Армия Запретного леса

Он служил в Азкабане уже больше пятидесяти лет, пришел сюда работать, когда исполнилось всего двадцать лет. Многие сходили с ума на этой работе, многие становились ничем не лучше тех, над кем надзирали, многие уходили, и на их место приходил кто-то еще. Он остался, не сошел с ума и не превратился в садиста.
Его страсть, его мечта могла воплотиться только в этих стенах. Он заболел Азкабаном еще в детстве, впитывая, как губка, рассказы об этом мрачном месте. Но для него Азкабан не был мрачным или страшным, он был загадкой, тайной, которую он мечтал раскрыть. Когда пришло время выбирать, кем стать, он не сомневался ни секунду. Это было его предназначением. И вот уже пятьдесят лет он служил надсмотрщиком в самой страшной магической тюрьме.
В стенах Азкабана была своя библиотека, но ею мало кто пользовался. Он был одним из немногих посещавших ее стены регулярно и единственным нашедшим только ему одному понятное сокровище — книги, описывающие легенды места, ставшего ему домом. Он выучил их наизусть, но все равно время от времени возвращался, чтобы подержать их в руках или перечитать. Не было на свете человека, который знал бы об Азкабане больше, чем он.
Азкабан, самая страшная тюрьма, когда-либо созданная в мире. Из года в год, из века в век в нее попадали преступники. Считалось, что выйти из нее невозможно, но год назад из тюрьмы был совершен первый в истории побег, успешный побег. Он хорошо его помнил, этого беглеца, Сириуса Блека.
Чтобы понять Азкабан, надо знать его историю.
Когда-то, очень давно, задолго до появления Мерлина, маги осудили себе подобного и выстроили на острове дом и заключили в него осужденного, было наложено столько заклинаний, что он навечно стал пленником этого дома. Шли годы, ничего не менялось, маг мог только смотреть в окно и наслаждаться видом из окна, тоска по небу, по земле, по воздуху и воде становилась непереносимой. Однажды в отчаянии маг то ли проклял это место, то ли выдал пророчество. В скором времени он умер, а остров стал приобретать зловещую ауру. Дом постепенно стал увеличиваться и спустя три столетия стал огромной тюрьмой, в которую пришли дементоры. Во времена Мерлина в Азкабан было заключено много темных магов, просто преступников — убийц и воров. Время шло, Азкабан все четче становился таким, каким его знали сейчас. Многие его коридоры стали тайной, никто не знал, куда ведут лестницы. Все лишь видели его видимую часть, а там, под этими стенами был целый город, и кто знает, какие тайны там хранятся.
Многие пытались написать историю Азкабана, но как написать о том, чего ты не понимаешь или не знаешь. Те, кому это удалось, были похожи на него, надсмотрщика тюрьмы, отдавшему Азкабану свое сердце и душу. Именно они из века в век собирали воедино рассказы, легенды, были и небылицы о тюрьме. Этим книгам было больше трехсот лет, никто не читал их с тех самых пор, как триста лет назад последний читатель поставил их на полку. Они ждали того, кому будет интересно узнать правду об Азкабане. И пятьдесят лет пришел он, Салиус Мореат.
Салиус снова посмотрел на страницу древнего фолианта, который насчитывал более тысячи лет. Он был уверен, что эта легенда, древнее то ли проклятие, то ли пророчество, пришло в движении.
"Азкабан, вот тебе имя, которым я нарекаю это место. Тюрьма для магов в устрашение… И проснутся силы невиданные в то мгновение, когда юная душа, оскверненная предательством, безразличием и презрением, обвиненная в том, чего не совершала, переступит порог Азкабана. Время замрет в одном мгновении, пока не восстановится справедливость, но не отпустит Азкабан юную душу…"
Салиус вздохнул, на этом месте слова обрывались, что было дальше, или будет, он не мог сказать. Но был уверен, что увидит все собственными глазами. Он знал, не мог сказать откуда, но знал, что через несколько часов описанная душа переступит таки порог Азкабана.

Гарри с безразличным видом взирал на выступающие из тумана стены Азкабана, его нового дома до самой смерти.

"Ретроспектива"
Ему никто не поверил. Петтигрю воспользовался его палочкой, чтобы убить Седрика Диггори. Никому не пришло в голову, что четырнадцатилетний мальчик не может использовать смертельное заклятие просто потому, что у него не хватит на это сил. Они просто решили, что он, Гарри Поттер, из ревности и желания во что бы то ни стало выиграть, стал убийцей. Не поверил даже Дамблдор, отвернувшийся от него с брезгливым выражением лица. Авроры забрали его в тот же день, прямо из больничного крыла. Когда он увидел, что они о нем думают, как отнеслись к его словам, он замкнулся, просто опустил глаза и не произнес больше ни слова. Сначала он пытался им объяснить, что случилось на кладбище, но, видя презрение, с которым на него смотрели, он оставил все попытки. Через неделю состоялся суд. Он тогда оглядел весь зал: вот сидит Ремус Люпин, бледный, ничего не понимающий, вот все Уизли, глядящие с презрением, Дамблдор за кафедрой главы Визенгомота, и многие другие. Обвинитель и предоставленный ему защитник вызывали свидетелей, но он не слушал. Зачем? Это уже не имело значения. Что-то в нем умерло, ему было совершенно все равно.
- Гарольд Джеймс Поттер, отвечайте на заданный вопрос, - гневный голос Дамблдора ворвался в его разум. Гарри даже не шелохнулся. — Отвечайте на вопрос.
Никакой реакции, вообще, ни один мускул на лице не дрогнул. Аврор подскочил к Гарри и дернул его за волосы, поднимая лицо и только собрался разразиться гневной речью, но проглотил все слова, столкнувших с взглядом абсолютно пустых глаз-омутов. Аврор отшатнулся, нервно сглатывая.
- Поттер, это не уважение к суду, - Дамблдор поднялся с кресло, сердито глядя на мальчика, но голова снова была опущена. Ни слова, ни звука не вылетело из его уст. В зале постепенно нарастал гул недоумение. Визенгомот отправился на совещание, им хватило всего десяти минут, чтобы принять решение.
- Гарольд Джеймс Поттер, вы обвиняетесь в убийстве студента школы магии и волшебства Хогвартс Седрика Диггори. Приговор — пожизненное заключение в Азкабан, - объявил Дамблдор, следя за реакцией Гарри, но ее не последовало, вообще никакой реакции. Дамблдор с беспокойством еще раз взглянул на мальчика. Тот сидел с опущенной головой и не шевелился. Дамблдору было известно, что с той секунду, как Гарри оборвал себя в больничном крыле Хогвартса, взглянув на него, Дамблдора, разочарованным взглядом, он не произнес ни слова. Это было не правильно.
Авроры подошли к Гарри, сняли с него путы, которыми он был прикреплен к стулу обиняемого и поставили на ноги. Ни сопротивления, ни возмущения, ничего. Дамблдор не мог понять в чем дело. Поттер должен был хоть как-то отреагировать на их довольно грубые действия, но он просто выполнял все, что ему говорили: повернись, он повернулся; руки вперед, вытянул руки; толчок в спину, пошел. Такое поведение Гарри вызвало не у одного Дамблдора удивление и беспокойство. Еще несколько человек смотрели на него с непониманием, с беспокойством.
Его вывели из зала.
- Мразь, сволочь, предатель, - к нему подлетел Рон и замахнулся. Удар был сильным. Гарри поднялся с пола. Авроры отошли в сторону, когда он падал, никто его не поддержал. Гарри поднял голову и посмотрел на Рона пустым, отсутствующим взглядом. Ни слова, ни жеста, ни эмоции, ничего. Рон, горя праведным, как он считал, гневом, снова кинулся на Гарри, но его оттащили
- Он свое уже получил. Азкабан для него самое место, - усмехнулся аврор.
- Надеюсь, ты там сгниешь, - презрительно бросила Гермиона. — Я сожалею, что была твоей подругой все эти годы.
Гарри слышал все, что ему говорили, все эти слова: вот Люпин говорит, что его родители перевернулись в гробу от такого сына, вот миссис Уизли плюет ему под ноги, вот снова кто-то замахивается, он падает. Но это не имеет значение. Что-то умерло в нем, нет ни боли, не чувств, ничего. Вокруг только пустота, везде. Все эти люди, чужие, незнакомы, ему неизвестны, он их не знает. Его больше нет в этом мире.
"Конец ретроспективы"

Гарри устремил ничего не выражающий взгляд на Азкабан. Авроры, которые сопровождали мальчика в тюрьму, уже не первый раз чувствовали, как по спине бегут мурашки. Ну, не может быть у четырнадцатилетнего ребенка такого взгляда, просто не может быть, и все тут. В этих зеленых, еще более ярких, чем раньше глазах нельзя было прочесть ничего, вообще ничего. Легелиментор, приходивший в камеру в Министерстве, не смог пробиться в голову мальчика, совсем. Он провалился в черную пустоту, и еле смог выбраться оттуда. Странно, но после трех дней в камере, авроры перестали задевать мальчика, бросать колкости и прикасаться к нему. Им просто на просто было страшно, никто и никогда не вел себя так. Казалось, что перед ними просто живой труп, что, в принципе, и было правдой.
Лодка причалила к берегу. Авроры вышли и уставились на Гарри, тот молча встал и переступил через борт лодки. Его повели к темным стенам тюрьмы.
- Принимайте, новый заключенный, - передал документы начальнику тюрьмы аврор. Гарри переступил последнюю черту и вступил на землю Азкабана.
/Вы совершили самый страшный грех, и вы заплатите за него. Вы потеряли свою надежду навсегда. Таково мое слово/ - прозвучал в голове у авроров, нескольких надсмотрщиков и начальника тюрьмы странный чуть скрежещащий голос. Маги поежились, но по молчаливому согласию решили забыть об этом и никогда не вспоминать.
Салиус Мореат смотрел на юного мага, которого воля других людей привела в эти стены. Он догадался, что сейчас произошло. "И проснутся силы невиданные в то мгновение, когда юная душа, оскверненная предательством, безразличием и презрением, обвиненная в том, чего не совершала, переступит порог Азкабана" — вспомнил он слова из фолианта, те самые слова, которые произнес первый узник острова, прежде, чем умер. — "Что-то теперь будет. Они все отмахнулись от того, что услышали, не придали этому значения. Они не понимают. Что-то меняется в этом мире, совсем меняется. Он сказал, что надежду мы потеряли навсегда. Что он имел в виду? И как нам придется заплатить за это?"
- Мореат, забирай мальчишку. Он в твоем блоке, - усмехнулся начальник тюрьмы. Салиус вздохнул, подошел к мальчику и осторожно тронул его за плечо. Никакой реакции. " Что же они с тобой сделали?" — с содроганием подумал Салиус, ведя покорного подростка по коридорам тюрьмы. А вот и камера. Салиус открыл дверь, Гарри безропотно ступил в свое новое обиталище. Четыре голые стены, в дальнем углу отверстие для исправление нужды, у дверей ведро с водой, чуть дальше у стены тюфяк, чуть набитый соломой и свернутое тонкое, почти прозрачное одеяло. — вот где предстояло провести остаток жизни Гарри Поттеру. Салиус прикрыл глаза и подумал: "Надеюсь, ты проведешь здесь не всю жизнь, и они однажды поймут, как ошиблись".
Гарри прошел к тюфяку и сел на него. Салиус еще мгновение смотрел на мальчика, затем вздохнул и закрыл дверь. Гарри поднял голову и оглядел камеру, на лице, впервые за неделю появилась улыбка, горькая. К сердцу стало подступать тревога.
- А вот и стражи Азкабана, - прошептал Гарри, ложась на тюфяк и сворачиваясь клубочком. Он чувствовал, что дементоры все ближе и ближе, вот ни уже у самой камеры.
"Не Гарри, только не Гарри", - кричит его мама. А потом вспышка зеленого света и смех, адский, ужасный… И тишина. Гарри открыл глаза, прислушиваясь к себе и окружающему. Он мог точно сказать, что дементоры все еще у его камеры.
/Спи, мальчик, спи, мой наследник, когда придет время, ты проснешься, но для тебя больше не существует времени. Твой сон никто не потревожит. Спи, мальчик/ - услышал Гарри успокаивающий мужской голос в своей голове. Глаза закрылись. Вокруг Гарри возникло золотистое свечение, которое постепенно разрастаясь образовало кокон, в котором теперь мирно спал четырнадцатилетний мальчик. Несколько минут и светящийся кокон вместе с заключенным в него Гарри Поттером поднялся на метр от пола и завис. Мерцание было спокойным, умиротворяющим. Дементоры с воем отступили от камеры.
Салиус пришел проведать юного заключенного несколько часов спустя, но так и замер на пороге камеры, в изумлении смотря на мерцающий кокон. Неделю они пытались воздействовать всеми возможными способами на кокон, но никаких результатов не было. То ли кокону эти нападки и попытки надоели, то ли еще что, но однажды он вбросил несколько лучей. Двое охранников умерли на месте, еще пятеро серьезно пострадали. Дементоры старались обходить камеру самой дальней дорогой. Начальник тюрьмы решил не сообщать об этом факте.
Салиус после всего происшедшего стал следить за всеми событиями, происходящими в мире. Через своих знакомых он выяснил, что Сириус Блек, больше года назад сбежавший из Азкабана, является крестным Гарри (он только так и не иначе называл мальчика). Поговаривали, что тот не особо поверил в возможность ребенка кидаться непростительными, но ничего не предпринимал, сдался. Постепенно в мире стали говорить, что была совершена ошибка и избранным является Невилл Лонгботтом. Через год после заключения Гарри в Азкабан Тот-кого-нельзя-называть совершил нападение на Министерство, на отдел тайн. Помешать ему не успели и теперь, как говорят, тот владеет полной версией пророчества. Лонгботтома стали усиленно готовить к миссии. А Гарри мирно спал в золотистом коконе.
Так прошел год, затем второй, третий, пятый. В мире становилось все не стабильнее. Ни одна из сторон не могла одержать верх. Гибли невинные люди, как магглы, так и маги. На пятом году стало известно, что Малфой-старший работал на Дамблдора, как его шпион. В этот год он и Северус Снейп чуть не погибли, их тайна была раскрыта, и они теперь открыто выступали на стороне света.
Время шло, пролетело еще пять лет.
- Сегодня тебе, Гарри, исполняется двадцать пять. Ты здесь уже десять лет и никто не пришел тебя навестить, - мужчина осторожно погладил кокон. Салиус был единственным, кто мог подходить к Гарри и не опасаться за свою жизнь. Он перебрался в эту камеру четыре года назад и устроил здесь свой кабинет, он теперь был не просто надсмотрщиком блока R, а его начальником. Ему нравилось находиться рядом с мальчиком. — Ты знаешь, Гарри, а два года назад оправдали твоего крестного, а еще гоблины заморозили твои счета и никого к ним не подпускают, совсем никого, даже Дамблдора послали куда подальше. Никто ничего не смог сделать, как не пытался. Я рад, что им не удалось завладеть твоими деньгами. Когда ты выйдешь, твое наследство останется с тобой. Я не знаю, почему они оправдали твоего крестного. Наверное, нашли какие-то доказательства. Почему не могут найти доказательства твоей невиновности? Не понимаю.
Кокон засветился ярким светом, золото вспыхнуло. Казалось, что Азкабан содрогнулся, но никто, кроме Салиуса, этого не почувствовал.
/Время пришло/ - глухо пронеслось в голове Салиуса. Он вздрогнул и внимательно посмотрел на Гарри. Кокон стал более прозрачным.
- Кажется, малыш, кто-то узнал правду о том, что случилось десять лет назад, - прошептал Салиус, вглядываясь в лицо спящего мирным сном четырнадцатилетнего подростка. Для Гарри за десять лет ничего не изменилось. Для него не существовало времени, оно остановилось, только для него одного в целом мире.

А в это самое время напротив друг друга стояли две многочисленные группы: с одной стороны сам Волдеморт и его упивающиеся, а с другой новый миссия, Дамблдор, орден Феникса и авроры. Волдеморт посмотрел на Невилла Лонгботтома и расхохотался, за эти десять лет он нашел лекарство, которое вернуло ему человеческое тело и нормальную внешность.
- Неужели ты думаешь, что можешь меня победить, мальчишка? — сквозь смех произнес Волдеморт. — Ты даже не можешь произнести моего имени, не трясясь от ужаса. И ты хочешь отправить меня на тот свет? Беги, мальчик, пока не поздно. Ты всего лишь обычный маг, тебе не под силу убить меня. Единственный, кто был на это способен, по вашей же милости сидит в Азкабане. Вы собственными руками упекли в Азкабан, ужас магического мира, свою единственную надежду на победу.
- Мы уже знаем, что пророчество было обо мне, - воскликнул Невилл.
- Нет, Лонгботтом, пророчество было не о тебе, оно о Гарри Поттере, - презрительно бросил Волдеморт. — Вы засунули умирать в мрачный Азкабан невиновного мальчишку, открыв мне дорогу для завоевания мира.
- - О чем ты говоришь, Том? Поттер убил Седрика Диггори, - произнес Дамблдор.
- Как же легко ты все сам сделал, мне даже не пришлось ни к чему прикладывать руку, - мрачно рассмеялся Волдеморт, а затем резко позвал. — Хвост!
- Да, мой Лорд, - пролепетал тот подобострастно.
- Расскажи этим недоумкам, что случилось десять лет назад на кладбище в последний день турнира, - приказал Волдеморт.
- Я убил Седрика Диггори палочкой Поттер, - злорадно улыбнулся Питер Петтигрю.
- Как? Это невозможно. Такого не может быть, - понеслось со всех сторон.
- Лови, Северус, - Волдеморт бросил Снейпу флакон с серебристым содержимым. Снейп, не думая, поймал. — Не разбей, - усмехнулся Волдеморт. — Это ваше доказательство невиновности Поттера. Вы же знаете, воспоминания для думосбора подделать нельзя, а это мои воспоминания о том дне, когда умер ваш дорогой Диггори. Но мы еще посмотрим, захочет ли Поттер, если он все еще жив, помочь вам теперь, - Волдеморт и упивающиеся аппарировали, но прежде чем исчезнуть, Волдеморт бросил Невиллу. — Ты не Герой магического мира. Я никогда бы не выбрал тебя, ты мне не ровня.
Над площадью маленькой деревушки повисло молчание. Снейп смотрел на флакон в своей руке.
- Ну, вот и все, - произнес Драко и, повернувшись к Рону Уизли, презрительно сказал. — И как ты теперь будешь смотреть своему другу в глаза, а , Уизли?
- Этого не может быть, - прошептала Гермиона Грейнджер, вот уже пять лет являющаяся Уизли.
- Неужели? — саркастично заметил Драко Малфой.
- Мистер Малфой, - укоризненно произнес Дамблдор. Драко лишь презрительно на него посмотрел. Дамблдор проигнорировал этот взгляд и повернулся к членам Ордена, в который входили и оба Малфоя. — Прошу всех собраться в штабе.
Через час все основные члены Ордена собрались на Гриммуальд-плейс, в доме Сириуса Блека, по совместительству являющемуся и штабом Ордена Феникса.
- По какому поводу мы здесь собрались? — поинтересовалась Джинни Уизли. Драко окинул его брезгливым взглядом и вернулся к прерванному разговору с отцом и крестным.
- Прошу у всех внимания, - усталым голосом произнес Дамблдор. — Полчаса назад мы просмотрели в Министерстве то, что нам дал Волдеморт. Его воспоминание полностью и бесповоротно говорит о том, что Гарри Поттер не виновен.
- ЧТО?! — дом наполнился криками, мыслимыми и немыслимыми обвинениями.
- ТИХО! — рык Снейпа моментально заставил всех замолчать. Снейп пристально посмотрел на директора. — Я предупреждал вас, Альбус, что однажды вы пожалеете о том, что не подумали и не послушали. Это время пришло.
- Мы ничего не знали, все говорило за то…, - воскликнула Гермиона.
- Это ВЫ ничего не знали, - с нажимом произнес Драко. Все уставились на двадцатипятилетнего блондина, презрительно скривившего губы.
- Что ты хочешь этим сказать? — Джинни сглотнула комок в горле.
- Он только хочет сказать, что я знаю, что случилось на самом деле уже 10 лет, - спокойно произнес Малфой-старший.
- И ты молчал? — зарычал Сириус.
- А нас кто-нибудь слушал? — презрительно бросил Драко.
- Я ведь предупреждал, - Снейп обвел всех своим непроницаемым взглядом.
- Надо забрать его из тюрьмы, - прошептала Молли.
- Завтра утром состоится заседание Визенгомота и после этого мы сможем отправиться за Гарри в Азкабан, - произнес Дамблдор.
- О, уже Гарри, а не этот ублюдок Поттер? Какой, однако, прогресс, - ядовито бросил Драко.
Визенгомоту понадобилось всего две минуты, чтобы оправдать Гарри, снять в него все обвинения.
Через час все газеты магического мира пестрели заголовками: "ОШИБКА МИНИСТЕРСТВА", "НИВИННОВНЫЙ СНОВА В АЗКАБАНЕ", "ГАРРИ ПОТТЕР — ЖЕРТВА МИНИСТЕРСТВА", "КТО ОТВЕТИТЬ ЗА ДЕСЯТЬ ЛЕТ АЗКАБАНА ГАРРИ ПОТТЕРА?", "ГАРРИ ПОТТЕРА ОСВОБОЖДАЮТ СЕГОДНЯ" и так далее, и тому подобное.
Салиус ждал их той самой минуты, как кокон засиял золотом. И они, наконец, пришли — Дамблдор, Сириус Блек, Рон и Гермиона Уизли, Джинни Томас, Северус Снейп. Салиус окинул их взглядом.
- Вам нечего здесь делать, - произнес он.
- Вот документы на освобождение Гарри Поттера, - не терпящим возражения голосом, сказал Дамблдор.
- И вам понадобилось десять лет, чтобы понять, мальчик не виновен? — с сарказмом спросил Салиус. Маги переглянулись и уставились на надсмотрщика.
- Вы так говорите, как будто знали, что он не виновен, - произнес Рон, скептически глядя на Салиуса.
- Я знал это еще до того, как он вступил в Азкабан, в отличие от вас, - презрительно бросил надсмотрщик. — И даже если бы не знал, то последующие за его прибытием события, очень недвусмысленно это показали.
- Он жив? — встревожено спросил Сириус.
- Да, но не для вас, - в глазах Салиуса горел гнев на этих людей.
- Отведите нас к нему, - приказал Дамблдор.
- Как пожелаете, - Салиус повернулся и повел магов к камере Гарри, она была открыта, что вызвало недоумение у гостей. Салиус усмехнулся и сделал приглашающий жест. Сириус вошел первым.
- Мерлин великий, что это? — воскликнул он, в шоке глядя на заключенного в золотой кокон четырнадцатилетнего Гарри Поттера. На возглас поспешили и остальные. Увиденное повергло всех в ступор.
- Что это такое? — наконец, обрел дар речи Дамблдор.
- Есть легенда, - произнес за их спиной голос надсмотрщика. — Когда нога преданного всеми юного мага, обвиненного в том, чего он не совершал, вступит на землю Азкабана, сама тюрьма защитит его.
Дамблдор с недоумением смотрел то на Салиуса, то на Гарри.
- Но как такое возможно? — прошептала Гермиона, глядя на совсем не изменившегося Гарри.
- А как можно предать верящего в вас человека? — парировал Салиус.
Сириус подошел к кокону и протянул руку, в следующее мгновение он со всей силой ударился о противоположную стену, задев при этом Рона и Джинни. Дамблдор озадаченно смотрел на кокон, подошел и только протянул руку, как его обожгло и волна отогнала его от Гарри. Попытку совершили все, но они даже не смогли подойти к кокону.
- Вы не те, кто может его забрать, - безаппеляционно произнес Салиус.
- ЧТО? — воскликнул Сириус.
- Азкабан вам не верит и не отдаст мальчика, - Салиус посмотрел прямо в глаза Блеку. Снейп вздохнул, на данную минуту он был единственным, кто еще не пытался подойти к Гарри. Он приблизился, ничего не произошло, протянул руку и коснулся кокона, сияние стало чуть сильнее, но мальчик как спал, так и продолжал спать.
/Не ты/ - прозвучало в его голове. Снейп встрепенулся.
- Почему он? — прошептал Сириус.
- Значит, ему Азкабан доверяет, но не полностью. До этого момента я был единственным, кто в течение десяти лет мог касаться кокона, - произнес Салиус. — Но и вам Азкабан не отдал Гарри.
- Вы говорите о тюрьме, как о живом существе, - заметил Снейп, немного озадаченный произошедшим.
- Азкабан и есть живой, - просто ответил тот.
Потерпев неудачу, маги ушли, но на следующий день, и на следующий, они приходили снова и снова, но никому из них не удалось даже приблизиться к кокону. Все ставило в тупик то, что Гарри так и остался четырнадцатилетним, таким, как был на суде. И вот, однажды, в Азкабан вступили Малфои.
- Что ты здесь делаешь, хорек? — зашипел Рон. Драко лишь презрительно скривился. Люциус в этот момент подошел к кокону. Сириус пытался заступить ему путь, но его остановил Ремус. Люциус спокойно подошел вплотную к кокону и посмотрел на лежащего внутри юношу.
- Не могу поверить, ему действительно четырнадцать, - пробормотал он, а затем коснулся кокона.
/Не ты/ - словно бы извиняясь, прозвучал голос у него в голове.
- Да, что же это такое, всплеснула руками Гермиона. — Сначала Снейп, теперь Малфой.
- Драко, подойдите теперь ты, - тихо произнес Снейп. Рон стал пунцовым от ярости. Драко, не обращая внимания на косые взгляды, подошел к кокону, тот замерцал, на пол посыпались золотые искры. Одна вспышка, вторая, и Драко в спешке подставил руки по тело подростка, ловя его. Но Гарри плавно опустился ему на руки.
- Мерлин, - прошептал кто-то за его спиной. Драко обернулся с Гарри на руках. Мальчик так и не пришел в себя. Сириус бросился вперед, чтобы отобрать крестника, но его ударило волной магии, идущей от Гарри.
- Не стоит, Блек, - скривился Снейп. — Я так и думал, Драко, что это будешь ты.
- И что теперь? — прошептала Гермиона.
- А теперь, миссис Уизли, мы забираем Гарри с собой, - надменно произнес Малфой-старший. Снейп помог Драко поудобнее устроить Гарри и они втроем покинули камеру. У выхода их остановил Салиус.
- Доброго пути, Гарри. Надеюсь, теперь у тебя все будет хорошо, - погладил он юношу по голове, а потом посмотрел на Драко. — Берегите его, мистер Малфой. Он особенный, - а потом наклонился к самому уху Драко. — Его защищает Азкабан, а значит теперь и вас, и вашего отца и мистера Снейпа. Никто не сможет причинить вам вреда, - Салиус незаметно положил в карман мантии Драко фолиант. Блондин в недоумении посмотрел на надсмотрщика. — Прочитайте, и все поймете.
Драко, не обращая на вопли за своей спиной, быстро пошел со своей ношей к выходу из Азкабана. Люциус и Северус следовали за ним по пятам. Выйдя на площадку для аппарации, они повернулись к остальным, которые не отставали ни на шаг и постоянно что-то кричали им в спину.
- Ну что же, господа и дамы, мы исчезаем, - с чем и аппарировали в Малфой-менор, который за последние пять лет превратился в неприступную крепость.
Несколько надсмотрщиков и начальник тюрьмы поежились, им вспомнились слова, которые они услышали десять лет назад: "Вы совершили самый страшный грех, и вы заплатите за него. Вы потеряли свою надежду навсегда. Таково мое слово". Что теперь будет? Осталась ли надежда на спасение от Того-кого-нельзя-называть? Или она потеряна навсегда?
Многие пытались проникнуть Малфой-менор, но никому это не удавалось, так же как и никто не видел больше ни Драко, ни Люциуса, ни Северуса. Недели текли за неделями, ничего не менялось. Малфой-менор превратился в еще более неприступную крепость, чем она была. Ни Министерство, ни Орден Феникса и Дамблдор, ни Упивающиеся во главе с Волдемортом даже близко не могли подойти к мету, где теперь обитал Гарри Поттер.

Дамблдор собрал Орден Феникса в штабе на Гриммуальд-плейс, 12 сразу же, как только стало ясно, что в Малфой-менор они не попадут. Альбус Дамблдор мгновенно распознал, что сила, которая не позволила войти им в дом Малфоев та же самая, что защищала Гарри Поттера в Азкабане. Казалось, что вся эта сила пришла теперь сюда, в Малфой-менор. Он не мог дать ответов на то, что увидел в последние две недели. Гарри Поттеру должно было быть двадцать пять лет, но перед ними предстал мальчик, которого он видел в последний день в суде, четырнадцатилетнего подростка. Он чувствовал свою вину за то, что совершил ошибку и посадил невинного мальчика в Азкабан, но у него ведь было оправдание, все указывало на вину Гарри. теперь все будет хорошо, Волдеморт сам признал, что Поттер единственный, кто способен его убить. Значит, надо все начать сначала. Он разберется во всем и Гарри убьет Темного лорда. Дамблдор даже не допускал мысли, что Гарри Поттер может не захотеть что-либо делать для этого мира.
- Вы уже знаете, что Гарри Поттер оказался невиновным в тех преступлениях, в которых его обвинили, - начал Дамблдор собрание, когда прибыли члены Ордена. Не было здесь только Снейпа и обоих Малфоев.
- А я вас предупреждала, - Амелия Боунс посмотрела на директора.
- О чем вы, Амелия? — удивленно спросила Молли.
- О том, что однажды мы заплатим за свою ошибку, - произнесла Амелия.
- Она уже исправлена, - Грюм окинул всех волшебным взглядом.
- Вы так в этом уверены? Не вы забрали мальчика из Азкабана. Подумайте, мальчика. Он остался в том же возрасте, что и был в день, когда его осудили. Я такого никогда не видела, и уже тем более не слышала, - Амелия обвела всех взглядом. — И никто из его вас не смог его забрать оттуда, пока не пришел Драко Малфой. По-моему, это говорит о многом.
- Пророчество говорит о нем, - воскликнула Тонкс.
- Неужели? — съязвила Амелия. — По-моему, последние десять лет вы всему миру доказывали, что избранный — Лонгботтом.
- Мы ошиблись, - произнес Дамблдор.
- И за эту ошибку мы дорого заплатим, - твердо сказала Амелия. — Поверьте. Ничего не будет так просто, как вам кажется.
- Мы разберемся с этим, когда встретимся в Поттером, - рыкнул Грюм.
- Если встретитесь, - произнесла Амелия.
- Что ты хочешь этим сказать, Амелия? — Молли недоуменно смотрела на женщину.
- Он может и не захотеть с вами встретится, - Амелия обвела всех взглядом. — мы можем тут сидеть до посинения и строить планы против Того-кого-нельзя-называть, но это не значит, что Гарри Поттер встанет на нашу сторону.
- Малфои и Снейп на нашей стороне, - скривился Рон Уизли.
- Уже нет, - категорично произнесла Амелия.
- Того-кого-нельзя-называть не примет их обратно, и им это известно, - сказала Гермиона.
- О, да, но они к нему и не собираются. И это не значит, что Гарри Поттер встанет на сторону Темного лорда. Он может просто остаться в нейтралитете, - произнесла Амелия.
- Ему суждено убить Того-кого-нельзя-называть, - скривился Рон.
- Неужели? — снова съязвила Амелия. — И ради кого он должен рисковать своей жизнью? Он уже однажды рисковал и оказался в Азкабане. Он никому ничего не должен.
- Ты не права, Амелия, - Дамблдор до сей минуты не вмешивался в разговор, а просто слушал рассуждения женщины. — Нам надо просто поговорить с мальчиком.
- О, с мальчиком, - усмехнулась Амелия. — Этому мальчику, по идее, должно быть двадцать пять лет, а ему почему-то четырнадцать. Не знаете, почему? Вы отняли у него десять лет жизни. Как вы собираетесь ему объяснять, куда делись эти десять лет для него и почему Уизли, Грейнджер, Лонгботтом старше его на десять лет.
- Так это правда? — несколько человек с удивлением смотрели на Дамблдора.
- Да, Гарри Поттер остался четырнадцатилетним подростком, - подтвердил глава Ордена. — Объяснений этому нет. По словам начальника Азкабана Гарри спустя буквально несколько минут после того, как появился в камере, оказался в золотистом коконе, в котором и пробыл все эти десять лет.
- Но как? — несколько возгласов в зале.
- С этим мы разбираемся, - твердо произнес Дамблдор. Ну, не признаваться же перед всеми, что понятия не имеешь, что же произошло десять лет в камере Азкабана.
- А если он, действительно, не захочет иметь с нами дела? — осторожно спросил Дин Томас. На него удивленно посмотрели, но он решил пояснить свои слова. — Я помню, как он твердил, что не виноват. А потом вдруг замолчал, и уже ничто не могло заставить его говорить. Я долго потом думал, почему он замолчал.
- И к какому выводу ты пришел? — Гермиона посмотрела на бывшего однокурсника.
- Он смирился с тем, что мы его предали, - тихо произнес Дин.
- Мы его не предавали, - категорично отмахнулась Гермиона.
- А как, по-твоему, это называется? Поступить во благо, посадив невиновного человека в Азкабан? — задал вопрос Дин. — Если он решить, что мы не стоим его, я не буду его осуждать.
- Как ты можешь? — воскликнула Джинни.
- Потому все, что мы сейчас говорим и все, что делали последние десять лет, это лицемерие чистой воды, - тихо произнес Дин.
- Ты на самом деле так думаешь? — Тонкс посмотрела на молодого человека.
- Да. И я думаю, что он не будет на нашей стороне, но и к этому, он тоже не пойдет, - закончил Дин.
- Поздно об этом говорить, - тихо произнес Сириус, до сих пор молчавший.
- Почему же? — Гермиона с вызовом посмотрела на него.
- Гермиона, ты была в этой камере, ты видела, кто смог к нему подойти и кто забрал его оттуда. И это были не мы, - Сириус посмотрел на девушку взглядом полным отчаяния.
- Это ничего не значит, - не собираясь признавать очевидного, сказала Гермиона.
- Это значит, что мы его потеряли, и это не столько его решение, сколько самой магии, - Сириус опустил голову, последние слова он прошептал.
- Мы можем гадать до посинения, - выдохнула Амелия. — Но пока сам Гарри ничего не скажет. Мы будем оставаться в неведении. Поэтому давайте перейдем к более насущным проблемам.
- Я хотел бы, чтобы за домом Малфоев установили наблюдение, - произнес Дамблдор. — мы должны быть в курсе всего, что там происходит.
- Это сложно. Мы же уже пытались войти в дом, но ничего не получилось, - покачал головой Ремус.
- Будем наблюдать, - твердо сказал Дамблдор. — Аластор, займись этим.
- Хорошо, Альбус, - кивнул тот головой.
Еще больше часа шло обсуждение, кто-то отчитывался, кто-то получал новое задание, затем Дамблдор отпустил всех. В доме остались Уизли, Сириус, Ремус с Тонкс и Дамблдор. Каждый был погружен в свои далеко не радужные мысли.
Сириус был в отчаянии от того, что ничего тогда не сделал, он верил в невиновность своего крестника, но ничего не сделал. Ему мальчика не отдали. Ремус с сочувствием смотрел на друга, который за эти две недели стал похож на тень. Он сам тогда, десять лет назад, разрывался между сердцем и разумом. Разум говорил, что Гарри виновен, а сердце твердило об обратном. И вот, десять лет спустя, он знал точно, что сердце не соврало.
Дамблдор же сидел в кабинете и пытался привести в порядок свои мысли. Он понимал, что многое из сказанного Сириусом, Амелией и Дином Томасом может оказаться правдой, а этого нельзя допустить. Но в то же время он понятия не имел, что же сейчас представляет собой мальчик. Как получилось так, что он остался четырнадцатилетним? На его памяти такого никогда не случалось. Дамблдор встал и подошел к окну, задумчивым взглядом окидывая пространство за окном. "Надо все это осмыслить, а потом уже строить планы", - решил он для себя.

После того памятного дня, когда он стоял напротив своих врагов, а Лонгботтом строил из себя героя, Волдеморт ждал реакции, каких-то действий, и они не преминули быть. Он был полностью уверен, что первым делом они попытаются освободить Поттера. Волдеморт тогда усмехнулся, они были такими предсказуемыми. А вот то, что стало происходить дальше, стало даже для него неожиданностью. Его шпионы один за другим приносили ошеломляющие новости. Сначала пришел его шпион в Ордене и сообщил, что Поттера оправдали и за ним поехали в Азкабан, но вернулись без него. Он тогда решил, что его враг либо сошел с ума, либо серьезно болен, раз рядом с ним остались дежурить, но затем пришла новость, что мальчишку не могут забрать из Азкабана. Чем дальше, тем новости становились интереснее.
- Мой лорд, - перед Волдемортом склонился его пожиратель из Ордена.
- Что, мой друг, за новости ты мне принес? — Волдеморт окинул взглядом преклоненную фигуру.
- Гарри Поттера сегодня забрали из Азкабана.
- Наконец-то, он пришел в себя? — усмехнулся Волдеморт.
- Нет, мой лорд, все совсем по-другому. Гарри Поттер остался четырнадцатилетним подростком, - голова пожирателя все еще была склонена.
- Четырнадцатилетним? — медленно переспросил Волдеморт.
- Да, мой лорд. Никто не знает, что с ним случилось в Азкабане. Говорят, что как только он оказался в камере, его окутало золотистое сияние, и никто не мог к нему подойти, а он просто проспал все эти десять лет.
Волдеморт в недоумении смотрел на пожирателя, тому очень повезло, что он не видел в эту минуту лица своего лорда, одним круцио не обошлось бы.
- Где сейчас мальчишка? — спросил Волдеморт.
- В Малфой-меноре, но защита на поместье увеличилась в несколько раз, - ответил шпион. — Малфои и Снейп стали единственными, кого кокон подпустил к Поттеру.
- Кажется, мои слова о том, что Поттер не захочет теперь иметь с ними дело, имеют под собой основания, - пробормотал себе под нос Волдеморт. — Какие еще новости?
- По всей видимости, Малфои и Снейп сейчас в противостоянии к Ордену. Никто не может войти в Малфой-менор.
- Вот как? — усмехнулся Волдеморт. — Что известно о состоянии Поттера?
- Ничего. Когда его забирали из Азкабана, он все еще был без сознания.
- Что говорят о его возрасте? — Волдеморт пристально смотрел на склоненную голову своего шпиона.
- По-моему мнению, никто ничего понять не может.
- Даже Дамблдор? — уточнил Волдеморт.
- Даже он, мой лорд, - подтвердил шпион, а затем передал все, что услышал на собрании, которое закончилось около часа назад. Волдеморт несколько минут сидел с задумчивым видом, шпион так и стоял, преклонив колено и опустив голову.
- Я доволен твоей работой, - произнес, наконец, Волдеморт.
- Благодарю, мой лорд.
- Мне нужны сведения о Снейпе и обоих Малфоях, - холодно сказал Волдеморт. — Жду тебя через три дня с докладом.
- Слушаюсь, мой лорд.
- Иди, - отдал приказ Волдеморт, а сам погрузился в раздумья. Новость о том, что Поттера забрали Малфои, а с ними ушел и Снейп возбуждала интерес. Он всегда считал, что Малфои сами по себе, и теперь это подтверждается. Но почему Поттер оказался с ними, вот это вопрос. И что это за история в Азкабане?
- МакНейр! — позвал Волдеморт.
- Мой лорд, - МакНейр упал на одно колено перед своим лордом.
- У тебя остались связи в Азкабане? — Волдеморт не смотрел на своего слугу.
- Да, мой лорд.
- Выясни все о том времени, когда там находился Поттер, - приказал Волдеморт. — Иди.
- Будет выполнено, мой лорд, - поклонился МакНейр, покидая Темного лорда, отдавая все богам благодарности, что не удостоился круцио. Что-то озадачило Волдеморта до такой степени, что он даже забыл наложить заклятие боли на своих приспешников.
- Одни вопросы, и никаких ответов, - проворчал Волдеморт, погружаясь в свои мысли. "Рано думать о Поттере, сначала надо прояснить ситуацию", - решил он про себя.
В следующий час Волдеморт раздал огромное количество заданий, которые тем или иным способом касались Гарри Поттера. Для принятия решения ему требовалась более полная информация о том, что случилось за последние десять лет, а если вернее, что же именно случилось десять лет назад. В разные стороны направились Пожиратели, чтобы выяснить все, что только было возможно.
А в "Ежедневном пророке" появилась статья, о невиновности Гарри Поттера, о его освобождении, а также предположения о том, что все-таки именно он является мессией магического мира.
Но ничто из этого не трогало самого Гарри Поттера, который все еще не пришел в себя и в данную минуту спал в Малфой-меноре, в одной из комнат второго этажа.

Драко перевернул последнюю страницу древнего фолианта и задумчиво уставился в окно. Слишком многое не укладывалось в голове, даже если оно и могло быть объяснено магией.
"Азкабан был человеком, а стал ужасом магов, самой страшной тюрьмой. Почему дементоры пошли за Волдемортом, если их в свое время призвал Азкабан? Наследник. Гарри — наследник Азкабана. Значит, именно его он видел в своем видении. Но ведь говорят, что даже пророки не могут видеть сквозь тысячелетия. Сколько вопросов", - Драко помотал головой, пытаясь стряхнуть с себя замешательство. Он перевел взгляд на кровать, рядом с которой сидел. На кровати все также лежал четырнадцатилетний Гарри Поттер, который так и не пришел в себя. Никакие попытки Северуса Снейпа, величайшего из зельеваров, ни к чему не привели. Хотя им удалось выяснить, что мальчик просто спит, только вот проснуться никак не может, а причин этому Северус найти не смог, как и Драко ничего не вычитал в фолианте, хотя прочитанное стало откровением.
- Драко? — в дверях комнаты стоял Люциус Малфой. Драко посмотрел на отца и кивнул. Люциус вошел в комнату и сел на край кровати. Несколько секунд он смотрел на темноволосого мальчика, затем перевел взгляд на своего сына. Драко протянул отцу прочитанный фолиант. Люциус вопросительно посмотрел сыну в глаза.
- Прочти, я до сих пор не могу прийти в себя от всего этого, - тихо произнес Драко.
- Что это? — Люциус кивнул на книгу.
- История Азкабана, от самого начала, - ответил Драко.
- И? — Малфой-старший пристально смотрел на сына.
- Просто прочти. Конечно, не на все вопросы есть ответы, но на очень многие, - Драко снова уставился в окно. Его уже несколько дней завораживал прозрачный купол, вспыхивающий то и дело светло-фиолетовыми всполохами. Купол появился почти сразу, как только была совершена первая попытка нападения на Малфой-менор, причем врагами считались все, как пожиратели Волдеморта, люди Дамблдора, так и министерские служащие, которые также вознамерились получить Мальчика-который-выжил в свое "пользование". Драко усмехнулся. Люциус все это время изучал сына, а заметив эту усмешку, подавил свою. Он и Северус также изучают этот купол и прекрасно понимали, что это защита, защита для Гарри, а значит и для них.
- Значит, в фолианте есть ответы на некоторые вопросы? — спросил Люциус, привлекая внимание Драко.
- Да, есть, и довольно много, но еще больше возникает вопросов, - кивнул Драко.
- Хорошо, я прочту и отдам его Северусу, - произнес Люциус, вставая. — Ты бы не сидел здесь целыми днями.
- Я просто не знаю, - Драко опустил голову. — Я не понимаю, почему он остался таким маленьким.
- Мы не знаем ответа на этот вопрос, но возможно, скоро он у нас будет, Драко, - Люциус провел рукой по щеке сына и вздохнул.
- Как вообще такое могло произойти? Как они все могли поверить, что этот мальчик способен кого-то хладнокровно убить? — Драко посмотрел прямо в глаза отца.
- Не знаю, Драко. У меня нет ответа на этот вопрос.
- Возможно, он есть у меня, - мрачно произнес Северус, который уже некоторое время стоял в дверях комнаты.
- Привет, Северус, - слабо улыбнулся Драко.
- Что ты имеешь в виду, Северус, говоря, что у тебя есть ответ? — Люциус повернулся к своему другу.
- Оружие. Из него лепили оружие, никто ведь на самом деле не знал, какой он. Все видели только то, что хотели видеть. Никому не пришло в голову посмотреть поглубже, - произнес Северус.
- А ты увидел? Ты посмотрел вглубь? — Драко пристально смотрел на своего крестного.
- Да, но уже после того, как он оказался в этой ситуации, - кивнул Снейп.
- В смысле? — Люциус приподнял вопросительно бровь.
- Мне долгое время не давала покоя сцена, которая разыгралась в больничном крыле, когда он вдруг просто замолчал, - произнес Северус.
- Да, по-моему, он после этого вообще не произнес ни слова, - Люциус прищурился, вспоминая события десятилетней давности. — Это как-то с ним не вяжется.
- Вот именно, - усмехнулся Снейп. — Я тогда стал разбираться во всем и, в конце концов, навестил его родственников — Дурслей.
- Вот как?! — воскликнул Люциус. Драко молча смотрел на крестного, ожидая его дальнейших слов.
- Да, и наше представление о жизни Героя магического мира, мягко говоря, не соответствует действительности, - вздохнул Северус.
- Прости? — не понял Драко.
- Дело в том, Драко, что Гарри Поттер вырос не избалованным любимым мальчиком, которому потакали всю жизнь. Его не желание ехать домой не было капризом. Он десять лет своей жизни, до Хогвартса, а затем каждое лето жил как домовой эльф, зарабатывая себе на стакан воды и корочку хлеба непосильным трудом, - Снейп посмотрел на лежащего на кровати подростка.
- ЧТО? — Драко поперхнулся.
- Дурсли никогда не любили Гарри Поттера, издевались над ним как хотели, заставляли его работать с тех пор, как он встал на ноги и стал что-то понимать, лет так с трех, наверное, - Снейп на секунду замолчал. Оба Малфоя пребывали в состоянии шока. — Он до одиннадцати лет жил в чулане под лестницей, это даже не комната, а так помещение, в которое может войти, наверное, ребенок не выше метра сорока. В длину оно всего метра полтора и может чуть больше метра в ширину.
- Мерлин, - Драко с трудом выдохнул и посмотрел на Гарри. — Но почему? А Дамблдор?
- Не знаю, Драко, - мрачно ответил Снейп.
- Этот мальчик никогда больше не попадет в руки Дамблдора, - твердо произнес Люциус. — Чтобы он не решил, я его поддержу.
- Не думаю, что он встанет на сторону Света, но, скорее всего, он не будет и на стороне Тьмы, - задумчиво произнес Драко.
- Почему? — оба мужчины уставились на Драко.
- Ответ в фолианте, прочтите, - кивнул на книгу молодой человек.
- Хорошо, - произнес Северус и забрал книгу, сел во второе кресло и погрузился в чтение. В комнате было слышно только, как шуршат страницы, когда Снейп их переворачивал. Люциус же, как и Драко, погрузился в свои мысли.

Дамблдор уже несколько дней не мог усмирить свой гнев. Когда он послал своих людей, чтобы прорваться в Малфой-менор и захватить Гарри Поттера, то совершенно не ожидал того эффекта, который получил. Родовое имение Малфоев накрыл защитный купол, о котором он не то, что никогда не слышал, вообще понятия не имел. Сюрприз следовал за сюрпризом, причем такие, что пора уже было хвататься за голову.
Надсмотрщик отказался с ним говорить, как и с Министерством, игнорируя любые угрозы. Как же он хохотал, когда ему стали угрожать заключением в Азкабане. Сначала все подумали, что он сошел с ума, но после слов надсмотрщика почувствовали себя полными идиотами. Как можно было грозить Азкабаном тому, кто в этом самом Азкабане провел всю свою жизнь. Им не удалось добиться никаких объяснений. Уже уходя, надсмотрщик бросил, что они сами, своими собственными руками похоронили все свои надежды.
Сейчас, спустя десять дней, Дамблдор сидел в кабинете на Гриммуальд-плейс, 12 и размышлял о том, как же все так получилось. Он в свое время поставил на Гарри Поттера, но после появления того в школе пристально за ним наблюдал. Нельзя сказать, что он не знал, как могли относиться к Гарри его родственники. Он был наслышан, что они ненавидят магию. Он испытал первое беспокойство, когда увидел Гарри, маленького, худенького и очень растерянного. Тогда ему пришло в голову, что мальчиком можно манипулировать. Он выяснил все, что мог о жизни Гарри в последние десять лет перед поступлением в Хогвартс, именно тогда, а не раньше родился план воспитания, план кнута и пряника. И он стал даже с некоторой манией претворять его в жизнь. Впервые он подумал, что ошибся, когда выяснилось, что Гарри — змееуст, даже нет, еще раньше, когда он узнал, что шляпа настойчиво посылала его в Слизерин. С каждым годом появлялись какие-то детали, которые и привели в конечном итоге к тому, что он собственными руками отправил ребенка в Азкабан. На данную минуту стояла только одна задача — вернуть Гарри Поттера и подготовить его к битве. Но сколько же загадок принес с собой мальчик, который не только выжил в самой страшной тюрьме, но и умудрился остаться четырнадцатилетним подростком. Найти ответы на эти вопросы у него не получалось. Да еще и слова надсмотрщика, что они похоронили свои надежды.
- Нет, я верну мальчишку и он выполнить все, что я ему скажу, - Дамблдор облокотился на стол и встал. «Пора уже призвать к ответу Малфоев и Снейпа. Слишком сильно они зарвались», - подумал глава Ордена Феникса, направляясь в комнату совещаний.

А за несколько сот километров от Лондона в старом замке Волдеморт в ярости накладывал круцио на своих приспешников, которые никак не могли пробиться в Малфой-менор.
«Эти никчемные трусы ничего не понимают. МНЕ НУЖЕН МОЙ ВНУК» - казалось, что он кричит. Ярко-алые глаза горели неконтролируемым бешенством. Эту тайну он узнал несколько лет назад. Он думал, что наследник потерян навсегда, что за десять лет мальчик сошел с ума или умер в Азкабане, он даже не мог представить, что тот останется таким же, как в тот день, когда оказался предан всеми, кто должен был бы его защищать. Теперь он знал, что пошло не так с ритуалом возрождения — Гарри Поттер не был его врагом, а кровь должна была быть врага, а не прямого наследника. До него долго доходило, что он собственными руками убил свою дочь. Нет, он не был женат. Лилиана оказалась внебрачной, но в магическом мире это не имело значения, здесь главной считалась кровь, более того, Гарри не был наследником Годрика Гриффиндора. Ему нужен был его внук, его наследник. Из всей этой ситуации его радовало только то, что мальчик не у Дамблдора.
Сегодня ему принесли пророчество, новое, то, которое касается Азкабана и его внука. В этом он был уверен абсолютно. Кое-кто из надсмотрщиков вспомнил, что услышал в своей голове десять лет назад.
Волдеморт махнул рукой, отпуская Пожирателей восвояси. Сейчас ему надо было в библиотеку, искать сведения об Азкабане. Он должен разгадать эту тайну.

Драко вздрогнул от стука, раздавшегося в комнате. Он недоуменно осмотрел комнату. А затем замер, глядя в окно. За стеклом на парапете сидел черный ворон. Драко встал, подошел к окну и открыл его.
- Рогнар?! — это был не столько вопрос, сколько утверждение. Ворон посмотрел на Драко умными черными глазами и влетел в окно. Он сел на спинку кровати и уставился на темноволосого подростка. Драко вздрогнул от тихого вздоха, раздавшегося с кровати. Он быстро повернулся и уставился на Гарри. Вот глаза открылись. Лишь долю секунды Драко смотрел в зеленые глаза, прежде чем они снова закрылись. Ворон каркнул, перебрал лапками, устроился поудобнее и стал ждать. Ждать пробуждения Наследника.

Наблюдатели от двух сторон — Волдеморта и Дамблдора — с ужасом смотрели на рушившейся у них на глазах дом, в котором находились те, за кем они уже довольное долгое время следили. Казалось, что земля содрогается только на территории поместья, не затрагивая землю, которая не принадлежит Малфоям. Люпин еле сдержал крик, да и не только он, когда деревья в парке, разбитом вокруг дома, стали с корнем вырываться деревья и кустарники. Грохот вокруг стоял невообразимый. Ворота поместья словно плавились при высокой температуре и были раскалены. Но никто не мог ворваться внутрь, защитный купол так и висел над территорией поместья. Сколько это продолжалось, никто уже не мог сказать. Из дома не раздавалось ни звука. Пожиратели и орденцы стояли уже в одной куче, не обращая внимания, что перемешались со своими врагами. Просто ужас, который разворачивался перед ними, смел все преграды. Они, конечно, опомнятся, но сейчас было не до этого.
На месте оставался только дом, если его можно было так назвать. Все вокруг представляло собой выжженную землю, покрытую черной золой. Несколько минут назад в небо взвились языки пламени, уничтожая все на своем пути. Огонь только лизнул стены дома, и они теперь были черными от пламени. Третьего этажа в доме больше не было, как и двух крыльев, парадный вход перекорежен. Дом складывался на глазах толпы, как карточный домик. Все уже решили, что это конец Гарри Поттера, Снейпа и Малфоев. После такого никто выжить не мог. Но вдруг защита стала менять свет, вспышка, еще одна. Люди отвернулись, чтобы спасти глаза от слепящего света, полившегося из золотого купола. Когда яркость сияния уменьшилась, все повернулись, чтобы посмотреть на развалины и пепелище, но каково же было их изумление, когда они увидели, как в небо устремляются шпили величественного замка, хотя он и не был уж очень большим, но выглядел намного солиднее Хорватса, и чем-то напоминал Азкабан, только вот стены были белыми с серыми вкраплениями кое-где. В небо устремлялись пять шпилей, самым высоким был центральный, на верхушке которого развевался флаг с гербом Малфоев на груди черного ворона. Четыре других шпиля венчали башни на углах замка. Первый этаж, если его можно было считать таковым , был сплошь каменным, ни дверей, ни окон, ничего. К парадному входу в Замок вела выложенная красной мраморной крошкой подъездная дорожка, вдоль которой сейчас были вечно посажены низкие кустарники, открывающие прекрасный вид на лужайки перед замком. Сам парадный вход представлял собой две широкие лестницы, полукругом уходящие вверх и соединяющиеся перед большими двустворчатыми дверями, украшенными причудливым изделием мастеров кузнечного и ювелирного дела. Перед дверями было довольно большая площадка отгороженная чугунными перилами, с таким же красивым витиеватым литьем, которое многих заставило сейчас глотать слюни от зависти. Белые стены поднимались на семь этажей вверх, причем седьмой этаж был, по всей видимости, открытым. В двух местах можно было различить смотрящие в небо телескопы. Все окна в замке были арочными и большими. В центре на третьем этаже над парадным входом шла сплошная стеклянная стена, чуть скрытая длинным балконом. Но не каменным, а также выполненным мастерами кузнечного дела. Под всеми окнами были барельефы или лепнина. Края балконов были увенчаны небольшими статуями, изображающими магических существ. Над парадным входом на выступе стояли в центре черный ворон, а по краям горгулии с распахнутыми крыльями. Башни с двух сторон лапами обнимали драконы, у подножия лестницы сидели каменные гриммы. Можно было увидеть и нимф, и русалок, и величественных эльфов, и единорогов, кентавров, гоблинов. Здесь были все. Но в то же время замок с таким количеством статуй не выглядел вычурно или вульгарно, все было вписано гармонично.
Лужайки перед замком пестрели клумбами с различными цветами, вдоль стен были посажены розовые кусты. Справа располагался пруд, в котором сейчас величаво плавали лебеди, а чуть в стороне стояли розовые фламинго. От самого замка к пруду вела дорожка, переходящая в пирс, который заканчивался почти в самом центре небольшой беседкой в китайском стиле. У берега распустились лотосы, как белые, так и черные. За прудом начинался Лес. Это действительно был Лес, с большой буквы. Он вызывал трепет еще больший, чем Запретный у Хогвартса. Но объяснить происхождение такого ощущения никто не мог. Слева располагались конюшни, было слышно их отдаленное ржание и фырканье, там же был расположен небольшой парк и выездные аллейки. Везде были видны посыпанные либо красным, либо белым то ли песком, то ли еще чем пешеходные дорожки. В различных местах были разбросаны беседки в разных стилях и культурных направлениях. Что было за замком, пока было не понятно, кое-кто уже направился на ту сторону вдоль колючего и очень вредного кустарника, огораживающего поместье Малфоев со всех сторон. Многие уже попытались подойти к этой импровизированной, как они считали стене. Теперь залечивали волдыри и ожоги, вытаскивали шипы из разных мест. Кустарник оказался с характером. Центральные ворота были также чугунными, литыми, в форме арки, увитые плющом с белыми и черными цветами.
Наблюдатели отшатнулись, когда сияние стало не выносимым, а оно снова стало наращивать мощь, затем раздался какой-то странных звук и все пропало. Люди открыли глаза. Купола над землями Малфоев не было. Какой-то смельчак ринулся к воротам, схватился за прутья. Визг, раздавшийся за этим его действием, оглушал, резал слух. Мужчина катался по земле, его ладони превратились в кровавое месиво. Кустарник по периметру зашевелился. Маги почувствовали, как у них волосы встают дыбом. Казалось, кустарник шепчет, ворчит о своем недовольстве. Постепенно в сторону не прошенных гостей смотрели только выставленные шипы, а все листья и цветы были со стороны земли Малфоев. Было совершено еще несколько попыток пробраться на территорию поместья. Одного, к которому применили Вингардиум левиосо, пришлось выдирать из колючих кустов. Его цепко схватили за ногу и со всей силы втянули в кустарник, расцарапав до крови. Еще один теперь уже на всю жизнь останется заикой, так как в попытке заглянуть на ту сторону через кустарник, который почему-то ничего не предпринимал, он носом уткнулся в пасть огромного гримма, живого, который так оскалился, что мага два часа отпаивали успокоительным, и не только его. Когда стало понятно, что все попытки проникнуть на территорию Малфоев, которая очень значительно изменилась внешне, ни к чему не приводят пожиратели отправились с докладом к Темному лорду, а орденцы — к Дамблдору. Но и те, и другие оставили на месте наблюдателей. Более того, все пришли в норму и перемирие закончилось.

Волдеморта скрючило так, что все, кто в это время был рядом с ним перепугались насмерть. Впервые в своей жизни Темный лорд был не способен сдержать крика боли. Казалось, что голова готова расколоться на миллион маленьких осколков. Боль с каждой секундой становилась все сильнее.
 Выя…снить…, что… с мо…им…вну…ком, - сквозь стиснутые зубы выдавил еле слышно Волдеморт, прекрасно сознавая, кому он обязан таким состоянием. Природу ново связи с Гарри он понять не мог. Это была уже не так ментальная связь, с которой он забавлялся в свое время. Здесь было что-то совсем другое, и абсолютно не понятное.
 Да. мой Лорд, - Панси, подхватив под локоть Блейза, ретировалась из кабинета, где собирался круг избранных.
Оставшиеся на месте пытались привести своего господина в порядок, но тому от прикосновений становилось только хуже. Сколько длилась эта агония, никто не имел представления. Потерять сознание, чтобы хоть таким образом уйти от боли, никак не удавалось. Но вдруг все закончилось, Волдеморт затих. Один из самых смелых приложил пальце к вене на шее. Сердце билось.
 Он без сознания, - молодой пожиратель повернулся к остальным.
 Что это было? - раздался вопрос.
 Не знаю, и если честно, то и знать не хочу, - передернулась какая-то девушка.
 Надо переложить его на диван, - вынес кто-то предложение. Молодые люди осторожно подняли своего господина и уложили на диван. Кто-то из девушек положил ему на лоб мокрое холодное полотенце.
Им пришлось ждать почти два часа, прежде чем Волдеморт пришел в себя. Сознание возвращалось медленно, урывками. Все его избранные находились рядом. Наконец, он смог подняться с дивана.
 Что выяснили? - спросил он.
 Панси и Блейз еще не вернулись, - осторожно ответил один из присутствующих в кабинете.
/Нагини/ - прошипел Волдеморт. Из-под стола выползла большая змея и приблизилась к своему господину. Избранные были, наверное, единственными, кто не вздрагивал при ее приближении или появлении, да и она благоволила только к ним. Темный лорд опустил руку на голову своей питомицы и закрыл глаза. Через две минуты раздалось два хлопка, слившиеся воедино. Это была привилегия Избранных аппарировать в любое место, куда бы не позвал их зов. Почти все пожиратели могли аппарировать в определенное место, откуда им предстояло идти на своих двоих до места встречи, и здоровье зависело только от того, насколько настроение Темного лорда плохое.
- Что? - спросил Волдеморт, глядя на довольно ошарашенные лица двух своих сподвижников. Панси и Блейза пришлось хорошенько встряхнуть, чтобы выяснить ситуацию. Через полчаса довольно-таки сбивчивого рассказа, Темный лорд решил сам взглянуть на это чудо. Еще спустя пятнадцать минут он стоял около кустарника и задумчивым взглядом смотрел на белый замок. В это же время, буквально в пятидесяти метрах от него точно таким же делом занимался Дамблдор, который тоже решил, что лучше все увидеть своими глазами. Ни то, ни другой не знали, что принесет им это странное событие. А четыре человека в одной из комнат замка медленно приходили в себя, пока два лидера противоборствующих лагеря продолжали смотреть на замок Малфоев.

Дамблдор потирал свою бороду, пытаясь понять, что же собственно вообще происходить в этом мире, а на данном участке земли в частности. Никакой особенной магии он не чувствовал, никаких особенных потрясений не происходило. "Так какого черта на месте мрачного особняка Малфоев тут красуется произведение искусства неизвестного зодчего?" — в сердцах выругался Дамблдор про себя. За последнее время все планы, которые разрабатывались, летели в тартарары. Почему-то, узнав о том, что Гарри Поттер не виновен, директор решил, что все будет по-прежнему, так, словно, ничего не произошло. А тут такой облом, по полной программе. Но больше всего старого мага бесило то, что он не мог объяснить происходящие вокруг события. Одно то, что Гарри остался четырнадцатилетним, ну, теперь уже пятнадцатилетним, подростком, заставляло с непониманием глядеть на всю историю. Почему это мальчишка с радостью отдался Малфоям, а не тем, кто всегда был рядом с ним? Странное поведение и мышление для человека, которого все считают чуть ли на самым мудрым на свете. Пожалуй, такие мысли приходили в голову только двум людям — Сириусу Блеку и Ремусу Люпину, но оба уже поняли, что потеряли Гарри не вчера, не месяц назад, ни в тот день, когда узнали, что он невиновен, а тогда, когда ничего не сделали, зная, что мальчик не мог быть ни в чем виноват.
Дамблдор уже около получаса стоял в одной позе, созерцая замок перед собой. Он внимательно разглядывал внешнее убранство Замка, про себя удивляясь изысканности отделки. Заклинание Оптикус лупус действовало также как маггловский бинокль, так что директор мог рассмотреть каждую деталь. Ему не давало покоя мысль, каким образом тут возникло это, а главное с какой стати. Ему не приходило пока в голову связать все события последнего времени воедино. За последние десять лет директор слишком поверил в свою силу и непогрешимость, ему даже в голову не могли прийти, что есть кто-то сильнее его, он даже Волдеморта не считал сильным противником, просто все дело было в пророчестве. Если бы Дамблдор знал, к чему приведет его ошибка и нежелание разобраться в ситуации, он бы, наверное, раз десять подумал, прежде чем что-либо делать, но что сделано, того уже не воротишь.
- Как такое могло произойти? — к директору подошла Гермиона, тяга к знаниям у которой так и не прошла со временем.
- Хотел бы я знать, - пробурчал Дамблдор, но тут же спохватился. — Надо проверить все на наличие темной магии.
- Гарри нельзя оставлять тут, - нахмурилась девушка. — Они темные маги и только испортят. Гарри еще надо исполнить пророчество.
- Конечно, конечно, моя девочка, - кивнул директор, выдохнув с облегчением, когда понял, что Гермиона просто не заметила его оговорки в начале.
- Не забывайте, что Малфой провел обряд усыновления, пусть и не полный, но Гарри по закону теперь его сын, - высказался кто-то за спиной Дамблдора.
- На любого можно найти управу, - произнес директор. — Мальчика надо вернуть на путь истинный, и как сказала Гермиона, ему еще пророчество исполнять, а вот потом уже пусть делает, что хочет.
- Да, но только проникнуть на территорию мы все равно не можем, - пожал плечами Чарли Уизли. — Интересная тут защита, я бы сказал довольно жуткая.
- Что ты имеешь в виду, Чарли? — Рон посмотрел на старшего брата.
- Мы тут пока ходили кругами, пытались перебраться на ту сторону, - усмехнулся Чарли. — Нас не пустили, при этом довольно сильно покусали.
- Кто? — Гермиона недоуменно посмотрела на деверя.
- Изгородь эта, будь она не ладно, - Симус Финиган, аврор со стажем бросил злой взгляд на кустарник по периметру земель Малфоев. Гермиона несколько минут странно смотрела на него, а затем шагнула к изгороди. Как Рон успел вытащить ее из-под удара плетей кустарника, никто не понял, но ему это удалось. Щеку юноши теперь пересекал набухший широкий красный рубец. Его все-таки задело.
- Как интересно, - задумчиво произнес Дамблдор, не зная, что повторяет слова своего врага один в один по тому же самому поводу.
- И как это понимать? — рыкнул Грюм, ковыляя к изгороди, та в ответ ощетинилась шипами. Старый аврор замер, покачал головой, просмотрел ее своим магическим глазом и хмыкнул. — Ну и ну, вот это кустарничек, живой, между прочим.
- ЖИВОЙ?! — в несколько голосов воскликнуло несколько человек.
- Живой, живой, - подтвердил Грюм. — И защита тут выше крыше, я о такой даже не слышал, только вот она не темная.
- Ну, хоть радует, что все-таки тут все сделано с помощью светлой магии, - мрачно выдала Гермиона.
- А кто говорил, что тут применена светлая магия? — зыркнул на девушку Грюм.
- Так, вы же, - недоуменно произнесла Гермиона.
- Я сказал, что она не темная, я не говорил про светлую, - Грюм повернулся к Замку.
- А что тогда? — раздалось несколько голосов.
- Понятия не имею, она не чувствуется ни как светлая, ни как темная, - мрачно ответил Грюм. Дамблдор тоже не мог определить сущность магии, и это бесило. Он жутко не любил, когда не знал ответов на свои вопросы, а сейчас прекрасно понимал, что даже в книгах не сможет их найти. Все происходящее противоречило законам магии, которые он знал. Директор не понимал, что главным тут было слово "знал", он как-то забыл, что магия существует очень давно, и многое забылось с течением времени, но бывает и такое, что забытое возвращается в этот мир.
- Здесь Тот-кого-нельзя-называть! — крик нарушил установившуюся тишину, пока все смотрели на Замок.
- Где? — Дамблдор быстро для своего возраста развернулся к кричащему.
- Там, - указал тот рукой. Выхватывая палочки челны Ордена в прямом смысле ломанули в сторону предполагаемого местоположения Темного Лорда.

Сириус стоял немного в стороне от всех остальных. Компанию ему составлял только Ремус, его старинный друг. Было видно, что оборотень с трудом пришел в себя после увиденного разрушения поместья Малфоев.
- Мы теперь только вот так и можем стоять, - тихо произнес Сириус.
- Мы поговорим с ним, Сириус, все объясним, - Ремус посмотрел на друга своими светло-карими глазами.
- Нет, Ремус, не поговорим, если он сам не захочет, а он еще долго не захочет, если вообще у него появится такое желание, - покачал головой Сириус.
- Почему ты так думаешь? — Ремус не хотел слышать ответа на свой вопрос, ему не хотелось подтверждения своим мыслям.
- Ему все равно, Рем, мы ему безразличны, а Дамблдор этого не понимает, - тихо сказал Сириус. — Другой бы на его месте уже хоть что-то бы нам сказал, а тут нет ничего, вообще ничего. Рем, он даже не проявил в наш адрес ненависти. Мы для него не существуем.
- Ты смирился, - прошептал Ремус, не глядя на Блека.
- Да, я сам виноват в том, что произошло. Я ведь знал, что это не он, но ничего не сделал, как последний трус, спрятался в своей скорлупе, - в голосе Сириуса слышалось презрение к самому себе. Ремус усталым взглядом посмотрел на друга.
- Мы его потеряли? — безнадежно спросил Люпин.
- Да, - односложно ответил Сириус, с болью в глазах взглянув на оборотня. Тот опустил голову, скрывая от всех выражение своего лица.
Сириус отсутствующим взглядом смотрел на то, как Дамблдор переговаривается с Уизли, Грюмом, его просто перестало все это интересовать, причем уже давно, но если в течение десяти лет он умело изображал жизнь, то когда кокон его не принял и не отдал мальчика ему, что-то умерло внутри, но когда Гарри плавно опустился на руки Драко Малфоя, Сириус просто перестал жить. Только в тот момент он понял, что все время, что крестник был в Азкабане, он просто надеялся, во что-то верил. Он даже смог бы жить, если бы Гарри умер, просто проводил бы время на его могиле, но знать, что тот жив и недосягаем, сломало мужчину окончательно. Он теперь просто существует. Сириус знал, что бороться за жизнь он уже не будет, надежда умерла, иссякла, впереди была только пустота и бездна. Даже Ремус не мог удержать его на краю пропасти, в которую с каждой минутой он все больше склоняться. Оставалось еще чуть-чуть, и он упадет. Сириус еще не знал, что так просто ему уйти не дадут. Каждый должен был заплатить ту цену, которую заслуживает. И первым на путь наказания предстояло встать именно Сириусу Ориону Блеку.
Ремус погрузился в свои невеселые мысли, все чаще проклиная себя за все ошибки, которые совершил. Ему вспомнилось все: как поверил в виновность Сириуса; как сдался перед Дамблдором, утверждавшим, что Гарри лучше всего будет у родственников; как слушался директора, зная, что тот не прав; как ничего не сделал, когда Гарри повезли в Азкабан. Сколько еще было этих как, а еще больше если, но ничего нельзя было изменить. "Мерлин, как бы я хотел быть всего лишь волком, не знать этих забот, не думать ни о чем", - пронеслось в голове у оборотня. Он понимал, что мальчик стал для них очень далек. Чего он не понимал, так это того, как директор не видит, что все изменилось, что по-прежнему уже не будет ничего. Гарри Поттер, которого все знали, больше нет, нет того наивного мальчика с доверчивыми глазами в круглых смешных очках, которые почему-то так ему шли. Они сами, собственными руками убили это маленькое светлое существо, загубили ему все: детство, школьные годы и саму жизнь.
Ремус отошел от Сириуса и приблизился к изгороди, которая забурчала, но ничего по отношению к нему не предпринимала. Этого никто не заметил.
- Прости, Гарри, прости, если когда-нибудь сможешь, - прошептал Люпин, обречено глядя на Замок. Его откровения были прерваны криком, появившегося дозорного.
- Здесь Тот-кого-нельзя-называть!
- Где? — Дамблдор быстро для своего возраста развернулся к кричащему, что поразило Ремуса. В голову пришла мысль, что директор зачем-то всех обманывает.
- Там, - махнул рукой себе за спину дозорный. Ремус присоединился к тем, кто вытащил палочку и ринулся в указанном направлении. Оборотень заметил, что Сириус, как и он, спешит со всеми, держа палочку приготовленной для боя.

Пожиратели, оставленные следить за Замком с удивлением наблюдали за картиной, как из-за поворота появляется кучка народа, во главе которой очень бодренько несется сам великий светлый маг Альбус Дамблдор.
- Стой! — крик Дамблдора слился с хлопком аппарации, в котором исчезла большая часть Пожирателей, за несколько секунд до этого аппарировали Темный лорд и его ближний круг. — Отследить, - приказал директор, чем, наконец, вывел из ступора ошарашенных пожирателей. В обе стороны полетели заклятия, причем со светлой стороны летели отнюдь не светлые. Никто не обратил внимания, как ощетинилась изгородь, а с земли поднялась светящаяся полупрозрачная стена метра на три верх с внешней стороны изгороди — дополнительная защита, на всякий случай. Как оказалось, это самый всякий случай наступил уж очень быстро.
- Ступефай, - луч летит в направлении Дамблдора.
- Протего, - щит поглощает луч, и тут же в ответ отправлено свое. — Петрификус Тоталус.
- Круцио, - это уже Финиганн направляет свою палочку на очередного пожирателя.
- Империо, - в кого-то из членов Ордена летит заклятие подвластия.
- Секо…
- Риктусемпра…
- Ступефай…
- Инсендио…
- Авада…, - пожиратель не успевает закончить заклятие, как между пожирателями и членами Ордена появляется столб горизонтального огня, словно выдуваемый со стороны изгороди. И те, и другие поворачивают голову в сторону изгороди и замирают под взглядом черно-желтых глаз какого-то странного, совершенно незнакомой породы дракона. Пасть открывается и обе команды резко отскакивают в сторону. Пламя ревет так, что уши закладывает. Секунда, вторая, третья… Дракона нет. О том, что такое вообще им не приснилось, говорили выжженная земля, подгоревшая одежда на тех, кто не успел вовремя отскочить и… пол сгоревшей бороды у Дамблдора, которая все еще продолжала дымиться. Кто-то из молодых пожирателей, бывших учеников Хогвартса, не выдержал и, держась за живот, согнулся от дикого хохота, глядя на эту самую бороду, красу и честь Альбуса Дамблдора.
- Ступефай, - выкрикнула Гермиона, направив палочку на хохочущего пожирателя. Заклинание достигло цели. Бой возобновился. Дамблдор бросался высшими заклинаниями.
- Мстит за бороду, да не тому, - проворчал Сириус, уворачиваясь от очередного секо, направленного в его сторону. Мелькнула мысль все бросить и просто встать на пути какого-нибудь заклинания и все разом закончить. Мужчина повернулся к Замку и замер, глядя, как от замка двигается какая-то тень, облако. Этого замешательства хватило, чтобы в него полетело заклинание медленной смерти, выпущенное пожирателем. Но тот так и не увидел, что цели оно не достигло, его отвлекли нападавшие. Вокруг Сириуса что-то заклубилось, и он исчез буквально за секунду до того, как луч прошил то место, где он только что стоял.
Ремус рванулся к другу, как только понял, что того сейчас накроет черный луч, на полпути он встал как вкопанный, поняв, что Сириуса тут больше нет. Друг пропал неизвестно как, и не известно куда. Оборотень посмотрел на Замок и увидел, как к изгороди что-то двигается, в следующее мгновение его сознание помутилось, он только уловил состояние полета, затем все померкло. Никто из членов Ордена не заметил исчезновения двух своих товарищей.
Несколько раз то пожиратели, то орденцы бросали взгляд на Замок, но никто из них не видел того же, что Сириус и Ремус, никакой тени или облака.
Бой закончился неожиданно для всех. Просто в одно мгновение Пожиратели оказались посреди какой-то поляны в каком-то непонятном лесу, а члены Ордены на берегу быстро текущей реки, и в ту и другую сторону не было видно ни одной живой души. Кое-кому надоело их присутствие. Выбраться и тем, и другим удалось лишь через час, аппарировать все это время у них не получалось. Пожиратели отправились к Темному лорду на доклад, а орденцы вместе с Дамблдором в штаб Ордена, где и заметили отсутствие двух своих членов.
Он стоял и улыбался, довольно потирая руки. Как же было здорово. Эти ведь припадочные поверили, что видели дракона, а это была только иллюзия и очень мощное заклинание Инсендио, просто направленное как надо. Старичок злорадно улыбнулся, вспомнив подпаленную бороду своего вечного врага. В отличие от всех, он-то как раз представлял, что тут произошло. Не все знания в этом мире были утеряны. И этот замок уже когда-то существовал, задолго до Азкабана, просто сейчас два вещи слились в одну.
Старик повернулся к Замку, отвесил поклон и улыбнулся, уже искренне.
- Приветствую тебя, судья. Добро пожаловать в этот мир. Двое уже ждут своего приговора, тебе выбирать меру наказания. Я твой Вестник. Защитник, Обвинитель и Палач рядом с тобой. Время править справедливость, мальчик.
Старик еще раз окинул довольным взглядом Замок и исчез в небольшом серебристом вихре, успев только насмешливо хмыкнуть.
- Вот уж не думал, что моя шутка про внука сработает. А ты оказывается такой доверчивый, Темный лорд.

"Ретроспектива"
- Сириус, - Ремус влетел в комнату на Гриммуальд-Плейс, 12. Синеглазый мужчина вышел из кухни и злобно посмотрел на друга, разбудившего его полоумную мать, начавшую свою обычную песню.
- Ремус, обязательно орать на всю вселенную? — рыкнул он на оборотня.
- Гарри обвинили в убийстве Седрика Диггори, он…, - Ремус замер, глядя на ошеломленное лицо хозяина особняка.
- Прости, что? — тихо спросил мужчина в установившейся тишине. Миссис Блек тоже молчала и смотрела на сына и его друга, но в ее глазах было что-то такое, чего сейчас не видели ни тот, ни другой — понимание.
- Гарри убил Седрика Диггори, - уже тише произнес Ремус. Сириус молча повернулся и ушел на кухню, Люпин последовал за ним. Они очень долго сидели за столом молча, пока в дом не пришел Дамблдор и не рассказал всю историю. Никто из них не обратил внимание на то, что портрет склочной дамочки молчит.
- Директор, - Сириус поднял больной взгляд на Дамблдора.
- Все доказательства на лицо, - твердо произнес директор.
"Конец ретроспективы"

Сириус застонал, пытаясь отогнать видения-воспоминания, которые потоком хлынули на него, заставляя заново все пережить. Было больно, муторно, хотелось свернуться клубочком и забыть обо всем. Но прошлое не отпускало.

"Ретроспектива"
- Пожизненно, - блеклым, безэмоциональным тоном произнес Ремус, входя в комнату Сириуса в особняке Блеков, открытом для всех, кто сейчас находился в Лондоне — Дамблдору, Уизли, МакГонагалл и многим другим. В общем, это был просто проходной двор.
- Он признался? — ничего не выражающим тоном спросил Сириус.
- Он не произнес ни слова, - тихо ответил Ремус.
- А сыворотка? — безразлично задал вопрос Блек.
- Ее не применяли, - еле слышно сказал оборотень. Ремус вздрогнул от жуткого смеха, который раздался в ответ на его слова. Сириус смеялся, а из глаз текли слезы. Верил ли он в виновность крестника? Он не знал.
"Конец ретроспективы"

- Мерлин, да что же это? — Сириус накрыл голову подушкой, сердце обливалось болью, в висках стучало. — Я не хочу, не хочу больше.

"Ретроспектива"
- Урод, я столько лет считал его своим другом, а он взял и просто убил, - разорялся Рон. Было 31 августа, завтра ровесники Гарри пойдут на свой пятый курс.
- Дурак ты, Уизел, - бросил надменно Малфой, обдав Рона презрительным взглядом. Они все сидели в Косом переулке и не видели, что за соседним столом сидят слизеринцы.
- О, он был бы одним из вас, - закричал Рон, но его осадила мать. Драко Малфой оглядел стол гриффиндорцев и брезгливо сморщился.
- Не пожалей однажды о своих словах, Уизел, все ведь может оказаться совсем не так, - Сириус вскинул голову и посмотрел на светловолосого мальчика. Что-то странное было в этих словах, что-то стояло за ними. Или он только надеется на то, что это так?
- Да вам…, - начала Гермиона.
- Грейнджер, а я думал, ты умнее, - усмехнулся Драко, поднимаясь из-за стола, за ним встали и остальные слизеринцы. — Видно, я ошибался. Ты все-таки сначала делаешь, а уж потом думаешь. Не думай долго, а то конец может быть печальным
"Конец ретроспективы"

- Я не хочу больше, - закричал мужчина, сворачиваясь в клубок. Впервые за много-много лет из глаз потекли слезы, но воспоминания не хотели его отпускать, они сменяли одно другое, смешивались, в конце концов, сливаясь во что-то просто нереальное.

"Иллюзия"
- Ты предал моего сына, Сириус Блек, - Сириуса смотрела Лили Поттер. Ее зеленые глаза метали молнии. Если бы взглядом можно было убивать, Блек был бы уже мертв, и не просто мертв, от него не осталось бы и пепла.
- Я доверил тебе сына, Бродяга, - голос Джеймса был полон упрека и обвинения.
- Ты бросил меня, крестный, - перед ним стоял худенький мальчик, в одежде, которая была ему более чем велика, на носу разбитые очки, а из глаз текут слезы.
- Как ты мог, Блек? — в глазах Лили презрение.
- Ты пожалеешь об этом, сын, - тихий шепот в спину. Сириус остановился и обернулся. Он стоял в коридоре на первом этаже в своем особняке. И сейчас он смотрел в пронзительные, совершенно не безумные глаза своей матери, но это был не портрет, а она сама. "Она же умерла", - пронеслось в голове.
- Ты пожалеешь, Бродяга! — злой голос Джеймса и холод в глазах.
- Я ничего не мог сделать, - тихий шепот в оправдание.
- Ты виноват, - голоса заполняли тишину, они вторили, вторили, вторили.
"Конец иллюзии"

- Аааааа, - крик разорвал тишину камеры. Сириус был уверен, что сходит с ума. — Хватит! Хватит! Хватит!
Он забился в угол камеры и сжался там в комочек, зажав уши ладонями. Но в голове все время звучало: " Ты виноват! Ты бросил меня, крестный! Я доверял тебе… Ты предал моего сына… Как ты мог… Ты виноват… Ты меня бросил… ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!!!" Слезы градом катились по щекам мужчины. В сердце, казалось, вставили кол и теперь с садистским удовольствием проворачивали его раз за разом. Организм не выдержал, Сириуса накрыло тьмой. Он так и лежал на полу, свернувшись, как маленький, забитый жизнь ребенок. Но даже тут его не оставляли видения.

"Ретроспективы"
- Мы будем готовить Невилла. Этот была ошибка с самого начала, - разглагольствовал Дамблдор на собрании. Сейчас шел сентябрь, шестой курс.
- Я могу встретиться с Гарри? — Сириус вдруг поднял свой усталый взор на директора.
- Не вижу смысла встречаться с убийцей, Сириус, - твердо произнес Дамблдор.
- Он мой крестник, - тихо произнес Блек, мельком заметив странный взгляд Снейпа.
- Сириус, забудь об этом маленьком ублюдке, - произнесла Молли Уизли. Дамблдор взглянул на мужчину своим проницательным взглядом, и Сириус сдался.

- Я не верю, - тихий шепот Ремуса вырвал Сириуса из раздумий. Присмотревшись к другу, Блек понял, что тот рассматривает фотографии Джеймса и Лили. Но он так и не смог спросить Ремуса, во что именно тот не верит.

- Сириус, ты как самый свободный член Ордена Феникса должен заняться дополнительными уроками Невилла, - голосом, не подвергающимся сомнениям, произнес Дамблдор, глядя из-за очков половинок на Блека. Сириус лишь вздохнул, и как всегда дал согласие.

- Ты должен четче выполнять эти действия, - поучал Сириус своего ученика. Они занимались уже третий год. На ум Сириусу прошло, что год назад Гарри также как и его бывшие однокурсники закончил бы школу. Лонгботтом не представлял из себя ничего выдающегося — маг чуть выше среднего уровня, который через раз способен вызвать телесного, почти осязаемого патронуса. Этот защитник точно не сможет разогнать сотню дементоров при всем желании, а Гарри был способен на такое в тринадцать лет. Сириус вздохнул, отгоняя мысли о крестнике, об этом совсем не хотелось думать. — Ладно пятнадцать минут перерыв.
Невилл тут же отошел к группе молодых людей восемнадцати лет — Гермионе, Рону, Дину и Симусу, здесь же были и Луна Лавгуд, и Джинни Уизли, окончившие школу всего месяц назад. Сириус отошел к окну, чтобы успокоится. Он никак не мог себе объяснить, почему каждый раз упоминание или мысль о Гарри остается болью в сердце, он же уже примирился с тем, что крестник — убийца. Лучше бы он продолжил занятие, так как разговор молодых людей еще больше разбередил душу.
- Надеюсь, этот урод уже сдох в Азкабане, - произнес Рон.
- Навряд ли, нам бы сообщили, - скучающим тоном сказала Гермиона. Сириус обратил внимание, как лицо Луны Лавгуд вдруг стало бесстрастным, она словно ушла в себя, отгородилась от друзей.
- Да, скорее всего, он сошел с ума, - хмыкнула Джинни. — Ты же помнишь, как на него действуют дементоры, - девушка посмотрела на брата.
- Так ему и надо, - мстительно скривился Рон.
- А представьте, вдруг оказывается, что он невиновен, - Луна своими светлыми глазами посмотрела на друзей.
- Это невозможно, - усмехнулся Рон.
- А вдруг, - ни на кого не глядя, сказала Луна. — Чтобы вы сделали тогда?
- Это нереальная ситуация, - покачала головой Джинни. — Не строй гипотетических предположений.

- Неужели ты думаешь, что можешь меня победить, мальчишка? — сквозь смех произнес Волдеморт, обращаясь к Невиллу. — Ты даже не можешь произнести моего имени, не трясясь от ужаса. И ты хочешь отправить меня на тот свет? Беги, мальчик, пока не поздно. Ты всего лишь обычный маг, тебе не под силу убить меня. Единственный, кто был на это способен, по вашей же милости сидит в Азкабане. Вы собственными руками упекли в Азкабан, ужас магического мира, свою единственную надежду на победу.
- Мы уже знаем, что пророчество было обо мне, - воскликнул Невилл.
- Нет, Лонгботтом, пророчество было не о тебе, оно о Гарри Поттере, - презрительно бросил Волдеморт. — Вы засунули умирать в мрачный Азкабан невиновного мальчишку, открыв мне дорогу для завоевания мира.
- О чем ты говоришь, Том? Поттер убил Седрика Диггори, - произнес Дамблдор.
- Как же легко ты все сделал, мне даже не пришлось ни к чему прикладывать руку, - мрачно рассмеялся Волдеморт, а затем резко позвал. — Хвост!
- Да, мой Лорд, - пролепетал тот подобострастно.
- Расскажи этим недоумкам, что случилось десять лет назад на кладбище в последний день турнира, - приказал Волдеморт.
- Я убил Седрика Диггори палочкой Поттер, - злорадно улыбнулся Питер Петтигрю.
- Как? Это невозможно. Такого не может быть, - понеслось со всех сторон.
- Лови, Северус, - Волдеморт бросил Снейпу флакон с серебристым содержимым. Снейп, не думая, поймал. — Не разбей, - усмехнулся Волдеморт. — Это ваше доказательство невиновности Поттера. Вы же знаете, воспоминания для думосбора подделать нельзя, а это мои воспоминания о том дне, когда умер ваш дорогой Диггори. Но мы еще посмотрим, захочет ли Поттер, если он все еще жив, помочь вам теперь, - Волдеморт и упивающиеся аппарировали, но прежде чем исчезнуть, Волдеморт бросил Невиллу. — Ты не Герой магического мира. Я никогда бы не выбрал тебя, ты мне не ровня.
Над площадью маленькой деревушки повисло молчание. Снейп смотрел на флакон в своей руке.
- Ну, вот и все, - произнес Драко и, повернувшись к Рону Уизли, презрительно сказал. — И как ты теперь будешь смотреть своему другу в глаза, а, Уизли?

- Его окутывает какой-то странный кокон, - произнес Дамблдор, глядя на членов Ордена. — И ему все еще… четырнадцать лет.
- Что? Как такое возможно? — сразу стали раздаваться голоса.
- Он никого не подпускает, - усталым голосом сказал Сириус. — Меня чуть не убило, когда я попытался подойти.
«Конец ретроспектив»

Сириус сдавленно застонал и открыл глаза, перед мысленным взором все еще стояли разные сцены из прошедших десяти лет. Тонкий пронзительный вой нарушил тишину камеру, заставляя все живое содрогнуться, но здесь было мало кого, кто мог бы услышать безнадежность человека, только что осознавшего, что он может никогда не получить прощения от мальчика, которого должен был защищать от всего и вся.
Сириус потерял счет дням, проводимым им в стенах этой странной камеры. Три раза в день на столе сама собой появлялась еда, вкусная и питательная. Спустя три дня появилась чистая одежда и лохань с горячей водой. Но кошмары преследовали Сириуса во сне и наяву, он каждый день, из часа в час, из минуты в минуту прокручивал в голове события последних десяти лет. Примерно на четырнадцатый или пятнадцатый день своего заключения, как ему казалось, откуда-то долетел жуткий надрывный вой, словно кого-то пытали, выкручивая все суставы. Сириус так сильно сжал ладони, что ногти впились в кожу, а суставы побелели, он потом еще долго не мог разжать руки. Время шло, но ничего не менялось. Мужчина давно пришел к выводу, что в еду что-то подмешивают, какое-то успокоительное, а на ночь зелье сна-без-сновидений, так как сны-кошмары прекратились, да и днем он стал чувствовать себя лучше, только сердце болело.
- Мерлин, я готов ползать по земле, стать рабом, быть домовым эльфом, только бы он меня простил, - прошептал Сириус. Мужчина вздрогнул, когда раздался щелчок, и дверь с легким скрипом открылась. Сириус осторожно подошел к двери, выглянул. Никого не было. Мужчина вышел и замер, поглядывая то вправо, то влево.
- Налево, - раздался зычный голос, но обладателя сего не было видно. Сириус решил не сопротивляться и пошел. Его периодически направляли, и, наконец, он оказался в большом зале.

Ремус уже несколько часов тупо смотрел на дверь своей камеры. Она представляла собой то же самое, что и камера Сириуса, только была серой, светло-коричневой, как и его роба. Он пытался понять, как сюда попал. Ведь вот только что был на поле сражения, и хлоп, открывает глаза в небольшой камере, метров тринадцать-четырнадцать, чистенькой, можно сказать даже уютной. То, что его похитили, это было понятно, не понятна была причина похищения. Сущность волка не давала впасть в панику, да и навряд ли он мог оказаться у Темного лорда, просто по той причине, что там ему такой камеры точно бы не предоставили. Первые несколько дней Ремус просто размышлял, пытался прояснить для себя, кому же он так нужен, но ничего толкового в голову не приходило.
«Мерлин, как же тяжело», - вздохнул Ремус, глядя в потолок своей камеры. Почему-то постепенно все мысли стали крутиться вокруг Гарри. То и дело перед глазами вставало то одно, то другое воспоминание. Однажды Ремус просто подскочил на кровати, судорожно глотая воздух. Он настолько глубоко загнал это воспоминание, что почти и не вспоминал о нем, а тут вдруг оно выплыло на первый план.

«Ретроспектива»
Ремус стоял перед мрачными стенами самого страшного замка для всех магов. Он никак не мог заставить себя успокоиться, чтобы переступить порог этого заведения. Зачем он сюда пришел? Получить ответ на мучивший его вопрос. Но вот хочет ли он знать ответ? Ремус никак не мог решиться.
- Эй, долго будешь с ноги на ногу переминаться? Чего хотел-то? — раздался окрик от ворот.
- Мне нужно встретиться с одним заключенным и получить ответы на несколько вопросов, - вдохнув поглубже, быстро выпалил Ремус, чтобы не передумать.
- Ну, ступай к нам, сейчас вызовем кого-нибудь из смотрителей, - последовал ответ.
Ждать ему пришлось минут сорок. Он просто сидел в уголке и никому не мешал. Потом пришел этот человек.
- И кого вы хотите навестить? — мрачно поинтересовался смотритель.
- Гарри Поттера, - последовал ответ.
- Этого убийцу? Не думаю, что это хорошая идея, - как-то странно передернул плечами мужчины.
- Почему? — не понял Ремус.
- Ну, он буйный, реагирует на всех так, что волосы дыбом встают. Убийца он есть убийца, - смотритель старательно отводил глаза от Люпина.
- Он что-нибудь говорил с тех пор, как прибыл сюда? — тихо спросил оборотень.
- Нет, молчит, явно свихнулся, - как бы нехотя сказал смотритель.
- И все же я хочу его увидеть, - произнес Ремус. Час разговора так ничего и не дал. Смотритель говорил и говорил. Навешивая различные ярлыки на мальчика.
Ремус ушел с острова ни с чем.
«Конец ретроспективы»

Ремус судорожно вдыхал. Только сейчас он понял весь смысл этого разговора. Уже тогда Гарри находился в коконе и просто спал. Смотритель специально говорил все эти слова, специально не хотел пускать его к мальчику. А ведь именно тогда у Ремуса появились мысли, что Гарри действительно может быть виноват в смерти Седрика. До этого похода в Азкабан четыре года назад он не верил, надеялся, что вот-вот будут найдены доказательства и мальчик окажется на свободе. На него нахлынули воспоминания пятилетней давности, когда в дом вошли бывшие шпионы Дамблдора в стане Темного лорда — Малфои и Снейп, чудом избежавшие смерти.

«Ретроспектива»
- Теперь надо усилить тренировки нашего мессии, - произнес Дамблдор, глядя на Сириуса. Ремуса отвлекло еле слышное фырканье. Люпин оглянулся и увидел презрительное выражение на лице Драко Малфоя. Но, оказалось, не только он услышал это звук.
- Закрой свою пасть, Малфой, - рявкнул Рон.
- Мистер Уизли, - в голосе Люциуса Малфоя можно было услышать столько оттенков, даже воочию увидеть, насколько тому противно даже произносить это имя. — Насколько я вижу, мой сын молчит, в отличие от вас. Так что, будьте столь любезны, ЗАКРОЙТЕ СВОЮ ПАСТЬ!
Ремус даже мысленно поаплодировал блондину, сумевшему так урезонить рыжего. Последнее время оборотень с трудом переносил Уизли.
- Мистер Малфой, может быть, объясните ваше фырканье, - Дамблдор посмотрел на Драко.
- Ничего такого, что может уложиться в пустых головах этого сброда. Они уже однажды все решили. Я подожду, когда их решение вернется к ним бумерангом, чтобы сказать — и что теперь? — ядовито произнес Драко.
«Конец ретроспективы»

- Как можно было всего этого не видеть? Почему только сейчас я могу увидеть все значения этих разговоров? Если бы я тогда все понял, - Ремус обхватил голову руками, предаваясь отчаянию.
И таких воспоминаний, где периодически возникали подсказки, было довольно много. Через некоторое время Ремусу стало казаться, что в стенах этой камеры какие-то чары, которые заставляют его думать о Гарри. В связи с этим напрашивался вопрос, а не связано ли похищение с мальчиком.
За всеми этими размышлениями, воспоминаниями, и как следствие головными болями и неприятными чувствами он не заметил, что медленно, но верно наступило полнолуние. Жизнь тяжелая штука, надо сказать. За несколько часов до преобразования в камеру вдруг вошли два непонятных существа. Ремус не смог даже разглядеть их лиц. Не взирая на всю силу оборотня, он ничего не смог сделать. Спустя пару минут он был прикован распятым к стене. Одно было хорошо, цепи явно не были серебряными, только вот как он в таком виде будет перевоплощаться. Ответ пришел через час. Никакого превращения просто не было. На цепи было наложено какое-то заклятие, оставляющее его в облике человека, только вот боль была несусветной. Ремус не смог сдержаться. Крики перешли в вой. Именно его услышал в своей камере Сириус.
После полнолуния Ремус очнулся на своей кровати, руки и ноги были перебинтованы, их чуть-чуть саднило, но больше ничего не напоминало о той боли, которую он пережил за те несколько часов, пока не потерял сознание. На столе стояла еда: жаркое с мясом и грибами под белым соусом, сливовый кисель и пироги, а у дверей лохань с водой, чтобы помыться. Ремус осмотрел свои бинты, затем подошел к лохани и опустил руку в воду. Когда он ее вынул, то вода просто стекла с перевязки, оставив ее сухой. Не став слишком разбираться, он с удовольствием помылся, а затем принялся за обед, или, возможно, ужин.
Дни летели. Ремус перестал их считать. После появления тех существ в камеру больше никто не приходил. В голову снова полезли мысли о Гарри, о возможности получить его прощение, если такая вероятность вообще была на этом свете.
В один прекрасный момент двери камеры открылись, и на пороге снова появилось то существо. Ремус, если честно испугался, решив, что снова наступает полнолуние.
- Следуй за мной, - прозвучал зычный голос откуда-то из-под капюшона. Ремус двинулся за своим провожатым. Где-то внутри все екало. Он понятия не имел, что сейчас будет, куда его ведут, и останется ли он жив после этого.

После событий с перерождением поместья Малфоев Волдеморт стал чувствовать себя лучше. Казалось, что магия Гарри, наконец, была взята под контроль. Только вот вопросов с каждым днем становилось все больше, а ответов все не было. Как бы не пытался Темный лорд найти хоть какую то крупицу информацию по интересующему его моменту, все было впустую. Не было ничего, что объяснило бы происходящее. А еще и этот момент с родством никак не хотел проясняться. Он нигде не мог найти достоверной информации о Лили, лишь то, что она его дочь, а значит, Гарри — внук. Но как, каким образом, когда — все оставалось тайной за семью печатями.
Последующие несколько дней дали знать, что с магией у Гарри все в порядке и в ближайшее время Темному лорду не стоит беспокоиться о приступах боли. Несколько раз он отправлял в Замок Панси и Блейза, но тем даже не удалось подойти к воротам, та же проблема наблюдалась не только у Пожирателей. Понять, что происходит на территории поместья, не было никакой возможности.
- Что удалось выяснить? — Волдеморт посмотрел на Панси, свою любимицу среди избранных.
- Ничего. Мы даже не можем понять, жив ли там кто-нибудь, - вздохнула девушка.
- Жив, - кивнул Блейз. Все удивленно посмотрела на него. Молодой человек решил пояснить. — На конюшне породистые скакуны, пару раз видели борзых, там точно есть домовики, а пару раз видели мельком на крыше человеческие фигуры.
- Значит, живы, - задумчиво произнес Волдеморт. — Интересно, что же все-таки происходит?
- Я хочу, чтобы наблюдение продолжилось, но уже не так явно, как до сих пор. Пусть решат, что мы ушли, - задумчиво произнес мужчина.
- Милорд, - в комнату постучали. Волдеморт взмахом руки заставил своих избранных уйти в тень, после чего занял царственную позу и приказал доложить.
- Милорд, прибыл наш человек из Министерства с новостями, - получил он ответ.
- Впусти, - не добро прищурился Темный лорд.
- Милорд, - упал на колени человек в черном плаще и белой маске.
- Говори, - приказал Волдеморт.
- Через неделю будет обнародован указ, по которому все, кто достиг пятнадцати лет, обязаны обучаться магии в школе магии, - произнес гонец, очень надеясь, что не лишиться головы, как это обычно принято при озвучивании плохих новостей.
- Дамблдор, - выплюнул темный лорд, нисколько не сомневаясь, для чего все было сделано, да еще и так тайно.
- Да, милорд, это инициатива Дамблдора, и она, в первую очередь, направлена на Поттера, - подтвердил догадку своего господина гонец.
- Значит, он захотел все-таки получить свою игрушку назад, - задумчиво произнес Волдеморт, затем опомнился и сказал. — Свободен.
Счастливый от того, что отделался только легким испугом, пожиратель удалился из кабинета на полной скорости.
- Мой лорд? — Панси посмотрела на господина.
- Дамблдор слишком много на себя берет, - нахмурился Волдеморт.
- Мы уже опоздали с тем, чтобы остановить процесс, - произнес Блейз. — Что будем делать?
- Ничего, - Темный лорд оглядел своих "змеек". — Думаю, нашего дорого директора ждет очень большой сюрприз. Если он думает, что Гарри Поттер остался прежним, то глубоко ошибается.
- Да, это уже не тот наивный и доверчивый мальчик, каким он был первые четыре года в Хогвартсе. Его сила поражает, - произнесла Панси. — Я вообще не уверена, что он хоть немного остался прежним.
- Он как-то странно ощущается, - поежился Блейз. — Я никак не могу определить, куда его отнести.
- Что ж, давайте понаблюдаем за тем, что будет происходить дальше, - усмехнулся Волдеморт.
- Дамблдор, по-моему, сам не понимает, какую головную боль себе только что нажил, - хохотнула Панси.
- Объясни, - на девушку уставилось несколько пар удивленных глаз.
- Просто мои встречи с этим мальчиков, тем, какой он сейчас, дают основание предполагать, что у Дамблдора будут проблемы, сравнимые разве что с теми, какие у директора были с нами в последние десять лет, - усмехнулась Панси.
- Ты говоришь о нем, как о большой занозе, - усмехнулся светловолосый парень.
- А он всегда был занозой, а сейчас стал еще и колючей, - поддержал подругу Блейз.
- Что ж, посмотрим, что же он представляет сейчас, - подвел итог Волдеморт. — Напомним всем не трогать Поттера ни в коем случае. У нас появилось время сделать передышку и набраться сил. И даст нам ее никто иной, как Избранный светлых сил — Гарри Поттер.

В Замке как раз все сели обедать. Сири должен был прислуживать за столом, что было вменено в его обязанности. Ремуса кормили на кухне. Завтрак прошел в очень напряженной обстановке, поскольку наказанный мужчина ломал свою гордость не только с помощью магии, но и сам. Смотреть на это было жутко. У Гарри даже возникло желание все прекратить разом, простив его, но оно тут же было подавлено волной, вспыхнувшей внутри. Аппетит на завтраке был всем подпорчен. И сейчас мужчины готовились к очередной пытке, но новое приобретение Малфоев стояло около стола, потупив взор, и выполняло все команды чуть неловкими движениями. Похоже, Сириус смог сам себя уговорить подчиниться сложившимся обстоятельствам. Но аппетита это никому не добавило. Гарри сидел и ковырялся в тарелке, изредка направляя ее содержимое себе в рот. Казалось, что обеду не будет конца и края. Именно этот момент выбрала министерская сова, чтобы влететь в обеденный зал и свалить пакет прямо в тарелку Люциусу.
- Да чтоб ты подавилось чем-нибудь, нелюдь, - выругался мужчина, зло глядя на расхаживающую по столу сову. — И почему только у Министерства совы настолько плохо себя ведут.
- На то они и министерские, - отозвался Драко.
- Что понадобилось от нас Министерству? — Снейп подозрительно косился на пакет. Люциус дважды проверил его на наличие всяких проклятий и только после этого вскрыл.

"Лорду Люциусу Малфою.
Мистер Малфой, уведомляем вас, как опекуна мистера Гарольда Джеймса Поттера, что согласно указу, принятому Министерством магии Англии 15 ноября сего года "Об образовании несовершеннолетних волшебников" вам следует направить вашего несовершеннолетнего подопечного в срочном порядке в учебное заведение, в данном случае школу магии и волшебства Хогвартс, на факультет Гриффиндор.
Начальник отдела образования Фирелиус Доджсон".

Люциус молча передал письмо в руки Снейпа, который быстро пробежал его глазами и хмыкнул.
- Оперативно они, однако.
- В чем дело? — нахмурился Драко.
- Ради того чтобы заполучить Гарри в свои руки эти…, - Люциус скривился. — придумали специальный закон.
- На, почитай, - Снейп передал послание крестнику.
- Мда, не думал, что у Министерства хватит на это мозгов, - покачал головой Драко.
- О, я даже не сомневаюсь, Драко, что тут замешан никто иной, как наш любимый Дамблдор, - съязвил зельевар.
- И ведь не отвертеться, - скривился Малфой.
- Ну, это как посмотреть, - усмехнулся Снейп.
- Что? — Драко посмотрел на крестного. Гарри все это время молчал, наблюдая за разговором старших.
- Они требуют в школу Гарольда Джеймса Поттера, подопечного лорда Люциуса Малфоя, - вкрадчиво произнес Снейп. Люциус к этому времени уже усмехался очень гаденькой улыбкой.
- Здесь нет такого человека, - произнес Гарри.
- Правильно, сын, Гарольду Джеймсу Поттеру на самом деле 25 лет, а вот моему приемному сыну действительно 15 и он носит фамилию Поттер-Малфой, - кивнул Люциус.
- Ты будешь бороться, отец? — Драко посмотрел на Люциуса.
- Мы все равно не сможем победить, но вот отсрочить поездку Гарри в Хогвартс — да, а это значит, что и провести свои контрмеры тоже, - произнес Люциус.
- Пора мне вернуться в школу на должность зельевара, - задумчиво произнес Снейп. — Тем более я и не увольнялся. Скажем так, я был с моим вторым крестником и следил за его выздоровлением. Министерству придется согласиться, если они хотят увидеть Гарри в Хогвартсе. Защита этого места не позволит им ничего нам сделать. Но и сидеть тут как затворники нам тоже не надо. Они решили, что выиграли? Что ж, их ждет большой сюрприз. Не только они умеют шантажировать.
- А если отправить Гарри в Дурмстранг? — предложил Драко.
- Нет, крестник, Дамблдор не позволит, но директор ошибается в своих предположениях о том, кого он получит в качестве ученика. И сильно сомневаюсь, что тот, кто приедет в школу будет учеником Гриффиндора, - произнес Снейп.
- В Слизерин? Уверен, крестный? — переспросил Драко.
- Я бы не был так уверен, - наконец, подал голос Рогнар.
- Почему? — одновременно спросили Гарри и Драко.
- Ты — Судья, Гарри, - последовал ответ.
- Хмм, - Снейп пристально посмотрел на мальчика, а потом засмеялся, открыто и весело, чем, если честно напугал всех, особенно Сириуса, который вообще впервые в своей жизни видел такого зельевара. Они ни сколько не боялись говорить при нем, ведь магия накрепко привязала его к Малфоям. Он даже рта не сможет открыть при других или ответить на их вопросы. Полная собственность Малфоям — этим все сказано.
- Северус? — Люциус попытался привлечь внимание друга.
- Люциус, Дамблдор даже понятие не имеет, кого он приглашает в Хогвартс, - отсмеявшись, сказал Снейп. — Представь, в Хогвартсе будет СУДЬЯ!
- Да, кажется, жизнь принимает очень интересный оборот, - задумчиво произнес Люциус.
- Начинаем нашу игру? — с усмешкой спросил Драко.
- Начинаем, - кивнул Северус. Гарри скептически посмотрел на мужчин.
- Гарри — ты Судья, а значит, Хранитель, Защитник, Обвинитель и Палач должны быть рядом с тобой, - пояснил Люциус. На лице мальчика проступило понимание.
- Что ж, пошел-ка я напишу ответ нашему дорогому Министерству, - усмехнулся Люциус. — Поиграем на нервах у "сильных мира сего".
- Смотри не переиграй, - съязвил Снейп.
- О, не беспокойся, мой друг, в политических интригах я силен. Они очень крепко пожалеют о том, что вообще издали этот указ, - последовал ответ от Малфоя-старшего.
Пока старшие перебрасывались язвительными замечаниями, Драко наклонился к Гарри, который задумчиво водил пальцем по столу.
- Все будет хорошо, вот увидишь.
- Просто это нервирует. Почему они не оставят меня в покое?
- Ну, ты Герой магического мира, будущий и единственный победитель Темного лорда, - сказал Драко с легкой насмешкой.
- А оно мне надо? — скривился Гарри.
- Вот и покажи им, как оно тебе надо, - усмехнулся Драко, и тут же поежился. Увидев, как опасно блеснули зеленые глазищи, а на лице появилась улыбка удовлетворенного аллигатора. — Гарри, я пошутил.
- А я вот не буду шутить, - произнес Гарри. — Они меня хотят? Они меня получат. Только много ли у них от этого будет радости?
- Что-то мне даже жалко их всех стало, - осторожно посмотрев на мальчика, сказал Драко.
- Не стоит, - улыбнулся Гарри. — Я просто покажу, как они все ошибаются на мой счет. Что ж, Хогвартс, я иду.
- Мерлин, Моргана и Мордред, помоги этому миру выстоять, - закатил глаза к потолку Драко, про себя очень довольный тем, что Гарри, наконец-то, вышел из той апатии, в которую впал после суда над своим крестным и его другом.
Сири лишь вздохнул, поняв, что кое-кто очень пожалеет, и очень скоро, обо всем содеянном.

Хотя последние фики стали какими-то однотипными.

Он истинный гриффиндорец, что ты с него хочешь?

Это и так было понятно. Только Дамб похоже мозги всем промыл настолько что все считают что Гарик измениться не может несмотря не на что… КАК же они ошибались… Судья идет…

чую я это будет незабываемо

«Позвольте себе быть разными!
Если вы хотите быть собой,
вы должны позволить другим людям
относиться к вам так, как они хотят.
Вы должны это отпустить»
(Анхель де Куатьэ «Об Анхеле де Куатьэ»)

Гарри стоял на дороге из Хогсмида в Замок и смотрел на Хогвартс. Для него в реале прошло всего несколько месяцев, ведь третье испытание закончилось в начале июня, а сейчас был январь, только для всего остального мира между двумя этими «точками» было долгих десять лет. Гарри вспоминал свой первый приезд сюда.

«Ретроспектива.
Они спотыкались и поскальзывались, но шли вперед, вслед за Хагридом по узкой дорожке, которая резко уходила вниз. Вокруг них была только темнота, что казалось, ты пробираешься сквозь лесную чашу. Первокурсники шли молча, только Невилл, потерявший жабу, несколько раз чихнул, и все.
- Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Хагрид, также стремительно двигаясь вперед. — Так, осторожнее! Все сюда! — его зычный голос был слышан всем.
- ОООООО! — понеслось со всех сторон.
Они стояли на берегу большого черного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд. Это было как сказка, которая наяву превращалась в реальность. И этот Замок ждал его, Гарри Поттера, чтобы стать ему самым прекрасным домом.
Конец ретроспективы».

Можно было ожидать, что после такого воспоминания у него должно было появиться желание улыбнуться, ведь это было хорошее воспоминание, но юноша только все больше мрачнел. Оказалось, что красивых, хороших воспоминаний о Ховартсе у него и нет вообще. Странно, да? Что у него вообще было хорошего в этих, устремляющихся в небеса стена. Только опасности, которые могли в любое время закончиться для него смертью. И только большое везение то и дело спасало его от неминуемой смерти, и, как ни странно, Северус Снейп. Сказка оказалась ложью.
- Я не хочу туда, - мрачно произнес юноша. Северус и Люциус переглянулись. Гарри весь вчерашний вечер, да и с утра твердил эти слова как мантру, словно они могли что-то изменить.
«Ненавижу Дамблдора», - подумал Драко. — «сколько он еще будет портить жизнь людям. Ведь если подумать, это война между Волдемортом и Дамблдором, в которую они вмешали кучу народу, при этом из-за их действий гибнут люди, а им хоть бы хны».
- Они оба рвутся к власти, Драко. — тихо произнес Гарри. — Между ними нет большой разницы, совершенно. И ты прав, они просто из собственных амбиций посадили весь магический мир в лужу.
- Вообще-то у меня блок, - произнес Драко.
- Не знаю, я просто вижу и слышу тебя, правда, не всегда, - пояснил Гарри.
- Мда, не самое лучшая способность, — проворчал Северус. — Надо научить тебя закрываться.
- Как сказать, - тут же отозвался Вестник. — Судья всегда знает, что думает подсудимый. И не беспокойся, Северус, это не всегда так. Просто Гарри нужно время, чтобы приспособиться к своим способностям. Чтение мыслей совершенно не причиняет ему вреда. Более того, это он читает мысли, а вот к нему в голову никто не сможет забраться, как бы ни старался, даже Волдеморт. Связь все еще существует, но она лишь связана с эмоциями, причем односторонняя. На этот раз страдает Волдеморт, а вот Гарри его эмоций совсем не ощущает.
- Безмерно радует, - съязвил Люциус, все еще с беспокойством глядя на младшего сына. У него на сердце было не спокойно. Он был уверен, что им придется еще пожалеть о том, что они все-таки согласились прибыть в Хогвартс. Откуда было такое ощущение? Он и сам понять не мог. Но для себя решил, что при первых же признаках опасности , он просто заберет свою семью и помчится, куда-нибудь подальше от Англии и всех ее стариков с манией величия.
Сириус стоял позади всех и со странным выражением на лице смотрел на Гарри. Он удивился, что его взяли с собой, ведь теперь все узнают, что с ним сделали.
- Никто ничего не узнает, - Гарри обернулся и бросил на него равнодушный взгляд.
- Дамблдор, как только меня увидит сразу…, - фыркнул Сириус.
- Он не увидит тебя, - произнес Гарри. — Для всего мира ты домовой эльф, а сам ты никому ничего не сможешь сказать. Так что можешь не надеяться, что кто-то признает в обычном домовом эльфе Сирии Сириуса Блека.
- Ты…, - выплюнул Сириус.
- Да, да, я помню, я — монстр, - кивнул Гарри и отвернулся, и только его родные заметили промелькнувшую в его глазах боль. Сириус еще что-то бубнил, но его никто не слушал. Даже порка ничего не вправила ему. И теперь Драко уже был согласен с Гарри, что Сириус может понять все тогда, когда будет уже слишком поздно. К сожалению, Блек оказался очень недалеким человеком, который сначала делает, а через десять лет до него доходит, то он был не прав, только Драко знал, что Гарри не будет ждать десять лет, пока до его крестного дойдет, что он снова не прав. Вопрос был только в том, когда Гарри это все надоест и он не примет насчет Блека какого-нибудь решения. Драко был уверен, что просто так он его не отпустить, скорее всего, Блек так и останется домовиком, о настоящей сущности которого кроме определенного круга людей никто не будет знать. В принципе. Он понимал, зачем Гарри попросил их взять Блека в Хогвартс. Это было своеобразным наказанием.
- Ладно, пошли уже в Хогвартс, - вздохнул Гарри. — Чем быстрее начнем, тем быстрее все это закончится.
- А ты уверен, что все закончится? — скептически поинтересовался Драко. Ему передалось настроение Гарри, который совсем не хотел идти в Хогвартс.
- Что ж, тогда вперед, - усмехнулся Северус и первым двинулся вперед в сторону замка. Гарри скривился, но тоже двинулся вперед, чуть нехотя. Ему казалось, что они слишком быстро преодолевают расстояние к месту, которое в очередной раз должно перевернуть весь его мир, снова поставив его с ног на голову, только в этот раз он все же готов отстаивать свои права, и отнюдь не так доверчив, как это было четырнадцать лет назад. Наконец, они подошли к дверям парадного входа.
- Готов? — Северус взглянул на Гарри, тот в ответ мрачно кивнул. Северус дернул за ручку, и дверь открылась. Они все вместе прошли внутрь. Гарри вздохнул: «Ну вот, опять я здесь, и снова начнется все то же, даже главные действующие лица будут те же». Они двигались по коридорам в Большой зал. Никто не сомневался, что там все ждут только их, не отрывают взглядов от дверей.
- Пфыф, - фыркнул Гарри, когда действительно при их появлении в Большом зале установилась тишина и все взоры оказались направлены на них.
- Картина маслом, - усмехнулся Вестник. — Прям бери мольберт и пиши. Как там в одном романе русского писателя…
- Гелл, заткнись, - прошипел Гарри.
- Слушаюсь, мой Судья! — фыркнул Вестник, за что заработал от Гарри мрачный взгляд. Затем юноша обратил свой взор на преподавательский стол. «О, я же говорил, герои повествования все те же», - хмыкнул он про себя мрачновато. За столом в центре сидел Дамблдор, как обычно, четыре места пустовали, это для Северуса, Люциуса, Драко и Гелла Грина. На лице у Гарри вдруг появилась такая улыбочка, что у многих появилось мысль, что, наверное, они зря вынудили Гарри Поттера вернуться в школу.
- Ну, и где шляпа? — на весь зал поинтересовался ехидным тоном Гарри.
- Гарри, ты уже проходил свое распределение, - с улыбкой поднялся со своего места Дамблдор. — Мы рады твоему возвращению в Хогвартс.
- А я нет, - громогласно заявил Гарри. Драко опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Он сразу же разгадал задумку братишки. Тот решил с первой же минуту дать понять всем этим людям, какую головную боль они решили приобрести на свою голову.
- Гарри, - снова начал Дамблдор.
- И? — снова перебил его Гарри. Теперь уже Люциус пытался скрыть свою улыбку. Ему, правда, это удавалось лучше.
- Мистер Поттер, - со своего места поднялась женщина, которую раньше Гарри никогда не видел. — Ваше неуважением к Хогвартсу приносит вам наказание уже сейчас, а вы только переступили порог школы…
- А никто с моим желанием оказаться от ЭТОЙ ВАШЕЙ ШКОЛЫ как можно дальше, не считался, - снова перебил Гарри.
- ЧТО?! — женщина оказалась не готова к такой новости. Всем историю Гарри Поттера представили как ту, где он так рвется снова оказаться в таких любимых и родных стенах, что чуть не плакал все время, что находился у Малфоев.
- А что тут не понятного? — пожал плечами Гарри. — Я не горю желанием находится в этом месте. Мне и дома было неплохо.
- Мистер Поттер! — воскликнула профессор. — Вы просто хам и невоспитанный ребенок…
- Попрошу не высказываться подобным образом о моем сыне, - тут же вступил в дело Люциус. обжигая женщину брезгливым и высокомерным взглядом.
- С каких пор мистер Поттер ваш сын? — взвизгнула женщина.
- Опа, - даже как-то весело отреагировал Гарри. — Это что же такое делается? Неужели, решили попридержать такую информацию? Ай-яй-яй, как не хорошо.
- Гарри, - шепнул Драко.
- Я не собираюсь быть пай-мальчиком, - также шепотом ответил ему Гарри, не оборачиваясь. — В конце концов, мой первый отец и крестный были мародерами, самыми большими занозами в этой школе в свое время.
- Не приведи Мерлин, - проворчал Северус. В Большом зале все больше поднимался шум, студенты вышли из ступора и теперь обсуждали происходящее. Гриффиндорцы смотрели с осуждением, слизеринцы пока не реагировали, просто наблюдали, остальные же пытались понять, чего ждать от этого вернувшегося Поттера.
- Давайте, все успокоимся, - снова взял слово Дамблдор. — Гарри, присаживайся за вой стол…
- Это какой же? — фыркнул тот в ответ, снова перебивая директора.
- Гриффиндор, - по тону стало понятно, что директор все же разозлился.
- И что я там забыл? — Гарри склонил голову на бок и с интересом посмотерл на Дамблдора.
- Ты был туда распределен, - как душевно больному заявил директор.
- Туда, - небрежный взмах рукой в сторону гриффиндорского стола, - был распределен Гарри Джеймс Поттер.
- Совершенно верно, поэтому ты и садишься за этот стол, - кивнул с улыбкой Дамблдор.
- Да? И с чего это вдруг? — саркастично поинтересовался Гарри. Со стороны слизеринского стола раздалось несколько смешков. Для них этот день становился все интереснее, ведь никто не сомневался, что Поттер будет в Гриффиндоре, сразу же вернется под крылышко к директору, а тут вдруг такой финт. Они уже наблюдали за происходящим с явным интересом, а не с каменными лицами с легким пренебрежением.
- Гарри, - Дамблдор начал выходить из себя. — Сядь, пожалуйста, за свой стол.
- Ну, насколько, я знаю, тут еще нет моего стола, - фыркнул тот в ответ.
- Ты прошел свое распределение, Поттер, четырнадцать лет назад, - рявкнула профессор, которая уже не раз влезала «не в свое дело»
- Вот именно, - усмехнулся Гарри. — Гарри Поттер прошел свое распределение четырнадцать лет назад, и ему, насколько мне не изменяет память, сейчас двадцать пять лет. Так какого Мордреда ему делать за гриффиндорским столом? — ох, сколько яда было в словах юноши. Слизеринский стол что-то одобрительно прогудел.
- Мистер Поттер…, - снова начала женщина.
- Поттер-Малфой, вообще-то, - исправил ее Гарри. — Гарри Александр Поттер-Малфой, если быть точным.
- Это не меняет дела, - вспылила женщина.
-Вообще-то, это существенно меняет дело, - не согласился с ней Гарри. — Я ведь уже говорил, что Гарри Поттеру двадцать пять лет, не так ли? — Гарри с вопросительным выражением на лице посмотрел на слизеринцев.
- А то, - отозвался кто-то из них, решив поддержать игру Гарри.
- Вот, - протянул Гарри. — А значит ему делать в Хогвартсе нечего, даже если он по вине директора этой школы не закончил, а мне, к вашему сведению, всего пятнадцать, и значит Гарри Поттером я быть не могу.
В зале снова стало тихо. Логика представленного объяснения была железной.
- Но ты Поттер, - воскликнула профессор, имени которой Гарри пока не знал.
- С чего вы взяли? — наиграно изумленно поинтересовался Гарри. Женщина замерла и только недоуменно хлопала глазами.
- Мистер Поттер, - Дамблдор уже еле себя сдерживал.
- Нет, вы только посмотрите, а я думал, тут у всех все в порядке с головой, - всплеснул руками Гарри, вызывая не только у слизеринцев смешки. Гарри же тем времени с наигранным ужасом на лице повернулся к Люциусу. — Папа, куда ты меня привел? Это же фирменная палата для душевнобольных при Святом Мунго. Не знал, что они свое отделение перевели в стены Хогвартса.
- Мистер Поттер-Малфой, вы слишком много себе позволяете, строго произнесла профессор МакГонагалл. Гарри резко развернулся в ее сторону, уловив в ее голосе нотки одобрения. Он склонил голову на бок и несколько секунд пристально изучал своего бывшего декана.
- Простите великодушно, но мы так и будем стоять, или я могу отправляться домой? Мне все-таки там намного лучше, - произнес Гарри.
- на вашем месте я все-таки соизволил бы провести распределение этого молодого человека, иначе мы пробудем тут неизвестно сколько, - решил, наконец, вмешаться в представление Вестник.
То ли директор действительно решил, что спросить с Гарри себе дороже, то ли по какой другой причине, но он отправил Минерву за распределяющей шляпой. Пока та ходила за артефактом, четверо мужчин заняли свои места за преподавательским столом. Сириус стоял за спиной у Люциуса. Он даже посмотреть на Дамблдора не мог, магия не позволяла. Он несколько раз пытался броситься к директору, но его ноги словно приросли к полу, а голос не повиновался. Сириус с ненавистью смотрел на Гарри. Если юноша и знал о его чувствах, то не показывал вида.
- Пока мы ждем распределения, я хотел бы рассказать об изменениях в преподавательском составе, - Дамблдор усиленно стал игнорировать стоящего в пяти метрах от преподавательского стола Гарри. — Профессор Северус Снейп снова занимает должность профессора зельеварения и становится деканом Слизерина, - слизеринцы поприветствовали его, но не очень восторженно, но все же было видно, что они довольны, поскольку все знали, что он всегда был единственным человеком, который защищал студентов своего факультета, даже будучи человеком Дамблдора, как выяснилось со временем. Директор же тем временем продолжил. — Драко Малфой будет его ассистентом, а также он является учеником мастера зелий. Профессор Люциус Малфой будет у нас преподавать историю магии.
- Слава Мерлину, наконец-то, - бурно отреагировал кто-то, и зал тут же разразился аплодисментами.
- Надо же, как оказывается всех достал Биннс, - съязвил Снейп, но так, что его услышали все за профессорским столом, и только дурак не мог понять, в чей огород это был камушек.
- также, у нас, наконец-то, появился профессор ЗоТИ, - продолжил тем временем Дамблдор. — Рад вам представить профессора Гелла Грина, - аплодисменты были. Но более вялые. — С остальными профессорами вы все уже знакомы.
Как раз после этих его слов появилась МакГонагалл. Она подошла к Гарри и протянула ему шляпу. Главное тут было самому ее надеть себе на голову, ничего не поделаешь — традиция.
- Удачи, - краешками губ улыбнулась ему МакГонагалл.
Гарри хмыкнул и нахлобучил артефакт себе на голову. Со стороны профессорского стола раздались четыре характерных хмыка. Гарри не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто оцени его действия.
«О, какая встреча», - раздался в голове Гарри чуть скрипучий голос шляпы.
«И вам здравствуйте», - отозвался мысленно Гарри.
«Да, да, я наслышана о том, что с вами приключилось, Мистер Поттер», - произнесла шляпа у него в голосе. — «Хотя теперь вас надо называть Мистер Поттер-Малфой. Но я вижу, что вы не горите желанием находиться в Хогвартсе».
«А у меня есть причины, чтобы радоваться своему возвращению в эти стены?» - немного угрюмо спросил Гарри.
2К сожалению, никаких», - отозвалась шляпа. — «Для вас, Гарри, Хогвартс стал местом опасностей и предательства, которое затем перешло на всех остальных».
«Вот и я о том же», - вздохнул Гарри.
«Ты сильно изменился», - перешла на ты шляпа. — «Ты очень сильно изменился. Мир даже представить себе не может насколько. Им еще предстоит понять. Что Избранного у них больше нет. Я вижу в твоей голове такие тайны, которые уходят в далекие времена, намного более далекие, чем те, в которых существовали основатели этой школы».
- Очень интересный набор, - вдруг перешла на рассуждения вслух шляпа. Такого никогда раньше не было, а если и было, то никто не помнил. — Ум Райнвекло, усердие Хаффлпафф, хитрость и логика Слизерина — все самое лучшее… Трудно сделать выбор, очень трудно…
- А храбрость Гриффиндора? — насмешливо поинтересовался у шляпы Гарри.
- Увы, мой друг, увы, хоть у вам и присутствуют черты, которые присущи Годрику Гриффиндору, на этом факультете Вам делать нечего, - сокрушенно выдала шляпа. Люциус и Северус в этот момент посмотрели на Дамблдора и успели заметить, что тот недоволен развитием событий.
- И? — решил подтолкнуть шляпу к решению Гарри.
- Что ж, я думаю, ты сам должен решить, за чьим столом ты будешь сидеть во время приема пищи, а жить ты можешь у своего отца, - сказала шляпа.
- Уважаемая шляпа, мы бы хотели узнать, на какой факультет вы распределили нашего нового ученика, - последние слова директор уже чуть ли не прорычал.
- НИ НА КАКОЙ, - объявила шляпа. — он может выбрать факультет, с которым будет больше общаться, за чьим столом есть и с каким ходить на занятия.
- Но, такого в Хогвартсе еще не было, - воскликнула все та же женщина, которая уже не раз вмешивалась в разговор между Дамблдором и Гарри.
- Вы будете оспаривать МОЕ РЕШЕНИЕ?! — возмутилась шляпа. — ВЫ, которые уничтожили своего Избранного своими же руками? Я СВОЕ СЛОВО СКАЗАЛА!
- Неслыханно! — женщина порывалась вскочить из-за стола, но ее схватили и удержала на месте.
- Что ж, мистер Поттер, какой факультет вы выбираете? — уже без улыбки спросил Дамблдор.
- Хмм. Я пока не решил, думаю, я сначала присмотрюсь, - задумчиво произнес Гарри. — Месяца мне должно хватить.
Драко старательно маскировал смех под кашель, на лице Люциуса то появлялась, то исчезала улыбка, а вот Снейп и Вестник не скрывали своего злорадства, правда, довольно сильно завуалированного. МакГонагалл тоже улыбнулась, самыми краешками губ. Таким этот мальчик нравился ей намного больше.
- Мудрое решение, - поддержала его шляпа.
- Хорошо, - сдался Дамблдор, понимая, что далее этот спектакль продолжать нельзя.
Гарри снял с себя шляпу, подошел к столу и положил на край.
- Удачи тебе в твоем нелегком пути, - произнесла шляпа. Гарри обернулся и посмотрел на нее долгим проницательным взглядом.
- Спасибо, - наконец, произнес он и отправился к слизеринскому столу. — Вы не против. Если я посижу за вашим столом? — поинтересовался он у старшекурсников Слизерина.
- Садись, - кивнул юноша со значком старосты на груди. Гриффиндор на все это глядел с мрачной решимостью, Райнвекло с долей любопытства, а Хаффлпаффу, в принципе, было все равно. Слизерин пока не реши, как относиться к этому юноше, который вроде и не их студент, но в то же время они были ему благодарны за хороший спектакль.
- Мы немного задержались, - встал опять Дамблдор. — Занятия начнутся через полчаса.
Гарри вздохнул. Он вернулся в школу, хотя и не горел желанием этого делать. Теперь ему предстояло разобраться, кто здесь друг, а кто враг. К сожалению, на него опять будут давить, а главное, делать это будут все те же личности. «Ладно, теперь я не один», - подумал Гарри. — «Теперь у меня за спиной семья». Гарри повернул голову и посмотрел на тех, на кого мог положиться в любую минуту, и кто его не предаст, никогда.
Дамблдор, пристально наблюдавший за Гарри, заметил, как на губах юноши заиграла искренняя теплая улыбка, с которой смотрел на Драко и Люциуса Малфоев, на Северуса Снейпа и почему-то на Гелла Грины. «Это не будет так легко, как я думал», - пронеслось у него в голове.

Это просто великолепно. Я представил, какие эмоции испытывал Гарри, перед тем, как они вошли в Хогвартс. А спектакль, который устроил Поттер, полвеселил меня от души. А решение действительно мудрое он принял. Настоящих друзей он сможет найти на всех факультетах. На его месте, исходя из того, что он несколько лет сидел за столом Гриффиндора, то сейчас он может завтракать со Слизерином, обедать с Райнвекло, ужинать с Хаффлпаффом.

Но чуствую, что Дамб будет не Дамбом, если какую-нибудь гадость не сделает. Главное чтобы потом ему очень больно сделали.
Спасибо за продолжение