|
|
Деньги правят миром или Власть-гоблинам!(22/28.01.13)
| |
| neiro | Дата: Понедельник, 23.01.2012, 11:14 | Сообщение # 1 |
Демон теней
Сообщений: 226
| Название фанфика: Деньги правят миром или Власть-гоблинам!
Автор:Neiro
Рейтинг: PG-13
Пейринг: пока нет
Жанр: юмор, приключения
Размер: миди/макси
Статус: в работе
Саммари: «…Но ежели Клан допустит нарушение Договора с магом, то обязан исправить все последствия нарушения, любым способом, вплоть до принятия мага в Клан…».
Так и не отмененный за давностью лет закон о Гринготтсе, поправка 12
Что будет если Гарри Поттера воспитает не Дурсли, не Сириус, не Снейп, не Малфой и даже не Уизли…а гоблины? Берегитесь волшебники! Вы уже достаточно натворили. Теперь контроль за магическим миром переходит к гоблинам!
Предупреждения: Использована идея Салазара Слизерина.
ООС, Ау и прочее…
Диклеймер: не мое, а жаль)
Обсуждение фика ведется здесь: Обсуждение
|
|
| Al123pot | Дата: Понедельник, 20.01.2014, 01:39 | Сообщение # 91 |
Черный дракон
Сообщений: 2794
| Цитата Jeka_R (  ) Глава опубликована: 20.01.2014
|
|
| Shtorm | Дата: Понедельник, 20.01.2014, 15:11 | Сообщение # 92 |
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Склоняюсь к мнениб,что Сева прав. Даже если Гари и не помнит своих родителей и ничего не чувствует к ним , они зпслуживают, чтобы их сын поминал их добрыс словом, хотя бы в день своего рождения и их смерти
|
|
|
| Jeka_R | Дата: Понедельник, 20.01.2014, 20:58 | Сообщение # 93 |
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата Al123pot ( ) Jeka_R, похоже neiro, изменила порядок публикации я на СФ прочитал проду ещё в девятом часу.
ну думаю, это небольшая проблема… вот если б разница была бы в день или больше…
|
|
| Jeka_R | Дата: Пятница, 31.01.2014, 18:01 | Сообщение # 94 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Все жертвы Самайна. Часть 1.
* * *
Башня факультета Гриффиндор
* * *
Праздничный Пир закончился поздно, и первокурсники после возвращения в родную башню, лениво возмущаясь, ложились спать. И, пока в спальне мальчиков еще бушевал Перси, пытаясь справится с перевозбужденными ребятами — остальные старосты на это махнули рукой, девочки, еле слышно переговариваясь, укладывались спать.
— Как красиво было, правда?
— Интересно, а тыквы — настоящие?
— Говорят, что они живые и ночью летают по Хогвартсу и ловят нарушителей!
— Это враки, Сиси! Их ловит профессор Снейп и пускает на зелья! Мне это брат говорил!
И только Джинни Уизли не участвовала в разговоре. Она, скрывшись за пологом кровати, тихо шуршала страницами дневника, что-то невнятно бормоча. Ее однокурсницы уже давно не обращали внимания на тихую девочку, смотрящую на мир испуганными серо-голубыми глазами, вечно что-то пишущую в черный дневник. Правда, в начале года, пытаясь расшевелить, иногда хихикали над ее глупой влюбленностью в Гарри Плоттера — Гархольда Зеленоглазого, которую было невозможно не заметить, да поддразнивали занудой-Перси (кто любит родственников придирчивых старост?) и вечно не вылезающими из отработок близнецами. Но к концу октября это изрядно поднадоело, так что от странной Уизли благополучно отстали.
Братья, что Перси, что Фред с Джорджем, конечно, удивлялись непривычной застенчивости сестренки — они-то помнили ее той еще оторвой — но относили это все на счет новой обстановки и тягот учебы. И никто так и не спросил ее, откуда у нее красивый черный дневник с изысканным тиснением на обложке.
"Он на меня совсем не смотрит, Том".
"Ну, девушек в школе много, и твой принц просто еще не заметил свою принцессу".
"А что мне сделать, чтобы он меня заметил? Ты же мальчик, ты же сможешь мне помочь?"
"Ну, не знаю",— появилась надпись на желтоватых страницах дневника.— "Мне надо немного подумать. А ты поможешь мне?"
"Конечно! Ты же мой друг!"
"Все, что угодно?"
"Ага".
"Ну и хорошо. Спи, королева Джиневра, а я помогу тебе поймать своего короля Артура",— буквы зловеще мигнули сине-фиолетовыми огнями и из-под гладкой обложки заструился еле заметный дымок.
Он медленно окутывал все помещение, и девочки, одна за другой, падали на свои едва расстеленные кровати и засыпали крепким сном. Но только не Джинни Уизли.
Она, еще секунду назад сладко посапывающая в обнимку со старой куклой, резко поднялась, сама походя на причудливую марионетку. Затем, неуклюже дернув головой, попыталась встать. С первого раза это ей не удалось — она упала и больно ушибла коленку, рассадив кожу до крови. Но при этом Джинни, вместо того, чтобы расплакаться, только едва заметно дернула щекой и повторила попытку.
Наконец все удалось. Джинни — а точнее тот, кто, воспользовавшись наивностью девочки, занял на эту ночь ее тело — подошла к зеркалу, небрежно откинула лохматые волосы назад, накинула мантию и еле слышно произнесла, невыносимо ехидно растягивая звуки:
— Королева Джиневра, принцесса, что за мерзости мне приходится нести! Ну да ладно, ради нового тела можно и потерпеть,— Том Риддл был весьма упорным юношей, и не собирался упускать подобный шанс на возрождение. Наивная девчонка — маг, хоть и предательница крови — прекрасная жертва для предстоящего ритуала.
— Жаль, что придется подождать, прежде чем испить твоей смерти, — в голосе Риддла звучала искренняя жалость.— Я еще слишком слаб для такой пищи. Но ничего, я подожду… А пока мне хватит твоей глупой любви и их страха.
Последний раз оглядев спальню первокурсниц (столько энергии жизни, столько жертв!) и недовольно скривившись, Том Марволо Риддл отправился на второй этаж, в полголоса что-то бормоча и просто наслаждаясь звучанием своего голоса.
Пусть и всего на несколько часов, но он снова жив. И, ощутив это сладкое чувство, он уже не сможет от него отказаться.
* * *
Ведьмин Круг
* * *
Нужную им поляну у берега Черного озера Гархольд и Драко явно бы нашли и без помощи Снейпа — зеленые огни, наколдованные старшекурсниками вдоль всей тропинки, были самым лучшим ориентиром, который только можно было придумать. А еще, учитывая, что в присутствии мрачного профессора ребятам так и не удалось поговорить о планах на продолжение ночи Самайна, недолгая прогулка оказалась не только напряженной (ярость так до конца и не покинула гоблина), но и абсолютно бесполезной. Так что Зеленоглазый только обрадовался, когда Снейп ускорил шаг и за несколько минут довел их до Ведьминого Круга, где уже нервничал Луг, взявший на себя ответственность за Гархольда, как за одного из младшекурсников.
— Куда вы пропали, забери вас форморы?! Вы же едва не опоздали?!— Прошипел он, подталкивая как Драко, так и Гархольда к их однокурсникам.
— Но не опоздали же,— недовольно наморщил нос Малфой, спихивая с плеча тяжелую руку старосты шестого курса.— И вообще, МакДугал, это не школьное мероприятие, так что оставь нас в покое!
— У нас нет времени на разборки, Малфой,— оскалился Луг.— Но если ты сейчас же не замолчишь, я передам тебя под ответственность профессора Снейпа. И поверь, если я так сделаю, то всем вашим "планам" суждено остаться только планами. Вы хоть немного думаете об ответственности? Мы же договаривались, что я и Флинт доведём до Круга всех второкурсников!
— Луг, перестань, а?— Попросил Гархольд, беря из рук Элеоноры Руквуд — нынешней Главной Старосты — глиняную чашу, наполненную маслом.— Все же обошлось? Нас провел через лес профессор Снейп.
— А если бы нет? Вы вообще головой думаете? О, Великий Беленос, если я так нервничаю из-за этих малышей, то, что будет с моими собственными детьми? Я запру их в доме.
— Не бойся, дорогой,— раздался голос Иванны, и она, подмигнув ребятам, утащила супруга прочь, приговаривая:— Я тебя к ним просто не подпущу. А когда рожать буду — свяжу.
— А к чему эти разговоры?— Произнес Луг, слегка испуганно взглянув на живот супруги.— Ты же не…
— Гархольд, ты все-таки пришел! Драко,— к ребятам подошли Энтони и Терри, держа в руках похожие расписные чаши. Лайза, Панси и Мэнди стояли чуть в стороне, вместе со всеми остальными девушками, пришедшими на сегодняшний праздник.— Пойдемте, займем места у камней, скоро уже должны начать пения!
Круг был огромен. Замшелые валуны, некоторые из которых были раза в два больше Гархольда, располагались по ровной окружности диаметром больше двадцати метров. Вдоль них, слегка освещенные болотными огнями, держа в руках чаши с маслом, уже стояли ученики Хогвартса, смотря в центр Круга. Туда, куда шли двое, одетых в темно-красные мантии до пят, мягкими складками, спадающими на мягкий мох. Гархольд мог предположить, судя по фасонам мантий, что это были юноша и девушка, но и только — лица и фигуры этих двоих были скрыты струящейся тканью и тенями полуночного леса. Ни звука не раздавалось от юных магов, пришедших восхвалить Праздник и помянуть Предков, лишь скрип деревьев под сильным ветром приближающейся грозы, да шорохи ветвей и последних опадающих листьев прерывали безмолвие. Но это все еще не было началом ритуала. Как только эти двое дошли до внутреннего круга, сложенного из куда более мелких глыб, зеленые магические огни начали один за другим гаснуть, погружая поляну во мрак. И через миг только неяркий свет звезд и тонкого серпа месяца освещали начинающееся действо.
— Во имя твое, Дагде Светозарный,— пропел юноша.
— Во имя твое, Морриган Воинственная,— ответила ему девушка.
Голоса их сплетались в причудливую песню на древнем языке, которого Гархольд не знал. Не сказать, чтобы это ему как-то мешало наслаждаться красивым действом, но все равно, не понимать, о чем шла речь, было весьма неприятно.
Тем временем звук усиливался. К голосам двух магов, олицетворяющим главных богов этого дня, присоединялись и голоса стоящих в Круге. И с каждой секундой поющих становилось все больше и больше… С каждой нотой, с каждым словом, магия, вырывающаяся из фигур магов, сливалась вместе, концентрируясь в единый поток в центре. По телу гоблина прошла дрожь. В ритме песни, казалось, вибрировал сам воздух. Вдали послышались раскаты грома. И, когда Гархольд поднял глаза вверх, он увидел, что поток магии, который сейчас можно было рассмотреть и невооруженным взглядом, поднимался все выше и выше, прямо к небу, к тяжелым свинцовым тучам над лесом.
Стоящие в центре маги приблизились друг к другу. Их легкие мантии развивались от ветра, обрисовывая фигуры, и по ним блуждали огни и пробегали искры,
наверное, из-за чересчур плотной концентрации магии. Что-то похожее Гархольд и сам чувствовал, когда подходил к Водопаду в подземельях Гринготтса. Там тоже было тяжко дышать от плотного облака магии, висящего в воздухе, там она тоже превращалась в материальный свет и энергию, там тоже было одновременно сладко от ощущения всевластия и страшно… от чьего-то тяжелого взгляда.
Юноша обхватил девушку за талию, притянул ближе. Красная ткань одеяний переплелась, превращая их тела в что-то единое, неделимое… Их губы соединились. Медленный, чувственный поцелуй, в котором хоть и была страсть, но это была страсть иной природы, не жажда чужого тела, а стремление еще плотнее сплести потоки магии, не потеряв ни капли.
Звук достиг максимума, и на этой ноте в небе что-то сверкнуло. Только через секунду, когда вспыхнул костер, сложенный в центре Ведьминого круга, Гархольд понял, что это была молния.
Песня прекратилась.
Ни капли дождя не пролилось на землю.
— Дагде Светозарный, благодарю тебя за свет твой, за пламя твое!— Голос парня звучал с явной хрипотцой, но это не мешало услышать его в самом дальнем конце Круга. И ни шум ветра в ветвях деревьев, ни треск горящих веток костра — ничто не могло заглушить его.
— Причастимся огнем, отдадим дары предкам нашим,— ответила ему девушка, доставая из огня две горящие ветки.
— Да будет так. Примите огонь небесный!
Первыми поднесли свои чаши с маслом старшекурсники. Их фигуры в отблесках костра казались нереальными, полуматериальными, словно бы пришедшими из-за Грани. Но это, неожиданно, ничуть не пугало, напротив, Гархольд почувствовал странное единение со всеми собравшимися на этой поляне. Впервые он был един с людьми.
Один за другим зажигались огни в чашах, и школьники отходили прочь, подкармливая пламя Главного Костра ветвями рябины и терна. Проследив за Лугом и Иванной, Гархольд заметил, что они, отойдя чуть в сторону от Круга, на пару шагов вглубь леса, поставили на землю горящие чаши и, сев перед ними на колени, склонили головы. В неровном свете огня казалось, что между ними буквально искажается воздух, словно бы, как у Водопада, здесь прорывалась Грань. Или не словно…
Гархольд вздрогнул и отвернулся. Он не хотел думать, что и вправду видел чьи-то тени в дрожащем над пламенем воздухе.
— Пойдешь?— Энтони едва заметно кивнул в сторону центра. Он слегка задержался, тогда как Терри, Драко и остальные второкурсники уже двинулись к костру.
Гархольд передернулся. Его аура была настолько насыщена силой, что двигаться не хотелось совершенно. И уж тем более — делиться ей с человеческими предками.
Но…
Взгляд Зеленоглазого сам собой зацепился за фигуру уходящего в сторону озера Снейпа. Этот человек был странным, даже на взгляд гоблина, которому вообще большинство людей казалось странными. Странным, чересчур категоричным и лезущим не в свое дело — вряд ли Зеленоглазый сможет так быстро забыть внезапную вспышку ярости и последующий удар — но, и это гоблин не мог отрицать, в чем-то неуловимо правым.
— Пойду,— кивнул Гархольд и ступил на поляну в Круге.
Родные почти ничего не рассказывали ему о Лили и Джеймсе Поттерах, даже тогда, когда у него еще было желание о них узнать. Не потому что не хотели о них говорить или что-то скрывали — нет, они просто почти ничего не знали об умерших совсем молодыми магах. Пара общих фраз, часть протокола из Годриковой Впадины и толстая книга истории Рода — вот, в общем, и все, что он о них знал от родителей и деда. Сухие факты, без примеси чувств. Факты любить невозможно. Да и не нужно, если вспомнить, что у Гархольда уже есть семья. Настоящая семья, Та, что его воспитала, выучила и любила. Та, что была рядом.
Так было до Хогвартса.
Здесь же, в лице профессора МакГонагалл, мадам Пинс и — иногда — даже профессора Флитвика, образы биологических родителей стали наполняться ненужными гоблину красками. Отец — Охотник и шутник, мать — искусная ведьма и Главная Староста. Он видел записи в альманахе, фотографии в Зале Славы, кубки, да даже редкие разговоры с Хагридом всегда заканчивались воспоминаниями лесника о Джеймсе и Лили… Гархольду это было не нужно, но убежать от этого знания было невозможно. Как жаль. Ведь каждое напоминание о том, что Джеймс и Лили Поттеры — его родители, так же напоминало ему и о том, что они — люди, и что он тоже… человек. Что Грипфук и Гриальда — не его родные родители, что Клан принял его, но он, по крови, по той главнейшей для магов сущности, чужд им. И это было больно.
Он не любил людей. Гархольду не за что было их любить. Ведь, если подумать, то, что он видел от человеческой расы?
Его родители умерли. Глупо умерли, оставив его одного на попечение мордредового Дамблдора (иначе с чего тот распоряжался им как своим собственным?), который отправил его к Дурслям. К родным… Зеленоглазый саркастично хмыкнул. Упаси Предки от таких "родных"! У него за целых два года жизни в их доме не было ни одного светлого воспоминания — только духота и бесконечное одиночество окружали его в доме тетки. Тогда он понял, что ему не место среди "нормальных" людей. Потом он попал в Клан, который человеческую расу презирал, не стараясь даже делать вид, что это не так.
И за все годы никто из друзей родителей так и не написал, даже просто чтобы поздравить его с днём рождения, не говоря уже о том, чтобы узнать, как у него дела, не нужна ли ему помощь…. Нет, Гархольд этого не ждал, он был вполне доволен своей новой семьей, но это окончательно показало мальчику, что там, среди людей, он никому не нужен. И все эти разговоры преподавателей, их рассказы о том, какими хорошими были Лили и Джеймс, как их все любили смотрелись просто глупо и неискренне сейчас, по прошествии стольких лет. Совы находят адресатов, где бы они не были. Все "друзья" и "защитники" (фигура Снейпа практически исчезла в лесном мраке) его отца или матери могли бы хоть попробовать как-то связаться с ним, рассказать о Поттерах.
Но теперь было поздно. Они опоздали на семь лет.
Пламя вспыхнуло мгновенно. Гархольду даже показалось, что масло загорелось не от уголька на терновой ветке в руках высокого старшекурсника, а от магии клубящейся вокруг. Гоблин сделал шаг в сторону, уступая место Блейзу Забини, и медленно прошел к краю поляны, туда, где за не слишком густым кустарником плескались волны Черного Озера. Здесь было тихо.
— И что мне делать?— Пробормотал Гархольд, отставляя чашу в сторону и усаживаясь на мантию, постеленную на холодный камень.
Небо было чистое, словно и не было шквального ветра, тяжелых туч и ослепительно белой молнии. Словно это просто привиделось его усталому сознанию.
Светили звезды. Стояла горящая чаша.
Покосившись на неяркое пламя и подкинув туда сухих веток, Гархольд тяжко вздохнул. Лайза говорила, что у них дома, когда она еще не уезжала в Хогвартс, в Самайн накрывали целый стол — огромный, на двести персон, только вот живых на этом Пире было только двое — она и ее бабушка. Призраки, тени и просто пустые места, которые вышколенные домовики невозмутимо обносили едой… Зеленоглазого тогда едва ли не передернуло от такого "праздника", но сейчас, когда он буквально всей кожей чувствовал близость Грани, когда, казалось, сделай шаг, и ты попадешь за нее — сейчас ему показалось ничуть не странным достать из сумки (пока не передумал) свою пиалу и разделить горящее масло на двоих. Отцу и матери, которых он никогда не знал. Затем, неуверенно, словно не веря в то, что делает, Гархольд сказал:
— Я не люблю вас. Мне не за что вас любить. Но,— Он посмотрел в туман, зависший над озером, краем глаза заметив россыпь огоньков чуть ниже, там, где по воде стелились ветви плакучих ив.— Пусть там вам будет тепло.
* * *
Туалет Плаксы Миртл
* * *
— Как я давно здесь не был,— усмехнулся Том Риддл, прочерчивая по зеркалу линию самыми кончиками пальцев, слегка испачканных петушиной кровью. Затем, заметив оставшийся след, дернул правым уголком рта и сказал, начиная смывать с рук остатки крови.— Тц, я был неаккуратен. В следующий раз этого стоит избегать. Ладно…
Он снова провел рукой по зеркалу, только теперь стирая полосу.
— А теперь перейдем к главному делу.
Джинни, послушная воле Риддла, склонилась к раковине.
— От…
— О, ты снова пойдешь в Комнату?— звонкий девичий голос едва не заставил Тома подпрыгнуть.— Так странно тебя снова здесь видеть…
Плакса Миртл, наполовину высунувшись из двери кабинки, смотрела на Риддла со странной кривой усмешкой, столь чуждой ее не слишком симпатичному лицу. В стеклах призрачных очков, почему-то, отражался реальный облик осколка Темного Лорда.
— Я н-не пон-ни-маю,— испуганно, так как должна была бы ответить Джинни, произнес Риддл, делая шаг назад и размышляя, хватит ли у мелкой Уизли сил на приличный Конфундус.
— Ой, ты такой хороший актер, Том,— захлопала в ладоши Миртл, вылетая из кабинки и делая круг над телом Джинни.— Но!
Она зависла перед Риддлом и покачала указательным пальцем из стороны в сторону.
— Мы, призраки, видим все души, даже если они существуют в одном теле! Еще один бонус за смерть!
Она захихикала и уселась над раковиной с причудливой серебряной змейкой.
— Так ты идешь туда?— Миртл тыкнула пальчиком вниз.— В Хогвартсе снова станет весело? Как тогда, когда я…
Призрак потешно хлюпнула носом, смотря на Тома весьма жестким взглядом.
— Когда ты меня убил?
— Откуда ты знаешь?— В голосе Риддла появились отголоски пусть не страха, но опасения.
— Ну, у меня было много времени, чтобы подумать! Плюс, ты, Томми, забываешь, что я часто тихонько плакала в этом туалете, и могла тебя видеть и раньше. Правда,— Миртл помахала ресничками.— Я не знала, что ты договорился с василиском.
— Сдашь?
— Зачем?— Призрак усмехнулась.— Но Елена не так равнодушна… Пока-пока!
Том смог отмереть только тогда, когда в кабинке рядом затих звук смываемой воды.
— Вот еще одна проблема,— пробормотал он, прежде чем спуститься в открывшийся проход.
* * *
Комнаты профессора Локхарта
* * *
Гилдерой недовольно всхрапнул, повернувшись на бок. Слава всем Богам, что тот спал крепко и, как надеялся Волдеморт, не проснется, когда он заберет на себя управление телом. Формальное согласие у Лорда уже было — а когда этого для него было мало?
Волдеморт аккуратно прикоснулся к огоньку сознания Локхарта, еще глубже погружая его в волшебные сны. Все получилось довольно гладко — Гилдерою настолько нравилось раз за разом переживать миг собственного триумфа, что на пару часов замкнуть его в этом мирке было совсем не сложно. Другое дело — обмануть сознание опытного легиллимента и не дать тому узнать, что будет происходить этой ночью. Одно знание о том, что он может без спроса забирать их общее тело, может весьма подпортить их отношения, а очередной этап внутриментальных разборок, как и последующие попытки, подражать образу Локхарта уж точно не наличествовали в планах Лорда. Так что он был аккуратен.
Перенаправить как память тела, так и ауры, и мозга на собственное сознание при условии глубокого сна Гилдероя оказалось не так уж и сложно, правда и времени заняло немало. Так что, когда Волдеморт, полностью подчинив себе тело, вышел из комнат, было уже за полночь. Но это было и к лучшему.
Еще со времен своей учебы Лорд знал, что в ночь Самайна дети чистокровных семей выходят к Хогвартскому Ведьминому Кругу, чтобы почтить память мертвых, и пересечься с ними где-то на границе Запретного Леса было бы весьма неприятно.
Где-то вдалеке раздался тихий вой.
— А призраки время даром не теряют,— хмыкнул Волдеморт, чувствуя как холод Грани касается его кожи.— Надеюсь, что Серая Леди будет слишком занята Прорывами, чтобы шпионить за мной…
— Для тебя, Том, у меня всегда будет время.
— В мои школьные годы это звучало не так угрожающе,— хмыкнул Волдеморт, не снижая темпа.
— В то время ты еще не был таким,— в голосе Елены звучали отзвуки застарелой боли.— Даже после смерти Миртл, даже после того, как впервые расщепил душу… Но потом! Сколько крестражей ты создал?
— Какая разница,— скривился Волдеморт.— Тебе и твоему Дозору нечего мне предъявить! У меня есть согласие Локхарта. Так что, Елена, оставь меня в покое!
— Том…
Лорд Волдеморт широким шагом удалялся прочь, едва сдерживая дрожь ярости. Он ненавидел, когда ему указывали на его ошибки.
* * *
Запретный Лес
* * *
— Гархольд?
Тихий голос Лайзы раздался как раз в тот миг, когда гоблин, поймав Малфоя, уже собирался отправиться вглубь леса. Вопрос, заданный ею одним словом, повис в воздухе, но и она, и стоящие за ее спиной Терри с Энтони, были слишком важными для Гархольда союзниками, чтобы его проигнорировать. Зеленоглазый повернулся к Малфою.
Ловушку они готовили вместе, и гоблин просто не мог проигнорировать мнение Драко. На миг на лице слизеринца промелькнули сомнения. Наверное, перед ним впервые возникла самая значительная проблема выбора мага… Что важнее — личная мощь или общая сила союзников, крепость их связи? Чем меньше магов участвуют в ритуале, тем больше силы достанется каждому участнику, но…
Малфой едва заметно кивнул. Что ж, Гархольд всегда считал, что связи важнее силы.
— Пойдемте,— кивнул он на едва заметную тропинку, уходящую во тьму.
Глава опубликована: 31.01.2014
|
|
|
| Shtorm | Дата: Воскресенье, 02.02.2014, 14:31 | Сообщение # 95 |
|
Черный дракон
Сообщений: 3283
| А ведь и правда, почему призраки не сдали Тома, ведь они подчиняются директору Хога?
|
|
| Jeka_R | Дата: Суббота, 15.02.2014, 14:15 | Сообщение # 96 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Все жертвы Самайна. Часть 2.
* * *
Подземелья Хогвартса
* * *
В ночь Самайна подземелья в школе буквально вымирали. Ни шороха шагов, ни еле слышного шепота не слышалось в их темных стенах. Все слизеринцы знали о том, как опасно бродить по коридорам этой ночью, и даже без контроля Северуса Снейпа не делали и шагу из гостиной.
Почти все школьники, исключая маггловоспитанных, знали обо всех опасностях ночи Самайна еще от родителей, ну а те, кто этого не знал — услышали в самом начале года от однокурсников и декана. В эту ночь рвалась Грань, и мертвые приходили в мир живых. И далеко не все из них были такими же мирными, как призраки или духи родичей, с которыми, так или иначе, встречались практически все чистокровные. Большинство из тех, кто рвался в мир живых, были позабыты потомками, а от этого страшно озлобленными духами, жаждущими забрать жизни глупцов, решивших прогуляться ночью Мертвых. Но тихо сегодня тоже не было — и не тихий шорох прерывал безмолвие, а чьи-то крики и подвывания, злобный скрежет и треск огня. Жуткие звуки…
— Любовь моя, в Западном Крыле новый Прорыв!
— Кто там?
— Николас!
— Тогда не стоит беспокоиться,— дернула плечом Елена, даже не обернувшись в сторону Барона.— Он никогда не сдается. Настоящий гриффиндорец!
Сайрус скривился, успев заметить едва заметную улыбку на лице Серой Леди. Ему она никогда так не улыбалась.
— Ты должна быть осторожнее, любовь моя,— прошипел Кровавый Барон, отражая удар сияющего щупальца, прорвавшегося сквозь грань миров. Призрачные цепи, сковавшие его руки, разили тварей не хуже острого клинка. Он не мог и на миг отвести взгляд от линии атаки, он боялся, что твари, вновь принявшиеся атаковать Грань, воспользовавшись его оплошностью, доберутся до его Леди.
Елена же, продолжая своей Силой сшивать Прорыв, нежно улыбнулась. Незаметно, самым краешком полных губ.
— Пока ты рядом, не думаю, что мне стоит об этом беспокоиться.
Барон с яростью бился, уничтожая темных духов, злобных и голодных до силы.
Улыбку он снова не заметил.
Как всегда.
* * *
Запретный Лес
* * *
— И долго еще ждать?— Нетерпеливо пробормотал Драко, барабаня пальцами по изогнутому сосновому корню, рядом с которым и расположились ребята.— Завтра первыми Зелья, и Снейп вполне может рассказать отцу, что его сын пришел на них не выспавшимся и помятым!
— Зато ты придешь наполненным Силой,— скривился Бут, призывая Малфоя помолчать.— Когда еще может так повезти? И… Тихо! Что-то приближается!
— Только бы не кентавры,— Лайза передернула плечами. Судя по виду Бута, шорох, привлекший его внимание, неумолимо приближался.— От них никогда не знаешь, чего ожидать.
Заметив вопросительный взгляд Гархольда, девочка пояснила:
— Наш охотничий домик стоит рядом с их деревней, так что мне не раз случалось с ними пересекаться. Правда, после смерти деда мы с бабушкой туда ездили только пару раз.
Турпин умудрялась даже в лесу, на грязных корнях, покрытых мхом, расположиться невероятно изящно, словно бы на диванчике в Бальном Зале. Зеленоглазый не переставал удивляться тому, как гармонично эта девочка умудрилась вписаться в их компанию. Ей, по мнению Гархольда, было место в пышных комнатах меноров, роскошных будуарах или, хотя бы, спокойной и тихой библиотеке, но никак не в лесу на грязной земле, в преддверии ритуального жертвоприношения. Но — невероятно — Лайза здесь и, похоже, этим весьма довольна. Словно в стремлении сделать всю картину еще более сюрреалистичной, девочка едва заметно прищурилась, прикрыв усмешку любимым кружевным веером.
"Словно на приеме, Великие Предки!"— хмыкнул гоблин про себя. И вряд ли он сам мог понять, чего в этой фразе больше — насмешки или восхищения.
— А ты, Гархольд, вообще уверен, что кто-нибудь придет?— Малфой явно чувствовал себя как в чужом мэноре в разгар семейного праздника, но скрывать нервозность у него получалось прекрасно — в голосе если что и звучало, так только легкая скука пресыщенного аристократа. Копия фирменного тона лорда Люциуса.— Может, мы тут вообще зря мерзнем!
— Да тише, Малфой,— уже откровенно зло прошипел Терри. Гархольд и Энтони, поверх их голов обменялись весьма удивленными взглядами. Пусть Терри и был весьма саркастичным мальчиком — явно в деда Лоренцо пошел — но вот такими вспышками злости раньше не страдал.— Я же говорю, я его слышу…
Драко уже собирался снова что-то сказать, когда Гархольд жестом попросил тишины. Слегка прикрыв глаза, гоблин, как и его друг, вслушался в шорохи ночного леса. Едва слышно скрипели деревья, шуршал в ветвях ветер, чуть в стороне плескались воды Черного Озера. И ничего более. Но Зеленоглазый не спешил отчаиваться. Прислушавшись — в полумраке подземелий Гринготтса Гархольду не раз приходилось полагаться скорее на слух, чем на зрение — он смог услышать дальний перестук копыт кентавров, тихий ход и хлопанье крыльев диких фестралов, даже шорохи мелкого зверья, но ничего достойного внимания…
— Терри,— нахмурился Зеленоглазый.
— Да, Мордред, вот, слушай!
Гархольд снова прислушался. И вправду, сквозь внезапную тишину словно бы замершего в ужасе леса послышались странные звуки — щелчки, шуршание, странный скрип. Гоблин затаил дыхание, обращаясь в слух. В этот раз, уже зная, что искать, Зеленоглазый сразу же нашел их. Звуки ощутимо приближались.
— Слышишь его?— Взгляд Терри был тяжелым, напряженным, едва ли не злым.
— Похоже, да,— раздался хриплый голос Голдштейна, и парень показал приятелям ладонь с сидящим на ней пауком. Пауком, в ужасе трясущимся на тонких лапках. Пауком, на спинке которого прилипла часть нити паутины, огромной паутины. Энтони замер, прислушиваясь, и неуверенно добавил,— Это, похоже, акромантул.
Истошно заблеял раненный барашек, явно почувствовав приближающегося хищника. При этих жалобных звуках Лайза вздрогнула, и на ее обычно спокойном лице на миг показался страх. И нельзя сказать, что Гархольд при этом не испытал странного злорадства — ведь, чтобы он не говорил, он бы предпочел, чтобы Турпин ушла в замок вместе с подругами.
— Чертоги Гвина,— ахнул Энтони, вскинув голову.— Чем они здесь питаются?
Гархольд тут же посмотрел вперед, прямо туда, куда упирался взгляд Голдштейна. Сквозь темную вязь веток и деревьев к ним подбиралась темная тень паука. Его хитиновые пластины мрачно отблескивали в лунном свете, а из-за теней, бегущих по мохнатым лапам, казалось, что их много, много больше чем восемь. Никто из ребят не смог сдержать дрожь — как бы ты не относился к паукам, но увидеть эту тварь размером с быка весьма неприятно и даже пугающе. Особенно если учесть, что обычные акромантулы в холке не больше крупной овчарки.
— Вот слуги Темного подсобили, откуда здесь мог появиться акромантул? — прошипел Гархольд, делая шаг назад.— Давайте слегка отступим…
— Поздно,— флегматично пожал плечами Энтони, словно застыв от напряжения. Его волнение выдавала лишь добела прикушенная губа и крепко сжатые, чтобы не выдать дрожь, руки.— Мне отец не говорил, что они здесь водятся. А значит, и не должны… Мордред! Тварь таких размеров! Мне никто не поверит. И, как назло, я без колдофотоаппарата.
— Да, "Придира" останется без снимка месяца,— слегка истерично хихикнул Бут, доставая палочку и покрепче обхватывая рукоять кинжала.— В круг?
Гархольд коротко кивнул:
— А что нам остается? Зато представьте, сколько энергии соберем!
— Обожремся,— мрачно процедил Малфой, доставая фамильный кинжал — Клык с белой костяной рукоятью.
С поляны раздалось жалобное блеяние, оборвавшееся резкими щелчками жвал и противным чавканьем. Ни на секунду не задумавшись, ребята встали в круг спина к спине. Гарри и Драко постарались вытиснуть Лайзу в центр круга, за стену из их спин, но она лишь насмешливо фыркнула и заняла свое место в обороне. Мальчики скривились, но времени пререкаться уже не было — маленького барашка, заказанного Гархольдом у соседних фермеров, акромантулу явно было недостаточно, чтобы наесться. Было темно, очень темно, и свет от Люмоса скорее скрывал движения твари, чем помогал ребятам. Гархольд даже слегка прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться на звуках и колыхании воздуха. Так он чувствовал себя увереннее, но это слабо помогало. Чем ближе к ним приближался паук, тем страшнее становилось ребятам. Огромная, покрытая хитином тварь, щелкающая хелицерами и шуршащая толстыми мохнатыми лапами, украшенными когтями, была явно пострашнее волка или даже медведя. А ведь именно обычного медведя собирался приманить барашком Гархольд.
А еще она двигалась быстро и стремительно, скользя между деревьями, скрываясь в тенях.
— И не забывайте, что он должен пойти на жертву,— больше для того, чтобы поддержать соратников, чем для того, чтобы реально донести до них информацию, произнес Гархольд. Правая рука его привычно напряглась, ощущая успокаивающую тяжесть секиры, а на кончике волшебной палочки зажегся алый огонек. Магия все прочнее вплеталась в его жизнь, становясь оружием не менее привычным, чем сталь. Покосившись на ребят, Гархольд еще и добавил,— Так что не убивайте этого красавчика, хорошо?
— Конечно же, Гархольд,— желчно буркнул Терри, чуть сгибая ноги для того, чтобы встать поустойчивее.— Шкуру тоже не портить? Сошьем плащ?
— Лайза,— усмехнулся гоблин.— Тебе нужен подбитый теплой, нежной и пушистой шерстью акромантула плащ?
— Ну, даже не знаю,— поддержала эту полуистеричную игру Турпин.— Ее цвет мне не пойдет.
— А мы покрасим!— Махнул рукой Энтони, подмигивая Гархольду.— У профессора Спраут такие экземпляры подрастают. Вы знали, что сок Дьявольских Силков дает сказочный изумрудный оттенок?
— Подводим итоги совещания: бьем его по ногам, он у нас на алтарь пойдет, — оскалился Гархольд.— Когти и пару пинт крови — на ингредиенты, за них нам профессор Снейп экзамен зачтет… Слышишь, Терри? Ты у нас будущий отличник по Зельям! А мех с пуза, светлый и, наверняка, мягкий — на плащ Лайзе, так что лучше не по ногам, а в глаз… глаза.
— Хочу горжетку,— тоном маленькой капризной девочки заявила Лайза.
Посмеяться они так и не успели — тварь, устав кружить вокруг, как-то странно прыгнув, оказалась буквально в паре метров от них. И начался бой.
Никто — ни Гархольд, ни Терри или Лайза, ни Энтони или Драко, не знали специализированных заклятий, так что им всем приходилось импровизировать. Но ни одна из вспышек не смогла пробить плотную шкуру или хитин акромантула, и не попала в маленькие глазки. И когда пауку до их круга оставалось чуть больше полуметра, Гархольд — скорее на автомате, чем реально подумав, использовал тот же прием, что и в дуэли с Драко:
— Агуаменти! Гляциас!
Тварь, поскользнувшись на замерзшем льду, плюхнулась наземь.
— Сбивайте ее с ног! А дальше сталью,— крикнул Энтони. Их с Терри и Драко совместный Ступефай сбил уже поднявшегося на ноги акромантула, отбросив его обратно в лес. Им даже повезло больше чем Гархольду — паук, отлетев к соснам, изрядно разорвал незащищенную часть брюха о сломанные ветви. И пусть подобная рана была для этой твари не смертельной, она ослабила и замедлила паука, что явно было не лишним.
И все они забыли о том, как быстро он может двигаться. Даже раненный покалеченный акромантул одним прыжком достиг замешкавшихся ребят, выбрав в жертву Лайзу. Гархольд никак не успевал защитить ее, но девочка справилась и сама. Одним коротким движением девочка послала в сторону акромантула луч серо-синего цвета.
И паук — что удивительно — тут же замер. Лайза, и приблизившийся к ней вплотную Гархольд, видели, что это не надолго, на миг, но и его хватило, чтобы гоблин, взмахнув полой тяжелой мантии, прикрыл Турпин от капающей со жвал ядовитой слюны и оттащил назад.
— Осторожнее, Лайза, ради Высших! Умереть в Самайн — не лучший выбор,— прохрипел он, отрубая начавшему оживать пауку лапу.
— С тебя список дат, когда стоит умереть,— невнятно отшутилась Турпин, посылая свое внезапно сработавшее заклинание на паука в этот раз напавшего на Энтони и Драко.
Те, быстро сориентировались, и слаженно обрубили ему пару передних лап. Теперь тварь уже не могла двигаться так же быстро, как и раньше. Но этого было мало — даже на пяти лапах, покалеченный и озлобленный, акромантул представлял немалую опасность для второкурсников. Ребята, слаженно напав на тварь, подрезали еще несколько лап клинками. Малфой стремительно, ни на секунду не останавливая движение, пригнувшись почти к самой земле, скользил под брюхом твари, уворачиваясь от лап и пытаясь расширить оставленную сучком рану на животе. Паук этому весьма активно сопротивлялся. Гархольд скользнул к нему — Малфою явно пригодиться помощь.
— Влево, Драко!
Палочка одним слитным движением легла в ножны. Зеленоглазый вполне понимал, что учитывая его запас заклинаний, сражаться лучше обычным оружием. Так что секира, которую Гархольд сжал обеими руками, с четко слышимым хрустом обрубила сразу две лапы акромантула. Руки гоблина буквально прострелило болью, но он предпочел не обращать на это внимания. Так что затем, в продолжении движения, лезвие секиры срубило вершину небольшой сосенки, находящейся прямо под тушей. Краем глаза проследив, что Драко, услышав его предупреждение, резко сместился влево, уходя из-под падающего акромантула, Зеленоглазый, упав на землю, кувырком ушел назад.
Акромантул рухнул на влажную землю с глухим стуком, оттененным хрустом вонзившейся в развороченное брюхо сосны. Паук, конечно же, не умер — оставшиеся лапы продолжали скрести по земле, оставляя жуткие борозды, а жвалы щелкали в полуметре от лица Гархольда, но тот, хоть и ощущал холодок в глубине души, понимал, что паук больше не опасен. Но Поттер просчитался. Щелкнув жвалами, акромантул встал. Казалось, ему совсем не мешала ни дыра в животе, ни капающая со светлого меха темная кровь.
— Моя горжетка окончательно испорчена,— усмехнулась Лайза.
Гархольд хохотнул.Тварь, балансируя на трёх последних лапах, устало огрызалась, но выглядела какой-то сонной — Гархольд не видел, как Голдштейн бросил в морду твари серебристую пыльцу, заметил лишь слабое свечение вокруг и явно замедлившиеся движения акромантула, а Драко с Терри, пользуясь этим состоянием паука, споро связывали его.
— Инкарцеро!— присоединился к ним Гархольд. Через пару минут паук сам напоминал куколку — магия связывающего заклинания была настолько сильна, что ее было возможно заметить даже невооруженным взглядом.
— Что это было, Энтони?— Голос Зеленоглазого звучал хрипло, и Голдштейн слегка вздрогнул от неожиданности.
— Да пыльца девигары — мы ей пауков в теплицах травим,— пожал он плечами.— Только сейчас пришло в голову, что я забыл выложить из сумки этот мешочек.
Энтони встряхнул плотным кожаным свертком.
— А еще осталось? Резать плоть акромантула, когда он связан заклинанием весьма тяжело, а вот если он отравлен…
— Да без проблем!— Улыбнулся голландец, высыпая пыльцу прямо на морду паука.
* * *
Коридоры Хогвартса
* * *
— Так, и что же дальше?
Том Риддл прислонился к стене, положив руку на голову василиска. Старый змей радостно зашипел, принимая эту немудреную ласку, толкаясь в руку волшебника как ласковая кошка. Коридоры Хогвартса в ночь Самайна были пусты, и найти жертву — пусть не для убийства, а лишь для запугивания — было практически невозможно. А Риддлу так хотелось бы проверить, не утратил ли за года взгляд василиска былой силы.
Где-то вдали раздался тихий вой изгоняемых призраками тварей.
— Похоже,— вздохнул Том, недовольно откидывая с лица длинные рыжие пряди Джинни.— Придется воспользоваться планом минимум.
Тонкие девичьи пальцы окунулись в кровь, сцеженную им у петухов. На стене начали медленно появляться буквы.
"Трепещите"…
Но в следующую секунду он замер. Рядом, буквально в паре шагов, послышался шорох когтей и злобное шипение. Том Риддл медленно повернулся и сдернул с глаз василиска тряпку.
— Вот и последний штрих,— усмехнулся он, поднимая окаменевшую миссис Норрис за хвост.
* * *
Башня факультета Рэйвенкло
* * *
Гархольд осторожно заглянул за дверь, проверяя, есть ли кто в гостиной. Но им не повезло — у камина кто-то сидел. Слава Предкам, это был Луг, который еще вчера пообещал, что прикроет их перед профессором Флитвиком. Хотя, честно говоря, и гоблин, и остальные рэйвенкловцы предпочли бы, чтобы староста ушел бы спать, так как вид у них был весьма плачевным.
— Моргана и Мордред, что с вами, малышня?— Ахнул МакДугал, буквально срываясь с места.— Вы в какие передряги опять влезли?!
— Жалеешь, что тебя не взяли?— Мрачно буркнул Гархольд, снимая то, что осталось от мантии. Выглядело это весьма жутко — прорехи, оставленные когтями акромантула, прожженные ядом дыры, грязь и темная кровь твари, уже засохшая и превратившая чудом уцелевшие части в твердую мятую поверхность, чем-то напоминающую хитин. В этот раз магия Жертвы, излечив раны ребят, одежду почему-то не тронула. Так что мантии всех участников ночной Охоты были стопроцентно испорчены. Гархольд прикрыл глаза — возможно, не стоило надевать подарок Гриальды…
— Что ж,— пробурчал Зеленоглазый, брезгливо уничтожая тряпку Эванеско.— Впереди целых два месяца, чтобы придумать оправдание перед мамой!
Судя по шипению, раздавшемуся со стороны Луга, Гархольд понял, что ему этого делать не стоило. Видимо то, что он посчитал просто сильным ударом, с легкостью излеченным магией, в реальности выглядело хуже. А догадаться о том, что творилось со спиною раньше МакДугал мог и по дыре в камзоле и рубашке.
— Так, Луг, успокойся, осталось всего два года, и ты их больше никогда не увидишь,— как мантру пробормотал староста, прежде чем сорваться на крик.— Вы, во имя проклятого Гвина, кого откопали? Я же сам выбирал место! Там же не могло быть ничего крупнее волка!
— Акромантула не хочешь?— Хохотнул Энтони, тоже уничтожая окончательно испорченную мантию. Судя по несвойственной спокойному, как удав, Голдштейну активности, он тоже ощущал бушующую в крови силу.
— Вот…
МакДугал тяжко вздохнул.
— И почему на тебя всякая нечисть злобная вечно лезет, Поттер?— Вопросил он в воздух, доставая из шкафа небольшую аптечку. Рэйвенкловцы не чурались достаточно рискованных экспериментов в стенах факультетских лабораторий, так что минимальный набор лечебных зелий регулярно пополнялся самыми свежими образцами.— Неужели за своего принимают? Борьба за территорию?
— Вот видишь, МагДугал, я регулярно доказываю, что гоблины — величайшая раса на земле!
— Снимай рубашку, вершина эволюции,— снова вздохнул Луг, передавая Энтони баночку с мазью.— Будем доказательства твоего величия лечить! Магия — магией, но старые добрые зелья лишними не будут. Паучки эти, если вы не знали, еще и ядовитые.
Пока Луг наносил мальчишкам мазь, Лайза достаточно споро расправилась со своими царапинами. Девочке вообще повезло больше всех — у нее уцелело не только платье, но и любимый веер. Хотя Гархольд не отказался бы "забыть" его где-нибудь. Он не слишком понимал причину, но данный кружевной предмет раздражал его неимоверно.
— К слову, МакДугал, а откуда здесь могли появиться акромантулы?— Энтони, обработав последний след у Терри, явно горел жаждой знаний.— Они же только в горах водятся?
— Да кто их знает,— пожал плечами Луг, одобрительно оглядывая укутанных в пледы второкурсников.— Профессор Кеттлберн никогда не говорил, что они здесь живут. Так что официально их здесь нет.
Лайза хмыкнула.
— Я же сказал — официально!— Поднял указательный палец вверх МакДугал.— Но, если вы спросите мое мнение, то надо поговорить с Хагридом. Вы знаете, из-за чего его из школы выгнали?
— Что-то связанное с опасными питомцами,— наморщил лоб Гархольд, вспоминая короткие досье на персонал, которые отдал ему дед.
— Он убил кого-то,— мрачно проговорила Лайза, благодарно принимая из рук Луга призванный из кухоньки горячий шоколад.— Мне тетя Элейна говорила, она, кажется, с ним на одном курсе училась.
— Ну, не он,— хмыкнул МакДугал.— Его питомец. И, что самое интересное, этим питомцем был как раз акромантул! Правда дед говорил, что его убили палачи Министерства, но где один, там и до второго недалеко.
Луг пожал плечами.
— А девочку, что тогда умерла, звали Миртл.
— Миртл? Плакса Миртл?— Едва не подавился напитком Терри.
— Ага, именно она,— усмехнулся МакДугал.— Правда, забавно?
Гархольд так не считал. Плакса Миртл была странным, очень странным приведением, и гоблину совсем не нравились окружившие его совпадения. Хотя бы потому, что из общения с Мораг он знал: совпадения — это признак блуждающего рядом Пророчества, а он уже знает о двух, связанных с ним… И не дай Предки пришло время с ними разбираться!
* * *
На краю Запретного Леса
* * *
Чего было не отнять у Локхарта, так это способности передвигаться абсолютно бесшумно. Откуда это взялось у шумного мага, предпочитавшего из каждого своего выхода делать настоящее представление, Волдеморт не знал, но этой ночью оно было только кстати. Лишние свидетели магу явно были не нужны.
Из хижины лесника раздался громкий храп, от которого, казалось, даже задрожала крыша. С соседней сосенки упала подгнившая ветка.
— Что ж,— пробормотал Волдеморт, приближаясь к внушительному сараю на заднем дворе, прямо за огородом, на котором остались лишь две маленькие тыквы. Твари, выведенные Хагридом и живущие в этом непримечательном сарае, все еще не спали — за массивными дверьми что-то тихо скреблось, завывало и шуршало. Наверное, Хагрид покормил их перед уходом, или какие-нибудь из тварей Запретного Леса подобрались к самой границе леса и школы. В общем, это было не важно.
Волдеморт медленно вошел в сарай и зажег свет Люмосом. Нужный ему гибрид стоял в самом дальнем загоне. Пройдя мимо фестралов и легко потрепав их по лысым головам, Лорд широким шагом подошел к цели. Времени терять явно не хотелось. Хагрид назвал эту отвратительную тварь соплохвостом, и ее явно было невозможно вывести без магии. Уж слишком чуждыми были организмы, объединенные в эту химеру. Так что, учитывая приговор полувеликана, это было недвусмысленное нарушение закона. Лорд не знал, кто смог починить старую палочку лесника, но вполне мог догадаться, что Альбус не бросит своего любимчика.
Но эта тварь без вопросов была доказательством творимой Хагридом магии. В принципе, именно из-за этого Волдеморт и выбрал в жертву этому Самайну соплохвоста.
Не то, чтобы он имел что-то против нарушения во многом весьма бредовых законов Магической Англии, но не использовать эту ситуацию он не мог. Вряд ли Хагрид расскажет даже вечно покрывающему его Дамблдору про "исчезнувший" гибрид, а даже если и расскажет, то все равно ничего не сможет доказать. Да и директор не станет поднимать шум из-за одной твари — по крайней мере сейчас, когда под него слаженно копают Люциус и Фадж. А даже если и появятся в Хогвартсе авроры, то они никогда не доберутся до него, зачем им подозревать добропорядочного Охотника на Тварей, когда рядом есть лесник, уже судимый раньше? Руквуд, по долгу службы не раз общавшийся со Следственным Отделом Аврората, не раз говорил своему лорду, что там любят простые решения. А учитывая, что Хагрид абсолютно не умел оправдываться, умалчивать и врать… " Он же и тогда сказал, что его "малышка" могла сбежать и убить Миртл!"— Фыркнул Волдеморт.— "Наивный идиот, считающий правду лучшим оружием! Но пора приступать к делу".
Тихо скрипнула дверца загона, и Лорд пробрался внутрь. Гигантский червяк под завязку наполненный жизнью и магией, в отличие от остальных питомцев Хагрида, спал, что только облегчало магу доступ к телу, истекающему ядовитой слизью. Часть этой слизи он, к слову, тут же перенес на стену — частично сняв с нее кривенько наложенные чары, а затем выжег слизью дерево, имитируя побег. И только после этого Волдеморт смог позволить себе вонзить в тушу соплохвоста кинжал. Нанесенные им руны (Слава Мерлину, Локхарт не посещал этот предмет и не догадался насколько темным получился артефакт) мгновенно лишили соплохвоста сил и начали вытягивать их прочь, напитывая дух Лорда силой жизни, так необходимой для того, чтобы не разрушить хрупкую материю его призрачной плоти. Кровь единорогов была слаще, сильнее, но и жертва принесенная в Самайн, правильным орудием и с правильными словами старых заклинаний, вполне могла помочь ему продержаться до первого слияния с осколком, оставленным в диадеме Рэйвенкло.
Плоть соплохвоста мрачно блеснула холодной зеленью и начала разрушаться, прямо на глазах обращаться в ничто, в силу, жадно пожираемую душой Волдеморта. А тот уже едва сдерживал удовлетворенный рык — так хорошо было ему в эти секунды. Он словно снова жил, и это чувство дурманило разум мага сильнее, чем безумие или крепкий виски. Это было прекрасно.
Но разум он все-таки сумел не потерять. И, когда шел по темным коридорам Хогвартса и услышал чей-то истерический вопль, не снижая темпа добрался до своих покоев. Это было не его дело. Гилдерой Локхарт этой ночью крепко спал.
* * *
У Башни факультета Гриффиндор
* * *
Джинни Уизли сидела в темной нише и бездумно смотрела на противоположную стену. Ей было неуютно и страшно, и она, почему-то, никак не могла вспомнить, как здесь оказалась. Было холодно.
Очнулась Джинни буквально пять минут назад, споткнувшись о ступеньку и пролетев сквозь спешащего по своим делам Барона. Видимо именно волна жуткого холода и разбудила ее этой ночью. Она почти не сомневалась, что ходила во сне — тетя Мюрриэль, не раз остававшаяся у них в гостях на ночь, страдала недугом, названия которого Джинни всё никак не могла запомнить, и по ночам вышивала старомодными розами рубашки и свитера всей их семьи. А она, Джинни, как говорила мама, весьма на нее похожа. Правда, от мамы это был скорее комплимент — говорят, что Мюрриэль Уизли была редкостной красавицей в свое время, но и не отменяло того, что Джинни вполне могла унаследовать и страсть к хождению во сне.
— Только что я делала?— Пробормотала она, подтягивая колени к груди и утыкаясь в них носом.— Надо рассказать Тому…
— Привет.
Джинни резко подняла взгляд. Прямо перед ней стояла девочка ее возраста, кажется, с Рэйвенкло. Странная и какая-то… чужая. В лунном свете ее длинные белые волосы казались абсолютно нереальными, словно бы сотканными из этого самого света, а бледная кожа буквально светилась. Джинни передернула плечами, но промолчала.
— У тебя слишком много мозгошмыгов,— сурово вымолвила незнакомка, скрестив руки на груди.— И нарглов.
Уизли продолжила наблюдать за ней из-под растрепанной рыжей челки.
— Я Луна, Луна Лавгуд, но меня обычно зовут Луни[1],— продолжила девочка, ничуть не изменившись в лице.— Нарглы — это плохо. Держи.
Джинни с некоторым удивлением поймала ожерелье, сделанное из пробок от сливочного пива. Подняв слегка ошарашенный взгляд на Луну, Уизли встряхнула головой, стараясь привести мысли в порядок. Лавгуд же явно была не в восторге от того, что Джинни ее не слушает и, присев на колени перед девочкой, сама надела на нее странное украшение.
— Вот так,— довольно вымолвила она, поднимая Уизли на ноги и отряхивая свою запачкавшуюся мантию.— Пойдем, проведу тебя в Башню.
— А я хожу во сне.
— А я танцую с мозгошмыгами,— невозмутимо ответила Луна.
Джинни захихикала. Эта девочка была странной — но не более странной, чем она сама — но с ней было весело.
Луна Лавгуд сняла с ее плеча заляпанное кровью перышко.
И улыбнулась.
[1] В английском оригинале девушку зовут Лу́на (англ. Luna Lovegood), что является английским архаизмом, геральдическим и алхимическим обозначением для серебра и серебряного цвета. Поскольку девушка отличается неортодоксальным поведением, в Хогвартсе за ней закрепляется созвучное с её именем прозвище «Луни» (англ. Loony, рус. полоумный, сумасшедший, душевнобольной, реже — экстремистский, радикальный, фанатичный). Переводчики РОСМЭНа попытались сохранить эту игру слов, заменив имя героини на «Полумна», созвучное русскому слову «полоумная».
Глава опубликована: 15.02.2014
|
|
|
| Jeka_R | Дата: Четверг, 15.01.2015, 22:02 | Сообщение # 97 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Гоблин - птица гордая… Часть 1.
* * *
Хогвартс, библиотека
* * *
— Здравствуй, Грэйнджер,— произнес Гархольд, укладывая на стол стопку книг. Гермиона удивленно вскинула бровь, и гоблин мрачно пояснил:— Мест нет.
Гермиона огляделась. Сегодня в библиотеке и вправду было как-то чересчур людно. В тени высоких шкафов и стеллажей рэйвенкловцы выбирали нужные фолианты, чуть в стороне, на многочисленных столах, заваленных книгами и свитками, скрипели перьями, перебирали плотные листы пергамента и вполголоса переговаривались другие школьники. Гермионе на миг даже показалось, что весь Хогвартс собрался сегодня здесь — и виной этому, скорее всего, были зимние тесты, начинающиеся со следующей недели. Девочка горделиво хмыкнула — она, в отличие от большинства, всегда готовилась заранее, правда это не мешало ей изрядно волноваться.
Так что свободных мест в библиотеке практически не было. Все это создавало некий непрерывный гул, не слишком мешавший сосредоточенной Гермионе, но тут же начавший ее раздражать, как только она обратила на него внимание.
Не меньше ее раздражала и фигура Поттера, нервной тенью застывшая на самом краю периферического зрения.
"Ему хорошо",— скривилась девочка, отворачиваясь чуть в сторону, чтобы не видеть высокомерного мальчишку. — "Он меня никогда не замечает".
Но и это не помогло. Поттер, словно издеваясь, начал постукивать по столу кончиками пальцев. Строчки в учебнике по Гербологии начали путаться.
Гермиона резко выдохнула. Это было невыносимо. Мало того, что Поттер одним своим присутствием напоминал ей о пережитом прошлым летом позоре, так он еще и мешал ей заниматься!
— Поттер,— через пару минут безуспешных попыток отвлечься выдохнула она.— Ты не мог бы перестать?
— Тебя забыл спросить,— пробурчал рэйвенкловец и снова уткнулся в учебник по Трансфигурации, не прекращая постукивать по столу пальцами.
— Поттер,— призывая на помощь все свое спокойствие и толерантность, сказала Гермиона.— Мне надо заниматься, чтобы получить высший балл на контрольной, а ты мне мешаешь! За столом у МакДугала есть свободное место,— намекнула она, едва не посадив кляксу на почти готовом эссе.
Эти перья были просто катастрофой, и, если бы родители не заставили ее ходить на занятия по каллиграфии в начальной школе, то писала бы она сейчас явно не лучше, чем Дин Томас. Не странно, что профессора Снейпа так раздражает проверять их эссе! И как магглорожденные с других факультетов с этим справляются? Она видела, что, например, у Майкла Корнера весьма неплохой почерк.
Тем временем Поттер соизволил ответить.
— Ну уж нет,— передернул он плечами, опасливо сдвигаясь чуть вправо, за высокий стеллаж — явно, чтобы его не заметил МакДугал. — Опять начнет свою извечную песню о квиддиче. Кстати… А зачем тебе высший балл? Кому вообще эти оценки нужны?
Поттер опустил подбородок на кулак, уставившись на Гермиону, и ткнул кончиком пальца внушительную гору книг на столе перед ней.
— Все равно, принимая тебя на работу, никто не будет смотреть на твои оценки за промежуточные тесты или годовые экзамены, да вряд ли вообще будут смотреть на успеваемость,— ехидно протянул гоблин, с явным удовольствием отодвигая в сторону свой учебник.— Значение имеют только оценки за СОВ и ТРИТОН, но куда важнее, кто ты сам и чем можешь им пригодиться. Хотя в твоем случае, Грэйнджер, и оценки лишними не будут.
— Не противно со мной за одним столом сидеть, Поттер?— Гермиона, хоть и пообещала себе не реагировать на подобные выпады этого высокомерного сноба, не выдержала.— Вон сколько… достойных магов сидят!
— Причем здесь противно, Грэйнджер? Речь совсем не об этом,— Поттер поставил локти на стол и опустил подбородок на переплетенные пальцы, явно подражая кому-то из взрослых.— Просто это объективная реальность. Даже в маггловском мире преимущество у того, кто имеет связи и деньги, даже если его бедный безымянный соперник — гений. У него просто больше возможностей! Так и здесь. Не верю, что ты этого не понимаешь, Грэйнджер. Ты же, в конце концов, умная! Поспорю, что ты уже встречалась с такими.
— У меня в школе все было не так,— упрямо поджала губы Гермиона, одновременно раздраженная и польщенная словами Поттера.
— Конечно, не так,— усмехнулся Гархольд.— Ведь кем ты была там — хорошая девочка из хорошей семьи, семьи преуспевающих врачей, кажется? А здесь ты — никто. Поспорим, что и в твоей школе — наверняка частной, не так ли?— были те, кто попал туда по стипендии, тихие ребята в вечно поношенной одежде, у которых никогда не было денег на какую-нибудь сладость? Ты с ними много общалась?
— Да, общалась,— нахмурилась Гермиона.— Не делай из меня Паркинсон!
— Ну, значит, ты — исключение,— ничуть не расстроившись, продолжил Гархольд.— Но ты же не будешь отрицать, что шансов пробиться в жизни у них намного меньше? Вот ты, например, скорее всего стала бы врачом, получила бы по наследству кабинет родителей — а они? Выучиться в университете стоит немалых денег, а получить стипендию очень непросто, так что, скорее всего, все они, не смотря на оценки, получат не слишком высокооплачиваемую работу, а если и пробьются, то для представителей элиты все равно останутся выскочками и людьми второго сорта. Ваша маггловская Англия, по сути, ничем не отличается от нашей — вы те же люди, чтобы об этом не думали чистокровные.
— Ты плохо знаешь мой мир,— покачала головой Гермиона. Ей на секунду даже стало жалко этого мальчика, который явно озлобился на весь мир и никому в нем не доверял.
— Скорее уж ты его плохо знаешь,— хмыкнул Поттер.— Но даже если все так радужно, как ты описываешь, то это все равно уже не имеет значения. Ты же, судя по всему, решила остаться в нашем мире? А здесь другие правила, и лучше бы тебе их выучить.
— Когда не получается выиграть, английские джентльмены меняют правила,— Гермиона твердым взглядом посмотрела на Поттера. Она никогда не сдастся.
— Уточню, английские джентльмены, имеющие деньги и связи, чтобы эти правила поменять. Но это твоя жизнь, Грэйнджер, и мне до нее нет дела. Как и большей части остальных магов.
— Но ты зачем-то со мной говоришь, Поттер.
— Просто искал повод отложить эссе по Трансфигурации,— пожал плечами Гархольд, бросая в сумку учебник.— Да и я, хоть и вынужденно, отношусь к категории — 'не все равно'.
Заметив недоумевающий взгляд Грейнджер, Поттер пояснил:
— Твоя клятва, Грейнджер, хоть и была односторонней, далеко не так проста, как кажется. Да и она не отменяет того, что ты знаешь слишком много моих дел для никому не интересной любопытной магглокровки. Но я тебе не доверяю, Грейнджер, ни на лезвие кинжала. Ты слишком поспешно делаешь выводы,— он слегка насмешливо покосился на заголовок эссе, спрятанного под книгами — 'рабство в современном магическом обществе' и книги о домовых эльфах.— И склонна сразу же осуждать, опираясь лишь на собственный, весьма небогатый, опыт,— произнес Гархольд и, заметив возмущение Гермионы, пожал плечами.— Я не лучше, Грэйнджер. Но…
Гархольд усмехнулся.
— Но у меня в этом мире есть семья, деньги, имя и связи. А у тебя — только ты сама и твоя сила. Сравни наши возможности, Грэйнджер.
* * *
Подземелья Гринготтса
* * *
— Открой мне грядущее, Первая Госпожа, даруй мне знание,— прошептал Агграххон, разрезая живот маленькой мантихоры.
Горячие внутренности упали на жертвенный камень, и старик спихнул ставшее ненужным тело в темные воды озера на корм рыбам и змеям. Агграххон медленно поднял окровавленные руки вверх, к лицу, вдохнул острый запах свежей крови, и наконец-то взглянул на выпаший расклад.
Давно он не вступал на территорию Видящей, давно не просил Предков открыть ему будущее, но больше ждать не мог. После Самайна вторая статуя начала оживать, и Агграххон вряд ли мог надеяться на лучшее стечение обстоятельств. Жизнь медленно, по каплям, покидала его старое, измученное тело, и он боялся не дожить даже до Йоля, когда Гархольд вернется к родным. Слишком сильным был зов Грани, слишком стар был Агграххон. Его преемник— Саркорн— уже сейчас готов принять тяжкую ношу Первого, пусть он еще и не понимал, что это значит. Он слишком молод и неопытен, если так можно сказать про гоблина разменявшего третью сотню. Но они все были такими, когда становились Первыми.
И все неизменно старели, вкусив холодной воды Водопада.
Агграххон опустил пальцы в каменную чашу, наполненную кристально-чистой водой Грани. Зачерпнув целую горсть, Старейшина жадно, но аккуратно, чтобы ни одной капли не упало на пол, выпил чуть розоватую от крови влагу. Ее вкус на губах Агграххона стал таким ярким, что у него не оставалось сомнений в том, что время его на исходе. Вода мертвых стала ему вкуснее той, что была создана для живых.
А значит он должен убедиться, что с Кланом ничего не случиться. А ведь малыш Хольди, хоть и был их шансом на власть, но он же мог бы стать и причиной их окончательного падения. А Агграххон, как бы не любил этого малыша, выше всего ставил Клан. Выше его жизни, выше своей жизни, даже жизнь собственного сына он бы положил на алтарь, если бы это привело Клан к величию, достойному их народа.
Он знал, что даже предки не смогут дать однозначного ответа на его вопрос, но даже намека на то, что Гархольд принесет им победу, хватило бы, чтобы старик отошел в мир мертвых спокойно.
— Я ищу возможность обмануться,— горько прошептал он, отыскивая в неясном раскладе кровь, войны и победу. И не желая верить в предсказанную возможность поражения.— Но он не предаст нас. И я, и Гриндорх сделали все, чтобы он стал настоящим гоблином, чтобы он никогда не смог вернуться к людям.
" Можешь ли ты быть в этом уверен, мой милый мальчик?",— тихий женский голос из-за Грани не заставил Агграххона даже вздрогнуть. Он ждал его.
— Нет. Но это вновь вопрос веры.
Пламя, сорвавшееся с пальцев Старейшины, спалило до пепла окровавленные внутренности. В нос ему тут же ударил сладковатый запах горелой плоти, настолько ароматный и аппетитный, что Аггроххон не смог удержаться и облизнул пересохшие губы.
Голод — это последнее, что осталось у него от жизни.
— Что мне останется, если я отрекусь еще и от веры?
* * *
Гостинная Рэйвенкло
* * *
— Ага, вот ты где, Поттер!
Гархольд еле слышно простонал и попытался проскочить мимо Луга, но реакция МакДугала не подвела, и он мгновенно перехватил гоблина. Видимо тренировки по квиддичу все же приносили хоть какую-то пользу.
— Куда собрался, Поттер? Пора помочь родному факультету,— от широкой ухмылки Луга, Гархольду безумно захотелось пнуть его. Но, наученный горьким опытом, он все же сдержался. — Ты же хочешь в мире и покое закончить учебу?
Чуть позади раздалось приглушенный смех.
Гархольд вырвал руку и злобно оскалился в сторону Лайзы, это явно Турпин смеялась, прикрыв улыбку кружевным веером. Заметив, что гоблин ее обнаружил, девочка едва заметно пожала плечами и одними губами прошептала: " удачи". Мальчик поморщился, но за МакДугалом поплелся уже не так обреченно. Думать почему, ему явно не хотелось.
— МакДугал,— в последний раз взмолился Гархольд.— Ну пойми ты, что я абсолютно не умею играть в ваш распрекрасный квиддич! Я даже правил толком не знаю! Ну какой из меня ловец?
— Неожиданный!— Буркнул Луг.
— Я с метлы свалюсь.
— Шантаж, Поттер?— Незлобно хмыкнул Луг.— Не пройдет! Все мы знаем мнение о тебе от профессора Трюк, да и отец твой был знатным Охотником. А гены, Поттер…
Луг сделал вид, что не слышал скрипа зубов.
— Гены остаются генами, чтобы ты об этом не думал.
— И чем вас Чоу не устраивает?— Гархольд бессильно выдохнул, проскальзывая в приоткрытую дверь раздевалки.— Она прекрасный ловец!
— Во-первых, она сама предпочитает позицию Охотника, во-вторых, у нее проблемы с Зельями и чтобы не испортить средний балл на зимних тестах ей придется ненадолго забыть о квиддиче. Профессор Снейп,— в голосе Луга послышался едва сдерживаемая ярость,— Отстранил ее на одну игру. Плюс…
Луг ощутимо скривился,
— Иванна сказала, что Чоу вроде как встречается с Диггори. А у нас,— пояснил он Гархольду.— Первая игра именно с Хаффлпаффом.
— Великие Предки, и чего все так помешались на этом квиддиче?!
— Не квиддич важен — хотя не без этого — а Кубок Школы! Из-за того, что победителю присуждают кучу баллов, мы вечно съезжаем на второе, а то и третье место!— МакДугал сжал кулаки и пнул ни в чем не повинный диван.— Знаешь, как злиться профессор Флитвик?
— Надеюсь, форма хотя бы чистая,— въедливо сказал Гархольд, ткнув в одежды пальцем.
— Поттер,— простонал Луг.— Когда-нибудь ты все-таки сведешь меня с ума! Но пока этого не случилось, не трепи нервы, Беленосом прошу!
— Но я-то почему, Луг?— В последней попытке достучаться до Луга простонал Гархольд.— Я никогда не играл в эту игру, из меня поганый командный игрок, я вам только все испорчу!
— Ничего, будешь висеть повыше и высматривать снитч, остального от тебя и не требуется, я ж тебе не загонщиком зову!— Беспечно махнул рукой Луг, увлекая гоблина прочь от раздевалки.— Наш запасной ловец у Поппи, а из тех, что мы присмотрели на отборочных нет никого, кто справиться с этим лучше тебя. Да и психологический эффект, опять же…
— Так я у вас в роли пугала?— Гархольд ошарашенно замер.
— Ну,— замялся Луг.— Не только.
— Ладно,— протянул Гархольд.— Сделаем вид, что я этого не слышал. Что мне за это будет? Учитывая мои страданья…
— Вот, узнаю нашего Поттера,— засмеялся МакДугал, увлекая замешкавшегося гоблина в сторону поля для квиддича.— Сколько хочешь, Поттер?
— Вот, это конструктивный разговор!— потер руки Гархольд, приготовившись торговаться. Он даже решил простить МакДугала за то, что тот уже не раз назвал его 'Поттером' и намекнул на его человеческую кровь.— Тысячу!
— Побойся Богов, Гархольд! Ты же не профессиональный игрок сборной Англии!
— А кто еще может похвастаться, что в его команде играл сам победитель Волдеморта?
— Перестань называть его по имени,— поморщился Луг.— И это абсолютно не влияет на твою игру. Я что-то не помню, чтобы Темный лорд играл за Хаффлпафф.
* * *
Буденсбанк, Германия
* * *
— Моя милая фрау Готтмарк, вы как всегда ослепительны,— Шлезингер коротко прикоснулся губами к самым кончикам пальцев гостьи, глазами показывая молоденькой секретарше, что ей следует как можно быстрее выметаться из его кабинета.
— Вы же знаете, Герман,— имя начальника из уст ведьмы прозвучало где-то на грани между кокетством и раздражением.— Я не люблю лесть. До 'ослепительной' мне не хватает как минимум клока волос какой-нибудь вашей модели, а уж Оборотное я и сама сварю.
— Вы слишком самокритичны, Хильда,— ничуть не расстроившись, продолжил Шлезингер.
-Давайте к делу, Герман,— устало поморщилась Готтмарк, она уже и не знала, как намекнуть магглу, что у него нет и тени шанса.— То, что в 'черной среде' участвовали гоблины из английского филиала 'Гринготтса' можно не сомневаться, ибо больше ни у кого нет таких средств. По крайней мере, в маггловской валюте,— прибавила Хильда, слегка задумавшись.— Но вот то, что на Сороса вышел этот 'мистер Грин' под Оборотным, ничуть не смущаясь тем, что его личина давно мертва… Такое ощущение, герр Шлезингер, что это все обманный маневр!
— Хотите сказать, фрау Готтмарк,— Шлезингер подобрался как перед прыжком, мигом оставив свой слегка фамильярный тон.— Что нас от чего-то отвлекают? Вы, верно, шутите? От чего, дьявол, можно отвлекать такой игрой? Сорос получил почти миллиард, мы лишь немногим меньше! А уж сколько акций удалось выкупить предприимчивым брокерам! Еще одну подобную встряску рынок просто не выдержит!
— Успокойтесь, герр,— поморщилась Готтмарк, задумчиво прикусывая тонкие губы.— Возможно, дело совсем не в деньгах… и возможно не в этом мире.
* * *
Хогвартс, класс Зелий
* * *
— Все, время вышло. В течение двух минут сдайте мне пробирки с … вашим декоктом, ибо гордого имени 'Бодроперцовое зелье' большая часть растворов не заслужила.
Гархольд только хмыкнул, переливая зелье в небольшую пробирку. Профессор Снейп ничуть не изменился после Самайна. Не то, чтобы гоблин ожидал мгновенного преображения или там видимых угрызений совести, но и подобного полного игнорирования произошедшего тоже не ожидал. У Гархольда даже появилось желание выписать из Гринготтса Омут Памяти и проверить было ли что-нибудь или это все влияние каких-нибудь галлюциногенных паров. Профессор даже 'блиц-опрос' не отменил!
Правда Гархольд в этот раз из принципа не отвечал, из-за чего факультет потерял тридцать очков, но сам факт!
— А теперь все вон,— мрачно выронил Снейп, проверив, что все пробирки заняли свое место в деревянной раме.— Разве что… Поттер, задержитесь.
Выглядел профессор так, словно бы это Гархольд напросился на разговор. Снейп мрачно смотрел на стену чуть выше плеча Гархольда, явно считая там трещинки и сколы. Гоблин не мешал этому высокоинтеллектуальному занятию преподавателя, так как понимал о чем именно хотел тот поговорить. Учитывая поистине гоблинскую гордыню человека, это явно было не простое решение.
— Я должен извиниться, Поттер,— наконец глухо произнес Снейп. И, то ли не решаясь, то ли злясь, не смотрел на него, продолжая буравить взглядом стену напротив.— Мое поведение…
Снейп замолчал. Переплетенные пальцы профессора буквально побелели— так сильно тот сжимал руки.
— Да, мое поведение в Самайн было… недопустимым. Я не имел права поднимать на вас руку — и как преподаватель, и как просто взрослый человек.
Гархольд пожал плечами, но не произнес ни слова. Возможно, он уже не чувствовал тот всепожирающей ярости, что клокотала в его душе буквально неделю назад, но и помогать Снейпу не собирался.
Как и отказываться от мести.
— Меня не оправдывает ни дружба с вашей матерью, ни ненависть к вашему отцу. Ваша мать была чудесной женщиной, Поттер, и слышать, как кто-то порочит ее имя для меня неприемлемо. Особенно, если это делает ее сын. Особенно, если он мне казался так непохожим на своего самовлюблённого и наглого отца. Но это все слабые оправданья. Ведь…Прошлое,— Снейп слегка запнулся.— Прошлое должно оставаться в прошлом.
Гархольд же старался прийти в себя. Честно говоря, он не ожидал подобной откровенности от профессора, он скорее ожидал дежурных извинений. Не то, чтобы ему было особенно интересны отношения Снейпа и его биологический родителей, но и любопытство сдержать не получалось. И не только потому, что эту информацию всегда можно использовать для пользы Гринготтсу.
«Что же там такое случилось двадцать лет назад?»
— Я понял, профессор,— произнес Гархольд, когда пауза затянулась. Честно говоря, он не ожидал от этого человека и таких извинений.— Я пойду?
Снейп наконец-то посмотрел на него. И в его глазах было что-то такое, из-за чего Гархольд отступил назад и пробормотал:
-Я пойду?
И чуть ли не вылетел за дверь, едва дождавшись разрешающего кивка Снейпа.
* * *
21 ноября, башня факультета Рэйвенкло
* * *
Если в пятницу Гархольд все еще пытался не думать о предстоящем квиддичном матче, то с самого утра субботы его мысли крутились только вокруг него. Несмотря на то, что ему, по сути, было все равно, чем закончится матч, но всеобщий ажиотаж затронул и его.
— Мы должны собраться и доказать, что Рэйвенкло хорош не только в учебе, что Кубок Школы по праву должен принадлежать именно нашему факультету!— Профессор Флитвик с супругой пришли к ним в башню с самого раннего утра, чтобы поддержать команду.— Я очень надеюсь, что уж в этом году мы не упустим его!
— Мы уж постараемся, профессор,— Луг приземлился на соседнее с Гархольдом кресло и подмигнул ему.— Правда, Гарри?
-Угу,— мрачно буркнул гоблин, в легком ужасе рассматривая носящихся вокруг рэйвенкловцев. Все в сине-бронзовых шарфиках, с расшитыми орлами флагами, радостные. Даже самых далекие от спорта и общественной деятельности и то готовились забросить на день учебу и отправиться на стадион, чтобы поддержать команду.
Правда Гархольду казалось, что этой ночью спали только первокурсники и команда, а все остальные только и делали, что вышивали флаги и зачаровывали плакаты.
— Безумные люди,— пробормотал Гархольд, отшатываясь от проносящегося мимо миража бронзового орла в синем факультетском шарфике.
— Мы надеемся на тебя, Гархольд,— Элен Деренштайн-Флитвик тихо хмыкнула и едва заметно прикоснулась к плечу Гархольда. От ее маленькой сухой руки исходило тепло, и гоблину почему-то стало жутко неудобно, что ему было плевать на победу или поражение в предстоящем матче. А миссис Флитвик тем временем продолжила, — Ты— наш элемент неожиданности… Может именно неожиданности нам в прошлом и не хватало.
— Я не командный игрок,— едва слышно пробормотал Гархольд, смущенно взяв с подноса в руках Иванны печенье. Печенье было в виде снитча, на котором шоколадом изображался орел. «Предки, я никогда не научусь понимать людей».
— Не ври, Гархольд,— засмеялся Терри, подкинув в воздухе перед гоблином золотистый снитч.— Я знаю, что ты умеешь играть в команде. Просто относись к игре, как к битве…
Гоблин, не понимая зачем, резко выбросил руку вперед и поймал крылатый мяч. Золотые крылышки судорожно дернулись и, словно сдавшись, бессильно обвисли. Профессор Филитвик, заметив это, насмешливо подмигнул Лугу.
— Золото что ли,— прищурился Гархольд и попробовал снитч «на зуб».— И вправду золото…
Рэйвенкловцы дружно отвернулись, скрывая широкие ухмылки.
— Если поймаешь, он твой, можешь хоть расплавить, — серьезно произнес Луг и, уже не сдержавшись, оглушительно засмеялся.
Глава опубликована: 15.01.2015
|
|
|
| Jeka_R | Дата: Вторник, 08.12.2015, 09:54 | Сообщение # 98 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Гоблин - птица гордая… Часть 2.
* * *
Хогвартс, недалеко от трибун
* * *
«Не напомнишь мне, Локхарт, почему я вынужден идти на эту бесполезную игру, вместо того, чтобы заняться по-настоящему важными делами?»
«Например, очередными злобными планами?» — презрительно фыркнул Гилдерой, накладывая на себя второй слой чар гламура. Маг начинал подозревать, что Риддл не настолько уж с ним честен. По крайней мере, он сам никогда не доводил себя до синяков под глазами. Скрыть их не получалось даже пудрой с пыльцой фей.
«Например, контрольными пятого курса!» — ехидно фыркнул Волдеморт. — «У них СОВ в конце года, если ты не забыл! И кто-то из них собирается заниматься нормальной работой, а не порчей хорошего пергамента!»
«Поверь, никто и никогда не поверит, что блистательный Гилдерой Локхарт пропустил квидиччный матч ради скучной профессорской текучки», — вздохнул Гилдерой, рассматривая себя в зеркало и четко понимая, что никакие чары неспособны заменить десять часов здорового сна. — «Это мой образ! Годами создаваемый, попрошу заметить! Я должен одарять идеальной улыбкой влюбленных дам, позировать всем окрестным камерам и аккуратно и незаметно рекламировать новую книгу «Рассвет с Хогвартским Ужасом» … или, может, лучше «Ужас, ползущий в ночи»?»
«Мордред, Локхарт! Этот матч — один из лучших моментов для изъятия нужного мне артефакта! Мы бы успели все сделать, пока остальные болваны пялятся на игроков! Чем быстрее мы сможем разделиться, тем лучше».
— Профессор Локхарт,— пропищал кто-то справа. Маленькая девочка с серебристыми волосами аккуратно потянула за рукав небесно-голубой мантии. Локхарт полчаса распинался о том, что именно этот оттенок будет наиболее выгодно выглядеть в сочетании с оттенком неба. Волдеморт слушал об этом так часто, что начинал задумываться, что как-то совершенно безответственно подошел к имиджу своих Пожирателей Смерти. Девочка тем временем продолжила, — С вами все в порядке? Вокруг вас слишком много мозгошмыгов. Хватит на двоих магов…
— Мозгошмыги? — Гилдерой встряхнул головой. — Кто это, мисс… Лавгуд?
«Ты что не помнишь своих студентов?»
«Это ты — преподаватель, Риддл! Я всего лишь гениальный писатель!»
— Вы о них не знаете, профессор? Это очень, очень опасные существа! Мы с папой уже давно их изучаем. Правда, почему-то никто нам не верит…
Девочка тяжело вздохнула.
— Но вам нужно быть аккуратнее. Мозгошмыги запутывают мысли и мешают принимать верные решения! Вот,— Лавгуд протянула Гилдерою небольшое ожерелье, набранное из разноцветных пуговиц. — Это должно помочь. Я создала его для вас.
-О, малышка, мне так приятно…
-А то вы выглядите слегка потрепанно, — словно не заметив реплики Локхарта, продолжила Лавгуд. — Скоро это смогу заметить не только я и призраки…
«О, Мерлин! Я теряю форму! Это уже замечают дети!»
А Волдеморт впервые засомневался, что странная первокурсница Лавгуд говорит исключительно бред. Уж слишком цепкий у не был взгляд и слишком точными последние слова.
* * *
Раздевалки
* * *
-Ну и погодка! Мерзость! — Луг передернулся, только выглянув за дверь. С его волос на пол упали несколько крупных капель. — Не позволим погоде испортить нам игру, так, ребята?
— Скажите мне, как я на это подписался?
-Хватит хныкать, Гархольд! Гоблины должны быть смелыми и показать «жалким людишкам» — как минимум квиддичной команде Хаффлпаффа — все свое превосходство!
Гархольд устало вздохнул. Глядя на то, как капли бьют в небольшое слуховое окошко, гоблин не мог не думать о том, что худшего дня для его первого матча сложно найти. С утра было пасмурно и холодно. Тяжелые тучи висели низко над землей — казалось, что они вот-вот заденут край квиддичных колец, а мелкий противный дождь топил все в мутно-белой пелене. Поттер , вполголоса выругался, понимая, что поймать снитч сегодня будет совсем не так просто, как на тренировках. Этот мелкий мяч и так не особо заметен, а уж в этой хмари…
— Да, теперь я особенно рада, что сегодня за Охотницу! — понимающе хмыкнула Чжоу.
— Скажи спасибо профессору Снейпу, что дал тебе лишнюю неделю на до сдачу эссе, — фыркнул Эдриан — еще один охотник из команды. — А то бы провела сегодняшний матч в библиотеке, в обнимку с пыльными фолиантами!
— Не скажу, что это было бы такой уж потерей,— пожала плечами Чжоу.
— Вот! Вот именно поэтому мы уже который год не можем пробиться даже на вторую строчку рейтинга! — Луг злобно оскалился. — Где ваша жажда победы? Где благородная злость?
Квиддичная команда Рейвенкло переглянулась и пожала плечами.
— Ну хоть Кубок-то вы хотите? А? Да как вы не понимаете! Представьте, что борьба за Кубок Школы — это квиддичный матч. Так вот Кубок по квиддичу — это снитч! И победить, не поймав снитч почти не реально! — Луг потряс кулаком. — Сейчас на трибунах вся школа!
Осознав, что ни на кого это не произвело впечатление, МакДугал добавил:
— Вся школа и профессор Флитвик. Кто хочет хорошую оценку по чарам? Или не верите, что он сумеет нас завалить, если мы в очередной раз продуем?
— За Рейвенкло? — неуверенно произнес Тони Марино. — Только вперед, только к победе?
— Еще бы без вопросительной интонации, и было бы совсем хорошо.
За дверью раздались крики толпы, и неугомонный Ли Джордон что-то радостно проорал. Луг еще раз выглянул за дверь. Через нее в раздевалку проник холодный ветер.
— Так, времени больше нет, — проговорил МакДугал, обернувшись к команде, — Мы, может, и не особо хорошие игроки, но у нас самая лучшая мотивация!
— Гнев декана?
— Хватит язвить, Гархольд! Мы много тренировались, летали в любую погоду. Мы со всем справимся. А ты, мелкий гоблин, покажи им, что значит настоящий талант. Расшибись в лепёшку, а поймай снитч первый, раньше этого пижона Диггори. Докажи, что ты не хуже обычного человека. Так что… Вперед, Рейвенкло! Победа сегодня будет нашей!
Дверь открылась настежь, и Луг первым вылетел на поле.
Когда обе команды наконец-то взлетели в небо, трибуны буквально разорвались от крика — при такой погоде ждать начала матча было весьма неуютно. Далеко не все могли наложить на себя щиты от дождя и ветра, так что приходилось терпеть, надеясь, что хоть в этот раз матч не задержится на несколько часов. Аплодисменты раздавались отовсюду — даже профессорская трибуна не безмолвствовала. Профессора Флитвик и Спраут, переглянувшись, выпустили в небо яркие фонтаны искр факультетских цветов, а профессор Локхарт громко хлопал в ладоши (явно наложив на них Сонорус, чтобы все обратили внимание на того, кто именно так рад обеим командам). Даже директор радостно улыбнулся, привстав и приветствуя игроков.
Наконец команды достигли центра поля и разошлись на позиции.
— Мистер МакДугал, мистер Диггори, пожмите друг другу руки, — крикнула мадам Трюк, зависая ровно по центру поля. Сильные порывы ветра шевелили ее короткие волоса. — А теперь, по свистку начинаем… Три… два… один…
«А вот и начало матча! Наконец-то мы дождались начала матча!» — голос Ли Джордана был хриплым, простуженным, но это вовсе не мешало ему веселиться. — «А то я уж решил, что что-то пропустил и команды давно играют, просто за этим противным дождем не разобрать… Но все же нет! Вратари заняли места рядом с кольцами, квоффл у Рейвенкло, Эдриан передает пас Чанг… Подождите, как Чанг? Вот это да! А у Рейвенкло замена состава! Сегодня Чанг играет за Охотника, что не так уж глупо, учитывая, что не я один застал ее у мадам Паддифут в компании с Диггори! Эх, я уже придумал столько шуток про «Ромео и Джульету» …»
— Джордан, не зарывайтесь, вы не репортер «Юнной Ведьмы»!
«Простите, профессор МакГонагалл! Так кто же сегодня будет противостоять Диггори? Не может быть! Это же Гарри Поттер! Нет, а профессор Флитвик оказывается хитрец! Никто не знает с какого он факультета? Да-да, профессор МакГонагал, не отвлекаюсь! Так вот, если у этого Поттера хотя бы треть отцовского таланта, то в этот раз хаффам будет не так просто побе… Вот черт! Чанг забивает гол! А девчонка-то не промах!»
Гархольд только фыркнул, стараясь отвлечься от хриплого голоса гриффиндорского комментатора. Он мчался впереди всех, быстро набирая высоту, прищурившись и пытаясь разглядеть в небе снитч. Вдруг повезет, и он сможет побыстрее вернуться в башню. Тучи были все ближе и ближе, и вот Гархольд резко ворвался в плотный мутный туман. Ощущения были мерзкими.
Первые несколько секунд он практически ослеп, казалось, что в полуметре от него не было ничего кроме белого зернистого марева. Но буквально через пару секунд подействовало выданное Гольдштейном зелье, и небо расчистилось. «Вот теперь можно и поиграть!»
— Эй, Поттер! Не скажу, что неожиданно, но интересно, — крикнул Диггори, зависая метрах в пяти справа. Его глаза слегка мерцали перламутром — похоже и он выпил Противотуманное зелье. — По крайней мере, будет не так скучно как обычно. У прошлого ловца была дурацкая привычка садиться мне на хвост… А Чжоу…
Диггори ощутимо покраснел.
— Чжоу — это Чжоу. Я боялся, что из-за игры мы можем поссориться,— хаффлпаффец широко улыбнулся. — Так что — спасибо.
— Хватит болтать, Диггори,— Гархольд ушел в сторону. — Мы, по-моему, соперники!
— И что? У нас все равно нет шансов на кубок, да и снитча можно ждать кучу времени! Чего бы и не поболтать? — Диггори пожал плечами и посмотрел вниз. Майкл — один из загонщиков Рейвенкло — как раз сейчас сбил с хвоста Эдриана загонщика Хаффлпаффа. — Ну вы и даете! Впервые вижу, что бы рейвы так играли! Флитвик снова завел шарманку про Кубок Школы?
— Что-то вроде,— мрачно буркнул Гархольд, уже серьезно рассматривая возможность скинуть болтливого человека с метлы. До страховочных заклинаний (они же есть, так?) Диггори придется довольно далеко лететь.
«А рейвы сегодня хороши! Работают на диво слажено!» — продолжал разоряться Джордан. — «60-10… а нет, уже 70-10, спасибо Майерсу. Смотрите, красно-золотые, у нас появился еще один достойный соперник!»
— Что за… Предки!
* * *
Профессорская трибуна
* * *
— А и не знала, что вы так любите квиддич, Гилдерой,— протянула профессор Вектор, небрежно откидывая выбившуюся прядку. Она так и не опустила руки в охоте за одним из самых завидных холостяков Магической Англии по мнению «Ведьмополитена».
— О, дорогая профессор…
— Кати, для вас, Гилдерой, я просто Кати!
За их спинами раздались два сдавленных смешка, а затем синхронное фырканье — МакГонагалл и Снейп просто ненавидели, когда сходились во мнении. По любому вопросу. Снейп даже перестал пить чай, а МакГонагалл давилась лимонными дольками директора, лишь бы сделать наперекор друг другу.
— Так вот, Кати, я просто обожаю эту игру, еще со школы! Вы знаете, что я был вратарем?
— Это, кажется, были именно те года, когда Рейвенкло пропускало абсолютно все мечи в кольца? — протянул Снейп.
Флитвик только скрипнул зубами.
— Я, наверное, я даже напишу об этом книгу! «Заколдованный снитч»! Вы же слышали про проклятый снитч на прошлом Чемпионате? — Гилдерой снова широко улыбнулся и обновил щит, защищающий его от капель. — Снитч, который сводил с ума всех ловцов, посмевших его догнать?
В щит, прикрывший его и профессора Вектор ударил целый град капель, когда Стивенс— охотник Хаффлпаффа, резко развернулся прямо перед трибуной.
«Хоть в чем-то от этого Риддла есть польза. Не знаю, как от смертофалдов, но вот от дождя этот щит просто идеален!»
«Я все слышу, Локхарт!»
— Это были вы? — восторженно ахнула Вектор.
— Конечно, моя дорогая!
«Так, Локхарт, а похоже ты был прав, затащив меня сюда. Посмотри на Поттера!» — в голосе Волдеморта ясно слышалось удивление.
«У тебя, Риддл, просто какая-то мания с этим парнем… Знаешь, это весьма нездорово, если тебе интересно мое мнение!»
«Не зарывайся, Локхарт!» — прошипел Волдеморт, посылая волну боли по разуму мага. — «Сосредоточься на фигуре Поттера, и дай мне посмотреть! Это, конечно, невероятно, но зато все объяснит…»
Волдеморт внимательно посмотрел на зависшую невдалеке от трибуны фигурку. Поттер резко ушел в сторону, перевернулся вниз, пропуская бладжер, и переправил пролетающий мимо квоффл прямо в руки Охотника. Он на удивление неплохо держался на метле!
«Давай, повернись! Я должен проверить! Если все так… Мордред! Как я мог это пропустить! Вот так, правильно!»
Поттер медленно повернулся, и Волдеморт аккуратно скользнул сознанием в сознание. Щиты у гоблина были основательные, но ему не надо было ни читать мысли, ни проникать в самую глубину. Для того, чтобы проверить свою догадку, Волдеморту было достаточно скользнуть по самому краю и… позвать. Тихо-тихо, практически неслышно. Тот, к кому он будет обращаться, услышит и этот шепот.
Их взгляды соединились.
И тихий голос отозвался.
«Мордред»,— Волдеморт явно был шокирован. — «И как я этого не замечал! Этого быть не может… Но это так. Невероятно! Вот так загадка! Так, Локхарт, мне нужна твоя помощь! Устроишь юному Поттеру попадание в Больничное крыло?»
На окраинах сознания Поттера мерцал сгусток темного дыма, отогреваясь в знакомых волнах темной магии. Как давно он сидел на голодном пайке, стараясь быть настолько незаметным, насколько это вообще возможно. А теперь, теперь он пил магию так же жадно, как воду— умирающий от жажды путник.
«И что мне со всем этим делать?» — пробормотал Волдеморт, отмечая еще одну проблему, требующую срочного решения.
* * *
Поле для квиддича
* * *
Мимо Гархольда со свистом пролетел большой чёрный мяч (бладжер, так?), и он еле-еле увернулся, только кончик косы метнулся в сторону.
— Майкл, Тони! Хватит спать! Там чуть Гарри не грохнули!
-Я Гархольд, Луг!
— Так и напишут на могиле, если эти криворукие полуслепые тролли не вытащат руки из задницы и не начнут нормально играть!
— МакДугал как всегда суров! — засмеялся Диггори, уходя с траектории возвращающегося бладжера. — И как он на Рейвенкло-то попал? По повадкам — чистый гриф! Эй, ты куда, Поттер?
Гархольд только поморщился и нырнул вниз, к трибунам. Слушать хаффлпаффца он больше не желал. В голове зашумело. Шрам сначало начало пощипывать, а потом… потом… Он еще немного прибавил скорости и помчался на другой конец поля, стараясь избавиться от жуткой боли, пронзившей его шрам. В глазах потемнело.
Вшшш!
Тот же темный мяч, что и до этого, со свистом пролетел мимо. Гархольд вздрогнул — еще бы полмиллиметра и он мог бы недосчитаться пары пальцев.
— Что происходит, Луг? — прокричал Гархольд, пролетая мимо капитана. — По правилам, бладжеры не гоняются за кем-то одним, а выбивают как можно больше игроков. Или я что-то прослушал?
Бладжер вновь промчался мимо.
— Майкл, отбей гребанный мяч! — заорал МакДугал, понимая, что дело нечисто.
— А я что делаю?
Загонщик резко ударил по мячу, и тот отлетел в сторону. Правда это помогло ненадолго — уже через пару секунд бладжер, словно повинуясь невидимой руке, развернулся на 180 градусов и помчался прямо на гоблина. Уже давно Гархольда не пытались убить артефакты.
— Кто-то… заколдовал… этот… мяч, — тяжело дыша, крикнул Майкл, очередной раз отправляя бладжер подальше от Гархольда.
— Что происходит? Внимательнее, Майкл, Тони! Гархольд не вашей комплекции, так что его так и прибить невзначай могут! И не забывайте помогать охотникам!
— Так, если они будут летать за мной, то нам выиграть не поможет даже снитч! — крикнул Гархольд, пропуская бладжер над собой. — Сам справлюсь!
— Это глупо, — возразил Луг, — Но ты взрослый мальчик. Чжоу! Не зевай! Уже третий пас упускаешь! Хватит на Диггори пялиться!
« 80-20! Рейвенкло ведет в счете, несмотря на то, что их ловец играет в салочки с бладжером! Заскучал в одиночестве на высоте?» — раздался голос Ли Джордана сквозь шум трибун.
— Это точно ненормально,— пробормотал Гархольд, вновь устремляясь в небо. Бладжер отстал лишь на пару мгновений, чуть меняя траекторию, попадая на биты загонщиков. Тем временем дождь лишь усилился. Тучи стали еще темнее, и по краям поля тут же зажглись яркие огни светильников, разгоняя полумрак. По поверхности низких туч начали блуждать тени игроков…
Бладжер резко увернулся от биты Тони и вновь устремился вверх. Гархольд поднимался всё выше и выше, затем менял направление, входил в штопор, взлетал над тучами, петлял между кольцами, стараясь оторваться от окончательно сошедшего с ума бладжера. Уже не раз он пожалел, что решил не добавлять лишнего веса и оставил кинжал в раздевалке. Сейчас он был бы весьма кстати!
«Хорошо хоть голова прошла!»
Снизу, сквозь шум дождя и завывание ветра, раздались крики и бурные аплодисменты.
— Мордредовы людишки и их сумасшедшие артефакты,— прорычал Гархольд, делая мертвую петлю. — Они что, слепые?
Аплодисменты не стихали. Кто-то даже начал свистеть и пускать в небо яркие синие искры. Похоже зрители решили, что он так красуется.
— Идиоты!
Мяч просвистел прямо над ухом. А это было опасно! Гархольд уже чувствовал, что начинает уставать— ноги затекли, а руки, сжимавшие рукоять, ощутимо тряслись. Метла же, почувствовав состояние Гархольда, тоже начала своевольничать — то дернется не вовремя, то сорвется с пойманного потока.
Дождь тем временем расходился все сильнее и сильнее, где-то вдали раздались раскаты грома.
— Только молнии не хватало, — крикнул Диггори, пролетая мимо и высматривая снитч.
Капли падали на лицо Гархольда, смешивались с потом и едва ли не лишали его зрения. Вдруг, чуть в стороне, почти у самых колец Хаффлпаффа, блеснуло золотым. «Неужели?»
— Эй, Поттер, хватит красоваться… Черт возьми!
Диггори похоже тоже заметил снитч, и ласточкой нырнул вниз, пропуская над головой бладжер. Гархольд же, чувствуя приближение бешенного мяча, постарался уйти правее, но там была Чжоу, ведущая мяч к воротам, и он едва успел уйти от столкновения. Мяч все же настиг его. Левая рука бессильно повисла. Тихо прошипев от боли, Гархольд только прибавил в скорости. Прижавшись к самому древку, он все сильнее и сильнее разгонялся, чувствуя, что Диггори буквально дышит ему в затылок. «А мяч-то отстал!» — пронеслась ленивая мысль в голове у гоблина.
Снитч мерцал буквально в полуметре от него, когда в глазах Гархольда снова потемнело.
«Нет, черт, только не сейчас!»
Он протянул руку и золотистые крылышки затрепетали, царапая ладонь. Руку снова пронзила боль, казалось, что кости буквально перемалывают в гигантскими мельничными колесами. «Но бладжера же нет», — подумал он, резко снижаясь. Странная слабость окутала его, глаза стали закрываться… Уже чувствуя, что соскальзывает с метлы, Гархольд почувствовал чей-то тяжелый взгляд.
* * *
Профессорская трибуна
* * *
-Он падает! — взвизгнула профессор Спраут, направляя палочку на Поттера, но явно не представляя какими заклинаниями можно притормозить падение.
Трибуны замерли.
— Левиакорпус! — крикнул Флитвик, подхватывая падающего мальчика и аккуратно опуская его на землю. Все шумно выдохнули. — Поппи!
— Уже иду, Филлиус! — крикнула Помфри, по знаку Дамблдора аппарируя прямо на поле и подбегая к Поттеру. Взмах волшебной палочкой и она крикнула, — Срочно в Больничное крыло! Северус, у вас есть свежая порция «Костероста»? Его лучевая кость похожа на паззл! Неужели это все бладжер? Мерлин задери мальчишек с их опасными играми!
— Я могу вам помочь, Поппи?
Колдоведьма смерила подошедшего Локхарта скептическим взглядом, но все-так кивнула:
— Думаю вам можно доверить перенести мистера Поттера в Больничное Крыло. Только прошу вас — аккуратно!
«Ну что ж, теперь осталось только придумать как заставить Поппи оставить нас с мистером Поттером наедине».
___________________________________________________
Еще пара слов.
Я, наконец, вернулась. Не могу обещать, что проды будут часто, но я очень постараюсь больше не исчезать. Честно говоря, самой хочется закончить историю Гархольда)
Большое спасибо всем, кто продолжал ждать!
Ваш автор)
Глава опубликована: 08.12.2015
|
|
|
|
- Страница 4 из 4
- «
- 1
- 2
- 3
- 4
| |
|
|
|
