж легко все оказалось, - сказала вдруг она.
- Ну еще бы! Это ж мы! - воскликнула вуду-колдунья. - Если надо что-то сделать, кто ж еще это сделает, кроме нас, настоящих ведьм, а? Покажите мне человека, который смог бы туда проникнуть и провернуть все в мгновение ока! Особенно удачно получился фокус с каретой.
- Сказка не складывается, - отсутствующе заметила матушка.
- Да наплюй ты на эти поганые сказки! - высокомерно включилась в разговор сестер нянюшка и толкнула руку Снейпа, похлопав ее благодарно сначала. - Их всегда можно перекроить по-своему.
Снейп смотрел отсутствующими глазами.
- Не всегда. Нужно знать, где подступиться, - возразила матушка. - В любом случае, не исключено, что она сможет достать ей и новое платье, и лошадей, и карету, и все прочее.
- Да где? Когда? - воскликнула нянюшка. - Сегодня ж праздник. Ни за что не успеют! Бал начался давным-давно. Все снаружи под контролем Маграт-Гермионы с бойфрендом.
Матушка Ветровоск побарабанила пальцами по краю столика. Нянюшка вздохнула.
- Ну что еще, Эсме? - устало спросила она. Северус лакал из бокала то, что ему налила Сивилла — почти чистый ром.
- Не бывает так, и все тут, - заявила матушка.
- Послушай, Эсме, единственное, что их сейчас спасло бы, так это крестная волшебная палочка. А такая палочка есть только у Маграт-Гермионы, - нянюшка кивнула на выход Большого зала. - Верно ведь, Эсме?
- Гм, - сказала матушка и ее глаза вдруг заблестели. — Вторая палочка у Дамблдора не работает, понятно почему.
- Да, но…
- Да, но Крестных фей должно быть две!
Рука матушки, с красиво оформленными красными коготками резко опустилась на стол. Нянюшкин стакан подскочил и опрокинулся.
- Вот оно что! - взревела она и вскочила с места.
- Он был почти полный. Почти полный стакан, - укоризненно заметила нянюшка.
- Пошли!
- Почти полный стакан…
- Гита!
- Да иду я, иду! Просто стакан…
- Быстро! Пока он не вернулся, надо обыскать его кабинет.
- Куда?…
- Гита!
|
|
|
| vladimir | Дата: Вторник, 09.02.2016, 07:57 | Сообщение # 134 |
|
Подросток
Сообщений: 25
| ИНтересно но мало
|
|
| kraa | Дата: Вторник, 23.02.2016, 03:24 | Сообщение # 135 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 24.
Отдалившись от толпы любопытных зрителей, отправляющихся смотреть воплощение сказки на квиддичном поле, директор аппарировал в Визжащую хижину, чтобы проследить за Принцем.
Зрелище, представшее перед глазами Альбуса Дамблдора и мадам де Темпскир, в совкупности, чуть не убило их на месте.
Еще совсем недавно красивая, позолоченая и разукрашенная карета Принца вдруг вернулась в первозданный вид и стала тыквенной.
Тыквенная карета никак не хотела идти на своих тыквенных колесах. Кучера никак не желали протрезветь; кучера и лакеи, по большому счету, были не совсем уверены вообще, кто они такие. Их мысли метались: то они были людьми, думающими о капусте и ветчинной кожуре, а то вдруг становились гномами, удивляющимися, с чего это на них вдруг напялили штаны.
Что же до лошадей… это вообще из другой сказки, более продвинутой… лошади вообще чувствовали себя немного обезумевшими, и то что при этом они были крысами - ничуть не облегчало их положения.
Дюк Трэвисс выпученными глазами смотрел на директора исподлобья слишком трезво и оценивающе…
Альбус Дамблдор начал подозревать, что план его подселенки изначально был плохо придуман и по-любому не сработает. И она не испарится из его головы сегодня ночью, а останется навсегда пилить ему нервы двадцать четыре часа в сутки. Этого он боялся дико и до усра… Нет, не до такой степени, он был еще мужчной в своей силе… Но, Мерлин милостивый, пусть все устаканится, и эта злая женщина отправится в свою Орлею навсегда!
Надо было начать с Дюка. Чем-то его глаза пугали старого колдуна — выпученные, с багровыми всполохами. Когда Трэвисс посмотрит в глаза мисс Уизли, та вряд ли оценит заботу профессора Дамблдора о своей персоне. Он помнил с каким трудом удалось уговорить девочку участвовать Принцессой в сказке, в которой не Гарри Поттер будет играть Принца.
Ну-у-у, раз так, напялим на нос Дюка очки-кругляшки, как у отбившегося от рук директора Национального Героя.
Очки получились несколько кривоватые и грязные, но — ничего. Он не подписывался нигде подчиняться законам красоты и гармонии в понимании Лилит де Темпскир.
Пришел черед кареты. Времени возвращать ее утонченный вид не было, но нужно по меньшей мере вернуть ей способность двигаться.
Альбус, зажмурив глаза и представляя себе свободно передвигающиеся магловские кареты времен своей далекей молодости, махнул Бузинной палочкой.
Открыв глаза, он увидел перед собой вполне приличное средство передвижения, только оранжевое. Ну ничего, цвет подкачал, а со всем остальным он справился.
Лилит де Темпскир шумно и с облегчением вздохнула.
Оказалось, что „лошади” отказывались тянуть карету в одном направлении — каждая норовила спрятаться побыстрей в какой-нибудь темный уголок и забыть о своей лошадишности навсегда. Как ни старался директор воздействовать на животных, они уговорам не поддавались.
Тут был нужен совершенно другой подход — надо вспугнуть конекрысей, а кучера пусть летят к чертям собачьим!.. Лошади, даже такие, с каретой справятся и Дюка Трэвисса как-никак, но довезут на квиддичное поле, а там…
Чем, чем пугать крыс?
А-а-а, чем-чем — котом, конечно!
Дамблдор снова взмахнул Бузинной палочкой, призвав к себе ближайшего кота.
Кот, который появился директору на глаза, был ни кто иной, как сам любимчик нянюшки Ягг, которая, узнай что задумал Альбус сделать, отправила бы его нах.... ради Грибо.
Смотря на лоснящуюся шелковистую шерсть кота, Дамблдор заколебался - не стоит ли вернуть его и призвать другого кота, но Лилит беспрерывно верещала о необходимости поспешить, и Дамблдор преодолел страх:
- Ай, ладно.
Потом сосредоточился. Доставка черного зверя в Визжащую хижину проблемы не представляла, теперь надо было провести над ним только необходимую трансфигурацию живого в живое. Изменение формы объекта - один из сложнейших видов волшебства. Но с живым объектом все намного легче. Ведь, как-никак, а живое существо уже знает, какая у него форма. И все, что вам требуется, это лишь изменить его мышление.
Грибо зевнул и потянулся. К его удивлению, собраться обратно он не сумел, а продолжил вытягиваться все дальше и дальше.
В мыслительные протоки его кошачьего мозга хлынул прилив веры. Грибо вдруг поверил, что он - человек. И это не было каким-то там мимолетным ощущением, будто он внезапно стал человеком, нет, он абсолютно поверил в это. И сила сей непререкаемой веры бурным потоком хлынула в его морфическое поле, сметая все возможные возражения, полностью переделывая само его естество.
Обратно ринулись новые инструкции. Если он человек, то ему совершенно ни к чему вся эта шерсть. И он должен быть больше…
Старый колдун пораженно наблюдал за происходящим.
- Вот уж не думал, что у меня все так получится, - наконец признался он.
…Долой острые кончики ушей, усы слишком длинные… Мышцы должны быть больше, все эти кости неправильной формы, и ногам следует быть подлиннее…
А потом все кончилось.
Грибо разогнулся и, неуверенно покачнувшись, встал.
Альбус и Лилит одновременно уставились на него, разинув рот. Потом их глаза опустились ниже.
- Ого! - только и смогли они произнести. - По-моему, нам стоит немедленно создать ему какую-нибудь одежду.
Может, дело было в феромонах или в том, как перекатывались мускулы под черной кожаной курткой, но Грибо источал какую-то сальную дьявольскую сексуальность в мегаваттном диапазоне. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы в багровом свете захлопали темные крылья.
- Э-э-э, Грибо, - промямлил Дамблдор.
Тот открыл рот. Блеснули клыки.
- Ур-р-р-о-ул, - откликнулся Грибо.
- Ты меня понимаешь?
- Да-а-а-ау, директор.
Дамблдор почувствовал, что ноги отказываются ему служить, и прислонился к стене. После указал рукой на тыквенную карету без кучеров. Кучера спали, пьяные вдрызг.
- Правь прямиком на квиддичное поле!
Грибо снова улыбнулся и бросился прочь. Альбус принялся обмахиваться шляпой. Впервые Лилит была ему благодарна.
***
Карета с грохотом неслась по улицам Хогсмида, а за угол повернула на двух колесах, едва не опрокинувшись на рыжий бок. На козлах стоял Грибо, раскачиваясь на ходу, дико улыбаясь и щелкая кнутом. Развлечение было куда лучше, чем надоевший моток шерсти с колокольчиком внутри…
Расшвыривая в разные стороны учеников и гостей, тыквенная карета подлетела к башне на квиддичном поле, где перед стеной колючих зарослей болталась заскучавшая неудачами "кандидатов в спасители" публика. Подняв вихрь гравия, карета, как вкопанная, остановилась у колючих зарослей и развалилась на куски несвежего оранжевого овоща.
Из-под тыквенного завала, злой как черт, возник неизвестный ученикам и гостям маскен-бала, молодой… человек, вытряхнул с черного камзола самые большие куски тыквы вперемешку с семечками и осмотрелся вокруг.
- Вот, Принц-то прибыл, - улыбнулась Гермиона-Маграт бойфренду.
- Чешется шрам рядом с этим принцем…
Девушка сузила глаза, посмотрев на бледный след молниевидного шрама бойфренда. Шрам выглядел как-то… как старый, давно выздоровевший шрам.
- Так, почешись.
Перед новоприбывшим героем сказки колючие заросли, неожиданно для зрителей, стали расступаться, а он медленно, несколько скованной из-за особых сапогов с длинными, закрученными носиками, походкой, пошлепал в направлении белой башни.
Сверху, с крыши, показалось личико Принцессы, обрамленное копной ярко-рыжих волос. Увидев, как расступаются шипастые ветви перед приближающимся к стенам башни молодым человеком в нарядном черном камзоле и черном же берете, она перекинула через перила свою длинную косу, надеясь, что длина достигла нужного уровня, чтобы Принц смог ухватиться.
Всю ночь Джиневре снилось, что она танцует с самым прекрасным мужчиной на балу - Гарри Поттером, но потом… его лицо начало меняться. Она не узнавала в своем партнере по танцу никого из мальчиков своего окружения.
Сейчас к ней, по ее же косе, поднимается Принц, а она разодета в сказочное черное платье, вышитое драгоценностями. На ножках обуты невиданные стеклянные туфельки, в многочисленных зеркальных гранях которых отражается свет. Она чувствовала себя настоящей Принцессой.
Достигнув перила, ее спасатель двумя руками схватился за них и переметнулся на террасу.
Хотя Джинни думала, что она мягкосердечная и неисправимая мечтательница, но она не была бы ведьмой, если бы не обладала кое-какими инстинктами и если бы не доверяла им.
В глазах Принца, скрытых за двумя кружочками закопченого стекла, заиграли злые красные огоньки, и она, быстро вскинув руку и опередив своего спасателя буквально на мгновение, сдернула стеклышки.
Ей и раньше доводилось видеть подобные глаза, вот только их обладатели никогда не ходили на двух ногах.
- Кто ты и как тебя зовут? — оторопело сказала Джинни.
Шагнув с правой ноги, молодой человек, стянул с головы берет с длинным золотым пером феникса и, подметая пол им, представился:
- Д’хюк Т’х-рэвисс, м’хадм’хоазель’х! Т’хак гов’хорит д’хире’хтор, но м’хое на’хстоящее им’хя — Т’хом.
- Ой! — прикрыла рот ручкой Джинни. Имя Том ей было хорошо известно.
- Я д’холжен т’хебя поц’хеловать…
- Ай, - смогла только сказать рыжая девочка, когда сильные руки Принца стиснули ее талию, и чужие губы коснулись ее рта…
***
- Во весело-то былоу, - сказал Грибо. А потом ему стало неинтересно здесь и, негромко и счастливо мяукнув, он легким шагом отправился в Большой зал, где, как он помнил, веселье шло полным шагом. Ему хотелось чего-нибудь съесть. С кем-нибудь подраться, а потом… ладно, там видно будет.
С точки зрения крысы, волка или медведя, оказаться в человеческой шкуре — это настоящая трагедия. Для кота же это одни только новые, будоражащие впечатления.
Кроме того, новое тело было куда более приятным, в нем ему очень, очень понравилось. Вот уже столько времени, как никто не толкнул Грибо ногой, чтобы не шнырял вокруг и не мешал.
В темноте над зрителями раздалось хлопанье крыльев. Сверху скользнула маленькая крылатая тень и приземлилась на ветку зарослей. Из темноты угрожающе сверкнули глаза. Существо выжидающе уставилось на ведьм и волшебников взглядом намного более разумным, чем если бы это была какая-нибудь сова.
- Это, вроде, петух госпожи Гоголь, - подметила Гермиона-Маграт. - Или не он?
- Вряд ли мы когда узнаем, петух это или нет, - фыркнул Гарри Поттер. - Интересно, что у нее на уме…
- Хорошее или плохое - ты это имеешь в виду? — уточнила девушка.
- Она здорово готовит, - отозвался бойфренд. - Не может быть плохим человек, который умеет так вкусно готовить. О ней в Литлл Уингинге разошлось множество разных слухов.
- Слишком уж охотно она разводит в своем пруде всяких крокодилов, - покачала головой мисс Грейнджер. - А это неправильно разводить дикую природу посреди города без охраны.
- Она развела аллигаторов, а они, думается мне, поменьше и не такие опасные, - поправил ее Гарри. - И госпожа Гоголь, строго говоря, заметно сокращает популяцию своими вкуснейшими яствами. А это, ну, не может быть неправильно!
***
Они спешили сломя голову, надеясь, что сюрприз в подножии белой башни для Лилит будет сногсшибательным, и она долгое время не опомнится.
Каждая из обоих Ланкрских ведьм хотела Крестную палочку для себя, но украсть ее было невозможно, ее дано унаследовать или вручить в руки преемницы. Гитта Ягг не впадала в иллюзии, что ей светит в том направлении что-нибудь, но хотелось попробовать, загрызи его дракл, пфу!.. Скорее всего, крестная палочка Лилит, заскучав — осиротев, если можно было так сказать, после исчезновения соответствующей владелицы, гармонизируется с матушкой. Гитта не сожалела об этом, здесь, в Волшебном мире Британии — в Хогвартсе, она получила все, о чем мечтала: красоту, молодость, многочисленный шабаш из ведьм разного возраста — соответственно, перспектива добиться многого. У Гитты появилась и магическая палочка, вещь феерическая, владением которой мало кто на Плоском мире мог похвастаться. И офигенный мужчина, о котором она лишь только — в бытность нянюшки Ягг из Овцепика — могла грезить на ночь глядя.
Лишь бы все произошло по тому сценарию, к которому они старательно готовились.
Впереди к цели шагала энергичной походкой матушка Ветровоск, развевая широкий подол мантии из темно-зеленого сукна (вечера в конце октября стали прохладными), сама заметно и несказанно похорошев напоследок. За ней - нянюшка, стараясь поддерживать скорость всеми силами. За последним поворотом, в другом конце коридора появилась и третья ланкрская сестра - Гермиона-Маграт - в невиданной красоты красном плате китайского покроя периода Тан, в сопровождении постоянного антуража в лице одного Героя магмира, Гарри Поттера.
Колдовская поддержка со стороны полного состава ведьминского шабаша сдержанно, щупальцем, коснулась магического ядра Сивиллы, и нянюшка почувствовала словно электрический разряд прошел по позвоночнику. Словно за спиной обеих старших волшебниц выросли крылья, такими легкими - такими воздушными они себя почувствовали.
Тихий торжествующий смех Эсмеральды достиг ушей нянюшки, и она сама захихикала восторженно.
- Сила с нами, Гитта! — воскликнула матушка, повернув голову вполоборота.
Пароль директорского кабинета был все те же: "Летучие тянучки", и они быстро поднялись по движущейся лестнице наверх.
Здесь, в круглом кабинете царил полный разгром. Все было перевернуто вверх ногами, на нанесте Фоукса пищал голодный и голый птенец - возродившийся после возгорания феникс. Входная дверь тихо скрипнула, и в помещение вошли Гермиона-Маграт с бойфрендом.
Матушка сразу зарылась в рабочем столе Дамблдора, надеясь, что крестная палочка быстро найдется. Но ни в шкафчиках по обеим сторонам кресла, ни в ящичках белая костяная палочка не находилась.
Поиск палочки Лилит мог продолжаться неопределенное время, если бы Гермиона не вынула из потайного кармана своего роскошного платья вторую крестную палочку и не повертела ею туда-сюда.
- Она не здесь, Эсме! — сделала вывод Маграт после быстрого сканирования. — Они ее забрали с собой. Я не чувствую здесь родственной магии.
Портреты бывших директоров на стенах кабинета были странно молчаливыми и неподвижными, и это привлекло внимание Гарри Поттера.
- Спросим у портретов, что ли? — предложил он, и его слова переключили внимание ведьм от поисков на холсты.
- Она их заколдовала, Эсме! — воскликнула Гермиона-Маграт и взмахнула костяной палочки. Как веер развевает душный воздух, так и с портретов снялось заклятие молчания и стазиса. Все нарисованные люди одновременно раскричались, перебивая друг друга, чтобы побыстрей осведомить посетителей насчет действий чокнувшегося коллеги, Альбуса Дамблдора.
- Он по три раза в день убивает школьного феникса! — кричала пожилая старушка.
- У него появился в фамилльярах некий уродец… полужаба, получеловек… — вставлял свои два кната лысеющий волшебник среднего возраста. — И орудует этой Бузинной палочкой, хотя над второй, белой, все время плачет…
Замечание коснулось слуха зеленоглазого мальчика, и он подскочил к портрету этого бывшего директора.
- Скажите пожалуйста, сэр, взял ли с собой нынешний директор эту белую палочку? — спросил Гарри, и все три ведьмы перестали обращать внимание на остальной гвалт, навострив слух к разговору между мужчинами.
- Взял, хотя сначала колебался: то оставлял ее здесь, то возвращался назад и брал с собой. Он скрывал ее в тайнике в своей комнате.
- Тайник?
Ведьмы оглядели комнату Альбуса Дамблдора.
- Странно, а эта дверь с короной куда ведет? — спросила нянюшка Ягг.
- В спальню Дюка, наверно, - рассеянно ответила матушка, роясь под кроватью. — Ах, вот ты где, тайник!
Дверца тайника оказалась распахнута, а нутро могло похвалиться только лишь пустым брюхом.
- Она забрала все с собой, Лилит-то… — пробормотала матушка, поднимаясь с пола.
Из спальни директора ее сестры уже ушли, но дверь в комнату Дюка стояла нараспашку. Эсме Ветровоск быстро последовала за остальными.
- … что ты знаешь о королевских спальнях, Гитта? — говорила Маграт-Гермиона. — Ты же никогда в них не бывала.
- А может и бывала, - возразила нянюшка, касаясь рукой длинной каштановой косы, перекинутой на грудь.
- Когда же?
- Помнишь коронацию молодого Веренса, Ма… Гермиона? Когда нас всех пригласили во дворец? - спросила нянюшка. Девочка тайком взглянула в сторону бойфренда, чтобы увидеть его реакцию на содержание их разговора, но Гарри, как всегда, и глазом не повел. - Так вот, когда я пошла в… короче, попудрить носик, то увидела открытую дверь. Ну и, конечно, вошла, полюбопытствовала, что там да как.
- Это государственная измена. За такое в тюрьму сажают, - сурово заявила матушка и добавила: - Ну и как там было?
- Ужас какая уютная! И, сказать по честности, та была куда как лучше, чем эта, - признала нянюшка Ягг.
Здесь преобладал зеленый цвет: зеленые стены, зеленый пол. Имелись шкаф для одежды и прикроватный столик. Даже прикроватный коврик, и тот был зеленым. Свет проникал в комнату через окно с зелеными стеклами.
- Как будто на дно пруда угодили, - заметила матушка. Она прихлопнула что-то ладонью. - А мух-то сколько! - она осеклась, как будто о чем-то задумавшись. - Гм-м…
Мух здесь было великое множество. Они жужжали на окне и бесцельно метались взад-вперед под потолком.
- Во всяком случае, нипочем не подумаешь, что в королевской спальне могут водиться мухи, - пробормотала нянюшка и указала на толстую синюю навозную муху…
- Зато непременно подумаешь, что в ней должна быть кровать, - заметила матушка.
Каковой здесь не было. Однако здесь находилось нечто, крайне их заинтриговавшее - большая круглая деревянная крышка диаметром около шести футов, лежащая на полу. С двух сторон у нее были удобные ручки.
Ведьмы обошли ее кругом. С крышки, угрожающе жужжа, поднялась целая туча мух.
- Вспоминается мне одна сказка… - протянула матушка и задумчиво уставилась на крышку, поскребывая подбородок.
- Сама посуди, - наконец продолжила нянюшка, пытаясь, несмотря ни на что, рассуждать здраво. - Разве может там прятаться что-нибудь хуже того, что мы и так способны себе представить?
Гарри Поттер, как настоящий джентльмен, выступил вперед, нагнулся и взялся за ручки.
Пять минут спустя все они вышли из спальни дюка. Матушка тихонечко прикрыла дверь.
Переглянулись.
- Ну и ну, - промолвила все еще бледная нянюшка.
- Да уж, - кивнула матушка. - Вот тебе и сказки! Не ожидала я от Лили такое, хотя я от нее мало что не видела.
- Доводилось мне слыхивать о таких… Ну, ты понимаешь, о людях вроде него, да только я не верила. Ужас! Интересно, как же он выглядит?
- Его внешний вид ничего тебе не даст, - возразила матушка. — Я его увидела разочек, но так и не догадалась… Лили ничего лишнего не сказала.
- Ну хоть ясно, откуда все эти мухи, - сказала Маграт-Гермиона и в ужасе прикрыла рот ладонью. - Вы только представьте себе какого Нинь-дзе сейчас там, вместе с ним! - воскликнула она. - Мы ведь знаем, что должно случиться. Они встретят друг друга и…
- Но там ведь кроме них есть и другие люди, ее братья там! - воскликнула матушка Ветровоск.
- Если братья Уизли будут о своей сестре как во время ее похищения заботиться, забей! — возразила Маграт-Гермиона.
- Вершину башни вряд ли можно назвать интимной обстановкой, - сказала нянюшка.
- Да какое это имеет значение, Гитта? Вспомни себя, тебя интимная обстановка когда-нибудь заботила?.. Ой, да за что? — потерла она свою руку, по которой в сердцах ударила нянюшка. — Извини, конечно заботило тебя, но стоит мне подумать о том, что он просто касается ее… По-моему, это все равно что…
- Слушай, как ты считаешь, Джинни Уизли годится в принцессы? - неожиданно перебил разговор Гарри.
- Что? — не поняла матушка и вытаращила глаза в недоумении. - А, да. Возможно. Для заграниц. А что?
- А то, что здесь действует не одна сказка. Здесь одновременно ведутся сразу несколько сказок, - пояснил он. — Гермиона сказала мне о стеклянных туфельках.
- Что о них? — не поняла самая старшая ведьма.
- Они не из сказки о Рапунцель. Думаю, что директор все перепутал из-за незнания маггловских сказаний. И я думаю, чтобы все объединить и исправить отличия, одного лишь прикосновения недостаточно. Тут требуется поцелуй.
- Да, вы правы, мистер Поттер. Но вам какое дело до этого? Нам надо скорее попасть в другое место! - воскликнула матушка. — Нам к зеркалу Еиналеж надо… То есть, вы же меня знаете, я о счастье студентов пекусь и я не ханжа какая-нибудь, но…
|
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 22.05.2016, 21:37 | Сообщение # 136 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 25
На вершине башни стояли двое, разодетые в черный бархат, и разговаривали между собой, не спеша спускаться вниз.
- Он превратил кучеров в жуков, - сказал молодой… человек, сверкнув красными искорками в глазах. — Хотя они ничего ему не сделали плохого! А затем… затем он раздавил их ногой… Понимаешь?! - Джинни в ужасе молчала. - А на место кучеров притащил откуда-то толстого черного кота, превратил в человека, сказав, что не надо нарушать равновесие, и раздавил тех жуков ногой.
В небе разорвался очередной фейерверк, но только молчаливые разноцветные сполохи отразились в глазах - грохот и треск остался за пределами наколдованного купола ужасной тишины.
- Профессор Дамблдор не мог бы, - выдавила срывающимся на писк голоском девочка. — Он добрый и не станет убивать людей.
- Я это видел собственными глазами… — возразил парень.
Оба замолчали, словно не замечая, что после поцелуя принц заговорил совершенно правильно.
- Они так жалобно хрустнули, - дополнил он, а Джинни всхлипнула от избытка чувств.
- Как мы будем двигаться дальше? — спросила она.
- У нас есть метлы, - сказал он и вынул из кармана бархатного камзола две маленькие, словно игрушечные метлы. — У тебя есть палочка? — рыжеголовая кивнула. — Верни им правильный размер.
- Я не знаю как, - покрылась красными пятнами стыда Джинни.
- Научу тебя. Взмахни вот так, - он показал рукой движение, - и скажи „Энгоргио”!
- Энгоргио! - крикнула она, и метлы увеличили свой размер. — Получилось, Том, видишь?
- Да, вижу. Я и не сомневался.
Мисс Джинни Уизли, или Принцесса этой сказки, подняла подол своего прекрасного платья и взглянула на туфельки. Вряд ли они были сделаны из обычного стекла, в противном случае, она ковыляла бы по площадке на вершине башни на израненных, окровавленных ногах. К тому же, туфельки были непрозрачными и очень удобными. Она приготовилась сесть на метлу, когда услышала треск, и платье кусками свалилось с ее тощей фигуры на каменные плиты. Девочка, визгнув, схватила самый большой кусок ткани и прикрылась им.
Том, ругнувшись, слез с метлы и приблизился к Джинни. Собрав кучу черного бархата в стопку, он взял ее за руку и увел в комнатку, чтобы научить, как при помощи заклинания „Репаро” восстанавливать сломленные — в данном случае - разорванные - вещи.
***
Лилит де Темпскир ощутила всем сознанием, что сказка исполнилась, и вздохнула с облегчением. Значит, она уже вольна возвращаться в свою Орлею. Ей так неистово захотелось побывать в Большом зале, потанцевать, пофлиртовать с кем-нибудь, помахать веером… Но, не сейчас. И не здесь.
Надо было найти троих сестер из Ланкра, припомнить им данное обещание сопроводить ее, Лилит, обратно в Плоский мир, и привести всех троих… а-а-а-ах, Грибо забыла — значит, четверых — в зал с зеркалом Еиналеж.
По пути к Большому залу кто-то хлопнул ее по плечу. Лилит, взмахнув пушистой бородой, обернулась на наглеца.
На нее надменно уставилась невысокая толстуха в красном платье и высоком седом парике. Лицо толстухи скрывалось под маской лисицы.
- Да? - огрызнулась мадам де Темпскир.
- Не «да», а «да, госпожа». Где ваши манеры, профессор Дамблдор? Ну-ка, немедленно отведите меня в дамскую комнату! Да что вы себе позволяете?! - последнее восклицание относилось к решительно не желающему изображать услужливого кавалера директору, который, неожиданно обойдя толстуху вокруг, критически разглядывал ее дорогое красное платье.
Красный цвет мадам де Темпскир ненавидела всей душой — дай ей черное или зеленое, например, а эта вспыльчивая женщина, которая знала Альбуса в лицо, вроде бы развернулась, чтобы огреть ее своим веером.
- Да кто вы такая, дамочка? — осведомилась Лилит. — И который у вас номер одежды - 10XL или 12XL?
- Что?! Какая неслыханная дерзость!
Лилит задумчиво подергала бороду.
- Даже и не знаю, - покачала головой она, - лично мне красные платья никогда не нравились. А синенького у вас ничего не найдется?
Толстуха затряслась и ей вроде бы послышался какой-то далекий голос, говорящий: «Ага, похоже, налезло. Но только у нее вовсе не 10XL. И честно говоря, будь у меня такая рожа, ни за что бы не надела красное…»
Миссис Молли Уизли приехала на бал, чтобы воочию увидеть триумф своей доченьки, Джинни. Красный наряд она выбирала преднамеренно, чтобы оттенить красоту своей малышки, в ее-то черном бархате. И чтобы он гармонизировал с прекрасными рыжими волосами дочки.
А тут профессор Дамблдор ее отругал и высмеял. Не выдержав такую эмоциональную нагрузку, Молли стянула с себя маску и с вызовом посмотрела на ошарашенную физиономию директора.
- Профессор! — крикнула она.
- Молли! — одновременно с ней воскликнул директор. — Я не узнал тебя из-за этой маски… И почему спрашивала меня о женской комнате, разве не знаешь где они?
- Знаю, но мне внутри беспокойно, профессор, меня давит дурное предчувствие за доченьку… Думается мне, что все-таки, надо было не искать в заграницах загадочного принца, а положиться на здешнего мальчика, Гарри Поттера.
Вдруг на лице старого колдуна заиграла несвойственная ему заискивающая улыбка, а за стеклами очков замерцали незнакомые и очень настораживающие зеленые искорки.
Миссис Уизли с сомнением оглянулась и, не справившись вовремя с собственным турнюром, погрузилась в ледяное, зеленоглазое, гипнотическое забвение.
Лилит посмотрела свысока на грохнувшуюся дамочку и, нагнувшись, пальцами дотронулась до ткани платья. Ну и ну! Эта глупая женщина, мать многочисленного выводка, в действительности знала толк в материях!
Некая сумасшедшая мысль угнездилась в голове запертой в мужском теле мадам де Темскир, и ведьма позволила своему „сожителю” и собственнику этого дряхлого тела завладеть управлением, чтобы наколдовал глупой своей палочкой Локомотор и перенес толстуху в директорский кабинет.
Бороду пришлось начисто выбрить, волосы подкрасить чуть-чуть…
Турнюр пришелся как раз, нужно было только подтянуть завязки; пряди бороды, разделенные на две части, заполнили чашки корсажа. Дошло до надевания платья вырвиглазного цвета. Альбус в голове выл и матерился, что раз обезбашенной дуре захотелось напоследок поплясать в женском платье в Большом зале, пусть оно останется как есть — замечательно красным. И наотрез отказывался изменять его.
Лилит пришлось смириться с этим - что ей оставалось?
Наконец, она посмотрелась в зеркало.
Ну ничего себе! А Дамблдор выглядел, вообще, недурно, кажется. Дама, вроде, в летах, да довольно заметная такая, статная.
Ах, надо губы подкрасить и отправиться в Большой зал искать приключений на пятую точку! Хи-хи-хи. А маска лисички все скроет. И эти перья в волосах особенно выгодно смотрятся.
Большой зал был запружен гостями. На балконе играл оркестр. Пары кружились в танце. Шум стоял неимоверный. Многие из менее энергичных или более голодных представителей магической аристократии и гостей Минстерства магии толпились возле длинного буфета.
Мадам де Темпскир обвела взглядом стол, уставленный всевозможными яствами. Заказ домовики Хогвартса выполнили на славу - жареные лебеди, море фруктов, вареные омары, орехи, торты, бисквиты с вином и со сливками - одним словом, сущая мечта отшельника! А посреди всего великолепия красовался запеченый павлин, который вряд ли обрадовался бы уготованной ему судьбе, даже если бы ему сказали, что все до единого роскошные хвостовые перья воткнут обратно в зад.
- А где соус? — пробормотала она и обвела людей взглядом в поисках официанта.
- НЕТ, МЭМ, - ответил кто-то у нее за спиной.
- Тогда, может, хоть кетчуп есть? — не оборачиваясь, спросила она.
- НЕТ, МЭМ.
- И это называется рай для дурманов? - буркнула Лилит, когда оркестр грянул очередной танец. Она толкнула локтем своего высокого соседа, расправлявшегося с омаром. — Ну, вам музыка нравится, верно?
- ОЧЕНЬ ПРИЯТНАЯ, МЭМ.
- Отличный выбор закуски!
- БЛАГОДАРЮ.
Тут Лилит кто-то круто развернул к себе. Ей кланялся пухлый человечек в униформе аврора и с огромными усами. Вид у него был такой, словно он готовился сожрать заветную сметану.
- Да?
- Вы изволили обещать протанцевать этот танец со мной, миледи!
- Ничего такого я тебе не обещала.
Усач был явно озадачен.
Лилит де Темпскир дала аврору самый вежливый отказ, на который только была способна, думая, кто это такой. А потом смотрела, как он исчезает в толпе.
- Алло, лисичка моя, - окликнул кто-то за ее спиной.
Она оглянулась. Никого не было.
- Чуть пониже.
Мадам де Темпскир опустила взгляд.
Ей лучезарно улыбался гоблин, облаченный в форму охранника Гринготтса и напудренный парик.
- Позволь представиться: Казанунда, - произнес он. - Считаюсь величайшим любовником в мире гоблинов. Что ты на это скажешь?
Лилит смерила его оценивающим взглядом с ног до головы или, скорее, с головы до ног.
- Ты же гоблин, - объявила она.
- Размер значения не имеет.
Лилит прикинула, как быть. Одна из ее сестер, Маграт - известная своей застенчивостью и скромностью, сейчас вела себя, как эта самая… ну, в общем, словно та самая варварская королева, которая вцепилась в своего бойфренда, Гарри Поттера, словно тот был ее король, не меньше того. Вторая, в Овцепике известная своим неумением ночью, теплой весенней поры, убежать достаточно быстро от гнавшихся за ней парней, сейчас заигрывала с мужчинами — конкретно с одним, очень привлекательным для Лилит мужчиной - в Хогвартсе, наверно, принимала ванны из ослиного молока. А третья, ее собственная сестра Эсмеральда, этим вечером вообще вела себя очень странно и сейчас танцевала польку с каким-то мужчиной, хотя на самом деле не могла отличить одну ногу от другой.
Лилит решила, что тоже имеет право хоть немного побыть самостоятельной женщиной. Просто побыть женщиной.
- А танцевать ты умеешь? - устало спросила она.
- О да. Как насчет свидания?
- Сколько, по-твоему, мне лет? - вопросом на вопрос ответила она. Казанунда задумался.
- Что ж, ладно, - наконец промолвил он. - Тогда, может, просто потанцуем?
Лилит вздохнула и взяла его за руку.
- Пошли, - сказала она и вдруг уставилась на повернувшегося к ней во время танца мужчину, который был парой ее сестре, Эсме. Приобняв матушку Ветровоск за талию, над ней высилась затянутая в кожу фигура с повязкой на глазу и улыбкой безжалостного корсара.
- Ур-р-р-о-ул? — дошло до ушей мадам де Темпскир, и она замерла. Тем временем ее коротышка-партнер уже пританцовывал в такт музыке.
Ничего такого сложного в танцах не было, хотя движений она не знала. Но ей весьма в этом деле помогало чтение мыслей Альбусом. Танец - вещь инстинктивная, особенно после того, как вы миновали стадию, когда нужно постоянно пялиться вниз, чтобы знать, чем там заняты ваши ноги.
Матушка и ее атрактивный партнер прокружились мимо. Вдруг они с Лилит встретились глазами, и состоялось некое, на инстинктивном уровне, узнавание. А потом матушка начала хихикать.
- Это твоя подружка? - поинтересовался Казанунда.
- Она… - начала было Лилит. Но тут оглушительно взревели трубы.
- По-моему, немного не в такт, - заметил Казанунда.
- Нет, это означает, что сейчас должен появится кто-то важный, - пояснила она.
Оркестр смолк. Пары все как одна повернулись лицом к открытым входным дверям Большого зала. По освобожденной дорожке между гостями величественно двигались две фигуры.
Это были парень и девушка. Совсем молоденькие.
Маски на девушке не было. И она была вся в белом, словно невеста. До сих пор мадам де Темпскир и не думала даже, что могут быть разные оттенки белого. Но теперь она это поняла. Белизна платья рыжеволосой девушки как будто испускала сияние. У нянюшки возникло ощущение, что если бы вдруг погас свет, то это платье продолжало бы светиться. Невероятное, шикарное платье! Оно мерцало, у него были рукава с буфами, и все оно было отделано кружевами.
А выглядела девушка совершенно незнакомо. Кто она была, откуда появилась — Лилит, да и Альбус Дамблдор, который ахал и охал у нее в голове, не знала. У девушки был прекрасный цвет лица и красиво уложенные в сложную, высокую прическу огненного цвета волосы. Вся она выглядела… отстраненной и величественной.
Лилит кольнуло завистью. Она всю жизнь мечтала вот так вот появиться на балу и оставить бездыханной всю публику.
Рядом шагал, взяв девушку за руку, невероятно красивый парень в черной бархатной мантии. Даже его глаза были или казались черными, хотя, в некоторый момент казалось, что они светятся красным.
Эсмеральда Ветровоск незаметно приблизилась к Лилит и толкнула ее.
- Лили, узнаешь этих? — прошептала она.
- Гм-м.
Костяшки пальцев матушки Ветровоск были так же белы, как платье девушки.
- Это твои подопечные, Джиневра и дюк Трэвисс! — выдала она, и сердце Лилит пропустило удара. — Разве ты не…
Толпа тем временем струилась мимо них. Это движение казалось каким-то неосознанным, инстинктивным. Как будто коридор образовывался сам собой.
Дюк медленно шагал вперед по дорожке. За спиной Джинни в воздухе колыхались какие-то тени, казалось, будто за ней плывет целая процессия призраков.
Лилит почудилось, что воздух приобрел некий радужный оттенок. Она взглянула на сияющую Джинни Уизли, которая лучезарно улыбалась, не сводя глаз со своего принца, и ей показалось что будущее разветвляется.
Обычно будущее разветвляется на каждом повороте, а посему о том, что случится, скорее всего возможно получить лишь самое смутное представление. Даже если вы столь темпорально чувствительны, как ведьма. Но здесь скопились сказки - они обернулись вокруг древа событий и насильно придавали ему новую форму.
Снова грянул оркестр. Он заиграл вальс.
Джинни и принц закружились в танце по залу, не отрывая друг от друга глаз. Затем к ним осмелились присоединиться несколько других пар. А потом вдруг все закрутилось, будто весь бал был некой машиной, которую снова привели в действие. Опять все заполнилось кружащимися в вальсе парами, и отзвуки светских бесед бесследно канули в музыкальную пучину.
- Может, ты все-таки познакомишь меня со своей подружкой? - спросил Казанунда откуда-то из-под локтя мадам де Темпскир.
Мимо них в танце проносились люди.
- Все так должно и случится, - промолвила Лилит, полностью игнорируя доносящиеся снизу реплики. - Все-все. Поцелуй, часы, бьющие полночь, ее бегство и потеря стеклянной туфельки, буквально все.
Ведьмы смотрели на кружащуюся пару. Юноша и девушка по-прежнему не отрывали друг от друга глаз.
- К двенадцати часов нам надо к зеркалу, Эсме, - твердым голосом сказала Лилит. — Надо найти Сивиллу… Грибо как раз здесь.
- Где? — удивилась матушка и стала озираться.
- За тобой, - мстительно ухмыльнулась ее сестра. — Разве не знала, с каким таким сексуальным сердцеедом танцевала.
Лицо матушки стало белее платья Джинни.
- Уже полночь, Лили! — стиснув зубы сказала Матушка. — Грибо! Иди, найди хозяйку!
- Ур-р-р-о-ул? — ответил высокий пират и утонул в толпе.
Часы начали бить. Ведьмы обернулись и задрали голову. Было начало одиннадцатого.
- А знаешь, - сказала вдруг матушка, - часы ведь бьют не полночь. Они не бьют двенадцать раз. То есть все дело тут в ударах.
Они снова поглядели на часы. Маграт-Гермиона что-то шептала бойфренду на ухо.
- Может, покинем этот бальный шурум-бурум и устроим где-нибудь интимный тет-а-тетик? - с надеждой предложил Казанунда.
Мадам де Темпскир постаралась не обращать на него внимания, а взяв матушку за руку, толкнула ее к выходу. Маграт-Гермиона и Гарри Поттер заспешили за ними по пыльной галерее, по которой шагали матушка и… странно одетый директор. Гоблин семенил рядом.
В конце коридора было отклонение, откуда появились взлахмаченная Сивилла Трелони и дружок матушки Ветровоск.
Разношерстая компания достигла маленькой деревянной двери.
Матушка Ветровоск открыла ее толчком локтя. За дверцей явилось помещение со знакомым Гарри зеркалом Еиналеж посередине.
«Сегодня вижу Гермиону такой, какой она мне понравилась, в последний раз — подумал Гарри, и его сердце защемило, а глаза наполнились слезами. — Возможно, она мне понравилась бы и такой, какой она была раньше, но я буду так скучать по моей Мионе!"
- Очень уютно, - признал Казанунда, чем привлек к себе внимание.
|
|
|
| kraa | Дата: Понедельник, 13.06.2016, 02:55 | Сообщение # 137 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 26
Трое ведьм из Овцепика уставились на четыре зеркала, образующих между собой паралеллограмм, и с трудом перевели дух.
- Это какой-нибудь трюк, а, Лилит? — прошептала матушка. — Хочешь меня сбить с толку и впихнуть между сдвоенными зеркалами, чтобы зеркальное чудовище забрало меня навсегда?
- Никакой это не трюк, Эсме, так делаются порталы между мирами, - ответила госпожа де Темпскир. — Надо только, чтобы мы четв…
- Пятеро! — воскликнула нянюшка, толкнув локтем выряженного в черную кожу бывшего кота Грибо, и тот, мигнув, сказал: „У-о-о-уррл”.
- Так оно не работает как надо! Не заводите! - выкрикнула Маграт, схватив своих сестер за локти. - Погодите вы, - с угрозой в голосе произнесла она, надвигаясь на худощавую фигуру Лилит. - Сейчас ты у меня подавишься этой своей наглой ухмылочкой… - и ткнула ту белой костяной палочкой.
Все тело госпожи де Темпскир пронзила острая боль, ведьма ахнула, зло сощурилась и потянула длинную узловатую палочку из бокового кармана красного платья. Вдруг цвет ее глаз с зеленого переменился на васильковый, вся она — в этом нелепом одеянии с чужого плеча — подобралась и изменила свою сущность. Словно другой человек — мужчина - занял, на глазах ошарашенных свидетелей, тело. Этот другой взмахнул палочкой и расхохотался:
- Так, значит, ты, мелкая козявка, и вправду думала, что можешь победить меня, величайшего чародея двадцатого столетия?! — воскликнул тот. - Да! Я вижу это по вашим лицам. Все вы думаете, что пигалице ничего не стоит победить меня, Альбуса Брайена Вульфрика Персиваля Дамблдора! Ха-ха! Вам, дуры, глупить не стоит, а ты, мисс Грейнджер, кончай тыкать в меня этой палкой. Если кто и смог бы одолеть меня, так это был только Геллерт Гриндевельд, да я перехитрил того и сам его победил. До чего же люди непонятливые…
Вдруг звонкий мальчишеский голос прервал побритого директора школы одним лишь словом. Незначительным, по нескольку сотен раз за день раздающимся в стенах школы словом, тем не менее поставившим жирную точку в хвастливой тираде:
- Экспелиармус! — неожиданно выкрикнул Гарри Поттер из-за плеча своей девушки.
Бузинная палочка шустро выскочила из старческих пальцев прежнего своего хозяина и прилетела в протянутую вперед руку темноволосого мальчика.
- А-а-а-а… — огласило зал и воющим тоскливым эхо разнеслось в подземелях. Одетое в красное платье тело снова дернулось, угрожая упасть на пол, но в нем пробудилась вторая сущность, населяющая его. — Ах ты, зловредный мальчишка! — крикнула вернувшая управление над телом Дамблдора мадам де Темпскир. — А ну верни палочку!
Но перед второкурсниками выступила матушка Ветровоск, загораживая их собой.
- Лилит Ветровоск! — крикнула она. — Если вздумала обманом нас затащить между колдовскими зеркалами, чтобы отвадить, ты потеряла связь с головным мозгом. Не то, что она там до сих пор была. Мы уходим!
Она резко повернулась на каблуке и сделала шаг к выходу, толкая впереди себя Маграт-Гермиону и Гарри Поттера. Нянюшка, насупившись, кивнула головой пирату Грибо и тоже изъявила намерение последовать за матушкой. На нижние уровни, туда, где обитал Казанунда, никто не посмотрел, и тот беспомощно вертел головой то к одной, то к другой из ведьм. Он не смог дать себе ответ на вопрос: какого дракла он здесь ищет, но ему с этими привлекательными женщинами было вольнительно и интересно.
Взгляд зеленых глаз одетого в красный шелк „создания” встретился с угольно-черными глазами Казанунды на одно лишь мгновение, но именно в тот миг мадам де Темпскир поняла, что теряет шанс вернутся обратно в свою Орлею навсегда.
- Стойте, прошу вас! — выкрикнула она плаксивым голосом.
Матушка слегка повернула голову в ее сторону и остановилась.
- Первой идешь ты, - резко сказала она.
- Но…
- Ты. Идешь. Первой.
- Ладно-ладно… Но если вы не последуете за мной, я…
- Помню я. — Голос Матушки был холодным, как лед. — Ну показывай, как ты это делаешь!
Ведьмы переглянулись и уставились на Лилит. По подземелью прошелся холодный сквозняк. Мадам де Темпскир подобрала юбки и подошла к зеркалам, между которых словно застыл столб света, сияющий в октариновой части спектра.
Шепнув себе подбадривающие слова, она шагнула в это сияние.
Никто из присутствующих не заметил скрывающуюся в темном углу зала укутанную в черную хламиду высокую костлявую фигуру, из-под капюшона которой мерцали две оксигенно-синие звездочки.
В недрах зеркального лабиринта прозвучал тихий настораживающий звон, и госпожа де Темпскир завертелась волчком, чтобы ощутить с которой стороны ждать опастность. Нахмурившись, она стиснула волшебную палочку из белой кости, с золотым орнаментом. Крестную палочку. Наконец, впервые после ее до жути омерзительного путешествия в этот гребанный Хогвартс, палочка откликнулась на зов своей хозяйки, и Лилит взмахнула ею.
Дверь в зеркальный мир распахнулась. Кроме трезвона на грани слышимости, больше никаких посторонних звуков — только шуршание платья и ее собственное дыхание. Лилит скользнула в пространство между зеркалами, исчезнув из виду для своих наблюдателей.
На нее одобрительно смотрели мириады отражений. Ее отражений - женщины с длинными золотыми волосами и в красном шелковом платье.
Лилит немного расслабилась, но вдруг ее нога зацепилась за что-то. Ведьма выругалась сквозь зубы, досадуя на невезение, и тут же почувствовала, как ледяная волна ужаса прокатилась по позвоночнику. Лилит увидела перед собой каменную плиту, на которой вычурными буквами золотом было означено ее имя — Лилит де Темпскир — и стояли год ее рождения и дата ее кончины. Увидев свою могилу, Лилит перевела исполненный ужаса взгляд на свое отражение, которое вдруг ударило рукой по зеркалу с другой его стороны. Со стороны зеркального мира.
А потом слева и справа от себя. Осколки засверкали по полу разноцветным огнем.
Отражение на последнем, четвертом зеркале - Еиналеж - пристально смотрело на нее.
- Какая радость быть победителем, если победивший мертв и не знает о том, что он в действительности проиграл? — сказало отражение и оскалилось.
Лилит отшатнулась. Рот ее открылся и снова закрылся. Отражение начало меняться на образ незнакомой, окутанной в тысячу пестрых шалей, женщины. Та перешангула через пустую раму, и Лилит с опаской бросила взгляд за спину неожиданной гости.
- Кто ты такая? — спросила у незнакомки Лилит.
- Я? — фыркнула гостя. — Я госпожа Гоголь, Королева болот. Всю жизнь я обслуживаю сказки. Как ты думаешь, по-твоему, это власть?
- Ты не понимаешь… Это ты разбила зеркало… И я не смогу вернуться домой!
- Говорят, разбитое зеркало - это плохая примета, - словно не слушая, пробормотала госпожа Гоголь. - Но я подумала: в конце концов, семь лет несчастий — разве для тебя это так уж и много?
Почему-то, в Еиналеж сохранилась протяженность бескрайнего зеркального мира - отражение за отражением, но созданная госпожой Гоголь трещина продолжила змеиться. Все дальше и дальше, со скоростью света, зеркала разбивались вдребезги…
Госпожа Гоголь с насмешкой посмотрела на дрожавшую Лилит, чтобы не пропустить момент осознавания ею правды. Когда, прежде чем разобьется последнее отражение, в зеркале появится ее сестра, Эсмеральда Ветровоск - такой, какой Лилит ее знала и помнила. И момент этот настал.
Глаза Эсмеральды полыхали, как два безжалостных изумруда, Лилит похолодела. Матушка шагнула вперед, почти упираясь носом в стеклянную повехность.
- Лилит Ветровоск, ты нарушила равновесие! — рявкнула Эсмеральда, и госпожа де Темпскир в ужасе отпрятнула назад. — Сейчас я тебя накажу, и вовсе не за то, что ты плохая. И не за то, что ты вмешивалась в сказки. Каждый идет своим путем. А за то - и я хочу, чтобы ты это как следует уразумела - что, когда ты сбежала из дома много лет назад, хорошей пришлось стать мне. А ты в это время развлекалась, как хотела. Вряд ли я смогу расплатиться с тобой, Лили, за все, что я пережила, но все же попробую…
- Но ведь… Я… я… Это же я - хорошая, - пробормотала Лилит, лицо которой от потрясения стало мертвенно-бледным. - Это как раз я - хорошая, а не ты. Я не могу проиграть. Я фея-крестная. А ты - злая ведьма… И потом, эта госпожа, — не глядя, она махнула в направлении Королевы болот, - разбила зеркала…
…А трещина глубоко в мире зеркала Еиналеж, пронзая пространство подобно комете, достигла самой удаленной точки и начала змеиться обратно, все ускоряя свое движение среди бесчисленных миров…
…Из всех отражений отделяется одинокий образ испуганного, побелевшего старика с гладко выбритыми щеками и он, осмотревшись вокруг испуганными, ошалевшими глазами, спешит дальше, все ускоряя шаг…
- Эсме, ты должна помочь мне… Отражения нужно срочно уравновесить… - еле слышно бормочет Лили, пятясь к уцелевшему зеркалу.
- Хорошая? Хорошая?! - визжит ее сестра-близняшка. - Ты скармливала людей сказкам. Коверкала человеческие жизни. И это, по-твоему, хорошо? — Госпожа Гоголь, вытащив из глубин складок шалей длинную черную трубку, медленно прикуривала дурно пахнущую травку, с самым отсутствующим видом. - Может, ты еще посмеешь утверждать, будто не получала от этого наслаждение? Да стань я плохой, как ты, я была бы стократ хуже. Такой плохой, что тебе даже и не снилось, - Эсмеральда замахнулась.
…Трещина вернулась к точке, откуда начала свое движение, ведя за собой спасающиеся бегством отражения — без одного - всех остальных зеркал…
Глаза Лилит расширились, когда ее последнее отражение повернулось, блаженно улыбнулось ей, и руки, появившиеся из зеркальной рамы, заключили Лили Ветровоск в свои объятия.
Все зеркала в этом мире лопнули, взрываясь тысячами мельчайших осколков, и на мгновение к потолку помещения устремилось облако волшебно сверкающей пыли.
***
Трое ланкрских ведьм, со своими сопровождающими, уставились на произошедшее.
Там, где еще недавно змеился зеркальный лабиринт, теперь зияли три пустые рамы. Зеркало Еиналеж, уцелев, покрылось туманной пеленой и не отражало ни предметов в комнате, ни людей. Весь пол был усыпан осколками стекла, а посреди всей этой разрухи лежала фигура в красном платье.
Нянюшка Ягг оставила Маграт и Гарри, которых прикрывала до сих пор, и опасливо двинулась вперед. Подойдя поближе, она потыкала лежащего мужчину носком сапога. Альбус Дамблдор перевернулся на спину, уставившись мертвыми, остекленевшими глазами в потолок. Из безвольных пальцев выпала белая костяная палочка, которую матушка Ветровоск не раздумывая подобрала с земли и в тот же миг ощутила ликование и небывалый душевный подъем. Глаза Эсме лихорадочно заблестели:
„Я - Крестная фея! Наконец-то! Я Фея-крестная. Боги Овцепика, Думманифестина, маленькие боги! Спасибо, спасибо, спасибо…”
- Что будем делать с директором? — спросила нянюшка.
- Давайте сбросим его с Астрономической башни? - предложил Гарри, и все уставились на мальчика.
- Давай, - согласилась нянюшка. - Только сбрасывать будешь ты.
Бойфренд заколебался.
- Вообще-то, - наконец сказал он, - когда я предложил сбросить его с башни, я не имел в виду, что собираюсь сделать это лично. Я имел в виду, что если еще осталась в мире хоть какая-то справедливость, то этого мужчину стоило бы… Опять же, надо отвести подозрения в нашем соучастии в его убийстве…
- В таком случае, на твоем месте, я бы лучше помолчала, - перебила его нянюшка, осторожно становясь коленями на пол, кое как расчищенный от острых осколков. - Ну да, точно. Это точно Альбус. Его лицо я ни с одним другим не перепутаю, с бородой оно или без бороды. Да вы взгляните на его руки! - вдруг возкликнула она.
Маграт-Гермиона и бойфренд, пригляделись и в испуге зажали рот ладонями.
- Что же он такое делал? — спросила девушка.
- Судя по всему, это делал не он, а Лилит, пока они были вместе здесь, - стукнула нянюшка по лбу трупа. - Пыталась просунуть руки сквозь стекло. — Гитта призадумалась. — Надо позвать госпожу Гоголь, чтобы принесла своих мазей. Бросать-не-бросать, но тело должно выглядеть надлежащим образом. И где сбритые пряди бороды? — она принялась ощупывать платье, пока не дотронулась до области декольте. — Ха-ха! Надо это приклеить к лицу, прежде чем бросить… И поменять одежду. Давай-ка, снимай платье, Маграт. Эсме! Эсме!
Но матушка Ветровоск с отсутствующим видом прижимала к груди палочку Крестной феи и мечтательно смотрела в бесконечность…
- Эсмеральда Ветровоск! — рявкнула нянюшка, и старшая ланкрская ведьма встрепетнулась, придя в себя. — У тебя есть доступ в кабинет директора. Иди и принеси какую-нибудь мантию Дамблдора!
- А домовики на что существуют? — рассеянно ответила та.
- Потом убьешь того собственной костяной палочкой?
- Н-нет…
- Так иди давай.
Казанунда прикидывался фикусом и таращился на происшедшее.
Рядом с ним облизывал свои руки мужик-пират.
***
Лилит Ветровоск оглядела многослойный серебристый мир.
- Где я?
- ВНУТРИ ЗЕРКАЛА.
- Я мертва?
- ОТВЕТ НА ЭТОТ ВОПРОС, - сказал Смерть, - НАХОДИТСЯ ГДЕ-ТО МЕЖДУ «НЕТ» И «ДА».
Лилит обернулась, и миллиард фигур обернулись вместе с ней. Среди них самая ближайшая чем-то отличалась от остальных.
Лилит пригляделась.
Потом снова пригляделась. Отражение ответило ей васильковым взглядом и счастливо улыбнулось. Потом завертелось, и юбка ярко-красного платья стала похожа на вздувшийся колокол.
Лили передернуло.
- Когда же я смогу выбраться отсюда?
- КОГДА НАЙДЕШЬ ТОТ МИР, ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ БУДЕТ РЕАЛЬНЫМ.
Лилит Ветровоск помчалась мимо бесконечных отражений.
***
Ведьмы переглянулись.
- Похоже, заживляющая мазь госпожи Гоголь действительно помогает, - сказала Маграт.
В руках она держала кувшинчик, наполовину заполненный каким-то бледно-зеленым и необычно зернистым составом со слабым, но всепроникающим запахом.
- Между прочим, в состав ее входят змеиные головы, - сообщил бойфренд и слабо улыбнулся девушке.
- Даже не пытайся меня напугать, Гарри Джеймс Поттер - важно заявила Маграт-Гермиона, а сердце мальчика пропустило удар: так отчитывала его на первом курсе лохматая соученица, мисс Грейнджер, о которой он уже подзабыл как-то. Он боялся думать что будет потом… - Кто-кто, а уж я-то знаю, что «змеиная голова» - это такой цветок. Кажется, разновидность герани. Из цветов можно готовить чудесные средства…
Он закрыл уши руками и изо всех сил зажмурился.
Нянюшка Ягг, которая имела честь провести весьма познавательные, пусть и не лучшие в жизни, полчаса, наблюдая за тем, как госпожа Гоголь готовит свой состав, решила не расстраивать Маграт.
- Ага, - кивнула она. - Конечно, это цветы. Тебя не проведешь, ты умная девчонка. Но нам пора к зеркалу.
Ведьмы переглянулись и бросились к лестнице. Гарри поплелся за ними.
- Не переживай, Гарри, мы еще вернемся! — сказала, похлопав того по плечу, нянюшка Ягг. - Даже если нам придется жить на болоте вместе с госпожой Гоголь и до скончания веков жрать эти ее змеиные головы!
А потом она наклонилась к самому уху парнишки и тихонько прошептала:
- Ты ведь не сдашься, правда, Гарри?
Гарри сквозь подступающие слезы улыбнулся своей преподавательнице по Прорицанию и неуверенно кивнул.
Трое ланкрских ведьм выстроились перед зеркалом Еиналеж, в котором появились окружающие Орлею зеленые болота. Город дремал. После праздников всегда наступало затишье, люди отсыпались после срединочных гулянок. Грибо, снова возвращенный матушкой Ветровоск в свой изначальный кошачий вид, лежал у ног своей хозяйки, ожидая дальнейшие приключения.
- Ну вот и кончилась наша долька виты, - философски заметила нянюшка.
- Мы так и не попрощались с госпожой Гоголь, - вспомнила Маграт.
- Думаю, она знала, что мы собираемся отбывать, - ответила нянюшка. - Эта госпожа Гоголь очень проницательная женщина.
- Надеюсь, ей можно доверять? Она сдержит слово? - спросила Маграт и с горечью посмотрела на сгорбившегося бойфренда. Ей ой как не хотелось расставаться с ним!
- Да, - кивнула матушка Ветровоск. Ей тоже не хотелось возвращаться в Овцепик, к тому состарившемуся телу. Оставить здесь, в Волшебном мире Британии, управление школой дуре Минерве МакГонагалл было жалко. Оставить, чтобы та разбазарила сформировавшейся девочками шабаш! Оставить их этой, этой… коммунистке, помешавшейся на торжестве Света и Добра!
- По-своему она очень честная женщина, - вставила нянюшка Ягг, думая о том, как ей будет недоставать ласк Северуса. Вообще, ласки. И лоска!
- Этого у нее не отнимешь, - согласилась матушка. — Ну, сестры, приступим?
Остальные кивнули подавлено.
***
Матушка Ветровоск, нянюшка Ягг и Маграт Чесног оглядывали многослойный серебристый мир.
- Где мы?
- ВНУТРИ ЗЕРКАЛА.
- Мы мертвы?
- ОТВЕТ НА ЭТОТ ВОПРОС, - сказал Смерть, - НАХОДИТСЯ ГДЕ-ТО МЕЖДУ «НЕТ» И «ДА». НО Я БЫ ПОСОВЕТОВАЛ ВАМ ОБЕРНУТЬСЯ.
Они обернулись, и миллиард фигур обернулись вместе с ними.
Тысячи и тысячи матушек Эсмеральд Ветровоск сидели дома и пили чай из новых, с золотой каемочкой, чашек. На стене за ними висели тысячи новых, неразбитых зеркал.
Тысячи и тысячи нянюшек Ягг купались на заднем дворе у себя дома, а вся родня, трясясь, сжимала уши руками, чтобы не слушать песни про ежика, про зайчиков и прочую живность.
Тысячи и тысячи Маграт Чесног прижимали к груди новорожденных младенцев и с преданностью в глазах и любовью смотрели на своего мужа, короля Веренса…
- Что, что это означает? — спрашивает Маграт с надеждой. — Что мы не можем вернуться в Ланкр, потому что и не уходили оттуда?
- ДА.
- Как это произошло?
- ШУТКА ЗЕРКАЛЬНОГО ЧУДОВИЩА, ХА-ХА-ХА …
- Тогда мы можем остаться здесь, в Хогвартсе?!
- ЕСЛИ ТАКОВО ВАШЕ ЖЕЛАНИЕ.
- Но… но… Как же я… мы… сможем выбраться отсюда?
- КОГДА УКАЖЕТЕ МНЕ НА ТУ ИЗ ВАС, ЧТО РЕАЛЬНА.
- Это какой-то подвох?
- НЕТ.
Матушка, нянюшка и Маграт переглянулись и вдруг весело засмеялись друг другу. Каждая из них указала рукой на себя и сказала:
- Вот эта она - настоящая я.
Гермиона-Маграт отвела взгляд от Еиналеж и посмотрела на плачущего, не стесняясь своей слабости, бойфренда и, пискнув, бросилась к нему с криком:
- Гарри, Гарри! Я здесь, я здесь… никуда не ушла!
Темноволосому парню время дали только для того, чтобы отвести руки в сторону и принять в объятия свою прекрасную, восторженную подругу; и уже потом он мог погрузить лицо в ее пушистые кудри, вдохнуть их опьяняющий аромат и всхлипывая, шептать ее имя…
Эсмеральда Ветровоск, ака профессор Минерва МакГонагал, и Гитта Ягг, ака профессор Свила Треллони, с умилением и облегчением взирали на воссоединение молодежи.
К сказкам всегда хочется счастливых концов. И плевать нам, что для кого-то они счастливые, а для кого-то другого - нет.
К О Н Е Ц
|
|
|
|
- Страница 5 из 5
- «
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
| |
|
|
|
