Армия Запретного леса

1. Если среди читателей есть такие, которые, прочитав аннотацию, решили, что эта история о классовой борьбе и расовых предрассудках, то я сожалею, они попали не по адресу. Этот просто приключения, попытка юмора, стеб, если хотите, и толика мелодрамы.
2. Если Вы, любезный читатель, являетесь ярым противником «сьюшных» персонажей, то вы опять не по адресу. Здесь их аж три штуки (и это только главных, второстепенных даже автор счесть не берется) Вообще обратите внимание: фик относится к категории АУ, большинство персонажей ООС.
3. В фике будут присутствовать сцены драк, боев, поножовщины, издевательств, «дедовщины», пыток. Большая часть в шуточной форме, но все же считаю своим долгом предупредить.
4. Некоторые из героев будут пить, курить и морально деградировать. Категорически заявляю, что я, автор, не одобряю подобных вещей, веду здоровый образ жизни, соблюдаю распорядок дня, чего и всем желаю. ;))
5. Ну и наконец, если ни один из пунктов вас не отпугнул — милости просим.

Кругом одни дельцы и не с кем детям поиграть,
А ведь у них уже давно потехи час.
Но вот пришёл отец и хочет уходить опять
Король и Шут. «Спятил отец».

Северус Снейп аппарировал на Диагон-аллею сразу, как только расписался в приказе об отпуске. Даже не стал дожидаться отпускных. Уж очень ему приелось заботливое щебетание мадам Чен, хогварцкой медиковедьмы, не желавшей до последнего выпускать мастера зелий из-под своей опеки.
«Вы еще слабы, вам надо лежать» — тараторила она каждый раз при встрече.
Даже уравновешенный спокойный человек не вынес бы такого сюсюканья, а Снейп долготерпением никогда не отличался. Ко всему прочему минута промедления была смерти подобна из-за сводившего его с ума беспокойства. Отправить дочь одну в Лондон ему пришлось исключительно из-за нежелания зам. директора войти в его положение и оставить девочку в школе на пару деньков подольше или отпустить его на день, проводить Стаси.
В Лондоне было еще раннее утро. Диагон-аллея была пустынна и сумрачна. Стараясь приглушить свои шаги, разносившиеся по улице гулким эхом, мастер зелий приблизился к аптеке. Он слегка усмехнулся, представив, каким сюрпризом для Стаси стал новый дом. Еще больший лежит у него во внутреннем кармане - дарственная на дом и лицензия, позволяющая расширить бизнес в пределах страны. Кажется, девчонка хотела независимости и самостоятельности. Вот ей! Пусть тешит свое самолюбие. Определенно этим летом Стаси будет чем заняться.
Вот и она: Аптека Долоховых. Северус толкнул дверь, ступил на порог и застыл. Сигнальные чары сработали как-то неправильно, обдав профессора зельеделия арктическим холодом и приморозив к полу. Спустя лишь мгновение в зал выскочила Стаси с палочкой наперевес в наспех накинутой на ночную сорочку мантии. Ее ожесточенно-сосредоточенная мордашка вызвала у профессора чувство гордости. Именно такой осмотрительности он от дочери и ждал. И он непременно похвалил бы ее, если бы смог произнести хоть слово.
- А, это ты, — расслабившись произнесла Стаси и махнула палочкой. Снейп отмерз и сделал несколько шагов внутрь, осматривая помещение. Отделочными работами руководил Роберто, а посему зал выглядел несколько помпезно, но в целом алхимик остался доволен. Деньги потрачены не напрасно, предприятие обещало положительно сказаться на репутации и принести неплохую прибыль. Не то чтобы Снейпы были стеснены в средствах, однако же постоянные опыты, исследования, приобретение дорогих ингредиентов по спекулятивным ценам через пару сотен лет могли бы разорить и крёза.
- Я уж думала вамп… воры, — пробормотала Стаси, запахивая мантию и собирая волосы в хвостик. Воспоминания, связанные со старым домом не давали ей здесь расслабиться ни на минуту. Она все снова и снова пыталась представить себе, как погибла ее тетка и ужасно пугалась каждого шороха. Именно это заставило ее заказать жутко дорогую, но как оказалось действенную, охранную систему «Морозко» какой-то иностранной фирмы продвинутых волшебных технологий. Снейп пропустил ее бормотание мимо ушей, критически обозревая витрины с сушеными травами и грибами. Опытный глаз сразу заметил несоответствия в названии трав и их переводе на латынь. Чему только этих бездельников в университете учат? Получат они у меня «положительную» характеристику!
- Кофе будешь? — зевая, поинтересовалась Стаси. Внешний вид профессора желал лучшего, и она несознательно пыталась проявить заботу, ведь если учесть что всего пару недель назад его буквально вернули с того света…
Но Снейп всегда болезненно реагировал на намеки о своей несостоятельности. И это раз был не исключением. Он буркнул короткое «можно» и сам отправился на кухню варить себе кофе.
- Ты бледный, — аккуратно заметила девочка, доставая две кружки и усаживаясь за стол. — Тебе бы надо полежать, ты еще слаб после…
Стаси, сама того не ведая, повторила слова мадам Чен, что заставило Снейпа в очередной раз буркнуть нечто неразборчивое типа «некогда».
- Чем собираешься заняться? Кстати, забыла сказать. Спасибо! Не дом, музей!
Снейп на издевку не отреагировал, продолжая сосредоточено перемалывать кофейные зерна. Это было нечто, сродни ритуала. Можно было воспользоваться заклинанием, или услугами домовых эльфов, или даже, прости Мерлин, взять растворимый кофе, но мастер зелий не признавал ничего из вышеперечисленного. Тщательно и отрешенно он растирал коричневые зерна, словно медитировал. Запах разносившийся по кухне бодрил и поднимал настроение, поэтому, спустя несколько минут, уже более сносным тоном мастер зелий заявил, что ему приятно слышать ее благодарности и что он собирается поехать на международную конференцию алхимиков и подумывает взять ее с собой.
Приключение — это замечательно, подумала девочка и позволила себе немного помечтать. Тем временем Снейп заварил кофе и разлил его по кружкам, выпил, обжигая внутренности кофеином, ополоснул и поставил на место посуду. Стаси очнулась лишь когда на входной двери звякнул колокольчик. Обругав себя мысленно за забывчивость она отправилась проверять, кто это пришел в такую рань.

…типа русские крутые, остальные все отстой…
Лёша Попов о сварожичах

Каждый год алхимики со всех стран и континентов собираются в одном месте, чтобы померяться силами, поведать миру о своих достижениях, поделиться новинками. Снейп никогда не пропускал подобных мероприятий. Даже в те годы, когда их посещение было опасно для жизни. Не собирался он менять свои привычки и теперь. А то, что пришлось взять с собой дочь, так это мелочи жизни. В конце концов, не может она причинить больше неприятностей, чем уже причинила, во всяком случае, в этом году. И потом, надо же девочке развиваться, расти над собой, не все же носиться с этими безмозглыми Поттерами. Мастер зелий придерживался мнения, что все дети делятся на два типа: гениальные и чужие.
В этот раз конференция проходила в Салеме (США), не менее известном центре колдовства, чем Хогварц или Дурмштанг. Притом, что Салемский ведьминский институт раза в два был больше Хогварца, он с трудом вмещал всех желающих.
«Если здесь присутствуют даже пусть и все алхимики в мире, все равно их очень много» — решила Стаси, наблюдая толчею у стола регистрации. — «И если они хотя бы в половину такие же вредные как папочка, тогда, чтобы достичь мировой гармонии, остальные жители Земли должны быть, по меньшей мере, святыми».
Все эти ученые были удивительно одинаковы. Даже учитывая, что здесь собрались люди чуть старше двадцати и те, кому уже давно перевалило за сто, у всех была одна общая и весьма отрицательная, на Стасин взгляд, черта — они носили исключительно мрачные мантии. Самое яркое, что они себе позволяли это темно-зеленый и красно-коричневый. Чаще же встречались люди одетые так, словно свой наряд взяли взаймы у профессора Снейпа. В плане причесок все было тоже весьма однозначно. Кто-то помоложе позволял себе вольность завязывать стильный хвостик, вот, пожалуй, и все разнообразие. Сами понимаете, такое сборище никак нельзя было назвать пестрым.
Стаси в своей новенькой, свежекупленной в салемском модном магазине мантии из золотисто-бордовой тафты выглядела, по меньшей мере, вызывающе. Она невольно привлекала внимание. Но что хуже, очень многие смотрели, точно силясь вспомнить, где бы могли ее видеть. Это раздражало. Один немолодой и, по всему видно, маловыдающийся ученый неприятной наружности, даже попытался это выяснить, но Стаси быстро и ловко его отшила. Правда, пока она это делала, ее папочка затерялся в мрачной толпе, и выяснить, куда он направился, уже не было возможности.
Снейп был настолько увлечен встречей с коллегами, или научными диспутами, или просто рассеян (во что верится с трудом), что предоставил Стаси самой себе. А ей только этого и надо было. Она, не долго думая, точнее не думая вовсе, пошла и подала заявку на участие в конкурсе «отравителей», своеобразной «русской рулетке» для алхимиков. Вообще она сознавала, что это слишком самонадеянно с ее стороны, но соблазн был слишком велик.
- Ваше полное имя, — монотонно проговорила молодая дерганная ведьмочка с макияжем аля «Стелите гроб, я спать пришел».
- Анастасия Долохова-Снейп, — представилась девочка полным именем, памятуя о неудаче в конкурсе алхимического альманаха, где ее победу приписали отцу лишь потому, что у них сходные инициалы. Перо ведьмочки порхало по бумаге практически без участия наманикюреной черным лаком руки. Споткнувшись о третью букву «С», ведьма оторвала взгляд от пергамента и вгляделась в лицо Стаси. Наверное, ее фамилия говорила ведьме о многом. Закончив полный осмотр девочки, сличив ее внешние данные с одной ей известными сведениями, ведьма продолжила опрос.
- Полных лет?
- Четырнадцать, — ответила Стаси столь же бодро и огляделась. Толпившаяся за ней очередь заинтересованно притихла.
- Но… - запнулась ведьма. - Вы не слишком молоды? — спросила она и словно бы испугалась собственной смелости, — нет, конечно, для вас мы можем сделать исключение…
«Приехали, если только папочка узнает, то решит, что я воспользовалась его влиянием в личных целях».
Стаси в красках представила, какой скандал он может закатить, покраснела так, что щеки сравнялись цветом с новой мантией и быстро пошла на попятную.
- Нет, что вы, — откликнулась она. — Нельзя так нельзя, просто я подумала… - Стаси запнулась, опустила глаза и уже собиралась отойти в сторону, когда кто-то сзади по-отечески опустил руку ей на плечо и бодрым корявым английским заметил:
- Мисс, я что-то не встречал в правилах конкурса возрастного ценза.
Вся очередь согласно закивала и загалдела, завозмущалась.
- Ущемление прав личности!
- Несправедливо!
- Дайте ребенку шанс…
- Да я в ее возрасте уже кандидатскую писал, — заметил тщедушный старичок с козлиной бородкой из соседней очереди, где записывали на конкурс научных проектов. В этом никто не усомнился, хотя стоило бы. Девочка оглянулась, чтобы одарить заступников благодарным взглядом, но вместо этого отвесила челюсть.
У молодого человека, стоявшего сразу за ней на лице была написана вороватая плутоватость, совершенно не характерная молодым, подающим большие надежды ученым. Он скорее был похож на уличного забияку, чем на тщедушного «ботаника» и вид имел весьма сомнительный. Черные, слегка вьющиеся волосы были подобраны в хвостик, венчавшийся бархатным бантиком, как на париках 18 века. Тяжелую темно-синюю мантию, вышитую серебром и речным жемчугом он успешно сочетал с магловскими слаксами, майкой с похабной надписью и коваными ботинками. К портрету оставалось только добавить очки в модной оправе и дрыгающийся на шее mp3-плеер. Стаси не сразу, но все же узнала в молодом человеке бывшего хозяина своей палочки и сразу же для себя решила, что если он сам не напомнит, «иглу» она не отдаст.
Рядом с молодым зельеваром терся субъект постарше, абсолютно равнодушный ко всему происходящему. Нормальные волшебники его больше чем сторонились, обходили по кругу с большим радиусом. Оно и понятно. Этот был совершенно неадекватен. Одет он был в пятнистые штаны с карманами рассосредоточенными по всей длине брючин, такую же как и у его товарища майку. На голове на пиратский манер была повязана бандана с мотивом из черепушек. В ухе дрыгалась серьга, на шее медальон в виде лошадиной головы, на предплечье имелась татуировка черепа. За поясом был заткнут пистолет внушительного вида, жаль, Стаси в них не разбиралась. Короче, странная парочка у девочки вызвала шок.
Молодой человек на мимику Стаси никак не прореагировал. Он извлек из кармана свой проспект-приглашение на конференцию и протянул его молодой ведьме. При этом он посмотрел на нее ТАК, что та расцвела, заулыбалась и совершенно преобразившимся мягким грудным голосом защебетала:
- Конечно, конечно. Кто же спорит. Значит четырнадцать. Замечательно. Представляете страну…
- Великобритания
- Учитесь, работаете?
- Учусь, — быстро ответила Стаси, стараясь не смотреть на заигрывания этого молодого ученого и ведьмы-страшилки. — Хогварц, школа колдовства и ведьминских искусств. Факультет Гриффиндор
- Гриффиндор? — переспросила ведьма, озадаченно сморщив нос. Очевидно, ей было кое-что известно о традиционных предпочтениях хогварцких факультетов. Стаси не стала повторять ответ. Ведьма пожала плечами и записала.
- Научные интересы?
Упс. Стаси на минуту растерялась, хотя виду не подала, снейпова школа, а потом с заумным выражением лица выдала:
- Комплексные зелья.
Ведьма уважительно оглядела девочку еще раз, а вот молодой человек у нее за спиной хмыкнул и буркнул что-то на незнакомом языке своему приятелю.
Стаси не знала, чтобы это могло значить, но подозревала, что ничего хорошего, а потому подарила ему исключительно недружелюбный взгляд и по съехавшей на сторону улыбке поняла, что «обожгла» незнакомца.
Мои силы растут, мимолетно подумала девочка, проходя в зал для пленарного заседания, где бы с успехом проспала следующие полтора часа под монотонное бурчание какого-то сухаря-аптекаря вещавшего о силе и новых свойствах мандрагоры, если бы не этот молодой ученый, который, как на зло, оказался рядом. Стоило только Стаси начать посапывать, он больно пихал ее в бок и строгим предупредительным взглядом кивал в сторону выступающего.
Когда Стаси рассталась с мечтой о крепком и здоровом сне и, сотворив себе письменные принадлежности принялась конспектировать выступления участников конференции, брюнет стал комментировать практически каждую реплику. При чем делал он это так остроумно и с таким комично-серьезным видом, что девочку стало пробирать на «ха-ха», так что на нее зашикали другие слушатели. Сам «заступник» ничего не записывал. Зато его странный друг развернул у себя на коленях целый ВЦ. Стаси видела ноутбуки, но чтобы такое… Ее заинтересованный взгляд не ускользнул от навязчивого соседа.
- Это Тимофей, — шепнул он, указывая на спутника. — Гений во всем, что касается техники. Самый лучший ассистент из всех, с кем мне приходилось работать, — тут он видимо сообразил, что не плохо бы представиться - Я Федор Брагин. Россия.
Не то чтобы Стаси изменила свое мнение на счет этих странных русских, но любопытство (то самое, что сгубило кошку) раздирало ее на части, и она продолжила знакомство. Может когда и пригодиться.
К концу заседания Брагин, оказавшийся на самом деле доктором алхимических наук, профессором русской школы, завоевал симпатию девочки, и они вместе отправились в кафетерии на обеденный перерыв. Точнее, Брагин пригласил девочку перекусить, когда заметил, как она растерянно шарит по карманам мелочь. Карманных денег у Стаси не было, не считая золотой кредитной карточки, которую она приныкала еще в прошлое Рождество. Но в волшебном кафе вряд ли принимаются магловские кредитки.
Когда Брагин делал заказ, девочка сообразила, что молодой человек весьма стеснен в средствах и ограничилась чашкой зеленого чая и парой пирожных. А вот молчаливый друг профессора, ассистент Мышкин, жрал — извиняюсь за выражение — в три горла.
- Разве он не должен соблюдать диету? Ведь ему придется пробовать столько ядов. Желудок может не выдержать, — осторожно спросила девочка, глядя, как уходит в небытие пятый бутерброд с тунцом.
- Тимка-то? — Брагин посмотрел на сотоварища как-то снисходительно-уважительно. — Да что с ним станется?
Дальнейшая беседа прошла под заголовком «Алхимия — любовь всей жизни Брагина». За несколько минут Стаси узнала об алхимии столько нового, что просто в голове не укладывалось. Брагин рассказывал интересно и увлекательно, активно украшая свою картавую английскую речь русскими непечатными словами (Стаси порой приходилось их слышать от тетки). Далее беседа плавно перетекла в обсуждение научных работ профессора Снейпа. И пока Тимофей Мышкин молчал, сосредоточенно пережевывал пищу, не осознавая ее вкуса и остекленевшими глазами пялился в монитор ноутбука, Брагин восхищался работами мастера зелий.
- …но самое потрясающее это две его последних работы! — Восторженно уверял он. — Формула зависимости в комплексных зельях… Блестяще! Я так понял, вы тоже увлекаетесь комплексными зельями. Это семейное?
Ему и ответ-то был не нужен.
- А это зелье для вампиров! Очень полезная вещь! Наши раз попробовали и сразу взяли на вооружение.
Вот это слышать было приятно. И пусть думают, что это зелье придумал Снейп. Она то знает, что это не так.
- Ваши авроры его используют? — Стаси не сдержала улыбки, но Брагин посмотрел на нее как-то странно. Реакция у него что ли заторможенная?
- Нет, — ответил он — наши вампиры…
Стаси обладала очень живой мимикой, и выражение ее лица в этот миг было сложно описать словами.
- Как вампиры? — спросила она настороженно.
- Ну да, упыри, вурдалаки, как у вас их тут называют? Оборотням тоже помогает… Иногда… - Брагин не понимал. То ли он что-то неправильно сказал (его познания английского были не на высоте), то ли что-то напутал с названием зелья (могло статься и такое).
- Вы точно говорите о зелье, занявшем первое место в конкурсе алхимического альманаха месяц назад? — Стаси тоже подумала, что это какая-то ошибка, но Брагин отчаянно закивал.
- Именно. Содержит экстракт серебра, слабый раствор логахилуса и осиновую или чесночную эссенцию. — На всякий случай Брагин перечислил основные компоненты. –Совсем не характерный состав для профессора Снейпа. Мне казалось, он предпочитает более мощные, действенные элементы…
- И как же его используют… вампиры? — Стаси чувствовала себя полной идиоткой, и в глазах молодого ученого выглядела не иначе.
- Принимают раз в неделю, — настрой Федора на восторженные беседы испарился.
- И помогает? — с поддевкой в голосе спросила девочка. К ней вернулся боевой дух, а вместе с ним чуточка снейповской фирменной презрительности.
- Еще как! — поспешил заверить Брагин, выискивая в переполненном кафетерии хоть кого-то, кем можно воспользоваться как предлогом, чтобы смыться тем самым избавить себя от неожиданно ставшего обременительным общества.
- А вы знаете, что это зелье было сделано не для вампиров, для борьбы с ними? — ехидно поинтересовалась Стаси. Брагин посмотрел так, словно его ломом перепоясали. Он некоторое время как сова лупал глазами, потом достал из внутреннего кармана мантии предпоследний номер альманаха и открыл. Долго искал нужную страницу, а когда нашел перечитал вслух… Задумался, смешно хмуря брови и морща нос. Потом улыбнулся.
- Черт! А я то думаю, почему остальные зелья имели обратный эффект! - радостно возмутился он.
- Остальные? А это?
- Неее. Это стопроцентно помогает, — заверил он.
- ОТ ЧЕГО!?? — Стаси немного превысила нормы приличий и привлекла к себе внимание обедавших ученых.
- От жажды крови.
Обед прикончили в полной тишине. Каждый думал о своем. Стаси не давала покоя мысль, что же она такого напутала в компонентах, и почему жюри не проверило результаты. Брагин решал про себя что лучше: пойти на курсы английского языка или впредь нанимать переводчика.
После обеда велась работа по секциям и тут к несчастью для обоих пути Стаси и Брагина разошлись. Он отправился на секцию «Вирусологии», где должен был выступать с докладом, а Стаси - послушать про отравляющие вещества массового поражения.

США. 2 июля (среда)

Эй! Я для них злодей
Знающий секрет…
Ария «Игра с огнем»

Снейп так и не появился накануне. Может, заболтался с коллегами, может, решал какие-нибудь организационные вопросы. Только это и спасло Стаси от грандиозного скандала. Девочка отправилась в гостиницу одна. Пол ночи беспокоилась, пол ночи злилась, на рассвете сварила бодрящего зелья, оделась поскромнее и вернулась в Университет.
Участников конкурса на входе встречала красочная вывеска, приглашающая посетить тринадцатую аудиторию. Стаси вслед за толпой послушно отправилась в указанном направлении. Аудитория оказалась огромной алхимической лабораторией, оборудованной по самому последнему волшебному слову. Несколько десятков рабочих мест, хрустальные котлы, серебряный инвентарь, дорогие приборы для письма. У девочки просто потекли слюнки на все это роскошество. Она поскорее заняла место и стала ждать, ни на минуту не переставая чувствовать на себе любопытные взгляды. Ровно в десять часов по местному времени, двери зала были заперты, а на столах появились опросные листы с допуск-тестом.
Увидев свой, Стаси ахнула. Этот тест она уже сдавала. Девочка вспомнила свой первый экзамен по алхимии. Она тогда, конечно, догадывалась, что ей дали тест не для первого класса, но что это конкурсное задание она и предположить не могла. Минуту поностальгировав о былом, Стаси взяла в руки перо и быстро проставила ответы. И, не смотря на то, что знала их заранее, еле уложилась по времени.
Вторым этапом были индивидуальные практические задания. Про это даже рассказывать неинтересно. У папеньки на уроке и хуже бывает. Стаси досталось парализующее зелье и его антидот. И опять ее спасло лишь то, что она делала это прежде. Не решись она год назад на пару с Джеймсом Поттером подшутить над папочкой, сегодня антидота она бы не сварила. Но если да кабы… А так, зелье получилось замечательное и даже не очень сильно воняло. Проверяющая комиссия высоко оценила ее творенье.
- Замеся-атейно! — корявым английским заметил старичок с восточным разрезом глаз и желтой и сухой как старый пергамент кожей.
- Как вы говорите ваша фамилия?..
Оставалось только смиренно вздохнуть.
После обеда вывесили результаты допуск-теста. Стаси прошла. Всего таких как она счастливцев оказалось 32 человека. Среди них был и Брагин, с лицом скучным, как дождливый день. Завидев девочку, он кивнул издали, но подходить не стал. Стаси расценила это, как здоровую конкуренцию и обижаться не стала. Она даже и представить не могла, что накануне у молодого человека состоялась нравоучительная беседа с председателем организационного комитета, профессором Северусом Снейпом.
Третий и самый главный этап конкурса проходил в конференц-зале. Участников расположили на сцене у всех на виду. Стаси забилась в самый дальний из углов, но все равно бросалась в глаза среди прочих. Во-первых потому что девочка (в смысле женского полу среди собравшихся было раз два и обчелся), во-вторых, потому что девочка (в смысле возрастом не вышла). Объявили начало испытаний. Участников произвольно разбили на пары. Условия были следующими. Один из пары конкурсантов предлагал выпить другому яд. Тот должен был определить, что это за зелье ему досталось, состав, способ приготовления антидота. При правильном ответе арбитр отдавал спасительное зелье отравленному. В ином случае несчастный выбывал, иногда по причине смерти. И так по кругу. Стаси еще подумалось, почему этих алхимиков здесь как собак не резанных, если они столь эффективно из года в год сокращают свое поголовье.
Первый противник, который достался девочке, был плечист и угрожающе мрачен, но ее это не волновало. Она сыграла на самоуверенности противника и быстренько смешала простенький яд, состав которого она узнала еще на первом курсе. Ответ на вопрос о многочисленности алхимиков она получила, когда ее противник не сам выпил яд, а предложил своему ассистенту. Зря, подумалось Стаси. Выпил бы сам и смог бы по одному только вкусу определить состав, а так… Симптомы как у обычного пищевого отравления, а таких ядов тысячи.
Выделенное время закончилось, и со сцены удалили первых 16 участников, из них троих на носилках.
Следующим в пару Стаси достался студент из молодых, да ранних. Этакий зубрила-зануда-всезнайка с очками на носу, все время потирающий руки, словно у него нарушено кровообращение. Теперь была очередь Стаси пробовать отраву. У нее ассистента не было, поэтому она зажмурилась и осушила мерный стаканчик. Стоявшего рядом арбитра аж передернуло. Как говорят гриффиндорцы, кто не рискует, того не похоронят в гробу из красного дерева.
На вкус, Стаси знала мало ядовитых зелий, слава Мерлину. Но судя по описанию данному в «Ядах и противоядиях — полному справочнику всех отравляющих веществ и антидотов в Мире», который так кстати Стаси закончила читать неделю назад, это был слабый яд временного воздействия, вызывающий легкое головокружение и отток крови. В народе его называли «Бледной немощью», из-за вида, который появлялся у отравленного им человека. Но если честно, Стаси без того выглядела бледной и больной, особенно в черной мантии, потому, когда она выпила яд и при этом не изменилась в лице, арбитр решил, что зелье не сработало. Победа опять была присуждена ей. Девочке фантастически везло.
Стаси втихаря осушила фиал бодрящего зелья, что сварила утром, и приготовилась к очередному этапу конкурса. Здесь уже можно было использовать домашние заготовки. И у нее, как у всякого хорошего алхимика всегда с собой была парочка зелий собственного изобретения. И опять победа. На сцене осталось только четверо. Страсти накалялись. Следующий соперник Стаси решил сжульничать. Хотя возможно он это делал с самого начала конкурса. Вместо зелья, он подал девочке разведенный в воде порошок, неизвестного происхождения. Стаси определила это по образовавшемуся на дне стакана осадку. «Хорошее зелье не дает осадка» - неустанно твердил профессор Снейп. Только так Стаси разоблачила жулика и совершенно неожиданно для всех, а особенно для себя вышла в финал. Вместе с профессором Брагиным.
Долгий испытующий взгляд друг другу в глаза. Никакой враждебности. Спокойствие и сосредоточенность. В любом случае второе место за ней. Это не так уж и плохо. Хотя, стоит репортерам прознать, чья она родственница и посыплются язвительные замечания на тему «подрастающей смены». Стаси собралась с мыслями.
Право «травить», Брагин, как джентльмен, передал Стаси, ибо это была более выгодная позиция. Стаси не сомневалась в опытности Брагина, тем более, что он работал с ассистентом, поэтому она приготовила самый страшный яд, который только осмелилась. «Черное пламя». Яд начинал выжигать внутренности еще на полпути к желудку. Противоядие было простое, надо только успеть его приготовить. О своих намерениях она по правилам конкурса сообщила арбитру, тот сморщился, но поостерегся высказывать свое мнение. Это было по меньшей мере глупо в присутствии человека умеющего смешивать «Черное пламя». Антидот она передала в судейскую коллегию, а зелье перелила в мерный стаканчик и с полным равнодушием протянула Брагину. Тот его посмотрел на свет, понюхал, проверил консистенцию, подозрительно глянул на Стаси и протянул стакан Мышкину. Тот взял яд в руки с безразличием достойным ледяной статуи, с шумом выдохнул и запрокинул содержимое внутрь. Выпив, он успел проговорить:
- *Хорошо пошла* — и потеряв координацию движений свалился на пол. Стаси смотрела на него с сочувствием, представляя, что сейчас должен ощущать этот отважный человек.
- *Федь, у тебя есть чего закусить?* — по-русски пробормулил обычно молчаливый Мышкин. Через мгновение он стал развязным, словно его накачали чистейшим спиртом, а через пару минут запел на родном языке что-то вроде «Когда б имел злотые горы и реки полные бухла…» Стаси удивленно заморгала. То же сделал арбитр и оставшиеся в зале участники конкурса, а также зрители. Остатки зелья были тут же преданы жесточайшей апробации, которую с успехом прошли. Устроители конкурса только разводили руками. Пьяного Мышкина увели от позора, а испытание решено было повторить.
Брагин с извиняющимся видом преподнес Стаси свою отраву. Стаси кивнула в ответ на молчаливую просьбу. Осмотрев содержимое стакана и обнаружив его странным. Вода водой. Слегка мутноватая, голубоватая, словно подкрашенная вода. Стаси сделала глоток. Недомоганье пришло сразу. Закружилась голова, подкосились ноги, в глазах заплясали звездочки, кожу защипало. Во рту появился привкус миндаля и соли.
- Синильная кислота, разбавленная, с какой-то примесью, - только Стаси успела высказать свое предположение, как хлопнулась в обморок.

В окно бил яркий солнечный свет. Стаси полулежала на кожаном сидении снейповского Феррари, укутанная в несколько одеял и обложенная подушками. В салоне было душно. Нависший над Стаси силуэт против света узнать было нельзя, но этот голос невозможно перепутать ни с чьим другим.
- Это безответственно! Чудовищно безответственно! Такого я не ожидал даже от гриффиндорцев, — зашипел Снейп, как только Стаси открыла глаза. — Кем вы себя возомнили? Это серьезное мероприятие, а не парк аттракционов, и даже не конкурс в какой-то газетенке. Это дуэль. Настоящая дуэль алхимиков - не развлечение для детей.
Снейп обращался на вы. Это был плохой знак. Но Стаси привычно пропустила вышесказанное мимо ушей, пытаясь прислушаться к своему организму. Все вроде в порядке, только горло слегка першит, да голова кружиться как после аппарирования.
- Ведь это была синильная кислота, правда? — перебила она отца — Магловская отрава. От нее нет лекарства. Почему я жива?
Снейп на минуту замер от такого вопроса, а потом завел двигатель и зашипел с новой силой, впрыскивая в свои реплики больше яда, чем было выпито девочкой за прошедший день. Из его тирады, опустив ругательства, Стаси узнала, что Брагин предоставил арбитру антидот, но тот не подействовал и Стаси почти что отошла в мир иной, когда Брагин применил какое-то «Экстренное средство», рецепт которого, как и рецепт самого яда, дать отказался даже под страхом исключения из конкурса. «Экстренное средство» подействовало, Стаси реанимировали и передали Снейпу с рук на руки, а Брагину, хоть это было и против правил конкурса, все же присудили первое место, по настоянию все того же Снейпа.
- Вы не заслужили первого места. Вы не заслужили и второго. И вообще права участвовать в подобных конкурсах. Следующий раз я оставлю вас дома. Чудовищная безответственность!
- Чудовищная безответственность оставлять ребенка одного без присмотра, посреди незнакомого города, - вставила она ответную шпильку и Снейп смолк. Он сделал вид, что уличное движение требует все его внимание.
Полчаса тишины и пустынной дороги прошли незаметно. Стаси отдыхала и пыталась представить все, что случилось после того, как она потеряла сознание. Зрелище, наверное, не из приятных. Папочка явно перенервничал. И с конференции уехал на день раньше.
- Сегодня 6 июля, — ответил Снейп на ее мысли.
«Когда же он перестанет копаться у меня в голове?»
- Вы проспали три дня подряд. Что лишний раз говорит о том, как опасно…
- Что лишний раз говорит о том, как сильно я хочу есть.

Суров запрет сердитого отца,
Он не велит ей…
Король и Шут. «Запрет отца».

«Дорогая Стаси, как ты там поживаешь? Слышали, ты заняла второе место на конкурсе алхимиков в Салеме. Поздравляем. Сейчас наверное готовишься к какой-нибудь олимпиаде. Наверняка не вылезаешь из библиотеки. Тетя Гермиона сказала, что мы должны брать с тебя пример. Мы обещали подумать, а ты смотри не перестарайся, а то закончишь школу раньше, чем мы успеем перейти в третий класс.
У нас все хорошо. Вчера играли в квидич. Уизли против Уизли. Было очень весело. Бандитос все время путались за какую команду играют, поэтому Уизли выиграли, но приз (пирог с яблоками от бабушки Молли) поделили поровну.
Брод очень удачно сдал экзамены и его зачислили в школу Авроров. Он совсем зазнался и ходит надутый как индюк уже целых три дня. Вергельд, Дрейк и Стивенсон тоже поступили. И как ни странно с лучшими результатами. Отец Дрейка «на радостях» выгнал его из дома, заявил, что в старинном дворянском роду, отродясь ищеек и легавых не было. Брод пригласил его к себе. Так что теперь парень гостит у дяди Била, а дядя Перси обещал выхлопотать Френсису комнату в общежитии.
Двойняшки Уизли недавно посмотрели магловскую передачу по телевизору о гонке вооружения. А потом на крыше бабушкиного дома пытались запустить ракету. У бабушки просто крыша съехала. В смысле у бабушкиного дома, конечно…, но у бабушки тоже. Она так ругалась…
Джеймс совсем поправился, и папа обещал, что в эти выходные свезет нас в Диснейленд. Это такой магловский парк развлечений, но ты, наверное, и так знаешь. Мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала с нами. Папе эта идея понравилась. Он сказал, что если ты согласна, то дай знать, мы заедем за тобой. Думаю, профессор Снейп не будет против. А если даже и будет, папа сумеет его уговорить. Ну, вот и все новости. Пока, Стаси. Пиши скорее ответ. Джейн Лили Поттер.»

Стаси хотела было сесть и написать, что ждет не дождется встречи, но тут же вспомнила, что прежде нужно спросить разрешение у отца. А он не разрешит. В ближайшие три недели. Столько будет действовать ее срок наказания за то самое злополучное второе место в международном конкурсе. В бессильной злобе она закусила губу и неосознанно скомкала листок пергамента в кулаке. Сквозь пальцы посыпались искры и, оседая на пол, прожгли дорогой ковер.

Близится гулянка к завершенью
Закончен пир за праздничным столом…
Король и Шут. «Дед на свадьбе»

«Привет, Стаси. Как печально, что ты не смогла с нами поехать. Диснейленд — это круто. Вообще Париж замечательный город. Почти сказочный. А я то думала, что волшебство умеют творить только маги. Мы катались на русских горках, ели сладкую вату и попкорн (это что-то наподобие всевкусных орешков, только без вкуса). Все было замечательно, если не считать того, что папу вызвали в министерство по экстренному делу.
Знаешь, мы с Джеймсом очень надеялись, что после поимки тех упивающихся, у него будет меньше работы. И мама так расстроилась. Маму жалко. Артур и Молли ее совсем замучили. И папа ей не помогает. Последнюю неделю, ну с того дня как его вызвали, дома вообще появляется только чтобы рубашку сменить. Он, конечно, ничего не говорит, но мы то не слепые.
Недавно приходила тетя Гермиона. Они с мамой засели на кухне и стали плакаться друг другу, ну ты понимаешь… У нее скоро тоже будет маленький и все такое… Так вот тетя Герми говорила, что дядю Рональда тоже уже с неделю как не видела, а в министерстве уже третий день подряд собирают экстренное совещание в департаменте безопасности. Я, конечно, не хочу тебя пугать, но мне кажется, что не всех упивающихся тогда посадили.
Слушай ты ее больше! — почерк сменился. Это писал Джеймс,  — Если бы это были упивающиеся, этим бы не занимался отдел тайн. Чего тут секретного. Все знают, что носители черных меток — враги человечества. — Стаси сморщилась. Похоже Джеймс забыл, что и у ее отца есть такая метка — Мне кажется, тут что-то другое. Вот тема для размышления: все межконтинентальные перемещения через кружаную сеть временно запрещены, работники департамента связи объясняют это неполадками на распределительном узле. Никаких неполадок за последние 150 лет и вот на тебе. Думается мне, они не хотят никого в страну пускать. А может и выпускать. А на вокзале Кинг-Кросс я тетю Анжелину видел, типа мороженое продавала. ВОТ!!!
Я тут вот чего подумала.  — снова писала Джейн, - Твой предок всегда в курсе. Ты выясни, что сможешь.
Джейн Лили Поттер.
Джеймс Северус Поттер»

Стаси от изумления даже расхохоталась, отчего остро напомнила сумасшедшего ученого из «Чудовища Франкенштейна». Они что же вдвоем собрались спасать мир? Самонадеянная парочка. Но задуматься это письмо ее заставило крепко.

Схватили стражники шута,
А он - как мяч из рук у них!
По залу бегал гадкий шут,
А следом - весь придворный люд.
Но что за странная напасть -
Никто не мог шута поймать!
Король и Шут. «Король и шут»

«Милая Стаси. Как оказывается все просто разрешилось. Это они твоего крестного ловили. И поймали таки. Молодцы какие. В прессе, конечно, ничего такого ты не прочтешь. Мы и сами узнали случайно…
Ага, случайно, высунули уши в приоткрытую дверь и… Дядя Рон и папа не имеют привычки накладывать антиподслушивающее заклинание на двери, когда они дома. Сами виноваты.
Короче. Этот Макнейр рехнулся. Потому так долго и ловили. Абсолютно никаких признаков разума, словно его дементор поцеловал. Сейчас он в следственном изоляторе содержится. Хотим упросить папку взять нас с ним на работу. А уж там мы найдем способ его навестить. Ух мы ему. Злодей этакий! Ладно. Ну его.
Ты-то как поживаешь? Давно от тебя никаких новостей не было. Надеюсь, профессор тебя не сильно обременяет учебой. Каникулы все-таки. Пиши.
Джеймс Северус и Джейн Лили Поттер»

И сказал атаман, руки сунув в карман…
Король и Шут «Два друга и разбойник»

Полуденное солнце во всю хозяйничало в маленьком кабинете начальника МСБ (магической службы безопасности). Солнечные лучики бегали по бежевым стенам, завешанным дипломами и благодарностями от командования, по книжными полками, хаотично заваленным дорогими изданиями специализированной литературы, по стеллажам с кубками и статуэтками — наградами министерства. Проникая через хрустальную призму хитроскопа, солнечные лучи разлагались в спектр и радужными бликами освещали письменный стол и мудрое лицо увенчанного сединами человека. Это был хозяин кабинета, ветеран многих войн и сражений, человек с героическим прошлым и мерзким характером.
Полюбовавшись игрой света, начальник МСБ поднял усталый взгляд на подчиненных, возвышавшихся над его столом. Это были два дюжих молодца богатырского роста, устрашающей комплекции и примерно одного возраста. У обоих была косая сажень в плечах, бицепсы, накаченные до размеров трехлитровой банки, русые волосы и угрюмо-виноватые лица.
Они были на удивление похожи, и в то же время отличались друг от друга, как солнце и луна. Это были люди, слепленные из одного теста. Быстрые, сильные, страстные. Каждый из них был личностью, неповторимой индивидуальностью. Из этого сходства и дополняющих друг друга различий постепенно вырастет нечто большее, чем простая дружба, полное непоколебимое доверие, размышлял начальник МСБ, критически оглядывая обоих и прикидывая в уме, правильно ли он поступает. За всю свою жизнь более неуверенно, чем сейчас, он себя не чувствовал.
- Но, товарищ генерал, может быть можно что-нибудь?.. — произнес один.
- Это приказ, — пожилой воин не выдержал и стукнул кулаком по столу. Хитроскоп подпрыгнул и тихонько засвистел.
- Ну, товарищ генерал, - протянул второй с видом обиженного ребенка.
- А вы, Попов, вообще молчите. После ваших выкрутасов, я удивляюсь, что вас не посадили.
Попов грустно вздохнул и потупил взор. Товарищ по несчастью посмотрел на него с интересом.
- Это же даже не академия! — продолжал возмущаться Попов, стараясь не встречаться с ветераном глазами.
- Это вам будет почище академии, — как-то особенно злорадно усмехнулся начальник МСБ и устало откинулся в кресле.
- Но…
- Ещё слово, капитан, и вы никогда не станете майором — начальник МСБ решил, что на этом беседа закончена, однако, молодые люди думали иначе. Они продолжали пререкаться в течение ещё нескольких минут, пока окончательно не вывели генерала из себя.
- Приказы не обсуждаются! — выкрикнул он, багровея от злости. Молодые люди поспешно ретировались и не услышали, как генерал добавил, — Особенно приказы отдела Тайн и Загадок.
А мОлодцы, оказавшись по ту сторону двери, глубокомысленно вздохнули и переглянулись.
- Никитин, — пробасил один и протянул широкую лапищу.
- Попов, — солидно представился второй и крепко пожал руку первому.
- Значит ты тот самый, что Муромскую братву развел? — с деланным безразличием спросил Никитин. Попов скорчил недовольную мину и слегка кивнул, а потом, немного помявшись, спросил:
- А тебя то за что?..

Один молодой отец в хорошее раннее утро
Повел своих детей в парк на прогулку.
Король и Шут. «Отец и маски»

Диагон-аллея была полна народу. Люди сновали туда сюда, толкались, огрызались, в общем, вели себя как обычно. Среди прочих особенно агрессивным поведением выделялся один мрачный субъект, с бледным лицом, сальными черными волосами, длинным носом и черными как бездонный колодец глазами. Если кто ещё не догадался, так я говорю о мастере зельеделия, лучшем алхимике современности, профессоре Хогварца, Северусе Снейпе. Этот вечно чем-то недовольный и ворчливый профессор сопровождал одну юную особу, со схожими чертами лица в её походе по магазинам.
Пару дней назад Стаси устроила грандиозный скандал со слезами, обмороками, сожжением мягкого гарнитура итальянских мастеров эпохи ренессанса, испепелением ковра и парочки гобеленов, разбитой люстрой и отстояла свое право пройтись потратить пару сотен галеонов. При этом она была твердо намерена не брать с собой кого бы то ни было, а Снейп настаивал, что она никуда не пойдет вообще. В итоге, пришлось пойти на компромисс (односторонний). И вот эта весьма странная парочка путешествовала по Диагон-аллее, оставляя в каждом магазине не мерянные суммы (Стаси развлекалась).
- У меня что, на лбу написано «банкомат»? - язвил Снейп. Толпа, жара и дочь действовали ему на нервы
- Нет, «любимый папочка», — сострила Стаси, косясь на отца.
Снейп пренебрежительно фыркнул, давая понять, что не принимает заявления всерьез. Стаси вздохнула, поворачивая в сторону Супермаркета Малфоя, где рассчитывала приобрести пару новых мантий. В сущности ничего кроме учебников ей не требовалось. Просто это была ее месть, за две недели непрерывных занятий с контрольным наложением зубрежного проклятия, недели проведенные в мрачном и сыром замке, без солнца и свежего воздуха, недели необходимости дышать библиотечной пылью и вредными испарениями в лаборатории, за безвозвратно испорченные каникулы.
Бледная кожа, впалые щеки, заострившийся нос и утомленный взгляд — вот во что она превратилась со всеми этими умными книжками. Говорила тетка, знание до добра не доводит. Скоро я стану похожа на него. Стаси скосилась на мрачного профессора.
Снейп как тень бесшумно и угрожающе скользил рядом, подозрительно оглядывая каждого, кто приближался к девочке ближе, чем на несколько метров. И хоть Гарри Поттер поймал всех упивающихся, а Николас Уизли изничтожил всех вампиров, для внучки темного лорда все ещё оставалась опасность быть убитой, обращенной во зло или использованной каким-нибудь другим, не менее ужасным способом. Тем более Стаси с удовольствием влипала в неприятности по собственной инициативе. Как выяснилось…
Снейп старался всячески оградить ее от опасностей, научить противостоять им, но что поделаешь, если её характер не менее, если не более мерзкий, чем у самого профессора?
В Супермаркете Малфоя, в отличие от магазина мадам Малкин, было просторно и прохладно. Покупателей в этом роскошном заведении было меньше чем обслуживающего персонала. И Стаси, к своему ужасу, стоило ей войти, наткнулась на родителей Лиз Малфой, которых с последней встречи не переносила на дух. И не дай Мерлин, папочка захочет с ними поболтать! Следуя правилам приличия, девочка поздоровалась, но и только. Снейп к ее радости был настолько раздражен, что не испытывал потребности в общении со своим выпускником и его дражайшей половиной. Он лишь кивнул и кинул на ходу обалдело-растерянным Драко и Мелисе:
- Не понимаю, как можно добровольно завести детей.
Истощив отцовское терпение и кредитную карточку, Стаси заявила, что желает перекусить, и с безмятежным видом отправилась в кафе Флорана. Кафе находилось недалеко от магазина ультрафокусов Уизли, и Стаси рассчитывала увидеть там кого-нибудь из своих друзей. Снейп по той же причине появляться там не желал. Но, выбирая между безопасностью дочери и здоровыми нервами, профессор выбрал первое.
Явление такой хмурой личности в кафе Флорана тут же отозвалось на настроении посетителей, среди которых, совершенно некстати, были мистер Моуди, старый аврор на пенсии, и директор Дамблдор. Они беседовали о чем-то пространном, судя по идиотской улыбке, не сползающей с губ директора и ели сладости. Снейп Моуди не любил. Это чувство было глубоко и взаимно, поэтому подходить здороваться Снейп не стал и на этот раз. Стаси это вполне устраивало. Флоран подскочил к их столику, словно чертик из коробочки, и с любезнейшей улыбкой поинтересовался, что желают господа.
- А есть у вас что-нибудь чтобы выпить и успокоиться? — поинтересовался профессор
- Мышьяк? — с готовностью предложил хитрый предприниматель, внучка которого не поступила в университет в прошлом году из-за неуда по алхимии.
- Тогда просто чашечку кофе, — невозмутимо ответил профессор и, поглядев на дочь, добавил, — и двойную порцию мороженого.
«Улыбнись хотя бы для виду, а то распугаешь всех посетителей» - мысленно посоветовала девочка своему родителю.
Снейп на это никак не прореагировал. Быть может, только стал ещё злее. Какой-то малыш за столиком напротив громко заплакал, и не успокоился, пока родители не увели его прочь. На лице профессора отразилось мучительное чувство брезгливости, и ещё несколько клиентов месье Фортескью спаслись бегством. И лишь когда Стаси дожевала свою порцию мороженого, а в кафе остались только Моуди, Дамблдор, да еще парочка самых стойких, Снейп сменил свой грозный вид на что-то более утробоваримое.
Стаси подозрительно проследила за его взглядом. В кафе зашел молодой человек приятной наружности. У него были темные волосы, теплые глаза и лучезарная улыбка. Он направлялся прямо к профессору, и улыбка его все ширилась. Стаси поняла, что это один из немногих друзей папочки.
- Здравствуйте профессор. Какой солнечный денек, — произнес молодой человек и улыбнулся так, что стали видны коренные зубы. Стаси поморщилась. Что-то в этом человеке ей не понравилась. А она привыкла доверять своим инстинктам. Хотя… Снейп ей тоже по началу не нравился, а теперь вот она с ним мирно сосуществует, а временами он ей даже нравиться, когда не читает нотации и не заставляет учить уроки.
- Добрый день, мистер Грин, — Снейп не стал приглашать его за стол, и это радовало, однако он изо всех сил старался выглядеть приветливо. Молодой человек сел без приглашения и небрежным щелчком пальцев подозвал хозяина кафе.
«Сходи погуляй» - мысленно предложил алхимик своей дочери не отрываясь глядя на молодого человека. Это было так нелогично отсылать её гулять без присмотра, после такого тщательного бдения в течение всего дня, что Стаси по неволе задумалась о причинах таких перемен. И конечно бы выяснила их, если не неожиданно мелькнувшие на солнце рыжие прядки. Это кто-то из Уизли. Она не видела друзей почти месяц, и возможность пообщаться с ними была предпочтительнее перспективы затаиться где-то в укромном уголке и подслушивать разговор Снейпа.
Девочка живо встала и выскочила на улицу.

Брод Уизли с заправским видом медленно прогуливался в сторону «Совиной империи» в компании трех слизеринцев: Седрика Стивенсона, Майка Вергельта и Френсиса Дрейка. Стаси окликнула их. Они обернулись с такой надменно-ленивой неохотой, что девочка растерялась. Конечно, они теперь окончили школу, чего им с малышней дружбу водить — подумала она, но уже через мгновение Брод улыбнулся и сам подошел к ней. За ним подтянулись и остальные.
- Привет, — первым заговорил Брод. Чрезмерно счастливый, он сиял не хуже солнышка на небе или новенького галеона, это кому как нравиться. Слизеринцы целиком разделяли его настроение.
- Как жизнь? Как здоровье? — спросили они в свою очередь
Стаси смутилась. По официальной версии, она попала в больницу с инфекционным заболеванием. То же говорили про Джеймса и Снейпа. Правду знали немногие.
- Спасибо, хорошо. А как у вас дела? Куда путь держите? — стандартный вопрос, на который Стаси совершенно не ожидала услышать такого развернутого ответа, да еще и от неразговорчивого Вергельта.
- У нас?! Просто замечательно! Идем в Дырявый котел. Праздновать. Ты наверно еще не знаешь… Нас взяли в академию!.. Мы будем аврорами! — и все это в восторженном тоне, слизеринцу несвойственном в принципе, а Вергельту и подавно. Стаси только теперь отметила на них черные мантии с аврорской символикой
Не дожидаясь окончания тирады Майка, Брод пригласил Стаси присоединиться к их компании. И уж конечно она не возражала. Много позднее Снейп выловил ее в магловском баре неподалеку от Дырявого котла, где ребятки, которым в «котле» отказали наливать что-то крепче чем усладэль, отмечали поступление не жалея своего здоровья.

Наступила тишина,
Все замерли у тела, рты открыв…
Король и Шут. «Король и шут».

- Профессор Снейп, у меня к вам маленькая просьба — произнес Грин с полной уверенностью в том, что Снейп не откажет. Мастер зелий расплылся в благодушной улыбке, выставляя на показ желтые зубы. Помощник министра это тебе не какой-то там Гарри Поттер, его не пошлешь по известному адресу, даже если он очень напрашивается. Снейп Грина не любил чуть меньше чем Моуди, хотя у этого молодого человека по алхимии были наивысшие баллы, а поведение не в пример остальным. Снейп прибывал в стопроцентной уверенности, что не может человек улыбаться 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, 12 месяцев в году. А у Эндрю Грина рот никогда не закрывался. И зубы у него были ровные белые, впору зубную пасту рекламировать. А еще ямочка на подбородке и, убийственные для женщин, ярко-голубые глаза. Но Снейп терпел, потому как думал, что этот человек может ему однажды пригодиться. Поэтому он и изобразил радушие и всем видом своим показывал, что готов выслушать этого лизоблюда министерского.
- Сер, не будете ли вы столь любезны, похлопотать… - мастер зелий с трудом сдержал истеричный хохот. «Похлопотать? Я? Великий и ужасный мастер зелий?»
Грин не закончил. Чудовищный, душераздирающий крик Алостара Моуди прервал его.
- Не двигаться! Всем оставаться на своих местах!
Снейп и Грин одновременно повернули головы. На крик выбежал Флоран. Редкие посетители повскакали со своих мест. Только Дамблдор был умиротворен и спокоен, он сидел и улыбался так по-детски наивно, что не оставалось никаких сомнений, старик спятил. Похоже, они оба спятили. Моуди, нацелив палочку на всех сразу, жутко вращал волшебным глазом и медленно отступал к камину. Дамблдор улыбался. Снейп охреневал от таких приколов. От кого угодно ожидал, но только не от Моуди. Старик пятясь мелкими шажками добрался куда шел, при этом не выпуская из поля зрения никого из присутствующих. Свободной рукой сыпанул в камин [откуда он там взялся? — прим. соавтора] горстку дымолетного порошка и что есть мочи крикнул:
- Поттер!
«Вот только его здесь не хватало для полного счастья» - успел подумать зельедел, и в языках пламени возникла растрепанная голова начальника аврората. Прежде чем Гарри успел произнести хоть слово, Алостар схватил его за шиворот и протащил через камин в кафе. Поттер ошалел от такой бесцеремонности. А следом за ним ошалели все остальные.
Поттер предстал перед ними в семейных трусах ярко оранжевого цвета, на которых красовался он любимый, изображенный со всех возможных ракурсов. Трусы оттеняла черная майка и такие же носки. Другой одежды (и обуви) на авроре не было. Не было даже очков. А судя по взъерошенным более чем обычно волосам, опухшим глазам и зевоте, было ясно, что Гарри еще минуту назад сладко спал. Это в два то часа по полудни, мысленно возмущался профессор зелий.
- Что… что случилось, мистер Моуди? — растерянно моргал глазами народный герой.
- Мистер Моуди сошел с ума, Поттер, — предположил мастер Снейп и тут же поплатился. Моуди вскинул палочку и что-то прошептал, и мастер зелий лишился своего язвительного голоса.
- Сер, мы действительно не понимаем, — стал оправдываться Грин за двоих. — Сидели, беседовали, вдруг этот… мистер Моуди… как вскочит, как закричит. Всех перепугал…
- Наставил на нас палочку… Вызвал вас — подхватил Флоран.
- Сер? — Гарри скрестил руки на груди и посмотрел на бдительного пенсионера с большей долей раздражения, чем это делал сейчас Снейп.
- Альбус, — сдавленно произнес Моуди и взглядом указал на директора.
И только теперь все поняли, что директор до сих пор сидит и улыбается. Все в той же позе, все с тем же бессмысленным выражением на лице и… с пустотой в помутневших глазах.
- Господин директор! — у Снейпа прорезался голос, и он кинулся было к Дамблдору, но Моуди угрожающе помахал перед его носом палочкой. Гарри тоже оживился. Не обращая внимания, насколько комично это смотрится, он начал отдавать распоряжения присутствующим.
- Мистер Моуди, зовите Рона! Флоран, закройте кафе, профессор…
Профессор не дослушал, стащил с себя мантию и кинул в лицо аврора
- Прикройтесь Поттер, — посоветовал он совершенно искренне. От мантии пахло валерьяной и вареными мухоморами, что противно, уж вы мне поверьте, но, тем не менее, Гарри воспользовался предложением.

Лаборант упорно утверждал, что причина смерти не отравление. Действительно, лимонад не выглядел как яд. Однако больше на столе ничего не было, кроме сладостей, а Моуди утверждает с упрямством параноика, что попробовал все, кроме напитка. Лаборант отказался брать обед директора на анализ. Не хотел возиться. По его мнению все и так очевидно. Умер, давно пора, возрост. Но Гарри Поттер был не согласен. Он был стольким обязан Дамблдору, что просто не видел иного, кроме как найти виновного и собственноручно свернуть ему шею. Гарри был зол. В его глазах сверкали молнии, добавьте к этому распухшее от недосыпание лицо, двухдневную щетину, мантию Снейпа и волосы ершом, и вы поймете, почему его подчиненные шарахались каждый раз, когда он пролетал мимо.
Криминалистическая портативная лаборатория, точнее ее сотрудники, уже укладывали оборудование, собираясь в обратный путь. Авроры оцепили территорию. Свидетели были опрошены. Флоран Фортескью, самолично признавшийся, что никто, кроме него, не мог иметь доступ на кухню и подсыпать чего-нибудь в еду, был задержан - все, что требовалось от дисциплинированного примерного аврора, Гарри уже сделал. Но у него не было уверенности, что этого достаточно. Нужно все-таки проверить пищу.
- Профессор, - расстроенный голос Поттера был выше на пол тона и напоминал Снейпу о мальчишеских проделках, — не могли бы вы оказать следствию помощь как специалист…
- Я и сам хотел просить об этом.
Снейп не меньше переживал потерю. Дамблдор был тем единственным, кто поверил в профессора и дал второй шанс, когда все остальные отвернулись от него. Такое не забывают.

Я знаю - ты не убивал,
Убийца потому что я!"
Король и Шут. «Истинный убийца»

Самолеты Аэрофлота, как оказалось, были не менее удобны чем их британские собратья. Доктор биологических наук, ученый с мировым именем, человек хорошо известный как среди маглов так и среди волшебников, Павлов Николай Николаевич возвращался на родину, в Россию, после длительного турне по США и странам Европы. Читая лекции по всему миру, Николай Николаевич попутно зарабатывал деньги на исследования. И теперь, он счел, что настала пора осесть, закончить свои труды, издать пару десятков книг. Николай Николаевич поудобнее уселся в кресле и, отстегнув ремни безопасности, задремал.
Его новый помощник и компаньон, с которым он так удачно познакомился в Лондоне, Блад Дринкинс, человек уже не молодой, опытный, чрезвычайно довольный тем обстоятельством, что скоро побывает в Москве, о которой слышал столько всего, уснуть сразу не мог, предвкушая экскурсию в незнакомый ему мир. Он раскрыл свежий номер «Еженедельного пророка», не обращая внимания на подозрительные взгляды пассажиров-маглов. Статья с драматичным названием «Трагедия волшебного мира» привлекла его внимание.

«Сегодня весь волшебный мир простился с величайшим магом нашего столетия. Похороны Альбуса Дамблдора состоялись в десять утра, на кладбище, недалеко от Годриковой рощи. Всех пришедших проститься с великим волшебником, не смогли вместить ближайшие магические и магловские гостиницы вместе взятые. Люди ночевали на улице, прямо у ограды кладбища… - Блад Дринкинс хмыкнул, пробежав взглядом список соболезнующих и перескочил несколько абзацев сразу. Его интересовали причины смерти — …Слухи о том, что Альбуса Дамблдора убили последователи темного лорда, ни чем не подтверждаются. Свидетели отказались давать нам интервью, что наводит на подозрения. Не причастны ли они к происшедшему? Список подозреваемых ограничился одной фамилией. Это всем хорошо известный бизнесмен, владелец кафе на Диагон-аллее, Флоран де Фортескью. Сам Флоран отказывается взять на себя вину …
…По заявлению начальника департамента МСБ, Гарри Поттера, директор Дамблдор умер своей смертью. Об этом же говорят и заключения криминалистов. Многое в этом деле пока остается…»

Блад захлопнул «Пророк», закутался в шерстяную мантию, так плохо сочетающуюся с деловым серым костюмом, и блаженно растянулся в кресле. Самолет поднялся выше облаков, турбины мерно гудели, убаюкивая нового ассистента доктора биологических наук.

Что за скорбные лица?
Слезы льются ручьем, и дождь в придачу.
Ты разводишь руками
Дело труба
Ария «Дай жару!»

Хоть Никитин и Попов уже получили направление, на новое место работы, прибыть они не спешили. До 1 сентября оставалось еще очень много времени, и они проводили его с пользой для своего здоровья — кутили и развлекались.
- Хорошо-то как, Леша! У меня уже пять лет отпуска не было, — блаженствовал Никитин, потягивая янтарное пиво в баре аэропорта. Богатыри ждали своего рейса. Они собирались лететь на юг, в Сочи, к морю, солнцу, на встречу долгожданному отдыху.
- И не говори, Добрыня! — подтвердил Попов.
В баре было многолюдно. И на одинокого, странно одетого иностранца с чемоданами и газетой под мышкой никто из богатырей внимания не обратил. Но по странному стечению обстоятельств столкнулся этот слегка одуревший от жары иностранец именно с Добрыней. Точнее налетел на него и тут же смылся. Пока Добрыня поворачивался и закатывал рукава, от незнакомца осталась только газета и легкий трен дорогого одеколона. Никитин поднял газету, глянул и присвистнул. Не порядок. Маг, а не знает, что такие вещи в неволшебном мире терять опасно. На первой странице газеты красовалась большая цветная фотография, фигурки на которой двигались как живые.
- Эй, мужик! — окликнул незнакомца Добрыня, желая вернуть пропажу, но того уже и след простыл. — Ты его разглядел?
- Да, кажется. Какая разница? Что там? — Алексей выхватил газету и пробежался глазами по заголовкам. С английским у него проблем не было. — Слушай, а это интересно. У них там какой-то всемирно известный маг скончался при невыясненных обстоятельствах. Вся газета этому посвящена.
- Тоже мне трагедия! — хмыкнул Добрыня. - Умер и умер - не нам же хоронить, правильно?
Леша не ответил, он впился глазами в одну из статей.
- Умер ни с того ни с сего. Яда в организме не обнаружено, в продуктах питания тоже. Свидетель утверждает, что в последний момент жизни этот маг подавал все признаки отравления…
- Ну-ка дай сюда, — Добрыня как-то сразу весь напрягся, выхватил газету из рук товарища и уставился в страничку непонятных ему значков — Черт! — выругался он. Сообразив, что не сможет ничего прочитать, он вернул газету. - Чего там еще пишут?
- Ну-у-у… - Попов озадаченно почесал затылок, - Пишут, что расследованием занимается некий Гарри Поттер, пишут, что оснований беспокоиться нет. Еще про поминки пишут, но это не интересно… А! Вот! Пишут, что из достоверных источников стало известно, что на месте преступления была обнаружена пробирка, содержащая вещество с необычными свойствами, каких раньше не встречали…
Добрыня встал, подхватил стоящие у ног чемоданы, цапнул Леху за рукав и потащил вон из бара. На возмущенные вопли он не обращал внимания. Силы у него было не в пример Попову. Он с легкостью дотащил его на буксире до кассы.
- Поменяйте нам билеты, пожалуйста, — попросил он девушку за стойкой, одним плечом отодвигая сгрудившуюся у окошечка кассы очередь. Девушка сглотнула, увидев грозно сведенные к переносице брови богатыря, потом справилась с собой и дежурно улыбнулась.
- Куда желаете лететь?

«Н2О» - девиз не наш. Пьем С2Н5ОН
Студенческий фольклор

В родовом замке мастера зелий даже летом было холодно и сыро. И никакие камины и согревающие заклятья не могли этого изменить. И хоть обширный цветущий парк, столь удобный для пеших и верховых прогулок, компенсировал эти неудобства, все равно ничто не могло скрасить одиночества. Оно было хуже, чем сумрак и озноб, чем вой ветра в трубах и крики летучих мышей на чердаке. От него невозможно было избавиться.
Стаси пребывала в удручающем настроении. И не смотря на то, что она искренне переживала смерть директора Хогварца, убивалась она совсем не по этому. Пять дней назад, Снейп, срочно переехал с Диагон-аллеи в свою любимую резиденцию (лабораторию в одной из башен замка), и заперся там на несколько суток. Висмут, домовой эльф, носил ему еду прямо туда, и всеми силами удерживал девочку снаружи. Стаси сначала была заинтригована и старалась прорваться внутрь. Потом ее интерес угас, уступив место скуке, и она от этой самой скуки сбежала в Хогсмид, к близнецам Уизли (это было на второй день). Там она гостила ровно сутки, по прошествии которых явился - кто бы вы думали? Снейп? А вот и не угадали — гремлин Фери, и, доведя миссис Уизли до полуобморочного состояния, утащил девицу домой. В тот же день отец соизволил повидать ее, и лишь затем, чтобы наложить зубрежное проклятие.
Три дня она читала как сумасшедшая. Буквально проглатывала книги. Но сегодня утром в одной из них, ей попалось контрзаклятье, и Стаси не преминула им воспользоваться. Радостно потирая озябшие руки, она мысленно посылала папочку к чертям. Пусть теперь попробует с ней справиться. Ничего у него не выйдет. Стаси зевнула. Она сидела в гостиной, в любимом папочкином кресле, закинув ноги на подлокотник — а пусть попробует возразить! — и наблюдала, как жирная муха бьется о цветной витраж, в тщетных попытках выбраться наружу.
Да, бежать из дома никакого смысла не было. Все равно найдут, да как бы потом хуже не стало. Заниматься алхимией, с остервенением выучивая все подряд рецепты зелий, как она делала это еще год назад, она не хотела. Пару раз у девочки мелькнула мысль сходить полетать, но она передумала, опасаясь, что отец заметит ее (из северной башни очень хорошо просматривалось все имение) и опять засадит за учебники. От скуки Стаси сотворила себе мороженое и с отсутствующим видом стала его есть, и вдруг…
- Доброе утро.
Стаси от неожиданности чуть не опрокинула хрустальную вазочку. Нет, ну ничего себе юмор?! Он еще и улыбается. Напугал до смерти. А ведь он, ну как пить дать, чего-то задумал.
- Я так понимаю, исследования завершились успешно, — в лоб спросила Стаси. Это метод был выбран как самый действенный, в попытке выудить хоть какую-нибудь информацию. Любопытство не порок.
- Правильно понимаешь! — веселился Снейп, что случалось с ним редко. Если быть точными, последний раз таким радостным он был на рождество. Ну, чего же он тянет? Чего он там такого интересного наварил?
- Я открыл новый элемент. — Снейп, небрежно согнал Стаси с места, уселся в свое любимое кресло и наблюдал за реакцией. За реакцией на его заявление, конечно, а не на его хамское поведение.
«Че-е-е-в-о-о?» - сбитые сливки повисли на десертной ложке смачной соплей, так и не попав в рот к девочке. Она, даже не сообразив, что надо бы обидеться, пересела на диван.
- Не при самых приятных обстоятельствах, надо признать, но… - мастер зелий закинул ногу на ногу. Горделиво вздернув подбородок, он послал Висмута за кофе и продолжил - Это огромный прорыв в науке. Столько перспектив. Смерть Дамблдора была дикой случайностью. Это вещество странным образом оказалось у него в стакане. Необычный яд.
Вы можете себе представить мастера зелий в восторженном состоянии? Стаси тоже не могла. До этого момента.
- … по всем показателям, обыкновенная Н2О. Никаких примесей и такое ужасное свойство. Мгновенная смерть. Как оно попало к Дамблдору?
- Может профессор Дамблдор занимался подобными исследованиям и сам… случайно…. — предположила Стаси и есть сразу расхотелось. Она поставила на стол вазочку с мороженым и, скорее чтобы занять руки, взяла с подноса чашку кофе.
- Вполне вероятно, — согласился Снейп. - Только теперь это уже невозможно выяснить.
- Можно поискать у него дома. Быть может остались записи, или остатки этого самого… вещества.
Мастеру зелий эта мысль в голову не приходила, но он подтвердил, что такое тоже может быть. Он с молниеносной быстротой стал поглощать кофе и бисквитами. Только теперь Стаси обратила внимание, как плачевно выглядел папочка. Отощал, кожа посерела, морщин на лице заметно прибавилось, волосы… ну тут без изменений. Если бы не горящие фанатичным блеском глаза, от трупа не отличишь. Эта страсть к науке его погубит. Надо бы ему для разнообразия увлечься чем-нибудь другим, или кем-нибудь…
- Мне нужно отлучиться по делам, — начал профессор, когда прикончил содержимое серебряного кофейника. — Меня не будет долго, предлагаю вам занять себя чтением.
- Ну уж нет уж! — воскликнула Стаси. — С меня достаточно. У меня вообще каникулы!
Снейп состроил такую рожу, будто слышал это слово впервые в жизни и понятия не имел, что оно означает.
- На счет каникул не уверен, но точно знаю, что через неделю у вас экзамен по трансфигурации. Советую позаниматься как следует. Профессор МакГонагл очень расстроиться, если выясниться, что она прервала свой отпуск лишь для того, чтобы…
Стаси вскочила, сверкая глазами. Мастер зелий почувствовал, словно через него заряд электрического тока пропустили. С каждым разом эти вспышки гнева становятся все сильнее и сильнее. Если она не научиться контролировать свою силу, могут быть неприятности.
- Мне нужно сообщить новости Поттеру. — сдавлено сообщил он и ретировался, предварительно наложив еще одно зубрежное проклятие.

Рядовая магловская забегаловка — идеальное место для важного разговора. Здесь за день бывает столько всякого народу, что никто не обратит внимания на двух волшебников. Даже официант всех не запомнит, а уж если еще и отводящим заклятьем воспользоваться, то лучшего просто и придумать нельзя. Этими соображениями руководствовался Поттер, назначая встречу мастеру зелий. Этим и еще стойкой неприязнью слизеринца к маглам.
Войдя в рассадник общественного питания Поттер первым делом огляделся и, не найдя ничего подозрительного, занял свободный столик. Снейпа не было. Впрочем, он предупреждал, что может задержаться. У него какие-то неприятности дома. Гари хмыкнул, вспомнив разговор. В первый раз в жизни он слышал такую отговорку из уст мастера зелий. Кто бы мог подумать: Снейп — заботливый папаша! Нонсенс! Ошибка природы! Анамалия! Если бы Гарри увидел подобное во времена учебы в Хогварце, для него бы это стало тяжелой психологической травмой на всю оставшуюся жизнь.
От нечего делать Гарри заказал себе легкий обед и стал разглядывать посетителей. Компания дорожных рабочих, гогочущая над каким-то юнцом; две молоденькие девицы за чашкой чая обсуждают покупки (пакеты с обновами цветной горкой валяются у их ног); угрюмый служащий в сером костюме, тщательно пережевывающий пищу и просматривающий «Таймс»; два пришибленных на голову туриста, обвешенные камерами, фотоаппаратами, памятными значками с Вестминстерским аббатством, в футболках с Биг-Беном и Тауэром; пожилой джентльмен с расшалившимся внуком; женщина средних лет, беспрестанно пилящая своего мужа; только что вошедший мужчина, одетый во все черное… Упс. Отвлекся.
- Добрый день профессор. Как ваши неприятности? — Гарри встал, приветствуя мастера зелий.
В ответ Снейп пробубнил нечто непечатное и преисполненный достоинства сел за стол. Даже в таком убогом заведении он держал себя как на королевском приеме. Прежде чем начать разговор алхимик, точно также как до этого Поттер, внимательно оглядел зал. От такого пристального взгляда многим стало не по себе.
- Ну что там с вашим веществом, профессор? — Гарри не терпелось. Снейп презрительно хмыкнул по этому поводу, но с рассказом не задолил.
- Это просто удивительная вещь. Яд, обнаружить который невозможно. Его массовое применение может привести к катастрофе. Как это и произошло в случае с Дамблдором. Я не знаю кто и где раздобыл эту штуку, но ей просто цены нет… — профессор слегка сбавил восторженный тон, добавив — С точки зрения преступника, конечно.
- Как это могло оказаться в стакане у Дамблдора, есть предположения?
- Есть, — Снейп усмехнулся, — Возможно, Альбус занимался исследованиями. Возможно, даже сам синтезировал это вещество.
- Надо обследовать его кабинет, — уверенно заявил Поттер. — Вы поможете?
Снейп сухо кивнул, хотя у него руки давно насчет директорского кабинета чесались. Есть там кое-какие полезные вещи, о существовании которых никто, кроме Снейпа и Дамблдора не знал. И мастер зелий жаждал их присвоить.
- Да, — спохватился аврор. — Никто не должен знать об этом веществе, пока …
Гарри оторопел. К нему подскочили два туриста выдающихся размеров. Схватили за руку и стали трясти, задыхаясь от восторга и сопровождая сие действие глупыми вопросами на ломаном английском.
- Вы ведь он? Да? Правда? Вы Гарри Поттер? Тот самый? Мальчик, который выжил?
Гарри не ожидал такого и растерялся. Он умоляюще посмотрел на профессора, но тот лишь злобно усмехнулся. Восторги длились не меньше десяти минут и Гарри никак не удавалось вырваться. После начались расспросы.
- А как вам удалось василиска-то?.. Да еще пацаненком! Ну, круто! А Вольдеморта как? Фейсом об тейбл?
- Нет, не могу поверить я и Гарри Поттер…
- Слышь, мужик, ты нас не сфотографируешь? — с этими словами один из туристов всучил ошалевшему от его наглости мастеру зельеделия фотоаппарат — Ну, чё ты ломаешься?.. Разок щелкни и отваливай.

А перебегают и перелетают они стороною,
Чтобы избежать встречи с потусторонней шпаною.
И нехорошо говорят они о том гиблом месте.
Значит, держаться нам надо месте.
Сектор Газа. «Истребители вампиров»

Деревня Лиходеевка была одним из тех мест, про которые обычные люди никогда не говорили, будто их и нет совсем. А уж ежели говорили, то точно не на ночь глядя, а ежели все же на ночь, то непременно перекрестясь. Такое отношение объяснялось тем, что вся деревня, по заверениям старожилов, зналась с нечистой силой, а вернее — так не сама ли ею и была? И не было от них никому добра — одно только лихо.
Старый пазик, кряхтя и ворча, остановился посреди лиходеевской базарной площади, где даже в будний день народу было как в бочке селедок. Из автобуса бочком выгрузились два уже знакомых нам молодца, Никитин и Попов. Выглядели они мрачно и угрюмо и чувствовали себя соответственно.
- Ну что, двинули? - предложил Попов
- Может, сначала перекусим? — мрачно спросил Никитин, разглядывая вывеску расположившегося на краю площади трактира «Три медведя». Попов проследил его взгляд и на минуту задумался. Потом отрицательно покачал головой.
- Да ты чё, Леша, как нерусский какой? — тоном смертельно оскорбленного человека пробасил Никитин.
- Я, Добрыня, без кваску хмельного не перекусываю, — внушительно произнес Попов. Никитин довольно хмыкнул. — А нам через час начальству новому рапортовать. Так уж лучше я потерплю, а то, как бы куда дальше не сослали.
- Да куда уж дальше? — нахмурился Никитин.
Новое назначение Добрыня воспринимали как высшую меру наказания. Это же надо придумать, сослать его, одного из лучших Светочей, в школу. В ШКОЛУ!!! Даже не в академию. В обычную среднюю школу.
Если быть до конца честным, школа была не совсем обычная, точнее совсем необычная. Это была средняя специальная школа волхования и чудодейства для одаренных детей, школа традиционной русской ворожбы. Таких на территории России было несколько, но школа Сварога, Первого из семи Великих, была самая известная. Обучение здесь велось по трем направлениям: химико-биологическое, физико-математическое и военно-патриотическое. Учиться в ней было престижно и Никитин, когда ещё сам был ребенком, мечтал сюда попасть. Вот его мечты и сбылись. Теперь он станет преподавателем в кадетских классах школы, на кафедре военно-патриотического воспитания. Никитин поморщился. Ну, какой из него преподаватель. Но Попов прав, нужно предстать перед начальством в лучшем виде. А то ведь могут послать куда-нибудь в вечную мерзлоту, охранять государственную границу и медведей гонять.
Никитин перекинул через плечо раздутый станковый рюкзак и, рассекая толпу, как раскаленный нож масло, побрел, в указанном им случайным прохожим, направлении. Попов, не говоря ни слова, двинулся вслед.
После полуторачасового блуждания по переулкам и закоулкам, светочи были в таком состоянии, что попадись им тот прохожий, разорвали бы в клочья голыми руками. Вот уж действительно Лиходеевка.
Вконец заплутав, молодые люди начали браниться на чем свет стоит. И когда силы их были на исходе, попался им на встречу маленький обросший человечек в модной дубленке наизнанку. [Согласно русскому народному фольклору в тулупе или шубе одетой навыворот ходил леший — прим. автора, на тот случай если вы не знаете ;)]
- Вы, добры молодцы, чего это шумите? — поинтересовался старичок и недобро сверкнул черными глазками.
- Да мы, дедушка, заплутали. Дороги найти не можем, — пояснил Никитин, так как Попов был настолько огорчен, что никаких слов, кроме нецензурных, выговорить не мог.
- А куда же вы путь-то держите? — спросил старичок и поплотнее запахнул дубленку, словно боялся, что богатыри её отнимут. Никитин посмотрел на все ещё сердитого Попова и доверительно ответил:
- Мы, дедушка, в школу Сварога идем.
Старичок засмеялся глухо и гулко, как лесной филин (Добрыне это не понравилось) и вытащил из кармана клубок синих шерстяных ниток.
- Вот, держи, молодец. Правила эксплуатации, небось, и сам знаешь. - Никитин кивнул, поблагодарил старца и кинул клубок на землю.
Чувствуя себя чем-то средним между пациентом психбольницы и Иванушкой-дурачком — принципиальной разницы он не видел — Никитин, а вместе с ним и Попов добрались до окраины города. Потом углубились в лес, где на небольшой с первого взгляда поляне, за высокими белокаменными стенами возвышались три огромных здания, похожих на сказочные терема, один краше другого.

Топтыгин прогуливался по своему кабинету, невзначай кидая изучающие взгляды на гостей. Попов и Никитин, наблюдали за ним с опаской. Топтыгин Михаил Потапович, директор школы Сварога, напоминал какого-то большого и добродушного зверя из детских мультфильмов. По внешнему виду его можно было сказать, что это примерный семьянин, человек обстоятельный, спокойный и влюбленный в свое дело, наверняка немногословный, хотя и любящий рассказать сидя в кресле дождливым вечером, пару поучительных историй из собственного прошлого.
- Ну что, робяты? — с сочувствием в голосе поинтересовался директор. — Как добрались?
Светочи переглянулись. Попову новое начальство не понравилось, так как не отличалось военной выправкой и командным голосом. Топтыгину бы скорее подошла должность кашевара, чем командира. Никитин старался вообще не думать.
- Ну так что, добры молодцы, - на вздохе произнес директор и уселся за стол. — И что же мы с вами будем делать?
Богатыри опять переглянулись
– Есть у нас три вакансии. Просил я в департаменте образования трех преподавателей, а они мне что прислали? — пожаловался директор и заглянул в документы. - Попов Алексей Владимирович, 1981 года рождения. Ярославская область. Ростов. Капитан. — Директор снова вздохнул, будто в звании Попова было что-то, о чем неприятно вспоминать. — 18 успешно проведенных диверсионных операций. Три благодарности от командования. Орден героя. Никитин Добрыня Мстиславович. У-у-у. Да тут вообще целый список…
Директор отложил бумаги, осуждающе покачал головой и что-то прорычал себе под нос. МОлодцы уже радостно потирали руки. Сейчас директор хлопнет ладонью по столу, встанет и объявит: «Извините, ребята. Вы нам не подходите. Так что катитесь-ка вы колбаской».
Михаил Потапович хлопнул ладонью по столу и, встав, оправил темно-коричневый пиджак. Богатыри с надеждой воззрились на него.
- Ну ладно, ребятушки. С этого дня переходите в подчинение Силы, это зав. кафедрой военно-патриотического воспитания. Значится так, — директор упер руки в боки и командным голосом произнес. - Исходя из вашего послужного списка, вы, Никитин, более всего подойдете на должность преподавателя «тактики и стратегии». Закреплю за вами старшие классы. А вы, Попов, будете вести «боевую магию» во всех параллелях. Также вам обоим надлежит взять на себя классное руководство. Планы занятий и «почасовку» возьмете у своего нового начальства. Добро пожаловать в школу Сварога! — на этой торжественной ноте директор окончил речь и кинул выразительны взгляд в строну двери.

В кабинет заведующего кафедрой по военно-патриотическому воспитанию богатыри входили с опаской. Фамилия этого человека заранее внушала им уважение, в ней скрывались власть и нетерпимость, мощь и стать. Фамилия говорящая, фамилия древняя, наследие тьмы. Молодцы ожидали увидеть здоровенного мужика с диковатыми манерами и красной рожей. Попов приоткрыл дверь с табличкой «кафедра ВПВ» и просунул в образовавшуюся щель коротко стриженую голову.
В кабинете была спартанская обстановка и девушка лет 25. Она (девушка, не обстановка) стояла у окна и, напевая веселенький мотив, поливала кактусы, выстроенные в ряд, словно солдаты на плацу. Попов по достоинству оценил плавные изгибы изящного тела, прорисовывающиеся под длинным платьем-рубахой, присвистнул и широко улыбнулся, когда девица обернулась на звук.
На тонком лице лишь мгновенье царила растерянность, а потом она сменилась спокойствием с легким налетом надменности. Алешу что-то непроизвольно заставило вытянуться по стойке смирно. Он почувствовал себя неловко, его бросило в легкий озноб. То же самое почувствовал и Добрыня. И оба они не могли понять, что на них нашло.
- Мы ищем зав. кафедрой ВПВ, Силу М.И. — неловко пробормотал Добрыня, переминаясь с ноги на ногу. Богатыри сгрудились в дверном проеме, так и не решившись переступить порог.
- Это я, — просто ответила девушка, и вся ее хрупкость испарилась как роса на солнце.

Вокруг отца плясали радостные дети:
"Ах, папа, ты для нас - ты лучше всех на свете!"
Король и Шут. «Отец и маски».

У работников железнодорожного вокзала Кинг-Кросс существует легенда, что каждый год первого сентября сюда съезжаются со всей страны дети, которые ЛЮБЯТ УЧИТЬСЯ, садятся на паровоз-призрак и он уносит их в царство теней, откуда больше никто никогда не возвращаются. [Такое наказание ждет каждого отличника и зубрилку — комментарий соавтора]
Платформа 9 и 3/4 с трудом вмещала ребят, их родителей и родственников. Поэтому некоторые отказывались путешествовать подобным образом. Гораздо проще воспользоваться кружаной сетью. Но для близнецов Поттеров и их многочисленных кузенов и кузин Уизли, поездка была связана с приятным общением и времяпрепровождением без надзора со стороны родителей и учителей. Джейн и Джеймс Поттеры так спешили поскорее встретиться с друзьями и одноклассниками, что перепрыгивали через три ступеньки сразу. Гарри Поттер, «герой всех времен и народов», мальчик-который-выжил, отец озорных близнецов, с трудом поспевал за детьми, загруженный чемоданами, спортивными сумками, с рюкзаком за спиной и билетами в зубах.
«Дети!!!» - раздраженно думал он, философское всепрощение сегодня ему было чуждо.
Гарри с особенным злорадством вспоминал своего друга Рональда Уизли, у которого их (детей) было семь или восемь, кто их там считает? Только Гермиона. К счастью, у Гарри своих спиногрызов было всего лишь четверо, и через каких-нибудь 17 лет он надеялся от них избавиться и зажить счастливо.
«Если не попадут в Азкабан, то отправлю их в салемский ведьминский институт, к этим янки, подальше с глаз моих»
Едва передвигая ноги, опытный аврор выискивал зорким взглядом носильщика, но видно сегодня был не его день. В толпе он заметил лишь своего друга и учителя защиты от сил зла, профессора Люпина. Тот с легкостью нес два здоровенных сундука на своих «хрупких» вервульфских плечах. За ним следовали два его сына, Римус и Симус, непреклонные под тяжестью третьего. Гарри завистливо вздохнул и ещё сильнее сгорбился. А между тем его детишки будто на зло, ретиво рванули вперед, увидев просвет в толпе, подгоняя отца криками:
-Пап, ну чего ты плетешься. Давай быстрее!
Гарри что-то буркнул в ответ, пережевывая билеты.
Миновав барьер и оказавшись на платформе, дети кинулись обниматься со своей многочисленной родней, от рыжих волос которых у Гарри запестрило в глазах. В этом году в Хогварц пошли ещё пятеро новых Уизли. Это Сабрина, младшая сестра Тони и Вито, Шарлота, сестра Брода и тройняшки - Ким, Марк и Клиффорд, дети Рональда и Гермионы.
Эта троица отличалась зловредным нравом и скрытностью. Заводилой у них была Ким, девочка с очень недоброжелательным характером, при которой Марк и Клиф играли роль адъютантов. К недовольству их матери, они не питали страсти к наукам, их интересовал только квидич. Лишь по этому их удалось уговорить пойти в школу. Близнецы Поттеры их недолюбливали, так как тройняшки всегда норовили испортить им настроение (по части приколов они, как все Уизли, были доки). Зато с Тони и Вито, эта троица уже успела спеться.
Гермиона осудительно качала головой, наблюдая, как Марк подкладывал в карман отца огромного тарантула Сеню. Когда, изнывая под грузом чемоданов, к ним подошел Гарри Поттер, Рональд кинулся ему на встречу, чтобы помочь. Тарантул, вывалившись из кармана, зацепился за полы мантии и стал карабкаться вверх. Рональд Уизли не кричал так со второго класса.

Работники ножа и топора
Пили брагу с ночи до утра.
Но какой-то гоблин выбежал из леса,
Сел за стол и заявил:
"Никогда с крутыми я не пил!"
Король и Шут. «Разговор с гоблином».

Никитин, Попов и их новый друг Федор Брагин сидели на крыльце одной из избушек, выделенной под общежитие для несемейных сотрудников Сварога, и, разморенные жарой, лениво потягивали квас из золоченых братин. Солнышко только начало припекать, день предстоял долгий, но пока в школе не было детей, новоявленные педагоги наслаждались каждой минутой существования.
Профессор Брагин, со своим необычным увлечением и задорным характером пришелся светочам по сердцу. Брагин любил выпить, потравить анекдоты и посплетничать про прекрасный пол. Ещё он любил «емелькины гонки» [потом поймете — прим. автора] и был завсегдатаем всех злачных мест в Лиходеевке. Но самое ценное в новом друге для богатырей было то, что Брагин умел и любил гнать алкогольные напитки. Местная молодежь, основной потребитель его творчества, говаривала, что возьмись Брагин доить корову, и то самогон потечет. Наверное, так и было.
Из деталей хрестоматийно-профессорского облика Браги имел лишь очки, да и те в модной оправе. Под стать очкам и прическа — слегка вьющиеся волосы ученого были собраны на затылке в смешной, задорный хвостик. Когда этот странный человек встретился витязям в первый раз, в коридоре учебного корпуса у двери с надписью «Профессор зельеварения, доктор алхимических наук, Брагин Федор Михайлович», они сначала приняли его за лаборанта.
Позже, когда богатырей подселили в избушку № 13, оказалось, что их сосед, этот невысокий жилистый двадцатидвухлетний парнишка и есть гениальный ученый с губительной (только не для себя) тягой к спиртному. На совести этого талантливого винодела были уже преподаватель травоведения и растениеводства, леший Нафаня (тот самый, как выяснилось, старичок в дубленке, что помог богатырям найти дорогу к школе); трехголовый змей Григорий Горыныч, местный сторож и известный пьяница (у которого была вечная проблема найти третьего, потому что две головы пили, а третья была рьяной трезвенницей); и Тимофей Васильевич Мышкин, учитель информатики, который, судя по звукам, еще с вечера перебрал и храпел где-то в зарослях крапивы.
- Последний денечек гуляем, ребята. К вечеру уже понаедут мучители-душегубы-изверги, — оторвавшись от братины, произнес Брагин со знанием дела. По всему было видно, натерпелся он от своих ученичков.
- Угу, — булькнул Никитин, жадно глотая квас. - Добрый у тебя квасок, Федя — похвалил он.
Брагин небрежно отмахнулся. Подумаешь квас, вот когда он последний раз первач бодяжил, так в соседнем районе химическую тревогу объявили.
- Ой, как представлю, что завтра снова придется вести уроки, мурашки по коже бегут, — вздохнул Брагин.
- Да что ты Федя, честное слово, они же дети, а не монстры.
Брагин презрительно хмыкнул в ответ.
- У тебя, Леша, завтра десятиклассники, кажется?
Попов кивнул и зачерпнул из бочки очередную порцию хмельного кваса.
– Вот завтра ты мне и скажешь, дети они или кто, — угрожающе пообещал доктор алхимических наук.
- Добрыня, он нас, кажется, пугать вздумал, — возмутился Попов.
Никитин отмахнулся.
– Мы, Федя, огонь и воду прошли, мы злодеев-маньяков пачками на тот свет отправляли, мы на мантикору с голыми руками ходили, мы…
- Вы не представляете, что эти звери вытворяют в классе. Особенно если почувствуют, что ты не можешь ответить.
- Да до нас же здесь отставной полковник работал. И ничего, справлялся, пока не ушел, - возразил Попов.
- Ведь он ушел на пенсию, не так ли? — решил уточнить забеспокоившийся Никитин.
– Ну, когда учитель выбегает из школы с воплем: «НЕ ВОЙДУ БОЛЬШЕ В ЭТОТ КЛАСС, хоть убейте» - это значит ушел… наверное, - ехидно заметил Брагин.
Насладиться произведенным эффектом Федор не успел. На тропинке ведущей к их избе появился некий странный субъект бандитской наружности в сопровождении двух громил в «зеленке». Субъект, видимо недавно выписался из больницы, потому как его голова была упакована бинтами на манер цветочного горшка, а правая рука была в гипсе. Под рубахой у него отчетливо прорисовывался бронежилет, на шее, мерно звякая при ходьбе, болтался амулет против неизлечимых проклятий, а за пояс был заткнут заговоренный кинжал. Эскорт довел субъекта до самого крыльца, где расположились новоявленные учителя и профессор Брагин.
- Вы Попов? — невежливо ткнув пальцем в Никитина, поинтересовался один из сопровождающих. Никитин отрицательно покачал головой и взглядом указал на товарища.
Попов, минуту назад веселый, сидел насупившись и косо поглядывал на фиолетовое от синяков, раздутое лицо субъекта. Тот, по всему было видно, тоже встрече не рабовался. Никитин отметил, как субъект почесывал костяшки загипсованной руки и прикидывал взглядом расстояние.
- Вы Попов? — повторил детина, обращаясь на этот раз к Алексею, тот еле заметно кивнул. — Вам приказ из отдела Тайн. Ознакомьтесь и распишитесь. Сопровождающий протянул конверт, запечатанный семью печатями.
Попов, все ещё поглядывая в сторону субъекта с выбитыми зубами, отошел в сторонку и вскрыл конверт. Никитин со стороны наблюдал за изменением его настроения. Сначала Леша просиял, словно внутри него зажглась лампочка, но тут же сник и последующие две минуты мрачнел все больше и больше. Наконец он скомкал бумагу. Через крепко сжатые пальцы стал просачиваться серый дымок. Когда он вновь открыл ладонь, ветер развеял горстку пепла. Смурной и бледный он подошел к детине и расписался на протянутой планшетке.

А что ему до них? Он очень важный человек.
Ведь подчиненных у него, как крыс.
К нему со всей душой, а он же головою в снег,
К нему со всей душой, а он: "А ну-ка, брысь!"
Король и Шут «Спятил отец»

Джеймс и Джейн Поттеры очень долго искали Стаси в Хогварц-экспрессе. Уже успели испугаться, не перевел ли её отец в какую-нибудь частную, жутко дорогую, закрытую школу, как это сделал мистер Малфой со своей дочерью, ябедой и интриганкой Лиз, но близнецы Уизли развеяли их опасения, сообщив, что Стаси сидит в хвосте состава, в последнем купе, одна.
- Она не в духе, — предупредил Тони напоследок, но Джейн и Джеймс беззаботно отмахнулись. С такими родственниками как у нее будешь не в духе.
Стаси действительно сидела в последнем купе последнего вагона и читала большущую книгу на неизвестном языке. Она не сразу обратила внимание на близнецов. Толи книга была интересная, толи вошли они очень тихо. Джейн окликнула её и тут же кинулась обниматься. Стаси без особого восторга приняла такое горячее приветствие. Джейн отстранилась от подруги и внимательно вгляделась в её лицо. Стаси изменилась. Она побледнела, отощала, линия носа стала резче, глаза запали, милые ямочки, которые ещё прошлой весной играли на её щеках, бесследно исчезли, во взгляде появилась какая-то безысходность, затравленность. Казалось, девочка, вместо того чтобы отдыхать, все лето разгружала вагоны, но тогда бы она хоть чуть-чуть загорела.
- Стаси, ты в порядке? — спросила Джейн. Стаси кивнула и попыталась улыбнуться, но эту натянуто вымученную мину, улыбкой можно было назвать только в бреду.
- Я в порядке, — поспешила заверить она. — А как вы? Как вы провели лето?
Джейн не сразу поняла, что вопрос был задан исключительно из желания перевести тему. Перебивая друг друга, близнецы успели рассказать половину своих приключений, прежде чем заметили, что Стаси их не слушает. Она невпопад кивала головой и продолжала читать книгу.
- Такое впечатление, что тебя зубрильным проклятием шендарахнули, — пошутил Джеймс, но улыбка сразу сползла с лица, чуть он услышал ответ.
- Так и есть, — голос Стаси был спокойным и бесстрастным.
- Финита Инкантатем! — Джейн достала волшебную палочку и произнесла заклинание.
- Не поможет, — буднично ответила Стаси, не успела яркая вспышка осветить её бледное лицо. — Это же папино зелье, — вяло объяснила она. — Обычное-то проклятье я давно научилась снимать. Так он мне его в жидком виде… Подлил позавчера за завтраком. Я спросонья ничего и не заметила. Теперь, пока не выветриться, или я не вычитаю чего-нибудь, что мне поможет…
Близнецы с сочувствием посмотрели на подругу.
- А что ты читаешь? — не выдержал Джеймс.
- Стащила у него лабораторный журнал. Он ведь недавно вывел общую формулу взаимозаменяемости заклинаний зельями. Пытаюсь выяснить, обратим ли процесс, — проговорила Стаси, не отрывая глаз от книги.
- А нельзя просто взять и перестать? — спросил Джеймс фальшиво бодрым голосом, захлопнул книгу у Стаси перед носом и, выхватив, спрятал за спину.
- Лучше отдай назад, — посоветовала ему сестра, видя, как загорелись неестественной ненавистью глаза Стаси, — Это на тебя так зелье действует? — спросила она, когда Стаси получила книгу назад и успокоилась.
- Скорее всего.
- Так ты что же не ешь, не пьешь, не спишь, все учишь? - озабоченно спросил Джеймс.
- Отчего же, — возразила девочка бесцветным голосом, и перевернула страницу. — И ем, и пью, и даже могу поддержать разговор. А вот со сном действительно проблемы. Приходится пить снотворное. При чем помогает только магловское. Сами понимаете, как достать трудно.
- И за что же это он тебя?
- Хочет, чтобы я опять два класса за год проскочила, — монотонный голос девочки напоминал киборга-убийцу из магловского фильма, который близнецы ходили смотреть летом вместе с отцом.
- Ну так потерпи ещё годик, — Это были Вито и Тони. Они пришли проверить, удалось ли Поттерам разговорить девочку и не напроситься на парочку неприятных заклинаний, как это случилось с ними. — Догонишь нас и все.
- Уже, — в голосе Стаси наконец-то появились интонации, правда, исключительно мрачные. Близнецы (и те и другие) непонимающе уставились на нее, но так как та не могла видеть выражения их лиц, Джейн спросила:
- Что значит это твое «уже»?
- Уже догнала. Я все лето занималась, и неделю назад сдала последний экзамен, — объяснила девочка и на этот раз сумела на мгновение оторваться от книги. Что-то такое промелькнуло во взгляде, друзья все как один вздрогнули и отшатнулись.
- Стаси, не смотри так, лучше читай. Потом нам все расскажешь, — посоветовал Тони и перевел тему. — Вы уже знаете, что МакГонагл стала новым директором? — обратился он к близнецам Поттерам.
- Да, мне так жаль Дамблдора. Он был очень милый и добрый, — вздохнула Джейн. Уизли хмыкнули.
- Но кто же будет деканом Гриффиндора? - озвучил Джеймс вопрос, который интересовал всех, кроме Стаси. Она перевернула очередную страницу и, как бы между прочим, заметила:
- Папа сказал, что профессор Люпин.
Вито сделал круглые глаза и посмотрел на брата, ища поддержки.
- Когда она его так называет, меня кидает в дрожь, — шутя, пожаловался он.
- А кто будет вместо неё преподавать трансфигурацию? — Джейн подозревала, что Стаси знает ответ и на этот вопрос, и была права.
- Папа как то обмолвился, что профессор Люпин будет замещать МакГонагл, пока не найдут лучшего специалиста. Но я подозреваю, что специалиста не найдут ещё очень долго — проговорила Стаси, машинально выписывая из книги какую-то формулу.
- Но кто же тогда будет вести защиту? — воскликнули Вито и Тони Уизли, у которых отец тоже работал в Хогварце, но они почему-то были не курсе дела.
- Папа, — отозвалась девочка, подставляя в формулу одной ей известные константы.
Близнецы задохнулись от ужаса. Но в том, что сообщила им Стаси, не было ничего удивительного. Все знали, как Снейп мечтал «оттяпать» у Люпина ставку профессора «защиты от темных сил».

Северус Снейп был в бешенстве, когда увидел среди первогодок ещё полдюжины рыжиков с характерными веснушками на довольных физиономиях. Он со злостью подумал, что через каких-нибудь двадцать лет темноволосые ученики в Хогварце будут такой же редкостью, как хорошее настроение профессора. Это, в купе с новыми обязанностями, так удручало зам. директора, что когда он вышел встречать детей, на его лице была изуверская мина, и многие от него шарахались.
Снейп, срывающимся от раздражения голосом, объяснил школьные правила первогодкам и, выстроив их, торжественно ввел в зал. Проходя между хуфльпувским и гриффиндорским столами, мастер зелий кинул быстрый взгляд в сторону последних и довольно кивнул. Стаси, не обращая ни на что внимания, читала «VERBA MAGISTRI. MERLIN» [Название книги позаимствовано в одном из фан-фиков — прим. автора]. Наконец достигнув свободного пространства перед учительским столом, новый зам. директора кинул на детей строгий взгляд, и те сами собой растянулись в ровную шеренгу.
- Добро пожаловать в Хогварц. Меня зовут профессор МакГонагл, и я директор этой школы, — начала Миневра, вставая из-за стола — В Хогварце четыре факультета: Гриффиндор, Хуфльпуф, Ровенкло и Слизерин.
Северус Снейп в очередной раз задался вопросом, почему в списке Гриффиндор всегда первый, а Слизерин последний. Профессор продолжала:
- Каждый из них имеет свою древнюю историю, и воспитал множество достойных волшебников. Вас распределят по колледжам в соответствии с чертами вашего характера и поверьте, ни у одного из преподавателей не будет любимчиков. Я сама из Гриффиндора и это ничего не значит по отношению к другим факультетам. — Некоторые вздохнули, а профессор Снейп криво улыбнулся.
- Ну хорошо, без дальнейшей суматохи, начнем церемонию сортировки. — С этими словами МакГонагл села и предоставила своему «заму» распоряжаться дальше.
Мастер зелий терпеливо выждал, пока старая сортировочная шляпа не окончит ежегодное традиционное соло, а потом вынул из рукава скрученный трубочкой свиток. Он прихватил его за левый верхний уголок и легонько тряхнул, держа при этом его на вытянутой руке, словно боялся запачкать мантию. Свиток с шуршанием развернулся и Снейп начал выкликать фамилии детей.
За гриффиндорским столом тем временем Джейн безрезультатно отгоняла от Стаси шаловливо настроенного Симуса Люпина, пытавшегося отнять у девочки книгу.
- Но, Джейн, согласись это ненормально, учить уроки ещё до начала занятий. — настаивал он.
- Оставь её в покое, если не хочешь получить проклятие Hakirvis Machav
- Это была моя реплика, — подала голос Стаси.
- Стаси, с таким усердием через пару лет ты получишь ученую степень, — заметила Мариэль.
- А за одно язву желудка, пару инсультов и паранойю как у папочки.
Наконец профессор дошел до фамилии Уизли и тут…
- Клиффорд Уизли, — вызвал профессор и поморщился. Придерживая шляпу кончиками тонких длинных пальцев, профессор опустил её на голову красно-рыжего невысокого, но крепкого малыша, причудливо изукрашенного веснушками. Шляпа лишь только коснулась его головы и завопила «СЛИЗЕРИН». Профессор стал белее мела и с трудом удержался в вертикальном положении. Даже со своего места близнецы Уизли заметили, как он пошатнулся.
- Кимберли Уизли, — голос профессора дрогнул.
Пухлая девочка с точно таким же, что и у предыдущего ребенка лицом, веснушка в веснушку, вышла в центр и села на табурет.
- Слизерин! — опять крикнула шляпа, совершенно не щадя мастера зелий.
- Маркус Уизли, — голос профессора глох и он откашлялся. Третий и самый хитрый из тройняшек Уизли без промедления последовал за братом и сестрой.
По окончании сортировки МакГонагл снова встала и, повторив ежегодные и не менее традиционные, чем песня сортировочной шляпы запреты и предупреждения, объявила о грандиозной акции под пафосным названием «Дорога дружбы», проводимой в десяти школах разных стран и континентов. Объяснив, что участникам акции будет дарована возможность целый год проучиться в новой школе в другой стране, и что поучаствовать в ней смогут только десять самых достойных учеников из числа 4-7 классов, госпожа директриса объявила начало пира.

Спорит с «преподом» — все равно, что плеваться с верблюдом.
Студенческая мудрость

- Я сказал, ты поедешь! — рычащий мужской голос вновь раздался за стеной. Маша вздрогнула. Крики из кабинета директора слышались уже около получаса, терзая острый слух бедной девушки. Она снова и снова пыталась вспомнить схему разложения аэродинамической силы на составляющие в поточной системе координат, но…
- Нет, не поеду! — упрямым фальцетом отвечал мальчик-подросток, у которого только-только начал ломаться голос. И это тоже резало ухо. Маша зажала голову руками и попыталась сосредоточиться. Аппарировать сразу несколько детей да ещё в разные точки Земного Шара, не шутка. Координаты должны быть выверены с точностью до микрометров.
- Поточная система координат, — бормотала девушка себе под нос, — связана с вектором скорости, и в связанной системе T, N, Z, связанна с самим телом…
- Ты поедешь! — свирепел Топтыгин.
- …ось Z перпендикулярна плоскости…
- Да не хочу я! — возмущался мальчик.
- …R — аэродинамическое сопротивление, X — аэродинамическая сила …
- Здесь кто-нибудь спрашивал, чего ты хочешь? Ты поедешь, и закончим на этом!
- …Тьфу ты, все наоборот: R — аэродинамическая сила, X — аэродинамическое сопротивление. Теперь бы еще рассчитать подъемную силу…
- Не смей уходить! Я его ещё и уговариваю! Да сколько же можно! — воскликнул директор и, не выдержав, нажал кнопку селектора, — Мария Ивановна, зайдите ко мне.
- Сейчас, Михайло Потапович, — ответила Маша, тяжело вздохнув.
Топтыгин услышал из-за стены, как по каменному полу зацокали металлические набойки тонких каблучков. И через минуту в его кабинет вошла Маша с раскрасневшимся от волнения лицом и припухшими от переутомления глазами. Мальчик при виде её вытянулся по стойке смирно, а в глазах засветилась какая-то безнадега.
- Присядь, — попросил директор, стараясь сдерживать свой темперамент, — Ты извини, Маша, но думаю, трудно было не услышать наш разговор… - директор замолчал. Продолжать было не нужно. Его помощница и так поняла, зачем её позвали.
- Светик, - обратилась она к мальчику, у того нервно дернулся уголок губ, он не любил своего прозвища. — Ты же должен понимать, что такое предложение — большая честь и большая ответственность. Мы не можем поручить это любому. Мы выбрали лучших. Ты должен гордиться, что выбор пал и на тебя.
По недовольному лицу подростка было видно, что гордиться он не собирается.
- И потом, ты же военный человек, ты должен понимать что такое «приказ». Ведь так?
Мальчик опустил глаза и невесело кивнул. Возразить было нечего.

Какой у вас глубокий взгляд,
Как он влечет и манит.
Я не могу себя понять: меня к вам сильно тянет
Король и Шут «Девушка и граф»

Стаси читала. Она читала с раннего утра, читала за завтраком, читала на уроках, читала в обед, и снова на уроках, и после уроков Стаси тоже читала. Такой вот, сгорбленной над огромной книгой, в самом отдаленном уголке библиотеки, и нашел ее Гордон. Девочка, разумеется, была рада его видеть, но за лето он как-то неуловимо изменился. Стал какой-то чужой, повзрослел что ли. И на какую-то долю секунды гриффиндорке показалось, что у них уже ничего общего. Такое невероятно знакомое ощущение, как при первой встрече в Хогварц-экспрессе. Но оно мелькнуло и исчезло, когда миниатюрный букет незабудок лег на страницы. Гордон сел рядом и обнял ее за талию.
- Что ты читаешь?
- Да так, ерунда, труды Салазара, — ответила Стаси и улыбнулась, почувствовав в себе силы оторвать взгляд от ненавистных страниц. Гордон вопросительно вскинул брови и, отодвинув букетик, пробежался по тексту.
- Действительно интересно? Может, хочешь перевестись на Слизерин? - Он говорил глубоким негромким голосом, медленно наклоняясь к ней. Наконец их губы соприкоснулись. Гордон нежно и неторопливо целовал ее. От этого поцелуя сердце девочки, пропустило несколько ударов. Читать ей уже не хотелось. Как любила говаривать в таких случаях мадам Чен, то была «Волшебная сила любви».
- Спасибо, — тихо шепнула Стаси, отстранившись спустя лишь несколько минут
- За что? — искренне удивился юноша.
- Ты избавил меня от проклятия, — девочка жутко смутилась и покраснела.
- Это как в магловских сказках что ли? — слизеринская презрительная усмешка на мгновение проявилась на его лице и тут же уступила место сверхъестественному для подростка пониманию. — Снейп?
Стаси кивнула и прильнула к Гордону. Он запустил руки в ее растрепанные волосы.
- Какой же он все таки гад! — с чувством произнес Гордон. Стаси не возражала, на нее нахлынула усталость, умиротворенность и счастье. За такие волшебные мгновения она была готова зубрить зелья до конца своих дней.
- Нет, серьезно, Стаси. Так это оставлять нельзя. Он же тебя замучит до смерти.
- Гордон, от знаний еще никто не умирал, — мягко улыбнулась Стаси
- А стоит ли рисковать? - ухмыльнулся Гойл и уже серьезно добавил. - Я бы и минуты такой жизни не выдержал.
- А что бы ты сделал? — вздохнула девочка. Разговор явно поворачивал не в то русло. Где же избитые фразы типа: «Я тебя люблю» «Я так соскучился»? Где приглашения прогуляться под луной?
- Я? … — Гордон, казалось, на минуту задумался. — Я бы воспользовался этой самой программой обмена. Хоть годик, да без него.
Стаси идея показалась забавной. После скучного однообразного лета любое мало-мальски деятельное предприятие казалось ей настоящим приключением.
- А ты не будешь скучать? — вот пусть только ответит «нет». К счастью для себя, Гордон ответил так, как надо и подкрепил свой ответ поцелуем, но у Стаси осталось какое-то ощущение недосказанности.

Тут все как с цепи сорвались
Позабыли о том, что мы команда
Король и Шут «Разборки из-за баб»

Никитин шагал в сторону своего домика, размышляя над тем, что совсем недавно сказал ему Брагин. Какой он был дурак, что не поверил.
«Мне достался не класс, а стая ликантропов».
Кстати некоторые из них действительно были оборотнями, те которые не были вампирами, но Никитин даже не смел об этом думать. Так и сума сойти можно. Витязь был близок к нервному срыву. И это всего через два дня после начала занятий. Как он доживет до конца года, он не представлял. У него уже тряслись руки и дергался левый глаз. Он не был уверен, сможет ли завтра войти в класс так, чтобы не были заметны подгибающиеся колени и учащенное сердцебиение.
Так размышляя, Добрыня незаметно добрел до своей избы, быстро поднялся на крыльцо, пересек просторные сени, открыл дверь и …
И застыл от изумления. Попов и Муромский сошлись в рукопашном бою не на жизнь, а насмерть. Бедняжка Брагин пытался их разнять, да куда там ему. Несколько удачных ударов гипсом и Попов потерял сознание. Муромский приблизился к нему в плотную и собирался добить уже бездыханного противника и тут нервы Никитина сдали, он бросился защищать товарища. Прав ли Леша, виноват ли, но нападать на беззащитного Никитин никому не позволит.
Спустя мгновение Добрыня почувствовал на себе всю ярость Ильи. Несколько точных ударов ногами и раздался хруст в правой руке. Никитин умел терпеть боль и продолжил схватку. Какой бес вселился в Илью? Знал ответ наверно только он, а может ещё и Попов. Постепенно под ударами разъяренного Ильи, Никитин стал отступать и, споткнувшись о тело друга, неловко упал на пол. Илью это не остановило. Сейчас он добьет и меня, подумал Добрыня, тщетно пытаясь встать.
Тут словно солнца луч среди затянутого тучами неба, на пороге появилась зав. кафедрой. Она гневно сверкнула глазами и Илья словно примерз к полу. Никитин воспользовался этим, чтобы встать и поднять своего друга.
- Что здесь происходит? — возопил гневный голос, в то время как глаза почти смеялись. Никитин пожал плечами. Он и сам не знал. — Кто зачинщик?
Маша была вне себя. Послал же Бог помощничков.
Уже много позже в трактире «Три медведя» излюбленном месте отдыха всех лиходеевских, состоялся серьезный диспут на тему «Каким должен быть порядочный учитель и какой пример должен подавать своим воспитанникам». В заседании принимали участие все: ещё бледный Брагин, трясущийся от гнева Муромский, недоумевающий Никитин и Попов в состоянии близком к обморочному. Председательствовала Мария Сила. Она выслушала свидетельские показания Брагина и Никитина, которые не пролили должного света на причины потасовки. Все единодушно сошлись во мнении, что затеял драку Илья. Он не отрицал, лишь бешено сверкал подбитым глазом. Долгое молчание становилось невозможным. Попов горько вздохнул и с видом человека поднимающегося на эшафот произнес:
- Это я виноват
- Как же ты виноват, если набросился Муромский? — поинтересовалась Маша, преисполненная любопытства. Никитин и Брагин тоже выглядели заинтересованно
Попов тяжело вздохнул. Муромский послал ему убийственный взгляд.
- Ладно, я расскажу — сдался Леша…

За ребенком следите. Ломится куда ни попадя.
«Тупиковый период»

- Ты всерьез, Стаси? — Джейн требовала немедленного ответа.
Девочки под эскортом Роба Джонсона и Симуса Люпина, новых кавалеров Джейн, спешили в столовую. Им так редко теперь удавалось поговорить, что они использовали любой шанс. Вот и сейчас, разговор был серьезным, но не было никакой возможности уединиться.
- Что заставляет тебя сомневаться? — колко спросила Стаси, не отрывая сосредоточенного взгляда от старого фолианта.
- Зачем тебе это нужно? Тебе мало трех классов за год, ты хочешь ещё пройти их в нескольких школах параллельно? Ты и так еле ноги передвигаешь!
В это время Стаси столкнулась с кем-то из ровенкловцев, ибо не видела, куда шла, увлеченная чтением. Джейн отдернула её в сторону и продолжила:
– Ты себя в зеркале видела? Сушеная мумия.
- Джейн, ты не права, — встрял Симус, вздыхавший по Стаси весь прошлый год. — Она очень хорошенькая.
- Предатель, — огрызнулась Джейн.
- Списывать больше не получишь, — расшифровал её слова Роб, перехватывая стопку книг, которые Стаси поручила ему нести.
- Джейн, остынь. Неужели ты не понимаешь, что это шанс для меня избавиться от тотального контроля со стороны папочки?
- Кто это тебя интересно надоумил? В прошлом году тебя это не колыхало. Ты спокойно делала, что хотела и поплевывала…
- Я бы и сейчас плюнула, — дети вошли в столовую, — Но ты посмотри, что он со мной делает!
Роб Джонсон плюхнулся на свое место и грохнул перед Стаси стопкой книг.
- Видишь? — кивнула девочка на стопку и, не глядя, стала тыкать в корешки книг и перечислять. — Арифмантика, Зелья, Трансфигурация, Зелья, Защита, Зелья, книги для дополнительного чтения, Зелья. А неделю назад он заявил, что я не стараюсь, и мне не помешало бы взять пару дополнительных уроков. Он подумает на счет репетиторов.
- Кажется, ты хотела есть, — напомнила Джейн и посмотрела на подругу с сочувствием.
Стаси кивнула и на время замолчала. Этим Джейн и воспользовалась.
- Попытайся ему объяснить. Он должен понять, — посоветовала она.
- Ты этому веришь? — язвительно прошипела Стаси и Джейн поморщилась.
- О чем шум, девочки? — это пришел Джеймс, которого Снейп задержал после урока, чтобы прочитать очередную нотацию из серии «Ученикам не положено…»
- Стаси собирается воспользоваться программой обмена, — ответил за них Симус, — чтобы сбежать от профессора.
- Понимаю, — убедительно произнес Джеймс и поморщился. Наверное, Снейп насолил ему изрядно.
- Джеймс, мы ведь не увидимся целый год — попыталась образумить брата и подругу Джейн.
- Я буду писать, - порывисто пообещала Стаси, захлопывая книгу и пододвигая следующую из лежащей рядом стопки.

Стаси, держа в одной руке раскрытую книгу, а в другой сумку со школьными принадлежностями, толкнула дверь кабинета зельеварения. Она подошла к столу, не высовывая носа из толстой книги. Профессор был зол, так как утром получит анонимную посылку с веревкой и куском мыла. Он догадывался, чьих это рук дело. В прошлом году он имел неосторожность сказать, что пока он жив, ни одного Уизли на его факультете не будет. Теперь в Слизерине целых три Уизли, к тому же, это дети Рональда Уизли, одного из наиболее мерзких представителей этого рода. Мало того, уже на первом уроке «эти паршивцы» успели расплавить два котла, алхимику пришлось снимать баллы со своего собственного факультета. Короче говоря, профессор БЫЛ ЗОЛ. Явление дочери, с таким усердным рвением вгрызающейся в гранит науки, приподняло его настроение. Он улыбнулся и поинтересовался, что такого интересного она читает.
«Издевается» - без возмущения подумала девочка.
- Немецко-английский разговорник. Учу немецкий. Хочу почитать труды Гриндевальда. Он ведь, если не ошибаюсь тоже в некотором роде родственник?
Снейп сглотнул и изменил цвет лица с обычного белого до пепельно-серого. Ага, получил, так тебе и надо! Стаси не могла перестать поглощать информацию, но нашла способ достать этим папочку. Или она рано или поздно вычитает контр заклятие, или Снейп, доведенный до белого каления, сам его произнесет. Так или иначе, она избавиться от порядком надоевшей зубрежки.
- Троюродный дедушка по линии отца — механически поправил Снейп, но тут Стаси положила ему на кафедру конверт. Мастер зелий осторожно взял его, будто ждал, что он взорвется. Прочитав, содержавшееся в нем заявление, он сжал кулаки и тяжело опустился в кресло. Он не произнес ни слова. Кажется, он осознал, что провалил тест на звание «лучшего отца». Стаси попросту сбегает. Настаивать на своем, или позволить ей сделать то, что она хочет? Снейп немного помолчал и, взглянув на девочку, произнес холодно и спокойно.
- Передо мной юная леди с амбициями или спасовавшая перед трудностями девица?
Стаси скрипнула зубами. «Ненавижу когда он прав, но он прав. Я убегаю от решения проблемы. Ещё не поздно передумать» - Стаси оторвалась от учебника и взглянула в глаза профессору — «Черт, да он же, как обычно давит на психику. Откуда он знает, когда и за какие веревочки дергать» - промелькнула в голове у девочки, и она твердо произнесла:
- Что бы вы ни подумали, я поеду! — когда Стаси злилась, автоматически переходила на «Вы». Унаследовала папину привычку.
- Поедите и перечеркнете целый год усердной учебы. Потеряете год!
- Не пытайтесь меня отговорить, — предупредила Стаси, возвращаясь к чтению.
- Это и не обязательно. Я просто запрещаю вам это делать. И вы ещё потом…
- Насколько я понимаю, согласия родителей не требовалось! — отрезала Стаси и вышла.
Пришедшие после этого разговора пятиклассники из Хуфльпуфа испытали на себе всю мощь профессорского гнева.

Темнело за окном, наступала ночь
За кухонным столом сидели мужики
Весь вечер непрерывно бил по крыше дождь
И гром гремел ужасно где-то у реки
Король и Шут «Охотник»

Утро началось несахарно…
Илья досадуя, отошел от окна. Раз десять отжал здоровой рукой пудовую гантель. Наскоро совершил утренний туалет, не обращая внимания на недовольные вопли зеркала, заправился кофе и крепко задумался. Воскресенье — первый выходной. Солнышко греет все ещё по-летнему. Погода стоит, ну хоть сейчас загорать на пляж. Тратить время на составление учебных планов, как велела начальница, казалось просто кощунством. Илья налил себе ещё немного кофе. К концу третьей чашки в дверь деликатно бухнули кулаком.
- Входи, кто там? — пробасил Илья в полупустую глиняную кружку, отчего голос его стал ещё солиднее.
В спальню ввалился Леха, держа подмышкой деревянный бочонок пива. Мириться поди пришел. Илья доброжелательно оглядел соседа и жестом предложил присесть. Леша нетерпеливо отмахнулся.
- Тут Федюха рвется нам местные достопримечательности показать. Не хотите прокатиться Илья Ростиславович?
От сквозящего в каждом слове подобострастия Илью перекосило. Он усмехнулся в усы, потом некоторое время потирал бородку, словно прикидывал, удостоить ли Попова такой честью. А была не была!
- Поехали!
Илья вышел во двор на манер свадебного генерала. Леха шестерил рядом, стараясь сдуть с Илюшиного наряда несуществующие пылинки.
«Если он и дальше будет замаливать вину этаким манером, то я ему снова рожу набью, - думал Илья, улыбаясь яркому солнышку - Кстати о роже. У меня всю от синяков да отеков раздуло, а Попов как огурец. Интересно кто кому морду бил? Непорядок!»
Алеша проводил своего радетеля до плетня, что на опушке леса. Здесь, замаскированный лапником стоял новенький БТРчик, а рядом приплясывал чрезвычайно довольный Добрыня и прохаживался, почесывая затылок и недоверчиво поглядывая Федор Брагин.
- Хорошая вещь, — лаконично похвалил Илья, вложив в эти два слова всю полноту обуревающих его чувств, и погладил металлический бок машины так ласково, точно любимую собаку. — Где взяли?
- А тут у нас в лесочке сверсекретная военная часть стоит. У них там… - начал услужливо настроенный Попов, но Никитин угрожающе хлопнул его по плечу, заставив замолчать.
- Это мое наглядное пособие, — суровым голосом пояснил Добрыня и хмыкнул.
- Хорошая дидактика, — похвалил Брагин, но, похоже, витязи этакого мудреного педагогического термина не слышали. Добрыня, тот вообще обиделся:
- Не нравится — дуй отсюда.
Леха с молодецкой удалью нырнул внутрь «экипажа». Спустя мгновение зарычал мотор и грозная машина медленно выползла на проселочную дорогу. Муромский и Никитин на ходу запрыгнули на БТР. Брагин был не так ловок. Тем паче, что в его профессорской мантии, скроенной на заграничный манер, совершать каскадерские трюки было несподручно. Добрыня протянул свою лапищу, но бегущий за БТРом профессор никак не мог ухватиться. Тогда Никитин перегнулся, схватил Федора за шиворот и втащил внутрь. Леха даванул газ, и грозная техника, сотрясая верхушки молодых березок двинулась в путь.
Долго ли коротко ли…, а приехали богатыри к развилке. БТРчик остановился, поблескивая новыми боками на полуденном солнышке. Леха с Добрыней решили размять ноги. Берцы, 45-го и 47 размеров соответственно, одновременно стукнулись оземь и зашуршали по вялой траве. Из люка высунулась досадливая опухшая морда Муромского.
- Ну чё там? — огласил он округу своим богатырским басом.
Посередь тройной развилки, ну как есть со сказочных времен, стоял огромный черный камень. И как положено с надписями на старославянском. Из всей компании глаголицу знал только Федор, потому его недовольного выволокли наружу и заставили прочесть.
Тыча тонким длинным пальцев в поросший мхом гранит Федя, словно только научился читать, по слогам вывел следующее:
«Остановись всякий конный и пеший и поворотись назад. Ибо уготована тебе гибель неминучая…» и далее три варианта действий: направо пойдешь - пропадешь, налево пойдешь — с ума сойдешь, прямо пойдешь — об камень башкой шендарахнешься. Как странно было стоять посередь 21 века, рядом с последним достижением военной техники и вздрагивать от неожиданного карканья ворона, спрятавшегося где-то там вверхушках деревьев.
- Вот только не надо делать такие лица! — Нарушил зловещую тишину прагматичный Муромский, — Вы что, действительно верите во все эти сказки?
Никто ему не ответил. Брагин, потому что был человеком ученым и знал, что такие артефакты до сих пор хранят на себе отпечаток огромной волшебной силы, сотворившей их. Никитин, потому что по роду своей деятельности очень часто сталкивался с разными волшебными штуковинами, предугадать действия которых невозможно, и которых он справедливо опасался. А Попов, потому что именно его великий предок однажды поехал по такой вот дорожке и…
- А ну его к черту! — Леха имел ввиду камень, — Поехали в «Три медведя», напьемся.
- Нет, я знаю место поближе. Разворачивай! — крикнул Брагин
Но найти обратного пути богатырям так и не удалось, а время было уже обеденное. Поняв, что крепко заплутали товарищи уже отчаялись было справить обедню. Как вдруг, что за марок, вывела их дорога прямо к постоялому двору.
Трактир «Три дороги» отличался убогостью и многолюдьем. Стоял он, не соответствуя названию, на единственном в округе, старом торговом тракте, по которому в старину купцы, из тех, что посмелее, от стольных городов до Лиходеевки караваны водили. Место было и вправду недоброе. Останавливались здесь личности подозрительные. Никитин с Поповым, как в зал вошли так и обалдели от обилия работы. Все никак не могли привыкнуть, что не светочи они больше, а простые преподаватели. Не понравился им трактир, а вот Брагин, похоже, наоборот, чувствовал себя здесь как рыба в воде. Появление честной компании, ну по всему видно, ментов, было встречено самыми неодобрительными взглядами.
Наши молодцы, гадай куда их черти занесли, пристроились за одним из столов на углу. Сейчас же пред их ясны очи явился хозяин питейного заведения. Богатыри спросили квасу.
- Я все никак понять не могу. Как так случилось, что мы на этом перекрестке очутились. Должны были на Гиблое болото выехать, — удивился Брагин, когда хозяин скрылся выполнять заказ.
- А у тебя в роду, случаем, Сусаниных не было? — пошутил Добрыня. Юмор у него был специфический, казарменный, потому Брагин оставил его прикол без ответа.
- Я эти места хорошо знаю, — уверил он друзей.
- Верно леший нас водил, — пошутил Муромский, который хоть и жил среди волшебников, сам был простым смертным и в волшебство их не верил. Спутники и его юмора не оценили.
- Может и леший. Да с чего вдруг? — рассуждал Федор, — Я его хорошо знаю. Мужик он не вредный. Не стал бы такие номера без надобности откалывать.
Попов и Никитин зрительно фотографировали каждого из постояльцев. Профессиональная привычка. Всякого сброду здесь было собрано, но более прочих внимание привлекала шушукающаяся за столом у оконца компания.
Муромский тоже блуждал взглядом, пока не «споткнулся» о до боли знакомую физиономию. Он указал взглядом своим товарищам на сидящих на углу самого дальнего стола, что стоял у стены и наполовину был прикрыт тенью, троих, как и все крайне подозрительных, субъектов. От прочих их отличали черные, идеально чистые мантии, скроенные по последней европейской моде. Брагин, кинув на них лишь мимолетный взгляд, констатировал, что одеваются эти господа у лучших волшебных Кутюрье. Попов с первого взгляда узнал в них подозреваемых проходивших по его последнему делу. Он многозначительно переглянулся с Муромским. Некоторое время витязи молчали.
Вдруг Илья уперся взглядом в еще одного интересного типа и, не сдержавшись, воскликнул:
- Ёптв… — но тут же приглушил свой зычный крик. Полкабака обратились в его сторону.
Муромский на мгновение растерялся, а когда вновь стрельнул глазами в нужную сторону, там уже никого не было. Заметив, как напряглось лицо товарища, Добрыня тихонько спросил:
- Ты чего?
- Да понимаешь, секунду назад, вон там, — он кивнул в сторону маленького столика, — сидел мужик один, седой такой… Мне на мгновение показалось, что он ИЗ ЭТИХ…
По посеревшим лицам товарищей Илья понял, что они догадались, кого он имел ввиду. С минуту они молча оглядывались по сторонам.
- Как он, говоришь, выглядел? — спросил Добрыня.
- Да вроде как крепкий такой мужик, плечистый, только седой весь и колченогий.
- С чего взял?
- У него в руках трость была, — ответил Илья.
Теперь, как показалось Илье, и до Лехи стало что-то доходить такое, о чем он представления не имел. Федя же выглядел вполне спокойно и признаков прозорливости не проявлял, он вместо этого болтал с каким-то типом, договариваясь сбыть местным купчикам три бочки какой-то своей спиртосодержащей дряни. Вот прохвост!
Целый день богатыри бдели всяких… нехороших людей. Более подозрительно вела себя компания, что заняла темный угол. Сидели они смирно, не бузили, но время от времени к ним подсаживались разные подпитые мужички из местных, молодые ребята, что только-только в академию пошли. Долго с ними не церемонились, совали им в руки какие-то листки или предметы подозрительной наружности и отправляли в неизвестность. Это было очень похоже на агитационную работу кружка юных революционеров. Только для героев революции эти субъекты выглядели уж слишком аристократично.
Все это бывшим светочам очень не нравилось. Было решено сообщить «куда следует». Да только не солидно показалось витязям как малым деткам до мамки жаловаться бегать. Соберем сначала доказательства, решили они, а там уж и доложим по инстанциям. Полные тяжких предчувствий наши богатыри не сводили с "агитаторов глаз". Конечно, это не могло быть не замечено. На них стали коситься. Пришлось для конспирации периодически выпивку заказывать. Потом пообедали, да уж и ужинать собирались, когда Илью со хмеля «повело». Повалился он, да прямо на мальчонку-официанта, проходящего мимо с подносом полным пивных глиняных кружек. Поднос полетел в одну сторону, кружки в другую, паренек на пол, а пиво на головы завсегдатаев. Не разобрав спьяну, «пострадавшие» бросились с кулаками на соседей. Те на других. Потом кто-то крикнул «это менты» и указал пальцем в сторону витязей.
И началось…

Не отчаивайся! Худшее еще впереди.
Афоризм

Отец не пришел попрощаться со Стаси.
«Дуется, ну и пусть! На сердитых — как все знают — Н2О транспортируют»
Зато девочку пришел проводить почти весь гриффиндорский колледж и половина слизеринского в придачу. Столько теплых слов Стаси за всю свою жизнь не слышала. Она бы прослезилась, если бы не засевшая занозой мысль о том, что Гордон чего-то не договаривает, так ее не терзала. Стаси очень переживала из-за предстоящей разлуки. Успокаивало лишь то, что Лиз Малфой родители перевели в какой-то элитный пансион благородных девиц. Чем дальше эта «свистушка» будет держаться от Гойла, тем лучше для всех.
- Как приедешь, сразу напиши, — наставляла Джейн.
- У нее рука отсохнет писать всем, - заявил Кабе Кайл, критическим взглядом оглядев толпу провожающих.
- Я напишу, — порывисто обещала девочка, не обращая внимания на реплику Кабе и на возмущенный крик своего филина. Последние объятья. Прощальный поцелуй. Гордон так крепко прижал Стаси к себе, что какая-то железяка на шее мальчика больно впилась девочке в щеку, у нее слезы на глаза навернулись, но она не отстранилась.
- Я приеду на каникулы, — последнее, что сказала Стаси, прежде чем портключ сработал…

Мы не правые и не левый, потому что мы валенки

Портключ перенес Стаси на огромный, поросший нестриженной травой двор. Рядом оказались ещё несколько её ровесников. Вокруг двора несимметрично расположились несколько кирпичных зданий в неорусском стиле, за которыми виднелись нестройные ряды бревенчатых домиков, украшенных причудливой резьбой. Обзор дал Стаси слишком мало информации. Она не знала, в какую из 10 школ привела её судьба, но надеялась, что все же осталась в Европе. Судя по виднеющейся растительности и порывам осеннего ветра, это точно не Африка и не Южная Америка. Также как и остальные, она стояла и озиралась по сторонам, не зная куда идти.
- *Бог мой, какие неорганизованные дети* — раздался сзади звонкий женский голос на ещё не понятном Стаси языке. Она, как и другие, резко развернулась.
Перед ними стояла молодая женщина, невысокая, хрупкая и изящная, но внушающая благоговейный страх. На её благородном лице была гримаса высочайшей степени раздражения, какую Стаси до сих пор встречала только у одного человека. Одета незнакомка была в длинное белое платье простого покроя, украшенное красной вышивкой по подолу и рукавам, подпоясанное красным же кушаком. Сверху был накинут алый плащ, сколотый на правом плече золотой пряжкой в форме дубовой веточки. Женщина была простоволоса, шелковый водопад волос сковывал лишь берестяной обруч, украшенный височными кольцами.
Незнакомка внимательно разглядывала ребят всех по очереди, и будто бы решала про себя, нравятся они ей или нет. Стаси видя преисполненную достоинства, благородства и величия женщину, не могла не восхититься.
«Она наверное вейла» - подумала девочка, заметив как пооткрывали рты стоящие рядом мальчишки.
Стаси вдруг почувствовала, что невозможно смотреть на нее и не повиноваться. Было в ней что-то странное и необычное, от чего делалось и страшно и радостно. Женщина невозмутимо продолжала испытывающим взором разглядывать ребят. Наконец она громко засопела, что как видно, свидетельствовало о том, что она приняла решение и, хлопнув в ладоши, то ли привлекая внимание, то ли совершая какой-то ритуал, развела руки в стороны, подняла их над головой и воскликнула:
- *Внемлите!*
Белая вспышка на мгновение ослепила детей. Вслед за тем женщина заговорила, и Стаси ахнула от удивления. Она теперь понимала каждое её слово.
- Добро пожаловать, гости дорогие. Рада приветствовать вас от лица дирекции школы традиционной русской ворожбы имени Первого из семи Великих, школы Сварога, и всех её учащихся! — здесь женщина слегка смягчилась и губы тронула улыбка, — Следуйте за мной.
Пересеча зеленый двор, дети вошли в одно из зданий. Да, подумала Стаси, это не Хогварц. Изнутри здание напоминало обычную магловскую школу, что в значительной степени повлияло на мнение девочки о России. Крутые лестницы, узкие пролеты, одинаковые коридоры и двери. Ни тебе картин, ни гобеленов, ни рыцарских доспехов и уж конечно никаких потайных ходов и привидений. Стаси не скрывала разочарования.
Юные гости в сопровождении женщины, которая с момента приветствия не произнесла ни слова, блуждали по коридорам, пока Стаси не поняла, что самостоятельно дороги назад не найдет. Наконец их привели в небольшой класс и пригласили сесть. Дети уже начали волноваться, и Стаси не была исключением. Но стоило им рассесться, как в класс вошли двое мужчин лет пятидесяти. Оба одеты в строгие магловские костюмы, оба высоки и плечисты. Тот, что был более высок и плечист, имел вид серьезный и сосредоточенный, он неловким жестом откинул каштановую с проседью прядь с широкого лба и занял место за кафедрой
- Добрый день, господа и дамы. Меня зовут Михаил Потапович Топтыгин. Я директор школы Сварога, - представился мужчина. — Надеюсь, вам понравиться здесь учиться, но прежде мы должны распределить вас по классам.
В этот момент второй мужчина с волосами серыми и жесткими как волчья шерсть прошелся между рядами и раздал ребятам листочки, испещренные незнакомыми Стаси значками, но за ними девочка смогла разглядеть смысл.
- Перед вами лежит тест, который поможет нам определить спектр ваших знаний, ваши способности и наклонности, — здесь кто-то из ребят недовольно заворчал. — Я понимаю, вы устали, но обещаю, будет не сложно.
И действительно так и было.
После того как с «формальностями» было покончено, женщина в белом снова повела их по длинным извилистым коридорам. Скитания их окончились в большом зале, напоминающем Хогварцкий лишь размерами. Тут было очень солнечно и тепло, пахло медом и свежим хлебом. В шахматном порядке здесь стояли маленькие столики, рассчитанные на четверых. Женщина прошла в середину зала и взмахнула руками. Широкие рукава ее платья взметнулись вверх, словно лебединые крылья. Столики мгновенно задвигались. Пять из них сдвинулись в один ряд, остальные уставились вдоль стен. Женщина, опять же жестом, пригласила детей сесть. Ребята торопливо расселись. Вкусные запахи щекотали ноздри и возбуждали аппетит, но ничего съестного поблизости не было.
Женщина встала во главе стола, взяла скатерть за край и, встряхнув, подбросила в воздух. Скатерть перевернулась и опустилась на стол уже уставленная всякими яствами. Ребята рты пораскрывали от удивления. Женщина улыбнулась и подмигнула им.
- Угощайтесь, — сказала она и села у огромного пузатого сосуда, который, как позже узнала Стаси, назывался «самоваром».
Женщина слегка махнула изящной рукой в драгоценных перстнях, и чашки вереницей потянулись к ней. Они выстраивались в очередь перед самоваром, толкались и недовольно звякали, а когда женщина наполняла их чаем, они сами собой подлетали к ребятам.
- Ешьте, не стесняйтесь, — подбодрила «хозяйка». Когда она улыбалась, совсем не походила на учительницу, скорее на ученицу старших классов, старшую подругу. Стаси она нравилась все больше, такая мягкая, приятная, не очень разговорчивая, но вряд ли это можно назвать недостатком. Девочка и забыла, какой раздраженной выглядела эта женщина в первые минуты.
- Ну, давайте знакомиться, — предложила она, разлив чай. — Меня зовут Марья Ивановна, я преподаватель «мастерства защиты от нечисти», — представилась она и посмотрела на мальчика сидевшего от неё по правую руку, как бы говоря «теперь твоя очередь».
- Годфруа де Буайон, — представился мальчик и раздулся от собственной значимости.
- Откуда вы, сударь?
- Из Франции, — ответил он. — Бельстэк.[Нигде в каноне не нашел упоминания о том, что Бельстэк, он же Шармбатон - нечто вроде института благородных девиц, из чего делаю вывод, что и пацаны там учились - прим. автора]
- Учишься у мадам Максим?
Годфруа кивнул.
- А почему ты решил участвовать в программе обмена?
На подобные вопросы пришлось ответить и всем остальным ребятам. Так неспешно завязалась беседа. Обед прошел в дружеской обстановке.
Спустя всего лишь час, в зал вошел директор. За ним вышагивали ещё двое профессоров. Пожилая, но бодрая женщина, кожа которой была как печеное яблоко, чувствовалось, что она много времени проводит на воздухе, и мужчина лет шестидесяти пяти на вид, угрюмый и нервозный. Стаси готова была поспорить, что эта точная копия вредного снейповского характера, преподает алхимию, но когда директор представил своих спутников, Стаси поняла, что проспорила.
- Государи мои, внимать прошу. Перед вами три ведущих специалиста в нашей школе. С Марьей Ивановной вы уже познакомились, а это, — директор показал на энергичную старушку, — Сушкина Василиса Терентьевна, заведующая кафедрой точных наук. И Мудров Игорь Андреевич, зав. кафедрой естественных дисциплин. Сейчас я зачитаю, за какими кафедрами вас прикрепили, и ваши новые деканы все вам здесь покажут и расскажут.
Стаси скорбно посмотрела на неприятного профессора Мудрова. Она была уверена, что её отправили на кафедру естественных наук. Но и тут её ждало разочарование.
- Хуан Ди, Имхотеп Лохнар, Фа Ли — кафедра точных наук, — объявил директор и профессор с непроизносимым именем Василиса Терентьевна захлопотала.
- Пойдем, пойдемте, ребятушки. Давайте-ка, поднимайтесь.
Трое из гостей встали и вышли вслед за женщиной, и Стаси почувствовала легкое беспокойство.
- Генрих Вальнот, Джессика Уайт, Берцелиус Сванте — кафедра естественных наук.
Сердце Стаси учащенно забилось и разразилось радостной трелью.
- Годфруа де Буайон, Анастасия Долохова, Такахаси Кинхимэ — кафедра военно-патриотического воспитания.
Ура! Стаси несказанно обрадовалась, что её деканом будет Марья Ивановна. Она бы так не радовалась, знай она, как разительно отличаются обязанности деканов Хогварца и Сварога. Новый декан небрежно махнула рукой, убрав со стола и, вернув столовой первозданный облик, скомандовала:
- Идемте за мной.
Дети вновь шагали по нескончаемым, ни чем не отличающимся друг от друга коридорам, пока не вышли на зеленый двор. Миновав заросли нестриженой травы, два изумительных по красоте белокаменных строения, они очутились у опушки елового леса, среди небольшого массива бревенчатых домиков с кирпичными трубами, украшенными резьбой окнами и крытыми яркой черепицей крышами. Между дворами сплелась невообразимая паутина из узких тропинок и грунтовых дорожек. Домики почти ничем друг от друга не отличались и настолько хаотично были разбросаны, что сориентироваться было очень тяжело. Тем не менее, вскоре Стаси отметила, что на каждом домике есть таблички с цифрами и буквами. Тот, к которому подошли они, имел табличку «ВПВ-9»
На высоком крыльце сидел темноволосый мальчик, очень бледный и худой. Он что-то жевал, разложив на коленях толстенный травник. При виде декана, он неимоверно быстро вскочил на ноги и отдал честь.
- Здравие желаю…
- Отставить. Владимир, а где Лиходеев? — перебила Марья Ивановна.
- Факультатив у него, Марья Ивановна, по мутагенезу, — бойко отозвался мальчик.
- Понятно. А ты в ближайшее время занят?
- Никак нет, — мальчик аж подпрыгивал, до того желал быть полезным.
- Тогда тебе задание, — объявила зав. кафедрой тоном Деда Мороза, достающего из мешка подарок. Она указала на гостей, — Это Годфруа де Буайон, Такахаси Кинхимэ и Настасья Долохова. Они только что прибыли по программе обмена. Помоги им разместиться и покажи все, что нужно.
Мальчик отсалютовал, и Марья Ивановна ушла по одной ей известным делам. Улыбка и готовность оказать любую помощь сразу сошли с лица Владимира. Он критически оглядел всех троих и легонько потянул носом. Наверное, ему не понравился одеколон Годфруа, но Стаси не могла поручиться.
- Пойдемте, — позвал он и широким шагом направился вглубь поселка.
- Какие странные дома, — произнес Годфруа, чтобы хоть как-то заполнить возникшее неловкое молчание.
- Это избы, — коротко пояснил Владимир.
- Осень мивые, - тут же отозвалась маленькая Кинхимэ.
- По нашему климату, самое то, — неохотно отозвался провожатый. — Здесь находятся общежития и хозяйственные помещения. На ту сторону поселка, советую без надобности не соваться. Там квартируют кадеты Перуна.
- Кто такой Перун? — спросил Годфруа, с отсутствующим выражением разглядывая указанную часть поселка.
- Древний бог - покровитель воинов. Его именем названа военная академии. Вон то здание. Справа от школы.
- А левое?
- Это Университет нумерологии и предвидения. А вон там столовая. Но лично мы с ребятами предпочитаем питаться самостоятельно, в общежитии класса.
- А куда мы идем, Владимир, — спросила Стаси, запнувшись на имени.
- Можете называть меня просто Вова, — великодушно разрешил Владимир. — Мы идем в каптерку. Там вам выдадут форму и необходимое оборудование. На счет оружия не знаю, возможно, его придется купить. Но это позже.
Изба, в которой находилась каптерка, ничем от прочих не отличалась. Владимир поднялся на крыльцо и постучал по косяку. С минуту за дверью слышалось шуршание и ворчание, а потом, где-то на уровне коленок, высунулась маленькая чумазая, лохматая голова с глазками-бусинками.
- Чего надо? — раздался скрипучий голосок. Удивительно, как такое маленькое существо сумело нагнать на детей страху. Но Владимиру было не впервой видеть домового Кузьму, исполняющего при школе Сварога роль завхоза.
- Нам бы форму… - проговорил он настолько почтительно, насколько, наверное, возможно разговаривать с такими маленькими противными существами, как Кузьма.
- Какую такую форму? Все давно выдадено. 307 комплектов, как один. И на большее не рассчитано, — ворчало существо, высунув из прихлопа маленькую лапку и приглаживая бороду. — Порвал, так почини. Не чё каждый раз ко мне бегать. Не дам. Береги платье с нову…
- Это для гостей, — объяснил мальчик.
- Каких таких гостей? У меня на гостей не рассчитано, — заявил домовой и собирался хлопнуть у мальчика перед носом дверью, но Владимир ухватился за ручку.
- Марья Ивановна велела!
- Вот пусть сама и приходит. А тебе не дам! — упорствовал старичок и тряс нечесаной бородой, пытаясь закрыть дверь, — Пусти, кому говорю!
- Ну будь ты человеком! — воскликнул мальчик рассержено. Существо лишь презрительно фыркнуло в ответ. — Ну дай, а. По-хорошему прошу, — уговаривал Владимир, домовой упирался. Тогда мальчик прибег к последнему аргументу, — А я тебя завтра киселя принесу…
Старичок перестал вырывать дверь и задумался. В глазах его заплясали бесенята. Кисель Кузьма любил, как и любой уважающий себя домовой. Почесав бороду, он подозрительно глянул снизу вверх на мальчика.
- А не обманешь? — с опаской спросил он.
- Чтоб мне провалиться, — поклялся Владимир и дверь широко распахнулась перед ним и его спутниками.
- А ну, проходи ребятня, не задерживай. Вот молодежь пошла шабутная.
В избе было жарко натоплено и сумеречно. Но домовому, казалось, это нравиться. Он провел детей в горницу, устланную домоткаными половицами, и предложил присесть. Дети с удовольствием приняли это предложение, так как, не считая обеда, весь день были на ногах. Кузьма ещё немного попенял Владимиру за нерадивость, а потом куда-то исчез, и не было его около десяти минут. Когда же он явился, то нес перед собой такую кипу вещей, что превышала его рост раза в три.
- Разбирайте, — скомандовал Владимир.
Стаси, как и другие получила целый гардероб. Тут было столько странных вещей, что девочка не сразу даже сообразила для чего они. Пришлось просить помощи у неприветливого Владимира. Здесь были три нижних рубахи разной длины, две верхних, цветных расшитых шелком; халат из грубой шерстяной ткани со странным названием «армяк»; сапоги с торжокским, как пояснил мальчик, шитьем; парка из волчьего меха, на случай лютых холодов; пальто из яркого сукна, с длинными рукавами, Владимир назвал его однорядкой или по другому кафтаном; плащ и пояс; и две подозрительных, колючих на ощупь штуковины в форме трубы с загнутым концом. Стаси с опаской взяла их в руки и повертела на свет. Они были жесткие и негнущиеся, от них странно пахло.
- Это валенки, - объяснил Владимир. — Обувь такая, чтобы зимой ноги не мерзли.
Стаси с сомнением посмотрела на мальчика и решила, что обойдется сапогами, тем более что они такие красивые.
После визита к домовому, такому не похожему на английских домашних эльфов, Владимир отвел ребят в общежитие. Со стороны это была все та же, средних размеров изба, но внутри она оказалась огромной. В общей комнате вокруг печи собралось несколько мальчишек, занятых кто чем. Стаси отметила, что большинство из них пользовалось выданной им одеждой по своему усмотрению, прекрасно сочетая расшитые рубахи с магловскими джинсами, полосатые домотканые порты с футболками и кроссовками, пятнистую форму с сафьяновыми сапогами.
На новичков обитатели избы смотрели безразлично. Ни капельки любопытства, словно их и не было. Стаси это показалось странным, остальных она не спрашивала.
- Девчоночья спальня в светелке, — бросил Владимир небрежно и повел Годфруа, показывать спальню для мальчиков.
Стаси и Кинхимэ по узкой и крутой лесенке поднялись наверх. Спальня оказалась довольно уютной, по сравнению с тем, что живописало воображение нащей путешественницы, когда она увидела избу домового Кузьмы. Конечно, комната не была такой большой, как та, к которой девочка привыкла. Не было кроватей под балдахином и мягких ковров, однако их с успехом заменяли теплые шерстяные одеяла и домотканые дорожки. Чему Стаси отдала должное, так это тому, что у каждого был свой письменный стол и книжные полки. Девочка выбрала кровать подальше от окна, подозревая, что зимой оттуда будет дуть. Она быстренько уложила вещи в один из свободных шкафчиков, и вместе с Кинхимэ спустилась обратно. Владимир и Годфруа появились секундой позже.
- Так! Вам еще нужны учебники, — сообщил Владимир. - Идем в библиотеку.
Книг, которыми снабдили детей в библиотеке, хватило бы изучать не на один год. Стаси с трудом верила, что в состоянии осилить все ЭТО. Её настроение резко менялось в течение этого дня. Она то радовалась, то раздражалась. Но сейчас она испытывала чувство, сравнимое разве что с чувством человека стоящего на рельсах, в то время как на него на полной скорости летит электричка. Она уехала, чтобы отдохнуть от учебы, а получилось… Из огня да в полымя.
Стаси вернувшись в светелку, разобрала вещи и тут же села писать письмо. Кинхимэ устроилась на кровати с каким-то учебником.
- Радость-то какая! Наконец-то в нашем классе появились девчонки! — возвестила о своем прибытии высокая девочка с румяным, пышущим здоровьем лицом. У нее были каштановые вьющиеся волосы и карие глаза, а вид такой задорный, что Стаси невольно улыбнулась. Девочка прошла к своей кровати и, упав на нее камнем, сладко растянулась. Подложив руки под голову, она оглядела соседок и снова заговорила.
- Я Варя. А вас как зовут?
Девочки только успели ответить, как у Вари был готов следующий вопрос. Так они проболтали до глубокой ночи. Закрывая глаза, Стаси подумала, что совсем не жалеет, что уехала.

И, опершись на златую трость,
В обличье всей нечистой силы,
Стоит Никто и Никакой,
Стоит Российский
Князь-колдун Василий.
Король и Шут «Собрание»

Профессор МакГонагл встала и постучала палочкой по золотому кубку, призывая к тишине. Надо сказать, что после миролюбивого профессора Дамблдора, она воспринималась скорее как надзирательница, чем как директор. Зная строгий нрав МакГонагл, и учителя и ученики разом стихли.
- Господа, - торжественно начала директриса, - Сейчас в этот зал войдут наши гости. Хочу напомнить, что мы должны проявить гостеприимство и дружелюбие, — взгляд ее упал на сидящего по правую руку от неё Северуса Снейпа, — радушие и внимание, чтобы они почувствовали себя как дома, чтобы у них сложилось благоприятное впечатление…
Профессор МакГонагл не успела закончить, когда распахнулась дверь и, в сопровождении Чарльза Уизли, в зал вошли 9 ребят, представляющих собой яркую мозаику на фоне одетых в черные мантии учеников Хогварца.
Процессия, осыпаемая любопытными взглядами, прошествовала до учительского стола, на небольшом расстоянии от которого, второй раз за этот год, появился высокий трехногий табурет и сортировочная шляпа.
МакГонагл произнесла короткую приветственную речь и объяснила, что сейчас произойдет церемония сортировки вновь прибывших по колледжам, в которых им предстоит жить и учиться весь следующий год. Северус Снейп с лицом человека страдающего изжогой встал из-за стола, вышел в центр и брезгливо взял шляпу в правую руку, а левой уже держал список с именами гостей.
- Ашшур Баниполу. Ирак — медленно и четко произнес он. На табурет, словно на царский трон, сел смуглый юноша, одетый в шаровары и длинную, почти до щиколоток рубаху. На голове его был малиновый тюрбан под тон восточных туфель с загнутыми носами. Тюрбан пришлось снять, прежде чем шляпа легла на его чисто выбритую голову и определила его участь.
- Ровенкло.
Юноша встал и Снейп жестом указал на стол под голубыми стягами, где мальчику уже рукоплескали новые одноклассники.
- Роберт Хагрид. Франция, — проговорил профессор и одарил следующего гостя, отличающегося огромным ростом и неуклюжей походкой, взглядом полным презрения. После того, как шляпа определила юношу в Гриффиндор, презрение стало столь явственно, что не всякий выдержал бы этот взгляд.
- Ханна Райдинг. Германия.
Удивительно красивая девочка с копной светлых волос была отправлена в Ровенкло, так же как и Мери-Мэй Смит, рослая и плотно сложенная американка из Салема.
- Светозар… — тут произошла небольшая заминка, так как профессор алхимии подавился слюной. — Светозар Слизерин. Россия.
Гремя железом, словно к нему прицепили гирлянды жестянок из-под тушенки, к табурету подошел светловолосый подросток. У него был тяжелый взгляд и суровое лицо. Всем своим видом он сразу внушал уважение, а потому никто не стал смеяться ни над его необычной одеждой, ни над немного неуклюжей походкой.
На нем была длинная, расшитая серебром и речным жемчугом, темно-синяя рубаха, снабженная для удобства разрезами и подпоясанная шелковым кушаком также чрезмерно украшенном вышивкой. Из-за ворота рубахи выглядывала короткая легкая кольчуга, широкую грудь защищало блистающее в свете сотен свечей, зерцало, запястья и предплечья прикрывали поручни. На ногах были окованные сапоги, на поясе, мерно побрякивая при ходьбе, покоился меч с богато украшенной каменьями рукоятью. Плечи укрывал чёрный плащ на подкладке из волчьего меха, украшенный окантовкой с мотивом из дубовых листьев.
- Моя фамилия СлизЕрин, - сообщил гость и под гробовое молчание зала уселся на высокий табурет.
Снейп надел на его русую голову старую, пахнущую нафталином шляпу. Шляпа не заставила себя ждать и отправила Светозара, единственного из всех гостей, в Слизерин. Слизеринцы приветствовали его жидкими хлопками и неуверенными улыбками. Светозар размеренным шагом подошел к столу, отцепил от пояса меч, положил его на стол перед собой и сел. Тем временем шляпа продолжала отправлять гостей в Ровенкло. Лишь только юноша по имени Хенк Викарт попал в Гриффиндор.
После окончания сортировки МакГонагл ещё несколько минут распиналась о том, как она рада всех видеть и принимать в стенах самой лучшей школы в Англии, а потом объявила о начале праздничного ужина. Светозар посмотрел на пустующий доселе стол и обнаружил, что тот ломиться от яств. Однако ничего на этом пиру его не прельстило.
- *Англия* — проворчал он, оглядывая маленький кусок постной говядины с овощным гарниром и шарясь в полах меховой накидки.
Даниэль Дампир, староста Слизеринского колледжа, немного робея перед силой исходящей от Светозара, пересел к нему поближе.
- Добро пожаловать в наш колледж. Я Даниэль, староста этого факультета, — Дампир протянул мальчику руку и улыбнулся уголками губ. Светозар мгновение смотрел на Даниэля оценивающим взглядом, потом скупо улыбнулся в ответ и пожал руку старосты.
- Светозар Слизерин.
Улыбка Дампира стала немного кривоватой, и Светозар понял, что перестарался.
- Рад приветствовать тебя Светозар от имени факультета Слизерин — чеканил заранее приготовленную речь Дампир, разминая под столом передавленную руку. — Наш факультет основал великий…
- Хочешь? — Светозар прервал историческую справку Даниэля, слушать которую не собирался, и протянул старосте пирожок, который с большим трудом отыскал среди своих просторных одежд. Даниэль сглотнул и отрицательно затряс головой.
- *Вот и хорошо*, — Светозар флегматично откусил половину пирога и откуда-то из-за пояса достал серебряную флягу. — У вас всегда так кормят? — спросил мальчик и староста понял, что это вопрос жизни и смерти.
- Нет, обычно скромнее. Но сегодня же праздничный ужин в вашу честь.
- Скромнее? — недоверчиво переспросил Светозар и глотнул из фляги, а потом добавил на своем родном языке — *У меня серьезные проблемы*.
Услышав незнакомую, забавную речь Даниэль перестал изображать из себя крутого босса и спросил:
- А ты откуда Светозар?
- Ты же слышал, из России. Родом Лукоморья, — бросил Слизерин и, увидев неподдельный интерес в глазах соседей по столу, удивился.
- У вас в школе разрешают носить оружие? — спросила Диана Гойл, подвигаясь к мальчику.
- Судя по вопросу вам такое в диковинку, — ответствовал он, обворожительно улыбаясь Диане, которая уже таяла под пристальным взором серых глаз. Казалось, Светозар всерьез решил за ней приударить, так как уже спустя мгновение целовал её тонкие пальчики со словами:
- Даниэль, представь меня этой очаровательной барышне.
Не смотря на разницу в возрасте, Диана не возражала против такого кавалера. За гриффиндорским столом беспокойно заерзал Римус Люпин.
- Это Диана Гойл.
- Можно просто Ди, — перебила Диана и протянула вторую руку. — А правда, что зимой в России снегу по пояс, а по улицам бегают дикие звери?
Светозар поцеловал вторую ручку и произнес с видом пылкого влюбленного — *Обворожительная особа, но дура дурой*.
Диана расплылась в улыбке, приняв это за комплимент. Взгляд Светозара скользнул выше прелестной головы Дианы, и он увидел бледно-серую физиономию профессора зельеделия. Профессор как всегда зорко следил за своими воспитанниками. А в данный момент его черные как вселенский мрак глаза разглядывали Светозара, будто прикидывали, стоит ли воспринимать мальчика всерьез. Светозар ответил долгим тяжелым взглядом исподлобья.
- А что это за мрачный тип, вон там, в центре стола, рядом с госпожой директрисой? - спросил он, не отрывая глаз от профессора зелий.
- А это наш декан и заместитель директора, — объяснил Даниэль Дампир. — Он страшен, поверь мне.
- И ты лучше не нарывайся, — встрял Лайон Корде.
Светозар цинично хмыкнул.
- Страшнее СИЛЫ на этом свете ничего быть не может, — уверенно заявил он. Чуть позже, сидя в Слизеринской гостиной у мальчика была возможность убедиться, что он не прав. По крайней мере, не совсем прав.

Паника в селе — дед взбесился
Вилами колет всех, кого видит
Шум гам, лают собаки
Бегают люди, хлопают ставни
Бабы визжат
Король и Шут «Паника в селе»

Ночь выдалась совершенно сумасшедшая! В школу с помпой приехал некий профессор Павлов и громко обиделся, что к воротам не подали оркестр, а ограничились обычными караульными. Скандал был грандиозный. Оказалось, что администрация школы и академии не договорились, куда поселить профессора. Так как он собирался преподавать сразу в обоих учебных заведениях, то директора оных, профессор Топтыгин и генерал Тюбик, не договариваясь валили всю вину друг на друга.
Ученый с мировым именем, Николай Николаевич, возжелал поселиться в тех же апартаментах, в коих жил в прошлые свои пребывания в Лиходеевке, кроме того, требовал отдельные комнаты для своего ассистента. Так как в вышеупомянутых апартаментах теперь проживали супруги Сушкины, люди весьма уважаемые и в возрасте, то просить их переехать директор Топтыгин не решался. Павлов возвестил о своем недовольстве такими воплями, и в таких выражениях, что, разбудил всю ту часть поселка, где проживали учителя.
Многие, и среди них был Брагин, стали уговаривать Сушкиных переехать в другую избу. Ведь в принципе, ну какая кому разница? Но были и такие, кто возмущался, поведением профессора. Подумаешь, мировой светила, доктор биологических наук. Это не повод для хамского поведения. И вообще, почему к нему надо относиться по особому? да кто он такой?!… Ну, и так далее и тому подобное.
Потом таки Михайло Потапович уговорил супругов Сушкиных переехать, предоставив им евроизбу со всеми удобствами. Мария Терентьевна ещё поворчала для порядку, но переехать пожелала немедля. Её муж, как истинный подкаблучник, кинулся переносить вещи, чтобы успеть до занятий. Топтыгин на радостях от урегулирования конфликта велел богатырям им помочь. И пришлось бедному невыспавшемуся Илье и его сотоварищам таскать до утра мебель, проклиная Павлова, Сушкину, Топтыгина и всех кто в предрассветный час изволил почивать, в то время как они рвали жилы.
Когда местные петухи возвестили начало утра, все было закончено. Вещи перенесены, распакованы и расставлены. Сушкина произвела полную опись имущества и отпустила витязей завтракать.
Когда ребята заявились к себе, Федор уже расстилал скатерть-самобранку. Илья мстительно сжал кулаки, сообразив, что Брагин в ночных прениях участия не принимал. И как это ему, паршивцу этакому, удается всегда выходить сухим из воды?
Мышкин был с утра необыкновенно задумчив и молчалив, наверняка страдал от похмелья и разрабатывал в голове план очередной облавы на Брагинскую лабораторию с целью захвата хранящегося там запаса спиртосодержащих зелий. У каждого из ребят был свой бзик. У Тимки это был вечный бой за качество и количество потребления водки.
- Здорово, робяты! — это спустился на запах свежего хлеба и малинового варения Солнцев Владимир Владимирович. Он тоже в ночных бдениях не участвовал, так как соблюдал режим и спал с восьми до четырех так, что его пушкой не поднимешь. Но зато в другое время от него никакого спасу не было. Владимир Владимирович был человек среднего возраста, разведенный, лысоватый, не имеющий особых примет и на лицо не запоминающийся. Он был всегда бодр и весел, помешан на здоровом образе жизни и истории Государства Российского. Всем и вся с пеной у рта доказывал мощь и силу Родной державы, даже тем, кто ему не возражал. Говорили, что и женой он своей развелся, потому что она не разделяла его мнения относительно роли СССР в урегулировании мировых конфликтов. В общем, Владимир Владимирович был человеком со странностями. Настольной книгой для него был домострой и жил он по нему, неукоснительно соблюдая все правила и нормы. Хотя иногда его заносило.
Итак, все собрались за столом. Ели молча. Любое не осторожно оброненное слово могло привести к словесному поносу Владимира Владимировича. Богатыри даже старались не глядеть на него, дабы не напомнить какой-нибудь случай из истории. Солнцев громко прихлюпывал чай с блюдечка; Мышкин многозначительно поглядывал на Брагина; Брагин его мольбы о помощи игнорировал; Никитин, ещё не остывший от «ночного», давил баранки так, что те не ломались, а перетирались в порошок; Попов вообще ничего не ел, а только хмурился; ну а сам Илья размышлял. Никак он в толк взять не мог, с чего бы это Павлову такую бучу из-за какой-то избы подымать. Пустуют в поселке дома и получше. Неужели для того, чтобы показать свою значимость?

Сдавайте ножи, волыны. Вытирайте ноги.
«Две сорванные башни»

Снейп пришел сделать несколько объявлений для старшеклассников и вручить расписание занятий своему новому воспитаннику. Он застал слизеринцев за оживленной беседой. Судя по всему, Светозар пришелся ко двору, и его упросили рассказать что-нибудь о его родине. Снейп был бы и сам не прочь послушать, но на дворе была глубокая ночь.
- Господа слизеринцы, — возвестил он о своем появлении, и восторженный гомон обратился мертвой тишиной. — С завтрашнего дня наконец-то начнутся занятия по защите от сил зла у старших классов. Ставка преподавателя трансфигурации остается за профессором Люпином, — алхимик поморщился, — На этот год.
- А как же защита? — подал голос кто-то из малышей.
- Не беспокойтесь, мистер Хигс. — по-отечески проговорил алхимик и тут же преисполнился ехидства. - Я лично займусь вашим образованием в этой области знаний.
Слизеринцы раскрыли рты. Профессору понравился произведенный эффект. Он развернулся на каблуках и уже было хотел уйти, но на глаза ему попался Светозар.
- Мистер Дампир, - позвал алхимик, потом прервался и посмотрел на Светозара — Мистер Дампир, вы уже объяснили правила поведения в Хогварце мистеру Слизерину?
- Как раз собирался, профессор, — неуверенно солгал староста.
- Очень хорошо, — угрожающе похвали декан. — Мистер Слизерин, поздравляю. Вы попали в лучший из 4-х колледжей этой школы.
- Благодарю, сэр, — успел вставить Светозар, прежде чем Снейп всучил ему желтоватый пергамент.
- Расписание ваших занятий, мистер Слизерин.
Мальчик развернул свиток и, пробежав по нему глазами, возмутился.
- Но тут какая-то ошибка!
Снейп не терпевший возражений и сомнений в его безупречности поморщился
– Я хотел сказать, сэр, тут же всего две защиты в неделю. А где же боевая магия, борьба, тактика и стратегия, наконец? — искренняя разочарованность выдала юный возраст мальчика, скрывавшийся за суровым взглядом и напускной серьезностью. Сейчас он выглядел просто обиженным тринадцатилетним ребенком, не более.
- Мистер Слизерин, — прочеканил профессор, — в нашей школе таких предметов нет.
- И даже фехтования?
Снейп отрицательно покачал головой и не без удовольствия произнес:
- Кстати о фехтовании. У нас в школе не принято, чтобы ученики разгуливали вооруженными до зубов. Здесь вы в полной безопасности. Так что… - мастер зелий помедлил, прежде чем произнести приговор, - Сдайте оружие.
- Но сэр! — Светозар снова стал суров и хмур. На щеках пылал румянец возмущения.
- Хватит с вас и волшебной палочки, — Снейп был непреклонен. Мальчик огляделся, ища поддержки у слизеринцев, но их покорные лица и опущенные глаза говорили сами за себя. Светозар нехотя отцепил меч и протянул мастеру зелий рукоятью вперед. Снейп принял оружие и на какое-то время задержал свой взгляд на эфесе, потом вытащил меч из ножен. Играя бликами в неровном свете свечей, меч казался прозрачной полоской тонкого хрусталя и почти исчезал, поворачиваясь плоскостью. Он горел призрачным белым пламенем, и чутье подсказало Снейпу, что клинок Годрика Гриффиндора в сравнении с этим не клинок а так - железяка.
- Поосторожнее! — предупредил Светозар, но видя раздраженное лицо профессора счел за лучшее пояснить, — Это мой фамильный меч и я желаю получить его назад в целости и сохранности.
С этим он развернулся, чтобы уйти, пока его не раздели до гола.

You in the army now…
Status Quo «You In The Army Now»

Стоило Стаси закрыть глаза, как кто-то схватил её за плечи и стал трясти.
- Стаси, вставай! — смогла разобрать девочка сквозь врезающиеся в сознание звуки горна. Трубили побудку. Стаси с трудом разлепила веки. В окно пробивались первые проблески рассвета, и в его прозрачности был виден лишь силуэт Кинхимэ Такахаси, её соседки по комнате.
- Быстлее Стаси-сан! Опаздываем!
Стаси вскочила, как ошпаренная. Что же случилось с её внутренним будильником. Она всегда удивляла одноклассников тем, что вставала очень рано. Возможно, это из-за разницы во времени. Кстати сколько времени? Натягивая штанину, Стаси бросила короткий взгляд на часы. 5.07! ЧТО?!! Это кто же встает в такую рань? Кинхимэ кинула в Стаси спортивной курткой и оглядела её заспанное лицо суровым взглядом.
- Умывасься, узе некода. Стаси-сан любит поспать? — усмехнулась маленькая японка и прищелкнула языком. Стаси не стала отвечать, пытаясь попасть ногой в другую штанину «комка», потом она долго не могла справиться с молнией на куртке и бесконечно длинными шнурками ботинок. И конечно не о какой прическе речи уже не шло.
Девочки припустили на улицу. Быстро миновав массив деревянных домиков, они оказались на огромной спортивной площадке, общей для сварожичей и студентов академии. Другие ребята уже были там. Как оказалось, в школе Сварога учится совсем не много народу. Стаси заметила, что ребята постарше вместе со студентами проделывают какие-то непонятные сложные физические упражнения, напоминающие, лишь отдаленно, гимнастику Ушу. По грустному выражению лица Такахаси, Стаси поняла, что та была бы не прочь к ним присоединиться, но их класс просто-напросто нарезал круги по периметру площадки. Ну что ж, это не сложно. Стаси и Кинхимэ пристроились в хвосте, но стоило им поравняться с инструктором (сегодня эту роль выполнял Попов), как они услышали его грозный оклик. Девочки остановились как вкопанные. По спине Стаси пробежали мурашки.
- Вы опоздали! — не выспавшийся и небритый богатырь выглядел крайне неприветливо. Стаси видела его впервые и из собственного горького опыта знала, что первое впечатление самое правильное, а впечатления на этот раз были… — Два наряда вне очереди!
Стаси даже не понимая слова «наряд» догадалась, что ей назначили взыскание.
- Быстро в строй!
Девочки кинулись выполнять команду. После трех кругов Стаси не могла спокойно дышать. После четвертого у неё появилась такая отдышка, какая бывает у астматиков во время приступа. Она, пересиливая себя, бежала и проклинала квидич. Спорт называется. Она всю жизнь думала, что спортивная. Оказалась она просто тепличное растение. Кинхимэ была более выносливой, не смотря на далеко не спортивную фигуру, маленький рост и тощие конечности.
- Быстрей, быстрей — Стаси вздрогнула. Здоровенный бугай с фигурой терминатора подгонял её. Но куда быстрее?
Спустя двадцать минут, показавшихся девочке вечностью, словно по закону подлости, начался настоящий ливень. Тяжелые ледяные капли больно били по голове и плечам, ручьями скатывались по спине. Ноги то и дело стали проваливаться и вязнуть в грязной жиже. В ботинках мерзко хлюпала вода. Стаси промокла до нитки, забрызгалась грязью, вымоталась больше чем после матча с хуфльпувцами и еле передвигала ноги.
Новые одноклассники по-прежнему не обращали на неё никакого внимания и это Стаси уже не просто удивляло, а расстраивало. Но у неё не было времени на проявление эмоций. У нее было ровно 40 минут на завтрак и душ. Она с трудом добралась до своей избы. Ввалилась в светелку не чувствуя под собой ног и отправилась в ванную.
Встав под душ, она отвернула кран с теплой водой и через секунду с визгом выскочила наружу. На полный удивления взгляд Такахаси она ответила, задыхаясь от волнения:
- Ледяная… вода как… обожглась ледяной… как
После того, как Стаси не без помощи маленькой японки удалось успокоиться они вместе пошли в ванную и проверили воду. Оказалось, что кто-то поменял местами краны с горячей и холодной водой. При том Стаси точно помнила, что вчера все работало как надо. Очевидно, они стали предметом чьих-то насмешек.
Так и не осмелившись вновь залезть в ванну. Стаси растерлась махровым полотенцем, оделась и вместе с японкой спустилась вниз. Ребята уже расстилали в горнице скатерть самобранку. Их появление встретили загадочными взглядами и кривыми ухмылками, из чего девочки сделали вывод, что все здесь за одно. Одна дружная шайка, а стало быть, выявить шутника не удастся.
Завтрак был удивительно непохож на обычную Хогварцкую овсянку. На столе были гурьевская каша, кувшины с молоком и квасом, неизменный самовар и куча сладостей: пироги, ватрушки, мед, тульские пряники, варенье, орехи и фрукты. От этакого изобилия желудок девочки жалобно заныл. Она поскорее села за стол и накинулась на еду. И хорошо, что у неё времени было в обрез, иначе она бы лопнула от обжорства. От стола её оттаскивали не по росту сильная Такахаси и Варя.