Армия Запретного леса

Гермиона сидела у окна в комнате, которую в очередной раз делила с Джинни в доме Сириуса Блэка. Сказать, что она испытала шок, увидев хозяина особняка в полном здравии — значит ничего не сказать. Но если она просто остолбенела, не имея возможности выразить свою реакцию словами, то Рон отличился. Она всегда знала, что рыжий друг импульсивен до невозможности, но и представить не могла столь бешеной реакции. Пятнадцать минут никто не мог влезть в шипение, в котором он поливал директора такой грязью, что у взрослых уши горели. Миссис Уизли то краснела, то бледнела, но подойти к сыну и остановить его не могла. У Рона случился стихийный выброс, закрывший его щитом. Теперь никто не мог дотронуться до юноши. Никто, кроме нее. Правда, об этом никто и не знал. А девушка и не собиралась помогать им. Не после всего произошедшего. Рон, выговорившись и окинув орденцев презрительным взглядом, ушел на третий этаж, громко хлопнул дверью. С тех пор к людям он не выходил. Сначала мать даже кормить сына не хотела. Но любые попытки выманить его из комнаты, оказавшейся под дюжиной непробиваемых чар (опять стихийный выброс), не удались. И вот уже пятый день еду оставляли под дверью. Как Рон забирал ее, а потом снова ставил поднос на прежнее место, никто не понял.
Девушка прижалась лбом к прохладному стеклу. Сейчас она понимала, почему Гарри, когда они ехали домой, был в таком странном настроении. Скорее всего, он каким-то образом узнал правду.
«Сколько лжи, - вздохнула она. — Мерлин, сколько лжи. Я верила директору. Всегда верила. Но я же не дура. Неужели они не видят, что происходит? Как можно так безоговорочно следовать за человеком? Или он им всем что-то обещал?» Эти вопросы давно уже мучили ее. Только ответов она никак не могла найти.
Взглянув на свои наручные часики, подаренные родителями на шестнадцатилетие, Гермиона перевела взгляд на кровать Джинни. Еще один человек, которого она не понимала. Во что она никогда не могла поверить, так это в любовь сестры своего рыжего друга к Гарри. Слишком все было приторно, напоказ. «И где она?» - подумала девушка.
Спрыгнув с подоконника, Гермиона прошла к двери и выскользнула в коридор. Откуда-то снизу слышались громкие голоса. Слов разобрать не удавалось - сплошный гул. Девушка двинулась на звуки. Чем ближе она подходила, тем сильнее понимала, что это Сириус на кого-то кричит. И Блэк явно был рассержен.
Неожиданно ее перехватили.
- Тшш, слушай, - раздался тихий шепот Рона. Девушка замерла. В первое мгновение она испугалась, но сердце быстро начало успокаиваться. Что друг вышел из своего заточения, оказалось сюрпризом. — Слушай, - повторил юноша. Гермиона безропотно прижалась ухом к стене. Перегородка тут была тонкой, и это превосходно позволяло разбирать речь не только тех, кто говорил громко.
- КАК ВЫ МОГЛИ?! — похоже, Сириуса заело на этом вопросе.
- Есть приоритеты, с которыми мы все должны считаться, - произнес Дамблдор.
- Ага, и для вас приоритетом является то, чтобы сделать моего крестника совершенно одиноким существом? Вы видели его у себя в кабинете? У него был вид человека, которому незачем больше жить, - Блэк замолчал. — Или это и есть ваша цель?
Гермиона вздрогнула. Рон сильнее обвил рукой ее талию и прижал к себе.
- Вы этого добиваетесь? — Сириус злился.
- Не считай меня уж таким ужасным монстром, - холодно отозвался Дамблдор. — Не я виноват в том, что твой крестник оказался между двух огней. И не я выбирал его своим врагом. И да, я считаю, что одна жизнь по сравнению с миллионами — это ничто. Жестоко? Да, жестоко. Но если этот мальчик — единственное, что может остановить эту войну, то я сделаю все, чтобы он стал надежнейшим оружием. И тебе стоит поблагодарить меня, что я тебя вытащил, а не оставил умирать. Так что не такое уж я чудовище.
- Не чудовище? — было слышно, как перехватило дыхание у Блэка. Да и остальные, кто в этот момент находился в кабинете, тоже были поражены словами директора. Гермиона зажала себе рот руками, чтобы случайно не издать ни звука и не выдать себя. «Господи, они Гарри готовят на заклание, как… как…» - она слов не находила, чтобы озвучить то, что услышала. Остатки веры в непогрешимость Дамблдора разбились вдребезги. У нее сложилось впечатление, что Рон давно уже понял, что происходит вокруг них.
- Сириус, или мы все погибнем, или пожертвуем Гарри, чтобы все могли жить, - жестко произнес директор. Хлопнула дверь. Кто-то покинул комнату, где велся разговор, который подслушивали Рон и Гермиона.
- За что?! — услышали они сдавленный вскрик Блэка.
Девушка отклонилась от стены. Она дрожала так, что боялась уже никогда не согреться. Это было страшно. Понятно, но страшно. Почему-то ей вспомнился один момент, когда на каникулах дома она в какой-то из книг по английской истории однажды прочитала о похожем выборе во время Второй мировой войны. Тогда Черчиллю надо было принять трудное решение: эвакуировать людей и дать понять фашистам, что он в курсе их планов, или же пожертвовать целым городом, чтобы затем получить преимущество в своих действиях. Он пожертвовал людьми. Сейчас - Гермиона нутром чувствовала - была такая же ситуация. Нет, она не считала Дамблдора злом, но и к добру его относить перестала. Людям свойственно ошибаться. Непогрешимых людей не существует. Возможно, если бы с самого начала Гарри рассказали правду, все оказалось бы совсем по-другому. Хотя… Девушка в шоке уставилась на стену перед собой. Ее друг был фактически смертником. «Господи, он же не доживет до двадцати», - пронеслась в голове мысль. Девушка рванулась вперед, но ее удержали сильные руки на талии.
- Кто-то в коридоре, - прошептал Рон, прижав ее к себе.
И действительно, к ним приближались голоса. Люди остановились рядом с дверью, за которой притаились ребята. Судя по голосам, это были родители Рона.
- Нет, я всегда знала, что это было ошибкой, - быстро говорила Молли. — Артур, этого нельзя так оставлять. Я понимаю, что Гарри Поттер его друг, но мальчишка не имел права так дерзко разговаривать с директором. Будь у меня возможность, я бы отреклась от него. Уизли никогда не пререкались с Альбусом. Мы всегда следовали за ним по первому же его слову.
- Ты забываешь, что Рон не Уизли, - спокойно произнес мистер Уизли.
Гермиона резко развернулась в объятиях друга и глянула ему в лицо. Она сразу же заметила боль в его глазах.
- Не Уизли, - фыркнула женщина. — Я вообще думала, что он не выживет. Так ведь нет, выжил. Лучше бы умер. Я устала обновлять раз за разом чары родства. Знаешь, как я испугалась, когда он однажды вошел на кухню, а я увидела Фабиана? Это же ужас какой-то был. И почему мой брат умудрился сделать ребенка этой девице?
- Молли, успокойся, - ребята не могли точно сказать, но, кажется, Артур обнял супругу.
- Я думала, что после смерти братьев состояние отойдет мне. Мы могли бы жить в Прюэтт-меноре, у нас были бы деньги. И что? Войти туда может лишь он. Нам ничего не достанется. Папочка постарался, чтобы мои дети и дети их детей никогда не смогли переступить порога родового поместья моей семьи, да и любого дома, им принадлежащего. Так же, как и не получить ни кната из семейного состояния. Но и он не получит. Я все силы к этому приложу.
- Молли, он Прюэтт. Он сын твоего брата, - Артур говорил с какими-то успокаивающими нотками в голосе.
- И что? Глупец все равно этого не знает. И он похож на тебя. Чары мне всегда удавались, - фыркнула Молли. — Ненавижу его.
- Не смей, он ребенок, - прикрикнул на жену мистер Уизли.
- Он не мой сын. Мы и так еле-еле сводим концы с концами. Без него было бы лучше, - холодно произнесла женщина.
Гермиона подняла руку и нежно смахнула слезинки со щеки Рона. Юноша даже не замечал, что плачет. Никогда в жизни он не предполагал очутиться в подобной ситуации.
- Да и не получит он все равно свое состояние, - снова раздался голос Молли. — Грейнджер — грязновкровка. Дом ее не примет, а значит, и его.
- Молли, Молли, ты не видишь дальше своего носа. Вспомни, какую книгу держала Гермиона в руках, когда только приехала сюда, - укоризненно произнес Артур. — Она такая же грязнокровка, как Рон — Уизли.
- Это же была… - ребятам даже не надо было видеть лица женщины, чтобы понять, что она нахмурилась.
- Книга чистокровных, - услышали они голос мистера Уизли. — Или она не Грейнджер, или ее родители скрываются в маггловском мире. Возможно, они оба сквибы. Если бы она была полукровкой, то взять бы взяла ее в руки, но вот читать не могла бы. А она ее читала. Девочка — чистокровная.
- О, господи, - прошептала Гермиона.
- Ш-ш-ш, - еле уловимо произнес Рон.
- Никогда! Я не позволю им быть вместе, - взвилась Молли. — Если состояние Прюэттов не принадлежит мне, то и они его не получат.
- Успокойся, здесь не то место, чтобы обсуждать наши семейные дела, - цыкнул на нее муж.
- Мои дети… - начала та опять.
- Вот именно, твои, - фыркнул Артур. — Из всех тобою рожденных детей моими являются только близнецы. Ты мать - и до сих пор не можешь их различить. Не видишь, насколько они разные. Я принял всех детей, что ты принесла мне в подоле. Билл ушел, Чарли тоже, Перси ты не смогла удержать. У тебя осталась только Джинни. Но она вылитая ты. Такая же стерва. Не позавидую я ее будущему мужу. И сильно сомневаюсь, что им будет Гарри, хотя бы потому, что ему явно не интересны девочки. Мне просто жаль парня, и я сделаю все, чтобы твоя дочь не наложила на него свою руку. Я буду одним таким идиотом, который воспитывал чужих детей и при этом выдавал их за своих. Твоя жадность зашла слишком далеко.
- Нет, - прошипела Молли. — Поттер будет с Джинни. И мы будем богаты.
- Нет! — совершенно спокойно произнес Артур. — Хватит! Если ты думаешь, что я тряпка, то глубоко ошибаешься. Если думаешь, что дети не знают, что я не их отец, то еще больше заблуждаешься. Именно поэтому они ушли из дома.
- Ты им сказал, - было слышно, что женщина в шоке.
- У тебя получились на редкость умные сыновья, в отличие от дочери, - язвительно выдал Артур. — Сами догадались. Кстати, Билл прекрасно осведомлен, кто его настоящий отец, да и Чарли в курсе, не говоря уже о Перси. Ну, а близнецы — мои. Правда, они, чтобы удостовериться в этом, потребовали провести тест в Святого Мунго. Были очень рады, что я все-таки их отец. Думаю, тебе не стоит в этом году готовиться к семейным торжествам. Боюсь, кроме твоей дочери, на нем никого не будет. Если хочешь все еще оставаться Уизли, закрой рот, Молли, и помалкивай. К моему большому несчастью, я все еще тебя люблю. Но именно я глава дома, а не ты. Мне давно уже стоило показать свой характер. Да не выгодно было. Теперь же все станет по-моему. И только посмей вмешаться в судьбу Гарри, Рона или Гермионы. Последствия тебе не понравятся.
Раздались шаги. Ребята еще долго стояли в комнатке, прижавшись друг к другу. Слишком много информации. Гермиона потихоньку осознавала, что получила ответы на многие свои вопросы, но в то же время новых вопросов возникло еще больше.
- Быстрее бы привезли Гарри, - прошептал Рон. — Мерлин, как все запутано.
- Мы справимся, со всем разберемся, - прошептала Гермиона.
- Как всегда, как всегда, - юноша заглянул прямо в глаза подруги. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а затем Рон медленно наклонился и накрыл ее губы своими. Они уже однажды целовались, но не так. Что-то изменилось. Просто за последний час они стали старше, мудрее и ближе.

Гарри очень хотел получить ответы на некоторые вопросы. И часть из них могла дать Петуния Дурсль. Ему ужасно не хотелось принимать то, что он узнал - точнее, не хотелось терять веру в людей, которых он уважал. Но, как ему уже было известно, гоблины никогда не врут, и документы, хранящиеся у них, не несут ложной информации.
Корхуст снабдил его портключом до дома «родственников». Гарри перенесся прямо в холл, к входной двери.
- Ты… Ты… - там оказался дядя. Вернон Дурсль покраснел от гнева и страха. Все, что было связано с магией, вызывало у этого толстяка безотчетный ужас. Будь на месте племянника кто-нибудь постарше, он бы не позволил себе орать, размахивая кулаками, а сидел бы где-нибудь в углу и трясся мелкой дрожью, мечтая, чтобы жизнь стала, как у всех - нормальной, обычной.
- Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не смел пользоваться своими штучками в моем доме, - из кухни вылетела Петуния.
- Почему вы не сдали меня в приют? — не слушая их воплей, задал вопрос юноша.
- Я не потерп… - осеклась женщина, уставившись на парня. Что-то странное проскользнуло в ее лице. Гарри насторожился. Он, возможно, не обратил бы внимания на небольшое изменение мимики тетки, если бы не смотрел на нее столь пристально.
- Ты, мальчишка… - снова подал голос Вернон, нависая над юношей.
- Мне сейчас глубоко плевать, что со мной будет после того, как я превращу вас в крысу, - Гарри совершенно спокойно, даже равнодушно посмотрел на толстяка. — Меня интересуют ответы на некоторые вопросы. Как только я их получу, я собираюсь навсегда покинуть этот дом.
- И куда же ты пойдешь? — скривился Дурсль. — Побираться на улицу? Туда тебе и дорога.
- Как оказалось, я очень, просто невероятно богат, - спокойно сказал Гарри.
- И ты все это время… - мужчина чуть ли не плевался. — Мы как твои опекуны…
- Боюсь, моими опекунами вы не являетесь, и документов, подтверждающих ваше опекунство, у вас тоже нет, - Гарри посмотрел на «родственников». — Скажите, миссис Дурсль, что заставило вас оставить у себя ребенка, к которому, по сути, вы не имеете никакого отношения?
- Не будь твоя шалава-мать сестрой моей жены… - опять встрял Вернон.
- А она ею и не являлась, - парировал Гарри.
Мужчина, собравшийся продолжить свою речь, замер с открытым ртом.
- Откуда ты?.. — Петуния захлопнула рот, но было уже поздно. Ее муж вытаращился на нее с недоумением. Похоже, он не был в курсе некоторых событий.
- Петти? — удивленно и жалобно произнес он.
- Дамблдор знает, что вы не мои родственники? — снова спросил Гарри.
- Ты уйдешь, если узнаешь все, что хочешь? — спросила женщина, поджав губы.
- Мне просто нужны ответы, - сказал он.
- Хорошо, но потом я не хочу больше тебя видеть. Никогда, - заявила она.
- Это обоюдное желание, - кивнул юноша.
- Идем на кухню, - вздохнула Петуния. И было непонятно: испытывает она облегчение, или же ей не нравится сложившаяся ситуация.
Гарри сел за стол. Он не обращал внимания на человека, которого долгие годы считал своим дядей. Как бы то ни было, до сегодняшнего дня эти люди числились его единственными родственниками.
- Да, Лили не была моей сестрой. Никогда не была. Отец дал ей нашу фамилию, поскольку обещал о ней заботиться своему давнему близкому другу, который погиб, когда ей исполнилось всего шесть месяцев. Мать тоже любила ее, ведь она была сиротинушкой. Лили доставалось все самое лучшее. Когда мне не могли купить что-то дорогое… - Петуния скривилась.
- И все это — месть моей матери? Зависть? Банальная зависть? — Гарри неверяще выпучил глаза на женщину. — Вы держали меня в этом доме только из-за того, чтобы отомстить моей маме? А вам не кажется, что таким способом вы до нее не доберетесь? Ее нет на этом свете, и сильно сомневаюсь, что она может прийти к вам и умолять о чем-то.
- Но есть ты, - заявила Петуния.
- И в чем же моя вина? — усмехнулся юноша. — Было бы проще сдать меня в приют. Или - еще лучше - дать знать, что я не являюсь вашим родственником. Поверьте, стоило бы вам лишь заикнуться об этом, как Дамблдор уже стоял бы здесь. И обузы бы лишней не было, и напоминания о том, чему вы так завидовали.
- Я надеялась извести тебя, - призналась со злостью миссис Дурсль. — И что? Вот ты сидишь передо мной весь такой красивый. Прямо как она и ее муженек.
- Мерлин, вы до сих пор завидуете, - понял Гарри. — Завидуете мертвой девушке, которая могла бы стать вам сестрой.
- Не смей меня жалеть! — взвизгнула Петуния, правильно поняв выражение лица юноши.
- Так почему я не оказался в приюте, — спросил Гарри, — если не брать в расчет ваше желание отомстить мертвому человеку? Вам что, платили за мое пребывание в вашем доме? — еще не закончив вопроса, он уже знал ответ на него. — Замечательно, - выдал он. — Просто потрясающе. У меня к господину Дамблдору с каждой минутой все больше вопросов. И во сколько же он меня оценивал?
Петуния, поджав губы, смотрела на юношу. Сейчас она желала только того, чтобы он навсегда исчез из ее дома и из жизни ее семьи. Глядя на него, она понимала, что действительно было бы лучше сразу, как только она обнаружила мальчишку на крыльце, вызвать полицию и отдать его на волю государства. Ничего хорошего от пребывания этого ребенка в доме не вышло. Она действительно мечтала достать Лили через ее сына. Вот только мальчишка оказался прав: нельзя достать того, кого уже нет. И плохо она сделала только себе и своей семье. Она давно уже поняла, что ее зависть к приемной дочери родителей перенеслась на сына этой якобы сестры. И вот - парень тоже за несколько дней, как когда-то Лили, превратился в красавца, фотографию которого можно было бы смело разместить на развороте какого-нибудь дорогого журнала. Уже сейчас соседи начали задавать вопросы. Как-то так происходило, что такие вот люди не могут быть преступниками. Она слишком сильно завралась. Люди начнут задавать вопросы, а ответить ей им нечего. Злость от собственного бессилия становилась почти неконтролируемой. И неизвестно, что бы из этого вышло, если бы мальчишка не решился расспросить ее обо всем, обещав уйти из ее дома навсегда.
- Пять тысяч фунтов в месяц, - наконец произнесла она.
- Надо же, - усмехнулся Гарри. — А с моих счетов он снимал намного больше.
- С твоих счетов? — побагровел Вернон.
- Если бы вы вели себя иначе, я бы сделал все, чтобы у вас была достойная жизнь. Мне было бы не жалко потратить на вас свои деньги, - юноша вздохнул. — Но вы держали меня здесь чуть ли не в качестве раба. Подозреваю, что не обошлось тут без указаний Дамблдора, именно поэтому социальные службы все еще не в курсе, что творится в вашем респектабельном доме. Но это уже неважно. К тому же ни в одной социальной службе вообще нет информации о том, что с вами живет кто-то еще. Интересно, а как вы меня в школу-то тогда определили? Документы где взяли?
- В корзинке рядом с тобой было свидетельство о рождении. Его было достаточно для этой школы, - нехотя произнесла Петуния.
- Впрочем, все уже не важно, - отозвался Гарри. — Я хотел бы еще кое-что выяснить. Дамблдор разговаривал с вами за все эти годы?
- Нет, - покачала головой женщина. — Было всего несколько раз, когда мы сталкивались с этими вашими…
- Я уже понял, - кивнул юноша. — Что вам известно о кровной защите?
- В письме, которое было приложено к тебе, когда я нашла тебя на нашем пороге, как подброшенного щенка, было довольно понятно написано об этом, - произнесла миссис Дурсль.
- А у вас никогда не возникало никаких вопросов по поводу того, что какая может быть речь о кровной защите, если моя мама вообще не была вам родственницей? — Гарри еле держал себя в руках. Петуния недоуменно на него уставилась.
- И причем тут это? — задал вопрос Вернон.
- Для того чтобы кровная защита вообще возникла, нужно, чтобы в людях текла одна кровь, - юноша устало посмотрел на своих так называемых родственников.
- То есть, ее нет? — Петуния нахмурилась.
- Если вы не моя кровная тетя, то нет и никогда не было, - покачал головой Гарри. — Думаю, в этом и кроется причина того, что вы могли так надо мной издеваться все эти годы. Хотя я не уверен.
- Убирайся из моего дома, - взвизгнула женщина. До нее начали доходить слова юноши о его богатстве, счетах, защите. Они толком от него ничего не получили. Ох, как она пожалела, что в свое время просто не удушила мальчишку или хотя бы не избавилась от него другими способами.
- Знаете, я не прощаю вас ни за себя, ни за свою маму ни от своего имени, ни от ее, - произнес Гарри по какому-то наитию. Вокруг него засветилась магия, делая его еще прекраснее.
- Ах, ты… - вызверился Вернон, дергаясь в его сторону. Но юноша вдруг исчез, просто растворился у бывших «родственников» прямо на глазах.
- Гарри, - голос гоблина вывел Поттера из легкого транса.
- Как я здесь очутился? — нахмурился он.
- Портключ обратного действия. Я подумал, что так будет лучше - на всякий случай, - признался Корхуст.
- Кажется, вы спасли меня от пары сломанных ребер, - признался юноша. Хотя у него было стойкое ощущение, что одними сломанными ребрами он бы не отделался.
- Но вы без вещей, - покачал головой гоблин.
- Не успел, - скривился Гарри.
- Есть ли среди ваших вещей что-то, что вам особенно дорого? — уточнил Корхуст.
- Альбом с фотографиями родителей, мантия-неведимка отца, моя палочка, - Поттер задумался. — Хедвиг! Она осталась в доме, - забеспокоился он.
- Секунду, - кивнул гоблин и отошел к своему столу. Там стоял хрустальный шар. При прикосновении артефакт стал излучать голубоватое сияние. Корхуст с кем-то через него переговорил. — Сейчас ваши вещи доставят.
- Как? — недоуменно произнес юноша.
- У нас есть свои способы, - улыбнулся гоблин. — А пока я сообщу вам, что мы успели сделать. Ваш дом уже готов. Расконсервировать его не составило труда. Домовые эльфы уже разбужены и занимаются приведением имения в жилой вид. Они очень рады, что наконец-то возвращается хозяин. Это по первому вопросу. Что касается второго. Вот зелье блокировки эмоций. Но вы уверены, Гарри, что хотите именно этого?
- Мы уже говорили по этому поводу, - вздохнул Гарри. — Мне не светит прожить долго и счастливо. А мучиться то время, что мне отпущено, я тоже не хочу.
- Ох, вы такой еще ребенок, хотя вам никто не позволял им быть, - покачал головой Корхуст.
- Кого-то ждет большой облом, - горько усмехнулся юноша.
- Вы поняли, что происходило в вашей жизни? — прищурился гоблин.
- Зависть, месть, власть, - передернул плечами Поттер. — Ничего такого, с чем я уже не сталкивался. Все как обычно.
- Я очень вам сочувствую, - искренне произнес Корхуст. — Но вернемся к нашим делам. У меня есть все основания полагать, что прежняя палочка, Гарри, вам больше не подходит.
- Это из-за наследия? — уточнил юноша.
- Да, тем более что у вас оба родителя - магические существа, да еще и из разряда демонов, - кивнул гоблин. — Ваша сила выросла в несколько раз. Уже сейчас, всего через несколько дней после инициации вы обладаете невероятным притяжением. Думаю, что господа Дурсли отвечали вам только потому, что вы этого хотели. Если бы у вас было к ним другое отношение и другое желание, то они бы вас вожделели. Но вы давно, практически никогда не рассматривали их как людей, от которых хотели бы получить хоть толику внимания. Но, учтите, в течение нескольких дней ваш магнетизм и обольстительность увеличатся. Даже несмотря на принятое зелье. Оно сможет лишь приглушить ваши силы, но они слишком велики. Сочетание двух наследий одинаковой направленности… В общем, вы прекрасны, Гарри, но вам придется бороться с вожделением по отношению к вам всех, кто будет вас окружать этот год.
- Не в первый раз, - горько отшутился юноша.
В кабинет постучали, и вошел домовик в форме Гринготтса. Он принес все названные Гарри вещи и клетку с Хедвиг.
- Это единственное, что имеет ценность, - важно произнес эльф. — Мы еще вытащили с чердака вот это. Это тоже принадлежит юному Лорду.
На стол легла красивая корзинка, детское одеяло зеленого цвета, украшенное золотой вышивкой и детская одежка более светлых тонов, чем одеяло, но так же вышитое золотой нитью. Гарри нервно сглотнул, глядя на доказательства любви к нему его родителей. Он почему-то не сомневался, что эти вещи вышиты его мамой. Что-то такое, вероятно, отразилось на его лице.
- Вы правы, Гарри, это ручная работа, и думаю, я не ошибусь, предположив, что вышиты они вашей матушкой, - произнес гоблин.
- Спасибо, - сглотнув ком в горле, произнес юноша. — Я даже не подозревал, что эти вещи существуют.
- Возьмите палочку, мы должны удостовериться… - Корхуст взглянул на юношу, затем перевел взгляд на палочку. Гарри подошел к столу, палочка привычно легка в руку, только вот чувства единения, воодушевления и радости, которое всегда возникало при этом простом действии раньше, он не испытал. Гоблин вздохнул. — Любое простенькое заклинание.
- Люмос, - взмах рукой… Палочка развалилась прямо у него в руках. Перо феникса спланировало на пол. Гарри проводил его взглядом. К его удивлению, он не испытал сожаления по поводу того, что палочка сломалась.
- Чего и следовало ожидать, - пробубнил себе под нос Корхуст. — Будем искать теперь вашу настоящую, - и снова с кем-то заговорил через хрустальный шар.
- А почему палочка может отказаться служить волшебнику? — задал вопрос Гарри, когда гоблин снова вернул ему свое внимание.
- Хмм, во-первых, из-за проснувшегося наследия, - начал объяснения тот. — Это основная причина. И в вашем случае - тоже. Во-вторых, из-за возросшей силы. Например, очень долго на юном волшебнике находился ограничитель, который забыли снять по разным причинам. В-третьих, палочка сломалась.
- Значит, у меня из-за наследия? — уточнил Гарри.
- Не совсем, - скривился гоблин. — Эта палочка светлая. Она вообще не должна была тебя признать. Феникс — символ Света.
- Тогда почему она выбрала меня? — нахмурился юноша.
- У меня есть подозрения, что она специально была изготовлена для вас, - вздохнул Корхуст. — Такое иногда делается. Для этого пришлось наложить на тебя ряд чар и ограничений, которые и позволили тебе ею пользоваться. Вхождение в наследие сломало все… В общем, на тебе больше нет ни ограничителей, ни чар. Ты такой, какой есть, каким должен был быть всегда. Зрение выправилось, изменились фигура и внешний вид. Ты заведомо темное существо.
- Темный не может пользоваться светлыми палочками, - понял Гарри.
- Верно, - кивнул гоблин. — И тебе нужна темная палочка. Вот сейчас выбором таковой мы и займемся.
- Еще вопрос, - юноша нервно покусывал нижнюю губу. — Я никогда не слышал об инкубах в магическом мире. Почему?
- О, маги стараются замалчивать то, с чем не могут бороться. Только вот от отрицания дело не изменится. И это касается не только инкубов. Точно так же все замалчивают информацию о вампирах, темных вейлах, эльфах - я имею в виду высших, нагах и так далее. Но то, что о них не говорят, не значит, что их не существует. Давно было подписано соглашение, по которому маги не могут вмешиваться в дела этих народов, называемых тайными расами. А те спокойно живут среди людей. Они так ассимилировались среди людей, что мало кто может их определить самостоятельно, без каких-либо подсказок со стороны самого существа. Поэтому никто и не знал о вашей матушке и отце.
- Понятно, - коротко кивнул юноша.
В этот момент в кабинет ввалился еще один гоблин, таща за собой тележку, нагруженную различными футлярами, судя по всему, с палочками. Гарри удивленно на это посмотрел.
- Магические существа обычно приобретают настоящие палочки у нас, - улыбнулся ему Корхуст. — Гоблины славятся не только изготовлением оружия и доспехов. Мы, будучи сами магическими существами, чувствуем другие расы. Мы лишь с людьми в этом плане не имеем дела. Это Лепргрест - лучший мастер волшебных палочек.
Следующие три часа они перебирали палочки, пытаясь найти ту единственную, что теперь будет служить инкубу. Она нашлась, когда все уже отчаялись — среди последних десяти из тех, что притащил с собой мастер. Гарри вдруг почувствовал притяжение и бережно взял в руки темно-фиолетовый футляр. Внутри коробочки оказалось настоящее чудо.
- Да уж, - вынес вердикт озадаченный Лепргрест. — Черное дерево, инкрустированное эльфийской золотой вязью, двенадцать дюймов, в качестве ядра капля крови вампира и волос темной вейлы.
- Да уж, - поддержал своего коллегу Корхуст, сочувственно глядя на юношу. Тот только вздохнул. Никуда ему уже не деться от своей сути, она даже в палочке его нашла.
- Это сильная палочка, универсальная, легка во многих видах магии. И она будет с тобой, мой юный друг, одним целым. Она никогда тебя не покинет, всегда вернется к тебе. Вырвать ее у тебя никто не сможет. Эльфийская работа - они мастера в накладывании чар принадлежности, - выдал Лепргрест. — Вам повезло.
- Спасибо, - искренне поблагодарил Гарри.
Он пробыл в банке еще два часа, во время которых было решено еще несколько вопросов. Юноша не собирался прятаться или маскировать свою новую внешность. Единственное, что он пока собирался держать в секрете, кто он такой на самом деле, то есть свое наследие. Узнать об этом посторонние, такие, как Дамблдор, не смогут. Информация была скрыта от всех, кому не следовало о ней знать. Официально Гарри теперь находился под опекой Гринготтса. Во-первых, ему уже исполнилось шестнадцать и он вступил в наследие полностью, а значит, по законам магического мира согласно Уложения и Договора между магами и магическими расами считался совершеннолетним. И неважно, что случилось все из-за стресса. Дело сделано. Во-вторых, в силу того, что родственников у него не было и сам мальчик никому не доверял, кроме своего поверенного, тот и стал официальным представителем юного Лорда Поттера-О'Лири. И теперь все вопросы, касающиеся Гарри, должны были согласовываться с Корхустом, а то и с руководством банка, если поверенный не сможет принять решения. Провести все эти манипуляции — всего лишь дело техники, поскольку все уже было и так понятно. Кого-то ждал большой сюрприз.

В доме на Гриммаулд-плейс стояла накаленная обстановка. Казалось, еще чуть-чуть - и воздух заискрится. Каждый из присутствующих чувствовал, насколько все изменилось. Напряжение между супругами Уизли бросалось в глаза. Артур стал слишком часто одергивать жену. И если сначала это были всего лишь легкие намеки, то вчера он ее чуть не ударил, а затем чуть ли не перед всеми оскорбил. Рон все дальше отдалялся от семьи. На мать он вообще не смотрел и уж тем более не подпускал ее к себе. В его глазах горела решимость, только вот к чему? Гермиона упросила Сириуса выделить ей отдельную комнату. Ох, сколько после этого ей пришлось выслушать от окружающих, только вот девушка оставалась непреклонна. Да еще и Блэк подлил масла в огонь, заявив, что в доме вполне достаточно комнат, чтобы поселить каждого в отдельности. Переспорить мужчину не смогли, поскольку он заявил, что дом — его собственность, и некоторым особам следовало бы об этом помнить. Намек был понят. В общем, с каждым мигом становилось ясно, что хватит любой малости, чтобы разразилась буря.
Первого августа в особняке находились все те же, кто и всегда. Правда, прибыли близнецы, пожелавшие поздравить Поттера лично. Его должны были привести часам к десяти вечера. Сириус ходил злой, Ремус был задумчив, на лице двух женщин Уизли светились предвкушающие улыбки, Гермиона и Рон просто ждали друга и надеялись, что с ним не случится удар. Блэк был зол, поскольку директор посмел сделать ему предложение переехать в другое жилье, так как мальчику не стоит пока знать, что его крестный жив. Что у них там вышло - непонятно, но мужчина остался в доме, и Гарри тоже должны были доставить сюда. К семи вечера по приказу директора прибыл Снейп. А чуть позднее явился и сам Дамблдор.
Ровно в восемь часов все пришло в движение. Случилось то, чего никто не мог ожидать.
- Альбус, Альбус, - в камине появилась голова встрепанной пожилой женщины. Она явно откуда-то только что прибежала.
- Арабелла? — директор уставился на своего соглядатая на Тисовой улице.
- Поттер пропал, - выдохнула женщина.
- Что?! — вкрадчиво поинтересовался Сириус. Он весь подобрался, готовый к атаке, как хищный зверь, почувствовавший жертву.
- Я не знаю, как, но его больше нет в доме Дурслей, а они сжигают его вещи. Я сама видела, - старушка явно была в шоке и напридумывала себе уже все самое плохое. Похоже, об этом подумало и большинство присутствующих в этот момент в гостиной, а это были почти все члены Ордена.
- Северус, Ремус, Аластор, - Дамблдор тут же взял ситуацию в свои руки и быстро начал раздавать приказы. — Быстро в Литтл-Уингинг.
В кои-то веки Снейп не стал возражать и комментировать. Картинка, нарисованная воображением после сообщения миссис Фигг, была совсем не склоняющей к злословию. После увиденного в голове мальчишки во время уроков легилименции зельевару пришлось изменить мнение о Поттере. Детство у мальчишки было еще то. Ему можно было только посочувствовать.
Через полчаса команда, к которой присоединился Артур Уизли с Сириусом в облике собаки (никто не смог его отговорить), стояла у дома номер четыре. Грюм, решительно и не особо церемонясь, бахнул два раза по двери. Та содрогнулась от столь беспардонного отношения к себе. Им пришлось прождать целых пять минут, прежде чем появились хозяева. Дверь открылась лишь на маленькую щелочку, позволяющую рассмотреть незваных гостей. Старому аврору это не понравилось, и он со всей силой толкнул дверь. Перед магами предстала свалившаяся на пол туша, оказавшаяся на деле мистером Верноном Дурслем.
- Где Поттер? — рявкнул Аластор. Сириус в образе собаки вошел в дом, принюхиваясь. Крестником, если честно, тут почти не пахло. Лишь еле уловимый запах. Обежав первый этаж, он понял, что тут вообще нет ничего, что говорило бы о присутствии в доме второго ребенка.
- Нет вашего Поттера, - из кухни появилась хозяйка, вооружившаяся тесаком для мяса и скалкой. Она явно собиралась, если что, пустить данные предметы кухонной утвари в дело. — Весь вышел ваш Поттер. Куда ушел - понятия не имею и знать не хочу.
- Тебе, женщина, доверили мальчишку на воспитание, - Грюм начал на нее наступать, не обращая внимания на пытающегося подняться Дурсля.
- Он же ваш племянник, - покачал головой Артур, не понимающий, как можно так относиться к детям.
- Племянник?! — закричала Петуния. — Да какой он племянник? Никогда не был им и не будет.
- Но Лили Поттер… - Артур пытался держаться благоразумно и спокойно.
Северус в это время лишь изучающе смотрел на родственников Гарри Поттера. Он хорошо помнил Лили и в чертах стоящей перед магами особы не видел ничего, что могло бы говорить о родстве этих двух женщин.
- Что Лили? — миссис Дурсль выставила перед собой нож. Она явно давала понять, что применит его по назначению, если ей будут угрожать. — Она мне не сестра, да и Поттер ваш мне не племянник. И никогда им не был.
Сириус перекинулся и уставился на женщину, которая здорово перетрусила после такой демонстрации магических способностей. Вернон же старательно вообще не подавал никаких признаков жизни, пытаясь слиться со стеной.
- Вот, значит, как, - произнес Блэк. — Ну, и куда вы дели Гарри?
- Ушел он, ушел, - завизжала женщина. Кажется, Сириуса она испугалась больше, чем Грюма. — Узнал откуда-то, что мы вовсе не родственники, выяснил, что хотел, и растворился в воздухе. Не знаю я, где ваш Поттер, но он сказал, что больше никогда не придет в мой дом.
- Как интересно, - вдруг произнес Северус. Он пристально глядел на эту представительницу слабого пола. Он сначала не мог понять, что же с ней не так.
- Что, Снейп? — рявкнул Грюм.
- Снейп? — пискнула Петуния. — Ты? Вон из моего дома. Это ты все…
- На ней висит непрощение, - не слушая завываний хозяйки, сказал зельевар. — Магическое проклятие, да еще и совершенное от всей души и без палочки. Что ж ты такое сотворила с мальчишкой, Петуния, что он так с тобой поступил?
- Непрощение? — Грюм несколько секунд смотрел на Снейпа, затем перевел взгляд на женщину, изучая ее своим волшебным глазом. — Хмм, - выдал он через пару секунд.
- Что ж, вам с этим жить, - усмехнулся Сириус. — Быть непрощенным за свои грехи. Мне даже жаль вас.
- Снимите с меня это, - завизжала Петуния.
- Снять может только Гарри, но, боюсь, он не захочет, - ухмылка стала шире.
- Что у вас тут произошло? — Грюм снова начал наступать на миссис Дурсль…
Пока Грюм, Снейп и Уизли допрашивали супругов Дурсль о том, что случилось в доме, а также о причинах исчезновения Поттера, Ремус и Сириус проверяли дом на наличие вещей Гарри. Им не понравилось то, что они увидели. Юноша был скрытным и не особо вдавался в подробности того, как же ему на самом деле жилось до школы и во время летних каникул. Люпин все время твердил себе под нос, что мальчик изменился, но объяснять толком ничего не хотел.
Ближе к одиннадцати часам вечера команда вернулась в особняк Блэков. Новости они принесли, мягко говоря, шокирующие. Естественно, всем хотелось узнать подробности, так что в гостиной особняка был полный сбор. В затемненном углу на двухместном диванчике расположились Рон и Гермиона. Девушка ужасно беспокоилась о Гарри, но старалась не показывать виду. Рон был мрачен и как-то слишком задумчив. Гермиона заметила, что в последнее время рыжий друг изменился — стал красивее, как-то увереннее в себе, исчезли угловатость и неотесанность. Она предположила, что снова стали сходить чары, которые на него накладывала миссис Уизли, ведь у той не было возможности их обновить в очередной раз. Рон просто не подпускал к себе мать. И, что самое интересное, последние несколько дней Кричер изменил свое отношение к ним.
- Дамблдор, вы там что-то плели про кровную защиту? — очень странно ухмыляясь, в комнату вошел Сириус. Он решил с порога устроить директору допрос с пристрастием, если понадобится.
- Мы уже не раз об этом говорили, - холодно блеснул глазами старик.
- Да, я помню, только вот мне интересно, а какая кровная защита может быть установлена, если люди не являются даже дальними родственниками. То есть они вообще не являются родственниками, никаким боком, - ядовито выдал Блэк и уселся в кресло, выжидательно глядя на директора.
- Что все это значит? — Дамблдор проигнорировал Сириуса и посмотрел на остальных членов команды, отправленной им к Дурслям.
- Эти магглы не родственники Поттера, - сказал Грюм. — Лили не Эванс вообще. Она просто так числилась. И кто она, непонятно. Дочка друга Эванса, которого мы считали ее отцом. Он даже официально не удочерял ее. Был только опекуном. Почему она числилась под фамилией Эванс, я не знаю. Только с магглорожденными и так все сложно. Они появляются в книгах, сам знаешь, как.
- Дурсли не родственники Гарри? — уточнила Молли.
- Совсем не родственники, представляешь, - съязвил Сириус. — Интересно, и в каком месте там кровная защита? Не подскажешь, Альбус? И после этого ты хочешь мне сказать, что ты не чудовище?
- Интересное получается лето, - вдруг подал голос Рон. — И с Гарри не все так просто, И Гермиона у нас вроде не магглорожденная, и я вот не Уизли, оказывается. Какая прелесть! Что еще у нас на повестке дня?
- Да как ты смеешь?! — взвилась Молли.
- Попрошу на меня не орать, вы мне не мать, чтобы читать мне мораль, - холодно посмотрел на нее юноша, встал и вышел на свет.
- Фьюююю, - раздался дружный свист близнецов. Молли прижала ладони к губам. На нее смотрел юноша, который уже не был Роном Уизли. Перед ней стоял Рональд Фабиан Прюитт.
- Ты… - Молли взяла себя в руки.
- Как ты можешь жить с женщиной, которая их семи детей умудрилась тебе родить только двоих? — Рон посмотрел на мужчину, которого шестнадцать лет считал своим отцом. Молли занесла руку, но пощечины не получилось. Как ни странно, ее руку перехватила Гермиона.
- У вас нет права его бить, - прошипела девушка. — Вы и так уже испоганили ему жизнь дальше некуда. И держитесь от нас подальше, и свою доченьку разлюбезную держите тоже. И, Джиневра, если я увижу, что ты пытаешься завладеть вниманием Гарри, прокляну так, что ни одна собака на тебя не обратит внимания. Ты меня поняла?
- Молчала бы, грязнокровка! — зло бросила Джинни.
- Мы тут недавно выяснили факт, что грязнокровкой я быть не могу хотя бы потому, что способна читать книги чистокровных, - ядовито ответила Гермиона. — Так что, прости, с грязнокровками — это не ко мне.
- Я буду делать, что хочу, - прошипела Джинни.
- Я тебя предупредила, - холодно бросила девушка.
- Хватит! — Дамблдор решил прервать ругань, как только пришел в себя. Как-то не был он готов к подобным новостям. — Где мальчик?
- Никто не знает, - ответил ему Артур. — Судя по тому, что сообщили эти магглы, он использовал портключ и исчез, когда мистер Дурсль кинулся на него с кулаками, как раз после того, как мальчик сказал, что не прощает его жену от себя и своей матери.
- ЧТО?! — Молли уставилась на мужа. Она знала, что это такое. Петунии Дурсль предстояла с этого мгновения отнюдь не приятная жизнь. Вина, если не снять проклятия, будет ее мучить до конца дней.
- Но в Литтл-Уингинг не было направлено уведомление, - нахмурился Дамблдор.
- А вот здесь начинается самое интересное, - произнес Грюм. — По словам магглов, мальчишка сильно изменился. У него вдруг резко отросли волосы, приобрели другой оттенок, хотя и остались черными. Глаза другие стали, фигура изменилась.
- Наследие, - буркнул Снейп.
- Северус? — Дамблдор взглядом требовал пояснить.
- Такие изменения в кратчайшие сроки может означать лишь то, что Поттер вступил в наследие, причем полностью, а значит, по закону считается совершеннолетним. Его действия больше не фиксируются Министерством, - холодно выдал информацию Снейп.
- Какое наследие? У Поттеров ничего подобного не было в роду, - закричала Молли.
- Если ты о чем-то не знаешь, то это не значит, что этого нет, - спокойно произнес Люпин.
- Ремус? Объяснись, — потребовал директор.
- Я так и не понял, кем были Джеймс и Лили, но они никогда не делились сведениями ни с кем. Но ощущались они одинаково, словно представители одной расы, без проблем взаимодействующей с силой оборотня. Так что не вампиры точно, - ответил Ремус. — И это нечто витает в доме Дурслей, оно связано с Гарри. Но где сейчас мальчик, понятия не имею.
- Рассказать что-либо мальчишке могли гоблины, - сказал Грюм.
- Но как он попал в Гринготтс? — воскликнула Молли.
- Вот что значит - потерять свои корни, - буркнул Сириус.
- А сам-то? — возмутилась женщина. Блэк только хмыкнул, встал и ушел из гостиной. Никто и не заметил, как до этого комнату покинули Рон и Гермиона.
Дамблдор еще некоторое время выяснял подробности, после чего собрался посетить банк. Предположение старого аврора имело смысл. Вопрос оставался лишь в том, где теперь искать пропавшего парня. Если тот действительно стал совершеннолетним, то нужно было действовать быстро, чтобы мальчишка не вышел из-под контроля еще больше, чем сейчас.
Через какие-то полчаса после прибытия в Гринготтс директора поставили в известность, что он опоздал, причем везде, где только можно. И сделать Дамблдор уже ничего не мог. Слишком поздно ему стало известно, что мальчик исчез. Узнай директор эту новость днем, у него бы еще оставался крохотный шанс вмешаться. А теперь Гарри Поттер жил согласно договору между магическими расами, о которых не принято говорить, и магами. Возможно, не стань гоблины представителями юного Лорда Поттера, то еще что-то и удалось бы предпринять, но воевать с этим народцем выходило дороже себе. Они стояли насмерть. Директору даже не удалось вытянуть из них даже намек на то, какое именно наследие получил мальчик, хотя служащие банка однозначно подтвердили, что он в него вступил.
- Мистер Дамблдор, вас не должно касаться, кем или чем стал Лорд Поттер, - выдал ему Корхуст. На попытку возразить по поводу опасности, которую теперь может представлять ребенок для окружающих, ему было вежливо предложено ознакомиться с Уложением. То есть, директору таким способом дали понять, что Гарри стал одним из «тайных» магических существ. Это было плохо, поскольку нападение или влияние на одного из представителей этих рас могло привести к очень неприятным последствиям. Подобное уже случилось лет триста назад, когда чуть не разразилась война с вейлами из-за оскорбления, нанесенного юной представительнице этого народа.
Конечно, Дамблдор не сдался. Уже в семь утра он был в отделе магических рас. Только вот информацию ему дать не могли. Дело Лорда Поттера было чистым, то есть непосвященный его прочитать просто физически не мог — видел только пустые листы, а тот, кто имел допуск, никогда не смог бы рассказать, что в нем написано потому, что, касаясь дел «тайных существ», попадал под специальные чары. В отделе опеки директору смогли только сказать, что Гарри Джеймс Поттер теперь совершеннолетний, получил титул, а он, Альбус Дамблдор, лишен права быть его опекуном. Все. Любая другая информация была недоступна. Шли вторые сутки, как мальчик исчез, при этом успев здорово смешать карты одному из борцов за власть и влияние в магическом мире.

Гарри пребывал в каком-то ступоре. Казалось, что его ничего не интересует. Разговор с якобы родственниками оставил неприятный осадок. Нет, он всегда знал, что в этом доме его никто не любит и любить не будет, но все же всегда есть крохотная надежда. Несмотря на то что Петуния и Лили не были сестрами по крови, они росли в одном доме с очень маленького возраста. Откуда могла взяться такая ненависть?
Ретроспектива
- Зависть и злоба иссушают человека. Он, в конце концов, теряет нормальные чувства, - глубоко заполночь произнес Корхуст под конец встречи с Гарри. Гоблины оказались очень мудрым народом, просто они никогда особо не афишировали того, какие они на самом деле. - Твоя так называемая тетя уже никогда не сможет выйти за выстроенные ею рамки. А это - стандартный дом, идеальная, по ее меркам, семья. Ты был аномалией, и она не нашла ничего лучше, как порочить твое имя, - продолжил гоблин. — Мы можем начать процесс против них. Никто не должен жить в таких условиях, Гарри.
- Пусть живут, - горько усмехнулся юноша. — Суд еще больше озлобит их. Мне кажется, нет ничего такого в этом мире, что заставило бы их посмотреть на себя со стороны. Тетя… - Гарри запнулся, но затем все же продолжил. — Она не видит дальше своих идеалов: сад, распрекрасный сын, который никогда и никому не сделает плохого. И не важно, что при этом Дадли - уже сейчас малолетний преступник с пудовыми кулаками и одной извилиной в башке. Причем эта извилина прямая, да и то пунктиром. Петуния не хочет этого видеть и не видит.
- Ха-ха-ха, - рассмеялся Корхуст. Его порадовало, что юноша все еще способен шутить, даже несмотря на то, сколько всего свалилось на него за сегодняшний день, тем более гоблин только что сообщил ему, что буквально пятнадцать минут назад банк покинул Дамблдор, пытавшийся найти своего Золотого мальчика. — И все же, Гарри, вы уверены, что хотите все оставить, как есть?
- Да, пусть живут, - кивнул тот в ответ. — Я ей сказал в лицо, что не прощаю ее ни за себя, ни за маму.
- Что? — гоблин удивленно посмотрел на юношу. Тот повторил. Через минуту перед ним стоял Думосброс. Гарри объяснили, как поместить в артефакт свои мысли, после чего поверенный вместе с ним нырнул в омут. Через четверть часа Корхуст еле успокоился от волнения и смог объяснить своему клиенту, что именно тот сделал, и чем это грозит его так называемой тете. — Что ж, этого наказания ей будет достаточно. Оно вроде бы и не смертельное, но чувство вины за вас и за вашу мать будет терзать ее до конца дней.
- Что ж, за все нужно платить, - философски заметил юноша, хотя первоначально он не собирался предпринимать по отношению к Дурслям вообще никаких шагов. Но раз уж так случилось, то пусть так и будет. Гарри для себя решил, что никогда больше не пересечется с этими людьми.
- Да, эту женщину замучила зависть. Она создала свою идеальную жизнь. Не будь она такой, возможно, могла бы стать счастливой. А сейчас она боится любого шороха, - произнес Корхуст. — Очень жаль таких людей. И, Гарри, вы устали. Сейчас мы настроим вам портал прямо в ваш новый дом. Завтра я вас навещу, и мы начнем с вами разбираться в делах рода.
- Спасибо вам за все, - улыбнулся юноша.
Конец ретроспективы
Всю следующую неделю Гарри находился в состоянии, близком к депрессии. Лишь в часы, когда к нему приходил Корхуст, чтобы заниматься делами, а заодно и учить юного Лорда, парень как-то выкарабкивался из серости бытия. Гарри на автомате перемещался между своей спальней, малой столовой и кабинетом. Домовики, которых оказалось в доме аж шесть штук, постепенно начали нервничать. Еще бы: хозяин ничего не ест, а они так старались. А у юноши не было желания даже познакомиться со своим уютным, не очень большим особнячком на одной из магических улочек в частном секторе Лондона.
- Гарри, - Корхуст с легким упреком посмотрел на юного Лорда. Тот в очередной раз сидел и гонял по тарелке еду, на этот раз тушеные овощи.- Так дальше дело продолжаться не может.
- М-м-м? — юноша недоуменно посмотрел на своего поверенного, который как-то незаметно превратился в его Наставника - по крайней мере в некоторых вещах и дисциплинах.
- Надо срочно прекратить хандрить, - заявил гоблин. — Вы уже похудели. Одним зельем сыт не будешь, тем более оно забирает четверть вашей энергии. Вы же через несколько дней свалитесь в обморок.
- Просто не хочется, - вяло сказал Гарри.
- Так, вы сегодня отдыхаете, - распорядился Корхуст. — Сейчас же одеваемся, и вы идете гулять в Косой переулок. Покупайте все, на что упадет ваш глаз, радуйте себя мелочами и не очень. Вы же Лорд, вы можете позволить себе все.
- Да, и меня тут же сцапает Дамблдор или его люди, - вздохнул юноша.
- Гарри, вы давно на себя в зеркало смотрели? — усмехнулся гоблин. Получилось несколько страшновато. — Да у вас даже шрам исчез после того, как ваша внешность приняла окончательный вид. Вы вообще в зеркало хоть иногда смотритесь? — осторожно спросил Корхуст, заметив недоуменный взгляд юноши на свои слова.
- Я вообще не люблю себя в нем разглядывать, - признался тот. — Ничего нового я там не увижу.
- А вот тут вы ошибаетесь, - заявил гоблин.
Ему удалось вытащить парня из-за стола, а затем поставить его перед зеркалом в полный рост. Еще неделю назад гоблины озаботились тем, чтобы сменить юноше весь гардероб. Уж для тех, кто им доверился полностью, они готовы были сделать все в буквальном смысле слова. Давненько никто из этого народа не удостаивался чести быть не просто поверенным в банке, но и представлять интересы главы рода в миру. А тут не одного, а целых двух родов, да еще каких — Поттеров и О'Лири!
Гарри стоял перед зеркалом. По мере того как до него доходило, что отражение все же показывает именно его, глаза парня распахивались в неверии, удивлении, изумлении, осознании. В зеркале отражался юноша, не сказать, что очень высокий. Наверное, его рост был где-то в районе 175-178 сантиметров. Фигура стройная, кожа золотистая и как бы светящаяся изнутри, придавая ему фантастический вид. Глаза стали ярче, выразительнее, и разрез их изменился. Где-нибудь на Востоке его точно бы украли и спрятали в гареме. Он выглядел утонченно. Но одновременно от юного Лорда шел какой-то жар, что не позволяло назвать парня холодным аристократом. Длинные черные волосы шелковой послушной волной спадали до талии. Обычно Гарри теперь просто перехватывал их у шеи лентой - и все.
- Инкубы испокон веком происходят из рода демонов, - произнес гоблин. — Многое, что говорят магглы, всего лишь их домыслы. Но твой род может убить человека или другое существо, заставив его испытывать такую похоть и желание, что ничто не сможет ему помочь. Но и сами инкубы живут страстью. Мне хочется удушить Дамблдора за то, что он с тобой сделал. Если бы не роковой случай, то ты не прожил бы долгую жизнь. Внутренний огонь однажды просто бы сжег тебя, не имея возможности вырваться наружу. Смотри, - Корхуст, развязав ленту, подхватил прядь волос, - когда ты появился у нас, твои волосы отливали синевой. А что ты видишь сейчас?
- Они черные, но на свету появляется какой-то другой цвет, - нахмурился Гарри, присматриваясь к своим волосам. — Кажется, это красный.
- Демон, - улыбнулся гоблин. — Их мир — огонь. У тебя огонь везде. На твоей коже он золотится. В твоих глазах он скрыт, но готов в любое время проявиться. В твоих волосах он искрится языками багрового пламени.
- Никогда не думал, что ваш народ может быть таким поэтичным, - юноша с легким недоумением посмотрел на своего поверенного и, можно сказать, уже друга.
- Все-все, - тут же замахал тот в ответ. — Иди уже проветрись. Никто тебя в таком виде не узнает. Шрама нет, очков тоже, волосы вон какие - любая девушка обзавидуется.
Через час Гарри усилиями Корхуста все же был отправлен на прогулку с разрешением тратиться на все, что душе угодно, то есть в специальный реестр было занесено, что все его расходы этого дня одобрены банком. Обычно же ему выделялся лимит, составляющий сто галлеонов в месяц (внушительная сумма, надо сказать), на которые не требовалось разрешения представителя, то есть Корхуста. И пока Гарри не научится управлять своим состоянием, у него будет кто-то вот такой. Тем более юноше было всего 16 лет, и раньше он не имел дела с деньгами. Гоблины были заинтересованы, чтобы состояние Поттеров и О'Лири продолжало существовать, а не исчезло неизвестно где из-за расточительства или неправильного ведения дел.
***
Стоит на полу бочка, к ней тянется шнур, кончик которого медленно тлеет, съедая его длину. Потихоньку огонек подбирается к крышке бочки, чтобы однажды скользнуть в просверленную дырку. И… Бабах! БАБАХ будет большим, громким и очень разрушительным. Именно так Гермиона охарактеризовала сложившееся положение дел на Гриммаулд-плейс. Проживающие в доме разделились на несколько противоборствующих лагерей: те, кто за Дамблдора; те, кто против; те, кто пытался эти две стороны примирить. На примирение не шла ни одна из сторон. Существовал еще один лагерь — те, кто просто наблюдал и не лез в разборки. Что именно думали представители этой стороны, было не понятно. Сюда вошли, естественно, Снейп, довольно невероятно, но Грюм, и немного странно, что Люпин. На первой оказались Сириус, Рон, Гермиона и, что удивило всех, Кингсли. Этот чернокожий аврор, узнав всю историю, сразу же принял сторону ребят и Блэка, высказав директору прямо в лицо массу лестного. Многих озадачило, что Дамблдор после этого не принял никаких мер против «повстанцев» в своем Ордене. Хотя кто сказал, что он так оставит дело? Недооценивать старика не стоило.
С момента исчезновения Гарри прошла уже неделя. Орден был занят его поисками, если действия суетящихся попусту людей можно было охарактеризовать таким словом. Девушка наблюдала за всей этой компашкой (назвать их командой язык не поворачивался) и никак не могла понять, чего они добиваются, вернее, чего добивается директор, который отдает приказы, противоречащие здравому смыслу. Снейп уже неделю варит зелья поиска с каменным выражением лица. Дамблдору не отказывают. Получив разрешение Сириуса пользоваться библиотекой Блэков, Гермиона первым делом выяснила все, что можно, о наследии. И, кстати, теперь была почти полностью уверена в том, что доблестный зельевар является вампиром. Слухи оказались не такими уж слухами. Но в чем она была полностью уверена, так это в том, что Снейп абсолютно точно знает, что переводит ингредиенты впустую. После вступления Гарри в наследие, а, судя по всему, дело было все же в этом, его ни одно зелье не покажет, особенно если юноша из «тайных рас». Уж что-что, а Снейп редко когда ошибался, а может быть, и вообще никогда. Авроры, преданные Дамблдору, и члены Ордена куда-то уходили, что-то искали.
- Идиотизм, - проворчала она, кладя очередной фолиант, выуженный из недр Блэковской библиотеки себе на колени. Неподалеку от нее за небольшим столиком сидел Рон. Юноша что-то писал или рисовал. Со своего места девушка не видела. Сириус же, казалось, читал. На самом деле он в очередной раз погрузился в тяжелые мысли. Об этом свидетельствовала морщинка на лбу. Ремус и Грюм что-то обсуждали, но их было не слышно. А вот Джинни что-то строчила в своем дневнике. Опять изливала свои мечты и чаяния на бумагу. Гермиона тяжело вздохнула, прекрасно понимая, что именно могла написать эта девица. После стольких шокирующих новостей Грейнджер лучше стала понимать людей. И теперь ее удивляло, почему она раньше не видела этих алчущих глаз у миссис Уизли. Джинни не только полностью пошла в свою мать, но даже ее переплюнула. Гермиона скривилась, подумав, как она могла считать эту девушку славной. В Джинни было что-то вульгарное, отталкивающее.
- И что же ты, грязнокровка, называешь идиотизмом? — не отрываясь от своей писанины, язвительно произнесла рыжая.
- Мисс, будьте любезны не выражаться в моем доме, - Сириус кинул на нее неприязненный взгляд.
- Ой, как будто… - начала, скривив губы, Джинни.
- Знаете, мисс Уизли, или кто вы там такая, пока вас принимают в доме чистокровного волшебника, вам следует быть признательной за это. Таких, как вы, зачатых неизвестно где и неизвестно с кем, в магическом мире не пускают на порог даже нищие, - разозлился Блэк. — И ваше присутствие в моем доме мне тоже не доставляет удовольствия.
- Сириус, - с легким предупреждением в голосе произнес Ремус.
- Эта, - кивок в сторону рыжей, - вознамерилась женить на себе моего крестника. Да его родители в гробу перевернутся от такой невестки. Поттеры так же яростно не любили бастардов, как и все остальные. И, насколько я помню из слов Джеймса, женитьба на недостойном партнере у них карается отречением от рода, и не важно - жив глава рода при этом или нет.
- Но он же женился на Эванс, - тут же возразила Джинни.
- Значит, ее признали достойной для наследника рода, а в тот момент и для главы, либо она не была магглорожденной, - сказал как отрезал Сириус. В гостиной снова, как уже не раз было за эти семь дней, назревала ссора, которая неизвестно чем могла закончиться. — И сильно сомневаюсь, что тебя посчитают достойной. При введении в род Поттеров проводится проверка. И я сильно сомневаюсь, что во время нее твое недостойное происхождение не вылезет наружу.
- Вы сидите в этом доме и никуда не сможете выйти, чтобы вмешаться в мою и Гарри судьбу, - выпятила вперед подбородок рыжая.
- Ты меня вообще слышишь, идиотка? — Сириус смотрел на нее с презрением. — Даже если ты применишь к Гарри Амортенцию и он согласиться связать себя с тобой, то при проверке, которая обязательно будет проведена при вашем первом же посещении Гринготтса, ты лишишь его не только всего состояния Поттеров, но и фамилии. Он станет никем - без роду, без племени и без денег. У тебя будет самый нищий и никчемный муж на свете. Он даже не сможет устроиться работать домовым эльфом. Да и они будут его презирать. И тебя, кстати, тоже. Вас не примут ни в одном доме. Вы не сможете появиться в Косом переулке. И первое, что я сделаю, если, не дай Мерлин, ты станешь женой Гарри - убью его, чтобы не мучился.
В гостиной повисла тишина. Было такое ощущение, что после эмоциональной речи Блэка все забыли, как дышать. За это время сюда набились все, кто был в доме. Гермиона с каким-то странным интересом и злорадством рассматривала Джинни. Ее несказанно обрадовало то, что эту рыжую ждет облом по всем статьям. На самом деле из всего сказанного можно было сделать вывод, что Джинни выгорело бы выйти замуж только за магглорожденного или вообще за маггла. Если же ее происхождение откроется, когда она уже будет замужем за полукровкой или чистокровным, то рыжую в лучшем случае выкинут на улицу без единого кната. Хотя, судя по тому, что Гермионе удалось вычитать в библиотеке Блэков, ее просто закопают под ближайшим кустом. Такой позор с рода смывается только кровью.
- Ты еще смеешь ухмыляться? — Джинни с визгом вскочила на ноги и бросилась к Гермионе с явным намерением вцепиться той в волосы.
Неожиданно на ее пути вырос Рон. Рыжей было уже все равно, на ком вымещать свою ярость. Чего она никак не могла ожидать, так это того, что юноша может дать сдачи. Она недоуменно сделала шаг назад, прижимая руку к горящей от хлесткой пощечины щеке.
- Как ты, дрянь, смеешь поднимать руку на… - придя в ярость от увиденного, в бой ринулась миссис Уизли.
- Рон, Гермиона, не хотите составить мне компанию в походе по Косому переулку? — вдруг произнес Ремус. Все удивленно воззрились на него. Но Люпин, ни на кого не обращая внимания, подошел к подросткам и вывел их из гостиной, что-то тихо объясняя.
- Мне кажется, Молли, что вы как-то слишком зажились в моем доме, - голос Сириуса разнесся по первому этажу особняка особенно громко. В нем явственно слышались нотки еле сдерживаемой ярости.
***
- Спасибо, Ремус, - со вздохом произнесла Гермиона, когда они оказались в Косом переулке после совместной аппарации. Люпин, как и Сириус, давно уже разрешил ребятам называть его по имени.
- Не за что, - улыбнулся тот в ответ. — Там сейчас будет такая буча, что лучше не присутствовать. Держите, это от Бродяги с наилучшими пожеланиями хорошо повеселиться, - он вложил в руки Рона магический кошель. — Тут, кажется, что-то около 2000 галленов.
- Это слишком много, - одновременно воскликнули подростки.
- Веселитесь и не обижайте Сириуса отказом или экономией. Подарки надо принимать. Удачи, - с усмешкой пожелал им Ремус и только развернулся, чтобы пойти по своим делам, как его остановили, схватив за руку.
- Вы не пойдете с нами? — удивленно произнесла Гермиона.
- Дети мои, - принял скорбный вид Люпин. — Вам уже шестнадцать лет. Совсем взрослые. Зачем вам нянька? Идите и шалите, - усмехнулся он напоследок.
Проводив мужчину недоуменным взглядом, ребята переглянулись. Они не раз сталкивались с разного рода нестыковками в образе некоторых людей, но настолько явно еще никогда. Оборотень совсем не походил на того, каким они всегда его знали.
- Наверное, он все же не зря был Мародером, - вынес вердикт Рон. Затем он взвесил в руке кошель. Такого количества денег у Уизли никогда не было. Потом он посмотрел на подругу. — Пошалим?
Гермиона окинула его взглядом, потом посмотрела на улочку, на открытые двери магазинчиков…
- Пошалим, - улыбнулась она.
***
Гарри медленно брел по улице вдоль магазинов и лавочек. Он уже подустал за сегодняшний свой вояж. Но был вынужден признать, что прогулка, а также покупка разных интересных вещей и безделушек здорово ему помогли расслабиться и, наконец, выплыть из той серости, в которой он очутился неделю назад. Он как раз остановился напротив витрины «Все для квиддича». Внимание юноши привлекла новая разработка — «Ураган-1». Новая метла выглядела невероятно привлекательно. Внутри вспыхнуло желание оказаться сейчас в воздухе, почувствовать ветер в лицо и свободу, которая помогает забыть обо всем, кроме полета.
- Мерлин, я хочу ее, - услышал он восторженный шепот за своей спиной. — Представляешь, как это - подняться на такой в воздух. Свобода… - незнакомый парень так мечтательно произнес это слово и так озвучил мысли самого Гарри, что он решил посмотреть на этого человека. И обернулся.
- Гарри?! — на него, широко раскрыв глаза, смотрели Гермиона и Рон.
- А вы… - Гарри был ошеломлен тем, что встретил их тут. Да и выглядели ребята, надо сказать, совсем не привычно. Рона было не узнать, но Гарри в тот же миг понял, что это - именно его друг. И, похоже, те тоже сразу сообразили, кто перед ними, даже несмотря на то, что от прежнего Поттера не осталось и следа.
В следующее мгновение они уже обнимались.
- Рональд, - голос Молли Уизли разнесся над Косым переулком, как призывный гудок парохода.
- Да за что же? — страдальчески прошептал Рон, уткнувшись другу в плечо.
- Мерлин, надоело все, - произнесла одновременно с ним Гермиона. — Оказаться бы там, где все эти моральные уроды нас не найдут.
Гарри, обнимая друзей за талию, посмотрел в ту сторону, откуда неслась к ним на всех парах миссис Уизли. За ее спиной маячила чем-то довольная Джинни. Из-за угла вынырнул Ремус. Глаза Мародера и беглеца встретились. Секунда, вторая. Глаза оборотня шокированно распахнулись.
«Домой», - мысленно приказал Гарри, понимая, что не хочет сейчас видеть всех этих людей.
Молли словно налетела на невидимую стену, когда Рон, Гермиона и незнакомый парень испарились прямо у нее на глазах.
- Класс, гоблинский портал, - воскликнул кто-то. — Говорят, он стоит бешеных денег. Вот бы мне такой.

- Ремус, как ты мог оставить их одних? — кричала Молли на Люпина, который совершенно спокойно пил чай и закусывал его печеньем. Уже прошло полчаса, как они все вернулись в особняк Блэков и теперь метались по нему как ошпаренные. Вернее, метались миссис Уизли и ее дочь. Самым спокойным был Ремус, что еще больше раздражало этих двух особей женского пола.
- Молли, им шестнадцать лет, - спокойно произнес Люпин.
- И что? Где они теперь? Их украли. И неизвестно, что они теперь делают, - разорялась женщина.
- Ремус, Молли права, - вставил свои пять кнатов Дамблдор, прибывший через минуту после несвязных воплей головы миссис Уизли в хогвартском камине, из которых он с трудом вычленил весть о «похищении» Рона и Гермионы. — Мы не знаем, кто был тот молодой человек…
- Это вы не знаете, кто он такой, - поправил его Люпин, чуть заметно улыбнувшись. Его улыбку можно было классифицировать как: «Я знаю то, чего не знаете вы».
- Ты знаешь, кто он? — тут же насел на него директор.
- У меня есть все основания предполагать, что я не ошибся, - снова завуалировано произнес оборотень.
- Прекрати разводить здесь тайны, - вскипела не хуже чайника Молли.
- Ты не у себя дома, - Сириус зло посмотрел на женщину. — Там ты можешь верещать, сколько твоей душе угодно, а в этом доме я устанавливаю правила.
- Да ты давно уже Блэк только на словах, - не выдержала женщина.
- Если бы это было так, милейшая миссис Уизли, мы сейчас не сидели бы здесь, а вы бы уж точно не орали, - отпарировал Бродяга.
- Сириус, - Дамблдор мрачно посмотрел на хозяина дома.
- Вам бы стоило приструнить ее, а не меня, - тот лишь усмехнулся. — Я ведь как дал разрешение использовать мой дом в качестве штаба, так могу и отозвать.
- Да лучше бы ты сдох, - выплюнула Молли.
- Дверь там, - Блэк указал на выход из кухни, где на этот раз собрались все, кому не лень.
- Не смей мне указывать, - прошипела женщина.
- Какое счастье, что всего этого не видит Гарри, - задумчиво произнес Ремус. — Хотя, думаю, он уже минут сорок, как в курсе всего происходящего.
- ЧТО?! — взревело несколько голосов.
- Вы рассмотрели того, с кем исчезли Рон и Гермиона? — поинтересовался Люпин.
- Мне было не до этого, - гордо вскинула голову Молли.
- Не очень, - призналась Джинни.
- Боюсь, это был Гарри, - расплылся в улыбке от уха до уха оборотень.
- ЧТО?! — новый вопль резанул по чувствительным ушным перепонкам.
- Северус, - Дамблдору даже не надо было объяснять, что сейчас требуется от зельевара. Еще бы, появился такой шанс найти Поттера.
- Не получится, - Ремус тоже понял, чего директор добивается от Снейпа.
- Почему? — нахмурился Кингсли.
- Если бы Рон был сыном Молли, то да, его бы можно было найти зельем поиска на крови. Но он по происхождению Прюитт. Сын Фабиана, - пояснил Люпин.
- От… - Молли задохнулась, так и не сумев выговорить полностью то, что собиралась.
- Не стоит вести секретные беседы там, где вас может услышать каждый, кто будет рядом, - усмехнулся оборотень, в очередной раз отпивая из чашки. Казалось, сложившееся положение вещей доставляет ему несказанное удовольствие. — Кстати, когда вы с Артуром вели ту увлекательную беседу, я там был не один. Полагаю, Рон и Гермиона тоже услышали много интересного для себя.
Молли не знала, куда деть свою ярость, и выплеснула ее в крике. Она сама своими руками преподнесла племяннику информацию на блюде. Тому осталось только ее взять и использовать по назначению.
- За все надо платить, - философски выдал Ремус.
- Надо взять кровь Грейнджеров. Найдем детей через нее, - произнес с задумчивым видом Грюм.
Так и сделали. К родителям Гермионы отправилась команда из трех человек, и уже через полчаса на столе стояли две колбочки, наполненные кровью. Правда, после этой маленькой «экспедиции» Кигсли стал каким-то задумчивым. Что-то после общения с этой четой магглов не давало ему покоя.
Пока все занимались перемыванием косточек друг другу, варили зелье поиска, ругались и тому подобное, два человека в особняке Блэков решили, что нужно срочно действовать. Им совсем не хотелось, чтобы Золотое трио нашли. Уж слишком противно стало в Ордене Феникса.
Когда на кухне на столе стояла чаша с зельем, в которую оставалось лишь добавить несколько капель крови, появились новые действующие лица. Близнецы Уизли, как они выразились, «для массовости» вызвали своих единоутробных братьев. Артур настороженно смотрел на молодых людей, среди которых присутствовал и Перси, что действительно было странно.
- Что вы здесь делаете? — Молли уставилась на сыновей.
- Думаю, нам пора, наконец, поговорить, - вздохнул Перси.
- Ты предал семью… - Джинни с ненавистью посмотрела на молодого человека.
- Семью? Чью? Уизли всегда были лишь пародией на семью. Из семи детей — лишь двое не являются ублюдками, а у одного вообще неизвестно, кто его отец на самом деле. Мамочка изволила слегка перебрать, и даже сама не имеет понятия, кто же покувыркался с ней в постели, - ядовито произнес Перси.
- Как ты смеешь? — зашипела Молли, сделала шаг к нему, замахнулась…
- На правду не обижаются, - вдруг спокойно произнес Билл. Женщина споткнулась, недоуменно вытаращилась на старшего сына. В его голубых глазах с каким-то серым оттенком застыло осуждение.
- А то ты знаешь, кто твой отец? — Джинни снова вставила свои пять кнатов.
- Я-то как раз знаю, - усмехнулся Перси. — И Чарли знает, и Билл, и вот близнецы в курсе. И Рон известно, чей сын. Теперь тебе хватит мозгов понять, кто у нас безотцовщина, ребеночек пьяного загула?
Джинни и Молли хватали воздух, как рыбы, выброшенные на сушу. Перси никогда не позволял себе такие речи, да и вообще казалось, что шутить, язвить и оскорблять он не умел.
- Молодые люди, Молли — ваша мать, - Дамблдор укоризненно посмотрел на пятерых парней «Уизли», коими на самом деле были лишь близнецы. Его взгляд часто заставлял людей чувствовать себя виноватыми, даже если это было не так. Похоже, сегодня его способность не сработала. Молодые люди были решительно настроены довести разговор до конца.
- Я так и знал, - вдруг в эту разборку встрял голос Кингсли, который рассматривал результат работы зелья. Все повернулись к столу. Снейп даром времени не терял и, пока Уизли выясняли свои семейные отношения, влил сначала кровь миссис Грейнджер в зелье, потом в подставленный ему второй кубок — ее мужа. Результат был нулевой. Эти люди не были биологическими родителями Гермионы.
- Да что же это такое? — закричала Джинни. — Она действительно не грязнокровка?
- Рот с мылом вымой, - посоветовал девушке Билл.
- Раз ты такой весь из себя, вот и иди к своему настоящему отцу, - рыжая явно хотела оскорбить старшего брата или досадить ему.
- Я и так живу у него, - улыбка чуть тронула губы Билла. Молли что-то пыталась высмотреть в чашах, когда до нее дошел смысл сказанного ее первенцем.
- Нет, - произнесла она. — Это невозможно! Он никогда…
- Ты, похоже, мама, совсем не знаешь Люциуса Малфоя, - усмехнулся Билл.
- ЧТО?! — все пораженно уставились на него. Вот это была новость. Несколько секунд было тихо, а затем кухню потряс настоящий задорный хохот. Сириус от всей души смеялся до слез.
- Чарли, а у тебя кто папочка? — то и дело перерываясь, выдавил он из себя.
- Рабастан Лестрейндж, - передернул плечами тот в ответ. Было ощущение, что на кухню наложили чары тишины. На этот раз захохотал портрет леди Блэк.
- Перси? — Сириус посмотрел на третьего сына Молли.
- А я с ним работаю, - улыбнулся тот. Недоумение на лицах присутствующих стало медленно сменяться пониманием.
- Фадж? — пискнула Тонкс. — Твой отец — министр?
- Да, у мамочки вышла ошибочка - ничего-то толком, кроме сына, у нее из этой интрижки не получилось, - усмехнулся Перси. — Да, папа просил передать тебе искреннюю благодарность за наследника. Кстати, - он посмотрел на Артура. — Я теперь ношу фамилию своего настоящего отца. Год уже.
- Потрясающе, Молли, у меня слов нет, - выдал Блэк. — Артур, как же ты живешь с ней?
- Любовь слепа, Сириус, любовь слепа, - тихо произнес тот в ответ. Было видно, что ему все происходящее дается с большим трудом.
- Извини, мы все равно счастливы, что у нас всех есть такой человек, как ты, - словно оправдываясь, произнес Билл.
- Ты не думай, что мы такие неблагодарные, - поддержал брата Чарли.
- Для тебя мы готовы сделать все, - улыбнулся Артуру Перси, но все же добавил: - в пределах разумного.
Этого Молли выдержать не смогла. Она побагровела:
- УБИРАЙТЕСЬ! ЧТОБЫ ГЛАЗА МОИ ВАС НЕ ВИДЕЛИ! У меня больше нет сыновей!
Между ней и пятью ее сыновьями натянулись нити магии, вспыхнули и опали пеплом.
- Вот и все, ребята…
- …мамы у нас больше нет…
- …зато папов хоть отбавляй, - как всегда, вместе хихикнули близнецы, мечтательно закатывая глаза.
- Проверьте комнату Грейнджер - на расческе могли остаться волосы… - начал Дамблдор, срочно меняя тему. Его взгляд требовал, чтобы молодые Уизли, или кем они там были, удалились. Те лишь пожали плечами и вышли. Продолжать скандал не имело смысла. Все, что они хотели, уже было сказано.
- Кричер все почистил, Кричер все убрал. Кричер все почистил, Кричер все убрал… - напевая под нос, мимо кухни прошествовал довольный собой домовик.
- Опоздал ты, старик, - оповестила всех из коридора Вальпурга Блэк, которая и отдала эльфу приказ чуть ли не языком вылизать комнату Рона и Гермионы, предугадав действия этих птичников. — Уильям, передайте от меня пожелания здоровья и благоденствия вашему отцу.
- Всенепременно, миледи, - отвесил Билл поклон портрету. Это стало последней каплей для Молли. Она банально свалилась в обморок. А у остальных в голове вертелась мысль о том, что последнюю неделю никто не слышал криков мамаши Сириуса. Совсем не слышал.
***
Гарри перенес друзей к себе домой. Настроение у него резко поднялось. И еще, обнимая Гермиону и Рона, он понял, что, кроме этих двоих, ни о ком и не скучал, не считая Сириуса и Ремуса. Но на мужчин он был в какой-то мере все еще обижен — за их веру директору и неспособность самостоятельно действовать. Вот Люпин вполне ведь мог явиться к нему и поговорить, пока он был на Тисовой. И где?
- Ух ты, а мы где? — Гермиона огляделась.
- Что за перемещение? — одновременно с ней поинтересовался Рон.
- Это мой дом, гоблины сделали для меня свой портключ, - ответил на оба вопроса Гарри. — Добро пожаловать в мое нынешнее пристанище.
- Благодать, тишина, - счастливо улыбнулась Гермиона. — Никто не вопит, и нет ощущения, что сейчас где-нибудь что-нибудь взорвется.
- Хмм, - выразил свое отношение к услышанному Поттер.
- Ой, ты же ничего не знаешь, - спохватилась девушка и уже собралась ему все выложить прямо тут, в холле дома. Гарри остановил ее и увлек друзей в уютную гостиную, куда тут же сердобольные эльфы доставили горячий чай и выпечку.
На рассказ ушло три полных чайника, две корзинки с пирожками, тарелка с пирожными и куча конфет. Инкуб и представить себе не мог, какие страсти кипят в Ордене Феникса и какое хлебово заварилось после его исчезновения. Он даже порадовался, что его там не было.
- Знаешь, и слава Мерлину, что тебя там не было, - озвучил его мысли Рон.
Гарри как-то странно посмотрел на друга. За сегодня это уже был второй случай, когда рыжий вслух говорит то, что он, Поттер, думает. Пообщавшись с гоблинами, юноша уже знал, что никаких совпадений просто так быть не может. И за этим явлением обязательно что-то стоит.
- Вот такая у нас была жизнь без тебя, друг, - со вздохом произнесла Гермиона.
- Мда, весело, - кивнул Гарри. — Хотя у меня тоже… весело, - помрачнев, продолжил он.
- Что? — нахмурилась девушка.
- Я вступил в наследие. Это вам Снейп правильно сказал, - вздохнул брюнет. — Правильно и то, что Дурсли мне не родственники. Вообще и никакие. Мама на самом деле - О'Лири.
- Так вот откуда рыжие волосы и зеленые глаза, - понимающе кивнула Гермиона.
- Ну, почти, - усмехнулся Поттер. — Я инкуб, причем наследие и со стороны отца, и со стороны матери.
- Э-э-э-э, - друзья озадаченно на него уставились. Новость была, мягко говоря, шокирующей.
- Но это же тайная раса… - выдала Гермиона.
- А кто партнеры? — одновременно с ней спросил Рон.
Со вздохом Гарри рассказал друзьям все, что с ним произошло, начиная с того момента, как они вместе побывали в Министерстве. Не забыл он и о пророчестве. Рон не раз успел выругаться, придумать разные не очень приятные эпитеты для директора и посочувствовать другу, попавшему в не самое приятное положение. Гермиона молчала, слушая и анализируя информацию.
- А что-то сделать можно? — тихо спросила она, когда друг закончил свой рассказ.
- Или-или, - ответ был горьким как на слух, так и на вкус, если вообще слова могут быть попробованы на вкус.
- Мы должны что-то придумать, - горячо заявила девушка.
- К сожалению, тут уже ничего нельзя сделать, - покачал головой Гарри. — Род Поттеров через год прервется.
- Через год?! — в ужасе воскликнули его друзья. — Но… Но…
- Мне не соединиться с моими партнерами, и вы же понимаете почему. Я уже смирился, просто за этот год надо много успеть, - грустно улыбнулся Поттер.
- Я надеюсь, ты не собираешься лезть к Вол… Волдеморту в пасть и геройски погибнуть? — уточнил Рон с легким скепсисом в голосе.
- О, поверь, в моих планах ничего подобного нет, - рассмеялся Гарри. — Пусть Дамблдор сам разбирается. Я умываю руки.
- Знаешь, еще два месяца назад, даже не так - еще в июне я сказала бы, что это твой долг, на тебя все надеются, - произнесла Гермиона. — Но сейчас я говорю: а не пошли бы они все!
- Подруга, что с тобой?! — Рон и Гарри в приступе поддельного удивления схватились за сердце. А через минуту в гостиной уже звучал веселый смех. Такую картину и застал прибывший проведать своего подопечного Корхуст.
- Как же я рад видеть тебя снова улыбающимся, - произнес гоблин.
Гарри представил его своим друзьям и как бы невзначай спросил: не могли бы в Гринготтсе подтвердить происхождение Рона, и заодно выяснить, кто такая Гермиона. Корхуст несколько минут изучал друзей юного Лорда и после недолгого молчания добавил, что им немедленно следует посетить банк. Куда они все и отправились.
С Роном проблем не возникло. Небольшой ритуал, который неделю назад Гарри испытал на себе - и получено подтверждение, что он точно Прюэтт. Тут же вызвали поверенного рода, который пришел в полный восторг, что нашелся клиент банка, да еще и по прямой линии. Гоблины занялись документами, а парни уселись ждать результатов проверки Гермионы.
Сначала пришлось провести ритуал очищения, поскольку девушка воспринималась как магглорожденная. Всплеск магии был такой, что в кабинете полопалась часть стеклянных предметов. Гоблины чего-то там пробурчали на своем языке, но продолжили заниматься девушкой. Наконец, они начали проверку происхождения. Зелье, пергамент, кровь… Секунды тянулись, как часы.
- Ну? — первым не выдержал Гарри.
- Хммм, - выдал Корхуст, глядя на полученный документ. — Я даже не знаю, порадует это вас или нет.
- Что там? — осторожно спросила девушка.
- Ваше имя… - Корхуст набрал в грудь побольше воздуха и произнес: — Геральдина Мариона Блэк-Риддл…
- ЧЕГО?! — ошарашенно вытаращили на него глаза три подростка.
- Мать — Беллатрикс Блэк-Лестрейндж. Отец — Томас Марволо Риддл. Кстати, мисс, у вас есть доступ к некоторым сейфам Слизерина - доля, выделенная вашим отцом до его смерти, после которой вы при отсутствии других наследников получите все остальное его имущество, и сейфу, предоставленному вашей матерью лично для вас, - известил девушку гоблин.
- Я… Я… - Гермиона поднялась со стула, на котором сидела. Но для нее и так сегодня было слишком много сногсшибательных новостей. Глаза девушки закатились, Рон и Гарри еле успели ее подхватить до того, как она осела на пол.
- Ну, ни фига себе у нас у всех родословные, - выдал рыжий.

Молли устроила оставшимся рядом с ней мужу и дочурке бурный скандал с проклятиями (словесными и без использования палочки), рукоприкладством (по крайней мере, пыталась) и криками, что никто ее не ценит и не любит. «Кошачий концерт», как охарактеризовал это действо Сириус. Слышно было всюду, даже в подвалах особняка Блэков, так что, даже не находясь в первом ряду, все прекрасно всё услышали и были полностью в курсе, что теперь происходило в семье Уизли.
Дамблдор успел отбыть в Хогвартс еще раньше, явно не испытывая желания оставаться в этом дурдоме. Все его заботы сейчас сводились к тому, как найти трех пропавших подростков. Если прежде он был уверен в том, что Гермиона Грейнджер и Рон Уизли всегда его поддержат, то в последнее время вера этих детей в непогрешимость светлого мага пошатнулась. И директор прекрасно это понимал. Чем раньше подростки снова окажутся в зоне его влияния, тем быстрее он сможет вернуть контроль над ситуацией. Кто же знал, что между ребятами сложатся такие отношения. Он наблюдал за ними с первого курса и сознавал, что двигало тремя подростками. Тогда, да и потом тоже, он видел, что лишь со стороны Гарри дружба была действительно чистой. И вот - на тебе, он, старый мудрый маг, не заметил, когда эти трое стали неразлучны, и дружба превратилась в настоящую дружбу, в которой каждый готов на все ради двух других.
Прибыв к Хогвартс, директор сразу закрылся в своем кабинете. Ему нужно было подумать.
POV Дамблдора
И где же я так серьезно ошибся? Почему Эванс носила эту фамилию, если она не была Эванс ни по крови, ни по усыновлению? Девочка воспринимала себя как дочь этих магглов? Ну, так всегда казалось. Я никогда особо не придавал значения тому, насколько она сильна. Как, впрочем, и Грейнджер. Как же так оказалось, что я не подумал о том, что обе эти мои студентки не были магглорожденными? Ведь должен же был задаться вопросом, откуда у них обеих столько силы. И что теперь? Они, как минимум… Артур сказал, что Гермиона держала в руках книгу чистокровных. Не просто держала - она ее читала. Чистокровная, но из какого рода? А Эванс тогда кто? Как много вопросов.
И Гарри… С ним-то что могло случиться? Я всегда был уверен, что Дурсли его родственники. Хотя мальчишка был там прекрасно спрятан, несмотря на отсутствие каких-либо связей с этой семьей. Так что тут я как раз не вижу никаких проблем. Он вырос таким, каким я и хотел его видеть. Никто и не сомневался, что Петуния не будет его жаловать. Правда, я не думал, что настолько. Сейчас главное понять, куда он делся. Плохо, что за ним теперь стоят гоблины. Этот народ неподкупен, а тех, кто их предает, карают очень жестоко. Но ничего, всегда есть пути достичь нужной цели. Пророчество никто не отменял. И всему магическому обществу известно, что мальчик - Избранный. При таком давлении трудно остаться в стороне. Да он и не останется. Мальчик всегда хотел отомстить за смерть своих родителей.
А вот что мне совсем не нравится - так это проблемы в семействе Уизли. Я, конечно, подозревал, что там не все в порядке и некоторые из детей вовсе не дети Артура. Но не до такой же степени. Пятеро из семи… Слишком большой урон эта информация может нанести Ордену. Хотя столько лет удавалось все держать в секрете. Даже я не мог сказать, кто из них не Уизли. Молли, Молли, что же ты творишь? Надо с ней поговорить. Хотя в этом есть и свой плюс. Теперь можно попытаться воздействовать на Малфоя, Фаджа и Лестрейнджа. А вот о Роне я даже никогда не задумывался. А мальчишка-то оказался Прюэттом. Неожиданно. Эх, Молли, почему ты не доверилась мне?
И где теперь искать эту троицу? Гарри и так зол на всех, а сейчас ему Рон с Гермионой еще и промоют мозги тем, что творилось в доме Сириуса. Надо подумать… Кажется, Поппи хранит все медицинские карты своих пациентов. Надеюсь, тут удастся найти разгадку того, кто же у нас Поттер?
Конец POV Дамблдора.
Через минуту директора уже не было в кабинете. Он направился в Больничное крыло, все еще надеясь отыскать ответы.
***
- Привет, подружка, - стоило Гермионе открыть глаза, как она тут же услышала два жизнерадостных голоса своих друзей. Оглядевшись, девушка поняла, что уже находится не в Гринготтсе, а, скорее всего, в особнячке Гарри.
- Что случилось? — решила проверить она свои подозрения.
- Ну, твое сознание оказалось не в силах вынести поразительного известия, что ты дочь сумасшедшей белочки и кровожадного монстрика, - сияя, как начищенный галеон, просветил ее брюнет, - и ушло погулять.
- За…сь, - выразила свое отношение к данной новости девушка.
- Вау, Гермиона, - восхищенно присвистнул Рон.
- Знаешь, у тебя хоть все нормально с родословной, - тут же вызверилась она. — Все чистенькие. А мои… предки, - назвать «белочку» и «монстрика» родителями у нее язык не поворачивался. — Кому сказать, меня сразу же или прибьют, или спрячут за семью замками. Да взять того же Далбмрода…
- Кого?! — прыснули оба парня.
- Глухие что ли? — Гермиона чуть ли не полыхала от гнева. — Дамблдора.
- Ага, только ты назвала его перед этим Далбмродом, - Гарри еле держался, чтобы не начать ржать, как Рон, который просто катался по кровати от смеха.
- Гарри, я не хочу таких родителей, - вдруг жалобно проскулила девушка. — Придумай что-нибудь, пожалуйста, - она умоляюще посмотрела на друга.
- Хмм, надо поговорить с Корхустом. Может, он нам что-нибудь предложит, - задумчиво сказал брюнет и ткнул рыжего, чтобы тот быстрей пришел в себя. Рон сел, все еще хихикая.
- Надо решить, что будем делать, - Гарри обвел друзей взглядом.
- В тот дурдом я ни ногой, лучше к род… к Грейнджерам, - поежилась Гермиона.
- Нельзя, - покачал головой Рон. — Там тебя сразу вычислят, и ты, как миленькая, снова окажешься в «дурдоме». Не представляю, как бы я выдержал там до первого сентября. Точно бы выучил Аваду и кого-нибудь ею шандарахнул.
- Как-то из вашего рассказа, что все так плохо, не выходило, - Гарри даже удивился новому отношению друзей к тому, что происходило в их жизни с момента поселения в особняке Сириуса.
- Ты, кстати, с крестным поговорить не хочешь? — Гермиона испытующе посмотрела на него.
- Знаешь, у меня было столько времени подумать, разложить все по полочкам, - юноша вздохнул. — Скажу честно, картинка вырисовалась малопривлекательная.
- Тебя тревожит, что, пока ты был у Дурслей, ни Сириус, ни Ремус не предприняли попыток с тобой встретиться или хотя бы написать письмо с объяснениями? — девушка поняла, что именно не нравится ее другу.
- Да, - кивнул тот в ответ.
- А я тебя понимаю, - сказал Рон. — Если нашу почту проверяли, то у взрослых шире выбор возможностей и уж тем более у Ремуса.
- Вы помните, как они на вокзале подошли к Дурслям? — снова вздохнул Гарри.
- Ой, там же был Рем… - Гермиона прижала ладони к губам.
- Они сказали моим так называемым родственничкам, что мой крестный умер, хотя все были в курсе и о том, что это неправда, и о том, что я о его возвращении из Арки знаю, тоже. И Ремус в том числе, - юноша отвернулся.
- Да, друг, - протянул Рон. — Полный…
- Не ругайся! — тут же одернула его Гермиона.
- Ладно, не будем о грустном, - Поттер снова повернулся к друзьям. — Я не собираюсь делать первый шаг им навстречу. Им самим сначала нужно понять, где они правы, а где нет. Я устал желать и действовать за всех.
- И верно, я полностью на твоей стороне, - решительно произнесла девушка.
- И я, - поддакнул Рон.
- Ладно, мисс… Геральдина Мариона, давай вставай и спускайся в столовую, - Гарри схлопотал легкий подзатыльник и гневный взгляд подруги. — Ну, извини, Гермиона, я больше не буду. Давай-давай, Мирти тебя проводит. Скоро прибудет Корхуст, заодно обсудим и твою проблему с происхождением, — он поднялся и кивнул другу. - Пошли, Рон.
Юноши покинули спальню подруги и спустились вниз. Гермионе понадобилось не так уж много времени, чтобы привести себя в порядок. Она была приятно удивлена тем, что все ее вещи оказались чистыми и отутюженными. Домовик Поттеров использовал магию эльфов, чтобы привести ее волосы в порядок. Девушка, взглянув в зеркало, испытала к Мирти такую сильную благодарность, что, еле удержавшись от неосмотрительного шага — кинуться к домовику с поцелуями, выразила ее в куче признательных слов. Ей было приятно видеть, как удовлетворенно улыбнулся эльф.
В столовую она вошла, когда там уже находился знакомый гоблин. Он обсуждал с юношами сегодняшний распорядок дня. Гермиона удивилась тому, как внимательно слушал Корхуста Рон, изредка что-то переспрашивая. Подойдя ближе, она еще больше изумилась. Обсуждение касалось обучения, причем в таких областях, к которым они никогда не имели отношения.
- Юная Леди, - заметив девушку, Корхуст поднялся, взял ее руку и поцеловал. Гермиона зарделась. Так к ней относился только Виктор на четвертом курсе. — Думаю, вам тоже будет полезно ознакомиться с тем, как управлять своим состоянием и поместьями.
- С удовольствием, - улыбнулась она.
- Тогда расписание будет следующим, - гоблин на секунду задумался. — Сначала завтрак, затем три часа занятий экономикой, после этого небольшой перерыв на чай и час фехтования. Обед. Потом, ближе к вечеру, направляемся в Гринготтс. Будем решать вашу проблему, юная Леди. Если вы действительно хотите избавиться от такого родства.
- Всей душой, - искренне произнесла она.
- Как знаете, милая Леди, - внимательно посмотрел на нее Корхуст, а затем как-то неуверенно покачал головой. - Как знаете…
***
- Привет.
Драко поднял голову и посмотрел на говорившего.
- Привет. Не знал, что ты будешь так рано, - улыбнулся Малфой-младший.
- Да… - молодой мужчина махнул рукой, прошел в гостиную и устало упал в кресло.
- Что-то случилось? — Драко отложил книгу и выжидательно посмотрел на собеседника.
- Отец дома? — спросил тот вместо ответа.
- Отец дома, - послышалось от двери. Молодые люди посмотрели на входящего в комнату Люциуса Малфоя. — Что случилось, Уильям?
- Ну, мы наконец-то поговорили с нашей матушкой, - вздохнул Билл. — Правда, вышло это только потому, что близнецы вызвали нас в особняк Блэков. Нужно было отвлечь внимание от Гарри, Рона и Гермионы. Заодно мы все, кроме крошки Джинни, лишились мамочки — она от нас отказалась, что было магически тут же подтверждено.
- Зачем понадобилось отвлекать внимание от Гриффиндорского трио? — не понял Драко, пропуская мимо ушей известие об отречении Молли. Люциус же насторожился, но для себя решил, что выяснит это как-нибудь в другой раз. Если захочет, конечно.
- А вот тут начинаются настоящие чудеса, - фыркнул Билл. — Даже я такого предположить не мог. Гарри неделю назад вступил в наследие. Насколько я понял, он из «тайных» рас. Выяснить, кто именно, не получается. Представляют его интересы гоблины.
- Почему я не знал о том, что Билл Уизли на самом деле Малфой. И что ты его признал, Люциус? — полный сарказма голос принадлежал появившемуся в гостиной Северусу Снейпу.
- А ты никогда не спрашивал, - усмехнулся блондин в ответ.
- Убил бы, - буркнул зельевар, усаживаясь в четвертое кресло, после чего задумчиво воззрился на уже точно бывшего, судя по всему, Уизли и произнес: — Ну-с, продолжайте свой увлекательный рассказ.
- Хмм, - прокашлялся Билл.
- Ты сказал, что интересы Поттера представляют гоблины, - напомнил ему Люциус.
- Да, но они держат все в секрете. Только высшее руководство банка в курсе того, что связано с Гарри. Я только знаю, что первого августа рано утром он принял титул Лорда и получил доступ ко всему своему состоянию. В тот момент, когда Дамблдор заявился в банк для выяснения, что же происходит, Гарри все еще был в кабинете своего поверенного, - рассказал новости Билл.
- И вы умолчали сей немаловажный факт от директора? — вскинул бровь в своем фирменном стиле Снейп.
- Профессор, у меня достаточно оснований не доверять директору. Я не глухой и не слепой, - отчеканил Билл.
- А что касается нище… э-э-э-э, Рона, - Драко скривился, - и грязнокровки?
- Я бы на твоем месте, братец, забыл это слово применительно к мисс Грейнджер, - усмехнулся Билл. — Хотя она и не Грейнджер вовсе.
- Да, мисс Всезнайка у нас взяла в руки книгу чистокровных и спокойненько так ее прочитала, - язвительно добавил Северус.
- Она чистокровная?! — обалдевший Драко переводил взгляд со своего брата по отцу на крестного и обратно.
- Угу, а Рон вообще оказался Прюэттом в самом прямом смысле. Он сын нашего дяди Фабиана и какой-то неизвестной девушки. Насколько я понял, чистокровней некуда. Мать рвет и мечет, - дополнил Билл.
- Что с Поттером? — Люциус нахмурился. Ему что-то не давало покоя.
- А что с Поттером? Пропал, - фыркнул Снейп. — Как сквозь землю провалился. Лили оказалась совсем не Эванс и тоже не магглорожденная. Да еще и наследие у нашего Золотого мальчика с обеих сторон, причем одна раса, если доверять сказанному Люпином. Вот только в наследие он вступил слишком рано. Да еще и полностью, как я понимаю.
- Такое может быть только в случае сильного стресса, - произнес Люциус. — и что, он прошел шестилетнюю стадию, если наследие действительно идет с ообеих сторон, за одну ночь?
- Максимум неделя, - кивнул Снейп.
- Вот ломать-то его должно было, - поежился Драко.
- Я не думаю, что Поттер это заметил - с его-то жизнью, - мрачно фыркнул зельевар. — Думаю, он воспринял это всего лишь как недомогание или очередной привет от Лорда через свой шрам.
- Это все не смешно, профессор, - Билл бросил несколько неприязненный взгляд на Снейпа. — Что-то случилось еще в школе, как мне показалось. Гарри не бросился за помощью к Дамблдору. А он ведь был полностью предан директору. А тут еще Сириус живой.
- Есть у меня подозрение, что Поттер в курсе того, что его блохастый крестный жив и здоров, - скривился Северус.
- А даже если и не был, то раз Рон и Гермиона с ним, уже точно в курсе, - усмехнулся Билл. — И мне не нравится, что нет реакции на эту новость.
- Стоп, это все потом. Хотя мне еще в тот момент, когда Северус сказал, что Блэк жив, было интересно, как это получилось у Дамблдора, - произнес Люциус. — Но меня интересует вот что. Любое магическое существо должно вступить в партнерские отношения. Обычно вхождение в наследие происходит с шестнадцати лет до двадцати одного года — у полнокровного существа. До двадцати пяти — двадцати шести лет у полукровок, как это сейчас происходит с Биллом и будет с Драко. За этот период можно найти не только одного партнера, но и второго, чтобы вообще все было идеально. Вот с Уильямом все просто. Одного мы уже нашли.
- Флер Делакур, - сделал правильный вывод Северус.
- Да, - усмехнулся Люциус. — Дата свадьбы уже оговорена. Следующим летом. С первым партнером всегда проще. Его выяснить можно ритуалом. А вот второй…
- Да, его можно и за всю жизнь не найти, - проворчал Северус.
- Угу, мы с тобой потеряли своих первых, прожив с ними всего-то ничего. А насчет второго вообще ничего сказать не можем. Я-то хоть женился. А ты остался один, - кивнул Люциус.
- А как можно найти второго? — Билл чуть нахмурился.
- Это случается редко. Те, кто обрел, говорят, появляется притяжение, или чувствуется привлекательный запах, - произнес Снейп.
- Хмм, - выдал Билл.
- В чем дело? — тут же насторожился Люциус.
- Я никак не мог отделать от странного ощущения, как переступил порог дома Блэков в этот раз. Что-то словно манило. Только вот я не понял, от чего или от кого шло это притяжение, - признался молодой человек.
- Второй партнер? — Драко подался вперед. Он уже успел подумать, передумать еще раз, разложить на мелкие составные части все услышанное и снова собрать воедино. При этом он еще умудрялся внимательно слушать развернувшуюся беседу.
- Вполне, - кивнул Люциус.
- Но Орден… Не лучшая перспектива, - скривился Снейп. — И все же, что ты хотел сказать, Люц?
- Ах да, насчет Поттера… - кивнул тот. — Если он полностью вступил в наследие, у него максимум год, чтобы вступить в связь со своим партнером, хотя бы с одним. Если этого не случится, он просто умрет, и смерть его будет мучительна.
- Неприятная перспектива, - произнес Билл.
- Дамблдор не позволит загнуться своему Золотому мальчику, - хмыкнул Северус.
- Посмотрим, - сказал молодой человек. Ему казалось, что все не так просто, как рисуется зельевару. Что-то же заставляет Поттера держаться подальше от Ордена, и это после такого искреннего доверия директору.
***
- Отец, - в кабинет, отделанный в голубых и песочных тонах, вошел Перси. Мужчина, что-то черкающий на пергаменте, поднял голову и улыбнулся молодому человеку.
- Ты уже? Замечательно, а то я думал, что придется куковать одному, - Корнелиус Фадж резво поднялся из-за стола. Если бы сейчас его увидел кто-нибудь нежданный, то сильно бы удивился. От известного всей магической Англии министра в этом человеке не осталось ничего. Глаза светились умом и хитростью, стать говорила о чистокровности, пусть и не аристократической.
- Поттер пропал, и его не могут найти, - многозначительно произнес Перси.
- Я в курсе, - усмехнулся министр. — Дамблдор наделал много шума, пытаясь выяснить, что да как. Я только удивлен, что после всего мальчишка не ринулся к нашему замечательному директору.
- В Ордене Феникса, мягко говоря, напряженная обстановка, - сказал Перси. — Рон оказался сыном Фабиана Прюэтта. Гермиона Грейнджер — чистокровная ведьма неизвестного происхождения. А Поттер вступил в непонятное наследие. «Тайная раса». Кстати, исчез не только Поттер, но и мой младший брат, вернее, кузен и их подруга. Вроде как они теперь все вместе.
- О как, - выразил свое отношение к услышанному Фадж. — Чем дальше, тем интереснее.
- Что ты предпримешь? — Перси вопросительно посмотрел на отца.
- Ничего, - улыбнулся мужчина. — Я думаю, мы пока понаблюдаем со стороны. Что-то мне говорит: нас ждет много интересного в этом учебном году.
***
- Замечательно, - Корхуст улыбнулся, глядя на взмыленных учеников. Для них фехтование было внове, но они все силы положили на то, чтобы порадовать своего наставника. — Приводить себя в порядок, обедать - и в банк!

Трое подростков снова оказались в уже знакомом кабинете в Гринготтсе. Эта комната была отведена для поверенного делами Поттеров, а теперь еще и О'Лири. Молодые люди уселись на диванчик и принялись ждать гоблина, который сразу же по прибытии куда-то быстро удалился. Рону было интересно, что же придумают эти существа, чтобы помочь их подруге. Гарри снова погрузился в какую-то мрачную меланхолию. Нервничала только Гермиона. Ей действительно хотелось раз и навсегда избавиться от нежелательного родства. Имена родителей наводили на нее ужас. Она боялась еще и того, что сама может стать такой же безумной, как эти двое.
- Интересно, а может Гермиона забрать себе сейф белочки и увести из-под носа монстрика часть состояния Слизеринов? - вдруг спросил Рон.
- М-м-м? — одновременно отозвались его друзья.
- Зачем? — девушка удивленно посмотрела на рыжего.
- Ну, представь, приходит белочка (вот прилипло же к Белле теперь это прозвище с легкой руки Гарри) в банк, а тут раз - и нет сейфа ее дочурки. Облом, - развел руками Рон, изображая этот самый «Облом».
- Хмм, - Гермиона задумалась. Это имело некий смысл: взять и лишить ненавистных личностей состояния, пусть не всего и даже добровольно ими выделенного для потерянной или выброшенной дочки, но все же. А если спросят у гоблинов, мол, где имущество — ан нет, тю-тю. Уплыло в неизвестном направлении согласно их собственному распоряжению. Как говорится, сделал гадость — на сердце радость. В данном конкретном случае она считала, что это дело будет только во благо. — А было бы неплохо.
- Гарри, ау, ты тут? — Рон посмотрел на молчаливого друга.
- Гарри, - Гермиона положила ладонь на его руку.
- Все нормально, - грустно улыбнулся тот. — Знаете, я ведь не собирался вам все рассказывать. Ну, что со мной произошло. Думал, обеспечу вас всех, а потом тихо уйду…
- Не смей, - зашипела Гермиона. — Слышишь, все еще образуется.
- Ты же все понимаешь, - Гарри посмотрел в золотисто-карие глаза и улыбнулся.
- У нас целый год. Еще сто раз все может измениться. И я не верю, что судьбу нельзя обмануть, - твердо произнесла девушка.
- Я согласен, - кивнул Рон. — У нас есть дела поважней, чем вляпываться во всякие неприятности. Надо вот научиться фехтовать. Хоть к Малфою обращайся, честное слово.
Гарри сначала недоуменно посмотрел на друга, а затем начал хихикать. Рыжий перевел на него взгляд, не понимая, что же так развеселило брюнета.
- Я представил себе эту картинку, - сквозь смех произнес Поттер. — Вот у хорька была бы физиономия. Наверное, он впервые за всю свою жизнь не нашелся бы, что ответить.
Ребята дружно рассмеялись, решив, что стоит попробовать новую тактику поведения со своим извечным врагом. Они начали придумывать все новые варианты, когда в кабинет вошли Корхуст и еще несколько гоблинов, которые были представлены как поверенные Беллы Блэк и Слизеринов, был тут и мастер ритуалов. Ребята сразу же подобрались и серьезно посмотрели на них.
- Что ж, мы обсудили имеющуюся проблему, - пояснил Сорвегрер, поверенный Слизеринов. — Дело в том, что уйти из одного чистокровного рода можно только в другой.
- Подождите, - Гарри, наконец, понял, что у него не сходилось все это время. — Риддл же полукровка, причем его отец — настоящий маггл.
- Ошибка, лорд Поттер, - усмехнулся гоблин. — Мистер Томас Риддл не был магом, но он не был и магглом. Он из рода Нагов, который решил жить только в человеческом обличии. Этот род, лишив себя сущности, потерял и свою магию. Вот откуда неприятие магии.
- Ха, так вот почему Вол.. Волдеморт возродился этакой змееподобной личностью, - воскликнул Рон.
- Совершенно верно, Лорд Прюэтт, - кивнул Сорвегрер. — Именно поэтому. Но он взял кровь не человека для возрождения, а чистокровного магического существа, да еще и темного по своей сути. А надо было брать светлого мага-человека. Любого, причем.
- Потрясающе, так лопухнуться, - усмехнулась Гермиона.
- Но вернемся к нашей проблеме, - сказал гоблин. — Уходя от таких магически сильных родителей, вы должны попасть в род, где главой является не менее сильный маг или магическое существо. Но еще должна быть совместимость. На данный момент сдержать вашу боль и переход способен только один человек, вернее, магическое существо.
- И кто? — осторожно поинтересовалась девушка.
- Инкуб, - ответ несколько ошарашил. — Лорд Поттер.
- Гарри? — переспросила Гермиона.
- Совершенно верно, - кивнул Сорвегрер. — Лорд Поттер, не хотите ли вы заиметь себе сестру?
- Вы серьезно? — у юноши в голове была самая настоящая сумятица.
- Да, - кивнул Корхуст. — Но, к сожалению, автоматически мисс Гермиона станет суккубом. Правда, у нее будет пять лет на вхождение в наследие. А за пять лет можно, при желании, найти обоих партнеров.
- Я согласна, - воскликнула девушка.
- Ты уверена? А вдруг твоим партнером будет, например, Дамблдор или Волдеморт? — Гарри пристально смотрел на подругу.
- Бывший отец не может быть партнером, - покачал головой Сорвегрер. — Магия не допустит. Дамблдор слишком стар. Максимум разницы между партнерами - 35 лет.
- Это радует, - пробормотал брюнет.
- Гарри? — Гермиона умоляюще посмотрела на друга.
- Хорошо, что от меня требуется? — сжав в своей руке ладонь девушки, произнес он.
- Я люблю тебя как брата, - расцвела в счастливой улыбке Гермиона.
- Геральдина Мариона Блэк-Риддл, именуемая Грейнджер, согласна ли ты отринуть кровь родителей своих и принять кровь рода Поттер, чтобы стать истинной дочерью рода и расы родителей Лорда Гарольда Джеймса Поттера? — торжественно прозвучал вопрос.
Девушка не сразу поняла, что обратилась к ней. Уж очень необычно звучало ее настоящее имя.
- Да, я согласна, - наконец произнесла она.
- Лорд Гарольд Джеймс Поттер, инкуб, согласен ли ты принять в род Поттеров на правах своей сестры, дочери твоего отца и матери, Геральдину Мариону Блэк-Риддл и дать ей новое имя? — столь же торжественно обратился Сорвегрер к Гарри.
- Согласен, - кивнул тот в ответ.
- Следуйте за мной, - гоблины двинулись к двери, ребята за ними.
Они прошли коридорами куда-то вглубь банка. Всем троим показалось, что сюда еще ни один человек никогда не попадал. И были правы. Ритуальный зал поражал своей красотой. Это оказалась пещера, стены, пол и потолок которой были выточены искусными мастерами-камнетесами. Рисунок ничем не уступал эльфийской вязи, только вот все это великолепие было вырезано на камне.
Подростки замерли в восхищении, разглядывая столь редко открывающееся людям чудо.
- Какая красота, - выдохнула Гермиона.
- Вы одни из немногих, кто удостоился чести находиться в данном месте, - произнес Корхуст. — Оно было создано задолго до того, как мы построили банк.
- В учебниках истории магии написано, что ваш народ всегда занимался разработками и хранением драгоценных камней и золота, - задумчиво произнесла девушка.
- Это по части гномов, - усмехнулся Сорвегрер. — На самом деле мы хоть и разбираемся в экономике, но никогда не промышляли добычей золота и драгоценных камней. Этим до сих занимаются гномы. Так же вот это, - он обвел рукой стены пещеры, - их работа.
- Это как? — нахмурилась Гермиона.
- Гномов уже много веков никто не видел, - пояснил Корхуст. — Они полностью переселились в скалы и пещеры. Даже для магов гномы стали больше легендой, чем реальностью. И хотя мы тоже предпочитаем жить в пещерах, все же половину своего времени проводим на открытом пространстве. Мы воины, мастера-оружейники, изготовители артефактов и магических проводников для магических существ с любым процентным соотношением крови.
- А как же банк? — решил, наконец, задать вопрос Рон.
- Идея принадлежит гномам, с которыми у нас братский договор. Сначала мы были всего лишь лицом Гринготтса, а затем наши друзья-братья все глубже стали погружаться в свои пещеры и все меньше появляться на поверхности. Они до сих пор нас консультируют, если возникают какие-то сложные вопросы, но уже много столетий мы считаемся единоличными владельцами банка, - Сорвергрер внимательно следил за реакцией подростков на свой рассказ.
- Я читала о «тайных расах», - задумчиво произнесла Гермиона.
- И где же вы нашли информацию о них? — удивился гоблин.
- В библиотеке Блэков, - ответила девушка.
- О, тогда ничего удивительно, ведь Блэки сами имеют непосредственное отношение к тайным расам. Кажется, кровь последнего представителя этого рода содержит процентов пятнадцать тайномагической составляющей, - кивнул Сорвегрер.
- М-м-м-м?! — ребята были удивлены такой информацией.
- О, многие аристократические семьи - чистокровные, но отнюдь не стопроцентные люди, - усмехнулся гоблин. — Как вы думаете, откуда у них столько знаний и силы? Вот-вот. И эту информацию стараются замалчивать, и уж особенно, если дело касается, как вы сказали, «тайных» рас. Ведь проще замолчать то, с чем не можешь совладать. Легко уничтожить, например, упыря, но очень трудно справиться с высшим вампиром. Вот и говорят, что они исчезли много-много веков назад.
- То есть где-то бродят грифоны или черные единороги? — Гермиона во все глаза смотрела на гоблинов. Те улыбнулись в ответ. Трое подростков чуть в прямом смысле не уронили челюсти на пол. Казалось, что с фигур стоящих перед ними существ сняли какую-то невидимую пленку, менявшую их до неузнаваемости.
- Мама дорогая, - вырвалось у девушки. — Это ваш настоящий образ?
- Совершенно верно, - улыбнулся Корхуст. Для ребят стало полной неожиданностью, что гоблины выглядели совершенно не так, как уже все привыкли. Да, уши остались длинными и с острым верхом, и рост существ был невысоким - не больше 150-165 сантиметров. Пальцы смотрелись чуть длиннее, чем у обычных людей, но никаких когтей не наблюдалось. Этих существ нельзя было назвать красивыми, как, например, высокородных эльфов или даже вампиров, но они были особенными, можно сказать, оригинальными. По крайней мере отвращения не вызывали.
- Но… почему вы тогда?.. — Гарри неопределенно махнул рукой, как бы спрашивая, зачем они прячут свой вид.
- Все знаю нас как гоблинов. Мы действительно ими являемся. И это наше природное название. Когда-то люди придумали легенду. Нам было проще пойти у нее на поводу, чем открываться перед всеми. Маггловские предрассудки. Люди создали нам образ, а мы всего лишь его подхватили, - произнес Корхуст.
- Гоблины происходят из рода фейри. Мы один из кланов. Темных. Как пикси, например, - дополнил Сорвегрер.
- Это сколько же мы не знаем? - задумчиво протянул Рон. — Получается, нас обманывают все время.
- Вы как никогда правы, юный Лорд, - произнес на это Корхуст.
- Думаю, у нас еще будет время побеседовать на подобные темы, - сказал Сорвегрер. — А сейчас нам следует провести ритуал перехода из одного рода в другой. Это очень древняя магия, тем более будет еще и наследие.
- Ой, мы тут хотели выяснить, - вспомнила Гермиона. — А я могу сначала вступить во владение имуществом как Блэк-Риддл, а потом перейти в род Гарри?
Гоблины удивленно уставились на девушку. Наконец, до них дошел смысл вопроса, и они грохнули в веселом смехе. Успокоившись, Сорвегрер сказал, что такое можно сделать. Девушка действительно может вступить во владение, поскольку Белла добровольно выделила сейф дочери, а аннулировать его не смогла, так как считается преступницей, и вход в любые общественные места для нее закрыт. То же самое касается и Томаса Марволо Риддла. Да и Волдеморт, оказывается, ни сном ни духом не ведает о том, что объявилась его дочь и с его позволения получила право пользоваться частью имущества самого Салазара Слизерина. Скорее всего, как, хихикая, предположил Рон, он вообще не знал о том, кто на самом деле является его дорогой дочуркой, иначе, будучи Нагом, удушил бы сам себя, но не допустил бы лучшую подругу Золотого мальчика к сейфам своего великого предка. Немного подумав, Сорвегрер предложил, чтобы наследница Блэк-Риддл официально перевела все свое состояния на Лорда Гарольда Джеймса Поттера, тем более она все равно войдет в его род, и все имущество и так будет принадлежать ей наравне с братом. И чтобы все было совсем правильно, Гарри после ее вхождения в род данное состояние переоформляет на имя своей сестры - как ее личное имущество. Обсудив идею, все пришли к выводу, что это будет самым оптимальным решением. На оформление всех бумаг и вхождение в наследство ушло всего ничего — каких-то сорок минут. Вот что значит, когда твоим делом занимается не один гоблин, а целая команда. Наконец, все было подготовлено, и можно было начинать то действо, ради которого они тут собрались.
Рон вместе со своим поверенным устроился в сторонке, чтобы не мешать друзьям и гоблинам. Но ему было до жути интересно, как же будет проходить переход в другой род, так что слушал он своего представителя вполуха.
Гарри и Гермиону попросили надеть белые балахоны на голое тело и встать в центре пещеры на определенные знаки, вырезанные в полу древним мастером. Что они означали, ребята не знали, да сейчас и не было времени это выяснять. Между ними поставили невысокий столик. Подростков попросили отвечать на вопросы только «да» или «нет», все остальное время они должны были молчать. Два гоблина установили на столе специальную конфорку, котел и ингредиенты для зелья.
Гарри и Гермиона стояли напротив друг друга. Так же стояли два гоблина, которые занялись приготовлением зелья. За спинами всех четверых встало по еще одному гоблину. Они сразу же начали читать на своем языке какие-то слова, смысл которых непосвященные и не знающие гоблинского языка не понимали. Периодически то Гарри, то Гермионе задавали вопросы, на которые те отвечали то «да», то «нет». Цель была одна — получить подтверждение искренности и добровольности их решения. Неожиданно юноша и девушка оказались в полупрозрачных сферах, а от зелья к ним потянулись сияющие нити.
Рон был одновременно заинтригован зрелищем и пребывал в ужасе от него. И тут нити стали вытягивать из Гарри что-то яркое, сильное, вливать это в зелье, а затем посылать в Гермиону.
- Это изменение крови вашей подруги, - объяснил юному Прюэтту его поверенный, сидящий рядом. — А вот это - родительские нити. Они уничтожают прежние связи и создают новые.
- То есть сейчас Гермиона становится Поттер на самом деле? — уточнил Рон.
- Совершенно верно, - кивнул гоблин. — А вот это — наследие, фиолетовые линии. Еще минут двадцать, и все будет закончено.
И действительно, через двадцать минут сферы исчезли. Гоблины подхватили Гарри и Гермиону на руки, чтобы те не рухнули на пол. Юноша просто потерял много сил во время ритуала, а вот девушка была без сознания. Ее уложили у стены на небольшую скамью, покрытую мягкой шкурой. Гарри усадили на стул, дали тонизирующего зелья и предупредили, что нужно немного подождать, пока его сестра придет в себя.
Тем временем гоблины снова чего-то колдовали над котлом с зельем. Они что-то шептали и вытягивали из него в разные чаши светящиеся цветные нити. В скором времени на столе стояло с полтора десятка разных чаш, а вот для одной места не хватило, и ее отставили в сторону, где она теперь одиноко дожидалась своей очереди.
Рон присел рядом с другом, беспокоясь за его состояния, но Гарри улыбнулся ему, показывая, что все в порядке. Они вдвоем начали задавать гоблинам вопросы о том, что тут только что произошло. Похоже, тяга Гермионы к знаниям оказалась заразной. Юноши как-то незаметно во время своих расспросов переместились к месту, где в одиночестве стоял тот самый кубок с переливающейся внутри фиолетовой жидкостью.
В горле у Рона от долгих разговоров пересохло, и он машинально поднял кубок и выпил. В пещере вдруг стало невероятно тихо, когда гоблины осознали, что только что произошло на их глазах.
- Ох, - вырвалось у Сорвегрера. Рыжий испуганно посмотрел на чашу в своих руках. И тут раздался стон со стороны скамьи, куда положили Гермиону. Все обернулись в ее сторону.
- Мать моя женщина, - выразил свое отношение к увиденному Рон, а Гарри не смог выдавить из себя ни слова. Судя по выражению лица гоблинов, такого результата они точно не ждали…

Зеленовато-карие глаза недоуменно смотрели на присутствующих, изображающих из себя известную картину «Не ждали». Одно выражение крайнего изумления на лице Гарри чего стоило. А уж реакция Рона вообще вгоняла в ступор.
- Ох, - наконец раздался единодушный выдох в этой изысканной по своей красоте пещере.
- Э-э-э, - Рон повернулся к Сорвегреру лицом. — Это как?
Гоблин посмотрел на него, затем на кубок в его руках. Несколько секунд он изучал этот предмет утвари, после чего перевел взгляд на обладателя зеленовато-карих глаз.
- Мда-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, - протянул он.
- Что… кхмм, кхмм… Что происходит? — голос, донесшийся со скамьи, прозвучал как-то странно. Гермиона несколько раз откашлялась, но он все равно звучал не так, как должен — слишком низко и как-то по-мальчишески.
- Вы только не беспокойтесь, Гер… - Корхуст поперхнулся. Назвать нового представителя рода Поттеров Гермионой, у него язык не повернулся. И как назвать девичьим именем сидящего перед ним хорошенького мальчика.
- Гарри? — тот перевел взгляд на своего теперь уже брата. — Что?
- Кто бы мне дал успокоительного, - проворчал тот. — Так и должно быть? — вопрос был адресован Сорвегреру.
- Нет, это и для нас полная неожиданность, - отозвался тот совершенно потусторонним голосом.
- Мне кто-нибудь скажет, что случилось? — разозлился новоявленный мальчик.
- Герм… - Гарри тоже поперхнулся. У него тоже не получалось назвать бывшую подругу женским именем. — Ты, это, только успокойся. Кажется, что-то пошло не так.
- Я не стала Поттер? — осторожно уточнил юноша.
- Нет, ты точно Поттер, - подал голос Рон. — Только вот у Гарри получилась не сестра.
- А кто? — возмущенно.
- Брат, - хихикнул рыжий.
В пещере снова стало тихо. Мальчик медленно поднялся со скамьи, скептически оглядел присутствующих. По-видимому, что-то такое он прочел в их глазах, что начал ощупывать себя. И когда руки дошли…
- А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! - вопль ужаса, и следующий за ним обморок.
- Да. Неожиданность, - сказал Сорвегрер.
Мальчика уложили на скамью, накрыли пледом и оставили отдыхать. Теперь нужно было быстрей разобраться с тем, что же такое случилось. И начались дебаты, в которых звучали разные предположения, от простых до самых невероятных. Один Сорвегрер не отрывал взгляда от кубка, который Рон все так же продолжал крутить в руках.
- Наследие, - пробормотал он.
- Что? — тут же повернулись к нему все остальные.
- В этом кубке были нити наследия инкубов. Есть всего несколько ритуалов, которые позволяют взять нити силы, наследия, родства и так далее. Мы храним их как зеницу ока. Ведь когда-нибудь с их помощью мы сможем возродить какой-нибудь род или расу. Мы даже так уже делали несколько раз, правда, об этом никто не знает. Лорд Прюэтт выпил чистую субстанцию наследия инкуба, - произнес гоблин.
- То есть он теперь тоже мой брат? — с обалдевшим видом произнес Гарри.
- Нет, - покачал головой Сорвегрер. — Но он теперь такой же инкуб, как и вы с братом. Выделенные нити наследия, которые остаются после этого обряда, не несут в себе причастности к какому-то роду. Не понятно только, почему мисс Гермиона превратилась в мальчика.
- Если только… - задумчиво протянул Корхуст, разглядывая рыжего парня.
- Надо проверить, насколько Лорд Прюэтт принял наследие, и как оно будет развиваться, - перебил его еще один гоблин.
Гарри, чтобы не мешаться под ногами, отошел к скамье, на которой сейчас «отдыхал» его новоявленный брат, с интересом вглядываясь в бывшую Гермиону. Каштановые волосы стали темнее. Не такие черные, как у него самого. Вернее, вместо красного оттенка, который можно было увидеть в его собственных волосах, у брата волосы отливали бронзой. Гарри даже представилось, что так сочетались рыжие и черные волосы его родителей. Честно говоря, ему понравилось. Парень осторожно провел кончиками пальцев по длинным волосам брата и улыбнулся. Шок уже отошел, в сердце поселилась радость, что он теперь не один. У него появилось что-то, принадлежавшее только ему — собственная семья. Юноша, лежавший на скамье, распахнулся глаза и уставился в зеленые глаза Гарри.
- Привет, - прошептал Поттер с улыбкой.
- Привет, - отозвался его брат. — Ты…
- Мне все равно, кто ты — брат или сестра, - искренне произнес Гарри. — Главное, что ты есть. А со всем остальным мы справимся, как всегда.
- Но… - попытался сесть юноша.
- Да, это было очень неожиданно, - улыбнулся брюнет. — Но ведь мы живем в мире магии. Тут всякое может произойти. Ну, была девочкой, стала мальчиком. Если уж начинать жизнь с чистого листа, то уж полностью. Что скажешь?
- Как у тебя все легко, - покачал головой второй юноша. — Но ничего ведь уже изменить нельзя, - какая-то горечь прозвучала в его голосе.
- Ну что ты? — Гарри погладил его по голове, как маленького ребенка.
- Я влюбилась… влюбился в Рона, думала… думал, что мы будем всегда вместе, - слезинка все-таки скатилась по щеке.
- Давай будем решать проблемы по мере поступления, - произнес Гарри. — Ты теперь инкуб, и у тебя будут партнеры. И вполне возможно, что, по крайней мере, один из них будет мужчиной. У меня вот вообще оба. И кто сказал, что это не может быть Рон. Он, кстати, тут в историю попал.
- У нас в истории обычно ты попадаешь, - сварливо ответил на это его брат.
- Рон выпил из бокала, куда собрали нити чистого наследия. Это было сделано, чтобы ты вошл… вошел в наследие не так как я - то есть не сразу полностью. И хорошо, что так. А Рон его выпил. Случайно, - рассказал Гарри.
- Мгм. Случайно. Как всегда, ну, совершенно случайно. И что теперь? — напряженно поинтересовался второй юноша.
- В общем, он тоже инкуб, но не наш с тобой брат, - вздохнул брюнет.
- ДА-А-А-А-А-А-А-А-А?! — изумленный вскрик Рона заставил их обоих обратить внимание на гоблинов, суетящихся вокруг их друга.
- Что ж, вас можно поздравить, лорд Прюэтт, вы умудрились перевести свой род из обычных магов в класс «тайных» рас, причем со стопроцентным соотношением крови, - скалясь, как довольный волк, произнес Сорвегрер. — В нашей команде прибавление, да еще какое. Вам повезло, молодой человек, что вы так легко в себя все это втянули. И что вы вообще выжили после приема чистейшей субстанции. Также должен вам сообщить, что мы знаем, кто один из ваших партнеров.
- Да? И кто? — настороженно спросил Рон.
- Ну, он сейчас отдыхает вон там, - гоблин указал в сторону Поттеров.
Рон посмотрел на братьев. Гарри он отмел сразу, поскольку у того уже были вычислены оба партнера. Получалось, что это…
- Ха, тебе от меня не отделаться в любом обличии, - воскликнул он, подбежал к друзьям, схватил в объятия тоненькую фигурку своего нареченного и закружил юношу по пещере.
- Поставь меня на место, - закричал Поттер, наверное, младший.
- Я люблю тебя, Гер, - продолжая кружить по залу, кричал Рон. — Я люблю тебя!
- Свихнулся, - скривив ехидную рожицу, сделал вывод Гарри, хотя бы очень рад за них обоих. Ему почему-то всегда казалось, что эти двое должны быть вместе. И сейчас, после всех свалившихся на них событий, казалось, что шансы их уменьшились просто невероятно. Ведь магическое существо может сойтись только с тем, в ком есть хоть капля крови магического существа либо с сильнейшим магом. И на тебе - все вышло лучше, чем могло бы быть.
- Ладно, я уж, так и быть, на правах главы рода дам разрешение на вашу помолвку, - приняв серьезный и торжественный вид, выдал Гарри, только глаза у него искрились смехом.
- Я тебя обожаю, друг, - закричал Рон, подлетая к Поттеру, и при этом не выпуская из своих объятий Гера, как он назвал бывшую подругу.
- Я, конечно, все понимаю и очень рад такому прекрасному исходу ситуации, но вам нужно подумать, как назвать вашего брата, а то имени у него до сих пор нет, - заметил Сорвегрер. — Кстати, имя должно начинаться на Г, а вот второе - на ваше усмотрение, но я бы посоветовал назвать в честь деда вашей матери. Поскольку Гарольдом в честь деда со стороны отца лучше бы не называть.
- А что можно придумать с Гером? — нахмурился Рон. Он совсем не собирался выпускать из своих объятий юношу, вот и сейчас прижимал его к своей груди. Да тот особенно и не вырывался.
- Герман Конлет Поттер, - четко произнес Гарри.
- Почему так? — нахмурился Рон.
- Герман хоть как-то похоже на Гермиона, а Конлет — это имя нашего деда со стороны матери. Оно означает «очищение огня». Как раз про нас, - усмехнулся в ответ брюнет.
- А мне нравится, - тихо произнес Герман.
- Ты как? — Гарри пристально посмотрел на брата.
- Странно, если честно, но ты прав: начинать жизнь с чистого листа надо по-новому, - тихо произнес Герман. — Только вот что теперь будет дальше? И куда денется Гермиона Грейнджер?
- Меня интересует другое, - задумчиво протянул Рон. — А почему никто не понял, что Гер совсем не магглорожденная, то есть не магглорожденный?
- Уже много лет - с тех пор как стали всеми силами зарывать глубоко в землю древние традиции, надо отметить, не без вмешательства Дамблдора, - заговорил Корхуст, - никто не проводит проверки детей на принадлежность к роду, а книга, которая находится в Хогвартсе, не фиксирует, из какого рода ребенок. Если считается, что он из семьи неких магглов Грейнджер, так и записывается. Поэтому и Гарольда все считали полукровкой.
- Как все запущено, - протянул Герман.
- Совершенно верно, - кивнул Сорвегрер. — И многие семьи давно уже забыли, что не все так, как кажется на первый взгляд. Вот ваш… бывший родитель мог бы во славу магии возродить в Англии род Нагов, но, увы, он пошел по тому пути, по которому пошел. Но зато у нас теперь есть три Инкуба со стопроцентным наследием. Вот бы еще… - он пристально посмотрел на Гарри, но договаривать не стал. Все и так было понятно.
- У нас еще есть целый год, - твердо сказал Герман. — Меня сейчас мучает другой вопрос. Как мне адаптироваться в этом новом облике? Как объяснить мое преобразование? И что делать с Хогвартсом?
- Здесь нет ничего такого, с чем нельзя справиться, - отозвался гоблин, успокаивающе улыбаясь. — Во-первых, вы теперь Поттер, причем брат-близнец Гарольда. Судя по вот этому пергаменту, - он помахал в воздухе родословной Поттеров, - вы родились спустя пять минут вслед за ним. Следовательно, ваш день рождения приходится на четыре минуты первого часа первого августа 1980 года. Гермиона Грейнджер в книге Хогвартса больше не значится, и найти такую девушку сложно в силу того, что фактически такого человека никогда не существовало. Думаю, господин директор школы уже узнал о том, что вы далеко не магглорожденная, если, как вы говорите, они все видели, как вы читали книгу чистокровных. А теперь ваше имя, ваш старый облик и известные другим события вашей жизни будут стираться из людской памяти. И поэтому я не советую вам ходить к вашим приемным родителям на дом.
- Но, я бы хотела… хотел с ними встретиться и все объяснить. Или… Ну, не знаю, им же больно будет, - тихо произнес юноша.
- У нас есть еще время что-нибудь придумать, - решительно сказал Сорвегрер. — Поскольку ваш брат как глава рода дал разрешение на вашу помолвку, то я считаю, что лучше всего закрепить связь. Это хорошо, что все вот так рано. В отличие от Гарольда, сообщить, кто второй партнер для каждого из Вас, мы не можем. Его вам придется искать самим. Но вы можете прожить всю жизнь вместе без вторых партнеров. У Лорда Поттера проблема в том, что он сразу вошел во все наследие, а не за пять лет, которые будут у вас. Для его организма это стресс, хотя он и не показывает. Что касается вас, то в школу мы вас устроим. На правах представителей мы имеем право требовать вашего распределения без шляпы на факультет Гриффиндор, к которому принадлежит ваш партнер. Никто не посмеет пойти против этого. Мы редко вмешиваемся во что-либо за пределами банка, но умеем заставить всех считаться с нами. Не зря же Министерство не имеет никакого влияния в Гринготтсе. И никогда его не получит. Так что об этом вам даже не стоит беспокоиться. Хотелось бы мне посмотреть на выражение лица Дамблдора, когда не известно откуда взявшийся Герман Поттер появится пред его ясные очи.
- О, а какое выражение будет у нашего любимого профессора зелий, - мечтательно протянул Рон. — Еще один Поттер на Гриффиндоре, представляете?
- Главное, чтоб не подавился своей желчью, - пробормотал Герман, — он нам еще живым пригодится и, желательно, надолго.
Гарри удивленно посмотрел на брата. У того было такое выражением лица, что даже не стоило сомневаться, что он обдумывает какую-то идею.
- Сейчас у нас стоит одна цель — до первого сентября помочь Герману ассимилироваться так, чтобы он и ощущал, и вел себя, как мальчик, - закончил Сорвегрер. — И поэтому сейчас мы проведем помолвку между Рональдом Прюэттом и Германом Поттером, затем вы отправитесь домой праздновать сей факт и отдыхать, а вот завтра ваше расписание изменится. Отдыхать до 1-го сентября вам не придется.
- Ох, - мученически выдохнул Рон. Герман даже не стал ему ничего говорить, поскольку представил, что может их ждать. Уж слишком многое они должны были уложить в свою голову. Следующие три недели будут настоящим адом даже для нее, то есть него, очень любящего всякие новые знания.
- Тогда приступим, - кивнул Гарри.
- В силу того, что Рональд у нас уже Лорд и в свое наследство вступил, то в данном случае он у нас доминант. Герман является всего лишь вторым после Лорда. Более того, у него есть лицо, которое дает согласие на брак. Надеюсь, юноша, вы не против такого расклада? — Корхуст посмотрел на Германа.
- Нет, - у того чуть дрогнул голос при ответе.
- Вот и чудненько, - улыбнулся гоблин. — Для подготовки нужно немного времени. Думаю, в своих сейфах вы найдете наряды, которые подойдут для этого замечательного события.
Пока гоблины подготавливали пещеру к еще одному священнодействию, уже более торжественному и более радостному, ребят провели к их сейфам. К этому времени все состояние Поттеров уже перевели на нижние уровни, подальше от влияния тех, кто может все же попытаться надавить на юных Поттеров или каким-нибудь другим способом попробовать получить доступ к их счетам. Такая возможность существовала, хоть и слабая, но именно поэтому и убрали имущество юношей на секретные уровни, куда никто, кроме владельцев, не допускался, какие бы документы ни предъявлялись и что бы ни доказывалось.
Гарри и Герман вошли в свой сейф. У обоих вырвалось удивленное восклицание. От дверей сейфа в неведомую даль тянулся коридор, вдоль него располагались внушительного размера ниши, каждая из которых предназначалась для чего-то определенного: драгоценности, книги, оружие, артефакты, антиквариат, украшения и многое другое. В трех нишах ребята действительно обнаружили одежду. Часть из нее была очень дорогой, просто баснословной цены. Если вдруг они когда-нибудь решат ее продать, то много-много лет смогут вообще ничем не заниматься, тратя деньги направо и налево.
- Думаю, вот это мы отложим на твою свадьбу, - Гарри показал на изысканный белый наряд, расшитый серебряной нитью и бриллиантами.
- Красиво, - тихо произнес Герман. — Но…
- Гер, это все принадлежит тебе так же, как и мне, - Гарри пристально посмотрел на брата. — И сейчас ты мой наследник.
- Нет, - Герман схватил брюнета за руки. — У нас есть время. Я ничего не хочу слышать.
- Хорошо, - кивнул Гарри. — Сегодня чудесный день. Давай оденемся и, наконец, совершим ритуал помолвки. Теперь вы с Роном будете неразлучны. Я рад за вас обоих. Всегда считал, что вам суждено быть вместе.
- Спасибо, - Герман обнял брата. Гарри в ответ тоже заключил его в объятия.
Спустя полчаса они уже стояли в той же пещере, заполненной гоблинами, пожелавшими присутствовать на помолвке инкубов. Оказалось, что в Англии представителей этой расы было очень мало, а уж таких высокородных вообще раз-два и обчелся. В центре появился ритуальный камень, украшенный белыми цветами. Рядом с ним стоял сам директор банка, который и собирался провести обряд для молодых людей. Это было знаком высшей благосклонности гоблинов к трем юным существам.
Песнопения на языке, похожем на эльфийский, как бы представлялось это непосвященным. И это действительно оказался язык эльфов. Обряд было решено провести по очень древним традициям, чтобы никто ничего не смог потом отменить.
Гарри с улыбкой смотрел на двух самых дорогих для него людей, которые его не предали и смогли вырваться из круга лжи, в который они попали втроем. На душе стало легче, как-то спокойнее. Теперь он был уверен: что бы ни случилось, он не одинок. А Рон и Герман так хорошо подходили друг другу. Брат обещал в ближайшее время стать таким же красавцем, как и он сам. Да и друг в ближайшие три недели должен был измениться.

Семь утра. 1 сентября 1996 года. Особняк Поттеров
- Честно говоря, никуда не хочется ехать, - произнес высокий молодой человек с длинными волосами до талии, отливающими красным цветом. Они, то есть волосы, были все же алого оттенка, а не рыжего, как раньше. А этим человеком был Рон. От Уизли в нем не осталось ничего. Как сказали гоблины, истинное лицо которых видели трое подростков, сидящих сейчас за столом, род Прюэттов с этого момента получил несколько иные, мягко говоря, отличительные признаки. И они уже внесены в анналы рода. Сама по себе принадлежность не к роду Уизли заставила юношу измениться, как только чары перестали действовать, а уж вступление в наследие инкубов только ускорило это явление, направив его по новому пути.
- Образование нам все равно придется получить, да и отвертеться от Хогвартса не получится по той простой причине, что у нас с этой школой контракт. Не поехать туда мог бы Герман, так как договор с Гермионой в буквальном смысле слова испарился в силу того, что такого человека больше не существует, да и никогда не существовало, - спокойно произнес Гарри. — Так что ехать все равно придется.
- С помпой или так? — с легкой усмешкой поинтересовался юноша с черными волосами, отливающими бронзой. Его волосы так же спадали до самой талии. Он был похож на брата почти во всем, лишь оттенки глаз и волос были несколько другими. Но сомневаться, что эти двое - братья, не приходилось.
- Слушай, что с ним сделали, а? От Гермионы не осталось ничего. Он даже может днями книжки не читать. Я в шоке, - Рон приложил руку к своему лбу, приготовившись изобразить обморок.
- Можешь не стараться, - хмыкнул на это Герман. — Всем прекрасно известно, что ты только рад таким изменениям в моем мировоззрении.
- Да, рад, - торжественно кивнул Прюэтт.
- Мерлин, бедная спальня шестикурсников Гриффиндора, - закатил глаза к потолку Гарри.
- Почему? — уставились на него Рон и Герман.
- Вы хоть заметили, как сильно мы изменились за последние три недели? И я не говорю о внешности. Мы сейчас способны даже Снейпа заткнуть в сарказме, - усмехнулся Лорд Поттер.
- Да, гоблины здорово вправили нам мозги, что ни говори, - серьезно произнес Рон. — Умеют они донести информацию так, что ты сам засядешь за книги и будешь сидеть за ними, пока не докопаешься либо до истины, либо не вызубришь все так, что до конца жизни запомнишь.
- Да, а за три недели превратить меня в парня? Я думал, что такое невозможно, - кивнул Герман.
- Честно говоря, мне было страшно за тебя, - признался Гарри. — Я думал, ты не выдержишь этого темпа и муштры. Одно то, как тебя учили ходить, как мы… Брр…
- Тогда я готов был убить моих мучителей, сейчас я им благодарен, - серьезно ответил Герман. — Им удалось то, что не каждый способен сделать.
- Да, опознать в тебе Гермиону Грейнджер точно ни у кого не получится, - усмехнулся Рон, любуясь своим нареченным.
- Ну, если верить гоблинам, а не верить им у нас нет повода, то и вспоминать такую девушку практически никто не должен, а если кто случайно и вспомнит, то как сон.
- Доброе утро, - в малую столовую вошла миссис Грейнджер. — А я думала, вы еще спите.
- А вы что так рано встали? — удивился Герман.
- Не спится, да и к девяти надо быть в клинике, - подавив зевок, ответила женщина. — Так что это вы вскочили в такую рань, мальчики?
- Привычка, если честно, - ответил Гарри.
- Да уж, как вспомню ваши тренировки и уроки… И как вы все это выдержали? — подсев к столу, произнесла миссис Грейнджер.
- Джейн, мальчики, - на этот раз вошел мужчина и сразу же устроился рядом с супругой. — Мы надеялись, что вы встанете пораньше, чтобы попрощаться с вами до ухода на работу.
- Странно, что Дамблдор не пытался вас найти с тех пор, как вы уехали из вашего городка, - вдруг произнес Герман.
- Возможно, он и пытался, только вот в маггловском мире маги — ничто, они не способны выявить то, что им не подвластно, - хмыкнул Гарри. — Корхуст же сказал, что найти поисковыми зельями обычных людей нельзя. Не действует.
- Ваши маги не знакомы с психологией, - точно так же хмыкнул Ричард Грейнджер. — Они дежурили у нашего дома, но никто не удосужился наблюдать за нашей клиникой. Так что ваше появление было никем не замечено.
- Знаете, мне с того самого момента - с нашей встречи - хотелось узнать, почему вы тогда нам поверили? — Гарри пристально посмотрел на родителей Гермионы.
- Я узнаю своего ребенка в любом обличии. Гермиона не была мною рождена, но она все эти годы была моей дочерью. И мне совершенно не важно, кто и зачем подкинул ее на порог нашего дома. И ничего не изменилось от того, что она вдруг стала мальчиком, а у нас вместо дочки появился сын, - сказала Джейн. — Да, сначала было удивительно. Но мы уже привыкли к магии и ее чудесам. Нам даже не потребовалось время на обдумывание, когда вы предложили переехать к вам. Мы просто поехали с вами - и все. Остальное было делом техники: продать клинику, дом, открыть здесь все заново.
- И даже здорово: была дочь - стал сын, - пожал плечами Ричард, отправляя в рот кусок омлета. — Бывает.
Такое отношение к ситуации рассмешило подростков. Грейнджеры оказались настоящей находкой для них. Супруги здорово помогли им. Все-таки, кто бы и что бы ни говорил, но любому ребенку, даже если ему уже шестнадцать лет, нужен рядом взрослый, который может и выслушать, и дать совет.
- Вообще-то, дорогой, по сути, у нас теперь два сына — Гарри и Герман, - усмехнулась Джейн. — Они ведь родные братья после своего ритуала. Вот еще и Рон тоже теперь сын на правах жениха. Так что, милый, полный комплект.
- Знаете, вы настоящее чудо в нашей жизни, - улыбнулся Прюэтт. — Вы принесли в нее спокойствие и уверенность. И нам есть куда возвращаться и где нас ждут.
- Ох, мальчики, мы всегда будем рады вам, - улыбнулась миссис Грейнджер. — Вы пораньше поедете на вокзал?
- Ну уж, нет, - заявил Герман. — Заявимся с помпой. Пусть полюбуются.
- Ай-яй-яй, - с притворным осуждением покачал головой Ричард. — Как вам не стыдно так издеваться над бедными юными магами. А вдруг они не вынесут вида такой красоты - особенно в тройном размере.
- Ага, инкуб в кубе, - усмехнулась Джейн.
- Инкуб в кубе? — переглянулись парни, а затем рассмеялись. Действительно, трио превратилось в «Инкуб в кубе». И название такое хорошее как для их компании, так и для будущей кампании, только вот они пока что не собирались афишировать всем и каждому, какое у них наследие.
Так в шутках, полусерьезных и серьезных разговорах и прошел весь завтрак. Затем ребята проводили супругов, спешивших в свою новую клинику, и продолжили сборы. На самом деле они все собрали еще три дня назад и сейчас просто проверяли, все ли положили. Ровно пятнадцать минут одиннадцатого все трое стояли в холле. Гарри, оглядев себя, брата и друга, рассмеялся:
- Да, мы точно произведем фурор. Еще бы - напялили на себя наряды Слизерина.
- И ничего особенного, - пожал плечами Герман. — Мы богаты и можем себе позволить одеваться дорого и со вкусом. И потом это все лишь для того, чтобы украсить нас еще больше.
- Как скажешь, - усмехнулся Гарри.
- Все, пора, больше ждать не стоит, - решил Рон, беря в руки удобный кейс, в котором сейчас помещались все его вещи. Такие же были у Германа и Гарри. Кейс был жутко дорогим, но оно того стоило. Намного удобнее, чем таскаться с кучей вещей и тяжеленными сундуками. Ухмыльнувшись, аловолосый активировал портключ. Вслед за ним последовали и Поттеры.
Кинг-Кросс. Платформа 9 и ѕ
Впервые в своей жизни Уизли, в данном конкретном случае Молли, Джинни, Артур и близнецы, решившие все же получить диплом ТРИТОНов, оказались на вокзале так рано. Вокзальные куранты только-только пробили 10 часов утра. Помимо них здесь сейчас присутствовал почти весь Орден Феникса, даже Снейпа припахали, по-другому не скажешь. Во всей своей красе, гордо держа голову и осанку, выделялся в этой компании Лорд Блэк. Почему-то оправдать Сириуса оказалось плевым делом. Всего лишь допрос с веритасерумом — и вуаля, мы имеем безвинно обвиненного и отсидевшего в Азкабане мага. Газеты пару дней трубили об этой новости, а потом, естественно, не без вмешательства директора и министра заткнулись. Но этого оказалось достаточно, чтобы все узнали, успели посудачить, поахать, поохать и пожалеть бедного Лорда. Акция, затеянная для того, чтобы вытащить Гарри из его тайного убежища, не увенчалась успехом. То ли мальчик так на всех обиделся, то ли вообще не читал магической прессы. В общем и целом, факт был налицо: Поттер за все время с момента своего исчезновения ни разу не связался ни с кем из Ордена.
И вот сейчас вся эта толпа в ожидании поглядывала на барьер, лелея тайную надежду первыми увидеть трех «беглецов». Пять минут, десять, пятнадцать… «Беглецов» все еще не было. Зато появились Малфои, чинно прошедшие через барьер и направившиеся в сторону слизеринцев. Кстати, там же обосновался и Снейп, не пожелавший светиться в компании рыжих и иже с ними.
Драко окинул презрительным взглядом Джинни. Он дал слово Биллу, что не вынесет на суд своих друзей, да и вообще кого-либо, информацию о происхождении этой девицы.
Двадцать минут, двадцать пять… Платформа с каждой минутой заполнялась все больше. Отовсюду слышались смех, крики. И там и тут сновали дети от одиннадцати до семнадцати лет. Взрослые втолковывали правила поведения своим отпрыскам, поправляли им воротнички и вообще всячески старались продлить время пребывания рядом со своими чадами.
- Они вообще собираются появляться? — проворчала Молли, не спуская глаз с барьера. У нее руки чесались добраться до своего племянника и его девицы, да и до Поттера тоже. Эти трое заставили побегать весь Орден, и их необходимо было наказать за это.
- Успокойся, - Артур устало взглянул на жену. За последние три недели не было и дня, чтобы они не ругались. Старшие сыновья вообще отказались общаться с бывшей матерью, а с ним встречались только на нейтральной территории и так, чтобы она ничего не узнала. Пока еще почти никто в мире магии не знал, что Перси носит уже другую фамилию, да и Билл с Чарли отнюдь не Уизли. Но Артур был уверен, что осталось не так уж и много времени, когда имя его рода окончательно окажется смешанным с грязью. Он сам себя в свое время загнал в ловушку. И, пожалуй, единственный знал, откуда растут ноги вражды с Малфоями. Сказка о древних временах была всего лишь сказкой. Люциус с рождения Билла знал, что тот его сын. Чего Артур не ожидал, так это того, что этот надменный аристократ признает Уильяма своим сыном и примет его в своем доме, пусть и не на правах наследника титула. Молли никак не хотела понять, что ее семья развалилась, и собрать ее воедино уже никогда не получится, и более того, что в этом она была виновата сама.
Ровно в половине одиннадцатого барьер снова вспыхнул и пропустил на платформу трех молодых людей.
Слизеринцы всегда вели себя сдержанно. Что уж говорить - воспитание. Они никогда не повышали голоса в толпе. Ты либо говоришь все «лестное» прямо в лицо, либо говоришь это так, чтобы тебя услышали лишь свои. Вот и сейчас они зубоскалили на счет рыжих и гриффиндорского трио, которое, к удивлению многих, отсутствовало. Из всех учеников змеиного факультета лишь Драко знал о побеге, но предпочитал не распространяться об этой информации.
Люциус опустил руку на плечо сына как раз в тот момент, когда на платформе появились они. Ни один мускул не дрогнул на холеном лице Ледяного короля. Но это не значило, что он не удивился увиденному.
Почти все, у кого в поле видимости оказались незнакомцы, вытаращились на них. Еще бы, не каждый день увидишь таких красавцев во плоти. Двое были одеты в темно-зеленые мантии до земли. Ворот, низ подола и манжеты были отделаны черной бархатной тканью, по которой тянулась серебряная вязь. У обоих были длинные черные волосы, перехваченные на шее заколкой в хвост. Только у одного они отливали багровым, а у второго бронзой. И все же сомнений, что это братья, не возникло ни у кого. Еще все обратили внимание на глаза. У одного они горели каким-то зеленым пламенем, а у второго переливались от темно-карего до зеленого. Казалось, что у него цвет глаз меняется в зависимости от того, куда и как он смотрит. Оба были высокими, стройными и красивыми, как уже говорилось.
Третий в этой компании брюнетов тоже смотрелся не посторонним. Алые волосы собраны в высокий конский хвост, что придавало ему какой-то разбойничий вид. Темно-коричневая, отороченная алым бархатом мантия невероятно ему шла. В ухе на золотой дужке качался рубин. Ярко-голубые в своей неестественности глаза насмешливо смотрели на мир.
- Ну, ни фига себе, - вырвалось на всю платформу у Дина Томаса. Многие задавались вопросом: кто же эти трое. А молодые люди, словно бы нехотя, обвели взглядом толпу. Гарри задержал свой взгляд на Сириусе. Чуть прищурившись, он как будто чего-то ждал. Блэк смотрел в ответ спокойно и даже как-то отстраненно. А вот Ремус чуть подался вперед, уловив знакомый аромат. Гарри перевел на него взгляд. В глазах юноши появилось предупреждение, которое дало понять оборотню, что его крохотная догадка имеет право на жизнь. Ремус не слишком хорошо тогда в Косом переулке рассмотрел юношу, забравшего Гермиону и Рона, и этот парень все же сильно отличался от того. Но запах… Он был похож на тот, что всегда витал вокруг Джеймса и Лили и который он почувствовал в доме Дурслей. «Этот зеленоглазый юноша — Гарри?» - Ремус не мог поверить, что можно так измениться. Трое подростков вошли в вагон и скрылись с глаз людей.
Без пяти одиннадцать… Молли все еще смотрит на барьер, все сильнее злясь. Орденцы начинают беспокоиться. Снейп тоже бросает взгляды на барьер.
Одиннадцать часов. Поезд трогается. Те, кого все ждали, так и не появились.
- Северус? — Люциус посмотрел на друга.
- Да? А Дамблдор был уверен, что они появятся. Контракт-то не разорван, - пробормотал зельевар. — И что за новички в школу едут? Насколько мне не изменяет память, ничего такого я не слышал.
- В школе узнаешь, - хмыкнул Малфой. — Потом сообщишь.
- Всенепременно, - ответил Снейп, и они вместе двинулись к выходу. Люди, проводив своих чад в школу, нашли тему для обсуждения — трех красивых молодых людей. Предположения, кто это, слышались со всех сторон. А знакомые незнакомцы с комфортом устроились в купе и принялись ждать нашествия любопытствующих. Они решили не прятаться, а пережить все еще до школы.
В Хогвартс-экспрессе
Ждать долго не пришлось. Естественно, первыми стали появляться хихикающие девицы, строящие глазки трем красивым юношам. Минут через тридцать Рону все это надоело, и он, притянув к себе на колени Германа, наглядно продемонстрировал всем, что ловить незваным гостьям тут, по крайней мере с ними двумя, нечего. А Гарри сидел с таким каменным выражением лица, что к нему побоялись подступиться.
И только они понадеялись, что слух быстро распространится по составу и их оставят в покое, как двери купе снова распахнулись.
- М-м-м, - Рон приложился затылком об стенку. — За что?!
- Вопрос риторический, ответа не требуется, - произнес Герман, успев произнести это до того, как новые гостьи появились на пороге их купе. — Мы все заняты, вам ничего не светит. Видите? — он показал обручальное кольцо. — Вопрос закрыт?
- Э-э-э, мы просто пришли познакомиться, - опешили две девушки с Рейвенкло.
- Понятно, извините, - нисколько не раскаиваясь, кивнул Герман.
- Извините, что побеспокоили, - девушки не обиделись, поняв, что незнакомцев уже успели достать.
Тишина продлилась ровно пять минут. Двери снова открылись. На этот раз на пороге стояла слизеринская компания во главе с их бессменным лидером — Драко Малфоем.
- У нас все в порядке. Ни один из нас не свободен. Нет, знакомиться для более близкого общения мы не желаем. Нет, помощь в адаптации в школе нам тоже не нужна… - начал монотонным голосом выдавать информацию Герман.
- Успели достать? — усмехнулся Малфой. Гарри посмотрел на своего школьного врага. Их никто не узнал, но это и так было ясно. Все-таки они очень сильно изменились, особенно Гермиона.
- И что же привело в нашу беспокойную заводь самого слизеринского принца? — насмешливо поинтересовался Гарри.
- Мы знакомы? — Панси Паркинсон удивленно уставилась на него.
- Все может быть, - усмехнулся тот в ответ.
- Мы вас в школе раньше не видели, - сжала губы в тонкую линию слизеринка.
- Не видели - не значит, что не было, - хмыкнул Рон.
Драко даже представить себе не мог, что эти трое ему знакомы. Каким бы ни было наследие, черты лица, фигура остаются почти прежними. Решив все-таки выяснить, кто их таинственные спутники, слизеринцы устроились в купе. Так, в легких издевках и подначках, они и доехали до конечной станции. Инкубы ничем не выдали себя, имен не назвали, но дали понять, что всех тут знают. Кстати, присутствие слизеринцев спасло их дальнейшего нашествия. За это они были даже благодарны серебристо-зеленым.
В шесть часов вечера поезд замедлил ход, оставалось время только на то, чтобы переодеться. Гости убыли в свое купе, так и не утолив свой голод познания. Им не удалось выяснить, кто же эти трое. Ребята же переоделись в свою гриффиндорскую форму. Они уже предвкушали, какие лица будут у преподавателей, когда те поймут, кто же они такие. Гоблины им рассказали, что преподаватели редко заглядывают в списки учеников до первого урока. И отсутствие там Гермионы Грейнджер до сих пор никому не известно, как и присутствие нового студента красно-золотого факультета.

Дамблдор старался ничем не показать своего настроения. Он был уверен, что Поттер и его друзья появятся на платформе и явятся в школу. Но уже в начале двенадцатого ему несколько человек заявило, что подростки не объявились. И при этом абсолютно все соглядатаи забыли упомянуть о трех незнакомцах, обладающих слишком красивой внешностью. Как-то никому не пришло в голову привести параллели, кроме оборотня. Но тот предпочел промолчать, подумав, что Гарри решил сделать сюрприз для всех. Ремуса только насторожило отсутствие Гермионы и присутствие молодого человека, так похожего на самого Гарри и одновременно на Лили и Джеймса. В голову закралась мысль, которая на первый взгляд казалась абсурдной. Лили родила не одного ребенка. Но это была почти невероятная догадка.
Преподаватели собрались в Большом зале. С минуты на минуту должны были прибыть ученики. И вот они - голоса, смех, топот. Лавина студентов, начиная со второго курса, внеслась в зал. Одни слизеринцы ступали медленно и чинно, презрительно оглядывая своих собратьев по учебе с других факультетов. Больше всех доставалось гриффиндорцам — извечным врагам.
Дамблдор не сразу заметил эту троицу. Они вошли одними из последних. Черные дорогие мантии с нашивками факультета Гриффиндор. Но он точно знал, что таких учеников на данном факультете нет. Да и подростки ему были незнакомы. Постепенно в зале становилось тихо, по мере того как ребята медленно подходили к своему столу. На лицах некоторых слизеринцев отразилось крайнее изумление.
- Это кто?
- Они из Гриффиндора?
- А разве с нами такие учились?
- С какого они курса?
- Новенькие?
- Вас уже распределили к нам? — Деннис Криви первым решил задать вопрос напрямую трем молодым людям.
- Деннис, на этот факультет мы двое - точно, - аловолосый указал рукой на себя и одного из брюнетов, - были распределены еще на первом курсе.
- ДА????? — удивленный выдох.
- ПОТТЕР!!!! — и столько было возмущения в голосе Драко Малфоя, что троица прыснула.
- Да, Малфой? — мило улыбаясь, обернулся к нему Гарри. — Какие-то проблемы?
- Мистер Поттер? — Помона Спраут даже приподнялась со своего места от удивления. Снейп сидел с непроницаемым лицом, вот только чего ему это стоило, знал только он.
- Профессор, - Гарри перевел взгляд на преподавательский стол. — Рад вас видеть.
- Да-да, я тоже, мистер Поттер, - ошеломленно выдала миссис Спраут, опускаясь на свой стул.
- Мистер Поттер, я хотел бы с вами поговорит после пира. И кто ваши спутники, и почему они в форме Гриффиндора? — Дамблдор все же был слишком удивлен внешним видом своего Золотого мальчика, чтобы быстро прийти в себя.
- Ну, как же, - Гарри сделал такое невинное лицо, что все почувствовали подвох и приготовились. — Вы не узнали Рона? — и кивнул в сторону аловолосого.
- Рона?! — взвизгнула Джинни.
- Ах, кузина, как непристойно вы ведете себя в общественном месте, - пропел бывший Уизли. — Это так некрасиво. Фи-и-и.
Кто-то в зале тихо захихикал, явно прикрывая рот, чтобы не заметили.
- Кузина?! — Финниган ошеломленно вытаращил глаза на двух своих однокурсников. — Уизли?!
- О, Симус, я не Уизли с самого рождения. Разреши представиться снова. Рональд Фабиан Прюэтт. Лорд Прюэтт, - произнес он. Если сначала речь была шутливой и чуть насмешливой, то закончил парень холодно и резко. В зале было тихо.
- Ну, ни фига себе, - снова выдал Томас. Других слов охарактеризовать ситуацию у него не было.
- Мистер Уи… - начал Дамблдор, но заработал три холодных, наполненных гневом взгляда и тут же поспешил исправиться: — Мистер Прюэтт, вас я так же ожидаю в моем кабинете.
- Как скажете, господин директор, - отозвался юноша. — Уж так и быть, обращение «мистер» в стенах школы я вам прощу, но не советую забывать, что я титулованная особа. И приставку Лорд к фамилии моего рода тоже забывать не стоит.
Даже слизеринцы почувствовали уважение к Рону, хотя были безмерно удивлены, как из неотесанного рыжего недоумка могло получится вот это, стоящее сейчас рядом с гриффиндорским столом.
- Да, пока все не увлеклись слишком сильно, - насмешливо произнес Гарри. — Прошу любить и жаловать, Герман Конлет Поттер, мой брат.
Опустившаяся на зал тишина оглушала. Казалось, что кто-то наложил Силенцио вместе с Петрификусом Тоталусом на всех присутствующих. Юноши спокойно сели за стол.
- Да, чтобы не было вопросов, - разорвал эту тишину голос Гарри. — Ко мне тоже во внеурочное время следует обращаться по титулу, а к моему брату только виконт и никак иначе.
Все распределение троица была единственным объектом бурного обсуждения, причем сами они совершенно ни на кого не обращали внимания. Слизеринцы гадали, что же такое могло случиться, что Поттер и Уизли, каковой, оказывается, никогда и не был Уизли, так повели себя с директором, которому до этого заглядывали в рот. Все в зале думали о том, откуда взялся второй Поттер. И никто не мог понять, а где, собственно, Грейнджер. Впрочем, какая такая Грейнджер?
Дамблдор злился и не мог дождаться окончания пира. Ему хотелось добиться правды, а также поставить этих зарвавшихся юнцов на место. Он дал сигнал через зачарованный браслет членам Ордена, чтобы те к полуночи прибыли в директорский кабинет Хогвартса на экстренное собрание.
Пир закончился. Малфой обиженно зыркнул на своего недруга, но ничего не сказал, прошествовав мимо. Ребята остановились чуть в сторонке, давая всем выйти и разползтись по гостиным, чтобы затем уже направится на допрос. В этом они нисколько не сомневались.
- Поттер, У… Прюэтт, П… Поттер, - рядом с ними остановился Снейп. Его лицо ничего не выражало, но запинки дали понять, что равновесие и бесстрастность даются ему нелегко. — Следуйте за мной.
Он не видел, какими взглядами одарили его три молодых человека: одним тоскливым и двумя гневными.
Проследовав за зельеваром, троица оказалась в кабинете Дамблдора, в котором уже находилась целая уйма народа.
- Кто бы сомневался, - хмыкнул Герман достаточно громко, чтобы его услышали все.
- Альбус, вы сказали, что должны подойти… - Молли уставилась на подростков.
- Здравствуй, Гарри, - спокойно поздоровался Ремус, посмотрев прямо на юношу.
- Доброй ночи, Ремус, - учтиво ответил тот.
- Гарри? ГАРРИ?! — Молли чуть ли не визжала.
- Что мать, что дочь, - скривился Рон. Простить эту женщину он не мог. Хотя она вроде бы ничего плохого ему не делала, но слова, случайно услышанные в коридоре особняка Блэка, больно ударили по нему.
- Рон? — осторожно поинтересовался Артур у аловолосого юноши.
- Да, - кивнул тот.
- ЧТО?! ДА КАК ВЫ ПОСМЕЛИ… - тут же пошла в атаку женщина.
- У вас нет никакого права орать на кого-либо из нас. Мы не ваши дети, - Герман прищурился. В его глазах можно было заметить затаенные искры гнева и еще что-то, не поддающееся описанию. То же самое, если присмотреться, было и у двух других молодых людей.
- А ТЫ ЕЩЕ КТО? — взвизгнула Молли.
- Герман Конлет Поттер, виконт Поттер, - чуть вздернув бровь, холодно произнес юноша, мгновенно остужая весь пыл миссис Уизли. Не только она выпучила глаза на парня.
- Поттер? — Грюм встал, подошел к мальчикам, обошел их по кругу, хмыкнул и вернулся на место. — Всегда знал, что у Поттеров обязательно найдется камень за пазухой.
- Аластор, - Минерва укоризненно посмотрела на старого аврора, но тот с каким-то странным удовольствием на лице поудобнее устроился в кресле в ожидании продолжения спектакля. (Покорну ему, да стакан побольше, побольше! — прим. беты)
- Гарри, мальчик мой, - начал директор, - не объяснишь ли нам, что с тобой случилось этим летом? Ты покинул дом своих родственников…
- Во-первых, Лорд Поттер. Во-вторых, я ничего никому не обязан объяснять, - отрезал Гарри. Гнев стал раздуваться, как огонь. — После того, что случилось в июне, у меня нет никакого желания общаться с кем-нибудь из вас.
- Даже со мной? — Сириус напряженно следил за крестником.
- Я не знаю, как к тебе относится, - признался юноша. — Ты ни разу до моего исчезновения не сделал попытки со мной связаться или хотя бы написать. Отговорки на тему, что со мной нельзя было связываться для моей же безопасности, прости, не катят.
- Я думал, тебе нужно время, чтобы успокоиться, - произнес Блэк.
- Я слышал, что и как ты говорил нашему директору, - сказал Гарри. — Я просто не понимаю, у вас что, нет своей головы на плечах? Ладно, я - у меня наивности было на сто человек, да и то сомнения появились. А вы-то?
- Мистер Поттер, что вы имеете в виду? — нахмурилась МакГонагалл.
- Не вижу смысла объяснять очевидное, - передернул плечами юноша. Молли в очередной хотела высказаться, но ее удержал Артур, зло прошипев ей что-то на ухо. — Я не собираюсь делать первый шаг. Теперь вам пора понять, что вы хотите и как вам действовать. Я свой путь выбрал.
- Гарри, а откуда взялся твой брат? — Ремус все еще настороженно изучал Германа.
- Родился от папы с мамой, - съязвил юноша в ответ. — Надеюсь, процесс описывать не надо? Иначе мы спать вообще не уйдем.
Раздалась несколько приглушенных смешков. Явно оценили сарказм парня.
- И когда же родился твой брат? — прищурился Дамблдор.
- Четыре минуты первого часа первого августа 1980-го года, - хмыкнул Герман. — Близнецы, понимаете ли.
- Но никто не знал… - Молли взмахнула руками.
- И что? — усмехнулись братья.
- А еще никто не знал, что Леди Поттер отнюдь не магглорожденная, никто не знал, что она и Джеймс Поттер совсем не люди, - меланхолично произнес Рон. — Но это факт, который отменить все равно нельзя.
- Кстати, а где мисс Грейнджер? — Дамблдор снова прищурился. Ему совсем не нравилось поведение подростков. А сюрпризов вокруг Поттеров становилось уж слишком много.
- Кто? — одновременно сделали нарочито недоуменно-удивленные лица Гарри и Рон.
- Ответьте, пожалуйста, на вопрос, - МакГонагалл осуждающе посмотрела на своих студентов.
- Насколько нам известно, такого человека, как мисс Грейнджер, никогда не существовало. А если вопрос касается нашей подруги Гермионы, то она предпочла не возвращаться в Хогвартс и решила находиться как можно дальше от вас всех. Ее доверие к людям, а также любовь к магическому миру, безвозвратно утеряны, - ядовито посветил собравшихся Гарри. — Она просила ее не искать.
- Мисс… Гермиона выяснила, кто ее настоящие родители? — нахмурилась их декан.
- О, да, выяснила, - съязвил Рон. — Еще как выяснила. Откачивали несколько часов. Бедная девочка от новости чуть с ума не сошла.
- Что, в родословной оказались гоблины? — не смог удержаться Снейп.
- Не вам ли, профессор, знать правду? - Рон посмотрел на зельевара очень выразительно, давая понять, что знает, кто тот такой. Северусу это не понравилось и заставило насторожиться, выпустить наружу свою ауру. Он заметил, как слегка поморщился Поттер, который Гарри. Вокруг юноши свернулась сила, отгораживая его от мужчины. Вот это было странно.
- А что, в этом мире не может чего-то, пострашнее гоблинов, по-вашему? — Герман фыркнул. — Например, оказаться дочерью бешеной белочки и безумного монстрика.
На него воззрились с немым недоумением. Расшифровать фразу не получалось. Трое подростков смотрели на взрослых с насмешливым видом. Первым понял Грюм. Он захлопал себя ладонью по бедру и залился гомерическим хохотом. На него посмотрели, как на сумасшедшего.
И тут дошло до Дамблдора:
- Вы имеете в виду, что Гермиона оказалась дочерью Беллатрикс Блэк и Волдеморта? — решил он уточнить.
- Тут у кого хочешь пропадет желание когда-либо появляться в магическом мире, - язвительно произнес Герман. — Вот она и решила исчезнуть.
- Но… Но… - у остальных слов не было, чтобы как-то выразить свою реакцию.
- Профессор, время позднее, мы встали рано, завтра уроки, - Рон посмотрел на директора. — Пожалейте бедных детей, отпустите вы нас уже спать. Мы все равно ничего вам не скажем. Хотите что-то выяснять - обращайтесь к нашим официальным представителям. Хотя сомневаюсь, чтобы гоблины соизволили вам что-то растолковывать, но это уже ваши проблемы.
- Да как ты смеешь? — Молли вырвалась из рук своего мужа и на всех парах понеслась к Рону. Между ней и юношей встал Герман, и пощечина досталась ему.
- Миссис Уизли, - Гарри прищурился. — Я долгое время считал вас чуть ли не моей второй мамой, но за последнее время я узнал слишком много нелицеприятного о вас как о женщине. Мне было очень неприятно узнать о ваших замыслах на мой счет, особенно о планируемой вами свадьбе вашей дочери со мной. Так вот, вынужден сказать, что Джинни не подходит согласно кодекса Поттеров и О'Лири в качестве невесты Лорда и наследника этих родов. Уж простите, но я не намерен марать имя своего рода подобными связями.
Снейп внутренне восхищался юношей. От Поттера совсем не ожидалось ничего подобного, но, похоже, с наследием, тот получил еще и толику мозгов. Хотя такого обычно не случалось. Или же зельевар просто совсем не знал парня все эти годы.
- Вы только что нанесли оскорбление члену моей семьи - виконту, стоящему на социальной лестнице выше вас, - продолжал тем временем Гарри. — Я прощу вам это оскорбление в счет вашего прошлого отношения ко мне, пусть и не всегда искреннего. Но вы во многом помогли мне пережить ужасы моего затворничества у Дурслей. Но если вы когда-нибудь еще сделаете нечто подобное, я вынужден буду требовать сатисфакции. И держитесь от моей семьи подальше. К счастью, Рональд не принадлежит к Уизли, иначе мне пришлось бы порвать с ним всякие отношения. И, к сожалению, разорвать его помолвку с моим братом. Я рад, что этого не потребуется. И предупредите свою дочь, чтобы она держала свой рот на замке, а руки подальше от меня. Я не тот мальчик, которого вы все знали. Не надо было меня предавать.
- Предавать? — Дамблдор изобразил изумление. Он все это время обдумывал, что же ему предпринять. Мальчик совсем не хотел идти навстречу им всем, и это было нехорошо.
- Вы меня поняли, - отрезал Гарри. — Мы пошли отдыхать.
- Я вас не отпускал, молодые люди, - встал директор.
- Не заставляйте меня делать то, о чем я потом пожалею, - в голосе Гарри четко были слышны угроза и гнев. Рон и Герман встали с двух сторон от него. Их сила стала сливаться. Ребята начали терять контроль над собой, а это было не самое лучшее, что могло бы сейчас случиться. И Ремус первым это почувствовал. Он сорвался с места, бесцеремонно схватил парней и вытолкнул их за дверь.
- Твою же… - услышали они сдавленный вскрик Люпина. — Да уймитесь же вы… Я не желаю вам зла.
- Мы знаем, - прозвучало в ответ. Почти все в кабинете директора, внимательно прислушивающиеся к разговору за дверью, почувствовали, как их пробрало до дрожи. Как-то странно звучал этот голос, и вызывал он странные реакции - с какой-то сексуальной подоплекой.
- Передайте директору, что на сегодня разговор окончен, - снова этот голос, пробирающий до дрожи. Снейп оглядел всех присутствующих, и понял, что не только он так реагирует на говорящего. — Конечно, желательно, вообще больше не встречаться, но, зная Дамблдора, мы сомневаемся, что он даст нам такой шанс.
Послышались шаги. Через несколько секунд в кабинет вошел Люпин. Он выглядел как-то странно, озадаченно, надо сказать.
- Ремус? — директор вопросительно посмотрел на оборотня, взглядом прося его объясниться.
- Вы не почувствовали?! — полувопрос — полу-утверждение. — Скажите спасибо, что я успел их выкинуть за дверь. Объединенная сила трех существ… Неизвестно, что с нами бы стало, когда они окончательно бы вышли из себя.
- Прюэтты никогда не были … - заверещала Молли.
- Возможно, ты чего-то не знаешь о роде своего отца, - тихо произнес Сириус.
- Да, одно могу сказать точно, - Ремус вздохнул. — Все трое принадлежат к одной расе, но кто они, я не понял. И они все чистокровные в плане магического существа. Эти трое не люди. И Гарри полностью вошел в наследие, на все сто процентов. А вот Герман и Рон будут развиваться, как и должно - до двадцати одного года.
- Надо выяснить, кто они такие, - Дамблдор задумчиво почесал свою бороду. — Мальчик должен выполнить свою миссию.
- Вы опять за свое? — Сириус весь подобрался. — Оставьте ребенка в покое, в конце концов. Сами создали проблемы - сами с ними разбирайтесь. Все, я умываю руки. Пошли вы все! — и шагнул в камин.
- Вообще-то Сириус прав, - нахмурился Ремус. — Это все может закончиться очень плохо. И еще - все трое темные существа.
- ЧТО?! — этот вопль он уже услышал, входя в камин. Он успел вовремя вывалиться в доме друга, так как тот начал процесс закрытия дома для всех, кто его довел до белой ручки. И это было неудивительно. В Ордене Феникса окончательно произошел раскол.

Северус с нетерпением ожидал своего первого урока в новом учебном году. И был этот урок у шестых курсов Гриффиндора и Слизерина. Ему хотелось в кои-то веки просто понаблюдать за Поттером, который Гарри. Что-то в этом новом юноше его зацепило. Всю ночь в кабинете директора стояли дебаты, что делать и как быть, особенно усилившиеся, когда проход по камину в особняк Блэков не открылся. Сириус не просто разозлился - он действительно решил разорвать всякие отношения с Орденом. Вот когда директору стоило пожалеть, что поспособствовал доказательству невиновности. И, похоже, Дамблдор сожалел. Хотя Блэк вроде бы ничего не делал для Ордена - всего лишь предоставлял крышу над головой, но и это было немало. На особняке стояла такая защита, что не нужны были даже чары Хранителя. Их поставили на всякий случай.
Северус весь этот бардак просидел в сторонке, с непроницаемой миной наблюдая за своими коллегами со светлой стороны. И все больше склонялся к тому, что на темной стороне даже при наличии такого лидера, как Лорд, как-то намного лучше. Методы Дамблдора в последнее время его сильно настораживали. Зельевар никогда полностью не доверял директору, и дело было даже не в том, что старик не докладывал ему обо всех своих идеях и планах или привязал к себе договором. Сам бы тоже не поверил на слово Пожирателю смерти. По молодости некоторые вещи не казались странными, но сейчас, после стольких лет служения двум господам, Снейп все четче видел нестыковки в поведении и методах одного из своих начальников. Взять того же Блэка. То, как быстро сейчас провели судебное разбирательство, наводило на мысли. Что уж говорить о Золотом мальчике? Все эти потакания мальчишке в последнее время стали выглядеть совершенно по-другому. В общем, если он хотел разобраться, то следовало самому приглядеться к Поттеру. Каким бы равнодушным профессор зельеделия ни выглядел, любопытство ему было свойственно так же, как и всем остальным людям и нелюдям тоже. А эта новая троица его заинтриговала, особенно новый представитель семейства Джеймса.
На завтраке тройка не появилась — либо проспали, либо не посчитали нужным озаботиться наполнением своего желудка необходимой для роста и энергии едой. Сколько Снейп помнил, Уизли, вернее, Прюэтт никогда не пропускал приемы пищи, поглощая все, до чего дотягивались его руки и на что падал его взгляд. С момента появления обновленных версий двух самых известных гриффиндорцев за последние пять-шесть лет странностей становилось все больше. Северус до последнего был в зале, надеясь таки лицезреть троицу, но те не удосужились удовлетворить его тайное желание.
Подходя с ударом колокола к своему кабинету, поскольку припозднился с завтраком, он увидел стоящих в стороне от остальных студентов трех красивых молодых людей. Они о чем-то тихо переговаривались, ни на кого не обращая внимания.
- Ага, я встал в семь утра, а их уже не было в спальне. И спать они легли поздно, - услышал зельевар громкий шепот Дина Томаса, который делился впечатлениями с двумя своими однокурсницами. Прислушивались к этому разговору и слизеринцы.
- А ты уверен, что они вообще ложились? — полный любопытства голос Лаванды Браун.
- Конечно, я вставал в два ночи, они были в своих кроватях, только балдахином не завесились, - кивнул Томас.
- В полшестого точно еще спали, - буркнул Невилл, поглядывая на трех однокурсников.
- Все в класс, - в своей излюбленной манере, нагоняя страх еще до урока, рявкнул Снейп. Мгновенно стало тихо. Лонгботтом весь сжался, словно пытался уменьшиться в размерах или вообще раствориться в воздухе. Декан Слизерина почувствовал что-то странное и резко обернулся. Три одинаково осуждающих взгляда и легких вздох, как бы говорящий, что Снейп в своем репертуаре. Ни гнева, ни раздражения в новоявленном трио не чувствовалось.
Войдя в класс, все начали рассаживаться. Снейп с обычным презрением на лице разглядывал своих студентов. Он успел скрыть свое удивление, когда Герман Поттер, схватив Лонгботтома за руку, усадил его за свою парту прямо перед учительским столом. За ними уселись второй Поттер и Финниган, затем Прюэтт и Томас и на последней парте у стены расположились Браун и Патил. Слизеринцы расселись у окна. Как-то само собой вышло, что средний ряд остался пустым. Северус раздраженно зыркнул на подростков. До этого года зелья не были обязательным предметом для всех семи курсов, но благодаря тому же директору, решившему протолкнуть Поттера на зельеварение, было внесено изменение в учебный план. И вот теперь Снейпу приходилось мучиться с тремя старшими курсами, ведя у них зелья и ЗОТИ. Да-да-да, Дамблдор все-таки допустил его до преподавания этого предмета студентам старших курсов. Первые четыре курса с середины сентября должен был взять на себя Грюм - настоящий, разумеется, а зелья у них же будет вести Слагхорн - бывший декан Слизерина и профессор зельеварения.
- Тема сегодняшнего урока… - недовольным голосом начал Снейп. Диктовал он быстро, совершенно не обращая внимания на то, успевают за ним записывать или нет, пока не наткнулся взглядом на гриффиндорцев. Оба Поттера и Прюэтт спокойно сидели и слушали его, в то время как самопищущие перья четко записывали лекцию. Их соседи по парте тоже слушали, почему-то ничего не записывая. Решив пока не заострять на этом внимания, он продолжил. За двадцать минут до звонка Снейп взмахом палочки написал на доске рецепт зелья, которое этим бестолочам, за редким исключением, необходимо было приготовить за время, оставшееся от этого урока, и следующий. — Рецепт на доске, приступайте. Домашнее задание на край стола.
Пройдя по классу, профессор собрал работы и сел за свой стол, зорко следя за студентами. Минут двадцать он мог спокойно заниматься своими делами, поскольку только Лонгботтом был способен взорвать зелье за несколько минут. Поттер, который Герман, что-то тихо объяснял Лонгботтому, чуть не раскладывая информацию на пальцах. Затем он взял пергамент и стал рисовать, опять же объясняя что-то своему соседу. Тот слушал внимательно, но по мере того, как информация укладывалась в его голове, все сильнее улыбался. Почти все к тому времени, как Лонгботтом и этот Поттер пошли за ингредиентами, приступили к выполнению задания.
Снейп перевел взгляд на главного Поттера, то есть на Гарри. Он и его сосед крошили, резали, толкли и так далее. Зельевар обратил внимание на одну странность. Мальчишка почти всегда резал ингредиенты неправильно, но сейчас все было сделано идеально до миллиметра. В голову приходило только то, что наследие повлияло на парня как нельзя лучше. И все же он не мог понять, почему мальчишка так сильно изменился. Слишком сильно, надо сказать.
- Невилл, просто успокойся, котел не кусается, - услышал он своим идеальным слухом шепот Германа. Переведя взгляд на первую парту, Снейп начал наблюдать за парой. Его глаза чуть не полезли на лоб: готовил зелье Лонгботтом, но под четким и пристальным руководством его партнера. Тот останавливал его руку, если Невилл собирался сделать что-то не то, подсказывал, заставлял считать помешивания. Удивительно, но процесс шел очень гладко. Посмотрев на слизеринцев, Северус заметил недоверчивый взгляд крестника, который то и дело поглядывал на гриффиндорцев. Решив в кои-то веки отойти от своей обычной процедуры хождения по классу и комментирования способностей студентов, зельевар просто наблюдал. Ему нужно было увидеть, на что способны трое новых гриффиндорцев без давления с его стороны. Было что-то странное в Гарри Поттере. Чуть скользнув своей аурой вперед, он прикоснулся к мальчику… Юноша поднял голову, посмотрел на него ничего не выражающим взглядом, и тут же опустил глаза обратно к котлу. «Заметил?!» - Снейп был ошарашен. Когда он пользовался своим даром, даже Дамблдор раз через десять замечал его прощупывания, правда, никогда не мог понять, кто же пытался его прочесть, а мальчишка… Загадок стало на одну больше.
Со звонком никто не покинул класс, все продолжали варить свои зелья. Северус же продолжал наблюдать, все сильнее приходя в смятение. Исчезновение Поттера, затем его друзей, наследие, причем темное, возвращение новых ребят, да еще и без Грейнджер, но со вторым Поттером, ссора с директором — столько событий. И все они имели корни. Откуда-то ведь должны были расти ноги? Причина всего происходящего кроется где-то в промежутке времени после битвы в Министерстве и отправкой на каникулы. Зельевар уже не сомневался, что мальчишка либо что-то узнал, либо случайно услышал. Но он никак не мог понять… Что-то странное мелькнуло в памяти и тут же ускользнуло. «Не может быть», - Северус сдержал себя от выплеска негатива. Он встал, окинул класс предупреждающим взглядом и вышел в комнатку, где хранились готовые зелья и ингредиенты. Там он отыскал нужный ему флакон и выпил его содержимое. Взглянув в зеркало, тихо выругался. Кто-то (ясно, кто) наградил его Обливиэйтом. И скорее всего, это связано именно с происшествиями, повлекшими все последующие события.
- Как хорошо, что Дамблдор не знает всей правды, - усмехнулся Снейп. Он взмахнул рукой. В стене, образовалась небольшая ниша, где на полках располагались различные флаконы с переливающимися жидкостями внутри. Достав ту, что отливала фиолетовым цветом, Северус сделал один небольшой глоток. Секунда, вторая, третья… Память пришла в норму. Все-таки хорошо, когда в тебе течет не только человеческая кровь. Обливиэйт с такими существами действует больше как блокатор памяти, а не стиратель. Воспоминания пронеслись вихрем в его голове, выстраивая всю цепочку и находя отправную точку всех событий — Поттера, оказавшего в неурочное время на пороге кабинета директора, и весь тот разговор. «Дамблдор, Дамблдор, что-то мне подсказывает, что твой план летит к Мордреду и Моргане», - подумал Снейп. Да, не зря при разговоре с Люциусом он поймал себя на подозрении, что Поттер был в курсе всего. Чутье, свойственное «тайным расам» никто не отменял.
К его удивлению, в кабинете было тихо. Никто не разговаривал, не пытался кого-то задеть. Все занимались делом. Похоже, его змейки решили присмотреться к изменившимся гриффиндорцам, чтобы понять, как следует с ними обращаться теперь. Даже те, кто обладал лишь зачатками ума, как Кребб и Гойл, знали, когда надо остановиться и перегруппироваться.
За пять минут до конца урока все зелья были готовы. Снейп прошелся по классу. В Слизерине на отлично справились Малфой, Забини, Гринграсс и Нотт. С горем пополам, но вытянули на удовлетворительно свое зелье Кребб и Гойл. У двух оставшихся девушек было хорошо, но до отлично не доставало даже с натяжкой. Подавив горестный вздох, он перешел к гриффиндорской половине, не надеясь на лучшее.
- Браун, Патил — удовлетворительно, - бросил он. — Прюэтт, Томас — уд… - Северус уставился на зелье, которое переливалось голубым светом. Это явно было не то, что было задано. — Это что?
- Извините, сэр, во время приготовления Дин бросил в котел нарезанные листья папоротника раньше, чем это требовалось. Пришлось исправлять ситуацию, чтобы не произошло взрыва, - спокойно поведал ему Рон. — Извините, сэр, но это какое-то другое зелье.
- Какое-то другое? — недоверчиво переспросил Снейп. — Вы хотите мне сейчас сказать, что не знаете, что вы приготовили? — он даже не стал скрывать своего удивления. Слизеринцы внимательно следили за развитием событий. Если сначала они подумали, что можно будет позлорадствовать, то реакция их декана говорила, что случилось нечто странное и выдающееся. — Как вы это приготовили?
- Хмм, - Рон бросил взгляд на Поттеров. Этот обмен взглядов Снейп охарактеризовал, как мысленный разговор: «Говорить? Нет! Точно? Это наш секрет!»
- Мистер Прюэтт, я прекрасно осведомлен о том, насколько вы хороши были в моем предмете до этого года, так что сварить вот это, просто что-то кидая в котел, вы не могли, - ядовито произнес Северус.
- Наследие, - буркнул Гарри, отвернувшись. — И все-то им объясни, - еще тише.
- Вы хотите сказать, что ваше наследие помогает вам разбираться в зельях? — усомнился Снейп.
- Причем тут зелья? — Рон удивленно посмотрел на профессора. — Мы всего лишь чувствуем, как взаимосвязаны те или иные ингредиенты и составы. Я понятия не имею, что это и для чего, я просто нейтрализовывал все возможные последствия ошибки Дина с добавлением папоротника.
- Подробнее, мистер Прюэтт, - потребовал Снейп. Пришлось Рону излагать по порядку, что и почему он клал в котел.
- С ума сойти, - закатил глаза к потолку профессор. — Сварить «Голубую лагуну» - самое сильное любовное зелье, от которого нет антидота, входящее в класс высших темномагических зелий только потому, что, видите ли, не хотел допустить взрыва в классе. Я не знаю, какую оценку вам поставить. Не каждый зельевар отважится сварить то, что сейчас находится в вашем котле. Тролль за урок. Плюс двадцать баллов Гриффиндору за зелье, Прюэтт. И в 19:00 жду вас в моем кабинете. Господа Поттеры, вас данное приглашение тоже касается.
- Хорошо, сэр, - буркнул Гарри. Герман только кивнул.
Снейп передвинулся к следующей парте. В котле было то, что нужно. С небольшим огрехом — твердое хорошо.
- И почему, Поттер, вы раньше не варили такие зелья? — ядовито поинтересовался он у студента.
- Проблема с преподавателем, сэр. Не нашли общий язык, - съязвил тот в ответ.
- Гарри, - прошипел Герман, гневно глядя на брата.
- Извините, сэр, настроение у меня что-то не ахти, - равнодушно бросил Гарри, словно закрываясь на сто замков. Снейп бросил на мальчишку заинтересованный взгляд. Ему все больше хотелось узнать, что же за наследие получил Поттер. До этого учебного года юноша был как открытая книга, а сейчас и не подступишься.
- Если вы собираетесь стать аврором, вам придется и с преподавателем найти общий язык, и зелья выучить, - усмехнулся он.
- Я аврором? — Гарри чуть не расхохотался в лицо зельевару. — Спасибо, конечно, за предложение, сэр, но, думаю, откажусь от столь привлекательной идеи. Меня больше прельщают мирные профессии. Бегать за преступниками? Увольте. Уже набегался и наигрался. На всю жизнь хватит.
- И кем же вы решили стать, мистер Поттер? — не удержался от вопроса Снейп. Мальчишка снова смог его удивить. Раньше двух слов связать не мог, а вот сейчас соревнуется с ним в сарказме. Удивительно, но этот разговор доставлял зельевару удовольствие. И тут он насторожился. Вроде бы простой вопрос, так чего парень вдруг наглухо закрылся. И это мимолетная боль в глазах его брата, тут же спрятанная где-то глубоко-глубоко.
- У меня есть еще два года, чтобы окончательно определиться, - холодно ответил Гарри. — Но точно не туда, где потребуются зелья, сэр. Уж простите, но у меня к ним стойкое неприятие.
- И все же я жду вас вместе с вашим братом и мистером Прюэттом сегодня в семь вечера в этом кабинете, - заявил Снейп.
- Да, сэр, - кивок головы.
- Что ж, мистер Поттер, мистер Финниган — выше ожидаемого. Мистер Поттер, мистер Лонгботтом - то же самое. Можете, когда захотите, - это уже было обращено к Невиллу. — Все свободны. Я предупрежу вашего преподавателя, что вы опоздаете…
- Сэр, но наш следующий урок тоже с вами, - пискнула Паркинсон. — ЗОТИ.
Снейп резко развернулся и посмотрел на старосту своего факультета. Кажется, сегодня у него будет насыщенный денек. Что еще выкинут трое гриффиндорцев?
- Следуйте за мной, - бросил он и, вметнув полами мантии, вылетел из кабинета зелий. Студенты поспешили следом.
- А разве директор делал объявления об изменениях в профессорском составе? — услышал зельевар тихий вопрос Прюэтта.
- Нет, по-видимому, был слишком занят тем, чтобы узнать подробности нашего лета. И МакГонагалл явно забыла по той же причине. А вот Снейп своих в курс дела ввел, - ответил Герман. — Все больше склоняюсь к тому, что нормальный тут только факультет Слизерин, как бы странно это ни звучало.
«Вот это новость!» - промелькнуло в голове Северуса.
***
Тело ломало. Казалось, что все кости вдруг попали в камнедробительное устройство, и их теперь перемалывают в порошок. Не было сил не то что кричать - стонать не получалось. Пальцы на руках свело так, что они не разгибались. Безумно хотелось провалиться в благословенную тьму обморока, или вообще умереть, но ни того, ни другого не происходило. Сколько времени он уже корчился в этой комнате, было непонятно. Ему казалось, что годы.
«Помогите», - возопил он мысленно, понимая, что никто не придет на помощь, ведь позвать толком он не может.
И вдруг все прекратилось. Секунда передышки, еще одна, третья… Боль прошила все тело насквозь, словно в него вонзили длинный клинок через череп до самых стоп. Секундная потеря сознания.
В голове было ясно. Только вот тело воспринималось как-то странно. Он попытался поднять руку и понял, что… У него изменилось тело. Оторвать голову от пола оказалось очень трудно, но все же ему это удалось. Рот открылся в крике. Он ожидал услышать собственный голос, в котором звучали бы ужас, накатившая истерика и много чего еще. Кроме чуть более громкого шипения, ничего больше не было.
«Я СТАЛ ЗМЕЕЙ!!!!» - весь ужас ситуации накатил на него снежной лавиной, сметавшей на своем пути все. И тут его блуждающий в панике взгляд наткнулся на зеркало. Глаза изумленно распахнулись. Он не сразу понял, что видит собственное отражение. Черно-зеленое змеиное тело заканчивалось его собственной головой. Только вот она, то есть голова, не была лысой, страшной и безносой. Так она выглядела в его тридцать пять лет. «Что за?» - оформилась в голове мысль.
/Больно/, - услышал он на самом краю сознания. И это был не его собственный голос. Он словно бы пробивался через расстояние.
/Что?/ - удивился он.
/Остановите это/, - голос угасал.
/М-м-м/, - хотелось понять, что происходит. И тут словно ледяной волной окатило. Тело свернулось кольцами. Он даже не заметил, как начал двигаться. Хотелось туда, к этому голосу. Срочно. Чтобы успеть. Мир вокруг закрутился. Когда все снова встало на место…
/Больно/, - голос был тих, но звучал четко, словно его обладатель находился рядом. Резко развернувшись, он уставился на кровать, где разметался красивый черноволосый мужчина. Инстинкты заставили его рвануть вперед, обвить своим телом беспомощного незнакомца. Тот затих.
/Спасибо/, - услышал он затихающий голос. Дыхание мужчины выровнялось. Он спал.
Разглядывая свою «добычу», он пытался понять, что же произошло. Вдруг в теле появились новые ощущения, словно его кололи маленькими иголочками. Больно не было - только непривычно. И вот он уже снова человек, который обнимает незнакомца.
- И что все это значит? — задал он вопрос сам себе вслух. Ответа, естественно, не прозвучало.
Он снова обратил внимание на того, кто сейчас лежал в его объятиях. Их обнаженные тела соприкасались. И только тут он понял, что ему нравится вот так держать этого незнакомца в своих руках, прикасаться к нему. Он дотронулся до щеки мужчины, заскользил вниз по шее, плечу, по груди, обвел несколько раз кончиком пальца сосок. Хоть незнакомец и спал, все же чувствовал и реагировал.
«Он мой», - совершенно ясно оформилась мысль. Теперь оставалось только понять, что же произошло сегодня и каковы будут последствия. Было несколько вещей, которые он знал на данный момент точно. Во-первых, он снова обрел свою внешность, причем лет так на пятьдесят моложе, чем должно бы быть. Во-вторых, разум снова ясен и чист. В-третьих, все последствия его экспериментов канули в лету и больше не довлеют над ним. В-четвертых, вот этот мужчина точно принадлежит ему. С остальным придется разбираться. Устроившись удобнее и прижав к себе незнакомца, он закрыл глаза и провалился в сон. И ему было невдомек, что буквально спустя пару минут в комнату вошел еще один мужчина. Он несколько минут смотрел на спящего друга и его нежданного гостя. Затем, что-то хмыкнув, приходивший удалился, тихо притворив за собой дверь. И он явно не был удивлен тому, что увидел.

Сириус просыпался тяжело. Первое, о чем он подумал, когда смог хоть что-то соображать, когда же это он так вчера успел напиться. Второе — сколько же он выпил. Затем он понял, что нежится в чьих-то объятиях. И, судя по упирающейся в бедро эрекции, явно не женских. Сам факт того, что спит с мужчиной, его нисколько не ошеломил. Что уж говорить, маги по своей сути, в основном, бисексуальны и только для продолжения рода заводят связи с женщинами. Правда, не всегда на них женятся, особенно если это хоть как-то связано с наследием. Да и в Азкабане надсмотрщики предпочитали красивых узников…
Открыв глаза, Сириус повернул голову, чтобы рассмотреть своего любовника. Странным ему показалось то, что тело не испытывает обычного состояния, которое у него всегда было после секса. То есть было ощущение, что ничего этой ночью не произошло.
«Красивый», - сделал он вывод, разглядев черные волосы, рассыпавшиеся по плечам незнакомца и по подушке. Глаза его соседа по кровати распахнулись. «Ух ты!» - восхитился Блэк, глядя в глаза цвета вишни. Таких он еще не видел.
- М-м-м, и где мы познакомились? — осторожно спросил он. Имени мужчины он не помнил, как и того, что хоть когда-нибудь его видел.
- А мы не знакомы, насколько я знаю, по крайней мере, лично, - усмехнулся его постельный собеседник.
- Да-а-а-а?! А как же мы тогда оказались в одной кровати? — удивленно воскликнул Сириус.
Дверь скрипнула и начала открываться. Мужчина как-то резко подобрался. Блэк не успел пискнуть, как был вздернут и обвит телом…
- НАГ?! — Ремус Люпин круглыми глазами смотрел на чудо, обвивающееся вокруг тела его друга.
/Кто наг?/ - услышал Сириус в своей голове. Он удивленно взглянул на покачивающуюся на змеином теле голову.
/Ты/, - озвучил он.
/Я?!/ - голова повернулась к нему. Вишневые глаза имели вертикальный зрачок.
/Ага/, - кивнул для правдоподобности Сириус. И чуть не рухнул, когда кольца разжались. Поймали его уже человеческие руки.
- Я — Наг? — снова спросил гость.
- Да, именно они так выглядят. Только вот я не знал, что в Англии остался кто-то из этой расы, - кивнул Ремус.
- Может, назовешься? — Блэк посмотрел мужчине в лицо, даже не пытаясь вырваться из теплых объятий.
- Том, - на автомате ответил тот, что-то обдумывая. — Разве возможно получить наследие, если в родословной - самой близкой - есть маггл? — он и не заметил, что задал вопрос вслух.
- А наследие всегда сильнее, особенно маггловской крови. Скорее всего, в тебе крови нага процентов на семьдесят пять - восемьдесят, - ответил ему Ремус.
- Люпин? — нахмурился Том.
- Мы знакомы? — удивился тот.
- Не лично, - покачал мужчина головой, переводя свое внимание на Сириуса. — Хм-м, черные волосы, синие глаза, татушка азкабанская… Блэк! Надо же, какой сюрприз!
- Ты кто? — насторожились мародеры.
- Догадайся с трех раз, - усмехнулся Том.
Сириус и Ремус принялись изучать незнакомца. Блэк больше пытался понять, почему его так притягивает этот тип. Да - красивый, да - с ним хорошо, но он же млеет в объятиях Тома. Словно этот красавчик - его истинный партнер…
- Не может быть! — недоверчиво пробормотал он, затем все же выдрался, не скажешь иначе, из объятий Тома и рванул к зеркалу. Двое его собеседников внимательно наблюдали за его действиями.
Сириус ощупал свое лицо, оглядел тело, зачем-то пару раз провел по копчику. Что-то он там, похоже, нащупал, поскольку, неприлично и как-то по-девчачьи взвизгнув, рванул к двери с истошным ором:
- Ты, старая карга!
- А одеться? — растерянно бросил ему вслед Ремус.
- ТЫ МЕНЯ НЕ ИЗГНАЛА?! — услышали они рев Сириуса, доносящийся с первого этажа.
- Я, молодой человек, не разбрасываюсь своими сыновьями, - ответ явно принадлежал портрету его матушки. — И, кстати, я рада, что наконец-то ты вступил в наследие. Повыдергала бы твоему директору всю бороду и кое-что пониже, чтобы не смел вмешиваться в дела не своей семьи. Это же надо было так заблокировать тебя.
- ЧТО?! — похоже, Сириус разучился разговаривать нормально.
- Кто хоть твой партнер-то? И почему ты не одет? Хотя, конечно, выглядишь ты чудесно. Даже Азкабан не смог испортить блэковскую стать, - Вальпурга была на удивление спокойна и явно разумна. В силу того, что рева не последовало, даже Сириуса проняло.
Переглянувшись, Ремус и Том, завернувшийся в простыню, поспешили вниз. Блэк сидел на полу, уткнувшись лицом в колени. Вальпурга с материнской насмешкой смотрела на него с портрета. Появление двух новых персонажей сразу же привлекло ее внимание.
- О, а вот и наш партнер. Добро пожаловать, молодой человек, в дом Блэков. Очень надеюсь, вы не выпустите моего сына отсюда, пока не свяжете его всеми возможными узами. Мы уже и не надеялись, что наследие когда-нибудь вернется в наш род. Регулус погиб, а вот это чудо попало под влияние Дамблдора. Слава Мерлину, что мозги встали на место, - с улыбкой произнесла Вальпурга.
- Ты же меня выжгла с гобелена, - жалобным голосом произнес Сириус.
- Как есть дурак, - хмыкнул портрет. — И чему тебя в детстве учили?! У меня не сын, а балбес. Гобелен, который висит в комнате на втором этаже не главный, и с ним можно делать все, что душе угодно. Никто тебя, дурень, из рода не выгонял. Постращали малость, и все.
- И я?.. — Сириус посмотрел на мать.
- Полудемон, как и должно быть, - снисходительно произнесла Вальпурга. — Интересно, а хвост у тебя какой будет? У твоего отца он был с короткой шерсткой и кончик грушевидный.
- Мама!!! — возмущено воскликнул ее сын.
- Ну, что - мама? Я давно уже твоя мама. Пороть тебя надо было, - заявила Леди Блэк.
- Полудемон, значит, - Том с интересом разглядывал голого Сириуса. Тот так ничего на себя и не накинул. — Кажется, я начинаю понимать, что случилось на кладбище и после него.
- На кладбище? — Ремус тут же ухватился за слово.
- Да, на кладбище, - Том пристально посмотрел на оборотня. Тот сделал шаг назад, но никаких других действий предпринимать не стал. У него словно что-то щелкнуло в голове, и события стали обретать четкость и стройность.
- Белла Блэк — твой партнер, да? — решил уточнить оборотень свою догадку.
- А если и так? — вопросом на вопрос ответил Том.
- Волдеморт?! — ошалело произнес Сириус, до которого тоже дошло, кто же стоит посреди его коридора в одной простыне.
- Собственной персоной, - отвесил тот шутливый поклон своему партнеру.
- Мама родная, мой партнер — Темный Лорд! — Сириус бездумно водил глазами по стенам. И тут в голову пришла мысль, отозвавшаяся визгом в стенах особняка: — ГАРРИ!!!
- Блэк, утихни, - Том резко вздернул его на ноги и отвесил пощечину. — По поводу твоего крестничка мы еще поговорим. Вопросов о нем и к нему у меня появилось очень много. Ведь это только благодаря ему я обрел таки свою форму и вошел полностью в наследие. А значит, твой крестник не такой уж и человек.
- Совсем не человек, - буркнул Ремус.
Том окинул его внимательным взглядом, затем снова посмотрел на своего партнера. Еще раз его встряхнул, чтобы привести в порядок.
- Люпин, ты знаешь, как проводить ритуалы связи? — спросил он у оборотня.
- Угу, - мрачно отозвался тот, решив не мешать. В том, что эти двое будут вместе, он уже не сомневался. Связь между ними уже оформилась. Лорду осталось только жениться на своем избраннике - и Бродяга будет окольцован…
- Сири, перекинься, будь другом, - осторожно попросил он. Тот посмотрел на Ремуса, как на сумасшедшего. Потом, по-видимому, решил, что лучше сделать, чем разбираться с последствиями. И перекинулся.
- Мать твою, - выдохнул Люпин, глядя на изменившуюся анимагическую форму Блэка. Он и раньше-то издалека был похож на Грима.
- Да-а-а-а-а-а, - Вальпурга Блэк с каким-то странным восторгом рассматривала сына. — Сразу видно: сын своего отца.
Сириус перекинулся обратно и непонимающе уставился на оборотня. Никаких изменений он не почувствовал и был уверен, что остался собакой.
- Ну, теперь тебя точно никто не спутает с Гримом, вернее, не подумает, что ошибся, - чуть сдавленно произнес Ремус.
- М-м-м? — Сириусу показалось, что ослышался.
- Грим ты, Грим, - усмехнулся Том. Не каждый день увидишь, как маг превращается в легендарное существо. Кстати, в Гримов могли превращаться только полудемоны, исходя из тех фолиантов, что он успел в своей жизни прочитать. Но даже в этом случае не каждый был способен перевоплотиться. Сириусу, скорее всего, помогло то, что он уже был анимагом. Или анимагом он стал благодаря имеющемуся, но не разбуженному наследию.
- Так, я думаю, надо срочно вас поженить, связать, - Вальпурга была на седьмом небе от счастья. Еще бы: блудный сын, наконец, вернулся. Кроме того, он сумел войти в наследие в таком достаточно взрослом возрасте и найти своего партнера. — Кстати, а вы кто? — уставилась она на Тома.
- КАКОЕ ЖЕНИТЬСЯ? — заорал Сириус.
- Томас Марволо Риддл, так же известный, как Лорд Волдеморт, наследник Слизерина, Темный Лорд и Тот-кого-нельзя-называть, - насмешливо представился Том, как только прижал к себе своего партнера и зажал ему ладонью рот. Тот почему-то сразу присмирел, лишь пускал молнии глазами, не в прямом смысле, конечно.
- Ой, какая прелесть, - расцвела Леди Блэк. — А у моего сына губа не дура.
Ремус тихо давился от смеха, пытаясь придать лицу должное выражение. Получалось из рук вон плохо. Его волк совершенно не чувствовал опасности, что позволило ему расслабиться и не переживать за друга. Встретить своего партнера — это радость. Вот ему до сих пор так не повезло. Хотя совсем недавно у него появилась надежда. Он почти поймал аромат своего нареченного, и было это именно здесь, когда сюда заявились дети Молли. Один из трех ее старших сыновей явно оказался с ним связан.
- Мама, - Сириусу удалось освободить губы от ладони Тома. — А Белла, Нарцисса и Андромеда тоже полудемоны?
- Мерлин с тобой, сын, - замахала та на него руками. — Данное наследие передается по мужской линии. Хотя девочки там чего-то получили от своей матери. Я никогда не вдавалась в подробности. Да, наследник тебе нужен от полудемона как минимум.
- Мама! — Сириус гневно посмотрел на портрет.
- Леди Блэк, а зачем нужны были все эти концерты с грязнокровками, предателями крови и так далее? — не удержал своего любопытства при себе Ремус.
- Достучаться надо было до кое-кого, - усмехнулась та. — Не тот метод, к сожалению. Пока мальчик не пропал, ни у кого мозги не включились.
- Хотелось бы мне понять, что вообще происходило все эти годы, - пробормотал Сириус.
- Мистер Люпин, будьте добры, проведите ритуал для моего сына и его чудесного партнера… - обратилась к оборотню Вальпурга.
- Чудесного? ЧУДЕСНОГО?! Да он убил Джеймса и Лили, охотиться на Гарри, уби… - на этот раз Том решил поступить иначе, проще говоря, заткнул Блэка жестким поцелуем. Что-что, а доминантом в их отношениях точно станет не Сириус, судя по тому, как тут же сдается на милость победителю. Пока двое мужчин были заняты друг другом, Вальпурга просветила Ремуса на предмет того, как лучше провести ритуал и где именно взять все необходимые предметы. Выслушав наставления Леди, оборотень отправился готовить все требуемое, а сама Вальпурга снова уделила внимание сыну.
- Можешь не одеваться, - заявила она ему. — Сразу после ритуала тебе все равно светит брачная но… э-э-э-э, брачное утро.
Том еле сдерживал смех, глядя на партнера, который потерял дар речи от комментариев родной матери. Он то бледнел, то краснел, но сделать и сказать все равно ничего не мог.
- Томас, пока мой сын в таком состоянии, вам лучше закрепить связь, а то, как только придет в себя, сбежит, - заявила Леди Блэк. — Организм перестраивается под наследие, которое медленно, но все же развивалось. У него шок, вот он и ведет себя так. Поверьте, как только очухается, начнет драться, орать… Блэк все-таки.
- Не беспокойтесь, Леди Блэк, никуда он от меня не денется. Не так часто находится второй партнер в этой жизни, - заявил Том.
- Когда все закончите и мой сын уснет, приходите сюда. У меня есть что вам рассказать, - сказала Вальпурга. Мужчина внимательно на нее посмотрел, затем кивнул и потащил своего партнера в сторону спальни последнего.
Когда они вошли внутрь, Ремус уже все подготовил для ритуала. Брак в мире магии, особенно если это не просто какая-то запись в документах, мог быть заключен любым магом, главное, чтобы тот, кто проводит обряд, был сведущ в нем.
- Тебе известен темный аналог ритуала? — спросил Люпина Том. Тот в ответ кивнул и указал на расставленные предметы.
- Я светлый маг, - возмущенно заявил Сириус.
- А еще ты полудемон и сын своего рода. Ты такой же светлый, как луна освещает землю днем, - отпарировал на это Том. — Приступай, - кивнул он Ремусу, а сам схватил Блэка, чтобы тот не сбежал.
Оборотень чуть виновато посмотрел на друга. Вину он чувствовал только за то, что все происходит так сумбурно, но само соединение с партнером всегда считал священным. Найти часть себя — это благо. И не важно, что это Темный Лорд. Зато этим двоим будет весело. Пока Том удерживал Сириуса, Люпин делал все, что требуется. Через десять минут Блэк был связан с Волдемортом брачными узами. Он мрачно смотрел на друга-«предателя», который столь вероломно отдал его в «жены» Темному Лорду, и мысленно строил планы мести.
Ремус быстренько собрал все предметы и ретировался из спальни, оставляя молодоженов одних.
- Я ему это еще припомню, гаду, - пробурчал Сириус. И тут его толкнули в грудь. Он обратил внимание на теперь уже своего мужа, который с каким-то нехорошим предвкушением оглядывал его обнаженную фигуру. Шаг назад. Сзади кровать. Не удержавшись, Сириус рухнул на нее. Том победоносно усмехнулся и кинулся на законную добычу.
Ремус спустился вниз, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию. Опасности от партнера Сириуса он совсем не чувствовал. Тот сейчас был просто зациклен на Блэке, желая только одного - прибрать этого синеглазого красавца к своим рукам. Раздавшийся стон свидетельствовал, что свое дело он знает. Бродяга всегда был очень чувственным и падким на сексуальные утехи. «Похоже, не так уж и плохо все было в Азкабане. Конечно, там жизнь не подарок. Но не думаю, что он остался в своем рассудке только потому, что перевоплощался в собаку», - подумал оборотень. Все постепенно вставало на свои места. Существа класса демонов всегда были слегка повернуты на сексе. А видов этих существ огромное множество. «Имя им — легион». (Евангелие от Луки, 8:27,35.)
- Вот оно! — воскликнул Ремус. От Сириуса исходило тоже ощущение, что и от Гарри, а также от Рона и Германа. Эти трое тоже принадлежали классу демонов, но были иного вида, чем его друг. Что-то мелькало в сознании, но он никак не мог ухватиться за эту мысль, чтобы окончательно понять, кем же были Поттеры и Прюэтт. Вопрос о том, откуда взялся Герман, Ремус старался себе не задавать. Голову можно было сломать, пока поймешь.
Сириус сопротивлялся натиску своего мужа недолго. Тому оказалось достаточно найти парочку его секретных мест, как новообращенный полудемон сдался. Разум просто отключился, а тело желало получить удовольствие. Том усмехнулся. Партнер ему достался чувственный и отзывчивый. Давно уже у него никого не было, так что с новоявленным супругом он решил оторваться в «брачное утро» по полной. Это было так приятно - ласкать любовника, который сам подставлялся под губы и руки. Темный Лорд не пропустил ни миллиметра обнаженной кожи. Когда стало понятно, что больше терпеть собственную эрекцию невозможно, он перевернул Сириуса на живот, заставил его встать на четвереньки на край кровати. Погрузиться в жаркое нутро оказалось таким блаженством, что он чуть не кончил. Пришлось замереть, давая себе время прийти в себя. А потом… Потом были лишь толчки: то медленные, то быстрые, то тягучие, лишающие возможности думать и сводящие с ума, то рваные, срывающие безумно-страстные стоны с губ Сириуса. Он так и не притронулся к эрекции Блэка и ему не дал, заставив того кончить без прикосновения к себе - лишь от движений в нем члена нага. Извергаясь глубоко внутри партнера, Том впервые в своей жизни почувствовал, что счастлив. Как бы ни была хороша Белла, он всегда тяготел вот к таким красавцам — темным во всем, кроме цвета кожи.
Сириус, уставший и пресыщенный, уснул почти мгновенно. Том усмехнулся. Он сам был бодр как никогда. Блэку ближайшее время придется провести в кровати. Ходить несколько дней он просто не сможет. Волдеморт решил, что, пока не утолит свой первый сексуальный голод, не выпустит Сириуса из постели.
- Попал ты, Блэк! — произнес он насмешливо.
Через двадцать минут он стоял перед портретом матери своего мужа. И та поведала ему много интересного. Господа из Ордена, еще совсем недавно заседавшие в этом доме, как-то не подумали, что стоит все же накладывать заглушающие чары даже от портретов. Известие о том, что у него и Беллы есть дочь, но она куда-то сбежала, повергло Волдеморта в шок, как, впрочем, и известия о наследии Поттера, о появлении второго Поттера и изменении статуса семейства Уизли. А вот планы Дамблдора его позабавили. Леди Блэк услышала за это время много интересного и сейчас щедро делилась с ним информацией. Теперь оставалось только все хорошо обдумать и решить, как действовать дальше. В том, что все сейчас изменится, Том даже не сомневался. Период «безумия» у него закончился вместе с полным вхождением в наследие.
- Что ж, этим я займусь позже, а сейчас у меня есть более приятное занятие, - задумчиво произнес Темный Лорд и направился в спальню будить своего мужа самым приятным способом…

Ровно в семь часов вечера трое гриффиндорцев вошли в кабинет зелий. Кроме Снейпа, там были Забини и Малфой, которые что-то варили в своих котлах, делая вид, что ничто больше их не касается и не интересует.
- Садитесь, - Снейп указал инкубам на столы, где стояли котлы и лежали пергаменты с вопросами. — Сначала отвечаете, затем начинаете готовить зелье по рецепту, написанному в конце заданий. Приступайте.
Зельевар пристально следил за действиями гриффиндорцев. Слизеринцы тоже поглядывали на них в свободную от готовки зелья минутку. Эти трое были сейчас самой большой загадкой Хогвартса. И пока еще никто не понял, как ее разгадать.
Снейп с легким прищуром разглядывал хмурящихся Гарри Поттера и Прюэтта. Похоже было, что этих двоих вопросы то ли озадачивают, то ли они пытаются вспомнить, о чем это их спрашивают. Герман же отвечал довольно бегло, но, как заметил Северус, писал на каждый вопрос не больше трех десятков слов. Кратко и по существу? Это он собирался выяснить после того, как эта троица приступит к варке заданных им зелий.
Герман отложил исписанные листы первым. Он несколько раз прочел рецепт, затем встал и отправился за ингредиентами. Ему удалось пройти уже три этапа, когда одновременно поднялись со своих мест Гарри и Рон. Оба были не то чтобы расстроенными, но и не слишком довольными. Северус, забрав их работы, принялся за проверку. У Германа ответы действительно были верными и краткими. Ни одного лишнего слова, хотя, судя по написанному, он знал намного больше и мог написать ответы более развернутыми. Но они заключали в себе только то, что спрашивалось в вопросе. Мальчик не хотел показывать своих знаний? Из пятидесяти вопросов лишь три вызвали у этого Поттера заминку, и ответы на них были почти правильными, но только почти. Логика? Или попал пальцем в небо?
А вот две другие работы были не в пример хуже — на твердое удовлетворительно по меркам СОВ. Четверть вопросов осталась без ответа, на пять даны неправильные ответы. Гарри Поттер и Рон Прюэтт не имели теоретической базы. Они довольно правильно отвечали на вопросы о действии того или иного ингредиента, с ошибками или догадками - о взаимодействии, и совершенно не могли ответить, почему надо резать тот или иной ингредиент определенным образом. Эту информацию обычно дети получают еще до школы. Северус поднял голову и посмотрел на двух гриффиндорцев. Оба резали ингредиенты правильно. Так почему они не ответили на вопросы?
Встав со своего места, он подошел к котлу Германа. Треть времени для приготовления заданного ему зелья уже прошла. И на данный момент все было идеально. Он достал из кармана кусочек кожи бумсланга и бросил его в котел юноши. Тот изумленно уставился на профессора. Даже слизеринцы удивились такого странному поведению своего декана. Герман опустил голову и впился глазами в свой котел. Он почувствовал, что времени у него не так уж и много, чтобы предотвратить взрыв. Вскочив с места, он ринулся в кладовую за нужным в данном случае ингредиентом. Успел. Но тут началась другая реакция. Он гасил последствия одного воздействия, вызывая при этом следующее. Снейп стоял рядом и следил за его действия. Мальчишка раз за разом спасал зелье, уводя его от первоначально заданного в неведомую даль. Несколько раз зельевар отметил, что сам действовал бы иначе или использовал другие ингредиенты, но Герман Поттер следовал какой-то своей логике.
- Фух, - выдохнул юноша, откидываясь на спинку стула. Реакции не было.
- Зелье не готово, - произнес Снейп. — Что нужно, чтобы его закончить?
- Хмм, - Герман подался вперед и чуть ли не сунул нос в зелье. Северус понял, что мальчишка принюхивается, словно определяя состав на запах. — Три лепестка златоцвета, два растертых в порошок ореха золотого дуба, полностью лист мяты, - поднял он голову и посмотрел на профессора. Тот смотрел на него с непроницаемым лицом.
- Действуйте, - бросил он и отошел к котлу Гарри. Зелье не было сложным, но до конца юноше еще оставалось минут десять варки и три ингредиента. В этот котел тоже полетел лишний ингредиент. Поттер лишь на секунду растерялся. То ли думал, что Снейп уже не будет этого делать, то ли расслабился. И началась гонка за временем: «Успей до взрыва». Боролся Гарри двадцать минут, пока не выдохнул с облегчением, поняв, что все-таки успел. Снейп сунул свой нос в зелье, затем выпрямился.
- Мистер Поттер, вы можете сказать, что сварили? — спросил он у своего студента.
- Нет, сэр, - ответил тот.
- А что именно вы делали все это время, сможете объяснить? — Северус облокотился на парту, взирая на студента.
- Гасил действие ингредиентов, - пожал плечами Гарри.
- Гасили действие положенного в зелье последнего ингредиента? — уточнил Снейп.
- Да, сэр, - кивок в ответ.
- Чем вы руководствовались? — снова вопрос.
- Запахом, - одновременно ответили трое гриффиндорцев. Северус не стал скрывать своего недоумения.
- Запах не тот, негативный. Когда зелье вариться правильно, у него определенный набор запахов, когда сделана ошибка, запах меняется. Мы просто подбираем ингредиенты, чтобы вернуться к заданному параметру ароматов, - со вздохом объяснил Герман. Со стороны слизеринцев раздался присвист, но никто на это не обратил внимание. О них вообще забыли. Снейп некоторое время изучал гриффиндорцев, затем вышел в кладовку и вернулся через минуту. На стол Германа легли семь ингредиентов.
- Сварите мне из этого зелье!
- А если нам понадобится что-то еще? — спросил Рон.
- Кладовка в вашем распоряжении, - бросил Снейп, забрал приготовленное Германом зелье к себе на стол и принялся его изучать. Дело было в том, что он понятия не имел, что именно приготовил мальчишка, поскольку тот назвал такие ингредиенты, которые ему самому не пришли бы в голову. На той стадии, когда Поттер-младший спас свое зелье от взрыва, можно было сварить усиленный вариант успокаивающего зелья, но мальчишка назвал совсем другие ингредиенты.
Трое гриффиндорцев уже вместе принялись за новое зелье. Они о чем-то тихо переговаривались, пока закипала вода. Снейп как раз вовремя поднял голову, чтобы увидеть, что в воду был положен не тот ингредиент, который должен был бы оказаться в котле при том зелье, которое он имел в виду. Кажется, его ждет новое потрясение. На пятом ингредиенте началась эпопея с хождением в кладовку. Чего Северус не мог понять, так это как они определяют, какой ингредиент нужно положить в котел. Тоже по запаху? Двадцать пять лишних ингредиентов, а два, что он принес первоначально, так и остались лежать на столе.
- Готово, сэр, - Герман посмотрел на профессора. Тот с непроницаемым лицом подошел к ним. Одного взгляда в котел ему оказалось достаточно.
- Вундеркинды, Мордред вас побери, - выдал он, разглядывая трех гениев.
- Сэр, а что это? — осторожно поинтересовался Рон.
- Это? ЧТО ЭТО?! — Снейп фыркнул. — Это, мой юный гений, темномагический аналог и так запрещенного зелья подвластия. Освободиться от него НЕЛЬЗЯ! Вот ЧТО ЭТО! Вопрос в том, ЧТО ВОТ ЭТО ТАКОЕ? — указал он на зелье, приготовленное Германом.
- В смысле? — не понял Рон.
- Я вот, например, никогда подобного зелья не видел,- усмехнулся Снейп. — Может, вы мне скажете, для чего оно?
- Эм-м, простите, сэр, но это не по моей части, - смущенно выдал Герман. — Возможно, Гарри сможет сказать.
- Прошу, мистер Поттер, - Снейп указал рукой на котел.
Гарри пришлось встать и пройти почти вплотную к зельевару. Тот удивился, когда мальчишка вздрогнул, словно обжегся или еще что. Странная реакция, ведь Поттер-старший, как он теперь про себя звал Золотого мальчика, никогда его не боялся. Так что же тогда это было?
Юноша наклонился над котлом, затем зачерпнул в ковш его содержимое, принюхался, закрыл глаза.
- Не могу точно сказать, профессор, но оно какого-то охлаждающего действия. Это из-за мяты, наверное, - наконец, произнес он.
- Что ж, ясно, - кивнул Снейп. — Со следующего урока садитесь либо поодиночке, либо все трое за один стол. В понедельник, среду и пятницу в семь вечера я жду вас на дополнительные занятия по зельям. Ясно?
- Да, сэр, - кивнули все трое, не выдавая своего истинного отношения к заявлению профессора.
- Свободны, - объявил им Снейп. Юноши тут же покинули кабинет.
Северус повернулся к двум своим студентам, которые, наконец, окончательно скинули свои маски и теперь удивленно смотрели на декана.
- Крестный, что это было? — выдавил из себя Драко.
- Хотелось бы и мне знать ответ, - вздохнул зельевар. — Сварить «Голубую лагуну», «Волчьелычье», «Черное подвластие» и неизвестно что. При этом не иметь понятия, что именно ты сварил. Замечательно. Вундеркинды, Мордред их побери. Кто ж они такие?
- А вы так и не знаете, какое у Поттера наследие? Кстати, крестный, ты заметил, что у него шрама на лбу нет? — Драко выжидательно уставился на Снейпа.
- Что? — нахмурился тот в ответ.
- Ага, нет, - кивнул Блейз. — Он все время одну прядь так укладывает, что она закрывает лоб. А шрама нет.
- Очень интересно, просто крайне интересно, - усмехнулся Северус. — Всего-то ничего прошло с начала учебного года, а сюрприз за сюрпризом.
- Крестный, что с ними не так? — Драко все-таки старался выпытать интересующую информацию.
- Не знаю, - покачал тот головой в ответ. — Посмотрим, что будет дальше. Постарайтесь пока не лезть в драки. Мы понятия не имеем, на что способны эти трое.
- Профессор, - Блейз задумчиво посмотрел на декана. — А откуда у Поттера брат взялся? Или их родители всех обманули?
- У меня нет ответов, - отрезал Снейп и выставил слизеринцев из кабинета.
***
Две недели никто из профессоров, в том числе и директор, не трогали гриффиндорскую троицу. Те же в свою очередь держались отстраненно. В спальне они появлялись, когда все уже спали, вставали — все еще спят. Однофакультетники, в основном, видели их в Большом зале и на уроках, а еще в библиотеке. Гарри и Рон, по словам преподавателей, учиться стали лучше, намного лучше того, что было раньше. То ли второе дыхание открылось, то ли еще что. Все объяснения сводились к наследию. Только вот Дамблдор все больше мрачнел.
Эти две недели он старался выяснить, что же случилось. Ему удалось встретиться с поверенными Поттеров и Прюэтта. Но гоблины не выразили ни малейшего желания иметь с ним дело. И все же, пользуясь таким весом в обществе, директор, как он думал, смог надавить на них. Вместе с группой авроров и министерских чиновников он снова заявился в банк. Правда, и гоблины тоже не теряли времени даром. Встреча состоялась, и присутствовали на ней еще несколько… существ, которые очень ясно дали понять, как, а главное - куда маги-люди могут засунуть свои претензии и желания. До них предельно понятно донесли, что будет, если кто-нибудь еще пожелает вмешаться в дела трех вступивших в наследие подростков. И намекнули, что вполне могут потребовать, чтобы все трое покинули Хогвартс, поскольку данная школа не единственная в мире, и, в крайнем случае, подростки вполне могут доучиться на домашнем обучении и сдать экзамены в министерстве, не обязательно английском. Любая попытка министерских показать свое «Я» мгновенно пресекалась. Им ненавязчиво напомнили о договоре с «тайными расами» и наглядно так - с насмешкой и улыбкой - показали, на что же эти расы способны. Уходили маги из банка с пустыми руками. И вот теперь Дамблдор думал, что же ему делать с мальчишками и где искать Грейнджер. Такой козырь, как дочь Темного Лорда, лучше было держать под рукой. А тут еще профессора раз за разом отмечали странности в троице. И ладно бы просто начали хорошо учиться. Странно они как-то учились, по наитию какому-то. Практика на отлично, а теорию Рон и Гарри иногда с трудом вытягивали на удовлетворительно. Герман в этом плане был более начитанным, но отвечал всегда кратко и по существу. Ни одного лишнего слова.
Конечно, директор не оставил их в покое. За ребятами следили каждую минуту их пребывания в школе. Он знал, что много времени эти трое проводят на улице и всегда на краю Запретного леса, но держались всегда подальше от хижины Хагрида, словно не доверяли полувеликану. Уже в первое утро он знал, что ребята поднялись в начале седьмого и провели время до завтрака в Выручай-комнате. Через неделю он уже смог вывяснить, чем они там занимались. Устраивали тренировки: фехтование, физические упражнения, но никогда - магия. Все было связано только с физической нагрузкой. Ему не очень нравилось то, что мальчики игнорируют возможность магической тренировки. Раньше такого за ними не наблюдалось. После уроков они всегда занимались в библиотеке до ее закрытия, кроме трех дней в неделю, когда находились в классе зелий. Рассказ Снейпа заставил его еще сильнее нахмуриться. Будучи обычным человеком с магическими способностями, директор не понимал принципов жизни нелюдей. Ему было неясно, чем они руководствуются, как думают и на что, по большей части, способны.
Сейчас выявилось, что трое гриффиндорцев могут сварить зелье, причем идеально, поскольку готовят его, ориентируясь на запахи. Но сварить они могут что угодно, даже совершенно новое и непонятное зелье, как было в случае с Германом на первом дополнительном занятии. Теперь-то уже было ясно, что именно он сварил — зелье с анестезирующим и лечебным эффектом, которое помогало справляться с любым видом ожогов в три раза быстрее, чем все известные до сих пор. Вот такие дела.
Еще одной странностью-способностью подростков было то, что они как-то необычно воздействовали на людей голосом. Директору даже на миг показалось, что они либо русалки, либо сирены, но тут же вспомнилось, что у них стопроцентное наследие, а значит, без воды они не смогли бы так долго находиться. Тогда кто? Было еще что-то, похожее на магнетизм, но не оно.
Плюс ко всему мальчишек было не прочитать. Вообще. Легилименция просто не действовала. И ладно бы - бился об щиты. Защита разума была странной, непонятной и несколько пугающей. И мальчики каждый раз знали, что их пытаются прочитать, и знали, кто именно это делает. Дамблдора все больше беспокоили эти способности. Особенно потому, что он не понимал ни их природу, ни их назначение. Похоже, настало время снова встретиться с гриффиндорцами для приватного разговора.
Правда, не все было так плохо. Например, в Орден вернулся Сириус, и штаб снова обосновался в его доме. Но Блэк так и не сменил гнев на милость полностью. То ли его следовало убрать срочно, то ли найти способ контролировать. Директор склонялся к тому, чтобы подлить ему что-нибудь из арсенала Империо в жидком виде.
***
Том думал ровно три дня. Думал он в то время, когда его обессиленный муж отдыхал после очередного секс-марафона. Хочешь, чтобы твоя жена молчала и была довольной женщиной, доведи ее до беспамятства сексом.
На четвертый день Темный Лорд собрал в гостиной совет из трех человек и одного портрета. Леди Блэк соизволила переехать в эту комнату из изображения в коридоре.
- Так, ты срочно миришься со стариком и возвращаешь его Орден в свой дом, - заявил Том своему мужу.
- НИ ЗА ЧТО! — возмущенно отозвался тот. — Он готовит Гарри на убой. Между прочим, вместе с тобой.
- С Поттером мы будем разбираться потом, - отмахнулся от него Том. — Как говорится, держи друзей близко, а врагов еще ближе. Чем мы будем искать новое пристанище Дамблдора и его соратничков, пусть уж они заседают у нас под носом. Спальню мне открой для аппарации и вход в нее сделай только для Люпина. И меня не увидят, и у нас все будет замечательно. Только заглушающие чары не забудь навести. Не стоит весь дом оповещать, чем мы занимаемся по ночам. И еще бы Поттера на каникулы сюда. Поговорить бы с ним надо.
- Мы в ссоре, - буркнул Сириус.
- Блэк, Мордред тебя подери, ты можешь оторвать свою задницу от стула и написать крестнику? Тебя что, ломает, что ли? Сам же сказал, что он первым не будет предпринимать никаких действий, - рявкнул Том. — Пора уже перестать прятать голову в песок, как страус какой-нибудь австралийский.
- Бродяга, он прав, - поддакнул Ремус.
- Я с тобой не разговариваю, - отвернулся от него Сириус.
- Мерлин, ну, как ребенок, честное слово, - закатил глаза Том. — В общем, делайте что хотите, но чтобы сегодня Орден был уже тут. Я пошел разбираться со своими проблемами. Буду часов в девять, и чтобы ты в это время лежал уже в постели и ждал меня, муженек, - и удалился.
Сириусу и Ремусу даже стараться не пришлось. Хватило получаса. И вот Молли Уизли снова хозяйничает на кухне в особняке Блэков. Противостояние вспыхнуло с новой силой.

Пожиратели находились в некотором смятении. В принципе, все было, вернее, стало очень даже хорошо. Лорд вдруг стал вменяемым, вернул себе внешность. Правда, знал об этом очень узкий круг людей. И, как ни странно, Люциус и Северус не были в курсе этого события. Беллу Волдеморт отправил на принудительное лечение. Ей провели полную диагностику здоровья, и теперь было ясно, что она находится в пограничном состоянии. И да, было получено подтверждение, что она родила шестнадцать лет назад. Рудольфус в шоке пытался вспомнить, когда же его супруга рожала, а главное, была беременна. В памяти почему-то сей факт отсутствовал. Проблема состояла в том, что и Лорд не помнил об этом событии. Хотя в его случае все же можно было списать данную амнезию на десятилетнее отсутствие в собственном теле. А остальным что, память подчистили? Где? На ум приходило два варианта. Первый — кто-то забрал ребенка и проклял Лестрейнджей. Второй — Азкабан. Кто-то пришел в тюрьму и уже там подчистил память супругов.
Проведя серьезные изыскания на этот случай среди своих соратников - тех, кому сейчас полностью доверял, Том смог восстановить цепочку событий. Белла действительно была беременна. Все считали, что ребенок у нее родился мертвым, хотя сама она утверждала, что малыша у нее украли и подбросили трупик другого. Именно тогда она стала Безумной Беллой, жестокой и беспринципной. Кстати, по их же словам, именно тогда и он сам стал слишком жесток как со своими людьми, так и с врагами. А это означало, что и Белла, и он мстили за свою дочь. Но вот беда - ни одно кровное зелье не показало наличие у него или у Леди Лестрейндж живого ребенка. В конце концов, он проверил гобелен Слизеринов, который отражал всех детей, а не только магов. Много чего об этом маге люди не знали. Надо было только произнести на парселтанге пароль, и гобелен показывал всю родословную от начала и до нынешних времен. А так, когда любой его мог увидеть, он отражал только основные и прямые по наследованию ветви. На данный момент среди магов он был единственным наследником Слизерина. Где-то в Австралии жил его дальний, седьмая вода на киселе, родственник — маггл. Но интересовало его не это, а имя, стоящее под его именем: Геральдина Мариона Блэк-Риддл, наследница Слизерин. Геральдина Мариона очень легко переводилось в Гермиона. Была дата рождения, указаны приемные родители, и все обрывалось августом этого года. Даты смерти не было, но имя постускнело. Потратив два дня, он нашел объяснение. И оно ему не понравилось. Хотя, если честно, он понял причину, по которой девочка решилась на такой шаг. Осталось ее найти и доказать, что не права. А вывод он сделал почти правильный, только вот увел он Тома не в ту сторону. Волдеморт решил, что его дочь провела какой-то ритуал, отказавшись от магии совсем. Тем более что Грейнджеров нигде не могли найти. Похоже, семейка решила покинула пределы Англии и жить как можно дальше от нее.
Разобравшись с этими проблемами, Том занялся преобразованием своей организации. Доверенным лицам — Лестрейнджам, Керроу, которым вправили мозги, Долохову и еще нескольким — было рассказано, чем же в ближайшем будущем займутся Пожиратели. И еще он настоятельно потребовал, чтобы ни одна душа не смела лезть к Поттеру, поскольку его планы на мальчишку изменились. А аристократы, чьи дети учились в Хогвартсе, уже знали об изменении статуса двух студентов Гриффиндора и таинственном появлении еще одного Поттера. В общем, все замерли в ожидании.
А Том каждый вечер возвращался в дом Блэков, вернее, прямо в хозяйскую спальню, где с огромным удовольствием проводил время в постели с молодым мужем. Тот хоть и ворчал и бросался нелестными словами, но не имел ничего против такого времяпрепровождения. Дамблдора удар бы хватил, если бы он узнал, что в то время, когда большая часть членов Ордена шатается по особняку Блэков и в открытую обсуждает планы противостояния Темному Лорду, Волдеморт в том же доме наслаждается прекрасным вечером со своим мужем - тоже членом Ордена и, по совместительству, хозяином сего строения.
Собрания проводились чуть ли не каждый день. И начинались они всегда с одного и того же. Кем стал Поттер? Откуда взялся второй Поттер? И как заставить трех мальчишек слушаться взрослых, которые лучше них знают, что пацанам делать и как жить? Том только усмехался, вспоминая собственное детство. Дамблдор не только его жизнь расписал, но и многих, кто сейчас проживал в этом доме. Леди Вальпурга охотно делилась с ним тем, чего не услышали Ремус и ее сын. Узнав, что Люпина откомандировали шпионить в стаю Сивого, Том только фыркнул, утром отправился в свою резиденцию, вызвал к себе Фенрира, открывшись и перед ним, чем очень обрадовал старого оборотня, который тоже был не так уж и прост, как многим казалось на первый взгляд. В результате Люпина приняли как своего, пожурили немного и вправили мозги на предмет того, что пора бы уже смириться со своим волком и жить нормальной жизнью.
В общем, к концу октября Том справился с основными поставленными для первоочередного решения задачами, и теперь можно было бы начинать действовать, как произошло то, что заставило его корчиться в истерическом хохоте на супружеском ложе. Так уж получилось, что Сириус показал ему несколько заветных коридорчиков в доме, о которых никто, кроме Блэков, не знал. И один из них вел прямо туда, где обычно заседал Орден Феникса. В этот день Сириуса куда-то отправили по делам, и Дамблдор собрал узкий круг посвященных. Том дома оказался как нельзя вовремя, и Леди Блэк настоятельно посоветовала ему прогуляться к месту событий. Что он и сделал.
Во-первых, он узнал, что создал семь крестражей собственноручно, а восьмой вышел случайно. И восьмой — это сам Гарри Поттер. И связь с мальчишкой у него именно поэтому. Правда, связи давно уже не было. Том и сам прекрасно знал, что связь у него с везучим гриффиндорцем есть, но совсем по другой причине. Но это не важно. В общем, крестражи для того, чтобы заполучить бессмертие. Дамблдор даже предметы назвал. Услышав сей забавный факт, Том чуть не рухнул прямо в потайном коридорчике в приступе веселья. Да, у директора оказалось очень забавное чувство юмора. Правда, Волдеморт не мог понять: верит старик в то, что говорит, или просто пудрит всем мозги. Во-вторых, для него стало полным откровением, что победить его можно будет только после того, как он лично заавадит мальчишку. Тут Риддлу очень захотелось предстать пред ясные очи Дамблдора и отправить его на тот свет, желательно, не быстро и очень мучительно. В-третьих, (ему снова захотелось прочистить уши) он, оказывается, дал задание Драко Малфою, которое заключается в том, что тот должен отремонтировать какой-то шкаф в Хогвартсе, а в конце года убить директора. При этом Нарцисса заставила Снейпа дать ему Непреложный обет, что тот поможет ее сыну. Да-да, Том уже знал о предательстве зельевара. Хотя тут еще с какой стороны посмотреть. Снейп, как и Малфой, всегда был в первую очередь на своей стороне. Так что с этими двумя у Темного Лорда будет серьезный разговор. Но позже. Когда-нибудь. Убивать ни того, ни другого он не собирался.
Вернувшись после услышанного в спальню, он свалился в приступе хохота на кровать. Появившийся чуть позже Блэк даже решил, что его партнер сошел с ума. Пришлось успокоиться и поведать мужу интересную историю. Чего Том не ожидал, так это того, что полудемон может быть таким кровожадным. Даже в свою бытность в невменяемом состоянии, у Волдеморта не хватало фантазии на пытки, которые нарисовало воображение Сириуса. Пришлось успокаивать любимого самым приятным способом. А то мало ли - вдруг прибьет директора. Дамблдор должен был жить долго, правда, не сказать, чтобы счастливо. Как говорится, планы по захвату мира сильно изменились, только вот старику об этом знать не стоило.
Том радовался жизни. Каждую ночь у него был секс, причем крышесносный. Состояние Беллы - его первого партнера — более менее стабилизировалось, хоть и без улучшений. О планах противника он знал чуть ли не из первых рук. Поиски дочери шли полным ходом, хотя к концу октября у него закрались некоторые сомнения, говорящие, что ищет он не совсем там и совсем не то.
***
Два месяца школа присматривалась к трем студентам Гриффиндора, почти не делая попыток влезть в их личное пространство. То ли уважали их право на уединение, то ли не знали, как к ним подступиться. Те же отстранялись все сильнее. Первым ударом для Гриффиндора стало известие, озвученное теперь уже Прюэттом и Поттером. Первого октября должны были начаться тренировки по квиддичу. Первый матч оказался назначен на конец октября. И тут - на тебе - вратарь и ловец уходят из команды, причем оба говорят об игре с равнодушным видом, словно она для них ничего не значит. Слушать вопли своих однофакультетников они не стали и просто ушли. Лишь значок капитана остался лежать на столике в гостиной. Еще на пятом курсе старостами стали Рон и Гермиона. В связи с отсутствием последней первый снял с себя полномочия еще на ужине после распределения, уведомив своего декана. Той пришлось назначать новых. К сожалению, ее выбор пал на Джинни Уизли и ее однокурсника. Она же стала и капитаном квиддичной команды. Постоянное отсутствие в гостиной факультета спасало троицу от пристального внимания, но в то же время они не могли узнать, готовится что-то против них или нет. Два месяца ребята наслаждались тем, что все держались от них в стороне. И в первую очередь это помогало Гарри. С каждым прожитым днем увеличивалась доза зелья, скрывающее инкуба от его партнеров, а также приглушающее его собственное желание соединиться с ними, которое он начал принимать еще первого августа. Ведь чем дольше он будет спокоен, тем легче его существование.
Все эти два месяца, помимо уроков, домашних заданий и экспериментов, устраиваемых Снейпом на дополнительных занятиях, Герман и Рон искали возможность помочь Гарри. Тот смирился со своей участью и лишь с грустной улыбкой поглядывал на них. А эта парочка сдаваться не собиралась, особенно Поттер-младший. Но такая идиллия не могла длиться вечно. И все рухнуло 29 октября - на первом матче по квиддичу. Наверное, это злой рок, когда всегда и везде первыми в бой кидаются гриффиндорцы против слизеринцев. Стадион с некоторым замешательством смотрел на гриффиндорскую трибуну, где в качестве зрителей уселись Поттер и Прюэтт. Сначала все приняли это за дурную шутку, но когда был объявлен состав команды, поднялся ропот пополам с ликованием. В сущности, Гарри не проиграл ни одного матча и не упустил ни одного снитча, если не считать случая с дементорами на третьем курсе. Все уже знали, что запрет с него снят, тем более близнецы на этот год вернулись и в Хогвартс, и в команду. Гриффиндорцы смотрели на виновников волками, желая проклясть их за предательство интересов факультета.
Гриффиндор играл неплохо, но капитан и ловец из Джинни Уизли все же был намного хуже, чем из Гарри. И это чувствовалось по игре. Снитч на шестьдесят седьмой минуте матча поймал Малфой. Окончательный счет замер на цифрах 230:180 в пользу Слизерина. Гриффиндор простить Поттеру такой подлянки не мог, так что почти сразу после игры ринулся выяснять отношения. Будь их воля, порвали бы на мелкие тряпочки. Джинни даже попыталась залепить ему пощечину, но ее руку перехватил Рон и высказал ей много того, что накопилось за долгие годы. Решив действовать другим способом, рыжая попробовала надавить на чувство вины и долга Поттера. На этот раз многое ей высказал уже сам Гарри, доведенный до белого каления. Силу он с трудом удержал, и слава Мерлину, а то гриффиндорская башня превратилась бы в филиал борделя. Как-никак, инкуб. А если представить, что к его силе присоединились бы силы его брата и друга? Да, Хогвартс бы такой оргии не перенес.
Начиная с матча, то есть два дня назад, спокойная жизнь троицы полетела в тартарары. Кажется, все в школе вознамерились вывести подростков из себя. К тому же слизеринцы решили, что вдоволь полюбовались на недругов со стороны и пришла пора начать действия, как прежде. Становилось все сложнее отбиваться от приставал, как и прятаться от них. Те находили инкубов везде. Благо, в Выручай-комнату преследователи не могли забраться, зато устраивали засаду рядом, ловя тройку при выходе или не давая войти туда. Раздражение инкубов росло с каждой минутой, и рано или поздно должно было вылиться на голову всем, кто был в школе.
Но были в Хогвартсе и те, кто чувствовал опасность, но не мог определить, откуда она идет. В число этих людей попали Снейп и Флитвик, как носящие в себе кровь магических существ. Оба пристально следили за гриффиндорским трио и их неприятностями. Те пока держались достойно, но все же было видно, что терпение у них не вечное.
Тридцатое октября прошло. Наступил Хеллоуин. До самого пира ничего не изменилось. Все как с цепи сорвались, пытаясь либо оказаться рядом с тремя красивыми парнями и, по возможности, пофлиртовать с ними, либо навязать более близкие отношения. Другие старались побольнее задеть, особенно слизеринцы. Ребята еще держались, хотя раздражение уже начало вырываться наружу. Наконец, настал пир. Гарри сидел за столом, с равнодушно-усталым видом рассматривая угощение. Есть не хотелось, как и находиться здесь. Рон и Герман сели с двух сторон от него, чувствуя, что юноше нужна поддержка, и прикрывали его своей аурой. Дамблдор, как обычно, выдал речь, объявил, что после пира будет вечер для старшеклассников, а первые пять курсов смогут еще немного погулять в своих гостиных. И начался Пир!
Гарри вяло отправлял в рот аккуратно нарезанные кусочки бифштекса, совершенно не чувствуя вкуса еды. Он с удовольствием сейчас устроился бы с ногами в удобном кресле у камина и почитал бы какой-нибудь приключенческий роман, например, Стивенсона или Вальтера Скотта. Спасибо Гермионе-Герману, привившему брату и жениху любовь к книгам. Юноша взял в руки кубок с тыквенным соком, который уже два месяца вызывал у него только два желания - выплюнуть его куда-нибудь или вылить. Только вот ничего другого в Хогвартсе не подавали. Приходилось пить, что дают, через силу. Уже поднося кубок к губам, он почувствовал пристальный и выжидательный взгляд. Гарри не стал оглядываться и выяснять, кто это. Но само ощущение, что кто-то буравит взором его спину, заставило юношу напрячься. Что-то было не так. Он медленно подносил кубок… Ноздри встрепенулись, учуяв тонкий аромат… В соке присутствовало какое-то зелье, и оно было каким-то образом связано с его сущностью. В голову приходило только одно — приворотное. Рядом напряглись Рон и Герман. Явно учуяли тот же аромат. Гарри осторожно поставил кубок на стол. Раздражение потекло по венам, разгоняя кровь. Руки сжались в кулаки
- Уводим, - шепнул Герман, вскакивая со своего места. Весь зал глядел на злого Гарри Поттера и явно встревоженных его брата и друга, которые быстро выводили парня из зала.
Герман вернулся буквально через минуту.
- Узнаю, какая сволочь подлила моему брату приворотное, устрою ад на земле, - мрачно оглядел он зал и вышел до того, как кто-либо успел отреагировать.
Северус поежился. По коже прокатилась волна какой-то странной силы, но это было так быстро, что определить ее он не успел. Стоило задуматься, что происходит, тем более подобное он уже однажды ощущал.
В этот день никто больше не видел гриффиндорское трио. Те скрылись, скорее всего, в Выручай-комнате и в гостиную своего факультета не вернулись. А Снейп таки умудрился забрать кубок с соком Поттера на проверку. Поздно ночью он удостоверился в том, что того пытались напоить среднего уровня приворотным. «Да, пускал бы он слюни по какой-нибудь девице, если бы не его нюх», - усмехнулся Северус, крутя в руке бокал с виски и сидя перед камином в гостиной своих апартаментов.

Драко не участвовал в «избиении младенцев», как он про себя назвал массовое помешательство школы в отношении трех гриффиндорцев. Не сказать, что ему было неприятно или все равно, что кому-то плохо, особенно этой троице. Поттер с первого курса был его «врагом». Первопричина всех событий давно уже была забыта. Им, наверное, по жизни было суждено соперничать. Что ни говори, но Малфой давно уже перерос детские обиды и переквалифицировал Золотое трио из врагов в соперников. Только вот проблема была в том, что он не мог остановиться, чтобы не задеть кого-нибудь из них. Если в язвительности и оскорблениях он был сильнее гриффиндорцев, то Грейнджер уделывала его в плане учебы, всегда оставляя позади себя. Что бы он ни делал, он всегда видел ее спину впереди. Даже Уизли, то есть теперь Прюэтт, имел то, что способно было задеть светловолосого слизеринца. Про Поттера стоило вообще молчать. Тот одним взглядом своих невозможно зеленых глаз срывал все маски Драко. И как ему только это удавалось?
До сих пор Малфой был самым красивым парнем в школе. Уж чего-чего, а этого у него никто отнять не мог. До начала последнего учебного года. И снова на его пути встали гриффиндорцы, только вместо Грейнджер оказался Поттер номер два. Тяжело было все время находиться на вторых ролях. Он прилагал массу усилий, чтобы быть лучше всех, показать, что он Малфой. И что? Три гриффиндорца одним своим появлением снова отправили его на вторые роли. И как это называется? Правильно, законом подлости.
Драко послушался крестного и на время оставил троицу в покое. Лично. Но никому другому он не запрещал доставать их. Сейчас у блондина появилась возможность наблюдать за этими тремя, как говорится, со стороны. Три раза в неделю те исправно посещали его крестного на предмет дополнительных занятий по зельям. Правда, в последнюю неделю все происходило несколько не так, как в прошедшие два месяца. Сейчас раз за разом они почему-то готовили нечто опасное и готовое унести кучу жизней. У него было предположение, что это связано с ухудшением настроения гриффиндорцев. После случая с приворотным зельем Поттеры и Прюэтт стали мрачными, очень подозрительными и малоприветливыми. Послать кого-нибудь куда подальше стало для них обычных делом.
Естественно, Драко хотел понять, что происходит. И не только он, надо сказать. Только троица как-то не особо спешила делиться с окружающими своими секретами. Малфой точно знал, что их периодически пытаются вызвать на разговор МакГонагалл и Дамблдор. Первая не добивается успеха, как и все остальные, а последнего они просто игнорируют, постоянно ссылаясь на какие-нибудь дела: уроки, домашнее задание, комендантский час, головную боль. Вообще-то в школе уже все знали, что Поттер «послал» директора и решил жить своей жизнью. Но причину его поведения так никто и не смог выяснить, как и тайну, откуда появился брат.
Драко все больше проникался тем, что эта троица представляет собой нечто очень замысловатое. И еще он вдруг подумал, что, возможно, совсем не знал Поттера и Уизли. На пустом месте то, кем они стали сейчас, не возникает. И уж никак не за один месяц. И его очень интриговало выражение лица Гарри. У того, когда он думал, что за ним никто не наблюдает, на лице, в глазах, в уголках губ появлялась грусть. Ее можно было черпать, как воду из пруда.
Передумав, понаблюдав, Малфой решил, что пора становится самим собой, а то однокурсники уже косо поглядывают. И начать он решил с парочки «Рон Прюэтт и Герман Поттер». Не так давно он выяснил, что те частенько исчезают где-то на вершине Серверной башни.
И вот он, наконец, пробирался за двумя гриффиндорцами. Герман и Рон спокойно шли наверх, о чем-то тихо переговариваясь. Драко за ними, держась в тени и стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимания. Верхний этаж Северной башни никем, кроме этой пары, не посещался. Они могли бы уединяться в Выручай-комнате, но о ее местонахождении знало уже слишком много народу. Это место они нашли случайно. Сюда никто не ходил, и оно идеально подходило для их свиданий. И не только. Что ни говори, а природа брала свое. Почему они должны чего-то ждать, тем более уже три месяца как помолвлены. Еще одной причиной того, почему они забрались сюда, был Гарри. Им совсем не хотелось травмировать его своими отношениями. Нет, они знали, что он рад за них обоих и даже одобряет их близкие отношения. Инкуб - он и есть инкуб и всегда почувствует, если кто-то с кем-то связан интимными отношениями. Поттеру даже минуты не понадобилось, чтобы понять, насколько далеко зашли в своей связи его брат и друг. И ничего против он не имел. Но те успели заметить грусть и горечь, мелькнувшие в его глазах. Гарри было тяжело. И дозы зелья подавления с каждым днем становились все больше. Такими темпами он мог дойти до предельно допустимой дозы уже через пару месяцев, а значит, после нового года наступит привыкание и эффект от средства пойдет на убыль. Они не хотели думать, насколько же ему будет хреново. От партнеров-то зелье его будет скрывать, а сам он будет умирать от того, что не может соединиться.
Они переступили порог единственной комнаты на вершине Северной башни. Большую часть помещения занимала лоджия. В самой комнате стояла просто огромнейшая кровать под темно-зеленым балдахином. Здесь вообще преобладала зеленая гамма, лишь иногда разбавленная оттенками серого цвета. Настоящее слизеринское помещение. И это действительно в свое время была личная комната Салазара Слизерина, но об этом никто не знал. Хогвартс бережно хранит свои секреты и мало кому открывает тайны.
Драко замер около двери, которую гриффиндорцы оставили открытой. Его удивил этот факт. Зачем оставлять открытой дверь? Мало ли кому приспичит что-то узнать, или кто-то любопытный возьмется шпионить за ними? «Гриффиндорцы», - презрительно подумал он, устраиваясь поудобнее, чтобы самому заниматься этим самым шпионажем. Малфой надеялся узнать что-нибудь такое, что потом можно было бы использовать против них.
Герман улыбнулся, а затем начал медленно раздеваться, вспоминая, как все начиналось…
Ретроспектива
- Нам нужно поговорить, - Корхуст пристально посмотрел на Германа и Рона.
- Сейчас Гарри спуститься… - начал Поттер-младший.
- Нет, это касается только вас двоих, - покачал головой гоблин. — К сожалению, скорее всего, тема нашего разговора никогда не понадобится вашему брату.
- Почему? — насторожился Герман.
- Он глушит свою связь, - Корхуст с грустью кинул взгляд на дверь столовой, в которую вот-вот должен был войти хозяин дома.
- А-а-а… - протянул Рон. — И что нам нужно знать?
- Встретимся в библиотеке через тридцать минут, - твердо произнес гоблин. Он явно не хотел заводить беседу здесь.
Через полчаса ребята уже сидели в креслах библиотеки и выжидательно смотрели на Корхуста. А тот предельно осторожно, чтобы не смутить двух юных инкубов, стал объяснять им некоторые особенности их физиологии и сущности. Юноши и сами уже заметили, что их тянет друг к другу. Хотелось прикоснуться друг к другу лишний раз, провести рукой по обнаженной коже. Оба неоднократно останавливали свой взгляд на губах партнера, мечтая поцеловать его. Гоблин объяснил, что это нормально, тем более что они связаны. Но держаться друг от друга на расстоянии, находясь рядом, у них не получится, как однажды они не смогут и сдержаться.
- И что нам делать? — немного испуганно произнес Рон, только сейчас поняв, что ничего не знает о мужской любви. Герман выглядел, мягко говоря, ошеломленным. Технически он понимал, как все происходит между мужчинами, но никак не мог поставить себя на место одного из них. Что-то от Гермионы все же в нем осталось. Одно хорошо - никакого предубеждения против геев у девушки никогда не было, и оно не перенеслось на Германа.
- Мы обратились за помощью к инкубу, который мог бы вас посвятить в вашу сущность, - произнес Корхуст. — Он чех — Руданек Марцелл Горак. Сейчас он по своим делам находится в Англии и уже дал согласие на вас взглянуть и помочь. Будет лучше, если вы получите всю нужную информацию от таких же, как вы.
- А в Англии что, мы единственные инкубы? — удивился Герман.
- Нет, но сообщество невелико. Мистер Горак занимается обучением юных инкубов, - улыбнулся Корхуст. — Не поймите неправильно, но вам лучше бы не сталкиваться с теми, кто связан не с особями своей расы. Руданек как раз имеет двух партнеров, и оба они инкубы, вернее, инкуб и суккуб. В такой связи нет ревности, поскольку они знают друг друга очень хорошо. Так будет и у вас. Вы можете безумно любить друг друга, но за связь с кем-то со стороны ревновать не будете. Вам известно, кто кому принадлежит.
- А если у нас у каждого появится партнер, который будет не таким, как мы? — решил уточнить Рон.
- Смотря кто, - заявил гоблин. — Но таким партнерам трудно объяснить вашу сущность, даже если они знают, кто вы. Им трудно понять вас.
- Угу, - мрачно кивнул Герман. Все стало казаться не таким уж и простым.
После разговора прошло два дня, и двадцать второго августа в дом прибыл гость. Он остался на три дня, которые стали очень смущающими для двух юных инкубов. Руданек оказался невероятно раскрепощенным и говорил обо всем очень откровенно, а то и демонстрировал прямо на пунцовых от смущения парнях. Не оставил чех без внимания и Гарри, но по другой причине. Он пытался уговорить его все же попробовать. Возможно, будь у него больше времени, он смог бы как-то повлиять на юношу. Терять такого красивого представителя их расы инкуб считал просто грехом. Мальчик обещал стать настоящим обольстителем - с такой-то силой и количеством магии. К моменту отъезда Горака двое их трех юных инкубов лишились девственности.
Конец ретроспективы
Драко прикусил нижнюю губу, наблюдая за бесплатным стриптизом. Герман был тонкокостным, изящным. Его кожа словно светилась изнутри. Малфой чуть не застонал в голос, когда последняя тряпка спала с этого идеального тела. Собственная эрекция недвусмысленно давала понять, чего же ему в данный момент хочется больше всего.
- Никак не могу тобой налюбоваться, - услышал он чуть приглушенный и наполненный каким-то странным бархатом голос Рона. Драко даже не сразу понял, кто говорит. В поле его зрения появился аловолосый юноша. Мантии на нем не было — только рубашка, расстегнутая наполовину, брюки и мягкие сапоги до колена.
- Ты же знаешь, что я весь твой, - выгнулся обнаженный Герман так, словно хотел еще выгоднее показать себя.
- Знаю, - руки Рона легли на талию его партнера. И затем юноши слились в упоительно красивом поцелуе.
Драко подался вперед, не отрывая взгляда от рук аловолосого гриффиндорца. А тот медленно скользнул ими сначала вверх по спине Германа, а затем так же медленно вниз, пока не захватил ладонями две упругие ягодицы. Он сжал их, заставив своего партнера выгнуться, чтобы еще сильнее прижаться к любовнику, и вырвав глухой стон из груди.
- Мой сладострастный демон, - оторвавшись от любимого, прошептал Рон.
- Хочу тебя… всего, - пробирающим до дрожи голосом заявил Герман.
Драко возбудился до крайности только от их голосов. Он чувствовал, как воздух становится другим, словно чем-то был пропитан. И исходило это именно от пары парней. Малфой не раз был свидетелем подобных свиданий, но никогда не возбуждался только от вида обнаженного парня и не боялся кончить лишь от наблюдения за поцелуем. Он сжал зубы, чтобы не застонать. Герман медленно раздевал Рона.
Рубашка…
Руки скользят по голому торсу…
Поттер-младший опускается на колени…
Легкий поцелуй в пах…
Снять сапоги…
Брюки…
А под ними ничего нет…
Драко выхватывал события какими-то кусками. Ему бы уйти, оставить любовников одних, но он не мог. Он хотел видеть. Хотел, чтобы бронзоволосый юноша оказался под аловолосым. Он желал увидеть, как переплетутся их волосы, услышать их стоны…
Стон…
Чей? Кто застонал?
В паху уже больно…
Опустить руку, коснуться себя через ткань…
Как каменный…
Глаза… Синие, как море. Каре-зеленые, как… Слов не подобрать…
Шагнуть вперед…
Шаг. Еще один. И еще…
Утонуть в глазах…
Драко понимал, что он не под Империо, но ничего, ровным счетом ничего не мог сделать. Когда эти двое вдруг посмотрели прямо на него, он утонул в их глазах, в огне, который горел в их взорах. Но, даже понимая, что происходит, он не мог не идти к ним - к этим двум божествам, до которых хотелось дотронуться, провести пальцами по их коже, коснуться ее губами. И он не устоял.
Сладко…
Так приятно ощущать под своими ладонями тонкую талию, вкушать сладость губ, которые тебе отвечают…
Куда-то летит одежда…
Ты зачарован…
Руки на твоей коже…
Одно тело впереди, другое сзади…
И это так правильно…
Не думать…
Наслаждаться…
Драко изнывал. Разум давно уже заткнулся - остались лишь инстинкты, желание и эти двое. И плевать, что они гриффиндорцы. Плевать, что это Поттер, пусть и не тот, и Уизли, который уже не Уизли. Как можно отказаться, когда ты плавишься от прикосновений - чувственных, знающих, желанных. Никогда и ни с кем ему не было так хорошо. Он всегда контролировал ситуацию, а сейчас… сейчас все было по-другому. Это он отдавался, он совсем не контролировал происходящее. Его кожа горела от руки и губ, он стонал и извивался. И казалось, это длится часами.
Драко выгнулся, хрипло выдыхая…
- Еще, еще, еще, - слова срывались с губ.
Толчок, еще один и еще…
Напряжение разрасталось, но никак не доходило до пика, чтобы взорваться фейерверком перед глазами.
Один ритм на троих.
Пряно-солоноватый привкус плоти во рту.
Вожделенное осознание того, что принадлежишь кому-то. Долгожданная плоть движется в тебе, гоня к самому краю обрыва.
Толчок, толчок, еще, еще…
Две плоти — один ритм…
Выдох…
- АААААА, - и тебя накрывает блаженное безмолвие. Ты плывешь на волнах безмерного удовольствия. По твоему телу скользят руки в каком-то успокаивающем ритме. Нет сил, чтобы открыть глаза, чтобы подумать, оценить… Ты просто безумно счастлив…
В сознание его привели сладострастные стоны. Первое ощущение — паника. Его отымели, причем двое, и эти двое - ненавистные гриффиндорцы. А ненавистные ли? Тело до сих пор пребывало в эйфории. Обвинять кого-то в том, что пережил лучший секс в своей жизни? Смешно.
Нехотя открыв глаза, Драко замер. У одной из стоек кровати Рон и Герман занимались любовью. Страстно, безудержно. От них нельзя было оторвать глаз. Малфой в ужасе понял, что снова начал возбуждаться.
- Иди… к нам… - голос очаровывал, обещал что-то неземное, полное блаженства и страсти. Как такому противостоять? Поднявшись на четвереньки, Драко пополз по кровати к самым желанным и сексуальным существам на свете. А те смотрели на него, разжигая в нем вожделение лишь одними взглядами.
Блондин не помнил, как оказался стоящим спиной к гриффиндорцам, как перед ним встал Рон, как он снова начал толкаться между двумя членами. Движение назад, и он полностью вбирает в себя Германа. Движение вперед, и член Рона достигает гортани. И это почему-то совсем не вызывает негатива. Хочется быстрее, хочется чувствовать…
Снова фейерверк перед глазами. Истома, блаженное удовольствие.
Он не успевал подумать, оценить произошедшее, как снова оказывался между двумя гриффиндорцами. Сколько раз это было? Сколько раз он кончал? И когда начал выкрикивать их имена?
Драко лишь чувствовал, как его вейла, еще совсем слабая, ликующе вопит внутри. Но сейчас он был не в состоянии подумать, почему. Это будет потом…
Малфой собирался молча. На кровать он старался не смотреть, боясь, что тогда вообще не сможет покинуть эту комнату. А там, на смятых простынях, развалились два чуда, которые пристально наблюдали за ним. Драко оделся, тщательно все расправил. В голове мелькнула мысль, а почему он не воспользовался палочкой, чтобы освободиться от этих двоих. Только теперь уже было поздно. Да, и не жалел он об этом дне, проведенном в объятиях Прюэтта и Поттера. Он так и не посмотрел на кровать и двинулся к выходу. Открыть дверь оказалось легко.
- Драко, - голос заставил его замереть. Повернуться он боялся, - приходи сюда через два дня, - но знал, что сейчас говорит Герман. По телу побежали мурашки предвкушения. Надо было бежать, иначе он снова скинет с себя все и отдастся в их умелые руки. Он дернулся, чтобы выйти, но голоса парней его остановили, словно привязав к месту.
- Приходи, Драко…
Он услышал шорох, легкие шаги. Руки легли на талию, развернули. Глаза попали в плен синих глаз. Поцелуй был сладким, но не долгим. Потом еще один, но уже от Германа.
- Отпустите, - прошептал блондин.
- Приходи сюда через два дня, наш дракон, наша вейла, - голоса зачаровывали.
- Я… - Драко нервно сглотнул. — Я приду, - выдохнул он и сделал шаг назад. Его отпустили.
- Мы будем ждать тебя, вейла, - прошелестело в воздухе. — Иди.
Он ни за что не смог бы сказать, как вышел из той комнаты, как спустился вниз.
«Мерлин», - мысли в голове путались, но ни гнева, ни сожаления о том, что случилось, он не испытывал. А подумав, что будет в этой комнате через два дня, он вдруг улыбнулся, пальцы прикоснулись к губам, которые все еще хранили два прощальных поцелуя.
«Кто же вы?»

Сириус давно смирился с тем, что судьба связала его с самым темным магом последнего столетия. Конечно, если бы тот выглядел как прежде - змееподобным существом непонятного пола и монстроподобной внешности, все было бы намного хуже. А с таким красавчиком легко было общаться. Блэк уже не раз задавал себе вопрос, что же вообще происходит, и как Волдеморт снова стал вменяемым. Пришлось залезть в собственную библиотеку и прочитать старинные фолианты о наследии. Получилось, что его собственная инициация привела к возвращению внешности Темного Лорда, его окончательному вступлению в наследие и, наконец, соединению двух партнеров. Счет к Дамблдору становился с каждым днем все больше и больше. Тем более тот вообще перестал считаться с главой древнейшего и благороднейшего рода Блэков. Его перестали звать на собрания: либо специально, либо говорили, что не могут найти. А две недели назад, в конце октября, директор отправил Ремуса в стаю Сивого. Понять последовательность действий старика было сложно, но можно. И та картинка, что складывалась в голове Сириуса, ему совсем не нравилась. И лишь благодаря присутствию Волдеморта Орден Феникса все еще заседал в его доме. Импульсивность Блэка, правда, никуда не делась, но теперь был тот, кто умело гасил действиями жажд деятельности.
Наблюдая за своими «товарищами» и шпионя на собраниях, Блэк все чаще склонялся к мысли, что был идиотом. Много лет назад надо было хватать за шкирку Джеймса и Ремуса и бежать вслед за Питером к Темному Лорду. После вхождения в наследие он вдруг стал лучше понимать, что происходит вокруг. И первое, о чем задумался: почему ему так легко удалось удержать свой разум в Азкабане? И все больше склонялся к мысли, что дело отнюдь не в его анимагической форме. Да, та помогала выжить, но сохранить разум…
- О чем задумался? — Сириус не заметил появления в спальне Тома, а тот вытянул своего мужа из кресла и прижал к себе.
- Я, наверное, дурак, - тихо признался Блэк.
- О, какие уничижительные мысли, - усмехнулся Том и тут же серьезно поинтересовался: — Что случилось?
- Я до сих пор не написал Гарри. Даже не могу представить, что он теперь обо мне думает, - вздохнул Сириус. — И чем больше я слышу, тем страшнее мне становится. Как вообще я мог верить этому старику?
- Грим ты мой, Грим, - Том часто в последнее время звал своего мужа по анимагической форме, а не по имени. — Дамблдор — умный и очень хитрый человек. Все видят перед собой доброго дедушку, который лукаво поблескивает глазками из-под своих очков. Всем кажется, что он чудаковатый старичок. И тем не менее тот же Фадж опасается директора. Знание о том, что Альбус когда-то победил самого Гриндевальда, не позволяет властьимущим не принимать его всерьез. И, к большому их сожалению, они раз за разом утверждаются в этом своем страхе. Дамблдор умело держится в тени, не выпуская из рук основные рычаги. Он не собирается просто так уйти на покой и заниматься всего лишь школой. Наш директор очень умело замаскировался. Его одновременно боятся те, кто у власти или стремится к ней, и не принимают всерьез обычные обыватели.
- А ты? Ты боишься директора? — Сириус с любопытством посмотрел на мужа.
- Я никогда его не боялся, - покачал головой Том. — Но я и недооценивал его. В отличие от твоего крестника, по странной причине выросшего как-то слишком идеально наивным, я сразу понял, что Дамблдор не такой уж и прекрасный человек, каким всем кажется. Я ведь познакомился с ним еще до того, как он стал победителем Гриндевальда. И я так же, как и Гарри Поттер, оказался в раннем детстве по его вине в неподобающем для ребенка-мага окружении. И свяжись ты, наконец, с кресником. Иначе потеряешь.
- Ты не собираешься его убивать? — нахмурился Сириус.
- Не вижу смысла, - покачал головой Том. — Не только ты копался в библиотеке. Очень много интересного можно найти. Например, я тут выяснил одну вещь, которая отправила меня в ступор на несколько часов.
- И что же это? — Сириус пристально воззрился на Волдеморта.
- Ну, много чего, - усмехнулся тот в ответ. — Например, ни один пророческий шар нельзя разбить, если пророчество уже не исполнилось, - и выжидательно уставился на мужа.
- Что?! — Блэк поперхнулся воздухом.
- Вот такие дела, - развел руками Том. — А пророчество-то про меня и Гарри исполнилось уже. И, как мне кажется, именно в тот роковой день, когда я пришел в дом Поттеров.
- О, Мерлин, - Сириус уткнулся лицом в ладони. — За что?
- Думаю, директор так же, как и я до этих пор, даже не подозревает об этом факте. Много знаний было утеряно, не так ли, Грим? — Том присел рядом с опустившимся на край кровати супругом.
- Значит, все эти слова Дамблдора о великом предназначении, жертве ради блага и ради всех… Это все всего лишь слова? — Сириусу реально было больно. Ему показалось, что в сердце вбили кол, а теперь с каким-то садистским удовольствием проворачивают его раз за разом.
- Мне во всей этой истории хочется знать лишь одно, - тихо произнес Том. - Верит ли сам директор в то, что говорит. Если верит, то это одно. А если врет…
- Я сам его убью, - прошептал Блэк.
- Нет, мой Грим, не стоит марать руки, - покачал головой Том. — А вот найти способ защитить твоего крестника нам придется. Дамблдор держит свои планы при себе, делясь лишь той информацией, которой считает нужной поделиться, и только тогда, когда считает, что это что-то даст. И я склоняюсь, что он верит в то, что говорит. Придумать для всех такую историю…
- Если он верит… - начал немного неуверенно Сириус.
- То он вдвойне опасен, - закончил за него Волдеморт. — От таких вот идейных больше всего проблем.
- И если он верит в избранность Гарри… - Сириуса передернуло. — Он же ни перед чем не остановится, чтобы подставить его под твой удар.
- С этим я согласен, - кивнул Том. — И это очень опасно. Подобное поведение делает директора очень непредсказуемым и опасным.
- Может, стоит забрать Гарри из Хогвартса? — нахмурился Сириус.
- И что на это сделает Дамблдор? — тут же отреагировал Волдеморт. — Нельзя провоцировать психа. Нам нужно действовать осторожно, с умом. Сейчас необходимо перехитрить хитреца.
- А твои крестражи? — Сириус пристально посмотрел на мужа.
- Какие крестражи? Я что, совсем на идиота похож? Я, конечно же, много чего натворил, но на такое при всем своем желании не пошел бы, - возмутился Том.
- А дневник? Кольцо, которое нашел Дамблдор? — Блэк все еще сомневался.
- О, это все не имеет никакого отношения к крестражам, - усмехнулся Том. — Я действительно еще в школе интересовался этой темой. Идея Дамблдора, что я помешался на бессмертии, в корне не верна. А теперь уж и подавно. Как-никак, я Наг - само по себе существо бессмертное, хотя раньше я об этом и не знал. Вот и объяснение того, почему я не умер после нападения на твоего крестника. Но все же я хотел бы понять, почему Авада отскочила от него. Загадка века.
- Возможно, он из существ, которые просто так умереть не могут, - предположил Сириус.
- Да и их не так уж много, - кивнул Волдеморт. — Либо Наги, либо вампиры, либо имеющие отношение к демоническим существам. И все они темные. Первые и вторые отпадают - Люпин бы почувствовал. Значит, он из твоей расы, из демонов. Вот только кто?
- А что тогда с крестражами? — Сириус все же хотел добиться ответ на свой вопрос.
- Дались они тебе, - вздохнул Том. — Ладно, расскажу. Дневник — это одушевленная проекция, вполне могущая действовать самостоятельно. Не питай ее детки, дневник бы не проснулся. Но сделать он все равно ничего не смог бы. Превратиться в человека - точно. Поспала бы эта мелкая рыжая пару-тройку дней, потом недельку бы восстанавливала свою энергию - и все. А дневник бы сдох. Правда, неожиданно, что он смог вызвать василиска. Злой я был в шестнадцать лет. Кстати, долго потом приходил в себя после его создания. Он и меня успел здорово «поесть», хоть и мое творение. Крестражи — это вещи Основателей. Да, был зол, каюсь, наложил кучу проклятий, причем почти в несочетаемых вариантах. Все-таки гнев способен на многое. Дурак Дамблдор и не лечится.
- Значит, крестражей нет, а так - всего лишь проклятия, - начал задумчиво резюмировать Сириус. — Пророчество давно сбылось. Дамблдор с катушек съехал. Жизнь…
- А вот этого не надо, - зажал ему рот ладонью Том. — И потом, любимый, у нас есть более приятные дела, чем занятия разговорами.
***
Гарри был рад за брата и друга. И все же развитие их отношений больно кололо где-то в районе сердца. Ему самому никогда не оказаться в объятиях хотя бы одного своего партнера. Если бы не Рон и Герман, он бы не знал, как продержался эти два с лишним месяца в школе. Если сначала было все нормально, к ним никто не подходил, то рано или поздно все должно было закончиться. И, естественно, закончилось. Как на беду, к ним полезли все разом. Слава небесам, директор пока держался относительно в стороне. И все бы хорошо, если бы в школе не находился Северус Снейп — один из его партнеров. Зельевар к нему не цеплялся, но одно нахождение рядом с ним не добавляло юноше спокойствия. Быть так близко и не иметь возможности даже прикоснуться. А с того момента, как ему стали не давать прохода, пытаясь задеть побольнее, привлечь к себе внимание и так далее, все с каждым днем становилось еще хуже. Он начал терять контроль. А еще потому, что чувствовал, как хорошо Рону и Герману. Их сила, объединенная в партнерстве, задевала и его. Как инкуб, он чувствовал все, что было связано со страстью, сексом, похотью, питался от этого. Но сейчас все эти чувства приносили ему больше вреда, чем добра.
POV Гарри
Не надо было возвращаться в Хогвартс. Корхуст сделал бы все возможное и невозможное, чтобы разорвать этот чертов контракт. Было бы много сложностей, но все бы получилось. Я знаю. А теперь? Что мне делать теперь? Чем больше проходит дней, тем меньше у меня остается времени. Когда сидел в кабинете банка, все казалось таким понятным. И решение — правильным. Не думал, что будет так тяжело, когда дойдет до дела. Руданек был прав, когда говорил, что я взваливаю на себя ношу, которую трудно будет вынести. Но я не вижу выхода…
Никогда до того, как стал инкубом, мне не приходилось думать о жизни и смерти. Жил себе, влипал в неприятности, из которых выбирался раз за разом. Даже когда я жил у Дурслей, у меня ни разу не появилась мысль умереть. А сейчас у меня остается все меньше времени… Все меньше. А так не хочется умирать…
Конец POV Гарри
Находиться в гостиной, когда рядом отсутствовали Рон и Герман, ему было тяжело. Гарри решил пройтись по замку. Косые взгляды однокурсников его раздражали. Хотелось тишины и спокойствия, чтобы не сорваться. Идя к дверям, он чувствовал на себя взгляды отнюдь не приветливые. Став инкубом, он стал лучше ощущать людей, а главное - нутром понимал, что именно в этих глазах отражается, как бы люди ни пытались спрятать свои истинные чувства.
- Ну, и вали отсюда, - услышал он уже около выхода. Резко развернувшись, Гарри окинул взглядом гостиную.
- Надо было попросить все же, чтобы мой контракт с Хогвартсом разорвали. Наблюдать изо дня в день ваши рожи мне удовольствия не доставляет, - холодно выдал Поттер и вышел, сожалея, что не может хлопнуть дверью так, чтобы стены содрогнулись. Он разозлился, и сейчас требовалось успокоиться, иначе последствия могут быть не самыми приятными. Он быстро удалялся от гостиной Гриффиндора, пока не натворил что-нибудь такое, о чем потом придется пожалеть. Он слышал, как кто-то вышел вслед за ним, и ускорил шаг. Выяснять отношения не хотелось.
«Быстрее, быстрее, куда-нибудь, где нет никого живого», - твердил он мысленно, подгоняя себя. Вот и лестница. Спуститься и выйти на улицу, на воздух. Последние две ступеньки. К выходу…
Два события слились в одно. Волна безудержной страсти откуда-то сверху свалилась на него, как девятый вал, выбивая дыхание. А сам он врезался во что-то твердое и мускулистое. Первое мгновение он даже не осознал, что произошло. Он был оглушен накатившей на него силой, энергией.
- Мистер Поттер, - голос донесся до него, как сквозь толщу воды. Гарри медленно поднял голову, чтобы тут же утонуть в недовольных черных омутах. И его снова накрыло. Он проваливался куда-то, откуда не было выхода. Дышать становилось трудно. Сущность, спрятанная от партнеров зельями гоблинов, начала тонкой струйкой просачиваться наружу, стремясь к Снейпу, который жестко держал юношу за плечи.
- Отпустите, - губы не слушались.
- Мистер Поттер, я всегда знал, что вы… - голос профессора то становился громче, то пропадал вовсе. И Гарри совершенно не слышал слов. В голове билась только одна мысль: «Отойти. Вырваться. Спрятаться».
- Отпустите, - тихо-тихо, с отчаянием.
Снейп смотрел на него с каким-то непонятным выражением, затем легонько, но все же оттолкнул мальчика от себя. А тот начал отступать - медленно. Зельевар никак не мог понять, откуда в этом взгляде зеленых глаз столько отчаяния и ужаса. Как бы ни было и что бы ни происходило, Поттер никогда его не боялся. Ненавидел, злился, был в ярости из-за несправедливого отношения, но не боялся. Но сейчас, отходя от него, этот юноша действительно боялся. Боялся его. Почему?
- Поттер! — почему-то осознание этого факта рассердило Северуса. — Отработка сегодня в моем кабинете.
Гарри замотал головой, прикусив губу. Ничего, кроме отрицания, этот жест не значил. Снейп приподнял бровь, выражая свое якобы удивление неповиновением студента. Что тоже было на его веку впервые. Он сделал шаг вперед, чтобы схватить мальчишку. Захотелось его встряхнуть, чтобы убрать страх из его глаз. Только вот его движение еще больше напугало юношу. «Что за?!» - единственное, что сейчас приходило в голову. И тут он почувствовал ЭТО. Легкое движение воздуха вокруг его ауры, словно поцелуй. И было так приятно. Он потянулся к этому ощущению…
Гарри сорвался с места и ринулся куда глаза глядят. Сущность вырывалась наружу, стремясь к своему партнеру. Резко остановившись, он со всей силы ударил кулаком об стену. Боль отрезвила, контроль был восстановлен. Поток ауры остановлен.
Северус тянулся по нити, уже понимая, что именно он ощутил. И вдруг все прекратилось, словно кран закрыли. От досады хотелось застонать. «Второй партнер! У меня есть второй партнер. И он здесь, в школе. Надо выяснить!» - мысль крутилась теперь только вокруг случившегося. Он не думал, что когда-нибудь такое произойдет. Жизнь научила его не надеяться на чудеса. Но, похоже, Судьба все же решила дать ему еще один шанс быть счастливым.
Стремительно развернувшись, напрочь забыв о гриффиндорце, Снейп устремился в подземелья. Ему нужно было подумать, кое-что рассчитать, чтобы начать поиски партнера.
Гарри забился в нишу за вазой, где уселся прямо на пол, подтянув колени к подбородку. Рука болела. Он совсем не пожалел силы, когда бил ею по стене. Костяшки пальцев были разбиты. Но боль позволяла ему держать себя, не выпускать зов. И все же он знал, что Северус его почувствовал.
POV Гарри
Он не должен меня найти. Я не выдержу его издевательств или ненависти. Он никогда меня не признает. Я сын Джеймса Поттера, его врага, ненависть к которому он перенес на меня. Он не захочет иметь такого партнера. И Люциус тоже. Они быстрее сдадут меня Волдеморту.
А может быть, так было бы проще? Он бы убил меня, и все бы закончилось. И не надо было бы ждать, когда…
Если бы не Рон и Герман… Выдержать, подготовить их, чтобы не было так больно. Но как мне самому справиться? Как?
Зелья… Надо найти зелье, которое поможет держать себя в руках. Если меня не смогут выводить из себя, значит, и я не буду тянуться к Северусу.
Мерлин, когда они стали для меня Люциусом и Северусом?
О, НЕТ!!!
Конец POV Гарри
Его снова накрыла волна страсти, исходящая от любовников. Силу Германа и Рона он мог узнать и за тридевять земель. Только вот страсть при этом добавилась кого-то третьего, кто идеально вписывался в пару инкубов. Долго думать не нужно было — у его брата и друга вторым партнером оказался один и тот же человек. И они его нашли. Страсть третьего сбивала. Если бы Поттер был в более спокойном состоянии, то смог бы пережить это. Но рассроенный и еще не пришедший в себя Гарри все сильнее терял контроль. Впитывая сексуальную энергию, он открывал себя. Аура снова потянулась к партнерам. Новый удар о стену уже покореженной рукой вызвал стон. Поток снова перекрылся. Но долго ли он сможет так держаться?
- Нужны зелья, - прошептал он, медленно поднимаясь с пола. Первым делом необходимо было заглянуть в Больничное крыло, а затем в библиотеку — на поиски решения собственной проблемы.

Герман и Рон довольно быстро вычислили того, кто за ними следит. И все же то, что им оказался Малфой, немного удивило их. План, как отучить слизеринца шпионить, родился почти мгновенно. Только вот они никак не ожидали, что Драко окажется партнером для обоих. Отказаться от него они уже не смогли. Блондин оказался таким отзывчивым, горячим, чувственным, что его не хотелось выпускать из кровати совсем. И все же отпустили, позвав снова на свидание. И оба знали, что тот придет. Им легко было читать в его глазах. И те не врали, говоря, что он обязательно придет, чтобы повторить все снова.
И пришел. И снова была страсть. Драко не мог оторваться от двух гриффиндорцев. Те два дня, что у него были до свидания, он потратил на то, чтобы понять, обдумать и принять решение. Сначала злился, что позволил кому-то себя взять. Правда, злость была какая-то надуманная, ненастоящая. Словно он старался себя накрутить, да не очень-то и получилось. То и дело на лице сверкала довольная и мечтательная улыбка, больше всего пугавшая его однокурсников. У него никогда не было таких любовников. И как никогда он хотел снова оказаться под кем-то, полностью забыть о мире вокруг. В результате через два дня он снова оказался в объятиях Поттера и Прюэтта. И еще через два дня. А потом снова. Он начал жить от свидания до свидания, а на все остальное ему стало плевать. Где-то на задворках сознания стучалась мысль, что его притяжение к Рону и Герману должно что-то значить. Но как только он оказывался рядом с ними, то забывал обо всем на свете.
Снейп закрылся в своих апартаментах в тот день, когда почувствовал своего партнера. Он заново переживал соприкосновения аур, и тут его вторично накрыло. И опять поток зова был перекрыт раньше, чем он смог дотянуться до того, кто ее послал. То, что его партнер контролирует себя, ему не очень нравилось. Решив все хорошенько обдумать, Северус уселся в кресло. Но ему не дали насладиться аналитической работой. Уединение было прервано призывом из камина.
- Люциус, - констатировал факт зельевар, глядя на голову аристократа, висящую в зеленоватом пламени.
- Хотел предупредить, что скоро буду в школе, - объявил тот.
- Насколько мне известно, Драко ни в чем не замешан и ни в какие «приключения» влезть не успел, - заявил Северус.
- Я по другому делу, - отмахнулся Малфой-старший. — Я почувствовал своего партнера. И он в школе. Кажется, я знаю причину, почему не мог найти второго партнера. Скорее всего, он был несовершеннолетним.
- Надо же, какое совпадение, - прищурился Снейп.
- В чем? — нахмурился Люциус.
- Я тоже сегодня почувствовал своего партнера, - сказал зельевар.
- Хмм, - выразил свое мнение аристократ. — Занятная ситуация. На месте разберемся. Вдвоем искать проще.
- И как же ты хочешь оказаться в школе, да еще и на длительный срок? — усмехнулся Северус.
- Преподавателем, мой друг, преподавателем, - отозвался блондин. — Надавить на нашего министра будет несложно. Так что жди.
- Куда же я денусь? - саркастично отозвался зельевар уже пустому камину.
В совпадения Северус не верил. Ну, не могло получиться так, что одновременно из одного и того же места пошел зов двух разных существ. А, значит, есть очень большая вероятность, что у него и у Люциуса вторым партнером стал один и тот же человек, вернее, одно и то же существо. Он как-то считал, что у магических существ, долгое время бывших близкими друзьями и даже имеющих время от времени интимные отношения и связанных узами любого рода, может появиться один партнер на двоих. Кажется, они с Люциусом столкнулись именно с таким случаем. Ведь друзьями - лучшими - они были со школы. После гибели их первых партнеров как-то само вышло, что у них завязался роман. И они периодически встречались, чтобы снять сексуальное напряжение друг с другом. И связь была — узы крестного. Все условия соблюдены.
- Да уж, интересная ситуация, - пробурчал зельевар себе под нос. — Осталось найти этого неуловимого партнера.
Люциус появился в школе лишь две недели спустя. Надавить на министра оказалось делом простым, только вот давить пришлось и на других. Пока блондин занимался решением проблемы, как попасть на законных основаниях в Хогвартс и остаться там до конца года, Северус был занят двумя, нет, даже тремя вопросами. Первый — партнер, который с того момента подал «признаки жизни» еще лишь один раз. Второй — Драко, который все больше начинал походить на пресловутого кота, перекусившего канарейкой. И ладно бы только это. Юный Малфой выглядел просто банально оттраханным, говоря грубым языком. Куда и как пропадает крестник, Северус все еще не выяснил. Но уже точно знал, что тот частенько игнорирует ночевки в своей комнате. И третий — все тот же Гарри Поттер. Юноша осунулся. Он был все так же прекрасен, но цепкий глаз зельевара заметил то, чего не было видно другим. Мальчишка почти не ел. Голову, в основном, держал склоненной, чтобы никто не видел его глаз. Все больше отдалялся от людей. И когда рядом были его брат и друг, то цеплялся за них, как утопающий за соломинку. Будь он просто человеком, то давно уже лежал бы с истощением в Больничном крыле. Что-то физически держало парня на плаву, но морально он давно уже пребывал на грани. И все больше времени на решение вопросов Снейп отдавал третьему. Он не мог понять, почему Поттер так старательно держится от него подальше. На дополнительных занятиях по зельям чуть ли не шарахается от него, как от прокаженного, вздрагивает от любого слова. Да, так было до последних двух дней. Мальчишка вдруг резко успокоился. И вот это не нравилось Северусу больше всего. Так просто ничего не происходит.
Двадцать пятого ноября на завтраке наконец-то появился Люциус Малфой. И не один. Еще в воскресенье Дамблдор объявил об изменениях в преподавательском составе. Теперь ЗОТИ будут преподавать трое — Сириус Блэк, некий Томас Блэк, супруг первого, и Люциус Малфой. То, что этот блохастый пес успел каким-то боком жениться, стало сюрпризом даже для директора. Как говорится, не досмотрели. Предыдущего профессора оправили на покой, конечно же, не в прямом смысле. А Снейпа снова поставили преподавать только зелья.
И вот теперь трое аристократов чинно двигались к профессорскому столу под недоуменно-удивленными взглядами студентов. Как успел заметить Северус, единственным, кто вообще никак не отреагировал на появление новых действующих лиц, был Поттер, который Гарри. Юноша продолжал ковыряться в овсянке так, словно пытался найти в ней зарытый клад. Снейп видел, как к нему наклонился Герман и что-то тихо сказал. Поттер ответил, но, похоже, ответ его брата не удовлетворил, поэтому он обратился за помощью к Рону. И вот они уже вдвоем пытались либо что-то выяснить у Гарри, либо что-то ему втолковать.
- Друзья мои, - Дамблдор поднялся со своего места с неизменной улыбочкой на лице. Северус заметил быстрый и очень недовольный взгляд Поттера, брошенный им на директора. Но старику было все равно, даже если он и обратил внимание на это. — Разрешите вам представить новых преподавателей ЗОТИ — мистера Малфоя и мистеров Блэков.
Гарри, наконец, полностью развернулся и уставился на Сириуса — мрачным взглядом, обещающим крестному жизнь нелегкую в самое ближайшее время.
- Я же сказал тебе написать ему, - услышал Северус тихий голос Томаса. Он бросил взгляд на Блэков, расположившихся за столом рядом с ним.
- Я с ним поговорю, - буркнул Сириус.
- Ну-ну, - Том посмотрел на юношу, который продолжал сверлить взглядом крестного. Вот его дернули, и он отвернулся, снова утыкаясь в тарелку.
Пробраться в школу оказалось легко. Как только Том узнал о планах Люциуса, то вызвал его к себе и предстал уже в своем настоящем обличии. Шок у Малфоя был отменный, особенно, когда ему втолковали, что ситуация в корне поменялась, как и планы Темной стороны. Судя по лицу Дамблдора, тот не узнал в Томасе Блэке ни Тома Риддла, ни Волдеморта, но будет наблюдать за новым преподавателем очень пристально. Еще бы - одна из его пешек женилась непонятно когда и неизвестно на ком. Волдеморт специально взял фамилию Сириуса и свою афишировать не собирался. Никто посторонний посмотреть родословную Блэков не может, а значит, и не узнает, кто именно стал мужем последнего представителя этого дома. А для Риддла это был вообще идеальный вариант, так как оба его партнера происходили из одного рода. Слизерином он представиться не мог, а оставаться Риддлом нет резона - кое-кто прекрасно был осведомлен о том, кто скрывается под этим именем.
На данный момент времени все события происходили в Хогвартсе, и Тому очень хотелось оказаться в эпицентре. Так что идея Люциуса устроиться сюда профессором пришлась как нельзя кстати. Оставлять Сириуса дома одного было невозможно, поэтому ныне в Хогвартсе будет три профессора на один предмет. Заодно и проклятие можно снять. Все-таки он осуществил свою давнюю мечту.
- Да не хочу я эту овсянку! — прогремел голос Гарри Поттера на весь зал. Юноша явно был очень зол. В следующее мгновение тарелка пролетела на головой сидящего напротив него гриффиндорца и врезалась в стену.
- Мистер Поттер! — возмущенно отреагировала МакГонагалл.
- Оставьте вы меня все уже в покое!!! — рявкнул парень, вскочил со своего места и, словно метеор, вынесся из зала.
- Довели, - констатировал Рон, мрачно оглядывая гриффиндорцев. — Ну, кому жить надоело?
- Мистер Прюэтт! — декан красно-золотых спешила к столу своих подопечных.
- Извините, профессор, но либо они все оставят Гарри в покое, либо в ближайшее время факультет Гриффиндор будет в глубоком минусе, - меланхолично заметил Герман. — И, мисс Уизли, на вашем месте я в следующей раз не пыталась бы лезть туда, куда вас не просят. Не хочет есть - не надо.
- Он и так ничего не ест, - возмущенно воскликнула рыжая.
- И что? — Герман прищурился. — Скажи спасибо, что тарелка прилетела не тебе в лицо.
- Все трое немедленно в кабинет директора. Так больше продолжаться не может, - заявила МакГонагалл.
- Как скажете, - пожал плечами Герман. — Только потом не говорите, что вас не предупреждали, - и двое направились к выходу. Что именно имел в виду юноша, было непонятно.
- Дерганный он какой-то, - заметил Люциус.
- Кто? — Дамблдор с добродушной улыбкой посмотрел на блондина.
- Поттер ваш, - отозвался Малфой-старший.
- Учеба, уроки - сами ведь понимаете, - развел руками директор.
- Ага, сейчас, - буркнул Снейп, но услышали его только три соседа, то есть новые учителя. — Дерганный он уже две недели. Шарахается, как от маггловского черта. И что с этим Поттером опять?
Гарри, вылетев из зала, замер посреди холла. Ему хорошо было слышно, что происходит в зале. Дверь-то осталась открытой. Так что направление своего движения дальше он уже узнал через пару минут. Пока шел к горгулье, успел немного успокоиться. Рука сама легла в карман, где лежало присланное из аптеки, находящейся на Темной аллее, зелье. Уже понимая, что выхода у него нет, поскольку встреча с директором станет последней каплей и он просто выйдет из себя, Гарри достал флакон, откупорил его и сделал один стандартный глоток — предельно допустимая доза. Он не хотел рисковать, поэтому и принял максимум. На неделю этого должно хватить, если не случится ничего непредсказуемого. А с его везучестью он не был уверен в том, что все будет так, как надо.
У входа в кабинет директора он простоял минут пять, прежде чем подошли брат и друг. Переглянувшись, они оценивающе оглядели горгулью. Естественно, пароль им никто не удосужился назвать, да и директора еще не было, если только не существовал какой-то другой вход.
- Дождались, - буркнул Рон. — Теперь Дамблдор с нас не слезет.
- Быстрее бы уже начались каникулы. Хоть одну неделю покоя, - тихо произнес Гарри.
- Ты как? — Герман осторожно развернул брата к себе.
- Держусь, - грустно улыбнулся тот. Поттер-младший подался вперед, принюхался, затем нахмурился.
- Что ты принял? — резко спросил он.
- У меня нет больше сил держать контроль, - признался Гарри. — Я уже несколько раз упускал его, и аура потянулась к партнерам. Северус ее учуял, только не понял, кому принадлежит.
- Когда это было? — нахмурился Рон.
- В тот день, когда вы встретили своего третьего, - брюнет с легкой грустинкой посмотрел на них.
- О, Мерлин, - выдохнул в шоке Герман. — Гарри, прости…
- Не надо, - покачал тот головой. — Я рад за вас.
- Даже если это Малфой? — уточнил Рон.
- Это ведь счастье, что он соединился с вами, - улыбнулся Гарри.
- Только он еще не понял, что это не просто секс. Он не слушает свою вейлу. И у него голову в нашем присутствии сносит, - усмехнулся Герман. — Но он исправно приходит на свидания. Мы постараемся экранироваться.
- Не поможет, ты же сам понимаешь, - покачал головой Гарри.
- Тихо, - шикнул Рон. И как раз вовремя: из-за поворота показались Дамблдор, их декан, Снейп и трое новых преподавателей. Зельевар быстрым взглядом окинул Золотого мальчика, отмечая усталый вид, вялость и что-то еще, чего еще совсем недавно - в зале - не было. Как вампир, он чувствовал изменения в человеке. Кровь, даже если он и пил ее всего раз в месяц, будучи высшим, всегда была для него открытой книгой. И сейчас он мог с точностью сказать, что мальчишка что-то принял, и это что-то не лучшим образом сказывается на парне.
- Что ж, проходите, - Дамблдор посмотрел на трех гриффиндорцев, затем произнес пароль и пригласил всех следовать за ним. Герман покачал головой, поняв, что разговор будет не самым приятным, да еще и в присутствии такого количества преподавателей. Словно их пытаются унизить.
- Гарри, мальчик мой, твое поведение в последнее время меня разочаровывает, - произнес директор, даже не подумав предложить студентам сесть, в то время как профессорам он рукой показал на кресла. Юноши молча смотрели на него. Что-либо говорить они не собирались. И так все было понятно. Принцип кнута и пряника, переиначенный Дамблдором в принцип вызова вины и сочувствия к жертве, им был знаком не понаслышке.
- Мистер Поттер, - МакГонагалл впилась взглядом в студента. — Вы настроили весь свой факультет против себя. Вы плохо влияете на своего брата и мистера Прюэтта. Я буду вынуждена обратиться в Святого Мунго, чтобы вас осмотрели на предмет психи…
- Только посмейте, - прошипел Герман. — Я вас засужу!
- Мистер Поттер! — Дамблдор хлопнул ладонью по столу.
- Вы и так испоганили моему брату всю жизнь, - похоже, Герман не собирался останавливаться. — Скажите спасибо, что никто еще не припомнил вам Дурслей, того, что вы влезли в сейфы Поттеров, ложь и тому подобное. Если вы хоть что-то сделаете моему брату, все это выйдет наружу и будет разбираться в суде. Что уж говорить о невыполненном завещании наших родителей.
- Вы мне угрожаете? — Дамблдор пристально посмотрел на юношу.
- Если пожелаете, - не отвел тот взгляда.
- Не стоит, Герман, - тихо произнес Гарри. — Все равно скоро все закончиться.
- Не смей, - прошипел тот в ответ.
Взрослые обратили внимание на этот обмен фразами и эмоциональную подоплеку. Что-то явно происходило, о чем профессоров не собирались ставить в известность. И судя по реакции Германа Поттера, это что-то было не самым приятным и как-то касалось Гарри.
- Что ты имел в виду, Гарри? — прищурился Дамблдор.
- С этим красноглазым ублюдком будете разбираться сами, - произнес тот в ответ. Хмыкнул на это только Сириус. Том чуть скривился, услышав столь «лестное» высказывание о нем из уст этого красивого парня.
- Ваша обязанность, мистер Поттер… - начала МакГонагалл.
- А не пошли бы вы с этой обязанностью, - холодно и равнодушно прервал ее Гарри. Обычно такие фразы несут в себе эмоциональную основу. И сейчас, когда все это отсутствовало, было как-то неуютно, даже страшно.
- Тот-кого-нельзя-называть убил ваших родителей, по его вине гибнут люди, - снова влезла гриффиндорский декан.
- А я здесь причем? — снова равнодушно.
Северус пристально наблюдавший за парнем, вернее, за током его крови, подался вперед. Ему не нравилось это состояние Поттера. В Большом зале было видно, что он на грани, эмоции, пусть и контролировались, но были. О чем хорошо свидетельствовало свидание тарелки со стеной. И вдруг такая резкая перемена всего за какие-то десять-пятнадцать минут. «Не обошлось без зелья. Но какого?» - подумал зельевар. Подобный эмоциональный вакуум ни к чему хорошему не приводил. Мальчишка и так был на пределе, а когда сойдет действие зелья, вообще будет не понятно, чего ждать. Почему он так себя ведет? Чего добивается? На эти вопросы нужно было найти ответы, иначе Святого Мунго станет действительно на долгое время его местом обитания.
- Вы — Избранный! — заявила МакГонагалл, поджав губы.
- Куда? — снова равнодушно.
Дамблдор, похоже, тоже заметил эту странность в поведении гриффиндорца.
- Что куда? - не поняла его декан.
- Куда я избран? Убить Волдеморта? Нашли козла отпущения, - пожал плечами парень.
- Но ваши родители?! — женщина была в шоке от его слов.
- Мои родители мертвы. Это была война. А на войне, как на войне. Я давно уже простил их гибель. Я не знал их, не помнил. Нельзя ненавидеть кого-то за то, что случилось с теми, кого ты не знаешь. За что я действительно мог возненавидеть — это Сириус. Только простите, господин директор, но даже моей ненависти вы не заслуживаете, - Гарри спокойно смотрел на Дамблдора. В его глазах не было ничего. Словно слова, которые он сейчас говорил, ничего для него не значили.
- Как так можно? — возмутилась его декан.
- Просто, - прозвучал ответ. Действительно убийственный ответ.
- Ты хочешь сказать, что не желаешь бороться против Тома? — решил уточнить директор.
- Зачем? Он сильнее, умнее, опытнее. Я не вижу, каким образом могу его уничтожить, - снова пожал плечами парень, все это выговаривая совершенно равнодушным голосом. — Если только вы не задумали сделать из меня жертвенного агнца.
Что-то такое мелькнуло на лице Дамблдора, что не ускользнуло от Германа и Рона. Юноши переглянулись, поняв друг друга без слов. Они одновременно сделали шаг вперед, оттесняя Гарри назад и закрывая его собой. Подобная реакция парней на несколько секунд привела в замешательство всех, находившихся в кабинете.
- Держитесь от нас подальше, - прошипел Рон. — Если с Гарри, не дай Мерлин, что-то случится, я буду знать, кого в этом винить. Нам не о чем больше говорить, - и потянул возлюбленного и друга к дверям. Дамблдор пристально на них смотрел, пока они не скрылись за дверью.
- Что с Поттером? — спросила МакГонагалл.
- Минерва? — директор посмотрел на нее с вопросом в глазах, побуждая объяснить свое высказывание.
- Это его наследие совсем не пошло ему на пользу. Еще в зале он только что был эмоционально нестабилен, а сейчас как будто все чувства выключили, - пояснила та.
- Может, мальчишка, наконец, набрался ума? — ехидно заметил Северус, про себя полностью соглашаясь с выводами женщины.
- Северус, - посмотрел на него Дамблдор с упреком. И тут же выдал присутствующим задание: — Я попрошу вас всех понаблюдать за мальчиком. Нельзя оставлять его в таком состоянии. Если все будет так же, придется все же обратиться в Святого Мунго за помощью. Возможно, его кто-то проклял. Мы ведь понятия не имеем, где все трое провели август. А теперь о насущном…
Минут пятнадцать директор разглагольствовал на тему, что и как должно быть на уроках, не замечая взглядов, которыми его одарили все четверо. Снейпа он все-таки оставил лишь на двух старших курсах — зелья и ЗОТИ - только в подмогу ему добавил Люциуса. А остальные уроки ЗОТИ отдал Блэкам. Сначала он хотел все же разделить супругов, но потом решил, что за ними будет легче наблюдать, когда они в парах. После этого отпустил их, ведь уже минут десять, как начались уроки. А сам задумался над вопросом, что случилось с Гарри Поттером.

Конец ноября и половина декабря прошли под эгидой: «найди десять отличий в поведении Гарри Поттера до и после». Причем занимались этим не только профессора. И ведь было над чем задуматься. Золотой гриффиндорский мальчик, каким его уже почти никто в школе и не считал, вдруг резко изменился. Ему стало на всех плевать. Ничьи слова и действия на него больше не действовали. Он даже головы не поднимал или не оборачивался на выкрики в свой адрес. Казалось, что парень лишился всех эмоций. И лишь самые внимательные видели, как обеспокоены его брат и друг.
Северус уже не сомневался, что мальчишка использовал зелье блокирования эмоций. К тому же использованное зелье явно было темномагическим. И все бы хорошо, но процесс в крови Поттера шел как-то неправильно, словно произошел внутренний конфликт. Такое могло произойти, если смешались два зелья, в которых входили исключающие друг друга компоненты. Пока вроде бы последствий не было, но в любое время можно было ждать неизвестно чего.
С одной стороны, профессора радовались, что исчезла раздражительность Поттера. Он отвечал всегда правильно, безукоризненно и четко. Его работы были написаны в каком-то академическом стиле. Ничего лишнего, констатация факта - не более. Даже у Прюэтта в работе были отклонения и измышления, а тут ничего. Да, все они чаще всего оценивались на превосходно. Но такая безэмоциональность напрягала. Словно беседуешь не с человеком, а с говорящей куклой, которой задали параметры и вложили в нее программу с определенным набором знаний.
Не помог и разговор, состоявшийся между ним и крестным. Гарри безучастно выслушал Сириуса, покивал, сказал, что не винит Блэка ни в чем, рад, что тот жив и пожелал ему счастья. После чего ушел, оставив мужчину и его мужа, просидевшего всю встречу в другой комнате, но все слышавшего, в ступоре. В голову обоим пришла одна и та же мысль: «Пора бить тревогу».
Одновременно с наблюдением за Поттером и поисками своего партнера, Люциус обратил внимание на своего сына. Он еще в день приезда обратил внимание на цветущий вид Драко. Мальчик выглядел превосходно: румянец на щеках, улыбка в уголках губ, слегка мечтательное выражение в глазах. И все бы ничего, если бы данные аспекты не были выставлены напоказ в неподобающем месте. Понаблюдав пару дней за сыном, он заметил, что тот постоянно бросает взгляды на гриффиндорский стол, а точнее на новоявленное трио красно-золотых. Он никак не мог определить, что же заставляет Драко кидать взгляды на Поттеров и Прюэтта. В один прекрасный момент он не застал сына в его комнате и поставил там оповещающие чары, тем более Северус дал ему понять, что такое не впервые. Люциус долго любовался на результат. Сын вернулся в комнату в тот день в семь утра. Через сутки все повторилось. Затем еще через два дня. И снова через сутки. И каждый раз после этого Драко на завтраке являл собой истинное зрелище хорошо, просто мастерски «оттраханного» парня. Наверное, кто и не замечал этого, но вот Люциус мог совершенно точно сказать, что дело обстоит именно так: не Драко, а Драко! Чтобы его сын был снизу?! Понаблюдав за сим безобразием неделю, Малфой-старший решил, что пора наставлять наследника на путь истинный. Подговорив своего напарника и коллегу, то есть Северуса, он дождался, когда оповещающие чары в комнате сына покажут, что тот куда-то намылился, и потащил Снейпа за собой.
Драко весь день жил предвкушением встречи со своими любовниками, от которых у него слетала с катушек голова. Ему до дрожи хотелось снова оказаться в кольце их рук, почувствовать под пальцами их горячую кожу, ощутить пульсацию их членов в себе. Он понимал, что оба гриффиндорца стали для него настоящим наркотиком, от которого ему уже не отказаться. Блондин так еще и не осознал, что эти двое его партнеры. Почему-то даже мыслей таких не возникало. Вейла внутри него, довольная, как кот, мурлыкала, и не проявлял никакой агрессии. А ведь, по идее, должна была рваться на поиски партнера. Вот это-то и ввело Драко в заблуждение. Он подумал, что она еще не слишком проснулась, чтобы начать поиски. А на самом деле крылатая бестия давно уже все нашла и теперь наслаждалась близостью и слиянием.
Решив, что одеваться слишком уж не стоит, все равно они все время проводят обнаженными, юноша скинул с себя все, и надел только школьную мантию. «И чего раньше не додумался?» - посетовал он на себя. Поглядевшись в зеркало, он удовлетворенно усмехнулся. Как говорится, к труду и обороне он был готов.
Покинуть слизеринские подземелья ему ничего не стоило — староста все-таки. Правда, Панси попыталась в очередной раз приклеиться к нему, но была всего парой фраз остановлена и оскорблена до глубины души выбором слов, которыми ее облил блондин. А Драко поспешил на свидание, не подозревая, что за ним увязался самый настоящий «хвост».
Люциус и Северус следовали за юношей, пытаясь понять, куда же тот так спешит. Еще больше их озадачило, когда тот начал подниматься в башню, в которую никто давно уже не ходит. Еще во время их учебы тут никогда никто не появлялся. Им пришлось затаиться, когда лестница стала уже. Драко мог бы их увидеть, если бы посмотрел вниз.
Драко вошел в комнату, оставив дверь открытой. Он просто забыл ее захлопнуть, увидев раскинувшегося на кровати обнаженного Германа, больше похожего на падшего ангела, или вообще на демона. Рон стоял у ближайшего столба кровати, тоже глядя на блондина. «Они меня ждут», - радостно екнуло сердце. Одежда казалось такой неуместной в этой комнате. Рванув ткань, что все пуговицы разлетелись в разные стороны, он сбросил мантию. Следом на пол полетели туфли, и уже обнаженный Драко шагнул к кровати, чтобы наклониться и поцеловать одного из своих демонов. Если бы он знал, насколько прав. Поцелуй мгновенно его захватил. Захотелось тут же большего.
- М-м-м, - простонал он, почувствовав, как к нему сзади прижался Рон.
Северус и Люциус поднялись на последнюю площадку. В открытую дверь им хорошо было видно, что происходило в комнате. Снейп подумал, что хорошо, что они навели на себя чары невидимости и тишины, поскольку Малфой-старший от увиденной картины начал ругаться и довольно сильно. Алые волосы парня, которого они видели стоящим к ним спиной, надо сказать, с аппетитной задницей, не оставляли сомнений в том, кто это. Как не было сомнений и в том, что же происходит в этой комнате. Зельевар остановил друга, дернув его на себя и указав на комнату. А действие продолжалось. С кровати поднялся второй парень, в котором они сразу узнали Германа Поттера. Он встал к двери боком. Рон тоже развернулся, поворачивая и того, кого держал за талию. Драко оказался между двумя красивыми парнями. Юноша откинул голову на плечо Прюэтта, отдаваясь во власть рук и губ Поттера.
Слова застряли в горле Люциуса. Он во все глаза смотрел на сына, извивающегося в объятиях двух гриффиндорцев. Такой открытый, такой чувственный… Юноши представляли собой одно целое. Малфой-старший понимал, что нужно что-то делать, но не мог сдвинуться с места и не только потому, что его удерживал Северус, дыхание которого от наблюдаемой картинки стало чуть хриплым и явно возбужденным.
- Красиво, - прошептал Снейп.
- О чем ты говоришь? Это же мой сын! — Люциус начал приходить в себя. И теперь снова был готов броситься в комнату.
- А ты посмотри внимательно, - усмехнулся зельевар. — Они же смотрятся просто чудесно.
- Вот уж никогда не видел в тебе романтика, - фыркнул Малфой-старший.
- Плохо смотрел, - усмехнулся Северус. — У меня есть чувство прекрасного. И вот это, - указал он действо, разворачивающееся в комнате, - прекрасно. Тебе ничего не кажется странным? — вдруг спросил он.
- Не вижу ничего прекрасного, - буркнул Люциус, не отрывая взгляда от трех юношей. На самом деле это было красиво. Все движения в унисон. Вот Драко входит в Германа, а в него самого Рон. Движения плавные, словно двигается единый организм. И пик, когда выдыхаются имена друг друга.
Люц, - Северус покачал головой, когда друг встал и решительно двинулся в комнату, одновременно сбрасывая с себя чары невидимости и тишины.
- Драко Люциус Малфой, как ты мог?! — изображая отца в праведном гневе, взревел Малфой-старший, представая перед тремя подростками, отдыхающими после увлекательного и полного удовольствия секса.
- Папа?! — Драко как-то весь сжался. Кого-кого, а отца он боялся всегда. Люциус умел наказывать так, что запоминалось на года. По идее, ему сейчас стоило быстро одеться и последовать своим отцом, только вот он совершенно не хотел покидать своих любовников. Беда была в том, что сделать они втроем против Люциуса Малфоя ничего не могли. У них сейчас даже палочек под рукой не было.
- Немедленно за мной! — рявкнул Люциус. Драко дернулся - привычка сразу же выполнять приказы отца. Но тут его обняли за талию и прижали к горячему телу. Сразу стало как-то спокойно. Сил и уверенности словно прибавилось.
- Лорд Малфой, - на лице Германа появилась обольстительная улыбка. Он и Рон давно уже перестали использовать против Драко свои способности. Тому уже не нужны были стимуляторы любого рода. А вот другие к особенностям инкубов готовы не были. Поттер выскользнул из кровати и с какой-то кошачьей грацией подошел к Люциусу. — Что же вы так кричите? — голос пробирал до дрожи.
Северус прирос к месту, вспоминая тот разговор Люпина с тремя гриффиндорцами. Тогда голоса звучали так же. У него вдоль позвоночника мурашки поползли. Он остался стоять на площадке, и сейчас все его инстинкты кричали, что входить в комнату не стоит. А юноша уже кружил вокруг Люциуса, который замер на месте, как кролик перед удавом. А мальчик все двигался и двигался. Плавно. Хищно. Зельевар чувствовал исходящую от него опасность, только не мог определить, что она собой представляет. Воздух как будто сгущался, дышать становилось трудней, но не от нехватки, а от возбуждения, накатывающего волнами. Что-то мелькнуло в голове, но не успело оформиться в окончательную мысль. Снейп действовал на одних инстинктах. Он рванул в комнату, дернул Люциуса, вырывая его из оцепенения. Мужчины отскочили к стене и оттуда уже настороженно стали следить за Германом, на лице которого замерла какая-то странная улыбочка.
- Профессор Снейп, - прошелестел в воздухе голос Германа, обволакивая мужчин. Возбуждение охватывало их все сильнее, и никакой контроль не помогал справиться с поднимающейся эрекцией.
- Что он делает? — услышал Северус тихий шепот Драко, который обращался ко второму своему любовнику.
- Страсть — наша сила, мы ее пьем, мы ею живем. Но мы можем ее и вызвать. Просто страсть, красивую и чистую. Но можем вызвать и похоть, которая не закончится, пока мы этого не захотим. Это наша сущность, - прозвучало в ответ.
Снейп смог перевести взгляд на крестника и Прюэтта. Снова в мозгу что-то щелкнуло. Что-то в словах парня заставило его нахмуриться, но удушающее возбуждение мешало сфокусироваться на этом. Длительное воздержание, а у него никого не было уже пару месяцев, сказывалось не лучшим образом. Но, в отличие от Люциуса, он контролировал себя все же лучше. Резкое, размытое движение вперед, и он схватил Германа за руку. В следующее мгновение произошло то, чего он ожидать не мог. Драко вырвался из объятий Рона и с шипением бросился на него. Шипение перешло в птичий клекот, с треском раскрылись крылья, голова видоизменилась…
- Сев, - Люциус в этот миг вышел из своего ступора, схватил друга и затолкал его себе за спину. Бороться с взбешенной вейлой себе дороже.
- Мордреда тебе в одно место, - выругался Снейп, глядя на трех парней. Герман и Рон нежно обнимали вейлу, успокаивая ее. А та в свою очередь зыркала на зельевара очень недобрым взглядом.
- За что мне это?! — закатил глаза к потолку Люциус. — И почему моему сыну приспичило подобрать себе в партнеры двух гриффиндорцев, один из которых Поттер, а второй воспитан семейкой Уизли? В чем я провинился? Драко, как ты мог?
- Вообще-то, я не знал, что они мои партнеры, до сих пор, - буркнул в ответ его сын, уже вернувший себе нормальную, человеческую внешность. Он нежился в неторопливых ласках своих любовников. И ему было глубоко плевать, что тут находится его отец.
- Ну, и кто вы? — Северус все-таки задал интересующий все магическое сообщество вопрос.
- Как невежливо, профессор, - промурлыкал Рон, обольстительно улыбнувшись. Драко сразу же ощетинился. Ему не понравилось, что его партнер кому-то другому так улыбается.
- Ш-ш-ш, - успокаивающе погладил блондина по волосам Герман. Тот в ответ недовольно забурчал, но попытки вырваться прекратил.
- И все же, - теперь уже в разговор вступил Люциус. — Должен же я знать, с кем связался мой сын, - взгляд в сторону Драко с легким упреком.
- А вам мало того, что один Лорд Прюэтт, а второй наследник Поттеров и О'Лири? — усмехнулся Рон. — Ай-яй-яй, Лорд Малфой, - погрозил он ему пальцем.
- Он еще и издевается, - сдерживая ярость, прошипел Люциус.
- Это что, демонстрация — Малфои всегда сверху? — рассмеялся Герман. Выражение лица старшего блондина стало ему лучшим ответом, чем слова. — Уж извините, но правила на то и написаны, чтобы их нарушать.
- Ты, сопляк… - Люциус ринулся вперед, но мгновенно замер, глядя на ощетинившегося сына. — Драко, - предельно осторожно произнес он.
- Они мои, - прошипел тот в ответ.
- Они тебе… - начал Малфой-старший.
- Люциус, они его партнеры, и тут уже ничего не сделаешь, - произнес Северус. Сам он все это время пытался понять, как не заметил того, что крестник нашел своих партнеров. Сейчас, глядя на Драко, он четко видел на нем знаки гриффиндорцев. Те связали его уже давно, а вот знаков юного блондина на парнях не было. — Как вы сдерживали его вейлу? — посмотрел он в глаза Рона. В ответ получил только загадочную улыбку.
- Всему свое время, - ответил Герман. — Он не чувствовал нас, считая всего лишь любовниками. Он еще не понимал свою вейлу. Теперь он знает и чувствует.
- За что?! — снова вопросил у потолка Люциус.
- Лорд Малфой, - позвал его Рон. Мужчина посмотрел на него. Юноша улыбнулся и произнес. — За все хорошее. А теперь, не могли бы вы нас покинуть, поскольку не стоит все же отцу присутствовать при сексуальных утехах его сына.
Люциус бы, наверное, все же что-то сделал, если бы Северус не вытянул его из комнаты и не закрыл за собой дверь. Он постарался увести друга побыстрее, пока тот не пришел окончательно в себя и не кинулся обратно в эту комнату. Это только на людях Малфой вел себя как высокомерная, сдержанная сволочь, на самом деле ему мог и Блэк позавидовать. Блондин частенько сначала делал, а потом думал. И сейчас мог натворить такое, что потерял бы сына навсегда. Ему бы радоваться, что Драко нашел обоих своих партнеров, с которыми у него такое взаимопонимание в постели, а он трагедию из этого устроил.
- Драко, как ты мог? — продолжал вопрошать неизвестно у кого Люциус всю дорогу до подземелий.
А юный Малфой, довольный и возбужденный, в это время отдавался своим партнерам, окончательно замыкая связь на троих. Иметь сразу обоих партнеров, только вступив в наследие, было огромной редкостью. Драко по праву можно было назвать везунчиком. А еще блондина радовало то, что не нужно будет объяснять папеньке, с кем же он встречается. Наверное, сама судьба привела Лорда Малфоя в эту комнатку. И, главное, теперь ему не нужно будет прятаться и скрывать. Хотя оставался еще Гарри Поттер, с которым у него все еще были враждебные отношения. Правда, с начала года они так ни разу и не пересеклись в перепалке, несмотря на то что почти каждый день сталкивались в коридорах и кабинетах. Но все это потом, а сейчас у него имелись более приятные дела.

Появление в школе Люциуса Малфоя выбило Гарри из колеи. Он только успокоился, принял решение и зелье и уже начал привыкать к новым ощущениям, как получил новый стресс. Благодаря новому зелью, заблокировавшему его чувства, внешне не видно было, что присутствие старшего блондина хоть как-то на него повлияло. Но это было именно так. Два партнера в одном месте в такой непосредственной близости от него резко уменьшали его шансы не реагировать на них. Он с одним-то Северусом еле справлялся, а тут еще и Люциус объявился. Спасибо, хоть не стали рыскать по школе в поисках своего партнера. А в том, что Малфой-старший прибыл в Хогвартс, уловив его ауру, юноша не сомневался ни секунды.
Зелье должно было помочь ему держать свои чувства закрытыми. Даже не так. Он воспринимал мир вокруг себя несколько апатично и равнодушно. Но все это помогало ему только лишь не раздражаться и не терять контроль. Зелье, которое глушило его ауру от партнеров, работало безотказно, пока он себя держал в руках. Оно несколько притормаживало и его собственную тягу к ним. И все было бы просто замечательно, если бы эти самые партнеры находились от него на приличном расстоянии, а не в одном замке. Одного Северуса он еще как-нибудь бы пережил, но двоих…
Только Люциус вошел в зал, как Гарри накрыло. Желание выскочить из-за стола и броситься в объятия мужчин было невероятно сильным. И только понимание того, что его оттолкнут, отвергнут, заставило юношу усидеть на месте. Но как же это было больно. Он чувствовал взгляды своих мужчин, и в них хоть и светилось любопытство, но они его презирали не меньше, чем раньше. Сейчас он был для них ребусом, и как только они его разгадают, то он снова станет для них не интересен. А так хотелось другого. Но, увы, это все не для него. Страшно сознавать, что никому, по сути, не нужен. Нет, конечно, были Герман и Рон, но у этих двоих своя жизнь. И Гарри не собирался им мешать. Он просто скрывал от друга и брата свои переживания. Что бы ни происходило в жизни этих двоих, им все же не пришлось пережить в своей жизни то, что ему. Герман, который шестнадцать лет своей сознательной жизни прожил девочкой, был любим родителями, и не важно, что они оказались приемными. Знание о том, кто настоящие, биологические родители, скорее, вызвало отвращение, чем боль или что-то еще. Рон тоже до своего шестнадцатилетия не подозревал, что все в его жизни было не совсем так, как он представлял. Молли Уизли, какой бы она на самом деле ни являлась, ничем не показывала своего отвращения или ненависти к племяннику. Странно, но со стороны она выглядела хорошей матерью. Гарри не мог припомнить ни одного момента, когда она вела себя по-другому - не как любящая свою семью женщина. Да, он не так часто ее видел, но как-то ему не особо верилось, что она настолько хорошая актриса. За столько лет магическое общество не докопалось бы до грязных тайн Уизли? Маловероятно, что все дело в актерских способностях женщины. Он даже понимал ее, как понимал и директора, и Дурслей. Только вот Рона она сама взяла в свой дом и за шестнадцать лет ни разу не показала ему, что он не ее сын. И, не подслушай он того разговора, мог бы и вообще ничего никогда не узнать. Понимал Гарри и то, что, не получи он свое наследие и не стань тем, кто есть сейчас, быть бы ему мужем Джинни. Многое пошло бы по-другому, если бы не случайности. Если нитка из клубка вылезла, то, потянув ее, можно распутать весь клубок. И такой вот ниточкой стал разговор в кабинете директора, когда Дамблдор забыл о том, что позвал к себе Гарри в то же самое время, когда там были Сириус и Ремус. А потом все покатилось как снежный ком, одно за другим. И теперь все имели то, что имели.
Но вернемся к тому, что появление Люциуса не лучшим образом сказалось на Поттере. Он даже не обратил особого внимания на крестного и его мужа. Надо было в первую очередь справиться с потребностями своего организма. Как никогда ему захотелось, чтобы быстрее начались каникулы. И уехать отсюда хотя бы на неделю, подальше от всех, чтобы прийти в себя. Рано или поздно Северус и Люциус начнут искать своего партнера, которого учуяли, и тогда ему придется еще хуже.
Сегодня Рон и Герман снова отправились на свое свидание со своим вторым, который был третьим в их компании. Постоянное ощущение единения этой троицы тоже не давало ему расслабиться.
- Гарри, - перед ним выросла Джинни, кокетливо поправляя прядь волос.
- Да? — устало посмотрел он на девушку. Разговаривать он совсем не хотел, тем более участвовать в разного рода играх. Глухое раздражение зародилось где-то внутри, но сдерживалось принятым зельем. А то, что оно вообще появилось, было плохим знаком. Зелье он принял четыре дня назад, все такую же максимальную дозу. Обычно он лишь на седьмой день начинал ощущать чувства так, что они могли вырваться наружу. Зелье переставало действовать, а значит, скоро у него начнутся проблемы.
- Ты совсем отдалился от нас. Тебя весь факультет считает предателем, - Джинни пристально смотрела на парня, которого уже давно причислила к своей собственности. Если до событий прошедшего лета она считала, что Гарри без проблем будет с ней, то вот лето все испортило. Ох, как она бесновалась по этому поводу. Кстати, именно в этом была причина той дрязги в октябре, после матча. Джинни не могла понять, как можно было уйти из команды, как вообще можно было вот так измениться. Одетый в не по размеру вещи, в смешных поломанных очках, растрепанный, Гарри привлекал внимание лишь своих фанатов, и никому особо не приходило в голову прибрать Героя к своим рукам. Ну, не интересовал он девочек в этом плане. Единственная, кто обратил на него внимание, и то на пару свиданий — Чжоу. Конкурентов у Джинни не было. И что? Явился в школу обновленный Поттер. Если на Гриффиндоре она смогла до всех донести, что Гарри принадлежит ей, то вот до других так просто достучаться было сложнее. Юношу одновременно вожделели и ненавидели. В том числе и она сама.
- И что ты хочешь от меня? — равнодушно спросил Гарри. Джинни нахмурилась. Не такого ответа она ждала и не в таком тоне. Казалось, парню совершенно все равно, что о нем думают.
- Ну, ты никогда не был таким, - произнесла она.
- О, он же у нас стал аристократом, снобом, - с сарказмом выдал семикурсник, зло глянув на Поттера. — Играем в чистокровного.
- Я ни в кого не играю. Мне незачем играть в чистокровного просто потому, что я он и есть, - спокойно сказал Гарри. — А если мне нет дела до квиддича, вечеринок, свиданий и тому подобного, то у меня могут быть на то свои собственные причины. Это кому-нибудь из вас в голову приходило?
- Но так нельзя? — попытался возмутиться Колин Криви.
- Я же не лезу в вашу жизнь, так какого демона вы все лезете в мою? — раздражение медленно, но верно росло.
- Мы о тебе беспокоимся, - Джинни протянула руку, чтобы коснуться его плеча. Гарри плавным движением отодвинулся, и девушка погладила воздух. Она сжала зубы, в глазах появилась злость.
- А не надо обо мне беспокоиться. Вы мне никто. И никто вам не давал права диктовать мне, что делать, куда ходить и чем заниматься, - бросил Гарри. Он сжал кулаки, пытаясь сдержать раздражение.
- К тебе все по-хорошему, - фыркнул еще один пятикурсник. — Ты же у нас Избранный…
- Да плевать я хотел на то, кто у вас Избранный, - все, раздражение вырвалось наружу. — Что вы все на меня так таращитесь? Дайте вы мне прожить мою жизнь спокойно.
- Гарри, ты же понимаешь, что Тот… - начала Джинни.
- Волдеморт, Джинни, Волдеморт! — рявкнул парень. — Язык отсохнет назвать его этим прозвищем? Плевать я на него хотел. И на вас. В гробу я его видел.
- ГАРРИ! — рыжая даже отступила от юноши на шаг. Она не ожидала, что разговор пойдет в такое русло. Она всего лишь хотела чуточку на него надавить, направить. Уж что-что, а манипулировать и давить на чувства у нее всегда получилось отменно. Она знала, что у Гарри просто болезненное чувство вины и справедливости. И Волдеморт был отличным средством давления на парня. И на тебе - реакция совсем другая.
- Что ГАРРИ? Я уже шестнадцать лет, как Гарри Поттер. Что тебе от меня нужно? Стать Леди Поттер? — он зло уставился на Джинни. — Извини, не подходишь. У меня два партнера, и никто другой мне не подходит. И они оба МУЖЧИНЫ! Надеюсь, объяснять, что это значит, не нужно? Что ты на меня вылупилась своими глазенками? МНЕ НЕ НУЖНА ДЕВУШКА!!!!
- А как же продолжение рода? — пискнул Деннис Криви. Никто из присутствующих в гостиной не был готов к таким откровениям Золотого мальчика.
- А об усыновлении никто не слышал? Вхождение в род с полной сменой крови никто не отменял, - презрительно бросил Гарри.
- Я же люблю тебя, - глаза у Джинни были на «мокром месте». Она решила надавить на него с другой стороны. Со многими срабатывало.
- А я тебя нет, - рявкнул юноша. — Что тебе еще не понятно? Сколько уже можно смотреть на меня? Оставьте меня в покое. Дайте мне дожить без вашего постоянного надзора, - после чего он резко развернулся и покинул гостиную.
Гриффиндорцы давно не видели мальчика-который-выжил в таком состоянии. И немногие обратили внимание на его последние слова. Но кое-кто все же заметил, что тот сказал, и это заставило их задуматься над смыслом. Вполне возможно, что Поттер просто оговорился. А если нет?
POV Гарри
Да когда же все это кончится? Надоело! Прокляну когда-нибудь их всех к Мордеродой бабушке. Почему они не могут оставить меня в покое? Мне что, мало Северуса и Люциуса, болтающихся постоянно рядом? И зелье это чертово действовать перестало на три дня раньше. Его же нельзя пить два раза в неделю. А мне еще три дня прожить надо. Хорошо, что завтра уже пятница. На выходные можно запереться в Выручай-комнате. Не могу больше. Хочу на Северный полюс. И чтобы рядом никого не было. Даже эти последние чертовы месяцы они не могут оставить меня в покое. Пойти что ли попросить Волдеморта, чтобы он меня прикончил? Одним махом все проблемы.
Конец РOV Гарри
В очередной раз ничего и никого не замечая за своими размышлениями и быстрым бегом, он врезался в неподходящий объект. Объект оказался Блэком, только не Сириусом, а Томасом. Глухо застонав, Гарри опустил голову и приготовился выслушать комментарии о своей умственной отсталости. Томас Блэк отличался не менее саркастичным и язвительным языком, чем Северус Снейп. Его уже окрестили вторым ужасом Хогвартса.
- Мистер Поттер, с вами все в порядке? — Том пристально смотрел на юношу, от которого исходили флюиды раздражения и усталости. И чего-то еще. За две недели в школе он уже успел заметить много странностей в парне, и сейчас был немного удивлен проявленными им чувствами. — Пойдемте-ка выпьем с вами по чашечке чая.
Гарри медленно поднял голову и пристально посмотрел на мужа своего крестного. Том смотрел на него бесстрастно, с легким интересом. И все. Почему юноша кивнул, а затем последовал за преподавателем, он, наверное, и сам бы ответить не смог. Но через десять минут он сидел в удобном кресле и держал в руках чашку с горячим чаем. Напротив него расположился мужчина. Крестного в апартаментах не наблюдалось.
- Итак, что у вас случилось, Гарри? Я ведь могу вас так называть? — Том чуть улыбнулся. Гарри кивнул, отвечая на последний вопрос. А вот первый пока остался без ответа. И что на него ответить, он тоже не знал. — Я не враг вам.
- Враг… - юноша как-то горько усмехнулся. - Я думал, мне известны мои враги.
- А это не так? — Том чуть-чуть подался вперед.
- Наверное, вы самый подходящий собеседник, - вдруг произнес Гарри и посмотрел на Волдеморта. Того подобное заявление удивило, но он ничего не сказал, замерев в ожидании продолжения. И оно последовало. — Крестный уверен, что я его ненавижу. Но это не так. Это все Дамблдор. Он мне врал. И собирался скрыть от меня, что Сириус выжил. Зачем? А чтобы я сильнее возненавидел Волдеморта и желал его убить. Только ведь Волдеморт косвенно виноват был в том, что случилось в Министерстве. Это Белла кинула заклятие, и Сириус чуть не свалился в Арку. Не знаю, что сделал директор, только я видел, как крестный падает туда. Я был уверен, что он умер. Понимаете? А потом перед отъездом на каникулы Дамблдор вызвал меня к себе. Забыл, наверное, что вызвал, потому я и увидел их всех в кабинете. И Сириуса, живого. Было так больно, - слеза медленно поползла по его щеке. — Если Дамблдор верил, что все эти события увеличат мою ненависть к Волдеморту, то он ошибся. Я перегорел. И ничего не осталось. Я не хочу воевать. Я просто хочу дожить свою жизнь спокойно.
- Ты говоришь так, словно тебе осталось не так уж и много этой жизни, - Том пристально смотрел на юношу.
- До моего дня рождения, - грустно улыбнулся Гарри.
- Извини? — Тому показалось, что он ослышался.
- Только Сириусу не говорите, хорошо? — парень посмотрел на мужчину. — Он будет винить себя, а он не виноват. Просто так получилось.
- Ты болен? — решил уточнить Волдеморт.
- Можно и так сказать, - передернул тот плечами, затем скинул туфли и залез в кресло с ногами. Том только теперь обратил внимание, что мальчик дрожит. Призвав плед, он укутал его, усмехнувшись про себя, что проявляет заботу о том, кто, по идее, его первый и главный враг.
- Любую болезнь можно вылечить, - наконец, произнес мужчина.
- Что вы знаете о наследиях? — вдруг спросил юноша.
- Многое, вот только никак не пойму, кто ты, - усмехнулся Том.
- Это неважно, - отмахнулся Гарри. — Я всего за неделю полностью вошел в наследие из-за всех потрясений в жизни и стресса.
- То есть твоему существу развиваться уже некуда? — уточнил Волдеморт. В ответ он увидел кивок. — Но твой брат и друг развиваются по обычной схеме, - он произнес это утвердительно. Снова кивок. — Насколько мне не изменяет память, таких случаев, как у тебя, известно очень мало, и там, кажется, был какой-то побочный эффект, - Том пытался вспомнить, что именно читал о подобном. И вспомнил. — Ты знаешь, кто твои партнеры, и если ты с ними не соединишься, то максимум, сколько сможешь прожить - это год. Ты сказал, что умрешь к своему дню рождения. Ты не соединился. Почему?
- Не получится, - Гарри отвернулся к камину.
- Кто они? — Том нахмурился.
- Это неважно, - тихо-тихо сказал юноша. — Я их чувствую, они меня нет. Больно, когда не можешь прикоснуться, просто находиться рядом. Но я не смогу жить рядом с партнерами, если они не будут чувствовать ко мне хоть какие-нибудь положительные чувства.
- Так многие живут, - покачал головой Том, поражаясь силе воли этого мальчика и тому, как тот держится, зная, что его ждет впереди. Впервые он почувствовал уважение к этому везучему мальчишке. Оказалось, везение не было его постоянной спутницей.
- Я не смогу, - покачал головой Гарри. — Я существо сексуальное. Мне секс, страсть нужны как воздух. Иначе я умру. Лучше так, как сейчас, чем умирать, познав раз и не имея возможности повторить, или повторять, но чувствовать презрение и ненависть.
- Как ты живешь с таким грузом? — вырвалось у Тома.
- Наверное, я привык так жить, - пожал плечами юноша. — Надо мной всегда висит груз. Не одно, так другое. Рона, Германа, Сириуса и Ремуса жалко. Они действительно меня любят, и им будет больно. А Рон и Герман еще и правду знают, - Гарри откинул голову на подголовник кресла и закрыл глаза. — Я так устал, - прошептал он, и замолк. Том не сразу понял, что юноша уснул. Он несколько секунд наблюдал за парнем, затем встал, поднял того на руки и переложил на диван. Поттер выглядел изможденным, словно каждую секунду боролся с тяжелой и неизлечимой болезнью. Представив себя на его месте, а также то, что Сириус бы его ненавидел и не давал… Том вздрогнул.
Сон Гарри
Он тихо вошел в полутемное помещение. Первое, что увидели глаза — огромная кровать, на которой извивались в страстных объятиях два тела. Сердце больно кольнуло. Надо было развернуться и уйти, но он не мог сдвинуться с места.
- Зачем приперся? — на него смотрели серые глаза одного из мужчин. И в этих глазах горела ненависть. К нему. — Тебя никто не звал.
- Ты нам здесь не нужен, - вторил ему второй - черноволосый и черноглазый. — Мы вообще не хотели иметь тебя своим партнером. Ты привязал нас к себе, выродок.
- Убирайся с глаз долой, чтобы мы тебя не видели, - хором рыкнули мужчины. В него полетел стакан. Но он стоял, не имея возможности шелохнуться. С каждым словом что-то умирало в нем. Стакан врезался ему в висок, и тьма поглотила сознание.
Конец сна
- Ш-ш-ш-ш, тише, - услышал он тихий голос. Потом пришло ощущение, что его укачивают, как маленького ребенка. Никто и никогда такого для него не делал. И слезы побежали из-под сомкнутых век. Он не хотел открывать глаза, потому что эта сказка могла тут же прекратиться. — Ш-ш-ш-ш, все хорошо, все хорошо. Это только сон, малыш.
«Если бы это было так», - горько подумал юноша, прижимаясь к Сириусу, а именно у него на коленях он сидел. Так хорошо было чувствовать заботу родного человека. Только нельзя было расслабляться. Но сейчас… Всего на чуть-чуть, совсем немного. Чтобы только почувствовать себя живым и любимым… Он не заметил, как снова уснул. А Сириус все сидел и укачивал его, что-то шепча. Мальчик был здесь, в его комнатах. Он пришел. Сам. И это для мужчины было сейчас главным. Но он чувствовал, что Том не все ему рассказал. Муж был как-то слишком задумчив. Блэк понимал, что между крестником и Томом состоялся разговор, только вот муженек не поведал ему всю правду.
Сириус давно уже заметил больной и усталый вид Гарри, но подступиться к юноше было сложно. Тот всех держал на расстоянии, даже Рона и Германа, хотя те и были ему самыми близкими людьми. Юноша стал настоящим актером, способным обмануть всех. Вот только его, Сириуса, не получалось. А он чувствовал, что происходит что-то нехорошее. Он давно уже пытался поговорить с крестником. Но тот разговор ничего не дал. Парень был слишком равнодушным, апатичным, словно его уже ничего в жизни не интересует.
Сириус бросил взгляд на мужа, который стоял, облокотившись на камин, и задумчиво смотрел на огонь. У него складывалось ощущение, что Гарри поделился своими переживаниями с Томом, заставив того пересмотреть какие-то свои позиции. Только вот не нравилось это Блэку, и все тут.

Обычно говорят, что понедельник — день тяжелый. Но эта пятница стала особенной для всех, кто находился в Хогвартсе. Первым потрясением стал профессор Малфой. Казалось, что всегда одетый с иголочки с неизменной миной высокородной сволочи на лице Ледяной король никогда не опустится до того, чтобы своим непотребным видом потрясти общественность. Ага, сейчас. За преподавательским столом, предаваясь меланхолии, сидело нечто, совсем не напоминавшее высокомерного аристократа. Во-первых, на нем почему-то была красная с золотой вышивкой мантия. Нет, она ему шла и даже очень, что странно. Но это настолько не вязалось с его имиджем, что на него поглядывали с легкой опаской. Во-вторых, всегда напомаженная и уложенная волосок к волоску прическа являла собой вполне нехудожественный беспорядок. Словно Люциус вообще забыл посмотреться в зеркало. И, в-третьих, само выражение его лица.
Гриффиндорцы поглядывали на него с искренним недоумением и не особо-то пытались говорить тихо. Рейнвекловцы пытались понять, что могло привести Малфоя-старшего в такое состояние. Хаффлпафцы недоумевали. Слизеринцы почти не показывали вида, что происходит что-то не то, но уже были готовы написать своим родителям, что Лорду Малфою срочно требуется посетить Святого Мунго. Некоторые поглядывали на пустующее место за своим столом. Драко пока отсутствовал. Дамблдор вот тоже поглядывал на своего подчиненного и пытался понять, что могло случиться с Люциусом, а главное, чем все это чревато и чей это план. В подобные вещи, происходящие просто так, директор не верил. За любым событием, как он считал, всегда стоит причина. Надо всего лишь ее найти.
Пока студенты и преподаватели пытались осознать изменения во внешнем виде Малфоя-старшего, в Большой зал заявился Снейп, который впервые на виду у всей школы споткнулся. И все вид того же Люциуса. Ну, не ожидал Северус увидеть друга в таком прикиде и с такой физиономией. Кто-то порадовался тому, что Снейп все же не каменный и вполне даже может проявлять чувства и оконфузиться на глазах у общественности, другие пожалели, что он не пропахал пол зала своим длинным носом. Разговоров о данном происшествии теперь хватит на весь день. Это было второе потрясение, но не очень сильное, и которое вполне так можно было спокойно пережить.
Третьим стало появление в зале Блэков и Гарри Поттера. Весь зал наблюдал за тем, как двое мужчин потрепали парня по волосам, что-то ему сказали, поправили на нем галстук и мантию, а затем слились ну в очень страстном поцелуе. Метафорический стук упавших челюстей можно было тем же метафорическим слухом услышать очень четко. Блэки и не думали прятать свои отношения, несмотря на недовольство, которое показывал Дамблдор. А тот и не рад был, что такие вещи происходят у него в школе. Хотя не рад он, наверное, все же был потому, что Сириус, наконец, помирился с Гарри. Он в очередной раз пожалел, что ничего не смог сделать и оказался вынужден принять Блэков и Малфоя в школе, к тому же потеряв своего человека. Еще один человек, который скривился при виде мужчин и их отношения к Гарри, была Джинни. Она все еще не оставила мысль заполучить парня в свои руки. И плевать ей было на все кодексы и так далее. Поттер, в конце концов, глава рода и мог изменить любые правила и традиции прежде, чем она станет его женой. И ничто не удержит ее от того, чтобы добиться своего. Она сжала в кармане заветный пузырек, содержимое которого в ближайшее время должно было оказаться в желудке ее «жениха». Она пристально за ним наблюдала, пока он устраивался за столом. Ей даже было на руку, что рядом не оказалось Рона и Германа. Пока Поттера отвлекали разговорами или, скорее, задевали за живое, она пересела к нему поближе и вылила содержимое флакона в его тарелку, не заметив, что кое-кто все видел.
И тут случилось четвертое и самое главное потрясение этого утра. В зал ввалилось трое студентов: Рональд Прюэтт, Герман Поттер и Драко Малфой. Вместе. Держась за руки. И Малфой улыбался. И у него на шее красовался смачный засос. И губы у него были явно зацелованные…
В Большом зале наступила тишина. Переварить увиденное было сложно.
- КАК ТЫ МОГ?! — иерихонская труба в исполнении Панси Паркинсон звучала даже лучше оригинала. По крайней мере очень громко. — ТЫ МЕНЯ ОБЕСЧЕСТИЛ!!!
Троица, остановившись у дверей, недоуменно уставились на слизеринку.
- Когда? — вырвалось у Драко, который пытался припомнить, в какое время за последние месяцы он успел заняться честью своей однокурсницы. Глядя на выражение лица Малфоя-младшего, студенты начали тихо хихикать.
- ЭТИ… ТЫ С ЭТИМИ… А Я… ДА ТЫ… - продолжала орать девушка.
- Паркинсон, ты уж извини, но наш блондинчик - ходок по мальчиком, так что с твоей честью в его исполнении точно ничего не могло случиться, - не удержался Рон. Драко мило покраснел, но при этом зло зыркнул на любовника, попытался вытянуть свою руку, только вот никто ему не позволил. А Герман, сволочь такая (это Драко так подумал), еще и обнял его со спины, явно демонстрируя, кто с кем когда и как. Панси захлебнулась собственным воплем и теперь молча глотала воздух, выпучив глаза на троицу любовников. Дамблдор тоже молчал, что странно. Ему бы надо прекратить все это безобразие, а он сидит себе и смотрит и лишь периодически бросает взгляды на Гарри, который, уподобившись Люциусу, меланхолично гоняет ложкой овсянку по тарелке. Кстати, Малфой-старший тоже молчал - он вообще не обращал внимания на происходящее. Явно не в себе.
- Поттер, сделай же что-нибудь, - вдруг выпалила Паркинсон, уставившись на Золотого мальчика.
- А я здесь причем? — удивленно взметнул тот брови.
- Они же твои брат и друг, а Драко… - Панси посмотрела на него, как на идиота.
- Это они спят друг с другом, а не я с ними. И вообще, им хорошо втроем, четвертым я у них все равно не буду, - выдал Гарри и снова уткнулся в тарелку, зачерпнул ложкой кашу, поднес ко рту, на секунду замер… Джинни затаила дыхание. Юноша положил ложку обратно в тарелку. Рыжая чуть не зашипела от злобы. — И потом, Паркинсон, они партнеры. Магические. Так что советую держаться от них подальше, иначе проблем у тебя будет столько, что можешь оказаться на кладбище в закрытом гробу.
- Мистер Поттер, - преподавательский состав все-таки решил выйти из ступора. Или нервы просто не выдержали. Но МакГонагалл такого уже стерпеть не смогла.
- Профессор, я говорю лишь то, что будет, если кое-кто полезет туда, куда не надо, - пожал плечами Гарри, снова поднес ложку ко рту и опять вернул ее в тарелку, так и не взяв кашу в рот. Джинни аж покраснела от гнева. Она уже была готова запихнуть эту ложку в его рот сама, лишь бы каша с зельем оказалось у него в желудке.
- НО ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!! — возопила Панси. — ДРАКО НЕ…
- ДРАКО КАК РАЗ ДА! — прогремел голос Малфоя-старшего. — И сядьте вы уже, мисс, - продолжил он спокойнее. — Малфои женятся либо на блондинках, либо живут со своими магическими партнерами. Вы, мисс Паркинсон, ни под одну из категорий не подходите. Так с чего вы взяли, что когда-нибудь станете Леди Малфой? — он с интересом посмотрел на слизеринку. На Панси уставился весь зал. Кто со злорадством, кто с любопытством, а кто и с жалостью. Вся школа видела, как эта невзрачная, мягко сказать, девушка, вешалась на шею блондинчику и на каждом углу вещала, что будет следующей Леди Малфой.
- И долго будет продолжаться этот балаган? — вдруг прозвучал голос Гарри. — Господин директор, у вас тут не школа, а цирк какой-то, право слово. И куда смотрит Попечительский совет, - быстрый взгляд на Люциуса. И снова ложка замерла у самых губ. «Ну, давай же», - мысленно подначивала его Джинни. Губы приокрылись.
- Я бы на твоем месте, Гарри, эту кашу не ел, - спокойно произнес Том. — Мало ли какую гадость в нее могли добавить.
Теперь весь зал перевел взгляд на Поттера, который со странным выражением на лице изучал кашу в ложке, которую так и не сунул в рот. Юноша вздохнул. Выпиваемые им зелья приглушили его способность чувствовать запахи. Ложка плюхнулась в тарелку, а парень еще раз вздохнул.
- Даже поесть и то нормально не дадут. Сдохнуть, что ли? — задумчиво вопросил он у потолка. Не дождавшись реакции на свои слова, он встал, подошел к троице, которая так и не расселась за своими столами, подхватил всех троих и удалился.
Дамблдор не стал вмешиваться в события. С сентября месяца он стал всего лишь наблюдателем - с собственной подачи. Чтобы что-то предпринимать, надо было для начала разобраться в ситуации. На данный момент он уже успел очень многое узнать. Жаль, не выяснил, что за наследие у гриффиндорского трио. Но ему было известно, что Гарри принимает какое-то зелье, причем узнал он это не от Снейпа. Старик не был идиотом, хоть и мастерски притворялся им. От него ничего не могло укрыться в стенах Хогвартса. Именно поэтому он и не удивился появлению Малфоя с двумя студентами львиного факультета. Об их свиданиях он узнал через две недели после того, как они начались. Он думал, что это будет забавно, когда все узнают. Вышло действительно забавно.
Знал директор и о том, что Гарри провел ночь в комнатах Блэков. Это не радовало, но было предсказуемо. Сейчас он занимался тем, что пытался уточнить, кто именно стал мужем Сириуса. Выходило примерно так же, как с выяснением того, что за наследие у Поттера. В общем, Дамблдор предоставил событиям идти так, как они идут, чтобы иметь возможность понаблюдать за всеми в их, как говорится, среде, без масок. И ведь получилось. Взять того же Малфоя. Вполне такой человечный, оказывается. Но время идет, и необходимо действовать. Волдеморт ждать не будет, тем более почему-то затих. Точно что-то готовит. «Пора браться за Поттера. Погулял на воле и хватит», - принял решение директор. Только вот одно дело подумать, а другое - привести все в исполнение.
С того завтрака все изменилось. Теперь студенты то и дело натыкались в коридорах или в пустующих классах на тискающуюся троицу Прюэтт-Поттер-Малфой. Причем все уже поняли, что главный среди них как раз первый. Когда до женской половины школы дошло, что три завидных жениха уплыли, сначала наступил ступор, затем раздражение, а после этого кое-кто, не особо знакомый с магическими традициями и существами, решил разлучить истинных партнеров. Началась охота за тремя парнями. Те, кто решил их оставить в покое, перевели свой взгляд на четвертого красавца — Гарри Поттера, и всем было глубоко плевать на мечущую молнии Джинни Уизли. И если все считали, что на этом потрясения их детского ума закончились, то столь же глубоко ошибались.
Перед самым Рождеством состоялся очередной поход в Хогсмид. К тому времени все уже успели заметить, что Поттера, который Гарри, все же изредка стоит оставлять в покое, а то он порвет всех на ленточки. Парень то впадал в полное равнодушие, то вдруг взрывался, как пороховая бочка. Претендентки сами сходили с дистанции, решая не связываться с настолько непредсказуемым парнем. Тем более некоторым, особо ретивым, недвусмысленно намекали оставить юношу в покое не кто иные, как супруги Блэк. Том и Сириус вылавливали девиц и парней и очень популярно объясняли им, что будет, если они не отступятся. Волдеморт мучился еще и тем, что не мог рассказать всей правды о состоянии крестника мужу. Он уже так привязался к своему Гриму, что не мог и не хотел причинять ему лишней боли. И в связи с этим у него родилась идея помочь Гарри - найти его партнеров и объяснить им, что от них требуется и как им следует вести себя с этим мальчиком. Юноша, кстати, частенько стал наведываться в их с Сириусом комнаты. Он мог просто усесться в кресло и молчать. Мужчины принимали его такое поведение и не лезли со своими вопросами. И, кажется, это оказалось самым верным поведением с их стороны.
В общем, наступила суббота. До Рождества осталось три дня. Двадцать пятого в десять утра со станции отправлялся поезд в Лондон. Ничего не предвещало никаких потрясений и неожиданностей. Джинни попыталась пойти в деревню с Гарри, но ей прямым текстом указали, что именно от нее требуется, так что юноша пошел с братом, другом и их партнером. Школа до сих пор с трудом переживала спокойное и даже дружественное общение Гарри и Драко. А блондин легко влился в трио, превратив его в квартет. Малфой-старший давно уже махнул на сына рукой, занявшись на пару со Снейпом каким-то проектом. Каким, никто не знал. Но эти двое так пристально рассматривали каждого студента, перешагнувшего шестнадцатилетний рубеж, что тем хотелось слиться со стенами и никогда больше не оказываться рядом с этими двумя.
Джинни все же пошла в Хогсмид, сгорая от гнева. В уме она придумывала разные варианты мести второму Поттеру, Прюэтту и - за компанию - Малфою. А еще Блэкам, которые уже раз десять дали ей понять, что с ней будет, если она еще раз что-нибудь подольет в еду Гарри. Ей все время хотелось у них спросить: где же они были раньше, когда Поттер жил у родственников, и не поздновато ли они обеспокоились состоянием юноши.
Она сама не заметила, как оказалось у Визжащей хижины. Вдруг рядом с ней проскочила крыса. На свету сверкнула серебряная лапка. «Короста… Хвост», - поняла она. Первая мысль была поймать ее, но затем она вспомнила, что это не просто крыса, а Пожиратель смерти. Она сделал шаг назад. Но перед ней уже стоял Петтигрю, держа ее на прицеле своей палочки. Что-то такое было в глазах этого мерзкого толстого коротышки, что она замерла, напрочь забыв о своей палочке.
- Ну, здравствуй, доченька, - усмехнулся этот гад.
- ЧТО?! — она в ужасе уставилась на него. «Что он говорит?» - мысли выветрились из головы, оставляя только этот вопрос. Кто-то то ли ойкнул, то ли всхлипнул. Боковым зрением она увидела, что не одна здесь. У этой сцены оказались свидетели. Щеки запылали гневом и стыдом. Ей вспомнились слова, которые она слышала в доме Сириуса, о ее происхождении и положении, которое займет, если правда выйдет наружу. Наверное, впервые она осознала, что на самом деле ее ждет.
- Неужели твоя мамочка не удосужилась тебе рассказать? — Питер приблизился к девушке. — Прелестно, не ожидал, что у меня будет такая красивая дочь. Вся в Молли. Ах, Молли, Молли, неужели она не помнит, с кем провела ту божественную ночь?
- Вы все врете, - закричала Джинни.
- Что ты, девочка, это легко проверить, - он провел рукой по ее щеке. — Зелье родства скажет всю правду. Как ты думаешь, почему я все годы после падения моего Лорда скрывался в вашем доме?
- Это неправда! Этого не может быть! — Джинни начала отступать. Она взглянула поверх плеча Петтигрю и увидела замерших на дорожке Гарри, Германа, Рона и Драко. Они, мягко говоря, пребывали в некотором ступоре от того, что услышали.
- Я всегда знал, что ты моя дочь, - продолжал говорить Хвост. — Именно поэтому я жил в вашем доме в своей анимагической форме. Я видел, как ты росла. Я все время был с моей маленькой девочкой.
Джинни не выдержала этого. Ее начало безудержно рвать, выворачивая просто наизнанку. Такой подлянки от собственной матери она не ожидала. Она помнила слова Билла о том, что мама не помнит, от кого ее зачала. Но ЭТО!!! Как можно было с ЭТИМ переспать? Хвост во всем был мерзкой крысой и в прямом, и в переносном смысле. Она не видела, что происходило вокруг, и начала приходить в себя, лишь когда кто-то помог ей встать и подал платок.
- И врагу не пожелаешь, - услышала она голос того, от кого подобного даже не могла ожидать. Помог ей Драко Малфой. Она перевела взгляд вправо. Там в сугробе сидел связанный Петтигрю и лебезил перед Гарри, который с презрением и жалостью смотрел на человека, предавшего его родителей. Когда-то юноша его ненавидел, но испытывать такие чувства к этому «нечто» он не мог. Джинни ему было чисто по-человечески жаль. Оказаться дочерью такого ничтожества - что может быть хуже?
- Твой отец был великодушным, - пищал Питер.
- Я не собираюсь тебя убивать, Хвост, - передернул плечами Гарри. — Пусть тебя судят другие. Для меня ты никто и ничто.
И тут появились авроры. Естественно, началось разбирательство. Кое-кто не удержал язык за зубами, и историю рождения Джинни уже никто не смог бы скрыть. Было слишком поздно. А памятуя о том, как быстро новости распространяются в Хогвартсе, можно было не сомневаться, что уже меньше чем через час все поголовно будут знать о случившемся. Новость, о которой будут судачить все и каждый. Ее репутация, ее положение снежной лавиной скатывались в глубокий минус, откуда уже никогда не выбраться. И надо же было такому случиться, чтобы на одном из деревьев оказался маленький неприметный жучок, очень хорошо знакомый некоторым студентам по их четвертому курсу.
Джинни трясло от взглядов. Слизеринцы смотрели на нее, как на грязь под ногтями. Она вдруг по статусу оказалась ниже, чем грязнокровки. Каждый, кто был знаком с магическими традициями, норовил о нее «вытереть ноги». Лишь некоторые гриффиндорцы и магглорожденные поддерживали девушку. А та пыталась пережить новость о том, кто же оказался ее отцом.
На ужине в зал влетели совы, неся экстренный выпуск «Ежедневного пророка», посвященного только одному событию, названному «Скелеты в шкафу Уизли». В статье было все - и не только о происхождении Джинни. Рита не спешила в редакцию, она полетела в Хогвартс, где и сумела подслушать в кабинете МакГонагалл разговор гриффиндорского декана и Дамблдора, а затем вместе с женщиной, прицепившись к ее мантии, проникла через камин в Нору. Такой сенсации у нее еще в жизни не было. Даже придумывать ничего не нужно было. В кои-то веки она написала чистую правду, еще не ведая, скольких людей сподвигла на экстренные меры.
Три дня школа гудела, как улей. Джинни с нервным срывом оказалась в Больничном крыле. Кабинет директора превратился в филиал почтового отделения, только прилетали, в основном, вопиллеры. Однокурсницы отказывались жить с девочкой в одной спальне. Так уж получилось, что они все воспитывались в магических традициях. Джинни Уизли стала никем. Ее мать поносило все общество.
На следующий день после статьи в том же «Ежедневном пророке» появились интервью с Люциусом Малфоем, Корнелиусом Фаджем, Артуром Уизли и письмо от Рабастана Лейстрейнджа. Все эти мужчины объявили о признании своих сыновей от Молли и об их статусе. Артур рассказал и о Роне. В этом же номере было объявлено об отречении Молли от сыновей и о бракоразводном процессе. Как бы Артур ни любил эту женщину, он не мог повесить пятно на своих близнецов. Молли и Джинни остались одни, презираемые всеми.
За всеми этими происшествиями Дамблдор упустил одно событие и вспомнил о нем, когда на ужине двадцать пятого декабря не появилось гриффиндорское трио. Тогда же он узнал, что они укатили на каникулы. Ловить их было поздно, поезд уже час как был в Лондоне, а значит, они давно дома. Только вот где этот дом находился?

В особняке Блэков началось очередное собрание. И главным вопросом на нем снова был Гарри Поттер. Правда, нынешний состав фениксовцев все же отличался от обычного. Были здесь два новых члена. В принципе, появление этих двоих было обусловлено несколькими причинами. Например, Люциуса Малфоя Дамблдор зазвал в свой «курятник», воспользовавшись его меланхоличным состоянием. И куда же было идти гордому аристократу после вот такого объединения его сына с двумя гриффиндорцами, которые никогда не встанут на сторону Тьмы. Что бы Золотое трио ни делало, но к Волдеморту оно точно не пойдет. Таким образом, блондина вовремя подловили, и теперь он сидел с кислой миной на кухне Блэковского особняка, про себя проклиная предприимчивого директора. И длилось это до тех пор, пока Дамблдор не представил второго новичка. Только многолетняя выдержка (прямо как у хорошего коньяка) не позволила ему вдариться в истерику или начать хохотать.
Вторым приобретением старика стал Томас Блэк! Да, да, вот так, с восклицательным знаком на конце. Сириус и Том, получив известие от Дамблдора с приглашением для последнего вступить в Орден Феникса, прохохотали полночи. Еще бы, лидер одной стороны пригласил главу другой стать членом тайной организации по борьбе с ним же самим. Знал бы директор, кого пригласил, его бы уже удар хватил. Не откачали бы старичка.
Ступор Люциуса никто, кроме Тома, Сириуса и Северуса, не заметил. Последний не мог понять, что с другом, а первые два следили, чтобы блондинчик ничего не выкинул. Проблемы и разоблачение им пока были не нужны.
- На повестке дня исчезновение Гарри Поттера, - объявил Дамблдор, оглядев своих соратников.
- Мальчик уехал на каникулы, - пожал плечами Том. Он вообще не понимал, зачем строить проблемы там, где их не было. — Не вижу в этом ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться.
- Сейчас трудные времена, - Дамблдор укоризненно посмотрел на него. — Мальчик не будет в безопасности нигде…
- Вы в этом так уверены? — скептически фыркнул Блэк.
- Сириус! — старика, похоже, начали выводить из себя постоянные препирательства с хозяином дома.
- Он был в полной безопасности, пока не явился в школу. Вы даже найти его не могли, - не оставил темы Сириус. — А это говорит об очень многом. Не думаю, что ему вообще что-то угрожает.
- Мальчик — наша последняя надежда, - твердо заявил Дамблдор.
- Я не так уж и много знаком с Гарри, - задумчиво произнес Том. — Но те недели, что мы общаемся, у меня сложилось впечатление, что ему просто хочется покоя. Для шестнадцатилетнего парня он выглядит слишком уставшим и слишком взрослым. Я не знаю всех перипетий его жизни, но то, что мне известно… Простите, Альбус, но он всего лишь ребенок, на которого взвалили груз, который ему не по плечу. Мне хватило тех нескольких срывов, когда он плакал на моем плече, и кошмаров, когда нам с Сириусом приходилось будить его по пять раз за ночь.
- Вы о чем? — нахмурилась МакГонагалл.
- Мне кажется, вы не обращаете внимания на него. Не видите, что с ним происходит, - покачал головой Том.
- Объясните, - еще больше нахмурилась гриффиндорский декан.
- Вы знаете, чем чревато наследие? — задал он вопрос и выжидательно уставился на всех. Он не собирался вмешиваться, вообще не собирался подавать голос на этом собрании. Но Гарри в последнее время сумел завоевать его доверие. И было у него одно подозрение, но развеять или подтвердить его мог только сам юноша.
Том ждал ответ, но не получал его. Северус сидел с непроницаемым лицом, словно пребывал в каком-то своем мире, и на все остальное ему было глубоко плевать. Люциус все еще не пришел в себя от выбора сына. Сам по себе факт, что младший Малфой смылся вместе с гриффиндорцами, оставив всего лишь записку: «Уехал на каникулы, не скучай, в подоле не принесу», многого стоил. Драко словно пытался добить отца одним четким и первоклассным ударом. Судя по тому, что Люциус сейчас сидел здесь, мальчишке это почти удалось. Почему почти? Да потому, что Люциус все-таки сидел, а не встречался с кем-то из загробного сонма божков.
- Том, объясните, что вы имеете в виду, - наконец, подал голос Дамблдор. Все же в книгах о наследии было написано мало, а то, что было, почти не имело отношения к реальному положению вещей. Род директора никогда не пересекался с магическими существами, так что узнать подробности ему было не у кого и не от кого.
- Любое магическое существо или маг, несущий в себе наследие, вступив в пору зрелости, сразу может определить своего партнера. Испокон веков его можно выяснить с помощью гоблинов, но сама охота более приятна. Найти самому, поухаживать, соединиться. Но один партнер находится всегда. Со вторым сложнее. Может получиться так, что партнеры не встретятся никогда, - Том все же решил просветить этих неучей, чтобы им стало ясно то, что он уже знал, причем со слов самого Гарри. — Но главное то, что партнеры должны соединиться. Иначе могут быть очень серьезные последствия. Вплоть до летального исхода.
- К чему вы клоните? — МакГонагалл мрачно смотрела на мужа Сириуса.
- Крестник моего мужа полностью, повторяю, полностью вошел в наследие. Не знаю, с чем это связано, но ему развиваться уже некуда. И тут у нас имеется несколько побочных эффектов, - Том сделал театральную паузу. Он заметил, как вышел из своей меланхолии Люциус, как еле заметно напрягся Северус. Он не стал смотреть на Сириуса, но чувствовал его очень хорошо. Тот еще не осознал того, что будет сказано дальше, но уже понимал, куда клонит муж. — Гарри Поттеру известны оба его партнера. И он не соединился.
- И что? — рявкнул Грюм.
- Он умирает, - голос Сириуса был почти не слышен. — Почему ты мне не сказал? — он еле сдержался, чтобы не кинуться на супруга с кулаками.
- Гарри просил тебе не говорить, - признал Том. — Я не сказал бы и дольше, но они не понимают. Чем сильнее они доводят его, тем хуже ему становится. Насколько я смог понять, зелье, блокирующее его эмоции, уже почти не действует. А он к тому же принимает зелье, которое скрывает его ауру от партнеров.
- Почему?! — Сириус был выбит из колеи тем, что услышал.
- Он сказал, что его партнеры его не примут, - тихо ответил Волдеморт.
- Сколько? Сколько у него времени? — Блэк нервно сглотнул.
- 31 июля будет последним днем его жизни, - произнес он. — Простите, - он посмотрел на всех. Никто не успел произнести ни слова, как прозвучало. — Максима Обливиэйт!
- Зачем? — прошептал Блэк.
- Они не понимают, Грим. Это было ошибкой - рассказать правду, - произнес Том. — Альбус, - обратился он к директору. Тот заморгал, потряс головой и недоуменно посмотрел на него.
- А? Что?
- Вы хотели начать собрание. Мы с Сириусом только что пришли, а вы все в таком состоянии, словно на вас кто обездвиживающее наложил, - произнес Том.
- Да, да, начнем, - кивнул Дамблдор. — На повестке дня вопрос о Гарри Поттере…
***
Драко довольно потянулся. Он уже привык просыпаться между двумя своими любовниками. Улыбка расцвела на его лице. До утра было еще далеко. На самом деле было только около полуночи. Они с середины дня кувыркались в постели. Он до сих пор помнил ухмылку на лице Гарри, которой тот проводил их из столовой. Не пропади у него умение смущаться, залился бы краской. Но с такими талантливыми партнерами о стыде и смущении можно было забыть навсегда.
- Чего улыбаешься? — Герман приподнялся на локте и посмотрел на вейлу.
- Я доволен жизнью, - заявил Малфой-младший. — Интересно, как там папенька?
- Фырффф, оно тебе надо? — раздалось с другой стороны от него.
- Ну, он последнюю пару дней вел себя несколько неадекватно, - усмехнулся Драко.
- Это точно, - кивнул Герман. — Сколько учеников подумывало о том, что пора бы сдать его в Святого Мунго. А ты вот еще масла в огонь подливаешь. Разве можно оставлять родителю такие записки? — пожурил он блондина.
- Папа сильный, переживет, - отмахнулся Драко.
- Ох, - Герман вдруг откатился в сторону, сворачиваясь на краю кровати в форме эмбриона.
- Гер, - Драко и Рон мгновенно оказались рядом.
- М-м-м, - новый стон сорвался с губ юноши. Блондин стал гладить его по спине, надеясь хоть немного отвлечь.
- Гер? — Рон пытался заглянуть в глаза партнера. Но тот сомкнул веки. Судя по выражению, застывшему на лице и по напряжению в мышцах, Герману было очень больно.
В окно влился свет полной луны. Герман выгнулся на кровати, крича в голос. Драко и Рон попытались его удержать. И в следующее мгновение начались метаморфозы. Черты лица младшего Поттера поплыли, а под ними стали образовываться новые. Меняться стало и тело. В то мгновение, когда Гарри влетел в их спальню, все резко закончилось…
В объятиях Рона лежала Гермиона, только со змеиным телом.
/Больно/ - прошипела она.
Гарри недоуменно смотрел на нее, не сразу поняв, что она говорит на парселтанге. Драко и Рон вообще выпали в осадок. Про первого не стоит и говорить. К подобному никто не был готов.
- Гермиона? — осторожно произнес его… ее брат.
/Что случилось? Почему я змея?/ - спросила она.
- Нам нужен Корхуст, - заявил Гарри и вылетел из спальни. Ему хватило десяти минут, чтобы связаться со своим поверенным, а тому еще и прибыть в дом Поттеров, причем с компанией.
Гермиона, уже немного освоившаяся со змеиным телом, свернулась кольцами на кровати и ждала вердикта. Рон обнимал Драко, выпавшего из реальности, похоже, надолго. И началось совещание. Гоблины, мягко говоря, были в шоке. Правда, быстро отошли. Через час все уже сидели в столовой, в том числе и Гермиона, которая свернулась вокруг стула Гарри, положив подбородок на плечо брата. К этому времени ей все-таки удалось справиться с речью, и теперь она вполне нормально изъяснялась на английском.
- Мы не учли того, кем был ваш настоящий отец, - произнес Корхуст. — Кто же знал, что он окажется Нагом.
- И что теперь? — осторожно произнесла Гермиона.
- Сегодня вы прошли через этап наследия. И оба они наложились друг на друга, - вздохнул гоблин.
- Я останусь такой? — испугалась девушка.
- Нет, я думаю, через пару часов вы станете человеком, в данный момент времени девушкой. Как Геральдина Мариона вы Наг, а вот как Герман вы Инкуб, - продолжил свои объяснения Корхуст. — И вы будете существовать в обеих этих ипостасях.
- То есть? — не понял Рон.
- Основа сущности — Инкуб, значит, основное время — Герман. А вот в полнолуние… - гоблин виновато улыбнулся. — Простите, не доглядели.
- Значит, на меня, словно на оборотня, действует луна? — изумилась девушка.
- Да, три дня в месяц вы будете девушкой, - кивнул работник банка. — И если забеременеете в это время, то до родов тоже останетесь в облике девушки.
- Поттер, а, Поттер, а у вас по-нормальному что-нибудь бывает? — поинтересовался Драко, уже более-менее вернувшийся в этот мир.
- А тебе что-то не нравится? — тут же пошла в атаку девушка.
- Не, - покачал тот головой. — Мне все нравится. Вот, даже детки у нас свои будут. Просто интересно, Поттеры могут жить как все? И подождите… - он замолк. — ИНКУБЫ?!
- Дошло, гляди-ка, - рассмеялся Рон, погладив вейлу по голове.
- Я… Да я… - Драко вскочил, порываясь убежать, но его перехватили и усадили на колени, прижав к груди.
- И чего ты распсиховался? — улыбнулся Рон. — Все мы тебе расскажем, покажем и объясним. Теперь ты готов нас услышать.
- И что вы делаете в Гриффиндоре? — философски вопросил у потолка Малфой-младший.
- А мне-то как быть? Полнолуние бывает каждый месяц, - девушка сердито посмотрела на всех.
- Да, действительно, что же вам делать в этом случае? — раздался насмешливый голос человека, которого тут не должно бы быть. И главное, чары на доме даже не пискнули, говоря о вторжении. У самой двери на диванчике расположились двое: Том и Сириус.
- Как вы попали сюда? — Рон дернулся, но был остановлен Гарри, который поднялся со своего места.
- Зачем вы все сказали Сириусу? — спросил он, поняв по глазам крестного, что тому известно, что случится уже через семь месяцев.
- Он имеет права знать, - твердо сказал Том. — Как и я имею право знать, где моя дочь… или сын. Попробуй теперь разберись, - пробурчал он в полной тишине.
- Темный Лорд?! — пискнул Драко, во все глаза глядя на своего профессора по Защите.
- Гарри, ты знал? — девушка все это время смотрела на брата. Тот в ответ лишь кивнул.
- Откуда? — удивился Сириус. Юноша так же молча коснулся своего лба.
- Связь осталась? — уточнил Том. Снова молчаливый кивок. — Тогда почему ты мне доверился? — на этот раз Гарри выразительно посмотрел на крестного. Волдеморт только покачал головой и вздохнул. — Удивительный ты ребенок.
- Но… - Гермиона пыталась понять, что теперь делать. Мир вдруг перевернулся с ног на голову.
- Сосредоточься и постарайся представить тело, - произнес Том, глядя на нее. Девушка последовала совету, и через минуту перед всеми стояла молодая женщина, укутавшаяся в собственные волосы. Первым отреагировал Корхуст, завернув ее в собственный кафтан. Хотя сразу было видно, что смущения она не испытывает. Даже будучи Нагом, она оставалась Инкубом.
- Спасибо, - буркнула девушка, глянув на человека, который был ее отцом. Сейчас она даже радовалась, что Грейнджеров сегодня не было в доме. Они с новыми коллегами устроили на работе вечеринку и обещали прибыть только утром.
- Хмм, и все же ты больше похожа на Поттеров, чем на меня и Беллу, - заметил Том. — Гоблины всегда и все делают с чувством и расстановкой.
- Судя по тому, что мы имеем, - заметил Корхуст, — юная Леди принадлежит теперь трем родам — Риддл-Блэк-Поттер, а по партнерству еще и Прюэтт-Малфой.
- Надеюсь, вы не будете против, если мы остаток ваших каникул проведем вместе с вами, - и это не было вопросом. - Нам следует познакомиться заново и кое-что решить.
- По-моему, и так все понятно, - мрачно посмотрела на него Гермиона. Не думаю, что вы можете сказать что-то такое, что нам не было бы известно.
- Не делай поспешных выводов, - Том пытался быть осторожным в словах, чтобы не навлечь на себя еще больший гнев, чем ребята уже испытывали по отношению к нему.
- Вам никогда никто не был нужен, - обвинительно бросила Гермиона.
- Это не так, - тихо произнес в ответ мужчина. Я любил Беллу и был счастлив, узнав, что у нас с ней будет ребенок. Я до сих пор не знаю, кто посмел тебя украсть. Все поиски были тщетными, даже зелье кровного родства не действовало, а тут еще твоя мать стала терять разум, все больше впадая в странное состояние агрессии, сдобренное ненавистью, яростью и болью.
- Как все-таки вы попали в дом? - Рон вернулся к своему первому вопросу.
- Она моя дочь. Я почувствовал ее мгновенно. И последовал на зов своего ребенка, - ответил Том.
- Я вообще перестаю что-либо понимать, - вздохнул Драко. Ситуация действительно была странной и малопонятной. Одно превращение Германа в Гермиону чего стоило. Но одно он понял сразу - негатива это в нем не вызвало. Девушка тянула его к себе так же, как и парень, с которым он провел столько прекрасных ночей. А мысль о том, что у него может появиться свой собственный наследник, грела душу.
- Ладно, давайте все спать. Выбирайте любую свободную спальню, поговорим завтра, - последнюю фразу Гарри адресовал Тому и Сириусу. А затем первым покинул столовую. Решать какие-то проблемы и вопросы на ночь глядя было себе дороже. Можно было наворотить такого, что потом хлопот не оберешься. Все услышали, как, уже выходя в двери, юноша буркнул:
- Новогодний сюрпрайз, Мордред его за ногу.

Оставшиеся дни каникулы в доме Поттеров шла, так сказать, процедура налаживания отношений. Рону, Драко и Герману, снова вернувшемуся в мужскую ипостась, было нелегко принять Тома. Радовало то, что тот не выглядит, как монстр. Волдеморту долго и муторно пришлось объяснять свои новые взгляды подросткам, относившимся к нему с большим скепсисом. Только Гарри не принимал участия в «допросах» Темного Лорда. Казалось, юноша живет отдельно от всех. Он вроде бы рядом, рукой дотянуться можно, а на самом деле так далеко, что не добраться.
Грейнджеры, увидев его по приезде, пришли в ужас. За четыре месяца, что они не виделись, юноша изменился. Герман и Рон были все время рядом, и перемены в брате и друге для них прошли как-то незаметно. А вот для родителей Гермионы они были очевидны. Во-первых, Гарри сильно похудел, в его глазах уже не горел тот свет. По их мнению, юноша сейчас напоминал тяжелобольного, который при этом знает, какой срок жизни ему отпущен и что лекарства от его болезни нет. Они не знали, как к нему подступиться, как поговорить, чтобы понять, что же так мучает этого парня. Появление еще двух взрослых если и принесло какую-то разрядку в атмосферу, то они заметили, что она совершенно не коснулась Гарри. Тот улыбался, даже смеялся, но всегда в его общении присутствовала горечь. Ее можно было ощутить на языке даже при поверхностном взгляде на юношу.
Пока Тома оккупировали остальные, вынимая из него душу (в переносном смысле, конечно), Сириус все свое время посвятил крестнику. Сначала ему хотелось вытрясти из парня имена, а потом он вспомнил то, что показал ему в думосбросе Том.
Ретроспектива
- То есть твоему существу развиваться уже некуда? — уточнил Волдеморт. В ответ он увидел кивок. — Но твой брат и друг развиваются по обычной схеме, - он произнес это утвердительно. Снова кивок. — Насколько мне не изменяет память, таких случаев, как у тебя, известно очень мало, и там, кажется, был какой-то побочный эффект, - Том пытался вспомнить, что именно читал о подобном. И вспомнил. — Ты знаешь, кто твои партнеры, и если ты с ними не соединишься, то максимум, сколько сможешь прожить - это год. Ты сказал, что умрешь к своему дню рождения. Ты не соединился. Почему?
- Не получится, - Гарри отвернулся к камину.
- Кто они? — Том нахмурился.
- Это неважно, - тихо-тихо сказал юноша. — Я их чувствую, они меня нет. Больно, когда не можешь прикоснуться, просто находиться рядом. Но я не смогу жить рядом с партнерами, если они не будут чувствовать ко мне хоть какие-нибудь положительные чувства.
- Так многие живут, - покачал головой Том, поражаясь силе воли этого мальчика и тому, как тот держится, зная, что его ждет впереди. Впервые он почувствовал уважение к этому везучему мальчишке. Оказалось, везение не было его постоянной спутницей.
- Я не смогу, - покачал головой Гарри. — Я существо сексуальное. Мне секс, страсть нужны как воздух. Иначе я умру. Лучше так, как сейчас, чем умирать, познав раз и не имея возможности повторить, или повторять, но чувствовать презрение и ненависть.
- Как ты живешь с таким грузом? — вырвалось у Тома.
- Наверное, я привык так жить, - пожал плечами юноша.
Конец ретроспективы
Именно эта увиденная в омуте памяти сцена заставила Блэка отказаться от требований выдать ему имена, чтобы заставить партнеров соединиться с Гарри. У его крестника и так было очень мало любви в жизни. Представив себе насильное соединение с партнерами и дальнейшую жизнь своего крестника, Сириус содрогнулся. Но поговорить с мальчиком он все же решил.
- Гарри? — Сириус заглянул в спальню хозяина дома. Юноша сидел в кресле у окна и читал.
- Сириус? — Поттер недоуменно посмотрел на крестного. — Что-то случилось? Они вконец замучили твоего мужа, и он решил от них избавиться особо изощренным способом?
- Нет, Том пока держится, - усмехнулся Блэк. — Я могу с тобой поговорить?
- Проходи, - Гарри кивком указал на кресло напротив себя. О чем будет разговор, он понимал и готовил себя к нему с момента появления крестного в этом доме. И все равно не был готов обсуждать свою жизнь. Для себя он все давно уже решил, только вот как до остальных донести его решение, он понятия не имел. То, что Рон и Герман вроде бы спокойны и не предпринимают никаких действий у него на виду, не значит, что они смирились с существующим положением вещей.
- Почему ты так спокойно отнесся к Тому? Если ты понял, кто он такой, то твоя реакция выглядит несколько странновато, - Сириус не решился сразу подойти к интересующей его теме.
- Я вижу, как ты счастлив, - произнес Гарри. — Ты весь светишься. Вы ведь магические партнеры, да?
- Да, это так, - кивнул Блэк.
- Я очень тебя люблю. Ты мне как отец. Самый близкий человек, - Гарри чуть улыбнулся. — Даже если я ничего внешне не показываю, это так. Ты, Герман, Рон — это все, ради чего я могу жить. Ради кого я бы сделал все. Дамблдор не прав. Он не понял, какой я. Он пытается сделать из меня убийцу, закалить мою ненависть к Волдеморту в потерях. А для меня потери - это как капли крови из незаживающих ран. Они высасывают меня, все ближе подвигая к краю, с которого нет возврата назад. Мне незачем жить, если все, кто мне дорог, будут там.
- Мне так жаль, малыш, - Сириус встал на колени перед Гарри, взяв его руки в свои.
- Я не могу причинить боли тем, кого люблю: тебе, Герману, Рону и тем, кто дорог вам. Я наблюдал за вами, когда вы думали, что вас никто не видит. Тому удалось то, чего не смог сделать больше никто, - улыбка снова чуть тронула губы юноши. — По-видимому, его изменения повлияли на нашу связь. Кстати, первое время, пока я не научился блокировать разум, я видел ваши… хммм… постельные игры.
- Что?! — Сириус поперхнулся воздухом.
- А вы оба горячие штучки, - шутливо поддел крестного Гарри. - А если серьезно, то я вижу, как Том изменился. Для него ты не просто кто-то, с кем можно перепихнуться.
- Это все очень абстрактно, но я приму твой такой ответ, - кивнул Блэк.
Юноша чуть скривился. Он не знал, как объяснить все крестному. Тот случай в кабинете директора не то чтобы сломал его, но очень сильно надорвал силы и желание бороться. А последующие события просто доделали дело.
- Я же вижу, что ты хочешь спросить, - вздохнул Гарри, взглянув на крестного.
- Почему ты не хочешь попробовать со своими партнерами? Ведь можно просто попытаться, - Сириус пристально смотрел в лицо юноше.
- Бессмысленно, - вяло откликнулся юноша.
- Ты считаешь, что они тебя не признают? — Блэк нахмурился. — Но это такая радость иметь партнера. Это…
- Скажем так, они из противоположного лагеря и не питают особо положительных чувств в отношении меня, - скривился Гарри.
- Но… - начал мужчина.
- Когда гоблины увидели имена моих партнеров, они мне сочувствовали, Сириус. И они согласились, что мне ничего не светит. А жить с партнерами, как у Дурслей, я не хочу. Лучше смерть, - признался юноша.
- Но если они сами магические существа, то прекрасно знают, что значит быть с партнером, - мужчина пристально следил за выражением лица своего крестника.
- Иногда личные чувства сильнее чего-либо еще, - тихо ответил на это юноша — И потом, как бы ты отнесся, если твоим партнером стал бы неопытный мальчишка, годящийся тебе в сыновья? И нужна была бы тебе его привязанность? Это Герману, Рону и Драко повезло. Тебе вот повезло, и то только потому, что со своими экспериментами Том стал твоим ровесником, а не семидесятилетним стариком. Не думаю, что тебе было бы приятно, если бы тебя в постели имел тот, кто был бы старше твоего отца. Это для меня твой возраст ничего не значит, но ты уже по-другому воспринимаешь тех, кто тебе в отцы годится.
- Значит, твои партнеры тебе в отцы годятся, - сделал верный вывод Сириус.
- Не пытайся, крестный, - улыбка тронула губы Гарри. — Я все равно не озвучу их имена.
- Я думаю, ты не прав, - покачал головой Блэк.
- Мы все делаем выбор, - передернул плечами юноша. — Кстати, с чего вдруг Том решил тебе рассказать правду. Он ведь понимал, насколько тебе будет сложно смириться с моим выбором.
- Сегодня было собрание Ордена, - скривился Сириус. — Его приняли… - договорить он не смог. Гарри разразился заливистым смехом, которого давно уже никто от него не слышал.
- Дамблдор принял в Орден Тома?! — еле переводя дыхание между приступами безудержного смеха, простонал парень. — Ой, не могу. Кому рассказать, сразу отправят в Святого Мунго, прямо в палату для душевнобольных. И директора в первую очередь.
- Он еще и Малфоя принял, - улыбнулся Блэк. На душе у него от смеха крестника потеплело. Это означало, что мальчик не совсем ушел в себя и способен воспринимать мир не только в серых тонах. Вот сумел же оценить юмор сложившейся ситуации.
- Воспользовался невменяемым состоянием? — уточнил Гарри.
- Ага, - кивнул Сириус. — Точно сказано. Люциус до сих пор в ступоре от всего. Сначала он узнает, что Том изменился. Потом, что я партнер и муж их Темного Лорда. Следующим шагом стал сын, связавшийся с гриффиндорцами. В общем и целом, он слегка не в себе. Кстати, не знаешь, а чего он собственно в школу-то подался? Не за Драко же следить.
- Не знаю, - пожал плечами парень. Ему удалось сделать это небрежно, не вызывая подозрений у крестного. Все-таки Блэк не отличался вниманием. Будь на его месте тот же Малфой, уже вытряхивал бы из него душу, чтобы выяснить, что за скелеты оказались у Гарри в шкафу.
- Ну, думаю, скоро выясним, - усмехнулся Сириус. — Но что ты собираешься делать?
- Ты так и не сказал мне, почему Том тебе все рассказал, - Гарри не очень вежливо вернулся к прежней теме.
- Ах, да, - то ли Блэк предпочел не заметить этого, то ли на самом деле не обратил внимания на тон юноши. — Дамблдор снова завел разговор о тебе. Ну, Том и не выдержал.
- Подожди, все знают? — Гарри испугался.
- Уже нет, - покачал Сириус. — Он наложил массовый усиленный Обливиэйт.
- А ты? — юноша чуть удивленно посмотрел на крестного.
- А меня он прикрыл своей силой. Как его супруг я могу быть защищен силой партнера от его заклинаний. Удобно, кстати, - произнес мужчина. — Он решил, что мне все же лучше знать правду.
- Но сможешь ли ты смириться с моим выбором, Сириус? — Гарри пристально посмотрел на него.
- Я уважаю твой выбор, - осторожно сказал тот в ответ. — Но вот смириться с этим не смогу. Я жажду найти этих двоих, притащить к тебе волоком и заставить их… Но я понимаю, о чем ты говоришь. Если ты уверен в том, что они не смогут тебя принять, то это будет насилие над тобой. Не хочу, чтобы ты умер…
- Выбора у меня все равно нет, крестный, - вздохнул юноша. — Я знаю, что они меня не примут. Так что буду и дальше пить зелья, сдерживающие мою ауру. Они не смогут меня почувствовать. Главное, эмоции при себе держать. А то я уже срывался. Боль помогает.
- Гарри, - Сириус озабоченно посмотрел на него. — Я надеюсь, ты ничего такого…
- Нет, просто шандарахнул кулаком об стену, - покачал головой парень. — Я думал о том, чтобы все закончить… Только, понимаешь, я вдруг понял, что жить хочу. Столько, сколько мне отведено. Еще бы меня оставили в покое - и все вообще было бы прекрасно. Может, сказать Дамблдору, что его оружие сломалось?
- Он заставит тебя назвать партнеров, - произнес Сириус.
- А если они Пожиратели? — Гарри пристально посмотрел на него.
- Том… Хотя нет, - Сириус задумался. Конечно, Том мог бы заставить своих соратников соединиться с Мальчиком-который-выжил, но годы лелеемой ненависти, желание убить парня - ни к чему хорошему это не приведет.
- Я не думаю, что Дамблдор решится отдать меня на верную смерть, - усмехнулся парень.
- Он может придумать что-то еще, - покачал головой Блэк.
- На это у меня есть законный представитель. На любые действия постороннего лица, касающиеся моего будущего, нужно его разрешение. А теперь представь, как будут разбирать его прошение гоблины, - Гарри улыбнулся. — Корхуст поднимет всех на уши, если учует, что мои права хоть на йоту ущемляются. Директору придется защищаться в суде. У меня к тебе просьба, - юноша взглянул на крестного.
- Да? — Сириус внимательно смотрел в глаза Гарри.
- Если вдруг начнутся какие-то поползновения со стороны Дамблдора, и я сам не смогу ничего сделать, свяжись с гоблинами, - серьезно произнес юноша.
- Обещаю, - кивнул Сириус. — И все же, может быть, ты не совсем прав?
- Да нет, - покачал Поттер головой в ответ. — Давай оставим эту тему. Решение принято, выбор сделан. Я не верю, что смогу прожить с теми, кто будет мной пренебрегать. А секс без удовольствия и механический — это не для меня. Я питаюсь этой энергией. И если не будет чувств, то я просто зачахну. Так что результат будет все тем же. Кстати, может, просветишь меня на предмет того, где мать Гермионы?
- Ты о Белле? - немного удивился вопросу Сириус.
- Да, о ней, - подтвердил юноша.
- Ее разум практически невозможно вернуть к норме. Том отправил ее на лечение, состояние стабилизировано, но никаких шансов, что она когда-нибудь придет в себя, - чуть скривился Блек, вспомнив свое посещение кузины. Он тогда упросил мужа, чтобы тот сводил его в клинику, в которую устроили Беллу. Женщина была асбсолютно и безоговорочно невменяема, и прогнозы на будущее не утешали.
- Ясно, - отстраненно кивнул Гарри. — Советую предложить Гер…ману. Возможно, тут надо лечить не разум, как все пытаются, а душу. И более вероятно, что эмоциональнозависимое магическое существо справится с последствием затянувшейся послеродовой депрессии, осложненной стрессом из-за потери ребенка, и последующим воздействием дементоров Азкабана.
- Согласен, скажу Тому, чтобы поговорил с доч…сы… - запнулся Сириус. Не важно, ты меня понял.
На этом разговор закончился. Блэку сложно было принять решение Гарри, но он понимал, что в чем-то мальчик прав. Если бы его самого просто использовали для удовлетворения сексуальных потребностей, он бы сбежал или покончил с собой, если бы ничего другого не оставалось. Ему знакомо это чувство безнадежности — испытал на себе. Что-то сродни предательству, только еще больнее.
Все это время он наблюдал за юношами. Через три дня Гермиона снова стала Германом, и что интересно, в этой своей ипостаси, становиться Нагом Герман не мог. И сознание его тоже было юношеским. От девушки ничего не осталось. Складывалось такое ощущение, что это два совершенно разных человека. Том и гоблины пытались найти решение проблемы. Если каждое полнолуние Герман будет становиться девушкой, то возникнет много вопросов. Ничего толкового придумать не смогли. Было решено, что следующее полнолуние Герман-Гермиона проведет в комнатах Тома. А уж он-то придумает, что сказать директору. И все равно было понятно, что рано или поздно правда вылезет наружу.
Сириус же обратил внимание, что все четверо довольно легко справились с необычной ситуацией, приняв все, как есть. Ни истерик, ни бурных проявлений — ничего этого не было. Слишком многое этим детям пришлось перенести, чтобы удивляться капризам Судьбы. Единственное, что пока было в зыбком состоянии — это отношения между троицей Герман-Рон-Драко с Томом. Если Гарри общался с Волдемортом спокойно и так, будто тот не был Темным Лордом, то вышеозначенная тройка не собиралась так просто забывать, кем был на самом деле супруг Сириуса. И еще его удивляло, что никто даже не старался как-то воспротивиться решению Гарри, но при этом никто и не смирился с его выбором.
Наконец, настало время возвращаться в школу. Мужчины отбыли еще вечером: стоило показаться на глаза Ордену. У всех и так возникнут вопросы: куда девались Блэки на целую неделю. Так оно и вышло. Им устроили допрос с пристрастием. Перед отбытием Гарри снова поговорил с Сириусом, потом они пригласили Тома. Было решено все же поставить Орден в известность о положении Гарри. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, к чему это приведет. На самом деле решение Дамблдора покажет всем, что именно тот думает о Поттере и для чего ему нужен юноша. Вот во время допроса Том и Сириус и просветили всех о сложившейся ситуации, а также сказали, где и с кем именно они провели последнюю неделю. Криков было в особняке море. И очень старалась Молли Уизли.
Блэк в какой-то момент пожалел, что вообще сказал о положении крестника. Все эти люди просто не понимали, что значит быть магическим существом. Они предлагали сначала найти партнеров Гарри. Но, услышав, что те, вероятно, являются Пожирателями, отмели эту идею, правда, не совсем. Вдруг удастся привлечь на свою сторону. Второй идеей было подобрать Поттеру своих кандидатов. Том после этого повертел пальцем у виска, но ничего говорить не стал. Самое смешное, что данный вариант поддержал Дамблдор. И, как всегда, кандидаткой была выбрана Джинни. Сириус только фыркнул на это. У него не осталось никаких сомнений относительно директора. В этот момент он даже согласился с Гарри: лучше умереть, чем все эти.
Уже выходя из кухни, он с сарказмом поинтересовался у собравшихся (кстати, отсутствовали Снейп и Малфой), принявших на себя право решать чужую жизнь:
- А ничего такого, что Гарри не нравятся девушки?
Он не стал ждать реакции на свой вопрос. Ему и так было все понятно. Как же, Избранный не может иметь склонность к лицам мужского пола. Рядом с ним должна быть девушка. И не важно, что это девушка для магического мира не так давно стала отбросами общества и если Гарри, не дай Мерлин, окажется рядом с ней, то потеряет все, что у него есть. Сейчас Блэк уже понимал, что ставить в известность Орден было не лучшей идеей. Приняв решение, Сириус отправился не в спальню, а к выходу из дома. Стоило поставить в известность гоблинов, пока не стало слишком поздно. Эти создания точно смогут отстоять права Гарри Поттера. А он, Блэк, во всем поддержит своего крестника, даже в смерти.

Предупреждение: с этой главы — много секса.

После предканикулярного собрания Ордена, которое как-то странно запомнилось, Люциус и Северус вернулись в школу. Они решили, что пора вплотную заняться своей личной жизнью, то есть найти своего партнера. Они уже не сомневались, что он у них один на двоих. Слишком много совпадений, а если их много, то надо делать выводы. На самом деле такая постановка вопроса их только радовала. Ревности ни у кого ни к кому не будет. Да и свои отношения они тоже не хотели прекращать, тем более сейчас те возобновились с новой силой.
То, что их мальчик находится в Хогвартсе, тоже не подвергалось сомнению. Судя по тому фону, что витал в Большом зале среди учеников пятого-седьмого курса, а таковых в общей сложности было девяносто пять, из них шестьдесят семь - мальчики, половина из которых имела кровь магических существ в разных пропорциях. Но, судя по тому, что зов звучал сильно, мальчик вступил в наследие. В том, что их партнер - именно мальчик, они были уверены абсолютно. То есть на данный момент выбор у них был только среди двух последних курсов, и только из двенадцати юношей. Четверых они отмели сразу — обоих Поттеров, Прюэтта и Драко. Осталось восемь. Гарри они не рассматривали совсем. Тот вступил в наследие и вел себя так, словно у него все в порядке, не проявляя никаких признаков поиска. Вывод напрашивался один: у парня все хорошо и уже имеется партнер, возможно, даже в школе, либо у него есть возможность встречаться с партнером иным путем.
Все эти умозаключения два слизеринца сделали логическим путем за бокалом хорошего коньяка, разлегшись на шкурах у камина в комнатах зельевара.
- Итак, что мы имеем? — Люциус разглядывал составленный ими список. Сегодня был последний день каникул. Все эти дни они потратили на то, чтобы выяснить, кто же в школе магические существа и какие. Все-таки связи — это хорошо. Вытащить информацию было не просто, но Малфою удалось.
- В жизни бы не подумал, - Северус ткнул пальцем в два имени — Винсент Кребб и Грегори Гойл.
- Почему же, - хмыкнул Люциус. — Это многое объясняет. Но все же соединиться с Орками…
- Ну, это могло быть и изнасилованием в давние времена, - пожал плечами Снейп. — Орочья кровь держится долго. Теперь понятны и их тугодумие, и внешний вид.
- Да уж, - кивнул Люциус. — Вот это имя несколько неожиданное, - указал он на Дина Томаса. — А мальчик-то не такой уж и магглорожденный. Хорошо родители спрятались.
- Дроу всегда держатся в стороне. И прячутся качественно, - кивнул Северус.
- С Забини тоже все понятно. Дроу - он и есть Дроу, - фыркнул Малфой. — Но если в Блейзе этой крови хоть упейся, то в Томасе в лучшем случае четверть.
- С шестого курса больше никого, - произнес зельевар. — Остальные четверо с седьмого: слизеринский эльф, полувейла с Рейвенкло, квартерон-демон и квартерон-вейла с Хаффлпаффа. Остальные нас не интересуют.
- Повезло, - усмехнулся Люциус. — Никому их этих восьми не нужно блюсти «чистоту» до соединения. Так что вполне можно все просчитать и прощупать натуральным образом.
- Предлагаешь перетрахать эту восьмерку? — левая бровь Северуса иронично выгнулась.
- А это оптимальный способ проверить совместимость. Если не они, то и соединения не будет. Так, приятный во всех отношениях секс, - хмыкнул блондин.
- Дамблдор нас в Азкабан отправит, - покачал головой Северус.
- Если все сделать по уму, то у него не будет выхода, как дать добро на наши с тобой поиски. Мы же представим ему список кандидатов, - Люциус, похоже, загорелся собственной идеей не на шутку.
- Хмм, - Снейп снова посмотрел на список. Тот, в принципе, был неплох, если не считать два имени. Проверять совместимость в постели с Креббом и Гойлом у него желания не было. Малфой понял все по выражению его лица.
- Ладно, этих двоих я возьму на себя, так уж и быть.
- А если ни один из них? — Северус задумчиво смотрел на составленный с другом список.
- Тогда пойдем по остальным, - фыркнул блондин в ответ.
- По остальным? — уточнил Снейп.
- Партнером ведь может стать и маг, правда, это редкость, - кивнул Люциус.
- Предлагаешь перетрахать всех мальчиков шестого и седьмого курсов? — зельевар с изумлением посмотрел на Малфоя.
- Интересная идея, - хмыкнул тот в ответ. — Правда, четверо все равно отпадают: Поттеры, Прюэтт и Драко. У этих и так все уже в порядке.
- Дамблдора будешь уговаривать сам, - мрачно произнес Северус.
- Нет проблем, только ты будешь в нормальном виде, а то от тебя сбегут, как от чумы. Мальчиков нужно соблазнять, а не давить, как кроликов, - серьезно сказал блондин, ближе придвигаясь к любовнику.
- Ты что задумал? — нахмурился зельевар.
- Надоело разговаривать, - ухмыльнулся Люциус. — Завтра снова будет полная школа бестолочей, - при этом он развязал пояс на халате друга и распахнул его. Жадному взгляду предстало поджарое тело с бледной кожей, свойственной только вампирам. Чему-то усмехнувшись, блондин склонился над грудью любовника и обхватил губами сосок. Северус облизнул губы. Малфою всегда удавалось его возбудить одним прикосновением. Как любовники они подходили друг другу идеально. И возможно, сошлись потому, что второй партнер у них был один. Это многое на самом деле объясняло.
Люциус чуть отклонился, оставив сосок без внимания, что вызвало недовольное бурчание у вампира. Блондин хмыкнул, затем плавным движением скользнул на любовника, решительно раздвигая ему ноги и устраиваясь поудобнее. И снова вернулся к тому же соску. Северус любил, когда боль чередуется с удовольствием, поэтому Малфой то достаточно больно прикусывал горошину, то нежно обводил ореол языком. Такой же экзекуции удостоился второй сосок. Северус давно уже возбудился, постанывая в объятиях любовника. А Люциус начал медленно продвигаться вниз, лаская кожу. Он замер над поднявшимся членом любовника, а затем решительно обхватил губами головку и начал ее посасывать, в то время как кончик языка ловко скользил по уздечке. Зельевар вскинул бедра, мечтая погрузиться в этот талантливый рот, но блондин пригвоздил его к полу, полностью беря контроль над ситуацией.
Он медленно начал скользить вниз, затем вверх, с каждым разом захватывая все больше плоти. Ему приятно было слышать стоны Северуса, а тот в свою очередь не сдерживался. Редко кому удавалось увидеть такого Снейпа — без масок и самоконтроля. В это мгновение он был прекрасен.
Почувствовав, что еще немного - и любовник оправиться в сладостный оргазм, Люциус отклонился. Разочарованный стон заставил его улыбнуться, скользнуть вверх и тут же погрузиться в головокружительный поцелуй. Оторваться друг от друга они смогли лишь тогда, когда воздуха стало катастрофически не хватать. Проказливо хмыкнув, блондин схватил палочку и произнес заклинание смазки, а затем… Северус с трудом сдержал себя, чтобы не двинуть бедрами и не насадить Малфоя на свой член. Тот без подготовки решил впустить любовника в себя. Да, у них были равноправные отношения. И никогда нельзя было первоначально понять, кто будет сверху. Хотя даже сейчас Люциус был именно сверху, если честно.
- Ох, - выдохнул блондин, когда полностью вобрал в себя член любовника. Северус не торопил его, позволяя Малфою вести этот танец самому. И тот повел. То медленно и плавно, то рывками, то очень быстро, то замирая на мгновение, чтобы броситься в омут с головой.
Оргазм потряс их почти одновременно. Люциус рухнул на своего любовника, тяжело дыша. Снейп обхватил его руками, прижимая к груди, чуть сдвинулся, чтобы выйти из любовника. Секс, как всегда, был прекрасным. Чуть позже они перебрались в спальню, где и продолжили свое увлекательное путешествие в мир страсти. На этот раз Люциус взял своего любовника столь же неистово, как совсем недавно отдавался.
Утром, еще раз обсудив свои действия и просмотрев список, они все-таки решили внести изменения. После чего, уточнив у домовиков местонахождение директора, отправились на встречу.
Дамблдор нашелся в своем кабинете в чрезмерной задумчивости. И до всего-то ему было дело. Появление двух профессоров, да еще таких, не сулило улучшения его настроению.
- Северус, Люциус, что привело вас ко мне? — посмотрел директор на двух своих бывших студентов.
- У нас возникла потребность объявить поиск, - заявил Малфой, решив действовать прямо и без поволочек.
- Поиск? — не понял директор. Вопросами наследия он никогда не интересовался. Зачем ему то, что никогда не пригодится.
- Я, как вам известно, вейла, - слегка снисходительным тоном произнес Люциус. — Северус тоже не человек.
- Не человек?! — вот это заявление повергло Дамблдора в шок. — Но кто?
- Позвольте оставить это при себе, - скривился Снейп. — Это не столь важно.
- И что же тогда важно? — старику всегда удавалось быстро взять себя в руки. Сейчас он откинулся на спинку своего кресла, переплел пальцы рук и выжидательно уставился на своих подчиненных.
- Мы знаем, что наш второй партнер недавно вошел в наследие и находится в школе, - продолжил Люциус. — Сказать сейчас точно, кто это, мы не можем, поэтому просим вас подтвердить наше право поиска.
- И что под этим подразумевается? — Дамблдору не нравилась постановка вопроса. Что-то в последнее время все крутилось вокруг этих наследий. Вот Поттер вступил, и теперь непонятно, как заставить его жить и с кем связать. Блэк оказался не человеком и сумел соединиться со своим партнером. Хорошо, хоть удалось этого Томаса прибрать к рукам. Да и теперь то, что оба Блэка были в школе, тоже было на руку. Можно за ними проследить и, если что, принять меры. Теперь вот еще и Снейп выделился. С Малфоем и так все было ясно.
Люциус протянул директору пергамент, исписанный каллиграфическим почерком. Дамблдор углубился в чтение. По мере того как написанное доходило до его сознания, глаза становились круглыми. Не каждый день к нему приходили с просьбой разрешить переспать со студентами-мальчиками шестого-седьмого курсов. В первое мгновение ему даже показалось, что все это шутка такая, но взгляда на двух напряженных мужчин хватило, чтобы понять: те очень серьезны, и на шутку просьба совсем не тянет.
- Вы хоть понимаете, чего просите? — все же решил он уточнить.
- Да, - ответили те хором.
- Но это немыслимо, - воскликнул директор.
- Альбус, либо вы подтверждаете наше право, либо нам придется делать это через Министерство, - заявил Снейп. — Первое предпочтительнее хотя бы для этих мальчиков. Иначе всем будет известно, что два профессора имеют их для своих нужд. Не самая приятная репутация.
- Альбус, поймите, Министерство подтвердит право, особенно мне, - Люциус посмотрел на мрачного директора. — Двенадцать мальчиков из сорока с двух последних курсов на данный момент считаются совершеннолетними, поскольку вступили в наследие. Остальные будут такими признаны, поскольку попадают в диапазон охоты. Мы не собирается афишировать свои действия. Но вот коллег стоит поставить в известность.
Дамблдор снова уткнулся в пергамент, читая имена студентов, которых собирались «поиметь» эти два слизеринских змея. Он сразу заметил отсутствие в этом списке четырех имен. На самом деле это даже ему понравилось. Отдавать в руки парочки своего Золотого мальчика ему совсем не хотелось. Но вот уточнить у них, почему они не включили четверку в свою охоту, он собирался.
- Почему в списке нет братьев Поттеров, Прюэтта и вашего сына, Люциус? — он посмотрел на Малфоя.
- Поттер-младший, Прюэтт и мой сын уже связаны, причем тут в наличии и первые, и вторые партнеры. Идеальная тройка, - пояснил блондин.
- Поттер не подходит. У него свои партнеры, и значит, что совместимости не будет, - сказал Снейп, чуть поморщившись. Директор воспринял это как неприятие зельеваром гриффиндорца. На самом деле Северусу не нравилось отчитываться перед директором. Он давно уже перестал сравнивать Гарри с Джеймсом.
Дамблдор сначала хотел сказать этим двоим, что с партнерами у Поттера-старшего как раз все не так уж и в порядке, как им кажется. Но тут же решил, что не стоит открывать все секреты. Чем меньше народу знает о проблеме, тем проще будет ее решить.
- Я дам вам ответ после ужина, - наконец, произнес он. — Мне нужно все обдумать.
Малфой и Снейп кивнули и уже собрались покинуть кабинет, как их остановил Дамблдор своим вопросом:
- Можно ли соединить магическое существо с кем-то другим, помимо его партнеров?
- Что? — поперхнулся Люциус, оборачиваясь.
- Это невозможно, - одновременно с ним произнес Северус.
- Почему? — потребовал ответа директор.
- Соединиться можно только с партнером. Без истинного партнера магическое существо будет медленно умирать. Оно может жить, если партнер умер после соединения, правда, это не так уж и легко, как может показаться, - произнес Малфой. — И зависит от того, что это за магическое существо. Вейлы и вампиры живут долго и сносно переносят гибель партнера после соединения. Демоны тоже выживут, а вот русалки и сирены погибнут в течение суток.
- Хмм, ясно, - мрачно бросил директор. — Еще один вопрос: если оба партнера мужчины…
- Я понял, Альбус, - вдохнул Люциус. — Магические существа в своем большинстве бисексуальны. Но есть и исключения.
- Значит, есть существа, которые могут быть только с женщинами или только с мужчинами? — уточнил Дамблдор.
- Совершенно верно, - кивнул Снейп. — Это зависит от крови и силы. Например, Люциус — бисексуален, а я не приемлю отношений с женщинами.
- Э-э-э, - на пару секунд директор выпал в астрал. — А как же Лили Эванс?
- А причем здесь Лили Эванс? — нахмурился Северус.
- Ты же был в нее влюблен, - воскликнул старик.
- Кто вам сказал такую чушь? — у зельевара глаза на лоб полезли от такого заявления. — Мы были друзьями, но не более того. А то, что Поттер увидел лишь то, что хотел увидеть, это не моя проблема.
- Вы сказали, что ваш второй партнер в школе, - Дамблдор выжидательно посмотрел на обоих.
- Да, наши первые погибли, - кивнул Люциус. — Я женился на Нарциссе ради продолжения рода. Северус решил остаться в одиночестве.
- А можно проверить сексуальную ориентацию магического существа? — вдруг спросил директор, еще больше вгоняя в ступор слизеринцев.
- Есть такое зелье, - осторожно произнес Снейп.
- Будь столь любезен, вечером передай его мне, - больше приказ, чем просьба. Снейп только кивнул, а затем вместе с Люциусом покинул кабинет. Оба были слегка удивлены расспросами директора. Непонятно было, чего тот добивается, задавая их. На ум приходило, что не все так уж понятно с Гарри Поттером. Или же Дамблдор хочет снова влезть без мыла в жизнь гриффиндорца и привязать его к себе. Малфой покачал головой: мальчишку становилось чисто по-человечески жалко. Старик умел добиваться своего и редко когда отступал от намеченной цели.
В шесть вечера школа гудела от множества голосов. Начался новый семестр. После пира был собран педсовет, на котором директор, хоть и скрепя сердце, дал согласие на «поиск». Некоторые профессора попытались возразить, но Дамблдор настаивал на согласии и привел целые статьи из уложения о магических существах. Не поленился ведь, ознакомился. Никто не обратил внимания на то, как переглянулись Сириус и Том. У обоих появилось одно и то же подозрение. Но остались сомнения, поскольку в озвученном списке кандидатов не оказалось Гарри.
МакГонагалл метала молнии. Она не могла понять, как можно попустительствовать подобному поведению. Еще никогда такого не было. Тем более разрешение совращать студентов давалось двум преподавателям. Она поняла, что действовать нужно другим способом. Вера в непогрешимость и вменяемость Альбуса основательно пошатнулась. Она собралась написать письма родителям студентов. Оставлять ситуацию в таком виде женщина не хотела. Увы, ей никто не дал такой возможности. На всех профессоров согласно того же уложения были наложены специальные чары неразглашения, пока поиск не будет закончен и не найдется партнер Малфоя и Снейпа. Минерва была в ярости и высказала Дамблдору много чего, правда, когда они уже остались одни. Хотя через два часа она покидала кабинет уже успокоенной и полной решимости, только вот для чего?

Первая неделя учебы не стала ни для кого откровением. В принципе, вообще ничего не изменилось. Все было обыкновенно, не считая того что многие все еще не могли осознать факта соединения Германа, Рона и Драко. Но никаких эксцессов не было. Скорее всего, набирались сил, чтобы пойти в наступление. Казалось, каникулы чуть охладили пыл буйных сорвиголов, но, как всегда, стоило подросткам снова собраться в одном месте, как потребовалось немного времени, чтобы снова возникли все те же «претензии». Правда, появилось и кое-что новое. Те, кто оставался на каникулах в школе, поделились новостями. Старшекурсники стали с опаской поглядывать на Снейпа и Малфоя-старшего, не понимая их излишнего внимания к своим персонам. Тем более их очень, ну, очень поразили изменения во внешности зельевара. Все давно привыкли к желчному, крайне недовольному всем Ужасу Хогвартса. А тут появляется хоть и не красавец, но все же очень харизматичная личность. Волосы - как темный шелк, странный блеск в глазах, какая-то утонченная улыбка, заставляющая ежиться непонятно от чего. Мантии все так же были черными, но другого, более модного покроя и из более дорогих тканей. Появление нового Снейпа ввело в ступор не только студентов, но и преподавателей. Дамблдор явно не ожидал такого преобразования и был крайне недоволен. И все же эти поиски давали старику возможность заняться насущной проблемой, а именно Гарри Поттером. Как говорится, пророчества никто не отменял, и предназначение должно быть выполнено. Если он кому-то и говорил о втором возможном кандидате, то сам прекрасно понимал, что никакие силы в мире не сделают Лонгботтома тем, кто будет способен нести такое бремя. А вот Поттер был способен и до этого года нес. Одна ошибка - и столько проблем. Теперь приходилось все исправлять, только вот мальчик совершенно не шел навстречу.
Старшекурсники все больше нервничали, не понимая повышенного внимания, которое им уделяют два профессора, следя чуть ли не за каждым им шагом. У некоторых уже паранойя начала развиваться. Они то и дело оглядывались через плечо или вздрагивали при шорохе за спиной. И естественно, все заметили, что таким вниманием был обделен Гарри Поттер. Как же: несправедливость. А значит, есть повод предъявить ему претензии. Неделя адаптации после каникул закончилась.
Очередной ужин подошел к концу. Рон, Герман и Драко снова исчезли - явно отправились в свою «обитель» под крышу замка. Правда, перед этим виновато посмотрели на Гарри, но тот лишь махнул рукой. Уйти в гостиную ему помешали, поскольку МакГонагалл объявила, что его ждут в кабинете директора. Вздохнув, юноша отправился туда. Встречаться с Дамблдором одному не хотелось, но выхода все равно не было. Старик и так давно ничего не предпринимал.
В кабинете обнаружился не только директор, но и некоторая часть Ордена Феникса: Грюм, Молли Уизли (отсутствие Артура немного удивило Гарри), Кингсли, был тут и Билл, который послал юноше улыбку, а также оба Блэка — Сириус и Том. Эти двое поприветствовали юношу кивками и чуть обеспокоенными взглядами. Юноша уселся в кресло рядом с Томом, демонстративно проигнорировав указанный Дамблдором стул. Дверь снова открылась, и вошли Тонкс и Джинни. Появление последней Поттера озадачило.
- Итак, начнем, - произнес директор. «А где Снейп и Малфой? Или их будут держать в безвестности? Как интересно», - подумал Гарри. — Во-первых, повторюсь, Люциус и Северус объявили поиск, поскольку они уверены, что их партнер находится в стенах Хогвартса. Согласно уложению мы не имеем права им мешать.
- Да, а они перетрахают всех парней в школе, - рыкнул Грюм. — Как удобно.
- Аластор, мы соблюдаем законы, - оборвал его Дамблдор. — У нас нет возможности противостоять древним устоям.
«Ага, пока вы не у власти», - про себя заметил Гарри. Новость о «поиске», мягко говоря, ему не понравилась. Неприятно сознавать, что твои партнеры собираются менять любовников, как перчатки, у тебя же на глазах. Ему удалось скрыть боль от новости. Свой выбор он уже сделал и собирался следовать ему до конца. «Выдержу», - мрачно подвел он мысленный итог.
- Гарри, - вывел его из задумчивости голос Дамблдора, снова играющего роль доброго дедушки. — До нас дошли некоторые подробности твоего состояния.
Юноша молча ждал продолжения. Он и сам прекрасно знал, что Ордену или кое-кому из него были известны эти самые подробности, санкционированные к тому же им самим.
- Мы думаем, что твое соединение с подходящим человеком поправит все, - продолжил директор. Гарри недоуменно посмотрел на старика. Ему даже показалось, что он ослышался.
- Извините, что? — все же озвучил он свое недоумение.
- Мы считаем, что если ты соединишься с мисс Уизли, то все твои проблемы закончатся, - произнес Дамблдор. Джинни с легким торжеством смотрела на него. Гарри на мгновение закрыл глаза, затем открыл, и посмотрел на Сириуса. Тот тихо хмыкнул, правильно интерпретировав вопрос в глазах крестника: «Директор рехнулся?»
- Я помогу тебе, Гарри, - подала голос Джинни, встав со стула и двигаясь в его сторону.
- Стой на месте! — холодно бросил юноша. — Не смей ко мне приближаться!
- Но, Гарри, мы понимаем, как тебе плохо, - девушка все-таки подошла к нему и протянула руку, чтобы провести ладонью по его щеке. Никто не успел среагировать, но в следующее мгновение юноша уже стоял за креслом Тома, и его глаза пылали яростью.
- Если эта еще когда-нибудь попытается до меня дотронуться, я оторву ей руки, - прошипел он.
- Мальчик мой, что ты такое говоришь? — добродушный тон не соответствовал блеску в глазах директора.
- Я не собираюсь с вами вести никакие разговоры, касающиеся моей личной жизни. Эта, - пренебрежительный кивок в сторону Джинни, - не сможет заменить мне моих партнеров. Я так или иначе с ней или без нее умру к следующему моему дню рождению. И не надо мне сейчас говорить, что род Поттеров надо продолжить, а она идеальная кандидатура. Да я быстрее на эту роль выберу мисс Паркинсон. Я не позволю осквернять мой род Этим! — снова кивок в сторону рыжей девушки.
Похоже, подобной отповеди от Гарри никто не ожидал. Джинни хватала воздух ртом, не зная, то ли разразиться гневными криками, то ли начать реветь белугой. На самом деле Поттер не хотел так ее оскорблять, но он не знал, как иначе поставить всех этих людишек на место. И вводить в род Джинни значило навсегда предать Поттеров анафеме. Клеймо «предателей крови» было бы в этом случае благом. И если этого не понимало большинство сидевших здесь, то сам он об этом знал.
- И потом я не думаю, что у меня поднимется на ту, которая поменяла уже с десяток парней и не стыдится говорить, у кого какой член, - добил он. Терять уже было нечего. На языке вертелось: «Какова мать, такова и дочь», но он вовремя прикусил его.
- ЧТО?! — Молли, до сих пор сидевшая молча, взвилась со стула. Джинни как-то вся сжалась, чем и подтвердила правоту слов юноши. — Как ты могла? Я не для этого тебя растила.
- Мама, - всхлипнула девушка. И все же несмотря ни на что миссис Уизли любила своих детей и не могла позволить оскорблять свою семью, пусть та и поредела до двух человек.
- Такого я от тебя не ожидала, - гневно бросила она Гарри. — Я тебя сыном своим считала…
- Рона вы тоже своим сыном считали, - выдал тот в ответ. — Неправильную политику вы вели. И каждый получает то, что заслуживает.
- Да как ты смеешь! — Молли ринулась к нему. На пути встал Сириус. — Пропусти меня!
- Успокойся, - холодно произнес Блэк.
- Гарри, мальчик мой, как ты так можешь? — покачал головой Дамблдор.
- Как? — у юноши вырвался чуть истеричный смешок. — Просто! Мне жить осталось меньше семи месяцев, и я не хочу видеть вас рядом со мной. ЯСНО?
- Ты должен… - взвилась Молли.
- Никому я ничего не должен, - рявкнул Гарри. — Сами породили чудовище, сами с ним и разбирайтесь.
- Пророчество однозначно говорит… - проникновенным тоном начал директор.
- Да плевать я хотел на ваше пророчество, - воскликнул юноша. В кабинете настала мертвая тишина. Почти все смотрели на него с недоверием, которое постепенно сменялось гневом, а то и яростью. Такого предательства они от него не ожидали.
- Гарри, Гарри, я так надеялся, что ты все правильно поймешь, - покачал головой Дамблдор.
- Пойму? — Поттер расхохотался. — Я пойму? А не пошли бы вы с вашим пониманием к Мордреду, - переход от смеха к арктическому холоду был невероятно быстрым. — У меня к вам накопилось очень много претензий, господин директор. И если вы не оставите меня в покое, я обращусь в суд, и решать мы наши вопросы будем уже там.
- Ты слишком запутался, мой мальчик, - Дамблдор вздохнул. Не такого разговора он ожидал.
- Я не ваш мальчик, - прошипел Гарри.
- Что ж, значит, нам придется сделать все самим, - произнес директор, поднимая палочку и направляя ее на юношу…
Рон нежно покусывал за мочку уха свою вейлу, которая в свою очередь ласкала второго инкуба, когда волна тошнотворной похоти окатила его с ног до головы.
- Мать моя женщина, - вырвалось у Германа.
- Что это? — Драко скривился. Ощущение липкости неприятно щекотало кожу и хотелось срочно под душ.
Рон и Герман переглянулись, а затем начали быстро одеваться, причем просто накинули на голое тело мантии.
- Что? — Драко насторожился.
- Гарри, - выдохнули инкубы, подхватили вейлу, быстро его одели и уже втроем понеслись по коридорам замка. Рон и Герман точно знали, откуда идет волна, и чем быстрее они там окажутся, тем лучше, иначе школа в ближайшее время превратится в черт знает что.
Почему-то горгулья пропустила их сразу, без пароля. Ворвавшись в кабинет Дамблдора, Рон и Герман кинулись к Гарри, а Драко замер с открытым ртом, глядя на творящуюся вакханалию. Воздух в кабинете был настолько пропитан похотью в самом ее плохом проявлении, что ее можно было черпать ложками. Он начал задыхаться. Ему было здесь плохо.
- Уходим, - рванул его за руку Герман.
Они вывалились из кабинета, чуть ли не кубарем скатились с лестницы и оказались в коридоре. Все замерло. Драко наблюдал за инкубами. Гарри стоял посередине. Герман держал свои руки на его висках, а Рон прижался к нему со спины. Удушающее состояние медленно уходило. Становилось легче дышать.
- Ты как наш партнер не подвержен нашей силе, - тихо произнес Рон.
- Что это было? — прокашлявшись, поинтересовался Драко.
- Они решили, что могут и дальше лезть в мою жизнь безнаказанно, - тихо, но отчетливо сказал Гарри. — Он поднял на меня палочку. Они предложили мне Джинни в качестве замены моим партнерам.
- ЧТО?! — Драко никогда в жизни не был настолько ошарашен, как сейчас.
- Интересно, а они поймут, что случилось, когда придут в себя? — Герман посмотрел на вход в кабинет директора.
- О, кое-кого ждет большой сюрприз, - фыркнул Рон, вспомнив, что творилось в кабинете. — Да, Гарри, у тебя силы, хоть отбавляй.
- Пошли отсюда, а, - вздохнул Гарри. Он потерял контроль, и теперь в кабинете директора еще часа два будет черт-те что. Хотя одно он все же заметил. Том и Сириус не были задеты его силой в той же степени, что и остальные. И тут его прорвало: смех вместе со слезами.
- Гарри, - Герман встряхнул брата.
- Ой, мамочка, я как вспомню… Дамблдор… И статуэтку… А на Грюма… А как насадился… - сквозь всхлипы. Поняв, что именно привело Поттера в такое состояние, троица тоже сложилась пополам от смеха. В таком состоянии они и ввалились в гостиную Гриффиндора. Красно-золотые сначала замерли, пытаясь переварить появление слизеринца в своих стенах, а потом попытались наехать с претензиями. Только вот трем умирающим от хохота парням до них не было никакого дела. Они чуть ли не ползком добрались в спальню шестого курса, и свалились на кровати, все еще хохоча и вспоминая, что же увидели. Финниган, Томас и Лонгботтом ретировались в гостиную от греха подальше. Мало ли что придет в голову этим сумасшедшим.
- Гарри, Дамблдор тебе этого не простит, - произнес Драко, когда им все же удалось успокоиться.
- Что ж, значит, так и будет, - пожал тот плечами. — Не стоило на меня поднимать палочку.
- Да, директор совсем с дуба рухнул, - вздохнул Герман. — Но все же стоит приготовиться. Тут Драко прав, он так этого не оставит.
- Надо связаться с Корхустом, - кивнул Гарри. — Теперь все вопросы будут решаться только через него. Плохо, что в кабинете были Том и Сириус.
- Что-то я их там не заметил, - нахмурился блондин.
- Они в угол забились. Помогло, наверное, то, что они магические партнеры, а то сейчас бы предавались похоти со всеми остальными, - передернулся Поттер-старший.
- Не забудь перед ними извиниться, - произнес Герман.
- Ага, когда успокоятся и перестанут думать о том, как придушить меня голыми руками, - полным сарказма голосом выдал Гарри.
- И все же, что теперь? — Драко серьезно оглядел своих любовников, а затем Поттера.
- Начало военным действиям положено, - вздохнул тот на это. — Я не хотел подобного, но если они не понимают по-хорошему, я буду действовать так, как мне положено. Я инкуб и могу многое. У них не выйдет сопротивляться моим посылам.
- Кстати, зарядило энергией капитально, - хмыкнул Рон.
Дверь с громким стуком раскрылась, и появились их однокурсники с присоединившимися к ним пятикурсниками и семикурсниками.
- Этому тут делать нечего! — было заявлено с порога.
- Как ты там сказал? — Драко посмотрел на Гарри. — Начало военным действиям положено? Что ж, я с тобой согласен. Но раз оно положено, то я, пожалуй, их продолжу, - и встал.
- Хорек, тебе никто голоса не давал, - взвизгнул кто-то из-за спин первого ряда. Не было видно кто.
- Что ты говоришь? — елейно так начал Драко, двигаясь к двери.
- Нас больше, бей их, - очередной вскрик. Толпа — она и есть толпа, хотя тут больше походит выражение «стадо баранов». Вот это стадо и ринулась на четырех магических существ, силу которых они не знали. Гарри как-то скептически хмыкнул и выпустил свою силу. Так получилось, что одновременно с братом и другом…
Драко, стоя у стены и прижимаясь спиной к Рону, с непередаваемым выражением на лице разглядывал совокупляющихся гриффиндорцев.
- Знаете, по-моему, вам тут больше не жить, - наконец, произнес он.
- Думаю, ты прав, - вздохнул Герман.
- Ну, вас двоих я могу приютить у себя. У меня своя комната, причем есть выход прямо в коридор, - произнес Малфой. — А вот что делать с Гарри?
- Пойду проситься на постой к Сириусу и Тому, - вздохнул тот.
- Ой, Мордред и Моргана, как кролики, честное слово, - скривился Драко.
- Силы многовато было, - пожал плечами Герман. — Кончают быстро, даже энергия не успевает скопиться. Обидно даже.
- Ладно, собираем вещи и сматываемся отсюда, - закончил полемику Рон.
Чудом им удалось избежать участи оказаться в этой сваре. Но вещи свои они собрали быстро и столь же быстро удалились из гриффиндорской гостиной. Хорошо, хоть сила была выпущена локально, а то вся школа была бы сейчас «крольчатником».
У лестницы ребята столкнулись со Снейпом и Малфоем, которые, как ищейки, что-то высматривали и вынюхивали. Вид у них был раздраженный и разочарованный. Всплеск силы своего партнера они поймали, но источник опять найти не смогли. Как-то слишком быстро перекрылась сила. Четырех парней они окинули мрачными и даже злыми взглядами, обласкали словами и удалились.
- Чего это они? — не понял Драко, недоуменно глядя вслед отцу и крестному.
- Поиск у них, - буркнул Гарри, хорошо понявший состояние мужчин.
- Хмм? — три пары глаз уставились на него в ожидании продолжения. Пришлось ему просветить эту троицу о происходящем в школе. Если Драко только хмыкнул, то Герман и Рон встревожились. Оба старших слизеринца могли почувствовать Гарри только во время его эмоциональной нестабильности, или когда он масштабно выпускает силу, как вышло в кабинете директора, например. А вот сам юноша прекрасно ощущал своих партнеров. И это означало, что ему будет ой как нелегко теперь. Осознавать и чувствовать, что творят мужчины, и наблюдать за ними… Для Гарри наступали трудные времена.

Директор потратил целых три недели, чтобы придумать план, как снова получить контроль над Поттером. Три недели почти без сна, постоянно думая, сопоставляя, исследуя. И все тот же результат. Брать придется силой. Вот только каким боком это могло выйти на этот раз?
Ретроспектива
Сознание прояснялось какими-то скачками. Первое полное и яркое впечатление — истома во всем теле. Второе — что-то липкое покрывает низ живота и руки. Третье — как-то несколько дискомфортно в пятой точке…
- ААААААААААААААААА! - визгливо-истеричный крик заставил открыть глаза. И сразу же их закрыть. Потом осторожно открыть снова, чтобы проверить: сон это или явь. К величайшему ужасу, это оказалась явью. А потом он опустил взгляд на себя. Только многолетняя выдержка заставила его удержаться от подобного крика, который все еще звучал в кабинете. Никаких сомнений в том, что только что происходило в директорском кабинете, у него не возникло. Проблема была в том, что он особо ничего не помнил. Оглядев товарищей по несчастью, директор отметил отсутствие в помещении Поттера. Это сразу наводило на мысль: мальчишка как-то причастен к случившемуся. Но память все так же не выказывала желания прояснять ситуацию.
Еще раз оглядев поле, то есть собственный кабинет, он отметил зареванную Джинни, бьющуюся в руках матери, смущенного Кингсли, держащего в руках трусики, явно принадлежащие рыжей девушке, мрачно накидывающую на себя одежду МакГонагалл, Грюма с ошарашенным лицом и совершенно спокойных Блэков, сидящих в креслах.
- Что это было? — ревела Джинни.
- Какое-то заклятие, - рявкнул Грюм. — Это мальчишка нас проклял.
- Вообще-то, палочку наставлял на него Дамблдор, а вот у Поттера ее в руках не было, - хмыкнул Том. — Ну, если только он не пользуется беспалочковой магией.
В это момент сработал сигнал, говорящий, что внизу у горгульи кто-то стоит. Обратив внимание на следящий шар, Дамблдор обнаружил семикурсницу Гриффиндора, которая явно пребывала в каком-то истерическом состоянии. Пропускать ее в кабинет было нельзя. Тут так все пропахло сексом, что сомнений в том, чем тут только что занимались, не возникло бы даже у ребенка. Пришлось быстро провести себя в порядок и, кривясь от некоторого дискомфорта в одном месте, спуститься вниз. Через пять минут директор вместе с остальными уже несся в гриффиндорскую башню. Сомнений не было - оба происшествия связаны с Поттером.
Конец ретроспективы
Выяснить, кто же такой Гарри, Дамблдору так и не удалось. Он перелопатил кучу литературы, но данные о «тайных расах» давно были изъяты, а зачастую и просто уничтожены. Если что и сохранилась, то в личных библиотеках, в основном, у аристократов. Доступ в Блэковскую ему был закрыт по той простой причине, что Сириус встал полностью на сторону крестника, а Том его в этом поддержал. Вернуть трех гриффиндорцев в их гостиную так и не удалось. Попытка воздействовать через Попечительский совет провалилась в зародыше, когда Люциус поддержал переселение партнеров сына в комнату Драко, а Гарри - к его крестному. Кстати, все четверо перестали питаться в Большом зале и усиленно избегали любого контакта с Дамблдором и его людьми. Оба приглашения посетить кабинет директора были проигнорированы. В общем, старик решил действовать насильственным способом. Идеалом было бы заполучить мальчишку в Больничное крыло и там уже наложить на него необходимые чары и напоить нужными зельями. Только вот юноша перестал куда-либо ходить в одиночестве. Или его сопровождала троица Рон-Герман-Драко, или Сириус, или Том. Поттер совершенно не собирался облегчать жизнь директору.
На очередную субботу выпало посещение Хогсмида. Удостоверившись, что Поттер туда тоже собрался, Дамблдор решил действовать. Верным людям были даны все установки. Осталось только ждать. Он из окна наблюдал, как студенты идут по расчищенным тропинкам в сторону деревни. Среди них он увидел и Гарри, который вышагивал рядом со своим братом и теперь уже двумя друзьями. Кто же знал, что Малфой и Поттер могут так быстро разрешить все свои разногласия. «Ждать, осталось только ждать», - подумал Дамблдор, отходя от окна.
- Не нравится мне это, - пробормотал Герман.
- Дамблдор не будет долго таиться, - обронил Рон.
- Может, вернемся? — предложил и Драко, сам чувствуя какое-то напряжение в воздухе. Переглянувшись, они вчетвером развернулись и направились обратно в школу. Ребята давно решили доверять своей интуиции. А тут она просто сигналила, что не нужно сегодня посещать Хогсмид. Их проводили странными взглядами, но комментировать никто ничего не стал. Всем хотелось просто отдохнуть.
Они вошли в холл Хогвартса и стали отряхивать одежду и обувь от снега. То ли удача сегодня была на их стороне, то ли еще что, но встали они у затемненной глубокой ниши. Перестук по полу заставил Рона втолкнуть ребят туда. Они замерли, прижавшись друг к другу.
- Поймаю этого звереныша - он у меня поплачет, - голос принадлежал Грюму.
- Как он вообще сделал то, что сделал, Аластор? — Молли Уизли и Грюм вышли в холл. Женщина держала старого аврора под ручку. Ребята недоуменно переглянулись.
- Не знаю, но думаю, это его наследие, - рыкнул тот в ответ.
- Что ж это за наследие такое, что он может заставить людей этакое делать? — возмущенно воскликнула Молли.
- Ну, не скажи, - осклабился Грюм. — Если бы не он, мы бы с тобой так никогда…
- Ох, и не говори… - и они вышли.
- У меня галлюцинации, да? Ребята, ущипните, - Рон сглотнул. — Ай, больно же.
- Сам просил, - произнес Герман.
- Ну и ну, - выдал Драко. — Вот это парочка. Даже у меня не хватило бы фантазии при всей моей фантазии.
- А меня интересует, что они тут делали, - тихо произнес Гарри.
- По твою душу, не иначе, - покачал головой Герман.
- Кстати, сегодня ночью полнолуние, - Поттер-старший посмотрел на брата.
- Я помню, - вздохнул тот в ответ. — Так что сегодня я ночую у Тома с Сириусом, как и ты.
- Ну, а мы присоединимся, - усмехнулся Рон.
Они вышли из своего укрытия и направились все вместе в сторону подземелий. Не успели дойти даже до лестницы, как с двух сторон были атакованы двумя фуриями: Драко — Панси, а Гарри — Джинни. Первая норовила впиться в лицо блондину и нанести ему как можно больший вред, а вторая влепила Поттеру пощечину, а затем плеснула зельем прямо в лицо. Гарри замер. Ощущения от зелья, попавшего в рот и глаза, были не самыми приятными. Рыжая довольно ухмылялась, даже не сознавая, что сделала.
- Ты. Меня. Достала, - членораздельно произнес Гарри. — Я. Тебя. Уже. Предупреждал. Держаться. От. Меня. Подальше. Ты. Не. Поняла.
- И что ты можешь? Теперь ты будешь моим, и я стану Леди Поттер, а когда ты сдохнешь, буду жить припеваючи на твои деньги! — торжествующе усмехнулась Джинни.
- Понимаешь, милая ты моя дурочка, - с легкой, чуть жалостливой улыбкой произнес Герман. — У Гарри иммунитет к приворотным зельям. Полный!
- А вот у тебя его нет, - зловеще произнес Рон. Он выставил руку вперед. Его глаза засияли, не хуже неоновой вывески.
- Но я же видела, что он не пил соки, обнаружив в них зелье, - не слишком уверенно произнесла Джинни, начиная пятиться от трех парней. Драко в это время скручивал Панси, очень нелестно объясняя ей, где он ее вообще видел.
- Никогда не показывай врагу, что у тебя за преимущества. Пока вы все пытались травить его зельями, мы могли быть спокойны, - усмехнулся Герман.
- А теперь пора понести наказание, рыжая, - Рон мрачно ухмыльнулся и сжал ладонь в кулак. Вроде бы ничего не произошло.
- И что? — фыркнула та, решив, что все в порядке.
- О, ты все скоро узнаешь, дорогая, - улыбнулся Герман. — Счастливо тебе. Только не перетрудись, - затем он оттащил Драко от Панси, и они все вместе удалились, оставляя двух девушек недоуменно смотреть им вслед.
Дамблдора на ужине трясло от ярости. Мальчишка опять смог уйти. Кто же знал, что он решит вернуться в Хогвартс, так и не сходив в Хогсмид. О стычке с Уизли и Паркинсон ему тоже рассказали. Но было совершенно непонятно, что именно сделал Прюэтт. Оставалось только ждать. И снова ожидание. У него уже складывалось ощущение, что надо делать все самому и просто банально обездвижить мальчишку и сотворить с ним все, что нужно, самолично. Вот об этом директор и завел разговор на укороченном по составу собрании Ордена. Блэки, как и Снейп с Малфоем, на нем не присутствовали. Чего не учел Дамблдор, так это преданности одного ушастого создания Поттеру. В это день директор приказал Добби проследить за закусками и напитками во время встречи «старых друзей». Вот домовик и наслушался разглагольствований этой братии, направленной против того, кого эльф ценил больше всех. Кто бы сомневался, что он направится прямиком к Гарри.
Юноши устроились на полу у камина, а Сириус и Том в креслах. Мужчины не обиделись на юношу за демонстрацию в кабинете директора, сразу поняв, что тот действовал на инстинктах, защищая себя. Так что проблем в общении у них не возникло. Тому же было интересно понаблюдать за инкубами в действии, как он говорил. Не каждый день увидишь, как легендарное существо применяет свои силы, манипулируя людьми. Как-то он даже попросил Гарри воздействовать на него и Сириуса - ради научного интереса, разумеется.
Ретроспектива
- Гарри, - Том взглянул поверх газеты на юношу, который сидел в углу дивана и читал учебник по трансфигурации, периодически фыркая, словно то, что там было написано, по его мнению, представляло собой несусветную чушь.
- М-м-м? - отозвался тот.
- Мне интересно, а кроме того, что ты сделал в кабинете директора, ты можешь как-то по-другому влиять на людей в сексуальном плане? — Том пристально посмотрел на парня. Гарри оторвался от своего учебника и недоуменно уставился на мужчину, пытаясь понять, что именно тот от него хочет. Понял. Удивился. Потребовал ответа. На свою голову получил. Спустя час, когда в апартаменты, наконец, заявился Сириус, Гарри продемонстрировал некоторые свои способности. Когда ему порядком надоело быть подопытной крыской Волдеморта, он чуть ослабил свой контроль и успел захватить силой зазевавшегося Тома. Таким образом на три часа он отделался от мужчины. Правда, толком почитать у него не получилось: из спальни супругов раздавались просто душераздирающие стоны, которые и мертвого бы заставили возбудиться. Пришлось сбежать на кухню к эльфам.
Конец ретроспективы
- Гарри Поттер, сэр, - прямо перед юношей материализовался с оглушительным хлопком Добби и тут же кинулся к парню, вцепляясь в него мертвой хваткой. — Плохой директор! Гадкий Дамблдор! Он решил навредить Гарри Поттеру, сэру. Добби — хороший эльф, хороший друг Гарри Поттеру, сэру. Добби не может допустить, чтобы плохой директор навредил Гарри Поттеру, сэру. Добби пришел предупредить.
- Что опять задумал Дамблдор? — вздохнул Герман.
- Плохой директор хочет напасть на Гарри Поттера, сэра, а потом заставить его делать только то, что нужно плохому директору, - округлив еще больше глаза, выдал домовик.
- И как же он намерен организовать это? — тихо спросил Гарри. Если бы люди, сидящие в комнате, не знали его достаточно хорошо, то не заподозрили бы ничего, но эти заметили и легкий прищур, и изгиб губ, который говорил о недовольстве юноши.
- Гадкий Дамблдор собирается подловить Гарри Поттера, сэра, и наложить на него проклятия, - доверительно произнес Добби, при этом он и не думал выпускать из своего захвата парня.
- Вот, значит, как, - протянул юноша. Остальные просто за ним наблюдали. — Что ж, похоже, наш добрейший директор с одного раза не понимает.
- Что ты задумал? — нахмурился Герман.
- Том, ты хочет увидеть в действии Инкуба? — на губах Гарри появилась такая улыбочка, что сомнений в его желаниях уже не возникало. — У тебя появилась такая возможность. Камин открыт?
- Да, - кивнул Сириус. — Но что ты задумал?
- Дамблдор будет умирать долго и скончается в собственной сперме, - едко выдал Поттер-страший.
- Ты что, хочешь наслать на него?.. — хихикнул Рон.
- Ну, должна же быть у старика в конце его такой длинной жизни хоть какая-то радость, - ядовито произнес Гарри. Затем он поднялся, подошел к камину вплотную. На полке стояла баночка с дымолетным порошком. Зачерпнув горсть, юноша бросил его в камин:
- Тилвойрд-роуд, 22, - назвал он адрес своего особняка. — Джейн? Не ожидал, что вы еще не спите. Хотя так даже лучше.
- Привет, Гарри, - весело отозвалась женщина. — Ты что-то хотел?
- У меня к вам несколько странноватая просьба, - скривился Гарри.
- И насколько она странноватая? — поинтересовалось миссис Грейнджер.
- Мне надо кое-кого проучить, а для этого понадобятся… - и он перечислил женщине то, что хочет получить. По мере того как он говорил, у его собеседницы и свидетелей этого разговора глаза становились все больше, а челюсть медленно, но верно стремилась встретиться с полом.
- Кхмм, Гарри, - откашлявшись и переварив услышанное, начала Джейн. — А тебе не рано играть в такие игры?
- Это не для меня, - усмехнулся парень. — У нас тут кое у кого слишком много энергии, вот и надо направить ее… кхммм… в другое русло.
- Ладно, - кивнула женщина. — Думаю, завтра вечером ты уже получишь свою посылку.
- Отправьте на имя Томаса Блэка, - попросил Гарри. — А то вдруг кое-кому приспичит проверять мою почту.
- Как скажешь, - ответила Джейн. — Мне жаль того, кто тебя достал. Очень жаль, - произнесла она до того, как юноша прервал связь.
- Эмм, Гарри, а ты уверен в том, что собираешься сделать? — Герман с легким беспокойством посмотрел на брата.
- Мне понадобится твоя помощь, - Поттер-старший взглянул на младшего.
- И что от меня требуется? — насторожено поинтересовался тот в ответ.
- Завтра у нас, к огромному счастью, воскресенье, а ты будешь пребывать в женском обличии. Узнать в тебе Гермиону Грейнджер невозможно, - произнес Гарри.
- Подожди, ты же не хочешь, чтобы Герман соблазнил директора? - Рон чуть ли не в ужасе уставился на друга.
- Не совсем, но почти, - усмехнулся тот в ответ. — И подарочек ему будет кстати. Главное, чтобы Дамблдор соблазнился на красивую девушку-видение, которую он то и дело будет видеть, а вот остальные нет.
- Поттер, скажи, а что ты делаешь в Гриффиндоре? — Драко с выражением ученого патологоанатома смотрел на Гарри.
- Строю из себя хорошего мальчика, - ухмыльнулся тот в ответ.
- У тебя отлично получается, - хмыкнул Малфой. — С чего начнем?
***
Ночь прошла спокойно. Герман ровно с часом луны перевоплотился в Гермиону. Том с мрачным выражением на лице пообещал все муки ада Рону и Драко, если, не дай Мерлин, девушка забеременеет раньше, чем хотя бы к концу седьмого курса. Подобные проблемы никому сейчас были не нужны. Полночи ребята составляли план действий, пока Сириус не разогнал их по кроватям, причем Гермиону отдельно от ее партнеров - на всякий случай. А то мало ли как отреагирует обожаемый супруг на поползновения юношей к девушке.
В семь утра директор бодренько направлялся к выходу из Хогвартса, чтобы побыстрее оказаться в Министерстве. Как говорится, раньше пойдешь - быстрее вернешься. Он, конечно, мог бы воспользоваться и камином, но иногда так приятно пробежаться. Он уже был в холле и почти достиг парадных дверей, как что-то заставило его остановиться. Медленно и настороженно Дамблдор обернулся. На верхней ступеньке движущейся лестницы стояла Она. Да-да, именно Она с большой буквы. Старик нервно сглотнул, но отвести взгляд от этой светящейся каким-то странным светом девушки не мог. Ее черные волосы были небрежно забраны вверх и закреплены диадемой, искрящейся в лучах света. «Алмазы, наверное», - отстраненно подумал он. Девушка смотрела на него, ее губы раздвинулись в соблазнительной улыбке. Дамблдор не удержался и обернулся. За спиной никого не было. Поверить, что это создание в бело-голубом платье «а-ля греческое одеяние богини» улыбается именно ему, не получалось. Но факт оставался фактом - смотрела-то она на него.
- Альбус, - голос прошелестел по холлу и ударил в директора волной сладостного возбуждения. — Альбус, - она ступила на ступеньку ниже и снова замерла. Лестница вдруг остановилась и начала двигаться в другую сторону, отдаляя ее от директора. Дамблдор сделал глубокий вздох, пытаясь бороться со странным оцепенением и зачатками возбуждения, которые возникли от голоса этой особы. Он на секунду прикрыл глаза, концентрируясь. Прояснить мозги получилось. Довольный собой, он открыл глаза и собрался уже выяснить, как девица попала в Хогвартс… Только вот на лестнице никого не было, и ничто не указывало на то, что на ней вообще кто-то был. Старику не удалось поймать никакого следа ауры. А Гермиона, воспользовавшись тем, что Дамблдор закрыл глаза, когда приводил себя в порядок, скрылась в ближайшем коридоре. Вчера эта идея не казалась ей заманчивой, а вот сейчас она подумала, что это, кажется, будет весело. Девушка не была уверена, что в женском обличии будет обладать силой Инкуба, вернее, в данном случае Суккуба, ведь сейчас она была все-таки Нагом. Но сила сексуальной направленности никуда не делась, может быть, стала меньше или просто уравновешивалась силой человека-змеи. И это было даже лучше, она смогла удержать своим взглядом Дамблдора, пока направляла на него сексуальное возбуждение голосом. В общем и целом, можно было сказать, что директор попал в тот еще переплет.
Занимаясь делами в Министерстве, а точнее, пытаясь в очередной раз взять все в свои руки и заставить всех плясать под свою дудку, старик то и дело в мыслях возвращался к странной девушке. Но потом решил, что это могла быть и галлюцинация, в конце концов, ему тоже нужен отдых. Человек он или не человек?
Добиться хоть каких-то результатов ему не удалось, только гоблинов окончательно настроил против себя. Министерские тоже были не прочь наложить лапу как на самого Поттера, так и на его имущество. Но столкнулись с полным негативом со стороны сотрудников Гринготтса. Те горой стояли за своих клиентов, вверивших им не только свои деньги, но и себя. В конце концов, Корхуст просто подал заявление в Визенгамот о нарушении прав представителя «тайной расы». Кажется, люди не совсем понимали, к чему это может привести. Дамблдор был уверен, что ничего не произойдет, ведь он все еще оставался главой данной структуры. Нельзя быть таким самонадеянным.
Все же несколько удовлетворенный сегодняшними событиями директор вернулся в школу уже после обеда и поспешил к себе в кабинет. Он совсем забыл, что собирался переговорить с Петтигрю, сидевшим в камерах Аврората. Эта крыса здорово подпортила репутацию Молли и Джинни. Не скажи он все это в присутствии свидетелей, все еще можно было бы замять, а теперь девяносто процентов магов относились к дамам, как к обычным шлюхам. Он уже не раз слышал подобные предложения рыжей девушке от старшекурсников. Даже многие магглорожденные смотрели на нее с презрением, совершенно не беря в расчет, что дети за родителей не отвечают. Но тут Джинни была сама виновата - не стоило вести себя столь агрессивно по отношению к своим же однокурсникам.
Вот об этом размышляя, Дамблдор и приблизился к входу к своему кабинету. Его немного удивило, что коридор дальше был затемнен. Но такое все же было нормально и не напрягало. Он уже собрался произнести пароль, как…
- Альбус, - этот голос прокатился по коже возбужденными мурашками. — Иди ко мне, Альбус, - она соткалась, словно из воздуха. Директор сделал пару глубоких вздохов, но не смог взять себя в руки. Ее взгляд снова приворожил его. А она приближалась. Еще один вздох, и старик сам понял, что попал. От нее шел такой аромат, что просто хотелось прижать ее к стене прямо здесь. Прикосновение прохладной ладони заставило его вздрогнуть. Он сообразил, что пропустил момент, когда она оказалась рядом.
- Альбус, - выдох чуть ли ему не рот. Он снова вдохнул воздух, мечтая освободиться от наваждения. Но все только усугубилось. Казалось, ее аромат пропитал все внутренние органы. Эрекция уже была нешуточной, вот это-то и пугало. В его-то возрасте.
- Альбус? — удивленное восклицание за спиной привело старика в чувство. Он резко обернулся. Оба Блэка взирали на него с недоумением и беспокойством. — Что с вами?
Дамблдор снова посмотрел перед собой. Девушка была на месте и улыбалась ему.
- Альбус, - ее голос опять прокатился по коже возбуждением.
- Альбус, с вами все в порядке? — Сириус осторожно взял за руку директора. — Вам помочь? Может, вызвать мадам Помфри. Директор посмотрел на него, потом на девушку. Все-таки ум у него был для его возраста хваткий. И ему не составило труда понять, что оба Блэка не видят ее. А она прикоснулась к его щеке, провела пальчиками до подбородка, подалась вперед и коснулась своими губами его рта, завешенного усами и бородой. Директора словно током ударило, и он отшатнулся.
- Альбус, - в коридоре послышался голос Минервы, снова отвлекший старика. Когда он повернулся обратно, то увидел только обеспокоенных Блэков. Девушки не было. Но он почти осязал ее аромат снаружи и чувствовал ее вкус внутри. Отделавшись от своих подчиненных, Дамблдор скрылся в кабинете. Ох, как ему не нравилось то, что случилось. Он ее видел, а трое других — нет. И ладно бы только это, но возбуждение никуда не девалось, пришлось воспользоваться старым проверенным способом — собственной рукой. Нет, он, конечно, был сильным магом, да и здоровье позволяло еще, но что-то больно часто в последнее время его тянет к «этому делу». «Не к добру это, не к добру», - подумал старик.
И надо же было такому случиться, что как только он покидал свой кабинет, то в каком-нибудь тихом углу сталкивался с ней. Выяснилось, что и мистер Малфой, который Драко, тоже ее не видел и даже не почувствовал, когда она положила руку ему на плечо. Она кружила старому магу голову, после встреч с ней ему безумно хотелось… В общем, ему хотелось - и этим все сказано. В конце концов, он заперся в своем кабинете. Дамблдор не понимал, что с ним такое, почему то и дело возникает возбуждение, и ему периодически приходится самому себе помогать. Ну, не мог же он возбудиться от вида какой-то красивой, сексуальной девицы.
Следующим утром на завтрак он шел с предосторожностями. Он не мог себе позволить пропустить его в понедельник. К какому-либо выводу относительно событий воскресенья он так и не пришел.
За гриффиндорским столом, что его несказанно удивило, восседало трио Гарри-Рон-Герман и о чем-то тихо переговаривалось. Уже довольно долгое время они предпочитали не появляться в Большом зале. Похоже, их появление вызвало удивление не только у него.
Завтрак проходил спокойно. До определенной минуты. Той самой, когда прибыла почта. Весь зал с удивлением наблюдал за несколькими совами, которые донесли таки свою посылку до адресата. Это была объемная коробка. Дамблдор с удивлением на нее смотрел. Ему еще никогда не присылали ничего подобного. В последнее время были, в основном, вопиллеры. Несколько пассов, но ничего опасного не выявлено, вернее, вообще ничего. Посылка была безупречно безопасна. Он ее и вскрыл.
- АЛЬБУС!!! — возмущенный крик Минервы МакГонагалл подзадорил любопытство студентов. Флитвик сверзился со своего «постамента», Спраут и Вектор покрылись густым слоем румянца, а вот Том, Сириус, Люциус и Северус держались изо всех сил, чтобы не начать хохотать прямо в зале.
Дамблдор целую минуту смотрел на содержимое коробки, пытаясь переварить то, что видели глаза. А потом, подхватив подмышку «подарок», рванул из зала так, словно за ним черти со всего ада гналась.
- АЛЬБУС, В ТВОЕМ ВОЗРАСТЕ… - ринулась за ним Минерва.
Этого уже Сириус и Том выдержать не смогли, просто заржав на весь зал. Люциус и Северус держали лицо лучше. Хохотать они стали лишь тогда, когда чинно покинули Большой зал. Кто-то очень оригинальным способом подшутил над директором. По школе поползли разные слухи. А три инкуба были довольны собой. Они-то прекрасно знали, что это только начало всей истории.

Занятый своей местью директору, Гарри отвлекся от действий своих партнеров. А те пока и не предпринимали ничего, что могло бы дать понять, что они вышли на охоту. Эти двое пока изучали своих «потенциальных» жертв. Разумеется, дополнительные вечерние занятия по зельеварению были отмнены, что не могло, пусть и немного, не облегчить Гарри его жизнь. Теперь он наблюдал за своими партнерами только на уроках. А Снейп и Малфой-старший были заняты. Поиском. Забыв почти обо всем на свете. Нет, они, конечно, следили за событиями в школе и не пропустили того момента, когда их отдалили от Ордена и отсекли от информации. Но кто же мог знать, что у них есть другие источники информации. Тот же Билл, например, которому очень многое рассказывал Артур. А молодой человек в свою очередь спешил «обрадовать» своего настоящего отца. Заметили они и то мгновение, когда Дамблдор перестал приглашать на «посиделки» Блэков. Кстати, к этому времени, Северус уже был в курсе того, за кого умудрилась выйти замуж эта блохастая псина. Но разговора между ним и Томом, как Пожирателем и Темным Лордом, пока так и не состоялось. В общем, оба делали вид, что познакомились недавно, и «общего прошлого» у них нет.
То, что Дамблдор оставил их в покое, даже устраивало обоих. Теперь у них были все возможности полностью отдаться поискам, а заодно и развлечься. Кто же от такого откажется! Северус привел себя в порядок и теперь выглядел так, что половина школы, а точнее, все от четырнадцати лет и старше пускали по нему слюнки. Правда, старшекурсники уже давно страдали паранойей, постоянно оглядывались, боясь увидеть за спиной мастера зелий. Не все, конечно.
- Итак, с кого начнем? — Люциус с довольной улыбкой чеширского кота (даже не подозревая об этом) развалился в гостиной комнат Северуса.
- Да какая разница, - пожал плечами тот.
- Думаю, можно начать с гриффиндорцев, - протянул Люциус. — Тот блондинчик вполне даже лакомый кусочек. Горячий будет мальчик.
- Финниган? — Снейп задумчиво покрутил бокал в руках, разглядывая янтарную жидкость. — Да, пожалуй, соглашусь. Красно-золотые будут горячими, но уламывать их придется… Как бы усилия не перекрыли конечный результат.
- А мы будем чередовать, - усмехнулся Люциус. — Гриффиндорец — слизеринец. Змейки только рады будут нам помочь. Им ли не знать, что такое поиск.
- Хммм, - выдал на это зельевар.
- Тогда я беру Финнигана, - поставил итог обсуждению Малфой.
- Мне остаются на выбор Лонгботтом и Томас. Что ж, тогда второй. Первого я, скорее всего, прибью, если он такой же олух по жизни, как в зельях, - вынес вердикт Снейп.
- Тогда за охоту, мой друг, - поднял бокал Люциус.
Начать охоту не получилось. В школе что-то происходило, и связано оно было с гриффиндорской тройкой, к которой примкнул Драко. Что случилось в кабинете директора во время встречи с Поттером, мужчинам выяснить не удалось, но зато они успели полюбоваться зареванной мисс Уизли, пунцовой МакГонагалл, отводящим взгляд бледным Кингсли (странновато эта бледность смотрелась на черной коже). И явно в этом всем был виноват вышеупомянутый мальчишка.
На время сдвинув сроки начала своей «охоты», Малфой-старший и Снейп начали наблюдать за Гарри и его компанией. То, что парень избегает директора, увидел бы и слепой, как и то, что первый пытается всеми силами вернуть мальчишку под свой контроль. Неудачно пока. Все это смотрелось со стороны, как какая-то игра. Обоим мужчинам было интересно, чем же все это закончится. Но такого они точно не ожидали. В том, что посылка пришла от Поттера, почему-то ни тот ни другой не сомневались. Да, чувство юмора у мальчишки оказалось с БОЛЬШИМ ЧУВСТВОМ ЮМОРА. Они, чинно покинув зал и отойдя от него на безопасное расстояние, чуть по стенкам не сползли, хохоча до слез. Воображение у них было отменное, так что картинки с участием Дамблдора и «подарка» заставили их обоих икать от смеха.
- Ох, хотел бы я это увидеть, - простонал Люциус, держась за живот.
- Ты в этом уверен? — уже более-менее успокоившись, произнес Северус. — Мне кажется, это будет отнюдь не так прекрасно, как если бы этими игрушками воспользовались, скажем, те же Финниган и Томас.
- А знаешь, это идея, - ухватился за идею Люциус.
- Угомонись, - приструнил его Северус. — У нас сейчас шестой курс Гриффиндора и Слизерина. Пошли уже.
Студенты перешептывались на всех углах. Слухи ползли самые невероятные и, как выразился Герман: «Каждый думает в меру своей испорченности». Кто же знал, что эта самая мера испорченности даже у одиннадцатилеток свелась к чему-то очень, ну, очень извращенному. Кстати, треть школы угадала и сам подарок, и его назначение, даже не зная, что именно было в коробке.
У кабинета зельеварения все сразу же замолчали. Хотя Снейп и выглядел как мечта любой девицы и не только ее, он все еще оставался самым грозным преподавателем в школе. Присутствие Малфоя-старшего тоже успокоения не добавляло. У окна на первых двух партах уселся квартет, разбившись на пары: Герман-Гарри и Рон-Драко. Северус скептически на них посмотрел, но промолчал. Он несколько побаивался того, что они способны будут приготовить на этом уроке, тем более крестник с удовольствием «нырял с головой» в их эксперименты.
Прочитав лекцию на пятнадцать минут, Снейп выдал всем рецепт и уселся за свой стол. Минут десять можно было просто понаблюдать за студентами. Люциус замер в конце кабинета, но все свое внимание он сосредоточил на светловолосом гриффиндорце. Время медленно тикало, секунды убывали.
- Мистер Финниган, - Люциус непостижимым образом оказался рядом с Симусом и удержал его руку, когда тот собрался бросить в котел совсем не то, что требовалось. — Юноша, следует быть аккуратнее, - проворковал мужчина на ухо парню, заставив того поежиться и покраснеть.
- Мистер Томас, - вкрадчивый, полный бархата голос Снейпа оказался полной неожиданностью для всех. Шестикурсники уставились на него, как на восьмое чудо света. — Как вы думаете, что вы сейчас собираетесь сделать?
- Сэр? — у Дина был жутко перепуганный вид. Он не мог оторвать взгляда от черных глаз. Что-то такое было в них, что его и испугало, и заворожило одновременно.
Студенты терялись в догадках. Два профессора кружились вокруг парочки гриффиндорцев, пугая тех до икоты своим нестандартным поведением. Симус с трудом заставил себя двигать руками, когда Люциус, как бы невзначай, провел ладонью по его спине. И никто, кроме трех человек, не заметил состояния Гарри. А тот мрачнел с каждой минутой все сильнее. И в связи с этим менялось его восприятие. Герман давно уже перестал вмешиваться в процесс варки зелья, только записывал то, что делал брат. Его несколько напрягало черно-серебристое густое, как кисель, нечто, что сейчас переливалось в котле и почему-то пахло миндалем. По-видимому, в конце концов, данный запах и привлек внимание зельевара. Оторвавшись от Томаса, он склонился над котлом Поттеров. Когда он выпрямился, то вытаращился на братьев с выражением на лице: «И что мне с вами делать?»
- Сэр? — обратился к нему Забини. Северус посмотрел на него и кивнул, давая разрешение задать вопрос. — И что на этот раз они приготовили? — этот вопрос мучил всех.
- Скажите, Поттер, что заставило вас сварить это? — Снейп снова уставился на Гарри.
- Что именно, сэр? — мрачно поинтересовался тот в ответ.
- Вот это, - указал зельевар на котел.
- А вы думаете, я имею хоть какое-то понятие о том, что это? — ядовито спросил юноша.
- Нет, я понимаю, что вы этого не знаете, - саркастично сказал Северус. — Мне интересно, почему оно у вас вышло. Что же такое случилось с настроением Золотого мальчика, что он сварил Пояс невинности?
- М-м-м-м? — на профессора вылупилась куча недоуменных глаз.
- Это кому же вы желаете оказать такую услугу? — хохотнул Люциус.
Гарри сначала зыркнул на одного, затем на другого и что-то пробубнил себе под нос. Драко, пристально наблюдавший за разговором и реакциями Поттера, вдруг осознал, что происходит. Рон вовремя сжал его ладонь и покачал головой. На этом урок и закончился. Вот только оба профессора попросили Финнигана и Томаса задержаться. На трансфигурацию те не опоздали, но ввалились в таком состоянии, словно их облили красной краской. На все вопросы они отнекивались. А Гарри все мрачнел, что сказывалось на результатах его работ.
Следующие три дня вся школа наблюдала за странными играми, которые Снейп и Малфой вели с двумя гриффиндорцами. Кто-то понимающе усмехался, кто-то испуганно ахал, кое-кто все же умудрился написать домой и задать вопрос и, естественно, получить ответ. По школе снова поползли слухи, которые сводились к тому, что два профессора ведут поиск своих партнеров. Не все понимали, что это значит. Жизнь в Хогвартсе больше нормальной назвать было нельзя. То директор преподносил сюрприз, то вот два профессора, и для полного счастья - Джинни Уизли. Наконец, она поняла, что сделал ее бывший брат. Девушка пошла по рукам, не способная отказаться от плотского удовольствия. И ей было все равно, что о ней подумают другие. Но при этом она громогласно заявляла, что Поттер будет ее.
Сначала ее даже пожалели, что так с ней обошлась Судьба. Но она сама рушила все. И осталось лишь презрение. Ей могли прямо в лицо заявить, что она шлюха. А та, кажется, даже гордилась этим. Гарри, увидевший несколько таких сцен, только покачал головой. Первоначальная жалость к девушке, узнавшей правду о своем происхождении, была окончательно вырвана из его груди. Если бы Джинни остановилась, поняла, что делает, он бы нашел способ ей помочь. Но вот этой стерве он ничего не был должен. Хочет и дальше ломать свою жизнь — ее проблемы. Да и не до нее ему сейчас было. Несмотря на зелье и занятия окклюменцией с Томом (тот сам предложил), эмоции все равно захлестывали парня. Он не думал, что будет так тяжело наблюдать за «охотой» своих партнеров. Ведь, по сути, они искали его. И это должна была быть игра с определенным концом, то есть постельным. В результате он должен был оказаться в кровати с двумя своими партнерами. Но, увы.
Вся школа, затаив дыхание, ждала действий Снейпа и Малфоя. Никто не сомневался, что Финниган и Томас окажутся в спальне профессоров, как говорится, попой кверху. Некоторые им даже завидовали. Почему-то у всех сложилось мнение, что эти двое и есть партнеры мужчин. Даже преподаватели. А намеки и действия Северуса и Люциуса становились с каждым часом все откровеннее.
- Мистер Финниган, отработка сегодня сразу после ужина со мной, - пропел Малфой-старший, когда Симус чуть не снес какого-то первокурсника со своего же собственного факультета. Парень мгновенно покраснел, боясь поднять глаза на профессора. — Жду вас в кабинете зелий.
- Да, сэр, - прошептал тот в ответ. А в Большом зале, где все и произошло, уже делались ставки, выйдет ли гриффиндорец из кабинета тем же девственником, каким туда войдет, или нет. МакГонагалл яростно сжимала губы и не менее яростно взирала на блондина. Школа медленно, но верно превращалась в балаган. И было крайне удивительно, что до сих пор еще за пределами ее стен не было известно, что здесь происходит. Или все же было?
Гарри тяжелым взглядом проводил Симуса. Тот, почувствовав, что кто-то «сверлит ему спину», обернулся, но обнаружить недоброжелателя не смог. До отработки осталось всего минут двадцать, и юноша, решив, что «перед смертью все равно не надышишься», свернул в сторону подземелий. Чем ближе он приближался к кабинету зелий, тем сильнее его бил мандраж. Он не верил, что дело обойдется отскребыванием котлов. Вернее, он понимал, что эту отработку запомнит надолго. Замерев перед дверями, Финниган с трудом сглотнул. Рука постучать не поднималась.
- Какое похвальное рвение, юноша, - чуть насмешливый голос Малфоя-старшего заставил Симуса подскочить на месте, и тут же замереть, когда ладони мужчины легли ему на талию. Почему-то (известно, почему) его кинуло в жар. — Следуйте за мной, мистер Финниган, - спокойно приказал Люциус, а затем отошел и направился дальше по коридору. Парню не оставалось ничего другого, как пойти следом. Его провели в небольшую уютную комнату, в которой самое большее место было отведено кровати. Дверь с легким щелчком закрылась, отрезая путь к бегству. Сомнений в том, что отработка будет необычной, уже не оставалось совсем.
Люциус разглядывал свою первую жертву. Столько недель предвкушения от поисков и будущего секса с молодыми и полными сил молодыми людьми, заставили и его, и Северуса здорово зарядиться. Ох, как же завела их обоих эта игра. Никто ведь не против того, что приятное соединилось с полезным. Самый лучший способ проверить совместимость и найти партнера — секс. А то, что он будет не только с тем, с кем надо бы - это так, приятная неожиданность.
Эти недели, пока они с другом наблюдали, изучали и оценивали подростков, многое дали понять. Те ярлыки, что навешивались на детей с момента распределения, зачастую были совершенно неверными. Вот даже этот мальчишка, который сейчас так мило покрылся стыдливым румянцем и уставился в пол, боясь поднять на него глаза, вполне бы нормально ужился в Слизерине. С некоторыми оговорками, но все же.
- Симус, - позвал он юношу. Тот вздрогнул, быстро зыркнул на него, и снова вперил свой взор в пол. — Симус, - ласково, почти обольстительно прокатил на языке имя мальчишки Люциус. — Ты же знаешь, что говорят в школе. Обо мне и Северусе. Иди сюда, - позвал он.
Финниган нервно сглотнул, а затем шагнул вперед, еще, и еще. Малфой улыбнулся. Кто же может сопротивляться вейле, если она выпустила наружу свою силу.
Люциус встал за спину юноше. Он совершенно точно знал, что говорить, как и где провести руками, чтобы паренек растаял и сам попросил о том, что хочется телу. Чуть позже, укладывая на кровать обнаженное тело, мужчина торжествующе усмехнулся. То, что мальчик не партнер, уже не имело значения. Зато он был очень чувственным и отзывчивым и, самое главное, покорным его рукам. Это было сравни хорошему десерту: сладко и вкусно. А когда он погрузился на всю длину своего члена в тщательно разработанный вход, забирая девственность мальчишки, все стало совсем хорошо. Заставить Симуса стонать от возбуждения и удовольствия труда не составило. Опыта у Люциуса в сексуальном деле было достаточно.
Гарри шел по коридору в сторону комнат крестного. Сюда старались не забредать лишний раз. Том Блэк достаточно ясно дал понять, что будет, если кто-то что-то устроит поблизости от их с супругом комнат. Юноша был полон нерадужных раздумий. Он сам от себя не ожидал, что будет так реагировать на действия своих партнеров, ведь зелье блокирования эмоций он пил регулярно. Похоже, желание соединиться было выше всего этого.
Вдруг его словно обожгло. Он остановился, прислушиваясь к себе. Снова. Как ожог. Мгновенная боль - и все. В шею, в сгиб руки, колено, ухо… Гарри передернул плечами, стараясь отделать от этих неприятных ощущений. Вроде отпустило. Он продолжил свой путь. У самой двери его просто скрутило. Казалось, внутри, в желудке, случился взрыв. Со стоном юноша начал оседать на пол.
«Мерлин, что это? Почему так больно? - мысли неслись быстро. — В еде же ничего не было. Мы все проверили. Тогда почему так больно? - Гарри прижимал руки к низу живота. — Ох… Мерлин, да что же это такое? - новая волна боли скрутила его внутренности. — Надо встать, - уговаривал он себя мысленно. Удалось не сразу. — Вот так. Осторожно. Теперь повернуть ручку, - руки дрожали, голова кружилась. — Ну же… АААААА… - еще один приступ снова поверг его на пол. Отдышаться толком не получалось. — Надо», - твердил он себе.
Новая попытка подняться увенчалась успехом. Понимая, что в коридоре в таком состоянии ему находиться нельзя, Гарри все силы прилагал, чтобы войти в комнаты Сириуса. С пятого раза он все-таки открыл дверь и просто рухнул внутрь. Все, на что хватило сил - свернуться в позу эмбриона и замереть, надеясь, что новой боли не будет. Если бы дверь автоматически за ним не закрылась, то сам бы он этого сделать не смог. И тут его накрыло…
Видение Гарри
Люциус медленно двигался назад, выходя из тела стоящего на краю кровати светловолосого юноши. Вот уже только головка внутри. Мужчина замирает, а затем, словно кобра, делает резкий рывок вперед, врываясь в податливое и послушное тело. Удар точен, мальчишка вскрикивает, но не от боли, а от наслаждения. И опять медленное движение назад, чтобы потом снова совершить точный бросок внутрь, в самое естество паренька. И снова, и снова…
- Люциус, - с придыханием вырывается с губ Симуса.
- О, да, - выдыхает блондин, совершая еще один выпад. Секунда передышки, и начинается гонка. Движения быстры и резки. Юноша сам движется навстречу каждому толчку, мечтая, чтобы его пронзили еще глубже.
- Да, да, еще…
- Сладкий, узкий, такой развратный, - усмехается мужчина, продолжая вбиваться в тело.
Конец видения.
Толчок — боль.
Толчок — боль.
Движения ускоряются… Слезы градом льются из почти ничего не видящих глаз.
Толчок — боль.
- Не… надо… - шепчут пересохшие губы.
Оргазм… Сила вырывается наружу и тут же гасится…
Юноша обмякает в объятиях своего любовника с блаженной улыбкой на губах…
Свет меркнет перед потускневшими, когда-то зелеными очами…
«Так больно…» - одна мысль, которая угасает вместе с сознанием.
Светловолосый тянется к блондину за поцелуем…
Брюнет, в позе эмбриона, без сознания лежит на полу у самого входа…
Северус поймал Дина одного, когда тот вышел из библиотеки. Он тоже решил, что пора заканчивать с играми и уже, наконец, заняться делом. Томас не особо-то и сопротивлялся. Во-первых, и так понял, чем все закончиться, а во-вторых, ему даже было интересно. Тем более девственником он как раз уже не был. Отвечая на поцелуи Снейпа, он только его раззадорил. Зельевар окинул мальчишку понимающим взглядом, а затем затолкал в пустой класс, наложил заглушающие и запирающие чары. Юноша улыбнулся и сам начал раздеваться. В конце концов, с него же не убудет. И он не прогадал. Такого умелого любовника у него никогда не было.
Северус не торопился. Мальчишка кое-какой опыт имел, так что вроде и церемониться не стоит, и посмаковать все можно. В какой-то момент по его уже обнаженной коже прокатилась волна, уже знакомая. Он сразу ее узнал — его партнер. Только вот исходила она не от Томаса. Но все опять слишком быстро исчезло. Выкинув из головы на данный момент ненужные мысли, Снейп вернулся к «поданному блюду» из меню — первому в череде тех, что будут на его столе.
Толчок… Стон… Движение навстречу…
Тело на полу бьется в конвульсиях. Юноша не приходит в себя.
Толчок… Стон…
Губа закушена до крови… Она бежит по подбородку и капает на пол… Сознания нет…
Толчок…
Боль… Она даже для бессознательного тела боль…
- Что же ты сделал с собой, ребенок? — слова почти не слышны, почти не воспринимаются разумом. Только становится лучше, когда что-то плотно обхватывает твое тело.
Двое мужчин развлекаются со своими юными любовниками. А в одной из комнат Хогвартса на кровати лежит Наг, в бережных кольцах которого находится уставший и медленно погибающий парень. Но ведь это его выбор…

Гарри замкнулся. Почти никто не обратил внимания на перемены в его поведении. Для многих он вел себя так же, как всегда. Ну, может, стал чуть мрачнее. А вот кое-кто точно знал, что все стало хуже.
Том, когда обнаружил бессознательного, всего в поту парня прямо в дверях, честно говоря, испугался. Привести юношу в сознание ему не удалось. Ничего умнее, чем воспользоваться силой Нага, он не придумал, зато юноша успокоился. Появившийся позже Сириус пришел в ужас от состояния крестника.
Гарри очнулся только утром. Он лежал, как будто завернутый в кокон. Том уже успел вернуться в человеческий вид. Юноша лежал между двумя мужчинами, которое обнимали его так бережно, словно боялись причинить ему лишнюю боль. Воспоминания о вчерашнем вечере медленно всплывали в памяти. Хотелось выть - от боли, и бессилия, и понимания, что сам привел ситуацию к подобному результату.
Ни Том, ни Сириус не давили на него, пытаясь прояснить, что же случилось. А сам Поттер не горел желанием говорить на эту тему. Он пытался разобраться в себе. Честно говоря, его обескуражила собственная реакция на действия его партнеров. По идее, должна была быть ревность, приглушенная зельями, но никак не то, что произошло. Почему ему было так больно? Не найдя ничего лучше, Гарри увеличил дозу принимаемых им зелий, а некоторые сменил на более сильные. Рон и Герман пытались уговорить его не делать этого, поскольку не известно, к чему это может привести.
За неделю после свидания Малфоя-старшего с Финниганом и Снейпа с Томасом Поттер сделал все, чтобы закрыться от ощущений. Блокируя себя, он, в конце концов, отрезал себя и от живительной энергии — той, ради которой и с помощью которой живут инкубы. К сожалению или к счастью, но полностью блокировать своих партнеров ему не удалось. Если бы у него такое получилось, то задержался бы он на этом свете на очень короткий срок. Но в то же время теперь получаемой им энергии хватало только на то, чтобы поддерживать видимость жизни и не больше. Том, Сириус, Герман, Рон и Драко быстро поняли, что юноша угасал. И угасал намного быстрее, чем им хотелось бы. А Гарри все больше отстранялся от людей. Пару раз столкнувшись с директором в коридоре, он просто проходил мимо, словно старика и не было. Хорошо, хоть рядом всегда были люди, а то Дамблдору удалось бы уложить его в Больничное крыло и проделать все манипуляции, которые он запланировал. Правда, у этого манипулятора были и свои проблемы. У него стабильно два раза в день в произвольное время возникала такая эрекция, что без «подарочков» ну никак не получалось обойтись. Откуда ему было знать, что, как только он коснулся коробки, получил заряд от инкубов. И что могут сделать эти существа? Правильно, все, что от них исходит, связано с сексом. Так что директор, в основном, время проводил в своем кабинете. Кто же мог сказать, когда ему приспичит? Старик, конечно, предпринял массу усилий, чтобы понять причину такого своего состояния. Но все проверки однозначно говорили, что никаких проклятий никто на него не насылал. А о возможности воздействия на него через способности магических существ он даже не подумал. Что ему было известно об этих расах? В принципе, ничего. О некоторых он даже не подозревал. А об их способностях и говорить не приходилось. Весь мир судачил о притягательности вейл, лепреконском золоте, пророческом даре кентавров, сладкоголосье сирен. И на этом познания человека заканчивались. А ведь это была лишь верхушка айсберга. Вот и Дамблдор не подумал о том, чтобы провериться на воздействие какого-нибудь из существ, особенно «тайных рас». Да он даже понятия не имел, что это можно сделать, причем за небольшую плату в Гринготтсе - почти символическую плату. К тому же директор был занят подготовкой к суду, к которому его вынудили гоблины. Его удивило, когда пришло уведомление, что Визенгамот будет собран в другом составе, и он, будучи лицом заинтересованным, не будет сидеть на своем законном месте. Судебное заседание должно состояться через пару дней. И у него с каждым днем становилось все меньше уверенности в том, что удастся получить контроль над Поттером.
Еще одной причиной, по которой он старался не покидать свой кабинет слишком часто, был полный бедлам в школе и постоянные жалобы Минервы. Как-то незаметно для себя директор растерял свой авторитет, а заодно с ним и контроль над всеми событиями. Так еще и Волдеморт не подает признаков жизни. Затаился - гад! - и носа не кажет. Как же тут спокойно жить? Для полного счастья его достали обе Уизли. Ладно старшая нашла, куда себя деть, а вот младшая сначала донимала его просьбами сделать что-нибудь, чтобы Поттер стал ее, а затем пустилась во все тяжкие, не гнушаясь развлечься даже со слизеринцами. В родном кабинете было спокойно и надежно.
Вот так и протекала жизнь в школе. Студенты с началом «охоты» двух слизеринских профессоров напрочь забыли о четырех своих собратьях и теперь с интересом следили за событиями, не забывая делать ставки и заключать пари. Для Гарри это было даже хорошо, с одной стороны. С другой, причина была не ахти, ведь связано это все равно было с ним, и влияло на него точно так же, а то и хуже, чем придирки, злые взгляды и приставания студентов. Но жизнь продолжалась.
- Рон, - Драко лег на бок и, подперев голову рукой, посмотрел на аловолосого инкуба, довольно жмурящегося после хорошего и бурного секса.
- Что? — приоткрыл тот один глаз.
- Почему Гарри не хочет соединиться с моим отцом и крестным? — блондин задал вопрос, мучивший уже достаточно долгое время.
- Все очень сложно, - вздохнул Прюэтт. — Сначала мы пытались ему доказать, что он не прав, и все будет хорошо. Но… Каждый человек имеет право на свой выбор. Гарри уверен в том, что они его не примут в той степени, в которой он желает.
- Не знаю, - протянул с задумчивым видом Малфой-младший. — Что-то в этом есть. Я, когда понял, кто его партнеры, был в шоке. Но мне не дана такая воля, как у него.
- Гарри всегда был особенным, - кивнул Рон.
- А как вы?.. — Драко не договорил. Да и говорить-то, собственно, было нечего - и так понятно, что именно он хотел спросить.
- С этим трудно смириться, - вздохнул инкуб. — Но мы уважаем его выбор. Мне иногда хочется насильно его затащить к твоему отцу и Снейпу и заставить соединиться, только чтобы он жил. Но Гарри пришлось слишком через многое пройти. Я не могу обречь его на еще одно существование. Он ведь не живет… А зачем выживать, когда везде только одна боль и одиночество?
- Понятно, - кивнул Драко. — Ведь его сейчас ломает от того, что делают отец и крестный.
- Так не должно было быть, - произнес Рон, а затем горько усмехнулся. — Но когда у Гарри что-то было как у всех?
Больше они на эту тему не разговаривали. Но как же больно было видеть зеленоглазого юношу, который медленно уходил за грань. Вот он вроде бы здесь, вместе с ними, а на самом деле далеко. Зелья делали его отстраненным, каким-то неживым.
Зато жизнь текла прекрасно у двух других жителей замка. Северус и Малфой, почувствовав вкус легких побед, словно с цепи сорвались. Целую неделю они были заняты двумя гриффиндорцами и даже поменялись партнерами. А потом пришла очередь и других. Естественно, они не собирались с кем-то поддерживать отношения более чем один раз. Например, с Креббом и Гойлом, или с тем же Лонгботтомом. Одного раза с этими представителями человечества вполне достаточно. И, по-видимому, чтобы настроиться на эту троицу, Малфой и Снейп ушли в загул почти в полном смысле этого слова. От Финнигана и Томаса они не отказались, но к ним вскоре начали присоединяться другие. Кто-то задерживался в кровати мужчин, с кого-то хватило и одного раза. Рейвенкловцы, хаффлпаффцы, гриффиндорцы, слизеринцы сменялись один за другим. Ни один вечер у мужчин не оставался свободным. Всегда кто-то скрашивал их досуг самым приятным способом. Забини и Нотт действовали по-слизерински, мечтая задержаться в постели своих профессоров. Им это удалось, поскольку юноши оказались очень понятливыми и способными. В конце концов, чтобы не очень-то заскучать, Люциус и Северус начали экспериментировать. Вот в результате в один прекрасный вечер в комнатах зельевара собралась компания из двух шестикурсников Слизерина и двух гриффиндорцев тоже курса. Эх, что же эта была за ночка. Полнейший разврат. Мужчины оторвались по полной программе, имея мальчишек всеми возможными способами или же просто наблюдая за тем, как это делают юноши друг с другом. После этого вечера и ночи, полных наслаждений и различных удовольствий, Малфой и Снейп сделали небольшую передышку. Ведь любое лакомство может надоесть, если принимать его постоянно. Надо уметь смаковать то, что тебе приготовила Судьба.
Для Гарри было просто счастьем, что он не живет в гриффиндорской гостиной. Старшекурсники только и делали, что разговаривали о двух слизеринских гадах, которые так многому их научили. Девушки смотрели на парней со злостью, ведь те совершенно забыли об их существовании. А однажды даже случилась драка, после которой Гриффиндор ушел в такой минус, что никто уже не сомневался, что если красно-золотые и получат кубок школы, то без Дамблдора тут не обойдется. А все МакГонагалл, которой надоело смотреть на то, во что медленно, но верно превращается Хогвартс. Пожалуй, на этот момент ее боялись все. Она оказалась еще страшнее, чем Снейп. И даже страшнее, чем Тот-кого-нельзя-называть (хотя его можно было бы назвать), о ком напрочь забыли со всеми этими событиями. Кого гриффиндорский декан не трогала, так это Поттеров, Прюэтта и Малфоя. Придраться, по сути, было не к чему. И все же женщина была наблюдательной и заметила то, что большинство упускало. Мальчик уходил - медленно, болезненно, но держался он стойко. Пересмотрев свои жизненные позиции, женщина пыталась выправить ситуацию, только вот как это было сделать, когда тебе не дают даже слова сказать.
Гарри старался не смотреть на Снейпа и Малфоя. Ему и без этого было плохо. Иногда возникало желание просто поднять палочку и заавадить обоих, после чего приставить ее кончик к виску и прекратить свои мучения. Он не ожидал, что эти двое будут вести себя, подобно сучкам во время течки. Это, кстати, были слова Тома, а не его. И все же иногда он не мог удержаться и наблюдал за своими партнерами, особенно, когда они были вдвоем и без этого круга юных обожателей и фаворитов. И в такие моменты у него в глазах была только тоска. Драко поражался силе воли своего однокурсника, успевшего побывать его врагом, а теперь ставшего другом. Он бы давно уже валялся в ногах своих партнеров, моля их с ним соединиться, если бы оказался в такой же ситуации. Он уже легче переносил приступы сексуальной активности своих партнеров, но проще ему от этого не становилось.
На этот вечер пришлось очередное полнолуние, выпавшее на среду, и ребята снова собрались в комнатах Блэков. Они вообще частенько тут стали оставаться. А мужчины и не были против. Гарри безучастно смотрел на камин, сидя на шкуре, разложенной на полу. Том только головой покачал, глядя на него. Все они понимали, что ничем не могут ему помочь. Неожиданно юноша застонал. Сириус кинулся к крестнику, кляня Снейпа и Малфоя на все лады. Догадаться, кто партнеры Поттера, можно было без труда, только вот те почему-то никак не могли сопоставить факты. Да и вообще здесь, в школе, никто не рассматривал Гарри как возможного партнера этих двух сексуально-озабоченных слизеринцев. Всем такой исход казался невозможным.
Юноша выгнулся, снова застонал. Видение накрыло его с головой.
Видение Гарри
Кребб и Гойл, с какой-то мрачной решимостью на лицах, переступили порог апартаментов своего декана.
- Что ж, господа, - Люциус усмехнулся. — Насколько я могу судить, вы в курсе, почему находитесь здесь.
- Да, сэр, - мрачно ответили оба.
- Прекрасно, тогда не будем терять времени, - это уже Снейп.
- Да, сэр, - снова односложный ответ.
Парни деловито разделись под взглядами мужчин. На самом деле не так уж и плохо они выглядели. Если Лонгботтом был пухленьким, и жирок у него был виден явно, то эти двое, скорее, были плотными и накаченными. Ни грамма лишнего жира на их фигурах не было. И все их наследие, которое проявляется уже с рождения.
- Прошу, - Люциус насмешливо указал на дверь в свою спальню. На этот раз они решили все же разделиться, а не устраивать вечер на четверых.
Кребб пошел за Малфоем, а Гойл к Снейпу.
Ничего романтического в этом свидании не было. Мужчины заранее запаслись афродизиаками, поскольку считали, что так у них на эту парочку не встает.
Заодно напоили и парней.
И все же скользить руками по налитым мышцам было приятно. Юноши возбудились сразу, как только Люциус и Северус скинули с себя мантии, под которыми ничего не было. Ласки становились все откровеннее, то и дело с губ срывались стоны.
В какой момент все изменилось, ни один из мужчин впоследствии сказать не смог. Просто в какой-то момент они оба оказались под своими шкафообразными любовниками. Ни угрозы, ни приказы на парней не действовали. Кто же знал, что нельзя обладателей крови орков поить афродизиаками. Снейп и Малфой в физическом плане слабыми не являлись, но куда им было до Гойла и Кребба. Магией они на юношей тоже воздействовать не могли, так что в один прекрасный момент оба оказались задницей кверху…
Конец видения
Гарри хихикал, что вызвало у его родных беспокойство. На ум даже приходило, что юноша в результате свихнулся .
- Ой, не могу, ой, не могу, - выдал Поттер, разражаясь хохотом.
- Гарри? — осторожно обратился к брату Герман.
- Есть все-таки на свете справедливость, - заявил тот в ответ между приступами хохота.
- И в чем же она заключается? — скептически спросил Том. На это юноша слова заливисто засмеялся.
- Они их отымели… Люциуса и Северуса… Те приготовились… А они их… как бабочек… Только на свои члены… А эти даже ничего сделать не смогли… А эти как два гиппогрифа… Мордой в подушку… И давай драть… - Гарри от души смеялся - впервые за долгое время.
- Кто? Кого? — послышались недоуменные вопросы.
- Гойл и Кребб Снейпа и Малфоя, - от смеха у юноши слезы потекли.
- Э-э-э, Винс и Грег поимели моего отца и крестного? — решил уточнить ошарашенный Драко, подумав, что все-таки неправильно понял.
- Они и сейчас их дерут - ни минуты покоя, - на лице Гарри появилась блаженная улыбка, словно ему подарили весь мир и выполнили все желания.
- То есть? — осторожно уточнил Рон, у которого воображения не хватало, чтобы представить себе то, что сейчас тут им рассказал его друг.
- А то и есть, - хихикнул Поттер. — Сила есть - ума не надо. И в данном конкретном случае сила победила ум. И ум теперь стоит раком, подставляя задницу двум парням, у которых снесло крышу от возбуждения. А эти придурки их еще и афродизиаком напоили. Ой, кто-то завтра будет уточек изображать, - и снова залился смехом. Глядя на веселящегося парня, и остальные заулыбались. Так давно уже никто не видел его счастливым. И надо-то было, оказывается, кое-кому кое-что вставить в одно место.
Гарри развлекался весь вечер и всю ночь. Он специально отпустил свою силу настолько, чтобы понаблюдать над экзекуцией над своими партнерами. А Винсент и Грегори старались на славу. Люциус и Северус успели постоять на кровати носом в подушку, на коленях, лицом к стене, перегнувшись через спинку кресла, на спине… В общем, два подростка отомстили им за всех и вся. Настроение Поттера ощутимо поползло вверх.
На следующее утро под удивленные взгляды всего Большого зала Гарри подошел к двум слизеринцам и от души пожал им руки. Только почему никто так и не понял. Глядя на своих партнеров, морщившихся от дискомфортных ощущений в пятой точке, юноша расплывался в улыбке. Судя по виду мужчин, не помогали никакие средства. «В следующий раз будут думать, кого и чем поить», - ухмылялся парень. Было ясно, что в ближайшее время у Малфоя и Снейпа наступит передышка. От такой ночки им еще отойти нужно, а то мало ли какие могут быть последствия.
Так оно и вышло. Целую неделю мужчины приходили в себя. На Гойла и Кребба они старались не смотреть. Память услужливо подкидывала им картинки их промаха. Винс и Грег не распространялись на счет того, что случилось в комнатах декана, но, если честно, были собой довольны. И, в отличие от остальных, продолжения им не хотелось. В конце концов, они же были друг у друга. Пока Люциус и Северус отдыхали от свои трудов, их фавориты и юные любовники чуть не переругались и не передрались. Камешки в колбах факультетов благодаря МакГонагалл резко уменьшились в количестве. Она не искала правых и виноватых - просто без разбору наказывала всех. Если ей не удавалось сделать что-то существенное, Минерва все равно умудрялась испортить планы некоторых личностей.

Он двигался бесшумно, лавируя между деревьями так, словно лес был его домом, а каждый куст, каждая тропка - известными до такой степени, что он мог пройти здесь с закрытыми глазами. Любой звук, любой шелест были ему слышны. Когда хрустнула ветка, он замер, затем медленно повернулся и стал ждать. Долго не пришлось. Буквально через пару минут из-за деревьев вышел мужчина сурового вида. Некоторые назвали бы его страшным.
- Пора заканчивать с этими играми, - произнес он, глядя на ждавшего.
- Я тебе все сказал, - отозвался тот на это.
- Люпин, ты один из немногих, созданных мной, кто способен в будущем возглавить всю стаю сразу, - пришелец уселся на землю, облокотившись о ствол дерева.
- Я уже говорил тебе, Грейбек, что не хочу этого, - Ремус вздохнул, затем подошел ближе к вожаку и уселся рядом. Увидь сейчас кто-то этих двоих, не поверил бы собственным глазам.
- А придется, - хмыкнул Сивый. — Изменения в политике нашего Лорда, его женитьба на твоем дружке, а теперь еще преподавание в школе. Никогда не думал, что такое возможно.
- И что ты хочешь от меня? — Ремус вопросительно посмотрел на старого оборотня.
- Как только Лорд придет к власти, а это будет, я уже не сомневаюсь, ты встанешь во главе стаи, - безапелляционно произнес Сивый.
- Ты с ума сошел? — воскликнул Люпин.
- Это обсуждению не подлежит, - твердо сказал Грейбек. — В новый мир нужно идти без хвостов. Ты лучший кандидат именно потому, что, будучи темным существом, находился на светлой стороне. Ты друг Мальчика-который-выжил. И многое другое.
- Ты забываешь, - усмехнулся Ремус. — И ты только что сказал, что выиграет Том. Так что к Гарри…
- Ой, прекрати, - отмахнулся оборотень. — Можно с полной уверенностью сказать, что Лорд ничего не сделает с мальчиком, и более того, если и не усыновил уже официально, то родным считает.
- У тебя интересные сведения, - Ремус задумчиво посмотрел на своего вожака. — Откуда, если не секрет?
- Мы все имеем шпионов, - усмехнулся вожак. — А в школе сейчас такое происходит, что весь остальной мир может совершенно спокойно забыть и о Дамблдоре, и о Темном Лорде. Кстати, найди своего второго, а то ты в последнее время нервный какой-то. Мелинда каждый раз дергается, когда ты начинаешь рыкать.
- Знаю, - вздохнул Люпин. — У тебя уже есть какие-то задания от Тома?
- Сидим тихо, ждем результатов, - произнес Сивый. — В общем, темная сторона не предпринимает никаких действий. Почти.
- Ясно, - кивнул Ремус. — Я пошел, а то потом будут задавать вопросы.
- Я сообщу, когда Мелинда разродится. Сейчас нельзя привлекать к тебе излишнего внимания, - произнес Грейбек. — Дамблдор плохо знает магических существ, если думал, что ты предпочтешь одиночество стае, к тому же будучи инициированным самим вожаком. Ему ведь никогда не приходило в голову, что ты на самом деле считаешься моим сыном по праву крови и являешься первым из детей, то есть ты наследник.
- Р-р-р-р, - раздраженно зарычал Люпин.
- Тихо, волчонок, это твоя судьба, - сказал Сивый. — Как только мы поймем, что происходит, ты встанешь во главе стаи, как и должно быть. Времена меняются. Если уж сам Золотой мальчик оказался одним из нас, то нам пора заявить о себе. Отныне никто не будет вправе считать нас всего лишь грязными животными.
Люпин только вздохнул на это. Подобных разговоров в его жизни было немало. Дамблдор действительно не знал, как жил Ремус в годы после гибели Поттеров и до своего появления в школе. Директор выкидывал своих людей быстро, не удосуживаясь за ними приглядывать. Не знал он толком и того, что Сивого его ручной, как он думал, оборотень не ненавидит, что у этих двоих прекрасные отношения, хотя частенько они и не сходятся во мнении, и что Люпина в стае принимают очень хорошо, и никто не считает его предателем. Для всех он больше считался шпионом «волчьей семьи» на светлой стороне. Никогда ничего не бывает просто так. И никому за пределами стаи не было известно, что у Ремуса Люпина есть жена — его первый магический партнер — Мелинда Трейвис, которая в течение двух ближайших недель должна была произвести на свет маленького «волчонка».
- Тебе пора, Ремус, - вздохнул Сивый, поднимаясь на ноги. — Грядут новые времена. Скоро нам уже не нужно будет прятаться. Иди.
***
- Отец, - в кабинет министра заглянул Перси. От того юноши, который еще недавно был всем известен, не осталось ничего. Новая одежда, возможность быть самим собой сделали свое дело. Многие удивлялись тому, как этому молодому мужчине удавалось столько времени водить всех за нос. То же самое можно было сказать и о Фадже. В последние месяцы люди пребывали в некоем ступоре. Министр-идиот на деле оказался тем еще интриганом. Ведь правду говорят, что люди не всегда соответствуют тому, что видно на первый взгляд. Корнелиус Фадж оказался темной лошадкой.
- Заходи, сын, - кивнул министр.
- У нас новое сообщение из Хогвартса, - молодой человек уселся напротив своего отца и передал ему довольно внушительного размера папку. — Колин Криви сделает себе прекрасную карьеру в подразделении разведки Отдела Тайн. Мальчик создал себе потрясающее прикрытие. Надо же, в пятнадцать лет стать внештатным сотрудником Министерства.
- А сам? — с усмешкой посмотрел на Перси Фадж. — А Колин, да, составит Скитер потрясающую конкуренцию. Ты уже прочел? — тут же сменил он тему.
- Да, - кивнул Перси.
- Вкратце изложи, - министр откинулся на спинку кресла и приготовился выслушать доклад сына. Молодой человек умел стостраничный текст привести к трем-четырем значимым аксиомам, вычленив из него только то, что нужно.
- Оба Поттера и мой кузен — инкубы. В этом уже не приходится сомневаться. Таким образом манипулировать людьми с помощью секса могут только эти существа, - произнес Перси.
- Хмм, значит, у нас три юных инкуба, полных, - задумчиво протянул Фадж. — Интересно, интересно. И выгодно.
- Снейп и Малфой-старший, по мнению Колина, его партнеры, - Перси посмотрел на отца. — И Поттер с ними не соединен.
- Понятно, - Фадж встал и несколько раз прошелся по кабинету, прежде чем остановиться за спиной сына. — Мальчик собирается умереть?
- Судя по тому, что нам удалось выяснить и просчитать, он именно это и делает — умирает, - произнес Перси.
- Ну, честно говоря, я его понимаю, - кивнул своим мыслям министр. — Если посмотреть на его отношения с этими двумя до сегодняшнего дня и их поведение сейчас, я бы тоже предпочел смерть. Жаль, мальчик мог бы очень много добиться, да еще и с таким наследием. Очень жаль, но мы обязаны уважать его выбор. Я много проблем доставил этому парнишке, но никогда не стремился сделать из него оружие или уничтожить. Хотя последнее тоже изменилось. Дамблдор стареет, раз не видит у себя под носом Темного Лорда во плоти.
- Отец, и что мы будем делать? — Перси пристально посмотрел на Фаджа.
- У нас есть сейчас очень реальный шанс, наконец, провести в жизнь все то, что мы уже с десяток лет лелеем. Ни Темный лорд, ни Дамблдор не смогут вмешаться. Тем более у нас вечером встреча с представителями первой стороны, - усмехнулся Корнелиус. — Пора предстать перед людьми самими собой, сын.
***
На Гриммаулд-плейс, 12 изо дня в день возникали какие-то споры и ссоры, особенно между представителями когда-то дружной семейки Уизли. Персиваль в этот дом вхож был постольку-поскольку, да и желания навещать бывшую мать у него давно не возникало. О том, что происходит в этом особняке, он прекрасно узнавал со слов двух своих старших братьев. С ними он никаких отношений не рвал, а в последнее время стал частенько общаться и с близнецами.
Сегодня, в один из первых солнечных дней в череде нагнетающих депрессию дождливых недель, в доме Блэков опять было собрание, на котором снова не появился Дамблдор, зато присутствовала донельзя недовольная МакГонагалл.
- Минерва? — Кингсли удивленно посмотрел на женщину. В таком состоянии ее никогда никто не видел.
- Это немыслимо, - резко выдала та. — Альбус совсем потерял последние мозги. Северус и его белобрысый сволочной дружок трахают все, что ходит в штанах и старше шестнадцати лет. Твоя неуемная дочурка, - неприязненный взгляд на сидящую рядом с Грюмом Молли, - чуть ли не в открытую предлагает себя каждому желающему.
- ЧТО?! — тут же взревела на это бывшая уже миссис Уизли. Артур лишь вздохнул на это и пробубнил под нос: «Куда мать, туда и дочь». Похоже, его совсем не удивляло поведение Джинни. Да и Молли не особенно долго переживала из-за своего статуса. — Поттер должен немедленно жениться на моей дочери, чтобы вернуть ей репутацию.
- Ты совсем идиотка? — саркастично поинтересовалась МакГонагалл. — Оставь уже мальчика в покое. Или ты думаешь, что он совсем слепой? И не заметил ее попытки напоить его приворотным зельем? Молли, он далеко не такой наивный, как всем казалось. И этот мальчик, если ты забыла. Умирает. А два придурка, одному из которых уже за сорок, и второй недалеко ушел, ни Мордреда не видят у себя под носом.
- Минерва, вы о чем? — нахмурился Кингсли. Остальные тоже смотрели на нее с недоумением. Ответить она не успела.
- Хмм, чем дальше, тем интереснее, - в дверях появился Билл. Он оглядел состав собрания и даже не стал делать удивленный вид из-за отсутствия некоторых личностей. Кое-что он знал совершенно точно, но делиться своими знаниями не собирался. Для него на первом месте была семья, а ее составляли Люциус и Драко Малфои, а уж затем только братья по матери.
- А ты что тут делаешь? — Молли не слишком доброжелательно посмотрела на бывшего старшего сына.
- Я пока еще состою в Ордене, - саркастично заметил тот в ответ. — Но раз вы не хотите меня видеть, могу и удалиться.
- Билл, прекрати, - вздохнул Артур. Честно говоря, он уже устал от всех этих ссор и дрязг.
- Если бы не ты, все было бы, как и прежде, - тут же налетела на него Молли.
- Я устал уже говорить тебе, что дети оказались умнее, чем тебе кажется, - взорвался тот в ответ. - Мерлин, давно пора было с тобой развестись. Какое счастье, что мы тогда заключили не магический брак. Я думал, что все еще люблю тебя. Но, оказывается, всему есть предел.
- Ты бросил меня в самый трудный момент, - скривилась Молли, прижимаясь боком к Грюму. Артур несколько секунд смотрел на них, но не стал озвучивать свои мысли, хотя выражение его лица говорило само за себя.
Никто не услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Бывшие супруги, особенно Молли, разговаривали уже на повышенных тонах, выражая свои претензии друг другу. Билл передернул плечами. Как бы то ни было, он неплохо относился и к матери, даже отрекшейся от него, и к человеку, ставшему ему отцом. И даже представить не мог, что за фасадом красивой и дружной, пусть и бедной, семьи кроется столько гнили. Стоило копнуть, как все это вывалилось наружу. Но что-то вдруг заставило его замереть, прислушаться к своей вейле, приобретенной от своего настоящего отца. А ту тянуло в коридор. Не став сопротивляться, молодой человек тихо вышел, чтобы тут же оказаться в объятиях мужчины. Защищенность, спокойствие и желание остаться в этих руках на всю жизнь — вот что он испытал. Подняв голову, Билл утонул в золотых глазах. На периферии сознания он понял, что перед ним Ремус Люпин, но тут его губы были смяты в таком сокрушительном поцелуе, что все мысли вылетели из головы. Даже на долю секунды не возникло желания сопротивляться. Вейла внутри безумно радовалась появлению второго партнера, ведь такое случается крайне редко.
Билл упивался своей кажущейся беспомощностью. Ему нравилось подчиняться этому сильному оборотню. Стон сам сформировался в груди и вырвался наружу.
- ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?! — заверещала Молли. Что заставило ее выйти в коридор? Но она стала свидетельницей «разврата» своего сына оборотнем. — И еще меня обвиняют…
Он резко отступила назад, подчиняясь взгляду горящих золотом глаз с вертикальным зрачком. Ничего человеческого в них не было. Этот Люпин практически не напоминал спокойного, даже забитого мужчину, к которому все привыкли. Рычание, вырвавшееся из его груди, стало еще одним предупреждением держаться от него подальше. Как от него, так и от его партнера.
- Молли, заткнись! — Артур на удивление быстро понял, чем им всем грозит вмешательство в личную жизнь этих двоих. Билл не просто был сыном Люциуса Малфоя, он унаследовал и его кровь, в том числе и вейловскую. И сейчас, похоже, произошло воссоединение партнеров.
- И кто-то еще смеет меня… - доорать Молли не дали. Ее бывший муж очень быстро заткнул ей рот ладонью.
- Уймись, дура, - прошипел он.
Ремус окатил всех взглядом своих золотых горящих глаз, затем схватил своего партнера за руку и утащил на второй этаж. Упускать то, что принадлежит ему, он не собирался, да и молодой человек был не против такого развития событий. Дверь одной из спален за ними закрылись. Пара движений палочки — и никто не услышит, что делается в этой комнате. Еще одно резкое движение - и Билл уже лежит на кровати, глядя на мужчину, который склоняется над ним. Страха он совершенно не чувствовал. Потянувшись вверх, молодой человек обнял оборотня.
- Хочешь? — чуть насмешливо поинтересовался Ремус.
- Да, - хрипло вырвалось у Билла. Ему до жути хотелось ощутить прикосновение кожи к коже.
- Я уже не отпущу тебя, - прозвучало почти как угроза.
- И не надо, - улыбнулся молодой человек.
Одежда полетела прочь. Остались лишь они двое, остальной мир просто перестал существовать. Касание рук, узнавание, знакомство… Ремус был одновременно и нежен, и настойчив. Билл принимал и отдавал, плавясь в руках оборотня. Медленная пытка лаской убивала его. Он хотел всего и сразу. Желал почувствовать в себе своего старшего партнера. Конечно, он мечтал, чтобы у него были оба супруга, но не думал, что это может случиться в ближайшее время.
- Ну же, - не выдержал он, требуя большего. В ответ раздался смешок. А потом было чувство полной заполненности, причастности и принадлежности. Билл, не стесняясь, стонал и отдавался. Он двигался в едином ритме с Ремусом, желая с каждым толчком все большего и большего. Оргазм был такой, что он выпал на несколько секунд из реального мира.
- Мерлин, так хорошо мне еще не было, - выдал он, когда пришел в себя. И так было уютно лежать в объятиях своего мужчины, который ласково перебирал его волосы.
- Не жалеешь? — насмешливо поинтересовался Люпин.
- Ни капельки, - покачал головой Билл. — От такого не отказываются.
- Придется познакомить тебя с Мелиндой, - произнес Ремус. — Она мой первый магический партнер и скоро должна родить.
- Ты столько лет это скрывал? Как тебе удалось? — Билл повернулся, чтобы заглянуть в лицо оборотню.
- Все мы носим маски, - улыбнулся тот в ответ.
- Да, к сожалению, это так, - согласился молодой человек. — Возможно, скоро все изменится.
- Будем надеяться, - кивнул Ремус. — Англии нужны перемены, иначе она погрязнет в крови.
Покидать этот уютный уголок не хотелось. Решив, что пока показываться на глаза всем остальным не стоит, они остались в комнате. Им вдвоем было намного уютнее и интереснее, чем с людьми, которые никак не могли понять и оставить в покое некоторых иных.
***
Корнелиус Фадж с легкой насмешкой на губах смотрел на «гонцов» Темного Лорда — оба брата Лестрейндж, Чарли как наследник одного из них, Долохов, Паркинсон, МакНейр. Со стороны Министерства присутствовал он, его сын Перси и семь невыразимцев.
- Итак, господа, мы можем, наконец, поговорить нормально, - начал министр. — В связи с тем, что основная фигура, которая могла бы воспрепятствовать нашей встрече и вмешаться в события, в некотором роде выведена из игры стараниями трех юных инкубов, нам с вами нужно в кратчайшие сроки организовать переворот, причем бескровный.
- Инкубов? — переспросил МакНейр.
- Совершенно верно, - усмехнулся Фадж. — Юные Поттер и Прюэтт. Неожиданно, не так ли? Но сейчас мы не будем обсуждать эту тему. Тем более ваш Лорд теперь в прекрасных отношениях с мальчиком.
- Откуда?.. — у Пожирателей промелькнуло удивление в глазах.
- Неужели вы думаете, что я смог бы удержаться у власти, если бы был таким идиотом, каким все меня видели? — министр снисходительно посмотрел на гостей.
- Что-то слишком много секретов, - буркнул Долохов.
- Вам ли не знать, Антонин, что все не так уж и просто в этом мире, - усмехнулся Фадж. — Но вернемся к нашим баранам. Во-первых, завтра начнется чистка сотрудников Министерства. Во-вторых, отдельной темой становится Совет Лордов. Не всегда можно какие-то вопросы аристократии решать на виду у всего общества. Помимо этого, собираем Совет магических рас и легализуем «тайные». Пора прекращать подобно страусам прятать голову в песок.
- Это даже более чем мы надеялись сегодня обсудить, - произнес Рудольфус.
- Некоторые идеи вашего Лорда имеют право на жизнь, более того, они единственные и имеют такое право. Проблема состояла в том, что метод достижения цели был, мягко говоря, не подходящим, - произнес Корнелиус. — С момента моего вступления в должность велась серьезная работа по изменению нашего общества.
- А что с магглами? — поинтересовался МакНейр.
- Это особый разговор, - вступил в разговор один из невыразимцев. — Уничтожить их невозможно. Их больше, намного больше. О, и привлекать их внимание к нам тоже не стоит. Так что статус секретности будет ужесточен.
- Магглорожденные? — новый вопрос.
- Их необходимо интегрировать в наше общество с младенчества. Для этого уже сейчас создаются специальные учебные заведения наподобие маггловских детских садов и дошкольных учреждений, в том числе начальные школы для детей от шести до одиннадцати лет, - выдал Перси. — При желании многие смогут отправлять в эти заведения и своих детей.
- Хмм, похоже, вы все продумали, - Рудольфус задумчиво смотрел на министра. Тот совсем не походил на себя. Вернее, на того Фаджа, которого они столько лет знали. Этот человек оказался великолепным актером.
- На это ушли годы, - улыбнулся Фадж.
- Как вам удалось все это, - Паркинсон постучал по папке, в которой содержались планы на ближайшее будущее, - сохранить в тайне?
- Обеты, мало слов и больше дела, верные люди, - прозвучало в ответ.
- Думаю, Лорд будет в восторге, - кивнул Долохов.
- Он собирается идти в политику? — поинтересовался Фадж.
- Не думаю, - покачал головой Рудольфус. — Скорее, возглавит Совет Лордов, под именем Блэка. Он сейчас предпочитает эту фамилию.
- Что ж, тогда с завтрашнего дня мы начинаем действовать. Главное, удержать все в тайне от Дамблдора, - произнес министр.
- Директор занят личными проблемами, - усмехнулся Рабастан. — У него на старости лет потенция повысилась. Насколько я понимаю, спасибо мы должны сказать Поттеру.
- Мальчик обижен, что с него возьмешь, - усмехнулся Фадж. — И потом нужно же куда-то ему свою энергию направлять. Чем Дамблдор не объект?
На этом они и расстались. Для магического мира Англии наступали новые времена.