|
|
Молли навсегда
| |
|
| Каури | Дата: Четверг, 31.12.2015, 14:27 | Сообщение # 1 |
Высший друид
Сообщений: 874
| Название фанфика: Молли навсегда
Автор: Каури - я
Бета: venbi slonikmos
Гамма: venbi
Рейтинг: R
Пейринг: Молли Прюэтт/будет ясно позже, Рудольфус Лестрейндж/Беллатрикс Блэк
Персонажи: Молли Прюэтт, Артур Уизли, Магнус Нотт, Рудольфус Лестрейндж, Рабастан Лестрейндж, Беллатрикс Блэк, Фабиан Прюэтт, Гидеон Прюэтт, Альбус Дамблдор + несколько оригинальных героев и разные канонные персонажи.
Тип: гет
Жанр: романтика, агнст, драма
Размер: планируется макси
Статус: в работе
Саммари: Саньке Осинкиной не повезло - попала-то она в Поттериану, круто все, магия и прочий Хогвартс. Но в Молли Прюэтт? Если и был персонаж, который ну никаких чувств особо не вызывал, разве что раздражение и тоску, то именно эта рыжая ведьма с выводком невоспитанных эгоистичных уизлят. И рано она обрадовалась, что ещё не замужем.
Предупреждения: попытка изнасилования, Дамби-возможно-гад
Диклеймер: Отказываюсь.
|
|
|
| Сплюшка | Дата: Понедельник, 29.02.2016, 03:03 | Сообщение # 91 |
Химера
Сообщений: 668
| Цитата Каури (  ) Спасибо, что дожидаетесь.
Спасибо-спасибо-спасибо!
Ну, а куда деваться. Конечно, дожидаюсь.
С подпрыгиванием.
|
|
| lumy | Дата: Понедельник, 29.02.2016, 17:24 | Сообщение # 92 |
Снайпер
Сообщений: 102
| Монстр - это не котик, а папа Прюэтт! Как он Дамби размазал! Я в восторге! Спасибо за продолжение!
|
|
| Каури | Дата: Среда, 02.03.2016, 15:19 | Сообщение # 93 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Сплюшка, Огромное тебе спасибо! Уже который раз радуешь меня здесь))) АЗЛ я все равно люблю, первый для меня форум, где радушно приняли и подсказали клевые фанфики. Но так приятно, когда в теме новые сообщения!!!
|
|
| Каури | Дата: Среда, 02.03.2016, 15:20 | Сообщение # 94 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| lumy, ох как я рада, что вам нравится!
И да, папа Монстр)))
А котик Монстрик)) и он (надеюсь) себя ещё покажет.
Спасибо вам за отзыв!!! Рада ему очень!
|
|
| Frau_Irene | Дата: Среда, 02.03.2016, 18:56 | Сообщение # 95 |
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1263
| Цитата Каури ( ) Но так приятно, когда в теме новые сообщения!!!
Это точно…
|
|
|
| Jeka_R | Дата: Понедельник, 07.03.2016, 21:31 | Сообщение # 96 |
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата Каури ( ) «Дорогой друг Майкью…»
а это еще кто?
|
|
| Каури | Дата: Вторник, 08.03.2016, 09:22 | Сообщение # 97 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Майкью - очень оригинальное имя)) и первая же ссылка в ГУГЛЕ откроет вам сей нехитрый секрет)))
|
|
| Jeka_R | Дата: Вторник, 08.03.2016, 18:11 | Сообщение # 98 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата Каури ( ) первая же ссылка в ГУГЛЕ откроет вам сей нехитрый секрет)))
О_о я то думал, он пишет кому-то из отцов, чьи сыновья претендуют на Санни. лол а он видать отобрал у Дамбика Старшую палочку и решил ее другу подогнать что ли..
|
|
| Каури | Дата: Четверг, 10.03.2016, 00:42 | Сообщение # 99 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Jeka_R, пока это интрига еще не раскрыта, так что не могу рассказать.
Сейчас - через несколько минут, выложу продолжение.
И спасибо, что читаете!!!
|
|
| Каури | Дата: Четверг, 10.03.2016, 02:02 | Сообщение # 100 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Глава 18
Они с Бель часто понимали друг друга с полуслова, и этот субботний день не был исключением. Она даже опередила Руди, нахально пробившись к стойке первой и попросив у владельца «Кабаньей головы» ключ от номера. Тот молча посмотрел на стоящего за её спиной Лестрейнджа, снова скосил глаза на мисс Блэк и выложил на стойку ключ с бледно-голубым брелоком с цифрой «13». Словно издевался. Рудольфус бы фыркнул и потребовал другой номер, но Бель не обладала его нелюбовью к данной цифре и, наоборот, обрадовалась.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, мисс, — чуть приподнял бровь владелец кабака. Руди невольно сжал кулак, представляя, как потешается над ним в душе Аберфорд. Фамилии этого жучары не знал никто. — С вас галеон. Два часа.
— Благодарю, — Бель смахнула ключ в сумочку и улыбнулась кабатчику.
Лестрейндж легко заметил чары невнимания, наложенные на их маленькую группу у стойки ещё до просьбы Бель об отдельном номере. И к лучшему. Одно дело тайно обжиматься в заброшенных уголках школы, и совсем другое снимать номер на двоих у всех на глазах. Впрочем, кабатчик умел хранить чужие секреты, за что его и ценили многие. Хотя цифра тринадцать вызывала неприятные ощущения в желудке.
Народу в кабаке пока было немного. Лестрейндж заказал эль, коротко кивнул владельцу, забирая большие кружки, и отошёл к своему столику. А Бель отправилась к ширме, скрывающей лестницу на второй этаж. Там же были уборные, так что никому и в голову не пришло обратить внимание на направившуюся туда девушку.
Впрочем, были парочки, что беззастенчиво уходили туда вместе. Правда, это были отнюдь не школьники, и время выбирали более позднее.
Рудольфус для приличия ещё поболтал с парнями минут двадцать, успел разъяснить Мэдисону, чем был недоволен профессор Флитвик на чарах, влепить подзатыльник Флинту за очередную безумную выходку и поприветствовать Эмили Гамп и Валери Нотт, пересевших за их столик вместе с Рабастаном. Басти был уже чуть навеселе, но на брата демонстративно не смотрел. Руди быстро надоело гипнотизировать его взглядом. Он раздражённо выдохнул, попросил Валери приглядеть за Флинтом и пошёл искать Бель. По лестнице взлетел одним махом и стал вглядываться в номера на дверях, быстро и бесшумно скользя по полутёмному коридору. Тринадцатый номер оказался самым последним на этаже, но дойти до него Руди не успел.
Он еле успел отшатнуться, когда прямо перед ним одна из дверей распахнулась как от удара. И как его не пришибло? Дверь его и скрыла от вылетевшего в коридор мужчины.
— Извращенцы, — прошипел тот, широким шагом удаляясь по коридору. Рудольфусу показалась знакомой походка темноволосого мага.
Вслед ему слышался весёлый хохот. Эйвери? Прекратив смеяться, тот насмешливо заговорил, и сомнения у префекта исчезли:
— Придётся тебе, Патрик, возвращать девочек обратно в магловскую школу и стирать память. Справишься?
— Ради Мерлина! Зачем так орать? — послышался топот, кто-то выглянул в коридор, заставив Рудольфуса похолодеть, несмотря на быстро наложенные самые мощные дезиллюминационные чары. — Нам повезло, что тут никого сейчас нет!
— И что эти маглы под Силенцио, — хохотнул Лестер Эйвери. — Кусается, зараза…
— Ещё этот придурок… — произнёс голос совсем рядом, и Руди вздрогнул. Руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Не дёргайся, он дал обет, — холодно оборвал его Лестер. — Займись пока рыженькой, а третью позже вместе опробуем…
Дверь захлопнулась с грохотом, отрезая все звуки. Рудольфусу стало не по себе. Хотя какое ему дело до каких-то магловских школьниц, каждый развлекается, как умеет.
Тряхнув головой, Лестрейндж наложил на обувь чары и бесшумно дошёл до своего номера. Дверь была приоткрыта. Беллатрикс ждала его, сидя за маленьким столиком, и быстро строчила что-то в большой тетради.
Она улыбнулась, подняв голову, и сразу насторожилась, вглядевшись в его лицо:
— Что там?
Руди покачал головой, запер дверь и принялся накладывать на комнату комплекс чар конфиденциальности.
— Да так, — сказал он, привалившись спиной к двери. — Знаешь, кто сейчас в соседнем номере?
— Видела Руквуда и Эйвери, если ты об этом. Они меня — нет.
— Руквуд свалил.
— Ну и что нам до этого? Ты что-то слышал?
Руди покачал головой, подумав о том, что юный Трэверс недалеко ушёл от своего папаши. Эйвери понятно, ещё тот идиот, хоть и женат, и сыновья маленькие. А вот что в такой компании делал умница и чистоплюй Руквуд — непонятно. Или не ожидал, что Эйвери аппарирует сюда малолетних школьниц? Или это сделал семикурсник Патрик Трэверс?
— Притащили магловских школьниц и развлекаются, — всё же сказал он.
— Если не Руквуд, то кто ещё?
— Долбанутый Патрик Трэверс и Лестер Эйвери.
Она встала и танцующей походкой подошла к нему, обнимая за талию.
— Ты чего такой? Подумаешь, развлекутся с маглами. Тебе-то что?
Он глубоко вздохнул и обхватил ладонями её лицо:
— Да ничего, просто чуть не попался им на глаза. Не то, чтобы отбиться не смог…
— Не оправдывайся! Я знаю, что ты не трус.
— Ты — моя, Бель! Правда?
Она сверкнула глазами, отвечая на его поцелуй с уже такой привычной страстью.
Оторвавшись от неё спустя несколько ударов сердца, Руди вгляделся в потемневшие глаза подруги:
— Почему мы не заключили нерасторжимую помолвку?
— Потому что так решил твой отец? М-м? — спросила она, прижимаясь к нему сильнее. — Или мне начинать ревновать?
— Не шути так! — нахмурился он.
— Нерасторжимая помолвка, а? Ты так неуверен во мне?
— Белс!
— В себе?
Рудольфус вздохнул и, одним движением подхватив её на руки, понёс к широкой кровати. Он так и не рассказал ей о своём поступке. А ведь два дня прошло уже. Но Мэдисон выглядел спокойным и собранным. И волком на префекта не смотрел. Наоборот, оскалился довольной улыбкой при встрече вчерашним утром и сказал: «Спасибо». Эжени шарахается теперь от парня. Но это уже пустяки, никуда не денется. Главное — Реган доволен. Ну а за глупую гриффиндорку Руди волноваться точно не станет. Ей вообще подфартило, по большому счёту, пусть она так и не считает.
— Послушай, Бель, — Руди лёг рядом, но не спешил с ласками. Успеется. — Я так и не рассказал тебе кое-что про Мэдисона.
— Реган — сирота, и мистер Мэдисон усыновил его? Я всегда это подозревала! Рег совсем на него не похож!
— Бель!
— Ну признай! — она смешливо наморщила нос и подпёрла щёку кулаком, улёгшись на бок. — Хорошо-хорошо! Слушаю тебя, о великий и ужасный префект!
— Сейчас, — он лёг на спину и уставился в потолок, вспоминая.
Рудольфус альтруистом не был. И пиетета к гриффиндорцам, будь то даже девица в беде, не испытывал совершенно. И почему было так тошно при мысли о магловских школьницах в соседнем номере, объяснить бы сейчас не смог.
Два дня назад ему даже на чувства Мэдисона было плевать, до такого бешенства довела его мисс Вуд. А ведь с Реганом он дружил с первого курса, только последние пару лет тот больше времени проводил с Флинтом, но это из-за помолвки префекта с Беллатрикс. Ожидаемо.
***
— Помоги, — шипел сквозь зубы Реган, стоя за его спиной в этой узкой кладовке, где на поспешно трансфигурированной койке лежала без чувств бледная мисс Вуд. — Только ты умеешь снимать такие проклятия. Я не могу даже распознать его. Ты же видишь, что магия её покидает! Будь ты человеком!
— Не преувеличивай! Я не Тёмный Лорд — вот кто о проклятиях знает побольше всех остальных, — голос Лестрейнджа звучал тихо, но не обманул его товарища, который сглотнул и даже отступил на шаг. Слизеринского префекта редко удавалось увидеть в ярости. — Однако в этом конкретном случае действительно могу помочь. Но не хочу. Так что быть этой дуре сквибом. Извини, Рег!
— Что? — вопрос Мэдисон задал очень осторожно. — Не поможешь?
— Нет! Заколку видишь в её руке? Эта вещь принадлежит мисс Прюэтт, которая — напомню тебе — в данный момент агонизирует в Больничном крыле. И я совершенно не уверен, что она выживет после приёма антидота. Может, Робертсу удалось обмануть Рабастана и вас всех, но не меня. Почему Санни должна умереть, или стать сквибом, а эта… Я лично накладывал на эту заколку проклятие от воровства. Примерно что-то такое подозревал.
— Ты не можешь утверждать, что она украла её!
— Достаточно того, что она её взяла!
Мэдисон выглядел бледным и решительным:
— Не будь скотиной, Руди! Тысяча галеонов завтра же!
— Ты так богат? Мой ответ — нет!
— Две тысячи! Долг жизни!
— От неё? Да на хрена мне это?
— От меня!
Рудольфус с интересом вгляделся в лицо друга, с которым уже давно не вёл задушевных бесед. Бель заменила всех.
— Прости, друг. Но вот это, — он презрительно указал пальцем на девушку, — тебе кто?
— Сейчас никто, — медленно проговорил бледный Реган. — Но станет матерью моих детей.
— Да что ты! Так уверен? Она шарахается от тебя с первого курса. Её только что отымел какой-то козёл. Эй, уже не так хочешь жениться, а?
— Откуда ты?.. — выдохнул слизеринец, сжимая кулаки.
Пришла очередь Рудольфуса отшатнуться. Но он сдержался и нехотя пояснил:
— Кровотечение я остановил, и не только на голове. Тот мудак, что трахнул твою девочку, очень криво наложил заживляющее и очищающее. Но девственность не тронул, если тебе это важно. Диагностике меня хорошо научили, и на девках я тоже тренировался. В бою и в бытовухе всякое случается.
Мэдисон тяжело дышал.
Руди хмурился и думал. Потом вдруг усмехнулся и заявил:
— Значит так, дорогой. Времени, считай, почти не осталось. Приводи её в чувство и как хочешь, но бери клятву, что она выйдет за тебя замуж. Согласится — сниму проклятие. Нет — понесёт наказание по полной. Согласен?
— Лестрейндж!
— Да, я садист и сволочь, можешь не озвучивать. У меня нет ни желания, ни повода помогать этой конкретной идиотке. И да, я люблю повеселиться за чужой счёт. Помогать ей не стану, усёк? Хоть на коленях проси. А вот твоей невесте — почему нет.
— Клятву? — хрипло переспросил Реган. — Магическое обручение?
— Да! Нерасторжимое, без вариантов.
— Какой срок исполнения? — спросил Мэдисон сквозь зубы.
— Полгода.
— Мы ещё школу не окончим! — возмутился тот. — Имей совесть!
— Уверен, что по адресу обратился? — скривился Руди. — Хорошо, год. И ни днём больше! И ещё… у тебя осталось пятнадцать минут. Максимум двадцать. Потом процесс станет необратимым. И если она заколку украла — никаких клятв может не давать. Усёк?
— Да!
— Мне выйти?
— Нет, — Мэдисон протиснулся мимо него к койке и опустился на колени. Его кисть казалась особенно крупной на фоне головы наглой гриффиндорки.
Руди поморщился, но продолжал наблюдать с любопытством и даже азартом. За десять минут уговорить девицу стать твоей женой — а необратимое магическое обручение другого исхода не предлагало, за исключением смерти одного из будущих супругов — на это хотелось взглянуть.
Эжени испуганно распахнула глаза после негромкого Эннервейта от Регана.
Увидев слизеринца совсем близко, она попыталась отстраниться, вызвав у Рудольфуса желание насмешливо хмыкнуть. Начало не предвещало успеха его другу. Или врагу, если девица будет столь глупа, что сделает неправильный выбор и станет сквибом. Реган ему не простит.
— Эжени, — голос Мэдисона звучал твёрдо и спокойно. — Где ты взяла эту заколку? Постарайся ответить быстро. Если мы не успеем, проклятье тебя доконает.
Казалось, побледнеть ещё больше было невозможно, но Руди жалости к девице не почувствовал.
— Проклятье? Какое?
— Магия тебя покидает, и есть только один способ снять его и остановить этот процесс.
— Покидает? — её глаза расширились от ужаса. Похоже, достаточно пришла в себя, чтобы понимать. — Что со мной станет? Какое проклятье?
— В лучшем случае, станешь сквибом. В худшем — умрёшь.
«Жёстко», — оценил Лестрейндж. Вообще-то о смерти речи не было, но почему бы и нет.
Мисс Вуд недоверчиво смотрела на Мэдисона, а на Руди бросила лишь один короткий взгляд и тут же, вздрогнув, отвернулась.
Впрочем, соображала она неплохо:
— Ты сказал, есть способ! Какой?
Лестрейндж восхитился — быстро соображает!
— Тебе не понравится, — вздохнул Мэдисон, — решиться надо в течение пяти минут. Потом — всё.
— Тогда зачем тянешь? Говори уже! — потребовала девчонка и попыталась приподняться. У неё это не вышло.
Ещё бы, потерять столько крови и магии! Рудольфус всё же ощутил капельку уважения к ней, когда мисс Вуд смогла приподняться на одном локте и вцепилась пальцами другой руки в воротник склонившегося к ней слизеринца.
— Ну же! Я сделаю всё! Я не могу потерять магию!
— Уверена? — хмыкнул Рудольфус, заслужив полный ярости взгляд гриффиндорки. Сильна!
Мэдисон тяжело вздохнул.
— Другого пути просто нет, Эжени! Только от тебя зависит, сможем ли мы снять проклятие.
— Реган!
— Ты должна немедленно обручиться.
— Ты шутишь! — глаза то и дело пытались закатиться, но она силой воли продолжала удерживать сознание. Услышав условие, расширила их до предела.
— Никогда в жизни не был более серьёзен!
Она уронила голову обратно на подушку, закрыв глаза.
Рудольфус поднял палочку, чтобы снова привести её в чувство. Но мисс Вуд спросила совершенно спокойно:
— С кем?
— Назови того, кто согласится прибыть сюда менее чем за пять минут, — напряжённо произнёс Реган.
— Издеваешься? — Эжени, не открывая глаз, слабо усмехнулась.
— Тогда я могу стать твоим женихом.
— Ни. За. Что, — отчеканила она и открыла глаза. Посмотрела на бледного Мэдисона и вздохнула: — С другой стороны, Лестрейнджа я бы точно не пережила.
Руди всё же хохотнул. Не этого он ждал от гриффиндорки.
— Значит, у меня всё же есть выбор, — резюмировала Эжени, и, с трудом подняв руку, коснулась кончиками пальцев щеки слизеринца. Тот вздрогнул, но не отстранился. — Обручиться с тобой, или стать сквибом. Про смерть не надо, ладно?
— Ладно, — парни ответили хором.
— Сколько времени осталось?
— Минут семь, — наколдовал Темпус Руди. — И ты ещё не сказала, откуда заколка. Ложь я почувствую.
Эжени не обратила на него внимания. Смотрела пристально только на Регана.
— А тебе это зачем? Эта помолвка и вообще — я! Ты этого хочешь сам, или тебя он вынудил?
— Хочу, — коротко отозвался парень. Кто «он» было ясно без уточнений.
— Тогда ты должен знать, что у меня уже были отношения.
— Я знаю, — кивнул Мэдисон и ровным голосом пробурчал, отведя от неё взгляд: — Пришлось тебя обследовать. Ты потеряла много крови.
Эжени вздохнула и снова закрыла глаза.
— Мне не понять этого, — пробормотала она и громче заговорила: — Когда наши устроили бойкот Молли на балу, она убежала из зала. Я… поступила ужасно, не поддержав её. Но решила бежать за ней. Мне стало страшно. Когда взбегала по лестнице, то споткнулась — на ступеньке лежала заколка. Я её узнала — Молли обронила, или просто бросила её. Я хотела отдать ей, как только найду. И чтобы не потерять и не забыть — прицепила заколку к своим волосам. Уверена была, что посмотрю в зеркало — и сразу вспомню. Но просто забыла, слишком много всего произошло. А Молли куда-то исчезла вчера, а сегодня эти силки… И она сейчас в Больничном крыле, а туда не пускают. Потом этот мерзавец Вестерфорд… наложил на меня Обливиэйт. Ну после того самого… И это было ужасно больно. Больнее даже, чем до этого…
Слизеринцы переглянулись.
— А Обливиэйт не сработал. Я боялась, что он поймёт и что-то со мной сделает, хотя куда уж хуже… И я притворилась, что не помню, как мерзко он меня… А ещё он выкрикнул имя моего брата! Когда кончал… Ненавижу!
Мэдисон зло сверкнул глазами, снова покосившись на Руди.
— Время! — процедил сквозь зубы Рудольфус. — У вас чуть больше трёх минут.
— Я согласна на помолвку, если ты согласен! Что… надо… сделать…
— Быстро! — Руди поднял палочку. — Бери её руку!
Мэдисон крепко обхватил пальцами запястье Эжени и помог ей сделать то же самое.
— Эжени Вуд, — торжественно проговорил слизеринец. — Клянусь взять тебя в жёны в течение года, и пусть Магия будет мне свидетелем!
— Вуд! Повтори! — Руди не мог оторвать взгляд от появившегося над их руками синеватого свечения.
— Реган Мэдисон, — прошептала девушка, с усилием приоткрыв глаза, — клянусь выйти за тебя замуж в течение года. И пусть Магия… будет… мне… сви-де-те-лем…
Сияние стало ярче и сверкающей красно-синей спиралью окутало их руки.
— Свидетельствую! — взмахнул палочкой Лестрейндж. Сияние словно впиталось в кожу обоих, на мгновение разделившись и засветившись браслетами на запястьях жениха и невесты.
Оставалось снять с неё проклятье.
— Реган, в сторону!
Рудольфус быстро читал заклинание, девчонка опять потеряла сознание, но это не имело сейчас значения. Проклятье снимать было куда сложнее, чем накладывать. Лестрейндж взмок, но не остановился ни на мгновение. Заколка выпала из руки девушки, с глухим стуком ударившись о каменный пол.
— Не трогай! — предупредительно вскрикнул Руди, когда Реган протянул к заколке руку. Префект наклонился и сам её взял, сунув в карман. — Всё. Тащи кроветворное и бодрящее. По паре флаконов влей, думаю, достаточно. Я пригляжу за твоей невестой.
Мэдисон кивнул и поспешно выскочил из кладовки. Минуты две спустя он примчался уже с флаконами. Снова привели девчонку в себя, влили зелья, запретили вставать. Рудольфус не стал спорить с решением парня — переносить ослабленную Эжени куда-либо не стоило ещё несколько часов. Он просто расширил койку и предложил:
— Ложись тогда с ней. Теперь тебе можно, Реган. И да, поздравляю.
— Спасибо, — буркнул тот, наколдовал матрас потолще на всю поверхность койки и скинул ботинки. — А теперь не изволишь свалить отсюда?
— Часов двенадцать продержится, — оценил его способности Руди. — Спокойной ночи, ребятки. Не шалите.
— К счастью, она тебя не слышит. Я влил ещё и снотворного. Надеюсь, я завтра проснусь первым, и она не станет меня убивать.
Рудольфус вышел из кладовки и наложил на дверь чары невнимания, всё ещё улыбаясь. Это действительно было забавно. Да и Рег, в конце концов, получил, что хотел.
Настроение после этого было бы прекрасным, если бы не мысли о мисс Прюэтт. Что с ней сейчас творилось в Больничном крыле, думать не хотелось. Робертс слишком красочно поведал ему о последствиях, запретив говорить Рабастану. Хотелось биться головой о стену от бессилья.
Он даже сам не понял, когда малышка Санни Прюэтт стала ему так дорога. Но отрицать это уже не имело смысла. Главное, не проговориться Рабастану. А Бель и сама всё понимает, - даже лучше, чем он сам.
***
«К фестралам все глупости про Санни Прюэтт», — подумал Рудольфус и склонился к манящим губам невесты:
— Это всё!
— Хм, Руди-и-и-и, — протянула Белатрикс, увернувшись от поцелуя. — А я уже размечталась, что он возьмёт в жёны Андромеду.
— Расстроена? — забеспокоился он. — Найдём ей кого-нибудь поприличнее. Ну нафига ей вассал Ноттов?
— И кого же?
— Да Руквуда того же. Симпатичен, богат. Говорят, в Отдел Тайн пригласили, но, может, врут. Род, опять же, достаточно древний.
— А сколько Августу?
— Он лет на пять нас старше, значит двадцать два где-то. И хватит уже сваху из себя изображать. Иди ко мне лучше!
— Ты первый начал, — ухмыльнулась она, заползая на него сверху. — Сдаёшься?
***
Субботний день выдался солнечным и морозным. Антуан Робертс, почти не сомкнувший глаз в эту ночь, посчитал это добрым знаком, хотя плохих предчувствий по-прежнему хватало. Вот уже два часа он мёрз на продуваемом всеми ветрами пригорке, не наблюдая никаких перемен в одном старом трёхэтажном деревянном доме. Даже на фоне соседних домов с облупившейся краской, этот выглядел устрашающе. Внутри всё сжималось, когда представлял, что она прожила здесь много лет. О сыне старался не думать — есть ли он, нет ли — лучше заранее не настраиваться. Эта странная книжка, изданная в будущем, могла и врать. Мисс Прюэтт ещё предстоит осторожно расспросить.
Всю дорогу до Коукворта он молчал, да и трудно было общаться с нагло похрапывающим рядом Магнусом Ноттом. Вот у кого стальные нервы. К магловскому отелю с неприхотливым названием «У дороги» они прибыли к одиннадцати утра. У бодрого вида старушки, сидевшей в крохотном холле за низким столиком в широкой шали и с вязаньем в руках, они без труда сняли двухместный номер.
Посмотрев на них поверх очков в тонкой оправе, она вытянула из ящика ключ и махнула рукой:
— Второй этаж, первая дверь налево, молодые люди. Уборная в конце коридора. Пользоваться душем можно до семи вечера. Оплата вперёд.
Робертс заплатил, и они поднялись в номер.
— Двухместный? — уточнил Магнус, оглядывая убогую обстановку, состоящую из длинного узкого помещения с двумя койками вдоль стен и столиком у окна.
Робертс хмыкнул. По крайней мере, тут было чисто. На постелях свежее бельё, на столике кувшин воды и ваза с какими-то сухими цветочками. Форточка открыта и впускает свежий воздух с ароматом выпечки. Видимо, где-то недалеко находилась пекарня. А вот вид из окна удручал — местное кладбище, надо полагать. А дальше, за облетевшими на зиму деревьями угадывалось свободное пространство — то ли шоссе, то ли местная речка.
Нотт взял со стола вазу с гербарием и, поставив на пол, трансфигурировал из неё мягкое кресло. С блаженным стоном опустившись в него, Магнус закрыл глаза и пробормотал:
— У меня был трудный день и не менее трудная ночь, друг мой. И если тебя не затруднит, постарайся меня не тревожить в ближайшие пару часов.
— Чем тебе не угодила кровать, в таком случае?
— Понятия не имею. Вот ты и скажи — ты всегда умел всё объяснить.
— Не любишь белые простыни? — положив сумку на стол, Антуан методично опустошал её, решая, что оставить, а что прихватить с собой на прогулку.
— Да мне без разницы, какие простыни. Лучше скажи, что ты решил?
— Ничего, — быстро ответил Робертс. — Подойду к их дому, позвоню в дверь, а там по обстоятельствам.
Магнус даже глаза открыл:
— Ты больной? Не, кого я спрашиваю! Значит так, Тони… Да-да, прости — Антуан! Вот представь — откроет тебе дверь Она, твоя неземная любовь, увидит тебя, всего такого красивого и статного, узнает и — предположим самое худшее — так проклянёт, что мокрого места не останется. Нет, вариант с поцелуями и жаркими объятиями тоже не будем скидывать со счетов, но сам-то пораскинь мозгами.
— Я понял! — буркнул Робертс, заново собирая сумку. Благо, безразмерная с облегчённым весом. — И что предлагаешь? Предупредить совой?
— Вариант так себе, — Магнус покачивался в кресле, закинув руки за голову и периодически очень заразительно зевая. — Но вообще предлагаю тебе осмотреться там для начала. Проследить, с кем живёт, если не одна, выходит ли куда или всё время дома сидит. Идеальный вариант, если пойдёт куда-нибудь на рынок. Можно разыграть случайную встречу. Не будет же она проклинать тебя при маглах. Ну и… тут бы не спешить, а изучить всё хорошенько недели за две. У меня есть хорошие ребята, к слову…
— Никаких ребят! Ладно, убедил — сначала осмотрюсь.
Вот так и вышло, что уже битых два часа профессор ЗОТИ торчал возле горбатого мостика на речке, усиленно притворяясь рыбаком. Купить и оснастить удочку не составило труда, когда-то он увлекался магловской рыбной ловлей. В ведёрке рядом с ним плескалась дюжина крупных карасей — да, был тут неподалёку жутко дорогой магазин свежей рыбы, а в этой мутной речке водились разве что отходы от местной фабрики, ну и какая-нибудь неприхотливая мелочь. Щуку, прихваченную за компанию, он просто бросил в реку, но поймать даже не рассчитывал. Мантия была трансфигурирована в рыбацкий плащ, а ботинки — в сапоги с широкими голенищами. Легкие маглоотталкивающие чары не скрывали его от людей, но желание пообщаться ни у кого возникнуть не могло. Даже стайка малолетних хулиганов обошла его стороной, хотя и косилась с подозрением. Пришлось даже чары перепроверить. Но возможно, среди них мог быть какой-нибудь сквиб.
Отсюда, с небольшого пригорка, хорошо просматривался Паучий тупик и даже часть крылечка в доме Снейпов. Также виднелось несколько боковых окон, но все они оставались тёмными. То ли никого не было дома, то ли спали ещё, то ли вообще магия.
Он сам не раз проворачивал такое с окнами в своём доме. Угораздило его поселиться на территории поместья Лестрейнджей. Ещё и коттедж этот заброшенный сам, на свои средства привёл в божеский вид. Посчитал, что будет в относительном одиночестве, раз до замка от северной границы далеко. С другой стороны — отец всё же рядом, на расстоянии одной аппарации. Тот жил в замке, занимая комнаты в северной башне уже больше полувека. И был советником-звездочётом ещё у старого лорда, да и Ричард Лестрейндж его очень ценил и уважал.
Рядом с коттеджем даже был небольшой сад и пруд, не замерзающий зимой, с живыми рыбками. Задний двор тоже был, спускался до самой речки — ледяного ручья с ближайших гор. От воды из ручья зубы ломило, но вкуснее он в жизни не пробовал. Антуан всё собирался установить на бережке стол и какие-нибудь шезлонги для летнего отдыха, но всё лень было и руки не доходили.
Увы, жизнь отшельника не удалась. Стоило ему подняться утром, как местная детвора уже ломилась в дом с намерением попить вместе чаю или с просьбами - покатать их на гиппогрифах, полетать на мётлах, или ещё какой-нибудь столь же привлекательной идеей. Энергии у маленьких бандитов после купания в ледяной речке и тренировки у строгого наставника было хоть отбавляй. Мало их гонял старый Аркин. То, что они видят свет в его окнах, выяснилось довольно быстро. Робертс не поленился, нашёл нужное заклинание, и окна коттеджа стали непроницаемы снаружи. Детвора всё равно беспокоила, но уже гораздо реже, и всегда можно было притвориться, что тебя нет дома и банально аппарировать.
Поэтому и тут, в Коукворте, тёмные окна его не смущали, хотя ожидать становилось всё сложнее. Хотелось уже подойти к дому и постучать в дверь. Магнус просто параноик.
— Сами их поймали? — услышал он детский голос и, вздрогнув, обернулся.
Маленький оборванный пацан с самым независимым видом заглядывал в его ведро, сунув руки в карманы коротких брюк. Стоптанные ботинки, старая вязаная кофта с подвёрнутыми рукавами, черные, спутанные волосы до плеч и смуглое лицо в разводах грязи. Цыганёнок? Робертс как-то встречал табор этих странных людей. Среди них было много сквибов, были и настоящие ведьмы, и простые люди. Но обычно их не только маглы сторонились, но и волшебники — попрошайки, воры и мелкие пакостники. Неужели и возле Коукворта есть такие?
— Сам, — кивнул он. Если парнишка сквиб, то неудивительно, что его чары он не заметил.
— Таких тут не водится, — мальчонка шмыгнул носом и подтянул штаны. — Дед один тут ловит, ни разу таких не поймал. И я только маленьких ловил.
Он поднял на Робертса свои чёрные глазищи. И сердце профессора пропустило удар.
— Как тебя зовут? — спросил он осторожно, перехватывая удочку, которая затряслась в его руках.
— Клюёт же! — воскликнул мальчишка, бросаясь к самому обрыву и свешиваясь над водой. — Вытягивайте! Ну же!
Вытянуть ему хотелось только пацана, норовившего свалиться в воду. Он уже понял, кто перед ним, свои детские колдографии помнились хорошо, так что сходство не заметить было невозможно. От этого слегка тряслись руки и першило в горле. Но легенду ломать было ещё рано. Пришлось вытягивать рыбу. Бьющая хвостом щука впечатляла своими размерами. Всё-таки почти три килограмма, если продавец не врал. И шансов-то её изловить не было, а вот же, клюнула, паразитка. Она запрыгала по траве, умудрившись перекусить ослабшую леску выше поводка.
— Уйдёт! — восторженно вскрикнул малыш и бросился на рыбину всем телом.
Робертс действовал моментально, успев обездвижить заклинанием зубастую тварь. Уйти не ушла, но в руку мальчика всё же вцепилась.
— Уррр, — тот с удивлением рассматривал голову щуки, прихватившей зубами тонкое запястье, две струйки крови скатывались в рыбий рот и на землю. — Сдохла, что ли?
— Больно? — Робертс был уже рядом на коленях, — не дёргайся, малыш!
— Я не малыш, — буркнул тот, но сидел на коленях смирно. И испуга в глазах не было, только интерес и любопытство. — Уррр, гадина какая!
Антуан вынул из кармана нож и осторожно разжал челюсти рыбины. Отметины на руке мальчика остались глубокими, и кровь продолжала капать из двух ранок. Вздохнув, Антуан поднял палочку и промыл водой ранки, затем залечил их, очистил остатки крови и наколдовал повязку — на всякий случай.
Малыш, прищурившись, переводил взгляд с забинтованного запястья на его лицо:
— Вы маг? — в голосе явно прозвучало обвинение и даже обида.
— Как и ты, — кивнул Робертс. Добавление «сынок» удалось проглотить.
— Не приближайтесь ко мне! — каким образом пацан умудрился отпрыгнуть на три метра, оставалось загадкой. Похоже, магический выброс. Хорошо ещё, с обрыва не свалился.
— Поговорить не хочешь? — Антуан так и не поднялся с корточек.
— Нет! — малыш глядел исподлобья и продолжал пятиться в опасной близости от обрыва.
— Могу дать клятву, что не причиню тебе вреда.
— Что ты здесь делаешь? — выкрикнул мальчик.
— Стой!
Мальчишка замер и с испугом оглянулся. Робертс, воспользовавшись моментом, поднялся на ноги.
— Не приближайся! — сразу ощетинился сынок, заметив это. — И убери свою… палочку!
Антуан палочку убрал в карман и поднял руки с раскрытыми ладонями.
— Вот, смотри.
— Что. Ты. Здесь. Делаешь, — отчеканил маленький волчонок. И в кого такой характер?
— Рыбу ловлю, ты же видел, — примирительно сказал маг.
— Щуку брось в ведро, — отвлёкся ребёнок на рыбу. — Я тебе не верю!
Щука так и валялась обездвиженная. И уже наверняка сдохла. Но Антуан подобрал её руками и швырнул в ведро. Достал платок под пристальным взглядом мальчика и постарался вытереть руки от слизи. Не так он планировал встречу с сыном. Да и вообще никак не планировал. Просто боялся думать.
— Зачем тебе рыба? — продолжил допрос пацан.
— Низачем, — пожал он плечом. — Это хобби такое, ловить рыбу, для удовольствия. Потом отпущу или кошке какой-нибудь скормлю.
— Выбросите, значит? — мальчик посмотрел на ведро и сглотнул. — Её же можно съесть! Ну, сварить там…
Взгляд был голодным, такой ни с чем не спутаешь. И Робертс чувствовал себя последней скотиной, решив подкупить малыша.
— Можно и сварить, только я этим заниматься не буду. Проще купить готовый обед.
— Ты богатый?
— Хм, можно и так сказать, — пожал он плечом. — Если хочешь, отдам тебе и удочку, и ведро, и всё, что внутри ведра, но с одним условием.
Молчал пацан долго. Минуты три. Сопел и с вожделением поглядывал на ведёрко. И наконец выдал:
— Не надо!
— Хорошо, — кивнул Антуан и подхватил ведро. — Тогда посмотри хоть, как они уплывут. Я спущусь вниз, чтобы их отпустить.
Мальчишка засопел громче, поспешно спускаясь с обрыва вслед за ним:
— А что, больше ловить не будешь?
— Расхотелось. Хочешь, сам отпусти?
Мальчонка мотнул головой и, спохватившись, отступил в сторону.
Антуан медлил, надеясь, что сынок передумает. От мысли, что они с Эйлин могли голодать, внутри всё сжималось.
Он сделал вид, что рассматривает рыбу:
— Щука всё-таки сдохла, а карпы ещё живы. Здоровые какие у вас тут водятся.
— До этого не водились! — не согласился мальчик.
Он стоял в стороне и сжимал кулаки, вытянувшись в струнку. Худенький совсем, хотя под мешковатой одеждой не разобрать. И гордый уже, не возьмёт рыбу. Сколько же ему? Семь? Восемь? Он не помнил, что говорила Александра Прюэтт про его день рождения. Кажется, в январе. Но это книжка, будь она неладна, а в реальности может всё иначе быть.
Вздохнув, он рывком поднял ведро. Обманывать ребёнка нельзя. Сказал — отпустит, значит, отпустит.
— Стойте!
Антуан оглянулся.
— Я согласен поговорить! Не отпускайте её. Пожалуйста!
— Не отпущу, — Робертс кивнул спокойно и поставил ведро на песок. — Удочка наверху, после заберёшь.
Мальчишка ахнул и бросился наверх, но Робертс не успел испугаться. Спускался сынок уже спокойный и деловитый.
— Вот, — он держал в руках удочку. — Сопрут же. Мы тут, а она там…
Антуан скрыл улыбку и серьёзно покивал:
— Присядем?
Он рискнул и трансфигурировал из песка два кресла напротив друг друга. Под обрывом их мало кто мог заметить, но чары отвлечения он усилил.
Малыш смотрел на это, широко открыв глаза. Наблюдал, как Антуан занял большое кресло и осторожно махнул рукой на маленькое.
— Садись, малыш.
— Я не малыш! — ребёнок огрызнулся как-то вяло, погладил сиденье зачем-то и залез в кресло.
Было видно, что ему оно нравится, несмотря на демонстративно нахмуренные брови, но совершенно непривычно. Неужели в доме нет кресел?
— О чём говорить? — вздохнул он наконец, откинувшись на спинку кресла. — Я тоже так смогу?
— Для начала познакомимся, — улыбнулся Антуан. — Да, ты сможешь сделать такие кресла, если будешь хорошо учиться. Меня зовут Антуан Робертс, я профессор по Защите от тёмных искусств в школе магии и волшебства Хогвартс. А ты?
— Хогвартс! — выдохнул мальчик. — Но мне ещё только семь лет, скоро восемь будет, после Рождества.
— Ты никогда не видел Хогвартс?
— Нет! Да! На картинке.
— Если мы подружимся, я обязательно покажу тебе Хогвартс раньше, чем тебе исполнится одиннадцать.
— И Большой зал?
— И Большой зал, и Астрономическую башню, и свой кабинет…
— А гостиную Слизерина?
— Запросто!
Горящие глаза мальчишки потухли. Робертс восхитился, так себя контролировать в семь лет!
— Что надо сделать, чтобы подружиться? — тяжело вздохнул ребёнок.
У Робертса защемило сердце. Он мог воспитывать его сам, держать на руках совсем крошечного, учить всему…
— Для начала поближе познакомиться, — произнёс он, поборов гнев. На себя, на нелепую судьбу, разведшую их в разные стороны. И немного на Эйлин, скрывшую от него сына.
— Северус! — тут же откликнулся малыш. — Меня зовут Северус Снейп. Извините.
— Очень приятно, Северус. Вот и познакомились.
— А когда мы… Когда вы покажете мне Хогвартс?
— Хоть сегодня. Только нужно разрешение твоей мамы.
Мальчик тут же сник, даже отвернулся. Засопел тихонько, взглянул снова с упрямым выражением на лице.
— А без разрешения нельзя?
— Нельзя, — с сожалением покачал головой Антуан. Самому захотелось тут же аппарировать ребёнка к школе. Вот только Эйлин ему этого не простит. — Если твоя мама дома, можем пойти и спросить сейчас.
— Дома, — сразу кивнул он и поднялся с кресла. — Пойдёмте.
Плечи малыша поникли, он с грустью смотрел, как кресла обратились опять в песок.
— Это точно моё? — он указал на ведро.
— Да, только оно тяжёлое. Давай я понесу.
— Нет! Я сам!
Пришлось незаметно колдануть уменьшение веса. А потом левитацией поднять мальчишку сразу на обрыв вместе с ведром и удочкой. Северус ахнул, улыбаясь во весь рот. И терпеливо подождал, пока Робертс поднимется обычным способом.
— Тут недалеко, — сразу деловито сказал он и потопал вперёд. Удочку тоже держал сам.
Только чем ближе к дому, тем медленнее становились его шаги, и ниже опускалась голова. Перед крылечком с двумя ступенями он и вовсе остановился в раздумье.
— Вы точно профессор из Хогвартса? — уточнил он.
— Точно. Мне постучать?
— Я сам!
Он поставил ведёрко на землю, удочку прислонил к стене дома и, шагнув к двери, коротко постучал трижды. Потом ещё два раза.
|
|
|
| Каури | Дата: Четверг, 10.03.2016, 02:03 | Сообщение # 101 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Робертс отступил на шаг и поборол желание надвинуть шляпу на глаза. Сердце колотилось как бешеное. Дверь распахнулась неожиданно, и он забыл, как дышать.
— Северус! Я же говорила, что мы сегодня… Это что?
Сначала она увидела ведро с рыбой, а только потом огляделась и уставилась на него в недоумении. Не узнала? Или… Сам же стал в тени дома.
Антуан медленно выдохнул и шагнул вперёд.
— Здравствуй, Эйлин, — получилось слишком хрипло и слишком громко.
Женщина вздрогнула и прищурилась. Простоволосая, в старенькой мантии, из-под которой виднелось что-то цветастое. Лицо худое и бледное, а глаза всё те же, только украшенные сетью морщинок в уголках.
— Кого ты привёл, Северус? — холодно спросила она.
— Мам! Это профессор из Хогвартса! Ты же там училась!
— Ну надо же! Настоящий профессор? И что ему понадобилось здесь?
— Эйлин, послушай…
— Извините, профессор, — перебила она и, схватив сына за плечо, толкнула его в дом, — дайте нам немного времени приготовиться к вашему визиту.
— Эйлин!
— Завтра в это же время будем вас ждать, — она шагнула внутрь дома и захлопнула дверь.
Ему было трудно дышать, пришлось рвануть ворот рубашки. Ведро так и осталось сиротливо стоять у крыльца. Антуан, сглотнул комок в горле, наложил на ведро и удочку маглоотталкивающие чары и, убедившись, что вокруг никого нет, аппарировал прямо в гостиничный номер.
Магнус бессовестно дрых на кровати. На полу стояла початая бутылка огневиски. Антуан подхватил её, сделал два больших глотка, закашлялся и пнул кровать.
Нотт подскочил мгновенно, сразу принимая стойку. Но, увидев друга, досадливо качнул головой и отнял у него бутылку.
— Ну и что натворил?
— С сыном познакомился, — отрывисто сказал тот.
— А она что?
— Сказала приходить завтра в это же время.
— Н-да. Не прокляла?
— Нет. Но лучше бы прокляла. Магнус, она смотрела, как на чужого, по имени не назвала, и вообще…
— А что ты хотел?
— Мне надо поспать хоть немного. Но я боюсь, что она возьмёт сына и куда-нибудь уедет.
— Понял, прослежу. Давай координаты аппарации. Сменишь меня часов через пять?
— Да, спасибо. Вот, — он набросал на клочке бумаги координаты и коротко обрисовал, как найти дом. — Постарайся не попасться ей на глаза.
— Обижаешь, — хмыкнул тот. — Пацан-то понравился?
— Моя копия, — глухо ответил Антуан и потёр ладонями лицо. — Я зелье выпью, иначе не засну. Ровно через пять часов проснусь и к тебе аппарирую.
— Договорились, — Магнус натянул сапоги, подхватил свою куртку и сунул палочку в ножны. На Робертса он взглянул с жалостью, тот отмерял снотворное зелье по каплям. — Как парня зовут?
— Северус. Северус Снейп. Только не лезь к нему. Он волшебникам, похоже, не доверяет.
— Ты был так плох? Всё-всё, иду уже.
Нотт исчез, а Робертс, скинув сапоги и плащ, улёгся поверх одеяла прямо в одежде. Сон накатывал постепенно. На душе было тоскливо. Ничего хорошего от завтрашнего дня он не ждал.
***
Эйлин прошла в дом, заперла дверь на ветхий замок и прислонилась к ней, чувствуя, что ноги не держат. «Он здесь!» — билось в мозгу. Все другие мысли словно вымело из головы. Кажется, её звал сын, только сил не было даже открыть глаза. К постоянной слабости она уже привыкла, но тут было что-то другое. Как бы совсем не заболеть, зелья на исходе, а вечером надо обязательно выйти на работу. Копейки, конечно; много платить санитаркам в местной больнице не могли, да и она не тянула больше трёх вечеров в неделю.
Усилием воли она отлепилась от двери и дошла до ветхого диванчика в неприбранной прихожей. Полежит совсем немножко. Сердце заходилось неровным стуком. Эйлин уткнулась в согнутый локоть и неожиданно для самой себя громко всхлипнула, потом ещё. Слышала, как подлетел к ней Северус, обнимая маленькими ручками за шею, но остановиться не могла. Как ни сдерживалась, а рыдания прорывались наружу, сотрясая всё тело. Она ведь не плакала уже давно. Даже когда оказалась совсем одна на незнакомой дороге, даже когда рожала своё Солнышко, хотя было ужасающе больно, и роды длились больше суток. Она не плакала, когда Тобиас потерял работу, и даже когда он первый раз ударил её после недели беспробудного пьянства.
— Мама! Мамочка! — Северус целовал её волосы, прижимаясь к спине.
В голосе малыша слышались слёзы. Это привело её в чувство и, всхлипнув последний раз, Эйлин приподняла голову.
— Сев, — слабость разливалась по телу знакомой тяжёлой волной. — Я немножко полежу, ладно? Там на столе кусок хлеба и суп, иди поешь.
— А рыба, мам? Сопрут же!
— Какая рыба? — удивилась она.
— Ну так у крыльца так и стоит. И удочка дорогая.
Сил спорить не было, даже гордости не осталось, чтобы отказаться от подарка. Возникла подленькая мысль, что лучше бы мяса принёс или курицу, с ними возни меньше.
— Занеси в дом, — сказала устало. — Я скоро встану и почищу.
Топот ребёнка заставил улыбнуться. Хорошо бы поспать. Только надо приводить себя в порядок, и дом тоже. И подумать, как на завтра избавиться от Тобиаса. Если он вообще явится сегодня.
— Мам, не спишь? — тихий голос сына заставил вздрогнуть. — Я всё принёс. А удочку спрятал в кладовке.
— Ты у меня молодец, — прошептала она и улыбнулась, отрывая глаза. — Сейчас я встану.
— Ты спи, меня дед учил чистить рыбу. Я смогу.
— Какой дед? — удивилась она.
— Так на речке ловит рыбу иногда. Он и учил, на камне прямо, а потом мы на костре её поджарили и съели.
— А-а, ну пойдём, помогать будешь.
Голова закружилась, когда она встала. Не стоило ей сегодня колдовать, опять три дня будет восстанавливаться, а завтра придёт Он. Хотя выход есть, один флакон бодрящего зелья ещё почти полный. Потом ещё сварит, удочку можно продать на блошином рынке. На ингредиенты должно хватить.
Рыба оказалась здоровущей и ещё живой.
Оценив фронт работ, Эйлин опустилась на табурет и улыбнулась сыну, беспокойно крутящемуся вокруг ведра:
— А вот эта меня укусила, мам. Я как на неё упал сверху, чтоб не удрала, а она в руку вцепилась. А профессор мне раны палочкой залечил. Я сразу понял, что он маг!
— Ты у меня сообразительный, — кивнула она.
— Да, мам, а где отец? — лицо ребёнка сразу стало настороженным.
— Ушёл, — вздохнула она, и опять перед глазами встало лицо профессора Робертса. Заматерел, но по-прежнему красив. И Эйлин не удержалась, добавила мрачно: — только что ушёл.
— Это хорошо, — потёр мальчишка руки, и предвкушающее спросил: — как разделывать будем? Надо бошку сперва отрезать, чтоб не укусили. Я боюсь немного.
— У нас два пути, — сказала она со вздохом, притягивая его к себе и целуя в макушку. — Первый — я медленно-медленно буду чистить рыбу, потом поджарим. Одну. Остальных надо в морозилку сразу засунуть. Сами помрут.
— А второй путь?
— Ты принесёшь палочку, я научу тебя заклинанию, и ты сам очистишь её. Сама не смогу, Сев, я опять колдовала сегодня.
— Мам! Ну зачем? Ты же с прошлого раза не поправилась! — он уткнулся в её живот с силой, но не плакал. Рычал странно так, монотонно. Потом отстранился: — я — за палочкой!
Палочку малыш в руки ей не дал, всучил кусок ветки:
— Показывай!
У самого такая же ветка в руках.
Глубоко вздохнув, показала три раза, и веткой чётко прорисовала движения, и заклинания выговаривала выразительно. Северус повторил, она поправила, повторил ещё раз. Скоро у него получалось даже лучше, чем у неё. И она кивнула:
— Давай, одну из рыбин перебрось левитацией в таз. Ты же помнишь, как? А потом уже чистящее.
Перебросил, правда, уронил на пол. Но тут же опять поднял в воздух и шлёпнул в таз.
Сын закусил губу, сердито глянул на рыбу и взмахнул палочкой:
— «Пищем Пургантор»! Ма-а-ам!!! Получилось!
— Вижу! Ты таким сильным волшебником станешь! — она радостно засмеялась, но тут же закашлялась. И добавила мстительно: — сильнее отца!
— Мам, ты чего? — забеспокоился Северус, подбегая. — Отец ведь магл!
— Прости, не то говорю. Ставь сковородку на огонь. Только умоляю, зажги огонь спичками.
Так, благодаря деятельному ребёнку и её руководству, рыба скоро тушилась под крышкой на маленьком огне, наполняя кухню божественным ароматом. И за косточки можно не переживать, заклинание удаляло их полностью.
Северус читал книгу, устроившись за вымытым столом. Он периодически смотрел на стену и говорил:
— Осталось десять минут и тринадцать секунд.
И снова утыкался в книгу. Пока Тобиас отсутствовал, он всегда читал магические книги из её запасов.
— Осталось восемь минут. А хлеб ещё есть?
— Нет, малыш. Я вечером куплю.
— Ладно.
Он стал уже таким взрослым!
— Мам, две минуты!
Рыбу ели руками. Эйлин с трудом уговорила Северуса не спешить.
— Обожжёшься же, глупый.
— Я не глупый, я голодный, — возразил он, но стал жевать вдумчиво. — Как волк!
— Почему как волк? — заинтересовалась она.
— Волки всегда голодные, — охотно пояснил он и прикрыл глаза, проглатывая прожёванное. — Как вкусно!
— Очень, — кивнула она, глотая слёзы вместе с кусочком рыбы. Вкуса почти не ощущала, но в желудке уже чувствовалось тепло от съеденного.
Северус справился первый, и хоть половина рыбы была большой, с жадностью посмотрел на её тарелку. Там ещё оставалось почти половина.
— Ма, а давай ещё поджарим одну?
— Зачем? — поспешила она, прикидывая, что можно будет растянуть рыбу на несколько дней. — Если не наелся, доешь, пожалуйста, мою. А то я уже сыта.
— Точно? — спросил недоверчиво.
Она коротко рассмеялась, - он был таким забавным, когда беспокоился за неё.
— Точно-точно! Бери!
Глядя, как он медленно уничтожает рыбу из её тарелки, она невольно вспоминала, как дошла до такой жизни. Вот не позволяла себе думать, а сегодня сдерживать воспоминания сил не было.
В тот день она твёрдо решила бежать из дома. Все вещи были собраны в узелок, много брать не решилась. Ожерелье матери на шею, платье, похожее на магловское — Антуану оно очень нравилось. Внутри всё плавилось, когда она представляла, как он будет его снимать, медленно целуя сначала плечи, потом ключицы. Представляла озорную улыбку…
Конечно, она не собиралась отправляться сразу к нему, стоило переждать какое-то время у маглов. Ритуал, отрезающий поиски по крови, был зазубрен наизусть. Потом она сможет пробраться в Хогсмид и отослать ему сову. В письме всё объяснит, и вместе они обязательно найдут способ, как быть дальше.
Беда грянула, откуда не ждали. Антуан явился к её отцу, а она так просила этого не делать! Подслушать ей не удалось, но крики отца доносились даже через этаж. Разобрать, впрочем, она даже не пыталась. Мир вокруг рушился, и она сидела в полной темноте, притворяясь, что уже легла спать.
Она слышала, как он покидал дом, и даже смогла пробраться к окну и увидеть, как он выходит через ворота. Не оглянулся на её окно, откуда уже три раза забирал её ночью на метле. Как шёл, так и аппарировал, прямо на ходу.
Откладывать было нельзя. Неизвестно, что он сказал отцу, неизвестно, что тот придумает теперь. Свадьба со стариком Трэверсом была назначена через три дня. Но её там не будет!
Она была почти готова вылезти на балкон и аппарировать, когда в раскрытое окно влетела незнакомая сова. Отдав письмо, она ухнула и сразу вылетела в ночь.
Дрожащими руками Эйлин открыла короткую записку — от него. Слёзы мешали читать. Но то, что было в письме, высушило их, казалось, навсегда.
«Ты обманула меня. Твой отец всё рассказал. Будь проклят тот день, когда я тебя встретил!»
Пятнадцать слов, которые она будет помнить долгие годы.
Неподвижно она сидела недолго, аппарировала прямо с места, забыв про узелок, в котором было немного денег и одежда. Аппарировала с одной мыслью — «Подальше!». Наверное, её расщепило. Она даже не поняла толком, куда её занесло. Но ей и не хотелось знать. Она просто лежала на обочине какой-то дороги, истекая кровью, и понимала, что жить больше незачем.
Сознание иногда возвращалось, и в какой-то момент она поняла, что её подняли с земли и куда-то везут. Потом был яркий свет, она лежала на чём-то мягком, и в её руку было воткнуто несколько прозрачных трубочек, которые вели к высоко подвешенным бутылкам.
Несколько дней её лечили магловские доктора, ежедневно пытаясь узнать её имя.
Случайно она услышала, как доктор у постели, думая, что она спит, упоминал амнезию. Он говорил, что её нашли недалеко от сгоревшего дотла дома, где никто не выжил, и возможно, она из него смогла выбраться, но от потрясения всё забыла.
Эйлин ухватилась за эту версию, выдавая по кусочкам «воспоминания» — смогла назвать имя, смогла сказать, что помнит огонь и крики, но не знает, что они значат. Ей поверили.
Скоро она могла уже вставать и медленно ходить в процедурный кабинет и туалет. Однажды, выходя после перевязки — сломанная рука почти срослась, она увидела в коридоре высокого мужчину с перебинтованной рукой. Тот пристально на неё смотрел, не отрываясь.
Эйлин поспешила вернуться в палату. На следующий день она снова его встретила, мужчина ей улыбнулся и поздоровался. Пришлось кивнуть в ответ.
А ещё через день он принёс ей в палату фрукты и шоколад. Сказал, что случайно услышал её историю, и что его зовут Тобиас Снейп. Шоколад она съела, а фрукты отдала сестричке.
Она не протестовала, и Тобиас стал приходить почти каждый день. А в одно прекрасное утро ей принесли результаты анализов.
— Вы беременны, Эйлин, — мягко сказал доктор, погладив её по плечу. — Срок ещё небольшой, но если хотите, то можно наблюдаться в нашей клинике, когда вы выпишетесь. Завтра документы будут готовы. Вам есть, куда пойти?
Она смогла только кивнуть, потрясённая новостью. Конечно, у неё есть куда пойти. Точнее, было, - когда она думала, что осталась совсем одна и никому не нужна. Но теперь этот вариант отметался. Ей предстояло жить дальше, не ради себя, а ради того Cолнышка, что поселилось внутри неё.
Тобиас пришёл снова после обеда. Она понимала, что нравится ему. И не чувствовала ничего в ответ. Совсем ничего. Все чувства умерли, когда она аппарировала из дома.
— Хотите на мне жениться? — спросила она прямо, едва он присел на край кровати. Она уже знала, что у него есть свой дом. А её малышу это пригодится.
Тобиас растерялся лишь на минуту. Широко раскрыв глаза, он кивнул и полез целоваться.
Из больницы он сразу забрал её к себе. Потом помогал «восстанавливать» документы, после чего они расписались в местной мэрии.
Свадьбу отметили в маленьком кафе, вдвоём. А через семь трудных месяцев родился её мальчик. Он был недоношенным и очень слабым. Нянечка смеялась, что все недоношенные вырастают гениями. Упоминала магловского Моцарта. А Эйлин смотрела на кроху, мирно присосавшегося к её груди, и оттаивала душой.
Она настояла, что его будут звать Северус, и муж, немного поворчав, согласился.
Жили они бедновато, с малышом прибавились траты. Эйлин, как только поправилась, пошла работать уборщицей в клинику. Там её уже знали и приняли охотно. Больше она ничего не умела.
А ещё магия, которая так хорошо ощущалась, пока она носила Северуса внутри, стала понемногу уходить из неё. Вероятно, отец отрезал её от рода. Этого следовало ожидать. Магией она стала пользоваться редко, разве что зелья умудрялась варить. Да и то самые простые. Ингредиенты готовила сама, что-то собирала в лесу, что-то можно было раздобыть в магловской аптеке.
После рождения Северуса она больше не могла спать с мужем. Сначала было достаточно сил наложить Конфундус, но надолго его не хватало. Потом магии стало ещё меньше, приходилось изворачиваться. Тобиас злился, начал пить, поздно приходить с работы уже навеселе. Иногда от него пахло дешёвыми женскими духами, и она боялась, что он её выгонит, а себе возьмёт другую жену. Она боялась уходить на работу и оставлять Северуса одного. Поэтому договорилась на ночные смены и таскала малыша, привязав к спине. Ночью за её работой толком не следили, и она могла класть его где-то в уголке, пока моет полы.
С каждым годом становилось хуже. Тобиас перестал приносить зарплату, всё пропивая, а потом начинал клянчить и её деньги. Не хватало на самое необходимое. Да и магии становилось всё меньше. Когда Северусу исполнилось шесть лет, муж заработал тяжёлую травму на работе. Два месяца он пролежал в больнице, а вернувшись, узнал, что его уволили.
И теперь он постоянно уходил искать работу, а возвращался неизменно пьяным. Когда Эйлин робко сказала, что в клинике требуются санитары, он впервые поднял на неё руку.
Она старалась меньше попадаться ему на глаза и прятала от него Северуса. Ей казалось, что мальчика он ненавидит, словно понимал, что это не его ребёнок.
Эйлин с трудом поднялась из-за стола, отгоняя воспоминания! И что на неё нашло? Зачем было ворошить прошлое? Завтра, когда придёт Робертс, она честно ему признается, что Северус его сын. Неизвестно, сколько лет она ещё протянет. Год? Два? А может, ещё меньше. Если он захочет сына забрать, то так тому и быть. Антуан, может, даже полюбит его. Но что не даст в обиду — это точно.
С этими мыслями она растолкала задремавшего малыша, отправляя спать в комнату. Проверила, убрал ли он оставшуюся рыбу в холодильник. Дошла до двери в подвал и начала медленно спускаться. Бодрящее зелье следовало выпить сегодня, иначе до работы она просто не дойдёт. А когда придёт Антуан, можно просто сидеть, он и не поймёт ничего. Мужчины порой ничего не замечают.
***
Грегорович с опаской взглянул на сову, бесцеремонно влетевшую в его мастерскую. Не вовремя он решил проветрить помещение, закрывшись в этот день раньше обычного. Впрочем, сова заслуживала внимания хотя бы уже потому, что он давно сократил все контакты насколько возможно, скрывая своё местонахождение и принимая клиентов только по рекомендациям старых друзей. Мало кто знал, где его искать — пересчитать можно было по пальцам одной руки, совы его просто не находили, а если уж попадались такие проныры, то сгорали на подлёте к его скромному домику высоко в горах.
Мощное проклятие, подвешенное по периметру непревзойдённым мастером, убивало не только магических птиц, но и надолго отпугивало всякого неосторожного, забредшего в эти места. Причём каждый видел защиту в меру своих страхов. Одним казалось, что сползает лавина, другие слышали далёкий грохот камнепада, третьи видели зомби или горных львов. Был даже случай, что в газете написали об инопланетянах, заразивших чем-то это место. В магловской газете.
Грегоровичу статья настолько понравилась, что он тогда отправил её тому самому другу, мастеру проклятий. Впрочем, по договорённости, он сообщал ему обо всех случаях и слухах, что вызывало это проклятие. Слухи и сплетни ему приносила миленькая ведьма-молочница вместе с разной продукцией прямо из магической деревни, далеко внизу. Вдова его покойного друга, она была в числе тех пяти человек, которые могли беспрепятственно добраться до его дома.
Грегорович подозвал сову и ловко отцепил послание. Первые же слова заставили его улыбнуться. Знаменитый мастер проклятий нечасто писал ему напрямую, просто передавая свои послания через ту же молочницу. Проще сказать — никогда.
Мастер волшебных палочек придирчиво оглядел сову и с улыбкой заметил кольцо на лапке. Ловко!
Он вернулся к письму, скормив ей кусок козлятины. Горные козы частенько были его единственной добычей.
«Дорогой друг Майкью, — писал мастер проклятий, — мне необходима твоя консультация по одному важному вопросу. Помнишь наш спор, что сказка — ложь, но доля истины в ней есть? Боюсь, оставить семью в это неспокойное время я не могу, но дело не терпит отлагательств. Двусторонний порт-ключ я передам с Миллисентой. Жди её не позже завтрашнего утра. Он сработает ровно в полдень в понедельник и перенесёт тебя в мой кабинет. В ту же секунду при малейшей опасности ты сможешь вернуться к себе, просто сжав его в кулаке. Но я надеюсь, никакой опасности в моем доме тебе угрожать не будет. И ты задержишься на обед, а, возможно, и на ужин. Жду твоего положительного ответа с Лгуньей, её не только моё кольцо защищает, её вообще ничего не берёт. Ты поосторожней с ней. Это сова моей сестры, так что не удивляйся её имени и манерам. У Мюриэль даже домовики психованные. А своих сов мне жалко. Если Лгунья ответ не возьмёт, передай как обычно, с Миллисентой. Твой преданный друг Джейсон.
P.S. Сестра просила передать тебе уже давно — но всё забываю: приглядись к вдовушке, старый пень!
P.P.S. Я тут не при чём, просто дал клятву передать, а срок истекает!»
Майкью фыркнул, оглянулся на сову и ахнул. Та успела распотрошить коробочку с заказом одному могущественному клиенту и сейчас одной лапкой пыталась пропихнуть почти чёрную волшебную палочку в кольцо на другой лапке. Вид при этом у неё оставался самый равнодушный и невинный — но только если на лапки не смотреть.
— Отдай сюда! — рявкнул Грегорович и нацелился своей палочкой в наглую воровку, достать её с полки иначе было проблематично. — Акцио Лгунья!
Сова насмешливо ухнула и пропихнула-таки утолщение на уворованной палочке под кольцо. На три последовательных Акцио она плевать хотела. Кольцо Джейсона могло и магию отгонять. И Майкью сообразил призвать палочку. Та дёрнулась, сова врезалась мастеру в лоб, едва не выколов чёрной палочкой глаз, обиженно ухнула, клюнула его куда-то в темя, заставив заорать от неожиданности и потерять всякое достоинство, оттачиваемое многие десятки лет. Последнее, что он увидел, это как Лгунья вылетела в окно, унося свою добычу, только пёрышко обронила на подоконник.
— Феникс недоделанный! — громко ругнулся Майкью.
Он уже представлял ответ Джейсона — тот ещё прохиндей. «Я тебя предупреждал, а Лгунья ничего не приносила. Обратись к сестрице».
Только к Мюриэль обращаться он не будет. Если она посчитает палочку подарком, а так оно и случится, по всей вероятности, то он будет последним, кто попробует сей подарок отобрать. С сестрой Джейсона он провёл однажды два часа в гостиной Прюэтт-холла. Ей было семнадцать. Что выросло из неё спустя двадцать два года — даже представлять не хотелось. Хотя приходилось. К сожалению, она тоже входила в пятёрку его верных друзей. И он, хоть убей, не мог понять, как это случилось.
Порт-ключом от Джейсона он, разумеется, воспользуется. Намёк на Дары Смерти всколыхнул слишком многое, чтобы просто отмахнуться. А Миллисента… Она что, пожаловалась Мюриэль? Что ж, спросит прямо и полюбуется на её смущение, в крайнем случае, сдаст сестру Джейсона, задурила, мол, голову старику. Палочку спёрла, и вообще…
Грегорович подошёл к станку и вытащил заготовку чёрного дерева. Как знал, что пригодится. Взгляд упал на подоконник, где всё ещё лежало перо совы-воровки. На лице мастера промелькнула улыбка. За это и ценили его многочисленные клиенты — за вот такие неожиданные решения. Он не Олливандер, нашпигованный традициями, как рождественский гусь яблоками и черносливом. Это могло быть как минимум забавно.
***
Эжени половину субботы просидела в библиотеке, прячась от всех. Ей было о чём подумать. Письмо родителям она переписывала уже двадцатый раз. Вот как сказать им, что она выходит замуж за парня, о котором ни разу не рассказывала. И что делать, если спросят про Дамиана, о котором в письмах было так много?
Мэдисон её не преследовал, чего она очень опасалась. Но ни в пятницу, ни в это утро он даже не смотрел в её сторону в Большом зале. Болтал о чём-то с Валери и с Беллой и казался довольным жизнью.
И плевать ему, что у неё всё рухнуло. Вот только и сейчас она поступила бы так же. Потерять магию было страшно. Роберту она всё рассказала этим утром. Говорила, опустив глаза, не зная, как тот отреагирует. А он удивил. Обнял крепко-крепко, как бывало в детстве, и не отпускал минут пять, хоть она и пыталась вырваться. А отпустив, заглянул в глаза и сказал:
— Энжи! — любил он так коверкать её имя. — Я бы сказал, что Вестерфорду не жить, но, боюсь, твой жених не оценит. Поверь, Реган надёжный. Мне Эмили про него рассказывала. Ты как? Выживешь?
Она усмехнулась и поцеловала его в щёку:
— Нормально! Выживу! Страшно немного, в этом ковене Нотта все психи. Будешь меня навещать?
— Буду, конечно! И поверь, родители будут рады. Папе Вестерфорд не слишком нравился, и мама тоже была не в восторге. Я не хотел тебе говорить.
Ей хотелось в это верить, но сомнения были. Роб, наверное, просто её так утешал.
А вчера после трансфигурации её вдруг поймала Рита Скитер.
— Можно тебя? — она отвела Эжени в сторону и серьёзно попросила: — Слушай, ты свою подругу любишь?
— Молли? Конечно! — она не стала задумываться, - вот ещё, оправдываться перед выскочкой из Рейвенкло.
— Мда, я думала она Санни. Не суть! Слушай, Артур поступил подло. Я его не оправдываю, но хотела бы ему помочь. Не спрашивай почему.
Эжени посмотрела с удивлением.
— И что он натворил?
— Помнишь, он Прюэтт подарил баночку крема? — Рита дождалась её кивка и пояснила: — Этот придурок намешал туда Амортенции. Помоги, а? Принеси мне эту баночку.
Эжени была в шоке:
— Но как? Он тебе это сказал? Вот идиот! За это же в Азкабан загреметь можно!
— Вот-вот, выручи, а? Я в долгу не останусь.
Ну конечно, она пошла в комнату Молли, баночку забрала. И вовремя. Буквально через час домовик мистера Прюэтта перенёс её вещи в новую комнату. И наверняка они всё проверили.
А Рита, взяв баночку, серьёзно сказала:
— Открою тебе секрет. Амортенцию готовил Дамиан Вестерфорд. Мутный он тип, держись от него подальше. Я серьёзно, по нему вот точно Азкабан плачет.
Эжени тогда отшатнулась, ничего Скитер не ответила, просто ушла.
Ей было всё равно, что сделает с кремом Скитер, главное - Молли не успела им воспользоваться.
Она взяла новый лист и написала:
«Дорогие мама и папа! Я помолвлена с Реганом Мэдисоном. Он хороший и спас мне жизнь. Пригласите его, пожалуйста, к нам на Рождество. Вы увидите, какой он славный. Ваша дочь Эжени».
Оставалось отправить письмо и самой во всё это поверить. В конце концов, танцевать ей с Реганом понравилось, может, и всё остальное будет не так страшно?
|
|
|
| Сплюшка | Дата: Четверг, 10.03.2016, 19:48 | Сообщение # 102 |
|
Химера
Сообщений: 668
| Славно, славно.
Автор, не тяни!
Что там папенька придумал с Эйлин Принц, раз она
и болеет, и магию теряет, и от поиска укрыта.
Записочка-то та, похоже, вовсе не от любовника была, от папеньки.
И очень хочется, чтобы мальчик Северус не голодал больше. Сердце ж рвется.
Саму Эйлин можно спасти, нет?
Автор, эта… не тяни! Будь милосердна!
|
|
| Jeka_R | Дата: Пятница, 11.03.2016, 01:13 | Сообщение # 103 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата Сплюшка ( ) от поиска укрыта.
от поиска она сама укрылась
|
|
| Сплюшка | Дата: Пятница, 11.03.2016, 12:55 | Сообщение # 104 |
|
Химера
Сообщений: 668
| Цитата Jeka_R ( ) от поиска она сама укрылась
Так она же магию теряет, с потерей магии заклинания волшебника выветриваются.
И наложенные на себя тоже. Это же не предмет-артефакт, не зелье.
|
|
| n0wheremany | Дата: Пятница, 11.03.2016, 13:28 | Сообщение # 105 |
|
Подросток
Сообщений: 24
| Цитата Сплюшка ( ) Так она же магию теряет, с потерей магии заклинания волшебника выветриваются.
И наложенные на себя тоже. Это же не предмет-артефакт, не зелье.
Предполагается 2 вида заклинаний - проклятья (подпитывающиеся постоянно (Темные) или единовременно (Авада) от того, на кого наложены), чары (подпитываются постоянно (Фиделиус) или единовременно (Обезаружевающе) от того, кто наложил).
Зачем суётесь к автору, у него может быть своё представление о заклинаниях
|
|
|
| Сплюшка | Дата: Пятница, 11.03.2016, 15:44 | Сообщение # 106 |
|
Химера
Сообщений: 668
| Цитата n0wheremany ( ) Зачем суётесь к автору…
Действительно.
|
|
| Jeka_R | Дата: Пятница, 11.03.2016, 22:57 | Сообщение # 107 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата Сплюшка ( ) Так она же магию теряет, с потерей магии заклинания волшебника выветриваются.
И наложенные на себя тоже. Это же не предмет-артефакт, не зелье.
в тексте было четко сказано, что это был ритуал, а не заклинания/чары/артефакт
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 12.03.2016, 12:52 | Сообщение # 108 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Цитата Сплюшка ( ) Славно, славно.
Автор, не тяни!
Сплюшка, я стараюсь не тянуть)) Рада, рада, что тебе нравится. Но и на отзывы на фикбуке ответить надо, и работа, и реал домашний. Но стараюсь стараюсь.
Цитата Сплюшка ( ) Что там папенька придумал с Эйлин Принц, раз она
и болеет, и магию теряет, и от поиска укрыта.
Папенька у нас герой отрицательный((
О нем еще будет. И собственно раскроется еще вся эта история.
Цитата Сплюшка ( ) Записочка-то та, похоже, вовсе не от любовника была, от папеньки.
И про записочку… всё не так просто. И все увы, не так славно, как хотелось бы думать о некоторых.
Цитата Сплюшка ( ) И очень хочется, чтобы мальчик Северус не голодал больше. Сердце ж рвется.
У автора тоже рвется((( Спасибо, что переживаете за Севушку!
Цитата Сплюшка ( ) Саму Эйлин можно спасти, нет?
Хмм, я пока не могу спойлерить - бета строгая, запрещает. Но уже очень скоро это узнаем. Жалко Эйлин((
Цитата Сплюшка ( ) Автор, эта… не тяни! Будь милосердна!
Сплюшечка, радость моя! Я очень очень буду стараться!!!
|
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 12.03.2016, 13:03 | Сообщение # 109 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Цитата Jeka_R ( ) от поиска она сама укрылась
Jeka_R, верно, собиралась по крайней мере))
Цитата Сплюшка ( ) Так она же магию теряет, с потерей магии заклинания волшебника выветриваются.
И наложенные на себя тоже. Это же не предмет-артефакт, не зелье.
Ну ритуал - не заклинания. Особенно, если с рунами было связано. Так быстро не выветрится.
Хотя недаром у Севушки такой негатив к волшебникам, был значит предупрежден, что лучше держаться подальше. Но любопытно же…
Цитата n0wheremany ( ) Предполагается 2 вида заклинаний - проклятья (подпитывающиеся постоянно (Темные) или единовременно (Авада) от того, на кого наложены), чары (подпитываются постоянно (Фиделиус) или единовременно (Обезаружевающе) от того, кто наложил).
n0wheremany, Мне видится, что проклятья требуют минимальное количество магии, коли уже наложены. Вспомните то древнее ожерелье, вздернувшее в воздух Кетти Белл, он же древнее было, а проклятие никуда не выветрилось. И очень сомневаюсь, что наложивший его волшебник еще жив оставался.
Возможно они завязаны на окружающую магию, или еще как.
Чары опять таки считаю, что разные есть - постоянные и временные. Те, которые можно снять, и которые нельзя.
Но расписывать сейчас мне сложно, это в голове стройненько сложилось, а объясняю я плохо.
Цитата n0wheremany ( ) Зачем суётесь к автору, у него может быть своё представление о заклинаниях
n0wheremany, есть есть свое представление)))
Но суваться ко мне можно и нужно.
Всегда интересно послушать идеи, помогают мозгу работать. И даже если мысль читателя не пригодилась, она могла вызвать другую мысль, очень нужную.
Так что мне это по-серьезному ценно, каждый отзыв.
Цитата Сплюшка ( ) Действительно.
Сплюшка, вы уж простите, что столько не отвечала((
Мне действительно ваше мнение очень дорого! Серьезно! Спасибо вам за него огромное!
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 12.03.2016, 13:03 | Сообщение # 110 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Цитата Jeka_R ( ) в тексте было четко сказано, что это был ритуал, а не заклинания/чары/артефакт
Jeka_R, да, именно!!!
Вы очень внимательный читатель))) 
|
|
| lumy | Дата: Суббота, 12.03.2016, 21:14 | Сообщение # 111 |
|
Снайпер
Сообщений: 102
| Ах, какая прода! Спасибо! Эйлин ужасно жалко! У Вас она молодец, старается достойно выживать. Письмо, заставившее ее бежать из дома, видимо, подложное. Но, может быть, ее удасться спасти, если она уйдет в другой род? Сев очарователен. А что за загадочные чувства у Руди к Молли? Он влюблен в двух девиц? Рядом с роскошной Беллой?
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 12.03.2016, 22:30 | Сообщение # 112 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Цитата lumy ( ) Ах, какая прода! Спасибо!
lumy, большое спасибо! Рада рада , что вам понравилось!!!
Цитата lumy ( ) Эйлин ужасно жалко! У Вас она молодец, старается достойно выживать.
Да уж, жалко, конечно. Хреново ей уже совсем, а ведь молодая еще - 29 лет скоро стукнет.
Цитата lumy ( ) Письмо, заставившее ее бежать из дома, видимо, подложное.
Да да, это совершенно ужасно, но почему вы считаете, что не могло у влюбленного молодца так крышу снести, чтобы такую пакость написать? Вот и расплачивается теперь годами не проведенными с любимое, с упущенными гадами рядом со своим сыном.
Потому что нефиг было. Справедливость могла и так восторжествовать.
а вообще - это спойлер(((((
Цитата lumy ( ) Но, может быть, ее удасться спасти, если она уйдет в другой род?
хм, продолжение будет в следующей главе))
Цитата lumy ( ) Сев очарователен.
маленький почти беспризорник)))!
Цитата lumy ( ) А что за загадочные чувства у Руди к Молли? Он влюблен в двух девиц? Рядом с роскошной Беллой?
ахаха, ну что ж
нравится она ему как человек, сестер то нет, а то бы понял свое отношение как к сестренке. Совершенно не слизеринские ощущения - защитить и обогреть и как бы даже от самого мистера Нотта, который его просил присматривать, и даже от Волдеморта, который проявлял интерес, и возможно даже от брата, коли тот обидет как-то.
Но может принять и за влечение. И мучится.
Но стоит ли в энто углубляться?
|
|
| lumy | Дата: Воскресенье, 13.03.2016, 17:45 | Сообщение # 113 |
|
Снайпер
Сообщений: 102
| Каури, я скажу Вам, почему я думаю, что письмо подложное. Если бы Антуан написал письмо, то он уже через пару дней раскаялся бы в этом и землю рыл носом, разыскивая Эйлин, а ее родители ему помогали. Но Антуан о письме не знал и думал, что Эйлин по своей воле дала ему отставку, а ее родители не примчались к нему на следующий день с требованием отдать дочь именно потому же - они знали, что Эйлин точно не с ним. Хотя у них, скорее всего, тоже не было возможности немедленно отследить дочь, а то поймали бы и отправили домой.
|
|
| n0wheremany | Дата: Воскресенье, 13.03.2016, 21:08 | Сообщение # 114 |
|
Подросток
Сообщений: 24
| Цитата Каури ( ) n0wheremany, Мне видится, что проклятья требуют минимальное количество магии, коли уже наложены. Вспомните то древнее ожерелье, вздернувшее в воздух Кетти Белл, он же древнее было, а проклятие никуда не выветрилось. И очень сомневаюсь, что наложивший его волшебник еще жив оставался.
Возможно они завязаны на окружающую магию, или еще как.
Чары опять таки считаю, что разные есть - постоянные и временные. Те, которые можно снять, и которые нельзя.
Но расписывать сейчас мне сложно, это в голове стройненько сложилось, а объясняю я плохо.
Ну и я об этом говорил - проклятью даёт толчок (каркас заклинания без силовой структуры) заклинатель, но подпидка идёт от того на кого наложено (я не говорю, о том, что львиная доля энергии уходит на передачу этой структуры к тому. на кого наложена и преодоление его ауры).
Артефакты все же несколько другое - там изначальная напитка энегрией идёт от заклинателя, а потом уже если есть соответствующие руны - через жертву, кровь (как алтарь например) или фон или пользователя артефакта.
Но про то же ожерелье - там хранилось только структура проклятья и его сохранением позаботились те же руны подпитки от общего фона. Когда КБ его задела - проклятье активировалось и перешло или скопировалось на неё.
|
|
| Jeka_R | Дата: Понедельник, 14.03.2016, 02:04 | Сообщение # 115 |
|
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1499
| Цитата n0wheremany ( ) Но про то же ожерелье - там хранилось только структура проклятья и его сохранением позаботились те же руны подпитки от общего фона. Когда КБ его задела - проклятье активировалось и перешло или скопировалось на неё.
ух ты а откуда такие подробности? Вы участвовали в его создании/дружили с создателем?
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 19.03.2016, 01:53 | Сообщение # 116 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| Глава 19
Молодой аврор сжал пальцами виски, поставил локти на стол и с тоской заглянул в чашку с кофе. Кофе он ненавидел и не понимал, как его можно пить литрами, как это делал тот же Долохов. Однако же хотелось протрезветь и избавиться от вкуса Огневиски во рту и неприятных ощущений в желудке. И по возможности забыть утренние события этой злосчастной субботы.
У Августа Руквуда иногда возникало чувство, что в его жизни всё немного слишком. Слишком высокий, слишком чувствительный, слишком худой, слишком умный, слишком несдержанный. Список можно было бы продолжать долго.
Слишком высокий первокурсник — это сейчас его шесть футов и два дюйма* смотрелись почти обычно, школа авроров отучила горбиться, подарив отменную выправку, а долговязый Долохов научил гордиться высоким ростом. Слишком правильные черты лица — не было в нём никакой изюминки, не урод и не красавец, только подбородок, пожалуй, тяжеловат, а брови слишком широкие. И обидно, что от отца по наследству не передалось его харизмы, широкого мясистого носа и чуть приподнятых к вискам уголков глаз. Намёки, что на отца он не похож вовсе, Август переживал слишком болезненно.
Досужие сплетницы — три тётки, окружавшие его с детства, любили перемыть косточки собственной сестре, его покойной матери, вызывая бессильный гнев, а то и тихую ярость юного наследника старого Джеффри Руквуда. Доходили ли до отца эти слухи, Август так и не понял. Джеффри его в лучшем случае терпел, предпочитая общество старинных томов родовой библиотеки общению с сыном. На каникулах его встречали тётушки, они же передавали ему волю отца. Виделся с отпрыском старик только во время обеда, где смотрел сквозь него невидящим взглядом и иногда вводил в ступор каким-нибудь коварным или неприятным вопросом. «Наделал ли Август бастардов, и если да, то сколько?» Этот вопрос был последним перед его скоропостижной кончиной три года назад. Тётушки смогли тогда отвлечь внимание отца бессмысленным щебетом, а Август до конца трапезы сидел пунцовый, не в силах проглотить ни кусочка. Самая нахальная из тётушек, Роза Крофтон, отозвала его после обеда в сторону и невинно поинтересовалась, потерял ли он уже девственность, одновременно требуя не сердиться на отца. Тогда впервые Август нагрубил тётушке, заявив, что это не её собачье дело, и добавил, что ноги его не будет в родном доме. Он ушёл ночевать к лучшему — и единственному — другу и напился с ним в хлам.
Семья Скримджера была совсем иной. Трое мальчишек жили с родителями, бабушками и дедушками душа в душу. Руфус был младшим и самым любимым. Полная противоположность Руквуду. Наутро, мучаясь от похмелья, несмотря на помощь бабушек и домовиков, друзья завтракали среди многочисленных Скримджеров, младшим из которых было не больше восьми недель — старшие братья Руфуса были давно и надёжно женаты. Старая сова тётушек влетела в окно, когда бурное семейство обсуждало за чаем очередную семейную байку, смешную и нелепую. Руквуд бы сгорел со стыда, начни про него говорить такие вещи вслух, да ещё при всех. Виновник же пикантной истории, старший брат Руфуса, Фредди, сам смеялся громче всех, а маленькая пухленькая жена смотрела на него с улыбкой влюблёнными глазами.
Сова уныло приземлилась перед Августом и протянула письмо от тётушек. Он бы не стал читать при Скримджерах, но бесцеремонный Руфус его опередил. Недаром был самым ловким ловцом из команды Хаффлпафа за семь лет их учёбы.
— Что пишут твои грымзы? — весело воскликнул он, привлекая всеобщее внимание, и открыл послание. Взгляд тут же стал виноватым. — Твой отец умер час назад.
Друг протянул пергамент побледневшему Августу в гробовой тишине. Даже в эту весёлую семью он сумел привнести уныние и тоску!
Как и подобает, похороны прошли скучно и печально. Адвокат зачитал им завещание. Дом — небольшое родовое поместье — досталось в наследство тётушкам в равных долях. Август не расстроился. Мрачное родовое гнездо его всегда угнетало. Хотя сам факт показался обидным. Сыну отходило содержимое библиотеки, домик в Хогсмиде, о котором он слышал впервые, и сейф в Гринготтсе.
Домик оказался милым — два этажа, три крошечных комнаты, кухня и большой подвал. Возле дома маленький садик, очаровательная беседка, ухоженные плодовые деревья и выложенные камнем аккуратные дорожки. И всю эту идиллию окружал высокий плотный забор. Скримджер со смехом уверял, что это прибежище для любовниц Джеффри Руквуда, слишком уж всё мило и красиво. Августу на это было плевать. Главное — он, наконец, мог съехать из родительского дома и начать самостоятельную жизнь.
В подвал и одну из комнат второго этажа он живо перетаскал всю библиотеку отца, оставив тётушкам абсолютно пустое помещение. Кое-что он нагло позаимствовал из отцовского кабинета — массивный стол стал украшением того уголка подвала, где не было завала из книг. Высокий секретер занял место в его кабинете, крошечном, но уютном. А широкая фамильная родительская кровать почти полностью заняла оставшуюся комнату, превратив её в спальню нового хозяина. Руфус ворчал, что друг мог бы оставить одну из комнат в качестве гостевой, но Август твёрдо заявил, что в принципе не любит людей, и гостей в частности. И стелил другу на топчане в кабинете, когда тот оставался с ночёвкой. Впрочем, нечасто — топчан был очень жёстким и узким. В сейф он направился на следующий день после окончательного заселения в хогсмидский домик. На наследство у Руквуда были большие планы. Он даже не спросил о состоянии дел, просто предъявил ключ и отправился в безумную поездку к сейфу. Гоблин гнусно ухмыльнулся, открывая сейф. И Август его смог понять. Посреди довольно большой каменной пещеры, на полу, ровно по центру, лежала одна единственная золотая монета.
— Желаете забрать? — оскалился гоблин.
Руквуд кивнул, бессильно сжимая кулаки. Позже в этом золотом галеоне он проделал отверстие и подвесил его на шею на простом кожаном шнурке.
Отдел Тайн таинственно молчал, никак не прокомментировав его послание с подробным отчётом по одному интересному исследованию, которому Август уделял всё свободное время в течение пяти лет, включая три последних курса в Хогвартсе. Приходилось просто ждать, изыскивая дополнительный заработок.
Продавать книги из библиотеки было жалко до слёз, но жить на что-то было нужно. Скромного аврорского жалования хватало лишь на скромное же существование. Но некоторые аспекты жизни холостого мага оказались весьма разорительны. Хотелось и вкусно есть, и мягко спать, и желательно — не одному. Только на красавиц из Лютного требовались полновесные галеоны. А периодически случающиеся влюблённости требовали немалых вливаний. О том, чтобы прийти на свидание в поношенной мантии или без подарка, не было и речи.
Одна из книг заинтересовала случайного посетителя, оказавшегося на тот момент в лавке старьёвщика. Им был Антонин Долохов. Представившись, он щедро заплатил за книгу, перехватив её у хозяина лавки, и пригласил Августа на обед. Отказаться было неудобно, кроме того, есть хотелось сильно. И он согласился. С этого началась его двойная жизнь.
Прошло почти три года, и вот, наконец, предложение от самого таинственного отдела министерства магии у него в кармане.
Наверное, в сотый раз за эту неделю Руквуд достал из кармана аккуратно сложенное послание. Его оценили, пригласили работать в Отдел Тайн, а он никак не мог решить, нужно ли ему это теперь, или лучше не связываться? Послать ответ с согласием на встречу с куратором, или отказаться? А ещё можно было просто проигнорировать и угробить такой шанс, который выпадает раз в жизни, да и то далеко не всем.
Знал бы Абраксас Малфой, лично бы отвесил ему подзатыльник для просветления, или профилактическое Круцио прописал бы, что ближе к истине. Тёмному Лорду нужны люди везде, а в Отделе Тайн никого до сих пор нет. Август просто не мог отказаться, не имел права, но именно поэтому было страшно. Очень страшно и противно. Мечта осуществилась раньше, чем он мог предположить, и гораздо позже, чем надеялся в глубине души. Надежды не оправдались, однако же — вот, ему ещё нет и двадцати трёх лет, а мечталось, что его оценят годам к тридцати. По слухам, более молодых туда и не брали никогда.
И, казалось бы, нужно прыгать до потолка, или взлетать на метле к звёздам, а он не просто не рад, а пребывает уже шестой день в тихом ужасе. Он не властен над собой с тех самых пор, как предплечье украшает эксклюзивная магическая татуировка. Он просто не имеет права отказываться от предложения Отдела Тайн. Потому так и хочется это сделать — отказаться. Назло всему и всем. В конце концов, и в аврорате он мог бы приносить пользу, но сам Тёмный Лорд совсем недавно намекал, что для его «светлой головы» это мелко. Рассчитывал на такое предложение? Поспособствовал?
А ещё Август злился на Амалию Огден, на лучшего друга, ставшего соперником, и на себя. Дуэль не состоялась, Малфой всё испоганил, выставил их с Руфусом какими-то сосунками несмышлёными, пристыдил знатно, да ещё и Амалию привёл. Какая уж тут дуэль?! И они, как идиоты, ещё и руки друг другу пожали. Благо, извиняться не просили. Цензурных слов у Августа в тот момент не нашлось бы.
А Мисс Огден ещё и добила обоих. Сказала ласково, что ни один, ни другой ей вообще никогда не нравились, и авансов, мол, не давала. И вообще ей мужчины постарше интересны. И при этих словах так откровенно на Абраксаса поглядывала, что Руквуду и вовсе тошно стало. И Скримджеру было не лучше, судя по роже уже бывшего друга. А была ли вообще эта любовь? Она же просто играла ими обоими. Рассорила — теперь, небось, потешается. Может, Руфус прав, и она список своих побед ведёт.
Сегодня и вовсе «весело» получилось. Дракклов Мальсибер, Тёмного Лорда на него нет! Уверял, что знает средство от разбитого сердца. Надо было понять, что дело нечисто, увидев его гнусную ухмылку. И клятву ещё дать пришлось, ведь казалось, нет в ней ничего криминального — обычная предосторожность. Причём они все её принесли — не болтать о встрече. Он и не собирался, рассчитывая на качественную пьянку. Вот только молодой Трэверс куда-то смотался и аппарировал к ним в номер трёх испуганных девиц. Руквуд после стакана огневиски не сразу сообразил, что это маглы. Больше смутило, что девчонкам не больше четырнадцати — пятнадцати. Силенцио их приложили сразу. Джонатан Мальсибер, сразу усадивший одну из девиц себе на колени, что-то разглядел в его лице и наставил на Августа палочку, ласково предложив валить, если такой чистоплюй.
Хорошеньких школьниц было жалко, но ссориться с Джонатаном из-за маглов Руквуд не стал. Тридцатилетний боевик Волдеморта ласково улыбался. Август просто ушёл, а теперь глушил кофе в маленькой, не всем известной кофейне на Косой Аллее, мрачно размышляя, куда катится его жизнь. И совершенно не жаждал общения ни с кем.
Поэтому обращал мало внимания на других посетителей. Да и было их всего ничего. Намётанный аврорский взгляд всё же выхватил странноватого молодого мага, который показался смутно знакомым. Кажется, его фамилия была Лавгуд. Тот сидел возле камина, уткнувшись в толстый фолиант, возможно, только что приобретённый на Косой Аллее. Был ещё старичок-завсегдатай, его Август не знал, но видел в этой кофейне уже не раз. Тот подолгу сидел за одной чашкой горячего шоколада и смотрел в окно на ничем не примечательный переулок.
Девушка, возможно, недавняя выпускница, листала газету и пила кофе со взбитыми сливками. Хорошенькая блондиночка, только Руквуд с некоторых пор слишком хорошеньких опасался, особенно блондинок.
Звякнул колокольчик, он искоса посмотрел на дверь и вздрогнул. Слишком нежно улыбнулась ему вошедшая в кофейню дама. Август хорошо её знал, хотя видел впервые, особенно так близко. В кабинете главы аврората висел её портрет, маленький, но после того скандала с незаконным проникновением на территорию её поместья только ленивый не сбегал к главному, чтобы полюбоваться на женщину, способную запугать старину Шелдона.
— Господин аврор, — промурлыкала дама, присаживаясь за его столик. — Вы позволите?
Руквуд сглотнул.
— Прошу вас, — поспешно кивнул он, мучительно придумывая повод, чтобы сбежать.
— Ненавижу пить кофе в одиночестве, — доверительно призналась она, чуть склонившись к нему.
Август поймал себя на том, что совершенно неприлично уставился на немаленький бюст, качнувшийся вместе с ней. Чувствуя, как горят уши, он поспешил поднять глаза. Миссис Прюэтт лукаво улыбалась. Понимающе так.
— Закажите мне, будьте добры, молодой человек.
— Что именно? — он ощутил, что готов оплатить её заказ, и даже самолично сварить кофе — такой, какой она любит. Он стремительно начинал верить словам главного, что эта вдова — самая опасная ведьма магической Британии. А ведь она ничего плохого ему лично пока не сделала.
— Попробуйте меня удивить, господин аврор, — ответила дама. И в её предложении не было ни малейшего кокетства и даже намёка на флирт. Только странное любопытство, сквозившее во взгляде.
Будь на её месте любая другая, он посчитал бы её навязчивое поведение наглостью, вторжением в личное пространство и действовал бы соответственно.
Но это была вдова Прюэтт, и руки сами нащупали меню. Сам он никогда не выбирал ничего, кроме крепкого чёрного кофе без сахара и сливок. А что могла любить она?
Взгляд беспомощно пробегал по строчкам и картинкам. Август искоса поглядывал на даму, словно на её лице мог прочитать предпочтения. Насмешливые искорки, загоревшиеся в её глазах, заставили возмутиться.
Хочет удивиться?
— Чёрный крепкий кофе без сахара для дамы, — сказал он домовушке в белом фартучке, материализовавшейся рядом. И с вызовом посмотрел на мисс-ужас-главного-аврора-Прюэтт.
Пусть считает его грубым и чёрствым. Сама виновата, что подсела к нему без приглашения.
— А вы мне нравитесь, юноша, — спокойно усмехнулась мадам, подвигая к себе появившуюся на столе чашку.
Руквуду захотелось поёжиться. Обычно он не нравился никому. Еле сдержался, выдержав изучающий и неожиданно острый взгляд ведьмы.
— У меня к вам дело.
— Ко мне? — его голос предательски дрогнул. — Вы уверены, что знаете, кто я?
— Уверена, что не знаю. Впрочем, вы ещё можете вспомнить о вежливости и представиться, господин аврор.
— Август Руквуд к вашим услугам, — нехотя произнёс он, досадуя, что снова краснеет. И как ей только удаётся так доброжелательно издеваться. Не придерёшься ведь.
— Я знала вашего батюшку, — кивнула она. — Вы совершенно на него не похожи.
— На что вы намекаете? — вспыхнул он.
— Только на то, что вы совершенно на него не похожи, — миссис Прюэтт отпила глоточек кофе, отставила кружку и вынула из сумки мешочек. — И это радует. На редкость неприятным типом был ваш папенька. Не сердитесь, Август.
— И не думал! — соврал Руквуд, заворожённо глядя на её руки — красивые, с длинными пальцами и аккуратными ноготками.
— Здесь сорок галеонов, — произнесла дама и подвинула кошелёк на середину стола. — Это задаток.
Сотня мыслей пронеслась в голове молодого аврора, без пяти минут сотрудника Отдела Тайн. Он сразу предположил множество причин столько щедрой оплаты. От заказа особо сложного убийства до постельных услуг. От последней мысли кровь прилила к лицу и не только, потому что он легко представил себе пару занимательных сцен.
Под понимающим взглядом ведьмы он выпрямился и как можно надменнее поинтересовался, твёрдо решив, что откажет в любом случае, чего бы ему это ни стоило:
— За что?
— Да уж не за ваши красивые глазки, Август. Вас же учат в вашем аврорате всяким штучкам?
— Каким штучкам? — обалдел он. Такого он не ожидал.
— Всяким, — пожала она округлым плечиком.
Руквуд невольно посмотрел на красивую шею.
— Понимаете, Август, я хотела выпить кофе и направиться в Аврорат со своей просьбой, но боюсь, мистер Шелдон не слишком обрадуется моему визиту. Так что вас мне сам Мерлин послал.
Руквуд был уверен, что её визит главному не просто понравится, а очень — недаром он держал в кабинете её портрет. Да, он её опасался, но по такой причине портретами не обзаводятся. Впрочем, понять его можно, красивая женщина, как ни крути. И ещё свободная, вернее, уже свободная, но это неважно. Важнее, что женщина она явно состоятельная. Август еле смог скрыть усмешку, пробормотав негромко, что никуда его Мерлин не посылал.
— Дерзите? — ласково осведомилась дама.
— Даже не думал! — поспешно заверил он. — Так зачем вам я?
— Объясню, когда согласитесь. Всё же это информация не для всех, и мне потребуется ваша клятва о неразглашении.
Она напомнила о другой клятве, данной утром, и Август нахмурился:
— Я не могу согласиться, не зная, о чем речь.
— Жаль, — вздохнула вдова Прюэтт без тени сожаления на лице. — Вы мне симпатичны, а это редкость. Так вы отказываетесь?
— Миссис Прюэтт…
— Можете называть меня Мюриэль, — усмехнулась она.
— Миссис Прюэтт, — упрямо произнёс Руквуд, в очередной раз краснея. — Не сочтите за грубость, но я не из тех, кто приносит клятвы, не зная, что за ними стоит.
Она так улыбнулась, словно совершенно точно знала о его утренней клятве. Чёрные глаза, казалось, заглядывают в душу.
— И? — она красиво изогнула бровь.
— Отказываюсь! — твёрдо произнёс он, втайне гордясь своей смелостью.
— В таком случае, прощайте, Август, — она смахнула кошелёк обратно в сумочку и легко поднялась. — Благодарю за кофе.
Аврор поспешил подняться и поцеловать протянутую руку. Кожа была тёплой, нежной и бархатистой, а ведь эта ведьма могла быть ровесницей его матери. Он отметил тонкий свежий аромат какой-то травы, и, выпрямившись, невольно застыл под изучающим взглядом сквозь ресницы.
— До встречи, Август.
Он в растерянности смотрел ей вслед, пока элегантная вдова не выплыла из кофейни.
На душе стало ещё тоскливей, почему-то казалось, что он только что совершил большую ошибку.
Руквуд щёлкнул пальцами и наскрёб в кармане несколько сиклей. Впихнул в ручку домовушки, буркнул: — «Сдачи не надо», — и пошёл к выходу.
В субботний день народу на Косой Аллее было ожидаемо много. А вот опасной и прекрасной вдовы уже нигде не было видно. Досадливо вздохнув, Руквуд переместился к себе домой. Следовало заглянуть в аврорат, но там нынче дежурил Руфус Скримджер, а встречаться с бывшим другом пока отчаянно не хотелось.
Лёжа в своей огромной кровати поздно ночью, Август мечтал о хроновороте, чтобы переиграть всю встречу с интересной вдовой заново. Какого Мордреда он не назвал её по имени, к примеру? Такой привилегии не было даже у старика Шелдона, насколько он знал. Он сам не понимал, почему его так зацепило то, как легко вдова Прюэтт смирилась с его отказом. Могла бы хоть намекнуть, что от него требуется. Так ведь нет, просто ушла. И деньги были точно не лишними, особенно после карточной игры с Долоховым. И ощущение, что он по-идиотски упустил прекрасный шанс хорошо заработать, терзало не меньше, чем любопытство — чего, собственно, понадобилась ТАКОЙ женщине от него, — простого, почти нищего аврора?
__________________________
* - рост А. Руквуда — 188 см
***
— Рабастан! — Валери сердито подхватила младшего Лестрейнджа под руку. — Я сначала даже расстроилась, что Санни тебя не дождалась, а теперь только рада!
Басти, вывалившийся из «Кабаньей головы», оторопело посмотрел на мисс Нотт и нахмурился:
— Санни была здесь?
— Квинт! Ну что застыл, возьми его с другой стороны. Я не удержу, здоровый вымахал. Пошли, горюшко!
— Была-была, — Флинт жизнерадостно хохотнул и прихватил Лестрейнджа за плечи. — Ты чем её так припугнул? Рванула к школе, словно фестралы за ней гнались.
Басти попытался стряхнуть его руку, но ничего не добился:
— А Руди где?
— Как раз вместе с Санни пошел, — ответила Валери, прихватывая его за талию, так идти было удобнее.
— Один? — уточнил Басти, ещё больше мрачнея.
— Нет, с Бель! — раздражённо сказала мисс Нотт. — Мерлин, ты что, ревнуешь?
— Ему до Мерлина ещё далеко, — глубокомысленно изрёк Флинт. — Чувак, ты поэтому надрался?
— А ты что, Вэл, — Басти споткнулся и был вздёрнут Флинтом вверх, благодаря чему не упал. — На моей стороне? Или брата?
Валери хихикнула:
— Я — на своей собственной, понял? Ну и ещё на стороне Санни. Дёргаете её, как плюшевого зайца за уши. И не стыдно?
— Я не пьян! Отпусти, Квин! Валери! А ты когда-нибудь любила кого? А? Чтобы так наезжать?
— Представь себе!
— Представил! И кого?
— Драккл, — проворчал Флинт, насильно закидывая руку Басти себе на шею, — я, самый тупой, и то знаю.
Валери вздрогнула и попыталась разглядеть Квинтуса по другую сторону от Лестрейнджа:
— Что ты там сказал?
— Что я — тупой, — проорал Флинт.
На них стали оборачиваться другие школьники.
— Можешь не орать, — крикнула какая-то девочка из группы пятикурсниц, идущих впереди, — это и так все знают, Флинт!
— Эй, Пранк, — не остался Квинтус в долгу, — а хочешь, скажу, кого ты любишь?
— Ну ты и придурок, — проворчала Валери. — Её братец Стив тебе накостыляет и будет прав.
— Не, ну а что, я сам вот секреты не развожу.
— Ну конечно, — Валери крепче обняла Басти. — Ты мог бы идти побыстрее!
— Если скажешь, кого любишь, — Басти глубоко вздохнул, — нырну в озеро и протрезвею.
— Не дождёшься! А Флинту мы с Лисс устроим завтра сюрприз, — Валери вдруг охнула и окликнула девчонку: — Пранк! Иди к нам, дело есть.
Пятикурсница удивлённо оглянулась и, отстав от подруг, приблизилась с улыбкой.
— Привет, Вэл. Можно, я Флинта убью?
— Я не дамся, — хохотнул тот.
— Лисс, дорогая, у нас тут проблема, — Валери кивнула на Басти. — Поможешь, а? Мы никому не скажем!
Мисс Пранк понимающе оглядела Лестрейнджа:
— А ты-то согласен, Рабастан? Ведь полтора месяца не сможешь пить спиртное. А впереди Рождество.
— Ого, — Флинт присвистнул, — ты чего, правда, можешь?
— На тебе испробовать? — прищурилась Пранк.
Тот отшатнулся:
— Обалдела? Да я сдохну!
— Согласен, — Басти постарался выпрямиться, цепляясь за Флинта. — Что делать-то?
— Ну, держись, — Лисс Пранк приложила ладонь ко лбу Рабастана и замерла, закрыв глаза.
Валери наблюдала с улыбкой, Флинт — с ужасом.
Ничего не происходило.
Минуты через три, показавшиеся всем бесконечными, мисс Пранк отдернула руку и отскочила:
— Ой, Мордред! Не сообразила! Флинт, к кустам его, быстро.
Квинтус не подвёл, просто переставил Лестрейнджа с дорожки на обочину и, пригнув за загривок к земле, загородил широкой спиной.
— Садистка, — прошипел он пятикурснице, когда Басти начало выворачивать.
Валери смотрела с сочувствием, а Лисс с любопытством.
— Выживет, — шепнула она подруге. — Я, кстати, за него болею, Вэл. Извини, но твой брат…
— Тише ты, Флинт только притворяется тупым, а замечает всё.
— Знаю. Как там Стиви, не знаешь? Твой брат не рассказывал?
— Магнус — нет, а отец упоминал в письме, что Стива в замок перевели, и он здорово себя проявил. Стиви разве не пишет тебе?
— Пишет, — Лисс порозовела, — лорд Нотт им доволен?
— А то! Но на самом деле, Магнус его первым оценил.
— Ты лучшая, Вэл! А Лорд-дракон…
— Тише ты… У отца всюду уши!
— Ой да! — мисс Пранк хихикнула и кивнула на Флинта. — И что-то подсказывает, что одни из этих ушей прямо перед нами!
— Ушки симпатичные, — хмыкнула Валери. — Хотя их чаще надрать хочется, а не приласкать.
— Чему радуетесь? — мрачно спросил Флинт, подводя к ним бледного Рабастана. — Наколдуйте кто-нибудь воды. И мантию почистить нужно.
— Лисс, скажи честно, я теперь помру? — простонал Рабастан, хватаясь за голову.
— Нет, — та протянула ему мокрое полотенце, трансфигурированное из носового платка. — Вытри лицо. Тебе просто надо сегодня пить много, лучше простой воды. Через пару часов отпустит.
— Предупреждать надо, — ответил тот, протёр лицо и виновато оглядел всех. — Спасибо!
Валери закончила очищать его одежду и протянула стакан с водой:
— Пей, горюшко.
В Хогвартс Рабастан входил совершенно трезвый. И мрачный. Рудольфус Лестрейндж словно ждал в холле, подошёл сразу и осмотрел придирчиво:
— Что-то ты бледноват, братец!
— Над ним Лисс Пранк поработала, — пробормотал Флинт, — страшная женщина!
Руди присвистнул, шагнул к девчонке и поцеловал её руку, быстро поднеся к губам:
— С меня подарок, леди! Только заказы не принимаю, сам решу!
— Договорились, милорд! Уже предвкушаю, — Пранк хихикнула, нахально подмигнула префекту Слизерина и убежала к своим.
— Руди, — Басти пристально посмотрел на брата. — Поклянись мне, что у тебя нет чувств к мисс Прюэтт.
Рудольфус ошарашено обернулся к младшему, набрал в грудь воздух и практически прошипел сквозь зубы:
— Пошёл на хер! — зло сверкнув глазами, он развернулся и, чеканя шаг, удалился в сторону подземелий.
— Дурак ты, Басти, — с чувством произнесла Валери. — Пошли, Флинт, я должна проследить за тобой до гостиной.
— Вэл, признайся, что я тебе просто нравлюсь, — хохотнул Квинтус, обнимая её за талию.
— Мне уши твои нравятся, — она решительно отцепила его лапу от талии. — Держи себя в руках, Флинт.
— Уши? Эй, только вот не надо! Они у меня очень чувствительные! Басти, придурок, ты идёшь?
Рабастан пожал плечом и направился за ними. На душе парня почему-то стало легче. Надо было подумать о браслетах. И отцу написать, хоть и страшно до дрожи, что скажет, но тянуть дальше было чревато. Если бы ещё не проклятый Нотт!
***
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 19.03.2016, 01:54 | Сообщение # 117 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| ***
Санни распрощалась с Рудольфусом и Беллатрикс в холле и поспешила к себе. Не терпелось рассмотреть подарки в одиночестве. Да и устала уже — слишком насыщенный день выдался.
Но испытания на этом не закончились. Напротив своей двери она обнаружила Эжени Вуд. Подруга, или уже бывшая подруга, сиротливо сидела на широком подоконнике, забравшись на него с ногами. Обняв колени, она задумчиво смотрела в окно.
— Эжени! — окликнула её Санни. — Зайдёшь?
Та радостно оглянулась, стремительно спрыгивая с подоконника, но сразу замялась, опустив взгляд. Подходила медленно, словно раздумывая, не сбежать ли.
— Пойдём-пойдём! Вот, метлу подержи, я открою.
Всего-то надо было приложить к двери ладонь. Но одной рукой она придерживала завозившегося под мантией котёнка книззла, а в другой держала метлу.
Эжени присвистнула, совсем как Роб:
— Молли! Такая же! Нет, она ещё лучше!
— Братья подарили, — улыбнулась Санни и распахнула дверь. — Проходи. Лакки! Нам бы чаю. И попроси школьных домовиков дать молока для Монстрика.
Домовушка, появившаяся из воздуха, улыбнулась хозяйке, исподлобья глянула на её подругу, и восхищённо ахнула, протягивая руки к извлечённому на свет котёнку.
— Монстри-и-ик, — пропела она с таким умилённым видом, что даже грустная Эжени улыбнулась.
— Молли, какая прелесть!
— Ага, — Санни сияла. Ей было приятно, что Эжени оценила подарки. Она словно стала немножко другой. Не было бесцеремонности обычной, и бледность всё ещё не прошла, делая мисс Вуд очень симпатичной, но какой-то несчастной. — Подождёшь? Я только переоденусь и сразу спущусь. Мне сказали, что наверх никого пускать нельзя, а так ли на самом деле — я ещё не разобралась.
— Конечно, иди.
Мисс Вуд протянула руки к Монстрику, которого Лакки спустила на пол, прежде чем исчезнуть по поручению хозяйки. Но котёнок зашипел, выпуская когти и пятясь от неё задом.
Санни покачала головой, подхватила нелюдимую зверюшку и извинилась:
— Он маленький ещё, потом подружитесь.
В комнате она тихонько отчитала питомца и теперь уже фамильяра, быстро переодеваясь в повседневное:
— Монстрик, не будь таким букой. Эжени неплохая, дай ей шанс, а?
Книззл недовольно фыркнул и побежал в спальню впереди хозяйки. Стремительно обследовав все углы, он высоко подпрыгнул, забираясь на кровать.
— Не пойдёшь вниз? — осведомилась у него Санни, надевая удобные туфли. Котёнок демонстративно зевнул, подполз к подушке и свернулся клубочком. — Ну как знаешь! Мы с Эжени поговорим, и я сразу вернусь!
Монстрик отвернулся.
— Эй, ты же книззл! Должен всё понимать или хотя бы чувствовать. А у Эжени какое-то горе, разве не заметно?
Книззл отчётливо фыркнул, положил голову на лапки и прикрыл глаза.
— Как я тебя понимаю, — вздохнула Санни.
Разговор вышел тяжёлым. Пирожные остались нетронутыми, а чай успел остыть.
Санни молча, не перебивая, слушала. Эжени рассказывала, не глядя на неё, отвернувшись в сторону горящего камина. Санни и самой нравилось смотреть на огонь. Она подозревала, что это Лакки разожгла, каким-то чудом узнав о её возвращении. Когда они вошли, было прохладней, а теперь становилось всё теплее, даже щёки у Эжени окрасились румянцем, едва-едва, но всё же.
Когда она замолчала, Санни ещё минуту смотрела на огонь, прежде чем повернуться к поникшей подруге.
— Спасибо. Понимаю, как тебе тяжело было рассказать.
Эжени внимательно на неё посмотрела и вдруг некрасиво всхлипнула, потеряв всё своё спокойствие. Она закрыла лицо руками, но удержалась, рыдать не стала. Открыв лицо, с вымученной улыбкой посмотрела на Санни, хотя по лицу катились слёзы.
— Да не так сложно, — качнула она головой. — Робу было труднее рассказать. Теперь только вы двое знаете всё, и больше никому знать не нужно.
— Могли бы предупредить, — проворчал мужской голос, заставив подруг подпрыгнуть. — Я не любитель женских секретов. Ушёл бы куда-нибудь на время.
Санни, открыв рот, разглядывала портрет над камином. Маг на нём презрительно кривился и качал головой.
— Здравствуйте, сэр, — решилась она поздороваться, вскакивая и делая реверанс. Спасибо Беллатрикс.
— Добрый… э-э… вечер, — выдавила из себя Эжени, глядя на портрет с ужасом.
— Гриффиндор? — холодно спросил он.
— Боюсь, что да, — Санни не удержалась и хихикнула. Безумный день и рассказ Эжени странно на неё повлиял.
— Боитесь? Вы не уверены?
— Он всё слышал! — прошипела Эжени еле слышно.
— Вы ведь Дэн Даркер? — спросила Санни. — Капитан сборной Слизерина по квиддичу и профессор чар? Позвольте представиться. Александра Мануэла Прюэтт. А это моя подруга Эжени Вуд.
— Прюэтт? — задумчиво переспросил Даркер, словно пробуя имя на вкус. — Мастера проклятий?
— Вы, наверное, путаете, — осторожно возразила Санни, — родовой дар Прюэттов…
— Я никогда ничего не путаю, мисс! — оборвал её маг на портрете, гневно сверкнув глазами. — Извольте извиниться.
— Простите, сэр! Я была груба и сказала глупость, — виноватый вид ей давался хорошо — перед зеркалом как-то тренировалась.
— Ну, положим, глупость — это громко сказано, — смягчился маг, — прощаю на первый раз.
— Скажите, профессор, — решилась Санни, — вам обязательно докладывать директору об этом разговоре?
— Теперь вы обвиняете меня в шпионаже? — поднял он широкую густую бровь.
— Это очень по-слизерински — отвечать вопросом на вопрос, сэр, — не сдалась девушка. — Я вас очень прошу, никому не рассказывать о том, что услышали сегодня!
Он задумчиво прищурился, разглядывая её и совсем не обращая внимания на сжавшуюся на стуле Эжени.
— Просите? Хм. Только в память о Мирабель, и только на этот раз, — торжественно произнёс он. — Простите, леди, у меня партия в шахматы с сэром Лафингтоном, которая длится уже третий час. Честь имею.
Он поднялся из кресла и пошёл вглубь картины, но, уже откинув портьеру, за которой был виден проём двери, подмигнул. — Я ничего не понял, леди. И совершенно ничего не слышал.
Санни перевела дух, когда полотно опустело. Про таинственную Мирабель захотелось узнать побольше. И она даже знала, кто в этом поможет. Эта дама, кто бы она ни была, — явно немаленький рычажок давления на портрет, не упускать же.
— Я думаю, ему можно верить, — она снова села напротив подруги.
— Слизеринцу-то? — с тоской спросила Эжени.
— Милая, — как можно твёрже произнесла Санни. — Как я понимаю, твой будущий муж — слизеринец. И ты сама дала согласие. Уверена, что стоит начинать проявлять уважение к факультету, на котором он обучается.
Эжени смотрела удивлённо.
— Ты не злишься на меня?
— За что? Что ты чуть не умерла из-за этой заколки? Или за то, что отдала эту гадость мисс Скитер? Нет, не злюсь. Я не Рудольфус, мне твоя жизнь дороже какой-то побрякушки. Хотя могу его понять, чистокровное воспитание, сама же знаешь…
— Знаю, — кивнула она. — Род Вудов чистокровный, хоть и не такой старый, как Прюэтты или Лестрейнджи. Наша бабка ещё проводила все эти ритуалы. А дед воспитывал старшего брата отца как наследника, по всем правилам. Это уже после Второй мировой войны всё стало проще. Бабка с дедом умерли, папин брат погиб в сражении, от родового поместья не осталось и камня. А в новом доме ритуалы проводить не стали, да и запретили их к тому времени. Мы с Робом поздние дети, и нас воспитывали очень… демократично. Не знаю, почему это рассказываю сейчас. Я много думала. У Мэдисонов может оказаться по-другому, а я ничего не умею.
— Да, может, и по-другому, — Санни впечатлилась. К своему стыду, она ничего не могла вот так же рассказать о Прюэттах, и это было страшное упущение. — Знаешь, я не вижу в этом ничего плохого. Мы ведь ведьмы!
— Да, ведьмы, — согласилась Эжени. — Ты меня осуждаешь? Ну, Дамиан… Я же сама на него вешалась… А он Роба… Гадость какая!
— Прекрати звать его по имени, — посоветовала Санни, мысленно вздыхая. Поздно было ругать себя, что раньше не предупредила о своих подозрениях насчёт него. — Вестерфорд — мразь. К счастью, Роб совершенно прав, Мэдисон на ягнёночка не похож. Устроит ему сладкую жизнь.
— Мэдисон на меня не смотрит, — буркнула Эжени. — С чего ты взяла, что он захочет отомстить? Я Робу не сказала об этом, но ни вчера, ни сегодня Реган даже не глядел в мою сторону.
Она закрыла лицо руками.
— Не смотрит?
— Совсем, — глухо подтвердила она, качнув головой.
Санни внезапно развеселилась, несмотря на весь трагизм ситуации.
— Так-так, моя милая Эжени! Кому-то очень нравится некий слизеринец, как я погляжу.
— С чего ты взяла? — расширила глаза подруга, даже руки опустила. На щеках заиграл румянец, а глаза уже были не такими тоскливыми. — Он просто толстокожий медведь. И вообще, все эти чистокровные браки — любовь там дело десятое.
— А ты влюбилась, — кивнула Санни.
— Вовсе нет, — вспыхнула она. — И если ты расскажешь про это своему дружку Рудольфусу…
— Не расскажу.
—… я просто умру! Что?
— Знаешь, что мне в тебе нравится? — задумчиво сказала Санни. — В тебе новой? Не спорь, ты изменилась, хотя не знаю, надолго ли. Ты не оправдываешь Артура, не плачешься о насилии Вестерфорда. Ты беспокоишься, сможешь ли стать достойной семьи Мэдисона, и расстраиваешься, что он на тебя не смотрит.
Эжени смотрела на неё во все глаза.
— Ты тоже изменилась, — вздохнула она наконец. — Прости, но меня это немного бесило. Ты как будто поумнела и… не знаю, как сказать. Я всё думала, пройдёт, и ты станешь прежней. Боялась, что ты сблизилась с Лестрейджем, потому что пообещала ему отомстить за тот розыгрыш с метлой в конце прошлого курса. Но так долго играть невозможно, ты стала мягче и словно мудрее. И я уже сомневаюсь, что это из мести. Потом меня бесило, что ты связалась с ними, даже Флинт на тебя смотрит по-другому. Наверное, я завидовала. Даже точно. Я не стану тебя спрашивать, что так повлияло. Может, мы снова сможем стать подругами. Не спорь, та прежняя дружба ушла, если и вовсе была. Но знаешь, ты увидела во мне что-то новое, я и сама уже оглядываюсь назад, и не хочу помнить, какой дурой я была. Если смогла поменяться ты, то, как думаешь, может, и я смогу?
— Если хочешь - сможешь, — кивнула Санни серьёзно. Она почти не дышала, слушая Эжени. Как ей было страшно спалиться сейчас! И эта внезапная откровенность успела напугать. — А Мэдисона ты завоюешь, я серьёзно. Не только слизеринцы могут интриги плести.
— Молли!
— Ну а что? Я ещё тётушку спрошу, она в этом профи!
— Ты говорила, что она слизеринка, — Эжени заулыбалась, а на глазах снова были слёзы.
— Ну и чего ты сейчас ревёшь? Да, слизеринка.
— Молли, меня словно отпустило. Такой камень с души… Я так виновата перед тобой! Эти силки, и бал, и Артур… А ты — Мэдисона…
— Ну и что — и завоюем. Только ты реши — ты этого хочешь?
— Хочу, — Эжени залилась краской, но смотрела прямо.
— Вот и замечательно. Ты вот что — иди сейчас спать. А завтра встретимся и обговорим детали.
— За завтраком?
— Ага, пораньше пойдём. А я тоже устала.
— Ой, а как всё прошло? Я же не спросила…
— Чудно прошло, завтра расскажу, — отмахнулась Санни.
Эжени закивала, вскочила, неловко и порывисто обняла её и поспешно выскочила из гостиной, не попрощавшись.
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 19.03.2016, 01:55 | Сообщение # 118 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| ***
Магнус Нотт появился возле горбатого мостика и сразу вычислил дом. На крыльцо из двери вышел черноволосый мальчишка, огляделся по сторонам, поднял ведро, которое стояло у ступенек, прихватил какую-то палку, прислонённую к стене, и зашёл обратно.
С такого расстояния разглядеть его толком не удалось. Нотт ухмыльнулся и зашагал к дому. Интересно было проверить защиту, — сомнительно, что Антуан заморачивался таким вопросом.
Осмотр произвёл гнетущее впечатление. Защиты никакой не имелось. Не то, чтобы вообще — когда-то что-то было, совсем простое, вроде маглоотталкивающих чар. Но, видимо, давно не обновлялось. О том, что здесь живёт ведьма, ничего не говорило.
Нотт не поленился, обошёл двор и сад несколько раз, пока не замер в саду, в двух метрах от задней стены. Он даже не понял, как мог такое проглядеть трижды. В саду, совсем близко к стене, фонило такой темной магией, что просто держись. Проверять, что за хрень, точно не хотелось. Скорее всего, руны и какой-то тёмный ритуал. Сюда бы Лестрейнджа, Ричард дока в этих вещах, да и старший сын что-то смог сказать бы, но Антуан вряд ли согласится приглашать патрона к дому своей большой любви.
Что бы это ни было, Нотт приближаться не стал, обойдя место, засаженное высоким колючим кустарником, по широкой дуге. Сейчас листья облетели, но колючие ветви разрослись знатно, очень плотной стеной. Это было хорошо, по дури никто не полезет.
Озадачивало другое — почему эта хрень не давала защиты дому. Какой был в этом смысл? Если только… Ну конечно! Нотт хлопнул себя по лбу. Найти девицу никто не смог, — значит, ритуал как-то отрезал возможность поиска. Каков радиус действия, сказать было сложно, но дом накрывает. Возможно, и на пару километров растягивается, иначе хрен бы дом можно было увидеть с моста. Представив, сколько сил в такое вложить пришлось, Магнус от души пожалел зазнобу друга. Одна надежда, что сквибом не стала. А то ведь этим можно было объяснить отсутствие охранных чар.
Заглядывать в окна он не стал, вот на них какие-то слабенькие чары были, так что и не получилось бы. Но что за чары, Нотт не представлял. Тут Робертс мог разобраться сам.
Вернувшись к мосту, он приготовился бдить, спокойно усевшись на удобный камень чуть в стороне. Согревающие чары наложил щедро, мёрзнуть не хотелось.
Почти три часа ничего не происходило. Из дома никто больше не выходил. А вот в округе жизнь била ключом. Мелкая шпана крутилась неподалёку, через мост проходили местные жители, на другом берегу какие-то детишки оккупировали скрипящие качели на ровной площадке с невысокой кучей песка. В нем возились совсем маленькие детишки под присмотром взрослой маглы. Одним словом, ничего интересного не происходило.
На Нотта никто ожидаемо не обращал внимания, маглоотталкивающих чар он не использовал, другие были надёжнее. Эти чары делали его в глазах маглов неким чудаковатым знакомым, общаться с которым никому неохота. В руках Магнус крутил артефакты — два каменных шара из обсидиана, которые и давали такой эффект.
Сам он бдительности не терял ни на минуту и пьяного мужика заметил издали. Магнус встал с облюбованного камня, с удовольствием потянувшись, плотнее запахнул плащ и пошёл навстречу подозрительному типу. Интуиция не подвела. Высокий неопрятный магл топал прямиком к дому Эйлин Принц. Какое имя у неё теперь, Нотт не знал. Но вроде бы она была замужем, и, возможно, за этим самым маглом.
Конфундус он применил безо всяких угрызений совести. Мужик осоловело смотрел куда-то в сторону и послушно отвечал на вопросы безэмоциональным голосом. Сфера отчуждения, или просто заглушки, не позволяла никому услышать разговор. Прохожие могли видеть только, что встретились два знакомых, общаются, ничего подозрительного. Через полчаса Магнус, не спускающий глаз с дома Снейпов — такова была фамилия этого семейства — знал об их жизни всё, ну или почти всё. То, что не спрашивал, и так было понятно.
Злость он ощутил уже через пять минут общения, когда Тобиас Снейп назвал жену ведьмой. Самое интересное, что он даже не догадывался, насколько прав. Никакого веритасерума дополнительно не требовалось — мужик сам желал пожаловаться на жизнь и делал это довольно привычно. Единственной разницей было то, что собутыльникам он так подробно не отвечал и всю подноготную о себе и семье все же не раскрывал. Сочувствия, что жена с ним «не трахается» с самого рождения «выродка», у Магнуса не возникло, а вот гадливое чувство от жалоб здорового взрослого мужика усиливалось с каждой минутой.
По всему выходило, что Эйлин серьёзно больна, но уже больше года одна тянет на себе семью, работая кем-то вроде домашнего эльфа в местной больнице трижды в неделю. Нищенское существование вполне устраивало её мужа, и искать работу после увольнения с прежней он не пытался. Он совершенно не мог ответить на вопрос, что едят его жена и сын, и питаются ли вообще. Сам мужик с гордостью поведал, что ему хоть об этом не надо беспокоиться, потому что любовница, некая Бетти, всегда накормит и обогреет, и, в отличие от стервы-жены, даже выпить нальёт. Слушать, что в постели он хоть куда, и жена много потеряла, было противно.
Больше всего хотелось этого паразита заавадить. Но так следить возле дома Эйлин точно было лишним.
Выяснив, что нужно для развода, Магнус подробно расспросил, где хранятся документы, требуемые для этого, заодно узнал о заначке денег, о которой Тобиас без Конфундуса и не вспомнил бы. Так же легко о заначке он забыл. Прибить его захотелось ещё сильнее. Волосы Магнус велел ему выдрать самому и получил приличный клок, который спрятал в наколдованный коробок.
Приказ возвращаться к Бетти мужик воспринял покорно. Подробно описал, где живёт эта вдовушка, как выглядит, и повторил, что три дня он проживёт у неё, потому что жена с ребёнком заразно болеют. Идею отмазки он предложил сам, оказалось, что такое уже случалось.
Скоро должен был появиться Робертс, поэтому Магнус вернулся к своему камню, проводив взглядом шатающегося мужика. Одной проблемой стало меньше. Как бы ни повернулось у друга с сыном и любимой женщиной, без этой мрази жизнь у неё хуже не станет.
Подумав ещё немного, Магнус плюнул на нежные чувства друга и перенёсся в гостиницу. Антуан, на его счастье, ещё спал. Наложить на него сонные чары было секундным делом. Следующая аппарация была в Лютный. Разжиться оборотным зельем сложности не представляло. Трансфигурировать одежду в магловскую тоже было делом несложным, Нотт прекрасно её рассмотрел на Снейпе. Следующим шагом было дождаться, пока Эйлин уйдёт на свою работу.
Магнус с интересом и жалостью рассматривал ведьму, ставшую проклятьем для лучшего друга. Ни красоты, ни чего-то особенного он в ней разглядеть не смог, а вот усталая медленная походка обеспокоила не на шутку. Парнишка, тощий, но живой ребёнок, одетый в обноски, её сопровождал. Малыш крутился вокруг матери, заглядывал ей в лицо и оживлённо болтал всю дорогу. Это облегчало задуманное.
Магнус ощущал комок в горле, хотя никогда не считал себя чувствительным человеком. Но мальчишка был точно сыном друга, и Нотт невольно позавидовал — парень оказался неробкого десятка, бойко отшил какого-то бродягу, сунувшегося к матери, поддержал её мгновенно, когда она покачнулась, споткнувшись. Магнус не понимал, почему его так тронула эта сцена, да и не хотел понимать. Главное, что он сделает всё, что возможно, а уж остальное в руках Антуана.
Он проводил их до самой больницы, подождал, пока зайдут внутрь, и вернулся к дому.
Дверь открылась простой Алохоморой. Бедность и скудность обстановки не слишком удивила. Чего-то подобного Нотт и ожидал. Осматривал всё очень пристально. Особенно старый диванчик в прихожей. Длинный волос мог принадлежать только Эйлин. У сына волосы были гораздо короче, у мужа тоже. А, по словам Снейпа, в доме других женщин не бывало.
Документы нашлись в убогой спальне, под толстым продавленным матрасом. Проверив плотный пакет, Нотт убедился, что всё соответствует описанию Тобиаса. Тут были паспорта обоих, свидетельство о браке, купчая на дом и другие магловские бумажки. Заначка нашлась под подоконником в той же спальне. Двести магловских фунтов. Их Магнус вытащил и небрежно бросил на пол вместе со своими тремя сотнями, которые позаботился поменять в банке перед поездкой. Если что-то не срастётся, у них будет, на что жить какое-то время.
Кухня удручала, никаких запасов еды не было вообще. В белом пузатом шкафу с эффектом холода лежало несколько крупных рыбин. И всё. Можно было догадаться, что рыбу каким-то образом подогнал им Антуан. Чем питались его женщина и сын до этого, было загадкой. Впрочем, на столе в облупившейся кастрюле на дне была какая-то мутная жидкость с кусочком картошки и кружками моркови. Магнус стиснул зубы и перенёсся к знакомому дому.
***
Миссис Дэшвуд оказалась дома и согласилась его принять. Было ужасно грустно бывать у неё после гибели Кирка Дэшвуда, да Нотт, если честно, и не бывал, не то чтобы не хотелось, просто не считал нужным, а ведь когда-то они очень крепко дружили. При встречах Ванесса, надо сказать, ни разу его не упрекнула. Редкой доброты женщина.
Уже после школы Антуан, Магнус, Кирк и тоненькая бывшая префект Рейвенкло часто встречались тесной компанией, кутили в ресторанчике, устраивали турпоходы с восхождением на какую-нибудь безумную вершину в Евразии, совершали прогулки на яхте родителей Ванессы чуть ли не вокруг света, или ещё что-то такое же ненормальное — всего и не вспомнишь. Ванесса с Кирком поженились не сразу, лет через пять после школы, и такой сплочённой семьи, где отдыхаешь душой, Нотт больше и не встречал. Правда, после их свадьбы все вместе друзья собирались реже. Нотт больше с Робертсом общался, Дэшвудам и вдвоём не было скучно, так что собирались вчетвером только по особым случаям.
История Антуана прошла мимо Кирка и Ванессы — как раз совершали очередное кругосветное путешествие и домой не спешили. А после рассказывать уже не было смысла, да и Антуан бы не одобрил — былой близости уже не осталось. Так ему казалось тогда.
Похоронили Кирка пять лет назад в Годриковой Впадине. Бывая там, Магнус всякий раз навещал скромную могилу друга, чтобы снова посмотреть на всегда свежие и почему-то только белые цветы и простую подпись, выбитую в камне под именем и датой: «Люблю». Эти двое были счастливым исключением из правил. Любовь до гроба… Теперь Ванесса живёт без него, одна. И лорд-дракон один, не потому ли, что так сильно любил вторую жену? А если ещё посмотреть на Антуана — то к дракклам эту любовь!
— Привет, дорогой, — мягко улыбнулась Ванесса, встретив его на пороге уютной гостиной, словно его визиты были обычным делом. — Рассказывай.
— Лучше покажу, — улыбнулся он, поцеловав обе протянутые ручки, — у Кирка ведь был думосбор?
Он испугался, что она расстроится при имени мужа, но Ванесса только усмехнулась:
— Есть, конечно. Матти!
Домовик притащил думосбор прямо в гостиную.
Воспоминания Нотта они смотрели вместе.
— Ну и кто это? — спросила она сразу, едва просмотр закончился. — Мальчика жаль. Её тоже. Только не узнаю.
— Эйлин Принц.
— Мерлин! — Ванесса щёлкнула пальцами. Домовик появился мгновенно. — Матти, вина мне, а джентльмену…
— Бокал огневиски и кусок ветчины.
Домовик исчез, а заказ почти сразу появился на столе.
— Даже у Робертса есть домовик, — пожаловался Нотт, опускаясь в кресло с бокалом. — Один я горемычный…
— Твои жалобы я слушать не намерена. Рассказывай всё, или ничего делать не буду!
— Время, Ванесса!
— А ты кратко, но со всеми подробностями! Итак, при чём тут Робертс?
Он отхлебнул огневиски, вздохнул и проглотил сразу половину куска ветчины, почти не жуя.
— История банальная, предупреждаю.
— И все же, — Ванесса отпила вина и откинулась на спинку кресла.
— Хорошо, клятвы я не давал, и что знаю, расскажу, но обещай, что поможешь.
— Нет уж, сначала рассказ.
— Все женщины…
— Ещё слово, Магнус, — перебила она, — и даже слушать не стану!
— Извини. Ты права, это Робертс. Он тогда третий год в Хогвартсе преподавал. Я уговорил его на Рождество посетить Дрезден. Отец поручил одно дело, а одному было ехать лень. Робертс согласился, но лучше бы я его не брал. Таскал меня по музеям, заставил даже посетить конференцию зельеваров.
— Ага, а Принцы все были зельеварами.
— Да, там он её и встретил. Я особо не присматривал за ним, у меня у самого там роман случился, и не нужно так ухмыляться. Так вот, как понимаю, они делились научными знаниями, и на романтику даже намёков не было. Даром, что всю неделю провели в библиотеках, да в университетской зельеварне. Она там училась как раз последний год.
— Интригующе.
— Угу. Потом пошла переписка. Сова Робертса в Дрезден летала по два раза в неделю. Что уж они там писали, Антуан мне не докладывал.
— И я его понимаю, — кивнула Ванесса.
— Ну конечно, — саркастично сказал Нотт, но не стал отвечать на колкость. — Вернулась она оттуда в конце апреля, а первого мая Министерство давало бал в честь праздника. Робертс ещё не хотел идти, балы он и до этого не слишком уважал, а после так и вовсе… Но директор Хога настоял. Требовался представитель от школы. Там они и встретились. Извини за подробности, но переспали в тот же день, сбежав с праздника.
— Надо же!
— Ага, дозрели. Встречались неделю, или около того. Не знаю, куда там её папаша смотрел, но выкрадывал он её прямо из окна её комнаты на метле.
— Как романтично!
— Да, только на этом вся романтика и закончилась. В тот день они поругались. Он хотел идти к её отцу и просить руки, девушка была резко против. Чем мотивировала, я не помню. Но ты же знаешь Робертса…
— Мне это уже не нравится, Магнус. Не тяни!
— Терпение, моя леди! Антуан пришёл к её отцу на следующий день. Принц не просто послал его подальше, а целый час разорялся, что он — не пара её дочери. Наш умник признался, что между ними связь, не нашёл ничего лучше. И тогда папаша просветил Робертса, что мисс Эйлин давно помолвлена и через три дня выходит замуж за старика Трэверса.
— О Мерлин!
— Именно. Подумай, кто был Робертс — вассал Лестрейнджей, и всё, а кем был этот извращенец… Принцы сильно поиздержались, а Трэверс сулил всякие блага, помимо денег. Перечислять не буду, да и не важно. Добил он его тем, что Эйлин сама согласилась на этот брак, и уже давно. И обучение в Германии, оказывается, Трэверс оплачивал. И много ещё чего. Так что Антуан был раздавлен и уничтожен, покидая её дом. Мы тогда выпили с ним слегка…
— Да ну? Слегка? — хмыкнула Ванесса.
— Ладно, набрались от души.
— Как свиньи.
— Добрая ты, Ванесса! У человека горе случилось!
— И что натворили?
— Он письмо ей написал. Я намекнул, что Принц мог лгать, и что поговорить бы им друг с другом. Антуану и Эйлин.
— И что было в письме?
— Не знаю, — Нотт поморщился. — Он сам не помнил на утро. Трактирщик заверил, что одалживал ему сову, так что факт отправки письма мы потом выяснили. Антуан хотел её выкрасть до свадьбы.
— Какие же вы…
— Идиоты, да! Только Принц заявился в Хогвартс на следующий день. Чуть не убил Робертса, обвиняя в похищении. Эйлин пропала.
Ванесса горестно покачала головой.
— Да, детали не знаю, но Трэверс был вне себя. Что там случилось у них с Принцем, дементор ведает, но этот гад дочку проклял и отрезал от рода. Робертс уволился из Хога спустя месяц, и мы занялись поисками. Вспоминать это время не хочется.
— Безрезультатно, я так понимаю?
— Да.
— И нашли сейчас? — Ванесса отставила на столик пустой бокал и поднялась.
— Да, случайность какая-то, — Нотт тоже отставил так и не выпитый огневиски и дожевал остатки ветчины.
— Да ещё сын у неё?
— Ага, и муж — хорошо в думосборе рассмотрела? Дальше ты всё знаешь, эта скотина была красноречива.
— Не напоминай, — поморщилась она. — Что ты хочешь сделать?
— Развязать Антуану руки. Пусть и магловский брак, но всё же.
— Уверен, что Робертс тебе это простит?
— Уверен, что не прощу себе, если не сделаю, — тяжело вздохнул Магнус. — Ты его не видела, Ванесса. В таком состоянии он может только всё испортить. И ты одна теперь знаешь всю эту историю. И с маглами общаешься. Поможешь?
— Прямо сейчас? — вздохнула она. — Магнус, ты меня убиваешь. У меня завтра свидание.
— Умоляю, Ванесса! Времени у меня нет. А оборотное есть.
— Мне придётся пить эту гадость?
— Да, догадливая моя. Деньги и у них творят чудеса, уверен. Только вот что — у тебя есть магловские деньги? Я слегка потратился, но верну всё до кната.
— Ты неподражаем, Нотт. И за что я тебя терплю?
— Я очень обаятельный мужчина, — подхалимски ухмыльнулся Магнус, — и твой лучший друг.
— Твой лучший друг был моим мужем, не путай, пожалуйста. А я маглорожденная, и вышла замуж за Дэшвуда вопреки твоим интригам.
— Ванесса, я тогда был идиотом, и сто раз уже просил прощения. Поможешь?
— Не ради тебя, а ради этой девочки и малыша. Понял? Что собрался делать под обороткой, стратег?
— Ты будешь Эйлин. Выпьем оборотное и пойдём оформлять развод.
— Магнус, — она усмехнулась, — ты мало знаком с семейным законодательством магловской Британии. Мне очень жаль, но так просто это не делается. И деньги, и магия тут мало чем помогут. Я немного знакома с процедурой, и поверь, ты не захочешь этого знать.
— Что ж, — задумчиво кивнул он. — Тогда можно сделать её вдовой.
— Боевик, — презрительно фыркнула Ванесса. — Аппарируем к одному моему знакомому сквибу. Обними меня, только как друг.
Все оказалось не так страшно, как описал знакомый Ванессы, устроив специально для Магнуса пространную лекцию о разводах в Британии. Мстил, сволочь, за сорванный ужин с семьёй. Только после того, как Нотт в полной мере осознал, что на развод по-магловски требуются месяцы, если не годы, ему велели назвать координаты аппарации в городок Коукворт. Ванесса оставила его на улице, а какого-то сонного чиновника они со сквибом забрали в здание мэрии.
Не прошло и часа, как Ванесса возникла возле него в тёмном переулке и протянула бумаги.
— Вот, и не благодари. Развод состоялся ещё в начале лета. Чиновнику пришлось заплатить двести фунтов, без магии не обошлось, увы, но мы не звери. Моему другу ты должен сто галеонов. Вернёшь позже.
— Я тебя люблю, Ванесса! — широко улыбнулся Нотт, порываясь её обнять.
Женщина засмеялась и увернулась:
— Прокляну, дорогой! Матти!
Домовик появился бесшумно.
— Хозяйка звала Матти?
Нотт вопросительно глянул на женщину. Она независимо пожала плечом.
— Да, Матти, собери еды в большую корзину. Нужен обязательно хлеб, сыр, пирог с курицей — у нас оставался, ветчина, яйца, масло. И положи ещё разных круп, молоко, чай, сахар и соль. Нужно накормить маленького волшебника, который не ел несколько дней.
— Матти сделает! — пропищал эльф, расширив глаза.
— Это нужно сделать быстро.
Домовик исчез.
— Маленький волшебник? — скептически переспросил Нотт. — И столько еды?
— Уверяю, Магнус, у них странное представление о детях. Ты удивишься, но корзинка будет ломиться и там всё будет самое лучшее.
Не прошло и минуты, как эльф вернулся с широченной увесистой корзиной, накрытой сверху чистым полотенцем.
Эльф, повинуясь жесту, отдал её Магнусу, тот крякнул, принимая, и поспешно наложил чары облегчения веса.
— Это для неё, и тебя не касается, так что возмещать не нужно. Счастливо оставаться. Надеюсь, Антуан тебя не убьёт.
Она исчезла, взяв за лапку эльфа, а Нотт сунул два пакета документов в карман, удобнее перехватил корзину и аппарировал к дому Эйлин. Ему едва удалось скрыться в тени соседнего дома — Эйлин с сыном как раз возвращались с её вечерней работы.
— Мам, — послышался голос мальчика. — Смотри! Тут что-то стоит!
Он мог видеть, как ребёнок наклонился к корзине, оставленной им на крыльце.
— Еда, мам!
Женщина что-то тихо сказала, и мальчик подхватил корзину, весело рассмеявшись.
Нотт выдохнул, когда они скрылись за дверью, войдя в дом. Он боялся, что Эйлин не примет подношение.
Оставалось самое трудное — разговор с Антуаном.
В номере гостиницы было тихо.
Друг спал, и Нотт уселся в кресло — ждать. Чары сна должны были закончиться в течение минут сорока. К его удивлению, Антуан окончательно так и не проснулся, поворочался, обвёл мутным взглядом комнату, перевернулся на другой бок и снова отключился, судя по ровному дыханию.
Магнус покачал головой, представляя, сколько тот не спал. Вздохнув, он аппарировал к дому Бетти.
Разговор опять проходил под Конфундусом с обоими раздельно. Благо, хотя бы магловская вдовушка оказалась трезва. Возраста она была солидного, но аппетитных форм ещё не потеряла. И Магнусу было непонятно, что она нашла в Тобиасе, что готова была его терпеть, кормить и снабжать деньгами и интимными услугами.
Внушив обоим почти одинаковые мысли о создании новой семьи, он передал им документы о разводе Тобиаса. Дом был переписан на сына, который оставался с Эйлин по взаимному согласию бывших супругов. У вдовушки домик был куда лучше хибары Снейпа, так что ничего тот не терял. А если и терял, то это Магнуса волновало меньше всего.
Тобиаса пришлось приводить в чувство, и Нотт даже пожалел, что не может его протрезвить окончательно и навсегда. У отцовских вассалов когда-то давно была целительница, способная на это. Но с её кончиной дар из той семьи то ли ушёл, то ли ещё что. А как бы пригодилось!
Впрочем, и в таком состоянии мужик всё усвоил. Для Конфундуса без разницы, в каком состоянии жертва.
Очень хотелось навестить Эйлин и всё ей объяснить. Но встревать между Робертсом и его любовью он не хотел. Во всяком случае — больше, чем уже встрял.
Спохватившись, Нотт аппарировал к её дому, хотя был уже твёрдо уверен, что никуда она не побежит на ночь глядя. Хотя бы потому, что не зря же ритуал проводила. А сил, судя по всему, у неё было крайне мало, чтобы такое повторить. Если какие-то силы остались вообще.
Но проверить стоило. Чем Мордред не шутит.
Дом стоял мрачный и тёмный, и на секунду сжалось сердце — неужто ушли? Но даже проверять не пришлось. Дверь открылась и на крыльцо пролился мягкий свет из дома.
Мальчишка вышел с большим пакетом и побрёл через дорогу к какому-то большому железному ящику. С трудом закинув в него явно нелёгкий пакет, малыш быстро побежал домой. Магнус догадался, что, скорее всего, это был мусор. Он припомнил, что видел множество пустых бутылок в доме, валявшихся повсюду. Решили прибрать дом перед приходом Робертса? Или готовятся к побегу? Зря он всё же оставил на виду деньги.
Беспокойство заставило осуществить ещё одну безумную идею. Не зря же купил оборотное. Кинув туда волосы Снейпа, Магнус скривился и опрокинул в себя гадкую смесь. Ждать пришлось недолго. Тело вытянулось, меняя форму. Плечи стали уже, как и лицо, рост чуть выше, а вот мышцы оказались дряблыми. Вместо кубиков пресса образовался мягкий выпирающий живот. Нотт передёрнулся от отвращения и трансфигурировал одежду.
Голос он запомнил, сымитировать получится, проверил.
Только бы открыл пацан, встречи с Эйлин он опасался.
На стук долго никто не отвечал. Пришлось колотить в дверь ногой, что-то подсказывало, что владелец тела поступил бы именно так.
Наконец послышались шаги, заскрежетал засов и приоткрылась щель. Черноглазый ребёнок посмотрел на него со страхом и втянул голову в плечи, распахнув дверь шире.
— Где мать? — говорить, как пьяный Снейп, получалось легко.
— На кухне, — буркнул пацан и, если Магнусу не показалось, в глазах его промелькнула ненависть. Малыш развернулся, собираясь уйти.
— Постой! — приказал Нотт.
Мальчишка обернулся недоуменно.
— Что? — в голосе звучал вызов.
— Вот, — Магнус достал пакет документов. — Передай ей! Скажи, что я так больше не могу. Не хочу вас больше видеть, понял? Дом останется вам. Не вздумайте искать меня, ясно?
Ребёнок хлопал глазами, не понимая, что происходит, но документы взял и прижал к груди.
— Ты уходишь? — уточнил он вдруг деловито.
— Да!
— Навсегда? — голосок дрогнул.
— Навсегда.
Захотелось протянуть руку и потрепать его по волосам, Нотт едва смог пересилить желание. Ломая образ, он тихо произнёс:
— Береги мать, сынок.
Развернулся и потопал в ночь, стараясь пошатываться.
Хлопок двери послышался шагов сорок спустя. Обернулся. Никто его догонять не спешил. Ну и отлично!
Аппарировав к камню, он с трудом дождался окончания действия зелья. Вернуться в своё тело было настоящим блаженством. Оставшиеся часы до утра он не спускал глаз с двери дома Снейпов, трансфигурировав камень в жёсткое кресло. Не хватало ещё заснуть. Под утро, с появлением первого же прохожего, камень вернул себе форму, а Магнус принялся разминаться. Все тело неприятно занемело.
Никто из дома так и не вышел. Но терять бдительность было рано. Несмотря на воскресный день, начали появляться прохожие.
Антуан возник рядом неожиданно, с громким хлопком, когда до восьми часов утра оставалось несколько минут.
— И как это понимать? — зло спросил он, подходя.
— Обстановка спокойная, — доложил Магнус лениво. — Дом никто не покидал. Выспался?
— Мерзавец, — вздохнул Робертс и обернулся к дому. — Этот… не появлялся?
— Муж? — невинно уточнил Нотт. — Как же, был.
Антуан стремительно развернулся, впиваясь в него взглядом.
— Красавец такой, сильно пьяный, — холодно сообщил Нотт, — лёгкий Конфундус — и отправился обратно к своей любовнице.
— Вот как!
— Угу.
— И ты ничего…
— Хотел заавадить, но сдержался.
Магнус мог поклясться, что на лице друга промелькнуло сожаление. Ему стало весело.
— Ты в курсе, что они развелись ещё летом? — небрежно спросил он.
Плечи Робертса расправились, но равнодушного вида он не потерял.
— И зачем тогда он приходил?
— Денег просить на выпивку, — Нотт потянулся. — Пришлось чуть замотивировать. Документы о разводе почему-то были у него. Мужик отдал их пацану и свалил.
— Ясно.
— Больше не придёт, если тебе это интересно.
— Какого драккла ты вообще вмешивался?! — пробормотал Робертс. Потом вытащил из кармана пузырёк. — Спать пойдёшь? Или выпьешь?
— Бодрящее? Давай. Отосплюсь потом. Во сколько встречаешься?
Антуан помолчал, ковырнул носком ботинка камушек на земле и, не глядя на друга, произнёс:
— Не могу больше ждать! Сколько сейчас?
— Восемь утра.
— К Мордреду! — рявкнул Робертс и пошёл к дому.
Нотт вздохнул и посмотрел на уже такой родной большой камень. Садиться желания не возникло. На другом берегу скверной грязной речушки слышались детские голоса. От нечего делать Магнус понаблюдал за двумя девочками лет семи-восьми. Детишки ссорились из-за качелей на небольшой детской площадке.
Он очень надеялся, что Антуан применит свой дар убеждения и не будет валять дурака. Несмотря на бодрящее, Нотт чувствовал усталость, да и торчать в этом сером городишке надоело до смерти.
***
|
|
| Каури | Дата: Суббота, 19.03.2016, 01:56 | Сообщение # 119 |
|
Высший друид
Сообщений: 874
| ***
Санни проснулась очень рано, с тревожным чувством, что собиралась сделать что-то важное. Монстрик зашевелился у неё под боком и потянулся всем маленьким тельцем, смешно растопырив лапы. Санни рассмеялась, когда он зевнул, широко открыв зубастую пасть.
— Привет, — она бережно его приласкала и со вздохом вылезла из тёплой кровати. Ковёр на полу был весьма кстати. Можно было босиком добежать до ванной комнаты.
Лакки организовала кофе с бутербродами и с радостью согласилась составить компанию.
— Лакки, — вспомнила Санни, почти проснувшись после крепкого ароматного кофе. — А тётушка Мюриэль рано встаёт?
— По воскресеньям? — уточнила домовушка. — Когда как. Если в хорошем настроении засыпала, то рано.
— Как бы это проверить?
— Хозяйка Санни хочет поговорить? — понятливо ухмыльнулась мелкая помощница. — Бывшая хозяйка Мюриэль будет рада. Я быстро смотаюсь и спрошу.
Санни только кивнула и бросилась в спальню за зеркальцем. Ждать пришлось недолго. Раздался стук, и Санни коснулась поверхности палочкой.
Мюриэль выглядела бодрой и весёлой. Даже причёску успела уложить очень сложную.
— Здорово, племяшка. Вспомнила, наконец, про тётушку?
— Привет, у меня вопрос, — Санни смутилась и быстро поправилась: — А как твои дела?
— Можно подумать, что тебе интересно, — хохотнула Мюриэль, — давай свой вопрос для начала.
— Интересно!
— Хорошо, расскажу, не хмурься. Но сначала ты. Кто успел сделать предложение?
Санни хихикнула.
— Пока никто. Тут такое было…
— Про силки Майя я уже от Лакки слышала, и Сметвика вчера навестила, так что в курсе. Жалеть не буду, главное, что жива. Ругать тоже не буду, ты девочка сообразительная, выводы, надеюсь, уже сделала.
— Да, тётушка, — вздохнула Санни.
— Про отца твоего тоже знаю. Хотя вытрясти из братца, чем он так запугал директора, толком не удалось. Но что у тебя теперь отдельные комнаты — это хорошо.
— Да, тут здорово!
— Ну и про котёнка знаю. Монстрик очаровал Лакки. Все уши мне с утра пораньше прожужжала. Что эти оболтусы ещё подарили? Метлу? Всё же послушалась меня и решилась?
— Это было здорово, — кивнула Санни, не слишком поняв, на что должна была решиться. — Я сразу на ней полетала!
— Вот и умница. А теперь говори, чего я не знаю.
— Тебе бы шпионом работать, — пробормотала Санни, — ты лучше меня всё знаешь про Хогвартс.
— Не обижайся и не преувеличивай, — тётушка ласково улыбнулась. — Можешь запретить Лакки приносить мне сплетни. В конце концов, она теперь твой эльф. Итак, ты целовалась с Лестрейнджем.
— Тётушка!
— Я не буду говорить, что у тебя всё на лице написано, — хмыкнула она. — Совсем не понравилось?
— Не знаю, он нахальный и вредный! — пожаловалась Санни и поспешила сменить тему. — Я про другое хотела спросить.
— Вся в меня, ну давай про другого. Надо полагать — это Нотт?
— Да, — удивляться сил уже не было. — Он пригласил меня пообедать в следующую субботу.
— Вот как! — у Мюриэль загорелись глаза. — Согласилась, что ли? Чего такой вид унылый?
— Я не хотела, но так получилось, понимаешь…
— Ну а что тут понимать, — хмыкнула Мюриэль, — Магнус, конечно, боевик, но опыта в общении у него всяко больше, чем у тебя. Хочешь, чтобы я составила тебе компанию?
— А так можно?
— Так нужно, глупая. Он и не рассчитывает, что ты будешь одна, поверь мне. Хотя, — она задумчиво поглядела на племянницу, — с него станется. В общем, правильно сделала, что мне сказала. Значит так, ресторан выберешь сама и пошлёшь ему записку с совой, где укажешь время и место.
— А может… — замялась Санни.
— Ах, ну да. Откуда тебе знать, сама подберу подходящий.
— Я ему должна сообщить, что ты тоже будешь?
— Нет, пусть будет ему сюрприз. Кавалера я найду. Родителям твоим сообщу, — не удивлюсь, если он забыл это сделать.
— Ой, а папа…
— Возможно, и без того в курсе. Нотт же виделся с ним в Хогвартсе, я полагаю.
— Да, виделся. О! Я ещё спросить хотела. А кто такая Мирабель?
— Ты про нашу Мирабель? Из Прюэттов? — уточнила Мюриэль, нисколько не удивившись.
— У меня тут в гостиной портрет висит одного джентльмена из восемнадцатого века, он её упомянул.
Тётушка хохотнула:
— Тогда точно про неё. Мирабель, детка, была легендой. Сколько чистокровных магов по ней сохло, ты не представляешь. Это уже после того, как она рано овдовела, прямо как я. Но только наша пра-пра-пра всем отказывала. А дружила со многими. Даже принцы крови её уважали, а тогда ещё Статута не было. Как уж её завоевал наш предок, Джейми Прюэтт, история умалчивает. Поговаривают, что просто похитил и добился любви не совсем честным образом. Главное, они поженились, и родили пятерых славных девочек и одного мальчика, нашего с тобой предка, Гидеона Прюэтта. В честь него назван твой старший братец. А в честь Джейми я назвала сына, как ты знаешь.
Санни не знала до этого, но вдруг живо представила черноволосого мальчика с улыбкой Мюриэль, словно действительно когда-то его встречала. Опять память прежней Молли подкидывает воспоминания?
— Джейми очень красивый, — наугад сказала она, надеясь, что тётушка сама про него что-то скажет.
— О да, порода чувствуется. Если захочешь, я его приглашу на Рождество. Заново познакомитесь, а то столько лет не виделись.
— Очень хочу! — закивала Санни.
— Я рада, детка, — серьёзно сказала Мюриэль. Племянница впервые видела её грустной. — Он, хоть и сквиб, но очень талантливый мальчик. Ладно, ты мне лучше скажи, чей портрет тебе повесили.
— Некий Дэн Даркер, — охотно ответила Санни. — Когда-то он был капитаном сборной Слизерина по квиддичу.
— Ну конечно! Слизеринцы с ним всегда побеждали. Тоже своего рода легенда. Как же, как же, был другом Мирабель, не удивлюсь, что любил. Но Прюэтт его обошёл, так что может к тебе придираться. Учти. Что-то ещё спросить хотела?
— Да. Тут моей подруге Эжени во что бы то не стало надо завоевать одного парня. Правда, они помолвлены уже и поженятся, но он на неё не смотрит.
— Что за парень? — заинтересовалась Мюриэль.
— Реган Мэдисон.
— Мэдисон, Мэдисон… Что-то знакомое. Погоди-ка, а не внук ли это Клариссы? Точно! Они вассалы Ноттов. Поверить не могу — твоя Эжени и слизеринец?
— Тётушка, — испугалась Санни, — я это не для сплетен! Только тебе сказала! Это вообще не моя тайна.
— Да поняла уже. У тебя всё, что ни скажешь — тайна. Ну, детка, подумаю, чем ей помочь, но мне нужно время. Скажем, пару дней. А пока пусть действует проверенным методом. Никому хуже от него не будет.
— Каким это?
— Пусть просто делает вид, что его не существует. А если что спросит, отвечать вежливо, безразлично и не смотреть в глаза. Потом ещё подумаем, когда я кое с кем переговорю.
— Ладно. Это, пожалуй, всё, что хотела спросить. Ах да! Расскажи, как твои дела! Про любовь и всякое такое, — Санни еле удержалась, чтобы показать язык. — Ты обещала!
— Вот ведь язва, — хохотнула тётушка. — Про любовь ей! Нет уж, никаких амуров не случилось, увы. Куда мне?
— Ты очень красивая, — не согласилась Санни. — И сама же сказала, что на обед придёшь с кавалером.
— Ну, сравнила, кавалера найти не проблема. Есть у меня, кстати, один аврор на примете, зелёный совсем и дерзкий. Вот его и приведу. Кстати, хорош собой, присмотрись. Может, ну их, этих Ноттов и Лестрейнджей.
— А кто? — загорелась девушка. Стало любопытно, о ком это Мюриэль. Ведь многих Санни могла знать из книг Роулинг и из тех же фанфиков.
— Август Руквуд, если тебе это о чём-то говорит. Тоже на Слизерине учился. Впрочем, можешь помнить, он был старшекурсником, наверное, когда ты поступала в Хогвартс.
Санни едва сдержалась от возгласа. Ещё один Пожиратель Смерти!
— Не помню, — вздохнула она. — Но с удовольствием посмотрю. Аврор?
Если она правильно помнила, Руквуд работал в Отделе Тайн. Значит ли это, что история тут идёт совсем по-другому?
— Да, аврор. Гонору много, а средств к существованию мало. Но юноша перспективный. Ну всё, у меня тут гость образовался, как докладывает Кручок, и что-то мне подсказывает, что это он и есть.
— Руквуд пришёл к тебе в гости?
— Прибежал, — хихикнула Мюриэль. — Я тебе потом про него расскажу. Забавный такой. Всё, пока, племяшка, стучи в зеркальце, если что.
Связь прервалась, и Санни обнаружила, что Монстрик устроился у неё на коленях, а она машинально поглаживает его по шёрстке.
В окно постучала сова.
Домовушка тут же появилась возле окна и, посмотрев на Санни, дождалась кивка и открыла окошко.
Записку она сама отцепила, сунула сове что-то в клюв и та, ухнув, улетела.
— От кого это?
Санни подождала, пока Лакки чуть не обнюхала послание и протянула со словами:
— Плохой магии нет.
- Спасибо, Лакки, ты — умница, — сказала она просиявшей домовушке и открыла послание. А ведь могла сама подумать, что всё проверять нужно.
Писал Рабастан Лестрейндж. Сердце предательски дрогнуло.
«Санни, надо поговорить. Жду в библиотеке после завтрака. Твой Басти».
Правильно она тётушке сказала — нахальный этот Басти. Нет уж, ему надо, пусть и отлавливает как хочет. А ей вообще нужно в Выручай-комнату наведаться. Самое то для воскресенья, сможет скопировать все оставшиеся книги. Но сначала завтрак, Эжени и Мэдисон. Угораздило же их заключить помолвку!
|
|
| Сплюшка | Дата: Суббота, 19.03.2016, 03:19 | Сообщение # 120 |
|
Химера
Сообщений: 668
| Ой-ой-ой.
Захватывает-то как! Прямо за горло берет и захватывает.
И как… мало! мало! мало!
Как много и как мало.
И хочется еще кусочек вот про это, и про Эйлин, и про палочку дамблдоровскую.
И еще … да.
Но про Эйлин хочется больше всего.
Но вот ведь какая история. Изменилась одна героиня, один человек, а судьбы огромного
числа людей уже меняются. Потихоньку-потихоньку меняются.
И, похоже, в лучшую сторону. Ведь кого ни возьми.
Спасибо, Автор.
|
|
|
|
|
