Армия Запретного леса

Гарри Поттер уже который час шел по каменистой равнине, размеренным, пружинистым шагом человека, настроившегося на долгий пеший путь.
«Рассчитывать тут придется только на себя..»
Странно, но эта не особо радостная истина почему-то успокоила Гарри. Голод и жажда ему пока не грозили, в рюкзаке лежала чуть початая двухлитровая бутылка воды, большая пачка галет, фруктовый джем в пластиковой банке и пара сандвичей в фольге — все то, что он перед уходом на скорую руку реквизировал из холодильника Дурслей. Руки-ноги были в порядке, накатывающая дурнота, вызванная неожиданным перемещением в Даймон, давно прошла.
В конце концов, он был обут, одет, вооружен своим мечом и его знания тоже никуда не исчезли. Не самая лучшая ситуация, но и отнюдь не безвыходная. Заблудший странник, одаренный такими умениями и способностями — все же не самое беззащитное существо..
Он шел к пирамидам.
Посидев на том пригорке, на который его выбросило в этом мире, выпив воды, он поразмыслил и пришел к неутешительному выводу — идти ему, собственно, больше некуда. Вокруг расстилались мертвые, разрушенные земли, засыпанные пеплом и заваленные обломками, и Гарри даже напрягая все свое чутье, не чувствовал вблизи ни искорки жизни. Среди всей этой разрухи гигантский комплекс, тремя остроконечными вершинами высившийся на горизонте, казался единственным оазисом, островом среди здешнего царства запустения и тлена.
А то темное нечто, ставшее его частью, тоже тянуло туда, словно оно жаждало соединиться, подпитаться от той родственной силы, вложенной их единым создателем в черные конические глыбы далеких строений.
Но Поттера и самого снедало любопытство и интерес. В этой цитадели темного искусства Каэр-Ду, сумевшей выстоять в огне последней битвы этого мира, наверняка скрывались тайны, способные открыть глаза на очень многое, до сих пор узнанное Гарри лишь в общих чертах, и дать знания, силу, а может и оружие, обеспечившее бы ему дополнительный перевес в неизбежной войне с Вольдемортом.

Мир, сквозь который он двигался, был выжжен войной дотла. Дойдя до того озера с неясными фигурами, что он заметил с пригорка, Поттер потратил почти полчаса, разглядывая увиденное.
Озеро состояло из спекшейся, желтой стекловидной массы, а фигуры — воинами, заключенными в прозрачный плен, как мухи в кусках янтаря. Полностью замотанные какими-то лентами явно нечеловеческие трехметровые силуэты восседали на кошмарных шестилапых тварях, похожих на громадных крокодилов с выпирающими мышцами и сухожилиями, словно с них содрали кожу.
Неизвестное заклинание, расплескавшее землю, как кисель на нескольких квадратных километрах, похоже, накрыло их в самый разгар атаки — об этом говорили пригнувшиеся фигуры всадников, поднятое в замахах оружие, даже комья земли, выброшенные из-под когтистых лап бегущих верховых тварей, замерли, навек заключенные в толстый панцирь расплавленного песка и земли.
Чьи были эти воины, и кого они атаковали за миг до гибели, осталось глубоко в прошлом.
Оставив их за спиной, Поттер через некоторое время приблизился к первому из столбов бирюзового пламени, упиравшемуся в летящие облака и теряющимся за ними.
Но чем ближе он к нему подходил, тем сильнее начинал чувствовать некоторое беспокойство, на губах появилась острая горечь, а по телу временами пробегали волны болезненных уколов. До столба струящегося огня оставалось совсем недалеко, как внутреннее чувство опасности просто взвыло, окатив Гарри, как холодным душем.
Уже знакомая игла холода кольнула разум, и Гарри понял, что именно это такое. В сознании даже возникла сложнейшая магическая формула, но для ее реализации ему не хватило бы всей его энергии, включая жизненную. Но даже если бы и хватило, Поттер никогда бы не прибег к силам такого порядка. Просто не посмел бы.
«Борода Мерлина.. Но как это вообще возможно?!» - отскочив подальше подумал он. - «Какая магия способна на это?!»
В идеально четкой конусовидной воронке призрачным пламенем распадалась и горела сама материя, расцепленная неведомой исполинской мощью.
Однажды зажженное и стеревшее с лица земли какого-то монстра, чьи громадные конечности, похожие на суставчатые стволы вековых деревьев, срезанные, как бритвой, застыли по краям воронки, адское горнило пульсировало, горело мрачным, завораживающим огнем, изредка пуская вверх по колонне света ослепительные кольца, вызывающие тот самый оглушающий грохот, от которого тряслась земля.
«Безумцы.. Они все тут были безумцами..» - Поттер пошел, даже, скорее, побежал прочь от этого места, где волей безымянного могущественного мага была пробита брешь в самой основе мироздания, ставшей дырой в абсолютное ничто.
Перебираясь и обходя длинные, глубокие рвы, края которых были покрыты коркой выступивших грязно-желтых солей, а вокруг густо валялись чьи-то сломанные пики, смятые, как консервные банки латы и кирасы, наполненные костями, как погремушки, он поднялся на возвышенность и увидел еще кое-что любопытное. Наверху, подобно памятнику самому себе, стояла на коленях, оперевшись обеими руками на рукоять меча, наполовину ушедшего в землю, высокая, почти квадратная фигура, сплошь закованная в ребристую сталь. Подойдя почти вплотную, Гарри увидел, почему она казалось квадратной — у воина была начисто срублена голова, и срез воротника погнутых от ударов, местами рассеченных доспехов, до сих пор блестел, ничуть не тронутый ржавчиной.
Те овраги, которые он преодолел по пути сюда, расходились из этого места во все стороны, как лучи; похоже, этот рыцарь оказался один в кольце врагов, храбро принял бой, но все же проиграл.
Поттер с почтением поглядел на торчащий из грунта меч — с двуручной рукоятью, гардой в виде двух толстых полумесяцев и сдвоенными вилкой, волнистыми лезвиями сизого цвета. Судя по всему, перед тем, как замереть в мертвой руке хозяина, он забрал немало вражеских жизней, распластав окружающую местность, как мясную нарезку.
Гарри коротко поклонился, отдавая дань уважения павшему воину, не дрогнувшему и не отступившему до самого конца, и пошел дальше. Довольно скоро склон холма скрыл от его глаз останки неизвестного, а еще через час он вступил в то, что раньше было городом.
Идя по узкой тропинке — все, что осталось от широкой улицы, заваленной с обоих сторон горами щебня с торчащими, как гнилые зубы, почерневшими обломками стен, он повсюду натыкался на останки тех, кто раньше здесь жил. Обугленные, покрытые потрескавшиеся коркой грубые манекены, большие и маленькие, замерли в различных позах, но все безликие головы были повернуты в одном направлении — туда, откуда пришла гибель. Выставленные в защитном жесте руки, пригнутые головы в тщетной попытке спрятаться..
Из города не спасся никто, смерть настигла всех его жителей внезапно, подобно атомному удару. Камешек, вылетевший из-под ноги Поттера ударился в одну из черных фигур, и она осела, мгновенно рассыпавшись в прах - лишь зловещее безветрие погибшего мира хранило эти страшные изваяния сотни лет, как тень памяти былого ужаса.
«Простите..» - про себя пробормотал Поттер, желая побыстрее пройти этот город мертвых.
Пирамиды становились все ближе, обретали объем и наливались чернотой на отблескивающих гранях. Теперь Гарри видел, что они не сплошь черные — в центре каждой грани виделся символ, похожий на стилизованный наконечник стрелы: не белая, а скорее, светло-серая фигура из трех повернутых вниз одним из углов квадратов, расположенных в виде «галочки». Один, покрупнее в центре, два поменьше — выше и по бокам.
Мглистый свет, окутывающий все округ, начал затухать, линия горизонта расплываться, похоже, здесь все же было некое подобие ночи, и Гарри начал подыскивать место, где можно было остановиться.
Одно из уцелевших, разрушенных лишь наполовину зданий с округлых форм башенкой, стоящее на окраине руин, как нельзя лучше походила для этого. Наложив по широкому кругу защитное заклинание, он поднялся по лестнице с выщербленными ступенями и нашел наверху относительно ровную площадку, где и стал обустраиваться.
Сметя толстый слой вездесущей, похожей на пудру пыли, Гарри достал и расстелил свою видавшую виды мантию, сел, и без всякого энтузиазма сжевал сандвич и пару галет — перспектива ночевки в таком месте не особо способствовала аппетиту, но выбирать как-то не приходилось. Идти дальше в темноте было бы не самым разумным решением.
Наскоро подкрепившись, Поттер, держа под рукой меч, разлегся на мантии, твердо уверенный, что не сможет сомкнуть глаз, однако усталость брала свое, и он сам не заметил, как провалился в сон.
Вынырнул из тяжелого, как мокрое одеяло, забытья, наполненного гнетущими, тревожными образами, он сам не понял, отчего проснулся. Невидимое за толщей облаков местное светило еще не взошло, и на мертвых землях властвовала тьма. Но таких ли мертвых?
Гарри, высунувшемуся сбоку от полурассыпавшегося зубца башни, открылась
картина, одновременно жуткая и завораживающая.
Пирамиды горели. Во мраке ночи их треугольные силуэты, одетые в ореол багрового, почти черного призрачного пламени, растекающегося по граням, выглядели как три громадных погребальных костра. Остатки могучих, темных сил, сконцентрированные в этих храмах, будто фонили, просачиваясь сквозь их толстые стены тянущимися, дрожащими языками. Даже отсюда Поттер чувствовал какое-то напряжение, исходящее от них, как люди чувствуют нечто, находясь вблизи линий высоковольтных электропередач.
«Что же там такое?» - вгляделся он в темноту, и у него неприятно заныли зубы. Сюрпризы ночного Даймона не ограничились лишь жутко светящимися пирамидами - по равнине, со стороны, откуда пришел Гарри, перемещались сотни блеклых, зеленоватых парных огоньков. Они двигались ломаными кривыми, будто рыская из стороны в сторону, что-то смутно напоминая.
«Да это же чьи-то глаза!» - обожгло Поттера, и он крепче ухватился за меч. - «А как они двигаются.. Точно так же волки идут по следу, почуяв запах добычи..»
Кого именно неведомые твари сочли добычей, Гарри даже не спрашивал.
«Ну давайте, только подойдите.. У меня есть ответный сюрприз.»
А безмолвные огоньки неторопливо приближались, понемногу стягиваясь полукольцом вокруг одиноко торчащего перста башни. Ближе.. Еще ближе.. До слуха Поттера донеслось какое-то пощелкивание, тонкий свист, стрекотание невидимых в темноте незваных гостей, и тут первые из визитеров с разбегу налетели на первый защитный барьер. На удалении от башни будто расцвели десятки бело-оранжевых бутонов высокотемпературного огня, беспощадно выжигающие и рвущие на куски тех, кто нарушил магическую границу. Ночь наполнилась пронзительным, скрипучим воем, в котором смешались боль и злоба. Гарри, ставя защиту, не пожалел сил на огненные заклинания — простые, но мощные, и теперь пламя бушевало, вспухая все новыми и новыми разрывами. Огонь заодно высветил пожаловавших в гости — скачущих низких, созданий с тупыми, жабьими мордами, хотя земным жабам не полагалось таких зубов, какие поблескивали в их широких пастях. Они вертко передвигались то на двух, то на четырех конечностях, их можно было принять за животных, если бы не короткие пики в руках.
Твари гибли десятками, но, яростно вереща, настырно лезли вперед, пытались обойти огненную завесу, зайти с тыла, но везде натыкались на жаркое пламя. Поттер, отлично понимая, что при таком напоре и количестве атакующих, магический барьер быстро истощится, сосредоточился, с его растопыренных пальцев начало сочиться малиновое сияние зарождающихся файрболлов — огонь этим существам пришелся явно не по вкусу, но тут в дело вмешался кто-то третий.
В темноте раздался приближающийся звук, как будто гулко и шумно выдохнул великан, и зубастые жабы вновь завизжали, но на этот раз в их воплях слышались страх и паника. Оставив своих мертвых и умирающих собратьев, они, как волна, стали откатываться обратно. Но недостаточно быстро.
В свете догорающих останков по земле быстро скользнула какая-то смутная тень, похожая на стремительно плывущего над морским дном ската, и накрыла арьергард отступающих. Неказистые тела подлетели вверх и лопнули, вывернутые, как испекшийся поп-корн. Отчаянно голося и подвывая, полужабы припустили вскачь, но неведомый страж, похоже, привлеченный использующийся магией, не стал их преследовать, и отвернул, приблизившись к башне.
«Ага. Теперь он займется мной..» - но тень не спешила, замерев у подножья как бы в нерешительности. В ушах Поттера слегка зазвенело, и голова наполнилась чужими, царапающими разум мыслеформами — удивление, злобную радость, хищное предвкушение, неуверенность, еще большее удивление, узнавание и, наконец, легкое разочарование.
Тень развернулась и исчезла во тьме также быстро, как и появилась.
«Похоже, меня приняли за своего..Это радует.» - Гарри с облегчением снова уселся на мантию, внимательно вслушиваясь в ночь. Но все было спокойно, кроме уже привычных громовых раскатов, порождаемых очагами применения запретной магии.
«Похоже, это и впрямь был какой-то страж, нежить, оставшаяся здесь со времен тех сражений. И он наверняка был порожден Каэр-Ду, или кем-то из его сторонников, раз не счел меня врагом. Интересно, много тут таких осталось? И кто были эти ночные твари? Как они умудрились выжить?»
Спать уже не хотелось, и Поттер лежал на спине, размышляя о своем, пока черное небо не начало светлеть, понемногу становясь знакомым серым полотном.
Когда окончательно рассвело, Гарри покинул свое временное убежище, и вновь зашагал по земле, покрывающей его ботинки грязно-коричневым налетом. До конечной цели его путешествия оставалось совсем недалеко.

По мере приближения главная пирамида тянулась все выше и выше, заслоняя сумрачное небо, вставала стеной, наваливаясь на смотрящего всей своей монолитной мощью, подавляя мрачным величием и непроницаемой чернотой граней.
У ее подножья не осталось ни единого живого места; судя по всему, сражение здесь кипело особенно яростно - поверхность земли спеклась в блестящую корку, поднявшись застывшими волнами, чьи-то статуи, как дорожные столбы, ограждавшие по обеим сторонам широкий путь к входу оплыли, и согнулись, как свечи, сунутые в печь. Никакой растительности. Ни клочка земли. Под ногами — сплошь стеклисто-каменная крупа и обломки чьих-то костей. Растрескавшиеся камни. Хрусть, хрусть — под шагами.
Вход в пирамиду, торчащий из грани громадный параллелепипед с оспинами выбоин от неведомого оружия, казавшийся издалека узкой, высокой щелью, становился все ближе, шире и выше, пока не стал проемом, в который свободно вошли бы плечом к плечу несколько десятков человек.
Гарри подошел к входу и внезапно понял, почему среди всего хаоса и запустения, что ему пришлось пройти по пути сюда, среди этого царства смерти, бушевавшей здесь много веков назад, конические громады выглядели чем-то инородным.
Они не были мертвым камнем. Построенные в то время, когда человечество только-только распрощалось с каменным веком, пирамиды все еще были живы, функциональны, готовые хоть сейчас выполнить то, ради чего их воздвигли. Стоя рядом с ними, Поттер ощущал, что силы, некогда обитавшие внутри циклопического строения, вовсе не умерли, а всего лишь уснули. Глубоким, почти вечным летаргическим сном, но все же только уснули, лишь по ночам приходя в легкое движение, как ворочающийся во сне человек. И как они отнесутся к потревожившему их покой гостю, оставалось только догадываться.
Из темного зева входа шел еле заметный ток сухого воздуха. Он то вырывался, то втягивался внутрь, словно пирамида мерно дышала, как спящий великан.
Гарри зажег огонь на кончике своей волшебной палочки и вступил внутрь, держась поближе к стене. Широкий проход резко повернул направо, и темнота сомкнулась за его спиной, отрезав от светлого прямоугольника выхода во внешний мир.
Единственный путь, ведущий к центру пирамиды, закручивался спиралью, и он шел и шел вдоль испещренных неясными фресками стен, погружая ноги в толстый слой слежавшейся древней пыли, вспухавшую фонтанчиками и облачками вслед за ним, минуя череду круглых залов — серых, больших, безликих, затянутых целыми покрывалами паутины, слегка шевелящимися при легком дуновении воздуха. Какое-то чувство, ощущение, сдавливание груди не давало Поттеру покоя. Его темная часть, перетекшая от меча, временами начинала усиленно пульсировать, чувствуя что-то, скопившееся здесь и замершее в безмолвии, ожидая своего часа.
Временами, как приступ, реальность начинала плыть, на него накатывало легкое головокружение, и, как через мутное стекло, он начинал видеть странные картины.
Это было как сон наяву. Исчезала пыль под ногами, коридор становился чистым, освещенным мягким красноватым светом, льющимся неизвестно откуда, и Гарри оказывался среди тысяч, десятков тысяч полуголых людей с обритыми головами, бесконечной вереницей бредущих вглубь пирамиды, потому что так повелел Эр-Кхан, Повелитель. Это было смыслом, это было их предназначением, впитанным с рождения — служение и в жизни, и в самой смерти. Пришло их время, и они умрут, а крохи их жизней послужат на Его благо, дадут Ему силы и вечную жизнь.
Иногда некоторые из звеньев безликой вереницы вздрагивали, словно очнувшись от тяжелого сна, останавливались, и с белыми от животного страха глазами начинали бешено выдираться из толпы, ломая строй и нарушая монотонный шаг. Тут же, словно из самих стен, возникали темные силуэты, замотанные в серые хламиды, и быстрыми, отработанными движениями вспарывали бунтаря от горла до паха короткими, широкими ножами, оставляя дико кричащее и корчившееся в агонии тело на полу у стен. А остальные, словно не слыша страшных криков, продолжали идти и идти нескончаемым потоком..
Гарри выныривал из гнетущих воспоминаний тех, чьи предсмертные мысли и образы пропитали эти стены, и долго стоял на месте, тяжело дыша; ему становилось страшно до озноба.
Громадное, неисчислимое количество жителей этого мира прошло через этот коридор, и не один не вернулся обратно.
Отрезанный от всего мира, видя только те несколько метров, что освещал его огонек, Поттер не помнил, сколько он шел, время от времени проваливаясь в жуткие видения прошлого. Казалось, это длится бесконечно, но вот коридор расширился и его стены ушли в разные стороны, затерявшись во мраке.
Поттер опустил палочку и погасил свет.
Когда его глаза немного привыкли к темноте, он увидел, что внутри громадного, в десяток квиддичных полей зала, не так уж и темно. Там был какой-то странный свет, как если бы разряды молний, когда-то пойманные черными пластинами стен, напоминающими вулканическое стекло, все еще метались в них призрачными отблесками, видимыми лишь уголками глаз.
Пол внутреннего пространства пирамиды был испещрен выдавленными полузнакомыми символами, расходящимися кругами от центра, в котором стояло сложное сооружение высотой с трехэтажный дом, похожее на многоярусный куб или тронное возвышение с идущими по граням к вершине четырьмя лестницами. Трон тоже там присутствовал, широкий, угловатых форм, с узкой высокой спинкой.
Тут тоже явно что-то произошло — четкие, острые грани постамента были изогнуты и деформированы, а один угол был раскрошен, как будто его кто-то погрыз.
Вновь пелена упала на глаза Гарри, и он увидел как пыль, разруха, космы паутины тают на глазах, центральный постамент цел и невредим, а вокруг него проступают тысячи человеческих силуэтов, вставших на колени и согнувшихся в поклоне темной фигуре, воздевшей руки на пьедестале. Символы на полу вспыхивали, заключая каждую жертву в кокон злого, голубого света, и тысячи маленьких огоньков взлетали вверх, сливались в струи, и растворялись в черных панелях стен, оставляя на полу ковер скрюченных, почерневших тел. А потом пирамида, словно чудовищная пчела, переработавшая цветочную пыльцу в мед, обрушивала на того, кто стоял в центре, потоки ветвящихся, разноцветных молний чистой энергии. Энергии силы, энергии жизни, втягиваемой черной фигурой без остатка..
Капля холодного пота скользнула по щеке Гарри. Даже его, уже успевшего достаточно ознакомиться с жестокими таинствами магии Даймона, слегка потряхивало от увиденного. До сих пор он искренне полагал, что ритуал создания его меча есть почти верх жестокости, но то, что столетиями творилось здесь..
Внезапно по иллюзорной реальности прошла рябь, и паутину видений разорвало что-то странное, то ли звук, то ли еще что, воспринятое не ушами, а, скорее, возникшее прямо в голове.
Словно в огромное, мертво стоящее подземное озеро внезапно сорвалась одна-единственная капля, нарушившая тишину тихим всплеском, и разбежавшаяся кругами по неподвижной водной глади.
Больше всего это походило на то, если бы где-то очень далеко, на необозримом расстоянии, кто-то, очень долго сдерживающийся, не выдержал и коротко всхлипнул, но такая тоска и отчаяние была в этом звуке..
Поттер завертел головой, присматриваясь и прислушиваясь, но больше это не повторилось. Зато его взгляд наткнулся на выступающий из стены и неясно видный странный высокий барельеф, напоминавший покосившийся крест.
Осторожно ступая, он обошел центральную полуразрушенную конструкцию и приблизился к стене.
- Будь я проклят.. - ошарашено прошептал Гарри.
То, что он принял за барельеф, оказалось замершей фигурой какого-то существа высотой в добрую сотню метров, буквально вплавленной в блестящие панели стен. Оно стояло, свисая из стены, с раскинутыми в стороны толстыми обрубками рук, и по колени утопало во вспучившемся пеной полу. Голова его росла прямо из плеч, безо всякого намека на шею и прикрывалась шипастым шлемом с широкой прорезью в форме буквы Y, а тело напоминало сморщенный картофельный клубень, увешанный сосульками расплавленных доспехов. Через шлем было видно, что нос на остром, как топорище, лице существа отсутствовал, а темный провал безгубого рта разинут в немом крике. Две пары узких, вертикальных глаз без зрачков мертво светились, как холодные драгоценные камни, и в них застыли предсмертный ужас и безумие.
Поттер подошел поближе, и..
Застывший пузырчатой пеной расплавленный пол предательски захрустел, проламываясь под ногами, и Гарри, взмахнув руками, провалился куда-то вниз.
Секунда, другая.. Воздух пронзительно засвистел в ушах, кувыркающееся тело стремительно набирало гибельную скорость падения, пока, летя в полную неизвестность, Гарри не выкрикнул заклинание левитации. Будто мягкая ладонь подхватила его на лету, гася ускорение, и через миг пол больно ударил по спине, сбив дыхание. Промедли Гарри с заклинанием на пару секунд — и все, еще одной кучкой костей в пирамиде стало бы больше.
Уняв бешено колотящееся сердце, он поднялся и огляделся. Новость была следующая — пролетев неизвестно какое расстояние, он оказался в еще одном неохватном зале, находящимся под пирамидой, которая, похоже, уходила под землю настолько же, насколько возвышалась вверх, если не больше. Здесь тоже был свет - на уровне метра от пола по стене шла светящаяся полоса, заливавшая зал тусклым бледно-синим светом. Те же поблескивающие стены, уходящие вверх, в темную высоту, тот же пол, расчерченный на квадраты..
Но отличия все же были. Если в верхнем зале разрушения были минимальны, то тут следы сражения были видны во всей своей полноте. Густо выщербленные воронками стены и пол, заваленный обломками расколотых черных плит. Громадная дыра с вывернутыми краями, будто гигантский червь прорыл сюда свой ход из неведомой глубины земли. Высохшие до состояния хвороста кучки останков то ли защитников, то ли нападавших.
В центре зала из пола выпирала большая, не меньше пятидесяти метров в поперечнике, серая полусфера, состоящая из радиальных сегментов, как плотно сжатый бутон, из верхней точки которого выходили два изогнутых цилиндра, напоминающих рога, которые уходили вверх, к невидимому потолку.
Гарри обошел все это по кругу, удивленно покачивая головой. Магические устройства Даймона своими формами и видом немного напоминали ему технику магглов, например, эта утопленная в пол сфера очень походила на реактор или что-то подобное.
Подойдя к одному из толстых, в два-три охвата «рогов», он заметил еще одну жертву разыгравшегося здесь сражения. Кто-то, напоминающий мумию, обряженную в мешковатый балахон, висел, не доставая ногами до земли, будучи пригвожденным странным предметом, напоминающим помесь копья и весла.
Заинтересовавшись, Гарри взобрался по шероховатому боку сферы, оказавшемуся неожиданно теплым, и подобрался поближе. Высохшее тело, лицо которого прикрывала выпуклая овальная маска с тремя глубокими царапинами, за которой торчали похожие на паклю волосы, было густо припорошено пылью и пробито через самый центр грудины.
Поттер ухватился за оружие, сделавшее это, и тут же одернул руку, которую слегка ударило, словно электрическим током.
- Ух ты.. - пробормотал он от неожиданности. - Сейчас посмотрим, что тут у вас за тайны..
Гарри снова взялся за непонятный штырь, не обращая внимания на несильную, вполне терпимую боль и, поднапрягшись, выдернул странное копье, а тело, лишенное поддержки, упало и с сухим стуком скатилось к основанию сферы.
Оружие, оказавшееся в его руках, и впрямь было необычным. Больше всего оно походило на увесистое двухметровое копье или посох из неизвестного серо-синего матового металла, расписанное пересекающимися, углубленными линиями с двумя равномерными, плавными утолщениями и расплющенным как у весла концом в форме древесного листа. Противоположный же конец, где у обычного копья должно было располагаться наконечник, заканчивался косым, острым срезом с тремя точками отверстий.
Держа его, Поттер чувствовал, что эта штука — однозначно магическое оружие, но оно все же имело некоторый налет технологичности, как некий сплав техники и волшебства.
Он навел его на стену и поочередно нажал на утолщения. Ничего не произошло. Сжав крепче, мысленно обратился, как к своему мечу «Огонь! Атакуй! Вперед!» Снова ничего, оружие напрочь отказывалось повиноваться.
Гарри повернулся, с сожалением прислонил строптивое копье к полусфере неподалеку от останков того, чью жизнь оно оборвало в последний раз, и пошагал к туннелю, ведущему куда-то вверх, надеясь подняться по нему, но не успел он отойти и на десяток шагов, как его привлек шорох, раздавшийся у него за спиной.
Он развернулся, держа меч наготове и замер от удивления — останки того, из кого он недавно вытащил загадочное оружие, шевелились!
Высохшее тело, лежа на животе, скребло по полу руками и ногами, загребая под себя камни и мусор, силясь подняться.
Поттер, не меняя позиции, настороженно ждал, чем это закончиться.
А оживший труп тем временем, путаясь в полуистлевшей накидке и отчетливо скрипя суставами, встал сначала на колени, а потом и на ноги. Рывком перевел лицо, закрытое маской на Гарри, как бы посмотрев на него, и с хрустом наклонился, схватив то самое копье. Движения удавались ему уже лучше.
Ситуация нравилась Поттеру все меньше и меньше. К воскресшим мертвецам вообще следовало относиться крайне настороженно, а уж в этом пронизанном смертью и черной магией мире — тем более.
Предчувствие его не обмануло. Восставшее нечто направило на него свое «веслокопье» и из-под маски глухо скрежетнуло, как железом по стеклу:
- Тзен-то кай-тэ кру! - «Сражайся или умри!» - всплыла в голове огненная вязь строк языка Даймона, которую Гарри худо-бедно научился понимать.
И мумия пошла в атаку, занося для удара свое оружие.
« С этим — и сражаться?» - про себя хмыкнул он и играючи сшиб нападающего боковым ударом ноги, буквально выбив из него целое облако пыли.
Противник отлетел в сторону, грохнувшись костями об пол. Звук был такой, будто кто-то уронил вязанку дров. Но довольно резво поднялся и вновь напал, с удвоенной силой и скоростью.
- Да ты, я гляжу, не уймешься, - Гарри нахмурил брови и пустил в ход меч, пока не вынимая из ножен.
Отбив два удара из трех, враг пропустил удар в живот, и снова покатился по полу, уже практически моментально вскочив на ноги, от резкого движения полы его накидки распахнулись как рваные крылья, и на Поттера обрушился целый град ударов посоха мертвеца.
Проклятая мумия, словно черпая силы из самой схватки, усиливала нажим, виртуозно управляясь со своим оружием, и через миг Гарри оказался на полу, подсеченный широким концом посоха. Он резко откатился, и вовремя — в то место, где он только что лежал, опустилось чужое острие, звонко лязгнув об камень. Тут же, очутившись на ногах, Поттер рванул меч из ножен, нанося перекрестный удар на манер ножниц — лезвием в шею, а ножнами — под колени.
Отбив меч, его противник сам пропустил подсечку и подлетел ногами вверх, вот только развить успех не удалось — враг в полете извернулся змеей, ухитрившись так и не сломать шею об пол, как было задумано. Оттолкнувшись от земли руками, он метнулся так быстро, что Поттер едва смог удержать неугомонного покойника в надлежащем темпе восприятия, отбил выпад ногой в живот и чуть не пропустил удар в ухо пяткой другой ноги — неведомый противник молниеносно крутанулся, поменяв опорную конечность.
- Ха! - Гарри отпрянул, сбросил с плеча свой рюкзак, поднял меч к правому уху острием вперед, а ножны в вытянутой левой руке прикрыли его спереди.
Ни один из дуэлянтов не пользовался магией, хотя Гарри и держал на кончиках пальцев пару тяжеловесных заклинаний, готовых сорваться в любую секунду. Но применить их он решил только тогда, когда это сделает враг. Или хотя бы попытается. А пока.. Сила против силы, воля против воли, умение против умения..
- Будем играть честно.. - прошептал Поттер, вычерчивая очередную атакующую комбинацию. Противник контратаковал, пробил защиту, и в голове полыхнула алая пелена. Прорываясь сквозь нее, Гарри метнулся вперед, поставил блок и разрушил чужой. Меч метит в шею, отвлекая на защиту, и одновременно с ним - удар ногой в подмышечную впадину, выбивая сустав.
Хруст, злобное шипение, враг отскакивает с неестественно выгнутой рукой, подкидывает свое оружие, за время его полета рывком вправляет вывих, и ловит шест на лету.
Взгляд Поттера остановился на руке противника, пальцах, сжимающей посох посередине, между двух утолщений, и почувствовал, как струйка холода, встопорщив его волосы, скользнула по затылку. Мумия переставала быть таковой!
Жар сражения, темная энергетика этого места, или то, что этот древний воин освободился от долгого плена, стремительно превращала высохшее тело в живое. Неведомая сила наращивала на обтянутых сухой серой кожей костях плоть и мышцы, да и сама кожа светлела и распрямлялась прямо на глазах, распираемая изнутри неимоверно быстро регенерирующим организмом.
Существо выпрямилось, подняло свое копье вверх, держа на вытянутых руках и..
Секунда, на которую Гарри ослабил бдительность, чуть не стоила ему жизни — враг метнулся к нему, и грудь обожгло резкой болью. Посмотрев вниз, Поттер увидел, что его одежда расползлась косым длинным разрезом, через которую виднеется тело с глубокой царапиной через всю грудь. Не отклонись он инстинктивно корпусом в последний момент — и заостренный конец жезла пропорол бы его до позвоночника.
Гнев уже привычно налился в голове багровым шаром, лопнул и растекся по телу обжигающим потоком силы; Поттер перехватил свое парное оружие поудобнее, и, закрутившись мельницей, бросился вперед.
Бешено вращающиеся в его руках меч и ножны, казалось, были повсюду, нащупывая лазейки и уязвимые места во вражеской защите. Гарри дрался, выкладываясь на полную, на ходу сменяя стили фехтования - Стрекоза, Плетеный крест, Школа Двух небес, постоянно переходили друг в друга, не давая противнику приспособиться и предугадать его следующее движение.
Но куда бы но обрушивалось лезвие его меча или дерево ножен, не уступающее по твердости железу, они везде встречали матовую сталь копья-посоха.
Он впервые столкнулся с таким уровнем боя. Нападавший практически не уступал ему в скорости, и вдобавок набирал силу с пугающей быстротой. Внезапно он вспомнил, как двигалась в бою приснопамятная Валькери. Её движения были текучи, полны змеиной грации и изящества, обычный человек не смог бы так двигаться, у нее словно отсутствовали кости.
Но у этой сушеной бестии все было по-другому. У врага просто не было ни единого лишнего движения - каждый удар, отход, переходы из стоек будто планировалось заранее, раскладываясь на серии филигранно отточенных действий. Словно бы робот — и в то же время живой.
Поттер зарычал, еще сильнее распаляя темный огонь гнева, во рту появился привкус крови, ярость почти полностью затопила его, окрасив окружающее пространство в контрастные, черно-красные тона, опасно подобравшись к пределу, за которым его ждало бесконтрольное падение в темную пучину, готовую с радостью поглотить того, кто оступится.
Он входил в своего рода боевой транс — звенящая, холодная пустота в голове посреди бушующего яростного пламени.. Послушная смерть в руках, живущая казалось своей собственной волей.. Ощущение того, что ты, и густая, вязкая тьма стали единым целым. Она течет вокруг тебя и сквозь тебя, пришпоривает кровь, бешено несущуюся по жилам, наливает мускулы силой и обостряет чувства, выводя возможности далеко за грань положенного простому человеку.
Поединок, начавшийся как комичный фарс, стремительно набирал обороты, постепенно приближаясь к той грани, где становится отчетливо ясно: цена проигрыша — жизнь.
Балансируя на острие, ощущая стылое дыхание мрака за спиной, Гарри чувствовал приятный, щекочущий холодок, неописуемый вкус смертельной опасности и откровенный азарт - игра в жмурки со смертью оказалась сродни наркотику, пьянящему, затягивающему..
Две темные фигуры, освещенные бледно-синим светом, бликующем на клинке одной из них, кружили, временами сталкиваясь, как две волны, в быстротечных схватках, наполненных лязганьем стали о сталь, мельканием оружия и глухими звуками блоков, а иногда - и пропущенных ударов.
А воскресший обитатель подземелий все наседал, обрушивая каскад размашистых, отточенных выпадов, нападая из вовсе невозможных положений, используя свой длинный посох и как оружие, и как шест для ударов ногами..
«Черт.. » - отстраненно думал Гарри, поддерживая накал схватки. - «Похоже, прямым напором его не взять, надо придумать что-то другое.. А если..» И он начал медленно, очень медленно замедлять темп фехтования. Тяжело дыша — хотя тут притворяться даже почти не пришлось - отступил на шаг, потом на второй.. Чуть замешкался…
«Ну, давай же, ты же видишь - я уже почти выдохся. Поднажми еще чуток - и победа твоя!» - мысленно подбадривал он противника.
Завершая последний штрих, Поттер позволил противнику выбить ножны из рук и остался с одним мечом, вяло отбиваясь и отступая к стене. Обломок камня удачно лег пол каблук, он оступился, пошатнулся, на секунду раскрывшись, и враг решил поставить точку в затянувшейся дуэли, прянув вперед, как атакующая змея, метя острием точно под сердце.
Следующие движения заняли в реальном времени не более секунды, но для Гарри они растянулись раз в десять больше. Вот он в каких-то сантиметрах от смертоносного жала уходит вбок, пропуская посох под левой подмышкой, позволяет пройти еще немного и крепко зажимает его между рукой и телом, вдобавок схватив левой, опустевшей ладонью. И одновременно кулак, с зажатым в него мечом, летит в голову противника, метя рукоятью в закрытый маской висок. Тот отпускает одну руку для блока, но Гарри в последний момент меняет цель и бьет с выплеском энергии в центр зажатого копья.
Сила удара была такова, что их обоих просто развернуло на месте. Поттер планировал этой комбинацией сломать вражеское оружие, но оно выдержало и даже не согнулось. Но все равно результат был достигнут — могучая сила инерции разворота вырывала оружие из руки противника и он вновь, как и в начале битвы, отлетел в сторону, но на это раз безоружный.
В зале, чей многовековой покой был столь бесцеремонно нарушен, вновь опустилась тишина.
Гарри бросил отвоеванный жезл себе под ноги, не глядя протянул руку в сторону, и ножны послушно прыгнули в нее.
Обезоруженный соперник, в маске и запачканном, иссеченном мечом балахоне неподвижно стоял, слегка поводя головой, словно переводя взгляд с Поттера на свое утраченное оружие.
А потом Гарри, повинуясь неясному порыву, совершил весьма странный поступок. Он вложил меч в ножны, носком ботинка подцепил лежащий посох и подбросил его себе в руку. И кинул его побежденному врагу.
- Нападешь еще раз — и я тебя убью, - громко сказал он, с трудом подбирая слова чужого языка.
Неизвестный противник, легко поймав свое оружие, сжал его в руках так, как будто держал свою собственную жизнь, и шагнул вперед. В ответ Поттер положил руку на рукоять, недвусмысленно намекая на последствия, но тот, другой, не обратил на это никакого внимания.
Он поднял жезл одной рукой и на его остром конце вспыхнул белый огонь, разогнавший мрак и заглушивший притушенный синий свет.
«Так, похоже, драка переходит в магическую плоскость..» - решил про себя Гарри, собирая в правой руке энергию для заклинания щита, но воин в маске резко опустил широкий конец копья в пол и внезапный порыв сильного ветра размел весь мусор, камни и пыль, очистив идеально ровный круг. Одним движением сорвав с себя темную хламиду, он шагнул в яркий свет центра, и у Гарри ёкнуло в желудке.
То, что недавно было высохшей мумией, чуть не отправивший его на тот свет, имело вполне узнаваемую женскую фигуру.
Ноги, затянутые в какое-то подобие трико или лосин серого цвета, спускающиеся до самой ступни, но оставляющие голыми пальцы ног и пятку, с отблескивающих металлом вставках на коленях, лодыжках и бедрах. Спереди и сзади, чуть ниже колен, напоминая распоротую с боков и до самого пояса юбку, свисают два длинных куска темной материи с уже знакомым Гарри символом из трех белых квадратов. Пояс, впрочем, тоже был — высокий, широкий и сплошной, больше похожий на корсет, состоящий из рядов налегающих друг на друга «елочкой» стальных вороненых пластин.
Поттер, поборов желание присвистнуть от удивления, разглядывал ее, но все же не убирал руку с меча, слишком хорошо узнав, на что способно это создание.
От середины пояса смертельно опасной незнакомки, прикрывая грудь, расходились две широких, толстых ленты, накладывающиеся друг на друга на манер кимоно, проходили по плечам и уходили за спину. Шею прямо под скрытой маской головой охватывало что-то вроде массивного, высокого ошейника из темного металла, передняя его часть слегка выдавалось вперед, и спускалась вниз, к ключицам. Прямо под ним, в обтекшем торс как вторая кожа, одеянии того же цвета, что и закрывало ее ноги, там, куда когда-то пришелся удар, пробивший ее насквозь, зияла рваная дыра, через которую виднелась выступающие ключицы и восстановившаяся кожа.
Худые руки этого «не-пойми-кого» до локтей были затянуты во всю ту же металлизированную ткань, а дальше переходили в наручи, защищающие предплечье и кисть до костяшек.
А тем временем эта.. это.. Девушка? Женщина? Монстр? - у Гарри пока не нашлось подходящего слова, как обозначить ту, что недавно была ссохшимся трупом, потом чуть не убила его, а сейчас вообще затевала неизвестно что.
В общем, та, с которой Поттер оказался наедине, протянула руку к затылку и, похоже, ослабив крепление, сдвинула маску вбок, а потом перекинула за спину.
Спутанные, торчащие во все стороны серо-грязные волосы. Широко расставленные, прозрачно-топазовые глаза, с расширенными зрачками и радужной оболочкой, немного чуть большей, чем бывает у людей. Брови вразлет, скошенные к переносице. Прямой, слегка широковатый нос с разувающимися крыльями. Четко очерченные, подрагивающие бескровные губы.
Исхудавшее, в грязных разводах лицо непонятного возраста нельзя было назвать лицом красавицы, скорее, просто симпатичным, но, несмотря на худобу, было в нем что-то инакое, притягивающее внимание, необычное..
И сейчас на этом лице сменяли друг друга сразу несколько эмоций — еще не остывшая ярость драки, легкое недоумение и горечь поражения, внезапно вспыхнувшая отчаянная надежда и, наконец, решимость.
«Эй, эй.. Ты что задумала?» - очень некстати Поттер вспомнил, что у очень многих культур проигрыш в поединке заканчивался ритуальным самоубийством. Хотя, как может покончить с собой то, что еще полчаса назад было мертвым? Или смерть от своей руки все же проймет ее? - «Ты это чего?..»
Она сделала еще шаг вперед, опустилась на одно колено, оперлась обеими руками о свой посох и опустила голову.
«И что?» - Гарри пребывал в некотором смятении. - «По вашим законам я что, должен тебя добить?»
В ответ зазвучали резкие, рубленые фразы языка Даймона, полные непривычных человеческому уху звуков и перекатов.
- Я, Рен-Шиан-Эр, Синий Коготь на мизинце Эр-Кхана, присягаю тебе, пришедшему из другого мира и вставшему на путь Зодчего Теней. Клянусь Изначальной Наэ-Хомад — Смертью-Матерью, быть твоей рукой, твоим оружием, служить тебе и в жизни, и в смерти,.. покуда ты не отвергнешь меня,.. или я не паду на поле битвы.
Странная девушка явно с усилием выговорила последнюю фразу, звезда света на конце посоха замерцала и погасла, и она медленно завалилась вбок, распростёршись в центре круга, оставив в одиночестве совершенно обалдевшего Гарри.

- И за что мне такое счастье? - беззлобно ругался Гарри, волоком оттаскивая отключившуюся особу поближе к светящейся полосе стены. - Сначала норовят наколоть меня, как жука на булавку, потом чем-то клянутся, затем падают в обморок.. Всю жизнь об этом мечтал..
Прислонив незнакомку спиной к стене, Поттер осторожно наклонился к ней и прислушался, не теряя, однако, бдительности — чем черт не шутит? Но, услышав тихое дыхание, выпрямился, разыскал свой рюкзак и достал бутылку с водой.
Тонкая струйка, потекшая по лицу, не возымела никакого действия. Тогда Гарри несильно сжал реанимируемой щеки, и влил в приоткрывшийся рот немного воды. Сработало, непонятное существо женского обличья зафыркало, заворочалось, и, словно распробовав, вцепилось в бутылку мертвой хваткой, кашляя и глотая влагу с жадностью путника, заблудившегося в пустыне.
«Неудивительно..» - иронично подумал Поттер. - «Повиси я тут столько времени в виде сушеной рыбы, я бы тоже, наверное, очень хотел пить..»
- Эй, эй, как там тебя.. - Гарри выдернул бутылку с остатками воды из ее рук. - Хватит пока.
- Вода.. - тихо произнесла она, проводя пальцами по мокрым губам и подбородку. - Я почти забыла, что это такое..
Тут взгляд из полуприкрытых век наткнулся на Гарри, глаза расширились, и ее будто подбросило пружиной. Она вскочила и вновь согнулась в поклоне, не забыв, впрочем, подхватить свое оружие.
- Простите, Господин, я не смогла удержаться..
Ее голос звучал куда приятнее, не будучи искаженным маской.
- Да ничего, - раздельно выговорил Поттер, ослабляя хватку на мече, за который он схватился при резких движениях недавнего врага. - Но.. кто ты такая?
- Я - Рен-Шиан-Эр, Синий Коготь..
- Стоп, стоп, это я уже слышал, - язык Даймона давался Гарри все лучше. - Вот только я из этого ничего не понял. Давай по порядку. Сядь.
Девушка тут же послушно опустилась на пол, сев на колени.
- Положи эту свою штуку.
Посох лег справа от нее.
- И отвечай на вопросы. У тебя есть имя?
- Да. При рождении Создатель назвал меня Рен-Шиан-Эр.
- Уже лучше.. Значит, Рен. Или нужно произносить все имя полностью?
- Как будет угодно господину.
- Хорошо, Рен, кто ты вообще такая?
- В моем имени все сказано — Шиан-Эр — Коготь Владыки.
- Коготь? Это что, звание? Титул?
- Это.. - На лице Рен отразилось легкое замешательство. - Нас было пятеро. Пять сестер, пять Когтей Правой руки Повелителя. Четверо моих старших сестер были рождены, когда могущество Эр-Кхана распростерлось весь Даймон. Он создал их, как свое оружие, продолжение своих пальцев, наделенных разумом, сознанием и волей, но абсолютно ему преданных. Мои старшие сестры несли Волю Повелителя во все восемь концов света, а иногда и его Гнев. Я же, пятая и самая слабая, была рождена тогда, когда война стала неизбежной, всего за несколько лет до битвы, ставшей последней.
- Пятая? Так тут где-то обретаются еще четыре таких же, как ты?
- Нет, господин, все мои сестры погибли в сражении с армией предателя.
- Ну и слава богу.. То есть, нет, конечно, но драться против еще четырех.. Погоди.. Так ты что, не человек? - спросил Поттер, окинув ее взглядом.
- Я была рождена человеком, но в возрасте пяти лет вошла в имаго, Сферу Преобразования, вместе с теми, кого выбрал Эр-Кхан. Выйдя оттуда, я стала тем, что вложил в меня мой Создатель. И единственной, кто остался в живых.
- А остальные? Их убил ваш Повелитель?
- Нет. Мы сами убивали друг друга, - на лице не отразилось никаких эмоций.
«Жестокий отбор.. Но эффективный.» - подумал Гарри.
- Почему же ты на меня напала? А потом решила присягнуть на верность? Ведь у тебя уже есть господин — Каэр-Ду, Повелитель, или, как вы его зовете — Эр-Кхан.
- Эр-Кхан на нашем языке и означает «Повелитель» или «Владыка», - сказала Рен. - Покидая этот мир, он решил порвать все связи с ним, и освободил тех, кого он создал.
- То есть, он вас попросту бросил? - удивился Поттер.
- Мы были его творениями, и он имел полное право делать с нами все, что угодно.
- И что, ты признала бы господином любого, кто освободил бы тебя?
- Конечно нет! - легкая гневная складка прорезалась над ее переносицей. - Но вы трижды, шаг в шаг, повторили то, что сделал Создатель, когда я вышла из имаго.
- Создатель дал мне жизнь — вы дали мне ее вновь.
- Эр-кхан сразился со мной и победил — это поле боя тоже осталось за вами, пусть и не так быстро.
- Повелитель не уничтожил меня после победы и вернул оружие для службы ему — вы сделали то же самое.
- И самое главное — я чувствую, в вас есть частица его силы, вы следуете его пути. Прошу прощения за свою слабость, так позорно завершившую мою клятву, но клянусь вам, хоть я и не столь совершенна, как мои сестры, но я буду верно служить вам. Вы примете меня?
- А если я.. откажусь?
- Как..? - Рен пошатнулась, как от удара. - Как.. откажетесь? Мы.. Я была создана, чтобы служить, я не могу идти против своего предназначения, без господина моя жизнь бессмысленна! - Ее лицо осталось бесстрастным, но в топазовых глазах появился плохо скрытый страх. - Пожалуйста, не отвергайте меня, или хотя бы примите и прикажите покончить с собой!
Посох в ее руках развернулся, нацелившись острием в горло.
- Стой! - крикнул Гарри, вскочив на ноги, и жезл немедленно опустился. - Свалилась ты на мою голову.. Или я — почти на твою..
«Теперь понятно, почему, побывав у нас, Каэр-Ду остановил свой выбор на Японии. Налицо некоторое сходство менталитетов. А ведь она мне пригодиться. Да и вообще..»
- Хорошо, Рен, я принимаю тебя, лишние союзники мне не помешают. Этого достаточно, или мне нужно еще что-то сделать?
- Достаточно, мой господин, - Как бы в подтверждение ее слов на ошейнике полыхнула алым и погасла россыпь неясных символов, девушка резко выпрямилась. В ее взгляде страх сменился облегчением и сумасшедшей радостью, почти как у собаки, после долгих поисков нашедшей хозяина. - Я приложу все силы, чтоб вы не пожалели об этом.
- Поживем — увидим, - сказал Поттер, присел на обломок колонны и начал рыться в рюкзаке. - Есть хочешь? Или тебе не нужно питаться?
- Нужно, господин, - Рен снова села на колени напротив него. - Не так часто, как обычным людям, но совсем без еды я не могу.
- Тогда держи, - он протянул ей оставшиеся сандвичи, галеты и банку джема.
- Еда..
Смотря, как Рен уничтожает все до крошки, Гарри размышлял, что она действительно может оказаться очень небесполезной. В ее бойцовских качествах он уже успел наглядно убедиться, а, учитывая то, что ее саму и ее сестер Каэр-Ду создал, как свою личную гвардию, возможности этой худенькой девушки явно не ограничивались лишь мастерским владением шестом или копьем..
- Спасибо, господин, - она отставила пустую банку в сторону и вытерла рот.
- Ну что, Рен, у меня к тебе еще очень много вопросов, но все они могут подождать, - Поттер положил руки на колени и сплел пальцы. - Самый же главный — как мне, вернее, уже нам, выбраться отсюда?
- Отсюда? - Рен вскинула глаза вверх.
- Из вашего мира, - уточнил Гарри. - В общем-то, я попал в Даймон несколько случайно, и хотел бы вернуться обратно.
- Для начала, господин, вам нужно выйти хотя бы наружу, - посерьезнела Рен. - Этот храм, Эрц-Хаор, не выпустит вас, ведь вы вошли в него через спираль Избранных, тех, кто должен отдать себя Эр-Кхану. Вошедшие через него либо остаются здесь навеки, либо.. есть еще один выход.
- Какой?
- Колодец Душ. Он проходит очень глубоко, под самым основанием Эрц-Хаора и является его основой, становым хребтом. Того, кто сможет его пройти, храм признает.
- Ты покажешь мне его?
- Да, господин, но.. - в глазах Рен мелькнуло легкое смятение. - Мало кто выходил оттуда. Сам Эр-Кхан был там только три раза, изменник Саарт-Нут, будь проклято его имя, прошел его один раз. И еще однажды — Шан-Карр, варлорд Повелителя.
- И что, больше никто?
- Пытались многие.. Но никто не вернулся, - девушка опустила взгляд. - Там, в глубине, граница между нашим миром, и миром теней Наэ-Хомад почти размыта, и там обитает нечто, являющееся основой силы Повелителя. Нечто древнее, изначальное, как Мировой Свод, питающееся жизнями, душами и желаниями. Но оно изменчиво и непостоянно, и не всегда пожирает тех, кто рискнул спуститься вниз, хотя шанс и невелик. Я очень не хочу вашей смерти, господин, но другого выхода отсюда просто нет.
- Ну, раз нет — показывай, где этот Колодец, - Гарри поднялся, закинув рюкзак на плечи.
- Пойдемте, господин.
И вновь потянулись бесконечный лабиринт коридоров, пустых, заброшенных залов и проходов, ведущие вниз, вниз, вниз.. Грубо отесанный камень нижних ярусов пирамиды сильно отличался от верхних этажей, как будто она была возведена над еще более древним строением, целиком ушедшим в землю от беспощадного времени. И если самому Эрц-Хаору насчитывало почти три тысячи лет, то о возрасте этого основания не хотелось даже думать.
Становилось все прохладнее, рубленая, резкая архитектура неизвестных мастеров, воздвигших эту гигантскую пирамиду, незаметно сменилась плавными линиями, овальными проходами и пандусами без ступеней, похожими на вытянутые языки. Материал стен стал твердым и блестящим, и у Поттера появилось ощущение, что они идут по окаменевшим внутренностям какого-то громадного зверя.
Наконец, они вышли в небольшой вытянутый воронкой зал, бывший тупиком. По нему, закрывая пол, неторопливо плыла серая дымка, а дальний, понижающийся конец терялся в тени.
Приглядевшись, Поттер заметил округлый провал около пятидесяти метров в поперечнике, наискось ныряющую еще глубже, как шахта метрополитена.
Он подошел поближе, и дрожь пробрала его до костей. Из провала даже не несло, а просто перло могильным холодом. На миг Гарри почувствовал что-то, как будто из глубины на него пронзительно посмотрел некто древний, как само время, внушающий безотчетный страх и желание бежать отсюда со всех ног.
Гарри обернулся к Рен, и та молча кивнула.
- Я буду ждать вас на той стороне. Второй раз я родилась в Эрц-Хаоре, и могу перемещаться, куда захочу.
- А если я не пройду? - одними губами улыбнулся Поттер.
- Я все равно буду ждать, - тихо, но твердо сказала Рен. - Клятву может отменить только господин.
- Тогда, может, мне.. - начал он.
- Нет..! Я лучше буду ждать.. Мне больше некуда идти.. Столько лет.. Столько сотен лет, ни живя, но и не умирая.. Одна во тьме и холоде.. Лишь со смутной тоской вместо снов.. - ее голос стал почти шепотом. - Надеюсь, Наэ-Хомад смилостивится над вами и мной, и не заберет обратно уже даже нежданную надежду..
- А если б ты тогда убила меня? Что бы ты тогда делала?
- Не знаю.. Мне страшно думать об этом.. - поежилась Рен. - Одиночество для нас — хуже любой пытки. Но у меня не было выбора.
- Погоди.. - Гарри наморщил лоб. - Так это тебя я тогда услышал?
- Что услышали?
- Какой-то звук.. Или всплеск далеких эмоций. Как всхлип или плач.. Очень печальный и грустный. Это была ты?
- Наверное.. - Рен опустила голову. - Простите, господин, но во мне слишком много осталось от человека, я так и не смогла стать такой же, как сестры..
- Знаешь, может, это не так уж и плохо.. Вот, возьми вот это, - и он протянул ей полупустой рюкзак. - В нашем мире есть поверье, что путник обязательно вернется, если отдал кому-то на время одну из своих вещей.
- Я сохраню его, - чуть подрагивающие пальцы сжали нейлоновые лямки.
- Тогда — до встречи, - Гарри поднял палочку и, прошептав «Люмос Максимус!», начал спуск, поставив ногу на первую ступень.
Вскоре неясный, мечущийся свет зала исчез совсем, и он узнал, что такое настоящая темнота. Она обволакивала душным, плотным покрывалом, мешала дышать, а магический огонек лишь подчеркивал ее все усиливавшийся гнет.
Ступени вели все ниже и ниже, и Гарри старался даже не думать на какую глубину они его приведут, время остановилось, оставив лишь огонек света в его руке, бесконечную лестницу и темноту.
Он заклинанием сдвинул зрение в инфракрасный спектр, но это ничего не дало, судя по всему, здешний мрак был иного рода. Его окружала беспредельная, вечная, вселенская тьма, и не было ей ни конца, ни начала, не было вообще ничего, кроме тьмы. Серый сумрак Даймона, да и солнечный мир Земли уже казался лишь воспоминанием, счастливым полузабытым сном, и только. Он был далеко — как будто на другой планете, а может, его и не было вовсе.
И чем глубже он спускался, тем явственнее видел, что эта первозданная темнота начинала клубиться, приобретать полутона, и из вязкой мглы проглянули неясные силуэты, на миг набирающие четкость и формы, словно при проявке фотоснимков. Гарри продолжал идти вниз, окруженный чьими-то оживающими тенями, текущими, меняющими свою форму, тянущими к нему костистые лапы и заглядывающими в лицо пустыми глазницами с тлеющими в глубине синими огоньками; он буквально осязал их мимолетные касания. Близкий призрак безумия, провел ему по вискам липкими, холодными лапками.
Появилась странная тупая боль в суставах рук и ног, в затылке, в бедрах, в позвоночнике. Подземные сквозняки танцевали, призрачно дыша и плавно растекаясь воздушными рекам по ответвляющимся от шахты невидимым коридорам. При каждом движении небольшого облачка света с палочки Гарри, во мрак будто отпрыгивали какие-то черные, длинные, проворные тени; испарялись, слившись с темнотой, и тут же, на границе мрака и света, возникали снова. Тонкий рубеж, как хрупкая мембрана между явью и нереальностью, колыхался в такт с пульсирующим в груди упругим комком, который, казалось, растопырил вокруг свои щупальца, чувствуя что-то родственное, желая вырваться и слиться с ним. Неразличимые сгустки мрака, пронизанные цепочками сиреневых искр, то смыкались вокруг, то рассыпались острыми шорохами и шелестом невидимых крыльев. Ощущение чужого взгляда усилилось во сто карт, казалось, кто-то неотступно сопровождает его шаг в шаг, оставаясь недосягаемым для взгляда, обнимая бестелесными руками, касаясь лица чем-то невесомым, как паутина.
Ступени закончились, и он медленно, осторожно поставил ногу на невидимый пол. Непроглядный мрак давил, как толща воды, в такт шагам еле слышно звенело и похрустывало мелкое крошево тонких, стеклянных звуков, словно падали в темноту, и там затихали сорвавшиеся капельки.
Внезапно свет на конце палочки замерцал и погас, как задутая свеча. Поттер несколько раз пробормотал заклинание, но безуспешно. Перед глазами Гарри заплясали цветные пятна, мозг лишенный главного источника информации — зрения, начинал видеть несуществующее, генерировать фантомы..
До слуха донесся чистый, но негромкий звон, будто где-то совсем недалеко кто-то тихонько постукивал ножом по хрустальному бокалу. Раз, два, три.. Двенадцать.
- Что, часы бьют полдень?.. - почти не слыша себя, проговорил Гарри.
- Нет. Полночь, - прошептал щекочущий женский голос, идущий сразу отовсюду.
- Полночь? Какой ночи? Чьей?
- Полночь исполнения твоих желаний, - прошелестело вновь.
Поттер остановился.
- Откуда вам знать, чего я желаю? Кто вы? Покажитесь!
Тихий смех - и никакого ответа.
- Вы очень мило смеетесь. Но все же я предпочитаю видеть, с кем разговариваю.
- Это совершенно неважно, - отзывается голос.
- Что именно?
- Все эти твои слова.. Ты ведь догадываешься, кто я?
- Возможно..
Гарри вслушивался в раскаты оглушающей тишины. Мрак, текущий со всех сторон как вода, обтекал его сплошным потоком, обволакивал подобно длинным морским водорослям, свивался в кольца, ласково захлестывая петли вокруг рук и ног. Миниатюрные смерчи скользили по дышащей поверхности, жадно тянулись к нему, и снова исчезали, растекаясь в разные стороны. Уже наяву, а не во сне, он стоял в центре мерно вращающегося водоворота мрака. Он черпал его целыми пригоршнями и отстраненно любовался, пропуская упругие струи, как песок сквозь пальцы. Поттер стоял, игриво ловя ладонями ручейки тьмы, а тьма неторопливо ускользала и колыхалась вокруг.
И вновь где-то за спиной раздался тихий смех:
- Я вижу, тебе нравится мой подарок.
- Подарок?
- Конечно… Если хочешь, я могу подарить тебе вечность.
- Вечность? Какую именно? Вечную жизнь?
- А хотя бы и так. Ведь все вы, смертные, так жаждете ее.
- Я - не все. А за вечную жизнь и платить, наверное, придется вечно.
- Ты неглуп.. Но и просто вечность - это же так притягательно..
- Твоя вечность - это почти небытие. Мне не нужна беспредельность во времени в компании этих бесплотных теней.
- Но я тоже беспредельна и бесплотна. Я тоже, по-твоему, призрак или обман?
- Нет.
- Вот видишь, - смягчается голос, - ты сам признаешь это.
- Но считается, что твоя власть не абсолютна. Ночь уходит с наступлением света и тьма исчезает.
- Свет.. - в голосе прорезаются презрительные нотки. - Что такое свет? Жалкий
обман, дающий слабым ложную надежду, но и от него есть польза - он оттеняет мое могущество. Но все остальное — безграничная тьма. Таков порядок вещей. Я — конец, но я же — и начало. Когда ты, еще не родившийся, находился в утробе матери, я уже тогда была с тобой. Ты плавал в теплой и мягкой темноте безвременья, слушая удары материнского сердца, еще даже не зная, что такое свет, а я уже баюкала тебя, и пела тебе колыбельные. Знаешь, почему меня иногда называют Наэ-Хомад — Смерть-Мать? Потому что жизнь и смерть неразделимы, и любая мать, рожающая ребенка, вместе с новой жизнью приносит в мир и смерть, ведь этот ребенок рано или поздно умрет. Жизнь и смерть, тьма и свет, все тесно переплетено, но я — все равно сильнее, потому что именно из меня вышли и свет, и жизнь. Нет бесконечного света, все рано или поздно сгорает, но бесконечная тьма — есть. Или ты будешь возражать против этого?
- Нет, не буду. Я сам, по доброй воле, принял в себя твою частицу. И уже убедился в твоем могуществе. Но твой дар — тяжелая ноша, он своенравен и часто пытается взять верх.
- А что ты хотел? Если ищешь тихой жизни — заведи себе ручную мышь. Но если тебе нужна помощь в битве — приручи волка. Он не сразу признает тебя вожаком, и не раз будет оспаривать это, но, признав однажды, порвет глотку любому, на кого ты укажешь пальцем.
- Ты права. Но я не собираюсь становиться подобием этого волка.
- И не нужно. Ты и так уже мой. Навсегда..
По лицу Гарри скользнули чьи-то тонкие пальцы, настолько холодные, что, казалось, оставляли на коже глубокие борозды ожогов. В сердце вонзился клинок ледяного ужаса и его разобрал слегка истерический смех.
- Я не страшусь тебя, Тьма! Ведь это твое истинное имя, верно?
- Я и не скрывала этого, человечек. Так как насчет вечности?
- Нет.
- Так чего же ты хочешь? Все, кто сюда приходил, все чего-то хотели..
- Силы. Знаний. Власти над обстоятельствами.
- Хороший выбор. Но.. - Гарри почувствовал зуд во всем теле, будто его просветили рентгеном. - Ты уже и так имеешь все это.
- Тогда просто дай пройти.
- И все? Я могу быть очень щедрой..
- Мне достаточно.
Тишина. Чужое секундное раздумье. И ощущения, как у муравья под нависшей слоновьей пяткой.
- Ты не похож на других.. Что ж, иди, - прошелестел ответ. - Только не забудь.
- О чем?
- Ни мне, ни тебе некуда торопиться. У нас все равно впереди вечность. Одна на двоих.
- Как скажешь.
- До встречи..
Резко, как будто из ушей Поттера вынули затычки, исчезла тишина и обволакивающая его Тьма потеряла свою насыщенность, втянулась, ушла куда-то, став просто темнотой. Поттер снова разжег огонь на своей палочке и двинулся вперед. Площадка закончилась, и ступени начали подниматься вверх.
«Что же это было?» - лениво ворочались мысли в затуманенной от навалившейся страшной слабости голове. - «Бред? Галлюцинации? Может, я разговаривал сам с собой?» Но что-то ему подсказывало, что возможен и другой ответ.
Он брел, поднимаясь все выше и выше, с усилием передвигая плохо слушавшиеся ноги; тело напоминало пропитанную водой тяжелую, рыхлую губку. Сотня ступеней? Две? Десять? Гарри, чувствуя себя выжатым, как лимон, но все же заставлял себя шагать, опираясь на меч, как на палку, пока впереди не забрезжило светлое пятно. Уже знакомый, серый свет верхних этажей пирамиды после абсолютного мрака показался ярче солнца и резанул по глазам, как бритвой.
- Кажется, я еще жив, - морщась от боли выдохнул Поттер, привалился спиной к ближайшей стене и обессилено сел на пол.

- Господин, вы целы? - словно издалека донесся обеспокоенный голос Рен.
- Вроде да.. - пробормотал Гарри, не открывая глаз. - Вот только такое ощущение, будто в теле разом пропали все кости, и меня придется собирать в ведро.. Рен, ты не поможешь мне встать?
Вместо ответа его руку перекинули через шею, и сильная рука девушки подняла его с пола, ухватив за пояс.
Он приподнял веки и скосил взгляд на нее. Рен просто сияла. Ее господин жив — значит, с миром все в порядке, а все остальное может катиться к черту.
- Пойдемте, господин, - И Рен осторожно повела обессилевшего Поттера прочь от выхода из Колодца. - Тут недалеко.. Или, может, вас понести?
- Еще чего не хватало.. Пожалей мое мужское самолюбие. Чтоб девушки носили меня на руках.. Как-нибудь доковыляю.. - морщась, усмехнулся Гарри. - А кстати, Рен, после всего, что ты сказала.. Выходит, ты отныне — что-то вроде моей рабыни?
«Ой, что я ляпнул.. Еще обидится сейчас..»
Но Рен не обиделась, а лишь фыркнула:
- Господин, вы говорите странные вещи. Свои руки и ноги вы тоже считаете своим рабами?
- Да вроде нет..
- Раб всегда служит своему господину по какому-то принуждению. Мы — нет. Мы созданы, чтобы выполнять волю господина, мы живем ради этого, это — смысл нашего существования. Свобода нам не нужна в принципе, для нас высшая радость — когда у нас есть господин, и когда он нами доволен.
- Все, Рен, спасибо, я понял, извини.
- Вам не за что извиняться, вы все же из другого мира и не могли знать этого. А в вашем мире есть.. мм.. только рабы и хозяева?
- Нет, не только.. Но, по крайней мере, таких как ты, нет точно.
По-прежнему щурясь от режущего глаза неяркого света, Гарри послушно шагал на слегка подгибающихся ногах. Идти пришлось и впрямь недалеко, судя по звукам их шагов они вышли из коридора в какое-то обширное помещение, где эхом перекатывались многоголосые струи воды, а в лицо пахнуло теплом и влажностью.
Поттер, наконец, разлепил веки, и увидел, что они стоят посреди большой сводчатой пещеры, похожей на земные карстовые образования, наполненной неярким, рассеянным светом, идущим, такое впечатление, прямо от пола. С высокого бугристого потолка, терявшегося в темной выси, свешивались десятки громадных, длинных, темно-бурых сталактитов, пронизанных алыми прожилками, делающих их похожими на чьи-то органы, с которых и стекали журчащие струйки воды. Под самыми крупными из них образовалось несколько впадин разной глубины, став разбросанными по ровному, шероховатому полу десятком бассейнов-купален различной формы. От поверхности воды поднимался легкий парок, струящийся по полу и придававший воздуху необычный запах.
- Эти источники часто посещал Эр-Кхан, они полезны, снимают усталость и восстанавливают силы, - сказала Рен. - Вам явно надо отдохнуть, господин, и эта вода поможет вам лучше всего. Тем более, - голос Рен слегка изменился, - что ваша одежда..
Гарри взглянул на себя и едва не присвистнул от удивления. Из его облачения целыми остались только очки и меч. Все остальное - штаны, футболка с курткой, купленные в лондонской лавке армейского сэконд-хэнда, превратились в выцветшие, расползающиеся под пальцами лоскуты, как будто бы он искупался в кислоте. Ботинки превратились в комки какой-то черной массы, облепившей его ноги по щиколотку, и отваливающейся целыми кусками.
«Что же это такое там было?» - пораженно подумал Поттер, проводя руками по рассыпающейся под пальцами ткани. - «Оно разъело.. или как будто вмиг состарило все, что было на мне, не тронув меня самого. И.. эээ.. что же мне теперь одеть? Ну да ладно, решим позже..» Вид плещущейся воды буквально манил его, обещая тепло и отдых.
Сдирая с себя на ходу лохмотья и остатки ботинок, положив меч на край, Гарри плюхнулся в ближайший бассейн, сразу уйдя по самую шею. Ультрамариновая, искрящаяся вода, в которой танцевали мельчайшие светящиеся точки, была просто восхитительной, горячей, но не обжигающей; он полулежа устроился на покатом бугристом дне, и с облегченным выдохом расслабил все мышцы. И тут же удивленно раскрыл глаза - во всем теле возникло ощущение, которой бывает, если подставить ладонь под струйку пузырьков — тонизирующие мимолетные уколы, щекочущие касания расползались по всей коже, проникая, такое впечатление, до самых костей.
Гарри откинул голову и закрыл глаза, наслаждаясь покоем и непривычными ощущениями.
«А как там Рен?» - внезапно пришла мысль.
Девушка сидела, скрестив ноги по-турецки неподалеку от противоположного края бассейна, и с полуулыбкой старательно полировала свой боевой шест куском материи.
- Рен, - обратился к ней Поттер, и она тут же повернула к нему голову, прервав свое занятие. - То, что ты сказала, про эти источники.. Может, и тебе самой стоит в них искупаться?
- Мне? - слегка удивилась она, наклонив голову вбок. - Но в них бывали только Эр-Кхан и его приближенные, мы никогда..
- Скажи, их действие будет полезным и для тебя?
- Да, но..
- Тогда никаких «но». Мне кажется, тебе тоже будет нелишне восстановить силы, еще несколько часов назад от тебя оставались лишь кожа да кости, причем в прямом смысле. К тому же и просто помыться не помешает, ты вся в пыли, как музейный экспонат. Так что давай, полезай в воду.
Она с готовностью выпрямилась.
- Если вы разрешаете, господин..
Шест лег на пол и Рен, изогнувшись, расстегнула на спине свой пластинчатый пояс-корсет.
«Эээ.. Она что..? Впрочем, да, что тут такого? Я же не стесняюсь своих рук и ног, когда купаюсь.. И вообще, принять ванну с обнаженной девушкой..»
Но, увидев худую спину с цепочкой остро выступающих позвонков и торчащими топориками лопаток, Гарри все же прикрыл глаза. Рен явно находилась не в самой лучшей форме и, наверное, вряд ли бы хотела, чтобы господин видел ее такой. Хотя Поттер и не поручился за то, что ее волнуют такие условности, как истощенность и нагота перед ним.
А девушка тем временем без всплеска вошла в воду, нырнула с головой, и села, погрузившись по подбородок. Намокшие, потемневшие волосы облепили ее щеки, а на лице расплылась блаженная улыбка; видать, она и сама не прочь была окунуться, но сделать это самовольно даже не приходило ей в голову.
- Рен, а как ты вообще умудрилась выжить здесь столько времени, да еще и приколотая к стене? Я понимаю, что ты не простой человек, но все же ты почти воскресла из мертвых..
Глаза цвета бразильского топаза тут же широко распахнулись.
- Последний приказ, данный мне Эр-Кханом, был защищать подземные этажи, Владыка явно что-то предвидел, они прорвали оборону именно там.. Я смогла уничтожить всех, кто остался от свиты изменника, но его самого победить не смогла, хоть и попыталась. Он был всего лишь немногим слабее Эр-Кхана.
Губы Рен сжались в узкую полоску.
- Он почти убил меня; предатель знал, как и куда бить.. Из-за этой раны я не могла регенерировать даже в самом сердце Эрц-Хаора, а ведь здесь у меня как-то за полчаса отросла отрубленная по колено нога. Но он все же допустил ошибку, пригвоздив меня моим же хетсааном к подземному основанию трона Владыки, — рука Рен поднялась из воды и легла на ее странное копье. - Ведь это не просто оружие, он почти часть меня, он тоже был выращен в имаго из кости моей правой руки.
Она вытянула правую руку, демонстрируя тонкий, чуть светлее кожи, шрам, идущий по внутренней стороне предплечья от запястья до локтя.
- Так вот почему я ничего не смог от него добиться.. - понял Гарри. - Я ведь чувствовал, что это не просто копье..
- Именно, господин. Его магическая сущность подчиняется только мне. И все это время он тянул из основания крохи магической энергии, поддерживая во мне искру жизни, не давая умереть окончательно.
- Ну ладно, это ясно, - Поттер сполоснул очки, запотевшие от пара. - Но как ты смогла пережить все это? Сотни лет одиночества.. Я бы, наверное, просто сошел с ума..
- Я бы, скорей всего, тоже.. Но я не бодрствовала все это время. Лишь раз в несколько десятков лет я ненадолго приходила в себя, и то, могла лишь слышать и думать. А потом вновь проваливалась в никуда.. Но каждый раз эти несколько часов сознания были хуже всего..
Она зябко передернула плечом и обхватила себя руками.
Машинально Гарри протянул к ней руку, коснулся, и его нервные окончания пронзила беззвучная молния, на один долгий миг снова выбившая его из окружающей реальности.
Иссушающий жар опалил лицо Поттера, в ноздри ударила дикий смрад горелого, он вновь увидел пирамиды как бы со стороны, окруженные языками косматого пламени, вздымавшегося до небес, пронизанные мириадами искр. Ночной воздух повсюду был наполнен струями дыма, то там, то здесь темнота расцветала лучами и сполохами магических разрядов. Небо, низкое и черное, как смоль, закручивалось многочисленными воронками, с него валил густой пепел; пространство разорвал дикий, вибрирующий нечеловеческий вой и скрежет, в километре от храмов в воздух поднялся целый пласт земли с несколько квиддичных полей и обрушился вниз, вызвав ураганный порыв ветра; вдалеке, ближе к горизонту, проглядывали чьи-то раскачивающиеся многорукие гигантские силуэты. И лишь на самом острие центральной пирамиды стояла одинокая фигурка в развевающихся одеждах, сжимая в руках уже знакомое оружие. Поттер ощутил ее ярость, ненависть и острое желание броситься в бой, и лишь где-то, на заднем плане чувствовалась легкая горечь понимания, что в этой битве, похоже, победителей не будет. Но все эти желания и эмоции были стиснуты стальным обручем подчинения Господину, приказавшему ждать..
Гарри моргнул, и видение исчезло.
«Я увидел миг их последней войны..» - понял он. - «Увидел ее глазами. Но этот апокалипсис наяву не был для нее самым страшным, наоборот, бой был ее стихией, а вот что случилось потом…»
- Тебе было больно?
- Боль - это не самое страшное.. Страшнее всего была тишина. Бесконечная тишина и пустота.. - в ее глазах появилась пугающая черная глубина, как отсвет былой, беспросветной тоски. - И понимание того, что никто и никогда не придет за тобой, что ты никому не нужна.. Никогда..
И Рен пододвинулась немного поближе Поттеру, словно боясь, что отражения пережитого прошлого протянут к ней лапы, и вновь утащат в эту звенящую пустотой тишину.
Гарри на миг представил себя на ее месте — один в этом мертвом, покинутом мире, неподвижный, с едва теплящейся жизнью, заживо похороненный в глубинах пирамиды безо всякой надежды на спасение.. Пустота. Ни друзей, ни врагов, никого.. И так — навсегда.. Поттера, сидящего в горячей воде, мороз продрал по коже, такой мрачной жутью и безысходностью повеяло от этой картины..
Никогда.. Гарри очень не любил это слово. Он помнил, как однажды, лет в девять-десять, он ясно осознал, что когда-нибудь умрет. До этого будущая жизнь представлялась ему непрерывной чередой событий — он закончит учиться, вырастет, станет взрослым, у него будет семья, дети, интересная работа, полная жизнь, потом он состарится, будет возиться с внуками и вспоминать прошлое. Все это — будет, пусть очень нескоро, но все же когда-то будет. Но потом.. Потом он умрет, и все это закончится. И больше не будет ничего. И никогда.. После этого он несколько раз просыпался от внезапного страха смерти, и начинал беззвучно, чтобы не разбудить чутко спящих Дурслей, плакать. Но не от той горькой, но привычной осведомленности о конечности нашего существования, а от какого-то безысходного предчувствия своего будущего отсутствия в мире, делавшее вдруг само пребывание на этой земле злой, жестокой шуткой.
Но, испытав мгновенный шок от такого прозрения, он быстро оправился - дети все же редко долго думают о смерти, и лишь иногда, лежа на кровати в комнатушке опостылевшего дома родственников, перед тем, как заснуть, он слышал чей-то тихий голос, нашептывающий ему, что все это рано или поздно завершится, и больше никогда, никогда не повторится вновь, вызывая щемящую боль в груди.
А Рен.. Она пробыла тут сотни лет, безо всякой надежды, лишь изредка приходя в себя, и раз за разом чувствовала и ощущала то же самое, только гораздо сильнее, потому как сама ее сущность не подразумевала существования в одиночку, а больше чувствовать ей было нечего.. . Ему вдруг стало пронзительно, до спазма в горле, жалко ее, как бывало жалко брошенного и никому ненужного бездомного котенка или щенка, одиноко мокнущего под дождем рядом с ногами безразличных прохожих.
- Но я же все-таки пришел..
Глаза Рен мгновенно налились теплом, а уголки губ поднялись вверх.
- Да, господин. И у меня не хватит никаких слов, чтобы выразить мою благодарность вам за это..
- Рен, не называй меня господином, ладно? И на «вы» тоже не стоит.. У меня есть имя — Гарри Поттер.
- Хорошо, я постараюсь, но пожалуйста, дайте мне немного времени, это так непривычно для меня.. Гар-ри Пот-тер, - произнесла за ним девушка, как бы пробуя на вкус звуки чужого ей языка. - Наверное, вы.. ты из знатного рода?
- Вовсе нет, с чего ты взяла?
- У нас чем выше положение, тем короче имя того, кто его носит. Двусложные имена — признак высшей касты. Простолюдины именуются лишь пяти-шести сложными..
Гарри не выдержал и прыснул от смеха, вспомнив с каким апломбом и важностью Малфой представлялся своим шестисложным именем - Драко Люциус Октавиан Интеус Кристиан Малфой II. А уж Валькери, с ее пятнадцатью именами в здешнем табели о рангах вообще была бы на последнем месте. То-то был бы сюрприз..
- У нас наоборот, у людей, имеющих аристократические корни, принято иметь длинные имена. Вообще, у нас имя состоит собственно из имени — Гарри, и фамилии — Поттер. Имя дается при рождении, а фамилия наследуется от родителей, обычно по отцу.
- Но она что-то означает? - спросила Рен.
- Фамилия, как правило, происходит от занятия твоих далеких предков. Например, моя фамилия в переводе на твой язык означает «гончар», так что, вполне возможно, мои предки когда-то лепили горшки и кувшины.
Поттер внутренне усмехнулся, оценив легкий сюрреализм происходящего — он находился в чужом, мертвом мире, в древнем храме, основанием которого служила первозданная тьма, и сидя голышом в горячем источнике вместе с смертоносным созданием бывшего владыки, читал ей лекцию о происхождении земных фамилий.
- Вот как.. Интересно.. - Рен шевельнулась, пустив по воде мелкую зыбь. - Господин Гарри, ты можешь рассказать мне о своем мире? Ведь, как я поняла, ты планируешь туда вернуться, и я хотела бы знать, к чему мне нужно быть готовой, чтобы не подвести вас.. тебя.
- Хорошо, - чудодейственное свойство подземных источников давно вымыли из тела Гарри усталость и опустошенность, принеся легкую расслабленность с чистой, ясной головой. Он раскинул руки на края купальни и начал:
- Мой мир, Рен, представляет собой своеобразную шкатулку с секретом, у которой есть двойное, а где-то и тройное дно. В нашем мире живет около шести с половиной миллиардов людей, но большинство из них лишены магии, и даже больше — не верят в само ее существование. Магию в какой-то мере им заменяет наука и техника, и они продвинулись в ней довольно далеко. Но одновременно с этим среди людей живут и маги, тщательно скрывая свое существование от всех остальных, которых они называют магглами..
Гарри, хотя и старался изложить все как можно более сжато, говорил больше часа, а Рен внимательно слушала, задавая вопросы лишь тогда, когда Поттер останавливался передохнуть.
Он кратко рассказал ей о истории магглов, истории магического мира, темном восходе, падении и новом пришествии Вольдеморта, знакомстве с Валькери, Уничтожителях и Лоно-Хара и всём, что последовало дальше вплоть до появления Гарри в Даймоне.
- Вот так, - закончил Гарри свое повествование и замолчал, отстраненно глядя в воду. Рассказывая все это Рен, он как бы заново пережил последние события, слегка разбередив старые раны.
- Ваши родители достойно прожили и завершили свою жизнь, особенно мать, - спустя какое-то время тихо проговорила девушка, все еще путая по многолетней привычке «ты» и «вы». - Твой отец погиб как настоящий мужчина и воин, а мать поступила самоотверженно и мудро. Что же касается остального.. Вы - мой господин, и этим все сказано. Ведь нам предстоит война?
- Да, Рен, войны не избежать.. - он посмотрел на свою собеседницу и заметил, что свойства этой необычно воды явно оказывают на нее положительное действие — щеки Рен перестали быть впалыми и бледными, волосы посветлели, губы уже не были тонкими и бескровными.
«И все остальное у нее тоже, наверное, стало получше..» - с ехидцей подметил внутренний голосок.
«Цыц! Кто о чем..» - окоротил его Гарри, и чтобы отвлечься, спросил:
- К слову, а что именно ты с сестрами делали для Каэр-Ду? Ты говорила, что вы были «продолжениями его руки», но чем именно вы занимались? Ведь больших войн у вас, как я понял, почти не было.
- Но пограничные конфликты и мятежи были постоянно, а они мало отличались от ваших войн. Наш мир, господин, гораздо больше вашего. И чтобы удержать его в повиновении, Эр-Кхан назначал в каждую провинцию своих наместников. Но рано или поздно, почти у всех наместников начинала кружиться голова от почти безраздельной власти, и они начинали вести свою игру. И тогда Владыка посылал кого-нибудь из нас.. После визита одной из Когтей, столица провинции, как правило, отстраивалась заново, назначался новый наместник с чиновниками, и о них можно было забыть на несколько лет.
- Вы что, сжигали целые города?
- Иногда да, это давало хороший эффект и избавляло от многих хлопот в будущем, - спокойно ответила Рен. - Несколько раз горожане, только узнав о том, что к ним направляется одна из нас, сами свергали своего наместника, и подносили посланцу Эр-Кхана его голову на блюде, моля о снисхождении. Но если даже город не подлежал полному уничтожению, у каждого мятежника имелась своя армия, свои маги, да и сами они были колдунами не из слабых. И тогда город, а иногда и вся провинция становилась полем битвы.
- Значит, вы были чем-то вроде карателей..
- Не всегда, господин. Мы были вестниками не только гнева Владыки, но и его милости. Получить награду или пектораль наместника из рук любой Шиан-Эр считалось великой честью, отмеченные так управители служили Эр-Кхану особенно ревностно и верно. Мы охраняли строительство Столпов Власти на рубежах, Повелитель часто посылал нас расследовать особо важные дела, даже сама информация о возможном мятеже подлежала проверке, ведь это вполне могло быть клеветой или интригой главы соседней провинции. Далеко не всегда лишь оружие шло в ход..
- Превосходно, Рен. С такой разносторонностью ты мне очень поможешь..
- С радостью, господин.
- Гарри.
- Как скажешь.. Гарри.
-Скажи, Рен, тут есть что-нибудь вроде библиотеки? Или любого другого места, где Каэр-Ду хранил информацию?
- Конечно есть. Я покажу вам.
Гарри, было, поднялся из воды, но тут же вспомнил, что одеваться ему, в общем-то, не во что. И сел обратно. Разгуливать по пирамиде одетым, образно выражаясь, «в очки и меч», ему как-то не хотелось.
- Рен, ты не могла бы поискать поблизости какую-нибудь материю? Я могу создать себе кое-какую одежду, но все же не из воздуха, для этого мне нужна ткань.
- Я сделаю лучше, господин. Я принесу вам одежду сына Эр-Кана, она должна вам подойти.
- Что? У Каэр-Ду был сын?
- Да, приблизительно вашего возраста. И именно с его убийства на Дальнем Рубеже и началась война между Владыкой и изменником Саарт-Нутом.
- Вот как..
- Я сейчас, господин, - и, развернувшись, Рен взялась за край купальни.
На этот раз зажмуриваться Поттер и не собирался — нормальный парень в такой ситуации просто не может упираться и блеять что-то насчет «Ой, я лучше отвернусь..».
Рен, одним движением выпрыгнув из воды, встала вполоборота, с наслаждением потянулась, и без малейшего стеснения направилась к своей одежде в чем мать родила. На ней был лишь тускло отблескивающий металлом ошейник, который она, входя в воду, так и не сняла.
«Гхм.. Похоже, она полностью восстановилась..» - подумал Гарри, откровенно пялясь на нее.
Вряд ли Каэр-Ду придавал особое значение эстетическим формам своих творений, скорее, при создании Рен и ей подобных, красота тела стала лишь оборотной стороной силы, побочным эффектом того, что сделало ее одной из пяти Когтей Владыки, ведь исходным материалом служил человеческий организм, а любая красота — это, если разобраться, лишь наиболее оптимальная форма для выживания.
Однако, по мнению Гарри, этот побочный эффект того стоил..
Худоба и истощенность после неведомых целебных источников исчезли напрочь, и внешне девушка казалась практически ровесницей Гарри. Длинные, но пропорциональные ноги с тонкими щиколотками и сильными икрами переходили в покатые бедра и округлые, выпуклые полушария ягодиц. Стройная линия спины, узкая, гибкая талия с плоским, мускулистым животом; небольшая, крепкая грудь с слегка раскосыми, как глаза восточной красавицы ореолами, лишь слегка покачивалась при ходьбе. Тонкая, мокрая, чуть смуглая фигура Рен, казалось, была отлита из металла, подчиненная одной цели — скорости, силы, ловкости, но все же не превратившей ее, однако, в бесполое существо.
«И это.. теперь мое?» - пронеслась в голове Гарри шальная мысль и все его подростковые сексуальные фантазии, вместе взятые.
«Да о чем ты только думаешь?!» - выругался он сам на себя, чувствуя расплывающуюся сладкую истому внизу живота и жар на лице, причем, что характерно, не от горячей воды. Несмотря на все, с ним произошедшее, он все же был парнем, со всем отсюда вытекающими последствиями и желаниями.
А Рен тем временем, подхватив свое оружие и одежду с пола, скрылась в ближайшем проходе.
- Фффух.. - выдохнул Поттер, плеснув в лицо водой. - Условности ее точно не волнуют..
Ждать пришлось довольно долго, но, наконец, девушка вынырнула из коридора, неся в руках объемистый сверток.
Она успела не только разыскать одежду для Гарри, но и сама переоделась в новое, точно такое же, что раньше было на ней, облачение. Оказалось, что то, в чем Поттер впервые ее увидел, вовсе не темно-грязно-непонятного цвета. Одежда Рен имела различные оттенки синего — облегающий тело от пяток до локтей и горла отблескивающий металлом материал, был серо-голубого оттенка. Ткань, свисающая с пояса сзади и спереди, на манер юбки с разрезами по бокам до пояса, и широкие ленты, перекрещивающие на груди, были густо-синего цвета, а налагающиеся друг на друга вороненые стальные пластины пояса и наручи тускло отливали сиреневым.
Волосы девушки, оказавшиеся после купания не просто светлыми, а практически белыми, были завязаны на затылке в нарочито небрежный, торчащий во все стороны пучок, лишь одна широкая прядь, расчесанная на пробор, свисала с правой стороны почти до подбородка, чуть закрывая щеку и глаз.
Из старой одежды на ней осталась только спущенная на грудь маска с тремя идущими наискось глубокими царапинами, словно по ней когда-то наотмашь ударила чья-то когтистая лапа. Впрочем, возможно, именно так оно и было.
Но общий вид Рен уже гораздо больше соответствовал имени одного из пяти Когтей Повелителя. А контраст темно-синей одежды, почти белых волос и лица, с едва уловимыми необычными для человека пропорциями..
«Синий Коготь.. Чтоб мне треснуть.. А Каэр-Ду знал толк не только в темной магии.. » - подумал Гарри, с улыбкой разглядывая девушку. - «У нее что, тут где-то недалеко гардероб? Хотя действительно, она же должна была где-то спать, есть.. В этой громаде наверняка нетрудно выкроить пять комнат для своих слуг..»
Мягко ступая ногами, обутыми в высокие ременные сандалии с толстой подошвой, Рен подошла к купальне и опустила сверток на пол.
- Пожалуйста, господин.
- Спасибо.
Гарри вылез из воды, и, ради приличия все же отвернувшись, развернул сверток.
Первым там лежало большое полотенце, будто сплетенное из пушистых веревок. Оно отлично впитывало влагу и было приятным на ощупь, скользя по телу, как пух. Достав же остальное, Поттер слегка удивился. От одежды сына Каэр-Ду, сына и наследника мага такого уровня, он ожидал вычурности и богатства, скажем, какие-нибудь зеркально-черные латы, инкрустированные золотом и камнями, или еще что в этом духе, но внутри лежала обычная одежда из ткани, даже не черной, а темно-серой. Тонкое белое белье непривычного покроя, свободные штаны, схваченные под коленями и у щиколоток, что-то, напоминающее просторную футболку навыпуск с короткими, по локоть, рукавами из толстой, мягкой ткани. Обувь - низкие сапоги с подошвой без каблука, застегивающиеся на перекрещенные кожаные ремни.
Поверх всего этого Гарри надел последний предмет одежды — как бы легкий свободный плащ до колен, но вообще без рукавов, воротника и каких-либо застежек, похожий больше на длинный жилет.
Одевшись, Поттер прошелся, присел, подтянул ногу к груди — нигде ничего не жало и не мешалось, а обувь вообще привела его в восторг. Мягко охватывающая ногу, пружинящая, казалось если наступить в ней на монету, можно легко определить, орлом она легла, или решкой.
- Отлично, Рен, - он похлопал себя по груди, подойдя к ней, попутно выяснив, что девушка всего на несколько сантиметров ниже его. - Как будто на меня и шито. Правда, я думал, что это будут какие-нибудь доспехи.
- Вы хотите латы? Простите, господин, я сейчас принесу..
- Нет, пока не стоит, - Гарри жестом остановил шагнувшую было Рен. - Я позже осмотрю доставшееся мне ээ.. наследство. Сейчас мне важнее кое-что узнать. Пойдем, ты обещала показать мне местный информаторий..
- Конечно, господин.
И парочка нырнула в боковой проход.

Рен шла слева и полушаге позади, временами подсказывая, куда поворачивать, а Гарри вновь и вновь поражался месту, в котором он находился уже вторые сутки. Циклопическая громада пирамиды напоминала муравейник, сплошь пронизанный коридорами и уровнями, неожиданно переходящие в обширные помещения, назначения которых Поттер, как ни трудился, так и мог понять.
Пройдя через Колодец Душ, Гарри едва не падал от истощения, но неведомые источники за неполных два часа с лихвой восстановили силы, и от нервной и физической усталости не осталось и следа. Сейчас он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, как после хорошего, крепкого сна, а есть, несмотря на явную пустоту в желудке, не хотелось совершенно, словно бы чудесная вода тех купален напитала организм энергией напрямую через кожу.
Но самое интересное — он начинал чувствовать окружающий его со всех сторон Эрц-Хаор. Войдя в пирамиду, он ощущал ее, лишь как наполненное токами энергий и дышащее застарелой смертью место. Равнодушное, даже слегка враждебное. Теперь же Гарри чувствовал, будто встал на несколько десятков ступеней выше в местной иерархии, и древний храм Тьмы принимает его, как своего. Нет, не как Повелителя, конечно, но как того, кто имеет полное право здесь находиться.
Это было очень необычно — целый океан магической энергии лениво струился со всех сторон, милостиво позволяя черпать из него, сколько угодно. Внезапно Поттер понял, почему Каэр-Ду приказал Рен обороняться именно внутри. Ее сестры были более сильны, и, сражаясь извне, она, наверное, заметно им уступала. Но в чертогах пирамиды ситуация кардинально менялась — окруженный мощнейшей энергетической подпиткой, воин Эр-Кхана становился практически неуязвим, и его сила и возможности возрастала многократно.
«Теперь понятно, как Рен смогла выкосить всю свиту предателя Саарт-Нута» - подумал Гарри. - «Но, с другой стороны, этот Саарт-Нут тоже был весьма непрост, сумев почти убить Рен..»
И тут же пришла другая мысль - «Выходит, если бы она не распыляла силы между сражением и регенерацией в нашем с ней поединке, то моя победа была бы под очень большим вопросом? Мило..»
- Мы пришли, господин, - Рен остановилась возле широкого, низкого прямоугольного прохода, намертво закрытого двумя сдвинутыми каменными плитами, стык которых, как замок, закрывал круг с выдавленным изображением ладони.
- А я смогу сюда войти? - засомневался Гарри.
- Конечно, господин. Вы же прошли Колодец и сейчас вы для Эрц-Хаора один из приближенных Повелителя, - кивнула Рен, подтвердив ощущения Гарри. - Вам можно не все, но очень многое.
- Хорошо, - и Гарри с легкой опаской положил руку на камень.
По ладони словно пробежали искры, горячие и холодные одновременно, и многотонные плиты, вздрогнув, с низким гулом уползли в стены, а в открывшемся коридоре вдоль стыка пола и стен зажглись светящиеся голубые полосы, как бы указывая путь.
Пройдя внутрь, Поттер и Рен вошли в очередной зал. Четко полусферической формы, высотой в сто и шириной около двухсот метров, он был абсолютно пустой, лишь в центре, на зеркально-черном, гладком, как разлившаяся смола, полу, виднелись четыре двухметровые окружности, симметрично расположенные на оконечностях воображаемого креста, а между ними располагались окружности поменьше, около метра в диаметре. В каждую большую окружность был вписан иероглиф письменности Даймона, малые же были пустые.
«Жизнь, Смерть, Материя, Пространство..» - прочитал Гарри противостоящие друг другу символы. - «Прослеживается какая-то четкая система..»
Он встал в центр и, будто зная, что именно надо делать, протянул руку в сторону круга с иероглифом «Пространство» и повернул кисть ладонью вверх.
Повинуясь жесту, круг вспыхнул кольцом желтого света, и из его центра стремительно потянулось вверх что-то, очень похожее на побег растения, только полупрозрачный и красный. В метре от пола он раздвоился, разойдясь в стороны под прямым углом, два новых побега тоже пошли вверх, опять в свою очередь размножились еще и еще, и вскоре в воздухе перед Гарри замерцала красноватыми отблесками высокая, сложная и стройная структура, напоминающая родословное древо на гобелене в поместье Блэков. Но вместо овалов с именами членов рода, на оконечностях и развилках этого рисунка медленно вращался красный символ, означавший то или иное понятие. Поттер подошел поближе и коснулся одного из них наугад, и знак превратился в шар, через миг развернувшийся в широкое темное полотнище, по которому медленно поплыли алые острые строки письмен.
Гарри начал вчитываться в них, и сам не заметил, как увлекся, буквально провалившись в открывшуюся перед ним бездну знаний.
Открытый им раздел описывал саму суть мироздания - с чего все началось и как пришло в тот вид, что есть сейчас. Согласно учению магов Даймона, весь существующий конгломерат множества миров представлял собой многослойную саморазвивающуюся систему, чем-то схожую на банальный кочан капусты. Так же, как и листы этого земного овоща, отдельные реальности лежали в одной плоскости, взаимно практически не пересекаясь, за исключением небольших аномалий, червоточин, позволяющих просачиваться между ними. Но некоторые слои были настолько близки, что границу между ними можно было продавить мощной магией, выйдя в пространство между мирами. Это позволяло покрывать громадные расстояния в пределах одного слоя-мира или путешествовать между соседними «листами». Однако это было небезопасно — в «ничейном» пространстве не действовали почти никакие физические и магические законы, и даже само время шло неравномерно, порой останавливаясь или даже поворачивая вспять, закручивая немыслимые петли.
«Так вот что такое на самом деле эти «тропы», которые использовали лонохарцы..» - отметил Гарри. - «И не использовал ли Люцифер Дракула один из таких хроновывертов, когда вернул все обратно, после войны с Уничтожителями?»
Он поглядел на свою спутницу, оставшуюся стоять у входа в зал:
- Рен, похоже, я здесь немного задержусь. Можешь отдохнуть, тут нам вряд ли что угрожает.
- Хорошо, господин, - и девушка тут же свернулась калачиком на теплом полу, подложив под голову рюкзак Поттера. Видимо, ее организм, хоть и восстановленный чудодейственной водой, все же еще требовал отдыха, особенно после столь долгого существования на грани смерти.
А он поглядел на мгновенно заснувшую Рен, и снова нырнул в бесконечную череду плывущих строк.
Оказалось, что не все миры одинаковы — более близкие к внешней границе были самые старые, их жизнь исчислялась десятками миллиардов лет, и на них уже сменилось несколько видов разумных обитателей, а зачастую они вообще пустовали, навсегда утратив искру жизни, служа щитом от неуклонно разъедающего материю внешнего хаоса. Те же слои, что были ближе всего к центру, только формировались, и жизнь в них либо еще отсутствовала, либо имелась в виде простейших организмов в бескрайних океанах.
Обитаемые слои в целом подчинялись единым законам, таким как приблизительно равная гравитация, жизнь на водно-белково-кислородной основе, но вот законы магии в них могли различаться очень сильно, хотя сама магия присутствовала во всех, но не везде одинаково.
Юные миры, максимально приближенные к центру, были буквально пропитаны магией, что максимально увеличивало шанс появления в них жизни, ведь ее возникновение — само по себе высшее чудо. Но чем дальше отдельный слой мироздания со временем отходил от сердцевины, тем более оскудевала его магическая насыщенность, тем меньше его жителей могли использовать силу магической энергии, излучаемой из центра, этой великой колыбели, раз в несколько миллионов лет выпускающей лепесток новой реальности, взамен распадающимся дряхлым внешним мирам. Именно оттуда, из сосредоточия всего сущего, щедрым потоком лилась во все стороны неведомая сила, именуемая магией, пронизывая все и вся и ослабевая лишь с расстоянием.
Мир Земли прошел лишь треть пути от сердцевины до внешних границ, и магия в нем была еще сильна, а вот Даймон уже преодолел середину, и поэтому его маги были столь специфичны и малочисленны, вынужденные искать для получения силы иные пути, не связанные напрямую с естественным магическим фоном.
В висках Поттера толчками шумела кровь, а голова слегка плыла. Он сжал подрагивающие руки в кулаки и перевел сбивчивое дыхание — масштаб открывающихся ему истин явно превосходил возможности обычного человека.
- Невероятно.. - прошептал Гарри. Он был потрясен до глубины души открывшейся ему картиной. - Откуда Каэр-Ду все это узнал? Ведь во время его правления Даймон не пытался осваивать или завоевывать смежные слои.
И тут же получил ответ. Цивилизация, к которой принадлежал великий темный маг, была второй волной разумной жизни на Даймоне. А знания о мироустройстве ей достались от первой расы, сгоревшей, как пух в огне, от неизвестной эпидемии, но оставившей тем, кто пришел за ними, богатое наследие исследователей и путешественников между мирами. Именно на остатках их сооружений Каэр-Ду и воздвиг свой пирамидальный комплекс.
Потеряв счет времени, Поттер жадно впитывал знания, пока не начинало резать и рябить в глазах, а ноги — подрагивать от долгого стояния. Рен откуда-то приносила ему воду и что-то, подозрительно похожее на слежавшиеся стельки, но вполне питательное и съедобное на вкус. Поев, он ложился немного подремать, потом разминался и вновь вставал в центр зала.
Структура этого хранилища информации, а назвать его библиотекой язык не поворачивался, была довольно простой. Магия жизни и магия смерти, материи и пространства были основными разделами, но, комбинируя их, можно было получить смежные виды. Например, активация пустого круга между Смертью и Материей, вызывала знание о материи, несущей смерть — то есть оружии. Сведения о любых магических предметах, служащих защите, скрывались за смешением Жизни и Материи. Комбинация Жизни и Пространства раскрывала пласт информации о различных способах перемещения живых существ.
Но чем больше Гарри узнавал, тем больше понимал, что для изучения хотя бы трети всего того, что было сконцентрировано здесь, ему понадобиться пара жизней. И он, решительно подавив в себе гложущее любопытство, решил пока ограничиться тем, что понадобиться в первую очередь.
Выяснилось, что многие мощные артефакты, способные перемещать что-то или кого-то из одного мира в другой, использовали все те же червоточины и тонкие границы между мирами, но с небольшим отличием — они сразу нащупывали несколько «точек прокола», провешивая мгновенный портал сквозь несколько слоев, тогда как способ, практикуемый лонохарцами, «хождение по тропам», подразумевал поэтапный проход. Прочитав нужный кусок и усилием воли загнав его в долговременную память, Гарри с сожалением покинул круг элементов, сев на пол рядом с Рен.
- Ну, пока все, - устало выдохнул он, прикрывая глаза. - Я знаю, как нам вернуться. Но наследие твоего создателя Рен, затягивает, как трясина.. Столько поразительных знаний.. Гермиону сюда точно пускать не следует, иначе она просидит тут всю свою жизнь..
- Господин, вы позволите мне зайти в еще одно место? Здесь, в Эрц-Хаоре.. Пожалуйста.. - попросила его девушка.
- Почему бы и нет? Пойдем.
На это раз коридоры вели не вниз, а вверх, все выше и выше вознося путников сквозь толщу монолита храма.
«Наверное, мы уже где-то на верхних ярусах» - подумал про себя Гарри, слушая эхо от их шагов, нарушающее тишину, безраздельно царившую здесь уже много веков.
Наконец, закончив петлять, они вышли к еще одному залу. Поттеру, уже привыкшему к обширным размерам внутренних помещений пирамиды, этот показался вовсе небольшим. Он представлял собой высокий и относительно узкий, всего в сотню метров шириной, расширяющийся книзу цилиндр, и больше всего походил на какую-то шахту.
В центре его висела, совсем немного не доставая до пола, странная конструкция, напоминающая густо покрытую вездесущей пылью виноградную гроздь из нескольких десятков серо-зеленых стеклянистых «ягод», перевитую длинными, мохнатыми от вековой пыли то ли хвостами, то ли щупальцами, похожими на лианы. Вот только каждая овальная «ягодка» была под два метра, и каждая была разорвана изнутри.
Рен опустила на пол свою поклажу, прислонила к стене хетсаан, медленно подошла вплотную и осторожно провела кончиками пальцев по боку нижней «ягоды».
- Здесь я родилась во второй раз.. - тихо произнесла она.
- Это и есть имаго? - тоже негромко спросил Гарри, и Рен только молча кивнула в ответ.
Девушка стояла к Поттеру спиной, поэтому он не видел выражения ее лица, а Гарри смотрел на нее, и пытался понять, что же она чувствует. А заодно и что чувствует к ней он сам.
С одной стороны он прекрасно осознавал, что такое Рен — разумное многоцелевое оружие, биологическая машина, созданная на основе человека, которой по каким-то соображениям оставили душу. Впереди были темные времена, и он не мог не радоваться такому ценному слуге.
Но с другой.. За все то время, проведенное вместе с ним, она была почти обычной девушкой, пусть и со странностями; у нее были чувства, эмоции, не давая ей стать в его глазах просто инструментом, наподобие метлы или волшебной палочки; Рен нельзя было выключить и засунуть в чулан после использования.
«Как же мне быть..? Я не умею вести себя, как господин.. У меня есть друзья и враги, есть приятели, знакомые и просто люди, которых окружают меня.. Но еще никто не протягивал мне на ладонях всего себя, без остатка, добровольно. Я просто пока не знаю, что делать с этим даром, слишком колючим, чтобы безболезненно держать его в руках, и слишком ценным, чтобы выпустить. Каэр-Ду, великий темный кудесник, к чему же ты стремился, создавая таких, как она?»
«Но Каэр-Ду исчез, а ты принял ее», - напомнил Гарри сам себе, приводя мысли в порядок. - «Теперь ты, а не ее создатель, для нее главный смысл существования, нравится тебе это, или нет. Так что придется как-то к этому приноравливаться, вот только как.. Посмотрим, но для начала надо придумать, как ее приободрить что ли..»
Но размышления Гарри прервала сама Рен, подойдя к нему, со спокойным, может, самую малость печальным лицом.
- Не подумайте, господин, что я расклеилась.. Просто.. Кажется, это было так недавно, но прошли уже сотни лет.. Прошлое, как яркий сон, сгоревший в огненной вспышке.. У всех нас не было выбора, но все же.. Жаль, что все вышло именно так.. - девушка подхватила с пола рюкзак Гарри и взяла свой хетсаан. - Так что, мы возвращаемся в ваш мир?
- Пожалуй, да. Давай выйдем наружу, я заодно проверю, чему научился.
Одной рукой он взял Рен за локоть, другой покрепче сжал меч, и двое беззвучно исчезли из зала.

* * *

- Получилось.. - очутившись снаружи пирамиды, у того самого узкого и высокого входа, через который он попал внутрь, Гарри вновь увидел бескрайнюю, искромсанную войной пустошь, низкое небо, затянутое пеленой бурлящих грязно-бурых облаков. Однако кое-какие изменения все же произошли.
Неизвестно, куда делся местный страж, невольно помогший Поттеру во время его ночевки на окраине мертвого города, возможно, он был активен только в темное время здешних суток, но на подступах к Эрц-Хаору скопилось несколько сотен тех самых жабообразных зубастых тварей, от которых Гарри едва ушел. Группами по несколько десятков они рыскали в отдалении сотен метров, расположившись неровным полукругом. Заметив их, шевелящаяся масса заволновалась и исторгла визгливый многоголосый вой, двинулась вперед и тут же откатилась, все еще опасаясь вплотную приблизиться к пирамидам.
«Похоже, они нашли меня по запаху» - Поттер прищурил глаза. - «Ведь и тогда, ночью, они явно шли по моему следу».
- Рен, кто это такие? - обратился он к стоящей рядом девушке.
- Ххарги, - ответила она. - Полуразумные падальщики, живущие на болотах окраины Сиара. Их в мое время почти истребили, но после войны, похоже, они расплодились вновь.
- Немудрено, - сказал Гарри. - Болот тут нынче хоть отбавляй, я сам очутился здесь на краю такого. Воняет просто жутко. И времени у них было предостаточно..
А ххарги тем временем понемногу наступали, в битве голода и страха, первый начинал побеждать.
- Похоже, так просто уйти нам не дадут, - усмехнулся Гарри и переложил меч в правую руку. Он уже прикидывал, успеет ли он реализовать магическую формулу портала, новые заклинания не всегда выходят с первого раза, как ему пришла в голову любопытная идея.
«А почему бы и нет?»
- Рен? - не поворачивая головы произнес Поттер.
- Да, господин?
- Убей их. Убей столько, сколько сможешь.
- Слушаюсь, господин!
Глаза Рен вспыхнули, и она одним прыжком отскочила на несколько метров вбок. Перехватив свое оружие обеими руками, она от бедра направила его на ближайшую кучку ххаргов и, широко расставив ноги, улыбнулась, как мог бы улыбаться потирающий ладони дровосек, глядя на очередное дерево.
Гарри внимательно наблюдал.
Косой острый срез ее хетсаана засветился, три отверстия вспыхнули режущими глаз точками и — ЧШАХХХХ!! - с шипящим хлопком с него сорвался плевок бледно-голубого, почти белого огня, и влетел в гущу жабообразных.
Больше всего это походило на попадание фугасного снаряда среднего калибра — живя летом у Друслей, Поттеру все же иногда удавалось посмотреть телевизор. С грохотом и дымом каменистая почва вздыбилась столбом, разбросав вокруг спекшиеся комья земли и разорванные тела ххаргов, оставив после себя полутораметровую воронку. Предвкушающий добычу вой мгновенно смолк.
- ЧШАХХХХ!! ЧШАХХХХ!! ЧШАХХХХ!! - огненные сгустки вырывались один за другим, в воздухе резко пахнуло озоном, а Рен лишь слегка меняла положение, наводя хетсаан на следующих жертв. Густые брызги темной крови, оторванные лапы и головы, разматывающиеся на лету внутренности вперемешку с дымящейся землей, полетели в разные стороны. Редеющие на глазах ошалевшие ххарги заметались, сталкиваясь друг с другом и дико вереща, пока, наконец, их инстинкты не подсказали им единственный возможный путь спасения — бегство. Потеряв почти половину прежнего количества, враг, скуля, улепетывал со всех ног, оставив после себя дымящееся, изрытое воронками поле, щедро усыпанное разорванными в клочья тушками собратьев.
- Мне преследовать их? - послышался голос наклонившейся вперед Рен, готовой сорваться с места.
- А? Что? - Гарри вдруг обнаружил, что стоит с приоткрытым ртом. - Нет, не надо..
«Будь я проклят.. И это, как она сказала, «коготь на мизинце»? Это — слабейшая?! На что же тогда были способны ее милые сестрицы?» - подумал Гарри. Принимая ее клятву в том подземелье, он все же явно не до конца понимал, что именно он приобретает.
- Спасибо, Рен, это было.. впечатляюще. - Поттер откашлялся. - Ну что, ты готова? Нам пора.
- Конечно, господин.. Гарри.. - и Рен добавила тихо. - Прощай, Эрц-Хаор..
- Прощай? - переспросил Гарри. - Нет, Рен, скажи ему «До скорого», потому что мы сюда обязательно вернемся.
Девушка, не понимая, взглянула на него, а Поттер выбросил вперед руку с мечом, сосредоточился, стягивая магическую энергию, резко опустил ее вниз, воткнув меч ножнами в землю, и вокруг Гарри расцвела магическая печать портала, пускающий тающие в воздухе струйки фиолетового огня двухметровый символ, похожий на тележное колесо - треугольник, от вершин которого отходило по овалу, все это вписано в круг, по внутреннему ободу которого бегут острые, когтистые символы.
- А знаешь, почему вернемся, Рен? Не только потому, что здесь еще очень много потрясающих знаний, оружия и вообще всего, что поможет в моей войне. Но еще и потому, что в нашем мире есть хорошая поговорка: «Империи умирают, когда умирают их последние воины». Ты — жива, и, следовательно, Даймон еще не мертв. Ты меня поняла?
- Да! - почти выкрикнула Рен, и от осветившегося радостью лица у Гарри потеплело на душе.
Он окинул взглядом окружающее пространство и высившиеся темные глыбы древних пирамид.
Все прошлые годы, все окружающие его взрослые, кто явно, кто подспудно давали ему понять, что он — надежда магического мира в грядущих темных временах. Но раз за разом они же не давали ему действовать, норовили покомандовать, держали на коротком поводке, как глупого, не в меру активного щенка. Отныне в его руках было все — сила, знания и свобода действий. Теперь у него еще была Рен-Шиан-Эр. А вот чего не было точно, так это страха перед будущим.
«Делай, что должен — и будь, что будет» - к месту вспомнил он еще одну поговорку.
- Пойдем, Рен, - он крепко взял ее за руку и выдернул меч, активируя портал.

А в Хогвартсе, и в магическом мире вообще, все шло своим чередом.
Отшумел и стих громкий скандал, связанный с нападением упивающихся на Хогсмид, стоивший Дамблдору и Ордену Феникса немало нервов, и изрядно пошатнувший их репутацию среди волшебников. Министр магии, вопреки ожиданию Дамблдора, не стал развивать кампанию против него, проявив необычную для себя дальновидность и набрав немного очков популярности. Школа продолжала функционировать, хотя число учащихся немного уменьшилось — после рейда Вольдемортовых слуг некоторые родители все же забрали своих детей домой.
Гермиона Грейнджер после двух недель пребывания в больнице Святого Мунго вернулась в Хогвартс, но стала замкнутой и малоразговорчивой, предпочитая уединение любому обществу. Она стала очень редко появляться в библиотеке, где раньше разве что не ночевала, а увидеть ее отдыхающей в гриффиндорской гостиной стало практически невозможно. Вскоре, по ее просьбе, она была освобождена от поста старосты. Рон Уизли в школе так и не появился. Впрочем, как и Гарри Поттер, чье отсутствие директор школы объяснял неким индивидуальным обучением в отдаленном месте. Общественность, по инерции верящая Дамблдору больше, чем официальным источникам, поверила и в этот раз.
Но внутри самого Ордена Феникса царили постоянное напряжение и нечто среднее между сильным беспокойством и паникой. Все подспудно ждали действий Темного Лорда, но сам Вольдеморт, такое впечатление, лег на дно и затаился.
Но это было лишь затишьем пред бурей.
На рассвете четвёртого мая сладко посапывающих в своих кроватях учеников разбудил оглушительный, пронзительный рёв, раздававшийся во всех уголках Хогвартса и не прекращающийся ни на мгновение.
- Тревога! — моментально сообразили все, и сон тут же слетел с них.
Начавшуюся панику быстро остановила Гермиона, которая быстро начала раздавать короткие и разумные команды, потом к ней присоединилась Джинни Уизли, так что всего через несколько минут гриффиндорцы были полностью готовы и собрались в гостиной, ожидая дальнейших указаний.
Им не пришлось долго ждать. Появившаяся МакГонагалл, непривычно взволнованная и даже испуганная, приказала им идти в Большой Зал, где собирались все ученики.
Колледжи Хаффлпафф и Равенкло уже были там; собранные и настороженно внимательные равенкловцы разительно отличались от ничего не понимающих, испуганных и растерянных хаффлпаффцев. Все учителя также были в сборе; Дамблдор заметно нервничал, оглядывая собравшихся в зале детей и подростков.
- Подождём слизеринцев, - сказал он, видя, что ученики смотрят на него с недоумением и напряжённым ожиданием.
- Они не придут, - раздался сухой и бесстрастный голос Снейпа, незаметно для всех появившегося в зале. — Их нет в Хогвартсе, Альбус.
- Что ж… - тихо проговорил тот. — Может, это и к лучшему…
Директор возвысил голос:
- Вольдеморт идёт сюда, чтобы завербовать новых сторонников и уничтожить сопротивляющихся. С ним Упивающиеся, дементоры и другие монстры, набранные со всей Европы. Несколько минут назад он появился в Хогсмиде со своей многочисленной армией. Ему нужно около получаса, чтобы добраться до замка.
Вслед за этим заявлением началась паника. Ученики что-то кричали друг другу, многие плакали; некоторые — увы, таких было меньшинство — хмуро смотрели на директора, готовясь действовать.
- Тихо! — крикнул Дамблдор. — Мы сделаем всё возможное и невозможное, чтобы защитить вас, однако многое зависит от вас самих. И паника — худшее, что может сейчас произойти в Хогвартсе. Немедленно возьмите себя в руки! Старшие, успокойте малышей. Учителя, все со мной. Нам потребуются все наши силы.
Все, кроме Снейпа, который скрылся в одном из коридоров замка, вслед за Дамблдором вышли из зала.
Ученики попытались не поддаться панике и успокоиться, и большинству это более-менее удалось. Кое-кто — в основном члены Армии Дамблдора — горячо обсуждали, как можно помочь учителям и защититься самим. Толпа кипела и бурлила, готовясь взорваться; казалось, можно протянуть руку и ощутить гнетущее напряжение, витающее в воздухе.
Внезапно все одновременно стихли, привлечённые поразившим их слух звуком, совершенно диким и неуместным в сложившейся безвыходной ситуации. Вилка негромко звякнула о фарфор.
Ученики, не веря своим ушам, медленно повернулись к источнику звука — и обомлели.
За слизеринским столом, на своём привычном месте, в гордом одиночестве восседал Драко Малфой и невозмутимо завтракал, ловко управляясь с ножом и вилкой, разрезая кусок жареного мяса. Рядом, на полу, громко чавкал его громадный пёс, с аппетитом поглощавший бутерброды и мясо целыми горами.
- Я не думаю, что внезапное нападение Вольдеморта — достаточная причина для того, чтобы я остался без завтрака, - с неизменной усмешкой спокойно произнёс блондин в ответ на те потрясённые взгляды, которыми его наделили ученики.
- Малфой, где остальные слизеринцы? — с угрозой спросил Дин Томас, крепко сжимая в руке палочку.
Тот равнодушно пожал плечами и изогнул светлую бровь:
- Откуда мне знать? Видимо, каждый — у себя дома. Я не следил, куда они пошли после того, как ночью выбрались из замка, - сообщил он, словно делая одолжение.
- Почему ты не ушёл вместе с ними? — вопрос из толпы равенкловцев, довольно логичный.
Малфой не спеша отложил вилку и поднялся из-за стола.
- Я могу исчезнуть отсюда в любой момент, - усмешка вновь изогнула его красивые тонкие губы. — Но хочу посмотреть, чем всё закончится. Знаете ли, я — сторонний наблюдатель и не вмешиваюсь в происходящее, однако при этом оно меня забавляет.
- Что за… - к допросу Малфоя решил подключиться и Финиган, но слизеринец внезапно вскинул руку, прерывая его.
- Кажется, началось, - с интересом в голосе произнёс он.
И в следующую секунду древние стены замка потряс мощный, яростный взрыв, от которого жалобно задрожали стёкла и гулко зазвенели готовые рассыпаться рыцарские доспехи.
- Посмотрю поближе, - мурлыкнул Малфой и, щёлкнув пальцами, испарился из зала. Его пёс обиженно заворчал, однако послушно улёгся на пол и, вздохнув, стал дожидаться хозяина.
Ученики были поражены его исчезновением, но уже в следующую секунду забыли об этом, так как ещё один взрыв, гораздо более мощный, раздался на улице, и огромный витраж в зале разлетелся на сотни мелких цветных кусочков, к счастью, не задев учеников.
Никто даже не паниковал: все были слишком потрясены и испуганы, чтобы кричать и бегать. Некоторые смельчаки вынули палочки, готовясь дать отпор Тёмному Лорду и его воинству, но таких было относительно немного — большинство лишь беспомощно съёжилось в уголке, вздрагивая при каждом новом взрыве.
Лишь Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли о чем-то яростно, но приглушенно спорили, отойдя в дальний конец зала.
- Нет, и это мое последнее слово! - поставила точку Грейнджер в бурной дискуссии. - Вспомни, что ты мне обещала!
После этого довода Уизли помрачнела, нехотя кинула головой, и девушки вернулись к своему факультету.
Так прошло около получаса — но ученикам, не знающим, что происходит снаружи, и поэтому предполагающим самое худшее, показалось, что этот кошмар длился целую вечность.
Внезапно всё стихло. Двери зала распахнулись — но это были не враги, а учителя, измотанные, истерзанные, покрытые пылью и потом; они бережно вели под руки Дамблдора, совершенно измождённого и не держащегося на ногах. Осторожно они усадили директора в кресло; тот тихо произнёс что-то, и МакГонагалл, кивнув, выпрямилась и огляделась по сторонам:
- Где профессор Снейп? — хрипло спросила она учеников. — Его зовёт директор.
- Я здесь, Минерва, - отозвался тот, беззвучно появившись в зале. Спустя несколько мгновений здесь оказался и Малфой, сжимающий в руке свою неизменную спутницу-трость.
- Северус, - обессиленный Дамблдор говорил еле слышно, и алхимик нетерпеливым жестом отбросил назад волосы, открыв на всеобщее обозрение острые уши аниморфа, наполовину кошачьи, наполовину вампирские. Но мало кто в тот миг обратил на это внимание. — Я остановил Тома — но, боюсь, ненадолго… я отдал всю свою магию, но Вольдеморт найдёт способ обойти чары, и созданная мной защита рухнет. Ты должен вывести учеников из замка. Я знаю, ты это можешь, Северус.
- Я вышел из игры, - тихо ответил Снейп, отводя взгляд.
- Северус..
Снейп молчал, не поднимая головы, и Дамблдор предпринял последнюю попытку.
- Помнишь, ты дал мне клятву? — спросил Дамблдор, почти беззвучно, лишь шевеля губами. — Я освобожу тебя от неё — если ты выведешь детей и поможешь всем скрыться от Вольдеморта.
Алхимик издал странный звук. Когда он поднял голову, все увидели, что он беззвучно смеётся.
- Старый хрен, - с изумлением и оттенком уважения выдохнул Снейп, - ты ведь знал это, ещё когда я пришёл к тебе этим летом! Ты знал, что мне всё равно, хоть в последний раз, но придётся встать на твою сторону!
- Ты прав, - Дамблдор слабо улыбнулся.
- Ты провёл меня как мальчишку! — Снейп трясся от горького смеха. — Великий Хаос! И я попался, словно простофиля-хаффлпаффец! Один-ноль в твою пользу, Альбус!
Он взял себя в руки, прекратив уже становящийся истерическим смешок, и посерьёзнел:
- Хорошо, Альбус. Не знаю, как — но я обещаю, что сделаю это.
- Спасибо… - тихо прошелестел директор и затих.
- Нет.. - потрясённо прошептала МакГонагалл. — Не может быть… Альбус!!! Великий Мерлин, нет, нет, я не верю!!
- Успокойся, Минерва, не шуми, - тихо сказала мадам Помфри. - Он не умер, но совершенно истощен. Возможно, он никогда больше не сможет колдовать.. И как долго он проживет без магии, я не знаю.. Но пока он жив.
Совместными усилиями учителя осторожно переложили едва дышащего Дамблдора на носилки и укрыли одеялом.
- Защита, наложенная Альбусом, сдерживает Вольдеморта — но её хватит минут на двадцать пять, если учесть возможности Тёмного Лорда… - повернулась ко всем чуть приободренная МакГонагалл. - У нас мало времени. Наземный путь отрезан, воздушный тоже: там несколько всадников на драконах.
- Есть тоннели в Хогсмид, - негромко подсказал Драко. — Сейчас проверю.
Он дезаппарировал. Однако ожидать его пришлось недолго.
- Нет, там везде Упивающиеся, - покачал головой Малфой. — И вокруг озера тоже.
- Камины слишком малы… и они отключены от кружаной сети; портключ у меня только один, для всех долго создавать - слишком много народу.. - Снейп устало потёр виски. — Думай, Северус… ты же слизеринец… ты скользкий и хитрый, и должен найти выход..
Внезапно Малфой, тоже напряжённо соображавший и машинально крутивший в руках трость, резко вскинул голову.
- Слизерин! — воскликнул он. — Конечно… как я мог забыть! Сев, из Хогвартса есть ещё один выход: Тайная комната! Там есть тоннель, по которому василиск выползал в лес на охоту! Вольд говорил о нём, но сам там не проходил!
- Ты уверен? — недоверчиво спросил Снейп. — Он достаточно велик?
- Это единственный выход, который я могу найти, - пожал плечами Драко. — Остальные блокированы.
- Можно попробовать, - коротко кивнул Снейп. — В конце концов, даже если там не пройти, всё равно нас не догадаются искать в Тайной комнате, и у меня будет время на то, чтобы создать несколько портключей. Черт! Поттер! Его же нет с нами! Где мы возьмем еще одного природного змееуста? Драко, может ты попробуешь?
- Я постараюсь, - кивнул Малфой. - Хотя ничего не могу обещать.
- Ладно, попытка — не пытка, - Снейп выпрямился во весь рост. - Итак, мадам Помфри, профессор Синистра, и, пожалуй, вы, профессор Трелани — забирайте Даблдора, вот вам портключ. - Он протянул медсестре небольшую литую фигурку птицы. - Он доставит вас на прямиком Косую аллею. Остальные — за мной, и не отставайте, у нас мало времени.
Все подчинились властному голосу Мастера Зелий, который стремительно зашагал из зала, и бегом заторопились за ним и Малфоем. Эсси не отставал от хозяина, прыгая вокруг и виляя хвостом. Вскоре первые уже добрались до туалета Миртл.
- Здесь, - коротко проинформировал Малфой, замерев перед умывальником.
- Давай! — коротко приказал Снейп, и Драко, глядя на выгравированную змею, приказал:
- Откройся!
Ничего не произошло.
- Откройся! - еще раз прошипел Малфой, меняя интонации.
Опять ничего.
- Время, Драко, время, - поторопил его Северус.
- Да знаю я, - отмахнулся от Драко, и со следующим приказом магически надавил на железную змею, как бы убеждая, что приказ исходит от природного змееуста.
Сработало, проход открылся, и Снейп первым шагнул туда, приказав ученикам следовать за ним.
– Шевелитесь! — Драко властно прикрикнул на мешкающих. — Время почти истекло!
Движение ускорилось; через пятнадцать минут, показавшихся многим вечностью, все уже были в Тайной комнате — все, за исключением Малфоя с его псом.
Он произнёс заклинание, стирающее следы, оставленные толпой учеников на полу туалета и в коридоре, после чего огляделся по сторонам, словно проверяя, ничего ли он не забыл. Удовлетворённо кивнув, он взял трость подмышку, снова издал шипение, подкрепленное магическим импульсом, закрывая Тайную комнату, коснулся загривка пса и очутился посреди сырого каменного тоннеля, покрытого слизью, освещаемого заклинаниями почти тысячи волшебных палочек — хотя даже они не могли полностью разогнать мрак, царящий в этом мрачном подземном колодце. Пол был усеян толстым слоем белеющих косточек крыс и других мелких животных, сухо хрустящих под ногами.
- Наконец-то, - хмуро бросил Снейп — похоже, единственный не покрытый слизью человек в коридоре.
Все двинулись вперёд, стараясь ступать как можно тише; изредка были слышны чьи-то приглушённые всхлипывания — похоже, у кого-то началась истерика.
Сдавленные вопли раздались из толпы, когда они проходили мимо сброшенной шкуры василиска, в своё время так напугавшей Гарри, Рона и Локхарта. Теперь же, глядя на нее, ёжились все остальные.
После расчистки завала, образовавшегося по вине Локхарта, — на это Снейпу потребовалось всего три секунды, — они прошли по извивающемуся тоннелю и, наконец, очутились возле стены с вырезанными змеями. Она закрылась, когда Гарри и Джинни выходили оттуда четыре года назад, но теперь пришла пора вновь открыть её.
Это не заняло много времени, Малфой уже понял, как можно прикинуться природным змееустом, и они двинулись дальше, в огромный зал с колоннами в форме переплетённых змей. Посреди него, свернувшись гигантскими кольцами, лежал мёртвый василиск — как ни странно, он за столько лет ничуть не разложился и выглядел так, словно был убит только что.
- Боже мой.. - пораженно прошептала Гермиона. — И Гарри сражался с.. этим? Невероятно..
Она была не единственной, кто подумал это: благоговейный шёпот сотен учеников шорохом пронёсся под каменными сводами зала. Эсси глухо заворчал и подошёл ближе, чтобы обнюхать змея и убедиться, что опасности нет.
Учителя были поражены не меньше, и разглядывали василиска с выражением ужаса. Снейп, окинув изучающим взглядом гигантского змея, подошел, коснулся василиска и поморщился.
-Труха, - констатировал он. — Осталась лишь кожа и кости, а внутри — пустота. Но всё равно жалко оставлять такое…
Он вытащил палочку и прошептал заклинание. Змей моментально уменьшился в несколько десятков раз; Снейп вытащил из складок мантии небольшую банку, куда и поместил микровасилиска, и исчез, а когда появился, пояснил Малфою:
-Там ведь ещё и сброшенная кожа. А кости и кожа василиска необходимы как ингредиенты для зелий, причём довольно ценные.
Тот кивнул и внезапно вздрогнул, нахмурившись.
-Защита Дамблдора пробита, - прислушавшись к чему-то внутри себя, сухо прокомментировал Малфой. — Упивающиеся и дементоры только что ворвались в Хогвартс.
-Ты знаешь, куда именно нам нужно идти? — спросил Снейп.
- Не совсем, - отозвался тот, - но сейчас узнаю.
Он наколдовал себе удобное кресло и сел, после чего в его руках появился чёрный ноутбук с серебряным вензелем — подарок Валькери. Открыв его, он начал что-то искать; изображения на экране, мельтеша, сменялись одно за другим; тонкие пальцы слизеринца легко порхали по клавишам, отыскивая нужный файл.
Снейп не обращал на него внимания; сам он ходил по залу, исследуя его и читая рунические надписи на стенах. Похоже, алхимик был очень заинтересован Тайной комнатой и её содержимым; кое-что он даже зарисовывал в записной книжке, которую выудил из многочисленных складок мантии, где, похоже, хранилось всё на свете.
Долго он рассматривал и статую Слизерина — хотя не только он один: внимание многих привлекла устрашающая гигантская скульптура древнего мага. Правда, в отличие от других, смотрящих на статую с испугом и изумлением, Снейп изучал её с заметным скептицизмом, как будто не верил, что это и есть истинное изображение Салазара Слизерина. Он даже пробормотал что-то насчёт того, что у Слизерина не было бороды, и глаза совершенно другие.
- Малфой, у меня галлюцинации или у тебя в руках маггловская вещь? — ехидно поинтересовалась Джинни, наблюдая за действиями слизеринца.
- Уизли, ты что, не знаешь поговорку «не стой, где попало, а то попадёт»? — не отрываясь от монитора, бросил Малфой. После того случая в лазарете его презрение к некоторым Уизли заметно увеличилось. — К твоему сведению, я пытаюсь вытащить всех вас отсюда, причём спасая от человека, которому глубоко симпатизирую, соответственно, это мне абсолютно не нравится, так что будь добра, немедленно заткнись и отойди, пока я не наложил на тебя Крусио или Аваду.
Джин обиженно пробубнила что-то насчёт «вонючих блондинов», однако всё же отступила на пару шагов. Но Малфой даже не отреагировал, полностью поглощённый своей работой.
Гермиона, заинтересовавшись, подошла ближе:
- Что ты хочешь сделать, Малфой? — спросила она.
- Я ищу план Хогвартса, - монотонно ответил тот, не глядя на неё. — Но файлов слишком много, и я ещё не нашёл нужный… попробуем иначе… так… Ага, вот оно! — торжествующе воскликнул он. — «Полный чертёж замка Хогвартс и его подземных коммуникаций, 1098 год, составитель Ангхер Ларнэш, Магистр архитектуры Лоно Хара, ответственный по работам». Точно, Основателям же помогали лонохарцы… Вот! Есть Тайная комната… ничего себе, мы на глубине почти в тысячу футов! — Малфой выглядел очень заинтересованным.
- А выход здесь обозначен? — через его плечо склонилась над монитором Гермиона.
- Слишком мелкий масштаб, - поморщился Малфой. — Сейчас увеличу… Да, вот он — главный тоннель! — торжествующе провозгласил он, указывая Гермионе на что-то. — Тут много ходов, но большинство идут к озеру или просто заканчиваются тупиком. Однако этот — прямой и, по всей видимости, достаточно широкий, чтобы мы там прошли.
Он щёлкнул по кнопке «Распечатать» — и, свернув лист необычно большого формата, засунул его в карман мантии, после чего ноутбук исчез, так же, как и кресло.
- Ssevueruss, - позвал Малфой, произнося имя мага немного по-иному. — Da’th naed ssalhess ma’ane! He seaahe luumia su assi — va uess heassles?
- Laesse, - коротко отозвался Снейп, оторвавшись от изучения древних надписей. — Theass nethe saalessh, na’ath? — чуть помедлив, с сомнением в голосе начал он. - Lehkhe…
- Lehkhe na’maed usshaash, - прервал его Малфой с уверенностью. — Gaess neadhe khaauuras — rass’he duarss theasse!
- Ну, раз ты уверен, - уже по-английски закончил Снейп, - тогда не стоит терять время. Где вход?
- Судя по чертежам, где-то в статуе, - Малфой нахмурился. — Но его тоже надо как-то открыть…
Прежние «Откройся!» на серпентарго не принесли никакого результата, статуя безмолвствовала. Наконец, устав шипеть, он отогнал от барельефа всех учеников и попросту срубил лицо изваяния Энаисшей, отделив его от стены.
- Да здравствует грубая сила.. А, все равно был не похож, - глядя на осколки изображения, философски подытожил Снейп. - Все за мной!

Первыми в мрачный зев тоннеля ступили Снейп и Малфой; прямо за ними шли несколько преподавателей, Гермиона и Джинни, а дальше — все остальные ученики вперемешку. Замыкали процессию оставшиеся учителя, следящие, чтобы никто из учеников случайно не отстал по пути и не заблудился в запутанных лабиринтах подземелий.
Коридор был довольно широким — для одного человека, даже для Хагрида — но для почти тысячи он оказался очень узким, и процессия растянулась на довольно приличное расстояние.
Каменный пол, кое-где поросший странными сероватыми светящимися грибами, был немного неровный, просевший от времени, и в ямах скапливалась вода. В лужах копошились странные уродливые существа — безглазые, полупрозрачные, созданные для жизни в этом мире без света. Воздух был спёртым и промозглым; неприятно давило ощущение глубины подземелья. Стены тоннеля толстым слоем покрывала грязно-серая слизь, пахнущая чем-то затхлым. К этой вони примешивался ещё какой-то резкий запах, ни на что не похожий.
- Чем это здесь воняет? — тихо спросила Джинни.
- Змеёй, - отозвался Малфой. — Все змеи так пахнут — у них кожа что-то выделяет, и когда их берёшь в руки, потом долго приходится отмываться.
Некоторое время лишь только топот ног да звук капающей откуда-то с потолка воды нарушали тишину подземного хода. Мантии учеников промокли насквозь — заклинания сушки уже давно не помогали от такой кошмарной влажности. По всей видимости, тоннель шёл прямо под озером, и это пугало ещё сильнее. Однако мантии Снейпа и Малфоя были абсолютно сухими — несмотря на то, что у алхимика она была настолько длинной, что волочилась по полу.
От главного тоннеля отходили боковые, но обычно они были гораздо меньше, и нельзя было ошибиться дорогой. Там же, где их путь пересекался с таким же крупным тоннелем, Малфой доставал из кармана распечатанную карту и сверял дорогу.
- Долго ещё? — жалобно спросил Невилл, идущий за Грейнджер и Уизли.
- Весь ход длиной восемь миль, - бросил Малфой. — Мы прошли около трёх. Так что не ной, Лонгботтом, и шевели ножками. А если ты опять потеряешь свою свободолюбивую жабу, мы точно не станем тебя ждать.
Невилл подавил стон, судорожно проверил, на месте ли его ненаглядный Тревор, и, тяжело вздохнув, послушно побрёл дальше.
«…Мы же прошли больше», - Снейп был немного удивлён.
«…Ты прав. Нам осталось всего пара миль — просто я не хочу их обнадёживать. Пускай гриффиндорцы помучаются», - хищно ухмыльнулся Драко.
«…А ты жесток, - хмыкнул Северус. — Уважаю». А сам про себя подумал — «Гриффидорцы..» Следующая мысль логически вытекала из первой — «Поттер..» Снейп скривился, а его память, воспользовавшись случаем, услужливо подсунула воспоминания о том, что произошло после того, чем закончилось для него последнее общение с Поттером.

* * *

Сознание возвращалось к Снейпу мучительно долго — звон в ушах то возникал, то исчезал, перед еле открытыми глазами маячили какие-то тени; неподъемное тело ощущалось как мешок, набитый камнями, а голова была полна битого стекла, отозвавшаяся резкой болью на пробуждение.
- Выпей, Сев, - холодный край какой-то посудины звякнул о его зубы. - Выпей, полегчает.
«Кери..» - узнал Северус и приоткрыл инстинктивно сжавшийся рот. В горло скользнула струя жидкости, отдающая в нос чем-то терпким, и боль со слабостью стали медленно отступать. Выждав для верности еще минут десять, зельевар двинулся и сел на постели.
Он находился в знакомой гостевой комнате, в которой всегда останавливался, гостя в Ашкелоне. Из приоткрытого окна светило весеннее солнце и поддувал ветерок, несущий с озера, окружающего замок, приятную прохладу и свежесть. Рядом с широкой постелью, на прикроватном столике стояла целая батарея различных склянок, в которых наметанных глаз алхимика тут же опознал различные укрепляющие и восстанавливающие снадобья.
На оттоманке, придвинутой вплотную к его кровати, сидела Валькери и выжидательно смотрела на него. На ней было простое черное платье до пят с длинными рукавами и широким вырезом, волосы она собрала в толстую косу.
- Ну, как ты? - спросила она, подавшись вперед и положив узкую ладонь на лоб Северуса. - Жар спал еще вчера, переломы срослись еще раньше. А как голова?
- Вроде бы на месте.. - Снейп приложил пальцы к вискам. - Почти не болит, так, легкий дискомфорт.. Где меня нашли? Сколько времени я здесь?
- Нашли тебя люди Дамблдора в Запретном Лесу и немедленно доставили в медпункт Хогвартса, но я решила, что здесь тебе будет все же лучше, - Пэнтекуин встала и подошла к окну, подставляя лицо солнцу и потокам воздуха. - В Ашкелоне ты третьи сутки.
- Третьи сутки? - вокруг рта Северуса пролегли резкие складки, а глаза недобро сощурились. Он резко повернулся к Валькери. - Кери, ты должна это знать! Поттер, он как-то вспомнил все, что убрал из памяти людей твой отец! Он стал.. Я даже не знаю, как это объяснить..
- Успокойся, Сев, тебе пока вредно напрягаться. - Она развернулась, оперевшись спиной на подоконник и скрестив руки на груди. - Мы уже и так почти все знаем..
- Но откуда? - недоуменно нахмурил брови Снейп.
- За кого вы меня держите, Мастер Алхимии? - иронично стрельнула глазами Вал. - По-твоему я что, неспособна провести небольшое расследование?
- Но Поттера необходимо немедленно задержать! Он стал смертельно опасен, но ты и Драко смогли бы..
- Нет, Сев, - между бровей леди Дракулы пролегла жесткая складка. - Не смогли.
- Не понял..
- Что тут понимать, - девушка отошла от окна и присела на край кровати. - Через день с небольшим, как нашли твое бездыханное тело, Гарри появился на территории Хогвартса, и мы с Драко попытались задержать его. У нас не получилось.
- То есть как? Ты же Архонт и Хара`сар, а Драко — Истинный Лорд и Аква`сар. И вы вдвоем не смогли справиться с Поттером? - Валькери никогда не видела Снейпа таким подавленным. - Неужели он настолько силен?
- Он силен. Даже гораздо сильнее, чем тогда, когда был Пиро`саром. Но все же не настолько, чтобы легко противостоять нам двоим.
- Тогда почему?
- Мы повторили твою ошибку, Сев — невесело усмехнулась Пэнтекуин. - Мы его недооценили. Большая сила, как ни странно, может и ослабить. Я отвыкла бить сразу в полную силу, ведь в большинстве случаев хватало и меньшего. Но не в этот раз.. Честно признаюсь, такого я от Гарри никак не ожидала. И дело даже не в ц_в_е_т_е его новой магии, а в том, что она абсолютно ни на что не похожа.. Он довольно долго держался против нас обоих, да так, что Драко вышел из себя и начал бить на поражение.. Ох уж эта драконья ярость..
- Драконья ярость? - переспросил алхимик.
- Неконтролируемый и неуправляемый гнев. Это одна из самых уязвимых черт драконов, а Драко, как Вольдерихар, особенно предрасположен к нему. Получив пару оплеух от Поттера, он просто рассвирепел.
- Малфой? От Поттера? - удрученно покачал головой Северус. - Тогда неудивительно, что он пришел в ярость. Он же ненавидит его с первого года обучения.
- Короче, попытка задержания чуть не переросла в настоящую битву, но Гарри попросту сбежал. Аппарировал куда-то, несмотря на наш барьер, и, судя по мощности его заклинания, я сильно подозреваю, что его сейчас нет не то что в Англии, но и вообще в мире людей.
- Новости лучше некуда.. - Снейп опять потер виски. Головная боль понемногу возвращалась. - И что же мы теперь будем делать?
- Ты пока отдыхай, а к вечеру вернется из Харалона Драко,- Валькери встала и направилась к двери. - И мы втроем сходим в гости к Зоблату.
- Какому еще Зоблату?
- Это архивариус Ашкелона. Он старый, мудрый наг, ему более шестисот лет. А еще Зоблат очень сильный ментальный маг и был моим первым учителем, когда я только осознала себя Хара`саром. Нам будет о чем поговорить.. Ну все, спи, до вечера ты должен восстановиться. А я пока сама пороюсь в архивах..
И она вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
К концу дня Северус и впрямь почувствовал себя гораздо лучше - то ли сказалось действие снадобий, то ли организм аниморфа с пользой провел часы отдыха, занимаясь починкой самого себя, а может и то, и другое вместе.
Троица лонохарцев спускалась по широкой винтовой лестнице, начинавшейся на самой высокой башне Ашкелона, и уходила глубоко вниз, закручивая свои витки гораздо ниже, к самому основанию замка. Спустившись на самый нижний уровень, Снейп, Драко и Валькери прошли через двустворчатые двери, размерами больше смахивающие на ворота, и очутились в царстве прошлого.
Северус, шагая вслед за Пэнтекуин, удивленно крутил головой — несмотря на то, что подземелье находилось не только очень глубоко, но еще и гораздо ниже уровня озера, окружающего замок, тут было тепло и сухо. Пол устилал чистый, желтый, плотно слежавшийся песок, на низком потолке, перекрытого могучими балками из красноватой древесины горели магические шары, освещая ровным светом бесконечные ряды стеллажей и полок, заваленных плотно уложенными разномастными свитками. Алхимик завистливо покачал головой. Это не шло ни в какое сравнение с подземельями Хогвартса, с их неистребимой сыростью и промозглостью.
Зоблата они нашли в самом дальнем конце архива — старый наг, получеловек-полузмей, свил себе там уютное рабочее гнездо из воистину громадного письменного стола, заваленного пергаментом, свитками и просто бумагой, удобного низкого диванчика и самого ценного — бесчисленных ящичков с картотекой, без которой найти что-то конкретное в архиве было практически невозможно.
Хозяин подземелий чем-то неуловимо напоминал земных сказочных джинов — в узорчатой жилетке на голове тело, кушаке зеленой материи, а с макушки его безволосой, блестящей головы свисал роскошный чуб, схваченный у самого основания широким золотым кольцом. А то, что от пояса его тело продолжалось длинным и толстым змеиным хвостом, лишь усиливало сходство.
- А вот и юная госпожа.. - удовлетворенно пробурчал он старческим, но еще сильным голосом, с легким шелестом выползая из-за стола. Наг был доволен, как и любой старик, он очень любил поговорить, а уж о своем любимом предмете - истории, мог разглагольствовать часами..
- Проходите, садитесь, - указал он на другую сторону стола, где еще миг назад было пусто, а сейчас стояли три мягких кресла и низкий столик с тремя тонкостенными чашками ароматного кофе. - Ко мне не так часто захаживают гости, так что будем беседовать с комфортом..
Сам наг, убедившись, что гости расселись, полусидя расположился на своем диванчике, обложился подушками и закурил длинную тонкую трубочку. Длинный серо-зеленый хвост Зоблата свешивался с дивана, нежно обвивая и поглаживая высокую не то вазу, не то амфору, стоящую у изножья и испещренную неизвестными символами.
- Ну что, дети мои, что привело вас в скромную обитель старого книжного червя? - вопросил наг.
Валькери взялась рассказывать, а Зоблат слушал и молча кивал. Дослушав до конца, он забил заново трубку, разжег ее и выдохнул вместе с клубом дыма:
- Что ж.. такое вполне могло случиться..
- Но как?! - взвилась Валькери. - Ведь отец говорил, что Петлю Времени невозможно повернуть вспять!
- Петлю — нет. Если бы это произошло, то в мире людей все участники тех событий тоже вспомнили бы все. Но этого не случилось, память вернул себе только Пиро`сар-человек, - рассудительно возразил ей наг. - А это возможно.. в принципе.
- Учитель, ты знаешь, я — Хара`сар, маг мысли. Но даже я не представляю, как он сумел все вспомнить.
- Как раз потому, что ты Хара`сар, ты и не можешь понять это, - Зоблат направил на Пэнтекуин чубук своей трубки. - Ты практик, и привыкла пользоваться мысленной магией на уровне инстинктов, машинально. Ты не осознаешь, что именно и как ты делаешь, так же, как рыба не думает о воде, в которой плавает, хотя у людей не-магов есть целая точная наука о поведении различных тел в водной среде. Но сейчас именно теоретических знаний тебе и не хватает.
- Ну, так просвети меня, ты же явно что-то знаешь.
- Да, знаю. Сознание, память, все то, что мы называем «разумом» у любого разумного существа, будь то человек, вампир или демон, есть тонкая структура различных энергий, в том числе и магических. И, как любая энергетическая структура, она нематериальна.
- И что из этого следует?
- То, что разум способен перемещаться в прошлое, - спокойно выдал Зоблат.
- Что?! - выдали все трое разом.
- Каждый раз, когда мы что-то вспоминаем, наши мысли уходят по реке времени немного назад. Но силы среднего разума весьма ограничены, и поэтому давние события с возрастом вспоминаются все хуже и хуже — мысленный «зонд» уже просто не в силах преодолевать толщу времени. Начинает возникать ложная память, особенно характерная для стариков, таких как я, например. Зачастую им кажется, что старину они помнят лучше, чем недавнее прошлое, поэтому я предпочитаю все записывать, - тут он улыбнулся. - Так что, теоретически, ваш Поттер вполне мог все вспомнить. Другое дело, откуда бы он взял столько энергии, чтобы дотянуться до своего прошлого.. Ни одному простому волшебнику, и даже забывшему себя Пиро`сару, такое не под силу. Даже если бы он взял магическую силу у десятка магов, это было бы недостаточно.
- А если у сотни? Или у нескольких сотен?
- Тогда.. возможно.. Но откуда у обычного человека может взяться такая мощь?
- Похоже, она у него уже взялась.
Зоблат поднял глаза на Валькери и та, как ответ на немой вопрос, положила перед ним тонкую стопку старых, пожелтевших листов пергамента исписанных рунами языка Хаоса вперемешку с листами рисовой бумаги, испещренными японскими и китайскими иероглифами.
- Учитель, тебе говорит о чем-нибудь имя «Тэцу-Но-Кирай»? Или «Лезвие 300 душ»? Или «Акума-Но-Кэн»?
Хрясь! - Импульсивно сжавшийся хвост архивариуса раскрошил неизвестную вазу на мелкие черепки, но старый наг как будто и не заметил этого. Его выцветшие глаза на миг потемнели, он с силой провел сморщенными ладонями по лицу, а когда отнял их, Валькери показалось, что ее бывший учитель постарел еще лет на сто.
- Значит, «Меч проклятых» вновь обрел хозяина.. - проговорил он, не открывая глаз. - Вот тебе и ответ на все твои вопросы.
- Но что это такое? - Пэнтекуин грудью налегла на стол, подавшись вперед. - Я сутки провела в нашей библиотеке, но нашла только вот эти обрывочные сведения. Какой-то темный маг, вскользь упоминание о каком-то жутком ритуале создания, и отдельные хроники с погибшими японскими магами. Это что, настолько сильный черномагический артефакт?
- Это не просто артефакт, девочка моя, - по-прежнему тихо проговорил Зоблат. - Это нечто иное.. Проклятая сталь этого меча родилась в Японии, почти четыреста лет назад, из пыточных инструментов и останков трех детей, которых несколько дней ими пытали. Была выкована на неистовой злобе и ненависти их безумного отца, чья жажда крови была такой, что вампир, просидевший год без капли крови, покажется зажравшимся сибаритом, не получившим предобеденный аперитив. И закалена в телах невинных жертв, умиравших в страшных муках. Ты же никогда не чуралась черной магии, так что можешь представить, ЧТО могло получиться из ТАКИХ компонентов..
- Великий Хаос.. - только и смогла выдохнуть Валькери.
- Но это далеко не все, - голос нага оставался негромок и безжизнен, будто он разговаривал сам с собой. - Все это было только основой.. Потом меч был буквально пропитан магией. Нет почти никаких описаний, что это была за магия, но из того, что есть, ясно одно — она не из мира людей и не из Лоно-Хара. Впрочем, как и сам маг, создавший столь чудовищную вещь. Никто не мог совладать с темной силой этого меча и жаждой убийства. Становясь его владельцем, любой маг на какой-то срок получал немыслимую, по меркам людей, мощь, но она же вскорости его и пожирала, и вся сила, умения и самое главное — душа рискнувшего взять его в руки, поглощалась этим мечом. Точно неизвестно, сколько магов попалось в эти дьявольские силки, но имя «Лезвие 300 душ» он получил неспроста..
При этих словах перед Пэнтекуин встала картина из недавнего прошлого — Гарри Поттер с мечом наперевес, оплетенный чудовищной, полупрозрачной тварью, сквозь панцирь которой проглядывают плывущие контуры целого потока искаженных мукой лиц.
А Зоблат тем временем продолжал бормотать:
- Последние слухи о нем датируются концом девятнадцатого земного века, после этого он будто исчез.. Выходит, что нет..
- Но учитель, человек, о котором идет речь, владеет им больше полугода, по крайней мере, мы так полагаем. И его пока никто не пожрал, даже наоборот..
- Откуда я знаю, девочка? - наг развел руками. - Я всего лишь старый архивариус, покидающий эти подземелья раз в месяц, чтобы погреть кости на солнышке. Все, что у меня есть — это книги, свитки хроник, летописей и преданий, на основании их я строю свои рассуждения.
- Но Валькери, я посоветовал бы тебе не бросать это на самотек. Собери Орден Хаоса, расскажи им все. Эх, если бы Люцифер сейчас был здесь, а не разгуливал по неизвестным мирам, он бы дал тебе совет получше..
- Нет, учитель, собирать Орден я пока не буду. Ситуация непростая, но все же не критичная, думаю, мы справимся сами. И еще. Я бы попросила вас никому не рассказывать о нашем разговоре.
- Конечно, - легко согласился Зоблат. - Только помни, принимая решение, ты принимаешь и ответственность за него.
- Я знаю. Спасибо учитель. Прощайте.
И Валькери вместе с Драко и Снейпом направились к лестнице, ведущей наверх.

* * *

Из воспоминаний машинально шагающего Северуса вырвал оклик Драко - авангард отступающих вышел к особо сложному переплетению ходов: около десятка путей различных размеров разбегалось в стороны от округлого зала, соединяющего коммуникации. Малфой достал карту и стал внимательно изучать её.
-Туда. Уже недолго.
И в самом деле, вскоре ход перестал быть прямым и начал постепенно подниматься выше. Пол всё ещё был скользким, но луж уже почти не было, да и вообще стало как-то суше. Эсси довольно заурчал: его лапы мокли, и это не нравилось вризраку, а теперь стало получше.
- Я чую свежий воздух, - заметил Малфой.
- Счастливчик, - пробурчала Джинни. — А я чую всё ту же вонь.
- По всей видимости, Уизли, это ты сама воняешь, - процедил Малфой. — И немудрено: ты заляпана слизью с головы до ног… хотя и не ты одна, - он презрительно оглядел всех учеников, грязных, мокрых и дрожащих от холода — зрелище довольно жалкое. Однако он воздержался от дальнейших комментариев и просто зашагал дальше.
Через четверть часа и другие начали замечать, что выход близко: постепенно слизи становилось всё меньше, лужи совсем высохли, воздух стал свежее и теплее. Беглецы приободрились, чувствуя, что скоро их страдания закончатся.

Посреди Запретного леса, на большой поляне, окружённой огромными, мрачными, черноствольными деревьями, расположились на отдых те, кто вырвался из Хогвартса, ускользнув прямо из-под носа Тёмного Лорда и Упивающихся. В нескольких десятках футов от них, на краю поляны, виднелся выполненный в виде каменной арки, поросшей мхом и потрескавшейся от времени, вход в подземелья, откуда они только что выбрались.
Кое-кто чистил и сушил заклинаниями обляпанную слизью одежду и обувь; другие, не имея на это сил, просто валялись на молодой траве, греясь под приветливыми лучами ласкового майского солнышка, расслабляясь и отходя от кошмарного путешествия по лабиринтам хогвартсовских подземелий. Эсси с громким лаем носился кругами по поляне, распугивая птиц. Неподалёку бил родник с чистой и холодной водой, который указал Малфой, так что жажда ученикам не грозила. А вот с едой возникли большие проблемы. Почти все были голодны, но понимали, что поесть взять негде, а потому терпели.
- Мы выбрались из замка. Это плюс, - констатировала Гермиона. — И затерялись посреди Запретного леса. Это минус.
- Большой минус, - уточнила Джинни.
Снейп, до того сидящий на траве поодаль от остальных и тихо разговаривающий с Малфоем, внезапно встал и, спросив что-то у Малфоя, который в ответ махнул рукой в сторону, скрылся среди деревьев, двигаясь в указанном направлении.
- Куда он? — поинтересовалась Гермиона.
- За проводником, - скучающе ответил Малфой.
- Каким еще проводником? — недоверчиво спросила Джин.
- Отвянь, рыжая. Увидишь.
Слизеринец извлёк из ниоткуда уже знакомый ноутбук и принялся что-то быстро строчить, совершенно не реагируя на окружающее, так что от него отстали.
Снейп появился спустя где-то четверть часа в сопровождении трёх жуткого вида существ: огромных хищных ящеров ростом с человека, передвигающихся на задних лапах, с длинным тонким хвостом, похожим на плеть, каменно-серой кожей, покрытой плотной гладкой чешуёй, и острыми когтями на лапах. Телосложением они напоминали людей — но на этом сходство заканчивалось.
Ящеры вполголоса пошептались с алхимиком, который разговаривал с ними так же невозмутимо, как и с любым человеком, и почтительно приблизились к Малфою, который, заметив их приближение, убрал ноутбук и встал им навстречу.
Чудовища заговорили на шипящем протяжном языке, очень схожим с серпентарго:
- Мастер сказе намо, Великий Лорд Дракон ты есте, - облизнув несуществующие губы раздвоенным, длинным, тонким, сине-фиолетовым языком, медленно и нараспев начал один из ящеров, самый крупный и, по-видимому, вожак.
- Моё имя Вольдерихар, и я — Возрождённый Серебряный Дракон, - на чистом серпентарго подтвердил Малфой, но как-то смущённо, протянув для пожатия руку, внезапно покрывшуюся серебристой чешуёй, немного схожую с лапами пришельцев, с длинными острыми когтями, напоминающими изогнутые лезвия.
- Мы знае, что ты вёрнешся, Дракон. Мы вере в пророчиесты. Народ Лекхе готове служе тебе — мы верные клятвам древни! — ящер сделал такое движение, будто собирался низко поклониться и поцеловать протянутую руку.
- Не надо, - поспешно остановил его Малфой, мягко положив руку на плечо ящера. — Народ Лекхе может оставаться свободным: мне не нужны слуги. Вы можете жить, как и прежде — я не стану вмешиваться в вашу жизнь. Но я с радостью стану считать вас друзьями.
- Мы буде ждате — когда требе наша помощь, мы приде и поможе тебе, Дракон, - на мгновение задумавшись, ответил ящер. — Я — Схар, глава Лекхе. Ты — вождь Лекхе. Всегда. Ты помне это.
- Благодарю тебя, Схар, - кивнул Рихар. — И если я смогу вам чем-то помочь, то сделаю это. Вы знаете, где меня искать.
- Мы знае Лоно Хара, - утвердительно склонил голову ящер. — Мы знае Харалон. Мы всё помне. Мы редко проше помощь — но мы буде знате, что ты поможе намо. — Он обернулся к Снейпу. — Мастер, мы исполне твое проше — мы покаже путь с лесу. Мы помне клятва древни: служе Лоно Хара. Иде за намо.
Они повернулись и двинулись к южной границе поляны, изредка оборачиваясь, чтобы убедиться, что люди следуют за ними. Ученики, всё ещё ошеломлённо глазея на полулюдей-полуящеров, устало побрели вслед за своими странными проводниками, которые бесшумно скользили между деревьев, следуя им одним известному пути.
- Малфой, а это еще кто? — тихо спросила Гермиона.
- Это Лекхе, как они себя называют, - слизеринец был сегодня удивительно словоохотлив. - Потомки людей и драконов, умеющих принимать человеческий облик, - очень редкое умение сейчас, но раньше драконы-маги встречались чаще. Народ разумных ящеров, довольно древний — ему, как цивилизации, около десяти тысяч лет. В прежние времена Лекхе было больше, но они не любят людей, поэтому оставили свои земли и ушли в глубины лесов и болот. Сейчас Лекхе остались только в Англии, в Запретном лесу, в юго-восточных болотах Сибири, на северо-западе Канады и в карпатских лесах. Мало кто из людей знает об их существовании — да и те по большей части считают их всего лишь очередной легендой, поскольку обычно Лекхе очень скрытны.
- А ты откуда знаешь о них? — опять встряла Джинни.
Малфой повернул голову и ожёг его ледяным презрением.
- Уизли, в отличие от тебя, у меня есть очень полезная вещь. Называется мозги. А в Хогвартсе существует библиотека — большое помещение с множеством разных книг, где находится огромное количество интересной и редкой информации, а некоторые фолианты существуют в единственном экземпляре в мире, как, например, дневники Основателей, — но, видимо, в твоей голове не умещается такая сложная мысль, что можно читать просто ради удовольствия. У тебя в тыковке болтаются мысли лишь о Поттере и квиддиче.
Он еле слышно фыркнул, отвернулся от раскрывшей было рот для ответа Джинни, и, ускорив шаг, нагнал Схара, чтобы немного поговорить с ним и расспросить его, хотя бы в общих чертах, о том, как сейчас живут Лекхе, и что изменилось у них со времён Эры Лордов — периода истории Лоно Хара, начавшегося в 44 тысячелетии до нашей эры, если переводить на летоисчисление этого мира, и закончившегося в 4315 году до нашей эры, когда был свергнут и убит последний Истинный Лорд Лоно Хара — Вольдераон.
- Сволочь, - буркнула рыжая с гневом и одновременно обидой. — Так и хочется вмазать — еле сдерживаюсь!
- Ну, кое в чём он прав, - негромко произнесла Гермиона. — Ты и в самом деле не особо любишь читать. Хотя бы просто из интереса, просто чтобы узнать что-то новое.
- И ты туда же.. — вздохнула Джинни, продолжая шагать.
В конце концов, после долгого и утомительного пути по лесу, во время которого они пробирались через поваленные деревья, широкие ручьи и даже небольшое болото — в которое умудрился свалиться какой-то хаффлпаффец, но его вовремя вытащили, — ученики наконец-то добрались до небольшой маггловской деревушки, стоящей у самого края леса. Ящеры, низко поклонившись Снейпу и Малфою, исчезли так же быстро, как и появились, растворившись в лесном полумраке.
- Дальше ученики — ваша забота, - невозмутимо объявил Снейп учителям, дойдя до ближайшей дороги. — Я обещал Дамблдору, что помогу всем вам добраться до безопасного места, но о большем уговора не было. Так что вынужден распрощаться. А вот вы, Грейнджер и Уизли, пойдете с нами.
- Что? - одновременно возмутились Малфой и Джинни. Гермиона промолчала.
- Сев, ты чего? Чего ради нам тащить с собой этих.. - начал было возмущаться Драко, но зельевар, взяв Малфоя под локоть, увел его в сторону. Побеседовав около минуты, они вернулись, придя к единому мнению.
- Вы едете с нами — нейтрально сообщил девушкам Драко.
- А нашего мнения кто-нибудь спросил? - встопорщила иголки Уизли. - С какой радости нам с вами куда-то..
Но ее гневную тираду прервала Гермиона, дернув Джинни за рукав:
- Джин, ты что, не любишь ходить в гости? - произнесла она с легким нажимом. - Мы просто погостим денек-другой, и все. Верно, профессор Снейп?
- Именно так, - бесстрастно подтвердил Северус.
Вчетвером они отошли от остальных учеников, которые всей гурьбой направились к деревне в надежде достать немного еды и найти какой-нибудь способ передвижения, и Снейп остановился, раздумывая.
«…И куда ты собираешься их девать, хитроумный ты наш?» — ехидно поинтересовался Драко. - «И вообще что, на молоденьких потянуло? Кризис среднего возраста?»
«Уймись, - огрызнулся Северус и задумчиво добавил: - «Можно переждать где-нибудь пару-тройку дней, зная Поттера, я уверен, что он, узнав о пропаже своих подружек, очертя голову кинется их искать».
«Возможно.. Но где — переждать?»
Тот снова замолчал. Внезапно он оживился:
«…В Лондоне! У Фаэлиты! Я знаю её адрес!»
«…Годится, - признал Драко. — А добираться как?»
«…Ты нас довезёшь, разумеется, - безапелляционно заявил Северус. — На Дарк-стрит, 4».
- Нашёл извозчика, - вслух пробурчал тот. — Ладно, так и быть. Но тогда отныне я — босс, так что молчи и слушай!
Малфой критическим взглядом оглядел всю компанию и задумчиво провёл пальцем по подбородку — смутно знакомый всем жест; Снейп, узнав его, усмехнулся.
- Одежда, - наконец бросил он. — Мы будем в маггловских кварталах, если учитывать адрес, так что…
Малфой прищёлкнул пальцами — и оказался одетым в чёрные джинсы и футболку с роскошным китайским драконом. Нечто похожее оказалось и на Снейпе — брюки и рубашка, всё изысканно-чёрного цвета, как и любая вещь в гардеробе профессора.
Переводя взгляд на недовольно взирающую Уизли, он еле заметно ухмыльнулся, и в его глазах мелькнул шальной огонёк. Еще щелчок и..
- Ах ты гад..! - задохнулась от злости Джинни, оказавшаяся в костюме горничной — коротком черном декольтированном платьице, едва прикрывающем ягодицы, белых чулках с подвязками, белом фартучке и с кружевной заколкой в волосах. Общую картину дополняла возникшая в руке пушистая метелочка для сметания пыли.
- Драко.. - протянул Северус. - Хватит дурачиться, право..
- Ладно, - слабеющий от сдерживаемого смеха Малфой, глядя на сравнявшуюся по цвету со своими волосами Джинни, еще раз щелкнул пальцами, и ей досталась простая юбка и облегающий топик. Гермиона уже щеголяла в джинсах и кофточке. Оглядев всех с видом знатока, он небрежно кивнул:
- Сойдёт. Если только Уизли перестанет щупать свою одежду с идиотским выражением лица, нас вполне можно принять за… - его передёрнуло от отвращения - ..магглов. Фу, какая мерзость.
Он страдальчески вздохнул и, сосредоточившись, сделал странный витиеватый жест. С еле слышным хлопком перед ними возникла серебристо-серая спортивная «Хонда», на дверцах которых красовались мечи, обвитые изящными сине-зелёными драконами.
- Это что, твоё приобретение? — удивился Снейп.
- Нет. Жены. У неё больше десятка автомобилей, и она разрешает брать любой, - пояснил Драко. — «А если тебя смутил рисунок, то на гербе Дракул тоже есть дракон».
- Жены?! — ошарашено переспросили гриффиндорки почти хором.
- Поехали, - бросил вместо ответа Малфой. — Сев, ты куда? Это румынская машина, и слева — водитель!
Снейп невозмутимо исправил свою ошибку и сел справа; девушки разместились на заднем сиденье, а Малфой сел за руль. Эсси превратился в огромного чёрного кота — видимо, страх какого-нибудь мышонка — и вспрыгнул на руки к Снейпу.
- Лучше пристегнись, Сев, - нехорошо ухмыльнулся слизеринский принц. — Меня учила водить жена…
На виске Снейпа дёрнулась жилка; он быстро рванул ремень безопасности и пристегнулся.
- Ну что, вперёд? — не дожидаясь ответа, Малфой повернул ключ.
До Валькери ему было ещё очень далеко — они ехали, можно сказать, совсем медленно: не больше пятисот миль в час. Но и этого было достаточно для того, чтобы Гермиона и Джинни побелели и закрыли глаза. Снейп внешне казался невозмутимым — но в душе у него творилось нечто невообразимое.
На окраине города Малфой резко затормозил, и автомобиль остановился, как вкопанный. Что удивительно, его пассажиры даже не шелохнулись — хотя впору было вылететь через лобовое стекло и пролететь футов этак сорок-пятьдесят.
- Какой, ты говоришь, адрес? — спросил он Снейпа, разворачивая карту.
- Дарк-стрит, 4, - повторил тот.
- Где же это… ага, нашёл. Здесь недалеко, всего десять минут езды. На, положи, - Малфой протянул карту Снейпу, а сам вновь завёл мотор.
Как слизеринец и обещал, через десять минут езды — точнее, не езды, а жуткого самоубийственного петляния по узким улочкам пригорода Лондона на бешеной скорости, во время которого они несколько раз чудом избежали столкновения с другими автомобилями и чуть не сбили какую-то пожилую даму с собачкой — они прибыли на место назначения.
Несмотря на довольно мрачное название, Дарк-стрит оказалась тихой и уютной улочкой с рядами совершенно обычных белых домиков, увитых плющом, с маленькими садиками, огороженными деревянными заборчиками. Дом номер четыре мало чем отличался от них — двухэтажный, довольно большой, с красной черепичной крышей; рядом — просторный гараж; вместо забора — вечнозелёная изгородь. Сад был разбит в каком-то восточном стиле: изящная дорожка из крупных плоских камней петляла среди невысоких — чуть больше человеческого роста — но густо посаженных разнообразных деревьев, выводя то к маленькому пруду-бассейну, обсаженному цветами, то к хрупкой беседке, увитой диким виноградом, то к небольшой уютной полянке, казалось, специально созданной для того, чтобы на ней загорали. Возле двери прибывшие заметили симпатичные статуэтки забавных лисичек, выполненных в точности как живые зверьки, лукаво выглядывающие из-за кустов.
- Милые зверушки.. — подала голос Джинни, слегка сдавленный после бешеной гонки. — А почему именно лисички?
- Потому что имя мисс Добршжческу — Фаэлита, а на одном из древних языков это означает «маленькая огненная лиса», - мрачно пояснил Снейп. Похоже, его уже не очень радовала перспектива встречи с хозяйкой дома — судя по тому, как неохотно он нажал на кнопку звонка.
Спустя полминуты дверь открылась, и на пороге появилась девушка. Гриффиндорцы успели лишь разглядеть, что у неё тёмно-рыжие, почти красные волосы, и ничего больше — потому что в следующий момент она размахнулась и, отвесив Снейпу оглушительную пощёчину, захлопнула дверь у него прямо перед носом.
- Больно, - хмуро констатировал маг, потирая щёку, на которой наливался алым след ладони. Однако он, по-видимому, был ничуть не удивлён подобным приёмом.
- Насколько я могу судить, Фаэ не слишком-то жаждет видеть тебя, - хмыкнул Малфой. — Ладно, это ваши разборки — но я торчать на улице не намерен.
И он уже сам позвонил в дверь, после чего прислушался. Видимо, к двери подошли, потому что Малфой громко сказал:
- Фаэ, я совершенно не против, если ты побьёшь Сева — но неужели ты заставишь Лорда Дракона — между прочим, единственного оставшегося Истинного Лорда во всём мире! — ночевать на улице в обществе этих славных гипсовых лисичек?
За дверью послышался шорох и сдавленное фырканье.
- Они фарфоровые, - раздался приятный женский голос с непривычным «экающим» и «ыкающим» акцентом. Судя по нему и по фамилии «…еску», хозяйка дома была румынкой по происхождению.
- О, как слеп я был! — в притворном ужасе воскликнул Драко. — Единственным оправданием мне служит то, что я понятия не имею, чем отличается гипс от фарфора.
Он посерьёзнел:
- Лисица, у нас к тебе дело. Впусти нас. Пожа-а-алуйста! — жалобно протянул Малфой.
Дверь вновь распахнулась, и хозяйка сделала приглашающий жест.
- Ты же знаешь, мерзавец, что ни одна женщина не может тебе отказать, - с кокетливой улыбкой произнесла она.
- Знаю, - серьёзно кивнул Малфой. — И постоянно этим пользуюсь.
Он зашёл первым, Снейп — следом за ним, всё ещё держась за щёку, дальше в дом проскользнул Эсси — снова в обличье пса, а гриффиндорки — следом, и Фаэлита закрыла за ними дверь.

Теперь у Гермионы и Джинни появилась возможность как следует рассмотреть хозяйку. На вид ей было около двадцати пяти лет. Стройная и гибкая, она была довольно высокой — ростом лишь немного ниже Малфоя — но не казалась долговязой благодаря очень пропорциональному сложению. Она была одета в брюки и блузку из светлого лёгкого материала, и ткань струилась по её телу, обрисовывая аппетитные формы и плавные изгибы, подчёркивая длинные ноги и открывая красивые руки с изящными кистями и тонкими, длинными пальцами.
Волосы были, как ни странно, естественного цвета — вряд ли кто-то решился бы покрасить и брови в этот дикий медно-красный цвет. Буйные кудри вились непослушными кольцами, скрывая уши и спускаясь до лопаток, и казались ещё ярче на светлом фоне одежды. Лицо тоже невольно притягивало взгляд: тёмно-золотистая загорелая кожа, высокий лоб, тонкий точёный нос, полные розовые губки, острые скулы и маленькая тёмная родинка на правой щеке — очень красивая и эффектная женщина, которая невольно обращала на себя внимание.
Но самой запоминающейся деталью были, конечно, глаза — ярко-зелёные, даже ярче, чем у Гарри, но гораздо темнее, очень чистого насыщенного оттенка, немного вытянутые к внешнему уголку, с разрезом, отдалённо напоминающим восточный — но не узкими; густые ресницы — тоже тёмно-рыжие — оттеняли их, придавая особую глубину и притягательность.
- С чем пожаловал, Рихар? — спросила она, усаживаясь в кресло и жестом предлагая сесть остальным. Снейпа она упорно игнорировала.
- Есть проблема… - Малфой умолк и посмотрел ей в глаза странным пронизывающим взглядом. — …Ну?
- Мой дом — твой дом, - улыбнулась Фаэлита. — Можешь на меня рассчитывать.
- Лисица, я тебя обожаю, - заявил Малфой и, в один мах оказавшись возле неё, чмокнул в улыбающиеся губки. — Если бы я был свободен…
-…то снова бы женился на Вал, - закончила она. — Дракон, льсти мне — но не так явно!
- Ты меня раскусила, - со вздохом признал он. — Ладно, буду льстить правдоподобнее. Если бы у меня был гарем…
- Уже теплее, - фыркнула Фаэлита. — Но хватит. Ставь «Хонду» в гараж, там есть место, и возвращайся быстрее, будем ужинать.
- Лечу! — Малфой быстро выскользнул из дома.
Он отсутствовал всего пару минут, но за это время Фаэ успела накрыть на стол; она использовала какую-то странную магию, не произнося ни слова и не вынимая палочки, но тарелки и вилки летали по столовой с невообразимой скоростью. Разнообразные кушанья появились из ниоткуда, и хозяйка пригласила гостей к столу, демонстративно усевшись на другой конец стола от Снейпа.
- Значит, вы скрываетесь от Вольда, - это не был совсем вопрос, но гриффиндорцы кивнули. — Да уж, в этом мире его имя явно в авторитете, - задумчиво протянула она. — Он сдержал свою клятву, которую дал тогда, после охоты на варгов…
- Ну… скажем так: здесь нет леди Шилары с грозным взором и тяжёлым веником, так что ему некого бояться, - ответил Малфой. — Да, я забыл сказать: Альбус — Аэро’сар — сильно пострадал, противостоя Вольду. Начисто лишился магии и вообще — неясно, выживет ли он..
- Жаль, - помрачнела Фаэлита. — Я немного знала его. Славный старичок. Любил всех угощать конфетами.
- Лимонными, - кивнул Малфой. — К сожалению, уговаривать его попробовать решить дело миром, было бесполезно. Да и Тома, скорей всего, тоже.. Но, думаю, все же можно было хотя бы попробовать, у Вольда есть представления о чести..
- Честь?! У Вольдеморта?! — не удержавшись, воскликнула Джинни. — Ты бредишь, Малфой, у этого мерзавца нет никаких представлений о том, что называется честью!
- Уизли, прекрати испытывать мое терпение, - презрительно осадил ее Малфой. — Вольд очень щепетилен к вопросу чести, гораздо больше, чем все вы — просто у него немного иной взгляд на вещи. Но его слово — нерушимо, и это знают все.
- Он лжец! — почти выкрикнула Уизли. — Гарри рассказывал нам, что Вольдеморт обещал воскресить его родителей, если он перейдет на его сторону, а это невозможно!
- Ну почему же невозможно, - вмешалась Фаэлита. - Любой, даже слабенький некромант Второго уровня может оживить умершего, а у Вольда много знакомых и более высокого уровня этого искусства. Так что он не лгал. Но только он не уточнил эффекта заклинания оживления: его родители полностью бы потеряли чувства и разум, став послушными зомби. И вряд ли ему понравился бы их вид… и запах, - усмехнувшись, добавила она.
- Ну и чем же это отличается от лжи? - с едким сарказмом задала вопрос Гермиона. - Это все равно, что дать ребенку пустой фантик вместо обещанной конфеты. Гарри, конечно, - тут она еле заметно улыбнулась, - не ребенок, но суть-то не меняется. Лично вам бы понравилось, если бы кто-то могущественный пообещал бы вам бессмертие и, как вариант, превратил бы вас в каменную статую? Ведь смерть в таком состоянии вам бы точно не грозила.. Да и вы, уважаемая хозяйка, похоже, имеете весьма слабое представление о том, что творил Вольдеморт в нашем мире. Но вот они-то знают, - Грейнджер кивнула в сторону Малфоя и Снейпа. - И, зная все это, утверждать, что он — человек чести..
- Все это? Что ты имеешь в виду? - сдвинула брови Фаэлита.
- Лишь то, что Вольдеморт и его слуги — беспринципные убийцы и садисты, обуянные жаждой власти. И такое понятие как честь для них также чуждо, как парфюмерия для осьминогов. Хотите примеров? Хорошо. - Она отложил вилку в сторону. - Само стремление к власти не ново, и в нем нет ничего удивительного, но вот методы.. Хочешь забрать власть силой — воюй с противником, убивай его лидеров и солдат, подрывай экономику и поддержку масс, но зачем устраивать бесполезную бойню среди абсолютно посторонних, даже не связанных с магическим миром людей? Да, да, это я о магглах, которых люди Вольдеморта обожали захватывать и истязать, причем безо всякого смысла и цели. Видимо просто из эстетического удовольствия.. И это не было их личной инициативой, Упивающиеся Смертью без приказа своего лорда и шагу не ступали. Кстати, вы в курсе, что пыточную бригаду у Вольдеморта возглавлял отец вашего друга Малфоя?
Судя по тому, как Фаэлита поглядела на Драко, она это слышала впервые.
А Гермиона спокойным голосом продолжала выкладывать факты: многочисленные бессмысленные убийства и пытки магглов, набеги оборотней, зверские вырезание целых «грязнокровных» волшебных семей, и многое, многое другое..
- И если, по-вашему, все это — дела чести, то я затрудняюсь сказать, что же тогда такое бесчестье, - закончила Грейнджер. Внешне она оставалась невозмутимой, но пальцы, комкающие салфетку, выдавали ее сдерживаемые истинные эмоции.
- Не суди о том, чего не понимаешь, - неприязненно оборвал ее Малфой. Беседа явно перестала ему нравиться, а особенно - отстраненная задумчивость, появившаяся на лице хозяйки дома.
- Ну да, конечно, куда нам, сирым и убогим, понять всю глубину замыслов Великого Лорда, - с кривой усмешкой протянул Грейнджер и неожиданно зло закончила. - Вот только от его замыслов, как и от него самого, за милю трупами смердит!
Она сдержанно поблагодарила Фаэлиту за угощение и вышла на крыльцо, явно не желая находиться в обществе Малфоя. Через минуту к ней присоединилась и Джинни.
Ужин продолжился в полном молчании. Фаэлита тактично не задавала никаких вопросов.
- У меня, к слову, не очень много места, - нарушая тишину, сказала она. — Всего две спальни, включая мою, — в каждой по кровати — и диван внизу. Тут редко ночуют гости, да ещё в таком количестве…
- Тогда я — на диван, - быстро заявил Малфой. — Буду спать отдельно от простых смертных, как и подобает Истинному Лорду.
- Ага, скажи лучше, что собираешься смотреть телевизор до посинения, - моментально раскусила его Фаэлита.
- Какая ты зануда, - с унылым выражением лица вздохнул он. — Нет, я передумал насчёт гарема.
- Какая жалость, - с сарказмом протянула женщина. — Я сейчас заплачу, честное слово. Ладно, так и быть, диван твой. А как быть с остальными?
- А что? Девчонки — в одной спальне, в другой - ты с Севом! — предложил Малфой.
- Нет! — одновременно воскликнули Северус и Фаэлита, после чего покосились друг на друга.
- Ну, он может поспать на полу, - невинно предложил Малфой. — А как ещё можно разместить всех? — Он изобразил на лице ужас. — Лисица, я с тобой спать не буду — мне дорога моя невинность!
Фаэлита громко фыркнула в ответ на это замечание и удалилась.
Вернувшихся вскоре Гермиону и Джинни встретили громкие разъярённые голоса, переходящие чуть ли не в крик, и звон бьющейся посуды.
- Похоже, Лисица и Сев решили выяснить отношения, - равнодушно прокомментировал Малфой. — Что ж, чем Хаос не шутит… может, и помирятся…
Гриффиндорки скептически переглянулись: крик из кухни всё нарастал. В основном был слышен голос Фаэлиты — но и Снейп тоже не молчал, разъярённо рыча на хозяйку дома. Слова были непонятны — какой-то странный шипящий язык, на котором иногда раньше говорили Снейп и Малфой — но и без слов было предельно ясно, что обстановочка накалилась до предела.
Малфой, впрочем, прекрасно понимал этот язык; он оторвался от телевизора и стал прислушиваться, временами ухмыляясь. Скандал продолжался, не затихая, уже очень долго. Снова послышался звон посуды и возмущённые возгласы Фаэлиты, затем Снейп негромко произнёс короткую фразу — и наступила подозрительная тишина…
- Они там что, поубивали друг друга? — поинтересовалась Джинни.
Её страхи не были такими уж беспочвенными.
- Хочешь - проверь, - коротко бросил Малфой.
Джинни неуверенно подошла к двери в кухню и осторожно заглянула внутрь; очень скоро она вернулась, удивленно покачивая головой.
- Они, похоже, и впрямь помирились, - удивлённо сказала она. И пояснила остальным: - Они там целуются. А вокруг — куча битой посуды, - Джинни хихикнула. — Полкухни разнесли.
- Целуются? — недоверчиво переспросила Гермиона. — Странные у хозяйки вкусы.. Такая славная, молодая, красивая девушка — и со Снейпом?
Малфой внезапно дико расхохотался над словами Грейнджер. Смеясь, слизеринец выдавил:
- Ой, Хаос! Грейнждер! Славная… молодая… не могу! — и снова зашёлся в приступе хохота.
Отсмеявшись и взяв себя в руки, он милостиво пояснил причину своего смеха:
- Сейчас я тебе зачитаю начало досье на Фаэ. — Он выхватил из ниоткуда лист бумаги с мелким текстом и начал читать. — «Фаэлита Добршжческу, румынка, предки — поляки; год рождения — 1673…
- Что?! — одновременно вырвалось у обоих девушек.
- …Вид: человек, двуобликовый аниморф, формы: лиса и кошка. В Ордене Хаоса с 1796 года; Воин третьего Дана; способности к Высшей магии: первый уровень. Сотрудник отдела Устранения с 1835 года, известна под именем Огненная Лисица… - тут Малфой счёл нужным пояснить. — Отдел Устранения — это нечто вроде авроров… которые уничтожают преступников. Без переговоров, суда и следствия.
Слизеринец спокойно продолжил:
- «Успешных операций: 341; сорванных: 8. Особые умения: мастерское владение метательным оружием и восточными единоборствами; уровень ловкости и метаболизма — повышенный. Физические силы невелики. Специализируется на ночных операциях, используя фактор неожиданности». Дальше тут для вас будет непонятно. — Малфой ухмыльнулся. — Ну, как вам славная девушка?
- Тогда скорее — славная бабушка, подозрительно красивая для своего возраста.. — спокойно сказала Гермиона. — А по существу — простая убийца, отнимающая жизнь у любого, на кого ей укажут пальцем.
- Не отрицаю, - легко согласился Малфой. — А насчёт красоты Фаэлиты… Высшая магия может многое, и чем больше ею пользуешься, тем сильнее она изменяет тебя как внешне, так и внутренне, превращая в того, кем ты являешься на самом деле. Чем больше притворяешься, скрывая свою истинную сущность, тем более слабым магом являешься. Интересное свойство, до сих пор ещё никем не изученное.
В это время, прервав их невесёлые размышления, из кухни появились Снейп и Фаэлита. -По-моему, уже пора спать, - заявила Фаэ. — Скоро полночь. Утром завтракайте сами: я встаю поздно, так что меня не ждите. Всё найдёте на кухне, только пошарьте на полках. Вдвоём они начали подниматься по лестнице на второй этаж, и тут их догнал голос Малфоя — невероятно ехидный:
- Сев, так ты всё-таки будешь спать на полу?

* * *

На следующее утро четверо гостей дома на Дарк-стрит 4 мирно завтракали, когда внезапно Малфой и Снейп напряглись и вскочили со стульев.
- Салют, ребята! — раздался звонкий высокий голос из гостиной.
- Велемир, - успокоился Малфой. — Эй, мы здесь!
- Да я понял, - в кухню вошёл незнакомый Грейнджер и Уизли парень. На вид ему было около двадцати; лицом — типичный славянин: серо-голубые глаза, прямой, немного широкий по европейским меркам нос, тёмно-русые волосы, густые брови и усы — русский витязь, сошедший со страниц учебника истории. Хотя нет, этот юноша был похож на настоящего витязя гораздо больше. Даже одежда его чем-то неуловимо напоминала древнеславянскую.
- Я от Леди узнал, что вы здесь — а то сунулся было в Хогвартс, а там Вольд с какими-то хмырями. Сказал, вы куда-то смотались. Ну, я и подумал: если уж и жена не знает, где муж, то искать его вообще бесполезно, и обратился к Леди. Так что теперь я снова с вами — возрадуйтесь!
- Аллилуйя, - скептицизма в голосе Снейпа хватило бы на всех китайцев мира. И немного осталось бы на индусов.
- Не тяни, с чем пожаловал? — Малфой подошёл ближе. — Материалы…
- Куплены, - кивнул Велемир. — Хотя с пунктом насчёт четырёхсот тысяч драконьих яиц пришлось повозиться изрядно… снарядить группу в иные миры… Но мы справились с задачей. И я хотел поговорить с вами, Лорд, — о чертежах.
- Пойдём, - Малфой пошёл в гостиную; архитектор последовал за ним.
Эсси внезапно возник в кухне из ниоткуда и, подойдя к Снейпу, ткнулся влажным носом ему в руку и засопел. Алхимик вздохнул, достал из холодильника кусок мяса и дал в зубы вризраку.
- Ешь на улице. Тут не пачкай, - сурово предупредил он.
- Спасибо, - проурчал Эсси и исчез.
Закончив прерванный завтрак, Гермиона и Джинни вышли из кухни.
Малфой сидел на диване рядом с Велемиром. Перед ними, на придвинутом столе, заваленном линейками, циркулями, карандашами и подобным, стоял ноутбук. На экране мелькали какие-то чертежи; архитектор и заказчик с жаром обсуждали что-то, время от времени хватая карандаши и линейки и чертя прямо по экрану; линии тут же переносились на чертёж — без магии тут явно не обошлось. По всем признакам, освободятся они не скоро, решили гриффиндорки, и незаметно выскользнули из дома — подышать свежим воздухом, тем более что никто им не запрещал выходить.
Не успели они закрыть дверь за собой, как перед ними словно из-под земли вырос Эссессили:
- Не ходите далеко, - речь вризрака стала куда внятнее за год. — Упивающиеся могут быть где угодно. Они донесут Вольдеморту.
- А тебе-то что? — спросила Гермиона. Про себя он подумал, что смотрится глупо: разговаривает с огромной собакой.
- Мне? Ничего, - Эсси фыркнул. — Но Северус хочет, чтобы вы были здесь — значит, так надо, - пёс мотнул головой в сторону дома, но и без того было ясно, кого он имеет в виду, - Так что я пригляжу за вами, пока все заняты, и помешаю вам наделать глупостей.
- Мы и не собирались… - начала было Джинни, но Грейнджер прервала ее, дернув за рукав.
Час спустя, когда две девушки сидела на удобной скамейке в тенёчке под деревьями, охраняемые неусыпным взором Эсси, вризрак вдруг засуетился. Он вскочил, вперил взгляд туда, откуда они все пришли, и радостно залаял. Поначалу такое поведение показалось непонятным — но внезапно на дорожке, ведущей к дому, появилась знакомая девушка, та, что замещала Снейпа зимой.
- Валькери! — взвизгнул Эсси и бросился к ней.
Та радостно улыбнулась:
- Ну, здравствуй, мой хороший! — она ласково потрепала вризрака за уши. — Соскучился? Я хотела в дом идти, но услышала, что вы здесь, решила заодно заглянуть и поздороваться.
Девушка приветливо кивнула гриффиндоркам, и те неуверенно кивнули в ответ.
- Как там Драко? — спросила Валькери у Эсси.
- Нормально — только скучал по тебе, - мягко произнёс вризрак. — Сейчас он с Велемиром — чертежи уточняют.
- Я тогда в дом пойду, - негромко сказала Пэнтекуин, и её взгляд потеплел.
Эсси добро усмехнулся — почему-то мимика у пса была совершенно человеческая.
- Давай. Он уже со вчерашнего дня сам не свой — всё в Ашкелон рвался, да Северуса одного бросать не хотел, раз обещал ему помочь.
Валькери развернулась и пошла к дому, постепенно ускоряя шаг почти до бега. Вризрак проводил её долгим взглядом.
- Счастливые, - пробормотал он. — Любят друг друга просто безумно…
Гермиона скептически хмыкнула:
- Ага, а она крутит со Снейпом прямо под носом Малфоя!
Эсси строго взглянул на него:
- Не говори о том, чего не знаешь толком! Их с Северусом влечёт друг к другу кровь.
- Это как? — не поняла Грейнджер.
- Они — не совсем полувампиры; доля вампирской крови в каждом из них — сорок семь процентов, очень редкое сочетание, - начал объяснять Эссессили. — И именно эта концентрация обуславливает невероятно высокое… так скажем, либидо. И если рядом с другими они ещё могут его контролировать, то, чувствуя такую же кровь друг в друге, они ничего не могут с собой поделать. Это они выяснили ещё летом, когда поняли, что с ними что-то явно не так, и начали серьёзные исследования. Когда они не рядом, то всё нормально, но стоит им приблизиться на какое-то определённое расстояние, как связь начинает действовать. Драко прощал её и раньше, когда не знал этого, поскольку любит её гораздо больше, чем себя, а узнав, что её вины в их связи со Снейпом нет, тем более простил её. Мало того, он нашёл в себе сил не винить и Северуса. В конце концов, они же не виноваты, что у них такая редкая кровь… Даже если выпустить ее или просто влить новую, со временем прежняя концентрация восстановится. Нужен очень редкий обряд, к которому готовятся несколько лет, и проводить его можно только на Северусе, поскольку Валькери перенесла его в тринадцать лет, а второе подобное потрясение для организма приведёт к смерти. Но Северус уже немолод… это слишком опасно… и лишь отец Валькери умеет проводить этот обряд, а он сейчас скитается в иных мирах. Я имею в виду Люцифера, которого вы зовёте Дьяволом. Но это слишком долгая история..
- Ясно.. — протянула Гермиона, автоматически отметив полезную информацию о отце Валькери. - Много сложных и заумных слов, а истина проста — они оба, что ваша Валькери, что Снейп — из породы членистоногих.
- Что? - совершенно по-собачьи наклонил голову Эсси.
- В смысле, «куда член — туда и ноги». Ну, в случае с Валькери не член, а кое-что другое. Кровь у них, видите ли, особая, не могут они ее контролировать, бедняжки.. - Грейнджер сокрушенно поцокала языком. - Ты хочешь сказать, что они, будучи такими сильными магами, неспособны справиться с простейшими инстинктами? Так я и поверила. Да скорее просто не хотят. Ведь это так удобно оправдывать собственную распущенность - «Ах, я тут не при чем — это все кровь виновата..» А Малфой — лопух, слушает все это, развесив уши.. Надо ему ножовку подарить.
- Ножовку? То есть — пилу? Зачем? - спросила Джинни.
- Как зачем? Чтоб рога регулярно спиливать.
Глаза Джинни округлились, и через миг она свалилась со скамейки и долго не могла перевести дыхание от хохота.
- Ой, не могу.. Ножовку.. Перевязанную бантиком.. - со всхлипами выдавливала из себя Уизли. - Представляю рожу Малфоя..
Эсси огорчённо покачал головой:
- Глупые люди.. В Лоно Хара иные законы..
- Знаешь что? - неожиданно зло поглядела на вризрака Гермиона. - Мне это уже надоело, только и слышу - Лоно Хара то, Лоно Хара это.. Когда я в последний раз смотрела по сторонам, вокруг была не Лоно Хара, а старая-добрая Англия. А у нас, между прочим, при короле Генрихе VIII неверным женам рубили головы. Так что шли бы вы, со своими законами.. К себе, в вашу Лоно Хару..
- Ладно, пора обратно. А то мне уже самому надоело спорить с вами, - заявил Эсси девушкам. - Хотя будь вы лонохарцами, за то, что вы тут наговорили, вас бы ждал вызов на дуэль до смерти.
- Что, так сильно правда глаза ест? - невинно поинтересовалась Джинни, но вризрак проигнорировал ее колкость, молча направившись к дому.

Уже начинало темнеть, когда лонохарцы внезапно, переглянувшись, встали с дивана и вышли на улицу. Гермиона и Джинни проводили их вопросительными взглядами.
- Куда это они? — поинтересовалась младшая Уизли.
- Тренироваться, - пояснил Эссессили, после недавнего разговора несколько охладевший к гриффиндорской парочке. — Они и так вчера пропустили тренировку… Кстати, это довольно любопытное зрелище. Хотите посмотреть поближе? Думаю, они не будут против.
- Почему бы и нет? — спокойно произнесла Гермиона, повернувшись к Джинни. — Идём?
Они вышли на улицу и, зайдя за дом, оказались у бассейна, где на лужайке с коротко подстриженной мягкой травкой было достаточно пространства для занятий лонохарцев. Тихо, стараясь не быть замеченными, гриффиндорки присели в тени деревьев, прямо на траву, и стали наблюдать за разворачивающимся действом.
А посмотреть на это и впрямь стоило.
Медленно и плавно перетекая из одной стойки в другую, воины Лоно Хара рисовали фигуры смертельного танца боя, и обманчиво-мягкие движения внезапно, как по команде, трансформировались в серию сильных, резких, отточенных ударов, которые через несколько минут прекратились, и лонохарцы одновременно замерли в позах, казавшихся просто невероятными для человека.
Вот Снейп изогнулся назад, так сильно, что коснулся макушкой собственных пяток; чуть дальше его Малфой, опираясь лишь на кончики пальцев одной руки, удерживал тело на весу, вытянувшись в тонкую ровную линию параллельно земле; Фаэлита подняла идеально прямую ногу вверх, вытянув носок к небу и опустив руки, превратившись во что-то, напоминающее стрелу, устремившуюся ввысь, к звёздам.
Четыре фигуры стояли совершенно неподвижно, чёрными силуэтами выделяясь на фоне огромного заходящего солнца, окрашивающего всё вокруг в багряный цвет.
- Sath!!! — внезапно резко выкрикнула Пэнтекуин, и в ту же секунду, нарушив статичную картину, лонохарцы, словно тени, метнулись в стороны, перекатившись по земле; тут же вскочили и, сделав гигантские прыжки с сальто в воздухе, оказались рядом друг с другом — Снейп с Малфоем, Валькери с Фаэлитой — и взорвались серией мощных, молниеносных ударов, способных сокрушить кости, пытаясь поразить своего противника. Точнее, пытались Снейп и Фаэлита — Лорд и Леди легко блокировали любой их удар, а сами нападали вполсилы, незаметно обучая и наблюдая за своими учениками.
Через какое-то время, заметив, что их подопечные начинают уставать, Драко и Пэнтекуин решили завершить на сегодня, тем более что полтора часа занятий было вполне достаточно, если учесть, что они тренировались на ограниченном пространстве. - Na’th! — так же коротко воскликнула Валькери, и в тот же миг лонохарцы снова застыли друг напротив друга, напряжённые, собранные, точно пружины, готовые распрямиться при первой же команде и вновь ринуться в битву, разя любого, стоящего у них на пути.
- Deas, - удовлетворённо пробормотала Пэнтекуин. — Достаточно. Северус, неплохо, но работай над скоростью, это твоё слабое место. Фаэлита, ты неосторожна и, пытаясь пробить защиту противника, открываешься для моих ударов. Не спеши, это может быть смертельной ошибкой. Драко… может быть… - в её голосе послышалось предложение.
Он принял вызов.
- Sath! — белозубо улыбнувшись, крикнул он в ответ.
Но за секунду до того, как только Архимагистр и Архонт сошлись бы в поединке, в воздухе прозвучали хлопки в ладоши.
Все присутствующие обернулись на звук и замерли, как вкопанные. Лица Гермионы и Джинни осветились улыбками, а все присутствующие лонохарцы наоборот, немного напряглись и помрачнели - в десяти метрах от места тренировки, прислонившись спиной к дереву, в расслабленной позе стоял Гарри Поттер и с ироничной усмешкой вяло аплодировал:
- Браво, браво, всегда любил балет..
- Гарри!! - одновременно воскликнули Грейнджер с Уизли и метнулись к нему, но, не добежав пары метров, затормозили, потому что из-за дерева бесшумно появился еще один гость — беловолосая девушка в немного необычной одежде, держащая в руке странный посох.
Заметив, что друзья насторожились, Гарри поспешил их успокоить:
- Все в порядке, это моя.. мой новый друг. Я вас познакомлю чуть позже.
Девушки встали рядом с ними, недоверчивость исчезла из лиц, но все же он продолжали искоса, с любопытством, поглядывать на странную незнакомку.
- Гарри, где ты пропадал все это время? - накинулась на него Гермиона.
Глядя на подругу, Поттер отметил, что со времени их последней встречи она изменилась — ее вечно непослушные волосы были подстрижены и стянуты в тугой, короткий хвост, открыв лоб, шею и уши; сама Грейнджер немного осунулась, под ее глазами залегли легкие тени, но во взгляде и облике появилась несколько неженская твердость.
- Вы не поверите, где я побывал.. - ответил Гарри. - Но как вы умудрились затесаться в эту милую компанию?
- Ты уже знаешь, что Хогвартс захвачен Упивающимися? - вопросом на вопрос ответила Гермиона.
Гарри утвердительно кивнул.
- Так вот, когда Вольдеморт напал, по просьбе Дамблдора, профессор Снейп и Малфой вывели всех учеников и преподавателей из школы потайным ходом через Тайную Комнату в Запретный Лес.
- Правда? Чудеса просто.. - удивился Поттер. - Снейп и Малфой творят добрые дела, бывает же такое..
- А нас они взяли с собой сюда, - продолжила Гермиона. - Зачем — не сказали, но у меня есть пара предположений..
- Да, я тоже, пожалуй, догадываюсь, зачем они это сделали, - кивнул Гарри. - Они не без оснований полагали, что рано или поздно я за вами приду. Но все же они вам помогли, так что..
Он повернулся к стоящей поодаль четверке, вернее пятерке, если считать вризрака Эсси, немного покоробленной тем, что Поттер беседовал с Гермионой и Джинни, как будто не замечая их, и коротко кивнул-поклонился:
- Я благодарю вас за помощь. А теперь позвольте откланяться.
Он повернулся к ним спиной и сделал шаг, как его окликнула Валькери:
- Постой, Гарри! Ты вот так просто возьмешь и уйдешь? Даже не поговорив?
Гарри остановился, развернулся и положил меч на плечо, по которому тут же скользнули взгляды Пэнтекуин, Малфоя и Снейпа.
- Однако, прогресс налицо, - Поттер спокойно, почти без иронии, посмотрел на собеседников. - Уже никаких «Ты в любом случае пойдешь с нами», «Мы сотрем тебе память для твоего же блага», «Решения Ордена Хаоса не дано нарушать никому». Ваши запросы стали куда скромнее — поговорить. Только вот о чем нам с вами разговаривать?
Такой вопрос Гарри слегка сбил Валькери с толку, но она быстро сориентировалась:
- Ну, например, ты знаешь, что этот твой меч довольно скоро тебя убьет?
- О.. да вы, гляжу, времени даром не теряли.. - тонко улыбнулся Гарри, но в его глазах не мелькнуло и тени улыбки; они были как две зимние полыньи с черной водой, лишь слегка затянутые тонким ледком. - Впрочем, я и не рассчитывал, что это останется тайной. Ведь если в истории обычных магов и даже магглов он оставил свой след, то и у лонохарцев просто обязаны иметься какие-либо сведения. Только могу тебя разочаровать — я не собираюсь присоединяться к его многочисленным жертвам, мы, так сказать, нашли с ним взаимопонимание..
Валькери внешне никак не отреагировала, хотя подобный расклад вовсе не стыковался с тем, что она прочла об этой проклятом клинке, и что ей поведал наг-архивариус.
А Гарри тем временем продолжал:
- Ту стычку у Хогвартса я, после некоторого раздумья, решил проигнорировать - в конце концов, ее последствия принесли мне гораздо больше пользы, чем я даже мог рассчитывать. К тому же они, — Поттер кивнул в сторону Снейпа и Малфоя, - помогли студентам и моим друзьям, так что, полагаю, мы в расчете. Во всяком случае, пока..
- А вот мы так не считаем, - тягуче произнес Малфой с высокомерным видом. - Ты что, Поттер, всерьез думаешь, что мы помашем тебе вслед ручкой и пожелаем счастливого пути? После всего?
- А что же я такого натворил, а? Может то, что я хлопнул тебя, такого красивого, мечом по лицу? - Поттер посмотрел на Малфоя. - Да, не спорю, ужасное преступление.. Но за то, что он пытался меня убить, это - чисто символическая цена, не находишь? Что же еще ты хочешь мне предъявить? Что я совершил кощунство, вспомнив свое прошлое, и тем самым оскорбил чувства Ордена Хаоса?
- Нет, ты оскорбил Северуса, и мы этого так не оставим, - угрожающе процедил Драко. - Честь в Лоно Хара..
Но Гарри его перебил.
- Честь? Малфой, о чем это ты? То, что Снейп рассчитывал в очередной раз унизить меня, а вместо этого из него самого выбили пыль — это оскорбление его чести? Не знаю, что именно рассказал вам любезный профессор о том.. инциденте, но я не бил его в спину и не нападал исподтишка. В самом начале я предложил разойтись подобру-поздорову, и, если бы не непомерная гордыня мистера Снейпа, с ним бы ничего не случилось. Но даже когда дело дошло до схватки, я оставался с голыми руками, учитывая, что и он был безоружен.
У молча сверлящего Поттера взглядом Северуса при этих словах вздулись желваки на скулах.
- Пока мы тут гостили, я тоже вдосталь наслушалась сказок про честь — заметила Гермиона. - Про то, что Вольдеморт, оказывается, очень щепетильный в вопросах чести человек, замаскированное вранье — это правда, а измена мужу чуть ли не на его глазах — вполне обыденное дело.
- Как интересно.. Узнаю непринужденный стиль лонохарцев, лезущих со своими, мягко говоря, странными законами и моралью, в любой монастырь. Однако, возвращаясь к теме.. Если же, несмотря ни на что, сам мистер Снейп считает, что тот бой был нечестным — ради бога, можно устроить реванш в любое удобное для него время. Хотите?
Снейп молчал, с очень несвоевременной четкостью вспомнив, что тогда произошло на поляне Запретного Леса. Нет, никакого реванша он однозначно не хотел. Северус не был трусом, он просто был неглупым человеком и хорошо понимал, что против этого Поттера он не выстоит.
- Нет? Ну, вот видите.. Говоришь, Малфой, вы этого так не оставите? Угрожаешь мне коллективной местью за победу в честном поединке? Все же странные у тебя понятия о чести.. Как уличной шпаны, которая только толпой и сильна. Или у вас, лонохарцев, они распространяются исключительно на вас самих, а каких-то там человечков из «низшей расы», не зазорно и попинать скопом, как тех же варгов? И вообще, - съехидничал Гарри. - Не кажется ли вам, что вот так заступаясь за вашего Мастера Алхимии, вы сами в первую очередь оскорбляете его честь? Тонким таким намеком — «Сынок ты еще, Снейпи..»
- Господин, что вы пытаетесь доказать этим.. - вмешалась в разговор доселе молчавшая Рен, встав рядом с ним. - Они же все - садэ, «подобные».
- «Господин?» - переспросила Валькери, удивленно приподняв брови, Гермиона и Джинни недоуменно переглянулись, а Гарри повернулся к Рен, на лице которой застыла гримаска легкого презрения.
- «Подобные»? Это как?
- Они все сами, по доброй воле, пробудили в себе животное начало, собственноручно расписавшись в своей слабости, как люди. Ну, разве что, кроме этого, - она указала на Малфоя. - В нем сущность дракона родилась первой, просто не сразу пробудившись. Но остальные.. В Даймоне одно время тоже была каста отверженных, таких же зверолюдей, искавших силы в хищных животных формах.
- А, так ты имеешь в виду их аниморфизм? - догадался Гарри.
- Неважно, как это называется, - отрезала Рен. - Но то, что они сделали — позор и унижение. А вот эта, — она мотнула головой в сторону Валькери, - вообще одно сплошное глумление над именем человека, в ней столько всего намешано..
- А как же, скажем, оборотни? - спросил Поттер, вспомнив о Люпине.
- Ликантропия — это болезнь, подчас неизлечимая. Оборотни не заслуживают презрения из-за своей второй сущности, она для них проклятье, но вот такие как эти.. Человеку подвластны силы, куда более могучие, чем клыки и когти, и, отказываясь от них в пользу примитивных возможностей безмозглых тварей, они сами спускаются на ступеньку ниже, чем самый никчемный человек. Люди должны властвовать над зверьми, а не уподобляться им, отсюда и их имя — садэ, «подобные». И разговаривать с ними о чести — все равно, что объяснять слепому цвета радуги.
- Гарри, о чем она только что говорила? - шепотом поинтересовалась Грейнджер. - Про Даймон ты мне рассказывал, но все остальное.. Какие-то зверолюди.. И как-то твоя новая знакомая странно разговаривает — артикуляция ее губ и слова совершенно не совпадают..
- Она не знает английский, я наложил на нее заклинание перевода, - так же тихо ответил Поттер. - Что же до всего остального, то извини, Гермиона, но тут не место и не время для подробных рассказов..
А четверка лонохарцев недобро смерила Рен взглядом. Напряженность, и без того витавшая в воздухе, несколько усилилась; сказанное ею вполне тянуло уже на реальное оскорбление.
- Поттер, уйми свою хамку, раз ты ее, хе-хе, «господин», - с насмешкой сказал Малфой. - Потому что, если ты этого не сделаешь..
- Гарри, ты ставишь меня перед дилеммой, - шагнула вперед Пэнтекуин, жестом остановив Драко. - С одной стороны - ты нарушил кучу законов Лоно Хара и Ордена Хаоса. А с другой.. Назови хоть одну причину, по которой мы должны отпустить тебя? Кроме той, что мы когда-то вместе сражались?
- Вот как? Тогда у меня встречный вопрос — назови хоть одну причину, почему я должен подчиняться вашим законам? - Поттер сделал такой упор на слово «вашим», что будь оно камнем, то, наверняка, покрылось бы трещинами. - Почему они должны меня беспокоить? С какой стати я, находясь в своем собственном мире, вдруг обязан блюсти правила совершенно другого, а?
- Пойми, эти законы благо прежде всего для вас.. - терпеливо начала объяснять Валькери. - Ведь вы, волшебники, тоже скрываете свое существование от не-волшебного мира..
- Это демагогия, и ты сама это прекрасно понимаешь, - не дал ей договорить Гарри. - Маги скрывают свое существование от магглов главным образом потому, что нас на несколько порядков меньше, чем их. И узнай они о нашем существовании, для них было бы слишком большим искушением попробовать нас подчинить, или, по меньшей мере, контролировать. Несмотря на всю магию, у волшебников был бы громадный шанс стать очень ценными, холимыми и лелеемыми, но рабами. Ради блага всего человечества, разумеется. А если бы мы не подчинились, дело бы наверняка кончилось новой, невиданной доселе охотой на ведьм.
- Но между вами и нами ситуация совершенно другая, - продолжил развивать свою мысль Поттер. - Вы намного старше волшебного мира людей, ваша магия, которую вы называете Высшей, куда более продвинута, наконец, вы физически находитесь в другом пространстве. Даже если завтра все маги, вплоть до последнего сквиба, узнают о вашем существовании, вам не грозит абсолютно ничего. Никто не попытается поставить вас на службу своим интересам, никто не решит пересчитать вас и снабдить номерками, и не попытается изучать, как подопытных кроликов. И уж точно никто не станет вмешиваться в ваши дела. Но, тем не менее, вы скрываете свое существование от волшебников. Объяснение этому может быть только одно — вы нас используете, причем всех - и магов, и магглов.
- Гарри, что за бред?! Где ты этого набрался? - от удивления у Пэнтекуин расширились глаза. - Откуда ты взял, что мы вас используем? И вообще — с чего у тебя такая неприязнь к нам?
- А с того. Заново вспоминая и осмысливая все то, что твой папочка, не к ночи будь помянут, стер из моей памяти и всех остальных участников тех событий, я пришел к выводу, что на деле все на так радужно, как вы лонохарцы, нам расписывали. А как все красиво звучало! Четыре Стихии, священная война с Уничтожителями, необходимость сражаться рука об руку во имя спасения мира.. Видать, вы просто не уточняли, какого именно мира. Не спорю, доля правды во всем этом была, но именно так и легче всего спрятать ложь — прикрыть ее слоем правды.
- Послушай, все — это правда, империя Лоно Хара всегда незримо опекала мир магов-людей..
- Да что ты говоришь.. Хорошая опека.. К примеру, вы дали «зеленый свет» Вольдеморту, даже не попробовав его образумить, хотя и видели, какие чудовищные деяния он творит, а вы должны были это сделать, ведь он принадлежал вашему миру! «Пускай мальчик пошалит..» - наверное, решили вы, - «Ну погибнут людишки, кто их там считает?» На деле вы ничем и никогда реально не помогали нашему волшебному миру, хотя многие ваши представители спокойно жили в нем, и имели свои интересы, в том числе и ты сама. Подачки вроде помощи при постройке Хогвартса — не в счет.
Рассказывая все это, Гарри сам не заметил, как начал заводиться.
- Но зато, как только появилась угроза Лоно Хара в виде Уничтожителей, вы почему-то сразу побежали к «простым волшебникам» за помощью. Я ведь помню как, один из ваших, вероятно случайно, проговорился, что в случае падения нашего мира, следующей была бы ваша империя. Вот только не надо говорить, что вы спасали прежде всего нас. Но как только та война закончилась, вы очень оперативно вырезали все кошмарные события из памяти волшебников. Опять же, ради нашего блага, конечно. А ведь именно мы в первую очередь понесли огромнейшие потери. Мы столько пережили, а вы… вы, чертовы лонохарцы, возомнили себя властелинами судеб! Вы просто выдрали из памяти волшебников, все то, что хоть в какой-то мере свидетельствовало о том, что «великие лонохарцы» просили помощи у жалких людишек, недостойных их внимания. Вы просто использовали магов, и как только перестали нуждаться в их помощи, выкинули их на помойку, словно старый механизм, отслуживший свой срок. Как ведь забавно.. Стоит взглянуть на ситуацию под другой точкой зрения — и интересная картина складывается, не правда ли? Да и ты ко всему произошедшему приложила свою милую ручку..
- Что ты хочешь этим сказать? - спросила Пэнтекуин с непроницаемым лицом.
- Лишь то, что в произошедшем есть очень любопытные моменты. Давай-ка вспомним прошлое.. Ты приезжаешь в Хогвартс и, спустя какое-то время вываливаешь на нас с Малфоем откровение, что мы — стихийные маги, обязанные защищать, оборонять и так далее.. И мы, ненавидящие друг друга, моментально становимся практически приятелями. А ведь наша, так сказать, взаимная неприязнь, не вчера родилась, за годы она настоялась и выдержалась, как хорошее вино, и не могла пройти просто так, как насморк. Повторись те события сейчас — возможно, я бы и присоединился к вам, но мне бы и в голову не пришло дружески относиться и помогать Малфою, давать ему советы, тащить его на спине.. Когда я вспоминаю те мои поступки, они мне кажутся просто нелепыми. А твой ход с Вольдемортом.. Да будь он хоть трижды повернут назад в прошлое Тома Реддля, я бы точно попытался его убить сразу после того, как он стал бы не нужен. Чтобы предотвратить то, что он натворит, став снова тем самым Вольдемортом. Но мы с ним мирно едим за одним столом, беседуем, шутим, вспоминаем Хогвартс.. Просто аркадийская идиллия.. И что самое поразительное, я помню, что тогда все это мне казалось нормальным, правильным и единственно верным. Но когда я все это начал заново осмысливать этой зимой, у меня волосы встали дыбом — как я мог? Приятели Малфой и Вольдеморт, непререкаемый авторитет Леди Дракулы, готовность послушно прыгать по малейшему ее щелчку пальцами, практически фанатичная вера в то, что все это — мой долг.. Чтобы я сам согласился на то, чтобы мне стерли память обо всем произошедшем? Я ли это вообще был?
А потом все встало на свои места, ведь все нити вели в одну единственную точку. Кому было нужно, чтобы мы с Малфоем не грызлись, а готовились к войне с Уничтожителями? Кому моя ненависть к Вольдеморту была только досадной помехой? Кому было очень нужно, чтобы все ее слова воспринимались как истина, не требующая никаких доказательств? Кому было выгодно, чтобы ее «подопечные» не рассуждали и сомневались, а просто делали то, что им говорят? Ответ прост — тебе, тебе и снова тебе. Тебе, как Хара`сару, нужно было всего-то немного проникнуть в сознания, и совсем чуть-чуть изменить то, что тебя не устраивало, никто другой на это был просто не способен. И это ты, которая сама назвалась моей сестрой..
- Но, даже поняв все это, я еще как-то пытался оправдать ваши поступки. Окончательно же розовые очки спали с меня на балу в день Святого Валентина, когда я смотрел на ваш со Снейпом танец. Вы так зажигательно плясали, так искренне веселились, отлично зная, что твой полоумный братец готовится развязать новую бойню, и что его жертвами в первую очередь станут семьи тех, среди которых вы так мило развлекаетесь. Их семьи и они сами. Я смотрел на кружащиеся пары и думал - а сколько из них смогут потанцевать в следующий Валентинов день? И сколько не смогут, потому что они, или их близкие, будут убиты твоим братцем и его слугами? А вы веселились, и вам не было абсолютно никакого дела до их жизней, которые вы могли бы легко спасти. И тогда я понял — это бесполезно. Бесполезно пытаться оправдывать вас, стараться найти какое-то объяснение такому отношению, и уж тем более — взывать к вашему состраданию.. Ведь, как ты сама говорила, члены вашего Ордена Хаоса не светлые, и не тёмные, а руководствуются только лишь собственными желаниями, не завися ни от каких норм, правил и законов.
- Вы не светлые и не темные, вы — серые, - Гарри покачал головой. - И ваши души, и вы сами. И в этом ваша главная ошибка. «Те, кто боятся смотреть во Тьму, не способны увидеть и Света. Не видя ни Света, ни Тьмы, они обманывают сами себя и служат лишь сами себе». Это не мои слова, я прочел их в одной любопытной маггловской книге, но написаны они как будто специально про вас. Тогда, после этого бала, я решил — я все сделаю сам, невзирая на методы и средства. Не зря же весь магический мир считает меня тем, кто спасет их от Того-Кого-Нельзя-Называть. А я не люблю подводить тех, кто искренне на меня надеется. Но вот какое дело..
Поттер пристально посмотрел в ее глаза.
- Надеюсь, «сестрица», ты не забудешь о своих принципах?
- Говори яснее, Гарри — ответила та.
- Помнишь, когда-то, когда мы готовились к войне с Уничтожителями, я спросил тебя, почему ты не остановила Тома Реддля, когда он начал свое первое кровавое бесчинство в нашем мире? Тогда ты ответила, что твои принципы не позволяют тебе вмешиваться в дела брата. Но вот что интересно, когда я загоню твоего братца в угол, как крысу, и начну резать ремни из его паршивой шкуры, ты также не будешь вмешиваться? Осмелюсь дать тебе совет - лучше оставайся верна своим принципам. Я нисколько не желаю открыто враждовать с вами, но если вы вмешаетесь в мою войну, попытаетесь причинить вред мне или моим друзьям, вся ответственность за последствия ляжет исключительно на вас.
Слушая Поттера, Валькери казалось на удивление спокойной, даже умиротворенной, и Гарри отлично понимал причины этого — мышеловка, расставленная Снейпом, сработала, а уж что там пищит мышь, попавшая в нее, уже совершенно неважно.
«Ну ничего, у меня есть сюрприз для тебя, сестричка..»
- Гарри, что ты тут говоришь - чистейшей воды паранойя, наверняка навеянная твоим новым приобретением. Но такими речами и угрозами ты лишь усугубляешь свое и без того шаткое положение, - Леди Дракула слегка пожала плечами. - И еще раз подтверждаешь закон Ордена Хаоса: чем меньше люди знают о нас — тем лучше.
- Да я даже и не надеялся, что вы что-то поймете, я по большому счету так, выговаривался, - Поттер сокрушенно вздохнул. - Вы сейчас напоминаете мне безнадежно избалованных детей - слишком привыкли, что ваши желания и есть закон для всех. Так вот, мы уходим. Со своей стороны я обещаю, что никто — ни я, ни мои друзья, не собираемся трезвонить о вас на каждом углу или писать в газеты сенсации. Нам лучше забыть друг о друге — так будет лучше для всех. И я еще раз, как тогда у Хогвартса, говорю вам: не мешайте мне, не пытайтесь решить вопрос силой — иначе я отвечу тем же.
- Ты так уверен, что снова выстоишь один? Против четверых? - насмешливо растянул губы Драко, поигрывая своей тростью.
- Почему же один? Вдвоем. - ответил Гарри, и Рен перехватила свой хетсаан поудобнее.
- Ошибаешься, Гарри, втроем, - рядом с ними встала Гермиона.
Она слегка развела руки, ее глаза на миг расфокусировались, став пустыми, словно Грейнджер на миг покинула свое тело, а в следующий момент вокруг нее рванули вверх потоки ветра, трепля одежду и волосы, а над ее головой возникли из пустоты и повисли в воздухе две двухметровые суставчатые когтистые кисти, напоминающие гигантские перчатки, будто вылепленные из блестящей черной смолы.
Гермиона пошевелила растопыренными пальцами — и фаланги «перчаток» послушно повторили движение. Девушка улыбнулась и посмотрела на возможных противников не то чтобы враждебно, а попросту как на живые объекты, который может потребоваться через миг перевести в несколько иную категорию. Гарри заметил, что ее руки до костяшек замотаны бинтами и нахмурился.
- Нет, вчетвером! - шеренгу сторонников Поттера дополнила Джинни.
Уизли свела перед собой ладони, перевернула их горизонтально, с усилием, как бы натягивая тетиву лука, сжав зубы развела на ширину плеч, развернувшись боком.
- Это же.. - резко повернулся к ней Гарри. Между рук Джинни шипел и бился, стремясь вырваться на свободу, целый пучок багрово-красных молний. А потом посмотрел на Гермиону, молчаливо обещая ей серьезный разговор.
- Малфой, мне это кажется, или шансы как бы уравнялись? - по-прежнему держа меч на плече поинтересовался Гарри. - Ну так что? Превратим окружающую местность в лунный ландшафт, в том числе и этот симпатичный домик? Или на этот раз обойдемся без драк?
- Ты всерьез думаешь противостоять нам с этими детьми? - ответила вместо Драко Валькери. - Твоя слепая вера в друзей — твоя слабость, Гарри.
- А твоя — чересчур гипертрофированное самомнение, и привычка считать всех вокруг слабее себя, - ответил Поттер. - Смотри, сестричка..
И он, отдав меч Рен, выбросил вперед руки ладонями вверх. На одной из них вспыхнул огонь, а на другой.. На другой возник хаотично мечущийся, текущий между пальцами тающими темными струями комок непроглядной тьмы.
- А теперь — фокус, - и Поттер начал неторопливо сводить ладони вместе.
Ближе, еще ближе..
В головах Малфоя и Валькери начал зарождаться какой-то вибрирующий гул, похожий на то, как слышится в тоннеле приближающийся поезд. Он все нарастал, увеличивая тональность, став уже больше похожим на пронзительный визг, и за мгновение до того, как Поттер свел ладони вместе, она поняла, что он задумал..
- Не-е-е-е-е-т!! - закричав, Пэнтекуин рванула вперед, но успела сделать только один шаг, как все ее тело скрутила чудовищная судорога, словно она попала под мощнейший разряд электричества, разом вскипятивший ее кровь, а голову разорвала страшная, запредельная боль. Последнее, что она увидела меркнувшим зрением, был падающий на землю Драко, и Гарри, держащий в ковшике вытянутых ладоней бушующий факел пламени. Черного пламени, немыслимым, противоестественным образом соединившим в себе тьму, и ее вечного антипода - огонь.
- Что ты с ними сделал?! - выкрикнула Фаэлита, не зная, как ей поступить — атаковать Поттера или кидаться к рухнувшим навзничь Драко и Валькери. Снейп замер каменной статуей с расширенными глазами, силясь осмыслить произошедшее; он один после отключившейся Пэнтекуин понял, что именно смог сделать Гарри Поттер. А ведь Северус был уверен, что на этот раз ненавистный гриффиндорец уж точно от них не ускользнет.
Сомнений не было только у Эссессили. Увидев, что двое его хозяев упали без чувств, он бросился на их обидчика, но, получив сокрушительный удар широким концом хетсаана Рен, вризрак отлетел на несколько метров, так и не встав после падения.
- Что с ними? - повторила вопрос рыжеволосая хозяйка дома на Дарк-стрит, в чьем взгляде плескалась злость и паника.
- Ничего особенного, к утру очнутся с головной болью и богатой пищей для размышлений, - спокойным тоном, будто ничего и не случилось, ответил Поттер, беря свой меч у Рен. И только она с Гермионой и Джинни заметили, как дрожат у него пальцы, и как Гарри, шмыгнув, втянул показавшиеся из ноздрей струйки крови.
- Надеюсь, теперь никто не будет возражать против того, что мы вас покинем? - спросил он у оставшихся лонохарцев. Гермиона, поняв, что сражения не будет, тряхнула руками, и порождения тьмы, висевшие над ее головой исчезли, как и появились. Джинни медленно свела руки с протестующе трещащими разрядами и вытерла вспотевший лоб.
Фаэлита со Снейпом, глядя на все это, промолчали.
- Я так понимаю что молчание — знак согласия, - медленно кивнул Гарри, шевельнул рукой и сзади него засветился знак портала. - Гермиона, Джинни, давайте по одной.
Он напоследок развернулся и сказал Снейпу.
- Профессор, будьте так добры.. Когда эти двое очнуться, передайте им, чтоб они подумали над моими словами. Ступайте своей дорогой, лонохарцы, и не заигрывайтесь в богов в мире, который, по большому счету, и не ваш вовсе.

Солнце уже практически село, но продолжало подсвечивать из-за горизонта, заливая редкие кучевые облака густо красным цветом. На потемневшем небе проглянули первые звезды, легкий ночной ветерок лениво шевелил ветви деревьев небольшой рощицы, располагавшейся островками в паре-тройке километров от автотрассы Лондон-Оксфорд.
Внезапно ветер усилился, рванул листву сильнее, в роще несколько раз беззвучно полыхнуло неярким синим светом, и из нее появилось четверо людских силуэтов.
- Так, стоп, привал.. - сказал Гарри и обессилено распростерся на траве. - Дайте воды, а?
Гермиона потянулась было к брошенному на землю рюкзаку, но Рен выхватила его практически из-под ее руки, и, вытащив литровую бутылку, подала Поттеру.
- Мне помочь? - спросила она.
- Нет, не надо, - Гарри жадно осушил половину, а остальное вылил себе на голову и лицо. - Ох-хо-хо, как хорошо.. Минут через двадцать я буду в норме.. Если кто хочет пить — там есть еще.
Грейнджер, слегка недоуменно покосившаяся на Рен, взяла еще одну прохладную бутылку, отпила пару глотков и передала ее Джинни, попутно обменявшись с ней вопросительными взглядами.
- Гарри, а что ты сделал? - озвучила Гермиона мучивший ее вопрос. - Я ведь ничего не почувствовала, ну, может, в ушах зашумело на секунду, а Малфой с этой Валькери просто отключились.
- Разумеется, не почувствовала, ты же не стихийный маг, - сказал Поттер. - А насчет того, что я сделал.. Ты уже имеешь представление о магии стихий?
- Да, - кратко ответила Грейнджер.
- Ну, тогда ты должна понимать, что все четыре стихийные силы, несмотря на все свое отличие, взаимосвязаны. А Хар`асар, пятый стихийный маг, который должен как бы курировать и направлять остальных четверых, завязан на них еще крепче, имея половину от силы каждой из стихий. Получается некая схема, с четырьмя фигурами по углам, и одной — посередине, которая связана с каждой из четырех. Это дает центральной фигуре дополнительные возможности влияния и управления остальными, но в этом же скрыта и ее слабость.
- Обратная связь?
- Именно. - Гарри потянулся и заложил руки за голову. - Любое возмущение стихийных сил сильнее всего ударит по Хара`сару, потому что ему достанется вчетверо больший удар, чем всем остальным. А уж то возмущение, которое устроил я, не по зубам даже такой живучей особи, как Пэнтекуин.
- Но что же ты сделал? - Гермиона подстелила себе мантию и села, поджав ноги и внимательно слушая.
- Попросту говоря, смешал свет и тьму, - улыбнулся Поттер, сорвав и начав покусывать травинку. - Живой огонь — это же извечный враг темноты. Объединив их силой, как два отталкивающихся полюса магнита, с точки зрения стихийной магии, я на короткий миг совершил что-то немыслимое, запретное, иррациональное. На миг по всем стихийным элементам прошло сильнейшее искажение, что-то вроде, если бы человек, привыкший дышать воздухом, вдохнул бы даже не воды, а кислоты. Результат ты видела - маги, имеющие отношение к силе стихий, на какое-то время пришли в абсолютно нерабочее состояние. А если бы там были все стихийные, то счетверенный удар наверняка убил бы нашего дорогого Хар`асара..
- Погоди.. - спросила Джинни. - Но если Малфой с этой-как–ее-там Дракулой упали, как подкошенные, то почему ты сам остался на ногах? Или тебя это не зацепило?
- Почему же? Зацепило, и не хуже, чем Малфоя.. Но во-первых, я был к этому готов, а во-вторых, у меня как-никак уже есть иммунитет к разным темным фокусам. Расклад был простой — или бой с совершенно непрогнозируемым результатом, либо ход, которого точно никто не ждет, пусть даже я и сам попадаю под удар. Мне показалось, что второе все же предпочтительней. Тем более, что эта небольшая демонстрация придаст весомости моим предупреждениям.
- Ты всерьез думаешь, что они оставят нас в покое? - скептически покачала головой Гермиона. - Причем именно «нас», потому что после того, что ты им при мне с Джинни наговорил, охотиться, в случае чего, будут на всех.
- Неужели я произвожу впечатление такого наивного? - фыркнул Поттер. - Лонохарцы смотрят на любую проблему с позиции превосходства и силы — просто потому, что никаких других позиций иметь попросту не привыкли. Пойти на компромисс для них означает уронить «величие Лоно Хара», ту самую извращенную «честь», с которой они так носятся. Так что на то, что Валькери с Малфоем и Снейпом все же проглотят эту горькую пилюлю и отстанут от нас, я отвожу приблизительно три процента из ста. А в то, что нам позволят добраться до Реддля, вообще плохо верю. До определенного предела вмешиваться они не будут, но вот когда у ее братца земля загорится под ногами, вот тогда от них можно ждать любых пакостей. Но преимущество все же на нашей стороне. Я знаю о них, и их возможностях гораздо больше, чем они обо мне, и о силах, которые я могу положить на свою чашу весов. И я уже наметил пару шагов, чтобы, при необходимости, еще больше изменить общий расклад..
- Знаешь, Гарри, я, конечно, тебе верю, но, может, они не такие и плохие? - неуверенно спросила Джинни. - Вернее, не настолько.. Они совершенно не похожи на тех чудовищ, что получаются по твоим рассказам..
Поттер вздохнул:
- Ох, Джинни, Джинни.. Это только в сказочных книжках у злодеев из пасти торчат клыки, и они не стесняясь, в открытую, гложут людские кости и пьют кровь невинных детушек. В реальной жизни настоящие убийцы и подонки как раз вот такие - чистенькие, в красивых плащиках, и очень разумно объясняют свои действия. Более того — они сами искренне верят в то, что говорят, и поэтому особенно опасны. Ты разве еще этого не поняла?
Джинни промолчала.
- Ну ладно, уже почти стемнело, пора двигаться дальше, - Гарри поднялся с травы слегка пошатнувшись; было видно, что он еще не до конца оправился, отряхнул одежду и, взмахнув рукой, вычертил в воздухе прямоугольник величиной с широкую дверь, замерцавший бирюзовым светом.
- Это — на всякий случай, - сказал он, пройдя через него.
Рен спокойно прошла сквозь играющую цветовыми волнами плоскость и встала рядом с Гарри. А вот с Гермионой и Джинни вышло иначе — при проходе раздалось два глухих хлопка, и от одежды девушек пошел заметный даже в темноте белый дымок.
- Как я и подозревал, - усмехнулся Поттер. - На вас навесили какую-то магию слежения, на манер маггловского радиомаячка. Умный ход, ничего не скажешь.. Но теперь вы чисты, как новорожденные. Вперед.
Из портала они вышли уже в полной темноте, и оказались на ухоженном газоне заднего двора какого-то дома, напоминающего загородный особняк средней руки. Сложенный из камня, большой, но одноэтажный, если не считать широкой остекленной мансарды, он располагался так же, как и Нора семейства Уизли — на отшибе от всех, лишь где-то далеко, километрах в десяти или пятнадцати, виднелись огоньки другого человеческого жилья.
Гарри с друзьями подошли к двери, и Поттер сунул ключ в замочную скважину.
- Я снял этот дом в первой попавшейся маггловской риэлторской конторе. Пока мы не определимся с постоянной штаб-квартирой — какое-то время поживем здесь. Заходите.
Внутри оказалось довольно уютно — отделанные деревом стены и потолок в теплых оттенках коричневого, ковролин на полу, комфортная, но простая мебель, а с кухни тянуло чем-то вкусным.
- Гарри, ты что, и кухарку нанял? - поинтересовалась Джинни, втянув носом воздух.
- Почти.. - засмеялся Поттер, и, как иллюстрация к его словам, перед ними возник общий знакомец Добби, как всегда одетый в хаотичную смесь шапок, носков и шарфов.
- Гарри Поттер, сэр! - радостно пропищал он. - И, как обещал - с друзьями!
- А как же иначе? - ответил домовику Гарри. - Добби нашел меня почти сразу. Он и рассказал мне, что Хогвартс захвачен, и что он очень не хочет там оставаться и работать на людей Сами-Знаете-Кого. А тут он будет при деле.. Сразу скажу, Гермиона, его зарплата и выходные остались прежние, так что не переживай и можешь спокойно есть.
- Да я и не собиралась.. - начала было оправдываться Грейнджер и тут же осеклась, поняв, что над ней подшучивают. Джинни прыснула от смеха, и все пошли на кухню, где все уже было накрыто.
Где-то через полчаса, когда все перекусили, а скорее — плотно поужинали, Поттер отвалился от стола:
- Ну что, можете располагаться. В доме две ванные и три спальни, плюс диван в гостиной, так что места хватит всем. День выдался не самый спокойный, так что спим до упора, а потом будем решать, что, кто, куда и как.
Гарри, отчаянно зевая, поднялся и направился к крайней комнате. Рен пошла за ним.
- Рен, выбирай, где хочешь спать.
- Я хочу с вами.
- Ээ..?
Джинни, допивавшая тыквенный сок, поперхнулась и закашлялась, а Грейнджер, хлопая ее по спине, посмотрела на Поттера крайне неодобрительно.
- Гермиона, сделай одолжение, не пепели меня суровыми очами, - не оборачиваясь ответил Гарри. - Во-первых, я вовсе не обязан отчитываться и спрашивать разрешения, с кем мне спать, а во-вторых, ты просто не в курсе всего.. Догадываюсь, девушки, о чем вы там в первую очередь подумали, но могу обещать, что ваш сон не потревожат никакие сладострастные вопли, а завтра вы и так все поймете. Спокойной ночи.
Войдя в комнату, где имелся платяной шкаф, кресло широкая двуспальная кровать с тумбочкой и ночником, Гарри не включая свет разделся, оставшись голым по пояс, разулся, прислонил меч к стене у кровати, и рухнул на мягкий коричневый плед, застилавший постель: усталость все же давала о себе знать.
Уже почти уснув, Поттер приподнял голову и с удивлением увидел, что Рен пытается поудобнее устроиться в кресле, стоящем в углу у двери.
- Рен, ты чего? - тихо окликнул он ее. - На этой кровати и трое уместятся, ложись здесь.
- Ты разрешаешь? Просто спать на одной кровати с господином..
- Рен, когда-нибудь я проведу подробную беседу о наших с тобой взаимоотношениях, вернее, какими бы я хотел их видеть, - Гарри протяжно зевнул. - Но только не сейчас. Ложись спать, одна подушка и половина кровати твоя. Все.
- Хорошо..
Она встала с кресла, выскользнула из своей верхней одежды, и, оставшись только в своем отблескивающем сизыми искрами костюме, скромно легла на краешке кровати. Воцарилась тишина, за приоткрытым окном потренькивали цикады, и Гарри сам не заметил, как провалился в сон.
Пробуждение было уже привычно быстрым, как включение лампочки: миг — и сна как не бывало. Комнату заливал еще неяркий утренний свет, из открытого окна тянуло ощутимой прохладой, все же лето еще не до конца вступило в свои права. Видимо, продрогнув ночью, Рен завернулась в плед и теперь тихо посапывала под боком у Поттера.
Наручные часы показывали половину девятого утра.
Аккуратно, чтобы не разбудить Рен, он повернулся на бок в ее сторону и подпер голову рукой. Спящая девушка казалась такой обыкновенной, земной, что любой посторонний никогда бы и не догадался, кто она на самом деле, и какая сила скрыта в этой фигурке, уютно угнездившейся под одеялом.
«А как мы вернулись обратно..» - Гарри улыбнулся. - «Счастливый ангел смерти с венком на голове. Право, на это стоило посмотреть..»

* * *

Вернувшись в мир людей, они с Рен очутились на лугу, у самого края обширного фермерского поля, расположенного между двумя островками подлеска, и Гарри сразу пару раз оглушительно чихнул - после пустого воздуха Даймона, не имеющего ни вкуса, ни запаха, ароматы земли, травы и цветов казались просто оглушающими. Он закрыл глаза, подставил лицо ветерку и утреннему солнцу, и с наслаждением вдохнул полной грудью.
«Как хорошо..» - подумал Поттер. - «Наверное, то же чувствовал и Сириус, вырвавшись из Азкабана.. Как все-таки странно, что начинаешь ценить самые элементарные вещи только тогда, когда их лишаешься..»
И, словно подтверждая его мысли, Рен прошептала:
- Какой он красивый.. Твой мир.. - она присела на корточки, смотря на все широко раскрытыми глазищами, провела рукой по покачивающейся траве, размяла в пальцах стебель и лизнула выступивший сок. - Тут все.. Такое живое, все так пахнет.. Небо, солнце, ветер.. А воздух густой и сладкий, как мед..
- Привыкай, это теперь и твой мир тоже..
Гарри осмотрелся и заметил петляющий проселок, а вдалеке — огороженный выпас и дом, окруженный надворными постройками.
- Смотри, Рен, тут, кажется, неподалеку ферма. Пойдем, узнаем, скорей всего, у них можно купить что-нибудь поесть.
Они срезали по диагонали луг, перевалили через пригорок, и, выйдя на наезженную проселочную дорогу, неторопливо побрели по обочине. Девушка постоянно вертела головой, осматривая окрестности, густо покрытые цветущими луговыми травами, замирала с приоткрытым ртом, глядя на стайки птиц, а когда ей на нос села бабочка — восторженно охнула, но тут же виновато покосилась на Гарри.
- Простите..
- Да брось ты.. - махнул рукой Поттер, с тихим умилением глядя на Рен. - Будь собой, поверь, в этом нет ничего плохого.. Тебе вовсе необязательно постоянно идти за мной на полшага позади с каменным выражением лица.
- А можно мне тогда сорвать.. вон те.. желтенькие? - она показала на россыпь обыкновенных одуванчиков.
- Господи ты боже мой..
Он вытащил свою волшебную палочку, - земную магию все же совсем забывать не следовало, - и ткнул ею в сторону цветов. Несколько десятков стеблей с желтыми головками взмыли в воздух, закружились хороводом, сплетаясь между собой, и в руки Гарри прилетел пушистый венок из одуванчиков.
- Держи, - сказал он, и нахлобучил его на голову Рен.
Ее глаза сияли таким счастьем, что Поттер, которому доставить ей это маленькое удовольствие не стоило ровным счетом ничего, почувствовал себя даже неловко - словно подал человеку соль за столом, а он в благодарность вдруг принялась совать ему сотню галлеонов.
Гарри лишь удрученно покачал головой, а про себя подумал: «Девчонки есть девчонки, что ты из них не делай.. Похоже, кое-какие особенности женской натуры не под силу вытравить даже Каэр-Ду..»
Хозяина фермы они обнаружили быстро. Немолодой, но крепкий мужчина в потертом джинсовом комбинезоне и резиновых сапогах неторопливо и обстоятельно чинил слегка покосившуюся изгородь, разложив столярные инструменты и горсть гвоздей, высыпанных на промасленную бумагу.
Услышав шаги подошедших, он обернулся и критически осмотрел пожаловавших гостей.
- Здравствуйте, сэр, - вежливо поздоровался Гарри.
- И вам - не болеть, - спокойно ответил фермер, продолжая обозревать парочку. - Погодите-ка.. - внезапно он нахмурился, - Вы, ребятки, часом, не из этих? Как их там.. Которые, начитавшись сказочных книжек, носятся по лесам с деревянными мечами и в самодельных костюмах? Недавно моему соседу целая толпа таких обормотов своими играми вытоптала треть посевов, и если вы теперь и на моей земле решили порезвиться, то проваливайте лучше подобру-поздорову.
- Нет, нет, сэр, мы не из этих, - Поттер помотал головой, про себя недоумевая, за кого же это их приняли. - Во всяком случае, не совсем, и мы уж точно не будем ничего вам вытаптывать. Мы просто хотели купить чего-нибудь поесть..
Уверения в том, что никто не посягает на его поля, а также бумажка в десять фунтов, существенно улучшила отношение фермера, и обратно на холм они вернулись с двухлитровой бутылкой молока, большой ковригой свежего хлеба и двумя внушительными кусками домашних ветчины и сыра. Устроив на взятой у хозяина газете импровизированный стол, Гарри и Рен набросились на еду. Совместными усилиями припасы были вскоре уничтожены, и двое развалились на траве с чувством приятной сытости.
- Это был не-волшебник? Маггл? - спросила Рен.
- Ага, - подтвердил Гарри, жмурясь от начинавшего припекать солнца. - Самый обыкновенный маггл. У него есть жена, дети, эта ферма. Он выращивает коров и свиней для молока и мяса, сеет пшеницу и овес, продает их, и этим и живет. В принципе, далеко не самая плохая жизнь.. Чистый воздух, природа.. Разве что скучноватая, но это уж кому что нравится.
- У нас земледелие было весьма уважаемым ремеслом, - сказала Рен. - Ведь даже самым великим воинам и магам нужно есть, не говоря уже и простом народе. Так что притеснения крестьян Владыкой очень не одобрялись.
«Интересно..» - поразмыслил Гарри. - «Как же именно выражалось неодобрение Повелителя? Виновных использовали в виде тягловых животных для вспашки земли? Или, может, сразу переводили в категорию удобрений для полей? Зная нрав Каэр-Ду, ожидать можно чего угодно..»
А Рен, лежащая лицом вверх, внезапно начала негромко говорить:

Плыть вместе с облаками.
Искать безмолвие выси,
В небесном море.
Отвергнуть их безмятежность, и ждать,
Когда они напитаются синью, родив
Мгновенный пугающий ветер,
Как штормовая волна..

На языке Даймона эти стихи звучали странно, непривычно, но Гарри невольно заслушался; сколько образов было вложено в короткие семь строк. Рен замолчала и через некоторое время добавила:
- Облака здесь просто потрясающие.
- Ты знаешь и стихи?
- Это сочинил Сэй-И-Горам, один из свиты Эр-Кхана. Он специализировался на магии воздуха и много времени проводил в небе. Некоторые считали, что даже слишком много..
Гарри хотел спросить «А что с ним стало?» но вовремя остановился. И так было ясно что — все то же, что случилось со всем их миром. Выстояли лишь цитадели тьмы. А памятником всем остальным стали лишь руины, пепел и пыль. И незнакомые стихи.
Порыв ветра поднял с земли уже лишенную груза газету, и швырнул ее в лицо Поттеру. Он снял ее и отбросил в сторону, машинально поглядев на дату, но тут же поднял снова, сев от удивления.
- Что? Третьего мая? - нахмурился Поттер. - Может, газета прошлогодняя.. Нет, год этот. Значит, уже май на дворе? Черт.. Действительно, даже для очень ранней весны это слишком.. - Поттер обескуражено огляделся вокруг. - Но по моим ощущениям прошло дня четыре.. Ну, максимум, неделя.. Что это еще за временные фокусы? Такого же не может быть..
- Может, - Рен села рядом, тут же перейдя на «вы». - Простите, я забыла вас предупредить.. Время в Эрц-Хаоре течет по-разному; в нем самом оно почти синхронно времени большинства слоев реальности, но чем ниже спускаешься, тем медленнее его ход. На уровне Колодца Душ оно замедляется более чем в сто раз, так что в том, что в вашем мире прошли месяцы, нет ничего удивительного.
- Вот так новости.. - Гарри озадаченно потер подбородок. - Задержись я там побольше — и здесь бы прошли годы? Рен, сделай мне одолжение - не забывай больше таких важных вещей, а?
- Простите, господин..
- Как нехорошо.. За это время здесь могло столько всего случиться.. Некогда разлеживаться - надо наверстывать, - он резко поднялся на ноги. - Подъем, Рен, необходимо срочно узнать, как обстановка в волшебном мире, и как там мои друзья. Следующая остановка — окрестности Хогвартса..

* * *

Добби возник в комнате без малейшего звука, но Рен все равно каким-то шестым чувством среагировала на появление в комнате кого-то третьего и резко дернулась, хватая хетсаан. Но, увидев спокойное лицо Гарри, и, собственно, визитера, мгновенно успокоилась.
- Гарри Поттер, сэр, завтрак готов, но мисс Грейнджер и Уизли еще спят, - сообщил эльф.
- Хорошо, молодец Добби, - похвалил его Гарри. - Но мы лучше подождем девочек, а пока.. Рен, как насчет разминки?
- С удовольствием!
- Тогда тихо вылезаем в окно.. - заговорщицки прошептал Поттер, беря меч и занося ногу над подоконником.
Спрыгнув на землю на влажную от росы траву, Гарри в первую очередь обошел территорию дома, проверив защитные заклинания, которые он щедро наставил вокруг, впервые появившись здесь. Рен, легко выпрыгнув из окна, пошла с ним. От утреннего майского холодка он слегка озяб, кожа на голом торсе покрылась мурашками. Не обнаружив ничего подозрительного, они вернулись на широкую площадку заднего двора.
- Ну что, начали? Только оружие, никакой магии. - сказал Поттер, плавно извлекая меч из ножен, когда он и Рен встали в пяти метрах друга от друга. В ответ Рен встала на одну ногу, уперев ступню в колено другой, опорной ноги и подняла хетсаан на высоко вытянутых руках.
- Хххха! — резко выдохнул Гарри, и бросился вперед.
Вихрь секундной стычки, звон металла, искры — и двое отскочили друг от друга, чтобы в следующий миг снова ринуться в схватку.
Через минуту Поттер согрелся, а через пять уже слегка вспотел, вновь столкнувшись с убийственно эффективным стилем боя Рен — четким, отточенным, без единого лишнего движения, не прощающем противнику ни малейшей ошибки, в котором даже блоки были естественным продолжением атакующих ударов. Но все же этот тренировочный бой не шел ни в какое сравнение с тем, что довелось ему испытать, когда они дрались насмерть в подземельях Эрц-Хаора.
Вскоре Гарри заметил что за их тренировочной схваткой наблюдают вышедшие на заднее крыльцо Гермиона и Джинни, вероятно поднятые с постелей шумом и звоном.
Поттер отскочил на несколько метров и скользящим движением вложил клинок в ножны. Рен, поняв что разминка окончена, опустила хетсаан.
- Мы вас разбудили? - спокойно спросил Гарри. Несмотря на высокий темп боя, он даже не запыхался.
- Нет, мы уже не спали, просто Добби сообщил, что у вас «зарядка» вот нам и стало интересно, - ответила за двоих Джинни.
Девушки с любопытством разглядывали обоих: Гарри в одних штанах, с блестевшим от пота сухощавым, мускулистым торсом, и Рен, которая в своем облегающем, как кожура сосиску, костюме казалась практически голой. Подруг легонько кольнула игла зависти — гостья из другого мира была сложена куда лучше их.
- Вот и хорошо, - прервал затянувшуюся паузу Поттер. - Раз все проснулись, через полчаса встречаемся за завтраком.

* * *

- Итак, - Гарри откинулся на спинку стула, продолжая вытирать волосы полотенцем после душа. - Прежде чем мы начнем, я хочу прояснить один момент.
И он посмотрел на Гермиону.
- Как так вышло, что Джинни знает заклинания Киар-Бет?
- Я ее научила, - упрямо выставила подбородок Гермиона, даже не пытаясь отрицать этого. - Но это потому, что..
- Стоп, - остановил ее Поттер, отдав мокрое полотенце возникшему, как по заказу Добби. - Причины на то были, разумеется очень веские, но мне они, уж извини, совершенно неинтересны. Ты ее научила — ты, в случае чего, и будешь за это отвечать. Но учти на будущее, если я говорю нет — значит нет. Если я что-то запрещаю, значит этого делать нельзя. Еще раз подведешь меня — я заберу у тебя ту пирамидку, и ты отправишься к родителям. Ясно?
Из Гермионы, явно настроенной на яростный спор, словно выпустили воздух, настолько действенной оказалась угроза Гарри, произнесенная абсолютно спокойным голосом. Знания давно стали для Грейнджер непреодолимым наркотиком, а уж такие, которые предложил ей Поттер.. Лишиться всего этого сейчас было для нее все равно, что ослепнуть.
- Хорошо.. - прошептала она. - Прости меня..
- Отлично, вопрос закрыт. Теперь подумаем, что делать с тобой, - Поттер повернулся к Джинни. - Она обучила тебя только одному заклинанию?
- Да, - подтвердила Уизли. - Да и то с трудом..
- Я заметил, - улыбнулся Гарри.
- Но я.. - вскинулась было Джинни, но взгляд Поттера, неожиданно ставший тяжелым, как чугунная плита, заставил ее замолчать.
- Я все-таки закончу, - глаза Гарри тут же стали прежними. - Ни я, не Гермиона больше не станем тебя учить Киар-Бет, но не торопись возмущаться. Мы не будем этого делать по одной простой причине — эта магия тебе не подходит.
- А вам, значит, подходит? - обиженно буркнула насупившаяся Джинни.
- Да, - согласился Поттер. - Мне — из-за.. Хм.. скажем так, из-за подарка своей матери, а Гермионе потому, что она пережила столько, что другая бы на ее месте давно подвинулась бы рассудком. Но ты — другой разговор, - Гарри поглядел на младшую Уизли оценивающе, - тебе надо подыскать что-то другое..
- Так ты не выгонишь меня? - радостно подняла глаза рыжая. - Я думала что ты..
- ..начнешь говорить, что ты еще маленькая, что тебе еще рано влезать в такие игры, что спросила ли ты разрешения у папы с мамой, - продолжил за нее Гарри. - Ты полагала, что я начну читать тебе мораль? Нет, даже и в мыслях не было. Я считаю, что ты уже достаточно взрослая, чтобы четко осознавать, в чем ты хочешь участвовать. И я понимаю причины этого желания. И меня даже не очень волнует, что могут сказать мне твои родители: «Гарри, во что ты втянул нашу единственную дочь?!» Ты, Джинни — свободный человек, а свобода в первую очередь это право решать свои проблемы самому и принимать ответственность за свои поступки. Так что если хочешь — оставайся, дело найдется всем. Но учти: иерархия у нас будет жесткая. Никакой самодеятельности, я говорю — вы исполняете. Даже если для пользы дела придется помогать Добби готовить и мыть посуду. Все согласны? Гермиона, к тебе это тоже относиться. Я предпочитаю расставить точки над «i» в самом начале, чтобы избежать дальнейшего непонимания. Если вас это не устраивает — лучше отправляйтесь по домам.
- Нет, Гарри, ты прав, - сказала Грейнджер. - Я остаюсь.
- Я тоже, - кивнула Уизли. - Но все же не хотелось бы быть судомойкой..
- Это я так, к примеру, - успокоил ее Поттер. - Некоторых вещей я вам никогда не прикажу. Например, обольщать кого-нибудь жирного, старого развратника, падкого до юных девушек.
- Брр.. - поморщилась от такой перспективы Джинни.
- Ясно, с этими моментами мы разобрались, - Гарри положил ладони на стол. - Тогда едем дальше. Позвольте представить вам эту таинственную незнакомку. Ее зовут Рен-Шиан-Эр, и она - страж Даймона, создание темного гения великого мага Каэр-Ду. Сейчас она служит мне.
Рен коротко, с достоинством наклонила голову.
- Даймона? - переспросила Грейнджер. Она помнила, что в общих чертах узнала от Гарри об этом мире. - Подожди, но это же другой мир. Не хочешь ли ты сказать, что..
- Все верно. Тогда, когда я так эффектно ускользнул от Валькери и Малфоя, меня закинуло именно туда. Это вышло несколько спонтанно, но тем не менее.. А дальше..
И Гарри пустился в подробный рассказ о своих даймонских приключениях.
Девушки слушали, затаив дыхание: Джинни приоткрыв от удивления рот, а Гермиона — постоянно задавая вопросы, а получив ответы, пораженно крутила головой, и терла виски, одновременно веря и не веря тому, что рассказывал Гарри.
- ..но, как выяснилось, за все это время здесь прошли месяцы, - подвел итог Поттер. - Так что давайте, рассказывайте, что тут произошло с тех пор, как я оставил вас с Роном у квиддичного поля Хогвартса.
И Гермиона с Джинни принялись, когда дополняя, а когда и перебивая друг друга, рассказывать.
Оказывается, Пэнтекуин и Драко, чьими стараниями, в основном, были перепаханы окрестности школьного стадиона, уяснив, что Гарри ушел от них, не стали дожидаться прибытия делегации Ордена Феникса во главе с Дамблдором, и попросту исчезли.
Прибывшие же учителя и волшебники, обнаружив Грейнджер и Уизли, первым делом вызвали мадам Помфри. В медпункте школы они пробыли недолго, в тот же день их отправили в больницу Святого Мунго. Рона сопровождал его отец, посеревший от горя, увидев, каким стал его младший сын. Про пребывание в больнице Гермиона не стала особо распространяться, упомянув лишь, что тамошние знахари очень навязчиво предлагали ей пройти обследование на предмет психических травм, а при необходимости — курс реабилитации. Они, похоже, плохо верили в то, что после всего, что с ней произошло, девушка будет так отрешенно спокойна, не выказывая ни малейших признаков нервного срыва. В итоге из лечебницы Святого Мунго ее забрали родители, и целую неделю она отдыхала дома.
Рону повезло гораздо меньше. Пока Грейнджер лежала в больнице, к ней несколько раз забегала Джинни — вся семья Уизли часто навещала пострадавшего, а миссис Уизли так вообще почти поселилась в больнице. От школьной подруги Гермиона и узнала, что в состоянии Рона изменений нет: он днями лежит на кровати, ест с ложки и никого не узнает. Знахари пока воздерживались от лечения снадобьями, рекомендуя покой, тишину и как можно больше общения с родными.
Еще к ней два раза заходили люди из аврората, снимая показания, как с единственного дееспособного свидетеля истории с похищением. Гермиона четко следовала указаниями Гарри — честно рассказывала все, что произошло тогда с ее точки зрения, умолчав только про судьбу ублюдка по имени Фредди. Дамблдору, заглянувшему через несколько дней, она рассказала все то же самое, хотя общаться с профессором ей было куда труднее, чем со следователями-аврорами.
Девушка смотрела в добрые, понимающие глаза директора Хогвартса, участливо смотрящие на нее через половинки стекол очков, слушала его мягкий голос, а в ее ушах звучали слова Гарри — «Они сказали, что, конечно, постараются вас с Роном спасти, но чуть попозже». Дамблдор покивал, и, выразив сочувствие и пожелание выздоровления, ушел, никак не показав, сомневается он в ее словах, или нет.
Вернувшись в школу, Гермиона училась, скорее, просто по инерции. Основным же ее занятием стал предмет, теплившийся у нее под блузкой и имевший форму пирамидки. Она использовала любую возможность на час-два уединиться в Выручай-комнате, подрагивающими пальцами сжать подаренную Поттером вещицу и с головой, порой забывая про сон и еду, уйти в поток неизведанных чужих знаний, затягивающих ее, как трясина. Если же времени выдавалось больше, в ход шла мантия-невидимка, и в вечно сумрачном Запретном Лесу становилось на одного обитателя больше.
Начавшуюся историю о том, как они скооперировались с Джинни Уизли, Поттер мягко прервал:
- Я уже сказал тебе, что мне это неинтересно. Так значит, непосредственно до штурма Хогвартса Вольдеморт не предпринимал никаких серьезных действий?
- Нет, даже разрозненные нападения прекратились.
- Понятно..
Гарри поднялся из-за стола и задумчиво встал, оперевшись на стул Рен, которая всю беседу молча сидела и слушала.
- Наверное, он накапливал силы. Хотя не исключено, что выяснял подробности происшествия в особняке Розье. Не мог же он так просто проигнорировать подобное. А что предпринимал Орден Феникса?
- Мы не знаем Гарри, - ответили девушки. - Ты же сам знаешь, они никого не пускают на свои заседания. Но, если вообще, то обстановка среди них стала очень нервозной.
- Вполне их понимаю, - кивнул Поттер. - Я бы тоже изрядно нервничал на их месте. Но это не так важно, в моих ближайших планах не стоят какие-либо союзы с Орденом Феникса. Они слишком тяжелы на подъем, нерешительны, и, боюсь, не воспримут должным образом наши методы ведения боевых действий. Потом — возможно, но не сейчас.
- А что же тогда у тебя в планах? - поинтересовалась Гермиона. - как мы будем действовать?
- Для начала нам нужно хотя бы немного увеличить свои ряды. Но не всеми подряд: мне нужны люди, которые не предадут при любых обстоятельствах, имеют достаточно сильную мотивацию к борьбе, и не боятся запачкать руки. Поэтому пригласить Армию Дамблдора в полном составе, увы, не получится. Тем более что нам не нужно собирать большую армию, будет достаточно небольшой мобильной группы, максимум двух, но состоящих из бойцов, стоящих сотни. Вот только где их взять?
- Может, позвать моих братьев? - дернулась Джинни, давно ёрзающая на стуле от желания сказать.
- В смысле - Фреда и Джорджа? - уточнил Гарри. - Что ж.. Они, конечно, те еще раздолбаи, но у них есть один большой плюс — они не связаны догмами и умеют нестандартно мыслить. Можно попробовать, но этого все равно будет мало, нам надо хотя бы человек десять.
- Да, задачка не из легких, - подтвердила Гермиона, наморщив лоб. - Тебе, вернее нам, нужны не просто соратники, а что-то ближе к средневековым вассалам, служащим не за деньги или какие другие блага, а, скорее, из чувства долга, обязанности или какой-либо еще моральной составляющей. В старину феодалы набирали своих приближенных как раз по такому принципу. Они брали людей с самых низов и возносили их к своему подножью. Расчет бы прост — даже самый ненадежный слуга отлично понимал, что всем, что у него есть, он обязан своему сюзерену, и в случае падения своего господина он потеряет все, упав обратно в ту грязь, откуда его вытащили, потому что новый господин приведет за собой своих слуг. По-настоящему верные вассалы были редкостью, и тогдашние короли, бароны и герцоги шли более рациональным путем — они просто создавали такие условия, что верная служба для их приближенных становилась единственно выгодным путем.
- Да, ваши предки были весьма дальновидны.. - впервые за всю беседу произнесла Рен.
- Слушай, Гарри, а может ты наведаешься в Японию? - внезапно подала идею Грейнджер. - Ты же говорил, что все предыдущие владельцы твоего меча были оттуда, что ты много знаешь о магах Японии. А уж служить японцы умеют как никто другой. Другое дело, согласиться ли кто из них нам помочь.. Ведь по большому счету, это не их война вовсе.
- Тут ты права. Но попробовать все же стоит, - Гарри постукивал пальцами по столу. - Решено, завтра я навещу остров Хонсю. Возможно, пробуду там несколько дней..
- А что делать нам? - спросила Джинни.
- Не беспокойся, дел хватит и вам, - Поттер протянул ладонь к Гермионе. - Дай-ка сюда свой амулетик.
Получив искомое, он сжал пирамидку в ладонях, сосредоточился и через несколько секунд вернул обратно.
- Я добавил в нее способы перемещения, нам всем лучше пользоваться ими, а не аппарацией. Не исключаю, что Министерство Магии может отслеживать направление аппарирующих, а возможно, и Вольдеморт тоже. Да и про наших лонохарских друзей забывать тоже не стоит. Так что, Гермиона, пока я отсутствую, освой их сама и научи Джинни. Что же до тебя самой, - он поглядел на рыжую Уизли, - то свяжись со своими братьями и пригласи их в гости, но лишнего не болтай.
- Есть, сэр! - Джинни отдала шутовской салют двумя пальцами.
- Тогда на сегодня все. - Гарри встал и задвинул стул. - Сейчас будем обедать, а потом объявляю свободное время. Более подробные планы будем строить, когда нас станет побольше.

//Тама Кусигэ - богатая шкатулка для гребней, очень часто имеющая тайное, второе дно.//

- А тут гораздо жарче, - сказала Рен, идя вслед за Гарри по едва заметной тропинке, протоптанной на сплошном ковре узких листьев бамбука, уже начинающих желтеть.
Над их головами, в разрывах буйной зелени крон довольно густого бамбукового леса, виднелось голубое небо, разбавленное редкими белыми пятнами облаков. Где-то там, вверху, покрикивали невидимые птицы, и шелестел ветерок, а тут, внизу была лишь облепляющая, как горячее, мокрое полотенце, влажная духота.
- Не совсем, - ответил Поттер, обходя бледно-зеленые стволы. - Просто из-за другого климатического пояса в Японии гораздо выше влажность, отсюда и жара чувствуется сильнее. Но это еще ничего, к концу лета тут будет еще хуже.
- А здешние маги что, живут в лесах?
- Маги вообще живут, где хотят, а здешние — тем более. Но прямо сейчас мы ищем не магов, я хочу увидеть место, где был создан мой меч. Я чувствую, оно уже где-то недалеко.
Дорожка еще около получаса петляла по гасящей звук шагов прелой листве; двое путников молча переваливали через небольшие горки, огибали покрытые изумрудно-зеленым мхом камни и перешагивали через стремительно бегущие, прозрачные ручьи, несущие холодную воду с гор.
Наконец, бамбуковая чаща начала редеть, порывы ветра стали доходить и до земли, свидетельствуя, что впереди есть открытая местность.
- Почти пришли, - сказал Гарри, поднимаясь на очередную возвышенность.
И тут же остановился.
- Так. А это еще что такое?
Широкая просека, расположившаяся между двух холмов, поросших папоротником, носила явные следы обитания. На месте кузницы, родившей несколько веков назад проклятую сталь «Лезвия 300 душ», среди буйства дикой зелени, как бельмо на глазу темнело большое, неправильной формы пятно серой, мертвой земли, на которой не росло и травинки.
- Похоже, темные ритуалы твоего создателя убили и отравили землю на всю ее глубину, - тихо сказала Поттер, обращаясь к Рен.
Но причина удивления Гарри была другая - в центре этого пятна виднелось сооружение, явно воздвигнутое людьми. Посередине стоял громадный, в пару человеческих ростов, валун, чьи потемневшие от времени и погоды бока усеивали прямоугольные листки бумаги, с написанными на них иероглифами. Вокруг центрального камня, обозначая углы невидимого квадрата, стояли валуны поменьше, соединенные между собой витой, толстой веревкой, на которой тоже висели неподвижные листки бумаги с надписями.
- Эге, да это же запечатывающие заклинания, - понял Гарри. - Кто-то решил оградить это место от греха подальше. Видать, эхо былых событий сделало его опасным даже через столько лет. И этот «кто-то» явно маг, и, причем, не самый слабый. Пойдем, посмотрим поближе.
Поттер и Рен спустились вниз и остановились в нескольких метрах от валунов. Гарри подошел к самой границе и, опустившись на одно колено, положил ладонь на твердую корку голой земли.
По нервам несильно стегнуло холодом, в голове зашумело, и..
А в следующий миг два громких звука слились в один — вскрик Рен, и чужой мужской голос, выкрикнувший заклинание:
- Господин!!
- Чкара Но Тэн!!
Поттер на одних инстинктах, кувырком, ушел в сторону, а в место, где он находился секунду назад, ввинтилась бледно-голубая спиральная молния, подняв целый фонтан земли и листьев.
Гарри гибко распрямился и встал на ноги, уже держа руку на рукояти меча. Рен тоже встала в боевую стойку, а из кустов, откуда и прилетел магический разряд, вышел классический буддийский монах. Бритый наголо молодой японец в белом кимоно, поверх которого через плечо была надета оранжевая накидка, держал, направив на Поттера окованный черненой медью посох, в навершии которого болталось толстое кольцо. Оно искрило короткими разрядами — посох вне всяких сомнений был магический — а лицо монаха не предвещало ничего хорошего: узкие глаза смотрели пристально и зло, а рот был сжат в прямую нитку.
- Ты кто такой? - недобро спросил Гарри по-японски, нахмуря брови.
Но монах не отвечал, короткими шажками обходя Поттера по кругу, не сводя с него глаз и не опуская посоха. Долго раздумывать его над поведением Поттеру не пришлось, оказалось, лысый японец только отвлекал внимание, и в спину Гарри и Рен полетели два заклинания «Силы Небес», посланные еще двумя монахами, выпрыгнувшими, как черти из коробочки откуда-то сзади. Рен играючи отбила атаку хетсааном, и, внося в бой элемент неожиданности, рванула назад, к первому нападавшему, а Гарри оказался лицом к лицу с двумя противниками. И тут же прыгнул вперед, вклиниваясь между врагами, затрудняя им использование магии без риска попасть друг в друга. Но те тоже не растерялись, слаженно напав на него, используя свое оружие и безо всякого волшебства. Поттер ничуть не расстроился — этот вид боя ему был прекрасно знаком, и сталь меча громко лязгнула об покрывавшую кольцами дерево посохов медь.
Рен действовала быстро и эффективно, первый монах даже не понял, что произошло — перед его глазами мелькнуло размазанное синее пятно, и удар, чуть не раздробивший ему кости, выбил хрустнувший посох из рук, отправив его далеко в кусты.
- Не убивай его! - только и успел через плечо крикнуть Гарри.
И вовремя. Опоздай хоть чуть-чуть, и взметнувшаяся нога девушки сломала бы монаху шею, как спичку, а так, лишь ослабив силу, ударила в уязвимую точку пониже уха. Противник Рен кулем осел на землю и замер, не шевелясь.
А Поттер уже теснил сразу двух атакующих. Те, уже поняв, что выбрали себе добычу не по зубам, тем не менее сражались отважно, но недолго. Первый, обнаружив у себя в руках две половины разрубленного пополам посоха, через миг получил прямой удар ногой в грудь, перекувырнулся через голову, и прилег отдохнуть рядом со своим товарищем, попавшим под руку Рен. Второй продержался чуть дольше, отбил пару атак, пропустил третью, сбившую его на землю, вскочил, и замер, как вкопанный, почувствовав смертоносный холодок клинка у себя на шее. Бритвенной остроты лезвие лишь самую малость рассекло кожу, пустив по стали тонкую струйку крови, и Гарри тоже остановился, привычно сдержав острое желание рвануть меч на себя, распарывая шею противника до самых позвонков. Полные бессильной ярости глаза монаха столкнулись с другими, в которых перетекали друг в друга зелень и чернота.
- Хватит, - сквозь сжатые зубы произнес Гарри по-японски.
Он медленно отвел меч от шеи монаха, опустил его острием вниз и отступил на пару шагов.
- Нани моно да, ксоморо?! - Поттер громко рявкнул на него, как самурай на провинившегося простолюдина, а его фраза в переводе с японского звучала примерно как «Кто вы такие, говнюки?!». - По какому праву нападаете? Жить надоело?
Тон возымел действие.
- Мы - стража Запечатывающего Камня, монахи монастыря Акияма Нори, - ответил лысый японец, поняв, что прямо сейчас его убивать не будут.
- И что?! - Гарри по-прежнему говорил так, как будто монах был его нерадивым слугой. - Это дает вам право нападать на простых путников?
- Простых? - на покрытом потом лице японца остатки злости сменились удивлением. - К этому проклятому месту еще никогда не приходил ни один простой путник. Даже звери избегают его. Оно притягивает лишь нечисть и черные души, по которым плачет Адская Колесница.
- Ага. И поэтому любой, приблизившийся к нему — враг?
- До сегодняшнего дня все было именно так.
- Да? Значит, нас, - Гарри провел рукой, обозначая себя и Рен, - уже исключили из списка врагов?
- Я.. я не знаю, - монах пребывал в легком замешательстве. - Но любой из тех, кого притягивало сюда, точно никогда бы не оставил нас в живых.
- Считай, что я сегодня добрый, - Поттер вложил меч в ножны. - Иди, помоги своим братьям, мы подождем.
Японец кивнул, и, слегка прихрамывая, направился к распростертым на земле телам своих товарищей, опасливо оглянувшись на неведомых, подозрительных чужестранцев. Распахнув их одежду, он начал сноровисто массировать пальцами точки на груди, шее и голове лежащих монахов, приводя их в сознание.
«Атэми», - про себя отметил Гарри. - «Искусство поражения уязвимых точек человеческого тела, способное обездвижить, парализовать, а зачастую и убить противника. Но, при должном умении, оно имеет и обратную, целительскую сторону».
Поверженная стража Запечатывающего Камня довольно быстро начала подавать признаки жизни: зашевелилась и села, мотая головами, их врачеватель что-то шепотом им объяснял, то и дело кивая в сторону стоящих Поттера и Рен. Посовещавшись, все трое подошли к ним, и самый старший из монахов, почти квадратный крепыш с шеей, идущей прямо от ушей, настороженно спросил:
- Кто вы такие? Что вам здесь нужно?
- И ты думаешь, я тебе отвечу? - насмешливо произнес Гарри. - Задай ты эти вопросы чуть раньше, я бы еще подумал, отвечать ли вам. А сейчас я даже разговаривать с вами не желаю, неудачники.
Его собеседник дернулся, как от пощечины, но промолчал.
- И вообще, неужели монахи секты тендай скатились до того, что нападают исподтишка, со спины?
- Ты знаешь о нас?
- Об этом сказали ваши посохи. К тому же Японии не так много буддийских сект, а уж таких, где их служители являются воинами — еще меньше. Хотя, какие вы воины..
Монах молча проглотил и это.
- Я хотел бы видеть вашего настоятеля, - подвел итог короткой беседы Поттер.
- Но мы не можем отвести вас в нашу обитель..
- Можешь не продолжать, - оборвал его Гарри. - Мы — подозрительные лица, да и вам нельзя оставлять пост. Предлагаю, чтобы один из вас отправился в монастырь, а остальные двое останутся здесь. Если же сюда пожалует кто-то действительно враждебный, обещаю — мы поможем.
- Это разумно, - согласился старший, и вскоре один из монахов, наименее пострадавший в короткой схватке, быстро скрылся в зарослях.
Оставшиеся монахи сели возле камней, скрестив ноги и, закрыв глаза, погрузились в медитацию. Поттера не удивило такое поведение, логика служителей будды была ясна — коль уж неизвестная парочка сильнее их, смысла караулить их нет, а выпавшее время лучше потратить на восстановление сил.
Гарри опустился на землю и похлопал рядом ладонью, приглашая Рен сесть, что она и сделала.
Они устроились спиной к спине и стали совмещать наблюдение с отдыхом — все же активные действия в духоте леса отнимали много энергии.
Прошло около получаса, и слух Гарри уловил шорох и похрустывание — со стороны, куда отправился монах-посыльный, к ним приближались не менее десятка человек, и вскоре на пустое пространство вышла целая группа монахов, возглавляемая служителем явно не последнего ранга — японцем лет пятидесяти с посохом из полированного красного дерева. От всех прочих, помимо возраста его отличал цвет накидки — бордовый, и наличие длинных бус-четок на шее. С почти лишенного мимики узкого бронзового лица с полуседой, узкой бородкой и усами, как у сома, смотрели цепкие, черные глаза, тут же охватившие всю картину целиком.
Перво-наперво он отдал негромким, но твердым голосом пару команд, и трое из новоприбывших монахов исчезли среди зарослей, сменив ту троицу, с которой столкнулся Поттер. А только потом уже подошел к Гарри и Рен.
Поттер, убрав меч за спину, сделал шаг навстречу и вежливо поклонился. Рен синхронно повторила его движение.
- Добрый день. Меня зовут Гарри Поттер, я волшебник из Англии. А это моя спутница — Рен. Могу ли я узнать, с кем имею честь беседовать?
Прибывший служитель также поклонился и представился:
- Я — Кавада Акито, первый помощник настоятеля монастыря Акияма Нори. Что занесло вас в столь дальние края от вашей родины?
- Я прибыл в Японию с целью встретиться с кем-нибудь из, так сказать, не рядовых магов, чтобы попросить помощи, или хотя бы, чтобы мне указали, где я могу надеяться ее получить. То, что поблизости оказался ваш монастырь, большая удача для нас.
- Возможно.. - неопределенно ответил Акито. - Но как вы объясните то, что наша стража обнаружила вас у этого запретного места?
- Я не собираюсь ни обманывать вас, ни вводить в заблуждение, Акито-сан, - ответил Гарри. - Единственное, о чем я прошу вас — воздержаться от необдуманных действий. Поверьте, я не враг вам.
И, выдержав небольшую паузу, сказал:
- Я пришел сюда потому, что хотел увидеть своими глазами место, где был создан меч, который я ношу за спиной.
Разумеется, монахи, чей монастырь взял на себя надзор за местом бывшей кузницы, не могли не знать, что именно они охраняют, и что произошло здесь в те далекие времена. Они дружно вздрогнули и зашептались, а троица, напавшая на Гарри, побелела, как мел, поняв, что они были очень недалеки от того, чтобы остаться возле Запечатывающего Камня в расчлененном виде. Однако сам Акито не изменился в лице, лишь на секунду впившись пронзительным взглядом в рукоять, возвышавшуюся над правым плечом Поттера.
- Да, пожалуй, вы правы, Поттер-сан, - бесстрастно сказал он в ответ. - Вам нужно увидеться с настоятелем, такая ситуация выходит за пределы моих полномочий. Надеюсь, вы не откажетесь посетить нашу обитель, глава монастыря ожидается завтра, ближе к полудню.
- Разумеется, почту за честь, - кивнул Гарри.
- Я сейчас же оповещу его об этой новости, - к Акито подошел один из монахов и протянул ему коробочку с письменными принадлежностями. Написание послания не заняло много времени, и, свернутая в трубочку, она была закреплена на лапе небольшого сокола, извлеченного из плетеной корзины, которую нес на спине один из свиты Акито. Подброшенная вверх птица резко вскрикнула, взмахнула крыльями, и исчезла в небе.
- Прошу следовать за мной, - произнес помощник настоятеля, и процессия двинулась в обратный путь.
Дорога до монастыря заняла почти час, видать, тот монах-посыльный несся изо всех сил, успев обернуться в два раза быстрее, и прошла в полном молчании. По мере приближения к обитаемым местам, тропинка, едва заметная в лесу, расширилась, по ее краям иногда попадались маленькие кумирни, синтоистские ворота-тори, и позеленевшие от времени изваяния будд на манер дорожных столбиков. Бамбуковая чаща, явно регулярно вырубаемая, отодвинулась от дороги, давая больше простора.
Наконец, лес закончился, и они вышли в долину, спрятанную между двух пологих гор, посередине которой, окруженный сеткой рисовых полей, раскинулся укрытый пышной зеленью монастырь, к которому вела вполне современная асфальтовая дорога.
Пока они шли, Гарри автоматически, как уже было с особняком Розье, подметил тактическую выгодность расположения монастыря, пришедшую из средневековья. Окружающие его залитые водой рисовые поля сводили на нет любой эффект неожиданности, и вдобавок практически полностью исключали использование конницы, гарантированно бы завязшей в илистом дне полей.
Два монаха-привратника неторопливо распахнули пятиметровые охряные ворота, окованные железом, являющиеся единственным входом на территорию, окруженную столь же высокой стеной из грубо отесанных каменных глыб.
- Добро пожаловать в Акияма Нори, - в первый раз за всю дорогу произнес Акито, и все путники прошли за ворота.
Внутри монастырь, занимавший весьма обширную площадь, представлял собой кусочек древней Японии, с традиционными зданиями, вымощенными камнем или посыпанными светлой озерной галькой дорожками, разбитыми тут и там садиками, и повсюду растущими ухоженными криптометриями и разлапистыми соснами. И еще здесь присутствовала магия. Гарри буквально ощущал очаги магической насыщенности, сконцентрированные в районе главного храма монастыря — крупного строения трехъярусной квадратной крышей с загнутыми углами. И эта магия, словно обладая душой и волей, почувствовала тьму внутри него и отреагировала, как сторожевой пес на приближение незнакомца — еще не атакой, но предупредительным ворчанием и встопорщенным загривком.
Им с Рен выделили небольшой, явно гостевой домик в традиционном стиле, сообщив, что ужин им принесут и разрешив свободно перемещаться, попросив разве что не заходить в центральный храм.
Сняв обувь у порога, скинув верхнюю одежду и развалившись на татами, Поттер облегченно вздохнул — пока все складывалось довольно удачно.
- То, что рядом оказался монастырь секты тендай, несомненно плюс, - расслабленно произнес он. - Его глава — как правило, весьма значимая фигура, и беседа с ним может существенно нам помочь.
- Но кто такие эти люди? - спросила Рен, устроившаяся рядом.
- Они — монахи, верящие в учение Будды, - ответил Гарри и вкратце, не вдаваясь в многочисленные вариации и ответвления буддизма, рассказал Рен саму сего суть.
- Какая оригинальная религия, - покачала головой она. - Одно Колесо Кармы чего стоит.. Но как у них сочетается вера, и то, что они — маги?
- Да очень просто, они же буддисты, а это, пожалуй, самая терпимая религия из всех. К тому же в Японии буддизм всегда тесно переплетался с исконной религией — синтоизмом, верой во множество богов и духов, обожествлении природных сил и явлений. Это не христианство, где, при малейшем подозрении на магию могли тут же отправить на костер. На востоке вообще грань между естественным и сверхъестественным всегда была более тонка и размыта, чем на западе, и то, что местные священнослужители стоят к ней ближе всего, ни у кого не вызывает удивления даже сейчас. С самой глубокой древности при каких-либо намеках на потустороннее все — и селяне, и князья, всегда обращались за помощью к монахам. Наведенная порча, необъяснимые болезни, изгнание злых духов и демонов — все это была вотчина буддийских бонз и служителей синто. В японских народных сказках и легендах некоторые священники зачастую на равных боролись даже с местным Дьяволом — Князем Эмма.
А секта монахов-тендай была основана в 806 году по нашему летосчислению японским волшебником Сайтё, учеником китайского мага Цзянь-Чжэнь. По возвращению из Китая он основал храм Энряку-дзи, расположенный на горе Хиэй, и к 853 году секта тендай стала весьма авторитетной, а к 912 году распространила свое влияние даже на императорский двор, потеснив своих конкурентов — секты хоссо и сингон. Японская знать с радостью отдавала своих сыновей в монахи-тендай, ставших к тому времени внушительной политической силой. Лишь почти через пятьсот лет, в 1571 году, князь Ода Нобунага, про которого говорили, что он продал душу демонам, сумел пошатнуть эту секту, разрушив практически все храмы на горе Хиэй, но и он не смог уничтожить ее до конца — к 1700 году тендай вернули себе практически все утерянные позиции. Я не знаю как сейчас, но к середине двадцатого века секта тендай располагала тысячами храмов по всей Азии и около 15000 служителей всех рангов.
- К чему я тебе все это рассказываю — здесь у волшебников нет центрального органа управления, есть лишь сборный Совет, обладающий властью, скорей номинальной и рекомендательной, а мы встретились, пожалуй, с самой мощной организацией магического мира Японии, существующей более тысячи лет, потому как почти все монахи секты тендай были волшебниками. Так что общение с настоятелем этого монастыря в любом случае принесет пользу.
- Откуда ты все это знаешь? - приподнялась на локте Рен, медленно, но верно привыкающая называть Гарри на «ты».
- Благодаря мечу твоего создателя, - ответил Поттер. - Ведь вместе с его силой мне досталось все, что помнили и знали те, кто владел им до меня.
- Но как ты можешь помнить и знать то же, что и они?
- Я сам до сих пор удивляюсь.. Представь себе, что где-то глубоко, на границе твоего сознания, постоянно тлеют сотни маленьких угольков, и каждый — чья-то жизнь и душа, поглощенные этим мечом. И при желании ты можешь приблизить один из них, подуть в него, раздувая огонь, и перед тобой начинает разворачиваться, год за годом, целая человеческая жизнь. Ты можешь просмотреть любой ее момент, взять любое знание или умение, и оно тут же станет твоим, как будто это ты сам все это делал или учил.. Ты можешь коснуться даже самих душ, ведь они не умерли, они все там, застрявшие в самом кошмарном из своих снов.. Иногда мне кажется, что я бы мог просто уехать куда-нибудь далеко, остаться один, и проживать эти жизни, как свои собственные.. Триста жизней - разве этого мало..?
- А твоя мать.. Она тоже там, среди них?
- Нет. - Гарри перекатился на живот, положив подбородок на руки. - Она не присоединилась к этому страшному созвездию жертв Тэцу-Но-Кирай, ее душа растворилась в самой его сущности, купив мне право требовать от него службы. И именно поэтому я не могу относиться к нему, как просто к куску проклятого железа, густо пропитанного кровью и смертью..
Гарри замолчал, задумавшись о своем, а Рен, злясь на себя за вопрос, повернувший их беседу на грустную для ее господина тему, спросила:
- А тут есть, где помыться? В том доме, в Англии, мне очень понравился душ..
- О! Как же я забыл.. - оживился Поттер. - Побывать в Японии и не принять их традиционную ванну — это никуда не годится. Пошли, тебе понравится..
В задней комнате обнаружилась лишь немного выступающая из пола здоровенная деревянная бочка метров двух в поперечнике, наполненная исходящей паром водой. Гарри присмотрелся и по завихрениям на поверхности догадался, что вода в ней проточная, подаваемая, скорее всего, с ближайших горячих источников.
- Вот. Знаменитая японская ванна «о-фуро». Не целебные источники Эрц-Хаора, конечно, но тоже вполне ничего. Давай по очереди.
- А почему не вместе? - искренне удивилась Рен. - Ведь тогда..
- Не спорь, - и Поттер подтолкнул ее к бочке. - Мы все-таки не дома, надо быть начеку.
Такой довод ее убедил, хотя истинную причину Гарри уточнять не стал.
«Ну и что тебе мешает?» - поинтересовался ехидный внутренний голосок, не появлявшийся уже довольно давно. - «Она же твоя, целиком и полностью, и если уж она готова при необходимости умереть за тебя, то уж о том, чтобы приласкать.. Да и девушку бы порадовал — господин снизошел до нее, да она от счастья на седьмом небе будет. Чего ты теряешься? Или хочешь сказать, что ни-ни до самой свадьбы?»
«Заткнись!» - мысленно шикнул Поттер. И нашелся: - «В конце концов, мы — в монастыре! Надо и честь знать..»
«Ах, вот оно чтооо…» - насмешливо протянул голосок. - «Ну, хорошо, тогда я подожду до следующего раза..»
И умолк.
Вымывшись и насидевшись в горячей воде до одури, они надели лежавшие в стенном шкафчике легкие летние кимоно-юката, съели принесенный ужин, и присели на крыльце. После бани жаркая влажность воспринималась гораздо меньше, да и почти зашедшее солнце принесло вечернюю прохладу. Спешить было некуда, по монастырю зажгли свои огни многочисленные каменные фонари; Гарри с Рен сидели и в лучших японских традициях любовались закатом, окрасившим ярко-алым верхушки гор и облака. Где-то далеко свистнула электричка, слегка разрушив магию старины и напомнив, что на дворе все же не эпоха Эдо, а конец двадцатого века. Темнота, как бывает в этих широтах, упала внезапно, как опущенный занавес, ночь вступила в свои права, превратив их временный дом в уютный, мягко светящийся изнутри бумажный фонарик. Закрыв створки-седзи, чтобы не привлекать ночных насекомых, они улеглись на расстеленные футоны.
Утро началось довольно рано, еще не было и шести, как их разбудил гулкий голос монастырского колокола. Встав и умывшись, они обнаружили уже принесенный легкий завтрак — по чашке вареного риса и мисочке маринованных овощей. И, быстро перекусив, отправились осмотреть монастырь.
- За нами следят, - спокойно отметила Рен.
- Не следят, а наблюдают, - ответил Поттер. - Неужели ты думаешь, что монахи оставят владельца «Меча Проклятых» без присмотра, пусть даже и в сердце своих владений? Я вполне их понимаю, так что не обращай внимания.
Раскланиваясь со встречными монахами, Гарри и Рен за час обошли большую его часть, когда их привлекли ритмичные вскрики, доносящиеся из-за длинной живой изгороди. Обогнув ее, они увидели большую, сто на сто метров, площадку, усыпанную плотно утоптанным множеством ног песком. И на ней, с методичностью работающих механизмов, два десятка обнаженных по пояс монахов отрабатывали связки блок-удар. Рядом, примыкая боком к тренировочной площадке, стояла легкая беседка, в тени которой сидел, сухонький старичок, похожий пожилую обезьянку, наблюдая за занятием, а вдоль рядов блестевших от пота тел прохаживались двое монахов с бамбуковыми тростями, хлопками по рукам и плечам учеников указывающим на ошибки. Судя по движениям, в качестве базовой дисциплины рукопашного боя, в Акияма Нори преподавалось кэмпо - смесь боевых искусств, имеющих китайское происхождение, но подвергшейся адаптации в Японии и Окинаве. Что было неудивительно, учитывая то, что сам основатель секты тендай привнес свое учение из Китая.
Поттер хотел подойти поближе, а то и вовсе побеседовать с наставником, как за его спиной раздалось деликатное покашливание:
- Настоятель Нобору Дайдзен-сама, прибыл и готов уделить вам время. Пожалуйста, следуйте за мной.
Гарри и Рен двинулись за монахом, который, умело петляя по дорожкам между деревьев, маленьких прудиков и домов, быстро вывел их к центральному зданию монастыря, где их встретил уже знакомый помощник Акито-сан.
Поприветствовав гостей и отпустив посыльного, он повел их к широкой лестнице, ведущей к входу:
- Дайдзен-сама очень заинтересовался новостью о вашем появлении, и прибыл так быстро, как только смог. Это высокая честь с его стороны. Так что..
- Не беспокойтесь, Акито-сан. Может, я и не японец, но все же я - не «итеки», - Поттер употребил слово «варвар», которым японцы называли почти всех европейцев, появившихся в Японии после окончания Периода Изоляции, потому что их поведение с точки зрения жителей островов было именно варварским. - Я знаю, как себя вести с людьми подобного ранга.
- Очень хорошо, если так. И еще — пусть ваша спутница подождет снаружи, настоятель примет вас одного.
Рен послушно осталась у входа, устроившись на низкой скамеечке, а Гарри и Акито начали подниматься по ступеням.
Главное помещение было широко открыто, раздвинутые до предела решетчатые седзи, оклеенные рисовой бумагой, сделали его практически лишенной одной стены. Внутри царила прохлада и тень, деревянный пол был отполирован до блеска. Между ним и потолком стояли два ряда колонн, образующих широкий коридор, ведущий в глубину, к высокой бронзовой статуе Амиды Будды, перед которой и сидел на горке плоских подушечек настоятель монастыря.
Одетый в такое же белое кимоно с бордовой накидкой, как и у Акито, он был толст, лыс, и просто лучился добродушием, напоминая собой ожившую статуэтку Хотэя. На морщинистом лице из растительности присутствовали только брови, одним своим наличием искупавшие отсутствие всего остального — абсолютно седые, кустистые и настолько густые, что Гарри вспомнились усы кавалерийский офицеров. Единственное, что могла как-то указывать на его ранг, были бусы-четки, свисавшие на солидно выпирающий живот; их нефритовые шары были размером с хорошее яблоко. Гарри дал ему лет семьдесят, но когда настоятель открыл глаза, чтобы рассмотреть гостя, то тут же, как минимум удвоил его возраст.
Он подошел поближе и четко поклонился:
- Приветствую вас, уважаемый Дайдзен-сама, и благодарю за гостеприимство.
- Двери нашей обители всегда открыты для просящих, кем бы они ни были, - ответил настоятель звучным, отнюдь не стариковским голосом. - Если они пришли с чистым сердцем, разумеется.
На какое-то мгновение Поттер почувствовал, как будто его просквозило легким, невесомым порывом ветра, что не очень понравилось его темной половине, резко дернувшейся в груди, но успокоившейся, сжатая волей.
- Присаживайтесь, - словно удовлетворенный проверкой, Дайдзен кивнул на подушки, лежащие слева о него. Его помощник молча занял место по правую руку. - Не хотите ли чаю?
- С удовольствием, - сказал Гарри, садясь на колени и кладя меч по правую сторону от себя. По этикету это считалось знаком доверия и миролюбия — из такого положения мгновенно обнажить оружие было затруднительно.
Беззвучно возникший монах поставил перед присутствующими по широкой чашке из обожженной глины, нарочито небрежно покрытой глазурью. Поттер взял свою, — одна ладонь огибает чашку, другая поддерживает под донышко, - и глотнул горячий напиток.
Искоса наблюдавший за его действиями Дайдзен улыбнулся еще шире, откашлялся, и спросил:
- Так что привело вас в наши края? И вдобавок, мне было бы очень любопытно узнать, как вы, Поттер-сан, стали обладателем своего, пусть и весьма печально, но все же знаменитого клинка.
Рассказ Гарри о пути меча, приведшего его в итоге к нему, Вольдеморте, лонохарцах, и всем с ними связанного, занял продолжительное время, и солнце успело подняться в зенит. Удовлетворивший свое любопытство и выслушавший просьбу Поттера настоятель, после недолгого раздумья сказал:
- Да, рассказанное вами удивительно, необычно, и очень многое объясняет об истинной природе Тэцу-Но-Кирай. Чего только не происходит в этом подлунном мире.. Я не собираюсь давать вам советы, как поступить с ним, только надеюсь, что вы в полной мере осознаете, какие силы вы используете. Ведь всего лишь их отголосок, оставшийся на месте кузницы Сакано, своим дыханием постоянно притягивал всю нечисть наших земель, почему мы и запечатали его, и выставили стражу. И, скажу честно, я очень доволен, что этот меч окажется как можно дальше от моей страны, где он и так оставил после себя глубокие шрамы.
Дайдзен отставил пустую чашку и продолжил:
- Что же до вашей просьбы.. С этим обстоит труднее. Порекомендовать, куда и к кому обратиться в поисках магов, которые согласились бы вам служить, я не смогу, и вряд ли вы сами их найдете. Волшебники высокого уровня, условно говоря, белой магии, не пойдут к вам на службу, во-первых, из-за того, на чем держится ваша сила, а во-вторых — из-за самого факта службы чужим интересам. Это совершенно не вписывается в их моральный кодекс.
- Но почему? - подался вперед Гарри. - Ведь конечная цель Вольдеморта — власть над миром, и если не остановить его сейчас, рано или поздно он доберется и до вас.
- Это вряд ли.. Еще никому не удавалось подчинить себе весь мир, хотя желающих во все времена было, хоть отбавляй. Даже самые великие империи, претендовавшие на мировое господство, преодолев свой предел, разваливались под собственным весом.
- Ну ладно, оставим ваших светлых магов и их этические нормы. Но темные маги у вас же тоже есть?
- Есть, и, к сожалению, в избытке. Взять хотя бы древний клан «Девяти рук», который иногда в хрониках ошибочно называют кланом ниндзя Кудзи-кири. Они, пожалуй, согласились бы на ваше предложение, но разве вам нужны соратники, к которым опасно поворачиваться спиной? Конечно, можно обезопасить себя и от них, но о чем тогда вы будете думать больше — о предстоящих сражениях, или о своих ненадежных рядах? Вот то-то.. И, опережая вопрос, который вы сейчас зададите, я скажу, что, если ситуация станет действительно критическая, монахи-тендай, возможно, и выступят на вашей стороне, но, думаю, такая ситуация очень и очень маловероятна.
Гарри вздохнул - в искусстве японского взаимовежливого разговора такая витиеватая формулировка была равнозначна категоричному «нет».

* * *

Из обители Нобору Дайдзена Поттер вышел с двояким чувством, не зная толком, радоваться ему, или, пока не поздно, вернуть новоприобретенного «вассала» обратно лысому старику. Разумеется, подобный ход со стороны главы монастыря, безусловно, был помощью, причем весьма существенной, но одновременно у Гарри закрадывалось сильное подозрение — а не избавлялся ли таким образом добродушный настоятель от приличных размеров занозы в своей обширной пятой точке?
«Ладно, где наша не пропадала..»
Рен, сидя ожидавшая Гарри неподалеку, встала и пошла рядом с ним.
- Все в порядке? - поинтересовалась она.
- А? Да, все нормально.. Мы возвращаемся обратно в Англию. Втроем.
- Втроем? А кто еще?
- Одна особа, должно быть, уже ожидающая нас у выхода.
Окой действительно уже ждала их у главных ворот, предупредительно раскрытых монахами, причем, сами монахи явно как-то не горели желанием обниматься с ней на прощание. Девушка была в легком синем кимоно с закатанными до локтя рукавами, разрисованном белыми цветами вишни, соломенных сандалиях-дзори, и держала на спине приличных размеров плетеный короб из полосок бамбука с откидной крышкой. Свои роскошные волосы она для удобства заплела в две толстые косы. Но даже одежда и прическа, подходящие, скорее, зажиточной крестьянке из феодальных времен, не могли скрыть ее стать и достоинство.
Поттер остановился и по-новому посмотрел на нее. То, что рассказал ему настоятель..
- Похоже, дедушка Дайдзен кое-чем с вами поделился? - почувствовала его взгляд Окой. - Может, вы даже передумали?
- Я размышлял над этим, - честно ответил Поттер. - Но ведь ты..
- Я всегда держу свое слово. Как и все мы.
- И это меня очень радует. Идем.
Гарри попрощался с монахами, и троица покинула пределы монастыря, чьи ворота захлопнулись несколько быстрее, чем тогда, когда Поттер с эскортом входил в них.
- Да, Окой, тебя здесь не очень-то любили.. - со смешком подметил Гарри.
- Это было взаимно, Гарри-сан, - безмятежно ответила та. - А куда мы направляемся?
- Ты никогда не была в Англии?
- Нет.
- Значит, побываешь.

По возвращению в домой, Гарри убедился, что за несколько дней его отсутствия Джинни и Гермиона времени зря не теряли, овладев в достаточной мере искусством перемещения, основанном на даймонской магии. И, хотя создание «прохода» между мирами оставалось им недоступно, как, впрочем, пока и не нужно, мгновенный перенос в пределах мира людей они освоили неплохо.
К тому же Джинни не забыла о поручении Гарри передать его приглашение братьями-близнецами, которые, по ее словам, встретили такую новость с чуть ли не с криками «Ура». И на следующий день Поттер послал младшую Уизли за Фредом и Джорджем. Встретиться они должны были где-то на стороне, а потом Джинни переместится вместе с ними в их временную резиденцию.
Ожидая их, Гарри расположился на открытом воздухе, и, сидя в шезлонге, читал свежий номер «Ежедневного Пророка» то и дело раздраженно фыркая и чертыхаясь. Тон газеты, ставшей практически официальным печатным изданием Министерства Магии, сильно напоминал слепого человека, брошенного посередине бурного перекрестка — сплошные хаотичные метания из стороны в сторону в попытке не попасть под невидимые колеса. Рекомендации о бдительности перемежались с указами сотрудничать с официальной властью, а сообщения о возможных местах нападениях Пожирателей — с заверениями, что Министерство принимает все возможные меры, чтобы не допустить этого. Ситуация усугублялась еще и тем, что самих нападений пока не происходило. Было похоже, что Вольдеморт, захватив Хогвартс, временно приостановил свою деятельность, как удав, проглотивший и переваривающий поросенка. Кстати, о Хогвартсе в «Пророке» не было ни слова. Но Гарри не питал излишних иллюзий об этом затишье, чутье подсказывал ему, чем дольше бездействует Вольдеморт — тем страшнее и кровавее будет его следующий шаг. А выпавшее время надо было использовать максимально эффективно, а не как Фадж, озабоченный, главным образом, сохранностью своего кресла.
- Хотя, если все пойдет в том же духе, ему очень скоро придется думать уже о сохранности собственной шкуры и уносить из страны ноги, - произнес Поттер вслух и перевернул страницу.
С другой стороны дома раздавались гулкие, как удар бича, хлопки и зудящий свист — там тренировались Гермиона и Рен, вернее, Грейнджер отрабатывала атакующую магию, а Рен исполняла роль подвижной мишени. «Все равно ты в нее не попадешь», - успокоил Гарри Гермиону. - «А ты Рен, разомнешься». Та не возражала.
«Заодно, работая вместе, вы, может, сгладите легкую напряженность, возникшую между вами», - закончил про себя Гарри. - «А я погрею старые косточки на солнце и почитаю газетку..»
Но дочитать ему не дали — на лужайке перед домом знакомо полыхнуло сиреневым и из портала вышли, а, скорее, вылетели трое Уизли - сестра и двое братьев-близнецов. Джинни, резко наклонившись, затормозила: сказались рефлексы квиддичного ловца, а вот парни, давненько забросившие спорт, дружно проехали пузом по траве.
- Чтоб тебя приподняло да шлепнуло, Джин! У меня такое ощущение, как будто мне отвесили хорошего пинка! - вставая и отряхивая траву с куртки, возмутился Фред.
- Такого не было даже при обучении аппарации! - вторил Фреду Джордж. - Что за странные способы вы тут разучиваете?
Но тут они заметили Поттера, с трудом сдерживающего смех.
- О! А вот и наш Гарри, Великий и Ужасный! - и братья тут же направились к нему.
Близнецы были одеты в их любимые куртки из драконьей кожи, штаны и ботинки на толстой подошве, и внешне остались такими же — те же ухмылки, торчащие рыжие волосы и манера говорить, дополняя друг друга. Разве что бесшабашной веселости в глазах стало поменьше, возможно, из-за произошедшего с Роном, или из-за общего подавленного настроения в мире волшебников, а может, и из-за того и другого вместе.
Гарри встал, и друзья поздоровались, обменявшись крепкими рукопожатиями.
- А ты гляди - он почти и не изменился! - сказал Фред, впечатывая ладонь в ладонь Гарри. - Хотя тут про тебя такие слухи ходят.. Мы уж думали увидеть Гарри Поттера, потрошащего еще одну сотню Упивающихся Смертью..
- ..или избивающего ногами очередного профессора, - продолжил Джордж, протягивая руку. - Гарри, умоляю, если захочешь еще кого-нибудь побить, пусть это будет Филч, а? Вся та кровь, что он выпил из нас за время учебы, просто взывает к отмщению..
- Погодите.. Что это еще за слухи? Какие «сотни Упивающихся»? - искренне изумился Поттер. - От кого вы всего этого наслушались?
- Да просто несколько собраний Ордена проходило в нашем доме, ну а мы, с помощью наших маленьких изобретений, уж постарались узнать побольше. И это было весьма познавательно.. Судя по их разговорам, ты знатно повеселился.
- Ну, что-то вроде, хотя я и не назвал бы это таким уж весельем, - сказала Гарри. - Ну, пойдемте в дом, поболтаем обо всем понемногу.. И, обернувшись через плечо, добавил — А ты Джинни, потренируйся еще. С точностью у тебя все хорошо, но при выходе не должно быть никаких рывков.
Джинни кивнула и направилась за дом, а трое молодых людей вошли внутрь.
- Вы тут неплохо устроились, - отметил Фред, обозревая внутреннюю обстановку дома. - Жить вполне можно.. Ого! И Добби тоже здесь! Привет!
- Здравствуйте, мистер Фред, мистер Джордж! - радостно закивал домовой эльф, несущий к столу на подносе три высоких стакана и объемистый стеклянный кувшин с холодным морсом. - Добби всегда рад вас видеть! Надеюсь, вы останетесь на обед? Будут чудесные тефтели с рисом..
- Обязательно, Добби.
Домовик ушел на кухню, а Гарри и братья Уизли уселись за стол и глотнули прохладительного — май уже подходил к концу, и солнце припекало почти по-летнему.
- Как там Рон? - первым делом спросил Поттер.
- Знаешь, уже получше - он начал узнавать мать, - ответил Джордж. - Мама даже расплакалась от счастья. Но все равно, до выздоровления ему еще далеко..
- Это ничего, главное — дело сдвинулось с мертвой точки, - оптимизма братьев он не разделял, но говорить им об этом не счел нужным. - Остальное — дело времени.
- Ага, если оно будет, это время, - произнес Фред. - Тебя долго не было, так что ты не в курсе общих настроений. В волшебном мире что-то надломилось, Гарри. И сильно. Падение Хогвартса, произошедшее с Дамблдором, плохо скрытая паника Министерства.. После таких ударов многие уже почти готовы отказаться от борьбы. Большинство магглороженных, которых мы знаем, всерьез подумывают уехать их страны, а те из чистокровных семей, чья родня села в Азкабан после первой войны за связь с Упивающимися, радуются чуть ли не в открытую..
- А вы-то как?
- А что — мы? - невесело улыбнулся Джордж. - Мы же - «предатели крови», ты не забыл? Случись что — нам придется как бы еще не хуже, чем к магглорожденным. Но если ты о именно нас, то бизнес почти зачах, сейчас мало кому интересны «Удивительные Ультрафокусы», в Орден Феникса нас не берут, так что мы остались практически без дела, но сидеть, сложа руки, просто невыносимо.
- Так что когда наша сестрица намекнула, что ты что-то затеваешь, мы просто не могли остаться в стороне! Так что давай, выкладывай, что ты задумал на этот раз. Помня, что получилось из «Армии Дамблдора», это наверняка что-то стоящее.
- Что я задумал? - Гарри откинулся на спинку стула. - Да все то же самое - воевать с Вольдемортом. Просто немного на другом уровне.
- Круто! - дружно выдохнули близнецы и тут же засыпали Поттера вопросами: «А как?», «И кто?», «Где и что?».
- Стоп, стоп, - Гарри поднял ладони вверх. - Не все сразу. Фред, Джордж, для начала поймите: наша группа будет небольшой, и поэтому мы не можем позволить себе балласта. Вспомните, в той же «Армии Дамблдора» активных и действительно полезных членов было не так уж и много, больше половины записались туда просто за компанию, другие учились просто ради самозащиты, вовсе не собираясь действительно воевать. Но в этот раз все гораздо серьезнее, каждый, повторяю, каждый, кто встанет рядом со мной, должен быть достаточно хорошей боевой единицей. Хотя бы потому, чтоб в бою я сражался, а не думал в первую очередь, как защитить своих бойцов. А вы.. Вы умные и пронырливые, у вас обоих отличные мозги, но как боевые маги.. Извините за прямоту, но ваша оценка - «тройка с плюсом», и я не вижу возможности поднять ваш уровень за короткий срок. Так что, говоря еще откровеннее — чем вы можете быть нам полезны?
- Нет, Фред, похоже, он, все-таки изменился, - обратился Джордж к брату, - в кои веки Гарри Поттер начал думать на несколько ходов вперед. Но он, похоже, все же плохо нас знает. За «отличные мозги» - спасибо, кстати. Мы и сами лучше всех знаем наши недостатки, и что по части заклинаний мы чуть выше середины. Да и то, в основном, благодаря твоим же уроками по ЗОТИ. Но мы были бы не мы, если пришли бы к тебе с пустыми руками.
- Это вы о чем? - не понял Гарри.
- О том, что у нас есть идея, - ответил Фред. - Которую мы разрабатываем уже с Нового года.
- Так, любопытно, - Поттер положил руки на стол. - Ну, излагайте.
- Ты же знаешь, что наш папан без ума от магглов и их изобретений, - начал Джордж. - И, может, это у нас семейное, а может - заразное..
- Вспомнить тот же летающий автомобиль, - вставил Фред.
- .. но мы с марта плотно изучаем маггловское оружие, - закончил Джордж. - И пришли к выводу, что это будет очень неплохим подспорьем в борьбе с вольдемортовыми прихвостнями. Сначала мы с братом планировали, если дела пойдут совсем паршиво, устроить Упиванцам неплохую партизанскую войну, но если мы скооперируемся с тобой, то расклад выходит еще лучше. Посуди сам, наш враг презирает магглов, считает их однозначно более слабыми, и даже не потрудился навести справки, что они смогут ему противопоставить. Им и в голову не приходит, что оружие магглов может конкурировать с боевой магией практически на равных. А ведь всего-то надо — купить пару справочников и энциклопедий, после прочтения которых голова идет кругом; чего только магглы не напридумывали, чтобы убивать друг друга.
- Так вы только на основании книжек решили.. - поднял брови Гарри, но Фред его перебил:
- Только книжки? Обижаешь.. Мы потратили на эти железки почти половину всех средств, вырученных в магазине, и уже кое-что умеем.
- И что у вас в арсенале? - слегка недоверчиво поинтересовался Поттер.
- Две автоматические штурмовые винтовки, одна снайперская, один пистолет-пулемет, помповое ружье, пара простых пистолетов и кучу боеприпасов к ним. Их, правда, уже почти не осталось..
- Ну, вы даете.. - Гарри даже не пытался скрыть изумление. - Но где вы все это раздобыли?! Насколько я знаю, подобные вещи не продаются с лотка в маггловских магазинах.
- Еще бы.. - ухмыльнулся Джордж. - Нас свел с нужными людьми Наземникус Флетчер, мы с ним часто имели дело, доставая различные ммм.. не совсем законные ингредиенты для наших ультрафокусов. У этого старого пройдохи есть выходы практически ко всем людям, которые любят наличные, и не имеют привычки задавать лишних вопросов.
- Так вот, мы предлагаем тебе, Гарри, чтобы мы вошли в твой отряд, как подразделение, использующее, главным образом, маггловское оружие. В тех же книжках, кстати, было сказано, что наиболее боеспособна та армия, в составе которой имеется несколько родов войск. А комбинация магии и пуль, сдается нам, способна на многое. Что скажешь?
- Комбинация? Вы что, заколдовывали пули?
Близнецы дружно ухмыльнулись.
- Сначала мы пошли именно этим ошибочным путем, - кивнул Фред. - Но толку было мало, наложить качественное заклинание на каждую пулю — это тебе не пирожки у нашей мамы таскать; времени уходит уйма, а патроны расстреливаются в считанные минуты. Тем более, на стали, свинце и меди держится очень немного заклинаний, большинство сильно ослабевает уже через сутки, а некоторые вообще почему-то моментально уничтожаются огнем при выстреле. Можно, конечно, связывать магию заклинаний жидкостью и помещать внутрь пуль, но это ощутимо усложняет и удорожает производство. Так что, для такого использования огнестрельного оружия, нам понадобился бы вдобавок еще и целый штат волшебников, занятых исключительно изготовлением магических боеприпасов. Но, как выяснилось, оно того не стоит.
- А вы серьезно подошли к вопросу, - почесал затылок Гарри. Действительно, рыжие Уизли начали разработку интереснейшего пласта информации, которого почему-то никто до них не касался. «Вот она, косность, магического мира, во всей своей красе..»
- И без магии они обладают таким действием, что мало не покажется, - поддержал его брат. - Ты, к примеру, знаешь, что, оказывается, заклинание «Протего» пробивается бронебойными патронами калибра 5,56 мм уже с пятого-восьмого выстрела? Фред ставил его, находясь за железной плитой, а я стрелял. Оно просто истощается, не выдерживая кинетической энергии попаданий, а что такое восемь выстрелов? Одна хорошая очередь.. А помповые ружья с патронами, снаряженными картечью, сносят его уже со второго залпа.
- Кинетическая энергия? Откуда вы этого нахватались — вы же их семьи чистокровных волшебников! У вас даже посуду ершик сам собой моет!
- Ха-ха.. - близнецы просто наслаждались вытянувшимся от удивления лицом Гарри. - Маггловский учебник по физике за 5 класс оказался гораздо проще, чем арифмантика, а баллистику без физики не понять. Но едем дальше.. Учти, мы экспериментировали в условиях, что стрелок стоит с противником друг против друга, как на дуэльном помосте. А в бою? Кто успеет быстрее — враг взмахнуть палочкой и поставить пусть даже невербальное заклинание, или я нажать на курок уже направленного вперед ствола? Дать очередь веером по группе противника - много ли успеют защититься? Один-два, а остальные.. С пулей в животе много не наколдуешь. И мы уже молчим о снайперских винтовках, когда цель и не подозревает, что она уже на мушке. И все это — лишь легкое стрелковое оружие, мы еще не добрались до станковых пулеметов, гранатометов, ручных гранат и минирования..
- Ммммм.. - Поттер запустил уже все пальцы в волосы, еще больше взлохматив свою шевелюру. - Смело, черт вас побери.. И ведь результат, скорей всего, будет неплохой.. Но вот в чем дело.. Вы точно уверены, что сможете воевать? И я имею в виду не техническую сторону. И не то, что вас могут убить, хоть я и постараюсь не допустить этого. Вопрос в том, сможете ли вы убить сами? Не монстров и чудовищ, а людей, таких же, как вы, хотя бы внешне. Просто очень многие при слове «война» боятся, что их могут убить, а вот понимание того, что им самим наверняка придется забирать чужие жизни, почему-то в голову приходит только тогда, когда они сталкиваются лицом к лицу с врагом. И зачастую это очень плохо кончается.
- Гарри, - близнецы посерьезнели, на их лицах не осталось ни капли обычной шутливости. - Мы видели, что эти гады сделали с нашим братом. Мы видели, как наша мать, увидев Рона, постарела на десяток лет. Мы даже видели, как тайком от всех, молча плакал наш отец. В конце концов, мы на протяжении месяца каждый день ходили в больницу Святого Мунго, и вдосталь насмотрелись на людей, попавших под проклятия, полусумасшедших от Круцио, обожженных и оставшихся без рук и ног. На горе их близких. На все то, что несет с собой Вольдеморт. Это - как ведро холодной воды на голову, шутки кончились. С этим надо что-то делать, и делать решительно, без соплей. Из всех возможных вариантов присоединиться к тебе кажется нам наиболее верным. Так что, если ты думаешь, что мы не сможем пристрелить какого-нибудь Вольдемортова выродка при мысли, что ему будет больно, или у него останется любимая престарелая бабушка, мы скажем тебе одно — ты ошибаешься.
Таких Фреда и Джорджа Поттер еще ни разу не видел: плотно сжатые рты и глаза без малейшего намека на юмор.
- Ладно, я понял! - принял решение Гарри. - Вы - в списках! Продолжайте жечь порох, а первый же бой покажет, чего стоит ваша идея на деле. Нынче же перебирайтесь сюда со всем вашим арсеналом, Джинни вам поможет. В качестве жилья можете оккупировать мансарду. Место тут не особо людное, но стрельбу без «Силенцио» не устраивать, еще только с маггловской полицией нам проблем не хватало. Ну, и не убейте никого ненароком.
- Йес! - к братьям как по мановению волшебной палочки вернулось хорошее настроение, и они символически чокнулись стаканами, опрокинув их до дна. - Мы всегда знали, что ты, Гарри - наш человек! Мы разбавим собой сводный женский батальон имени Гарри Поттера!
- Шутники.. Смотрите, не пожалейте, - фыркнул Поттер. - Я с вас еще семь потов спущу..
- Да хоть семьдесят семь!
- Джинни! Где ты, наша любимая мелкая сестричка? А ну, немедленно волоки нас обратно, мы переезжаем и хотим успеть до обеда - Добби обещал нам тефтели.. - и близнецы вывалились наружу.
Оставшись один, Гарри задумчиво вертел в пальцах пустой стакан и молча размышлял: «Я — раз. Рен — два. Гермиона — три. Джинни — четыре. Джинни, Джинни.. Если уж даже Фреда и Джорджа настолько проняло, то, значит, по ней все это прошло и вовсе, как каток. Теперь понятно, почему Гермиона решила попытаться ее хоть чему-то научить — скорее чтобы занять, отвлечь делом. Потому как иначе взвинченная Джинни наверняка бы додумалась до какой-нибудь самоубийственной авантюры. Что бы ей подобрать? Хорошая физическая форма и реакция, как колдунья — наравне с близнецами, может, даже сильнее, но слабее Гермионы, особенно нынешней.. Пока идей нет, подумаем еще.
Фред и Джордж — пять и шесть. Их идея с маггловским оружием и впрямь неплоха, будет хорошей неожиданностью для противника. Должно сработать.
Окой - семь. Итого семь. Мало..»
Прервав его раздумья, в комнату вошли Гермиона и Рен. Обе сели на диван и налили себе холодного напитка. Грейнджер, выглядевшая гораздо более усталой, чем Рен, хотя и не она скакала, уворачиваясь от заклинаний, отпив половину, сообщила:
- Джинни ушла со своими братьями, мы с Рен закончили, а твоя японка сидит во дворе под бамбуковым зонтиком, пьет чай и составляет свои хаотичные веники.
- Гермиона, - фыркнул Гарри, - для начала, она такая же «моя», как и вы все. Абсолютно моя, хм, тут только она. - И он кивнул в сторону Рен, согласно хлопнувшей глазами. - И не опошляй высокое искусство икебаны. Оно, между прочим, символизирует связь между небом, землей и человеком.
- Я вовсе не против эстетики и искусства, - Гермиона устало откинулась на спинку дивана, - но какой сейчас от него прок? Как и от самой Окой. Она целыми днями читает книги, гуляет по лесу и собирает цветы для своих композиций.
- Какой прок, говоришь? - Поттер поставил локти на стол и сплел пальцы. - Пользуясь карточными терминами, Окой — наша козырная дама, к тому же, до поры до времени, спрятанная в рукаве. Поначалу, я даже не планирую ее привлекать к боевым действиям, пусть освоится в непривычном для нее месте. К тому же, пока мы живем здесь, нам нужен кто-то, кто охранял бы дом, а с ней я могу быть спокоен. Или ты думаешь, в случае чего Добби защитит наше жилище, всех зарезав кухонным ножом?
Гермиона не смогла сдержать смех, представив себе Добби в роли маньяка-потрошителя.
- Но кто она такая? Ты же явно что-то знаешь.
- Разумеется, знаю.
- Ну, так расскажи.
- Э, нет, - Гарри расплылся в ехидной улыбке. - Не хочу портить впечатление от сюрприза.
- Ну и ладно, - Грейнджер чуть насупилась. - А о чем вы договорились с братьями?
- Как и предполагалось - близнецы с нами, - и он кратко пересказал суть их разговора с братьями Уизли.
- По мне - так очень даже неплохо, - выслушав, высказала свое мнение Грейнджер.
- Я тоже так подумал, - Гарри побарабанил ногтями по столу. - Итак, нас семеро, но одна проблема пока остается - я пока плохо представляю, к чему бы привлечь Джинни. Давай, поработай головой.
- А почему я? - вскинула на него глаза Гермиона. - Ты же у нас командир.
- Да хотя бы потому, что это из-за тебя она оказалась втянута в наши дела, - язвительно отметил Гарри.
- Ээ.. да. Извини. Сейчас подумаем.. Обычная магия слишком слаба?
- Ну, не то что бы слаба.. Владей она ей на уровне хотя бы среднего аврора, уже был бы толк, но сколько на это уйдет времени..
- Киар-Бет ей однозначно не подходит, - это Грейнджер произнесла не как вопрос, а как утверждение.
- Совершенно, - подтвердил Поттер.
- Что же остается? Может, определить ее к братьям, пусть учиться стрелять?
Гарри нахмурился, не соглашаясь, но и не отвергая этого варианта. В комнате повисла тишина.
- Она может попробовать призвать Дитя, - внезапно произнесла Рен.
- Что? - головы Гарри и Гермионы синхронно повернулись к ней. - Кого призвать?
- Дитя, или, как это звучит по-настоящему, Сао-Ат-Эгор.
- Это еще что такое?
- Как и все в Даймоне — создания Владыки. Я знаю о них не очень много.Одно время он экспериментировал с созданием жизни. Не изменением уже существующей, как например, появились мы, Шиан-Эр, а именно созданием с нуля. Но, несмотря на все его могущество, он смог выполнить лишь половину задуманного — научился создавать души.
- Он сумел это? Но.. почему Каэр-Ду остановился на этом? Ведь, насколько я могу понимать, если уметь создавать души, то создать тело после этого — и вовсе пустяк. Тем более для Владыки..
- Это так. Но эти создания имели один большой минус — они были неполноценными, неспособными к самостоятельной жизни. Искусственные души, даже привязанные к телу, оказались неспособными жить в одиночку, так же как младенцы не могут жить без родителей. Им нужен был кто-то, кто постоянно был бы с ними, особенно в начальной фазе, образуя своего рода симбиоз.
- Но что он давал? - спросила Грейнджер. - Ведь симбиоз — это взаимовыгодное сосуществование.
- Дитя получало от призвавшего его чувство общности, единения и глубокую эмоциональную связь. У него появлялся смысл существования.
«А у вас, Шиан-Эр и этих Сао-Ат-Эгор гораздо больше общего, чем ты думаешь или хочешь признать», - понял Гарри, слушая Рен.
- Тот же, кто призывал Дитя.. Тут начинала играть роль их главное свойство — возможность существовать в любых организмах и предметах, причем душа, вселенная предмет, брала его под полный контроль, давая дополнительные свойства. Один из помощников Эр-Кхана, первый, кто призвал Дитя, поместил его в эгай — украшение, широкий металлический браслет. Наделенный душой, он мог растекаться пленкой по руке владельца, преобразовываться в закрепленное на запястье лезвие и обращаться в жидкую форму. Второй из «нерожденных», как иногда называли эти создания, поселившийся в ороте, небольшом ползучем растении, при необходимости разрастался в сотни раз, его стебли становились, как стволы деревьев.
- И что, никакой темной магии?
- Все зависело от призывавшего, ведь его Дитя во всем ориентировалось на него.
- Спасибо Рен, возможно это то, что надо, - кивнул Гарри. - Я узнаю побольше об этом и спрошу мнение Джинни. Но даже если все это получится - нас все еще мало, Джинни я все равно уже посчитал. Нужен кто-то еще..
- Ну, давай размышлять логически и поэтапно, - и Гермиона начала загибать пальцы. - Кто нам нужен? Кто-нибудь: А — неглупый и сильный, Б — не боящийся крови и не чистоплюй, В — имеющий личные счеты к Вольдеморту и его клевретам. Есть кто-нибудь на примете?
- Шизоглаз Хмури, - брякнул первое, что пришло ему на ум Поттер. - Хотя нет, отпадает. Аластор, конечно, волк матерый и битый, и кровью его не испугаешь, но в подчинение, боюсь, ко мне он не пойдет — закалка не та. Потом, возможно, с ним можно будет наладить контакт и взаимодействие, уж он-то точно не будет праздновать труса, подобрав себе десяток-другой таких же, как он, ухорезов, но как подчиненный..
- Действительно, - согласилась Грейнджер. - Тогда я добавлю еще один пункт - Г — желательно пребывающий сейчас в таком состоянии, чтобы все то, что ты ему дашь, он принял, как манну небесную, и сам, лично считал себя обязанным тебе всем. Кто-нибудь такой, не довоевавший в прошлую войну, а сейчас не способный, но наверняка желающий сражаться..
- Что? Повтори, что ты сказала? - Гарри привстал со стула, глаза его вспыхнули. - Неспособный, но наверняка желающий сражаться? Ха! Гермиона, тебе когда-нибудь говорили, что ты — все-таки гений?
- Вообще-то нет, - улыбнулась она.
- Тогда слушай. Ты — гений! - Поттер резко вышел из-за стола. - Я даже откладывать не буду, отправлюсь прямо сейчас. Рен!
- Да? - вскинула голову та.
- Остаешься за главную! Появятся Фред и Джордж — отправишь их в мансарду, пускай заселяются. А я навещу одного знакомого..

За время, прошедшее с конца лета прошлого года, дом по адресу Уиллмор-стрит, 78 нисколько не улучшил свой внешний вид — те же самые поблекшие стены, пыльные окна, почерневшие водостоки и облупившееся крашеное дерево. Запущенный палисад, сплошь заросший вымахавшей чуть ли не до пояса сорной травой. Лишь короткая тропинка, ведущая до крыльца, выдавала тот факт, что из дома все же посещаем.
«Интересно», - подумал Гарри. - «Как же он так живет — затворником? Кто-то же, хотя бы изредка, должен был приносить ему еду, а уж готовить и стирать.. На пенсию по инвалидности, которую наверняка ему выбил Дамблдор после того случая, сильно не размахнешься. Ну, ничего, думаю, я попробую поднять ему настроение..»
Поттер скользнул к входной двери, и, заставив давно не смазанные петли не скрипеть, тихо вошел в дом.
Внутри с его последнего визита тоже практически ничего не изменилось — в прихожей и комнате царил пыль, бардак и затхлый воздух, пропитанный запахом старых вещей, бумаги и дешевого табака.
Эдвард Норт сидел в своем любимом кресле и лениво ковырялся ложкой в глубокой миске, полной сероватой овсяной каши:
- Проклятье, - буркнул он под нос, грубо плюхнув тарелку на колени. - Сколько раз говорить этому кретину, что я не люблю овсянку..
- Мне тоже она никогда не нравилась, - согласился Гарри, оперевшись об дверной косяк.
Хозяин от этой негромкой реплики подскочил, уронив посуду на пол, и уставился на незваного гостя перекошенным лицом, держа волшебную палочку наизготовку. На одно мгновение Поттеру даже показалось, что он пустит в него заклинание, но рука Норта дрогнула, а в глазах мелькнуло узнавание.
- А.. это ты.. — апатично констатировал Эдвард. - Решил-таки еще проведать меня?
Он поправил сбитый плед и небольшим сожалением поглядел на разбитую тарелку:
- Черт.. Теперь и каши тоже нет.. Неужели трудно было постучать? По твоей милости я остался без обеда..
- Ну, извините, я и не думал, что вы так резко отреагируете.
- Да ладно, хрен с ней, с этой размазней.. Честно говоря, не думал, что я тебя еще увижу. Знаешь, я был уверен, что после того нашего разговора ты прискачешь ко мне на следующий же день, требуя подробностей и доказательств. Но ты не пришел. Наверное, не поверил мне, старому дураку, рассказывающему тебе всякие ужасы.. Хотя, может, ты и правильно поступил, выкинув из головы все то, что я вывалил на тебя. Может, так оно и к лу..
И тут слова застряли у Норта, как кость в горле, потому что стоящий в дверях Гарри прошел в комнату, держа руках меч, который просто не было видно, пока он стоял в дверях.
- Это же.. Ты.. - дернувшись, выдавил из себя Эдвард. Его единственный глаз широко раскрылся, а от лица отхлынула кровь. - Невероятно.. Парень, ты что.. все же.. нашел его..?
- Я отправился в Годрикову Лощину спустя несколько дней с того памятного разговора, - сказал Поттер, небрежно смахивая со стула на пол кипу пожелтевших газет и садясь на него. - Я нашел его, и теперь он — мой.. - и добавил после небольшой паузы, - А я, в какой-то степени — его. С тех пор столько произошло, мистер Норт.. Я столько всего повидал и узнал..
- Так что же тебе тогда надо? - спросил хозяин, не сводя глаз с матовых, черных ножен, обвитых полосами ткани. На его лице застыло непонятное выражение - причудливая смесь страха, отвращения и.. вожделения? Наверное, именно так смотрел бы на шприц, полный дурманящего яда, недавно завязавший наркоман, переживший ломку и избавившийся от физической зависимости, но еще не до конца освободившись от психологической. - Я и так рассказал тебе все, что знал, и если ты думаешь..
- Нет, мистер Норт, сейчас я знаю об этом мече, его магии, и его создателе гораздо больше, чем вы с моими родителями смогли выяснить из древних летописей магов и магглов. И поверьте, то, что узнали вы — даже не надводная часть айсберга, а лишь камень у подножья горы. «Хм, вот так пообщаешься с буддийскими монахами — и сам, как они заговоришь..» Так что я пришел к вам отнюдь не с вопросами.
- Тогда зачем? - Эдвард откинулся на спинку и прикрыл глаз. Грудь его вздымалась. - Может, чтобы убить меня? Я же знаю, что этот проклятый меч делает со своими хозяевами, так что не удивлюсь, если ты решил обрубить концы, уничтожив всех, кто что-либо о нем знает.
- И тут вы не угадали, - чуть улыбнулся Гарри.
- Попробую еще раз.. Решил похвастаться тем, что не удалось мне?
- И опять мимо, мистер Норт. Целей у меня, вообще-то, две. Первая –отблагодарить вас. Среди всех людских пороков одна из самых мной нелюбимых — неблагодарность. Человек может быть последней сволочью, вором или убийцей, но если он помнит добро и готов его сторицей вернуть, он все же еще не безнадежен. Помимо своих родителей, я именно вам обязан тем, что случилось за последние более чем полугода. Вы могли бы не писать мне то письмо, ничего не рассказывать, и никто бы ничего не узнал. Но вы выполнили обещание, данное Сириусу. И поэтому, в качестве благодарности, я пришел предложить вам присоединиться ко мне.
- К тебе? Так ты решил противостоять Вольдеморту? - без особого энтузиазма поинтересовался Норт. - Но чем я тебе помогу? Я старый одноглазый инвалид без руки, ноги, живущий благодаря жалкой пенсии и помощи дальних родственников. Нет, колдовать я, конечно, не разучился, но вот это.. - и он махнул рукой над своим искалеченным телом. - Эти раны постоянно болят и воспаляются, из-за этого я не могу даже использовать протезы. Так что проку от меня никакого.. - Эдвард горько и зло усмехнулся. - Я калека, обрубок, а ты — мальчишка, волею судьбы ставший обладателем страшного, древнего артефакта. Что ты можешь мне дать?
- Возможно, даже больше, чем вы можете себе представить.
- И что же? Молодость? Здоровье? Денег? Даже если этот меч и служит тебе, он не сможет меня исцелить..
- Меч — нет. А вот сила его создателя.. - Гарри посерьезнел. - Помните, в том вашем рассказе вы упомянули, что никак не могли понять саму суть магии, которую использовал темный волшебник, создавший Тэцу-Но-Кирай? А что если я скажу, что эта магия родилась и расцвела вовсе не здесь?
- В смысле — не здесь? Не в Англии или Японии? Ну, в принципе, это возможно, самыми могущественными волшебниками на земле были исчезнувшие древние шумеры и хетты..
- Нет, мистер Норт, «не здесь» - это «не на Земле».
- Это как? Инопланетяне что ли? - недоверчиво ухмыльнулся Эдвард, искривив тонкие губы, но Гарри оставался серьезен.
- Бросьте, инопланетян не существует, по крайней мере, в том понимании, что пишется в маггловских книжках. А вот отдельные реальности, другие миры — это факт. И из одного такого «параллельного» мира и пришел к нам создатель этого меча.
- Что за бред.. - фыркнул Эдвард и открыл, было, рот, чтобы продолжить, но Гарри его оборвал:
- Знаете, в прошлую нашу беседу я сплошь и рядом слышал от вас, что ваше дело — только рассказать. А верить или нет — дело мое. Так вот, я возвращаю вам эту фразу. Ваша вера мне не нужна. Я выложу все карты на стол, а там уж сами решайте — играть или пасовать.
- Ну, ладно.. - Норт казался слегка удрученным, что его осадили его же приемом, но и чуть повеселевшим. - Так что ты хотел мне сказать?
- Я сказал, что пришел к вам по двум причинам. Первая — просто выразить благодарность. Вы, кажется, упомянули про деньги? Я могу дать вам их. Много. Если не будете швырять золото в реки и раздавать нищим — хватит на новый дом, полный штат слуг, личного повара и безбедную жизнь до самой смерти. Но вопрос в том, хотите ли вы именно этого?
- Я даже не буду спрашивать, кого ты собрался ограбить.. Что же еще ты прячешь в рукаве?
- Вот тут-то и начинается вторая причина моего визита — предложение. Насколько я понял из того вашего рассказа, все, чем вы занимались с моими родителями — это подготовка к схватке с Вольдемортом. Вы искали древнее магическое оружие, изучали его, учились пользоваться, но вам так и не дали опробовать его в деле.
- Чертовы министерские бюрократы.. — зло буркнул в сторону Норт. - Гнилые чернильные души..
- Более того, - продолжил Гарри. - Почему вы вызвались добровольцем опробовать это меч? В тот раз вы сказали, что хотели получить его силу и победить в войне. Это правда?
- Да, - ответил Эдвард, глядя Поттеру в глаза. - Ты даже не представляешь, что это такое — иметь под рукой могучее оружие и быть связанным по рукам и ногам, не имея возможности им воспользоваться..
- Очень даже представляю. Постигая его тайны, - ответил Гарри, поставив меч стоймя, - я более полугода был вынужден маскироваться, изображая из себя прежнего Гарри Поттера. Но зато теперь я знаю, как сладок миг, когда исчезает все, что тебя раньше сдерживало. Так вот вам мое предложение, мистер Норт — хотите силу, здоровье, новые руку и ногу? Хотите, пусть и спустя пятнадцать лет, сражаться с Вольдемортом?
- Мальчик, я старый циник и плохо верю в такое.. Добрые феи бывают только маггловских сказках, - пробормотал Норт, но в его глазу загорелся голодный огонек. Происходящее и впрямь походило на сказку — прямо напротив него сидел молодой парень, и негромким голосом предлагал ему то, о чем он не смел и мечтать. Но в речи Поттера сквозила такая убежденность в своих словах, что не позволяло отнестись к его предложению, как к пустому бахвальству.
- Ну, допустим, что я соглашусь. Но какова цена?
- Я и не сомневался, что вы это спросите, - Поттер сплел пальцы рук, подавшись вперед. - А ответ прост — в моей группе, команде, отряде, называйте, как хотите, командую я. И хоть вы более чем в два раза меня старше, вам придется подчиняться моим приказам. Разумеется, я не собираюсь требовать от вас обращаться ко мне «повелитель», и испрашивать разрешения на каждую мелочь. Так же я не собираюсь принуждать вас чистить мне ботинки или чесать пятки перед сном. Более того, я буду прислушиваться к вашим советам и опыту. Но последнее слово — всегда за мной. Никаких клятв или присяг на верность мне не надо. Все гораздо проще. Малейшее неподчинение в бою — и я снесу вам голову. Не в бою - и я даже не буду вас убивать, просто вышвырну на улицу в исходном, так сказать, состоянии, а после всего, что я собираюсь вам дать, это покажется вам гораздо хуже смерти, уж поверьте.
Эдварда поразило даже не то, что Поттер, не достигший еще и двадцати лет, угрожает ему смертью, а то, как он это делает — спокойно и буднично. Разве что при последних словах Гарри в его взгляде скользнуло что-то неясно мимолетное, которое Норт ощутил, как высыпанные ему за шиворот колючие крупинки льда, стянувшие ознобом кожу на спине.
«Этот парень меня пугает..» - против его воли пронеслось в голове. - «Лили, отчаянная ты душа, что же ты наделала.. И я вместе с тобой..»
И тут, как резкий удар поддых, пришло, накатило понимание:
«Но тогда.. Значит все, о чем говорит Поттер.. все это действительно.. возможно?!»
А Гарри продолжал говорить, будто выкладывал убойную комбинацию в покере:
- Но если вы будете играть по правилам, то я гарантирую вам силу, сражения, славу, и все причитающееся. Деньги тоже, к слову говоря. Я открою перед вами такие горизонты, по сравнению с которыми даже ваше бурное прошлое покажется вам жизнью на необитаемом острове в соломенном шалаше с козой вместо подруги. Так как вы думаете, оно того стоит?
- Парень, если ты так решил надо мной подшутить — я тебя убью, - сдавленно прохрипел Норт, мановением палочки притянув к себе графин с водой. Ополовинив его парой жадных глотков, он вперился в Гарри пронзительным взглядом единственного глаза, а его лицо отражало богатую гамму эмоций — злость, волнение и жгучее, до скрежета зубов отчаянное, желание верить в то, что говорит ему этот юноша. - Или, по крайней мере, попытаюсь.. Проклятье.. Но как ты все это сделаешь?
- От вас требуется только одно — согласие. Остальное уже моя забота. Или дать вам время подумать и выбрать? Между деньгами и службой мне?
- А что тут думать?! - взорвался Норт. - Чем я рискую?! Прозябанием в этом дерьме?! И к черту деньги! Нет уж, если есть возможность задать перца этим толстым министерским задницам и раскатать в блин шайку Вольдеморта, то я не собираюсь ее упускать! Пусть даже небесам будет жарко!
- Это понимать как «Да»? - уточнил Поттер.
- Да, да, да! - и Эдвард с размаху шарахнул полупустой сосуд об стену. - Трижды «да»!
- Превосходно, - сказал Гарри, улыбнувшись.
И Норт с необычайной ясностью вспомнил, где он уже видел подобное.
В те далекие времена, когда они с Поттерами и Блэком колесили по миру, очередное задание Дамблдора загнало их на границу Южного Китая и Маньчжурии. Это было еще до их последней экспедиции, послужившей толчком к той цепи событий, что закончилась сидящим сейчас перед ним сыном Поттеров с длинным мечом в руках.
Там он впервые увидел тигра, но не через решетку зоопарка или стекло вольера, а вживую. Их разделяло не больше десяти метров, но крупный полосатый хищник был сыт и не проявлял агрессии. Он просто смотрел на него желтыми, прозрачными глазами, и, приоткрыв пасть, словно улыбался. Весь его вид безмолвно говорил: «Сейчас я не голоден, и не имею никакого желания нападать. Но если мне хоть покажется, что ты, человек, задумал что-то недоброе, я без всякой жалости вырву тебе глотку». Они смотрели друг на друга несколько минут, а потом тигр, мягко ступая, развернулся и скрылся в зарослях.
А Поттер.. От того смелого, но потрясенного мальчика, покинувшего этот дом почти год назад, не осталось и следа. Жилистый, крепкий парень напротив улыбался точно так-же, как тот зверь - уверенно, с чувством силы и хозяина положения. Улыбкой сытого тигра.
- И что дальше? - спросил Норт, внезапно резко, рывком, окончательно поверивший во все, что ему рассказали и пообещали.
- Мы уходим отсюда. - Гарри встал и подошел вплотную к креслу хозяина дома. - Прямо сейчас. У вас есть что-нибудь, что бы вы хотели взять с собой? Кроме волшебной палочки?
- Нет, наоборот, я хотел бы все здесь на прощание сжечь. Я давно ненавижу эту берлогу..
- Что ж, тогда позвольте вам помочь, - и Поттер, поддавшись желанию театрального эффекта, громко щелкнул пальцами.
В тот же миг вся комната - стены, потолок и пол, вспыхнула жарким, свистящим пламенем, словно весь дом был пропитан бензином. Но огонь, сжигающий даже кирпич стен, не заходил за невидимый круг, заключивший в себе двух людей в центре комнаты.
- Нам пора, мистер Норт! - перекрикивая ревущее пламя, громко сказал Гарри, наклонившись к спинке кресла Эдварда, который пораженно вжавшись, глядел на неистовое буйство темного огня, жадно выгрызающее его дом изнутри. - Впереди у нас очень много дел.
Полыхнула сиреневая вспышка, и они исчезли, еще через минуту прогоревшие балки потолка треснули, крыша обрушилась внутрь, взметнув над стенами могучий фонтан огня, и к приезду пожарных от дома 78 на Уиллмор-стрит остался лишь выгоревший фундамент, да летящий по ветру пепел.

* * *

- П-поцелуй меня дементор, г-где это мы?! - у Норта сбилось дыхание от столь непривычного перемещения и неожиданности. - Поттер?! Ты где?!!
Он отчаянно завертел головой.
Еще секунду назад Эдвард сидел в кресле в своем вспыхнувшем, как спичка, доме, а через миг его кресло упало с высоты метра на вершину какого-то каменистого холма, а вокруг во все стороны расстилалась сумрачные, обезображенные, мертвые даже с мимолетного взгляда земли, а низкое, бурлящее небо, казалось, вот-вот упадет и раздавит.
Гарри специально выбрал точку прибытия на том же самом месте, куда впервые попал он сам — уж больно впечатляющая панорама открывалась с этого места.
- Я здесь, не беспокойтесь, - Гарри вышел из затухающего фиолетового смерча портала, тут же схлопнувшегося у него за спиной.
- Куда ты меня притащил? Что это за пепелище?
- Это Даймон, один из тех самых других миров, о которых я вам говорил, - просто ответил Поттер. - Место, где все началось.. Но вы правы, сейчас он именно пепелище.
- Но что тут произошло?
- Если говорить кратко — два величайших темных мага не сошлись во мнениях, кто будет править этим миром. В результате за семь дней перестал существовать сам мир и один из Великих. А другой, обессиленный, выжатый досуха, перебрался к нам, где и поправлял здоровье несколько тысяч лет. Он и создал Тэцу-Но-Кирай.
- Мантикора меня заешь..
- Этот мир практически мертв, но храмы его Владыки, мага Каэр-Ду живы и поныне. Как и его наследие. Вот туда-то мы и отправимся.
И Гарри указал на виднеющиеся на горизонте острия Эрц-Хаора.
- Египетские пирамиды?! - Норт присмотрелся, щуря слезящийся глаз. - Он что..
- Да, верно, - кивнул Поттер. - Пирамиды нашего Египта, о постройке которых до сих пор ломают голову маггловские ученые, были возведены его волей, правда, получились они совсем маленькие, Каэр-Ду тогда был сильно ограничен в магических и людских ресурсах.
- Маленькие? - скривился Эдвард. - Сынок, не забывай, я с твоими родителями не раз был в Египте. Великие пирамиды в Гизе высотой почти полторы сотни метров..
- Я не измерял эти пирамиды, - заметил Гарри, глядя вдаль, - но главная, Эрц-Хаор, приблизительно в десять раз больше. И даже я не представляю, насколько она еще уходит вглубь.
- В десять?! Полтора километра?!
- Как минимум, - подтвердил Поттер. - Но размер в данном случае неважен, суть в том, что земные пирамиды — пустышка, сохранившие лишь форму, но не содержание. Настоящие же.. Впрочем, лучше вы все увидите сами.
Гарри снова положил руку на кресло и.. Нет, они не аппарировали, скорее будто сами пирамиды вдруг резко надвинулись на них, одним рывком притянув двоих людей к своему подножию.
Вот тут-то Эдвард Норт окончательно понял, что Гарри нисколько не преувеличивал, слегка небрежно говоря о творениях египетских мастеров. Общего между пирамидами Гизы и этими было ровно столько, сколько есть общего между ящерицей и матерым крокодилом. Блестящие, непроницаемо-черные грани этих строений беспощадно давили, наезжали на зрителя, осмелившегося к ним приблизиться, заставляя ощущать свое ничтожество смертного существа, песчинки, перед жутким, мрачным величием гигантских древних храмов, перед которым было бессильно даже время.
- Будь я проклят.. - пораженно прошептал Норт, задирая голову, чтобы увидеть вершину. - Мне дико хочется себя ущипнуть.. Но как можно построить.. такое?
- Да проще простого — всего пара сотен лет труда почти трети населения этого мира, - шутливо ответил Поттер, но Эдвард почему-то не засмеялся.
- Невероятно.. Боюсь подумать, для чего они были возведены..
- И правильно делаете, чутье вас не обманывает.. Помимо обители Владыки, места магических экспериментов, у этих пирамид есть другое, основное предназначение. Они — чудовищная машина для извлечения, видоизменения и аккумулирования магической энергии. Сказать, откуда бралась эта энергия, или сами догадаетесь?
- Из людей?
- Верно. Раз в несколько лет тут проводился ритуал «Таэн-Наэ». Десятки, а иногда и сотни тысяч избранных входили в пирамиду через вон тот вход, чтобы не выйти уже никогда, - и Гарри указал на торчащий из грани параллелепипед с кажущейся узкой с такого расстояния щелью прохода. - Они умерщвлялись, и их жизни, и даже смертельные муки, давали владыке этого мира невиданную власть и могущество. А его эксперименты.. Например, в поисках решения, как вырастить для службы себе особо сильных магов, он брал беременных женщин и искусственно продлевал время вынашивания плода до двадцати-двадцати пяти месяцев. Попробуйте представить, как это выглядело.. Вводя в младенцев через кровеносную систему матерей различные составы, Каэр-Ду делал саму кровь еще нерожденных детей способной к накапливанию магической энергии, а мать в данном случае играла роль живого фильтра, ослабляя действие крайне ядовитых снадобий. Роды инициировались медленной смертью рожениц, чьи организмы к концу цикла практически разрушались. Но и их смерть служила определенным целям, она давала мощный выброс в общую с ребенком кровь некоего важного элемента, который невозможно получить от живых. Но из этих младенцев, чьи, еще даже не увидевшие свет души были уже наполовину выжжены ледяным дыханием смерти, потом вырастало такое.. Поверьте, маггловские нацисты с их концлагерями и газовыми камерами — детки в песочнице по сравнению с тем, что происходило здесь.. Эй, да что это с вами?
Поттер заметил, что его гость судорожно сжал челюсти.
- Мистер Норт, что с вами? - повторил свой вопрос Поттер, не удержавшись от возможности ввернуть ему под кожу шпильку. - Не думал, что вы такой впечатлительный.. В тот раз вы рассказывали всякие ужасы одному пареньку, и это было вполне нормально. А когда этот паренек начал показывать, что именно находиться за дверью, которую вы ему невзначай указали, вас вдруг начало корежить?
- Я тебя ни к чему не принуждал.. - выдохнул сквозь зубы Эдвард.
- Так и я вас тоже сюда не на веревке затащил, - парировал Гарри.
- Но дети.. и матери.. это уже слишком.. Такого не делал даже Вольдеморт..
- Ну ладно, успокойтесь, ведь все, о чем я рассказал, происходило несколько тысяч лет назад, - сказал Поттер с успокаивающим жестом. - Лично я не планирую возобновлять традицию «Таэн-Наэ», мне хватит и всего прочего, а его тут в достатке. В том числе и для вас.
- Так что именно ты собрался со мной сделать? - Норт повернул к нему все еще серое лицо. - Превратишь в какого-нибудь монстра?
- Ничего подобного. Во-первых, вы в виде монстра мне не нужны, а во-вторых — это был бы нарушением моего обещания, а я очень внимательно отношусь к своим словам. У меня есть идея получше. Вы, как я понял, все же больше человек действия, вам интересно не только изучать боевую магию, но и активно ее применять. Надолго усадить вас за стол в библиотеке, как Гермиону Грейнджер, просто не получится - вы очень скоро захотите опробовать полученные знания на практике.
- Это точно, - впервые за время пребывания в Даймоне губы Эдварда тронула тень улыбки. - Ты сказал — Грейнджер? Это же твоя школьная подруга? Я читал в газетах..
- Если вы читали писанину Риты Вритер, то это полная чушь, - тут же отреагировал Гарри. - Ничего такого между нами не было. Она — один из двух моих лучших друзей, и не более. Вернее — один оставшийся лучший друг.
- Я так и думал, - кивнул человек в кресле. - Эта Вритер за рейтинг статьи готова написать даже о противоестественной любовной связи между Дамблдором и Фаджем. Но погоди, вас же вроде трое? Ты, эта Грейнджер, и еще сын Артура Уизли, который работает в министерстве. Как там его.. Роб.. Ред..
- Рон, - спокойно произнес Поттер имя друга. - Рон Уизли. Но сейчас он в больнице Святого Мунго и надежды на то, что его скоро оттуда выпишут — немного. Вы же читали в газетах о нападении людей Вольдеморта на Хогсмид?
- Спрашиваешь. Этот скандал полыхал недели две-три..
- Но в газетах вряд ли писали, что истинной целью этого налета было захватить меня. Только я в тот момент покинул Хогсмид, и вместо меня Упивающиеся забрали Рона и Гермиону, решив использовать их в качестве приманки, полагая, что Гарри Поттер тут же сумасбродно кинется их спасать.
- И что?
- Я подумал, что нехорошо обманывать чужие ожидания, и послушно кинулся их спасать. Ради этого, правда, пришлось основательно повздорить с Дамблдором, но это все равно рано или поздно должно было случиться.
- С Дамблдором? Некисло.. - покачал головой Эдвард. - И что дальше? Неужели ты один смог их выручить? Их же наверняка охранял не один десяток Упивающихся..
- Чуть больше тридцати, и из них - четверо оборотней и вдобавок Беллатрикс и Рудольфус Лестранжи и Уолден Макнейр, - уточнил Гарри. И после секундной паузы добавил: - Именно столько мне пришлось убить, чтобы освободить своих друзей.
- Чего..?! - Норт чуть не вывалился из кресла. - Ты уложил три десятка Упивающихся?! И троих из его старой гвардии?
- Можно подумать, вы бы на моем месте кормили их пудингом с ромом, - ответил Поттер, вспоминая тот бой. - Видели бы вы их рожи.. Когда глупый ягненочек, залезший в ловушку, вдруг сбросил овечью шкуру и принялся за самих волков. Но я все равно немного опоздал.. - Гарри нахмурился и сжал челюсти, - Эти твари уже успели вдосталь поизмыватся над ними. Гермиона, хоть и была на грани, но все же устояла, а вот Рон.. Он не выдержал, когда я их нашел, он был как сломанная кукла.. Тогда я пожалел, что те, кто это сделал, умерли слишком быстро. Сейчас Рон в больнице, за ним ухаживает мать, и, насколько я знаю, его состояние почти не изменилось.
- Дела-а-а.. - пробормотал Эдвард, все еще не отошедший от шока. Сегодняшний день для него был вообще богат на потрясения, и внутренне чутье подсказывало ему, что они еще далеко не закончились. - Но все же тридцать Упивающихся.. - и он покосился на меч в руке Гарри. - Похоже, вы с ним крепко спелись..
- Ага, я почти не использовал магию, убивать их клинком было куда приятней.. - согласился Поттер. Его лицо приняло слегка отсутствующее выражение. - Эти двуногие животные были так уверены, что страшней и сильней их никого нет.. Так упивались своим могуществом и властью над пленниками.. И тем радостней было резать их на части, глядя, как они визжат и гадят под себя от ужаса..
Гарри слегка вздрогнул и досадливо поморщился:
- Но достаточно лирики, мы пришли сюда не за этим.
Норт ощутил резкий рывок, и на его глаза словно упали шторы — он очутился где-то, где не было ни лучика света. Но это продолжалось недолго, свет вскоре появился. Его кресло стояло в низком шестиугольном зале, а ровный свет шел от вспыхнувших на полу зеленоватым свечением трех сложных, мерно вращающихся символов, состоящих из переплетения зигзагообразных линий и окружностей. Сами символы образовывали равносторонний треугольник, в центре которого стояло нечто, сильно смахивающее на раскрытую личинку гигантского насекомого, над которой склонился Гарри Поттер.
- Мы внутри, мистер Норт, а вот это - ваше целебное ложе, Иссан, - громко проговорил Гарри, и эхо его голоса заметалось под невидимыми сводами. - Магия этого мира довольно проста и интуитивно понятна, ведь она шлифовалась многими тысячелетиями. Например, практически вся магия трансфигурации и пространства построена на простых кругах преобразования, а не как у нас, волшебников Земли. Нам для аналогичных действий требуется виртуозное владение палочкой. Иссан служит для не самых сложных магическо-материальных воздействий, где-то средний уровень. А есть еще Имаго — Сфера Преобразования, где можно почувствовать себя истинным Творцом. Жаль, что я не могу ей управлять — недостаточно знаний, да и сама Имаго подчиниться только Владыке Эрц-Хаора. Но для того, чтобы подлатать вас, хватит и возможностей Иссана, - пальцы юноши порхали по вспыхивающим от касаний символами, сплошь покрывающими раскрытые плоскости, смахивающие на жучиные надкрылья. Одновременно с его действиями медленно крутящиеся символы на полу видоизменялись, обрастали новыми деталями, их покрывали перекрещивающиеся бегущие цепочки неведомых письмен.
- Кстати, необычная сущность здешней магии, которую вы с моими родителями так и не смогли понять, оказалась довольно проста. Всему причиной то, что в Даймоне сама насыщенность магической энергией, «магический фон», ниже по сравнению с нашим миром в несколько раз. И чтобы использовать эту силу в полном объеме, Каэр-Ду изобрел магию, работающую, как усилитель или концентратор. Если подыскивать сравнение попроще, то возьмем, ну, скажем, камин. Положим туда хорошие, сухие дрова, и не нужно быть великим искусником, чтобы разжечь его с одной-двух спичек. Это наш мир. Но если положить в камин не дрова, а уголь, то спичками ты его уже не разожжешь, как ни пытайся. Нужна растопка, которая, загоревшись от спички, в свою очередь зажжет и уголь. А это уже Даймон, и роль растопки тут играют те самые темные, негативные эмоции во всем их многообразии. Но если постоянно обращаться к тьме в поисках силы, рано или поздно и сама Тьма обратит на тебя внимание. Так что именно поэтому на Даймоне не было ни одного светлого мага. Они тут попросту не могли появиться.
Норт, как зачарованный, слушал этот удивительный рассказ, временами открывая рот, чтобы спросить, но следующая же фраза Поттера уже содержала ответ на не заданный вопрос, как будто бы Гарри читал его мысли.
- А теперь возвращаемся к нам, и пробуем растопить «наш камин» даймонскими методами. Что же получится? Сухие дрова и так неплохо загораются от спичек, а если их еще вдобавок щедро и бесконтрольно полить растопкой, то пламя полыхнет так, что спалит все вкруг, в том числе и того, кто его развел. Именно поэтому все владельцы этого меча не задерживались надолго на этом свете, сжигая сами себя без умения контролировать силу Тэцу-Но-Кирай.
- Готово, - Поттер отошел от Иссана и удовлетворенно потер ладони. - Эрц-Хаор сделает вас варлородом.
- Э..? Кем? - В животе у Эдварда похолодело тягуче и жутко. Он резко почувствовал себя, как больной перед серьезной операцией — непривычная, пугающая обстановка, понимание, что с ним что-то будут делать, и полная неизвестность впереди, вызывали нешуточное напряжение, неуверенность и страх.
- Варлородом. Это ближайший по смыслу перевод даймонского слова «Шесс-нэй». Такого титула удостаивались лучшие полководцы и воины здешнего Владыки, которых он, ценя хорошие кадры, попросту сращивал с магическими доспехами. По правде говоря, когда я впервые наткнулся на эту информацию, я почти сразу же подумал о вас..
- Так я и знал.. Решил сделать из меня ручного Железного Дровосека? - по лицу Норта было непонятно, рад он этому или нет.
- Да полноте вам.. - отмахнулся Гарри. - Никто не заставляет вас ходить день и ночь в железе, они же все-таки магические.. Зато у вас будет полный комплект конечностей и глаз. И вы останетесь человеком, правда, слегка видоизмененным. Ладно, основательно видоизмененным, но все же человеком. Хотя, смотрите сами, еще не поздно все переиграть. - Поттер вопросительно глянул на Норта. - Получите пару мешков галлеонов — и свободны.
- Ну, уж нет.. - осклабясь, протянул Эдвард, с усилием загоняя страх поглубже. - После всего, произошедшего за этот один-единственный день, мне будет просто невыносимо скучно жить, зная, что я отказался от чего-то большего.. Уж лучше в Дровосеки..
- Вот и славно, - сказал Гарри и поднял ладонь кверху. Незримая сила мягко, но непреклонно вынесла Норта из кресла, сорвала с него одежду, и повлекла к саркофагу. Внутри обнаружилась светящаяся глубокая выемка в форме человеческого тела, поверхность которой была выстлана сплошным слоем хаотично шевелящихся толстых красноватых ворсинок.
Опустившись на их волнующийся ковер, Эдвард вздрогнул, подсознательно ожидая омерзительно липких, холодных объятий, но тут же удивленно распахнул единственный глаз — сотни теплых, мягких касаний начали волнами прокатываться по телу, неся только приятные ощущения.
Снаружи раздался негромкий, но очень низкий гул, практически инфразвук, и один из трех вращающихся магических символов остановился, выбросив вверх сноп яркого зеленого света. Гул удвоился, и в зале вырос еще один изумрудный столб. С активацией третьего символа створки саркофага начали медленно сходиться, закрывая Норту лицо смотрящего на него Гарри.
- Не бойтесь, Эдвард, - спокойно сказал Поттер напоследок, кладя волшебную палочку рядом с ее хозяином на то место, где должна была быть его отсутствующая левая рука. - Больно не будет.
Створки сошлись, отрезав Норта от внешнего мира, оставив его наедине с темнотой и гробовой тишиной.
Он часто и неглубоко дышал, страх перед неизвестным тяжелым комком ворочался в груди, мучительно медленно сдавливая внутренности. Тягостное ожидание вытягивало из него духовные силы, которые уходили, как вода сквозь сито. Несмотря на заверения Гарри, он ждал боли, но внезапно почувствовал, что очень устал. Сонливость наваливалась с необоримой силой, и Норт, мысленно махнув на все рукой, провалился в мягкую дремоту, такую теплую и уютную..
Но как только он смежил веки, створки его узилища начали раздвигаться, впустив внутрь прежний зеленоватый свет.
- Добро пожаловать назад, мистер Норт, - вихрастая голова Поттера склонилась над ложем. Парень критически окинул лежащего взглядом. - Хорошо. Очень хорошо.
- Что, что-то не получилось? - настороженно спросил его Эдвард с плохо скрытыми нотками разочарования. - Я задремал всего на секунду..
- Секунду? - Гарри задумчиво почесал подбородок, но глаза его смеялись. - Вообще-то вы пробыли в Иссане почти шесть часов.
- Знаешь, после всего, что ты вывалил на мою бедную голову, я уже ничему не удивляюсь, - сказал Норт, все еще не решаясь посмотреть на себя.
- А чему тут удивляться? - пожал плечами Поттер. - Этот мир жесток, зачастую даже чудовищно жесток, но страдания нужны лишь тогда, когда в них есть смысл и необходимость. Если же нет — они только помеха. Давайте же, оцените свои новые приобретения..
Эдвард прислушался к своим ощущениям и с удивлением понял, что за долгие годы у него ничего не болит. Ушла постоянная тянущая боль в обрубках конечностей, не чувствовался дискомфорт в районе подсаженной алкоголем печени. Даже зуб, разнывшийся позавчера, перестал ощущаться. Как обухом по голове перетянуло понимание, что он видит лицо Поттера обоими глазами! И еще — он чувствовал, что у него снова две руки и две ноги.
Все еще лежа, он поднес к лицу левую руку и, зачарованно глядя, согнул и разогнул пальцы, ощущая их, как свои родные. Ну, может, за маленьким исключением — рука была все же нечеловеческой. Больше всего это напоминало, если бы на обычную руку натянули длинную перчатку, сшитую встык из крупных кусков чего-то черного и красного. Те же пропорциональные предплечье, кисть и пять пальцев, неотличимые от людских, вот только суставы фаланг и костяшки были немного более крупные. Кисть была черной, но вдоль запястья и пальцев шли красные полосы, как бы повторяющие рисунок пястных костей и фаланг, а сами пальцы заканчивались не ногтями, а просто заострялись к концу, как недлинные когти. С все еще недоверчивой улыбкой Эдвард прикоснулся к ней своей правой, живой рукой. Наощупь новоприобретенная длань ощущалась теплой и гладкой, похожей на обтянутую резиной сталь.
«Хм.. Я становлюсь похожим на Реддля,» - внезапно подумал Поттер, вспомнив, как так же заворожено разглядывал свою серебряную руку Червехвост, - «Раздаю руки и ноги своим приближенным..»

«И снова Даймон» - подумал Гарри, вдохнув безвкусный, пресный после атмосферы Земли, воздух темного мира. Не успел он вернуть обратно ошалевшего от счастья Норта, как на следующий день, после серьезного разговора с младшей Уизли — извольте пожаловать сюда снова.
«Эдак я скоро сюда экскурсии водить буду…»
На этот раз он со спутниками, вернее, со спутницами, вышел из портала ближе к пирамидам, чтобы избежать зловонных испарений уже знакомого болота и лишний раз не провоцировать ххаргов, ведь на этот раз с ним не было Рен, беспрекословно оставшейся в их «логове». Что нельзя было сказать о Гермионе, которая буквально взяла его измором, упросив прихватить и ее. Мир, о котором столько рассказывал Гарри, вызывал у девушки неистово зудящий интерес.
Поттер обернулся через плечо и заметил, что и Джинни и Гермиона стоят, приоткрыв рты, и не сводят глаз с царапающих летящий поток темных облаков блестящих вершин.
«Да, вид отсюда прекрасный» - про себя согласился он, уже почти привыкший к виду конических громад.
А девушки все стояли на каменистой, покрытой островками слежавшейся пыли земле, и все смотрели, не в силах оторвать глаз от поражающей воображение картины. Первой пришла в себя Грейнджер.
- В это трудно поверить… Вот уж правда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - тихо сказала она. - А что в них внутри?
- Целая вселенная, - лаконично ответил Поттер. - Идите сюда, мы сейчас перенесемся поближе, иначе придется топать пешком несколько часов
Гермиона и Джинни подошли, и через мгновение ощутили легкий рывок, бросивший их навстречу к скачком увеличившимся пирамидам, разом заслонившим почти половину низкого неба.
Глядя на разрушения, царившие у подножья Эрц-Хаора, на вставшую гигантскими застывшим волнами землю, превратившуюся в твердую шероховатую скорлупу, Грейнджер нервно сглотнула, и медленно неверяще помотала головой:
- Ничто из земной магии неспособно сделать такое, разве что ядерное оружие магглов. Какие же силы тут пошли в ход?
- Все, без остатка. Маги Даймона сошлись в битве, ярость которой была такова, что уже никого не заботили никакие последствия. Как воин на поле боя, получив копье в живот, еще глубже насаживается на древко, лишь бы дотянуться до горла врага, так и здесь главной целью каждой стороны стало уничтожить противника, и неважно какой ценой.
- Ужасно… - произнесла Джинни, заметно подавленная видением всего этого.
- Да, это был настоящий конец света, безо всяких прикрас, - подтвердил Гарри и пнул лежащий камешек. - Ну, пойдем…
Он взял обеих девушек за плечи и отпустил их, уже стоя в центральном зале Эрц-Хаора. Грейнджер и Уизли опять застыли соляными столпами, глядя по сторонам.
Троица обошла центральный постамент Трона Владыки, и вдосталь налюбовалась вплавленными в стену останками неизвестного монстра, правда издалека - Поттер помнил, что именно здесь он и провалился в прошлый раз на нижние ярусы, где и состоялась их встреча с Рен. Гарри, уже довольно неплохо ориентировавшийся в, казалось, бесконечном хитросплетении ходов пирамиды, показал им Имаго и Иссан. В местный аналог библиотеки он их предусмотрительно не повел, опасаясь, что вытащить потом оттуда Грейнджер было бы очень проблематично. Хотя, он и так довольно быстро пришла в себя; если у Джинни от картин чужого мира выражение лица было чуть испуганное, и она машинально старалась держаться поближе к Гарри, то Гермиону понемногу разбирал азарт жадного до знаний исследователя. Тем более, что она уже достаточно времени изучала магию Даймона, чтобы не испытывать к ней отвращения. Наоборот, Грейнджер постоянно приходилось придерживать, потому что ее, как сомнамбулу, тянуло то туда, то сюда. Посмотреть, пощупать, узнать…
Гарри также показал им местный аналог сейфа. Если, конечно, можно было так назвать длинное помещение, уставленное высокими пятиметровыми в поперечнике колоннами из какого-то прозрачного материала, доверху засыпанными золотыми монетами в виде треугольников с закругленными концами.
На гриффиндорок это произвело впечатление не меньше, чем мертвая пустошь снаружи. Даже обычно равнодушная к деньгам Гермиона тут же вытащила блокнот, и попробовала подсчитать хотя бы приблизительную сумму всего этого, вводя в уравнение объем колонны и плотность золота, пытаясь вычислить, сколько его может уместиться в данном объеме, а потом умножить на среднюю стоимость. Исчеркав пером с пяток листов, она бросила это дело, сказав, что точно все равно не определить, но сумма в галлеонах каждый раз получается с девятью нулями.
Пройдя через сокровищницу, они еще довольно долгое время трое шли по нескончаемым переходам, освещенным идущим из ниоткуда красноватым светом. Их путь то нырял вниз, то плавно поднимался вверх, ведя двух гостей и их провожатого мимо пустынных залов, перекрестков коридоров и уходящих вниз спусков, пока, наконец, не вывел их к тупику, в стене которого чернел неглубоко утопленный в камень десятиметровый круг, состоящий из дюжины сомкнутых черных, блестящих лепестков.
Но, стоило Гарри приблизится к ним вплотную, как, реагируя на присутствие того, кто имел право здесь быть, лепестки провернулись по кругу и с легким шорохом втянулись в толщу стен, отрывая проход, из которого едва заметно пахнуло более теплым, чем в коридоре, воздухом.
Вспыхнул неяркий свет, и друзья очутились в еще одном, полукруглом в сечении коридоре, стены которого вспучивались большими прозрачными пузырями, от которых и исходило молочно-белое свечение.
Пройдя через коридор и еще одну «лепестковую» дверь, Поттер, Грейнджер и Уизли вошли в помещение, по низу стены которого тут же пунктиром зажглись синеватые огни. С этим освещением Гарри уже был знаком, и пошел вперед, осматриваясь по сторонам. Зал был круглым и большим, как и все внутренние пространства в Эрц-Хаоре. В нем, пожалуй, уместилось бы несколько обеденных залов Хогвартса, и еще бы осталось место; гладкие стены отвесно уходили вверх, скрывая невидимый в сумраке потолок, а из стен через равные промежутки выступали закругленные торцы двенадцати черных матовых цилиндров, похожих на вмурованные в камень трехметровые бочки. Хотя время, а может, разрушения последней битвы затронули и это место — на месте одной из капсул, как про себя назвал их Поттер, чернел большой пролом, расползшийся широкими трещинами вверх и по бокам, а под ним высилась растекшаяся на четверть зала гора чего-то, похожего на ржавый песок.
Но самое интересное располагалось в центре. Там находились три концентрически накладывающиеся друг на друга магических круга, столь любимые темными волшебниками Даймона, а в середине их возвышался простой каменный столб с полусферической выемкой сверху.
А Гарри медленно начал обходить зал по окружности, подходя по очереди к каждому из выпирающих сегментов. Пока, наконец, не остановился перед одним и них.
- Ага…
Торец цилиндра с чавкающим звуком раскрылся как, цветок, и выпустил из своих глубин сферу диаметром сантиметров двадцать - двадцать пять. Она была черная и блестящая, лишь ее в центре равномерно пульсировал рубиново красный огонек, напоминая спокойное биение сердца.
Гарри бережно охватил шар ладонями, держа его, как бесценное сокровище:
- Вот он, последний из Нерожденных. Когда я был в Даймоне для того чтобы подлатать Эдварда Норта, пока шел процесс регенерации и перестройки его организма, у меня было несколько часов, которые я потратил на поиск информации о Сао-Ат-Эгор. Их всех создавали одновременно, пробуждая по мере надобности, а тех, чья очередь еще не настала, содержали в этих магических контейнерах, чтобы избежать малейших повреждений и внешних влияний. Здесь использована очень сложная магия, экранирующая буквально все виды эманаций.
Гарри медленным шагом подошел к центральному столбу и нежно опустил шар в полукруглую выемку, выточенную как будто точно под него.
- А что это за столбик? Какой-то магический инструмент? - спросила Джинни.
- Это простой камень, в нем нет ни малейшей магии. А вот эти круги вокруг, - и Поттер указал на высеченные в сплошном гладком камне пола три густо заполненные непонятными символами круга, - вот это и есть инструмент пробуждения. По сути, он разблокирует контейнер и формирует некую область, позволяющую разуму призывающего войти в прямой контакт с пробудившейся личностью Нерожденного. То есть с тобой. Ты же не передумала, Джин? Ты помнишь тот наш разговор?
Джинни помнила.

***

- Прежде чем так легко соглашаться, Джин, ты должна понимать, с чем именно ты столкнешься. Упрощенно говоря - это разум в чистом виде. Он как маггловские машины, которые так любит твой отец — его создали для конкретных целей, заложили в него определенные знания, логику, мышление, эмоции и силу. Но он все же не механизм, ни одна машина после запуска не сможет отрастить себе что-то лишнее. Но Нерожденный — сможет. После его пробуждения его первичная личность соберется, как мозаика, и потребует привязки к кому-то живому. Так уж вышло, что Сао-Ат-Эгор неспособны существовать в одиночку, их разум и душа нуждается в точке опоры, четком ориентире, иначе они распадаются. И такой точкой для него станет первый, с кем он соприкоснется после пробуждения. Это немного похоже на то, как на птицефермах только что вылупившиеся цыплята привязываются к первому, что увидят и считают автопоилку за курицу-мать.
- А если я не смогу? Если у меня все-таки не получится?
- В этом случае он погибнет. Но если ты сможешь принять его, то он станет саморазвиваться, опираясь лишь на тебя. На твои чувства, эмоции, видение мира. Он будет видеть то, что видишь ты, слышать то, что слышишь ты, чувствовать все то же, что и ты сама.
- И помнить то же, что и я? - неуверенно спросила девушка.
- Нет, твои воспоминания он увидеть не сможет. Если, конечно, ты сама не захочешь ему их показать. Я знаю, у каждого человека в глубине души есть что-то настолько личное, куда он никогда не пустит даже самого близкого человека. Но Дитя станет ближе к тебе, как никто другой; больше всего это будет походить на то, если бы у тебя выросла вторая голова. Со своими мыслями, знаниями и со своим характером. Со временем вы притретесь друг к другу, взаимно дополнив некоторые свои черты.
- Так он не будет именно ребенком? Младенцем?
- Нет, что ты… - Гарри коротко рассмеялся. — Какой бы смысл было тогда создавать искусственную жизнь, если любая женщина может это сделать и безо всякой магии? После пробуждения его уровень развития будет не ниже твоего. Относительно, конечно. В некоторых аспектах он куда более сведущ, чем столетний мудрец. Так что объяснять ему, что такое солнце и почему вода мокрая, тебе не придется. Но вот, к примеру, откуда берутся дети он вряд ли знает. И вполне может поинтересоваться у тебя.
Джинни покраснела, как маков цвет.
- А потом мы с ним сможем когда-нибудь… разделиться?
- Вот тут есть много неясностей. В записях говорилось, что даже спустя полгода разделение Нерожденного и его носителя гарантированно убивало первого. Что бы было через год или два — неизвестно. Но имей в виду - разделение имело и обратный эффект — оно отражалось и на человеке, призвавшем Нерожденного.
- Он тоже умирал?
- Нет. Но не забывай, крепкие эмоциональные и ментальные связи образовывались в обе стороны, так что… Представь, что у тебя была собака, взятая тобой еще щенком. Умная, хорошая, послушная, всегда тебя понимающая. Вы жили вместе с ней 10 лет душа в душу, и вдруг она умерла. Знаешь, люди привязываются к животным зачастую сильнее, чем к другим людям, и смерть их любимцев ранит их еще глубже. А в случае с Сао-Ат-Эгор все это можно смело умножить на два или три. Так что человек-носитель не умирал, но вот в чем вопрос, было ли ему от этого легче? Я хочу, чтоб ты все обдумала Джинни. Для тебя это вовсе не билет в один конец, просто в случае чего пострадаешь не ты.

***

- Нет, я не передумала, - ответила Джинни, упрямо вздернув подбородок.
- Хорошо, тогда начинаем, - и Гарри оставив сферу на постаменте, отошел за край последнего из магических кругов. - Джин, подойди и встань поближе к шару.
Девушка, секунду помедлив, подошла к столбу и встала на расстоянии метра от него, напряженно косясь на пульсирующий огонек внутри.
- Так пойдет?
- Да, все хорошо. Гермиона, ты тоже отойди.
Неслышно ступая, Поттер подошел к внешнему магическом кругу, по окружности которого располагались три изображения пустых шестиугольников, своего рода ячейки, образуя вершины воображаемого треугольника. Он направился к ближайшей, вытянул вперед руку ладонью вверх и сосредоточился.
Над ладонью возникла белая точка и через миг расширилась до небольшого кольца, с вписанным в его центр символом, похожим на косой двойной крест. Кольцо послушно парило над рукой, наливаясь светом, пока Гарри не повернул ладонь, и сформированный магический знак отвесно опустился внутрь первой пустой ячейки внешнего круга, как некий ключ, активировав неведомые доселе силы.
Гермиона и Джинни вздрогнули, внутреннее кольцо и его символы вспыхнули пронзительным голубым светом, и пришли в медленное вращение, осветив фигурку девушки, в струнку вытянувшейся у столба. А над ладонью Поттера зрел уже следующий символ.
Он лег во вторую ячейку — и в движение пришел второй круг, вращаясь навстречу первому.
- Напоминает работу магии Иссана, - отметил Гарри, обращаясь к неподалеку стоящей Гермионе. - Там тоже использованы три подвижных магических круга, но по отдельности, а не один в другом. Такая формация, наверное, служит для большей напряженности магического поля.
Третий символ заполнил последнее пустующее место, и уже все три круга мерно вращались, напоминая какую-то жуткую, дьявольскую рулетку, залившую все вокруг пронзительным голубым светом.
- Смотри! - Поттер взял Грейнджер за локоть. - Начинается…
Сфера, лежащая в каменном углублении, распадалась. Как кусок сахара, брошенный в кипяток, она таяла, пуская вверх поток гаснущих на лету искр. Внезапно этот поток сжался в узкий луч, уходящий куда-то вверх, а сам луч резко рванулся во все стороны, превратившись в прозрачную колонну бледного света, заключившую внутри себя и Джинни, и все три все быстрее и быстрее вращающихся магических кольца.
Внутри колонны от пола, такое впечатление пошел снег наоборот — сотни синих огоньков потекли снизу вверх, густо заполнив все внутреннее пространство, дополнив всю эту фантастическую картину…
- Как красиво… - заворожено произнесла Гермиона, горящими глазами глядя на буйство магической энергии, сила которой чувствовалась даже на отдалении, шевеля волосы, как статическим электричеством.
И тут сфера окончательно распалась.
Вспышка, неистовый свет, сердце дает сбой — и тишина…
Внутри колонны остановилось все — синие «снежинки», магически круги, все. Даже зажмурившаяся Джинни замерла, как поставленная на стоп-кадр.

***

Бешено летящие по кругу неведомые символы… Режущий свет, что аж слезы из глаз… Застилающая все синяя метель и вдруг — ничего. Ни верха ни низа… Лишь светло-серая пелена вокруг.
«Вот что, наверное, чувствуют цыплята, пока сидят в яйце», - вспомнила Джинни недавнее сравнение Гарри. — «Где это я?»
Тихо… Лишь рассыпчатое замирающее эхо собственных мыслей…
«Там что-то есть..»
Чьи-то бледные, словно полустертые эмоции… Чьи-то сны, или сны о снах… Быстрые радужные пятна, рвущие пелену белесого тумана…
Светящиеся, наливающиеся тусклым цветом краски, льющиеся лучами сквозь неведомое, прочерченное светящимися нитями пространство… Серебряная краска — легкая боль, темно-вишневая - тоска…
Чей-то затихающий шепот… Чьи-то мысли, образы, улавливаемые на самом пределе восприятия… И те, что навсегда остались за бесконечной иссиня-черной глубиной… Воспоминания, которых не было никогда…
Опять боль, уже резче… Она как старое, почерневшее серебро, которое никогда больше не посветлеет… Не засияет ярким отраженным всполохом…
Прозрачно-голубая краска одиночества… То самое холодное чувство, что неумолимо пробирает до костей, когда хочется слиться и смешаться, потеряться, стать частью хоть кого-то - навеки, навсегда…
И Джинни попыталась вплести в эту гамму что-то свое.
«Ты не один…»
И тут же, как неистовая вспышка - краски, краски, краски… Яркая палитра быстрых, суматошных чувств, выплеснувшихся в остановившийся серый туман… И родившийся мир обрел цвета, как будто кто-то резко протер густо запыленное окно.
Багровые, розовые, лиловые, темно-синие полосы неведомого неба над головой… Странный, зеленоватый, робкий рассвет… И свинцово-серая, но живая водная гладь под ногами…
- Кто ты?
- Я… Джинни…
- Джинни… Что такое — Джинни?
- Я человек, а это мое имя.
- Человек… Я знаю, что такое человек. А кто я? Я тоже человек?
- Не знаю…
- Я тоже… Как странно, знать столько, но кто ты сам — нет. Может, меня и нет вовсе?
- Но… Считается, что если ты мыслишь — значит, существуешь.
- А зачем я существую?
- Зачем? Я не знаю… Но и мы все тоже не знаем, каждый ищет свой ответ сам.
- Значит, я тоже должен искать сам?
- Наверное…
- А зачем ты здесь?
- Я хочу стать сильной.
- Так ты пришла сюда только в поисках силы?
- Не только… Я не люблю врать. Те, кто создали тебя…
- Так меня создали? Значит я — ненастоящий?
- Ну что ты… Все мы кем-то созданы, а каким путем, такая ли разница? Твои создатели уже давно уничтожили друг друга, ваш мир мертв сотни лет. И когда мне сказали, что здесь осталась живая душа, мне стало жаль ее.
- Тебе стало жаль меня, даже не зная, кто я?
- А что в этом такого? Тем более, что мне рассказали, кто ты.
- Кто рассказал?
- Мой друг Гарри, он первый побывал в этом мире.
- Друг? Я знаю и это. У тебя есть друзья?
- Конечно. И ты тоже можешь стать одним из них.
- Правда? А если бы я не был тем, кто я есть, ты бы тоже предложила мне дружбу?
- Да.
- Ты говоришь правду. Невероятно, ты говоришь то же, что и думаешь… Так я действительно тебе нужен?
- Я не знала точно, что здесь меня ждет. Мне просто сказали, что здесь есть нерожденная душа, способная дать мне силу. Но сейчас я уже не знаю… Ты живой, хоть у тебя и нет тела… Тебе очень грустно и больно от мысли, что ты один, я видела, я чувствовала это… Пойдем со мной. Если ты не хочешь или не можешь сделать меня сильнее… это неважно. Гарри придумает что-нибудь еще. Просто пойдем. Потому что прийти, поговорить и оставить тебя в этом жутком месте… Это неправильно… Это попросту подло.
- Ты снова меня не обманываешь… Я могу звать тебя по имени?
- Конечно.
- Зачем тебе сила, Джинни?
- У нас идет война, а сила… Она мне нужна, чтобы защищать. Моих родителей, моих друзей, всех, кого я люблю… Просто людей, в конце концов!
- Война? Это мне тоже знакомо.
В этом странном месте, не существующем нигде и никогда, что-то изменилось. Словно подул мягкий, теплый ветер, обнимающий со всех сторон сразу.
- Я помогу тебе защитить всех, кого ты захочешь.
Единство двух сущностей на мгновение разбилось, вернув Джинни целостность своих ощущений, а потом… Пространство запылало внутренним светом, сворачивая и сжимая все цвета этого мира в единую точку, и девушка почувствовала, как рядом с ней возникает нечто, протягивая незримые, обволакивающие ее ленты чувств и эмоций, соединяя их в неразрывное целое.

***

А в реальном мире не прошло и секунды. В центре возникшей магической колонны полыхнула яркая звезда, на мгновение выделив черным силуэт стоящей Джинни с поднятыми волной волосами, колонна вспучилась во все стороны, словно распираемая изнутри, и исчезла, поглощенная стенами, а в зале поднялся настоящий смерч, разметавший и поднявший в потемневший воздух мельчайшие частицы, ставшими на одну долгую секунду десятками тысяч острых игл света. И также резко опал, оставив резкий запах выгоревшего воздуха.
Лишь в центре, возле опустевшего каменного столба, осталась стоять Джинни, все еще не решающаяся открыть глаза.
- Что это на тебе? - нарушив тишину, удивленно спросила осторожно подошедшая к ней Гермиона.
И правда, на Уизли поверх ее курточки и джинсов появился новый элемент одежды, похожий на накидку, доходящий ей почти до колен. Больше всего это походило будто в центре темно-коричневого, толстого и круглого одеяла прорезали дырку, и надели через голову на девушку, как мексиканское пончо.
- Не знаю… - пролепетала рыжая, осматривая себя. - Нет, знаю… Он говорит, что это железистый песок. Песок был тут повсюду, и подойдет нам с ним лучше всего.
- И что это за песок? — поинтересовался Гарри, разглядывая Джинни.
- Железистый песок - это название разновидности песка с высоким содержанием железа и окисей титана. В нем их около шестидесяти процентов. Во всяком случае, у нас, на Земле. - С готовностью ответила Грейнджер.
- Господи, Гермиона, ну это уже ни в какие ворота… Это-то ты откуда знаешь?
- Да так, попалась как-то книжка по геологии, - Грейнджер продолжала ощупывать новое одеяние Джинни:
- Плотное… Тебе не тяжело? Все-таки тут больше половины металлов.
- Нисколько! - и Джинни повернулась вокруг оси, заставив накидку вздуться колоколом. - И теплый к тому же.
- Погоди-погоди… - Поттер, нахмурившись, поправил очки на носу. - Железо? Титан? Кремний? Да еще объединенные с силой Дитя, способной свободно их трансформировать? Да это же почти идеальная защита! И не только… К тому же скорей всего… А ты можешь попросить его как-нибудь видоизменить эту шутку? Просто интересно посмотреть.
- Сейчас… - и Джинни замерла, словно прислушиваясь к чему-то.
Коричневая поверхность всколыхнулась, встопорщившись мелкими, блеснувшими в синеватом свете кристалликами, и беззвучно перетекла, образовав два широких овальных щита, закрепленных на запястьях девушки.
- Неплохо… — удовлетворено сказал Поттер, подойдя и постуча по гладкой поверхности концом ножен меча. - Наверняка он сможет отражать и магию. Вот вернемся и проверим. Джин, спроси у своего… э… партнера, он может контролировать только этот объем песка?
- Нет, не только, - тут же ответила Уизли. - Процент металлов останется прежним, но объем простого песка может быть увеличен почти до любого размера.
Гарри и Гермиона дружно глянули на Джинни.
- Ты уже и говоришь как-то не похоже на себя. Ты вообще в порядке?
- В полном! - с улыбкой ответила та, глядя сияющими глазами. - Это… Это трудно описать словами, но поверьте, я сейчас себя чувствую так, как никогда раньше. Такое впечатление, будто у меня отросли крылья. Спасибо тебе, Гарри. И… Эгор тоже тебя благодарит.
- Эгор? Ты так его назвала?
- Ты же сам сказал, что Нерожденных здесь называли Сао-Ат-Эгор, вот я и подумала, чего еще изобретать…
- Да нет-нет, все порядке, действительно, чем не имя? Ну что, возвращаемся?
- Погоди, погоди, - взмолилась Грейнджер. — Мы же здесь почти ничего не посмотрели! Тут столько… Столько… Здесь наверняка должна быть библиотека!
И тишину помещения, пустовавшего сотни лет бесцеремонно нарушил веселый смех.
- Гермиона, ты, похоже, никогда не изменишься! Успеешь еще, я научу тебя перемещаться сюда, как только буду уверен, что тебя можно отпустить одну. А сейчас пошли обратно.
И трое, подталкивая слегка упирающуюся Грейнджер, пошли к выходу. Хотя нет, не трое — уже четверо.

Первый «военный совет» состоялся спустя пять дней с того момента, как Гарри с девушками вернулся из Даймона с новостью, что их, бойцов невидимого фронта, отныне уже восемь. Или девять, смотря как считать Джинни — за одну или за двоих. До этого, сверкающему, как начищенный медный таз Норту, который буквально рыл землю копытом от жажды действий, Поттер, понимающе глядя на него, выделил солидную сумму «подъемных» и дал три дня на «активный отдых» и закупку всего, что ему необходимо, ведь все его скудные пожитки сгорели вместе со старым жилищем.
Нынешние же обитатели загородного дома тоже провели время с пользой, тренируясь и оттачивая свои навыки. Фред и Джордж, поселившиеся под самой крышей, натащили к себе кучу справочной литературы и несколько тяжелых, крепких, длинных ящиков, окрашенных в защитный цвет. Периодически они спускались, неся свои новые игрушки, завернутые в камуфлированную ткань, и надолго исчезали в ближайшем лесу. Гарри ради профилактики один раз сходил с ними, и убедился, что свою огневую позицию близнецы обустроили по всем правилам военного дела — мишени стояли под горкой, служившей пулеуловителем, а вокруг в радиусе километра было нашпиговано сторожевыми и шумоподавляющими чарами, чередующимися с заклинаниями, отваживающими магглов. Также обнаружилось, что братья Уизли и впрямь наловчились весьма неплохо стрелять, видать, игра загонщиками на протяжении нескольких лет развила в них отличный глазомер и твердую руку. На расстоянии ста метров что Фред, что Джордж, стреляя из автоматической винтовки лежа и с колена, укладывали десять пуль из десяти в ростовую мишень, и восемь — в грудную. Как похвастались братья, они два раза в неделю брали уроки у старого маггла, оказавшегося вышедшим на пенсию бойцом SAS, начинавшем службу еще в войну на Фолклендах. Каждый урок обходился им в пятьдесят фунтов, плюс сверху - бутылка огневиски; неведомый доселе напиток очень полюбился старому вояке. Но, несмотря на любовь к выпивке, дед не задавал много вопросов, а дело свое знал туго, в чем Гарри и убедился, глядя, как близнецы уверенно дырявят мишени короткими, экономными очередями.
Гермиона со свойственным ей упорством, приобретшим после похищения некоторый оттенок мрачного фанатизма, грызла гранит даймонской магии, поглощая информацию в таких объемах, что Поттеру иногда приходилось силком гнать ее на отдых. Но это приносило свои плоды — по прикидкам Гарри, попади Грейнджер в плен сейчас, и захватившим ее Упивающимся очень быстро стало бы так же уютно, как мышам во включенной духовке. Да и оборотням бы крепко не поздоровилось. Она все чаще просила Рен помочь ей с отработкой магических техник, и тот легкий ледок, возникший между девушками, почти исчез. Тем более что в качестве дополнительного задания Грейнджер было поручено учить Рен английскому.
Джинни же Гарри гонял особенно нещадно, добиваясь чтобы она хотя бы могла себя защитить. Что с помощью новоприобретенного напарника удавалось ей все лучше и лучше. Единственное, что в качестве дополнения к экипировке ей пришлось постоянно использовать облегающие очки для квиддича, потому что при ее тренировках песок и пыль буквально стояли столбом.
А Окой вела себя как и раньше — много гуляла по окрестным лесам, сидела на циновке под зонтиком во дворе с чашкой чая и коробочкой рисовых шариков со сладкой бобовой пастой, которые собственноручно готовила на кухне, несмотря на протесты Добби, а вечерами часто сидела на крыше, тихонько играя на флейте.
Общее знакомство, правда, не обошлось без некоторых курьезов.

***
На следующие сутки после вселения в их общий дом, близнецы столкнулись с Окой, идущей на свою обычную прогулку по окрестностям. Вернее не столкнулись, а заметили изящную фигурку в кимоно, неторопливо отходящую от дома с корзинкой и бамбуковым зонтиком под мышкой.
Джордж тут же удивленно приподнял брови и спросил Поттера:
- Она тоже… из наших?
Получив в ответ утвердительный кивок, он тут же, не успел Гарри вымолвить и слова, бросился ее догонять.
- Девушка, а почему вы носите кимоно? Ого! - К Джорджа аж отвисла челюсть. - Да вы японка! ну надо же… А что это у вас такое?
Рыжий, любопытствуя, заглянул в корзинку Окой.
- Цветы? Вы любите цветы? А можно я вам тоже как-нибудь подарю букетик? Пожалуйста…
Окой, слегка опешившая от такого напора, сначала посмотрела на Джорджа расширенными от удивления глазами, но потом, глядя на восторженно-просительную физиономию Уизли тихонько засмеялась, прикрыв рот ладошкой.
Гарри, в два прыжка преодолев разделяющее их расстояние, взял рыжего за локоть:
- Иди-ка, погуляй, родной…
Джордж послушно пошел обратно, на прощание все же подмигнув хихикающей девушке.
- Окой, извини его, если что не так. Они с братом, конечно, те еще баламуты, но люди и друзья хорошие. Так что…
- Да нет, ничего, - ответила девушка, отсмеявшись. - Просто он такой забавный… И никто еще не предлагал подарить мне цветов, монахам как-то не приходило это в голову.
- Но если он начнет тебе докучать…
- Не беспокойтесь, Гарри-сан. С вашим другом ничего не случится. Тем более, раз уж я здесь, мне будет просто любопытно познакомиться с новыми людьми. Да и ваш язык… Я его почти освоила, но надо же попрактиковаться, а все остальные члены вашего сэнтая как-то не спешат со мной разговаривать. Я не в обиде, просто странно… Должно быть, вы им запретили..
- Ничего подобного, они просто очень заняты своими тренировками, у нас всех очень мало времени.
- Вот как. - Окой повернула голову в сторону близнецов, и густые черные волосы, как струи, стекли на ее грудь. - Тем не менее, кроме вас он первый, кто со мной заговорил…
- Так что, передать ему, чтоб бежал рвать букет? - в шутку предложил Гарри.
- Ну, я всегда предпочитаю сидеть вон у того дерева, - лукаво произнесла она, указав тонким пальцем на одиноко стоящую сосну, немного похожую на деревья гравюр Хокусая, и пошла дальше.
- Вот те на… - Поттер постоял, глядя ей вслед, и вернулся к близнецам.
- Джордж, послушай, я не то что бы пугаю тебя… - сказал Гарри, подходя, и в легкой растерянности почесывая затылок. Подобную ситуацию он никак не мог представить. - Окой, она, как бы выразиться помягче, девушка с характером. Если ты просто хочешь с ней пообщаться, она возражать не станет, но не вздумай, так сказать, форсировать события. Потому что тебе очень повезет, если она просто завяжет тебе твой причиндал узлом и потом поинтересуется, любишь ли ты крендельки.
- Да ты что, Гарри? - замахал руками Джордж с слегка оскорбленным видом. - Я ничего такого не думал, мне просто интересно… Хотя она очень красивая… Значит, ничего, если я ей подарю цветы?
- Ага, красивая… - задумчиво повторил за ним Поттер. - Что? Да, можно. Но я тебя предупредил, если что.
И тут он заметил, что в отличие от брата, Фред отреагировал на новую знакомую гораздо более сдержанно.
- А ты что пасуешь, Фред? - с невинным видом спросил Гарри, но глаза его смеялись.
- Ах, Фред… - нараспев протянул Джордж, подходя ближе. Известие, что его наскок был воспринят благосклонно, ощутимо подняло ему настроение. - Фред у нас того-с…
- Чего-с?
Джордж наклонился к уху Гарри, но вместо шепота сказал еще громче:
- А он у нас крутит любовь-морковь с Анджелиной Джонсон!!
- Это как? - слегка опешил Поттер.
- А помнишь Тремудрый Турнир, и когда он пригласил ее на бал?
- Ну..?
- Сначала бал, потом свиданки, да и на тренировках по квиддичу они часто виделись. В общем, сейчас..
- Ох… Только не говори, что скоро станешь дядей…
- Да что за чушь вы тут несете?! - терпение Фреда, слушающего все это с недовольным видом, лопнуло. - А тебе Джордж… Я сейчас насыплю в обрез вместо картечи крупной соли и жахну с обоих стволов в твой тощий зад. Чтоб не болтал лишнего!
- Мой зад не менее тощий, чем твой! - ухахатывался Джордж, уворачиваясь от брата, пытающегося выкрутить ему руки.
Вскоре Фреду надоело гоняться за ним, он сел на землю и сунул в рот травинку. Гарри опустился рядом и спросил:
- Так как там Анджелина?
- Да как, как… Как и все сейчас. - Фред не то что бы погрустнел, просто наблюдать одного из вечно веселящихся близнецов внезапно посерьезневшим, было несколько необычно. - Боится, хоть и не показывает виду, она же сильная… Ей и ее семье, в случае чего, тоже ничего хорошего не светит — дед по отцу у нее маггл.
- Ясно. Но этого «в случае чего» не случится, это я тебе обещаю. Да, если ей или ее семье понадобится помощь, или еще что — не вздумай молчать, мы сделаем, что сможем.
- Спасибо, Гарри.
- Да ничего. - Поттер встал, хлопнув Фреда по колену. - Не вешай нос, а то ты сам на себя не похож.

***

Следующий день тоже не был скучным. Вернувшийся из кратковременного отпуска и представленный всем Норт обвел критическим взором собравшихся, и, все же не удержавшись, иронично хмыкнул: «Что за детский сад…»
Гарри все понимал, но подобные отношения внутри группы надо было давить в зародыше, и он, внутренне злорадно потирая руки, пригласил Эдварда на задний двор дома, где и предложил ему сойтись в учебном магическом поединке с Гермионой, причем разрешив Норту пользоваться всем, чем угодно, кроме смертельных заклятий. Грейнджер же он проинструктировал более кратко — «Не перестарайся».
Уже через минуту Эдвард крепко пожалел о своих необдуманных словах — чертова девчонка едва не вбила его по уши в землю, используя совершенно неизвестные, мощнейшие заклинания.
Потом на сцену вышла Рен, и воспитательный процесс продолжился. Даже покрытый своей новоприобретенной броней, Норт видел и чувствовал только одно — его бьют. Бьют сильно, умело и абсолютно безнаказанно. Напрасно его жуткая палица со свистом рассекала воздух, а с левой руки срывались заклинания — они не проходили даже рядом с целью, а сама цель, оказываясь каждый раз с неожиданной стороны, отвечала одним-двумя ударами, от которых сбивалось дыхание и гнулись даже магические доспехи.
В который раз очутившись на земле с приставленным к переносице острием хетсаана, Норт капитулировал, извинился и взял назад слова о «детском саде». Гарри милостиво прервал показательную порку, хотя и пожалел вслух, что есть еще братья Уизли, которые с радостью постреляли бы по движущейся мишени из крупных калибров. Эдвард только замахал руками, прося пощады. Урок был усвоен.
- Вот видите, Эдвард, первое впечатление бывает очень обманчивым, - сказал Гарри, слегка сконфуженному Норту, отряхивающему с себя землю и траву. - Ну, а теперь более подробно о собравшемся здесь «детском саде». В порядке вливания в наши стройные ряды.
- Это мой друг и одноклассница Гермиона Грейнджер, по совместительству — подающий большие надежды маг Киар-Бет. Что такое Киар-Бет? А это та самая магия Даймона, в котором вы побывали, и которую только что испытали на себе.
Гермиона, сдерживая улыбку, протянула ладонь, уважительно пожатую Эдвардом.
- Это - Рен-Шиан-Эр, для моих друзей можно просто Рен. - Девушка, беря пример с Гермионы, тоже протянула закованную в сталь от локтя до костяшек руку. - Она… Как бы так сказать… В общем, она — страж Даймона, одна из пяти воинов Каэр-Ду, созданных им, как продолжение своих рук. После того, как я нашел ее в подземельях Эрц-Хаора, сейчас она моя, хм, «рука».
- Ее создал Каэр-Ду?! - Норт слегка побледнел. - Тогда неудивительно, что…
- Вот именно. Великий Зодчий Теней умел делать не только мечи. Далеко не только…
- А это Окой-сан. Она — наша гостья из Японии и тоже служит нашему общему делу.
- Ты и в Японии побывал?! - недоверчиво переспросил Эдвард, торопливо кивая в ответ на церемонный поклон Окой. Он снова чувствовал себя как тогда, в Даймоне, когда Гарри словно вел его по нескончаемому коридору, показывая удивительные и страшные чудеса, скрытые за множеством дверей.
- Я же говорил вам, мистер Норт. Присоединитесь к нам — и горизонты вам откроются совершенно иные. И скажите спасибо, что я не заставил вас драться с ней.
- А кто она такая? - шепотом спросил Норт, наклонившись к Поттеру.
- Сек-рет, - так же, шепотом, ответил ему Гарри. И продолжил:
- Вот эти двое рыжих, долговязых типов, - кивнул он на так кстати вывернувших из-за угла дома близнецов, на плечах которых стволом вниз висели штурмовые винтовки Enfield-L85A2, - именуются братья Уизли.
- Что это у них? - не поверил глазам Норт. Те Гаррины слова про «пострелять по мишени» он видимо принял за шутку. - Неужели маггловское оружие?
- Ага, - подтвердил Поттер. - Фред и Джордж — наше особое отделение, которое будет использовать большей частью оружие магглов. Против чисто магического противника должно неплохо сработать, как вы думаете?
- Нда… - задумчиво протянул Эдвард. - Еще раз прошу меня извинить за «детский сад». Сказал, не подумав. А ты, Гарри, молодец. Собрать такую разностороннюю команду за такой короткий срок, это не всякий сможет. Так это все, или есть еще кто?
- Есть еще Джинни Уизли, младшая сестра этих вот Вильгельмов Теллей, - упомянутые стрелки заухмылялись во все сорок два зуба. - Потенциал у нее с недавних пор — будь здоров, но ей надо научиться им владеть. К слову, как и вам, мистер Норт. Времени у нас в обрез, Вольдеморт ждать не будет. А параллельно с практическими занятиями надо будет крепко обдумать тактику наших действий.

***

Они собрались в самой большой комнате коттеджа, и расселись, где кому было удобно. Гарри, Норт, Гермиона и близнецы сели за широкий стол, на котором лежали стопка листов бумаги, несколько перьев, бутерброды и напитки. Окой уютно устроилась на кресле, подогнув под себя ноги, обутые в таби, а Рен и Джинни оккупировали диван.
- Итак, - начал Поттер, поставив локти на стол, - сейчас я объясню вам нашу общую стратегию действий, а для наглядности буду рисовать. Как мне кажется, каждый из нас должен иметь представление обо всей картине в целом.
И он придвинул себе чистый лист, взял перо и нарисовал на бумаге большой круг с буквой «А» посередине.
- Это магический мир Англии, а может, даже, и Европы. Назовем его условно государство «Альфа». И на данный момент внутри государства «Альфа» стараниями Тома Реддля образовалось, по сути, новое, активное государство, назовем его «Бета».
И внутри большого круга появился кружок поменьше, помеченный букой «B».
- Это государство имеет свою экономику, своего главу, свою разведку и контрразведку, а с недавних пор и свою боеспособную армию. Агенты государства «Бета», как добровольные, так и нет — я имею в виду попавших под заклинание Империо, давно и успешно проникли во все органы управления государства "Альфа", включая само Министерство Магии и наверняка Аврорат. И государство «Альфа» уже практически бессильно перед государством «Бета» по двум основным причинам.
- Первая, - и Гарри загнул один палец, - благодаря той самой агентуре, государство «Бета» знает о каждом шаге любого государственного органа, и о любых действиях, ими предпринимаемых.
- И вторая, - он загнул другой. - Государство «Альфа» вынуждено соблюдать закон, который связывает его по рукам и ногам. Министерство Магии попросту не может устроить тотальные проверки, аресты по малейшему подозрению и жесткие военные операции против противника. А вот государство «Бета» абсолютно свободно в своих действиях, оно и слыхом не слыхивало о каких-либо правилах игры. Так что же можно сделать, пока «Бета» окончательно не подавила «Альфу», заменив ее собой? Какой выход?
Не ожидая ответа, Гарри продолжил:
- А выход из данной ситуации есть только один. Внутри государства «Альфа» должно появиться государство "Гамма", тоже обладающее своей экономикой, финансами и разведкой. И своей армией. - Он нарисовал второй кружок и пометил его латинской буквой «G». - И оно должно бороться с государством "Бета" его же методами, то есть абсолютно безо всяких правил, действуя по той же схеме - внедрить своих агентов в его структуру, и на основании поступающей от них информации наносить жесткие, безжалостные удары безо всякой оглядки на закон. Думаю, вы все уже догадались, что государство «Гамма» - это мы и есть.
- Ну, с нашей армией вроде все ясно. А как дело обстоит с финансами? - задал вопрос один из близнецов.
Гермиона, отлично помнившая то, что видела в Даймоне, при таком вопросе чуть не рассмеялась.
- С финансами? С ними дело обстоит очень даже неплохо, - ответил тем временем Поттер. - Ну, у меня есть некоторое наследство моих родителей, плюс приличная часть денег Блэков, которые, правда, к сожалению, пришлось разделить с Малфоем. Думаю, мой крестный оценил бы юмор ситуации, если бы узнал, на что будет потрачено состояние рода Блэк. Но это все мелочи, карманные расходы. Потому что того, что собрано в сокровищницах Даймона, в принципе, хватит на то, чтобы обрушить мировой рынок золота и драгоценных камней. Так что в чем-чем, а в деньгах недостатка нет.
- Отлично. Так с чего мы начнем? - Фред потер ладони и цапнул с подноса бутерброд. - Атакуем и отобьем Хогвартс?
Гарри в ответ громко фыркнул:
- Так и знал, что кто-нибудь это да предложит… Разумеется, нет! Неужели это настолько непонятно? Вольдеморт захватил Хогвартс не из-за какой-то его стратегической или тактической выгодности, а в первую очередь, как символ и очаг сопротивления ему. Это, отдать ему должное, был умный и выверенный ход — этим он нанес сильнейший удар по умам и душам всего магического мира Европы. И он достиг цели - послушайте Фреда и Джорджа, уже очень многие волшебники сомневаются, стоит ли вообще противится Темному Лорду. А вторичная его цель наверняка в том, что те, оставшиеся, кто точно никогда не склонится перед ним, скорей всего попытаются отбить утерянное, и уж тут Вольдеморт приложит все усилия, чтобы все они полегли под стенами Хогвартса. И все — война, считай, выиграна несколько ходов, как «детский мат» в шахматах.
Так что атаковать замок прямо сейчас глупо: вы все еще не готовы для боя такого масштаба — это раз. И именно этого от нас и ждет враг — это два. А делать то, чего и ждет от тебя противник - прямая дорога к поражению.
- Так мы что, будем просто сидеть и выжидать?
- Ничего подобного. На данный момент у нас сложилась весьма интересная ситуация. Мы все, - Поттер обвел глазами присутствующих, - представляем собой пусть пока и не до конца слаженную, но достаточно мощную силу, вполне способную переломить ход этой войны. У нас есть два громадных плюса — практически никто не знает ни о нас самих, ни о наших силах и возможностях. И нас мало, и поэтому очень трудно отследить, особенно учитывая, что пользуемся мы не каминами и привычной аппарацией. Наша общая тактика на первом этапе будет выглядеть как «возникли из ниоткуда и ушли в никуда, оставив после себя лишь тела врагов и головешки». Такая метода очень действенна — она заставит наших клиентов и их хозяина нервничать, постоянно чувствовать неизвестную угрозу. Нужно, чтобы они все время ощущали, будто за ними кто-то постоянно и пристально наблюдает, даже если этого наблюдения в действительности и нет. Тогда в их рядах возникнет то, что нам необходимо: сначала появится неуверенность, затем беспокойство и, наконец - страх. Враг начнет ошибаться в своих действиях, а остальное дело техники.
Но пока у нас есть и большой минус, препятствующий претворению этого плана в жизнь. Это почти полное отсутствие информации, разведка у нашего государства «Гамма» отсутствует напрочь. Мы, по сути, не знаем ничего — ни хотя бы приблизительной численности армии Вольдеморта, ни ее состава, ни дислокации. Нам неизвестно ни местоположение баз противника, ни его ближайшие планы действий. Мы — как боксер на ринге, но с повязкой на глазах. Что толку размахивать кулачищами, если не видишь, куда бить? Но вот если нащупать противника, а еще лучше — схватить его, чтоб тот уже не вырвался, вот тогда…
И глаза Поттера хищно сузились.
Гермиона, слушая Гарри, невольно отмечала, насколько глубокие перемены произошли с ее школьным другом. Нет, она не имела в виду ту нет-нет, да проскальзывающую холодную ауру, похожую на сталь его меча, с которым он не расставался с тех пор, как вытащил их с Роном из того подземелья. Да и в общении Гарри тоже изменился мало, шутил, улыбался, но сейчас… Сейчас, помня его уверенную поступь и действия в Даймоне, глядя, как сейчас он уверенным голосом выстраивает четкую схему действий, раскладывает по полочкам сложные с первого взгляда вещи, делая их понятными и доступными, она видела другого Гарри — жесткого, собранного, имеющего стержень характера, твердого, как сердечник бронебойного патрона, которые ей показывали близнецы. И Грейнджер в очередной раз поняла, что не зря пошла за ним.
- Но все не так уж плохо, - продолжил тем временем Гарри, видя, что все трое Уизли чуть приуныли от таких речей. - Вон мистер Норт явно понимает, к чему я клоню…
- Да тут и так все ясно, - кивнул Эдвард, скрестивший руки на груди. Он был одет в широкие, черные штаны с множеством карманов, заправленные в охватывающие щиколотку ботинки, и тонкий серый свитер. - Информация - прежде всего, но нам в этом вопросе куда проще. Нас мало — это плюс, как сказал Гарри, а врагов много, и это их минус. Но это такой минус… Ребята, вы хоть представляете, - он обратился уже ко всем собравшимся, - что такое содержание целой армии? Сколько надо сил и средств только для того, чтобы хотя бы снабдить продовольствием всю ту ораву из людей, оборотней, драконов, гигантов и прочей нечисти, которую Вольдеморт сволок сюда со всей Европы? Теперь добавьте их размещение и перемещение - тут должна быть задействована просто куча людей. И я уже не говорю про самих членов разросшегося воинства Реддля, которые тоже люди, и тоже любят болтать и хвастаться перед другими людьми, болтать за бутылкой, болтать в постели, и так далее и тому подобное… Армия Вольдеморта гарантированно оставляет за собой такой «хвост» утечек сведений, что раскопать его большого труда не составит.
- Да, но рядовой Упивающийся и знает, наверняка, немного, - заметила Гермиона.
- Никто и не спорит. - Норт кивнул. - Чтобы раздобыть действительно ценный источник информации придется потрудиться, но главное — начать, а дальше дело пойдет… Оптимальным было бы заполучить кого-нибудь из Внутреннего Круга Упивающихся… Кстати, а сколько их вообще сейчас осталось?
- Живых? Ну, давайте сначала посчитаем покойничков, - Гарри усмехнулся, отложил схему в сторону и взял еще один чистый лист бумаги. - Регулус Блэк, Гиббон, Уилкс и Розье были убиты еще в первую войну. Сразу после возрождения Реддля погиб Крауч-младший, а несколько позже — Игорь Каркаров, убитый своими же подельниками. Недавно я прибавил к этому списку супругов Лестранжей, Беллатрикс и Рудольфуса, а также Уолдена Макнейра.
При звуке этого имени у Гермионы чуть дернулась щека.
- Еще ряды Упивающихся Смертью покинул Северус Снейп, но, что необычно, отнюдь не вперед ногами, а вполне живехоньким.
- Как так? - искренне удивился Эдвард. - Снейпа просто отпустили? Не может быть…
- Может, мистер Норт, уж поверьте. Причем он перестал быть и агентом Ордена Феникса, полностью самоустранившись от этой борьбы. Итак, кто из потенциальных источников информации у нас остался? Руквуд, Алекто и Амикус Кэрроу, Долохов, Гойл, Джагсон, Крэбб, Рабастан Лестрейндж, Люциус Малфой, Мальсибер, Нотт, Петтигрю, Трэвэрс, Фенрир Сивый, Эйвери и Яксли. Исключая оборотня — вряд ли с него будет большой толк - мы имеем пятнадцать человек. По моему, очень даже неплохо, шансы захватить кого-либо их этой шайки вполне реальны, тем более, что люди Вольдеморта последнее время наверняка слегка расслабились от своих побед.
- Это все ясно Гарри, но пока мы не обзаведемся действительно ценными источниками сведений мы что, будем все же действовать вслепую? - озвучил витавший в воздухе вопрос Фред.
- Нет, - ответил Гарри. - Пока мы будем собирать те самые косвенные данные, о которых говорили вначале.
- И как же? Будем ходить и спрашивать всех подряд «А вы случайно не слышали, что затевают приспешники Того-Кого-Нельзя-Называть, или, может, он сам?»
- Глупости… Никого мы спрашивать не будем, - отмахнулся Гарри, отложив перо. - Сначала мы - я, Гермиона и Эдвард, потратили целый вечер на обсуждение, как нам проще всего заиметь собственную агентурную сеть, пока мистер Норт не подал мысль, простую, как кувалда. И такую же действенную. Зачем создавать свою сеть осведомителей, если можно прибегнуть к услугам уже имеющейся?
- Ты собрался пойти на поклон к аврорам? - спросил Джордж, и его живое лицо выразило крайнюю степень сомнения. - Не уверен, что они вообще станут тебя слушать…
- К дементорам Аврорат, - ответил Гарри проникновенным тоном. - По сравнению с теми людьми, с которыми я хочу попробовать договориться, большинство шпиков Министерства Магии — жалкие дилетанты. Эти же проросли в общество такими корнями…
- И кто же эти вездесущие шпионы?
- Это извечные антагонисты авроров — магический криминалитет. Проще говоря, преступники, воры, грабители и контрабандисты. В общем, все те, кто любит называть себя «джентльменами удачи». Хотя, конечно, разговор будет вовсе не с ними, а с теми, кто возглавляет эти преступные сообщества и способен отдавать приказы этой теневой армии.
Как ни странно, подобное заявление не вызвало яркого неприятия у друзей Поттера, как он втайне опасался. Рен и Окой вообще никак не прореагировали, близнецы дружно нахмурились, крепко задумавшись, лишь Джинни неуверенно произнесла:
- Но Гарри, все же связываться с преступниками…
- А кто сказал, что мы с ними будем связываться? Я сделаю им предложение и постараюсь, чтоб они от него не отказались. Они будут получать звонкую монету, а мы - столь необходимые нам сведения. И все. Мы ничем не рискуем. А потом, когда в нашем распоряжении окажется пара-тройка «жирных» агентов из стана врага, о которых мы говорили раньше, ничто нам не помешает разорвать эти взаимоотношения.
- Но согласятся ли они? - спросил один из близнецов.
- Скорее да, чем нет, - ответил вместо Поттера Норт. - Вы в курсе, ребятки, что в первую войну Дамблдор очень сильно опасался, что на волне выступлений Упивающихся, может резко активизироваться английская магическая преступность? А Прюэтт даже всех уверял, что еще день-другой, и весь преступный мир встанет под знамена Вольдеморта? Однако этого не произошло. И знаете почему? Потому что процент полукровок среди преступников велик, как нигде больше. Так какой им резон поддерживать того, кто не считает их за людей? Даже если допустить, что ради победы Реддль и пошел бы на временный союз с криминалом, то после победы он точно тут же открестился бы от всех данных им обещаний, и принялся бы за бывших союзников особенно рьяно. Вольдеморт и его ближайшие сподвижники выставляют себя аристократами, голубой кровью и белою костью магического мира, они никогда даже в мыслях не допустят равенства между собой и полукровным отребьем, вылезшим из грязи в князи теневого мира. А вот использовать их, а потом снова втоптать в эту грязь — это уже ближе к истине. Но те, другие, тоже не лыком шиты, особенно те, кто смог пробиться из рядовых душегубов и ворья поближе к вершине. Они промышляют не сколько лихостью, сколько умом, причем умом выдрессированном в условиях жизни, когда тебе сегодня улыбаются, а завтра загонят нож под лопатку. Так что с кем-кем, а уж с Вольдемортом им точно не по пути, и они это превосходно знают.
- Что-то вы, мистер Норт, больно сведущи в предмете, - отметила Гермиона. - Интересно, откуда?
- А ты внимательная, - одобряюще произнес Эдвард. - Но не волнуйся, я не грабил банков и белье с веревок тоже не воровал. Просто то за время, что я был в Ордене Феникса, я вдосталь пообщался с этим контингентом. В тех местах, где мы побывали, часто можно встретить людей двух категорий — это либо археологи, но их меньшинство, либо «вольные археологи», любящие себя именовать «охотниками за сокровищами». И большинство из них, что бы там не писали книжки, как раз и есть те самые джентльмены удачи. Приходилось как-то находить с ними общий язык, а иногда и влезать в их шкуру. Так что я знаю, о чем говорю.
- Но как ты собираешься выйти на них? - снова спросил Джордж, обращаясь к Гарри. - Думаю, вряд ли у тамошних воротил есть офис с табличкой «Глава убийц и воров всея Англии».
- А вот с этим мне поможет один наш с вами общий знакомец, - в ответ улыбнулся Гарри. - Думаю, уж вы-то вы знаете, о ком речь.

Лютный переулок был весьма своеобразным местом.
Почему-то любой человеческий социум, где бы, и в какие времена он не возникал, всегда порождал определенное место, участок или район, где, несмотря на все усилия властей, писаные законы этого социума работали лишь отчасти, или же не работали вообще. Любое человеческое поселение, достигнув определенных размеров, всегда обзаводилось подобным «местом полусвета», где, при наличии денежных знаков, можно было получить все, что душе угодно — оружие, наркотики, любую нелегальщину и плотские удовольствия в широчайшем ассортименте. Хотя нож в спину или удар тупым тяжелым предметом по голове с последующим изъятием наличности тоже не исключались.
Таким местом в магическом мире Англии и был Лютный переулок, вход в который напоминал темную щель между домами в нарядном и благопристойном Косом переулке. Как и любое злачное место, он был несколько грязен, и полон разнообразных темных личностей. Несмотря на любое время года и дня, на нем всегда царил сумрачный вечер, как будто наплевательское отношение его обитателей к закону распространялось и на законы природы. Погруженная в полутень длинная, узкая, хаотично петляющая улица, разветвляющаяся настоящим лабиринтом, сплошь заставленная лавочками и магазинами с запыленными витринами лишь на первый взгляд казалась сонной и вялой. Ее же истинная, скрытая жизнь, бурлила, не затихая ни на минуту. Владелец увесистого кошелька мог купить здесь любое из официально запрещенных алхимических средств или снадобий, большинство из известных черномагических артефактов или книг, приобрести незарегистрированную волшебную палочку, или еще какой контрабандный товар. Для желающих с тугим карманом были широко открыты двери разнообразных притонов и увеселительных заведений на любой вкус.
Но вся эта деятельность тоже была лишь одним из верхних слоев теневой жизни Лютного переулка, который в этом отношении сильно напоминал принцип иерархии моря - чем глубже вниз, тем крупнее и беспощаднее хищники. Сюда, к самому дну, стекались денежные потоки всего английского черного рынка, где, как пауки в центре паутины, сидели местные воротилы теневого мира, имевшие процент практически с каждой мало-мальски стоящей нелегальной сделки. Но каждому, начиная от королей преступного мира до последнего профессионального попрошайки, в этой системе была отведена своя роль и место, ибо это была система, живой организм, гибкий и самоорганизующийся, в том числе потому, что он не был скован гуманизмом, а главенствующим законом признавал право сильного.
Случающиеся время от времени рейды авроров по этому вертепу либо вообще не приносили результатов, либо приносили, но такие скудные, что даже аврорам-стажерам становилось ясно, что все обнаруженное и конфискованное — лишь для отвода глаз. Если же Аврорату и удавалось провернуть крупное дело с поимкой действительно серьезных лиц, то знающие люди и в этом случае не спешили радоваться торжеству закона, понимая, что громкий арест — это скорее, результат внутренних конфликтов преступного мира, чем ювелирной работы авроров. Министерство же, довольное временной победой, на время успокаивалось, ну а преступная гидра отращивала новую голову взамен срубленной, и все продолжалось по-старому. Что, впрочем, было неудивительно, ведь еще ни одному государству не удавалось полностью искоренить преступность, к каким жестким методам оно не прибегало бы.

***

Наземникус Флетчер уже который день пребывал в преотвратнейшем настроении. Эта разгоравшаяся война ломала к чертям весь его нехитрый бизнес по перепродаже краденого и поставкам мелкой контрабанды. Накладки и неудачи, конечно, случались, на то это и бизнес, но в такой переплет он не попадал уже давно. Сейчас он петлял по кривым улочкам Лютного переулка, надвинув шляпу на глаза и подняв воротник своей латаной куртки с лоснящимися, вытертыми рукавами, временами тщательно оглядываясь по сторонам. Опасался он вовсе не авроров — последнее время все их силы были брошены на другие цели, и в Лютном переулке уже давненько не слышали резких выкриков: «Аврорат Министерства Магии! Всем оставаться на местах!» Но если бы сейчас Наземникуса спросили, с кем бы он лучше повстречался — с неулыбчивыми оперативниками Аврората, или с теми, кто весьма вероятно, его уже разыскивал, Флетчер, ни секунды не сомневаясь, выбрал бы первых. Ведь встреча с аврорами сулила ему, самое худшее, ночь в камере предварительного задержания на жестких нарах с жидкой баландой на ужин. Что же касается тех, других… Тут вариантов было куда больше — от банального избиения до заплыва в Темзу, будучи обутым в модные цементные штиблеты на босу ногу. Братья Логан, занимающиеся торговлей запрещенными снадобьями и алхимическими зельями, несмотря на свой, относительно мирный промысел, репутацию имели весьма мрачную. Ходили слухи, что тех, кто, сгоряча приняв их за «жирных фраеров», которых не грех потрясти или кинуть, Логаны чуть ли не живьем перерабатывали в те самые алхимические ингредиенты, что потом продавались за баснословные деньги. Слухи, конечно, слухами, но на пустом месте они не возникают, а то, что старожилы Лютного переулка относились к четырем братьям с опасливым уважением, наводил на определенные мысли. Которые радости жизни Наземникусу Флетчеру, естественно, нисколько не прибавляли.
- Что за люди пошли… - шепотом сокрушался он, сутулясь и перепрыгивая через лужи. - За триста монет мать родную не пожалеют, а уж старину Зему и подавно…
«Старина Зема», а именно под этой кличкой Наземникус и был известен большинству «коллег по цеху», привирал даже в разговоре сам с собой. Обещая поставить два десятка яиц ядовитой пятнистой саламандры, он взял с клиентов задатка вовсе не триста, а все пятьсот галлеонов. Еле вымолил, жалуясь что на границе стало тревожно, и без солидной взятки товар никак не протащить. Однако дела пошли совсем скверно — знакомый таможенник, за двести монет закрывший бы глаза на лишний ящик, попался на куда более крупной взятке при попытке провоза какой-то черномагической дряни. Взяточник исчез, намертво затянутый в зубья судебно-дознавательной машины, а Наземникус Флетчер остался один. Причем без товара, ну и, само собой, без денег, которые к тому времени были розданы в уплату старых долгов, а остаток - хорошо и всласть потрачен. И вот теперь ему приходилось бегать, как мышь вдоль плинтуса, ночевать в случайных местах, перебиваться сухим куском, и безуспешно выпрашивать денег в долг у менее суровых знакомых, которых у него было раз-два, и обчелся. На помощь Ордена Феникса он и не рассчитывал, им сейчас было не до него, да и сам Флетчер, если честно, продолжал пребывать его рядах лишь потому, что авторитет Дамблдора и его слово не раз и не два помогали ему выпутываться из скользких ситуаций и различных передряг. Сейчас же, когда старый маг вышел из игры, смысла появляться там было и вовсе немного.
Начинало смеркаться. Выйдя на очередную развилку, Наземникус, еще раз оглянувшись, остановился, набил свою трубку дешевым табаком и, глотая дерущий глотку дым, начал невесело размышлять, куда бы ему податься на ночь.
Он был готов поклясться, что позади него никого не было, но стоило ему на миг отвернуться, как его за плечо крепко взяли чьи-то твердые, сильные пальцы. Да взяли так, что, казалось, продавили его хилые мышцы до самых костей.
- Я отдам! Отдам! Клянусь мамой Мерлина, завтра же!! - жалобно запричитал он, одновременно пытаясь вывернуться из мертвой хватки.
- Да? Не припомню, чтобы вы мне были что-то должны, - раздался чуть ироничный голос, и тиски на плече ослабли.
Флетчер дернулся, уронил мятую шляпу в грязь и, обернувшись, прижался спиной к стене, испуганно разглядывая незнакомца, чей молодой голос, без сомнения, он уже где-то слышал.
Напротив него стояли трое, одетые в длинные темные плащи с капюшонами, закрывающими лица. Один из троицы резко выделялся ростом и крупным сложением; второй, куда меньше и ниже его почти на полторы головы, держал за спиной замотанный в ткань длинный предмет, похожий на весло, ну а третий, который и схватил Флетчера за плечо, стоял впереди всех.
- Ч-чего надо-то? - прохрипел Наземникус сдавленным горлом. Панический страх понемногу отпускал его, но настороженность никуда не девалась.
- Поговорить. Всего лишь поговорить, - этот третий приспустил капюшон, и в тени блеснули стекла очков. Флетчер громко икнул.
- Гарри Поттер?! - ошарашено спросил он шепотом.
- Он самый, - подтвердил Гарри и снова надвинул ткань на лоб. - А вы нисколько не изменились мистер Флетчер. И, гляжу, по-прежнему курите эту вашу гадость, воняющую, как паленые носки.
Наземникус машинально перевел взгляд на сочащуюся зеленоватым дымком трубку, судорожно стиснутую в руке, и вновь обалдело уставился на темную фигуру:
- Дык… это… Ты чевой-то делаешь здесь, Гарри?! - Кого он точно не ожидал встретить в глубинах Лютного переулка, так это Гарри Поттера. - Тебя ж все ищуть — и наши, и эти, ихние… А здесь тебе гулять жуть как опасно!
В голове битого жизнью прощелыги тут же созрела мысль, что если он отведет Поттера в штаб-квартиру Ордена Феникса, то, вполне возможно, ему перепадет толика благодарности, а под эти соусом можно и попросить в долг сотню-другую…
- Нечего тебе здесь делать, сынок, - торопливо заговорил он. - Пойдем, я выведу тебя к нашим, они страсть как заждались…
- Позволь, Гарри, я ему популярно все растолкую…
Самый здоровый из троицы шагнул вперед, мелькнула рука и Флетчер завис в воздухе, поднятый за шкирку на метр от земли.
- Короче, старый мухомор, слушай сюда, - зарокотал голос с доверительными интонациями, точно не предвещавшими ничего хорошего. - Выбор у тебя невелик — либо ты идешь с нами, громко молчишь, внимательно слушаешь и отвечаешь, когда тебя спросят. Либо мы прямо сейчас проволочем тебя по всем прилегающим окрестностям, спрашивая всех подряд, не ищет ли кто некоего Наземникуса Флетчера для задушевного общения. И что-то мне подсказывает, особенно судя по твоей первой реакции, таковые обязательно отыщутся. Небось, еще скажут нам спасибо за услугу по доставке, а может, и приплатят. А тебе засунут в мясорубку все выпирающие части организма. Как тебе такая перспектива? В общем, выбирай.
- Чевой уж тут выбирать… - печально пробормотал Флетчер, обреченно вися над грязной мостовой, как мышь в пасти кошки.
- Все понял?
- Дык чевой тут не понять…
- Вот и славно, - Наземникуса аккуратно поставили обратно на землю, подняли, отряхнули от грязи и водрузили на макушку оброненную шляпу. - Это же такое счастье — когда тебя понимают. Причем быстро. Тогда веди нас в какое-нибудь заведение, где можно перекусить, выпить и при этом вдобавок и не отравиться. Там и поговорим. Знаешь такое?
- Конечно-конечно! - старый бродяга быстро закивал и чуть повеселел, поняв, что, по крайней мере, прямо сейчас его не будут ни бить, ни сдавать братьям Логанам. Да и со стола, глядишь, чего перепадет.
- Ну, тогда пошли. И не трясись за свою шкуру — пока ты с нами, с твоей плешивой головенки даже волос не упадет.
И троица, увеличившаяся до квартета, вышла из проулка и растворилась в надвигающихся сумерках.

***

В трактире «Василиск и Горгулья» было не особо чисто, людно и шумно. Довольно широкий зал размещающийся в полуподвальном помещении, чей потолок подпирали несколько толстых колонн из связанных по четыре потемневших от времени бревен. На них в железных сетках висели магические светильники, дающие желтоватый, рассеянный свет. Зал заполняли стоящие в два ряда крепко сбитые дощатые столы, за которыми, сидя на массивных табуретах, ели и пили, курили, тихо разговаривали и громко переругивались несколько десятков самых разнообразных личностей. Не все они были, конечно, ворами или живорезами, но поручиться за это не взялся бы никто. Многие были одеты так же, как и трое из четверых пришедших, так что плащи с низкими капюшонами ни у кого не вызвали ни малейшего удивления или интереса. Впрочем, как и сами пришедшие — мало ли народу тут бывает…
Четверка прошествовала к одному из немногих свободных столов и вольготно там расположилась, усадив Флетчера на всякий случай к стенке, хотя тот вроде и не думал сбегать. Здоровяк, севший с краю, откинул капюшон, и Наземникус увидел мужчину лет тридцати пяти. Его лицо покрывали белесые полоски тонких, давно заживших шрамов, на голове торчал ежик подстриженных полуседых волос. Смотрел он на Флетчера пристально и не очень-то добро. Второй спутник Поттера тоже откинул темную ткань с головы, и под ним обнаружилась молодая девушка с очень светлыми, почти белыми волосами, собранными в хвост. Ничего необычного, просто симпатичная, если бы не необычного цвета глаза с крупной радужной оболочкой. Она молча опустилась на табурет рядом с Флетчером и положила руки на стол. Гарри же, так и не скинувший капюшона, уселся напротив, по другую сторону стола.
Подошедшая дородного вида тетка, вытирающая красные руки передником, перекинулась парой слов с сидевшим с краю здоровяком, и через несколько минут принесла на блюде горку запеченных куриных крылышек, густо посыпанных укропом, нарезанную толстыми ломтями розовую ветчину, дымящееся картофельное пюре в глубокой миске, хлеб и две кружки светлого эля.
При виде и запахе всего этого у давно толком не евшего Наземникуса протяжно заурчало в желудке, а рот наполнился густой голодной слюной.
- Угощайтесь, мистер Флетчер, - приглашающе кивнул Гарри. - Ешьте и пейте. Время у нас есть, а голодный сытого, как известно, не разумеет.
Тот не заставил приглашать себя дважды, лишь пробурчав в момент набитым ртом что-то благодарственное.
На некоторое время за столом воцарилась тишина. Девушка отщипывала кусочки от взятого с блюда крылышка, здоровяк пригубил кружку эля, и его брови удивленно взлетели вверх — он ожидал явно худшего. А Поттер молча сидел, наблюдая, как содержимое тарелок стремительно исчезает под молодецкий хруст куриных костей и шумное прихлебывание пива.
Наконец, Наземникус отвалился от стола и удовлетворенно вздохнул. Его лицо довольно разгладилось, глаза с красными от недосыпа прожилками прикрылись, а руки зашарили по одежде в поисках трубки и кисета с табаком.
- Пожалуйста, избавьте нас от окуривания вашей вонючей дрянью, - даже под капюшоном было видно, как Гарри поморщился. - Мистер Норт, дайте ему сигару.
Тот, кого назвали Нортом, достал из-под плаща кожаный, плоский чехол, из которого торчали коричневые головки сигар, вытащил одну, и протянул Флетчеру.
«А жизнь-то налаживается…» - промелькнуло в затуманенном сытостью мозгу Наземникуса, когда он окутался клубами ароматного и явно дорогого табака. Но голос Поттера тут же спустил его с небес на землю:
- Итак, вы наелись, промочили горло, и наслаждаетесь послеобеденной сигарой. Иначе говоря — самое время перейти к делу. Как я понял по нашей встрече, у вас проблемы с долгами, не так ли?
- Ить жизнь-то, она какая штука, никогда не знаешь, где поскользнешься, - жалостливым тоном ответил Флетчер.
- Ну, давайте, поведайте нам свою без сомнения печальную историю…
Выслушав торопливый рассказ Наземникуса, который к его концу едва не хлюпал носом от жалости к самому себе, Гарри разделил услышанное на три, отметая явное вранье и сочинительство, побарабанил пальцами по столу и произнес:
- Что ж, ясно. Так сколько именно вы должны этим вашим братьям Логан?
- Восемьсот монет, - с готовностью ответил тот, настолько честно глядя в глаза, что разжалобил бы и налогового инспектора. Но Гарри хорошо знал, с кем имеет дело.
Норт же от такой наглости чуть не поперхнулся пивом и привстал, чтобы отвесить вралю взбадривающую память затрещину, но сел обратно, остановленный жестом Поттера.
- Любезнейший мистер Флетчер. Я, конечно, понимаю ваше вполне естественное желание поправить свое материальное положение за наш счет, но всему же есть предел… Спрошу вас еще раз — сколько вы должны? И учтите, если ответ мне не понравится, в ход пойдет «вариант номер два» с которым вас уже ознакомил мистер Норт.
- Пятьсот, - пробормотал жулик, опустив глаза.
- Вот это уже больше похоже на правду, - кивнул Гарри. - А сколько вы уже бегаете от своих кредиторов? Неделю? Ну что же, они имеют полное право накинуть еще сотню. Итого ваш долг примерно шестьсот галлеонов. И знаете что? Я могу заплатить за вас эти деньги, немалые, к слову сказать. Но вы мне их отработаете.
- Дык о чем разговор, сынок! - просто просиял Наземникус. - Да я вам все, что угодно достану! Я…
- Стоп, - подняв ладонь, Поттер прервал поток бессвязных обещаний. - Ваша контрабанда меня мало интересует. А вот вашими обширными связями я с удовольствием воспользуюсь.
- Ась? - переспросил Флетчер.
- Мне нужно встретиться и побеседовать, так сказать, с тутошней властью. Теневой властью.
- Мерлин с тобою, Гарри! - старина Зема, казалось, даже съежился, втянул шею, как черепаха, и стал меньше ростом. - Я, это, шнурок, везде ползаю, многих знаю, но что к таким людям… Да меня к ним и на порог не пустят, да еще и пинков отвесят за дерзость… Никак нельзя мне к таким людям соваться, Гарри, - Флетчер отчаянно замотал головой, - никак, рожей не вышел…
- Ну, разумеется, я понимаю, что выйти напрямую на здешних воротил вам не удастся, не тот уровень, но вот с кем-нибудь рангом пониже, к чьим словам потом прислушаются и главные… - Гарри подпер подбородок ладонью. - Такое думаю, вам вполне по силам. Тем более что их наверняка заинтересует, что это вдруг понадобилось от них Мальчику-Который-Выжил. К тому же не забывайте - я избавлю вас от долга и последствий его невыплаты — это раз. И, если вы справитесь с поручением, заплачу еще — это два. Скажем, сейчас пятьдесят галлеонов задатка, а потом еще сто пятьдесят. Идет?
На Флетчера, право, стоило посмотреть; от озвученных сумм его глаза загорелись, и стало почти слышно, как а в голове зазвенели шестеренки бешеной мысленной работы — мозги пройдохи прикидывали, складывали и раскладывали возможные варианты обмануть или быть обманутым, степени риска и величину оплаты.
Он добил оставшийся от сигары окурок, раздавив его в пустой тарелке, с сожалением выдохнул последний клуб ароматного дыма, и открыл, было, рот, как их прервали.
- Так вот ты где, сучий выкидыш! - ласково произнес чей-то голос.
Наземникус обернулся на голос и разом посерел лицом, как свежесваренная на воде овсянка.
Напротив стола стояли четыре человека, одетые в одинаковые темно-зеленые мантии и широкополые шляпы. Самому старшему из них, худому как жердь, было лет сорок пять-пятьдесят. Кисти его рук, покрытые невыводимыми пятнами и бледное, землистого цвета лицо выдавало в нем алхимика, большую часть времени проводившего в подземелье над котлами. Двоим другим, куда крепче и шире в плечах, можно было дать по тридцать, и лишь последний едва тянул на двадцатилетнего. Но все четверо одинаково зло и довольно буравили взглядами сжавшегося от страха Наземникуса.
- Ну что, Зема, отбегался? - протянул самый младший злорадно, и тут же охнул и скривился, получив чувствительный тычок под ребра:
- Поперед старших в разговор не лезь! Но ты, Зема, не радуйся, ты и впрямь, считай, отбегался на своих двоих, - голос старшего по-прежнему был сама доброта. - Покушал напоследок? Вот и хорошо, подымайся, и пойдем…
Тем временем между Гарри и Нортом произошел мгновенный обмен взглядами, Поттер кивнул, и Эдвард наклонился вперед.
- Минуточку, уважаемые, - обратился он к четверке. - Я знаю, вы долго ждали этого момента, и вполне понимаю ваши чувства и желания касаемо этого сморчка. Но что поделать, у нас к нему тоже дело. Поэтому душевно вас прошу — сядьте за столик, закажите выпить, чего душа пожелает, можно даже за мой счет, а мы тут закончим. Минут пять, не больше.
Эдвард, знакомый с преступной публикой не по наслышке, говорил вежливо, твердо, но без агрессии, надеясь на здравый рассудок кредиторов Флетчера. Но то ли они были сегодня не в духе, то ли охота за Наземникусом особо сильно их разозлила… А может, дала о себе знать привычка нажитого весомого авторитета, но отреагировали братья Логан явно неподобающе. И этим совершили первую ошибку.
- Ты кто вообще такой? - сквозь зубы процедил старший, окинув взглядом фигуру Эдварда. Его ласковый тон испарился, как по мановению волшебной палочки. - А ну, захлопни пасть и сбрызни отсюда, и чтоб я тебя больше не видел. И этих двоих с собой прихвати, а то, неровен час, мы и их до комплекта прихватим…
В ответ Норт изменился в лице, вежливость с него тоже как рукой сняло. Он встал и оперся обеими руками на стол; доски под тяжестью мощного тела жалобно заскрипели.
- Дедуля, ты бы не хамил… А то знаешь, как трудно собирать выбитые зубы сломанными руками?
Похоже, с Логанами так очень давно никто не разговаривал, потому что старший на миг замер, просто задохнувшись от гнева, а руки других двоих тотчас нырнули под мантии явно за оружием. И это была их вторая, и самая большая ошибка.
Эдвард прянул вперед, как атакующая змея, и Флетчер от изумления распахнул рот — такой скорости от неторопливо двигающегося здоровяка он вовсе не ожидал. А дальше все заняло секунды: ближайший к Норту первый «средний» Логан, получив в лучших традициях английского бокса сокрушительную и жестокую «двойку» в голову, кулем опал на грязный пол с расквашенным всмятку носом и сломанной челюстью, торчащей под неестественным углом. Второй, воспользовавшись мгновением, попытался довольно умело пырнуть Норта ножом, что в принципе было верной тактикой: в ближнем бою нож куда эффективнее волшебной палочки. Но удар прошел мимо, руку его перехватили, вывернули за спину, а потом, крепко схватив за волосы на затылке, со всего маху припечатали лицом об толстую столешницу. Тарелки и стаканы на столе высоко подпрыгнули, а по дереву зазмеилась свежая трещина. Тут же отключившийся агрессор буквально стек на землю, оставив на столе смазанную кровавую кляксу. А Норт, на лету подхватив выпавший из обмякшей руки нож, захватом сзади уже передавил горло старшему и приставил острие узкого лезвия к нижнему веку его правого глаза.
Все замерло, даже не прекращающийся шум в трактире и тот замолк. Все повернулись к действующим лицам. Самый молодой из Логанов, единственный не получивший даже подзатыльника, стоял с таким выражением лица, будто собирался немедленно обмочиться.
- Так что ты там сказал, дедуля? - прежним спокойным голосом осведомился Эдвард. - Значит, чтоб ты меня больше не видел? Да легко, только дернись — и до конца жизни будешь бодяжить свои зелья наощупь. Я чинно-благородно, как положено среди джентльменов, предложил вам немного подождать, а вы что? Резкие, как понос - оскорбления, ножи какие-то… Старикан, ты же уже достаточно пожил в Лютном, и должен знать, что гнуть пальцы на незнакомцев иногда ой как чревато… Что же мне с вами, такими красивыми, делать-то?
- Может, выйдем наружу, да и прикопаем их где-нибудь? - буднично спросил Гарри.
- Нет, нельзя. Хочется, да нельзя, - с сожалением причмокнул губами Норт. - Они требуют долг, они в своем праве. А то, что за наезд и хамство я их слегка покритиковал — тут уже в праве мы. Но мочить их за это уже перебор.
- Ха! Покритиковал! - утробно хохотнул с ближайшего стола толстый косматый бородач в мятом котелке, сидящем на нем, как муха на арбузе. - Да после такой критики этот терпила, - и он выразительно посмотрел на типа со сломанной челюстью, - пожалуй, целый месяц будет только кашку через марлю посасывать!
Шутка пришлась к месту - вокруг раздались смешки и откровенный гогот, разряжая обстановку.
- Мистер Флетчер, - Гарри тихо обратился к Наземникусу, все еще не пришедшему в себя от картины молниеносной расправы с теми, кого он боялся до дрожи. - Время вышло, пора определяться, с кем вы отсюда уйдете - с нами… или с ними.
- Дак что ж мне сейчас остается-то? — пожал плечами и опять шмыгнул носом старина Зема. - Они ж сейчас, ежели я к ним попаду, с меня живого шкуру драть будут, чтоб душеньки свои поганые потешить после того, как он их тут размазал… С вами я, с вами…
- Короче, этот хрен в шляпе нам самим нужен, - подытожил Норт и кивнул в сторону Флетчера. - Он вам должен? Сколько? Ах да, - и Эдвард слегка ослабил руку на горле Логана. - Ну? Хрюкни что-нибудь, разрешаю…
Видать произошедшее и впрямь что-то разительно поменяло в мировоззрении старшего брата. А может, Норт говорил достаточно убедительно. Да и к тому же нож от его глаза никто не убирал. Старший прокашлялся, и сипло выдавил:
- Пять сотен, плюс еще полторы штрафа.
- Штрафа? Ага, размечтался, - осклабился Эдвард. - Пять сотен, так и быть получишь, долг — святое дело, но вот о штрафе после вашего плохого поведения и не пищи. В общем, так, сейчас я тебя отпущу. Скорей всего у тебя, пробирка ты моя пятнистая, появятся всякие нехорошие желания, вроде мести, угроз или еще чего такого. Так вот, даю бесплатный совет — забудь враз и навсегда. Иначе я тебя найду и в собственном котле сварю. И братцев твоих заодно. Усвоил? Что молчишь, язык отсох? Так кивни, мон шер, язык жестов я тоже понимаю.
Дождавшись кивка, Норт легко оттолкнул его, затем поднял руку, одетую в черно-красную перчатку и легко, как карандаш, сломал тремя пальцами пятимиллиметровое лезвие трофейного ножа. Потом подошел к своему столу, взял у Поттера мешочек с галлеонами и демонстративно отсчитал требуемую сумму и всыпал золото в карман все еще потирающему шею старшему Логану. Тот покорно принял деньги, хотя и посмотрел так, что Эдвард на миг подумал, а не отловить ли все же его потом, и не придушить. Во избежание дальнейших сложностей.
Четверка расплатилась за еду, добавив несколько монет за поврежденный стол и беспокойство, и, взяв Флетчера на буксир, быстро покинула трактир.
- Однако лихо вы с ними, - прокомментировал произошедшее Гарри.
- А по другому тут нельзя. - Ответил Норт. - Хотя с тем, первым я, каюсь, немного перегнул палку. Но больно уж ручку ты мне хорошую приладил, никак не привыкну рассчитывать силу… Что же о поведении… Понимаешь, общаясь с этими людьми, нужно всегда четко чувствовать грань, границу, где заканчивается ритуальный «обмен любезностями», и начинаются «проверки на вшивость» и наезды. Не отреагируешь должным образом, хоть на миг покажешь слабость или нерешительность — и сожрут тебя без соли и лука. Или не сожрут, но в их глазах упадешь ниже некуда, и дел с тобой никто вести не будет. А на некоторые вещи, серьезные оскорбления там, или покушение на твою собственность или женщин, нужно отвечать еще жестче - вплоть до Авады или ножа по горлу. Иначе ты по их табели о рангах — сявка, перхоть, и отношение к тебе будет соответствующее. Ты мотай на ус, Гарри, пригодится, а меня рядом может и не быть.
- Спасибо, обязательно учту.
На улице уже было темно, а фонари в Лютном переулке отсутствовали в принципе. Отойдя на приличное расстояние и попетляв по проулкам, они остановились в тусклом пятне света, отбрасываемом какой-то витриной.
- Ну что, мистер Флетчер? - Поттер взял его правую руку и накрыл его ладонь своей. - Вот вам обещанные пятьдесят галлеонов задатка. И через три дня мы с вами встретимся…
Гарри поднял глаза на вывеску «Эксклюзивный европейский антиквариат от профессора Гегенбогена».
- Вот здесь же и встретимся. Думаю, второй такой нет и во всей Англии. Напоследок повторюсь, мне нужна встреча не с главой местных карманников или сутенеров, а кое-кто покрупнее. Максимально крупный человек, до которого вы сможете допрыгнуть со своего шестка. Заметьте — я даже не предупреждаю вас о том, что будет, если вы попробуете нас обмануть. И ни слова Ордену Феникса о нашей встрече. Вам все ясно?
- Что уж тут неясного… - уже не столь печально ответил Флетчер, тискающий в потной ладони золотые кругляши. - Вот только уважь старика, Гарри, скажи, что с тобой случилось-то? Что вообще случилось? Дамблдор чуть не помер, про тебя все в Ордене говорят, как будто ты - не ты, а сундук с вризраком… Черт те что творится…
- Случилось много чего, а скоро случится еще больше, — улыбнулся Гарри. - Вы, главное, держите слово, и со мной не пропадете. До скорого, мистер Флетчер!
И троица, нырнув куда-то вбок, растворилась во тьме, оставив Наземникуса лишь удрученно крутить головой.
- А он не сбежит?
- Очень в этом сомневаюсь, Рен. Аванс лишь раздразнит его аппетит, он не захочет терять еще трижды по столько же. К тому же мистер Норт очень наглядно показал ему, что сердить нас не стоит. Да и то, что он все же не законченный подлец, тоже надо учитывать, иначе бы Дамблдор с ним и не связывался. Думаю, все получится.

Ровно через три дня, ближе к полудню, уже с полчаса переминавшегося с ноги на ногу Наземникуса снова окликнул уже хорошо знакомый голос:
- Здравствуйте, здравствуйте, мистер Флетчер. Ну, чем вы нас порадуете?
Тот обернулся и увидел подходящую к нему троицу, по-прежнему внешне почти неотличимую от завсегдатаев Лютного переулка. Наземникус облегченно выдохнул:
- Ух, Гарри, заставил ты побегать, да понервничать старика… Заставил… Я за это время чуть ноги до колен не сбил, мозоль на языке натер… Задал ты мне работку… С такими людьми довелось повидаться — аж дрожь пробирает…
- Конкретнее, пожалуйста. Вы выполнили поручение?
- А как же! Раз старина Зема денежку взял, значит, в лепешку разобьется, ить…
- Это радует. Ну, излагайте.
Флетчер осторожно взял Поттера под локоть, и они пошли вдоль змеящегося прохода, ведущего куда-то вглубь. Рен и Норт двинулись следом, временами неприметно оглядываясь.
- Значить так, Гарри. Тем, что я сказал, заинтересовался не кто-нибудь, а Джо Бочарник.
- Как? Бочарник? Он что, огурцы в них солить любит?
- Эх, если бы… Бочарником его прозвали за то, что он еще молодым спустил пару особо борзых типов, тихарящих его деньги, с откоса в бочках. Да не в простых, а утыканных изнутри пятидюймовыми гвоздями. Так что и закопали их, болезных, из бочек не вынимая. Этот самый Джо — человек известный, он вхож к таким людям, куда я вжисть не рискну соваться, голова дороже. Он послушает тебя, а что уж дальше — я пас, сам договаривайся. Я и так половину твоего аванса на нервах искурил.
- Не волнуйтесь. Если встреча состоится, то независимо от ее результатов, деньги вы все равно получите, - кивнул Поттер.
Негромко беседуя, Гарри со свитой продолжали углубляться в недра Лютного переулка. Люди, а также лавки и магазины с витринами попадались на глаза все реже, уступая место крепким заборам, высоким воротам и стенам без окон. Они вступали в нежилую часть переулка, хотя после этих путешествий Поттер не рискнул бы так называть это образование, раскинувшееся на несколько десятков кварталов.
Флетчер семенил впереди, время от времени указывая, куда поворачивать, потом шли Гарри с Рен, а шествие замыкал внимательно посматривающий по сторонам Норт. Завернув за очередной угол, они прошли с десяток метров, и вышли на калитку, приоткрытую в сплошном двухметровом заборе из крашеного суриком железа. У калитки, привалившись плечом к забору, скучал здоровенный увалень, вычищавший щепочкой грязь из-под ногтей. Увидав гостей он поднапрягся, но, заметив Флетчера, тут же успокоился.
- А, Зема, это ты… Погоди, сейчас кликну наших.
Он сунул голову в проем, громко свистнул, и принял прежнюю позу, с ленивым любопытством поглядывая на прибывших. На Гарри и Рен, сочтя их недостойными внимания, взгляд его не задержался, а вот на Эдварде остановился, несколько раз меряя его с ног до головы.
С той стороны забора раздались шаги, и из калитки появился еще один тип, не такой же здоровый, но и не хиляк, постарше, почти наголо бритый и одетый в короткие сапоги, темные штаны и безрукавку из толстой кожи на голое тело. Глубоко посаженные глаза остро кольнули, как два шила, мгновенно срисовав присутствующих, а что-то жующий усатый рот лениво протянул:
- Так эти, значит, к Джо приковыляли?
- Ага.
- Ну, пусть ребятки проходят… Эй-эй, а вот ты, дядя, обожди-ка здесь…
И ладонь с короткими, толстыми пальцами уперлась в грудь Норта, двинувшегося, было, за Гарри.
- Договор бы лишь о пацане. Тем более, эвон ты какой резвый… Пошто мирных зельеваров покалечил, а?
- А нечего было хамить и ножиками в меня тыкать, - ответил Эдвард, вопросительно встречаясь глазами с Поттером. Тот едва заметно кивнул, дескать, все нормально, оставайся здесь. - Если бы они тебе чуть перо в бок не засадили, ты бы что, их плюшками кормил?-
- Ну, может, оно и так… - Усатый равнодушно пожал плечами, сунув крепкие руки в карманы. - Парень и девка пусть проходят, а ты ж все же обожди, а то мало ли что…
Норт спокойно отошел и прислонился к забору, практически скопировав позу охранника у входа. Он ничуть не удивился такой осведомленности. Короткая, но зрелищная потасовка в «Василиске и Горгулье», полном народу, наверняка уже успела разойтись десятком слухов и сплетен по всему Лютному переулку. И хорошо что еще не слишком искаженных, хотя вполне существовала реальная возможность услышать через десятые руки страшную историю о том, как в местном трактире неизвестный бешеный амбал зверски искалечил братьев Логан, ограбил их, старшему выколол глаза, а над младшим извращенно надругался при всем честном народе. Слухи, они везде слухи…
А то, что Поттера согласились «принять» лишь в компании его подружки, Эдварда совершенно не беспокоило. Скорее, беспокоиться стоило за тех, других…
- Ну что, брателло, пока там наши с вашими перетирают, мож косточки метнем? - обратился к нему тутошний привратник, встряхивая на лопатоподобной ладони магические кости.
- Да не вопрос, - ответил Норт, отлепляясь от забора.
Гарри и Рен тем временем нырнули в проем и оказались на территории, заросшей низким кустарником и хаотично заставленной высокими, метра под четыре, штабелями ящиков, накрытых брезентом и пирамид бочек, заполненных неизвестным содержимым.
Усатый еще раз окинул их взглядом, хмыкнул, сплюнул и пошел привычным маршрутом, бросив через плечо:
- Ну, пошли что ли..
Попетляв несколько минут за молчащим проводником, они вышли к добротно скроенному, обширному складу в два этажа, с каменным фундаментом и узкими окнами, идущими почти под черепичной крышей.
Открыв в трехметровых воротах дверь, сопровождающий махнул рукой в приглашающем жесте.
Войдя внутрь, Поттер со спутницей очутились в обширном полутемном помещении, плотно заставленном все теми же кубическими пирамидами ящиков, коробок и прочего добра и двинулись дальше. Проходы между ними вывели их в пустующий центр склада размером где-то двадцать на двадцать метров. Сбоку, впритык к стенке, стоял продавленный кожаный диван и пара кресел, с вплотную придвинутым, обшарпанным столом, за котором азартно резались в карты еще трое личностей весьма характерного облика. А чуть дальше стоял мощный двухтумбовый стол, за которым сидел, судя более солидному виду, тот самый Джо, демонстративно копаясь в бумагах.
Картежники с любопытством уставились на новеньких, усатый проводник подошел к Джо, перекинулся с ним парой каких-то фраз и присоединился к другим трем, которые уже встали и медленно, вразвалочку приближались к Гарри и Рен.
- Ну что, мальчики и девочки, - протянул крайний, со скошенным подбородком и темными, сальными волосами. - Для начала снимайте свои плащики и отложите эти свои палочки. Да и волшебные не забудьте.
Гарри молча скинул плащ, надел его капюшон на меч и все это прислонил к ближайшему ящику. Рен сделала то же самое.
- А одеты-то они как чудно, - протянул один из уркаганов. И подмигнул своим. - Прежде чем разговоры разговаривать, надобно их обыскать…
Обыск Гарри свелся к быстрому охлопыванию, а вот Рен занялись более серьезно.
Четверо мужчин окружили ее и принялись тщательно «обыскивать». Чужие руки скользнули по шее, надолго задержались на груди, скользнули по бокам и впечатались в упругие ягодицы.
Рен стояла не шевелясь, с бесстрастным выражением лица.
- Ох, телушка-то какая приятная, спасу нет, - протянул усач. - Слышь, пацан, дай нам ее на денек, а? Покувыркаться там, пупками потереться… Вернем в целости и сохранности, да еще всяким штуками научим — самому потом понравится.
Гарри почувствовал острый укол злобы пополам с ревностью, жаркая волна толкнула в виски, отдавшись уже привычным холодом в груди.
«Убить их всех что ли? Или просто сказать Рен, и она им всем шеи, как цыплятам посворачивает… Но что дальше? Мы пришли сюда не убивать бандитов, нам нужен их главный, а если прирезать этих — ниточка порвется, да и вряд ли кто потом с нами захочет иметь дело».
А тем временем вся это шатрапа продолжала в открытую лапать Рен, нагло поглядывая на Поттера.
«Даже как-то слишком нагло», - понял Гарри. - « Да и их главарь смотрит уж больно выжидательно. О чем-то таком и говорил Норт… Проверяете, значит? Тестируете? Ну, сейчас вам будет…»
- Рен, тебе что, все это нравиться? - спокойно спросил он, скрестив руки на груди.
- Нисколько, - так же нейтрально ответила та.
- Тогда как насчет небольшой демонстрации? Только без смертей и увечий.
Больше никто ничего не успел ни сказать, ни сделать. В следующий момент ноги Рен оттолкнулись от пола и она, распластавшись в воздухе, буквально взорвалась серией ударов, раскидавших похотливых молодцов, как кукол. Она была безупречна - локтем с разворота одному в диафрагму, ногой другому сбоку по шее, третьему — другой ногой прямой удар в район печени. И еще рукой в скулу последнему, так, что тот, прежде чем упасть, два раза повернулся вокруг своей оси.
Извернувшись в воздухе как кошка, Рен приземлилась на корточки, и почти с низкого старта рванула к Джо, находящемуся за спиной Гарри. К моменту, когда Поттер обернулся посмотреть, что же там происходит, главарь уже не сидел за столом, а стоял на коленях, уткнувшись лицом в грязный пол, с рукой, завернутой таким образом, что его локоть был на полпути к затылку. Рядом валялась волшебная палочка.
Гарри неторопливо подошел, присел на корточки рядом с поверженным и сочувственно спросил:
- Послушайте, уважаемый. Я, конечно, понимаю, что выгляжу молодо, но это вовсе не повод пытаться меня унизить. Я сейчас могу просто так, ничего не спрашивая, начать вас просто резать на куски, просто из чувства обиды, и плевать я хотел на последствия. Но я этого делать не буду, потому что пришел сюда по делу. Взаимовыгодному для меня и ваших боссов делу, а вы сами мне нужны только для того, что передать мои слова людям, стоящим куда повыше вас. Хотя, может, мне все же отрезать вам что-нибудь? Пару пальцев там, или ухо? Для большей убедительности? Ну, что скажете? Проверка состоялась? Выяснили, что хотели?
И он чуть ослабил тиски, сдерживающие беспокойный мрак внутри себя. Черты лица Поттера поплыли чернотой, превратившись в жуткую маску, а его глазами на местного главаря глянуло…
Неясно, что именно увидел Джо, но повернутый к Поттеру выпученный глаз расширился еще больше; бандит задергал ногами и, несмотря на хруст сустава, отчаянно попытался отползти, а изо рта, плотно прижатому к холодному камню, донеслись нечленораздельные скулящие звуки.
- Похоже, клиент все понял и раскаивается. Или же нет?
- Сейчас уточним, - и Рен довернула зажатую руку еще на пару сантиметров.
На этот раз даже зажатый рот не стал помехой — бандит заревел, как бегемот в период случки.
- Раскаивается он, раскаивается. Совершенно искренне, и в оправдание говорит, что-то вроде того, что во всем виновато его тяжелое детство, - раздались негромкие слова, и на сцене появилось еще одно действующее лицо. - Молодой человек, не надо калечить одного из полезных мне людей.
Медленно вышедший из-за высокого штабеля ящиков человек разительно отличался от всех тех, кого видел Гарри, войдя на территорию этого обширного склада да и вообще во всем Лютном переулке.
Проще всего его было описать одним словом — франт. Блестящие, лакированные ботинки с узкими носками, отглаженные до остроты стрелок брюки, светло-серый полурасстегнутый роскошный пиджак с широкими обшлагами рукавов и уголком платочка в кармане. Узорчатая жилетка, по которой струилась золотая цепь карманных часов, идеально лежащий на сложно завязанном галстуке кружевной ворот кипенно-белой рубашки. Голову с аккуратно подстриженными и уложенными волнистыми волосами венчал атласный цилиндр, перетянутый черной шелковой лентой, и надетый чуть набекрень. В руках — трость из красного дерева с набалдашником из слоновой кости в форме сжатого кулака.
Сам же человек, облаченный в этот наряд… Примерно одних лет с Люпином или Сириусом или чуть постарше, в движениях был спокоен, лицо то ли худое, то ли кажется таковым, но видно, что ухоженное; глаза близко посаженные, светло‑синие....
Он тонко улыбался, как будто вокруг и не валялись, охая и постанывая, пяток матерых уголовничков, за несколько секунд раскиданные какой-то девчонкой. Он улыбался, но глаза были холодные, умные и совершенно не отягощенные какими бы то ни было человеческими чувствами. Казалось, что с таким же выражением лица он способен как и пить чай, так и неторопливо перерезать глотку любому, кто встанет ему поперек дороги.
«Этот тип явно не из слабых....» — подумал Гарри, вставая с корточек. - «И в плане отнюдь не физическом, хотя и похож на спортсмена»…
- Рен, отпусти его.
Девушка послушно выпустила вывернутую до отказа руку Джо и отошла на несколько шагов, прикрыв Гарри сзади и слева. Раскрасневшийся Джо, тяжело дыша и баюкая пострадавшую руку, тяжело поднялся.
- Босс, мы… - начал, было, он, но замолк, остановленный простым поднятием ладони, затянутой в лайковую перчатку.
- Стол и стулья сюда, - не глядя распорядился тот, кого назвали боссом. - Нам с молодым человеком — клубничный сок, надеюсь, вы не предпочитаете спиртное? Лично я его с некоторых пор на дух не переношу. А для девушки — сладости.
Джо, не обращая внимания на валяющихся подчиненных, прихрамывая, ушел куда-то в проход, и через несколько минут прямо посреди пустующего пространства склада уже другими людьми был накрыт стол с белой чистейшей скатертью, принесены три мягких стула, а едва шевелящиеся братки бесцеремонно утащены прочь. На столе возникли серебряный кувшин, три высоких тонкостенных стакана и вазочка с конфетами и мармеладом.
- Присаживайтесь, в ногах правды нет, - сказал человек, подавая пример и наливая себе стакан темно-золотистого напитка.
Гарри и Рен послушно сели, причем Рен так, чтобы видеть то, что у Поттера за спиной, не оставляя мертвых зон. Это не укрылось от взгляда их гостеприимного хозяина, который отреагировал на это лишь понимающей улыбкой.
- Ну-с, молодой человек, похоже, что вы и впрямь тот самый Гарри Поттер, о котором в магическом мире не знают разве что слепые и глухие. Тем более что вашу характерную отметину подделывать еще никто не пробовал. Но даже если допустить вероятность использования оборотного зелья, это быстро выяснится. Для начала же будем исходить из того, что вы — это вы. Даже несмотря на то, что ваша подруга похожа на простую девочку приблизительно так же, как василиск на ужа, а вы сами… Я уже и не помню, когда последний раз видел моего милейшего Джо с выпученными от страха глазами. Ну да ладно… Я тут по той простой причине, что когда этот самый Джо доложил мне, что по Лютному переулку рыщет какой-то мелкий доставала и перекупщик краденого, и утверждает, что сам Гарри Поттер, - тут он поднял кверху указательный палец, - хочет встретиться с кем-нибудь из сильных мира сего, мне стало банально любопытно. Что может быть нужно такой знаменитости от людей моего образа жизни и занятий?
Тут уже улыбнулся сам Гарри. Молча.
- Похоже, вы на это и рассчитывали? На необычность и любопытство? - догадался франт. - Ну что ж, ваш ход удался, поздравляю. Так что же вам нужно?
- А могу ли я сначала узнать, с кем, так сказать имею честь?
- Ах да, я же не представился… В наших кругах я известен как Бритва Вэнс, - и пальцы чисто символически приподняли цилиндр. - Хотя вам вряд ли что-то об этом говорит.
- Очень приятно, - ответил Поттер, и продолжил. - Но перед тем как я изложу свое предложение, я хотел бы узнать, как вы и ваши, хм, коллеги, относятся к Вольдеморту и тому, что сейчас происходит в стране? Ответ может сильно сэкономить мое и ваше время.
- Вот вы о чем… - собеседник опустил глаза и переложил трость из руки в руку. - А ответ будет таков — мы к нему не относимся. Никак. Но вот то, что он начал и с успехом развивает, нам вовсе не по душе. Все мы отлично понимаем, что когда он придет к власти, а вопрос стоит именно «когда», а не «если», то жизнь наша крайне усложнится.
- Абсолютно с вами согласен, - слегка кивнул Гарри. - Даже если опустить его отношение к так называемым «нечистокровным»… Поначалу он, возможно, вас и не тронет, занятый усилением своего положения, но через год-два… Делить власть, и без разницы какую - официальную или теневую, с вами точно не будут. Меры могут быть приняты самые драконовские, ведь Вольдеморта меньше всего будут волновать такие условности, как осуждение общественности из-за излишней жестокости. Да и снятие с должности Министра магии ему тоже вряд ли будет грозить.
- Теперь моя очередь с вами согласиться, скорей всего, все именно так и будет.
- И что, вы будете смиренно сидеть и ждать своей участи? Или полным составом эмигрируете в Европу или Америку? Тоже вариант, но вот только кажется мне, что вам там будут не очень рады, ведь в тамошней иерархии давно поделены все места и ниши, и вам придется выгрызать себе место под солнцем, а это означает войну и кровь.
- Вы просто пугающе понятливы, мой юный друг, особенно для ваших лет… Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. Вас послали предложить нам встать под знамена Добра и Света? - насмешка растянула лицо Вэнса, но его глаза так и остались холодными, что производило жутковатое впечатление. - Объединить силы с Орденом Феникса или аврорами? Что-то вроде «Лучше воевать вместе против Темного Лорда сейчас, чем потом с ним же, но в одиночку?»
- Для начала, уважаемый Бритва Вэнс, меня никто сюда не посылал, - Поттер протянул руку и налил себе стакан прохладного сока, а перед Рен положил розовую мармеладку в форме сердечка, которую девушка спокойно сунула в рот и принялась жевать. - Узнай раньше Дамблдор что я здесь, да еще беседую с людьми вроде вас, он просто не поверил бы в такое. И представляю я здесь интересы небольшой группы людей, не имеющей никакого отношение ни к Ордену Феникса, ни тем более к аврорам. Мы — сами по себе, а с вышеупомянутыми организациями нас роднит только то, что мы являемся врагами Вольдеморта.
- Как интересно… Третья сила… - потер подбородок франт. - Но вам, кто вы бы ни были, вам все равно от нас что-то понадобилось. И что же? Оружие? Деньги? Люди?
- Ни то, ни другое, ни третье. Всего этого у нас достаточно. А вот в чем мы испытываем острый недостаток, так это в информации о противнике. Что, где и какими силами он замышляет — этого мы, к сожалению, не знаем, а размахивать кулаками наобум глупо и опасно. Потом, со временем, мы наверняка обзаведемся своей агентурной сетью, но пока… Вы и ваши люди, со способностью выслушивать, вынюхивать и просачиваться куда угодно, кажетесь нам наилучшим выбором.
- Вот оно что… Да, вполне разумное и верное решение. Но что вы можете предложить взамен? Информация вещь недешевая, а такая - и подавно.
- Мы вполне платежеспособны. Скажем, за действительно стоящее сообщение, например о готовящемся нападении, мы готовы платить от ста галлеонов и выше. Но эти деньги предназначены, скорее, для оплаты услуг низового звена, для вас же, с вашим уровнем, это крохи. Но и вам у меня есть что предложить.
- Внимательно слушаю, - заинтересованно наклонил голову Вэнс.
- Это сам факт хорошего знакомства со мной. Не забывайте, я — Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, надежда магического мира и чуть ли не национальный герой. Так неужели сам факт того, что Гарри Поттер сможет, при случае замолвить за вас словечко и сказать, что вы помогали ему победить Темного Лорда, ничего не стоит? Ведь не вечно же вы будете одним из предводителей преступного мира, рано или поздно захотите более спокойной жизни. Это далеко не ново, многие почтенные джентльмены старой Англии добыли свои состояния либо кистенем на большой дороге, либо с палубы пиратского брига. Но когда вы захотите выйти из полусвета, думаю, моя протекция будет вам очень нелишней. Да и если вы решите до конца своих дней заниматься своим, - тут Гарри сделал многозначительную паузу, - благородным промыслом, в случае серьезных неприятностей с законом, такой козырь в рукаве, как мой должок, вам очень не помешает. Но прошу понять меня правильно, все это относиться лично к вам, и к тем людям, в которых вы заинтересованы. Я как-то не планирую вытаскивать преступников из тюрем десятками.
- Я поражаюсь вам, молодой человек… Вы нисколько не похожи на тот типаж, что я представлял, юного идеалиста вы нисколько не напоминаете. Приятно удивлен. Ваше предложение и впрямь весьма ценно… Но ценно оно только при одном условии — если Тот-Кого-Нельзя-Называть падет. Иначе — кнат ему цена. Вы так уверены, что победите его?
- Это даже не уверенность, мистер Вэнс, - глаза Гарри чуть потемнели. - Это неизбежность. До вас не доходили какие-нибудь слухи о произошедшем в старом особняке Розье?
Задав это вопрос, Поттер преследовал две цели: первая — проверить, так ли хорошо на самом деле поставлен сбор информации у этих людей, и вторая — дать окончательно понять, что он — именно тот, за кого себя выдает, а не инфантильный фантазер.
- Что-то такое я слышал… Кровавая бойня в логове Упивающихся Смертью, несколько десятков человек, пошинкованных в капусту… В печать это не попало, но везде есть свои люди. Постойте, вы намекаете, что это…
- Именно, - кивнул Гарри. - Упивающиеся похитили моих друзей, и это очень меня огорчило. Так что все это правда, и все это сделал я один. А теперь подумайте. Я такой теперь далеко не один. То, что сейчас произошло с вашими людьми это так, очень мягкая демонстрация. Поверьте, у меня и в мыслях нет вам угрожать, но при желании мы втроем выжгли бы весь Лютный переулок. Единственный вопрос, который бы возник — откуда начинать, с юга на север или с севера на юг. И банальная резня — далеко не все, что я прячу в рукаве. А для армии Вольдеморта тяжелые потери крайне нежелательны. Вся та шваль и нечисть, которую он сволок сюда, объединяет исключительно жажда наживы, причем наживы легкой. Как только большая их часть поймет, что их ведут на убой, эта армия начнет расползаться, как гнилая тряпка, чтобы не сулил им их лысый предводитель. Единственные, кто останутся с ним до конца, это его Упивающиеся, да и то не все… Так какие шансы вы даете Вольдеморту?
Вэнс негромко, но весело и, главное, искренне, рассмеялся:
- Вот уж действительно не знаешь, где найдешь, где потеряешь… В наших ммм… верхах давно и очень остро стоит вопрос, как поступить в складывающейся ситуации, а вы своим появлением являетесь практически идеальным его решением. Знаете, мой юный друг, несмотря на некоторую фантастичность всего сказанного, я вам поверю. Ведь в самом худшем случае, если все тут вами озвученное — всего лишь крайне талантливое вранье, это очень быстро выяснится, а мы ничем не рискуем. Но если нет, жаль будет упускать такой прикуп. Так что можно попробовать, и посмотреть, что получится. Но как вы технически представляете наше сотрудничество?
- Очень просто. С помощью вот этого.
И Гарри положил на стол несколько десятков небольших прямоугольных листов, сложенный стопкой. В углу на каждом чернел небольшой непонятный символ и столбик японских иероглифов, написанных тушью, оставляя много пустого места.
- Это своеобразные портшлюсы, способные переносить только себя самих и только в строго определенное место. - Поттер взял один из листков в руки. - Если ваши люди узнают что-то, что сможет нас заинтересовать, они пишут на этом листке время и место встречи, и… рвут его пополам.
Он с треском разорвал листок, и половинки с тихим хлопком исчезли.
- Получив эту записку, в указанном месте и времени мой человек встречается с вашим, принимает сведения, и оплачивает их по мере ценности.
- Действительно, очень просто, - кивнул Вэнс.
- И главное — никто ничем не рискует. Вам даже не надо воевать, просто снабжайте нас нужной и верной информацией, а остальное мы сделаем сами. У нас с вами может выйди любопытная сделка, где обе стороны только выигрывают. Мы получаем столь необходимые нам сведения о враге, а вы — деньги, а в ближайшем будущем - избавление от Вольдеморта, вернее, от его чисток, ну, и мой протекционизм. В разумных пределах, естественно.
- А вас не отталкивает то, что вы фактически идете на сговор с антисоциальным элементами? - вкрадчиво спросил собеседник Поттера. - Ведь мы с точки зрения рядовых обывателей - воры, убийцы и бандиты. Негодяи, которые грабят и убивают честных людей.
- С моей точки зрения вы — неизбежное зло, - подумав, ответил Гарри. - Я вовсе не в восторге ни от вас самих, ни от вашей деятельности, но раз уж преступность неистребима, значит, она есть необходимый элемент в той солянке, что именуется обществом. И нужно просто учиться с этим жить. И использовать при необходимости. Сейчас мы можем стать союзниками, но попробуйте причинить мне вред или ущемить мои интересы — и вы тут же станем врагами. Если же все здесь сказанное воплотится в жизнь, то после победы мы снова будем существовать, будто в разных измерениях. По крайней мере, до тех пор, пока наши интересы так или иначе не пересекутся вновь. Вот и все.
- Что ж, такая жизненная философия мне вполне понятна… Ваше предложение приемлемо, но с небольшой поправкой, - произнес Вэнс после минутной паузы, поставив опустевший стакан на стол. - Деньги за сведения можете оставить себе, для нас такие суммы действительно гроши. Взамен же нам понадобится кое-что посущественней, уж не обессудьте, грех не воспользоваться таким шансом.
- И что же нужно вам? - слегка нахмурился Гарри.
- Министр Магии Корнелиус Фадж.
- В смысле? - не понял Поттер. - Вам нужна его голова на блюде, перевязанная подарочной лентой?
- Мерлин с вами, Гарри, да ни в коем разе. Что за кровожадность, право… Нам, - и Бритва сделал обобщающий жест рукой, обозначавший, видимо, верхушку преступного мира, - Фадж нужен живой, здоровый, и главное — чтоб его почтенный зад пребывал в министерском кресле как можно дольше. Его в нашей среде считают почти благодетелем, за то время, как он стал министром, наши дела пошли в гору, а доходы почти удвоились. Нам это нравится, и хочется, что так продолжалось и дальше. Но из-за всей этой кутерьмы, даже если Темный Лорд будет в итоге повержен, кресло под ним расшаталось до такой степени, что он гарантированно и с треском вылетит из него, и кто знает, кто сядет на его место. Голодные мухи всегда кусают больнее сытых, а новая метла — по новому метет. Новый министр наверняка начнет закручивать все гайки, которые при Фадже заметно ослабли, а если кресло министра займет бывший аврор Руфус Скимиджер, ходят, знаете ли такие слухи, то это для нас будет лишь немногим лучше власти Вольдеморта. А наше сообщество крайне заинтересованно в том, чтобы Фадж оставался министром и впредь. Улавливаете мысль?
- Чего уж тут… - усмехнулся Поттер. - Надо спешно вытаскивать его из той ямы, куда он сам свалился из-за своего нежелания признавать очевидное и параноидальной боязни Дамблдора. Хорошо, мистер Вэнс, я берусь за это. Я не питаю к Фаджу особо теплых чувств, но для меня это приемлемая цена. Спустя какое-то время моя группа выйдет «из подполья», и тогда я побеседую с нашим министром. Уверен, мы с ним договоримся, особенно если за моими плечами уже будет несколько успешных и громких операций. Потом будут газетные заголовки, и интервью, в которых я обязательно упомяну о том, какой неоценимый вклад в борьбу с Тем-Кого-Нельзя-Называть, внес наш дражайший глава Министерства. Это мигом выправит его положение в глазах обывателей. Ну а под занавес заголовки «Ежедневного Пророка» вроде «Гарри Поттер и Корнелиус Фадж спасли магический мир» еще более упрочат его положение. Я не жадный до славы, могу и поделится. После такого его даже могут избрать пожизненным Министром Магии. Такой предварительный расклад вас устроит?
- Отлично, мой мальчик, отлично. Мы превосходно поняли друг друга. - Вэнс с улыбкой встал из-за стола, взяв стопку Гарриных листков.
- Значит, мы договорились? - Поттер и Рен тоже поднялись на ноги.
- Несомненно. Ждите интересующих вас новостей в самое ближайшее время. Если возникнет необходимость в личной встрече — передайте это нашему курьеру. И… удачи нам всем.
Бритва Вэнс отсалютовал тростью и неторопливо пошел прочь.
Рен и Гарри тоже развернулись и, подхватив свое стоящее у стенки оружие, вышли из здания склада. На этот раз их никто не эскортировал.
Пройдя по лабиринту из штабелей ящиков, бочонков и прочего добра, они подошли к забору с приоткрытой калиткой.
Снаружи Норт и оставшийся битюг-охранник не теряли времени даром; подкатив пустую бочку, они играли на ней в волшебные кости, а Флетчер запальчиво давал советы то одному, то другому. Судя по злобно-печальной роже охранника, фортуна ему явно не благоволила.
- О! А вот и наши парламентеры, - удовлетворенно протянул Эдвард, сгребая в карман кучку серебра. - Значит, и игре конец.
- Погоди… - насупился мордоворот. - Я ж еще не отыгрался! Не по понятиям это!
- Как-нибудь в другой раз, - повернулся к нему спиной Норт. - А про понятия бабушке своей расскажи. Бывай.
Когда четверка отошла от проема в высоком заборе и оставшегося его караулить удрученного громилу, Гарри немного ехидно поинтересовался:
- Вижу, мистер Норт, вы тут тоже даром времени не теряли.
- Ну да, что ворон считать-то.
- Вы так хорошо играете в кости?
- Да хреново я в них играю, если честно, - довольно ответил Эдвард. - Но откуда этому быку знать, что ручка-то у меня непростая..
Услышав это, семенящий рядом Флетчер на миг остановился от изумления.
- Так вы что, попросту мухлевали? - Поттер слегка удивленно повернулся к спутнику. - Ай-ай-ай… Обманули бедного бандита, как конфетку у ребенка отняли… Как нехорошо.
- Ну, как говорится, не пойман - не вор. - И, не выдержав, он спросил у Гарри. - Так есть результат?
- Результат положительный, - ответил Поттер. - После недолгой беседы с дядей Джо, закончившейся для него позицией мордой в пол, с нами соизволил побеседовать некто Бритва Вэнс.
- Чего?! - у Наземникуса на этот раз изо рта вывалилась его вонючая трубка. На фоне этого имени даже факт избиения Джо, бывшего для Флетчера недосягаемым авторитетом, пролетел мимо его ушей. - Сам Бритва?! Ну, Гарри… Ну, ты даешь… Он же один из королей!
- Каких еще королей? - повернулся к нему Поттер.
- Ну, это… Самых главных, то исть… Их всего-то четыре на всю Англию, но Бритва в Лондоне и на Лютном переулке — второй человек. Круче него только Шестипалый Дерк, но он уже старый, говорят… Но сам стиляга-Вэнс… Это ты круто взял, Гарри…
- Нормально, - похлопал его по плечу Поттер. - Лично я доволен, а потому - вот и ваша награда. Здесь двести, вместе с премиальными.
И протянул туго набитый, увесистый мешочек.
- Эх, спасибо, Гарри! - просветлел лицом Флетчер, пряча деньги в глубины своей неряшливой куртки. - Не забыл старика, не забыл…
- Я ничего не забываю, - на ходу произнес Гарри с отстраненным выражением лица, глядя вперед. - Но и вы усвойте и не забудьте две вещи. Ордену Феникса по-прежнему ни слова. И не вздумайте отныне считать нас дойной коровой, милостыню мы не подаем.
- Ладно-ладно, - опять мелко закивал Наземникус, как китайский болванчик. - А то я не понимаю…
- Вот и славно.
- Но, ить, если я..
- Если вы нам еще понадобитесь, мы вас найдем. А пока — всего хорошего, мистер Флетчер. И следите за слухами, скоро их станет много…
Гарри махнул рукой, и троица в плащах привычно нырнула куда-то вбок, скрываясь из глаз.
- Ну что, теперь мы, как рыбаки, закинули наживку и ждем, когда зазвонит колокольчик на леске.

***

И через два дня колокольчик звякнул, причем в буквальном смысле.
В углу на тумбочке, где Поттер поставил небольшой сосновый ящик, служащий конечной точкой бумажных «почтовых портшлюсов», громко зазвенело.
Находящиеся в комнате Гермиона и Норт вздрогнули от неожиданности, а Поттер сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, подошел к нему и извлек разорванный пополам листок бумаги. И удивленно поднял брови — люди Бритвы Вэнса даже не стали утруждать себя личной встречей, написав все на половинке листа. Записка гласила:

Через два дня будет совершен налет на государственный резервный продовольственный склад магглов на южной окраине Шеффилда.
Силы — до двух десятков людей Л.В. Наличие нелюдей неизвестно.

Б.В.

Прочитав записку два раза, Гарри повернулся к выжидательно смотрящим на него Эдварду и Грейнджер:
- Ну что, вот и пришло время первого хода. Вы угадали, мистер Норт, с тем вашим примером - сброд Реддля захотел жрать, и он решил пойти самым простым путем — очистить маггловские склады. Но на этот раз мы подпортим им аппетит. Собирайте всех!

Упомянутые в записке людей Вэнса резервные продовольственные склады находились почти за городской чертой Шеффилда, расположившись неподалеку от основной магистрали, ведущей на север.
Они занимали собой площадь нескольких квадратных километров, на которой стояло два десятка больших низких, приземистых зданий без окон и с полукруглыми крышами, ощетинившимися пиками громоотводов. Сбоку от рядами выстроившихся складов виднелись съезды в подземные хранилища, где за мощными стальными дверями, в холоде промышленных рефрижераторов хранились десятки тонн замороженного мяса и консервов, дожидаясь своего часа в виде войны, блокады или иных чрезвычайных ситуаций государственного масштаба.
Также, неподалеку от запертых двустворчатых въездных ворот, в наличии имелось небольшое двухэтажное административное строение с примыкавшим к нему рифленым ангаром аварийной дизель-электрической установки и одиноко возвышавшейся на территорией остекленной наблюдательной вышкой.
Ночью вся площадь складов освещалась голубоватым светом галогенных прожекторов, установленных по периметру четырехметрового забора, состоящего из серых бетонных плит. Днем из персонала присутствовали несколько человек из начальства и обслуживания, а с наступлением темноты оставалась лишь дежурная смена из пяти служащих военизированной охраны, вооруженных дубинками и баллончиками с слезоточивым газом. Они раз в час посменно обходили обширную территорию хранилищ, а все остальное время коротали ночные часы в дежурке на первом этаже за просмотром телевизора и игрой в карты. Службу охранники несли исправно, но все же с некоторой ленцой — было видно, что на подотчетном им объекте уже давно не случалось ничего серьезного.
В качестве наблюдательного пункта Гарри выбрал водонапорную башню, стоящую неподалеку от складов, и сейчас лежал на ее чуть покатой крыше, внимательно осматривая будущее место их первой боевой операции. В принципе, ее план был уже расписан — получив долгожданную «наводку», он, не удержавшись, сразу же отправился в указанную точку, прихватив с собой Рен и Норта. На месте, втроем, они быстро составили схему и предварительно распределили все действия. Особо сложными они не были, учитывая, что на захват продовольствия Вольдеморт вряд ли отрядит серьезные силы, а те слуги, что он отправит, точно не будут выдумывать какие-то сложные тактические схемы. Скорее всего, они нападут ночью, ближе к утру, и безо всяких затей, действуя силой и нахарпом против горстки беспомощных магглов. На этом и строилась схема действий компании Поттера — позволить врагу втянуться на территорию складов, а потом не дать никому оттуда уйти. Единственное, на чем настоял Гарри, так это на том, чтобы потери среди охраны были, по возможности, исключены. Посовещавшись, они втроем решили, что в таком случае охрану разумней всего вывести из игры сразу, гуманным образом отключив и складировав в караульном помещении. Шанс на то, что налетчики что-то заподозрят, заметив отсутствие персонала, был минимален.
На общем собрании, склонив головы над от руки нарисованной картой, они решили, что в непосредственное соприкосновение с противником войдут Гарри, Рен и Эдвард Норт. Гермиона была назначена в резерв, а все трое Уизли — группой прикрытия, на случай, если что-то пойдет не так. Фред, Джордж и Джинни скрытно размещались на крыше административного здания; братья в роли снайперов должны были создать дополнительную «зону отсечения», чтобы никто из нападавших гарантированно не покинул это место, а их сестра на всякий случай прикрывала уже их самих. Это была их первая операция, и Гарри решил, что лучше перестраховаться, чем потом пожалеть об этом.
Вопрос связи между бойцами решился совсем просто. Поттер предложил, было, пару сложных заклинаний, но близнецы молча выложили на стол семь комплектов индивидуальных тактических раций, состоявших из миниатюрного наушника и ларингофона, закрепляемого непосредственно на шее. Опробовав эти маггловские штучки, способные передать даже тихий шепот на несколько километров, все пришли к выводу, что братья Уизли правы — эти игрушки оптимально подходили для их целей.
Поттер взглянул на тускло светящийся циферблат часов, показывающих самое начало четвертого утра, и чуть повернул голову, посмотрев на плоскую крышу здания у въезда. Приближающее заклинание, позволяющее вдобавок видеть ночью, как днем, работало отлично, давая четкую картину, лишь немного искаженную по краям, как будто он смотрел через большую линзу. Трое рыжих соратников, накрывшиеся широким, пятнистым полотнищем маскировочной ткани, практически слились с темным гудроном крыши, выделяясь заметными лишь сверху небольшими бугорками и торчащими из-под покрова двумя цилиндрами проточных глушителей — братья подготовились к акции по полной.
- Эй, снайперы, проверка связи. Вы там не спите? - негромко прошептал он.
- Все путем, Гарри, - раздался ответный голос Фреда, благодаря наушнику звучавший, словно в голове.
- Рен? Эдвард?
- Все спокойно, - пришел сдвоенный ответ.
Норт обустроил себе место за внушительным коробом вентиляционной системы, стоящем прямо на земле, а Рен распласталась на коньке крыши ближайшего к воротам хранилища.
- Гермиона? Как там охрана?
- Спит и видит сны, - по голосу Грейнджер было заметно, что она немного нервничает. Она осталась наблюдать за охранниками, которые были в течение нескольких минут отключены простейшим заклинанием сна и уложены в рядок в комнате отдыха караульного помещения. К тому же, в случае чего, девушка оказывалась бы в тылу наступающих, что послужило бы дополнительным подспорьем в критической ситуации, возникни таковая.
- Отлично, - подвел итог Поттер. - Они должны скоро появиться, уже через час начнет светать.
- И если наши уголовнички не соврали, - добавил Норт. - Хотя вряд ли… Смысла не вижу.
- Вот именно, - согласился Гарри. - В любом случае, ждать осталось недол… Стоп! Я что-то вижу! Так, всем приготовиться! Мистер Норт, как только последний из «гостей» пройдет ворота, ставьте антиаппарационный барьер — и начинаем. Постарайтесь обойтись без разрушений, мощную магию тоже желательно не применять.
С такого расстояния звуки аппарации были не слышны, но Гарри видел, как в легкой предутренней дымке, метрах в пятидесяти от складов, беззвучно, один за другим материализуются темные силуэты.
«Один, два… пять.. восемь… двенадцать… восемнадцать… двадцать три…» - про себя считал он прибывающих врагов. - «Итого двадцать три. Нормально.»
Собравшиеся Упивающиеся несколько минут постояли, словно совещаясь, а потом, не скрываясь, неторопливо направились к центральным воротам.
Открыв запертую изнутри калитку, скорее всего с помощью обыкновенной «Алахоморы», фигуры в темных балахонах начали по одному проскальзывать на территорию складов, разбиваясь на три группы. Первая направилась к спуску в подземные хранилища (что не стало для Поттера сюрпризом — он догадывался, что очень многие из воинства Вольдеморта предпочитают именно мясо), вторая пошла в обход к наружным ангарам, а третья, самая многочисленная, направилась к административному зданию.
«Ага, желающих поразвлечься над беспомощными магглами оказалось больше всего», - отметил про себя Гарри. Но мешкать не следовало.
- Рен, твои те, что идут к помещениям охраны.
- Поняла.
- Мистер Норт — ваши что направились к холодильниками. И еще, Эдвард. Возьмите одного живьем.
- Ясно, Гарри.
- А я займусь остальными… Фред, Джордж вам общий контроль ситуации, смотрите, чтоб ни один отсюда не улизнул.
- Будет сделано!
- Ну, начали…
И Поттер аппарировал с крыши водонапорной башни к воротам, через которые только что прошмыгнула вереница захватчиков. И увидел, как Рен, высоким прыжком с двумя переворотами сорвалась с крыши и приземлилась прямо среди вольдемортовых слуг. Они не успели даже удивиться, как первому из них она пробила насквозь грудину хетсааном и играючи перекинула через себя, а обратным движением посоха размозжила голову другому, расплескав в воздухе веер темных брызг. Со стороны хладохранилищ послышалось громкое «Кру…!» и заклинание прервалось звучным глухим ударом, видать Норт пустил в ход свою палицу. И тут же на более высокой, истеричной ноте «Убейте, убейте его!!»
Гарри было бы интересно понаблюдать, как сражаются, вернее, уничтожают врагов его друзья, которые, похоже, вообще решили не прибегать к магии, но не следовало упускать из виду и третью группу Упивающихся.
Он торопливо обогнул здание, за которым скрылись его «клиенты» и нос к носу столкнулся с одним из них, видимо, посланным узнать, что там происходит.
Рефлексы бойца, впитанные от темного наследия меча и отточенные в тренировках, сработали автоматически — Гарри коротко, но сильно пнул его носком ботинка в колено и подхватил заваливающегося и схватившегося за сломанную ногу человека, закрутив его голову себе под мышку. Резкий рывок вверх, треск ломающихся позвонков, короткая судорога, и все. Аккуратно опустив тело на землю, Поттер скользнул дальше.
Основная группа Упивающихся, числом в семь человек стояла у уже широко открытого входа в одно из хранилищ, но не таскала мешки, а настороженно прислушивалась к непонятным вскрикам, несущихся с разных концов территории складов. Даже до них, привыкших к почти полному отсутствию сопротивления, понемногу стало доходить, что что-то идет не так.
А Гарри, пока невидимый своими жертвами, стоял в тени, положив руку на шероховатую рукоять меча. По коже уже привычно начали разбегаться мимолетные холодные уколы, а откуда-то изнутри, словно чувствуя, что сейчас ей дадут волю, потянула темные, жаркие щупальца пробуждающаяся жажда крови. Эти люди, нет, человеческие существа, стоящие впереди, пришли сюда, чтобы грабить и убивать потехи ради, но почему-то забыли или вообще не хотели знать, что убить могут и их самих.
«Путь в тысячу ри начинается с первого шага» - вспомнил Поттер восточную поговорку. Его ближайшей целью была победа над Вольдемортом, и то, что путь к этой цели придется мостить трупами врагов, не желающих понимать никаких резонов кроме силы, уже давно не казалось ему чрезмерной ценой. Гарри выдохнул, потянул Тэцу-Но- Кирай из ножен, и шагнул вперед.
Напряженно вслушивающихся в непонятный шум Упивающихся, отвлек новый звук, более тихий, но, тем не менее, отчетливо слышный в ночной тишине. Шипящий звук высвобождаемой от покрова стали. А потом из тени на них прыгнуло нечто, и последнее, что увидели двое, расставшись с головами, были отсветы прожекторов, отражающиеся в круглых очках и мелькнувшем отточенном лезвии. Не давая врагу опомниться, Поттер косым ударом снизу вверх срубил голову вместе с правым плечом третьему, и, используя энергию замаха, наискось распорол грудь вместе с ребрами четвертому. В сражении против многих противников использовать тычковые удары и уколы было нерационально, и Гарри вел бой широкими взмахами, вовсю пользуясь немалой длиной «Лезвия 300 душ». Никто не успел даже вскрикнуть, последнего налетчика Поттер все же проткнул насквозь, с хрустом вогнав клинок между ребер, провернув, и ногой спихнув с меча уже мертвое тело. Подобрав чью-то сброшенную мантию, он вытер лезвие и осмотрел себя. В этот раз получилось лучше, крови на одежду попало совсем немного, и он не напоминал себе обезумевшего вампира, как тогда, в поместье Розье.
Но надо было проверить, как дела у остальных, и он поспешил назад. Легким шагом, держа меч рукоятью вниз, Поттер вышел на центральный, широкий проезд, идущий от ворот и тут же увидел два темных силуэта, уже практический добежавших до открытой двери. Эти двое самых смышленых мародера вовремя отошли от ступора и поняв, что тут им не светит ничего, кроме быстрой смерти, решили удрать.
Гарри, было, дернулся за ними, но тут же притормозил, решив проверить в деле близнецов. Он ничем не рисковал, догнать эту шуструю парочку и за воротами ему не составило бы труда. Но делать этого не пришлось, Уизли не подвели; с дальней крыши раздалась короткая сдвоенная серия тихих хлопков, и две фигуры, пробитые пулями, на бегу подломились в коленях и рухнули на бетон.
- Отлично, все чисто, - Гарри дал отмашку рукой и маскировочная ткань приподнялась, открыв белеющие лица Фреда и Джорджа. Один из них, с такого расстояния было не рассмотреть, кто именно, сложил пальцы в форме буквы «V».
Из-за поворота ведущего вглубь охраняемой территории показались Рен и Норт. Девушка спокойно вытирала свои металлические наручи какой-то подвернувшейся под руку тряпкой, а Эдвард похрустывал костяшками пальцев здоровой руки, не напрягаясь, тащил на плече тело, одетое в темный балахон и умиротворенно лучился счастьем, выглядя прямо как кот, удачно слопавший целый горшок сметаны.
- Не надо, не надо… - довольно бурчал он под нос, передразнивая кого-то из попавших под его тяжелую руку. - Все там будем… Хотя, конечно, хотелось бы кого посильнее, укладывать этих дрожащих хлюпиков как-то неинтересно. То ли дело хотя бы та шпана в Лютном…
- Не беспокойтесь, мистер Норт. Хотите кого посильнее — случай вам обязательно представится, это я вам гарантирую, - ответил ему Гарри. Спрашивать, как они справились он даже не стал, все было слишком очевидно.
- А мне, значит, никого и не досталось, - констатировала факт появившаяся из караульного помещения Гермиона. - Ну и ладно, спешить некуда.
Тройка Уизли откинула свой полог и встала на крыше во весь рост. Близнецы, как заправские спецназовцы, держали свои винтовки стволами вниз, прижав приклады к правому плечу.
- Ну что, первая проба сил прошла вполне удачно, остается лишь…
Поттер замолчал, и все прислушались. До их слуха донеслись глухие приближающиеся удары, как будто кому-то вздумалось молотить по земле торцом приличных размеров бревна; центральные ворота прогнулись от мощнейшего удара, а от второго их вырвало из стены и отшвырнуло в сторону.
«Ччччерт…» - пронеслось у него в голове. - «Я форменный идиот. Можно же было догадаться — на чем люди Реддля планировали вывозить отсюда провизию? Не аппарировать же с каждым мешком и ящиком на спине, в самом деле…»
В проеме снесенных с петель ворот стоял гигант. Щуря от яркого света налитые кровью маленькие глазки, он внимательно смотрел на медленно отступающих от него людей, сжимая и разжимая громадные ладони, больше похожие на экскаваторные ковши.
Его терпения хватило ненадолго:
- ДЕЕ?!!! - оглушительно проревел он, наклоняясь вперед. - ДЕ ИДА?!!!
«Ах еда…» - догадался Гарри. - «Малыш, кажется, проголодался…»
А гигант тем временем шарящим взглядом обозревал окружающее пространство, пока его взгляд не уперся в приличных размеров бетонный обломок, выпавший из стены при разрушении ворот. Наклонившись, он поднял его и взвесил на ладони… и братья Уизли, сочтя это достаточной причиной, открыли огонь. Но на этот раз удача была не на их стороне — первые их очереди попали в ухо и затылок повернувшегося к ним боком гиганта, не причинив никакого вреда, кроме резкой боли. Незваный гость опять утробно взревел, выронил обломок и выставил в сторону заскорузлую ладонь. Даже его примитивный мозг понял, что от этих больно жалящих уколов нужно в первую очередь защищать глаза. А Фред и Джордж продолжали бить по нему короткими очередями, хотя все выпущенные ими пули застревали в толстой коже и подкожном жире гиганта, приводя его лишь в неописуемую ярость.
- Прекратить огонь! - крикнул Поттер близнецам. - Все равно без толку…
Медлить было нельзя — гигант вновь нащупал оброненную глыбу и явно собирался запустить ей в надоедливых малявок. Быстро прикинув возможности своих товарищей, Гарри принял решение:
- Рен, убей его!
Девушка молча прыгнула вперед, и Поттер, помня молниеносную расправу с ххаргами в Даймоне, мысленно попрощался с великаном. Но вместо потока ослепительных вспышек с острия хетсаана Рен сорвалась лишь бледная искра, слегка опалив толстую дерюгу, заменявшую гиганту одежду.
Еще одна попытка, и еще одна искра, оставившая только закопченное пятно на грязной, грубой ткани.
- В чем дело, Рен?
- Я… Я не могу… - обреченно прошептала та, уставившись на свое оружие. - У меня не получается…Я не знаю почему…
- ГААА!! - гигант размахнулся и все же швырнул свой булыжник, просвистевший менее чем в метре от головы Рен и колыхнувший ее волосы воздушным потоком, но та как будто и не заметила его, смотря в никуда опустевшими глазами.
- Проклятье… - сквозь зубы выругался Гарри. - Все назад! Эдвард, забери и Рен тоже. Я сам с ним разберусь…
Гермиона юркнула обратно в здание, Норт схватил в охапку даже не сопротивляющуюся Рен и отступил за угол, а Гарри извлек меч, аккуратно приставил ножны к стенке, и пошел вперед.
«У гигантов природная устойчивость к магии, так что решение тут только одно…»
- Ну, ты, пень-переросток! - громко крикнул он гиганту, вдобавок подняв с земли камень, и с силой метнул его, попав в широкий, покатый лоб. - Вот он я, давай, убей, прихлопни меня! - И сквозь зубы добавил:
- Если сможешь, конечно…
Великан и так был обозлен до предела голодом и стрельбой, и впечатавшийся в лоб острый камень окончательно вывел его из себя. Протяжно рявкнув, он шагнул вперед, протягивая громадную руку, чтобы схватить и раздавить наглого комара, но Поттер, закрутив меч восьмеркой, крутанулся на месте и отскочил вбок, а в воздухе закувыркались темные предметы, похожие на короткие чурбаки — лезвие срубило четыре вытянутых пальца гиганта, укоротив их вдвое.
Яростно заревев от обжегшей искалеченную руку боли, громадная пародия на человека со всего размаху попыталась наступить на дерзкого человечка, но твердая пятка, похожая на грязный валун, обрушилась на пустое место, лишь растрескав бетонное покрытие, не выдержавшее удара. А Гарри рванулся гиганту под ноги, обходя сзади, и одним длинным движением рассек тому подколенное сухожилие.
Нога великана предательски подогнулась, и он рухнул на одно колено, удивленно глядя на конечность, внезапно отказавшуюся ему повиноваться. Чем тут же воспользовался Поттер. Покрепче ухватившись за рукоять и вложив в удар всю силу и вес тела, он широко распорол гиганту незащищенный бок и часть выпирающего живота.
Дикий вопль вырвался из нечеловеческой глотки — боль, пронзившая все его тело ни шла ни в какое сравнение с тем что он чувствовал в руке и ноге. Великан ухватился за раненый бок здоровой рукой, с недоумением глядя на выпадающие из раскрывшейся раны сизые, дымящиеся петли кишок, похожие на гигантские колбасы, и льющуюся кровь.
Малочувствительность к боли и живучий организм сыграли с гигантом дурную шутку, даже самый крепкий человек уже бы умер от болевого шока, но великан, испытывая сильнейшую боль и слабея от кровопотери, пока и не думал умирать, громогласно скуля и топчась в луже собственной крови.
«Пора это заканчивать…» - подумал Гарри; убийство врага превращалось в какой-то неприятный аттракцион. Используя разделявшие их метры для разгона, он запрыгнул слабеющему противнику на выставленное колено, а затем — на бугристое плечо. Лезвие меча взметнулось над его головой, на миг блеснув синеватой звездой отраженного света и, описав полукруг, развалило шею гиганта до половины, попутно перерубив толстый позвоночник и спинной мозг. Поттер едва успел спрыгнуть с заваливающегося тела и увернуться от потока темной крови, ударившей настоящим фонтаном из рассеченных артерий. Громадное тело рухнуло вперед, да так, что от удара об землю в близлежащем здании звякнули стекла. Туша лежала неподвижно, лишь пальцы уцелевшей руки чуть подергивались — жизненная сила отчаянно отказывалась покидать уже мертвый организм.
Поттер посмотрел на поверженного, резким взмахом стряхнул с клинка темные капли, и, подхватив на ходу ножны, пошел прочь. Особого удовлетворения эта схватка над почти безмозглым созданием ему не принесла, но и сожалеть было не о чем. Он отлично помнил услышанные рассказы, как развлекались эти тупые существа, участвуя в налетах на маггловские поселки и деревни. Например, отрывание людям рук и ног сильно их забавляло. Так что жалобные предсмертные вопли великана его ничуть не тронули, тем более что сейчас его занимали совсем другие мысли.
Подойдя к Рен, стиснувшей хетсаан так, что побелели пальцы, Гарри спросил:
- Что с тобой случилось? В Даймоне те жабы разлетались в клочья, и я подумал…
- Я не знаю… - тихо, обреченно прошептала девушка. - Я чувствую магию повсюду, она вокруг меня, и гораздо более сильная, чем у меня на родине… Но я не могу ее использовать…
- Вот же напасть… - сокрушенно вздохнул Поттер. - Что-то я не предусмотрел… Ладно, обдумаем эту проблему, когда вернемся, а пока…
Он собирался направиться к стоящему неподалеку Норту, как Рен, рухнув на колени, как подрезанная, что есть силы вцепилась в его руку.
- Гарри… Господин… Пожалуйста… Только не отказывайтесь от меня… Я… Я смогу, я обязательно стану прежней… Только, пожалуйста…
В ее расширившихся глазах была такая отчаянная мольба и страх, что видевшие это Норт и Гермиона, почувствовав себя неудобно, отвернулись и отошли подальше.
«Великий Мерлин, опять она за свое… Погодите, она что, всерьез решила, что теперь я немедленно вышвырну ее, как бесполезную, сломанную игрушку?»
Гарри, изменившись в лице, медленно присел рядом с ней. Вид девушки, мгновенно ставшей жалкой и потерянной, вызвал в его душе неконтролируемую бурю различных эмоций — недоумение, злость неизвестно на кого, острое желание защитить…
- Тихо Рен, тихо… Успокойся…
Он крепко взял ее за руку и твердо заговорил:
- У меня и в мыслях не было прогонять тебя из-за этого. Ты что, забыла, что я сказал тебе тогда, в Даймоне? Я могу повторить еще раз — я тебя не брошу. Ни тебя, ни любого из тех, кто пошел за мной. Если кто-то потеряет свои умения — мы придумаем, как их вернуть или научим новым. Если кому-то оторвет руки и ноги — я запихну его в Иссан. Если кто-то умудрится погибнуть… Что ж, я и тут что-нибудь придумаю!! - Гарри сам не заметил, как начал почти кричать на Рен. - Ты что же, мне не веришь?!
- Верю, только…
- Никаких «только»! Неужели ты и впрямь подумала, что я теперь попросту от тебя избавлюсь?
- Но господин вправе поступать так, как ему угодно, - прошептала она. - А я… ставшая почти бесполезной…
- Чушь! - опять вспылил Гарри. - Что значит — бесполезной? Чего только не напихал тебе в голову твой создатель, будь он неладен… Рен, с тех пор, как мы с тобой встретились, я всегда верил в тебя. Так неужели я прошу слишком многого — верить и в меня тоже?
Поттер с последними словами рывком поднял Рен с колен. Она по-прежнему выглядела подавленной, но из ее глаз ушло выражение обреченности, столь сильно задевшая Гарри.
- Ладно, более обстоятельно будем думать дома, а пока надо еще кое-что сделать, вот-вот уже рассветет - сказал Гарри, вставая и глядя на розовеющую кромку горизонта. - Рен, мистер Норт, давайте-ка стащим сюда все тушки злодейски нами убиенных ночных гостей.
Втроем они быстро собрали тела в темных балахонах и сложили в одну кучу под стеной одного из складов, неподалеку от трупа гиганта.
- Итак, а теперь оставим в качестве визитной карточки наш знак, - с руки Поттера сорвалось три шарика огня, глубоко выжегшие в стене уже знакомый большинству присутствующих символ Даймона — три квадрата, большой и два маленьких, расположенные углами вниз и образующих как бы стилизованный наконечник стрелы, указывающий на убитых врагов. - Думаю, Каэр-Ду возражать бы не стал.
- А теперь, Эдвард, давайте сюда вашего пленника. Заголите-ка ему ручку… Так, метка совсем свежая, значит новенький, интереса для нас не представляет. Он еще не очухался? Надо же как-то дать знать о нашем дебюте сначала аврорам, а там и до Вольдеморта слухи долетят.
- Сейчас организуем…
И Норт зажал ладонью рот и нос пребывающего в беспамятстве Упивающегося. Через минуту слегка полноватый, низкорослый мужчина лет сорока с бульдожьими щеками и растрепанными волосами, задергал головой, сдавленно замычал, и раскрыл водянисто-серые, мутноватые глаза.
- А? Что… Кто вы такие? Темный Лорд покарает вас… - бессвязно забормотал пленный.
- Поразительный индивидуум. Еще не успел прийти в себя, а уже угрожает… - Гарри подошел поближе и с размаху залепил тому оглушительную оплеуху.
Упивающийся издал короткий полупридушенный взвизг и посмотрел на обидчика более осмысленно.
- Любезный, от вас требуется только одно. Запустите, пожалуйста, Смертный Знак.
- Что? Да вы..
Вторая оплеуха была куда сильнее первой, и толстяк уже заорал в голос, съежился и закрыл голову руками.
- Ну, в чем дело-то? А? - спокойно, даже доброжелательно спросил Поттер, хотя глядел он при этом так, что Норт, стоящий за спиной допрашиваемого, и видящий лицо и глаза Гарри, почувствовал себя весьма неуютно. - Неужели так трудно исполнить одно-единственное заклинание? Не вынуждайте меня прибегать к иным, - и Гарри похлопал по рукояти меча, - средствам убеждения. Сначала вам будет очень больно, а потом вы все равно выполните то, о чем я вас прошу. Так может, лучше сразу?
Тон Гарри, а также гора истерзанных тел соратников у стены, широкие полосы подсохшей крови по бетону, быстро убедили пленного, что упорствовать явно не стоит.
- Х…Хорошо… - нервно сглотнув, кивнул он.
- Вот и славно. Мистер Норт, дайте ему палочку. И, это, давайте без глупостей, любезный.
Тот еще раз кивнул, взял протянутую волшебную палочку, и вскинул руку вверх.
- Морсмордре! - на высоте доброй сотни метров вспух изумрудно-зеленый череп со змеей вместо языка.
- Вот и отлично, - Гарри выразительно посмотрел на Эдварда и пошел прочь. Норт понял все правильно — сзади послышался удар, приглушенный треск, и тело толстяка с перебитой шеей присоединилось к братскому могильнику.
- Гарри, а обязательно было… его убивать? - спросила поравнявшаяся с ним Джинни, опустив глаза и стараясь не оглядываться на груду мертвецов и окровавленную тушу великана. Она и ее братья уже спустились с крыши, хотя близнецы и приглядывали вполглаза за искореженным проемом ворот, держа наготове винтовки.
- А что еще с ним было делать? - спокойно ответил Поттер. - Отпустить на все четыре стороны и пустить насмарку весь наш план? Или взять с собой и держать в подвале? К тому же не забывай, он - Упивающийся Смертью, а Вольдеморт не раздает свои метки налево и направо за просто так, как значки скаутов. Эта метка означает, что он уже замаран чей-то кровью. Так то не трать на него свою жалость, в конце концов, мы на войне.
Гарри окинул взглядом изрядно изменившуюся за последнее время территорию хранилища.
- Теперь надо быстро уходить. Аврорат наверняка способен засекать выпущенные Смертные Знаки, так что мимо они точно не пройдут, - сказал Поттер Эдварду. Рен, Гермиона и трое Уизли тоже стояли рядом. - Гермиона, ставь портал и уводи всех, а я понаблюдаю за финальной сценой.
Грейнджер молча сосредоточилась, и на земле вокруг нее вспыхнуло кольцо портала. Не дожидаясь, пока друзья уйдут, Гарри перенесся на свой старый наблюдательный пункт — водонапорную вышку, лишь боковым зрением отметив синий всполох, унесший прочь остальных.
Ждать пришлось недолго, через пять или чуть больше минут на территории складов раздались многократные хлопки аппарации, и в сером, предрассветном сумраке он увидел человек двадцать авроров, настороженно пригнувшихся и выставивших во все стороны волшебные палочки с тлеющими на их концах разноцветными точками готовых сорваться заклинаний. Увидел, и почти сразу же услышал многоэтажную заковыристую ругань — авроры увидели именно то, что Поттер хотел им показать.
Улыбнувшись, он прошептал:
- Ну, для начала неплохо.
И беззвучно исчез, оставив прибывшей бригаде Министерства Магии лишь покойников и сплошные вопросы без ответов.

Прибыв в загородный коттедж, уже обжитой и ставший им домом, ударная группа расползлась по комнатам. Джинни и Норт отправились на кухню, чтоб перекусить перед сном — все же всю ночь просидеть в дозоре было с непривычки несколько утомительно. Гермиона села на диван в гостиной и взяла что-то почитать, лишь близнецы остались крутиться у зеркала в прихожей.
- Ты что там забыл, Джордж? - спросил Фред брата, поднявшего ладонью волосы и демонстративно разглядывающего свой лоб. - Прыщи что ли высыпали?
- Да нет, все пытаюсь разглядеть клеймо «убийца» на своем благородном челе, - ухмыляясь, ответил Джордж, но, несмотря на шутливый тон, было ясно, что сегодняшнее боевое крещение все же наложило на него свой отпечаток. - Но нет его, и все тут. А ведь мы с тобой сегодня двоих на небеса отправили. Небось, сидят там, арфы настраивают…
- Ага, арфы, как же… - криво усмехнулся Эдвард Норт, вышедший из кухни с куском яблочного пирога в руке. - Если уж следовать догматам христианства, то они там, скорей, кипящую смолу в котлах ножкой пробуют. Кстати, по мнению почти всех религий магглов, убийство врагов на войне, особенно оборонительной, грехом не считается, так что расслабься, ничего ты на своем лбу и не увидишь. А вообще, вы, ребята, молодцы — четко отработали.
- То ли еще будет… Ну не зря же мы прикладами себе синяки на плечах набили.
И братья, забросив свои «Ли Энфилды» на плечи, начали подниматься по лестнице ведущей к их логову в мансарде.
А Поттер тем временем беседовал с Рен.
- Не расстраивайся, это еще не конец света, - Гарри положил ладонь на плечо девушки, заглядывая ей во все еще печальные глаза. - Я обязательно разберусь, в чем тут дело. Но даже если в нашем мире твоя магическая сила и не будет работать, то и просто, как боец, ты стоишь десятка, а то и не одного. И я ни за что не откажусь от такого помощника.
- Спасибо, - тихо проговорила она, немного повеселев.
Уже приучившаяся не спрашивать разрешения Гарри по всяким мелочам, Рен направилась в сторону ванной, а Поттер прошел в гостиную, и устало плюхнулся на диван.
- Не ожидал я такого казуса… - проговорил он то ли в пустоту, то ли обращаясь к сидящей в кресле Гермионе. - Оказывается, Рен очень плохо «усваивает» магический фон Земли, и, соответственно, почти не может его использовать. Интересно, почему… Из-за его большей насыщенности по сравнению с Даймоном? По идее да — если человека, с рождения питавшегося лишь жиденькой кашкой на постном масле, взять и накормить до отвала жирной жареной свининой, то его желудок не примет такой пищи — его попросту вырвет… Как же нам «обеднить» нашу магию для нее? В магии Даймона есть схожая область, но направлена она на диаметрально противоположные цели — на усиление и концентрацию, а нам сейчас требуется обратное. Хотя, если поменять вектор приложения в некоторых заклинаниях… Плюс на минус, так сказать… Да, есть над чем поразмыслить…
Поттер замолчал, снял очки и с усилием потер лицо ладонями. Глаза слегка пощипывало от долгого использования усиливающих зрение заклинаний.
- Но для самой Рен это стало форменным шоком, что и не удивительно. Человек, внезапно потерявший обе ноги, и то, наверное, испытывает меньшее потрясение, чем она, лишившись возможности использовать магию. Но дело даже не в потере из-за этого некоторых ее боевых качеств - первое, что пришло Рен в голову, было то, что я от нее тут же избавлюсь. По ее логике ценность такого слуги, какой она стала, уменьшилась почти до нуля.
- Гарри, а тебе не претит эта ее чрезмерная зависимость от тебя? - Грейнджер отложила газету и с готовностью включилась в разговор. Похоже, она давно хотела спросить об этом, ища подходящий момент. - Или тебе нравится считать ее практически своей вещью? Подобная подчиненность в наше время это… - она замолчала, подбирая слова. - Это, что ни говори, самое натуральное рабство! Тебе не приходило в голову ее освободить?
В ответ Поттер страдальчески наморщил брови.
- Гермиона, прошу тебя, давай без этих своих закидонов про освобождение всего и вся… Тебе мало, что от тебя в Хогвартсе все домовые эльфы шарахались? Ты что, думаешь, я не понимаю ход твоих мыслей? Тебе же явно мерещится, что достаточно дать ей свободу, показать волшебных зверюшек в магазине Диагон-аллеи и подарить красивое платье — и она чудесным образом станет обычной, радующейся жизни девушкой. Не надо, поверь мне, все равно ничего путного из этой затеи не выйдет. Хотя… Если хочешь — поговори с ней сама. - И Гарри сделал приглашающий жест рукой в сторону ванной, откуда доносился шум воды.
- Рен, несмотря на все свои особенности, далеко не глупая девочка, и, возможно, узнав ее взгляд на вещи, ты кое-что поймешь и изменишь свое мнение. На всякий случай могу тебе обещать - если она лично подойдет и попросит ее освободить, я сделаю это немедленно. А пока пойми, Рен - не урод, не чудовище и уж тем более не бедное, порабощенное темной волей существо — она просто живет той жизнью, для которой была создана. Не спорю, в ее личности осталось многое от обыкновенной девушки, но это ровно до тех пор, пока это не противоречит ее долгу и предназначению боевой машины с приличным кладбищем за спиной. - Сказал Гарри и через секунду добавил. - И парой-тройкой сожженных в пепел городов.
- Что? - на лице гриффиндорки появилось выражение легкого неверия. - Она… сжигала целые города?
- Да, выполняя волю своего Повелителя.
- Но это же ужасно…
- Возможно. Даже, скорее всего, но ты думаешь, у нее был выбор? Твоя рука часто сомневается, когда ты хочешь почесать себе нос? А сопротивляться она у тебя не пробовала? - немного насмешливо проговорил Поттер. - Рен не может ослушаться воли своего господина. Не может и не хочет, такое даже не приходит ей в голову.
Гермиона промолчала, а Гарри продолжил уже более серьезно:
- И так уж вышло, что сейчас я для нее - командир, господин и повелитель.
- Но, если честно, ты не выглядишь очень уж расстроенным этим фактом, - с легкой ответной язвительностью отметила Грейнджер.
- А что поделать? Прикажешь каждый день устраивать сцены покаяния, биться головой об стену, приговаривая «Я презираю себя за то, что стал фактически рабовладельцем?» Нет уж, спасибо, как-то не хочется. Тогда, когда мы встретились с ней в Даймоне, первое, что я у нее спросил - а что, если я не приму ее клятву? Ты бы видела ее плохо скрытый, дикий испуг, прямо как сейчас… После сотен лет полуживого существования в полном одиночестве, перспектива вновь остаться одной, без привычной, вложенной в нее до мозга костей зависимости от господина, показалось Рен куда страшнее самой смерти. Что она, кстати, сразу и предложила.
- Что предложила?
- Убить ее. Принять ее клятву, и, став ее повелителем, приказать ей покончить с собой. То есть это ей показалось гораздо предпочтительней твоей свободы… Как думаешь, может, мне стоило так и поступить?
- Нет, что ты…
- Да я бы и не смог. Знаешь, когда я увидел ее там, истощенную, грязную, испуганную, я меньше всего думал о том, что она станет хорошим подспорьем в нашей войне. Я смотрел на Рен и, несмотря на все ее попытки это скрыть, видел в ее глазах страх. Страх остаться одной, абсолютно никому ненужной. Но там была еще и надежда… — взгляд Гарри внезапно стал глубоким и отрешенным, будто в мыслях он вновь очутился в пропитанных древней магией и смертью подземельях Эрц-Хаора, где воскресшая из мертвых незнакомка однажды покорно склонила перед ним голову. - И я подумал, что, испытав все, что выпало на ее долю, она достойна лучшей участи, чем присоединиться к своему погибшему миру.
- У меня есть большой минус, Гермиона, - чуть грустно улыбнулся Гарри. - Я не умею предавать тех, кто мне доверяет. Доверяет и доверяется. А бросить ее там… Поступить так для меня было все равно, что раздавить птенца, выпавшего из гнезда. Ну а сейчас, когда я узнал ее получше…
- А как ты вообще к ней относишься? - задала вопрос Гермиона, но от Поттера не укрылся еле заметный, но все же имеющийся чисто женский подтекст этой фразы.
- Я сам до сих пор не знаю… - просто ответил Гарри. - Я могу вести себя с ней именно как господин со слугой, не видя ее в упор и раздавая лишь приказы и указания. Могу сделать своей наложницей. Она примет все и без тени сомнения исполнит любую мою прихоть, но я же не господин, я не умею повелевать, я не привык, что мои желания и слова внезапно стали для кого-то непреложным законом. И оторвать ее от себя не могу… ну ты сама видела, к чему приводит даже мысль об этом. Кто она для меня - слуга, друг или уже что-то большее… Я сам еще не разобрался. Но одно я знаю точно — если уж вышло так, что теперь от меня зависит вся ее жизнь, я не оставлю ее, и не упущу такой дар. Ведь Рен, она…
- Нет, Гарри, я понимаю, - сказала Грейнджер. - Рен удивительная…
Но Гарри ее перебил:
- Ошибаешься, Гермиона, она не удивительная. Она уникальная. Знаешь, я немного просмотрел записи Каэр-Ду касаемо создания ей подобных, но этого немногого вполне хватило, чтобы понять, почему он позже решил потягаться с возможностями истинного Бога — попытаться создать жизнь с нуля. Потому что, когда он создавал пять своих «когтей» из пяти-шестилетних девочек, он вплотную приблизился к этому пределу… Ты даже не представляешь, как глубоко он смог перекроить суть человека…
- Ну да, Рен очень сильная, это я уже заметила, - согласилась Грейнджер.
- Вообще-то я имел в виду не ее физиологию, хотя и по этой части изменения были произведены просто колоссальные. Причем самое интересное, что физические возможности Рен и ее, так сказать, магическая вооруженность, почти никак не соприкасаются, хотя она и может использовать магическую энергию для усиления своих физических кондиций. Но в основном ее физическая и магическая силы идут как бы независимыми, параллельными путями.
- Это как? - во взгляде Грейнджер появился уже знакомый Гарри голодный до знаний блеск.
- Сейчас расскажу, - спать Поттеру пока не хотелось, и он скрестил руки на груди, усевшись поудобнее. - Ты, надеюсь, заметила, что при всей своей силе, ловкости и скорости, Рен совершенно не похожа на накачанную поклонницу культуризма? Да кого там, даже у профессиональных гимнасток или пловчих мускулатура куда более выраженная, чем у нее. Да, у нее атлетичная, спортивная фигура — но не более, хотя она и не подстегивает свои мышцы и нервы магией, хотя, повторюсь, и способна это делать.
Каэр-Ду, создавая своих воинов, столкнулся с непростой задачей. Можно было пойти легким путем; просто резко повысить метаболизм, подстегнуть обмен веществ, нарастить мышечную массу, а то и «смешать» с каким-нибудь хищником наподобие химеры, и все — супервоинов можно был бы штамповать, как на конвейере. За одним маленьким «но» - жили бы они лет пять-семь, не более. Но Владыке претил такой грубый путь, он любил во всем приближаться к совершенству. К тому же, он, как и любой создатель, хотел, чтобы его творения были как можно более долговечны, а даже ребенок расстраивается, когда его песочный замок размывается водой. И он пошел другим, гораздо более сложным путем.
Он решил использовать собственные ресурсы человеческого организма, ведь мы, люди, почти не применяем весь его потенциал, выходя на пик возможностей лишь в исключительных случаях. Когда я жил у Дурслей и изредка мог читать маггловские газеты и журналы, однажды я прочел заметку о пожаре в многоквартирном доме для людей малого достатка. Не в ночлежке для бездомных, но что-то мало от этого отличающегося. И там говорилось, что одна пожилая женщина, спасая от огня свое нажитое добро, в одиночку вынесла из дома громадный сундук. Который потом едва смогли поднять двое молодых и здоровенных пожарных. Вот такой вот пример. Так что обычные люди всю жизнь «работают» от силы на двадцать пять процентов. Спортсмены и специально тренированные люди используют максимум тридцать пять-сорок.
- А Рен? - спросила Гермиона.
- О, Рен использует возможности своего тела где-то на все восемьдесят.
- Ничего себе…
- Но и это далеко не все. — Гарри, сам увлекшись рассказом, наклонился вперед, положив локти на колени и сплетя пальцы в замок. - Проще сказать, что Каэр-Ду в ней не менял, чем наоборот. Я все же не медик, и многое так и не понял, но суставы и кости у нее гораздо крепче, чем у людей, мышцы имеют несколько иную структуру - вместо белых и красных типов волокон обычных людей у нее нечто усредненное, так сказать «розовые» волокна, удачно совмещающие взрывную силу и выносливость. Даже прикрепление самих мышц к костям у Рен иное, гораздо более крепкое и прочное. Вдобавок в ее организме вырабатываются особые гормоны, чем-то похожие на норадреналин, которые ускоряют прохождение нервных импульсов по клеткам. Вестибулярный аппарат у этого дитя Даймона почти в два раза больше, чем у простого человека. Все это, помноженное на измененную нервную систему, дает то, что ты уже не раз видела — потрясающую силу, скорость, ловкость и координацию. И это без зависимости от магической составляющей.
- То есть Каэр-Ду просто значительно улучшил человеческий организм, подняв его на совершенно иной уровень, но все же не доходя до границы, после которой «форсирование» этого организма начало бы медленно сжигать человека?
- Правильно, - подтвердил Поттер.
- А как же было с магией? Ведь ты сам говорил, что Рен и ее сестры были способны в одиночку испепелить целый город.
- Все верно. С магией была почти та же самая ситуация, что и с физической силой. Можно было вложить способность к мощнейшим магическим выбросам в тело самого воина, но, как проводник сил такого масштаба, он опять был бы недолговечен, быстро выгорая. Но Эр-Кхан не зря стал Великим, он нашел два изящных решения и в этом случае. Первое из них — это оружие Рен.
- Это ты по этот… как там его… Хетсаан?
- Да. Это не просто копье, боевой посох или очень большая волшебная палочка. При необходимости именно он является каналом, фокусирующим устройством для магической энергии любого порядка. А сама Рен, если уж говорить по существу, всего лишь блок управления, расчетно-наводящая приставка к нему.
- То есть, без своего хетсаана, Рен просто очень сильный мастер рукопашного боя и холодного оружия?
- Ну почему же. Использовать магию она может и без него, хотя ее знания и умения в этой области сильно смещены в сторону именно боевой магии. Так что, даже лишенная своего оружия, она не уступит по колдовству ни одному Упивающемуся Внутреннего Круга, включая самого Вольдеморта. Вернее, не уступила бы, если бы не эта проблема с земной магией.
- Ага, понятно… Но, возвращаясь к сожженным городам… Откуда бралось столько магической энергии? Ты ведь объяснял мне, что волшебники Даймона потому и пошли по пути темных ритуалов своей особенной магии, потому что собственный магический фон их мира был весьма беден.
- О, тут все становится еще интереснее. Внутри Эрц-Хаора и поблизости от него, Рен и ее сестры могли черпать энергию от пирамид практически в любом количестве. А вдали от храмов, особенности их модифицированных тел позволяли им вытягивать магию даже из слабого фона Даймона. Помнишь, я рассказывал об жутких экспериментах Каэр-Ду над детьми во чреве матерей? Их целью было искусственное создание людей, чья кровь могла бы собирать и концентрировать магическую силу даже по крохам. И эти наработки частично вошли и в создание Шиан-Эр, Когтей Повелителя. То есть, даже слабой «внешней» магии Даймона хватало Рен на бой средней силы, без использования действительно запредельно мощных заклинаний и трюков вроде полетов. Но если их Владыка желал крупномасштабных действий, она и ее сестры получали вот это.
Рука Поттера нырнула во внутренний карман куртки и легла на стол. Он разжал кулак, и на полированной поверхности остались три ограненных конических кристалла, горящих переливающимся оранжевым светом. Они были небольшие, сантиметров пять в длину, но, что сильнее всего поразило Гермиону, стояли на остром конце, слегка покачиваясь, как цветы на ветру.
- Что это? - понизив голос, осторожно спросила она, разглядывая неведомые предметы.
- Это второе решение — ак-нот, накопители магической энергии. Для Рен и ее сестер они служили своего рода патронами, или, скорее аккумуляторами, когда требовалось развязать их мощь до предела. Дай такой кристаллик Рен — и даже сейчас, по сути отрезанная от магии, она сможет справиться в одиночку с немаленькой армией магов. Или одним ударом стереть с лица земли половину Лондона.
Гермиона шумно выдохнула. Как только ей казалось, что ее, уже порядочно насмотревшуюся и наслушавшуюся чудес иного мира, вряд ли что удивит, как Гарри, словно фокусник из шляпы, доставал очередного «кролика», и ей вновь отчаянно хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не спит.
- Поразительно… - прошептала Грейнджер, разглядывая ограненные столбики, заключившие в себе оранжевый огонь неистовой силы.
- Да, - Поттер аккуратно собрал кристаллы в ладонь и снова спрятал. - Это три наших «последних довода королей», но применять их надо лишь в крайнем случае.
- Это из-за их мощности?
- И из-за нее тоже, но главным образом потому, что это — последние три ак-нота. В Даймоне их больше нет.
- Но изготовить новые…
- Можно. Собери для начала несколько тысяч жертв. С помощью Эрц-Хаора, что тоже, кстати, не гарантированно, мы выжмем их досуха, убив в страшных мучениях, и в итоге получим еще несколько таких камушков. Возьмешься?
Гермиона отшатнулась.
- Вот и я тоже так думаю. Так что надо постараться управиться с тем, что имеем.
- Нет, ну я понимаю — сила, магия, модификация тела, - Гермиона подсела поближе, только войдя во вкус интересной беседы. - Но как можно сделать так, что разумный, свободный человек добровольно стал рабом? Ты прости меня, но другого слова я просто не нахожу. И мало того — стремился к этому, и даже гордился!
- Вопросы свободы и несвободы настолько субъективны и расплывчаты, что мы с тобой сейчас погрязнем в философии, и просидим до следующей ночи. Но давай попробуем быть рациональными практиками.
И Гарри снова откинулся на спинку дивана, положив ногу на ногу.
- Гермиона, представь себе, как бы ты поступила, если бы хотела создать себе абсолютно преданного слугу, но одновременно ничуть не тяготящегося полной зависимостью от тебя? Забудь на минуту об этической стороне этого дела, и попробуй представить.
Грейнджер глубоко задумалась, поджав губы и сдвинув брови к переносице.
- Наверное, я бы сделала так, чтобы этот человек испытывал радость от этой зависимости, чтобы она доставляла ему удовольствие.
- Очень близко, - улыбнулся Гарри. - В общем, Каэр-Ду почти так и поступил. За то время, как кандидаты в «когти» Повелителя «зрели» в Имаго, то видоизменялись, распадались и вновь складывались не только их тела. Разум, сознание, мироощущение, само понятие «Я», что мы привыкли называть душой, подверглись не меньшему воздействию и перестройке. И, сложив их по своему разумению, владыка Даймона, в качестве основной опорной точки самосознания вложил им понятие господина. То есть себя самого. То, что я умудрился подменить его на этом посту — лишь случайность, роковое совпадение, один шанс из миллиона. Но в данном случае это неважно, Господин для всех Шиан-Эр - это начало и конец, основная нить, что привязывает их к окружающему миру и доказывает что они — существуют. Нет его — нет ничего, включая их самих. Именно поэтому даже мысль о том, чтобы остаться одной, вне привычной схемы, так ужасает Рен и кажется ей страшнее смерти.
- А кстати, почему в качестве объектов для своих экспериментов он выбрал именно девушек? - поинтересовалось Грейнджер. - Ведь мужчины все же сильнее, крепче, психически устойчивей…
- На это было много причин, - Гарри зевнул, бессонная ночь все же начала давать о себе знать. - Во-первых, женский организм из-за способности деторождения сложнее мужского, более привычен к гормональным сдвигам и изменениям. Он более гибок в плане физиологии, соответственно, его проще было «настраивать». Во-вторых, особенности сознания и мышления, закладываемые в человека с рождения. Психика мужчин более прямолинейна и независима, и сделать себя «центром мира» для женщины было для Каэр-Ду гораздо легче. Уж извини, что касаюсь это темы, - тут Поттер прищурился, - но и для обычной девушки или женщины вполне естественно желание найти своего единственного мужчину, и быть за ним, как за каменной стеной. Так что в этом смысле Владыке было нужно не так уж и много исправлять. Например, помимо всего прочего, он взял за основу древнейший инстинкт, один из многих, доставшихся нам в наследство от животных предков, и которыми мы, люди, руководствуемся в повседневной жизни, зачастую даже не замечая этого. Но этот, правда, присущ исключительно женщинам.
- И какой же это инстинкт? - полюбопытствовала Грейнджер.
- Я думал, ты догадаешься, - лицо Гарри вновь приняло чуть ехидное выражение. - Инстинкт самки принадлежать лучшему самцу в стае. Он лишь усилил его, и слегка подкорректировал под свои нужды.
- Скажешь тоже… Инстинкт, самки… - возмущенно фыркнула Гермиона, однако дальше возражать не стала. - Так издеваться над бедной девушкой…
- А назвать Рен стопроцентной девушкой тоже не получится, - негромко рассмеялся Поттер, веселясь уже почти в открытую.
- Это почему же? - недоверчиво посмотрела Грейнджер, ожидая очередного подвоха.
- Ну, хотя бы потому, что у нее остановлен процесс овуляции, - посмеявшись над лицом Гермионы и успокоившись, ответил Гарри. - Каэр-Ду нужны были воины, а не ежемесячно недомогающие барышни. К тому же ни для кого не секрет, что месячный цикл очень существенно сказывается и на физических способностях, и на психике женщин. Но опять же это не все. Сам способ мышления Рен несколько сдвинут в сторону мужского, рационально-предметного, а не замешан на эмоциях, как у большинства женщин.
- Так что же, она почти как какой-то трансвестит?
- Ну, ты как ляпнешь… - на это раз фыркнул уже Гарри. — Даже не буду спрашивать, откуда ты это слышала.
- А девушки вообще знают гораздо больше, чем показывают окружающим. Для тебя что, это новость? — с невинным личиком осведомилась Грейнджер.
- Ну-ну… Скрытные вы наши… - покивал Поттер. - Нет, с самоосознанием и половой идентификацией у нее все в порядке, другое дело, что нее почти отсутствуют те особенностей женского характера, в основном из-за которых среди мужчин бытует расхожее мнение, что все бабы — дуры. Но никто не выхолащивал ей душу полностью, просто, так сказать, подкрутили винтики…
- Я бы этому создателю подкрутила бы…
- Это в тебе что, говорит женская солидарность? - невозмутимо спросил Поттер, но смеющиеся глаза выдали его с головой.
- Человек и его душа — не конструктор «Лего», чтобы разбирать и собирать его!
- Увы, в данном случае мы имеем уже свершившийся факт, - пожал плечами Гарри. - Но ты все-таки как-нибудь поговори с Рен, наверняка откроешь для себя много нового. А потом и мне расскажешь.
- Вот еще! Если девушки шушукаются — парням там делать нечего, так и знай.
- Ладно-ладно… - примирительно поднял ладони Гарри. - Все исключительно на твое усмотрение. Ну а я пойду, подремлю, чего и тебе советую. Ночь была длинной, а впереди у нас дела. Много дел.

Выдержки из дневника Гермионы Грейнджер.

***

Прошло две недели с момента нашего дебюта, и это были две очень напряженных недели. Мы и понятия не имели о степени масштабности действий, предпринимаемых Вольдемортом для подрыва основ жизни всего английского волшебного мира. Многочисленные точечные удары по структуре Министерства Магии, семьям чиновников и магглорожденных волшебников, перемежаются с чисто психологической войной, акциями устрашения, направленных против магглов и особенно авроров, и их семей.
Сведения о возможных нападениях сыплются через нашу новоприобретенную агентуру, как из рога изобилия, и далеко не всегда получается везде успевать. На стене в гостиной у нас висит карта Англии, понемногу покрывающаяся цветными булавками; красными — там, где какая-либо акция Упивающихся была предотвращена, и черными — там, где не мы успели. На ней наглядно видно, как нашу страну планомерно накрывает черная сеть, в которой нашими стараниями в ней возникают все новые и новые бреши. Но самое тяжелое то, что мы все постоянно стоим перед нелегким выбором — кого и что защищать в первую очередь? Магглов? Честных чиновников, не продавшихся Реддлю? Жен и детей авроров, которые, несмотря ни на что, продолжает противостоять воинству Темного Лорда? Очень трудно сделать верный выбор, особенно зная, что в любом случае придется кем-то пожертвовать…

***

Решить проблему с Рен все никак не получается. Гарри иногда сутками пропадает в Даймоне, пытаясь найти решение, но пока безрезультатно. Но наша воительница уже не унывает, благодаря поддержке Гарри и тому факту, что даже без магии нашим врагам абсолютно нечего ей противопоставить. Ее хетсаан легко отбивает любые заклинания, а большего ей и не надо - Рен просто сразу переходит в ближний бой, а дальше… Это трудно описать словами — вихрь, взбесившаяся мельница и костедробилка в одном флаконе. Раненых после нее никогда не остается.
Рен… Иногда я спрашиваю сама себя — почему я так остро воспринимаю все усиливающаяся связь между ней и Гарри? Ведь я практически вижу, как невидимые узы, связывающие этих двух, крепнут день ото дня. И если Гарри пытается держать дистанцию, ограничиваясь теплыми, но дружескими отношениями, то Рен можно прочесть как, раскрытую книгу… Что это, та самая зависимость от господина, про которую мы тогда говорили, или уже что-то другое? Это не ревность, нет, я никогда не смотрела на Гарри, как на мужчину, он для меня друг, брат, и все такое… А сейчас и тем более. Со времени , как я побывала в том проклятом поместье, все воспоминания о произошедшем там словно окутались защитной пленкой, наподобие того, как попавший в тело и не вынутый осколок, организм со временем обволакивает коконом жировой ткани, изолируя его от всего остального. А та часть души, ответственная за обычные девичьи чувства, романтизм, переживания и любовь (Хотя когда я была «обычной девушкой»? Разве что один раз, тогда, на балу с Виктором…) словно покрылась толстым панцирем льда, и я не уверена, растает ли он хоть когда-нибудь.
Так в чем же дело? Может, я подсознательно завидую Рен, понимая, что никогда не смогу быть, как она — иметь путь простой и прямой, как стрела, и не иметь на нем ни страха, ни сомнений, ни колебаний? Или тому, что ей для счастья надо совсем мало — просто быть с Гарри, ничего не прося взамен? Надо все-таки как-нибудь поговорить с ней.

***

Гарри меняет тактику. Первые несколько раз мы были весьма осторожны, но, убедившись, что Упивающиеся Смертью, избалованные безнаказанностью, совершенно потеряли всякий страх, стали действовать смелее. Тем более, как сказал Норт, страх скоро к ним вновь вернется, так что нужно использовать этот момент на все сто. Теперь мы перехватываем противника на подходе к цели, когда они идут скопом (откуда взяться знаниям тактики у этого сброда?) один, два сосредоточенных удара, наша «визитная карточка» — и все, можно отрабатывать следующий сигнал.
Иногда, если позволяют время и обстоятельства, Гарри накрывает местность, занятую группой «вольдемортовцев» широким заклинанием Щита, и кто-нибудь из нас проверяет свои силы, расправляясь с врагами в одиночку. Норт просто обожает эту забаву, да и сам Гарри иногда тоже не прочь поразвлечься. Несколько раз попробовала это и я, в основном для того, чтобы проверить выученные защитные заклинания. Первый раз я сомневалась, была не уверена, смогу ли я их убить? Но мне было достаточно только вспомнить пустые, словно потухшие изнутри глаза Рона, и вопросы отпали сами собой. Не желая мараться их кровью, я просто использовала заклинание, останавливающее всем сердца в радиусе нескольких десятков метров. У меня, конечно, есть один весомый козырь в рукаве (причем в буквальном смысле этого слова) но пускать его в ход без особой надобности я не хочу. Тем более что о нем пока не знает даже Гарри.
Да, для привлечения авроров мы по-прежнему вывешиваем Смертный Знак, просто за неимением ничего лучшего. Только теперь его ставит Гарри, почерпнувший знание заклинания «Морсмордре» из, как он сказал, «любезно предоставленной памяти профессора Снейпа». Сюрреалистическое зрелище — Гарри Поттер, творящий зеленую черепушку со змеюкой над грудой убитых врагов. Если не знать, кто именно эти враги, подумать можно всякое… Дамблдора бы точно удар хватил, а Вольдеморт расплакался от умиления…

***

Все же как-то странно… Мы все, по сути, ведем пусть большей частью партизанскую, но все же войну. Мы действуем быстро и жестко, временами даже весьма жестоко, на уровне, доступном для понимания нашему противнику. Все, кроме Джинни, Окой, ну и, пожалуй, Добби отправили на тот свет уже не один десяток людей, но вот что странно - ничего такого, о чем я прочла в свое время в книгах, или слышала от «мудрых взрослых», я не ощущаю.
Мне говорили, что убийство, неважно какое, надламывает и убивает часть души самого убийцы. Что месть иссушает личность человека и не приносит удовлетворения. Что насилие ничего не решает. И я верила этому.
Но до меня только сейчас начинает медленно доходить, что люди, писавшие и говорившие все это, за свою жизнь не убили никого, крупнее комара, а все свои философские опусы и мудрые изречения выносили и родили, пребывая в исключительно комфортных условиях. Когда никого не надо убивать, чтоб не убили тебя самого или тех, кто тебе дорог. Когда некому, а главное - не за что мстить. Потому что если бы они испытали на себе и первое, и второе, они бы никогда не написали такой заведомой глупости! Расскажи эту чушь любому человеку, которому пришлось защищать свой дом и близких с оружием в руках — и он рассмеется тебе в лицо, назвав самое малое инфантильным чистоплюем. Если вообще, конечно, будет разговаривать об этом с тем, кто ничего не понимает, и в принципе не может понять.
Думаю, все дело в мотивации. Если бы я вдруг лишила жизни кого-то невинного… Просто так, для развлечения, как часто поступают наши враги, скорей всего что-то бы со мной произошло. Но когда ты сначала видишь замученную «Круцио» семью магглов с изодранными ногтями телами и прокушенными от боли языками, а потом тех, кто все это сделал… Про какой еще «надлом души» может идти речь? Стерев с лица земли этих выродков, наоборот - начинаешь чувствовать себя человеком. И приходит уверенность, что если ты сам умрешь прямо здесь и сейчас — твоя жизнь уже была прожита не зря.
Что же о насилии… Оно и впрямь не очень предназначено для созидания (хотя, вспоминая пирамиды Даймона, начинаешь сомневаться и в этом) но зато оно способно помочь сохранить уже созданное. Оно — как скальпель, а некоторые болезни лечатся только хирургическим путем.

***

Чтобы отразить как можно больше ударов Вольдеморта, Гарри разбил нас на звенья. Теперь часто против не слишком больших сил сторонников Лорда одновременно отправляются наши стрелки-Уизли с прикрытием из своей младшей сестры, я с Эдвардом Нортом, и Гарри со своей верной оруженосицей. Так получается охватить гораздо больше. Хотя мы и не работаем совершенно на износ, но усталость все же дает о себе знать - всех уже воротит от укрепляющих зелий и тонизирующих напитков, изготовление которых взяла на себя эта таинственная Окой, на вопросы про которую Гарри только молчит и ухмыляется, как заговорщик. В боевых операциях она по-прежнему участия не принимает. Подозрительно все это… К слову, раз уж зашел разговор об Окой. Похоже, эта японка и Джордж неплохо сдружились. Не знаю, какого плана у них, кхм, дружба, но в свободное время все их часто видят сидящими под ее любимой сосной. Джордж кроме оружия стал неплохо разбираться в цветах (И это - Джордж Уизли!! Куда катится мир…) и полюбил зеленый чай с жасмином. Гарри смотрит на все это, лишь удрученно качая головой. Порой, кажется, что он готов остановить Джорджа, сказать ему что-то, но, глядя на увлеченно что-то рассказывающего рыжего и неподдельный интерес в глазах Окой, ее веселый негромкий смех, машет рукой и оставляет все, как есть.

***

Когда все идет гладко, это вызывает подспудное внутренне напряжение и желание что-нибудь разбить или сломать, что бы как-то уравновесить весы Фортуны. И неприятности долго ждать себя не заставили — при отражении нападения на маггловскую деревню тройка Уизли столкнулась с дементорами и Джинни едва успела вытащить оттуда отключившихся братцев. Гарри, помня заветы профессора Люпина, сначала велел накормить их обоих до отвала шоколадом, (надо было видеть лицо Джорджа, которому Окой с милым воркованием «За маму, за папу, за богиню Инари…» впихивала в пасть четвертую плитку) а потом до конца дня учил их заклинанию Патронуса, которое братья уже успели подзабыть. Кстати удивительно, что эффект близкого присутствия дементоров совершенно не подействовал на Джинни. По ее словам, она вообще ничего не почувствовала, даже холода. Любопытно, это что, последствие ее симбиоза с Эгором? И как оно работает? Мммм… Сколько всего интересного, а Гарри по-прежнему не пускает меня в Даймон!

***

Побывала на выходные дома, у родителей. Хвала Мерлину, что они далеки от волшебного мира и не в курсе, что тут у нас происходит, думая, что я по-прежнему учусь в Хогвартсе. Если бы они узнали, во что по уши ввязалась их ненаглядная дочурка… Лучше даже и не представлять… Судя по маггловским газетам, а я прочитала в доме все, что было, отзвук идущего в волшебном мире противостояния, все сильнее сказывается на мире магглов. Странные погодные явления, непроглядные туманы, самопроизвольные пожары и исчезновения людей… Желтая пресса пестрит сенсациями о вампирах, оборотнях, гигантах и драконах. Активизировались некоторые религиозные секты, во всеуслышание предрекающие грядущий и на это раз окончательный конец света. Но люди, привыкшие не верить этой писанине, все списывают на сумасбродов и выдумщиков-журналистов. Никто не допускает даже мысли о том, что на этот раз бульварные писаки в большинстве своем как раз не врут. Но это еще говорит и о том, что, похоже, Аврорат уже не успевает ликвидировать все последствия.
Фред, Джордж и Джинни у себя дома предпочитают не показываться. Близнецы — чтобы избежать слезливых сцен с матерью, а Джин — из-за опасения, что ее, сбежавшую не бог весть куда самовольную дочь, Молли способна попытаться удержать силой. И чем все это может кончиться — неизвестно. Так что они ограничиваются перепиской через достаточно сложный маршрут, потому как благодаря Гарриной защите наше убежище необнаружимо не хуже Хогвартса для магглов, и совы не могут нас найти. Но это одновременно и плюс — их, в свою очередь, не смогут отследить ни враги, ни некоторые, не в меру активные друзья и родители. Поначалу почти все письма, приходящие Джин от матери, были вопиллерами, громогласно, на весь дом, сулящие ей всевозможные кары, если она тотчас не вернется домой, но после того, как взбешенная единственная дочка прямым текстом пригрозила матери вообще перестать ей писать, поток орущих посланий прекратился, сменившись многостраничными письмами с неизменной просьбой в конце отвечать почаще. Из писем Молли мы с Гарри узнали, что Рона выписали из больницы Св. Мунго, посчитав, что в кругу семьи ему будет лучше, чем в переполненном пациентами госпитале. Он уже сам одевается, ест и делает кое-какую простую работу по дому, но по-прежнему ни с кем не разговаривает, а появление дома чужаков приводит его в панический ужас. Бедный Рон…

***

Кончается первый месяц лета, на удивление жаркий для английского климата. Дома прохладно и безо всяких кондиционеров, мы же все-таки волшебники, но на улице стоит спертая духота, а горячий ветер не приносит никакого облегчения. Хорошо, что почти все наши действия выпадают на темное время суток, когда приходит ночная прохлада.
Сегодня у близнецов Уизли праздник - Гарри выделил им на усовершенствование арсенала почти десять килограммов золота. Братья исчезли почти на сутки, и вернулись нагруженные, как слоны Ганнибала. Все их ящики, коробки и контейнеры пришлось доставлять к нам в дом в несколько приемов. Я всерьез опасаюсь, что от того количества высокотехнологичного железа, что они натащили в свою мансарду, скоро рухнет потолок. Надо бы намекнуть Гарри, чтоб перевел их в подвал. Но, как оказалось, это было только начало — весь последующий день мы все только и слышали их восторженные вопли и изнемогали от высыпаемых на наши головы технических данных их новых игрушек. Помимо своей воли мы много узнали о шнековых магазинах, пулях повышенного останавливающего действия с экспрессивной полостью, коллиматорных, зеркальных и инфракрасных прицелах, и осколочно-фугасных выстрелах к гранатометам. Тьфу ты, черт… Когда Фред и Джордж, увешанные оружием, наконец, удалились на свое стрельбище, у всех вырвался вздох облегчения. Что тут скажешь - мальчишки…
Но на следующей же вылазке их новые приобретения неплохо показали себя. Около тридцати Упиванцев даже ничего не успели понять, как были буквально скошены очередями из двух ручных пулеметов с повышенной скорострельностью, бьющих с разнесенных огневых точек. (Эта прилипчивая военно-техническая терминология меня доконает..) Нам даже не осталось никакой работы, а близнецы, взвалив свои трещотки на плечи, гордо удалились домой.

***

Понемногу мы начинаем ощущать, что враг хоть с запозданием, но начинает реагировать на внезапно возникшее в нашем лице сопротивление. Упиванцы теперь аппарируют нескольким малыми группами и выходят на цель с разных сторон, часто оставляя какое-то количество людей для прикрытия и резерва. Ну еще бы, их общие потери к этому времени должны были составить несколько сотен бойцов. Кстати странно, что наши противники в основном люди и оборотни, ведь в армии Вольдеморта есть гиганты, вампиры и прочая нечисть, но мы их почему-то не встречаем. Даже с дементорами мы имели дело только один раз, когда на них наткнулись Уизли.
Это наводит на мысли, что свои главные ударные силы Реддль еще не пустил в ход, приберегая для более серьезных дел или массированного удара, вроде того, что он обрушил на Хогвартс. Кто же будет следующим? Министерство? Штаб-квартира Аврората? Больница имени Св. Мунго? Это беспокоит больше всего — мы довольно успешно противодействуем мелким и средним вылазкам противника, но до сих пор ничего не знаем об их стратегических планах и готовящихся крупных операциях. И мы по-прежнему пока так и не заполучили никого из Внутреннего Круга Вольдеморта. Получается какой-то другой круг, замкнутый — о важных нападениях осведомлены только приближенные Реддля, а чтоб захватить приближенного, надо как раз знать о крупном нападении, которое наверняка возглавит один, или несколько из них.

***

Мы все понемногу меняемся. Действительно, трудно ожидать, что все то, что с нами происходит, и что нам приходится делать, не наложит на каждого свой отпечаток. Даже Эдвард Норт, взрослый мужчина, уже не похож на того, слегка покровительственно относившегося к нам дядьку. Вместе сражаясь, вместе истребляя эту черную саранчу, мы уже давно стали равны друг перед другом безо всяких скидок на возраст и пол. Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему среди мужчин воинское братство ценится особенно высоко, и часто ставится даже выше семейных привязанностей. Ведь война, как сильнейший химический катализатор, очень быстро вытравливает из людей все наносное, наигранное и фальшивое, обнажая их истинную суть перед окружающими. А ведь некоторые люди так и проживают всю жизнь и умирают в старости с репутацией сильных и твердых личностей, просто потому, что жизнь ни разу не ставила их на грань. И наоборот, зачастую те, кого окружающие считали мягким человеком и несерьезным шутником, попав в экстремальную ситуацию, могут показать, что под этим слоем у них кроется настоящий гранит. И ты начинаешь верить этим людям, как самому себе.
Я всегда относилась к близнецам Уизли дружески, но слегка иронично из-за их неистребимой безалаберности и наплевательского отношения к учебе. Но теперь, глядя, как они нашли своего оригинального «конька», и раз за разом доказывают его эффективность, я искренне их уважаю.
Эдвард — без комментариев, не всякому выпадает шанс практически начать жизнь заново, и он никогда не забывает, кому он этим обязан. Слово «преданность» для него не пустой звук. Наверное, именно такими были рыцари древности, приносящие вассальную клятву зачастую совсем сопливым мальчишкам-наследникам короны, и держащиеся за нее до последнего вздоха. Он вообще удивительный человек — практически не пользуясь магией, на одном адреналине и боевой злости он творит такое… Когда Норт сражается, от него, как от крупного хищника, идут такие ощутимые волны агрессии и ярости, что противник иногда просто впадает в ступор, как макаки пред удавом.
Джинни же… Очень занимательно наблюдать за ней со стороны, когда она вечерами сидит на крыльце, общаясь со своей «второй половиной». «Активное тело» Эгора, обычно имеющее вид толстой накидки, идет плавными волнами поблескивающих кристалликов, губы Джин подрагивают, словно она про себя проговаривает обрывки мысленных фраз, а светло-карие глаза чуть темнеют, становятся глубокими, и лишь зрачки мелко-мелко перемещаются из стороны в сторону, как будто она читает невидимый другим текст. Ее симбиоз с Нерожденным тоже приносит свои плоды — она стала куда менее импульсивной, более сдержанной, будто повзрослев скачком на несколько лет. Теперь, сравнивая ее с братьями, постороннему человеку трудно будет понять, кто из них старше, а кто младше. Ну, разве что внешне.
Ну а Гарри… Он все тот же. Вернее нет, он, такое впечатление, становится как бы более усиленной версией самого себя; присущие ему черты характера проявляются все ярче, проступая острыми гранями, как у обработанного алмаза. Правда, работает это в обе стороны - и на положительные черты, и на не очень… Если раньше, например, на пятом году обучения, когда Дамблдор намеренно дистанцировался от него, держа в информационном вакууме, у Гарри проскакивали приступы злобы, то сейчас его злость на людей Вольдеморта порой достигает таких градусов, и выливается в такие формы… Не так давно мы преследовали группу Упивающихся, убивших несколько маггловских семей, выходцы из которых, как и я сама, были волшебниками-«грязнокровками». И он не успокоился, пока лично не перебил их всех, причем слуги Реддля умирали такой смертью, что даже вспоминать неприятно… А на мой вопрос, стоило ли поступать именно так, спокойно ответил «Их можно только убивать. Но убивать так, чтобы они хотя бы перед смертью досыта наелись всего того, что готовили для других».

***

А сведения продолжают поступать, и не только от прикормленных Гарри жуликов. Наземникус Флетчер, посаженный на стабильную зарплату, исправно выдает «на гора» информацию о происходящем в Ордене Феникса и сочувствующих ему кругах. И, судя по всему, дела у сподвижников нашего хитроумного профессора идут неважно, впрочем, как и его собственные. Дамблдор все еще не оправился от той встряски, полученной при защите Хогвартса, и, хотя физически ему уже гораздо лучше, в магическом плане он представляет собой бледную тень самого себя. Потеря такого влиятельного, харизматического и сильного лидера, как Альбус Дамблдор, вкупе с уходом главного осведомителя в тылу врага — Снейпа, уменьшило потенциал Ордена почти на две трети. Фактически, им сейчас руководит тройка «МакГонагалл-Люпин-Шеклболт», и максимум, на что их хватает, это на редкие автономные вылазки и разработку планов по организации возможного подполья.
Аластор Хмури, такое впечатление, разочаровался в Ордене, появляется там редко. Практически взяв за горло Фаджа, он вытребовал у министра, пребывающего в состоянии тихой перманентной паники, право возглавить несколько отдельных отрядов авроров, и весьма небезуспешно ведет свою персональную войну с Упивающимися Смертью, среди которых нынче полно его бывших клиентов, в свое время лично законопаченных им в Азкабан. К Аластору присоединились вышедшие из госпиталя Фрэнк и Алиса Лонгботтомы, полностью разделяющие его убежденность, что в сложившейся обстановке помочь могут только решительные меры. Что ж, от этих людей, сумевших достать своего палача практически с того света, другого ожидать и не приходится. А Корнелиус Фадж, похоже, уже готов хвататься за любую соломинку, раз пошел на поводу у Хмури, особенно помня, как он к нему относился.
А Гарри лишь посмеивается и потирает руки, приговаривая, что еще немного, и в его протянутую руку министр вцепиться и руками, и ногами. Главное — не упустить момент, когда тот запаникует окончательно, и не решит сбежать.

***

То, чем мы все уже столько времени занимаемся, напоминает рубку бесконечных голов Лернейской гидры, и с первого взгляда кажется непродуктивным занятием. Но это не так. Вражеской гидре приходится тратить время и силы на отращивание срубленного, а регулярные потери от неведомо откуда приходящих ударов плохо сказываются на моральном духе войска Вольдеморта и наборе нового «пушечного мяса» . Ну, и самое важное — в активе мы имеем сотни спасенных жизней. Даже то, что мы до сих пор не отловили никого важного, не особо сильно огорчает нашего Верховного Жреца, как в шутку называют Гарри Фред и Джордж. Главное, как он говорит, что мы приобретаем необходимый опыт. Все мы уже не те горящие жаждой действий новички, что были вначале. Если раньше мы были, как пять пусть неслабых, но все же отдельных пальцев, то теперь мы способны мгновенно собираться в стальной кулак. Умение работать в команде, учитывая сильные стороны каждого, личный опыт и четкое понимание своих действий в любой ситуации - великая вещь. Если Норт сначала сомневался в организаторских способностях Гарри, то сейчас уже нет. Но я не сомневалась никогда, особенно помня историю с Армией Дамблдора. Тогда поначалу он стеснялся и не особо верил в свои силы, но уже к середине наших занятий Гарри стал полноправным, уверенным лидером. В тот раз нас подвело то, что мы брали всех подряд, не слишком задумываясь о возможных последствиях, наивно считая, что все, кто к нам присоединился, целиком и полностью разделяют наши взгляды и устремления. И эта ошибка чуть не обошлась нам слишком дорого…
Все, на сегодня заканчиваю, Гарри собирает всех, говорит, что поступила информация о скором нападении на интернат для магглорожденных. Продолжу после.

Гермиона Грейнджер приоткрыла глаза и с трудом удержалась от стона — все тело саднило и болело так, как будто с ней долго и увлеченно игралась Гремучая Ива, а потом, наигравшись, закинула в чащу Запретного Леса, где по ней, вдобавок ко всему, бодро и весело промчался табун кентавров. Девушка села на постели, и в глазах тут же потемнело, а голова предательски закружилась от подкатившей слабости. Дождавшись, пока помутнение пройдет, она осмотрелась и увидела, что лежит на кровати в своей комнате, за окном уже середина дня, а через прикрытую дверь доносятся спокойные голоса Гарри, Джинни и Норта.
«Так, кажется, я у нас дома… Хорошо… Но почему в кровати?» - возник первый вопрос в еще не отошедшем от забытья сознании. Ведь вроде бы было начало ночи, и они направлялись на очередную операцию… Да, интернат… А дальше - как темный провал…
«Но что-то же произошло…» - у Грейнджер появилось нехорошее предчувствие.
Она зажмурилась и сжала виски, в голове кольнуло, и память, как деталями проявляющийся фотоснимок, начала медленно разворачивать ленту произошедших за последние сутки событий…

***

Эта ночная акция должна была стать одной из многих, уже неоднократно отработанных группой Гарри Поттера. По сообщению, полученному от их информаторов, выяснялось место и приблизительно время планируемого налета людей Реддля, а дальше все было просто — либо засада на подходе к их цели, либо мягкий вывод из игры предполагаемых жертв атаки, и организация «комитета по торжественной встрече» непосредственно на самом объекте нападения.
Но в это раз все вышло иначе.
То ли в чем-то ошиблись пронырливые ворюги и карманники, исправно поставляющие сведения о противнике, то ли сами слуги Вольдеморта изменили срок нападения, но когда они прибыли на место, то цель акции устрашения - интернат Министерства Магии для магглорожденных детей-сирот, расположенный в лесу близ Хинстока, был уже захвачен.
- Проклятье, мы опоздали… - раздосадовано прошептал Гарри, когда они подошли поближе и увидели, что трехэтажное здание интерната в форме буквы «Н» понемногу занимается огнем с одного бока, многие окна зияют выбитыми черными дырами, а у входного подъезда виднеется несколько тел.
Поттер поднял голову, быстро окидывая взглядом низкое ночное небо.
- Но Знака еще нет, так что ночные гости, похоже, еще здесь. Это хорошо. Эдвард, ставьте барьер, Джордж, Фред, Джинни — следите, чтобы к нам не пожаловали еще гости, а мы посмотрим, что там внутри. Гермиона, иди через центр. Я с мистером Нортом и Рен зайдем по бокам. Вперед.
Группа слаженно разделилась. Поттер, Рен и Эдвард разошлись в стороны, а Гермиона осторожно пошла к главному входу.
Тела людей, лежавшие у широкого крыльца, судя по накинутой одежде, были персоналом интерната. Две женщины и пожилой мужчина погибли, даже не успев достать палочек.
Внутри следы разрушения были более явственны, похоже, здешние обитатели все же попытались дать отпор ночным захватчикам. Разбитые светильники, разнесенная в щепки мебель, опаленные заклинаниями стены. И снова наспех одетые мертвые тела воспитателей или преподавателей. И ни одного Упивающегося среди погибших — защитники вряд ли умели кого-либо убивать, даже защищаясь.
Пройдя в холл, Грейнджер изо всех сил сжала зубы. Здесь уже были дети. Простые мальчишки от десяти до пятнадцати лет попытались защитить свой общий дом, или хотя бы выиграть время, давая возможность убежать девочкам и самым младшим. Они не знали, что слуги Вольдеморта обычно блокируют все возможные пути отступления, не оставляя жертвам ни шанса. Но они стояли до последнего, каким-то образом умудрившись уложить одного из врагов - один из мародеров, вероятно пропустив Петрификус Тоталус или что-то подобное, упал на острозубую кованую оградку камина, насквозь проткнувшую ему шею. Но эта случайная победа ничему не помогла, скорее, наоборот - потеряв одного из своих налетчики озверели, и не щадили уже никого.
Гермиона шла дальше, большим усилием воли заставляя себя оставаться спокойной. Хотя увиденное нисколько этому не способствовало. Подросток, лежащий с зажатыми в руке большими щипцами для каминного угля, девочка с волшебной палочкой в кулаке. А вот целая группа мальчишек, до конца прикрывающая забившихся в угол троих девчонок. Залп из нескольких Авад, похоже, накрыл их всех.
Нет, Грейнджер уже не раз доводилось видеть последствия нападений людей «имеющего честь» Вольдеморта, но там были взрослые, а тут…
- Бедные, храбрые мальчишки… - еле слышно прошептала она, и повернула в длинный боковой коридор. Осторожно ставя ноги, обутые в мягкие ботинки, девушка тщательно прислушивалась к малейшим скрипам и шорохам - после увиденного ей очень хотелось встретить кого-нибудь из тех, кто сотворил все это. Но все было тихо, Упивающиеся, должно быть уже успели рассредоточиться по всему интернату.
Но, пройдя дальше, она услышала какой-то писк или тонкий плач. Так мог бы скулить маленький щенок с перебитой лапой, давно и долго зовущий на помощь и уже почти выбившийся из сил. Ускорив шаг, Гермиона повернула по коридору вправо и уперлась в тупик с распахнутыми дверьми, судя по табличке на них, ведущих в спальню.
И остановилась, как вкопанная.
Из дверей, держась за стенку, на подламывающихся босых ногах вышла девочка лет тринадцати. Заплаканное лицо с наливающейся синевой припухшей щекой, длинные, спутанные, светлые волосы. Простенькая, казенная, разорванная ночная рубашка, почти не скрывала только начавшее по-женски оформляться тело с едва обозначившейся грудью. При виде Гермионы она вздрогнула и замолчала, втянув голову в плечи, а в дверном проеме появилось новое лицо — рыхлый, небритый мужчина с неровно остриженными волосами. Одетый в черный балахон Упивающегося, он довольно покряхтывал, заправляя штаны и поправляя на ходу мантию. Воспитанница интерната снова беззвучно заплакала и буквально вжалась в холодную стену, подняв на Грейнджер глаза, полные боли и безотчетного страха.
- Тетенька… Пожалуйста… Скажите ему… - тихо, сквозь слезы, прошептала она. - Не надо больше… Мне было так больно…
В голове Гермионы возник некий гул, слегка заглушивший все окружающие звуки, она, все еще до конца не веря в свою страшную догадку, перевела взгляд на девчонку и только сейчас заметила красные, подсыхающие подтеки на внутренней стороне ее худеньких бедер.
Картина окружающего мира в ее глазах толчком размазалась, поплыла, теряя резкость, и ту же заострилась вновь, проступив угольно-черными линиями. Гул превратился в неистовый рев, как будто Грейнджер внезапно очутилась у устья тоннеля, из которого на полном ходу вылетел железнодорожный экспресс. А потом… Это было так, как будто совсем недавно зажившую рану чья-то безжалостная рука вновь вспорола тупым ножом, выпуская наружу черную кровь страшных воспоминаний, которые, как ей казалось, она уже смогла перебороть.
Вновь, как тогда, когда она увидела перед собой перекошенное лицо затейника-Фредди, а в ее ладонь легла шероховатая рукоять тяжелого ножа, память, эта злобная, не ведающая пощады стерва, услужливо вывернулась наизнанку, в цвете, звуке и запахе воскрешая те ужасные, бесконечно тянущиеся часы.
В сознании, как живые, зазвучали визгливые, возбужденные голоса мертвецов.

Липкие, мерзкие руки, лапающие тело, хватающие за руки и ноги.. Треск одежды…
- Держи, держи сучку..!
- Ах ты…!
В голове вспышка боли от удара кулаком в скулу, ощущения такие, будто лопнул глаз…
- Кусается, тварь! Может, лучше Империо?
- Неее… Так интереснее, люблю когда они барахтаются… Дааа… Вот так!
Рвущая боль и такое чувство страха, грязи и безысходности, что хочется немедленно умереть…

В сознании девушки возникла яркая, слепящая точка, быстро расползающаяся в стороны красными прожилками, как раскалывается стекло после попадания пули. Последний барьер рухнул, и что-то жаркое, чужеродное и затягивающее, как воронка, с неимоверной силой вырвалась наружу. Гнев, дикая слепящая ярость и ненависть заполнили Гермиону, одним порывом выметая любые рациональные мысли и хладнокровие, вмиг доведя ее до предела, за которым она раньше бы или забилась в истерике, или бросилась на ненавистного подонка с голыми руками, разом забыв по все волшебство. Но это — раньше. Сейчас же, даже потерявший контроль над эмоциями разум, достаточно выдрессированный жестокой наукой Киар-Бет, переплавил всю ту боль, ярость и гнев в ослепляющий выброс, поток темной силы, направленной внутрь.
- А? Ты еще кто такая? - Упивающийся нахмурился и потянулся в карман за палочкой. На воспитанницу интерната гостья нисколько не походила. Да и вообще, в помещении начало происходить что-то странное.
Волшебные светильники мигнули, их свет стал то ли тусклее, то ли зловещее, по углам пронесся какой-то неясный, бестелесный шепот, а все тени, лежащие на полу, качнулись и внезапно, игнорируя все источники света, как змеи поползли к ногам девушки, словно притягиваемые магнитом, образовав вокруг нее жуткий хоровод. Казалось, сам воздух замкнутого пространства приобрел странный привкус и буквально источал тревогу — предвестник готовой пролиться крови.
Лицо Грейнджер на глазах превратилось в жесткую, лишенную эмоций маску, как будто все бушующие чувства ушли, провалились внутрь, сжавшись в обжигающий шар разрушительной силы.
- Мразь… Она же еще совсем ребенок…
Громадный, невидимый кулак впечатался в Упивающегося, и его, с грохотом сшибающего на лету прикроватные тумбочки и стулья, внесло обратно в спальню, забросив за перевернувшуюся кровать.
Гермиона, глядя себе под ноги, не торопясь прошла вслед за ним и остановилась недалеко от входа. Девчушка, не желая оставаться одной в аду, которым в одночасье стал этой ночью их привычный интернат, пробралась следом и спряталась за опрокинутым комодом.
- Ах ты, сука… - полуоглушенный Упивающийся, размахивая волшебной палочкой, с проклятиями барахтался за опрокинутой койкой, выпутываясь из собственной мантии и упавшего на его одеяла.
- Сука…? - совершенно без эмоций переспросила Гермиона.
Рукава ее мантии изнутри засветились красным и, будто попав в под воздействие высокой температуры, стали на глазах тлеть и расползаться опадающими пепельными хлопьями, открывая оба предплечья Гермионы, каждое из которых, запястья до локтя, покрывали две перекрещивающихся плотных строки остроконечных даймонских письмен, обвивающих руки, как две намотанные цепи. Иероглифы были не нарисованы и не вытатуированы, они были вырезаны на коже чем-то тонким и острым, и теперь многочисленные черточки шрамов, образующих символы, багрово светились, проступив в обрамлении красных капелек крови.
Грейнджер слегка шевельнула пальцами, и вокруг ее кистей материализовались две большие, полупрозрачные, призрачные, перетекающие чернотой суставчатые перчатки с длинными, загнутыми когтями.
- Тебе… нравиться… так развлекаться? - словно силой выталкивая слова через сжатое горло, отрывисто прошептала она, опустив голову, будто и не замечая разозленного врага. Упавшие волосы со лба закрыли ей глаза, уголки губ раздвинулись в неприятной полуулыбке.
- Тогда я тоже сейчас… с тобой развлекусь… со всеми вами…
Гермиона выбросила вперед руку с растопыренными призрачными пальцами-когтями и неведомая сила резко вздернула поднимающегося Упивающегося на несколько метров вверх, распяв в воздухе, наподобие морской звезды.
Пальцы девушки дернулись, и руки и ноги вольдемортового слуги, словно растянутые на невидимой дыбе, захрустев, чуть потянулись в разные стороны. Помещение общей спальни прорезал крик.
- Что, неужели больно? - как-то спокойно, даже слишком спокойно спросила Грейнджер. И продолжила:
- Нет, это еще не больно… А вот это — думаю, да… - и чуть повернула кисть, резко разведя когти своей чудовищной перчатки.
С омерзительным звуком рвущихся мышц и ломающихся суставов, ноги и руки Упивающегося скрутило и вырвало из туловища, в фонтанах крови отбросив в разные стороны. Успевший только страшно и дико вскрикнуть, он буквально захлебнулся в чудовищной боли, скрутившей его искалеченное тело. При таких травмах люди, как правило, умирают от болевого шока еще раньше, чем от кровопотери, но в планы Грейнджер явно не входило даровать нелюдю избавительное забытье, и в него тут же полетело заклинание, призванное держать в сознании даже полумертвого. А Гермиона, помедлив несколько секунд и полюбовавшись на дергающийся в немом крике обильно истекающий кровью обрубок, сжала перчатку в кулак. Туловище с головой смяло в комок, как куклу из папье-маше, и то, что еще минуту назад было человеком, с громким, мокрым шлепком упало на пол в натекшую красную лужу, представляя собой мешанину из мяса, костей и пропитанных кровью тряпок.
Бедная девчушка, расширенными глазами глядя на все это, зажала рот руками и окаменела от страха, уже не зная, кого ей бояться больше — разгромивших интернат убийц и насильников, или эту жуткую девушку, играючи и с удовольствием разорвавшую на куски одного из них.
А та присела рядом сжавшейся в комочек девочкой, и словно не замечая ни ее страха, ни облекших ее кисти призрачных когтистых перчаток, провела пальцами по ее спутанным волосам:
- Не бойся, милая. Не надо бояться. Больше никто из них никогда тебя не тронет. Никто… Я об этом позабочусь… Прямо сейчас. Спрячься где-нибудь и не выходи… пока все не закончится.
Девчушка послушно закивала, опасливо косясь на плывущие тьмой, плавно загнутые острия, и заползла под стоящую у стенки кровать.
- Молодец…
Гермиона поднялась с колен и встала, задумчиво перебирая перед лицом длинными полупрозрачными когтями. Красные капельки, скатившиеся от движений по предплечью, оставив тонкие дорожки на ее коже, собравшись на локте одной большой каплей, расплывшейся темным пятном на обрывке рукава. Но такие мелочи ее больше не волновали. Улыбка раздвинулась еще шире.
В сознании, затуманенном чадным пламенем гнева, в том, чтобы стоять вот так, ощущая пальцами мощь приятно покалывающей их живой тьмы, и знать, предчувствовать, предвкушать, что вскоре произойдет, было что-то безумное и сладостное… В голове вращался хоровод необычных мыслей и желаний — сама окружающая реальность словно изменилась, переплавилась в иную форму, как горячий пластилин, даруя совершенно другой взгляд на все.
- Гарри был прав, их надо только убивать… Всех подряд… Никакой жалости… Это же не люди… даже не звери… это черви…
И резко повернувшись на месте, размеренно пошла к выходу из общей спальни. Их, этих существ, именующих себя якобы людьми, здесь оставалось еще достаточно много, и надо было спешить, чтобы они не испортили веселье, сбежав или умерев слишком рано.

***

Около десятка слуг Реддля, перебив воспитателей и утомившись гоняться за уцелевшими детьми, отчаянно прячущимися во всех доступных местах, стояли возле единственного не перевернутого стола в здешней столовой и пускали по кругу литровую бутылку огневиски, прихваченную кем-то из них в этот рейд. За разбитым окном была ночь, озаренная всполохами пламени, а в воздухе остро воняло гарью — левое крыло интерната уже охватило пламя пожара, оттуда слышался громкий треск огня и хруст прогорающих балок и перекрытий.
Жизнь была вполне неплоха — взломанная и разграбленная касса интерната, оказалась отнюдь не пуста, и осела в карманах налетчиков приятными суммами, уж кому сколько досталось. Они выполнили приказ, разнеся по камушку этот приют маглорожденных и грязнокровных выродков, а значит, и по возвращении их тоже ждала награда, хотя большая половина присутствующих, тоже отнюдь не чистокровных, была бы рада и просто возможности безнаказанно пограбить и поубивать. Хотя они и носили Черную Метку на своих руках, присягали в верности Темному Лорду и именовали себя Упивающимися Смертью, все это было для них лишь слова, антураж, и не более того. Набранные с самых низов социального дна мира волшебников, привлеченные обещаниями легкой войны и наживы, их интересовали только деньги, данный им кусок власти и возможность отомстить. Кому? Да всем, это же они были во всем виноваты. Простые люди — в том, что в отличие от них имели деньги, дома, работу, семьи. Министерство Магии и авроры — в том, что ловили их, и сажали в тюрьмы, защищая первых. Даже эти щенки из интерната были виноваты, потому что вместо того, чтобы сдаться на милость победителям, зная всего два-три маломощных заклинания, они все равно встали на защиту своего дома и своих сладеньких, юных подружек.
И вот теперь они получили за все и сполна. Армия Темного Лорда накатывалась на магическую Англию, как медленный темный прилив, и ничто не могло устоять перед ней. Ни Министерство, ни авроры, никто. А те, кто вовремя сделал правильный выбор и встал под его знамена, теперь развлекались на всю катушку, вкусно ели, пили дорогущий огневиски и звенели галлеонами в карманах. Нет, жизнь определенно была неплоха.
Именно, что была.
Невдалеке раздался кроткий, оборвавшийся вопль, как будто кто-то наступил на кошку, и через дверной проем с распахнутыми створками в зал влетел округлый темный предмет, и, глухо стукнувшись пару раз об засыпанный обломками дерева и посуды пол, подкатился к ногам выпивающей компании, оставляя за собой темный след. Тот, в чей сапог он ткнулся, опустил глаза, и бутыль огневиски выскользнула из его пальцев, со звоном разбившись об каменные плиты, а сам он вскрикнул и отпрыгнул в сторону. На полу лежала оторванная, не отрезанная, а именно оторванная вместе с куском позвоночника голова с выпученными глазами и залитым кровью, распахнутым ртом. Причем владелец этой головы покинул компанию всего десять минут назад, отправившись на поиски уцелевших, с кем еще можно было поразвлечься.
А из пустого коридора, откуда прилетел страшный подарок, приближались неторопливые шаги.
- Кто здесь?! - злобно выкрикнуло несколько Упивающихся, мгновенно направив свои палочки на вход. Они испугались лишь на несколько мгновений, эта война давно приучила их к виду крови и жестокости, в основном творимых ими же, но и из-за потери одного из них, сильно горевать они не собирались. А вот отомстить… Если сопротивляющихся мальчишек-подростков они просто перебили, то сделавший такое, сам напрашивался на долгую, мучительную смерть.
В столовую вошла девушка, внешне старше обитателей интерната года на три-четыре, не больше, в мантии с оторванными рукавами и даже без волшебной палочки.
- Тю! - с кривой усмешкой присвистнул один, опустил оружие и обернулся на товарищей. - Еще одна лапочка! Ну, кто следующий?
Это был весьма опрометчивый поступок.
- Ты, - ответила гостья.
Свистуна дернуло в сторону и с силой впечатало головой в ближайшую стену, отбросило назад, перевернуло в воздухе и вновь приложило о камень уже безвольно болтающейся головой. Он умер скорей всего уже после первого удара, но его тело раз за разом било об камни, пока от черепа не осталась разваливающаяся бесформенная масса, а стена не покрылась расплесканными мозгами и кровью.
А дальше, не давая опомниться опешившим от такого начала Упивающимся, девушка вскинула руку и с выставленного когтя облекающих ее руки странноватых, переливающихся черным перчаток, сорвалась закрученная дымная спираль, воткнувшаяся в грудь ближайшего к ней противника.
Человек, страшно крича, покатился по полу, извиваясь в судорогах и раздирая на себе одежду. Казалось, его дергающееся тело больше не принадлежит ему - руки и ноги бешено колотили по полу, ставшая голой спина выгнулась горбом, кожа на ней лопнула от шеи до копчика, а дальше произошло что-то немыслимое даже для темных магов, которыми самонадеянно считали себя все последователи Вольдеморта. Скелет человека с хлюпающим звуком буквально выдрался из его собственного тела, поднялся, срывая с себя плоть и кожу, как истлевшую одежду, и вцепился костяными руками, густо покрытыми кровью и клочьями мяса, в лицо ближайшего остолбеневшего от ужаса Упивающегося. Тот не успел даже вскрикнуть - то, что осталось, а, вернее, родилось из его бывшего соратника, сначала вырвало ему нижнюю челюсть, а потом свернуло шею, перекрутив голову на триста шестьдесят градусов.
Призванное к жизни кошмарное нечто успело жестоко убить еще троих, пока оставшиеся и не потерявшие голову, не сожгли его одновременным «Инсендио» из нескольких палочек.
- Как весело… - тихо, и поэтому особенно жутко засмеялась Гермиона. - Вы все становитесь такими забавными, когда вам приходит пора сдохнуть… А я так пока и не заглянула вам в глаза… Надо исправить это упущение…
Легко отбив перчаткой две полетевшие в нее Авады, она шевельнула пальцами и одного из стрелков, истошно, панически верещащего, подтащило вплотную к ней.
Не напрягаясь держа его за горло, она встряхнула правой рукой, и один призрачный коготь на ней удлинился, еще больше почернел, обретая материальность, становясь похожим на тридцатисантиметровое, сужающееся к острию, плавно изогнутое лезвие.
А потом Грейнджер неторопливым, тягучим движением даже не ударила, а просто загнала его снизу вверх Упивающемуся под ребра на половину длины. Коготь вошел легко, как в воду, жертва задергалась и протяжно захрипела. Лицом к лицу, Гермиона выжидательно глядела ему в глаза, проталкивая острие все глубже и глубже.
Упивающийся дернулся еще сильнее, лицо на миг страдальчески исказилось, и тут же разгладилось, став застывше-спокойным, руки и ноги безвольно обмякли. Он обязательно упал бы, не будь он практически нанизанным на коготь. Приблизив лицо к умирающему, почти касаясь его носа, Грейнджер жадно вглядывалась в его расширенные, полные боли и страдания зрачки, пока в них что-то не погасло, как гаснет задутая в длинном, темном коридоре свеча, а по погруженной в тело по самую кисть руке не прошло нечто вроде слабого холодного разряда, отдавшимся по руке, в грудь и вдоль позвоночника почти сексуальным, острым, болезненным наслаждением.
И все кончилось - перед лицом девушки белело лицо с отчетливо видной черной щетиной и остановившимся, уже мертвым взглядом. Нелепый кадавр, пустая оболочка, манекен… Отстранившись, он позволила телу соскользнуть с когтя на пол, и взглянула на оставшихся, вытянув в их сторону руку. И каждому из них показалось, что длинное острие со срывающимися с него тягучими красными каплями уставилось лично на него, целя в глаза, душу, екнувшее сердце.
Родители Гермионы не были верующими, так что библию она прочла только один раз, да и то, исключительно из академического интереса, но сейчас вспомнившиеся ей строки обрели совершенно иной, истинный смысл.
- И возрадуется праведник, когда сотворит отмщение, омоет стопы и руки свои в крови нечестивого. И скажет человек: "Подлинно есть плод праведнику! И так есть Бог, судящий на земле!"
И вот тут всем Упивающимся стало по-настоящему страшно - и от этих чеканных
фраз, срывавшихся с девичьих губ, и от ее хищного бездонного взгляда сузившихся в точку зрачков, направленных не на кого-то другого, а именно на них.
- Что, нравиться убивать детей? Нравиться глумиться над ними?! Ненавижу… Ненавижу!!
Гермиона сделала обеими руками сложное движение, будто сматывая большой клубок шерсти, и резко раскинула руки с растопыренными пальцами в стороны, заведя их почти за спину и наклонившись вперед.
Внутренне пространство комнаты на долю секунды вспыхнуло множеством тонких, тусклых просверков, словно отраженных от почти невидимых нитей, и через миг все оставшиеся враги в брызгах крови развалились на несколько кусков каждый, раскромсанные вкривь и вкось, превратив комнату в лавку безумного мясника.
Гермиона опустила руки, тяжело дыша. Во рту было противно-сухо, губы потрескались, а само тело, такое ощущение медленно занималось огнем, сдавливая грудь раскаленными обручами. Но все это было ничто по сравнению с обретением возможности карать, уничтожать этих тварей так, как они того заслуживали.
Прибежавшие на шум и вопли Упивающиеся встали в дверях, как налетев на стеклянную стену. Грейнджер медленно повернулась к ним, и прибывшие на подмогу машинально шагнули назад, даже не от зрелища кровавой бойни, а буквально шкурой ощутив упершийся в них злобный, горящий взгляд.
- Бежим! - сдавленно выдохнул кто-то из задних рядов и все воинство, не сговариваясь, метнулась назад.
Но не успели они поравняться с загибающейся в сторону стеной коридора, как вслед ним, с гулом распоров пространство, полетел мутный от давления закрученный поток воздуха, с неистовой силой впечатавший с хрустом ломающиеся тела в камень стены, а потом вынесший наружу и саму стену.

***

Первой неладное почувствовала Джинни. Ее лоб прорезала складка, как от резкой головной боли, и она повернула голову к братьям:
- С Гермионой что-то не то…
А в следующее мгновение из крайнего окна, вынеся раму, как пушечное ядро вылетел чей-то обезглавленный труп. Близнецы, опустили как по команде вскинутые винтовки, недоуменно уставились на сестру.
- Немедленно позовите Гарри!
Поттер с Рен и Нортом едва успели подбежать обратно к входу в интернат, как стена в нескольких метрах от крыльца вспучилась, и с грохотом разлетелась, вбросив на улицу доски, обломки двух оконных проемов и кирпичи вперемешку с чьими-то разорванными телами. А в образовавшемся проломе сквозь клубящуюся пыль, показался чей-то темный силуэт.
- Гермиона! - Поттер одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние и схватил девушку за плечи. - Что случилось?! Ты что творишь? Тут еще могут быть выжившие!
И только тут заметил призрачные когти и светящиеся символы, обвивающие ее руки.
- О, черт… Дагор Хаттан?! Немедленно успокойся, возьми себя в руки!
- Нет… - ответил Грейнджер, в чем голосе причудливо сплелись спокойствие и лютая злоба. - Эти твари… Эти гнусные твари еще пожалеют, что родились на свет…
- Гермиона, очнись! Врагов больше нет, ты всех их убила…
- Нет!! - из горла девушки раздался почти рык. - Еще не всех! Я все тут уничтожу!!!
Взглянув на сузившиеся в точку зрачки Гермионы, и ощутив степень накала ее гнева, Гарри понял, насколько далеко она успела зайти по темной дороге, выпустив эмоции из-под контроля. Далеко, но еще не безвозвратно, хотя любые уговоры в таком состоянии стали для нее пустым звуком.
«Проклятье, еще немного — и последствия будут непоправимыми… Надо срочно что-то делать…» Самым разумным сейчас было бы просто вырубить ее, но взвинченный организм, пронизанный токами темной энергии, легко проигнорировал бы любой удар, кроме, разве что, смертельного. И Гарри решил пойти другим путем.
- Все назад! - крикнул он близнецам, Джинни, Рен и Норту, а у самого на ладони затлел магический символ, шесть иероглифов Даймона, вписанных в шестиугольник.
- Отпусти меня! - тем временем крикнула Гермиона, вырываясь. - Тут где-то еще есть эти…
- Извини, но нет, - спокойно произнес Поттер и легонько хлопнул ладонью девушку по лбу. В момент контакта магический символ пронзительно полыхнул зеленым, просветив ладонь Гарри насквозь, как бумагу.
Заклинание, примененное Гарри, было несложным и даже не относящимся к боевым. Оно просто играло роль предохранительного клапана, выбрасывая извне избыточную магическую энергию, накопленную магом, и становящуюся опасной для него самого. В Киар-Бет было несколько таких заклинаний, ведь маги Даймона лучше всех знали, чем чревата потеря контроля над силами, подвластными им. И теперь вся сила, родившаяся из бури эмоций пошедшей вразнос Грейнджер, ударила наружу. Но Поттер не ожидал, что ее будет настолько много…
Гарри вместе с вскрикнувшей и обмякшей на его руках Грейнджер, оказался словно в центре урагана. По ушам очень резко и больно ударило, как при мгновенном перепаде давления, и мощнейший порыв ветра, больше похожий на ударную волну, поднял и погнал во все стороны целую стену пыли. Пространство вокруг треснуло, пробитое сеткой темно-фиолетовых молний, трехэтажное здание интерната натужно заскрипело, и все уцелевшие до этого момента окна рассыпались в прах, усыпав окрестности мельчайшей стеклянной крупой, а пламя вовсю полыхающего левого крыла задуло, как спичку.
И все кончилось. В центре идеально полукруглой выемки в земле стоял Гарри, держа на руках потерявшую сознание Гермиону. Они оба были целы, но их одежда превратилась в неописуемые лохмотья.
Отнеся и положив ее под дерево, он прислонился к стволу.
- Ну, вроде обошлось… - сказал он, облегченно вытирая лоб. - Как говорится, ее бы силу — да в мирных целях…
- А что с ней случилось? - спросила подошедшая Джинни, озвучивая общий вопрос и наклонилась над лежащей подругой. Мерно дышащая Грейнджер выглядела как после недельной голодовки — чуть ввалившиеся щеки, темные круги под глазами.
- Сейчас уже все нормально, а вообще… Неконтролируемый всплеск эмоций и, как последствие, мощнейший выброс почти неуправляемой энергии. И я, кажется, догадываюсь, что могло послужить причиной… Пойдемте, зайдем внутрь, поищем уцелевших…
Зайдя в почти полностью разрушенный интернат, все шестеро разбрелись по заваленным обломками и мусором комнатам и коридорам, и вскоре всем стало понятно, что именно превратило Гермиону в не ведающую пощады фурию.
Из выживших обнаружилось только восемь девчонок от девяти до четырнадцати лет, успевших спрятаться, пока Упивающиеся были заняты другими. Погрузив их в сон, - а желающих иметь дело с визжащими и царапающимися в состоянии аффекта воспитанницами желающих не нашлось, - их завернули в одеяла, взятые из спальни, и вынесли наружу, усадив внутри чудом уцелевшей беседки, стоящей неподалеку.
Из преподавателей и мальчиков не уцелел никто. Гарри стоял в холле здания и молча глядел на тела маленьких защитников.
- Всего каких-то полчаса… - произнес он глухо, заметив подошедшего Норта и братьев Уизли. - Приди мы раньше на полчаса, и большинство из них было бы живы. Вы только посмотрите, практически никто из них не был убит в спину, эти пацаны, по сути, вообще ничего не умея, даже и не думали отступать. Черт…
Поттер поднял очки на лоб и потер переносицу. Его глаза были сухие, но щурились, как от резкого ветра, а по скулам гуляли желваки.
- Останься они в живых, от них было бы больше толку, чем от доброй половины Визенгамота, отрастивших лишь длинные языки и отсидевших жирные зады в своей богадельне…
- Здание снова загорелось, - сообщил Норт, глядя на все это с каменным лицом. - Может, вынесем их отсюда?
- Да, конечно, - кивнул Гарри.
Осторожно, словно боясь причинить боль уже мертвым, они выносили тела мальчишек наружу и аккуратно укладывали в ряд, укрывая позаимствованными в кладовке запасными шторами. Взрослых, преподавателей и воспитателей тоже положили рядом с ними.
- Это был последний, - угрюмо сообщил Эдвард, вернувшийся внутрь к Гарри. - А что будем делать с этой падалью? - и зло пнул по сапогу мертвого Упивающегося, валяющегося у камина в темной луже. - Снова организуем братскую могилку, то есть кучку?
- Нет, пусть горят… - жестко ответил Поттер, разворачиваясь и направляясь наружу. - Тем более, что у меня нет никакого желания собирать и отскребать то, что осталось от большинства из них после Гермионы.
Выйдя, он остановился перед лежащими павшими защитниками. Глядя на озаренные отсветами огня лица ребят, он обратился к Рен:
- Принеси, пожалуйста, лист бумаги. И что-нибудь пишущее…
Получив искомое, он, используя скамейку беседки, как стол, набросал короткую записку и придавил ее камнем рядом со скорбной шеренгой.

Господа авроры.
Они были мальчишками, но сражались и умерли, как мужчины.
Похороните их достойно.

И вместо подписи — знак Даймона.

- Все. Эдвард, возьми Гермиону, и мы уходим.

***

Чуть скрипнула дверь, и в комнату Грейнджер вошел Гарри, неся дымящуюся кружку.
- На, выпей, - сказал он, присев на край кровати.
Гермиона привстала и отпила горячий горьковатый напиток, сильно отдающий травами.
- Как себя чувствуешь?
- Неважно. Как будто меня полдня палками лупили.
- Ничего, это нормально. Такое бывает при резкой энергоотдаче, а по-другому тебя было в чувство не привести.
- Я что-то натворила? Кто-нибудь пострадал? - не поднимая глаз, спросила девушка.
- Нет, но это не твоя заслуга, ты просто не успела. Но продержись ты в том состоянии еще немного — и пути назад уже бы не было. Ты превратилась бы в опьяневшего от крови и убийств берсерка, которому уже без разницы, кого именно убивать. А потом твой организм просто бы не выдержал протекающей через него мощи.
- Гарри… Ты знаешь… То, что я там увидела…
- Я знаю, мы все там были, и мне понятна твоя реакция. Но на будущее, прежде чем откалывать такой номер — лучше сразу заавадься сама. Так будет лучше для всех — результат тот же и вдобавок никто не пострадает.
Голос Поттера стал жестче, а глаза сузились.
- Я кому не раз, и не два говорил — контроль, контроль, контроль? Ты что, не понимаешь, насколько все это серьезно?
Гарри вспомнились уроки окклюменции у профессора Снейпа на четвертом году обучения. «Контроль, Поттер, контроль!» - презрительно шипел тогда сальноволосый декан Слизерина, нависая над ним. - «Дисциплинируйте свой разум, контролируйте свои эмоции!»
И вот теперь, кто бы мог подумать, ему самому приходится повторять это почти слово в слово.
- Ты была почти на грани, еще немного, и мне пришлось бы только убить нечто, когда-то бывшее Гермионой Грейнджер. Полагаешь, это доставило бы мне удовольствие? И не сомневайся — я бы сделал это.
- Прости, Гарри, - сидя на постели Гермиона повесила голову, сжимая в ладонях кружку.
- Прощу. Но, пожалуйста, не теряй больше головы. Если даже увидишь какого-нибудь скота, насилующего беззащитную девчонку - сдерни его, распотроши заживо, убей его, как хочешь, но не пускай эмоции дальше определенного предела. Научись ставить стену между гневом и разумом; первый должен питать силы — второй их контролировать. Всегда. Ненависть не должна быть красной и всепоглощающей, как огонь. Огонь силен, но хаотичен и малоуправляем, именно поэтому я почти не пользуюсь магией своей Стихии. А гнев, ярость, ненависть должны быть холодными, цвета оружейной стали, и такими же острыми. И вот тогда перед тобой никто не устоит.
- Хорошо, Гарри, я обещаю.
- Кстати, а почему именно Дагор Хаттан?
- Что? А, ты про это… - девушка перевел взгляд на свои руки, которые от запястий до локтя покрывали свежие бинты с небольшими пятнышками проступившей крови.
Дагор Хаттан, «Цепи Гнева», были узкоспециализированной ветвью Киар-Бет, позволяя подчинять себе магические силы очень высокого уровня, а также даймонские аналоги магии крови и некромантии. Она позволяла творить достаточно жуткие вещи, но платой за нее, помимо умения держать в узде применяемую силу, были боль и некоторая кровопотеря.
- Тогда, когда ты пропал неизвестно куда, я искала что-нибудь сильное, позволяющее не просто воевать с врагами, но нести возмездие в полном смысле… Что-нибудь такое, что вселило бы ужас даже в черные души Упивающихся… И в той пирамидке я нашла описание ритуалов Дагора…
- Что? - нахмурился и переспросил Поттер. - Я сам их тебе дал?
- Хочешь - проверь, - и Грейнджер сунула руку за ворот рубашки, доставая кулон-пирамидку, которую носила не снимая.
- Да нет, я верю… - несколько обескуражено остановил ее Гарри. - Вот же, а… Ну ладно, что сделано — то сделано. Но это… - и он кивнул на ее руки, - довольно больно и делается не за один раз.
- Да, больно, - подтвердила девушка. - Но тогда, после плена… Это даже помогало отвлечься от другой боли…
- Ясно, — парень встал, подошел к двери и оглянулся. - Но все же, нет худа без добра. Теперь ты можешь считать себя полноправным магом Киар-Бет.
- Почему это?
- Потому что все они рано или поздно подходили к своему пределу, и даже заглядывали за него, туда, за грань. Те, кто смог удержаться — становились магами, высшей кастой Даймона. Остальные погибали.
- Но я же не смогла..
- Смогла… Я просто помог тебе. Но я и представить не мог, какую силу ты держала в себе, оставаясь пусть в слегка замутненном, но все же рассудке. И половины той энергии, что хлестанула из тебя после высвобождающего заклятия, хватило бы, чтобы превратить даймонского волшебника в кровожадного безумца. У тебя очень высокий потенциал, Гермиона, так что цени его. И обязате

За стрельчатым окном был поздний вечер, багряные отсветы умирающего заката отсвечивали в водах озера, окружавшего Ашкелон. В камине тихо потрескивали сосновые дрова, распространяя по комнате легкий, приятный аромат горячей смолы. Игривые тени, отбрасываемые огнем, ползали по полу, устланному толстым пушистым ковром, иногда доставая темными языками до блестящих носков сапог юноши, вольготно устроившегося в кресле.
Драко Малфой сидел, откинувшись на мягкую спинку, податливо и покорно принявшую форму тела, и неторопливо покачивал в широком бокале коллекционный белый Котнарь, румынское вино, с XV века поставлявшееся на столы европейских королей, наслаждаясь его тонким букетом. На его колене лежал большой блокнот и рука с карандашом почти машинально заканчивала набросок замка с стремящимися ввысь ажурными башнями и парящими над ними драконами. Все последнее время мысли Драко занимал лишь Харалон, медленно, но верно поднимавшийся из руин. Восстановление замка Лорда Дракона отнимало много сил и времени, но в этом был и плюс — работа и заботы позволяли забывать неприятности не хуже алкоголя. Но вечерами дорожка мыслей и размышлений нет-нет, да и сворачивала в кривую, глубокую колею воспоминаний о произошедшем за последнее время.

***

- Ну и чего ты добился, великий комбинатор?! - заорал Драко на Снейпа, вставая и пошатываясь. - «Поттер сам клюнет на эту наживку…», «Прискачет к нам, как миленький…», «Возьмем его голыми руками…» Ну что, взял? Не надорвался часом?!
Глядя в черные глаза зельевара, он испытывал нешуточную злость на него — за его авантюру, вышедшую им всем боком, за то, что он еще тогда позволил Поттеру практически вытереть об него ноги, даже знание о его отношениях с Пэнтекуин, к которым он до сего момента относился терпимо и с пониманием, внезапно стало ощущаться, как оскорбительная пощечина.
- Если окажется, что с Валькери что-то случилось, я тебя… - Малфой замолчал, поморщился от острой боли в висках, и сел на колени рядом с лежавшей навзничь Пэнтекуин.
- Вал, эй, Вал, очнись, - он повернул ее на спину и начал легонько похлопывать ее по бледным, без единой кровинки щекам. - Да что же с ней такое…
- Успокойся, Драко, - положила ему на плечо узкую ладонь подошедшая Фаэлита. - Этот Поттер, перед тем как исчезнуть, сказал, что с вами ничего особо страшного не случилось, очнетесь через полчаса, разве что голова болеть будет.
- И что?! - сбросив руку с плеча взвился Малфой, которому в его нынешнем состоянии любое лишнее упоминание о ненавистном гриффиндорце было все равно что гвоздь, забитый в и без того раскалывающуюся голову. - Ты что, ему поверила?!
- Ну, не знаю… А почему бы и не поверить? - пожала плечами хозяйка дома. - Если бы он хотел вас убить, то возможностей и времени для этого у него было предостаточно. А мы с Севом вряд ли бы смогли вас защитить… Этот Гарри… Я слышала о нем от вас, но взгляд у него был просто жуткий…
Драко оскалился, собираясь высказать Фаэ все, что он думает по этому поводу, но тут Пэнтекуин застонала и шевельнула головой. Слизеринец тут же отвлекся от назревающей перепалки, и повернулся к ней.
- Надо отнести ее внутрь.
Внеся Леди Дракулу в дом, ее положили на широкий диван, и Малфой, сердито отобрав у Фаэлиты влажное полотенце, начал обтирать ей бледное лицо, вытерев лоб, виски и выступившую подсыхающую кровь из носа. Не зная, что именно с ней и Драко произошло, с исцеляющей магией все разумно решили повременить, ограничившись холодным компрессом на лоб. Но в этом не было острой необходимости, регенеративные способности тела Валькери, объединившего в себе свойства многих волшебных существ, делали свое дело, и уже через полчаса она открыла глаза.
- Они ушли? - это звучало, скорее, как утверждение, а не вопрос.
- Да, - нехотя кивнул Лорд Дракон.
Крылья тонкого носа Валькери затрепетали, она шумно выдохнула, и, не замечая что делает, вспорола обивку дивана удлинившимися ногтями, сжав кулаки.
Гарри Поттер… Этот неблагодарный паршивец посмел второй раз подряд выставить их идиотами. Она нашла его, пробудила его Силу, чтобы он смог выполнить свое предназначение, хоть ненадолго, но позволила прикоснуться к высшим тайнам миров, и чем же он отплатил ей взамен? Строптивому мальчишке этого показалось мало — он отказался принимать свою судьбу, практически плюнув в облагодетельствовавшую его руку, посмел воспротивиться воле властителей Лоно Хара, вести наглые и дерзкие речи, в чем-то обвинять их…
- Гарри придется пожалеть о своих необдуманных словах и действиях. Ему, и всем, кто будет иметь глупость пойти за ним, - спокойно произнесла Валькери. Она вскинула глаза на Драко и у того непроизвольно дернулась щека — такой всепоглощающей и одновременно ледяной ярости он не видел во взоре своей жены со времен боя с Джеларом. И тут же он ощутил приступ злорадства - «Все, Поттер, ты допрыгался… Ты где-то там еще ходишь и дышишь, но по сути тебя уже нет. Не стоило тебе скалить зубы и злить правительницу величайшего из миров, в Лоно Хара такое не прощают. Сидел бы в своей дыре со своими глупыми друзьями, глядишь, и пожил бы подольше. А теперь уже все, поздно».
- Вал, я готов хоть сейчас…
- Нет, Драко. - Пэнтекуин села на кровати, убрав с головы влажное полотенце. - Больше никаких необдуманных действий. Я больше не желаю оставаться в дураках из-за нашей поспешности. На этот раз мы будем действовать расчетливо и не торопясь. Наш огненный мальчик не только успел где-то найти себе презабавную игрушку, но и научиться таким трюкам, о которых даже я имела лишь теоретическое представление. Что ж… Для начала мы вообще ничего не будем предпринимать.
- Как? Вал, ты что, решила… - нахмурился Драко.
- Я же ясно и понятно сказала — для начала. Искать сейчас Поттера лишь пустая трата времени. Вернув себе память, он имеет весьма неплохое представление о наших возможностях, и приложит все усилия, чтобы его поиски закончились ничем. Но он собирается воевать с Томом, и что-то мне подсказывает, ни за что не отступится от своего решения. И в этом его уязвимое место - ведь нельзя вести полномасштабную войну и оставаться при этом полностью в тени. Так что сначала мы будем просто наблюдать за его действиями, когда таковые начнут себя проявлять. Отсутствие ответных выпадов от нас, хоть немного, но ослабят его бдительность, он начнет делать более активные и смелые шаги. А мы будем наблюдать и изучать, и он сам отдаст нам себя в руки. И когда наступит время, он разом ответит за все. Месть не то блюдо, что может испортиться со временем.
И леди Дракула улыбнулась, но от этой улыбки Малфою на какой-то миг стало даже слегка жаль упертого шрамолобого гриффиндорца, наивно уверовавшего, что он теперь играет в высшей лиге.
- Но погоди, он же будет воевать с Томом и его людьми, - вмешалась в разговор Фаэлита. - Ты не допускаешь мысли, что он может…
- Победить? Нет, сомневаюсь. Сам он, конечно, не слаб, но он один. Этих его карманных девочек я в расчет не беру…
- Карманных? - сдвинула свои красивые брови Фаэ. - Валькери, наверное, тебе было не до этого, но… Ты же сама знаешь, что даже Мастер гильдии Воинов может определить примерный уровень противника по походке, стойке, тому, как он держит оружие. А я все-таки Магистр. И поверь, эта белобрысая девчонка, что говорила всякую нелепицу про аниморфов, совсем непроста. Те две, что притащили ко мне в гости Рихар с Севом действительно ничего из себя не представляют, как воины, но эта… У нее уровень как минимум равный моему. И как бы еще не выше.
- И что с того? - отмахнулась Пэнтекуин, окончательно пришедшая в себя. — С Архимагистрами ей все равно не тягаться. Но даже если ты и права, это ничего не меняет. Я в любом случае не позволю Поттеру добраться до моего брата. Что же до его Упивающихся… Это война лично Тома, я не стану вмешиваться, иначе братец может на меня и обидеться. Хотя от самой малой помощи, чисто символической, он, возможно, и не откажется. В общем, время покажет, а оно играет только на нас.
Вернувшись этим же вечером в Ашкелон, Драко все же поцапался с Снейпом. Имели место разговор на повышенных тонах, взаимные завуалированные оскорбления, едва не переросшие в дуэль на мечах, вовремя остановленную Валькери. Услышав выкрикиваемые Драко обвинения, касающиеся их с Снейпом отношений, она бесцеремонно вмешалась, разведя спорщиков по разные комнаты. До вечера Лорд Дракон вышагивал по спальне и чуть не отрастил себе хвост, чтобы удобнее было вымещать накопившуюся злость, хлеща себя по бокам. А ночью к нему пришла Вал, обняла и мягко, но бесцеремонно завалила Малфоя на обширную супружескую кровать. В перерывах между поцелуями, глядя в темные, полные любви и желания глаза Валькери, Драко просто чувствовал, как уходят злость и раздражение, а тело наливается сладкой истомой, заставляющей забывать обо всем, кроме того, что в мире есть только двое — он и она.
А наутро все произошедшее вчера, казалось ему дурацким недоразумением, а свое поведение — глупым и мальчишеским. Ведь он был Вольдерихаром - Лордом Драконом, почти бессмертным лонохарцем, и был выше таких мелочей, как примитивная ревность. Драко извинился перед Снейпом и Валькери и чтобы окончательно развеяться, предложил съездить на охоту в окрестные леса. А Поттера постарался выкинуть из головы — к чему постоянно думать о покойниках, лишь по странному недоразумению все еще ходящих по земле?

***

Отбросив за спину длинный черный плащ, Великий Лорд Вольдеморт не шел, а, гордо неся безволосую голову, шествовал по главному коридору Хогвартса. Мимо мелькали освещенные светильниками стены, рыцарские доспехи, а портреты при виде нового страшного хозяина замка застывали и замолкали, начиная шепотом переговариваться лишь спустя долгое время. Встреченные на пути Упивающиеся покорно и раболепно склонялись перед ним, оставаясь неподвижными, пока полы одежд их господина, не удостоившего их даже презрительного взгляда, не скрывались за поворотом.
Лорд направлялся в свою резиденцию, обустроенную в распечатанной Тайной Комнате, в которую теперь вел новый проход. Захватив Хогвартс, он сначала хотел занять кабинет Дамблдора, но потом решил, что в этом проскальзывает что-то завистливо-детское, как будто подрастающий сын пробирается в отцовский кабинет, чтобы посидеть в его кресле, пока грозного родителя нет дома. А кабинет и зал собраний приближенных, находящийся в Тайной Комнате, в отличие от Дамблдоровой каморки, лишь подчеркивал его растущее могущество и никому не давал забыть о родстве их повелителя с Салазаром Слизерином. К тому же мрачная и величественная обстановка Тайной Комнаты вполне устраивала Темного Лорда, производя на всех, кто туда попадал, неизгладимое впечатление. Даже его ближайшие сподвижники, не раз и не два уже бывавшие там, попадая в гулкое, темное помещение с широким проходом между толстых колонн, изображающих оскаленных гигантских змей, испытывали благоговейный трепет от тамошней атмосферы, а те, кого приводили туда вопреки их воле, так вообще теряли любые остатки воли и храбрости.
Спустившись по лестнице и пройдя через низкие, широкие врата, Вольдеморт беззвучно скользил между колонн; его шаги были бесшумны, движение выдавал лишь легкий шорох стелющейся позади мантии. Дойдя до расширяющегося конца зала, где спинкой к восстановленному барельефу лица Слизерина стоял массивный трон из темно-зеленого камня с высокой спинкой и подлокотниками в виде змей, Лорд на минуту замер и, неторопливо заняв свое место, откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Хогвартс принадлежал ему уже несколько месяцев, но он по-прежнему, опускаясь в это царственное кресло, испытывал настоящее наслаждение. «Хогвартс мой. Дамблдор практически уничтожен. Поттер исчез. Окончательное падение власти Министерства Магии — вопрос месяцев или даже недель, и Магическая Англия, считай, принадлежит мне». «Принадлежит…» Он буквально ощутил сладостный вкус этого слова. Такого не достигал даже его величайший предок Салазар. «А что потом? Европа? Америка? Весь мир?» От таких перспектив начинала слегка кружиться голова. Но долго предаваться мечтаниям все же не следовало. Темный Лорд открыл красные, щелевидные глаза и шевельнул длинным, бледным, похожим на паучью лапу, пальцем.
- Хвост. - Негромкий, шипящий голос Вольдеморта, казалось, затек в каждый закоулок Тайной Комнаты.
- Да, мой господин? - маленький человечек с бегающими бесцветными глазами и вытянутым, обрюзгшим лицом, послушно возник откуда-то сбоку, услужливо согнувшись в поклоне и прижав руки к груди.
- Я желаю видеть Яксли и Руквуда.
- Да, мой господин, конечно, сию минуту… - и Петтигрю исчез так же незаметно,
как и появился.
Возникшие вскоре у входа в резиденцию Лорда две темных фигуры старались идти бесшумно, но слабый отзвук шагов все равно отзывался эхом, тающим под потолком. Выйдя из тени на освещенный участок возле трона, расплывчатые силуэты превратились в двух мужчин, одетых в дорогие черные мантии с опущенными капюшонами и висящими на шеях серебряными масками Упивающихся Смертью.
Один из них, Яксли, белесый блондин среднего роста, но широкий в плечах, имел квадратное лицо с коротким, широким носом, плотно сжатыми челюстями и чуть выступающим вперед подбородком. Не особо отягощенную интеллектом, грубоватую внешность компенсировали колючие, серые глаза, смотревшие цепко и недоверчиво. Назвать их тупыми не решился бы, пожалуй, никто.
Руквуд же был почти полной противоположностью Яксли. Высокий, худощавый, с большими залысинами и прилизанной гривой темных, чуть волнистых волос, зачесанных назад. Узкое, породистое лицо с носом с горбинкой, обрамляла небольшая бородка, а пара чуть выпуклых, полуприкрытых веками глаз цвета густых чернил, казалось, всегда смотрят на тебя, как на портрете, куда бы ты ни повернулся.
- Мы целиком и полностью к вашим услугам, повелитель. - Две головы, темная и светлая, одновременно склонились в низком поклоне.
Эти двое, впрочем, как и все Упивающиеся с самого начала присоединившиеся к Вольдеморту, занимали немаловажные посты при своем господине и в его разросшейся армии. Если Люциус Малфой, не так давно став родственником, выполнял при Лорде функции, фигурально выражаясь, начальника штаба, обеспечивая общее руководство и координацию, то Руквуд, имевший богатый опыт шпионской деятельности в недрах Министерства и Аврората, был шефом разведки, к которому стекались сведения, полученные от обширной сети агентуры. Яксли же отвечал планирование и проведение налетов, похищений, прочих боевых операций.
- Как продвигается подготовка к завершающей фазе? - спросил Вольдеморт, обращаясь к Яксли.
- Все идет по плану, мой повелитель, - тот шагнул вперед. - Через две недели мы крупными силами ударим по оставшейся главной базе Аврората, на которой проходят ускоренное обучение их курсанты. Согласно данным наших информаторов, - тут Руквуд молча наклонил голову, - к этому времени там уже будет сформировано несколько выпускных групп, и одновременно поступят новые рекруты. Мы планируем уничтожить их всех, но в любом случае, даже если кто-то уйдет, наше нападение вызовет большое количество жертв, практически обескровив Аврорат. Те потрепанные отряды, что все еще противостоят нам, не получат ожидаемого пополнения, а для подготовки новых авроров потребуется время, которого мы им, разумеется, не дадим.
И Яксли улыбнулся, обнажив в усмешке крупные зубы, и продолжил:
- Сразу же после этого мы сосредоточим все наши усилия на уничтожении наиболее боеспособных отрядов авроров, которыми командует этот уродец Хмури. В итоге те силы, что останутся у противника, уже не будут представлять для нас серьезной угрозы, когда мы обрушим наш главный удар на Министерство. И все, мой Лорд. Шах и мат.
- Все это очень хорошо, Яксли, - раздался равнодушный ответ Вольдеморта. - Я бы даже сказал, что слишком хорошо. Прямо как по нотам. А что ты можешь сказать про наши потери?
Радость, с которой надеявшийся на похвалу Яксли описывал предстоящий разгром, малость поугасла.
- К сожалению, они растут, мой Лорд. Они еще не превысили допустимый уровень, но все же у нас уже имеются легкие трудности с набором новых…
Это было легкое преуменьшение. Привлекать на службу Темному Лорду новых людей становилось все сложнее. Посудите сами, что могут подумать о воюющей армии, которая постоянно, и все больше и больше, нужны новые люди? У потенциальных кандидатов возникал закономерный вопрос — а куда делись набранные ранее? И не нужно было быть самим Мерлином, чтобы сложить два и два.
- И кому же мы этим обязаны? - перебил его пронзительный, ледяной голос восседающего на троне существа. - Аврорам? Или во всем виноват тот самый неизвестный фактор, рассказами о котором ты мне уже порядком утомил?
- Все вместе, господин. Отряды авроров сражаются ожесточенно и не сдаются в плен, они хорошо понимают, что их там ждет. Даже погибая, они стараются забрать с собой хоть несколько наших бойцов. А те, кто выживают, становятся вдвойне опасными противниками, на голову превосходящих многих наших людей. Если бы могли более широко использовать дементоров…
- Нет, и я уже говорил почему. Дементоры чем-то сродни пиявкам — для того, чтобы они были злые и активные, их нужно постоянно держать впроголодь, лишь изредка подкидывая кусок-другой. Дай им волю сейчас - они опустошат пару городов, и, объевшись душами, долгое время будут ни к чему непригодны. А я еще планирую использовать их и здесь, и в Европе… Продолжай.
- Да, мой Лорд. Но кроме боев с аврорами у нас по-прежнему почти половина потерь приходится на упомянутый вами неизвестный фактор. Прошу простить меня, господин, но от этого никуда не деться. Приблизительно один из трех малых или средних отрядов, посланных для нападения на маггловское поселение, уничтожение грязнокровок или семьи какого-либо чиновника Министерства, гибнет в полном составе при невыясненных обстоятельствах. И это точно не авроры. Несколько раз мои люди прибывали на место раньше бригад Министерства, и я могу со всей ответственностью заявить — люди Фаджа так не работают. Магия либо не применяется вообще, либо следы и тела погибших говорят о совершенно неизвестных нам заклинаниях. В большинстве же случаев наши люди гибнут, такое впечатление, от различного холодного оружия, а в некоторых случаях — от оружия магглов. Того самого, что силой огня выбрасывает через железные трубки кусочки свинца.
- Ты хочешь сказать, мою армию втихую режут ножами, рубят топорами и расстреливают из этих пукалок? - Тонкие, бескровные губы Лорда сжались в прямую линию. - Может, скажешь, это уже магглы на нас ополчились? — Длинный, бледный, почти белый ноготь на указательном пальце Вольдеморта начал постукивать по камню подлокотника. - Что за чушь…
- Но мой господин, я никогда не посмел бы лгать вам, - Яксли снова согнулся в поклоне, опасаясь вызвать вспышку гнева своего повелителя. - Я…
- Не трясись… Твой Лорд верит тебе. В конце концов, ты уже не раз и не два докладывал об этом. И не только ты. Выходит, эти неизвестные наращивают свою деятельность против нас?
- Да, мой Лорд. Поначалу мы не придавали этому значения, списывая потери на неизбежное сопротивление или на засады авроров, но потом очень скоро стало ясно, что никакие это не авроры. Эти цепные собаки Министерства никогда не пользуются холодным оружием и никогда не убивают абсолютно всех, предпочитая захват пленных. А когда все же убивают, то не развешивают обезглавленные трупы вверх ногами на деревьях, не отрубают всем мертвым левые руки с Черной Меткой и не выкладывают из покойников слово «Hello!». И уж точно не ставят над местом боя Ваш Знак.
- Да, Знак… Это более чем странно. Ведь «Морсмордре» может создать только тот, кто принял мою метку, знание этого заклинания возникает одновременно с ней. Но ренегатов у нас нет. Во всяком случае, живых — предатель Каркаров уже получил заслуженное.
- Мой господин, возможно, Снейп…
- Молчать! - Змеиное лицо осталось бесстрастным, но красные глаза полыхнули гневом. - Я приказываю тебе забыть это имя.
- Слушаюсь…
- А что насчет наших неизвестных мстителей скажет наш вездесущий и всепроникающий друг? А, Руквуд? Что говорят наши многочисленные шпионы, на которых было потрачено столько сил и средств? Говори.
- Как прикажете, мой Лорд — поклонился Августус, пряча в кроткой бородке подобострастную улыбку. - Но ни в Министерстве, ни в самом Аврорате, никто не знает, чьих рук это дело, хотя именно авроры первыми столкнулись с этим «неизвестным фактором». Как всем известно, сеть заклинаний Министерства, оставшаяся еще с первой нашей войны, способна сигнализировать о каждом выпускаемом Смертном Знаке. И очень скоро авроры, отрабатывая каждый такой сигнал, столкнулись с фактом, что в некоторых, со временем учащающихся случаях, они по прибытии на место находят лишь трупы наших людей, зачастую убитых с особой жестокостью, и спящих спасенных магглов, грязнокровок, или иных людей, чье устранение или похищение планировалось. И в каждом случае на месте присутствовал тот неизвестный символ из трех квадратов, который я вам уже показывал, мой господин. Выжженный на стене или земле, вырезанный чем-то острым на полу…
- Да, да, я помню…
- Но, несмотря на все усилия аналитического отдела Аврората, они так и не приблизились к разгадке. Единственное, что пришло им в голову, так это то, что в наших рядах возник раскол, и теперь некто, провозгласивший себя Новым Темным Лордом, сражается уже против Вас. На такую мысль их навел, без сомнения, Смертный Знак, каждый раз поднимаемый этими неизвестными.
- Новый Темный Лорд? - шипящий, лающий кашель, разнесшийся по Тайной Комнате, был смехом Вольдеморта. - Родившего эту идею, пожалуй, стоит пощадить и назначить моим придворным шутом. Уж больно хорошо это у него выходит… Но все же, кто это может быть, Руквуд? Хотя бы теоретически?
- Я тоже задавался этим вопросом, мой господин. Сначала я подумал о неком автономном спецотряде авроров, сформированном из ветеранов, еще крепких отставников и так далее… По моему приказу наши агенты перерыли весь кадровый архив Аврората, получив лишь отрицательный результат. Все, включая пенсионеров, уже призваны на обратно службу, исключая разве что инвалидов. Идея о группе наемников тоже оказалась ложной. Наши люди среди криминалитета сообщают, что преступный мир Англии не планирует вмешиваться в конфликт на чье-либо стороне. Однако факт остается фактом — против нас действует некая неизвестная группировка. Неизвестного состава и неизвестного количества, но обладающая боевой мощью, значительно превосходящей средний уровень тех, кто воюет на нашей стороне.
- Но если они сильнее моих слуг, то почему они не переходят к более активным действиям?
- Это тоже неизвестно, мой Лорд. Но, анализируя их действия, я склонен подозревать, что у наших таинственных врагов есть некоторые трудности с информированностью. Они, по сути, работают по низам, уничтожая, пусть и весьма успешно, лишь рядовой человеческий состав и оборотней. А ведь за время, как они проявили себя, мы провели три крупных операции, разгромив вторую по значимости учебную базу Аврората близ Ноттингема, уничтожив их же производственный центр и захватив склады конфискованного на таможне, получив обратно наши же грузы, перехваченные на границе. Почему же они не противостояли нам в этих случаях? Скорее всего, потому, что попросту не знали об этом. Утечек информации о рядовых акция невозможно избежать — у нас слишком много народа, а люди болтливы. Сведения же о предстоящих более крупных операциях доводятся лишь до командиров, а это уже другой уровень секретности.
- Ты намекаешь, что если эти «невидимки» обзаведутся стоящим информатором среди не рядового состава, то они могут доставить нам ощутимые неприятности?
- Такая возможность существует.
- Ну что ж… Тогда ты, Руквуд, приложишь все усилия, чтобы этого не произошло. Допрашивай с признавалиумом любого подозрительного, невзирая на ранг, а еще лучше — периодически всех подряд. Ведь тем, кто верен своему Лорду, тому нечего бояться, не так ли?
- Именно так, мой господин.
- Яксли! Продолжайте подготовку по своему плану. Я желаю, чтобы это нападение прошло так, что оставшиеся в живых авроры от страха сами сожгли свои мантии с нашивками, понимая, что именно их ждет впереди. Эти упрямые наглецы должны отчетливо осознать, кому они вздумали противостоять. Не жалейте никого.
- Слушаюсь, мой Лорд.
- Господин…
- Что тебе еще, Руквуд? Я думал, ты уже все сказал, - несколько недовольно посмотрел на него Вольдеморт.
- Да, но… При изучении… хм… так сказать, методов работы этих «невидимок» возникла небольшая схожесть, параллель, с уже имеющимся случаем…
- И каким же?
- С неудачной попыткой похищения Поттера в начале апреля, и ее еще более неудачным и неясным продолжением, произошедшим в особняке Розье.
- Что? - Темный Лорд отлепил свою спину от трона и подался вперед.
То, что случилось в тот раз, Вольдеморт воспринял, мягко говоря, несколько болезненно, а, если быть точнее, то одновременная потеря трех самых верных соратников, нескольких десятков Упивающихся рангом пониже, отряда опытных оборотней и вдобавок - разгромленная база, которой отводилось в его планах не самое последнее место, привели его ярость. Но еще больше его выводила из себя почти полная неизвестность, окутывавшая этот позорный провал. Шпионы Руквуда смогли раздобыть копии отчетов осмотра места разыгравшейся бойни, но они не сообщали ничего конкретного, указывающего бы на исполнителей — по их сведениям на место происшествия первыми прибыли члены Ордена Феникса и наверняка слегка подчистили следы, не давая Министерству Магии ни единой зацепки.
Единственной ниточкой оказался какой-то щенок, не очень-то любимый племянник одного из Упивающихся, квартировавшегося в том злосчастном поместье. Единственный уцелевший, он явно подвинулся рассудком, потому что в то, что он нес даже под пытками, не поверил бы никто. «Поттер! Поттер!!» - орал он, рвя голосовые связки от боли, причиняемой изощренным Круцио. - «Это все сделал Гарри Поттер!!» Это было даже не смешно — нелепо, достойно лишь паршивой газетенки вроде «Придиры». Чтобы окончательно все выяснить, Темный Лорд, сам, лично, удостоил его сеанса легалименции, но даже он не узнал ничего нового; в хаотичной памяти жертвы были лишь смутные картинки ненавистного очкарика с какой-то саблей. И тогда Вольдеморт все понял; перед ним — искусная работа легалиментов Министерства, а, возможно, и самого Дамблдора, сумевших наложить фальшивую память для дезинформации своего врага. Испытывая лишь раздражение от тщетности потраченных усилий, он приказал убить свидетеля, тем более, что после форсированной легалименции он напоминал скорее овощ, чем человека.
Но неясность, оставшаяся после этого эпизода, доставляла Вольдеморту дискомфорт, как комковатый матрас сиротского приюта, на котором он спал в далеком детстве. Со временем он подзабыл об этом, сосредоточившись на более насущных и важных делах, но периодически эта неразгаданная загадка вновь и вновь всплывала в памяти неприятным ощущением, как будто он что-то упустил.
И вот ему вновь напомнили об этом.
- Что? - Повторил Лорд, пригвоздив опасливо взирающего на него снизу вверх шефа своей разведки. - Какая еще схожесть?
- Все, то, что только что описал Яксли. Нехарактерная для авроров жестокость убийств — это раз. Использование холодного оружия — это два. Следы магии неизвестного происхождения — три. Этого всего слишком много для простого совпадения, господин. С вашего позволения я рискну предположить, что произошедшее в поместье Розье и нынешние «анонимные» удары по нам — дело рук одних и тех же людей.
- Вот именно, Руквуд. Ты рискуешь, и в первую очередь — своей головой. Мне не нужны твои предположения и домыслы. Мне нужен результат. Конкретный и четкий. А от тебя я слышу только «неизвестно», «возможно» и «скорей всего». Может, мне излечить твою неуверенность парочкой Круцио?
- Простите, простите, мой господин… - зачастил мигом покрывшийся холодной, липкой испариной Августус. - Я удвою свои усилия…
- Удвой и утрой, Руквуд. К тебе, Яксли, это тоже относится. Провалов я не потреплю, так что не разочаровывайте меня. Причем для своего же блага.
- Повинуемся, мой Лорд — синхронно ответили двое, склонив головы и, пятясь, торопливо поспешили к выходу. Они слишком хорошо знали, что случается, когда их господин разочаровывался в людях, и совершенно не желали присоединяться к тем, кому уже «посчастливилось» это сделать.

Вечером вторника в их военно-полевом общежитии было довольно тихо. Не гремели железом рыжие близнецы, Норт не расшибал своей палицей толстенные деревянные чурбаки в человеческий рост, а Гарри с Рен не устраивали очередные тренировочные бои, смотреть на которые сбегались все, включая Добби, ибо то, что устраивали эти двое, когда расходились не на шутку, невозможно было пропускать.
Просто Гарри, как уже было много раз до этого, отправился куда-то «по делам». Что именно представляют собой эти «дела», он никогда не говорил, сообщая в своем любимом стиле, что рано или поздно все всё узнают.
И Гермиона, помня о том разговоре с Гарри, решила воспользоваться случаем и пошла искать Рен. Собственно, и искать ее долго не пришлось — гаррина «правая рука» сидела на самой высокой точке окрестностей, а именно крыше.
Девушка по приставной лестнице забралась на пологую крышу их жилища, и уселась рядом с Рен, задумчиво смотрящей вдаль.
- Скучаешь? - спросила она.
- А? Что? - вынырнула из мыслей Рен. - Нет, просто сижу…
- Я заметила, что когда Гарри бывает в отлучке, и не берет тебя с собой, ты всегда сидишь на крыше.
- Когда он не здесь, я должна не забывать про безопасность, а тут — самый удобный наблюдательный пункт. Да и просто хорошо — тихо и спокойно.
- А мне показалось, что ты грустишь, когда остаешься одна.
- Я чувствую себя неуютно, когда я не знаю, где го… Гарри.
- Не беспокойся, он скоро вернется. - Гермиона опустилась рядом и скрестила ноги по-турецки. - А пока можно с тобой просто поговорить? О Даймоне и вообще… А, Рен?
Собеседница Грейнджер прикрыла глаза и, чуть помедлив, произнесла:
- Аэрен.
- Что? - не поняла Гермиона.
- Это мое полное имя — Аэрен. А еще до того, как в детстве Владыка призвал меня, я носила имя Аэрен-Ито-Нисс-Кай, моя семья была не из благородных кровей. И хотя я покинула родной дом, когда мне пошел всего шестой год, я все неплохо помню. Отец, простой чиновник девятого ранга, тихая мать, заботящаяся о младших братьях… Никто никогда и не думал, что я по каким-то признакам подойду посланникам Повелителя, но когда это все же произошло… Мои родители очень гордились мной. А уж авторитет нашей семьи, да и города вообще, поднялся на недосягаемую высоту.
- И им было не жаль ради этого практически потерять родную дочь? Отдать чужим людям еще совсем ребенка?
- Жаль? - брови Рен удивленно приподнялись. - Это же была величайшая честь и почет. Гермиона, я читала те книги, и про магов, и про магглов, что ты давала мне. Так что это было все равно, что если бы к семье вашего мира, истинно верующей в Бога, с неба спустились ангелы и сообщили, что их ребенок избран еще при жизни служить их Господу в небесных чертогах. Полагаешь, они бы отказались?
- Думаю, что нет, - ответила Грейнджер.
- К тому же, я потом изредка наведывалась в родной дом. Но все уже было по-другому. Мои родители уже видели во мне в первую очередь не дочь, а длань Владыки. Смотреть, как родные мать и отец кланяются тебе до земли, было как-то странно. Хотя, и я тоже… Я помнила их, была им благодарна, как родителям, но все это было как-то не так ярко, как будто по инерции… Лишь подросшие младшие братья относились ко мне, как и раньше. Даже нет, с еще большим восторгом и обожанием… Старшая сестренка Аэрен, могучий Коготь Повелителя, всегда приносящая сладости и подарки…
Глаза Рен потемнели, как будто она слово за словом, как шаг за шагом, возвращалась в свое прошлое.
- Но то, что с тобой сделали в Эрц-Хаоре… Тебя просто еще маленькой выдернули из обычной жизни и перекроили на новый лад. - И Грейнджер тряхнула волосами. - Извини за прямоту, но мне интересно - ты можешь отличить, где именно твои чувства, а где — вложенные твоим создателем?
Рен, ничуть не обидевшись, ответила:
- А какая сейчас разница - они все теперь мои. Но я абсолютно не жалею об этом, так даже лучше, поверь.
- Лучше — быть полностью зависимой, повязанной искусственной волей? Лучше, чем быть простым, свободным человеком?
- А почему это должно быть плохо? Все простые, как ты говоришь, люди, такие странные. Ищут смысл жизни и свое место в ней, мучаются и терзаются, не находя его для себя. Некоторые даже впадают из-за этого в депрессии и кончают с собой. Но мой смысл и место в жизни — рядом с господином, на шаг позади него. Если у меня есть это — все остальное не имеет никакого значения. Все просто, верно? Гораздо проще и меньше, чем надо любому человеку для того, чтобы быть счастливым и уверенным в завтрашнем дне. Так почему я должна быть недовольна?
Тебе не нужно думать слишком много, ты просто знаешь и умеешь. Ты сильна, как никто другой, и у тебя есть наилучшая точка приложения этой силе - служба своей стране и своему господину. Ты не окончишь свои дни под ножом лекаря или в старости и болезнях, дожив до возраста, когда уже не сможешь контролировать свой мочевой пузырь, как большинство «простых» людей. Наоборот — твоя жизнь оборвется в апогее, и ты уйдешь во тьму, защитив того, кому ты обязана всем. Или захватив с собой как можно больше врагов. И жизнь твоя закончится так же прекрасно, как и протекала - на руках у своего господина, который будет гладить тебя по голове и не отпустит до самого конца.
- На руках? - несколько скептически переспросила Гермиона. - Судя по тому, что я уже знаю о Даймоне и Каэр-Ду, он вряд ли был способен на такое…
- Ты ошибаешься. Когда я в последний раз видела Владыку, он нес на руках тело моей четвертой сестры — Л`ларк-Шиан-Эр. - Рен по-прежнему говорила негромко, положив подбородок на подтянутые к груди колени, глядя не на собеседницу, а на начавшую темнеть кромку горизонта над лесом. - Но даже если его и не будет рядом, чтобы проводить тебя, ты умрешь с осознанием, что сделала все, что должна. И если ты не способна понять величие такой жизни, Гермиона, то извини, но я могу тебя только пожалеть.
«А ведь она искренне верит в то, что говорит. Да это, вообще-то, и не просто слова - один раз она уже умирала, хоть и не до конца. И я не могу сказать, что она так уж во всем ошибается, тут у каждого своя правда», - подумала основательно сбитая с толку Грейнджер. - «И спрашивать ее сейчас о сожженных городах бессмысленно — она так же спокойно подтвердит, не видя в этом ничего предосудительного, ведь так приказал Владыка, а значит, все было правильно. Убивает не меч - убивает держащий его человек, а меч лишь следует своему предназначению, живет битвой и умирает в яркой вспышке скрестившихся клинков. Да, Гарри опять был прав - Рен действительно целиком и полностью живет той жизнью, для которой была предназначена. И предлагать ей свободу все равно, что предлагать русалкам подышать свежим воздухом…»
- И о свободе… - продолжила Рен, словно прочтя ее мысли. - Как ты думаешь, кто более свободен — я, живущая волей одного-единственного господина, или, например, ты полгода назад? Ведь Гарри много мне рассказывал о вашей жизни до того, как все это началось… Вы учились в школе, где над вами стояли многие учителя и директор, определяющие, когда вам есть, спать или гулять. Что учить, а что не следует знать. А ведь это самая настоящая несвобода, правда, в этом случае - дозированная и необходимая. Но и дальше бы продолжилось то же самое. Продолжили бы вы учиться или пошли работать, вы бы всегда зависели от все большего и большего числа посторонних людей, от самого общества, и связанных с жизнью в нем обязанностей. И это ты называешь свободой «простых людей»? Нет, я не считаю такую жизнь чем-то зазорным, но, живя так, утверждать что ты, якобы, свободен…
Рен чуть слышно фыркнула.
- Но сейчас я… - попыталась возразить слегка опешившая Гермиона, но Рен ей не дала:
- Вот именно — сейчас. Сейчас ты уже вышла из привычной схемы жизни «простых» людей, ты изменилась. Вот скажи, кому ты сейчас обязана жизнью?
- Гарри, - ответила Грейнджер, еще не понимая, куда та клонит.
- Верно. За кем ты сейчас идешь, подчиняясь если не с радостью, то с четким чувством, уверенностью, что поступаешь правильно?
- За Гарри.
- Тоже верно. Кто заново открыл для тебя этот мир, да и не только этот?
- Ну, тоже Гарри, - отвечая на вопросы, Гермиона смутно чувствовала, что ее загоняют в какую-то логическую ловушку, но сделать против простых и ясных вопросов ничего не могла.
- И последнее. Если понадобится, ты закроешь, спасешь его, даже не зная, выживешь ли сама?
- Я… Наверное… Ох, что я несу, ну конечно да! Он же уже дважды спасал мне жизнь!
Рен тихо рассмеялась, повернувшись, наконец, лицом к Гермионе:
- Ну и так ли сильно мы с тобой сейчас по сути отличаемся? Различие между нами лишь в том, что я уже давно не желаю себе никакой другой судьбы, а ты пытаешься цепляться за осколки твоей прошлой жизни, которые все еще звенят у тебя в голове. Но к ней ты уже никогда не сможешь вернуться. Ступив на дорогу Зодчих Теней, никто и никогда не уходил с нее сам - слишком много манящих путей открывает она для человека, обладающего внутренней силой. Спроси сама себя — неужели ты бы сейчас смогла отказаться от всего, что узнала, и того, что еще можешь узнать, ради возвращения в вашу школу, к магии вашего мира, ради той своей «свободы»?
У Гермионы невольно приоткрылся рот. Еще никто не загонял ее в капкан логики ее же поступков и желаний так просто и непринужденно.
«Гарри, скотина ты эдакая, ты что, издевался, говоря, что Рен — девочка неглупая?! Да она просто иезуит какой-то!» - не зная, что и сказать, подумала Грейнджер, бессильно раздувая ноздри.
Но тот же остыв, как бы признавая поражение, подняла ладони вверх и неуверенно улыбнулась.
- Прости, Рен, но я просто хотела знать… Услышать, как это видишь ты… Но ладно с ними, со свободой, мировоззрением. Мне интересно, а как вы вообще сосуществовали со своим Владыкой? Каэр-Ду и пятеро вас?
- Это было… - и Рен подняла голову к небу, откинувшись на выставленные назад руки. - Я уже говорила, это больше всего походило на служение Богу, но не духу, а во плоти. Он создал всех нас, он знал все наши помыслы и желания, понимал их, как никто другой. Эр-Кхан был для нас скорей как отец для маленького ребенка, на которого он смотрит, не доставая ему и до пояса — громадным, недосягаемым, всемогущим, порой суровым, даже жестким, но все же, по-своему, любящим. Отец, которого невозможно ослушаться не потому что нельзя, а потому что не хочешь, потому что это причиняет боль, причем не в теле, а в душе. Потому что ОН тобой недоволен…
- Значит, как суровый отец? А я думала…
- Что?
- Ну, что он видел в вас и женщин тоже…
- Нет, что ты… - смешно сморщила нос Рен. - Ничего такого не было, это даже не приходило нам в голову. У Повелителя всегда были женщины, с радостью готовые разделить с ним ложе, а мы были рождены для другого.
- Так что, ты со своими сестрами жили и дышали исключительно служением Владыке?
- Почему же? Мы все же не были машинами в человеческом обличье. Если тебе интересно знать, то нам вовсе не возбранялось иметь личную жизнь, если она не мешала нашему долгу. Две моих старших сестры, Таана и Сибат, даже имели постоянных… ммм.. молодых людей из свиты Эр-Кхана, с которыми они часто проводили свободное время.
«Вот даже как? Но почему-то мне не хочется спрашивать, что бы было, прикажи им Владыка убить своих ухажеров… Хотя, Эр-Кхан при всей своей зачастую просто людоедской жестокости, никогда не прибегал к жестокости излишней, так что вряд ли бы он потребовал такого от своих «дочурок».
- А сестра Нао вообще сошлась с обыкновенным, даже не знатным юношей, который был старшим сыном начальника пограничной стражи в отдаленной провинции, у самого края пустыни Нэ-гар. Занятная, вообще, вышла история…
Рен потянулась, изогнувшись, как лук, уселась по-другому и начала рассказывать:
- Нао в тот раз послали расследовать некоторые неясности, начавшиеся происходить в столице той провинции, и первым под подозрение попал именно начальник стражи. И в середине беседы сестры с подозреваемым, нарушив всяческий этикет, в разговор вмещался его старший сын, заявив, что если его невиновному отцу все же вынесут обвинительный приговор, то он берет тяжесть наказания на себя. У нас такое было возможно — в определенных случаях близкий родственник мог «заменить» собой обвиняемого, и, хотя последний в таком случае оставался под весьма плотным надзором местных властей, его не трогали. А у этого начальника стражи умерла жена, осталось четверо детей, и если бы он лишился поста или был казнен…
Но Нао, вторая из Шиан-Эр, достаточно быстро вычислила истинного виновника смуты, который, узнав о скором прибытии Когтя Повелителя, решил увести расследование в сторону, и сделал все возможное, чтобы подставить вместо себя главу пограничной стражи. За свое преступление он получил бы десять лет каменоломен, а вот за попытку оклеветать честного слугу Владыки, на главной площади города ему в глотку залили расплавленный металл.
Когда же сестра со своим отрядом отправилась в обратный путь, сын оправданного начальника ждал ее у выхода из города и преподнес ей громадный букет каэтов. Это цветы, похожие на ваши лилии. Где он раздобыл их практически на краю пустыни — одной Наэ-Хомад известно. Но на Нао это произвело впечатление.
- Ну, это, конечно, очень мило, но всего лишь букет…
- Ты просто не понимаешь всего. Это приближенные Повелителя, постоянно обитающие в Эрц-Хаоре, относились к нам с должным уважением, но все-таки более спокойно. А простые жители Даймона почти не считали нас людьми; для них мы были почитаемыми небожителями, слугами их вечного Повелителя, стоящими всего лишь на несколько ступеней ниже его. И если в провинцию или город прибывал Коготь, для них это означало или великую милость Эр-Кхана, или его великий гнев. Нас больше степенью боялись, причем настолько, что если народ узнавал, по чью виновную душу явился посланник, то нередко возникало стихийное восстание, и нас, входящих в город, уже встречали старейшины, предъявлявшие голову или тело этого человека. И умоляли повременить с решительными мерами.
Так что вмешательство в разговор ради спасения отца, и «всего лишь букет», для того юноши были нешуточным испытанием.
А еще надо знать Нао. Она была довольно красива… с мужской точки зрения, лицо, фигура… И всегда была немного гордячкой, считающей большинство мужчин несколько бесхребетными. Так что поступок сына главы стражи… В общем, она, отчитавшись перед Владыкой о расследовании, в этот же день вернулась обратно в тот город. Как она сказала, «чтобы выяснить границы смелости этого парня».
Топазовые глаза Рен лукаво сощурились.
- И уж не знаю, где пролегли эта границы, но с тех пор, если Нао не было на задании Владыки или в Эрц-Хаоре, все знали, где ее искать.
- А ты, Рен? - полюбопытствовала Гермиона. - У тебя кто-нибудь был?
- Нет, - спокойно ответила девушка. - Для меня тогда существовали лишь познание собственной силы, Повелитель, и служба ему. Все из нас проходили через этот период, а я была еще очень юным слугой, а потом…
Рен замолчала.
Тут Грейнджер, чтобы сменить тему и одновременно подобраться к самому интересующему ее моменту, задала вопрос:
- А Гарри? Как ты к нему относишься? Он теперь твой, кхм, господин? Он тоже для тебя как отец или там, старший брат? Очень старший?
Вот тут Рен смутилась, пусть и немного, но все же заметно, как будто Гермиона невзначай коснулась чего-то, что слегка беспокоило саму Рен.
- Гарри? Я… Он… Ну… Он вновь дал мне жизнь, победил в бою и вернул оружие для службы ему, и поэтому он мой полноправный господин, иначе сарран бы не признал его.
И она подцепила большим пальцем свой массивный металлический ошейник-украшение.
- А что это такое?
- Сарран? Это дополнительная предосторожность, предохранитель. Эр-Кхан не сомневался в нашей преданности, но все же допускал вариант, что при помощи какой-то неизвестной ему магии, Коготь все же смогут подчинить и заставить пойти наперекор его воле.
- И что тогда? Этот ошейник тебя убил бы?
- Нет, он просто не даст нарушить приказ господина. Настоящего господина. И все.
- А я уж подумала… Значит, Гарри все же твой хозяин?
- Да, безусловно. Но…
- Что? - и Гермиона подсела поближе; за легкой нерешительностью Рен явно что-то крылось.
- Гарри, он… другой. Та дистанция, что отделяла нас от создателя… Ведь эти несколько метров, что лежали между нами и троном Владыки, по сути, были настолько большим расстоянием, что не поддавалось исчислению. Эр-Кхан был божеством не только для всего Даймона, но и для нас тоже, просто мы стояли совсем рядом с его подножьем. А Гарри… Он ближе, он теплый и живой, он добрый и относится ко мне, как… Я даже не знаю… Даже когда выяснилось, что я в вашем мире стала почти бесполезной, он не отверг меня, наоборот — начал убеждать, что я и в таком виде буду ему неоценимой помощницей.
«Ха. Да ты и безо всякой магии действуешь так, что на тебя боязно смотреть». - мелькнуло в мыслях Грейнджер.
- Так все это плохо?
- Не знаю… Нет, наверное… Но это непривычно, я начинаю чувствовать что-то, что никогда не ощущала в присутствии Эр-Кхана. Мне часто хочется просто быть рядом с Гарри, разговаривать с ним обо всем, или просто молча смотреть, как он думает, читает, тренируется… А когда он уходит, то… Это не то привычное ощущение временного отсутствия господина - у меня возникает странное чувство… пустоты, как будто у меня взяли и унесли что-то важное.
Рен говорила чуть сбивчиво, но спокойно, словно честно пыталась описать новые, незнакомые ей чувства.
«Ох, подружка, кажется, я догадываюсь, что означают такие симптомы…» - чуть вслух не пробормотала Гермиона, но Рен внезапно настороженно повернула голову.
Буквально через долю секунды задний двор осветился проблеском света, раздался негромкий шелест сработавшего пространственного портала, и из-за угла вывернул знакомый силуэт с длинным предметом за спиной.
- Ну, как, у нас все спокойно? - спросил Поттер, заметив сидящих на крыше девушек. - Сообщений не поступало?
Он имел в виду ящик входящих сообщений от сети агентов милейшего господина по кличке Бритва Вэнс, чьи люди с тем самых пор исправно поставляли им информацию.
- Нет, Гарри, все тихо, - ответила Грейнджер и скосила глаза на напарницу по сидению на крыше. И тут же получила новое подтверждение своим догадкам — из спокойной, даже чуть меланхоличной, Рен стала словно светящейся изнутри мягким ровным светом.
«Ой-ой-ой…» - мысленно покачала головой Гермиона. - «И чем же все это закончиться? И интересно, понимает ли Гарри, что он, возможно, сам того не желая, с ней делает? Что-то…»
- Что-то явно назревает… - тем временем Поттер невольно озвучил последнюю мысль Грейнджер, и подошел поближе к срезу крыши. - Мелкие нападения и рейды и так постепенно шли на спад, а тут за три дня — ни одного. Все это точно не к добру…
- И каков будет наш ход?
- Ну, полагаю, пришло время мне навестить нашего милого, но сейчас сильно напуганного старичка Корнелиуса Фаджа, - потер переносицу под очками Гарри. - Иначе мы рискуем дождаться, что любезный министр попросту сделает ноги, кинув старушку-Англию на произвол судьбы, что для меня крайне нежелательно. Все-таки довольно серьезные люди авансом снабжали нас сведениями в обмен на его опеку, а я не люблю оставаться в долгу. Тем более что его официальная поддержка, пусть сейчас и в большей степени символичная, но немного облегчит следующий шаг.

- Здравствуйте, сэр…
- Здравствуйте, министр…
- Доброго дня, мистер Фадж…
Английский министр Всеобщей Магии Корнелиус Фадж неторопливо плыл по коридорам министерства, молчаливыми степенными кивками отвечая на приветствия служащих. Все работники этого гигантского муравейника так же, как и всегда, вежливо приветствовали его, желали здравия, учтиво уступали дорогу в коридорах. Но Фадж нет-нет, да ловил на себе взгляды, от которых все внутри у него сжималось болезненной судорогой. Эти взгляды были яснее и понятнее любых слов, заставляя Корнелиуса чувствовать себя смертельно больным главой семейства в окружении не особо любящих его родственников — все уже поставили на тебе крест, и лишь по многолетней привычке делающих вид, что все идет, как и прежде. Хотя он и сам понимал, что как ни повернись события, даже если случится истинное чудо, и Тому-Кого-Нельзя-Называть прямо сейчас подадут на стол плохо провернутые котлеты, он подавится и, несмотря на свое хваленое бессмертие, упадет замертво с вышеупомянутой недоеденной котлетой во рту - министром ему все равно останется быть очень недолго. А именно ровно до того момента, когда волшебное английское сообщество, оправившись от страха и паники, начнет искать виноватых. И требовать, что понятно и безо всяких предсказаний, конкретно его голову.
Но внешне все оставалось по-прежнему: неизменный котелок, трость, идеально отутюженная мантия и уверенная походка, преисполненная власти. Фадж слишком долго был политиком, чтобы на его лице, преисполненном выражениями уверенности и забот государственного масштаба, проступили какие-то истинные эмоции. Наросшая на него за долгие годы толстая шкура профессионального лицемерия и умения делать хорошую мину при плохой игре была способна обмануть очень многих. Правда, только не его самого.
Наедине же с самим собой… Воистину, дела были — хуже некуда. Благородные семейства, прежде приходящие на поклон улаживать свои дела, услужливо бренча золотом в тугих кошельках, отвернулись от него, готовясь к приходу нового правителя. Дамблдор, спасая Хогвартс, заплатил слишком высокую цену и стал почти сквибом, а Орден Феникса без его руководства и влияния оказался мало на что способен. Аврорат, истекая кровью, все еще сдерживал усиливающийся напор армии Того-Кого-Нельзя-Называть, но ответ на вопрос, насколько долго еще хватит сил истрепанных в боях отрядов авроров, звучал приговором даже в устах самых отъявленных оптимистов. И в голове все чаще и чаще возникала мысль о чисто английском, не прощаясь, уходе с должности. Да и из страны вообще.
Коридор кончился, раскрылись двустворчатые двери, и министр вошел в собственную приемную. За искусственным окном, согласно установке службы погоды министерства, светило солнце и летели пухлые облачка, но настроения эта идиллическая картина нисколько не прибавила. Вышколенный секретарь с пробором надвое привстал за столом. Сегодня он выглядел как-то бледно, был прямой, словно жердь, а глаза смотрели в одну точку, как в оцепенении.
- Доброе утро, сэр! - бодро, но как-то совершенно деревянно поприветствовал он свое начальство. - Входящая почта и документы на рассмотрение и резолюции у вас на столе. И в кабинете вас ожидает ваш старший заместитель, мисс Амбридж.
- Долорес? - чуть удивленно переспросил Корнелиус. Он точно помнил, что не вызывал ее, видать у его «правой руки» возникли какие неотложные дела, раз она ждет его с самого утра. - Хорошо, спасибо. - Сухо поблагодарил он секретаря и спиной вперед вошел в свой просторный кабинет, закрыв за собой дверь.
- Что случилось такого неотложного, Долорес? - брюзгливо поинтересовался Фадж, поворачиваясь. - Из-за чего ты с утра пораньше…
- Да так, ничего особенного, просто мы взяли, да и заглянули к вам на огонек… Здравствуйте, мистер Фадж. - прозвучал голос, который точно не принадлежал ожидавшей министра гостье.
- Что…? - Мозг министра словно взболтали ложкой, а воздух в легких, такое впечатление, разом превратился в студень, не давая ни дышать, ни говорить.
На кожаном гостевом диване вольготно расположился Гарри Поттер, уже как почти полгода считавшийся то ли погибшим, то ли пропавшим без вести. А прямо посреди его обширного кабинета плотно примотанная веревками к тяжелому стулу с высокой спинкой, сидела, чуть трепыхаясь и крутя головой, Долорес Амбридж.
- А… нння.... - только и успел промямлить Фадж, напрочь выбитый из колеи от такого оригинального начала дня, как на него из ниоткуда бросилось нечто, больше всего похожее на громадную ожившую кляксу, состоящую из черной, блестящей слизи или смолы.
Министра, вмиг спеленатого по рукам и ногам, волоком протащило по всему кабинету и довольно бесцеремонно впихнуло в его же собственное кресло. Жуткая черная субстанция прилепила его к предмету мебели, как кокон, вдобавок закрыв рот выпущенным то ли щупальцем, то ли ложноножкой на манер амебы, и намертво зафиксированному Корнелиусу, только сейчас испугавшемуся по-настоящему, осталось лишь часто дышать через разувающиеся ноздри, и смотреть вперед.
А посмотреть там было на что - в кабинете Фаджа происходило что-то совершенно не укладывающееся в сознании руководителя высокого ранга. И дело было не в быстро и качественно зафиксированном министре в его же собственной резиденции, и не в прикрученной к стулу Амбридж. Но тот факт, что вчерашний ученик Хогвартса смог играючи проникнуть в самое сердце министерства — и это несмотря на все принятые меры по усилению безопасности, - и вдобавок легко захватить двух высокопоставленных чиновников… Вот это на веру поддавалось как-то с трудом.
Хотя, чем дольше Фадж глядел на медленно подходящего к пленнице Поттера, тем больше убеждался, что от того, прошлого Гарри, студента Гриффиндора, осталась хорошо если половина. А та, другая, неизвестно откуда взявшаяся половина, несмотря на маску расслабленного довольства, вызывала легкий озноб и неуютное сосание под ложечкой.
- Ну-с, мисс Амбридж, я, пожалуй, не буду вам льстить, говоря, что пришел сюда лично за вами. Дело у меня, собственно, к мистеру Фаджу, но раз уж вы имели неосторожность попасться мне в приемной, то отпускать вас просто так было бы… неправильно. И вот вы здесь, а я собираюсь, пользуясь случаем, напомнить вам все ваши нелицеприятное поведение и поступки. И прошлые и нынешние.
- «Приемная!» - мелькнула мысль у сопящего Корнелиуса. - «Он наверняка сделал что-то с моим секретарем, а я, старый дурак, не придал этому значения…»
Незваный гость тем временем склонился над плененной заместителем министра.
- Знаете, в цивилизованном обществе давно уже не стоит вопрос, имеет ли право мужчина поднимать руку на женщину. У нас, в Англии, джентльменское отношение к леди вообще поднято на безусловную высоту, вплоть до поговорки «Имеет ли право джентльмен бить леди козырным тузом?». И я целиком и полностью с этим согласен, поднятие руки на даму не делает чести ни одному мужчине, но с маленькой оговоркой - исключительно до той поры, пока дама и ведет себя как дама. Но если мы имеем в наличии вовсе не даму, а подлое, хитрое, жестокое, изворотливое существо, начисто лишенное всякой морали и которое не остановится ни перед чем, чтобы достичь своих целей, вот тут любые скидки на пол и возраст разом утрачивают всю силу. Во всяком случае, для меня, и Беллатрикс Лестранж в этом уже успела убедиться.
- Мне вот интересно… Вы боитесь боли? Простой, натуральной, физической боли, безо всяких там магических хитромудростей вроде «Круцио»? Мне кажется, что вы должны ее очень бояться. Вы так привыкли к «зонтику» своей должности, защищающей вас тени министра, что давно утратили всякий страх перед ответственностью за свои поступки. Вам даже и в голову не приходит, что вас тоже могут взять за кислород и спросить за все. Вернее, не приходило до этого момента. Знаете, я не очень-то люблю насилие само по себе. Но когда оно превращается в инструмент для воздействия на подобных вам зарвавшихся гадин, уверенных в своей безнаказанности, то я начинаю относиться к нему с нежностью, как хирург к любимому скальпелю. А до ваших заплывших салом мозгов и того, что у других людей называется душой, боюсь, иначе уже не достучаться, ведь даже кентаврам тогда это не удалось.
- Вы знаете, что это такое, мисс Амбридж? - и Поттер помахал перед ее носом прямоугольной блестящей металлической вещицей с закругленными краями и отверстием посередине.
- Это куттер, или, проще говоря, гильотинка для обрезки сигар, которые, оказывается, любит курить секретарь нашего уважаемого министра; я между делом позаимствовал ее с его стола. - Гарри быстро нажал на нее пальцами, и в отверстии, на секунду закрыв его, мелькнуло миниатюрное скошенное лезвие. - Нот вот в чем дело… С помощью этого приспособления можно обрезать не только сигары…
Поттер рывком выдернул из-под веревок правую руку Долорес, и быстро сунул в отверстие ее мизинец.
- Пункт номер один — вам не стоило в тот раз отправлять по мою душу дементоров. - голос юноши был спокоен и холоден.
Клац! Сработало лезвие, брызнула кровь, и на пол отлетел короткий мясистый палец, начисто отсеченный по вторую фалангу.
И без того выпученные жабьи глаза Амбридж вообще чуть не вывалились на щеки, ее лицо разом побелело, а на лбу, висках и верхней губе мгновенно вспухли крупные капли пота. Она громко замычала сквозь кляп и начала закатывать зрачки под лоб, но звонкая пощечина тут же вернула ее к действительности.
- Ну-ну-ну… - укоряюще проговорил Гарри. - Вам еще рано нас покидать, слишком рано. Вы, наверное, сейчас считаете меня монстром, кровожадным чудовищем? Вовсе нет… Хотя, какое мне дело, что думает обо мне такая, как вы? Сейчас гораздо важнее, что думаю о вас я, а вы очень постарались, чтобы при виде вас у меня возникали совершенно определенные желания.
И в стальные тиски попал уже безымянный палец подвывающей жертвы.
- Пункт номер два — ваше прошлогоднее присутствие в Хогвартсе. Травля неугодных преподавателей и учеников, выставление меня лжецом и сумасшедшим, ваше пыточное перо и почти примененный «Круцио», все это были тоже не самые удачные ваши идеи.
Клац! И на полу добавился еще один окровавленный обрубок.
На этот раз кожа лица извивающейся на стуле Долорес посерела, жирное тело дернулось, а по лицу обильно потекли слезы, размывая густо наложенную косметику, а заглушенные вопли стали на октаву выше.
Но Поттер словно не видел и не слышал всего этого.
В заляпанную красным вещицу просунулся отчаянно дергающийся средний палец.
- Еще я немного поинтересовался о вашей деятельности с начала этой войны, и разузнал столько всего… Лично вы, обладая властью, как старший заместитель самого министра, наворотили таких дел, что ваше директорство в Хогвартсе кажется мне теперь всего лишь детской игрой. Пытки по малейшему подозрению, посылание людей на верную смерть под угрозой заключения в Азкабан, и многое, многое другое… На ваших руках столько крови и грязи, что вам уже впору сменить сторону по линию фронта. Так что теперь — пункт номер три, и, пожалуй, самый интересный. - Гарри практически впился взором в трепыхающуюся Амбридж и очень мило улыбнулся. - Впереди у меня — еще семь пунктов.
Тихий хруст — и по полу покатился третий отрезанный кусок.
Мокрое лицо Долорес приобрело уже совершенно землистый оттенок, губы посинели, и, протяжно захрипев, она обмякла на стуле, оплыв, как квашня и уронив голову с подернутыми мутью глазами набок.
- Это еще что такое…
Гарри наклонил голову набок и недовольно нахмурился.
Он небрежно отбросил в сторону окровавленную железку и слегка вдавил в дряблую шею Амбридж два пальца, нащупывая биение пульса. И через несколько секунд вытер их об мантию уже безо всяких сомнений покойной заместителя министра.
- Ну, надо же… А наша дражайшая замминистра отдала концы. - Поттер имел вид немного удивленный и раздосадованный. - Похоже, сердце не выдержало. Странно… Подлые твари наподобие этой, как правило, имеют на удивление крепкое здоровье, а тут — сердце. Черт, как неудачно-то вышло, а…? А я еще хотел расспросить ее, что же все-таки с ней в тот раз сделали кентавры… - посетовал огорченный Гарри единственному зрителю, глядя на то, что еще совсем недавно было высокопоставленной министерской чиновницей.
Поттеру нисколько не было ее жаль — потому что по ее раскладу, он еще год назад должен был стать овощем после общения с дементорами, а это, согласитесь, несколько меняет дело и совершенно избавляет от лишней сентиментальности, равно как и от сочувствия.
- Ну да ладно, в таком случае надо прибраться за собой…
Вспыхнула пронзительная синь активируемого портала, и тело Долорес, как никогда сейчас похожее на дохлую жабу, с негромким хлопком исчезло вместе со стулом, как будто его здесь никогда и не было.
Закончив с Амбридж, напоминанием о которой не осталось даже пятна на полированном паркете пола, Поттер вытер руки, хрустнул пальцами и, не торопясь, направился к вяло подрагивающему в своем кресле министру.
«Мерлин великий и милосердный…» - шептал про себя Фадж, обильно взмокнув, как собака на кухне корейского ресторана.
Он был в курсе взаимоотношений Поттера и Долорес, произошедших на пятом году обучения, когда облеченная доверием министерская работница прибыла в Хогвартс на должность сначала наблюдателя, потом инспектора, а в последствии, пусть и ненадолго, но ставшая директором знаменитой школы Чародейства и Волшебства. Излишнее служебное рвение и уверенность, что министр всегда ее прикроет, довели Амбридж до применения весьма жестких мер по отношению к преподавателям и ученикам, «нелояльных к политике министерства». Абсолютно оправданных, с ее слов, разумеется. И вот теперь юноша расквитался с ней за почти год унижений и своеобразных методов воспитания. Правда, расквитался так, что изрядно поредевшие волосы министра против его воли вставали дыбом, а колотящееся сердце начинало сбоить, вызывая черные круги пред глазами.
Но дементоры с ней, с Амбридж; одновременно хитрая и ограниченная, прущая напролом Долорес уже давно тяготила Фаджа. Единственное, что удерживало Корнелиуса от того, чтобы избавиться от нее, это была ее фанатичная личная преданность и вера в его непогрешимость, как министра.
Но сейчас дело было вовсе не в этом. Просто Фадж как-то очень ясно осознал, что он в этом отношении тоже далеко не во всем белом. Сразу вспомнилось, как он вел себя с Гарри на том приснопамятном суде по случаю неправомочного применения колдовства, стараясь утопить его всеми доступными средствами по тактичному намеку кое-кого. Намеку, подкрепленному звонкой монетой.
«Проклятый Малфой!»
Как с его подачи была организована настоящая травля мальчика в «Ежедневном пророке».
Как он хотел арестовать его, когда вскрылось существование «Армии Дамблдора».
Легким утешением служило то, что он все-таки не пытал мальчика этим чертовым пером, но все же незавидная судьба помощницы говорила о том, что если он, Корнелиус Фадж, за все свои грехи сейчас отделается лишь утерей половины пальцев и сорванными от крика голосовыми связками — это будет его самой большой жизненной удачей.
Министр нервно сглотнул, мысленно готовясь к расплате.
Но Поттер, подойдя и опустившись в кресло посетителя по другую сторону стола, сложил руки на груди и вполне дружелюбно и беззлобно улыбнулся:
- Не бойтесь, мистер Фадж, я ничего с вами не сделаю. За вами тоже, разумеется, немало нехороших поступков и попорченной мне крови, но мне для удовлетворения вполне было достаточно видеть вас, сидящего тут с выпученными глазами, будучи абсолютно уверенным, что после этого трясущегося комка жира я примусь за вас. Ну и еще один маленький нюанс — сейчас мы нужны друг другу, хотя более заинтересованная в этом сторона все же именно вы, а почему - скоро поймете. Ну, так как, побеседуем?
Корнелиус торопливо кивнул.
- Ну, вот и отлично.
Та черная, липкая, шевелящаяся дрянь, приклеившая Фаджа к креслу и залепившая ему всю нижнюю половину лица вместе со ртом, с хлопком растаяла в воздухе, разваливаясь на облачка темного дыма, министр сипло вздохнул и принялся осторожно растирать занемевшие запястья.
- А вы… ты… действительно Г-Гарри Поттер? - неуверенно и боязливо спросил Фадж, еще не отошедший от сцены расправы.
Гарри рассмеялся:
- Я это, я. Самый настоящий и неподдельный Гарри Поттер, ну, разве что, немного изменившийся за это лето. Но даже если это был и не я, то неужели для вас есть большая разница, кто именно протянет вам руку помощи?
Глядя на удивленно вытянувшееся лицо Корнелиуса, Поттер покачал головой:
- Нет, нет, вы не ослышались. Я пришел именно помочь, ведь вы, если сказать кратко, увязли по самые уши.
Гарри чуть подался веред и, глядя собеседнику прямо в глаза:
- Я предпочту говорить ясно и прямо. Мистер Фадж, вы — политик. А это означает, что вы — лгун и обманщик. И когда вы не целуете детей перед фотокамерами репортеров «Пророка», вы отбираете у них последнюю конфету.
- Я не… - очень неуверенно попытался возразить Корнелиус, но Поттер не дал ему договорить, подняв ладонь кверху.
- Стоп. У меня совершенно нет ни желания, ни нужды стыдить вас или укорять. Просто этим я хочу сказать, что с вами, как с политиком, можно говорить прямо, без этих словесных экивоков и иносказаний. Давайте-ка взглянем правде в глаза и опишем ваше текущее положение.
- Вы, министр, - вздохнул Гарри как будто с сожалением, - сейчас больше всего похожи на старую табличку на дверях министерского кабинета, которую просто никто не торопиться убирать, надеясь, что это сделает новый хозяин. Ну, вы понимаете о ком это я…
- Вы все еще на посту, но от вас зависит все меньше и меньше. Аврорат еще исполняет спускаемые вами приказы, но как эти вояки относятся лично к вам? И как они вас называют между собой? От вас отвернулись все союзники и друзья, да и вряд ли они были вам действительно союзниками и друзьями, скорее, просто использовали вас в своих целях. А как только положение ваше пошатнулось, тут же дали задний ход. Вчерашние друзья и знакомые, льстецы и богатеи из чистокровных, все те, кто раньше с готовностью предлагали дружбу и оказывали, как это называется? А, «финансовую поддержку»! Все они разлетелись, как листья по ветру, оставив вас одного. И вы уже не раз и не два подумывали о бегстве. Ну что, я во многом ошибся?
Молчание Фаджа было красноречивее любых ответов.
- В принципе, бегство — тоже вариант, и не самый плохой, - пожал плечами Гарри. - Ваш пост недолго будет пустовать, по слухам, тот же Руфус Скимиджер просто рвется покомандовать на ваше место. Так что если хотите бежать — вперед, вас даже вряд ли станут потом ловить. Но вот в чем вопрос…
Поттер поставил на стол министра локти, опустив подбородок на сплетенные пальцы рук.
— А может, вы все же хотите и дальше побыть министром? Причем не тем перепуганным бюрократом, которым все видят вас сейчас, а именно Министром Магии с большой буквы? Хотите доказать всем этим разбежавшимся аристократам, лизоблюдам и толстосумам, что вас еще рано списывать со счетов, что старый английский бульдог еще имеет зубы и способен вцепиться мертвой хваткой, если его к этому вынудить? Хотите в один чудесный момент стать из запаниковавшего, некомпетентного, престарелого чиновника в дальновидного, хладнокровного и расчетливого руководителя, того, кто при помощи Мальчика-Который-Выжил сумел сокрушить Темного Лорда и спасти народ магической Англии, а может и всей Европы?
И Гарри замолчал, давая время Корнелиусу переварить услышанное.
- Потому что если хотите, я могу все это сделать.
Фадж хватал воздух открытым ртом. Приди к нему Поттер просто так, начни излагать подобное предложение о помощи, и разозленный министр через минуту потребовал бы, чтобы перегревшегося на солнце мальчишку выставили вон. Но произошедшее несколькими минутами ранее, поневоле заставляло относиться к его словам более чем серьезно, безо всяких скидок на шутки или розыгрыш.
А Гарри, следя за реакцией министра, хитро прищурился и щедро подлил маслица в огонь:
- Причем заметьте, в анналы магической истории, как победители Темного Лорда войдут именно эти два имени — Корнелиус Фадж и Гарри Поттер. А вовсе не Альбус Дамблдор и Гарри Поттер.
Это стало для министра последней каплей. Долгая карьера политика помимо всего прочего выработала у Корнелиуса инстинкт, почти безошибочное чутье угадывать, на чьей стороне выгода и сила. И теперь это его шестое чувство просто вопило, что именно этот вчерашний ученик с жестким, внимательным взглядом зеленых глаз, олицетворяет неведомую, грозную силу, способную смести всех их врагов и самое главное - вытащить его, Фаджа, из глубокой ямы, в которой он оказался. И министр не стал колебаться.
- Я согласен, Гарри, я на все согласен… Потому что все это уже невыносимо… Но… Зачем? Почему ты помогаешь мне? Ведь я…
- Да, да, мистер Фадж, вы совершили немало неумных и опрометчивых поступков. Но я прощаю вас, ведь вы на самом деле не злой человек. Я все понимаю. Ну, привыкли вы к власти, полюбили ее, с кем не бывает… А с этой дамой расстаться ой как тяжело, часто начинает мерещиться, что все вокруг хотят ее отбить, отобрать. Ну, натворили в горячке глупостей, так и тут ваша вина невелика — это ведь всё ваши советники, вроде той же безвременно нас покинувшей Амбридж, это же они постоянно дудели вам в уши, мешая принимать верные решения, а иногда и попросту вас обманывая. Да и профессор Дамблдор, пожалуй, все же чересчур заигрался в независимость, действуя вам на нервы. В такой обстановке любой начнет совершать ошибки. Но в целом и общем вы неплохой министр; страшно подумать, что бы произошло, будь на этом посту кто-нибудь вроде Малфоя. Он сдал бы всех на второй день войны, а вы худо-бедно, но держитесь…
Корнелиус Фадж сидел в кресле, кивал и неудержимо расплывался в блаженной улыбке. Слушать Гарри Поттера, обстоятельно и, что главное - очень убедительно оправдывающего его самого, было истинным наслаждением. После месяцев жизни в постоянно скрываемом страхе, посреди этих незаметно-колючих взглядов, глядя на этого так быстро повзрослевшего и ставшего довольно жутковатым юношу, внимая его спокойному, уверенному голосу, министр внезапно почувствовал себя настолько надежно и легко, что, казалось, сейчас воспарит под потолок, как перышко под действием «Вингардиум Левиосы».
- Мой мальчик… - голос Фаджа прерывался, а в глазах блеснули слезы, и Гарри всерьез заопасался, что Корнелиус в порыве чувств сейчас кинется его обнимать. - Прости меня за все… Ведь никто, никто меня не понимал… Один лишь ты…
Гарри прикрыл глаза, чтобы спрятать довольный блеск.
«Как же легко… Как легко манипулировать тобой, трусоватый, жадный до власти и эпатажа старичок. Дай тебе то, что ты хочешь сильнее всего на свете, помани сладкой приманкой, намекни что, утрешь нос самому Дамблдору, подтверди в твоих же собственных глазах, что ты ни в чем не виноват, что это те, другие, они - плохие и нехорошие, - и ты становишься как теплый пластилин…»
- Но Гарри, что мы можем сделать? - тем временем очнулся от острого наплыва благодарности Фадж. - Ты уверен, что для нас еще не все потеряно?
Поттер взглянул на него и даже немного проникся уважением. Все же многолетняя привычка к лицедейству была у министра просто потрясающая; еще несколько минут назад он разве что не ходил под себя от страха, потом готов был разрыдаться — и вот на тебе, уже с серьезным, вдумчивым, облеченным властью лицом готов обсуждать глобальные проблемы выживания магического сообщества.
- Абсолютно уверен. Время сейчас для нас самое наивыгоднейшее. Захватив Хогвартс, Вольдеморт, - при звуке произнесенного имени Фаджа аж передернуло, - уже на сто процентов убежден в своей победе; более того, всей своей ущербной душонкой жаждет, наконец, достичь ее одним-двумя мощными ударами по главным центрам сопротивления. По Министерству, например, или Аврорату. Вот тут-то мы его и подловим, сначала отбив массированное нападение, а потом проведя контратаку по наиболее важным точкам его армии.
- Но откуда мы узнаем куда бить? Или ты уже располагаешь такими сведениями? Да и откуда у нас силы для контратаки? Отряды авроров и так измотаны и редеют на глазах. Или у тебя есть и своя армия?
- Отвечаю по порядку. Сведений еще нет, но очень скоро я буду ими располагать. Армии у меня нет, есть небольшой отряд, но поверьте, в бою он стоит целой армии. Что же до авроров, они тоже нам понадобятся, и очень скоро. И поэтому у меня к вам, министр, первая просьба. Мне нужен официальный, подписанный вами и Визенгамотом документ, что я назначен… ммм… ну, скажем, советником при отрядах Аврората, подчиненных Аластору Хмури.
- Хорошо, Гарри, как скажешь, но боюсь…
- Я сам все отлично понимаю, - перебил его Поттер. - Нетрудно догадаться о реакции закаленных в боях авроров на известие, что им навязали в какие-то советники сопляка, пусть и известного на весь магический мир. Но будьте уверены, - и Гарри как-то совершенно хищно усмехнулся, - я смогу это уладить.
«Этот точно сможет…» - пронеслось в голове Фаджа.
- А, скоординировав свои планы с действиями наиболее боеспособных отрядов авроров, мы раздавим крупные силы Вольдеморта за месяц-другой, и поверьте - все те, кто сейчас шепчется за вашей спиной и раскачивают ваше министерское кресло, чтобы выкинуть вас оттуда, очень скоро будут с таким же усердием носить вас на руках и петь хвалебные оды вашему гению.
- А что же ты попросишь взамен?
- Да сущие пустяки, министр, - Поттер небрежно махнул рукой. - Победа над Вольдемортом — сама по себе лучшая награда. Что же до лично моих интересов… Я оставлю за собой право иногда, в виде исключения, давать вам советы, как поступить в том или ином случае. В общем, все то же, что вы изредка делали для ваших прошлых «друзей». Зато вы будете пожинать лавры славы, обретете искреннее уважение и непререкаемый авторитет среди всех волшебников, и без сомнений останетесь руководить министерством. И, скорей всего, даже пожизненно. За все это я прошу весьма небольшую цену, не так ли?
Корнелиус, заворожено глядя на Гарри, снова молча кивнул.
- Превосходно. Итак, бумага должна быть, желательно завтра. Пока все. Ведите себя, как и раньше; не обращайте внимания на разные мелочи вроде шепотков по углам. И помните — пока вы на моей стороне, бояться вам нечего. Ваша главная задача — во всем мне подыгрывать, так что будьте к этому готовы. Будьте готовы вскоре подтвердить, что ваше тихое паникерство — на самом деле лишь способ ввести врага в заблуждение и выгадать время. Что продвижение армии темных магов и подчинение ими целых районов — печальная, но вынужденная мера для выманивания главных сил противника, а отсутствие серьезного противодействия — лишь способ заставить Вольдеморта потерять осторожность. При вопросах о новейших магических разработках, ставших подспорьем в победах — с многозначительной миной отказывайтесь от комментариев, ссылаясь на государственную тайну. Делайте что хотите, но заставьте Отдел Тайн поддерживать вашу игру. Короче, не мне вас учить актерскому мастерству и искусству пудрить мозги публике и прессе. Ну а славу, сенсационные репортажи с нашими именами на передовицах и рукоплескания граждан я вам вскоре гарантирую. Ах, да! Вы меня очень обяжете, если официально реабилитируете Сириуса Блэка, ведь уже известно, что настоящим предателем моих родителей был Питер Петтигрю. До завтра, мистер Фадж.
Гарри Поттер встал, пошел в сторону выходной двери, но, не дойдя, исчез в синеватой вспышке неведомого символа, возникшего прямо на полу.
Фадж икнул, глядя ему вслед, схватил волшебную палочку и нетвердой от волнения рукой сотворил себе двойную, нет, тройную порцию огневиски. Глотнув крепкого напитка, обжигающей струйкой скользнувшего в желудок, он расслабленно откинулся на спинку кресла, пребывая в полном смятении чувств, главными среди которых были неописуемая радость… и злорадство.
«Ну, вот теперь посмотрим…» - мстительно подумал он, мысленно обращаясь к тем, кто повернулся к нему спиной в трудный час.
Но, несмотря на острое желание пуститься в пляс прямо в кабинете, где-то на самом краю сознания Фаджа скреблась мысль, что он, похоже, заключил сделку с дьяволом.

Их собрали на старой, давно не используемой базе Аврората ближе к вечеру, когда полуденный зной давно спал, а легкие порывы ветра, накатывающие на открытой местности даже во время полного безветрия, только начали нести тень грядущей ночной прохлады.
Почти полторы сотни разновозрастных мужчин и горстка женщин, чем-то неуловимо похожих друг на друга. Может, одинаково впечатавшейся в лица хронической усталостью и недосыпанием, может неброской, не стесняющей движений одеждой, виднеющейся из-под форменных мантий с различными нашивками. А может быть схожестью выражения глаз — упрямом, несгибаемом, с твердым прищуром смотрящих вперед. Глаз людей стоящих на переднем крае тяжелой войны с превосходящим противником, но, тем не менее, не утративших боевого духа, людей, готовых скорее погибнуть в бою, чем признать поражение и сложить оружие.
Это были авроры. Те самые три отряда отборных магов, общее командование которых, изрядно нажав на министерство, возглавил Аластора Хмури, и которые стали настоящей костью в горле наступающей армии Вольдеморта. Вездесущие, неуловимые, почти неистребимые, закаленные победами и утратами, они могли бы и сами выиграть эту войну, будь их хотя бы в три раза больше. Но их враг был гораздо более многочислен, чем полторы сотни храбрецов, и далеко не все из числа противников были людьми, так что максимум, на что их хватало, так это на сдерживание Вольдемортовых орд. И они держали натиск, заставляя врага дорого платить за каждый шаг продвижения вперед, но и сами при случае не разменивались на цену. Кто-то погибал, кто-то, не выдерживал, ломался и уходил, но те, кто оставались…
Ни одно живое существо не рекомендуется загонять в угол или прижимать спиной к стене. А уж если даже крыса, загнанная в безысходную ситуацию, способна навести страх на гораздо более крупного врага, то что уж говорить о человеке, вооруженном тем, чего нет и быть не может у животных — разумом, свободной волей и верой в идеи, зачастую пересиливающей даже могучий инстинкт самосохранения. Верой в то, что они воюют за правое дело. А если добавить еще и мотивацию из оставшихся за спиной мирных домов, жен и детей, то получившаяся смесь выйдет и вовсе гремучей.
Так что эти отчаянные дамы и джентльмены уже давно не боялись ни бога, ни черта, ни самого Вольдеморта, а при случае преподали бы мастер-класс французских поцелуев даже дементорам.
Построенные тремя группами, по числу отрядов, на поле, служившем когда-то для отработки боевых заклинаний, они переминались с ноги на ногу, осматривали окрестности с уже намертво въевшейся привычкой оценивать возможности обороны или наступления.
Они негромко беседовали друг с другом, а кто-то, недолго думая, уже привалился к нагретому за длинный день солнцем пригорку с надеждой вздремнуть хотя бы минут двадцать. Зачем их всех собрали сюда, сдернув с пунктов наблюдения и временных точек дислокации, не знал никто. Но это, в принципе, было и не так уж важно — командиры отрядов и отделений, имеющие столь редкие в наши дни волшебные зеркала связи, в случае прорыва или нападения тотчас получали информацию от наблюдателей, и могли немедленно аппарировать со своими людьми в любую точку страны. Вот такая была эта война, без линии фронта, везде и нигде, когда враг мог оказаться и впереди, и за спиной.
Наконец, от одиноко стоящего одноэтажного здания, где в былые времена хранился различный тренировочный инвентарь, показались три фигуры. Одна широкая, приземистая, чуть подпрыгивающая при ходьбе, однозначно принадлежала их командиру, Аластору Хмури, которого подчиненные за глаза звали либо просто «Хмури», либо «наш старик».
Этот неулыбчивый, вечно насупленный, искалеченный ветеран множества битв с темными магами, давно снискал нешуточное уважение, и даже почитание среди своих подчиненных. Богатейший личный опыт, знание тактики и выстраивание хитроумных комбинаций, позволяющих почти на равных воевать против численно превосходящего противника, вызывала гордость среди его людей и мучительную изжогу у командиров отрядов Темного Лорда от одного только его имени. А, видя, как Аластор, несмотря на увечье, одним из первых кидается в бой, многие авроры с уверенностью говорили, что наш старик даже на своей деревянной ноге еще спляшет джигу на косточках Вольдеморта.
По мере приближения Хмури строй выровнялся, спящих растолкали, разговоры почти утихли. Все внимательно рассматривали двоих незнакомцев, вернее, незнакомца и незнакомку, идущих вместе с их командиром.
Девушка чуть выше среднего роста с почти белыми волосами, схваченными «хвостом» на затылке и одетая в несколько странные одежды с местами просвечивающей через разрезы ткани синеватой сталью, несла в руках холщовый мешок, а за ее спиной виднелся необычный посох, как бы расплющенный с одного конца.
Юноша же… Темноволосый, в круглых очках, тоже не низкий, выше девушки, пожалуй, на полголовы, сложен, как легкоатлет, а одет в широкие штаны, заправленные в шнурованные ботинки на толстой подошве, серую футболку и полотняную безрукавку с множеством карманов. И что самое необычное - парень держал в руках самый настоящий японский меч, только очень уж длинный.
Тут взгляды любопытствующих переместились вновь на их командира — уж больно непохоже сам на себя он сейчас выглядел. Волшебный глаз Аластора Хмури с жужжанием выписывал замысловатые восьмерки и очерчивал шестиугольники, здоровый же хмурился еще больше обычного, а сам вышагивающий на протезе Аластор через каждые два шага фыркал, крутил головой и отдувался, как будто хватил стакан неразбавленного спирта. Становилось похоже, что неизвестные гости сообщили ему что-то такое, что привело старого служаку в состояние легкого обалдения, насколько это вообще свойственно Хмури.
Но такие ли гости были неизвестные?
Аврорам по долгу службы положено иметь острый глаз и хорошую память, так что когда процессия подошла совсем близко, то сразу несколько человек узнали в юноше, пусть довольно повзрослевшего, но…
- Да это ж Гарри Поттер! - неуверенно вырвалось у кого-то, первого озвучившего догадку многих, и строй сразу загудел, как растревоженный улей.
- Что? Серьезно?
- Да нет, он же вроде погиб… Или пропал…
- Ага, как же, больше верь слухам… Вольдеморт обязательно бы тогда похвастался телом на всеобщее обозрение.
- Да нет, вроде похож. Точно он!
Приблизившийся Гарри, услышав разговоры, молча приподнял ладонью волосы со лба, открывая всем известную отметину. Строй одобрительно заворчал — появление Мальчика-Который-Выжил все сочли добрым знаком, хотя никто пока и не подозревал, в каком качестве он тут появился. Но даже сам факт того, что он жив и здоров, заметно поднял всем настроение, потому что всем присутствующим он был известен как пока единственный победитель Темного Лорда. И появление такого человека даже в виде «талисмана на удачу», не могло их не радовать.
Тем временем Хмури вышел вперед и поднял вверх руку, свободную от костыля. Разговоры мгновенно стихли, и воцарилась тишина. Старый аврор прокашлялся, и начал:
- В общем, так… Все вы знаете, как я отношусь к министерству и ко всем их дурацким затеям. - И тут же сам ответил, рявкнув, - В гробу я их всех видел!! В гробу и светлой обуви! Жалкие, никчемные, только и умеющие, как присылать свои глупые циркуляры и требовать от нас невозможного! Так, стоп… В общем, на этот раз они прислали нам Гарри Поттера и хотят… Гм…
Аластор, никогда особо не умеющий произносить речи, еще больше насупился, пытаясь подобрать нужные слова и не сорваться в ругань в адрес министерских шишек.
Гарри решил, что старику, пожалуй, стоит помочь.
- Мистер Хмури, сэр, позвольте, я сам попробую…
- Ну, давай, - легко согласился тот.
Поттер сделал пару шагов и заложил руки, сжимающие меч за спиной.
- Здравствуйте, дамы и господа. Я, как многие из вас уже поняли, — Гарри Поттер. И у меня имеется бумага, подписанная министром Магии Корнелиусом Фаджем и одобренная Визенгамотом, согласно которой я направлен к вам в роли советника.
Эти слова оказали именно то воздействие, которого так боялся Фадж. Большинство авроров разом возмущенно заговорили:
- Что?!
- Это что за выдумки такие?
- Да они там в своем министерстве, видать, совсем ополоумели!
- Фадж окончательно спятил от страха — скоро он к нам бывших школьников Хогвартса присылать начнет, лишь бы подольше удержать свой жирный зад в министерском кресле!
- Парень, посылай его к чертовой бабушке, он уже никто и звать его никак!
- Пускай подотрется своей бумажкой!
Гарри слушал весь этот поток, силой сдерживая улыбку. Да, чувствовалось, любили авроры свое верховное руководство, просто души не чаяли… А то, что все думали о нем, исключительно как о жертве истерии и самодурства министра, отправившего бедного мальчонку на убой, вызывало в душе «жертвы» искреннее веселье. Но надо было прекращать этот балаган, и, похоже, Хмури тоже это понял. Он махнул своей волшебной палочкой, в воздухе громко хлопнуло, и все затихли.
- Я в целом и общем понимаю ваше мнение о министре и его чиновниках, но, боюсь, в данном случае вы не правы. - И Гарри поправил очки. Дело предстояло далеко не простое и не очень приятное — убедить этих людей в том, чего никогда не было.
- Министр вовсе не настолько глуп, как вам кажется. Вы же знаете, что министерство буквально нафаршировано не одним десятком шпионов Вольдеморта, так что прикинуться до поры до времени ни на что не годным паникером в таком окружении очень даже полезно. Ну а ваша реакция лучше всего доказывает, что притворство удалось. Однако время маскарада закончилось. То, что меня послали к вам именно сейчас, говорит о том, что настала пора переходить к решительным действиям.
- Ты что, хочешь сказать, что все это время Фадж не был простым перетрусившим политиканом, а просто умело им притворяется? - раздался насмешливый голос. - Тогда он просто мастер перевоплощения!
- Именно так. Был один момент, когда министр несколько растерялся, но, собравшись с мыслями, он разработал довольно хитроумный план, использовав даже этот свой промах. И первым его пунктом было именно поддержание мнения о себе, как о трусоватом старике, трясущемся прежде всего об ускользающей из рук власти. Ведь такого никто не воспримет всерьез, к нему будут относиться как к почти пустому месту. И уж точно не будут ждать с его стороны сокрушительного удара.
- Да что ты порешь, сопляк?! - выразил кто-то свое возмущение. - Тебе что там, в министерстве, совсем мозги прополоскали? Какие еще планы?! Этот сморчок за всю войну не отдал ни одного толкового приказа, все вещал какую-то хренотень, а нам приходилось все решать самим! Валил бы ты отсюда, министерский выкормыш!
Антипатия авроров к министерству на деле оказалась еще сильнее, чем рассчитывал Поттер. Надо было что-то делать…
- Полегче в выражениях, господа! - понизил голос Гарри, пересиливая ставшие недовольными выкрики собравшихся. На его лицо упала тень, очки пронзительно блеснули, а сам он как будто разом стал выше и шире в плечах. - Вы что, думаете, пока вы проливали кровь, свою и чужую, все остальные поголовно прятались по домам и пудингами отъедались? Так вот, ставлю вас в известность - это не так.
Но этого было недостаточно. Стая, а эта группа авроров была сейчас, скорее, именно стаей волкодавов, сбитой и сплоченной - она уважает силу, а не слова и логические аргументы.
Гарри, как заправский барабанщик, крутанул в пальцах свою волшебную палочку и вскинул ее, наводя на стоящий в паре десятков метров покосившийся деревянный щит, на котором ранее вывешивались объявления и расписания занятий групп авроров-курсантов.
На конце его палочки замерцала багровая сфера, лопнула и с визгом выплюнула сноп закрученных потоков огня, разнеся старый стенд в тлеющие щепки. Это было все то же заклинание Огненных Копий, Хононо Яри, из арсенала японских магов, под которое в свое время чуть не угодил Малфой в процессе пошедшей вразнос учебной дуэли на уроке у Флитвика.
Многие авроры машинально схватились за свои волшебные палочки. Мощное, неизвестное даже опытным аврорам, да к тому же выполненное невербально заклятие, заставило многих взглянуть на пришлую знаменитость несколько по-другому.
- Так я, с вашего позволения продолжу. - Поттер сунул свою палочку в карман. - Довожу до вашего сведения служебную информацию, которую вам, вообще-то знать совершенно не положено. Еще несколько месяцев назад при одобрении министерства Магии была создана отдельная группа волшебников для полевых испытаний новейших магических разработок в области боевой магии, и не только ее. Все проводилось в полной секретности, об этом нет даже ни одной официальной бумажки, так что придется вам пока поверить мне на слово. В него вошли я, и еще около десяти человек, и мы уже несколько месяцев прореживаем вольдемортово войско, и, смею надеяться, делаем это весьма небезуспешно. Наверняка кто-нибудь из вас уже видел этот символ, или слышал о нем. И зеленую черепушку, висящую неподалеку.
Гарри шевельнул рукой, полыхнуло пламя, и на земле перед вновь дернувшимися аврорами появился глубоко выжженный в земле символ из трех квадратов.
- Что скажете, господа?
Изумленное молчание было ему ответом. Очень многие из присутствующих, уже не раз, и не два выдвинувшись со своим отрядом по сигналу о возникновении метки Вольдеморта, натыкались лишь на опустевшие места скоротечных сражений, где в сочетании с парящим Смертным Знаком всегда имелся этот неведомый символ. На стене здания, глубоко выжженный на земле или вырезанный на полу. И уже спустя очень короткое время все знали, что там, где появился он, остались только лишь трупы врагов, убитых в жестокой, беспощадной манере.
- Это — знак моей боевой группы, - жестко и вызовом произнес Поттер, забыв про всякую мягкость речи - иначе этих загрубевших на войне людей было не продавить. - И мы не меньше вас ненавидим всю эту падаль, заполонившую нашу страну. Это лично я перебил всех Упивающихся в особняке Розье полгода назад, кому особо интересно - можете узнать подробности у вашего командира, ему довелось там побывать, - и Поттер кивнул в сторону Аластора Хмури.
- Это мы развесили по деревьям тушки этих гадин в лесу под городом Корби. Это мы оставили после себя лишь груду мяса возле маггловской деревни Тиллсхед, которую они решили сжечь. Вам нужны еще названия? Уитчерч, Клотон, Матлок, Готленд, Нотумберленд, Меррик, Саутдин, Форт-Уильям — записывайте, проверяйте, наверняка в Аврорате есть подробный список мест, где были зафиксированы ничем необъяснимые уничтожения Упивающихся Смертью.
- Вы что, и вправду решили, что Фадж послал к вам мальчика для извинений? Если это так, то все вы заблуждаетесь. Я, вернее, мы, искренне уважаем всех вас, стоящих здесь, и тех, кто погиб в боях. За то, что вы все выстояли и не сломились перед Упивающимися, оборотнями, великанами, дементорами и прочей нечистью. За то, что вы делали, делаете, и еще будете делать, чтобы добыть мир. Но у всех нас общее дело и общий враг. И у вас, и у меня, и у министерства.
«Бог ты мой, вру, как по писаному…» - поразился сам себе Гарри. - «И, главное, кому? Самым честным, преданным людям, готовым и так стоять до последнего… Вру, чтобы выгородить какую-то недалекую чиновничью серость, чтобы она остаток своей не особо ценной жизни могла продолжать тереться ягодицами об полюбившееся кресло…» Он вспомнил, как оправдывал министра в его же собственных глазах, и ощутил во рту неприятный привкус, который бывает по утрам, когда еще не почистишь зубы. «Так вот это, значит, и есть вкус высокой политики? Нет, увольте меня от этой радости, нет у меня никакого желания приобщаться к этому надолго. Но в данном случае уже ничего не поделаешь, придется идти до конца. Переживем, зато в итоге все эти люди, да и вообще все волшебники получат то, что хотят больше всего — победу и мир».
Гарри вздохнул, и начал заново, уже более спокойно.
- Я отлично понимаю, что вы все сейчас думаете. Что министерство магии и лично Фадж выкинули очередной идиотский фортель, прислав вам пусть и всем известного, но пацана, да еще и в роли какого-то советника. Который тут же начинает нести полную галиматью, выставляя придурка-министра чуть ли не военным гением. Так все выглядит с вашей точки зрения. Но видимое далеко не всегда соответствует действительности, а вы, служащие силового подразделения министерства Магии, мне казалось, лучше всех должны понимать, что такое секретность, государственная тайна, и особенно — общая стратегия войны, из-за которой часто приходится идти на малоприятные меры и чем-то жертвовать, чтобы в итоге победить. Давайте-ка об этом и поговорим, а потом посмотрим, изменится ли ваше мнение о происходящем.
Гарри неторопливо пошел вдоль стоящих людей.
- Все вы — элита Аврората, причем элита не кем-то назначенная, не отмеченная грамотами и значками, а выбранная самым суровым экзаменатором — войной. Вы все выжили, ваши враги - нет, а вы продолжаете сражаться, выживая вновь и вновь. У вас есть сила, боевой опыт и убеждения, за которые вы при необходимости готовы умереть. И это самое главное. Единственный ваш минус — вас мало, гораздо меньше, чем нужно для победы над теми, кто собрался на другой стороне. Если все оставить, как есть, шанса на победу у вас, как ни прискорбно это говорить, нет. Но в корне этого расклада лежит и ответ, как изменить его в вашу, а точнее, в нашу пользу. Если не превосходишь врага количественно — превзойди качественно. Но сразу возникает вопрос «Как?»
Поттер остановился, намеренно затягивая паузу.
- Так вот, все это время, пока вы сдерживали наступление врага, в министерском Отделе Тайн готовился ответ на этот вопрос. Каждый из вас в бою уже и так стоит двоих-троих шавок Вольдеморта, а с помощью этих, наконец, увидевших свет изобретений, эти цифры можно будет смело умножить на два, три, а то и больше. Впрочем, довольно слов, как говорится «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать…»
Он окинул взглядом первую шеренгу стоящих и остановил свой выбор на крепко сбитом авроре лет сорока пяти, правую щеку которого стягивал недавно залеченный ожог, скорее всего от прошедшего вскользь огненного заклинания.
- Вот вы, сэр. Как вас зовут?
- Малькольм Тиббс, - коротко ответил аврор. Его глаза глядели на Гарри внимательно, но с изрядной долей неприязни.
- Очень приятно. Я заранее извиняюсь за вопрос, но вы достаточно хорошо владеете заклинаниями… Ну, например, «Бомбардо», «Инсендио» и «Экспеллиармус»?
- Разумеется, - фыркнул Тиббс. - «Да он что, издевается? Этим заклинаниям учат даже не на первом курсе школы авроров, а в Хогвартсе!»
А Поттер тем временем не унимался:
- Ну, я даже не сомневался… А вы не могли бы продемонстрировать их? Ведь мы же все-таки на тренировочном поле. Вон, - указал он на стоящий в тридцати шагах слегка обветшалый, но еще крепкий манекен с имитацией волшебной палочки в руке, - по нему - «Экспеллиармусом». По вон той кирпичной стенке на полосе препятствий - «Бомбардо». А туда, - и палец Поттера указал на врытый в землю высокий деревянный столб добрых полметра в поперечнике, - «Инсендио». Будьте добры.
Малькольм скривился в недовольной гримасе. Ему, проверенному в боях аврору, мальчишка предлагал какой-то дурацкий экзамен, не дотягивающий уровнем даже до школьной ЖАБы. Он перевел взгляд на Хмури, тот кивнул, и Тиббс подчинился.
Мужчина неторопливо, не глядя на мишени, вышел из строя и никто даже не успел увидеть, как вылетевшая из рукава волшебная палочка оказалась зажата в его руке.
- «Экспеллиармус»! - и манекен, пронзительно скрипнув давно не смазанным пружинным шарниром, опрокинулся к земле, обозначив падение воображаемого противника, и тут же вернулся в исходное положение, лишившись имитатора палочки, прилетевшего к ногам волшебника.
- «Бомбардо»! - и в слоеной кладке стенки заклинание пробило дыру метр на метр, расшвыряв с другой стороны выбитые кирпичи.
- «Инсендио»! - узкая струя огня лизнула древесину, затрещавшую, задымившуюся и тут же покрывшуюся россыпью тлеющих угольков.
Аврор замер, потратив на три заклинания не больше четырех секунд.
- Отлично, мистер Тиббс, отлично. Ничего другого я и не ожидал, - совершенно искренне сказал Гарри.
Малькольм лишь хмыкнул, подразумевая, что все это мелочь, даже не стоящая похвалы.
А Поттер тем временем подобрал палочку манекена, вставил ее обратно в деревянную руку и вернулся обратно.
- Минуточку, мистер Тиббс, не уходите, - окликнул он повернувшегося было аврора. - Рен!
Неизвестная всем девушка подошла к Гарри, и он запустил руку в один из ее мешков.
- А теперь наденьте вот это на вашу волшебную палочку и попробуйте еще раз. - И Поттер протянул Тиббсу короткую, сантиметров десять, полую трубку из материала, похожего на серый эбонит, всю сплошь испещренную неизвестными письменами.
Малькольм взял ее, повертел в руках, и надвинул на свое оружие. Трубка была легкой, чуть конусовидной, и потому села на сужающуюся к острию палочку плотно и впритирку, дойдя краем до самой рукояти.
- Подошла? Крепко сидит? - поинтересовался Гарри, подойдя вплотную, чтобы взглянуть. Типс лишь кивнул.
- Тогда колдуйте. Только… чуть поосторожнее на этот раз.
Дважды просить не пришлось.
- «Экспеллиармус»! - символы на трубке вспыхнули неярким бирюзовым светом, воздух возле острия палочки задрожал, и в тут же миг несчастный манекен, верой и правдой служивший тренировочным пособием не один год, с шумом сорвало с крепления и отшвырнуло на десяток метров. Фальшивая же палочка, которая по законам заклинания «Экспеллиармус» должна была упасть под ноги атакующего, с пронзительным свистом арбалетной стрелы пролетела рядом с инстинктивно отшатнувшимся Тиббсом, и скрылась в неизвестном направлении.
- Э-это что такое? - пробормотал пораженный аврор, по-новому разглядывая свою палочку. Выражение скуки и недовольства испарились с его лица как по мгновению ока.
- Давайте дальше, мистер, - подбодрил его Поттер. - Все объяснения позже.
Уже слегка опасливо поглядывая на свое оружие, он поднял его и произнес заклинание:
- «Бомбардо»!
Если прежняя его атака пробила в стене дыру, то эта смела ее всю. По добротно сложенной в несколько рядов кирпича стене словно ударил исполинский молот, перемоловший ее в груду разлетевшегося щебня и облако пыли.
Если первый, не влезающий ни в какие рамки «Экспеллиармус» прошел в полной тишине, то теперь по рядам собравшихся пронесся дружный вздох. Авроры сломали строй и окружили Малькольма и Гарри широким полукругом.
А Тиббс, уже распробовавший новую силу своей палочки, не стал дожидаться команды.
- «Инсендио»! - уже не проговорил, а прокричал он, делая выпад вперед. Снова вспышка символов на окольцевавшей его палочку чудесной трубке, и вылетевшее заклинание дало бы честь выдоху дракона, или, если угодно, залпу маггловского военного ранцевого огнемета. Одиноко стоящий деревянный столб попросту растаял в ревущем потоке оранжевого пламени, оставив после себя лишь жалкий догорающий пенек и россыпь дымящихся головешек.
- Ну что, объяснить вам, что это такое, или все уже догадались? — довольно поинтересовался Поттер, выйдя вперед.
Все совершенное просто.
Занятные маленькие трубочки были обыкновенными амплиферами, усилителями любого проистекающего по ним волшебства, правда, работали они на принципах магии, которая никогда не практиковалась в мире людей. Что Гарри, конечно, и не думал говорить тем, кого собирался ими вооружить. Более того, в рамках плана «Спасение Фаджа», они выдавались за некое секретное оружие, созданное министерским Отделом Тайн. Хотя, по правде говоря, чтобы разработать эти усилители и адаптировать их к уровню магии Земли, Поттеру понадобилось провести немало времени в Даймоне, испортить десяток палочек, и даже привлечь в виде помощницы Гермиону. Которую все же пришлось пустить в информаторий Эрц-Хаора, где девушка от ТАКОГО обилия ТАКИХ сведений чуть не превратилась в бессвязно бормочущую дурочку с глазами по диагонали. А вытаскивать ее оттуда потом пришлось разве что не за ноги.
Зато результат того стоил, благо раздел даймонской магии, относящийся к разнообразным усилениям прилагаемых заклинаний, был широк, как никакой другой. Этот ход решал главную проблему — как быстро, не тратя драгоценное время на подготовку, получить пусть не личное, а хотя бы союзное, и главное - уже опытное войско, пусть и не дотягивающее до уровня Гарри и его друзей, но вполне способное успешно бить врага не числом, а умением. К тому же Поттер был уверен, что, получив усовершенствованное оружие, люди, сплотившиеся вокруг Хмури, применят его должным образом. И против конкретного врага.
- Этот предмет, надеваемый на волшебную палочку, приблизительно в пять раз усиливает любое используемое заклинание, - тоном лектора произнес Гарри. - «Дифифендо» и «Бомбардо» становятся способны разрушать почти все, заклинанием «Инсендио» можно прожечь даже камень, а элементарный «Экспеллиармус», как вы видели, оставляет мишени очень мало шансов остаться непокалеченной. «Круцио», накладываемое модифицированной палочкой, стало практически равноценным «Аваде Кедавре», выжигая всю нервную систему целиком, а уж сама «Авада»… Ей теперь можно бить по площадям.
Гарри запустил руку в мешок, который держала его спутница по имени Рен, и вытащил полную пригоршню таких же трубок, что красовалась теперь на палочке Малькольма Тиббса.
- Как вы полагаете, если каждый из вас получит такую штучку, это поможет нам победить?
На столпившихся авроров, право, стоило посмотреть.
Сколько раз в бою они были готовы проклясть этих длиннобородых магов-теоретиков, за столько лет не придумавших заклинаний мощнее тех, что уже были давным-давно известны. Этим поседевшим на сидячей работе старым хрычам почему-то никак не приходило в голову, что им, аврорам, являющимся и полицией, и армией в одном лице, жизненно необходимо иметь магический арсенал, хоть в чем-то превосходящий силы потенциального противника. А когда пришла пора, то именно аврорам пришлось оплачивать их недальновидность кровью и жизнями, потому что если обе стороны владеют практически одинаковым оружием, то почти наверняка победит та, у которой больше солдат. Опыт и умение тоже играют свою роль, но не когда общее соотношение сторон почти один к десяти. На поле боя ни один солдат-ветеран с автоматом не справится в одиночку с десятком средне подготовленных пехотинцев-автоматчиков. Но вот если его вооружение будет на качественно ином уровне…
А этот очкастый парень, чьи слова поначалу были восприняты всеми с изрядной долей недоумения, скептицизма, а потом даже злости, держал на раскрытой ладони именно это.
Выходило, что министерские ученые головы все же не зря ели свой хлеб. А Фадж действительно не такой уж дурак, вовремя привлекший Поттера, магов-ученых, разработавший план, введший в заблуждение не только врагов, но и друзей, и пусть ценой ощутимых потерь, но выгадавший время, необходимое для создания секретного оружия, способного свести на нет численное превосходство врага.
Уговаривать никого не пришлось. Каждый аврор получил по трубке-усилителю, а что началось потом, было вполне предсказуемо. Заброшенный тренировочный полигон через каких-то полчаса имел такой вид, как будто по нему от души отработала маггловская артиллерия, чередуя фугасные и зажигательные снаряды. На поле горело все, что могло гореть, а на земле не осталось и живого места; все же сто пятьдесят матерых авроров, дорвавшихся до действительно мощного оружия, с новой силой вдохнувшее в них веру в победу — это вам не шутки.
- Ну что, господа, полагаю подарки от Отдела Тайн, пусть и доставленные не на Рождество, а в середине лета, пришлись вам по вкусу, - громко пробурчал Хмури, когда его личный состав, раскрасневшийся от активного колдовства и возбуждено переговаривающийся, вновь собрался по группам. - Но это еще не все. Гарри, продолжай.
- Оружие — вещь неплохая, - дождавшись тишины, произнес юноша. - Но это только средство, цель же — победа над Вольдемортом. Надо в кратчайшие сроки доказать этому змеелицему ублюдку, что он был глубоко неправ, полагая, что тут его с покорностью вознесут на трон на своих головах. А тем, кто пошел за ним, необходимо ясно дать понять, что с Вольдемортом им по пути только в одном направлении — в могилу. Авроры дружно заухмылялись, и наверняка где-то там, далеко, Том Реддль икнул, закашлялся или споткнулся, потому как если столько людей одновременно думают об одном и том же, то мысль вполне может стать и материальной.
- Наш Великий Темный Лорд сейчас, небось, сидит в Хогвартсе, и считает свою победу лишь вопросом времени, но это лишь ему так кажется. Реальность будет к нему гораздо более сурова. По данным, источник которых я не буду оглашать, в течение этой или максимум следующей недели произойдет крупное нападение на один из объектов, критически важный для противостояния. Это будет либо штаб Аврората, либо какая-нибудь крупная его база. Удар будет действительно силен, Вольдеморт в этот раз не будет распылять силы. Но момент, когда они нападут, будет началом их конца, потому что эта атака обернется их первым крупным поражением. Благодаря нам всем, разумеется. А потом придет время самого приятного - ответных ударов с нашей стороны. По их базам, по их складам, норам и схронам. Но сейчас самое главное — отбить первый удар, выбить как можно больше живой силы, деморализовать их, ведь все они пришли сюда в расчете почти задаром получить кусок власти, клочок земли, горсть золота, но что-то мне подсказывает, что весь этот сброд вряд ли готов за это умирать… Так что вам надо пока заново привыкнуть к вашим усиленным палочкам и быть наготове, все решится самое большее в ближайшие полторы недели.
Гарри подошел к Рен, уже собираясь уходить, но потом снова повернулся и посмотрел на стоящих авроров. Это были все те же лица, уставшие, с прорезавшимися ранними морщинами и сединой, лица людей видевших и испытавших слишком много того, чего нормальному человеку лучше никогда и не видеть. Но теперь их роднило и кое-то новое — зажегшаяся надежда, или нет, скорее уверенность, что последнее слово в этой битве будет все же за ними.
- И не забывайте, я — Гарри Поттер. Один раз, когда мне было два года, я уже победил Вольдеморта. Так неужели теперь, когда мы все вместе, он сможет взять верх? Да никогда!

- Отдохнуть и развеяться? - немного удивленно поинтересовался Норт, счищая кожуру с апельсина аккуратными круговыми движениями заостренных кончиков пальцев своей новой руки.
Вся компания, сидя за общим столом, уже заканчивала ужин, переходя к чаепитию и десертам. К вящей радости Добби, тут никто не страдал отсутствием аппетита — ели все, хвалили и всегда просили добавки.
- Ну да, почему бы и нет? - Гарри положил вилку на опустевшую тарелку, отодвинул ее, и прихлебнул горячего чая из объемистой кружки. Традиционные чайные чашки он не очень-то любил — чай в них всегда как-то слишком быстро заканчивался, да и остывал почти сразу.
- Министр, считай, у нас в кармане, пусть роет носом землю и скрипит мозгами, окружая свое новорожденное «алиби» большим количеством деталей. С аврорами я тоже расстался на вполне хорошей ноте. Можно даже сказать на отличной. Были у меня легкие опасения, что они заметят некоторые несостыковки в выданной им, гхм, версии событий. Но если у кого-то из авроров и возникли какие подозрения, то они тут же вылетели у них из голов, как только они получили и опробовали игрушки, которые мы для них припасли.
- Мне даже вручили вот это, - и он продемонстрировал миниатюрное волшебное зеркало связи, наподобие того, что дарил ему крестный, - и пообещали дать знать в случае первых же признаков какого-либо массированного нападения Упивающихся. Но, по нашим прикидкам, оно произойдет не ранее чем через четыре-шесть дней, так что, почему бы нам и не отдохнуть? Мелкие нападения и рейды прекратились, до главного еще полно времени, а мы все уже который месяц только и делаем, что мечемся по всей стране, так сказать, неся избавление и насаждая счастье грубой силой. Тем более, что тут подворачивается очень хороший вариант повеселиться…
- Какой еще вариант? - хором спросили близнецы Уизли.
- Вы знаете самый близкий к нашему обиталищу маггловский городок? Он называется Хейверилл, - Поттер поставил опустевшую кружку на стол, поднял над головой руки и хрустнул сплетенными пальцами. - Уютный и небольшой, самое крупное здание — городская ратуша и одновременно - полицейский участок из целых пятерых констеблей. И послезавтра там магглы устраивают городской фестиваль.
- Фестиваль? - переспросила Окой. По-английски она научилась говорить поразительно быстро и довольно неплохо, хоть и с легким акцентом, заменяя «л» мягким «р», но, бывало, что некоторые слова и понятия были ей абсолютно незнакомы.
- Давай я объясню, - подался вперед Фред и с абсолютно невинной физиономией начал перечислять. - Представь себе следующую картину — громкая музыка, танцы, разгоряченные девчонки, отплясывающие на столах в мокрых футболках и рубашках, повсюду рассыпанные чипсы и закуски, липкие от пива полы, пьяные, блюющие в сортирах… Ох!
У Окой от услышанного только начали округляться глаза и приоткрываться рот, как вдохновенный монолог Фреда был прерван локтем его брата, тычком въехавшим в бок вдохновенного оратора.
- Что ты тут несешь? Не пугай девушку рассказами о неофициальных вечеринках старшекурсников в Хогвартсе… Окой, не слушай этого балабола, - и Джордж оттеснил брата от своей подруги. - Фестиваль - это песни, пляски, музыка, множество лавочек, торгующих всякой вкуснятиной, столы прямо на улицах, вино и пиво местного производства…
- А! Омацури! - поняла та, улыбнувшись. - Тогда я бы с радостью пошла, я очень давно не была ни на чем подобном…
- Ну, так пойдем, Гарри об этом и говорит, - кивнул рыжий.
- Точно, - поддержал Эдвард. - Окой-сан, ваши зелья и снадобья очень хороши, но все же я не прочь промочить горло и хорошим элем. Для разнообразия, так сказать.
- Никогда не была на маггловских праздниках, - добавила Джинни.
- Значит, собственно, никто и не против? Вот и славно, - удовлетворенно подытожил Гарри. - Тогда завтра с утра я объявляю вольности и гулянья. Можете разбегаться, куда хотите — к родственникам, подругам, или по магазинам, а часам к восьми вечера собираемся здесь. И еще, Гермиона, Джинни, подберите что-нибудь из одежды для Рен, а то она в своей даймонской броне наверняка будет там не совсем к месту. Да и вообще, одевайтесь так, чтобы сильно не выделяться — это же все-таки не карнавал или Хеллуин, а вокруг будут одни магглы.

***

Праздник, проводимый в городе где-то в середине лета, кто-то из жителей Хейверилла называл ярмаркой, кто-то городским фестивалем, хотя дата основания города приходилась вовсе не на лето, а кто-то и просто праздником, не утруждая себя погружением в детали, хотя корни этого праздника были гораздо глубже, чем многие из них могли себе представить. На деле они тянулись из многовекового празднования дня летнего солнцестояния, положенном в незапамятные времена еще древними друидами, совершавшими под свет громадных костров торжественную службу на одном из алтарей, ныне известных, как Стоунхеджи.
Но время стирает многие грани, равняет с землей целые империи, и какое ему дело до праздника, пусть и бывшего когда-то одним из самых главных для целого народа.
Так что горожане по давней, привычной традиции разбивали на центральной городской площади торговые палатки, ставили дощатую сцену для живого оркестра, выносили длинные столы, скамьи и стулья, а в центре площади, на специально принесенном большом, квадратном листе железа с пробитым на углу клеймом, датированным 1856 годом, укладывались колодцем дрова для праздничного костра.
На ежегодный фестиваль, помимо постоянных жителей, всегда приезжало много гостей — родственники, дети горожан, учащиеся в окрестных университетах и колледжах, приглашенные детьми их друзья-студенты, да и просто проезжие или привлеченные атмосферой праздника люди. Хейверилл был рад всем, так что никто и не обратил внимания, как в набиравшее обороты общее празднество, ближе девяти к часам влилась еще одна небольшая компания.
- А здесь очень неплохо, - отметил Норт, одетый в легкие летние штаны и такую же рубашку навыпуск с длинными рукавами. Свою необычную кисть руки он скрыл от посторонних глаз, натянув тонкую, светлую перчатку.
На площади было уже достаточно народу, многие сидели за столами, другие просто не торопясь прогуливались по окрестному скверу, толпились у палаток со сладостями, свежим пивом и всякими мясными вкусностями, жарящимися на открытом огне.
Близнецы в простых футболках и джинсах с любопытством крутили головами. Фред был один, не решившись пригласить Анжелину, хотя Гарри, возможно и не возражал бы, ну а Джордж, разумеется, сопровождал Окой, которая первый раз на их памяти решила одеться не в очередное традиционное японское кимоно. Нынче девушка сделала выбор в сторону китайского стиля — на ней были черные шаровары с мягкими туфлями и короткое темно-красное платье без рукавов с воротником, облегающим горло и завязками вместо пуговиц. Свою роскошные, черные, с красноватым отливом волосы, она заплела в две косички бубликами с висящими вдоль спины перевитыми лентами концами, оставив на лбу свою неизменно ровную челку. В этом наряде и с такой прической Окой вообще выглядела девочкой-подростком, над чем не упустил возможности беззлобно подтрунивать оставшийся пока без подруги Фред.
Гермиона по тем же причинам, что и Норт, остановилась на блузке с длинными рукавами, темной, но тонкой, с разрезным воротником от плеча до плеча, а также широких льняных брюках и туфлях на низком каблуке.
Джинни же оделась почти как братья — в кроссовки, джинсовые бриджи, такую же безрукавку, а ее неразлучный спутник Эгор принял вид аккуратного заплечного рюкзака.
Что же касается Рен, то она представляла из себя необычное и немного забавное зрелище. Неизвестно сколько времени потратили девушки, уговаривая ее сменить на время свое даймонское облачение, но результат того стоил. Джинни и Гермиона, поглядев на цвета ее одежды, не стали выдумывать ничего нового и подыскали Рен темно-синее платье на манер сарафана. Оно было приталенное, но свободное, с подолом чуть выше колен и широкими лямками, немного скатывающимся с плеч. Выходной наряд довершали легкий газовый шарфик, закрывший сарран на ее шее от лишних взглядов, а на ногах девушки были высокие сандалии на сплошной толстой подошве, с ремешками, плотно облегающими лодыжку - единственная деталь, оставшаяся от прежнего костюма.
Стражу Даймона даже поменяли прическу, расчесав ее вечно собранный на затылке и торчащий во все стороны пучок, и, ради разнообразия, завязав волосы два хвоста выше ушей. Почти белые пряди Рен оказались довольно жесткими, и хвосты торчали по бокам головы на манер каких-то крыльев, что в сочетании с платьем и чуть надутыми губами девушки давало просто уморительный вид.
И, разумеется, она была не с пустыми руками - если лишить ее привычной одежды, прически и брони девчонкам с грехом пополам все же удалось, то вот расставаться с хетсааном Рен отказалась категорично и наотрез. Уизли и Грейнджер даже не стали настаивать, предложив в качестве компромисса хотя бы завернуть его в ткань, чтобы необычный предмет не так бросался магглам в глаза.
Рен поначалу ежилась и жаловалась, что чувствует себя, как голая, но потом освоилась и начала крутить головой по сторонам с нескрываемым любопытством, не забывая, конечно, постоянно оглядываться на Поттера.
- Ну что, народ — отдыхайте, гуляйте и веселитесь, - и Гарри обвел площадь руками, как будто отдавал этот праздничный городок на разграбление своим верным войскам. - Но без любых эксцессов и столкновения с местными властями, пожалуйста. Утром встречаемся в уличном кафе у входа в город, мы мимо него проходили.
- Отлично, - удовлетворенно крякнул Эдвард и целеустремленно направился к палатке, где из больших, темных бочек, положенных рядком на крепко сколоченные деревянные козлы, торговали свежим пивом местного изготовления.
Гарри давно отметил, что после исцеления Эдвард не оставлял без внимания ни одну из простых радостей жизни — употреблял только качественные и дорогие напитки, курил не менее дорогие сигары, а в их редкие свободные дни, судя по некоторым косвенным признакам, ничуть не чурался общества особ женского пола. И Поттер его прекрасно понимал — пробудь он сам столько времени одиноким калекой и внезапно чудесным образом выздоровей, он бы тоже скорей всего начал активно наверстывать упущенное. Их общему делу это не вредило, так что Гарри и не возражал; здоровье Норта, подправленное в Иссане, позволяло ему очень многое, а на отсутствие денег грех было жаловался.
Окой немного потянула носом воздух и скромно поинтересовалась у Джорджа:
- А чем это так вкусно пахнет вон от тех жаровен?
Не почувствовавший никакого запаха Джордж, тем не менее поглядел в указанную сторону, где усатый, краснолицый толстяк в клетчатой рубашке и фартуке что-то увлеченно жарил на двух грилях одновременно, орудуя лопатками, как заправский жонглер. На стоящем рядом столе высилась стопка бумажных тарелок, бутылки с соусами и порезанный треугольниками, как для сандвичей, хлеб.
- А, так это, наверное, традиционное мясо на ребрышках! Намек понял, пойдем, отведаем печеного мясца.
И Окой с Джорджем тоже откололись от общей компании.
Гермиона и Джинни видимо решили и дальше продолжить свое временное шефство на Рен, и утащили девушку к сцене, где оркестр наигрывал что-то танцевальное и кружились пока еще редкие пары. Рен, утаскиваемая этими двумя, оглянулась на Поттера и, получив молчаливое согласие, позволила Уизли и Грейнджер вести ее, куда им заблагорассудится.
«Пускай девчонки пока покажут ей, что тут и как. Гермиона же магглорожденная, уж она-то знает…»
Гарри подошел к той же пивной палатке, попутно высмотрев Эдварда Норта, который, успев усесться за дощатым столом с двумя пинтами натурального эля, тарелкой сушек и сыра, уже увлеченно о чем-то беседовал с симпатичной темноволосой девушкой с приятной улыбкой и ямочками на щеках.
Мысленно пожелав Норту удачи, Поттер купил себе легкого, светлого пива в пластиковом стакане, каких-то орешков, и пошел, обходя площадь по кругу.
Он увидел Джорджа с Окой; эти двое оккупировали отдельный маленький столик неподалеку от жаровен, водрузив в центр блюдо с печеными ребрышками, количества которых бы хватило и на четверых. Японка ела очень изящно - аккуратно макала мясо в плошку с соусом, а потом снимала его с косточек зубами, а Джордж подкладывал ей на тарелку лучшие куски и что-то весело шептал ей на ухо; запас всяческих забавных историй у рыжего был поистине неисчерпаем.
Оставив друзей, Гарри отошел от площади на широкую аллею, проходящую рядом с небольшим городским сквериком и освещенную мягким, желтоватым светом фонарей, и, прихлебывая горьковатый напиток, неторопливо побрел, наблюдая по сторонам.
Он так давно не гулял просто так, ради самого процесса, бесцельно, никуда не торопясь. Этот маггловский городок с первого взгляда понравился ему гораздо больше, чем знакомый с детства Литтл-Уининг, с его рядами безликих, типовых домов, словно откатанных под копирку. Хейверилл был спокойным и каким-то… мягким, в нем присутствовала присущая лишь маленьким городкам аура искренности, не прячущаяся за надетыми дежурными белозубыми улыбками, в общем, что-то, что давно уже утратили современные мегаполисы. Выражалось ли это в лицах людей, приятных взгляду домах или обилию зелени на улицах, было неясно, но это явно чувствовалось, витая, казалось, в самом воздухе.
- Дяденька, пожалуйста, завяжите мне шнурок, - внезапно отвлек Поттера от мыслей тоненький, просящий голос. Он опустил глаза и увидел темненькую девочку лет пяти, в простеньком зеленом платьице, стеснительно выставившую ножку в ботинке с развязавшимся шнурком. В руках у нее было две палочки сахарной ваты.
Поттер наклонился, поставил стакан на асфальт и в три движения затянул шнурок бантиком, вполне серьезно поглядев на девочку сквозь очки:
- Готово, мисс.
- Спасибо! - просияла пигалица и вприпрыжку отправилась дальше, откусывая вату то с одной руки, то с другой.
Улыбнувшись ей вслед, Гарри поглядел вокруг, на гуляющих горожан, парочки в сквере, веселящихся детей, окна домов, за каждым из которых уютно светился чей-то личный мирок, и его вдруг охватило странное, непонятное, немного щемящее чувство.
Он словно почувствовал себя каким-то древним ящером - с иссеченной шрамами от чужих когтей пластинчатой броней шкуры, слегка затупленными в многочисленных схватках, могучими желтоватыми клыками в пасти, в общем, настоящим боевым монстром, давно привыкшим к виду и запаху крови, и умеющим на уровне инстинкта рвать любого врага пополам. Ощутил себя таким вот бронированным военным чудовищем, неведомо как попавшим в место, где резвятся и весело играют мирные, разноцветные ящерки, и теперь с легким недоумением глядящим на все это, и не знающим, что ему, собственно, делать дальше и даже слегка опасающимся, как бы ненароком не разрушить эту хрупкую идиллию…
Нет, он не ощущал себя скованным или абсолютно чуждым на этом празднике, ему вполне нравилось отдыхать вот так - неторопливо брести по вечерним улицам с пластмассовым стаканом пива и пакетиком соленых орешков в кармане. Наблюдать за веселящимися людьми, слушать доносящуюся музыку, и, расслабившись, впитывать, тянуть будто через соломинку, окружающую атмосферу, чувствуя себя как усталый человек, ложащийся в горячую, пенную ванну. Но некое ощущение какой-то легкой инакости ненавязчиво не давало о себе забыть, наталкивая на размышления.
За все приходится платить, так или иначе. И, получив силу и возможность делать то, что он считает нужным, изменять окружающую его действительность по своему разумению, Поттер только сейчас отчетливо понял, что обратной стороной этой медали стало то, что он необратимо вырос из своей прошлой жизни, как ребенок вырастает из детской одежды.
Новые люди и не только люди, миры, разгорающееся пламя войны и манящий, темный монолит знаний наследия Каэр-Ду… Все это влекло и толкало вперед, но, оглядываясь назад, Гарри понимал, что вряд ли уже сможет снова стать, как эти люди, да и как обыкновенные волшебники тоже. И даже не потому, что он не сможет этого сделать, а главным образом потому, что не захочет сам снова втиснуть себя в рамки, границы, которые прочие люди и маги даже не ощущают. Нет, такие вот моменты отдыха, когда можно было забыть на какое-то время все дела и заботы, и просто молча влиться в людскую атмосферу праздника и веселья, были приятны и приносили удовольствие, но… Это было уже не его будущее, не его место в жизни.
А его, вернее, его и тех, кого он повел за собой, лежало где-то там, далеко, на перекрестках миров и дальше за ними. Но уже не здесь.
Но, опробовав, обкатав в мыслях это понимание, Гарри пришел к выводу, что это абсолютно ему не мешает. Его привычный мир всего лишь резко раздвинул свои границы, и только. Ну а то, что возврата к прошлому нет… Что ж поделать, на то это и прошлое, чтобы лишь оглядываться на него, делать выводы, не повторять его ошибок. Ведь жизнь — это как полет спиной вперед в бездонный колодец. Ты видишь лишь то, что уже миновал, а то, что там впереди и как близко дно — тебе неизвестно. И, возможно, это даже и к лучшему.
Гарри допил пиво, опустил стаканчик в урну и, спокойно, не торопясь, пошел обратно.

***

Поттер вернулся обратно на центральную площадь, уставленную столами. Праздник продолжался вовсю, жители и гости танцевали под живой оркестр, уставшие или не умеющие танцевать сидели за столами, пили пиво и вино, болтали и веселились. Он нашел взглядом Норта, и понял, что его пожелания удачи были тому в принципе не особо-то и нужны - он сидел уже в компании сразу двух симпатичных девушек лет двадцати с небольшим, брюнетки и рыжей, и что-то увлеченно им рассказывал. Девушки с улыбками слушали Эдварда, временами звонко смеясь. Было видно, что он им интересен, а тот факт, что одной рукой Норт приобнимал одну девицу чуть ниже талии, а другая, в короткой юбке, весьма фривольно положила ему ноги на колени, смело обнажив весьма привлекательные бедра, говорил о том, что их взаимный интерес вряд ли ограничиться одной только дружеской беседой.
Эдвард заметил Гарри, шепнул что-то своим подружкам, и подошел к нему.
- Я гляжу, у вас мистер Норт, все в порядке, вы явно не скучаете, - с понимающей полуулыбкой кивнул Поттер на перешептывающихся девиц, не сводящих ярких глаз с широкой спины Эдварда, хотя Гарри и показалось, что их взоры упираются ему и кое-куда пониже.
- Ну да, - довольно подмигнув, ответил Норт. - Милые девчушки, приехали к сюда из города, к родне на фестиваль. Очень даже не прочь поразвлечься, я — тоже, так почему бы и нет?
- Да я разве против? - приподнял брови Гарри. - Так просто спросил… Развлекайтесь, веселитесь, мы же ради этого сюда и пришли.
- Вот об этом, Гарри, я и хотел тебе сказать. Ты-то сам что ходишь, как неприкаянный? Нет, я понимаю — ты силен, крут и так далее, ты наш командир, но надо уметь и расслабляться, а то ты все последнее время — прямо как сжатая пружина. Иди потанцуй, выпей пивка, подцепи девчонку… Хотя, о чем это я - тебе-то зачем кого-то цеплять…
- Пытаетесь устроить мою личную жизнь? - ответил Поттер, подпустив в голос малую толику едкости. - Может, все же не надо? А что касается Рен…
- Да знаю я все, - махнул рукой Эдвард. - Но поверь моему жизненному опыту — тут дело не только в том, что она поклялась служить тебе вечно и бесконечно. Далеко не только…
Поттер открыл, было, рот, чтобы возразить, но Норт поднял указательный палец, останавливая несказанную фразу.
- Парень, помнишь, перед тем как вытащить меня из того чертова кресла, ты сказал, что, хоть и не потерпишь пререканий, но все же будешь порой прислушиваться к моим советам?
- Ну и…? - ответил Гарри, не понимая, к чему он клонит.
- Так вот, сейчас я хочу дать тебе совет, и очень хочу, чтобы ты к нему прислушался. Если я что-то и понял, просидев на заднице добрый десяток лет, так это одну простую вещь.
Норт на мгновение замолчал и продолжил:
- Никогда не пропускай хороший день, хороший вечер, хороший час. Лови момент, ведь кто знает, выдастся ли он еще раз? Может, я и ляпну глупость, но мне почему-то кажется, что твой отец сказал бы тебе то же самое.
- Вы не понимаете…
- Все я прекрасно понимаю, я же не совсем полудурок. Тебе кажется, что если ты сблизишься с ней, то воспользуешься ее преданностью? Чушь собачья… Ты просто не видишь свою Рен, когда ты отлучаешься на день-два, и не берешь ее с собой. И я не знаю, как наши девушки и эти рыжие обормоты, но я-то вижу, как ты сам иногда на нее смотришь… Подумай, наконец, об том и с другой стороны — дело даже не в том, что ты что-то от нее возьмешь, а в том, что в любом случае ты дашь ей в ответ неизмеримо больше.
Норт отошел к своему месту, вернулся, неся туго смотанное в валик толстое одеяло:
- Вот, держи. Думал, прогуляемся мы с кисками-подружками куда-нибудь на травку, да ничего, я себе еще что раздобуду.
И Эдвард сунул сверток в руки Гарри.
- Наплюй на все и иди к своей девочке.

***

Рен, как выяснилось, не особо любила участвовать в шумных праздниках. И, побыв немного в компании Гермионы и Джинни, она нашла себе идеальное место для отдыха. Идеальное с ее точки зрения, разумеется.
Городок с большей сельскохозяйственной направленностью, Хейверилл располагался на холмах, и на одном таком пологом возвышении среди деревьев возвышалось здание, похожее то ли на склад зерна, то ли еще чего подобного. Будучи и самим не очень-то низким, где-то с трехэтажный жилой дом, и вдобавок стоя на холме, аккуратно выбеленное строение с широкими, запертыми воротами, было второй по высоте точкой в городе после шпиля местной ратуши.
И на плоской, хранившей тепло палившего весь день солнца крыше, и обосновалась Рен, сидя, свесив ноги, на полуметровом поребрике, идущем по периметру крыши.
Отсюда открывался отличный вид на ночной город. Была видна площадь, украшенная цветными фонарями, мечущийся столб наконец разожжённого праздничного костра, островки светящихся окон… Дул легкий, теплый ветерок, шевелящий волосы и тонкую ткань платья. Нет, Рен не было скучно или грустно. Где-то там отдыхали и веселились люди, ставшие ее друзьями, которые принимали ее такой, какая она есть, как равную, не боялись ее, и не пытались боготворить, как большинство жителей Даймона. Это ощущение, дававшее непривычную легкость, было странно и необычно, хотя сейчас она уже привыкла к нему. И где-то там был ее господин, вытащивший ее из растянувшегося на сотни лет кошмарного бреда не-жизни и не-смерти, давший новый мир и новую жизнь, так непохожую на прежнюю. И одной только мысли обо всем этом хватало для того, чтобы…
- Отличный отсюда вид. Как ты нашла это место?
Хотя Гарри, когда хотел, мог двигаться абсолютно бесшумно, как призрак, но за какую-то долю секунды Рен все-таки успела почувствовать, и самое главное, понять, кто именно подошел к ней сзади. И поэтому ни дернулась, ни схватилась за лежащий рядом хетсаан.
- Потому и нашла. Эта крыша самая удобная для наблюдения. И здесь действительно красиво.
Одетая в непривычное для нее платье, с другой прической, в полумраке крыши с доходившим от центра города рассеянным светом, девушка выглядела загадочной и полузнакомой, как наполовину забывшийся, но чем-то манящий сон.
Рен повернулась, подняв к Поттеру лицо.
Она всегда смотрела на него с радостью. Без восторженной собачьей преданности, без какого-либо рабского почитания, которое вполне можно было бы ожидать от создания, подобному ей, а с простой, искренней радостью, для которой ей было достаточно просто быть рядом с ним.
И внезапно для Гарри все его прежние собственные доводы, по которым он старался держать некоторую дистанцию с Рен, показались ему самому нелепыми и пустячными.
Она никогда не станет ссориться или жаловаться, никогда не будет ничего требовать, никогда не предаст, не изменит и не уйдет от него. Не устроит сцен и капризов, как многие избалованные барышни. Рен будет жить, пока жив он сам, а при необходимости — без раздумий поставит свою жизнь на кон. Ради него. Ни одна из знакомых Поттеру девушек, даже самые лучшие из них, не могли бы предложить всего этого просто так, ничего не прося взамен. Так почему он должен отказываться? И почему он должен отказывать ей, взамен на все это, в обычном человеческом тепле?
Поттер подошел к Рен ближе, положил ладони на голые плечи смотрящей на него снизу вверх девушки, и вновь, как тогда, в Даймоне, его пронзил беззвучный разряд. В тот раз, прикоснувшись к Рен в подземных источниках, он увидел одно из мгновений их последней, страшной войны, но в этот раз все было совершенно по-другому.
Окружающая реальность не померкла, заполненная ожившими картинами далекого прошлого, все осталось на своих местах, вот только Гарри на долю секунды окутало облако эмоций Рен — спокойный фон хорошего настроения от праздника, острый всплеск радости и благодарности от того, что Гарри вспомнил и пришел к ней, легкое смятение даже от такой скромной близости и… где-то там затерянный отголосок робкой, почти несбыточной надежды на что-то большее.
«Большее..?»
Он придвинулся еще ближе, сел, протянул руку и провел пальцами по горячей, бархатистой щеке, задержал на ней ладонь и в первый раз, слегка склонив голову, осторожно и нежно прикоснулся своими губами к ее губам.
Рен не отстранилась, лишь, чуть не задохнувшись даже после такого короткого поцелуя, прошептала:
- Но Гарри, я же…
«Фактически не человек…» - молча договорили за нее ее отчаянно расширившиеся глаза. Даже в такой момент она думала не о себе и своих желаниях.
- К черту условности… - Гарри, не сводя с нее глаз, бросил на теплую крышу одеяло, и мягко опустился на него спиной, увлекая за собой Рен. - Я и сам уже порой не до конца уверен, человек ли я все еще…
Странное дело, опыт Поттера по общению с женщинами сводился лишь к нескольким не особо умелым поцелуям с Чоу и Джинни, но тогда откуда, как по заказу, сейчас всплывали в памяти это полустертые, но все более набирающие ясность знания и опыт в столь специфической области?
Словно на ускоренной промотке у него в мозгу пролетела целая вереница картин. Распахнутые кимоно, обнаженные груди, призывно разведенные молочно-белые бедра, выгнутые в сладкой судороге станы, тонкие пальцы, впивающиеся в чьи-то спины, запрокинутые в страсти точеные лица с закрытыми глазами и блестящим бисером пота на верхней губе…
«Опять «память трехсот» дает о себе знать…» - понял Гарри. - «Но на это раз не борьба, магия или фехтование, а кое-что другое, ведь я что-то сильно сомневаюсь, что многие из них покинули этот свет девственниками. Ну, а почему бы и нет… Такие знания тоже не будут лишними, а если уж за что-то берешься — делай это хорошо…»
Эти размышления промелькнули за какую-то долю секунды, а потом Гарри отринул все и всяческие рассуждения; его тело, руки и губы, словно сами лучше него самого знали, что и как именно надо делать, а то, что Рен выгнулась и учащенно задышала, доказывало, что он не зря пустил все на столь своеобразный «самотек».
Легкое синее платье сползло с нее, будто само собой и было отброшено в сторону; две легкие, белые тряпочки и сандалии полетели вслед за ним.
Ощущение от прижавшегося к нему девичьего тела, возбуждающим образом состоящего из необычного сочетания хлыстов-мышц и мягких, упругих округлостей, будто впрыснуло перца в кровь Поттера, и он начал не торопясь, но все более и более жадно целовать ее в губы, щеки, мочки ушей, в шею, натыкаясь на теплую сталь саррана, и снова губы…
А его вечный спутник, ехидный внутренний голос, никогда не упускающий шанса подначить и отпустить колкость в любой двусмысленной ситуации, на этот раз молчал, будто понимал, что третьему тут не место, пусть даже этот третий - одна из темных сторон своего собственного «Я».
Гарри прижимал ее к себе, уже словно боясь оставить даже на миг, а Рен, неумело, но все более пылко отвечая на поцелуи, и даже не слышала, а чувствовала всем телом, как гулко колотится его сердце, как теплый воздух выходит из его груди и дует ей в лицо. Она сначала неуверенно, словно все еще не до конца веря в происходящее, обняла его, притянула к себе, а потом ей показалось, что где-то там, в глубине, возник странный жар, окончательно выгнавший затаившийся в глубине души страх того, что это все неправда. Она в свою очередь вцепилась в крепкие мужские плечи, как утопающая и отдалась этому сладко наплывающему жаркому потоку, идущему, как казалось, из самого центра ее существа.
Поттер закрывал губы ее телом, дышал ее запахом, ею всей и, как на качелях, то взлетал ввысь до замирания дыхания, то проваливался куда-то в густую, обжигающую черноту, на дне которой расцветало блаженство и исполнение всех желаний. Острое наслаждение, концентрирующееся в паху, растекалось вдоль позвоночника звенящим зудом, накапливалось в груди и животе, накатываясь волнами и стесняя дыхание.
А потом все окончательно исчезло, утонуло куда-то в разгорающемся, болезненно-блаженном темном огне, струящимся сквозь сплетенные тела. Исчезла и крыша, и Хейверилл, и Вольдеморт с лонохарцами, все миры и все угрозы растворились во внезапной яростной вспышке, которая, как гигантская искра, пробилась между ними. Кажется, Рен шептала ему на ухо какие-то даймонские слова… Кажется, стонала… Поттер не помнил этого сейчас и забывал об этом уже через мгновение.
Они буквально изматывали друг друга, переплетаясь друг с другом по наитию, но с удивительной гармонией, на краткий миг соединяясь в одно единое, до краев налитое бесстыдно-плотским наслаждением тело со слившимися воедино в объединившим их затмении душами. И эти души дополняли друг друга, как будто они были давным-давно отлиты в одной форме, точно восточный символ Янь и Инь, но потом разбросаны по разным мирам неведомым могущественным и злобным шутником, и вот теперь соединились вновь…

***

Когда все закончилось, двое обнявшихся лежали на смятом одеяле, теплый ночной ветерок обдувал их разгоряченные тела, а над ними, от края до края расстилалось звездное небо.
Но это не было то, городское небо, цвета грязной, серой сажи, даже глубокой ночью воспринимаемое как низкий, давящий потолок, а чистое, налитое той густой, объемной, первозданной чернотой, которая была тысячи и миллионы лет назад, и которую можно увидеть только вдалеке от крупного жилья. И еще на нем были звезды. Не похожие на редкие, блеклые и мутные пятнышки, с трудом пробивающиеся через городской смог, а острые, чистые, разноцветные иголочки света, на которых, казалось, можно было разглядеть каждый лучик. И не было им числа и края, а поперек этого великолепия широкой звездной рекой стелился Великий Млечный Путь.
- Ты же знаешь, что такое звезды, Рен?
Рен лишь молча кивнула в ответ, уткнувшись носом Гарри в плечо.
- Но ты знаешь, многие из звезд, что мы сейчас видим, уже погасли? Давным-давно, возможно миллионы лет назад, они потухли, взорвались сверхновыми или превратились в черные дыры, но расстояние до них так невообразимо велико, что их свет будет идти до нас еще многие сотни или тысячи лет. Они давно мертвы, но их свет по-прежнему летит к нам сквозь бездну. Он жив и продолжает жить… И ты — как этот свет.
- Почему? - еле слышно, одними слегка припухшими губами спросила девушка.
- Потому что ты такая же удивительная, тоже пришла из погасшего мира, и тоже жива и продолжаешь жить. И знаешь что? Мне сейчас немного страшно. Потому как не провались я тогда на нижние уровни Эрц-Хаора…
- А мне не страшно, - по-прежнему тихо произнесла Рен. - Потому что если бы не тогда, то ты нашел бы меня через день. Через два. Через месяц, через год… Но ты бы обязательно нашел бы меня. Потому что иначе и быть не могло. Мой господин. Гарри.
От такой бесхитростной уверенности, от того, как это было сказано, у Гарри слегка сдавило горло, и он молча прижал ее к себе еще сильнее.
Рен хотела сказать что-то еще, но внезапно раздался протяжный тонкий свист, а затем где-то вверху оглушительно грохнуло, и чернота неба расцвела россыпью разноцветных огненных букетов, через миг осыпавшихся тающим на лету дождем.
Где-то совсем неподалеку раздался мелодичный, как перезвон колокольчиков, негромкий, но радостный смех Окой:
- Митэ, митэ Джордж! Ханаби! Ханаби!
Судя по звукам, она от восторга даже захлопала в ладоши, а у Гарри скользнула ироничная мысль — «А что эти двое забыли здесь, на окраине городка, где сейчас совершенно никого нет? Похоже, у нас у всех какое-то нездоровое чувство коллективизма…»
- Фейерверк… - обнаженная Рен села, глядя на взлетающие и рассыпающиеся огни, как зачарованная. Поттер, рывком выпрямившись, сел рядом с ней. Следующий, разорвавший ночное небо золотисто-красный букет фейерверка, высветил из полумрака лицо Рен с сияющими глазами и блестящими дорожками на щеках.
- Рен, ты что…? - обеспокоено тронул ее за плечо Гарри.
- Что? А, это… Я сама не знаю… Я уже и забыла, что такое слезы… - улыбнулась Рен, размазывая полоски влаги по лицу. Она повернулась к Поттеру:
- Гарри… А что будет дальше?
- Что дальше? Дальше будем мы. Мы — как я и ты… Мы, как я и ты, как Гермиона, Эдвард, как Джинни со своим песчаным приобретением, как наши рыжие братья. И Окой. Как все мы.
- А вот те, другие… - Гарри снова завалился спиной на теплую крышу и от души потянулся, как сытый зверь. — Если у них не хватит ума вовремя остановиться, то вот их уже не будет.
Черное небо окрашивалось зелеными, красными и оранжевыми вспышками еще и еще, а они все лежали на теплой крыше, любуясь вспыхивающими и растворяющимися в темноте такими красивыми, но недолговечными бутонами огненных цветов.
Глядя, как сполохи фейерверка высвечивают лежащую Рен разными цветами и с разных углов, выхватывая, словно кадрами из темноты, то плавный изгиб бедра, то совершенную линию спины, то круглящуюся грудь, Гарри вновь почувствовал, как внутри него вновь начала плавно закручиваться пружина, рассылая по телу ощущение натягивающихся нитей, прикосновения к которым отдавалось сладким томлением в груди, пояснице и паху.
Он обнял ее за талию, одновременно проведя пальцами по шее и, медленно запустив их в густые волосы на затылке, уже не сдерживаясь, властно и нежно привлек ее к себе.
Девушка заглянула ему в лицо, в полутьме радужка ее глаз слегка флуоресцировала, давая желтоватый отблеск, как у большой кошки; где-то там, в глубине, начали разгораться огоньки, губы приоткрылись, а крылья чуть широковатого носа дернулись и затрепетали - чтобы понимать и подхватывать желания друг друга этим двоим не потребовалось много времени.

***

Утром даже летом всегда становится прохладнее, чем ночью, и Гарри с Рен проснулись от пронзительной свежести, покалывающей не прикрытые одеялом спины, плечи и ноги. Было еще рано, но вчерашние праздничные улицы уже были чисты, вычищенные уборщиками практически сразу после раннего летнего рассвета, а по пустынным улицам, освещенным еще только подымающимся и набравшим полуденный зной солнцем, шуршал шинами лишь велосипед молочника, развозившего свой товар все еще отсыпающимся после ночных гуляний горожанам.
Первое что он увидел в ее широко распахнувшихся глазах это легкое замешательство, испуг, вопрос…
- Нет, Рен, это не сон, - ответил на него Гарри, приподнявшись на локте. - Твой господин ни о чем не передумал, и ни о чем не жалеет. И даже более того — желает проверить, каково будет то же самое, но только в кровати.
Поттер взял ее за подбородок и приблизил к себе так, что они с Рен соприкоснулись лбами. Глядя глаза в глаза, он с надменным лицом вопросил:
- Ты же не откажешь своему господину?
Лицо Рен выражало сложную гамму чувств — радость, изумление от столь выспренных манер, готовность повиноваться хоть прямо сейчас, но Гарри не смог долго изображать из себя подобие Малфоя: сначала расплылся в улыбке, потом прыснул со смеха и под конец чмокнул девушку в смешно сморщившийся нос.
Двое тихо спрыгнули с приютившей их на ночь крыши, и неторопливо пошли в сторону выезда из города, где располагалось летнее кафе, назначенное точкой общего сбора.
Гарри думал, что они с Рен подтянутся первыми, но в уже открытом кафе, сдвинув вместе два уличных столика, уже сидели Норт, близнецы, Окой и Джинни. Рыжие Уизли, благодаря своей матери ставшие сторонниками плотных завтраков, все втроем дружно уминали яичницу с беконом и зеленым горошком, Эдвар