|
|
Мои миры, твое отчаяние. Танец второй.
| |
| Nomad | Дата: Понедельник, 29.10.2012, 12:55 | Сообщение # 1 |
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Автор: Кошка Маришка (разрешение на размещение получено)
Бета: LuxInTenebris
Рейтинг: R
Пейринг: Гарри Поттер, Северус Снейп, Игорь Каркаров, Виктор Крам, Альбус Дамблдор
Жанр: AU /Драма /Приключения
Размер: макси
Статус: в работе
Саммари: Второй год обучения в Дурмстранге приносит вместе с собой много тайн. Старый замок начинает раскрываться перед Поттером с неожиданной стороны. Гарри и его друзьям предстоит узнать, что же представляет собой тайное сообщество "Глас Дурмстранга", и кто за ним стоит.
Предупреждения: AU
Контакты автора:
seiber-fn@yandex.ru
Контакт: http://vk.com/id179373498
Группа в контакте: http://vk.com/myworlds_yourdespair
Ссылка на первую часть: Мои миры, твое отчаяние. Танец первый.
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 18.12.2012, 00:07 | Сообщение # 61 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Ну вот не верю я в такую истеричность Дориана. Понятное дело,люди могут быть крайне слепы когда захотят, но тут перебор имхо. 
|
|
| Леди_Селестина | Дата: Вторник, 18.12.2012, 11:03 | Сообщение # 62 |
Капризная Леди
Сообщений: 1478
| Quote (Nomad) Ну вот не верю я в такую истеричность Дориана. Понятное дело,люди могут быть крайне слепы когда захотят, но тут перебор имхо.
И я не верю, да и Поттер идиот раз позволяет с собой так обращаться. Он ему жизнь спас, а этот вампиреныш еще смеет упрекать его в предательстве. Маразм полнейший 
|
|
|
| Cargerdree | Дата: Четверг, 20.12.2012, 10:43 | Сообщение # 63 |
Высший друид
Сообщений: 985
| Кто такой Готт?
|
|
| Serjo | Дата: Четверг, 20.12.2012, 10:48 | Сообщение # 64 |
Travelyane
Сообщений: 1957
| Cargerdree, первокурсник с шизофренией, который знает про Глас Друмтранга.
|
|
| Nomad | Дата: Четверг, 27.12.2012, 13:13 | Сообщение # 65 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 32. Контрасты
Эдвин задумчиво рассматривал Офелию, которая пыталась достать с верхней полки толстую тяжелую книгу. Альберт, сидевший рядом с ним, что-то записывал в большую тетрадь с обложкой, обклеенной сухими желтыми листьями, и демонстрировал полное отсутствие интереса к окружающему миру. Через какое-то время Эрстед откинул в сторону перо, которое до этого крутил в руках, и раздраженно повел плечом.
— Ей совершенно не идут эти серьги.
Грегорович поднял голову от записей и покосился на Эдвина.
— Длина и ширина не на своих местах.
— О чем ты? — Эрстед удивленно уставился на приятеля.
— О причинах твоей сосредоточенности на всем, кроме задания. В формуле по трансфигурации ты их перепутал. И кстати, эти сережки у нее второй год, проблема не в них, а в твоих ошибках.
— Это не мешает этому кричаще — красному безумию меня раздражать. Так, где именно ошибка? — Эрстед уставился в свои расчеты.
— В самом начале, — меланхолично отозвался Альберт, который уже снова что-то писал.
— Мог бы и раньше сказать.
— Если озвучивать другим все их ошибки, то они никогда сами не научатся их видеть, — Грегорович покосился на Гарри, который о чем-то спорил с Виктором.
Дориан расположился недалеко от него и делал вид, что не замечает Поттера и полностью поглощен разговором с Офелией. Стан вел себя совершенно по-детски, в своем стремлении показать абсолютную независимость от прошлых дружеских отношений. Если он ожидал, что Гарри будет постоянно ходить за ним и умолять о прощении, то сильно заблуждался на этот счет. Поттер вел себя, как обычно, передавал ему материал для занятий или собраний глав, но при этом не старался завести разговоров на отвлеченные темы.
Стан злился, но всячески пытался это скрывать. Обычно в такие моменты полувампир старался переключить свое внимание на Офелию или Мирославу, но на них же он иногда и срывал свою злость. Если цыганка могла совершенно спокойно реагировать на подобные вспышки эмоций, просто абстрагируясь от окружающего, то аристократически воспитанная Беливук не выносила по отношению к себе агрессии и отвечала на нее не менее жестко.
Тренировки превратились в какое-то топтание на одном месте. Дориану постоянно не нравились предлагаемые стратегии, он раз за разом находил в них слабые места и высмеивал общий каркас предложенного. В итоге ему предложили разработать нечто идеальное самостоятельное, после этого Стан вспылил и ушел, заявив, что не собирается делать чужую работу.
— Переходный возраст, — поставил свой диагноз Альберт.
Поведение Дориана удивляло многих, он конечно и раньше был несколько агрессивным, легко шел на конфликт и развлекался запугиванием окружающих с помощью банальной демонстрацией своей клыкастой улыбки. Но теперь Стан будто бы сорвался с цепи, и все его негативные черты буквально полезли на поверхность, как беды из ящика Пандоры.
Гарри точно не знал, что именно вызвало столь сильные изменения, возможно, постоянные болезненные ощущения и сражения с собой привели к тому, что агрессивность и злость только усилилась. Поттер по себе знал, что постоянное нервное напряжение не проходит просто так, сразу и бесследно. И теперь он пережидал, пока Дориан сможет наконец-то полностью выпустить из себя свой негатив и вернется к своей прежней манере поведения.
Квиддичные тренировки проходили в авральном режиме, из спортивного зала наконец-то убрали елку и теперь все квиддичные команды старались наверстать упущенное за каникулы и сильные холода. Проблемой являлось то, что помещение помимо игроков требовался господину Гоняку, который ужасно злился, стоило там появиться кому-нибудь без его разрешения.
Школьная суета захватила Гарри и заставила отвлечься от тяжелых мыслей. Ему в любом случае придется когда-то вернуться к Снейпу, хорошо, что в Дурмстранге в конце января не было поездок домой из-за того, что отдых и без того растянулся на полмесяца, но в феврале визита в поместье, по всей видимости, не избежать. Оставалось надеяться, что столь продолжительный временной промежуток позволит его опекуну отрешиться от ненужных эмоций и здраво оценить ситуацию.
После возвращения в школу Гримм приуныл, ему очень нравилось проводить время в своем человеческом образе, быть собакой отнюдь не так интересно, как обычным мужчиной в самом расцвете сил с постоянным доступом к сладкому.
Новый сосед был весьма странным, настроение Готта менялось как изображения в калейдоскопе. То он трещал безумолку, то наоборот молчал, даже не отвечая на приветствия.
— С кем тебе предстоит сражаться на этот раз? — поинтересовалась Офелия, которой наконец-то удалось достать с полки «Тысяча и один способ проклясть неудачников».
— С Бьянкой Цэрий. Если честно, я ее практически не знаю.
— Это четверокурсница с Западного, — поморщилась Мирослава. — Премерзкая девица, которая будет с азартом палача раз за разом тебя бить по слабому месту до тех пор, пока не рухнешь, как подкошенный. С ней лучше не церемониться.
— Она такой страшный противник?
— Скорее тот, кто никогда не позволит отнять у нее то, что она считает своим, и теперь, зная, что ты ее соперник, основательно подготовится. Тебе стоит отнестись к предстоящему бою серьезней, — заметила Офелия, а потом с детской непосредственностью поинтересовалась. — Дашь немецкий списать?
Гарри рассмеялся.
— Увы, тетрадь осталась в комнате. С собой только Травология и треклятый доклад «Поведение движущихся растений и их роль в поддержании равновесия окружающей среды».
— Это не тема, а какое-то издевательство, — заметила Офелия.
— Зато материала много, хотя пространственные рассуждения об этом действуют как самое сильное снотворное.
Мирослава строго посмотрела на Поттера.
— Это твое наказание за то, что ты вместе с Дорианом повалил кадку с саженцами.
Гарри тяжело вздохнул и пододвинул к себе учебник поближе.
— Все, больше не могу! — воскликнул Эдвин и начал методично ударяться лбом о столешницу. — Ненавижу трансфигурацию!
Стан, глядя на это, лишь покачал головой и, собрав свои вещи, ушел.
— Видимо, мы мешаем ему, — пожав плечами, произнес Альберт и, взяв расчеты Эрстеда, начал исправлять их.
Вечером Гарри решился все-таки написать Касиану, хотя до этого давал себе зарок не лезть в семейные дела Станов. Все-таки и для дружбы должны быть какие-то границы, но он не выдержал. Ему хотелось знать позицию Касиана или, по крайней мере, то, что он захотел бы показать.
Мальчик прикусил губу и унял свое волнение, а затем вывел на пергаменте.
«Здравствуйте. Я очень хотел бы поговорить о Дориане. Вы не против?»
Ответ появился только спустя два дня рано утром.
«Я не видел, что ты писал мне, заметил только сейчас, поэтому так долго не отвечал. Как он?»
«Злится, для него это предательство»
«Он считает, что все должны жить по принципу: враг моего друга, мой враг».
Гарри был согласен в этом с Касианом.
«Так оно и есть. Скажите, хотя я понимаю, что глупо об этом спрашивать, вы желаете Дориану зла?»
Ответ появился мгновенно.
«Сам как думаешь?»
«Что все-таки нет, но он нам рассказал о причинах своей антипатии…»
«Я даже не сомневался, что Дориан это сделает. Но только он никогда не пытался взглянуть на ситуацию со стороны и иначе оценить ее. Я уже получил желаемое. Как ты считаешь, что именно?»
Гарри задумался, что именно Касиан мог получить? Только то, что его близкие опасались его и относились к нему насторожено, но было ли это тем, что могло уравновесить смерть матери? Вряд ли.
«Я не знаю. Не вижу ничего равноценного».
«Они боятся меня. Все они. Отец не знает, что будет с ним, когда власть перейдет в мои руки, его жена постоянно дрожит за жизнь своего сына, свое положение в клане и любовь своего мужа. Их страх — это то, что питает меня. Они сами придумали себе пытку на многие годы. В этом мире страшнее боли, только ее ожидание».
«Какой смысл это рассказывать мне? Ведь я могу это передать Дориану…»
«И он не поверит в это. Ибо брат уверен в том, что я чрезмерно мстителен и не ограничусь этими детскими забавами. Но Дориан слишком глуп, чтобы понять, что его родители до самой своей смерти будут бояться, что с ним что-то произойдет, что я каким-то изощренным способом отниму у него жизнь, хотя они прекрасно знают, сколько сил я вложил, чтобы найти способ спасти братца. В этой жизни нельзя все делить на черное и белое, если это делать — проиграешь».
Подобное признание потрясло Поттера. Этот способ манипуляции был таким простым, но таким эффективным.
«Вы стратег».
«Конечно, иначе давно бы сдох от наивности и импульсивности. Советую тебе воспитывать в себе циника и рационалиста, дольше проживешь».
«Постараюсь, спасибо, что ответили мне».
«Не за что, буду не против пообщаться еще. И кстати, можешь обращаться ко мне на ты и называть меня по имени».
«Благодарю, Касиан».
Гарри был удивлен подобному предложению, ведь как бы то ни было, брат Стана являлся практически ровесником Снейпа, но это почему-то не ощущалось. Мальчик улыбнулся, хорошее начало дню было положено.
На его дуэль собралось много народа, несмотря на то, что Гарри был всего лишь на втором курсе, его воспринимали как серьезного соперника. Конечно, в теории он знал куда больше своих сверстников, но вот практику он еще не вытянул на должный уровень, да и не все проклятия ему было приятно тренировать.
Бьянка уже ждала его на своей половине подиума. Это была высокая худощавая девушка с заостренными чертами лица, и редкими волосами, собранными в тонкий хвостик. Она судорожно сжимала палочку в своей руке, по ней было видно, что соперница чувствует себя не в своей тарелке.
Гарри же чувствовал азарт, он всегда любил дуэли. Пожалуй, это было самым интересным во всей школьной программе. На занятиях по Темным искусствам они иногда занимались спаррингами, отрабатывая весь комплекс пройденных заклинаний, но это даже отдаленно не напоминало то, что было здесь. На уроках были только баллы, да и там допускались такие вещи, как ошибки или недостаточное владение каким-либо видом магии. На дуэльном подиуме все было иначе. Как только кто-либо поднимался сюда, то сразу отбрасывал в сторону все сомнения и не допускал даже мысли о слабости, играть нужно было на своих сильных сторонах. Это сражения на выбывание. Ты или достоин того, чтобы идти дальше, или нет. Тут не дано чего-то третьего.
Поттер с радостной улыбкой взобрался на подиум, и поклонился своей сопернице. Бьянка сделала тоже самое, ни на секунду не отрывая от него своего не мигающего взгляда. Гарри предчувствовал, что этот поединок будет интересным.
Цэрий напала первой, послав в мальчика невербальное режущее проклятие. Поттер резко отклонился влево, ставить щит навстречу неизвестному заклинанию было рискованно. Цвет некоторых проклятий был схож, а вот действие…
Гарри с новой позиции ответил заклинанием подножки, Бьянка разгадав его маневр, резко отпрыгнула назад и уже оттуда ударила в Поттера оглушающим. На этот раз мальчик выставил щит, а потом контратаковал канареечной порчей. Он хотел заставить свою соперницу устать от его не совсем привычных атак. Серьезные боевые заклинания требовали большего расхода сил, чем те же порчи или простейшие проклятья. Играть по крупному Поттер планировал позже.
Но Цэрий не собиралась уступать ему ни в чем. Она ловко посылала в него подсечки, костеломные и дезориентирующие проклятия. Гарри отбивал их раз за разом, отвечая ей чем-нибудь изощренным. Девушка прекрасно понимала, что соперник специально старается вымотать ее, а потом, задыхающуюся и усталую, добьет обычным Ступефаем.
В дуэлях нельзя было пытать и убивать. Применение остального — дело фантазии и умений. Победа бывает разной, способы ее получения тоже, важен только лишь результат. Когда Секо задело левый бок девушки, она поняла, что Поттер теперь берется за нее серьезно.
Бледно-сиреневый луч, выпущенный из ее палочки, прошел через щит Гарри. По залу раздались смешки. Поттер ощутил, что его движениям больше вообще ничего не мешает, а его ноги теперь напрямую касаются пола, ни сапог, ни носков на них не было.
Поттер скосил глаза вниз. Одежды на нем тоже не было, никакой. Даже нижнего белья. Сейчас нельзя было допустить замешательства, видимо на него и рассчитывала соперница.
Гарри хищно улыбнулся, отбив Инкарцеро. Стесняться и чувствовать себя неудобно он будет чуть позже, сейчас же им завладело одно-единственное желание — не проиграть. Ход был слишком грязным, так что теперь он просто был обязан победить.
Поттер отскочил буквально на край своей половины подиума и послал в деревянный пол Редукто. Бьянка никак не рассчитывала на взрывное заклятие и не успела отпрыгнуть в сторону, поэтому тут же провалилась вниз. Ее палочка отлетела в сторону, девушка попыталась достать ее, но Мобиликорпус резко поднял ее на уцелевшую половину подиума.
— Танцуй! — радостно воскликнул голый Поттер. — Таранталлегра!
Ноги девушки пустились в безумный пляс, с которым она никак не могла справиться. Бьянка пыталась воззвать к своей магией и наложить на себя беспалочковое Фините Инкантатем, но у нее ничего не получалось. Подобное и в спокойной обстановке было бы крайне сложно сделать, а тут…
Ноги путались, она наступала сама себе на пальцы, к глазам подступили слезы. Ей казалось, что в отместку Поттер будет ждать, пока не свалится обессиленная этим хаотичным дрыганьем ногами.
Но Гарри все-таки сжалился над ней, и, сняв заклятие пляса, тут же оглушил ее и связал. Ему засчитали безоговорочную победу.
Его одежда лежала около деревянных ступенек, что вели на подиум. Гарри усмехнулся, против него использовали заклинание, предназначенное для маленьких детей.
Толпа не расходилась, Поттер хмуро посмотрел на зрителей. Некоторые девочки совершенно без стеснения разглядывали его. Видимо любопытство к мужской анатомии пересилило в них остальное.
Наколдовывать ширму было явно глупостью, особенно после того, как его рассмотрели со всех ракурсов. Поттер не удивился бы, даже если узнал, что кто-то умудрился сфотографировать его в такой момент.
Он, сохраняя внешне спокойствие, натянул свое нижнее белье, потом брюки и только после этого рубашку. Китель он просто набросил на плечи. Только после этого он вернулся на подиум и освободил свою соперницу.
— Если хотела пригласить меня на свидание, то не обязательно было действовать так агрессивно, — Гарри нахмурился и более серьезным голосом продолжил. — Я мог бы поступить точно так же с твоей одеждой, но я не настолько мелочен. Но в следующий раз церемониться уж точно не буду.
Бьянка испуганно кивнула, она действительно поняла, что перегнула палку.
— Прости, пожалуйста, — искренне извинилась она.
— Хорошо, — кивнул Поттер и помог ей подняться. — На этот раз прощаю.
Гарри спустился вниз к своим друзьям. Эдвин довольно улыбался, не оставляя сомнений в том, от кого Поттер больше всего услышит пошлых шуток. Альберт же задумчиво смотрел в пустоту, а Дориан просто хмурился. Мирослава краснела и отводила взгляд в сторону, а Офелия вела себя так же, как будто ничего не произошло, разве что выглядела чуть веселей, чем обычно.
— Устроили тут стриптиз для нищих, — пробурчал Поттер.
— О да, — рассмеялся Эдвин. — Только Бьянка дура. Если про тебя шутки будут довольно-таки безобидными, да и ты показал, что тебя сложно сбить с боевого настроя, то Цэрий все просто достанут тем, что в ее вкусе маленькие мальчики.
— Эй! Я не маленький! — возмутился Гарри, чем вызвал дружный взрыв смеха.
— Тебе надо больше есть, — отдышавшись, постановила Чермак. — Ты щупленький, в форме это не так заметно.
— Офелия! — возмутилась Мирослава.
Цыганка на это только цокнула языком.
— Да что ты краснеешь так, будто ни разу голого мужика не видела.
По колючему взгляду Беливук, сразу стало понятно, что вряд ли ей доводилось наблюдать подобное.
— Все время забываю, что вы в основном по домам сидите, никуда не путешествуете. У нас ведь так: идем несколько дней с передышками, доходим до реки, становимся на сутки на стоянку. Тут тебе и прачечная, и баня. Там и не такое увидишь.
Эдвин присвистнул. Такой порядок цыганской жизни его явно впечатлил.
— Если вы еще что-нибудь скажете о моем теле, то прокляну! — пообещал Гарри. — Тем же раздевающим проклятьем.
Офелия усмехнулась, но промолчала. Поттер был уверен, что если его будут доставать шутками на эту тему, то он действительно не будет церемониться. С юношами, по крайней мере, точно.
— А откуда у тебя столько шрамов? — тихо спросил Альберт.
Он, как всегда замечал мелкие детали, совершенно упуская из виду на общую ситуацию. Оставалось надеяться, что не все были столь внимательны.
— Мои отношения с родственниками были весьма напряженными до того, как я попал к Снейпу, — раздраженно ответил Гарри.
На самом деле большая часть из них была у него из-за неугасаемого интереса Дадли к тому, чем он сможет наконец-то добить его кузена. Скорее всего, кузен воспринимал это как игру, пусть и жестокую. Возможно, если бы Поттер все-таки умер во время очередной из их забав, младший Дурсль действительно осознал бы всю кошмарность своих поступков.
Дадли нравилось чувствовать себя охотником и, конечно же, не меньше удовольствие ему приносили игры с пойманной дичью. Хотелось, чтобы Гарри просил не бить его или не доламывать принадлежащие ему вещи, которые и без этого дышали на ладан.
Но Поттеру стоило отдать должное, он не был идиотом, ежедневно попадавшимся в руки мучителей. Он научился хорошо прятаться и быстро бегать. Именно это не раз спасало его от компании Дадли, и вместе с этим подобное поведение еще больше подстегивало его кузена на ловлю интересной дичи.
Ребята молчали, каждый из них пришел к своим выводам о том, какое у него было детство, если на теле было такое количество шрамов.
— Так много боли… — Альберт покачал головой.
Гарри с удивлением увидел в его глазах слезы.
— Мне так жаль, что все это происходит с тобой, — прошептал он.
— К этому можно привыкнуть, — отмахнулся Поттер.
Боль, конечно же, всегда была отвратительна, и мальчик не относил себя к ее поклонникам, но был уверен, что вынести можно многое. Какой смысл в том, что его будут жалеть? Как бы ему не сочувствовали, никто и никогда не сможет разделить ее с ним, взять себе часть.
Поттер оставил прошлое прошлому, Дурсли и жизнь в доме на Тисовой улице были теперь потускневшими воспоминаниями. То, из-за чего раньше накатывала кошмарная меланхолия и чувство ненависти к миру, теперь выглядело совершенно незначительным. Переход из мира магглов в мир магии разделил все на «до» и «после».
Теперь мальчик не чувствовал себя каким-то неправильным или ущербным. Гарри внезапно пришла в голову мысль: раньше он мечтал о том, что когда-нибудь станет в своей школе популярным, его будут уважать, станут здороваться с ним и у него появятся друзья и множество приятелей. Теперь этого у него было в изобилии.
— Если вы не возражаете, то я спать.
Ребята пожелали ему спокойной ночи, к удивлению Поттера, Дориан тоже что-то пробурчал себе под нос.
В спальне на своей кровати сидел Готт, он перекрашивал стену на своей половине в черный цвет и при этом насвистывал как-то странный мотив.
— Поздравляю с победой. Это было весьма зрелищно, — заметил он.
— Спасибо, — Гарри извлек из-под подушки свою пижаму. — Чем тебе помешала стандартная цветовая гамма?
— Все просто! — воскликнул Гилберт. — На ней не было ничего видно.
Поттер скептически изогнул бровь и принялся аккуратно складывать свою форму.
— И что именно на ней теперь можно будет разглядеть?
Готт заговорчески ему подмигнул и, что-то прошептав, продемонстрировал радугу, украшавшую теперь черную стену.
— На бежевой стене она просто бы померкла, чем контрастнее, тем лучше мы акцентируем свое внимание.
— Твоя философия мне понятна, но зачем тебе сейчас нужна конкретно эта радуга?
Гилберт удивленно посмотрел на него.
— Разве ты еще не понял? Мне она вообще не нужна. Это для тебя, контрасты требуются тебе самому, — объяснил он, чем ввел Гарри в еще больший ступор.
— Я обязательно подумаю об этом утром, — пообещал Поттер, забираясь под холодное одеяло. Гримма видно не было, скорее всего, он решил сегодня побыть с Люпином и вдоволь посмеяться над крестником.
Готт хмыкнул и погасил.
— Ну что ж… Приятных снов…
Гарри закрыл глаза и оказался в полной темноте. Она была абсолютной, без каких-то полутонов, хуже всего было то, что тьма оказалась материальной. Мальчик чувствовал, как она окутывала его своими щупальцами, как тянула за собой куда-то вниз…
Казалось, что он тонул потому, что тут, как и под водой не было воздуха, только темнота, которая заполняла его легкие. Ноги и руки отказывались ему подчиняться…
Дно… Где-то же оно должно было быть тут!… Но Гарри ничего не чувствовал под своими ногами…
А потом появились руки… Они тянулись к нему со всех сторон, пытались схватить его… Четыре руки… Совсем как на шкатулке Дурмстранга…
— Найди нас… Найди… И тогда ты освободишься… — внезапно раздался тот самый женский голос, что он уже раньше слышал в кабинете зельеварения. — Найди…
— Да что искать? — закричал Гарри.
— Камень и надежду… То, что делается без причин!
Поттеру даже в таком безрадостном положении хотелось сострить что-нибудь про точность инструкций и понятные объяснения.
Внезапно перед взором мальчика возникло темное помещение, где на цепях раскачивался огромный квадратный камень…
— Найди… Найди… Спаси и спасись…
Мир задрожал, голос звучал все глуше и глуше. Камень поглотила тьма, а потом все это исчезло.
Его кто-то усиленно тряс за плечо и пытался разбудить.
— Что случилось? — воскликнул он и резко сел на кровати.
Рядом с ним было обеспокоенное лицо Гилберта.
— Гарри, Гарри, у моей кровати стена черная! Ее кто-то перекрасил? Зачем?
Поттер зажег свет и покосился на часы. Пять утра было самое лучшее время для решения проблем мировой значимости.
То, что Готт ненормальный, Гарри понял уже давно, но подобное пробуждение лишний раз доказало это. Доказывать растерянному мальчишке, что это он сам разрисовывал свою стену, было глупо. Во-первых, вряд ли бы поверил, а во-вторых, мало ли какие последствия это вызвало бы.
— Время до подъема еще есть. Иди досматривать сны. Когда мы вчера пришли с дуэли, она уже была такой. Видимо, кто-то из глав решил сделать мне сюрприз, но не знал, какая половина комнаты моя.
— О, — Гилберт тут же расслабился и кивнул. — Прости, что разбудил… Я просто испугался… Наверное, проспал момент нашего возвращения, почему-то совсем не помню его.
— Ничего, — постарался улыбнуться Гарри. — Так бывает.
Поттер погасил свет и залез с головой под одеяло. Он думал о том, что в следующие выходные на торговом корабле нужно будет купить себе несколько кинжалов и положить их под подушку. Просто так… На всякий случай.
|
|
|
| Xenos | Дата: Четверг, 27.12.2012, 14:45 | Сообщение # 66 |
Химера
Сообщений: 363
| Опа..... а может всё делает этот Готт?? 
|
|
| Cargerdree | Дата: Четверг, 27.12.2012, 18:44 | Сообщение # 67 |
|
Высший друид
Сообщений: 985
| Xenos, вряд ли он, скорее всего одна из его личностей, типа Тайлера Дердана
|
|
| Леди_Селестина | Дата: Четверг, 27.12.2012, 18:46 | Сообщение # 68 |
|
Капризная Леди
Сообщений: 1478
| Чем больше в лес, тем больше дров
|
|
| Shtorm | Дата: Вторник, 01.01.2013, 11:30 | Сообщение # 69 |
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Кажись, кто-то лунатизмом страдает 
|
|
| Олюся | Дата: Вторник, 01.01.2013, 23:55 | Сообщение # 70 |
Черный дракон
Сообщений: 2895
| Выкладываю по просьбе Nomadа. Всех с Новым Годом!!!
Глава 33. Усталость
Как и говорили ребята, большая часть пошлых шуток досталась несчастной Цэрий. Поттер практически не видел ее. Она вообще старалась не показываться в Общей гостиной. В Восточной девушка и до этого не появлялась, а в Западной сам Гарри бывал крайне редко, обычно, только если ему требовалось найти кого-то из глав.
В начале февраля состоялся очередной квиддичный матч. Их соперниками была команда Виктора Крама. На игру собралась вся школа, даже безумные книжные черви соизволили вытащить себя из библиотеки на стадион.
Гарри с самого утра не находил себе места, он несколько раз проверял свою экипировку, будто бы от этого что-то действительно зависело. Беатриче долго смотрела на это, а потом, не выдержав, пригрозила Поттеру, что если он не прекратит свои мельтешения, то она возьмет метлу и как следует огреет его. Кадлубек была единственным человеком, оставшимся из его прошлой команды, она также выступала на позиции охотника. Теперь их капитаном стала Ядвига Стурман. Девушка, совершенно помешанная на квиддиче. В прошлом году у нее не получилось попасть в команду, потому что явилась на отборочные соревнования с высокой температурой и не смогла отбить ни одного бладжера. Вообще, к девушкам-загонщицам всегда относились скептически, но Ядвига раз за разом доказывала, что она лучшая. После окончания школы Стурман хотела попробовать пробиться в какую-нибудь квиддичную команду, но если бы ей это не удалось, юное дарование отправилось бы работать в фирму, изготавливающую гоночные метлы. По словам девушки, отец свободно мог ее устроить туда.
Второй загонщик — семикурсник Белимир Боянов, был человеком, которому абсолютно все равно, что происходит рядом с ним. Казалось, что он просто жил в своем собственном мире, а окружающие были просто декорациями. Гарри поражался, как при всем этом Белимиру удается просто отлично играть в квиддич.
Аделаида Зих занимала позицию третьего охотника. Несмотря на то, что она являлась первокурсницей, ее ловкости можно было только позавидовать. Со временем из нее мог бы получиться действительно профессиональный игрок.
Ловцом в их команде был Якуб Новак, красивый рослый парень, обожающий гонки на ступах. Каким образом он обратил свое внимание на снитчи, для всех было загадкой и, как подозревал Гарри, для него самого тоже. Вряд ли Новак мог бы составить достойную конкуренцию Краму.
Агата Катич стала их вратарем. На эту позицию подобрать игрока было сложнее всего. Гоняку не нравился никто, и он уже собирался оставить Гарри вратарем и на этот год, когда скромная Агата попросила разрешения попробовать пройти отбор. Такой отчаянной прыти от первокурсницы не ожидал никто. Она так бросалась за квоффлом, что даже у Гоняка не осталось сомнений, кто именно должен занять эту позицию вратаря.
Пока Каролина представляла команды, Поттер внимательно рассматривал соперников.
Поведение Виктора в игре он прекрасно знал. А вот остальных… Оба загонщика: Прохор Чирич и Карл Персон — выглядели не такими уж опасными, но то же самое можно было бы сказать и о Ядвиге. Охотницы смотрелись внушительнее. Гарри видел несколько их тренировок и мог сказать, что Анника Фианд, Рената Запрянова и Инга Лаудруп могут играть довольно-таки жестко, чего нельзя было сказать о его команде. А вот вратарь Катарина Эрих казалась совсем слабенькой. Ей не хватало уверенности в себе, а на поле любые сомнения были равнозначны проигрышу.
Капитаны пожали друг другу руки.
— Простите, но мы победим, — пробасил Виктор.
— Ну уж нет, — усмехнулась Ядвига и запрыгнула на свою метлу.
Гарри бросился в небо следом за ней. Дождавшись, когда в воздух подбросят квоффл, Поттер первым схватил его и рванул к кольцам. За ним, не отставая, бросилась Анника. Мальчик попробовал сбросить ее с хвоста, войдя в крутое пике, но она ничуть не уступала ему в маневрировании.
Мальчик заметил, как на лице Виктора проскользнула довольная улыбка. Уж кто-кто, а он точно натаскал их именно на подобные маневры. Гарри ничего не оставалось, как перебросить квоффл Беатриче, но ее оттолкнула в сторону Рената, которая тут же схватила мяч и устремилась к кольцам.
Ядвига среагировала мгновенно и отбила прямо в нее бладжер. Ренате пришлось уклоняться, этим и воспользовался Гарри, перекрыв ее и заставив передать мяч Инге, которая не успела его поймать. Квоффл вновь оказался в руках Поттера, и он на полной скорости бросился к кольцам, пока никто не опомнился.
Счет был открыт. Виктор полетел к кромке поля, видимо, заметив снитч, Якуб понесся за ним, но быстро отлетел в сторону. Видимо, Крам пытался его обмануть.
Гарри снова рванулся вперед. Квоффл теперь был у Беатриче. Поттер летел чуть в стороне, сохраняя дистанцию между ними, чтобы у девушки в случае чего была возможность перекинуть мяч.
Звуки стадиона слились в один сплошной гул. Остался только бешеный азарт и адреналин в крови.
Анника перехватила мяч и бросилась к их кольцам. Растерявшаяся Агата не успела его поймать. Счет сравнялся.
Аделаида перехватила мяч и умчалась вперед, уклонившись от бладжера и столкновения с Крамом, она перекинула квоффл Беатриче. Еще один гол был забит.
Ядвига постоянно пыталась сбить с метлы Виктора и совершенно не обращала внимания на своих охотников. Гарри удалось забить еще шесть мячей, шесть Беатриче и три Аделаиде. Потом на них началась мощная атака бладжерами. Первой вывели из строя Зих. Чуть позже Беатриче сломали левую руку, но она все равно осталась в воздухе.
— И сейчас счет составляет сто семьдесят — тридцать!
Гарри бросился к Аннике, что успела завладеть квоффлом. Она решила идти до конца и направила свою метлу так, чтобы протаранить Поттера, но тот развернулся и бросился на полной скорости к ней, в лобовое столкновение. Девушка в самый последний момент испугалась и резко ушла вверх, выронив квоффл. Поттер мгновенно забросил его в кольца соперника.
— И Виктор Крам ловит снитч! Счет составляет сто восемьдесят — сто восемьдесят!
Ядвига была явно недовольна результатом, девушка раздраженно отбросила метлу в сторону. Злиться было за что, они в целом превосходили соперников и если бы не снитч… Весь ее гнев выплеснулся на Якуба.
Виктор же, наоборот, выглядел счастливым. Проходя мимо Гарри, он потрепал его по волосам.
— Отлично сыграно! Молодец!
— Спасибо, — расцвел Поттер. — С прошлого года ты изменил стратегию собственной игры.
— Я учусь у профессионалов, но до них мне пока далеко.
Гарри улыбнулся ему.
— Надеюсь, что когда-нибудь смогу увидеть твою игру, сидя на многотысячном стадионе.
В Общей гостиной собралось много народа. Все поздравляли друг друга с отличной игрой, кто-то уже начал отмечать победу, правда, чью именно, затруднялись ответить.
Эдвин что-то рисовал на маленьком листе бумаги. Когда Гарри взглянул на его творение, то резко отшатнулся назад, едва не сбив с ног Офелию.
— Что это?
— Ты. Разве не похож?
Дело в том, что он-то как раз действительно был похож на себя, только вот одежду Эрстед забыл ему дорисовать.
— Зачем тебе это? — выдавил из себя мальчик.
— О, просто так. Я недавно понял, что до этого никогда не работал с обнаженной натурой. Это такое упущение с моей стороны…
— Ну, конечно, — усмехнулся Альберт. — Скоро тебе потребуются модели для этого… Интересно, сколько раз тебя успеют проклясть?
Гарри согласно кивнул, улегся на диванчик и принялся оттуда наблюдать за празднующими за студентами, борясь со своей дремотой.
— Может, тебе стоит пойти к себе и лечь спать? — предложила Офелия. — Ты того и гляди отключишься прямо здесь.
— По идее, я должен следить за тем, чтобы они все не учинили тут разгул…
— Виктор вполне может справиться с несколькими выпившими студентами… — заметила Мирослава, садясь в ногах Гарри. — Подвинься, ты занимаешь слишком много места.
Поттер поджал колени.
— Вам не угодишь, то слишком худой — иди отъедайся, то теперь я не достаточно компактный! Вы уж определитесь, что ли, со своими требованиями.
— Ты еще потребовал бы написать план стандартизации, нам господин Брэгг недавно давал подобное задание, — сообщил Эдвин.
Альберт чуть потянулся.
— Это то, которое ты провалил? — с милой улыбкой поинтересовался Грегорович.
— Возможно, — уклончиво ответил Эдвин и вновь уткнулся в свой пергамент.
Офелия успокаивающе погладила его по голове.
— Не переживай, у меня тоже не все получается.
Эрстед что-то неразборчиво пробурчал себе под нос, чем вызвал у друзей приступ смеха.
Дориан сидел от них чуть в стороне и вроде бы был с ними, но в тоже время оставался обособленным. Полувампир не вмешивался в их разговоры, но над шутками смеялся вместе со всеми. Гарри было интересно, когда он прекратит обижаться и посмотрит на ситуацию с другой стороны, но у Стана было упрямства на целое стадо баранов.
Поттер серьезно задумался над тем, насколько изменились их отношения по сравнению с прошлым годом. Он несколько отдалился от Дориана, хотя тот до сих пор оставался тем, кто знал его лучше всех. Но понимал ли сам Поттер Стана? Видимо, нет, иначе он нашел бы способ, как разорвать этот порочный круг из отстраненности и пустых обид.
Гарри чувствовал себя в некотором роде одиноким, даже находясь в компании друзей. Альберт и Эдвин проявляли расположенность к нему, но с ними нельзя было делиться абсолютно всем. Именно поэтому он умолчал про странный сон, что ему приснился в ночь после того, как Готт занялся перекрашиванием стены.
Офелия была недостаточно серьезной и ответственной для решения сложных дел. С ней можно было запросто проворачивать какие-нибудь мелкие авантюры, но не более того…
Мирослава обладала рациональностью и решимостью, но это порой, наоборот, могло помешать. В некоторых ситуациях требовалось отбросить все расчеты и действовать вслепую, рискуя и полагаясь на удачу.
Быть одному порой было проще: в случае ошибки никто не стал бы обвинять его в том, что он кого-то подставил; не нужно было ни за что переживать и взваливать на себя ответственность за других… Но иногда просто до дрожи в руках требовались те, с кем можно было бы разделить свою радость или боль… Ведь уже один раз, когда ему стало казаться, что в этом мире он никому не нужен, Поттер решился на отчаянный шаг. Так что в полной мере можно было бы сказать, что одиночество привело его к порогу смерти. Ведь если подумать, Гарри действительно мог бы переступить эту черту и отправиться дальше… Вперед, к своим родителям…
Интересно, что было бы тогда с миром. Волдеморт уже возродился бы сейчас? Началась бы война, или он сейчас только собирал бы армию?
Но какой бы ни была отсрочка, когда-то Том вернется и не станет кого-либо жалеть, ведь у него просто атрофируются все светлые чувства, останутся одни низменные инстинктивные эмоции… И доминантой среди них будет не агрессия, а чистая незамутненная злость на все и всех… И у него будут сторонники для воплощения его садистских задумок.
А что есть у Гарри? У него вообще что-нибудь есть? Даже если его отряд пойдет с ним сражаться, этого все равно будет мало… Допустим, рядом с ним встанут еще Каркаров и Сириус… Но… Против политического влияния и превосходящих сил соперника они будут ничтожно слабы.
Поттер не хотел преклоняться перед убийцей и разрушителем порядка. Конечно же, Англия давно нуждается в политическом реформировании, это понятно даже второкурснику, но Волдеморт желает установить диктатуру и использовать извращенные идеи Гриндевальда. Если последний хотя бы желал власти для определенных наций, разделив всех на тех, кто способен привести к прогрессу, и тех, кто тянет других вниз, то Том хотел стереть с лица земли всех магглов или хотя бы на первое время подчинить их… Самоуверенный идиот! Это стало бы концом для всех магов во всем мире. Большинство никогда не станет терпеть угрозу от меньшинства. Даже если магглы изначально сделали бы вид, что покорились, то чуть позже выступили бы против магов…
Гарри не был наивен, считая, что он один может спасти всю планету от ужасной участи всеобщей войны. Это слишком глупо звучало. Но, зная мстительность Тома, можно было предположить, что он изначально решит напасть на Поттера, смять его, уничтожить… Да и для того, чтобы идти с войной на магглов, нужно стать во главе магов… На все это потребуется время. Сколько именно, большой вопрос, но Поттер решил, что воспользуется всеми возможностями, чтобы не позволить Волдеморту осуществить все его задумки. Если его действия позволят выиграть время, если это даст хоть какие-то шансы что-то изменить…
— О чем ты думаешь? — поинтересовался Альберт, несмотря на внешнюю беззаботность, его голос был серьезен.
— О том, как быстро летит время и что его может быть совсем мало, — ответил Гарри с нотками грусти.
Эдвин отложил в сторону листок.
— Нам всегда будет казаться, что мы с чем-то опаздываем, но всему свое время. Порой приходится долго выжидать нужный момент.
Гарри порой удивлялся, каким образом они улавливают его настроение.
— Касиан тоже выжидает удобного момента, и вы потворствуете ему в этом! — взвился со своего места Дориан.
Поттер сел на диване и раздраженно потер виски. Из центра гостиной раздавалась музыка, видимо, кто-то магически усилил громкость колдорадио. Гарри действительно устал от глупости, от непонимания, от эгоизма… В конце-концов, Дориан ни разу не подумал о том, что именно он приобрел, даже если его гордость немного пострадала при этом.
— Ты не думал, что твоему брату достаточного твоего страха? Что он наслаждается им и ему не требуется ничего больше?
Дориан зло посмотрел на Гарри.
— Да как ты не можешь понять простого, чертов придурок! Я мог убить тебя! Тогда, просто взять и выпить до конца. Касиан, после того, как я ополовинил его, мог тоже не совладать с собой и восполниться тобой! О чем ты думал, оставаясь наедине с двумя мучимыми жаждой вампирами? Помимо того, что я чуть не стал убийцей, так на мне еще долг перед братом и перед тобой, кстати, тоже! Как ты мог во все это ввязаться, не просчитав всех последствий?! Как?
Поттер схватил его за руку и потащил за собой в коридор. Хоть Альберт и успел наложить вокруг них Заглушающие заклинания, но это не значило, что за ними не наблюдали. Дойдя до конца коридора, Гарри толкнул Дориана к стене.
Чуть поодаль стояли остальные члены отряда. Они не вмешивались в ссору, но в случае драки или дуэли незамедлительно разняли бы их.
— Что ты хочешь от меня услышать? — Поттер не собирался больше церемониться с Дорианом. — Я знал, на что шел! Потеря части своей крови — это ничтожно малая цена за твою жизнь, идиот!
— Касиан пытался обмануть нас! Он что-то задумал, это был хитрый ход… Я его знаю!
Гарри не понимал, как можно быть умным человеком, но глупцом в таких простых вещах. Неужели нелюбовь к брату так сильно затмила разум Стана?
Поттер жестко схватил Дориана за подбородок и выпустил свою дементорскую составляющую. Чувства полувампира затопили его. Эмоции Дориана были сильными, бурлящими, похожими на поток лавы. Они обжигали сознание Гарри, принося странное чувство наполненности и горьковатого послевкусия.
Стан вздрогнул и попытался отшатнуться, но не смог этого сделать потому, что он уже упирался спиной в шершавую каменную стену. Резкий, чуть хриплый выдох заставил Гарри чуть ослабить свою хватку.
— Ты забыл, что я монстр. Тогда в гостинице я мог остановить все это, если бы пожелал. Я хотел спасти тебя, цена не имела значения. Скажи, неужели ты не бросился бы спасать меня, окажись я в подобной ситуации?
Дориан замотал головой из стороны в сторону из чистого упрямства. И он, и Гарри прекрасно знали ответы, происходящее здесь — фикция, лишенная какого-либо смысла. Стан просто не хотел смириться с ситуацией. И это было глупо.
— Я нашел бы такой вариант, где всем было бы хорошо!
Поттер какое-то время просто молчал и смотрел в красные глаза Дориана. Гарри слишком устал попусту сотрясать воздух.
— Иногда это невозможно, и тебе это прекрасно известно. Не надо на мне срывать злость на своего брата. Я представлял, на что шел. Касиан во многом облегчил тебе жизнь. Я предполагал, что тебе придется растянуть это на несколько приемов.
Дориан сжал кулаки.
— Я никогда не сделал бы ничего такого, что заставило бы тебя испытывать чувство вины за то, что твое спасение стоило другу собственноручно причиненной боли.
Гарри только теперь понял, что лежало в основе обид Дориана. Его злила собственная слабость и то, что из-за нее кто-то пострадал.
— Просто смирись с тем, что было. Отпусти это…
Поттер разжал руку и шагнул назад. Он еще раз внимательно посмотрел на растерянного полувампира и направился к дверям Восточной гостиной. Гарри хотелось покоя.
* * *
На следующее утро за завтраком Дориан был необычайно тих. Гарри вообще не смотрел в его сторону. Офелия пыталась начать разговор о породах пегасов, но, заметив, что сегодня ее никто не расположен слушать, практически сразу замолкла.
Профессор Мейер в очередной раз устроил шоу с отравленной пищей. На этот раз повезло Ламберту Сасу.
— По каким признакам вы определили, что в вашей каше яд?
Мальчишка-первокурсник расплылся в широкой улыбке.
— Во-первых, мой родовой артефакт-медальон покраснел, что говорит о том, что в пище яд, воздействующий на кровь. А во-вторых, слабый запах мяты выдал ''Сонного дельца''.
Профессор удивленно приподнял брови.
— В вашем распоряжении, молодой человек, очень редкая вещь. Берегите ее.
Ламберт согласно кивнул и подождал, пока ему заменят тарелки.
— Мой папа занимается аптекарским делом, и он варит много лечебных снадобий, в том числе и противоядий.
Господин Мейер улыбнулся.
— Конечно же, кто не знает Сасов?! Несколько поколений зельеваров, как-никак…
Эдвин задумчиво посмотрел на Ламберта.
— Здорово было бы достать такую штуку, но они, наверное, крайне редки.
Гарри покачал головой.
— Не думаю, что они нужны. Подобные артефакты не могут распознать абсолютно все яды, только наиболее распространенные, авторский вряд ли найдет, но ты привыкаешь к ложному чувству безопасности и потом можешь подставиться под удар.
Альберт задумчиво перемешал кашу у себя в тарелке.
— Но даже защита от простых ядов может очень пригодиться… Особенно для тех, кто плохо разбирается в зельеварении.
Поттер хмуро посмотрел на него.
— Если кто-то серьезно подойдет к тому, чтобы отравить кого-то, то в итоге сделает это… Яд можно очень тонко замаскировать. «Сонный делец» обладает легким мятным ароматом и чуть кисловатым вкусом. В зеленом чае его было бы сложно распознать. В данном случае артефакт действительно мог бы помочь.
— Десять минут до начала урока! — внезапно воскликнула Мирослава.
Она, Офелия и Гарри поспешили на занятия по Бытовой магии. Госпожа Кортес решила показать своим студентам, как правильно трансфигурировать обычные салфетки в ажурные. Только к концу урока Поттеру удалось добиться того, чтобы они, помимо внешнего вида, именили свою текстуру с бумажной на атласную.
На Лечебном зельеварении господин Мейер рассказывал о чудодейственных свойствах чабреца и предложил сварить простенькое Противовоспалительное зелье, но Дана Сверак умудрилась каким-то непостижимым образом расплавить свой котел, и весь класс спасался от последствий ее экспериментов у себя на партах.
В конце Основ владения холодным оружием Офелия уронила Гарри на ногу зачехленный меч. От мальчика она узнала очень много обо всех поколениях Кощея, пока тот баюкал покалеченную конечность.
На Риторике и Софистике господин Брэгг, по какой-то известной только ему причине, решил поспорить с Поттером о пользе и вреде проведения каких-либо реформ. Мальчик не заметил, когда тема свернула в другое русло, и уже весь класс вступил в обсуждение военных тактик.
После этого, выжатый как лимон, Гарри поплелся в свою комнату, искреннее надеясь, что Гримм оставил ему хоть немного шоколада, но добраться до спальни ему было не суждено: объявили экстренный сбор в спортзале.
Гоняк хмуро расхаживал от одного конца построения до другого и что-то бурчал себе под нос. Через двадцать минут появился запыхавшийся директор.
— У Ламберта Саса пропал его артефакт. Сейчас домовики и домовые проверяют ваши вещи. Мне очень жаль, что среди вас оказались воры. Действительно жаль. Также вам стоит напомнить, что воров в Дурмстранге не любят и им достанется самое серьезное наказание — прилюдная порка.
Гарри хотелось одного — чтобы все закончилось как можно скорее, нога нещадно болела, и стоять было тяжело.
Спустя полчаса, когда Поттер серьезно подумывал о том, чтобы сесть на пол, появился домовой. Он что-то яростно зашептал директору, после чего тот побледнел. Каркаров закрыл глаза, будто бы собирался с силами, а потом уже уверенно произнес:
— Артефакт был найден в вещах Гарри Поттера. Прошу его пройти со мной в директорский кабинет, остальные свободны.
Это заявление выбило мальчика из колеи. Что за чушь? Да он в любом случае просто физически не мог успеть его похитить!
Идя за молчащим директором, Гарри чувствовал только лишь липкий страх и усталость…
____________________________________________________________________
Поздравляю всех с Новым годом! Спасибо за то, что весь год были со мной! Желаю всех благ читателям в наступающем 2013!
31.12.2012
|
|
|
| Shtorm | Дата: Среда, 02.01.2013, 08:58 | Сообщение # 71 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Да, хреновая подстава для Гаррика. И кто его так?. Вампиреныш, аль кто другой?
|
|
| Олюся | Дата: Среда, 23.01.2013, 22:39 | Сообщение # 72 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| Уважаемы ПЧ!
Те, кто может временно исполнять обязанности Nomadа по выкладке обновлений в данной теме, просьба осуществлять их. Nomad с сегодняшнего дня на больничном.
С уважением,
Олюся.
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Среда, 23.01.2013, 23:42 | Сообщение # 73 |
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Глава 34. Напряжение
Каркаров стремительным шагом вошел в свой кабинет и обессилено рухнул в кресло. Гарри какое-то время потоптался около двери, а потом все-таки сел напротив директора, который, казалось, вообще забыл о его существовании. Когда тот наконец-то вышел из своей задумчивости, то пододвинул к мальчику тарелочку со сморщенными яблоками и положил рядом с ними чайную ложку.
— Ешь, — буркнул он и скрестил руки на груди.
Мальчик покосился на него.
— Зачем?
— Это печеные яблоки, в них много железа, оно хорошо способствует мозговой деятельности, — объяснил Каркаров.
Гарри осторожно отколупнул маленький кусочек и отправил его себе в рот. Никакой Сыворотки правды или яда в нем не оказалось. Только немного меда и корицы.
— Вы верите в то, что я ни у кого ничего не крал? — спросил мальчик.
Каркаров посмотрел на сидящего перед ним студента, как на умалишенного.
— Конечно же, да. Я что, похож на идиота?! — возмутился директор. — В твою причастность к этому не поверит даже крысоглоты господина Люпина, а у них мозги размером с грецкий орех. Я вот понять не могу, для чего все это представление? У происходящего должен быть какой-то смысл! Слишком просто доказать, что ты физически не мог быть в двух местах одновременно и, следовательно, присвоить артефакт. Тогда зачем что-то красть, так сильно рисковать собой и подбрасывать тебе это тогда, когда твоя невиновность очевидна любому? Не проще ли было бы подождать какое-то время и иначе организовать кражу?
Поттер задумчиво закусил губу. На какое-то время воцарилось молчание.
— Может, кто-то испугался внезапного осмотра вещей и подкинул артефакт мне, чтобы самому избежать наказания?
Директор покачал головой.
— Однозначно нет. Когда я отдал распоряжение собрать всех в зале, то домовые уже наблюдали за учениками, чтобы избежать чего-то подобного.
— Попросите кого-нибудь проверить мои вещи. Возможно, там будет черная карта.
Каркаров рассеянно кивнул, потом вызвал к себе домового и долго объяснял ему, что от него требуется.
Гарри угрюмо ковырял яблоко и рассматривал обстановку кабинета. Другие падают с метел, дерутся, срывают уроки и иначе развлекаются, а он раз за разом оказывался втянут в какие-то странные ситуации.
Домовой вернулся с маленькой черной карточкой и, откланявшись, исчез. Каркаров несколько раз прочел написанное на ней, а потом раздраженно отбросил на стол.
— Ничего не понимаю.
Поттер пододвинул карточку к себе. Белыми чернилами тем же почерком, что и на предыдущих посланиях, было выведено: «Только взгляд изнутри дает возможность видеть целиком».
— Звучит как откровенный бред, — заметил Гарри.
Каркаров начал подергивать себя за бородку, так он поступал, когда сильно нервничал. Мальчик же принялся настукивать пальцами на крышке стола что-то ритмичное.
— Я не знаю, что делать, — устало произнес директор. — Нужно попробовать как-то выйти из этой ситуации, но как именно не представляю.
— Вы все-таки собираетесь меня наказать?
— Нет, конечно же. Но нужно найти виновных. Я думаю, за этим стоит человек…
Гарри удивленно посмотрел на директора. Он что, домовых подозревал до этого? Слишком глупо это звучит.
— Ты не мог бы мне подыграть? — спросил Каркаров. — Единственный вариант — надавить им на жалость и вызвать чувство вины.
— Думаете, это поможет? Если это организация, то признание одного из виновников в содеянном ставит под угрозу раскрытие подельников. Никто не пойдет на подобное, — уверенно произнес Поттер.
— Если честно, то я не очень надеюсь, что из этого что-то получится, но лучше делать что-то, чем совсем ничего. Да и другие задумаются над тем, что поступать подобным образом нельзя. Гарри, кто мог войти в твою комнату?
Поттер задумался на какой-то момент.
— Кроме учителей, еще все главы и мои друзья. Учитывая то, как Сириус спокойно бегает туда-сюда, то, скорее всего, границ для анимагов тоже не существует. Так же я не знаю, кому дал приглашения Готт. Он… несколько странный и порой страдает провалами в памяти… Так что даже если он станет вам клясться в том, что никого не приглашал, то ему нельзя верить.
Каркаров нахмурился.
— Он тоже из тех, кто умирал?
— Не знаю, — покачал головой Гарри. — Я не могу, как Альберт, чувствовать запах тех, кто побывал там. Надо будет спросить у него.
— Это сейчас не так уж важно. Я сейчас объявлю вновь общий сбор. Вести себя можешь как угодно. Главное, чтобы все вначале поверили, что я действительно собираюсь тебя наказать.
— Хорошо, хотя мне все это не нравится.
Каркаров вновь вызвал домовых и передал им распоряжения. Через минуту раздался колокольный звон.
— Пора.
Гарри, подавив в себе тяжелый вздох, с явной неохотой поднялся из своего кресла и подошел к директору, стоящему в дверях.
— Мне очень жаль, что что-то подобное происходит сейчас. Я надеюсь, что такое больше никогда не повториться.
— Спасибо, — улыбнулся Гарри, ему было достаточно того, что кто-то искренне переживает за него.
Когда они вошли в спортивный зал, еще не все студенты были в сборе. Господин Жигон уже стоял в центре помещения и держал в руках розги.
Поттер встал рядом с ним, отстраненно наблюдая, как студенты строятся и переговариваются друг с другом. У одних на лицах было написано сожаление, кто-то выглядел удивленно, а у некоторых читалось недоверие.
Гарри нашел взглядом место, где был их курс. Дориан стоял в первом ряду, вся его поза выражала крайнее напряжение: сильная бледность кожи, сжатые в кулаки руки. Поттер сдержал улыбку — Стан все-таки волновался за него.
Каркаров поднял руку вверх, и все разговоры тут стихли. Теперь внимание аудитории было всецело его.
— Виновный должен быть наказан! — раскатистый голос директора, усиленный магией, прокатился по залу.
Он взял розгу и резко рассек ею воздух. От негромкого «вжихххх» вздрогнула половина находящихся в зале.
— Поттер, приготовь спину.
Мальчик начал расстегивать свой мундир, сетуя на то, что опять приходится устраивать публичный стриптиз, хоть Эдвину от этого какая-то польза была.
Гарри поморщился от холодного воздуха, что коснулся его кожи. Директор встал сзади него и размахнулся.
— Нет! — закричал Стан и вышел из строя. — Это я! Я украл артефакт во время первого урока, а потом подбросил Гарри. Мы с ним сильно ругались недавно, это все докажут, и я решил таким образом отомстить. А потом мне было страшно признаваться. Накажите меня, это я виноват!
Каркаров опустил руку и сурово посмотрел на Дориана.
— Вернись к своим товарищам, во время первого урока ты находился в библиотеке. Я сам видел тебя, когда заходил туда. Вы, молодой человек, умудрились наступить мне на ногу и даже не заметить этого.
Мальчика смутился, но назад не вернулся.
— Это точно не Гарри. Он не мог этого сделать!
— Да, он был с нами, — выкрикнула внезапно Дана Сверак.
Кто-то еще что-то закричал и за несколько минут в помещение поднялся невообразимый гул. В зал вбежала растрепанная Мирослава и Офелия. Рядом с ними был Виктор.
— Мы принесли Сыворотку Правды! — воскликнул Крам. — Это не Гарри, он не мог! Давайте проверим его.
— Использование подобных зелий позволительно, если проводится официальное расследование. Может быть, тут есть кто-то, кто готов признать свою вину? — спросил Каркаров.
— Это мы! — воскликнули близнецы Вуичи. — Нам понравилась эта штука, и мы решили ее исследовать!
Господин Жигон подозрительно уставился на них.
— Вот это вряд ли, вы с утра взорвали котел в одной из лабораторий и провели время до обеда в обществе госпожи Мягковой и ее мази от ожогов. Не стоит лгать.
— Мы хотя бы попробовали помочь, — пожала плечами Ангела.
— Но он действительно не мог сделать подобное, — уверенно произнес вышедший вперед Альберт. — Гарри весь день был с классом и никуда не пропадал из виду. У вас недостаточно оснований для наказаний.
Каркаров удивленно развернулся к Грегоровичу и посмотрел на него так, будто видел впервые.
— Откуда такая уверенность?
— Я прочел Устав школы три раза и, кажется, заучил его. Ваши действия будут считаться неправомерными, если только Гарри не признает свою вину прилюдно.
Теперь все взгляды были прикованы к Поттеру.
— Вообще-то я не виноват, — уверенно произнес мальчик. — И сейчас я должен был получить наказание вместо того человека, что подставил меня. Мне интересно, неужели среди вас есть садисты, истинно наслаждающиеся чужой болью?
Гарри взял у директора розгу и, замахнувшись со всей силы, ударил себя по вытянутой левой руке. На ней тут же появилась красная полоса, которая, без всякого сомнения, со временем станет синяком.
— Еще несколько ударов и появится кровь… Могу вам сказать, это больно. И кто-то из вас решил причинить мне ее чужими руками, но это меньшее, что вы могли сделать. Клеймо вора весьма неприятно. Виновный обязательно найдется, но вот только что с ним будет потом? Если он прямо сейчас выйдет и признает свою вину перед всеми, то хотя бы реабилитируется в глазах окружающих. Невозможно скрывать правду, когда-нибудь она вылезет на свет в самом неприглядном виде.
Студенты начали крутить головами и бросать друг на друга испытывающие взгляды, но никто не сделал шаг из строя. Каркаров только покачал головой, он выглядел разочарованным.
— Мне жаль признавать, что среди учеников Дурмстранга есть столь слабый духом студент. Вдвойне обидно, что он пошел на преступление. Если сейчас кто-то признается, то обещаю, что не буду наказывать розгами. Вы должны помнить, что если в Дурмстранге подобные преступления караются публичной поркой, то вот за его стенами, в какой бы стране вы не были бы, ваш путь пролегал бы в тюрьму, — Каркаров покачал головой. — Я изначально не собирался наказ…
Двери распахнулись, и в зал буквально влетел Гримм, а за ним следовали Эдвин и Люпин.
— Гарри не виноват! — закричал Ремус. — Я собрал со всех преподавателей отчеты доказывающие, что они видели Поттера на своих занятиях или около аудиторий в тот промежуток времени, когда произошло похищение.
Гримм сразу же заметил красную полосу на руке и тихо поскуливая, начал ее зализывать, а потом развернулся к директору и зарычал на него. Гарри пришлось срочно обнять его за шею, пока он не набросился на Каркарова.
— Как я говорил ранее, я изначально не собирался наказывать Поттера. То, что он не причастен к этому понятно даже табуретке на складе нашего многоуважаемого завхоза. Я рад, что в Дурмстранге, несмотря на все негативные моменты, есть такая взаимовыручка! Дружба — это великий дар, берегите его, цените и не забывайте о нем… — мужчина повернулся к мальчику. — Гарри, можешь одеться, — потом он вновь обратился к аудитории. — Если кто-то все-таки решит признать свою вину, то двери моего кабинета всегда открыты. Собрание закончено, все могут быть свободны.
Поттер наконец-то отпустил Гримма и надел верх формы.
— Спасибо вам всем. Вы очень помогли мне. Хорошо, что Каркаров изначально верил в мою непричастность, иначе мне пришлось бы туго.
Офелия шмыгнула носом, а потом села на пол и разревелась.
— Я так… Так испугалась!
Мирослава опустилась рядом с ней и обняла за плечи.
— Вот видишь, все позади! Не переживай…
Ремус откуда достал шоколадку и, разломив ее на небольшие кусочки, раздал всем тем, кто остался в спортивном зале рядом с Гарри. Сладкое подействовало на Чермак лучше всяких успокоительных.
— Я действительно благодарен вам всем за поддержку. Это очень приятно и немного неожиданно… — пробормотал Гарри.
Эдвин не сильно стукнул его по голове свитком, в который он собирал подписи преподавателей.
— Если не мы, то кто, — обиженно буркнул он.
Дориан стоял чуть в стороне и постоянно теребил рукав мундира. Он заметно нервничал.
— Зачем ты так рисковал? — спросил Гарри у него. — Если бы Каркаров был бы чуть глупее, то он тут же с радостью всыпал бы тебе розгами, а потом отнял погоны и занес предупреждение в личное дело! Это было безрассудно!
Стан чуть поежился и отвернулся.
— Ну, я не думал об этом… Я был уверен, что он тебя накажет, но ты же точно не виноват!… И вампиры немного лучше переносят боль, чем обычные люди, — пробормотал Дориан, отводя взгляд в сторону. — Лучше я, чем ты.
— Ты полувампир, — напомнил ему Альберт, разглядывая свои ногти. — У тебя болевой порог чуть выше обычного человека, но эти различия не столь значительны.
Эдвин усмехнулся, а Виктор не мог никак понять, что же именно происходит.
— Хорошо! Я просто не мог стоять и смотреть на то, что Гарри будут бить ни за что! Это же так не правильно! — Дориан нахмурился. — И я понял, что был не прав до этого. Гарри мне тогда хотел помочь и очень сильно рисковал собой, особенно доверившись Касиану… Но мне хотелось бы, чтобы в следующий раз он со мной советовался, если это возможно…
Поттер подошел к Стану и протянул ему руку, которую Дориан тут же пожал.
— Надеюсь, мы больше не будем ссориться.
— Я тоже, — серьезно кивнул полувампир. — Но ничего не обещаю.
Девочки облегченно рассмеялись.
— Ну вот, хоть какая-то польза от произошедшего, — улыбнулась Офелия, забирая у Люпина еще одну шоколадку.
— Все это весьма сомнительное удовольствие, — заметил Виктор. — Мне жаль, что так получилось. Хоть все и благополучно закончилось, инцидент все равно не исчерпан. Кто-то все-таки украл артефакт и подкинул его Гарри. Самое мерзкое в этом то, что подозревать придется своих.
— Директор, скорее всего, уже проводит расследование и рассматривает все вероятности, — заметил Люпин. — Я думаю, нам уже пора уходить отсюда. Наверное, у господина Гоняка здесь скоро начнутся дополнительные занятия.
Поттер согласно кивнул и, потрепав Гримма по шерсти, направился к выходу из зала.
— Гарри, — тихо окликнул его Виктор. — Может быть, мне стоит попросить директора разрешения, чтобы нас поменяли с Готтом местами. Вдруг это сделал тот же человек, что пытался отравить тебя осенью. Было бы надежнее, если рядом с тобой находился бы я.
— Спасибо, — улыбнулся мальчик. — Но я думаю, что справлюсь сам. Тем более, обмен комнатами вызовет среди студентов недовольство, и они завалят директора просьбами, ссылаясь на наш случай. Мы просто поставим господина Каркарова в неудобное положение.
Виктор на какое-то время задумался.
— Думаю, что ты прав. Просто мне страшно за тебя.
— О, Не волнуйся… — раздался сзади задумчивый голос Альберта. — Гарри умеет нападать… Чтобы пойти против него нужно быть немного сумасшедшим… — он грустно улыбнулся. — И я думаю, рано или поздно он найдет виновного… Этому несчастному явно не позавидуешь…
Люпин покосился на мальчика. Ремусу явно было не привычно странное поведение Грегоровича, к которому остальные относились, как к чему-то совершенно привычному и обыденному.
Гарри устало тряхнул головой. Он очень надеялся, что хоть в этот раз ему удастся дойти до своей постели безо всяких приключений.
* * *
История с кражей еще неделю была на слуху в Дурмстранге. Все обсуждали произошедшее, выдвигали свои гипотезы о том, кто мог быть виновным и каким образом теперь нужно защищать свои вещи.
Так же как и раньше, когда что-то происходило, студенты начинали с опаской смотреть на Гарри, ожидая, что он выкинет какой-нибудь новый фокус. Но Поттер готовился к занятиям, варил зелья, сидел в библиотеке и ходил в Трапезный зал три раза в день.
Каркаров проводил беседы со всеми, кто мог оказаться причастным к краже, но никаких зацепок он так и не нашел. Он очень сильно переживал из-за этого, считая, что является непригодным для исполнения директорских обязанностей.
Не минуемо приближался конец февраля, и Гарри заметно нервничал. Поттер совершенно не знал, чего ожидать от Снейпа, но было совершенно очевидно, что тот не спустит ему с рук Рождественский инцидент.
Незадолго до отъезда Гарри получил письмо от своего опекуна.
«Надеюсь, что у тебя хватит ума прибыть в поместье и ответить за свои поступки. В случае неповиновения, я на правах опекуна, заберу тебя домой. Каркаров не вправе будет задерживать меня, и идти против устава вверенного ему учебного заведения. Если ты сделал правильные выводы из написанного выше, то соизволишь явиться в поместье. С.С.»
— Что ты будешь делать? — спросил Дориан.
— Готовить зелья, — угрюмо буркнул Гарри. — На всякий случай. Еще возьму какое-нибудь оружие…
— Может тебе стоит еще прихватить с собой кого-нибудь из нас? — предложил Эдвин.
— Нет, этого точно не нужно, — улыбнулся Поттер. — Но если я не вернусь в школу, то идите сразу к Каркарову. Он все поймет.
Офелия потянулась, сидя на диване, и зевнула.
— Я хочу спать, — заявила она. — Может, пора расходиться?
— Вы идите, а я в лабораторию. Мне нужно добавить несколько компонентов в Волчелычное, а потом занять своими зельями, — устало произнес Гарри.
Эдвин отложил ненавистный учебник по Трансфигурации в сторону.
— Я с тобой! — радостно воскликнул он. — Я посижу в уголке. Посторожу котлы.
— У нас завтра контрольная работа, — напомнил ему Альберт. — Так что возьми с собой конспекты. В последнее время ты стал путаться в формулах, хотя до этого у тебя не было никаких проблем с этим предметом.
— Когда надо что-то трансфигурировать, я сразу представляю конечный вариант и не перегружаю себя никакими расчетами о высоте, ширине, длине, объеме и площади. Зачем все это? Есть определенная форма объекта и концентрация. Зачем перегружать себя столькими посторонними вещами.
— Вообще-то зря ты так думаешь, — отозвалась Мирослава. — Иногда просто необходима точность. Особенно если ты трансфигуруешь опоры для временного жилья или части каких-то механизмов, которые тебе просто необходимо временно заменить, пока не получишь новые или не сможешь починить старые.
Гарри нравилось проводить время с друзьями. А последний случай показал, что за него волнуются куда больше людей, чем он мог предположить. Это знание согревало ему душу. Он был нужным и любимым — это то, о чем мальчик мечтал всю свою жизнь. Дурмстранг действительно дал ему гораздо больше, чем он мог когда-либо желать.
— Я возьму с собой Гримма, не волнуйтесь.
Ребята переглянулись между собой, а потом уставились на свои конспекты.
— Хорошо, — ответил Альберт. — Если что, воспользуйся перстнем.
— Тогда до завтра! — Поттер махнул им рукой на прощание и отправился в лабораторию, выделенную ему.
Мальчик в ней уже давно обжился. У него был собственный небольшой шкафчик с личными ингредиентами. В углу комнаты даже имелось нечто отдаленно похожее на постель: тонкий матрас, старая подушка, из которой постоянно вылезали птичьи перья и покрывало. Ночевал в лаборатории Гарри крайне редко, но вот часто засиживался допоздна.
Пока они спускались вниз, Гримм подпрыгивал рядом с мальчиком и иногда позволял себе радостно что-то пролаять. Как только дверь в лабораторию за ними закрылась, Сириус мгновенно превратился в человека и начал разминать свои конечности.
— Это опасно, — предупредил его Гарри.
— Я просто больше не могу, — пожаловался Блек. — И мне кажется, что я подхватил блох. Покажи меня завтра Ремусу. Да и хвост как-то стал облазить. У животных столько проблем! Ты просто не представляешь.
— Наложи на дверь защитные заклинания, — откуда-то из-под стола попросил Поттер, вытаскивая разделочные доски.
Сириус прошептал пару заклинаний, а потом принес ножи.
— Давай хоть с нарезкой помогу.
Гарри с сомнением посмотрел на него, но потом придвинул к нему чашу с листьями папоротника.
— На тонкие полоски не шире, чем три миллиметра. Хорошо?
Блек взялся с энтузиазмом за предложенную работу.
— Ты боишься ехать к Снейпу? — спросил он.
— Не совсем, — отозвался Гарри, отвлекаясь от перетирания в порошок лунных цветов. — Но я его опасаюсь. Он сильный, мне сейчас не справиться со Снейпом, если тот решит напасть. Я готовлю себе пути к отступлению.
Сириус провел пальцем по лезвию ножа.
— Мне следует сопровождать тебя…
— Неудачная идея. Твое присутствие не будет способствовать приходу к какому-либо компромиссу.
— Ты смог поладить с Кикимером… Если станет совсем худо, то призови его. Домовики могут защищать своих хозяев до последнего издыхания. Он способен вытащить тебя из поместья или хотя бы дать возможность уйти.
— Спасибо за совет, — Гарри запустил пятерню в свои волосы и немного взлохматил их, отмечая про себя, что уже давно пора подстричься. — Такое ощущение, что я готовлюсь идти на войну, а не в дом к своему опекуну.
— Со Снейпом нельзя быть ни в чем уверенным, — серьезно заявил Блек. — Мне он очень не нравится. Каркаров лучше, хотя я и ему не доверяю.
Гарри пожал плечами и начал помешивать зелье в маленьком котелке.
Внезапно дверь сзади них скрипнула, а потом резко закрылась. Гарри бросил черпак в сторону и рванул вперед.
Когда он уже выбежал, в коридоре было пусто. А в лаборатории, держась руками за голову, на полу сидел бледный испуганный Сириус.
|
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Среда, 23.01.2013, 23:42 | Сообщение # 74 |
|
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Глава 35. Странности Снейпа
— Нож взял? — деловито поинтересовался Дориан, осматривая своего друга с ног до головы.
— Целых три, — бойко отозвался Гарри. — Один в левом рукаве, второй в кармане, третий в носке.
— Зелья тоже уже спрятал? — решил уточнить Эдвин.
Поттер расстегнул китель и показал всем, что во всех внутренних кармашках лежали пузырьки с разноцветными жидкостями.
— Еще несколько спрятаны в брюках, — тихо произнес Гарри, застегиваясь.
— Ты прямо-таки как на войну собираешься, — широко зевая, заметила Офелия, лежа на кровати в каюте «Летучего Голландца».
— По сути, так оно и есть, — грустно улыбнулся Поттер. — Снейпа мне пока никак не избежать, а он не добрый самаритянин и вряд ли простит меня за то, что я напал него. Надеюсь, его наказание не будет слишком жестоким и мне удастся сегодня вернуться назад без каких-либо кошмарных последствий. Если он зайдет слишком далеко, я попытаюсь сбежать.
Дориан обеспокоенно покосился на друга.
— Если ты не вернешься, мы пойдем за тобой. Капитан Блек все равно вернется в Шабаш после того, как отвезет учеников. Мы просто отправимся с ним!
Мирослава согласно кивнула и чуть усмехнулась.
— Несмотря на то, что мы дети, чтобы справиться с нами пятью, нужно очень постараться, тем более наши семьи не простят ему, если он травмирует нас.
Гарри покачал головой.
— Он обыграет все это как незаконное проникновение на частную территорию, и тогда вы действительно можете пострадать. Он скользкий как змей, с ним стоит быть крайне осторожными. Если я не успею на корабль, то вам будет необходимо тут же сообщить об этом Каркарову, директор придумает, что делать. Вам не следует во все это вмешиваться, если только не будет совсем крайний случай.
Альберт долго смотрел на Поттера, но потом согласно кивнул.
— Хорошо, мы сделаем так, но если все будет совсем плохо, ты должен будешь послать нам сигнал с помощью перстня.
— Хорошо, я согласен с этим, но, пожалуйста, не рискуйте очень сильно.
Эдвин поморщился.
— Это просто неприятно слышать! Ты едешь домой, а мы обсуждаем то, как бы тебе вернуться назад относительно целым и желательно живым. Снейп — Пожиратель смерти, и его должны были бы давно казнить, а он жив-здоров и продолжает отравлять существование других!
Гарри тряхнул головой.
— Вряд ли его оправдали бы просто так. На это были причины.
— Конечно, — едко прошипел Эдвин. — Так же как и у Малфоев, Ноттов, Креббов, Гойлов и прочих вместе с ними. Они просто обязаны понести свое наказание!
— Я с этим и не спорю, — Поттер потер виски. — Они откупились от судей. У Снейпа никогда не было денег. Его отец обычный маггл, а мать из рода Принцев, который успел разориться еще задолго до ее рождения, все, что осталось от былой роскоши, — поместье. Влиятельными друзьями, готовыми выложить за Снейпа кругленькую сумму, он никогда не располагал. У его свободы были какие-то условия.
Эрстед нахмурился.
— И ты их знаешь…
— Я о них догадываюсь…
Эдвин закусил губу и зло пнул бумажный комок, который до смял за несколько минут до этого.
— Нельзя быть таким образцом всепрощения. Уверен, когда мы найдем тех, кто причастен к Гласу, ты просто погрозишь им пальчиком, скажешь, что делать так, как делали они, — это плохо, и придумаешь какое-нибудь простенькое наказание, такое, как мытье кабинетов или помощь на кухне.
Грегорович только усмехнулся, услышав последнее заявление.
— Даже если он так поступит, у него всегда есть друзья с недюжинной фантазией, способной придумать самый изощренные способы наказаний.
Дориан с хрустом потянулся.
— Конечно, — кивнул он. — Не позавидую я им. Лично мне сложно забыть, как меня избило несколько человек, находящихся под Империо.
Поттер поправил свою форму и надел куртку, тщательно проверив, чтобы обе палочки можно было с легкостью извлечь в случае опасности.
— Я далеко не ангел, — пробормотал он, возясь с пуговицами. — Есть наказания, которые люди просто обязаны понести, но скатываться в жестокость и злобу я тоже не хочу. Мне не хочется ломать и уничтожать потому, что прекрасно понимаю, что происходит с теми, на кого это направлено. На любое действие должно быть противодействие, равное ему по силе.
— Смерть за смерть? — усмехнулся Эдвин.
— Не совсем, — потер бровь Гарри. — Всегда остается слишком много нюансов. Например, если убийство было вынужденным, то как оно должно называться? Какое наказание понесет тот, кто только пытался защититься? А убийство по неосторожности… Сопоставима ли их вина с виной тех, кто ведет образ жизни палача? Всегда остаются обстоятельства, которые приходится учитывать, но я считаю, нет ничего ужасней, чем отнять чью-то жизнь. Казнь допустима только по отношению к маньякам, потому что они точно никогда не смогут раскаяться в своих поступках. Такие люди гордятся своими «подвигами», и это мерзко.
Эрстед пожал плечами.
— Мне нравится правила Востока: у них существует кровная месть. Око за око, зуб за зуб. С чего мне прощать Пожирателей и думать об их мотивах, когда из-за них погибли мои родители? Это же неправильно! Я полагаю, что ты должен думать также, Гарри, потому что тебе досталось от той войны сильнее, чем мне. Мои родственники всегда боялись меня и никогда не обижали… Тебе так не повезло.
Поттер только покачал головой.
— Пойми, мне не хотелось бы никого убивать или пытать. По крайней мере, я не чувствую подобных желаний на данный момент, Это путь Пожирателей. Именно ощущение безнаказанности и абсолютной власти над другими совершенно развратило их и заставило чувствовать себя чуть ли не богами, хотя они были просто чудовищами. Я хочу для них наказания, но не готов к жестокости.
— Если будет война, то придется забыть обо всех принципах, — холодно произнес Эдвин. — Никто не получит больше, чем заслужил.
— Я не хочу думать об этом, по крайней мере сейчас, у меня и без того слишком много проблем, — Гарри поморщился. — Нам уже пора на палубу. Мы причалили к пристани.
До каминной пещеры они добрались, разговаривая на отвлеченные темы, и для Поттера это казалось лучшим вариантом. Он слишком нервничал и был немного раздраженным. Сам того не желая, Гарри мог сорваться на ком-то из друзей, а ссор с ними мальчик не желал. Ему хватало того, что он постоянно был напряжен из-за происшествия с Сириусом и каждый день ожидал какого-нибудь подвоха. Узнать Блека, тем более со спины, было практически нереально. Но кто бы ни заглядывал в его лабораторию, должен был бы понять, что никого похожего на Сириуса в Дурмстранге нет. Возможно, у него бы хватило ума связать мужчину и его питомца.
Гарри боялся, что кто-то раскроет крестного и сдаст аврорам, которые даже допрашивать не станут, а сразу бросят к дементорам, которым совершенно все равно, кем питаться. Блек тоже боялся этого, он только начал по-настоящему чувствовать вкус жизни, а теперь появилась угроза разрушения привычного уклада. Брать Сириуса и куда-то бежать не было вариантом, они бы оба обрекли себя на постоянные дороги. Нельзя жить без места, в которое нельзя вернуться или считать родным.
Перед тем как шагнуть в зеленное пламя камина, Гарри попрощался со своими друзьями и достал волшебную палочку. Он не мог представить себе, что его будет ожидать в поместье.
Все время перемещения Поттер старался не закрывать глаз, стараясь не упустить тот момент, когда окажется в доме Снейпа. Вдруг он нападет на него сразу?
Зельевар сидел в своем кресле с палочкой в руках. При виде прибывшего мальчика он только выразительно приподнял одну бровь.
— Здравствуйте, сэр, — тихо произнес Гарри, снимая с себя куртку и при этом не сводя глаз с опекуна.
— Весьма удивлен, что ты все-таки нашел в себе моральные силы придти сюда, — усмехнулся Снейп.
Верхняя одежда была отдана домовику, а обувь очищена и высушена заклинанием. Все это время зельевар внимательно разглядывал своего подопечного, будто бы пытаясь просканировать его.
— Экспеллиармус!
Гарри резко сел на пол и поставил щит. Небольшой размер комнаты не позволял совершить никаких маневров или спрятаться за мебелью. Снейп резко ударил каким-то заклинанием, защита мальчика оказалось пробитой и его отбросило к стене. Волшебная палочка выпала из его рук и подкатилась практически к ногам зельевара.
— Герой, нечего сказать, — усмехнулся Снейп, и тут же ему пришлось уклоняться от режущего проклятья.
Преимущество двух палочек было как раз в том, что многие считают, что противник не опасен сразу после того, как лишился своего оружия, совершенно забывая про то, что оно может быть не единственным.
Снейп отбивал проклятья Гарри одно за другим. Поттер старался хоть чем-то отвлечь его, но зельевара ничуть не утомлял ритм схватки, он наоборот всем своим видом показывал, что уверен в своем превосходстве. Ушибленное плечо ныло, мальчик хотел выгадать момент и скрыться в камине, но зельевар предугадал подобное и после того, как он крикнул какой-то пароль на неизвестном Гарри языке, пламя полыхнуло красным. Снейп заблокировал его путь к отступлению.
Вызывать Кикимера сейчас не имело смысла, он бы пострадал, попав под какое-нибудь из проклятий, и спасать бы пришлось уже его. Оставалось только передать сообщение с помощью перстня, но только толку от этого не было бы никакого. Пока камин заблокирован, сюда никто не попадет. А для того, чтобы аппарировать сюда, требовалось хоть какое-нибудь представление о том, где именно находится дом.
Гарри не знал, как именно сейчас ему действовать. Может быть, попробовать предпринять что-то неожиданное или узнать, насколько далеко готов зайти Снейп в своей мстительности? Страх и адреналин смешались, подогревая в нем азарт. Он резко отпрыгнул за кресло, в которое тут же полетело обездвиживающее проклятие. Небольшой передышки хватило на то, чтобы извлечь один из кинжалов и метнуть его в зельевара.
Поттер постарался ударить мощным проклятьем затмения сознания, но зельевар успел уклониться от него в самый последний момент. Времени на произнесение контрзаклинания у него не было потому, что он держал щит, который не позволил бы кинжалу попасть в него.
Последняя атака разозлила зельевара, и он неизвестным Гарри заклинанием перебросил его на кресло, за которым мальчик до этого прятался. Тонкие веревки, ранее незамеченные Поттером, обвили его запястья и стянули их за спиной. Ноги тоже оказались связанными, таким образом не оставляя никакого шанса к бегству.
Поттер зло посмотрел на зельевара, который уселся в свое кресло, предварительно пододвинув его к мальчику. На бледной коже зельевара чуть проступил румянец, а глаза лихорадочно блестели.
Было страшно. Гарри не знал, чего именно ожидать от своего опекуна. Он мог начать просто издеваться, напоить Сывороткой правды или использовать Круцио. Этот человек обладал развитой фантазией садиста и мог очень больно ударить.
Возможно, удалось бы дождаться момента, когда Снейп отвлечется на что-нибудь. В конце-концов, даже ему нужно посещать уборную и чем-то питаться. Именно в такой момент он попытается вызвать Кикимера и сбежать отсюда.
В зависимости от того, как долго его продержит здесь опекун, может начать действовать Каркаров. В том, что он не бросит Гарри, мальчик не сомневался. Использовать свою дементорскую сущность Поттер пока не решался, подобный козырь всегда лучше придерживать в рукаве на всякий случай и использовать только в самых критических ситуациях.
Снейп какое-то время молчал, видимо, считая, что тем самым нагнетает атмосферу, но это позволяло мальчику все как следует обдумать и успокоиться.
Зельевар подцепил пальцами подбородок мальчика и чуть приподнял его голову, внимательно вглядываясь в его глаза, а потом принялся расстегивать китель, задергавшегося Поттера.
Он не обращал внимания ни на гневные вскрики мальчика, ни его брыкания.
— Просто чудесно… — пробормотал он, внимательно оглядывая количество маленьких пузыречков с зельями. — Ты считаешь меня ужасным монстром, способным пытать детей, иначе не стал бы брать с собой средство для снятия повышенной раздражительности нервных окончаний, которое используют при лечении последствий после применения Круцио.
Гарри удивленно уставился на него.
— Значит, пыток не будет, сэр?
Снейп потер переносицу и нахмурился.
— Иногда я действительно мечтаю о том, как некоторые несносные дети испытают на себе хоть что-то, способное вправить им мозг, но Круцио — это слишком. Я никогда не применю его без соответствующего приказа, не оставляющего мне выбора.
Поттер уставился на него, как будто видел впервые.
— Но на мне вы его уже использовали.
Зельевар раздраженно зажмурился, будто бы его внезапно застал врасплох приступ сильнейшей головной боли.
— Хорошо, мне стоило добавить к вышесказанному, что, находясь в здравом уме, не замутненном действием каких-либо зелий, я не пытаю детей.
Гарри не нашел, что сказать на это.
— Почему ты в прошлый раз решил напасть на меня вместо того, чтобы спросить обо всем напрямую? Мог бы заручиться поддержкой своих сумасшедших друзей и Каркарова. Смысл было устраивать все это шоу?
Мальчик усмехнулся.
— А вы мне, конечно же, сказали бы правду? Особенно если бы являлись отравителем? Это смешно. Я очень рисковал, но, по крайней мере, узнал истину, в которой не нужно было бы сомневаться.
Снейп покачал головой.
— Ты так ничего и не понял. Мне нет смысла вредить тебе, потому что я взял на себя обязательства по твоей опеке. Да, я сделал это с крайней неохотой и с минимумом желания, но теперь ты — моя забота, не зависимо от того, хочу ли я чего-то подобного или нет.
— Я заметил, — иронично ответил Гарри, демонстративно подергав связанными ногами. — Простите, но непричинение физического вреда не является синонимом к слову забота.
Мальчик зажал большим пальцем камень на перстне, но в том стоит ли посылать сигнал тревоги, не был уверен. Странный Снейп был интересен. Тем более, он пока что ничего не успел сделать, кроме как связать его.
Зельевар усмехнулся и продолжил рассматривать пузырьки с зельями.
— Антидот к Сыворотке правды… Пожалуй, у меня действительно много вопросов, на которые я хотел бы услышать ответы, но было бы желательно, если бы ты сделал это добровольно. Поттер, мне кажется, что ты признаешь только силу. Если истина — то добытая теми способами, которые тебе не дали бы ни капли сомнений. Это уместно на поле боя, но не в обычной жизни.
Гарри странно покосился на него.
— Но если информация действительно нужна, то какой смысл искать обходные пути ее получения, когда есть прямой и единственно верный?
Снейп скрестил руки на груди.
— Когда-то я говорил, что тебе не место на Слизерине. Тогда мне казалось, что тебе подойдет любой факультет кроме моего, но теперь признаю, что сильно заблуждался. На твое заявление Гриффиндорцы сказали бы, что это аморально, Когтевран заявил бы об отсутствии фантазии, а растерянные Пуффендуйцы поинтересовались бы, каким образом ты будешь выстраивать отношения с людьми после того, как насильно вырвешь из них информацию? Слизеринцам главное — получение результата, а способ их не интересует.
Слова зельевара зацепили мальчика. Ему совершенно не хотелось быть похожим на Тома, особенно отсутствием каких-либо принципов, кроме личной выгоды.
— Я не поступаю так ни с кем из близких мне людей!
Зельевар согласно кивнул.
— Только вот в чем проблема, Поттер, ты не доверяешь никому. В тебе живет уверенность в том, что тебя могут обмануть, поэтому ты не подпускаешь кого-то очень близко, чтобы кто-то не посмел нанести удар в спину. Ведь если я предположу, что никто не знает причин твоей попытки самоубийства, как и того, что произошло с тобой после нее, то не ошибусь?
Гарри задумался. По сути, друзья имели только весьма расплывчатое представление о его прошлом. Действительно ли его замкнутость была попыткой защитить себя от предательства или это все же что-то другое?
— Вы считаете, что когда я узнал про отравление и наиболее подходящей кандидатурой того, кто мог помочь яду попасть в мой организм, были вы, то мне не стоило поить вас Сывороткой правды, не так ли, профессор?
Снейп отрицательно покачал головой.
— Ситуация была сыграна неверно. Тебе удалось тогда захватить меня врасплох, но что, если бы этого не произошло? И что было бы, окажись я отравителем? Подумай над этим.
Мальчик нахмурился и отвел взгляд в сторону. Он действовал по принципу или пан, или пропал. На что-то промежуточное Гарри и не рассчитывал. Поттер просто не представлял других вариантов развития событий.
— Не видел иных способов найти возможность убедиться в вашей непричастности к этому.
Зельевар покачал головой.
— Я считал, что ты умней. Видимо, зря. Первая ошибка — ты явился сюда один, вторая — был ослаблен, третья — не создал запасных путей отхода. То, что тебе удалось достичь результата, — чудо и благосклонность фортуны. Ты понимаешь это? Мне кажется, что нет. Тебе стоило заручиться поддержкой взрослых, а не лезть на рожон в одиночку. Лучшим вариантом было бы взять с собой Каркарова. Если я честен, то он бы помог закрепить Нерушимый обет, условием которого являлось бы то, что ты не стал бы задавать мне вопросов, кроме ранее оговоренных между нами. Если же отравителем был бы я, то Каркаров не позволил бы тебя убить, а потом мог бы еще и выступить в качестве свидетеля на суде. Вместо того, чтобы создать идеальную ловушку, ты пошел на крупный риск. Крайне неразумно, Поттер. Я разочарован.
— Кто-то мог бы пострадать из-за меня.
— Это все сослагательные наклонения. Если кто-то решается выступить вместе с тобой, то ответственность за свой поступок несет он сам, потому никакого принуждения не было. Ты мог бы притащить с собой своих дружков, хотя кучка детишек весьма сомнительная страховка, но порой и одним количеством можно задавить. По сути, ты изначально ввязался в то, что выглядело проигрышным.
Снейп посмотрел на несколько флаконов с Обезболивающим и Кроветворным зельями и, тяжело вздохнув, откинулся на спинку своего кресла.
— Поттер, в основном ты взял с собой то, что помогает восстановиться. Заранее готовиться к боли… Пожалуй, это твой принцип жизни. В тебе не иссякает уверенность, что она обязательно будет. Я не могу сказать, что у тебя нет никаких оснований для того, чтобы так думать… Но ты слишком зациклен на этом.
Гарри удивленно посмотрел на него.
— Разве плохо быть готовым к опасности?
Снейп вновь покачал головой.
— Нет, это является жизненной необходимостью. Но у тебя это одна из основ жизни.
Поттер пожалел, что у него связаны руки, нестерпимо хотелось скрестить их сейчас на груди, а от странного разговора начинала болеть голова.
— Может, все-таки объясните смысл этой беседы? Что вы хотите мне доказать? Что есть вещи, которые являются плохими и неправильными для других, но для меня нормальны, потому что иначе невозможно?
Зельевар сложил руки в замок.
— Нет… Я имел в виду не это. Глупо было рассчитывать на то, что ты поймешь все с первого раза. Ты, Поттер, привык быть несчастным и постоянно готов к обороне, а не к нападению. Даже друзей выбрал себе таких же, как сам, с элементами приписанной себе ничтожности. Стана, которого все боятся, и из-за этого он в некотором роде изгой; Эрстеда — некроманта, боящегося собственной смерти и так рано потерявшего родителей; Беливук — девчонку-оборотня, которая несет в себе истинную опасность; Чермак, к которой относятся с предвзятостью; Грегоровича, который столь необычен, что общение с ним предпочитают сводить до минимума. В каждом из них ты нашел отражение своих же черт, того, из-за чего не принимали тебя. Со своей известностью найти компанию обычных детей, с радостью общавшихся с тобой, не было бы проблемой… Поттер, ничего не изменится до тех пор, пока ты не перестанешь считать себя несчастным.
Гарри разозлили слова Снейпа.
— Я не жалею себя, хотя есть за что!
Зельевар покосился на часы.
— Тебе уже пора идти, иначе опоздаешь на корабль. Но перед этим нам надо обсудить несколько вопросов. Почему ты не предупредил о том, что идешь к Малфою?
Поттер наградил опекуна колючим взглядом.
— Я был там не один, а вы все равно не одобрили бы мои действия.
— Конечно, нет… Люциус — не тот, с кем можно играть без последствий для себя, — резко произнес Снейп.
— Я получил максимальную выгоду. Мне было достаточно этого.
— Но ты не обезопасил себя от него. Я позаботился об этом сам, так что теперь он не тронет тебя до возвращения Темного лорда.
Это определенно радовало. Гарри теперь мог какое-то время не опасаться, что Малфой, поняв, что весь визит был фарсом, решит отыграться на нем за собственную капитуляцию.
— Я благодарен вам, — искренне произнес мальчик. — Спасибо.
Снейп взмахнул палочкой, распуская магические путы.
— Дамблдор не знает о твоем визите к Малфою. Вряд ли ему понравилось бы то, что ты сотрудничал с одним из известных наемников среди вампиров. Я до сих пор не пойму, Поттер, то ли ты пытаешься таким образом выжить, то ли тебе просто не хватает приключений.
Мальчик размял затекшие запястья.
— Что вы, сэр, последнего у меня в избытке, не зависимо от моих желаний.
Снейп только усмехнулся.
— Поттер, сегодняшняя дуэль произошла потому, что ты ожидал от меня нападения. Я дал тебе не больше, чем ты просил.
— Если бы я предложил все обсудить за обедом, то мы просто поели бы?
— Однозначно, Поттер, — криво усмехнулся зельевар.
Гарри мрачно нахмурился.
— До свидания, сэр.
Мальчик набросил на себя куртку и поспешил покинуть дом опекуна через разблокированный камин до того, как у Снейпа изменится настроение.
|
|
|
| Shtorm | Дата: Четверг, 24.01.2013, 16:31 | Сообщение # 75 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Блин, накачали бы всех втихаря сывороткой правды и узнали, кто подставит Гаррика
|
|
| Blaster_Dark | Дата: Пятница, 25.01.2013, 05:46 | Сообщение # 76 |
Друид жизни
Сообщений: 173
| Слизеринец! Но зато действенно, хотя потом будешь отдавать им деньги за моральный ущерб. Лучше бы поставили кучу отслеживающих чар, а также опознающих… И создали бы ситуацию в которой можно было б подставить ГП.
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Вторник, 29.01.2013, 21:48 | Сообщение # 77 |
|
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Глава 36. Слабость
Гарри старался засунуть руки как можно глубже в карманы своей куртки. Забытые перчатки остались лежать на подоконнике его школьной спальни. Холод был жгучим, будто бы зима в самом конце февраля решила показать весне, что ее позиции все так же сильны, и сдавать их без боя она не собирается.
Пальцы все еще отказывались отогреваться и на тепло отвечали только легкими покалываниями. Гарри чуть сильнее вжал голову в плечи, чтобы не позволить холодному ветру добраться еще и до его шеи.
Всю дорогу до пристани мальчик не мог перестать думать о необычном поведении Снейпа. Он не так уж долго знал зельевара, но у него уже успело сложиться мнение о том, что собой представляет этот человек. И Поттер был абсолютно уверен, что зельевар вряд ли стал бы делать что-либо просто так. Он никогда не был добрым и всепонимающим, эту роль чаще всего исполнял Дамблдор.
Поттер подернул плечами и чуть поежился. Дорога до пристани казалась ему сегодня намного длиннее, чем обычно. Возможно, потому, что ноги увязали в только что выпавшем снеге, палочку для расчистки которого доставать совсем не хотелось. Судя по тому, как многие кляли дорогу, но ничего не делали, в своем нежелании он не был одинок.
Снейп наконец-то объяснил правила проживания в своем доме: если что-то надо, то стоит просто попросить об этом. Конечно, никто не гарантировал, что Гарри получит желаемое, но… Поттер не знал, чего именно зельевар хотел добиться, но выглядело это как попытка его унизить.
«Профессор, вы не могли бы относиться ко мне нормально и перестать вести себя столь пренебрежительно?»
«Я подумаю об этом за ленчем, Поттер. О своем решении я сообщу тебе совой».
Гарри прямо-таки представлял подобный диалог. Снейп явно не желал наладить отношения между ними, возможно, он стремился к тому, чтобы обезопасить себя от возможных последствий поступков своего воспитанника. Насколько мальчику было известно, опекун нес за него лишь материальную ответственность в случае необходимости выплатить штраф за совсем уж вопиющее нарушение порядка, но того вряд ли беспокоила подобная перспектива. Снейп в любой момент мог взять потраченную сумму из сейфа подопечного.
Скорее всего, дело было в том, что Гарри довольно известная личность, и если бы журналисты узнали о его весьма сомнительных поступках, то уже вся Англия ожидала бы увидеть в нем реинкарнацию Волдеморта. На этой волне Снейпу тут же припомнили бы его прошлое…
В принципе, они бы не так сильно ошиблись, заподозрив в Гарри схожесть с Реддлом. В нем это действительно было. Одна только память чего стоила, но они совершенно по-разному смотрели на одни и те же вещи.
Мальчик был абсолютно уверен в том, что Снейп изначально планировал дуэль между ними. Конечно, если бы Гарри сразу попросил его просто сесть и поговорить, они сделали бы это. В этом сомнений не было. Правда заключалось в том, что диалога не хотел сам опекун. Для Снейпа было важно показать, что даже то, что Гарри сумел застать его врасплох и одолеть один раз, не делает его слабее своего подопечного.
Поттер и без этой демонстрации знал, что до уровня опекуна ему очень далеко. Даже Волдеморт в свое время признавал искусство Снейпа, а тогда тот был еще молод. С тех пор прошло много лет, и Гарри сомневался в том, что зельевар перестал совершенствоваться.
Опекуну нельзя было не отдать должное — он был одним из ярких личностей этого времени. Возможно, когда-то Снейп сможет совершить прорыв в какой-нибудь области магической науки, одних наработок в зельеварении у него было немало. Но насколько он был гениален и умен, настолько же и невыносим. Работать с ним вместе значило добровольно согласиться отбывать наказание. Гарри не был уверен в том, кто способен оказывать большее разрушительное влияние: Снейп или дементоры.
Предложение помощи от зельевара вполне можно было приравнять к просьбе о том, чтобы Гарри держал его в курсе своих больших проблем, для того чтобы потом не подчищать за ним хвосты и не допускать лишних рисков.
Единственное, что ставило в тупик, — то, что опекун не стал сообщать Дамблдору о визите Гарри к Малфою. Почему? Боялся ли, что директор посчитает его неспособным контролировать ребенка? Но он сам прекрасно знал, что удержать Поттера от очередного безумства крайне сложно, так что эта версия выглядела какой-то несостоятельной. Возможно, Снейп проверил его в дуэли и понял, что испуг Малфоя не имеет под собой никаких оснований, а сообщать о театральных способностях подопечного Дамблдору не имело смысла.
Гарри тяжело вздохнул и посильнее надвинул шапку на уши. Мальчик прекрасно осознавал, что он еще слаб. Ему далеко до уровня Снейпа. В своей дуэли они не использовали ничего из Темных Искусств, только боевые заклинания. Гарри осознано не шел на подобный риск, он владел только небольшим количеством проклятий. Многие из Темных искусств были еще не доступны ему в силу его возраста, некоторые вызывали отвращение, потому что их действие было даже ужаснее Круцио. Те же, что он изучил, могли повлечь тяжкие телесные повреждения и вывести противника из строя, однако полученные травмы поддавались лечению, вплоть до полного восстановления организма без серьезных последствий. Конечно, времени на выздоровление потребовалось бы куда больше, чем от простых режущих заклятий, но, по крайней мере, эти проклятия не грозили оставить кого-то инвалидом на всю жизнь.
В настоящей дуэли, где сражаешься не на жизнь, а на смерть, вряд ли будешь задумываться о том, к каким последствиям для противника приведут твои действия. Гарри понимал, что все ожидают от него в будущем стать лидером, который поведет всех к победе и светлому будущему, и если того потребуют обстоятельства, то и отдать за это свою жизнь. Без жертв на этом пути не обойтись. Первой из них стали его родители, второй Квиррелл и это только самое начало… Чем дальше, тем больше.
Гарри вытащил руки из карманов и внимательно посмотрел на них. Ничего примечательного они собой не представляли, но вопросом времени было, когда на них появится кровь.
Война всегда ожесточает. Сделает ли она из него бессердечного голема, целью существования которого станет достижения цели, невзирая на средства, которые она может потребовать от него. Мальчик не знал ответа на этот вопрос. Сейчас ему казалось, что отнять чью-либо жизнь — это самое страшное преступление из всех возможных. Он не считал, что подобные убеждения — это слабость. Гарри свято верил в то, что никто не вправе покушаться на жизнь другого и отнимать ее.
Вершители правосудия обращают внимание лишь на то, каким образом было совершено убийство и кто является виновником этого тяжкого преступления, но никто не задумывается над тем, что именно означает смерть жертвы. Ведь у каждого погибшего были потенциал и люди, которым он был дорог.
Из-за Волдеморта Гарри потерял поддержку, собственный дом, возможность быть слабым и семью, где его любили бы, счастливое детство. Никто и никогда не говорил об этом, хотя по отношению к нему было совершено преступление. Иначе назвать все это было просто невозможно!
Снейп, как опекун, имел огромное количество обязательств по отношению к нему, одно из них заключалось в обеспечении безопасного проживания для подопечного. За зельеваром, как и за Дурслями, никто не следил, и это позволяло нарушить множество предписаний. Гарри признавал, что жизнь со Снейпом была намного лучше, чем с его родственниками, но это все равно не дотягивало до нормы. Никто не мог заставить опекуна полюбить своего подопечного. А Поттер больше всего нуждался именно в этом простом и бесхитростном чувстве.
Ему не хотелось бы, чтобы человек, с которым он жил, раз за разом придумывал различные уловки, стремясь уязвить его посильнее, или весьма замысловато натолкнуть на какую-нибудь нужную ему мысль.
Внезапно Гарри в кого-то врезался и упал в снег.
— Извините… — пробормотал мальчик и поднял глаза на того, с кем столкнулся.
Перед ним, ежась от холода, стоял домовой эльф. Он мелко дрожал и прижимал к себе белую перчатку, которую мальчик тут же узнал.
— Добби? — спросил он.
— О, Гарри Поттер, сэр, помнит как зовут такое ничтожное существо, как я. Это так… так великодушно с вашей стороны — не забывать подобное! — внезапно он спохватился и начал дергать себя за уши. — Плохой Добби, плохой! Я толкнул Гарри Поттера, сэра! Я накажу себя!
Мальчик удивленно уставился на него, не понимая, как остановить эту внезапную истерику. Тилли никогда так себя не вел, Висли тоже…
— Успокойся! — вскинул руку Гарри.
Некоторые прохожие с любопытством смотрели на них, а лишнего внимания мальчику хотелось меньше всего.
— Хорошо, Гарри Поттер, сэр. Я накажу себя позже, — клятвенно пообещал домовик.
От очередного порыва ветра Добби весь сжался. Тонкая наволочка явно не могла спасти бедного эльфа от холода. Мальчик только заметил, что домовик был бос и уже некоторое время переминался с ноги на ногу.
Поттер достал из кармана носовой платок и трансфигурировал из него плед. Наколдовывать одежду он не решился, слишком мало у него было опыта в этой области.
Гарри поднялся со снега, отряхнулся, а потом закутал эльфа в плед.
— Через какое-то время чары развеются, но это, по крайней мере, не даст тебе совсем замерзнуть. Ты нашел себе нового хозяина?
Добби поднял на него свои большие глаза и расплылся в улыбке.
— Гарри Поттер, сэр, так добр ко мне! Так добр! К такому-то, как я… — эльф промокнул краем наволочки несколько выкатившихся слез. — Я не искал хозяина, я наблюдал за Гарри Поттером, сэром. Ждал, когда появится возможность поговорить с вами, как вы меня и просили. Гарри Поттер, сэр, был таким счастливым на Новый год. Я наблюдал издалека.
Добби говорил об этом с таким восхищением, что стало даже дико от того, что кто-то способен получать столько удовольствия только от одной слежки.
— Ты хочешь работать у меня? Я мог бы платить тебе зарплату, — осторожно предложил Гарри.
Эльф чуть покачнулся, а потом с силой обнял мальчика и начал громко всхлипывать.
— Вы такой чудесный! Такой великий волшебник! Вы даже не представляете, как много сделали для всех эльфов! А для меня… Это такая честь… И еще предложили ничтожному Добби зарплату!
Гарри мечтал только об одном: как можно скорее добраться до порта. Некоторые волшебники даже останавливались, чтобы посмотреть на развернувшееся представление.
— Добби, я рад, что ты так признателен мне… Эээ… Очень приятно, но не могли бы мы пойти в порт, иначе я опоздаю на корабль до школы. Поедешь со мной, я договорюсь с директором о том, чтобы он разрешил тебе остаться со мною. У меня есть работа для тебя.
Эльф закивал, а потом схватил мальчика за руку и аппарировал его к зданию порта.
— Господин Гарри Поттер, сэр, замерз из-за меня. Добби сделал самую малость. Добби перенес нового хозяина к зданию порта. Если господину неприятно такое своеволие, то он может наказать меня.
Мальчик тряхнул головой, стараясь придти в себя.
— Спасибо тебе, и наказывать себя не стоит. Хорошо? И еще, Добби, пожалуйста, предупреждай в следующий раз, когда захочешь куда-то аппарировать нас двоих. Это просто было несколько неожиданно.
Эльф энергично закивал и посильнее закутался в плед. Гарри совершенно не знал, что ему теперь делать с подобным приобретением. Малфою, видимо, нравилось, что его слуги подобострастно слушали своего хозяина и никогда не думали нарушить какой-либо запрет и не подчиниться приказу. Но Гарри не был таким, как он. Поттер прекрасно знал, что эльфы по своей природе не могут не желать служить, но он никогда не хотел задавить в ком-то личность и подчинить себе.
Добби был запуган до такой степени, что искал для себя наказание из-за любой мелочи, которая могла якобы не понравиться хозяину. Гарри, когда жил у Дурслей, тоже старался делать свою работу как можно лучше, но никогда он не искал у них одобрения и желал быть выпоротым из-за того, что недосыпал сахара кому-то в кофе.
Для домовика же все это было нормой. Сколько же времени потребуется Гарри, чтобы убедить несчастного эльфа, что работать на него не значит постоянно вредить самому себе?
Мальчик купил в кассе два билета и отправился на пристань. Около «Летучего голландца» стояли его друзья, которые, по всей видимости, высматривали его в толпе. Когда Гарри подошел к ним, Офелия бросилась к нему обниматься, радостно воскликнув: «Цел!».
Альберт первым заметил домовика, закутанного в плед.
— Эммм… А кто это? — поинтересовался он, обращаясь почему-то к облакам, проплывавшим по небу над его головой.
— Я Добби, мистер друг Гарри Поттера, сэра, — ответил эльф и сразу же опасливо покосился на своего нового хозяина, стараясь понять, не нарушил ли он какое-то негласное правило.
Эдвин и Дориан переглянулись между собой.
— Надеюсь, это не трансфигурированный Снейп, иначе у тебя действительно в будущем будут большие проблемы, — сдерживая смех, заметил Эрстед.
Стан пихнул его в бок.
— Конечно же, Гарри нарушил все законы магии и вместо того, чтобы подивиться его способностям, нам придется выбирать траурные цветы.
Добби нервно заозирался, он совершенно не понимал шуток и теперь не знал, что именно он сделал не так.
— Я не господин мастер Снейп, — пропищал несчастный эльф. — Я просто Добби. Я подавал мистеру Стану, другу Гарри Поттера, сэра, томатный сок, когда он был на Рождественском балу в поместье благородного семейства Малфоев.
Альберт оторвался от изучения неба и широко улыбнулся.
— Мне кажется, что корабль отплывет через пять минут, — сообщил он. — Может, поднимемся на судно?
Мирослава тут же потянула за собой Офелию, опасаясь, что та может где-нибудь потеряться. Такое уже несколько раз бывало, правда, она всегда умудрялась найти какого-нибудь несчастного и заставляла его ей помочь.
— Каким образом домовой эльф Малфоев попал к тебе? — поинтересовался Стан, как только ребята оказались в каюте.
Добби укутался в плед с головой, и мальчик наложил на него согревающее чары.
— Скажем так… Это дополнение к книгам, — ответил Гарри.
— Интересный бонус, — пробормотал Эдвин.
— О, господин Гарри Поттер, сэр, очень скромный! Он сделал так много для меня! — Добби чуть сдвинул плед, чтобы его глаза было видно. — Господин Гарри Поттер, сэр, сделал так, чтобы бывший господин Люциус Малфой, сэр, ужаснейший человек, освободил меня. Он был отвратительным хозяином! Всех эльфов он бил, а иногда делал кое-что хуже… Круцио… — домовик шмыгнул носом. — Я сразу понял, что господин Гарри Поттер, сэр, не такой плохой, каким пытался выглядеть. Он так много сделал для ничтожного Добби. И господин Касиан Стан, друг Гарри Поттера, сэра…
В каюте повисла тишина. Эдвин, не моргая, смотрел на Поттера. Офелия перестала жевать конфету, а Мирослава выронила из рук книгу. Дориан, бледный, как мел, уставился на домовика, только Альберт беспечно изучал царапины на деревянном полу.
— Гарри был у Малфоя не один, а с моим братом Касианом Станом? — спросил полувампир у эльфа.
Добби кивнул.
— Да, и он называл господина Гарри Поттера, сэра, господином! Бывший хозяин Люциус Малфой, сэр, очень испугался их двоих… — гордо ответил домовик. — Они и меня напугали.
Дориан тяжело повернулся к Гарри. Руки он сжимал в кулаки, а его тело чуть подрагивало от еле сдерживаемой ярости.
— И когда ты собирался мне сообщить об этом? — спросил он у Поттера едким тоном.
— Я не хотел говорить об этом вообще, — ответил Гарри. — Тебе не нравится Касиан, я не хотел обострять ситуацию, упоминая, что у меня были с ним какие-то общие дела.
— Ну, конечно же! — прокричал Стан. — Правда, какая мелочь! Зачем мне об этом знать?
— Вообще-то, вначале мы были в ссоре, а потом я не хотел, чтобы это привело к новому конфликту.
— Конечно же! — Дориан зло посмотрел на него. — Как благородно и настолько же эгоистично! Я понял, что был не совсем прав, когда осознал, что тогда ты пытался спасти меня и искал все возможные способы, остановившись на наиболее подходящем, но это… — полувампир отрицательно покачал головой. — Так нельзя! Что еще ты скрываешь от нас? Что проворачиваешь за нашими спинами? Может быть, ты решил, что если я не нуждаюсь в брате, то он может стать твоим? Ведь у тебя совсем нет семьи!
Услышав последние слова Стана, Гарри побледнел, комната почему-то начала кружиться, а в ушах странно зазвенело.
Было ужасно больно слышать подобные слова от человека, которого ты считал близким. Именно поэтому Поттер так опасался с кем-то сближаться. Доверяясь кому-то, становишься уязвимым… Он сам сделал себя слабее, поверив в вечную дружбу.
Есть ли в мире что-то подобное? Вряд ли… Поттер закрыл глаза, чтобы только не видеть перед собой больше этого человека, которого он считал своим другом. Больше никогда, ни перед кем, он не обнажит то, что у него внутри, не покажет слабых мест и своих страхов. Хватит с него боли. Он и без того устал.
Да, возможно, Дориану стоило рассказать, что Касиан участвовал в том, чтобы вернуть книги Эдвина, но Гарри просто хотел сохранить их дружбу. В конце-концов, он же не совершил никаких преступлений, не строил за спиной младшего Стана никаких козней, стремясь навредить ему.
Звон в ушах ослабевал, и Поттер открыл глаза, с удивлением отметив, что стены каюты теперь покрывала изморозь. Дориан смотрел на него широко распахнутыми глазами.
— Изви…
Гарри поднял руку.
— Я не хочу ничего слышать! У всего есть свой предел, у моего терпения тоже. Как бы мы ни ругались, я никогда не позволял себе затрагивать темы, которые точно причинили бы тебе боль! Никогда! То, что ты сделал только что, — это слишком даже для тебя. Хватит. Я устал. Видимо, дружба между нами не получилась.
Стан подошел к двери и, перед тем как выйти, оглянулся назад:
— Это не моя вина, Гарри. Ты слишком скрытен, так не дружат.
Поттер отвел взгляд. Даже того, что он рассказывал раньше, хватило, чтобы позволить причинить себе боль. Дориан знал, как Гарри не хватало семьи, и как сильно о ней мечтал…
— Его надо остановить, иначе он убьет себя, — тихо заметил Альберт и показал рукой в угол каюты, где Добби методично бился головой об стену.
Поттер подошел к эльфу и резко дернул на себя. Голова не была разбита, но синяка явно не избежать.
— Успокойся! — приказал он Добби.
Эльф тут же замер и обмяк в его руках.
— Я не хотел доставить господину Гарри Поттеру, сэру неприятности! Из-за меня произошла ссора! Я так виноват, мне нужно как следует наказать себя!
— Прекрати немедленно! — резким окликом мальчик остановил попытку эльфа сломать свой указательный палец на левой руке. — Я запрещаю тебе себя наказывать.
Гарри действительно был зол на Добби. Конечно же эльф не был виноват в поведении Дориана, но косвенно он подтолкнул их к ссоре. Но не смотря на это, Поттер не хотел, чтобы домовик покалечил себя. Он и без того много натерпелся, да и дело было не в нем. Сложности вместо того, чтобы сплотить его с Дорианом, только развели их по сторонам.
Поттер потер виски и сел на кровати.
— Я очень виноват? — тихо спросил он.
Мирослава кашлянула и, поерзав на кровати, все-таки решилась ответить.
— Не больше, чем он.
Гарри улыбнулся ей.
— Спасибо… Я просто очень устал и не пойму, что же лучше на самом деле.
Альберт подошел к нему и приобнял за плечи.
— Вы помиритесь, и все будет хорошо, — мягко произнес он. — Ему просто необходимо многое понять, а тебе остыть.
Гарри понимал всю правоту Грегоровича, но на тот момент ему не хотелось ничего… Всю дорогу до школы ребята пытались как-то разрядить атмосферу, но у Поттера совсем не было настроения веселиться.
Когда они прибыли к Дурмстрангу, Дориан одним из первых покинул корабль. У Гарри не возникло желания догнать его и поговорить. Это несколько пугало Поттера, ведь раньше он всеми силами стремился сохранить их хрупкие отношения.
В Главном холле мальчика ожидал Каркаров, который тут же поинтересовался тем, как прошла встреча с опекуном. Получив клятвенные заверения, что с ним все в порядке, директор заметно расслабился и разрешил Добби остаться в школе, но только после тщательного медицинского осмотра. Ни Гарри, ни сам домовик не возражали против этого.
Когда эльф отправился в обитель Пришейухова и госпожи Мягковой, мальчик наконец-то получил возможность отправиться в свою комнату, чтобы дописать конспект по трансфигурации об изменении значений объема в зависимости от формы объекта.
Шумная гостиная сегодня ничуть не привлекала его, слишком много в ней было людей, которым он мог зачем-нибудь потребоваться. Гарри толкнул дверь в свою комнату и тут же отпрянул назад.
Все в помещении было в крови, и она продолжала литься с потолка. Неведомая сила его втянула внутрь и захлопнула дверь за его спиной. Мальчик почувствовал себя в ловушке.
Крови становилось с каждой минутой все больше. Красная, чуть вязкая… она заполняла собой все вокруг, и Гарри рисковал захлебнуться в ней, если бы все продолжилось в таком же темпе.
— Экскуро!
Комната вновь стала прежней. Мальчик облегченно вздохнул, и в этот момент ему на голову упала люстра.
Это было отличным завершением дня.
_________________________________________________________________________________________________
От автора: Простите за столь долгую задержку главы) У меня была сессия и времени едва хватало на сон. Конец совсем близко. В принципе после этой главы начнется заключительная арка))) Ответы на ваши вопросы скоро будут получены)
|
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Воскресенье, 03.02.2013, 20:33 | Сообщение # 78 |
|
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Глава 37. Начало
— Я же говорил, надо его чем-нибудь приложить, а вы все твердили о правильной мотивации и поиске слабых мест!… А тут хрясь, и все, — раздался зычный мужской бас откуда-то слева.
Гарри открыл глаза и попытался оглядеться. Он находился в странном темном помещении без окон и дверей. В какой-то момент мальчик даже испугался, что снова умер и попал за Грань.
— Проводник? — позвал Поттер на всякий случай.
Никто не появился на его зов, и мальчик чуть расслабился. Как минимум, пока что он жив.
— О, а вот и он, хотя мне казалось, процесс перетягивания займет больше времени, — холодно заметил другой мужской голос.
— Ты всегда, когда планируешь что-то, оставляешь большой запас времени на всякий случай, — усмехнулась какая-то девушка.
Ее голос Гарри узнал сразу же: именно его он слышал в кабинете зельеварения, когда повстречался с мороком второй раз. Мальчик попытался нащупать свой перстень, но с ужасом понял, что его больше нет на пальце.
Внезапно вспыхнул свет, и Поттер наконец-то смог оглядеться вокруг. Он находился в какой-то небольшой комнате с каменными стенами. В левом углу стоял большой деревянный стол, заваленный множеством свитков. Чуть дальше от него лежала большая булава и потемневший от времени щит. Больше ничего примечательного в этом месте не было.
Помимо него, в помещении еще находились четыре полупрозрачных силуэта. Гарри не знал, реальны ли они, или это очередное творение чьей-то неумной фантазии.
— Где я? — максимально спокойно спросил он.
— В одной из комнат Дурмстранга, мы здесь живем, — тихо произнесла незнакомым мелодичным голосом вторая девушка. — Меня зовут Елена.
Гарри попытался лучше рассмотреть ее. Круглое лицо, большие выразительные глаза, длинные до пят волосы, стройная фигура и пышная грудь. Поттер точно ни разу не видел ее в школе, и не читал о ней в газетах. Он знал нескольких Елен, но ни одна из них не была даже отдаленно похожа на эту девушку. Если предположить, что это все-таки настоящий призрак, а не качественно наложенная иллюзия, то мальчик не мог вспомнить никого из истории магии, хоть чем-то напоминавшую ее.
— О, Елена, ты и после смерти отлично выглядишь, — хмыкнул приземистый парень, неверно истолковав взгляды, которые Гарри бросал на девушку. — Я Иван, — он чуть подумал, а потом с гордостью добавил. — Это я тебя так приложил.
— Это сомнительная честь, знаете ли, — едко прокомментировал мальчик, недоумевая, почему у него все-таки не болит голова.
Второй мужчина, который выглядел куда старше, чем остальные, задорно рассмеялся.
— Я Финист, — представился он. — Мы уже с тобой встречались: ты пытался меня напоить Сывороткой правды.
Гарри недоверчиво покосился на него.
— Ты Гилберт?
— Нет, что ты, — отмахнулся он. — Я…
— Позволь мне все объяснить, — прервала его девушка. — Меня зовут Василиса. Думаю, наши имена тебе ничего не скажут… Как ты уже должен был понять, мы не являемся живыми людьми, мы — всего лишь призраки вот уже практически тысячу лет. Я тебе скажу, в этом нет ничего хорошего. Наша единственная задача — почувствовав необходимость, начать искать Достойного, который сможет принять на себя всю тяжесть защиты замка в будущем. Мы пристально следили за тобой с самого момента поступления. Финист, обычно занимающий позицию наблюдателя, даже соизволил с тобой пообщаться, использовав тело Гилберта. Он, кстати, медиум. Редкая способность, она появляется у тех, кто постоянно живет в одном шаге от Грани или слишком долго пробыл там. Кровь Готта отравлена, и ему приходится пить противоядие поддерживающее в нем жизнь, каждый месяц.. Скорее всего, кто-то таким образом контролирует его отца и держит того на расстоянии от политической арены…
— Кхм, — кашлянула Елена. — Мне кажется, что сейчас не самое время рассказывать мальчику о твоих выдающихся способностях в области раскрытия интриг.
— Если я его часто буду бить по голове, то он может быстро отупеть, — заметил Иван. — Так что лучше поспешите изложить суть проблемы, пока его обратно не вытащили.
Финист чуть отстранил Василису себе за спину и присел на корточки перед мальчиком.
— Я постараюсь быть кратким… Нас когда-то принес в жертву уже сошедший с ума к тому времени темный волхв Кощей. Ему нужна была надежная защита для замка. Он предвидел, что на Дурмстранг будет совершено четыре нападения, в ходе каждого из которых школа оказалась бы перед угрозой разрушения. Тогда, чтобы сохранить свое детище, он вложил в замок часть себя и своих сил, но этого было мало. Ему требовался разум и некая дополнительная защита. Он провел жуткий ритуал, в ходе которого убил нас, — мужчина поморщился. — Умирать крайне неприятно. Но помимо того, что он лишил нас жизни, он лишил нас и покоя. Думаю, ты знаешь, что призраки привязаны к определенному месту и не могут освободиться, пока не уничтожат их тела, — он потер виски. — Но он и тут сделал нам подлость. Кощей спрятал наши тела от нас самих в комнату, в которую мы не можем проникнуть. Лишь последний Достойный, отыскав амулет, сможет найти дорогу в наш склеп. Как ты понимаешь, сообщить точное место, где его следует искать, мы не можем. В наших силах только подтверждать или опровергать твои предположения.
Гарри кивнул.
— Тогда зачем меня нужно было пугать?
— Это часть наших обязанностей, — пробасил Иван. — Нам, хочешь не хочешь, приходится испытывать тех, на кого падет наш выбор. Ну, если ты от любой мелочи готов грохнуться в обморок, какой ты Достойный?
— Кстати, довести тебя до потери сознания нам также требовалось, чтобы поговорить с тобой именно здесь. Сейчас твое тело находится в спальне, нам удалось временно вытянуть в это пространство только твой дух.
Гарри сел на пол и оперся спиной о стену.
— А какой смысл разговаривать со мной тут? Не проще ли было бы явиться ко мне?
Василиса нахмурилась.
— Конечно, в твоих словах есть логика, но тогда все стало бы слишком просто. Никакого азарта, интереса и сложностей! Какой в этом смысл? Конечно же, основная наша цель привести тебя к медальону, чтобы ты забрал его и уничтожил содержимое склепа, дав нам возможность уйти дальше, но не оставить себе возможность повеселиться… Тем более, тебя крайне сложно застать абсолютного одного, так еще и этот перстень, за который ты хватаешься при малейшем шорохе…
— Мой амулет четвертый?
— Да, — согласно кивнул Финист. — До этого было использовано уже три, они активировали разные защитные сферы замка, связанные с определенной стихией: воздухом, огнем и водой. Осталась только земля. И еще, чтобы получить амулет, тебе необходимо не только понять, где его искать, но и пройти последнее испытание.
— Что будет, если я не захочу искать этот амулет? — тихо спросил Гарри.
Ему совсем не хотелось быть зависимым и привязанным к замку. В его жизни и так хватало обязательств. Гарри прекрасно понимал, что любая сила несет ответственность для своего владельца. Здесь же изначально от него требовалась готовность защищать, полностью забыв о себе.
— У тебя все равно нет выбора… — тихо заметила Елена, заправляя прозрачную прядку волос за ухо. — Во-первых, если на Дурмстранг нападут, ты в любом случае окажешься втянут в противостояние, не зависимо от того, есть ли у тебя амулет, который, кстати, является не самой силой, а лишь ключом от дверей, ведущих к ней Это один из самых верных способов обеспечить замку защиту. Вдруг ты решишь использовать эту силу в корыстных целях и исключительно для себя? Во-вторых, мы никогда не выбираем только одного Достойного. Если ты не справишься, то нам придется начать испытывать других. Думаю, этого тебе точно не захочется?
Гарри внимательно посмотрел на нее.
— Кем являются другие Достойные?
— Это Эдвин Эрстед, Виктор Крам и… — она усмехнулась, — Альберт Грегорович. Отличный подбор кандидатур? Каждый из этих людей тебе дорог, поэтому никому из них ты не позволишь пройти через испытание страхом.
Поттер сжал кулаки.
— Почему я должен вам верить? — закричал мальчик. — Может, это очередная ложь? Способ заставить меня делать то, что хотите вы!
Финист покачал головой.
— Конечно же, это способ заставить делать то, что мы пожелаем, но кто тебе сказал, что наши слова также не могут являться истиной?
Мальчик поморщился. Действительно, разве ему когда-то оставляли выбор? Кому-то всегда что-то требовалось от него, но никогда никому он сам. Есть ли смысл отказываться, а потом наблюдать загнанное выражение лиц своих друзей и точно знать, что с ними происходит, но ничего не суметь сделать, чтобы помочь им? Уничтожить призраков можно, только превратив их тела в прах, а добраться до них, не получив амулет, невозможно. Это отличная ловушка, из которой нет выхода. Каркаров прекрасно понимал, что мальчик попал в нее, именно поэтому и подарил ему ту книгу.
Вспомнились его слова, оброненные будто бы вскользь еще в начале второго курса: «Если только у Дурмстранга одна душа». У замка же их было очень много. Гарри чувствовал себя преданным. Дурмстранг стал для него родным домом, оплотом безопасности и местом, где можно быть счастливым, а теперь…
— Каркаров тоже проходил испытания?
Василиса широко улыбнулась.
— Не совсем, это был наш провал. Тогда тоже назревала война, и мы решили, что, возможно, Дурмстрангу потребуется Достойный. Его испытания начались, когда он уже был на шестом курсе, — девушка тяжело вздохнула. — Он решил, что это галлюцинации и розыгрыш его товарищей. Игорь просто перестал пить на ночь по бокалу медовухи.
Гарри удивленно приподнял бровь.
— А он был Главой школы?
— Этот-то? — пробасил Иван. — Я б ему даже лошадиную упряжь не доверил бы подержать в то время. Он всегда был умен, но его лень часто перевешивала и вместо того, чтобы посидеть над учебниками, Игорь занимался тем, что читал стихи о любви дурочкам, которые соглашались его слушать. Хотя перед выпускным он стал Главой своего курса.
Финист довольно усмехнулся.
— Но я всегда говорил, что у него есть потенциал, а вы мне не верили. Теперь-то Каркаров директор, — он ненадолго замолчал. — Игорь только чуть позже понял, что происходящее с ним здесь не было чьим-то розыгрышем. Ему удалось докопаться до истины, да и мы особо от него не скрывались. Для нас не осталось незамеченным, что за книгу он подарил тебе. По хорошему, Игорю нельзя было вмешиваться в испытание, по идее, его следовало бы наказать, но это просто не имело смысла, потому что ты, несмотря на все наши старания, так и не решился на то, чтобы вступить в игру и начать искать ответы. В любом случае, мы подсунули бы тебе эту книгу сами.
Они воспринимали все это, как некую игру… Гарри не был каким-то пустоголовым болванчиком без души, позволяющим кому-либо изводить себя только ради того, чтобы кто-то получил от этого процесса удовольствие. Поттер не был мстительным, скорее, это качество у него отсутствовало вообще, но сейчас в нем взыграла злость.
Когда-то давно Том изучал призраков в надежде сделать из них цепных псов для охраны своего поместья, но после всех проведенных обрядов добиться того, чтобы они пропускали кого-то, кроме увиденных ими в течение часа после ритуала людей, не удалось. Тогда Реддл без особой жалости избавился от последствий своего неудачного эксперимента.
По лицу Гарри расползлась злая улыбка.
— А кто вам сказал, что я уничтожу ваши тела? — спросил он. — Вы довольно-таки полезны, за столько лет вы набрались много опыта… Не проще ли было бы попробовать вас подчинить себе? К своим телам вам не добраться без посторонней помощи. Вы лишили меня покоя, и я, в свою очередь, отплачу вам тем же.
Елена радостно рассмеялась и хлопнула в ладоши. На ее лице проступило выражение, свойственное сумасшедшим: широко распахнутые глаза мерцали в свете факелов, рот приоткрывался и чуть скривился набок.
— Давно, как же давно, у нас не было столь интересного противника! Это так захватывающе! Мы хотим покоя, но еще больше желаем играть. Представь, практически тысячу лет жить только в этом замке, это хуже чем в тюрьме! Единственным нашим развлечением был поиск Достойных. Кстати, еще не факт, что именно ты станешь одним из них, хотя у тебя больше всего шансов на это. Мы видим твою суть. Она так прекрасна! Созидание и разрушение так тесно переплетены… Ничто так не подойдет Дурмстрангу сейчас… Нечто схожее есть у Эрстеда, но его тьма глубже твоей. Скорее всего, он не справится с ней, и она поглотит его окончательно.
— Вы безумны, — покачал головой мальчик.
— В некотором роде это так… — Василиса скрестила руки на груди. — За столько лет мудрено не помешаться… Все, что мы можем тебе дать, — это информацию. В таком случае, предлагаю заключить сделку: если ты Достойный, то перед тем, как уничтожишь наши тела, мы расскажем тебе, кто именно является Гласом Дурмстранга.
— Разве это не вы? — удивился мальчик.
Иван почесал затылок.
— Ну, вообще-то, чисто технически Гласом можно было бы назвать нас, некоторых мы запугали так сильно, что они решали продолжить свое обучение на дому. Скорее всего, эта глупая легенда пошла именно из-за этого. Но бумагомарательством нам еще не приходилось заниматься. К представлениям с картами и ко всему, что им предшествовало, мы непричастны.
Гарри захотелось побиться головой об стену. Просто прекрасно, он стал объектом интереса двух разных групп помешанных маньяков. Что может быть лучше?
— У меня ведь все равно нет выхода? — обреченно спросил он.
— По сути, нет, — подтвердил Финист. — Но если время действительно не пришло, то путь к амулету даже не откроется перед тобой.
— Почему Кощей выбрал именно вас?
— Интересный вопрос, — поджала губы Василиса. — Мы в некотором роде были символами для него. Иван — богатырь, олицетворение грубой мужской силы без намеков на минимальную разумность. Финист — это созерцатель, правитель, тонкий стратег и дипломат. Я же всегда была очарованна книгами, меня никогда не интересовало, что происходило вокруг, пока у меня было то, что можно прочесть или исследовать. Я олицетворение жажды познания. Елена — это воплощение женственности, чувственности, мягкости и коварства красоты. Такие разные, мы символизировали целостность и многообразие мира. Тем более, цифра четыре! Это же начало и конец всему сущему. На четырех столпах держится мир: зачатие, жизнь, смерть и возрождение! Про стороны света и прочее я молчу. Четверку всегда наполняли сакральным смыслом. Кощей просто выбрал для себя идеальных жертв, к нашему несчастью, ими оказались мы.
Поттер с трудом представлял себе, каково это: быть запертым в огромном замке без возможности покинуть его. Обезумел бы он сам? Ожесточился бы? Поселилась бы в его душе ненависть ко всему миру? Ему было страшно даже подумать об этом.
— Как мне найти ваш амулет? Какие-то подсказки мне будут даваться или это из разряда: иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что?
Василиса улыбнулась, закрыла глаза и громко продекламировала:
— У начала всех путей
Пред тобой откроют дверь.
И в нее стремглав войдя,
Наконец-то обретешь себя.
— Если я найду путь, должен ли я буду сообщать вам об этом? — поинтересовался Гарри.
Елена пожала плечами.
— В этом нет никакого смысла. Мы все равно будем следить за тобой.
— Как-то мне это совсем не нравится… — поморщился мальчик. — Может быть, скажете, как выбраться отсюда?
— Скоро тебя вытащат отсюда. Все, что надо сделать — это привести в сознание твое тело, что не так уж сложно, хотя надо сказать, люстра приложила тебя отменно.
— Насколько сильно? — как-то совсем безучастно спросил Поттер.
— Хм… Ну, там немного крови есть… — пробасил смущенный Иван. — Там не дюже сильно, конечно. За ночь в Лечебном крыле подлатают…
— Надеюсь, вы понимаете, что членовредительство будет мне мешать искать амулет и ваши тела, — устало произнес мальчик, откинув голову назад.
Ему хотелось сейчас, чтобы его как можно скорее привели в чувство и он покинул это место. Нахождение здесь он считал бессмысленным. Призраки придумали себе слишком много сложностей. Для них это сложная партия, а для самого Поттера новые проблемы. Уж чего-чего, а сложностей в его жизни было и так много, чтобы добровольно соглашаться на новые.
Казалось, что каждая клеточка его тела состояла из усталости. Первые эмоции схлынули, от негодования не осталось и следа. Если он все-таки достанет амулет, это будет означать только одно: замку действительно потребуется дополнительная защита. Подобное произойдет только в одном случае — если начнется война, и кто-то решится на осаду Дурмстранга.
Уже сейчас у него погоны главы факультета. Возможно, к тому времени он станет главой школы. В любом случае, придется брать на себя руководство защитой замка. Сможет ли он сделать все правильно? Получится ли отстоять Дурмстранг, чтобы он не пал? Хватит ли у него сил? Ведь он так слаб…
— Гарри, — тихо позвал его Финист. — Никто не может гарантировать то, что ты сможешь дойти до амулета. Возможно, двери не откроются перед тобой, и это будет значить, что сейчас еще не время, и Дурмстрангу ничего не будет грозить в ближайшем будущем… Все, что мы можем чувствовать, — это еле уловимый запах надвигающейся войны. Для нас этого достаточно, чтобы начать искать Достойного… — он ненадолго замолчал. — Гарри, Глас Дурмстранга — это один человек, и ты его хорошо знаешь. И еще, он носит имя человека, погибшего где-то одиннадцать-двенадцать лет тому назад… Вскоре Глас нанесет еще один удар, будь настороже. Пожалуй, это все, что мы можем тебе сказать… Если ты сам не поймешь, кто это, то мы дадим тебе ответ, независимо от того, сможешь ли ты добыть амулет или нет…
— Спасибо, — тихо прошептал Поттер.
— И еще… — чуть замялась Василиса. — Тот разговор, что ты слышал в ванной… В общем, это была я… Эдвин и Альберт в тот момент находились в своих комнатах. Ты редко был один, да еще и твой перстень… На тот момент было необходимо испортить твои отношения с друзьями.
— Значит, им можно доверять? — выдохнул Гарри.
— Это решать только тебе, — печально улыбнулась Елена. — Но ты не можешь пока что рассказывать о нас. Таковы условия поиска…
— Я это уже понял… — усмехнулся Поттер. — Когда я был с Сириусом в лаборатории, это были вы или Глас?
— Мы, — заверил его Иван.
Очертания комнаты начали расплываться перед глазами. В голове запульсировала боль, в ушах что-то зазвенело и сквозь заложенность тихим шепотом доносилось чье-то обеспокоенное: «Гарри!».
Его кто-то нес на руках. Смотреть было больно, слишком уж яркий свет бил в глаза и все поему-то расплывалось.
Откуда-то раздался тихий стон и только через какое-то время мальчик осознал, что этот жалобный звук вырвался из его рта.
— Тише, тише… Мы практически пришли, — мягко произнес чей-то знакомый голос сверху.
Гарри никак не мог вспомнить, кому именно он принадлежал.
— Сириус? — произнес он.
— Кого он зовет? — обеспокоенно поинтересовался голос сверху.
— Не знаю, — ответил сбоку кто-то не менее знакомый.
Еще несколько покачиваний. Будто бы кто-то спускался по лестнице.
— Крам? Что случилось с мальчиком?
Поттер почувствовал, что его тело положили на что-то мягкое. В воздухе пахло дезинфицирующими зельями и ромашкой. Гарри чуть прищурил глаза и попробовал сфокусировать свой взгляд. Поодаль стояли взволнованные Альберт и Эдвин. Чуть дальше за их спинами мялся Гилберт Готт. У дверей стоял Виктор Крам и что-то объяснял целителям. Его руки были в крови… В крови Гарри…
Мальчик зажмурился. Было больно… В груди что-то жгло. Он не знал имени этого чувства. Это было что-то на грани благодарности, признательности и желания защитить. Гарри никогда не хотелось бы, чтобы на его руках была кровь его раненных друзей, не хотел крови своих врагов…
Желание вечного мира и стабильности выглядело жалким на фоне надвигающейся бури…
Вспышка боли пронзила его голову. Он зашипел. Кто-то что-то успокаивающе прошептал … Голос Виктора раздавался совсем рядом…
Гарри протянул свою руку и сжал ладонь Крама. Виктор был очень добр к нему просто так. Они не были близкими друзьями из-за разницы в возрасте, не играли в одной команде… Но с ним было надежно. Возможно, Дориан был прав и мальчик, не найдя в своей жизни тех, кто мог бы заменить ему родителей, стал искать тех, кто взял бы на себя роль старшего брата? Может быть, ему просто хотелось, чтобы о нем заботились?
Возможно, это было и так. Никто не вправе запретить ему иногда помечтать о чем-то подобном.
— Я найду начало путей, — пообещал Гарри присутствующим в палате. — Вам не будет больно, я обещаю…
Что-то прошелестело сбоку, в рот осторожно влили какую-то вязкую жидкость.
— Видимо, сотрясение у него куда сильнее, чем мы предположили, — взволнованно произнесла госпожа Мягкова. — Я посижу с ним. Кто-нибудь, сообщите директору.
Гул в голове понемногу начал стихать. Голоса стали приглушеннее. Гарри надеялся, что чуть позже, когда все уйдут, он сможет подумать о том, где же в Дурмстранге находится это самое начало начал?…
|
|
| Shtorm | Дата: Понедельник, 04.02.2013, 16:11 | Сообщение # 79 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| ТО есть Гарьке насущных проблем недостаточно? Опять втянули в какую-то авантюру
|
|
| Алексис_)) | Дата: Вторник, 05.02.2013, 09:23 | Сообщение # 80 |
Химера
Сообщений: 521
| Спасибо за новую главу)))
|
|
| SvetaR | Дата: Вторник, 12.02.2013, 02:38 | Сообщение # 81 |
Высший друид
Сообщений: 845
| Спасибо
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Воскресенье, 17.02.2013, 22:26 | Сообщение # 82 |
|
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Глава 38. Путь к себе
Пробуждение было внезапным. Гарри тихо простонал: он так хотел в тишине все обдумать как следует, но вместо этого провалился в сон. Голова все еще ныла, но сильных раскатов боли, как вчера вечером, у него не было.
Мальчик устало вздохнул и потянулся. Обычно говорят, что утро приносит ясность мыслей, и найти решение становится гораздо проще, но мальчик в этом весьма сомневался. В его голове царил хаос.
Началом всех путей можно было бы считать множество мест, первым из которых являлся порт в городе Шабаш. Именно оттуда ученики начинают свой путь к школе, но вряд ли Кощей стал бы прятать что-то столь далеко от Дурмстранга. Этот вариант отпадал сразу же.
Пристань возле школы тоже не подходила. Как минимум, там не было дверей или того, что могло бы их символизировать.
Начинать свои поиски стоит с осмотра главных ворот и дверей в замок. Гарри как— абсолютно не представлял, что именно сможет там обнаружить. Они свободно открываются перед любым входящим, а требуемые двери отличаются избирательностью, но в качестве отправной точки подошли бы и они.
Гарри потрогал бинты на голове, видимо, сейчас он представлял собой нечто похожее на декорацию из дешевого фильма ужасов. На тумбочке около него стояло несколько флаконов с зельями. Среди них мальчик заметил сильнодействующее обезболивающее средство. В его состав входил легкий наркотик, именно поэтому необходимые дозы выдавали строго под контролем целителя.
Мальчику даже стало интересно, сколько же силы использовали для того, чтобы опустить люстру на его многострадальную голову. Иван был прав: еще несколько подобных ударов и можно навсегда потерять способность к нормальному рациональному мышлению.
Поттер не решился встать с постели и остался сидеть на кровати. Гарри боялся того, что голова может закружиться, и он упадет на холодный пол. Внезапно с громким хлопком появился донельзя довольный Добби, ноги и руки которого были обмотаны бинтами чуть желтоватого цвета.
— Господин Гарри Поттер, сэр, как вы сейчас себя чувствуете? Я был так ничтожно слаб, когда вы оказались в беде! Госпожа Мягкова дала мне зелье, что погрузило меня в глубокий сон. Как только я очнулся, сразу же пришел к вам! Госпожа Мягкова была добра к ничтожному Добби, она нанесла на мои конечности мазь от обморожений. Мне теперь совсем не больно! Столько доброты, столько доброты… — эльф стер кусочком бинта слезы со щек. — Сначала мне дали работу, потом исцелили… Мне даже позволено питаться на здешней кухне… Это так милостиво! Чем я могу быть полезен великому господину Гарри Поттеру, сэру?
Мальчик замер. От такого количества обращений, произнесенных с большой скоростью, все мысли куда-то исчезли, оставив только недоумение. Вычленить что-то из этого словесного потока не представлялось возможным.
— Добби, давай для начала ты будешь обращаться ко мне по имени? Хорошо?
Эльф на какой-то момент задумался.
— Но это же недопустимо! Вы маг! Великий, необычайно добрый, несравненно умный и сильный волшебник! А я такой ничтожный домашний эльф!
Гарри захотелось стукнуть его чем-нибудь. Нельзя же быть таким раболепным!
— Успокойся! — приказал мальчик. — Я хочу, чтобы ты называл меня по имени. Так ты сделаешь мне приятно. И кстати, я не считаю себя важнее кого-либо. Тема о твоей ничтожности закрыта, — Поттер потер виски, кажется, мигрень начиналась вновь. — Скажи, ты можешь быть невидимым для всех?
— Конечно! — Добби подпрыгнул на месте и хлопнул перебинтованными ладошками. — Еще как могу. Я этим могу быть полезным сэру Гарри?
Поттер подавил тихий стон. Что ж, по крайней мере, с сэром еще можно смириться.
— Да, можешь. Я хочу, чтобы ты проследил за моей школьной спальней. Сможешь сделать это?
Добби тут же закивал.
— Конечно же! Я не буду спать ни днем, ни ночью! Положитесь на меня.
Гарри всплеснул руками.
— Стоп, стоп, стоп! Спать тебе можно, особенно в те моменты, когда я нахожусь в спальне. Мне нужно поймать человека, который подбрасывает мне черные карты. Чаще всего я их нахожу именно в своей спальне. Я должен знать, чьих рук это дело.
Эльф нахмурился и кивнул.
— Что мне нужно сделать с этим человеком? Связать, оглушить или отравить?
От серьезности тона, которым был задан последний вопрос, Гарри вздрогнул. Заставлял ли Малфой подмешивать Добби яды кому-нибудь в напитки?
— Тебе просто следует сообщить мне, кто это. Я разберусь с ним сам. Договорились?
— Конечно, сэр Гарри. Я могу приступить к выполнению задания?
Поттер согласно кивнул.
— Да, можешь идти.
Через двадцать минут в палате появился Каркаров. Он выглядел уставшим, несколько помятым, с черными кругами под глазами. У него явно была бессонная ночь. Он обеспокоенно посмотрел на Гарри.
— Как себя чувствуешь?
— По сравнению со вчерашним вечером, отлично, — усмехнулся Поттер. — Но голова немного болит.
— Опять Глас? — Каркаров сел на край кровати.
— Нет… — Гарри задумчиво закусил губу, говорить правду он никому не мог, но вот намекнуть на происходящее ему никто не запрещал. — Спасибо за книгу, подаренную на Новый год… В ней был довольно-таки занятный материал…
Каркаров тут же напрягся и сжал руки в кулаки.
— Легенды порой куда реальнее, чем нам кажется…
Гарри боком прижался к мужчине.
— Как мне все это надоело. Мне очень нравится Дурмстранг, но мне иногда кажется, что лучше бы я поступил куда-нибудь еще. Может быть, в какой-нибудь другой школе я просто спокойно бы отучился, — мальчик безрадостно усмехнулся. — Хотя я и там бы нашел себе приключения. У меня складывается впечатление, что они идут за мной по пятам.
Директор улыбнулся ему.
— Иногда мне кажется, что рок существует на самом деле. Вся проблема в том, что убежать от него нельзя. Ты можешь обойти какое-то место и не споткнуться там, но это произойдет с тобой где-то еще. Все, что мы можем, — это выбирать декорации, а испытания придумают за нас.
— Вы думаете, что все дело в Волдеморте?
Каркаров поморщился.
— Да, скорее всего. На роль Мальчика-который-выжил тебя выбрал не какой-то определенный человек, а высшее провиденье. Ты не мог избежать своей участи. Сейчас всем предельно ясно, что в случае возрождения Волдеморта, ты станешь для него мишенью номер один… Все эти испытания и сложности, которые выпали на твою долю — лишь возможность стать сильнее и научиться держать удар. Иначе ты не переживешь встречи с ним.
Мальчик перевел взгляд на свои руки. Они казались ему такими интересными в тот момент.
— Почему я?
Директор покачал головой.
— Я не знаю, Гарри. Могу лишь предположить, что ты тот, кто сможет вынести эту ношу. Когда-то ты поведешь за собой многих людей, и они последуют именно за тобой, как за человеком, а не образом, состоящим из шрама и громкого имени.
Поттер удивленно посмотрел на Каркарова. Неужели он верит в это? Кто решится рисковать своей жизнью, следуя за ним практически на смерть? Ему казалось, что даже для членов его отряда наступит такой момент, когда чувство самосохранения возьмет верх над импульсивностью, безрассудством и склонностью к участию в сомнительных авантюрах, и они отдалятся от него.
— Я не могу представить этих людей… — тихо прошептал Гарри.
Рука Каркарова легла на плечо мальчика, голос директора был как никогда мягок и наполнен теплом.
— Ты прекрасный человек, но неуверенный в себе. Ты просто не понимаешь, что вокруг тебя уже сейчас собралось много людей, которые готовы следовать за тобой. Начать список можно с меня. Гримм никогда не оставит тебя, отряд «Благоразумных» уже на твоей стороне, господин Мейер, господин Уилсон и господин Люпин тоже, Виктор Крам искренне за тебя переживает… Возможно, к этим людям мог бы присоединиться Снейп. С ворчаниями, едкими шуточками и придирками, но и он был бы с тобой.
Гарри удивленно посмотрел на него.
— Я никогда не думал об этом.
— Понимаю, это слишком сложные темы для обсуждения, не так ли? — усмехнулся Каркаров. — Поверь мне, количество людей, которые последуют за тобой добровольно, а не в силу каких-либо обстоятельств, только станет больше.
В палату широким шагом вошла госпожа Мягкова, держа в руках большой поднос со множеством пузыречков на нем.
— Поттер, немедленно в постель! — возмущенно воскликнула она. — У тебя сотрясение мозга и до полного восстановления еще далеко!
Младшая целительница бросила на Каркарова уничижительный взгляд.
— Я больше не пропущу вас сюда, если продолжите тревожить моих пациентов!
Директор смущенно кашлянул.
— Обещаю, что впредь буду вести себя хорошо!
— Теперь вам будет лучше уйти. Мне нужно провести полное обследование, поменять повязки и напоить его зельями, — отозвалась младшая целительница.
Каркаров развел руками, показывая, что ему ничего не остается, кроме того, как подчиниться. Гарри, глядя на это, только рассмеялся.
Госпожа Мягкова осторожно размотала бинты и тихо цокнула языком.
— Гораздо лучше, чем я предполагала, но все равно еще не хорошо.
Женщина налила из одного флакона обеззараживающее зелье в небольшую мисочку, промокнула в жидкости небольшой кусочек бинта и осторожными движениями начала протирать края раны.
Гарри зашипел сквозь стиснутые зубы, затылок обожгло горячей волной боли. Он совершенно отвык от подобных неприятных ощущений.
— До вечера тебе придется полежать. Ране нужно затянуться до конца, да еще и не все последствия сотрясения излечены.
— Можно я хотя бы в своей комнате побуду? Подготовлюсь к завтрашним урокам?
— Нет, конечно же! — воскликнула целительница, будто бы услышала что-то совершенно безумное. — Никакого чтения! Только покой и ничего больше. А в комнату ты уже вчера сходил. Хорошо, что Виктор тебя быстро принес сюда. Напугал же ты парнишку. Он, видимо, посчитал, что дело совсем плохо. Частый ты гость у нас, — она с горестным вздохом покачала головой. — Уж лучше бы у тебя все было, как у всех мальчишек — травмы только от квиддича.
Целительница осторожно начала накладывать новую повязку, стараясь не причинить своему пациенту лишней боли.
— Я бы сам этого хотел, — тихо произнес Гарри.
Как только госпожа Мягкова оставила его одного, мальчик осторожно улегся в постель, прикрыл глаза и попытался вспомнить, как именно он чувствовал себя, когда попал в замок в первый раз.
Тогда он ненавидел свой тяжелый сундук и кошмарный длинный посох, который цеплялся за все неровности дороги и мешал подниматься вверх. А вот сама громада Дурмстранга впечатлила его. Высеченный внутри скалы замок не мог не завораживать. Сердце тогда ухало в груди, столько всего нового было вокруг. Пугало тогда только то, что он впервые услышал столько иностранных языков за один раз.
Где же было его собственное начало? ? Гарри пронзила внезапная догадка: что, если это комната распределения? Именно она стала точкой отсчета его школьной жизни. Снейп проходил и через ворота, и через главные двери, а он выпускник Хогвартса. Нужно было место, в которое мог попасть только студент Дурмстранга.
Насколько мальчику было известно, дверь в комнату распределения открывалась только раз в году. Возможно, ему придется ждать начала следующего года, но он в любом случае собирался осмотреть ее вечером, а позже поговорить с призраками.
Гарри пытался какое-то время уснуть, но, как назло, это ему не удавалось. В голову лезли разные мысли, они сталкивались друг с другом, путали и разжигали нетерпение мальчика как можно скорее выйти отсюда.
Поттеру было интересно, волновался ли за него Дориан. Их ссора за остальными событиями забылась, а эмоции, связанные с ней, улеглись. Сейчас, после нескольких часов вынужденного безделья, Гарри вернулся к размышлениям об их дружбе.
Дориан всегда был собственником. Он хотел быть для Поттера единственным лучшим другом. Когда Стан заметил, что Гарри несколько сблизился с Эрстедом в прошлом году после зимних каникул, тут же устроил самую настоящую сцену ревности. Мальчику иногда казалось, что полувампир был бы совсем не прочь сократить количество времени, которое Поттер проводил с остальными членами отряда.
Конечно же, Стан не очень-то любил своего брата, но, скорее всего, ему не хотелось делить и его ни с кем. В некотором роде, он к тому же был не очень-то уверен в себе. Дориан почему-то искренне верил в то, что Гарри способен сблизиться с Касианом настолько, что он сам станет ему совсем не интересен.
Это было крайне глупо! Ну, что может быть общего у двенадцатилетнего мальчишки и очень взрослого зрелого мужчины, который больше подходил на роль отца, нежели друга?!
Гарри устал бегать и доказывать то, что он не виноват или что старался помочь. За каждый шаг, за любое действие с него могли потребовать отчет! Он просто устал от постоянного напряжения. Мальчик зарылся под одеяло, рана на затылке немного зудела, и ее очень хотелось почесать.
Мальчику порой хотелось убежать от самого себя, раствориться в серости дней и быть самым обычным, но это всего лишь фантазии, которые никогда не стали бы реальными. А грезить о несбыточном — значит причинять себе боль.
Поттер достал из своей формы волшебные палочки и положил рядом с собой. Они так сильно отличались друг от друга. Одна из светлого дерева, всегда чуть теплая на ощупь. Гарри казалось, что она ассоциирует собой светлую сторону в нем. Мальчик уже давно заметил, что с ней защитные чары получаются чуть более мощными, чем со второй палочкой. Объяснение этому факту он найти не мог.
Отвечая на этот вопрос, Альберт очень долго рассказывал о связи магических компонентов, их сакральном значении и помощи волшебной палочки в развитии способностей волшебника. Поттеру оставалось только кивать и делать вид, что он действительно что-то понял. В принципе, Эдвин уже давно ничего не спрашивал у Грегоровича. Его объяснения часто имели столь причудливую форму, что пробраться через дебри сравнительных оборотов не представлялось возможным.
Вторая палочка была темной, ее поверхность всегда была чуть прохладной. Мальчику нравились эти ощущения. Странно, но в некотором роде она действовала на него успокаивающе, будто бы вытягивала лишнее беспокойство. Она выражала его вторую часть — темную, гнетущую, но все равно стремящуюся держаться в стороне от разрушений.
До вечера Гарри так и не удалось сомкнуть глаз. Одни размышления порождали другие… Время тянулось медленно, словно жевательная резинка, и вынуждало все глубже зарываться в свои мысли и теряться в них.
Момент, когда госпожа Мягкова выпустила мальчика из-под своей опеки, стал для него самым счастливым. Перед этим ему пришлось выслушать ее длинные напутствия быть крайне осторожным и обязательно приходить за порциями восстанавливающего зелья, каждый вечер.
Ребята хотели навестить его сразу после обеда, но целительница не пустила никого к Гарри, настаивая, что он нуждается в покое хоть какое-то время. С Гриммом она не стала церемониться, захлопнув дверь перед его мордой. Особых распоряжений директора на его счет не поступало, и госпожа Мягкова с чистой совестью решила придерживаться своего мнения о том, что животные в палатах — это антисанитария.
Поттер быстро добрался до своей комнаты, по дороге поздоровавшись с некоторыми своими одноклассниками. Он немного покопался в своем сундуке, пока не нашел то, что искал, — мантию-невидимку.
Мальчик не был уверен, что сможет придумать достойное объяснение тому, что он забыл у комнаты распределения, если кто-то заметит его там. Гарри накинул на себя мантию и выскользнул из спальни. На выходе из гостиной он едва не столкнулся с Дорианом, но разговор с ним решил отложить до лучших времен. А вот Альберт, шедший с ним, казалось бы, заметил Поттера под мантией, но ничего не сказал и лишь отвел взгляд.
Возможно, это было только совпадением, но Гарри некогда было раздумывать над этим. Он чуть ли не бегом кинулся вниз по лестнице. Ужин уже закончился, и первый этаж был пуст. Все равно опасаясь, что его кто-то может случайно заметить, мальчик старался издавать как можно меньше звуков и не спешил снимать мантию.
Дверь в комнату распределения была практически слитна со стеной. Гарри казалось, что открыть ее нет никакой возможности. На ней даже не было ручки! Видимо, она появлялась только первого сентября.
Мальчик осторожно провел ладонью по шершавой поверхности двери, которая чувствовалась под руками как каменная. Практически в самом низу, с левой стороны было совсем маленькое углубление, которое по форме напоминало замочную скважину.
Гарри присел на корточки, чтобы иметь возможность как можно лучше ее рассмотреть. Точно такие же углубления были на дверях спален. Чтобы войти к себе в комнату, требовалось приложить к замочной скважине свой перстень. Возможно, здесь была точно такая же система.
Вдали послышались чьи-то голоса и смех. Вероятно, кто-то выходил на улицу, правда, смысла в подобных прогулках Гарри не видел. Слишком уж холодно снаружи, чтобы можно было получить эстетическое удовольствие от прогулки на свежем, но очень морозном воздухе.
Как только шум стих, мальчик осторожно приложил свой перстень к углублению и замер в ожидании. Некоторое время ничего не происходило, и Поттер уже решил, что пришел к неверным умозаключениям, как дверь заскрежетала и медленно распахнулась перед ним.
Гарри стянул с себя мантию, запихнул ее в карман брюк и, вытащив одну из палочек, сделал нерешительный шаг вперед, в темноту. Дверь с силой захлопнулась сзади, оставив мальчика во мраке.
— Люмос, — тихо шепнул он.
Маленький огонек забрезжил на конце палочки, но света было столь ничтожно мало, что даже не было видно, что именно находится под ногами. Гарри практически вслепую сделал несколько шагов вперед, пока не споткнулся обо что-то и чуть ли не упал на пол.
— Осторожнее надо, — капризно проговорило нечто. — Мой хвост — это нечто очень ценное для меня.
Поттер осторожно вытянул руку с палочкой вперед, чтобы разглядеть своего собеседника.
— Извините, я случайно, — тихо произнес мальчик. — Здесь очень темно…
Существо тяжело вздохнуло и заворочалось, а через несколько секунд его тело осветилось будто бы изнутри. Перед Гарри лежал сонный сфинкс, который недовольно разглядывал свой хвост.
— Конечно же, темно! Ни один путь не бывает освещенным полностью, особенно если подразумевает массу препятствий.
Поттер присел на корточки перед сфинксом.
— Возможно, но это не точно, я вас гладил полтора года назад, на церемонии распределения.
Внимательные желтые глаза изучающе уставились на него.
— Это не исключено, — подтвердил сфинкс. — Я не знаю, сколько времени существую. Иногда мне кажется, что моя жизнь длится бесконечность, а порой — что всего лишь миг.
Гарри подумалось, что призраки точно ошиблись с выбором избранного. Альберт на эту роль подошел бы куда больше. Они однозначно нашли бы с Грегоровичем общий язык.
— Вы не знаете, где мы с вами находимся?
Сфинкс сонно прищурился.
— Это зависит от того, где бы ты хотел быть.
— Мне нужен амулет Кощея.
Существо положило голову на лапы.
— Зачем он тебе?
— Чтобы защитить Дурмстранг, если на него нападут, — неуверенно ответил Гарри.
— Мне интересно, зачем он нужен именно тебе?
Поттер задумался. Действительно, для чего он ему? Чтобы защитить своих друзей от груза ответственности и проблем? Или для того, чтобы избавиться от призраков и получить ответы на свои вопросы?
— Пожалуй, — собрался с мыслями Гарри, — чтобы получить свободу и уверенность.
По довольному урчанию мальчик понял, что ответил правильно.
— Если ты так страстно желаешь его, то почему бы тебе не пройти за ним вперед по пути сомнений? Только уверенность в своих действиях позволит придти к самому финалу.
Сфинкс потянулся и ехидно улыбнулся, а потом исчез. Гарри растерянно оглянулся и сделал один шаг вперед. Все-таки в его жизни столько всего странного и неправильного! Обычно сфинксы имеют женскую верхнюю часть тела, но ему же достался особенный мужской образец.
Темнота исчезла. Теперь он стоял в саду под деревьями, далеко впереди него сидел маленький мальчик и возился с какими-то игрушками. Рядом с ним на скамеечке сидела женщина и внимательно наблюдала за его действиями.
— Мама, они разбегаются! — пожаловался ребенок со слезами на глазах. — Они совсем не хотят играть со мной!
Гарри сделал несколько шагов вперед, все еще прячась за деревьями. Он едва сдержал крик, когда понял, что перед ним его мать и его собственная маленькая копия.
Лили подняла на руки ребенка и погладила его по голове.
— Тише, мой маленький, тише… Конечно же, они хотят играть! Фигурки специально бегают от тебя. Они хотят, чтобы ты их догнал.
— Точно? — спросил малыш, шмыгнув носом.
— Абсолютно, — уверено ответила Лили. — Точнее не бывает. А если они попробуют тебя обидеть, то я их заколдую! Чтобы никто не посмел трогать моего сыночка.
Мальчик на ее руках деловито кивнул.
— Спасибо, мама. Ты у меня самая смелая!
Женщина задорно рассмеялась.
— Конечно, милый.
Гарри не мог оторвать от них взгляда. Ему так хотелось подойти к матери и ощутить тепло ее объятий. Услышать заверения в том, что с ним все будет в порядке, и она его любит. Лили была куда прекрасней, чем на снимках. Ни одна фотография не могла передать тот внутренний свет, который исходил от нее. Она была такой воздушной, такой светлой…
Мальчик не сразу понял, что по его щекам катятся слезы.
— Сынок, почему ты плачешь? — послышался мужской голос из-за его спины.
Поттер вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стоял отец и широко улыбался ему. Мужчина протянул руку и стер с его щек слезы, а потом привлек в свои объятия.
Джеймс был таким теплым, таким настоящим! Гарри не мог поверить, что тот не жив. Это все было похоже на сумасшествие! Может, его правда хотели свести с ума? Ведь не мог же он быть одновременно мертвым и таким реальным!
— Папа? — тихо шепнул он. — Тебя же нет…
Мужчина усмехнулся.
— Ну, я бы не стал утверждать это так однозначно. Пока ты осознаешь меня, я есть. Так что временно можно признать мое существование.
— Ты был плохим? — внезапно спросил Гарри.
|
|
| Lady_of_the_flame | Дата: Воскресенье, 17.02.2013, 22:26 | Сообщение # 83 |
|
Душа Пламени
Сообщений: 1100
| Это не давало ему покоя с давних пор. Мальчик никак не мог признать, что его отец был похожим на Дадли, что он унижал других просто так, ради сиюминутного удовольствия. Неужели его папа никогда не задумывался о том, каково быть жертвой?
— Я не знаю, — честно ответил Джеймс. — Когда-то я был безответственным и самоуверенным идиотом, верящим в то, что в одиночку способен изменить мир. Меня избаловали, и казалось, что всю жизнь окружающие будут вращаться только вокруг моей раздутой персоны. Становясь старше, я стал умнеть. По крайней мере, мне хотелось бы в это верить. Но гордость и самоуверенность так и не удалось изжить до конца, несмотря на все мои старания. Когда-то мне казалось, что любой несогласный с моим мнением — враг. А Снейп всегда был иным, отличным от нас. Бедным, невзрачным, но со своими взглядами практически на все! Он не боялся высказывать мне, что думал. Это так раздражало! Ведь мнение Снейпа часто было диаметрально противоположным моему и всегда опиралось на определенные факты! Я злился и в тоже время уважал его, хотя никогда не хотел признаваться в этом самому себе, — мужчина перевел дыхание. — Я не думаю, что был плохим человеком. Но не стоит отрицать также то, что мне доводилось совершать отвратительные поступки. Я ошибался в своих действиях, но когда раскаялся в них, то уже упустил возможность извиниться и что-то исправить. Но если бы я был жив, то всеми бы силами старался бы быть хорошим отцом и не позволил бы совершить моих ошибок. И, конечно же, любил бы тебя.
Голос отца был таким приятным. Гарри он казался каким-то особенным, совершенно не похожим на те, что ему доводилось слышать за всю свою жизнь.
— Мы все любим тебя, и так будет всегда, — тихо произнесла Лили.
Поттер даже не заметил, когда к нему подошла мама. За подол ее платья держался маленький мальчик. Только сейчас Гарри смог лучше его разглядеть. Он действительно был очень похож на него, но глаза имели карий цвет.
— Ты мой братик, — тихо произнес малыш. — Меня зовут Адам… Мама говорит, что я не рожден.
Гарри потрясенно посмотрел на Лили.
— Я была беременна, когда Волдеморт убил меня, — она грустно улыбнулась. — Я даже не знала об этом тогда. Адам так и не успел придти в тот мир.
В груди все загорелось. Как Волдеморт мог лишить его семьи?! Только сейчас он по-настоящему ощутил, как ему не хватает родителей. Только стоя рядом с ними, чувствуя их тепло и уютность объятий. У него был бы брат, с которым он бы играл дома, защищал в школе, делился своими переживаниями…
Гарри упал на колени и с силой стиснул Адама в своих объятиях, такого маленького, хрупкого, того, кто, сам не желая того, стал еще одной жертвой для того, чтобы он жил.
— Мне очень жаль, — шепнул он малышу на ухо.
— Не волнуйся, — мягко произнес Адам. — Когда-нибудь мы встретимся, и ты обязательно научишь меня летать на метле и делать сложные виражи. А пока я буду наблюдать за тобой.
Лили опустила свою ладошку на голову Гарри.
— Тебе нужно идти дальше, малыш, — шепнула она. — Чем дольше ты пробудешь тут, тем сложнее будет выбраться…
— Я не хочу, — покачал головой мальчик.
— Тебе придется, — с тяжелым вздохом сказал Джеймс. — Тебе столько еще нужно успеть в своей жизни. Так долго быть с мертвыми слишком опасно. Иди, сынок, иди вперед и не оглядывайся.
Гарри с трудом выпустил из своих объятий Адама и поднялся на ноги.
— Вы правда настоящие? — спросил он.
Как же будет больно, если они окажутся иллюзией, пустышкой, выданной на основе желаний Поттера.
— Скажи Северусу, чтобы он отпустил воздушного змея в небо, — шепнула Лили. — А теперь иди вперед, мой мальчик. Скорей же, иди!
Перед Поттером появилась дорога. Он последний раз посмотрел на свою семью, сделал следующий шаг и снова оказался в темноте.
Сфинкс на этот раз уныло рассматривал свои когти.
— Ты всегда жалел, что у тебя нет семьи… Но совершенно не представлял, что потерял в действительности. Я показал тебе это, дал возможность увидеть их… Если ты выбрал путь воина, то не должен сомневаться в своей борьбе. Очень важно понимать, ради чего все делается!
Гарри теперь действительно всем сердцем ненавидел Волдеморта. Будто бы кто-то разжег бушующее пламя на том месте, где когда-то тлели угли. Из-за него, из-за этого монстра он лишился самых близких своих людей! Том допустил слишком много ошибок, но этот факт никак не облегчал ответственности, которую он просто обязан был понести за свои грехи.
— Твои эмоции должны быть направлены только на него, — шепнул сфинкс прямо в ухо, оказавшись за спиной мальчика. — Не на мир. Сделай еще шаг.
Поттер глубоко вдохнул. Было немного страшно от того, что может оказаться там, впереди. Как только мальчик прошел дальше, тут же все изменилось.
Теперь он стоял посреди разрушенной улицы. Гарри точно не был на ней ни разу. Мальчик неуверенно направился туда, где обломков было меньше. Как только он услышал приглушенные голоса вдали, тут же нырнул за стену некогда цельного дома, решив не рисковать лишний раз
— Малфоев казнили вчера, — произнес кто-то.
Голос явно принадлежал молодой девушке.
— Говорят, они сильно мучились перед этим… Конечно, они никогда не были хорошими людьми, но у жестокости должен быть свои предел… — произнес кто-то низким басом.
— Сейчас нужно быть очень осторожными со словами… Если кто-то доложит ему, то…
Незнакомцы ненадолго замолкли.
— За что уничтожили эту улицу?
— Тут скрывались волшебники недовольные новой реформой. Их не устраивало то, что кто-то в магическом мире ввел узаконенное рабство…
— Разве это не стало бы хорошим уроком преступникам?
— Не думаю, — в голосе девушки послышалась неуверенность. — Все-таки рабство отнимает все права, в том числе и на безопасность. Пойми, их же истязают!… Но не только в этом дело, — голос понизился до шепота. — Сегодня преступники оказались в таком положении, а завтра там будет любой, кто по каким-то причинам попадет к нему в немилость.
— Может быть, все это закончится после стабилизации ситуации в магическом мире?
— Вряд ли, — продолжила девушка. — Мы просто поменяли одного Темного лорда на другого. Только дело в том, что Поттер, в отличие от Волдеморта, не безумен, он просто жесток.
Сердце Гарри пропустило несколько ударов. Неужели он способен на нечто подобное? Как? Почему?
Но разрушенная улица и страх в голосах незнакомцев говорили о том, что все это вполне возможно. Каким же образом Гарри пришел к такому? Что его могло толкнуть на подобное? Поттер постарался уйти отсюда как можно скорее, но он оказался в привычной для него темноте только тогда, когда прошел всю улицу и полюбовался результатом своих действий.
— Я стану монстром? — спросил Поттер сфинкса.
— Вероятность, что ты им станешь, существет. В любом человеке есть темное, мерзкое, скользкое, жестокое… То, что отказываются признавать. Только от тебя зависит, кем ты будешь, чего достигнешь и какими средствами воспользуешься…
Гарри кивнул. Он это всегда понимал. От выбора зависит многое.
— Я покажу тебе еще один вариант того, что могло бы быть…
Внезапно мальчик оказался в парке Литтл Уингинга. Из-за кустов, которые скрывали его, хорошо проглядывалась игровая площадка со старыми качелями. Гарри сразу же узнал Дадли. Он выглядел как обычно: очень полный, с высокомерным выражением лица. А вот стоящего рядом с ним, Гарри опознал не сразу: короткостриженный мальчишка, среднего телосложения, модно одетый. Потребовалось некоторое время прежде, чем Поттер смог понять, что это он сам.
— Отлично мы его уделали! — засмеялся Дадли. — Круто ты придумал, как выследить Полкинса! Никогда не догадался бы послать ребят в разных направлениях, а потом загнать его как дичь! — в голосе кузена слышалась гордость и восхищение. — На нем, наверное, ни одного живого места не осталось! Будет знать, как в следующий раз жаловаться на нас учителям. Ты у нас, Генри, великий мозг!
— Угу, — растерянно кивнул двойник Гарри. — Мама с отцом уже должны были бы привезти новый компьютер. Эта модель вышла две недели назад, а они все тянули с покупкой.
Дадли покосился на него.
— Не злись. Генри, папа говорил, что у него были проблемы с деньгами на работе.
— Кого это волнует! — злость в голосе была неприкрытой. — У него же хватило денег на покупку того колье для мамы!
— Но у нее был праздник… — осторожно начал кузен.
— Мы их дети, они должны нам. Пожалуй, нам пора домой, надеюсь, они не забыли о том, что необходимо купить шоколадный торт.
— Ооо… Точно, — Дадли хлопнул себя по животу. — Ты всегда все помнишь…
Гарри не испытывал ничего, кроме чувства омерзения при виде этой сцены. Он никогда не хотел быть таким как Дадли. Его эгоизм никогда не вызывал ничего, кроме отвращения. Гарри, конечно же, хотелось, чтобы Дурсли любили его или относились к нему, пусть не как к сыну, но хотя бы тепло или просто по-человечески. Но теперь Гарри даже не знал, что больше могло причинить ему вред: их любовь или ненависть?
Поттер поспешил, как можно скорее пересечь парк, пока не оказался вновь в абсолютной темноте.
— Зачем мне все это? — спросил он у сфинкса.
— Ты же вступил на тропу сомнений. Значит, тебе это необходимо. Не волнуйся. До дверей осталось несколько шагов. Ты готов их сделать?
Гарри ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Мальчик вновь шагнул вперед. Теперь он был отгорожен зеленым пологом чьей-то кровати, но из-за небольшой прорехи ему было видно происходящее в комнате.
— Поттер в Слизерине… — вальяжно протянул младший Малфой. — Видимо, это какая-то ошибка или… — он растянул губы в ухмылке. — Ты пытался понравиться профессору Снейпу? Но даже его власти не хватит, чтобы предоставить тебе здесь спокойную жизнь…
Двойник Гарри, в чуть перекошенных круглых очках и неровно сидящей мантии, выглядел на фоне Драко совсем бледно. У него не было ни горделивой осанки, ни тонких, будто бы высеченных умелым скульптором черт, но от него исходило какое невероятное отчаянное желание сражаться до последнего и не позволять себя унижать.
— Ты слишком много говоришь, — практически прошипел Поттер. — Еще один комментарий в мой адрес и…
— Пожалуешься своим мертвым родителям? — предположил Малфой.
Это стало последней каплей. Гарри наблюдал, как тот, кто являлся им, сильно побледнел. Воздух будто бы стал тяжелее, а потом Драко упал на пол и изогнулся дугой, закричав от боли.
Поттер с ужасом смотрел на то, как на его лице появляется то же выражение, какое было когда-то у Тома Реддла. Гарри понимал, что на следующее утро он, скорее всего, будет раскаиваться из-за сделанного, но Малфой спровоцировал его, стал катализатором для выплескивания накопившегося напряжения.
Но Слизерин всегда признавал только голос силы. Гарри был уверен, что он со временем приучился бы манипулировать окружающими так же, как Реддл. Не потому, что его интересовала бы власть, а потому, что ему иначе было бы не выжить. Превратился бы он в чудовище, пойдя по этому пути, или остановил бы себя в самом начале? Наверное, все зависело бы от окружающих его людей. Но наибольшее влияние, скорее всего, оказал бы Снейп.
Как только мальчик спрыгнул с кровати, все вновь изменилось. Теперь он уже был в Хогвартсе, в личных покоях своего опекуна, надежно защищенный от посторонних глаз большим книжным шкафом.
— И что ты пытался доказать мне своей выходкой, Поттер? — разъяренно спросил он. — Я совсем не рад видеть тебя на своем факультете!
Мальчик в мантии с зеленым значком весь сжался, казалось, что он пытался таким образом стать меньше и незаметнее.
— Это Шляпа, сэр… Она сказала, что здесь я смогу достичь величия и силы…
Снейп покраснел от злости еще сильнее, красные, отвратительные пятна выступили на его лице.
— Теперь пытаешься сыграть на том, что будто бы я, услышав «предсказание» куска фетра, начну заглядывать тебе в рот и всюду бегать за тобой, лишь бы от твоей славы и чего-то там еще мне перепал кусочек?! Не смей! Слышишь, не смей пытаться купить меня этим!
Гарри с силой сжал кулаки, так же как и тот, другой, что стоял перед опекуном.
— Я не пытался своими словами заставить вас полюбить меня! — воскликнул мальчик.
Зельевар от этих слов только рассмеялся.
— Поттер, ты, я и любовь — это не сочетаемые понятия. Если ты так страстно желаешь чего-то подобного, то тебе дорога к Дамблдору. Он у нас пацифист и уверен в том, что все люди должны дарить друг другу душевное тепло, — ядовито произнес Снейп. — Не стоит искать во мне родительскую фигуру или добиваться моего расположения, Поттер. Я насквозь вижу тебя!
Ребенок перед ним сжался еще больше, обнял себя руками, а потом выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью. Снейп же просто покачал головой и, бросив горсть дымолетного порошка в камин и что-то неразборчиво прошептав, исчез в зеленом пламени.
Гарри выбрался из своего укрытия и направился к двери, стремясь как можно скорее покинуть это место и выкинуть увиденную сцену из головы.
Иногда ему в голову закрадывались мысли о том, что Снейп мог бы относиться к нему иначе, если бы он поступил в Хогвартс и прошел бы распределение на Слизерин. Но сейчас Поттер понял, насколько было глупо рассчитывать на то, что этот человек в состояние до конца перешагнуть через свою ненависть к его отцу и забыть прошлое. Возможно, со временем ему удалось бы проявить себя в Хогвартсе и добиться хоть какого-то уважения, но насколько же сильно пришлось бы сломать себя для этого? Через сколько боли пройти? Дурмстранг поначалу был для него спокойной гаванью, конечно, стычки с Бруевичами немного попортили ему нервы, но даже это не напоминало эту жестокость.
Комната исчезла так же внезапно, как и появилась. Сфинкс лежал на полу и лениво перекатывал маленькие шарики.
— Человек часто представляет перед собой только одну сторону своих фантазий, забывая, что одно всегда влечет другое. Невозможно вырвать определенный момент из цепочки событий. Разрушение одного повлечет изменение всего остального.
Гарри устало кивнул. Блуждание по лабиринтам нереализованных возможностей утомляло его. Ему хотелось придти уже к самому концу этого пути.
— Это все реальное?
— Увиденное тобой — это отражение существующих вероятностей миров.
Поттер тяжело вздохнул, в голове не укладывалось все это.
— Долго ли еще идти? — спросил мальчик у существа.
Сфинкс подкатила лапой к нему один из шариков.
— А как много сомнений у тебя осталось?
Он сталкивался со множеством ситуаций, где не был уверен в правильности своего поведения. Неужели ему придется проходить через все это, чтобы позволить себе увидеть их со стороны, а потом отпустить?
— Я не знаю… — честно признался мальчик.
— Тогда иди дальше, — усмехнулся сфинкс и начал постепенно исчезать.
Чем дольше мальчик пребывал в этом странном месте, тем больше сомневался в стабильности собственной психики. Он помнил сказку об Алисе в стране чудес, а такого персонажа, как Чеширский кот, невозможно было забыть, но вот Чеширский Сфинкс… Это было что-то за гранью представления и понимания.
Практически вслепую Гарри отправился вперед, но ничего не происходило и не менялось. В какой-то момент он даже запаниковал, что остался совсем один в месте, где понятие направления было весьма условным. Поттер пожалел, что так опрометчиво бросился в эту авантюру. Он совершенно не просчитал возможные последствия и способы подстраховки. Как минимум, нужно было трансфигурировать из платка клубок и закрепить конец нити у двери, чтобы иметь возможность по ней вернуться назад. Гарри же поступил просто глупо, кинувшись во все это сломя голову. И вот теперь ему предстояло блуждать в этой тьме до полного физического истощения.
Когда мальчик уже мысленно успел себя несколько раз похоронить, перед ним появился он сам: такой же растрепанный, в чуть помятой форме и со шрамом на лбу. Зеленые глаза смотрели устало и немного обреченно.
— Я Ирраг Реттоп, твое отражение. Я лучше всех знаю тебя, — представился двойник.
Гарри удивленно приподнял брови.
— Возможно, это и так.
— Я знаю то, что ты скрываешь от других… Например, свою боль… — он облизнул губы. — Ты боишься быть преданным, поэтому так мало говоришь о себе, своем прошлом и о том, что тебе довелось вынести. Ограничиваешься общими фразами, надеясь, что из них никто не сможет вычленить то, что может ударить по тебе со всей силой и причинить нестерпимую боль. Ты опасаешься, что кто-то, даже случайно, сможет каким-то образом рассказать что-то такое, что лишит покоя и заденет тебя. Но с той же силой, что заставляет тебя стремиться обособиться от людей, боишься полного, абсолютного одиночества, что разъест тебя окончательно.
Поттер действительно был согласен с этими словами и не мог ничего поделать с собой.
— Я боюсь новой боли, — признался он.
— Конечно, — кивнул Ирраг. — Боишься настолько же сильно, насколько любишь ее. Ведь она, как ничто другое, доказывает твое существование, дает ощутить его со всей полнотой. Тебе страшно, что, когда это ноющее, колкое, разъедающее нечто исчезнет, то останется только пустота. Ты переживаешь из-за того, что считаешь, что способен по-настоящему чувствовать только это…
Гарри не мог не признать этого. Мальчику казалось, что сейчас выворачивают все его существо наизнанку.
— Ты хочешь признания близких людей, чтобы они боготворили тебя, заботились… Тебе приятна ревность Дориана, потому что в твоем изломанном сознании это приравнивается к одному из проявлений дружеской любви… Ты ищешь тех, кто мог бы принять ответственность за тебя. Можешь сколько угодно говорить о плюсах самостоятельности, но это не меняет твоего желания быть зависимым хоть от кого-то.
И снова нечего было возразить. Потому, что ему хотелось быть слабым настолько же, насколько сильным.
— Переживаешь, что в роли опекунов тебе достаются жестокие люди. Именно по этой причине отверг предложение Каркарова о том, чтобы переоформить бумаги на него. Опасаешься, что те порции тепла, которые есть сейчас, тогда сразу же прекратятся. Ты боишься того, что надумываешь себе сам…
— Я согласен с этим, — произнес Гарри хриплым голосом.
— А еще иногда тебе хочется бросить все и убежать куда-нибудь подальше, чтобы ответственность, которую все почему-то возлагают только на тебя, перестала давить на плечи, — Ирраг замолчал, а потом, тяжело вздохнув, продолжил. — Но ты это никогда не сделаешь, потому что понимаешь бессмысленность подобного, да и не сможешь оставить близких тебе людей.
Поттер согласно кивнул.
— Самая твоя большая проблема заключается в том, что ты не можешь понять себя. Боишься признаться, что не идеален… Ты обидчив, но быстро отходишь. Иногда завидуешь, но никогда не стремишься присвоить себе чужое. Тебе присуща тщеславность, но оно никогда не перерастает в высокомерие… Любому человеку свойственны недостатки. Все, что от нас требуется, — это следить за тем, чтобы они не переросли в пороки.
Реттоп закусил губу.
— А еще я знаю, кем является Глас. Я твое отражение. У нас одни мысли на двоих. Ты просто не хочешь признавать правду…
— Я могу пройти вперед? — спросил Гарри, передернув плечами.
— Если только ты к этому готов, — ответил двойник.
Поттер осторожно ступил вперед. Темнота начала рассеиваться, и перед мальчиком появилась дверь. Гарри некоторое время придирчиво разглядывал ее, убедившись, что, по крайней мере, внешне, она не таит никаких угроз, все-таки открыл.
Помещение за ней было совсем небольшим. С высоким потолком, окна отсутствовали полностью, зато дверей было целых шесть. Стены были из цельного камня. В самом центре комнаты находился небольшой постамент. Гарри осторожно провел по нему рукой, смахивая пыль. Три небольших углубления были пусты, только в четвертом лежал маленький медальон. Гарри поднял его за цепочку на уровень глаз. Он был выполнен в виде ромба, разделенного на четыре части, с точками внутри каждой из них.
Мальчик вздрогнул, когда постамент внезапно ушел вниз. Поттер сел на колени и перегнулся через край, чтобы увидеть, что же находится под полом.
На большой глубине стояло четыре продолговатых деревянных ящика. Как только постамент опустился, появилось пламя. Оно тут же охватило ящики.
— Свобода! — внезапно раздался громкий вскрик из-за спины Гарри.
На лицах призраков было невероятно счастливое выражение.
— Когда возникнет угроза, ты должен будешь вернуться сюда и открыть дверь с таким же символом, что и на медальоне! — прокричал Финист, который растворился практически наполовину.
— Найди нашу комнату! — воскликнула Василиса перед тем, как исчезнуть окончательно. — Она в директорской башне.
Иван последовал сразу после нее.
— Кто? Кто Глас? — Гарри наконец-то очнулся от ступора.
— Это же… — но закончить Елене не удалось.
Мальчик ударил кулаком по полу. Он был так близок к цели! Что ж, придется действовать без подсказок.
Громкий скрип заставил мальчика вздрогнуть, одна из дверей открылась, явно намекая на то, что ему пора отсюда уходить. Поэтому ему ничего не оставалось, кроме как покинуть комнату.
Дверь вела в небольшой коридорчик с факелами на стенах. Здесь было очень холодно, мальчик чуть ссутулился и, повесив медальон себе на шею, сунул руки в карманы брюк. Здесь не было ничего примечательного. Совершенно ровные стены без всяких зазоров, такой же пол. Проход заканчивался аркой, в которую мальчик и нырнул.
Яркий свет ударил по привыкшим к полумраку глазам. Гарри резко зажмурился и поморщился. Сморгнув выступившие слезы, он обнаружил, что стоит сзади преподавательского стола, а на него направлены взгляды абсолютно всех студентов и учителей.
— Доброго утра, — пробормотал мальчик.
— Сейчас уже день, — осторожно поправил его Люпин.
— В любом случае, приятного аппетита, — постарался быть вежливым Гарри.
— Спасибо, — поблагодарил его Каркаров. — Присоединишься ко всем за трапезой?
Мальчику совсем не нравилось то, как на него смотрели студенты. С их лиц не сходило изумление и шок. Вряд ли ему сейчас что-нибудь полезло бы в горло.
— Если вы не возражаете, то я пройду в свою комнату.
— Конечно, же, я не против, Гарри, и пожалуйста, предупреждай, когда ты собираешься исчезнуть на некоторое время. Хорошо? — попросил Каркаров.
Поттер согласно кивнул и поспешил покинуть Трапезный зал. Уже на выходе он услышал чье-то восклицание:
— Вы видели?! Прямо-таки из стены появился!
По всей видимости, на одну байку о нем стало больше…
____________________________________________________________________________________________________
Данная глава просто огромная; сначала долго писалась, потом вычитывалась… Но теперь она представлена на ваш суд)))
Это последняя глава перед раскрытием Гласа Дурмстранга. Интересно услышать ваши предположения о том, кто стоит за всем этим.
Ваша, Кошка Маришка =^.^=
P.S. Несколько замечательных рисунков)
http://vk.com/photo-41408792_298636879
http://vk.com/photo-41408792_298639648
http://vk.com/photo-41408792_298749843
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 27.02.2013, 04:27 | Сообщение # 84 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 39. Королевская кобра
Гарри никак не мог удержаться от того, чтобы не покрутить цепочку у себя на шее. Медальон был сделан из серебра, но, пролежав столько лет на каменном постаменте, даже не почернел. Возможно, все дело было в магии этого предмета, но Поттеру не удавалось, несмотря на все свои усилия почувствовать ее.
Гримм положил голову на вытянутые передние лапы и угрюмо наблюдал за тем, как Гарри пишет конспекты по трансфигурации. Он все еще злился на своего крестника за то, что тот внезапно исчез безо всякого предупреждения. Сириус всю ночь бегал по Дурмстрангу, пытаясь найти Поттера, но ему это, конечно же, не удалось. После всех событий, произошедших за последний год, он просто не мог оставаться спокойным.
— Перестань дуться, — тихо произнес Гарри.
Пес раздраженно гавкнул и отвернулся от мальчика.
— Тот, кто был в лаборатории в прошлый раз, никогда больше тебя не побеспокоит.
Теплый нос тут же уткнулся в руку мальчику, следом за этим последовало фырканье.
— Любопытно? — усмехнулся Поттер и услышал рычание в ответ. — Хорошо-хорошо! Это были призраки, которые пытались таким образом напугать меня и держать тебя на расстоянии. Теперь все в порядке. Они смогли пойти дальше, я помог им в этом.
Поттер отбросил сломанное перо в сторону. Призраки пугали его не только для того, чтобы испытать. Это была своеобразная демонстрация силы, направленная отбить любые мысли о неповиновении или попытках задержать их в этом бренном мире. Конечно же, он планировал уничтожить их тела, но после того, как поговорил бы с ними. Все произошло так внезапно… Скорее всего, для них самих тоже.
Плохо, что они не успели сообщить ему, кто стоит за всем этим. Гарри был уверен, что ответ лежит перед ним на поверхности, но он никак не мог выцепить из общего потока ту единственно правильную мысль.
Мальчик закусил губу и пододвинул к себе учебник поближе. Законы трансфигурации прямоугольных предметов с меньшим объемом в предметы с большим объемом совсем не лезли в голову, и отказывались как-то кратко записываться в тетрадь. Гарри раздраженно потер виски. Еще оставалась проблема с Готтом. Нужно будет поговорить с его родителями о необходимости поиска защиты для того, чтобы призраки не лезли в его тело как к себе домой. Быть медиумом крайне опасно для него самого… Так еще из головы не выходила информация о том, что он отравлен.
Когда-то давно Волдеморт интересовался подобным ядом. Ему удалось раздобыть рецепт его приготовления, а так же сведения о составе временного антидота… Однако противоядие, которое бы полностью нейтрализовало разрушающее воздействие, он так и не нашел.
Количество дел, которые необходимо сделать, увеличивалось с каждым днем все больше и больше. Медальон на шее не давал ни на минуту забыть о том, что в будущем замок окажется под ударом. Сможет ли он защитить Дурмстранг? Не умрет ли раньше того времени, когда потребуется его помощь? Поэтому ему было просто необходимо подстраховаться, рассказав о предназначении медальона тем, кого призраки выбрали на роль Достойных. Если что-то с ним произойдет, то они должны быть готовы защитить школу. Остальным членам отряда он сообщит информацию только в общих чертах.
Захотелось побиться головой об столешницу. Столько всего нужно успеть сделать в кратчайшие сроки. Объяснить все множеству людей так, чтобы они не только поняли всю значимость происходящего, но и не остались на него в обиде за вынужденное молчание или же не сочли его сумасшедшим.
Гарри отчетливо чувствовал, как груз ответственности начинал давить на его плечи все сильнее и сильнее. Он ощущал себя не просто уставшим, но полностью измотанным и истощенным. Если бы у него появилась возможность, то он проспал бы несколько дней подряд в каком-нибудь тихом, уединенном месте.
Мальчик с тоской посмотрел на стопку тетрадей. За своими героическими порывами и сражениями с люстрой, он потерял много времени, которое можно было потратить на выполнение домашних заданий. Его личный рейтинг все еще был самым высоким на курсе, но такими темпами он рисковал сдать свои позиции.
Среди дисциплин особую скуку нагоняли иностранные языки. Пожалуй, со временем они становились не столь необходимыми, как при поступлении. За два года жизни среди студентов, которые в своей речи умудрялись использовать выражения на разных языках, легко перескакивая с одного на другой, можно было хорошо усвоить и отточить разговорные навыки. А вот письменная часть вызывала некоторые трудности, особенно это касалось русского языка. Если в спряжениях Поттер еще смог разобраться, то вот со склонениями была просто беда. Он скорее заучивал правильно построенные фразы, нежели улавливал закономерности языка.
— Надоело это все, — пожаловался Гарри Гримму и вернулся к скучным формулам.
Расчеты не были такими уж сложными. Со временем вполне можно научиться производить их в голове быстро. Математические вычисления в трансфигурации были гораздо легче, чем в той же нумерологии. Гарри был искренне рад, что этот предмет начинался только с третьего курса. Нумерология изучалась факультативно, по желанию самого студента, но ее посещали практически все. Без этих знаний было невозможно правильно рассчитать время проведения ритуала или создания артефакта. Также сложные вычисления использовались в Высшем зельеварении.
Многие одноклассники Гарри уже примерно решили, в какой области они будут работать в будущем. У Поттера же не было никаких мыслей на этот счет. Возможно, ему стоило бы заняться зельеварением более углубленно, например, выучится на аптекаря. Работа аврора ему не представлялась чем-то героическим и интересным: в мирное время они чаще занимались последствиями семейных ссор, чем ловлей опасных преступников. На самом деле, трудоустройство в волшебном мире — большая проблема. Не так много существовало магических заведений, где можно было бы с легкостью найти свободную вакансию. Например, практически каждая страна располагала только одной больницей, где оказывали медицинскую помощь волшебникам. Даже если ты всю жизнь мечтал надеть лиловый халат, усиленно шел к своей цели и работал для этого, не покладая рук, то все равно может случиться так, что колдомедиком не станешь, потому что коллектив уже сформирован и принимать кого-то нового нет ни возможности, ни необходимости.
Гарри откинулся на спинку стула и вывел новым пером на пергаменте еще несколько фраз.
Будет ли это самое будущее у него? Переживет ли он надвигающуюся бурю? Может быть, вообще не имеет никакого смысла думать о том, кем ему стать, если все уже предрешено и ему не пересечь рубеж юношества?! Поттер подавил в себе очередной приступ меланхолии, погладил задремавшего Гримма по голове и вновь уткнулся в свои конспекты. Почему-то всегда, когда очень не хочется что-то делать, в голову начинают лезть какие-нибудь «очень важные» мысли о проблемах, которые требовали, немедленного решения прямо здесь и сейчас, и отвлекали тем самым от наискучнейшего занятия.
Мальчик тряхнул головой и решительно встал со своего места, клятвенно пообещав себе закончить домашнее задание чуть позже.
В общей гостиной было шумно. Группка шестикурсников играла в покер, и громко спорила о том, кто из них больше мухлевал. Чуть поодаль от них расположились более тихие шахматисты, которые не замечали происходящего вне доски. Но периодически с их стороны доносились вскрики: «Шах!» или «Шах и мат!».
Сидящие на диванчиках подростки обсуждали статьи в газетах или последние сплетни в школе. По взглядам, которые на него бросали студенты разных курсов, объектом последних пересудов являлся он. Хотя, наверное, Гарри сам подозрительно смотрел бы на того, кто свободно прошел через стену. Поттер до сих пор не понял, каким образом это произошло. Были ли это чары иллюзии, которые скрывали от всех арку, или сам замок помог ему, открыв проход?
После того, как ему пришлось побродить по лабиринту, мальчик почувствовал себя гораздо спокойнее. Ему выпала редкая возможность взглянуть на себя со стороны, словно под микроскопом ученого, и извлечь из всего этого урок. На душе стало легче потому, что ему удалось разобраться в своем внутреннем мире. Как он мог полагать, что люди вокруг него станут воспринимать его таким, какой он есть, если его самого раздирали внутренние противоречия?
Виктора он застал читающим какой-то толстый фолиант. Гарри заглянул Краму через плечо: это была одна из списка книг рекомендованной литературы для изучения Древних рун. Этот предмет выбирали гораздо реже нумерологии. Руны требовались для предсказаний и создания артефактов, реже для некоторых защитных чар. Эти области магического искусства были не слишком популярны и востребованы.
— Привет, — произнес Поттер, устраиваясь рядом с ним на диванчике. — Я хотел тебя поблагодарить за то, что отнес меня в Лечебное крыло. Мое самочувствие гораздо улучшилось, однако все еще приходится пить Восстанавливающее зелье.
— Привет, Демон Дурмстранга, — Виктор широко улыбнулся. — Наделал же ты шума. А за помощь благодарить не стоит, я думаю, ты сделал бы подобное ради любого студента. Тем более твоим лечением занималась госпожа Мягкова.
— Я собираюсь купить ей большую коробку конфет на выходных, когда прибудут торговые корабли.
— Она больше любит белый шоколад и арахис в карамели, — посоветовал Крам.
— Спасибо, — кивнул Поттер. — Мы можем поговорить кое о чем наедине?
Виктор захлопнул книгу и отложил ее на столик.
— Конечно. Обсудим это в твоей спальне или в каком-нибудь кабинете?
— Лучше всего в лаборатории, туда вряд ли кто-то сунется, но сначала нам нужно будет найти Альберта и Эдвина. Это касается и их.
— Хорошо, — согласился несколько удивленный Крам.
Ребята обнаружились в библиотеке. Грегорович пытался объяснить Эрстеду основные приемы убеждения.
— Почему нельзя просто запугивать?
— Потому, что это как минимум глупо. Ничто не заставит человека работать продуктивно и качественно, кроме собственного желания и правильной мотивации! Сила — это явление временное. Завтра кто-то всегда может оказаться могущественнее тебя. Что тогда ты станешь делать? — вкрадчиво поинтересовался Альберт. — Сегодня ловушку ставишь ты, а завтра на тебя.
Эдвин тряхнул головой.
— Страх эффективней, — безапелляционно заявил он.
— Его нельзя использовать вечно, наступит такой момент, когда тебе станет просто безразлично, что будет. Ты просто устанешь и сорвешься. Страх нужно выдавать тоже строго отмеренными порциями, чтобы не переборщить.
— Волдеморт и Гриндевальд никогда не задумывались о дозировках! — воскликнул Эрстед и ударил ладонью по столу.
Альберт нахмурился.
— Конечно, и это было их самой большой ошибкой. В итоге они проиграли. Страх всегда настраивает против себя. Сколько людей предавали их? Сколько сразу же после их смерти тут же отреклись от их взглядов? Они не оставили после себя ничего, кроме кровавого следа в истории. Страх был тем фактором, который держал его последователей рядом с ним. Скажи, хоть один человек пытался освободить из Нурменгарда Гриндевальда?! Нет. Все потому, что его идеи оказались нежизнеспособными, и последователей с ними связывал лишь этот пресловутый страх…
— А боязнь потерять близких людей разве не самый сильный стимулятор? — спросил Эдвин.
— Да, это лучший инструмент для манипулирования. Здесь еще примешивается игра на чувствах. Подобное удержит человека под давлением гораздо дольше, но если он бросит своих близких? Решит, что каждый должен выживать самостоятельно? Это не может длиться вечно. Однажды наступит пик. Вероятно, мнимая покорность может продолжаться не один десяток лет, пока не произойдет взрыв. Человек не машина. У всего есть свой предел, и у терпения в том числе
— Кхм… — кашлянул Поттер, покосившись на ошарашенного Виктора, который, скорее всего, привык к тому, что его друзья обычно обсуждают квиддич, девушек и последние новости из дома.
— О, Гарри, — отозвался Альберт. — Прости, мы увлеклись… Ты ведь что-то хотел?
— Эээ… да. Мы не могли бы приватно поговорить?
Эдвин кивнул и тут же подскочил со своего места, намереваясь немедленно покинуть библиотеку, но был пойман Грегоровичем за локоть.
— Сначала расставь книги по местам.
— Почему я?
Альберт пододвинул к нему стопку фолиантов.
— Потому, что их приносил и подбирал именно я. Разве это не будет честно?
Эрстед зло сверкнул глазами, но отправился выполнять поручения.
— Ты великий манипулятор, — усмехнулся Крам. — Я прямо-таки даже боюсь иметь с тобой дело.
Грегорович поднял на него чуть замутненный взгляд и совершенно серьезно произнес:
— Правильно делаешь.
Брови Виктора поползли вверх.
— Он дружит с человеком, проходящим сквозь стены, находит стряпню Офелии вполне съедобной и является единственным, кто может заставить Эдвина выполнять указания без лишних вопросов, — Гарри попытался перевести все в шутку. — Он действительно страшный человек.
Крам чуть поморщился, Альберт, видимо, ему абсолютно не понравился. Всю дорогу до лаборатории они молчали.
— Что случилось? — поинтересовался Эдвин, как только дверь закрылась за ними.
Гарри вытащил из-под ворота формы медальон и показал его присутствующим.
— Я хотел бы, чтобы вы знали, если что-то случится со мной, то он должен попасть к вам.
Виктор удивленно воскликнул.
— Зачем?!
— Видимо, стоит начать все по порядку, — Поттер взъерошил свои волосы. — Да вы сядьте куда-нибудь, что ли… В общем, в Дурмстранге были призраки в количестве четырех штук. Их целью являлся поиск Достойных и их испытание.
Эдвин недоуменно посмотрел на Гарри.
— Зачем им это было нужно?
— Кощей боялся за Дурмстранг. Он предвидел, что на замок будет совершено четыре нападения, в ходе которых его могут разрушить. Ему удалось оставить разные защитные артефакты, медальон — это всего лишь ключ к ним.
— Тебе его так просто дали? — недоверчиво спросил Эрстед. — И причем здесь мы?
— Просто? Отнюдь… для того, чтобы его получить, мне пришлось пройти лабиринт… Полагаю, что каждый в нем встретит что-то свое. Но сейчас это не так уж и важно. Я попросил вас придти сюда не за этим. В качестве Достойных избрали нас четверых, но испытания начали с меня… Сам того не желая, я обратил их внимание на себя.
— Не удивительно, — пробурчал себе под нос Альберт.
— То есть, ты проходил их в одиночку? — уточнил Виктор.
Гарри растеряно кивнул.
— Да.
Крам сильно нахмурился.
— Неправильно все это. Ты же совсем ребенок!
Альберт и Эдвин на это заявление только переглянулись и усмехнулись.
— Для него это нормально. Он часто ввязывается во что-нибудь… Карты были от них? — поинтересовался Эрстед.
— Нет, — Гарри качнул головой. — Только мороки и люстра.
— Как я понимаю, ты хочешь, чтобы в случае твоей смерти или потери дееспособности кто-то из нас принял бремя использования защитного артефакта для сохранения Дурмстранга в целостности и сохранности, потому что, скорее всего, мы сможем справиться с этой задачей? — уточнил Альберт.
— Да, именно так, — подтвердил Гарри.
Виктор переплел пальцы рук.
— Хорошо. В таком случае, где нам найти эти самые артефакты?
Поттер задумался. Вероятно, сказать точный ответ он не мог, вдруг Дурмстранг потребует и от них прохождения хоть какого-то испытания?
— У начала всех путей
Пред тобой откроют дверь.
И в нее стремглав войдя,
Наконец-то обретешь себя.
Эдвин часто заморгал, а потом уставился на Гарри так, будто бы видел его впервые.
— Конкретней нельзя? — спросил он.
— К сожалению, нет.
Виктор выглядел озадаченным, а вот Альберт широко улыбался.
— Такая простая загадка, — произнес он. — Никогда бы не подумал, что там находится что-то еще…
Эрстед обернулся к нему.
— Ты действительно понял? — уточнил он на всякий случай.
— Однозначно.
— Так ты об этом начале говорил, когда я тебя отнес в палату? — спросил Крам, казалось, что медальон интересовал его куда меньше, чем то, каким образом он достался самому Гарри.
— Да, тогда я только узнал текст загадки и, как вы понимаете, не успел ее, как следует, обдумать.
Альберт внезапно встал со своего места.
— Почему ты говорил о призраках в прошедшем времени? — спросил он.
— Потому что их теперь нет, — произнес Гарри.
Больше вопросов ему не решились задавать, видимо посчитали, что он уничтожил призраков и сделал это в порыве злости за то, что те вынудили его проходить через испытания.
Виктор первым покинул лабораторию, сообщив о том, что ему необходимо все как следует обдумать и уложить в своей голове. Эдвин злился на то, что никак не мог понять, о чем конкретно говорится в загадке. Альберт виновато улыбнулся и потянул его за собой: к завтрашнему дню им было нужно написать еще одно небольшое эссе.
— Мы поговорим об этом позже, — шепнул он.
Гарри ничего не оставалось, как вернуться к незаконченному конспекту глав из учебника по трансфигурации.
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 27.02.2013, 04:28 | Сообщение # 85 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Дориан все еще упорно продолжал молчать, Поттер тоже не собирался менять свою линию поведения. На этот раз Стан перегнул палку и позволил себе то, что простить крайне сложно, даже с учетом того, что те слова были сказаны в запале ссоры и единственным их назначением было посильнее уязвить.
Манный пудинг в тарелке выглядел совсем неаппетитно; Гарри с тяжелым вздохом отодвинул его от себя, решив ограничиться только одной чашкой чая и тостом с клюквенным джемом.
Он принципиально не смотрел на полувампира, сидящего напротив него. Остальные делали вид, что ничего особенного не происходит, и пытались втянуть в разговор их обоих.
— Стратегию нужно менять, — уверено сказала Офелия. — «Призрачные тигры» просто раскатают нас по полю. Мне удалось подглядеть их схемы… И не надо на меня так смотреть, Мирослава. Я действительно совершенно случайно наткнулась на бумаги, нечего раскидывать свои планы около двери, а самим отвлекаться на тренировку так, чтобы переставать замечать окружающее.
— Это нечестно, — пробурчала Беливук, со злостью откинув надоедливую прядку волос назад. — Гарри, ты со мной согласен?
Поттер задумчиво уставился в свой чай.
— И да, и нет Это конечно не честно, но если Офелия считает, что наша тактика провальная, то ее действительно стоит подкорректировать. Чтобы быть максимально честными, мы не станем использовать полученную информацию против соперников, выискивая слабые места в их схемах. Просто усилим свои собственные, у нас большие проблемы с защитой. Мы привыкли нападать, но когда-то это может обернуться против нас самих.
Эдвин посыпал свой джем солью и перцем и, откусив большой кусок, глубокомысленно изрек:
— В бою фсе прие…умф…мы хороши, даже такие грязные, — и, проглотив, продолжил: — С честностью можно придти только к поражению.
Альберт повернулся к нему и какое-то время молчал, устремив взгляд куда-то вдаль.
— Ложь может привести к боли, тот, кто решается на что-то подобное, должен быть готов к ней. На любое действие найдется свое противодействие. За все придется отвечать рано или поздно, все зависит просто от того, как скоро этот момент наступит. Если когда-то согласишься вступить на путь обмана, то обречешь себя на постоянный страх ожидания разоблачения.
Офелия покачала головой.
— Ты слишком уж глубоко копаешь. Мы сейчас говорим о мелочах, твои же рассуждения больше подходят жене, которая начала изменять своему благоверному и теперь в каждую минуту боится быть пойманной.
— Опасность лжи всегда одинакова, каким бы из ликов она ни обратилась бы к тебе. И вообще, мне кажется, что ты повела себя весьма нагло, подглядывая за нашими соперниками.
Чермак тряхнула волосами и гордо выпятила грудь вперед.
— Цыган без наглости — это мертвый цыган.
— То есть, нам нет смысла надеяться на то, что ты когда-то изменишься? — усмехнулся Дориан, который без зазрения совести доедал порцию пудинга Гарри, в конце концов, он поссорился с ним, а не с его едой.
— Кто бы говорил, — заметила Офелия. — Мне иногда кажется, что тебя похитили из табора. Ты идеально вписался бы в нашу жизнь.
Эдвин изогнул бровь.
— Это стоит воспринимать, как предложение руки и сердца? — поинтересовался он, еле сдерживая смех.
Дориан подавился и закашлялся, Офелия же, как ни в чем не бывало, продолжила свою трапезу.
— Он совсем ребенок, — с тяжелым вздохом все же ответила она. — Да и если бы я решилась сделать ему подобное предложение, то вряд ли выбрала бы подобную обстановку и позвала бы вас.
Эрстед изобразил обиду.
— Как же ты решишься на столь ответственный шаг, не заручившись моей дружеской поддержкой?! — притворно возмущенно воскликнул он.
Цыганка звонко рассмеялась, неловко повернулась на своем стуле и чуть не свалила локтем со стола сахарницу.
— Пожалуй, я позвала бы тебя и всех остальных только тогда, когда была бы точно уверена в том, что не буду отвергнута, чтобы вы только одним своим видом не оставили шансов этому несчастному убежать от меня и нашего счастливого брака.
— Ты страшная женщина! — Мирослава покачала головой и на ее лице появилась улыбка.
В этот момент в Трапезный зал влетело семь сов, неся огромную, плотно закрытую корзину. Многие удивленно уставились на нее. Обычно посылки доставляли в гостиную, совы редко появлялись здесь. Птицам, которые могли в любой момент нагадить, совершенно не место рядом с едой. Совы, которые были домашними любимцами, обычно вели себя прилично, но вот те, что приносили газеты, не отличались примерным поведением.
Птицы приземлились около Дориана. Стан тут же принялся помогать им избавиться от груза.
— Что бы это могло быть? — поинтересовалась Офелия, наклонившись в сторону полувампира, но тут же с визгом отпрянула.
Огромная змея с темным чешуйчатым телом поднялась из корзины, гневно раздувая свой капюшон и чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Дориан попятился назад и едва не упал, споткнувшись о стул.
В зале поднялась паника, кто-то закричал, кто-то бросился к выходу. Преподаватели тут же попытались призвать детей к порядку, чем внесли еще больший хаос.
Гарри как в замедленной съемке видел, как двигается змея… Вправо, влево, снова вправо… Этот странный танец был гипнотизирующим и смертельно опасным. Еще одно покачивание и резкий рывок вперед. Еще немного и ее большие клыки вопьются в шею Дориана, впрыснув в его кровь свой яд.
— Нет, остановись! — закричал Поттер, забыв о том, что он волшебник, и у него есть волшебная палочка.
Память услужливо подсунула нужные слова на парселтанге, они сорвались с языка, будто бы это было для него что-то совершенно естественное. Гарри совсем не отдавал отчет себе в том, где он находится, и сколько людей сейчас наблюдает за ним.
Кобра замерла в нескольких сантиметрах от лица Дориана и обернулась.
— Я не хочу нападать, он побессспокоил меня… — тут же ответила она.
— Он не хотел! — тут же уверил ее Поттер. — Он не знал, что находится в этой корзине!
Змея с опаской посмотрела на других людей, находящихся в зале.
— Опасность… — прошипела она. — Хотят убить меня… Я чувствую…
Гарри видел, как бледный Каркаров поднял чуть подрагивающую руку с зажатой в ней волшебной палочкой и указал ей на змею. Мальчик четко осознавал, что вот-вот с ее кончика сорвется зеленый луч смерти.
Поттер без страха дотронулся до змеи, выпуская свою магию, которая под действием стресса взметнулась в нем ураганным потоком.
— Спи, — шепнул он.
Кобра начала медленно оседать назад в корзину, сворачиваясь кольцами. Гарри закрыл крышку корзины.
Звук биения собственного сердца казался оглушительным. Поттер почувствовал слабость в ногах и поспешно оперся на стол, чтобы никто не заметил его состояния. Дориана била крупная дрожь, он с ужасом взирал на корзину.
— Она мертва? — выдавил из себя Стан.
— Нет, — покачал головой Гарри. — Я усыпил ее.
Чья-то рука с силой сжала его запястье. Мальчик дернулся в сторону, но успокоился, когда понял, что это директор.
— Люпин, отнесите корзину к себе в клетки, — распорядился он. — Поттер, в мой кабинет. И, кто-нибудь, доставьте Стана к целителям, ему нужен успокоительный настой.
Гарри внимательно следил за директором, пока они шли до его кабинета. Каркаров выглядел каким-то болезненным: черты лица казались заостренными, а глаза лихорадочно блестели. Рука, которая крепко удерживала запястье, буквально обжигала своим холодом.
Нечто едкое, липкое проступило в его ауре. Поттер чувствовал это, и только когда они пришли в кабинет, смог до конца расшифровать свои ощущения.
Каркаров боялся. Не змеи, а его самого.
Гарри укоризненно просмотрел на него. Видимо, директор с самого дня, когда мальчик убрал метку, дал себе зарок присматривать за ним, чтобы выяснить, опасен ли он для окружающих. Поттер поймал себя на мысли, что ему совсем не обидно из-за этого. Каркаров в своем плане совершил одну существенную ошибку — привязался к нему.
Только услышав парселтанг, он наконец-то вспомнил, что Поттер не просто ребенок. Каркарову было страшно, что Гарри все-таки когда-то решит претендовать на место Темного лорда, что ему хватит харизматичности, магической силы и умений, чтобы собрать группу единомышленников и совершить вместе с ними революцию или начать новую войну. Директор, как никто другой, осознавал насколько путь тьмы, агрессии и насилия затягивает, обнажая самые неприглядные уголки души.
Была ли хоть какая-то искренность с его стороны? Однозначно, да. Нельзя так качественно притворяться, постоянно делать вид, что любишь кого-то и дорожишь им, переживаешь за его успехи или поражения. Если все действия Каркарова были бы пронизаны фальшью, то он никогда не позволил бы Сириусу находиться около Гарри и, тем более, не позвал бы в свой дом.
— Вы боитесь меня? — наконец-то спросил Гарри, разрушая гнетущую тишину комнаты.
— Да, — признался директор. — И мне это не нравится, я давно понял, что ты — не он, но ничего не могу поделать с собою!
Гарри взял со стола чернильницу и принялся внимательно изучать ее.
— Я не змееуст, — наконец-то произнес он. — Я просто знаю парселтанг… Это то же самое, как если бы я изучил иностранный язык. У Волдеморта общаться с ними получается само собой. Это его естественная способность, ему не нужно вспоминать, как произносится то или иное слово. Он слышит свою речь так же, как если бы говорил на английском.
Каркаров поднял на мальчика удивленный взгляд.
— Откуда ты все это знаешь?
— Этого я не могу вам сказать… — Поттер чуть нахмурился. — Есть вещи, о которых не стоит говорить. Так будет лучше для всех.
Раскрывать все свои секреты было опасно. Если бы кто-нибудь узнал когда-то, что ему доступны те же знания, что и Волдеморту до его исчезновения, то это превратило бы его во врага номер один и для Пожирателей, и для их оппозиции. Быть объектом для охоты ему не хотелось.
Директор немного расслабился, сделал несколько глубоких вдохов и посмотрел на мальчика более уверенно.
— Я боюсь, что все вновь сорвется в эту пропасть под названием война, где нет места ничему светлому…
— Это неминуемо произойдет. Вам стоит быть готовым к подобному. Я могу понять ваши страхи, но с ними стоит бороться. Если вас приводит в состояние ужаса только одно шипение из моих уст, то что будет, когда вам придется столкнуться с Пожирателями и их предводителем? Бежать? Прятаться? Вы сами должны решить для себя, что будете делать тогда.
В кабинете больше не было смысла оставаться, Гарри направился к двери и уже около самого выхода обернулся:
— Буря начнется уже скоро. Это не зависит от нас.
Каркаров низко опустил голову, за волосами не было видно его лица, но мальчику казалось, что на нем отражается вся внутренняя боль этого странного человека. Человека, которого сломала война. Сколько же впереди он встретит таких?
Спускаться вниз не хотелось. Не успели улечься разговоры о том, как Гарри вышел из стены посреди обеда, как теперь ко всему прибавится обсуждение его навыков змеязычия.
Хотелось взвыть от того, что всякие казусы случались с ним слишком часто. Но если бы сейчас возникла возможность все переиграть, он не изменил бы ничего. Сложно было гарантировать, что он успел бы поразить проклятьем змею до того, как она впилась бы в шею Дориана своими клыками.
«Сюда» — внезапно раздался голос в голове Гарри.
Мальчик испуганно подскочил на месте и заозирался вокруг. Чуть левее от двери директорского кабинета появилась арка.
Поттер вспомнил, что где-то здесь должна быть комната призраков. Ведомый любопытством и желанием еще какое-то время побыть в одиночестве, Гарри шагнул в проход, который тут же исчез за его спиной.
Он действительно оказался там, где и ожидал. Комната была точно такой же, как при разговоре с призраками.
К столу со стороны стены был придвинут большой камень, плоский сверху. Видимо, он служил импровизированным стулом. Гарри его не заметил в прошлый раз, потому что тот был задвинут под стол.
Мальчик поднял с пола один из свитков, который уже успел запылиться. На нем мелким, каллиграфическим почерком были написаны заклинания в алфавитном порядке и краткое описание их. Гарри начал разбирать завалы на столе. Свитков с заклинаниями оказалось очень много. Некоторые из них были совсем старыми, мальчик боялся даже к ним притронуться, опасаясь, что те обратятся в пыль от этого.
Под столом на полу лежали папки. Поттер вытащил самую верхнюю из них. В ней не было ничего, кроме газетных вырезок. Та, что лежала сверху, была на незнакомом Гарри языке, единственное, что он понял по подписям под фотографиями, что в ней рассказывалось об убийстве Эрстедов и Стокгольмской операции.
Следующие десять посвящались его личности в разное время. Одну из них он оставил себе. В ней была опубликована фотография его отца еще в школьные годы.
Под ними обнаружилась статья об Альберте. Вырезка было сильно пожелтевшей, создавалось ощущение, что она пролежала здесь дольше, чем остальные в этой папке. Судя по названию, она была на болгарском: «Роден Алберт Грегорович, наследник на известния създател на вълшебни пръчици!».
С небольшой фотографии на Гарри смотрели старый мужчина, который гордо держал своего сына и укачивал его. Рядом с ним стояла женщина, которой можно было дать лет пятьдесят. Она смотрела на них с нежностью и любовью.
Мама Альберта, не смотря на свой возраст, была очень красивой. Ее длинные волосы доставали практически до пят, толстый кожаный поясок перехватывал тонкую талию. Казалось, на ее фигуру роды ничуть не повлияли.
Гарри задумался о том, сколько же должно быть лет его отцу, если волшебные палочки он делал уже тогда, когда Дамблдор только начал ходить в школу. А с учетом того, что последнему уже было около ста двенадцати лет… Поттер покачал головой, ему было слишком сложно представить, что кто-то в столь преклонном возрасте мог иметь детей.
Интересно, сколько же лет матери Грегоровича? Альберт как-то говорил, что она молодая. Возможно, по сравнению с отцом это было именно так.
Альберт совершенно иначе воспринимал мир. Интересно, так ли страшно видеть мир таким, какой он есть? Без шелухи изо лжи, иллюзий и декораций?
Гарри было сложно представить, каково это — жить с совершенно иным восприятием, чем у окружающих тебя людей.
Поттер отложил в сторону заметку об Альберте, с намерением отдать ее ему чуть позже, и потянулся уже за следующей вырезкой, когда его взгляд упал на дату в самом низу листа.
Мальчик резко вскочил с камня и бросился к арке, которая появилась словно по его желанию. Практически у самой гостиной его остановил Добби.
— Я сидел в нижнем ящике комода, сэр Гарри. Я смотрел и днем, и иногда ночью за вашими вещами. Я был внимателен! Сегодня в вашу комнату принесли черную карту, сэр Гарри. Я хотел выпрыгнуть и задержать его, но Добби хороший, Добби помнит распоряжения господина и не стал этого делать! Карту вам принес…
— Я знаю, — прервал поток его слов Гарри. — Знаю, кто принес карту.
«Истина у тех, кто может ее видеть», — прозвучал в памяти голос Готта.
Это действительно было так. Все сходилось… Мозаика наконец-то обрела целостность. Все эти странности в поведении, призрачные намеки… Гарри был твердо уверен в своей правоте, места сомнениям не осталось.
— Это Альберт Грегорович, — озвучил он свои мысли с болью в голосе.
Добби семенил рядом с ним.
— Это он, господин, он принес черную карту. Альберт Грегорович! — воинственно воскликнул Добби.
Сзади кто-то толкнул Поттера и пронесся впереди него, даже не извинившись. Страх просочился в сознание Гарри, когда он понял, что это был Эдвин, который услышал его разговор с Добби. Он в состоянии гнева становился совершенно неуправляемым. Оставалось надеяться, что Эрстед не убьет Альберта в тот же момент, как только увидит.
Гарри бежал к спальням, надеясь, что еще успеет предотвратить трагедию. Он совсем не замечал того, что сжимал в руке ту самую злополучную вырезку с датой издания тысяча девятьсот пятьдесят первого года…
______________________________________________________________________________________________________
Теперь, когда имя Гласа открылось, какие ваши впечатления? Поняли ли вы все те подсказки, что были в изобилии разбросаны по тексту?)
Если хотите немного понять Альберта, то рекомендую вернуться к началу главы 41 в первой части.
Soreyn была единственной, кто предложила Грегоровича на роль Гласа и привела доказательства из текста. Умница:-
* * *
Еще немного прекрасных рисунков:
1. http://vk.com/myworld....0%2Frev
2. http://vk.com/myworld....0%2Frev
|
|
| Shtorm | Дата: Понедельник, 04.03.2013, 13:45 | Сообщение # 86 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Иинтересное,зачем Аберту это понадобилось? У гарьки чуть ли крыша не едет
|
|
| Serjo | Дата: Понедельник, 04.03.2013, 14:26 | Сообщение # 87 |
|
Travelyane
Сообщений: 1957
| Nomad, извини, я не ужержался…
Глава 40. Откровения и открытия
Гарри не помнил, как добрался до комнаты Альберта. Он бежал так быстро, как только мог. В боку сильно кололо, а горло было будто ободрано наждачной бумагой.
Эдвин, несмотря на свою легкомысленность в поведении и наивность в некоторых вопросах, был среди Благоразумных самым жестоким и агрессивным. В дуэлях он никогда не гнушался использовать темные болезненные проклятия. Его не интересовали последствия. Для Эрстеда наиболее важной всегда была победа, а смысла в том, чтобы жалеть соперника, он никогда не видел.
Влетев в комнату Грегоровича, Гарри внезапно замер. Казалось, что кто-то выбил из него весь воздух.
Альберт лежал на полу и извивался под невыносимо болезненным воздействием Круцио. Его рот был открыт в беззвучном крике. Гарри понял, что Эдвин наложил на него заклятье немоты, чтобы никто в коридоре не услышал зова о помощи.
— Прекрати! — закричал Поттер. — Хватит!
Эрстед вопросительно посмотрел на мальчика и, не прерывая заклятия, поинтересовался:
— Почему?
— Это уже слишком! — воскликнул Гарри. — Кроме того, нам нужно узнать причину его поведения.
Эдвин на какой-то момент задумался, а потом все же согласно кивнул и бросил в Грегоровича связывающее заклинание. Поттер зажал камень на своем перстне и мысленно позвал на помощь.
— Добби! — крикнул он.
Эльф тут же появился, он широко улыбался и теребил в руке край кухонного полотенца, в которое был одет.
— Господин Гарри, сэр, позвал меня! Чем я могу быть полезен господину?
— Принеси из моей комнаты маленький саквояж с зельями, он лежит в верхнем ящике комода.
Домовик поклонился и исчез, чтобы появиться через несколько секунд с требуемым.
Поттер подошел к Альберту и внимательно оглядел на него. Правая скула была рассечена, волосы сильно спутаны, на ладони виднелись кровавые следы от ногтей. Взгляд Грегоровича всегда был подернут мечтательной поволокой, казалось, что глаза видели что-то, лежащее за гранью этого мира. Он обычно смотрел сквозь человека, а не на него.
Теперь же Грегорович выглядел уставшим и опустошенным. В глазах невозможно было прочесть ни одной эмоции, будто бы Поттер вглядывался в помутневшее зеркало. Гарри едва совладал с желанием с помощью силы дементора проверить в нем наличие души. Слишком уж Альберт напоминал ему безжизненный труп.
Поттер осторожно взял его на руки и уложил на кровать под неодобрительное хмыканье Эдвина. Мальчик постарался проигнорировать это. Чем бы ни руководствовался Альберт, совершая те ужасные поступки, но даже он не заслуживал Круцио. Это слишком! Гарри понял бы, если бы Эрстед избил его или наложил бы какое-то другое проклятие, но выбранный им метод наказания выходил за все возможные рамки.
В памяти Тома было достаточно моментов, связанных с пытками, но никогда Гарри не приходилось видеть их воочию. Это зрелище потрясло его. Поттер прекрасно помнил, какую боль может принести Круцио.
— Эдвин, выгляни в коридор. Что-то они долго идут.
Эрстед выразительно покосился на Гарри. Он прекрасно понимал, что Поттер пытается держать его на расстоянии от Альберта, чтобы избежать новых нападений на него.
— Прости… — тихо прошептал Грегорович, когда с него сняли Силенцио. — Так было надо…
Он зашелся в кашле.
— Я на тебя очень зол, — прошипел Поттер. — Если бы Эдвин не держал тебя под Круцио, я избил бы тебя.
Альберт улыбнулся чему-то своему.
— Это моя плата, — еле слышно произнес он.
Наконец-то в спальню вошли остальные члены отряда. Эрстед тут же наложил на дверь множество запирающих заклинаний.
— О Мерлин и его бабка, что здесь произошло?! — воскликнула Офелия.
— Я нашел Глас Дурмстранга. Им изначально был Альберт, — с горечью в голосе ответил Гарри. — Сейчас я хочу его допросить.
— Это плохая шутка, — неверяще произнесла Мирослава. — Это не может быть правдой!
— Почему же? Может, — зло ответил Эдвин. — Еще как может.
Гарри откупорил пузырек с остатками Сыворотки правды. Он осторожно набрал пипеткой необходимую дозу и поднес ее ко рту Альберта. Грегорович проглотил зелье. Лицо его мгновенно расслабилось, а взгляд стал отсутствующим.
— Как тебя зовут? — спросил Поттер.
— При рождении мне дали имя Атанатос Жнивьяш, после обряда усыновления Альберт Грегорович, — произнес он голосом, лишенным любых эмоций.
— Когда ты родился?
— Двадцать восьмого января тысяча девятьсот восьмидесятого года в двенадцать часов тридцать две минуты.
— Что случилось с человеком, имя которого ты носишь?
— Альберт Грегорович, мой биологический отец, покончил с собой. Я занял его место.
Мирослава громко вздохнула, видимо, это стало для нее большой неожиданностью.
— Почему тебя усыновляли? — спросил Гарри.
— Потому, что я родился после смерти биологического отца и носил фамилию матери. Позже мой дедушка провел обряд усыновления и стал полноправным Грегоровичем. Так же он женился на моей матери, и, таким образом, спас ее честь и избавил меня от участи бастарда.
— Это, конечно, все весьма интересно, — едко произнес Эдвин. — Но время не резиновое. Нам нужно вытащить из него всю информацию о его действиях, а не о биографии.
Дориан стоял в стороне. Казалось, он вообще задремал, привалившись спиной к стене. Видимо, успокоительное притупило у него все реакции. Зная взрывной характер Стана, Гарри предполагал, что тот, скорее всего, разделил бы позицию Эдвина о правильном подходе к наказаниям.
— Так это ты был Гласом? — взволновано спросила Офелия.
— Да, — последовал короткий, безэмоциональный ответ.
— Наверное, ты здорово повеселился, когда слушал, как мы придумываем планы по защите Гарри?! — воскликнула Мирослава.
По ее щекам катились слезы, а глаза зло мерцали. Всем показалось, что они стали еще более желтыми, чем обычно. Миловидная, хрупкая девушка выглядела в тот момент как очень опасный хищник, который действительно способен перегрызть глотку. Многое зависело сейчас от ответа Альберта.
— Мне было очень грустно. Я не хотел никого пугать, но это было необходимо.
— Для чего ты все это делал? — более мягко спросила Офелия. — И каким образом?
— После того, как Гарри и Дориана похитили, они вернулись назад сами не свои. Поттер впал в апатию и депрессию. Я решил попробовать встряхнуть его и отправил первую карту. Если бы за лето ему стало лучше, я оставил бы эту затею. Но к сентябрю все только ухудшилось. Я видел, сколько боли причиняет Поттеру поведение Дориана, с учетом того, что он и без этого был нестабилен. Мне пришлось действовать дальше. Сразу после того, как Гарри с утра ушел к первокурсникам, я подождал, пока его сосед откроет дверь в спальню и левитировал карту под временными чарами невидимости к нему на постель. Это должно было встряхнуть вас всех и заставить Дориана включиться в общее обсуждение ситуации. И я не прогадал. Чтобы не навредить самому Гарри, я использовал яд, который легко узнать и выявить.
В этом не было чего-то сложного. С помощью тех же чар левитации, сидя рядом с ним на завтраке, добавил к нему в чай маленькую капсулу. То, что последовало дальше, немного напугало меня — Поттеру сразу пришла мысль о том, что против него может действовать не настоящий Глас, а тот, кто пытается себя выдать за него. На какой-то момент мне показалось, что он догадался обо всем, но это было не так.
Потом я случайно подслушал разговор, где Дориан заявил, что он не заинтересован в дружбе с Гарри. От этого им обоим было больно. Поттер стал постепенно отдаляться от нас и замыкаться в себе. По всей видимости, он пришел к выводу о том, что лучше навсегда остаться одному. Ему было невыносимо больно от того, что его лучший друг отдалился от него. Он видел в этом только свою вину.
Но, несмотря на то, что высказывал Поттеру, Стан продолжал переживать за него. Тогда я решил послать третью карту со словами: «Мухи рождены для смерти в паутине паука». Слова звучали устрашающе, я надеялся, что это станет стимулом к объединению всех нас.
Но все пошло немного не так. Гарри стал более нервным, он вздрагивал от каждого шороха и в любой момент был готов к нападению. На тот момент я решил, что, возможно, перегнул палку и стоит все это оставить… Но потом я встретил его в Шабаше. Он шел под дождем в грозу и выглядел так, будто бы он сам часть это мрачного хаотичного безумия. Тогда Гарри сказал, что он многое отдал бы, чтобы вернуть дружбу Дориана. Именно это утвердило меня в мысли действовать дальше. Уже тогда я понял, какую цену мне придется заплатить. Но это было не так важно.
Потом на Гарри напали мороки, и я видел, как он, стоя на коленях, выпрашивал прощение у Дориана за то, что убивает его. Я не понимал, почему это не волнует никого. Почему никто не видел того, что происходило? Мне казалось, что я единственный, кто осознавал, насколько близко к краю подошел Гарри. Он был практически сломлен. Я не мог действовать опрометчиво и непродуманно. Пришлось затаиться и выбрать для себя выжидательную позицию.
Чуть позже мне довелось наблюдать сцену, когда Стан выбежал из комнаты Гарри с выражением абсолютного безумия на лице. Он сбил меня с ног, но совершенно не заметил этого. Я еще долго стоял около комнаты Поттера, созерцая то, как на его лице попеременно отображается грусть, боль, бессилие и усталость. В случае, если Дориан не шел на контакт и собирался сдаться, мне предстояло сделать что-то, что могло бы заставить его переменить свое мнение.
Ему нужно было увидеть, что все за него переживают, и что он один в поле не воин. Я наложил Империо на Гаврила и нескольких его однокурсников. Мне удалось внушить им, что от Дориана исходит опасность. Также я придумал историю о мертвом брате, но совершил одну ошибку, которая осталась незамеченной: упыри не нападают на людей, это делают вурдалаки. Уже лишь из этого можно было сделать вывод, что все происходящее — бред.
Под чарами невидимости я тщательно контролировал процесс избиения Дориана. В принципе, это продолжалось совсем недолго, я поставил на пути к поляне много сигнализирующих чар, которые точно дали мне понять, на каком расстоянии от нас находится Гарри и когда стоит все начинать. Стана били не сильно, это было тем, что я внушил им в первую очередь.
Так мне пришлось следить, чтобы Поттер не растерзал обидчиков Дориана. Когда он подбросил их в воздух, я смягчил падение вниз.
Для меня стало огромным шоком, когда я узнал, что Гарри отравили, и ему нельзя было использовать магию. Получается, я чуть не убил его своими руками. Единственное, что хоть как-то утешало в той ситуации, Стан и Поттер стали относительно нормально общаться.
После Нового Года Гарри и Дориан опять серьезно поругались. На этот раз я не знал, как себя вести с ними и что делать. В сложившейся ситуации виноваты были оба, но запереть их в какой-нибудь каморке, для того чтобы они наконец-то решили между собой все их проблемы, не имело никакого смысла. Они, скорее всего, подрались бы и наговорили друг другу куда больше обидных слов, чем до этого.
Я долго ломал голову над тем, что именно придумать и тут удача сама приплыла ко мне в руки вместе с Ламбертом. Украсть артефакт у мальчишки, дезориентированного Конфундусом, с помощью призывающего заклинания оказалось проще простого. Я подбросил его в вещи Гарри тогда, когда он был на занятиях. Факт невиновности Поттера был понятен всем, так что доказать его было очень просто.
На крайний случай, я был готов сознаться и понести наказание. Все это требовалось для того, чтобы Дориан наконец-то понял, что, когда твой друг находится в опасности, ты не будешь ждать, пока тебе разрешат ему помочь, а начнешь действовать.
Я был уверен, что Стан обязательно совершит какую-нибудь глупость для спасения Гарри, и не ошибся. Это вновь их объединило на какое-то время. К тому времени Гарри уже стал более уверенным в себе и наконец-то вышел из депрессии. Присутствие рядом с ним Стана делало его счастливее, да и на тренировках отсутствие размолвок сказалось благополучно. Мы вновь были одной командой, пусть и совсем недолго, чуть больше недели.
Потом случилась последняя ссора, в которой Стан позволил себе ударить по самому больному. Теперь уже Гарри не хотел общаться с ним. К этому моменту я совсем устал. Я стал сомневаться в нужности Дориана в нашем отряде, он постепенно увяз в эгоизме и вел себя на редкость отвратительно.
Я решил, что те, кто не усваивают уроков, не нуждаются в дальнейшем обучении. Королевская кобра была последней попыткой вразумить их. Змея не убила бы Дориана. У полувампиров более высокая устойчивость к естественным ядам, то есть, времени для принятия противоядия у них больше. На всякий случай оно лежало у меня в кармане кителя.
Королевская кобра никогда не нападает сразу. Это происходит только в случае крайней опасности, и они часто делают ложные выпады, стремясь напугать человека. Я собирался обездвижить змею до того, как она кого-то укусит. Я не поступил так из-за того, что был сбит с толку, услышав, как Гарри разговаривает на парселтанге.
Альберт замолчал. Эдвин взирал на него как на сумасшедшего.
— Его нужно доставить к целителю, — пробормотал он. — Он совершенно ненормальный.
Мирослава нахмурилась, она выглядела абсолютно растерянной после услышанного.
— Что было написано на последней карте?
— Тот, кто кусает, сам должен быть готов к тому, что укусить могут его.
— Для чего все же ты это делал? Какая была основная цель? — воскликнул Дориан.
— Я хотел спасти Гарри. Хотел помочь ему. Хотя было и эгоистичное желание: он был тем, кто объединял нас. Если бы он отдалился от нас, отряд Благоразумных прекратил бы свое существование.
Гарри потрясенно смотрел на Грегоровича. Все это было для него? Для того, чтобы ему помочь?
Ему сразу вспомнился вопрос, который задавал когда-то Альберт: «Как ты думаешь, цели оправдывают средства?»
Впервые ради него кто-то так сильно рисковал собой и своим положением. Это было приятно. Но в тоже время способы, которые Грегорович выбрал для помощи, шокировали. Поэтому спустить с рук то, что он натворил, Гарри так же не мог.
— Нам стоит решить, что с ним делать? — тихий голос Офелии вывел его из задумчивости.
— Оставить все как есть. Если мы расскажем о нашем открытии Каркарову, он тут же исключит Альберта. Ему нет оправдания за то, что он пытался манипулировать нами и втягивал в это посторонних людей… Но Грегорович в то же время и пытался нам помочь. Думаю, нам стоит на какое-то время прекратить общаться с ним. Эмоциям необходимо улечься.
— Я тоже так считаю, — согласилась Мирослава. — Хоть это и делалось во благо, мне все равно хочется его укусить.
Гарри набрал пипеткой антидот к Сыворотке и собирался уже влить его Альберту, когда Дориан воскликнул:
— Да кто ты такой? Мерлином, что ли, себя возомнил, чтобы решать все за нас?
Грегорович так же механическим голосом произнес:
— Я считаю себя Альбертом Грегоровичем, носителем памяти Геллерта Гриндевальда и будущим изготовителем палочек.
В комнате повисла тишина.
— Каким образом ты оказался носителем его памяти? — дрожащим голосом спросил Эдвин.
— Я дважды умирал во время ритуала, который проводил мой отец. В первый раз мне была нужна способность видеть суть вещей, во второй — память того, кто занимался изготовлением палочек. Это нормальная практика среди нас. Брать знания предков — значит сохранить опыт, наработанный веками, и увеличивать его с каждым поколением. Но отец решил, чтобы я попросил память Гриндевальда. Старшая палочка была для него идеей фикс. Если бы я получил необходимые знания, то мой сын мог бы принять весь объем информации и стать самым великим мастером.
— Но Гриндевальд был от этого далек!
— Неправда. Он украл у моего отца старшую палочку и занимался изучением ее свойств. Он хотел создать непобедимую армию с сильнейшим оружием, но, как оказалось, далеко в этом не продвинулся.
Эдвин покачал головой.
— Твой отец просто воспользовался тобой. Это просто мерзко, не так ли?
Альберт все еще был под воздействием Сыворотки правды, и он смог отвечать.
— Я его люблю, он спас мать от позора, но я ненавижу его за то, что он сделал со мной. Помимо знаний Гриндевальда о Старшей палочке, у меня есть его воспоминания о зверствах немецких солдат.
Гарри поморщился. У него самого были чужие воспоминания, которые были крайне неприятными. Особенно среди них выделялись показные пытки предателей, но это он сам для себя выбрал, и любые претензии были только к нему самому. Ненавидел бы он кого-нибудь, если бы кто-то принял подобное решение за него?
— Почему твой биологический отец покончил с собой? — спросил Эрстед.
— Потому, что он прошел необходимые обряды за два месяца до свадьбы. Биологический отец увидел, что моя мать любит его меньше, чем он ее, и на волне общей нестабильности мировосприятия покончил с собой. По крайней мере, тело, похожее на него, было выловлено из реки через три месяца после исчезновения.
Эдвин намеревался что-то еще спросить, что явно было из разряда личного. Видимо, он нащупал больное место Альберта и решил теперь бить по нему. Поттер поспешно влил в чуть приоткрытый рот Грегоровича антидот.
Выражение лица Альберта становилось все более осмысленным. Его глаза заблестели от непролитых слез. Грегорович весь сжался. Гарри даже стало жаль его, он помнил, как чувствуешь себя, когда перед кем-то обнажаешь свою душу. Нельзя было сказать, что Альберт не заслужил этого. Он слишком самонадеянно вел себя. Даже для благой цели нельзя поступать так, как делал он.
— Нам нечего здесь больше делать, — покачал головой Гарри.
Дориан кивнул и вышел первым, за ним последовали девушки. Эдвин немного задержался и только покачал головой, увидев, что Гарри оставил на тумбочке Альберта два пузырька с Восстанавливающим и Устраняющим последствия Круцио зельями. Флаконы остались у него с тех пор, как он ездил к Снейпу. Потом Поттер снял с Грегоровича магические путы и поспешно направился к двери, чтобы закрыть ее для себя раз и навсегда.
Никогда каждый шаг не отдавал такой болью в сердце. Гарри не понимал, как в нем могут соседствовать чувство благодарности за заботу и горечь за предательство.
С тихим скрипом дверь захлопнулась, оставляя за собой сжавшегося на кровати мальчика.
* * *
— Сколько можно было копаться, — возмущенно воскликнула Офелия. — Я думала, что Дориан съест весь джем и тебе ничего не достанется. Он так на него набросился. Видите ли, ему нужно заедать стресс. Поблагодари Альберта, что он припас немного для тебя.
Гарри передернуло от этих слов, Грегорович, как ни в чем не бывало, сидел за столом. Он выглядел больным, но это не влияло на его аппетит. Казалось, Альберт сосредоточился исключительно на своей тарелке с кашей.
— Спасибо, но я не хочу джема, — холодно ответил Поттер, пододвинув себе чашку чая, и принялся внимательно изучать ее содержимое на наличие каких-либо зелий.
— Да что с вами? — удивилась Мирослава. — Оба с утра пришибленные какие-то.
Поттер выразительно посмотрел на нее. Она что, думала, что за ночь все забудется и с утра от обид и терпкой горечи не останется и следа?
— У меня на это имеются веские причины.
Эдвин откинулся на спинку стула.
— Опять Снейп? Вроде бы до поездки домой еще много времени.
Из уст человека, который только вчера на его глазах пытал другого Круцио, данный вопрос звучал неимоверно глупо.
— Да при чем здесь он?! — воскликнул Гарри, но тут же взял себя в руки, заметив, сколько людей косится в их сторону. — Как будто без него проблем нет…
Дориан отодвинул от себя пустую вазочку с джемом и, облизав свои губы, мягко улыбнулся.
— Если ты переживаешь из-за меня, то не стоит. Правда, наверное, теперь я буду бояться змей, но в обычной жизни с ними не так часто придется сталкиваться, так что переживу… — он начал крутить чайную ложку в руках. — Спасибо, что спас меня вчера… Мне кажется, что твой парселтанг никого даже не удивил. Все уже привыкли, что ты в любой момент можешь выкинуть что-то неожиданное. Правда, кто-то относит способность говорить со змеями к темному дару… Но с учетом того, что все мы изучаем Темные искусства, бояться этого глупо.
Гарри покачал головой. Он совсем забыл о том, что предшествовало допросу Альберта. Переживать за это сейчас не имело никакого смысла.
— Вы не против того, что он сидит с нами за одним столом? — нахмурился Поттер, выразительно показывая на Грегоровича.
Мирослава удивленно воззрилась на Гарри.
— Нет, а должны? — потом на ее лице проступило понимание. — Так у тебя с ним вчера была дуэль? Но из-за чего, Мерлинова борода? — она перевела взгляд на Стана. — Хоть Альберт и стоял ближе всего к Дориану, но он ничего не смог бы сделать с коброй. Все находились в состоянии, близком к шоку! Если это стало причиной вашей размолвки, то тебе следует извиниться перед ним.
Поттер со звоном опустил чашку на стол и резко встал со своего места.
— Ведете себя, как будто ничего не произошло. Я не ожидал, что вы способны так быстро забывать и прощать. Особенно со стороны Эдвина это стало для меня открытием.
Мальчик подхватил свои вещи и чуть ли не бегом бросился из Трапезного зала. Держать зло на Грегоровича всю жизнь он не собирался, но вот так просто, на следующее же утро вести себя, как ни в чем не бывало, Гарри тоже не мог. Слишком много нервов потрепал Глас, посеяв сомнения относительно каждого из своего окружения.
— Постой, — раздался голос Альберта, когда Поттер миновал один лестничный пролет.
— Что тебе нужно? — ответил мальчик резко, сейчас злость буквально клокотала в нем.
— Поговорить, — сдержанно произнес Грегорович. — Они ни в чем не виноваты. Ребята не помнят, что произошло вчера. Я… я стер им память.
Гарри резко развернулся к нему и, преодолев несколько ступеней, схватил мальчика за грудки.
— Что ты сделал? Ну-ка повтори…
— Стер им память, — ни один мускул на лице Альберта не дрогнул.
Поттер отпустил его и разочарованно покачал головой.
— Это отвратительный и трусливый поступок.
Грегорович согласно кивнул.
— Так и есть. Можешь им еще раз рассказать о том, что я являюсь Гласом. Но, пожалуйста, обойдись на этот раз без Сыворотки. Вчера они услышали слишком много из того, что им не положено знать.
— Подобное не является поводом…
— За это убивают, — Гарри был прерван жестким тоном Альберта. — Я не умаляю своей вины в содеянном, но есть граница, за которую перешагивать нельзя. А вы вчера это сделали. Никому не стоит знать о роде моей матери и о том, чьей памятью я обладаю. Это не принесет ничего, кроме лишних проблем.
От такого Альберта веяло опасностью и страхом. Эта необычная смесь будоражила кровь Гарри, захотелось прикоснуться к нему и выпить эти эмоции до конца, без остатка, чтобы погасить собственную ярость и злость.
Видимо, что-то такое проступило в нем, что Грегорович начал пятиться спиной и едва не упал, но вовремя схватился за перила.
— Как ты смог стереть память Эдвину, он носит серьги-артефакты, которые не позволяют сделать подобного?
— Они снимаются, — пробормотал Альберт. — Очень легко снимаются…
Гарри спустился еще на одну ступеньку.
— Почему же ты оставил воспоминания мне?
Грегорович посмотрел ему в глаза.
— Потому, что ты доверял мне свои тайны, и я уверен, что ты не используешь, то, что узнал, против меня.
По коридорам прокатился звон, возвещающий о том, что до начала занятий осталось десять минут.
— Мы поговорим позже об этом, — пообещал Гарри. — Тогда, когда нам никто не сможет помешать.
Альберт согласно кивнул и поспешил вниз. Видимо, он надеялся еще перехватить Эрстеда у Трапезного зала. Даже если тот забыл вчерашнее, то Грегорович помнил все. Как можно спокойно находиться рядом с человеком, который накануне причинил тебе так много боли? Гарри не знал… Несмотря на то, что он наконец-то получил все ответы, на душе легче не стало.
|
|
| Shtorm | Дата: Вторник, 05.03.2013, 02:08 | Сообщение # 88 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Ни хрена себе миротворец.А если бы ситуация вшла из-под его контроля?
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 05.03.2013, 08:46 | Сообщение # 89 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Ну а что вы ожидали от него? С точки зрения волшебного сообщества Альберт ненормален, сам он об этом не раз говорил. То что маленькая ложь тянет за собой все большую, это тоже неприглядная правда. А вообще он крут, потереть память нескольким людям, которые с опаской к тебе относятся…
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 12.03.2013, 15:11 | Сообщение # 90 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 41. Сомнения
Гарри сидел на кровати, обняв прижатые к груди колени, и чуть покачивался из стороны в сторону. Напротив его на полу лежал Гримм и внимательно следил за действиями мальчика. Готт, получив с совой большой пузырек, с множеством наложенных на него чар неразбиваемости, тут же куда-то ушел с ним и не появлялся в спальне уже около двух часов. Возможно, он где-то встретился с Каролиной и теперь сидел с ней, слушая самые свежие сплетни Дурмстранга.
До отбоя оставалось еще три часа, Поттер совершенно не представлял, чем себя занять. Даже самые скучные домашние задания были сделаны. Гарри было все равно, чем заняться, лишь бы навязчивые мысли перестали лезть в голову.
Альберт всегда казался ему умнее и рациональнее их всех. Гарри никогда даже не мог предположить, что именно он окажется источником проблем. Нужно было что-то делать, но что конкретно — мальчик не знал. На душе было множество противоречивых чувств. Иногда Гарри ловил себя на мысли, что сожалеет о том, что Альберт не стер ему воспоминания. Сейчас не было бы этих душевных мук и переживаний. Правда, тогда он снова начал бы искать Глас и рано или поздно докопался бы до истины.
Рассказывать ребятам правду не имело никакого смысла. По крайней мере, сейчас. Гарри было необходимо для начала определить свою позицию относительно произошедшего, а потом уже впутывать в это все кого-то еще.
— С такими друзьями врагов не надо, — пробормотал он.
Гримм улегся на спину и начал перебирать лапами в воздухе, при этом тихо поскуливая. Видимо, это как-то развлекало его.
Поттер подошел к комоду и достал из нижнего ящика несколько пакетиков с конфетами. А потом его взгляд зацепился за отцовскую мантию-невидимку.
Мальчик осторожно извлек ее и покосился на Гримма, который теперь ползал на спине по полу.
— Сириус, перестань вести себя как собака. Будь человеком! — на недоуменный взгляд пса мальчик пояснил. — Обратись в человека, мне нужно кое-что с тобой обсудить. Я наложу на дверь несколько запирающих и заглушающих заклинаний, но на всякий случай ты набросишь на себя мантию-невидимку.
Блэк тут же принял свой нормальный облик и довольно улыбнулся.
— Отличная идея, жаль, что она не пришла к тебе раньше в голову. Мы бы могли чаще общаться, и я бы чувствовал себя свободнее.
Гарри, убедившись в действенности наложенных чар, уселся на кровать рядом с Блэком и протянул ему пакетик с конфетами.
— Мне очень нужен совет, — мальчик подпер рукой подбородок. — Но кроме тебя, больше не у кого спросить, только для начала пообещай, что не побежишь тут же мстить за меня.
Мужчина обеспокоенно высунул голову из-под мантии.
— Снейп? — спросил он.
Почему-то все были уверенны, что зельевар — самое страшное, что только могло приключиться с ним! Это было так смешно! Воображение Гарри подбросило ему картинку: израненный, в порванной одежде он возвращается после битвы с Волдемортом и стройный хор голосов с волнением интересуется у него: «Снейп?».
— Нет, это Альберт… — Поттер тяжело вздохнул. — Он был тем, кто посылал мне черные карты… Грегорович — это Глас Дурмстранга… Он притворялся им, чтобы… хм… хоть как-то поддерживать наши с Дорианом отношения и не дать нам рассориться окончательно. Способы осуществления этого ты видел сам.
Реакция Блэка оказалась весьма странной: вместо того, чтобы негодовать, он просто рассмеялся. Мантия сползла до локтей, от чего теперь казалось, что половина туловища просто висит в воздухе.
— Не ожидал от него… Ох… не могу, вроде бы тихоня тихоней… А смог такое придумать, организовать и успешно провернуть! Была бы возможность, я бы с этим парнем познакомился получше.
Удивлению Гарри не было предела.
— Он же поступил отвратительно!
Сириус отправил одну конфету себе в рот.
— Правда? И, тем не менее, он помог тебе, не так ли?
— По сути, да, — кивнул Гарри. — Но он также и навредил. Я так нервничал и переживал из-за этих карт. Да и два нападения на Дориана — это слишком!
— Ну, если быть совсем честным, то Стан вел себя как очень большая задница, — заметил Блэк, разглядывая фантик, который постоянно менял цвета. — Я не говорю, что он это заслужил. Змеюка меня самого могла бы оставить заикой, тут Альберт перестарался, видимо, вы его до печенок достали.
Поттер прищурился и посмотрел на крестного исподлобья.
— Мне казалось, что тебя все это должно было разозлить.
Лицо мужчины выглядело абсолютно спокойным, он с совершенно беспечным видом покачивал ногой и закидывал в рот конфеты.
— Возможно, я вел бы себя иначе, если бы сам не прошел через что-то подобное. На пятом курсе твой отец начал встречаться с Амандой Форстмид, тихой девочкой, которая любила единорогов и ванильные тянучки. На самом деле, в ней не было ничего примечательного, кроме хороших оценок и трудолюбия. По сути, она была типичной пуффендуйкой. Джеймс стал брать ее на наши общие прогулки к озеру, мы ничуть не стеснялись ее и вели себя как обычно Аманда, по большей части, молчала и просто наблюдала за нами. Я пытался растормошить ее, но бросил свои попытки, как нечто бесполезное. Вот чего никто не мог ожидать, так это того, что Форстмид влюбится в меня и заявит об этом Джеймсу. Надо ли говорить о том, что твой отец был уязвлен?! Аманда была для него временным явлением в жизни, он расстался бы с ней, как только та надоела бы ему. Но тут взыграла его гордость! Твоему отцу не пришло ничего другого в голову, кроме как обвинить меня в том, что я флиртовал с ней и отбил у него девушку! Нет, ты можешь себе это представить? — Сириус хохотнул и открыл второй пакетик со сладостями. — Так вот, я жутко оскорбился. Как Джеймс посмел так подумать обо мне?! В общем, где-то с месяц мы не смотрели друг на друга и только изредка переругивались. Это в конец достало Люпина, и он решил нас помирить сам, после того как убедился, что просьбы о том, чтобы мы сели и нормально поговорили, не были услышаны.
Ремус, уверенный в своей правоте — страшный человек. Так вот, он выкрал мантию у Джеймса и подстроил так, чтобы на зельеварении котел твоего отца весьма эффектно взорвался. После этого даже Слизнорт назначил ему отработку. Но это было только начало. После того, как твой отец отработал свое наказание и направился в башню, кто-то ошеломил его, взял его палочку и раскрасил все стены в коридоре черной краской, на которой через определенные интервалы времени поочередно проступали написанные зелеными чернилами его подчерком оскорбительные фразы о слизеринцах.
Скажем так, цензурных выражений там было мало. Никогда не мог даже представить, что Люпин знает столько ругательств! Правда, на тот момент я даже не мог предположить, что виноват он. Так вот, Ремус вложил палочку в руки Джеймсу и снял с него заклятие, как только Филч появился в коридоре, а тот не стал слушать никаких оправданий.
Дело усложнилось тем, что расколдовать стену сразу не удалось. Вся школа обсуждала это. Кто-то из слизеринцев даже потребовал временного отчисления для Джеймса из-за «сильного оскорбления личности». Я не мог допустить ничего подобного! Тут же пошел к Дамблдору и признался, что роспись стен — это моя вина, якобы я, таким образом, хотел отыграться за обиду, нанесенную мне. Джеймс об этом узнал и ему хватило ума не поверить в это, хотя он, скорее всего, просто спросил Питера, действительно ли я тем вечером играл с младшекурсниками в подрывного дурака и никуда не выходил из гостиной.
Таким образом, мы помирились. Правда, через несколько дней после того, как все улеглось, Люпин сознался, что это было его рук дело, и мы с ним полмесяца не разговаривали, но потом все же вновь начали общаться.
Сейчас, с высоты своих лет, я понял, что он был прав и поступил правильно. Если я не ошибаюсь, Ремус называл это негативной мотивацией или стимулированием… Хм… не помню точно, если интересно, можешь спросить у него самого. Думаю, Альберт проделал с вами нечто подобное. Это не плохо и не хорошо. Вряд ли ты простишь его вот так сразу, тебе потребуется время, чтобы осознать, что он не замышлял ничего плохого.
Слова Сириуса внесли еще больший разброд в мысли. Если бы он повозмущался вместе с ним, лелеять свою обиду было бы проще.
Гарри тяжело вздохнул.
— Понимаешь, когда Эдвин узнал все это, он некоторое время держал Альберта под Круцио… А потом мы напоили Грегоровича Сывороткой правды и под ее действием выяснились некоторые весьма сомнительные факты из его биографии, правда, они в большей степени касались его родителей, нежели него самого… В общем, Альберт стер воспоминания всем, кроме меня. Теперь я не знаю, что делать.
— Ты хочешь рассказать им о том, кто является Гласом?
— Да, — кивнул Поттер. — Какая-то часть меня считает, что это необходимо, но я не уверен в правильности своего решения.
Блэк чуть нахмурился и натянул мантию на плечи.
— Только вот для Альберта все начнется вновь. … Уверен ли ты, что Эдвин не продолжит изощренно издеваться над ним? На самом деле, меня не на шутку пугают его садистские наклонности. Я понимаю, что вряд ли ты перестанешь с ним общаться, хотя мне бы очень этого хотелось. Он нехороший человек. Мне не нравится, что Эдвин так легко поступился своей дружбой с Альбертом и даже не дал ему возможности оправдаться. Умелое использование Круцио в его возрасте — это слишком. Мне страшно от того, кем он может вырасти.
Конфеты во втором пакетике заканчивались с неимоверной скоростью. Гарри улегся на покрывало, окинув изумленным взглядом количество фантиков, разбросанных по кровати.
— Нам порой приходится делать то, чего мы совсем не хотим, не так ли?
— Однозначно, иногда просто не остается выбора.
— Я очень долго размышлял над тем, стоит ли говорить что-то ребятам. Взвешивал все за и против, — тихо произнес Гарри. — Но я боюсь, что станет только хуже. Вдруг когда-то правда всплывет и тогда…
— В этом, конечно, есть рациональное зерно, но… Тебе стоит все взвесить еще раз. Я считаю, что информация о Гласе касается только троих: тебя, Дориана и Альберта. И, как с ней распорядиться, вы должны решить между собой.
— Пожалуй, ты прав, — согласился мальчик. — Просто я даже не знаю, с чего начать…
Сириус понимающе кивнул.
— Думаю, что, прежде всего, тебе стоит успокоиться и не начинать никаких разговоров, пока ты находишься в таком взбудораженном состоянии.
— Сейчас это является самым рациональным…
— И еще, Гарри, поступок Альберта со стиранием памяти является очень некрасивый, но любой человек станет защищать свою семью, какой бы дерьмовой она ни была. Я, скорее всего, поступил бы так же в его возрасте. Мне не известны подробности, поэтому сложно судить о том, было ли у него подобное право или нет, но он не похож на человека, который способен на что-то подобное, безо всяких причин. То, что Альберт не подчистил тебе воспоминания, уже само по себе о многом говорит. Он доверяет тебе… ну или как-то так. В психологии людей лучше всего разбирается Ремус. Он давно бы тебе все разложил по полочкам и объяснил каждое действие с точки зрения различных научных направлений.
Поттер улыбнулся.
— А что с той девушкой-то дальше было? Ты стал с ней встречаться?
— Нет, конечно! — возмутился Сириус. — Но ее популярность тут же возросла: еще бы, два известных красавчика и серцееда Хогвартса не смогли ее поделить. Все парни тут же обратили на нее внимание, в итоге с ней начал встречаться Боунс, и после выпуска они поженились. Так что для нее все обернулось весьма не плохо.
Внезапно кто-то начал дергать ручку, а потом громко постучался.
— Превращайся, — шепнул мальчик, но его распоряжения были не нужны: Гримм, довольно скалясь, уже сидел на полу, а мантия была бесцеремонно затолкана под кровать.
После того как Гарри снял все заклинания, в комнату вошел Гилберт.
— А зачем ты закрывался? — удивленно поинтересовался он.
— Я хотел спокойно поесть конфеты, — тут же нашелся с ответом Гарри и рукой показал на разбросанные обертки.
— О, — Готт выглядел удивленным. — Но все же для чего запираться?
— Я боялся, что к нам может заглянуть Офелия. Она способна составить серьезную конкуренцию по поеданию сладостей, настолько серьезную, что, собственно, мне ничего и не осталось бы.
Гримм на полу несколько раз чихнул, а его глаза озорно заблестели. Если собаки действительно умели смеяться, то, скорее всего, выглядело это именно так.
— О, понимаю тебя, — кивнул Гилберт. — Каролина такая же. Кстати, она мне рассказала, что слышала, как Каркаров разговаривал с Бонне о том, что какой-то ученик желает досрочно сдать экзамены, потому что переводится в другую школу. Интересно, кто это? Вдруг кто-то с моего курса. Ты не знаешь ничего об этом?
— Нет, — покачал головой Поттер. — Я в первый раз слышу о чем-то подобном.
На душе стало как-то тревожно. Гарри не исключал вероятности, что после всего произошедшего, Альберт решит покинуть Дурмстранг. Заметив, как изменилось настроение соседа, Гилберт, взял полотенце и пижаму, и поспешил в душ.
На ночь глядя не имело смысла решать какие-либо вопросы. Поттер, недовольно поморщившись, принялся убирать свою половину комнаты.
* * *
Офелия за завтраком поспешно дописывала конспект по трансфигурации. Она несколько раз умудрилась заляпать пергамент маслом, но сидящая рядом с ней Мирослава с совершенно невозмутимым видом удаляла с помощью очищающего заклинания ее пятна.
Грегорович был, как обычно, тих и делал вид, что не замечает изучающих взглядов Поттера. Дориана же эта игра в гляделки неимоверно раздражала, и он пытался хоть как-то разрядить обстановку за столом, если уж на помощь девочек не приходилось рассчитывать.
— Эдвин, о чем пишут в «Вестнике Шабаша»? — изобразил сильную заинтересованность Стан.
— Нашли чей-то труп, — апатично отозвался Эрстед. — Вчера, примерно около десяти часов вечера, недалеко от дороги в Мрачнолесье был убит мужчина. Его обнаружили местные жители, которые с утра отправлялись на работу. По всему его телу убийца вырезал странные знаки, изучением значения которых занимаются приглашенные сотрудники из Румынского Отдела тайн.
— Если я не ошибаюсь, то вчера было двадцать первое марта, день весеннего равноденствия, — тихо заметил Грегорович. — Интересное преступление… В любом случае, весьма занимательное, в нем может быть сокрыто больше, чем кажется на первый взгляд…
— О чем ты? — удивился Дориан.
— Я не помню лунный календарь, вполне вероятно, что тут есть еще какая-то привязка к фазам. Да и ритуалы, которые проводят в день весеннего равноденствия, обычно являются началом целой цепочки обрядов, которые могут продлиться или до осеннего равноденствия или же до двадцать первого марта следующего года, — пояснил Альберт.
— Откуда ты все это знаешь? — удивилась Мирослава.
— Вообще-то, это основы ритуалистики, думаю, мы будем проходить это на старших курсах. Про обряды мне много рассказывала мама, она в них хорошо разбирается.
— Кто-нибудь знает, a — это длина стороны или ее ширина? — раздался растерянный голос Офелии, которая совершенно не прислушивалась к разговору.
— Давай помогу, — чуть раздраженно пробормотала Мирослава, пододвигая к себе ее записи.
За столом вновь воцарилась тишина, иногда нарушаемая позвякиванием ложек о бортики тарелок и шуршанием газеты. Когда колокольный звон оповестил студентов о том, что до начала занятий осталось всего лишь десять минут, многие в зале начали собираться.
Гарри в общей толчее поймал за локоть Альберта.
— Я не хочу, чтобы ты сбегал из Дурмстранга, — шепнул он ему, перед тем, как протиснуться сквозь людской поток, и направиться к директорской башне.
Но Каркаров обнаружился на лестнице в районе пятого этажа.
— Доброе утро! — звонко поздоровался мальчик и более тихим голосом спросил. — Кто-то из студентов отчисляется?
Директор от неожиданности резко остановился, и чуть было не оступился.
— Откуда тебе известно об этом?
— Слухами земля полнится…
— Есть один студент, но он не отчисляется, а просто хочет по семейным обстоятельствам уехать домой пораньше. Мне не хотелось бы это обсуждать — это слишком личное. Могу только сказать, что это старшекурсник.
Мальчик испытующе посмотрел на Каркарова.
— Это точно не Альберт?
— Нет, — растерянно ответил директор. — Не он… А есть причины предполагать подобное?
Поттер кивнул и взъерошил свои волосы.
— В принципе, это уже не имеет, — улыбнулся Гарри. — Мне нужно спешить на урок. Не хотелось бы опаздывать к господину Перссену.
— Хорошо, удачи на занятиях, — чуть нахмурившись, директор отправился по своим делам.
Понедельник прошел как в тумане. Учителя, не сговариваясь, решили устроить проверочные работы. А после обеда Ангел и Ангела Вуичи взорвали одну из тренировочных комнат при попытке изготовить модифицированное Восстанавливающее зелье.
Изрядно измотанный за день Гарри мечтал только о том, как бы добраться до своей мягкой постели и поскорее уснуть. Но его планы были разрушены Альбертом, которого он обнаружил в своей спальне. Он лежал на полу и играл с Гриммом.
— Ты что-то хотел? — немного резко спросил Поттер.
Грегорович печально на него посмотрел и кивнул.
— Да, кое-что обсудить с тобой.
— Что именно?
— Мне интересно, как ты узнал, что я решил написать заявление об отчислении?
Гримм на полу недовольно фыркнул и чуть прикусил рукав Альберта.
— Я подумал, что ты это уже сделал, — просто ответил Гарри.
— Возможно, мне было бы лучше уйти отсюда. По сути, сейчас меня держит здесь только одно — долг, связанный твоим амулетом.
— Я решил, что расскажу о том, что ты был Гласом, только Дориану. Мы не будем вмешивать в это остальных.
Альберт криво усмехнулся.
— Если ты пытаешься сказать, что у меня здесь все еще есть друзья, то зря. В отличие от них, я прекрасно помню, что они отказались от общения со мной, как только узнали правду. Возможно, со временем девочки сменили бы гнев на милость, но все равно…
Гарри взял Гримма за ошейник и потянул к двери.
— Сбегай к Ремусу, он сегодня получил большую посылку. Там должны быть сладости из Сладкого Королевства.
Пес недовольно гавкнул, но комнату покинул.
— Я хотел у тебя спросить… — начал Поттер. — Любой человек может получить чью-то память, если попросит? Я недавно подумал о том, что если Волдеморт или кто-то из его слуг провел бы ритуал и попросил бы воспоминания Николаса Фламеля, то обеспечил бы себе бессмертие.
— Конечно же, любому желающему это не доступно! — покачал головой Альберт. — Это привилегия создателей палочек, да и брать память мы можем только тех, кто занимался нашим ремеслом. Гриндевальд как раз исследовал Старшую палочку и именно поэтому мне доступны его воспоминания.
— А почему для вас делаются такие исключения? — удивился Гарри.
— Потому что мы, по сути, отвечаем за существование волшебников как таковых. Маги без палочки ничем не отличаются от магглов. Обычно только у детей бывают стихийные выбросы, взрослые крайне редко способны на них, а уж на осознанное управление своей силой — совсем единицы. Нет нас и наших палочек — нет колдовства.
— Никогда не думал об этом с такой стороны, — тихо произнес Поттер. — Хотя все логично.
— Вообще, лучше стараться не попадать на Грань, — тихо произнес Грегорович. — Она впитывается в тебя, во все твое существо и тянет назад к себе. Все дары — только фикция, обманка, чтобы вернуть к себе.
Гарри поежился.
— Так ты не уедешь? — спросил он.
— Не знаю, — признался Альберт. — Я ни в чем не уверен сейчас. Возможно, окончательное решение я приму к сентябрю. Пожалуй, мне пора идти.
— Я и сам не до конца во всем разобрался и осознал случившееся за прошедшее время, — признался Гарри. — Понимаю, что ты действовал мне во благо, но Глас — перебор. Не хотелось бы, чтобы мной пытались манипулировать, я признаю только открытую помощь, когда действуют рука об руку, а не плетут интриги за спиной.
— Я знаю, — улыбнулся Грегорович. — Спасибо за то, что все равно волнуешься за меня.
Как только он ушел, мальчик обессилено рухнул на свой стул и придвинул его к письменному столу.
Последним делом на сегодня было написать письмо Снейпу. По каким-то необъяснимым причинам, Гарри все время откладывал это на потом. Сейчас же, из-за беспорядка в голове, сон совсем не шел к нему.
"Здравствуйте, профессор Снейп.
Возможно, следующие слова вы посчитаете чушью, но все равно дочитайте до конца.
Со мной кое-что произошло, и я увиделся со своими родителей. Мне сложно судить о том, насколько все было реальным. Единственное, что мама попросила вам передать: отпустите воздушного змея в небо.
Если вы не знаете, что это может значить, то просто проигнорируйте это письмо.
Гарри Поттер "
Мальчик аккуратно свернул послание и вложил его в конверт. Тоскливо посмотрев на альманах статей по зельеварению, Гарри все же встал своего места и поплелся в совятню. Из-за того, что в помещении много открытых окон, здесь всегда было очень холодно.
Совы недовольно ухали на своих жердочках. Мальчик тщетно пытался найти среди них своего филина. Голубка Спес предприняла отчаянную попытку спрятаться за какого-то ворона, но была поймана своим хозяином.
— Мне тоже не хотелось бы отправлять тебя в такую даль и по такому холоду, но иного выхода нет. Арес, видимо на охоте, а дело не терпит отлагательств.
Спес обиженно курлыкнула, но протянула мальчику левую лапку с таким видом, будто бы делает огромное одолжение. Если бы Гарри изначально знал, что голубка такая ленивая, то не купил бы ее.
Глядя на удаляющуюся в небо птицу, мальчику сильно захотелось самому иметь крылья, чтобы он мог в любой момент по своему желанию взмыть вверх, оставив на земле груз своих проблем. Поттеру очень хотелось надеяться, что впереди его ожидает спокойная размеренная жизнь.
В любом случае, можно уже было уже не опасаться Гласа или призраков. С Дорианом отношения были относительно налажены. Что касается Альберта… По-крайней мере, на данный момент о том, что он творил, знал только сам Гарри, остальные были уверенны, что жизнь протекает в прежнем русле, безо всяких изменений. И только Стан со временем узнает, кто был виновником всей череды странных происшествий.
Мальчик поежился от холода и, спрятав ладони в рукавах кителя, поторопился уйти в свою теплую комнату к ставшему таким родным Гримму, единственному существу, которому он полностью доверял.
С моря подул холодный ветер, предвещая надвигающуюся бурю… Где-то в одном из закоулков Шабаша, кутаясь в потрепанный кафтан, мужчина с безумной улыбкой рассматривал сосуд с кровью у себя в руках…
______________________________________________________________________________________________________
Огромное спасибо моим бетам, которые проделали огромную работу, пробираясь через мои писательские дебри и поддерживали меня.
Так же огромное спасибо всем моим читателям, без вас не было бы меня как автора. Только благодаря вам, я могу развиваться и двигаться дальше. Очень люблю всех вас. Еще раз спасибо.
Как вы уже видите, это часть получилась немного другая, чем первая. Сама по себе атмосфера несколько изменилась. Очень интересно, каково ваше впечатление от Второго танца? По объему она получилась 314 страниц, 861181 знак. Довольно-таки объемно, на мой взгляд)
Публикация третьего танца намечена на апрель, сейчас мне нужен небольшой отпуск. В последних главах я стала допускать слишком много описок. Это верный признак необходимости отдыха.
Собственно аннотация третьей части:
В городе Шабаш начинают происходить странные ритуальные убийства. По словам нескольких случайных свидетелей, убийца был очень похож на Сириуса Блека. Министерство магии Англии, в попытке помочь жителям Шабаша, посылает для охраны черты города дементоров. Несколько из них, по предложению Фаджа, направляют в Дурмстранг. Министр предполагает, что Блек рано или поздно решится напасть на Поттера. Каркарову, чтобы не навлечь на себя ложных обвинений в пособничестве, приходится смириться с таким положением вещей. Стоит ли говорить, что происходящее не устраивает никого?
Что ж, дорогие мои, до встречи в апреле.
С любовью, ваша Кошка Маришка =^.^=
P.S. Имя и фамилия Альберта Грегоровича данное ему при рождении (Атанатос Жнивьяш) — переводится как Бессмертный Жнец
P.P.S. Несколько рисунков, присланных мне на днях:
http://vk.com/myworld....0%2Frev
http://vk.com/myworld....0%2Frev
http://vk.com/myworld....0%2Frev
P.P.P.S. На правах рекламы))) Не так давно я начала собирать информацию о различных работах в иностранных фандомах, а так же пытаюсь систематизировать то, что есть из переводов на данный момент. Если вас заинтересовало подобное, то буду рада видеть вас в данной группе в контакте: http://vk.com/hpinfandom
|
|
|
|
- Страница 3 из 4
- «
- 1
- 2
- 3
- 4
- »
| |
|
|
|
