Армия Запретного леса

- Кто тебе этот Седрик? Твой бой-френд?… А Сириус очередная твоя любовь? Опять всю ночь стонал! Достал уже своими гейскими штучками! — красный от злости Дадли уже перестал обращать внимание на направленную на него палочку. — Если ты и в этом такой ненормальный, то хотя бы скрывай лучше! Мне даже противно в соседней комнате спать!
От удивления Гарри открыл рот и вытаращился на кузена.
– Я, что, похож на гея?! — вырвалось у него вслух.
- Да у тебя просто на лбу написано «ПЕДИК»! Я видел, как ты на Стивена пялился, когда он машину мыл в одних шортах!
Дадли совсем осмелел, и с силой толкнув Поттера в плечо, скрылся в темной аллее, напоследок еще раз презрительно бросив «педик». Но Гарри был в таком ступоре, что даже не отреагировал. Сначала он хотел сорвать злость на кузене оттого, что его снова заперли на Тисовой улице. Но последние слова Дадли повергли его в шок. Он никак не мог выкинуть их из головы. Возможно, потому что действительно пялился на Стивена — парня, живущего по соседству. Лето выдалось жаркое, и частенько можно было видеть, как Стив Ричардс в одних шортах моет машину — красно-черный, словно объятый пламенем мерседес.
Гарри специально подолгу торчал во дворе, чтобы не пропустить это зрелище. И он действительно пялился — но в основном, на великолепное загорелое тело - и страшно завидовал. После квиддичных тренировок гриффиндорец и сам был в неплохой форме, но таких кубиков на животе у него не было. Он даже начал качать пресс — все равно заняться было больше было нечем, но пока не добился видимых результатов. правда, и прошло всего две недели.
Но слова Дадли продолжали настойчиво звучать в его голове.
«Я же правда смотрел на парня… И мне нравилось. Неужели я действительно гей? Черт, и что же делать?!» - в раздумьях Гарри и сам не заметил, как окончательно стемнело, но зато у него появился план действий, который мог хоть что-то прояснить. Правда, план был в духе Гермионы, но в данном случае это было бы лучше, чем поступить как обычно — очертя голову броситься выяснять истину, не сопоставив все факты. Катастрофа в министерстве его все-таки чему-то научила, но цена была слишком высока. Зато теперь Гарри ни за что не начнет делать хоть что-то, не обдумав сначала последствия. Ну, по крайней мере, ему так казалось.

***

Гарри отложил ручку и вздохнул, глядя на длинный столбик ответов. Сто вопросов он уже осилил, стараясь отвечать как можно более честно. Осталось только обработать информацию. Через пять минут он уже вчитывался в длинное и пространное объяснение, временами то хмурясь, то слегка истерично хихикая. Не дочитав последнее предложение: «И главное, помните, что 70% людей бисексуальны, и что это вполне нормально и обусловлено самой природой…», Гарри отбросил от себя журнал с тестами и покосился на тонкую стопку книжек и брошюр, которые купил сегодня утром в книжном магазине. Можно было не волноваться, что Дурсли когда-нибудь узнают о его покупках от продавщицы — никто из этой славной семейки с момента открытия магазина десять лет назад там не появлялся, а копаться в вещах племянника себе дороже — слишком свежи воспоминания о том, что произошло, когда «Чудовищная книга о чудовищах» случайно вырвалась на свободу и проскакала по всему дому.
Все книги утверждали, Гарри - бисексуал. Гриффиндорец уже и не знал, расстраивает ли его этот факт или нет. Парень потянулся и вытащил из стопки нижнюю книгу «Как доставить удовольствие партнеру». Гарри и сам не понимал, как решился купить такое. Когда он подошел к кассе с пачкой литературы на тему «как определить свою сексуальную ориентацию», молоденькая девушка за прилавком даже не удивилась, а потом еще и посоветовала пару книжек. Гарри купил и их, чувствуя, что едва ли не дымится — настолько сильно он покраснел.
Книга действительно была интересная и познавательная. Даже не столько про секс, сколько про психологию отношений. Пожалуй, это была единственная книга, которую Гарри прочел за один день, не в силах оторваться. Если бы она попала к нему в руки хоть на год раньше, их отношения с Чжоу не стали бы такими безнадежными. Впрочем, она уже больше не вызывала в нем того трепета, а если еще и вспомнить, что она постоянно плакала… Нет, в Чжоу он точно больше не влюблен.
Чтение книг действовало на гриффиндорца удивительным образом. Он почти чувствовал, как смещается его сознание, меняя нравственные ориентиры. И если еще вчера однополые отношения казались ему чем-то стыдным и неприемлемым, то сейчас он с облегчением понимал, что не все магглы относятся к этому так же как Дурсли. Тот факт, что большинство людей привлекают оба пола, совершенно его успокоил, и теперь он только пожимал плечами, удивляясь, почему так испугался и расстроился, когда ему впервые понравился какой-то парень. Он с удивлением узнал, что в некоторых странах даже регистрируют однополые браки. Гарри попытался вспомнить, как в волшебном мире обстоят дела с гомосексуальными парами, и вдруг с изумлением понял, что даже не слышал о них никаких упоминаний, словно таких людей среди магов и вовсе не существует.

***

После дня рождения ему разрешили пожить у Уизли. И там Гарри впервые едва ли не с ужасом понял, что Джинни в него влюблена, причем по уши. Из всех двадцати характерных признаков влюбленности, описанных в книге, у нее присутствовали девятнадцать. Гриффиндорец начал срочно принимать меры. Довольно-таки сложно было придумать, как можно постоянно надоедать и раздражать, когда тебя с детства приучили вести себя тихо, вежливо и незаметно. Но Гарри взял за основу поведение Рона, с его вечными комментариями не к месту и эмоциональной глухотой, добавил безбашенности Фреда и Джорджа и еще неуклюжести Невилла. Сначала непросто было словно бы случайно вылить на Джинни стакан ледяной воды, потом он, конечно, извинился, но слегка небрежно, затем в коридоре наступил ей на ногу, на бегу крикнул «прости» и выскочил во двор, где был назначен квиддичный поединок. На следующий день долго надоедал с просьбой объяснить действие зелья, которое четверокурсники проходят в самом начале года, и демонстративно обиделся, когда она не смогла ничего вспомнить. И так каждый день слегка раздражал ее, чувствуя, как во взглядах, которые она на него бросает, становится все меньше обожания и все больше недоумения. Похоже, образ безупречного героя, который создала для себя Джинни, разрушен безвозвратно.
Рон даже не заметил, что друг постоянно говорит какие-то глупости или рассказывает тупые анекдоты, а вот Гермиона явно что-то заподозрила, но похоже была только довольна, что безответная влюбленность Джинни осталась в прошлом.
Приближалось начало нового учебного года, и в Хогвартс — экспрессе Гарри ждало еще одно удивительное открытие. Малфой как всегда вломился к нему в купе в компании с Креббом и Гойлом. Но Поттер почти не слышал его слов, он улавливал только общие интонации. Потому что по всем признакам Малфой был к нему явно неравнодушен. Все чувства Гарри словно бы обострились, он почти слышал, как учащается сердцебиение стоящего напротив слизеринца, видел, как тот быстрым движением язычка облизывает губы, нервно сглатывает, даже различал, как едва слышно изменяется тембр его голоса, когда он обращается к гриффиндорцу. Похоже, Малфой сам не осознавал, какие сигналы подает его тело.
- Эй, Поттер, я к тебе обращаюсь! — Драко схватил его за плечо и грубо потряс.
Гарри почувствовал, как от этого прикосновения его словно пронзило током. Кажется, Малфой тоже что-то почувствовал, потому что его зрачки чуть сузились, и руку он отдернул слишком поспешно.
- Поговорим, когда ты будешь во вменяемом состоянии, - бросил он.
Гриффиндорец облизал внезапно пересохшие губы и чуть хрипло произнес:
- Хорошо, - прозвучало как обещание.
Глаза Драко изумленно расширились, но он быстро взял себя в руки и с невозмутимым видом вышел из купе.
После ухода слизеринцев Гарри с ногами забрался на сиденье и закрыл глаза.
«А оно мне надо? Это же Малфой — мерзкий, скользкий, гадкий, симпатичный слизеринский гаденыш. Ой… Он не симпатичный! Он… он просто… он просто самый красивый парень в Хогвартсе», - со вздохом признал Гарри, честно попытавшись вспомнить кого-нибудь еще, хоть наполовину столь же привлекательного. — «Черт, на меня запал самый симпатичный парень в школе, даже лестно… Если бы я и захотел ему разонравиться, вряд ли получится — он и так меня уже пять лет ненавидит. Тогда, получается… Малфой влюблен в меня даже сильнее, чем Джинни. Ей всего три недели хватило, чтобы только один звук моего смеха начал выводить ее из себя. Я видел, как у нее просто руки чешутся дать мне подзатыльник, стоило только начать рассказывать очередной тупой анекдот или наизусть цитировать пособие по уходу за метлами. Так смешно было…
Ох, так что же с Малфоем делать? Соблазнить его, чтобы жить без меня не мог?»
Гарри даже засмеялся, представив, как будет соблазнять слизеринца. С его-то практическим опытом, который заключается в нескольких едва ли не платонических поцелуях с Чжоу… И пусть в теории он прекрасно все представляет, но скорее всего покраснеет как помидор, как только попытается позвать кого-то на свидание. Он еще помнит, как трудно было пригласить Чжоу на бал, зато вот с Парвати и Падмой таких проблем не было. Может это только первый раз сложно? Гриффиндорец попытался в лицах представить себе, как приглашает Малфоя на свидание. Получалось примерно следующее:
Г: - Малфой, можно тебя на пару слов? Наедине.
Малфой от удивления соглашается.
Д: - У тебя две минуты.
Г: - Не хочешь сходить со мной в Хогсмит в эту субботу?
Д: - ???
Г: - Я имею в виду свидание.
Д: - ???!!!
Г: - Ты мне нравишься. Очень. Давай встречаться?
Д: - Авада Кедавра! Ой, директор, смотрите, я поймал упивающегося смертью, который под видом Гарри Поттера проник в замок!»
Так что Гарри решил вообще ничего не предпринимать. Если уж хорек и правда в него влюблен, то это его проблемы. С этими мыслями Гарри и уснул. Растолкала его Гермиона, когда они уже подъезжали к замку. Поттер едва успел натянуть мантию, как поезд остановился, и ученики повалили на платформу.
В большом зале за накрытым столом Гарри не столько ел, сколько глазел по сторонам, пытаясь определить самую привлекательную девушку в школе.
- Рон, как ты думаешь, какая девушка в Хогвартсе самая красивая?
Друг только отмахнулся, слишком поглощенный хрустящим картофелем и отбивными и буркнул:
- Гермиона.
Потом, поняв, что сказал, закашлялся и обернулся на подругу, определяя, слышала она или нет. Но Гермиона продолжала как ни в чем ни бывало разговаривать с Джинни, так что Рон успокоился и вернулся к ужину. Но Гарри заметил, как покраснели кончики ее ушей, и был на сто процентов уверен, что она все слышала.
Гарри снова вернулся к своему занятию, но на этот раз рассматривал уже парней.
«Все-таки Малфой. И мантия на нем сидит великолепно, и волосы мягко поблескивают в свете свечей, и…», - Гарри понял, что его мысли понеслись куда-то не туда, и быстро исправился, - «вот только выражение лица у него такое, словно он постоянно лимон жует».
В этот момент Малфой посмотрел на него. Гарри почувствовал, как вдруг перехватило дыхание, но быстро пришел в себя и решил позлить слизеринца. Радостно улыбнулся, хотел даже послать воздушный поцелуй, но почувствовал, как начинают гореть щеки, и быстро повернулся к Рону, спросив какую-то ерунду. Краем глаза гриффиндорец успел заметить, лицо Драко — глаза широко распахнуты, губы чуть приоткрыты от удивления. Сейчас он удивительно напоминал фарфоровую куклу, стоявшую в витрине магазина неподалеку от книжного на Тисовой улице. Гарри засмеялся, Рон непонимающе на него взглянул, но тот только покачал головой, продолжая о чем-то говорить.

Гарри с силой несколько раз ударил подушку кулаком, пытаясь сделать ее хоть чуть мягче, но это нисколько не помогло. Да и одеяло явно задалось целью его удушить, так что парень с раздражением спихнул его на пол. Без одеяла было холодно, и Гарри свесился с кровати, пытаясь нашарить его в темноте. Еще через десять минут борьбы с постельными принадлежностями гриффиндорец сдался и встал с постели. Возможно, ему поможет теплый успокаивающий душ, а еще лучше ванна.
Поттер достал карту мародеров и проверил, есть ли кто-нибудь в коридорах. Все преподаватели были в своих комнатах и, судя по всему, спали. Только в ванной для старост двигалась точка, подписанная Драко Малфой. Прежде чем Гарри успел подумать, что делает, он накинул мантию — невидимку и выскочил в гостиную.
По пути к ванной он пытался убедить себя, что делает большую глупость, но ноги сами несли его вперед. Перед дверью Гарри стянул и свернул мантию. Судя по положению точки на карте, Малфой сейчас находился в душевой кабинке.
Гарри решительно зашел в ванную для старост, положил вещи на специальную скамейку и быстро стянул через голову верхнюю часть пижамы. Малфой мог бы возмутиться этим вторжением и выставить, но, похоже, предпочел сделать вид, что его тут нет и подсмотреть за тем, как Поттер будет купаться.
«Ох, неужели я и правда собираюсь сделать это?» - пальцы подрагивали от волнения и возбуждения, так что Гарри никак не мог справиться с завязками на пижаме. Поэтому он сначала включил воду и наполнил ванну разноцветной пеной. Глубоко вздохнул и снова принялся за завязки, на этот раз они поддались.
Поттер помедлил, прежде чем стянуть штаны. Повернулся спиной к душевым кабинкам. Щеки просто огнем горели, и внизу живота тоже разливалось тепло.
«Мерлин, я возбудился только от того, что раздеваюсь!» - Гарри скинул нижнюю часть пижамы и, стараясь не выглядеть неуклюжим, опустился в теплую воду.
Набрал в ладони целый комок душистой пены и спрятал в ней пылающее лицо, делая вид, что умывается.
«Надеюсь, Малфой там не уснул, а то тупо получится, я здесь так волнуюсь, а он и не видит ничего …» - Гарри прислушался. Кажется, из крайней кабинки донесся какой-то приглушенный звук.
Гарри посидел еще минуту в теплой воде, стараясь расслабиться. Выходило плохо. Его все еще слегка трясло, он уже хотел отказаться от своего спонтанного плана, но возбуждение никуда не делось, а делать это под водой было бы глупо. Поэтому гриффиндорец подтянулся и сел на бортик ванны, расставив ноги. Сейчас он находился лицом к кабинкам, но без очков все равно не мог ничего видеть. Оставалось только надеяться, что Малфой со своей позиции прекрасно может все рассмотреть.
Гарри легко погладил себя, потом чуть сжал в ладони возбужденный член, медленно провел вверх и вниз. Слегка откинулся назад, опершись рукой на холодные плитки пола.
Мастурбировать вот так - зная, что на тебя смотрят — было необычайно приятно. Это было одно из самых острых ощущений в его жизни. Раньше он всегда делал это тихо, стараясь не издавать никаких звуков. Но сейчас, скорее, ради эксперимента, он застонал. Тягучий негромкий звук эхом заметался в закрытом помещении, отскакивая от мраморных стен и многократно повторяясь. Гарри понравилось, как он прозвучал, и юноша больше не сдерживался. Комнату наполнили протяжные стоны, судорожные вздохи и тихие всхлипы.
«Интересно, Драко тоже себя ласкает? Было бы здорово кончить одновременно…» - эта мысль подтолкнула его к самому краю.
Гарри чувствовал, как поджимаются пальчики на ногах, а от удовольствия все тело едва ли не сводит судорогой.
Немного отдышавшись после оргазма, Гарри оттолкнулся от края ванной и с головой скрылся под водой. Вынырнул, протер глаза и рассеянно одарил улыбкой душевые кабинки. Быстро вылез из ванной, вытерся полотенцем, натянул одежду и выскользнул в коридор. В эту ночь ему снились замечательные сны, правда, с неким светловолосым слизеринцем никак не связанные.

Гарри проснулся и попытался открыть глаза. Открыть их удалось, а вот увидеть что-либо — нет. Повязка из плотной ткани пропускала только тонкие лучики света. Гриффиндорец попытался стянуть ее, но вдруг с ужасом понял, что руки связаны над головой. Неожиданно ярко вспомнился конец четвертого курса — когда он был так же беспомощен и привязан к надгробию. Его словно окатило обжигающим холодом, а сердце забыло, как биться. Он судорожно задергался в связывающих его путах, но прозвучавший почти над самым ухом девчоночий голос заставил его замереть.
- Наконец-то очнулся.
Волна облегчения накрыла его с головой, голос был слишком молодым, чтобы принадлежать кому-то из последовательниц Темного Лорда.
- Потти, я уж думала, тебя придется холодной водой облить, чтобы разбудить. Вот только кровать жалко было мочить.
«Потти?!» - всего один человек в Хогвартсе называл его так. Только то обстоятельство, что голос был женским, удержало Гарри от желания высказать этому слизеринскому гаденышу все, что он о нем думает.
- Поттер, тебе разве не интересно, зачем ты здесь оказался?
И только один человек мог произнести его фамилию, так растягивая гласные. Значит одно из двух — или Малфой принял оборотное зелье с волосом какой-то девушки, или у него есть сестра-близнец, которая так же ненавидит гриффиндорцев вообще и Поттера в частности. Второй вариант выглядел маловероятным. Так что выходит, это Драко каким-то образом вырубил его и перенес в эту комнату.
- Эй, ты снова уснул? Поттер, не смей меня игнорировать! Сейчас ты полностью в моей власти! — словно в подтверждение своих слов «девушка» уселась на него верхом. Гарри неожиданно понравилось это ощущение на себе теплого и кажется полуобнаженного тела.
Гарри решил не разуверять Малфоя в его заблуждении и рассказывать, что с легкостью раскусил этот маскарад. А то слизеринец еще может обидеться и шандарахнуть его обливиэйтом, чтобы Поттер никому не рассказал. Поэтому гриффиндорец постарался улыбнуться как можно милее:
- Знаешь, не обязательно было меня связывать. Я бы и сам согласился.
Девушка, сидевшая на нем, пораженно замерла, похоже, ей и в голову не приходила подобная возможность. Потом тонкие пальцы с длинными ногтями неожиданно вцепились в его волосы и потянули его голову вверх. Гарри вскрикнул, скорее от неожиданности, чем от боли.
- И со сколькими же девушками ты спал?
- Ни со сколькими.
Тонкие пальцы разжались, и Гарри опустил голову на подушку. Малфой ревнует? Гриффиндорец едва не улыбнулся, поняв, что угадал.
Тонкие пальцы принялись за пуговицы на его рубашке. Даже Гарри чувствовал, как они дрожат. Он вдруг подумал о том, как, наверное, страшно было Драко решиться на подобное — похитить Золотого мальчика. И еще он был удивлен, что слизеринец принял оборотное зелье. Гарри казалось, что Малфой в любом случае захочет доминировать, а тут вдруг он сам выбрал роль девушки. Неужели, настолько сильно хочет, что готов на все? Гарри решил проверить границы возможного, как только развяжут руки.
Когда с рубашкой было покончено, теплые ладони легонько прошлись по его груди и животу. Похоже, он не зря так упорно качал пресс. Сверху раздался тихий довольный вздох. Потом пальцы принялись за ремень брюк. Гарри неловко царапнули длинными ногтями, пока мучились с пряжкой. Вот «девушка» уже стягивает с него брюки. Гриффиндорец почувствовал, как краснеет. Хоть у него и были завязаны глаза, он все равно был невероятно смущен. Но, кажется, Драко тоже, потому что тот замер, откинув на пол джинсы, и судорожно втянул в себя воздух. Гарри неожиданно стало легче, почему-то смущение Малфоя странным образом уменьшало его собственную неловкость. Тонкие пальцы потянули вниз боксеры, и Поттер даже смог порадоваться, что это не те самые, подаренные близнецами, красные с золотыми снитчами.
Лишив Поттера последнего предмета одежды, Драко замер. Гарри даже стало казаться, что тот и дышать перестал. Гриффиндорец уговаривал себя, что глупо так смущаться, ведь Малфой уже видел его и обнаженным и возбужденным. Ему было ужасно жарко под этим почти осязаемым изучающим взглядом серых глаз. Казалось, что еще немного и повязка на глазах вот-вот расплавится. Гарри нервно кусал губы, порываясь сказать хоть что-нибудь, чтобы закончить эту пытку ожиданием.
Раздался тихий шорох, и гриффиндорец почувствовал, как слизеринец чуть переместился. Тонкие пальцы обхватили возбужденный член и нежно погладили. А потом вдруг стало тесно, горячо и влажно. Только когда бедра «девушки» соприкоснулись с его собственными, он понял, что произошло — Драко одним плавным движением опустился сверху.
Оба одновременно вскрикнули, только Гарри от удовольствия, а Драко — от боли. Немного привыкнув к необычным ощущениям, Малфой оперся ладонями о плечи гриффиндорца и чуть приподнялся, а потом опустился назад.
«Слишком медленно, черт, я умру раньше, чем кончу», - Поттер сходил с ума от каждого этого неспешного движения.
- Развяжи меня.
- Нет.
- Я хочу обнять тебя, прижать крепко-крепко.
- Нет, - но голос уже не такой уверенный.
- Развяжи… Я хочу ощущать под ладонями твою кожу, биение твоего сердца.
Малфой сдался. Гарри почувствовал, как он потянулся куда-то вбок за волшебной палочкой. Прозвучало заклинание, и гриффиндорец быстро сел, сдергивая с глаз повязку. Первым, что он увидел, было растерянное и чуть испуганное лицо смутно знакомой блондинки, кажется, она учится на слизерине, курсом старше. Похоже, Драко ожидал, что Поттер, как только его увидит, сразу узнает и убежит с криками: «Помогите, ко мне пристал Малфой - извращенец!»
Прикоснуться к ней и притянуть к себе было почти так же сложно, как тогда, на первом курсе, войти в стену из огня. Но после того как он обнял ее, все словно встало на свои места, неловкость ушла, особенно когда он заметил, как покраснели щеки «девушки». У нее были светлые волосы, чуть темнее, чем у Драко, голубые глаза и бледная полупрозрачная кожа. Она была очень симпатичной, но Драко - то был не просто симпатичным, а прекрасным. Гарри даже пожалел, что тот решил принять оборотное зелье. Но даже сквозь облик этой девушки проступали легко узнаваемые малфоевские черты — то, как прямо она держала спину, как поднимала подбородок.
Зато у Малфоя в его обычном состоянии не было груди, так что это обстоятельство почти примирило Гарри с оборотным зельем. Он наклонил голову и лизнул маленький темно-розовый сосок. Пальцами сжал другой. Они были такими твердыми, что почти можно было оцарапаться. Девушка застонала и попыталась оттолкнуть его.
- Не надо, мне не нравится, - она попыталась отодвинуться.
Гарри только хмыкнул:
- Зато мне нравится. Терпи, малышка. — Он был уверен, что Малфой взбесится, услышав такое обращение.
Так и вышло, Драко разозлился и попробовал оттолкнуть его, вот только не учел, что в женском теле будет намного слабее. После нескольких бесплодных попыток увернуться, он разозлено зашипел:
- Не смей меня так называть!
- Почему нет? Ты такая маленькая, стройная и хрупкая. По-моему, это слово тебе очень подходит.
Прежде, чем она успела что-либо сказать, он притянул ее к себе и поцеловал. Ощущение было таким, словно Малфой до этого ни разу не целовался. Он просто чуть приоткрыл рот и никак не отвечал. Гарри слегка разочарованно отодвинулся. Симпатичное личико раскраснелось еще сильнее, дыхание «девушки» стало частым и прерывистым. Гриффиндорец попробовал еще раз. На этот раз он не торопился, нежно втянул в рот нижнюю губу, слегка прикусил, потом мягко раздвинул податливые розовые губы, проник внутрь языком, заново пробуя на вкус. По его рукам скользнули вверх две узкие ладони. В их ртах, ища выход, заметался чей-то низкий, чуть хриплый стон. Вдруг Драко резко подался вперед, его ногти больно впились в плечи, а поцелуй из нежного превратился в жадный. Одной рукой слизеринец зарылся в темные волосы, теснее прижимая чужие губы к своему рту, а другой скользил по спине Гарри, оставляя ногтями тонкие розовые полоски. Поцелуй стал настолько захватывающим, что гриффиндорец позабыл обо всем на свете, а когда «девушка» начала чуть покачивать бедрами, это было слишком уж невыносимо.
Гарри оторвался от жадных губ и оттолкнул от себя Малфоя, мягко опрокидывая его на покрывало. Драко выглядел таким расстроенным и испуганным, словно никак не мог понять, что же он сделал не так. Гриффиндорец только улыбнулся и закинул стройную ножку себе на плечо. Лизнул светлую нежную кожу рядом с коленкой, отчего «девушка» вздрогнула и тихонько застонала, а потом сама положила вторую ногу ему на плечо.
Покорность Малфоя невероятно заводила, ощущение власти кружило голову, и Гарри просто не мог себя больше сдерживать. Он еще отдавал себе отчет в том, что с настоящей девушкой он был бы более нежным и внимательным. Но, в конце концов, это был парень, и с ним можно было не церемониться. Тем более что Малфой и словом не возразил и, судя по всему, получал от происходящего не меньшее удовольствие. Гриффиндорец был абсолютно уверен, что сымитировать женский оргазм Драко точно бы не смог.
Времени у них было меньше часа, а Гарри хотел попробовать за эти минуты все, что мог вспомнить. Драко послушно принимал любую нужную позу, для этого гриффиндорцу надо было только прошептать ему на ушко о том, чего именно он хочет.
- Ты мне соврал. Ты сказал, что это твой первый раз! — простонал слизеринец, стоя в коленно - локтевой позе и почти уткнувшись лицом в подушку.
- Я сказал правду. Тогда действительно был первый раз. Но сейчас-то уже третий, - Гарри чуть наклонился и лизнул выступающие под тонкой кожей позвонки.
- Я не верю! Ах… Девственники… ммм… себя так не ведут!
- Ну, извини, что разочаровал, - Поттер сжал пальцами маленький сосок и чуть потянул. Белая гибкая спинка прогнулась еще сильнее. — А сколько парней было у тебя?
Драко разозленно обернулся:
- Придурок! Я бы никогда не… - потом вспомнил, что он сейчас девушка и «позаимствованное» им тело оказалось не девственным, и запнулся, - не твое дело!
Но главное Гарри уже узнал. Вообще-то он почти и не сомневался, что Малфой с парнями никогда не спал. В магическом обществе к геям относились еще хуже, чем к оборотням, если такое вообще возможно. Тем более удивительно было, что Драко решился рискнуть всем ради часа наедине с Гарри. Поттер в который раз задумался, насколько же сильны чувства слизеринца. Какое-то теплое непрошенное чувство зарождалось в груди, вызывая сильное желание расцеловать слизеринца с ног до головы. Гарри так и не смог подавить его и несколько минут спустя уже нашептывал в маленькое ушко какие-то глупости, прижимая к себе теплое податливое тело. Драко уже и не реагировал ни на «котенка», ни на «малышку», ни на «солнышко». Только ежился от бегающих мурашек и честно ловил кайф, позволяя целовать и ласкать себя везде, где только вздумается Поттеру.
Когда прозвенел будильник, Гарри уже готов был едва ли не силой удерживать Драко в этой комнате и не позволить ему уйти.
- Поттер, забудь обо всем, и больше никогда не подходи ко мне. Представь, что ничего не было.
От неожиданности и острой боли в груди, вызванной этими словами, Гарри не смог остановить слизеринца, и тот легко соскочив с кровати, начал одеваться. Одежда была женская, похоже, Малфой все предусмотрел.
Поттер пришел в себя и схватил «девушку» за руку, разворачивая лицом к себе.
- Что ты сказала?
- Я больше не хочу тебя видеть! — а лицо такое, словно вот-вот заплачет.
До Гарри вдруг дошло, что Малфой просто не хочет, чтобы он встречался со слизеринкой, волос которой стал ингредиентом для оборотного зелья.
- Ладно, - и выпустив тонкое запястье, тоже начал одеваться.
- Что, и даже не попытаешься меня остановить?! — Драко, похоже, и сам был в шоке от того что сказал последнее предложение вслух.
- Нет. Это ведь твое решение, - он пожал плечами, но, заметив побледневшее лицо, с усмешкой добавил, - я просто даю тебе время передумать. И в следующий раз не надо меня усыплять и связывать, просто пришли записку, когда и где.
«Посмотрим, на сколько тебя хватит», - мстительно подумал Гарри. все-таки он еще не до конца простил свое похищение и особенно слова о расставании, которые неожиданно причинили такую боль.
В последний раз поцеловал растерянную «девушку» и первым вышел в коридор. Оказалось, что все это время они провели в выручай — комнате, хотя Гарри совершенно не помнил, как он там оказался.

Драко задернул полог кровати и наложил на него заглушающие и чары непроницаемости. Привычное презрительно-высокомерное выражение исчезло с лица, и юноша уткнулся лицом в подушку. Похоже, ему предстояла еще одна бессонная полубредовая ночь.
Прошла уже неделя с тех пор, как он решился на тот унизительный поступок. Драко до сих пор не мог понять, как пошел на подобное. Где вообще была его обычная слизеринская осторожность?! Если отец когда-нибудь узнает, то он в лучшем случае отречется и уничтожит на фамильном дереве Малфоев точку, подписанную «Драко», словно такого человека никогда и не было. А в худшем… просто убьет его своими руками.
Мерлин, и зачем же он вообще пошел в ванну для старост той ночью? Почему не выставил Поттера сразу, как только тот появился? Просто притворился, что его нет, а сам глаз отвести не мог от сильного загорелого тела. Знал же, что это мерзко, гадко, отвратительно… и что ничего более красивого он в жизни не видел. Ох, лучше бы Поттер не снимал очки. Без них его лицо стало невероятно привлекательным. А без одежды гриффиндорец был просто ошеломителен. Драко никогда никого не хотел с такой силой. Хотя, если честно, до этого он вообще особенно никого и не хотел, девушки сами на него вешались, и согласиться было намного легче, чем объяснять, что он сегодня не в настроении.
А стоя в душевой кабинке, Драко был готов что угодно отдать лишь за то, чтобы прикоснуться к этому потрясающему телу. Когда Поттер ушел, наваждение слегка рассеялось, и слизеринец с ужасом осознал, кем является. Его просто скрутило от отвращения и презрения к самому себе. Он никогда не ожидал, что окажется одним из этих, станет чем-то худшим, чем грязнокровки.
Это было так… так омерзительно! Драко как мог, боролся со своими грязными желаниями, но все его мысли были только о Потере, стоило закрыть глаза, как в сознании всплывал вид обнаженного — мужского — тела. И его лицо, искаженное желанием, и то пронзительное ощущение, когда он посмотрел в сторону кабинок — слизеринец чуть не умер, он был уверен, что Поттер его услышал. Долго это сумасшествие продолжаться не могло — Драко все чаще и чаще ловил себя на том, что смотрит в сторону Золотого мальчика, что по утрам всегда ждет его появления в большом зале, что больше не может подойти и сорвать на нем свою злость, как раньше. Теперь он просто боялся оказаться поблизости от него или заговорить. Казалось, гриффиндорец догадается обо всем по одному только слову, по одному взгляду. От этих постоянных мыслей Малфой совсем измучился. Как бы сильно он себя не ненавидел, как бы ни убеждал себя, что даже смотреть на другого парня — преступление, желание никуда не пропадало. Он просто не мог забыть лицо Гарри, ласкающего самого себя.
«Ладно, я просто попробую, мне не понравится и все останется, как раньше. Никто ничего не узнает», - думал Драко, осторожно вытаскивая одну из множества склянок, стоявших в шкафу зельевара. Снейп считал его одним из лучших учеников и даже иногда позволял пользоваться своей личной лабораторией. Малфой как раз недавно закончил приготовление оборотного зелья, так что Снейп и сам не знал, сколько именно пузырьков стоит на полке, поэтому не мог обнаружить пропажи.
Драко никогда бы не решился сделать что-то подобное в своем настоящем обличье, поэтому зелье было так кстати. Достать последний ингредиент вообще не составило труда — он просто внимательно осмотрел кресло рядом с камином и обнаружил на темно-зеленой обивке длинный светлый волос. Там обычно сидела одна из семикурсниц, Малфой выбрал ее только из-за цвета волос, ну и еще потому, что она была чистокровной.
Все было продумано до мелочей, но вот результат… Драко перекатился на спину, закрыл лицо руками и застонал. Не надо было его развязывать! Но эти уговаривающие интонации, эти слова, этот голос, они просто загипнотизировали его. Он совсем не мог сопротивляться такому Поттеру. Драко ожидал, что золотой мальчик будет невероятно смущен и даже вздохнуть-то лишний раз постесняется. Как можно было так просчитаться?! Черт, где этот святой гриффиндорец только мог нахвататься всех этих штучек? А этот поцелуй… Драко почему-то был уверен, что Поттер и не подумает целовать его. Но это было так волшебно, так невероятно, так захватывающе, что он напрочь забыл даже о том, что внутри него находится большой, просто огромный ч… Ох, нет! Даже думать об этом нельзя! Только вот чувствовать себя заполненным, целым было невероятно прекрасно. И хоть он все время помнил, что каждым стоном, каждым жестом предает все поколения Малфоев, что любой маг отвернется от него, если узнает, что он натворил, все равно… Все равно с радостью, дрожа от предвкушения выполнял каждую просьбу, горячим шепотом обжигавшую кожу на виске. Покорным воском таял в сильных руках, превращаясь в теплые лужицы. И где-то в глубине души готов был признать, что ему нравится, когда Поттер называет его малышкой, и от этого желание удавиться становилось только сильнее.
Но это уже потом нахлынули и отвращение, и ненависть к себе, когда прошло действие зелья, и он снова стал собой. Стало только хуже. Теперь у Драко даже сомнений не осталось в том, что он неизлечимо болен. И что об этой болезни никто не должен узнать, иначе… иначе даже подумать страшно, что его ждет.
Вот только эта заболевание прогрессировало с каждым днем. Драко иногда болью скручивало от желания. И не от обычного возбуждения, которое он ощущал раньше, а от того опустошающего, сосущего чувства, которое он испытывал, когда был девушкой. Он хотел вновь ощутить Гарри внутри, хотел раствориться в его тепле, перестать быть собой и стать одним целым с ним. Хотя это было в идеале. Сейчас ему хотелось, чтобы его просто трахнули, всё, лишь бы унять эту сосущую пустоту внутри, которая грозила вывернуть его наизнанку.
Неожиданно ему в голову пришла идея, заставившая вздрогнуть всем телом. Он пошарил рукой под кроватью, нащупал стопку учебников и чернильницу. Вот и оно. Драко достал перо, которым только сегодня делал домашнюю работу и несколько минут смотрел на него, прежде чем произнес заклинание трансфигурации. Он никогда прежде не блистал на уроках Макгонагалл, но в этот раз преобразование удалось ему просто великолепно. Он положил продолговатый предмет перед собой и начал снимать пижаму, дрожа от того, что собирался с собой сделать. Оставшись обнаженным, взял преобразованное перо в руки и погладил кончиками пальцев. Насколько он помнил, форму он смог повторить в точности. Такой же твердый, большой, гладкий… Совсем, как у Гарри, только не горячий. Ну и ладно, сейчас это не важно.
Лег на спину, широко разведя согнутые в коленях ноги. Судорожно вздохнул и приставил гладкую головку к сжатому колечку мышц. Упругая плоть никак не хотела поддаваться, он нажал сильнее и вскрикнул, когда первые несколько сантиметров скользнули внутрь его тела. Драко чувствовал, как на глаза навернулись слезы, но он только зажмурился крепче. Его руки словно сами собой с силой проталкивали эту имитацию все глубже и глубже, заставляя Малфоя плакать и корчиться от боли. Ему казалось, что он ощущает, как что-то рвется внутри. Боль была острой, обжигающей, почти нестерпимой. Но он хотел ее, хотел наказать себя за то, что такой ненормальный, омерзительный, грязный, наказать за то, что заболел этой отвратительной болезнью, за то, что хочет таких гадких вещей.
Он повернулся на бок и вытер слезы, застилаюшие глаза. Несмотря на боль, возбуждение никуда не пропало, хватило пары движений рукой, чтобы кончить. Маленький взрыв удовольствия прокатился вверх по животу и вниз по ногам, достав до самых колен. Драко рывком вытащил из себя орудие пытки, всхлипнув от боли, и почти безразлично заметил на нем кровь. Отбросил от себя и, сжавшись в комочек, зарыдал.
Он ощущал себя использованным, грязным, униженным и… почти удовлетворенным. Он только что сам себя изнасиловал, и знал, что еще раз с собой такое сотворит, потому что заслужил, хотя бы самим фактом своего рождения. В эту минуту он ненавидел себя так сильно, как никогда прежде, хотя и считал, что ненавидеть должен был бы Поттера, но не мог и больше никогда не сможет. Чувства к гриффиндорцу поменялись бесповоротно, он пока и сам не мог дать им описание, но одно было точно — к тому, что было раньше, они уже не вернутся.
Рыдания понемногу сменялись всхлипами, Драко понемногу успокаивался, чувствуя, как душа постепенно утихает, замирает в безразличном равнодушии, до тех пор, пока какой-нибудь пустяк вновь не разобьет его спокойствие вдребезги, и все не начнется сначала. Но сейчас он просто слишком устал и хотел только спать и ничего больше.

***

«Прошло уже больше месяца», - Гарри хмуро уставился в макушку сидящего спереди светловолосого слизеринца.
Единственное, что удерживало его от того, чтобы сгрести Драко в охапку и затолкать в ближайшую пустую комнату, это собственное упрямство. Он хотел, чтобы Драко сам сделал шаг навстречу. Но его терпение уже почти испарилось, особенно когда он ловил на себе быстрые жадные взгляды слизеринца.
«Ладно, еще один день, и все», - решил Гарри, запихивая учебники в сумку и провожая взглядом высокую легкую фигуру в слизеринской мантии.
На следующее утро Гарри вместе с Роном и Гермионой спускался в большой зал на завтрак. Настроение было приподнятое, потому что он твердо для себя решил, что обязательно поговорит с Драко и выяснит, наконец, отношения. Гриффиндорское трио свернуло за угол и почти натолкнулось на Малфоя в сопровождении Кребба и Гойла. Слизеринцы их еще не видели, они как раз выходили из коридора, ведущего из подземелий. Гермиона остановилась, подхватив Рона и Гарри за руки, и зашептала:
- Пусть пройдут вперед, не хочу перед завтраком ссориться.
У Гарри были другие планы, но прежде, чем он успел что-либо сделать, Малфой вдруг резко побледнел, зажал рукой рот, и побежал в сторону туалета для мальчиков.
- Опять… Его каждое утро тошнит. Может, все-таки отвести его в больничное крыло? — Грегори озадаченно почесал ухо.
- Знаешь, если бы я как он ел соленые огурцы с вареньем, даже меня бы стошнило.
Оба засмеялись и поспешили в большой зал.
Сидя за своим столом, Гарри кинул взгляд на то место, где обычно сидел Малфой. Там действительно стояла вазочка с апельсиновым джемом и тарелка с крошечными, меньше мизинца, огурчиками.
- Фу, Малфой совсем спятил! — Рон тоже посмотрел туда. — Он мне напомнил одну нашу кузину. Она летом приезжала к нам в гости. Представляешь, она покупала большую пачку цветных мелков и съедала оттуда все розовые и желтые! Она была готова целый день ими хрустеть как чипсами. И отнять у нее эти мелки было невозможно, она за них была готова убить. Но она-то была беременная, так что ей можно, а вот Малфой, по-моему, окончательно с ума сошел.
Гарри почувствовал себя так, словно на него вылили ведро ледяной воды. Рон еще что-то говорил, но Поттер больше не мог его слышать.
«А что, если это правда?! Ведь тогда он же был девушкой и мог забеременеть. Я идиот, надо было раньше догадаться! Что же делать?» - первым порывом было найти Малфоя и вытрясти из него правду. Но Гарри понял, что тот может и сам не знать, что с ним происходит. А может, это просто пищевое отравление, мало ли из-за чего может быть расстройство желудка. Взгляд гриффиндорца упал на Гермиону, которая увлеченно листала очередную книгу «для легкого чтения». Можно было бы спросить у нее, но Гарри даже представить себе не мог, как обратится к лучшей подруге с таким вопросом. Впрочем, он и сам мог бы найти ответы на все вопросы в библиотеке, один раз книги ему уже помогли, возможно, помогут и в этот.
Дожидаться конца занятий гриффиндорец не мог, он бы просто умер от нетерпения, прежде чем добрался бы вечером до библиотеки.
- Гарри, ты куда? — Рон изумленно на него уставился, когда Поттер порывисто вскочил с места.
- У меня есть срочное дело, я пока не могу сказать какое.
- Урок начнется через пятнадцать минут, - Гермиона оторвалась от книги и удивленно на него взглянула.
- Я опоздаю, а может, и вообще не приду. Не ждите меня, я сам не знаю, когда закончу!
Гермиона хотела еще что-то сказать, но Гарри уже выбежал из зала. Хорошо, что библиотека была уже открыта. Мадам Пинс подозрительно на него посмотрела, но ничего не сказала. Гарри набрал себе целую стопку книг по зельям и несколько штук о беременности. Сел в самый дальний угол, так что его почти было не видно из читального зала, и с головой погрузился в чтение.
Через три часа у него просто голова трещала от полученных знаний. Оказывается, в магическом мире дети считались едва ли не подарком судьбы, но редко в каких семьях рождалось больше двух. Уизли в этом плане составляли удивительное исключение. Из-за низкой численности магов по сравнению с магглами, в волшебном мире даже понятия такого не существовало как аборт. Наоборот, магия создавала вокруг плода дополнительную защиту, почти лишая мать возможности колдовать, зато ребенок был настолько огражден от внешних факторов, что описывались случаи, когда даже Авада Кедавра не наносила вреда. Правда, мать умирала, зато ребенка можно было спасти.
Насчет оборотного зелья информации было меньше. Его изобрели всего несколько лет назад. Гарри нашел только описание действия и состав. Были также сведения о том, что превращение в животных необратимо и не проходит с окончанием действия зелья. Зато нашлось зелье для определения беременности. Гарри переписал рецепт. Оно было настолько элементарным - просто измельчить и смешать ингредиенты, а потом довести до кипения - что даже Невилл легко бы справился.
Гриффиндорец поставил на место книги и поспешил из библиотеки. Собрал все необходимое для зелья и направился в туалет плаксы Миртл. Слава Мерлину, привидения на месте не оказалось. Когда Гарри закончил зелье, наступило время обеда. Гриффиндорец налил немного прозрачной, приятно пахнущей жидкости в стеклянный флакон и посмотрел на свет. Получилось точно, как описывалось в книге — прозрачное, словно вода, и слегка переливающееся, точно в нем растворили жемчужину.
В большом зале Рона с Гермионой еще не было, зато Драко уже сидел на своем месте и с мрачным видом поглощал содержимое тарелки. Гарри опустил палочку под стол и, направив ее в сторону слизеринского стола, прошептал:
- Акцио волос Драко Малфоя!
Драко вздрогнул, прижал руку к голове и недоуменно оглянулся. Не заметив ничего подозрительного, пожал плечами и вернулся к еде.
Гарри осторожно снял с кончика палочки тонкий светлый волосок. Руки чуть дрожали от волнения, когда он вытаскивал пробку из флакона и опускал в зелье волосок. Закрыл пузырек крышкой и встряхнул.

Гриффиндорец, задержав дыхание, наблюдал, как растворяется волосок, и чуть не умер от разочарования, когда ему показалось, что результат отрицательный. Но вот зелье начало менять цвет, словно в него капнули красными чернилами. Гарри вдруг понял, что улыбается как клинический идиот, глядя на нежно-розовую жидкость в пузырьке, но ничего не мог с собой поделать, счастье просто распирало его изнутри. Его самое заветное желание наконец-то исполнилось, у него будет самая настоящая семья. В этот момент он был готов просто расцеловать Драко на глазах у всей школы, но тот, к сожалению, уже успел уйти.
В таком счастливо-ошарашенном состоянии его и застали друзья. Гермиона сердито уселась справа от него.
- Гарри Джеймс Поттер! Это было совершенно безответственно с твоей стороны!..
Вместо ответа Гарри просто подвинул к ней флакон и обернулся, продолжая сиять, словно стоваттная лампочка. Гермиона невольно начала улыбаться в ответ, потом посмотрела на флакон и недоуменно нахмурилась.
- Девочка, - гриффиндорец почти благоговейно выдохнул это слово.
Глаза Гермионы изумленно расширились, губы сложились в удивленное «о». Потом она с радостным воплем бросилась ему на шею.
- Ох, Гарри, поздравляю! Это так здорово!
Рон только изумленно переводил взгляд со старосты Гриффиндора на своего лучшего друга, он никак не мог понять причину, по которой они впали в такое неконтролируемое счастье.
- Рон, просто у Гарри будет!..
- Гермиона, не так громко! — Гарри едва ли зажал ей рот рукой, иначе, весь гриффиндорский стол был бы в курсе.
- Ох, извини, Гарри.
- Так что там будет у Гарри? — Симус сидел неподалеку, так что просто не мог не услышать.
- Эээ… У него будет хорошая отметка по зельеварению, - с трудом нашлась Гермиона.
Интерес в глазах однокурсников сразу же погас. Зелья — не та тема, которую приятно обсуждать за столом.
Рон скривился:
- Гермиона, только ты можешь так радоваться чему-то, связанному с зельями. Ну, кроме мучительной смерти Снейпа, разумеется.
- Рон! — девушка едва не начала по привычке читать ему нотации, но потом лишь махнула рукой, - ты себе просто не представляешь, что у нас за новость!
- Ребята, поговорим потом, мне надо догнать кое-кого, - Гарри не терпелось рассказать блондину о таком радостном известии. Правда, предчувствия у него были не самые радужные. — Только пока не говорите никому.
- Конечно, Гарри не волнуйся, - Гермиона тепло ему улыбнулась.
- Да что не говорить-то?! — Рон был совершенно обескуражен.
Но Гарри его уже не слышал, он выскочил в коридор и побежал по коридору в сторону подземелий. Драко он догнал почти у входа в гостиную Слизерина.
- Малфой, на пару минут, - гриффиндорец совсем запыхался, пока бежал. — Надо поговорить. Наедине.
- Даже не знаю, есть ли у меня свободное время, - издевательски протянул слизеринец, скрещивая руки на груди.
- Есть, - Гарри только усмехнулся, неожиданно все эти выходки Драко стали казаться ему чрезвычайно милыми, а то, как он приподнимал бровь или кривил губы, вызывало почти неконтролируемое желание поцеловать. Он схватил блондина за руку и потащил в сторону ближайшего заброшенного класса.
От удивления Малфой даже не сопротивлялся, пока Гарри не захлопнул дверь и наложил на нее запирающее заклинание.
- И что это значит, Поттер?
- Знаешь, Драко, тебе бы лучше присесть.
- Как ты меня… - прежде, чем он успел закончить, Гарри мягко надавил ему на плечи, заставив опуститься на стул.
- Что ты себе…
Гриффиндорец снова не дал ему договорить, наклонился и поцеловал. От шока глаза Драко стали просто огромными, и он даже не в состоянии был пошевелиться. Гарри с сожалением оторвался от его губ и вытащил из кармана пузырек.
- Зелье с твоим волосом. У тебя будет девочка.
Малфой несколько секунд смотрел на розовую жидкость, а потом стремительно побледнел.
- Нет… Ты лжешь! — он вскочил со стула, с силой оттолкнув Гарри. — Это ужасно! Я не хочу!!! Не хочу, чтобы ЭТО находилось внутри меня! Омерзительно!
Он прижал руки к животу, словно прямо сейчас собирался вырвать то, что там поселилось. Теперь сесть понадобилось уже Гарри, он, не глядя, сделал несколько шагов назад, пока не уперся в парту и не рухнул на нее.
- Не смей просто молчать! — Драко подскочил к нему и встряхнул за плечи. — Ты должен меня ненавидеть! Я просто… просто отвратителен… Я грязный, ненормальный… Ты должен меня ненавидеть за то, что я сделал!
Он отшатнулся и закрыл лицо руками, отчего его следующие слова прозвучали приглушенно:
- Я просто не могу себя контролировать… Это ужасно…
Гарри в шоке смотрел, как его плечи затряслись в беззвучном плаче. До него не сразу дошло, в чем проблема. Оказывается, Драко на самом деле верил во всю эту чушь и считал себя едва ли не сумасшедшим. Гарри внезапно разозлился на все волшебное общество за эти глупые предрассудки. Этим магам, погрязшим в традициях, легче было заставить стольких людей всю жизнь страдать, чем попытаться найти решение проблемы. Гриффиндорец был уверен, что если бы хоть кто-то озаботился вопросом однополых отношений, средство, позволявшее мужчине забеременеть, нашли бы еще несколько веков назад. Он встал и притянул к себе несопротивляющегося слизеринца.
- Драко, ты действительно ненормальный дурачок. Зачем было так меня пугать из-за такой ерунды? Поверь, если ты согласишься быть со мной, мне будет наплевать на все магическое общество с астрономической башни.
- Что? — слизеринец неверяще посмотрел на него.
- Драко Люциус Малфой, ты выйдешь за меня замуж?
- Нет. — Слизеринец вырвался и сделал шаг к двери. - Ты парень, и если не забыл, то я тоже.
- Что значит нет? — Гарри притворно нахмурился и скрестил руки на груди. — Ты лишил меня девственности, а теперь не хочешь взять на себя ответственность? Или ты хочешь, чтобы наш ребенок был незаконнорожденным?
На это заявление Малфой только мог открывать и закрывать рот. Гарри снова обнял его и сказал, глядя в серые глаза:
- Просто скажи «да», и все будет хорошо, я обещаю.
- Да, - у Драко был такой вид, словно он согласился спрыгнуть с обрыва.
Гриффиндорец улыбнулся и сел на стул, притянув блондина себе на колени.
- Только вот обручальные кольца я не купил. Давай вместе их выберем?
- Ты понимаешь, что говоришь? — тихо произнес Малфой, - это совершенно невозможно. Ты совсем меня не знаешь, ты вообще ничего не знаешь! Я просто…
- Ты просто восхитительный, ты сводишь меня с ума и я… я люблю тебя.
- Это невозможно! — повторил слизеринец, - ты не знаешь, что я с собой сделал… Мне нравится боль, и я сам себя…
Дальше он снова заплакал, сжавшись в комочек, словно ожидал, что его с отвращением оттолкнут.
- О… Ну, если тебе действительно это нравится, я мог бы… - Гарри наклонился и зашептал ему прямо в ушко, - отшлепать тебя так, чтобы вся твоя попка покраснела и горела огнем. Если этого будет недостаточно, только скажи, мы еще что-нибудь придумаем.
Драко моментально забыл о слезах, одни лишь слова Гарри чуть не заставили его кончить. Он только в этот момент впервые осознал, что сидит у гриффиндорца на коленях и, мгновенно покраснев, вскочил на ноги. Поттер сам был не меньше смущен тем, что сказал. Он поверить не мог, что меньше чем за минуту не только признался Драко в любви, но еще и пообещал его отшлепать.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга, словно видели в первый раз. По лицу слизеринца было видно, что тот напряженно что-то обдумывает. Гарри же просто тупо любовался Малфоем, у него в голове не было ни одной дельной мысли. Он первым не выдержал, нарушив тишину смехом:
- Мерлин, Драко, ты смотришь на меня так, словно я стал фиолетовым в желтую крапинку!
Он похлопал по стулу рядом с собой.
- Садись, нам многое надо обсудить.
Драко сел, продолжая все так же недоверчиво смотреть на него.
- Я очень боюсь, что Волдеморт узнает о тебе и о ребенке. Я знаю, каково терять людей, которых любишь, поэтому я ни за что не позволю, чтобы вам причинили вред.
Драко слегка побледнел:
- И что ты предлагаешь?
- Я собираюсь уехать из Англии.
- Гриффиндорский герой собирается сбежать с поля боя? — насмешливо протянул Малфой. Похоже, к нему возвращалась его обычная язвительность. Гарри это только понравилось, общаться с таким Драко было намного привычнее, он просто не мог видеть слизеринца в слезах, почти сломленным.
- Да. Я и так уже натворил достаточно, а за мои ошибки приходилось платить другим людям. Зато я понял, что один подросток-недоучка никогда не сможет изменить ход войны. Мне надоело, что меня используют, как любимую мишень для Волдеморта. И надоело, что всезнающий Дамблдор всегда появляется только в последний момент, поздравить меня с тем, что я снова каким-то чудом выжил. Я собираюсь сбежать туда, где меня никто не достанет. Ты со мной?
Драко кивнул, словно загипнотизированный. В этот момент он согласился бы на что угодно. Гриффиндорец излучал практически осязаемую, яростную магию, заставлявшую волоски на теле вставать дыбом. В Поттере действительно было что-то, заставлявшее людей следовать за ним, он был как источник света в полной темноте, и вряд ли Драко собирался делиться таким сокровищем с кем-то еще.
- Отлично. Осталось только составить план побега. Хорошо, что я могу посоветоваться с одним хитроумным слизеринцем, - Гарри улыбнулся ему, и блондин не смог удержаться от ответной улыбки.

Несколько часов спустя Драко казалось, что он видит какой-то странный, запутанный и страшный сон. Страшный потому, что он боялся проснуться и понять, что происходящее — всего лишь бредовое порождение его больной фантазии. Они с Гарри обсудили планы на ближайшее будущее, точнее, Гарри что-то предлагал, а Драко только подтверждал, что Темный лорд, среди слуг которого почти нет полукровок, не говоря уже о магглорожденных, вряд ли сможет отыскать их в маггловском мире, да еще и в другой стране.
Сейчас он поднимался по лестнице, чувствуя, как замирает сердце. Они договорились встретиться в девять часов у Выручай — комнаты. Драко было ужасно страшно, он даже не сразу решился выйти из-за угла, ведущего в коридор на седьмом этаже. Он прислонился к стене, прижав руку к животу. Пока было совершенно не заметно никаких изменений, но, кажется, он больше не был таким плоским, как раньше. Малфой пока и сам не понял, как относится к растущей внутри него жизни, если, конечно, все это не шутка. Одно он знал точно — если потеряет это странное ощущение и все окажется просто сном, выдумкой — это будет одно из самых страшных разочарований в его жизни. Сделав глубокий вздох, Драко все же решился сделать шаг вперед и сразу же увидел Гарри. От невероятного облегчения сердце словно перекувыркнулось в груди. Слизеринец почти с ужасом почувствовал, как щеки заливает предательский румянец, и вдруг захотелось спрятаться обратно за угол, но ноги сами несли его вперед. Гарри взял его за руку и потянул на себя дверь в Выручай — комнату.
- Хм, Поттер… Что это?
- Понятия не имею, сам только что увидел, - гриффиндорец втянул его в помещение и закрыл дверь.
Большую часть комнаты занимала огромных размеров кровать, Драко даже и не думал, что такие вообще бывают. Слабое освещение давали только свечи, расставленные на полу в причудливых разноцветных подсвечниках. А на потолке, как в большом зале, отражалось звездное небо.
Гарри скинул обувь и плюхнулся на кровать. Матрас сразу же под ним прогнулся, так что гриффиндорец едва не утонул в пуховой мягкости. Он протянул руку Драко, всем своим видом умоляя вытащить его, но как только Малфой подал ему свою ладонь, его дернули вниз, так что он пикнуть не успел, как оказался погребенным под горой маленьких подушек. Коварный гриффиндорец набросился на него, явно собираясь защекотать до смерти. Драко, смеясь, пытался увернуться, но предательская кровать как будто специально прогибалась так, что он постоянно скатывался назад, в руки Гарри. Малфой даже и представить себе не мог, что ему может быть так весело, что может вести себя, точно маленький ребенок, тем более с Поттером.
Постепенно веселье утихало, сменяясь ласками и поцелуями. Драко откинулся на подушки, смотря в ночное небо. Луна была желтая и круглая, а звезды большие и яркие.
Гарри творил с ним что-то действительно волшебное, Драко чувствовал, как магия хлынула из их тел, наполняя все кругом, перемешиваясь и сплетаясь в одно целое. В воздухе засверкали золотистые искорки. Малфой видел такие на свадьбах, они появлялись в тот момент, когда молодые клялись любить друг друга, пока смерть не разлучит их.
Звезды вдруг придвинулись близко-близко, казалось — протяни руку и достанешь. Но руки Драко были заняты, он не решился отпустить Гарри даже ради звезд. Луна вдруг задрожала и взорвалась. Тысячи осколков дождем посыпались на землю.
Блондин лежал и смотрел вверх. В ночном небе светила новая луна, появившаяся на месте старой. Гарри лежал рядом, не касаясь его, только их пальцы были переплетены в крепком пожатии. Их руки так идеально подходили друг другу, что Драко казалось, это он сам сцепил собственные пальцы в замок. Ладонь Гарри излучала мягкое тепло, и если сжать ее чуть крепче, можно было почувствовать биение его пульса.
Малфой чувствовал во всем теле приятную усталость и легкую сонливость.
- Мне совсем не хочется никуда уходить.
- А с чего ты взял, что тебя куда-то отпустят? — Гарри обхватил его руками и притянул к себе.
- Знаешь, если ты храпишь во сне, я передумаю на тебе жениться.
- Неа, - поцелуй, - слишком поздно. Ты уже сказал «да», так что теперь в жизни от меня не отделаешься.
Драко засыпал, размышляя, может ли он вообще быть более счастливым, чем сейчас.

***

На следующий день они самым бессовестным образом провалялись в кровати до полудня. Но вставать все равно пришлось. Гарри должен был начать выполнение их плана. Вместе исчезнуть они не могли, это было бы слишком подозрительно. Так что Гарри надо было уйти из школы первым и подготовить все для переезда. Драко же предстояло еще две недели провести в Хогвартсе.
Была суббота, и старшекурсники могли провести день в Хогсмиде. Гарри нашел Рона и Гермиону, которые уже с нетерпением его дожидались. Только взглянув на его более чем обычно растрепанный вид, они сразу поняли, что вопросы «Где ты был всю ночь?» разрешились сами собой. Решение гриффиндорца уехать из Англии было встречено удивленным молчанием, но потом оба друга его поддержали. Они прекрасно понимали, что если Волдеморт узнает о ребенке, его жизнь будет в постоянной опасности.
На вопросы о том, кто является девушкой Поттера, он отвечал уклончиво, пытаясь мотивировать это тем, что некоторые слуги Волдеморта прекрасно владеют окклюменцией и могут все узнать. На самом деле он просто боялся сказать Рону, он не был уверен в его реакции, ведь друг воспитывался в магическом мире и мог разделять царившие там предрассудки. Вот Гермиона была слишком разумна, и ей он все рассказал, подождав, пока Рона не окажется рядом. Но даже девушка сначала была в шоке, а потом быстро пришла в себя и едва ли не силой начала вытрясать из него подробности. Гарри покраснел как помидор, когда рассказывал об оборотном зелье. Староста Гриффиндора взволнованно вскочила на ноги:
- Гарри, ты просто не представляешь, какое это невероятное открытие! Ох, почему я не колдомедик? Я бы написала книгу о вашем случае. Это была бы сенсация, которая просто перевернула все магическое общество!
Поттер даже слегка отодвинулся от гриффиндорки. Такой энтузиазм он видел в тот раз, когда Гермиона решила основать общество защиты домашних эльфов. Ей вполне могло прийти в голову начать защищать людей нестандартной ориентации, тем более что эльфы так и не оценили ее усилий.
- И тебя совершенно не волнует, что это Малфой?
- Я всегда считала, что он слишком уж сильно на тебя реагирует. И, скорее всего, просто ревнует нас с Роном к тебе.
- О. — Больше сказать было нечего.
Гарри быстро собрал чемодан, из одежды он почти ничего не взял. Учебники тоже оставил, карту Хогвартса отдал Рону, а мантию-невидимку и Молнию забрал с собой. Уменьшил чемодан до размеров спичечного коробка и сунул в карман.
Хогвартс стал ему настоящим домом, единственным, который он знал. Тяжело было оставить его раз и навсегда. Но Гарри пообещал себе, что у него обязательно будет свой дом, даже лучше, чем этот. Он вышел за ворота школы, чтобы больше никогда не вернуться. Хорошо, что друзья были рядом, они вместе дошли до визжащей хижины, там было совершенно безлюдно. Гриффиндорец попрощался с друзьями и аппарировал в Лондон. Экзамены на аппарацию он еще не сдавал, но трансгрессия не вызывала у него проблем. Тем более, если уж начинаешь нарушать правила, то незачем мелочиться.
Рон с Гермионой пообещали прикрыть его отсутствие на несколько дней, так что пока его не разыскивали, Гарри спокойно мог ходить по Косой аллее. Он собирался перевести часть денег из Гринготтса в другие банки, в том числе и маггловские. Гоблины переполошились, им совершенно невыгодно было терять такого клиента. Содержимое только одного сейфа Поттеров представляло собой значительные суммы, а наследство, полученное от Сириуса, было в несколько раз больше, и включало в себя кроме денег еще и редчайшие, почти темномагические артефакты и книги. Среди артефактов один оказался невероятно полезным — стоило только нацепить маленькое колечко на палочку, и никто больше не смог бы зафиксировать ее магию. Учитывая, что гриффиндорец был еще несовершеннолетним, это было невероятной удачей, сразу облегчившей множество проблем.
Гарри впервые осознал, насколько богат. Да еще и курс галеонов к фунтам был таков, что на сумму, необходимую в магическом мире для покупки небольшого домика, а маггловском мире можно было купить целую виллу.
Поттер был даже рад, когда гоблины предложили ему прекрасный выход из положения — бездонный кошелек, напрямую соединенный с одним из сейфов, так что за деньгами больше не надо было заезжать непосредственно в Гринготс. Оказывается, у гоблинов были связи даже в маггловских банках, и уже на следующий день Гарри стал обладателем пластиковой международной банковской карточки.
Дальше Гарри предстояло заняться документами. Проще всего было исправить собственные бумаги. С помощью заклинания, которым он не раз «улучшал» оценки за сочинения, Гарри подправил свой возраст в паспорте на два года, чтобы считаться совершеннолетним, и сменил фамилию на Эванс. Это заклинание было хорошо тем, что исправления автоматически появлялись во всех документах, где упоминались. С паспортом для Драко оказалось намного сложнее. Но несколько конфундусов, десяток умиротворяющих и повышающих работоспособность заклинаний расшевелили британских бюрократов, и через несколько дней Гарри уже получил совершенно легальный паспорт на имя восемнадцатилетнего Драко Блэка.
Оставалось только купить билеты. Гарри некоторое время раздумывал, куда поехать — в Америку или Австралию. Решающим фактором стало то, что в некоторых американских штатах регистрировали однополые браки, а Гарри не сменил свою фамилию на Блэк только потому, что собирался взять фамилию мужа. Покупка билетов и оформление необходимых документов тоже заняли приличное количество времени, так что Гарри едва уложился в отведенные две недели.

Драко был в ярости. Он просто пачками посылал анонимные громовещатели в газеты, которые сначала трезвонили о том, что Гарри Поттер исчез, потом о его возможной гибели, а затем, когда эта информация никак не подтвердилась, стали называть гриффиндорца Мальчиком — который — сбежал. И Малфой совершенно ничего не мог с этим поделать, даже показывать, насколько ему неприятно читать эту насквозь лживую писанину.
Когда Грейнджер каким-то чудом заставила Риту Скитер взять у нее интервью и написать статью в защиту лучшего друга, Драко готов был признать ее самым лучшим человеком на свете. В своем интервью Гермиона рассказывала о том, через что пришлось пройти Гарри за все эти годы. Слизеринец едва не расплакался, он даже не представлял, что пережил его любимый. Последнее время Малфой вообще с трудом мог контролировать собственные эмоции, малейший пустяк мог довести его чуть ли не до слез или вызвать приступы злости. Ему ужасно хотелось хоть как-то связаться с Гарри, но это было невозможно. Он сам показал гриффиндорцу заклинание, благодаря которому его нельзя было найти даже с помощью почтовых сов. К концу второй недели он уже весь извелся, его все чаще стали посещать мысли о том, что все происходящее — лишь затянувшийся безумный сон, и что Гарри вовсе его и не ждет. Не то чтобы он не доверял Поттеру, он просто перестал доверять самому себе.
Наконец, наступила суббота. Драко встал почти в шесть часов утра, настолько его пожирало нетерпение. Потом он почти целый час потратил на то, чтобы написать родителям письмо. Сложно было в нескольких строках выразить причину, по которой он собирается просто исчезнуть, причем надолго. Малфой любил своих родителей, пусть они никогда не выказывали своих чувств открыто, но он знал, что его тоже любят. Жестоко было вот так оставлять их, но Драко свой выбор уже сделал. Он написал почти правду — о том, что не хочет становиться пожирателем смерти, и что у него будет ребенок от полукровки, поэтому он и опасается за его жизнь. Отец с матерью очень хотели бы увидеть внука, они даже смогли бы принять его не совсем чистокровное происхождение, но вот нетрадиционную ориентацию сыну точно не простили бы.
Драко быстро собрал вещи и уменьшил их. Наорал на Кребба и Гойла, когда они попытались увязаться с ним в Хогсмид. Выйдя за пределы Хогвартса, и убедившись, что его никто не видит, Драко взмахом палочки вызвал Ночного Рыцаря и назвал адрес: «Дырявый котел». Он вообще старался реже использовать магию из-за ребенка, поэтому и не стал аппарировать. На место он прибыл только к шести вечера, за десять минут до назначенного срока.
Малфой зашел в это обшарпанное заведение и осмотрелся в поисках знакомой темноволосой макушки. Но в полутемном помещении находились только какое-то странное существо с заостренными ушами и длинными немытыми патлами и парень, сидевший за крайним столиком со стаканом тыквенного сока. Сердце Драко сжалось, он слегка похолодел от страха, что Гарри не придет, навязчивые мысли о собственной ненужности нахлынули с новой силой. Он был вынужден опереться спиной о стену, чтобы устоять на ногах. Краем глаза он заметил, что парень взволнованно вскочил на ноги и идет в его сторону. Малфой присмотрелся к нему внимательней и вздрогнул. Светлые, медовые, золотистые и почти белые пряди, лежащие в живописном беспорядке, сине-зеленые, слегка неестественного бирюзового цвета глаза, маггловские, светло-голубые джинсы, серый длинный плащ… От знакомого ему Гарри остались только черты лица и рост, даже от знаменитого шрама не сохранилось и следа.
- Поттер? — почти беззвучно прошептал он, неверяще глядя на гриффиндорца.
- Нет, - улыбнулся он ему своей знакомой улыбкой, - я решил сменить фамилию. Но вряд ли Эванс у тебя получится произнести с такой же интонацией, теперь придется звать меня только по имени, - он в притворном огорчении покачал головой.
- Гарри? — уже увереннее произнес Драко, нерешительно взмахнув в воздухе рукой, - но как тебе удалось такое?
- Ты не поверишь. Просто зашел в маггловский салон красоты и сказал, что хочу сменить имидж. Потом еле вырвался, ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти.
- Не верю. Без магии здесь точно не обошлось.
- Вообще-то да. — Гарри приподнял челку, демонстрируя чистый лоб, - зашел в аптеку здесь за углом и купил зелье от шрамов. Через день от молнии и следа не осталось.
Гриффиндорец взял его за руку и потянул к выходу в магловский мир.
- Пойдем, хочу показать тебе наш номер в гостинице, надеюсь, тебе понравится.
Драко впервые за две недели счастливо улыбнулся. Подумаешь, маггловский отель! С Гарри он бы и в пещеру к дракону не побоялся сунуться.

***

Драко, одетый только в белый пушистый халат, по-турецки сидел на кровати, заворожено уставившись на огромный экран, висящий на стене. С тех пор, как Гарри включил телевизор и показал, как пользоваться пультом, прошло несколько часов. Слизеринец успел посмотреть несколько боевиков, спецвыпуск новостей, множество рекламных роликов, презентацию новой компьютерной игры, и это просто кардинально перевернуло его представления о мире.
«Темный Лорд сумасшедший! Если он надеется поработить магглов, то я просто не понимаю, чем он думает. Всего парочка суперагентов за несколько часов может полностью уничтожить всех пожирателей смерти. Одна маленькая бомба — и никакие щитовые чары не помогут. Как отец вообще мог поверить в эти бредовые идеи насчет того, что чистокровные волшебники — высшая раса и должны прийти к власти? Кажется, в одном Лондоне магглов больше, чем магов во всем мире! Почему все считают магглов слепыми и недалекими? То, что они до сих пор не заметили нашего существования — скорее всего, просто вопрос времени. С их техникой, кажется, вообще нет ничего невозможного…»
Гарри же сидел рядом и дулся. Его променяли на телевизор. Драко просто невозможно было оторвать от экрана. Только раз отвлекся, ткнул пальчиком в какую-то шоколадку из рекламы и сказал, что хочет такую же. Гарри позвонил вниз и заказал кучу всяких конфет и сладостей. Малфой долго удивлялся, почему вафельная черепашка не пытается уползти, а мармеладные червяки не шевелятся, но потом признал, что терпеть не может шоколадных лягушек, и что неподвижные лакомства нравятся ему гораздо больше.
Гриффиндорец просто извелся, уже давно ночь наступила, а Драко все сидел радостным, объевшимся конфет столбиком, и смотрел одну за другой передачи, щелкая пультом со скоростью три канала в минуту. Гарри встал за его спиной на колени и медленно потянул с белого плеча пушистый халат. Его проигнорировали. Тогда он прижался губами к бьющейся жилке на шее и чуть прикусил нежную кожу. Драко откинул голову, открывая лучший доступ, но глаз от экрана не отвел. Тогда Гарри, продолжая его целовать, мягко вытащил из вдруг ставшими безвольными рук пульт и переключил на канал для взрослых.
- Поттер, что это они?..
В общем-то, вопрос был явно лишним, с первого взгляда было понятно, чем именно занимаются двое героев фильма. Драко покраснел настолько, что румянец расползся даже по груди. Его дыхание участилось, когда Гарри развязал пояс его халата. Из колонок доносилась тихая расслабляющая музыка и стоны главной героини. Но телевизор утратил для Драко свою привлекательность, Гарри показал ему, что происходящее там — просто актерская игра, а все настоящее и искреннее остается по эту сторону экрана.
Потом они долго лежали вдвоем в темноте, просто молчали, держась за руки. Драко прислушивался к размеренному дыханию гриффиндорца, но был точно уверен, что тот не спит. Блондин первым решил нарушить уютную тишину:
- Гарри… Почему с тобой все так просто?
- В каком смысле?
- Ты каким-то образом делаешь невозможное возможным… Две недели назад я был уверен, что меня ждет жизнь полная одиночества и презрения к самому себе. А ты… я за всю свою прежнюю жизнь не получил столько объятий и поцелуев, как от тебя за несколько дней. И это с учетом того, что я почти пять лет положил на то, чтобы доставлять тебе неприятности… Как ты можешь все забыть?! Как можешь простить меня?!
- Не знаю, - медленно произнес Гарри, - наверное, я просто не умею ненавидеть… Тогда в отделе тайн, когда погиб Сириус, я послал в Беллатрису Лестрандж Круциатос, но он не сработал. Хотя я почти задыхался от ненависти и злобы… Мне проще любить, чем ненавидеть. Зато моя боль от смерти Сириуса едва не убила Волдеморта. Дамблдор сказал, что любовь — самая страшная и могущественная сила в мире, и что у меня она есть… Только вот я не знаю, верю ему или нет.
- Знаешь, Гарри… любить тебя на самом деле больно.
Гриффиндорец притянул его к себе. Его глаза мягко сияли в слабом рассеянном свете, падавшем в окно.
- Прости, - и нежно поцеловал.
- Больно, но приятно… - пробормотал блондин, возвращая поцелуй.

Гарри тихо сидел в уголке дивана, мирно пил предложенную ему чашку кофе и любовался на Драко, творящего беспалочковую магию. Слизеринец со своим привычным по Хогвартсу выражением лица «я — Малфой — а — вы — все — полные — ничтожества», буквально издевался над всеми продавцами и консультантами крупнейшего строительного магазина, который был в городе. Измученные продавцы с тихим ужасом в глазах приносили ему один каталог за другим, обещали лучшие условия и кратчайшие сроки работ. Участие Гарри во всем этим столпотворении было минимальным — на вопрос Драко: «Какие твои любимые цвета?» он скромно ответил: «Красный и золотой». Получил в ответ страдальческий взгляд и предложение отдохнуть на мягком удобном диванчике.
Вообще-то Гарри врал. Его любимым цветом был зеленый. Но командовать, как Драко, он не умел, да и своему вкусу совсем не доверял, поэтому предпочел самоустраниться, позволяя Малфою самому выбрать цветовую гамму их будущего дома. Дом они ездили смотреть совсем недавно, и обоим он ужасно понравился. Двухэтажный, светлый и просторный, пахнущий деревом и чуть-чуть лаком. К коттеджу примыкал значительный участок земли, захватывающий часть берега. Гарри все никак не мог поверить, что скоро он сможет хоть каждый день купаться в море. А еще позади дома находился бассейн, окруженный пальмами. Гриффиндорца, который раньше никуда из Англии не уезжал, они просто приводили в восторг и казались настоящим чудом.
Трудно было поверить, что чуть больше чем за месяц его жизнь настолько кардинально переменилась. От прежнего Гарри осталось только имя. Даже фамилия и внешность стали другими. Драко тоже изменился, гриффиндорец и не ожидал, что тот сможет настолько быстро избавиться от прежних убеждений и привыкнуть к маггловской жизни. Глядя сейчас на этого энергичного и уверенного в себе парня, никто бы и подумать не смог, что это единственный наследник чистокровного волшебного рода.
Хотя нельзя было сказать, что они совсем порвали с магическим миром. Гарри и Драко часто гуляли по американской версии косой аллеи. Местные волшебники тоже практически не контактировали с магглами, предпочитая жить отдельными закрытыми от обычных людей общинами. Но все же нравы здесь были совсем другими, почти невозможно было увидеть кого-то в мантиях, а подростки частенько вообще были неотличимы от маггловских.
Малфой решил, что им лучше не светиться в магическом обществе, поэтому дом они выбрали в уединенном, редко посещаемом другими людьми месте.
Мебель для своего нового жилища они покупали в основном в маггловских магазинах. И только некоторые мелочи вроде двигающихся картин, уютных светильников с пыльцой фей, сторожевых амулетов и защитных оберегов приобретали в магических лавках. Особенно Гарри понравились серебряные змейки — охранники. Они незаметно ползали по всему участку и всех, кто пересекал границы частной территории с недобрыми намерениями, кусали, впрыскивая в кровь снотворное.
Пара переехала в новый коттедж уже через три недели после того, как приехала в Америку. Гарри был уверен, что если бы не организаторские таланты Драко, он сам провозился бы с этим до Рождества. Дни они в основном проводили, гуляя по ближайшему городу, заглядывали в магазины в поисках различных вещиц для дома, сидели в летних кафе, поедая мороженое, или бродили по парку. Если было лень куда-то идти, то они просто загорали на берегу или у бассейна.
Малфой был почти в шоке, когда узнал, что Гарри, оказывается, умеет готовить, причем очень даже вкусно. Но гриффиндорец с детства, проведенного у Дурслей, ненавидел стоять за плитой или убираться в доме, поэтому он по объявлению в газете договорился с домработницей, что она будет три раза в неделю заходить делать уборку и заполнять холодильник приготовленной едой. Как только пожилая женщина пересекла границы участка, со всех сторон раздалось тихое шипение, почти неразличимое для обычного человека, но Поттер прекрасно слышал шепот змеек, читавших эмоции человека и рассказывавших о них хозяину. В целом, женщина ему понравилась. Она довольно спокойно отреагировала на то, что два парня живут вместе, что значительно облегчило жизнь Гарри. Он специально не покупал на кухню ничего магического, чтобы не шокировать обычных людей, случись им зайти в дом. Всякие предметы интерьера вроде часов, где золотые фигурки кружатся в вальсе и мелодично напевают, или двигающиеся пейзажи, изображающие английскую природу, вполне можно было объяснить новейшими технологиями. А вот самопомешивающиеся кастрюли или парящие в воздухе ножи и вилки объяснять, например, проделками полтергейстов не очень хотелось.
Драко как мог тянул с обращением к врачу. Он едва ли не в ужас приходил, когда представлял, как какой-то колдмедик будет его осматривать, спрашивать о подробностях его «интересного» состояния, а еще хуже было бы увидеть отвращение на его лице. Пока Малфою не приходилось в открытую с этим сталкиваться, большинство магглов, которые догадывались об их отношениях с Гарри, либо делали вид, что ничего не понимают, либо были вполне вежливы. Но слизеринцу страшно было даже представить, что именно подумает о нем маг, когда узнает, что парень использовал оборотное зелье, чтобы превратиться в женщину. Однако Гарри продолжал настаивать, он волновался, что что-то может пойти не так. Драко пришлось уступить, и они почти целую неделю пытались найти подходящего врача. Наконец, сошлись на кандидатуре Николауса Флейма. Поттеру его имя напомнило о Фламеле, создателе философского камня, а еще колдмедик был магглорожденным, и был шанс, что он не страдает гомофобией в острой форме, как большинство представителей магического мира. Малфой согласился только потому, что остальных он категорически отверг, и выбирать было не из чего. Вопреки всем страхам, встреча с колдмедиком прошла отлично. После бурной реакции Гермионы, Гарри был почти уверен, что любой врач готов будет руку отдать, лишь бы иметь возможность наблюдать первого в истории планеты Земли беременного мужчину. Похоже, Флейм придерживался того же мнения, пожалуй, он был бы готов даже на коврике у двери ночевать, лишь бы не выпускать из поля зрения такого интересного пациента. В конце концов, сошлись на том, что он будет заезжать раз в неделю, и если в состоянии ребенка произойдут изменения, он узнает первым.
После того как словоохотливого и не верящего в свою удачу врача едва ли не силой выставили за дверь, Драко еще долго поеживался от остаточного эффекта сканирующих заклинаний. Ник, как он сам попросил себя называть, посоветовал Малфою как можно скорее отрастить волосы. Они будут впитывать мелкие спонтанные выбросы магии, обычные для ранних стадий беременности. А еще прописал несколько зелий, которые по желанию можно было заменить маггловскими витаминами для будущих мам.

***

Стив Аффлек вышел из быстро нагревшейся на солнце машины. Кондиционер, до этого разгонявший духоту, сломался, впрочем, как и вся остальная электроника в автомобиле. Недавно приобретенный джип, который так нахваливала реклама, просто превратился в кучу бесполезного металлолома.
Сотовая связь не работала, и похоже, он надолго застрял на этой дороге, ведущей вдоль побережья. Стив в отчаянии огляделся, ища хоть какие-то признаки разумной жизни. Ничего. Только несколько деревьев и синяя полоса моря вдали.
Внезапно ему показалось, что он различает какое-то движение на самом берегу. Парень прищурился. Действительно, там кто-то был! Стив поспешил к пляжу.
Чем ближе он подходил, тем сильнее становилось его удивление. Какая-то девушка, одетая только в длинную рубашку, шла вдоль берега, почти наступая босыми ногами в набегающие волны. Легкий ветерок раздувал длинные светлые волосы, небрежно собранные в хвост, и высоко задирал подол, почти целиком обнажая длинные загорелые ноги.
«Вау», - первое, что подумал Стив, когда подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть детали. - «Вот это ножки. Наверное, она модель. И цвет волос удивительный, сразу видно, что настоящий. Интересно, как она тут оказалась?»
Девушка стояла к нему спиной, прижимая к уху большую шипастую раковину, поэтому и не слышала его шагов. Парень подошел почти вплотную и сказал:
- Привет.
Девушка мгновенно обернулась, заведя руку за спину, словно у нее там была кобура с пистолетом. Стив удивился выражению ее лица. У блондинки был такой вид, как будто она ожидала, что на нее нападут. И приготовилась дать достойный отпор. Стиву стало не по себе, на мгновение показалось, что сейчас в него как минимум всадят полную обойму из револьвера. Девушка моргнула пару раз, мышцы лица расслабились, и она холодно протянула:
- Вообще-то, это частная территория.
- О, извините, - Парень постарался улыбнуться как можно дружелюбнее, - просто у меня машина сломалась, а сеть не ловится. Можно мне от вас позвонить?
Впрочем, улыбка пропала впустую, девушка смотрела ему под ноги, словно там было что-то невероятно занимательное. Стив хотел посмотреть вниз, чтобы понять, что же так ее заинтересовало, как блондинка вдруг стремительно нагнулась и так же стремительно выпрямилась. В ее руке извивалась блестящая серебристая змея, длиной почти с локоть. Парень от неожиданности отпрыгнул и в шоке приоткрыл рот, уставившись на шипящее пресмыкающееся.
- Мерлин, когда же вы научитесь по-человечески объясняться? — девушка расстроено встряхнула змею, и повернулась к гостю, - пойдем. Можешь позвонить от нас. Заодно поможешь раковины донести.
Стив закрыл рот, поднял с песка раковины и почти побежал за девушкой, успевшей отойти на приличное расстояние.
Словно из ниоткуда впереди возник двухэтажный коттедж. Стив готов был поклясться, что его здесь раньше не было. Блондинка что-то крикнула, и из двери вышел парень в фартуке.
- Драко? Что-то случилось?
«Драко?» - Стиву вдруг стало стыдно. — «Черт, я засматривался на парня?!»
Он внимательнее присмотрелся к «девушке». Если бы он так не пялился на ноги, то смог бы заметить, что даже свободная цветастая рубашка не скрывает полнейшее отсутствие груди.
- Вот. Гарри, кажется, эта сошла с ума. По-моему, она хотела его, - небрежный кивок в сторону гостя, - облизать, или что-то типа того.
Серебристая змея шустро поползла по руке Гарри, обвилась вокруг его плеча и громко зашипела ему почти в ухо. Тот бросил настороженный взгляд на Стива, но потом расслабился. Погладил пресмыкающееся по блестящей голове и опустил на землю.
- Извините, просто они у меня очень любопытные.
- Так их тут много? — Стив нервно огляделся.
- Двадцать.
- Оу. Змей разводите? — со слабым интересом поинтересовался парень.
- Нет, дрессируем. Они у нас вместо сторожевых собак. Пойдемте, покажу, где телефон.
Стив еще никогда не был в таком красивом доме. Все комнаты словно были пропитаны солнцем. Но интереснее всего были различные безделушки. Например, когда забили часы, маленькие фигурки на них грациозно закружились в танце, а в прихожей на изящном столике стоял стеклянный колпак, под которым словно живые порхали бабочки из разноцветного тончайшего стекла. Стив никак не мог понять, каким образом это может работать. Драко поставил на полку принесенные только что раковины, и создалось впечатление, что они уже несколько лет здесь лежат, настолько гармонично детали интерьера сочетались друг с другом.
Оказалось, что за его машиной смогут приехать только через два часа, так что Гарри уговорил его пообедать с ними.
Стив не пожалел, что согласился. Эти двое были такими разными, но одновременно в них чувствовалось общность. Они были словно половинками одного целого. Драко переоделся в светло-голубые джинсы и футболку, и из его облика сразу исчезли все женственные черты. Он был колючим, слегка надменным, остроумным. Когда его ехидность не была направлена на кого-то конкретного, его было очень интересно слушать. Гарри по сравнению с Драко был просто воплощением спокойствия.
Стив никогда не испытывал проблем с общением и легко мог стать центром любой вечеринки, так что обед прошел весело, все трое много смеялись. Обсуждали все подряд — начиная от фильмов и заканчивая спортом. Когда парень увидел их лица при упоминании бейсбола, сразу предположил, что они оба приехали из Англии.
Когда пришло время прощаться, Стиву ужасно не хотелось уходить. Было ощущение, что у него появилось два новых друга. Раньше он никогда так близко не общался с геями, но даже назвать этих двоих таким словом казалось странным. Просто люди, которые влюблены друг в друга. Смотреть на них было невероятно завораживающе и немного больно. Словно на закат — красиво, но недосягаемо. Стив впервые задумался над тем, что, пожалуй, тоже хотел бы вот так влюбиться.

- Да…
- Да…
Трепет рук, чуть неуклюже натягивающих тонкое колечко на безымянный палец.
- Объявляю вас супругами. Можете поцеловать… хм, друг друга, - человек, специально приглашенный для проведения церемонии, протер глаза. В воздухе словно замерцали искры. Нет, показалось.
Мужчина видел и не такие свадьбы. В общем-то, он был единственным, кто согласился сочетать законным браком двух человек прямо в воздухе, выпрыгнув вместе с ними из самолета с парашютом. Так что эту свадьбу нельзя было назвать такой уж необычной. Просто двое парней в белоснежных рубашках и закатанных до колен светлых джинсах, на берегу моря, под аркой, увитой розами. Удивляло только полное отсутствие гостей. Но эти двое, кажется, вовсе не замечали никого кроме друг друга. Словно на свете больше никого не было. Они даже почти не обратили внимания на его уход. Ну что же, не стоит им мешать.
Драко потянул Гарри за руку. Они шли вдоль кромки берега, по щиколотку в теплой воде, и поминутно останавливались для поцелуев. Закат раскрашивал небо и море в розовые и золотые тона. Тонкое кольцо словно обжигало палец. И в Драко время от времени просыпался прежний циник, насмешливо удивлявшийся его счастью. Бывший слизеринец только улыбался, крепче прижимал к себе Гарри и думал, что никогда на свете не было такой романтичной свадьбы.
Краешек солнца скрылся за горизонтом, и на небе зажглись крупные и яркие звезды.
Мистер и мистер Блэк лежали на нагретом за день песке. Накатывающие волны щекотали босые ноги, и Драко казалось, что он тонет. Тонет в теплом звездном мерцающем море, в белом, выгоревшем на солнце песке, в самом себе. И единственным, что удерживало блондина в этом мире, был Гарри, и Драко цеплялся за него, боясь хоть на минуту отпустить, словно тот мог растаять в воздухе, как чудесный сон. А Гарри шептал ему на ухо, что любит и всегда будет рядом…

***

Приближалось Рождество. Драко было чуть грустно, он еще никогда не встречал этот праздник без родителей. Он ужасно волновался, как они там. Скорее всего, его побег вызвал ярость Темного Лорда, и родителей наказали. Но если бы он остался, было бы еще хуже. Он точно знал, что они живы, иначе в газетах обязательно что-то написали. Они с Гарри получали магическую прессу, в том числе и «Ежедневный пророк». В Америке угроза Волдеморта была не более чем слухом, ужасным и пугающим, но все же только слухом. Местные волшебники не верили, что Темному Лорду удастся захватить власть в Англии, но Драко был уверен, что половина министерства магии уже находится под контролем этого спятившего маньяка. Авроры бездействовали, а сбежавшего Гарри Поттера объявили едва ли не преступником.
Почти за неделю до Рождества они с Гарри обходили магазины в поисках подарков. Гарри решил рискнуть и отправить их Гермионе по маггловской почте с просьбой разослать потом с совами всем адресатам. Драко тоже присовокупил к ним два свертка — подарки отцу и матери. Он никак не стал их подписывать, не зная, как родители к нему относятся после его побега.
Гарри послал лучшей подруге также письмо, в котором рассказывал о своей жизни, а с ним кучу фотографий, обычных и магических. Он знал, что девушка позаботится о том, чтобы никто не узнал, откуда пришли посылки, и оставил ей адрес почтового ящика.
Найти настоящую рождественскую елку было почти нереально. Проще было нарядить пальму в кадке. Но Гарри с Драко купили в супермаркете искусственную, и после третьей попытки смогли трансфигурировать ее в настоящую и увеличили, так что она почти доставала до потолка. Комната сразу наполнилась запахом свежести и смолы. Юноши повеселились, наряжая ее наколдованными разноцветными переливающимися шариками и гирляндами. Сразу вспомнился профессор Флитвик и праздничный Хогвартс. Драко развесил на ветках фарфоровых куколок, купленных в магазине подарков, и потом оживленных, конечно, это не настоящие феи, но получилось очень красиво.
Вечер Рождества они провели, смотря по телевизору романтические комедии. А потом занимались любовью, медленно, нежно, сладко - так, что внутри все замирало от счастья. Слизеринец был твердо уверен, что это самое лучшее в его жизни Рождество.
Обычно Драко получал огромное количество подарков. В этот раз у него было только три, зато все от Гарри. Он никак не мог понять, каким образом гриффиндорцу удалось купить хоть что-то в тайне от него. Зато один подарок был просто невероятным. Гарри встал рано утром и убрал из комнаты, где стояла елка, всю мебель, потом наложил на стены удерживающие тепло чары. Было довольно проблематично найти книгу с заклинаниями погоды, но гриффиндорец справился. Ему удалось наколдовать настоящий снег, падающий прямо с потолка. Гарри только не учел силу заклинания, так что в считанные минуты снега намело по колено. Он выскочил из комнаты, кое-как отряхнулся и, смеясь, попытался залезть под одеяло к только что пробудившемуся, теплому со сна Драко. За что был немилосердно отруган и едва ли не спихнут с кровати. Мальчик — который — выжил только смеялся, смотря на свою вторую половинку, растрепанную и фыркающую, словно маленький рассерженный котенок. Наконец тот заинтересовался, почему гриффиндорец такой холодный и мокрый, спустился вниз, и через минуту раздался его радостный крик. Драко взлетел на второй этаж и зарылся в шкаф, вытаскивая и кидая на кровать все теплые вещи, какие только мог найти.
Потом они очень долго играли в снежки и курнали друг друга в снегу, смеясь так, что сил не хватало даже подняться.
…Аффлек протянул руку, чтобы нажать на кнопку звонка, когда дверь вдруг сама распахнулась, и оттуда выскочил Драко, растрепанный и почему-то в теплой одежде.
- Привет, Стив! — прокричал он и быстро юркнул ему за спину.
Стив не успел ответить, так как получил снежком прямо в лоб. Аффлек раскрыл рот, глядя на буквально вывалившегося из гостиной Гарри, больше похожего на снеговика, чем на человека. Парень затормозил, увидев гостя, и поприветствовал его, пытаясь вытрясти из волос снег.
Стив протянул руку и снял с его плеча холодный белый комок, не веря собственным глазам. Это действительно был настоящий снег, комок таял в руке и холодными каплями падал на пол.
- Откуда?.. — только и мог сказать ошарашенный парень.
- А, это, - Гарри ненадолго замялся, потом ответил со слегка вопросительными интонациями, - кондиционер сломался?
Аффлек с сомнением приподнял брови. Но ничего не успел сказать, так как из-за его спины высунулся Драко и, жалобно глядя на Гарри, сказал:
- Я так проголодался, ты просто не представляешь…
Пока Гарри накрывал праздничный стол, Драко с энтузиазмом потрошил принесенные Стивом подарки, свой и мужа. От этого увлекательного занятия его отвлек звонок в дверь. Оказалось, что это Ник пришел поздравить своего любимого пациента. Колдомедик принес какой-то цветок в горшке, в целом красивый, только иногда издающий подозрительный тихий писк и шевелящий листьями.
Обед прошел шумно и весело. Стив решил забыть о своих подозрениях. В конце концов, даже если в этом таинственном доме, забитом странными вещицами, есть целая комната, где с потолка сыплется самый настоящий снег, так даже интереснее. Да и коттедж как раз под стать хозяевам. Когда он увидел парней в первый раз, ему показалось, что им лет по девятнадцать — двадцать. А сегодня днем они выглядели чуть ли не на пятнадцать. Но все равно временами Аффлек в свои двадцать два ощущал себя едва ли не моложе их.

- Гарри, мне скучно.
- Я уже предлагал тебе прогуляться в город, ты сам отказался.
- Я толстый!
- Ты не толстый! Ты восхитительный… - поцелуй, - и беременный.
- Вот именно. Все будут на меня смотреть и показывать пальцем!
Гарри склонил голову на бок и чуть прищурился, словно пытаясь представить нечто необычное, потом медленно протянул:
- Знаешь, ты мог бы одеться, как девушка, никто ничего и не заподозрит…
- Ни за что! — Драко даже возмущенно подскочил на месте, - Я мужчина! Как ты вообще можешь такое предлагать?!
- Как хочешь, я же не заставляю.
- Никогда не одену платье! Ни за что! Это совершенно невероятно! Вдруг мне понравится, и я так и буду ходить в женской одежде? А виноват во всем будешь ты!
- Ну, я-то возражать точно не буду. Можешь делать все, что хочешь.
- Ладно, ты меня уговорил, - почти без перехода согласился Драко.
Ему уже на самом деле надоело безвылазно сидеть дома. А с таким явным подтверждением беременности в мужской одежде не особенно-то погуляешь.
Одежду для беременных они заказывали по каталогу. Драко весь извелся, пока дождался, когда ее доставят. Гарри расплатился с курьером и зашел в гостиную, неся кучу пакетов с фирменными логотипами.
- Я вроде, меньше заказывал, - Драко, выхватывая у него из рук несколько свертков и немедленно залезая в первый попавшийся. — О… Поттер!!! Это что такое?!
У него в руках оказалось нечто крошечное, полупрозрачное, кружевное и украшенное тонкими шелковыми ленточками.
- Ты забыл про белье, - невозмутимо пожал плечами гриффиндорец, доставая из пакета верхнюю часть комплекта, которая повергла Драко в еще больший шок. — И еще вот это.
«Этим» оказалось нечто непонятное, в форме полушарий, мягкое и гладкое на ощупь, заполненное прозрачным гелем. Слизеринец не сразу понял, для чего нужны эти штуки, а когда до него дошло, уставился на Гарри, словно в первый раз его видел.
- Мой муж извращенец… Ты-то откуда про них узнал?
- Реклама — великая вещь.
Драко подхватил все пакеты и, запретив Гарри подниматься наверх и подглядывать, скрылся в спальне. Вытряхнул содержимое свертков на кровать и только покачал головой, оценив количество нижнего женского белья. Нельзя было оставлять Гарри наедине с каталогом!
Блондин решил остановиться на легком голубом платье с завышенной талией и тонким шелковым пояском, проходящим почти под грудью. С бельем было сложнее. Драко выбрал самые скромные трусики, больше похожие на короткие шорты, а когда мучился с застежкой бюстгальтера, пообещал себе прибить гриффиндорца при первой же возможности. Запихал силиконовые накладки в чашечки, глубоко вздохнул и только после этого решился взглянуть в зеркало.
«Не так уж плохо», - из зеркала смотрела высокая девушка с длинными ногами и вполне естественно выглядящей грудью. Только вот выражение лица у нее слишком уж недовольное.
С размером платья он не ошибся. Легкая ткань свободно спадала до середины бедра. Вот только круглый живот она совсем не скрывала, а скорее даже подчеркивала «интересное положение». Драко присел на кровать, завязывая шелковые ленты открытых босоножек на высокой платформе. Прошелся по комнате, привыкая к обуви. Платформа была довольно удобной и почти не мешала передвигаться.
Если честно, Драко казалось, что с этим животом в платье он выглядит более естественно. Да и привычнее было. Ведь под летние мантии не одевают больше никакой одежды, и Малфою, с детства привыкшему к одеяниям волшебников, не очень-то приятно было постоянно ходить в штанах или шортах. Поэтому он и предпочитал разгуливать по дому и пляжу только в длинных рубашках, тем более что в такую жару носить лишнюю одежду казалось просто издевательством над собой. Конечно, платье было слишком коротким для мантии, и постоянно хотелось подтянуть подол, но к этому можно было привыкнуть.
Осталась только небольшая деталь. Драко встал перед зеркалом, вспоминая нужные заклинания. Он много раз видел, как Нарцисса применяла косметическую магию. Несложное заклинание — и светлые волосы легкими кольцами легли на плечи и спину. Еще одно — и ресницы удлинились и почернели, а на губах заблестела светло-розовая помада. Драко нахмурился и повторил заклинание. На этот раз на губах замерцал прозрачный блеск, делая их похожими на клубничные леденцы.
Слегка нервничая, он медленно спустился по лестнице. Гарри привстал с дивана, где до этого терпеливо ожидал, когда процесс преображения будет завершен. Его рот сам собой приоткрылся, когда он увидел сначала длинные ноги в голубых босоножках, потом край короткого платья, а затем и самого Драко, изменившегося до неузнаваемости.
- Вау, Драко… Это потрясающе!
Его рука словно сама собой потянулась к этому очаровательному созданию, застывшему у подножия лестницы. Драко шутливо шлепнул его по руке:
- Осторожнее, прическу испортишь.
Гарри медленно притянул к себе это совершенство. Если бы он точно не знал, что перед ним Малфой, в жизни бы не поверил.
- Аппарируй нас в город. Столько всего надо купить. — Драко был вполне доволен тем, как его новый облик действовал на Гарри.
На улицах ближайшего города как всегда царило оживление. Жизнь в нем никогда не замирала. Даже глубокой ночью горели огни, и по шоссе проносились машины.
Впервые в жизни Драко мог пройтись по улице, держа Гарри за руку и не боясь, что кто-то может на них косо посмотреть. И даже более того. Блондин резко затормозил посреди улицы, повернулся к мужу и поцеловал. Гарри сначала слегка растерялся, а потом усмехнулся и вернул поцелуй. Причем так, что у слизеринца ослабели колени, и тело мгновенно отозвалось вспышкой возбуждения.
- Черт, Гарри. Что ты натворил, - Драко прижался к нему бедрами, и стало понятно, что у них действительно возникла проблема. И легкое летнее платье вряд ли сможет ее спрятать.
Гриффиндорец огляделся в поисках подходящего убежища и быстро втянул блондина в неприметный переулок между домами. Наложил на них двоих отводящее глаза заклинание и опустился на колени.
Тонкие кружевные трусики явно не могли ничего скрыть. Гарри чуть стянул их вниз и пробормотал:
- Люблю тебя…
- Эй, вообще-то я нахожусь выше! — наигранно возмутился Драко, но прикосновение теплых губ мигом заставило его забыть все слова.
Он слышал совсем рядом шум машин, голоса прохожих и даже звук их шагов. Да и в самом переулке в любой момент мог кто-нибудь пройти. Хоть магглы бы их и не заметили, они могли бы услышать его стоны. Заниматься этим вот так, практически посреди улицы, было слишком ярко, слишком остро, слишком приятно, чтобы он мог долго продержаться.
Гарри вернул трусики на место, легонько поцеловал Драко прямо сквозь тонкую, полупрозрачную ткань, опустил вниз подол платья и поднялся на ноги.
- Пойдем?
Дезориентированный Драко даже не сразу понял, что от него хотят:
- А? Куда?
- Мы же хотели посмотреть детские вещи. Ну там коляски, кроватки, игрушки…
В голове слизеринца постепенно прояснялось и он, наконец, вспомнил, зачем они вообще собрались в город.
Недавно Ник показал им заклинание, которое проектировало изображение ребенка прямо в воздух над животом будущей мамочки. Теперь Гарри с Драко часами могли наблюдать за тем, как их девочка зевает, открывая маленький ротик, или шевелит крошечными пальчиками, сжимая кулачки. Раньше для них обоих ребенок был скорее неким отвлеченным понятием, а потом вдруг превратился в реально существующего человечка.
Драко внезапно понял, что у них даже детская не готова и ни одной игрушки не куплено. От этого он едва не впал в панику. Гарри с трудом его успокоил тем, что впереди у них еще почти три месяца. Зато возникла другая проблема, слизеринец наотрез отказался показываться в городе в своем «сильно беременном» состоянии.
Так что, оказавшись наконец-то в непосредственной близости от магазинов, Драко собирался потратить целую кучу денег. Ведь у его дочери должно быть только самое лучшее! Гарри уже заранее представлял, как сильно избалует своего ребенка, поэтому полностью поддерживал слизеринца в его желаниях.

Стив прищурился, пытаясь рассмотреть фигурку, идущую по берегу моря.
«Опять собирает ракушки, и как всегда, в одной рубашке», - подумал он, отметив светлые волосы, которые стали еще длиннее, и свободную одежду насыщенного зеленого цвета.
Стив не видел обоих Блэков с рождества, так как был вынужден надолго уехать по делам.
Светловолосый парень, стоящий к нему спиной, как и в тот раз не услышал его приближения.
- Драко, привет!
Парень обернулся, и тут Стив понял, что все-таки ошибся. Первым, что он увидел, был большой круглый живот. Потом рассмотрел легкий зеленый сарафан, длинные накрашенные ресницы, уложенные в прическу волосы и хмурое выражение лица.
«У Драко есть сестра-близнец?», - но стоило блондинке открыть рот, как его предположение тут же рассеялось.
- Черт, Стив. Ты видел меня в платье. Теперь придется тебя убить.
В ответ Аффлек задал самый глупый вопрос, какой только можно было придумать:
- У тебя есть грудь?
- Конечно, нет, тупица. Это накладная, без нее платье не смотрится. Ладно, пойдем к Гарри. Он тебе обрадуется. Заодно попрошу его стереть тебе память.
- Эээ… Ладно… А как получилось, что ты… в общем…
- Беременный? — Драко, шедший впереди по направлению к дому, повернулся к нему лицом и насмешливо приподнял брови, - тебе не кажется, что это слишком личный вопрос?
- О… Извини, - Стив даже слегка покраснел.
Гарри действительно обрадовался. Он как раз только что закончил готовить и пригласил всех к ужину. Причем оба Блэка вели себя так, словно беременный парень — это в норме. В конце концов, Аффлек не выдержал и прямо спросил:
- Я совершенно не понимаю, как это вообще возможно!
Драко засмеялся:
- Это на самом деле было довольно проблематично. Представляешь, пришлось сначала даже привязать Гарри к кровати…
От этих слов Гарри подавился и закашлялся. Слизеринец заботливо похлопал его по спине. Но Стив никак не сдавался:
- Все дело в операции по смене пола?
Брюнет наконец-то смог говорить:
- Типа того.
Звучало совершенно неубедительно, как тогда, со сломанным кондиционером, но пришлось довольствоваться хотя бы этим. Зато теперь он точно знает, что можно будет купить им в подарок в следующий раз.

***

«… Гарри, у тебя такой замечательный дом! Я тебе ужасно завидую. Фото получились просто замечательные! Там так красиво. Я бы очень хотела увидеть всю эту красоту своими глазами.
В школе все по-старому. Кажется, после твоего ухода Волдеморт потерял к ней всякий интерес. Министерство по-прежнему бездействует, а нападения на дома магглорожденных участились. Я ужасно переживаю за родителей. Даже отпросилась на неделю из Хогвартса, чтобы помочь им переехать. Теперь они живут в Австралии, открывают свою зубоврачебную клинику.
Все по тебе ужасно соскучились. Я знаю, что часто писать нельзя, но в одном письме всего не расскажешь. Знаешь, только что в голову пришло, может, тебе снять видео о своей жизни? Это было бы здорово!
Я читала, что в Америке есть несколько замечательных школ магии. Думаю, вы с Драко вполне могли бы закончить шестой и седьмой курсы экстерном или в заочной форме. Существует множество подобных образовательных программ, поэтому обучение не составит проблемы.
Ладно, передавай привет Драко. К сожалению, я ничего не знаю о его родителях, но если бы случилось что-то серьезное, об этом обязательно написали бы в газетах. Так что думаю, все в порядке…»
Гарри читал письмо от Гермионы вслух, одновременно поглаживая ноги Драко. Тот где-то вычитал, что у беременных отекают конечности, и теперь постоянно заставлял гриффиндорца делать ему массаж ступней.
- Знаешь, в чем-то она права. — Драко едва ли не мурлыкал, чувствуя мягкие прикосновения. — Вот рожу, а потом займусь образованием. В школу похожу… А ты будешь сидеть дома с ребенком…
Гарри только фыркнул на такое заявление и пощекотал нахального слизеринца. Тот взвизгнул и сел, поджав ноги.
Но от письма в душе гриффиндорца остался горький осадок. Его друзья подвергаются опасности, а он сбежал, и прячется в своем маленьком раю. Драко заметил, что у супруга на душе кошки скребут, и сжал ладонями его лицо, заставляя смотреть себе прямо в глаза:
- Забудь о прошлом. Ты сделал свой выбор. Гарри Поттера больше нет. Волдеморт больше не твой враг!
- Драко! — Гарри даже вскочил на ноги, - ты гений!
- Странно, что ты только сейчас заметил… - проворчал тот, с удивлением наблюдая, как гриффиндорец взволнованно ходит по комнате. — Ладно, можешь так не волноваться от этого замечательного открытия.
- Кость отца, плоть слуги и кровь врага… - Гарри непонятно бормотал себе под нос, расхаживая из угла в угол, - Драко, что будет с зельем, если человек, кровь которого использовали в зелье, каким-то образом изменится?
- Человеческую кровь используют только в темномагических зельях. И обычно донора убивают сразу после приготовления, - лучший ученик в классе по зельям ответил практически на автомате, но потом спохватился, - а тебе это зачем?
- Чтобы возродиться, Волдеморт использовал мою кровь — кровь врага. Как думаешь, если я действительно перестану быть его врагом, зелье, из которого состоит его тело, потеряет силу?
- Знаешь… - задумчиво протянул Драко, - это вполне может сработать.
- Теперь осталась самая трудная часть — перестать ненавидеть Темного Лорда. — Гарри запустил пальцы в волосы, не зная, как это вообще возможно.
- Попробуй просто начать, - посоветовал Драко.
- Ох, ладно… Кхм… Волдеморт хороший… просто эээ… лапочка…
Драко, заживая себе рот, чтобы не вырвалось хихиканье, сполз на диван. Его плечи мелко подрагивали от едва сдерживаемого смеха. Гарри бросил на него испепеляющий взгляд. Не помогло.
Тут от двери раздался какой-то странный звук. Недавно купленный в магазине «Маленький волшебник» плюшевый лягушонок каким-то образом вырвался из детской и сейчас проворно прыгал в сторону дивана. На гриффиндорца снизошло вдохновение.
- И вообще он на лягушонка похож. Такой же безносый, безухий, светло - салатовый. И типа… милый…
У Драко, кажется, начались конвульсии. По крайней мере, хохотал он как безумный. Гарри даже начал волноваться, все ли с ним в порядке.
- Мерлин… Если Темный лорд не умер только что, я лично пришлю ему свои воспоминания об этом моменте. Его удар хватит, - смог выдавить блондин между приступами смеха.
…Ночью Гарри никак не мог уснуть. Чтобы не разбудить Драко своим ворочаньем, он встал с кровати и вышел на улицу.
Было довольно прохладно. Гарри лег на шезлонг, стоящий рядом с бассейном. Отсюда было слышно шум моря.
«Том Марволо Риддл», - Гарри закрыл глаза, пытаясь представить его ребенком. В сознании появился какой-то неясный образ — худенький черноволосый мальчик с глазами затравленного волчонка. Каково это -- знать о родителях только то, что отца зовут Том, а мать умерла сразу после родов? Гарри всегда поддерживали мысли о родителях. Да и не только мысли. Ведь отец с матерью защищали его даже после своей смерти.
Гарри по собственному опыту знал, что у маленького Тома не могло быть друзей. Дети словно чувствуют силу, заключенную в волшебниках и избегают их. В лучшем случае. В худшем начинают травить.
Они с Томом были так похожи. Гарри понял это еще на втором курсе. Но Том, вырвавшись из детского дома, почувствовал себя особенным, заведомо лучшим, чем магглы, и попытался стать лучшим из волшебников. И судя по тому, что он был одним из старост Хогвартса, у него вполне получалось. Он был очень популярным, у него даже было что-то вроде собственного фан - клуба.
Гриффиндорец задумался, почему сам не стал считать себя необыкновенным и выдающимся, когда узнал, что он волшебник. Как ни странно, за это можно было поблагодарить Дадли. Тот своим примером показал, во что превращается человек, если считает себя безнаказанным.
Но все же между любимцем учителей, лучшим учеником школы, слизеринцем в чистом виде и темным волшебником, на куски разорвавшим собственную душу, огромная пропасть. Что же могло толкнуть туда шестнадцати- или семнадцатилетнего подростка?
Гарри нахмурился, пытаясь представить себе эту причину. Чтобы заточить часть себя в дневник, Риддл совершил убийство. Кто же стал его первой жертвой? Гриффиндорец сосредоточился, стараясь вспомнить все, что знает о Томе.
«Убирайся из моего дома, ведьмовский ублюдок!» - голос прозвучал настолько реально, что Гарри едва не подпрыгнул. Перед глазами на секунду встало видение какого-то высокого красивого мужчины. Такое с гриффиндорцем уже случалось, когда на третьем курсе он представлял, как Сириус сообщал Волдеморту о местонахождении Поттеров. И хоть тогда Гарри не знал, что это Хвост оказался предателем, голос определенно принадлежал ему. Только в прошлом году Гарри узнал, что каким-то образом имеет доступ к сознанию Темного лорда. Поэтому-то иногда и всплывают странные, явно не принадлежащие ему воспоминания.
«Неужели, это был его отец? Тот самый маггл?» - у гриффиндорца в голове не укладывалось, как можно сказать такое собственному сыну. — «Неудивительно, что он его убил. Вполне возможно, что этот Риддл — старший даже попытался сделать что-то Тому. Из-за этого его душа и раскололась на куски. Скорее всего, я бы тоже не вынес такого предательства от единственного родного человека».
Можно ли остаться человеком, когда у тебя только половина души, да и та глубоко ранена предательством? Поэтому Волдеморт и не верил в любовь. Он ни разу ее не видел. Даже от тех, кто был обязан его любить. Мать сдалась и умерла, хотя и была волшебницей. Отец вообще не считал за человека. Детство прошло в приюте для сирот.
Волшебное общество тоже виновато. Если в Хогвартс детей записывают с рождения, и совы прекрасно знают, куда доставлять письма, почему никто не удосужился проверить, где именно находится ребенок? Его же просто бросили в этом маггловском приюте! Хоть и твердят, что каждый ребенок драгоценен. Несомненно, нашлись бы десятки семей, горящих желанием его усыновить.
Гарри сел и уставился в темную воду.
«Каково это быть Волдемортом?» - гриффиндорца иногда мучили кошмары, когда во сне он проникал в чужое сознание и словно бы вселялся в это бледное тело, с пальцами, похожими на пауков, с красными глазами и кожей, похожей на чешую. — «А ведь Риддл в юности был очень красивым, каково ему быть таким сейчас? Уродливым снаружи, но еще более ужасным внутри. С израненной, растерзанной душой? Из-за стольких убийств от нее должны были остаться только жалкие клочки».
Впервые Гарри посмотрел на Темного лорда так. Том ведь полукровка, и прекрасно понимает то, что если дойдет до настоящей войны между магами и магглами, то у магов нет ни малейших шансов победить. Что такое волшебная палочка против обычного автомата? Это его стремление захватить власть в мире больше похоже на изощренную попытку самоубийства. Причем он надеется захватить с собой еще и весь магический мир.
Зачем же он все это затеял? Почему его любимым заклинанием является Круциатус? Не потому ли, что он сам мучается от боли и хочет выплеснуть ее на остальных?
Гарри вдруг почувствовал, что ему жалко Тома Риддла. Именно Риддла, а не то существо, в которое он превратился. Гриффиндорец мог понять его боль, его одиночество. Если для него самое близкое существо — змея, то действительно остается только пожалеть Темного лорда. Гарри показалось, что дышать внезапно стало легче. Он может простить Тому, что тот пытал его и хотел убить. Труднее было простить убийство родителей и смерть Сириуса. Но в гибели Сириуса виноват он сам, а родители умерли слишком давно. Да и за их смерть Волдеморт уже расплатился — быть вырванным из собственного тела для него было худшим наказанием.
Гриффиндорец глубоко вздохнул и почти почувствовал, как рвутся невидимые нити, связывавшие его с тем, кто когда-то был Томом Риддлом. Связь, которая ослабла с исчезновением шрама, теперь пропала совсем.
- Я больше не твой враг, Том Марволо Риддл, - сказал Гарри вслух, обращаясь к кому-то, находящемуся за многие сотни километров.
Ничего не произошло. Никакого знака, что его слова были услышаны и приняты. Гарри встал и, в последний раз окинув взглядом пустынный берег, вернулся в дом.

Почему-то птица, разносившая почту, утром вовсе не появилась. Гарри почти не обратил на это внимания, все равно газеты он только пролистывал в поисках крупных заголовков, касавшихся обстановки в Англии.
На этот день они запланировали с Драко поход в кинотеатр. Но стоило им появится на людных улицах, как они сразу увидели двух магов, пускавших из палочек разноцветные вихри конфетти. Магглы уже образовали вокруг них небольшие толпы и восторженно наблюдали, как из палочек в воздух бьют искристые струйки, летят яркие пузыри или появляются букеты цветов.
- Может, остановимся и полюбуемся, как их зацапает магическая полиция? — предложил слизеринец.
- На фильм опоздаем, - Гарри даже было слегка жалко этих двоих. Им уже и деньги начали бросать.
Рядом раздалось несколько тихих хлопков. Гриффиндорец оглянулся и успел заметить, как в ближайшем переулке один за другим возникают прямо из воздуха американские варианты мракоборцев. Вместо мантий они были одеты в светло-синие рубашки и темные брюки и действительно напоминали маггловских полицейских.
Полицейских было всего трое. Последним появился какой-то мужчина во всем черном и в стильных солнечных очках. Он отстранил остальных и вышел вперед. Что-то тихо сказал нарушителям, они раскланялись во все стороны и покорно пошли к поджидавшим их полицейским.
- А теперь, пожалуйста, внимание сюда, - человек в черном поднял в воздух тонкую серебристую трубку, - все смотрим на этот огонек.
Все действительно посмотрели на мракоборца, кое-кто даже зааплодировал, узнав момент из фильма. Огонек ослепительно вспыхнул, а в этот момент стоявшие чуть в отдалении «полицейские» одновременно наложили сразу несколько заклинаний памяти на собравшуюся толпу.
- Здорово они придумали, - прошептал Драко на ухо Гарри, - обычно приходится всех по отдельности отлавливать и память менять. Этот человек в черном явно магглорожденный. Я даже готов признать, что у магглов есть несколько полезных изобретений.
- Сказал человек, которого невозможно оторвать от телевизора, - Гарри насмешливо фыркнул. — Пойдем уже.
- А вдруг, правда?
- Что?
- Инопланетяне живут среди нас, а мы даже и не знаем? Ведь магглы же не знают о нас. Так что где-нибудь поблизости вполне может находиться засекреченная межгалактическая база!!!
- Все, Драко. Пожалуй, тебе стоит завязать с фантастикой. С этого момента ты у меня будешь смотреть только диснеевские сказки и мультики, ну Белоснежку там, Золушку, Красавицу и чудовище… Хотя пожалуй, последняя слишком страшная…
Гарри увернулся от подзатыльника и засмеялся.
Но у самого кинотеатра они наткнулись на еще одного мага, лет шестидесяти и очень респектабельного, радостно запускавшего в небо фейерверки, такие яркие, что их было видно даже при свете. Пожилой маг не стоял спокойно, он перебегал с места на место и обнимал ошалевших от неожиданности людей. Когда Блэки подошли ближе, они смогли расслышать и слова поздравлений.
- Темный Лорд мертв! Это замечательный день. Хоть вы и магглы, но тоже должны радоваться!
Драко бросился к нему и повернул к себе:
- Как это случилось?
- Он просто развалился на куски! — воскликнул маг и достал из кармана изрядно потрепанную газету.
Драко от нетерпения буквально вырвал листок у него из рук.
На самом видном месте огромными буквами было напечатано: Темный Лорд мертв!» Ниже шрифтом помельче шло: «Большинство пожирателей смерти или скончались от болевого шока или были схвачены аврорами и сейчас находятся в Азкабане».
Драко быстро пробежал глазами прилагающийся список пожирателей и чуть не выронил листок от нахлынувшего облегчения. Его родителей в списке не было.
Гриффиндорец обнял его, поддерживая и успокаивая.
- Гарри, ты его все-таки убил. — Драко обхватил его за шею и поцеловал.
Незнакомый маг прервал их самым бесцеремонным образом:
- Вы Гарри Поттер?
- Нет.
- Да, - одновременно сказали Гарри и Драко.
- Я больше не Поттер, и не собираюсь во всем этом участвовать.
- А может, мне хочется, чтобы у моего мужа был орден Мерлина?
Гарри прищурился:
- А как ты отнесешься к тому, что у твоего мужа появится толпа оголтелых фанатов и фанаток, мечтающих порвать его на сувениры? Знаешь, я одного Колина с фотоаппаратом замучился выставлять из душевой. А если таких как он будет несколько?
Блондин насупился, тяжело вздохнул и сдался:
- Ок. Ты прав. Иначе меня и в Азкабан посадить могут за убийство какого-нибудь Криви… - Драко немного помолчал и словно бы невзначай спросил, — Ты хоть одет был, когда он пытался тебя сфотографировать?
Гарри решил, что в данном случае ложь будет во благо, и ответил:
- Конечно!
Маг, до этого переводивший взгляд с одного на другого, опять вмешался:
- Знаете, я верю, что это вы его победили. Министерство не дает никаких объяснений. А вы уже один раз смогли его остановить, и снова это сделали! — расчувствовавшийся волшебник попытался и его обнять, но Драко быстро встал между ними.
- Такая милая девушка. А красавица какая! Думаю, Гарри, вам очень повезло. И поздравляю вас с будущим пополнением в семье! — маг все-таки выплеснул свою радость, захватив Драко в объятия.
Низенький волшебник, едва достававший слизеринцу до плеча, смотрелся довольно комично, Гарри с трудом сдерживал улыбку.
- Спасибо, - процедил сквозь зубы Драко, которого только что назвали «милой девушкой» и «красавицей».
Еле отделавшись от радостного волшебника, они аппарировали на магическую улицу. Там творилось нечто невообразимое. Хотя американцы и не верили в то, что Волдеморт может победить, здесь было очень много тех, кто сбежал из Англии, опасаясь за свою жизнь. Они бурно отмечали победу, отовсюду звучала музыка и радостный смех. Блэки пробыли там почти до вечера, узнавая подробности и тоже празднуя вместе со всеми.

***

«Гермиона, извини, что не смогли приехать. Сама понимаешь, в состоянии Драко лучше было не путешествовать так далеко. А сейчас Лили еще слишком маленькая, и я просто опасаюсь ее куда-нибудь везти.
Она такая крошечная, сначала мне даже страшно было брать ее на руки. Помню первый раз, когда ее увидел, из пеленок выглядывало только крошечное личико, и она словно вообще ничего не весила. Все так быстро произошло. Я даже не успел понервничать. Ник усыпил Драко заклинанием и выставил меня за дверь. И уже через минуту я услышал плач и вбежал обратно. У Драко даже шрама не осталось, мне до сих пор непривычно видеть его таким стройным. А у Ника на руках была наша девочка. И кричала так, что едва ли не закладывало уши. Ник передал ее мне и разбудил Драко. Я никогда не видел его таким счастливым. Он держал ее на руках так, словно всю жизнь только этим и занимался, и весь словно светился. Мне даже стало немного стыдно. Я понял, что отец из меня не такой уж хороший.
Ладно, если честно, совсем никакой.
Сначала Лили почти постоянно плакала. Я тоже почти плакал рядом с ней. У меня никак не получается ее успокаивать. А Драко только стоит взять ее на руки, и малышка засыпает. Хотя даже несмотря на это, первые несколько недель мы спали часа по два за ночь. В конце концов, все-таки сдались и наняли няню.
Гермиона, ты себе не представляешь, какое это счастье — просто лечь и уснуть, зная, что тебя не разбудит через полчаса проголодавшийся ребенок. Миссис Свит просто чудо. Она согласилась жить в соседней с детской комнате. Мы с Драко до сих пор считаем ее лучшей няней на свете!..»
Гермиона с улыбкой перечитала письмо и положила его к стопке остальных. В толстом конверте обнаружилась еще и пачка фотографий. Девушка вложила в отдельный альбом те снимки, где был запечатлен Драко с малышкой на руках.
«Подумать только, как он изменился! И куда делся тот противный прилизанный хорек, который вечно доставал нас в Хогвартсе? Гарри действительно великий волшебник» - Гермиона отложила альбом и достала с полки другой, который можно было показать Рону.
Фотографии в нем были только те, где был сам Гарри, его дочка и их замечательный дом. Девушка добавила новые снимки и спустилась вниз. Этим летом Рон гостил у нее. Гермиона ответственно взялась за дело и медленно и осторожно подводила рыжего к тому, кто такие геи. Она уже добилась определенных успехов: Рон не шарахался, как раньше, только при упоминании нетрадиционных отношений. Следующим шагом было познакомить его со своим старым другом, с которым она была знакома лет с двух, можно сказать, в одной песочнице играли. Майк был невероятно милым человеком и легко располагал к себе людей. Если уж он влюблялся в кого-нибудь, никто, будь то мужчина или женщина, не мог устоять. Далее можно будет намекнуть Рону, что и Гарри нравились не только девочки. А потом, когда парень успокоится, можно будет и рассказать про Малфоя.
Гермиона вздохнула. Зная Рона, можно предположить, что на осознание и принятие всей этой ситуации у него уйдет несколько месяцев. Ну что же, время у них есть.

***

«…Гарри это просто невероятно! Получается, что это не мы делаем тебе подарок на день рожденья, а ты нам!
Я еще ни разу не была в Америке! Огромное спасибо за билеты, которые ты нам прислал. Мы с Роном и сами собирались к тебе в гости, но только после окончания Хогвартса.
И еще. Случилось нечто непредвиденное. Я не знаю, каким образом, но Малфоям удалось узнать, что подарки от Драко на рождество были посланы мной. Они приходили ко мне домой. Нарцисса буквально умоляла меня сказать ей, где сейчас Драко. Честное слово, я не преувеличиваю. Ох, я просто не смогла смотреть на то, как она мучается от неизвестности. Простите меня, но я сказала им, что с Драко все в порядке и подарила несколько фотографий, где он с малышкой на руках. Нарцисса заплакала. Я думаю, Драко зря боится рассказать им о себе. Они все смогут понять и принять, слишком уж сильно его любят. Может, ему стоит хотя бы написать им и все объяснить?..»
Гарри оторвался от письма и взглянул на Драко. Тот слегка побледнел и закусил губу.
- Знаешь, наверное, она права…
- Я просто боюсь, что они от меня отвернутся.
- Не бойся, я уверен, все пройдет отлично.
- Но если…
Гарри прижал палец к его губам.
- С нами просто не может случиться ничего плохого. По-моему, свое счастье мы заслужили.
- Обещаешь, что все будет хорошо?
- Обещаю. У нас все будет просто великолепно. Навсегда.
Нежный поцелуй скрепил обещание, превращая его в нерушимую клятву.

Fin.