|
|
Up to the house
| |
| Арман | Дата: Суббота, 04.05.2013, 16:42 | Сообщение # 1 |
Странник
Сообщений: 538
| Название фанфика: Up to the house
Автор: Vavilon V
Бета : kalinka
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Гарри Поттер/Драко Малфой
Тип: слэш
Жанр: Романс, POV
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари: Проводи меня до дома.
Предупреждения: Немагическое AU
Диклеймер: Денежной выгоды не извлекаю, на героев не претендую.
Разрешение на размещение: получено
|
|
| Арман | Дата: Суббота, 04.05.2013, 16:44 | Сообщение # 2 |
|
Странник
Сообщений: 538
| 1 Глава
Драко
Ты провожаешь меня домой каждый день. Шаркаешь своими кроссовками рядом, рассказывая очередную историю. Ты, Гарри, даже не поднимаешь головы, не отрываешь взгляда от пыльной дороги, чтобы взглянуть на меня. И ведь это устраивает нас обоих.
Когда в тот осенний день ты впервые решился проводить меня, я не задавал глупых вопросов типа: «Зачем?», «Я тебе девушка, что ли?». Нам тогда было по тринадцать, ты был застенчивым мальчишкой из параллельного класса, а я — вредным «крутым» парнем. А не спросил я тебя, зачем ты меня провожать вздумал, из вредности. И потому, что мне было приятно. И нехотя я признаю, что тогда все же свалил все на «Друзья остались в школе, а тебе скучно идти домой одному». Мы живем, конечно, не совсем далеко друг от друга, но с натяжкой это можно назвать «по пути».
В школе не общаемся по сей день, и, когда мне рассказывают о тебе, я делаю вид, что вспоминаю, как выглядит «тот Гарри». А еще я люблю называть тебя по фамилии, и не только в школе при друзьях, а вообще. Когда ты слышишь из моих уст «Поттер», ты бесишься, Гарри.
И все же я жалею, что не спросил тебя тогда. Мне бы хотелось посмотреть, как ты мнешься с ноги на ногу и краснеешь. Тогда тебе было тринадцать, и, если бы я правильно тогда выразился, ты бы в один миг стал похожим на своего друга Рона — тот в ярости становится красным, как пустынное солнце. Тебе бы пошло.
Сейчас нам по шестнадцать, и больше всего меня бесит, что ты играешь в команде, уже год. Ты иногда опаздываешь из-за футбола, Гарри, я не могу тебя ждать даже две минуты. Потому что ты наверняка упиваешься в такие моменты мыслью о том, что я все равно буду ждать тебя. Выработалась привычка, за три-то года!
Ты знаешь, что меня раздражает, поэтому торопишься и уходишь с тренировок первым, каждый день. А если ты чуток заигрался, то выбегаешь из раздевалки, переодевшись, даже не приняв душ. Ты знаешь, Гарри, как это противно — идти с тобой таким грязным, вспотевшим? Ты знаешь, Гарри, как это классно — идти с тобой таким распаленным, послушным?
Я доволен. И ты знаешь это.
Интересно, ты задумывался (или ты все же глупенький?) о том, почему мы не общаемся в школьных стенах? Почему вместе не проводим выходные? И все же — почему ты провожаешь меня? Гарри, ты знаешь, ты догадываешься… Есть ли у тебя мысли по поводу того, что ты гей?
Мы не сможем быть друзьями. Не могли, не можем и не сможем.
Это я понял, когда через неделю ты надумал проводить меня во второй раз. Ну какой из тебя друг? Друг — это Забини, Панси, Нотт, Крэбб… Да кто угодно, но не ты! Отчасти потому, что ты, Гарри, в качестве друга мне не нравишься. Ты всегда будешь упрекать в зле — ты же добрый, Гарри. А еще потому, что друзей у человека много. У тебя точно. И что же это значит? Я буду одним из? Мы, возможно, стали бы близки до дружбы более «лучшей», но, Гарри, лучший друг — это какое-то ограничение. Рамка. Я не хочу быть в этой рамке. С тобой я хочу позволять себе все.
Враг из тебя тоже никакой. Слишком львенок. Да и делить нам нечего. Внимание девчонок? Могу поспорить, что ты, что я, сбагрили бы их за милую душу, да еще и приплатили бы за это.
Верно? Зачем они нам? Или ты еще не знаешь, каков ты?
Как твои друзья не догадались? Как они не знают, что ты каждый день провожаешь меня? Мои друзья не лучше, они тоже ничего не подозревают. Фиговые у нас с тобой люди в друзьях.
На вечеринках ты никогда никого не тащил наверх, в чужую спальню. За это твои же друзья подшучивают над тобой, называя импотентом. Надеюсь, они далеки от истины. Ведь не дай Бог это правда, тогда и мне с тобой ловить нечего?
Меня в прикол называют геем. По той же причине. Странно, да? Если ты девок не трахаешь и не зажимаешь — ты импотент, а если я — то «Вон тот пидор из параллельного». Но я не думаю обижаться. Если я дрочу на твою фотографию в школьном альбоме, это значит, что я гей, ведь ты парень.
Помнишь тот день, когда мы поссорились? Не друзья, не приятели, а вот поссорились. Тогда ты начал встречаться с девушкой. Весь день это было на слуху у всех, а после тренировки ты пришел на наше место под деревом недалеко от школы. С этого места мы обычно стартуем вместе. Ты пришел как ни в чем не бывало, посмел. Я знал, что так будет. Я тогда выплюнул тебе в лицо: «Зачем? Я тебе девушка, что ли? У тебя уже есть подружка!». И ушел. Ты не стал меня догонять, и, честно, в ту ночь я думал — это конец. Такой нелепый конец у нелепых провожалок! Ты меня разочаровал.
А на следующий день первое, что я услышал от Блейза после «привет»: «Поттер все-таки импотент». Я позволил ухмылке, что ты так не любишь, украсить мое лицо. Еще я хмыкнул, ты тоже это терпеть не можешь, но мне нравится, это делает меня крутым. Да, да, Гарри, я выпендрежник. И моим ответом тогда было: «Кто такой Поттер? Хотя не отвечай, мне все равно».
А помнишь, через пару месяцев после нашей размолвки в школу заявились две тетки. Одна уже морщинистая, как пекинес, а другая молодая. Нас тогда, изрядно повзрослевших, собрали на совместную лекцию, суть которой сводилась к «Гормоны. Что делать, если хочется». Молодую хотели трахнуть все присутствующие парни, да что там молодую, тогда они и бабкой бы не побрезговали. Помнишь все те тупые пошлые шуточки, выкрики, от которых тетки то краснели, то кричали? Помнишь тот экран, демонстрирующий половые органы, рассказывающий о безопасности? Помнишь, как парни спрашивали о том, как уломать девушку, а уж с остальным они сами разберутся? Просто провожайте ее каждый день домой, и она даст, да, Гарри?
Мы были единственными тогда, кто умирал со скуки. Я посматривал на тебя, экран с чужими сиськами меня никак не мог заинтересовать, а вот твой профиль на другом конце самой большой аудитории привлекал мое внимание. В конце концов, ты тогда уткнулся вниз под парту, и я сначала подумал, что, может, как других, тебя это тоже возбудило, и ты решил руку приложить, но позже выяснилось, что ты упорно и старательно под партой играл в телефоне. Грейнджер с красными щеками вырвала его у тебя в середине лекции.
Да, Гарри, только нам было скучно.
Вот мы и дошли до моего дома. Интересно, ты поцелуешь меня в лоб, как покойника, или сегодня не наберешься храбрости для такой близости?
— Э-э-м, вот мы и дошли.
— Может, зайдешь? — иногда я приглашаю тебя к себе. Но ты стесняешься моей проницательной матери и побаиваешься моего отца. Черт, Гарри, в школе ты же такой разгильдяй! У тебя рекорд по посещению директора.
— М-м-м, у меня много дел, и… у тебя, наверное, тоже…
Да, Гарри, мне еще подрочить в ванной нужно. Тебе, наверное, тоже.
— Ладно, тогда пока.
— Угу, до завтра.
И ты уходишь так быстро, как умеешь иногда — решительно, стремительно, не оборачиваясь.
Надеюсь, тебя машина не собьет, и никакой глупости не случится. Иначе я прокляну этот мир. Под твоей опекой я остаюсь таким же невинным, как и ты под моим контролем. Будет нечестно не забрать у тебя первый поцелуй и не подарить свой.
Ладно, завтра новый день, новый шанс для нас.
— Почему твой друг никогда к нам не заходит?
Потому что он не мой друг, мама.
— У него много дел.
— И поэтому хоть раз нельзя зайти?
Я думаю, Гарри, моя мать догадывается, а может, уже наверняка знает, что у нас за отношения. Она почти постоянно подглядывает, как мы прощаемся, и потом ворчит, что ты не зашел к нам. Она хочет познакомиться с тобой, Гарри. Это все твои периодические поцелуи на прощание. В лоб.
— Да.
Господи, Гарри, знаешь, что ты небесный?
* * *
Гарри
Снова проводил тебя до дома, Драко.
Ты опять всю дорогу думал о чем-то своем и не обращал внимания на мои истории. Я привык, что ты задумчивый.
Помнишь, как я сделал это в первый раз? Это было странным порывом. В тот день одноклассники в раздевалке после физкультуры болтали о тебе. Утром ты оскорбил Дина (так только ты умеешь), и они решили проучить тебя. Я смутно знал, кто ты, а когда мне показали пальцем, я загрустил. Ну не может быть такой хорошенький парень язвой. Потом выяснилось, что может, но я всегда вижу и видел тебя лишь хрупким и на редкость симпатичным парнем.
Я не знал, что та угроза тебе сводилась лишь к одному — сказали, повыпендривались, навоображались и забыли. Я дурак или, как ты порой меня называешь, «Поттер, идиот», — поверил тогда и решил тебя защитить. Проводить и не дать в обиду, если что.
Странно и хорошо, что ты не задал тогда ни одного вопроса, а лишь поднял бровь и ухмыльнулся.
А через неделю я решил проводить до дома девушку, которая мне нравилась — Чжоу, наивно полагая, что она тоже ни о чем не спросит. Она спросила, я засомневался и ушел один. А на следующий день снова захотел проводить тебя. Ты же не задаешь вопросов, с тобой прикольно, и ты не девушка. Хотя очень похож.
И я стал провожать тебя день ото дня. Это удобно, и вообще очень мило.
Иногда замечаю твой взгляд и специально не реагирую. Наверное, действительно идиот, но мне не хочется замечать тебя в школе. Не знаю, Драко, понимаешь ли ты мое поведение. Замечаешь ли?
Помнишь, полгода назад ты зашел в кабинет и бросил на меня холодный взгляд? Шел урок истории, я сидел на последней парте и не ожидал твоего появления. Я не мог не перехватить взор. Холодный взор. Я до сих пор не знаю, смотришь ли ты на меня так постоянно в школьных стенах. Ты тогда передал что-то учителю на ухо и удалился. А меня бросала в ледяную долину дрожь тела, до самой перемены.
Тебя, Драко, в шутку называют геем, но ты мало обращаешь на это внимание. Не воспринимаешь всерьез? Драко, черт, ты знаешь, что ты в цвет неба пошел?
Ты знаешь, что ты гей? И, кажется, я тоже.
Для меня придумали шутку не менее идиотскую, но другую, это странно да? Окружающие вообще такие странные, мало что замечают, совсем ничего видеть не хотят. Но для нас это хорошо, ведь смысла в огласке нет. Зачем это нам?
В школе ты продолжаешь строить из себя крутого да язвительного. Хотя ты и есть такой. А когда я тебя провожаю, ты задумчив, но я чувствую твое расположение ко мне.
Я запутался. И дело не в «неправильности чувств», а в тебе. Боюсь, что ты оттолкнешь меня. И боюсь, что ты сделаешь меня своим другом. Вот это был бы кошмар! Я могу хотеть парня из параллельного класса, а вот хотеть друга — это извращение.
Хочешь ли ты меня, Драко? Я уже всю голову сломал. Решимости мне не занимать, но в таких делах… Черт, я даже не знаю, имею ли я право называть это делами любовными?
Драко, имей совесть, проясни для меня все. Ты же хитрее, ты же наверняка все давно понял. Просвети меня, и я не останусь в долгу.
Завтра, Драко, если будет хорошая погода, мы пойдем с тобой через парк. Я куплю тебе те мятные конфетки, которые ты так любишь, и, если твоя мама не будет смотреть на нас из окна, я на прощание поцелую тебя в лоб, как маленького мальчика.
Но это будет только завтра. Возможно…
|
|
|
| Арман | Дата: Суббота, 04.05.2013, 16:46 | Сообщение # 3 |
|
Странник
Сообщений: 538
| Глава 2
п/а: Автор — не романтик, и когда ему намекнули на флафф… В общем, это самая "немилая" глава из запланированных. И она была еще грубее. Спасибо, дорогая kalinka, за твою нежную руку.
Драко
— На днях контрольная по химии, бли-и-ин, — Нотт стряхивает пепел сигареты на зеленую траву.
Стоим возле школьных ворот, прощаемся.
— И что?
— Может, подготовишь меня? По дружбе? Ты знаешь химию лучше всех.
— Я тебе не химик, — смотрю на часы — у меня две минуты на разговоры.
— Драко, ну пойдем к тебе или ко мне, позанимаешься со мной немного, — докуривает, наконец, и бросает окурок, придавливая его ногой.
— Да ну тебя, не хочу на это свое свободное время тратить, — ухмыляюсь. — Помоги себе сам, пока-а-а.
— Пока, сволочь.
Мы расходимся в разные стороны, и в какой-то момент я резко беру влево, к дереву.
Не знаю, ты уже ждешь меня или запаздываешь — что ты, что я всегда садимся под дерево с невидимой для школы стороны.
Что-то мне подсказывает, что ты там. Сидишь, полуразвалившись на своей сумке, и играешь в телефон. Так и есть.
— Привет, — отрываешь взгляд от дисплея.
— Привет, сколько здесь сидишь?
— Эм… пару часов, тренер сегодня ушел сразу после уроков.
— То-то я гляжу, ты не взлохмаченный. Пошли.
Эх, Гарри, если бы мы с тобой общались, ты бы предупредил меня, что сегодня освобождаешься рано, и я бы не пошел на эти чертовы дополнительные. Но ты не подошел и не сказал, а предпочел ждать.
— Как прошел день? — идешь немного позади.
— Как всегда. Твой?
— Обычно. У тебя тоже скоро контрольная по химии?
— Да, помочь?
— Нет, не надо. Спасибо.
Лучше бы ты согласился, Гарри. Это ведь повод затащить тебя к себе домой. Жаль. Ну почему «нет»?!
* * *
Сегодня ты задумал провести меня через парк. Выгулять. Это так мило.
Мы идем близко друг к другу — иногда костяшки наших пальцев соприкасаются. Не знаю как у тебя, но у меня от этого разряд тока по телу пробегает.
Здесь, в парке, мы смотримся вполне уместно, я бы даже сказал, что хорошо вписываемся в общую картину: заботливые мамочки с детьми, несколько обычных прохожих, компания подростков недалеко и открытая палатка со сладостями.
Под незатейливый разговор ты ведешь меня именно к этой палатке. Иногда ты любишь меня побаловать сладостями. Ты такой дамский угодник, Гарри.
Меня тянет смеяться, когда ты спрашиваешь: «Мятные?»
Ты хорошо изучил мои пристрастия, Гарри. Но сегодня возьмем кота в мешке.
— Давай ассорти.
Пожимаешь плечами и покупаешь мне упаковку конфет. Интересно, что входит в набор…
— Это не «наши»? — спрашиваешь, когда я раскрываю упаковку.
Действительно, вдалеке стоит Панси, еще какой-то парень, Блейз, Браун.
— Что они тут делают?
— Хм…
Бежать, скрываться совсем не хочется, но идти вот так открыто бессмысленно. Только вопросы лишние.
— Может, присядем на скамейку?
Гарри, ты просто читаешь мои мысли. Пойдут сюда — встретим их, уйдут — легкой дороги.
— Давай.
Скидываю сумку на скамейку и присаживаюсь, ты делаешь то же самое. Немного неуклюже, по-раздолбайски, но мне нравится.
Принимаешь полулежачее положение, как ты любишь, и задираешь голову вверх.
— Смотри, какие облака, — тыкаешь пальцем вверх, и рубашка твоя задирается. Я вижу твой пупок, и выдыхаю весь воздух из легких.
— Да ты романтик! — посмеиваюсь. Да… отхватил я себе чувственную натуру. — А вон то облако похоже на член.
— Ты серьезно? — Ошалело смотришь на меня, но быстро приходишь в себя и снова устремляешь взгляд в небо. — Ну-у-у, мне кажется, больше на леденец похоже.
— Леденец?
— Ага, просто на толстой палочке.
— Толстая палочка… Гарри, это член, и за саму сосалку ты принимаешь яйца…
Под твоим пристыженным взглядом я выуживаю из пакета со сладостями одну смущающую вещь.
— И… спасибо, что купил мне леденец на палочке, — ухмыляюсь. — Буду сосать его.
— Я не… пофиг… Смотри, а вон то облако похоже на… краба?
— Ты не туда смотришь, глянь чуть ниже. Видишь?
— Что это? — наклоняешь голову то вправо, то влево.
— Люди сексом занимаются.
— Боже, Драко, ты озабоченный, — впервые слышу.
— Мне шестна-а-адцать! А они делают это по-собачьи.
— Похоже…
— Как ты думаешь, внизу парень или девушка? — искоса смотрю на твою реакцию.
— Что? — хмуришь брови, а в остальном все по-прежнему.
— Кого имеют — парня или девушку?
— Хмм, не знаю, — почесываешь затылок. — Солнце так жарит сегодня, невероятно.
Понятно. Пока ты не знаешь, Гарри, я вынужден смотреть, как трахаются облака, а не я.
Ты будто понимаешь течение моих мыслей и торопишься снова пойти по дороге, чтобы звуки наших шаркающих шагов заглушили наши размышления.
— «Наши» ушли, пойдем я тебя допровожаю. Блин, солнце хочет меня запечь.
— Хочешь пить?
— Да, у тебя есть? — с надеждой смотришь на мою сумку.
— Не таскаю. Зайдешь ко мне, охладишь горло.
И не встречаю от тебя никакого сопротивления. Оказывается, нужно было тебя не спрашивать, а просто вести. Хах, а я ждал от тебя если и не инициативы, то хоть разрешения. Порой и я такой идиот, Поттер.
Выуживаю мятную конфетку из пачки и иду за тобой.
* * *
— Чего застыл, пошли, — пихаю тебя в плечо и открываю дверь. — Ма-а-ам, я пришел.
Тишина.
— Со мной Гарри.
Раздаются шаги наверху.
— Она сейчас спустится, познакомишься.
— А твой отец дома? — оглядываешься по сторонам.
— Рано еще…
— Дорогой?
И на это «дорогой» я оборачиваюсь.
— Мам, это Гарри, — скороговоркой — эту фразу я репетировал минимум два года, — Гарри, это моя м…
— Нарцисса, — перебивает, и в мгновение ока на твое плечо ложится ее рука с красными, длинными ногтями. — Будешь чай, Гарри?
— Нет, спасибо, я бы хотел просто воды.
— Жарко на улице, верно?
— А, да, очень, — ты смущаешься, а я сбрасываю ее руку с твоего плеча.
Моя мать улыбается твоему затылку, когда ты снимаешь кроссовки и обуваешь мягкие, предложенные мной тапочки.
Чувствуй себя как дома, Гарри.
Я тоже переобуваюсь.
— Пошли, — беру тебя за руку и веду за собой на кухню.
Как можно быстрее наливаю воду и протягиваю тебе. Холодная, пей.
Ты прикасаешься пухлыми губами к прозрачному стеклу и залпом, задирая голову, выпиваешь. У тебя мощный кадык. Мне он тоже нравится, так же сильно, как твои губы.
Мне что-то тоже пить захотелось, беру из твоих теплых рук стакан и наливаю в него же для себя воду. Ты как-то странно смотришь, и под этим непонятным взглядом я наслаждаюсь прохладой, стекающей по горлу.
Как только на кухню входит моя мать, я снова беру тебя за руку и увожу, кинув ей: «Мы к химии готовиться». Не хочу, чтобы она расспрашивала тебя, Гарри, а, зная ее, я могу поручиться за ее любопытство и напускное чувство такта.
С силой закрываю за нами дверь. Ну наконец-то, Гарри, мы оказались в моей комнате!
Ты бросаешь сумку на пол рядом с кроватью и подходишь к развешанным фотографиям.
— Маленький ты был такой пухлый, — улыбаешься и проводишь пальцами по рамке. Рамке. В каких мы сейчас рамках?
— Ты намекаешь, что я и сейчас толстый? — говорю, это не всерьез, но ты закатываешь глаза в притворном раздражении.
— Не-е-ет, ничего подобного, — мотаешь головой и начинаешь рассматривать другую фотографию, — и такой славный.
— Ты намекаешь, что я сейчас не такой хорошенький? — говорю назло, стараясь не улыбаться.
— Не-е-ет…
* * *
Гарри
«Драко, Бог мой, где тебя научили так грязно выражаться? Почему ты совершенно не стыдишься пошлых слов? У тебя же такой милый рот!» Только это и крутится в моей голове с момента на лавочке.
И что-то во мне кричит, что идти к тебе домой было неразумно — кажется, это отголосок родительского воспитания. Или не родительского.
Но ты меня не спросил, тем самым беря всю ответственность в свои красивые руки. Холодные, но такие нежные руки, что вели меня к тебе в комнату. Ты впервые проявил телесный намек на близость, до этого лишь я дотрагивался до тебя.
Это что-то да значит? Если я правильно понимаю, то да, конечно.
У тебя уютно, Драко. И у тебя дружелюбная, но смотрящая будто насквозь, видящая все мать. Моя такая же, но она думает, что после школы я гуляю со своей девчонкой. И деньги беру на нее же. Она обижается, что я несколько лет держу в тайне даже имя своей подружки. Она обижается, что я не хочу ее показывать и знакомить с ней. М-да, я могу ей показать, но показать лишь тебя. Хотя для меня это совсем не «лишь».
— Ты что, серьезно хочешь подготовить меня к химии? — перестаю разглядывать фотографии, на которых ты невинен и мил, и плюхаюсь на кресло, которое изначально мне приглянусь. Нет, мне конечно еще понравилась кровать, довольно большая такая, но зеленое, нелепое, немного не вписывающееся в твою жизнь кресло, зацепило сразу. Выглядит, как помятый шарик — мягкое и очень удобное.
Странно, что у тебя есть такая вещь. Я тебя в этом кресле не могу представить, оно не твое. Кресло-мешок — это мое, да. И находится у окна… Не верю, что ты в нем сидишь.
— Химии? Если ты передумал, и…
— Нет, нет. Я не хочу чтобы ты меня учил, еще чего! — просто ты своей м…
— Забудь, отговорка, чтобы она не лезла к нам.
— Ясно, — немного сдавленно. — А что мы будем делать? Здесь… у тебя…
Ты начинаешь расстегивать пуговицы на школьной рубашке, и мне хочется провалился сквозь пол. Это так неожиданно, хотя в то же время и ожидаемо. Но, Драко!
— …с твоей мамой в доме? — договариваю, и никуда не скрыться от твоего испытующего взгляда, проверяющего. Драко, прекрати, ты… — Зачем ты раздеваешься?
— Га-а-арри, я не хожу дома в школьной форме, — поднимаешь бровь и ухмыляешься. Не люблю, когда ты так делаешь, это же напускной вид вроде «я тут такой крутой», а ведь стоишь в расстегнутой рубашке. Пупок. Боже, не может быть пупок таким сексуальным! Я так думал.
Ага, я так и понял тебя, Драко.
Видимо, ты понимаешь мое смущение, да, я уверен, что щеки у меня краснее, чем бывают у девчонок, когда им пошлости говоришь. Хотя откуда мне это знать? Может, в этот момент они с каменными лицами все выслушивают?
Ты оставляешь рубашку в покое, хотя мог бы и застегнуться, и идешь ко мне.
— Да ладно тебе… Может, Гарри… все-таки химию поучим?
— Давай химию, — выбираю, но что-то говорит мне, что сегодня я тоже должен был взять кота в мешке. Может, твой потухший взгляд? Драко, не леденей…
|
|
|
| Rubliowskii | Дата: Воскресенье, 05.05.2013, 00:54 | Сообщение # 4 |
Снайпер
Сообщений: 122
| Обкаваилась вся. Замечательное начало и отлично прописанный пов. Единственное, что разочаровало - количество глав. Я жду нцу как манну небесную, она в этом фике и в таком стиле должна быть изумительной.
|
|
| Арман | Дата: Вторник, 07.05.2013, 10:52 | Сообщение # 5 |
|
Странник
Сообщений: 538
| 3-я глава.
п/а: что-то не так… вот *опой чую…
* * *
Гарри.
Нет, ты все-таки леденеешь. Замерзаешь, покрываешься невидимой, тонкой коркой изо льда.
Переодеваться при мне или уходить в ванную за этим ты не стал. Рубашку застегнул уже с безэмоциональным взглядом. И, может, мы и устроились на кровати, и даже вполне себе комфортно лежим, но лежим, как два полена. Учитель и ученик. Ты что-то монотонно и сухо говоришь, а мне хочется плевать в потолок или к тебе прикоснуться, чтобы ты замолчал.
Плевать в твоей комнате - это не совсем то, что нужно, а вот накрыть твою руку своей ладонью - вполне пристойно. И кажется благоразумным.
Этакий невинный жест, что-то вроде утешения с проявлением искреннего желания.
- Ты чего? - выгибаешь бровь.
От твоего взгляда свои глаза не прячу, и ты теплеешь. Руку не вытаскиваешь из-под моей, и улыбка пробегает тенью по твоим губам.
Ты снова приступаешь (уж больно черство) к заученным параграфам, искоса поглядывая в окно. А я, вместо активного слушания, тихонечко поглаживаю твою руку.
Всегда казалось, что ты хрустальный. Хрупкий, красивый, но внутри волевой… Нельзя с легкостью разбить вазу, если она фарфоровая, но сделана умелыми руками. Но я все равно стараюсь дотрагиваться как можно аккуратнее. Нет ничего холоднее произведения искусства. Да, Драко?
- Перестань, зачем ты издеваешься?! - положение меняется. Твоя рука обхватывает мою кисть, и ты немного нависаешь надо мной.
Железная хватка.
- Я не издеваюсь…
- Ты сам химию выбрал, вот и слушай теперь. Или не весело? - с таким ядом ты только на недругов огрызаешься.
- Не весело…
Ты хмыкаешь, но уже как-то по-доброму. Если в этом хмыканье вообще можно увидеть что-то хорошее.
- Сам виноват.
- Ты же сам сказал: «Может химию поучим?»
- Я сказал: «Может, Гарри… все-таки химию поучим?»
- Прав… Но если не химию, тогда что? - я теряюсь. Почему я с тобой так часто теряюсь?
Выражение лица твоего меняется на хитрое - не говори, что ты что-то задумал.
- Хими-и-и-ю.
- Что? Если бы я выбрал не химию, то мы бы учили химию? - теперь путаюсь. Да что же это такое?
Ты чуть ли не прыскаешь со смеху.
- Нет, если бы ты не выбрал учить химию, мы бы химией занимались, - ты наклоняешься еще ближе ко мне, и до меня доходит весь смысл - даже не через слова, а через глубину твоих серых глаз.
Меня тянет к тебе… я тянусь к тебе…
БДЫЩ!
- Эй! Растяпы! Бережнее, бережнее! Не куски дерьма пинаете! - доносится с улицы.
- Что это, Драко?
Момент теряется, и я уже не помню, на что шел секунду назад. Твой настрой тоже пропадает, глаза яснее, серьезнее, если даже не злее.
Ты встаешь и подходишь к окну, отодвигая шторку.
- Кто-то переезжает, судя по коробкам, дивану, двум рабочим и жирному мужику в кепке.
Я жду, когда ты вернешься, ведь в этом нет ничего особенного, но ты упрямо продолжаешь пялиться в окно. Неужели там интереснее, чем со мной? Или ты тоже не знаешь, что теперь делать и говорить?
Я знаю лишь, что к нудной химии возвращаться совсем не хочется.
Поднимаюсь - ты и ухом не ведешь - и становлюсь позади тебя. И это тебя не волнует, все также пялишься в тупое действо за окном.
Пока ты такой молчаливый и отвлекшийся, я могу сделать движение к тебе сам, не с твоей подачи. Я могу, осторожничая, проявить себя.
Подхожу чуть ближе и кладу уверенно руки тебе на талию. Ты стоишь, будто и не дышишь, и это позволяет мне сделать что-нибудь еще. Например, встать еще ближе и наклониться так, чтобы мои губы чуть соприкасались с кончиком твоего порозовевшего ушка. Горячий воздух из моих легких? Или просто ты не такой уж крутой?
Ничего не говоришь, замер, внутренне наверняка собрался, может, обдумываешь…
Черт, Драко, ты не поверишь, но до меня только что дошло, что ты гей. Черт, и, без сомнений, я тоже. Может, я должен опечалиться? Расстроиться? Но почему мне так хорошо? Будто эти года я шел, шаг за шагом, к простому пониманию? К осознанию.
Не зря я тянулся к тебе, думал о тебе, ждал тебя…
И, видимо, ты все понимал… Спасибо, что не торопил меня. Это важно.
Я голубой. Кто я для общества?..
Пока я думаю, не замечаю, что ты повернул голову и пристально смотришь на мои губы. Но, увидев мой взгляд, ты снова отворачиваешься и делаешь глубокий решающий вдох.
… и хорошо мне, потому что я не один, Драко.
И этот твой вдох, будто принятие решения, не нужен вовсе. Я хочу сделать все сам. Отдай мне чертову ответственность.
Перемещаю плавно руки на твой живот и сцепляю в замок. Никуда ты от меня не денешься. Теперь, когда я понял все.
Ты не дергаешься, не задаешь лишних вопросов, а просто кладешь холодные, ласковые руки поверх моих и сам же сцепляешь их. Будто накладывая печать поверх замка.
Каким же я был идиотом! Все, абсолютно все встало на свои места. И взгляды, и слова. И это непонятное отчуждение между нами порой - это все непринятие правды. Пелена застилала скрытый смысл наших отношений.
Хотел тебя… Как именно хотел? Почему я ни разу не посмотрел за слово «хочу»? Почему я думал, что все просто? Оказалось, что все еще проще.
Усмехаюсь. Как же мне хорошо! И, чтобы скрыть свою радость, утыкаюсь тебе в шею. Ты дергаешься, но, только я хочу отойти, подумав, что делаю что-то не то, ты сжимаешь крепче руки и облокачиваешься немного на меня спиной. Мы тесно прижаты друг к другу, и это так естественно, как провожать тебя до дома день ото дня.
Немного поднимаю голову и вижу, что место, где шея плавно перетекает в плечо, усыпана мелкими мурашками. Это так совершенно, меня так и подмывает лизнуть это место. Что я и делаю.
Ты судорожно выдыхаешь, и я еще раз кончиком языка провожу по нежной коже, и еще… и еще… В конце концов я просто начинаю вылизывать твою шею, все, что не закрыто воротом твоей рубашки.
Притягиваешь меня еще ближе, хотя казалось, что это невозможно, и открываешь свою шею, откидывая голову на мое плечо. Мне хочется сделать что-нибудь этакое, приятное для тебя и для меня - слегка прикусываю кожу и немного оттягиваю, на что ты непривычно счастливо посмеиваешься. Я зализываю и получаю шепотом твое «щекотно».
Не знаю зачем, какой-то инстинкт во мне говорит, что твою шею нужно куснуть. Не сильно, но так, чтобы остались следы от зубов. Теперь я слышу себя, слышу свое я, и с наслаждением слушаю его.
Кусаю, зализываю и отстраняюсь - еле заметные следы от зубов и моя слюна. Такая нежная кожа… я же совсем не сильно. Снова возвращаюсь к этому месту, провожу языком и опять зажимаю, кусаю, втягиваю, посасываю…
- Тс-с… не оставляй… не оста… следов… - никогда не слышал такого бархатисто-нежного голоса.
Отрываю свой присосавшийся рот от твоей шеи со смешным пробочным звуком. Черт, я никогда не был счастливее. Мне хочется то ли смеяться, то ли сетовать, что столько времени потеряно… А вот от тебя уходить однозначно не хочется.
Пока я улыбаюсь, как дурачок, ты отрываешь руку от нашего замка и прикасаешься к моей щеке. И все, что я успеваю увидеть - это твои теплые, наполненные чистой, ласковой водой глаза. Они не серые, не бесцветные - они небесные, водные, сияющие. Ты прикасаешься своими губами к моим, и я закрываю глаза, чтобы утонуть в этом счастье.
Это невинно, совсем по-детски, но в паху отчего-то начинает ныть. Кажется, это голод. У меня просыпается аппетит, и этого поцелуя становится недостаточно.
Я приоткрываю рот и пропускаю твой язык, что до этого легонько лизнул мою нижнюю губу. Ты проходишься кончиком по небу, и мой язык соприкасается с твоим. Ты еще вечность хозяйничаешь в моем рту, а потом отстраняешься, и мне приходится открыть глаза.
- Сделай также…
Вот сейчас я понимаю любую сказанную за столько лет тобой фразу. Возобновляю наш поцелуй и проникаю своим языком в твой рот как можно аккуратнее, но выходит все равно вероломно. Так мокро, мягко, я понемногу перестаю ощущаться этот мир. Пропадают звуки, пол из под ног, мозг… только ты есть в моих руках. И я лишь ощущаю, как хорошо бывает с тобой. А ты… ты просто наслаждаешься.
- Дубина! Проваливай или неси нормально! - мы одновременно вздрагиваем, и с очередным смешным звуком наши губы перестают ласкать друг друга.
- Блять! - немного нервозно, со злостью прикрываешь шторкой окно, лишь бы не видеть того мужика, что портит нашу идиллию.
Я хихикаю и снова утыкаюсь носом в твою шею. Мне как-то наплевать на мужика, гораздо важнее то, что сейчас здесь между нами. Мной и тобой, Драко.
Ты продолжаешь смотреть на штору, будто видя на ней марсианские символы, а я провожу рукой по твоему животу вверх. И, начиная с самой верхней пуговицы, очень медленно я расстегиваю твою рубашку. Движение пальцев, одна… ниже, движение, вторая… ниже… и так до конца, периодически ощущая, как звонко и гулко бьется твое сердце, отдаваясь ударами в моем.
Когда полы твоей школьной рубашки расходятся, ты резко поворачиваешься и, обнимая за плечи, целуешь, нападая, покусывая. Мне так нравится, я с упоением следую твоей игре, поддаюсь, нападаю, я забываю этот мир. Все не так, как я знал и думал.
Меня будто окатывает водой, когда ты немного отодвигаешься, и я понимаю, что уже лежу на кровати под тобой.
Ты нависаешь надо мной, а глаза будто под мутной пленкой, и только я хочу спросить у тебя, что же дальше, как твоя рука ложится на мой член. И все, что я могу, это сипло выдохнуть сквозь зубы и задрать голову, лишь бы не видеть выражение твоего лица. Так выглядит похоть, Драко. Ты выглядишь, как похоть, сильно концентрированная.
Я начинаю сильно стонать, когда твоя рука принимается за поглаживания, и волей-неволей я смотрю на твое лицо. Я не знаю, чего мне хочется больше - кончить, глядя на тебя, или попросить тебя прекратить, потому что это слишком грязно, слишком… и твоя мама в доме. Драко, как мы можем делать это, когда твоя мама под боком? Некультурно выходит - ты впускаешь в дом человека, а он в комнате устраивает разврат с твоим сыном. А если она зайдет?
- Драко, ты… дверь… - сил хватает лишь на то, чтобы схватить твою руку и отлепить от своего изнывающего члена.
- Что? - твой взгляд совершенно безумный, и я представляю твои усилия, приложенные всего для одного слова.
- Дверь… закрой чертову дверь… хотя бы, - я хоть и могу сказать больше слов, но после этого чувствую себя еще грязнее.
Потому что я соглашаюсь на все, что произойдет в этой комнате за закрытой дверью.
Ты смотришь мне в глаза и, облизывая пересохшие губы, издаешь: «А-а-а, точно», быстро поднимаешься с кровати, и через секунду раздается щелчок замка.
И вот снова мы обнимаемся, а твои пальчики пробегаются уже по моей почти оголенной груди. Когда ты начал расстегивать мою рубашку? Я ничего не соображаю, меня утягивает в водоворот наслаждения повторно.
Становится прохладно, когда ты отстраняешься чтобы сдернуть мою рубашку и отшвырнуть ее куда-то. Но ты снова приникаешь ко мне, даря ласковый, немного кусающий поцелуй. Я трогаю тебя всего, провожу по пояснице, мну твои бока, поглаживаю плечи, ощущая такие же по жадности ласки. И, когда моя рука спускается на твою задницу, твоя подбирается к моему ремню. Звук расстегиваемой пряжки, ширинки, и через совсем уже тонкую ткань я ощущаю ласкающую руку. Мне так хочется кончить, но это же рано, да, Драко?
- Дай… мне раздеть… дай… тебя… раздеть… - говорю меж обрывистыми колкими поцелуями.
Но ты стал совсем шальной, Драко, ты не понимаешь речь, тебя интересует лишь мое тело. Тебе нравится лишь хватать меня везде, трогать там, где до этого не мог, целовать, кусать, оставляя свои метки на каждом участке моей кожи, хотя сам же говорил, что нельзя. Но тебе уже все равно… Черт, ты такой кусачий, Драко. Мне хочется выть, когда ты то зализываешь, то прикусываешь мои соски… Сколько же усилий я прикладываю, чтобы не кончить раньше времени… Ведь сейчас по-прежнему рано, да, Драко? Сколько прошло времени?
Твоей руке нравится двигаться, приближая меня к блаженству, твои пальцы перебираются за влажную ткань, и когда ты прикасаешься к моей оголенной плоти, с моих искусанных губ слетает очередной стон, но этот стон чрезвычайно громкий.
Ты немного отстраняешься, чтобы прижаться только сильнее, и затыкаешь мне рот, как теперь ты можешь - губами. Целуешь, и ко вкусу губ прибавляется нечто соленое что у нас на языках, через столетия я понимаю, что кровь. А чья, не понимаю и вовсе.
Тебя, видно, это только распыляет, и вот я уже вжат в кровать твоим телом окончательно. Твоя рука уже мягче проводит по моей головке, и ты разрываешь поцелуй, чтобы глянуть вниз, на то, как ты дрочишь мне. Улыбаешься, и наблюдаешь, а я лишь мечусь под тобой и хватаю воздух как рыба, стараясь не кричать от кайфа. В доме же твоя мама, а ты ласкаешь мои яички, чтобы потом пройтись рукой по стволу снова.
Нет, так нечестно, ты специально доводишь меня, чтобы потом насладиться, забирая себе мое удовольствие и замещая его моим же стыдом.
С некоторой злобой я пользуюсь своей силой и переворачиваю тебя на спину.
Теперь ты подо мной, а я нависаю сверху, Драко. Вот так вот. И это правильно, ты знаешь.
* * *
Драко.
Мне, конечно, хотелось, чтобы этот наш день был не похож на другие, но о таком я смел лишь мечтать!
Ласкать тебя одно удовольствие, и видеть, как ты реагируешь, как тебе приятно… А от мысли, что это все из-за меня, хочется орать на всю округу твое имя, ну или просто кончать раз за разом.
У тебя широкие плечи, под моими руками они просто восхитительны… Меня так сильно ведет, я ничего не слышу, кроме твоих стонов.
И все хорошо, но, когда я оказываюсь под тобой, становится совсем замечательно. Да, Гарри, о таком я думал. Такого хотел.
Ласкать меня тебе также нравится, как получать прикосновения от меня.
Я могу стонать, лишь когда твои губы позволяют мне. Когда ты перестаешь терзать мой рот, когда спускаешься в бесконечных поцелуях ниже, я смею дотронуться до губ… А как же нежность, Гарри? Почему кровь на моих губах?
Никогда тебя не было так много у меня, никогда не было чувство принадлежности тебе таким полным. Черт, Гарри, трогай меня здесь… грубее…
Когда твоя рука проходится по позвонкам, я выгибаюсь, невольно позволяя тебе, поглаживая мой бок, перебраться к пряжке ремня, который через секунду расстегивается. Темнота… вспышка, и мои штаны спущены до колен.
Ты щупаешь мой член через легкую ткань в таком невинном удивлении, будто не знал, что у меня в штанах. Беру твою руку и жестко кладу себе на поясницу, придавливая… спусти ее ниже Гарри… ниже… блять… еще ниже, ну!
Ты повинуешься и неловко, но с силой оглаживаешь мое мягкое место. Так хорошо, правильно… Похоже, главная эрогенная зона у меня - это задница. Вот это радость.
Я закусываю губу, ощущая в очередной раз вкус крови, и ты, внимая моему мученическому стону-просьбе, сдергиваешь с меня белье. До колен.
Откидываю голову назад и выгибаюсь, ведь твой язык мокрой дорожкой проходится по внутренней стороне моего бедра. А потом мелкими, влажными полизываниями доходит до паха. Нежно ты обхватываешь мой ствол снизу, и я опускаю голову - я должен это видеть. Видеть, как ты впервые возьмешь у меня в рот.
Твои щеки горят, глаза блестят, ты выглядишь… так невинно, будто обижен или тебе стыдно… Не могу думать, не могу собраться, не могу не кончить.
Моя голова снова откидывается назад, когда ты неумело начинаешь лизать меня там по всей длине и осторожно берешь в рот головку.
- Гарри… пожалуйста… - всхлипываю и беру твою руку, что водит по моему животу, и снова завожу ее назад. Ты понимаешь… о да… ты наконец-то понимаешь меня, Гарри, по-другому и быть не может, ведь ты мнешь мою эрогенную зону, пока пальцы не оказываются у моего входа. Вот так хорошо, вот так правильно.
Я натягиваюсь внутренне, как пружина, но ты убираешь пальцы, и мне становится по-настоящему плохо. Не физически, не морально, а просто разом плохо, но, когда прикосновения там возобновляются, мне становится еще прекраснее чем было. Что это за власть твоя надо мной? Почему твои пальцы, смазанные слюной, давящие на мою дырочку, имеют такой эффект? Ты просто поглаживаешь меня там, облизываешь мой член, а от счастья я чувствую свое дрожащее тело и руки, сжимающие покрывало, и соленые слезы, что собрались в уголках моих глаз. Плакать от счастья? Понимаю.
Мелкие поцелуи, чередующиеся с прикосновением языка, поглаживание моего живота, и палец, проникший всего на одну фалангу, двигается во мне. Прости, не могу больше… Я кончаю, и мне наплевать, попадет ли сперма тебе в рот или просто испачкает твое лицо… наплевать… я же не могу думать… меня лишь бьет озноб, и нега волнами растекается по всему расслабленному телу. Пальчик твой, полностью вошедший, немного двигается там, принося мне странное удовлетворение, и выходит.
Я вспоминаю- наверное, немного поздновато для хорошего любовника, - что ты тоже должен получить дозу удовольствия, и на негнущихся руках приподнимаюсь.
Твое лицо испачкано, губы опухшие, но взгляд уже расслаблен. Тяну руку, чтобы приласкать тебя, но ты перехватываешь.
- Поздно… я все, - и глупо улыбаешься, прикрывая глаза.
Откидываюсь - я столько держался, что сил совсем не осталось. А ты, вместо того, чтобы лечь рядом со мной, наваливаешься прямо на меня. Какой ты тяжелый, это мешает мне отдышаться, но я обнимаю. Ничего, и с тобой на себе я смогу прийти в норму.
Тук-тук.
Твои влажные плечи вздрагивают, и мне приходится открыть глаза.
Тук-тук.
Не показалось.
- Что? - ну и голос у меня!
Ручка двери дергается, и слышится не очень-то довольный голос матери:
- Чем вы там занимаетесь?
- Химией.
- Хм… Там к тебе девушка пришла.
- Какая девушка еще? - ты смотришь мне в глаза, будто убить готов. Да твой я, твой
.
Пожимаю плечами.
- Сползай с меня.
- Вот так значит. Сначала на него залезь, потом слезь… - бурчишь, но скатываешься.
Нахожу в себе силы подтянуть штаны и отодвинуть нижний ящик на прикроватном столике. Кидаю распечатанную прошлой ночью коробку влажных салфеток на кровать.
- Быстро приводим себя в порядок.
Берешь салфетку и брезгливо суешь руку в пах, а я стою и пялюсь на тебя. Чертыхаюсь, поднимаю свою рубашку, которая оказалась на полу (когда раздел?), и кидаю тебе твою. Приглаживаю волосы, застегиваю пуговицы, вытираю живот, натягиваю нижнее белье, застегиваю форменные брюки. Все быстро, без лишних движений.
Я полностью готов, ты тоже… не считая белых разводов на лице. Беру очередную салфетку и аккуратно вытираю твою мордашку. Ты заливаешься краской смущения, и я не удерживаюсь, целую тебя в губы, а потом и в лоб.
- Ты куда? - спрашиваю, ведь ты резко поднимаешься и чуть ли не летишь к окну.
- В окно, спущусь по дереву…
- Идиот… - улыбаюсь, - сиди химию учи.
Ты растеряно киваешь, а я выхожу из комнаты.
- Ты весь горишь, - говорит мама, когда я спускаюсь.
Отвечать не собираюсь, все мое внимание уже на Панси, которая ждет меня в прихожей.
- Ты чего здесь делаешь?
- Помоги с химией, будь другом, - подтягивает лямку портфеля.
- Дьявол… ладно, проходи.
Оставляю Панси и бегом возвращаюсь к тебе.
- Панси, - ты поднимаешь голову, - Панси пришла, с химией у нее всегда плохо было.
- Хм… Ну мне и так пора, - не смотря мне в глаза, пытаешься пройти мимо меня, проскользнув. Не даю - прижимаю тебя к двери, навалившись.
- Может, тебя проводить? - взглядом скольжу по твоим губам - искусанные, все в ранках. И опухшие…
- Не маленький, - легко целуешь меня в лоб и вырываешься - на горизонте уже появляется Панси.
- Пока, Драко.
- Пока, - смотрю, как ты спускаешься по лестнице и пропадаешь из виду.
- М-м-м… - Панси снова поправляет лямку портфеля. - М-м-м…
У меня что-то на душе. Похоже, это счастье…
- Чего встала? Проходи давай!
|
|
|
| Арман | Дата: Суббота, 11.05.2013, 21:17 | Сообщение # 6 |
|
Странник
Сообщений: 538
| Глава 4.
Драко
Ты провожаешь меня домой каждый день. Шаркаешь своими кроссовками рядом, рассказывая очередную историю. Ты, Гарри, даже не поднимаешь головы, не отрываешь взгляда от пыльной дороги, чтобы взглянуть на меня. И ведь это устраивает нас обоих.
Устраивает до сих пор…
Мы бредем снова через парк, и мой взгляд устремлен в небо. Знаешь, Гарри, я не боюсь запнуться и упасть — ты меня подхватишь. И, пожалуй, это будет одна из тех самых вольностей, что порой мы позволяем себе на глазах у прохожих.
Лишь коснуться рукой, незаметно и быстро, когда мы проходим мимо друг друга в коридоре, бросить теплый взгляд на тебя, и наконец-то получить светлый твой.
Знаешь, Гарри, это же хорошо вот так жить, когда открыто. Это же классно — знать, о чем ты думаешь, и классно делать то, что тебе хочется. Да, Гарри, нравится делать то, что хочется тебе.
Вот сегодня, например. Ты проводишь меня до дома, но это не главное уже — главное, что ты пройдешь в мой дом. Зайдешь ко мне на пару часов. И как только я закрою дверь в свою комнату на замок, я тебя сразу же поцелую и крепко-крепко обниму. Потому что я думаю об этом с самого утра. Как прижмусь к тебе и не захочу отпускать, а ты и вырываться не подумаешь. Лишь пролепечешь что-то вроде «ну-у подожди-и», хотя сам уже без рубашки стоять будешь. Я подтолкну тебя к кровати, быстро залезу на твои бедра и буду на них извиваться, ведь это тебя заводит, не так ли? Просто поразительно! Прошел месяц с открытия нами сексуальных игр, а я тебя уже настолько изучил! Хотя ты можешь похвастаться тем же — твои руки схватят меня за бедра и поползут вверх. И только сжав мое мягкое место, ты получишь мой первый за сегодня стон, и я сразу же прогнусь. Ты приподнимешься и потянешься за поцелуем. Тебе нравится целоваться, и мы просто тремся друг об друга. А мне нравится брать у тебя в рот и… когда ты трогаешь меня «там». Предпочтения у нас несколько различаются, но в нас слишком сильно развит инстинкт «удовлетвори его, тебе же лучше будет».
Гарри, надеюсь, сегодня ты все-таки меня трахнешь. Помнишь, неделю назад мы пытались наконец все сделать по самому что ни на есть настоящему, но получилось как-то не очень… Ты вдолбил себе в голову, что мне будет очень больно. И хоть я тебе и доказывал, а потом даже вышел из себя и пытался донести, что это только в самом начале, в первый раз, а потом мне будет очень и очень хорошо… Но мы все равно не продвинулись дальше двух пальцев. А ведь я просил!
Ну и выбесил ты тогда меня!
А сегодня… сегодня обязательно ты меня трахнешь, безо всяких там «надеюсь». Да, для первых дней и подрочить друг другу совсем не плохо, но сейчас… Гарри, бли-и-ин, мне нужно снять с тебя этот блок. Как ты только это себе в голову такое запихнул? По сайтам лазил? Так у нас с тобой все иначе. У нас же вроде как… любовь…
И когда же я перестану просыпаться один? Знаешь, я с удовольствием бы заснул с тобой…
— А Забини разве не играет?
И нет мысли остановиться здесь и попрощаться. Заходим ко мне домой.
— С чего вдруг? Кривоногий да криворукий, — хмыкаю, но меня больше заботит не то, что ты заговорил о моем друге, а напряжение в доме… будто…
— Драко, отец дома, — доносится голос матери с кухни. — Привет, Гарри!
Черт!
— Здравствуйте! — и оглядываешься. Да брось, Гарри, он просто знает, что ты со мной.
Черт. Черт. Черт.
— Здравствуйте, молодой человек, — в дверях застывает фигура моего отца. Ну вот и познакомитесь.
— Отец, это мой… друг, мы дополнительно занимаемся после уроков…
Почему он так рано дома?
— А не пора ли тебе девочек водить? Не думал, что у меня сын тот еще ботаник, ведь и не скажешь…
— Дорогой, — мать обнимает моего папочку со спины, — ты бы радовался, что сын об учебе думает! Вон у соседки Фоук внук скоро будет.
Пока отец удивленно приподнимает брови, я киваю тебе на лестницу, но ты застыл. Страх, Гарри, страх спалиться перед ним.
— Пятнадцать лет дочери, шестнадцать — ее ухажеру… обрюхатил.
— Дурные вещи от дурной крови, всегда говорил…
Эта тема аморальных поступков затянет папу на пару часов и прикроет на нас глаза. Ну что может быть безобиднее его сына с парнем, да, Гарри? В запертой комнате.
— Пошли.
Сглатываешь и киваешь. Боже, Гарри, ну даже если бы каким-то чудом он догадался, член бы тебе все равно не отрезал. Он бы себя скорее придушил, ведь как там в его речах — «аморальность только у тех, кто без роду, без племени». Так что причину того, что его сын гей, он бы нашел в себе. Недолюбил… недоласкал… но теперь у меня есть ты, Гарри.
Поднимаемся, и я закрываю дверь.
— Теперь чувствуешь себя в безопасности? — вот тебе и кинулся с поцелуями. Увы, отец.
— Ну-у-у, — кидаешь сумку возле кровати и проводишь рукой по волосам, — он у тебя грозный.
— Не удивил, успокойся, — вот тебе и обнять крепко-крепко.
Садишься на пол, облокачиваясь спиной на кровать.
— А если он когда-нибудь узнает, что… ну, что мы… того…
— Психи? Чего того? Геи, Гарри? Забей на него, я тебя хочу.
Развожу твои руки и сажусь тебе на колени. Поцелуй же меня… Ты целуешь, но отвлеченно, да что ты все об отце думаешь? Как меня это бесит, я же с тобой, я же тут! Я важнее!
Очухиваюсь, когда ты стонешь в мои губы от боли.
— Прости… я просто…
Укоризненно смотришь на меня и проводишь по красным губам языком, собирая кровь… Давай я тебе помогу. Вылизываю ранки, собирая вновь проступившие капельки.
— Ты что, хочешь, чтобы мы и сегодня… ну-у-у…
— Нет, я хочу, чтобы мы сегодня трахнулись.
— Ты что?! — возмущаешься, а я прикрываю тебе рот рукой.
— Чего орешь? — под горящим твоим взглядом убираю руку.
— Твой отец, — начинаешь шепотом, — твой… он же дома!
— Мать тебя раньше не смущала, а отец…
— Но, Драко! Отец, я не смогу…
Ухмыляюсь, и твои щеки розовеют. Не сможет он, ага. Я тебе докажу!
— Давай поспорим, если я тебя возбужу, я на тебя и насажусь.
— Да кто тебе даст! — пытаешься спихнуть меня, но я не такой хрупкий, как ты думаешь. Мало того, что удерживаюсь, так еще через пару мгновений моя рука добирается до твоего не такого уж и мягкого члена. Возбуждаешься уже во время первой стадии игры?
— Драко… черт… — закатываешь глаза, а я, ухмыляясь, смотрю в твое лицо. Простая дрочка, Гарри, просто надрачиваю, чтобы получить желаемое.
— Тихо, Гарри, не стони так громко, внизу мой папочка, моему папочке не понравится, что у тебя стояк от наших дополнительных занятий.
— Драко… ненавижу тебя, зачем ты это делаешь?
Вытаскиваю руку и провожу по ладони языком. Ты пытаешься отвернуться, но кто тебе даст? Утягиваю в пошлый поцелуй и, пока ты не соображаешь, стягиваю с тебя штаны, ровно настолько чтобы удобно было и поласкать, и попрыгать.
Сколько же я об этом думал! Сколько раз я этого хотел! Сегодня я обязательно тебя получу полностью. Навсегда. Что бы ни случилось, в твоей графе под названием «в первый раз» будет все заполнено воспоминаниями со мной. Я упиваюсь пониманием этим, как и самим тобой.
— Потому что я хочу это делать с тобой… — наклоняюсь и облизываю головку, а ты выдыхаешь и прикрываешь лицо руками. Как же мне нравится вот так насиловать тебя. Я ужасен.
— Ненавижу… — всхлипываешь… Эй, ты не плачешь, случаем?
Завожу к краю постели твои руки. Нет, не плачешь, но тебе стыдно до слез в глазах. Перед моими родителями? Или стыдно за предательство собственного тела? Хех, тебе шестнадцать, и ты уже ведешь активную половую жизнь. Смирись и получай удовольствие, к которому привыкло твое тело, но еще не успел осознать разум.
Ты не хочешь смотреть мне в глаза и, когда я поднимаюсь, не обращаешь внимания. Ты не думай, что я тебя бросаю на половине пути — я лишь иду за тюбиком смазки из моего нижнего ящика прикроватной тумбочки. Извини, но настал ее настоящий звездный час.
Возвращаюсь к тебе на колени, попутно полностью избавив себя от брюк и нижнего белья.
Беру нежно твой член и охлаждаю смазкой по всей длине. Презервативы нам не к чему. Черт, кончишь в меня, я так хочу.
Одной рукой не отпускаю тебя, такого покоренного, а другой… уже смазанными пальцами для меня разрабатываю себя. М-м-м, знаешь, у нас было много дней, чтобы подготовить меня к этому, и мы всеми днями воспользовались сполна. Я готов, как никогда, я умею даже быстро расслабиться.
— Пожалуйста… Гарри… — смотрю на тебя самым умоляющим взглядом, что бывает у меня, лишь когда мы занимаемся с тобой обоюдным удовольствием, и ты покоряешься в который раз — кладешь свою руку мне на задницу, а потом и на дырочку. Я хочу вытащить свои пальцы, но ты препятствуешь, и к моим двум добавляется твой указательный. Ощущение полнее, и я жадно сжимаю их внутри себя.
Когда открываю глаза, вижу лишь твои приоткрытые розовые губы. Я целую их, а ты двигаешь пальцем внутри меня, и от этого в животе судорога.
Наконец мои пальцы могут покинуть мое же тело, и твой пальчик тоже выскальзывает из меня. Ты проводишь пальцем по моему бедру. Там становится холодно.
Обхватываешь меня и легко целуешь и двигаешь на себя. Если я опущусь, то я опущусь на твой член. Это так заманчиво и волнующе!
Обхватываю твое лицо руками и пристально смотрю в глаза. Мне больше ничего не надо, разве что… ты делаешь то, чего я хочу сам — ты опускаешь меня, насаживаешь на себя.
Распирает, но я ни секунды не жалею, что сам напросился на твой член. Может это и больно, как писали, и да, я чувствую дискомфорт и всю странность, но передо мной твой глаза.
Вдох… ниже… зеленые… еще немного… как трава… остановиться и покачаться чуть-чуть… теплые глаза… резко, одним движением опуститься до конца… глаза моего любимого… остановиться, привыкнуть немного, и снова вверх… любимого… вниз… ты, Гарри… вверх…
Обнимаю тебя, цепляюсь, как за жизнь и свободу, и перестаю щадить себя. Это же так легко — двигаться на тебе, получать и доставлять тебе удовольствие. Я вижу, какое наслаждение ты испытываешь, я слышу громкие стоны сквозь лавину моих собственных…
А моментами мне становится совсем хорошо, кажется, я отключаюсь на этот момент. Да… вот этот угол очень хорош, трахай меня, насаживай в таком темпе и касайся вот этой точки во мне.
Кажется, все слишком быстро, толчки слишком глубокие, но это действительно кажется, потому что, когда меня ослепляет, я чувствую потерю способности двигаться. Я измотан, как никогда слаб, и все, что мне кажется, так это лишь слабый отголосок того движения вверх — ты выходишь из меня. Покидаешь.
Мне мокро, слегка неприятно внутри, саднит, когда я на негнущихся ногах пытаюсь привстать. А еще на мне мокрая рубашка, да и ты такой же потный.
— Драко… я… тебя… я…
— И я лю…
Дерг-дерг!
— Драко! Почему дверь заперта? — голос моего отца, как раскат грома в темном небе.
— Чтобы ты не вошел, — язык-то еле ворочается, а сил хватает лишь на то, чтобы снова сесть тебе на колени, чуть изменив позу.
Если он сейчас захочет войти, наплевать. Открою дверь и покажусь ему свежеоттраханным.
— Хм… — мнется под дверью, — закругляйтесь.
Удаляющиеся шаги… А жаль. Я хотел бы видеть его лицо.
— Ты бы открыл? — бубнишь мне в плечо.
— Ты знаешь, как страшен мой отец в гневе? Я бы не хотел его злости…
— И?
— Если бы не открыл, он бы разозлился…
— Ты бы открыл? Но он был бы в еще большем гневе.
— Да, но не открывать отцу — хамство…
— А открывать в таком виде — аморально!
— Ну тогда я лучше буду аморальным.
— А я бы остался хамом.
Ты обнимаешь меня, и я могу лишь выдохнуть. Ничего, у нас впереди еще столько счастливых дней. И количество зависит только от нас. Впрочем, как и качество. Ведь тебе же понравилось… И…
…Господи, Гарри, знаешь, как мне хорошо?
* * *
Гарри
Снова проводил тебя до дома, Драко.
И, черт, не просто проводил! Что же это делается? Встретились, дошли, потрахались и разбежались. А я так не хочу убегать, но приходится.
Эхх… — пинаю камень, — когда же я смогу остаться с тобой, Драко?
Десять минут ходьбы от твоего дома до моего. Десять минут каждый день. Именно в это время я успеваю спокойно подумать о тебе и обо мне — о смысле жизни.
Мне так хорошо с тобой, даже сегодня, хоть ты и поступил, как полный говнюк. Я не хотел, чтобы первый раз был у нас таким… таким опасным. Трахать тебя и боятся — это, конечно, классно, но совсем уж рискованно.
Мне всегда кажется, что наши стоны слышны не только на весь дом, но и на всю округу. И до той обрюхаченной дочери тоже доносится.
Драко, твоя мама прикрывает нас? Черт, иногда мне кажется, что она знает все. И от этого становится мерзко. Прихожу каждый день в ее дом и… ну ты знаешь, ты же хочешь. А сегодня ты почти изнасиловал меня!
А то, что я не умею держать себя в руках — не новость.
Ладно, Драко, я не злюсь, ведь все действительно хорошо. А произошедшее сегодня окончательно связало нас. Я это чувствую. Чувствую, как из моего сердца вышла нить, и перевязалась с твоей. Такие узлы не развяжешь. Поэтому я не злюсь, и я не ненавижу тебя — зачем я это только ляпнул, я даже… я… тебя… я… ну ты знаешь уже. Ты знаешь все наперед.
Завтра мы пойдем короткой дорогой. Я хочу, чтобы мы зашли к тебе домой и быстро проскочили к тебе в комнату безо всяких встреч до этого. Я хочу, чтобы мы немного поласкались на кровати, и ты бы потерся об меня, а я бы смог тебя везде потрогать и пощупать. Ты так забавно краснеешь, когда я ласкаю тебя долго. И мы не будем трахаться завтра, Драко! Мне очень понравилось, но я хочу понежиться с тобой. Мне так нравится ласкаться, просто не представляешь! А послезавтра, или когда ты захочешь потом, я снова сделаю это с тобой. Тебе было хорошо, и мне… мне тоже.
Завтра я снова пойду провожать тебя до дома. Завтра я снова буду ощущать твою душу и твое тело совсем рядом. Завтра я снова буду любить тебя.
|
|
|
| Арман | Дата: Суббота, 11.05.2013, 21:18 | Сообщение # 7 |
|
Странник
Сообщений: 538
| Эпилог
О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролёт. (Э.М.Ремарк)
* * *
Гарри
Ничего не изменилось. Год за годом, до самого конца мы рядом. До самого конца школы, конечно. И, странное дело, именно эта кричащая формулировка «до самого конца рядом» будит меня утром в своей комнате.
Впереди не мрак, не темнота (после стольких светлых дней?), впереди — будущее, и, пожалуй, свою жизнь я уже вижу. Словно рука об руку с твоей, Драко. Не разжимай хватку, не выпускай мои пальцы, и я тебя никогда не оставлю!
Тот первый, по-настоящему близкий для нас, наших тел, день, до сих пор вспоминается с нежным трепетом, до сих пор я прикрываю глаза, чтобы унестись в те жаркие мгновения.
И, знаешь, Драко, будущее — оно же такое призрачное, мы можем лишь догадываться и строить планы. И да, мне страшно тебя потерять. Впереди новые горизонты, новые вершины…
Я уверен в тебе, милый, я уверен в себе, ласковый ты мой… Я не уверен в судьбе. Судьбы нет. Есть желание и стойкая вера. А стойкости ведь нам не занимать, да?
Так рано я нашел свой берег, и только за это я готов счастливо отдать свою жизнь… М-да, потянуло меня на трагичность, это все наше «завтра» меня беспокоит.
Я не жадный, мне не тяжело подать бедняку, мне не тяжело потерять вещь, но ту тьму, что останется без тебя… Нет, я не хочу об этом думать!
Есть ты, есть я, и у нас впереди мир, целый мир, под нашими ногами, мы обойдем землю вместе. Мы молоды, мир не может нам не покориться.
Но я боюсь покорить мир без тебя.
* * *
Драко
Боишься… Я вижу это в твоих зеленых глазах. Бешеная тревога охватила тебя, когда мы выходили за школьные ворота в последний раз, уже не в качестве учеников.
Что дальше? Не тяжело быть вместе, не тяжело ластится к тебе каждый день, когда ты вот он… руку протяни — дотронешься.
Еще вчера, когда мы целовались, ты держал меня так, будто я убегаю, растворяюсь… Дурачок. Куда же я от тебя денусь? Да и ты… только попробуй, только посмей сделать шаг в сторону!
Я все давно продумал. Продумал еще год назад, когда мы потные лежали, как семейная пара, под одеялом. Когда моя голова покоилась на твоей груди, когда я испачканными пальцами водил по твоему животу, ощущая каждую судорогу твоего горячего тела… В моих глазах стояла сладкая пелена… Но, поверь, в отличие от тебя, счастье не мешало мне думать .
Наш детский мирок, наполненный жаркими деньками, не зависящими от погоды, может дать трещину в любой момент. Мы выросли, Гарри, под ногами расходятся тысячи путей, каждый день предлагает новую дорогу. И понимание, осознание, что перед тобой выбор — пугает.
Иногда мне хочется схватить твое лицо своими ладонями, и буквально насильно вырвать клятву с твоих губ. Ты не бросишь меня, не уйдешь! Да кто тебе даст вообще…
Уныние. Вот мое состояние. Твоя тревога со смертельной решимостью, а мое уныние — с яркими просветами выходов.
Дни заволокло тучками, мы жаждем двигаться дальше, я знаю. Жизнь для того и дана, чтобы проживать, но… как люди могут быть одиноки? Как люди могут идти, и даже шагать уверенно, когда под сердцем ровно никого? Когда душа ныть ни за кого не может? Если переживать не из-за кого? Если успехи и поражения не с кем облить алкоголем?
И я не о друзьях, врагах да родителях речь веду, и даже не о любовниках. Только человек «твой» может быть для тебя всем одновременно.
Плоть — это одно, это лишь призыв, а чувства… Когда тело и душа соединяются с тобой, я счастлив. Никто и, осмелюсь сказать, никогда не подарит мне то, что уже подарил ты. И прошу тебя, дари дальше! Я возмещу твои ласки своими. Это же так равноценно… а что равноценно, то правильно.
Дано ли жизнь с тобой прожить от края до края?
И я боюсь.
Тысяча походов до дома… огромное множество проводов, заходов ко мне… совместного счастья… Если сложить, то получится бесконечность. Разве бесконечность может остаться в прошлом?
А ведь общая тайна сближает. Мы не скрывались особо, и, спроси меня кто-нибудь честно про связь с тобой, я бы не солгал, да и ты тоже. Но люди так слепы… немы… а для них мы — две замкнутые личности. Дураки… Мы же так откровенны друг с другом!
Моего отца кондрашка хватит, если он узнает. Ты, верно, его уважал в школьные годы… прошлое с дня сегодняшнего.
Да и твоим родителям зачем такая новость?
С отцом я все обсуждал, и при поддержки матери (хотя мне кажется, она даже настаивала) я уезжаю, Гарри. Я уезжаю учиться дальше. Удивительно? Да, удивительно… то, что ты поедешь со мной.
Без тебя я не смогу шага сделать, а ты не можешь позволить мне шага сделать без тебя. Вот и уедем. Обязательно уедем Гарри. И будем жить вместе. Это, конечно, не наш дом, но, даст Бог, мы будем соседями по комнате, вот увидишь! И больше не будет этих провожалок. Оставим их в прошлом… А даже хорошо, что мы будем идти с тобой вместе, но это не будет провожанием — ведь мы будем жить с тобой вместе! Гарри, мы будем идти к одной цели день за днем. И знаешь… будущее — это хорошо, особенно наше, ведь оно такое ясное и общее, мой Гарри…
* * *
п/а: да, да, да… под конец фф автор оказался на ромашковом поле, но не чувствует, что изменил себе. и вообще, всех с днем Победы и всем "лучи добра". а я, пожалуй, на перерыв
|
|
| лоличка | Дата: Суббота, 11.05.2013, 22:00 | Сообщение # 8 |
Посвященный
Сообщений: 32
| очень флаффно романтично и эмоционально,просто супер!спасибо автор за ваш труд,вдохновения вам!
|
|
|
|
|
