"По легенде, Коко Шанель попросила господина Бо создать «женский аромат, который пахнет Женщиной». Парфюмер представил мадмуазель Шанель на выбор 10 ароматов, из которых она выбрала пятый». ***
На рекламном щите — светловолосая модель купается в жидком золоте… расплавленный металл обволакивает полуобнаженное тело, искрится в распущенных волосах… страстные языки пламени добавляют колорит…
Гарри зажмурился и тряхнул головой, на мгновение он даже ослеп от всего этого блеска. На сияющем фоне он не сразу заметил почти потерявшийся среди золота и огня тонкий флакончик, золотистый в тон общей картине. «J`Adore»… «непосредственный и чувственный»… «аромат обожания и поклонения»…
Парень шел по широкой ночной улице, освещённой десятками неоновых ламп и разноцветных огней, отовсюду с рекламных щитов на него глядели симпатичные мордашки фотомоделей. В их тонких ухоженных пальцах, в длинных, развевающихся подобно широкой шелковой ленте, волосах, на полуобнаженной груди сверкали тысячами бликов флакончики всех форм, цветов и размеров… «провокационный и страстный»… «загадочный и уникальный»… «тонкий и женственный аромат»…
«Интересно, и откуда вдруг возникла эта любовь к духам?» - задался вопросом Гарри, идя вдоль улицы и глазея на рекламу. Правда, он и сам был не против парфюма и с удовольствием пользовался дорогими одеколонами, благо мог себе это позволить. Escada, Hugo Boss или Armani - без разницы, дорогой запах многое говорил о его обладателе. Но то, с какой мелочностью, чуть ли не дотошностью выбирают себе духи девчонки, часами проводя время у прилавка со всевозможными флакончиками с ароматной жидкостью…
«создаёт атмосферу таинственности и пробуждает чувства»… «запах невинности»… «аромат неземной любви»… «магия женственности и элегантности»…
***
В памяти вдруг всплыло … комната Джинни… страстный поцелуй… в порыве чувств неосторожный взмах руки… звон разбитого стекла… Гарри помнил этот флакончик, он часто видел его у Джинни на столе: круглой формы, полупрозрачный, ароматный, с белой жемчужинкой на дне… На следующий день, желая порадовать любимую, Гарри отыскал в магазине среди сотен лучших образцов парфюма духи с ароматом, похожим на тот, прежний. Подарок Джинни приняла, но без особой радости: тонкий белоснежный флакончик с золотистой гравировкой Noa Fleur напомнил ей ненавистную Флегму…
«Всё-таки странные создания эти вейлы»… Флёр была единственной из знакомых Гарри девушек, кто никогда не пользовался духами — ей они были просто не нужны. Порой в её присутствии Гарри ловил себя на том, что дышит полной грудью. Когда Флёр входила в комнату, ему казалось, что туда словно бы вносили букет цветов — свежих, благоухающих… Неудивительно, что Рон, не избалованный женским вниманием, был долгое время влюблен в неё, до той поры пока… Гарри невольно вспомнил первый любовный опыт лучшего друга…
По иронии судьбы, мисс Браун терпеть не могла аромат лаванды. Из-за этого и произошла их первая с Роном ссора: капризная девушка разнесла в пух и прах подаренный ей Pour La Maison Lavande. Что ж, неудивительно, что после вспыльчивой Лаванды Рону была глубоко по душе тихая, скромная Полумна…
А как сердилась Гермиона, изо дня в день слыша восторженный вопль Лаванды «Подожди, Бон-Бон!» Обшарив едва ли не всю Запретную секцию школьной библиотеки, она наконец-то нашла то, что нужно. Надо было отдать должное богатой фантазии хогвартской отличницы: при помощи малоизвестных и сложных заклинаний, половину из которых она придумала сама, Гермиона превратила свои Cacharel Anais Anais в настоящее произведение магического искусства: к соку манго и лайма была добавлена пыльца ночных фей, едва распустившийся цветок ванили был заключен в замерзшую воду, в которой ровно в полночь отразилась полная луна, бутон белой лилии, покрытый лепестками алых роз, был смочен болотной водой с остатками прежних духов, а хитроумные заклинания превратили эту необычную смесь в самое мощное приворотное зелье, известное когда-либо вообще. Результат не заставил себя долго ждать: ну мог ли простодушный Рон устоять перед мощными чарами влюбленной колдуньи…
А Гарри… Он хорошо помнил толпы своих поклонниц, преследующих его на каждой перемене… помнил восторженные взгляды, томные вздохи за его спиной… глаза, обведенные по контуру толстым слоем подводки и туши для ресниц, горящие надеждой всякий раз, когда он проходил мимо… Гарри вспомнил, как неловко выглядел на девчонках макияж, особенно это бросалось в глаза у младших курсов: тёмная полоска карандаша лишь подчеркивала тонкость губ, а полные казались ещё полнее из-за нескольких слоёв блеска и помады… И их духи… цветочные и мускатные, морские и цитрусовые, классические вечерние и самые невообразимые дневные ароматы… Обилие резких запахов порой сшибало с ног, Гарри опасался даже в одночасье стать токсикоманом, постоянно находясь в этом цветочно-фруктовом эпицентре…
***
Гарри толкнул ногой дверь дома № 12 на площади Гриммо. Он прошел вдоль темного коридора, так и не включив свет, засунув руки в карманы. Парень замедлил шаг у старого, в каких-то древних пятнах, зеркала и, склонив голову набок, оценивающе помотрел на своё отражение…
«… мда, не сказать, что парфюмеры обделили мужчин своими творениями… да и рекламой тоже»…
«захватывающий и свежий ориентальный аромат»… «для молодых и динамичных»… «сильный и мужественный»… «изысканный и загадочный»…
Гарри хмыкнул: для него самым лучшим парфюмом был неизвестной марки одеколон, подаренный ему Сириусом на пятнадцатилетие, среди изобилия составляющих которого знаток мог бы без особого труда отличить легкий оттенок приворотного зелья…
