- Гарри, ты сделал конспект по главе о единорогах и фестралах?
- Нет.
- Ты написал эссе по ядам и противоядиям?
- Нет.
- Завтра проверочная по травологии, помнишь?
- Да.
- Ты готов?
- Нет.
Гермиона раздраженно взвизгнула и, резко сорвавшись с места, улетела из гостиной. Пергамент, на котором медленно писал домашнюю работу Рон, колыхнулся. Чернильница опрокинулась и залила готовое наполовину эссе. Рон яростно выругался, за что Джинни наградила его строгим взглядом.
- Следи за языком, - сказала она, оглядываясь на ошарашенных богатым лексиконом старосты второкурсников.
- Еще младшая сестра мне не указывала, что делать, а что не делать! - рявкнул Рон, с отвращением глядя на заляпанный пергамент, минуту назад бывший его работой.
- Ой, простите, пожалуйста, старший братец!
- Прощаю, а теперь отвянь.
Джинни скривила губы, когда Рон принялся вытирать испачканные руки об обивку кресла.
- Ну ты и свинья, - сказала она и направила палочку на эссе Рона. — Экскуро.
Лишние чернила всосались в палочку, и эссе приобрело первоначальный вид. Рон, выдавив из себя «спасибо» с таким видом, будто ему свело язык, обратил внимание на Гарри, по-турецки сидящего с Джинни около камина и не спускающего глаз с огня.
- Друг, два часа в прострации — это перебор. Говори, что случилось на этом дурацком уроке окллюменции.
Последние два часа Гарри пребывал в мрачных раздумьях. Сперва он негодовал по поводу того, что Снейп коварно пролез ему в голову. Кто давал ему право? Все бы ничего, но ведь он намеренно смотрел именно то, что Гарри с трудом пытался забыть, приехав учиться в Хогвартс и узнав, что есть все-таки в мире ему место. Забывать издевательства и полнейшее равнодушие, к сожалению, удавалось с трудом. Возможно, причина была в том, что оскорбления и редкие, но все же пощечины и подзатыльники, прочно засели у него в голове. Возможно, все было из-за того, что каждое лето ему приходилось сталкиваться с тем, от чего он с таким завидным упорством бежал.
После настало время прозрения и недоверия. Гарри понял, что голос Снейпа, утверждающего, что ему есть дело до жизни сына, звучал правдиво. Снейпа взбесило отношение к Гарри родственников. Неужели такое могло быть? Гарри раздирало и крохотное, почти неразличимое желание, чтобы это оказалось правдой, и дикий, животный страх. Все новое, все непривычное, что открывал для себя Гарри, пугало и настораживало. Он не привык полагаться на людей, досаждавших ему в прошлом. Но, кажется, в глазах Снейпа не было ни намека на ложь. В них были ярость и… сожаление. О чем он сожалел?
Следом нахлынули воспоминания о жизни у Дурслей. Разбуженная память услужливо преподнесла картины из прошлого. Вот он с утащенным из гаража дяди Вернона фонариком сидит ночью в чулане и читает книжку. Вот он болеет, а тетя Петунья швыряет ему таблетки и исчезает, веля из-за двери не выходить и не заражать остальных. Вот дядя орет, что волшебства нет, и отнимает у него тетрадку, где он старательно выводил корявые картинки. Вот он плачет, сжимая колени руками и в свои шесть с небольшим уже точно зная, что никто не придет и не обнимет, не утешит, не назовет «милым» или «родным»… До Хогвартса он был так одинок!
А Снейп… Нет, ему он не поверит до тех пор, пока тот не докажет, опять и снова, что не лжет. Слишком долго между ними бетонной стеной стояла ненависть.
- Гарри, что сделал Снейп? — голос Рона не давал покоя.
И почему никто не видит, что он хочет подумать, в тишине и относительном спокойствии? Гермиона приставала с уроками, Рон не дает покоя. Только Джинни понимающе молчит.
- Рон, не хочу сейчас об этом.
- Да ладно тебе, Гарри, не будь занудой.
- Не сейчас, Рон! — рявкнул Гарри и, поднявшись с места, бросился к спальне.
Там он, едва не сорвав полог с кровати, проигнорировав вопросы Симуса, отгородился от всех и вся, упал на кровать и, придвинув колени ближе к груди, долго-долго думал.
* * *
Снейп никогда не увлекался алкоголем. Максимум, что он себе позволял — пару бокалов хорошего вина или виски.
Сегодня, после урока с Гарри, он нарушил все правила, опустошив бутылку почти полностью. По непонятной причине, алкоголь действовать отказывался. Снейпу казалось, что он пьет простую воду. Угрюмо отодвинув от себя бутылку, он сцепил пальцы и уставился в темный потолок, где плясали причудливые тени от огня в камине.
Итак, сегодня он узнал, что является недоумком и сволочью. Вывод не ахти какой. Его сын жил, как никому не нужное растеньице, забытое садовником и брошенное на произвол судьбы. Его, Снейпа, сын! Да как они посмели?
Гарри часто приходилось голодать. Это объясняет его худобу. А он-то дурак думал, что мальчик намеренно не желает полнеть. Ха, все проще! Ему не дано было быть откормленным здоровым ребенком. Дурсли, эти мерзавцы, ненавидели мальчишку.
Снейпу чудилось, что еще немного таких вот мыслей и он завоет на луну от отчаяния. Он сволочь и он ошибался, он жестоко ошибался. Что бы сейчас сделала Лили? Да она бы его медленно и мучительно убила, отрезая части тела тупой пилой. Они когда-то мечтали о семье, о детях… И что делал Снейп с собственным ребенком, которого когда-то хотел от любимой девушки? Холил, лелеял, оберегал, помогал, выслушивал, растил, покупал все самое лучшее, баловал? Как бы не так! Он, Северус Снейп, поначалу не хотел верить в то, что Гарри — его сын. А после, когда пришлось принять факт, продолжил издеваться над мальчиком, ни в грош не ставить его чувства.
«Да, Лили, я лучший в мире отец. Не забей до смерти при встрече там».
Снейп закрыл глаза и засмеялся. Смех вышел грубым и немного безумным, но он помог снять боль.
При живом отце, Гарри чувствует себя сиротой. Любит Блэка, единственного взрослого, которому он стал как сын. Как сын… Его ребенок любит вонючую дворнягу?! Да что он о нем знает? Этот подонок вытрет об него ноги, как только узнает, чей Гарри на самом деле сын.
Снейп схватил бокал и сжал его с такой силой, что тот треснул. Отшвырнув его на пол и тем самым добив окончательно, Снейп попытался взять себя в руки.
Вот почему Гарри так боялся, что Блэку станет известно о родственных связях его крестника и «Нюниуса»! Он боялся вновь остаться один. Дьявол, дьявол… А Снейп еще смеялся над ним!
- Какой же я ничтожный кретин, - прорычал Снейп, хватаясь за голову. — Лили, я ублюдок, ты была права, я ублюдок.
Мальчишка рос без любви и ласки, мальчишка был одинок и несчастен, мальчишка…
« - Вы даже не представляете, каково это: смотреть на человека, являющегося твоим отцом, и видеть в его глазах только злость, отвращение и презрение».
Слова Гарри заставили горло сжаться. Пару месяцев назад он придушил бы любого, кто посмел бы отрицать, что он испытывает к Гарри Поттеру что-то кроме ненависти. Сейчас же, в эту минуту, он знал одно.
- Трижды проклятый папаша говорил мне о тебе, - сказал Снейп, обращаясь к потолку, - говорил, что тебя нет, что тебя выдумали слабаки, чтобы прикрываться твоим именем. Так вот я не верю, что это так. Ты отобрал у меня Лили, да. Однако я прошу: дай мне еще один шанс. Еще один шанс, и я его не упущу, обещаю. Ты ведь и сам желаешь ему счастья, верно?
Огонь в камине дрогнул, как от порыва ветра.
* * *
Утро вторника было ужасным. Гермиона не разговаривала с Гарри, Гарри избегал Рона, а тот, в свою очередь, успел поссориться с Джинни. За завтраком Гарри сел между Невиллом и Лавандой и горько пожалел об этом. Лаванда не замолкала ни на секунду. Она обсуждала с подружками какие-то шарфики и духи, и через пять минут Гарри узнал, что всю жизнь ненавидел Оксфорд-стрит и магазины с красными и коричневыми сумочками. Он не сбежал из зала только из-за омлета, который страшно соблазнительно пах.
Левое плечо зудело и чесалось, словно по нему кто-то ползал. Непроизвольно оглянувшись, Гарри встретился взглядом со Снейпом, который вдруг кивнул ему. От неожиданности Гарри уронил с вилки кусок омлета, неловко дернул головой в ответ и поскорей отвернулся.
На травологии Гарри гипнотизировал взглядом листок с заданиями и с огорчением понимал, что знает лишь одну десятую ответов, да и те не точно. Кое-что вспоминалось из слов профессора Стебль, кое-что из рассказов Невилла, который, к слову, в данный момент, быстрее всех строчил ответы на своем пергаменте.
Рон, сидящий с ним за одной партой, грыз кончик пера и с надеждой бросал взгляды на работы однокурсников.
- Знаешь что-нибудь? — вздохнув, спросил он у Гарри.
- Да. Первый, восьмой и десятый вопрос.
- Понятно, - Рон усмехнулся ему, ссоры как не бывало. — Скажем: «Здравствуй, тролль».
Гарри, вцепившись пальцами в волосы, пытался достать из головы еще немного информации. И почему он вчера не открыл учебник? Снова понадеялся на авось?
- Гарри, слушай. Извини за вчерашнее, - прошептал Рон, - я не должен был…
- Ничего, забудь, глупость какая! — отмахнулся Гарри. — У меня настроение было препаршивое, вот и сорвался.
Сзади негромко кашлянула Гермиона. Гарри подождал, пока профессор Стебль, прохаживающая вдоль рядов, повернется к их с Роном парте спиной, и обернулся.
- Что?
- Помощь нужна? — спросила Гермиона.
- А ты как думаешь? — фыркнул Рон.
- Ладно, пишите, балбесы…
Благодаря подсказкам, обрывкам фраз, которые Гарри смог услышать из уст Гермионы, проверочная, по его мнению, была написана более или менее сносно. Во всяком случае, тролль они с Роном точно не должны были получить.
Гермиона сменила гнев на милость только на следующем уроке, когда Гарри поведал друзьям, что произошло на злосчастной окклюменции. Рон не переставая бурчал и ругал Снейпа, а Гермиона… Ну это же была Гермиона! Она выдала, что Снейп поступил не слишком-то красиво, но поскольку он был отцом Гарри, ему прощалась дерзкая выходка.
- Он ведь хотел узнать правду. Он хотел узнать, как ты жил на самом деле. Я же говорила, что ему небезразлично.
Крыть было нечем. Можно было бы поругаться для виду, но Гарри только вздохнул. Он уже перестал что-либо понимать.
- Не хочу думать, правда, Гермиона. Все непонятно как-то, глупо, странно. Не верю я ему.
Вместо Гермионы ответил Рон.
- Знаешь, Снейп, он, конечно, злобный тиран, но мне кажется… Ладно, можешь подумать, что у меня горячка, но кажется, будто в нем что-то меняется. Постепенно так.
Гарри пощупал Рону лоб.
- Ты ли это? — поинтересовался он.
- Ой, Гарри, перестань, - всплеснула руками Гермиона. — Мы хотим, чтобы у тебя все было хорошо, ты же знаешь.
- Знаю, знаю, не заводись, - Гарри улыбнулся, вызвав тем самым на лицах друзей ответные улыбки.
На следующий день перед обедом шрам напомнил о себе. Когда лоб обожгло болью, Гарри сжал зубы и, стараясь не застонать от боли, обшарил глазами коридор, по которому шел с Роном и Гермионой.
- Я скоро приду, идите без меня, - бросил он и кинулся к дверям туалета, оставив друзей недоумевающе переглядываться и хлопать глазами.
В туалете Гарри мгновенно опустился на пол и прижал руки ко лбу. Хотелось истошно орать, вопить, хрипеть, но он заставил себя молча кусать губы.
Как вспышка, в голову ворвалась чужая злость, убийственная и всепоглощающая. Гарри прокусил губу, борясь с криком, рвущимся из горла.
- Поттер? — раздался удивленный голос.
Несмотря на окутывающий разум туман Гарри узнал, кому он принадлежит. Чертов Малфой появился не в том месте не в то время.
- Убирайся, пока не проклял, - прошипел Гарри сквозь зубы.
- Если ты тут сдохнешь, я останусь виноват. В коридоре полно народа. Увидят меня, выходящим отсюда, - и прощай счастливая жизнь.
- Я не сдохну! Вали! — боль начала стихать. Гарри едва боролся с тошнотой.
Малфой, судя по всему, никуда уходить не собирался. Более того, он присел на корточки и спросил:
- Может помочь чем, а? У тебя видок — краше в гроб кладут.
Гарри все еще не рисковал убирать руки от лица: вдруг боль вернется! Палочку, чтобы насильно выпроводить Малфоя, было не достать.
- Убирайся, - сказал он уже ровнее. — Что привязался?
- Поттер, придурок, ты себя в зеркале видел?
- Да ты… Слушай, - Гарри сдался, - ты помочь хотел, да?
- Ну…
- У меня в кармане пачка сигарет. Дай одну, а остальное выкинь.
Малфой издал звук, похожий одновременно и на изумление, и на отвращение. Его рука быстро скользнула в карман мантии Гарри.
- Ты куришь, Поттер?
- Это последняя.
Гарри убрал трясущиеся руки от лица и с третьего раза попал сигаретой в рот. Закурив, он взглянул на пачку, которую с любопытством вертел в руках Малфой.
- Выкинь это.
- Почему?
- Потому что! Мама сказала, чтобы я бросал.
Малфой приоткрыл рот и замер.
- Ты свихнулся, да, Поттер?
Гарри невесело усмехнулся:
- Да… Наверно давно. Выкидывай, что смотришь?
Малфой пожал плечами и запустил пачкой в ведро. Попал.
Шрам вновь вспыхнул. На сей раз Гарри не сдержал стон и изо всех сил ударил себя кулаком по лбу.
- Редкая привилегия — наблюдать за самобичеванием Поттера. Шрам? Уверен, что так пройдет?
Гарри хотелось вписать Малфою в зубы, но рука поднялась только до уровня сигареты.
- Что тебе нужно? — спросил он, выдыхая дым.
У Малфоя забегали глаза. Он несколько раз глубоко вдохнул, очевидно, пытаясь взять себя в руки и успокоиться, а затем выдал:
- Прежде всего, поклянись, что мои слова не покинут пределов этого… помещения.
Гарри нервно засмеялся.
- Это не шутка, Поттер, - ощетинился Малфой, ошибочно полагая, что его «грозный» вид способен кого-то напугать.
- Хорошо, - Гарри с сожалением посмотрел на быстро убывающую сигарету. — Клянусь, что твои слова навсегда останутся вмурованными в стены туалетных кабинок… Да не скажу я никому, Малфой, хватит меня гипнотизировать!
- Смотри, Поттер, потому что если ты солгал, я сделаю все, но убью тебя, понял? Я хотел… по… Я хотел…
- Может, тебе словарик принести? Выберешь там нужные слова.
- Заткнись, Поттер! — рявкнул Малфой, покрываясь красными пятнами. — Я хотел тебя поблагодарить!
Сигарета выпала изо рта Гарри. Он ущипнул себя за руку, проверяя, не спит ли.
- Да, это так, - убеждая то ли его, то ли себя, сказал Малфой. — Ты помог мне. Эти уроды меня бы запинали до смерти… В общем, спасибо.
Он встал и стремительней кометы выметнулся из туалета. Гарри потряс головой. Да, с каждым днем жить становится все интересней.
«Дорогой крестник!
Рад, что не забываешь своего старого крестного. Здесь дико скучно, а твои письма хотя бы не дают сойти с ума. Думаю, если Дамблдор и дальше будет настаивать на том, чтобы я скрывался в доме своих родственничков, уеду обратно на юг. Питаться бананами и подбитыми животными — лучшая перспектива, нежели торчать взаперти. Полагаю, ты меня понимаешь. Дамблдор и с тобой так поступал.
Как там ОД? Ты писал, что учишь ребят вызывать патронус? Молодец. Ремус чуть не захлопал в ладоши от радости, когда я ему рассказал. Спросил, получается ли? Все же это сложно. Ты, главное, держи нос по ветру. Не давай никому себя обижать: твой отец никогда бы не преклонился бы перед этой Амбридж. Ты — истинный его сын.
Кикимер, эта назойливая пакость, целыми ночами сидит возле портрета моей матушки. Наверно, строят планы выдворения «отродий» за пределы дома чистокровных снобов.
Ты писал, что у тебя бывают проблемы с учебой. Не бери в голову. Мы с твоим отцом никогда не были всезнайками. Люди смотрят на то, какой ты человек, а не на то, какие оценки у тебя были в школе.
Мне еще вот что интересно, как у тебя дела со Снейпом? Этот скользкий мерзавец не издевается над тобой? Если что — ты мне только скажи, я мигом из него всю дурь выбью. Знаю, как.
Все будет хорошо, Гарри.
Хотелось бы поскорей тебя увидеть,
Нюхалз».
- Что это у тебя? — голос Джинни раздался прямо над плечом.
Гарри хотел было спрятать письмо, но отчего-то передумал и протянул его девочке. Джинни подарила ему улыбку и принялась читать.
Они сидели в гостиной, ожидая Рона и Гермиону. Первый отправился к МакГонагалл, недовольной результатами ученика на уроках, вторая унеслась сдавать дополнительные работы Стебль и Флитвику.
Гарри, написавший домашнее задание от и до, откровенно скучал. Благо, Джинни решила бросить своих подружек и подсесть к нему.
Сперва они болтали о всякой чепухе, вроде победы Пушек Педдл, сплетен о мифической «Молнии 101», о том, как Филч вручил шестикурснику, испачкавшему только что вычищенные полы, швабру и заставил вытирать пол. После прилетела Хедвиг с письмом от Сириуса.
Гарри пытался разобраться в собственных чувствах, но потерпел в этом деле полный крах. Радоваться ему или плакать, восторгаться или грустить? Он не знал.
Письмо Сириуса — отлично! Гарри никогда, наверно, не станет воспринимать такие вещи, как данность. Но кое-что в этом письме не давало ему покоя.
Плевать, что Сириус в сотый раз сравнил его с «отцом». Плевать, что оскорбил Снейпа. Плевать на все, кроме того, что письмо было адресовано не ему.
«Все будет хорошо, Гарри».
Последнее слово было исправлено. Гарри сумел разобрать первые буквы, которые зачеркнул Сириус.
«Все будет хорошо, Сох Гарри».
Письмо было написано Сохатому, Джеймсу, не ему.
Гарри почувствовал в горле ком и с ужасом понял, что еще чуть-чуть — и он разрыдается, как девчонка, на глазах у всей гостиной.
- Я выйду, Джинни, - быстро сказал он и сорвался с места.
- Подожди…
Гарри вышел из гостиной и бросился в ближайший коридор, где, как он надеялся, никто бы не смог его найти. Миновав лестницу, Гарри подошел к окну и прижался щекой к холодному стеклу.
На подбородок капнуло что-то горячее.
- Еще не хватало, - прошипел Гарри, - зараза.
Он сердито вытер глаза кулаком и с преувеличенным интересом уставился на снег снаружи замка, пытаясь забить голову несущественной ерундой. Не вышло.
- Гарри, - к его руке прикоснулись теплые пальцы Джинни, - это просто описка.
Гарри вырвал руку.
- Это меня и убивает! — рявкнул он. — Сириус описался! Ага, взял и перепутал меня со своим умершим четырнадцать с лишним лет назад другом. Мелочь какая, правда? Он… он… Это ведь случайно вышло, да? — жалобно спросил он.
Джинни вдруг порывисто обняла его. Гарри, закрыв глаза, зарылся лицом в ее мягкие волосы и постарался ни о чем не думать.
- Не обращай внимания, Гарри, просто не обращай. Да, он путает тебя с Джеймсом, но… Это все неважно, слышишь?
Гарри опустил голову на плечо Джинни. Ему хотелось стоять и стоять вот так, рядом с ней, вдыхая аромат волос, слушая еле различимый стук сердца, ощущая тепло рук даже сквозь рубашку. Хотелось оставить позади себя весь безумный мир и насладиться минутами, секундами, мгновениями блаженного забытья, которое дарило присутствие Джинни. И когда это случилось? Летом, когда они вместе весело проводили остатки августа в штабе? Или осенью? А может, все случилось много раньше, просто он не заметил?
- Что?
Громкий возглас заставил Гарри и Джинни отскочить друг от друга.
Рон стоял в проходе и ловил ртом воздух. Его взгляд метался с Джинни на Гарри и обратно.
- Как это понимать? — возмущенно выдохнул он.
- Как тебе будет удобней, так и понимай, - Джинни скрестила руки на груди.
- Это не то, что ты подумал, - быстро вмешался Гарри, пока Джинни и Рон не рассорились.
- Ой, Гарри, оставь, - Джинни фыркнула.
Рон покраснел от злости.
- Оставить? Вы тут… а я!
- А ты тоже тут, заканчивай с этими яслями, Рон. Выглядишь сейчас, как наша старая дева - тетушка Мюриэль.
Видимо, в их семье имя этой особы считалось оскорблением, потому как у Рона разве что пар из ушей не повалил.
- А ты бы молчала, сестрица! Сохнешь по Гарри? Ха! Прежде чем лезть к нему, разберись с тем десятком парней, с которым встречаешься. Каждый день — новый ухажер.
На душе Гарри стало погано после этих слов. Он знал, конечно, что Джинни пользуется популярностью, но не думал, что настолько.
- Слушай, Рон, остынь, - его голос прозвучал глухо. — Джинни, заканчивайте разбираться. Не из-за чего.
- Отлично. — Джинни всплеснула руками. — Рон, мы поговорим наедине. Я хочу прояснить кое-чего раз и навсегда.
- Договорились, - буркнул Рон, исподлобья глянув на младшую сестру.
Та поджала губы и пролетела мимо Гарри и Рона по направлению к гостиной.
- У вас… - начал было Рон, но Гарри перебил:
- Рон, она просто обняла меня. Мне было плохо, и она хотела поддержать.
Рон задумчиво почесал нос.
- А что случилось-то?
Гарри вкратце рассказал другу о письме Сириуса. Мысли о Джинни мигом вылетели из головы Рона, и он принялся горячо обсуждать Блэка, выдвигая разного рода теории.
Гарри был только рад. Он слушал сердитое бормотание Рона вполуха, думая о Джинни.
Когда это случилось?
* * *
Субботу Гарри планировал вновь провести в компании Невилла и мадам Пинс. Сразу после завтрака он двинулся к горгулье, стоящей неподалеку от библиотеки. Там они с Невиллом должны были встретиться.
За прошедшую неделю значительных сдвигов в работе не наблюдалось. Помня совет мамы из сна, Гарри активно искал книги неведомого Августа и еще более неведомого Натаниеля, но все впустую. Самым ужасным оказалось то, что Гермиона понятия не имела, кто эти люди, и Гарри всерьез начал опасаться, что их попросту никогда не существовало, а имена придумало больное воображение.
А спросить у библиотекарши никто не додумался.
Гарри, прислонился к горгулье и улыбнулся. Ну они и ослы! Несколько часов в день торчать рядом с кладезем ценной информации по имени мадам Пинс и при этом не удосужиться спросить у нее, где находятся те или иные книги.
- Поттер?
Прикинуться второй горгульей что ли? А нет, только если трансфигурироваться, но столь сложные трансформации тела они еще не проходили. Жаль.
- Да, профессор? — Гарри повернулся в сторону приближающегося к нему Снейпа.
И снова это доброжелательное выражение на лице! Гарри моргнул несколько раз, но видение не исчезало. Напротив, подошло ближе и остановилось, внимательно его изучая.
- Вы что-то хотели? — поторопил его Гарри, чувствуя себя неловко под таким пристальным взглядом.
- Поговорить. Ты не против?
Не против? Не против? Это сказал Снейп?! Черт, все ясно, его держат под Империусом. Только вот кто и зачем?
Гарри настороженно наблюдал за отцом-зельеваром, готовый чуть что выхватить палочку.
- Почему? — спросил Гарри.
- Что почему? — не понял Снейп.
- Почему вы вдруг стали таким… нормальным?
Снейп задумался. Гарри сам не заметил, как задержал дыхание в ожидании ответа.
- Наверно, потому что понял: я вел себя не очень-то красиво по отношению к тебе. Во многом ошибался. К тому же ты — мой сын. Почему мы должны постоянно враждовать?
Гарри отшатнулся от Снейпа и ударился плечом о горгулью. Поморщившись от боли, он вновь уставился на Снейпа.
- Это не вы. Вы бы никогда такое не сказали, - проговорил он.
- Я уже это сказал, - спокойно заметил Снейп. — Кстати, Гарри…
- Вы меня теперь по имени называете? — перебил его Гарри.
Они одинаково склонили головы. Гарри вздрогнул и сменил позу.
- А что, мне запрещено называть тебя по имени? — поинтересовался Снейп, усмехнувшись смущению Гарри.
- Да, пожалуйста, называйте. Просто как-то непривычно.
- Спасибо, без твоего позволения я никогда бы не отважился рискнуть. Так вот, Гарри, я на счет уроков окклюменции. Мне очень жаль, что так вышло.
- Правда?
- Да… Я поступил неправильно и… Я надеюсь, мы продолжим занятия?
Гарри распирало от желания заулыбаться или же сорваться с места и убежать куда-нибудь подальше. Он ощутил, как его губы чуть дрогнули. Лицо Снейпа при этом стало мягче, словно он почувствовал настроение Гарри.
- В понедельник приходить? — спросил Гарри.
- Да, - Снейп кивнул. — Приходи.
Он развернулся и зашагал к тому коридору, из которого появился. Глядя ему вслед, Гарри позволил-таки улыбке проскользнуть на лицо. Надо же, у них даже походка одинаковая. Как он не замечал раньше?
Невилл опоздал на добрую четверть часа. Гарри, после разговора со Снейпом чувствующий себя несколько дезориентированным, даже про обвинительную речь забыл. К счастью, она не понадобилась. Невилл, красный и задыхающийся, остановился возле него и, оперевшись руками на колени, принялся горячо оправдываться:
- Прости, я столкнулся с Пивзом, он вылил на меня чернильницы и посыпал мелом. Я побежал переодеваться и наткнулся на Филча. В общем… вот так.
- Веская причина, - Гарри запоздало натянул на себя сердитую маску.
Невилл взглянул на него и икнул от ужаса.
- Ты чего? — испугался Гарри.
- Я не… Не делай такого лица больше. Прямо как у Снейпа, когда я зелье порчу… вместе с котлом.
Гарри вздернул брови. А от родства со Снейпом есть немалая польза!
В библиотеке вместо глупого скитания вдоль стеллажей, Гарри потянул Невилла к мадам Пинс, встретившей их улыбкой сердобольной бабушки.
- Добрый день, мадам Пинс, - поприветствовал ее Гарри, стараясь выглядеть как можно дружелюбней и искренней, - извините, мы хотели бы кое о чем вас спросить.
- Да, конечно?
- У вас есть книги Августа и Натаниеля Эванса?
- Да, - мадам Пинс озабоченно кивнула, - но эти книги разрешено брать только преподавателям, к сожалению.
Гарри и Невилл переглянулись.
- А с разрешения преподавателя? — спросил Невилл.
Мадам Пинс покачала головой.
- Нет, только сам преподаватель может взять книгу. Они в отдельной секции.
- Отлично, - пробормотал Невилл.
- Спасибо, - кивнул Гарри мадам Пинс.
Он и Невилл вышли из библиотеки одинаково удрученными. Гарри проклял те дни, что они потратили впустую, ища книги, которых на стеллажах и быть не могло. Вот идиоты!
- И какого преподавателя можно попросить достать эти книги? — вздохнул Невилл.
- Никакого. Все обязательно спросят зачем. А когда узнают, вообще головы открутят. Особенно МакГонагалл.
«Ты забыл про Снейпа, Гарри, - проснулся голос. — Как насчет него? Попроси, он поможет!»
«Ты-то откуда знаешь?»
«Я говорю, попроси.»
«Нет, отстань, должен быть другой способ.»
Но гениальные идеи в голову упорно не приходили.
* * *
Вечер воскресенья подходил к концу. Общая комната Гриффиндора была забита людьми, как улей пчелами. Шепот, разговоры, смех смешались в один единый неразборчивый гул.
Фред, Джордж и Ли рассказывали анекдоты и школьные байки. Гарри, Рон, Гермиона, Симус, Невилл, Дин и Джинни хохотали до колик в животе, смотря на комичные мордашки рассказчиков.
Гарри искоса поглядывал на Джинни, и каждый раз внутри него что-то сжималось. После той сцены в коридоре держаться рядом с ней в присутствии Рона стало неловко. Когда ему хотелось подойти, поболтать или просто помолчать вместе, когда Джинни приглашающе хлопала по дивану рядом с собой, вдруг, откуда ни возьмись, появлялся Рон. После четвертого такого инцидента в голову Гарри закралось подозрение: а не следит ли Рон за ним и своей сестрой? Глупость, конечно, но иначе как шпионаж его «своевременные» появления было не назвать.
С Роном Джинни перестала разговаривать вообще, делая вид, что никакого брата-пятикурсника не существует. Рон ворчал, жаловался, негодовал, но Гарри был уверен — он заслужил.
- Представляешь, поздоровался с ней сегодня, а она нос задрала и мимо прошла, - шепнул Рон, когда Фред, размахивая руками, описывал очередное свое приключение на четвертом курсе.
- Зачем ты ее контролируешь? Она уже не маленькая, - пожал плечами Гарри.
Рон надулся.
- Ага, конечно. За ней приглядывать нужно, понима…
- Нет, не понимаю. За тобой же никто со слюнявчиком не бегает, верно? Фред с Джорджем тебе девушек выбирают что ли?
Рон, сощурив глаза, взглянул на Гарри.
- Я же прекрасно знаю, что ты запал на мою сестру. И не отрицай, я вижу, как вы друг на друга смотрите.
Отпираться было бессмысленно. Гарри недовольно посмотрел на Рона и со всей наглостью, на какую был способен, спросил:
- Если и так, то что?
Рон шумно втянул в себя воздух.
- Ты это сейчас серьезно?
- Да, абсолютно. Она мне очень нравится. Она добрая, красивая, смешная, интересная. Мне с ней хорошо, Рон.
- Она… она не игрушка, Гарри!
- А я играю что ли?
Гарри сердито поднялся и вышел из гостиной.
Куда он шел, Гарри сам не знал. Ясно было одно — подальше от гостиной.
Он остановился на третьем этаже и упал на лавку в коридоре. Как же хотелось курить! Хоть беги и грабь магазинчик в Хогсмиде.
- Гарри?
- Что Гермиона? — Гарри прислонился спиной к стене и скосил глаза на подругу, севшую рядом с ним.
- Ничего. Просто подумала, что тебе будет одиноко, и пошла за тобой.
На губах Гарри заиграла легкая улыбка.
- Я говорил тебе, что ты замечательная? — спросил он.
- Нет, но я уверена, что ты так думал, - Гермиона взяла его под руку. — Я говорила с Невиллом. Достать нужную книгу нам можно, только попросив о помощи преподавателя. Я подумала, а может ты поговоришь со своим отцом?
Гарри, последние два дня размышлявший именно на эту тему, вздохнул.
- Как ты себе это представляешь? «Привет, папуль, тут такое дело…» Фу, чушь.
- Я и Рон можем пойти с тобой. Все-таки ты не должен отдуваться за всех — дело общее. Я постараюсь убедить профессора.
Гарри неопределенно дернул головой, не зная, что ответить. Гермиона восприняла этот жест, как сигнал к наступлению и заговорила:
- Пойми, это такой шанс! К кому мы еще можем обратиться? А твой отец — самая лучшая кандидатура. В конце концов, ты ему небез…
- Давай только не будем делать таких громких выводов, Гермиона, - прервал тираду Гарри. — Ладно, мы сходим к нему, но чуть позже. Не сегодня, ладно?
- Да, конечно, - Гермиона заулыбалась. — Позже так позже. Только учти, я не забуду.
Гарри хмыкнул. Чтобы Гермиона что-то забыла? Скорее дьявол сдаст вилы и наденет нимб, чем Гермиона забудет.
- Посидишь со мной? — задал идиотский вопрос Гарри.
- А что я сейчас делаю, можно узнать?
- Мда…
Они замолчали. В коридоре стояла мертвая тишина. Казалось, что весь замок вымер.
На мгновение Гарри стало жутко.
Внезапно из коридора справа раздался оглушительный грохот, а вслед за ним — девчачий визг. Гермиона первая вскочила с места и кинулась туда. Гарри — за ней.
На полу растянулась маленькая девочка, а рядом с ней, ухмыляясь, парил Пивз и бил в кастрюли.
- Бойся вечером гулять!
Бойся Пивза обзывать!
- Эй, хватит! — завопил Гарри.
С гиканьем Пивз умчался. Гермиона подняла девочку с пола и спросила:
- Как тебя зовут? Болит что-нибудь?
Девочка, дрожащая, как осиновый лист, со смешными косичками а-ля Пеппи Длинный Чулок, простучала зубами:
- Изабелла. Я н-не знаю.
Гермиона вздохнула.
- Ладно, Изабелла, идем в больничное крыло. Нужно на всякий случай показать тебя мадам Помфри.
- А она не будет делать уколы? — на лице девочки появился суеверный ужас.
- Нет-нет, что ты, - поспешила успокоить ее Гермиона. — Идем. Гарри, подожди меня здесь, ладно?
Гарри кивнул. Гермиона и Изабелла ушли по направлению к владениям медсестры.
Прошла минута или полторы, когда Гарри услышал позади себя самый мерзкий голос в школе:
- Ох, мистер Поттер! Какая встреча! Я так рада.
Амбридж вышла, подошла к нему и улыбнулась. Гарри поморщился от отвращения.
- Что вам нужно? — грубо спросил он.
- Только поговорить, мистер Поттер. Уверяю вас, как только мы поймем, что вам нечего скрывать, вас отпустят.
- Мы? — Гарри шагнул назад, но уперся спиной в стену. — И что, интересно, я скрываю?
- Вот это нам и нужно выяснить, дорогуша.
Из темноты внезапно вышли две большие фигуры. Прежде чем Гарри успел что-либо предпринять, одна фигура направила на него палочку, и Гарри, как подкошенный, рухнул на каменный пол.
Голоса, добиравшиеся до его сознания, звучали словно из пещеры. Чудилось, будто ему в уши затолкали огромные куски ваты.
- …не думаю, что министр поймет. Все-таки это не слишком-то законно, - хриплый мужской голос раздался совсем рядом.
- А вы когда-то уважали законы? — спросила Амбридж холодно. — Я прекрасно знаю, что делаю, Джексон.
- Я понимаю, мисс Амбридж.
- Вы помните, на кого работаете? — продолжала Амбридж.
- На вас, мисс.
- А вы, Паркер?
- Конечно, Долорес. Я всегда на вашей стороне, - бойко ответил третий человек.
- Замечательно, мои дорогие, - Амбридж хихикнула. — Фадж ни о чем не должен знать, помните? Когда мы закончим с мальчишкой, Фадж, да и вся общественность будет нам только благодарна. Поттер очень много знает. Будите его.
Гарри напрягся. Палочка! Он не чувствовал ее в кармане. Неужели вытащили, пока он был в отключке?
- Подождите, - это был Джексон. — Мы в школе. Что, если…
- Джексон, вы меня начинаете раздражать, - откликнулась Амбридж. - На стенах и окнах заглушающие чары. Нас никто не услышит даже при очень сильном желании.
- Сюда нельзя аппарировать? — деловито поинтересовался Паркер.
- Нет, успокойтесь. Ни один человек не может аппарировать в Хогвартсе.
- Отлично, - обрадовался Паркер. — Энервейт!
Туман полностью исчез из сознания Гарри, и он смог пошевелиться. В том месте, где он находился, стояла тишина. Гарри открыл глаза, надеясь, что все, что он услышал, было лишь плодом его воображения. Но нет. Лежа на полу в классной комнате, Гарри различил троих человек, выжидающе смотрящих на него.
Кабинет, в котором все они находились, был знаком. Значит, Амбридж не стала тащить его через пол школы, а осталась там же на третьем этаже.
- Что вам нужно, уроды? — спросил Гарри, пытаясь подняться с пола.
На него тут же указали палочки Джексона и Паркера (кто из них кто?).
- Лежи, не старайся, - посоветовал мужчина с рыжими усами. Паркер.
Амбридж сделала шаг по направлению к Гарри и сказала:
- Мистер Поттер, нам нужна только информация. Чем быстрей вы ей поделитесь с нами, тем будет лучше для вас. Итак, где прячется Блэк? Чем занимается Дамблдор? Где вы провели каникулы?
Мысли в голове Гарри лихорадочно заметались. Она знала про Сириуса! Откуда она могла узнать? Он же скрывался!
Словно поняв, о чем он думал, Амбридж пояснила.
- Джексон видел потасовку в метро, мистер Поттер. Он видел вас с Блэком. Я прекрасно знаю, что там были еще двое ваших однокурсников.
Ха! Ну все! Ему не отпереться. Раз его и Сириуса видели, значит нет смысла выдумывать. Ни Амбридж, ни две эти ее шестерки ему все равно не поверят.
- Ничего вам не скажу, - заявил он.
- Это довольно глупо, Поттер, - сказал Паркер спокойно. — Говори, где Блэк.
- А не пойти бы вам!
Паркер вздохнул и оглянулся на Амбридж.
- Не хочет сотрудничать, - объявил он.
- Так заставьте, - ласково улыбнулась Амбридж.
- Круцио!
Гарри задохнулся от нечеловеческой боли, наполнившей каждую клеточку его тела. Он закричал, чувствуя, как невидимые клещи, иглы и раскаленные прутья истязают его дюйм за дюймом. Воздуха в легких не хватало. Судорожно пытаясь вдохнуть, Гарри царапал каменный пол.
Тут заклятие сняли. Обливаясь потом, Гарри чуть приоткрыл глаза.
- Вас запихнут в Азкабан, твари, - прошептал он.
Казалось, что происходящее — сон, ночной кошмар. Не могла же Амбридж, будь она трижды стервой, пытать его круциатусом.
«И взрезать собственные руки она тебя тоже не заставляла, придурок.»
- Вы готовы поведать нам, где скрывается преступник? — спросил Джексон.
- Сириус не преступник, ублюдок.
И снова Круцио.
После пытки, длившейся на сей раз дольше, Гарри уже не пытался открыть глаз, а просто лежал на полу, чувствуя под щекой холодный камень. Ладони горели. Гарри расцарапал их, метаясь по полу.
- Где Блэк?
- Катись…
Круцио. Снова, и снова, и снова. Гарри с трудом вспоминал, где он находится, и кто задает ему одни и те же вопросы. Зачем он здесь?
«Нет-нет-нет, только не сходи с ума! — вопил кто-то у него в голове. — Держись, держись, слышишь? Ты Гарри, рядом с тобой Амбридж.»
Амбридж. Гарри вспомнил, что происходит, но его вновь настиг круциатус.
Приходить в себя становилось все сложней. В какой-то момент Гарри услышал:
- Да вы посмотрите на него. Еще пара пыток и он либо чокнется, как Лонгботтомы, либо умрет.
- Джексон, я вам плачу не за сентиментальность.
- Он же еще ребенок!
- Ребенок, которого вы в течение часа неплохо пытали. Забыли?
Гарри чувствовал, что дрожит. Холодно, очень холодно.
- Как вы не понимаете? Это бессмысленно! Он нам ничего не расскажет.
- Делайте свое дело! — отчеканила Амбридж.
- А если он умрет?!
- И что? Мальчишка только подрывает репутацию всего министерства магии. Выставим все, как несчастный случай. Сбросим с Астрономической. Сирота, единственные родственники его не любят. Люди найдут, как все это расписать.
- Мерлин, вы серьезно, Долорес?
Гарри не мог даже пошевелиться. Холодно.
- Приступайте!
Боль перестала быть такой острой, как прежде. Гарри уже не кричал и не хрипел. Холод сковывал тело сильней круциатуса.
Откуда-то издалека послышался хлопок и возглас:
- Что это было?
- Ничего, продолжайте.
«Кто я? Где я?», — силился вспомнить Гарри. Он не понимал почему, но это казалось жизненно важным.
«Не сходи с ума, не умирай, прошу!» — вопил чей-то знакомый голос в ушах.
«Со мной все в порядке», - возразил ему Гарри
«Нет, ты что?! Конечно не в порядке! Они тебя пытают, ты понимаешь это?»
Гарри не понимал. Все, что он был в состоянии осознать, это то, что он лежал где-то, где было темно и чудовищно холодно. А еще было чуточку больно. Ведь, кажется, это называется болью?
Вокруг внезапно что-то изменилось. Гарри не видел, но ощутил, а позже услышал.
- Что здесь происходит? — страшный вопль наполнил все пространство вокруг Гарри. — Какого дьявола, мерзкие твари?! СЕКТУМСЕПРА!
- Нет! Альбус, держите его!
- Минерва, иди к чертовой матери! Авада…
- Северус! Нет!
- Я сказал, катитесь вон! Я сам их прикончу!
Женщина вскрикнула, как если бы ее отшвырнули в сторону.
- Северус! — громыхнул еще один голос, показавшийся Гарри смутно знакомым.
- Замолчите все! Они не смеют его трогать! Слышала, тупая министерская дрянь? Вы. Не смеете. Его. Трогать. Авада Ке…
Звуки борьбы. Крик:
- Бога ради, Северус! Гарри!
Вопли стихли. Кто-то с размаху приземлился на пол рядом с Гарри и осторожно приподнял его. Чьи-то дрожащие руки прикоснулись к его лицу. В нескольких дюймах от своего уха Гарри услышал грязную ругань и сдавленные проклятия.
- Как он?
- Не знаю… Ужасно. Он… Мерлин, сколько же времени они его пытали?
- Он в сознании?
- Я не… Гарри, ты слышишь меня? Гарри?
Человек, что сидел рядом с ним, гладил его по волосам, и это дарило спокойствие. Гарри разжал одеревеневшие губы и, не зная кому, в общем-то, говорит это, выдохнул:
- Холодно.
Тишина и блаженство. Они окружали и заботливо дарили ласку, тепло и нежность, обволакивая уставший разум, не давая думать. Царство бесконечного спокойствия — вот, где пребывал Гарри, ощущая себя по-настоящему счастливым. Никаких бед, никаких чувств, ничего. В этом океане не было ни намека на земные переживания.
А были ли эти земные переживания явью?
Гарри не помнил, а может, не знал. Ему было безразлично как прошлое, так и будущее. Единственное, что имело значение — настоящее. И в этом настоящем ему было хорошо. Наверное, так должно быть всегда?
Где-то в глубинах спящего сознания копошилась и не давала покоя мысль, что в его жизни не все гладко. Неведомый голос издалека шептал, будто он спит, а реальная жизнь сурова и изменчива. Гарри это не нравилось. Он не хотел, чтобы что-то менялось. Он хотел, чтобы все оставалось так, как было сейчас, когда не нужно было думать, понимать, решать, выбирать. Когда нужно было просто существовать и наслаждаться этим существованием.
В том мире, где он находился, правило умиротворение и неземная красота. Радужные краски окружали со всех сторон. Земли и неба не было. Все смешалось.
А еще в этом мире были тени. Гарри так назвал их просебя. Они проносились мимо, подобно вихрю, порыву теплого ветра. Они были похожи на людей. Вглядываясь в лица теней, Гарри узнавал детей, женщин, мужчин, стариков, младенцев.
Этот мир был идеален, но Гарри не принадлежал ему. Это огорчало. Гарри не был тенью, и его считали чужаком в этом совершенном месте.
«Почему я не такой, как они?» - проносилось в голове.
Порой Гарри силился вспомнить хоть что-нибудь. Ведь у всех должно быть прошлое, разве нет? Значит, и у него оно было, но… Он не помнил.
Сознание иногда, сжалившись, рисовало образы каких-то людей. То смешного толстяка, то худую некрасивую женщину. Потом были рыжеволосый мальчишка, старательно жующий что-то и тыкающий пальцем в крысу, девочка с охапкой книг в руках и радостной улыбкой на лице, блондин с серебристо-зеленым шарфом на шее, забавный старик с очками-половинками. Гарри не знал этих людей, но ему не переставало чудиться, будто они играли (или играют) некую роль в его жизни. В его прошлом, о котором он не имел ни малейшего понятия.
У Гарри была уйма времени, чтобы не торопясь поразмыслить над тем, кто он есть. Свое имя он, как ни странно, помнил. А вот почему забыл все остальное? Возможно, с ним что-то случилось? У теней спросить было нельзя: они не хотели с ним разговаривать, просили его уйти и улетали куда-то. Куда? Наверно туда, где у них был дом, где их ждали такие же, как они, тени.
Наконец, когда Гарри провел в стране блаженства и наслаждения несколько тысяч лет, к нему подлетела тень темноволосого мужчины в очках. Гарри почудилось на секунду, что он его где-то видел. Где-то, когда-то…
— Гарри, тебе нужно уходить, — сказала тень.
Гарри обрадовался. Этот человек знал его имя!
— Тебе нужно уходить, — повторила тень.
— Зачем? Куда? — спросил Гарри. Он совершенно не хотел никуда идти.
— Тебе нужно вернуться к себе домой. К друзьям, к родственникам. Здесь ты лишний.
— Но…
Тень неожиданно улыбнулась и подтолкнула его.
— Иди уже.
И Гарри ушел.
Он открыл глаза, но тут же закрыл их. От слепящего света стало больно. Лежа на чем-то мягком (предположительно кровати), Гарри попытался прислушаться к своим чувствам. Глубоко вдохнул. Пахло сладкими булочками и… сосисками. От такого вывода легче не стало. Где он — так и оставалось загадкой. Плюнув на обоняние и осязание, Гарри приоткрыл один глаз, затем — второй.
То, что он увидел, ему понравилось. Он находился в небольшой комнатке с высоким потолком, уютной и довольно милой. Стены были красивого зеленоватого цвета. Кровать, на которой он лежал, укутанный одеялами, казалась огромной: на ней, определенно, могло уместиться человек пять-шесть. На камине тихо, но отчетливо тикали часы. Гарри пригляделся: четверть пятого. Утра или вечера?
Справа кто-то вздохнул и причмокнул. Гарри скосил глаза и увидел девочку из сна, только на этот раз она была гораздо взрослей. Каштановые волосы были забраны в хвостик, но на коленях лежала книга. Видимо, привычки девочки не сменились за годы.
Внезапная догадка свела живот. А вдруг он находился в коме несколько лет? Попал в какую-нибудь аварию, катастрофу?
Громкий зевок прервал его невеселые мысли. Гарри увидел парня, которого не заметил ранее. Рыжеволосый, с веснушками на носу, тот спал в кресле неподалеку от девушки. Гарри вглядывался в него и с каждой секундой все сильней и сильней убеждался, что знает его. Очень хорошо знает… но дьявол! Ничего не помнит!
Гарри в сотый раз закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Паника поднималась огромной змеей. Он не помнил, не помнил, не помнил! Он не помнил вчерашнего дня, позавчерашнего. Ничего. Абсолютно. Только отзвуки чувств витали на том месте, где должны были быть воспоминания.
Проснулись ранее спавшие эмоции. Гарри прикусил губу, давя стон, вой, рык. Хотелось вскочить с кровати и бежать. Бежать неизвестно куда, без оглядки на прошлое, которого не было.
С его губ сорвался какой-то жалобный звук. Едва это случилось, рыжеволосый парень подскочил в кресле, как будто его ударило током. Он дико заозирался по сторонам, а Гарри внимательно уставился на него, борясь с болью, радостью и непониманием.
— Гарри? — глаза рыжеволосого стали как блюдца. Он подлетел к нему и схватил его за плечи, смеясь, как сумасшедший. — Ты очнулся! Гарри! Это же потрясающе, а!
Гарри молчал, не зная, что сказать. Он совершенно не знал этого мальчишку, а тот вел себя так, словно они были знакомы лет сто.
- Ну, как ты? — продолжал рыжеволосый. — А мы боялись, что… Ну, мы и дураки, правда? Ты ведь всегда из передряг выбираешься! Черт, как же я рад, Гарри! Ты тут уже почти неделю, представляешь? Снейп разрешил нам с Гермионой сидеть с тобой, когда мы захотим. Снейп! Пустил нас в свои комнаты, прикинь! К Помфри тебя отправлять было нельзя, в Мунго — тем более. Тут же завалили бы вопросами. Снейп и Дамблдор решили оставить тебя здесь.
Гарри честно пытался впитать в себя весь тот объем информации, которую выдавал парень, но мало преуспел в этом. Удалось осознать только несколько вещей: он в этой комнате две недели, с ним что-то случилось, а Гермионой зовут, скорей всего, девушку с книгой.
А парень вдохновенно продолжал тараторить:
— Ты бы видел, что со Снейпом было! Не представляю, что он сделал с Амбридж, только в школе ее уже нет. А те двое, что тебя пытали… Один в Мунго, пытается выжить, второй в Азкабане. Дамблдор заявился к министру, раскидал авроров и добился немедленного суда для этого… как его… Паркера. Фадж, говорят, трясся, как осиновый лист, пока Дамблдор с палочкой наизготовку прохаживался по атриуму.
Гарри собирался спросить, кто такие эти Амбридж, Снейп и Дамблдор, но парень не дал ему и слово вставить.
— Я кардинально изменил свое мнение о Снейпе. Он… Он был… Ой, это не описать словами. Он не отходил от тебя ни на шаг, почти не спал, постоянно пытался вытащить тебя из комы. Гермиона ночью помогала варить ему зелья, а я с тобой на всякий случай сидел. Ты бы видел Снейпа! Я… я до сих пор отойти не могу. А, кстати! МакГонагалл все знает, но ей запрещено кому бы то ни было говорить. И еще…
— А кто такой Снейп? — спросил Гарри заинтересованно.
Рон замолк на полуслове и посмотрел на Гарри так, словно впервые его видел. Они молчали довольно долго. Затем лицо парня постепенно приобрело сероватый цвет, и он в ужасе вцепился в волосы, заорав:
— Гермиона!
Девушка вскочила, уронила книгу и с негодованием посмотрела на парня.
— Идиот! Немедленно прекрати орать, иначе… — тут ее взгляд остановился на Гарри, и она радостно завизжала:
— Гарри! Боже мой! А я уж… Гарри!
Она бросилась было к нему, но Рон схватил ее за плечи и принялся трясти, выкрикивая:
— Он не помнит Снейпа! Слышишь ты или нет? Не помнит!
Гермиона перевела растерянный взгляд с парня на Гарри и обратно.
— Как не помнит? — спросила она. — Почему? Не шутите так.
— Я не шучу! — взорвался рыжеволосый, заново принимаясь трясти девушку. — Он…
Внезапно парень обернулся к Гарри и выдавил:
— Как меня зовут?
Гарри задумался. Рыжеволосому и этого хватило. Он горестно взвыл и сел на пол, обхватив колени руками. Гермиона всхлипнула и выбежала из комнаты. Гарри с болью посмотрел ей вслед. Неужели все так плохо?
— Ты хоть что-нибудь помнишь? — безнадежно поинтересовался парень, поднимая на Гарри красные глаза.
— Нет… я… Прости.
— За что ты извиняешься? — парень уткнулся в колени. — Помфри предупреждала нас, что такое возможно, но… Мерлин, я не думал.
— Я не понимаю… эээ…
— Рон. Меня зовут Рон Уизли, — парень застонал. — Чтоб эта Амбридж! Поганая тварюга!
Рон запричитал. Гарри сел на кровати. Чертовски паршиво. Он не знал что делать и как быть. От этого становилось страшно, как если бы под ногами разверзлась бездна ада.
За дверью послышались возбужденные голоса, и через секунду в комнату вошли Гермиона и высокий мужчина в темных одеждах. Гермиона осталась стоять около Рона, а мужчина подошел к Гарри и с тревогой посмотрел ему в лицо. После он присел на краешек кровати и махнул рукой Рону и Гермионе, и те тут же убрались из комнаты.
— Ты как? — хрипло спросил мужчина.
Голос был знаком. Слишком знаком. Так же, как и голоса Рона и Гермионы.
— Не знаю.
— Что-то болит?
Гарри прислушался к своему телу и отрицательно помотал головой. Мужчина облегченно выдохнул. Гарри рассматривал его с интересом и затаенным страхом. Этот человек, несомненно, переживал за него: эмоции легко читались на его лице. Гарри это было приятно. Но, в то же время, подсознание говорило, что мужчине нельзя доверять полностью.
— Что ты помнишь? — спросил мужчина.
Гарри затравленно взглянул на стены и опустил голову.
— Ясно, — констатация факта. — Я — Северус Снейп, если тебе мое имя о чем-то говорит.
Гарри тут же поднял голову.
— Да, Рон сказал, что вы мне помогли. Спасибо.
Северус Снейп побледнел, но ничего не ответил.
— А вы… мы родственники или просто знакомые?
— Мы… — Снейп помедлил, прежде чем ответить. — Я твой отец.
От крайнего изумления Гарри потерял дар речи. Он уставился на отца, которого не помнил, и почувствовал, как паника берет свое.
— Я не помню, я тебя… вас… не помню, — Гарри вжался в спинку кровати. Его взгляд дико блуждал по комнате. — Я ничего не помню!
— Тише, успокойся, — Снейп схватил его за руки и заставил посмотреть себе в глаза. — Я все исправлю. Тебя пытали. Слава Мерлину, что ты не потерял рассудок, как это бывает с некоторыми.
— А то, что я ни черта не помню, это, конечно, ерунда! — закричал Гарри.
— Это поправимо. Пара зелий, и все станет хорошо.
— Каких зелий? Что станет хорошо? — Гарри попытался вырваться. — Отпусти меня! Не хочу!
— Успокойся! — отец-не отец и не думал ослаблять хватку, а наоборот: навалился на Гарри всем телом, не давая ему освободиться.
Гарри пробовал пинаться, кусаться, но все было бесполезно.
— Не хочу! Пусти! Не хочу! — вопил он, брыкаясь. — Хватит!
— Прекрати! Я же говорю: это поправимо!
— Через сколько столетий? Ты врешь! Ты все врешь!
Внезапно Снейп перестал удерживать Гарри. Отпустив его руки, он размахнулся и влепил сыну звонкую пощечину. Гарри вскрикнул от боли и схватился за щеку.
Тяжело дыша, Снейп сказал:
- Ну все, успокоился.
Гарри, все еще держась за щеку, с отчаянием посмотрел на отца.
— Не хочу, — прошептал он.
— Я все исправлю, — повторил Снейп.
Гарри зажмурился и кивнул. Снейп продолжал сидеть на кровати, и Гарри понемногу успокаивался. Этот человек был его отцом, он его не бросит, он поможет, даже если надежды совсем нет.
— Где я? — спросил Гарри, не открывая глаз.
— В Хогвартсе. В школе.
— Почему я в школе? Почему мы не дома?
Снейп вновь тяжело вздохнул.
— Здесь лучше, поверь. К тому же мы все равно не живем вместе.
Гарри недоуменно посмотрел на отца. Как так не живут?
— Почему это? Вы с мамой разведены?
Снейп закрыл лицо руками и выдал порцию ругани.
— Твоя мама умерла, когда ты был ребенком, — проговорил Снейп с нескрываемой болью в голосе. — Ты живешь со своими дядей и тетей.
Гарри внезапно стало смешно. Он захохотал, и Снейп с беспокойством посмотрел на него.
— Отлично! Лучше вообще не знать о своем прошлом!
— Не говори ерунды, ты скоро все вспомнишь.
— Ну к черту… Почему я не живу с тобой?
Снейп заскрипел зубами.
— Потому что у нас, так сказать, неважные отношения, и…
— А, конечно! Сплавил сына к родственничкам и наслаждаешься жизнью?
— Замолчи! — рявкнул Снейп, теряя контроль. — Ты вообще ничего не знаешь, так что молчи!
— Поправка: я ничего не помню, — засмеялся Гарри.
— Прекрати истерику! — потребовал отец.
Гарри, заливаясь смехом, зарылся лицом в подушку и закусил угол, давя вопль. Десять минут в сознании! Десять минут! А уже оказалось, что у него нет матери и он не общается с отцом. Вот ведь радость какая! Что выясниться через полчаса?
Внезапно Снейп рывком посадил Гарри и протянул ему стакан с голубоватой жидкостью.
— Пей, — велел он.
Гарри вяло отмахнулся. Все, что он хотел в эту минуту — это упасть и сдохнуть.
— Пей! — настойчиво повторил Снейп.
Только ради того, чтобы забытый отец отстал, Гарри принял стакан и послушно выпил все содержимое.
Тут же стало легче. Гарри лег и посмотрел на Снейпа, не сводящего с него взгляда.
— И что теперь делать? — спросил Гарри без особой надежды в голосе.
— Лечить тебя, конечно, — ответил Снейп.
— Потеря памяти не лечится.
Снейп скептически хмыкнул:
— И какой осел сказал тебе эту очевидную чепуху? В мире нет неизлечимых случаев.
Неизлечимых случаев… Нет неизлечимых случаев…
Лонгботтом… Фрэнк и Алиса… Заклятие круциатус… Лучше смерть… Больница Святого Мунго…
Незнакомые имена и обрывки фраз ворвались в голову Гарри, заставив его вскрикнуть и зажмуриться.
— Что случилось? Гарри! Что?
Гарри быстро повторил то, что услышал. Снейп был доволен.
— Я же говорил тебе, что ты все вспомнишь. Подожди, еще чуть-чуть лекарств — и все снова станет на круги своя.
— Спасибо, — Гарри улыбнулся и еле сдержал порыв обнять отца. Снейп все еще не внушал ему полного доверия. Да и не выглядел он как человек, которому можно вешаться на шею. — Может, ты преувеличил на счет наших, якобы, не очень хороших отношений?
— Почему ты так решил?
- Не знаю. Ты мне нравишься. Не представляю, почему бы мы должны были ссориться.
Губы Снейпа дрогнули. Гарри подумал, что отец наконец-то улыбнется, но он как-то ненатурально кашлянул и торопливо предложил:
— Может, позвать мисс Грейнджер и мистера Уизли?
— Мистера Уи… Ах да, Рона! Ага, ладно.
Снейп поднялся было с кровати, но Гарри дернул его за рукав мантии, заставив посмотреть на себя.
— Я буду жить здесь? С тобой?
— Пока не поправишься, — кивнул Снейп.
Гарри расплылся в улыбке и нахально сощурился.
— Ну что ж, можешь звать посетителей.
Несколько секунд, показавшихся вечностью, Снейп вглядывался в его лицо. Затем дернул головой и двинулся к двери.
* * *
Прошла неделя. Чрезвычайно насыщенная неделя. Гарри, хоть и запертый в четырех стенах, постоянно находил, чем себя занять. Да и Рон с Гермионой не оставляли его: их не было рядом только во время занятий.
Гарри облазил комнату отца вдоль и поперек, доставая того, когда он не вел уроки, бесконечными расспросами. Снейп тихонько подвывал, но продолжал терпеливо пояснять, что находится в этой баночке, что в той, для чего нужен порошок в синей коробочке, а для чего — в красной.
Гарри Снейп начинал нравиться все больше и больше. И почему они не общались? Он, признаться, предпочел бы этого не вспоминать, будь у него выбор, но, к сожалению, зелье уже варилось и вот-вот должно было помочь восстановить утраченные воспоминания.
Как Гарри оказался в таком состоянии, ему так и не сказали. Оброненное в первый день его пробуждения «пытали» осталось витать в воздухе. Больше ничего вызнать Гарри не удалось ни уговорами, ни лестью, ни угрозами.
Самое обидное заключалось в том, что его словно бы держали за ребенка. Снейп зорко следил за каждым шагом Гарри, как будто боялся, что тот ни с того ни с сего начнет облизывать «бяку» или решит поиграться со свечками. Неусыпный контроль безумно раздражал, и Гарри не раз огрызался.
— Если ты снова разорешься, когда я буду пытаться тебе помочь, закую в кандалы, — спокойно, но уверенно заявил Снейп.
— Ничего я с вашей книгой не сделаю, хватит за мной следить!
— Это древнегреческий фолиант, каждая четная страница отравлена, по…
— Да слышал я уже! Ай!
Снейп усмехнулся и с удовлетворением посмотрел на цепи на руках Гарри. Тот, злясь и пыхтя, пытался их снять, но тщетно.
— Я предупреждал.
Удивительно, но отцом Снейпа называть было нельзя. Рон, однажды услышавший от Гарри беспечное «папа», позеленел, затрясся и заявил, что Гарри всю жизнь обращался к Снейпу только словами «сэр» и «профессор».
— Ну и бред, — фыркнул Гарри. — А он как к этому относиться?
— Не против, — сказал Рон. — Даже так: если ты случайно назовешь его отцом, он схлопочет этот… Гермиона, как это называется, когда…
— Инфаркт, Рон.
— Вот, точно. Инфакт! Лучше не рискуй.
В воскресенье вечером Гарри лениво просматривал журнал по зельеваренью: других, к сожалению, у Снейпа не оказалось. Интересными и понятными в нем были только картинки, рассматриванием которых Гарри и занимался. Снейп сидел за столом, проверяя работы учеников.
— Ничего не вспомнил? — поинтересовался он с деланным безразличием.
Гарри покачал головой. Воспоминаний, как таковых, у него не было. В сознании всплывали лишь невнятные фразы, слова, эмоции. Благодаря Рону и Гермионе, без умолку трещавших каждую минуту нахождения рядом с Гарри, тот смог восстановить приблизительную картину предыдущих лет своей жизни — и только. Его прошлое до сих пор оставалось абстрактным, чужим, ненастоящим. Факты не могли заменить истинные воспоминания.
— Жаль, — сказал Снейп, однако Гарри уловил фальшь в его голосе.
Он нахмурился и пристально посмотрел на отца. Тот уже не казался таким обеспокоенным, каким был неделю назад. Создавалось нехорошее ощущение, что он уже не горит желанием возвращать Гарри память.
— Когда будет готово зелье? — спросил Гарри.
— Ммм… Скоро.
— Насколько скоро?
— Довольно скоро. Все, не мешай.
Гарри отшвырнул журнал в сторону.
— Знаешь, так не пойдет, — сердито сказал он. — Что происходит? Ты обещал вернуть мне воспоминания «на днях». Это «на днях» уже прошло. Когда, черт возьми, вся эта чепуха закончится? Когда я снова смогу жить, как все нормальные люди?
— Боюсь, жить, как все, у тебя не получится в силу определенных обстоятельств, — сдержанно ответил Снейп, не поднимая глаз.
— Когда? — крикнул Гарри.
Снейп раздраженно взглянул на него.
— Я тебе уже сказал: зелье сварится, и все станет хорошо. Ясно?
— Но…
— Все, закончили.
На этих словах Снейп поднялся из-за стола и вышел из комнаты. Наверняка пошел в лабораторию. Гарри скрестил руки на груди. Вот, пожалуйста. Поссорились. Фыркнув в тишине, Гарри взял журнал, открыл его на первой попавшейся странице и уставился туда.
Через час, однако, он пришел к пониманию, что больше не может сидеть, как дурак, в одиночестве и думать, думать, думать… Снейп так и не вернулся. Возможно, он не хотел разговаривать с Гарри. А возможно, он не хотел, чтобы Гарри вновь поднимал тему зелья.
Решительно вдохнув, Гарри поднялся и направился к лаборатории отца.
— Гарри! — Рон влетел в дверь комнаты, едва не сбив по пути мальчика.
Тот просиял, увидев друга.
— Рон, здо…
— А ты куда? — перебил Рон, подозрительно оглядывая его с ног до головы.
Гарри закатил глаза.
— Сбегаю, черт возьми. Я к от… Эээ… Я к Снейпу. Мы поругались, то есть не совсем, чтобы поругались, но…
— Ладно, я понял, - махнул рукой Рон. — Эх, жаль, хотел с тобой поболтать перед отбоем.
— Сегодня не получится. Извини. Мне, правда, очень надо.
Рон понимающе кивнул и, махнув Гарри рукой, ушел. Гарри повернул к лаборатории отца. Перед дверьми он замер. Что сказать, когда он войдет? Извиниться? Потребовать объяснений? А может зайти просто так? Гарри задумался. Мог ли он в прошлом приходить к отцу только для того, чтобы посидеть в его компании, ни о чем не говоря? Судя по рассказам Рона и Гермионы — нет. Судя по недавнему поведению Снейпа — да.
«Дьявол!» — мысленно взвыл Гарри и уже поднял руку, чтобы постучать, как услышал за дверью приглушенные голоса.
— Нет, мы должны поговорить! — крикнула Гермиона.
Гарри чуть не прилип к двери, вслушиваясь.
— Не о чем. Вы были моей ассистенткой. Персонального психолога я не заказывал. Все ясно, мисс Грейнджер?
— Послушайте…
— Минус десять очков, Гриффиндор. За назойливость. А теперь — пошли вон отсюда.
— Вы… вы… — в голосе Гермионы боролись страх и отчаяние. — Нет, я никуда не пойду. И мне все равно, сколько баллов еще вы снимете с моего факультета. Так или иначе, в итоге теряете больше вы, а не я.
Снейп устало вздохнул.
— Что вам от меня надо? Я разрешил вам разгуливать в своих комнатах днями и ночами.
— Вы же знаете, что я права!
— Грейнджер…
— Зелье для Гарри уже четыре дня как готово. Сколько еще вы будете тянуть? Опять станете врать, что попробуете его усовершенствовать?
Гарри отскочил от двери. Как так? Зелье готово, но отец молчал? Почему?
— Сядьте, Грейнджер.
Голос Снейпа заставил Гарри вновь прильнуть к двери.
— Скажите, у вас есть родители?
— Д-да. Мама и папа.
— Они вас, наверно, любят?
— Разумеется.
— Отлично, Грейнджер. А у вашего друга родителей нет. Точнее, не было до поры до времени. Я признаю, что вел себя, как последняя свинья, но… Он мне нужен.
Молчание.
— Гарри? — спросила Гермиона.
— Нет. Орден Мерлина первой степени. Да, Гарри, кто же еще!
— Так, хорошо, — сказала Гермиона. — Я знаю, что он вам очень небезразличен. Я пыталась, конечно, его убедить, но…
— Вот в этом-то все и дело, Грейнджер. Он мне не верит. И никогда не поверит. А сейчас есть такая возможность начать все с чистого листа. Он не помнит прошлого, он не помнит меня в прошлом!
— Это эгоизм! — вскрикнула Гермиона. — Вы подумали лишь о том, как будет удобно вам. А Гарри? Он страдает из-за того, что ничего не помнит, и… Мерлин! Вы решили не давать ему зелье!
Гарри сжал руки в кулаки, с трудом давя желание вбежать в комнату и ударить Снейпа. Он быстро двинулся прочь от лаборатории. Ноги сами понесли его куда-то по пустым коридорам.
Снейп не хотел давать ему зелье! Он не хотел, чтобы Гарри вспоминал! Вот гад!
Он мне нужен.
Ха, нужен! Хочет вылепить его под себя! Молодец какой.
Гарри огляделся. Предаваясь мрачным размышлениям и кипя от гнева, он не заметил, как ноги вынесли его на площадку какой-то башни. Должно быть, это была та самая знаменитая Астрономическая, которую неоднократно упоминали Рон и Гермиона.
Дунул холодный ветер. Гарри мгновенно промерз до костей, но уходить не собирался. Куда ему идти? К Снейпу? Тогда он мог бы не удержаться и сказать папаше все, что накипело. Черт! Только утром все было хорошо! Только утром они нормально болтали за завтраком, как вдруг…
Глаза Гарри расширились от изумления, смешанного с шоком. Он новым взглядом уставился на площадку.
«Снейп, Снейп, Снейп» — билось в голове.
Злость и ярость уступали место иным эмоциям. Часто дыша, Гарри вцепился руками в волосы.
Дурсли, Лили и Джеймс, Хагрид, школа, Распределяющая шляпа… Дурсли, Снейп, Дамблдор, поезд, Нора, Локонс… Снейп, Лили, меч Гриффиндора, маховик, Амбридж…
Перед глазами замелькали картинки. Гарри упал на колени, и его вырвало.
Джинни, дневник, Нимбус, Сириус, зеркало Еиналеж, Хвост, Реддл…
Гарри застонал от боли, а голова быстро-быстро наполнялась утраченными воспоминаниями.
Гарри медленно брел по темным коридорам, машинально обходя те места, где была велика вероятность натолкнуться на Пивза или Филча. Нет, он не боялся быть пойманным, но от перспективы встретиться с этой парочкой и выслушать в лучшем случае похабные песенки, а в худшем — брюзжание и истеричные вопли, заранее тошнило. Хотелось побыть одному и подумать.
На Астрономической башне он просидел довольно долго. Согревающие заклинания не дали превратиться ему в ледышку. Там он вспомнил все. Он вспомнил, как встретился с Амбридж, вспомнил круциатус, едва не проводивший его в мир иной. Старая ведьма! Будь она в Хогвартсе, Гарри, недолго думая, применил бы к ней весь арсенал заклинаний, что знал. Но ее в школе не было. Благодаря Снейпу.
Гарри захотелось сгореть от стыда и ужаса, когда он осознал, что обращался к отцу на «ты», вел себя с ним почти панибратски, шутил, сидел за одним столом и чуть ли не называл папой. Что только Снейп теперь о нем думает?
Гнев на Снейпа из-за зелья улетучился, как только Гарри начал спускаться по лестнице с башни. Слова отца: «Он мне нужен» — гремели в ушах, не давая сосредоточиться ни на чем другом.
«Не может же Снейп и в самом деле относиться ко мне так… так…»
Нужного слова было не подобрать.
«По-отечески?» — подсказал голос в голове.
Гарри впервые рад был его слышать. Возможно, этот гадкий голос и был честным занудой, но именно он тормошил Гарри во время пыток, не давал ему спятить.
«Да, именно! Он здорово разозлился тогда… когда с Дамблдором и МакГонагалл нашел меня. Я помню.»
Руки, гладившие его голову, умоляющий голос, вопли: «Я сам убью их». Все это принадлежало Снейпу. И все это он делал для него, Гарри.
Гарри запнулся обо что-то живое. Это «что-то» возмущенно мяукнуло и понеслось в сторону.
— Черт, — Гарри бросился по лестнице противоположной той, по которой убежала миссис Норрис с целью сдать его Филчу.
Остановился он неподалеку от подземелий. Да-а, увидь его сейчас слизеринцы, они дружно умерли бы от смеха. Гарри Поттер собственной персоной топчется у входа к ним во владения!
Идти или не идти? Гарри прикрыл глаза, прислушиваясь к чувствам.
Он мне нужен.
Вот ведь привязалось!
А может, эта игра какая-нибудь? Может, Снейп решил таким образом его добить? Притворится добрым и всепонимающим, а потом, привязав к себе, возьмет и бросит. Гарри почувствовал, как внутренности сковал страх. Нет, он не переживет, если с ним так поступят.
«Знаешь, порой у меня создается ощущение, что ты законченный тупица. Джеймсу и Лили, интересно, никакой справки в больнице не давали? А то вдруг твой идиотизм — всего лишь болезнь, — задумчиво проговорил голос. — Если так, то я умываю руки. С природой не поспоришь»
«Иди-ка ты!» — ответил Гарри голосу и направился к комнатам отца.
Вопреки ожиданиям, Снейп не спал. Гарри приоткрыл дверь в комнату и увидел, как зельевар раздраженно барабанил пальцами по столешнице и периодически поглядывал на часы, стрелки которых указывали на второй час ночи. Подобное довольно явное беспокойство смутило Гарри, но он шагнул в комнату и тот час подскочил от сердито брошенного:
— Где ты шлялся, позволь узнать?
Сердце Гарри бешено колотилось в груди: было странно, что Снейп не слышит его громкого стука. За дверью в комнату все казалось куда как проще. Здесь же, стоя нос к носу с отцом, который даже не подозревал, что к Гарри вернулись воспоминания, мальчика охватил непонятный страх.
— Снова Уизли куда-то тебя потащил?
Гарри молча смотрел на отца. Неделя, проведенная в обществе того была… приятной, как бы ни стыдно было признаться в этом самому себе. Однако нежелание Снейпа возвращать Гарри его память все портило. Зельевар не имел права выбирать за него, какие бы побуждения им ни руководили.
— Может, ты ответишь?
Гарри открыл рот, но снова не выдавил из себя ни звука. Да что же это такое! Обозвав себя трусом и слюнтяем, Гарри набрал полную грудь воздуха и выпалил:
— Я все вспомнил.
Снейп замер в точности так же, как Гарри, когда впадал в ступор. Несмотря на ситуацию, Гарри это позабавило. Вот любопытно, а что еще они делают одинаково?
Тем временем Снейп осел в кресло и сжал руками подлокотники.
— Что ж, — хрипло и как-то обреченно сказал он, — я думаю, нет смысла тебе и дальше находиться здесь. Раз твоя память вернулась, ты можешь вернуться в башню Гриффиндора.
Эти слова расстроили. Пугаясь собственной реакции, Гарри спросил:
— Ты… То есть вы меня прогоняете?
Не глядя на него, Снейп сдержанно ответил:
— Нет, но я не думаю, что находиться и дальше в моем обществе тебя хоть сколько-нибудь воодушевляет. Я хочу сказать, что не держу тебя, и ты волен идти.
Гарри подумал, стоит ли рассказывать Снейпу о подслушанном разговоре. Пожалуй, что нет.
— Еще вчера вы были не против моего общества, а теперь практически выставляете за дверь, - Гарри зорко следил за Снейпом.
— Я же сказал: дело вовсе не во мне…
— Ну а могу я остаться здесь хотя бы до завтра? — перебил его Гарри.
Изумление на лице Снейпа нужно было запечатлеть и навеки оставить в Истории Хогвартса.
— Можешь, конечно, если хочешь.
— Так… Э, вы спать уже ложитесь?
— Еще нет, но ты уже несколько часов как должен быть в кровати.
Гарри возвел глаза.
— Сэр, я не младенец.
— Хорошо, только не ной завтра, что хочешь спать. Пойдешь на уроки, как миленький, — Снейп уже совладал с собой.
Гарри приободрился и сел на стул рядом с отцом.
— Как насчет чая? Не хотите? — спросил он.
Снейп усмехнулся.
— Хочу, только чая у нас нет.
— А что есть?
— Сок. Исключительно…
— Нет, Боже! Только не тыквенный! — взвыл Гарри.
Наверно, ужас на его лице был очевиден, поскольку Снейп хохотнул.
— Сок исключительно яблочный. Будешь?
Гарри улыбнулся.
— Мой любимый, — сказал он.
— Серьезно? — взгляд Снейпа стал до невозможности теплым. Он взмахом палочки призвал два стакана и кувшин яблочного сока. — Хм, дай угадаю. Еще ты любишь пирог с патокой, мандарины, вафли с вишневым сиропом, луковый суп и шоколадных лягушек.
— Жить не могу, — подтвердил Гарри, улыбнувшись еще шире.
Снейп бодро разлил сок по стаканам. Возможно, Гарри лишь показалось, но зельевар повеселел.
— И ты терпеть не можешь орехи.
— В магазинах стараюсь даже смотреть на них, — кивнул Гарри. — Откуда вы знаете обо мне столько подробностей? Я, вроде, не рассказывал.
Вместо ответа Снейп подошел к шкафу и вынул оттуда коробку с шоколадными лягушками. У Гарри упала челюсть. Не может быть! Он и Снейп не могут быть настолько похожи!
Но факты говорили обратное.
— Так вот, чем вы занимаетесь в свободное время, — Гарри замаскировал удивление под шуткой. — Запираетесь в кабинете и уплетаете шоколад?
— Не говори никому. Моя репутация может сильно пострадать.
— О да, — Гарри засмеялся. — Грозный профессор зельеваренья и шоколадные лягушки.
Гарри в два глотка осушил стакан и потянулся за новым. Снейп опередил его и щедро плеснул сок из кувшина.
Он мне нужен.
Эти три слова перестали быть просто словами, превратившись в нечто большее. Сидя в уютной комнате, потягивая сок и жуя шоколад, Гарри чувствовал вокруг идиллию, казавшуюся фантастическим сном. Было тепло, мирно и уютно. Снейп рассказывал потрясающе занимательные истории, даже лучше Сириуса. Гарри поудобней сложил руки на столе и оперся на них подбородком, изредка уточняя что-то. А Снейп все говорил, говорил и говорил, спрашивал, подливал себе и сыну сок…
Ночь пролетела незаметно.
* * *
— Поднимайся!
Гарри раздраженно накрыл голову подушкой и свернулся калачиком под одеялом. Ему снился такой сон!
— Гарри, подъем!
Засопев, Гарри попытался пнуть Снейпа, который стягивал с него одеяло.
— А я говорил тебе идти спать, — строго заметил Снейп. — Что ты мне ответил? «Ой, еще не так поздно, не пойду».
— Мы легли спать в пять утра, — пробормотал Гарри. — Сэр, если вы сейчас от меня не отстанете, я умру.
— Та-ак.
Снейп отошел от кровати. Гарри счастливо вздохнул, решив, что от него отвязались и можно по-человечески выспаться. Но внезапно подушка была дерзко скинута с его головы, а после на него полилась холодная вода. Гарри заорал и сел на постели — мокрый, сонный и злой.
— За что?!
Снейп ухмылялся, держа в руках пустой стакан.
— А теперь ноги в руки, на завтрак, а после на уроки. Если узнаю, что ты прогулял, вручу лопату и заставлю денно и нощно вскапывать всю местность у Запретного леса.
Сердито бурча под нос, Гарри поднялся с постели и, как был помятый, поплелся к выходу.
— Вечером жду тебя на занятие окклюменцией, — бросил ему вслед Снейп.
Гарри угукнул и, прихватив со стола шоколадную лягушку, ушел.
Увидев его, как ни в чем не бывало входящим в класс, Рон и Гермиона ошеломленно выпучили глаза. Гарри пожал плечами и занял свое обычное место.
— А ты что тут делаешь? — пролепетал Рон. — Тебе ж пока нельзя учиться.
— Рон, а кто у нас защиту теперь ведет? — не слушая, спросил Гарри, приветственно махая рукой Симусу и Дину.
— Так ведь у нас ее нет временно. Дамблдор ищет нового преподавателя… Тьфу, Гарри, не переводи тему.
— Да я и не перевожу. Так, интересно, — Гарри улыбнулся Рону и Гермионе. — Эй, ребят, вы чего? Я уже в норме!
— Стой! — у Гермионы загорелись глаза. — Ты все вспомнил?
Гарри кивнул, и Гермиона радостно взвизгнула, а Рон хлопнул друга по плечу с такой силой, что однозначно оставил там синяк.
— Как так вышло?
— Ой, наконец-то не нужно будет терпеть допросы Джинни!
— Сам? А зелье?
— Врать надоело, честное слово.
— Что там со Снейпом?
— А я боялся, что ты будешь смотреть на меня, как на нового знакомого, вечность.
Гарри кашлянул, и Рон с Гермионой сконфуженно замолчали.
— Да, прости, мы увлеклись, — покаялся Рон. — Давай, рассказывай. Черт, как я по тебе, тебе, соскучился!
— Отвечаю по порядку, — сказал Гарри, убедившись, что их никто не подслушивает. — Вспомнил я все сам, без зелья. Не знаю как, но вышло это случайно. У Снейпа все замечательно. Представляете, а мы с ним всю ночь проболтали. Он не такой уж и плохой.
Последнее Гарри сказал тихо-тихо. Гермиона возвела глаза к потолку и с чувством произнесла:
— Хвала небу, он прозрел! Никак завтра все люди станут магами, а смерть исчезнет.
Гарри поморщился.
— Гермиона, не драматизируй. Он и правда такой… неплохой. Я сегодня к нему на занятия и чай пить.
Рон и Гермиона просветлели.
— Здорово, — хором произнесли они, а Рон продолжил: — Быть может, вы со временем и сможете стать отцом и сыном. Тебе ведь нужен папа, правильно?
— Я, — заикнулся Гарри, покраснел и отпустил голову, — не знаю. Это все как-то ново, необычно. Понятия не имею, каково это, иметь родителей.
Рон несмело улыбнулся и, переглянувшись с Гермионой, сказал:
— Поверь, это классно.
В класс, тем временем, вплыл профессор Бинс. Гермиона встрепенулась и схватила перо, приняв полную боевую готовность писать и познавать. Рон на появление учителя отреагировал легким поворотом головы в сторону того, как и большая часть класса. Гарри, со вселенской тоской во взоре, достал пергамент. Нужно было наверстывать упущенное, но перед этим…
— Рон, как меня нашли?
— Добби.
Гарри нахмурился, не понимая, и Рон пустился в объяснения, игнорируя сердитый взгляд Гермионы:
— Понимаешь, профессор Дамблдор, оказывается, приставил Добби следить за тобой.
— Точно! — воскликнул Гарри.
— Тихо, — прошипела Гермиона.
— Так вот, — продолжил Рон шепотом, — Добби решил проверить, где ты и как, и аппарировал к тебе. Увидел Амбридж, испугался за тебя и направился к Дамблдору. В кабинете у Дамблдора были Снейп и МакГонагалл, которые, как только узнали в чем дело, кинулись к тебе. Вовремя успели, скажу. Ты бы видел себя! Это даже не описать словами.
Слушать про то, как плох он был, слова сочувствия и сострадания, Гарри ну никак не хотелось, и он быстро спросил, прерывая стенания Рона, вошедшего во вкус:
— Подожди, а вы с Гермионой откуда про меня узнали? МакГонагалл или…
— Да ты что! Гермиона подняла шум, когда не нашла тебя там, где оставила. Мы с ней рыскали по этажам до тех пор, пока не наткнулись на злого, как черт, Дамблдора. Он тут же отправил нас к Снейпу.
— Так, — Гарри прикрыл глаза, переваривая информацию. — Паркер в Азкабане, Джексон в Мунго. А Амбридж где?
Рон и Гермиона, не сговариваясь, захохотали. Класс посмотрел на них с любопытством, а Бинс даже не сбился.
— Дело было так… Ой, я не могу, — Гермиона обливалась слезами. — Снейп нам рассказал, пока мы у тебя сидели. В общем, дело было так. Снейп напоил тебя сотней — не меньше! — зелий, оставил нас приглядывать за тобой, схватил Амбридж и аппарировал с ней в горы Малой Азии. Не знаю точное название, да и не суть важно. Сперва он полевитировал ее туда-сюда над пропастью. Визжала, говорит, как резаная. Он собирался сбросить ее вниз, но некстати появился Дамблдор и заставил Снейпа прекратить. Жаль, конечно, эта сволочь заслуживала именно такой смерти. Снейп оставлять Амбридж в покое не согласился, стер ей память подчистую и отправил в Тибетский монастырь постигать душу и очищать совесть.
И все это ради него, из-за него. Гарри почувствовал, как заполыхали щеки и поскорей отвернулся от друзей. Но они и так поняли, какие эмоции бушуют внутри него. Гермиона прикоснулась к руке Гарри и тихо-тихо сказала:
— Ты очень нужен ему. Раньше, возможно, нет. Но сейчас он хочет быть для тебя… кем-то родным.
— Я… знаю, — вздохнул Гарри.
Сложно, тяжело, необычно…
* * *
По официальной версии, у Гарри умерла двоюродная бабушка, и он уезжал поддержать семью. Гриффиндорцы, едва Гарри столкнулся с ними, выражали соболезнования, а Гарри едва сдерживал хохот, потому что никаких других родственников, кроме тети Петуньи, дяди Вернона и Дадли среди магглов не имел.
Джинни и Невиллу была сообщена правда, и эти двое на пару с Гермионой и Роном весь день перемывали Амбридж и всему министерству косточки. Гарри в дискуссиях не участвовал, предпочитая отсиживаться в сторонке и молча со всем соглашаться.
В то время, когда он переписывал пропущенные лекции по астрономии и трансфигурации, Гермиона окликнула его:
— Гарри, отвлекись на минутку, будь добр.
Гарри поднял голову от пергамента и вопросительно уставился на друзей.
— Давай попросим Снейпа взять нам книгу. Помнишь? Ты обещал.
Гарри бросил взгляд на время. Без четверти восемь.
— Я сейчас пойду к нему, — ответил он, — заодно и попрошу. Только я более чем уверен, что он наорет на меня.
— Попробуй, пожалуйста, — улыбнулась Гермиона.
«Я делаю это для Невилла. Я делаю это для Невилла» — повторял Гарри, приближаясь к кабинету Снейпа.
Эти слова — единственное, что его успокаивало и придавало смелости.
Гарри дважды коротко стукнул в дверь, и раздавшийся из-за нее голос отца пригласил его войти.
— Профессор, — с порога начал Гарри.
Снейп удивленно посмотрел на него.
«Эх, была не была!»
И Гарри как на духу выложил абсолютно все.
Снейп аж моргать перестал. Какое-то время он взирал на сына, как на диковинное животное. После ущипнул себя за руку, видимо, решив, что ему все пригрезилось.
— Профессор, пожалуйста, — Гарри сделал самое невинное, самое умоляющее лицо, которое не раз спасало его на контрольных от позорного неуда.
Не помогло на сей раз.
— Вы там в Гриффиндоре обалдели? — вкрадчиво поинтересовался Снейп. — ДА ВЫ ЧТО?! Насколько ваша дурацкая затея опасна, знаете? Идиоты малолетние! А ну подойди!
Гарри предусмотрительно остался стоять на месте. Снейп вскочил и, сжав руки в кулаки, заходил по кабинету.
— Что творите! С жизнями людей решили поиграть? Думаете, это все шуточки?
— Мы так не думаем, сэр, — ответил Гарри, — потому и ищем проверенную литературу, чтобы знать все наверняка.
Снейп прекратил метания и остановился перед Гарри, сверкая глазами. На какой-то миг, Гарри показалось, что ему сейчас отвесят подзатыльник, но Снейп лишь сказал:
— Никаких экспериментов. Узнаю — завещание составить не успеете. И ты тоже… сын.
Окклюменция прошла довольно-таки сносно. Гарри предполагал, что все будет куда хуже, но не тут-то было. Он уже со второго раза сумел поставить блок и выкинуть Снейпа из головы. Отец одобрительно кивал и даже светился от гордости. Гарри подобное отношение к себе смущало, но он не подавал виду.
— Молодец, все лучше и лучше, — заявил Снейп, наливая какао. — Меня в твоем возрасте ты уже превзошел, поздравляю. У тебя, похоже, к окклюменции врожденные способности.
— И не знаю, в кого бы это, — Гарри отпил какао и довольно зажмурился, смакую вкус. — Ммм, здорово.
— У Лили тоже был талант к окклюменции, — сказал Снейп. — Здесь не только одни мои заслуги.
Он сел напротив Гарри. Эта маленькая сценка смотрелась так по-домашнему, что Гарри улыбнулся. Ему происходящее нравилось. Становилось так тепло, как еще никогда не было. Даже с Сириусом все было не так. Похоже, но не так.
— Зачем я вам?
Гарри не сразу сообразил, что вопрос сорвался с его губ. Снейп поднял брови.
— Извини?
— Зачем я вам? — повторил Гарри, ощущая себя идиотом. Он боялся, что Снейп рассмеется ему в лицо, скажет какую-нибудь колкость, гадость…
— Ты — мой сын, — спокойно ответил Снейп. — Никак не можешь привыкнуть? Может, тебе записать где?
— Я помню, что я ваш сын, — Гарри почувствовал, как дрожат руки, и поскорей спрятал их под стол. — Я не могу понять, зачем я вам нужен и нужен ли вообще.
Снейп непринужденно отпил какао.
— А сам как думаешь? Нужен? — спросил он.
— Понятия не имею, потому и спрашиваю. Когда вы узнали, что мы родственники, не было похоже, что вы были счастливы.
Снейп пожал плечами:
— Людям свойственно ошибаться. Я ошибался. Ты — мой ребенок, и я не хочу оставлять все, как было… Я знаю, что ты мне пока еще не веришь, не отвечай. Я хочу все изменить, Гарри.
Гарри так хотел поверить Снейпу! Так хотел! Ведь тот уже неоднократно показал ему свое отношение. Он так хотел поверить, но не мог… Еще нет.
«Будь что будет. Пусть делает, что захочет, а я посмотрю» — решил Гарри.
Выходя из кабинета зельевара в десятом часу вечера, Гарри вспомнил, что в гостиной его ждут с отчетом Рон и Гермиона, а он сам позорно провалил задание. Помогать им Снейп не согласился.
Гарри вздохнул и устало провел рукой по лицу.
На рукаве рубашки висел волос. Длинный черный волос.
«Да, Лили, я лучший в мире отец. Не забей до смерти при встрече там»
Удивляюсь, как Снейп может так нормально думать о Лили, после того как узнал, что она практически украла у него сына, а у его ребенка нормальное детство?
ЦитатаLady_Magbet ()
СЕКТУМСЕПРА! …- Минерва, иди к чертовой матери! Авада…
Да я не об этом. Я даже не стала обсуждать моральную сторону ее поступка: Джеймса "любила" еще до свадьбы, С Северусом бурно "мирилась". Ну, так получилось. Бывает. К этому и приводят случайные связи.
Я говорю, что Снейп ни только не обвинил Лили, пусть и было за что, но еще и себя считает виноватым. А ведь как отец, Снейп ни в чем не виноват перед Поттером. Не сразу обрадовался чаду? Так это нормальная реакция, тем более учитывая их опыт общения.
Поттер ждет признаний и действий отца, а по-моему, скрытые поступки говорят гораздо больше.
Мне, например, очень понравилось, что Снейп, еще не пытаясь наладить отношений с Поттером как сыном, уже наказал Амбридж за издевательство над ним. Хотя, как я представляю себе характер этого персонажа, Снейп поступил бы так даже если бы Поттер не был его сыном.
- Поднимайся, не ленись.
- Я устал как собака.
- А я не устал, да? Поднимайся. Еще чуть-чуть и отдыхать.
Гарри нехотя, со стонами и жалобами, поднялся на ноги. Голова, в которую вторгались бесчисленное количество раз за последние три часа занятий, готова была расплавиться от перенапряжения.
Снейп, в отличие от сына, выглядел довольно неплохо. Понятное дело: не ему приходилось раз за разом противостоять легилименту!
Окклюменция отнимала все свободное время Гарри, особенно в последние дни. Снейп не ведал жалости, заставляя мальчика тренироваться снова и снова.
- Легилименс!
В голове Гарри вспыхнули образы, но он научился управлять ими. Вместо того, чтобы демонстрировать Снейпу те воспоминания, которых он страшился, которые не давали ему покоя, он показал то, как на днях играл с Роном в шахматы, как они дурачились с Джинни, читая одновременно две разные страницы в книге.
- Отлично, - Снейп снял заклинание, - а теперь попробуй не заменять воспоминания, а освободиться от заклятия.
Гарри кивнул, довольный собой. Перед тем, как Снейп в десятитысячный раз за этот долгий вечер воскликнул «Легилименс!», Гарри увидел промелькнувшее по губам отца подобие улыбки.
- Впусти меня, а после вытолкни, - раздался голос Снейпа.
Гарри послушался.
- Вы решили не давать ему зелье! — крик Гермионы, и Гарри видит самого себя, отскакивающего от двери с выражением глубокого шока на лице.
Он хрипит и извивается на полу под прицелом палочки Паркера.
- Выталкивай! — приказал Снейп.
Гарри уже собирался сделать то, что у него без проблем получалось на предыдущих занятиях, но следующие воспоминания не дали этого сделать.
Лили смеялась и целовала Снейпа… Мама гладила его по голове и улыбалась, говоря что-то… Снейп сжимал Лили в объятиях, пока она билась и кричала в его руках.
- Гарри, Гарри… А что? Мне нравится.
Снейп сам снял заклинание, и Гарри упал на пол, больно ударившись локтями.
- Простите, - пробормотал он, ожидая ругани.
Но Снейп, сжав челюсти так, что появились желваки, молчал.
Гарри поднялся с пола, стараясь не смотреть на отца.
- Я пойду?
В ожидании ответа, Гарри переминался с ноги на ногу, глядя в пол. Так и не получив ни отказа, ни согласия, он решил, что будет лучше уйти, и двинулся к двери.
- Останься, - голос Снейпа прозвучал над самым ухом.
Плечо Гарри сжала ладонь Снейпа, вынудив его повернуться, что Гарри и сделал. Он посмотрел на отца и вместо ожидаемого гнева увидел тщательно скрываемую боль и смятение.
- Может я…
- Нет, останься, - Снейп был тверд.
Гарри сел на стул. Снейп остался стоять. Какое-то время он не произносил ни звука, рассматривая мальчика.
- Откуда у тебя эти воспоминания? — спросил он, когда Гарри пересчитал все трещинки с правой стороны стола.
- Вы не поверите, если я расскажу, - вздохнул Гарри.
- С чего ты взял?
И Гарри поведал отцу обо всех своих снах. Тот слушал внимательно, не перебивая и ничего не спрашивая. Когда Гарри закончил, он наколдовал два стакана медовухи и опустился на стул.
Гарри недоверчиво уставился на свой стакан. Снейп рассеянно проследил за его взглядом и заявил:
- Хотя нет.
Взмах палочкой — вместо медовухи перед Гарри появилось сливочное пиво.
- Есть хочешь? — спросил Снейп.
- Я, - начал было Гарри и вскочил на ноги. — Подождите, я мигом.
- Ты куда?
- Сейчас, - крикнул Гарри.
Он выскочил из дверей и со всех ног помчался к кухне.
А там царила настоящая война. Домовики разделились на две группы и, вооружившись половниками и ложками, били по кастрюлям и вопили на разные лады:
- Не отдадим кухню врагу!
- Не варим овсянку!
- Не сдадимся!
Гарри зажал уши руками и рявкнул, перекрывая шум и галдеж:
- Добби!
Эльфы замолчали и, как один, уставились на Гарри, в голове которого мгновенно возникла бредовая картинка: домовики всей ордой кидаются на него и забивают черпаками.
- Сэр Гарри Поттер! — пискнул Добби откуда-то из толпы.
- Что тут происходит? — спросил Гарри.
Раздвинув собратьев локтями и коленями, Добби пробил путь к Гарри.
- Они хотят готовить на завтрак овсянку, - пояснил Добби, - а мы — омлет. Не будем варить овсянку! Не будем!
И домовики вновь заколотили по кастрюлям. Гарри, барабанные перепонки которого едва не покончили с собой, завопил:
- Хватит!
Домовики вновь замерли. Гарри потер уши, в которых звенело, и сказал:
- Может, раз одним не нравится овсянка, а другим омлет, придете к какому-нибудь компромиссу? Приготовьте яичницу или… ммм… геркулес, например. Ну, или запеканку.
Домовики призадумались.
- Геркулес, - выдал один.
Одобрительное гудение.
- Яичница, - заметил другой.
И снова вопли, крики, визг. Гарри покрутил пальцем у виска и поманил к себе Добби.
- У вас есть тортик какой-нибудь маленький? — спросил он.
Добби закивал.
- Торты, порожки, конфеты, сладкие трубочки, ра…
- Нет-нет, Добби, только маленький тортик. Нам хватит.
Добби ухватил руку Гарри и потянул его за собой, вопрошая:
- Сэр Гарри Поттер снова хочет устроить пикник с друзьями? Добби может дать ему колбасы, сосисок, жареной картошки…
Перечисление грозило затянуться. Гарри прервал увлекшегося эльфа словами:
- Нет, Добби, мы с профессором Снейпом хотим чего-нибудь перекусить.
Добби остановился возле стола и вручил Гарри тортик.
- Отец Гарри Поттера очень хороший. Он поблагодарил Добби и попросил профессора Дамблдора сделать Добби главным. Теперь Добби - старший эльф!
- Серьезно? Ты мне не рассказывал, - изумился Гарри.
- А еще профессор Снейп разрешал Добби навещать Гарри Поттера, когда он был без сознания. И подарил Добби цветную книжку. У Гарри Поттера хороший отец. Он заботится о Гарри Поттере и его друзьях.
- Э, Добби, ты ведь помнишь: никто не должен знать, что профессор Снейп — мой отец.
- Конечно, сэр! — воскликнул домовик. — Гарри Поттер попросил, и Добби никому не скажет. Но Гарри Поттер должен знать, что Добби очень-очень нравится профессор Снейп.
У Гарри на лице появилась глуповато-радостная улыбка, когда он с тортом в руках выходил из кухни. Настроение поднялось до заоблачных высот. Гарри недоумевал. Неужели все это только из-за слов Добби о Снейпе?
Вернувшись в кабинет к отцу, Гарри улыбнулся и поставил торт на середину стола.
- Что у нас есть! — возвестил он.
Взгляд отца, совсем другого отца, той самой малознакомой противоположности холодного и мрачного типа, стал теплым.
- А я хотел накормить тебя нормальным ужином, - посетовал он.
- Так я ж уже ел, - Гарри принялся разрезать торт.
- Ну и что! Тебе лишний раз не помешает, вон какой худой!
Через десять минут, в течение которых стремительно убывал торт, Гарри спросил:
- Скажите, а те воспоминания, они настоящие?
- Ты имеешь в виду воспоминания обо мне и твоей матери?
- Да, профессор, я имею в виду воспоминания о моих родителях в юности, - передразнил его Гарри.
- Да, они настоящие, - кивнул Снейп.
- Выходит, - Гарри заволновался, - когда я вижу маму, это все правда? Она… она…
- Этого, я, увы, не могу тебе сказать, - вздохнул Снейп, - потому как сам не знаю. Хотел бы я с ней тоже встретиться.
Гарри пронзило бесконечное понимание и острая жалость. Хотелось протянуть руку и дотронуться до пальцев отца, но он сомневался, что Снейп понял бы его.
- Вы скучаете по ней? — спросил он.
- Безумно, - признался Снейп, - порой нырнешь в омут памяти, и так не хочется возвращаться назад! Те времена были прекрасны.
«А сейчас они отвратительны, идет война, ты работаешь на два фронта и к тому же тут… я», - закончил Гарри про себя.
Сердце защемило от боли. Гарри, досадуя на себя, Снейпа и весь мир, поднялся.
- Мне пора, наверно, - выдавил он.
«Он тебе ничего не говорил, идиот! — взвыл голос в голове. — Куда ты подорвался? Снейп молчал как рыба! Ты сам напридумывал себе вагон и маленькую тележку, пессимист несчастный.»
Но Гарри, не слушая, уже выскочил за дверь. Он собирался рвануть по коридору в башню Гриффиндора, как его за руку схватил Снейп и, не обратив внимания на возмущенный вскрик, дернул на себя.
- Ты не так меня понял, - сказал он.
Гарри даже не пытался вырваться. Он давно уяснил для себя, что делать это бесполезно: Снейп в десять раз сильней.
- Откуда вам знать, о чем я подумал? — резко спросил Гарри.
- Оттуда, что весь твой мыслительный процесс был написан на лице, - фыркнул Снейп и уже более мягко добавил: - Я не имел в виду, что мне отвратительно настоящее. Тем более теперь, когда меня стало в нем кое-что держать.
Гарри пристально посмотрел на Снейпа.
- Я? — спросил он.
- Ты, - спокойно ответил Снейп.
И словно весь мир перевернулся. Впервые Гарри прямым текстом говорили, что он — неотъемлемая часть чьей-то жизни. Он и вправду нужен Снейпу, нужен своему отцу, который только и делает, что стремится завоевать его доверие. И почему Гарри сопротивляется? Кому это надо?
- Спасибо, - пробормотал Гарри.
- За что?
- За то, что сделали то, чего не делал еще никто до вас, - улыбнулся Гарри.
«И даже Сириус с Ремусом» - добавил он с горечью.
Прохладная ладонь Снейпа легла ему на лоб. Профессор хмурился.
- Либо у тебя горячка, либо, что более объяснимо, самый обычный переходный возраст.
Гарри засмеялся.
* * *
После сдвоенного прорицания, после которого жить не хотелось вовсе, Гарри и Рон примчались в туалет плаксы Миртл. Там они застали Гермиону, накладывающую на окна и стены защитные чары, и Невилла, помешивающего варево в котле.
- Как дела? — спросил Рон, морщась. - Ну и вонь тут у вас.
- Ой, простите, Неженка, - Гермиона отогнала Невилла от котла и занялась зельем сама. — Оборотные зелья приятно никогда не пахли.
- Сколько осталось, - поинтересовался Гарри, заглядывая Гермионе через плечо.
- Полторы недели. Гарри, не стой за спиной, меня это нервирует.
Гарри поспешно отошел и сел на пол, напротив Рона и Невилла.
- Как прошли прорицания? — спросил Лонгботтом скучающим тоном.
Рон хмыкнул:
- Если бы кое-кто не прогуливал, знал бы… Да нормально, Невилл, как они еще могут пройти? Гарри вон умрет «во цвете лет», а я стану «властелином Финляндии». Все как всегда.
- Понятно, - кивнул Невилл. — Хорошо, что я прогулял эту ерунду. Кстати, у меня давно возник такой вопрос: когда зелье будет готово, кто из нас превратиться в Снейпа?
Гермиона и Рон уставились на Гарри. Тот заерзал.
- А что я-то сразу? Чуть что, сразу я!
- Я отказываюсь отвечать на глупые вопросы, - Гермиона вернулась к котлу.
- Кто как не ты? — пожал плечами Рон.
Гарри надулся:
- Ну спасибо!
Гарри помнил, что на втором курсе оборотное зелье они с Роном и Гермионой сварили в туалете без каких-либо проблем, но теперь Гермиона настаивала на тщательной маскировке и осторожности. Гарри понимал ее. Снейп частенько косился на их троицу с подозрением, заставляя нервничать и искать все новые и новые охранные чары.
- Еще бы нам противоядие от Веритасерума, и все было бы чудесно, - бормотала Гермиона.
Гарри, ничуть не сомневающийся в их замысле, все же иногда задумывался. А что будет, если Снейп вдруг прознает? Здесь даже спрашивать не нужно, кого он проклянет первым.
«И хорошо бы, если бы только проклял», - думал Гарри.
Вернувшись в гостиную спустя сорок минут, Гарри тут же занял свое привычное место рядом с Джинни, которая едва-едва держала глаза открытыми. Сонная она была такой милой! Гарри придвинулся ближе, и Джинни положила голову ему на плечо.
- Как дела? — спросила она, закрыв глаза.
- Все замечательно. Иди-ка ты спать, Джинни.
- М, я еще с тобой чуть-чуть посижу и пойду.
- Ты сейчас уснешь, - засмеялся Гарри.
- Нет, - зевнула Джинни, - ай, да! Тебе Хагрид письмо попросил передать. Вон оно, на столе лежит.
Гарри осторожно, чтобы не потревожить Джинни, протянул руку и взял конверт.
«Привет, Гарри! Приходите с Роном и Гермионой ко мне чай пить в пятницу. У меня день рождения, и я вас приглашаю. Хагрид»
- А ведь точно! Чуть не забыл, - укорил себя Гарри.
- Что там? — неразборчиво пробормотала Джинни.
Гарри мягко убрал длинные волосы, падающие ей на лицо, и сказал:
- Пойдем-ка я тебя до спальни провожу.
Джинни сдалась.
* * *
Использовать Империус на членах ОД оказалось делом сложным. Почти никто даже после четырех занятий не мог ему сопротивляться. Однако ребята почему-то не унывали. После того, как у всех без исключения вышел телесный патронус, они решили, что им море по колено и больше никаких навыков им в жизни не потребуется.
А Гарри хотелось утопиться.
- Империо, - сказал он уже онемевшим языком, указав палочкой на вышедшую в середину Выручай-комнаты Полумну.
«Хлопни в ладоши. Хлопни в ладоши», - мысленно приказывал он.
Взгляд у Полумны, как и у всех под Империусом, был пустым, ничего не выражающим. Но в ладоши она не хлопала.
Гарри надавил посильней.
«Хлопай в ладоши, я сказал!»
- Нет, не буду, - в своей обычной спокойной манере заявила Полумна.
Гарри едва не разрыдался от счастья и вознес хвалу Всевышнему за хоть какой-то прогресс.
- Видели? — спросил он у остальной части ОД, сняв с Полумны заклятие и осыпав ее горой похвал.
- А почему у нас так не получается? — грустно спросила Чжоу.
Джинни прищурилась, взглянув на девушку.
- Потому что вы не стараетесь. Я заметил, что после вашего успеха с заклинанием Патронуса, вы вообще перестали прилагать усилия. Да-да, вы не ослышались. Пока не спуститесь с небес на землю, у вас ничего не выйдет. Все, урок закончен.
- Гарри, ты злишься? — спросил Дин.
- А ты как думаешь? Мы уже пятое занятие не двигаемся с места. У меня скоро язык отвалиться повторять, как попугай, «Империо, Империо!». Либо вы все соберетесь, либо я тоже плюну на это дело.
* * *
К пятнице Гарри, Рон и Гермиона готовились тщательно. Гарри со стыдом вспомнил, что пил чай у Хагрида последний раз недели две назад. А тот, наверно, скучает.
- Так, - Гермиона вметнулась в спальню мальчиков как вихрь. — Готовы? Туалет под охранными чарами, я одета, Рон… Рон тоже одет. Подарок взяли. Гарри, где подарок?
- Вот, - Гарри поднял повыше сверток, в котором была статуэтка гиппогрифа.
- Чудесно, - Гермиона улыбнулась, - тогда идем. И, мальчики, у меня к вам просьба. Не нужно напиваться, как свиньи. Я вас на этот раз в замок не потащу, а брошу где-нибудь по дороге.
- Ты не можешь быть так жестока, - хмыкнул Рон.
- Конечно-конечно, Рональд, тешь себя этой надеждой.
Хагрид встретил их троицу в фартуке в цветочек и с противнем в руках. Увидев каменные кексы, Гарри мысленно попрощался с зубами.
- Входите-входите! — Хагрид отодвинулся, пропуская друзей.
- С днем рождения! — хором воскликнули они и протянули подарок.
Противень отправился на стол, туда же полетели прихватки, а Хагрид чуть не прослезился, увидев гиппогрифа.
- Скучаю я по Клювику-то, - вздохнул он.
- Сириус за ним присматривает, не переживай. Увидитесь в штабе.
- Эх, так-то оно так.
Хагрид бережно поставил статуэтку на подоконник.
Празднество затянулось. После черт знает скольких бокалов виски и бренди, Гарри мало что соображал. Вроде бы, был вечер. Хотя… Может уже и утро.
Гермиона спала на кровати. Клык удобно устроился у нее в ногах, пуская слюни на одеяло. Рон, в облитой медовухой рубашке, храпел на кресле в обнимку с куриной ножкой. Гарри и Хагрид - единственные, кто остались сидеть за столом.
- Готовишь ты вкусно, хватит спорить, - Гарри упрямо сдвинул брови.
- А я говорю, что печь не умею.
- Умеешь. Вот, смотри, - Гарри с хрустом откусил кекс, - я же ем его!
Хагрид опустошил стакан и икнул.
- Знаешь, я ведь тоже сирота. Папка-то мой умер давно-о.
Гарри сочувственно вздохнул.
- Большим он был человеком, - продолжал Хагрид, - ростика малюсенького, а душа огромная! Твой отец тоже человеком был достойным.
- Да, - Гарри отпил бренди, - он мне вообще к алкоголю запрещает притрагиваться, представляешь? Подарил мне книжку по квиддичу, у него в библиотеке была.
Хагрид перестал икать.
- Ты чегой-то, Гарри? Джеймс пятнадцать лет как умер. Хорошие они были люди, твои мама и папа, хорошие.
Тут настала очередь Гарри недоумевать. Он попытался сфокусировать взгляд на Хагриде и спросил:
- А причем тут Джеймс? А! Ты же не знаешь! Моего отца зовут Северус Снейп.
Хагрид затрясся от смеха.
- Ну ты и насмешил, Гарри.
- А что тут смешного? Да, он мой отец.
Хагрид нахмурился.
- Гарри, нехорошо это.
- Да что опять-то? Ты мне не веришь?
- Нет, конечно. Как Снейп мог оказаться твоим отцом.
Гарри засмеялся.
- А вот так вот, - глубокомысленно изрек он и, уронив голову на руки, уснул.
Обхватив голову руками, Гарри лежал на диване в позе зародыша и, страдая, клялся себе, что больше никогда не посмотрит ни на что крепче кефира. Снейп шипел и ругался, глядя на него. Гарри морщился от чересчур громких звуков, но отвечать не спешил, осознавая, что даже одно слово вызовет шквал новых нападок.
- В честь праздника можно было выпить! Выпить, Гарри, а не напиваться, как свинья!
Гарри прикрыл глаза в знак согласия со всем, что говорил Снейп. Тот выглядел настолько грозно, что спорить или возражать было опасно для жизни, и так обеспокоенно, что Гарри ни на секунду не позволил себе усомниться в отцовской правоте.
- Никто на моей памяти не возвращался в школу в таком состоянии! — продолжал бушевать Снейп. — Грейнджер и Уизли буквально тащили твою безвольную, протравленную алкоголем тушку. Уизли, конечно, и сам выглядел распрекрасно со своими смотрящими в разные стороны красными глазами, но он хотя бы мог самостоятельно передвигаться. Чего не скажешь о тебе!
- Я не хотел, - простонал Гарри.
Снейп скептически изогнул бровь.
- Не хотел, но сделал? — резко бросил он. — Если бы тебя увидел не я, а другой профессор, ты бы уже сидел в директорском кабинете и умолял не отправлять тебя домой.
- Я больше так не буду, - Гарри самому себе напомнил пятилетнего мальчугана, испортившего родительскую вещь.
Снейп вздохнул и сказал:
- Мне не доводилось еще заниматься воспитанием несовершеннолетних детей. Что ж, все случается в первый раз.
- Я не ребенок, - Гарри тошнило, он перевернулся на бок, но легче не стало.
- Твои поступки говорят об обратном, - парировал Снейп. - Ты далеко не взрослый.
Бороться с тошнотой и дальше стало невозможно. Приложив титанические усилия, Гарри зажал рот рукой и кинулся к туалету. Вслед он услышал тихую брань Снейпа.
Умываясь, Гарри взглянул в зеркало и ужаснулся. Оказалось, что «лицо салатового оттенка» - это отнюдь не фигура речи, а истина в последней инстанции.
- Господи, я больше никогда, - пробормотал Гарри, трогая синие круги под глазами.
Бог многозначительно промолчал.
Выйдя из туалета, Гарри рухнул обратно на диван.
- У вас никакого зелья нет? — спросил он Снейпа, севшего на стул.
- Есть.
- А, может, дадите? — возмутился Гарри.
- А, может, нет? — в тон ему ответил Снейп, - чтобы впредь думал, прежде чем что-то делать.
Гарри жалостливо вздохнул и проныл:
- Ну пожалуйста! Я уже все осознал, папочка!
В лице Снейпа что-то изменилось, но он преувеличенно строго воззрился на сына. Прищурился.
- Хорошо, - сдался зельевар, - но больше ничего подобного я видеть не хочу. Еще раз и…
- …и вы пристукните меня чем-нибудь тяжелым, - закончил за него Гарри.
Снейп поморщился и отрицательно помотал головой.
- Бить я тебя, разумеется, не буду, но вот наказание получишь. Понял, Гарри?
Гарри кивнул и тут же раскаялся в этом. К горлу в сотый раз подкатила тошнота.
- Горе ты луковое, - Снейп вынул из кармана мантии пузырек с зельем и ловким движением влил Гарри в рот.
«Заранее припас» - понял Гарри.
- Спасибо, - поблагодарил он отца, чувствуя, как становится легче. — Что бы я без вас делал?
- Задаю себе тот же вопрос, - усмехнулся Снейп.
- У вас… сейчас уроки? — спросил Гарри, взглянув на время.
- Окно, - ответил Снейп, - еще двадцать минут. А что ты хотел?
Гарри испугался собственного желания, но нашел в себе остатки гриффиндорской храбрости, чтобы ответить:
- Просто хотел вас попросить… эээ… не уходить пока. С вами как-то спокойней.
Снейп кивнул, словно то, о чем попросил Гарри, было самой обыкновенной вещью, и присел на диван. Какое-то время ни один из них не произносил ни звука. Снейп стучал пальцем по губам. Гарри, уютно закутавшись в покрывало, следил за ним.
- Вы странный, - сказал он вдруг.
Снейп удивился:
- Почему? Мне казалось, что я обычный человек.
- Просто вы… вы то грубый, то…
«Заботливый и мягкий» - Гарри дал себе слово, что скорее отрежет собственный язык, чем скажет Снейпу такое.
Однако отец понял, что так и не произнес Гарри.
- В каждом человеке есть минусы и плюсы. В каждом уживается и хорошее, и плохое. Нет абсолютно отрицательных людей.
- Волдеморт, например.
Снейп потемнел при упоминании имени Темного лорда.
- Я не считаю его человеком, - проговорил он. — Он существо, но существо наделенное интеллектом. Больше ничего человеческого в нем нет. Ты прости, конечно, но у него даже репродуктивные функции отсутствуют.
- Рапрада… как?
- Ре-про-дук-тив-ны-е, - по слогам повторил Снейп и пояснил: - Не будет у него детей никогда.
- И слава Богу! — воскликнул Гарри. — Но вы все равно странный, не спорьте.
Снейп пожал плечами:
- Надеюсь развеять твои предрассудки. Я такой, какой есть. Думаешь, если я рычал на тебя, так я дьявол в человеческом обличье? Нет конечно. Слизеринцев я по-своему люблю, помогаю им, когда нужно.
Гарри задумался. И правда, чем Снейп в роли декана хуже МакГонагалл? Так же печется о своих, так же стремится, чтобы его факультет был лучшим. Подумать, так слизеринцы на Снейпа вообще никогда не жаловались.
- Я о вас, оказывается, многого не знаю, - протянул Гарри.
- У тебя все впереди. Как и у меня.
* * *
Туалет Миртл превратился в своего рода штаб, тайное убежище. Гарри, минут сорок вдалбливающий привидению, почему не нужно нырять в унитазы так, чтобы вода поливала его и остальных с ног до головы, в конце концов, добился понимания и вернулся к Гермионе, помешивающей почти готовое оборотное зелье.
- Сколько осталось? — спросил он.
Девушка заправила за уши мешающиеся волосы и, не отрывая взгляда от котла, ответила:
- Еще раз спросишь — укушу не хуже соплохвоста.
- Эй, я у тебя сегодня впервые спрашиваю!
- Зато спрашивали Рон, Джинни и Невилл. Рон четыре раза, Джинни и Невилл по два. Три дня, Гарри! Три!
Гарри кивнул и тут же нахмурился, заметив, какой усталой выглядела Гермиона.
- Может, помочь чем? — спросил он подругу. — Тебе бы отдохнуть не мешало.
Гермиона неопределенно дернула головой.
- Ты же понимаешь, что зелье я тебе доверить не могу. Испортишь — месяц насмарку.
- Тогда что?
- Уведи отсюда этих двух, - Гермиона кивнула на Рона и Невилла, громко смеющихся над чем-то, - только мешают.
Выполнить поручение Гермионы оказалось делом нехитрым, но Рон по дороге к гостиной обиженно сопел и бурчал:
- Мы сидели, никого не трогали, а она!
Гарри досчитал до десяти, чтобы успокоиться, и ускорил шаг.
- Да ей Миртл должна больше нашего мешать!
Невилл не сдержался.
- Рон, из всех нас только Гермиона умеет варить зелья. Будем делать так, как она хочет.
- Ну и ладно, - махнул на него рукой Рон. — И, кстати, насчет зелья. Гарри, а почему бы тебе просто не надеть мантию-невидимку и не проникнуть в ту самую секцию?
Гарри вздохнул и потер переносицу, самому себе в это мгновение напомнив Снейпа.
- Охранные чары, - пояснил он.
- Чего?
- Ну чего-чего? Мы с Гермионой тоже размышляли на эту тему. Она проверила. На нужной нам секции лежат сильные охранные чары. Мантии их не обмануть, а вот оборотному зелью вполне возможно.
«Хотя лучше бы мантия» - подумал Гарри.
Ему невыносимо было даже думать о том, что будет, если ложь обнаружится. Разбирательство, штрафные баллы, наказания — пшик, ничто. Но вдруг Снейп разозлится так, что разочаруется в нем?
Гарри остановился посреди коридора, как вкопанный, чувствуя, как сердце бешено скачет в груди.
Что если Снейп отвернется от него?
Воздух сделался мерзким и противным.
Что если все рухнет, и он вновь останется… один?
- Гарри, ты идешь?
С трудом сглотнув, Гарри сфокусировал взгляд на Роне и Невилле, на секунду испытав режущую злость. Они-то ничего не теряли, им ничего не грозило! А он… Все могло рухнуть.
«Прошу, пожалуйста, пусть Снейп ничего не узнает! Не хочу, чтобы моя едва наладившаяся жизнь была уничтожена. Этого я не вынесу.»
* * *
Лорд Волдеморт снял круциатус с Пожирателя, корчившегося на полу, и холодно произнес:
- Все могло закончиться куда печальней, Нотт.
- Да, мой лорд. Спасибо, мой лорд.
Нотт поднялся и, подобострастно кланяясь, попятился к двери.
- Мой лорд! — воскликнула Беллатриса, когда Нотт покинул зал, - Почему вы не убили эту никчемную тварь?
Волдеморт обратил взгляд своих жестоких красных глаз на самую верную сторонницу.
- Пожирателей смерти еще слишком мало, Белла. С моей стороны будет глупо уничтожить и без того немногочисленных последователей. Но ведь ты не хотела оспаривать моего решения, верно, Белла?
На лице Беллатрисы мелькнул суеверный ужас, и она упала на колени.
- Нет-нет, мой лорд, я согласна с любым вашим решением. Как можно?
- Довольно, - оборвал ее лепет Волдеморт.
Беллатриса мгновенно замолчала и, с благоговением глядя на господина, встала.
- Помнишь свою сестру — осквернительницу крови, которая вышла замуж за маггла? — спросил Волдеморт.
- Андромеда, - брезгливо бросила Беллатриса, - она опозорила наш род. Она и Блэк!
Волдеморт скривил губы в подобие усмешки и медленно произнес:
- Мне доложили о местонахождении Тонксов. Если поспешишь, сможешь убить их.
- Благодарю, мой лорд! — вскричала Беллатриса.
- Нагайна будет с тобой.
Беллатриса жутко улыбнулась и, дотронувшись до огромной змеи, аппарировала.
Она появилась посреди деревушки, напугав старика, который перекрестился и, прихрамывая, бросился наутек. Не обратив на него никакого внимания, Беллатриса накинула на голову капюшон. Змея скользила рядом с ней по снегу.
В одном из домов горел свет. Силуэты людей отчетливо виднелись за шторами. Звонкий смех и крик: «Поздравляем!» - заставил ведьму презрительно скривить губы.
- Грязные ничтожества, - прошептала она. — Верно, Нагайна?
- Ххозяин ненавидит такихх, как онии, - ответила змея.
- Ты же знаешь: я тебя не понимаю, - почти огорченно проговорила Беллатриса и вдруг повернулась к темному невзрачному домику. — Это здесь.
Она подошла к калитке и тихо открыла ее.
- Забавно, они даже не думали защищать свою лачугу. Сейчас развлечемся, Нагайна.
Беллатриса беззвучно рассмеялась и, скинув с головы капюшон, постучала в деревянную дверь.
- Так даже веселей, - сказала она.
За дверью какое-то время было тихо, но после того, как Беллатриса постучала второй раз, послышались шаги и голоса.
- Мамочка! А кто это?
- Иди спать, Брэд. Сара, уведи брата.
- Как я его уведу? Брэд! Ну-ка в постель!
- Хочу, хочу, хочу-у!
Раздался щелчок, и дверь открылась. Перед Беллатрисой предстали трое: женщина с длинными светлыми волосами, запахнутая в халат, и двое детей в пижамах — маленький мальчик с веснушками по всему лицу и девочка лет двенадцати.
- Мне нужна Андромеда, - как можно любезней сообщила Беллатриса, не реагируя на вопль ужаса женщины и сдавленный писк ее сына при виде Нагайны.
- Она… она… тут… не живет… Съехала с мужем… вчера вечером…
Беллатриса побледнела при этих словах. В ее безумных глазах мелькнуло неприкрытое бешенство. Змея зашипела.
- Что ты сказала, маггла? — прорычала Беллатриса, делая шаг в дом.
Бред схватился за ногу сестры. Женщина прижала руки к груди.
- Андромеда… Она съехала… Вы опоздали.
Последние слова вывели Беллатрису из себя. Она закричала и указала палочкой на женщину, которая взлетела в воздух и с силой ударилась головой о дверной косяк.
- Мама! — завизжала Сара.
Вокруг головы женщины, упавшей на пол, расползалась лужа крови.
- Сдохла. Что произойдет и с вами, мерзости!
- Нет-нет, прошу, нет! Это неправда! — девочка вцепилась в волосы и тут же затолкнула брата в двери комнаты, захлопнув их с другой стороны перед носом Беллатрисы.
Ведьма яростно пнула стоящую на ее пути подставку для зонтов и заклинанием вышибла дверь вместе с частью стены. Сара, пряча за спиной жалобно скулящего брата, сжалась в комочек около стола. Облизнув губы, Беллатриса подняла палочку, сполна насладившись ужасом в глазах девочки.
- Прошу вас, - срывающимся голосом прошептала Сара, - не троньте Бреда. Пожалуйста! Не нужно!
- Как мило. Поступи ты в Хогвартс, попала бы в Гриффиндор. Авада кедавра!
Зеленый луч, сорвавшийся с палочки Беллатрисы, поразил девочку прямо в грудь. Та коротко вскрикнула и тут же упала на ковер. Открытые глаза невидяще смотрели в сторону того места, где лежала ее мать.
Беллатриса довольно ухмыльнулась и обратила взор черных глаз на мальчика. Тот не плакал, но часто-часто дышал, иногда издавая полу писк, полу стон.
- Все магглы одинаковы. Зачем вы только место занимаете, грязные животные? Авада кедавра!
- Проснись, придурок! Ударьте его кто-нибудь! Где вода?!
- У Симуса.
- Не орите вы! Сейчас придет МакГонагалл и всех тут поубивает.
Гарри закашлялся, когда холодная вода попала ему в нос.
- Очнулся что ли?
- Нет, вроде, глаз не открывает. Дин или кто там? Невилл? Дверь не распахивайте, перебудим всех.
- Мы вообще ничего не делаем.
Гарри открыл глаза и обнаружил, что лежит на полу, а над ним стоят испуганный Рон, бледный Невилл, Симус с пустой кружкой в руке и Дин.
- Что случилось? — спросил Гарри, убирая со лба мокрые волосы трясущимися руками.
Его однокурсники переглянулись. Заговорил Рон:
- Тебе, кажется, кошмар приснился.
Гарри, перед глазами которого все еще стояли мертвые дети, сел и обхватил себя руками за плечи.
- Это я знаю, - пробормотал он, - я что, опять… опять…
- Да, - кивнул Рон, - и, как видишь, мы долго не могли тебя разбудить.
Гарри со свистом выдохнул.
- Спа-спасибо вам, ребята. Знаете, если хотите, я могу попросить МакГонагалл переселить меня.
- Дурак что ли? — рявкнул Дин, и все подскочили. — Все нормально. Мы уже давно смирись с тем, что ты псих.
Гарри нервно рассмеялся. Его поддержали остальные.
- Я, пожалуй, схожу к мадам Помфри, - Гарри неловко поднялся с пола, увлекая за собой одеяло, которое полетело на кровать.
Никто не спорил. Рон вызвался проводить его, но Гарри отказался. Он переоделся из мокрой пижамы в джинсы и футболку и направился к больничному крылу.
- Гарри? — изумилась мадам Помфри, увидев студента. — В чем дело?
- Мне, - Гарри замялся, - мне бы зелье Сна без сновидений, мадам Помфри.
Медсестра огорченно покачала головой.
- К сожалению, оно закончилось. Может, тебе лучше выпить что-нибудь другое?
Гарри выдавил из себя кривую улыбку.
- Нет, спасибо, больше ничего не поможет. Извините, я пойду.
Когда он уже вышел в коридор, мадам Помфри догнала его.
- Сходи-ка ты к профессору Снейпу, у него должно быть. Заодно напомни ему о перцовом зелье. Мои запасы на исходе.
Гарри кивнул и на автомате поплелся к подземельям, не думая о том, как отреагирует отец на его появление в три часа ночи. Его мысли занимало увиденное во сне. Сара, Бред и их мать — невинные жертвы, которых убила эта мразь Лестрейндж. Бреду было лет шесть-семь, но его это не спасло. Пожиратели смерти не щадили, не жалели.
«Снейп не такой. Он, наверно, единственный Пожиратель, у которого есть душа»
Гарри прибавил шаг.
Зельевар открыл почти сразу. Несколько томительных секунд он недоуменно рассматривал немого как рыба сына, прислонившегося к косяку, а после мягко втолкнул его в комнату.
- Рассказывай.
- Почему вы уверены, что что-то случилось? — бесцветным голосом произнес Гарри.
- Причин так много, что я теряюсь среди них. Рассказывай.
- Эта сволочь…
- Язык отрежу.
- Ладно, эта нехорошая женщина убила трех человек, двое из которых были детьми.
- Беллатриса?
Гарри кивнул и устало провел ладонью по лицу.
- Почему, а? — спросил он.
- Что почему? — Снейп не отходил от него ни на шаг.
- Почему я? Почему все другие могут жить нормальной жизнью, а я нет? Почему я не могу быть обычным человеком? Я ведь и не знаю, как это по-настоящему. У Дурслей…
Гарри оборвал себя на полуслове. Не хватало еще нюни распускать и повествовать о своей печальной жизни. Жалеть себя он не позволит!
- Что с Дурслями? — Снейп пристально смотрел на него.
- Ничего, я… Вы можете дать мне зелье Сна без сновидений?
Снейп, казалось, прожигает его взглядом насквозь. Гарри на секунде представил: что бы было, узнай Снейп о своем отцовстве много раньше? Неужели они могли бы быть семьей, Гарри мог бы называть кого-то в этом мире папой, рассказывать ему обо всем?
«Но этого не случилось. Прекрати ныть, ты не единственный, кто вырос без родителей. Сколько брошенных детей распихано по приютам?»
- Знаешь, Гарри, порой нужно принять ситуацию такой, какая она есть. У тебя есть друзья, отличные друзья, пусть я и не высокого мнения об умственных способностях Уизли. У тебя есть… крестный.
- Вы у меня тоже есть, - вздохнул Гарри.
- Да, - согласился зельевар, - и я тоже. Могу тебя заверить: хуже, чем сейчас, уже не будет. Мы всем магическим сообществом застряли в такой… ммм…
- Заднице, - подсказал Гарри.
- Верно, в ней самой. Застряли по самые уши.
Гарри засмеялся:
- Вам уже говорили, что вы здорово умеете утешать?
- Разумеется.
- А… Профессор, почему мне приснился этот сон? У меня же было все хорошо с окклюменцией.
Снейп двинулся вглубь комнаты.
- Дело в том, что ты еще новичок в этом деле. Ты исправно держал блок, но сегодня ночью отчего-то ослабил его — и вот результат. Не экспериментируй так больше. Блок должен стоять всегда, даже когда вероятность вторжения крайне мала.
Гарри захотелось взвыть.
- Пойдемте убьем этого Волдеморта! Как же он меня бесит! Ненавижу!
- Идея, конечно, неплохая, но лучше бы ты поспал. Ложись-ка на диван, я сейчас принесу одеяло.
Гарри улыбнулся и откинулся на спинку мягкого дивана. Внезапно его пробрал смех. Увидь его сейчас кто-нибудь, решил бы, что Мальчик-который-выжил окончательно потерял голову. Развалился на диване в комнате у Снейпа, как у себя дома!
«Ха, точно! А помнишь, как ты на дне рождении Хагрида выболтал тому правду о твоем настоящем отце? Вот уж у кого выражение лица было — загляденье!»
Гарри перестал улыбаться. Глаза расширились, и он судорожно втянул в себя воздух, которого катастрофически не хватало.
Забыл! Как он мог забыть о том, что выболтал его враг-язык?
«Так, не паникуй. День рождения был четыре дня назад. Можно предположить, что Хагрид никому ничего не успел сказать. А возможно, он и вовсе забыл или счел все твоим пьяным бредом.»
- Налить тебе кружку горячего чая? После… - Снейп, несущий перекинутое через руку одеяло, приподнял брови. — Что-то не так?
- Я Хагриду сказал, - не своим голосом простонал Гарри.
Снейп обреченно покачал головой и сел на диван.
- Ты — ходячая проблема, - произнес он. — Как можно быть таким болтуном?
Гарри отпустил голову.
- Я перебрал с алкоголем… немного…
- Немного? Это так теперь называется? Знаешь что, никогда не смей прикасаться ни к чему спиртному! Никогда, пусть даже тебе будет две сотни лет отроду.
- Столько не живут, - буркнул Гарри.
Снейп легонько тряхнул его за плечо.
- Ложись, ничего уже не изменишь. Завтра зельеваренье, высыпайся, я буду особенно придирчив.
Гарри снял кроссовки и забрался под одеяло.
- Я сделал только половину домашней работы, сэр.
- Завтра разберемся. На уроке.
- Но я все закончу, обещаю.
Снейп зачем-то быстрым движением поправил одеяло и поднялся с дивана.
- Спи, Гарри.
* * *
На заклинаниях Гарри откровенно скучал. Его настроение поддерживала половина класса, та самая половина, что числилась в ОД. Проходили те заклинания, какие Гарри откопал в библиотечных книгах, успев обучить ими ребят. Флитвик был в восторге и радостно аплодировал каждому новому «таланту».
- Отлично! Превосходно! — восклицал он.
Дин, Симус и Невилл подмигнули Гарри, а Парвати послала ему воздушный поцелуй.
- Мистер Поттер и мисс Грейнджер, браво! Двадцать баллов Гриффиндору за превосходное выполнение задания.
Гермиона как можно серьезней пожала Гарри руку, и они рассмеялись.
- Отличная работа, коллега.
- Спасибо, мисс.
На обеде Гарри уже по некой выработанной привычке сел рядом с ожидавшей его Джинни. Сказать, что они сблизились за последние недели — ничего не сказать. Гарри уже не мог представить день без Джинни. День без ее смеха, без ее теплой улыбки, день без сердито надутых губ, когда она была чем-то недовольна, без ее руки, мягко перебирающей волосы на его затылке, - пустой день, принадлежащий кому-то другому, не ему.
- Я случайно подпалила котел на уроке Снейпа, - шепнула она, - а он знаешь что сказал?
- Ты бездарь, попавшая в эту школу по ошибке? — предположил Гарри.
- Если бы! Он сказал: «Два сапога — пара».
Гарри почувствовал, что краснеет.
- Эй, а вы не могли бы обжиматься не в Большом зале? — раздался голос Рона, который сидел напротив.
- Мы не обжимаемся, - буркнул Гарри, прикидывая запустить в друга сосиской или сразу картофелиной в лоб.
- Да? А что тогда твоя рука делает на колене моей сестры? — прошипел Рон.
Гарри отдернул руку. Как она туда попала? Он ведь даже не заметил!
- А ты что, сквозь предметы видеть научился? — вскинулся Гарри.
- Да! У Грюма! — и Рон с остервенением принялся расчленять курицу.
Гермиона сделала страдальческое лицо и уныло ковырнула вилкой в своей тарелке. Гарри внезапно возжелал оказаться где-нибудь подальше от Рона, видимо, представившего на месте несчастной курицы, его самого.
- Ты поела? — спросил он Джинни.
- Да, а что?
- Пойдем куда-нибудь, а то твой братец меня заживо сожрет.
Джинни скептически хмыкнула, но встала и вместе с Гарри направилась к выходу.
Не сговариваясь, они пришли к Выручай-комнате.
- Загадывай ты, - Гарри отошел в сторону.
Джинни закрыла глаза и три раза прошла вдоль стены. Открыв дверь внутрь, Гарри тихо ахнул. Небольшая уютная комнатка, мягкий ковер, потрескивающий камин, диван с подушками и теплым пледом, а возле него столик с кофейником, чашками и печеньем.
- Здорово, - Гарри сел на диван и увлек за собой Джинни.
- Гарри, - позвала она, - мы встречаемся?
Гарри удивленно посмотрел на нее.
- То есть?
- Вопрос несложный, - Джинни упорно не смотрела ему в глаза.
Гарри хотелось рассмеяться. Он обнял девушку и нежно поцеловал в рыжие волосы.
- Я влюбился по уши, Джинни, а ты спрашиваешь, встречаемся ли мы.
Джинни улыбнулась и, наконец, подняла на Гарри карие глаза.
- Ты самая удивительная из всех девушек, - Гарри не отводил взгляда от ее необычайно красивого в эти мгновения лица. — Знаешь, когда я на тебя смотрю, я… Черт, мне даже не выразить. Я уже не могу представить своей жизни без тебя, понимаешь?
- Встретишь какую-нибудь вейлу вроде Флер и…
- И ничего не случится. Я чувствую, что это навсегда. Веришь?
Джинни приблизила свое лицо и, опалив губы Гарри горячим дыханием, прошептала:
- Верю.
Они возвращались в башню Гриффиндора, смеясь и держась за руки, только через час. Гарри чувствовал себя легко, как никогда прежде. И эту легкость ему дарила девушка, задорно подталкивающая его и быстро, неуловимо, целующая в подбородок и губы.
- Эй, вы! Джинни! — крикнул кто-то.
Джинни перестала улыбаться и повернулась на голос. Гарри последовал ее примеру и увидел незнакомого парня.
- Господи, Пол, что тебе? — в голосе Джинни прозвучали раздраженные нотки.
- Что мне? Ты спрашиваешь, что мне? Ты меня бросила!
- Мы обсудили это два раза. Больше я не хочу. Оставь меня в покое, Пол.
- Все из-за этого, да? Ты его любишь? Этого психопата? — Пол с откровенной ненавистью посмотрел на Гарри.
Тот смерил его презрительным взглядом.
- Полегче, понял?
- А то что? — Пол оскалился. — Что там про тебя газеты пишут, Поттер? Припадочный, неуравновешенный?
- Про тебя-то они вообще не пишут, - хмыкнул Гарри, наклоняя голову.
- Не надо. Идем, Гарри, - Джинни настойчиво потянула его за руку, но Гарри не двинулся с места.
- Бросай этого буйнопомешанного, - Пол сделал шаг вперед. — Джинни, ты мне нужна. Я…
- Пол, прекрати, мы с тобой все выяснили уже давным давно, - Джинни не оставляла попыток увести Гарри. — Отвяжись от меня, пожалуйста.
Гарри скривил губы в фирменной снейповской усмешке.
- Да уж, Пол, иди баинькать. Эта девушка моя. Уяснил или тебе по буковкам повторить?
Пол сорвался первым. Взревев, как раненый носорог, он кинулся на Гарри, метя тому в нос. Гарри оттолкнул Джинни в сторону и, увернувшись от кулака, врезал противнику в живот.
- Нет, хватит! Гарри, стой! — кричала Джинни.
Но Гарри захлестнул азарт. Он, забыв о палочке, старался применить все навыки, которым он научился у Дадли с его дружками.
- Да что же вы? Пол, проваливай!
Гарри пропустил удар и ощутил острую боль, когда ему в скулу врезался кулак.
- Ба, маггловская потасовка, - раздался вдруг голос Малфоя откуда-то справа, а после Пол отлетел в сторону.
Тяжело дыша, Гарри оглянулся. Рядом с Джинни стоял Малфой и ухмылялся.
- В зоопарк теперь можно не ходить. Поттер обеспечит вам досуг. Пишите нам по адресу: седьмой этаж, вольер номер шестьсот шестьдесят шесть, - язвительно прокомментировал Малфой.
Пол тем временем поднялся на ноги и, бросив на Гарри злобный взгляд, зашаркал прочь по коридору.
- Чего ты влез? - Гарри подошел к слизеринцу.
- Если ты не заметил, уважаемый, субъект, с которым ты неосмотрительно изволил меряться силой столь оригинальным способом, был почти втрое крупнее тебя.
- Что дальше?
- Я спас твой нос и твои зубы, - заметил Малфой. — Девушка должна быть благодарна.
Джинни не спорила:
- Спасибо, Драко.
- Всегда пожалуйста, - Малфой был сама галантность. — Поттер, на два слова.
Гарри пожал плечами и отошел с Малфоем в сторону. Джинни тактично отвернулась от парней и направилась к окну.
- Что? — спросил Гарри.
- Слышал новости?
- Какие?
- Понятно, ты как всегда отстаешь от жизни. В общем, отец узнал, что министерство было в ярости от исчезновения Амбридж из школы. Они все считают, что это дело рук Дамблдора. Фадж собирается выкинуть его из Хогвартса при первом же удобном случае.
Гарри нахмурился.
- Зачем ты мне это говоришь? Я знаю, что ты ненавидишь Дамблдора.
Малфой задумался, а затем помотал головой.
- Стать одним из пешек Сам-Знаешь-Кого не самая лучшая перспектива. Я не хочу этого, понимаешь, Поттер? Я против Фаджа, министерства и всей их дурацкой политики, которая только укрепляет его.
- У Фаджа маловато силенок побороть Дамблдора, - возразил Гарри.
- Не скажи. За Фаджем стоит все министерство и половина магического сообщества. Убрать его они смогут, лишь бы была веская причина. Поэтому, Поттер, я хотел сказать: если что, я за тебя.
Гарри словно пыльным мешком по голове шарахнули. Да, война меняла все. Даже, на первый взгляд, неизменное.
- Я рад, Малфой, действительно рад, - сказал Гарри, совладав с голосом.
Губы Малфоя расползлись в улыбке, будто он понял, о чем подумал Гарри. А затем слизеринец сделал еще более невероятное: протянул Гарри руку. И, недолго думая, Гарри пожал ее.
В одиннадцать лет все они были заносчивыми дураками.
Нетерпеливо расхаживая взад-вперед по совятне, Гарри то и дело поглядывал в окно и каждый раз с разочарованием отводил взгляд. Сегодня они с Роном, Гермионой и Джинни должны были пойти в Хогсмид, а Хедвиг все не было. Со стоном отчаяния Гарри уже собирался было махнуть на все рукой и пойти к ожидавшим его друзьям и девушке, как увидел вдалеке маленькую точку.
- Есть! — крикнул он, напугав сидящих рядком сов.
Хедвиг приземлилась к Гарри на плечо и громко ухнула, словно сообщая, что выполнила поручение.
- Умница моя, - Гарри погладил сову по крылу, и та гордо выпятила лапу с привязанным к ней пакетиком и письмом.
«Наш дорогой покупатель!
Спасибо за то, что выбрали именно нас. На пакет наложено заклинание незримого расширения. Ваша покупка находится в нем.
Всегда Вам рады,
Магазин «Роза и Лилия»
Улыбаясь, Гарри вынул из пакетика объемный букет ромашек — любимых цветов Джинни.
«Отлично, все успеваю, - Гарри мельком взглянул на часы. — Сейчас к Снейпу отдать доделанную домашку, а после сразу в Хогсмид»
На то, чтобы доделать работу по зельеварению, Гарри потратил одну четверть ночи. На уроке Снейп не зверствовал: просто снял с Гриффиндора пятьдесят баллов да оставил Гарри после занятий отмывать шеренгу котлов, к которым словно нарочно прилипла какая-то коварная неоттирающаяся дрянь.
Подлетев к дверям отцовского кабинета и демонстративно понюхав цветы на глазах у, как по команде уронивших челюсти на пол, слизеринцев, Гарри постучал.
Снейп был не в духе. Открыв дверь и увидев сына, глумящегося над бедолагами-слизеринцами, он прошипел: «Артист несчастный!» - и, ухватив Гарри за локоть, втянул его в кабинет.
- Больно! - возмутился Гарри, потирая локоть.
- Ближе к делу, Гарри, у меня мало времени. Цветы не мне, надеюсь?
Гарри фыркнул:
- Конечно, нет.
- Ясно. Джинни Уизли? Очередная интрижка?
Гарри обиженно фыркнул.
- Какая еще интрижка? Вас послушаешь, и создается ощущение, что я с половиной Хогвартса перевстречался. Джинни — единственная и неповторимая в своем роде. И у нас не интрижка!
- Ладно-ладно, - Снейп махнул рукой, - не буду трогать вашу парочку. Давай сюда работу и иди, куда шел.
Отчего-то стало досадно. Гарри ощутил укол ревности.
«На мои встречи с Джинни плевать хотел, из кабинета выгоняет», - подумал он с негодованием.
- Да пожалуйста, - Гарри швырнул работу на стол и пошел к дверям, стараясь сохранять невозмутимое выражение на лице.
Прежде чем он успел открыть дверь и уйти, Снейп окликнул его:
- Вечером тебя ждать?
- Зачем?
- А тебе нужна особая причина, чтобы посетить меня?
- Да, сэр. Просто так я по кабинетам профессоров не брожу.
- Гарри, что…
- Не приду сегодня, - оборвал отца Гарри и, не слушая дальнейших слов, выскочил из кабинета.
Друзья ждали его у главного входа. Рон смутился при виде цветов и исподлобья взглянул на Гермиону, словно боялся, что она чего-нибудь скажет. Гермиона промолчала и вежливо улыбнулась, когда Джинни благодарно поцеловала Гарри.
- В Три метлы? — неуверенно спросил Рон, переводя взгляд с ромашек на Гермиону и обратно.
- Может, еще заглянем в Сладкое королевство. Я хотела… - начала было Гермиона, но закончить не успела.
- Да, замечательная мысль! — перебил ее Рон.
Гарри понимающе хмыкнул, но ничего не сказал.
- Они здорово смотрятся вместе, верно? — шепнула ему Джинни, словно прочитав мысли.
Гарри засмеялся и заметил:
- Только пока до них это дойдет, пройдут долгие годы.
* * *
МакГонагалл задала вагон и маленькую тележку на дом, а потому после прогулки Гарри тут же ринулся штурмовать библиотеку. Там он встретил Малфоя, который поприветствовал его легким кивком, и, выбрав из огромного многообразия пару книжек, отправился в гостиную.
День, видимо, был из того самого разряда неудачных, когда каждая мелочь шла из рук вон отвратно. Мало того, что утром он нагрубил отцу, так еще и на прогулке в Хогсмид успел поцапаться с Роном, задеть плечом какого-то визгливого парня, пролить на себя сливочное пиво и завершить все феерическим падением вместе с Джинни в лужу.
- Уродский день, - пробормотал Гарри.
Он завернул за угол и… наткнулся на кого-то. Книги полетели на пол, из одной посыпались листы, а Гарри упал бы, не подхвати некто его под руку.
- Извините, - буркнул Гарри, окончательно проклиная свою невезучесть.
- Смотреть нужно, куда идешь, - попенял его Снейп.
Гарри, присевший на корточки, чтобы собрать книги, поднял голову и увидел отца с МакГонагалл.
- Мой предмет, - декан Гриффиндора благосклонно улыбнулась, посмотрев на книги. — Спасибо, что не забываете, Поттер.
Гарри натянуто улыбнулся и вновь уткнулся в учебники и листочки. МакГонагалл обошла его и двинулась дальше по коридору.
- Северус? — бросила она коротко.
- Я останусь, Минерва.
МакГонагалл ушла. Гарри сгреб листы в охапку и хотел было обогнуть Снейпа, не трогавшегося с места все это время, как тот спокойно встал у него на пути.
- Я могу пройти, сэр? — холодно поинтересовался Гарри.
- Думаю, нет, коли я не даю.
Гарри зло уставился в черные глаза отца.
- Что еще я сделал не так? — прорычал он.
- Мне бы хотелось понять, почему сегодня утром ты повел себя, мягко говоря, странно, - пояснил Снейп.
«Потому что кто-то мечтал поскорей выкинуть меня за дверь и своим паршивым настроением испоганил мне весь день!» - высказался Гарри про себя.
Снейп взирал на него с ожиданием.
- Извините, что так вышло. Больше этого не повторится, - отчеканил Гарри.
К его удивлению, Снейп усмехнулся. Разумеется, не поверил.
- Идем, нам нужно поговорить, - произнес Снейп. — Ну, идем же!
Вздохнув и выпустив тем самым весь свой глупый гнев, Гарри позволил подтолкнуть себя в спину и увлечь в подземелья.
- Переберитесь жить чуть выше к людям, - сказал он, заходя вслед за Снейпом в комнату того. — Эти подземелья до жути противные.
- Я декан Слизерина, Гарри. А теперь садись.
В последних словах Гарри уловил повелительные нотки. Вспомнился вечно недовольный племянником дядя Вернон, выплевывающий сквозь зубы: «Живо в чулан, мальчишка… Сядь немедленно… За работу, лентяй!».
Гарри почувствовал, как легкие наполняются едкой неприязнью. Он тут же одернул себя. Что с ним сегодня? Снейп не Дурсль, в конце концов.
- Простите, - вырвалось у Гарри.
Снейп присел напротив него. Гарри увидел смешинки, пляшущие в глазах отца, и отчего-то ему стало гораздо легче. Он улыбнулся.
- Простите за то, что грубил. Я не должен был.
- Ничего, все в порядке.
Гарри молчал, не зная, что еще сказать. Его терзаниям положил конец Снейп, наколдовавший горячий шоколад ему и медовуху себе.
- Вы… вы хотели о чем-то поговорить? — спросил Гарри, отпивая из кружки.
- Нет. Я хотел провести свободное время с сыном, в жизни которого я пропустил одиннадцать лет.
Гарри почувствовал, как алеют щеки, и поскорей отпустил глаза. Ему было приятно? Нет, так не годится. Он таял как свеча от радости. Нечто подобное он слышал лишь из уст миссис Уизли и Сириуса (от второго, кстати, гораздо реже, чем хотелось).
- Расскажи мне о своих родственниках, - попросил Снейп.
Гарри стукнулся зубами о край кружки. Только не это!
- Профессор…
- Я понимаю, - перебил его Снейп, - эти люди ненавидят тебя, и нежелание вспоминать о них совершенно естественно, но я прошу рассказать. Хочу знать все. Ты ведь никогда никому не говорил о них?
Гарри отрицательно помотал головой и добавил:
- Многие знают, что у нас друг с другом взаимная неприязнь, но в подробностях я свою жизнь у них старался не описывать.
- Не выносишь жалости? — догадался Снейп, вглядываясь в Гарри.
- Ненавижу ее.
- Могу представить. Но мне ты все равно расскажи. Я имею право знать, Гарри.
Гарри пожал плечами и, пересев в кресло и забравшись в него с ногами, принялся говорить. О чулане, голоде, унижениях и постоянном сравнении его с неподражаемым «Дадликом». Он рассказал Снейпу про тетушку Мардж, про свой побег перед третьим курсом, про то, как оказался заперт на две недели в чулане из-за того, что Дадли сломал ступеньку на лестнице и свалил все на него.
- Оставляли на несколько дней без еды? Совершенно? — Снейп темнел с каждым словом.
- Ну, - Гарри провел пальцем по брови, вспоминая, - тетя порой подсовывала мне хлеба.
- Какая добрая тетя, - пробормотал Снейп. — Знаю я Петунью. Она всегда казалась мне чересчур жестоким человеком.
Гарри прищурился.
- Будете жалеть, я встану и уйду, - напомнил он.
Снейп покачал головой и сказал:
- Хорошо, мне тебя совершенно не жаль. Все правильно, дети должны воспитываться именно в таких условиях.
- Сэр!
- Молчу я, Гарри, продолжай.
Гарри неопределенно дернул головой. А что продолжать-то? По сути, он за максимум пятнадцать минут описал довольно многое из своей маггловской жизни. Что-то Снейп уже видел в его воспоминаниях.
- Да я уже все рассказал, наверно, - сказал Гарри.
- Уверен?
- Абсолютно. Теперь вы знаете о моей жизни у Дурслей даже больше, чем Рон и Гермиона.
Гарри не мог определить, какие мысли мечутся в голове у Снейпа, пока он, словно исследуя что-то, внимательно изучал глазами лицо Гарри.
- А Блэк? - спросил он, наконец.
Гарри отвернулся.
- Твой обожаемый крестный знает о Дурслях?
- Не нужно так о Сириусе! Да, он… Он знает, что я не слишком стремлюсь к ним возвращаться каждое лето, но…
- Он знает о том, каково тебе у них?
Гарри лихорадочно подыскивал в голове ответы.
- Уже несколько лет как все изменилось. Они же… Они не запирают меня и… Ну, заперли пару раз, может быть, и все. И кормят… И…
Снейп стремительно встал на ноги, и Гарри инстинктивно вжался в кресло от неожиданности. Подойдя почти вплотную, отец грозно произнес:
- Твой расчудесный Блэк в курсе, что ты живешь с людьми, которым на тебя наплевать?
- Я… Да, наверно.
- Наверно? Гарри, хватит его оправдывать, у тебя скверно получается.
- Я не оправдываю, - рассердился Гарри, - просто… - он сник и отпустил глаза. - Нет, Сириус мало что знает. Он и не спрашивал никогда.
Снейп кивнул чему-то своему и вернулся на стул. Гарри глаз не поднимал. На душе было препогано. Вновь открылись старые раны, старые обиды и желания, о которых он предпочитал не вспоминать. Накатили воспоминания о том, как Сириус ежесекундно сравнивал его с Джеймсом, как, когда Гарри не оправдывал его ожиданий, говорил: «Твой отец так не сделал бы… Твой отец поступил бы иначе… Сохатый не отступился бы».
Зачем только Снейп затеял этот разговор? Чтобы показать Гарри, насколько неидеален в роли крестного Сириус? Но Гарри и так это знал, просто предпочитал не думать и оставлял все как есть.
- Я не хочу об этом говорить, - услышал Гарри свой голос.
- Хорошо, - ответил Снейп, - не будем. Я просто хотел убедиться и только.
- Убедиться в чем? — вспылил Гарри, со стуком ставя кружку на стол и гневно глядя на Снейпа. — В том, что у меня нет семьи? Убедились?
- Перестань, - рука Снейпа сжала его плечо.
Гарри скосил на нее глаза, но убрать не попросил. Ладонь на плече успокаивала, поддерживала. Гарри пришло в голову, что он хотел бы почаще сидеть в компании понимающего Снейпа, что он хотел бы быть беззаботней и расслабленней в его присутствии.
- Сходи-ка ты за курткой, сынок, - вдруг сказал Снейп.
Гарри показалось, что он ослышался.
- Говорю: сходи за курткой, - повторил Снейп. — Даю тебе две минуты. Успеешь?
- А зачем?
- Минута пятьдесят восемь секунд.
Гарри улыбнулся и сорвался с места.
Вернувшись назад, он уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться. Снейп был уже одет в черное наглухо застегнутое пальто.
- Что это? — поинтересовался он, оглядывая Гарри.
- Где?
- Почему ты в одной рубашке?
Гарри безразлично махнул рукой.
- У меня же еще куртка есть. Подумаешь!
Снейп был иного мнения. Отобрав у Гарри куртку, он подтащил сына к шкафу и вынул оттуда черный свитер.
- Вы что? Он же мне велик.
- Одевайся и не спорь. На улице холодно.
Бурча, Гарри влез в снейповский свитер и натянул сверху куртку. Выглядело все не так уж и плохо, но благодарить отца Гарри упрямо не стал, сделав вид, что жутко недоволен.
Шли они молча. Гарри, сгоравший от любопытства, куда же они все-таки направляются, не решался нарушить тишину вопросами. Снейп казался полностью погруженным в себя и свои мысли.
Так они ушли за пределы Хогвартса. Гарри, прикинувший, что отправиться они могут только в Хогсмид, был удивлен, когда Снейп спокойно протянул ему свою руку.
- Мы будем аппарировать?
- Как ты догадался?
Улыбнувшись, Гарри схватился за протянутую руку и тут же почувствовал, как его затягивает в узкий темный водоворот. Чтобы не отключиться, он закрыл глаза, а когда открыл, увидел, что они со Снейпом оказались на оживленной улице Лондона.
- Ого! — воскликнул Гарри, озираясь по сторонам. — Что мы здесь делаем?
- Гуляем, - коротко ответил Снейп.
Они медленно брели вдоль домов и магазинов, огибая ночных прохожих. Гарри, словно видя Лондон впервые, жадно рассматривал все, что попадалось ему на пути. Странно, он вдруг понял, что еще никогда не чувствовал себя рядом со Снейпом так просто. Никогда еще он не гулял, как самый обычный мальчишка. С отцом.
Подул промозглый ветер, и Гарри порадовался, что одел-таки свитер Снейпа. Он с носом укутался в шарф, когда Снейп спросил:
- Зайдем?
Гарри посмотрел, куда указывал отец, и смущенно согласился.
В кафе оказалось довольно уютно: приятный полумрак, всего два занятых столика и улыбающаяся официантка.
- Здравствуйте, - вежливо поздоровалась она, - вот меню.
Она положила на стол две книжечки и ретировалась. Гарри расстегнул куртку и вопросительно уставился на Снейпа. Тот ответил взаимностью.
- Ну, чего ты смотришь? Выбирай. Только, умоляю, без мороженого, на улице и так холод.
Гарри, освоившись, усмехнулся:
- Бросьте, сэр. У меня отец зельеваренье преподает. Хотите, я вас познакомлю?
Снейп скрыл лицо за меню.
Спустя полчаса Гарри отодвинул от себя третью по счету пустую креманку. Мороженое было безжалостно уничтожено.
- А ничего посущественней поесть не хочешь? — поинтересовался Снейп, с любопытством наблюдая за Гарри.
- А вы ничего посущественней глинтвейна не хотите? — спросил Гарри с широкой улыбкой на лице.
Снейп счел нужным замолчать. Когда стало ясно, что для четвертого мороженого просто не осталось места, они принялись собираться.
- Сын ваш — тот еще сладкоежка, - заметила официантка, подавая счет.
- Есть в кого, - засмеялся Гарри, выходя на улицу. — Куда дальше?
Снейп зябко передернул плечами.
- Выбирай сам, - ответил он, - главное, чтобы это было место, где тепло.
- Ммм, может в кино?
- Это еще что за напасть?
Гарри хмыкнул:
- Да так, фигня.
- Если такие нелестные отзывы, то зачем идти? — удивился Снейп.
Гарри потянул его за собой. Приблизительное местоположение кинотеатра он знал. В крайнем случае, можно было спросить у кого-нибудь.
- Будет вам, - на ходу говорил он. — Посмотрим чушь, поедим невкусный попкорн, запьем все это вредной газировкой. Ну не здорово ли?
* * *
- Оно готово, - тихо сказала Гермиона в гробовой тишине.
Гарри, Рон и Невилл во все глаза смотрели на зелье в котле, боясь даже дышать на него. Гермиона довольно улыбалась. Плакса Миртл, проникнувшись атмосферой феерии, не подвывала и не ныряла в унитазы, а только висела в воздухе.
- Готово? — как эхо повторил Рон.
- Гермиона, я… Здорово! Если бы не ты! — Невилл сделал несколько неуверенных шагов к котлу.
Гермиона довольно зарделась и отпустила глаза. Гарри смотрел на котел со страхом, понимая, что деваться уже некуда.
- Сегодня? — тихо проговорил Рон.
Гарри захотелось постучаться головой о стену.
- Да. Когда еще? — вздохнула Гермиона. — Тянуть бессмысленно.
- Поддерживаю, - сказал Невилл.
Все уставились на Гарри. Тот пожал плечами:
- Я как все, - ответил он.
Гермиона хлопнула в ладоши, тем самым снимая всеобщее напряжение и привлекая внимание к своей персоне.
- Итак, даю всем час на подготовку. Гарри, у нас с тобой самая ответственная миссия.
- Помню я, помню, - пробормотал Гарри, глядя, как Невилл и Рон уходят. - Начинаем?
Время летело чересчур быстро. Не успел Гарри оглянуться, как Гермиона протянула ему стакан с зеленоватой жижей. Гарри вспомнил, как пил оборотное зелье на втором курсе, и с трудом сдержал рвотный позыв, в красках представляя, какие незабываемые ощущения его ожидают. Однако, он просчитался. На вкус зелье оказалось не так уж и противно, а боли при превращении Гарри не испытывал вообще. Гермиона с интересом ученого наблюдала за ним.
- Как ты? — спросила она, когда Гарри открыл глаза и обнаружил, что стал на две головы выше.
- Не поверишь, но отлично, - произнес Гарри и захлопнул рот ладонью. Непривычно было говорить чужим голосом вместо собственного.
- Так я и думала, - Гермиона не сдержала гордой улыбки и, принявшись вытаскивать из сумки одежду, сказала: - Вы с профессором близкие родственники, а, значит, превращение происходит гораздо менее болезненно. На, держи!
Гарри, намеренно не глядя в многочисленные зеркала, добрался до черной мантии и шмыгнул в кабинку. Застегиваясь, он со странными эмоциями рассматривал свои чужие руки, сгибая и разгибая их. Внезапно он ясно вспомнил, как то же самое делал Волдеморт после своего воскрешения, и поспешно вылетел из кабинки.
- Уф, - Гермиона взирала на него со смесью восторга и изумления, - даже страшновато.
Гарри улыбнулся, и Гермиона выпучила глаза еще больше.
- Не делай так, Гарри, а то люди решат, что профессор Снейп спятил, - попросила она.
Гарри недовольно сжал губы.
- Такое ощущение, что Снейп не человек! И поулыбаться ему нельзя!
- Пойми, Гарри, как ты, Снейп никогда не улыбается. Окружающие сразу поймут, что перед ними… ммм… подделка.
Нехотя согласившись, Гарри кивнул и, отчаянно тряхнув головой, подошел-таки к зеркалу. На него уставился профессор Северус Снейп собственной персоной. Гарри поднял руку и дотронулся до кончика носа. Снейп в зеркале сделал то же самое. Тогда Гарри широко ухмыльнулся и скорчил рожицу. Гермиона сзади захихикала.
- Мда, я готов, мисс Грейнджер, - подвел итог Гарри.
Гермиона тут же засуетилась.
- Так, Невилл и Рон присматривают за Снейпом и остальными преподавателями. Карта мародеров оповестит нас, если что-то пойдет не так. Мне… Мне мантию-невидимку, и я с тобой, - Гермиона обеспокоенно посмотрела на Гарри. — Все остальное зависит только от тебя.
Гарри тяжело вздохнул:
- Почему бы не стереть Пинс память — и всего делов?
- Гарри! Это незаконно и опасно для мадам Пинс!
- Ладно-ладно, я это так сказал.
- Не говори больше таких вещей, - покачала головой Гермиона. — Пора, идем. Помни, ты…
- Я — Снейп, - кивнул Гарри и вдруг понял, как двусмысленно прозвучали его слова.
Гермиона кашлянула, стараясь скрыть неловкость, и направилась к выходу из туалета. Гарри последовал за ней.
- Снейп в кабинете, все хорошо, - то и дело шептала из-под мантии Гермиона.
- Здравствуйте, - бормотали встречающиеся по пути школьники.
Гарри отвечал им всем коротким кивком головы, удерживая на лице отстраненно-холодную маску. Это было несложно. Все же ему часто приходилось носить на лице выражение безразличия, чтобы скрыть что-либо. Уроки Снейпа здорово помогли в этом деле.
- Великолепно держишься, - шепнула Гермиона, когда они оказались в относительно пустом коридоре.
Гарри едва сдержался, чтобы не брякнуть чего-нибудь в ответ.
Библиотека была практически необитаема. Несколько учеников сидели над учебниками, и кроме них потенциальной угрозы Гарри не обнаружил.
- Добрый вечер, мадам Пинс, - произнес Гарри так, подражая снейповской манере говорить.
Библиотекарша вежливо ответила, но Гарри заметил, что Снейп ей малоприятен. Что ж, не новость.
- Я бы хотел взять пару книг.
Мадам Пинс поднялась со стула и поинтересовалась:
- Что это за книги, профессор?
- Авторы Август и Натаниэль Эванс.
Мадам Пинс, не оборачиваясь, удивленно проговорила:
- Надо же! Какие бывают совпадения. То эти книги не нужны никому много десятков лет, то вдруг они сперва Поттеру и Лонгботтому понадобились, теперь вот вам. Интересно.
Гарри не видел здесь ничего интересного. Ему вдруг стало жарко. Отчаянно захотелось схватить нужные книги и рвануть куда подальше, предварительно стерев библиотекарше память об этом злополучном дне.
- Не паникуй. Идем. Все под контролем, - еле слышно прошептала Гермиона.
- Что-что? — обернулась мадам Пинс.
Гарри поддельно изумился, стараясь скрыть напряжение:
- Прошу прощения?
- Вы ничего не слышали? — не отступала мадам Пинс. — Как будто кто-то… Ох, не обращайте внимания.
Гарри был только рад.
Он остановился возле массивных дверей, которые видел раньше, но не придавал их существованию какого-либо значения. Пока он рассматривал их, мадам Пинс вставила в дверь ключ, и та со стоном растворилась, скрыв библиотекаря в своих недрах.
- Гарри, у нас проблемы!
Гарри обернулся к невидимой подруге, чувствуя, как страх твердой рукой сжимает горло.
- Что? — спросил он, одергивая воротник мантии, чтобы хоть как-то облегчить доступ кислорода.
- Твой отец вышел из кабинета и идет, судя по всему, прямо сюда. Рон и Невилл постараются задержать его, я надеюсь.
- Ты видишь их на карте?
- Да, они прямо перед ним.
- Дьявол.
Гарри закрыл глаза и принялся медленно считать, чтобы хоть как-то успокоиться. После цифры пятьдесят восемь, Гермиона прошептала:
- Нужно срочно уходить. Рон врезался в Снейпа, но ему не удалось его надолго задержать. Гарри, быстрей!
Как по мысленной мольбе Гарри, из дверей с улыбкой вышла мадам Пинс, держа в руках пару небольших ничем не примечательных книжек.
- Покорно благодарю, - Гарри выхватил их из рук библиотекаря и метнулся к выходу на всех парах. Гермиона неслась рядом под мантией-невидимкой.
- Что там? — проговорил Гарри сквозь зубы.
- Мы, кажется, успели, но…
Гермиона не договорила. Гарри прекрасно понял, что она не произнесла. Они, кажется, все-таки вляпались.
- Рон и Невилл уже в туалете. Скорей туда, - Гермиона сдернула с себя мантию, чтобы было удобней бежать. — О господи, Гарри! Ты превращаешься в себя!
Гарри в шоке схватился за нос, почувствовав, как тот уменьшается и приобретает прежние размеры.
- Черт! — взвыл он.
К счастью, туалет был рядом. Слетев со ступенек, Гарри нырнул в помещение. Там к нему и Гермионе подскочили Рон и Невилл:
- Что?
- Как?
- Достали?
- Ничего не произошло?
Гарри молча показал друзьям книги и посмотрел на Гермиону. В ее глазах он нашел отражение собственного страха: они попались.
Это была самая ужасная ночь. Гарри до крови прокусил губу, борясь с напряжением, из-за которого онемело все тело, не реагируя на элементарные команды. Рон, Гермиона и Невилл, сидящие над книгами, несколько раз предлагали ему присоединиться, но Гарри не отвечал. Он не мог сидеть на месте, ему нужно было двигаться, ходить из угла в угол, не чувствуя ни усталости, ни сонливости, и молить лишь об одном: чтобы Снейп ничего не узнал.
- Переверни страницу назад, Рон, кажется, там что-то было.
- Нет-нет, вон она.
- Не сопи мне в ухо!
Гарри побрел подальше от друзей, не желая ни слышать их голосов, ни видеть их самих. Кажется, он наворачивал уже тридцать пятый круг по Выручай-комнате.
Страх мешал думать. Вместо мыслей выскакивали огрызки белиберды. А Гарри нужно было подумать. Как следует подумать над тем, насколько велик его идиотизм.
«Я же не хотел во все это ввязываться! Зачем я пошел на поводу у Невилла?»
«Ты хотел помочь другу, это естественно. У вас есть шанс, им нужно воспользоваться. Через пятьдесят лет ты бы проклял себя за то, что не попробовал сейчас, когда у тебя была возможность»
«А Снейп? Он ведь не думает, что мы поступаем правильно»
Гарри остановился и прислонился лбом к дверце шкафа. Хотелось побиться об нее изо всех сил, а после узнать, что все происходящее с ним с первого сентября — не более чем плод воображения.
- Гарри, послушай, - окликнула его Гермиона издалека.
- Чего тебе? — ни малейшего желания общаться Гарри не испытывал.
- Такой инцидент уже был! — Гермиона зашагала в его сторону. — В книге мы нашли страничку из газеты почти трехсотлетней давности. Там говорится, что заклинание смогло исцелить четырех человек. А ведь считалось, что им уже ничем не поможешь! И мы… Гарри?
Слишком понимающий голос сделался у Гермионы. Гарри зажмурился. Только этого ему не хватало.
- Я чертовски устал. Не знаю, может, вы с Роном киборги, а я - живой человек.
- Гарри, я же ничего еще не говорила, - Гермиона встала за спиной мальчика. — Что с тобой? Я думала, ты будешь рад, как и мы. Эти книги действительно настоящее чудо, Гарри. Я ведь и сама сомневалась в нашей затее, а сейчас…
Гарри повернулся к подруге и выпалил:
- Я боюсь, Гермиона. Боюсь, что Снейп… - Гарри замолчал и отпустил голову. — Вы с Роном капали и капали мне на мозг, что, дескать, Снейп хороший, подружись с ним, ты ему необходим. Молодцы, я действительно смог узнать его с другой стороны. Но теперь скажи, Гермиона, что делать дальше? Я повязан по рукам и ногам. В один момент я осознал, что Снейп нужен мне, что я хочу иметь отца, именно такого, потому что плюсов в нем больше чем минусов, потому что он искренне помогает мне, искренне волнуется и переживает. Я сломался, Гермиона, я впустил его слишком далеко. А теперь… Теперь, если он вышвырнет меня за дверь, я не вынесу. Мне плевать на войну и Волдеморта. На Волдеморта мне плевать втройне! Но я умру, если от меня отвернется человек, который теперь значит очень и очень много.
Гермиона бледнела с каждым произнесенным Гарри словом. Когда он закончил, она яростно замотала головой.
- Нет, нет, нет, он никогда от тебя не отвернется. Я уверена!
Не понятно было только, кого она убеждает: себя или Гарри. И он это понял, отвернулся и махнул рукой.
- Лучше я пойду, Гермиона.
- К-куда?
- Спать. Надоело думать. Помогу вам потом, ладно?
Гермиона шагнула вслед за ним.
- Стой! Давай поговорим.
Гарри усмехнулся и, не оборачиваясь, бросил:
- Эти разговоры — пустая трата времени. Мы, так или иначе, останемся каждый при своем мнении.
Гермиона словно бы хотела сказать еще что-то: Гарри почувствовал это спиной. Но она промолчала, и Гарри, безразлично пожав плечами, ушел.
Остаток ночи показался безумием. Отвратительное предчувствие не давало уснуть, и Гарри несколько раз ловил себя на том, что, не отрываясь, смотрит на полог кровати, слушает сопение Симуса, храп Дина и ощущает в голове пустоту. Как в вакууме.
Множество раз Гарри пытался заставить себя закрыть глаза, считать овец, слонов, бегемотов. Кого угодно, лишь бы предчувствие ушло. Он страстно мечтал, чтобы ему приснилась мама, чтобы она, как обычно, встретила его улыбкой, прикоснулась теплыми губами к его лбу и нежно провела кончиками пальцев по щеке, чтобы она сказала ему, что его ждет и как этого избежать… Но сон не шел, а вместе с ним не шла и Лили.
Наступило мрачное раннее мартовское утро. Гарри взглянул в окно и увидел унылое серое небо, какое бывает разве что в октябре, когда природа медленно умирает на несколько грядущих месяцев. Он поежился и побрел умываться.
Рон, Гермиона и Невилл практически спали за столом на завтраке. Ночевать они так и не приходили. Буркнув обычное утреннее приветствие, Гарри уставился на тарелку с яичницей и, увидев два больших желтых глаза, почувствовал омерзение. Отодвинув от себя тарелку, он медленно отпил из кубка с тыквенным соком и поймал удивленный взгляд Рона.
-Ты как? Нормально себя чувствуешь? — спросил друг.
Гарри неопределенно мотнул головой. Он не знал.
- Поешь, может быть? — не отступал Рон.
Вместо ответа Гарри посмотрел на стол преподавателей. Снейп сидел на своем привычном месте и спокойно вел беседу с Флитвиком. На сына он не посмотрел ни разу, хотя Гарри прекрасно знал, что Снейп чувствует его взгляд на себе.
- Мы возьмем всю вину на себя, Гарри, хочешь? — предложила Гермиона.
- Ты не понимаешь, - усмехнулся Гарри, - дело же не в наказании.
Чего он ждал от них? Гарри прикрыл глаза, борясь с отчаянием. Рон и Гермиона — такие же, как он сам, пятнадцатилетние подростки. Откуда им взять мудрых советов? Они замечательные друзья, но они — ровесники, не взрослые.
На прорицаниях Гарри даже не делал вид, что выполняет задание. Трелони нашла этому свое объяснение, но Гарри не услышал ни слова из потока того бессвязного бреда, что она произнесла. Его мысли были заняты предстоящими зельями. Можно было бы сослаться на мифическую болезнь и не идти, но это была бы уже самая настоящая трусость. А он гриффиндорец!
- Тишина! — негромко, но внушительно сказал Снейп, входя в кабинет.
Разговоры мгновенно стихли, а в Гарри умерли последние крохи надежды, как только он на секунду встретился взглядом с отцом. В глазах того были злость и решительность.
Задание выполнялось из рук вон плохо. Вместо тысячелистника Гарри положил в котел зачем-то принесенную им из шкафа крапивницу, которая к сотворяемому зелью имела такое же отношение, как дядя Вернон к квиддичу. Снейп прокомментировал увиденное яростно брошенным: «Отвратительно. Минус пять баллов!», - а Гарри втянул голову в плечи, стараясь сделаться как можно незаметней. Глупая попытка.
После провального урока, на котором он, Невилл и двое девочек с Пуффендуя лишили свои факультеты баллов, Снейп заявил:
- Замечательно потрудились. Благо, не разнесли мне класс своими творениями, от которых сам Мерлин не один раз за последние полтора часа перевернулся в гробу. Все можете уходить. Поттер, задержитесь.
Ученики, не сговариваясь, гурьбой повалили к дверям. Рон, Гермиона и Невилл остались стоять возле дверей.
- А вам особое приглашение нужно? — рявкнул на них Снейп. — Вон отсюда немедленно! Нечего на меня так смотреть, Уизли, не съем я вашего друга.
Но никто не двигался с места. Гарри взглянул на друзей и пробормотал:
- Подождите меня около Большого зала.
Понурив головы, Рон, Гермиона и Невилл вышли, оставив Гарри наедине со Снейпом.
- Я не желаю слушать твои жалкие оправдания и заверения, что «ты не хотел, оно так само получилось». Я не желаю слушать о том, что ты — благородный рыцарь, который кидается спасать всякого нуждающегося и не нуждающегося в твоей помощи. Скажи мне: ты действительно настолько глуп? Если да, то я в недоумении. Лили была умнейшей колдуньей, да и я не дурак. В кого же ты пошел, а, Гарри?
Слова били как хлыст. Гарри не мог смотреть отцу в глаза, боясь увидеть там презрение.
- Я хочу помочь Невиллу. Мы…мы ведь… У нас может получиться! Есть крошечный шанс, что мы исцелим их, и они снова станут прежними. Помогите нам, пожалуйста. Вы…
- Замолчи сейчас же, глупый, наивный ребенок! Я ведь уже объяснял тебе элементарные вещи, а до тебя все никак не доходит. Шанс, что вы исцелите Фрэнка и Алису — одна тысячная процента из ста возможных. А вот шанс, что вы промахнетесь, велик. И если это произойдет, вас не только затаскают по судам, но ты обретешь в лице Лонгботтома врага на всю оставшуюся жизнь. Вы украдете у него надежду, которой сейчас питаете, и он возненавидит себя и вас. Ты понимаешь, чем грозит ваш альтруизм?
- Но мы же не можем теперь отступиться, сэр. Вы — сильный волшебник. Пожалуйста, если вы нам поможете, у нас все получится.
Снейп долгое время молчал. Гарри все так же смотрел в пол. Часы громко тикали, от чего в наступившей тишине складывалось пугающее впечатление, будто все остальные просто исчезли с лица земли.
- Я не буду вам в этом помогать. Немедленно исчезни с глаз моих. Ты подставил меня, ты собираешься подставить друга. Не желаю тебя больше видеть, ясно? Не смей здесь появляться.
Сердце остановилось. Гарри не верил в реальность происходящего. Эта дурной сон, не иначе. Не могло все так закончиться, не мог Снейп…
- Ты слышал меня? Убирайся и не приходи.
В глазах мерцало: комната то темнела, то вновь приобретала краски. Чувствуя, что долго не продержится, Гарри поднял глаза на Снейпа… и встретил холодную маску.
- Я не… Пожалуйста, - Гарри не понимал, о чем просит. Ему хотелось только, чтобы Снейп передумал, позволил ему остаться.
- Не кради мое время, выметайся из кабинета, - Снейп оставался непреклонен.
Ком в горле Гарри мешал говорить. Он попятился к двери. Беспомощность, обида и отчаяние скребли внутри него, прорываясь наружу.
- Сэр, я…
- Немедленно! Вон! Отсюда! — заорал Снейп, теряя остатки самообладания.
Оставаться в одной комнате со Снейпом и дальше Гарри не мог. Перед глазами промелькнули эпизоды из детства: когда он не успевал вовремя убежать от дяди, его часто могли ударить ни за что. У Снейпа же был вид, будто он собирался придушить сына голыми руками. Не дожидаясь развязки, Гарри выбежал из класса.
Ноги сами несли его по коридорам. Гарри, пребывавший в каком-то пограничном состоянии между сном и реальностью, не замечал никого и ничего вокруг. Голову раздирала тупая боль. Нет, не шрам, будь он проклят. Чувство потери, злость на самого себя и на весь мир в придачу — все это коконом сжимало виски. Неумное желание напиться вдрызг до такой степени, чтобы забыть собственное имя, возрастало с каждой секундой. Будь его воля, Гарри сорвался бы в Хогсмид и в «Кабаньей голове» сделал то, о чем жалобно просило подсознание.
Он не понял, куда пришел до тех пор, пока перед глазами сама собой не нарисовалась дверь. Выручай-комната. Гарри готов был вознести в ранг святых того, кто выдумал в школе это спасительное место. Тихая гавань для всех, кто запутался и искал спасения, кратковременного убежища.
Войдя в комнату, Гарри медленно выдохнул и прикрыл глаза, приказывая себе не думать ни о чем. Уроки окллюменции, которая нравилась Гарри все больше и больше с каждым последующим занятием, не прошли даром. Сознание послушно избавилось от лишних эмоций, и Гарри смог открыть глаза.
На этот раз Выручай-комната представляла собой переплетение множества маленьких комнатушек с диванами, столами, светильниками и кроватями. Это выглядело мягко говоря довольно необычно, но Гарри не стал жаловаться. Наконец-то он мог сесть и успокоиться.
- Поттер? Ты ли это?
У Гарри дар речи пропал, когда он увидел Малфоя, который по-хозяйски прислонился к шкафу.
- Какого черта ты тут делаешь? — возмутился Гарри, обретя способность говорить.
- От мира спасаюсь, - пожал плечами слизеринец.
Гарри покачал головой. Уединился, что называется. Ну и компания!
- Поттер, а ты что приперся?
- По той же причине, - буркнул Гарри.
Малфой какое-то время разглядывал его, словно оценивая, а после проговорил:
- Ну что ж, присоединяйся, третьим будешь. С такими темпами, здесь скоро можно будет кружок открывать.
И он, развернувшись, принялся петлять между креслами и пуфами. Гарри не двигался ровно секунду, а потом двинулся вслед за проводником, гадая, с кем Малфой коротает время в Выручай-комнате.
Он ожидал увидеть всех, от Панси Паркинсон до Колина Криви. Всех, кроме того человека, что, безмятежно поджав под себя ноги, сидел на диванчике и вязал.
- Полумна? — севшим голосом пробормотал Гарри.
Когтевранка подняла на него глаза и кивнула. Гарри уставился на Малфоя, который, ничуть не смущаясь своей копании, уселся в кресло.
- И давно вы так… заседаете? — спросил Гарри.
Малфой возвел глаза к потолку, проводя подсчеты.
- Хм… Полумна? Как думаешь?
- Месяца четыре.
- Слышал, Поттер? Месяца четыре.
Гарри понял, что удивляться нечему. Мир безумен, что с него взять? Порой, глядя маггловское телевидение, Гарри узнавал, что спокойные с виду люди могут в один прекрасный день превратиться в насильников и серийных убийц. Был бы повод. А здесь… Подумаешь!
Он безбожно прогулял две пары: уход и заклинания. Практически все это время он молчал, вставляя лишь несущественные комментарии в разговор Малфоя и Полумны. А те общались непринужденно и спокойно. Привыкли, видимо, вместе коротать время, сбегая от внешнего мира. Малфой уже знал все привычки Полумны, и когда она чуть хмурилась, читая «Придиру», интересовался, какой еще вид животных был открыт ее тронутым отцом.
- Хочешь знать, почему мы здесь, Поттер? — спросил Малфой.
Гарри неопределенно мотнул головой:
- Наверно.
- Мой отец пресмыкается перед Сам-Знаешь-Кем и хочет, но не может сбежать от него. Живыми от него не уходят, знаешь ли. Это самое паршивое. Мать пытается поддержать папу, но… С такой сестрой, как у нее, это плохо получается. Ты ведь знаешь, что Лестрейндж моя тетя?
Гарри кивнул. Не ожидал он от Малфоя такого внезапного откровения. А тот выглядел так, словно выплескивал из себя всю накопленную горечь, и ему становилось легче с каждым сказанным словом.
- А Полумна здесь, потому что она просто одна.
- Уже нет, - спокойно заметила Полумна.
Малфой улыбнулся.
- Ну да. Тебя прельщает компания сына Пожирателя-неудачника.
Полумна строго посмотрела на Малфоя.
- Не говори так, Драко. Ты любишь отца. Я помню, как ты о нем рассказывал.
Малфой отвернулся.
- Люблю, но все равно так мерзко, когда понимаешь, что ему служить этому… этому чудовищу до конца дней. Да и еще… Не протяну я долго, наверно.
Гарри удивленно посмотрел на Малфоя. Тот выглядел каким-то слишком уязвимым сейчас, в эту самую минуту.
- Сами-Знаете-Кто никогда не оставит меня в покое. Его девиз: либо преклонись, либо умри. Черт знает, как жить дальше.
Гарри понимал чувства Малфоя слишком хорошо. Отличие было лишь в том, что Малфой попал в такую ситуацию только год назад, а Гарри находился на острие ножа уже, кажется, целую вечность. Ему хотелось сказать что-то ободряющее, но в голову упорно ничего не приходило. Малфой был его одногодкой, слова, вроде: «Все утрясется», - его нисколько не обманут. Ничего не утрясется, все будет идти так, как идет, вперед и вперед, дальше и дальше. Снежный ком, погребающий жизни тех, кто не успел вовремя спрятаться, сбежать, обмануть, будет катиться, и ничто, кроме истиного чуда, его не остановит.
- А с тобой что, Поттер? Хотя, что я спрашиваю? У тебя вся жизнь — один сплошной минус, - Малфой невесело усмехнулся. — Но все же.
Гарри покачал головой. Вопрос Малфоя вернул глубоко упрятанные мысли и страхи. Злые глаза Снейпа всплыли перед лицом Гарри. Что, если теперь все кончено? Что, если ничего не вернешь на круги своя? Гарри дернулся. Нет, он был уверен, что все наладится так или иначе. Он поговорит со Снейпом, тот простит его, поймет, и вновь начнет общаться с ним так же, как до досадного инцедента.
«Держи карман шире» - посоветовал голосок внутри.
Гарри едва сдержался, чтобы не зарычать на него.
- Поттер? Ты еще здесь?
- Да-да, - быстро ответил Гарри, - я не хочу об этом говорить. Просто кое-что не слишком хорошее случилось сегодня.
Кто бы мог подумать, что он вот так спокойно будет разговаривать с Малфоем, сидя в Выручай-комнате?
- Поттер, брось, все свои.
- Правда, Малфой, я не хочу.
- Как знаешь.
Такой чудной компанией они просидели до глубокого вечера, пропустив ужин и говоря, говоря, говоря… Очнулся Гарри только в одиннадцатом часу, когда понял, что опоздал на отбой.
* * *
Потекли серые однообразные дни. Гарри довелось на собственной шкуре испытать, что такое депрессия. Часы для него превратились в размытый, безликий ком: похожие друг на друга, как братья-близнецы, они нагоняли лишь тоску. Подходить к Снейпу Гарри откровенно боялся.
Близился конец марта. Гарри через две недели, прошедшие после разговора со Снейпом, никак на медленное, но верное приближение лета не реагировал.
Письма Сириуса не приносили ничего, кроме ощущения неправильности происходящего и стыда. А еще легкого, но явственного раздражения. Жалобы Сириуса на горькую долю читать, мягко говоря, осочертело. После сотого письма Гарри в полной мере осознал, что больше не может читать однообразные фразы. Почему Сириус, вместо того, чтобы ругать Дамблдора и весь мир на чем свет стоит, не мог подбодрить его, написать что-нибудь доброе и вечное?
«Умные люди говорили, что ты для него совсем не Гарри»
Интересно, можно ли уничтожить это радио внутри? Не затыкается ни на секунду, бормоча гадости.
«От правды не убежишь»
Ночи были одна краше другой. То коридоры, голоса, снова и снова спрашивающие, готов ли он «пожертвовать самым дорогим», то мама на той волшебной кухне. И если Гарри готов был видеть вторые сны вечность, то первые изрядно надоели. Мальчик бы и рад был пить зелье Сна без сновидений ежедневно, и черт с ними, с «последствиями для организма», как их называла мадам Помфри, но он не хотел пропускать ни одной встречи с матерью. В перерывах между ночными кошмарами, она была лучом света, таким ослепительно-ярким, что даже дневные переживания тускнели перед ним.
- Ты паршиво выглядишь, друг, - сообщил Рон за завтраком, жадно глотая яичницу.
Гарри, ковыряющийся вилкой в тарелке, нарочито бодро улыбнулся тому.
- Не хочешь полетать? Понимаю, и так будет тренировка, завтра же матч с Когтевраном. Я имею в виду, полетать просто так, для себя. Сходим, а?
Гарри, отвергнувший вчера подобное предложение, прозвучавшее из уст Джинни, покачал головой и мельком взглянул на стол преподавателей. Снейп все так же игнорировал его. Ни взгляда, ни полувзгляда, ни единого слова. Это приводило в бешенство. Лучше бы изводил насмешками как раньше, чем это упрямое безразличие.
- Э, Гарри, знаешь, насчет книг, что мы… хм… позаимствовали, - прошептал Рон.
- Я в курсе всех последних новостей, Рон, - отозвался Гарри. — Если ты не забыл, то я активно участвую в…
- Да-да, конечно, - быстро перебил друга Рон. — Я не об этом. Та ситуация была… была…
- Отвратительна. Настолько, что родной папаша отказывается признавать мое существование, - закончил Гарри раздраженно.
Рон печально вздохнул.
- Может, поговоришь с ним?
- Он не захочет меня слушать, как ты не понимаешь?
На них начали оглядываться. Гермиона сверкала глазами с противоположной стороны стола, Симус навострил уши, а две девочки с младших курсов томно вздохнули, поймав его взгляд. Гарри, прикусив язык, уставился на кубок с тыквенным соком, мысленно проклиная адский напиток, от запаха которого желудок завязывался морским узлом и в панике пытался спрятаться где-то за печенью.
- Черт подери! — Рон и не думал понижать голос. — Ты превратился в какого-то тупого пуффендуйца. Проблему решать не хочешь, ходишь злой на весь мир, грызешься с каждым встречным. Не надоело, а? Меня вот уже бесит.
- Ну и катись тогда, Рон. Спасибо за поддержку! — рявкнул Гарри.
В зале стало тихо-тихо. Явственно мяукнула миссис Норрис, шмыгнул носом кто-то со стола Когтеврана. Гарри отпустил голову, мечтая уменьшиться и сбежать.
- Я думаю, личные проблемы, мистер Поттер, вам лучше решать в месте более безлюдном, - громко сказала МакГонагалл.
- Все уже давно уяснили, что умение привлекать к себе внимание — это исключительная способность мистера Поттера, - фыркнул Снейп.
За столом Слизерина загоготали. Гарри взглянул на Снейпа с обидой и тайной надеждой, но тот лишь скривил губы и отвернулся. Выждав какое-то время (вдруг отец вновь посмотрит!), Гарри огорченно отшвырнул в сторону вилку. Гермиона попыталась протянуть руку, чтобы успокоить его, Рон пробормотал нечто утешительное, но Гарри поднялся из-за стола и двинулся прочь из зала.
* * *
- Да! Вы видели это? Гриффиндорские защитники переходят в нападение! Берегись, Когтевран.
Гарри описал дугу в воздухе, выискивая глазами маленький золотой мячик и одновременно следя за бладжерами, от которых в данный момент уворачивались Чжоу и один из когтевранских охотников.
День выдался ясный: для квиддича самое то. Анжелина нарадоваться не могла, когда утром повела команду переодеваться.
- И 50:20 в пользу Гриффиндора! Браво, Фред.
Справа мелькнуло что-то золотое. Гарри рванул было туда, но опоздал: мячик вновь пропал из поля зрения.
- Хм, мне одному кажется, что Чанг летает за Поттером вместо того, чтобы искать снитч самой? — задумчиво проговорил Ли Джордан.
Гриффиндорские болельщики возмущенно загудели, а Гарри обернулся. Действительно, дыша ему в спину, за ним летела Чжоу.
- Джордан, прекратите! Вы должны комментировать матч, а не придираться к игрокам, - громко заявила МакГонагалл.
- Какие ж это придирки, профессор? Придирки — это если бы я сказал, что Чанг пытается строить Поттеру глазки прямо на метле, но из-за скорости у нее не выходит.
- Джордан!
Гарри усмехнулся, но когда в его поле зрения попало сердитое лицо Джинни, которая очень нехорошо сверлила взглядом когтевранского ловца, улыбаться ему перехотелось. Разобрала злость на Чжоу, которая словно приклеилась к нему. Для развлечения он стал проделывать сложные виражи, из-за чего Чжоу постоянно сбивалась и отставала.
-Эй-эй-эй! Что за потасовка?
Гарри обернулся и застонал. Фред (или Джордж) орал на загонщика когтевранцев, а рядом повисли по двое игроков от каждой команды, ругаясь и маша руками друг на друга. Гарри устремился было к ним вместе с Анжелиной, но сзади послышался девчачий вскрик и шипение.
Джинни, на которую налетела Чжоу, прицельно пнула метлу противницы.
- Смотри, что делаешь! Я могла упасть!
- Боишься упасть, не играй в квиддич! — вопила Чжоу.
- Ты — ловец! Вот и ищи свой снитч, а ко мне не лезь, ясно?
Понимая, что сзади он нужнее, чем там, где уже собрались обе команды вместе с мадам Трюк, Гарри подлетел к девушкам, едва не сцепившимся в воздухе.
- У нас матч, если вы не заметили, - раздраженно рявкнул он.
Джинни сверкнула на него глазами:
- Лучше скажи своей ярой фанатке, что если она будет от нечего делать пытаться скинуть меня с метлы, я совершенно случайно запущу в нее квоффлом. И не один раз.
- Угрожаешь?!
- Предупреждаю.
Гарри не успел ничего вставить в этот бурный диалог, как Джинни уже развернулась и улетела. Ему оставалось только смотреть ей вслед.
- Внимание! — голос мадам Трюк пролетел на полем. — Это отвратительнейшая игра за всю историю существования школы. Советую капитанам Гриффиндора и Когтеврана пересмотреть составы команд. За то, что вы вынесли личные отношения на публику, матч отменяется. Все свободны.
Анжелина едва ли не рыдала. Гарри, чувствуя себя идиотом, висел в воздухе с остатками команды и, глядя попеременно то на Джинни, то на Чжоу, то на Фреда, пытался решить, кого убить в первую очередь. В конце концов, плюнув на них, он вместе с Анжелиной и Кети Белл спустился на землю и побрел к раздевалке.
- Мы первые, кого сняли с матча! — причитала Анжелина. — Это позор!
- Если бы к Фреду не полезли те двое! — воскликнула Кети.
- Фред и сам хорош, - Анжелина полыхала и не думала остывать. Гарри искренне посочувствовал провинившимся.
С Джинни он не разговаривал почти сутки. Это давалось тяжело. В перерывах между занятиями он чувствовал на себе ее взгляд да и (чего греха таить?) сам словно ненароком поглядывал в ее сторону.
За обедом первой не выдержала Джинни. Сев рядом с Гарри, она взяла его руку под столом. Плохое настроение из-за неудавшегося матча как рукой сняло.
- Прости, - прошептала Джинни. — Эта Чанг к тебе клеится, и я срываюсь.
- Она мне не нужна. Правда, Джинни. Чжоу не вызывает у меня никаких чувств, кроме, разве что, раздражения.
Джинни слабо улыбнулась, а Гарри вдруг твердо решил поговорить со Снейпом, чего бы это ему ни стоило. Это казалось правильным, самым правильным из того, чем он занимался последнюю пару недель. Лишь предчувствие неминуемой беды сжимало горло, но своей интуиции Гарри никогда не верил.
Вечер наступил слишком быстро по меркам Гарри. Не успел он провести время в компании сперва Рона, Гермионы и Невилла, а затем — Джинни, как стрелки чалов безжалостно указали на восьмой час. Вздохнув, Гарри поднялся и направился к выходу из гостиной. Прежде чем он перешагнул порог, за руку его схватила Гермиона.
- Все хорошо? — спросила она.
Гарри прочитал на лице подруги тревогу.
- Не знаю, - честно ответил он. — Наверно, Гермиона. Что со мной может случиться? Убить меня Снейп не убьет.
Гермиона все еще не отпускала его руку. Гарри беспомощно оглянулся на Рона и Джинни, но на лицах тех застыли те же выражения.
- Да вы что, ребят? — Гарри попытался засмеяться, но смех вышел неловким и пустым. Гарри самого не отпускало ощущение надвигающейся грозы. Но друзьям знать это было необязательно. — Я не на войну, в самом деле.
- Не бери в голову, - Гермиона отдернула руку, - все в порядке.
Ободряюще улыбнувшись друзьям, Гарри направился в подземелья, умоляя всех и вся, чтобы Снейп уделил ему хотя бы секунду, не вышвырнул в первый же момент, а еще лучше — понял и простил.
Постучав в дверь кабинета, он замер в ожидании. Послышалось сухое: «Войдите», - и Гарри проскользнул внутрь.
- Что тебе? — Снейп ровно минуту сверлил его взглядом, перед тем, как произнес эти слова.
- Прости… то есть, простите меня.
- Это все?
- Да, - Гарри растерялся. — Нет, нет конечно. Мне очень жаль, я только хотел помочь другу. И… И мы нашли нужный материал!
Во взгляде Снейпа Гарри не нашел ни ненависти, ни злости, ни даже раздражения. Но тот все же сказал:
- Тебе нужно прощение? Хорошо, я тебя прощаю. Можешь уходить.
Гарри сжал зубы, чтобы не зарычать.
- Пожалуйста, не прогоняйте меня.
- Мне не о чем с тобой разговаривать, уходи. Ты прощен, можешь спать спокойно.
Безразличный тон, которым говорил Снейп, выводил Гарри из состояния равновесия. Снейп что, не мог наорать на него? Не мог ударить? Не мог встряхнуть и гаркнуть в лицо все гадости, что думал о нем, а после стать таким же, каким был совсем недавно?
- Хватит меня выставлять! — крикнул Гарри. — Мне на колени перед вами встать?
Снейп усмехнулся, и это окончательно взбесило Гарри. Горечь захлестнула его с головой.
- Вы… Вы! Я, дурак, еще поверил! Вы лгали мне все это время! Нужен, нужен, как же! Нафиг я вам не нужен! Ха, поверил!
Снейп изменился в лице, но Гарри, с ненавистью глянув на него, развернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Он поклялся себе, что никогда, никогда не войдет больше к Снейпу по доброй воле.
- А, Поттер, вот вы где! — МакГонагалл быстро пошла навстречу Гарри с противоположного конца коридора. — Вас хотят видеть.
- Кто? — Гарри не успел даже удивиться.
- Идите за мной, Поттер. Вашему крестному, похоже, правила не писаны. Заявляется в Хогвартс, как к себе домой.
- По-подождите. Сириус здесь? — задохнулся Гарри. — Но как? Зачем?
- Откуда мне знать, Поттер? — сердилась МакГонагалл. — Мое дело проводить вас к нему. Не один вы в ужасе. Альбус тоже в ярости на вашего безответственного крестного отца.
По пути в кабинет, куда тащила его МакГонагалл, Гарри не успел ни подумать, ни испугаться. Сознание было на удивление пустым. Он понимал, что такого произошло, из-за чего Сириус примчался в Хогвартс, махнув рукой на безопасность. Он понимал и не чувствовал ничего.
МакГонагалл впихнула его в пустой директорский кабинет. Впрочем нет… не в пустой. Хотя Дамблдора внутри него не было, Гарри увидел Сириуса, стоящего возле окна.
Чувствуя, как по спине бежит холодок, Гарри вглядывался в лицо крестного, на котором отвращение, презрение и гнев сменяли друг друга в бешеном темпе. От тишины в кабинете можно было оглохнуть.
Сириус сделал шаг по направлению к Гарри, за ним еще один. Гарри не трогался с места, не способный двинуться.
- Ах ты маленький ублюдок! — прошипел Сириус и, замахнувшись, резко ударил Гарри по лицу.
От жгучей пощечины голова Гарри дернулась назад, а в глазах защипало. Схватившись за щеку, он в шоке уставился на Сириуса, который продолжал надвигаться на него. Гарри с ужасом осознал, что никогда не посмеет ударить Сириуса в ответ или поднять против него палочку.
- Сириус, - прошептал он.
- Снейповское отродье! Ты! Из-за тебя погиб мой лучший друг!
- Сириус…
- Заткнись! — Сириус оттолкнул Гарри от себя, и тот ударился о стол, едва не упав. — Ты не сын Джеймса, я знаю. Интересно, сколько времени ты знаешь?
- Сириус…
- Мой друг погиб! Погиб, понимаешь? Ни за что! Умер, защищая твою шлюху-мать и тебя, сыночка Нюниуса.
Гарри кинулся к Сириусу.
- Не смей так говорить про мою маму! Ты ничего не знаешь! Я любил, люблю и буду любить Джеймса! Я никогда не забуду того, что он сделал!
Сириус, казалось, слышал только себя.
- А я никогда не забуду, что сделал ты!
- Я?
- Ты — причина, почему Джеймс сейчас в могиле, почему я сидел в Азкабане столько лет. Ты во всем этом виноват!
Гарри казалось, что он рехнулся. Сириус просто не мог такого сказать!
- Я не… Ты винишь меня в том, что произошло, когда мне был год?
- Ты во всем виноват! — орал Сириус! — Загляни в себя! Ты прекрасно это знаешь! Лучше бы это ты сдох тогда в Годриковой впадине. Мир много не потерял бы. Твое чертово существование только отравляет жизни людей! Я бы убил тебя сам, если бы мы были не в Хогвартсе.
- Что?
Гарри перестал дышать. Мир полетел к чертям. Все полетело к чертям. Слова Сириуса сломали что-то внутри Гарри. Боль топила каждую клеточку тела, боль и отчаяние давили, убивали, заставляли хватать воздух ртом и изо всех сил, на последнем издыхании врать себе, что все — страшный сон.
- Нет, Сириус, выслушай, - Гарри протянул руку к крестному, но ее отшвырнули с крайней брезгливостью.
- Не прикасайся ко мне, отродье. Я видеть тебя не могу. Не смей появляться в поле моего зрения, иначе пожалеешь. Очень надеюсь, что Волдеморт доберется до тебя, и ты, наконец, ответишь за смерти невинных людей, таких, как Джеймс.
Ни секунды больше Гарри не мог терпеть. Он сгорал заживо. Попятившись к двери, он резко распахнул ее и побежал. Побежал, не разбирая дороги, ощущая себя грязным, преданным, лишним. Никого не осталось, теперь уже никого.
Забежав в туалет, он схватился руками за раковину, чтобы не упасть. Сириус только что отказался от него. Гарри зарыдал в голос, пытаясь потушить огонь в груди, но тот разгорелся еще сильней. Руки неумолимо тряслись, ноги подгибались. Гарри чудом сохранял вертикальное положение.
Он был никому не нужен. Никому, черт возьми! Такой огромный мир, но в нем пусто.
Гарри посмотрел в зеркало. Перед глазами все плыло, но разглядеть ненавистное лицо он смог.
Боги, как же он презирал себя сейчас!
Выхватив палочку, Гарри рявкнул: «Редукто!», - и зеркало, треснув, осыпалось на пол десятками осколков. Гарри уронил палочку и сполз вниз по стене.
Боги, как же он ненавидел сейчас жизнь!
Рука сама нашарила один из осколков. Гарри рассмеялся. Он хотел, мечтал, чтобы все закончилось! Чтобы вся эта жестокая и непредсказуемая игра под названием «жизнь», наконец, отпустила его. Снейп отказался, Сириус отказался… Сириус был прав. Он только мешает другим.
Мало что соображая, Гарри провел осколком по запястью раз. Затем другой. Брызнула кровь. Отрешенно глядя, как она ручейком стекает на каменный пол, Гарри почувствовал, наконец, что долгожданный исход уже близко. Жизнь уходила, смешиваясь с крошкой от зеркала. Из последних сил, выпустив из кулака спасительный осколок, Гарри погрузился во тьму.
Те две недели, что Снейп упорно игнорировал сына, показались ему бесконечно долгими, мучительными. Сперва его одолевала ярость на безрассудного мальчишку, который очертя голову кидался помогать друзьям в тех делах, в которых не смыслил ровным счетом ничего. После, когда он в гневе выгнал Гарри из кабинета, наступило время раскаяния.
Потекли минуты, часы, дни томительного, скребущего сердце одиночества. Снейп часто ловил на себе осуждающий взгляд Гарри, но чертова гордость приказывала отворачиваться от мальчика, кривить губы и убеждать самого себя, что все это для того, чтобы проучить сына. Кому была нужна эта гордость? Снейп прекрасно видел, как страдает мальчик, уверенный, что отец теперь ненавидит его, но ничего не делал, чтобы изменить неверное, в корне неверное мнение.
Никогда Снейп и в страшном сне представить себе не мог, что станет так зависим и уязвим. Те времена, когда он и Лили, хохоча и постоянно дополняя рассказы красочными подробностями, мечтали о большой и дружной семье вдали от бед и войн, словно стали материальны. Да, Лили теперь не было с ним здесь и сейчас. Но она жила в этом мире, освещая его своим внутренним светом, к которому никто не мог остаться равнодушным. Теперь ее нет, но есть Гарри — ребенок, который воплотил в жизнь грезы двух подростков, зеленые глаза которого светились точно так же, как у его матери.
Две недели Снейп возрождал в памяти тот день, когда отправился гулять с Гарри по Лондону. Детский восторг мальчика, с которым явно впервые гуляли так «по-родительски», невозможно было забыть. Прокляв всех богов, которые отняли у него четырнадцать лет, Снейп понял, что мальчик врезался ему в душу глубоко и, по всей видимости, навсегда.
Этот вечер ничем не отличался от предыдущих. Снейп, которого тошнило от однообразия, проверял работы студентов, половина из которых были, судя по всему, написаны умственно неполноценными. Гарри написал сносную проверочную. Не уровень Грейнджер, конечно, но он старался.
В дверь постучали. Снейп тихо выругался и прошипел: «Войдите», - надеясь, что некто, услышав тон, которым было произнесено это слово, передумает и уйдет.
Дверь открылась, и вошел Гарри.
Почему Снейп вел себя с ним так отвратительно? Мальчишка просил прощения, мялся, сердился, а Снейп упрямо гнул свое. Может, ему до сих пор казалось, что Гарри нужно проучить? Да-да, разумеется, наказать, постучать по голове, но точно не издевательски ухмыляться, видя, что сын на пределе.
- Вы лгали мне все это время! — закричал, наконец, Гарри.
Снейп понял, что переборщил. Но не успел он и слова сказать, как Гарри покинул кабинет. Черт!
Снейп шарахнул кулаком по столу с такой силой, что чернильница с пером полетела на пол и вдребезги разбилась, забрызгав все вокруг.
Злой, как стая волкодавов, Снейп вышел из кабинета вслед за Гарри, намеренный как следует протрясти импульсивного мальчишку. Он уже поворачивал в очередной коридор, когда услышал голоса Гарри и Минервы. Из диалога стало понятно, что Блэк притащил свою блохастую шкуру в школу. Оставался вопрос: зачем? Чтобы понять это, Снейпу пришлось последовать за сыном и коллегой, чувствуя, как что-то холодное и липкое скребется в груди.
А после, когда Гарри вошел в кабинет директора, начался какой-то кошмар. Первое, что услышал Снейп после напряженной тишины, во время которой хотелось выть, было злобное неразборчивое шипение Блэка и звук удара. Челюсть свело судорогой, когда Снейп сложил два плюс два и понял, что никчемная дворняга подняла руку на Гарри. Естественным желанием было вломиться в кабинет и вышвырнуть Блэка из окна, но он сдержался и продолжил слушать. Оскорбления Блэка заставляли сжимать палочку в руках и скрипеть зубами от ярости. Почему Гарри не проклянет этого ублюдка? Почему продолжает жалобно шептать имя Блэка? Почему он это терпит, черт бы его побрал?
-…твою шлюху-мать и тебя, сыночка Нюниуса!
Смертный приговор Блэку был подписан в мгновение ока. Снейп прикрыл глаза, борясь с безумием и уговаривая себя потерпеть совсем немного, прикончив урода, когда будет подходящий момент.
Внезапно дверь кабинета с грохотом распахнулась, едва не впечатав Снейпа в стену. Не заметив его, наружу выбежал Гарри. Отложив месть Блэку до лучших времен, Снейп метнулся вслед за сыном. Неизвестно, что могло взбрести в горячую голову мальчишки в таком состоянии.
А Гарри не видел, что, словно тень, его преследует отец. Он вбежал в туалет, и Снейп услышал глухие рыдания. Как поступить зельевар не знал. Войти внутрь, утешить? Или… Или лучше дать ему немного успокоиться? Пусть выплачется, парни не любят, когда их видят слабыми.
И Снейп остался стоять снаружи. Он подошел к окну и принялся смотреть на лес. Задумавшись, он не заметил, как пробежала добрая четверть часа. Очнулся он только тогда, когда его окликнули:
- Профессор Снейп!
Снейп оторвался от окна и кивнул Малфою-младшему.
- Сэр, в гостиной Уилсон плохо. Все считают, что это из-за Уизли, которые торгуют запрещенными…
- Драко, помолчи, я разберусь с Уилсон, - оборвал Малфоя Снейп.
- Сэр, я искал вас именно за этим!
- Драко, изобретения Уизли здесь ни при чем. Уилсон отравилась своим же зельем на моем уроке. Я предложил ей противоядие, но она решила, что выше этого.
Снейп договорил и вновь переключился на туалет. Оттуда не доносилось ни звука. Это показалось Снейпу странным. Он предполагал, что Гарри не успокоится вот так быстро.
Шагнув к туалету, Снейп приоткрыл дверь. Тихо. Слишком тихо.
- Гарри? — позвал он.
- Сэр, что случилось? — прошептал Малфой, недоуменно хмурясь.
- Не знаю, стой на месте, - молясь про себя, Снейп зашел в туалет.
Первое, что бросилось в глаза — разбитое зеркало. Переведя взгляд ниже, Снейп увидел осколки и… Вопль застрял у него в горле. Гарри полулежал у стены, свесив голову на грудь. Запястье левой руки пересекали два недлинных, но глубоких пореза. Кровь из них уже практически не текла, но ее слишком много было на полу.
- Чертов самоубийца! — взвыл Снейп в ярости. Его крик был, казалось, слышен во всех уголках замка. — Идиот! Драко! Помфри сюда немедленно!
Малфой с вытянувшимся лицом долю секунды еще вглядывался в Гарри, а после рванул с места. Снейп упал на колени рядом с сыном и быстро закрыл раны на руке. Пульс мальчика был тихим-тихим, и Снейп зарычал.
- Не смей! Ты не умрешь, понял?! Ты не умрешь!
Гарри не мог ответить. Бледное лицо сына пугало Снейпа больше возрождения Волдеморта. Он аккуратно приподнял Гарри и положил его голову себе на колени. Руки отказывались разжиматься, и Снейп принялся тихонько покачивать мальчика как младенца, пытаясь успокоить этим то ли его, то ли себя.
Он, Северус Снейп, гроза всех учеников, всегда сдержанный и холодный, сейчас готов был лезть на стены от безысходности!
- Не умирай, потерпи, - шептал он, надеясь, что каким-то чудом Гарри услышит, - не вздумай умирать. Ты — глупый ребенок, мой ребенок. Лили умерла, чтобы ты жил!
В коридоре раздался топот ног. Секунда — и в туалет вбежали мадам Помфри с Малфоем, с лица которого до сих пор не сходил ужас.
- О, Мерлин, Гарри! — вскрикнула мадам Помфри.
Она присела напротив Снейпа и откупорила пузырек с зельем.
- Что это? — хрипло спросил Снейп.
- То, что сможет ему помочь, - медсестра влила содержимое пузырька в рот Гарри и затаила дыхание в ожидании результата… которого не последовало ни через десять секунд, ни через минуту.
Снейп, борясь с монстром внутри себя, сильней стиснул руки на бессознательном теле сына и прошипел:
- Почему не действует?
Мадам Помфри не отвечала. Она лихорадочно вглядывалась в лицо Гарри, и это бесило Снейпа еще больше.
- Почему?! Почему оно не помогает?
Медсестра вздрогнула от его крика.
- Он потерял слишком много крови, профессор Снейп. И что-то его держит.
Загадки выводили Снейпа из себя. Ему хватало Дамблдора, который говорил прямо, только когда у него было отвратительное настроение, или сладости в кабинете подходили к концу. Теперь еще и Помфри?
- Не тяните, ради Мерлина! Почему нельзя сказать как есть? Что его держит? Что?
- Он, очевидно, был сломлен, когда решил свести счеты с жизнью, - быстро проговорила мадам Помфри. — У волшебников исцеление происходит не так, как у магглов. Волшебник сам может залечить практически любую рану, если у него есть желание. Но ни одно зелье не поможет исцелиться душе.
- Душе?
- Да, профессор. Ваш… - медсестра осеклась и взглянула на Малфоя, который по-прежнему не двигался с места, - Гарри не очень хочет возвращаться сюда. Что-то его подтолкнуло к самоубийству, и это что-то не пускает его обратно.
Снейп закрыл глаза и медленно выдохнул. Раньше это всегда помогало. Вот и сейчас он почувствовал, как волна паники устремляется прочь, открывая пространство способности здраво мыслить.
- Сэр? — Драко подобрался поближе к их невменяемой троице. — Он… будет жить?
Снейп сверкнул глазами на сына, лежащего у него на руках.
- Будет. Куда он денется, — бросил он.
- Нужно отнести его в лазарет, - мадам Пофри поднялась на ноги и наколдовала носилки.
Снейп презрительно посмотрел на них и с легкостью поднял сына на руки. Раз Гарри сопротивляется возвращению в мир живых, нужно помочь ему с выбором верного решения.
- Я в состоянии донести его сам, - сказал Снейп и первым вышел из туалета. — Драко, прибери тут все, - бросил он через плечо своему студенту.
И Малфой впервые в жизни не сказал ничего в ответ.
С Больничным крылом у Северуса Снейпа сложились неоднозначные отношения. С одной стороны, это место обладало особой притягательностью: здесь он узнал, уже точно, что он — отец. С другой стороны, в Больничном крыле довольно часто на протяжении пяти лет оказывался Гарри, а это радовать не могло.
Мадам Помфри, вбежавшая за Снейпом, указала на кровать:
- Кладите его.
Снейп послушно опустил сына на покрывало и сел рядом.
- Что вы собираетесь делать? — спросил он у мечущейся Помфри.
- Лечить, - она перебирала в шкафу пузырьки, - его тело, - достав несколько из них, медсестра, кинулась к своему кабинету.
Снейп вздохнул и, протянув руку, смахнул челку с глаз Гарри.
- Зачем же ты это сделал, бестолковый?
Мадам Помфри, тем временем, подбежала к кровати и принялась расставлять пузырьки на прикроватной тумбочке, бормоча что-то себе под нос.
- Я буду лечить его тело, - повторила она, - а вы лечите душу.
Снейп опешил.
- Как?
- Не знаю. Вы его отец, не я. Поговорите с ним, сделайте еще что-нибудь. Из-за чего он сорвался?
Снейп вспомнил о Блэке, и его передернуло от отвращения. Только Блэк мог так подло и низко поступить с Гарри, только Блэк, узнав о истинном происхождении «несына» Джеймса Поттера, мог так красиво уничтожить человека. Тварь! Он всегда был самым отвратительным уродом в компании Мародеров. Поттер умел вовремя остановиться, Поттер имел… Да-да, черт! Пришло время признать и это! Поттер умел быть благородным и щедрым. Люпин — тот вообще непонятно как затесался в их дружную компанию. Петтигрю — это просто Петтигрю. Он к Мародерам относился как некое приложение: так, вроде очень далекого и ненужного родственника на семейной фотографии.
Пока Помфри возилась справа от него, периодически вливая в Гарри зелья и тихо проговаривая заклинания, Снейп говорил:
- То, как я себя вел — непростительно. Признаться, у меня нет родительского опыта, и порой я веду себя как отъявленная сволочь. Но послушай меня, Гарри. Ты был неправ. Помнишь, ты кричал, что не нужен мне? Это ложь. Я говорил и повторю снова: нужен, очень нужен. Сейчас ты не сможешь недоверчиво хмыкнуть или поджать губы, убежать или махнуть на меня рукой, поэтому я скажу. Если бы все сложилось иначе, если бы Лили знала, если бы хотя бы Дамблдор знал, тебе никогда не пришлось бы жить у Дурслей. У тебя было бы самое лучшее детство, лучше, чем у Драко Малфоя, чем у всех Уизли. Я постарался бы спасти Лили, ты жил бы с родителями, которые дали бы тебе абсолютно все. Я ведь не машина, Гарри, не бесчувственная деревяшка. Я больше твоего сожалею о том, что узнал только сейчас, но в то же время я безумно рад, что узнал об этом хотя бы сейчас. Прости меня за все. Я часто ошибался на твой счет. Но я стараюсь измениться, я стараюсь стать тем отцом, о котором ты мечтал. Возвращайся, сын, я всегда буду рядом, даже когда мы будем ссориться. А поверь, ссориться мы будем довольно часто, с твоим-то невыносимым характером!
- Это у вас характер невыносимый, - прошептал сорванный голос ему в ответ.
Снейп недоверчиво посмотрел на лицо Гарри и успел заметить, как ресницы того дрогнули. В порыве он схватил руку мальчика.
- Гарри? Ты слышишь меня?
Но тот не ответил. Мадам Помфри зашипела, как рассерженная кошка:
- Прекратите его трясти, профессор. Пусть спит. Его организм еще не окреп. Странно, что он смог выдавить из себя хоть слово.
- С ним все будет хорошо? — спросил Снейп.
- Будем стараться, профессор, - вздохнула медсестра. — Обещать ничего не могу, но если мы с вами и дальше будем работать сообща, мальчика удастся вернуть в прежнее состояние. А теперь пусть он поспит. Я дам ему еще зелий через час.
* * *
Снейп вошел в дом номер двенадцать на площади Гримо полный решимости осуществить задуманное и убить Блэка. Это решение не было спонтанной угрозой: идя к крестному сына, Снейп хладнокровно просчитывал в голове варианты. Попасть в Азкабан он не боялся. Блэк был беглым заключенным, за поимку которого была предложена большая премия. Дамблдор не станет афишировать его гибель, поскольку такой поступок был бы равен признанию в укрывании преступника. И тогда не только директорская голова полетит с плеч. Все те, кто вхож в Орден были бы объявлены сообщниками Дамблдора. Нет, если Снейп убьет Блэка, дело постараются замять, а министерство, если и узнает, то лет через …цать, если узнает вообще.
- Отродья! Предатели крови! Вы осквернили дом моих предков!
Вальбурга Блэк была довольно эксцентричной дамой. Снейп порой восхищался ее умением довести до белого каления даже с того света. Но сейчас она только мешала.
- Замолчи, ведьма, - он махнул палочкой, и портрет завесило пыльное покрывало.
Блэк в компании стремительно пустеющей бутылки виски и Люпина, раздраженно мерящего шагами помещение, обнаружился на кухне.
- А, это ты, сволочь, - прохрипел Блэк, сверля Снейпа красными глазами, - как там сыночек поживает?
- Сириус, замолчи сейчас же! — рявкнул Люпин. — Гарри не сын Джеймса, горе-то какое! Ведешь себя как кретин!
Снейп же не стал тратить время на разговоры и, указав палочкой на Блэка, просто сказал:
- Авада Кедавра.
Блэк свалился на пол вместе со стулом, спасаясь от зеленого луча, проскользнувшего в миллиметре от его головы. Люпин бросился между ним и Снейпом.
- Северус! Прекрати!
- Пошел вон с дороги, оборотень! — прорычал Снейп, угрожающе поднимая палочку.
Блэк выбрался из-под стола, и мимо Снейпа пролетела почти пустая бутылка виски, которая ударилась о дверной косяк и с грохотом упала на сервант.
- Да что ты можешь, а? — заорал Блэк.
- Сириус, хватит! Ты идиот! Устроил концерт!
- Иди к черту, Лунатик! Этот козел сделал Лили ребенка, а Джеймс погиб! За кого он погиб, а?
Люпин, у которого разве что пар из ушей не валил, повернулся к другу, мало заботясь, что палочка Снейпа теперь упиралась ему в спину.
- Джеймс погиб за женщину, которую обожал! Джеймс погиб за ребенка, ради которого был готов на все! Что бы он сказал, увидев тебя сейчас?
- Ой, даже не знаю, - Блэк издевательски ухмыльнулся. - Спасибо?
- Он любил Лили и Гарри! А ты…
- Гарри — не его сын! — завизжал Блэк. — Он вообще не имеет права носить фамилию Джеймса! Сыночек Нюньчика — тьфу! — Блэк сплюнул на пол.
Снейп яростно махнул палочкой поверх плеча Люпина, и Блэк, врезавшись в стену, мешком свалился на пол.
- Северус! — отчаянно воскликнул Люпин.
- Я знал, Блэк, что ты - никчемное существо, без даже намека на какое-либо умственное развитие. Но я не позволю тебе так обращаться с Гарри. Прими к сведению!
- Напугал, - выплюнул Сириус.
Снейп хмыкнул и, присев около Блэка, взял его за воротник и ударил в скулу.
- Ты знаешь, что сделал твой крестник?
Люпин, не пытаясь вызволить друга, подошел поближе и спросил:
- Что случилось, Северус?
- Гарри с собой покончить пытался.
У Люпина глаза на затылок полезли, а Блэк засмеялся:
- Какие мы нежные! И что же не вышло? Передумал в последний момент?
Терпеть и дальше Снейп не мог. Взревев: «Круцио» - он с садистским удовольствием наблюдал за тем, как корчится от боли Блэк. Сняв проклятие через пару секунд, он наклонился к перекошенному лицу крестного Гарри.
- Знаешь, Блэк, почему я не добил тебя? Я ведь хотел, я шел сюда за этим. Но не добил.
- И почему же?
- Гарри тебя любит, и если бы я отправил тебя к прародителям, он бы никогда меня не простил.
Снейп резко встал и повернулся к Люпину, который от шока до сих пор стоял неподвижно, как статуя.
- Северус… Гарри в самом деле?..
- Да, мы нашли его вовремя.
Люпин опустился на стул и закрыл лицо руками.
- Боже мой, - пробормотал он, - Сириус — ты… Ты…
Блэк неуклюже поднялся на ноги и закашлялся, согнувшись пополам. Снейп брезгливо сделал шаг назад.
- С Гарри все хорошо? — спросил Люпин.
- Не совсем, но я и Помфри надеемся, что он скоро придет в норму, - ответил Снейп.
Люпин с яростью взглянул на Блэка.
- Ты все жизнь кричал, что Джеймс тебе, как брат. И что ты сделал с ребенком, за которого он отдал жизнь?
Блэк молчал. Его взгляд стал каким-то потухшим. Снейп с трудом сдержал новую вспышку гнева. Проклятый пес только и занимается тем, что корчит из себя униженного и обиженного! Слабак.
Люпин еще какое-то время посмотрел на Блэка, затем встал и обратился к Снейпу:
- Я с тобой в Хогвартс.
Снейп пожал плечами. Гарри будет рад оборотню, а значит нет смысла препятствовать.
- Откуда твой друг-психопат узнал о Гарри? — спросил Снейп, когда вместе с Люпином выходил из штаба Ордена.
- Я ему сказал. Не думал, что он окажется таким идиотом. К нам на днях приходили Дамблдор и Хагрид. Хагрид спросил, правда ли, что Гарри — твой сын. А дальше пошло-поехало. Я поговорил с Хагридом, затем с Дамблдором, а после с Сириусом… С Сириусом зря.
- Это точно. Передай ему, когда вернешься, что я видеть его рядом со своим сыном больше не хочу.
* * *
Гарри ненавидел чувствовать себя слабым. Лежа в лазарете и следя за перемещениями мадам Помфри, он проклинал те секунды, когда повел себя, как девчонка. Смерть в туалете — как это романтично и прекрасно!
Гарри скрипнул зубами. Еще немного — и он бы по собственной воле облегчил жизнь Волдеморту. Жить стоило хотя бы ради того, чтобы мучились другие.
У него успели побывать Дамблдор, покачавший головой, МакГонагалл, истратившая на него весь свой богатый лексикон, Рон, пошедший по стопам декана, Гермиона, всплакнувшая возле его койки, Невилл, извинившийся непонятно за что, и Джинни, которая то беспокойно елозила на стуле, то сердилась. Самое неожиданное оказалось в том, что друзей Гарри о случившемся оповестил ни кто иной, как Малфой.
- И что ты на меня так смотришь, Поттер? — рявкнул он, когда привел в Больничное крыло некую Уилсон, - тебе нужно было, чтобы они переживали?
На такое нечего было ответить.
О Сириусе Гарри предпочитал не думать. Вообще. Никогда.
Возможно, он и был готов к подобной реакции крестного, но… Ой, да что он себя обманывает? Конечно, он не был готов. Сириус перешел все границы: как мыслимые, так и немыслимые. Такое невозможно было забыть.
Гарри поморщился, когда прервав его невеселые мысли, к нему подошла мадам Помфри с очередным пузырьком.
- Пей, - велела она.
Поняв, что не по доброй воле, так силой, но он выпьет эту дрянь, Гарри приподнялся на локтях. Голова закружилась так, словно он по меньшей мере взлетел без метлы.
- Ты еще очень слаб и головокружение — это неудивительно, - пояснила медсестра, когда Гарри попытался сфокусировать на пузырьке взгляд.
- Когда это пройдет?
- Скоро, если будешь помогать мне лечить себя.
Дверь в лазарет открылась, и вошел Снейп. Гарри выпил зелье и демонстративно отвернулся от отца, который не знал другой печали, кроме как вторые сутки приходить к нему.
- Все еще сердишься? — усмехнулся Снейп, садясь на кровать.
Мадам Помфри вспомнила о «неотложных делах» и ретировалась.
- Я извинился, Гарри, не один раз.
- Я тоже извинялся, сэр, не один раз, но вы все же прогнали меня.
Даже не глядя на отца, Гарри почувствовал, как тот напрягся. Что ж, мистер Снейп, пришло время мести. Вы упорствовали, теперь это будет делать ваш сын.
- Гарри, ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я ушел?
Брови Гарри поползли вверх.
- А вы сделаете то, что я хочу? — спросил он.
Снейп кивнул, а Гарри широко улыбнулся:
- Тогда останьтесь, - попросил он. — Желательно подольше. И… Эй, сэр, и не ешьте мой шоколад! Мне его Джинни принесла.
- У тебя вся тумбочка в шоколаде, я отломил один кусочек!
Гарри усмехнулся, а Снейп взъерошил ему волосы.
Да, жить стоило хотя бы ради таких минут.
Через пару дней мадам Помфри выпустила Гарри из лазарета, предварительно взяв с него обещание никогда и ни при каких условиях больше не пытаться раньше времени отправиться «в дальний путь». В гостиной его встретили друзья. Рон отвесил Гарри подзатыльник и посоветовал впредь не пугать.
- Мы чуть в обморок не попадали, когда к нам сюда явился Малфой и сообщил о том, что ты натворил!
- Как продвигаются дела с заклинанием? — спросил Гарри, выскальзывая из объятий Гермионы.
Невилл развел руками:
- Да никак. Нет, теорию-то мы всю, кажется, зазубрили, а вот с практикой…
- Гермиона? — Гарри удивленно посмотрел на подругу.
Девушка повторила жест Невилла.
- Клянусь, я пробовала двадцать четыре раза, но все безуспешно. У меня все варианты написаны на пергаменте. Заклинания получаются какие-то кособокие.
- Это мы кособокие, а не заклинания, - буркнул Рон.
- Сам ни единого раза не попробовал, Рональд Уизли! — топнула ногой Гермиона.
- Ладно-ладно, остыньте, мы найдем решение, - Гарри поднял руки, - надо только верить. Хорошо? Мы ведь заодно, ребята.
На следующий день Гарри спозаранку пришел к отцу, который, казалось, спать и вовсе не ложился.
- Ради Бога, сэр, сегодня же воскресенье, - зевая, Гарри упал на диван, лениво наблюдая за тем, как Снейп помешивает зелье и время от времени добавляет туда травы.
- Гарри, ты мог бы не обращаться ко мне на вы? — поинтересовался Снейп, быстро записывая что-то в пергамент.
Гарри неловко поерзал на диване и пробормотал:
- Нет, сэр.
- Брось, Блэк уже знает. Чего ты боишься на этот раз?
Гарри смущенно уставился на свои сцепленные пальцы.
- Дело не в этом. Я просто не могу к вам как-то иначе. Что мне, папой вас называть?
- А я был бы не против, - усмехнулся Снейп.
Гарри вздохнул:
- Все равно не могу, не заставляйте, пожалуйста.
Снейп разочарованно пожал плечами. Гарри облегченно выдохнул.
- Я вот что хотел тебе сказать, Гарри, - продолжал Снейп. — В свое время я неплохо придумывал заклинания и многие из них оказывались действенными.
- Вы предлагаете помощь? — недоверчиво переспросил Гарри, когда Снейп замолчал. — Вы серьезно? Поможете? Нам?!
- Все лучше, чем ожидать, пока вы убьете кого-нибудь. Хотя бы процесс будет под моим неусыпным контролем.
Гарри засмеялся и в порыве радости вскочил с дивана и крепко обнял Снейпа.
- Здорово! Спасибо! Ты… ой, вы…
Гарри быстро отстранился и замялся. Снейп, однако же, выглядел довольным.
- Редко от тебя дождешься проявления хоть какой-нибудь сыновней благодарности, - шутливо пожурил он стремительно краснеющего сына.
Гарри пробормотал что-то нечленораздельное.
На смену марту пришел апрель, а вместе с ним суета от приближающихся экзаменов. Гермиона превратилась в раздражительное и вечно всем недовольное существо, пытающееся успеть все. Зубрежка чередовалась с изучением книг из особой секции библиотеки. Гарри, пытающийся работать в таком же темпе, быстро понял причину нервозности Гермионы, и они стали огрызаться на отвлекающих их людей на пару. Невилл и Рон исследования забросили, хотя и не по доброй воле.
- Как вы будете нам помогать? А экзамены? Вы же все завалите! — нравоучительно произнесла Гермиона, и парням было отказано в доступе к книгам, над которыми корпели она, Гарри, Джинни и Снейп.
Первоначально Снейп был категорически против подобной компании, но Гарри сумел переубедить его и допустить девушек в кабинет. Те вели себя скромно и на едкие замечания зельевара лишь кивали головами.
В один из таких дней Гарри и Снейп устало перебирали пергамент в поисках уже пройденных вариантов, которых стало великое множество.
- Это может продолжаться вечность, - пробормотал Гарри.
Глаза его то и дело закрывались, и на то, чтобы не уснуть, уходила вся выдержка.
- Да ты спишь, - Снейп потряс его за плечо, - иди-ка в кровать. Если хочешь, можешь остаться здесь.
- Нет, подождите, давайте еще немного, - Гарри с преувеличенной бодростью вновь взялся за пергаменты.
- Sanatio, sanatio, - Джинни зевнула, - все вертится вокруг этого «исцеления». Мы буквы менять пробовали?
- Нет-нет, не в этом дело, - помотал головой Снейп. — Это основа, в ней буквы менять нельзя. Добавить к началу или концу слова можно, а поменять нельзя. Иначе смысл исказится.
Гарри отбросил в сторону еще один перечеркнутый вдоль и поперек пергамент. Внезапно Гермиона вскрикнула:
- Профессор!
- Да, мисс Грейнджер?
- А что… А что если… Ну вы знаете, заклинания из двух и более слов. Мы пока экспериментировали только с одним.
Снейп, казалось, оживился:
- Дело говорите, Грейнджер. Что у нас там? Ага. Разум — cerebrum .
- Выходит, - Гермиона остервенело начала писать, - Sanatio cerebrum… ммм… maximum?
- Последнее не подходит. Флитвик что, не рассказывал вам, где употребляется maximum?
Перо перестало скрипеть. Гермиона вцепилась в пергамент, словно он знал заклинание, но противился рассказать о нем. Тишину нарушил неуверенный голос Джинни:
- А как насчет души? Anima. Sanatio cerebrum anima.
Из палочки Джинни посыпались искры. Все, находящиеся в кабинете Снейпа, включая хозяина, онемели. Было слышно, как в коридоре кто-то прошел.
Гарри готов был завопить от восторга, но боязнь испортить момент его останавливала. Он взглянул на лица остальных и пришел к выводу, что такие эмоции одолевают не его одного. Джинни прикрывала рот рукой, Гермиона не сводила глаз с ее палочки, а Снейп так и замер, держа указательный палец на губах.
- Мы сделали это? — прошептала, наконец, Гермиона. — Сделали?
И кабинет взорвался голосами:
- Черт! Невилл умрет от счастья!
- Оно действительно сработало?
- Душа? Все дело было в душе? Мерлин всемогущий!
- Джинни, ты золото!
Вопли стихли еще не скоро. Снейпу пришлось несколько раз шикнуть на перевозбужденных студентов, прежде чем те замолчали.
- Так, Уизли, бегом за своим братцем и Лонгботтомом. Благо, сегодня нет занятий, а потому взрывать Лонгботтому будет нечего. Гарри, где сливочное пиво, сам знаешь. Грейнджер… Грейнджер-Грейнджер, так и быть, вы будете помогать мне варить Живительную настойку.
Гермиона замешкалась:
- Но ведь ее нет в школьной программе, верно, сэр?
- Верно, Грейнджер. Того заклинания, что было только что создано тоже нет в школьной программе.
Гарри, выставляющий на стол бутылки сливочного пива, взглянул на отца.
- Э, сэр, а зачем это зелье? Одного заклинания будет мало?
- Вкупе с зельями подобного рода заклинания всегда работают лучше.
Гарри улыбнулся, и его глаза нашли пергамент, где был написан окончательный вариант заклинания. Да, они наконец-то сдвинулись с мертвой точки. Еще как сдвинулись!
Снейп же не стал тратить время на разговоры и, указав палочкой на Блэка, просто сказал:
- Авада Кедавра…Терпеть и дальше Снейп не мог. Взревев: «Круцио» - он с садистским удовольствием наблюдал за тем, как корчится от боли Блэк.
О да. Да, да, да. Я бы сама это сделала с Блэком.
Вот же гадина. Хотя, я не удивляюсь. Ведь он тот, кто сам назвал себя мародером - обирающим трупы и грабящим брошенные дома в зоне бедствия.
Снейп супер! Я его обожаю.
Если бы еще постоянное присутствие Джинни не портило картину…
Немного наивно и не очень хорошо прописана ответственность за поступки, а также, как-то слишком быстро Гарри и Снейп прощают друг друга, но тем не менее, это замечательный и приятный фанфик.
Рунге, мои любимый северитус, множетсво раз перечитавыю. Есть и более продуманные работы, но эта зацепила своей эмоциональностью, заставляет снова и снова переживать за персонажей.
Объявление министра всеобщей магии Корнелиуса Фаджа:
«Вследствие недавних разногласий с министерством и лично с моим кабинетом я отстраняю Альбуса Дамблдора от занимаемой им должности директора школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Мне больно об этом говорить, но Дамблдор потерял рассудок. Не далее как четвертого числа он публично обвинил меня в том, что я мало внимания уделяю проблемам безопасности. Это не так, и Визенгамот со мной согласился. Сейчас настало время прогресса, и я надеюсь вести нас, магов и волшебников, к будущему, но, к сожалению, многие факторы препятствуют этому. Одним из таких факторов является уважаемый директор Хогвартса. Я знаю, что многие из тех, кто сейчас читает это заявление, поддерживают его, но я прошу вас одуматься. Альбус Дамблдор тянет нас в прошлое. Он пытается породить панику, говоря, что, якобы, Темный волшебник, сейчас среди нас. Его недавние выступления только подтвердили мои догадки: «воскрешение» Сами-Знаете-Кого — ни что иное как удачный ход привлечения к своей увядающей персоне внимания.
Директором Хогвартса будет назначен верный министерству и гражданам человек - Альберт Ранкорн. Также произойдут изменения в преподавательском составе. Поскольку Долорес Амбридж в силу определенных обстоятельств не может занять пост учителя (вся правда о ее исчезновении и спасении на стр. 5-7), эту должность займет утвержденный директор Хогвартса (о личности Альберта Ранкорна на стр. 8)»
- Этого быть не может! — завопил Гарри, швыряя газету обратно в руки Малфоя.
Весь год он лелеял надежду, что у министра ничего не выйдет, что Дамблдор не покинет школу никогда, но «Ежедневный пророк» полностью разрушил робкие мечты. Сразу после статьи шел унылый отчет о том, сколько человек согласилось с отставкой Дамблдора, а сколько нет. Перевес, разумеется, был на стороне министерства и Визенгамота.
- Уроды! Я им не позволю!
Гаркнув это, Гарри бросился к дверям Выручай-комнаты. Его целью был кабинет Дамблдора. Нельзя было допустить его отставки, нельзя! О чем только думал кретин-министр? Школа до сих пор была в абсолютной безопасности только потому, что директором в ней был самый великий маг современности, которого боялся даже чертов Волдеморт!
Однако Гарри не успел сделать и трех шагов, как на его пути появился Малфой.
- И куда же мы намылились?
- Очевидно, он идет к профессору Дамблдору, - задумчиво протянула Полумна из-за спины Гарри.
Тот кивнул в сторону когтевранки.
- Она права, я иду именно к нему. А теперь, будь любезен, уйди с дороги, иначе…
Малфой усмехнулся:
- Иначе что, Поттер?
Гарри вздохнул. Нет, не теперь, спустя месяц человеческого общения, ему выяснять отношения с Малфоем силой. Раньше — да, но не сейчас.
И Малфой, видимо, понял это, потому что самодовольное выражение не желало сходить с его лица.
- Мне нужно пойти туда, даже если сделать уже ничего нельзя. Малфой, ну…
Слизеринец махнул на него рукой и направился в сторону Полумны со словами:
- Если надумаешь устроить драку с министерскими крысами, учти, что я тебе апельсины в Азкабан через дементоров передавать не буду.
- Правильно, - пожал плечами Гарри, - лучше яблоки.
Уходя из Выручай-комнаты, он слышал, как скептически хмыкнул Малфой.
Еще на подходе к кабинету директора, Гарри понял, что безнадежно опоздал: министерские псы уже были там.
- Поттер? — голос МакГонагалл остановил его на лестнице за горгульей.
- У него есть шанс, профессор? — спросил Гарри.
Декан Гриффиндора стала подниматься вместе с ним. Никогда Гарри не видел ее в таком отчаянии. Она сникла, обычно прямые плечи опустились.
- Ничего нельзя сделать, да, профессор? - прошептал Гарри, останавливаясь у дверей, ведущих в кабинет Дамблдора, за которыми слышались громкие голоса.
- Боюсь, нет, Поттер. Министр — идиот, не ведающий, что творит. Как мы будем без Альбуса?
Последние слова прозвучали сдавленно. МакГонагалл покачала головой и, положив руку на плечо Гарри, толкнула дверь.
Первое, что бросилось Гарри в глаза, было количество людей, набившихся в кабинет. Семь… Десять… Двенадцать человек! Среди них Гарри увидел знакомые лица: Фадж, Кингсли, Снейп, Перси Уизли и еще парочка с неизвестными Гарри именами. Их с МакГонагалл появления поначалу никто не заметил: Фадж увлеченно орал что-то Перси, все остальные смотрели на них и Дамблдора, как ни в чем не бывало сидящего за столом и неодобрительно косившегося на сборище.
- Первым же заголовком! — надрывался Фадж, от удовольствия едва не подпрыгивая.
Гарри просочился за спину какому-то аврору. МакГонагалл тем временем крикнула:
- Складывается такое ощущение, министр, что вы, по меньшей мере, уличили профессора Дамблдора в государственной измене.
Фадж обернулся на голос и, увидев новых вошедших, пошел красными пятнами от злости. Он не сводил глаз с Гарри, когда отвечал:
- Уличил! Вашему драгоценному профессору Дамблдору следовало много раз подумать, прежде чем выступать в министерстве. И кое-кому тоже следует придерживать свой язык! В противном случае, школа не обедняет от потери одного из студентов.
- Это угроза? - вспыхнула МакГонагалл.
- Само собой, профессор!
Гарри уже готов был вспылить, но с места поднялся Дамблдор, которому, похоже, надоела трагикомедия, превратившая его кабинет в балаган.
- Довольно. Слушать вас было чрезвычайно интересно, господа, но вы начинаете утомлять.
Пока министр хватал ртом воздух, к Гарри подобрался Снейп.
- Ты что здесь делаешь?
- Почему профессор Дамблдор не может их всех раскидать? — прошептал Гарри.
- Потому что это глупо. Идем.
Гарри помотал головой и принялся с удвоенной силой вслушиваться и всматриваться в происходящее.
- Ваша недалекость, Корнелиус, порой смешит, а порой и убивает.
- Неда… Недалекость?!
- И некомпетентность. Сегодня, министр, вы нажили себе врага в моем лице. Этот фарс мне надоел. Всего хорошего!
Никто не успел ничего понять, как кабинет озарился ярким светом. Гарри зажмурился, спасая глаза, а следующий миг неведомая сила подхватила его и отшвырнула вправо. Со всех сторон послышались вскрики и вопли. После непродолжительного полета, Гарри рухнул на пол, а сверху его придавило что-то тяжелое.
- А ну-ка, слезь с него, уважаемый, - раздался резкий голос Снейпа, а после, несомненно, его же руки сбросили с Гарри ничего не понимающего аврора. — Уходим отсюда.
Гарри успел мельком взглянуть на кабинет и понять лишь одно: среди людей, пыхтящих, стонущих, пытающихся встать и ползающих на корочках, директора не было. Снейп выпихнул его из кабинета, а Гарри пришел в себя уже на полпути в подземелья. Он покрутил головой вправо-влево и возмущенно дернул Снейпа за руку.
- Ну что еще? Идем, пока министерские не очухались.
- А из-за чего все, собственно, случилось?
Снейп даже шага не замедлил. Он буксировал Гарри вплоть до самой своей комнаты и только там изволил ответить:
- Случилось, дорогой сын, то, что Дамблдор вновь оставил Фаджа с носом. Вчера наш директор прилюдно обвинил его в том, что уважаемый министр не делает ничего, чтобы обеспечить безопасность людей и, прежде всего, магглорожденных. Фадж почил от радости, потом воскрес и приказал сместить Дамблдора с поста директора. Обвинение есть, свидетели есть, запятнанная репутация у Альбуса тоже имелась. Вот тебе и результат. Теперь директор школы — сказочный ублюдок Ранкорн.
На этих словах Снейп прервался и пристально посмотрел на Гарри, съежившегося под этим взглядом. В темных глазах, так часто раньше кажущихся злыми, теперь не осталось ничего, кроме заботы и тревоги. Для Гарри подобные чувства со стороны отца по сию пору казались дикими.
- Они выкинут тебя из школы по любому поводу, будь то даже прогулка по коридору через две минуты после отбоя. Гарри, я знаю, ты приказы не терпишь. Тогда я прошу тебя: не усугубляй ситуацию.
Гарри отпустил глаза, а Снейп продолжал:
- Ни во что не ввязывайся, ничего не делай. Стань тихим и незаметным, хорошо? Ради меня, ради своих друзей и Джинни.
Гарри кивнул. Что ему оставалось? Сегодняшний день перевернул все с ног на голову. Уже в который раз один день решал все. Еще утром была тишь да гладь, уроки, шутки, поцелуи с Джинни. Днем тоже ничто не предвещало беды: Рон и Гермиона поссорились, и вторая на трансфигурации демонстративно отсела за парту к какому-то когтевранцу, которого звали то ли Джон, то ли Джек. Началось все с пяти часов вечера. По привычке, перешедшей в традицию, Гарри пришел в Выручай-комнату к Малфою и Полумне. Первый строчил письмо, вторая довязывала сине-зеленый носок. После, Малфой смылся куда-то и через четверть часа вернулся злым и красным. Газета, которую он показал Гарри, едва не задымилась от ярости, поглотившей гриффиндорца. Даже Полумна сжала губы в тонкую полосочку и на время бросила свои пространные размышления.
- Когда уже этот гад объявит о себе? — в отчаянии спросил Гарри.
К его удивлению, Снейп рассмеялся:
- Хочешь предложить Ему дать интервью «Ежедневному пророку»? Статья, скажем, будет называться: «Прошу внимания или Как я вернулся с того света».
Несмотря на напряжение, сковывающее мысли, Гарри почувствовал, что губы растягиваются в неком подобии улыбки.
Снейп одобрительно кивнул:
- Так мне нравится гораздо больше. У тебя улыбка, как у Лили.
- Она снилась мне вчера, - Гарри расслабленно опустился на диван.
Снейп присел рядом. В его глазах загорелась надежда. Так происходило всякий раз, когда Гарри упоминал о своих «встречах» с матерью.
- И как?
- Ну… Для начала она скормила мне сковородку картошки с мясом. Я сказал, что лопну, а она принесла мне десерт. Потом она сказала, что… что…
Гарри замялся, а Снейп нетерпеливо цокнул языком.
- Не томи!
- Э, я просто… Ну хорошо, цитирую: «Сев, в доме твоей матери есть тайник с ценностями. Я помню, ты мне рассказывал. Сколько можно себя мучить? Все наследство твое! Продай чертов дом и купи, наконец, новый!»
Закончив, Гарри внимательно посмотрел на Снейпа. Тот побледнел еще больше и не сводил глаз со сцепленных пальцев на руках.
- Сэр, - позвал его Гарри, - тайник — это то место за картиной, да?
Снейп растерянно взглянул на него и неуверенно кивнул:
- Да… Только… Я поклялся себе, что не буду к нему прикасаться, что это наследство мне не нужно. Видишь ли, моя бабушка была довольно богатой женщиной. Когда она умерла, все наследство перешло ко мне.
Гарри нахмурился:
- Но сэр, а ваши родители?
- Отец был магглом, а мать с бабушкой была не в очень хороших отношениях. Наверно, поэтому она и невзлюбила меня: семейные деньги достались мне, а не ей. До своего совершеннолетия я не имел права пользоваться наследством, но проблема состояла в том, что и моя мать тоже не могла. Наследство было только мое, и ей с отцом пришлось самим зарабатывать на жизнь, чем, разумеется, оба были недовольны.
Гарри почувствовал, как его рот сам собой отрылся.
- Ваши родители… обращались с вами плохо… потому что вам оставили наследство?! Черт побери, я думал, что Дурсли — это предел, потолок! Это глупое оправдание, но я им хотя бы не сын. Дядя Вернон так вообще мне не родственник, слава Богу.
Снейп усмехнулся и прикрыл глаза.
- Где-то над потолком всегда есть чердак, Гарри. А что касается Дурслей, не думай, будто я забыл, что видел.
- Сэр, - Гарри испугался, - не делайте им ничего, пожалуйста!
Снейп фыркнул и воззрился на сына с недоумением.
- Почему ты их защищаешь? Они превратили твое детство в ад!
Гарри замотал головой:
- Нет-нет… В смысле, я не знаю. Они ведь не обязаны были меня любить, верно?
Снейп хрипло рассмеялся, и Гарри несмело улыбнулся в ответ.
- Да, не обязаны, - произнес Снейп и тут же рявкнул: - Но оставлять ребенка на несколько дней без еды они уж точно не имели права, не находишь?
- Ну…
- Да ты просто сумасшедший! — махнул на него рукой Снейп — Тьфу, дьявол. И почему я не узнал раньше? Все, Гарри, оставим этот разговор, иначе я сорвусь и наговорю много лишнего.
Гарри и сам не слишком-то горел желанием продолжать. Он уставился на огонь в камине.
- Что будет с профессором Дамблдором?
Снейп плеснул себе медовухи.
- Скорее уж, что будет с Фаджем без Дамблдора. Альбус очень хорошо умеет скрываться.
- А куда он делся, сэр?
- Зная Альбуса, могу предположить, что он где-нибудь на пляже в Малибу.
У Гарри упала челюсть. Серьезность ситуации в кабинете директора сошла на нет, словно ее и не было. Стало до безумия смешно.
- Вы шутите?
Снейп пожал плечами:
- Однажды я нашел его в Мексике.
Однако уже со следующего дня стало не до смеха. В Хогвартс прибыл Ранкорн.
Гарри, Рон и Гермиона столкнулись с ним, когда направлялись на заклинания. Ранкорн стоял возле Большого зала и разговаривал с МакГонагалл. Он не понравился Гарри с первого же взгляда. Неприязнь стала особенно острой, когда Ранкорн посмотрел на него своими маленькими черными глазками, скривив губы в презрительной усмешке и показывая тем самым, что он узнал Гарри.
- Это он? — тихо спросил Рон. — Тот урод, о котором ты говорил?
- Он самый, - прошипел Гарри в ответ, сверля взглядом Ранкорна.
Проходя мимо, он услышал обрывок разговора:
- …прибудут два моих помощника. Один я порядок в школе не восстановлю: все в слишком большом запустении.
- Не сомневаюсь, - ядовито произнесла МакГонагалл.
- Вам читали о втором приказе Фаджа, профессор?
- Не имела удовольствия.
Ранкорн улыбнулся, обнажив зубы.
- Что ж, у вас скоро появится возможность.
Отдалившись на безопасное расстояние, Гарри, Рон и Гермиона переглянулись. Гермиона спросила:
- Что он имел в виду? Какой еще «второй приказ»?
- Брось, узнаем, - Рона волновало другое. — Ты видела, как он посмотрел на Гарри, когда сказал это?
Гермиона закусила губу и беспокойно взглянула на Гарри. Тот широко улыбнулся.
- Ну ты чего, Гермиона? Все хорошо. Видишь, я живой!
- Ох, Гарри, нехорошо это.
- Что?
- Ты слишком легкомысленно относишься к министерству. А они не раз и не два продемонстрировали, что им плевать на возраст своих врагов. Вспомни ту же Амбридж!
Гарри непроизвольно потер шрам на кисти руки. Гермиона заметила этот жест и вздохнула.
- Знаешь, Гарри, - поддержал ее Рон, - давай-ка осторожней. Закрывай ОД.
- Да ты что, в самом деле! — заорал Гарри.
Гермиона подскочила к нему и зажала его рот рукой.
- Не кричи, Рон прав. Ты уже научил ребят и нас всему, чему мог.
- Но…
- Подожди, пожалуйста. Мы умеем вызывать патронус? Да. Мы сопротивляемся Империусу? Знаем все простейшие заклинания для защиты? Да-да!
Гарри убрал руку Гермионы и, оглядевшись, сказал:
- Вы отвратительно сопротивляетесь Империусу.
- Может быть, - Рон пожал плечами, - но основы поняли. Все хорошо, Гарри, ты молодец, правда. Закрывай ОД.
Гарри уселся на подоконник. Они опаздывали на заклинания, но даже Гермиона отчего-то не протестовала.
- Вы думаете, так и вправду будет лучше? Если я закрою ОД?
Рон и Гермиона синхронно кивнули, и Гарри сдался.
- Хорошо, - нехотя согласился он.
- Я сообщу всем нашим, - просветлела Гермиона.
Какое-то время они молчали. Затем Рон издевательски протянул:
- А мы прогуляли Флитвика.
Гермиона ойкнула и заметалась по коридору.
- Не нервничай ты так, - улыбнулся Гарри.
Рон засмеялся:
- Да не во Флитвике дело, Гарри. У нас просто совместный урок с Когтевраном, а там учится Джек Морган. Да, Гермиона?
Гермиона вспыхнула и надулась, а Рон загоготал еще громче.
- Тихо, сюда идет кто-то, - Гарри спрыгнул с подоконника и поволок друзей прочь. Они шагнули в темную нишу и замерли. Гарри попытался выглянуть из-за руки рыцаря, скрывающего их, но Гермиона чувствительно ткнула его в бок.
Шаги раздались с той стороны, откуда пришли Гарри, Рон и Гермиона. У Гарри промелькнула мысль, что это могли бы быть Ранкорн с МакГонагалл…
-…познакомить с профессором Снейпом. Прежде всего, мне понадобится немного Веритасерума, Минерва.
- Это незаконно!
- О, будет вам, - Ранкорн противно засмеялся, - я побеседую лишь с несколькими учениками.
- Я оповещу министра, Альберт! Я не позволю вам!
Гарри не удержался и чуть выглянул из ниши. Его взору предстали две удаляющиеся фигуры. Одна из них оглянулась, и Гарри мгновенно нырнул обратно, врезавшись головой в Рона. Тот тихо застонал:
- Ты мне нос сломал.
- Тише, - взмолилась Гермиона.
Она вместе с Гарри выглянула в коридор и испустила вздох облегчения:
- Чисто.
Едва не сбив рыцаря на пол, они выбрались из ниши. Рон умудрился оцарапать ладонь о камень и теперь зализывал ранку.
- И что вы обо всем этом думаете? — спросила Гермиона, вглядываясь в поворот, за которым исчез новоиспеченный директор.
- Не знаю как вы, а я в курсе, кого первого проверят с Веритасерумом.
Рон невесело усмехнулся:
- Еще о нас не забывай.
- Да, с Амбридж и то было лучше.
- И говорить не смей! — вскрикнула Гермиона сердито, напомнив в этот момент Джинни. — Эта тварь тебя пытала!
Рон кашлянул:
- Пойдем в гостиную. Мы здесь МакГонагалл попасться можем.
- Или отцу, - вздохнул Гарри.
Гермиона как-то странно на него посмотрела и согласно кивнула:
- Да. Или ему.
* * *
Пару дней длилось относительное спокойствие. Гарри, однако, не лгал себе. Он понимал, что Ранкорн присматривается к окружению, ищет подходящий случай. Тешил себя Гарри только одной-единственной надеждой: помощников среди Хогвартских Ранкорн себе найти не сможет.
Правда, сам Ранкорн пребывал в заблуждении. Двух молчаливых пособников из министерства ему было мало, и он принялся активно обхаживать Снейпа. Видимо, весь мир все еще был убежден, что Снейп и Гарри — враги до гробовой доски.
Гарри давился смехом, когда видел Ранкорна и Снейпа вдвоем в коридорах. Разочаровывать Ранкорна не хотелось, поэтому Гарри принял решение молчать и не смущать директора ненужными сведениями. Тот бы, наверно, расстроился.
Гермиона и Джинни, однако, оптимизма Гарри не поддерживали. На третий день директорства Ранкорна, когда Гарри и Джинни коротали время на улице, наслаждаясь первым настоящим весенним теплом, их уединение было прервано взбудораженным Симусом.
- Нет, ну вы видели? Видели?
- Видели что? — вежливо огрызнулся Гарри, не прекращая обнимать Джинни.
- Дементоры окружили Хогвартс! Как на третьем курсе.
- Чего? — Гарри вскочил на ноги.
Джинни вскрикнула и указала на точку в небе. Маленькое черное пятнышко, но Гарри мгновенно узнал его. Чертово министерство!
- Психи, - выдохнул он, - психи и кретины.
- Считают школу опасной, - Джинни истерически хохотнула, - а о Волдеморте не думают. Заканчивай с этим, Симус!
Симус, подпрыгнувший при упоминании имени Темного лорда, стушевался. Джинни отвернулась от него и посмотрела на Гарри, а после высказала вслух его мысль:
- Идем к нашим. Они, наверно, еще не знают.
Джинни ошиблась. «Они» и вместе с ними вся остальная школа уже были в курсе. По словам Рона, Ранкорн сообщил о нововведениях на обеде, который Гарри и Джинни пропустили.
- И где вы только были? — закончил пламенную речь Рон.
- Занимались более интересными вещами, чем поглощение пищи, - Джинни показала ему язык.
Рон схватился за сердце:
- Вы что же… Вы…
- Эй, Рон, Рон, спокойно! — подскочил Гарри к другу. — Ты не о том подумал.
Они не успели больше ничего. Портрет распахнулся и в гостиную на всех парах влетел Снейп. Рон подавился так и не произнесенным словом, Гермиона выронила учебник по трансфигурации, а Джинни поспешно отскочила с пути профессора.
- Пей немедленно! — рявкнул Снейп и всунул в руку изумленному, обескураженному Гарри флакон с зельем.
- Что…
- Пей!
Глаза Снейпа были в этот момент страшны. Гарри судорожно откупорил флакон и проглотил зелье. Забрав пустой пузырек, Снейп тут же исчез. Гарри осталось только хлопать глазами.
- Что это было?
Джинни пожала плечами, Рон понимал не больше Гарри, а вот Гермиона ерзала на месте.
- Что он мне дал, Гермиона? — обратился к ней Гарри.
- Противо…
Закончить она не успела. Проем открылся, и в гостиную вошел один из подручных Ранкорна: рыжебородый низенький человек, представленный школе как Питер. Неужели все Питеры выглядят так жалко?
- Мистер Поттер! Директор хочет вас видеть.
Джинни ухватила Гарри за руку.
- А директор сказал, зачем он хочет видеть мистера Поттера? — поинтересовалась она враждебно.
Рон шикнул на нее, а Гарри мягко высвободил руку. Ранкорна он не боялся. Все-таки у него здесь, в Хогвартсе, был отец, а значит, опасность почти исключалась.
- Мистер Поттер!
Гарри кивнул и двинулся к Питеру. Прежде чем выйти из гостиной, он услышал шепот Джинни:
- Будь осторожней!
Совет, конечно, сам по себе хороший, но вот вопрос: как именно ему следовать?
На сей раз Гарри потащили не в темный класс, а прямиком в директорский кабинет. Ранкорн с наисуровейшим выражением на и без того каменном лице сидел на месте Дамблдора. Это показалось Гарри немыслимым кощунством. Успокаивало лишь то, что кабинет остался таким, каким и был.
Кроме Ранкорна, Гарри и Питера, в кабинете также находились еще двое: второй помощник Ранкорна и… Снейп. Гарри приподнял брови, увидев отца, но ничего не сказал. Тот, однако, выдавил из себя ядовитую ухмылку, на секунды став Снейпом прежним. Гарри поскорей отвернулся.
- Рад вас видеть, мистер Поттер, - сказал Ранкорн.
- Взаимно, господин директор, - в последние два слова Гарри вложил столько презрения, сколько, в принципе, было возможно.
Ранкорн чуть прищурился и кивнул на стул напротив себя. Питер толкнул Гарри в спину.
- Эй, аккуратней! — огрызнулся тот и, бросив быстрый взгляд на отца, увидел, что он сжимает в кармане кулак.
- Садитесь, пожалуйста, Гарри, - процедил Ранкорн, махнув своим.
Гарри тут же прекратили конвоировать, и до стула он добрался самостоятельно.
- Вы, наверно, удивлены, почему находитесь здесь. Скажу вам откровенно: министерство чрезвычайно обеспокоенно безопасностью учеников Хогвартса. А нам известно, что Альбус Дамблдор, ныне находящийся в розыске, имел на вас определенное влияние. Это так, Гарри?
Сказать «нет»? Не поверят, разумеется. Сказать «да»?
От выбора его избавил сам Ранкорн. Он извлек из стола чашечку и велел одному из помощников налить туда чаю. После этого чашка была вручена Гарри.
«Веритасерум», - понял он.
- Спасибо, но я пить не хочу, - отказался Гарри.
Ранкорн даже не моргнул, продолжая испытующе глядеть на мальчика.
- Пейте и не выкаблучивайтесь, Поттер! — рявкнул вдруг Снейп.
От испуга Гарри пролил на себя треть чашки и, не поворачиваясь, ответил:
- Не буду я ничего пить!
- Пейте, Поттер. Вы и так увязли в проблемах. Не вредите себе еще больше.
Что там Гермиона хотела сказать? Снейп дал ему противо… Противоядие? Не от веритасерума ли?
Мысленно поблагодарив отца, Гарри выпил чай в два глотка. Ранкорн следил за ним как ястреб. В кабинете царила тишина.
Гарри быстро-быстро соображал. Как ведут себя люди, принявшие веритасерум? Наверняка, у них такой же взгляд, как и у тех, кто находится под империусом.
Медленно Гарри пустил на лицо отсутствующее выражение. Ему показалось, или Ранкорн улыбнулся? Да, радуйся, сволочь, твоя затея десять раз как удалась!
- Где Альбус Дамблдор? — громко спросил Ранкорн.
- Я не знаю, - спокойно ответил Гарри, успешно разыгрывая из себя лишенного воли человека.
- Он не говорил тебе, куда направляется?
- Нет.
- Ты можешь предположить, куда он направился?
- В Мексику.
С изумлением и недоверием Ранкорн справился довольно быстро. Питер подал голос:
- Дамблдор действительно несколько раз отдыхал там.
- Хм, да. Хорошо. Гарри, ты знаешь, где Сириус Блэк?
- Да.
Глаза Ранкорна загорелись. Он подался вперед и выпалил, раздувая ноздри:
- Где он?
- Последний раз я видел его в пещере около Хогсмида.
- Послать туда людей! — велел Ранкорн своим. — Так-так, отлично. Ваше зелье, Северус, очень нам пригодилось, благодарю. Министр оценит ваше усердие.
- Неужели я получу давно обещанный орден Мерлина? — усмехнулся Снейп.
Ранкорн улыбнулся уголками губ.
- Боюсь, что нет, Северус.
- Ах, жаль, я так надеялся, Альберт.
- Еще раз спасибо, Северус. Уведите мальчишку.
Снейп, особо не церемонясь, рывком поднял Гарри на ноги и повел за собой. Гарри покорно последовал за отцом, с трудом сохраняя равнодушную мину. В коридоре он не сдержался и хрюкнул. Снейп строго посмотрел на него:
- Ни звука!
В своей комнате зельевар наложил заглушающие чары, и только тогда Гарри упал на диван и зарыдал. Снейп же сел на стул и спрятал лицо в ладонях.
- Ну и придурки! — сквозь смех выговорил Гарри.
- Думал, не успею, - глухо проговорил Снейп.
- О Боже, если б не твое зелье, пап, не знаю…
Гарри поперхнулся и замолчал. В ушах звенело, а сердце готово было выскочить из груди. Снейп отнял лицо от рук и уставился на сына. В его глазах мелькнули недоверие, удивление, радость и еще множество эмоций, вообще не свойственных «профессору Снейпу».
Гарри же казалось, что он сгорит от ужаса прямо на месте. Беспечно брошенное «пап» жгло горло и губы. Гарри вскочил на ноги.
- Я… я не… Извините, я…
Ничего больше Гарри сказать не сумел. Он выскочил в коридор и рванул в гостиную, моля всех богов, чтобы Снейп не вздумал следовать за ним. И боги услышали его молитву.
В гостиной, врезавшись в Анжелину и Фреда, Гарри торопливо извинился и, проигнорировав возмущенно-встревоженные оклики друзей и Джинни, бросился прямиком в спальню.
- Эй, я не понял, что случилось? — в спальню влетел Рон с выпученными глазами.
Следом за ним — Гермиона и Джинни: вторая была белой как полотно.
- Все нормально, - Гарри раскачивался, сидя на кровати, и сжимал голову руками.
Друзья были с ним не согласны.
- Гарри, говори! Ты сейчас похож на психопата. Что стряслось? Они… Мерлин! Они снова? Да? Круци…
- Нет! — воскликнул Гарри и поднял глаза на друзей. — Я назвал его папой. Просто назвал, как будто так и надо.
Рон, Гермиона и Джинни переглянулись. Затем в спальне раздался дружный смех. Гарри раздраженно отвернулся от гогочущей троицы.
- Пошли вы, - бросил он.
К его плечу прикоснулась теплая рука. Это могла быть только Джинни. Ее длинные волосы упали ему на грудь, когда она его обняла.
- Мне не понять твоих чувств, Гарри, у меня всю жизнь были родители, - сказала она тихо, - но я думаю, что ты зря накручиваешь себя. Снейп полюбил (не побоюсь этого слова!) тебя. Наверно, сегодня ты сделал его счастливейшим человеком на свете.
- Я идиот, - Гарри покачал головой, - идиот. И веду себя соответственно.
- Ой, не глупи! - воскликнул Рон. — Крыша у тебя, конечно, едет чаще, чем у остальных, но, в целом, ты вполне адекватен.
- Это был комплимент века, Рон, - в голосе Джинни послышались возмущенные нотки.
Гарри же улыбнулся другу, чувствуя, как становится легче. И что он, в самом деле, как дурак? Обняв Джинни, Гарри зарылся лицом ей в волосы.
На другой день, сразу послу завтрака, Гарри, чувствуя себя донельзя виноватым, пошел в комнаты к отцу. Он не знал, что именно было написано на его лице, но Снейп пристально рассматривал его в течение минут трех, после чего тяжело вздохнул и загреб его внутрь комнаты.
- Пришел-таки? — спросил он, запирая дверь. В ответ на удивленный взгляд Гарри, Снейп сказал: - Это чтобы ты не сбежал, мой дорогой любитель поноситься от собственных проблем.
Гарри захотелось провалиться сквозь землю. Собрав мужество в кулак, он сказал:
- Простите, что вот так ушел от вас, сэр.
- Опять «сэр»? — Снейп покачал головой. — Гарри, сядь. Давай-ка мы с тобой обсудим кое-какие детали наших отношений.
Гарри сел и вопросительно посмотрел на отца. Тот придвинул стул ближе к дивану.
- Прежде всего, прекрати чувствовать себя виноватым во всех грехах людских. Нет, стой, молчи! Если ты вдруг решил, что я злюсь или творю еще невесть что, то спешу обрадовать: ты глубоко заблуждаешься. Давай определимся, отец я тебе или нет. Я уже давно готов, к примеру.
Гарри возмутился:
- Конечно, отец! Да в моей жизни вы первый взрослый, который так интересуется мной. Кроме миссис Уизли. Но она женщина, к тому же — мать моего лучшего друга. А вы!..
Воздух в легких закончился, и Гарри замолчал. Но это было и не важно. Он сказал все, что хотел… Хотя, если подумать…
- Я просто не привык называть кого-то папой.
- Привыкай, - Снейп говорил это на абсолютном серьезе, - я оставлять тебя не намерен: ни сейчас, ни в будущем.
- Я… Я привыкну, клянусь! — Гарри улыбнулся.
Снейп протянул руку и растрепал волосы на голове сына. Этот жест был таким искренним, таким обыденным, что Гарри на секунду показалось, что прошлые пятнадцать лет — дурной сон, чья-то чужая жизнь. В его же жизни всегда был отец.
- Глупый мой мальчишка, - почти прошептал Снейп.
«Твой, твой… Как же вас мало — тех, кого действительно стоит любить. Как же вас нужно беречь и ценить!»
Внезапно шрам на лбу обожгло адским огнем. Мир, спокойствие, забытье — все сгинуло в бездонной пропасти. Реальность настигла его и ударила тупым ножом в спину. Гарри дернулся, схватился за лоб и глухо застонал от боли.
- Гарри? — Снейп кинулся к нему. — Сейчас принесу зелье.
- Нет, - Гарри одной рукой ухватил отца за мантию, - оно не поможет! Не нужно!
В голове одна за другой мелькали картинки. Только чудо удерживало Гарри в сознании. Из потока разномастных лиц и мест Гарри не мог разглядеть ничего. Оставалось лишь лежать на диване и вгрызаться зубами в обивку, чтобы не кричать.
Боль в шраме прошла спустя несколько долгих минут. Открыв слезящиеся глаза, Гарри обнаружил, что все еще держит Снейпа. Он разжал онемевшие пальцы и кое-как сел.
- Как ты? — глаза Снейпа изучали лицо Гарри и, видимо, видели в нем немало тревожных симптомов.
- Бывало получше, - прохрипел Гарри.
- Зелье?
- Нет, сейчас все пройдет, - Гарри потер шрам. — Давно он так не болел. Урод.
Вечером Снейп вручил Гарри несколько пузырьков, подобных тому, что он давал сыну перед допросом у Ранкорна.
- Зачем это? Думаете, меня еще раз потащат к этому?
- Думаю, что потащат твоих друзей. На всякий случай, пусть противоядие будет у них.
Снейп как в воду глядел. Уже через три дня после допроса Гарри к Ранкорну вызвали сперва Гермиону, затем и Рона. Директор был нашпигован устаревшей информацией, как праздничная свинья — яблоками. Довольны остались все. Ранкорн подвоха не заметил, и Снейп сообщил, что он искренне поверил, будто Веритасерум сработал: то, что Сириус какое-то время находился в пещере у Хогсмида, было подтверждено.
А еще через пару дней, когда страсти улеглись, встал вопрос о больнице Святого Мунго.
- Кто идет к родителям Невилла? — спросила Гермиона.
- Я пойду, - поднялся Невилл, - все-таки это мои родители.
Снейп приподнял брови:
- Лонгботтом, вы больны?
- Но как же иначе, профессор? — Невилл развел руками.
Гермиона привычно подняла руку. Снейп вздохнул:
- Да, мисс Грейнджер?
- Может быть, я?
- Ответ неверный. Вообще-то в больницу пойду я, - сообщил Снейп.
- Один? — вырвалось у Гарри.
- Вы все школьники, находящиеся под контролем Ранкорна. Куда вы собрались, честное слово? Закончите хотя бы пять курсов, а потом исключайтесь на здоровье.
Возражения Снейп слушать не стал, хотя Невилл возмущался очень и очень долго. Даже тогда, когда зельевар отбыл к Фрэнку и Алисе.
Ночь была до безобразия длинна. До часу Гарри просидел в гостиной с Роном, Гермионой, Джинни и Невиллом. Последний тупо смотрел в одну точку и ни на что не реагировал. Гермиона тщетно пыталась растормошить его еще со времени отбытия Снейпа. Сцепив руки и шевеля губами в, по всей видимости, беззвучной молитве, Невилл вздрагивал от каждого шороха, но упорно не обращал внимания на Гермиону.
После Гарри улегся в кровать, но сон не шел. Мысли нестройным хором вопили в голове, тревога сменялась отчаянной надеждой, а радость — первобытным страхом. Около трех ночи бороться с желанием шарахнуть самого себя ступефаем стало невозможно, и Гарри поднялся с кровати. Он некоторое время посидел в спальне у окна, косясь в сторону Невилла. Полог на кровати того был задернут, но Гарри нисколько не сомневался, что однокашник не спит, до сих пор пребывая в состоянии оцепенения, граничащего с паникой. Вдоволь насидевшись и наглядевшись на круглую луну, навевающую воспоминания о Люпине и третьем году обучения, Гарри оделся и, захватив мантию-невидимку, спустился в гостиную. Ловить там, кроме Живоглота, тоже было нечего. Гарри, запахнувшись в мантию, осторожно выбрался в школьный коридор. Приглушенный свет факелов придавал прогулке ощущение зловещее и таинственное. Подвывания Кровавого барона в подземельях только дополняло это чувство. Прислушиваясь, не послышатся ли шаги Филча, как всегда патрулирующего коридоры (интересно, он знает, что такое сон?) или помощников Ранкорна — параноидальных типов, которые, как и министерство, были уверены, что ночью «коварные заговорщики» вылезают из своих норок, Гарри крался к отцовской комнате.
Получилось ли у Снейпа? Не получилось ли? Заметили его или нет? Где он? Как Фрэнк и Алиса?
Вопросы, подобно клещам, вторгались в разум и цепко держали.
Гарри добрался до комнаты Снейпа и проскользнул внутрь. К его огорчению отца там не оказалось. Трещал камин, освещая комнату, в которой после отбытия Снейпа ни единой живой души явно не появлялось. На полу и стенах плясали причудливые тени, созданные огнем. Гарри с ногами забрался на диван и принялся наблюдать за ними. Перед глазами проносились то фениксы, то гиппогрифы. На стене Гарри сумел различить огромную сову… Он не заметил, как его глаза закрылись, и он уснул.
Разбудили его тихие шаги. Дрема мгновенно улетучилась, и Гарри резко сел на диване, отчаянно моргая. Первое, что бросилось в глаза — плед, укутывающий его. Не успел Гарри недоуменно нахмуриться, как в поле его зрения попал Снейп, надевающий мантию. Ничего не соображая, Гарри взглянул на часы. Черт возьми! Почти семь утра!
В это время Снейп повернулся.
- Во сколько вы вернулись? — Гарри выбрался из-под пледа и требовательно посмотрел на Снейпа, попутно выискивая в его лице хоть какие-нибудь ответы на бесчисленные вопросы.
К сожалению, если Гарри был для Снейпа открытой книгой, то мальчик отца не мог раскусить, можно было даже не стараться.
- Пару часов назад.
Гарри шагнул ближе к Снейпу.
- Ну? Что? Как?
- Потерпи еще часок, хорошо?
Гарри застонал:
- Вы издеваетесь? Я уже все передумал! Молчу про Невилла.
- Гарри, потерпи.
- Да почему?
Снейп вздохнул и принялся объяснять:
- Если я сейчас скажу тебе, ты понесешься к друзьям либо убитый, либо счастливый. Вдруг кто услышит и передаст ваш разговор Ранкорну? Это опасно. Вы не можете знать, что сегодня ночью случилось в больнице.
Гарри чувствовал, что еще немного — и он расплавится от любопытства и незнания. Сделав умоляющее лицо, Гарри попробовал еще раз:
- Сэр, пожалуйста! Честно, не могу больше думать. Я никому ничего не скажу. Даже Невиллу!
- Невиллу в первую очередь, - посуровел Снейп. — И еще у меня для тебя одно условие.
Гарри радостно кивнул:
- Да я на все согласен!
Снейп прищурился и медленно, словно пробуя на вкус каждое слово, произнес:
- Отныне ты называешь меня соответственно моему статусу. Ни на «сэр», ни на «профессор» я не откликаюсь.
Перестав выжидающе испепелять взглядом отца, Гарри опустил голову. Требование Снейпа было самым настоящим слизеринским шантажом. Гарри, угрюмо рассматривая обувь, перебирал в голове страшнейшие ругательства дяди Вернона. Снейп ударил по самому больному месту!
Потерпеть или согласиться? Потерпеть или… согласиться?!
Закрыв глаза, Гарри с чувством произнес:
- Дьявол.
Услышав смешок Снейпа, Гарри ощутил, как в ушах зашумело. Очевидно, это нагрянула последняя стадия идиотизма. Вскинув голову и прокляв напоследок уродское любопытство, Гарри бросил:
- Согласен, рассказывайте.
Снейп покачал головой:
- Нет, не так.
Гарри показалось, что вот-вот из ушей повалит пар. Это ощущение прекрасно сочеталось с горящими щеками, которые готовы были воспламениться.
- Расскажи, - голос предательски дрогнул, - пожалуйста.
Снейп был чрезвычайно доволен собой. Гарри же хотелось скрипеть зубами от досады.
- Раз ты дал слово, что сказанное мной не покинет пределов этой комнаты и Лонгботтом не узнает до нужного часа, слушай…
- Все получилось, - Гарри усмехнулся.
Снейп если и растерялся, то на мгновение — не больше.
- Откуда… Почему ты так уверен?
- Ой, сэр…
- Забыл? — Снейп мгновенно посуровел. — Хорошо, сдаюсь. Да, с родителями Невилла отныне все будет в порядке.
Гарри мысленно повторил сказанное отцом раз, другой, пытаясь понять смысл. Сперва это не удавалось. Родители Невилла… в порядке.
- Да это же ЗДОРОВО! — заорал Гарри, прозрев.
Снейп подлетел к сыну и быстро зажал ему рот рукой. Тот промычал что-то ему в ладонь, но Снейп не обратил внимания и наложил заглушающие чары на комнату. Затем убрал руку.
- С ума сошел, эмоциональный ты наш?
Гарри схватил отца за плечи и горячо заговорил:
- Как же вы не понимаете? Родители — это святое! Вы хоть представляете, что это такое — заново обрести семью, заново научиться говорить «мама» и «папа». Может, это и звучит слишком пафосно, мне все равно. Я счастлив за Невилла, потому что совсем скоро он обретет то, чего был лишен с детства… Как и я.
Снейп улыбнулся. Улыбнулся, наверно, впервые за долгие годы. По-настоящему. Порывисто прижав Гарри к себе, он прошептал:
- Обрести ребенка, Гарри, это тоже своего рода чудо.
* * *
Молчать, хотя так и подмывало все рассказать Невиллу, растрясти его, заорать, что теперь все будет хорошо, оказалось очень сложно. Гарри чувствовал себя Лавандой Браун, когда с силой сжимал руки в кулаки и убеждал себя не открывать рта.
Невилл, сидящий напротив него, прожигал взглядом тарелку с нетронутой едой. Его белое как мел невменяемое лицо привлекало внимание не только однокурсников, но и преподавателей. Зоркий глаз МакГонагалл заметил изъян в виде ученика, и его обладательница подошла к Невиллу и шепотом поинтересовалась, не случилось ли чего. Невилл (да поставят ему потомки памятник за неслыханную дерзость!) даже глаз не поднял на декана, раскачиваясь как в трансе. Гарри, от беспокойства забывший подцепить на вилку кусок омлета и держащий ее пустую возле уха, пристально наблюдал за одноклассником и готов был под присягой поклясться: Невилл определенно не слышал МакГонагалл и вряд ли осознавал, где находится.
- Как думаешь, надежда есть? — Гермиона метала сочувственные взгляды на Невилла и вопросительные на Снейпа.
Хотелось закричать изо всех сил: «Да! Все чудесно!». Хотелось запрыгнуть на стол, скинуть с него блюдо с кексами и станцевать чечетку. Хотелось… хотелось… Да! Безумствовать, снося потолки и стены безудержным счастьем. Счастьем не за себя — за друга, за его семью, за друзей и бывших сокурсников родителей, за своего собственного лучшего отца!..
Большего труда Гарри стоило изобразить на лице нечто похожее на печаль и выдавить:
- Хотелось бы верить, Гермиона.
Когда подруга отвернулась, под бок Гарри толкнула Джинни. Пронзительные карие глаза вперились в его зеленые, казалось, без проблем прочитали всю его душу, как делал это Снейп на окклюменции.
- Ты ведь что-то знаешь и молчишь, - это было утверждение.
- С чего ты взяла? — чтобы сохранять самообладание, Гарри требовались титанические усилия.
- Просто я тебя знаю, - Джинни пожала плечами.
Гарри усмехнулся:
- Я ничего не знаю.
Когда Джинни отвечала, скепсис в ее голосе зашкаливал:
- Ты все знаешь, не юли. Мне жаль, что ты не считаешь меня человеком, с которым можно поговорить откровенно.
И Джинни отвернулась.
Гарри сжал губы. Вот чего он не любил — так это ссорится с Джинни. Он легонько коснулся руки девушки под столом. К его радости, та не отдернула ее.
- Послушай, я обещал. Обещал отцу. Не заставляй меня нарушать данное ему слово.
Джинни повернулась и поцеловала Гарри в щеку.
- Тогда я не буду обижаться. С тебя поход в Хогсмид и моя любимая…
- Твоя любимая сахарная вата, - закончил Гарри и по-снейповски ухмыльнулся, - зеленая — за вредность.
Через десять минут полетели совы. Гарри, давно обнуливший подписку на «Ежедневный пророк», вглядывался в потолок с надеждой увидеть Сычика. Но тот, видимо, опять заблудился в коридорах Хогвартса, а может, просто решил не отдавать хозяину газету. В итоге, «Ежедневный пророк» упал на стол перед Гермионой, жадно вцепившейся в газету, и Невиллом, даже не взглянувшим на него.
Какое-то время в Большом зале звучали возбужденные голоса, шуршание бумаги, крики сов. Но вся эта разноголосица была прервана истошным девчачьим визгом. Гарри, заткнув уши, уставился на Гермиону и Джинни, выпучивших глаза на первую полосу газеты.
- Мисс Грейнджер, мисс Уизли, ведите себя прилично! — грозно произнесла МакГонагалл.
Гарри, улыбаясь до ушей, огляделся: глаза всего Большого зала были прикованы к двум гриффиндоркам, а после все, как по команде, раскрыли газеты.
- О Мерлин всемогущий! — не переставала восклицать Гермиона. — Мерлин!
Рон, отобравший газету у сестры, как заведенный, повторял:
- Черт возьми! Черт! Черт!
И в зале началась неразбериха. Какофония звуков оглушала. Гарри взглянул на Снейпа и тот еле заметно кивнул ему. Гарри, не переставая улыбаться как идиот, перегнулся через стол и хлопнул Невилла, все еще изображающего каменное изваяние, по плечу.
- Эй, Невилл! Очнись давай!
Никакой реакции.
- Невилл, ау, ты слышишь меня? Твои. Родители. Исцелены.
Зал гудел и жужжал. МакГонагалл выглядела так, словно ее пыльным мешком по голове огрели. Флитвик выглядел не лучше. Хагрид сидел с открытым ртом.
Единственный, кому действительно нужно было рыдать от счастья и возносить хвалы богам, поднял на Гарри красные глаза. Гарри отшатнулся.
- Вы врете! Вы просто пытаетесь меня утешить! Отвяжись, Гарри.
Выпалив этот бред умалишенного, Невилл под изумленными взглядами гриффиндорцев вскочил, опрокинув кувшин с тыквенным соком, и ринулся прочь из зала.
- Он больной что ли? — выдохнул ошарашенный Гарри и кинулся вслед за Невиллом.
Но тот, видимо, включил первую скорость, потому что догнать его не было никакой возможности. В итоге, пропетляв в коридорах, Гарри оказался перед запертой туалетной кабинкой. Надо сказать, заперта она была на совесть: Невилл много перенял с занятий ОД.
- Ну что там? — голос Рона, раздавшийся прямо за спиной, заставил Гарри дернуться: он и не подозревал, что друг бежал следом за ним.
- Невилл! — Гарри громко постучал в дверь кабинки. — Послушай меня, я понимаю: ты напуган. Но это правда, отец рассказал мне: твои родители действительно исцелены. Не знаю, сколько уйдет времени на восстановление, как еще долго они будут приходить в себя, но они не пробудут в больнице больше нужного. Все хорошо, Невилл.
Гарри никто не отвечал.
- Идем, - он повернулся к Рону. — Пускай подумает, я все сказал.
Уже выходя из туалета, Гарри услышал тихий всхлип. А может, ему просто показалось.
Школа не прекращала галдеть до самого вечера. Чудесная новость разлетелась как ураган, обросла догадками и домыслами. МакГонагалл отменила урок и ходила по коридорам, то и дело, прикладывая платок к глазам. Даже Ранкорн, казалось, был в полнейшем изумлении.
А Невилл так и не появился в гостиной.
- Придурок он, ваш Лонгботтом. Обделила его природа умом, - авторитетно заявил Малфой, попыхивая откопанной где-то трубкой. Пыхнув пару раз, он разочарованно фыркнул и небрежно отшвырнул трубку в сторону.
Гарри проследил взглядом за ее полетом и вспомнил, что несколько месяцев как бросил курить. Вздохнув, он посмотрел на Малфоя:
- Невилла можно понять, - ответил Гарри.
- Нет, нельзя, - отрезал Малфой. Я бы от счастья сквиббом поганым стал! Не навсегда, конечно, на пару… дней. А он — придурок. И вообще, Поттер, признавайся, что вы со своей бригадой сделали?
- В смысле? — поддельно изумился Гарри.
Малфой закатил горе очи и раздраженно цокнул языком.
- Поттер, заканчивай с этим. Я же прекрасно знаю, что в мире ничего без участия твоей высокой персоны не происходит. Темные лорды умирают или воскресают — Поттер руку приложил.
«Знал бы ты, как прав» - Гарри с горечью вспомнил те секунды, что Хвост протыкал ему кожу на руке и с ее помощью возвращал Волдеморта.
-… Вымирают популяции пингвинов — Поттер руку приложил. Давай, повествуй! Нам с Полумной интересно. Правда, Полумна?
Когтевранка сладко вздохнула и поудобней закопалась в подушку, продолжая, по всей видимости, досматривать сон про нарглов.
- Ага, она аж прыгает от любопытства, - Гарри усмехнулся.
Малфой отвернулся от спящей Полумны и скрестил руки на груди, пытаясь придать виду больше требовательности. Гарри подобные потуги слизеринского чистокровного аристократа только рассмешили, но он махнул рукой и принялся рассказывать.
Да-а! Лицо Малфоя нужно было запечатлеть на фотографии (жаль, Колина поблизости не было) и оставить в архивах Хогвартса как редчайший экспонат.
- Врешь ты! — наконец, разжал губы Малфой.
- Да ничего подобного! Я тут тебе распинаюсь, рассказываю, а ты не веришь! Ты — придурок, Малфой, а не Невилл, ясно? Повторяю: мы нашли книги, забравшись…
- Я слышал это! — рявкнул Малфой. — Мои поздравления — вам нужно орден Мерлина выдавать. Я о другом!
- Может, будешь выражаться яснее?
- Снейп — твой отец! Ты три минуты назад сказал это!
Гарри закрыл глаза, обозвав себя проклятым треплом, и посмотрел на Малфоя.
- Знаешь, на самом деле, это я придурок! — Гарри произнес это и указал на Малфоя палочку.
- Эй, ты чего, Поттер?
- Живо клянись, что не расскажешь никому! Я не хочу, чтобы Волдеморт пронюхал.
- Ты упал, Поттер? Я не собираюсь ему помогать.
- Плевать я хотел, Малфой! Я должен быть уверен на сто процентов.
Лицо Малфоя исказила смертельная обида. Выпалив вагон ругательств и разбудив тем самым Полумну, он произнес Непреложный обет, а когда Гарри отпустил палочку, развернулся и уселся в кресло.
- Я тебе половину своих секретов выдал, сволочь! Я тоже против темного лорда, гад! А ты мне даже не веришь.
- А что тут происходит? — сонно поинтересовалась Полумна.
- Ничего особенного, Полумна, - отозвался Гарри. — Слушай, Малфой, я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Скажи еще, что на моем месте поступил бы иначе!
Слизеринец пожал плечами, но не повернулся.
- Тьфу на тебя, Малфой, - бросил Гарри. — Вырастешь — поймешь.
- Пошел ты, - не остался в долгу слизеринец.
И Гарри пошел. В кабинет к отцу, с которым он не успел перекинуться и словечком с самого утра.
- Здравст…вуй, - в самый последний момент исправился Гарри.
Снейп, не отрывая глаз от письма, кивнул.
Гарри привычно плюхнулся на диван, заложив руки за голову, уставился в полутемный потолок.
- Орден в тихом шоке, - сказал Снейп, закончив читать письмо и швырнув его в камин, где он за секунды превратился в пепел.
- Еще бы, - Гарри был доволен. — Они такого не ожидали, верно?
- Не то слово «не ожидали». Я сегодня получил пятнадцать писем. Орден устроил три внеплановых собрания. Грюм и Тонкс два раза съездили в Мунго.
Гарри приподнял голову.
- Так если было три собрания, значит что-то решали?
Снейп кивнул:
- Лонгботтомов заберет Орден завтра утром.
- А целители?
- Пригласят целителя. Что ты на меня смотришь? Преподаватели могут состоять в Ордене, а целители нет? К твоему сведению, туда вхожи и парочка — как это у магглов? — гражданских.
Гарри не смог сдержать улыбки.
- Ха! Значит, все действительно будет хорошо.
- Да, только пока неизвестно, через какое время Лонгботтомы придут хотя бы в подобие нормального состояния. Сейчас они еле-еле говорят «да» и «нет», не говоря уже о том, что не встают с кроватей и ничего не едят.
Но Гарри не переставал сиять как именинник. По его мнению, все вышеперечисленное было чушью собачьей. Лонгботтомы были исцелены, а значит, они обязательно в скором времени встанут на ноги.
- Ты, наверно, не видишь проблемы, Гарри, - мягко заметил Снейп, рассматривая сына.
- Нет, - честно признался тот.
- Хорошо, дай объясню. Фрэнк и Алиса были оторваны от жизни пятнадцать лет. Целых пятнадцать лет, Гарри! Они не помнят этих лет. Они просто стерты у них из памяти. Ты хоть приблизительно представляешь, каково им будет возвращаться в мир?
Гарри молчал. Он не представлял.
- Но, - заикнулся он, - им Невилл поможет.
Сказал и вспомнил, что Невилл на людях до сих пор не появлялся.
- Хорошо, что напомнил. Лонгботтома сейчас же ко мне. Я из него…
Но закончить зловещую фразу Снейп не успел. В дверь еле слышно поскреблись.
- Войдите! — раздраженно сказал Снейп.
Дверь отворилась, и в комнате появился страшный как обморок Невилл Лонгботтом собственной персоной. Лицо его было опухшим, взгляд блуждал.
- Профессор, - простонал он, не замечая Гарри. — Я… мне…
Что ему было нужно, осталось загадкой. Снейп прерывисто шагнул к нему и сказал:
- Лонгботтом, сядьте.
Невилл огляделся в поисках места, увидел Гарри, икнул и неуклюже плюхнулся на скрипнувший стул.
- Не ломайте мне мебель, Лонгботтом, - Снейп был само гостеприимство. — А теперь слушайте и очень внимательно. Гарри, марш отсюда.
Гарри возмущенно приподнял брови и с места не тронулся. Снейп, вместо того, чтобы повторять второй раз, неуловимо быстро махнул палочкой, и Гарри приземлился прямо за дверью отцовской комнаты, чудом удержавшись на ногах.
Фыркнув, Гарри прильнул ухом к двери, наверняка, представляя собой комичное зрелище, но не услышал ни слова: Снейп вновь наложил чары.
- Отлично, - с досады Гарри пнул стену.
Тем же вечером Невилл покинул Хогвартс.
* * *
Со времени отбытия Невилла прошло три дня. Гарри, Рону, Гермионе и Джинни оставалось только гадать, что творится там, за школьными стенами, в реальной жизни. От Невилла вестей не было. Снейп и МакГонагалл молчали, словно по сговору. На все многочисленные вопросы Гарри, отец отвечал: «Все хорошо» или «Увидишь, не приставай!». Уже отчаявшись что-либо узнать, Гарри засылал Гермиону к МакГонагалл, но та находила неотложные дела и со своей лучшей студенткой разговаривать отказывалась.
- И чего вы так нервничаете? — Рон лишь плечами пожимал, глядя на злых и рассерженных друзей. — Если ничего не говорят, значит говорить либо нельзя, либо нечего.
- Я удивляюсь твоей пофигистичности, Рональд, - Гермиона гневно захлопнула книгу. — Не знаю, как ты, а я переживаю. Все переживают.
- И расчудесный Джек тоже?
- А ему я ничего не рассказывала! — взвизгнула Гермиона и в праведном гневе удалилась.
Гарри вздохнул и обнял Джинни:
- Они ссорятся за этот год в…
- …восьмой раз, - закончила Джинни. — Да, я тоже считала.
Гарри усмехнулся и шепнул:
- Люблю тебя.
Джинни повернулась и поймала его губы своими, втягивая в поцелуй. Разорвала она его довольно быстро.
- Эй! — Гарри шутливо дернул плечом, когда Джинни положила на него голову. - Хватит-хватит, - Джинни улыбнулась и устроилась поудобней, - хорошенького понемножку, молодой человек.
Рон меж тем поднялся:
- Пойду я спать.
- Давай, - Гарри махнул ему рукой, - а мы еще посидим.
Но наслаждаться уединением долго не пришлось. Буквально через пять минут после ухода Рона в гостиной раздался вздох ужаса от пары второкурсников и голос Северуса Снейпа.
- Поттер, Уизли, во-первых, прекратите обжиматься при учителе, во-вторых, зовите своих охламонов-друзей и следуйте за мной.
Гарри неохотно выпустил Джинни из объятий и поднялся на ноги:
- Между прочим, в гостиной не было учителей, пока вы не вошли, профессор Снейп, сэр.
- Минус пять баллов Гриффиндор, - у Снейпа дернулся уголок губы. - Жду вас в своем кабинете через максимум десять минут.
Снейп ушел, а Джинни засмеялась:
- У тебя классный отец, Гарри.
Ровно в девять вечера, Гарри, Гермиона, Рон и Джинни вошли в кабинет зельевара, который, кстати говоря, оказался не один, а в компании МакГонагалл.
- Я думаю, встретиться с другом и увидеть его родителей вы хотите, - без предисловий начала МакГонагалл. — На один день вам позволено отлучиться из Хогвартса.
Гарри переглянулся с остальными, и все дружно закивали.
- Пока вы не отбыли, что произойдет в ближайшие две-три минуты, я хотела бы сказать вам, что вы… Вы молодцы! Все. Я наградила бы каждого тысячей баллов, но о вашем участии в этом деле нельзя рассказывать.
- Да плевали мы на баллы! — горячо воскликнул Рон.
- Поддерживаю, - Гарри хлопнул друга по спине, - отправляйте нас к Невиллу, профессор.
Снейп мрачно изрек:
- Они все на Гримо.
Настроение резко упало. Гарри отвернулся от отца.
- Он тоже там? — голос прозвучал хрипло.
На что Гарри надеялся, задавая этот глупый вопрос? Был ли Сириус в своем собственном доме?
- Разумеется, - в голосе Снейпа звучала сталь. — Псина у себя в конуре.
- Не… Не нужно так, - Гарри упрямо смотрел в пол. — Я… А ну к черту! Я к Невиллу, а не к нему.
- Если хочешь, я отправлюсь первым и скажу ему, чтобы, - начал было Снейп, но Гарри не дал ему договорить, категорично помотав головой.
- Нет, не надо ничего никому говорить. Мне все равно.
- Как пожелаешь, - Снейп потемнел. — Минерва, раз уж вы тоже отправляетесь в штаб, будьте добры, проследите, чтобы некто по имени Блэк к моему сыну не приближался.
МакГонагалл совершенно серьезно кивнула, а Гарри умоляюще взглянул на отца:
- Правда, не нужно всего этого контроля. Я и сам к нему не подойду.
- Гарри, хватит! — Снейп был непреклонен. — Я твой отец, и я сказал: «Никаких Блэков поблизости». Минерва?
- Конечно, я присмотрю за ним.
Гарри махнул на них рукой:
- Делайте, что хотите.
- Здравая позиция, - нетерпеливо поддакнула Гермиона. — Может, теперь на площадь Гримо?
МакГонагалл указала на стол, где стоял подсвечник.
- Беритесь за портал.
- А почему не через камин? — спросил Рон.
- Потому что, мистер Уизли, через портал!
Гарри первым прикоснулся к подсвечнику. Когда его примеру последовали остальные, портал сработал, и Гарри, как в прошлом году, утащило в водоворот вихрей и красок.
Приземление Гарри было самым «удачным» из всех. Если Гермиона плюхнулась на диван, а Рон на ковер, то Гарри портал зашвырнул прямиком на книжный шкаф. Полки с треском развалились, и Гарри свалился в груду книг и обломков дерева. Левая рука заныла: видимо, ей сильно досталось.
- Гарри! Ты там жив? — раздался крик Гермионы и Джинни.
- Вроде, - Гарри открыл глаза и шевельнулся. Тут же что-то упало.
Послышался топот шагов: в комнату, куда портал занес Гарри и остальных, вошло несколько человек.
- Везунчик, - засмеялся Рон.
- Привет, Гарри. Давай-ка руку, - к Гарри подошел Ремус, улыбаясь привычной теплой улыбкой.
А в дверях замер Сириус.
Скользнув взглядом по крестному, как по пустому месту, Гарри ухватился за протянутую руку Люпина.
- Ремус! Я по вас соскучился!
- Брось, мы виделись не так давно, когда ты…
Люпин замолчал, но Гарри и не нужно было продолжения. Остальные разговаривали, поэтому неловкой паузы не заметил никто. Никто, кроме Сириуса, подошедшего ближе.
- Гарри, ты… Ты больше не думаешь о всяких глупостях, я надеюсь? — строго спросил Люпин.
Гарри замотал головой:
- Нет, конечно! Я же говорил вам, что больше никогда не сделаю ничего подобного!
Ремус кивнул и тут же заключил Гарри в объятия:
- Рад тебя видеть. Идем.
Гермиона, Рон и Джинни уже выходили из комнаты, ведомые возбужденным и сияющим Невиллом, который, задыхаясь от нехватки воздуха, что-то рассказывал, маша руками.
Гарри, улыбаясь, отвел от него взгляд, и вдруг наткнулся на Сириуса, который и не думал уворачиваться от столкновения, стоя на месте как вкопанный. До боли знакомое лицо, морщинки около глаз, потухший взгляд — все это заставило сердце на секунду вспыхнуть болью. Гарри отпрянул назад, чувствуя, как в животе переворачивается что-то холодное.
- Здравствуй, - сказал Сириус тихо.
На смену боли пришла ярость. Гарри кивнул крестному и вежливо обогнул его. Он мог бы поклясться, что Сириус смотрел ему вслед.
Фрэнк и Алиса выглядели отвратительно, но, глядя на них, Гарри мог с уверенностью сказать, что это живые люди. В глубине их смертельно уставших глаз блестели искры. Они еле могли шевелить бледными губами, но вполне понимали, что им говорят. Алиса не отводила глаз от Невилла все то время, что он находился рядом.
- Думаю, через месяц-два у вас будет время наговориться вдоволь, - целитель был бодр как огурчик.
- Они до сих пор дрожат! — прошептал Рон Гарри, думая, что его никто не услышит.
- О, поверьте, юноша, им гораздо лучше, чем те же три денька назад, - целитель покачал головой, расставляя баночки на столе.
- Не… не… ви, - прошептала Алиса.
Взгляды всех присутствующих устремились на нее.
- Да, мама? — Невилл кинулся на колени перед кроватью матери и схватил ее за руку.
По щеке Алисы скатилась слеза. Гарри оглянулся на друзей и увидел, как Гермиона и Джинни старательно моргают.
- Неви…
- Не стоит сейчас обременять Фрэнка и Алису своим присутствием. Прошу всех, кроме Невилла, покинуть комнату, - громко объявил целитель.
На кухне Гарри улыбался, размешивая чай. Лица Невилла и его родителей прочно засели в памяти, даря чувство неслыханного счастья. Впервые Гарри ощущал себя… полезным для кого-то. Впервые он чувствовал, что в его жизни есть смысл.
Сириус же выглядел еще угрюмей, чем прежде. Он втыкал вилку в картофель с такой жестокостью, словно представлял на ее месте голову Снейпа.
- Он сожалеет, - шепнул Люпин на ухо Гарри.
Гарри упрямо сжал губы.
- Неважно, Ремус, он дал понять, что ненавидит меня.
- Гарри, на твоем месте…
- Вы не на моем месте, Ремус.
Сидеть за столом и дальше Гарри просто не мог. Рон под боком громко лопал сосиски, Ремус пытался залезть в душу, Сириус вообще вел себя ненормально, а МакГонагалл сурово наблюдала за всем этим со своего места. Видимо, помнила слова Снейпа.
Извинившись, Гарри вышел.
Он забрел на чердак к Клювокрылу и уселся около маленького окошечка, открывающего вид на улицу.
- Как дела? — спросил он у гиппогрифа. — У меня вот не очень.
В дверь постучали. Гарри нехотя поднялся с пола. Ну вот какому идиоту взбрело в голову, что ему нужна компания?
За дверью обнаружился Сириус Блэк. Какие-то несколько бесконечно долгих мгновений он и Гарри смотрели друг на друга. Затем, Гарри попытался обойти крестного, как сделал вчера вечером по прибытии. Сириус выставил руку, преграждая Гарри дорогу.
- Я хочу поговорить, - заявил он твердо.
- Так поговорили уже, хватит, - Гарри пожал плечами, изо всех сил сохраняя безразличный вид.
- Гарри, пожалуйста!
- Странно. Я тоже просил тебя послушать тогда.
Шрам на лбу начал гореть. Гарри наполняли эмоции… чужие эмоции. Ярость, гнев.
«- Как нынче дела у Лонгботтомов, Люциус?
- Мой лорд, мы и предположить не могли, что…
- Молчать!»
Все прекратилось в мгновение ока. На секунду Гарри оторопел. Так быстро боль еще не проходила.
- Что… Что такое?
- Это не твое дело, Сириус! — рявкнул Гарри и, оттолкнув крестного с дороги, бросился вниз.
- Нет, мое!
Сириус следовал за Гарри вплоть до первого этажа, где с ними столкнулась МакГонагалл. Внимательно посмотрев на Гарри, она прищурилась и выставила вперед руку, останавливая Сириуса.
- В чем дело, Минерва? — огрызнулся Блэк.
- Сириус, я целиком и полностью была на твоей стороне до определенного момента. А теперь, прошу, не трогай Гарри. Оставь его в покое.
Гарри скрылся за дверью в его с Роном комнату. А в коридоре еще долго была слышна брань Сириуса и МакГонагалл.
Май нагрянул в тот самый день, когда Гарри, Рон, Гермиона и Джинни вернулись с площади Гримо. Невилл остался в штабе: теперь его было не оттащить от родителей ни лестью, ни угрозами, ни увещеваниями.
- И я целиком на его стороне, - поддержал друга Гарри.
С Сириусом Гарри так и не согласился разговаривать. Свежа еще была обида и слишком отчетливо помнилась несправедливая пощечина. Просьбы Люпина ничего не изменили: Гарри остался непреклонен в своем решении избегать крестного.
- Это же чистой воды ребячество, - вздохнула Гермиона.
- А я считаю, что Гарри прав, - вскинулся Рон. — Нечего Сириусу было вести себя как свинья.
Лишь Джинни никого не поддерживала и не критиковала. Вместо ссор и выяснения отношений, которыми занималась большая часть присутствующих в штабе людей, она помогала Невиллу весь тот день, что находилась на Гримо. Как бы ни было стыдно Гарри после, но еще до обеда он и думать забыл обо всем, кроме собственных проблем.
В понедельник Гарри сталкивался с Ранкорном бесконечное количество раз. Директор подозрительно поглядывал на него, Рона и Гермиону, постоянно хмуря брови.
- Из Мунго сообщили, что Лонгботтомы были исцелены неестественным путем. Министерство не знает, что думать, - шепотом пояснила Гермиона, которая, как всегда, была в курсе всего происходящего в мире.
- Они соображали целых пять дней? — охнул Рон.
- Не на все вопросы, Рон, можно ответить за пару секунд взмахом палочки.
- Даже если и так, - пожал плечами Гарри, - почему он на нас косится?
Рон захихикал:
- А ты еще до сих пор не смирился, что замешан во всем, происходящем на планете?
- Да, Малфой говорил то же самое.
Следующий день был наполнен духом квиддича. Впервые на памяти Гарри матч состоялся на неделе, а не в выходной. Игра года - Гриффиндор-Слизерин - проходила под теплым майским солнышком. В такое время не играть хотелось, а нежиться где-нибудь на лавочке в школьном дворе.
Спустя час и сорок минут от начала матча, Гриффиндор выиграл Кубок, осчастливив МакГонагалл, которая радовалась как ребенок вместе со всем факультетом. Малфой своему проигрышу заметно огорчился, но, подойдя к ловцу от команды-противника, хмыкнул и пожал Гарри руку.
- Ты же со мной не разговаривал, - шепотом напомнил Гарри.
Слизеринец надменно задрал голову и выдал:
- А теперь разговариваю. Сегодня там же?
- Конечно.
- Не забудь сливочного пива!
- Разумеется, ты же с меня иначе не слезешь.
- Зришь в корень, - Малфой усмехнулся и исчез в толпе.
После занятий, Гарри, по обыкновению, оставил друзей спорить, на сей раз о свойствах лунного камня, и унесся к отцу.
- Поздравляю, победитель! — Снейп встретил сына улыбкой.
- Ага, переходи на сторону Гриффиндора. Еще не поздно.
- Не дождешься. Чтобы я бросил своих слизеринцев? Не бывать такому! — у Снейпа блеснули глаза, когда он говорил.
Гарри потоптался перед полками с книгами, дотронулся до статуэтки слона. Черного почему-то.
- Пап! — слово давалось с трудом, но давалось. Помня обещание, Гарри изо всех сил старался называть Снейпа, как было прошено. — Темные цвета — это принцип такой?
- Почему? — Снейп сел за стол. — Жизнь научила ценить черное: начиная от школьной формы, когда я становился одним из «особенных», и заканчивая карьерой Пожирателя смерти. Думаю, Темный лорд не понял бы меня, явись я к нему в красной мантии в горошек.
Гарри усмехнулся, представив себе эту картину.
- Когда ты ушел от него? Когда он начал охотится на маму?
Снейп, не поднимая глаз на сына, покачал головой:
- Нет, я ушел от него чуть раньше, после последней встречи с Лили. В тот день я понял, что не могу оставаться с ней по разные стороны баррикад, и пришел к Дамблдору. Он поверил мне и принял меня, когда убедился, что я не лгу.
- Убедился?
- Окклюменция, Гарри.
Снейп ущипнул себя за переносицу. Гарри со стыдом понял, что отец, наверно, устал, и пробормотал:
- Я зайду завтра, хорошо? Отдыхай.
- Постой, - Снейп удержал Гарри на месте. — Я хотел сказать кое-что.
- Да?
- Я разговаривал с Альбусом еще до того, как он покинул нас, и он сказал, что ты живешь у дяди и тети, потому что тебя защищает кровь.
Сердце быстро забилось в груди. Гарри почувствовал, как внутри загорается искорка надежды.
- Поэтому ты не можешь до своего совершеннолетия жить с кем-то, кроме кровных родственников, но…
- Ты мой кровный родственник! — не сумел сдержаться Гарри. Сердце радостно екнуло, соглашаясь.
Снейп посмотрел Гарри прямо в глаза:
- Хочешь жить со мной?
- Да! — воскликнул Гарри. — Конечно, хочу! А я уж думал, ты никогда этого не скажешь, и я снова вернусь к Дурслям.
Снейп, казалось, был ошарашен столь быстрой сговорчивостью Гарри.
- Только вот, - пыл пропал при виде чересчур серьезного лица Снейпа, - ты уверен? Я не помешаю тебе там?
Снейп дернулся и взглянул на сына, как на непроходимого болвана.
- Помешаешь?! Не смей даже думать о подобных вещах, не то что вслух произносить.
Гарри несмело улыбнулся и почувствовал, как в горле встал ком, мешая дышать.
- Извини, я не хотел тебя обидеть. Так я, правда, буду жить с тобой? И никогда не вернусь в Литтл-Уингинг?
Снейп громко фыркнул:
- Что ты потерял в этом богом забытом месте?
- Здорово, спасибо! Я пойду?
- Беги, - Снейп кивнул, - и не шляйся по школе после отбоя.
- Да, я помню.
Первым делом Гарри рванул к друзьям. Празднество в честь победы над Слизерином уже набирало обороты. Пробравшись между беснующимися гриффиндорцами, Гарри не застал ни Рона, ни Гермионы на нужном месте. Найдя взглядом Фреда, Гарри протиснулся к нему.
- Не видел Рона? — Гарри постарался перекричать орущую музыку.
Фред огляделся и помотал головой.
Гарри, отплевываясь от волшебного конфетти, поднялся в спальню, но не обнаружил друзей и там. Решив, что они просто-напросто гуляют где-то по Хогвартсу, Гарри оставил в покое их поиски и двинулся к Выручай-комнате, прихватив с собой несколько бутылок сливочного пива.
В комнате обнаружилась лишь Полумна, на сей раз нацепившая на себя совершенно нелепые бусы. Она радостно поприветствовала Гарри.
- Что-то ты сегодня раньше обычного, - добавила девушка.
- Рона и Гермиону не мог найти. А Малфой где?
Полумна приняла из рук Гарри сливочное пиво и задумчиво склонила голову:
- Не знаю, в такое время он всегда здесь был.
Почти сразу после ее слов раздался звук открытой пинком двери, а следом за ним — грохот и вопль: «Чтоб вас всех!»
Гари и Полумна повскакивали с мест и наперегонки бросились к месту аварии. Неподалеку от выхода они застали красного и злого Малфоя, который сосредоточенно избивал стул.
- Ты рехнулся? — мягко поинтересовался Гарри.
- Драко, ты с девушкой поссорился? — напрямую спросила Полумна.
Малфой сжал зубы и кивнул.
- С девушкой? Эй, что за девушка? — поднял брови Гарри.
- Видишь ли, Поттер, не у тебя одного есть личная жизнь. Я уже полгода встречался с этой дурой — Амандой, - а сегодня мы расстались. Знаешь почему? У нее сдохла черепашка, а я забыл это дело оплакать.
Полумна сочувственно вздохнула и обняла Малфоя. Тот от неожиданности и растерянности перестал орать, а Гарри подавился смешком.
- Идем, я пиво принес.
Он повернулся и внезапно без предупреждения и подготовки шрам взорвался болью. К голове словно приложили раскаленный добела кусок железа.
Вместо крика из горла вырвался сдавленный стон. Гарри почувствовал, как дрожат ноги, а из носа хлещет кровь.
«- Блэк, какой же ты слабак! — Беллатриса хохотала, вышагивая подле Сириуса, скорчившегося на полу.
Грудь его тяжело вздымалась, пот струился по лицу.
- Будь ты проклята! — прохрипел Сириус в ответ.
- Ай-яй-яй, не надо было малышу Сириусу гулять без присмотра. Ты был чем-то расстроен, правда? Не поделишься? Круцио!
Сириус закричал, извиваясь на полу. Около него, шипя, проползла Нагайна.
- Интересно, зачем мы здесь? — Беллатриса сняла проклятье и обвела рукой помещение, которое сплошь состояло из стеллажей со стеклянными шариками, затянутыми изнутри дымкой. — В проклятом Министерстве магии? Отдел тайн — поистине чудесное место.
- Если ты надеешься с моей помощью добыть пророчество, можешь не стараться,- Сириус прерывисто засмеялся, - я не могу его достать, и ты об этом прекрасно знаешь.
Беллатриса постучала палочкой по губам.
- Это мне известно, но твой ненаглядный крестник может. Видишь ли, скоро он будет здесь.
- Нет, он в Хогвартсе! — закричал Сириус.
- Вне сомнения, как только он узнает, где ты и что с тобой, он найдет способ прибежать к тебе на помощь. Ведь он тебя так любит, дорогой кузен!
Блэк вдруг улыбнулся ведьме:
- Ты не права, и Гарри не придет! Но знаешь что? Скоро меня хватится Орден, и ты…
- Не хватится, - Беллатриса присела около Блэка, - все они охраняют штаб. Не удивляйся, Флэтчер многое поведал нам в свое время. Прямо сейчас все основные силы Пожирателей смерти осаждают площадь Гримо. Твои верные соратники разрываются между охраной Лонгботтомов и сражениями. О тебе еще не скоро вспомнят. Лорд отдал приказ убить всех, даже бедных маленьких студентиков. Его силы выросли настолько, что он может позволить себе открытые вылазки. Мой лорд сотрет с лица земли всех, кто встал на пути его величия!»
Кто-то бил его по щекам, кричал, отдавал распоряжения, ругался. Гарри открыл слезящиеся глаза и поначалу не увидел ничего, кроме размытого пятна. Затем, когда зрение прояснилось, Гарри смог различить Малфоя и Полумну: у обоих были одинаково страшные глаза.
- Что это было, Поттер? — заорал Малфой, ставя Гарри на ноги. — Какого черта у тебя припадки? Это заразно вообще? Мы с Полумной тоже станем психами?
- Малфой, - Гарри трясло как в ознобе, и он вцепился в рубашку слизеринца, - Сириус и Лестрейндж… Они в каком-то Отделе тайн.
- Что? Какой Сириус? Блэк? Этот убийца?
- Он не убийца!
- Тогда я не Малфой!
- Заткнись! — Гарри грубо встряхнул Малфоя. — Заткнись и слушай меня! Беллатриса, твоя ненормальная тетка, поймала Сириуса и держит его в Отделе тайн! Она хочет, чтобы я туда пришел.
Малфой замотал головой:
- И что с того? Ты же туда не пойдешь?
- Драко, мне кажется, Гарри хочет сказать, что он как раз собирался пойти туда, - вмешалась Полумна. И просто добавила: - Тебя убьют, Гарри.
- А если я не пойду, убьют Сириуса. Он мой крестный! Я не допущу, чтобы с ним что-то случилось.
Выплюнув эти слова, Гарри кинулся прочь из Выручай-комнаты.
Не обращая внимания на топот ног позади себя, Гарри несся к комнатам отца. Ворвавшись внутрь и обнаружив там лишь пустоту, Гарри едва не взвыл от досады. Вбежавшие следом за ним Малфой и Полумна недоуменно огляделись.
- Где профессор? — высказала общий вопрос когтевранка.
Со вспышкой боли нагрянули воспоминания о том, что прямо в эти минуты осаждается штаб-квартира Ордена Феникса. Снейп, наверно, там: может, на стороне Ордена, а может, на стороне Волдеморта.
- Пожиратели напали на штаб, Сириус у Беллатрисы, отца нигде нет, Дамблдора тоже. Что мне делать? — Гарри опустился на стул и вцепился в волосы руками. — Что мне делать?
- Подожди, должен же быть выход! — Малфой принялся мерить шагами комнату. — Свяжись со своим Орденом, скажи им, что случилось.
- Камины по всей школе заблокированы, Драко, - сказала Полумна. — Только у Ранкорна работает, наверно. Как Гарри свяжется с Орденом?
- Тогда… Тогда… Может, кто-то из наших полубезумных профессоров состоит в нем?
Гарри вскочил со стула.
- Точно! МакГонагалл! Спасибо, Малфой. Как я мог забыть?
И снова Гарри пулей летел по коридорам вместе с двумя своими спутниками. Но их ждала неудача. В учительской МакГонагалл не оказалось, в ее комнате тоже. Чувствуя, что время утекает сквозь пальцы, а паника начинает брать свое, Гарри принялся спрашивать всех подряд, где ему найти своего декана. От одной мысли, что МакГонагалл тоже нет в школе, руки леденели.
Фортуна улыбнулась Полумне. В ответ на ее вопрос, кудрявая пуффендуйка махнула рукой в сторону и сказала:
- Она у директора. У них что-то случилось: отношения выясняют.
Через минуту Гарри, Драко и Полумна уже подбегали к горгулье, возле которой обнаружились двое помощников Ранкорна, загораживающих вход.
- Нам нужно увидеть профессора МакГонагалл. Она там? - кинулся к ним Гарри.
Питер усмехнулся:
- Может, там, может, нет. Убирайся, Поттер.
- Эй, ты, что не ясно? — встрял Малфой. — Пропустите нас сейчас же!
- Убирайся отсюда вместе с Поттером, щенок. Считаю до трех. Один… два…
- Да ты знаешь, кто мой отец? — разъярился Малфой.
Эти слова не возымели должного эффекта. В тот момент, когда Питер заорал: «Три!», - Гарри в унисон ему выкрикнул: «Ступенфай!». Нелепо распластавшись на полу, Питер оставил своего коллегу одного против троих.
- Петрификус тоталус, - на сей раз Малфой не стал тратить время на бессмысленные диалоги. — Убить бы их всех, а потом сжечь.
- Оставь свою больную фантазию при себе, - рявкнул Гарри, - нам нужна МакГонагалл. Кто-нибудь знает пароль?
- Один из них наверняка знает, - Полумна указала на лежащие на полу тела министерских сотрудников.
Застонав от горя, Малфой расколдовал только что обездвиженного противника и резко спросил:
- Какой пароль?
Тишина.
- Онемел? Пароль! Живо!
Почти не разжимая губ от злости, помощник Ранкорна прошипел:
- Магия — сила.
- Девиз таких ублюдков, как ты, - бросил Гарри.
Услышав пароль, горгулья ожила. Она отодвинулась в сторону, открывая доступ к лестнице. Гарри кинулся вверх, а за его спиной послышался голос Малфоя, заклинанием связывающего врага.
МакГонагалл действительно оказалась у Ранкорна. Ворвавшись в кабинет директора и попав в эпицентр воплей и криков, Гарри растерялся. А здесь-то что творилось?
- О, еще один! Ваши ребятишки, Минерва, перешли все границы. Все!
- Разблокируйте камины, черт бы вас побрал, Альберт! Я вам объясняла: на штаб-квартиру Ордена Феникса напали Пожиратели. Пошлите туда своих людей. Неужели вы не понимаете?
- Знаю я ваши нападения. Вы на стороне Дамблдора, а он, между прочим, точно такой же преступник, скрывающийся от правосудия, как Сириус Блэк. Вы все в сговоре!
МакГонагалл всплеснула руками:
- Вы идиот? Там люди, возможно, гибнут, а мы здесь теории заговора битый час обсуждаем.
Ранкорн пошел красными пятнами:
- Не забывайте, кто вы, а кто я, Минерва! Куда ушли ваши чертовы детишки? Отвечайте немедленно! Что этот Лонгботтом себе позволил?
- Грейнджер, Уизли и Лонгботтом в штабе, осел!
- В каком штабе? Что они там делают? Верните их на место, и я со всеми вами разберусь!
- Я и пытаюсь это сделать! Разблокируйте камины, уберите дементоров!
Слушать дальше Гарри не мог. Вопли не прекращались. Если не Ранкорн орал на МакГонагалл, то она орала на него.
- Профессор! — Гарри подскочил к своему декану.
- Поттер, ради всего святого, мне бы друзей ваших вернуть пустоголовых. А из Хогвартса не выбраться! Один единственный портал…
- Ни слова о порталах! — визжал Ранкорн. — Не позволю!
- Подождите, пожалуйста, - казалось, еще немного — и Гарри сорвется. — Бродяга. Он у Лестрейндж. Они в Министерстве, в Отделе тайн.
Глаза МакГонагалл расширились. В них стремительно мелькнул ужас и понимание. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но Ранкорн загоготал:
- Беллатриса Лестрейндж в Министерстве магии? Что несет этот мальчишка, Минерва?
От сводящего с ума отчаяния хотелось выть и лезть на стену. Глаза Гарри сами собой нашли камин и горшочек с летучим порохом. Помощи ждать было неоткуда. Сириус умирал в лапах безумной ведьмы, а время на раздумье уже давно вышло.
Рванувшись к камину, Гарри схватил горсть летучего пороха и крикнул:
- Министерство магии!
Он еще не исчез, когда увидел влетающего в кабинет Малфоя с воплем:
- Нет, стой!
Кабинет директора пропал, и Гарри утянуло в невозможный сумасшедший полет. Длился он так долго, как никогда в жизни. Наконец, Гарри почувствовал, что его выкидывает из камина. Он упал на холодный пол и открыл глаза. Потолок, теряющийся где-то высоко, гигантские окна и не меньше двух десятков каминов вдоль стен. Закрытых каминов.
Гарри поднялся на ноги, и тотчас за его спиной раздался удар. Повернувшись, он увидел, как закрывается тот камин, по которому он прибыл в Министерство.
Выхода отсюда больше не было.
- Празднуем, братишка! Хватит сидеть! — голос Фреда прорвался сквозь шум и истошные вопли певицы, рвущиеся из динамиков.
Рон закатил глаза и отхлебнул сливочного пива.
- Где Гарри? — он нахмурился, вглядываясь в толпу.
- Спроси что полегче, - Гермиона устало потерла глаза. — Либо он ушел спать, либо снова с Малфоем.
Рон сжал губы и одним взглядом выразил все, что он думал по этому поводу.
- Чем хорек лучше нас?
- Не ревнуй, Рон, - Гермиона улыбнулась, - не может же Гарри общаться только с двумя-тремя людьми всю жизнь. Всем хочется разнообразия.
- Но почему именно хорек?
- Ох, Рон, не превращайся в зануду! Малфой такой же человек, как и все остальные. Видимо, он изменился, раз им с Гарри нашлось о чем говорить.
Под девчачий визг взорвались несколько конфетти. Гермиона дернулась, облив себя пивом.
- Не могу больше, идем отсюда.
- Эй, праздник же!
- Рон, будь человеком, пойдем хотя бы в коридор. Здесь оглохнуть можно.
Пробив себе путь локтями, Рон и Гермиона выбрались из гостиной. Едва портрет Полной дамы закрылся за их спинами, они попали в мир райской тишины.
Гермиона потрясла головой: в ушах неприятно шумело, а голос Рона раздавался словно из пещеры:
- И все равно. Ну ты подумай: Малфой! Одно имя — это уже трагедия, а Гарри с ним умудряется общаться. Невероятно!
Гермиона села на подоконник и принялась доставать из волос конфетти.
- Тебя сегодня на лирику потянуло, да, Рон? — поинтересовалась она у друга.
- Просто я не понимаю. Этот год — какое-то сумасшествие. Хогвартс сглазили что ли?
Гермиона застонала:
- Ну хватит. Малфой у тебя как заноза в одном месте. Если тебе так неймется, поговори об этом с Гарри.
Рон фыркнул и покрутил пальцем у виска:
- В прошлый раз, когда я пытался поговорить с Гарри об этом слизеринце, мы поругались. Не хочу повторения.
Гермиона собиралась ответить, когда раздался дикий вопль:
- Вы знаете?!
Рон присвистнул:
- Как в лесу.
Гермиона, меж тем, напряженно смотрела в ту сторону, откуда кричали.
- А это часом не Невилл был? — спросила она.
- Он же в штабе.
- Я понимаю, понимаю.
Рон и Гермиона замолчали. Тишину вновь прорезал крик:
- Лонгботтом, возьмите же вы себя в руки! Я прошу подождать всего пять минут!
Гермиона спрыгнула с подоконника и схватила Рона за руку. Тот прижал палец к губам.
- Профессор! Нет времени! Вы знаете, сколько их там?
- Умолкните, наконец, Лонгботтом! Дайте мне время!
Рон и Гермиона ошеломленно переглянулись.
- Какого черта? — выдавил Рон.
- Бежим туда! — Гермиона первой кинулась вперед по коридору.
Ни секунды не раздумывая, Рон бросился за ней.
Они неслись как сумасшедшие. Гермионе казалось, что сердце выскочит из груди при первом же неверном вздохе. Она уже поворачивала к лестнице, как запоздало услышала чьи-то быстрые шаги. Перед ней промелькнуло лицо Невилла, и затем она поняла, что летит на пол.
- Гермиона! Невилл, Мерлин бы тебя побрал, смотри, куда несешься! — заорал Рон.
С его помощью Гермиона поднялась на ноги и схватилась за бок. Тот отозвался глухой ноющей болью.
- Ты как? — обратился к ней Рон.
- Нормально, - Гермиона поморщилась, - болит немножко.
- Извини, Гермиона, - Невилл схватил ее и Рона за плечи и развернул к себе, - ребята, помогите мне, пожалуйста!
Присмотревшись к свалившемуся как снег на голову Невиллу, Гермиона охнула. На лице того была написана смертельная паника, по лбу градом катился пот.
- Выглядишь дерьмово. Что случилось? — спросил Рон.
- На штаб напали Пожиратели смерти. Флэтчер нас сдал, понимаешь? Пожиратели там, на Гримо.
- Стой, успокойся! — Рон замахал руками. — Как так? Он сказал адрес? Но Пожиратели не смогли бы зайти в дом.
- Забудь об этом! Двое из Ордена облажались: появились около штаба. На них тут же напали. Скорей всего, Пожиратели давно стерегли штаб.
Невилла потряхивало. Гермиона почувствовала нарастающий ужас и попыталась взять себя в руки.
- Невилл, во-первых, с чего Пожиратели вообще решили действовать в открытую? Это же глупо!
Невилл стер пот со лба:
- А мне откуда знать? Я Пожиратель что ли?
- Нет-нет, просто я имею в виду, может, это все ошибка? Может…
- Ты что, больная?! — заорал Невилл на всю мощь легких. — Там сражаются! Наших очень мало! А мои родители совершенно беспомощны. Помогите мне!
Рон развел руками:
- Как?
- Идем со мной на Гримо. Помогите увести оттуда маму с папой.
- Мерлин, как? Как ты вообще сюда попал? Портал или…
- Камин, - Невилл побежал наверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, - камин в кабинете Ранкорна. Он единственный в школе работает. Быстрей!
- Это же чистое самоубийство! — взвизгнула Гермиона, но сорвалась с места вслед за Невиллом и Роном.
Проход в кабинет Ранкорна был открыт, а кабинет оказался пуст. Гермиона не успевала соображать. Мысли не поспевали за действиями. Она словно со стороны видела, как прыгает в камин, словно со стороны слышала собственный голос. Секунды — и вот она вылетает на пол в одной из комнат в доме Сириуса.
- …нужно… они там… - редкие слова Невилла долетали до отстраненного сознания.
Гермиона зажмурилась и ущипнула себя за руку, возвращаясь в действительность. С тела пропали невидимые оковы, а мир обрел звуки. И звуки эти отнюдь не радовали. Снаружи, за окнами, шло сражение. Гермиона подбежала к окну и расширенными от ужаса глазами уставилась на битву между Орденом и Пожирателями. Взгляд застыл на лежащем на асфальте теле Наземникуса Флэтчера с раскинутыми руками. Предатель определенно был мертв, даже с расстояния ошибиться было невозможно.
- Они могут попасть в дом? — услышала Гермиона голос Рона. Она приложила немало усилий, чтобы оторваться от вида боя, и повернулась к друзьям.
- Если очень захотят, то смогут, - Невилл ломал руки. — Кингсли сказал, что даже то обстоятельство, что Дамблдор — Хранитель тайны — не играет роли. Лестрейндж — кузина Сириуса, она в любой момент может появиться здесь. Дом ее впустит, а внутри никого нет, чтобы противостоять. Никого, кроме мамы с папой.
- Странно, что она до сих пор не появилась, - Гермиона нахмурилась. — Она — правая рука Сами-Знаете-Кого. Почему же она…
- Невилл махнул рукой:
- Это все неважно. Ее нет — и слава Мерлину. Идем!
Невилл, Рон и Гермиона выбежали из комнаты. Невилл показывал путь, а Гермиона быстро складывала в уме кусочки мозаики, которая никак не хотела приобретать цельный вид. Пожиратели смерти напали не только потому, что чувствовали свою силу на подобный рывок. Ими руководствовало что-то еще. Но что? И где чертова Беллатриса? Насколько Гермиона знала, эта ведьма всегда стояла в первых рядах Пожирателей, в каком бы нападении они ни участвовали. Что случилось сегодня? Волдеморт дал ей особое задание?
Вбегая в распахнутую дверь комнаты, где находились родители Невилла, Гермиона громко охнула, заставив Рона обернуться к ней.
- А где Сириус? — воскликнула она. — Невилл, где Сириус?
Невилл резко повернулся к девушке. В его глазах мелькнула тревога, но он ответил:
- Я… Я не знаю, Гермиона. Снаружи, скорей всего.
- Я не видела его снаружи, - продолжала настаивать Гермиона, скользя взглядом по спящим фигурам Фрэнка и Алисы Лонгботтом.
Он прикоснулся к плечу девушки:
- Брось, ты смотрела в окно не больше трех секунд. Могла и не заметить.
Гермиона медленно кивнула, хотя беспокойство не оставляло ее:
- Да, верно. Может быть.
Невилл отвернулся от друзей и присел возле кровати Фрэнка:
- Пап, папа, проснись.
Фрэнк шевельнулся и открыл глаза:
- Невилл?
Несмотря на войну снаружи, Гермиона улыбнулась. Лонгботтомы шли на поправку и даже в условиях вечной угрозы и опасности, ставшей нормой жизни, это не могло не радовать.
- Да, пап, это я. Нам нужно уходить отсюда.
- За… зачем?
Невилл шумно вдохнул:
- Просто так нужно, пап. Это Дамблдор приказал сделать. Хорошо? Сможешь встать?
Фрэнк кивнул и тяжело поднялся с кровати, а Невилл, меж тем, принялся будить Алису.
Гермиона кусала губы. Почему Беллатриса не участвовала? Маловероятно, что простудилась и решила отлежаться в кровати.
- Рон, Гермиона, помогите папе, а я — маме, - раздавал указания Невилл. — Через камин в дом твоих родителей, Рон.
Рон заметно оживился. Он и Гермиона, придерживая Фрэнка с двух сторон, направились к камину, из которого прибыли.
- Что-то… случилось… Невилл? — спросила Алиса, глотая воздух на каждом слове.
- Нет-нет, мам, не о чем беспокоиться. Просто в другом месте вам будет безопасней, вот и все.
- Путешествие через камин опасно для твоих родителей, Невилл, - пробормотал Рон, когда Гермиона помогала Алисе влезть в камин.
Невилл сделал большие глаза и прошипел:
- А лучше им остаться здесь и смирно ждать, пока их прикончат?
- Нора! — Гермиона вместо Алисы кинула в камин горсть летучего пороха. Вспышка — и мать Невилла исчезла в зеленом пламени.
Меньше чем через минуту все пятеро оказались в Норе. Едва Гермиона вскочила с пола, отряхиваясь от пепла, она увидела суетящуюся вокруг Фрэнка и Алисы миссис Уизли, причитающую на все лады.
- А где папа? — крикнул Рон.
- Как вы могли поступить так безответственно и уйти из школы? А если бы с вами что-то случилось?
- Мама! Где мой отец?
Миссис Уизли уложила Фрэнка на диван и с отчаянием взглянула на сына:
- Он там, вместе со всеми.
Рон посерел:
- Мы можем отправиться туда и…
- Вы не можете! — крикнула миссис Уизли. — Никаких вылазок больше! Надеюсь, Джинни, Фред и Джордж в Хогвартсе?
Гермиона съежилась под подозрительным взглядом матери Рона и кивнула:
- Да, они в школе.
- Так, нужно вернуть вас троих в школу, - миссис Уизли не слушала.
- Я никуда не пойду, - упрямо заявил Невилл.
Миссис Уизли замахала руками:
- Все-все, Невилл остается, Рон и Гермиона — вы в школу. Нет, не смотри на меня так, Рональд. Я все сказала.
Рон буркнул что-то обиженно и скрестил руки на груди:
- Прекрасно, мама. С моей семьей не понятно, что творится, а я, как паинька, буду сидеть в Хогвартсе.
- Рон, я обо всем тебя извещу. Сейчас в Хогвартсе безопасней, а я не хочу беспокоиться еще и за вас двоих.
Гермиона первой зашла в камин, но… ничего не произошло.
- Хогвартс! — попробовала Гермиона снова. — Кабинет директора! Черт!
- После «черта» тебя могло забросить в логово Того-Кого-Нельзя-Назвать, - усмехнулся Рон. — В чем дело, Гермиона? Разучилась пользоваться каминной сетью?
Гермиона в панике схватила еще одну горсть летучего пороха:
- Хогвартс!
- Что такое, Гермиона? — миссис Уизли сделала шаг по направлению к камину.
- Ка-кажется, камины Хогвартса заблокированы. Все, - прошептала Гермиона.
Наступило напряженное молчание. Гермиона мучительно соображала.
- Миссис Уизли, а вы не знаете, где Сириус?
Теперь взгляды были прикованы к матери Рона.
- Сириус пропал.
Кусочки мозаики сложились, недостающий пазл встал на место. Гермиона ударила по бесполезному камину, разбив руку о камень.
- Гарри!
* * *
Оглушающая, сводящая с ума тишина висела в воздухе как Дамоклов меч, давя со всех сторон. Гарри, делая шаг за шагом, ощущал себя клаустрофобом в окружении стен. Казалось, министерство вымерло. Каждый шаг в атриуме, сделанный Гарри, отзывался звонким эхом, похожим на выстрел.
На тело первого человека Гарри натолкнулся через двадцать четыре шага в кромешной тьме, освещаемой только палочкой. Затаив дыхание, Гарри присел перед лежащим на полу мужчиной и приложил пальцы к его шее. Пульс у незнакомца был. Гарри облегченно выдохнул и направился дальше.
«Только бы Сириус был жив. Господи, пожалуйста, лишь бы он был жив», - молился Гарри.
Через несколько шагов он наткнулся сразу на пятерых человек, лежащих возле дверей лифта. Проверять живы они или мертвы Гарри не стал. Происходящее стало походить на дурной сон, на один из ночных кошмаров.
Зайдя в лифт и зажмурившись при грохоте от закрывающихся дверей, Гарри постоял в тишине некоторое время, не открывая глаз.
- Мне нужен Отдел тайн, - прошептал он в никуда.
Лифт словно понял его. Дернувшись раз, как живое существо, он, скрипя, поехал вверх, а после резко вправо.
Гарри полезли в голову совершенно бредовые мысли: он вспомнил тупые ужастики, которые любил Дадли и которые Гарри пару раз удалось подсмотреть. Ему абсолютно не понравилось, но зомби, выпрыгивающие из темноты и хватающие за руки, прочно засели в голове.
«Только пусть Сириус будет жив. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Пожалуйста!»
Поездка в лифте была похожа на путешествие в другой конец света. Когда дверцы открылись, сердце Гарри екнуло, но ноги сами вынесли его из лифта. А после…
- Гарри Поттер, а мы тебя уже заждались!
Жуткий автопилот отключился при звуке голоса Беллатрисы. Гарри моргнул и увидел ведьму, скривившую губы в ухмылке. Она накручивала на палец прядь черных волос. В ее ногах скользила Нагайна, а рядом лежал Сириус Блэк.
- Нет, Сириус! Сириус!
Гарри кинулся к крестному, но был остановлен Беллатрисой, которая указала на него палочкой и зацокала языком.
- Оставь драму, малыш. Это ни к чему.
Змея угрожающе зашипела. В это время шевельнулся Сириус.
- Зачем он вам? — спросил Гарри. — Ведь вам нужен я, верно? Я здесь, отпусти его.
Беллатриса расхохоталась и, подойдя к Гарри, провела указательным пальцем по его щеке. Гарри дернулся от омерзения и поднял свою палочку, вынудив Лестрейндж отступить назад.
- Отпусти Сириуса!
- Гарри?
Хриплый голос Сириуса, полный боли, удивления и откровенного ужаса, резанул Гарри как нож по сердцу. Он опустил глаза и встретился взглядом с крестным.
- Сириус, все будет хорошо.
- Зачем ты пришел? Беги отсюда! — закричал Сириус.
- Молчать! — рявкнула Беллатриса и, махнув палочкой наискось, оставила на груди Сириуса порез.
- Ступенфай! — заорал Гарри. — Экспеллиармус! Кру…
Сокрушительное заклинание, пущенное Беллатрисой, сбило Гарри с ног. Палочка вылетела из его рук.
- Не тронь его!
Гарри попытался вскочить на ноги, но его тут же настиг Круциатус. Боль была ослепляющей, но Гарри сжал зубы. Он не будет кричать, чего бы это ему ни стоило.
- Не больно, малыш? — пропела Беллатриса. — Почему ты так неблагоразумно себя ведешь?
Гарри открыл глаза и посмотрел на Беллатрису. Та ухмылялась и покусывала нижнюю губу.
- Белла, не трогай его, прошу. Делай со мной, что угодно, только не трогай его.
И словно не было той пощечины. Словно не было тех недель, во время которых Гарри и Сириус не разговаривали. Все прошло, растаяло как в тумане. Осталось лишь настоящее, где не было места прошлым обидам.
- Сириус, дорогой мой братец, ты знаешь, что мне нужно. И он отдаст мне это,- пропела Беллатриса фальшиво-нежным голосом.
- Никогда! — рявкнул Блэк, пытаясь подняться. — Гарри, не смей делать ничего из того, что скажет эта ведьма!
Сириуса настиг Круциатус, и он затих. Гарри, найдя глазами палочку, метнулся было к ней, но заклинание Беллатрисы отшвырнуло ее еще дальше. Гарри застыл рядом со стеллажом, где мерцали хрустальные шары.
- Не так быстро, - засмеялась Беллатриса. — Милорд велел кое-что тебе предложить.
- Что? — выдавил Гарри.
- Как ты, несомненно, знаешь, сейчас Пожиратели и Орден сражаются. Но жертв можно избежать.
Сириус на полу зашевелился.
- Гарри, - прошептал он, - не нужно, уходи.
- Если ты сделаешь то, чего хочет Темный лорд, я отпущу даже этого, - Беллатриса кивнула на Сириуса. — Все, что от тебя требуется — взять с полки один-единственный хрустальный шар, отдать его мне и пойти к Милорду.
- Что за шар? Зачем он Волдеморту?
Отвечая, Беллатриса играючи приблизилась к Гарри:
- Это пророчество, и оно очень нужно Темному лорду. Если он его не получит, то расстроится, и тогда погибнут все, включая твоих друзей, девушку и грязного анимага позади меня.
Лицо Беллатрисы было в каких-то сантиметрах от лица самого Гарри. Он выдохнул:
- А если я соглашусь?
Беллатриса улыбнулась:
- Умница, Гарри. Тогда я прямо здесь и сейчас дам тебе Непреложный обет, что никто не пострадает.
- А я и это пророчество отправимся к Волдеморту?
- Что поделать? За все нужно платить. Смерть - дорогая плата. Так ты готов пожертвовать самым дорогим ради спасения невинных жизней?
По телу Гарри пробежал холодок. Слова, преследующие его ночами, стали явью. Но это было уже неважно. Остался лишь выбор: жизнь или смерть. И этот выбор был сделан уже миллиарды лет назад в другой вселенной. Чего стоила жизнь, если по твоей вине погибли десятки людей? Чего стоила смерть, если нельзя было ею купить свободу близким?
Но прежде чем Гарри произнес: «Да», - раздался голос Сириуса:
- Не вздумай отдавать ему пророчество! Это наша последняя надежда, слышишь, Гарри?
На секунду Гарри растерялся. Пророчество, похоже, было очень важно для Ордена.
- Долго думаешь, - прошипела Беллатриса.
- Нет, я сог…
Но он не успел закончить. Лестрейндж в мгновение ока очутилась рядом с Сириусом. Сверкнула серебряная полоса, а следом за ней брызнула кровь. Рот Гарри открылся в беззвучном крике, шок парализовал тело.
Сириус хрипел на полу, а из его перерезанного горла хлестала кровь.
В легких не хватало воздуха. Гарри не мог ни вдохнуть, ни шевельнуться. Он лишь стоял и смотрел, как умирает Сириус.
- Все еще думаешь? — голос Беллатрисы звучал глухо, как из бочки. — Кто должен умереть вслед за Блэком, чтобы ты согласился? Может, кто-то из твоих друзей? Осквернитель крови или грязнокровка?
Но Гарри было плевать на все ее слова. Он видел перед собой только Сириуса. Ноги, наконец, поддались. Гарри сделал шаг, другой и упал на колени перед Сириусом.
- Пожалуйста, - прошептал он, не понимая, о чем просит.
Зажимая руками горло, Сириус прохрипел:
- Про… сти… Про… сти… ме…
Договорить Сириус не смог. Рука безвольно упала на пол, взгляд остекленел.
- Нет, нет! — закричал Гарри. — Нет, прошу, только не это!
Схватив Сириуса за плечи, Гарри уткнулся лицом ему в грудь, пачкаясь в крови. Вопль застрял в горле, слез не было. Гарри не верил. Сириус не мог умереть! Он вновь посмотрел в лицо крестного, надеясь найти там искорку жизни, встряхнул его, ударил. Ничего не действовало. Крестный не шевелился, не говорил ни оскорблений, ни ободряющих слов. Теперь ему было все равно.
- Ути-пути, какая милая сцена, - засмеялась Беллатриса.
Пустота внутри Гарри заполнялась гневом и пугающим мраком. Темная дымка в сознании становилась все черней и черней. Гарри трясло от переполняющей его злости и боли: они смешались в единое целое.
- Сириус, прошу, это все неправда! Это просто сон, да? Ты жив, ты всегда… жив.
Из замкнутого круга выхода не было. Боль, тьма и горечь, как на сумасшедшей карусели, мелькали перед глазами, смеясь в лицо.
- Может, ты прекратишь жевать сопли, деточка, и мы поговорим о сделке, пока еще кто-нибудь не умер?
Карусель остановилась в тот момент, когда перед лицом Гарри оказалась тьма. Гарри, трясясь как при ознобе, поднял на нее глаза. Тьма знала, что делать.
- Никакой сделки не будет, - сипло проговорил Гарри.
Ему хотелось разрушить все вокруг, заполнить криком дыру в груди. Но он выбрал другой путь.
- Убей ее сейчас же, - прошипел он на парселтанге. — Нагайна!
- Что ты д…
Закончить Беллатриса не успела. Змея вскинулась и нанесла удары: в горло, руку, грудь ведьмы. Та упала на пол как кукла, а Нагайна все не успокаивалась. Не желая смотреть на то, как терзается тело бывшей лучшей приспешницы Волдеморта, Гарри положил голову на плечо Сириусу. Он мечтал, чтобы кошмар закончился, мечтал очутиться дома.
Гарри не заметил, как нечто подхватило его и понесло. Он не заметил, как ударился об пол. Сейчас был важен только Сириус.
Спустя полчаса Гарри заставил себя приподнять голову. Он узнал место, в которое попал — дом Снейпа. Трясущейся непослушной рукой Гарри дотронулся до шеи и нащупал цепочку. Откуда она оказалась там, Гарри не знал, да и не хотел знать. Не теперь.
- Ты не хочешь со мной поговорить?
Северус Снейп задавал один и тот же вопрос на протяжении недели. Гарри на секунду прикрыл глаза. Никто вокруг не знал, какая страшной силы боль пожирала его изнутри, какое отчаяние накрывало с головой временами. Никто вокруг и не догадывался, что Гарри сделал в Министерстве.
«Я убил ее. Это не Нагайна, это я убил ее».
В газетах и по радио трубили одно: Министерство официально признало возвращение Волдеморта, были отправлены в розыск множество Пожирателей, которых смогли опознать члены Ордена и авроры хоть и с опозданием, но пришедшие на помощь штаб-квартире. Смерть Лестрейндж оказалась окутанной мраком и догадками, и только один человек в мире знал правду. И он молчал. Гарри ни единой живой душе не поведал о выборе, предложенном ему Беллатрисой, об истинной причине гибели ее и Сириуса. А причина была одна — Гарри Джеймс Поттер. В первом случае он не согласился на сделку вовремя, а во втором… Во втором же случае все было ясно. Нагайна убила по его приказу, а значит, он убил.
Снейп нашел Гарри и Сириуса примерно через пару часов, после того как они появились в Паучьем тупике. Он говорил ненужные вещи, задавал бессмысленные вопросы.
- Я знал, что медальон тебе пригодится. Когда ты спал, я одел его тебе на шею, сделал невидимым и невесомым, - сказал отец на второй день после апокалипсиса Гарри.
- Спасибо, - машинальный ответ.
«Сириус не должен был умирать», - повторял он как мантру про себя.
Когда заходил разговор о пророчестве, Гарри и вовсе хотелось удавиться. Какая разница, что там было? Кому! Какая! Разница! Смысл был лишь в том, что Сириуса больше не существовало на этом свете, а Лестрейндж горела в аду.
- Гарри, мне бы хотелось рассказать тебе о пророчестве, которое… — Дамблдор сумел выловить Гарри в Большом зале через две недели после смерти Сириуса.
- Извините, профессор, но меня сейчас куда больше интересуют экзамены, а не чья-то больная фантазия, - отрезал Гарри.
- Ты не можешь отгородиться от мира, Гарри. Это не выход.
- Не вам решать за меня.
- Гарри, ты должен поговорить с кем-нибудь о том, что случилось, - директор был настойчив и непреклонен.
- Мне это не нужно. Со мной все в порядке, профессор. Не волнуйтесь.
И только трое человек позволяли ранам на время затягиваться. Рон ни на секунду не оставлял Гарри наедине со своими мыслями, следуя за ним как верный паж, куда бы тот ни шел; Гермиона нагрузила и себя, и Гарри учебой сверх меры; и Джинни — просто потому что была. Только когда эти трое вытаскивали Гарри из пучины тоски, он понимал, что жизнь продолжается, и он должен участвовать в ней.
Но всегда было но.
- Министерство сообщило, что Беллатриса Лестрейндж подчинила нескольких работников с помощью империуса, и они подсыпали всем какое-то снотворное, - сказала Гермиона, читая газету.
«Она их усыпила, а я ее убил».
И в этот момент хотелось свернуться в комочек, замереть так и взмолиться, чтобы ему дали возможность исчезнуть.
Малфой, Полумна и Невилл тоже подбадривали, как могли.
- Я не буду слезно умолять тебя открыть мне душу, - говорил Малфой, выщипывая траву и щурясь на солнце, - но я повторюсь. Ты был идиотом, когда скакнул в камин. Снейп был в Хогвартсе!
- Я знаю.
- Не перебивай! Снейп был в Хогвартсе. Ты бы видел его лицо, когда он узнал, куда ты отправился.
- Чего ты хочешь? — устало спросил Гарри.
- Снейп звал тебя, вот что. Пойди и поговори с ним.
- Боже, неужели никто не может оставить меня в покое? Мне не нужно, чтобы со мной говорили.
Малфой махнул рукой:
- Ты, конечно, весь из себя гениальный и знаешь все лучше других, но пойди поговори со Снейпом. Это не так сложно, как кажется на первый взгляд.
Идти к отцу Гарри не решался еще два дня, до тех пор, пока не сдал экзамен по зельеварению. Он не знал, о чем говорить со Снейпом. Он боялся, что если тот начнет снова говорить словами Дамблдора, то Гарри на этот раз сорвется окончательно. Держать при себе безысходность с каждым днем становилось все трудней.
Снейп, однако, Гарри удивил. Вместо того, чтобы «сожалеть» или просить поговорить с ним, как ни в чем не бывало, отчитал сына за недостаточную подготовку к СОВ. Монотонный бубнеж о важности экзаменов для будущего толчком вернул Гарри к реальности. Вокруг него кипела жизнь. Это стоило, наконец, признать. Один он жил в том мире, где еще дышал Сириус. В новом мире его не было, и нужно было свыкаться.
- Извини, - Гарри едва ли не впервые осознавал, что говорит, - буду стараться, хотя ты знаешь: я и зелья!
- Это верно, - Снейп усмехнулся. — Ты поразительно бестолковый ребенок, Гарри. Однако я хотел с тобой поговорить не об этом.
Гарри насторожился.
- Помнится, мы с тобой обсуждали кое-что. После экзаменов ты поедешь со мной?
- Э… Куда?
- Как это? В свой новый дом.
На лице Гарри расплылась широкая улыбка. Мышцы, хоть и отвыкшие от подобных проявлений эмоций, все же сумели ее изобразить.
- Спасибо.
Повинуясь внезапному порыву, Гарри крепко обнял отца. Да, все были правы: жизнь продолжалась.
- Убей ее сейчас же, - прошипел он на парселтанге. — Нагайна!
О, вот и крестаж лорда пригодился.
Поттера конечно жалко, но Блэку туда и дорога. Это был его единственный шанс на прощение.
Снейп выше всяких похвал.
В общем получила удовольствие от прочтения. Lady_Magbet, спасибо за выкладку.
Дата: Воскресенье, 27.10.2013, 13:48 | Сообщение # 53
Химера
Сообщений: 351
ЦитатаLady_Magbet ()
- Гарри, ты мог бы не обращаться ко мне на вы? — поинтересовался Снейп, быстро записывая что-то в пергамент.
вот мне просто интересно как эта фраза будет звучать по англицки? и имеет ли она смысл в английском? и вообще как оно отличить you -ты you - вы
Lady_Magbet
Дата: Воскресенье, 27.10.2013, 16:33 | Сообщение # 54
Ночь темна перед рассветом…
Сообщений: 1088
Igor_R, я не столь сильна в английском. Мб сама фраза звучит иначе, а в этом виде мы имееь перевод с учетом сложностей русского.
Igor_R
Дата: Воскресенье, 27.10.2013, 23:24 | Сообщение # 55
Химера
Сообщений: 351
Lady_Magbet,
вот и я не силен но школу помню и две фразы: пожалуйста обращайтесь ко мне на ты или пожалуйста обращайтесь ко мне на вы
будет иметь один перевод please contact me on you
хотя там можно извратиться с thou или еще чем но вот это надо у профи спрашивать
вот этим я и интересуюсь имеет ли смысл данная фраза в англицком и если имеет как её перевести
Lady_Magbet
Дата: Понедельник, 28.10.2013, 00:58 | Сообщение # 56
Ночь темна перед рассветом…
Сообщений: 1088
Igor_R, найдено на просторах инета, наверное, можно сказать, что этот список и есть способ "не тыкать".
Итак, что же там намудрили англоязычные товарищи в своих обращениях к разным лицам?
1 Самые универсальные обращения: Sir(к мужчине) и Madam(к женщине). Обязательно с большой буквы. Особенно вы рискуете, если напишете «madam», ибо так обозначают хозяйку публичного дома. В США, с их любовью к упрощению, слово «Madam» вообще сократили до «мэм».
Перевести Sir и Madam можно как «господин» и «госпожа». Эти выражения смело вставляются в официальные письма и используются в повседневной жизни, когда собеседник хочет подчеркнуть свое уважительное отношение. Например, если вы заглянули в магазин, то к вам непременно обратятся именно Sir/Madam.
Маленький, но важный нюанс: после этих обращений НЕЛЬЗЯ ставить фамилию. Для этого нужно использовать вариант номер 2.
2 Mr (мистер, к мужчине), Mrs (миссис, к замужней женщине) и Miss (мисс, к незамужней женщине, девушке, девочке). Тут, правда, англоязычным женщинам опять не угодили: нет бы порадоваться такому вниманию, ведь придумано аж 2 разных способа обратиться к уважаемой даме. Но феминизм шагает по планете, избы горят, кони бегут, поэтому женщины захотели уравняться в правах с мужчинами и потребовали единого обращения: Ms. (миз). ООН любезно рекомендовал использовать эту форму еще в 1974 году. Однако большинство женщин не входят в узкий кружок безбрачных феминисток и не видят ничего зазорного в том, чтобы подчеркивать свой замужний статус с помощью Mrs.
Важная ремарка: все эти мистеры/миссис/мисс/миз можно использовать только с именем, фамилией и некоторыми должностями. Например, мистер диджей, мисс Вселенная, миссис Сваровски, миз Браун.
Правда, тут есть и привычные исключения. Например, просто «мисс» обращаются ученики к учительнице в Великобритании. За это нужно сказать спасибо королеве Виктории, потому что в ее времена учительницей могла работать только незамужняя женщина (любопытно, почему). Кстати, по этой же причине британские ученики если уж и добавляют фамилию к слову «Miss» при обращении к дорогой учительнице, то только девичью. В США такими премудростями не страдают и спокойно говорят «Mrs Smith» (фамилия по мужу).
П.С.: в официальных письмах еще можно встретить загадочное Esq., которое ставится после имени. Например, Jack M. Stone Esq. Это не что иное, как аналог Mr. Расшифровывается esquire (эсквайр). Он ни разу не сотрудник одноименного журнала. И даже не оруженосец, как было раньше в средневековой Англии. Эсквайр теперь приравнялся по своему значению к слову «джентльмен». Однако в США эта приписка к имени-фамилии прижилась почему-то с дипломированными адвокатами. В общем, по большому счету, с эсквайрами лучше не баловаться. Mr — и все дела.
3 Ladies and Gentlemen! Дамы и господа! Это — вежливая форма обращения к нескольким людям сразу. Опять же наперекор всякой логике. Почему не уважаемые «сэры» и «мадамы», а именно «леди» и «джентльмены»? Оставим это на совести загадочных островитян, все-таки дождей у них там много, а развлечения надо было придумывать.
4 Взрослым необязательно церемониться и обращаться к незнакомым молодым людям и девушкам с помощью Sir/Madam/Ms/Mr. Поэтому просто: youth/young man (молодой человек) или young lady/young woman (девушка). Почти как у нас.
5 Пожилые люди при обращении к молодежи допускают ласковые обращения: Dear! Dearie! Ducky! Love! (доченька); Son! Sonny! Boy! (сынок).
6 Самое интересное: просторечные формы обращения: friend (дружок) ; pal/mate/buddychum (приятель). Так можно обратиться не только к своему закадычному дружку, но и к незнакомому челу, который не заслуживает с вашей стороны никакого уважения (ну, например, заявился некто к вашей девушке домой, пока вы честно пахали в командировке. Как тут не сказать: «Hey, you, chum, get out!» Забавно, что при этом обращаться придется все равно на «вы»).
Old man/boy/chap! (старина, дружище) Old girl/sister! (старушка, сестренка) Brother! Buddy! Mate!(браток)
7 Наверное, фильм «Не называй меня малышкой» вообще не вышел бы на экраны, если бы сценарист вспомнил о множестве других ласковых форм обращения. Например, помимо пресловутой baby (детка, малышка) вполне можно взять синоним kid. А если не хочется ударяться в детство, то можно полить меда: honey, sweet (сладкая,-ий). Или более банально: deargirl/boy (дорогая девочка/мальчик). А можно и на всю широту души: love, sweetheart, angel, precious. Пусть тает.
8 Обращения к высокопоставленным персонам (а что, вдруг пригодится?)
Your Majesty (Ваше величество)
Your Highness (Ваше высочество). При обращении к принцу/принцессе или герцогу/герцогине.
Your Lordship (Ваша светлость). При обращении к лорду или судье Верховного суда.
Your Honour (Ваша честь). При обращении к судье нижестоящей инстанции.
9 В качестве бонуса: как и у нас, таксисты запросто могут спросить «куда едем, шеф?» Только у них шеф прозвучит «chief».
К военным нужно обращаться по званиям.
Кдоблестнымполицейским - officer, constable, inspector.
КдавшимклятвуГиппократу — Dr+фамилия, Doctor (доктор), Nurse/Matron/Sister (медсестра).
Теперь у вас в арсенале есть целый набор для обращения к англоязычным товарищам. Кстати, слово «comrade» (товарищ) вы встретите только в коммунистических/социалистических партиях, а также в советских учебниках по английскому языку. В остальных случаях «комрад Иванов» не используется. То же самое насчет «citizen» (гражданин) — это наше советское изобретение, и в мире оно прижилось только в переводах произведений с русского на английский. Вместо всяких «товарищ сержант, два часа до рассвета» придется говорить просто officer, а вместо товарищ Петров/Сидоров — Mr Реtrоv/Sidorоv.
Igor_R
Дата: Понедельник, 28.10.2013, 07:22 | Сообщение # 57
Химера
Сообщений: 351
ЦитатаLady_Magbet ()
что этот список и есть способ "не тыкать".
это способы обращения шоб не получить в глаз и быть понятым вообще к кому идет обращение, что то похожее было у нас до революции а потом было заменено на другие в результате осталась солянка из непонятно чего. Товарищи, граждане эдакие обезличенные обращения к обезличенному существу не имеющее какого либо статуса, сейчас добавилось господа но в принципе смысл не поменялся.
но "Ты" "Вы" в русском языке используется для обозначения статуса и взаимоотношений между говорящими в англицом такого вроде нет так что данный монолог бессмыслен, так просто одна из ошибок автора фанфика.
Там лучше было написать - Гарри, ты мог бы обращаться ко мне папа? но все одно бред ибо прописанные в фанфике эмоции данных личностей не соответствуют ни их статусу ни их воспитанию ни ситуации
Элиас
Дата: Понедельник, 28.10.2013, 11:58 | Сообщение # 58
Искушение
Сообщений: 628
Igor_R, я тоже как-то страдала этим вопросом. Это все, что я тогда смогла накопать, может, сейчас еще что-нибудь придумали:
В английском языке до 18 века существовало форма обращения ТЫ — Thou, но с конца 18 века он вышел из употребления. Слово 'thou' (транскрипция [ðaʊ]) являлось местоимением второго лица единственного числа.
Выглядело это следующим образом:
Именительный падеж ед.ч. -Thou
Именительный падеж, множ.ч. -Ye
Объектный падеж, ед.ч. -Thee
Объектный падеж, множ.ч. –You
Сейчас, вроде, Thou осталось только в Библии. С большой буквы - обращение к Богу, с маленькой - ко все остальным.
