|
|
Каменное сердце - это опасно
| |
| Asagi-D | Дата: Понедельник, 31.10.2011, 21:27 | Сообщение # 1 |
Ночной стрелок
Сообщений: 73
| Название фанфика: "Каменное сердце - это опасно"
Автор: ASAGI-D
Бета : Janrett (Поттер-ФанФикшн)
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Гарри Поттер/Драко Малфой
Тип: слэш
Жанр: Fantasy/Angst/Romance
Размер: макси
Статус: в работе
Саммари:Неожиданное заражение — и вся жизнь под откос. Правда, есть один человек, способный усмирить зверя, но пойдет ли он за подобной тварью. Откуда берутся новые проблемы, знает один дьявол, так как Бог, по мнению страдальца, отвернулся от него и больше никогда ему не улыбнется. В настоящем и в прошлом. Ровно 15 лет назад. Назад, на начало 6-ого курса обучения.
Предупреждения: Полностью измененный облик главного героя;
Местами цензурные выражения;
Резкие повороты событий, итога которых даже я не знаю)
Дополнительно: На протяжении всего рассказа описывается это существо:
- не мое но автору готова в ножки кланяться)
Дисклеймер: герои не мои, рисунок не мой! Но переидеивание не отдам)
|
|
| Asagi-D | Дата: Пятница, 09.03.2012, 13:47 | Сообщение # 31 |
|
Ночной стрелок
Сообщений: 73
| Действия и последствия
— Могу я узнать, что с твоей головой, Люциус? — Волан-де-Морт сидел во главе стола и рассматривал локоны мага, в гостях у которого находился с тех самых пор, как возродился, что составляло где-то месяца три.
— Прошу простить меня, милорд, — поджавшиеся губы, взгляд в стол, наклон корпуса в мольбе о милости. — Поход в Хогвардс не увенчался успехом. Это сделал Поттер, и заклятье не снимается, — руки с перепонками между пальцев он так и не положил на стол, спрятав в складках мантии.
— Поттер? — кожа на месте, где должны быть брови, приподнялась, а красные глаза с наигранным удивлением впились в лоб Пожирателю. — И ты ничего ему не ответил?
— Мы были в школе, я бы не смог ничего ему сделать. Если вы помните, последний раз закончился плачевно — за мальчишку заступился освобожденный домовик, — пальцы сжались в кулаки, и тонкая кожица ничуть не мешала. — Милорд, умоляю, не обращайте на меня внимание. Скоро оно сойдет…
«Мерлин великий и Моргана всесильная, прошу, помогите! — молился про себя аристократ, попутно проклиная Поттера и Саланга. — Если еще раз попаду в Хогвартс, то я найду способ, клянусь!..»
— Мне не нравится твое кислое лицо, убирайся, — проворчал недозмей и проследил за тем, как хозяин дома, поклонившись, уходит из своей же столовой. — Лживая шавка! — рыкнул Темный Лорд, когда дверь закрылась, и кинул на стол салфетку, лежавшую, как того и требовал этикет, у него на коленях.
Единственный момент, удерживающий его от убийства синеволосого чистокровки, так это то, что в случае смерти главы семейства Малфой-мэнор заснет.
Нарцисса, находящаяся в положении, по одному из пунктов брачного контракта всех аристократов не сможет сама управлять домом и вынуждена будет вернуться в ту семью, в которой родилась, а Драко, как несовершеннолетний, уйдет вслед за ней к чертовым Блэкам. Несмотря на то, что ее брат умер, ни она, ни Беллатрикс — опять же из-за принадлежности к женскому полу — не могли принять правление семейным домом.
Вот и получалось, что терпеть эту семейку нужно до совершеннолетия Драко.
Проблему составляло еще и то, что метку малолетнему щенку не поставить, иначе она воспротивится, за что опять ответственны мордредовы гены Блэков с их не менее отвратительной Тому идеей абсолютной независимости и позволением отпрыскам до семнадцати лет делать все что угодно, кроме заключения контрактов и соглашений.
Воспоминания тут же подкинули образ надменного Регулуса, который никогда не кланялся в ноги хозяину, а лишь плавным движением делал нечто похожее на медленное, неглубокое приседание — как будто барышне не хватало воздуха и она слегка покачнулась, чтобы попасть в чьи-нибудь крепкие мужские руки.
И Регулусу в такие моменты становилось абсолютно безразлично, что именно Волан-де-Морт был тем, кого он обожал, важнее было то, что сам он — был Блэком.
Вспомнилась и Андромеда, которая вышла замуж за магглорожденного, причем обставила все так, что мать и пискнуть ей ничего против не смогла. И все равно ей было, когда ее имя выжигали, главное, что это ее путь. А про Нимфадору и вспоминать не хотелось!
Сириус же, сбежавший к своему, кажется, десятиюродному брату, на фоне их всех был сущим ангелом, даже несмотря на то, чем он занимался в школе…
В общем, Нарциссе тоже не пригрозить, иначе магия ребенка в ее чреве, который тоже, по всей видимости, умудрился перенять что-то от бешеной семейки, Его Темнейшество просто на молекулы разорвет, а снова собраться уже точно не получится, и тогда уничтожать уродов, расплодившихся в его мире, будет некому. Не господам Пожирателям же все оставлять?
Одна Белла разнесет на пути все, и там уже не посмотришь, где свои были, а где чужие. Таким, как она, нужна твердая рука, крепко держащая строгий ошейник. Рука, которая вовремя сможет натянуть поводок так, чтобы боль от шипов мгновенно распространялась по всему организму, а в мозгу отдавалась с удвоенной силой. Да. С этой бесшабашной чувствительностью к воле она всегда пытается сорваться, но и шипы в ее ошейнике простыми не были. Маленькая слабость к детям, которых она иметь не могла из-за самовнушения, на которое когда-то отреагировала ее магия, — и женщина готова на все, лишь бы получить еще одно тельце, чтобы развлекаться с интересным заклятием, превращающим палочку в маггловский скальпель. В общем, иногда он все-таки жалел, что связался с этой бестией…
С Малфоем это не работало. У Малфоя было все, и если что-то отобрать — тот сможет получить что-то новое за деньги, текущие к нему словно через прорванную посреди бурной реки плотину. Малфоя нужно было топить. Опуская его божественное тело в потоки грязи и унижения. Только так можно было сохранить уважение, которое Темный Лорд отчаянно путал со страхом.
— А не посмотреть ли мне на конюшни? — прихватив палочку, Волан-де-Морт направился к выходу, а Люциус, прекрасно знавший, что именно происходит в его доме, с закушенной губой и еле сдерживаемыми слезами уже прощался с любимыми скакунами.
-Ты должен мольться на меня, малолетний ублюдок, что я ничего не рассказал ему про твою рогатую голову… — Люциус отправился в библиотеку
* * *
«Она все-таки спятила», — Рон несся в сторону Запретного Леса за подругой. Его розовые уши поднимались, когда он останавливался и пытался разглядеть ее фигурку вдалеке. Урок у Бинса — это единственный урок, на который он сунулся, и слизеринцы, ясное дело, его в покое не оставили надолго. Когда он выбегал за подругой из кабинета, ему вслед неслось что-то вроде: «Смотрите! Побежал за мамочкой-крольчихой», на что ответом было: «Нет, мамочка у него ласка, а он просто уродился косым». [1]
Когда Рон наконец пробрался через гущу стволов, он увидел орла на дереве и девушку, орущую на птицу странными, по всей видимости маггловскими, выражениями. Орел молчал, только опустил голову и, что самое удивительное, выглядел виноватым, хотя рыжий… то есть теперь розовый, и не понимал почему.
Сделал шаг вперед он абсолютно бесшумно, но голова Фера резко поднялась, и хищник, распахнув огромные, чуть ли не метровые крылья, издал боевой клич. Гермиона тут же обернулась.
— Ты! — прошипела она, сузив глаза.
Рон однажды видел горгону.
Отец как-то раз выиграл в случайной лотерее поход с семьей в магический зверинец.
Кого там только не было. Наверное, навсегда Рон запомнил Взрывопотама, потому что махина следила за ним все то время, что он блуждал вдоль вольера, а потом, когда он решил пойти посмотреть на других животных, пошла за ним, смяв забор как бумагу. Им потом долго объясняли и успокаивали, что зверь ничего бы мальчику не сделал, просто у Взрывопотамов шерсть рыжая, а мальчик тоже рыжий, вот самка и решила, что это ее детеныш… Рон как раз, которому тогда уже было четырнадцать, еще и по росту подходил.
Горгону он увидел после. Красивая высокая женщина, похожая на Нагу, только со змеями в волосах и с завязанными глазами. Она улыбалась, танцуя под тихую музыку, когда какой-то парень, чуть старше Рона, начал долбить по стеклу, за которым она была, чтобы та хоть что-то делала, кроме как гнулась туда и обратно. Аспада — как было написано на табличке и как ее называли — после такого, ясное дело, взбесилась. Что не дало ей сдернуть с себя повязку, так это юноша, вбежавший в вольер и крепко обнявший ее, после чего она сразу успокоилась.
Вот и Гермиона выглядела сейчас так, как та Горгона в бешенстве. Особенно выделялись пряди волос, словно змеями двигавшиеся на голове девушки.
— Кто тебя просил лезть? Хотел сидеть в своей норе? Так почему в ней и не остался? Какого черта ты сунулся? Какая разница, кто он такой? — девушка все распалялась, орала все громче и не давала Рону вставить ни единого слова. — Почему же ты такой идиот, Рональд Уизли? Почему?
С этими словами Гермиона кинулась прочь, орел поспешно полетел следом за ней, а Рон так и остался стоять в одиночестве возле дерева, на котором каких-то пару секунд назад сидела странная птица.
Нужно сказать, что Гермиона вот уже пять лет подряд получала звание самой умной ученицы Хогвартса, но это, увы, касалось только учебников, а не жизненных ситуаций.
* * *
Устроившись на ступеньках кровати, Драко что-то писал в блокноте. Он вел его с того самого момента, когда Саланг впервые начал рассказывать ему всякие истории про гаргулий. Про то, что у них у всех разные крылья, разные формы.
Например, та гаргулья, что стоит у входа в кабинет директора, хоть и с крыльями, но не летающая. Она вроде сторожевой недособаки и не умеет думать — только исполнять приказы, а без приказа ничего не сделает.
Были еще те гаргульи, что стояли на башнях замка, некоторых хорошо было видно из окон за балдахинами в гостиной их апартаментов. Эти были как пчелы войны. Они даже и без приказа ринутся в бой в случае угрозы. С них, кстати, все и началось…
Усевшись на окно в один из первых дней, проведенных с Салангом, Драко заметил движение. На выступе в стене он увидел гаргулью, одну из тех, что неизменно сидят на различных каменных выступах по всему периметру Хогвартса. Он видел, что на гриффиндорской башне таких фигур около пяти, а башня Хаффлпаффа так и просто кишит ими. Хоть Драко и не был уверен, но все же предполагал, что и другие стены замка, обычно скрытые из поля зрения — правда, он и не вглядывался никогда особо, — также были полны подобных обитателей. В общем, последив за ней неотрывно в течение нескольких минут, он увидел, что голова ее резко, по-зверинному отряхивает с себя капли моросящего дождя. С испуга Драко даже с подоконника упал, хорошо, что подушки были раскиданы везде и всюду.
Внутренняя часть замка не сильно отличалась от внешней количеством статуй. Если верить Салангу, пока он нес бессознательного Драко в кабинет директора, то видел еще гаргулий, но все они уже были бездейственными наблюдателями и чуть что — так сразу же сообщали обо всем директору. Они были ушами и глазами школы, и Салангу было обидно, что их роль в происходящем в замке была утеряна.
— Тут ужин принесли, ты идешь? — Саланг говорил из-за закрытой двери, показывая тем самым, что не собирается нарушать личное пространство юноши.
Драко на секунду задумался. А не попросить ли домовиков принести ужин сюда? Священная Титания, как же он устал от общества только одного «человека». После прихода отца он почувствовал это с удвоенной силой. Он отвык, что нужно держать маску. Он испугался, что не удержит ее по возвращении в…
— Драко, ты не спишь?
— Начинай без меня! Я уже иду, — недовольно сказал Драко громким голосом и спрятал дневник в сундук, уже тише добавив: — Мерлин, как же хочется уйти…
Захлопнув крышку, расписанную защитными рунами, заполненную вырезанными знаками-оберегами и просто украшенную камнями, блондин вышел из комнаты и посмотрел на зверя.
— Драко, я надеюсь, все в порядке и ты не злишься из-за отца? — Саланг, осторожно удерживая в руках вилку, чтобы ее не сломать, чуть ли не бережно наколол ею листья салата.
— Сейчас я понимаю, что с этим правда могут возникнуть проблемы. Ты погорячился, а я зря потакал тебе, — Драко нацепил ледяную маску. Это все нужно начать контролировать снова. Северус был прав, эмоции надо держать в узде. Строгой, крепко натянутой узде. Поэтому сегодня же я отправлю отцу письмо с извинениями, и ты скажешь, как снять то, что ты наложил.
Саланг нахмурился, осматривая лицо Драко мрачным взглядом, но все-таки кивнул.
— Вот и отлично. Так что теперь, раз ты научился пользоваться магией, ты сможешь соорудить себе ложе, и, я думаю, теперь мы можем спать раздельно. Способ избавления отца от такого неприятного последствия нашего посещения передашь через эльфа.
Салат, который Малфой все это время крошил на мелкие кусочки, лишился только одного листика, который Драко с видом королевы Великобритании положил себе в рот, брезгливо сморщился и, промокнув уголки губ белоснежной салфеткой, встал, откидывая ткань, и сразу после этого направился в комнату, где благополучно закрылся.
Саланг так и остался сидеть с хмурым взглядом и смятой в шарик вилкой.
— Эфи, — ничего не значащий голос, будто и не звали никого вовсе, прокатился по комнате, но настороженная эльфийка незамедлительно появилась рядом со столом. — Все убрать, а Драко передай, что отец просто должен сделать глоток озерной воды. А еще мне нужны около полусотни подушек и два крупных одеяла. Все, что будет происходить в этой комнате, никто не должен услышать. Он, — Саланг кивнул на дверь, — тем более.
* * *
Вой и рев разносились по всей гостиной.
Зверь на полу возле погасшего камина стенал и метался. Хвост уже разрубил пополам сидение кресла, в котором не далее чем днем сидел Люциус, а спинка валялась где-то в дальнем углу комнаты. Второе кресло, Малфоя-младшего, пострадало от когтей. Третье — получило такой пинок, что врезалось в стену рядом с дверью Драко. Давно растерзанные подушки оставили после себя только цветастые обивки, кучу пуха и еще чего-то непонятного, чем они, очевидно, были набиты. Одеяло, на котором лежал Саланг, было просто смято, а вот второе — попало в камин одним углом, да так и осталось лежать в сером пепле.
Крылья хлестанули по полу в последний раз, хвост дернулся, вырубая в камне пола приличную вмятину, от которой шли трещины, когти полоснули по полу так, что в нем остались следы, как от ножа в масле, а из горла вырвался последний болезненный рев.
Саланг проснулся и уткнулся в согнутый локоть, пряча слезы боли и злобы, а эльфы уже начали неотложную работу по уборке комнаты.
* * *
— С тобой все в порядке? — Драко окинул Саланга подозрительным взглядом. Завтракали они в полном безмолвии, и блондин стал первым, кто нарушил грубую тишину.
Именно грубой она было потому, что в молчании сожителей было столько нервного по отношению друг к другу, они столько хотели высказать и о стольком пришлось молчать, потому что кое-кто решил вернуться к роли слизеринца. Тишина словно говорила: «Только попробуй рот открыть».
— Все хорошо. Как спалось? — мрачный взгляд зверя оторвался от тарелки с оладьями.
— Неплохо, только один раз проснулся утром, потому что пришел ответ от отца. Он говорит, что все прошло и без воды. — Про известие о разорванном Мишеле, коне, которого подарила ему еще в детстве бабушка перед смертью и органы которого теперь были раскиданы по всей конюшне, он решил умолчать и не закатывать истерику, что именно из-за глупой шутки Саланга он лишился любимого зверя. — Я намерен заняться сегодня трансфигурацией и прошу мне не мешать.
— Судя по всему, моя помощь не требуется? Что ж, в таком случае я попрошу кого-нибудь из книжных духов сыграть со мной в шахматы.
Своего интереса Драко не показал и лишь кивнул. Допив чай, он поднялся с кресла, цвет обивки которого со вчерашнего вечера почему-то поменялся, и удалился в спальню, где все-таки разрыдался, вспоминая жеребца.
«Ненавижу. Ненавижу. НЕНАВИЖУ!» — боль, которую приносил Волан-де-Морт своими действиями, даже с Круциатусом не равнялась.
* * *
«Франкенштейн,
Думаю, обращаться к вам по имени будет уместным, раз вы сами так решили.
Поверьте, последний, кто назвал меня грязнокровкой, остался со сломанным носом, но уж лучше быть магглорожденной, чем быть такой, как мой лучший друг. Я не понимаю, почему он так вас боится. Хотя боится он сейчас всего. Из-за смешения зелий он стал похож на розового плюшевого кролика. Фера он боится как огня, думает, что тот его непременно съест, но, кажется, ваш орел привередлив в еде. Наш профессор по Уходу за Магическими Существами сказал, что птица просто великолепно выглядит и тот, кто за ней, в смысле за ним, ухаживал, заслуживает не только уважения, но и восхищения, так как подобную птицу содержать непросто. Зная Хагрида, могу с уверенностью утверждать, что подобное заявление из его уст означает высшую похвалу.
Кстати, наш профессор Истории Бинс сказал, что вы убили его мать и он совсем не против этого…
Что касается Гарри, то я напишу вам отдельное письмо с описанием того, что случилось, а на этом листе я хотела бы спросить, не могли бы вы попросить своего друга сделать что-нибудь вроде справочника для Гарри. Как я понимаю, он больше никогда не вернется в человеческое состояние, а адаптироваться без посторонней помощи ему будет сложно.
И еще кое-что. Не сочтите наглостью, но расскажите, пожалуйста, о болезни, которую вы упомянули.
С уважением и надеждой на скорый ответ,
Гермиона Джейн Грейнджер».
На этом письмо заканчивалось, правда, к нему прилагался еще один лист с рассказом о том, что Гермиона знала о ситуации с лучшим другом.
И вот девушка уже цепляет к ноге Ферканда сумку и отправляет его в путь.
Из окна одной-единственной южной башни замка, где Гермиона и поселила птицу, так как раньше питомцы учеников жили именно здесь, можно заметить, как над Черным озером вздымаются щупальца огромного кальмара, который собирается впасть в зимнюю спячку и теперь распугивает всех, кто может подумать, что он уже уснул.
"Черт! — звон колокола засмотревшуюся вдаль девушку напугал так, что она поцарапала палец о выступ на каменном окне. — Это не начало учебного года, это начало массового писхоза… Чтоб тебя, Гарри…" — заворчала про себя Грейнджер, прикладывая палец к губам, и поспешила на обед.
* * *
Гарри не двигался. Было просто лень, но потом его кто-то вдруг подтолкнул в спину, однако, обернувшись, он ничего не увидел. А затем он просто потянулся к маленькой пылинке, пролетавшей рядом.
В мире пустоты эта пылинка была чем-то экзотическим, и в момент прикосновения к ней по телу пробежало несколько сотен тысяч маленьких электрических зарядиков…
И еще голос… Этот чертов голос, который он узнает везде…
— …и открой, наконец, глаза! Саланг! Ты… Саланг? Что с твоими глазами? — Малфой смотрел на зеленые глаза зверя с удивлением и шоком, пока не понял, в чем дело, и не произнес только одно слово: — Поттер.
[1] Совместила русскую и английскую словесность. «Уизли» переводится как «ласка», а заяц для русских — «косой», что также означает еще и «перекошенный», то есть «уродец».
|
|
|
| Asagi-D | Дата: Пятница, 09.03.2012, 13:48 | Сообщение # 32 |
|
Ночной стрелок
Сообщений: 73
| С прошедшим праздником милые читательницы))
|
|
| Олюся | Дата: Среда, 25.04.2012, 13:16 | Сообщение # 33 |
Черный дракон
Сообщений: 2895
| Asagi-D, cпасибо) мне очень понравилось.
|
|
| Олюся | Дата: Среда, 23.05.2012, 21:14 | Сообщение # 34 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 10. Пробуждение
После ночного погрома в комнате не осталось никаких следов, но, кажется, Дамблдор что-то заметил. Вещи Малфоя давно были доставлены в его комнаты в подземельях, и единственное, что напоминало о его присутствии, — это дневник в сером кожаном переплете, лежащий на камине.
Гарри уже битый час сидел в кресле, которое всегда занимал хорек, и копчик щемило от напряжения. Хотелось встать, походить и наконец-то выйти из своего заточения, но вот разговор с директором не клеился, и мысль о скорой свободе улетучивалась с каждым сказанным словом…
— А могу я узнать, директор? Почему вы до сих пор сами не додумались до этого? — голос гаргульи сочился чуть ли не ядом от накопленных нервов.
— Но, мальчик мой, как я мог? — Дамблдор, сидящий в кресле напротив, держал в руках чашку с крепким душистым чаем и грустно улыбался, перекатывая на языке лимонный леденец. — Ведь это опасно!
— Опасно? — Гарри усмехнулся и поджал губы. — Значит, вы удерживали от меня информацию только потому, что это опасно, а то, что от недостатка этой самой информации я каждый год попадаю под удар… так это все равно? Ведь, если подумать… На первом курсе — ладно, я был несмышленым, ничего не знал о магическом мире, но вы ведь знали, что нам было интересно, что там происходит! Вы могли сказать, чтобы мы в это не лезли! И, может быть, можно и на второй курс плюнуть, потому что дневник уже начал действовать, но третий-то курс! Вы, мать вашу, знали, что Люпин — оборотень, и знали, что Сириус не виновен, вы допустили в школу анимага, который жил в нашей спальне три года и мог в любой момент дня и ночи, когда я был в отключке, перекинуться и придушить меня! В четвертый год вы по какой-то причине не узнали, что на месте вашего друга вообще левый человек. И что из этого вышло?
— Поттер, вы понимаете, что вы сейчас истерите как последняя хаффлпаффка?
— Я передам профессору Спраут, чтобы она не волновалась за чистоту и невинность своих девочек, — пробубнил Поттер, но на него в немом вопросе уставились две недоумевающие пары глаз.
— И нечего на меня так смотреть, я своими ушами слышал, как одна из барсучьих жаловалась, что профессор Снейп смотрит на нее так, как будто… лучше я не буду договаривать…
Снейп только зубами скрипнул, а Дамблдор, моргнув пару раз, нахмурился.
— И все же, нет. Гарри, я абсолютно против того, чтобы ты выходил из башни или совершал другие подобные поступки, как, например, полеты из окна. Пойми, это для твоей же безопасности!
— Да какая, к черту, тут безопасность? Я не могу нормально передвигаться, мне нужны хоть какие-то тренировки, а все, что я могу делать в этих комнатах, — это спать и книжки по истории магии читать, потому что все остальное для меня теперь бессмысленно! — Он поднялся с кресла, подойдя к окну, перегнулся через подоконник и посмотрел на подножие замка. Порыв ветра растрепал закрученные волосы, и рожки, показавшиеся между прядей, снова начали чесаться, да так, что Гарри передернуло, поэтому он резко выпрямился и начал ожесточенно драть кожу рядом с наростами.
— Гарри, давай договоримся…
— Мы не будем договариваться. Я выйду отсюда, и если вы не позволите мне это добровольно, я выйду отсюда с боем, и поверьте, после этого вы меня вряд ли скоро увидите.
* * *
Что мог сказать на такое заявление Дамблдор? Да ничего! Он просто кивнул, поджал губы и вышел, тихонько прикрыв дверь. Снейп же исчез для Гарри незаметно: то он стоял перед ним, а то уже исчез — будто и не было.
Наступило время обеда, и Гарри получил от домовиков крупный кусок стейка в соусе, от одного запаха которого текли слюнки и журчало в животе так, что Поттер дважды попросил добавку. Побродив по комнате около получаса, он попробовал открыть дверь, но та не поддалась. Гарри на такой поворот событий ухмыльнулся и почесал рожки. Отойдя на пару шагов, ломанулся вперед, выставляя плечо, и этим же самым плечом буквально врезался в дверь. Дерево под телом жалобно хрустнуло, а после второго удара — затрещало. Третий раз Поттер развернулся очень резко и вместо плеча в дверь врубился хвост, оставляя после себя длинную полосу помятой древесины. Осталось только посильнее пнуть преграду к выходу — и вот она, издав последний скрип, упала и с грохотом и хрустом заскользила по лестнице. Кивнув самому себе, Гарри вернулся к камину и улегся там, свернувшись в клубочек и грея каменную кожу о жар огня.
Как оказалось, Дамблдор сообщил о возвращении Поттера за обедом всему Хогвартсу, и Гарри сильно пожалел о том, что выбил чертову дверь: к нему тут же ввалились пятый, шестой и седьмой курсы Гриффиндора. И если для Гарри гостиная была не тесной и даже, можно сказать, приемлемой, то для остальных, кто был в два раза меньше Поттера, она являлась по-настоящему огромной.
Прибежавшая самой первой Гермиона была с сумкой с учебниками и конспектами. Увидев Гарри и поймав обращенный на нее вполне вменяемый взгляд — уже точно Его взгляд, — она, не задумываясь, преодолела несколько ступенек, чуть не упав на выбитой двери, и сразу кинулась к другу в объятья, а так как носила Гермиона сумку, зачарованную на легкость только для нее, то шандарахнула она Гарри в бок прилично. К тому же он и колени себе отбил, ведь, чтобы обнять подругу, ему пришлось опуститься на колени…
— Ты холодный, почему ты ничего не оденешь? — проворчала она, когда они уже сидели возле камина.
— Как ты себе это представляешь? Крылья любую кофту разорвут, я пытался закутаться в одеяло, но становится тесно, дышать тяжело и хочется вывернуться. Даже психовать начинаю…
— А, я знаю такое, мама меня всегда в плохую погоду закутывает во все свитера, что можно найти в доме, и так в них тесно, так скованно и неудобно, что просто… — тут она издала такой странный звук, будто она то ли рычит, то ли напрягается. — В общем, понятно все с тобой. А как ты… вообще?
— Я… Думаю, сейчас я в относительной норме, — хотя, судя по тому, как тяжело Гарри сглотнул после этих слов, Гермиона поняла, что совсем с ним не все в порядке, но благоразумно решила в это не лезть.
— Я вот что сказать хотела, меня, правда, совсем не поддержали с этой идеей, но…
— Гарри, ты что, так напугал Малфоя, что он убегал и не заметил двери? — Симус вполз в комнату и тут же поднялся на ноги, чтобы подать руку ползущему следом Невиллу.
— Мне больше кажется, что Гарри просто выбил ее Малфоем, — пробурчал Невилл, тоже поднимаясь.
С подобными комментариями в комнату вползли и другие гриффиндорцы. Рон появился последним, и Джини, которую Гарри, обнимая, приподнял над полом, просто вывались у него из рук.
— Рон?! — Гарри уставился на друга под общий смех гриффиндорцев. — Да ладно? Это прикол, что ли?
За пару часов гриффиндорцы рассказали Гарри всю ситуацию с Роном, все, что придумала Гермиона с Франкенштейном, и дружно стали доказывать, что ее действия нельзя поддерживать, потому что Гарри идее с таким знакомством обрадовался.
— Ну, давайте, наверное, начнем с того, что решать, от кого принимать помощь, а от кого — нет, мне, это во-первых. Во-вторых, я не считаю, что нужно винить его за то, что над ним же и поиздевались. Ведь это не его вина, что этот… Дрэйк совсем свихнулся. Да и у кого мне еще просить о помощи. У драконов? Так вот, простите, но я к ним после турнира приближаться даже на минуту не хочу, а тут придется провести с такой махиной кучу времени. Еще одна причина, почему я бы скорее принял помощь, ежели нет: помочь-то сможет не Франкенштейн, а Ишар, или как там его… все гаргульи — братья друг другу. Мы можем напасть друг на друга только в случае серьезной угрозы либо в брачный сезон.
— Откуда ты это знаешь? — Колин смотрел на него с таким обожанием, что казалось, что он уже и сам стал гаргульей, а значит, братом Поттеру.
— Саланг. Тот, что был в этом теле во время моего отсутствия. Некоторые его знания остались у меня в голове, и теперь они просто появляются независимо от меня. Кстати, Малфой оставил тут свой дневник. Он записывал туда все, что Саланг ему рассказывал. Оставил мне, чтоб я изучил, но потом, естественно, вернул.
— Кстати, о Малфое. У него же там, в Слизерине в смысле, вроде как гражданская война. — Дин, до того момента усердно пытавшийся заплести на кисточке подушки косичку, откинул ее в сторону. — Помнишь того новенького? Высокий такой, — дождавшись, когда Гарри перестанет хмуриться и кивнет в знак того, что вспомнил, Томас продолжил: — Ну так вот, он в первый же день на хорька с войной за власть пошел.
— В каком смысле с войной, они там что, с баррикадами сидят и трупы прячут? — Гарри как-то смутно себе представлял подобное — как Малфой за ногу оттаскивает в угол раненого Забини с воплями: «Ты выживешь, друг! Ты выживешь! Я никогда не забуду, что еще должен тебе конспекты, если ты сейчас умрешь! Живи!»
В общем, Поттер только тряхнул головой, отгоняя мысли и улыбку, так и напрашивающуюся на лицо.
— Ну, не совсем, хотя про трупы — это подумать можно, но, в общем, там не того рода война. Малфоя все в Слизерине называют принцем, так вот, это не просто прикол, это чисто слизеринский титул. Ему же прозвище только на третьем курсе дали, это потому, что предыдущий принц в том году выпустился.
— А король Слизерина — это Снейп, что ли? — Рон весело гоготнул, но Дин серьезно покачал головой.
— Снейпа слизеринцы аспидом называют, в смысле, как черного змея с птичьим клювом, опустошающего земли, на которые прилетает, а король — это Салазар Слизерин. Так вот, принцами так просто не становятся. Принципы Слизерина, как говорится. Прогнись, когда надо чего-то добиться, и используй то, чего добился лучше, чем бывший владелец.
— То есть Малфой бегал за предыдущим принцем?
— Неа, — Дин усмехнулся и, оглядев всех присутствующих, прошептал: — Он спал с предыдущим принцем.
Все сразу загалдели, утверждая, что такого быть не может, но все это прервал негромкий голос Рона, привалившегося к Поттеру:
— Я видел, как… как же его… Дрэйг… в первый же день зажал Малфоя и… ну вы поняли… — Рон смотрел в пол и был бледным… даже слегка позеленевшим. — Мне противно, я понимаю, что это хорек, но чтобы ради власти… ему же тогда тринадцать было, а прошлому… семнадцать, значит… Простите, но меня сейчас вытошнит.
Рон подорвался и, следуя направлению, которое ему задал подтолкнувший его Гарри, убежал в туалет.
— В общем-то, когда мне рассказали, я чувствовал себя приблизительно так же… Но фишка в том, что Дрейг решил занять его место, а Малфой, надо сказать, птица в клетке. Спит с Забини и Ноттом и больше никого к себе не подпускает.
«Это как посмотреть», — хмыкнул Гарри, но промолчал.
* * *
В мире темноты и пустоты Гарри так соскучился по шуму и гвалту друзей, что теперь просто наслаждался тем, что они сейчас все рядом с ним в этой комнате. Они провели вместе около семи часов, и каждый раз появлялись все новые и новые темы для разговора. Сплетни от девочек, новости спорта от мальчиков. Дружно посмеялись над тем, что Снейп наверняка съест распределяющую шляпу в этом году, когда Джинни поймает снитч и отхватит победу для Гриффиндора.
Единственная из рыжего семейства, кстати, сидела под боком у Гарри. Он сложил ноги в позу лотоса, и девушка положила голову на его колено. Машинально он перебирал ее волосы, словно шерстку большой кошки, и в какой-то момент она задремала, но стоило Гарри убрать ладонь — сон как рукой сняло.
Несмотря на то, что среди гриффиндорцев находились оба старосты, на ужин ребята не остались и ушли в Большой зал, а потом к себе в гостиную. Сразу после этого Гарри убрал дверь из прохода и пристроил бедняжку рядышком с аркой входа. Было неизвестно, что подали на ужин остальным, но ему принесли пирог с печенью и какой-то салат, который из-за клыков жевать стало весьма сложно. При попытке разжевать тонкие листья Гарри прикусывал то внутреннюю сторону губы, то язык, и вообще все ему было не в кайф после того, что рассказали о Малфое… Да и интересно было, что за фрукт такой этот новичок. В какой-то момент Поттер так и остался сидеть, смотря в огонь, не моргая и не двигаясь — словно в трансе.
Внезапно из коридора влетела сова, опустилась ему на плечо и ущипнула за ухо. Однако стоило гаргулье посмотреть на птицу, как она тут же приняла вид гордой невинности, которой совсем не было интересно, куда он там смотрел, протянула ему лапку с письмом и даже подергала ею, чтобы глупый, ленивый получатель быстрее освободил ее от ноши. Осторожно, стараясь не поранить сову когтями, Гарри отцепил послание и краем глаза проследил за тут же улетевшей посланницей, в то время как его руки уже разворачивали пергамент:
«Думаю, будет честно, если ты не будешь выламывать дверь, а выполнишь одно мое условие. Скажи спасибо человеку, благодаря которому ты остался жив, и можешь гулять, где хочешь и во сколько хочешь.
P.S. Прошу тебя, скажи ему, что ты готов сделать что-нибудь во исполнение долга перед ним».
Смяв письмо, Гарри уже замахнулся, чтобы выкинуть его в камин, как в руке полыхнуло, и в камин полетел только пепел. Недоуменно посмотрев на руку и подвигав пальцами, Гарри прикрыл глаза, тряхнул головой, а потом, откашлявшись и поджав губы, отправился спать.
Проснулся он уже к обеду. Стоило ему выйти из спальни, как в глаза бросились вновь поставленная на место дверь и парящие над столом слова: «Думаю, лучше всего это сделать именно сейчас». Закатив на это глаза, Гарри сбегал в ванную и вылез, как раз когда колокол прозвонил время обеда.
— Ну ладно, Малфой… — Гарри взял с каминной полки дневник Драко, запахнул крылья на плечах наподобие плаща и вышел из комнат. Сделав несколько шагов вниз по лестнице и пройдя по коридору, ответвляющемуся от лестницы, Поттер абсолютно точно удостоверился в том, что в этой части замка он ни разу не был. Несколько раз ему казалось, что теперь-то он уж точно потерялся, но на стене тут же появлялась стрелочка, указывающая направление. Выйдя наконец-то в знакомый коридор на пятом этаже, Гарри двинулся дальше уже более уверенно. По крайней мере, так было до первой хаффлпаффки, отпрыгнувшей от него с визгом, как от чумы.
— Спокойно, это я! — сказал Гарри, поднимая руки. — Гарри Поттер, правда, теперь с другим лицом, без шрама и очков.
Девочка на него странно посмотрела, но тут же смылась. На остальных пялящихся на него Гарри просто не стал обращать внимания, так как извиняться перед каждым казалось ему бессмысленным. Зато, когда он вошел в обеденный зал и некоторые ученики завизжали, а кое-кто из слизеринцев потянулся за палочкой, Гарри подумал, что лучше бы он все-таки не приходил.
Слизеринцы в какой-то момент резко успокоились, оказалось, что это Малфой им кивнул и они почувствовали, что им ничего не угрожает. Кивнув, в свою очередь, грифам, Гарри повернулся к слизеринцам и пошел по направлению к Драко.
— Держи, — Поттер протянул ему дневник, и Малфой недоуменно забрал его, тут же сунув в сумку.
— Что-то еще? — сдержанно и безэмоционально.
— Да. — Поттер сглотнул. — Я, Гарольд Джеймс Поттер, ныне названный как Реверсус, официально говорю о своей благодарности и при свидетелях заявляю, что в ситуации, когда тебе понадобится помощь, я эту помощь окажу по мере своих возможностей. Магией подтверждаю и даю обещание дыханием своим.
На шее Поттера что-то блеснуло, и он вышел из зала под гробовую тишину.
Несколькими часами позже в его комнату с гневными криками ворвался Снейп, а вслед пришел и Дамблдор, который, в отличие от зельевара, казалось, был на седьмом небе от счастья. В ответ на похвалу директора Поттер буркнул нечто невнятное, а «аспида» и вовсе не стал слушать и ушел в спальню, захлопнув дверь прямо перед клювом, то есть носом, своего бывшего профессора.
После ужина пришли Рон и Гермиона. Рон начал было орать, но Гермиона оказалась шустрее и, подлетев к сидящему в кресле Гарри, влепила ему пощечину. Следующие минут двадцать они пытались выяснить, сломала она себе руку или только выбила, но все это время гриффиндорка продолжала отчитывать Поттера, повторяя, что нельзя так вести себя со слизеринцам.
— Гермиона Грейнджер! Пойми меня правильно, он достоин этого! И, черт бы тебя побрал, для меня больше нет различий между теми же Равенкло и Хаффлпаффом, Гриффиндором и Слизерином или как-то по-другому! Ну нету, понимаешь? Я больше не отношусь ни к кому из вас, и вообще, какая теперь уже разница. И знаешь, иди-ка ты лучше в больничное крыло, а то как-то у тебя рука посинела… Я бы тебя проводил, но, — Гарри передернуло, — мадам Помфри начнет проводить обследование, а поскольку магия не подействует на меня, то делать это она будет руками, и поверь, она хоть и медик, но крылья я ей в руки больше не дам.
Когда Рон увел подругу, Гарри с наслаждением закрыл дверь и вслушался в тишину. Дождавшись двух часов ночи, он выбрался из комнат и по светящимся стрелочкам направился на улицу. Полянка, на которой великая кучка АД в прошлом году садились на фестралов, до сих пор кишела этими зверюгами. Некоторые лошади перелетали с места на место, и Гарри следил за тем, как они машут крыльями, как передвигаются в воздухе и пробовал сделать то же самое. У него почти ничего не получалось, так как крылья ни в какую слушаться не хотели.
Он пробыл на поляне до самого рассвета, и к моменту, когда он уходил, фестралы уже принимали его за своего. Вставший с рассветом Хагрид вышел на улицу, оказавшись прямо перед этой пародией на пастбище, и тут же улыбнулся подбежавшему к нему Поттеру. Полувеликан даже не удивился высокому росту Гарри и стремительно, насколько позволяло его телосложение, обнял уже не ученика, а просто друга. Отказаться от завтрака в компании добродушного лесничего Поттер просто не смог.
— Знаешь, Гарри, то вот, что вчера-то ты сделал… ну, нехорошо, в общем, получилось, знаешь ли, — пробубнил Хагрид, когда они уже устроились за столом и лесничий наливал Гарри чай в кружку подходящего для гаргульи размера и выставлял на стол кексы, которые, между прочим, жевать было приятно и удобно, в отличие от ненавистных листиков салата.
— Я не понимаю, почему вы все так решили?
— Гарри, а если он попросит у тебя звезду? Ну как ты ее найдешь? — Хагрид смотрел на него взглядом обиженного ребенка.
— Поверь, Хагрид, если он захочет звезду, я буду счастлив, потому что ее я ему достать смогу. — Гарри улыбнулся, прикидывая, сколько стоит кусок упавшей звезды, если выкупить ее не из музея, а с рук.
Хагрид недоверчиво посмотрел на Поттера и только рукой махнул. Они сидели за нескончаемым чаем и за неиссекающими разговорами, совершенно забыв о времени, то перекидываясь короткими фразами, то обмениваясь длинными рассказами, которые в основном исходили от Хагрида — он-то совсем никуда не торопился, но Гарри было все равно. В этом маленьком, но очень уютном домике ему было так хорошо и спокойно, что, когда он уходил, ему казалось, что его вытягивают из теплого кокона.
Когда он вернулся к себе в комнату, глаза уже неимоверно слипались, и все, что смог сделать Гарри, — это сразу наступить на верхнюю ступеньку у подножия кровати и бухнуться в тепло тут же сдувшейся под ним перины.
Он проспал до ужина, а проснувшись, наскоро перекусил и вновь отправился к фестралам.
К утру Поттер уже был готов покусать лошадей, потому что так и не разобрался, как все-таки летать. Зато его привлек звук из запретного леса, и все раздражение тут же испарилось, сменяясь пробудившимся духом истинного исследователя. В этот момент Гарри даже забыл, сколько раз его этот самый дух заводил, мягко говоря, не в самые приятные ситуации. Опустившись так, чтобы опираться на руки, и пригнув голову, он начал пробираться через густой барьер кустов, отделяющий поляну от чащи. Наступая лишь на подушечки пальцев, он осторожно протискивался между близко стоящими стволами, но так ничего и не нашел. Солнце уже вставало, и его лучики золотистыми ручейками протекали сквозь вечно зеленые иголки на пушистых лапах многочисленных елей. Все царапины на серой коже тут же затягивались и вызывали только легкую щекотку. Директор разрешил гулять где угодно, а значит, и на лес это разрешение распространяется, так что Гарри напрочь забыл о всяческих предостережениях.
То, что издавало привлекший его звук, Гарри не нашел, но это и понятно: такая махина, как он, наверняка спугнула то, что звучало как трескающийся лед… Несмотря на то, что зашел он в лес достаточно глубоко, Гарри спокойно смог найти дорогу обратно, а все благодаря обостренному обонянию гаргульи. Он ярко чувствовал и свой запах, и запах, исходящий от домика Хагрида, а еще он чувствовал мелких зверушек, незаметных для глаз, чувствовал тропу кентавров, пролегавшую неподалеку, чувствовал, что где-то поблизости прошел единорог, а еще он знал, что над его головой на самих деревьях тоже куча всякой живности. Как он мог это понять? Он сам не знал… Он просто чувствовал их.
Когда Гарри снова шел рядом с домиком Хагрида, навстречу ему выбежал Клык, скачущий со счастливым лаем из стороны в сторону и виляющий тонким хвостом.
— Гарри, ты что ж, не спал совсем? — взволнованно посмотрел на Гарри появившийся следом Хагрид.
— Спал я, спал, просто к фестралам ходил, у них крылья такие же, как и у меня, вот я и пробовал научиться летать, как они. Но вряд ли у меня что-то получится…
— Ну пошли, я тебя, что ли, чаем напою с кексами, — кивнул полувеликан в сторону домика, и счастливый Гарри направился за другом.
Странное дело, раньше они с друзьями приходили к Хагриду только при необходимости выведать что-то, ведь находиться рядом с лесничим было опасно как для костей, так и для зубов… правда, он еще пару раз прибегал сюда в тайне от друзей, надеясь, что они никогда об этом и не узнают… И вот теперь ему, Гарри, так уютно и спокойно, что рядом есть огромный добродушный приятель. Он ведь никогда не смотрел на Гарри осуждающе и не обвинял его ни в чем, в чем обвиняют другие. Если хотелось поплакать, Гарри знал, что может прибежать в эту маленькую хижину и уткнуться в Хагрида, а потом, когда слезы прекратятся, Хагрид сделает вид, что ничего и не было, нальет чай и расскажет что-нибудь про какую-нибудь очередную очаровательную зверюшку. Смысла в его историях было мало, но голос, которым Хагрид с ним в такие моменты разговаривал, успокаивал.
— Спасибо тебе, — сказал ему Гарри, и лесничий недоуменно обернулся.
— Я же еще ничего не сделал, — ошарашено посмотрел на гаргулью полувеликан, и Поттер просто не удержался и, одним шагом преодолев и так небольшое расстояние между ними, чмокнул друга в щеку.
— Спасибо тебе за то, что ты есть, Хагрид. Не знаю, что бы я делал без такого друга, как ты.
Хагрид смущенно забормотал что-то, почесывая огромной ручищей затылок, и это было так мило и по-домашнему, что Гарри присел и Клыка тоже чмокнул в макушку. Возможно, это было неуместно и сентиментально, даже слишком, но никогда не знавший ласки Мальчик-Который-Жил-С-Отвратительными-Идиотами просто не мог показать признательность по-другому.
В общем-то, так и проходили дни Гарри: он завтракал с Хагридом, уходил спать, просыпался и отправлялся к фестралам, от которых никак не мог добиться чего-либо, что ему бы по-настоящему помогло. А потом сновал по Запретному лесу, пока не слышал лай Клыка и не возвращался к Хагриду.
— Гарри, ток не уходи далеко, ладно? А то мало ли на чью территорию наступишь, вдруг что случится! — предостерег его Хагрид, когда Гарри особенно долго выбирался из чащи.
— Все нормально будет. Если что — на дерево заберусь.
В тот день Гарри не стал завтракать и отправился сразу к себе в комнату. На пороге его встретила Гермиона, уже собиравшаяся уходить.
— Где тебя носило? Мерлин великий, как ты выглядишь? — она осмотрела заляпанного лесной грязью, смолой и зеленью Поттера. — Ну-ка в ванную, сейчас же!
И Гарри не мог ослушаться. Правда, он чуть не уснул в горячей воде под ее успокаивающее журчание и монотонные причитания Гермионы за стенкой.
— А чего ты хотела-то с утра пораньше? — устало спросил Поттер, когда вернулся из ванной, и тут же получил по носу письмом, от неожиданности так дернувшись, что с бедер чуть не соскользнуло полотенце.
— Это Франкенштейн прислал ночью. Он пишет, что у Ишрафа появилась проблема с внешностью и… в общем, их заметили, и они переселяются на новое место, а пока что прислали тебе вот это. — Гермиона подала Гарри сверток, который тот не сразу заметил.
В свертке оказалась одежда, причем сверху лежали такие вещи, что одевать их было стыдно: некое подобие набедренной повязки с прорезью, позволяющей свободно двигать хвостом, и туника с голой спиной для крыльев.
— Они говорят, что в этом разобраться с телом тебе будет удобней и легче.
А вот уже под легкой одеждой обнаружилось нечто более интересное. В свертке лежала большая, даже, можно сказать, огромная, синяя толстовка, пестрящая кучей молний, которые не открывались, зато на их фоне два вертикально идущих от крупных круговых вырезов на спине замка не особо выделялись, а также джинсы, тоже с кучей замков и вырезом под хвост.
— Ого, Гарри, может, померишь? — восхищенно улыбаясь, попросила Гермиона, и Гарри, ухватив одежду, ушел обратно в ванную.
С джинсами он справился, особенно ему понравилось, что над хвостом тоже есть замочек и копчик теперь закрыт. А вот с толстовкой возникли проблемы, так как он не мог дотянуться до замков. Зато стоило ему ругнуться, как замочки сами соединились и застегнулись.
Когда он вернулся в комнату, Гермиона радостно захлопала в ладоши, но тут же заставила его снять это и отправиться спать. Он так и поступил и, выпроводив Гермиону, наконец-то отправился на заслуженный отдых.
Через некоторое время Поттер понял, что голоден и уснуть с пустым желудком не сможет. Позвав Добби и попросив у него что-нибудь мясного, Гарри снова получил кусок стейка.
— Добби, а что это за соус? — годы готовки для Дурслей вызывали у него, как у повара, особый интерес.
— Соус? Добби уверен, что там нет соуса! Добби плохой, Добби не понимает! — завопил эльф и уже хотел стукнуться головой о столешницу, когда поймал рассерженный взгляд Поттера и, сложив ручки и прижав голову к худеньким плечикам, хихикнул: — Добби думает, что там нет соуса. Но Добби знает, как оно готовилось, и Добби знает, что оно готовилось в собственном соку, — гордо сказал домовик, кажется, ликуя от того, что знает два последних слова.
До Поттера вдруг дошло, что вкус, и правда, был не такой, какой могла бы дать какая-либо специя, что вкус, который ему так понравился, — это далекий вкус крови.
— Не приноси мне этого больше, ладно?
— Но директор сказал, что это будет полезно сэру Гарри Поттеру! — кажется, Добби еле сдерживался, чтобы не начать новую истерику.
Гарри на минуту замолчал, а потом все равно уверенно отодвинул тарелку.
— Я спать, — буркнул он и скрылся в спальне.
Так и прошла первая неделя его проживания в новом теле.
Часто заходившие друзья как-то пожаловались на питомцев Гермионы. Сначала у нее, понимаете ли, завелся кот, который за месяц проживания в башне запугал всех привезенных гриффиндорцами птиц и крыс. Только Тревору было все равно: стоило ему квакнуть погромче — и Живоглот исчезал в области шкафа, кровати или еще чего-нибудь подходящего. И надо же всем было расслабиться и отойти от нашествия рыжего пирата, как появился Фер. Теперь запуганы были все. И питомцы, и ученики, а Тревор в особенности.
Так что львятник сложил на Гарри полномочия мессии, и в его комнате в один прекрасный день появился новый жилец. Причем птица, увидев крылья Поттера, кажется, решила, что он что-то вроде ей подобного, и, можно сказать, приняла его за вожака. Гермиона пришла к выводу, что причина подобного поведения, скорее всего, в том, что орел много времени провел с Ишрафом, явно имевшим авторитет.
Но Гарри Фер нравился, тем более что теперь у него появился новый учитель по полетам. Правда, взлететь Поттеру так и не удалось. Хотя крылья раскрывать у него и получалось, но быстро размахивать ими он по-прежнему не мог и лишь злился из-за собственного бессилия.
* * *
Каменные стены подземелий были не то чтобы ледяными, но достаточно холодными для того, чтобы, прислонившись к ним, почувствовать стайку мурашек, пробежавших по коже от шеи до коленок. Из всех факелов тут горел только один и то как-то приглушенно, даже лениво. Однако и его тусклого света оказалось достаточно, чтобы узнать человека, прижавшего его к стенке.
— Дрейг, — прошипел Малфой не хуже Поттера с его перселтангом. — Ты поймешь или нет, что все должно быть добровольно?
— Ты сдашься. Рано или поздно, но сдашься и сам встанешь передо мной, выставляя задницу, как последняя…
— Опять ты? — рыкнула Паркинсон, появившаяся в коридоре. Кончик палочки у девушки уже светился от чудом сдерживаемого проклятья, готового сорваться с ее губ в любой момент. — Убери от него свои поганые руки, животное, или я в тебя сама что-нибудь засуну.
— А у блондиночки, значит, появился рыцарь? — Дрейг сделал шаг назад, тем не менее оглаживая Малфоя по пятой точке, за что получил по руке.
— Не пошел бы ты…
— Пошел бы, но ты не даешь, — на этом Дрейг развернулся и двинулся в сторону слизеринских покоев.
Панси поджала губы и осмотрела Малфоя: мантия помялась, на щеке ссадина, так как именно ею его приложили об стену, кисти рук уже спрятаны в рукавах, наверняка чтобы не было видно синяков, полученных еще в прошлый раз.
— Драко, почему ты ему это позволяешь? — спросила подруга, но Драко только покачал головой и направился в противоположную сторону. Девушка за ним не пошла.
* * *
Ну почему Поттер раньше об этом не подумал. Саланг же говорил, что птенцы падают, когда срываются со скал, но потом снова делают попытки, и у них в итоге все получается!
Ничего умнее не придумав, Гарри сиганул из окна своей комнаты.
Он знал, что нужно расправить крылья, но под давлением воздуха они не слушались, поэтому, не найдя иного выхода, Поттер кувыркнулся в воздухе и вцепился когтями в стену. Однако, проскользив несколько метров по каменной кладке, когти вылетели из стены, и Гарри снова начал падать вниз, именно в тот момент, когда уже решил, что все еще может неплохо обернуться.
Удар о землю был мощным. Земля обзавелась небольшим кратером, а не потерявший сознание Поттер — сильной головной болью и, кажется, сломанными крыльями.
— Поттер? — голос, раздавшийся над ним, был обеспокоенным, страшно знакомым и очень-очень злым. — Долетался…
|
|
|
| Олюся | Дата: Среда, 23.05.2012, 21:14 | Сообщение # 35 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 11. Один день из жизни Поттера
Мерлин великий! Никто не ожидал, что в середине ноября появится поистине великолепный — солнечный, яркий, а главное, не дождливый и достаточно теплый для конца осени — весенний день. Безоблачное голубое небо без единой тучи, и солнце так высоко, что даже Хогвартские башни не могут загородить его. Единственное, что «калечило» чудесный вид, так это два крылатых силуэта, кружащих на уровне самой высокой крыши, но и на тех не обращали особо много внимания, так как у студентов всегда находились более важные занятия, чем просто стоять и пялиться в небо.
Из-за проливного дождя, который шел почти каждый день, уроки на улице отменяли, даря спокойствие некоторым профессорам; но уже по сложившейся за последние несколько лет традиции каждый понедельник осени у Роланды Хуч первым уроком по расписанию стояло практическое занятие с гриффиндорскими и слизеринскими первокурсниками. Несмотря на холеную родословную, от шума и гвалта не удерживался даже зеленый факультет, что уж говорить про львятник. В связи с этим и так строгая учительница становилась поистине суровой и невероятно нервной, особенно после случая шестилетней давности, когда идиот Лонгботтом чуть не убился о копье в руках одной из статуй, украшающих башни замка. Теперь же ее раздражительность распространялась и на ползающую по земле тень, которая своими перемещениями отвлекала ее и заставляла дергаться. Но, несмотря на это, женщина молчала.
Тенью, ясное дело, был Гарри Джеймс Поттер, который парил между крышами башен вместе с Фером и другими птицами, рискнувшими приблизиться к новому крылатому обитателю замка, хотя парочке больно шустрых сычиков чуть не влетело от внезапно приревновавшего орла. Чтобы отдохнуть, Гарри хватался за флюгеры и, повисая на них, вставал на крыши башен лапами, цепляясь когтями за черепицы, некоторые из которых не выдерживали напора и отлетали куда-то вниз.
Зная, что уроки уже начались, парень специально остановился над тренировочной площадкой, которую как никогда хорошо запомнил с первого курса, и с умилением наблюдал, как первокурсники с испугом подходят к метлам. Сливаясь с цветом крыш, он был незаметен ученикам, которым, надо сказать, вообще было не до него сейчас, но зато хорошо виден острому глазу мадам Хуч, обязанной заботиться о детской безопасности. Кивнув самой себе, она твердым уверенным шагом двинулась между двумя ровно построенными рядами учеников, резким голосом объясняя им, что нужно делать, чтобы метла поднялась вверх и как нужно себя вести, если что-то пойдет не так. Ребята пытались все запомнить и повторяли одно и то же раз за разом, но не у всех получалось выполнить задание с первой по пытки. «Вверх!» — рассыпчатый хор голосов. И начался балаган…
Там были те, кто ловил метлу только с третьей или с четвертой попытки, те, кто вообще не мог заставить упрямую деревяшку двигаться, были такие, кто повторил выходку Рона, зарядив древком метлы себе по носу, а были и такие, как сам Гарри, словившие старенькие, годные только для обучения Нимбусы-1500 с первого раза. Переводя взгляд на слизеринских ребят, Поттер не понимал, как из этого чуда могут вырастать такие скользкие гады.
Они улыбались, смеялись, но под взглядами проходивших мимо вслед за Хагридом старшекурсников затихали. «Теперь понятно», — подумал Гарри и перебрался поближе. Обвивая самый верх башни хвостом, он присел и начал наблюдать за всем, словно за матчем по квиддичу.
— Отталкиваемся ногами от земли очень нежно, медленно и по свистку. Но если хоть кто-нибудь…
— Профессор! — выкрикнул кто-то из ребят, и полянку заполонил визг.
Когда Хуч обернулась, метла маленькой, хрупкой, словно фарфоровая кукла, слизеринской девочки резко дернулась и понеслась прямо перпендикулярно стене. Надо заметить, что метла ей досталась та самая, что когда-то так невзлюбила Невилла, хотя Рон как-то предположил, что желание биться о стену деревяшка определенно переняла у кого-то из домовиков.
Под лапами Гарри черепицы башни вжались в основание крыши, и стоило ему от нее оттолкнуться, как коричневые «пастилки» буквально выстрелили вслед за ним. Вытянувшись тонкой струной, Гарри пикировал вниз с огромной скоростью. И уже меньше чем через минуту он мягко приземлился на тренировочную площадку, широко расправив крылья и держа на руках маленькую трясущуюся слизеринку. Болтающаяся рука Невилла все еще напоминала о себе рвотными позывами, и он просто не смог удержаться, когда увидел, что темноволосая малышка еле держится на взбесившейся метле. Поэтому Гарри рванул к ней, отрывая от верхушки башни приличный кусок и заставляя тем самым остальных детей перестать визжать от страха и перевести взгляд на падающие черепицы и кусочки камня, а сам он в это время подхватил девочку, всего раз стукнувшуюся о стену, и спустился на землю.
Все стоявшие неподалеку смотрели на Поттера как на нечто, не поддающееся здравому смыслу.
Теперь полностью сформировавшееся светло-серое тело, словно высеченное из камня искусным мастером, отличалось от прежнего Поттера на все сто двадцать процентов. Высокое, только чуть ниже Хагрида, мускулистое, словно подвергалось диким тренировкам, огромное, в то же время такое гибкое и с виду без единого изъяна. Хмурое, но с нежными чертами лицо, окруженное длинными черными волосами. Заостренные уши, игриво выступающие среди прядей. S-образные рога, отросшие всего за неделю, с небольшими зазубринами у основания, придающие облику угрожающий образ. Очков больше нет, а глаза — зеленые, как свежая трава. Широкие плечи, шиповидные костяные выросты на предплечьях, чуть ниже локтей, длинные пальцы, и черные, острые, блестящие когти. Ноги остались похожи на человеческие лишь частично. Ступня вытянулась и поднялась, как у кого-то из клыкастых детей саванны, а движения стали напоминать шаги дикого животного, ступающего тихо и бесшумно на передних подушечках. При ходьбе он не разгибал колени и шагал словно вприсядку, пружиня на когтистых лапах.
Но самое удивительное в нем совсем не тело, а то, что является дополнением: черные шикарные драконьи крылья, которые сейчас были расправлены во весь размах, и шипастый хвост с костяным наростом на кончике, покачивающийся туда-сюда, дабы поддержать равновесие.
Мадам Хуч сразу появилась рядом, отвлекая на себя часть взглядов, и стала отцеплять от длинных волос Поттера намертво впившиеся в них пальцы девочки. Гарри не жаловался и мягко поддерживал слизеринку, очень низко приседая, чтобы в случае чего она не упала, но в основном страшась того, что нервы профессора могут не выдержать и она напугает ребенка еще больше. Однако профессор была на удивление спокойна и аккуратна, а когда наконец смогла спустить девочку на землю, отвела Поттера в сторону:
— Послушайте, мистер Поттер, я хочу попросить вас никому не говорить о том, что сейчас случилось. Мисс Кьяро — болезненная девочка, и ее родители могут переволноваться. Я знаю, что рано или поздно они узнают о том, что произошло, но для всех, и для нее в том числе, будет лучше, если все-таки поздно.
— Я понимаю, профессор, никто из моих уст ничего не узнает, другое дело — они, — голос Гарри басил и вибрировал, смахивая на звериный рык, но в то же время он был тихий и спокойный, совсем не пугающий, а скорее наоборот, успокаивающий и внушающий доверие, рогатая голова же кивнула на группу слизеринцев. — А теперь прошу меня извинить, но я с вашего позволения продолжу наблюдать.
— Конечно, и… спасибо вам, мистер Поттер.
— Не стоит, профессор, — кивнул Гарри и, подойдя к стене, пополз по ней вверх, врезаясь когтями в каменные блоки.
Вскоре он снова сидел на верхушке башни — правда, ему пришлось выбрать новую башню, поскольку над предыдущей уже трудились эльфы, но и эта была пригодная для обзора, — и наблюдал, как ребята аккуратно поднимаются в воздух, изредка кидая на него опасливые взгляды. Правда, теперь они были более спокойны, так как понимали, что если что, то он вполне возможно поможет и им. Девочка же стояла в стороне и совсем не хотела подходить к метле, пропуская мимо ушей просьбы профессора. Гарри же явно видел, что ей хочется подойти к метле и попробовать снова, но страх не позволял.
Ему тоже было это знакомо: крылья не стали подчинятся вот так сразу, и он падал, падал и снова падал, выматывая себя до предела, но не останавливаясь, потому что рядом был Снейп, проявляющий на удивление много сдержанности, участия и заботы. Конечно, это у него выражалось по-своему, по-снейповски, но одно то, что профессор просто находился в этот момент рядом с Гарри, уже говорило о многом, и именно это и было для Поттера главным. К огромному счастью их обоих, на теле гаргульи раны заживали быстро и бесследно, а сломанные кости вообще срастались всего за несколько часов. Так что, несмотря на боль, Поттер продолжал подниматься в башню и снова пробовал полететь. Только спустя бесчисленное море проб и ошибок он смог расправить крылья, а затем у него стало получаться двигаться в воздухе. И пусть до умения долго удерживать себя в воздухе было далеко, но он хотя бы научился парить, спокойно и плавно переходя из одного воздушного потока в другой. Происходило это, без сомнений, только под четким руководством Снейпа, запретившего ему даже приближаться к окну в одиночку. И только позже, когда этот запрет был уже снят, профессор прекратил трепетно осматривать каждый ушиб и каждую ссадину Гарри на руках, ногах или где бы то ни было еще.
Теперь, когда урок уже заканчивался, Поттер не вытерпел и, сделав круг над площадкой, приземлился рядом с девочкой, чем вызвал у некоторых окружающих опасения за собственную безопасность. Он протянул малышке руку и замер словно статуя. Ошарашенный ребенок стоял и смотрел на здоровенное создание, которое ни с того ни с сего решило предложить ей помощь. И вот тут уже не вытерпела профессор, рявкнув опешившей девочке, чтоб та прекратила хныкать и лезла ему на спину. Теперь девочка еще и напугалась, но, несмотря на это, все же подала Поттеру руку. Ее кисть помещалась Гарри в ладонь, и он, аккуратно взяв ее за руку, поднял над землей и, перенеся на свою спину, опустился на четвереньки, становясь еще более похожим на дикое животное.
— Как тебя зовут? — повернув голову, спросил Гарри, двигаясь в сторону стены и перебирая по земле руками и ногами.
— Алиса, — ответила девочка, обхватывая его шею руками. — Что ты хочешь сделать?
— Мой бывший однокурсник до сих пор не может пересилить свой страх перед метлой, так что я хочу не допустить повторения подобного. Держись крепче…
Он пополз вверх по стене замка, но высоко подниматься не стал, а расправил крылья, развернулся и стал падать вниз, где его тут же подхватил ветер.
— Открой глаза, доверься мне и знай, что я тебя не уроню и не брошу.
К тому моменту Алиса и так понимала, что ему можно доверять.
* * *
Гермиона и Рон заметили его по пути в теплицы на урок гербологии. Он лежал на широком суку гремучей ивы, которая лениво двигалась, словно укачивая его. При приближении друзей она зычно зашелестела рыжими листьями, и Гарри поднял голову. Улыбнувшись, показывая два ряда белоснежных зубов, он слетел на землю, похлопав ладонью довольно качнувшийся ствол, прежде чем отойти от дерева.
— Ну как вы? — он приблизился к друзьям и двинулся с ними в сторону теплиц.
— Мы? — Рон хохотнул, подергивая кончиками ушей. — Мы от директора. Давно у него был?
Рон, кое-как сдерживая хохот, рассказал, что у Дамблдора новая бредовая идея — научиться играть на скрипке.
— К нему отправили ту слизеринку с четвертого курса. Твоя каменная родственница, Гарри, чуть не прихлопнула ее, стараясь спастись от звуков. Мерлин великий, когда гаргулья таки отодвинулась из прохода, ТАКИЕ звуки полились, что мы от ЭТОГО просто сбежали!
Смеясь и улыбаясь, они дошли до места урока, и Гермиона попросила Гарри подождать их, чем Поттер и занялся, снова забравшись на ближайшее дерево, где благополучно уснул. Когда наконец урок закончился, пора было идти на обед, и Гарри с удовольствием пошел с друзьями в Большой зал. Правда, из-за затекших ног он передвигался как животное и слегка отпугивал этим проходящих рядом. Особенно ему нравилось, как шарахаются в сторону «такие спокойные и невозмутимые» слизеринцы.
На подходе к Большому залу, когда Гарри уже собирался уйти, рядом с друзьями появился домовик и передал, что «другу всех домовиков, сэру Гарри Поттеру, накрыли на специально выделенном ему хозяином, директором Дмблдором, балконе», и, проводив их в зал, тыкнул сухонькой лапкой в сторону ранее пустующей стены, из которой теперь выходил огромный балкон с лестницей к нему. Кивнув Рону и Гермионе, Гарри пошел к своему новому обеденному месту.
На балконе стояли стол и кресло, специально изготовленное таким образом, чтобы и по размерам подходило гаргулье, и крыльям ничего не мешало. На столе уже стояла тарелка с полусырым мясом и бокал с жидкостью синевато-зеленого цвета, а также разные гарниры и зелье от Снейпа. Мясо, которое Гарри ел первый раз после долгого вегетарианства, показалось ужасно вкусным и, в отличие от салатов, сытным, а напиток отдавал сладко-металлическим привкусом. Облизнувшись, Гарри уже собирался уходить, как услышал шум. Подойдя к перилам, он посмотрел на стол Слизерина и увидел, что Малфой стоит, опираясь руками на стол, и шипит на Забини. Учителя явно нервничали по этому поводу, но не решались что-либо сделать, поглядывая на абсолютно спокойного Снейпа.
Но для Гарри отличие было видно: среди темных прядей, скрывающих в данный момент часть лица зельевара, заметны выпирающие на скулах желваки. Профессор явно психовал, но не хотел показывать этого, а почувствовав взгляд Поттера, сразу же посмотрел на него. Чуть дернув головой вверх, Гарри как бы спросил, может ли он помочь. Прикрыв глаза и дернув лишь уголками губ, профессор отказался, и Поттер, кивнув ему, вылетел из зала путем сов.
* * *
— Это уже не дело, Рон! Или ты встаешь, и мы идем спокойно завтракать, или продолжаешь спать, но опаздываешь и на завтрак, и на уроки, — хмурился Гарри, стоя над другом. — Гермиона тебя заждалась уже!
Рон что-то пробормотал в подушку и опять заснул, но после того, как Гари его ткнул шипом на хвосте, вскочил и, вдоволь наоравшись, заметался по комнате:
— Почему тебе не надо идти на уроки?
— Просто я не во всякий класс помещусь, а твой ботинок за той тумбочкой.
— Точно… Кстати, я тебя ждал до двух! Почему ты не пришел? — Рон попытался перевеситься через тумбочку, но быстро передумал, когда она подозрительно заскрипела, и просто отодвинул ее.
— Я не знал, что ты будешь меня ждать, и зачитался…
На это Рон осмотрел его шокированным взглядом, дернул ухом и, наконец напялив ботинок, выбежал из комнаты, смешно повиливая маленьким пушистым хвостиком, просунувшимся в специально сделанную дырочку на штанах.
* * *
За завтраком было как всегда шумно и бурно, пока в зал не заявился Малфой со своей свитой. Кребб и Гойл были явно напряжены, а Забини с Ноттом и Паркинсон шли бледные и нервные. Наблюдая за этой картиной, можно было бы подумать, что вся шестерка идет на смертную казнь. Все присутствующие притихли, даже гриффиндорцы понизили тон, а кое-кто и вовсе перестал говорить. Профессора тяжело вздыхали и смотрели в тарелки, стараясь даже не касаться посуды приборами. За всем этим наблюдал Гарри, стоя возле перил и опираясь на них руками. То, как выглядел сейчас зал, ему определенно не нравилось, а еще больше не нравилось то, что виной всему был хорек.
Малфой сел и начал ковырять еду в своей тарелке. Ни звука не было произнесено, и обстановка в зале становилась только напряженнее.
— Малфой, я, конечно, понимаю, что ты фифа высокого полета, но кто тебя травить в Большом зале будет, а? Идиот блондинистый, — обратился к нему парень, по виду сильно напоминающий белоснежку, только мужского пола, коим, как помнил Гарри, и был Дрейг.
Малфой вскинул на него яростный взгляд и, бросив ложку в кашу, так, что она звонко лязгнула по тарелке, ушел.
Атмосфера сразу стала спокойней. Дамблдор выдохнул с облегчением и сурово посмотрел на Снейпа, который тоже поднялся и исчез за учительской дверью. Прищурившись, Гарри отправился на улицу все тем же путем.
На улице Поттер провел все то время, которое шли уроки первой половины дня. Лазил по деревьям, подглядывал за учебным процессом в окнах, летал наперегонки с птицами и, когда забили колокола, дремал на иве.
— Удачи мне! — с этими словами Гарри спрыгнул с дерева и, расправив крылья, воспарил, направляясь в сторону замка. Спугнув стайку птичек с красивыми желтыми грудками, он уселся на крышу главного входа и стал ждать. Через несколько минут появился нужный ему профессор в сопровождении двух гриффиндорок, одна из которых плакала, держась за руку другой.
— Профессор! — окрикнул Гарри Снейпа, и тот остановился, поворачиваясь с абсолютно невозмутимым и гордым видом. — Мне нужно с вами поговорить.
Прищурившись, то ли от солнца, то ли от подозрений, Снейп все равно смотрел на Поттера так, будто не переставал удивляться его наглости. Теперь, когда этот Мальчишка-Который-Снова-Выжил-Дабы-Доставить-Ему-Еще-Больше-Проблем изменился, окончательно перестав быть хоть в чем-то похожим на своего дурного папашу, ярость перестала кипеть в нем так бурно. Проявление явно не железных нервов теперь требовалось, только когда все извилины бывшего ученика растягивались в прямую линию и когда вел он себя как… кстати, благодаря тому, что Поттер стал Бывшим учеником, Снейп даже баллы с него снять не мог. В общем, попал профессор в тупик, и, что удивительно, иногда это его радовало. Но Поттеру об этом знать абсолютно не обязательно.
— Поттер, как я понимаю, вам нужно снова одевать очки, так как вы снова не видите, что я бываю занят?
— Я прекрасно это вижу, сэр, — Гарри спрыгнул с крыши и подошел к профессору. — Но дело касается небезызвестной нам обоим личности, и, думаю, это намного важнее, чем то, чем вы сейчас занимаетесь. Кстати, что они сделали?
— Перебили Слизнорту половину колб, и тот сплавил их мне, Поттер. А насчет «личности» я не ошибаюсь?
— Да, сэр, именно о нем, а колбы я вам восстановлю чуть позже.
— Что ж, в таком случае вы двое можете идти, а нам с вами, Поттер, лучше пройти в более безопасное место, — Снейп пошел обратно в замок.
— Абсолютно с вами согласен, профессор!
Гарри двинулся за ним, подмигивая девочкам, которым явно стало намного лучше.
Направлялись они в подземелья, где Гарри, в отличие от прошлого года, чувствовал себя спокойно и даже уютно. Проведя тут большую часть своей болезни, он выучил все дороги, углы и, казалось, познакомился с каждой крысой.
Войдя сначала в бывший кабинет профессора, а потом и в его комнату, вход в которую находился прямо за кафедрой, скрытый лишь ширмой, Гарри так и уселся перед еще не разожжённым камином, в котором по его желанию тут же заплясали огоньки
Комната не была мрачной и совсем не в зеленых тонах. Темно-коричневый диван, стеклянный столик, камин, несколько книжных полок из темного дерева, занавешенные чернильного цвета шторами заколдованные окна, под одним из которых стоял темно-бордовый письменный стол.
— Профессор, не могли бы вы объяснить мне, что произошло с этим психом. Я, конечно, понимаю, что у него всегда было с головой не в порядке, но чтобы так! По-моему, это уже слишком!
— Не нервничай, Поттер, я все понимаю, но у него правда сложное положение! — Снейп сел на диван и потер лоб. — Слизеринская война за власть может измучить и свести с ума, временно, конечно, но это очень утомительно. Люциус в свое время тоже подвергался подобному, но он выстоял, запустив в противника интересным заклятьем, благодаря которому тот до сих пор не продолжил род.
Снейп, как и Гарри, замолчал.
— Вы не знаете, как его уберечь, — пробормотал Поттер. — Он не ест, постоянно психует, а значит, мало спит. Никому не доверяет и боится оставаться один, таская эту компанию дрессированных дружков с собой, но они тоже не могут ничего сделать. Почему ему не приставили какие-то охранные чары или вообще охрану?
— Ты хоть представляешь, какую панику это вызовет? Такого нельзя допустить ни при каких обстоятельствах! Он даже мне не доверяет. Вчера его сначала зажали в коридоре, а потом он получил подарок, в котором были змеи. Нотт и Забини их убили, но одна все-таки осталась и куда-то уползла.
— Хотите поищу? Я позову, и она сама приползет.
Зельевар устало вздохнул и тут же поджал губы, откидывая голову на спинку дивана.
-То время, которое он провел с твоим вторым я, было для него самым безопасным, но все уже закончилось, Поттер.
— Сэр, а может…
— Нет. Снова к тебе он не переедет. Завтра опять прибудет Люциус, и мы попробуем все уладить…
|
|
|
| miss_love_Sweets | Дата: Четверг, 24.05.2012, 01:31 | Сообщение # 36 |
Ночной стрелок
Сообщений: 92
| Фик просто восхитителен, читала не отрываясь. Безуно понравились все герои, спасибо автору а них.
|
|
| Олюся | Дата: Пятница, 06.07.2012, 11:59 | Сообщение # 37 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 12. В конце то концов!
Драко вертелся на кровати, которая после перин Поттера казалась ужасно жесткой, и уже битый час надеялся, что сон придет к нему сам. Когда в гостиной часы стукнули три раза, блондин понял, что ждать бесполезно. Нужно прибегать к крайним мерам, то есть последовать материнскому наставлению и начать… считать барашков.
Улегшись поудобней, Малфой сложил руки на груди, закрыл глаза и принялся представлять пушистых комочков.
Первый барашек, самый обычный, перепрыгнул через невысокий деревянный заборчик и исчез; второй — повторил действие за первым; третий — за вторым; а четвертый чуть не врезался лбом в заборчик, потому что сволочь Забини скинул с кровати подушку, и, будучи просто огромной и невероятно тяжелой, она с вполне приличным хлопком бухнулась на пол. Блейз тут же закряхтел, подняв голову, начал искать потерянный предмет и, не имея возможности его обнаружить, начал поскуливать сродни побитой собаке. Эльфы, как всегда, пришли на помощь. Увесистый мешок, набитый пухом, оказался у брюнета под головой, и тот сразу же довольно причмокнул, устраиваясь щекой на подушке и снова засыпая.
Итак, развернув четвертого барашка и дав ему разогнаться, Драко отправил его через заборчик. Пятый барашек был черненьким, в отличие от белых предыдущих, и смотрел на заборчик с подозрением; но, напомнив животному, кто тут хозяин, Малфой и его заставил перепрыгнуть через препятствие. Шестой барашек несколько раз добегал до заборчика, однако перепрыгивать не рисковал, надо заметить, что у барашка этого была рыжая шерстка и ушки подлинней. Седьмой, коричневый, будто испачкавшийся в грязи, вышел на стартовый холмик и сразу начал «сканировать» заборчик взглядом карих глаз; зубки, как Малфой заметил, у барашка были скорее от грызуна, чем от… твою ж!..
Драко открыл глаза. Шмыгнул носом, перевернулся на другой бок и, сунув руку под подушку, зажмурившись, рявкнул на овцу, чтоб та шустро перепрыгивала, а то… А то что, в общем-то, он не доорал, так как со стороны третьей в их комнате кровати раздалось сладкое урчание и постанывание. Тео. Этот всегда спит и видит совсем не овечек… В какой-то момент Драко задумался о том, как одна овечка, рыжая, запрыгивает на другую, коричневую, и про то, как овечки…
— Да что за черт! — шепотом прорычал хозяин стада и, откинув одеяло и нащупав кончиками пальцев ног тапочки, встал с кровати.
Ухватив мантию со стула, он вышел из комнаты в гостиную, где тускло горел камин, но никого не было.
* * *
— Малфой. Что же ты делал такое всю ночь, раз у тебя такой вид, мм? — Дрейг сел рядом с Малфоем за стол во время завтрака и тут же прицепился к нему.
Ситуация с этой парочкой после приезда Люциуса несколько разрядилась. Гарри все-таки нашел змею, точнее, она нашла его: стоило только Поттеру зашипеть, как она выползла из-под кресла в гостиной, сразу скользнула на протянутую ей руку и исчезла из поля зрения всего зеленого факультета. Хотя, наверное, улеглось все не из-за ползучки, а из-за того, что раньше ходили слухи, будто Люциус в свое время оставил такого, как Дрейг, импотентом на всю жизнь и теперь научил этому фокусу сына. Так что решено было прекратить «тратить время на этих извращенцев». Как говорила на прорицаниях Парвати своей сестре: «А то мало ли, и мы родителям внуков не покажем».
— И тебе приятно подавиться, Креуз, — проворчал блондин и посмотрел на балкон, с которого за студентами следил гаргулья, кидавший куски мяса пристроившемуся на перилах орлу. Что ж, ели что, то Поттер же вроде как обещал помощь ему, значит, можно пока успокоиться. До того момента, как Поттер уйдет, так точно.
— Долго еще упираться будешь?
— Вечно. Если я чего-то захочу, я всегда могу обратиться к ним, — Драко кивнул на сидящих напротив Нотта и Забини.
Тео, аскетичный, с каким-то вечно кукольно-безэмоциональным лицом, медленно резал омлет, удерживая вилку с ножом тонкими пальцами истинной леди. Нет, на женщину он явно не был похож, но природная хрупкость и элегантность заставляли смотреть на него словно на хрустального. Драко даже иногда казалось, что будь Нотт серьезно девушкой, то у Люциуса в списке невест для сына эта фарфоровая статуэтка оказалась бы первой.
Блейз в этом смысле был полной противоположностью. На лице отражались все эмоции — от отвращения до ярости. Смуглая кожа была только у него, тогда как у обоих его соседей по комнате лицо, руки, да и все тело в общем были либо цвета молока, либо цвета сливок. Огрубевшие от квиддича руки, омлет остервенело разорван, галстук не до конца затянут, пуговица верхняя расстегнута… Однако, по его мнению, все это вытеснялось одной его любимой фразой: «Зато я вас выше!»
Дрейг же как будто вобрал в себя по частичке от каждого: черные волосы Тео и Блейза, рост опять же от Блейза, глаза цвета коры дуба от Нотта, цвет кожи от Драко и характер от… неужели от Поттера? Хотя скорее от Саланга…
— У меня арифмантика, — Драко, мерзко скрипнув скамейкой, вышел из-за стола и направился к выходу из зала. Почему? Потому что, пока он сравнивал сидящих рядом с ним, Поттер улетел.
Направляясь на четвертый этаж, Малфой не особо глядел по сторонам. Жутко хотелось спать, хотелось есть — правда, чуть меньше, чем спать, — а еще хотелось пойти и утопиться, чтобы забыть про все проблемы. Но, чтобы пострадать побольше, все эти проблемы нужно прокрутить в голове; и Драко начал перечислять их, начиная с изучения пропущенного материала досконально, продолжая выдумыванием новых кричалок антигриффиндорского характера и заканчивая… точнее, закончить он не успел. Чья-то рука высунулась из-за доспехов, стоявших в нише, и дернула его, утягивая в темный угол.
— Что, Драко, решил, что выучил заклинание и уже отделался от меня? Хотя мне кажется, что заклинание это будет темным и в школе его использовать не дадут… — на лицо затащившего и смотреть было не нужно.
Противные нотки в голосе даже за шепотом различались предельно узнаваемо и не менее отвратительно, а руки, сжавшие его бедра, даже близко не отдавали нежностью; зато отдача от мантии была такой, что все насекомые наверняка за милю вымрут — столько на себя одеколона вылил Дрейг.
— Признавайся, чему тебя там папочка научил?
— Сказал, что, если нужно, можно запустить Авадой и прикрыться самозащитой, — с таким-то шипением можно и уроки парселтанга у Поттера брать. — Отодвинься от меня!
«Ага, дождался, как же!» — всплыло в голове, когда Дрейг сильнее прижал его к стенке и потерся пахом о малфоевский зад.
Хотелось заверещать, взвизгнуть, позвать на помощь, но все было бессмысленно: при любом стечении обстоятельств опозорится только он. Ведь, несмотря на всю ситуацию в целом — а в целом смотреть никто и не будет, — во-первых, они были слизеринцами, а слизеринцы решают проблемы самостоятельно; во-вторых, Дрейг скажет, что они развлекались, а тот, кто прошел рядом, просто не понял, что Драко эксгибиционист; и в-третьих, Дрейг решит, что заблаговременно победил, потому что без чьей-либо помощи Малфой не может от него отделаться.
«Дотяни до момента, когда он решит, что победил, и только тогда покажи ему, насколько глубоко он заблуждался», — сказал ему отец перед уходом, и, несмотря на то, что в ту минуту Драко хотелось кинуть в спину родителю непростительное, сейчас выбора другого не было.
В тот момент, когда Креуз покусывал его шею, Драко вполне достоверно застонал и вильнул бедрами.
— Так ты все-таки не против… — ухмылка брюнета была слишком слащавой, но сквозь прикрытые веки Драко этого видеть не мог.
Он тяжело задышал, завел руку за голову однокурснику и положил голову тому на плечо. Постарался не дернуться, когда чужие руки потянули мантию вверх и заскользили по обтянутой пока штанами заднице. Закусил губу, когда пальцы расстегивали пряжку ремня, и даже заставил себя улыбнуться, когда сам провел рукой по выпуклости на чужих штанах. Неожиданно его развернули и толкнули в стену, но теперь не так жестко и спиной.
— Посмотри на меня, — снова противный шепот, и Драко поднимает глаза, полные отвращения, искусно замаскированного под похоть.
Дрейг улыбается и нажимает Драко на макушку, заставляя опуститься на колени и недвусмысленно намекая блондину на необходимость перехода к следующим действиям. Малфой опускается, сжимая зубы, и трясущимися руками расстегивает нижние пуговицы мантии Креуза, понимая, что его собственная мантия валяется рядом на полу, но пуговицы на рубашке все еще застегнуты, кроме верхних двух, которые он сам, по привычке, оставляет расстегнутыми.
Потянутое на мантии время заканчивается очень быстро, и, оказавшись носом к следующим пуговицам, уже на брюках, Малфой впадает в отчаяние. Колокол на урок не звонит, а значит, отмазка, что, если он не придет на урок, его выпрут с этого занятия и переведут на УЗМС, не возымеет никакого эффекта.
Малфой поднимает вопросительный взгляд на Дрейга, и тот, ухмыльнувшись, сам начинает расстегивать себе штаны. Как и ожидалось, имея чистоту крови, Креуз не задумывается о таких вещах, как нижнее белье. А зачем? Ведь в одежде, сшитой на заказ у магических портных, такая мелочь не нужна.
Полминуты Дрейг наблюдал за тем, как Драко смотрит на его член, и когда губы брюнета растянулись в хищном оскале, Малфой пинком был отправлен в стенку, а щелчок его зубов остался в миллиметре от сочащейся смазкой головки.
— Шлюха из тебя, Малфой, только внешне, а умений — ноль. — Не застегивая штанов, брюнет присел рядом с дрожащим и держащимся за ушибленную об стенку голову блондином. — Ничего, блондиночка, я хороший, я научу. — Была бы возможность говорить громко, Креуз по-любому бы громко смеялся над Слизеринским Принцем, чей план по самоспасению провалился с треском.
— Шел бы ты отсюда, — прохрипел Драко, стараясь избавиться от кругов, плывущих перед глазами, жмурясь и нажимая ладонями на дико пульсирующими виски.
— А то что? — хихикнул брюнет, и вот тут как раз зазвонил колокол. — Беги на свою арифмантику, но помни, что теперь я взялся за твое обучение, и готовься к последствиям своей необразованности.
Как Дрейг уходил, Драко не помнил: в тот момент, когда штаны брюнета застегнулись, Малфой ушел в спасительную темноту.
* * *
— Малфой! Малфой! — Гермиона трясла его, предварительно наорав на Рона за Энервейт и отправив того за мадам Помфри. — Гарри!
— Это не я! — тут же начал обороняться от девушки гаргулья и даже посмотрел себе за спину, подумывая о путях отступления.
— Ты что, дурак?! — начала ругаться гриффиндорка, буквально выкрикивая последнее слово.
— А что ты от меня тогда хочешь? Я тут помочь ничем не могу! Наоборот, только наврежу!
— Точно дурак, — прошептала себе под нос Гермиона. — За Дамблдором! Вперед! Шагом, бегом, по воздуху, под землей! Найди!
Выставив руки вперед и кивнув, говоря тем самым «Щас будет», Поттер залез на перила лестничной площадки и, как следует оттолкнувшись ногами, повис на движущейся лестнице, как раз ползущей от пролета к пролету. Забравшись на нее, он снова оттолкнулся и тут же уцепился за саму площадку, к которой пока не было присоединено ни одной лестницы. В общем, таким образом он добрался до седьмого этажа, прыгая с одного выступа на другой, перелетая через движущиеся лестницы и ползая по стенам. От седьмого этажа до нужного кабинета добраться было совсем не сложно.
Несущейся на четырех лапах горгулье все в коридоре уступали дорогу, и хранитель директорской тоже не стал исключением, отпрыгнув от нежданного посетителя за секунду до столкновения. Пока не остановился у двери, Гарри даже не понял, какое расстояние преодолел.
— Гарри, входи-входи! — Дамблдор сидел за столом и пил чай, и чтобы открыть дверь, даже не поднялся, а воспользовался беспалочковой магией. — А я все думал, когда увижу тебя снова…
— Не сейчас явно, — Гарри наконец поднялся на ноги. — На Малфоя напали, и…
— И ты знаешь, что я об этом знаю. Только не понимаешь, почему я спокойно тут сижу. Правильно? — на лице директора было все такое же умиротворение, что и всегда.
— Ну и?.. — когти на ногах Поттера впились в каменную кладку через толстый слой ковра.
Один из бывших директоров на картине поджал пухленькие губки и налился красным, сжимая маленькие ручки в кулачки. По всей видимости, ковер остался от него.
— Если я вмешаюсь, станет еще хуже. Я могу назначить отработку — и за каждый час поплатится Драко; я могу исключить из школы — и поплатится гордость Драко; я могу…
— Короче говоря, теперь вы прикрываете свое бездействие хоречьей чувствительностью и беззащитностью. Только если вы своими действиями надеетесь повлиять на меня, то вы в пролете! — Гарри вышел из кабинета и, прежде чем закрыть дверь, сказал: — Он же зараза гордая, помощи не попросит, а сам предлагать ему я не буду. До свидания, директор.
На этом он ушел. Направился, правда, сразу в больничное крыло, но, обнаружив там Забини с Ноттом и успокоившись, ушел. Ну как ушел… Вылетел. Прямо из ближайшего окна. Прямо под носом у собиравшихся что-то ему сказать друзей.
* * *
Когда Драко открыл глаза, он не сразу понял, почему все такое светлое, ведь в нише было темно. Обнаружив рядом друзей, он улыбнулся.
— И где я? — прохрипел он, и сразу закашлявшись, протянул руку за тут же появившимся стаканом воды.
— Ты это видел? — бровь Тео слегка приподнялась, а голова наклонилась к Блейзу.
— Ты про то, что он говорить может? — голос Забини был слишком громким.
— Ага, — весь ответ, но Драко понял, что это был намек на то, что он не позвал их с собой и не позвал на помощь, когда оказался в беде.
— Сколько времени? — проворчал Драко, и тут же в руку ему легли часы. Парни обиделись.
Хотя скорее испугались за него, а он, чучело бездушное, даже не может сказать, что все в порядке. Но он же Малфой, и его логика железная, и согласно этой логике, если он скажет «Все в порядке», получится, что до этого в порядке все не было, а значит, подобной фразой он только напугает друзей еще сильней.
— Малфой, прекрати думать! — тихо прошептал Тео ему в ухо, отчего Драко дернулся. — Когда ты думаешь, ты не замечаешь происходящего вокруг, и это плохо на тебе сказывается.
Блейз сел в изножье кровати, все еще дуясь, но явно теперь только для вида.
Мадам Помфри вошла с самым суровым видом, который только могла себе позволить.
— Итак…
— Шел по лестнице, задумался, запнулся, упал за рыцаря, ударился головой, а потом темнота.
Мадам Помфри закатила глаза, сунула Нотту какой-то флакон и вышла из палаты, приговаривая: «Ох уж эти ученики».
* * *
Выпив вязкое, вонючее, вкуса болотной тины зелье, Драко уснул, а когда проснулся, его отпустили в подземелья, сказав, чтобы больше так много не думал. Отбой уже начался, но с разрешением целительницы он мог спокойно идти, не боясь ни Филча, ни старост, хотя сам являлся одним из них, ни кого бы то ни было другого.
Какое-то неприятное чувство появилось уже в подземельях. Словно кто-то смотрит из-за угла и собирается кинуть в него палкой. Драко пару раз оборачивался, пока шел, но кроме пустого коридора со слабо светящими факелами ничего не видел. Обернувшись в четвертый раз, уже всем телом, он долго всматривался в стены, спящие картины и почему-то в пол и наконец решил, что паранойя — его сестра. Покачав головой, он спокойно развернулся, но тут же шарахнулся в сторону.
Дрейг стоял и смотрел на него довольным, наглым, беспринципным, слащавым, вседозволенным взглядом, от которого по коже бегали мурашки. Сердце Драко стучало где-то в пятках, а на кончиках пальцев несколько раз сверкнули маленькие синие искорки магии, выпущенной с испуга.
— Ты совсем больной? — голос получился уж очень визгливым, и Креуз поморщился.
— Ну, с больничного крыла идешь ты, поэтому напрашивается немного другой вывод, — проворчал он и подошел ближе. — А уже отсюда вытекает вопрос: не заразно ли это?
Малфой сделал шаг назад, потом еще один, а потом еще и еще, но быстрее, и когда уже собирался развернуться и убежать, в его кисть вцепились железной хваткой пальцы Дрейга. Последовавший за этим рывок был настолько сильным, что где-то между локтем и плечом что-то хрустнуло.
— Мне интересно, кому еще, кроме Нотта и Забини, ты подставляешь задницу? В прошлом году с тобой жили Крэбб и Гойл. Почему они съехали? Неужели ты настолько однообразен в постели, что они больше не могут тебя выносить? Давай проверим, — ладони, держащие до этого Драко за кисти, грубо перехватили его за талию, а потом поползли ниже.
— Я хочу видеть то, что видит в постели Снейп!
Этого говорить не следовало. Вырывающийся до этого Драко замер. Брюнет хихикнул.
— Что, ваши тайные утехи неожиданно стали явью? — прошипел он и наткнулся на смотрящие на него в упор глаза цвета льда.
— Я никогда не спал с ним. Я никогда не спал ни с кем, кого бы не хотел видеть рядом с собой; я никогда не спал с кем-либо из родственников или с кем-то, кто связан с отцом в бизнесе. Северус — мой крестный, и раз ты такой умный, то сделай вывод сам. Отпусти меня.
— Иначе что?
Плевка в лицо Креуз точно не ожидал.
— Это все? — губы Дрейга кривятся, ноздри раздуваются, и он готов уже, кажется, снова ударить блондина, но что-то его останавливает.
Рука застывает, глаза распахиваются, рот изумленно приоткрывается, а потом зубы сжимаются, и Дрейг со свистом втягивает воздух. Малфоя он отталкивает и хватается за лицо; что там дальше с ним происходит, Малфоя не заботит: он, пару раз врезавшись в стенку, бежит по лабиринтам подземелий, пробегает пару залов, проносится по движущимся лестницам, а когда на мгновение останавливается на третьем этаже, то понимает, что Креуз гонится за ним. Все происходит словно на охоте. Словно хорька преследует пес, и как бы хорек ни изворачивался, пес продолжает его нагонять, у пса длиннее лапы.
Как Малфой оказывается в коридоре, который он хоть и видел один раз, но никогда не забудет, он не знает. Он просто продолжает бежать, не обращая внимания на бешено бьющееся сердце и на отдышку, но он не знает куда дальше, потому что уверен на все сто процентов, что Поттера просить о помощи не будет.
* * *
Которую ночь подряд Гарри жалел, что сбил себе режим дня ночными уроками полетов. Теперь из-за бессонницы он вылеживал в кровати часы, которые мог чем-нибудь занять, но занять их было нечем, и он начинал выковыривать в стенке когтем дырочки. Заметив некоторую закономерность, он соединял их, и получились звездные фигуры. У него уже были Рыбы, Телец, Дельфин, Большая Медведица и Гидра. Решив убрать скопившиеся камешки, он не придумал ничего лучше, чем начать кидаться ими из окна; но и камушки скоро кончились, тогда он пошел в гостиную и, проведя рукой перед камином, зажег огонь. Порывшись в стенном шкафу, он нашел какой-то старый экземпляр детских сказок, в котором, как ни странно, были истории про Робина Гуда, Спящую Красавицу и еще была сказка про монстра, захватившего в плен девушку, которая влюбилась в него.
Дочитав до момента, где девушка скакала на подаренном монстром коне в деревню к заболевшему отцу, Гарри был напряжен до предела. Он влился в историю и заглатывал строчки текста, как путник в пустыне пьет родниковую воду. Поэтому, когда за дверью раздался визг, Гарри через силу оторвался от листа и посмотрел на дверь. Никакого звука, ничего.
Раздраженный тем, что его прервал какой-то несуществующий звук, Гарри устроился в кресле поуютней и собирался уже продолжить читать, как вопль за дверью буквально резанул по ушам. Книга улетела в камин, кресло снесло хвостом в стену, в полу остался след от когтей, а дверь чуть не слетела с петель. По лестнице Гарри чуть не покатился, шею неприятно скрутило внезапным спазмом, как и утром после завтрака. Тогда он чуть с крыши не упал.
Ниже по лестнице, вглядываясь в коридор напротив, стоял Малфой. Точнее, не стоял, а вжимался в стену, так, как будто хотел, чтобы она его заглотила и спрятала. Кончик чьей-то палочки медленно появлялся из-за угла, а следом появился и тот гад, что уже достал до макушки Поттера, что уж говорить про Малфоя.
Светящийся кончик уперся в шею блондина, и лицо хозяина палочки попало под свет. Щека, оставшаяся без слоя кожи, гнила, глаз заплыл, а возле рта была, кажется, рвота. Он что-то шептал бледнеющему Малфою, что-то, что тому не нравилось…
— …а сейчас ты совершил огромную ошибку, забежав туда, где тебя спасать некому. — Вторая рука, которая была без палочки, схватила Драко за подбородок, чтобы тот не мог отвернуться. — Раздевайся.
Глубокое утробное рычание заставило Дрейга направить палочку в противоположную от Малфоя сторону. В сторону Поттера.
— Отойди от него, — зверь со светящимся ошейником из плетения рун приближался, медленно спускаясь на руках и ногах по лестнице.
И снова рык.
Драко осторожно попытался отодвинуть от своего лица руку, но пальцы только сильнее сжались, и Дрейг посмотрел на него. Тут же в их сторону мелькнула тень, и, получив рогами сильный удар в грудную клетку, Креуз отлетел вглубь коридора, а Драко был тут же поднят и усажен на поттеровское предплечье.
Брюнета и след простыл, когда Гарри обернулся, чтобы посмотреть, что с ним, но это было и не важно. Важно отнести трясущегося, как осиновый лист, Драко в комнату, что Гарри и сделал.
Укрыв одеялом, усадив перед камином на ковер и вручив принесенную эльфами чашку с горячим шоколадом, Гарри сел рядом и уставился на слизеринца.
— Неужели так сложно? — спросил он, когда Драко перестал дрожать и поставил пустую чашку на пол. — Неужели так сложно попросить о помощи у того, кто эту помощь сам предложил, еще и обязался не отказать?!
— Я спать хочу, — глаза у Малфоя в отблесках огня, казалось, слезились… или не казалось….
Проведя руками по лицу, Гарри покачал головой и, встав с пола, протянул Драко руку, за которую тот тут же ухватился. Медленно пройдя до спальни, Малфой остановился у кровати и, только когда Гарри подтолкнул его — мягко, осторожно, внушая уверенность, а не так, как Дрейг, пугая и обрекая, — начал подниматься по ступенькам. Запутавшись в одеяле, в которое был до сих пор закутан, Малфой чуть не упал, но тут же был подхвачен.
— В конце-то концов! — проворчал Гарри и поднял кокон с головой Малфоя на руки.
Уложив блондина, он лег сам, подальше, правда, чтобы не трепать Драко нервы, но буквально через пару минут почувствовал, как кокон подкатился ему под бок. Часы в зале грохнули час ночи, а это значило, что до пробуждения оставалось только семь часов.
06.07.2012
|
|
|
| SvetaR | Дата: Понедельник, 06.08.2012, 06:48 | Сообщение # 38 |
Высший друид
Сообщений: 845
| Интересно, этот Дрейг совсем дурак? Или его кто-то подговорил?
|
|
| Олюся | Дата: Вторник, 28.08.2012, 20:35 | Сообщение # 39 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 13. Где есть вопросы, ответов нету…
Ему было уютно, приятно и комфортно, пока не пришлось вылезать из-под тяжелой, заботливо прижимающей его к груди поттеровской руки. Но ведь быть обнаруженным почти полностью лежащим на торсе гаргульи ему не по статусу. Даже стыдно как-то стало, что ли… правда, Малфой такого слова по определению не знал и в связи с этим решительно сполз сначала с Поттера, потом с кровати. И, надо сказать, удачно так сполз: спускаясь по ступенькам, чуть не грохнулся, но поскольку перил не было, то он сделал лучшее, что придумал, — попытался дотянуться до казавшегося таким близким косяка двери. Ошибочка вышла. Длины его то ли рук, то ли ног не хватило. Зато хватило реакции Поттера, даже спросонья оказавшейся моментальной.
— Ты что, решил убиться в моей спальне? А где записка, что во всем винить Поттера и вообще всех гриффиндорцев?
— Ой, как умно! — Малфой, снова прижатый к разгоряченной со сна груди Поттера, нервно задергался.
— Снова ерепенишься, — сказано это было очень тихо, но, ясное дело, Малфой услышал.
Обернувшись, чтобы высказать Поттеру немало лесного, он наткнулся на вполне себе доброжелательную улыбку и совсем не злобно смотрящие на него зеленые глаза.
Все колкости тут же улетели в тартарары, и Драко фыркнул, отталкивая гаргулью и направляясь к двери. По ступенькам в этот раз спуститься удалось удачно, без переломов, вывихов, ссадин, ушибов, растяжений и даже выбитых зубов.
Это вселило надежду, что и остальное сегодня тоже не будет таким плохим. На столе уже стоял завтрак. Все-таки домовики любили Поттера: пастила разных цветов, а значит и разных вкусов, в виде кружочков толстым ровным слоем лежала между двух таких же круглых печенюшек, а еще на столе стояло два стакана, кувшин молока, чайничек с горячим чаем и две кружки.
На удивление, кроме как к молоку, Гарри ни к чему не притронулся, все печенье, смакуя сладкую начинку, умял Драко.
Все время, пока проходил завтрак, в комнате стояла прерываемая только стуком посуды тишина. Разрушилась она неожиданно. Как будто парящий в воздухе мыльный пузырь вдруг лопнул.
— Почему ты меня не позвал? — Гарри смотрел в упор, и блондин от неожиданности чуть не подавился. Нет, он понимал, конечно, что рано или поздно этот разговор случится, но не думал, что так резко и так рано.
— Потому что я не нуждался…
Но Поттер его перебил:
— Если ты сейчас скажешь, что не нуждался в чьей-либо помощи, я тебя из окна выкину. Ты идиот, что ли? Думаешь, если бы меня там не оказалось, он бы потыкал в тебя палочкой и ушел? А может, ты думаешь… — Поттер начал без остановки ругаться, и Малфою оставалось только смотреть в пол, не зная, как прервать этот поток, но все закончилось само, правда, после десятиминутной лекции. — Если Дамблдор не может помочь, то почему ты решил, что кто-либо другой окажется таким же, как и этот глупый старик?
— Поттер. Я не про помощь говорил.
Драко смотрел в пол, сжимал в руках печенье и в конце концов решился заговорить только тогда, когда Гарри грохнул стаканом по столу.
— Я не нуждаюсь в жалости. А после такого меня явно ненаглядный спаситель начал бы жалеть. Но ты, Поттер, это что-то. Я просто не могу понять тебя. Я не могу понять, когда на твоем лице улыбка, а когда оскал, потому что вчера я просто не понял ничего из того, что случилось. Мне было страшно. Но страшно было не из-за Дрейга! Пока мы были в подземельях, во мне будто проснулось что-то. Дикое, животное… даже не животное, звериное. Мне хотелось откусить от него кусок или сделать еще что-нибудь вроде того, но то, что было во мне человеческое, просто не дало это сделать, и я плюнул ему в лицо. Но когда уже в коридоре я увидел, что у него со щекой… мне стало вдвойне плохо. И даже не от того, что он сделал… точнее, пытался сделать, а от того, что с ним Я что-то сделал. Я, понимаешь? Хотя что ты понимаешь, Поттер…
Драко, выоравшись, а все, что прозвучало, он именно орал, вскочил с кресла, в котором сидел, поджав коленки к груди, и направился к двери. Сильная рука остановила его за пару шагов до выхода.
— Знаешь, Поттер, ты изменился, — не оборачиваясь, пробурчал Драко.
— Может, просто ты меня не знал? — Поттер ответил уклончиво, что Малфоя снова вывело из себя.
— Вот! — звучало как-то подозрительно похоже на визг. — О чем и говорю! Раньше ты бы начал на меня орать!
— А тебе нужно(?!), чтобы на тебя наорали? — удивленно, но скорее нервно.
— А сейчас ты должен был меня послать, — гордо и уверенно. — Признавайся, отшиб мозги о ребра Креуза?
— И снова о нем…
— О-о-о… — Малфой тут же начал вырываться. — Забудь. Просто забудь!
— Почему ты никому не можешь рассказать, что происходит? — Поттер развернул Драко лицом к себе.
— Не твоего ума дело! — рявкнул блондин и дернул рукой, но только снова чуть не упал, потому что, какой бы мягкой ни была рука, хватка у Поттера оставалась железной. — Пусти! — парень снова начал метаться.
— Прекрати! — Гарри ухватил Драко за подбородок и повернул к себе. Глаза, полные решимости, перемешанной с испугом, сжатые зубы за поджатыми губами, трясущиеся ладони, упирающиеся в пол ноги. Драко был напуган, неизвестно чем, правда, но раздражение Поттера тут же угасло.
— Прости, — осторожно разжав руки, Гарри сначала убедился, что Драко не упадет, и уже тогда отошел. — Если тебе так хочется, то можешь уходить. Я не опущусь до того же уровня, что и… — гаргулья неопределенно качнул головой, но было и так ясно, о ком он, — но свое мнение о присутствии тебя тут я, кажется, продемонстрировал наглядно.
Не сводя с Поттера взгляд, Драко неуверенно, но быстро направился к выходу. Почти у самой двери он споткнулся о ковер, но смерил дернувшегося в его сторону Поттера таким взглядом, что тот, непонятно почему, виновато опустил голову.
* * *
Дверь за Драко закрылась, и Поттер выпустил какое-то жуткое — то ли львиное, то ли медвежье — рычание: этот придурок просто не понимает, что лучше всего ему будет остаться тут, ну или хотя бы принять и так предлагаемую, и даже впихиваемую насильно, помощь. Наоборот, этот болван мало того что точно следовал цвету своих волос и вел себя как распоследний идиот, так он еще и Поттеру все ходы блокировал, ничего не объясняя. Может, если Поттер вмешается, то место принца автоматически перейдет к Дрейгу, а может, если вмешается по просьбе, то войдет в состав «придворной» свиты, а Драко не хотел этого допускать?
— Черт, как же с тобой сложно! — прорычал Поттер и повернулся к жерди, на которой всегда сидел Ферканд. Птицы не оказалось, но гаргулья и без него смог найти развлечение.
Вылетая из окна, он уверенно направился к Запретному лесу.
Утро, как и положено к концу осени, выдалось пасмурным. Еще вечером не на шутку похолодало, а уже за ночь как-то разом от лесной листвы вообще ничего не осталось, кроме разве что колючих веток. Совершая круг вокруг замка, можно было увидеть, как Гремучая ива буйно раскачивалась, отгоняя от себя назойливых птичек, фестралы готовили к первой зиме своих детенышей, а Хагрид, с гулким «Ух-х-х!», рубил дрова возле дома. Приземлившись недалеко от друга, Гарри махнул ему рукой, и тот в ответ помахал топором, что со стороны выглядело довольно-таки угрожающе.
Опустившись под приветственное ржание смертоносных лошадок, гаргулья направился к Запретному лесу.
Как и всегда, тут никого не было, словно все население чувствовало в новом обитателе опасность и поэтому разбегалось. Гарри находил и следы кентавров, и тропы рыжих медведей, и следы волкоящеров, но никого из них «в лицо» не видел.
Почему он каждый раз сюда наведывался? Наверное, потому, что в самой чаще было озеро с неким фиолетовым свечением из самой глубины и в нем плавало что-то наподобие золотистых светлячков. Самым красивым во всем там происходящем было то, как эти светлячки собирались над водной гладью и выстраивались в занимательные фигуры.
Увы, просто так на озерцо наткнуться было сложно. Загоралось оно только тогда, когда рядом шло раненое животное. Так, в общем-то, Поттер и нашел его. Здоровенный олень, с громадными ветвистыми рогами, посеревший в преддверии зимы, выскочил на поляну, около которой и располагалось озеро, и с разгону влетел в сразу засиявший неровный круг. Медведь, гнавшийся за ним, остановился и, обиженно заворчав, ушел прочь, а олень с кучей ранений, поплавав немного, вышел на берег с погустевшей шкурой, без единого шрама или раны и, посмотрев на Поттера издалека, гордо поскакал обратно в чащу.
Теперь все свободное время Поттер наблюдал за озером.
* * *
Зашедший в Большой зал, предварительно наложив на себя несколько заклинаний для более презентабельного вида, и севший на свое постоянное место Драко поднял глаза и чуть не соскользнул со скамьи от недоумения: прямо напротив него сидел Дрейг собственной персоной — с идеально чистым лицом и все такой же плотоядной улыбочкой.
— Что, блондиночка, соскучилась? — приподнимая бровь и вздергивая подбородок, проурчал шибанутый и, кажется, недошибленный извращенец.
— Какого черта?.. — единственное, что пробубнил блондин, прежде чем его прервали.
Пресно продефилировавшие Забини и Нотт моментально уселись по обе стороны от него.
— Где тебя, придурок, носило? — злобно зашептал Блейз, смотря таким яростным взглядом, что как-то сразу захотелось пойти повеситься.
— Гулял, — ответил Малфой первое, что пришло в голову. — По Запретному лесу. А там такой большо-о-ой и страшный зверь. Он за мной побежал, а я от него; он опять за мной, а я опять от него; а потом прибежал другой зверь, и на него; а пото-о-ом…
— Все, мы поняли! — взвизгнул Блейз так, что вылупившиеся как на больного близ сидящие слизеринцы дернулись.
— Ну так это не конец! — обиженно надул губы Драко.
— Конец, наверное, тогда, когда они поубивали друг друга и один возложил венок на могилку другому, — подсказал ухмыляющийся Креуз.
— Тогда что ТЫ еще тут делаешь? — Драко с намеком посмотрел на Дрейга, и тот только теперь понял, что звери — это он и Поттер.
Не понявшие ровным счетом ничего из сказанного друзья только переглянулись и, вручив Малфою его сумку, утянули блондина из-за стола, чтобы вместе отправиться на урок Защиты у Снейпа.
* * *
Снейп проводил урок так, как никто до этого.
Строго? Да.
Жестко? Несомненно.
Но задери его мантикора, это было реально интересно и более того — познавательно. За один урок с «сальноволосым ублюдком» шестой курс узнавал куда больше, чем с Локонсом, Люпином, Грюмом и Амбридж вместе взятыми за месяц занятий, и главное, в голове все укладывалось плотно, надолго и компактно. Практическая часть была совмещена с теоретической. Парты в кабинете отсутствовали, только стулья стояли по периметру.
Сначала, вызывая учеников по одному на середину кабинета, Снейп проверял, какие защитные заклинания они знают, причем сам выпускал как слабенькие вспышки жалящего, так и мощные заряды режущего.
Надо заметить, что режущие он кидал только в тех, кто состоял в Отряд Дамблдора, а также в некоторых слизеринцев. Видя те заклинания, которые они, ученики, выставляли в качестве щита, Снейп говорил, насколько правильно выполнено действие, чем можно заменить его, чтобы тратить меньше сил; рассказывал про то, как можно отбить то или иное заклинание, не ставя блок, а разворачивая его луч в обратную сторону; даже подходил к некоторым студентам и ставил их палочки в правильное положение, а затем своей рукой помогал сделать нужное движение.
На второй половине урока Снейп проверял, насколько хороши атаки учеников, и снова поправлял, рассказывал, что и в какой ситуации будет лучше. Каждому, кстати, давал личные советы и говорил, что может подойти именно ему. Ко всеобщему удивлению, когда Снейп сцепился с Лонгботтомом каким-то заклятием, выглядевшим как рука из веток — а лапа Невилла была куда крупнее, чем у Северуса, — и при этом потерпел поражение, он мало того что не наказал, как все боялись, Лонгботтома за дерзость, отсутствие мозгов, неспособность или что-либо еще, но и присудил Гриффиндору тридцать баллов. Бледный как смерть парень на деревянных ногах уже собирался сесть на место, когда профессор остановил его. Слизеринцы уже приготовились слушать, гриффиндорцы приготовились защищать, но, несмотря на произошедшее, гриффиндорцу только сделали замечание по поводу слишком большой растраты энергии и сказали, какую литературу почитать для лучшего самоконтроля. А уж когда Снейп предложил Невиллу испробовать заклинания из литературы, выходящей за рамки школьного курса, все чуть в обморок не упали:
— После ужина подойдете ко мне, я дам разрешение на вход в Запретную секцию, эти книги можно прочесть только там.
В общем, из кабинета все вышли шокированные, но довольные, не замечая, что в окно влез Поттер.
— Ну как они?
— Ты молодец, Поттер… — на этом Снейп ушел в подсобку, а Гарри, снисходительно посмотрев ему в спину, снова вылез в окно.
* * *
До обеда, не считая Защиты, ничего интересного не предвиделось. После обеда — оставались Зелья, но Слизнорт настолько бездарно их вел, что, кроме скуки, можно было рассчитывать только на соревновательное времяпрепровождение и надеяться на победу. Драко, конечно, так и так знал, что победит, но возникла проблема с тем, что делать с уже восьмым по счету флакончиком черт знает зачем ему нужного расслабляющего. Не принимать же его, давая тем самым Креузу возможность почувствовать себя победителем.
— Придурок, — только сказал на это Нотт и отвернулся к конспекту по Истории Магии.
— Сам такой, — смотря на конспект, парировал Драко. Слабо парировал, конечно, но не оскорблять же ему друга.
В тот момент они сидели в спальне, поэтому и ничего не мешало Драко делать задание за себя и за Блейза, в то время пока сам Блейз делал ему массаж.
— Драко, — Забини мурлыкнул ему в ухо и потерся носом о шею.
— Я делаю тебе эту чертову домашку, и это именно тот(!) намек, которому ты должен последовать и продолжить делать мне обычный(!) массаж, — да, Малфой умел отшивать.
Блейз только хмыкнул ему в макушку и продолжил работать руками.
Почему ему ничего не дали продолжить, он понял. Малфой устал от приставаний и хотел отдыха, поэтому и Забини, и Тео решили не предпринимать ничего, что могло блондину не понравиться. В итоге в полном спокойствии и умиротворении уже ближе к половине одиннадцатого все задания были сделаны, и, удобно развалившись на сваленных на пол подушках, троица наконец-то перешла к обсуждению прошлого вечера.
Вчерашние события Драко рассказывал с неохотой, поэтому часто отвлекался на собственные сомнения и скрывал некоторые детали. Уже через час Тео и Блейз знали все, что только Драко смог себе позволить рассказать.
— Как он успел выздороветь? Не к Помфри же он пошел… — пробормотал Тео, прикрывая глаза.
Драко перебирал его волосы, одновременно получая удовольствие от пальцев Забини на своей голове.
— Может, у него свои лекарства? — пробормотал Блейз. — Ты же получаешь иногда от миссис Малфой всякие зелья, мази…
— Даже если и свои, все так быстро зажить не смогло бы, потребовались ну как минимум тринадцать часов, а я получаю, между прочим, средства для ухода за волосами. Думаете, так просто сохранить платиновый цвет, не скатившись на банальный пшеничный или песочный?
— А маскировочные на что?
— Это ты о волосах или о Дрейге? — снова решил отмазаться Драко, но под скептическими взглядами нахмурился. — Чтобы чары держались на такой части лица, он либо должен молчать, чего мы от него, наверное, никогда не дождемся, либо он должен находиться в менее активном состоянии, но опять же — он достаточно экспрессивно жестикулировал, ну или же он должен быть магом уровня… ну не знаю… моего отца или Северуса.
— Тогда какое-то сильное заживляющее заклятье.
— Что за заклятье может исцелить за короткий срок ярко выраженное изменение на лице?
— А что еще может проделать такую дырку?
— Живой глиной залепил!
— А тебе случаем глаза никто не залеплял?
— Кто-то явно перепутал твой мозг с ней!
— Да замолчите вы! — рявкнул Драко. — Вас не интересует, почему моя слюна вообще прожгла ему кожу?
Что ему на это ответить, парни не знали, поэтому какое-то время они пролежали в тишине; если бы не хотелось так спать, может быть, они и еще полежали бы, но после четвертой цепочки зевков, начавшейся с Тео, расползлись.
* * *
Время уже приближалось к трем утра, но, несмотря на зевоту и слипающиеся веки, Драко просто не мог уснуть. Стоило закрыть глаза, как воображение рисовало гниющую кожу, бешеные глаза, а в ушах звучал один и тот же голос, произносящий либо «блондиночка», либо «шлюха», либо «я научу тебя», и Малфоя просто подкидывало.
Ухватив подушку и нацепив халат, Драко хотел пойти к Снейпу или просто перелезть к кому-нибудь… но вместо этого решил вспомнить дорогу в коридор с многочисленными лестницами.
+_=_=_=_=_=_=_+
Хорошие мои читатели!)
Приехала с отпуска и сразу выкладываю продолжение! Надеюсь оно вас порадует и надеюсь не только оно)
Для вас приложение к тексту:
У автора, тобеж меня есть проблема с речью Драко что заметила моя любимая бета. После ее замечания я поняла что именно его слова и тормозят процесс написания, ибо я просто не могу сообразить как он выразится в данной ситуации. Так вот, сколько я не думала, изюминку в его словах придумать не удалось, использовать французский как-то банально, а речь аристократов я передать не могу так как никогда с ними не общалась. Но ведь говорить он что-то должен, а делать его речь простонародной увы нельзя. Драко не Поттер — наследник рода Малфоев и выражаться должен соответствующе)
К чему я веду.
У меня предложение для читателей поучавствовать в процессе написания. Кто поможет придумать изюминку в его речи получит какой ни будь приз) Это уже будет по желанию придумавшего, но не за гранями типа "Скинуть черновик развития событий или посвятить весь фанфик ему, но что ни будь придумаем)
Все предложения, если они будут, прошу в личку или коменты) Всем обязательно отвечу)
СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!!!
28.08.2012
|
|
|
| Олюся | Дата: Пятница, 30.11.2012, 00:09 | Сообщение # 40 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 14. Последний простой день…
Все то время, что Драко крался по коридорам, он прислушивался к каждому звуку, ловил каждое движение теней и застывал каждый раз, когда ему поблизости мерещились шорохи.
Почему он не использовал Люмос и крался в кромешной тьме? Конечно же, вовсе не потому, что про магию он забыл и из-за постоянной нервотрепки вспоминал о ней только на занятиях; просто портреты, в ночное время притворяющиеся спящими — хотя, вполне возможно, что они и правда спали, магия их, так сказать, знает, — имели свойство просыпаться от громкого звука, от яркого света или еще каких-нибудь раздражителей, хотя если их потыкать палочкой, то они и глазом не поведут.
Это Драко усвоил еще в меноре, когда однажды назло всем — и самому себе тоже — пошел и начал трепать нервы обитателям старинных полотен, висящих по стенам многочисленных коридоров. Прекратил он это занятие только тогда, когда Люциус, вернувшийся после тяжелого рабочего дня из Министерства и порядком раздраженный как жалобами портретов, так и причитаниями домовиков, заставил обитателя одной из не самых приятных картин поместья выйти к ничего не подозревающему сыну. После того случая к портретам, особенно со всякой живностью типа львов, грифонов или еще каких-нибудь подобных существ, наследник белобрысого семейства относился настороженно.
— Да чтоб тебя мантикора задрала! — зашипел Дарко, резко разворачиваясь и в десятый раз направляя палочку в пустоту коридора, но там снова никого не было. — Креуз? — позвал он.
— Парень, не шуми, — тут же заворчал старик на картине над головой блондина, и Драко дернулся, поднимая палочку на портрет.
— С Расщепляющим знаком? — нервно выдохнув, обратился он к портрету, и тот, подозрительно косясь на «какого-то нервного» ученика, удалился из рамы.
Теперь же, прижимая к себе подушку, Драко стоял посреди коридора и корил себя за каждый раз, когда спотыкался, за каждый раз, когда испуганно прижимался к стенке или влетал в нишу, прячась от чего-то неизвестного. Надо сказать, что ни Филча, ни Снейпа он не боялся. От первого он мог спокойно избавиться, не получив никакого сопротивления, а второй, скорее всего, даже собственноручно подтолкнет его, чтобы скорее шел к пункту назначения.
Прижав покрепче свою ношу к груди, расправив спину и вздернув подбородок, Драко двинулся по направлению «Спальня придурка» с лицом истинного гордого слизеринца; правда, сам за собой он подмечал, что палочку в руке продолжает сжимать до побелевших костяшек и не перестает прислушиваться к тому, что происходит у него за спиной, несмотря на то что сзади не происходило ровным счетом ничего.
Пройдя еще несколько коридоров и уже приблизившись к поттеровской башне, Драко замедлил шаг…
Остановившись окончательно только у лестницы в башню, он задумался о том, что делает. Он. Слизеринский принц. Наследник Малфоев. Сильный маг даже за неимением палочки, что прекрасно доказал опыт прошлой ночи, ибо ничем иным, кроме магической защиты, он объяснить произошедшее с ним вчера не смог. Так что же он тут делает?
«Прости, отец, но твой сын теперь параноик», — язвительно проворчал он сам себе и, фыркнув, развернулся опять в сторону коридора, из которого вышел несколькими минутами ранее.
Палочку он сжимать перестал.
* * *
Утро для Малфоя выдалось мрачнее, чем пасмурная погода на улице.
Тем, что его омрачало больше всего, была не к месту солнечная улыбка Дрейга, рассылающая свои ядовитые мерзопакостные лучики всем, кроме него. Почему это его не радовало? Так все потому же, что и в первый день появления Креуза: все, на кого попадал свет его «оскала», становились счастливыми улыбчивыми идиотами, пускающими по нему слюни.
Чья-то сова даже принесла Дрейгу коробку сладостей.
«Хоть бы там был яд!» — думал про себя Драко все то время, что Креуз разглядывал коробку.
— Я надеюсь, там не подсыпано слабительное? — поинтересовался у кого-то Дрейг, и все вокруг него загоготали.
Только теперь Драко заметил, что Креуз сумел собрать вокруг себя приличную компанию как из старшекурсников, так и из менее взрослых и одаренных змеек. Со стороны все выглядело так, будто Креуз считал их всех, даже двух первогодок, равными себе, но Малфой все равно видел, что на самом деле новенький очень качественно подминает их под себя.
Сам он никогда ничем подобным не занимался. Все «бунты на корабле» успокаивал либо с помощью силы, причем никого из своей свиты не использовал во внутренних разборках, либо с помощью абсолютно логичных умозаключений вроде: «Ты уверен, что если пойдешь против меня, то сможешь мне противостоять? А если все-таки сможешь, готов ли ты взять на себя ту ответственность, которую несу я?»
С его обязанностями Драко ознакомили сразу: «Все удары принимать на себя, но не давать расслабляться истинно провинившимся»; «Если есть внутренние проблемы, расправляться с ними самостоятельно, желательно даже не доводя до декана. Если дойдет до декана — это твоя вина». Ничего другого Малфою делать не оставалось. Его отец, дед, прадед и дальше по списку — все были теми, кем является сейчас он; да только ни один из них не сталкивался ни с чем подобным.
Над головой скользнула тень.
Поттер. Бодрый, улыбающийся своими зубищами, которые, кажется, тоже выросли заново, потому что ну не может быть таких белых, ровных и вообще идеальных зубов у такого… гриффиндорца, как он. Усевшись в свое здоровенное кресло, он выпил какую-то гадость из стакана, тут же исчезнувшего при соприкосновении со столом, и принялся за еду, явно отличную от той, что была на столе Драко.
Внезапно Поттер, счастливо улыбаясь, помахал рукой, и Малфой, к своему же удивлению, почувствовал, как его собственная рука чуть дернулась; но тут за столом за его спиной раздались вопли, шум и смех, и, обернувшись, Малфой понял, что это Гриффиндор здоровается со своим «предводителем». Хотя теперь, наверное, лучше сказать «экс-предводителем», потому что гриффиндорцем Поттер более не является.
— Драко, — Тео качнул головой, как только их взгляды встретились. — Руны скоро, пошли, а то опоздаем.
— Как говорит мой отец, Теодор, Малфои не опаздывают, — Драко поднялся так, словно кто-то сверху плавно вытянул его вверх за тонкие марионеточные ниточки, — Малфои задерживаются ровно настолько, насколько требует ситуация.
Драко, качнув Нотту головой в сторону выхода, подхватил сумку и вышел из-за стола, последний раз мазнув взглядом по Поттеру. Каково же было его удивление на выходе из-зала, когда оказалось, что Поттер тоже смотрел на него.
* * *
Рон целое утро носился как заводной. Было ощущение, что ему, грубо говоря, под хвост вставили зачарованное шило, коловшее его в случае малейшей остановки.
Пока Гермиона шла по коридору от башни до лестниц, Рон успел и дважды сбегать обратно в спальню, и дважды добежать до самих лестниц, и это уже не говоря о том, сколько он носился по ступенькам вверх-вниз.
Во время завтрака Рон забрасывал в себя все овощи, что были на столе в пределах досягаемости, и Невил, Симус и Дин начали добродушно подкладывать ему еще и еще, пока Гермиона их не остановила, пригрозив тем, что если он лопнет, то никаких ниток не хватит, чтобы зашить его растянувшийся от обжорства живот. Рон только махнул на нее рукой и продолжил жевать, ни на что больше не отвлекаясь.
— Смотри, Герми, белобрысая хорь опять что-то задумала, — прошептал Рон на ухо Гермионе, выронив изо рта несколько кусочков морковки и капусты девушке на плечо и кудряшки.
— Отстань от него и ешь нормально, или то, как чувствует себя соплохвост под ножом первокурсника, будет истинным блаженством по сравнению с тем, что сделаю с тобой я, если еще раз что-то из твоего рта упадет на меня, — шикнула гриффиндорка, очищая себя от остатков обеда друга.
Кажется, Рон еще что-то хотел сказать, но тут появился Гарри, и Грейнджер только и оставалось молиться на него, потому что Уизли наконец-то отвлекся от еды, чтобы приветствовать друга, однако тут же вернулся к первоначальному процессу усиленного жевания, не забывая при этом весело подергивать хвостом и ушками.
Совы, все еще находившиеся в столовой, напряженно замерли. Закрывшаяся за Малфоем дверь дала толчок цепной реакции: птицы, сидевшие на столах, плечах студентов и прочих горизонтальных поверхностях, сорвались в воздух, унося свои пернатые хвосты через ближайшее окно куда подальше. Что послужило причиной такого поведения пернатых, Гермиона догадалась сразу и поэтому обернулась на летное окно под потолком.
Устрашающих размеров птица с кожаной сумкой на ноге, совершив почетный круг над столами, приземлилась на подставленной Поттером руке. Когти тут же впились в серую кожу, но Гарри даже не поморщился. Плоть прогнулась как глина.
Сняв сумку с Фера, Гарри дернул рукой, чтобы отпустить орла, а сам спикировал над Гермионой, кидая ей в руки сумку, и затем, вытянувшись струной, вылетел вместе с жуткой птицей прочь из Большого зала.
* * *
В общем-то будни в Хогвартсе проходили без всяких там критических происшествий — сродни тем, что были на втором и четвертом курсах. Единственные казусы — то, что случилось с Гарри и с Роном. Ну и еще Снейп в виде учителя Защиты, конечно. Но, наверное, каждый ученик, появись у него такая возможность, был бы рад высказать директору свое мнение по поводу того, что Снейпа могли бы и раньше поставить на эту должность, а профессору — личную благодарность за каждый проведенный урок. О проклятии преподавателя ЗОТИ никто не вспоминал, поэтому каждый курс занимался Защитой с удовольствием и выкладывался на полную.
Занятия Слизерина и Гриффиндора и в этот день должны были пройти успешно, если бы не одно но…
— Что такое магический след? — Снейп влетел в кабинет так же, как и всегда, с распахнутыми полами… а вот мантии на нем не оказалось: сюртук, и только, зато правую ногу обволакивала длинная черная ткань, во время ходьбы струящаяся шлейфом по той же линии, по которой он двигался.
— Это след, который волшебник оставляет после себя при использовании магии.
— Нет. Еще раз выкрикнете с места, мисс Грейнджер, и учебным пособием станете сами, вместо меня. — Снейп даже не посмотрел на нее.
И слизеринцы, и гриффиндорцы задумались.
— Может быть, это след, который тянется за магом независимо от того, использует маг свои силы или нет? — Гарри спланировал из-под потолка прямо в проход между стульями гриффиндорцев и слизеринцев.
— Приблизительно, Поттер, но что вы тут делаете? — теперь Снейп обратил внимание на ответившего.
— То, что я не могу попасть в «некоторые» кабинеты, не означает, что я не могу оказаться тут.
Снейп его проигнорировал.
— На протяжении всей жизни маг оставляет за собой шлейф своей магической энергии. Каждую секунду вы вырабатываете новую магическую энергию, но если ваше тело ее полно, оно выбрасывает самые старые частицы магии; они слабые, но по ним прекрасно можно отследить ваше перемещение. Другими словами, магический след — это неиспользованная энергия, которую тело мага удаляет из организма. Что это, вы уже поняли? — Снейп взял в руку материю, облепившую его правую ногу.
— Это ваш магический след, — Гарри со всей невинностью в глазах посмотрел на возмущенного Снейпа.
— Я похож на настолько слабого мага, Поттер? — материя возле ноги Снейпа стала вздуваться. — Это специальная ткань! Она впитывает в себя те остатки магии, которые выпускает тело, и поэтому идет ровно по магическому следу. Ваша цель сегодня — разглядеть магический след напарника. Но я сомневаюсь, что это получится у всех, и в связи с этим зачет будете сдавать, стараясь поймать «след» напарника, но не попадая под его атаку.
По взмаху снейповской палочки на столе появились тонкие полоски ткани, на каждой написана фамилия кого-то из присутствующих.
— Чтобы вы могли разглядеть след, вашему напарнику нужно постоянно двигаться. Если кому-то удастся выполнить это задание в полной мере, то бишь реально увидеть след, то невыразимцы будут с радостью ждать его в своих кругах, так как принимают в эти ряды только магов с такой способностью. — Снейп махнул рукой, и по кабинету задвигались ученики с разноцветными платками на поясах.
Профессор же, лавируя между ними, приблизился к Поттеру, по-прежнему сидевшему между рядами стульев:
— Все-таки решил принять мое предложение?
— Я все еще не согласен, что смогу помочь им лучше вас.
— Назови мне тех, кто увидит след, и мы узнаем.
— Невилл увидит точно. Нотт, но вряд ли он скажет об этом, даже если вы объявите, что тот, кто увидит след, получит сотню баллов. Вон тот, — Гарри махнул головой на Креуза, — видел с самого начала.
— Это все?
— Нет. Есть еще мы с вами, но вы не видите магический след учеников постоянно, зато можете управлять своим, не правда ли? — Гарри улыбнулся слизеринскому декану, на что тот только нахмурился. — Им нужно еще десять минут, после можете начинать играть в салочки.
На этом Гарри удалился, чуть не получив по рогам, а Снейп засек время.
* * *
«Мисс Грейнджер, Гермиона, маленькая мисс,
О чем вам написать и с чего начать, я думал долгое-долгое время бессонных ночей, когда мы с Ишрафом останавливались отдохнуть. Теперь Ферканду будет не так далеко летать, хотя сдается мне, что его это совсем не порадует. Знаете, Гермиона, пока я сижу и пишу вам это письмо, в нашем новом доме Раф пытается вручную прибить полку. Пользоваться его силами я ему запретил, не хватало снова привлечь чье-нибудь внимание, а маггловский молоток с трудом умещается в его руке, поэтому он взял топор и забивает гвоздь его обратной стороной. Он уже сходил и обрезал когти и… ну что ж, то, что он ударит себе по пальцу, было предсказуемо, но вот упавший на ногу топор выглядит комично…
Прошу сообщить мне, подошла ли одежда вашему другу. Скоро выпадет снег, и толстовка его не спасет. Кожа начнет покрываться инеем, а от прохлады ему захочется спать. Впадать в спячку подобно медведю для него вариант не лучший… Другими словами, прошу информацию мне на стол.
А еще я думаю, что новые вопросы у вас таки появились. Спрашивайте, я с нетерпением жду, когда смогу ответить вам на них.
Искренне ваш,
Франкенштейн».
* * *
И снова кошмары, мучающие сознание. Но гордость еще гложет, напоминая о том, какая глупость запереться к гриффиндорцу посреди ночи. Снова хочется выбраться из кровати и направиться под теплый бок и тяжелую руку, но черта с два он туда пойдет. Он даже думать об этом не хочет. И не будет. Точно не будет.
Крепко прижимая к себе подушку, Драко засыпает с мыслью, что пойти в эту злополучную башню было бы верхом глупости с его стороны.
_______________________________________
Как всегда сильно задержались. Простите!
|
|
|
| Диктатор | Дата: Пятница, 30.11.2012, 11:32 | Сообщение # 41 |
Подросток
Сообщений: 20
| спасибо!
|
|
| Asagi-D | Дата: Пятница, 30.11.2012, 11:43 | Сообщение # 42 |
|
Ночной стрелок
Сообщений: 73
| Ну и скорость)Олюся, спасибо что не забываете о нем)
|
|
| Аркадия | Дата: Четверг, 06.12.2012, 23:43 | Сообщение # 43 |
Друид жизни
Сообщений: 165
| что сказать, что сказать.... муррррррррррррррр!
|
|
| Олюся | Дата: Суббота, 29.12.2012, 12:13 | Сообщение # 44 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| 15. Лекарство от бессонницы [1 часть]
Сон не шел. Плохо ли это было? Он и сам не знал. Просто лежал и смотрел в потолок. Тяжкий вздох, а следом за ним зевок, прикрытый аристократически длинными и изящными, но, несомненно, мужскими пальцами. Его никто не видит, но правила этикета даже особо едким зельем не вытравишь. Около часа назад он убрал учебник по Истории Магии и потушил свет Люмоса. В тот момент ему казалось, что вот сейчас его голова соприкоснется с подушкой и Морфей, как радушный хозяин, примет его в просторы своих необъятных, многомерных владений, где он, Драко, сможет наконец забыть обо всех своих мирских проблемах.
Дракл бы задрал все то, что помешало ему в один крохотный, но все убивший момент — в момент соприкосновения спины с матрасом, а головы — с несчастным пуховым мешком. Почему несчастным? Да просто потому, что из подушки, не лучшей стороной, высунулось перышко, когда Драко повел головой вбок. Ясное дело, оно укололо его в чувствительное местечко на шее у корней волос, и он начал крутить головой и шарить по подушке рукой, стараясь найти раздражитель. Когда колючка была выкинута за пределы кровати, Драко снова улегся, но и тут его, мягко говоря, не все устроило: теперь подушка стала неудобной, матрас — слишком жестким, полог подозрительно покачивался, от одеяла было то жарко, то, если его совсем убрать, холодно, и идеального контраста найти было невозможно, а тишина в спальне показалась слишком громкой.
Вот так Драко и лежал, то натягивая, то стягивая с себя одеяло, постоянно поправляя все вокруг и временами поглядывая на висящую рядом с ним ткань балдахина. Не было ни раздражения, ни злобы, только какое-то подозрительное чувство. Он готов заснуть даже на лекции у Снейпа, но крепится, зато на Истории Магии чаще всего так и поступает; он может уснуть в Большом зале, наполненном криками, смехом, звоном посуды и множеством других звуков; даже стоя в коридоре в ожидании, когда профессор откроет дверь в кабинет, он готов задремать; однако стоит ему лечь в кровать, как весь сон слетает будто ветром унесенный. И так уже целую неделю. Даже вернувшись от Поттера, хоть и с трудом, но обняв подушку, укутавшись по самое не хочу и прочитав перед этим пару глав какой-то нудной книженции, Драко все-таки погрузился в сон; а теперь — вообще ни в какую! И подозрения, что дело вовсе не в Поттере, усиливаются с каждой ночью.
* * *
Было шесть утра, когда Малфой вышел из замка с метлой под мышкой, закутав нос в зеленый в крупную черную полоску шарф и подняв плечи как нахохлившийся голубь.
Ноябрь подходит к концу. Сейчас еще моросит дождь, но скоро выпадет снег, а потом наступит Рождество, на которое Драко домой не поедет. Конечно же, это будет оправдано тем, что Драко может случайно прибрать материнскую магию, предназначенную для ребенка, как такой же полноправный претендент на нее. На самом деле, защищенные каждый по своему, родители не могли допустить, чтобы ничем не защищенный Драко попал под плохое настроение Лорда.
Драко не сможет увидеть Нарциссу, живот которой наверняка к тому времени уже округлится, не сможет посидеть с отцом и крестным в глубоком кресле у камина, попивая сделанный Северусом сказочно вкусный грог, как они всегда делают в сочельник. Он даже не сможет попробовать праздничную индейку, которую позволено готовить только одному домовику во всем доме… Все это будет делать Темный Лорд…
К горлу подкатил комок от злобы и обрушившейся несправедливости.
Перекинув ногу через древко своего эксклюзивного «Астероида-5», Драко поднялся в воздух и глубоко вдохнул влажноватый, по-утреннему холодный и чистый воздух. Поравнявшись с верхушкой башни красного факультета, Драко поднялся чуть выше шпиля остроконечной крыши, усмехнувшись весьма понятной мысли: «Съешьте, грифы, вы все равно навсегда подо мной!», развернулся лицом к Черному озеру и сразу пустил метлу как можно быстрее. Так, чтобы ветер в ушах свистел. И пусть уши будут болеть, но за чувство этого отрыва в свободу Драко готов вытерпеть и неприятные капли, и то, что голова будет гудеть, и то, что от зелья от головной боли клонит в сон — ему этого и нужно.
Искрящая белыми бликами на холодном солнце черная вода приближалась с невероятной скоростью, а глаза слипались, реальность, пусть и на секунды, начинала плыть в разные стороны, и Драко уже практически врезался в абсолютно неподвижную озерную гладь, как на его талии сомкнулись чьи-то пальцы и дернули его резко вверх. Ноги и руки с испугу рефлекторно разжались, и метла, в отличие от поднимающегося Малфоя, начала по инерции двигаться вниз. В том-то и была доля ее эксклюзивности: никаких столкновений с какими-либо поверхностями и полное самоуправление при отсутствии хозяина. Замерев перпендикулярно поверхности воды, она одним движением приняла горизонтальное положение и словно выключилась.
— Искупаться решил? — насмешливый голос «спасителя» Драко никогда бы и ни с чьим, даже предельно похожим, ни за что бы не перепутал.
— А ты что, испугался, что я займу твое купальное место? — попытался ерничать Драко, но получилось совсем коряво, так как в подвешенном состоянии, с болтающимися в воздухе ногами, руками и головой, перехваченный поперек туловища и свисающий теперь как какая-то игрушка… словом, не прибавляла такая ситуации остроумия.
Как будто прочитав его мысли, Гарри прямо в воздухе перехватил Драко, одним движением разворачивая его к себе лицом, другим — меняя расположение рук так, чтобы левая придерживала под спину, а правая… спустилась немного ниже, и третьим — чуть подкидывая его, чтобы Драко, как и любой другой нормальный человек, которого могут бросить, машинально вытянул руки, страхуя себя, и ухватил Гарри за шею. Правда, теперь из-за этого его лицо оказалось слишком близко к поттеровскому, а это странно смущало.
— Я проснулся, чувствуя, как мое горло сжимает… — Поттер, не поворачивая головы, посмотрел на блондина. — Ты понимаешь, что это может значить?
— Что ты совершил очередную глупость, заключая этот контракт… — проворчал Драко и вывернул голову так, чтобы смотреть, куда они летят, а летели они, как оказалось, в уже знакомую башню.
— Я уже не первый день чувствую давление, хорек. Ты чем занимаешься у себя в подземельях? Утопиться пытаешься?
— Не твое дело! — рявкнул Драко и почувствовал, что руки, придерживающие его, дернулись, не намекая, а буквально носом тыкая, что Поттер не потерпит грубости в свою сторону. Он просто избавится от зачинщика.
— Это правда тебя не касается, — уже спокойней сказал Драко. — Ничего нового, все, как и было раньше.
— А ты знал, что я вижу сквозь косметические чары? Темные синяки под глазами, бледное лицо… — спокойно продолжил Гарри, словно ничего и не сделал всего минуту назад.
— У всех Малфоев бледная кожа, — тут же отчеканил Драко и сразу заметил ухмылку на поттеровском лице.
— Значит, про мешки и синяки ты отрицать не станешь?
Малфой только поджал губы и, фыркнув, уперся взглядом в серую грудь Поттера… То, что они повернули, он не заметил, а потом и вовсе перестал что-либо замечать, поскольку от плавных покачивающих движений парящей гаргульи его попросту затянуло в тот самый мир, к которому он так долго рвался ночью.
* * *
Такая знакомая ситуация…
Крепкая рука обнимает его сзади, к спине прижимается рельефная грудь, а теплое размеренное дыхание в затылок, как маятник, гипнотизирует, утягивая обратно в заветный мир снов, из которого не хочется выбираться. Драко повернул голову. Аккуратно, чтобы не разбудить Поттера. Мягкие черты лица, густые ресницы, прямой нос, приоткрытые губы… Поттер повел головой, наверное, во сне почувствовав, что его разглядывают, и, причмокнув губами, крепче прижал Драко к себе.
В комнате ничего не изменилось, и хозяин не изменился, Саланг тоже Драко так притягивал. Хотя, может, это был не Саланг, а само тело двигалось именно так?
— Малфой? — Поттер открыл глаза. — Спи. Чего глаза продрал ни свет ни заря? Еще и на метлу уселся…
Что он там говорил дальше, было невозможно понять по той простой причине, что Гарри снова погрузился в сон и каждое «слово» было одним сплошным потоком невнятных звуков.
— Поттер, проснись и отпусти меня, у меня занятия!
Был ли эффект? Конечно. Поттер прижал его посильнее, уткнулся носом в шею и принялся тихо посапывать.
— Поттер, — снова недовольно позвал Драко и закрутился, пытаясь вползти из-под… лапы, иначе не назвать.
И опять ничего не получилось, Гарри снова промямлил что-то невнятное и… перевернулся. Не то чтобы это было как-то плохо, но перевернулся-то он на живот и половиной своего валунообразного туловища улегся на хрупкую тушку Малфоя.
— Поттер! — теперь уже пискнул Драко и задвигался, стараясь выбраться из-под плеча, перекрывшего ему кислород. — Урод. Свали. Дьявол…
Гаргулье наверняка было очень удобно лежать на парне, так как признаков неудовольствия он не проявлял никаких, даже дышать вроде перестал. Стоп. Как перестал? Драко замер и прислушался. Того, что в следующий момент ему прямо в ухо пойдет теплый воздух, он не ожидал и сильно дернулся, заехав виском прямо в нос Поттеру.
Гарри тут же подорвался, нависая над Драко и опираясь на руки по обе стороны от его лица:
— Слушай, хорек, ты что, нормального, человеческого языка не понимаешь? Могу на парселтанге сказать! Спи! Для тебя уроков на сегодня нет!
— Как нет? — только и промямлил Драко.
— О! Понимаешь все-таки? — наигранно обрадовался Гарри и тут же рявкнул: — Спи!
Тело зверя рухнуло рядом, сгребло Драко к себе поближе и, тяжело вздохнув, через минуту опять засопело. Драко на этот раз не отставал.
* * *
Окончательно они проснулись только после полудня. Эльфы тут же соорудили им смесь завтрака и обеда, состоявшую из яиц, мяса, гарниров, пирожков, чая, соков… Аппетиту Малфоя Поттер мог только удивляться. Приняв свое зелье, он утянул со стола кусок мяса, разрезал его, положил на ломоть хлеба, соорудив нечто вроде большого бутерброда, и, наблюдая за блондином, принялся жевать.
— Знаешь, а от тебя чем-то пахнет. Непохожим на тебя, — пробормотал он, когда Драко, поев, потер глаза, борясь с вновь подступающим сном.
— Себя нюхай, Поттер! — проворчал он.
— Нет, я серьезно, оно не очень приятно… Причем это твое новшество чувствовалось даже в Большом зале, перебивая все окружающее запахи.
Драко заметно напрягся. Он понюхал свои руки, повернул голову и уткнулся носом себе в плечо, оттянул прядь волос из челки и понюхал ее, а потом замер и, нахмурившись, недоверчиво глянул на Поттера.
— Может, только ты это чувствуешь? Потому что я ничего особенного в своем запахе не замечаю. И уж тем более ничего неприятного.
Теперь напрягся и Гарри.
— Приторно-сладкий запах с какой-то… — Поттер усиленно думал, как назвать то, что он ощущал. — С какой-то примесью запаха сырой земли и гари…
Драко смотрел на него как на умалишенного. Даже не подозревая, что Поттер может говорить о чем-то дельном, он встал, потянулся и хлопнул в ладоши. Рядом появился эльф, и Драко что-то ему сказал на французском, Гарри не понял что, но домовик вернулся буквально через пару секунд с сумкой Драко, которую тот сразу же повесил на плечо.
— Спасибо, Поттер, что дал отоспаться, но у меня сегодня еще Руны, Защита и Гербология.
На этом Драко выбрался из-за стола и пошел к выходу.
Гарри останавливать его не стал.
Холодало, и, как и говорила Гермиона, узнавшая это от Франкенштейна, наблюдавшего за Ишрафом, от любого понижения температуры его клонило в сон, и помешать этому ничто не было в силах, кроме контракта, заключенного с хорьком. Однако теперь, когда блондинистая голова оставалась на месте, можно было быть спокойным. Гарри высунулся в окно и, заметив стайку птиц, тут же ринулся за ними.
* * *
Тем временем Драко на всех парах мчался на другой конец замка в кабинет Рун. Благо никого на его пути не встретилось, а иначе то, как он в данный момент выглядел, могло бы дать несколько поводов для сплетен.
Уже приближаясь к коридору, наполненному оживленными голосами учеников, ожидавших звона колокола, который возвестит о начале занятия, Драко кинул на себя косметические чары и, завернув за угол, тут же попал в объятия Паркинсон. Девушка трещала без умолку о том, как разволновалась, когда не увидела его ни на Зельях, ни на Трансфигурации. Тео и Блейз стояли в стороне и хмурились. Обиделись. Драко всегда предупреждал, если куда-то уходил. Это правило Слизерина: нельзя уходить в одиночку, никого не предупредив о том, куда направляешься.
— Панс, прости, давай позже ты забежишь, и мы поболтаем. Вечером. После домашних работ. — Драко улыбнулся девушке, и та улыбнулась ему и кивнула.
После этого он направился к своим бунтующим кавалерам.
Два мрачных лица смотрели на него с таким обвиняюще-обиженным выражением, что, не будь он Малфоем, непременно бы начал смотреть в пол провинившимся глазами. Вместо этого он приподнял бровь и поджал губы.
— Я не мог уснуть и ходил летать. Но, разумеется, я не оправдываюсь, — отчеканил он.
— И поэтому Снейп, как бешеный фестрал, ворвался к МакГонагалл посреди урока и сказал, что тебя не будет на ее и на последующих занятиях? — в голосе Блейза ясно слышалось раздражение.
— Я же не говорил вам, что чуть не упал в обморок прямо в середине Черного озера…
На то, как вытянулись лица Нотта и Забини, Драко даже не посмотрел. Он уже развернулся по направлению к кабинету и первым вошел в открывшуюся дверь.
В общем-то, урок проходил как всегда скучно. Драко пытался сосредоточиться на черточках, изгибах и значениях рун, но два назойливых взгляда в затылок сбивали его с толку. Перо противно скрипело по пергаменту, чернила растекались, и весь конспект вышел смазанным… Со звоном колокола Малфой просто вылетел из кабинета и, дождавшись, пока парни выйдут за ним, рявкнул: «В подземелья. Сейчас». И первым направился туда, куда и сказал.
* * *
— С чего вы решили, что я буду перед вами оправдываться?
— Наверное, потому, что мы волнуемся…
— А ты нас игнорируешь!
— Я был в полной безопасности! То, что я с вами сплю…
— Да при чем тут это?
— Рот закрой!
Они так орали друг на друга уже около получаса и на урок Снейпа уже опоздали. Началось все с простых объяснений, что Драко решил подышать свежим воздухом. Когда Блейз вдруг повысил голос, Драко зачем-то сказал, что Поттер был рядом и ему самому ничего не угрожало; тогда уже начал ругаться вечно аскетичный Нотт, от которого повышенного голоса редко дождешься, повезло только, что, в отличие от Забини и Малфоя, он успокаивался куда быстрее.
— С какой стати ты меня затыкаешь, Забини?
— Знаешь, Малфой, давно пора было это сделать!
— Вы еще подеритесь тут, только этого нам и не хватало!
— Трусишь, Тео? Боишься поцарапать свое фарфоровое личико?
— Блейз, засунь свой язык себе в глотку!
— Я тебе зубы сейчас туда засуну.
Блондин и брюнет приближались друг к другу, игнорируя Тео, пытавшегося встать между ними…
— Струсил?
— Съешь!
Кулак врезался в скулу блондина, который и представить себе не мог, что Блейз таки что-то ему сделает, а потому даже не подумал защититься, начал заваливаться назад и упал на задницу, чуть-чуть не долетев до кровати и стукнувшись спиной о ее деревянную боковину. В глазах потемнело, в желудке что-то кувыркнулось, и, дабы успокоить рвотные позывы организма, Малфой зажмурился.
— Забини, ты с ума сошел! — зашипел Тео и опустился рядом с Драко на колени. — Драко, ты как?
— Драко, прости, я перенервничал. — Блейз опустился рядом с блондином с другой стороны.
— Нормально, я заслужил… — Драко поднял руку к лицу.
Звуки, издаваемые друзьями, не дали ему прикоснуться пальцами к ушибленной щеке и открыть глаза:
— Вы чего? — спросил он, недоуменно смотря на них. Взгляд на пальцы он перевел случайно, но то, что он увидел, ему совсем не понравилось. Черное, густое, как смола… оно обволакивало его пальцы, хотя он этого даже не чувствовал, а густые капли стекали к ладони…
|
|
| Аркадия | Дата: Вторник, 01.01.2013, 23:29 | Сообщение # 45 |
|
Друид жизни
Сообщений: 165
| оооо! черная кровь(а это видимо она)… бедный Драко
|
|
| Li-san | Дата: Четверг, 03.01.2013, 12:39 | Сообщение # 46 |
Химера
Сообщений: 472
| Вау.....жутко понравилось…только автор не сделайте Драко истеричкой....
|
|
| Rubliowskii | Дата: Понедельник, 16.09.2013, 21:53 | Сообщение # 47 |
Снайпер
Сообщений: 122
| Тема перемещена в Архив до появления автора и/или проды
|
|
| Олюся | Дата: Воскресенье, 24.11.2013, 16:22 | Сообщение # 48 |
|
Черный дракон
Сообщений: 2895
| Тема закрыта в связи с её заморозкой
|
|
|
|
|
