Армия Запретного леса

подробный красивый отзыв будет после проды.

Глава 29. Мантия-невидимка

Пятница. Очередной холодный зимний вечер. За окнами завывает ветер, облепляет снежными хлопьями стены старого замка. Большинство студентов уже разошлись по своим гостиным, кто-то задержался в Большом Зале пообщаться с товарищами с других факультетов, несколько особо ретивых рейвенкловцев, наверняка, еще сидят в библиотеке, обложившись учебниками. Опустевшие коридоры освещены тусклыми огнями. Почти полная тишина, нарушаемая лишь звуками ветра, шорохами от чадящих факелов на стенах и еле слышным шепотом двух юношей в мантиях с зеленой каймой. Один идет чуть позади, время от времени озираясь по сторонам, будто опасаясь преследования. Его лицо, едва заметное в темноте коридоров, излишне бледное, напряженное. Наверное, нервничает. Впереди него шагает второй парень. Более веселый, чуть более расслабленный. О чем-то тихо шепчет следующему за ним товарищу, улыбается хитрой улыбкой. Слизеринцы. Выглядят подозрительно. Особенно эти слизеринцы, для своей прогулки выбравшие один из самых малопосещаемых коридоров замка в правом крыле третьего этажа, куда последние несколько лет вообще мало кто заходит. Рабочих кабинетов здесь нет, коридор не соединяется ни с одним нужным помещением, даже ближайшая уборная расположена в противоположном направлении. Определенно что-то задумали. Значит, нужно за ними проследить, особенно учитывая то, что один из этих двух парней таинственный Гарри Поттер, а второй — его странный неизвестно откуда взявшийся друг.
- Все нормально?
- Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной, - Поттер усмехнулся своей непонятной шутке, снова оглянулся через плечо, вглядываясь в пустую темноту. — Долго еще?
- Нет. Уже пришли, - парень остановился напротив одной из запертых дверей. Когда-то давно, может лет сто назад, это крыло было учебным, и по этим пустым коридорам ходили многочисленные студенты, опаздывающие на свои занятия.
- Это здесь? Твое невероятно тайное место? — с насмешкой в голосе произнес Поттер, глядя, как шатен колдует над замком запертой двери. — Заброшенный кабинет?
- Да-да, заброшенный кабинет. Успокойся. И прояви толику уважения к моему временному тайнику. В этом проклятом замке нельзя найти ни одного по-настоящему укромного уголка, везде кто-нибудь шныряет, что-либо вынюхивает, - тихим, почти неслышным шепотом ответил шатен, не прекращая странных движений волшебной палочкой.
- Тебе не кажется, что у тебя развилась паранойя?
- Нет.
- Нет, не кажется? Или нет, не развилась? — усмехнулся брюнет. — Хватит уже ковыряться в замке, мне надоело ждать, Дэн! Сколько ты заклятий наложил на несчастную дверь?
- Столько, сколько посчитал нужным. Я же говорю, в этом долбанном Хогвартсе никогда нельзя чувствовать себя абсолютно уверенным в своей безопасности. Картины, следящие за людьми, сотня призраков, лезущих туда, куда захотят, полтергейст. И это еще не считая не в меру любопытных школьников, преподавателей и завхоза-зоофила.
- О да… - протянул Гарри, широко улыбаясь. Дэн, наконец, закончил с замком и широко распахнул дверь.
- Заходи.
- Слава Мерлину, не прошло и года, - хмыкнул Поттер, следуя за что-то шепчущим шатеном. Остановился на пороге, оглянулся, будто догадываясь о слежке, а затем все же зашел в комнату, даже не потрудившись прикрыть за собой дверь.

- Идем!
- А вдруг заметят?
- Мы под мантией, как они могут нас заметить? Идем, он в любой момент может закрыть дверь.
- А может, не стоит, Рон?
- Почему?
- Это Поттер!
- Ну да. Мы ведь специально следили за ним, забыл? Специально шли сюда от самого Большого Зала именно по той причине, что это Поттер. Ты что, струсил?
- Нет… да. Рон, ты, правда, хочешь остаться с ним наедине в запертой комнате, вдалеке от кого-нибудь, кто мог бы прийти нам на помощь? Это Поттер!
- Не трусь, Нев. Он всего лишь такой же студент, как мы с тобой. Просто ему пару раз повезло и он возомнил о себе невесть чего. Пошли!– прошипел Рон, подталкивая своего товарища к «тайнику» Дэна, пока никто из слизеринцев не додумался закрыть за собой дверь.
- Может все же не стоит, вдруг заметят? — спросил Невилл, стараясь говорить и ступать как можно тише.
- Молчи и не заметят. Они вот уже третий день шушукаются о чем-то, неужели тебе не интересно, что они там прячут?
- Но вдруг…
- Пошли, Невилл! А то они сейчас закроют дверь, - и после недолгой заминки двое гриффиндорцев, скрытых мантией-невидимкой, двинулись вперед. Несколько шагов и они оказались в том же тускло освещенном помещении, что и слизеринцы, которых они выслеживали. А спустя еще одно мгновение дверь, так кстати, оставленная открытой, волшебным образом захлопнулась сама собой. Ловушка закрылась.

- Иду, иду, - пробурчал Сириус, направляясь к двери, в которую кто-то настойчиво барабанил уже не меньше минуты. — И кого только принесло в такое время? Я сказал, иду!
- Здравствуй, Сириус.
- Гарри?
- Да, а что, не похож? — парень улыбнулся своей привычной кривой усмешкой. — Не пригласишь нас войти?
- О, да, конечно, проходите, - Сириус отступил в сторону, пропуская в комнату своего крестника и его молчаливого друга, которого мужчина даже не заметил. — Что-то случилось?
- Нет, в принципе, ничего особенного. Но нам, вернее мне, не помешала бы твоя и, возможно, Ремуса помощь. Он у себя?
- Э…, да, да он у себя. Что за помощь? Что-то случилось? Что-то…
- Нет, я же говорю, ничего особенного. Но все же я буду очень признателен, если ты его позовешь.
- Да-да, сейчас. Вы присаживайтесь, - Сириус указал рукой на заваленный свитками пергамента диван и поспешил к камину.
- У тебя тут погром, как у Дэна в комнате, - усмехнулся Гарри, сдвигая в сторону макулатуру из непроверенных домашних заданий.
- Я, между прочим, все еще тут, если ты вдруг не заметил.
- Да ладно, можно подумать, ты не согласен со мной. К тебе в спальню иногда даже зайти страшно, везде разбросано всевозможное барахло.
- Это не барахло! Это мои записи, ингредиенты, книги…
- Одежда, обувь, предметы личной гигиены.
- Вы о чем? — Сириус, устроился в кресле и настороженно уставился на спорящих подростков.
- Да так, о своем. Ремус придет?
- Я уже здесь, - раздался голос со стороны двери. Оборотень вошел в комнату, бледный и настороженный, присел на краешек второго кресла, не меньше захламленного всевозможными бумажками, нежели диван, и выжидающе посмотрел на Гарри. — Что случилось? Что-то серьезное? Кто-то…
- Нет. Все нормально, все живы,- закатил глаза тот.
- Обрати внимания, ничего хорошего от тебя никто не ждет, - пробормотал Дэн.
- И это вполне нормально. Сириус, Ремус, успокойтесь, я никого сегодня не убил, не покалечил и не проклял.
- Нет? — усмехнулся шатен.
- Ну, это же было совсем не серьезно. И вообще, не перебивай! Так вот, можете слегка расслабиться, ничего страшного не произошло, все живы и здоровы.
- Тогда какого рода помощь тебе нужна?
- Можно подумать, что убей он кого-нибудь из обитателей замка, в ваших силах было бы ему чем-то помочь, - снова вмешался шатен, за что получил два хмурых взгляда и один дружеский пинок от Гарри.
- Ничего страшного от вас не требуется, просто нужна помощь с дознанием.
- С чем?
- Мантия-невидимка. Опишите мне её.
- Гарри, ты знаешь, как вообще выглядят мантии-невидимки? — улыбнулся Сириус, явно расслабившийся после того, как вопрос Гарри был озвучен.
- Да, естественно. Они невидимые. Но ведь должна же у нашей конкретной мантии быть какая-то отличительная черта, что-то примечательное.
- Зачем тебе это, Гарри?
- Затем, Ремус, что мне нужно быть уверенным в том, что я охочусь именно за своей собственностью. Итак, я вас слушаю.
- Гарри, бросил бы ты это. Я понимаю, ты хочешь доказать всем, включая самого директора, что он старый мерзавец и подлец, но ведь на самом деле тебе эта мантия не нужна. Ты рискуешь ради сомнительного удовольствия и при этом непременно причинишь боль ни в чем не повинным людям. Разве Невилл виноват в том, что его в свое время обманули, выдав твою мантию, за мантию отца бедного парнишки. Разве виновата в чем-то Августа Лонгботтом, что мы бередим её память о больном сыне и покойном муже своими расспросами. Гарри, ты зря тратишь время. Оставь эту затею, я тебя очень прошу.
- О, Мерлин, Ремус, - Гарри тяжело вздохнул и посмотрел в грустные просящие глаза оборотня. — Предположим, ты меня растрогал. Я почти готов расплакаться от жалости к другим обманутым людям и от осознания собственной порочности. Ты доволен?
- Гарри, я серьезно.
- А я — нет. Тем более, что ты слегка опоздал с этой напутственной речью, мантия уже у меня. И именно поэтому мне нужно, чтобы вы сконцентрировались и вспомнили, были ли у отцовской мантии отличительные черты
- То есть ты хочешь сказать, ты забрал мантию у Невилла?
- Нет.
- Нет, то есть не забрал?
-Нет, то есть я не хочу этого сказать. Я прямо говорю, она уже у меня. Может, хотя бы попытаетесь подумать?
- Но Гарри, как?
- Как подумать? Я вас умоляю. Не заставляйте меня думать, что Снейп прав и все без исключения гриффиндорцы не способны к мыслительной деятельности.
- Я имел в виду то, как ты заполучил мантию. И не смей слушать бред Сопливиуса!
- Это принципиально важно для ответа на мой вопрос, Сириус?
- Ты что украл её? Забрался к нему в спальню и…
- Нет, Ремус. Нет. Во-первых, я предпочитаю залезать в женские спальни, а не мужские. Во-вторых, я не мелкий воришка вроде Флетчера, который тихонько прикарманивает чужое добро и радуется. Я сделал все честно, ничего смешного не вижу, Дэн. Честно и открыто. Лонгботтом знает, что теперь его мантия у меня. Более того, у него даже есть свидетель того, как я отобрал сей артефакт. И нет, это не Дэна я имею в виду, Ремус.
- Хотя я тоже там был.
- Я говорю о Уизли.
- Роне?
- О нем самом. Теперь можете начать думать на счет моего вопроса?
- Гарри, как ты мог?
- Извини?
- Как ты мог так поступить с Невиллом, ведь он твой однокурсник. А ты его… ты его ограбил.
- Ну не убил же.
- Не вижу ничего забавного, мистер Фиантел! Убийство, грабеж — о чем вы только думаете. Неужели вы не понимаете, насколько все это грязно, подло, низко… - Ремус замолчал на полуслове, глядя на насмешливые лица сидящих перед ним слизеринцев. С горечью вспомнил то, о чем не хотел думать. Вспомнил, к чьей совести взывает.
- Ты закончил, Ремус, или хочешь сказать мне ещё что-нибудь такое же полезное и интересное? — осведомился Гарри. Мерлин, и как только Сириус умудряется видеть в этом холодном и озлобленном парне продолжение Джеймса и Лили!
- В таком случае давайте, наконец, вернемся к разговору о мантии. Итак, я вас внимательно слушаю, друзья моего отца.
- Мантия Джеймса пахла Джеймсом, - пожал плечами Люпин, стараясь не смотреть на Гарри, который порождал в голове оборотня слишком противоречивые мысли.
- Мысль не лишенная логики, но боюсь, данная информация уже несколько неактуальна. Мантия пахнет тем, кто её носил. Так что на данный момент, мы унюхаем только Лонгботтома и Уизли. Другая столь же полезная информация?
- Она была очень старая… мантия Джеймса. Ей было не меньше двух сотен лет, я это точно знаю.
- Предлагаете провести молекулярный анализ ткани и выяснить её возраст? — усмехнулся Дэн.
- Ещё варианты? — устало спросил Гарри. Мужчины молчали. Один пытался разобраться в своих чувствах к юному киллеру, другой тщетно старался найти в своей потрепанной Азкабаном памяти нужное воспоминание. — Ну, давайте же! Вы семь лет учебы в школе шатались по всему Хогвартсу под этой мантией. Вчетвером! Не могли же вы, кучка неряшливых подростков, не оставить каких-нибудь следов на такой раритетной вещи!
- Да, счастливое было время, - улыбнулся Сириус. — Сколько всего связано с этой мантией, через сколько приключений мы прошли благодаря ней. Сколько проделок совершили! Но мы действительно были очень аккуратны с ней, Гарри. Джеймс чуть ли ни пылинки с нее сдувал, берег как зеницу ока.
- Разбудите меня, когда доберемся до полезных воспоминаний, а? — пробормотал Дэн, с недовольным видом оглядывая комнату и пытаясь подавить зевок.
- То есть на мантии не могло быть никаких повреждений, поскольку отец был с ней очень аккуратен? — устало спросил Гарри, проигнорировав недовольное ворчание друга.
- Ну да. И нам тоже приходилось быть очень осторожными, а ты меня знаешь, аккуратность — это не мое.
- Да, мы видим.
- Но приходилось стараться, чтобы не рассориться с нашим Сохатым. Я помню как-то, на третьем что ли курсе, Питер одолжил мантию, не знаю для чего. А вернул в каком-то не таком виде, так Джеймс с ним неделю не разговаривал. Помнишь, Лунатик?
- Да. Питер целую неделю ходил как в воду опущенный, извинялся без конца. Может, если бы мы тогда были с ним добрее, не случилось бы того, что произошло в итоге?
- А что Петтигрю сделал с мантией?
- По-моему прожег в ней дырку. Случайно, естественно.
- То есть вы хотите сказать, что повреждения все же были?
- Выходит, что да. Но только одна небольшая дырочка, - пожал плечами Сириус.
- Которую Джеймс вспоминал Питеру до самого окончания школы, хотя мы её зашили так, что почти никакого следа не осталось, - кивнул Ремус.
- Отлично. То есть дырка была.
- Ну да, Гарри.
- Так чего же вы не вспомнили о ней час назад? Ладно, не отвечайте, это риторический вопрос. Сможете вспомнить, где именно была эта чертова дыра?
- Конечно, - улыбнулся Сириус. — Мантия у тебя с собой?

Казалось, все шло по плану. Мантия-невидимка, наконец, была у своего истинного владельца. На руках у Гарри было достаточно доказательств этого. Последнее письмо Лили Поттер, указывающее на Дамблдора, ответ удивленной миссис Лонгботтом, отрицающее наличие в семье чего-то даже отдаленно похожего на мантию-невидимку, и, наконец, злополучная дырка в самой мантии, а с ней и свидетели в лице Сириуса и Ремуса. Дело оставалось за малым — за разбирательством. Гарри был уверен, что с взрывным характером гриффиндорцев уже на следующий же день о происшествие с мантией будет знать вся школа. И даже если Невилл испугается и не захочет конфликтовать со страшным и кровожадным Мальчиком-Который-Выжил, оставался Рон Уизли, который точно не сможет долго держать свой гнев при себе. Нужно было лишь подождать. И Гарри ждал. День, два, три. Неделю. Все это время гриффиндорцы бросали в его сторону полные ненависти взгляды, но почему-то молчали, вопреки ожиданиям ничего не предпринимая.
- Ничего не понимаю, - поделился Поттер своими мыслями с лучшим другом. — По всем расчетом, буря уже должна была разразиться. Почему ничего не происходит?
- Не знаю, - пожал плечами Дэн. Юноши сидели на своих обычных местах в слизеринской гостиной и тихо переговаривались, не обращая внимания на оглядывающихся на них нервозных однокурсников. Бедные слизеринцы, будучи по природе своей наблюдательными, не могли не заметить, что Поттер и Фиантел что-то затевают и потому уже заранее готовились к самому худшему.
- Надо было вместо Петрификуса на Лонгботтома наслать что-нибудь действительно опасное.
- Например, Аваду, - усмехнулся шатен.
- Нет, это перебор. Но надо было проклясть его чем-нибудь крепким и трудно снимаемым. Секо, к примеру.
- Думаешь, Лонгботтом меньше боялся бы выходить на открытый конфликт с тобой, отрежь ты ему ногу или руку?
- Нет. Но однорукий или одноногий он точно привлек бы к данному инциденту всеобщее внимание.
- В таком случае тебе пришлось бы слушать от нашего профессора-оборотня длинную лекцию о том, что членовредительство — недостойное занятие, пагубно влияющее на твой моральный облик.
- Ремус тебе не нравится, - усмехнулся Гарри.
- Он меня напрягает, Гарри. Он опасен.
- Он дал нам клятву.
- Это не мешает ему быть опасным. Тебе ли не знать, что даже непреложный обет некоторые умудряются не то, что обойти, нарушить.
- Ремус умрет, если выдаст нас, Дэн. Да, он занудный тип, который никак не может решить для себя, с кем он по-настоящему согласен, но он не сможет нас предать.
- Нет. Он не сможет нас предать, не умерев. Но кто сказал, что этому типу, у которого ни кола, ни двора, и которого, в принципе, ничто не держит в этом мире, не решит героически пожертвовать собой и умереть, сдав тебя с потрохами своему обожаемому Дамблдору. Он опасен.
- И что ты предлагаешь?
- Установить прослушку. В его апартаментах, в кабинете, в комнатах Блэка.
- А смысл? Кроме меня, тебя, Бекки и Виты никто не в курсе осведомленности Люпина. У нас нет людей, которые могли бы заняться прослушкой, учитывая то, что даже кабинет Дамблдора прослушивается далеко не в режиме реального времени. Особенно теперь, когда в Ордене завелся крот, и Клод перестал доверять своим сотрудникам.
- Все равно нужно что-то делать.
- Что?
- Не знаю. Но я буду следить за Люпином в оба, я ему не доверяю.
- Гарри Поттер! — юноши прервали свой разговор и удивленно посмотрели в сторону, откуда раздался недовольный крик Бекки. Девушка стремительно пересекла гостиную и направилась в сторону своих друзей с таким решительным и не предвещающим ничего хорошего видом, что слизеринцы-младшекурсники поспешили покинуть ставшую потенциально опасной зону.
- А Бекка в курсе истории с мантией? — шепнул Дэн, прикидывая, что могло разозлить подругу.
- Нет. Пока не в курсе… Здравствуй, Бекка, что-то случилось?
- Здравствуй, Гарри. Я у тебя хотела спросить то же самое. Представляешь, иду себя из библиотеки. Никому не мешаю, никого не трогаю. И тут из-за угла выпрыгивает злая и очень решительная Гермиона Грейнджер и несет какую-то невероятную чушь о том, какая ты подлая и злобная тварь, и как я обязана образумить тебя.
- Надо же, - Гарри посмотрел на усмехающегося Дэна, улыбнулся сам и перевел взгляд на любопытных однокурсников, которые, оставив все дела, следили за разворачивающимися событиями. — И что было дальше?
- Скажем так, это были не самые легкие пятнадцать минут моей жизни.
- Ты могла просто проклясть Грейнджер и пойти дальше.
- Не могла. Мне было любопытно, что же произошло, что тихая гриффиндорская староста вдруг ополчилась против тебя. Но из её рассказа я ничего толком не поняла. Разве что ты обидел беднягу Лонгботтома, а я должна проявить женскую солидарность и заставить тебя раскаяться.
- Очаровательно.
- Женскую солидарность к Лонгботтому? — улыбнулся Дэн.
- Не знаю. Не важно. Ты мне не хочешь рассказать, что происходит? С твоей стороны невероятно подло укрывать от меня такие интересные подробности своей школьной жизни. Тем более, что я морально пострадала из-за тебя.
- Непременно. Но не здесь и не сейчас. Смотри, сколько зрителей ты собрала, - Гарри метнул недобрый взгляд в сторону однокурсников, и те поспешили вернуться к своим делам. — Идем, я посвящу тебя в свою страшную тайну.
Спустя пару минут Гарри, Дэн и Бекка брели по безлюдному коридору, коих в подземельях Хогвартса было превеликое множество, и обсуждали историю с похищением мантии.
- Зачем тебе нужно было поднимать столько шума и устраивать спектакль на глазах у всего факультета?
- Как зачем? Ты сам дал понять, что хочешь скандала. Тебе нужно было повышенное внимание к данному происшествию? В рамках нашего факультета я его тебе обеспечила. Что будешь делать теперь?
- Ничего. Буду ждать дальше. Грейнджер скоро поймет, что ты не самый удачный рычаг давления и либо напрямую начнет взывать к моей совести…
- Что занятие бессмысленное, за неимением у тебя совести как таковой, - усмехнулся Дэн.
- Либо обратится к Макгонагалл или Дамблдору.

* * *
- Лонгботтом, прекратите пялиться на Поттера! Что вам не ясно в команде сосредоточиться? Сконцентрируйте свое внимание на том, что я говорю и делаю. Если вы не цените свое время, это ваша проблема, но я не потерплю пренебрежения к своему труду! Вы полагаете, встречи с вами доставляют мне такое несравненное удовольствие?
- Нет, сэр, - пробормотал Невилл, стараясь не глядеть на слизеринца, который сидел на парте и со скучающим видом рассматривал интерьер кабинета.
- Вот именно. Так что прекратите отвлекаться, забудьте о присутствии здесь Поттера и сконцентрируйтесь на том, чтобы защитить свои ущербные воспоминания от вторжения. Готовы?
- Нет, то есть да, сэр.
- В таком случае. Раз. Два. Три. Легилименс!
Гарри наблюдал за тем, как Снейп снова и снова залезает в воспоминания гриффиндорца и гадал, когда же тот увидит инцидент с мантией. Судя по полным ненависти взглядам, которые Невилл бросал на Гарри, думал бедолага только об этом, так что очень скоро профессор будет в курсе произошедших уже больше недели назад событий. Спустя какое-то время Лонгботтом, тяжело дыша, оседает на пол. Оклюменция дается ему с трудом, и сомнительно, что занятия вообще идут парню впрок. Снейп поворачивается ко второму своему студенту и по его взгляду Гарри догадывается, что профессор таки увидел нужное воспоминание в голове Лонгботтома. Хоть какая-то польза от этих бессмысленных занятий.
- Ваша очередь, мистер Поттер. Готовы?
- Всегда готов, сэр.
- Легилименс! — выкрикивает мастер зелий.
«А где же привычные “Раз. Два. Три”?» - успевает подумать слизеринец, прежде чем в его сознание ударяет невероятной силы магический поток, призванный сокрушить ментальные щиты юноши. Снейп определенно не жалел сил, творя это заклятие. На мгновение Гарри даже потерял контроль над ситуаций, растерявшись от столь неожиданного напора. На одно короткое мгновение Снейп погрузился намного глубже в воспоминания парня, чем тот планировал его пускать.
Темное помещение. Тусклый свет пробивается через зарешеченное окошко на двери. Камера. На холодном каменном полу скрючившись, лежит юноша, у которого сейчас одна цель — выбраться отсюда любой ценой, убив, если понадобится, столько человек, сколько встретит на своем пути.
Черная усадьба. Гарри не мог не узнать этот момент, один из самых страшных в своей жизни. И проклиная себя за то, что потерял бдительность, юноша поспешно принялся заменять события двухлетней давности урывочными воспоминаниями о побеге от Волдеморта. Спустя какое-то время Гарри надоело показывать своему декану коридоры, повороты и лестницы замка, из которого он так удачно сбежал, поэтому, приложив некоторые усилия, он выставил мужчина из своих воспоминаний.
- Неплохо Поттер, - процедил Снейп, с любопытством рассматривая своего студента. — Попробуем еще раз. Готовы?
- К вашим услугам, сэр, - не менее «доброжелательно» ответил Гарри, уже приготовившись к тому, что профессор будет использовать весь свой потенциал. Спустя мгновение прозвучали слова заклинания и перед глазами у Гарри, а значит и у гостя в его голове, замелькали картинки-мысли, содержащие в себе лишь моменты школьной жизни Мальчика-Который-Выжил. Снейп злится, отметает в сторону одно ненужное воспоминание за другим. Он ищет, ищет версию Гарри о событиях из мыслей Лонгботтома.
Итак, темные, тускло освещенные чадящими факелами коридоры замка. Двое слизеринцев тихо бредут по ним куда-то, еле слышно перешептываясь о новом экспериментальном зелье, который один из них приготовил. Сзади раздается какой-то шелест. Гарри оборачивается, ничего не видит и продолжает свой путь. Снова шелест и тихий стук, будто звук шагов. Поттер снова оборачивается, но вновь никого нет, и слизеринец идет дальше по коридору, время от времени оглядываясь и прислушиваясь к подозрительным звукам и шорохам.
«За нами, кажется, следят, Дэн» - тихо шепчет Поттер на ухо своему другу. Настолько тихо, чтобы никто, кроме них двоих не услышал.
«Может, тебе просто померещилось?»
«Нет. Хотя… я не уверен»
«Сзади никого нет»
«Это ничего не значит» - снова раздается шорох. Гарри уже в который раз оглядывается, даже не надеясь кого-то заметить. Просто по инерции.
«Все нормально?»
«Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной. Долго еще?»
«Нет. Почти пришли» - второй юноша остановился напротив одной из запертых дверей, и начинает колдовать над замком, снимая одно за другим охранные и запирающие чары. А Снейп, тем временем, с трудом, но узнает это место в необитаемой части замка.
Шорохи не прекращаются, раздается еле слышное шарканье, тихий звук шагов. Дверь открывается, шатен входит внутрь, освещая себе путь наколдованным Люмосом.
«Может, зайдешь и закроешь дверь?» - произносит Дэн и начинает что-то искать на столе, заваленном всевозможными бумажками и склянками. Поттер делает шаг вперед и прислушивается к тишине. Откуда-то сзади доносится шепот, не достаточно громкий, чтобы услышать слова, но при этом вполне слышимый с такого расстояния. Гарри еще раз оглядывается назад, всматриваясь в пустоту, входит в комнату и прислушивается к тому, как невидимый преследователь заходит в помещение вслед за ним. Взмах палочкой. Дверь захлопывается. Петрификус Тоталус. И на полу уже лежат двое обездвиженных гриффиндорцев, с которых Гарри с любопытством стягивает мантию-невидимку.
«Вас не учили, что шпионить за людьми неприлично?» - спрашивает Поттер, свысока глядя на перепуганных Лонгботтома и Уизли, лежащих у его ног. — «Мерлин, не смотрите на меня так, будто перед вами стоит сам Волдеморт. Ничего я с вами не сделаю. Хотя… да. В качестве наказания я забираю у тебя эту замечательную вещицу, Лонгботтом. Поверь, она вообще не должна была попадать в твои руки. Дэн, сворачивай свою лабораторию. Твой тайник, к сожалению, раскрыт. Да, Лонгботтом, заклятие спадет само минут через двадцать. Пока полежите, подумайте над своим поведением. Идешь, Дэн?»
«Куда я денусь?» - произносит шатен, убирая пергаменты в сумку и поглядывая на заколдованных гриффиндорцев со странной смесью брезгливости, жалости и радости на лице.
Больше Гарри ничего не намеревался показывать своему декану, а потому расслабившегося Снейпа выкинуло из воспоминаний слизеринца.
- Вы умеете удивлять, Поттер, - прошипел Снейп, глядя на своего студента. Мальчишка стоял с невозмутимым видом.
- Стараюсь, сэр.
- Можете как-нибудь объяснить то, что я сейчас увидел?
- Могу, сэр.
- И?
- Что, сэр?
- Я жду ваших объяснений, Поттер.
- Я что-то нарушил, сэр?
- Вы издеваетесь надо мной, Поттер? Я только что все видел в ваших же собственных воспоминаниях. Отнекиваться нет смысла…
- Я не отнекиваюсь, сэр.
- Даже так.
- Да. Я не сделал ничего плохого, профессор. Я взял лишь то, что по праву принадлежит мне, - Поттер посмотрел в глаза декана, в которых на короткое мгновение промелькнули удивление и понимание, и улыбнулся. — И вы это знаете, сэр. Урок на сегодня окончен?
- Да, Поттер. Окончен.
- В таком случае, до свидания, профессор, - слизеринец еще раз криво усмехнулся и вышел за дверь.
- Вам нужно персонально сообщить о том, что занятие окончено, Лонгботтом? — Снейп посмотрел на гриффиндорца и встретил полный ненависти взгляд последнего. Чего мальчишка ожидал? Что мастер зелий будет решать их с Поттером детские проблемы, отберет у Гарри мантию-невидимку и вернет её Лонгботтому? Судя по обиженному лицу последнего, да, именно на это он и надеялся. Ну уж нет, пускай с этим директор разбирается.
- Нет. До свидания, сэр.
- До свидания, - произнес Северус, когда дверь за вторым мальчиком закрылась. Ему было, о чем подумать, но размышления подождут. Сейчас стоит сообщить Дамблдору эту любопытную новость и посмотреть, как отреагирует директор. На чью сторону старик встанет в этом споре и кого поддержит — старого любимчика или нового?

* * *
- Поттер! Поттер, постой! — Невилл выбежал из кабинета Снейпа и бросился вслед за слизеринцем, в надежде, что тот не ушел далеко. К счастью, Гарри был действительно недалеко. Брюнет, оглянулся на крик, остановился и позволил гриффиндорцу себя догнать.
- Что-то хотел мне сказать, Лонгботтом?
- Верни мне мою мантию! — выдохнул тот, сжимая руки в кулаки.
- Ты долго собирался с силами, чтобы сказать это, верно? — Гарри улыбнулся, снисходительно и насмешливо глядя на своего собеседника. — Я ожидал, что ты на следующий же день подойдешь ко мне со своими требованиями. Ну, или через день. Или объявишь об этом на всю школу. Короче, сделаешь хоть что-нибудь. Стоит ли говорить тебе, насколько я был разочарован?
- Разочарован? Ты? Я думал, ты вернешь… Думал, тебе хватит благородства…
- Пф…Ты надеялся на мое благородство? Или ты этим оправдываешь свою трусость, мальчик? Признайся, Невилл, ты боишься меня.
- Нет. Просто я верил, что ты не такой, как другие, а ты…
- Оказался подлым и мерзким слизеринцем, мне уже передали это, Лонгботтом. Можешь добавить что-нибудь новое к тому, что уже говорила Грейнджер?
- Ты… Она… Верни мне мою мантию!
- Значит, добавить нечего. В таком случае, я пойду. Захочешь еще что-нибудь мне сообщить, скажи, чтоб твои люди связались с моими. Меня даже умиляет такой способ общения, знаешь ли. Пока, Невилл, - с этими словами Поттер развернулся и зашагал дальше по коридору.
- Стой! Поттер, стой! Верни мне мою мантию!
- Не верну.
- Что? Почему?
- Потому что это моя мантия, Невилл. Ничего личного. Счастливо.
- Гарри, верни мне мою мантию, или я тебя…
- Да-да? — Поттер повернулся к своему собеседнику и вопросительно вскинул бровь, ожидая продолжения угрозы. — Ты меня что?
- Я тебя поколочу! — сказал Невилл, исподлобья глядя на Мальчика-Который-Украл-У-Него-Мантию. Они с Поттером были одного роста, хотя тот и казался выше из-за прямой осанки и самоуверенного вида, в то время как сам Невилл по привычке сутулился. Но при этом у гриффиндорца было преимущество в весе, так что он полагал, что в рукопашную он действительно уделает слизеринца, соперничать с которым в магии было заведомо проигрышным занятием.
- Поколотишь меня?
- Да.
- Хорошо. Давай.
- Что?
- Бей, Лонгботтом. Я жду, - Поттер выжидающе посмотрел на растерявшегося и смутившегося гриффиндорца, который рассчитывал на совсем другую реакцию. — Я так и думал. Пока.
Гарри снова повернулся спиной к гриффиндорцу и даже сделал несколько шагов, прежде чем случилось то, что случилось. Невилл, рассерженный пренебрежительной реакцией своего противника, доведенный до бешенства словами слизеринца и находящийся в отчаянии из-за потери вещи, которая была дорога ему, как память об отце, сжав кулаки, набросился на Поттера. Удар. Рука прошла мимо слизеринца. Еще удар. Опять мимо. Снова удар. Слизеринец, который, казалось, не мог ждать удара со спины, в одно мгновение сориентировался в ситуации, перехватил занесенную в ударе руку своего противника и уже в следующее мгновение сам оказался за спиной Невилла, выворачивая руку того под неестественным углом.
- А тебя не учили, что нападать со спины храброму и благородному гриффиндорцу не подобает, Лонгботтом?
- Отпусти!
- Отпустить?
- Да!
- Уверен? Мы вроде как деремся. Ты же должен меня поколотить, разве нет?
- Нет. Отпусти меня.
- Отпущу, Лонгботтом. Только, во-первых, мантию тебе я не верну, она действительно тебе не принадлежит. За подробностями можешь обратиться к Дамблдору, он знает, что я имею в виду. Во-вторых, я не советую тебе совершать нечто подобное впредь, - Поттер надавил на руку парня, вызывая стон боли и давая понять, что он имеет в виду. — Я действительно опасный противник, а мне бы совсем не хотелось тебя калечить, Невилл. Как я говорил, ничего личного. Я не желаю тебе зла, просто тебе не повезло оказаться у меня на пути. Понял меня?
- Да.
- Тогда я прощаюсь с тобой, Невилл. На этот раз, я надеюсь, окончательно.
- И все равно это моя мантия, Поттер, - шепотом произнес красный, как рак Невилл, потирая пострадавшую руку и глядя вслед удаляющемуся слизеринцу. - Ты… ты…
- Я?
- Ты — вор, Поттер!
- Угу. Сообщи об этом Дамблдору.

* * *
Завтрак, а с ним, вероятно, и первый урок, Гарри проспал. Позади была длинная ночь, насыщенная бессмысленными, но всё же приносящими какое-то извращенное удовлетворение, дебатами.
Поттер откинул полог, полюбовался пустой спальней, где он, наконец, был один, оделся и, никуда не торопясь, вышел из комнаты, раздумывая над тем, не прогулять ли и все остальные уроки на радостях.
- Проснулся, - констатировал не очень добрый девичий голос.
- Доброе утро, Бекка, - Гарри жизнерадостно улыбнулся подруге, но в ответ получил лишь хмурый взгляд. — Привет, Дэн!
- Привет, Гарри. Выспался?
- Да. Вы меня ждали, чтобы об этом поинтересоваться?
- Нет.
- Мы жаждем услышать новости, Гарри, - произнесла слизеринка, сощурив глазки. — Ты понимаешь, как мы за тебя беспокоились? Пришел после занятий со Снейпом, через пять минут тебя позвали на ковер к директору и все. Поминай, как звали. Мы тебя несколько часов ждали, нервничали, гадали, стоит ли идти тебе на выручку.
- Так что с тебя рассказ, друг.
- И обещание успокоиться и прекратить играть в эти дурацкие детские игры. Не нравится тебе Дамблдор, скажи. Сядем, придумаем, как его убрать и не будем при этом светиться чуть ли не на всю магическую Британию.
- Но это позже, а пока рассказ, пожалуйста, - перебил разгневанную подругу Дэн.
- Ладно, - пожал плечами Гарри и поспешил поудобнее устроиться в своем любимом кресле. — Вы щит от прослушивания поставили?
- Естественно! — фыркнула девушка. — Рассказывай, Поттер!

«Гарри вошел в кабинет директора следом за ещё более хмурым, нежели обычно, Снейпом. Огляделся. В комнате тут же обнаружились трое гриффиндорцев, бросающих в сторону вошедшего юноши испепеляющие взгляды, Минерва Макгонагалл, очень недовольная судя по поджатым губам, Сириус и Ремус и сам хозяин кабинета.
- Спасибо, за помощь, Северус.
- Директор, - кивнул Снейп, оглянулся на слизеринца и поспешил занять свое место, пристроившись у стены подальше от других действующих лиц.
- Здравствуй, Гарри, - старик посмотрел на Поттера и тот впервые со времен своего прибытия в Хогвартс поверил в то, что Альбус Дамблдор все же не старый маразматик, а действительно один из сильнейших магов Британии. За стеклами очков-полумесяцев не горел лукавый доброжелательный огонек голубых глаз.
- Добрый вечер, директор.
- К сожалению, не очень добрый, Гарри. Думаю, ты догадываешься, зачем я тебя пригласил.
- В общих чертах, сэр…»

- Ты уверен, что правильно все рассказываешь?
- Да, Дэн. Хотя я пока ничего содержательного не рассказал.
- Странно, Дамблдор никого еще не назвал «своим мальчиком». Не похоже на него.
- Он вообще мало был похож на себя вчера. Не знаю, является ли это исключительно моей заслугой или еще кто-то руку приложил, но директору было не до образа доброго дедушки. Так я продолжу?
- Да.
- Конечно!

- Ты так и сказал?
- Слово в слово. Глупо звучит?
- Глупо. Самоуверенно. Нагло, - начала перечислять Бекка. — Готова поклясться, этот блеф произвел на всех впечатление.
- Ещё какое! Дамблдор стоял весь белый и сверкал на меня злыми глазами так, будто пытался мысленно заставить мое сердце остановиться. Столько ярости и гнева я еще ни у кого не видел, а это о многом говорит. И к тому же, кто сказал, что это был блеф? Представляете, отчислил бы он меня. Мы бы трое исчезли, а потом через наших людей в прессе и министерстве подняли бы такой шум, что директор вовек бы не отмылся. Я даже жалею, что этого не произошло.
- Ладно, и чем все закончилось?
- Старик быстро взял себя в руки и начал навешивать всем собравшимся на уши какую-то невероятную лапшу. И главное, он говорил все так правильно, так обоснованно, что даже я чуть было не усомнился в своей правоте. Далее в игру вступил Сириус. И поверьте, это было потрясающе. Он начал кричать о предательстве, заговорил, что бы сделал мой отец, знай, он о таком произволе, потрясал кулаками, ругался похлеще, чем портрет его матери, а леди Вальбурга могла бы заткнуть за пояс любого морского волка. Далее началось битье дорогих безделушек в кабинете директора, якобы от неконтролируемой магии Сириуса. Бедняга, кажется, почти полностью выложился на эту беспалочковую магию, но выглядело все грандиозно. Успокаивали Сириуса усилиями Ремуса, красного от стыда, Дамблдора и Макгонагалл минут двадцать, не меньше. После чего началась тихая истерика Лонгботтома, до которого окончательно дошло, что его обманули. Он ревел, пытался выяснить у директора «За что?» и под конец сбежал, не став слушать старика. Если повезет, я ещё обработаю этого гриффиндорца так, что Дамблдор на веки вечные потеряет в его лице свою шахматную фигуру. Под конец у Дамблдора уже сил не было меня за что-то выговаривать, он тратил все самообладание на то, чтобы не заавадить меня на месте. Во всяком случае, об этом говорили его взгляды. Ох, эти взгляды. Я наконец увидел в старикашке противника, а не старого маразматика, на которого и палочку поднять стыдно.
- Противника, Гарри? Дамблдор будет самым сильным противником, которого ты когда-нибудь встречал в жизни, ты понимаешь это? А ты еще подросток.
- Я убийца, Бекка.
- Ты подросток-убийца. Сильный и очень перспективный маг, но до этого, как ты выразился, старикашки, тебе расти и расти.
- Бой может быть не только честным, Бекка. Тебе ли не знать. Когда-нибудь я убью Дамблдора. И когда лишь дело времени.
- Так чем все закончилось?
- А ничем. Директор мне больше ни слова не сказал, все пытался объясниться перед Макгонагалл, Люпином и Сириусом.
- И Снейпом.
- Нет. Наш зельевар знал правду с самого начала, друзья мои. Думаю, с того самого дня, как Лонгботтом впервые надел эту мантию-невидимку.
- С чего ты взял?
- Почти перед самым нашим выходом из кабинета я заметил, как Снейп посмотрел на директора. Полный превосходства довольный взгляд, который буквально кричал «Я же тебе говорил!»
- Уверен?
- Абсолютно.
- И что будет теперь?
- Теперь Дамблдор относится ко мне почти так же плохо, как я к нему, но он будет пытаться настроить меня на дружеский лад. Ведь Волдеморт все также остается угрозой для Британии. Лонгботтом будет избегать меня, да и вас за компанию. И все. Больше никаких изменений я не предвижу.
- Ну, поживем - увидим, чего стоит твое внутреннее око, ты, ученик Трелони, - усмехнулся Дэн, взмахом палочки убирая заглушающие чары вокруг их троицы и гадая, чего ожидать в будущем.

* * *
- Директор, вы хотели меня видеть?
- Да, Северус, нам нужно кое-что обсудить. Ты ведь никуда не торопишься?
- Нет, директор. Я вас внимательно слушаю.
- Хорошо. Северус, скажи, что ты думаешь о событиях вчерашнего вечера?
- Я пока не решил для себя окончательно, что думать по данному вопросу. Альбус, согласитесь, мальчишка был прав в своих претензиях. Вы специально отдали Лонгботтому мантию Поттера. И уже тогда мне не нравилась эта идея. Более того, я предупреждал вас, что когда-нибудь обман раскроется.
- Тебе не показалось странным то, как Гарри узнал правду о мантии-невидимке?
- Нет, директор, не кажется. Правду знали только вы и я, и от себя могу поклясться, что не говорил мальчишке ничего подобного. К тому же, Поттер обладает незаурядным умом, так что его вполне могло навести на нужную мысль найденное письмо Лили.
- Гарри меня беспокоит, Северус, - тяжело вздохнул директор.
- Почему же?
- Когда я впервые увидел его полтора года назад, он был милым мальчиком, желающим отомстить за смерть родителей. Он вел себя порой немного необдуманно, но оставался обычным ребенком. А сейчас…
- А что сейчас, Альбус?
- Он стал другим, Северус. В его словах и поступках нет ни толики уважения. Из его глаз исчез любопытных огонек, он будто все знает о магическом мире и ходит на занятия с видом, будто делает всем одолжение. При каждом удобном случае вспоминает о том, что он Мальчик-Который-Выжил, намекая на то, что это он нужен магическому миру, а не наоборот.
- Сложно поспорить с тем, что он говорит, директор. Мы оба знаем, что по пророчеству только Поттер может уничтожить Темного Лорда, а значит, магический мир действительно нуждается в мальчишке. И он это знает.
- Но он не воспринимает это, как ответственность, возложенную на него. Как свой долг перед обществом.
- Он слизеринец, Альбус. Для истинного слизеринца не существует понятия «долг перед обществом», есть только долг общества перед ним.
- Но Гарри не должен быть вообще никаким слизеринцем. Это неправильно. Неприемлемо. Я беспокоюсь о нем, Северус.
- Боитесь, что он попадет в беду?
- Нет, что мы все попадем в беду из-за него. Северус, если Гарри присоединится к Тому, это будет катастрофой для магического мира, поверь моему опыту. А глядя на то, как ведет себя этот мальчик, я все больше убеждаюсь в том, что подобный исход становится все более вероятен.
- Альбус, вы не перегибаете палку?
- Боюсь, что нет. Северус, я за свою жизнь повидал много детей, входивших в стены Хогвартса восторженными первокурсниками и покидавших их взрослыми сильными магами. Поверь, в свое время и Белла Лестрандж казалась очаровательной маленькой леди. Поэтому Гарри внушает мне немалые опасения. Опасения и чувство, будто это я виноват в том, что упустил что-то важное в его воспитании.
- Директор, не хочу вас расстраивать, но ваше чувство вины может быть вызвано тем, что вы потеряли мальчика в мире магглов.
- Я не мог предположить тогда, что Петунья окажется настолько недалекой мстительной женщиной, что выгонит из дома пятилетнего мальчика, порученного ей. К тому же, когда я впервые встретил его, он был другим. Более открытым, дружелюбным. А сейчас… Даже если мы проигнорируем те убийства, что Гарри совершил во время побега, все равно остается много внушающих опасение моментов. Он пропадал неизвестно где после того, как ушел от Тома, затем вполне серьезно угрожал Аластору, если помнишь, обокрал Невилла. И тут не имеет значения то, кому на самом деле когда-то принадлежала украденная мантия. А вчера он угрожал мне, Северус. И я видел в его лазах ненависть, Северус. Ненависть, которую я не могу объяснить.
- Вы не преувеличиваете?
- Ты был там вчера. Кого ты видел? Обиженного ребенка, стремящегося восстановить справедливость, или мстительного юношу, получающего удовольствие от того, как его слова ранят и шокируют окружающих? Я хотел бы думать, что я ошибаюсь, мой мальчик, но это не так.
- И что вы хотите от меня, директор?
- Для начала, как обстоят дела с оклюменцией. Ты что-нибудь узнал о том, как раньше жил Гарри?
- На самом деле я не узнал ничего полезного. Моменты школьной жизни, обрывки воспоминаний о побеге, картины личной жизни.
- Личной жизни?
- До поступления в Хогвартс Поттер был весьма любвеобилен, если так можно выразиться. Иногда мне даже кажется, что Поттер уже в какой-то степени владеет окллюменцией, ведь чтобы найти хоть что-нибудь полезное в его голове, мне приходится перерывать множество ненужных воспоминаний. И сюжеты с любовными сценами занимают в его мыслях не самое последнее место.
- Это меня радует, Северус, - улыбнулся директор. — Это свидетельствует о том, что он все еще остается подростком, которому не чужд интерес к противоположному полу. А любовь — это замечательно, мой мальчик. Еще что-нибудь?
- Нет. Никакой связи с Темным Лордом я также не обнаружил, директор. И эти занятия раз от раза становятся все более бессмысленными. Насколько я помню, у меня нет цели обучить Поттера науке защиты сознания, напротив, я должен ослабить его щиты, чтобы предполагаемая связь с Лордом, наконец, начала бы действовать. С другой стороны Поттер и Лонгботтом по плану должны были подружиться на этих уроках, верно?
- Да, именно так.
- Но в результате, как вы сами видите, Лонгботтом ненавидит Поттера, а тому, кажется, наплевать на товарища по несчастью. С другой стороны, либо его природные щиты слишком сильны, либо в библиотеке Блэков он нашел достаточно для самостоятельного изучения оклюменции. Как бы то ни было, мне приходится прилагать немало усилий, чтобы просмотреть какие-то другие воспоминания, кроме кадров его школьной жизни в Хогвартсе. А смотреть лекцию Биннса в мозгах Поттера — сомнительное удовольствие, директор.
- Все равно нужно продолжать занятия. Усиль нагрузку, мы оба знаем, что на то, чтобы освоить искусство защиты разума нужны годы.
- А Лонгботтом?
- Я полагаю, что у них все равно есть шанс стать если не друзьями, то товарищами. Невилл добрый и благородный мальчик. Скоро он почувствует стыд за то, что против своей воли пользовался вещью, ему не принадлежащей и постарается наладить отношения с Гарри. Встречи на занятиях с тобой поспособствуют этому.
- Как скажите, директор.
- Хорошо. В таком случае перейдем к следующему вопросу. Скажи Северус, что ты думаешь о друзьях Гарри?
- О мистере Фиантеле и мисс Делейн?
- Да. Насколько я понял, с остальным факультетом у него сейчас слегка натянутые отношения.
- Они его боятся, Альбус. И это мне не нравится.
- Тем не менее. Что ты можешь сказать о самых близких друзьях Гарри? - Северус задумался, перебирая в голове все известные ему сведения о двух слизеринцах. Оказалось, что он практически ничего не знает о своих студентах, кроме того, что они умны, хитры и дружат с Поттером с самого первого дня поступления в Хогвартс. — Вижу, ты осведомлен о них не больше моего, мой мальчик. Вот поэтому я тебя и позвал.
- Хотите, чтобы я поговорил с ними?
- Нет. Не с ними. С их официальными опекунами. Насколько мне известно, оба они сироты. Начни с Дэна, этот юноша, как ты сам знаешь, прямо или косвенно участвовал в конфликте с мантией.
- Но он ничего не делал, все было инициативой Поттера.
- Но мальчик и не остановил своего друга, Северус. Поговори с его родственниками или кто там у него, выясни, где, как и с кем учился раньше юный мистер Фиантел.
- Как скажите, директор. Еще что-нибудь?
- Что известно о Томе?
- Он давно не вызывал меня, так что я не могу сказать ничего нового.
- Ну, в таком случае это все, мой мальчик. Не буду тебя больше задерживать.
- До свидания, директор.
- До свидания, Северус.

* * *

- Замечательно, вы доигрались до того, что Дамблдор, наконец, начал нас всех троих подозревать! — прошипела Бекка, злобно поглядывая на сидящих рядом друзей.
- В этом нет ничего страшного, милая, - улыбнулся Гарри, вынимая из уха наушник и передавая его Дэну, который с непроницаемым видом стал сворачивать шнур. — Если я ничего не путаю, у вас на этот случай подготовлено замечательное прикрытие, верно?
- Верно, - наконец заговорил Дэн. — Я даже сочувствую Снейпу, которому придется что-то выяснять у старого зануды Фиантела.
- Сколько ему лет?
- Не знаю. Сто. Плюс-минус десяток лет. Неприятный тип, но сделает все, как надо. Не зря один из старейших людей Ордена.
- Вот видишь, Бекка. Беспокоиться не о чем. И… Если честно, я рад, что Дамблдор что-то подозревает. Он опасается меня, боится того, что я могу стать не тем, кем должен по его замечательному плану спасения Британии. И не знает, что я уже стал хуже всего того, чего он опасается.
- Ты псих, Гарри, - улыбнулась девушка, покачав белокурой головой.
- Какой есть, - пожал плечами брюнет, возвращая озорную улыбку.

Глава 30. Предательство

- Гарри!
- Гарри Поттер! — тишина.
- Земля вызывает Гарри Поттера. Ау! — снова никакого ответа. Да что такое?
- ГАРРИ!
- Что? — Гарри вздрогнул от неожиданности и удивлено уставился на подругу. Была суббота. Время завтрака. Он вместе с другими студентами своего факультета сидел за столом и ел. Хотя ладно, последние несколько минут он не ел, а задумался, сидя с полной ложкой порядочно остывшей овсянки в руке.
- Мы битый час пытаемся докричаться до тебя. Что случилось?
- Случилось… Нет, ничего. Просто…
- Просто что? — спросил Дэн, недовольно косясь на Нотта и Малфоя, которые сидели напротив и с любопытством следили за происходящим.
- Да так. Ощущения странные. Такое чувство…, - парень прикрыл глаза, задумавшись над тем, как правильнее подобрать слова. — Не знаю. Просто неприятное предчувствие, как будто что-то должно произойти. Или произошло. Не обращайте внимания.
- Дурные предчувствия? — усмехнулся Драко, отодвигая от себя пустую тарелку и глядя на Гарри. — Мне казалось, ты не веришь во всякие там предсказания, предчувствия, пророчества. Во всяком случае, ты долго убеждал нас в этом, Гарри.
- Может быть, ты и прав, - пожал плечами брюнет. — Сменим тему. Как Малфой верно подметил, всякого рода предсказания — не тот вопрос, с которого я хотел бы начать свой день. Итак, у кого какие планы на сегодня?
Несмотря на беспечный голос парня, его дурное предчувствие никуда не исчезло, тяжелым грузом затаившись внутри и уничтожая и без того не самое радужное настроение. С того памятного вечера, когда Гарри доказал свои права на мантию-невидимку, прошло больше недели. Сначала была радость, непонятный восторг и упоение собственной маленькой победой над не таким уж всезнающим Альбусом Дамблдором. Но время шло, первичные эмоции рассеивались и вместо них приходили апатия и странная опустошенность. При взгляде на грустного и стыдливо отводящего глаза Невилла у Гарри почему-то возникало противное ощущение собственной ничтожности. Он начинал казаться сам себе мелочным поддонком, который отобрал у беззащитного ребенка конфету и отмечает свой жалкий поступок так, будто это величайшее из возможных достижений. С другой стороны и победа над Дамблдором с каждым часом казалась все менее и менее значительной. В конце концов, это была действительно какая-то детская месть. С тем же успехом он мог бы насыпать директору слабительного в чай… Хотя последнее могло бы действительно стать неплохой шуткой. Вот! Именно что шуткой. Гарри не хотел шутить над Дамблдором. Он не намеревался просто играть у старика на нервах. Он хотел убить его. Жестоко, кровожадно, медленно. За что? За все хорошее. По прошествии сколького времени юноша и сам уже не мог сформулировать все причины своей ненависти к Альбусу Дамблдору. Он знал точно только одно — Дамблдор должен умереть от его руки. Желательно, какой-нибудь мучительной и жестокой смертью, предварительно узнав неприглядную правду о том, кем на самом деле является Мальчик-Который-Выжил.
- Ты снова ушел в себя, друг, - произнес над ухом голос Дэна.
- Да, прости. Ты что-то говорил?
- Бекка предложила пойти в Хогсмид вместе с остальными. Учитывая, как нам всем за последнее время опостылел замок, я всеми руками и ногами «За». Ты как? Пойдешь?
- Пойду, - пожал плечами брюнет и принялся размазывать кашу по тарелке. Есть не хотел совсем, да и остывшая субстанция не вызывала аппетита.
- Ты в последнее время неважно выглядишь? Что-то не так?
- Да, нет. Просто всё это, - Гарри обвел глазами Большой зал, гомонящих студентов и летающих под волшебным потолком призраков, - с каждым днем кажется мне все более бессмысленным, если ты меня понимаешь. И у меня неприятное ощущение, что…
- Что?
- Что-то не так. Не знаю, как это объяснить. Интуиция моя, помнишь?
- Помню. Вставай и пошли, тоже мне, пророк. Если в Хогсмиде нас поджидает толпа Пожирателей, объявивших сезон охоты на Гарри Поттера, мы всё равно отобьемся от них, верно?
- Верно.
- Значит выше нос, и пошли собираться, а то Бекка уже недобро на нас поглядывает, - Дэн хлопнул друга по плечу и поднялся со своего места.
Через полчаса слизеринцы-шестикурсники веселой толпой покинули замок и, смеясь и переговариваясь, отправились в магическую деревню. Морозный воздух, пушистый снег, шуршащий под ногами, ясное небо, холодное январское солнце — это был замечательный день для прогулки. Вот только Гарри Поттер, шедший в компании своих друзей, был не настроен радоваться жизни. Непонятное чувство тревоги не давало ему покоя. Что-то должно было произойти.

* * *

День начался замечательно. Ещё накануне Мэт подготовил финансовый отчет за минувший месяц, убедившись в том, что при всех тех мерах предосторожности, на которые пришлось пойти из-за поисков предателя, Несущие Смерть ничего не потеряли в денежном плане. Отряды по всей Европе работали автономно, получая и выполняя заказы без непосредственного контроля со стороны занятого по уши Кобдейна. Японцы продлевали контракт с Юми, перечислив средства на банковский счет Ордена. При всех своих странностях девчонка была невероятно талантливой ведьмой, которой не было равных в чарах. Через пару-тройку лет она должна будет стать одним из лучших разрушителей заклинаний, а значит, Орден обзаведется еще одним незаменимым специалистом, что не могло не радовать. К тому же рано утром Саид прислал в штаб копии десятка редких рукописей, сделанные втайне от не пожелавших делиться информацией африканских коллег. Нет, день определенно начинался замечательно. Отложив в сторону всевозможные письма и отчеты, которые подняли ему настроение, Мэт откинулся в кресле и принялся размышлять о делах насущных, гадая, кто мог бы ставить палки в колеса Ордену и каким образом это удавалась. Время шло, за дверью прехорошенькая секретарша Мэта Ирма шуршала листами многочисленных отчетов и заказов, шелестел искусственный водопад в углу комнаты. Идиллия была нарушена сигнальными чарами, сообщившими о том, что один из прикрепленных к министерству магии агентов, хочет что-то сообщить. Мэт схватился за переговорное зеркало, потом вспомнил о предполагаемом наличии в Ордене шпиона, окружил свой стол заглушающими чарами и только после этого вышел на связь.
- Добрый день, Брайан, что-то случилось?
-Похоже, случилось, сэр. Корнелиус Фадж находится в архиве Министерства Магии и просматривает информацию о ряде убийств, произошедших в Европе за последние пять лет.
- И что с того?
- Всё это заказы, выполненные Орденом. Кажется, Министр что-то знает.
- Что? Ты уверен?
- Уверенности нет никакой. Прослушивающие устройства в его кабинете ничего не засекли, незнакомых личностей, общавшихся с ним в последнее время, замечено так же не было. Но его интерес говорит сам за себя. Я почувствовал неладное после того, как он запросил информацию об убийстве Рафаэля Роваэлли и смерти Ирвина Герсиса. И к тому, и к другому, насколько мне известно, приложил руку один и тот же наш агент. Конечно, это может быть простым совпадением…
- Не бывает таких совпадений, Брайан. Продолжай слежку, подключи других наших людей в Министерстве. Чтобы с Фаджа глаз не спускали, ясно?
- Да, конечно.
- Докладывать мне каждые полчаса. Все понятно?
- Да, - поверхность зеркала пошла рябью, и вскоре Мэт мог видеть лишь свое собственное отражение.
Все мысли об удачных сделках и будущих достижениях были благополучно забыты. Даже то, кто и как мешает Ордену, стало неважно по сравнению с тем, что может произойти, если Брайан не ошибается в своих догадках, и Фаджу действительно что-то известно. Мэт вскочил с места и направился к Кобдейну, в одиночку пытаться решить такую проблему было заведомо бессмысленным занятием. А провал сейчас мог стоить Ордену слишком дорого.
- Что-то случилось? — Ирма оторвалась от документов и удивленно посмотрела на выбежавшего из своего кабинета Мэта
- Нет, Ирма. Все в полном порядке. Будь добра, собери мне всех незанятых Ангелов.
- Новый заказ?
- Нет. Скорее, - Мэт посмотрел на блондинку, ловя себя на том, что лучше сообщить полученную информацию как можно меньшему количеству посторонних. А Ирма сейчас относилась именно к этой категории. На поле боя пользы от неё никакой, разумные советы в её исполнении — нечто сверхъестественное. Значит, ей пока лучше ничего не знать, целее будет. — Скорее намечается групповая тренировка.
- Это что-то новенькое, - выдала женщина, с любопытством глядя на Мэта.
- Именно, - кивнул тот и поспешил к Кобдейну, уже представляя его реакцию на новость, которой он намерен поделиться с начальником. А ведь день так замечательно начинался!

* * *

Корнелиус Фадж сидел в своем кабинете и невидящим взглядом смотрел перед собой. На столе поверх многочисленных докладов и рапортов лежала странного вида черная папка, содержимое которой повергало в шок и приводило в ужас. Министр был озадачен. Испуган. Взволнован. И теперь Фадж сидел и думал, прекрасно понимая, что подобной информацией нельзя делиться ни с одним из своих советников. И в обычных то вопросах этим советникам — Люциусу Малфою и Альбусу Дамблдору, можно было доверять лишь в весьма ограниченных вопросах, взвешивая каждое их предложение, каждое пророненное в ходе разговора слово, ища подводные камни и расставленные ловушки. Доверять же им такую информацию было бы величайшей глупостью, которую Корнелиус не хотел совершать. Кто знает, как попытаются повернуть открывшиеся факты в свою пользу представители двух противоборствующих сторон. Дамблдор, приютивший в самом безопасном месте Англии опасную змею в лице Поттера. Малфой, правая рука Темного Лорда, который постарается по-своему использовать информацию о Мальчике-Который-Выжил.
- Проклятие! — Фадж ударил по столу, заставив подпрыгнуть сваленные в кучу бумаги. Задрожали стоящие в ряд рамки, где на колдографиях улыбающийся Корнелиус пожимал руки министрам Франции, Германии, Голландии. Упала со стола и разбилась чашка с уже остывшим чаем.
- Что-то случилось, господин министр? — в проеме двери стоял помощник министра, привлеченный, видимо, звуком разбившейся чашки.
- Нет. Ничего не случилось, Уизли. Возвращайтесь к своей работе, - сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, пробормотал Фадж. Молодой человек кивнул и поспешил ретироваться, оставив министра один на один с его проблемами.
– Ненавижу! Проклятый мальчишка! Чтоб его… — Фадж не знал, каких кар пожелать объекту своего гнева, что еще больше раздражало и сердило его. Он — Министр Магии. Он — тот, на кого возложены обязанности по управлению страной. Он — тот, кто еле справляется с уже существующими проблемами в лице не вовремя воскресшего Волдеморта, старого интригана Дамблдора и недовольного населения страны, которое само ничего сделать не может и во всех бедах винит его, Корнелиуса Фаджа. И вот теперь это!
Министр еще раз посмотрел на источник его сегодняшних проблем — черную папку, на обложке который аккуратно было выведено:
«Гарри Дж. Поттер (Кобдейн)
Куратор К.Кобдейн
Отряд “Ангелы Смерти”
Действует с 1991 года
Личное досье агента»

То, что содержалось внутри самой папки заставляло усомниться в том, по праву ли самыми опасными преступниками в Англии считают семейство Лестранджей, которым, похоже, было еще далеко до всего того перечня преступлений, которые значились за знаменитым Гарри Поттером. Мальчиком-Который-Выжил. За Избранным, который, как все наивно верили, должен спасти страну от злодеяний Темного Лорда.
Министр встал и зашагал по кабинету, раздумывая над тем, как же ему стоит поступить в подобной ситуации. Что бы сделал на его месте Дамблдор?
Ну, старик, вероятно, принял бы всё к сведению и стал бы ждать нужного момента, стараясь следить за всеми действиями Поттера. Благо мальчишка зачем-то сидел под самым его носом, так что со слежкой особых проблем у директора Хогвартса не будет. Рано или поздно старик натравил бы Поттера на Темного Лорда, и один из них точно убил бы другого. Так что Дамблдор смог бы избавиться от одного из двух смертельно опасных маньяков, которых сам, по сути, и взрастил. А с тем, кто остался в живых, Дамблдор расправился бы так же, как когда-то с Гриндевальдом, благо он достаточно силен и могущественен для этого. С другой стороны, пока все это произойдет, неизвестно, сколько людей пострадает от действий Поттера и Темного Лорда. Один будет устрашать народ своими кровавыми акциями, вырезая ни в чём не повинных магов, которые будут иметь несчастье случайно оказаться не в то время не в том месте. Второй будет целенаправленно убивать других волшебников, преследуя свои, непонятные министру цели. И рано или поздно Фадж потеряет свое кресло или вообще жизнь, наивно дожидаясь, пока эти два мага столкнуться друг с другом. А Дамблдор, мудрый и старый лис, не будет вмешиваться до тех пор, пока не решит, что настал нужный момент. Что для него смерти других людей, когда впереди маячит великая цель?
Нет, такой вариант Фаджу точно не нравился. Как бы поступил Малфой? Аристократ является приближенным Того-Кого-Нельзя-Называть, в ту чушь про уважаемого члена общества, которой министр потчевал Дамблдора, сам Корнелиус, конечно же, не верил. Глупо было бы думать, что когда-то подозреваемый в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть богатый и влиятельный маг останется в стороне после возрождения Темного Лорда. Итак, как поступил бы аристократ, попади черная папочка ему в руки? Он, конечно же, поспешил бы поделиться информацией с Темным Лордом. Тот в свою очередь наверняка попытался бы наладить отношения с Поттером, как раз идеальный кадр для пополнения рядов Пожирателей смерти. И далее наступил бы апокалипсис местного значения, Британия вряд ли устояла бы перед союзом Мальчика-Который-Выжил с Темным Лордом. Тоже не самый благоприятный исход.
Корнелиус тяжело вздохнул, посмотрел на стол, убеждаясь, что многострадальная папка ему не привиделась, и снова принялся наворачивать круги по кабинету. Что он может сделать, не прибегая к советам Дамблдора и Малфоя? Что вообще нужно делать в таких случаях? Для начала стоит проверить, правда ли написана в этом досье. Корнелиус никогда в жизни не слышал ни о каких Ангелах Смерти, фамилия Кобдейн ему ничего не говорила, и вообще все это могло оказаться неудачным розыгрышем. Правда чьим — остается загадкой, но это уже не имеет значения. Фадж кивнул самому себе и, прихватив черную папку, поспешил в министерский архив, сверять даты и убийства в некрологах с информацией из досье на Поттера.

* * *
Министр провозился в архиве полтора часа, педантично сверяя цифры и факты из разных, по большей части иностранных, некрологов с тем, что было указано в досье на Поттера. Совпадение было, увы, стопроцентным. Детали совпадали один в один, более того, данные из черной папки дополняли и объясняли некоторые изначально не совсем понятные моменты произошедших убийств. В конце концов, когда доказательств было собрано более, чем достаточно, Фадж вернулся в свой кабинет, раздумывая над тем, как ему теперь быть. Оставить всё как есть нельзя. Одно дело иметь большую проблему в лице Темного Лорда, наводящего ужас на всю страну, но при этом обладать ещё и некоторой стратегией поведения, основанной на всеобщей вере в Мальчика-Который-Выжил, героя пророчества. И совсем другое дело, в дополнение к всё той же большой проблеме, встретиться ещё и с угрозой в лице несостоявшегося героя пророчества, ведущего какую-то свою собственную игру и связанного с существованием непонятной преступной группировки, о которой практически нигде ничего не говорится. Нет, лучше уж будет просто знакомое зло, а героя для пророчества или новое пророчества под нужного героя можно будет как-нибудь потом организовать.
Корнелиус тяжело вздохнул, понимая, насколько опасен тот план действий, что он выбрал, и начал готовиться к выполнению сверхсекретной операции «Устранение Мальчика-Который-Выжил». Министр вызвал свою личную охрану, состоящую целиком и полностью из многократно проверенных в своей лояльности людей. Почти два десятка хорошо натренированных авроров — это сила. Но всегда стоит подстраховаться и иметь дополнительный козырь в рукаве. Так что министр связался ещё и с верными ему людьми из Отдела Тайн, здраво рассудив, что пара-тройка невыразимцев могут пригодиться на тот случай, если Поттер окажет серьезное сопротивление. Корнелиус улыбнулся и потер руки в предвкушении. Пока что всё было на его стороне. Поттер не ждет нападения, так что он не сразу поймет, что происходит. А когда поймет и попытается сбежать, два десятка боевых магов непременно скрутят резвого мальчишку. Каким бы опасным волшебником он ни был, он всё равно не Мерлин всемогущий и не сможет сражаться сразу со всеми противниками, которых встретит.

* * *
Гарри сидел в Трех Метлах вместе с однокурсниками и с отсутствующим видом попивал свое сливочное пиво. Вокруг царило веселье: разговоры ни о чем, ненавязчивая музыка, смех, запах свежей выпечки. Напротив Драко оживленно рассказывал какую-то историю, над которой смеялись все, включая даже обычно сдержанную Бекку. В другом конце зала, не обращая внимания на извечных врагов, веселились жизнерадостные гриффиндорцы, тоже пьющие сливочное пиво, болтающие и смеющиеся. У стойки бара Сириус, который по долгу службы присутствовал в Хогвартсе, чтобы контролировать гуляющих студентов, флиртовал с мадам Розмертой, время от времени делая глотки из большой стеклянной кружки.
- Ты сегодня скучный, - уведомила Гарри сидящая рядом Дафна. Поттер покосился на девушку, потом попытался припомнить, не был ли только что на её месте Дэн, кивнул, так и не вспомнив, и снова погрузился в свои мысли. — Что с тобой случилось?
- Ничего. Я в полном порядке.
- Оно и видно. Ты не выспался? Вид у тебя…
- Какой? — девушка пожала плечами.
- Какой-то неправильный.
- Ты права. Наверное, я просто не выспался.
- И с кем ты не высыпался сегодня? — слизеринка хитро улыбнулась и придвинулась поближе.
- Ты будешь разочарована, Дафна.
- Правда?
- Да. Нынче ночью я был один.
- И никаких свиданий?
- Нет.
- Никаких тайных встреч на Астрономической башне с жаждущей перевоспитать тебя гриффиндоркой?
- Нет. А почему гриффиндоркой?
- Они самые…хм…
- Самые что?
- Отважные.
- Чтобы встречаться со мной, девушке нужна отвага? Я кто, по-твоему? Монстр?
- Ты ждешь от меня честного ответа, Гарри Поттер?
- Другие я получать не привык, мисс Гринграсс.
- Да неужели.
- Именно так. Те, кто мне врут, потом очень долго об этом жалеют
- Да, до меня доходили странные слухи про Дамблдора, кинувшего тебя на какой-то семейный артефакт. Говорят, ты неплохо проехался по его самолюбию неделю назад.
- Мне любопытно, кто всё это говорит? Тех, кто осведомлен о сути конфликта не так уж и много, и вряд ли Снейп или Макгонагалл стали бы трепаться об этом с учениками.
- Я не в курсе. Мне рассказала Панси, а она услышала от Падмы Патил, которой рассказала сестра, которой эту новость поведала Браун. А кто сказал той, не знаю. Но там может быть ещё длинная цепочка сплетников и сплетниц. Это же Хогвартс, Гарри.
- Великолепно.
- В любом случае, я буду настолько честна, насколько вообще может быть слизеринка.
- Уже страшно.
- Так вот, ты очень необычный молодой человек, Гарри. В тебе сочетаются странные качества… С одной стороны, ты вполне неглупый и нестрашный парень, веселый и интересный, когда не впадаешь в прострацию, как сегодня. Но с другой стороны ты кажешься, не знаю, опасным. Ты смотришь на всех глазами хищника, о тебе ходят странные и пугающие слухи после некоторый предрождественских происшествий, если ты понимаешь, о чём я. Тебя боятся.
- Ты тоже меня боишься?
- Мой отец Пожиратель Смерти, Гарри.
- И?
- И я слышала, как он описывал те… - девушка замялась, подыскивая подходящее слово.
- Трупы?
- Да. Их. И ещё…
- Ещё?
- Ты ведь не просто сбежал. Тебя ведь до этого пытали. Сам Лорд пытал.
- Да, точно. А я уже и забыл, - усмехнулся парень.
- И, кстати, по твоему поведению может показаться, что ты действительно забыл об этом. А ведь на других подобное оставляет неизгладимый отпечаток…
- Дебилизма.
- Что?
- Перевожу твои слова на нормально-человеческий. Обычно после такого люди умом трогаются. Почему мы начали этот странный разговор?
- Ты хотел знать, почему я решила, что ты встречаешься с отважными гриффиндорками.
- Ах да, точно. И что мы выяснили? Меня все страстно желают, но боятся, и лишь храбрые и отважные гриффиндорские девы решатся на тайные встречи со мной в надежде перевоспитать мрачного слизеринца.
- Если убрать весь этот пафос про дев Гриффиндора, то как-то так и выходит.
- Ясно. Как только захочу хм.. отношений, пойду отлавливать гриффиндорок по замку и устраивать страстные свидания…где ты сказала?
- На Астрономической башне, Гарри. Самое романтичное место в Хогвартсе.
- Волшебники — странный народ. Зимой ночью ходить Астрономическую башню…
- Нет в тебе романтики, Поттер, - улыбнулась девушка и перевела взгляд на другую сторону стола, где Кребб и Гойл покатывались со смеху над какой-то шуткой, которую болтающая парочка благополучно прослушала.
- Что, Дэн, блохи заели? — раздался вдруг насмешливый голос Нотта. Гарри недоуменно посмотрел на друга.
- Нет. Судишь по себе, Теодор? — не остался в долгу Дэн. При этом он все равно непроизвольно почесывал левую руку. Что у него там? Результат какого-то неудачного эксперимента?
- Но это ты всё время чешешь руку!
- И? Тебе что с того? Я, кстати, не знал, что мои руки занимают все твои мысли, - хищно улыбнулся шатен. Но раньше, чем Нотт, покрасневший и возмущенный подобной наглостью, успел что-то ответить, Дэн как-то дернул рукой, ошарашено уставился на свою конечность, а потом вскочил с места и куда-то унесся.
- Что это с ним? — озвучил интересовавший всех вопрос Забини.
- Не имею ни малейшего понятия, - пожала плечами удивленная Бекка.
- Он никаких опытов в последнее время не ставил? — спросил у подруги Гарри. Та пожала плечами и покосилась на дверь уборной, за которой скрылся Дэн. — Я пойду проверю.
- Что проверишь, Поттер? — усмехнулся Нотт.
- Жив он там или нет. Мало ли какие эксперименты мог поставить на себе наш горе-алхимик.
- На себе?
- А на ком ещё их ставить? Не на вас же, - пожал плечами Гарри, вставая с места и не обращая внимания на удивленные лица однокурсников.

Когда Гарри, наконец, вошел в уборную, запечатанную таким количеством заклинаний, будто там спрятаны по меньшей мере сокровища английской короны, Дэн сидел на полу, прислонившись затылком к стене. Болезненно бледный и какой-то странно испуганный.
- Дэн? — шатен поднял на вошедшего усталый взгляд и кивнул на дверь, мол закрой, как было. - Что случилось?
- Мы в глубокой заднице, Гарри.
- Замечательно, а подробней можно?
- Можно. Со мной только что связалась Дарина, - парень задрал левый рукав свитера и показал покрасневшую кожу вокруг браслета, который носили все в их отряде. — Я ещё не сразу понял, что происходит. Зеркало себе лежит в кармане, греется - не греется, я не чувствую. Так она сигналы через браслет подавала. А я, дурак, сидел, чесался, думал аллергия.
- Не отходи от темы. Что такого страшного сказала Дарина, что у тебя началась истерика?
- У меня нет… Наш предатель пошел дальше, чем можно было подумать. Он каким-то образом передал Фаджу информацию о тебе.
- Обо мне?
- Да. Наши пока даже не выяснили, что точно министру известно. Он с утра засел в архиве, проверяя некрологи. Все имена, которые его интересовали — твои жертвы, друг.
- Проклятье! И что дальше?
- А дальше Фадж собрал свою охрану и вот уже полчаса им что-то втолковывает, благо прослушка у него в кабинете ещё работает.
- И какие у министра планы?
- Планы? Он намерен заявиться в Хогвартс по твою душу. Вероятно и по наши с Беккой тоже, но больше всего его, естественно, интересуешь ты. У Клода нет никакого плана контрдействий. Единственный вариант, который нам предлагают — срочно покинуть опасную территорию до того, как министр и его люди явятся за нами.
- Просто сбежать?
- Да. Нас раскрыли, Гарри. Игру в Мальчика-Который-Выжил можно считать оконченной. О том, кто ты и чем занимаешься на самом деле, завтра к обеду будет знать вся страна. Включая и твоего разлюбимого Дамблдора, и Волдеморта, и всех наших милых однокурсничков, с которыми мы только что мило беседовали.
- Нет, так нельзя.
- Что нельзя?
- Просто так взять и сбежать. Это неправильно.
- Ты тупой, Гарри? Скоро здесь будет почти два десятка авроров, прибывших с единственной целью — схватить тебя живого или мертвого. Что ты намереваешься сделать, если бежать, по-твоему, не выход. Дать им бой? Взорвать к Моргане Хогвартс вместе со всеми врагами? Нам нужно уходить. Сейчас же.
- Нет!
- Гарри, не делай глупостей! Мы все…
- Хватит паниковать! Правду обо мне знает, насколько я понял, только сам министр, верно? Тогда нам нужно узнать, когда точно здесь будет Фадж, собрать столько людей, сколько мы можем и убить министра до того, как он…
- Убьет тебя? Отличный план. И как ты собираешься это провернуть? Заявишься в кабинет к Дамблдору с толпой киллеров, и пока директор будет пытаться понять, что происходит, кокнешь Министра Магии. По-твоему, это нормально, да?
- Нет, Дэн. Не нормально. Но все равно можно придумать что-нибудь ещё.
- Что?
- Не знаю. Для начала нужно взять себя в руки и сообщить всё это Бекке. Ей тоже может грозить опасность. Во-вторых, нужно уйти отсюда и найти место, где мы сможем нормально всё обсудить. Мужской туалет бара — не самое подходящее место для подобных разговоров. С этим ты, я надеюсь, согласен?
- Да, - вздохнул Дэн. Парень нехотя поднялся с пола, отряхнулся, одернул рукав свитера и постарался придать лицу как можно более беззаботное выражение. — Пошли.
Гарри и Дэн вернулись в зал, где по-прежнему играла музыка и царило веселье. Слизеринцы сидели на прежнем месте и беззаботно потягивали пиво, время от времени пересмеиваясь.
- О, вы вернулись, - первой возвращение парней заметила Дафна. — Всё в порядке?
- Не очень, - признался Гарри. — Я оказался прав, так что мы, наверное, пойдем.
- Куда?
- Сходим в аптеку, Бекка. Нужны кое-какие ингредиенты. Ты с нами? — Гарри посмотрел на девушку и кивнул в сторону выхода.
- Да, конечно, - полувейла торопливо встала, надела теплую мантию, и, накинув на шею шарф, поспешила к выходу.
- Встретимся в замке, - натянуто улыбнулся оставшимся слизеринцам Гарри и, прихватив свою зимнюю мантию, вышел следом за друзьями, по пути обдумывая, что можно сделать в сложившейся ситуации.
Скорее всего, Дэн прав, и единственный для них шанс на спасение - бегство. Когда Фадж заявится к Дамблдору, а камин директора — наиболее легких способ добраться до Хогвартса, убийство министра потеряет всякий смысл. Этот бесхребетных червяк по каждому вопросу бегает к старику за советом, так что они и в этот раз с порога выложит директору всё, как есть. А тот после скандала с мантией и сам будет рад избавиться от неблагонадежного Мальчика-Который-Выжил. И все. Finita la comedia.

* * *

Ремус сидел на своем месте за преподавательским столом в Большом Зале и думал. Рядом оживленно что-то рассказывал вечно жизнерадостный Сириус, раздражая не расположенного к шумному веселью оборотня. Последние дни Ремус Люпин старался как можно меньше общаться с Сириусом, другом, которого он не мог или не хотел понимать.
Всё началось в тот ужасный вечер, когда Гарри Поттер, единственное, что осталось от таких светлых и замечательных людей, как Джеймс и Лили Поттеры, открыл друзьям своего отца страшную тайну о своей жизни. Нет, Ремус и раньше замечал в поведении мальчика что-то странное, более того, даже подозревал его в участии в каких-нибудь маггловских сектах, в которых нередко использовались извращенные до неузнаваемости настоящие заклятия и ритуалы. Но оборотень ни в одном, даже самом кошмарном сне не мог предположить того, кем Мальчик-Который-Выжил был на самом деле. Люпин не мог с уверенностью сказать, какие чувства он испытывал к Гарри после того, как парень ему открылся, доверился. Хотя сложно говорить о доверии после двух Непреложных обетов, но всё же… Сначала был шок. Глубокий и ни с чем не сравнимый. Даже известия о том, что Сириус сначала оказался предателем, а потом о том, что он на самом деле был не виновен, в своё время не произвели такого впечатления. И находясь в состоянии этого непонятного шока, Ремус давал клятвы хранить тайну мальчика, обещал помогать ему, даже сочувствовал парню, почему-то видя в нём жертву. Непонятно, чью жертву, но и это было не важно. Сначала всё было нормально. Гарри больше не таился, не скрывал от них с Сириусом свой истинный характер, говорил то, что думал. И Ремус узнал абсолютно другого Гарри Поттера, ни на кого не похожего, ни от кого не зависящего. Но потом пришло понимание того, кем в действительности является этот парень. Он не просто убийца, которого кто-то принуждал совершать подобные злодеяния. Он и его друзья сами, по своей воле шли на это. Они обсуждали убийство кого-либо с таким видом, как будто речь идет не о человеческих жизнях, а о том, чтобы забить скот. Наконец, Гарри на первое места в своих приоритетах ставил месть. Месть, направленную на Альбуса Дамблдора, которого юный убийца почему-то винил в своей нелегкой судьбе, разрушенном детстве, растоптанных мечтах и так далее. А для Ремуса директор Хогвартса был не просто авторитетом. Это был человек, который первым подал ему руку помощи, который не отвернулся от больного ликантропией мальчика, а вник в положение и пошел на немалый риск, чтобы ребенок-оборотень смог получить образование. Ремус был предан Альбусу Дамблдору столько, сколько знал его. Он верил каждому слову старца, он готов был выполнить любой приказ, любое задание. Даже прикажи ему директор спрыгнуть с Астрономической башни, Ремус выполнил бы и это, даже не спрашивая, зачем это нужно.
И вот теперь он, связанный своей клятвой, вынужден идти против человека, который заменил ему отца. И ради кого? Ради мальчишки, которому певать на всех, кроме себя самого. Ради мальчишки, который готов убить, искалечить, унизить и втоптать в грязь любого, кому не посчастливится случайно оказаться на его пути к мести. Каждый раз при взгляде на Невилла у Ремуса сжималось сердце от жалости и сочувствия к бедному парню, который потерял не только вещь, которая, как он думал, принадлежала его отцу, но и веру в людей, всю жизнь окружавших его. Гарри раздавил его, как букашку, и даже не обратил на это внимания, довольный тем, что сделал директору Дамблдору гадость. И ради этого человека он, Ремус, должен идти против себя и врать человеку, которому обязан всем.
Рядом без умолку говорил Сириус, довольный и счастливый, будто не его крестник — жуткое чудовище, похлеще Волдеморта, существование которого само по себе является ужасной ошибкой судьбы. Как можно радоваться тому, что твой родственник — безжалостный наемный убийца, который мечтает как можно более жестоко убить Альбуса Дамблдора. Великого мага, который является опорой и надеждой на победу в войне с Темным Лордом и его сторонниками для сотен и тысяч людей.
Хотя, если подумать, после двенадцати лет в Азкабане, Сириус мог измениться. И возможно, ему может быть даже понятна или приятна месть его крестника к директору, который никак не помог Блэку, когда того арестовали и обвинили в преступлении, которого он не совершал.

- Ремус! Ремус! Лунатик! — Люпин вздрогнул и повернулся к Сириусу, который, кажется, о чем-то его спрашивал.
- Извини, я задумался. Что ты хотел?
- Я иду в Хогсмид следить за молодежью. Ты пойдешь?
- Нет, я останусь в замке.
- Но почему? Посмотри, какой замечательный день.
- У меня… Если честно, у меня нет настроения куда-то идти, Бродяга. Прости.
- Да ладно, если ты не хочешь, то не буду же я тебя заставлять. Что-то случилось?
- Нет, всё в порядке, - Ремус кинул взгляд в сторону слизеринского стола, где вместе со своими друзьями и однокурсниками сидел задумавшийся о чем-то Гарри Поттер. О чём он думает? Какие ещё отвратительные планы сейчас рождаются в его голове. — Просто хотел посидеть с книгой, поразмышлять, подумать о жизни.
- Всё с тобой ясно. Ладно. Если надоест размышлять в компании книг, я буду в Хогсмиде в компании сливочного пива.
- Ты должен следить за детьми, Сириус.
- В компании сливочного пива и детей. Я всё помню, - Блэк улыбнулся, хлопнул друга по плечу и, осушив кубок с тыквенным соком, поднялся из-за стола. — Удачи в твоих размышлениях, Лунатик!

Провожая взглядом Поттера, вместе со своими друзьями идущего в толпе жизнерадостных студентов Ремус принял решение, но следующие два часа взвешивал все за и против, прекрасно понимая, что как только он сделает первый шаг, пути назад уже не будет. Аза дважды нарушенный Непреложный обет собственная магия его жестоко покарает.
- Здравствуйте, директор. Можно? — Ремус робко стоял на пороге директорского кабинета, внутренне холодея от ужаса при мысли о том, что он сейчас собирается сделать.
- Да, Ремус, заходи, - Альбус, сидевший за столом засыпанном бумагами, поднял взгляд на оборотня и приглашающее улыбнулся.
- Если вы не очень заняты, профессор, то я хотел бы поговорить… поговорить с вами, - пробормотал мужчина, глядя на ковер на полу.
- Хорошо, - пожилой маг выпрямился в своем кресле и внимательно посмотрел на оборотня. — Я слушаю тебя. Проходи. Садись. Чаю?
- Нет, профессор, спасибо, - Ремус сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, чтобы успокоить бешено бьющееся в груди сердце. Было страшно, но он был уверен, что поступает правильно.
- Что-то случилось, мой мальчик? — с неподдельной тревогой в голосе спросил директор.
- Профессор Дамблдор, я хотел бы поговорить с вами о…
- О?
- О Гарри, профессор.
- А что с ним не так? — Ремус удивленно поднял глаза на директора. Что с ним не так? С ним «не так» абсолютно всё, начиная с факультета, которому он принадлежит, и заканчивая его осведомленностью по ряду вопросов. Это не говоря о том, кто он на самом деле, но Рему именно затем сюда и пришел, чтобы рассказать директору правду, пускай и ценой собственной жизни.
- Он… Вы не замечали, что он ведет себя… неправильно?
- Это сложно не заметить, мой мальчик. Признаюсь честно, Гарри — один из немногих, кому действительно удавалось вывести меня из себя. Хотя возможно, дело в том, что я старею и всё чаще допускаю ошибки, на которые мальчик не без удовольствия мне указывает. Но что беспокоит тебя, Ремус?
- Его… его прошлое, профессор, - с трудом выдавил из себя оборотень, с ужасом понимая, что он физически не в состоянии сказать всё напрямую. Это осложняло дело, но он справится. Альбус заслуживает того, чтобы знать правду. Чтобы быть готовым к мести это дьявола, называющего себя сыном Джеймса и Лили.
- Так. И что дальше? Ты что-то узнал, Ремус?
- Д…Да! — говорить становилось всё сложнее. В висках стучало, в глазах двоилось, язык не слушался. Интересно, сможет ли он? Сможет ли он сказать правду до того, как отдача от разорванного Непреложного обета убьет его?
- Хорошо. Я так понимаю, что ты пришел, чтобы рассказать это мне? — оборотень кивнул головой, но директор не заметил, какого труда мужчине стоило это простое движение. — И ты поступил абсолютно верно, Ремус. Я вижу, тебе сложно говорить, ты, может быть, сам еще не уверен в том, стоит ли открывать мне тайну, которая касается не тебя или меня, а Гарри. Но я уверяю тебя, ты поступишь правильно, если всё мне расскажешь. Зная, что гложет мальчика, что заставляет его ненавидеть нас… Ты ведь не мог не заметить, с каким пренебрежением он обращается, к примеру, с Уизли, или какие недобрые взгляды бросает в мою сторону. Зная, что заставляет его видеть в нас врагов, я смогу исправить ситуацию, не позволить мальчику пойти по неправильному пути, загубившему не один десяток талантливых ведьм и волшебников. Ты понимаешь меня, Ремус?
- Да, директор. Я думал о том же. Но я боюсь, что уже ничто не сумеет направить Гарри на истинный путь, он… - Люпин замолчал. Говорить было уже не просто сложно, каждая буква, каждый звук вдруг начали причинять адскую боль. Кровь прилила к лицу и, казалось, начала закипать, рискую растворить кожу лица, глаза… Дышать стало тяжело, нос внезапно заложило, а горло сдавило так, будто на шею надели толстую железную цепь, которую затягивают все сильнее и сильнее…
- Альбус! Альбус! — раздался чей-то крик. Директор перевел взгляд с Ремуса, который, казалось, молчал вечность с того момента, как сделал паузу, на облачко непонятной формы . Серебристая дымка зависла в воздухе недалеко от магов и пробасило смутно знакомым голосом. — Нападение. На Хогсмид совершено нападение! Дети ещё в деревне. Скорее, на Хогсмид напали!
После этих слов серебристое облако, форму которого почти теряющий сознание от давящей боли оборотень так и не смог определить, рассыпалось пылью и исчезло.
- О Мерлин. Ремус, мы закончим этот разговор позже. Надеюсь ты понимаешь, как бы ни было важно понимание того, что творится с Гарри, жизни детей в опасности, и нам нужно торопиться, - значит, разговор откладывается. Люпин не был уверен в том, хорошо это или плохо. Может, заклинание убьет его до того, как Альбус вернется из Хогсмида, и получится, что он, Ремус, зря умрет. Нет. Нет, это не правильно. Так не должно быть.
- Да, сейчас не подходящее время для подобных бесед, - прошептал Ремус и посмотрел на директора, что-то шепчущего сидящему на жердочке фениксу. Головная боль отступила, снова появилась возможность дышать, зрение постепенно прояснилось. Видимо по той причине, что в ближайшее время сохранности вверенной Люпину тайны ничего не грозило. — Я могу пойти с вами?
- Естественно, мой мальчик. Но… ты плохо выглядишь, Ремус. У тебя точно всё в порядке? Ты здоров?
- Да, директор. Со мной все нормально.
- Хорошо, дай мне руку, Фоукс перенесет нас в Хогсмид. Больше нельзя терять ни минуты, - миг, и двое магов исчезли из директорского кабинета, объятые пламенем феникса.

Первое, что увидел Ремус, ощутив землю под ногами — труп неизвестного мужчины в аврорском плаще. Авроры в Хогсмиде? Но откуда? Однако стоило посмотреть на труп ещё раз, как любые подобные вопросы сразу исчезли из головы. Тело было изуродовано каким-то заклинанием настолько, что с трудом можно было разобрать, где в этой куче окровавленной плоти находятся руки и ноги.
- Мордред и Моргана, - прошептал оборотень, непроизвольно сделав пару шагов назад, подальше от искромсанного тела.
- Круцио! — услышал он в следующий момент женский голос, а вслед за ним раздался чей-то крик боли.
- Скорее, - скомандовал Альбус и с небывалой для своего возраста прытью побежал туда, откуда послышался крик. Ремус ещё раз посмотрел на изуродованные останки незнакомого волшебника и побежал вслед за директором.
Посреди улицы, где повсюду были разбросаны, наверное, десяток мертвых авроров, стояла одетая в черную мантию женщина с белой маской на лице и черными спутанными волосами, ниспадающими на плечи. Она направляла палочку на корчившегося на земле и кричащего от боли… Невилла Лонгботтома. Сомнений в том, кем была эта ведьма не оставалось — Белла Лестрандж, одна из самых фанатично преданных слуг Волдеморта, явилась в Хогсмид. Альбус и Ремус, вооруженные волшебными палочками поспешили вперед, с того расстояния, где они находились, Лестрандж невозможно было достать.
- Редукто! — прокричал мужской голос, и брусчатка в метре от Пожирательницы взорвалась, осыпав её каменной крошкой и застав прервать пыточное проклятие. Ремус бросил взгляд в ту сторону, откуда прилетело взрывное заклинание, и замер на месте. Там, прислонившись спиной к стене здания, стоял истекающий кровью Поттер с горящими гневом глазами и судорожно сжатой в руке волшебной палочкой.
- Гарри Поттер! Всё играешь в героя? Играй пока. Скоро мы встретимся снова! — произнесла Лестрандж, глядя на Гарри, и в следующее мгновение исчезла с громким хлопком.

* * *

Фадж в Хогсмиде. На минуту это извести оглушило Гарри. Как? Зачем? Для чего? Какой смысл министру заявляться в Хогсмид, если намного легче воспользоваться каминной сетью и попасть сразу в кабинет Дамблдора? Потом здравый смысл вытеснил все вопросы из головы киллера. Неважно, зачем Фадж с охраной прибыли в Хогсмид, а не в Хогвартс. Неважно, какими доводами он руководствовался. Главное, в данный момент единственный человек, осведомленность которого представляет угрозу для Ордена, находится на соседней улице. Он допустил ошибку. Сейчас он уязвим. А значит, достаточно убить его, чтобы можно было и дальше со спокойной совестью продолжать разыгрывать спектакль с участием Мальчика-Который-Выжил. На лице юноши расцвела хищная улыбка. Та самая, которую заметил Дэн.
- Вита, ты ещё здесь?
- Да.
- Ты слышала то, что Дэн сказал про Фаджа.
- Да. Мне сообщить об этом… Стоп. Гарри, вы ведь не намереваетесь втроем напасть на министра, окруженного двумя десятками авроров. Это было бы смело, но очень глупо.
- Я похож на полного идиота?
- Нет. Не на полного, хотя дурацких идей у тебя бывает предостаточно. Так что…
- Втроем мы ничего сделать не сможем. Но вот если нас будет больше… Ты говорила, у вас там собрались ребята из отряда Ангелов Смерти. Сколько вас?
- Я, Дарина, Влад, Ленц, Эдриан и Эл. Марта с Саидом в Африке, Юми — в Японии, их не отпустят к нам.
- Итого нас девять против двадцати. Нормально. На нашей стороне эффект неожиданности, на который так рассчитывал сам Фадж.
- А ещё наш агент всё ещё разыгрывает из себя верного министру работника Отдела Тайн, - добавил Дэн.
- Так, у меня появилась великолепная идея. Вита, слушай сюда. Собери всех как можно быстрее. Будем играть в маскарад, так что оденьте черные мантии и белые маски аля Пожиратели Смерти. И бегом сюда, ясно?
- Да, - усмехнулась девушка и зеркальное отраженье пошло рябью.
- Три минуты, Вита! — крикнул Гарри, не зная, услышала его девушка или нет. — Итак, все согласны с тем, что мы сделали правильно, что не аппарировали отсюда раньше времени?
- Да, - улыбнулся Дэн. — Что делать-то будем теперь?
- Как что? Будем делать вид, что злобные слуги Волдеморта напали на Хогсмид. Бекка, - сможешь трансфигурировать нашу одежду в костюм Пожирателя Смерти?
- Запросто.
- И напали они на Хогсмид, где в это время абсолютно случайно Фадж выгуливал свою личную охрану в количестве двадцати человек.
- И такое бывает, - пожал плечами Поттер.- Бекка, можешь начать с того, что на мне? Дэн, поищи тут что-нибудь, что можно было бы превратить в Пожирательские маски.
Через несколько минут в подвале Сладкого Королевства помимо трех слизеринцев, благополучно трансфигурировавших свою одежду в соответствующие костюмы, стояло ещё семь человек в одеждах Пожирателй Смерти, включая Мэта, решившего лично поучаствовать в операции. А ещё через пару минут Хогсмид потонул в криках ужаса после того, как несколько мощных взрывных проклятий превратили четверых авроров в кровавый фарш.
Паника, суета, крики, хлопанье дверей. Никто из простых обывателей, из учеников Хогвартса или простых прохожих, слава Мерлину, не жаждал вступать в бой со слугами Темного Лорда, так внезапно появившихся в магической деревне. Люди прятались в домах и магазинах, а Пожирателей, казалось, интересовала лишь толпа не ожидавших нападения авроров и бледный, дрожащий от страха Министр Магии Корнелиус Фадж.
Всё происходило невероятно быстро. Взрывные проклятия, направленные на магов, стеной прикрывающих министра — единственное, что в этой ситуации убийцы могли сделать. Что-то более мощное с такого расстояния применить не получилось бы, а построение авроров не давало возможности нападающим с первого удара убрать большее количество противников. Пока не готовые к подобной атаке люди Фаджа приходили в себя, чтобы вступить в бой, человек в темном костюме без аврорских нашивок схватил министра за руку и, что-то прошептав на ухо, буквально потащил в сторону от разворачивающихся событий. Еще трое последовали за ними, готовы защищать своего лидера везде и всюду.
- Это наш? — спросил Гарри у находящегося рядом с ним Мэта, одновременно накрывая себя и товарищей щитом, чтобы отразить атаку пришедших в себя авроров.
- Да. Второй невыразимец тоже пока безопасен, он под Империо.
- Ясно. Предлагаю рассредоточиться. Часть окружает этих. Авада Кедавра! - Гарри, особо не целясь, послал в толпу авроров смертельное проклятье и отвернулся обратно к Мэту, даже не интересуясь, попал он в кого-нибудь или нет. Где-то слева Вита выкрикивала одно «Секо» за другим, направляя в соперников удивительной силы режущие заклинания. — Часть — идет бить министра.
- И ты, вероятно, пойдешь вместе со второй группой.
- Да. В конце концов, мерзавец шел сюда по мою душу, - Гарри усмехнулся и дал сигнал окружать противника, а сам, прихватив Виту и Дэна, отправился следом за министром.

В деревне было непривычно тихо. Ни шумной болтовни, не смеха, которые можно было услышать здесь всего полчаса назад. Гарри медленно брел по улице, рассматривая последствия боя. Белый снег, покрывавший дорогу стал грязно-розовым от пролитой крови. То тут, то там лежали тела убитый или, что хуже, фрагменты тел, Ангелы получили четкий приказ — убить всех, кого с собой приведет Фадж. К счастью, среди тел не было ни одного трупа в мантии Пожирателя Смерти, а значит, свои не пострадали. Не было и простых волшебников или школьников, что также радовало. В чём Гарри был согласен с покойным министром, так это в том, что здесь, в Хогвартсе находились ни в чем не повинные дети, убивать которых не хотелось бы. В окнах некоторых домов были выбиты стекла, пара лавочек, в которых часом раньше продавали сладости и свежую выпечку, сгорели дотла.
- Круцио! — прокричал кто-то буквально за углом. И удивительное дело, Гарри готов был поклясться, что узнал голос кричавшего. Но это не могло быть правдой. Нет. Зачем…
- Круцио! — раздался уже женский голос, голос Виты.
Поттер ускорил шаг и в следующий момент увидел следующую картину. Вита в черной мантии и белой маске стояла посреди улицы, направляя волшебную палочку на корчившегося на земле Невилла Лонгботтома. Значит, слух Гарри не обманул и первое проклятие было действительно брошено Лонгботтомом в… в Виту? Зачем? Ответа на этот вопрос он не знал, и думать сейчас над этим тоже не собирался. С другой стороны улицы приближался Дамблдор, а значит, Вите и остальным нужно спешить. Дамблдор — не Фадж. Связываться с ним сейчас опасно.
- Редукто! - выкрикнул Гарри, целясь в землю недалеко от того места, где стояла Вита-Пожирательница. Раздался взрыв. Она подняла голову и замерла, наткнувшись на гневный взгляд Гарри, буквально кричащий о том, что ей уже пора уходить.
- Гарри Поттер! Всё играешь в героя? Играй пока. Скоро мы встретимся снова! — произнесла девушка, неотрывно глядя на парня. И Гарри почему-то в этот момент вспомнил, как буквально несколько минут назад она стояла близко-близко к нему, почти касаясь своими губами его губ. Странная, сумасшедшая и по-своему чувственная и привлекательная маньячка-Вита. А в следующую секунду девушка исчезла с громким хлопком, с помощью портала отбыв на базу Ордена. Вслед за первым прозвучало ещё несколько громких хлопков. Ангелы Смерти покинули Хогсмид, оставив за собой залитые кровью улицы, выбитые витрины и, к удивлению Гарри, даже знак мрака в небе над тем местом, где шёл основной бой.

* * *

Мэт отчитался перед Клодом о результатах выполненной операции и уставший, но довольный шел к себе. Конечно, теперь нужно было с удвоенной силой думать над тем, кто и как мог оказаться предателем. Найти эту сволочь и ликвидировать раньше, чем тот сможет сделать Ордену ещё какую-нибудь гадость. Но где искать неизвестного врага, Мэт не знал.
- Ирма, мне ничего не передавали? — спросил он, войдя в помещение, где его секретарша сидела, буквально зарывшись в какие-то бумаги.
- Нет, - покачала она белокурой головой. Потом взглянула на вошедшего начальника, одетого в странную черную мантию с подпалинами, следами грязи и крови, и застыла с выражением шока не лице. — Что случилось?
- Да так. Пришлось поучаствовать в срочной операции.
- И как?
-Всё отлично, - улыбнулся маг, глядя на свою хорошенькую секретаршу. — Угроза ликвидирована, снова можно спать спокойно.
- Угроза? — удивленно захлопала ресницами женщина.
- Да. Наш прыткий предатель умудрился сдать нас не кому-то, а британскому Министру Магии. Подсунул ему информацию, которую в Англии никому постороннему знать не положено. Пришлось его убить.
- Предателя?
- Министра, Ирма. Сделай мне, пожалуйста, чаю.
- Да, конечно. И что, теперь, когда это министра больше нет, Орден в безопасности?
- Да. Он ничего никому не успел сказать. Я буду у себя. Положи побольше сахара, ладно?
- Конечно, - улыбнулась женщина. — А досье вернули?
- Да, вернули, - кивнул Мэт и скрылся за дверью своего кабинета.
Ирма призвала чарами чайные принадлежности, заварила горячий ароматный напиток и, проверив перед зеркалом, как она выглядит, направилась в кабинет к начальнику.
- Вот и чай.
- Спасибо. Не присоединишься ко мне?
- Хочется компании, Мэт?
- Да, Ирма. Твоей, - улыбнулся маг. — Можно задать тебе один вопрос?
- Конечно. Для тебя всё, что угодно.
- Как ты смогла подложить папку с досье на Гарри на стол Фаджа?
- Что? — женщина удивленно посмотрела на Мэта, который вместо того, чтобы пить свой чай, сидел с очень недобрым видом, направив на неё волшебную палочку.
- Досье, Ирма. Я ни слова не сказал тебе о том, какую информацию узнал Фадж. Ни слова ни про какое досье. Как же ты тогда узнала о нём?
- Я… я и не знала.
- Угу, ты просто отгадала, да? Я, по-твоему, круглый идиот, милочка?
- Нет-нет, что ты.
- То, что идиот, я и сам уже знаю. Ты тут полгода у меня под носом шуровала, а я только сегодня заметил, и то только потому, что ты сама себя выдала. Но за полного придурка меня держать не надо. Как ты подкинула Фаджу досье на Поттера? Советую ответить как можно быстрее, потому что я только что вернулся с очень непростой операции, я зол и жажду на ком-нибудь выместить свою агрессию. Поэтому либо ты заговоришь сама, либо я из тебя всё вытяну пытками, - мягким и тихим голосом произнес Мэт, глядя на свою испуганную секретаршу. — Итак?
- Через помощницу министра. Упаковала как посылку, подделала штамп аврората и передала, как чрезвычайно срочное дело. Отправила вчера вечером. Министру на стол посылку положили почти ночью, когда его помощница сама уходили. К утру чары на упаковке рассеялись и осталась черная папка досье. Её он, наверняка, сразу заметил.
- С этим разобрались. А почему ты это сделала?
- Из-за Поттера.
- Подставила Поттера из-за Поттера. Это я и сам понял. Зачем ты это сделала?
- Я же говорю, из-за Поттера. Он убил… Он убил его.
- Кого?
- Ричи.
- Какого ещё Ричи?
- Ричардсона.
- И что с того? Ричардсон в любом случае был труп. На него нацелились все без исключения Ангелы, а это значит, что куда бы он ни пошел, кто-нибудь из наших милых деток его пристукнул бы. Просто Гарри сделал это с наибольшей выгодой для себя.
- Поэтому я ненавижу их всех! — крикнула женщина, с ненавистью глядя на Мэта. — Всех этих тварей, которые только выглядят милыми детишками со славными мордашками и проницательными глазками. А на самом деле они — поганые исчадия Ада, которых нужно вернуть туда, откуда они взялись! Маньяки, получающие удовольствие от смерти. Отвратительные бесчувственные выродки, которые…
- Кем для тебя был Ричардсон, Ирма? Я помню, ты была его помощницей, но ведь не за погибшего работодателя ты мстишь.
- Мы любили друг друга. Мы планировали семью, детей, а он… Он убил его.
- Ясно. Все неудачи Ангелов, предупреждения возможных жертв, неправильные координаты аппарации, неработающие порталы и камины — это всё ты?
- Да, - гордо задрав подбородок, ответила блондинка.
- Хорошо, - мужчина достал пачку сигарет, сунул одну в рот, прикурил от палочки и глубоко затянулся.
- Хорошо? — переспросила Ирма, удивленно глядя на мужчину.
- Да. Я рад, что теперь всё знаю.
- И что теперь.
- Ничего, - Мэт выпустил пару колец дыма, посмотрел на то, как они растаяли в воздухе и снова затянулся.
- Ничего?
- Угу. Всё будет, как прежде, - произнес маг, поигрывая палочкой.
- Как прежде?
- Да. Всё будет так же, как было раньше, - Мэт улыбнулся расслабившейся Ирме. — Только без тебя. Авада Кедавра!

Это был самый обычный день. Тихий, спокойный, ничем не отличающийся от других суббот, когда студентам Хогвартса разрешалось покидать территорию школы и гулять по Хогсмиду и близлежащим окрестностям. Всё было хорошо. По улицам магической деревни ходили толпы шумных школьников, они же наполняли все кафе и бары звонким смехом и жизнерадостными голосами, устраивали то тут, то там снежные бои.
Гермиона вместе с Роном, Джинни и все ещё пребывающем в депрессии после истории с мантией Невиллом находились в книжной лавке, куда гриффиндорская староста почти силком затащила своих друзей. Изучение книжных новинок удовольствия не приносило, разговор не клеился из-за недовольного походом в этот магазин Рона и апатичного Невилла, и ребята уже собирались пойти прогуляться по деревне и просто подышать воздухом, как началось ЭТО.
Громкое «Редукто», произнесенное хором голосов прозвучало, как гром среди ясного неба. Потом был взрыв и крики, началась паника. Из окна испуганные гриффиндорцы вместе с прочими посетителями книжного магазина, ставшего теперь их убежищем, смотрели на то, как Пожиратели Смерти сражаются с аврорами. Откуда взялись те и другие, никто не знал. Единственным, что волновало людей, наблюдающих происходящее побоище, было то, как скоро Пожиратели покончат со своими соперниками и примутся за простых людей. В победу авроров не верили даже самые оптимистично настроенные наблюдатели.
- Нужно позвать кого-нибудь на помощь, - произнес Рон.
- Ясное дело. Но только как ты это сделаешь, парень, - прокряхтел невысокий старик, стоящий рядом и наблюдающий в окно за жуткими событиями, происходящими на улице.
- Ну, здесь ведь наверняка есть кто-нибудь, умеющий аппарировать, - рыжий гриффиндорец оглянулся на тех взрослых, что по воле случая оказались в книжном магазине.
- Не выйдет, - покачал головой все тот же старик. — Посмотри на небо. Видишь серебристое свечение?
- Нет.
- Да, - прошептал Невилл, вглядываясь в мерцающий почти прозрачный купол.
- Это антиаппарационный барьер. Через него нам не пробиться. В лучшем случае мага вернет обратно на то место, откуда он предпринял попытку исчезнуть, а в худшем… Короче ничего не выйдет.
- А других способов нет?
- Ну, можно послать сову в министерство. Если в неё не попадет шальное проклятье, то к вечеру она долетит, но к тому моменту нам будет уже как-то наплевать на это.
- А каминная сеть?
- Мой магазин не подключен, - покачал головой маг.
- А ещё как-нибудь можно передать послание? — спросила Гермиона, стараясь уже не смотреть на улицу, где только что одного из авроров разорвало на части неизвестным девушке проклятьем. Ужасная смерть!
- Ещё есть Патронус. Но я не умею его вызывать.
- Не умеете?
- Нет. Это всё-таки высшая магия. Будь у меня силы на такую, я бы не книги продавал, - ответил старик. Гриффиндорцы переглянулись, понимая, что если помощь каким-нибудь чудом не придет, звери, упорно уничтожающие сейчас авроров, скоро примутся и за них. И противопоставить матерым убийцам ребятам будет просто нечего.
- Что-то тихо стало, - произнес кто-то из дальнего угла магазина. Ребята посмотрели в окно. Пожирателей не было видно, зато вся дорога была усеяна телами погибших авроров.
- Они ушли? — спросил Рон, не веря в то, что им так повезло.
- Не знаю. Не будем пока высовываться, - прошептала Гермиона.
Все собравшиеся в магазине были согласны с девушкой. Не известно было, зачем Пожиратели заявились в деревню, и поэтому рассчитывать на то, что перебив всех авроров, слуги Темного Лорда уйдут, никто не мог. В данной ситуации это был слишком хороший вариант. Минуты шли. Почти стихли звуки боя. А ведь всего четверть часа назад ничто не предвещало беды.
- Смотрите, кто-то идет, - прошептала Джинни, указывая пальцем в сторону темной фигуры, быстро шедшей по опустевшей после короткого боя дороге. Это была женщина в длинной черной мантии и белой маске, прикрывающей лицо. Остроконечный капюшон был скинут и ветер трепал густые темные волосы пожирательницы. Она быстро шла, не обращая внимания на окружающее, затем внезапно остановилась, приблизилась к одному из распростертых на земле тел, наклонила голову, разглядывая окровавленное лицо человека, потом взмахнула палочкой, посылая в ещё живого аврора зеленый луч, и зашагала дальше.
- Думаете, это она? — шепотом спросил кто-то.
- Скорее всего, да, - произнес старик.
- Вы знаете, кто это? — Гермиона посмотрела на торговца.
- Думаю, и вы знаете. Это может быть только Беллатриса Лестрандж, - даже само имя одной из самых жестоких последователей Темного Лорда внушало ужас. Особенно сейчас после того, как Пожиратели Смерти за какие-то десять минут уничтожили целый отряд натренированных и явно не слабых авроров. И если все, кто сейчас прятался в книжной лавке, молились о том, чтобы Лестрандж так и прошла мимо, на Невилла имя женщины произвело прямо обратное впечатление. Гриффиндорец вскочил со своего места и выбежал на улицу раньше, чем кто-то из его друзей смог среагировать.
- Невилл! — Гермиона кинулась было за ним, догнать, остановить, но не смогла. Рон крепко держал её за локоть, пресекая все её попытки побежать за другом.
- Чем ты можешь ему помочь?
- Не знаю, но…
- Круцио! — Гермиона отвернулась от Рона и шокировано уставилась на друга, голос которого только что произнес формулу второго непростительного. Невилл стоял на крыльце, сжимая в руке палочку, из которой только что вырвался розоватый луч проклятия. Лестрандж медленно обернулась лицом к напавшему на неё подростку, не то удивленная, не то возмущенная. Женщина просто стояла и смотрела, будто решая, что ей делать. Три секунды. Четыре. Ничего не происходило. Пожирательница смотрела на гриффиндорца, он смотрел на неё. С отважным и почти безумным видом.
- Круцио! — безразличным голосом произнесла Лестрандж, взмахнув палочкой и выпуская яркий кроваво-красный луч проклятья. В следующее мгновенье Невилл с громким криком повалился на землю, скрученный судорогой боли.
- О Боже, Рон! Нужно что-нибудь сделать! — Гермиона посмотрела на рыжеволосого гриффиндорца, все ещё державшего её за руку. — Она же убьет его.
- И поделом! Какого Мордреда он решил кидаться в НЕЁ пыточными проклятьями, - пробормотал старик.
- Замолчите! Гермиона, что можно сделать?
- Не знаю, Джинни. Рон, отпусти меня, наконец. Мерлин, что же делать?
- Редукто! — прокричал мужской голос. Заклятие ударило в метре от Пожирательницы, прекратившей пытать Невилла и теперь обратившей свое внимание на…
- Это Поттер? — спросил Рон, удивленный появлением такого спасителя.
- Ещё один сумасшедший подросток, - прокряхтел старик-торговец.
- Да, это Гарри.
- Ну и видок у него.
- Гарри Поттер! Всё играешь в героя? — произнесла Лестрандж, неотрывно глядя на бледного и истекающего кровью парня с горящими гневом глазами. - Играй пока. Скоро мы встретимся снова!
Хлопок. Ещё один. И ещё. Спустя мгновение Лестрандж уже исчезла. Как, видимо, и все остальные Пожиратели Смерти.

* * *
Лорд Малфой был слегка пьян. А ещё он был зол, испуган, растерян и боялся возвращаться домой. Всё это не способствовало ясности мышления, но одно маг знал точно — его господин зол и, возможно, жаждет крови.

Для него этот тоже день начался точно так же, как любая другая суббота. Люциус спокойно позавтракал с супругой, обсуждая прочитанные в утренней газете новости. Нормальные спокойные и никому особо не волнующие новости. Затем прибыл Темный Лорд, которого интересовали некоторые книги из фамильной библиотеки Малфоев, редчайшие экземпляры, обладанием которыми Люциус особо гордился. Ещё час маги провели за интересной интеллектуальной беседой, от которой оба волшебника получили удовольствие, после чего Люциус откланялся и отбыл по делам в Министерство Магии. По выходным здесь было не так многолюдно, как в будние дни, что не могло не радовать аристократа, который не испытывал ни малейшего желания проводить больше времени в обществе многочисленных глупцов и маглолюбцев. Лорд Малфой не мог с уверенностью сказать, когда всё пошло не так. Возможно тогда, когда напыщенный и самодовольный Перси Уизли сообщил ему, что господин министр отбыл по срочному делу и не сказал, когда вернется. Откуда у Фаджа могли появиться срочные дела? Особенно срочные дела, о которых не знал Люциус! Задумавшись над этим вопросом, Малфой отправился в финансовый отдел, выяснять кое-какие дела, затем посетил Гринготс, прошелся по Косому переулку и, наконец, вновь вернулся в Министерство. С отсутствовавшим ранее министром Люциус встретился в лифте, однако Фадж был слишком задумчив, что ему обычно не было свойственно, и молчалив. А у кабинета, министр отстраненно сообщил Малфою, что у него есть не терпящие отлагательства дела, попрощался и скрылся за дверью кабинета, оставив ошеломленного подобной наглостью лорда стоять в коридоре.
Люциус предпочел бы, чтобы на этом неприятные сюрпризы закончились, однако, наоборот, все только начиналось. Во время обеда, на котором присутствовали лишь он, Нарцисса и Темный Лорд, прилетела сова со срочным номером «Вечернего пророка». Проклятая газета! Проклятая сова! Проклятые новости! Несколько секунд понадобилось Нарциссе, чтобы забрать у птицы свернутую рулоном газету, открыть её и проглядеть первую страницу. Лорд Малфой хорошо запомнил, как за короткий миг его супруга изменилась в лице. Она побледнела, что, казалось, было просто невозможным при её полупрозрачной коже, глаза её удивленно расширились, тонкие пальцы сжались в кулаки.
- Что случилось, дорогая? — поинтересовался Люциус. Ах, как же он пожалел, что вообще спросил!
- Пишут, что…, - Нарцисса подняла взгляд на Темного Лорда, который вежливо слушал её объяснение. — Что на Хогсмид напали… Пожиратели Смерти под предводительством Беллы. Корнелиус Фадж мертв.
- Что?
- Мой Лорд…
- Дай сюда газету, Нарцисса.
- Да, мой Лорд.
- Но это невозможно! Я видел министра всего полчаса назад!
- Тебя удивляет только это, Люциус? — прошипел Темный Лорд, не отрываясь от статьи. — А то, что твоя свояченица гуляет по окрестностям Хогвартса, когда должна быть в Берлине, тебя не интересует? Что за бред!
- Мой Лорд?
- Что?
- Вы имеете в виду, что вы не приказывали ей убить министра?
- Да. И мне очень любопытно, чем она может объяснить свое поведение, - прорычал маг. — Дай свою руку, Люциус!
- Конечно, мой Лорд.
Спустя четверть часа в поместье аппарировали Лестранджи — Белла, Рудольфус и Рабастан, которых новость о нападении на Хогсмид удивила не меньше, чем хозяина дома. Все трое, как им и было приказано, были в Германии, где как раз сегодня у них состоялась встреча с одним из тех магов, чей переход на сторону Пожирателей Смерти был весьма желателен для Темного Лорда. В итоге, единственно, что было ясно, это то, что кто-то имел наглость притвориться Пожирателями Смерти для того, чтобы убить Корнелиуса Фаджа. Именно это и то, что Рабастан крайне не удачно напомнил господину о столь же непонятной смерти Долорес Амбридж, окончательно вывело из себя Темного Лорда, а потому все присутствующие посчитали за благо скрыться и в ближайшее время не показываться на глаза разгневанному повелителю.

* * *
Вдоволь покрушив ещё совсем недавно роскошную столовую Малфой-мэнора, Лорд Волдеморт успокоился настолько, чтобы мочь спокойно подумать над сложившейся ситуацией. Вопреки распространенному мнению, Волдеморт не был свихнувшимся на убийствах и пытках маньяком. Да, ему нравилось чувствовать власть над своими поверженными врагами, слышать их полные боли крики и просьбы подарить им быструю смерть. Но это было лишь дополнение к его основной цели — завоеванию магической Британии. Для этого нужно было сделать очень многое: освободить своих верных слуг, заключенных в Азкабане, напомнить старым союзникам о когда-то данных обещаниях, набрать новых последователей, наладить связи с европейскими колдунами и заручиться их поддержкой. Однако, несмотря на все предпринимаемые меры, дело почему-то не двигалось с места. Освобожденные из Азкабана Пожиратели всё ещё не окончательно восстановились после многолетнего заключения. Количество прежних союзников значительно уменьшилось за минувшие годы, а обзавестись новыми почему-то никак не удавалось. Несколько месяцев разосланные по всей Европе Пожиратели пытались договориться с известными в криминальных кругах магического мира личностями или нанять наемников, но и те, и другие затягивали с ответами, просили больше времени на размышления или отказывались, порой даже не объясняя причин. А любые сделки, которые раньше занимали не более нескольких часов, теперь по непонятным причинам затягивались на дни или даже недели. И складывалось ощущение, будто кто-то контролирует все поставки темномагических артефактов или редких ингредиентов в Британию.
Темный Лорд опустился в чудом уцелевшее кресло, раздумывая над всеми странными событиями, окружающими его. Начать стоит с того, что кто-то неизвестный выкрал пророчество из отдела тайн, обведя вокруг пальца и его самого, и Альбуса Дамблдора. А учитывая то, что стеклянный шарик мог снять с полки лишь тот, о ком шла речь в пророчестве, получалось, что забрал его Избранный, которым никак не могли быть Невилл Лонгботтом или потерянный на тот момент Гарри Поттер. Эта мысль не давала Темному Лорду покоя. По его приказу был даже составлен список всех волшебников Британии, родившихся «на исходе седьмого месяца» независимо от пола и возраста. О половине из них Лорд никогда раньше не слышал, другие были слишком малы, чтобы оказаться тем самым Избранным, который полтора года назад забрал пророчество из-под носа у двух величайших магов Британии. К тому же никого, кроме Поттера Лорд не «отметил как равного себе», хотя, возможно, он неверно понимал эти строки?
Итак, сначала кто-то неизвестный украл пророчество, одним своим появлением дав Темному Лорду немало пищи для размышлений. Спустя какое-то время газеты сообщили всему магическому миру, что Мальчик-Который-Выжил, которого стараниями Дамблдора все считали сквибом, на самом деле всё же волшебник. И спустя год после этих статей Гарри Поттер явил свое лицо миру, поступив сразу на шестой курс Хогвартса. Совпадение ли это, что стоило пропасть пророчеству, как объявился «Избранный», потерянный много лет назад? А то, что, несмотря на попытки Дамблдора, судя по тому, что рассказывал ныне покойный Фадж Люциусу, скрыть от широкой общественности эту новость, уже на следующее утро это информация появилась во всех газетах?
Мальчишка не интересовал Лорда до того момента, пока не сбежал из плена, безжалостно убив при этом с десяток человек. Нормальны ли подобные безразличия и жестокость для шестнадцатилетнего парня? Хотя Лорда не интересовало то, что Поттер чувствовал, убивая тех Пожирателей, в конце концов, жестокое время требует жестоких мер, и Поттер, будучи слизеринцем, мог руководствоваться именно этим принципом. Другое дело, что «почерк» этих убийств почему-то казался слишком знакомым и напоминал Темному Лорду о днях былой молодости и общении с итальянскими наемниками. Но, скорее всего и это было простым совпадением.
Но Мордред с ним, с этим Поттером. Было куда больше более важных дел, нежели возня с этим непонятным мальчишкой. В Хэллоуин произошло самое загадочное за последние годы убийство. В Хогвартсе, защищенным до невозможности замком, где всюду висят живые портеры и летают внимательные до всяких мелочей призраки, кто-то умудряется проникнуть в комнаты одного из преподавателей, пытать его непростительными заклинаниями, убить его и напоследок украсить комнату кровавыми надписями и художественно раскинувшимся трупом. И все это сделано так, что нет не только ни одного свидетеля происходящего, но и многочисленные охранные артефакты, хранящиеся у Дамблдора, не засекли применения темной магии. И этот случай нисколько не заинтересовал бы Темного Лорда, если бы не метка Пожирателей Смерти, обнаруженная на руке у Долорес Амбридж. Кто стоял за убийством, было примерно понятно. Проталкиваемые Амбридж законопроекты снискали немало противников, И шли слухи, будто представители определенных магических рас готовы заплатить немалые деньги за устранение чиновницы. Но как у неё могла появиться метка на руке, если Темный Лорд, и он был в этом уверен, её не ставил?
Понять, кто стоял за тем убийством, и кому было адресовано оставленное на стене послание, Лорд Волдеморт не сумел, как ни пытался. А попыток было предпринято много, учитывая тот факт, что неизвестный убийца или убийцы подставили Пожирателей Смерти. Дискриминирующие законы были отменены сразу же после того, как стало известно, что ратовавшая за их введение чиновница была Пожирательницей Смерти, но после этого отношение между Волдемортом и представителями магических рас несколько охладело. Большая часть были уверены в том, что законы вводились по приказу Лорда. Чтобы лишенные своих прав магические народы были вынуждены присоединиться к нему в грядущей войне. Эти мысли, конечно, были не беспочвенными, и в первую войну именно с подачи Люциуса были введены более жестокие законы относительно оборотней. Однако, во-первых, это было давно, и кроме весьма ограниченного круга лиц никто не был осведомлен о причастности Пожирателей к введению этих законов, и, во-вторых, в этот раз Волдеморт действительно был не причем.
И только он забыл о том случае, как кто-то, прикинувшись Пожирателями Смерти, убил придурка Фаджа. И хоть Министр из этого типа был никакой, и Лорду было откровенно наплевать, жив он или мертв, был неприятен сам факт того, что у кого-то хватило наглости прикрываться его именем!
Человек, страдающий паранойей, решил бы, что все упомянутые события как-то взаимосвязаны. Ведь не может быть случайностью то, что после исчезновения пророчества в магический мир откуда-то вернулся потерянный и забытый Поттер. И что этот мальчишка знает намного больше, чем многие его однокурсники, которые в отличие от него учились в школе предыдущие пять лет. И что Поттер не доверяет Дамблдору, не боится убивать, а его непонятно откуда взявшиеся друзья не боятся угрожать детям Пожирателей Смерти. Может ли быть совпадением то, что последние полтора года европейские маги и иностранные наемники с опасением относятся к любым мало-мальски значимым предложениям со стороны Темного Лорда и медлят с каждой сделкой, проявляя нервирующую щепетильность в составлении контрактов? Или то, что за последние полгода в Хогвартсе и прилегающих к нему территориях произошло сразу два нападения на высокопоставленных британских чиновников. Получается слишком большой список якобы независимых друг от друга событий. С другой стороны, Волдеморт при всем желании не мог понять, как всё это связано между собой, хотя интуитивно чувствовал, что-то здесь не так. Что-то неправильно! Кто-то намного более опасный, нежели Дамблдор и его гриффиндорский орден, следит за ним и, возможно, готовится ударить в спину…
Где-то вдали послышался скрежет открывающегося замка и звук шагов. Неужели Люциус решил, что уже безопасно вернуться в поместье и оценить причиненный ущерб. Хотя, вероятно, он и прав. Былая ярость Лорда отступила, сейчас нужно было посидеть и как следует подумать над имеющейся информацией. Возможно, получится найти какую-то зацепку, подсказку, которую он раньше упустил из виду.
Дверь открылась, и в комнату уверенным шагом зашел Августус Руквуд. Зашел, оценил состояние бывшей столовой Малфоев и с опаской покосился на своего господина, поняв, что выбрал не самый удачный момент.
- Здравствуй, Августус.
- Добрый вечер, мой Лорд, - склонился в поклоне Пожиратель. Ближе мужчина так и не подошел.
- Есть какие-нибудь новости?
- И да, и нет, господин.
- И как это понимать?
- Я сегодня наконец сумел встретиться с Французом, он две недели откладывал нашу встречу, оправдывая это тем, что ему нужно подумать, и…
- И?
- Он отказался, мой Лорд. Сказал, что для него было честью работать с Вами в прошлом, но сейчас он вынужден отказаться от Вашего предложения.
- То есть он две недели думал над моим предложением, вспоминал, насколько выгодно было ему и его людям работать на меня во время прошлой войны, и все равно отказался? Он что совсем страх потерял?
- Не знаю, мой Лорд. Но…
- Но что?
- Он пару раз упоминал о том, что ему нужно посоветоваться со своими партнерами и начальством.
- Начальством?
- Он так сказал, и я подумал, что эта информация может вам понадобиться.
- Какое начальство может быть у вольного наемника? Сколько я себе помню этого хитрого проходимца, он всегда был сам по себе. Даже, работая на меня, он все равно оставался всего лишь наемником, а не союзником!
- Я не могу знать, господин. Но возможно, за прошедшие шестнадцать лет произошли более глубокие внутренние изменения, о которых мы, будучи сторонними наблюдателями, не можем судить?
- Это опять его слова, Руквуд, или уже твое предположение?
- И то, и другое, мой Лорд.
- Хорошо, ступай.
- Могу я спросить, Милорд? Что здесь произошло?
- Любопытство сгубило не одну кошку, Августус. Здесь произошел Я, поэтому тебе стоит оставить меня наедине с моими мыслями, как это уже сделали Люциус и Белла.
- Конечно, повелитель, - спешно откланялся Пожиратель.
Итак, вот ещё одна странная случайность, неизвестно какая по счету в череде уже упомянутых событий. У Француза, одного из самых свободолюбивых, подлых и безбашенных наемных убийц Западной Европы внезапно появились «партнеры» и «начальство», мнения которых интересуют его куда больше огромной суммы денег, которые от имени Волдеморта предлагал ему Руквуд. Нет, за всем этим определенно что-то кроется. Но что?

* * *
- Поттер? Эм…Поттер! — Гарри приоткрыл глаза и уставился на незнакомый потолок. На вопрос, где он находится, ответ всплыл в памяти сам по себе. Фадж, инсценировка нападения Пожирателей Смерти, Вита, порезы, Вита, Лонгботтом, дальше следовала мешанина образов и обрывков воспоминаний. Как результат комфортабельное пребывание в больничном крыле.
- Поттер! Э…Гарри? Ты меня слышишь? — спросил шепотом кто-то откуда-то справа. Слизеринец закрыл глаза, думая о том, что сейчас предпочел бы снова заснуть и надеясь на то, что говорящий рано или поздно замолчит, не получив ответа. — Гарри, я хотел… Я должен… Мне нужно… Гарри, я давно должен был это сказать. Извини меня, пожалуйста!
- За что? — спросил Гарри, у которого от удивления весь сон улетучился.
- Ты не спишь? — сконфуженно прошептал Лонгботтом с соседней койки.
- Если я скажу, что сплю, ты мне поверишь? — бросил Гарри старую, как мир фразу. Гриффиндорец что-то прокряхтел, но промолчал. — За что ты извинялся, Лонгботтом?
- Я… Ну…
- Очень красноречиво. А поконкретнее можно?
- Тебе раньше никто не говорил, что ты похож на Снейпа?
- Бог миловал. А что, похож? Когда я в последний раз смотрелся в зеркало, я был вполне себе симпатичный паренек.
- Я имел в виду интонации и манеры.
- Побеспокойся лучше о своих интонациях. Что ты там пытался промычать до того, как я внезапно стал похож на своего декана?
- Я извиняюсь.
- Это я уже понял. За что?
- За мантию.
- Мантию?
- Ну да. Твоя мантия-невидимка… Ты ведь был прав тогда, это действительно твоя собственность. А я её у тебя, получается, отобрал.
- Отобрал. Ты? У меня? Ты головой не сильно ударился сегодня, Лонгботтом?
- Нет. Я серьезно. Я ведь думал, что она принадлежала моему отцу, что это память о нем. Я считал, что когда я пользуюсь ею, я становлюсь похожим на моего папу. А это не так. Если мантия твоя, то получается, что я крал у тебя возможность чувствовать себя ближе к родителям. И… и самое неприятное это то, что ты ведь несколько раз говорил мне, что это не моя мантия, что это твоя собственность. Ты говорил это мне снова и снова, а я…
- Лонгботтом…
- Я был упрямым ослом, я ничего не понимал и, кажется, не хотел понимать! Я тебя даже ударил… то есть пытался ударить. Я напал со спины. А потом я сдал тебя Снейпу и директору Дамблдору.
- Лонгботтом, ты главное успокойся. Ничего страшного не произошло, - произнес Гарри лениво перевернувшись на бок, чтобы видеть гриффиндорца. Рука заболела, напоминая о не таком уже и гениальном алиби.
- Нет, но могло произойти. Я как подумаю, что из-за этой глупой истории тебя могли отчислить, или даже посадить в Азкабан, или просто назначить взыскание, сразу от самого себя тошно становится. Гарри, понимаешь, если бы ты мне рассказал всю правду, всё то, что рассказал тогда в кабинете директора, я бы сам отдал тебе эту мантию. И тебе не пришлось бы так рисковать, чтобы вернуть себе вещь, по закону принадлежащую тебе.
- Ты всё сказал?
- Я…
- Твоя проблема в том, что ты всё видишь в каком-то искривленном свете. Во-первых, не ты не понял смысла моих претензий, потому что я их не озвучил вслух. Я просто вырубил тебя заклинанием и забрал мантию. Во-вторых, твое нападение… Ты же помнишь, чем оно в результате закончилось. Я не так беззащитен, как некоторые обо мне почему-то думают. В-третьих, мое наказание. Ты серьезно полагаешь, что Дамблдор мог бы меня отчислить или, упаси Мерлин, посадить в Азкабан?
- Да, он не шутил, когда…
- Невилл, директор не стал бы меня отчислять хотя бы потому, что я ему всё ещё нужен. Я — Избранный, помнишь?
- Да, пророчество, я помню.
- И, наконец, ты почему-то считаешь меня хорошим человеком, с которым жизнь не хорошо обошлась. А это не так.
- Нет?
- Нет. Я — плохой человек, с которым жизнь не хорошо обошлась. Мантия-невидимка, конечно, дорога мне как память об отце, но её получение не было для меня самоцелью.
- Что?
- Всё это было задумано исключительно для того, чтобы ткнуть директора носом в его же…в его ошибки. И я предпочел бы, чтобы ты рассматривал этот поступок именно в этом свете, без всяких прикрас.
- Хочешь, чтобы я считал тебя хитрым и подлым слизеринцем?
- Я такой и есть.
- Нет! Ты ведь… Ты ведь…
- Что? Я - Гарри Поттер? Это ты хотел сказать?
- Нет. Не только. Ты ведь сегодня спас меня, рискуя своей жизнью. Хотя мы с тобой никогда не были друзьями. И вообще ты меня недолюбливаешь ещё с того случая с боггартом.
- Спасибо, что напомнил, Лонгботтом. Что до сегодняшнего происшествия, тоя ничем особо не рисковал. Директор появился всего парой минут позже меня.
- Нет, рисковал. Лестрандж могла убить тебя, перед тем как уйти. И ты не мог этого не понимать. Ты защитил меня, и пытался защитить министра, - Гарри закатил глаза и задумался над тем, чего он там наговорил Дамблдору, пока его в полуобморочном состоянии несли в больничное крыло. Весь рассказ целиком так и не удалось вспомнить, но основная суть сводилась к тому, что стоило появиться Пожирателям, как Гарри накинул на себя мантию-невидимку, и вместо того, чтобы спрятаться где-нибудь в безопасном и уединенном месте, рванул спасать окруженного врагами министра. Он героически вступил в битву с Пожирателями, но тут оказалось, что в охране министра были предатели. Короче Фаджа убили, а Гарри еле смог скрыться. Эта история звучала глупо и нелепо, но директор не мог не поверить истекающему кровью студенту, который на его глазах, рискуя собой, заступился за однокурсника.
- Ладно, предположим, сегодня мне моча в голову ударила, и я решил погеройствовать. Но ты-то с какого перепуга напал на эту Лестрандж? И вообще, с чего ты взял, что это она?
- В смысле?
- С чего ты взял, что эта Пожирательница — Белла Лестрандж? Сколько я помню, она все время была в маске.
- Ну, известно не так много женщин, которые служили бы Сам-Зна… Волдеморту. И только Лестрандж из них отличается своей ненормальной кровожадностью. Она сумасшедшая маньячка, и не узнать её, когда она режет людей в мелкий фарш, просто невозможно.
- Ясно. Но это не объясняет того, зачем ты напал на неё.
- Я не…
- Я слышал, как ты выкрикивал второе непростительное. И, судя по всему, оно у тебя не получилось. Так какой в этом был смысл?
- Не знаю. Просто нервы сдали. В последнее время я столько думал о родителях, что появление Лестрандж в Хогсмиде меня просто добило. Ведь это она во всем виновата. Это из-за неё я рос сиротой при живых родителях, потому что мои мама и папа уже и на людей-то не очень похожи.
- Мне жаль, - произнес Гарри, глядя на Лонгботтома и думая над тем, что у них есть немало общего. — Как себя чувствуешь сейчас?
- Нормально. Я был под проклятием всего пару минут, это не несколько часов, как было у тебя.
- И снова спасибо, что напомнил. Голова не болит?
- Нет.
- Судороги?
- Закончились три часа назад. Мне дали зелье. Я в порядке, Гарри. И я хотел тебя поблагодарить за то, что ты для меня сделал.
- Лонгботтом, я ещё раз повторяю, не делай из меня героя, я не такой. Я, в принципе, ничего для тебя не сделал.
- Ты отвлек Лестрандж.
- А если бы не отвлек, её, возможно, смогли бы схватить.
- Ты заступился за меня, когда все остальные сидели в стороне.
- Все остальные?
- Там в магазине была целая толпа взрослых волшебников, но никто…
- Никто не захотел подставляться под проклятие, чтобы спасти парня, который сам, можно сказать, бросился в объятия смерти?
- Я и так знаю, что это был глупый поступок. Просто Лестрандж попала под горячую руку…
- Ну, если это теперь так называется. Тебе за непростительное ничего не будет?
- Нет. Во-первых, у меня ничего все равно не получилось. Во-вторых, сейчас до студентов никому нет никакого дела. Министр магии убит, тела некоторых защищавших его авроров даже восстановлению не подлежат, там просто кровавое месиво на улице. А ещё я слышал, как Кингсли, помнишь его?
- Темнокожий аврор?
- Да. Он приходил к директору, и рассказал, что Фаджа видели в министерстве уже после того, как произошла бойня в Хогсмиде, - Гарри почти физически почувствовал, как с души свалился камень. Смогли, справились, сделали! — Ты понимаешь, что это значит?
- Что в Хогсмиде убили не министра, а кого-то другого?
- Нет. Что кто-то под оборотным зельем прошел в Министерство магии. И, скорее всего, это были Пожиратели.
- Ясно, - Гарри откинулся на подушки и прикрыл глаза. Откуда-то навалилась усталость, хотелось спать и ни о чем не думать. Ни о людях, убитых сегодня, ни о том, насколько близок он сегодня был к провалу, ни о том, что несмотря ни на что, удача оказалась на его стороне. Не хотелось думать вообще ни о чем. Просто спать и не видеть никаких снов.
- Гарри.
- Что?
- Можно задать тебе вопрос?
- Ну?
- Ты не любишь директора Дамблдора, да?
- Да.
- Что «да»?
- Да. Я его не люблю. Любовь — вообще глупое слово. Я ему не доверяю. Я ему не верю.
- Почему?
- Он слишком много врал, обманывал и пытался манипулировать мной и окружающими меня людьми. И подчас делал это настолько открыто и прямолинейно, что даже шестнадцатилетний подросток мог это заметить. А ты ему все ещё доверяешь?
- Да.
- Почему?
- В смысле?
- Почему ты ему всё ещё доверяешь, Невилл. После всего, что он сделал. Или ты не понимаешь?
- Не понимаю чего?
- Что он с первого дня твоего появления в Хогвартсе лепил из тебя образ героя. Чтобы от природы тихий мальчик согласился принять участие в приготовленных для него авантюрах, подсунул тебе мантию-невидимку, якобы принадлежавшую твоему отцу. И попросил никому о ней не рассказывать, особенно твоей бабушке, которая может не выдержать наплыва воспоминаний. Специально для тебя спрятал в замке Философский камень, а потом сам же торжественно выдал газетчикам вроде бы тайную информацию о том, как ты героически спас камешек от самого Волдеморта.
- Откуда ты знаешь?
- Читал в газетах. Да и то, что я вижу сейчас своими глазами, не сильно отличается от ранее сказанного. Твои кошмары… у тебя нет, и не может быть никакой связи с Волдемортом. Хотя бы потому, что до своего первого курса, вы с Темным Лордом никогда не встречались. Но профессор заставляет тебя посещать уроки окклюменции с ненавистным тебе Снейпом. Знаешь почему?
- Чтобы меня прекратили мучить кошмары.
- Нет. Чтобы мы с тобой подружились на почве ненависти к профессору, который бесцеремонно роется у нас в мозгах.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что это очевидно. А от кошмаров тебе поможет какое-нибудь успокоительное, в крайнем случае, зелье «Сна-без-сновидений». Попроси как-нибудь у мадам Помфри.
- Хм… ладно. Спасибо.
- На здоровье, - ответил Гарри, широко зевнул и спустя какое-то время заснул.

- Сириус, ты тут? — услышал мужчина голос Ремуса.
- Да, Рем. Тут.
- Как ты?
- Решил напиться. Что там произошло, вы разобрались?
- Да. Судя по всему, целью Пожирателей был Министр Магии.
- Фадж? А он здесь откуда взялся?
- Не знаю. Его тело нашли на границе с лесом, как Гарри и рассказывал.
- Гарри?
- Да, ты не слушал его?
- Нет. Не расслышал. Как он?
- Спит, насколько я знаю. Директор сказал, что Мадам Помфри ему сказала, что его ранения не опасны. Всего лишь глубокий порез. Он потерял много крови, это объясняет его состояние. К утру он уже будет в порядке.
- Надеюсь, - прошептал Сириус. - Я до сих пор не понимаю, что произошло. У меня в голове просто каша какая-то. Я жутко боялся, что Пожиратели снова пришли за Гарри.
- Ну, он может и сам за себя постоять, уж мы с тобой это точно знаем.
- Думаешь, он выстоит против тех, с кем не смогли справиться два десятка авроров из личной охраны Фаджа?
- Нет. Тут ты прав, - покачал головой Ремус, садясь напротив Сириуса и наливая себе стакан.
- Ты плохо выглядишь, Рем. Что-то случилось?
- Что? Нет. Нет, ничего не случилось.
- Ты уверен?
- Да, Сириус. Не стоит обо мне беспокоиться, - улыбнулся Ремус, но улыбка у него вышла какая-то нервная и, Сириус готов был поклясться в этом, виноватая. Но только мужчина собрался задать очередной вопрос и узнать, что мучило друга, как дверь кабинета снова открылась, впуская директора Дамблдора.
- Профессор.
- Здравствуйте, мальчики. Сириус, я хотел попросить тебя взять на себя сегодняшнее дежурство по замку, если тебе не сложно, - произнес директор усталым голосом. - Услуги Северуса понадобятся мадам Помфри, нам сейчас нужны просто литры успокоительных зелий. А Минерва и без того будет занята, скоро начнется нашествие сов, присланных перепуганными родителями. К тому же уверен, Совет Попечителей так же не заставит себя долго ждать.
- Можете не беспокоиться о дежурстве, профессор.
- Спасибо, Сириус. Ремус, мой мальчик, ты хотел о чем-то со мной поговорить, пока нас не прервали. Думаю, у меня может не оказаться другого времени, - директор показал в сторону двери, предлагая магу пройтись с ним.
- Да, директор, - кивнул оборотень и направился к выходу. И прежде, чем он скрылся за дверью, Сириус поймал на себе будто извиняющийся взгляд старого друга. Что-то с Ремусом определенно было не так.

* * *
Мало кто был осведомлен о том, где и у кого Лорд Волдеморт обучался темным искусствам. Маг не делился впечатлениями даже с самыми приближенными своими последователями, не рассказывал ни о людях, с которыми повстречался, ни о знаниях, которые получил. Однако по тому, насколько часто он прибегал к помощи иностранных темных магов, можно было догадаться, что Лорд завел немало полезных связей, которые продолжал поддерживать и после возвращения на родину.
Среди знакомых Темного Лорда были такие личности, о существовании и тайной деятельности которых большинство Британских магов, включая самого Альбуса Дамблдора, даже не догадывались. Это были люди, состоявшие в веками существовавших преступных организациях, тайно действующих на территории той или иной страны и редко напрямую вмешивавшихся в дела политики. В любом конфликте они помогали той стороне, которая больше платила, нередко работая одновременно на обоих противников. Это были люди, можно сказать, держащие в своих руках бразды правления криминальным миром того или иного государства. Те, без чьего ведома не происходили никакие крупные сделки. Одним из таких людей когда-то был Матео Агостини, появления которого Лорд с нетерпением ждал.
- Лорд Волдеморт, - произнес старческий голос.
- Синьор Агостини, - почтительно склонил голову Лорд, глядя на старца, устроившегося в одном и обитых темным бархатом кресел. Встретиться с этим человеком Темный Лорд планировал уже давно, но последние происшествия и желание понять, кто прикрывается деятельностью Пожирателей смерти в своих целях, заставили мага поторопиться. Поэтому стоило ему окончательно успокоиться, как он достал запрятанное когда-то давно связное зеркало и договорился о встречи со старым знакомым. И вот он находился достаточно скромно обставленной по сравнению с тем же Малфой-менором комнате, куда его перенес присланный недоверчивым Агостини портал.
- Давно не виделись, мистер Реддл, - усмехнулся итальянец, окидывая его внимательным взглядом. — Годы вас не пощадили, но я рад видеть вас…живым.
- Это взаимно, - подавляя вспышку гнева, ответил Лорд, опускаясь во второе кресло напротив своего собеседника. Агостини, наверное, был одним из немногих людей, кому могло сойти с рук назвать Лорда Судеб его магловской фамилий. Старый итальянец был, по меньшей мере, ровесником Дамблдора, но в отличие от самодовольного директора Хогвартса, этот человек был в некоторой степени авторитетом для Лорда. Тем, кто научил его многому из того, что привело Волдеморта к успеху.
- Зачем ты пришел, Том? И не нужно кривиться, я помню тебя сопливым юнцом, не обладавшим ничем, кроме смазливой внешности и грандиозных амбиций. И кем бы ты ни был сейчас, я навсегда запомнил тебя именно таким, Том. Так зачем ты пришел?
- Решил навестить старого учителя и вспомнить былые годы? — произнес Лорд, смирившись с тем, что упрямый старик останется при своем мнении.
- Ну, конечно. Если бы ты появился, скажем, полгода назад, я бы тебе, возможно, поверил. Хотя нет. Если бы ты пришел ко мне даже неделю назад, я бы мог тебе поверить. Но не сейчас.
- Вы знаете, кто стоит за убийством Фаджа?
- Это всем известный факт, Том. Английского министра убили Пожиратели Смерти, а они выполняют твои приказы. Значит, за убийством стоишь ты. Это же очевидно.
- Это сделали не мои люди! И не по моему приказу!
- Газеты, однако, утверждают обратное.
- Матео, вы знаете, кто на самом деле стоит за этим убийством?
- Нет, - покачал головой старик. Он повернул голову в сторону камина, единственного источника света в комнате, и с задумчивым видом уставился на пляшущее пламя. — Но у меня есть кое-какие предположения на этот счет.
- И?
- Что, Том?
- Вы не поделитесь своими догадками?
- Нет, - ответил итальянец, не отрывая своего взгляда от горящих поленьев. - Это лишь мысли старика, Том, не более того.
- Этот старик ещё совсем недавно, можно сказать, управлял всей Европой.
- Твои сведения устарели, мой ученик. Уже двадцать лет, как я утратил былое могущество. И уже почти десять лет, как я отошел от дел.
- Но я помню…
- Ты неправильно помнишь. Ещё за год до твоего печального поражения, я уступил Италию, Испанию и Францию более молодым и агрессивным кхм… магам. Потом постепенно я начал терять контроль над Германией и Бельгией. Казалось бы угасшие и утратившие свои силы организации будто фениксы, возрождающиеся из пепла, поднялись из почти что праха. Сильные и голодные до денег и власти. И я, можно сказать, сдался на милость победителям.
- Сдались?
- Мне сто двадцать девять лет, Том. Ты действительно полагаешь, что все, что интересовало меня в дни твоей молодости, осталось столь же важным для меня?
- А как же ваш Орден? Как же дело всей вашей жизни?
- Мой внук уговорил меня передать ему бразды правления, и предпочел бессмысленной и кровопролитной войне мирное сосуществование и союз с более сильным партнером. Мир изменился за те четырнадцать, кажется, лет. Пока тебя не было среди живых, Том. Всё ещё полагаешь, что я могу быть тебе полезен?
- Сколько сейчас организаций, подобных вашей, действуют в Европе?
- Три или четыре. Самые крупные европейские разделил между собой зоны влияния и мирно сосуществуют. И я с гордостью могу сказать, что самым сильным и значимым игроком на этом поле являются мои соотечественники.
- На Хэллоуин этого года в Англии произошло ещё одно громкое убийство, - начал Темный Лорд, но осекся, увидев странную усмешку на лице старика. — Вы знаете что-то об этом?
- Ну, газеты пишут, что…
- Я знаю, что пишут газеты. Я хочу знать, что было на самом деле.
- Я не могу сказать тебе всего. Чего-то я не знаю. Что-то мне говорить запрещено. Что-то я просто не хочу говорить.
- Скажите то, что можете.
- Говорят, что из Англии, из Хогвартса, пришло послание главам вейловских кланов. Там были записаны некоторые высказывания той чиновницы о вейлах, и кланам совсем не понравилось то, что они прочли. И до этого все знали, что готовится закон против вейл, но была надежда, что Визенгамот его не одобрит. Но после того письма, кланы, что называется, дошли до ручки. Они не хотели терпеть, они не хотели ждать. И нашлись те, кто предложил им дорогой, но очень соблазнительный способ решения их проблемы. Имен исполнителей я не знаю, если ты намерен был спросить об этом. Знаю лишь, что они на тот момент были в Британии. И что они считаются одними из лучших.
- А как они сумели подделать метку на руке у Амбридж?
- Так тебя волнует нарушение твоих авторских прав? — рассмеялся старик. — Понятия не имею. Но тебе ли не знать, что представители этой профессии могут быть весьма изобретательны и находчивы. Это все, что я могу рассказать о том случае. Ну и ещё, что вейлы очень щедро заплатили за смерть той дамы. Ещё что-нибудь?
- Последние месяцы я не могу договориться ни с кем из старых коллег, с которыми вы раньше меня познакомили. Переговоры постоянно откладываются, сделки затягиваются, у наемников оказывается тысяча и одна причина отказать мне. Сегодня выяснилось, что у Француза откуда-то возникли партнеры, с которыми он советовался, прежде, чем отказаться от моего предложения. Весьма щедрого предложения. Я хочу понять, что происходит.
- Хм… Я не могу объяснить причин этого.
- Нет?
- Тебя не было четырнадцать лет, и за это время произошел передел власти. Прошлые лидеры либо мертвы и забыты, либо, как я ушли на покой. Свободные наемники вроде Француза были поставлены перед выбором, либо жесткая конкуренция, либо сотрудничество, и как бы они не называли своих руководителей — начальством или партнерами, суть в том, что они не могут действовать против воли своих господ.
- Значит, я верно понимаю, что есть кто-то, какая-то из этих крупных организаций, которая не хочет со мной сотрудничать?
- Верно.
- И Великобритания, судя по всему, интересует их, как ещё одна площадка для деятельности. Я не вовремя вернулся, и они, вероятно, из-за этого не успели обосноваться там, и…
- И они решили вставлять палки тебе в колеса, чтобы ты не смог стать сильнее?
- Да.
- Ты ошибся, Том. По-крупному ошибся.
- То есть Великобритания их не интересует?
- Не знаю. Но им не нужно отвлекать тебя, чтобы перебраться на территорию этой страны. Если за этим стоят те, о ком я думаю, то они уже там.
- Вы можете сказать, кто это?
- Нет.
- Почему?
- Потому что основной их козырь заключается в том, что ни ты, ни кто-либо ещё из непосвященных не знает ни их имен, ни их лиц, ни даже их примерного количества. И эти люди достаточно умны, чтобы обезопасить себя от разглашения подобной информации.
- То есть на территории Великобритании помимо Дамблдора и Министерства у меня есть ещё один враг, намного более сильный, опасный и хитрый, нежели все остальные вместе взятые?
- Возможно. А может, и нет. Я не знаю, каково их отношение к тебе и твоему делу. Им не нужно управлять этой страной. Им наплевать, кто стоит у власти, пока он не мешает им.
- То есть Фадж им чем-то помешал?
- Возможно. А может, на него просто пришел удачный заказ от, предположим, политического оппонента.
- И что мне делать?
- Не знаю. Если ты хорошо меня попросишь, я попробую устроить тебе встречу с представителем той организации, о которой мы говорили. И ты сможешь сам узнать у него, каковы их планы в отношении тебя и твоих планов по захвату власти.
- Вы сможете это сделать?
- Я могу попробовать. Но…
- Но?
- Что я получу взамен своей маленькой услуги? — старик хитро улыбнулся.
- А что вы хотите, учитель?
- Магический долг.
- Долг?
- Да. Я пока ничего путного придумать не могу, но возможно, когда ты все же добьешься успеха, ты сможешь оказаться мне полезен. Ну, так что, по рукам?
- Да, - лишь на мгновенье задумавшись, ответил Темный Лорд и пожал своей бледной худой рукой сморщенную от старости, но все ещё сильную руку итальянца.
- Есть ещё что-то, что ты хотел бы узнать? — спросил Агостини, довольно улыбаясь.
- Да. Что вы знаете о Гарри Поттере, учитель? — спросил маг, внимательно глядя на старика.
- Гарри Поттер — это то дитя, из-за которого тебя развеяло по ветру и десяток лет мотало по Албанским леса?
- Да.
- Думаю, тебе не стоит говорить, насколько глупо было нападать на этого ребенка только из-за того, что кто-то произнес какое-то пророчество?
- Я пытался избавиться от врага до того, как он сможет избавиться от меня.
- Ты, во-первых, поверил в пророчество, а значит сделал так, чтобы оно сбылось. Во-вторых, «отметил» мальчика, как «равного себе». Я бы на твоем месте либо не трогал бы младенца, все же нападение на ребенка — абсолютно недостойно мага, чье имя боятся произносить даже матерые авроры, либо послал бы на это дело убийц.
- Столько я уже и сам понял, учитель. Но все же, вам что-нибудь известно о Поттере?
- Помимо общеизвестных фактов?
- Да.
- Нет. Я никогда им не интересовался. Это всё?
- Да, учитель, - кивнул Лорд. Старик снова усмехнулся, достал из кармана небольшую деревянную дощечку, с выжженным черным тюльпаном, и протянул своему собеседнику.
- Твой портал, Том. Перенесет тебя на наше обычное место. Приятно было пообщаться с тобой, ходят слухи, будто ты окончательно сошел с ума. Рад, что это оказалась очередная неправда, - итальянец поднялся со своего места и направился к двери. — Жди от меня совы в течение недели, я попытаюсь связаться с нужными тебе людьми как можно скорее.
- Спасибо, учитель, - произнес Лорд, но старик, не оглядываясь, вышел из комнаты, оставив мага одного в темном, освещенном лишь камином помещении.

* * *
Ремус шел следом за директором Дамблдором, молчал и думал. Ещё час назад он намеревался сдать Гарри профессору, даже если это будет стоить ему жизни. То, что сын одного из его когда-то лучших друзей оказался бессердечным, беспощадным, мстительным убийцей никак не укладывалось в голове. И хотя оборотень логически понимал мотивы парня и причинные его ненависти к определенным людям, смириться с этим он просто не мог. Ещё час назад, Ремус готов был сдать Гарри с потрохами, выдать тайну, от которой зависели не только его жизнь, но и жизни Гарри, Сириуса, Дэна и Ребекки, а моет быть, и ещё большего количества людей. Но сейчас он не мог найти в себе сил, чтобы осуществить задуманное. Каждый раз, думая о Гарри, он теперь вспоминал, как мальчик, истекающий кровью, отважно бросился защищать Невилла, чувства и страдания которого он на словах ни во что не ставил. А если добавить к этому то, что Гарри пытался помочь Фаджу, пока не понял, что министр все равно не сможет уйти. Возможно, он не такой плохой человек, каким хочет казаться? Может на самом деле в глубине души, он действительно сын Джеймса и Лили — заботливый, храбрый и благородный юноша. И просто жизнь сложилась так, что чтобы выжить, пришлось загнать все эти качества как можно дальше и надеть личину подлого и безразличного до чужих страданий убийцы. Может…
- Ремус?
- Простите, профессор, я задумался.
- Могу поинтересоваться, о чём?
- О Гарри. Честно говоря, я все никак не могу понять, как к нему относиться. Сегодня он делает и говорит одно, на следующий день делает нечто такое, что никак не вяжется с тем, что о нем думали раньше. А ещё через день либо снова вернется к первому образу, либо вообще откроется с какой-нибудь новой стороны.
- В этом наши с тобой мысли совпадают. Гарри — очень сложная для понимания личность. И я тебе честно признаюсь, несмотря на то, что я неплохо разбираюсь в людях, юный мистер Поттер по-прежнему остается для меня загадкой. Так что ты хотел мне рассказать?
- Честно говоря, я и сам не знаю, как это лучше сказать, - Ремус замолчал, подбирая слова и надеясь, что выбор, который он сделал, правильный. — Профессор, вы не могли не заметить, что он относится к вам хуже, чем ко всем остальным.
- Да, я хоть и стар, но не глуп.
- Я хотел поговорить с вами о причинах такого поведения, но думаю, вы и без меня всё прекрасно знаете. У Гарри было непростое детство. Он помнит ненависть Петуньи, помнит, как плохо к нему относились в семье, куда его отправили вы. Потому была улица, и я даже думать не хочу, что он мог увидеть за то время, пока жил там. Во всем плохом, что с ним случилось в жизни, Гарри винит только одного человека, профессор. И это не Волдеморт. Это, к сожалению, вы, - произнес Ремус, глядя на полное печали старческое лицо директора. — Я понимаю, что вам неприятно всё это слышать, но думаю, вы должны это знать. Гарри не доверяет вам, и убеждается в правильности своих решений каждый раз, когда вы пытаетесь подтолкнуть его в нужном вам направлении.
- Нужном мне направлении, Ремус?
- Ну, например, вы специально привезли Невилла с друзьями в особняк на площади Гриммо, чтобы Гарри с ними подружился. А в результате Гарри, который с самого начала не проникся к ним симпатией, после случая с боггартом и вовсе возненавидел всю их компанию. Или вы настояли на том, чтобы Гарри и Невилл вместе занимались окклюменцией у Северуса. Думаю, вы ожидали, что мальчики подружатся, но в результате они стали почти что врагами.
- Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, Ремус. Но и ты пойми меня. Я знаю, что когда-то совершил немало ошибок по отношению к Гарри, но на тот момент мне казалось, что лучшего варианта, чем то, что я выбрал, просто не существует. И я очень хочу, чтобы Гарри понял это и простил бы меня.
- Я знаю, - кивнул Ремус, чувствуя себя не в своей тарелке от всего сказанного. — Просто я хотел предупредить вас, профессор, чтобы вы были осторожнее с Гарри. Он упрям и, кажется, ещё долго будет видеть в вас врага.
- Я понимаю, Ремус. Спасибо за предупреждение.
- Не за что, профессор. Я пойду?
- Да, конечно. Береги себя, мой мальчик, - ласково улыбнулся директор.

П.С. Думаю, не нужно уже в который раз напоминать о том, как я ценю читательские комментарии. Мне, возможно, даже сильнее, чем прежде, важно знать мнение читателей.
П.П.С. Пару глав назад мы играли в игру «Угадай труп». Я предлагаю продолжить эту традицию. На этот раз я честно могу признаться, кого собираюсь убить. Это всем известный товарищ Люпин (считайте, вы меня убедили). Но ведь есть множество причин его смерти. Итак, внимание, вопрос. Как умрет Ремус Люпин? (и если вы считаете, что это будет убийство, то назовите мне имя убийцы)
Посмотрим, что из этого получится.