|
|
Чужой мир
| |
| water_candle | Дата: Понедельник, 03.09.2012, 20:12 | Сообщение # 31 |
Посвященный
Сообщений: 35
| Глава 17. Часть 1
Северус с трудом разлепил веки. Судя по окружавшей его темноте, была ночь. Интересно, сколько он так провалялся?
Мужчина попытался двинуться, но все тело отозвалось яростной болью. Ну конечно, Круцио. Много-много Круцио, как он мог забыть. Северус попытался ухмыльнуться, но даже мышцы лица горели остатками боли.
Но, как бы ни было трудно, нужно было выбираться отсюда, пока его не нашли. Северус собрал всю волю в кулак и рывком перевернулся на живот, решив, что из этой позы подняться будет легче. Ошибка в расчетах оказалась почти фатальной. Вместо того чтобы просто перекатиться по поверхности, на которой он лежал, мужчина свалился на пол. Тело отозвалось такой болью, словно к нему снова применили Круцио. Снейп зашипел, кое-как приподнявшись на локтях. И замер, поняв, что прекрасно знает узор ковра, на котором оказался.
Он повернул голову и понял-таки, откуда свалился — со своей собственной кровати. Постепенно в его сознании восстановилась общая картина — он выбрался оттуда, он у себя, а темно здесь, потому что он, Моргана его побери, в подземельях Хогвартса!
Северус потянулся к своей прикроватной тумбочке, вытащил оттуда довольно внушительную склянку с зельем и залпом осушил наполовину. Постепенно боль начала отступать, а в голове вместе с этим прояснилось.
Он действительно выжил вчера. Почему? Он помнил проклятия, насылаемые на него, короткие замечания Лорда о наказании за неповиновение и собственное молчание. Северус давно понял, что хранить молчание во время пыток — лучшая стратегия. Лорд не любил, когда под Круцио просили прощения. Это было неискренне. Умолять — слабость. Стонать и кричать — несдержанность. Таких Лорд не прощал и не отпускал. Никогда.
Потому отчетливее всего Северус помнил свое молчание, ибо оно далось ему тяжелее всего.
В голове продолжал пульсировать вопрос — зачем его оставили в живых? Он прекрасно помнил, как Лорд казнил Упивающихся и за меньшее, подозрения в измене Снейпа не должны были оставить ему шансов.
Северус, тяжело дыша от разворачивавшейся в нем борьбы зелья с остатками проклятий, оперся спиной о кровать. Глаза автоматически метнулись к старинным часам на комоде. Почти четыре утра. Еще бы понять, четыре утра какого дня.
Мужчина вновь мысленно вернулся к событиям вечера. Он смутно помнил, как остался в той зале один. Почему? Он хмыкнул. На это могла быть тысяча причин. И более вероятной была та, что Лорду просто наскучило его пытать. Конечно, какое удовольствие посылать одно проклятие за другим в человека, который почти никак на них не реагирует.
Надежно припрятанный в потайной карман портал перенес его в Хогсмид. А вот что было дальше… Нет, он не помнил. Сплошная тьма. Хочется верить, что ему хватило сил добрести до замка, и что никто не оказался случайным свидетелем этого жалкого зрелища.
Наверное, это все еще была та же самая ночь. Конечно, та же самая. Не появись он на занятиях, его бы уже пошли искать. Директор и Альберта подрались бы за право собственноручно выбить дверь его спальни. А найдя Северуса в таком состоянии, не преминули бы повесить на мадам Помфри нового пациента-бедолагу. Нет, его точно никто не искал, значит, он провалялся здесь всего несколько часов.
Должного облегчения это открытие, однако, не принесло. Боль не ушла совсем, но, по крайней мере, позволяла его сознанию мыслить почти так же ясно, как и прежде.
Его оставили в живых, хоть и явно желали обратного. Зачем? Северус пытался увидеть в этом что-то хорошее. В конце концов, выжил, несмотря ни на что, радоваться надо. Но его не оставляло ощущение, что что-то здесь не так. Должна была быть причина, чтобы оставить его в живых.
И Северус мог поклясться, что единственной веской причиной для этого мог быть лишь факт, что Лорду еще потребуются для чего-то услуги его лучшего зельевара.
Для чего-то такого, свидетелем чего Северус уже не хотел быть.
***
Гермиона еще раз сверилась с часами. Он опаздывал уже на пятнадцать минут, и девушка не могла не отделаться от ощущения, что здесь что-то не так. Она вернулась к книге, но нервное напряжение не давало сосредоточиться. Он никогда не опаздывал. В прошлый раз вообще пришел минут на десять раньше.
Гермиона улыбнулась, вспоминая его удивленное выражение лица, когда он увидел класс. Она пришла тогда примерно за час, до оговоренного времени. Убрала грязь, привела в порядок сломанные столы. Несколько стульев она трансфигурировала в большие подушки, которые можно было бы использовать при тренировках заклинаний. Через полчаса работы невозможно было догадаться, что эта комната стояла заброшенная больше полувека.
Увидев все это, Драко удивился. Но, конечно же, не сказал ей ни слова. Они просто сели заниматься. И все было тихо и спокойно. А потом она завела этот глупый разговор.
Они уже заканчивали, и, нервно теребя ремешок наручных часов, она рискнула спросить:
– Скажи, почему директор так просто взял Альберту на работу?
Он поднял на нее ничего не понимающий взгляд.
– Ты вообще о чем?
– Ну, — замялась гриффиндорка, — не пойми меня неправильно, но она все-таки Малфой.
Драко настороженно прищурился.
– До чего ж неучтиво с твоей стороны! — потянул он, получив в ответ гневный взгляд.
Малфой долго смотрел на нее, размышляя над чем-то, потом сказал:
– Я могу тебе рассказать, но только при одном условии.
– При каком еще условии? — устало вздохнула Гермиона. Неужели она действительно рассчитывала, что все будет так легко?!
– Скажем так, — парень вальяжно откинулся на стуле, — откровенность за откровенность. Я отвечаю на твой вопрос, ты отвечаешь на мой.
Гермиона насторожилась. О чем он ее спросит? Как давно они знают про тайный ход в Хогсмид? Есть ли еще ходы? Откуда они узнали? Может, как Гарри удается пользоваться ими незаметно?
Гермиона сглотнула.
– Я отвечу на твой вопрос, если буду иметь право на него ответить, — осторожно произнесла она.
– О, поверь мне, на «чужие секреты» я не покушаюсь, — хмыкнул Малфой.
– Тогда, по рукам, — согласилась девушка.
В тот момент это казалось хорошей идеей. Ведь Гермиона была уверена, что все ее секреты были связаны исключительно с Гарри, Роном и Мародерами. А о себе ей нечего было скрывать, даже перед слизеринцем. С какой-то обреченной грустью Гермиона призналась самой себе, до чего унылой была ее жизнь в свободное от приключений с Гарри время. Ей совершенно точно нечего было скрывать.
Малфой вскинул брови, удивленный ее решимостью.
– Ладно, маленькая храбрая гриффиндорка, — ухмыльнулся он, — вот моя история. Альберта — воспитанница Дамблдора. Можно было бы даже назвать ее его приемной дочерью… или даже внучкой, если судить по возрасту. Но на бумаге, естественно, это никогда не было подтверждено.
И с истинно слизеринским удовольствием он наблюдал, как она в изумлении открывает рот, пытаясь хоть что-нибудь сказать, но так и не может выдавить из себя ни слова.
– Но почему? — наконец вырвалось у Гермионы.
– Я не знаю всей истории, — он пожал плечами. — Альберта, как ты уже, наверное, догадалась, является незаконнорожденной дочерью Абраксаса Малфоя, моего деда. Я не в курсе, кто был ее матерью или почему дед отдал свою дочь на воспитание новоявленному директору Хогвартса. Дед давно умер, мой отец всегда отрицал сам факт наличия у него сестры, — он снова пожал плечами, словно стараясь выказать свое равнодушие к этой части семейной истории. Но в голосе слизеринца явно сквозила грусть. — Сама Альберта об этом никогда не говорит, и я ее неплохо понимаю.
– И что, Дамблдор просто вырастил ее? — все еще не веря, спросила Гермиона.
– Ну да. До девяти лет она жила в Лондоне, в доме, купленном специально для нее. Когда ей исполнилось десять, дед завещал ей родовое поместье в Ирландии. А через несколько месяцев Дамблдор отправил ее в частную школу в Венгрии.
– Да уж, — выдохнула девушка. — У Дамблдора есть приемная дочь. Подумать только!
– Я предпочитаю слово «воспитанница», — вставил Драко. — Оно больше соответствует действительности.
– Но почему мы об этом ничего не знали? — нахмурившись, спросила Гермиона.
– Ну, даже не знаю, — глумливо потянул Малфой. — Может быть потому, что об этом не написано в «Истории Хогвартса»? А подойти к директору и спросить «Сэр, у вас случаем нет воспитанницы из семьи Малфой?» вы просто не догадались.
– Очень смешно, Малфой, — по привычке огрызнулась Гермиона и вновь отвела взгляд, занятая своими мыслями. — Вот Гарри-то удивится! — вырвалось у нее.
– Поттеру совсем не обязательно знать об этом, — резко похолодел Малфой.
– Почему? — она подняла на слизеринца удивленный взгляд. — Они близки с директором, ему будет…
– Да уж, близки, — бросил Драко, поднялся и начал собирать свои вещи.
– Что?! О чем ты вообще?
– Близость, Грейнджер, — он посмотрел ей прямо в глаза, — это то, что у вас с Поттером. Это когда знаешь каждый взгляд. Когда можешь расшифровать любое выражение лица. Когда знаешь о… о тараканах, тайных ходах и еще один Мерлин знает, о чем. Когда не говоришь ему о том, почему на самом деле тебя не было в начале года, потому что это его добьет. Вот это близость, Грейнджер. А с директором они даже не разговаривали толком ни разу.
– Не правда! — почти с отчаянием возразила Гермиона, не понимая толком, кого и зачем она сейчас защищает. — Дамблдор занимается с Гарри, и они часто говорят.
– О да, представляю себе эти разговоры, — хмыкнул Драко. — «Привет, Гарри! Как дела? Все хорошо? Отлично! Тут такое дело, надо мир в очередной раз спасти!»
– Все не так! — глухо отозвалась Гермиона. — Ты ничего не знаешь ни о директоре, ни о Гарри! Ты не знаешь нас.
– Поверь мне, Грейнджер, я знаю о вас такое, что тебе даже не снилось, — он снова ухмыльнулся.
– Ты просто самодовольный индюк! — бросила девушка и метнулась к двери.
Но дверь захлопнулась прямо перед ее носом. Гермиона обернулась к Малфою и замерла. Она не слышала заклинания, а в его скрещенных на груди руках не было палочки. Как он закрыл дверь?
– Мы еще не закончили, — привлек ее внимание Малфой. — Ты мне должна. Один ответ на один вопрос, помнишь?
Гермиона откинула волосы, лезущие на лицо, и гневно посмотрела на слизеринца.
– Что еще тебе нужно?
– Около месяца назад, еще до того, как ты пришла ко мне за помощью, мы столкнулись в библиотеке. Ты тогда плакала, но так и не сказала, из-за чего. Я хочу знать.
– Знать, почему я плакала? — в ступоре повторила Гермиона.
– Именно, — кивнул Малфой.
Девушку пробил холодный пот, ладони стали липкими. Он не мог ее об этом спрашивать, просто не мог. Она выдохнула. Это не правда. Это просто не может происходить на самом деле.
– Зачем тебе это? — дрожащим голосом спросила она.
Малфой пожал плечами.
– Ничем не мотивированный интерес. Всегда было любопытно, отчего плачут маленькие храбрые гриффиндорки.
Гермиона нервно сглотнула. Надо что-то придумать, соврать. Да, соврать — это наилучший выход. Но ведь он не поверит. И тогда она решилась на самый неправильный вариант.
– Маленькие храбрые гриффиндорки предпочитают, чтобы наглые слизеринцы не совали нос в их дела, — выплюнула она, рванула на себя дверь и выбежала в коридор. Он не стал ее останавливать.
Гермиона в который раз вспомнила этот ужасный вечер и этот ужасный разговор. И зачем она только завела речь об Альберте?! Тоже мне, самая умная, а совершает одну глупость за другой.
Староста Гриффиндора снова сверилась с часами. Он опаздывал уже больше чем на сорок минут. Девушка захлопнула в книгу и заставила себя произнести вслух мысль, не покидавшую ее все это время:
– Он не придет.
Подходя к библиотеке, Гермиона отчаянно пыталась убедить себя, что ничего не случилось. Его могли задержать на факультете. Или взыскание схлопотал. Правда, Гермиона не могла вспомнить, когда Малфой получал взыскание в последний раз. На первом курсе? Втором? А может, просто не смог ускользнуть от друзей. Причин могла быть тысяча, убеждала она себя, входя в библиотеку и кивая мадам Пинс. Его могло задержать что угодно. И это совершенно ничего не значит.
«Или он просто не захотел приходить», — дошло до Гермионы, когда она увидела его спокойно занимающимся в секции зельеварения.
– Какого Мерлина ты здесь делаешь? — зашипела она, подлетев к слизеринцу.
– Мерлина я не делаю, — спокойно отозвался парень, даже не посмотрев на нее. — Я делаю свою курсовую.
Гермиона задохнулась от возмущения.
– Мы же должны были встретиться! Мы договаривались! Как ты мог забыть?
– А я и не забыл, — все также флегматично ответил Малфой.
– Ты что, просто кинул меня? — гриффиндорка окончательно перестала что бы то ни было понимать.
Малфой оторвался от своей работы, почесал подбородок и все-таки посмотрел на нее.
– Коль скоро ты не выполняешь свои обязательства, почему должен я?
Гермиона растерянно прошептала:
– Ты что… ты про то, что я на твой глупый вопрос не ответила, что ли?
Малфой лишь недовольно дернул плечом, будто говоря, что это уже неважно.
Гермиона буквально рухнула на стул рядом с ним. Неужели она и правда задумалась, что для нее дороже — его знания или ее целомудрие? Мерлин великий, она и правда сошла с ума…
– Это принцип, да? — глухо спросила она. — И у меня лишь два варианта…
– Ты сама согласилась на сделку, Грейнджер. Я ни к чему тебя не принуждаю, — развел руками слизеринец.
– Нет, Малфой. — девушка твердо встретила его чуть насмешливый взгляд. — Ты принуждаешь, не принуждая.
– Это иллюзия, — хмыкнул он.
– Иллюзия здесь — лишь наличие у меня выбора, — она тяжело вздохнула и опустила голову, отчего волосы упали на лицо, скрывая алеющие уже щеки. — Поверить не могу, что я это делаю… Ты должен мне пообещать!
– Пообещать? — напрягся Малфой. — Не слишком ли много…
– Пообещать, что никто никогда не узнает об этом разговоре и его содержании. Ни одна живая или мертвая душа, Малфой. Никогда.
– По-моему, я уже привел немало доказательств своего умения держать язык за зубами, — оскорбленно бросил он.
– Пожалуйста, Драко! — взмолилась Гермиона. — Это действительно очень важно.
Малфой закатил глаза, но все же произнес эти два слова:
– Я обещаю.
– Это… это все Джинни, — тихо начала Гермиона.
– Кто такая Джинни? — тут же нахмурился слизеринец.
– Сестра Рона, учится на год младше нас.
– Неважно, — он мотнул головой. — Что с ней?
– Мы с ней поругались в тот день. У нас и без того отношения в этом году не ладились. Но я думала, обойдется, уляжется. Но в те выходные… она такого мне наговорила! Сказала, что я мерзкая и эгоистичная, что я их использую…
В носу предательски защипало, и Гермиона что было сил сжала кулачки. Не хватало еще разрыдаться.
– Погоди, кого ты используешь? — вновь встрял Малфой.
– Тебе не кажется, что я уже ответила на твой вопрос? — гриффиндорка предприняла отчаянную попытку отделаться малой кровью.
– Не кажется, — совершенно серьезно ответил юноша. — Причин рыдать в библиотеке я так и не услышал. Кого ты используешь?
– Гарри и Рона.
– А они-то тут при чем? — настала очередь Малфоя терять нить повествования.
– Она сказала, что я специально держу их возле себя, хотя они на самом деле мне не нужны. Что Рон меня любит, а я им воспользовалась и… и… выбросила его.
Малфой нахмурился.
– Воспользовалась? А что стало с вашей святой дружбой?
Гермиона мотнула головой, но промолчала. Слизеринец устало вздохнул.
– Слушай, Грейнджер, ты все равно уже начала. Так что заканчивай.
Девушка продолжала молчать.
– Мы оба знаем, что если я захочу, то вытяну из тебя все, чего бы мне это не стоило.
Гермиона впервые с начала своего рассказа подняла взгляд.
– Ключевое слово здесь «если»?
– Ключевое слово здесь «захочу».
– Ты злой. Знаешь это? — грустно усмехнулась девушка.
– Почему? Потому что знаю, чего хочу и как этого добиться? — парень сделал вид, что задумался. — Ну, если это делает меня злым, то пусть будет «злой». И не думай, что сможешь меня отвлечь.
Гермиона вновь опустила глаза.
– Мы… мы вроде как пробовали с Роном, ну, встречаться. Но ничего не вышло, — пробормотала она.
– Тем более, не вижу смысла, — мотнул головой Малфой. Казалось, он и правда пытался во всем этом разобраться, отчего Гермионе становилось лишь тяжелее. — Ну, сходили вы с Уизелом на пару свиданий…
– Мы не ходили, — Гермиона покраснела, это было заметно даже из-за волос, вновь почти целиком скрывших ее лицо.
– Никогда? — зачем-то переспросил Малфой.
Гриффиндорка покачала головой.
– Грейнджер, — опять нахмурился парень, — ты ведь вообще ничего не сделала. Чего тут рыдать?
– Вообще-то, — проговорила девушка, еще больше понизив голос и еще пуще покраснев, — вообще-то, сделала.
Малфой недоверчиво поморщился.
– Что ты сделала? Дала себя поцеловать пару раз? Ты же не…
Гермиона дернула плечом и выразительно на него посмотрела, но тут же опять опустила глаза.
– Ну, нет, — потянул Малфой.
Девушка ничего не ответила, продолжая внимательно рассматривать ладони своих рук.
– Брось! — небрежно кинул Малфой. — Ну, в самом деле, не хочешь же ты сказать…
Она продолжала молчать.
– С остолобом, который даже не додумался сводить тебя на свидание? — вконец опешил слизеринец.
– Ой, не усугубляй! — внезапно всхлипнула Гермиона. — Это единственный поступок в моей жизни, о котором я действительно пожалела. Не считая, естественно, того, что мне пришлось тебе об этом рассказывать.
В ее голосе послышались нотки гнева.
– Если тебе от этого полегчает, — ощетинился Малфой, — таких интимных подробностей я услышать не ожидал.
Гермиона равнодушно пожала плечами (не говорить же ему, что она предупреждала, в самом деле!) и еще раз всхлипнула. Надо успокоиться, надо немедленно успокоиться. Она расслышала, как Малфой прошептал что-то очень похожее на «Тоже мне, самая умная ведьма моего поколения!». От поднявшейся из глубины злости совсем расхотелось плакать. Но Малфой, похоже, не намерен был успокаиваться.
– Даже если так, — вновь обратился он к ней, — этой его сестре какое дело до твоей личной жизни?
– Ну. Он все же ее брат. Думаю, ей обидно за Рона.
Слизеринец фыркнул.
– А еще Гарри, — нахмурившись, добавила девушка.
– Она говорила тебе это по просьбе Поттера?
– Да нет же! Джинни влюблена в Гарри уже много лет. И почему-то думает, что я ей с ним мешаю.
– Ааа, потому что Поттер к тебе неровно дышит, — потянул Малфой, начиная хоть что-то понимать.
– И ничего такого! — напряглась Гермиона. — Мы с Гарри друзья.
– Да, точно, прям как с Уизелом, — хмыкнул Малфой, но девушка явно не заметила его сарказма. — И потому ты полдня рыдала в библиотеке? Потому что совершила одну не смертельную глупость несколько месяцев назад, а рыжая Дженна обвиняет тебя в своих неудачах на любовном фронте? — попытался он подвести некий итог своим изысканиям в таинственной гриффиндорской душе.
– Джинни, — на автомате поправила его Гермиона. — И да, в общих чертах все именно так.
– В общих чертах?
Гермиона пожала плечами.
– Просто… что если Джинни права? Что если Гарри прячется за мной, как за своей девушкой? И тогда получается, что все именно так — я воспользовалась Роном, я держу рядом с собой Гарри по привычке. Получается, я… я потаскуха какая-то! — выдохнула гриффиндорка, снова едва сдерживаясь ,чтобы не разрыдаться.
– Кто ты?! — Малфой заливисто рассмеялся, рискуя навлечь на себя гнев мадам Пинс. — Где ты это слово-то вычитала, Грейнджер?
Девушка покачала головой.
– Не выдумывай, — спокойно заключил Малфой. — Вот ты знаешь Элисон Клифорд с пятого курса Райвенкло? — кивок. — Вот она точно потаскуха. Но уж точно не ты.
– А что не так с Элисон? — подняла на него широко раскрытые от удивления глаза Гермиона.
– Неужели не знаешь? Да она за два месяца переспала с доброй половиной половозрелых слизеринцев!
– Ты врешь! — ахнула девушка.
– О нет, поверь мне, это та еще штучка, — ухмыльнулся Малфой.
Староста Гриффиндора покачала головой, в очередной раз думая, как мало она знает даже о собственной школе.
– Я расплатилась? — спросила она наконец. Прозвучало это жестче, чем она хотела.
– Более чем, — кивнул Малфой, отводя взгляд. — А все же ты ненормальная!
– Это еще почему? — опять опешила Гермиона.
– Рыдать полдня из-за такой глупости, — пожал он плечами.
– Ну, если норма — это ты, то уж лучше я буду ненормальной, — огрызнулась девушка.
Она посмотрела на слизеринца и неожиданно улыбнулась. Все вернулось на круги своя. Теперь они сделают вид, что ничего этого не было, как сделали после разговора в Зале старост. И все будет, как прежде.
Девушка посмотрела на часы.
– У нас еще есть время до отбоя, чтобы позаниматься. Пойдем?
Он покачал головой.
– Почему?
– Мне действительно нужно сделать это сегодня, — он кивнул на пергамент, почти полностью исписанный его ровным почерком. — Давай завтра?
– Да, конечно, — тут же согласилась гриффиндорка, смутившись от своей неуемности. — В то же время?
– Ну да.
– Ладно, — девушка поднялась из-за стола. — Тогда, до завтра.
Малфой кивнул, чего она не увидела, уже отвернувшись и направляясь к выходу. Но до самых дверей она чувствовала его взгляд на своей спине.
***
Альберта застала его в дверях, нерешительно переминающегося с ноги на ногу.
– Ну так что, войдешь? — спросила она с усмешкой.
Поттер испуганно обернулся, застигнутый врасплох ее появлением. Но испуг быстро сменился какой-то грустью и обреченностью. Юноша шагнул в класс, и от внимания Альберты не ускользнуло, как он опустил плечи.
Женщина прошла к своему рабочему столу, отмечая, как гриффиндорец исподтишка осматривает кабинет.
– Что-то не так? — озабоченно спросила она.
Поттер покачал головой.
– Просто, воспоминания, — тихо произнес он.
– Ах да, — спохватилась Альберта. — Ведь Ремус тоже занимался с тобой здесь.
– Вы знаете Люпина? — Поттер настороженно на нее посмотрел.
Альберта виновато отвела взгляд.
– Да, и очень неплохо. И раз уж мы коснулись этой темы… Позволь принести свои соболезнования. Сириус был хорошим человеком, одним из лучших.
На лице юноши отразились неподдельные боль и тоска. Он выдавил из себя:
– Спасибо.
Альберта мысленно себя похвалила. С задачей выбить мальчишку из колеи она справилась. Впереди было самое сложное.
Женщина усадила Поттера на стул. Завела разговор о недостатке концентрации. Он явно не понимал, к чему все это. После слова «медитация» на его лице она прочитала неприкрытый скептицизм. И во что только учат верить этих детей?!
– Я не понимаю, как это может мне помочь с магией, — выдал он наконец.
Альберта обнадеживающе улыбнулась.
– Дамблдор должен был рассказать тебе, Гарри, что магия составляет неотъемлемую часть нас. Это такая же часть любого мага, как мышцы и кости. И такая же могущественная, как наша вера и наши мечты. Как только ты научишься концентрироваться на себе и своих чувствах, ты получишь полный контроль и над своими силами.
Поттер кивал, но скорее, потому что так было надо, а не потому что по-настоящему верил ее словам. Когда они перешли к практике, он послушно закрывал глаза, следил за дыханием и старался концентрироваться на своих ощущениях. И ничего не понимал.
Альберте же только это и было нужно. Когда он достаточно расслабился, она тоже закрыла глаза, мысленно нащупала перед собой комочек сильной магической энергии, именуемый в реальном мире Гарри Поттером, и проникла внутрь него.
Она двигалась медленно и аккуратно. Ведь никогда не знаешь, на что можно наткнуться в чужом сознании. Вот боль от потери близких. А здесь он хранит свои страхи, коих оказалось в разы больше, чем она рассчитывала. Рядом со страхами покоилось что-то маленькое, трепещущее, с лицом той девочки, которую прятали в ее доме. Воспоминания, планы, мечты, немного снов. Она видела это не раз, в сотнях других людей. Важно было то, что скрывалось дальше, ближе к самой сердцевине его существа. Ближе к тому центру, где, как она полагала, и находилось то неизвестное что-то, что дарило им магию. Альберта пробралась сквозь заросли смутных ощущений, которые с натяжкой можно было назвать интуицией, миновала последние, самые дорогие воспоминания и двинулась дальше. А дальше… дальше была пустота, будто ров. А за ней — стена. А за этой стеной следующая, более высокая. А там виднелась еще одна, совсем уж неприступная.
Альберта глубоко вздохнула, ободряюще улыбнулась открывшему глаза Поттеру и предложила попробовать еще раз.
Теперь она двигалась намного быстрее, ибо уже знала, куда направляется. Но стены были все так же крепки и неприступны. Она толкнулась в них раз, другой. Никакого эффекта, словно ее присутствия и ее попыток пробиться внутрь его мысленные блоки даже не замечали. Почти каменные стены, каких не могли возвести ни Альбус, ни Северус. А тут простой шестнадцатилетний мальчишка… ну ладно, может, не такой уж и простой…
Альберта отпустила гриффиндорца спустя час, не забыв упомянуть о следующей встрече. Растерянная и разочарованная, она вспоминала, как Северус рассказывал ей о занятиях с Поттером. Сказал, никаких способностей к окклюменции. А тут такие блоки.
Вот уж точно, никаких способностей.
|
|
|
| water_candle | Дата: Понедельник, 03.09.2012, 20:15 | Сообщение # 32 |
|
Посвященный
Сообщений: 35
| Глава 17. Часть 2
Spiegelhöhe-Schloß
Кантон Берн
Швейцария
8 ноября 1996 года
Дорогая Персефона.
Надеюсь, твои родители в полном здравии. Спешу сообщить, что в нашем семействе все так же спокойно.
Я думаю, ты согласишься, что эту переписку мы могли бы использовать, чтобы узнать друг друга лучше. Очевидно, это облегчит нам будущее общение, что очень важно в сложившейся ситуации.
Позволь начать с небольшого рассказа о себе.
Как тебе наверняка известно, моя семья вот уже долгие годы живет в Швейцарии. Наш родовой замок расположен на северо-западе страны, на левом берегу Бильского озера, у подножия гор Юра. Это очень живописное место. Уверен, со временем ты оценишь его по достоинству.
По традиции все мужчины нашей семьи заканчивают Дурмстранг. Я окончил школу три года назад и сейчас помогаю отцу, чтобы к 25-ти годам принять на себя управление семейным бизнесом. Если тебе будет интересно узнать о современном состоянии фармакологического рынка в Европе, я с радостью расскажу об этом в своем следующем письме.
Помимо замка в Швейцарии наша семья также владеет небольшой драконоводческой фермой в Западных Карпатах в Венгрии. В детстве я часто проводил там каникулы. И, смею признаться, карликовые островные драконы до сих пор остаются моей слабостью.
Свободные вечера (кои, к сожалению, случаются не так часто) я предпочитаю проводить за книгой. К слову, очень увлечен средневековой магглской литературой и эпосами древних народов Северной Европы. И прошу тебя не удивляться, по эту сторону Английского Канала к подобным увлечениям относятся гораздо более лояльно.
Говоря о своих увлечениях, я также не могу не упомянуть путешествия, коим пока что уделял меньше времени, чем хотел бы. Останавливало меня всегда убеждение, что наследнику древнего рода не пристало путешествовать в одиночку. Посему я надеюсь, что после свадьбы ты согласишься составить мне компанию.
На днях я просмотрел список предметов, изучаемых в вашей школе. В свое время я очень увлекался изучением древних рун и истории темных сил, которую у вас, к сожалению, не преподают. Расскажи мне, какие предметы ты любишь больше всего? Возможно, у нас и здесь найдется много общего.
Раз уж мы коснулись этой темы, хочу заметить, что был приятно удивлен, узнав, что зелья у вас преподает Северус Снейп. Его имя в определенных кругах говорит само за себя. Несколько лет назад мой отец даже предлагал мистеру Снейпу должность в нашей исследовательской лаборатории, но получил отказ. До сих пор не могу понять, что могло заставить столь талантливого зельевара предпочесть преподавание в школе работе на одну из самых состоятельных семей в Европе. Насколько я понял, он также является твоим деканом?
Впрочем, боюсь, я и так уже непозволительно растянул это письмо. Неучтиво с моей стороны. Но, я надеюсь, это послужит лишь еще одним доказательством моего желания сблизиться с тобой.
Надеюсь, в своем письме ты так же расскажешь о себе и ответишь на мои пока немногочисленные вопросы.
За сим остаюсь искренне твой,
Роберт В. Эйлербург.
Пэнси еще раз прошлась взглядом по адресу в начале письма и скрутила пергамент. Из груди вырвался разочарованный стон. Девушка легла на спину и посмотрела в камин, куда чуть было не отправила письмо по первому прочтению.
«…узнать друг друга лучше»
Пэнси мысленно вернулась в тот вечер в библиотеке. Тогда ей показалось, что он ее понимает. Что осознает всю абсурдность их положения и не будет намеренно его усложнять.
Но это письмо, эти слова… Нет, так они точно не узнают друг друга лучше. Ведь они никогда не напишут о том, что действительно важно.
Девушка вновь подняла пергамент к глазам. Даже его резкий крупный почерк говорил о нем в разы больше, чем все эти рассказы о поместьях, каникулах и любимых предметах.
Нет, у нее не было ни малейшего желания отвечать на письмо сегодня. Пэнси небрежно сунула письмо в средний ящик своего стола и отправилась в душ, размышляя, что у нее теперь на одну пустую обязанность больше.
***
– Так и знал, что ты тут прячешься, — он облокотился о стол и с усмешкой посмотрел на нее.
– И ничего я не прячусь, — возразила Гермиона.
Малфой протянул ей несколько свитков.
– Вот, изучи на досуге.
– Что это? — спросила девушка и, не сдержавшись, зевнула.
– Посмотришь и узнаешь, — он нахмурился. — Грейнджер, да ты выглядишь еще хуже, чем обычно.
Гермиона попыталась послать ему гневный взгляд, но и это получилось с трудом.
– Что на этот раз то? — почти участливо спросил слизеринец.
Девушка нахмурилась и отвела взгляд. Ну и что, на какой стадии откровенности они сегодня?
– Грейнджер? — не унимался Малфой.
– Ничего такого, просто сны странные снятся, вот и не высыпаюсь, — призналась гриффиндорка.
– Сны говоришь? — парень вновь повеселел. — «Толкование сновидений» Фрейда не пробовала?
Гермиона почувствовала, как лицо предательски заливает краской.
– Спасибо, конечно, за бесценный совет, — ощетинилась гриффиндорка, — но ничего такого в моем сне не было. Просто лес.
Малфой совсем не аристократично захохотал.
– Лес, серьезно? — выдавил он, отсмеявшись. — Чтоб ты знала, лес — это очень даже характерный символ.
– Шел бы ты, Малфой, этим самым лесом, — пробурчала Гермиона, возвращаясь к своему заданию, чем вызвала очередной приступ хохота. Девушка непонимающе уставилась на слизеринца. — Ну что опять?
Малфой лишь покачал головой, пытаясь успокоиться. Его хитрый взгляд не оставлял сомнений: он и под пыткой не признается, что на самом деле так его рассмешило. Гермиона, смирившись, пожала плечами и вновь отвела взгляд, не рискуя больше что-то говорить. Минуту спустя Малфой оттолкнулся от стола и скрылся за стеллажами, вернувшись, однако, быстрее, чем Гермиона успела обидеться на его грубость.
– Раз уж ты так уверена, что твои потаенные желания здесь ни при чем, — произнес он и протянул ей книгу.
«Магия снов» — прочитала Гермиона витиеватую надпись на обложке.
– Одна из немногих стоящих вещей о прорицании и вещих снах, — добавил Малфой, видя ее нерешительность.
– Я не уверена, что это именно то, что мне нужно, — проговорила Гермиона. — Я не верю в вещие сны.
Слизеринец выразительно закатил глаза.
– Я порой удивляюсь, как ты в магию-то умудрилась поверить, девочка я-все-могу-объяснить-логически! — съязвил Малфой. — Ты же волшебница, Гермиона! — девушка вздрогнула от звука своего имени, но парень продолжал как ни в чем не бывало: — Не пойми меня неправильно, я тоже знаком с профессором Трелони и согласен, что определенные сомнения в прорицании вполне оправданы. Но не до такой же степени! Вот скажи мне, как давно тебе снится этот сон?
Гермиона недовольно посмотрела на Малфоя, но все же призналась:
– С начала октября.
– В таком случае, поздравляю, — еще больше нахмурился парень. — Больше месяца твое подсознание отчаянно вопит тебе о чем-то. И либо о плачевном состоянии твоего либидо, либо об этом, — он ткнул пальцем в «Магию снов».
Гермиона вновь задумчиво посмотрела на книгу.
– Ну так что, все еще думаешь, что тебе это не нужно? Тогда могу одолжить тебе свой экземпляр Фрейда.
– Я думаю, что мне действительно нужно, — произнесла Гермиона, поднимая на него усталый взгляд, — так это хорошая порция зелья сна без сновидений.
– Если бы ты и правда так считала, уже давно бы начала его принимать, — хмыкнул Малфой.
– Откуда ты вообще столько знаешь о магглской литературе и психоанализе, отпрыск древнейшего магического рода? — не удержалась гриффиндорка.
Слизеринец распрямился, сунул руки в карманы форменных брюк и пожал плечами.
– В каком-то смысле мы ведь все люди, — с напускным равнодушием признал он. — Да, магглы не умеют колдовать, почти не соблюдают традиций и зачастую с пренебрежением относятся к таким понятиям, как род и семья. Но мне слабо верится, что их мозг так уж сильно отличается от нашего.
Гермиона удивленно посмотрела на него. Вновь возникло ощущение, что она видит этого человека в первый раз и совершенно его не знает. Неужели люди и правда могут так разительно поменяться? А может, он и не менялся? Может, он всегда был таким, а она просто не давала себе труда узнать это?
– Я не призываю тебя ни во что верить, — прервал ее размышления Малфой. — Просто посмотри книгу, хуже все равно не будет.
– Что ты пытаешься доказать? — вырвалось у нее.
Малфой усмехнулся.
– Доказать? Ничего. Я пытаюсь тебе помочь. В это так сложно поверить?
– Да, — кивнула девушка и, не позволяя себе задуматься, притянула «Магию снов». — Я посмотрю, спасибо.
Малфой удовлетворенно кивнул и вдруг обернулся, словно почувствовал, что они не одни.
– Пожалуй, я лучше пойду, — пробормотал он, недовольно поморщившись.
Гермиона откинулась на стуле и глянула в сторону входа, где стоял Рон и посылал в спину слизеринцу вполне красноречивые взгляды.
– Увидимся завтра, — бросил ей Малфой, уходя.
– Ага, — отозвалась Гермиона, с опаской наблюдая, как юноши проходят мимо друг друга.
На ее счастье, опасность миновала. Рон, хоть и недовольный, молча прошел мимо. Малфой так же спокойно вышел из библиотеки.
– Ну и что за дела у тебя с Малфоем? — начал хмурый Рон.
– Дела? — удивленно переспросила Гермиона, предусмотрительно закрывая «Магию снов» справочником «Новые направления магических наук». Даже если Малфой хоть на йоту был прав относительно ее снов, знать об этом кому бы то ни было не обязательно.
– Вы с ним общаетесь, как закадычные друзья, — обвиняюще бросил Рон, не заметив маневра с книгами.
Девушка передернула плечами.
– Я староста, он староста. Иногда мне приходится с ним разговаривать. Что ты, несомненно, знал бы, если бы уделял хоть немного времени своим обязанностям, — язвительно закончила она.
Рон недовольно пожал плечами, отчего девушка чуть было не расплылась в довольной ухмылке. Уж конечно, это он обсуждать не хочет.
– Пошли лучше на ужин, Гарри нас уже, наверное, заждался, — пробурчал он, помогая ей с учебниками.
Девушка кивнула и последовала за другом, пытаясь не выдать волнения. Она никак не могла понять, отчего сердце так бешено колотиться в груди. Словно ее поймали на чем-то предосудительном. Она в очередной раз задалась вопросом, правильно ли она поступала. Как вообще могло быть правильным то, что она так отчаянно старалась скрыть? И были ли у нее причины это скрывать? Стоящие причины.
В памяти всплыло лицо Гарри и его горе от потери Сириуса. Он только начал приходить в норму, напомнила себе Гермиона. Это и было ее причиной. Она не могла позволить ему узнать о своем общении с Малфоем, потому что всей правды он не перенесет. Вот ее причина. И девушка могла лишь надеяться, что эта причина того стоила.
***
Хогварст
Шотландия
Соединенное Королевство
11 ноября
Роберт,
Позволь начать мне это письмо именно так, не присовокупив к твоему имени никаких характеристик, кои явились бы скорее признаком моего воспитания, нежели отразили бы реальное положение дел. Ибо, несмотря на полное взаимопонимание наших родителей и их четкое видение нашего с тобой будущего, дорогим ты для меня станешь (если вообще станешь) отнюдь не скоро.
Также смею предположить, что о здравии моих родителей ты осведомлен лучше меня. В связи с чем предлагаю тебе в будущих посланиях опустить этот лицемерный ритуал ознакомления со здоровьем родителей невесты за ненадобностью.
Я целиком и полностью разделяю твое мнение о возможности узнать друг друга из этой переписки. И потому сразу сообщаю: рассказы о твоем образовании, рабочих планах твоего отца и краткий обзор имущества вашей семьи интересует меня так же мало, как и статья о вашем роде в справочнике "Природная знать. Родословная волшебников", ибо они ничего не говорят о тебе.
Прости мне мою неучтивость, но я хочу знать человека, за которого меня выдают замуж. Человека, а не разрозненные факты о его семье, образовании и наследстве.
Меньше всего на свете я хотела бы, чтобы эта помолвка (которая, к слову, еще даже не состоялась), эти отношения и эта переписка становились обязанностью. Обязанностей и у тебя, и у меня, видит Мерлин, и без того немало.
Я могу показаться резкой и настроенной против тебя. Но это не так. В тот вечер в библиотеке в поместье моих родителей я увидела то, что и не надеялась увидеть. Я нашла в твоих глазах понимание. А получив твое письмо, с ужасом осознала, что вероятнее всего ошиблась.
И все же во мне еще теплится надежда, что то понимание я действительно видела, а не придумала себе. Ибо я искренне страшусь, что за безразличной перепиской мы вдруг станем друг другу еще более чужими людьми.
Ах да, чуть не забыла.
Отвечая на твои вопросы. Я абсолютно спокойно отношусь к увлечению любого рода литературой и не испытываю никакого трепета по отношению к драконам. Если мне все же придется стать твоей женой, я несомненно последую за тобой в любое путешествие, как велит того супружеский долг. У меня нет любимых предметов, так как, на мой взгляд, все они одинаково полезны для жизни волшебника, но ни одним из них я бы не стала заниматься ради удовольствия. Да, профессор Снейп действительно является деканом моего факультета. И я ничего не могу тебе сказать о возможных причинах, побудивших его ответить отказом на, несомненно, привлекательное предложение твоего отца.
Что до рассказа о себе… Это письмо послужит первой иллюстрацией моих главных черт — я прямолинейна, честна, временами резка и никогда не отступаю от своих принципов.
Надеюсь, это письмо не оскорбит твоих чувств и не разрушит твоих заблуждений. Со своей стороны прошу отнестись к моим чувствам и моему мнению с пониманием, ибо они вряд ли изменятся.
Искренне пока еще не твоя,
Персефона Паркинсон.
***
Гермиона спускалась в подземелья, непрерывно крутя головой по сторонам. Она не смогла бы объяснить, зачем это делает. Но ей было важно, чтобы именно сегодня ее не видели. Она перегнулась через перила перед последним пролетом и оглядела холл. Но на первом этаже было пусто. Староста Гриффиндора ускорила шаг. Оказавшись в подземельях, она юркнула в учебный коридор и вздохнула с облегчением. Здесь редко можно было наткнуться на студентов после окончания занятий.
Девушка спрятала руки в карманы, сжала заветный конверт и поспешила к кабинету декана Слизерина.
Дверь была открыта, Снейп сидел за своим столом, проверял очередные студенческие опусы. Гермиона еще раз оглядела совершенно пустой коридор, удостоверившись, что ее никто не видел, вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.
– Добрый вечер, профессор Снейп, — голос подрагивал, выдавая ее неуверенность.
– Мисс Грейнджер? — зельевар был явно удивлен ее визиту. — Я могу вам чем-то помочь.
– Надеюсь, что можете, — пробормотала девушка, подходя ближе к его столу.
Она достала из кармана немного смятый конверт и протянула его Снейпу.
– Это…
– Я понял, — прервал ее мужчина, коротко кивнув. И посмотрел на дверь за ее спиной точно с тем же настороженным беспокойством, с каким Гермиона оглядывала коридоры, спускаясь сюда. — Но не раньше, чем завтра, — предупредил он.
Девушка понимающе кивнула, заметно успокоившись. Почему-то она сомневалась, что грозный декан Слизерина согласится исполнить эту ее просьбу. А теперь от сердца отлегло.
– Спасибо Вам, большое, — произнесла она с отчаянной улыбкой.
– Конечно.
Снейп неуверенно заерзал в своем кресле под ее благодарным взглядом. Он явно не привык к таким ситуациям и буквально не знал, как себя вести.
– У вас еще что-нибудь ко мне? — не выдержал он.
– Нет, это все, — спохватилась Гермиона. — Еще раз спасибо. И доброй ночи.
Снейп кивнул, и его студентка молнией вылетела из кабинета, не забыв, однако, оставить дверь открытой.
В коридорах было все так же пусто. Гермиона поднялась в холл и кинулась к лестницам. Она слишком поздно спохватилась с этим письмом и теперь отчаянно торопилась в заветный кабинет на четвертом этаже. Ведь он, без сомнений, разозлится, если она опоздает.
Пролет, еще один, последний. Четвертый этаж, коридор, поворот…
– Так и знал, что ты будешь здесь! — раздалось на весь коридор ворчание Рона, как раз выходившего из библиотеки. За его спиной показался Гарри. — Куда пропала-то.
– А я, эм… к профессору Снейпу ходила, по поводу курсовой, да, — лепетала Гермиона, глядя за их спины, туда, где в давно заброшенном кабинете, прямо за тем поворотом он ждал ее.
– Нашла, чем заниматься на ночь глядя! — Рон возвел глаза к потолку, приобнял ее за плечи и потянул обратно к лестницам. — Пошли!
– Куда? — оторопела девушка.
– Мы идем к Хагриду! — радостно сообщил Гарри.
– Но я ведь в библиотеку шла, — девушка попыталась обернуться и еще раз посмотреть на заветный поворот, но Рон не давал ей вывернуться. — Мне нужно для занятий и курсовой, и еще эта… — не унимаясь, бормотала Гермиона.
– Отдохнешь один вечер, никуда твои книги от тебя не денутся, — вздохнул Рон.
– Но мне правда нужно! — в отчаянии пролепетала Гермиона. — Это важно!
– Не сомневаюсь, — кивнул Уизли. — Но, согласись, люди несколько важнее книг. А мы у Хагрида сто лет не были.
Гарри протянул подруге ее теплую мантию, и Гермиона потеряла последнюю надежду.
Она могла бы сказать… Что она могла сказать? Что ее Малфой ждет? Нет, она твердо решила, что Гарри ничего не должен знать.
Но ведь Драко ждет ее. Прямо сейчас он сидит один в этом полупустом кабинете, нервно поглядывает на часы и ждет ее. А она не придет. Мелькнула шальная мысль о Патронусе. Но Патронус в школе привлек бы слишком много внимания. Еще и всех преподавателей переполошит, в такое-то время. Она ничего не могла сделать.
У Хагрида было, как всегда, очень жарко, но Гермиона все не могла согреться. А поскуливавший в углу Клык будто озвучивал ее собственные мысли. Ей почему-то отчаянно хотелось разреветься. И она никак не могла сосредоточиться на теме разговора.
Когда они уже возвращались, Гермиона молила Мерлина, чтобы Малфой попался им на пути. Ну и что, что сегодня не его дежурство. Пусть он появится! Или нет! Пусть лучше не появляется. Время близилось к одиннадцати, отбой уже был. И они с Роном вдвоем (Гарри плелся сзади под мантией-невидимкой) крались к себе в башню. Что Малфой подумает, если это увидит? Нет, не дай Мерлин, он появится.
Когда она осталась одна в своей комнате, реветь захотелось еще сильнее. Девушка переоделась в пижаму, подхватила с пола Живоглота и вместе с котом устроилась под одеялом. И вскоре забылась беспокойным сном, придумывая бесконечные извинения и оправдания, которым он все равно никогда не поверит.
***
Драко бросил очередной злобный взгляд на противоположную сторону стола.
Староста школы продолжала что-то вещать о мерах безопасности на предстоящих играх. Слизеринец с удивлением вспомнил, что через полторы недели их первая игра. Это чувство было новым и каким-то неуютным — не волноваться из-за квиддича. Но ему действительно не нужно было волноваться. Нотт был капитаном, Пэнси, как староста, займется «мерами безопасности». Его же задача была до безобразия проста: обыгрывать всех, ловя снитч. Драко зло ухмыльнулся и мысленно поправил себя. Обыгрывать всех и проигрывать Поттеру — вот его до безобразия простая задача.
Против воли он снова бросил на нее взгляд. Она отчаянно старалась не смотреть на него. Это было настолько очевидно…
Малфой покачал головой, прислушиваясь к голосу старосты школы. Ей было неуютно здесь, в одной комнате с ним. Даже несмотря на то, что вокруг было множество других людей, его присутствие почти что сводило старосту Гриффиндора с ума. Сама виновата. Надо было приходить вчера. А теперь все это уже не его проблема.
Вокруг задвигались стулья. Собрание закончилось, так и не сумев привлечь его внимания.
Драко поднялся, закинул блокнот в сумку и одним из первых вышел из Зала.
Три коридора спустя он почувствовал ее ручку на своем предплечье. С непонятно откуда взявшейся силой она потянула его за собой, завела в какую-то дверь и выразительно на него посмотрела.
Малфой брезгливо одернул руку. Зажег палочку и осмотрелся.
– Серьезно, Грейнджер? Чулан?! — он недовольно поморщился.
– Прости, — выдохнула Гермиона.
– Да ладно, чего уж там. Пусть будет чулан. Я бы даже сказал, что здесь мило, если б не вот эти ошметки паутины прямо над твоей головой, — Малфой не мог остановить поток язвительных комментариев.
– Нет. Прости за вчера, — все так же тихо проговорила Гермиона. — Я не смогла. Я уже шла к тебе, но меня перехватили Рон с Гарри, — на этих словах он закатил глаза. — Они меня к Хагриду потащили. Я пыталась вырваться, правда. Но я не смогла.
– Могла бы и предупредить, — явно закипая, заметил Малфой. Непроизвольно понизив голос. — Чтобы я не ждал тебя как идиот целый час!
– Ну и как бы я тебя предупредила? — ощетинилась Гермиона в ответ. — Прости, Малфой, но я не привыкла носить почтовую сову в кармане.
Драко дернул плечом и раздраженно кинул:
– Ну, ты же у нас самая умная! Вот и придумала бы что-нибудь!
– Я и придумала, — подхватила Гермиона, вытаскивая из сумки довольно толстую синюю тетрадь.
Малфой выглядел абсолютно сбитым с толку. То есть как придумала, и зачем ей сейчас эта тетрадь? Что, решила уроки повторить?
– Держи, это твоя, — она протянула тетрадь ему.
Малфой подозрительно оглядел предмет и замотал головой.
– Я абсолютно уверен, что вижу это первый раз в жизни.
Гермиона глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
– Ну естественно, ты видишь ее первый раз. Это моя тетрадь, но я отдаю ее тебе.
– И зачем мне твоя тетрадь?!
– Мерлин, какой же ты… Я ее зачаровала. Точнее, их.
– Их?!
– Да, Малфой, их! — Гермиона еле сдерживалась. — Одна тетрадь у меня, другая — у тебя. Я связала их специальными чарами. Все, что ты напишешь в своей, автоматически отобразится в моей. И наоборот.
– И к чему такие сложности? — Малфой все же взял тетрадь из ее рук, а саму девушку окинул скептическим взглядом. — Не проще научиться говорить Поттеру «нет»?
– О да, мое объяснение о необходимости срочной встречи с тобой…
– Кажется, мы уже решили, что не нарушаем никаких правил, — оборвал ее Малфой.
– Это была ваша с профессором Снейпом идея, держать все в тайне от Гарри, — Гермиона обвиняюще ткнула его в грудь. — Не надо теперь сваливать на меня ответственность за все происходящее.
– Причины твоего отсутствия, да, — резко отозвался Малфой. — Но не это! — он махнул рукой, обводя указательным жестом чулан и их с Гермионой.
– Малфой, я не смогу объяснить ему это, — она повторила его несколько неуклюжий жест, — не рассказав всего остального! Так что извини, но эта тетрадь — единственное, что я могу тебе предложить.
Она гневно сложила руки на груди и отвела взгляд от его лица.
Малфой хмыкнул, покрутил тетрадь в руках и засунул в сумку.
– Значит, — более спокойно начал он, — будем друзьями по переписке?
– Я уже говорила тебе, друзья у меня есть, — тихо отозвалась гриффиндорка.
– Да, — кивнул Драко, — говорила.
Девушка подняла на него взгляд и неожиданно смутилась. Она осмотрела чулан, в котором они прятались, и ее настигло ощущение неправильности всего происходящего. Она стояла в мрачной маленькой каморке вместе с Драко Малфоем. Была гораздо ближе к нему, чем того позволяли приличия, говорила шепотом. Это было неправильно.
Девушка шумно сглотнула и поймала не себе его насмешливый взгляд. Словно он знал, о чем она думала.
– Что-то не так? — невинно поинтересовался слизеринец.
– Все так, — выдохнула Гермиона, нащупала за своей спиной ручку двери и совсем не грациозно вылетела в коридор.
Малфой смотрел ей в след и не мог сдержать улыбки. Какая же она была… Как легко ее было смутить…
***
Профессор Бабблинг перечитала по виду древний свиток, испещренный тонкой рунической вязью. Яркая луна за окном привлекала взгляд и совсем невеселые мысли. Батшеба вспомнила утренний разговор с Септимой, когда та подтвердила правильность ее расчетов. Будучи узким специалистом, Батшеба всегда сомневалась в своих умениях в других науках. Потому и на этот раз решилась попросить помощи. Но теперь сомнений не оставалось. Ведь даже звезды были с нею согласны.
Женщина оторвала взгляд от небесного тела, поднялась из-за стола и потянулась за мантией.
С другой стороны, может и зря она пошла к подруге. Только напугала лишний раз. Тем более, что она и сама не была уверена, что все понимает верно. Да и кто мог быть уверен, когда дело касалось древних свитков и туманных предсказаний, начертанных кем-то на небе?! Если бы она только лучше во всем этом разбиралась! Хотя бы в рунах, или хотя бы в звездах… Но не к Сибилле же идти, право слово.
Женщина вышла из замка и повернула в сторону Запретного леса. Заветный свиток покоился в кармане, мысли были полны опасений. Впереди ждал нелегкий путь к тому, кто гораздо лучше всех них разбирался и в звездах, и в рунах.
***
Гермиона в ужасе открыла глаза. Комната в серых предрассветных сумерках выглядела почти такой же нереальной, как и ее сны. Девушка с трудом выпуталась из простыней, прилипших к покрытой бисеринками пота коже, и опустила ноги на каменный пол. Она задохнулась от холода, обжегшего ступни. Но так было даже лучше, отвлекло от ненужных мыслей. Гермиона подошла к столу, налила себе воды и залпом выпила почти полный стакан.
Горло снова саднило, но скорее по привычке. Гермиона уже больше двух недель не кричала в этом сне. Или, по крайней мере, перестала от собственного крика просыпаться. Теперь она будто видела больше, словно сон начал продолжаться.
Девушка оперлась руками о стол, закрыла глаза и попыталась воскресить в памяти картинки видения.
Раньше она просто шла по тропе через странный зимний лес. Теперь она знала, куда ведет эта тропа.
Каждую ночь она продолжала идти по тропе. Кто-то, кого она так и не видела, продолжал крепко сжимать ее ладонь, не давая сойти с ума. Все заканчивалось у высоких кованых ворот, выглядевших, правда, довольно заброшено. Потом эти ворота отворялись с жутким скрипом. А из-за ворот им навстречу выходила темная фигура, лица которой невозможно было разглядеть.
И все. Которую ночь она просыпалась на этом самом месте. По-прежнему с жутким ужасом и с полным непониманием, что ей снится и почему.
Гермиона оттолкнулась от стола и, уже намереваясь вернуться в постель, зацепилась взглядом за «Магию снов». Она замерла в центре комнаты и как-то обреченно вздохнула.
Что, если он прав?
Девушка вернулась к столу и нерешительно покрутила в руках книгу. Часы показывали без десяти пять. До завтрака еще слишком много времени, а уснуть она все равно больше не сможет. Она никогда не могла уснуть снова после этого сна.
Гермиона зажгла в комнате свет, забралась под одеяло и раскрыла том.
В одном он точно был прав. Хуже от этого не будет.
***
Альберта закрыла глаза и в очередной раз сконцентрировалась на сознании сидящего перед ней юноши.
Она занималась с Поттером уже в четвертый раз, но так ничего и не добилась. По крайней мере, по части проникновения за его блоки. С другой стороны, с медитацией у парня с каждым занятием получалось все лучше и лучше, что не могло не вызвать удивления наставницы.
Они сидели здесь уже полтора часа, и Альберта пообещала себе, что это последний раз. Если и теперь не получится, она отпустит Гарри. До следующего раза.
Женщина собрала все свои силы, коих осталось совсем мало, и направила их все к неприступным ментальным стенам.
Она сама толком не поняла, как это произошло. Но ее грудь обожгло и что-то умножило ее силы в несколько раз. Будто к ее магии присовокупилась еще чья-то. Эти неожиданно возникшие силы словно знали лучше. Они не шли напролом, а словно огибали блоки мальчишки, прежде казавшиеся Альберте бесконечными.
Одна стена, другая… а потом, она увидела то, к чему так отчаянно стремилась. Проникла в самое сердце того, что он так отчаянно старался скрыть. Она заглянула туда, и задохнулась в смертельном ужасе.
Она с трудом помнила, как отпустила Поттера, наплела что-то попавшемуся на пути Филчу. Трясясь от страха, она сбежала в подземелья. И уже там, кинувшись в его объятия, она позволила себе ощутить весь ужас в полной мере. По щекам текли слезы. Она не чувствовала, что плакала, но глаза отчаянно щипало. Северус тряс ее в испуге, пытаясь выяснить, что случилось. А она все не могла объяснить, словно потеряла дар речи от этого непроглядного ужаса.
А когда все же смогла говорить, выдохнула еле слышно куда-то ему в шею «Тьма!»
Одно единственное слово, которое она смогла произнести, прежде чем снова начала задыхаться, теперь уже от воспоминаний.
Потому что именно это она увидела в самой глубине сущности по имени Гарри Поттер.
За каменными ментальными стенами скрывалась самая беспросветная тьма, которую только мог вообразить человек.
Тьма, от которой их уже ничто не могло спасти.
|
|
|
| water_candle | Дата: Понедельник, 03.09.2012, 20:19 | Сообщение # 33 |
|
Посвященный
Сообщений: 35
| Глава 18. Часть 1
Альберта неуютно поежилась. Она никогда особо не любила ни его кабинет, ни это самое кресло. Здесь она узнала о смерти отца, которого теперь почти не помнила, здесь же ей сообщили о школе в Венгрии. Здесь ее отчитывали за своевольное возвращение, здесь приводили в чувство после того, как она потеряла ребенка.
Признаться честно, Альберта искренне ненавидела этот кабинет и это самое кресло. Но раз за разом она возвращалась сюда, и каждый новый повод был страшнее предыдущего.
Женщина тяжело вздохнула, спрашивая себя, есть ли смысл во всем этом. Что может сделать Альбус? Что вообще хоть кто-нибудь может с этим сделать? Зря Северус ее сюда отправил. А она зря дала себя уговорить, все этот страх да чертовы гормоны.
Неожиданно усмешка коснулась ее губ. Альберта вспомнила, как много лет назад Сириус смеялся над ней, когда на экскурсии в магический зоопарк при Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними она завизжала около клетки с пятиногом. Он тогда сказал, что, даже несмотря на свою фамилию, в первую очередь она всегда будет девчонкой, которая визжит при виде пятинога. И хотя Альберта до сих пор, вспоминая тот случай, оправдывалась тем, что ей было всего 12, а пятиног оказался жутко страшным да еще и на прутья клетки со всего маху кидался, Сириус тогда был абсолютно прав. Она навсегда останется просто девчонкой, которая боится тьмы и пятиногов.
Дверь за ее спиной скрипнула, и она сразу собралась. Картинки из детства тут же были отправлены обратно в один из самых дальних ящиков памяти, улыбка стерта с лица.
– Прости, — он прокашлялся, — это было действительно срочно.
– Ничего, я понимаю, — женщина кивнула.
Директор опустился в свое кресло и внимательно на нее посмотрел. Альберта вновь поежилась. Все было как в тот вечер, когда ей было всего 17 и она против его воли, тайком от всех вернулась в Британию. Она до ужаса боялась его реакции, он прожигал ее взглядом.
Не выдержав, Альберта опустила глаза, рука по привычке потянулась к кулону на шее.
– Я хотела поговорить с тобой насчет Поттера, — неуверенно произнесла она.
Дамблдор кивнул, приглашая ее продолжать.
– Помнишь, ты учил меня смотреть внутрь вещей, событий, людей. Говорил, что это самое важное в жизни — смотреть внутрь, видеть сердцевину. Возможно, ты был прав.
– К чему ты клонишь? — нахмурился директор.
– Те занятия с Поттером, о которых я тебя просила. Это было не ради него, а ради меня, — она пожала плечами. — В каком-то смысле. Я искала ответы, Альбус. И, кажется, нашла.
– Ответы на какие вопросы?
– Ну, знаешь, — она повела плечами, оглядела кабинет, который и без того знала до мельчайших деталей. — Как нам быть дальше, как победить. Что делать, — она вновь посмотрела ему в глаза. — Все те вопросы, которыми ты задаешься каждый день.
Дамблдор посерьезнел.
– Ты говоришь, что нашла ответы в нем? Ты что же…
– Я заглянула внутрь его существа. Я смотрела в него, Альбус, — кивнула Альберта, подтверждая его догадку. — Я видела его.
– Позволь поинтересоваться, кто тебя этому научил? — маг сощурился, хитро глядя на свою воспитанницу. — Не мне тебе говорить, насколько это сложная и мало распространенная магия.
Альберта пожала плечами.
– Неужели ты правда думал, что все эти годы я слонялась по миру без всякой цели?!
– На первый взгляд, все так и выглядело, — подтвердил директор. — Но мы отошли от темы. Не поведаешь, что же ты разглядела в юном Поттере?
– Тьму, — сглотнув, призналась она. — Я видела там тьму. Глубокую и беспросветную. Такую тьму, какую видела всего лишь раз в жизни, в ту самую ночь.
И он сделал то, чего она меньше всего ожидала. И именно то, чего она больше всего боялась. Дамблдор вздохнул, явно успокаиваясь, и посмотрел на нее не удивленно, а скорее понимающе.
Альберта возвела глаза к потолку, вспоминая всех древних, чьи имена хоть когда-то слышала. Он знал. Он все знал еще до нее. А если не знал, то уж точно догадывался, чертов старый интриган.
– Ну да, тебя ведь невозможно чем бы то ни было удивить, величайший маг всех времен! — выдохнула она с обидой и раздражением. Рука вновь потянулась к кулону.
Директор ограничился взглядом. Тяжелым, укоризненным взглядом. Альберта в ответ пренебрежительно пожала плечами. Да, наверное, она была груба. Но извиняться за это она все равно не будет. Вместо этого она рискнула воззвать к его благоразумию.
– Если это вырвется наружу, я… я не знаю, что будет. Что будет со всеми нами, что будет с миром, если это…
– Не вырвется, — холодно оборвал ее переживания Дамблдор.
– Ты не можешь знать это наверняка, и никто не может, — расстроено покачала головой Альберта.
– Послушай меня…
– Нет, это ты послушай. Второго Темного Лорда этот мир просто не вынесет. Он видел слишком многое за слишком короткий промежуток времени. Гриндевальд, Первая магическая война, теперь Вторая. Ты не хуже меня знаешь, что Магия не потерпит такого.
– Альберта, — попытался директор успокоить ее.
– Она сильнее, она восстанет на людей, — ее панику уже было видно невооруженным взглядом.
– Не преувеличивай! — Дамблдор повысил голос. — Ты учила историю, ты знаешь, что это невозможно. Мерлин все предусмотрел.
– Мерлин жил полторы тысячи лет назад! Он не мог предусмотреть всего!
– Прекрати!
– Но ты только…
– Прекрати! Я все сказал. Ты можешь не волноваться о Поттере. А глупых женских страхов с меня на сегодня хватит.
Альберта нахмурилась.
– Что ты такое…
– Если это все, о чем ты хотела поговорить, то можешь идти, — холодно бросил директор, отводя взгляд.
Альберта хотела сказать еще что-нибудь, заставить его слушать. Но малфоевское самолюбие взяло свое. Он не хочет слушать, отсылает ее, словно одну из своих студенток. Так пусть. Она-то знает, что права.
Женщина покинула кабинет, не вымолвив больше ни слова, хоть и удержалась от желания хлопнуть дверью.
Северус ждал ее внизу.
– Он знал, — произнесла Альберта, претворяя все вопросы друга.
Северус лишь хмыкнул, подтверждая, что чего-то подобного и ожидал.
– Он еще что-нибудь сказал? — все же спросил зельевар.
– Да, что я истеричка, — отозвалась Альберта, поворачивая в сторону своего кабинета.
– Что, прям так и сказал?
– Ну, не совсем этими словами. Но суть была та.
– То есть, — осторожно заключил Снейп, — он не разделяет твоих опасений?
– Хуже, он их даже слушать не стал. Я думаю, он нам в этом не союзник.
– Может, он знает что-то, что пока ускользнуло от нас, — так же спокойно продолжил рассуждать зельевар.
– Только не это, — Альберта замерла прямо посреди учебного коридора и посмотрела на Северуса. — Только не говори мне, что разделяешь его мнение!
– Ну, истеричкой я бы тебя назвать не рискнул, — задумчиво произнес Снейп, оглядывая коридор, — но, согласись, ты временами очень эмоциональна.
Тяжелый взгляд подтвердил, что собеседница его шутку не оценила.
– Я верю тебе, — спокойнее продолжил Северус. — Если ты об этом. И я думаю, было бы безопаснее прислушаться к твоим словам и проверить все версии, какими бы нереальными они не казались. И все же я допускаю, что у директора есть свои причины не реагировать на твои слова. Все же Дамблдор слишком редко рассказывает действительно все, что знает. Правильно такое поведение или нет, покажет время.
Они продолжили свой путь вниз по коридору.
– Ты очень осторожно судишь, — заметила Альберта, чуть обиженная его дипломатичными словами. — Это, конечно, очень хорошо, учитывая обстоятельства. Но иногда, знаешь ли, нужно знать, что друг на твоей стороне.
– Я на твоей стороне, — подтвердил Снейп, понизив голос. — Просто определенная доля правды есть и в его словах. Ты очень эмоциональна, порывиста и решительна. Нехарактерная черта для Малфоев, и все же. Ты хочешь действовать, даже если не знаешь, что делать. Думаю, в данной ситуации будет разумнее чуть сбавить обороты.
– Как будто ты знаешь, что делать, — буркнула Альберта, понимая, что Северус как никогда прав.
– Ну, пара идей у меня имеется. И если ты не против, я хотел бы наведаться на выходных в твою библиотеку.
– Я же говорила тебе, что перерыла ее еще в начале осени, — нахмурилась женщина.
– Я помню. Но тогда мы не знали всего, что знаем сейчас.
– Мое поместье в твоем полном распоряжении, — вздохнула женщина.
– И не переживай так, — Северус сжал ее плечо. — Мы найдем все ответы. Тем или иным способом.
– Это-то и пугает больше всего.
***
[Саундтреком для создания этой сцены послужила песня “Tethered” группы Sleeping at Last]
Дни шли чередом. Гермиона почти каждый вечер приходила на занятия к Драко. Все свободное время девушка проводила за книгами, которые он ей приносил. Ее тетрадь страница за страницей заполнялась только им понятными списками и заданиями, перемежавшимися ее редким вопросами и его странными шутками.
Гермиона все больше поражалась его познаниям. Малфой был ее ровесником, но видел, знал, умел настолько больше. Гриффиндорка и представить не могла, что защитная магия настолько разнообразна. Заклинания-щиты, отражающие чары, скрывающие чары, заклятия, отводящие взгляд, сбивающие с пути, маскировочные чары, обманные. Сколькому он уже ее научил, и о скольком еще даже не успел рассказать.
Однажды, возвращаясь к себе после очередного занятия, Гермиона вспомнила первое сентября. Стоя в тот день на платформе и глядя в спину Малфою, она думала об опасности, исходившей от него. Теперь она понимала лучше. Опасность пропитала мир, в котором он жил. Опасность витала в воздухе, и Драко дышал ею. И у него не было иного шанса выжить, кроме как научиться защищаться и отгораживаться. Ее тогда кольнула неприятная мысль — может, жизнь Драко была даже более опасной, чем жизнь Гарри. А когда-то казалось, что опаснее уже некуда.
С каждым днем ей становилось проще находиться рядом с ненавистным прежде слизеринцем. Они говорили, очень много и не только о чарах и защите. Иногда обсуждали занятия, иногда говорили о работе старост, делились идеями.
Как-то раз Драко опоздал на полчаса. Пришел взъерошенный и недовольный. Оказалось, несколько мальчишек-первокурсников с их факультета решили развлечься и подшутить над Филчем. Каким-то образом даже с Пивзом смогли сговориться. Старосты подоспели слишком поздно, а потом еще и Снейп устроил выволочку всему факультету. Гермиона смеялась до слез, пока Малфой пересказывал ей события того вечера. Он оказался прекрасным рассказчиком. А прежде она и представить не могла, что с ним может быть так просто и весело.
Гермиона вообще много узнала о самом Драко за эти пару недель. Она словно знакомилась с совершенно новым человеком.
Он оказался очень спокойным и терпеливым. Драко никогда не выходил из себя от ее многочисленных вопросов, почти сразу сообразив, что девушка так лучше запоминает. Он мог весь вечер провести молча, наблюдая, как она отрабатывает какое-нибудь заклинание, которое все никак не давалось.
Еще он был скромным, что совершенно не вязалось с привычным образом Малфоя. Но он действительно был скромным. Однажды Гермиона сказала, что из него бы получился потрясающий учитель, ведь он так понятно умел все объяснить и всегда очень ответственно готовился к их занятиям. Малфой в ответ лишь покачал головой и попросил ее не выдумывать. А после был очень молчалив и почти не поднимал на нее взгляд.
Малфой и сам начинал к ней привыкать, это тоже было заметно. Гермиона все реже слышала саркастические замечания в свой адрес. Если Драко и подкалывал ее, то больше без злости, а просто в шутку. Он даже перестал язвить на тему ее дружбы с Гарри и Роном и почти не упоминал о гриффиндорских глупости и благородстве.
Правда, бывало Малфой ее и пугал. Как-то раз принес ей несколько свитков пергамента с чертежами подземелий Малфой-Мэнора, списками охранных заклинаний и контрзаклинаний, планом территорий, окружающих поместье, и описанием нескольких потайных выходов из замка.
– Зачем это? — спросила тогда встревоженная Гермиона.
Малфой равнодушно пожал плечами.
– На всякий случай, — ответил он со вздохом. Потом добавил: — Выучи это.
Отошел в противоположный конец класса, раскрыл принесенную с собой книгу и принялся читать.
– Я должна учить это сейчас? — не поняла девушка.
– Ага, — он даже не оторвался от книги.
Гермиона продолжала оторопело смотреть на него. Малфой недовольно поморщился и все-таки поднял взгляд.
– Ну что не так?
– Только мне это кажется бессмысленной тратой времени.
– Очевидно, — кивнул Драко.
– Но почему я не могу выучить это сама? В свободные от занятий часы? Мы могли бы столько за это время…
– Не подумай, что я тебе совсем не доверяю, Грейнджер, — прервал ее слизеринец, — но эти свитки попадут в башню Гриффиндора только через мой труп.
Гермиона выразительно закатила глаза.
– Я не так беспечна, чтобы позволить кому-то их увидеть.
– Нет, Грейнджер, — он мотнул головой и сделал попытку вернуться к чтению.
– Я могла бы их зачаровать, — не отступала гриффиндорка.
– Нет.
– Но, Малфой!
Он посмотрел ей прямо в глаза и спокойно произнес:
– Я пообещал тебе помочь, и я тебе помогаю. Но я все еще Малфой, и я должен защищать свой дом и свою семью. У тебя есть доступ к написанному здесь, — он указал на пергамент, который девушка держала в руках, — только в моем присутствии. Или у тебя нет доступа совсем. Дискуссия окончена.
И он вновь уткнулся в книгу, совершенно не сомневаясь в ее выборе.
Гермиона хмыкнула, бросила на парня еще один недовольный взгляд и принялась изучать свитки.
Они провели так больше недели. Гермиона пыталась запомнить все, что он написал о замке. Драко же просто занимался или читал что-нибудь, ожидая, пока Грейнджер решит, что на сегодня хватит.
Гермиона же с недовольством вынуждена была признать, что учить в его присутствии почти невозможно. Она часто отвлекалась, задумавшись о чем-нибудь. Часто пыталась усмотреть, что именно читает Малфой или к какому предмету готовится. Иногда ловила себя на мысли, что разглядывает его. Тогда она смущенно отводила взгляд, но через какое-то время вновь поднимала глаза на юношу. Она понимала, что это неприлично и вообще неправильно. Но он выглядел так незнакомо без своей фирменной ухмылки и надменного взгляда. Еще он почти не хмурился, когда читал, и от этого выглядел моложе, как обычный шестнадцатилетний мальчишка, которым он по сути и был. Однажды, когда она вновь уставилась на Малфоя, задумавшись, как все изменилось между ними и в ее жизни вообще, он, не поднимая взгляда от конспектов, которые перечитывал, показал ей язык. Девушка резко отвернулась и покраснела. И тут же улыбнулась такому его ребячеству. Ей вдруг стало любопытно, могла ли она сделать хоть что-нибудь незаметно от него. Она украдкой, стараясь вообще не двигаться, вновь взглянула на него. Малфой чуть ухмыльнулся и покачал головой, подтверждая, что все видит. Гермиона улыбнулась и вернулась к плану парка Мэнора. Нет, она не могла ничего сделать не заметно для него.
Иногда он учил ее атакующим заклинаниям, и даже трансфигурировал книжный шкаф в манекен для тренировок. А однажды Гермионе удалось услышать и похвалу в свой адрес, произнесенную без сарказма и удивления. Правда, гриффиндорка была почти уверена, что Малфой сам не заметил, что он сказал. А обращать его внимание на это, девушка не рискнула. Еще все впечатление испортит…
Но в этот вечер все было иначе. Все настораживало и пугало.
Гермиона сидела за столом в своей комнате и задумчиво теребила уголок их тетради.
Несколько дней назад в конце занятия он вручил ей карту Лондона и велел изучать отмеченные районы. Был предельно серьезен и даже немного строг. Вчерашнее занятие вообще отменил. А сегодня утром Гермиона обнаружила в тетради это: «Приходи после отбоя, часам к 11. Нет, раньше никак. Постарайся не попасться никому на глаза. Оденься потеплее. И, лучше, выспись перед этим. Никаких вопросов!»
Гермиона еще раз перечитала инструкцию, вздохнула, стараясь унять непонятно откуда взявшиеся опасения. Уж больно туманно звучали эти его распоряжения. Впрочем, как раз к склонности Малфоя к таинственности уже можно было привыкнуть.
Девушка сама не понимала, чего опасается. Она доверяла Малфою. По крайней мере, настолько, насколько вообще могла доверять Малфою. И прекрасно понимала, что если бы он хотел навредить ей, он сделал бы это еще в сентябре.
Несмотря на предчувствия, вариант «не ходить» был отметен сразу.
Гермиона собрала волосы в тугой узел, достала из шкафа свой самый теплый свитер. Часы показывали без десяти 11. Она еще раз осмотрела комнату, потушила свечи и спокойно, словно отправлялась на очередное дежурство, покинула башню.
Войдя в их класс, девушка не удержалась и прыснула.
– Ты в магглской толстовке! — объяснила она ничего не понимающему Малфою.
Тот чертыхнулся и выразительно на нее посмотрел.
– Прости, но я должна это осознать. Ты в магглской толстовке, — повторила Гермиона, продолжая хихикать.
– Ну, ты тоже не в парадной мантии от мадам Малкин! — с раздражением заметил Драко.
– Да, но моя фамилия не Малфой, — резонно отозвалась гриффиндорка.
– Грейнджер, прекрати сейчас же! В ней тепло и удобно.
– Ага, и она магглская.
Малфой выдохнул, пытаясь успокоиться, и сменил тему:
– Тебя кто-нибудь видел?
– Да, Филч, — кивнула Гермиона, продолжая улыбаться.
– И что? — насторожился слизеринец.
– Ничего, — она равнодушно пожала плечами. — Сказала, что патрулирую. Он поверил.
– Ну, ладно тогда, — успокоился он.
– А джинсы тоже магглские? — не выдержала Гермиона.
– Грейнджер, — угрожающе начал Малфой, но она тут же вскинула руки, не давая ему договорить.
– Все, прости, прости. Больше ни слова об одежде, обещаю, — она сделала глубокий вдох, успокаивая рвущийся наружу смех, и продолжила: — Так зачем ты меня сюда выманил так поздно?
Малфой протянул ей один из свертков, лежащих на парте рядом с ним.
– Надевай. Мы идем в Лондон.
Удивленная Гермиона осторожно развернула упаковочную бумагу и ахнула. В ее руках заструилась легкая ткань мантии-невидимки.
***
В этот раз вызов оказался неожиданным.
Лорд встретил его на улице у стен замка, нетерпеливо отмахнулся от поклонов и приветствий и довольно сложил руки на груди.
– Время пришло, Люциус, — торжественно прошипел он. — Пора собирать наших союзников.
– Наконец-то! — выдохнул Малфой, уставший от бездействия и ожиданий.
– Собери самых верных, — продолжал темный маг. — Лишние люди мне в этом деле не нужны.
– Конечно, мой Лорд!
Темный Лорд вновь отмахнулся от раболепствующего тона и протянул Люциусу свиток.
– Собери эти ингредиенты и предметы, потом найди место, где мне никто не помешает. Сначала подготовишь все для ритуала. Ты должен успеть к началу декабря, мне не нужны накладки с зельем.
– Да, мой Лорд, — вновь склонился Люциус.
– После займись мальчишкой. Мне плевать, как и с чьей помощью ты доставишь юного Поттера ко мне, но ты должен справиться. На это Рождество он получит особый подарок, — Лорд растянул свои бескровные губы в жутком оскале, но тут же вновь посерьезнел. — Ты должен задействовать все свои связи в Министерстве. Я хочу знать все, Люциус, все! Кто будет отвечать за его охрану. Как они будут его перевозить. О каждом своем шаге будешь докладывать мне незамедлительно. Кто, когда, куда, каким образом. Это понятно?
– Я сделаю все, мой Лорд.
– Это в твоих же интересах, удовлетворенно кивнул волшебник. — А то я уже начинаю жалеть, что вытащил тебя из той вонючей камеры. Ты еще не забыл, каково тебе было в Азкабане, друг мой?
– Что вы, мой лорд, — Люциус склонился еще ниже. — Я всецело вам благодарен за проявленную милость.
Темный Лорд усмехнулся. Но никак не стал комментировать благодарность своего слуги.
– Хвост посвятит тебя в детали ритуала. И, я надеюсь, Люциус, в этот раз у тебя все получится лучше, чем с мисс Грейнджер.
Малфой напряженно замер.
– Я сделаю все, мой Лорд, — повторил он снова упавшим голосом.
– Иди, мой друг.
Люциус склонился в последний раз, вышел за границу антиаппарационных чар и перенесся прямиком в Лондон.
Малфой явно не был намерен откладывать это поручение в долгий ящик. Он действительно устал сидеть без дела. Да и слова Лорда не оставляли сомнений — это был его последний шанс. Впрочем, переживать еще рано.
Даун Хилл встретила его с привычным радушием. Сегодня нужно было только найти пару человек, отправить послания. А завтра они сами придут к нему. Самые верные и надежные, как и говорил Лорд.
Жаль, Колфер был уже не с ними. Так бездарно словить заклятие! Такая нелепая смерть. Да, жаль, толковый был паренек. Но и без него они справятся. Видит Мерлин, у Люциуса все еще оставалось достаточно сторонников.
Малфой в предвкушении потер руки, натянул капюшон на глаза и нырнул в гущу народа.
|
|
|
| water_candle | Дата: Понедельник, 03.09.2012, 20:23 | Сообщение # 34 |
|
Посвященный
Сообщений: 35
| Глава 18. Часть 2
– Откуда у тебя мантия-невидимка? — не унималась Гермиона, пока они пробирались по сомнительным переулкам столицы.
– Купил, — спокойно отозвался Малфой, явно не разделявший ее возбуждения.
– Вот просто взял и купил? — недоверчиво фыркнула Гермиона.
– Просто взял и купил, — флегматично согласился юноша.
– Просто взял и купил две мантии-невидимки, — продолжала сомневаться гриффиндорка.
– На самом деле, три. Одну я оставил в Мэноре, — подтвердил он.
– И ты хочешь, чтобы я тебе поверила?
– А что в этом такого невероятного? — искренне удивился Малфой. — Если ты не забыла, я принадлежу к одной из самых богатых семей Англии и многое могу себе позволить.
– Но это же мантии-невидимки! Это большая редкость.
– Что означает лишь то, что их непросто найти, и они стоят дороже своей истинной цены, — заметил юноша, усмехнувшись. — Но ничего невозможного в том, чтобы купить мантию-невидимку, нет.
Гермиона покачала головой. Судя по всему, Малфой действительно верил в то, что может купить все на свете. И в определенном смысле, вынуждена была признать девушка, он был прав. Она сама не могла понять, почему ее так удивили эти мантии. Скорее всего потому, что мантия Гарри всегда почиталась среди них за чудо. А узнать, существуют ли в мире другие, Гермиона никогда не давала себе труда. И потому всегда была уверена, что мантия Гарри если не единственная в мире, то уж точно одна из немногих. А тут оказалось, что у Малфоя их три, да еще и другие есть, причем в свободной продаже. Гермиона возвела глаза к черному как смоль небу, испытывая явную жалость к себе. Она знала и умела абсолютно все, чего так или иначе касалась школьная программа. Но знала ли она хоть что-нибудь о реальном мире?! Чем дольше она общалась с Малфоем, тем больше уверялась, что нет, о мире-то она не знала ничего. И что самое ужасное, до недавнего времени даже и не пыталась узнать. А она еще Рона в узколобости обвиняла.
– Но зачем тебе три мантии-невидимки? — со странным отчаянием в голосе спросила она.
– Ну, это же очевидно: одна про запас, а две для прогулок по Лондону в компании одной очень упрямой гриффиндорки.
Гермиона не могла видеть его лица. Но готова была поклясться, что он улыбался, а в серых глазах плясала привычная насмешка.
– Ладно, зачем мы здесь? — зашептала Гермиона, поудобнее перехватывая его руку.
– Логично было бы предположить, что мы здесь учимся, — хмыкнул Малфой в ответ. — Впрочем, я понимаю твои сомнения. Обстановка больше располагает к романтическому ночному свиданию.
Они осторожно обогнули бродягу, привалившегося к углу здания, и юркнули в темный проулок.
– Ты такой остроумный, Малфой, — фыркнула Гермиона.
– Спасибо, Грейнджер.
– Нет, серьезно, куда ты меня тащишь? — не унималась девушка.
– Ты просмотрела карту, которую я дал тебе на днях?
– Да, я подробнейше ее изучила. При чем тут карта?
– При том, что если ты и правда «подробнейше» ее изучила, то и сама можешь сказать, куда я тебя тащу, — начал раздражаться Малфой.
– Да откуда я знаю? — тут же вспыхнула Гермиона. — Там были просто отмечены какие-то маршруты.
– И большинство из них начинались?.. — попытался подтолкнуть ее Драко.
– Начинались? — Гермиона нахмурилась, пытаясь вспомнить.
И в этот момент они вышли на более широкую улицу и остановились перед одним из самых узнаваемых волшебных зданий в Лондоне.
– У «Дырявого котла», — закончила девушка. — Большинство из них начинались у «Дырявого котла», конечно. Прости, — она тряхнула головой, — глупо было сразу не сообразить.
– Ничего, — благосклонно простил ей этот промах Малфой. — У тебя есть возможность улучшить свой средний балл.
– И каким же образом? — Гермиона улыбнулась его академическим аллюзиям, хоть и знала, что мантия-невидимка скроет улыбку от его глаз.
– Ты можешь рассказать мне, почему именно «Дырявый котел».
Улыбка тут же исчезла с лица девушки.
– Я что, должна угадать, почему именно тебе приспичило начать отсюда? — спросила она упавшим голосом.
– Не угадать, а понять, — поправил ее совершенно спокойный Малфой. — Давай же, Грейнджер, подумай! Это абсолютно очевидно.
Гриффиндорка сделала глубокий вдох.
– Подумать, ладно, — и она снова воскресила в памяти карту с его пометками. — У всех маршрутов было несколько точек отсчета и один пункт назначения. Два от Кингс-Кросс, три от международного терминала на юге Лондона и около десятка отсюда.
– Верно, — кивнул Малфой, все так же надежно скрытый мантией-невидимкой.
– Значит, ты учишь меня убегать и запутывать следы, — сделала вывод Гермиона.
– Ну, слава Мерлину! — облегченно вздохнул Малфой. — А я уж было испугался, что общение с лучшими представителями Гриффиндора таки сказалось на твоих интеллектуальных способностях.
Гермиона закатила глаза, но все же решила проигнорировать этот его выпад.
– Я думаю, ты выбрал «Дырявый котел» потому, что сюда можно перенестись из любого камина на свете.
– В любой известный тебе камин можно перенестись из любого другого подключенного к сети камина, — заметил Малфой. — Немного не в ту сторону думаешь.
– Я поняла! — воскликнула Гермиона еще до того, как Малфой успел договорить. — Этот паб почти как вокзал. Вся страна использует его, чтобы попасть в Лондон. Сотни волшебников каждый день.
– И это значит, что…
– Что прибывших через этот камин практически невозможно отследить! — торжественно заключила Гермиона, довольная так, словно сдала один из ЖАБА на превосходно.
– Ну, вот и с этим закончили, хвала древним, не прошло и часа, — тут же остудил ее пыл Драко. — Теперь пошли.
Он потянул ее налево от здания паба, и, обогнув задержавшуюся допоздна парочку, они юркнули в очередной узкий проулок.
– Напомни мне, куда мы направляемся? — продолжал опрос Малфой.
– К таинственному месту, именуемому Даун Хилл, — тихо отозвалась Гермиона.
– Почему таинственному? — насторожился слизеринец.
– Потому что согласно магглским картам Лондона такой улицы не существует, — пояснила девушка.
– Ааа, — потянул Малфой. — Косой переулок ты, надеюсь, на магглских картах не искала?
– Нет, не искала! — оскорбленно отозвалась Гермиона.
– И на том спасибо.
Несколько минут они петляли по улицам и переулкам в полном молчании. Драко явно не собирался продолжать беседу, и Гермиона не выдержала:
– Так что там?
– На Даун Хилл? — уточнил Малфой. — О, это очаровательное место. Гарантирую, тебе там не понравится.
– Зачем тогда туда идти? — нахмурилась девушка.
– На то есть две причины, — Малфой еще больше понизил голос, и Гермионе пришлось чуть прибавить шаг, чтобы не отставать и слышать все, что он говорит. — Даун Хилл — это своеобразная версия Косого переулка для Упивающихся и им подобных. И там…
Гермиона остановилась как вкопанная, автоматически дернув Малфоя за руку что было силы. Парень, не ожидавший такого подвоха с ее стороны, споткнулся и чуть не растянулся прямо на грязном влажном асфальте.
– Моргана, ты что творишь, Грейнджер?! — зашипел он, как только смог вновь уверенно стоять на ногах.
– Я туда не пойду! — твердо заявила Гермиона.
Малфой стянул с головы капюшон и уставился в ту точку пространства, где, по его предположениям должно было быть ее лицо. Гермиона опасливо огляделась по сторонам. Все же висящие в воздухе головы без тел были не самым подходящим зрелищем для магглской части города. Но переулок на их счастье оказался совершенно безлюдным и освещался лишь отблесками фонарей с большой дороги. Гермиона вздохнула и тоже откинула капюшон.
– Что значит, ты туда не пойдешь? — с нескрываемой злостью спросил Малфой.
– Ты сам сказал, что это место для Упивающихся! — воскликнула девушка. — А моя фамилия все еще Грейнджер. Ты правда думаешь, я добровольно подойду ближе, чем на метр, к этому месту?!
– О, Мерлин, как же с тобой сложно! — Малфой возвел глаза к небу и попытался успокоиться, после чего продолжил: — Это было образное описание. Просто там плохое место для плохих людей, и маленькие храбрые гриффиндорки там обычно не появляются. Это не означает, что Упивающиеся торчат там еженощно полным составом в ожидании тебя.
– Все равно, — Гермиона упрямо мотнула головой. — Там слишком опасно.
– Ты действительно думаешь, я бы вел тебя туда, если бы это было опасно? — вновь начал закипать Драко.
– Я надеюсь, это был риторический вопрос? — не удержалась гриффиндорка.
– Грейнджер, я серьезно. Прекращай истерику, надевай капюшон и пошли.
– Малфой, — попыталась возразить Гермиона.
– Мерлин великий, когда же это кончится… — вздохнул парень. — Там для тебя не опаснее, чем в этой подворотне!
– Почему ты в этом так уверен? — сощурилась девушка.
– Потому что ты со мной! А пока ты со мной, тебе ничего не угрожает, упрямое ты создание!
Гермиона еще несколько мгновений молча на него смотрела, потом хмыкнула и накинула капюшон.
– Ты слишком самоуверен, — пробормотала она, когда Малфой вновь взял ее за руку и потянул за собой.
– Ну, ты все еще здесь, — заметил он.
– Можешь воспринимать это как незаслуженный комплимент, — фыркнула гриффиндорка.
– Да что ты?! Второй комплимент за вечер? — шутливо удивился Малфой. — Ну все, теперь это точно выглядит как романтическая прогулка по ночному Лондону.
– А какой был первый? — нахмурилась Гермиона, пропустив его пассаж о прогулках мимо ушей.
– Ты сказала, что я остроумный, — ухмыльнулся Малфой.
– Это был сарказм, а не комплимент!
– Звучало совсем не как сарказм, — Малфой явно получал удовольствие, подначивая ее.
– Ну, конечно, — вздохнула Гермиона.
– Ты хоть немного дорогу запоминаешь? — посерьезнел юноша.
– Я же сказала, что подробно изучила карту.
– Это не ответ, — упорствовал Малфой.
– Да, я запоминаю дорогу, — недовольно отозвалась она. — Могу даже рассказать тебе весь оставшийся путь.
– Тогда вперед, — кивнул Драко.
– На следующем повороте направо, — начала Гермиона. — Затем пройти два дома, свернуть в проулок слева, из него выйти на большую улицу, пересечь, пройти квартал, повернуть направо, еще раз направо после первого же здания. В тупике, я так понимаю, и будет вход на Даун Хилл.
– Я так понимаю, — довольно заключил Малфой, — моя очередь делать комплименты?
– Не стоит, — гордо вскинула подбородок Гермиона. — Я и так знаю, насколько…
Он не дал ей договорить. Резко притянул к себе, зажал рот свободной рукой, втолкнул в ближайший закуток между домами, где были скрыты мусорные баки, и прижал к стене.
– Ни звука! — шепнул он еле слышно и повернулся к улице, где они только что стояли.
Вскоре оттуда послышались голоса, и через пару секунд Гермиона уже смогла разобрать слова.
– Ты уверен? — спросил мужской голос.
– Абсолютно, — подтвердил второй, более глухой и низкий. — Получил сообщение лично от Люциуса.
– Но зачем мы ему понадобились?
– Он собирает только самых близких друзей. Уверен, готовится что-то особенное.
Две мантии прошелестели мимо замерших школьников.
– Что ж, давно пора, — донеслось до Гермионы.
И вскоре двое мужчин растворились во тьме ночного города.
Малфой наконец убрал руку от ее рта, стянул с нее капюшон. Девушка шумно вдохнула. В карих глазах застыл ужас.
– Это были?.. — еле слышно выдохнула она.
– Да, — просто ответил Драко, серьезно глядя на нее.
– И они говорили о…
– Вероятно. Погоди-ка, — он начал рыться в карманах, откуда вскоре было извлечено довольно измятое перо для письма. — Берись.
– Что это? — Гермиона настороженно взглянула на предложенный предмет.
– Грейнджер, ты выбрала не самое подходящее время для вопросов.
Гермиона вздохнула, прикоснулась к перу, и ее тут же рвануло в области живота. В следующее мгновение она чуть не приземлилась прямиком в куст шиповника. Малфой, на ее счастье, успел ее удержать.
– А вот технику перемещения с портключами еще надо отработать, — заметил он иронично.
– Ты просто застал меня врасплох, — попыталась оправдаться Гермиона. Она огляделась. — Где мы?
– Недалеко от границы школы. Капюшон.
Гермиона послушно натянула невесомую ткань на голову. Малфой удобнее перехватил ее руку и вновь потянул за собой. Через минуту они вышли на дорогу к Хогсмиду. В замок вернулись тем же путем, что и выходили из него, — через потайной ход из «Сладкого королевства». Почти весь путь они проделали в молчании, но в тоннеле уже на подходе к школе Гермиона не выдержала напряжения.
– Почему этот путь? — тихо спросила она, нагнав Малфоя.
Он больше не держал ее за руку, нужда в осторожности на время отпала, и они несли мантии в руках. Конечно, Гермиона не могла не думать, что они были не единственными, кто знал про ход, и вероятность наткнуться на Гарри с Роном, например, существовала. Но что-то ей подсказывало, что в эту ночь они уже исчерпали свой лимит приключений, и никого они здесь не встретят. Девушка не понимала, откуда взялась эта странная, ни на чем не основанная уверенность. Но мысли ее все равно были заняты другим.
– А какой еще? — нахмурился Драко, чуть обернувшись к ней.
– Можно было пройти через главные ворота, — пожала плечами Гермиона. — Все равно бы никто не заметил.
– Заметил бы, — Малфой качнул головой. — Летом на школу накладывали новую охрану…
– Да, я слышала.
Парень поморщился от того, что его прервали, но продолжил спокойным тоном:
– На границе территории стоят специальные чары, фиксирующие всех, кто пересекает их. Северус сказал, этим занимался директор. Обмануть почти невозможно.
– Что-то вроде той возрастной линии, которая была установлена вокруг Кубка Огня?
– Ну да, очень похоже. В общем, мы бы сразу попались, если бы пошли через ворота, — заключил он.
– А как ты узнал, что здесь эти чары не действуют? — насторожилась гриффиндорка.
– Никак, — Малфой усмехнулся. — Твои дружки установили это в ночь на Самхайн. Опытным, так сказать, путем.
Гермиона дрогнула, вспомнив ту ночь. Что-то в тех событиях было нелогично, подумала она. Не сходилось со словами Малфоя.
– А как тогда остальные попали в Хогсмид? — осенило Гермиону. — Как слизеринцы обманули защиту?
– Не обманули, — Малфой бросил на нее хитрый взгляд. — Обошли, в буквальном смысле. В Запретном лесу есть тропа. Она начинается за озером и выходит к границе Хогсмида. Там магия почти не действует. По крайней мере, охранные чары.
– Почему? — продолжала Гермиона, сама не замечая, как за расспросами становится чуть легче, как отпускает тревога и проходит шок, вызванный тем, что они услышали.
– Запретный лес — темное место. Он очень древний, существовал здесь еще до постройки школы, — начал Малфой.
Гермиона недовольно скривилась.
– Я читала «Историю Хогвартса».
– Не сомневаюсь, — хохотнул Малфой и тут же опомнился. — Прости, это нервное, наверное. Так вот, лес. В те времена магия была другая — дикая, сильная, всеобъемлющая. Лес был свидетелем слишком многого, пережил столько событий, столько поколений. Я уже не говорю о магии Основателей, пропитавшей самую землю. До сих пор лес остается прибежищем для многих магических существ. Они все так же являются носителями той стихийной, природной магии. Наша магия редко действует или действует правильно внутри леса. То есть, простые заклинания, конечно, работают. Но что-то более-менее глобальное в лучшем случае сбоит. Если знать, где и как идти, можно буквально обойти охрану замка.
– Кто знает об этом пути? — снова встревожилась Гермиона, ожидая самого очевидного и самого плохого ответа.
– Почти все студенты и, следовательно, выпускники Слизерина, — отозвался Драко, серьезно на нее посмотрев. Она ждала этого ответа, это было видно по ее лицу. А он не считал нужным беречь ее от правды. — Это все равно ничего не значит…
– Да уж конечно, — хмыкнула девушка.
– Во-первых, любой хороший маг, и не зная о тропе, сможет найти ее, если ему понадобится, — чуть завелся юноша. — Для этого не нужно быть выпускником Слизерина. Во-вторых, думаешь, Дамблдор не предусмотрел этого? Поверь, он знает о лесе такое, что неизвестно, наверное, никому на свете. Этот путь тоже охраняется. Просто другим способом.
– Каким?
– Кентавры, сатиры, минотавры. Знаешь, сколько их там? Они живут здесь с начала времен, и им точно не понравится, если по их владениям начнет бродить сумасшедший, возомнивший себя властелином мира.
– Но вас же они не трогают, — резонно заметила девушка.
– Ровно до тех пор, пока мы являемся студентами. Мы для них дети, решившие покуралесить. До нас им дела нет, пока мы не представляем хоть какой-то опасности для школы или леса. Им плевать на нарушения дисциплины, этим они предоставляют заниматься людям. Но от реальной опасности они будут защищать свои границы до последней капли крови.
Гермиона дернулась от последних его слов, как от пощечины. Кровь. Они готовы проливать кровь. Все правильно, это война, напомнила она себе. Это уже самая настоящая война.
– Ты рассказал кому-нибудь об этом ходе? — спросила она, когда они подошли ко входу в замок.
– Нет. И я надеюсь, ты также сохранишь в тайне все, что я сказал о тропе через лес.
– Конечно, — кивнула Гермиона, чуть пристыженная своими сомнениями.
Они постояли немного друг напротив друга. Никто не решался ни заговорить о том, что тревожило их больше всего, ни попрощаться и разойтись.
– Они говорили о твоем отце, верно? — прошептала Гермиона.
Малфой ограничился кивком.
– И то, о чем они говорили, может быть связано с Гарри? В смысле, те планы?
Парень тяжело вздохнул.
– Все, что планируют эти люди, чаще всего связано с Поттером.
– Ты узнал их? — ахнула девушка. — Узнал их голоса? Это были… ну…
– Да. И да.
Гермиона подняла руку ко рту, пытаясь все осознать.
– Послушай меня, — он взял ее за плечи и серьезно посмотрел ей прямо в глаза. — Ты никому не должна рассказывать о том, что слышала там.
– Но ведь это… — начала было Гермиона.
Он мотнул головой.
– Это слишком опасно. Опасно для тебя, для Поттера, для всех. Мы не знаем, кто еще в курсе планов отца и что именно они собираются делать. Если они поймут, что это больше не секрет, они сделают все, чтобы выяснить, кто знает и откуда. Ты не можешь так рисковать. Ты понимаешь?
– Да. Но как же… Гарри…
– Я позабочусь об этом, — как можно спокойнее произнес Драко.
– Но что ты-то сможешь сделать? — в каком-то отчаянии прошептала она.
– Я поговорю с Северусом. Если будет нужно, мы пойдем к директору. Но ты до тех пор должна молчать.
– Но Гарри ведь… — Гермиона отвела взгляд, сама плохо понимая, что пытается сказать.
– Он здесь в безопасности, — Малфой почти до боли сжал ее плечи, приводя в чувства и заставляя вновь посмотреть на него. — Гарри здесь в безопасности. У тебя нет никаких причин волноваться, — но она смотрела словно сквозь него. — Ты вообще слышишь меня, Гермиона?
– Слышу, — как-то обреченно произнесла она. — Ты расскажешь мне? Ну, что там скажет профессор Снейп… и что там дальше…
– Я обещаю, — не задумываясь, кивнул Малфой.
– Тогда я обещаю никому ничего не говорить, — сдалась Гермиона, сворачивая мантию и протягивая ее Драко.
Но он решительным жестом отвел ее руки.
– Оставь. Тебе еще нужно до вашей башни как-то добраться.
– Но ведь это твоя, — удивленно пробормотала Гермиона.
– Если ты не заметила, у меня есть еще, — и он усмехнулся, как в самом начале этого странного вечера, когда предлагал ей ночную прогулку по Лондону. Он усмехнулся так, словно все снова было хорошо. — Бери. Потом вернешь.
Гермиона сощурилась и недоверчиво посмотрела на юношу. А потом проговорила то, чего и сама не ожидала услышать:
– Кто ты?
Малфой нахмурился, явно не понимая, о чем она говорит.
– Прости?..
– Спокойный, щедрый… тревожишься обо мне. Ты не тот Драко Малфой, которого я знаю. Ты словно… из чужого мира… — задумчиво отозвалась девушка, осторожно подбирая слова.
Драко слушал ее, задумавшись, а потом улыбнулся, не то грустно, не то устало.
– Но я ведь и правда из чужого для тебя мира, разве нет?
От этих его слов она будто очнулась. Отвела взгляд, кивнула.
– Да, наверное, ты прав. Спасибо за мантию. Доброй ночи.
– И тебе, — отозвался Малфой, думая, что добрее эта ночь вряд ли станет.
Гермиона еще раз кивнула. Накинула мантию и открыла проход. Они поднялись в коридор, закрыли проход. Но Малфой не уходил. Он слушал ее удаляющиеся шаги и думал о том, как все повернулось. Надо же было нарваться именно на Нотта с Лалиберте. И надо ж было им именно в этот момент обсуждать планы Люциуса.
Он мотнул головой, развернулся и направился к подземельям. Он все не мог отделаться от мысли, что каким бы удачным не оказалось это стечение обстоятельств, совсем неудачным было то, что она оказалась в тот момент с ним.
***
[Музыка Fauxliage - All The World]
Пэнси перевернулась на живот и со вздохом принялась перебирать разбросанные вокруг письма. От камина шло тепло, а на присланном из дома меховом коврике было очень удобно. Девушка в очередной раз попыталась понять, что она думает обо всей этой идее с помолвкой, что она думает о нем, что чувствует. Но, как и прежде, ничего осмысленного не получалось. Все слишком спутано было в ее голове, слишком сложно. Она еще со стольким в жизни не определилась, чтобы определяться с этим, возможно, самым важным решением.
Пэнси подтянула ближе один из пергаментов и заскользила взглядом по строчкам.
«Я и не думал, что это решение дастся тебе легко».
Да уж, конечно. Ее собираются выдать замуж за незнакомца. Наверное, это не дастся ей легко.
Пэнси вновь перевернулась на спину, читая дальше.
«С моей стороны глупо было рассчитывать на скорое смирение».
Даже слишком глупо. Пэнси подцепила еще один свиток.
«Я с уважением отношусь к твоим чувствам. Наверное, это тяжело, когда чужой человек довольно наглым образом набивается тебе в друзья».
– Ты себе не представляешь, — пробурчала Пэнси себе под нос.
«Понимаю, как все это непросто для тебя».
Девушка со злостью отбросила письмо.
Он понимает?! Как он вообще мог хоть что-то понимать? Он просто выбрал себе жену, словно новую лошадь покупал. Чтобы с родословной, с выправкой, да чтоб хорошо смотрелась. Непонятно только, почему именно она.
«Я понимаю, тебя терзают определенные вопросы. Прости, что не могу всего пока объяснить. Существуют темы, которые лучше обсуждать при личной встрече, а не в письмах. Ты, конечно, понимаешь, о чем я».
Пэнси не оставляли странные сомнения. Почему именно она? Почему из всех девушек Европы (а Мерлин свидетель, их было немало) именно она? И почему он не хочет писать об этом? Было что-то странное в его таинственности. Она настораживала и не давала поверить в серьезность, истинность происходящего.
Да и когда еще случится эта личная встреча…
«Дела фирмы пока что удерживают меня на континенте».
«Не думаю, что смогу освободиться в ближайший месяц, как бы мне этого ни хотелось».
«Возможно, ближе к праздникам у меня появится больше свободного времени».
Даже если оно появится, вздыхала Пэнси, что толку. Ей сложно было представить визит наследника Эйлербургов в Хогвартс. В отличие, очевидно, от него.
«Я давно хотел взглянуть на Хогсмид. В Швейцарии нет ни одного полностью магического поселения. Возможно, ты бы устроила мне экскурсию, и мы смогли поговорить обо всем».
Пэнси покачала головой. Какой прок от личных встреч, если они в той же степени откровенны друг с другом?
И все же ее не оставляло ощущение, что она слишком круто начала. Пэнси вновь вспомнила свое первое письмо. Теперь ей казалось, что в тот раз она перегнула палку. Да, он тоже хватил через край со всеми этими биографическими выдержками. Но стоило ли так уж грубо его осаждать?
Пэнси тяжело вздохнула и потянулась за пергаментом, отлетевшим дальше других. Это было его последнее письмо. Оно было другое, словно писал его не тот же самый Роберт, который писал предыдущие письма. Это было пропитано странной грустью и тоской. Пэнси вновь пробежалась взглядом по строчкам. Но в письме не было ничего необычного, не описывалось ничего грустного или трагичного. Лишь привычные учтивые фразы. И все же девушку не отпускало чувство вины за ту тоску, что она читала между ровных строк. Нет, ей совершенно точно не следовало так грубо его осаждать.
В конце концов, он был прав в известной степени.
Пэнси поднялась с пола, сложила все письма и убрала в нижний ящик своего стола.
А из головы все не шла последняя строчка из его последнего письма.
«Надо же нам с чего-то начинать…»
***
[Death Cab for Cutie — Soul Meets Body]
Гермиона украдкой зевнула, стараясь, чтобы никто не заметил ее равнодушия к происходящему. Но вся гриффиндорская трибуна была поглощена первым в этом году матчем, и на старосту особого внимания никто не обращал.
Гермиона еще зевнула и постаралась прислушаться к комментатору. Похоже, райвенкловцы повели в счете, и весь Гриффиндор в тревоге сжал кулаки, надеясь, что это ненадолго. Девушка еле удержалась от того, чтобы усмехнуться. Исход игры был заранее известен всем, но переживали студенты как в первый раз.
Но вот Гарри заложил под облаками очередной немыслимый вираж, и Гермиона ахнула в унисон со всем стадионом, восхищенная мастерством друга и испуганная, как бы он не свалился с метлы. Но как только Гарри вновь спокойно завис, ожидая, когда появится снитч, Гермиона вернулась к собственным мыслям.
Она не спала всю прошлую ночь, встревоженная всем, что пришлось пережить. То, что они узнали в Лондоне. И еще он… то, каким Малфой был странным. Даже более чем странным. Почти заботливым.
Впрочем, как она могла думать о Малфое после всего?! Если то, что они подслушали, было правдой, значит, Гарри опять в огромной опасности. И только Мерлин знал, что могло с ним случиться на этот раз.
Всю ночь Гермионе не давали покоя нескончаемые вопросы, роившиеся в голове. Что задумал Люциус теперь? Насколько это опасно? Что должно произойти? Когда? Чем все это обернется? И самый главный вопрос — как им всего этого избежать?
Но больше всего (если уж до конца быть честной с собой) ей не давал покоя голос. Тихий, спокойный голос, обещавший позаботиться обо всем.
Девушка повернулась к слизеринской трибуне. Его сложно было не заметить, хоть и стоял он не в первых рядах и особого интереса к игре не проявлял. Гермиона прекрасно понимала его равнодушие. Ведь всем и так было понятно, чем закончится матч. Она улыбнулась своим мыслям. И тут же одернула себе, устремляя взгляд в небо в поисках Гарри.
Не могла же она быть такой идиоткой…
В любом случае, безопасность Гарри была сейчас ее единственным приоритетом. Вот о чем она должна думать и переживать. О Гарри.
Малфой был абсолютно прав, утверждая, что в Хогвартсе им ничего не угрожает, но…
Гермиона не удержалась и все-таки рассмеялась своим мыслям. Нет, в Хогвартсе им совершенно ничего не угрожало. Картинки проносились одна за одной. Профессор Квиррелл и задания, охранявшие философский камень. Василиск и дневник Сами-Знаете-Кого. Сириус, спокойно попадавший в школу через потайные ходы. Упивающийся под маской преподавателя. Одни сны Гарри в прошлом году чего стоили. Действительно, в Хогвартсе им никогда ничего не угрожало.
Так стоило ли быть такой спокойной? Стоило ли безоговорочно верить Малфою? Он, конечно, спас ей жизнь, но все же…
Гермиона вздохнула. Она не могла не признавать, что видела в слизеринце намного больше того, что было в нем на самом деле. Он столько раз повторял, что помогает ей не из благородных побуждений, а лишь из-за собственной выгоды. Почему же Гермиона так отчаянно хотела увидеть в нем героя? Может, ей и правда удавалось видеть в людях лучшее, как бы глубоко оно не было скрыто. А может, она просто придумывала это лучшее там, где хотела его видеть.
Гриффиндорка вздохнула. Вот поэтому она настолько любила книги. С ними было настолько проще, чем с людьми. Не нужно было гадать, что скрыто внутри — добро или зло. Можно было просто открыть и прочесть. А тут… с людьми никогда не знаешь наверняка.
Наконец Гарри поймал снитч. Гриффиндорцы зашлись в победном кличе. Гермиона поднялась и двинулась к выходу с трибуны. Поздравит мальчиков в гостиной. Сейчас им и без нее фанатов хватит.
Гермиона не удержалась и бросила еще один взгляд на зелено-серебристую трибуну, но Малфой уже ушел. Глупо было обманывать себя. Как бы нелогично это не было, она верила, что Малфой помогает ей не только из-за собственной выгоды. Она всецело ему верила, когда прошлой ночью он обещал обо всем позаботиться. И вряд ли щеки горели полночи из-за подслушанного разговора двух незнакомых ей Упивающихся.
И да, судя по всему, она была именно такой идиоткой…
|
|
|
| water_candle | Дата: Понедельник, 03.09.2012, 20:25 | Сообщение # 35 |
|
Посвященный
Сообщений: 35
| Глава 18. Часть 3
Гарри отпил еще сливочного пива и довольно потянулся. Что бы не происходило в его жизни, победа всегда ощущалась как победа. Он сделал еще глоток и улыбнулся, глядя на огонь в камине. Хорошая все-таки была игра. Он откинулся на спинку дивана и подумал, что все же ничто не могло сравниться с квиддичем. И Рон хорошо справился и, похоже, уже забыл, сколько бросков на деле пропустил.
Поттер оглядел гостиную и улыбнулся шире. Весь факультет ликовал. И это было чертовски приятно — знать, что это именно ты дал всем этим людям повод радоваться и праздновать. Да, Гарри не раз утверждал, что слава для него ничего не значит и что он бы с большей радостью прожил жизнь обычного мальчишки, а не избранного. И все же он не мог не признать, что совсем неплохо себя чувствовал, будучи и героем дня. И хоть Гарри старался даже самому себе не признаваться в этом, но и ему было знакомо тщеславие.
А впрочем, это совершенно не те мысли для такого прекрасного вечера.
Гарри мог поспорить, что вечеринка продлится до поздней ночи. И хоть Фреда и Джорджа, обычно бывших главными зачинщиками таких сабантуев, с ними уже не было, их традиции прочно утвердились на факультете. В любом случае, пока Рон и Джинни здесь, наследие близнецов точно не забудется. Гарри еще раз огляделся, ища взглядом друзей. Рон с Джинни танцевали и болтали чуть поодаль, там же была почти вся команда. Он заметил в гостиной многих старшекурсников с Хаффлпаффа и даже нескольких райвенкловцев. Вон Падма смеялась над шутками Дина вместе с Парвати. Только нигде не было видно Гермионы.
Она подошла к нему вскоре после того, как команда вернулась в башню. Поздравила их всех с победой, улыбалась ему и даже сказала, как он потрясающе смотрится в воздухе. А потом он потерял ее из виду, и она просто пропала. Как пропадала почти каждый вечер в течение последнего месяца, не говоря ни слова и появляясь только перед самым отбоем. Рон был уверен, что Гермиона торчит безвылазно в библиотеке, готовится к рождественским экзаменам. И пару раз Гарри действительно находил ее там. Но чаще всего ее не было ни в библиотеке, ни в зале старост, ни даже в лаборатории. А возвращалась она обычно уж слишком довольная для проведенного над книгами вечера.
Не раз Гарри тянуло достать карту мародеров и выяснить, где и, главное, с кем пропадает его лучшая подруга. Но каждый раз он останавливался, заставляя себя вспомнить, что и у Гермионы было право на личную жизнь. Да и если бы ей было, о чем рассказать, она бы уже рассказала, уверял себя Поттер. Но, несмотря на все доводы, сомнение продолжало подтачивать его уверенность в Гермионе.
– Главный герой вечеринки сидит в одиночестве и пьет сливочное пиво?! Непорядок, — улыбнулась Джинни, облокотившись о спинку дивана, где он сидел. — О чем задумался?
Гарри обернулся к девушке и улыбнулся как можно беззаботнее.
– Да так, глупости всякие в голову лезут.
А ведь и правда, мелькнуло у него в мыслях, это все были такие глупости.
Он глянул в дальний угол, где подозрительно притихли остальные члены команды. Гарри вновь повернулся к Джинни и произнес, понизив голос:
– Судя по всему, у твоего брата там есть не только сливочное пиво. Не откажешься составить мне компанию?
– Ну, даже не знаю, — кокетливо потянула Джинни. — Ты все-таки Гарри Поттер, мрачный парень со шрамом.
– Да брось, — ухмыльнулся Гарри, поднимаясь. — Никто не отказывает лучшему ловцу века.
– В таком случае, у меня просто нет выбора, — сдалась Джинни, вкладывая свою ладошку в его.
Пересекая под вновь взорвавшиеся аплодисменты гостиную, Гарри буквально заставил себя забыть, что в этот прекрасный вечер его лучшей подруги вопреки всем ожиданиям не было с ним.
***
[Cary Brothers - Ride]
– И как вы можете делать это даже без учебников?! — вновь вздохнула Гермиона.
– Ой, да брось! Ты словно ни разу не встречала Трелони. Ей чем страшнее, тем лучше.
Рон потянулся, громко захрустев всеми суставами, после чего вернулся к выдумыванию домашнего задания по прорицаниям.
– Ну, одно предсказание она все же сделала, — шепотом произнесла девушка.
– Не вспоминай, — тут же буркнул Гарри.
– Я почти закончил, — тут же сменил тему Рон. — Потом займемся схемами, да, Гарри?
– Какими схемами? — удивилась Гермиона, глядя, как Гарри задумчиво кивает в ответ на слова друга.
– Это для квиддича, — объяснил Рон серьезным тоном. — Разрабатываем планы на игру. Знаешь, стратегия, все дела.
– А такое серьезное лицо делать обязательно? — рассмеялась староста. — Это все-таки квиддич, а не планы долгосрочного развития экономики.
– У меня было нормальное лицо! — тут же принялся спорить Рон.
– Ты просто не видел себя в тот момент, — подхватил Гарри и тоже рассмеялся.
– Я между прочим, три новые комбинации разработал! А ты что сделал, капитан?
– А я нашел для команды потрясающего вратаря! — заявил Гарри, примирительно похлопывая друга по плечу, и незаметно подмигнул Гермионе. — Все, я закончил, давай свои комбинации.
Гермиона продолжала улыбаться, просматривая свои записи. Она уже и забыла, как весело им бывает втроем. Она и вспомнить не могла, когда они последний раз вот так просто сидели вместе, делая задания и болтая ни о чем. Сейчас она уже была рада, что Малфой отменил сегодняшнее занятие.
Малфой… Они продолжали свои занятия после той неудачной экскурсии в город. Сначала, конечно, не обошлось без напряжения. Но вскоре все снова пришло в норму. Драко больше не затевал никаких обучающих вылазок за пределы замка, да и сама Гермиона никуда особо не рвалась. Он поговорил с профессором Снейпом, как и обещал. Зельевар сказал, что разузнает побольше. А пока что у Гермионы действительно не было особых причин для волнений.
– Ты ненормальный? Слизеринцы раскусят это в два счета! — голос Гарри оторвал Гермиону от ее мыслей.
– Ну, в матче с Райвенкло похожая комбинация принесла результат! И не один раз!
– Потому что это был Райвенкло! — продолжал спорить Гарри.
– А что ты предлагаешь? — недовольно накинулся на него Рон.
– Смотри сюда! — Гарри принялся что-то быстро чертить на зачарованном пергаменте, который они с Роном использовали специально для разработки игровых комбинаций. Фигурки игроков на этом пергаменте двигались так, как задумывал рисующий, иллюстрируя те или иные идеи почти в реальном времени. — Если один из охотников уйдет сюда, а двух других поставить вот так, то…
– Сюда непременно отправится Нотт…
– Его снимут загонщики, если поставить их вот так…
– Гарри, ты сумасшедший! Такой трюк никто, кроме разве что тебя, выполнить не сможет…
– На следующей тренировке надо будет отработать вот это…
Гермиона слушала, как они переругиваются, и ее вдруг посетила мысль, что и они могли бы это сделать. Они вполне бы могли стать друзьями с Драко. И, может, действительно, не нужно было прятаться ото всех. Ведь они же взрослые люди.
– Этот хорек с самого начала сядет тебе на хвост, и к кентавру ходить не надо, — со злостью бросил Рон. — Можно будет вот что сделать…
Гермиона разочарованно подумала, что Рон бы такого никогда не понял. Да и вообще, какой в этом был смысл — терять одного друга, чтобы приобрести другого? В памяти против воли всплыло, как она дважды говорила Драко, что друзья у нее есть.
Да и вообще, какой смысл об этом думать. Он действительно был из чужого мира, и между ними пропасть.
– Кстати, — повернулся к ней Рон. — Какие у тебя планы на каникулы?
– Да никаких, вроде бы, — Гермиона неуверенно пожала плечами. — Я еще не думала даже.
– Отлично! Значит, мы все едем в Нору на Рождество!
– Но Рон, знаешь… — спохватилась девушка.
– Отказ не принимается! Мы все едем, правда, Гарри?
– Конечно, — улыбнулся Поттер.
Гермиона в ужасе вспомнила о ночи в Лондоне, людях в черных мантиях и глухих голосах. «Уверен, готовится что-то особенное». Им нужно было именно это. Одна ошибка с их стороны, один неосторожный поступок.
– Это неразумно, — твердо произнесла староста.
– Что?! — Рон удивленно повернулся к ней. — Что неразумно?
Гарри тоже настороженно посмотрел на подругу.
– Покидать школу сейчас. Это неразумно. И слишком опасно, — она понизила голос и чуть наклонилась над столом, за которым они сидели. — От них слишком долго не было ничего слышно. Если они только узнают, что Гарри покинул школу…
– Расслабься, — равнодушно потянул Рон. — Папа уже договорился с директором, обо всем позаботятся.
– Но…– попыталась протестовать Гермиона, но отпор она встретила совсем не с той стороны, с какой ожидала.
– Это решать все равно не тебе, — холодно произнес Гарри. — Я еду на Рождество к Уизли. Ты можешь к нам присоединиться.
– Да, конечно, ты прав, — глухо согласилась Гермиона, хоть и очень сомневалась в правоте друга.
Она поднялась, собрала свои пергаменты с заметками для курсовой по зельям и произнесла настолько непринужденно, насколько могла:
– Я пойду переоденусь. Хочу еще попатрулировать перед сном. Рон, ты со мной?
– Ой, нет, у нас тут еще столько работы, — предсказуемо потянул он.
Девушка кивнула и спокойно поднялась к себе. Но стоило ей закрыть дверь в свою комнату, как спокойствие тут же исчезло. Неужели все это происходит? Неужели он и правда готов совершить такую глупость?
Староста метнулась к своему рабочему столу, отперла ящик, охраняемый одним из лучших заклинаний, и достала заветную тетрадь.
Меньше чем через полчаса она уже сидела на парте в их классе и ждала его.
– Я надеюсь, это было действительно срочно, потому как ты вытащила меня из постели, — недовольно начал Малфой, как только вошел в класс.
– Это срочно, — сглотнув, подтвердила Гермиона. — Ты взял мантию?
– Да. Хоть ты и не сказала, зачем, — недовольно заметил слизеринец.
– Отведи меня в Лондон, — с отчаянием в голосе произнесла Гермиона.
– Что прости? — опешил Малфой.
Гриффиндорка недовольно поморщилась.
– Ты слышал, что я сказала.
– Да, слышал, — подтвердил Драко. — И все же, будь любезна, повтори. Хочу убедиться, что ты это серьезно.
– Я абсолютно серьезно, Малфой, — Гермиона повысила тон. — Пошли в Лондон, закончи то, что начал. Покажи Даун Хилл, или еще какое-нибудь другое место, которое мне стоит увидеть. Научи меня! Ты ведь обещал.
– Что случилось? — всерьез насторожился слизеринец.
– Ничего не случилось. Обычная тяга к знаниям, — резко отозвалась девушка.
– Герм, что происходит? — Драко тоже начал повышать голос.
– Я же сказала.
– Скорее проорала. В таком состоянии я тебя точно никуда не поведу. Рассказывай!
Гермиона вздохнула, стараясь успокоится. Драко был прав, она совершенно не в том состоянии.
– Они собираются уехать, — начала она, понизив голос. — Они собрались в Нору на Рождество.
– Поттер с Уизелом? — уточнил Драко.
– Да, — кивнула Гермиона. — А то, что мы слышали в прошлый раз. Если они…
– Директор… — начал было Драко, но Гермиона его оборвала.
– Он уже разрешил. Отец Рона говорил с ним на днях, — в ее взгляд вернулось прежнее отчаяние. — Поэтому ты должен закончить то, что начал. Если что-то все же случится, я должна быть готова.
– Ты можешь просто не ехать, — пожал плечами слизеринец. — Оставайся.
Гермиона грустно усмехнулась.
– Ты правда думаешь, что…
– Нет, не думаю, — он покачал головой, задумчиво глядя на нее. — Я уже говорил, что ты ненормальная?
– Да. Так ты поможешь?
Малфой еще какое-то время задумчиво изучал ее лицо. Гермиона уже готовила себя к тому, что он откажет и отправит ее обратно в башню. Но непонятно почему, слизеринец сдался.
– Да. Хочешь в Лондон, пошли в Лондон.
Девушка шумно выдохнула. От его серьезного взгляда, не менее серьезного тона и обнадеживающих слов внезапно стало очень легко на душе.
***
– Может, и свадебное платье сделаешь черным? — хихикнула Блез. — Раз ему так понравилось.
– Да не в этом дело! — Пэнси закатила глаза.
И зачем она только завела этот разговор? Понадеялась, что Блез воспримет это серьезно.
– Я просто не понимаю его, — еще раз попыталась объяснить староста Слизерина. — Он странный, это все сбивает с толку.
– Ну а чего ты хотела? — неожиданно посерьезнела Блез. — Вы виделись один раз и написали в общей сложности друг другу сколько? Писем восемь?
– К чему ты клонишь? — нахмурилась Пэнси.
– Вот ты всегда меня понимаешь? Все, что я говорю, все, что делаю?
– Более или менее, — задумчиво ответила подруга.
– Вот видишь! А меня ты всю жизнь знаешь. Тут же абсолютно незнакомый человек. Не рановато ли для полного взаимопонимания? — резонно заметила Блез.
– Но он не отвечает на элементарные вопросы! Вот почему именно я?
– О, Мерлин Великий! — Блез манерно подняла руки и запрокинула голову вверх. — Что ж ты так за это зацепилась?
– У всех поступков есть причина.
– Допустим. И что с того?
– А то, что у этого поступка нет логичной причины! — торжественно заключила Пэнси. — Молодому, состоятельному, в меру привлекательному наследнику древнего и знатного рода незачем в 21 год жениться на незнакомой девушке. Да еще настолько моложе его и из другой страны.
– Это ты думаешь, что незачем. А он, очевидно, причину нашел, — пожала плечами Блез. Как ни старалась Пэнси объяснить ей свои сомнения, ничего катастрофичного в них Блез увидеть не могла, как ни старалась.
– Ну и какую, например? Назови хоть одну!
– Мерлин, да откуда мне знать?! Ну, может он фетишист, и с ума сходит, как хочет себе чистокровную английскую жену!
– По-моему, фетишизм — это немного другое, — нахмурившись, потянула Пэнси.
– Ох, да какая разница, как это называть! — отмахнулась Блез. — Пусть будет пунктик, суть-то одна.
Пэнси недоверчиво смотрела на подругу.
– Ну, или, к примеру, когда он был маленький, ему приснилось, что он женится на девушке из Англии. О! Или ему когда-то нагадали на тебя, а он жутко суеверный.
– Ты фантазерка, — Пэнси с улыбкой покачала головой.
– Суть все равно одна, — упорствовала Блез. — Причин может быть масса, просто тебе они в голову не пришли. Самая очевидная все равно одна.
– И какая же? — вновь насторожилась девушка.
– Да брось, Пэнс, это ясно, как мерлинов день. Родители!
– Родители?
– Ну да, — Блез перевернулась, закинула ноги на изголовье кровати подруги и теперь видела Пэнс вверх ногами. — Семья требует, чтобы он женился на девушке их уровня. А никто из их окружения ему не нравится. Вот они и решили поискать где-нибудь еще.
– Значит, знакомые девушки его не устраивали, а я так сразу взяла и устроила? — скептически потянула Пэнси, укладываясь рядом с подругой.
– А официальное предложение уже было? — нахмурилась Блез.
– Я не знаю, до чего они договорились с отцом в мое отсутствие, — огорченно произнесла девушка, — но меня никто ни о чем не просил.
– Тогда все точно. Он присматривается.
– Ты так просто к этому относишься…
– Это тебе надо проще ко всему относиться, — Блез перевернулась на живот и серьезно посмотрела на подругу. — Воспринимай это, как… ну, не знаю… свидание вслепую!
– Что? — рассмеялась Пэнси.
– Ну да. Я слышала, у магглов есть даже такой способ находить мужа. Они пишут письма друг другу через какую-то странную почту, я всего принципа не поняла. Но, в общем, суть в том, что они не видят друг друга, а только обмениваются посланиями. А потом, если уже понравились друг другу, встречаются.
Пэнси расхохоталась.
– Это же ужасно глупо!
– Ну почему же, это многое облегчает. Не надо ходить на свидания, разочаровываться. Сидишь дома и строчишь себе.
– А потом окажется, что твоя судьба — маленький, толстый и лысый, — продолжала хохотать староста.
– А, между прочим, он симпатичный? — Блез подтянула под себя подушку и с глупой улыбкой уставилась на Пэнс.
– Нууу, ничего такой, — с улыбкой согласилась Пэнс. — Разве что губы тонковаты.
– Так это же хорошо! Я читала, что мужчины с тонкими губами ревнуют сильнее всего. Представь только, какой будет примирительный секс! — воодушевленно выдала Блез.
– Где ты только этого нахваталась? — Пэнси душил новый приступ хохота.
– Ну, знаешь, немного там, немного здесь, — Блез пожала плечами. — Все же тонкие губы лучше.
– Слушай, мне еще никто ничего не предлагал, — напомнила староста, успокоившись.
– Так может, стоит стать посговорчивее?
Пэнси сделала вид, что задумалась.
– Ну, если только ради ревнивого секса.
По спальне вновь разнесся заливистый смех.
***
[The Paper Kite — Willow Tree March]
– Древние духи, и зачем я только согласилась? — вздохнула Альберта, перешагивая очередной извилистый корень.
– Согласилась? Это была твоя идея! — обернулся Северус.
– Моя идея заключалась в том, чтобы поговорить с ними. Пробираться в самую чащу Леса в мои планы не входило! — возразила женщина, отдирая подол мантии от очередного куста с колючками.
Северус вздохнул и чуть притормозил, позволяя ей нагнать себя.
– Ты сама знаешь, что Хагрид говорил. От них ничего не слышно уже несколько недель. Они бы не вышли ни на какие переговоры.
– Дьявол, как у тебя все сложно! Послали бы патронуса!
– Патронуса? В Лес?! — зельевар обернулся и насмешливо посмотрел на женщину. — Как думаешь, он пересек бы ручей?
Альберта закатила глаза, но возражать не стала.
– Мерлин Великий, ты хоть знаешь, куда идти? — встрепенулась она через пару минут.
– Естественно, знаю! Что за вопросы?! — оскорбленно бросил он через плечо.
– Доверь дело Снейпу, — пробормотала Альберта себе под нос, недовольно глядя ему в спину.
– Я все слышал! — отозвался Северус. — И вместо того, чтобы прожигать мою спину взглядом, поберегла бы силы на дорогу.
Альберта скорчила рожицу и тут же поскользнулась на какой-то неприметной траве. Еле удержавшись на ногах, она мысленно согласилась с Северусом. Силы ей еще точно пригодятся.
***
[Angus & Julia Stone — Mango Tree]
– Это было просто потрясающе! — повторяла Гермиона, когда они вошли в класс.
Она скинула с себя мантию-невидимку и закружилась по комнате.
– Место — мрак! Но вся эта энергия, эта магия! Ты ведь чувствовал ее тоже? — она тут же обернулась к Малфою.
– Да, я чувствовал, — подтвердил тот, глядя с улыбкой на девушку.
– Мерлин, это самое волшебное, что я когда-либо чувствовала в жизни! — Гермиона продолжала кружиться, словно танцуя под какую-то слышимую только ею музыку. — Я словно летала. И это покалывание на кончиках пальцах! Оно не проходит, — она остановилась и вновь посмотрела на Малфоя. — У тебя тоже?
– Ага, у меня тоже, — и он рассмеялся.
– Почему ты смеешься надо мной? — спросила Гермиона с улыбкой на губах.
– Потому что ты под кайфом, — спокойно объяснил Малфой. — И ты смешная.
– Я вовсе не под кайфом! — воскликнула девушка и опять закружилась. — Мне просто хорошо.
– Поверь мне, Грейнджер. Ты под кайфом, — он снова рассмеялся. — От таких мест всегда сносит крышу в первый раз. Слишком большой уровень магии.
– Ты неправильно это произносишь, — нахмурилась девушка, кружась в его сторону. — Мое имя Гер-ми-о-на, — произнесла она по слогам и опять улыбнулась. — Запомнишь?
– Постараюсь, — кивнул Малфой. — Ты когда-нибудь пила, Гермиона?
– Конечно! Сливочное пиво!
– Понятно все с тобой, Гермиона, — продолжал смеяться слизеринец.
– О, Мерлин, мне так хорошо. Вот бы это никогда не кончалось!
– Не хочу тебя огорчать, но тебя быстро отпустит, — поведал Малфой с улыбкой.
Гермиона остановила свое кружение прямо около него и расстроено вздохнула.
– Ты всегда говоришь такие неприятные вещи, — пробормотала она с легкой обидой и покачнулась.
– О нет, Грейнджер, стой на ногах, — проговорил Малфой, подхватывая ее под локти. — Докружилась?
– Да, — согласилась Гермиона, глядя на его губы. — Кажется, я докружилась.
И она осторожно приподнялась на цыпочки.
|
|
| Трон | Дата: Четверг, 03.01.2013, 23:29 | Сообщение # 36 |
Программа
Сообщений: 773
| Тема закрыта.
|
|
|
|
|
