Армия Запретного леса

Pov Гарри Поттера.

Поднявшись из подземелий, после задушевной беседы со Снейпом, мы наткнулиcь на МакГонагалл, которая объявила нам, что в связи с тем, что Большой Зал сейчас готовят к сдаче тестов, обед будет подан в гостиных. Нехотя распрощавшись с Блейз и Драко, я поплелся наверх, в Гриффиндорскую Башню, утешая себя тем, что Джинни и Гермиона, наверное, уже там, и им будет интересно узнать о моем прелестном родственничке. Джинни, и правда, оказалась на месте — она сидела в одном из кресел, и оживленно болтала с Колином Криви, который как раз «изготовил» очередную пачку фотографий.
- А эти тебе надо продавать по двенадцать сиклей штука среди первокурсниц. Улетят в момент, только и успевай печатать, - хихикала Джинни, помахивая одной бумажкой. — Только подумать, сколько соплей и слез над ними прольется…
- И что там такое, интересно? — поинтересовался я, приблизившись сзади и мягко вытаскивая у нее из рук фотографию. При виде изображения я присвистнул. Нет, ну когда Колин только успевает щелкать свои кадры — убей, не помню вспышки!? На картинке были мы с Малфоем, снятые во внутреннем дворике Обсерватории во время пожара. Ракурс был подобран идеально — огненно-желтые отсветы пламени освещали нас обоих, и платиновые, взъерошенные тогда волосы Драко чуть ли не сверкали собственным огнем в этом свете. Заинтересованные взгляды, которыми мы смотрели вперед — мы-то таращились на «Адово Пламя», как окрестил его Снейп, но на фотографии создавалось впечатление, что взгляды устремлены куда-то вдаль, навстречу неведомому… Только меня удивило, что фотография была магловской, и я спросил об этом Колина. Он виновато опустил глаза.
- Тебя трудно удержать, когда ты на колдографии вместе с кем-то, ты все время смущаешься и прячешься за рамку, - объяснил он смущенно. — Я напечатал пару штук, так они теперь вон, пустые… А Малфой тут же начинает корчить рожи, стоит ему увидеть меня. А потом тоже уходит… — добавил Колин, совсем смутившись.
- Ясно, - хмыкнул я, возвращая ему фотографию: она, конечно, была вполне ничего, но если бы я оставлял себе по экземпляру хотя бы самых удачных фотографий Колина, в моем чемодане не умещалось бы ничего, кроме них. Правду говоря, НЕУДАЧНЫЕ фотографии мальчишка делал крайней редко — за пять с половиной лет он стал настоящим профессионалом.
Поговорить с Джинни в присутствии Колина не удалось — она была слишком заинтересована его новыми творениями, и мне не хотелось их отвлекать, так что я, недолго думая, присоединился к рассматриванию фотографий. Часть из них были магловскими, как и та, что я видел первой, вторая часть — волшебными, где фигурки двигались. В первые годы нам всегда казалось, что у Колина в крови призвание папарацци, и бесконечное щелканье фотоаппаратом приведет к тому, что он устроится фотокорреспондентом в какую-нибудь газетенку, и станет бесконечно охотиться за сенсациями. Однако со временем стало понятно, что у парня настоящий талант. Признаться, раньше я не понимал, как это фотографию можно назвать искусством — ведь не нужно ничего рисовать, просто щелкай себе фотоаппаратом, и все. Однако теперь, при виде работ Колина, я начинал это понимать. Подобранный ракурс, освещение, даже, казалось бы, случайно попавшие в кадр ненужные мелочи — все вместе делали его фотографии работами настоящего профессионала. Задумчивая Гермиона над книгой — миллион раз видел ее такой, но при взгляде на эту фотографию мигом понимаешь, что она не просто присела пролистать роман, и не вымучивает домашнее задание — она занята любимым делом, которое получается у нее лучше, чем у кого бы то ни было. Вот мрачный задумчивый Рон — и почему-то только теперь я заметил, что его взгляд полон не затаенной злобы и обиды на несправедливость, как мне казалось, а грусти и одиночества, так что мне стало его жаль, и я с тоской вспомнил то время, когда мы были не разлей вода. Вот смеющаяся Джинни — настоящая красавица, глаза искрятся весельем, а рассыпанные по плечам волосы красиво обрамляют лицо. В отличие от предыдущих, это колдография, а не магловская картинка, и Джин то и дело встряхивает волосами, и, прекращая смеяться, застенчиво улыбается. Вот я — несколько разных фоток, меня вообще больше всего, но это у Колина обычное дело. А вот… — дело небывалое, учеников других факультетов он фотографировал крайне редко, а слизеринцев — вообще почти никогда! Только изредка, когда везло, и он успевал подловить кого-то в глупой ситуации — например однажды, еще в прошлом году, снял Крэба на кухне над блюдом пирожных, с набитым ртом и перемазанной кремом физиономией. Но на сей раз все было иначе. Колдография Блейз, где она с задумчивым и сосредоточенным видом смотрит куда- то, а потом вскидывает взгляд, и на лице ее расцветает улыбка. Я помнил этот момент, как ни странно — она была в библиотеке, писала эссе по зельям, и улыбнулась, когда заметила меня. Правда, услышав щелчок фотоаппарата, она была не особенно довольна, но я уговорил ее тогда не обращать внимания. Последняя фотография из всех, тоже оказалась довольно неожиданной. Магловская, она запечатлела развернувшегося вполоборота Драко — словно его только-только кто-то окликнул, и Малфой оглянулся на зов. Никакой насмешки и близко не было — напротив, Слизеринский Принц выглядел идеально. То, как падала на лоб светлая челка, как сияли фамильным серебристым оттенком серые глаза, выражение лица — серьезное, без малейшей насмешки… Думаю, эта фотка понравилась бы даже самому Малфою. Джинни, видно, была со мной солидарна. Она ничего не сказала Колину, ничего вроде того, что было сказано по поводу первой фотографии — лишь тихонько провела по ней кончиками пальцев и подняла на него серьезные глаза.
- Колин, сколько тебе заплатить, чтобы эта фотография осталась в единственном экземпляре, и он остался у меня? — спросила она. Криви захлопал глазами.
- Зачем тебе фотография Малфоя? — удивленно спросил он. Джин поджала губы. Я вздохнул, и сочувственно потрепал ее по плечу.
- Дохлый номер, Джинни, - сказал я. — Ты же знаешь, сколько раз я просил его не распространять МОИ фотки — так все равно они бродят по школе в таких количествах, что подумать страшно…
- Я не наживаюсь на твоих фотографиях, Гарри! — возмутился Колин. — Ну, не всегда, - смутившись, добавил он. — Все равно, одно дело ты, а другое — Малфой. На кой фиг он тебе сдался, Джин?
- Эээ… — Джинни замялась, и я снова пришел ей на выручку.
- Колин, ты можешь раз в жизни оказать девушке услугу? — попросил я. Колин зарделся.
- Ну конечно, Гарри, - сказал он. У меня комок встал в горле. Это что — признак влюбленности? Нет, я в принципе слышал, что многие люди искусства - геи, но чтобы Колин? А он, окончательно смутившись, поспешно собрал остальные фотографии, пробормотал что-то насчет того, что ему нужно отнести их к себе, и поспешно убежал в спальню.
Обед прошел в напряжении — очень многие волновались перед тестом, а на меня снова — в который раз уже за время моей учебы! — кидали любопытные взгляды, благодаря инциденту в Большом Зале, слухи о котором уже разошлись по школе. Аппетита, скажем прямо, это не прибавляло. Наконец оставив попытки поесть — все равно кусок не лез в горло, - я спустился вниз, и уселся на той же самой скамеечке, которую утром мы занимали в Драко и Блейз. Гермиона по-прежнему не появлялась, ну, да оно и неудивительно — наверняка зарылась в свои любимые книги и забыла обо всем на свете. Надо бы, конечно, оторвать ее от чтения и заставить сходить поесть… Впрочем, Джинни собиралась зайти к ней перед следующей парой, так что Геримона не пропадет с голоду. Закрыв глаза, я попытался отвлечься от грустных мыслей, которые так и лезли в голову, и припомнить ощущения от аппарации. Неприятные, но зато уже ставшие знакомыми, а это позволяет надеяться, что я сдам тест успешно. Ну, на самом деле, за все время у меня ни разу не случалось расщепа, так что нет причин опасаться чего-то подобного на этот раз. Вот у Рона, у того прямо беда…
Словно отклик на мои мысли, Рон появился из бокового прохода, и застыл, увидев в пустынном холле только меня. Я прикусил губу — на какое-то мгновение его взгляд, полный тоски, вдруг заставил меня испытать надежду, что Рон сейчас подойдет, присядет рядом и скажет что-нибудь вроде «Ну привет, я тут… подумал, может, забудем о нашей глупой ссоре?» Он опустил глаза, и на меня волной нахлынуло разочарование, почти столь же сильное, как утром, в кабинете Снейпа, после того, что он рассказал об этом человеке, считавшимся моим дедом. Вытащив первое попавшееся пособие из тех, что валялись на скамейке еще с утра, я поспешно уткнулся в него, не видя на самом деле ни строчки . Мысли перескочили с Рона на Джареда Поттера, и я снова ощутил прилив… нет, не горя, а опять же разочарования. Глупо горевать по тому, чего у тебя никогда не было. Мне просто было обидно за разрушенную мечту, за напрасную надежду, которая вопреки моим словам все же вспыхнула еще тогда, когда комиссия только вошла в замок, и Драко обратил внимание на сходство между Джаредом и мной. И еще было обидно за детские мечтания, те, что бродили в моей голове когда я был еще ребенком. Мне не читали сказок на ночь, да никому и в голову не пришло бы даже заглянуть в мой чулан под лестницей, чтобы хотя бы просто пожелать мне спокойной ночи. Но перед сном вместо сказок меня посещали мечты — самые разные. О том что родители не погибли в автокатастрофе. О том, что они, как показывали в тетиных любимых сериалах, пролежали все это время в коме, и вдруг очнулись, и теперь приедут забрать меня отсюда — пусть даже не оба, пусть хотя бы кто-то один, и не так уж важно, мама или папа! А иногда, временами, когда версия с комой или какой-нибудь амнезией, казалась мне не очень правдоподобной, я начинал мечтать о том, что у меня, может, остался какой-нибудь родственник со стороны отца, который, например, уехал далеко-далеко, и не знал ничего о том, что тут у нас случилось. Что вот-вот он приедет, вернется из своих странствий, и узнает обо всем. Что он явится на Тисовую улицу, чтобы проведать меня, и я смогу уговорить его забрать меня с собой! Мечты… и ведь я давно вырос из таких мечтаний, я задолго до поступления в Хогвартс понял, что никто не приедет за мной, что просто некому за мной приезжать… Но почему же мне теперь так обидно узнать, что все это время такой человек был? Что все это время он просто из-за глупой спеси обрекал меня на Дурслей?
Схожие чувства, только сильнее, гораздо сильнее, я испытывал на третьем курсе, когда сначала позволил себе поверить в то, что Сириус заберет меня к себе, а потом надежда не оправдалась. Сириус. Не родственник, но все равно единственный близкий, родной человек, в какой-то степени заменивший мне отца — пусть и ненадолго, всего лишь на пару лет, из которых большую часть мы все равно не виделись… Но он все равно любил меня, беспокоился обо мне, заботился… Ох, Сириус…
Я не осознавал, что в глазах снова застыли слезы, пока на раскрытый проспект, в который я уставился невидящим взглядом, не упала чья-то тень. Я поднял голову, и, обомлев, увидел Рона. Он стоял надо мной, нервно кусая губы и теребя в руках пособие, чья обложка уже превратилась в мятый кусок бумаги, с абсолютно нечитабельными знаками.
- Э… Гарри, я.... Я тут… ээээ.... Можно мне с тобой поговорить? — выдавил он наконец. Я молчал, потеряв дар речи от удивления, и несколько минут обалдело хлопал глазами. Рон, кажется, начал терять решимость, он заметно нервничал и прикусил губу почти до крови. — Ну… Я понимаю, ты не захочешь.. Я… Я лучше пойду…
- Что? О, нет, я… пришел говорить — говори, - выпалил я, сообразив, что если ничего не скажу он так и уйдет. Рон слегка расслабился, и неуверенно улыбнулся в знак благодарности. На меня накатило великодушие. — Может, присядешь? — предложил я.
- Оу… Нет, лучше я так. А то духу не хватит… — пробормотал он. — Гарри, я … Простименяявелсебякакидиот! — выпалил он на одном дыхании. Я захлопал глазами.
- Что?
- Прости меня! Я вел себя как идиот! — членораздельно повторил он. Кровь отхлынула от его лица, и , завершив фразу, он снова до крови прикусил губу, выжидающе глядя на меня. А я почему-то почувствовал, что начинаю злиться.
- Ты думаешь, это так просто? — спросил я. — Ты весь семестр избегал меня, как зачумленного, а теперь, думаешь, можешь просто сказать «прости меня» - и мы снова лучшие друзья?
- Нет… Я понимаю, все не так просто… — смущенно пробормотал он. — Слушай, если ты хочешь, чтобы я искупил свою вину, так скажи мне как!
- Я не знаю, Рон! — воскликнул я. — Я только знаю, что нельзя весь семестр вести себя так, как ты, а потом надеяться, что парой слов можно вернуть все назад!
- Я… Я скучаю по нам, Гарри, - тихо сказал Рон, глядя в сторону. — Я скучаю по нашим походам, вылазкам, да и по разговорам и шуткам. И я точно знаю, что хочу это вернуть, очень хочу! Если для тебя это важно я, черт возьми, готов даже извиниться перед Малфоем и целовать руки твоей Забини, если это поможет! Я просто хочу вернуть нашу дружбу…
- Господи, Рон… — вздохнул я, разом потеряв задор. Рон действительно был в отчаянии, если всерьез предлагал нечто подобное, а он и впрямь был серьезен. — И почему вдруг такие перемены? — поинтересовался я, но уже без агрессии, и подвинулся, кивком снова указав ему на скамейку рядом с собой. Рон как-то неуверенно присел на самый край и посмотрел на меня.
- Да не то чтобы сразу, - осторожно ответил он. — Все началось еще с дуэли, но тогда я слишком зол был на Малфоя за его выходку с моими волосами. Мне казалось несправедливым, что вы все приняли его сторону.
- Рон, мы с ним чуть не погибли в той башне, - сказал я. — Мы и правда несколько раз были на волосок от смерти, чуть ли не похлеще, чем в Тайной Комнате. И после этого беспокойство о твоих волосах казалось… ну, не знаю, каким-то…
- Идиотством, - закончил Рон. — Эгоизмом. Я знаю. Просто… Понимаешь, для меня раньше все было очень просто. Малфой — враг, мы с тобой — лучшие друзья. Что плохо одному, плохо и второму, а что хорошо — хорошо для обоих. Если Малфой оскорбил меня, ты вступался. Если он лез к тебе - вступался я. А тут… Мне казалось, вы просто не видите того, что вижу я. Что он просто втирается к тебе в доверие, а сам замышляет какую-нибудь гадость.
- И почему же ты передумал? — спросил я.
- Ну… Наверное, я уже давно во всем сомневался. Просто мне не хватало сил признать свою ошибку. Но… сегодня это была последняя капля.
- Сегодня? — не понял я. — Ты о чем?
- Ну, о твоей стихийной магии, - пояснил Рон. — Когда этот человек, председатель комиссии, сказал, что не назовет тебя внуком, и так далее, из тебя ведь хлестанула «стихийка». Витраж разбился…
- Это не «стихийка», Рон, это Родовая, - вздохнул я. — Она у меня все-таки есть, это Дамблдор подтвердил.
- Оу, — он смутился, но, поджав губы, тут же дернул плечами. — Ну, ты ведь всегда был не такой как все, верно? - Рон попытался улыбнуться.
- Просто я последний оставшийся наследник, - пояснил я. — А древние правила, по которым работает Родовая Магия, признавали маглорожденных магами низшего порядка, а их детей — чистокровными в первом поколении. А я по отцу так вообще настоящий чистокровный. Словом, такие как я могут наследовать Родовую Силу, если кроме них наследников не осталось. Поэтому на самом деле, в этом нет ничего экстраординарного.
- Это тоже Дамблдор сказал? — сглотнув, спросил Рон. Я хмыкнул.
- Нет. Это Малфой, - ответил я. — Но Дамблдор согласился, что это самый вероятный вариант.
- А. Ну раз так, тогда хорошо, - отозвался он, поеживаясь.
Некоторое время мы оба молчали. Мной владело странное двойственное чувство. С одной стороны, мне до безумия хотелось броситься к нему с распростертыми объятиями, забыть нашу ссору, и чтобы все снова было как раньше… А с другой во мне кипела обида за прошедшие три месяца, когда мне так нужна была его поддержка, а он предпочитал лелеять свои собственные обиды и страхи. Хотелось врезать ему по физиономии, наорать, оттолкнуть… И все-таки это же был Рон. Рон, без которого я вряд ли стал бы тем, кто я есть сейчас, мой первый и настоящий друг…
- Гарри… — первым нарушил молчание Рон. — Я пойму, если ты больше видеть меня не захочешь. Я бы, наверное, не захотел, на твоем месте. Просто… Ты имей в виду, что я… Ну в общем, что я хочу, чтобы эта ссора наконец закончилась. Ладно? Я не могу обещать, что сразу стану любить Малфоя, и тому подобное, но ради тебя я буду вести себя с ним… цивилизованно. Идет?
- Ладно, - кивнул я. — Я… Рон, я тоже не хочу, чтобы ссора продолжалась, просто понимаешь… Трудно все сразу забыть. Я постараюсь, но… Это будет не сразу. Ты уж не обессудь, мне нужно время.
- Эээ… Да ладно. Я же сказал, я понимаю… — кивнул он, неуверенно улыбнувшись. Я кивнул, и мы какое-то время еще сидели в молчании. Вроде бы и злиться-то больше не на что, а с другой стороны, как теперь взломать лед в отношениях?
- Так что ты там говорил о том, что произошло сегодня? — вспомнил я. — Я, честно говоря, мало что помню из утренних событий. Почему ты вдруг поверил в добрые намерения Драко?
- Черт, вот не думал, что услышу от тебя «Драко»… — пробормотал Рон вполголоса. — Ты не сердись, это просто… странно. Странно и непривычно, понимаешь? — я кивнул. — Ну а насчет того, что сегодня… Ты бы видел, как это выглядело со стороны. Как только этот дед сказанул все это — ну, что, мол, ты ему не внук и так далее, - в Зале стекла все задребезжали, а Малфой вскочил, и смотрит на тебя, как будто ты вот-вот взорвешься. А потом, когда витраж затрещал… Я на него не смотрел в тот момент, но все равно, потом ребята говорили, я слышал… Он как к тебе метнулся — только что был здесь, а потом, - хоп! — и уже рядом с тобой. Не знаю, что он там за щит выставил, только осколки все как на крышу над вами всеми ссыпались и к стене скатились. Комиссия в шоке, дед этот застыл как столб, а Малфой тебя за плечи схватил и держит, как будто… ну не знаю даже. В общем, у него в тот момент было такое лицо, как будто он и вправду за тебя испугался. Потом уже подбежала Забини, стала тебя трясти, а ты был как невменяемый, не отзывался, даже и не смотрел толком ни на кого. И все равно Зал потряхивало, как тогда, на озере, когда Малфой сорвался после смерти его папаши. Ну, не так сильно, конечно. Ну вот, Забини и крикнула ему, чтобы он что-нибудь сделал, а Малфой говорит — я, мол, и так стараюсь, а его, ну, тебя, то есть, надо отсюда увести. А ты вообще на них не реагировал, тогда Малфой и говорит — «ну извини» - да как врежет тебе в челюсть! Я думал, он тебе шею свернет, честное слово, хотел было уже ему самому тоже по физиономии съездить, чтобы неповадно было… Но на тебя это подействовало, ты вроде стал что-то соображать… Потом они тебя увели куда-то, и свистопляска в Зале прекратилась. Куда они тебя потащили, кстати? В Больничное Крыло?
- Нет, - отозвался я. — К Снейпу. У него есть какое-то специальное зелье, чтобы купировать такие срывы.
- Снейп тебе помог? — с сомнением покосился на меня Рон.
- А ты думал, он хочет, чтобы я сорвался и развалил весь замок? — фыркнул я. Он покачал головой.
- Гарри, ты теперь будешь утверждать, что и Снейп хороший? — спросил он. Я вздохнул. Снейп, конечно, помог мне и все такое, но на уроках все еще придирался ко мне нещадно, несмотря на улучшившиеся оценки.
- Ну, скажем, он… Не так плох, как мне казалось, - осторожно ответил я. — Хотя, конечно, не подарок.
- Мда уж, хорош подарочек, - хмыкнул Рон, и мы синхронно хихикнули, как в старые добрые времена.
Некоторое время еще после этого мы сидели рядышком, однако разговор все равно не клеился — как я ни старался придумать тему для разговора, ничего не приходило в голову. Странно, но мне нечего было сказать своему лучшему другу — а вот с Малфоем я нашел бы о чем поболтать… начиная от теории Родовой магии, и заканчивая квиддичем. Однако говорить сейчас о квиддиче с Роном не было ни малейшего желания. Сделать это - значило бы признать, что все позади, и мы можем преспокойно обсуждать всякую ерунду, как в старые добрые времена, а это пока еще было не так.
Пауза затягивалась. Постепенно в холл стали подтягиваться и другие студенты, готовящиеся к тестированию, и Рон, смутившись, пробормотал что-то насчет уборной, и удалился. Я остался в одиночестве, впрочем, ненадолго, потому что вернулись Блейз и Драко. Не знаю почему, но я ничего не сказал им о Роне, а он сам, вернувшись в холл, подходить больше не стал, а вместо этого уселся на ступеньку лестницы и опять уткнулся в свое пособие.

Тестирование началось через полчаса, когда все испытуемые подтянулись к Большому Залу. Нас запустили внутрь, и рассадили на сдвинутые к столам скамейки. Как я заметил, витраж кто-то уже позаботился восстановить, а пол тщательно вымели от каменной крошки, сыпавшейся с потолка и стен, как говорил Рон. Посреди зала, точно посередине, стоял обычный стул, обтянутый красной кожей, и я с каким-то неуютным ощущением подумал, а не на него ли посадят испытуемого во время теста? Хотя это полная чушь, ведь это же практический экзамен, тут действовать надо, а не сидеть и отвечать теорию. Да и далековато он для того, чтобы отвечать с него — не орать же через весь зал?
Гермиона рассказывала мне (и неоднократно), что в прошлом году им просто дали задание аппарировать из одной заданной точки в другую, а потом еще раз — или обратно, или в следующую точку. Признаться, я думал, что нам тоже будут давать похожие задания, или что-то в этом роде. Ну, на самом деле, почти так оно и было, но только несколько сложнее, чем я ожидал. Все члены комиссии принимали тесты вместе, так что совет Снейпа постараться сдать кому-то из женщин, оказался напрасным. Обе дамы сидели практически молча, лишь изредка вставляя комментарии, а мой так называемый дед «командовал парадом». Резким, отрывистым голосом он отдавал ученику команды, куда тот должен аппарировать — к красному стулу, к камину, к преподавательскому столу, к дверям… Перенервничавшая Сюзан Боунс перепутала камин и преподавательский стол, и провалилась, хотя произошло это не потому, что она плохо справилась с задачей, а от того, что просто с перепугу сама неправильно определила для себя место. Тем не менее Джаред Поттер отправил ее на пересдачу. Я сидел молча, ожидая своей очереди, и зло думал о том, что даже Снейп относился к ученикам справедливее. По крайней мере, не считая меня, его нападки всегда имели под собой хоть какие-то основания — например, посчитать, сколько котлов взорвал Невилл, и сколько зелий перепортил, так странно, что профессор вообще еще хоть как-то терпел его на своих уроках. С другой стороны, Драко ходил у него в любимчиках, это несомненно, однако при этом и разбирался Малфой в зельях лишь чуточку хуже самого Снейпа, и то за счет недостатка опыта, не из-за отсутствия таланта.
Здесь, кажется, ничего подобного и близко не было. Иначе как объяснить, что, в принципе, еще не зная толком ни одного из нас, Поттер-старший запросто, после двух-трех перемещений, принял тест у Рона и Невилла? А так же он весьма благосклонно отнесся к Симусу Финнигану, несмотря на то, что тот был полукровкой, а вот на несчастную Тэсс Хэмонд рявкал так, что девушка стушевалась, забыла все наставления и закончила расщепом посреди зала. Не лучше он гонял и Блейз, однако Слизеринская Принцесса была менее чувствительна к его грубости, она воспринимала суровые оклики с ледяным спокойствием, и быстро и точно аппарировала куда требовалось. Наконец, когда в каждом из упомянутых мест Блейз побывала трижды, вмешалась мадам Уоткинс, которая заявила, что на ее взгляд, девушка показала вполне достаточно.
- Партиум ревелио! — сказала профессор МакФергюсон, направив на студентку палочку, и Блейз, как и многие до нее, засветилась на пару мгновений ровным голубым светом, словно очертившим все контуры ее тела. Это заклинание позволяло определить, не потерялись ли при аппарации какие-либо мелкие, незаметные частицы, которые тем не менее, означали бы неумение студента аппарировать — именно так и произошло с Роном в прошлом году, когда он потерял половину брови. Только в случае потери свечение было красным.
- Поздравляю, зачет, - процедил сквозь зубы Джаред. — Следующий!
Драко вышел вперед, на его лице, так же как и у Блейз, застыла высокомерно-бесстрастная маска Слизеринского Принца. Как и ей, ему досталось по полной. Джаред гонял Малфоя так, словно надеялся, что юноша не выдержит нагрузки, однако Драко с олимпийским спокойствием следовал выкрикам профессора, и к концу теста ни на гран не потерял хладнокровия, несмотря на то, что слегка побледнел от усталости — все-таки аппарация требует немало сил, да и ощущение это не из приятных. На сей раз профессор Уоткинс не торопилась останавливать председателя, и тот прекратил тест лишь тогда, когда сам, похоже, выдохся.
- Партиум ревелио, - прохрипел он, указав палочкой на Драко. Малфой засиял голубовато-серебристым светом, что, впрочем, никого не удивило — главное, что не было ни намека на красный. — Зачтено. Вы свободны, - процедил сквозь зубы экзаменатор. Драко хмыкнул, и, ободряюще улыбнувшись мне, вышел из зала следом за Блейз.
Я с замиранием сердца приблизился к группе экзаменаторов, уже заранее готовясь к долгой экзаменовке. В глазах этого человека я был ничуть не лучше Драко, сына Пожирателя Смерти. И откуда вообще в Гриффиндоре такой снобизм? Взять вот Уизли например, они ведь тоже поколениями учились на этом факультете, но к маглам относятся вполне благожелательно… Как же так?

Приняв душ, я переоделся в специально захваченную с собой школьную форму, и, отправив квиддичную одежду в корзину для грязного белья, стоящую тут же, в раздевалке, отправился на ужин.
Тренировка прошла, честно говоря, ни шатко ни валко. Все-таки ребята заметно расслабились после игры, тем более что до мартовского матча с Хаффлпаффом было еще почти три месяца. Более-менее сосредоточенно (хотя не сказать, чтобы результат от этого был хоть немного лучше) играли только Крэб с Гойлом, которые боялись, что если не будут стараться изо всех сил, то я могу осуществить свою угрозу и выгнать их из команды. Остальные, включая даже Блейз, летали кое-как, расслабленно, и еле-еле перекидывали квофл из рук в руки. Поймав тренировочный снитч третий раз подряд без особых усилий, я, наконец, вышел из себя — они за это время забили три гола, хотя я, Гриндевальд побери, давал им фору! Наорав на команду, я кое-как заставил их расшевелиться — впрочем, не более, чем на пару минут. Они забили два гола в хорошем темпе, а потом опять вернулись к прежней, вальяжной манере. Майлз перед кольцами откровенно бездельничал, зевал, и то и дело выписывал пируэты, которые в матче стоили бы нам как минимум десяти, а то и двадцати проигранных очков, если охотники соперника подсуетятся.
Окончательно разозлившись, я взялся за игроков всерьез, и гонял вплоть до самого ужина, пока Винс с Грегом не запросили пощады от голода. Мда, что-то, а ужин для них — это святое… Ребята никогда не следовали совету мудрой пословицы, советующей ужин отдать врагу (хотя в принципе, если так делать ежедневно, то можно приобрести друга). Собрав мячи и оттащив ящик с ними в чулан возле площадки, заодно со своей метлой, я только тогда пошел в раздевалку, следом за всеми, и естественно, остался последним.
На ужин я пришел усталым, раздраженным, и, следовательно, в отвратительном настроении. И словно в довершение всех бед, не успел я войти в Большой Зал, как меня окликнула Грейнджер, спускающаяся с лестницы. Вообще говоря, это было довольно странно — она редко обращалась ко мне по собственному почину, да и то, только в компании Гарри. Теперь же она была одна, и явно встревоженная. Мое сердце кольнуло нехорошее предчувствие — может, что-то случилось? Я шагнул навстречу.
- Драко, слава Мерлину, ты здесь! Я везде тебя ищу! — выпалила она. Я невольно вскинул бровь — Грейнджер назвала меня по имени? Да уж, что-то явно случилось!
- В чем дело? — спросил я.
- Гарри пропал! — всхлипнула девушка, едва сдерживая рыдания.
- Что? Что ты мелешь, Грейнджер, как он мог пропасть?! — опешил я.
- Он… О Боже, это моя вина! Я не должна была показывать ему эту книгу! Драко, прошу тебя, помоги мне найти его, я боюсь, он опять сделает глупость и сунется на верную смерть! — снова всхлипнула она, заламывая руки.
- Так, стоп, я ничего не понимаю, - осадил я ее, стараясь изо всех сил не поддаваться панике при словах «верная смерть». — Объясни толком, что случилось, при чем тут ты, и что с Гарри?!
- Ох, Моргана — чаровница! Да нет времени объяснять! — торопливо тряхнула волосами Гермиона.
- Если ты не объяснишь, я ничего не смогу сделать! — возразил я. — Давай, в двух словах, в чем дело?
- Я наткнулась в библиотеке на книгу о Безвыходных заклятиях. Мне стало интересно, я взяла ее почитать, - нервно проговорила она, тщетно имитируя спокойствие. — И там я наткнулась на… В общем, там описывали, какие исследования проводили в связи с этими заклятиями, когда их только изобрели шестьсот лет назад. Некоторые ученые экспериментировали с замыканием с их помощью пространства и времени, и не все опыты были совсем неудачными, хотя ни один не принес тех результатов, на которые надеялись экспериментаторы.
- Так, все это очень интересно, но какое отношение эти опыты имеют к Гарри? — перебил я. Грейнджер вздрогнула, и в отчаянии посмотрела мне в лицо. Салазар-основатель, да она и правда сильно напугана! - Грейнджер, говори в темпе! — поторопил я. Если она так боится, значит, дело плохо…
- Да, да, ты прав, прости. В общем, там подробно описано несколько случаев, и среди них… Несколько мест, где после часто пропадали люди. Ну, не то чтобы действительно часто, но время от времени, и при схожих обстоятельствах. Есть рисунки… Всякие арки, дверные проемы, вроде бы никуда не ведущие… Одна из таких арок — в отделе Тайн в Министерстве. А последний, кто там пропал — это…
- Сириус Блэк. Черт! — охнул я. — Грейнджер, ты хоть понимаешь, что натворила!? Да Гарри в лепешку расшибется, если подумает, что есть еще возможность… А ну, быстро, что там еще говорилось? Где эта книжонка?
- Я не знаю, он унес ее с собой! — всхлипнула она.
- Аррррргх! — буквально зарычал я. — А куда ты смотрела — как ты его вообще отпустила!?
- Можно подумать, его можно удержать! — воскликнула она. - Да он, как только прочитал, схватил эту книгу, бросил «спасибо» и исчез — я даже понять ничего толком не успела! Видно, мантией накрылся… И на карте его нет, он ее оставил, я смотрела, значит он уже не в Хогвартсе!
- На ЧЕМ его нет? — не понял я. Она нетерпеливо тряхнула головой.
- Не важно! Он не в Хогвартсе — вот что важно! Боже, Драко сделай что-нибудь!
- И что, по-твоему, я могу сделать? — я чувствовал одновременно злость и растерянность. Как можно было упустить Поттера из виду — да надо было цепляться за него обеими руками, как только книга попала ему в руки, да я бы костьми лег, но не выпустил его! Но что теперь, если он уже… Да он уже наверное на полпути в Министерство…
- Ты можешь найти его! — в ее глазах плескались надежда пополам с отчаянием. Я удивленно заморгал.
- И каким это образом?
- При помощи вашей связи! На то она и связь, в конце концов! — выпалила она. — Гарри говорил мне, что иногда, когда хочет, может почувствовать тебя, и понять, где именно ты находишься! Как бы увидеть, где ты! А связь у вас равноценная, так что ты тоже можешь так!
- Я… но я никогда ничего такого не делал! — возразил я, несколько теряя уверенность от таких новостей. Оказывается Поттер мог ощущать мое местонахождение? А что, если она права и я тоже могу? Тогда, возможно, есть шанс? — Он не говорил, как именно делал это? — спросил я.
- Нет, - она пожала плечами. — Но я думаю, что ты просто должен подумать о нем, и захотеть узнать, где он. Сосредоточиться на этом. Прошу, Малфой, хотя бы попробуй! Ты наша единственная надежда!
- Ладно! — рявкнул я, чтобы прекратить ее трескотню, и получить возможность сосредоточиться. Однако через холл туда-сюда сновали ученики, кто торопился на ужин, а кто уже возвращался с него. Оглядевшись, я потянул ее в сторонку, и втащил в тот же небольшой зал, где состоялся мой достопамятный разговор с Дафной в начале года, — тот самый, где ожидали обычно распределения первокурсники.
Остановившись посреди зала, я постарался сосредоточиться, и уже не думая о Грейнджер, попытался мысленно дотянуться до Гарри. Однако у меня не получалось. Как я ни старался, я все равно не испытывал никаких необычных ощущений — только стремление найти, воспоминания, собственные чувства… ничего хотя бы отдаленно похожего на то, о чем говорила Гермиона — ощущение его присутствия, его местонахождение… Я почти беспомощно покачал головой и посмотрел на нее.
- Не получается, - сказал я. — То ли он слишком далеко, то ли я просто не могу ощущать его, как он меня, - она подошла ко мне и неуверенно погладила по плечу.
- Может, попробуешь еще раз? — с ноткой отчаяния попросила она. — Расстояние не должно быть помехой для такой связи, наверное, дело в твоей неуверенности. Может, тебе просто нужно расслабиться?
Я фыркнул. Расслабиться! И как это поможет найти Гарри? Хотя… Что-то в ее словах было, зерно здравого смысла, вот только сама суть немного не в том, что имела в виду она. В конце концов, связь и ее проявления — это явление ментальное, а значит, сродни Легилименции. Может, мне просто мешает мой же собственный щит, который я настолько привык удерживать в сознании, что даже не замечаю этого? Если так, получается, что надо просто попытаться ослабить свой же контроль? И вовсе неудивительно, что Поттер, с его отсутствием каких бы то ни было способностей к Окклюменции, так легко мог чувствовать меня с самого начала — ему-то ничто не мешало!
Мда, легко сказать — ослабить контроль! Я всю свою жизнь только тем и занимался, что укреплял его! Открывать собственный разум было чертовски страшно, я чувствовал себя так, словно меня заставляют танцевать стриптиз перед всей школой, и я при этом хорошо понимаю, что мне не удастся заставить никого забыть это… Меня словно поминутно окатывало ледяной водой, и при этом кожа не теряла ни тепла, ни чувствительности, и каждый раз был как в первый. Я зажмурился, тщетно пытаясь отогнать стыд, и страх, и неуверенность, и сосредоточившись только на одном — ну где же ты, Гарри? И наконец…
Слабое, точно крохотная вспышка, видение перед глазами — полутемная комната, напоминающая подземелья, но почему-то я твердо знаю, что она где-то наверху? Растрепанный, дерганый и нервный Гарри, кусающий губы в нетерпении, с горящими от возбуждения глазами, склонившийся над большим котлом, где булькает какое-то непонятное зелье, и кидающий туда какие-то мелко нарезанные кусочки дрожащими от нетерпения руками. Я сосредоточился сильнее, пытаясь всмотреться… картинка погасла, но вместо нее внутри меня появилась уверенность, что я непостижимым образом ЗНАЮ направление, ощущаю, где именно находится эта непонятная комната — «подземелье-в-вышине».
- Седьмой этаж, - выпалил я. — Там, где вы занимались своим кружком по Защите на пятом курсе! Ты знаешь, где это? — я понятия не имел, откуда я взял, что это - то самое место. В конце концов, в тот единственный раз, когда я был там, шпионя за ними с подачи этой Чанговской подружки, помещение было большим и светлым, отнюдь не похожим на то, что я видел только что.
- Выручай-комната? — переспросила Грейнджер. — Боже, Малфой, ты гений! Ее наверняка тоже нет на карте, вот почему его не видно! Так тебе удалось, ты почувствовал его?
- Не знаю, - честно признался я. — Я… Я очень надеюсь, что это не самообман. Мы можем как-нибудь проверить это?
- Да, конечно, - кивнула она. — Идем, тут неподалеку есть короткий проход на седьмой этаж, воспользуемся им.
Я поспешил следом за грффиндорской старостой, по пути пытаясь расспросить ее об этой самой комнате. Ответ поверг меня в шок, хотя и несколько объяснил различия между видом комнаты тогда и теперь. В самом деле, если сейчас Гарри нужно было сварить зелье, то лучше места не придумать… И в то же время, привыкнув шесть с половиной лет заниматься этим в подземельях, ничего удивительного, что он придумал себе именно такую лабораторию.
До седьмого этажа мы добрались без приключений, но перед дверью у нас вышла небольшая перебранка. Грейнджер пыталась доказать мне, что непременно должна войти вместе со мной, а я считал, что она за сегодня уже натворила достаточно дел, да и у меня было что сказать Поттеру и без нее. Даже больше того, я был уверен, что некоторые мои доводы точно не приведут ее в восторг, а ввязываться в спор на глазах у полувменяемого Гарри тоже было не самым мудрым решением. В конце концов, мне кое-как удалось убедить ее подождать снаружи. Теперь настало время попытаться войти.
По ее словам для этого надо было трижды пройти мимо, четко формулируя, куда тебе нужно попасть. Однако первая попытка пошла прахом. Я сосредоточился, и представив себе Гарри, трижды попросил комнату открыться и дать мне поговорить с ним. Но не тут-то было. Видимо, просить нужно было о форме комнаты, а не о содержании.... По крайней мере, не о пришлом содержании. Тогда я вызвал в голове картинку, которую видел, думая о Гарри, и трижды подумал, сделав пару шагов в каждую сторону «Мне нужно попасть вот в это место и поговорить с Поттером!»
Уж не знаю, возымела ли какое-то действие часть фразы насчет поговорить с Поттером, однако и первая подействовала прекрасно. В стене появилась дверь, немного напоминающая дверь класса по Зельеварению, и я, кинув предостерегающий взгляд на Грейнджер, надавил на ручку и вошел. «А можно сделать так, чтобы нас не беспокоили?» - подумал я, обращаясь к комнате, но не особенно надеясь на успех. Однако к моему удивлению дверь за моей спиной послушно исчезла. Ну что ж, это, пожалуй, и к лучшему.
Гарри, вскинувший голову при моем появлении, кажется, ничуть не удивился.
- Хорошо что ты здесь, Малфой, - нетерпеливо проговорил он. — Иди сюда, и помоги мне с этим зельем — что-то у меня черт-те-что получается…
- Гарри. Что ты делаешь? — спросил я, медленно приближаясь к нему. Уж не спятил ли парень? — закралась нехорошая мыслишка. А впрочем… Пожалуй, что нет. Его можно понять. В конце концов, случись такое с отцом, и появись у меня возможность помочь ему, когда я уже и надеяться перестал, я бы, наверное, тоже походил на сумасшедшего…
- Здесь сказано, что там, внутри, тяжело соображать, и вообще, сохранить свою волю можно только при использовании любого простейшего защитного зелья, - отозвался Гарри, кивая в сторону раскрытой книги, лежащей на его сумке. Странно, но никакой мебели кроме небольшого стола с разложенными на нем ингредиентами, в комнате не было. Я непонимающе посмотрел на книгу, а потом опять на него. - Вот я и варю, как в учебнике, - пояснил он, тыкая пальцем на сей раз в лежащий на столе между пучков трав и пузырьков учебник по Зельеварению.- . Да что ж это такое! — нетерпеливо крикнул Поттер, когда в центре зелья образовался и лопнул большой пузырь, обдав нас обоих резким неприятным запахом. Я поморщился, а Гарри, чертыхнувшись, побормотал «Эванеско», и обернулся ко мне. Его глаза горели нездоровым блеском, и мне стало не по себе.
- Ты поможешь? Для тебя это раз плюнуть, Драко, - проговорил он, снова наполняя котел водой, и бормоча заклинание для быстрого кипения. Я облизнул пересохшие губы, не очень представляя, что сказать, и только где-то в подсознании понимая, что Гарри нужно остановить, иначе парень просто глупо погибнет.
- А… А в чем дело, зачем тебе? — спросил я осторожно. Поттер нетерпеливо отмахнулся, плюхая в котел горсть лягушачьих печенок, и магией очищая ладонь.
- Извини, нет времени объяснять, - отозвался он. — Мне срочно нужно закончить и смываться, пока Гермиона не дошла до Дамблдора.
- Она пока не пойдет к Дамблдору, - отозвался я. — Она ждет за дверью.
- А, так это она тебя привела? — хмыкнул Гарри, не отрываясь от зелья. — И как вы только меня здесь отыскали?
- Через нашу связь, - отозвался я, надеясь, что это его заинтересует, однако Гарри лишь пожал плечами.
- А, здорово, - сказал он. — Оу, черт, я забыл про росу первоцвета! Бли-и-ин, Дрей, помоги мне все поправить! — попросил он, вскидывая на меня взгляд. Я быстро, даже не вытаскивая палочку, наложил на котел замораживающие чары — для той основы, что он успел сделать, это не повредит, зато я смогу выиграть время.
- Гарри, может, объяснишь, чего ты пытаешься добиться?
- Гермиона наверняка тебе рассказала, — пожал плечами Поттер, - не вижу смысла повторяться. Дрей, ты ведь понимаешь, что… Я не остановлюсь, если есть шанс.
- Гарри, я ведь не об этом, - возразил я. — Я понимаю, это для тебя очень важно, но… Тебе не кажется, что бросаться в омут головой — это несколько опрометчиво?
- Опрометчиво? — фыркнул он. — У меня появился шанс, понимаешь? Не просто возможность познакомиться с кем-то типа этого Джареда, а реальная возможность спасти Сириуса!
- Послушай меня, - твердо сказал я, понимая, впрочем, что любые слова сейчас будут для него пустым звуком, - У тебя в данный момент — не шанс, а просто возможность облегчить жизнь Волдеморту и погибнуть самому!
- Да иди ты к Гриндевальду, Малфой, что ты в этом понимаешь! — вспылил Гарри, и пинком отшвырнул замерзший котел, так что он со звоном покатился по каменному полу. — В конце концов защитные зелья можно купить и в Лононе, я уверен, там есть лавочка с готовыми… — пробормотал он себе под нос. Теперь я уже испугался не на шутку.
- Гарри, погоди, послушай, ну ведь ты не знаешь, что точно нужно делать! — чуть ли не взмолился я, приближаясь к нему.
- Там все написано, - отозвался Гарри, кивая на книгу, и подбирая с пола свою сумку и мантию-невидимку. — А теперь извини, мне пора. Ты, кстати, не порекомендуешь приличную лавочку с зельями? Наверняка знаешь… Хотя на кой фиг тебе лавочка, когда твой крестный — Снейп? Ладно, мне надо идти.
- Так, Поттер, стоять!- рявкнул я неожиданно для самого себя, осознав, наконец, что никакие увещевания не помогут. — Ты никуда отсюда не выйдешь, пока не объяснишь в деталях, что именно ты собираешься делать!
- Малфой, - угрожающе начал Гарри, а потом вдруг фыркнул, и легко покачал головой. — Ладно, если для тебя это важно. В книге говорится, что за аркой — свернутое пространство, что-то вроде лабиринта. Кроме того, там какие-то штуки со временем, вроде бы, каждый маг попадает туда только по отдельности, и для него выделено свое отдельное место и время. Там что-то вроде лабиринта, и надо знать специальное заклятие направления, которое здесь приведено, чтобы выбраться. Кроме того, там очень сложно оставаться при своем сознании, и для этого нужны защитные зелья — чтобы сохранить свой рассудок и выбраться. А выход там есть, у любого Безвыходного Заклятия должен быть «клапан». Нельзя выйти тем же путем, но можно каким-то другим. Как в Башне, помнишь?
- И что, все так просто? — спросил я недоверчиво. — Ты просто выпиваешь зелье, заходишь туда, произносишь заклинание и идешь к выходу? Если все так элементарно, почему Дамблдор до сих пор ничего не сделал?
- Он мог не знать об этом. Гермиона наткнулась на книгу случайно. До этого в нее давным-давно никто не заглядывал, - пожал плечами Гарри, однако я все равно продолжал сомневаться.
- И что, никаких дополнительных условий? — спросил я. — Ну, даже если так, как ты его там найдешь?
- Родственная кровь. Я использую Зов. Там написано как, должно получиться, - отозвался Гарри, и я вытаращился на него в немом изумлении.
- Ты спятил! — выдавил я, когда ко мне вернулся дар речи. — Во-первых, Зов можно использовать только чистокровным, и только при родстве не дальше чем в пятом поколении!
- Ты говорил, что все маги друг другу родственники, - возразил Гарри. — А Родовая Магия признала меня в достаточной чистокровным, так что тут тоже должно сработать.
- Ну, родство родству рознь, и потом, для зова нужны навыки Легилименции, а у тебя их нет!
- Я занимался полгода со Снейпом, - возразил Гарри, начиная закипать.
Я мысленно выругался. Черт, его план зиял такими прорехами, что я даже затруднялся перечислить их все! Неужели он не видит, что это чистое безумие? Гарри, видимо, увидел у меня в глазах все то, что я не мог выразить словами, потому что предупреждающе сощурился.
- Лучше не стой у меня на пути, Малфой, - тихо и угрожающе сказал он. — Как бы мы ни дружили. Порву, — последние слова он почти прорычал. Я напрягся, нашаривая в кармане палочку. Мда, похоже, без драки мне его здесь не удержать…
- Гарри, послушай! — взмолился я в последней отчаянной попытке образумить его. — Ну неужели ты не понимаешь, что твой план — это чистое безумие, и он обречен на провал!?
- Да что ты знаешь, Малфой! — почти выплюнул он. — Прочь с дороги!
- А ты заставь меня! — рявкнул я, выхватывая палочку. Ладно, не хочешь по-хорошему, пусть будет по-плохому…
- Экспеллиармус! — мда-а-а-а, все-таки Поттер не зря лучший по Защите, и ДАЛЕКО не зря вел этот дурацкий кружок на пятом курсе. Моя палочка улетела куда-то в угол. Я поморщился — черт, придется обратиться к Родовой Магии… Признаться, пользоваться своим преимуществом не хотелось, но особенного выбора не было. — Ступефай! — выкрикнул Гарри, и я едва успел отразить его заклятие. Без палочки бой вести было тяжеловато, тем более, что Поттер принялся за меня, кажется всерьез. О кидал в меня заклятие за заклятием, от простых до сложных невербальных, которым нас научила Тёрнер в прошлом году. Однако большая часть их просто безвредно скатывалась по моей вейловской защите, а какую-то часть мне удавалось отразить. Ну ладно, друг ситный, как хочешь! Сейчас я тебе покажу полноценного мага из рода Малфоев в действии!
Я потянулся к дремлющей внутри меня силе, и позволил ей наполнить себя. Магия растеклась по жилам, будоража кровь не хуже огневиски, и я почувствовал, как от нее приятно покалывает подушечки пальцев. Я поднял руку. Каждое движение казалось легким и естественным, словно дыхание — я в точности знал, что мне нужно делать, чтобы остановить этого обезумевшего мальчишку, и не дать ему совершить ту жуткую глупость, что он задумал. Потянувшись к его сознанию, я позволил своей магии коснуться его через нашу связь, и сродниться, соединиться с его собственной. Гарри был «ведомым», и не мог контролировать ее сам — ни с кем другим такой фокус бы не прошел, но с ним, благодаря связи…
Пальцы Гарри разжались, и палочка со стуком упала на пол. Одно движение моего пальца — и она улетела в угол, куда-то рядом с моей. Поттер задохнулся от негодования. Не дав ему заговорить, я выкрикнул «Инкарцеро», а затем левитационные чары, чтобы он не ушибся при падении. Тонкие веревки опутали тело Гарри, словно спеленав юношу, и я даже отстраненно подумал, что перестарался, так много их оказалось. Поттер извивался в своих путах, однако веревки были надежными. Закрепив их для верности, я поднял его повыше, и наложил постоянное поддерживающее заклятие. Ну вот, теперь время у нас есть. Подойдя к стене я отыскал сначала свою палочку, потом его, и сунул обе в карман мантии.
- Пусти меня! — потребовал Гарри, прекратив бесплодные попытки освободиться.
- Мммм.... нет, - отозвался я, не глядя на него, и подбирая укатившийся в сторону котел, замороженное зелье в котором уже начало подтаивать. Поставив котел ровно, я подошел к упавшей книге — виновнице всех бед, и подобрал ее. Гарри за моей спиной снова начал извиваться в своих путах, но я не собирался ему в этом препятствовать — пусть двигается, хоть тело меньше затечет. Та-ак, а мне нужно хорошенько во всем разобраться.
- Малфой, скотина, отпусти меня! — крикнул Поттер, осознав, что вывернуться из моих веревок у него не получится. — Черт, да как же ты не понимаешь, я ДОЛЖЕН идти!
- Ну конечно, Гарри, - мягко, но без тени сочувствия отозвался я. — Непременно пойдешь… Вот только сначала я ознакомлюсь с данным талмудом, и посмотрю, что ты там насочинял, и можно ли тебя отпускать…
- Гад! Я думал, ты друг мне! — крикнул он. Я вздохнул, заклинанием опорожнил его котел, трансфигурировал его в стул и уселся, открывая книгу. — Слизеринский ублюдок!
- Мои родители женаты, уверяю тебя, - хмыкнул я. — И попридержи язык, Гарри. От души тебе советую.
- Да у тебя нет души! — продолжал возмущаться Поттер. — И сердца тоже нет! Да как ты можешь так! — и он снова заизвивался, выкрикивая что-то уже и вовсе непечатное. Усилием воли заставив себя не обращать внимания на его ругань, я сосредоточился на книге. Можно, конечно, и Силенцио наложить, но Гарри необходима разрядка, хотя бы словесная. Так что, хочешь не хочешь, придется терпеть.

Разговор с Дамблдором не внес существенных изменений в наши планы — разве что теперь можно было рассчитывать, что исследованиями займутся серьезные люди, а не два недоучившихся толком школьника. Ну хорошо, возможно четыре школьника, учитывая поддержку Грейнджер (а куда ж без нее?) и участие Блейз, которую тоже клещами не оттащишь, стоит ей узнать. Тем не менее в Манор ехать мне все равно придется — фамильная библиотека Малфоев не зря славится своим собранием трудов по темной магии. Такой информации как там, больше не найти нигде. Авроры порывались даже конфисковать эти книги после ареста отца, но не тут-то было, - обыск и конфискацию им толком так провести и не удалось. Сначала в поместье нагрянул Волдеморт, заперев его от Министерских работников, а потом я переметнулся, и в Манор вообще почти всем закрылся доступ.
Гарри немного успокоился, хотя на уроках постоянно ловил ворон, и то и дело без всякого повода расцветал улыбкой. На радостях он даже окончательно помирился с Уизелом, и теперь этот рыжий снова все время маячил рядом, сводя меня с ума одним присутствием. По возможности, я старался его игнорировать, однако это не всегда получалось. Впрочем, ради Гарри я старался держать себя в руках. Никаких иллюзий по отношению к Уизелу я не питал, прекрасно понимая, что рыжий ненавидит меня по-прежнему, и точно так же сдерживается, ради того, чтобы не рассориться с Поттером по новой. Если даже у меня и были какие-то заблуждения на этот счет, они очень скоро развеялись — в пятницу после обеда я столкнулся с Роном в коридоре один на один. Кинув быстрый взгляд по сторонам, и убедившись, что кроме нас здесь никого нет, Уизли остановился передо мной и с вызовом посмотрел мне в лицо.
- Малфой. На два слова.
- Ты их сказал уже четыре, - буркнул я, не испытывая особенного желания разговаривать с этим типом. Однако Уизел скривился и сделал движение вперед, словно хотел пихнуть меня к стене. Я предостерегающе поднял ладонь.
- Не ерничай, - резко бросил он, отклоняясь назад. — Я просто хочу расставить точки над i.
- Решил заняться правописанием? Самое время в семнадцать-то лет, - фыркнул я. Уизел уже, по всему видно, с трудом сдерживался, чтобы не полезть в драку, но каким-то чудом овладел собой.
- Предупреждаю, Малфой, я тебе не друг, - сказал он, сделав вид, что мои слова прошли мимо его ушей. — И я ни на грош тебе не доверяю!
- На твоем месте я бы на такую сумму никому не доверял, вдруг обманут? — фыркнул я. — Это ж для тебя целое состояние!
На сей раз выдержка ему изменила.
- Заткнись, хорек! — рявкнул он. — Заруби себе на носу, Малфой, я слежу за тобой! Не знаю, что ты замышляешь, но я это выясню! Клянусь, я выведу тебя на чистую воду! Ты мог обмануть Гарри, но не меня! И я буду защищать своих друзей от тебя, чего бы мне это не стоило! Я не позволю тебе причинить им вред, слышишь?!
- Браво, - презрительно сказал я, дважды лениво хлопнув в ладоши. — Блестящая речь, Уизли, в истинно гриффиндорском духе. И пафос, и чувство… и никакого смысла. Чем страдать этой ерундой, сделал бы что-нибудь полезное… Например, подарил бы своей девушке цветы — глядишь, она бы к тебе и вернулась…
- Отвали! — вспыхнул рыжий. — Я не нуждаюсь в твоих советах относительно моей личной жизни!
- Да ради Мерлина, Уизли, - пожал я плечами. — Если унылое и одинокое прозябание тебе нравится именовать «личной жизнью» - твои трудности.
- Заткнись! — зашипел он так, что заткнул бы за пояс и самого Снейпа. Его палочка снова оказалась в руке Уизела и уперлась мне в шею. Я вздохнул. Никакого страха перед ним я не испытывал — лишь отвращение от того, что его залапанная деревяшка касается моей кожи.
- Ты повторяешься, Уизли, - сказал я, и пнул его в голень.
Рыжий отскочил с воплем, и запрыгал на одной ноге, потирая ушибленную, и осыпая меня всеми мыслимыми и немыслимым ругательствами. Я терпел — ровно до той минуты, как он выпрямился. Тогда я в два шага пересек разделяющее нас пространство, и, используя полученную инерцию, схватил его за воротник рубашки. Прикоснуться к Уизелу не через ткань я бы, наверное, физически не смог — меня бы стошнило раньше.
- А теперь ты послушай меня, - негромко, но очень четко вытолкнул я сквозь с трудом разжимавшиеся зубы. — Если ты, придурок, решил поиграть в параноика, твои проблемы, но не впутывай сюда Гарри! У него и без тебя хватает проблем, а ты и так достаточно уже причинил ему горя! Научись ты, в кои-то веки, думать не только о себе и своих подозрениях! И если ты, - я тряхнул его, для убедительности, - будешь зудеть ему над ухом каждый день, это рано или поздно сведет его с ума, ты хоть это понимаешь? Ты думаешь, ему приятно видеть, как его друзья грызутся между собой? Тебе никогда не приходило в твою тупую башку поберечь его? Пощадить его чувства?
Я оттолкнул его, и отступил. Уизли, тяжело дыша, словно пробежал не меньше мили, смотрел на меня с недоумением, словно не мог поверить в то, что я способен сказать нечто подобное.
- Я… — начал он, потом замолчал на минутку, потирая шею, натертую воротником. — Я все равно тебе не доверяю, - негромко сказал он, однако в его глазах читалось сомнение. Я кивнул.
- А я все равно тебя не уважаю, - отозвался я. — Так что, наверное, мы квиты. Но лично я предлагаю ради Гарри попробовать вести себя друг с другом более-менее цивилизовано и постараться не убить один другого.
- Ты предлагаешь… перемирие? — спросил он. Я фыркнул.
- Еще чего! Перемирие — это когда временно забываются все обиды. У нас с тобой — в лучшем случае пакт о ненападении.
- Эээ… ну ладно, - нехотя кивнул рыжий, хотя я не был окончательно уверен, что до него дошел смысл слов «пакт о ненападении». - Но имей в виду, Малфой…
- Да, да, ты за мной следишь. Я в курсе, - нетерпеливо отмахнулся я. — только не забывай о том, что и я присматриваю за тобой. И если ты еще раз хоть словом причинишь Гарри боль… Я позабочусь, чтобы то, что было с тобой после нашей дуэли, показалось тебе кро-о-охотной неприятностью…
- Не сомневаюсь, - буркнул Уизел.
С тем мы и разошлись — каждый оставшись при своем мнении, однако договорившись поддерживать хотя бы видимость спокойствия, и, как выразился Гарри, «общаться цивилизованно».

Вплоть до конца недели — иначе говоря, до воскресного похода в Хогсмид, - я пребывал в неизменно приподнятом настроении. Сириус, Сириус, Сириус — он занимал все мои мысли. То и дело я начинал беспокоиться о том, как он там — но неизменно успокаивал себя тем, что он же, боггарт побери, чистокровный, значит, погибнуть в потустороннем лабиринте не должен был! И все равно, жуткий, липкий страх то и дело сжимал мне сердце, и отпускал только через несколько минут, когда мне удавалось уговорить себя, что все образуется. Надо только немного потерпеть, поискать нужную информацию, и тогда мы вытащим его. А иногда меня охватывала дрожь нетерпения, и я, кусая губы, ругал себя на чем свет стоит за то, что дал Малфою слово не бросаться грудью на амбразуру, и не лезть в арку самостоятельно. Однако даже беспокойство не могло, по большому счету, испортить мне настроение. Мне казалось, что вообще ничто не могло его омрачить — ни постоянные перепалки Драко и Рона, которые они тщетно пытались замаскировать, ни пытливые взгляды Джареда Поттера, который неизвестно почему ошивался в замке. Ко мне он не подходил, заговорить не пытался, однако я каждый раз ловил на себе его внимательный взгляд, когда он оказывался поблизости. Зачем он остался? Ведь занятия по аппарации были только один раз, в субботу, а потом наступали каникулы, и возобновиться они должны были только в январе. Обе дамы из комиссии уехали в Лондон еще после теста, прибыв обратно только непосредственно перед уроком, а вот он поселился в гостевой комнате неподалеку от директорского кабинета. Хотя, Снейп говорил, что он остался один после отречения от моего отца, и ухода жены? Тогда может, ему просто захотелось побыть среди людей?
Вообще, как я помнил, наши-то занятия начинались ближе к весне, чтобы в начале третьего семестра те, кто подходил по возрасту, могли уже сдать тест в первый раз. Однако в этом году занятия сдвинули, как гласила официальная версия, из соображений безопасности, хотя чем это было безопаснее, никто решительно не понимал. Джинни, горевшая энтузиазмом, глядя на нас, естественно, записалась на курс, и даже смогла, как она утверждала, понять принцип действия. Гермиона, отнюдь не убежденная нашими с Драко заверениями в том, что я не собираюсь бежать в Министерство и прыгать в Арку, не спускала с меня глаз, и оставила в покое всего однажды — вечером в пятницу, когда у меня было свидание с Блейз. Ее назойливое внимание тоже могло бы слегка подпортить мне настроение, однако я едва замечал его — так меня захватила надежда вновь увидеть крестного.
На Малфоя я вообще был готов молиться. Драко казался мне самым лучшим человеком на земле — ведь он был готов рисковать собой ради того, чтобы попытаться спасти близкого мне человека! Дамблдор, правда, пытался его отговорить, и предлагал кандидатуру Тонкс, которая тоже приходилась Сириусу двоюродной племянницей, а кроме того все-таки была старше и опытнее Драко, не говоря уже о том, что она являлась квалифицированным аврором. Однако Малфой просто указал на то, что создатель Арки был, так же как и Темный Лорд, помешан на чистокровности, и полукровок и маглорожденных за аркой уж точно ожидала верная смерть. Скрепя сердце, директор неохотно согласился на то, что Драко — наилучший кандидат. В принципе, Дамблдора можно было понять — все-таки Малфой все еще его студент, как бы он ни хорохорился, и не вопил, что уже совершеннолетний. Да и что уж греха таить — мне тоже было не по себе от того, что приходилось стоять в сторонке и смотреть, как другой рискует жизнью из-за того, что нужно тебе. Поначалу, правда, я не очень думал об этом — признав правоту Драко в отношении зелий, я думал отыскать лазейку и все-таки пойти самому, однако Блейз, узнав обо всем, справедливо указала, что цель — спасти Сириуса, и не столь уж важно, кто именно сделает это.
- Ты можешь, конечно, геройски погибнуть в благородном порыве не подставлять никого, но много ли будет от этого толку? — спросила она. — Ты погибнешь, он останется там и тоже, скорее всего, рано или поздно умрет. И это еще не самое худшее.
- Да куда уж хуже? - вздохнул я. Блейз покачала головой.
- Ты просто не принимаешь во внимание то, какие последствия повлечет твоя смерть, - сказала она. — Вспомни о Том-кого-нельзя-называть. Кто одолеет его, если ты погибнешь? Вот и получится, что твой геройский порыв принесет ему Магический Мир на блюдечке с голубой каемочкой.
- Ух… Об этом-то я и не подумал, - признал я. — Но нельзя же вечно этим прикрываться, Блейз!
- Никто и не просит тебя прятаться! Но лезть туда, где ты заведомо обречен на провал глупо, Гарри! Ты бы лучше сосредоточился на том, что действительно можешь делать!
- И на что же это, например?
- Не знаю, - хмыкнула моя девушка. — Должно что-нибудь найтись, - и она лукаво посмотрела на меня из-под длинных темных ресниц, да так, что я не мог не поцеловать ее…

В Хогсмид в воскресенье мы отправились большой толпой, собравшись все вместе, - мы с Блейз, Гермиона, Рон, Драко, Джинни, Невилл, Дин и Симус, и даже Крэб с Гойлом. Правда, эти двое держались немного в стороне, и время от времени напряженно поглядывали на Малфоя, который, впрочем, не обращал на них ровным счетом никакого внимания.
Гермиона, в отличие от меня, все еще злилась на Рона, и отказывалась поддерживать его в попытках возобновить романтические отношения. Впрочем, я советовал приятелю не отчаиваться — надо знать Герм, она простит, когда сочтет, что помучался он достаточно. Как бы там ни было, Рон очень рассчитывал на сегодняшний поход в Хогсмид — может, поддавшись романтике Рождества, уже витающей в воздухе, она оттает поскорее?
Добравшись до места, мы быстро выяснили, что интересы у всех довольно разные, так что постепенно компания распалась. Мы с Блейз отправились гулять по деревне, как любили делать, когда попадали сюда. В принципе, Хогсмид не настолько велик, чтобы тут можно было находить каждый раз новые развлечения, а без толку шататься по одним и тем же местам - тоже развлечение ниже среднего, однако сегодня, когда деревеньку разноцветным покрывалом окутал хоровод праздничных украшений, все казалось необычным, и обретало новые краски. Повсюду в магазинах, а кое-где и на улицах была развешена омела, и тут и там виднелись целующиеся парочки. Мы с Блейз тоже пару раз оказались в таком положении, однако, вполне естественно, не возражали.
Ближе к вечеру слегка похолодало, а потом повалил снег. Я раньше, вообще-то, свято верил в то, что снег — к потеплению, но, видно, из любого правила бывают исключения. Основная масса учеников набилась в «Три Метлы», «Кабанью голову» оккупировали жители деревни, кое-какие приезжие, и даже кто-то из преподавателей, словом, контингент постарше.
Кроме этих двух заведений, выбора в Хогсмиде в общем-то и не было — разве что злосчастная чайная мадам Паддифут. Хотя в принципе, я уже неиспытывал к этому кафе такого отвращения как прежде — да оно и понятно, наши посиделки с Блейз там оказались куда удачнее достопамятного свидания с Чжоу. Одно плохо — народу в Хогсмиде сегодня было пруд пруди, и я не сомневался, что даже там все столики заняты, в чем и убедился, когда мы окончательно устали, проголодались и замерзли. Впрочем, мы не то чтобы расстроились — просто хотелось посидеть вдвоем, но раз нет возможности, придется присоединяться к остальным в «Трех Метлах» - Уж Рон, Гермиона и Невилл с Симусом точно там. У Дина, насколько я знал, было свидание с Сюзан Боунс, но вполне возможно, что и они уже присоединились к честной компании.
Заявившись в «Три Метлы» мы и впрямь убедились, что почти все наши однокурсники уже устроились за несколькими столиками неподалеку друг от друга. Правда, слизеринцы, в лице Тео Нотта, Крэба с Гойлом, надутой Пэнси Паркинсон, а так же хихикающих Тэсс Хэмонд и Милисенты Булстроуд, уселись за крайний столик, как можно дальше от гриффиндорцев. Оставшиеся два факультета играли роль своеобразного буфера между ними, впрочем, от них семикурсников было немного. Энтони Голдстейна, равно как и Ханны Эббот видно не было — но тут я готов был голову дать на отсечение, что уж они-то точно в чайной Паддифут. За средним столом сидели сестрички Патил вместе с Лавандой Браун, которая то и дело бросала на Рона взгляды, исполненные злорадства, плохо замаскированного под достоинство. Компанию им составляли Майкл Корнер, Эрни Макмиллан, и Захария Смит со своим младшим братом Джейсоном, рейвенкловским Загонщиком, который учился сейчас на пятом курсе.
Гриффиндорский столик — а точнее даже два, потому что за одним все не помещались, - был самым оживленным и жизнерадостным из всех. Единственным «негриффиндорцем» тут был Драко, однако благодаря Джинни и проявившему великодушие Симусу, Малфой не чувствовал себя неуютно. Даже несмотря на мрачные взгляды Рона. Впрочем, куда больше их, и куда более мрачных, выпало на долю Гермионы, которая продолжала его игнорировать, и напропалую КОКЕТНИЧАЛА с Эрни Макмилланом, который сидел к гриффиндорскому столу ближе всех. Мда, видеть заигрывающую с парнем Гермиону Грейнджер — это зрелище не для слабонервных, подумалось мне хотя, конечно, меня скорее смущал сам факт а не то, как это выглядело. Просто я куда больше привык видеть ее в обществе книг, а единственным парнем, не считая Крама, с которым я ее видел, был Рон. Естественно, нужно было быть полным глупцом, чтобы не понять, что все ее действия направлены были только и исключительно на то, чтобы позлить нашего рыжика. И это ей прекрасно удавалось — Рон был мрачнее тучи, и смотрел волком на Эрни, да так, что взгляды, которые доставались Малфою можно было после ЭТИХ счесть чуть ли не проявлением уважения.
Наше появление все встретили одобрительными приветствиями. Уже почти подойдя к столикам, мы с Блейз обнаружили, что застряли — воздух вокруг нас уплотнился, не давая ступить ни шагу ни вперед, ни назад. Впрочем, это не удивило и не испугало: мы были далеко не единственной парочкой, которая попала сегодня в такое положение. Мельком кинув взгляд вверх, я убедился, что над нами повешена омела, и притянув к себе Блейз, нежно поцеловал ее, без тени стеснения. В самом деле, нас столько раз уже видели за этим занятием, что и на сей раз ни для кого не будет в этом ничего нового.

В баре мы провели часа полтора, не больше, и времени еще оставалось более, чем достаточно, как вдруг с улицы донесся оглушительный грохот.
- Не волнуйтесь, не волнуйтесь! — стала тут же успокаивать всех мадам Розмерта. — Я думаю, это всего лишь эти знаменитые фейерверки братьев Уизли из их магазина. Их все время покупают и взрывают на улицах, ничего страшного…
Опровергая ее слова, дверь распахнулась, и в дверь ввалился Дэнис Криви, чьи ноги были спутаны прочными веревками, из которых он с боем выдирался.
- Пожиратели Смерти! — крикнул он. — Они ворвались в «Кабанью голову» и почти сравняли ее с землей!
Что тут началось, страшно даже представить! Крики, паника, беспорядочные метания… В суматохе я чудом умудрился не потерять Блейз, и, держа ее за руку, стал пробиваться к Гермионе, которая на пару с Эрни безуспешно пыталась навести хоть какое-то подобие порядка. А на улице, правда еще пока вдалеке, уже слышны были крики, заклятия, даже какие-то взрывы… Они доносились откуда-то со стороны «Кабаньей головы», и пока не приближались, однако это могло измениться в любую секунду.
Кое-как протолкавшись к Гермионе и Эрни, которые уже успели собрать вокруг себя почти всех младшекурсников, я схватил подругу за руку.
- Их необходимо увести отсюда!- крикнул я.
- До Хогвартса слишком далеко! — возразила она. — Придется обороняться здесь!
- Это слишком опасно! Можно воспользоваться подземным ходом!
- Но Визжащая Хижина тоже в той стороне! — она кивнула в ту сторону, откуда доносились вопли и звуки сражения. Я облизнул пересохшие губы, и тут меня осенило.
- «Сладкое королевство»! Ход завален камнями, но закрывал его Филч, значит, никаких проклятий там не лежит, только стандартные охранные чары! А охранные чары Дамблдора пропустят учеников в такой ситуации! Ты ведь сможешь пробиться через завал?
- Я… Ну, думаю, да… - растерялась Гермиона. Естественно, она сможет — даже Рон в своем время смог, еще на втором курсе в Тайной Комнате!
- Отлично! Блейз, помоги ей! Собирайте учеников и тащите их через подвал в Хогвартс! А там сразу расскажите обо всем Дамблдору! — выпалил я.
- А ты?! — воскликнули обе девушки в один голос.
- Гарри прав, нам нужно найти тех, кто остался! — возразил Эрни.
Так или иначе, я и мысли не мог допустить о том, чтобы уйти. Упустить шанс схватиться с Пожирателями, испытать себя, а может, и сквитаться кое-с кем из них? Перед глазами промелькнуло лицо Беллатриссы, искаженное безумным смехом — такое, каким я его видел после падения Сириуса. А следом за ним мелькнуло лицо Хвоста, мерзкого предателя, продавшегося Волдеморту. Я невольно ощутил мстительную радость в душе при мысли о том, что могу столкнуться здесь и сейчас с одним из них, или даже с обоими. В том, что я справлюсь с ними, я не сомневался, особенно при поддержке Драко. А где он, кстати?
- Дрей! — завопил я, озираясь по сторонам.
- Да тут мы, не ори! — отозвался из-за моей спины знакомый голос, однако не Драко, а Рона. Я обернулся как ужаленный, чтобы увидеть у себя за спиной их обоих, да еще и Джинни в придачу.
- Хорошо, - кивнул я со вздохом облегчения. — Драко, ты мне нужен. Вдвоем мы сможем действовать против Пожирателей…
- Ты спятил, — серьезно сказал Малфой, однако его глаза сверкнули фамильной, серебряной яростью. — И я, похоже, вместе с тобой. Но учти, Поттер просто так бросаться на Пожирателей с боевыми воплями, или как там у вас это называется, я не буду!
- Боевой клич это называется, - проворчал Рон. — Всегда знал, что от Слизенира кроме трусости ждать нечего!
- Заткнись, Уизли, - резко оборвал его Драко. — Я имел в виду тактику и стратегию. Надо выиграть время, дать девчонкам время увести отсюда малышню и вызвать подмогу. Седьмой курс, плюс пара полупьяных учителей, один из которых Хагрид - расклад не в нашу пользу!
- Но у нас с тобой есть Родовая Магия! — возразил было я. Малфой в ответ только как-то зло усмехнулся, и посмотрел на меня так, что я почувствовал себя идиотом.
- Большинство Пожирателей — чистокровные, и у них она тоже есть, - резко сказал он. — Даже женщины наследуют ее часть, правда, в основном целительные и защитные силы. Но уверяю, даже просто защиты им хватит!
- Но… но…
Взрыв, раздавшийся совсем рядом, от которого вылетело больше половины стекол, избавил меня от необходимости отвечать. Гермиона откуда-то выцепила мадам Розмерту, и заставила ее показать короткий путь через черный ход в подсобные помещения «Сладкого Королевства. Мы с Драко, Рон, Эрни и остальные заняли позиции вдоль окон, приготовившись прикрывать их отход. Блейз и Джинни поначалу попытались воспротивиться и остаться с нами, но мы мигом убедили девушек, что пара лишних палочек ничего не решат, а они куда больше помогут нам, если присмотрят за младшекурсниками, и нам не придется каждую минуту оглядываться, чтобы убедиться, что они все еще живы.
Поначалу, казалось, что после того взрыва ничего больше не происходило. У меня затеплилась надежда — или страх? - что Пожиратели ушли, однако стоило мне самую толику расслабиться, как входная дверь, забаррикадированная чуть ли не всеми имевшимися столами, с грохотом слетела с петель, вламываясь в столы и разнося и их и себя в щепы. Во все стороны полетели осколки дерева, мы синхронно всем скопом завопили «Протего!»…
Дальнейшее слилось в какой-то почти непрерывный кошмар. Беготня, беспорядочные выкрики, вспышки света… В зал ворвались человек десять в темных плащах с остроконечными колпаками, чьи лица скрывали белые маски Пожирателей Смерти. Завязалась битва. Это было и похоже на то, что происходило полтора года назад в Министерстве, и в то же время кардинально отличалось. Теперь все мы знали и умели куда больше, чем тогда. Мы могли распознавать заклятия, могли отражать их, да и наш арсенал теперь не ограничивался всего лишь Оглушителями. И все же Пожиратели, полку которых медленно но верно прибывало, теснили нас. Каждый раз при виде зеленой вспышки, или при выкрике «Авада» мое сердце противно ёкало, но я не позволял себе сейчас отвлекаться и выяснять, насколько успешным было заклятие. На секунду ослабив внимание, я сам рисковал получить еще одну Аваду в лоб, и сильно сомневался, что и на сей раз защита, данная мне матерью, спасла бы меня. Драко держался рядом, работая палочкой мрачно и уверенно. Заклятия, которые он бросал одно за другим, отличались немного от тех, к которым я привык, но это и было понятно. Из всех собравшихся только он один не был участником Отряда Дамблдора, и его стиль скорее напоминал стиль наших противников. Впрочем, учитывая то, что Люциус намеревался сделать из сына Пожирателя рано или поздно, в этом не было ничего удивительного. Мы с Драко первое время держались друг за друга, и резкие выкрики Малфоя мне на ухо, когда он подчинял мою Родовую Силу, и использовал нашу магию вместе, вселяли в меня хоть какую-то надежду, что у нас все получится…
В какой-то момент я осознал, что нас вытеснили из бара, и потасовка теперь ведется на улице. Перед глазами в красноватых отблесках пожара сновали темные фигуры. Горело несколько зданий, в их числе и достопамятный магазинчик с одеждой, и злосчастная кафешка Мадам Паддифут. От «Кабаньей Головы» тоже доносились отблески пожара… К семикурсникам присоединились постоянные жители Хогсмида, но нас все равно было мало, а бой кипел со всех сторон. Только бы мы смогли! Только бы у нас получилось прикрыть отход младших курсов, и только бы никого не потеряли в этой свистопляске! Повторяя это как молитву, я, почти не прицеливаясь, бил «Ступефаями», «Импедиментой» и «Петрификусом» по каждому увенчанному остроконечным колпаком Пожирателя силуэту, отчаянно надеясь, что никому из наших не пришло в голову сегодня напялить такую же остроконечную шляпу.
Я почти не осознал, что в горячке боя умудрился-таки потерять из виду Драко, и опомнился слегка только тогда, когда столкнулся спиной к спине с кем-то, в ком, обернувшись, признал Рона. Его лицо было перемазано сажей, а на щеке красовалась длинная царапина, но в остальном он был цел и невредим.
- Где остальные? — крикнул я, хотя было очевидно, что он знал ответ не лучше, чем я сам. Рон что-то прокричал в ответ, но тут над нами снова пронеслось несколько лучей заклятий - к счастью, ни одного зеленого, - и нам пришлось срочно снова вступить в схватку.
Мысленно благодаря небо за прошлогодние непрерывные тренировки профессора Тёрнер, я наслал невербальное проклятие на одного из пожирателей, от которого его тут же скрутил жуткий кашель. Пока он складывался пополам и задыхался, я обездвижил его напарника и успел обезоружить еще двоих. Сам я тоже пропустил пару ударов, и теперь у меня плетью болталась левая рука, онемев от мощного энергетического удара в плечо, ныли ребра, частично принявшие «Аэрос Сфаэро Мортис», и сочилась кровь из раны за ухом — но там меня просто зацепило осколком стекла, к счастью, не повредив никаких крупных артерий.
Я с отчаяием понимал, что начинаю уставать. Палочка в руке казалась неподъемной, как бревно, ноги переставлялись с трудом, и я уже не носился по деревне, как чокнутый заяц, стараясь поспеть на помощь всем подряд, а с трудом ковылял по одной из боковых улиц, отчаянно надеясь, что скоро подоспеет подкрепление.
Выбравшись на пригорок на окраине деревни, я с тихим ужасом увидел, что здесь тоже кипит бой. Пожирателей было немного, человек пять, не больше, и их постепенно теснили жители деревни. Где-то поодаль, внизу, я заприметил огромную фигуру Хагрида — лесничий тоже участвовал в схватке, и довольно неплохо справлялся, хотя колдовство давалось ему с трудом. Впрочем, Хагрид с лихвой восполнял недостаток магической мощи огромным ростом и кулаками.
Внезапно один из Пожирателей, которые сражались в группе почти прямо передо мной, выскочил вперед. Насколько я мог судить, это был человек небольшого роста, и довольно изящного телосложения. Я застыл. А что если это… Пожиратель вскинул руку, и завопил «Сектумсемпра!», указывая на одного из хогсмидских колдунов. Тот упал, отчаянно хватаясь за распоротую грудную клетку. Я вскрикнул — уж я-то знал, на что способно это заклинание!
Но это была не единственная причина. Женский голос — вот что окончательно убедило меня в том, что это Пожирательница, к тому же, голос показался знакомым. Я выкрикнул заклинание, оставившее ее без колпака и маски, и с мстительной радостью узнал Беллатриссу Лестрейндж. Взревев, я ринулся в бой, позабыв и про усталость, и про собственные ранения. Она встретила меня а полпути издевкой, но был в такой ярости, что едва обращал внимание на то, что она там говорила помимо заклятий. Я кипел и рвался в битву — кажется, в тот момент мне было все равно, что использовать, и еще пара минут — и я решился бы даже на Аваду.
- Экспеллиармус! — прокаркал откуда-то сбоку и чуть сверху чей-то голос, и моя палочка вылетела из моей руки и унеслась куда-то в неизвестном направлении. Беллатриса издевательски расхохоталась, а я, обескураженный, и еще не успевший толком осознать весь ужас своего положения, стоял перед ней, и чувствовал себя ребенком, у которого внезапно отобрали игрушку, с которой он увлеченно играл, и велели идти спать. Я бросил взгляд на ее нежданного союзника. В пылу схватки мы с ней переместились по пригорку ниже, и теперь я снизу вверх смотрел на человека среднего роста, в темном плаще, почти таком же как у пожирателей, но с наглухо закрытым капюшоном, где были прорезаны дырки для глаз и рта. Где-то я читал, что в средние века были монашеские ордена у маглов, монахи которых почитали правильным скрывать свое лицо от греховного мира, дабы полностью отрешиться от него, и носили похожую одежду. Кажется, она называется «куколь», или как-то так.
- Ну вот, - злорадно проворковала Беллатрисса, обнажая зубы в хищной улыбке. — Добро пожаловать в компанию, Гарри Поттер! — и она подняла палочку, готовясь наложить на меня… Что бы она ни собиралась наколдовать, у меня уже не было возможности отбить ее заклятье, и я мог только увертываться, однако хорошо понимал, что долго это не продлится.
- Протего!
- Ступефай! — раздались одновременно два голоса, и откуда-то из-за холма выскочили Рон и Драко — оба потрепанные, а Малфой еще и хромающий на одну ногу, но вполне живые. Никогда в жизни я еще не был как счастлив их видеть! Ошеломитель Драко цели не достиг, однако шансов у меня существенно прибавилось.
- Ты! — заверещала Беллатрисса при виде Малфоя. — Ах ты, вероломный змееныш! Прощайся с жизнью!
- Не думаю, тетя, - процедил он и щелкнул пальцами левой руки, одновременно нашарив правой мою ладонь. Родовая магия и невербальный Экспеллиармус — и палочка Бэллы последовала за моей. Она побледнела.
- Уходим! — крикнула она своему сообщнику в куколе, и опрометью кинулась за свей палочкой. Схватила ее, и с громким хлопком аппарировала. Что-то в его фигуре настораживало, как-то неестественно, сковано он двигался. Я нахмурился, и меня пронзило странное ощущение неправильности происходящего, словно этому человеку там не место — а точнее, что его место совсем не там. От Драко по нашей связи донесся такой шквал эмоций, что я вдруг понял: этого человека надо задержать любой ценой. Я шагнул вперед… А дальше все произошло так быстро, что я успел осознать происходящее лишь тогда, когда все было уже кончено.
- Гарри, нет! — крик Рона, и одновременно с этим фигура «монаха» разворачивается ко мне…
- Авада Кедавра!
- Импедимента! — а это уже голос Драко, его заклятие настигает меня раньше, и я падаю на спину, а зеленый луч Авады проносится над моей головой, не успев лишь на долю секунды. — Фините Инкантатем! — выкрикивает снова Малфой.
- Ступефай! — одновременно кричит Рон, и его Ошеломитель насквозь пронзает фигуру в темном плаще. Незнакомец падает как подкошенный, и тут…
Вокруг воцарилась тишина. Меня как клещами потянуло к упавшему телу, валяющемуся на снегу бесформенной грудой. Шаги сзади подсказали, что Рон и Драко следуют за мной почти что след в след. Я приблизился.
- Это, должно быть, и есть тот самый таинственный новый союзник Волдеморта, о котором говорил Снейп, - сказал голос Малфоя. — Вроде, его Бэлла как раз привела, так что, наверное, все сходится. Интересно, кто он такой?
- Давайте посмотрим? — предложил не очень уверенно Рон. Я, облизав губы от напряжения, сделал еще шаг вперед. Почему-то еще никогда в жизни мне не было так страшно хотя я сам не мог бы объяснить природу своего страха. Мне почему-то чудилось, что голова под этим куколем не принадлежит человеку, и мерещились всякие ужасы из магловского кино — вроде «Хищника» или «Чужого». Вот сейчас я сдерну эту тряпку, а там — жуткая морда, оскаленная в намерении броситься… Усилием воли отогнав видения, я снова потянулся к капюшону, который не был, как стало видно, частью плаща, а надевался отдельно сверху. Я несмело сомкнул пальцы на грубой ткани, и потянул. Почему-то у меня было ощущение, что я сам лично стаскиваю капюшон дементору, который готовится меня поцеловать.
Ткань соскользнула довольно легко, и в первый момент я испытал безграничное облегчение, когда голова под капюшоном оказалась вполне человеческой. Я не сразу понял, что именно вижу. Обычный человек — отросшие до плеч темные волосы, исхудавшее лицо, довольно привлекательное, немолодое уже, но и не сказать, чтобы старое…
Рон за моей спиной сдавленно охнул. Драко не проявлял никаких эмоций, и это в первый момент сбило с толку. И тут у меня перехватило дыхание, когда внутри одним добела раскаленным шквалом нахлынуло узнавание. Дыхание перехватило от резкой, острой боли и неверия. Нет, нет, не может быть! Это не может быть он!!! Я заморгал, тщетно пытаясь вдохнуть. Грудь сдавило железными тисками, а редкие снежинки, витающие в воздухе, вдруг заметались в диком хороводе, и, все увеличиваясь, вдруг все скопом кинулись мне в лицо. Ледяной поток ворвался в легкие, и я с тихим всхлипом наконец потерял сознание.

RoksAnna,
А вот не скажу точно. Вы бы знали, сколько вариантов предлагалось…
Сириус Блэк
Ремус Люпин
Седрик Диггори
Дамблдор
Разные члены семейства Уизли
Аластор Грюм
Питер Петтигрю
Гелерт Гриндевальд
Салазар Слизерин
Годрик Гриффиндор
Аргус Филч (при этом миссис Норрис - анимагическая форма Беллатриссы)
Барти крауч младший
Регулус Блек
Амос Диггори
Северус Снейп
Джеймс Поттер
Джаред Поттер

Первое место по фантастичности - Гарри Поттер (видимо, из будущего и с хроноворотом).

ну извините

Мда… список вариантов впечатляет… но все же… почему именно ОН? Хотя и так понятно - остальные в сюжет не вписывались

Pov Драко Малфоя.

- Гарри! — я едва успел подхватить рухнувшего без чувств Поттера, и, поддерживая его, непонимающе обернулся к Уизли. Тот стоял как столб, зажав рот руками, и ошалело таращился на поверженного врага, так, словно увидел не то что привидение, а привидение какого-нибудь… морщерогого кизляка, про которых все время толкует их ненормальная подружка Лавгуд. Пару раз я столкнулся в ней в их компании, и только для того, чтобы окончательно увериться, что она точно чокнутая. Да что с ними обоими? Что такого значит для них этот человек? И вообще, кто это?
Я всмотрелся в лежащего на снегу незнакомца. Темные спутанные волосы — в красноватых отблесках пожара трудно было разобрать цвет и оттенок, но Пожиратель Смерти явно был не блондином, это уж точно. Осунувшееся небритое лицо, запавшие глаза и щеки… Мда, не похоже, чтобы Темный Лорд холил и лелеял союзничка, кто б он ни был. Словно доказательстов этого, на его лице виднелась пара полузаживших шрамов от свежих ран — думается, если судить по виду, получил он их уже после прибытия в ставку Волдеморта. А еще я не мог отделаться от ощущения, что этот человек мне смутно знаком. Где-то я его уже видел, ну, по крайней мере, не его самого, так портрет или фотографию. Да и Уизли с Поттером его знают… Так, надо брать Рональда в оборот. Но сначала надо пристроить Гарри, все-таки, Поттер далеко не пушинка…
Скинув плащ, я бросил его на снег и мягко опустил на него безвольное тело Гарри. Замерзнуть сам я не боялся - во время битвы я сильно распалился, да и Родовая Магия все еще кипела в крови, так что я совсем не ощущал холода, что было мне сейчас только на руку. Поднявшись, я ухватил Уизела за плечи и тряхнул, заставляя опомниться и посмотреть на меня.
- Уизли, очнись! — рявкнул я. Он обалдело захлопал глазами, уставившись на меня с приоткрытым ртом. — Да что с тобой!? Что с вами обоими? Это из-за этого парня? — я кивнул на лежащее тело. Рон согласно затряс головой, и сглотнул.
- Это… этого… этого не может быть! Не может быть! Это немыслимо!… — бормотал он. Меня это стало уже раздражать, и я, недолго думая, от души залепил ему затрещину (ну, только самую малость сильнее, чем следовало). Уизли пошатнулся, охнул, и возмущенно вскинулся, но я не дал ему шанса начать качать права.
- Очухался? — резко спросил я. — А теперь давай, просвети меня — кто этот человек? Вы с Гарри его знаете?
- Это… Этого просто не может быть! — снова начал свое Уизли. Я чуть не зарычал на него.
- Да кто это, забери его дементор!?
- Это… Си… ри…
- ЧТО? — медленно и четко произнес я, огорошенный нахлынувшим пониманием. Полслова, которые невнятно пробормотал Уизел, все расставили на свои места — и обморок Гарри, и потрясение Рона… — Сириус Блэк? ЭТО Сириус Блэк? — переспросил я, снова поворачиваясь к оглушенному Пожирателю. Да не может быть! Чтобы этот человек попытался убить Гарри? Его крестный?! И это ЕГО Я спасать собирался?!
Однако факты были налицо. Теперь я вспомнил, где видел его — еще бы, да когда мы учились на третьем курсе, плакаты с его изображением и надписью «разыскивается» висели чуть ли не на каждой стене. Сейчас он казался старше, и, если это возможно, еще более измученным, чем на азкабанских фотографиях. Я прищурился. Как бы ни обстояли дела, нельзя допустить, чтобы он вернулся к Волдеморту. Бой, насколько я мог судить, еще не кончился, однако Пожирателей, похоже, теснили, а со стороны Хогвартса виднелись приближающиеся фигуры — видно, Грейнджер и малдшекурсники добрались-таки до места, и к нам спешит подмога. И все-таки нам нельзя здесь оставаться, да еще с двумя бесчувственными телами на руках, особенно если одно из этих тел — Гарри Поттер.
- Так, Уизли, не стой столбом, давай, помоги мне! — прикрикнул я на рыжего гриффиндорца. Рональд захлопал глазами.
- А что нам делать? — тупо спросил он.
- Надо перетащить их обоих в безопасное место и сообщить обо всем Дамблдору. Но сначала надо сделать так, чтобы этот, — я кивнул на Блэка, - не утек… Сможешь призвать волшебную палочку Гарри?
- Угу, - кивнул Рон, поднимая свою, и бормоча «Акцио волшебная палочка Гарри Поттера». Сам я обернулся к Блэку, который пока все еще был без сознания. Однако дементор его знает, когда он очнется… да и как себя поведет при этом. Вытащив палочку из его безвольной руки, я сунул ее в карман, и, направив на него свою пробормотал «Инкарцеро». Его опутала густая сеть, точно так же, как Гарри в Выручай-комнате. Хм, пожалуй, мне надо поработать над этим заклинанием — что-то у меня получается слишком много веревок… А впрочем, много - не мало. Зато больше уверенности, что пленник не убежит.
- Ладно… — пробормотал я, присаживаясь рядом с Гарри на корточки. — Давай перетащим их куда-нибудь в безопасное место. Вот только куда? До школы — слишком опасно. Может, в магазин твоих братьев?
- Не думаю, что там сейчас открыто, а вламываться к Фреду и Джорджу — себе дороже, - возразил Рон. — Там у них такие охранные чары, что вот тут действительно твое заклятие после дуэли легкой шуточкой покажется… Повезет, если ноги унесем.
- Ладно, тогда, может, оттащим обратно в «Три Метлы»? Там сейчас никого…
- Там небезопасно, кто знает, что придет в голову Пожирателям? И потом, они нас могут увидеть, и мы окажемся в еще большем дерьме, чем были…
- Тоже верно… Черт, Уизли, надо что-то придумать!
- Может, Визжащая хижина? — предложил он. Я покосился на него как на ненормального.
- Спятил? Там куча злобных привидений! Знаешь, выбирая между ними и Пожирателями, я даже затрудняюсь с ответом…
- Дурак ты, Малфой, нет там никаких привидений! — фыркнул Уизел. — Это всего лишь легенда, которой отваживали от Хижины народ, когда там в полнолуние отлеживался Люпин, пока учился в школе!
- Что, правда? — опешил я. — Постой, Гарри упоминал, что оттуда есть подземный ход… так вот оно что! Черт, ты прав… Я дурак.
- Малфой, ты не простудился? Что-то у тебя жар, наверное…- хмыкнул рыжий. — Ты признал себя дураком передо мной?
- Только в этом вопросе, - мрачно отозвался я. Боггарт побери, и что на меня нашло? — Ладно, Хижина так Хижина, но как мы туда попадем? Она ведь заколочена, а если мы будем вскрывать дверь, это привлечет внимание…
- Ну… есть подземный ход, но он ведет от Хогвартса… — неуверенно пробормотал Рональд. Я фыркнул.
- Блестящая идея! Оттащить их почти к самой школе, чтобы потом через подземный ход тащить обратно! — саркастически заметил я. — И кто из нас дурак после этого? Хотя… Гриндевальд побери, мы с тобой оба хороши! — выругался я, когда меня вдруг осенило, и от простоты решения я чуть на рассмеялся. Усилием воли я сдержал истеричный смешок. — Два идиота, - проворчал я. Рон непонимающе хмурился.
- Что ты надумал? — спросил он.
- Ты забыл — мы уже почти неделю имеем право аппарировать! — отозвался я, намертво вцепляясь в безвольную руку Гарри. — Давай, Уизли, не стой! Хватай пленника, и дай мне руку, чтобы нас не раскидало по сторонам! И держись, смотри, крепче, не потеряй его! Кстати, вести придется тебе, я внутри не бывал!
- Ладно… — кивнул он, хлопая глазами, однако последовал моим указаниям, и, одной рукой вцепившись в Блэка, второй изо всех сил стиснул мою руку. Я поморщился от боли, но, как ни странно, не от отвращения. А ведь раньше меня передергивало от одного его вида.
Знакомые ощущения аппарации нахлынули на меня, когда я сосредоточился, но я позволил вести Рону, который знал куда точно нам нужно. Темнота и давление окружили нас со всех сторон, пространство сжалось, и я только изо всех сил цеплялся за Рона и Гарри, думая лишь о том, чтобы не отстать от одного и не потерять второго. Наконец раздался громкий хлопок, и нас всем скопом выкинуло в обычное состояние. Я не удержался и рухнул на все еще лежащего без чувств Гарри, порадовавшись, что он без сознания и не ощущает боли — я довольно чувствительно въехал ему локтем в живот при приземлении.
Выпустив руку Поттера, я поднялся и огляделся. Мы находились, наверное, в самой грязной и запыленной комнатушке, какую я когда-либо видел. Старая, изломанная мебель, из которой единственным более-менее уцелевшим предметом была древняя кровать. Балдахин был сдернут и висел на одном столбе, два других были сломаны, последнего не было вообще. Я поморщился, и повернулся посмотреть, чем занят мой невольный напарник.
Блэк, как и Гарри, все еще был без сознания. Рон, пыхтя, поднял пленника, и, крякнув, бросил его на кровать. Поправив под Поттером свою мантию, которую тоже прихватил вместе с ним, я устроил его поудобнее, и подошел к отдувающемуся Рону.
- Может, приведем Гарри в сознание? — предложил он, отдышавшись. Я покачал головой.
- Не нужно пока. Он может сорваться. Родовая Магия в этом отношении очень опасна, - сказал я. — Сперва давай разберемся с этим, - Я кивнул на бесчувственного Блэка.
- Не могу поверить, что Сириус пытался убить Гарри… То, что он вообще здесь, что он выбрался — настоящее чудо, но это… — Уизли покачал головой. Я кивнул, хмурясь.
- Что-то здесь не сходится… — проговорил я. — Слабо верится в то, что он действовал сам, по доброй воле… А ну, дай-ка я посмотрю…
Я склонился к Блэку, и, сдвинув веревки, дернул его за левый рукав. Мантия у него была из грубой материи, напоминающей мешковину темно-коричневого, а не черного цвета, как мне показалось начале. Обнажив руку, я с интересом пристально рассмотрел чистую кожу предплечья. Ни малейшего следа каких бы то ни было татуировок и знаков. Я хмыкнул, и, снова затянув веревки, выпрямился. Рон испытующе смотрел на меня.
- Метки нет, - сказал я. — Значит, он не полноценный Пожиратель. Сомневаюсь, что это Оборотное зелье, тогда ему не было бы смысла прятать лицо…
- Тогда что? — спросил Уизли, сглотнув. Я пожал плечами.
- Слышал о таком заклятии как «Империус»? — спросил я. — К тому же есть с полдюжины зелий, которые я могу назвать сходу, и все могут воздействовать таким образом, чтобы против воли заставить человека делать что-то, что нужно другому… Думаю, возможен и комплексный вариант.
- Думаешь, он под Империусом? — с надеждой спросил Рон. Я медленно кивнул.
- Думаю, это наиболее вероятный вариант. Империус или зелье подвластья, а может, и то и другое… Давай-ка проверим.
Вытащив палочку, я наложил диагностические чары, потом чары проверки… и тут меня довольно чувствительно шибануло отдачей, когда второе заклятие отскочило и довольно чувствительно обожгло мне нервные окончания. Я, охнув, отшатнулся.
- Ау! Ничего себе… Это верный признак того, что на нем Империус, и довольно мощный… — пробормотал я, и повернулся к Рону. — Значит так, Уизли, давай, дуй обратно в Хогсмид, или лучше в школу, найди Дамблдора и тащи его сюда. Империус, судя по всему, на Блэка накладывал сам Волдеморт, лично, а значит, я его пробить не смогу. Как простому магу мне силенок не хватит, а Родовая тут не поможет.
- В смысле… А что, Фините не подействует? — ошеломленно пробормотал он.
- Уи-и-изли! — простонал я. — Это же Непростительное! Его простым Фините Инкантатем не снимешь… И вообще, преодолеть такое проклятие способен только более могущественный маг, чем тот, кто его наложил, а из таковых у нас только Дамблдор. Так что дуй за ним, давай!
- А… А ты....
- Я просмотрю за пленником, и заодно разбужу Гарри, и попытаюсь втолковать ему что к чему. В крайнем случае, если он сорвется, я смогу его удержать. Надеюсь. Вот что, если увидишь Снейпа, его тоже приведи! Почему-то я уверен, что просто одним Империусом дело не обошлось, придется еще и с зельями разбираться… И Гарри может потребоваться успокоительное. Скажи это Снейпу.
- Ээээ… Ладно, - вдруг согласился Рональд, хоть и нехотя. Протянув мне палочку Гарри, он как-то странно посмотрел на меня, и, прикусив губу, замялся, словно не решаясь мне что-то сказать. Я вопросительно выгнул бровь.
- Ну что еще?
- Я… Нет, ничего, - тряхнул головой рыжий. — Я пойду. А… Ты думаешь, Дамблдор в школе? Или здесь, в Хогсмиде?
- Не имею понятия. Если Грейнджер добралась до места, то, наверное, уже здесь. По крайней мере, часть учителей точно уже здесь, мы же видели их перед тем, как аппарировать. Давай, Уизли, не стой! Теряем время!
Рон кивнул и с громким хлопком аппарировал. Я поежился. Пора бы разбудить Гарри, наверное? Но я почему-то медлил. А что если я ошибся? Что если отдачу вызвали какие-нибудь неизвестные мне охранные чары? Конечно, маловероятно, но и такой вариант исключать не стоит…
Вздохнув, я приблизился к пленнику, и, проверив и закрепив путы еще раз, направил на него палочку.
- Энервейт! — приказал я. Веки Блэка затрепетали, и открылись пустые, бессмысленные темно-синие глаза. Зрачок напоминал точку, и я как-то отстраненно подумал, что он едва ли вообще что-нибудь видит. Тело пленника дернулось, но, видно, он сразу ощутил, что путы не скинуть. Еще пару раз шевельнувшись он затих. Я прикусил губу. Почему-то заговорить с ним казалось страшным. Чтобы выиграть чуточку времени, я отступил, озираясь по сторонам в тщетной попытке придумать, что бы такого мне могло понадобиться сделать прямо сейчас? Не найдя ничего, я неохотно снова повернулся к пленнику… и обалдело замер. Глаза больше не были пустыми. В них на мгновение мелькнуло замешательство, а потом — безнадежность и тоска.
- Я знаю тебя… — прохрипел пленник едва слышным, и каким-то тусклым, безжизненным голосом. — Ты.... Малфой…
- Вы узнаете меня? — уточнил я осторожно, но Блэк не ответил. Он словно вообще меня не услышал.
- Убей… — прошептал он. Я заморгал.
- Что?
- Убей меня… прошу… — снова захрипел пленник, откидывая голову на пыльное покрывало. — Я не могу больше служить твоему господину… Но Темный Лорд жертву… не отпустит… Если в тебе еще осталась… хоть капля… человечности… убей меня, умоляю…
- Успокойтесь, - я вздохнул с некоторым облегчением. Судя по всему, он считает меня слугой Волдеморта. А раз просит убить…
- Убей меня! — резко закричал он, дергаясь в своих путах, да так, что я всерьез забеспокоился, что веревки не выдержат. Так… Похоже, субъект мне попался нервный…
- Тише, тише, - попытался я утихомирить разошедшегося Блэка, но тот снова не слышал меня.
Он бился в своих путах и рычал что-то и вовсе нечленораздельное. А я, вдруг вспомнив, что Блэк - анимаг, забеспокоился уже не на шутку — если он перевоплотиться в животное, веревки, рассчитанные на человека, могут его и не удержать, и тогда… Прежде, чем я до конца осознал, что делаю, я вскинул палочку.
- Ступефай! — извивающееся тело на постели дернулось и обмякло. Я осторожно наклонился к нему, пощупал пульс… Уф, кажется, все в порядке…
Ладно, похоже, мое предположение все же верно, и он под Империо. А его просьба убить его — это, видимо, момент просветления, какие бывают у тех, кто долгое время находится под чарами подвластья — будь то Империус или зелье. Мда, не сказать, что знакомство наше прошло удачно, но все же, я узнал, что хотел… Что ж, пожалуй, время заняться Поттером.
Я вздохнул, и направился к Гарри. Присев на корточки рядом с ним, я осторожно вытащил из кармана его палочку и опустил ее на расстеленную мантию возле его правой руки. Помедлив, я поправил сбившиеся на бок очки Поттера, и, снова достав собственную палочку, направил ее на него и прошептал «Энервейт». Гарри застонал, и зашевелился, помотал головой, повел плечами, и, наконец, подняв левую руку, потер лицо и открыл глаза.
- Дрей, - выдохнул он, увидев меня. — Что случилось? Меня зацепило? Чем?
- Все в порядке, ты просто был без сознания, - осторожно отозвался я. — Как ты?
- Голова трещит… — пожаловался Гарри, порываясь сесть, но я мягко удержал его. Не знаю, почему, но мне не показалась удачной идея позволить ему увидеть Блэка сейчас, пока он еще не пришел в себя окончательно и не вспомнил то, что произошло.
- Погоди, не торопись, - сказал я. Гарри нахмурился.
- Мне… черт, мне такой кошмар привиделся… — пробормотал он. - Как будто… Тьфу, даже вспоминать не хочу!
- Может, лучше все же припомнишь? — снова осторожно сказал я. Гарри, однако, мигом насторожился и вскинулся.
- Малфой… Это не сон, да? — тихо спросил он, и глаза его расширились от напряжения. Я понял, что Поттер балансирует на волоске, удерживая контроль, и взял его за руку, чтобы помочь.
- Смотря что ты имеешь в виду, - сказал я.
- Сириус… — прошептал Гарри одними губами. — Это он, да? — его взгляд скользнул мне за спину, и Поттер все же сел. Я сильнее стиснул его руку, удерживая Родовую Силу, однако Гарри, кажется, не так уж сильно и нуждался в этом. Через нашу связь я чувствовал в нем… даже не ужас, не страх, не боль, а… опустошение. Как будто все эмоции вымерли на мгновение. Однако в следующую минуту он закрыл глаза, и прижался лбом к моему плечу, и вот тогда — тогда узы связи между нами полыхнули такой болью, что я с трудом удержался, чтобы не рухнуть на пол самому. Какое там удержать силу — я чуть не потерял собственный контроль, и только каким-то чудом сумел не выпустить магию на свободу. Стены хижины затряслись. С потолка посыпались остатки штукатурки…
- Гарри, - выдавил я. — Гарри, не надо! Ты не знаешь…
- Я не верю, - шепнул он, а затем повторил громче, и я различил слезы в его голосе: - Боже, я не верю в это! Сириус… Он здесь… И он пытался меня убить! Мерлин Великий, Драко, скажи мне, что я сплю! Пожалуйста! Это не может быть правдой!!! Не может быть… — последняя фраза утонула в потоке слез. Я окаменел на мгновение в замешательстве. С одной стороны, это хорошо в его состоянии: слезы — это альтернативный выход эмоциям, и теперь срыв магии ему больше не угрожает. А с другой стороны.... Нет, я прекрасно понимал его, но абсолютно растерялся, что мне самому-то делать. Я и девушек-то утешать не большой специалист, а уж парней… В конце концов, я неловко потрепал его по плечу, успокаивая. Никакого эффекта это, однако, не возымело, и я решил попробовать зайти с другой стороны.
- Эй, Поттер, прекрати разводить сырость, и послушай, что я скажу, - сказал я, мягко отстраняя Гарри и заставив его посмотреть мне в лицо.
Слезы катились по его щекам, на лице были боль и шок, неверие, ужас… Я мысленно попытался представить себе, что было бы со мной, попытайся меня убить мой отец или хотя бы Северус. Мда, я б тоже, наверное, не поверил… Но ведь все не так просто, надо объяснить ему, что происходит, вот только он сейчас едва ли способен услышать… Я встряхнул Гарри за плечи.
- Эй, Гарри, послушай! Послушай меня! — почти выкрикнул я. — Посмотри на меня!
Полные слез глаза моргнули и посмотрели на меня со смесью отчаяния и безнадежной усталости.
- Что бы он ни сделал, он действовал не по своей воле! — убежденно сказал я. Гарри всхлипнул, но глаза его были осмысленными, не как в истерике, и он чуть отдвинулся от меня.
- Он… Даже если его принуждали, он бы не стал… Только если… если сам…
- Империо очень мало кто может сопротивляться. А если его использовать вкупе с зельем подвластья, так и вообще никто, - пояснил я. Гарри замер, кажется, боясь даже дышать, и посмотрел на меня. Слезы все еще катились по его лицу, но в глазах затеплилась робкая надежда. Когда он заговорил, голос его дрожал.
- Ты… Ты думаешь, он… под Империо? — спросил Поттер. Я кивнул, стараясь держаться максимально спокойно. Хотя я отнюдь не был уверен, что то, что я скажу, понравится Гарри.
- Я уверен в этом. Я наложил диагностические чары, а когда попытался просканировать, меня так шваркнуло отдачей, что до сих пор потряхивает, - я содрогнулся. — Не иначе, как от самого Волдмеорта проклятие, плюс еще наверняка зелье подвластья, чтоб не трепыхался. И… Я разбудил его, до того как привести тебя в чувство. Симптомы у него были вполне типичные для Империо — суженные зрачки, бессмысленный, отсутствующий взгляд… в общем, весь набор. А потом настал «момент просветления», и он…
- Что он? — Поттер смотрел на меня, не отрываясь, жадно впитывая каждое слово.
- Он узнал меня. И… сказал, что не может больше служить моему господину. Видно, подумал, что я - как отец, служу Темному Лорду. Сказал, что Лорд жертву не отпустит, а еще.. Он просил… Он просил меня убить его, если во мне осталась еще хоть капля человечности.
- И ты… — Гарри вдруг задохнулся, и с ужасом посмотрел на лежащее на кровати тело, а потом на меня. — Ты его… — я возмущенно вскинулся.
- Поттер, ты что, с Гремучей Ивы навернулся? — возмутился я. — По-твоему, я стал бы его убивать?!
- Мерлин, прости, Драко, - плечи Гарри опустились. — Я не соображаю, что несу…
- Вот именно. Ну сам подумай, - я презрительно фыркнул, - Я — Малфой, откуда во мне хоть капля человечности? — незамысловатая шутка все равно возымела воздействие. Гарри фыркнул, и, вытерев глаза, снова посмотрел на меня.
- А…А мы можем с тобой снять с него заклятия? — спросил он. Голос его все еще дрожал, но надежда уже сияла в глазах буйным светом. Я покачал головой.
- Непростительные — единственные проклятия, против которых Родовая Магия бессильна, - отозвался я. — А как простые маги мы с тобой Волдеморту не ровня. Хотя… Ты — возможно, но ты не знаешь заклятий освобождения. И… Я, честно говоря, их тоже не знаю. Ну, то есть, я знаю формулу, но понятия не имею, как ее правильно применять…
- Тогда… Как же? — немного обескуражено проговорил он, озираясь по сторонам.
- Я послал Рона за Дамблдором. И за Снейпом. Директор наверняка может снять Империус. Он более могущественный маг, чем Волдеморт, тот даже сам признает это. Ну и Снейп с зельями довершат начатое, - пояснил я. Гарри недоверчиво посмотрел на меня.
- Ты сказал «Рон»? — хмыкнул он. Слезы его просохли, хотя он и дрожал всем телом. Нашарив палочку, Гарри еще раз повел плечами и медленно поднялся на ноги. Я последовал его примеру, попутно подобрав свою мантию.
- Я оговорился, - сказал я, не поднимая на него глаз и накладывая на плащ очищающие заклятия. — Я хотел сказать «Уизел».
- А-а, - кивнул Гарри. — Да. Конечно, так и есть.
Мерзавец, да он ни единому слову не поверил! Я задохнулся от возмущения, но ничего не сказал, увидев, что Гарри приближается к лежащему Блэку. Остановившись над ним, и все еще дрожа, Поттер несколько минут стоял не двигаясь.
- Дрей, - позвал он наконец. Я подошел к нему.
- Что?
- Ты… А что если ты ошибаешься? — спросил он. — Если он все-таки… переметнулся?
- Ты так этого хочешь? — спросил я. Гарри зябко поежился, содрогнувшись.
- Да я даже думать об этом не могу! — признался он. — Я… это как… Как если бы на сторону Волдеморта перешел сам Дамблдор. Немыслимо. Больно. Страшно…
- Знаешь, мне кажется, что особых причин для паники нет, — сказал я нарочито будничным тоном. — И по-моему, я догадываюсь, как именно все произошло.
- Что именно? Ты о чем? — спросил Гарри.
- Ну… — я отвернулся к заколоченному окну, и, подойдя, выглянул в щель между досками. Вспышек заклятий больше не было видно — судя по всему, бой закончился. И зачем только он был нужен? — Держу пари, книга, такая, как в школе, существует не в единственном экземпляре, - продолжал я. - И потом, мало ли откуда может Темный Лорд брать информацию… То же самое про эту арку могло быть написано где-то еще. В общем, думаю, или он, или кто-то из Пожирателей нашли это, и решили использовать в своих целях. Они знали, что для тебя значит Блэк, и… И иллюзия его перехода на Темную Сторону должна была сломать тебя. Не знаю, что именно они задумывали… наверное, не рассчитывали, что он попадется, и мы поймем, что это Империо…
- Смешно, - горько сказал Гарри. Я обернулся и вопросительно посмотрел на него. — Помнишь, в Выручай-комнате? Когда ты сказал, что я не смогу отыскать его по ту сторону арки. А я тогда еще так саркастично предположил, что это может сделать Беллатрисса. Похоже, это именно она и сделала, а?
- Да, - согласился я. — Думаю, да. Все сходится. Северус говорил, что Беллатрисса проникла на тщательно охраняемую Министерством территорию, чуть ли не в само Министерство, и пропадала там какое-то время… Интересно… Выход должен был быть где-то еще, не там же, где и вход…
- И не очень далеко, иначе свернутое пространство за Аркой могло лопнуть как мыльный пузырь, - вздохнув, добавил Гарри. — Я прочел в той книге, - пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд. — Думаю, выход был там же, где-нибудь на территории Отдела Тайн. И держу пари, никто не подозревал, что это именно он…
- Наверное, ты прав, - согласился я. - Значит, она проникла в Отдел Тайн и вошла в Арку, нашла там его с помощью родственной связи и вытащила. Поскольку Лабиринт-по-ту-сторону подавляет волю и разум того, кто не защищен, он последовал за ней. А когда они выбрались… на него тут же наложили Империо, а может, еще в Лабиритне, ведь магия там работает, раз можно использовать заклинание направления… Или она сразу напоила его зельем Подвластья, и увела с собой в таком виде… Как бы там ни было, ему несладко пришлось в плену. Ты только на его лицо посмотри. Эти раны… Доброволец такое бы терпеть не стал....
- Гриффиндор — основатель… — прошептал Гарри. — Думаешь, его пытали?
- Не знаю, но сомневаюсь, что Волдеморт мог отказать себе в таком удовольствии, - мрачно отозвался я. — А если не он, так Пожиратели уж точно…
Внизу раздался громкий хлопок, а потом еще и еще один. Лестница заскрипела под чьими-то торопливыми шагами, и мы с Гарри синхронно вскинули палочки, оборачиваясь к дверям и готовясь отразить нападение. В комнату стремительно вошел Дамблдор, за ним едва поспевал Уизли. Последним, и в отличие от остальных, неторопливо, вошел встревоженный Северус, который, увидев меня, с облегчением улыбнулся. Я ободряюще улыбнулся в ответ, но Гарри палочки не опустил.
- Поттер, прекратите этот балаган, - холодно сказал Снейп. — Или вы нам просто не доверяете своего драгоценного крестного?
Палочка Гарри дрогнула, но не опустилась.
- Откуда я знаю, что вы — это вы? — спросил он. — Профессор Дамблдор, какое ваше любимое варенье?
Я фыркнул. Интересно, а сам-то он откуда знает ответ? И знает ли?
- Малиновое, Гарри, и я рад, что ты не забыл наш прошлогодний разговор перед поездкой в Нору, - отозвался Дамблдор. — И не нужно сарказма, Северус, мальчик поступил абсолютно правильно.
- Да, да, - отмахнулся крестный. — Естественно. Давайте лучше взглянем на… Пленника.
Оба профессора тут же занялись Блэком, а мы с Гарри отошли к Рону, и все втроем внимательно наблюдали за их действиями. Дамблдор какое-то время водил руками вокруг головы пленника, то и дело касаясь его висков, и словно ощупывал что-то, что мог чувствовать он один. Снейп стоял молча, вперив взгляд в Блэка, и я хорошо понимал — да что там, я чувствовал, как он использует Легилименцию.
- Что скажешь, Северус? — спросил наконец директор, выпрямляясь и вопросительно глядя на Снейпа.
- Его воля и чувства определенно подавлены, и уже довольно длительное время, как мне кажется, - отозвался тот. — В его сознании есть следы борьбы, и кроме того следы пыток… Боюсь даже представить себе, через что ему пришлось пройти в ставке Лорда…
- Определенно. Думаю, Драко, безусловно, прав — здесь мы имеем комплексное воздействие зелья подвластья и Империуса. У тебя ведь имеется противоядие к этому зелью? — спросил Дамблддор. Снейп кивнул.
- Да, к счастью. Ученики варили его в начале октября, и, несмотря на то, что образец Поттера практически взорвался, а образец Драко, благодаря его… хм, «геройству» закончен не был…- Северус с сарказмом выделил слово «геройство», но я лишь ухмыльнулся в ответ на его мрачный взгляд, - К счастью у меня имеются превосходные готовые зелья, сваренные мисс Забини и мисс Грейнджер. Необходимо провести исследования, анализ его крови, включить в зелья некоторые модификации…
- Сколько это займет? — поинтересовался Дамблдор.
- Полагаю, не менее трех часов, если начать немедленно. Драко, мне потребуется ассистент.
Я было кивнул, но тут Гарри почти что инстинктивно вцепился в мою руку, словно в попытке удержать. Его расширенные зеленые глаза не отрывались от Блэка, однако губы дрожали, и он на моих глазах прикусил губу так, что кожа побелела. Заморгав, я вдруг осознал, что просто не могу сейчас оставить Поттера на произвол судьбы, в компании бесчувственного чурбана Уизли. Я беспомощно посмотрел на крестного, взглядом умоляя его обойтись без меня. К счастью, все это не укрылось от внимания Дамблддора.
- Я думаю, Северус, в этот раз будет лучше, если Драко останется с нами, - мягко сказал он. - Я уверен, тебе прекрасно могут ассистировать мисс Грейнджер и мисс Забини, тем более, что именно их зелья ты собираешься использовать.
- Хм, - поджал губы Северус, однако под моим взглядом он быстро сдался. — Как вам будет угодно, - мрачно сказал он. — Мне потребуется его кровь для анализа, и возможно, его волосы для противоядия, - добавил он, снова поворачиваясь к бесчувственному пленнику. Директор кивнул.
Наколдовав из воздуха небольшой пузырек, Снейп вытащил серебряный кинжал откуда-то из складок мантии, и, безжалостно надрезав подушечку большого пальца Блэка, подождал, пока крохотный сосуд не наполнился больше чем наполовину. Я не очень понял, кто из двоих профессоров наложил невербальное Асклепио — то ли сам Снейп, то ли все-таки Дамблдор, но ранка затянулась, стоило крестному отнять пузырек и заткнуть его пробкой. Тем же кинжалом Северус срезал небольшую прядь волос пленника, и, перевязав ее наколдованной бечевкой, сунул в карман вместе с пузырьком. Мы, все трое, как зачарованные наблюдали за его действиями.
- Ну что ж, полагаю, нам всем лучше будет теперь переместиться в Хогвартс, - предложил Дамблдор, когда Снейп, вытерев кончик кинжала о мантию Блэка, спрятал его на место.
- Профессор, простите, но вы полагаете это разумно? — засомневался я. — Все-таки Империус на него еще действует, да и пройдет какое-то время, пока будет готово противоядие от зелья подвластья…
- Уверяю, Драко, это вполне безопасно, - сказал директор, одобрительно кивнув, видимо, моей бдительности. — К тому же, защитные чары школы помогут немного ослабить ментальную связь Сириуса с Лордом Волдемортом через зелье и заклятие, наложенное на него. К тому же, уж прости, но я уже не так молод, и предпочел бы заняться Империусом в спокойной обстановке, а не в сомнительной безопасности этой хижины.

Через некоторое время в Больничное крыло начали-таки доставлять пострадавших из Хогсмида — множественные ожоги, кое у кого были переломы и раны, другие пострадали от вредоносных заклятий. Оставив дальнейший разговор на потом, мы с Гарри вызвались помогать мадам Помфри, и вплоть до глубокой ночи я смешивал лекарственные зелья и поил ими тех, кто в этом нуждался, а Поттер без устали накладывал исцеляющие чары и подбадривал раненных, как мог. Естественно мы были не обязаны это делать, но я хорошо понимал, что вытащить Гарри из Больничного крыла, пока неясно, что там с Блэком, - затея безнадежная, а то и опасная. Наконец, где-то ближе к полуночи, мы напоили снотворным последнего пациента и установили вокруг всех кроватей ширмы с наложенными чарами неслышимости, чтобы наши разговоры не мешали отдыху спящих, а заодно и чтобы нас самих не могли подслушать.
Утомленные, но с чувством выполненного долга, мы уселись обратно на стулья, и, переглянувшись, синхронно улыбнулись друг другу. Дверь отдельной палаты все еще оставалась закрытой, и, если прислушаться, оттуда по-прежнему доносилось бормотание Дамблдора.
- Что-то он там долго… — заметил я.
- Угу, - кивнул Гарри. — И Снейп затянул со своими исследованиями. Обещал, часа три займет, а уже шестой час как возится…
- Ну, мало ли что он там нашел в его крови, - пожал плечами я. — В конце концов…
Я запнулся, вовсе неуверенный в том, насколько целесообразно будет рассказывать Гарри о моих сомнениях по поводу Блэка. Гарри испытующе смотрел на меня, и я хорошо понимал, что сказавши «А» должен буду сказать и «Б», и лихорадочно попытался придумать, как бы сделать это поделикатнее. Однако скрип двери избавил меня от такой необходимости.
Дамблдор, казалось, похудевший на десяток фунтов за несколько часов, серый от усталости, вышел из палаты, аккуратно прикрыв дверь за собой. На какой-то момент я даже испугался, что она сейчас опять сольется со стеной, но, видимо, чары работали так, что этого не происходило, если в палате кто-то был. Мы оба мигом вскочили навстречу директору, и он приветственно кивнул.
- Гарри, Драко, я так и думал, что найду вас все еще здесь, - сказал он, но по его тону невозможно было определить, доволен или огорчен он этим фактом.
- Профессор, как Сириус? — встревожено спросил Гарри.
- Не лучшим образом, Гарри, - вздохнул Дамблдор. — Он несколько месяцев находился в плену у Пожирателей, постоянно под действием зелья подвластья, и периодически под Империусом. Его заставляли совершать ужасные вещи. Убийства и пытки невинных маглов, и даже нескольких магов.
- Но ведь… Он же действовал под Империо, он не виноват! — воскликнул Гарри.
- Естественно, и я волнуюсь вовсе не об обвинениях, которые могут выдвинуть. Но подумай о его собственном психическом состоянии? Сириус сильный и отважный человек, которого сломали и заставили делать то, что ему ненавистно, что для него абсолютно неприемлемо! К тому же, похоже, что на него время от времени накладывали Ипериус с двух сторон — не только Темный Лорд, но и, думается мне, Беллатрисса, или другие Пожиратели Смерти. А тебе известно, к чему может привести совместное использование этого проклятия, даже если приказы не противоречат друг другу…
- Сумасшествие, - выдохнул я. Гарри побледнел.
- Вы… Вы думаете, он… обезумел?
- Нет, Гарри, не думаю, - покачал головой Дамблдор. — Он очень расстроен, ему плохо, он в смятении, а кроме того, стыдится своей, как ему кажется, слабости из-за того, что поддался чарам… Он не приходит в себя, но даже во сне его сознание мучается от этого, и от чувства вины…
- Да любой бы поддался! — горячо воскликнул Гарри. — Да он… Да он самый сильный человек из всех, кого я знаю, да он… — Поттер захлебнулся слезами, и, замолчав, отвернулся, чтобы скрыть их и справиться с собой. Конечно, ни меня, ни Дамблдора это не обмануло, но мы решили уважать право Гарри на попытку взять себя в руки.
- Никому, конечно, и в голову не придет в чем-то винить Сириуса, - мягко сказал директор, обращаясь к затылку Поттера. — Я лишь сказал, что таково на данный момент его внутреннее состояние, и к тому же его все еще удерживает под контролем зелье подвластья, хотя я и ослабил его настолько, насколько это было в моих силах.
- Профессор, а разве не опасно оставлять его одного в таком состоянии? — спросил я. Дамблдор покачал головой.
- Сейчас я погрузил его в сон, так что какое-то время это будет вполне безопасно, а потом, надеюсь, Северус закончит с анализом, и мы сможем применить зелье освобождения, - ответил он. — Но, боюсь, даже тогда ему какое-то время придется оставаться на попечении целителя.
- Его пытали? — уже в четвертый или пятый раз высказал свою догадку я. Директор кивнул.
- Боюсь, что да. Мало кто из Пожирателей был посвящен в его тайну, но тех, кто знал о нем, оказалось более чем достаточно. Беллатрисса, сам Темный Лорд, еще несколько человек… В его сознании я нашел следы перенесенной боли и унижений, которым его подвергали в те минуты, когда он не был им нужен на какой-нибудь операции, которые в последнее время немного участились, если вы заметили.
- Но ведь он поправится? — с надеждой спросил Гарри, поворачиваясь к нам, и снимая очки, чтобы протереть их полой своего свитера. Я прикусил губу, но потом все-таки решился задать мучающий меня вопрос.
- Скажите, профессор Дамблдор, а вы не думаете, что… Что на нем могут быть еще какие-нибудь заклятья? Я имею в виду, какие-нибудь вредоносные и разрушительные, но дремлющие чары? Которые активируются в какой-нибудь особый момент? Мне кажется, он как-то слишком легко попался к нам в руки, и… Подобная ловушка могла бы быть вполне в духе Волдеморта, - закончил я, поведя плечами. Гарри уставился на меня широко распахнутыми глазами.
- Ты в самом деле так думаешь? — спросил он, и голос его дрогнул. Я чуть виновато посмотрел на него.
- Мне кажется, что нельзя исключать такую возможность, - осторожно ответил я. Гарри умоляюще посмотрел на директора. Дамблдор задумчиво смотрел на меня.
- Боюсь, Драко, что ты можешь оказаться прав, - наконец сказал он. — Дремлющие чары действительно могли бы оказаться проблемой. Правда, я ничего не обнаружил при исследовании, но в конце концов, в ставке Темного Лорда немало Пожирателей, владеющих Родовой Магией, а созданные ею заклятия обнаружить гораздо труднее… И как я понял из мыслей Сириуса, как минимум трое из тех, кто мог создать подобные чары, знали о его тайне и принимали участие в пытках и измывательствах над ним.
- Их можно обнаружить, если создать Родовую Триаду, - предложил я. Трое магов из разных родов, объединившиеся ради достижения общей цели, действительно, способны на многое, но увы, это очень неустойчивая единица, способная работать исключительно в спокойной обстановке и при очень высокой сосредоточенности. Директор кинул на меня внимательный взгляд через свои знаменитые очки-половинки, и некоторое время размышлял.
- Возможно, - согласился он. — Но для нее необходимо участие трех магов, полностью владеющих Родовой Силой. Гарри, как ведомый, помочь нам, увы не сможет. И я не думаю, что мы в этом вопросе можем положиться на кого-то из студентов, у молодых магов слишком мало опыта в обращении с силой Рода, даже у тебя, Драко. К несчастью, больше никто из профессоров не владеет Родовой Магией.
- Вообще никто? — расстроено переспросил Гарри. — Ну, может мы могли бы пригласить кого-то из Ордена?
- Ждать опасно, - возразил я, кусая губы. — профессор Дамблдор, а… А если попросить о помощи профессора Джареда Поттера? — предложил я. — Он, конечно… эээ… — Я запнулся, чтобы не ляпнуть что-нибудь неприличное, вроде «полная задница» или «высокомерный урод», и несколько секунд подбирал менее «экспрессивное» выражение. — Ну, я хочу сказать, он невысокого мнения о Гарри, но при этом вроде не поддерживает Волдеморта, и, вероятно, не откажется поспособствовать разрушить его планы? И потом, Блэк чистокровный, хотя и… ну, его семейство почти все училось в Слизерине, но сам-то он гриффиндорец… Поттер-старший может отнестись к нему… благосклонно.
- Возможно, Драко, - согласился Дамблдор с задумчивым видом. — В свое время Джаред не возражал против дружбы Джеймса и Сириуса… Думаю, его присутствия в замке Лорд Волдеморт как раз не учел. Ну что ж… Тогда нам все же придется взять тебя третьим — думаю, с задачей фокусировки энергии ты вполне справишься. Гарри, не будешь ли ты так добр, сходить и позвать сюда профессора Поттера? Передай ему, что я прошу его оказать мне любезность и прибыть сюда, а суть дела я изложу ему сам. А я тем временем постараюсь просветить Драко относительно того, чем нам предстоит заняться в случае согласия Джареда.
- Я? — изумился Гарри. — Вы думаете, профессор станет меня хотя бы слушать? Да он меня на порог не пустит!
- Ну, Гарри, я уверен, ты недооцениваешь свои силы, - улыбнулся директор. — К тому же, ты просто выполнишь поручение, в этом нет ничего предосудительного. Ну же, вспомни о девизе своего факультета!
- Храбрость, - проворчал Поттер. — Ммм… Ну хорошо, тогда, я пойду, схожу за профессором. Только если он меня по стенке размажет за то, что я его бужу среди ночи, это будет уже не храбрость, а глупость…
- Пф! — хмыкнул я. — Я всегда говорил, что одно не сильно отличается от другого…
Гарри возмущенно сверкнул глазами, но шутка подействовала и он слегка расслабился.
- Гад слизеринский, - беззлобно пробормотал он, ответив на мою улыбку, и, глубоко вздохнув, направился к выходу.

В этот час коридоры Хогвартса были пустынны, но я не боялся налететь на кого-нибудь из учителей, учитывая то, что выполнял поручение самого Дамблдора. Впрочем, до апартаментов, где проживал Джаред Поттер, расположенных неподалеку от директорского кабинета, я добрался довольно быстро, использовав пару коротких проходов. Остановившись перед дверью — обычной, не закрытой портретом, - я в нерешительности медлил, на все лады мысленно твердя слово «Храбрость». Моя бешеная эйфория по поводу возвращения Сириуса несколько улеглась, ее пригасила тревога за состояние крестного, беспокойство о его психике, жалость к нему из-за того, что он перенес, и бешеный гнев на Пожирателей и их Лорда. Я получил еще одни повод для ЛИЧНОЙ, персональной ненависти и мести красноглазому выродку, и повод ничуть не менее весомый, чем убийство моих родителей.
А еще меня тревожили слова Драко о том, что Сириус, на его взгляд, как-то слишком легко дался нам в руки. В самом деле, трудно было поверить в то, что Темный Лорд так запросто выпустил из рук птичку, на поимку которой у него ушло столько времени и сил. И что еще более странно - я не ощущал никаких его эмоций, которые порой доходили до меня через шрам, несмотря на то, что Волдеморт теперь, вроде как, закрывался от меня сам. Будь поимка Сириуса его планом — он был бы доволен тем, что все получилось как надо. А если это произошло случайно, вопреки его желанию, то Волдеморт обязан был гневаться, не так ли? Но ничего подобного я не чувствовал — не было даже обычного легкого покалывания в шраме, и это немного нервировало.
Моргнув, чтобы отогнать непрошенные раздумья, я поднял руку и постучал. Хвала Мерлину, Джаред Поттер еще не ложился, Из-под его двери пробивалась полоска света. Впрочем, как оказалось, я все-таки не слишком угадал: профессор открыл дверь в халате, надетом поверх темно-бордовой пижамы, и заморгал, увидев меня.
- Ты!? — рыкнул он. Я сглотнул, и, собрав все свое мужество, выпалил:
- Простите за беспокойство, меня прислал за вами профессор Дамблдор, сэр! — Кажется, это подействовало. Мой так называемый дед нахмурился, но гневно-презрительное выражение на его лице сменилось озадаченно-удивленным.
- Что нужно от меня Дамблдору в такой час? — поинтересовался он. Я быстро облизнул губы, припоминая точное выражение директора.
- Он просил меня передать вам, что он просит вас оказать ему любезность и прибыть в Больничное Крыло. А там суть просьбы он изложит вам сам, — проговорил я. Старший Поттер нахмурился еще сильнее.
- Дамблдор в больничном крыле? Неужели пострадал в этой заварушке в деревне? — поинтересовался он, отходя от двери и одевая вместо комнатных тапочек ботинки. Остальную одежду он оставил как есть.
- С профессором Дамблдором все в полном порядке, Сэр, - отозвался я, не отваживаясь переступить порог. — Дело касается одного из пациентов.
- Хм. Вот уж не знаю, какой от меня толк в лечении, - буркнул тот, все же снимая халат и надевая поверх пижамы мантию. Вытащив из кармана палочку, он протер ее полой брошенного на кресло халата, и, не убирая обратно, обернулся ко мне. — Ну что ж, веди, мальчишка, - приказал он. Я стиснул зубы, напомнив себе, что это необходимо для безопасности Сириуса.
- Идемте, - процедил я в лучшей малфоевской манере, и заторопился по коридору в направлении Больничного крыла.
Искушение пойти длинной дорогой, чтобы помучить противного старикашку, пыхтящего за моей спиной, было велико. Джаред изо всех сил пыжился не отстать от меня, но возраст все же брал свое, а я меня жгло нетерпение, и я, как ни старался, мог лишь на пару минут придержать свой шаг, а потом снова мчался вперед. Именно нетерпение в конечном итоге и сыграло главенствующую роль в том, что я все-таки повел его через короткие ходы, и мы достигли больницы за считанные минуты. Я пропустил его вперед, придержав для него дверь. Отдуваясь и пыхтя как паровоз, даром что телосложением он был довольно сухощавый и жилистый, старший Поттер ввалился в Больничное Крыло.
Дамблдора и Малфоя в палате уже не было, зато была мадам Помфри, а вместе с ней - Блейз с Гермионой. И только тут я осознал, что все это время меня не отпускало напряжение, тревога за их судьбу, пока я не убедился собственными глазами, что обе целы и невредимы. Мадам Помфри быстро повела Джареда Поттера в отдельную палату — я краем сознания отметил, что судя по нашей связи, Малфой тоже там, а значит, там и директор. А еще Снейп, судя по тому, что Блейз и Гермиона здесь.
Лампы, зажженные еще тогда, когда начали поступать пострадавшие, теперь были чуть притушены, но света было достаточно, чтобы видеть, как сверкнули облегчением и радостью глаза Блейз при виде меня, и как приветливо и ободряюще улыбнулась мне Гермиона. Я ответил на улыбку подруги и заключил в объятья свою девушку, которая, быстрыми шагами преодолев разделяющее нас пространство, крепко прижалась ко мне, обвивая руками, и положив голову мне на плечо.
- Ты в порядке? — спросила Блейз.
- Да, - кивнул я. — Со мной все хорошо.
- Хорошо, - умиротворенно кивнула она, и крепче прижалась ко мне.
- Угу, - отозвался я, уткнувшись лицом в ее невообразимо приятно пахнущие, шелковистые золотисто-рыжие волосы. От них пахло какими-то тропическими фруктами, но не слишком сладко, а наоборот, дразняще и притягательно. — А как вы добрались? — спросил я через некоторое время. Блейз что-то неразборчиво пробормотала мне в плечо, что подозрительно напоминало какое-то ругательство. — Что, что-то пошло не так? — встревожено встрепенулся я.
- Да успокойся, все было нормально, - отозвалась Гермиона. — Подумаешь, ну потрясло маленько… Так некоторые подняли такой визг, что аж уши заложило, - и она выразительно посмотрела на Блейз, которая, покраснев, спрятала лицо в моем плече, снова буркнув что-то непонятное. Я с трудом сдержал недоверчивый смешок. Гермиона, с таким ехидством поддразнивающая кого-то? Немыслимо!
- В каком смысле «потрясло»? — спросил я, ободряюще поглаживая свою девушку по спине и волосам.
- Потолок начал заваливаться, - беззаботно пожала плечами Гермиона. — Но не волнуйся, мы с Джинни вовремя среагировали, так что никто не пострадал.
- Как же, никто, - фыркнула Блейз, наконец, справившись с собой. — А мои нервы?
- Нервы тоже надо закалять, - хмыкнула моя подруга. — А если серьезно, все было не так уж и страшно, просто мы все боялись за вас, за тех, кто остался, а когда затрещал и стал сыпаться потолок, кто-то крикнул, «Пожиратели!», и поднялась паника.
- Понятно, - кивнул я, продолжая обнимать Блейз. — А где Рон?
- Он собирался после того, как проводил меня в подземелья, вернуться сюда, к вам, - нахмурилась Гермиона. — Разве он не приходил?
- Нет, - я покачал головой, напрягаясь. — Ты думаешь, с ним что-то могло случиться?
- Надеюсь, что нет, - покачала головой Гермиона, — но не могу знать наверняка. Ты не мог бы… — она запнулась. Ни Блейз, ни Драко еще не знали про карту Мародеров, хотя я вовсе не собирался скрывать ее от них. Просто никак не было случая показать им, а теперь момент мне казался неподходящим — вечер и так был перенасыщен событиями. Я посмотрел ей в лицо через голову Блейз и покачал головой.
- В моей сумке, - одними губами сказал я. Гермиона кивнула.
- Ладно, я лучше схожу, посмотрю, нет ли его в Гриффиндорской башне, - сказала она. - Заодно посмотрю, на месте ли Джинни.
- Хорошо, - кивнул я.
Проводив Гермиону взглядом, я потянул Блейз к тем же самым стульям, на которых мы сидели с Драко, и, усевшись, притянул ее к себе за талию. В принципе, сидеть так — во всяком случае, ей, - было не очень удобно, но Блейз не сопротивлялась, и я немного расслабился.
- Гарри, - позвала она негромко. Я вопросительно посмотрел на нее. — А этот человек — ну, тот, для которого мы делали зелье с профессором Снейпом, - это твой… родственник?
- Это мой крестный, - отозвался я. — В каком-то смысле он… Не то чтобы заменил мне отца, он… Наверное, из всех, он был ближе всего к этому. А потом… Я полтора года думал, что… — мой голос сорвался, и я прикусил губу. Плакать при Блейз — да что она обо мне подумает? Но девушка успокаивающе погладила меня по плечу.
- И что говорит Дамблдор? Снейп, пока мы работали, ворчал без перерыва, правда, как-то не особенно разборчиво. Видно, они не особенно ладили?
- Да, это еще слабо сказано, - отозвался я, радуясь возможности отвлечься и незаметно смахивая набежавшие слезы. — Сириус был другом моего отца, еще со школы, так же как профессор Люпин — помнишь его? — она кивнула, - И еще один человек… В общем, все они были друзьями в школе, а Снейп… Ну, если взять наши отношения с Драко до прошлого года, и умножить на десять — вот примерно так они друг к другу относились, - хмыкнул я, невольно улыбаясь воспоминаниям о вражде с Малфоем. Какой же детской глупостью она казалась теперь! Блейз фыркнула.
- Мда, теперь понятно, почему профессор был мрачнее тучи, - заметила она. — Курсе на пятом Драко тоже не обрадовался бы перспективе варить для тебя целебное зелье.
- Надо полагать, - согласился я со смешком. — Но мы-то с Малфоем, по крайней мере, не пытались убить друг друга. А вот Сириус… Не то чтобы действительно убить, но… Снейп и правда мог погибнуть из-за него, или даже хуже. — Блейз удивленно посмотрела на меня, приподняв голову с моего плеча.
- Как это? — спросила она. Я вздохнул.
- Люпин. Он ведь оборотень. Ну и вот… — на рассказ о давнем происшествии ушло с полчаса, и Блейз слушала, не перебивая, вглядываясь в мое лицо серьезными глазами, и то и дело кусая губы. Велико было искушение рассказать заодно и про то, что я видел на пятом курсе в думоотводе Снейпа, но данное профессору слово молчать удержало меня от этого. Когда я закончил, она некоторое время молчала, прижавшись ко мне, а потом потерлась виском о мое плечо и свободной рукой взяла меня за руку.
- С ним все будет в порядке, Гарри, - тихо сказала она. — Я уверена, Дамблдор и Снейп сделают все, чтобы вылечить его и… привести в норму.
- Угу, - отозвался я, мягко целуя ее в макушку. — Знаешь, - проговорил я после некоторого молчания, - Когда я только увидел его там, в Хогсмиде… Ну, когда увидел его лицо под маской, и понял, что он только что пытался меня убить… Я ужасно не хотел в это верить. Такое предательство — это… Это ужасно, это куда хуже чем была его смерть. Знать, что он жив и… принял сторону Волдеморта… Мне еще никогда раньше не было так больно…
- Мерлин, Гарри, - тихо выдохнула она, крепче сжав мою руку в своей и поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем. Я успокаивающе сжал ее ладошку.
- Да теперь-то все в порядке, - сказал я. — Мы его вытащим. Кстати, что-то они там опять долго возятся… Ты так не думаешь?
- Не знаю, - пожала плечами Блейз. — Я ведь понятия не имею, сколько это должно занимать времени…
Разговор как-то сам по себе сошел на нет, и мы просто сидели, обнявшись, и ждали, ждали и ждали. Блейз, как мне показалось, задремала, прильнув ко мне, но я не стал будить ее, понимая, что девушка вымоталась за этот сумасшедший вечер. Странно, но сам я никакой сонливости не ощущал, хотя шел уже второй час ночи.

Наконец деревянная дверь скрипнула и послышались шаги. Я вздрогнул и дернулся встать, чуть не забыв про Блейз. Девушка, резко проснувшись, тоже вздрогнула, и, захлопав глазами, отстранилась от меня, озираясь по сторонам. Где-то в глубине души я ощутил смущение, что разбудил ее, но внимание мое приковывал к себе вышедший из палаты Снейп, за которым следовал Дамблдор, усталый, с посеревшим лицом, но держащийся твердо и уверенно. Замыкали процессию Драко — тоже утомленный, бледный, с залегшими под глазами тенями, и Джаред Поттер, тяжело дышащий и опирающийся на плечо Малфоя, которого это, очевидно, вовсе не радовало, но в присутствии директора и декана Драко не пытался возражать. Мадам Помфри, по всей видимости, осталась в палате. Я вскочил, устремляясь навстречу Дамблдору.
- Профессор! Я… — я запнулся, не зная, как задать раздиравшие меня вопросы так, чтобы это не прозвучало полнейшей грубостью. Но Дамблдор, к счастью, понял меня и без слов..
- Все в порядке, Гарри, - улыбнулся он. — Теперь в порядке. Должен признать, если бы не предостережение Драко все могло кончиться куда плачевнее…
- На нем лежали какие-то чары?
- Увы, - кивнул Дамблдор. — К счастью нам удалось их обнаружить и снять. Впрочем, я все равно не думаю, что это был план Лорда Волдеморта, скорее, разумная предосторожность, в которой ему не откажешь. Чары предусматривали что при виде меня, или любого члена Ордена Феникса, Сириус должен был сделать все, чтобы убить его.
- Это что, что-то вроде гипноза? — спросил я. Дамблдор кивнул.
- Да, что-то вроде этого. Мы избавили его от чар, но борьба и само по себе истощение отняли у Сириуса много сил. Ему необходим отдых.
- Профессор, - почти взмолился я. — Прошу вас, можно мне его увидеть? Хоть на минутку!
- Поттер, вы ведете себя как дитя, - съязвил Снейп. Впрочем, насмешка зельевара не была особенно злой, да и сам Снейп казался чем-то довольным. Может, на него так подействовало беспомощное состояние Сириуса? Я представил себе собственную реакцию пару лет назад, если б увидел обессиленного, заколдованного подобным образом, израненного и запытанного Малфоя… И содрогнулся. Я бы не стал злорадствовать в таком положении, но это я. И потом, я никогда не ненавидел Драко с такой силой, как Снейп — Сириуса. В конце концов, нам хватило пары месяцев, чтобы подружиться, забыв про вражду, а Снейп и Сириус работали на Орден вместе почти год, и тем не менее.. Хотя они почти не виделись, это тоже стоит учесть…
- Ну что ты, Северус, - мягко укорил его Дамблдор. — Беспокойство Гарри вполне понятно. Да, Гарри, ты можешь зайти, но пообещай мне, что ты не станешь его будить. Мы погрузили его в сон, так как его сознание измучено переживаниями и борьбой с зельями и заклятиями Лорда Волдеморта. Встреча с тобой — это еще одно потрясение, хоть и радостное. Ему необходимо время окрепнуть и прийти в себя. Ты обещаешь мне это, Гарри? — и директор строго посмотрел на меня из-под своих очков внимательным взглядом пронзительно-голубых глаз. Я, сглотнув, кивнул. — Ну вот и хорошо, - согласился Дамблдор.
Кажется, он говорил что-то еще, обращаясь к остальным, но я уже не слышал. Мое внимание всецело приковала к себе приоткрытая дверь. Я едва обратил внимание на пристальный взгляд Малфоя, которым он провожал меня, пока я шел к двери , и наконец, потянув дверь на себя, вошел в небольшую комнатку с двумя стрельчатыми окнами, за которыми сейчас расстилалось темное звездное небо. Обстановка ничем не отличалась от обычной больничной палаты — кровать, передвижной столик, что-то вроде комода в углу, для хранения белья и бинтов, пара стульев… Мадам Помфри, стоящая возле стола и смешивающая что-то, по запаху напоминающее восстанавливающее и укрепляющее зелье, неодобрительно посмотрела на меня, но я сделал умоляющие глазки и всем своим видом выразил готовность вести себя просто ангельски хорошо. Медсестра неохотно кивнула, и я, придвинув к кровати крестного один из стульев, уселся на него, и только теперь позволил себе взглянуть на Сириуса. Переодетый в больничную пижаму, чистый, - видно, благодаря очищающим заклинаниям, - он все равно выглядел истощенным и измученным, почти как после Азкабана. Сглотнув, я подумал, что видимо, за два или три месяца плена у Волдеморта ему досталось больше, чем за все двенадцать лет несправедливого заключения в Азкабане. Сам того не понимая, я накрыл своей рукой его руку, и опомнился лишь когда мадам Помфри за моей спиной рассержено засопела. Однако когда я попытался убрать ладонь, пальцы Сириуса резко дернулись и стиснули мою руку. Я вскинул глаза — нет, он по-прежнему спал, однако при этом я не мог убрать ладонь, не потревожив его. Пожав плечами, я придвинул стул поближе, склонил голову на край кровати, и, подсунув под нее локоть занятой руки, устроился с относительным удобством. Конечно, этого было мало, и завтра у меня будет ныть каждая мышца, если я засну в таком положении, но никакие силы не смогли бы заставить меня сейчас сдвинуться с места.
Поискав на всякий случай при помощи связи Малфоя, я понял, что Драко на полпути в подземелья, а сосредоточившись, и взглянув его глазами, что получалось у меня с каждым разом все проще и легче, я увидел, что компанию ему составляют Блейз и Снейп. Судя по ощущениям, чувствовал себя Малфой не бог весть как хорошо, но я списал все на усталость, что в принципе, вполне соответствовало действительности.

Утро застало меня все на том же стуле. Я спал, устроив голову на своей руке, и как и думал, когда, проснувшись, выпрямился и попытался потянуться, все тело отозвалось вспышкой ноющей мышечной боли. Рука Сириуса, теперь накрывающая мою, во сне расслабилась, и я осторожно вытащил ладонь, стараясь не потревожить спящего. На мои плечи было накинуто больничное одеяло, которое соскользнуло на пол, когда я сел, и я поднял его, поморщившись от боли даже от такого простого движения. Убедившись, что крестный все еще крепко спит, но выглядит уже немного лучше — или просто солнечные лучи, струящиеся через высокие окна, расцвечивали его лицо более жизнерадостными красками? — я неохотно поднялся и направился к двери, намереваясь найти мадам Помфри и выспросить у нее все, что только можно о его состоянии.
Однако медсестра была занята обходом своих пациентов, которых у нее после вчерашней заварушки в Хогсмиде было немало. Сказав, что сон, в который погрузили Сириуса Дамблдор со Снейпом, может продлиться довольно долго — от пары суток до недели, она одарила меня сочувственным взглядом и посоветовала мне спуститься в Большой Зал на завтрак, а там уже выспрашивать все что мне заблагорассудится у директора, профессоров или однокурсников. Как мне ни хотелось начать уламывать ее, я сдержался, и, скрепя сердце, поплелся прочь.
Однако не пройдя и полпути я услышал оклик, и обернувшись, с удивлением уставился на приближающуюся знакомую фигуру в потрепанной мантии. Люпин, собственной персоной, взволнованный и ошеломленный одновременно, спешил ко мне со стороны главного холла. Я радостно улыбнулся: мы не виделись уже несколько месяцев, в последний раз — летом, на мой День Рождения, когда он появился в Норе чтобы поздравить меня с совершеннолетием.
- Профессор Люпин, что вы здесь делаете? — спросил я, мысленно усмехнувшись тому факту, что никак не отвыкну звать его профессором, хотя он и просил меня об этом. Но в этот раз Люпин пропустил надоевшее обращение мимо ушей — слишком уж он был взволнован.
- Гарри, Гарри, - выдохнул он, почти подбежав ко мне. — Дамблдор связался со мной, он сказал… Мерлин правый, неужели это правда? Гарри, это ведь не…
- Это правда, - поспешил заверить его я. — Сириус вернулся.
- Боже! — Люпин закрыл лицо руками, и на какой-то момент я подумал было, что он плачет, но нет, через минуту он опустил руки, и следов слез на его преждевременно состарившемся лице я не заметил. В самом деле, выглядел Люпин неважно — он сильно похудел, его темно-русые волосы еще больше поседели и от этого приобрели пепельный оттенок, мантия истрепалась чуть ли не до дыр и торчащих ниток. Я успокаивающе коснулся его плеча.
- Он сильно изможден, но поправится, - сказал я. — Дамблдор сказал — худшее позади.
- Он был в плену у Волдеморта?
- Да. Под зельем подвластья и Империусом, - кивнул я, с трудом сдерживая дрожь. При одной мысли о том, через что пришлось пройти Сириусу, мне становилось больно. И я ничем не мог помочь ему! - Они его пытали, - хрипло добавил я. Люпин прикрыл глаза на мгновение, словно пытаясь подавить то ли гнев, то ли слезы.
- Где он? — спросил он.
- В Больничном крыле. Вы слышали, вчера было нападение, и… — Я запнулся. Люпин смотрел на меня с удивлением и некоторым страхом.
- Нападение? Вчера? Бог мой… Дамблдор связался со мной только утром, а до этого я был… гхм, несколько оторван от мира, - отозвался он, и я понял, что он опять вел свою «подпольную деятельность» среди оборотней. — Как это случилось, кто пострадал?
- Насколько я знаю, убито несколько жителей Хогсмида, еще сколько-то ранены, также как и некоторые студенты. Вчера был поход… Мы смогли вывести большую часть младшекурсников, но не всех, конечно… Пожиратели начали нападение с «Кабаньей головы», - начал более подробный рассказ я, по мере того, как мы неторопливо двинулись обратно к Больничному крылу. — Это дало нам небольшую фору, потому что большая часть учеников в тот момент сидели в «Трех Метлах». Мы отправили девушек сопровождать малышню через подземный ход из «Сладкого Королевства», правда, пришлось пробиваться сквозь завал, но для Гермионы это не так уж сложно, к тому же Хогвартс признал своих студентов и охранные чары их пропустили. А потом мы — те, кто остался, приняли бой. — Я описал несколько стычек, и собирался уже перейти к самому главному — встрече с Беллатриссой и Сириусом, - когда Люпин задумчиво почесал кончик носа и испытующе посмотрел на меня.
- А как твой шрам в этот момент? — спросил он. — Не болел?
- Нет, - отозвался я. — Вообще никаких признаков. Как будто… Как будто Волдеморта и близко нигде не было, а уж его чувства… Словно он самый спокойный человек на свете, если только его можно называть человеком Я…
Да уж, не зови беду по имени! Я не успел даже договорить, как мой шрам взорвался адской болью, такой, что потемнело в глазах, и подкосились ноги. Наверное, я упал бы, если бы сильные руки оборотня меня не подхватили. Буквально повиснув на своем бывшем профессоре, я едва нашел в себе силы застонать о боли, почти ничего не видя вокруг. Встревоженное лицо Люпина склонившегося надо мной, и его обеспокоенный голос — все это я воспринимал словно сквозь толстый слой воды, будто сам лежал на дне Озера, как тогда, на втором испытании. Снова накатила волна боли, да такой, что меня затошнило, и вместе с ней пришел гнев — чужой, но знакомый, яростный, и неукротимый. Я вскинул. Перед глазами потемнело.
В следующий момент передо мной возникла незнакомая комната, обставленная темной мебелью в каком-то старинном стиле. На окнах были плотно задернутые тяжелые бордовые занавески, через которые с трудом пробивались тоненькие лучики света. Однако чтобы привыкнуть к полумраку помещения мне понадобилось не более пары мгновений. Я оказался, как мне показалось, в гостиной какого-то поместья, целиком выдержанной в багрово-красных тонах. Цвет не был похож на наш факультетский алый, и соседствовал не с гриффиндорским золотом, а с потускневшей бронзой. Но все это я мог отметить лишь мельком. Мое внимание — а точнее, внимание того, чьими глазами я видел, - было приковано к коленопреклоненной женщине в темном плаще, распростертой у его ног.
- Ты разочаровала меня, Бэлла, - сказал я высоким, звенящим от ярости голосом. — Снова. Я простил тебе ошибку в Министерстве, я даже стерпел предательство твоей сестры и ее щенка, но то, что произошло вчера…
- Мой Лорд… — всхлипнула Беллатрисса. — Мой Лорд, я так виновата перед вами… Мне нет прощенья…
- Ты сама разрушила то, над чем мы упорно работали целый год, - яростно выплюнул я. — На сей раз я не намерен проявлять милосердие! Круцио!
Пожирательница Смерти завизжала, рухнув на пол, и извиваясь от боли. От ее воплей, казалось, могут лопнуть барабанные перепонки, однако клокотавшая в груди ярость заставляла их звучать сладкой музыкой в моих ушах. Меня переполняли чужие эмоции — злоба, разочарование, гнев… Я задыхался от слепой, неудержимой ярости — ярости, прорвавшей плотину и затопившей душу.
- При всей моей полной с вами солидарности, мой Лорд, - вкрадчиво произнес знакомый низкий бархатистый голос, - вы считаете разумными подобные меры? Не думаю, впрочем, что безумие как-либо скажется на нашей милой Беллатриссе, однако ее функциональность несколько… снизится, я полагаю. - Бледная рука — моя? — опустила палочку, и я обернулся к вошедшему.
- Ты вовремя, Северус, - сказал я. Кипящий гнев, выплеснувшись на Беллатриссу, несколько успокоился, видоизменившись в острую холодную ярость, от которой чуть ли не сводило челюсти.
- Боюсь, у меня мало времени, мой Лорд. — поклонился стоящий в дверях человек в черной мантии. — Я явился лишь за тем, чтобы… выразить свое недоумение по поводу вчерашней акции. Она была проведена без моего ведома и участия, и была несколько… неразумной, если позволите. Проводить подобные нападения сейчас, да еще и под самым носом у Дамблдора — в высшей степени опрометчиво.
- Да, да, - раздраженно отмахнулся я — я?. Но ведь… Голова странно закружилась, но я изо всех сил уцепился за картинку, не позволяя ей исчезнуть. — Можешь себе представить, до чего распоясались мои слуги? — продолжал тем временем все тот же холодный, звонкий голос, и я снова ткнул палочкой в подвывающую, скорчившись в три погибели на полу, женщину. Она взвизгнула и упала на спину. На ее лице кипела жуткая смесь эмоций — одновременно ужаса и обожания.
- Я приму от вас любую кару, Милорд, - всхлипнула она. — Убейте меня, я подвела вас!
- Прошу прощения, Милорд, но что вчера произошло, что Ваши планы так изменились? — полюбопытствовал новоприбывший, подходя поближе.
- Безмозглые идиоты Кэрроу решили попытать счастья в поимке Поттера, - ответил я, чувствуя, как снова закипает гнев в моей груди. — И не они одни. Кажется, идея многим показалась заманчивой, -я почти зарычал. — Вот и наша дорогая Беллатрисса решила присоединиться к их «Рождественскому гулянию», не так ли, Бэлла? И словно этого мало, она и своего… «воспитанника» взяла с собой! — и я снова ткнул в нее палочкой, накладывая невербальное проклятие мучения — не столь эффективное как Круциатус, но все же довольно неприятное. Бэлла опять взвыла.
- Да, меня очень поразило появление Блэка, милорд… — вкрадчиво произнес Снейп. - Учитывая, что в Ордене полагали его мертвым. Я же считал его возвращение… нереальным.
- Оставь эти тонкости, Северус, - я взмахнул в его сторону рукой. — Возвращение Блэка было планом Бэллы и тех членов ее семейки, кто еще хранит верность мне. Они настаивали, что хотят держать его в строгой тайне, и использовать в нужный момент, чтобы деморализовать Поттера. И что? — снова зарычал я, опять вскидывая палочку. — Все это только ради того, чтобы бросить его на произвол судьбы в этой никому не нужной вылазке? Круцио!
Снова визги, от которых раскалывается голова, но на сей раз ярость не унимается, словно питаясь воплями извивающейся женщины. Она переполняет до краев, выплескивается наружу все новыми проклятиями…
- Гарри! Гарри! — знакомый голос, словно один из просвечивающих через тяжелые занавески лучиков света, пробился сквозь охватившую меня пелену чужой ярости. Я потянулся за ним, усилием воли освобождаясь от гнета чужого присутствия, от чужой ярости и агрессии, и словно за спасительную соломинку цепляясь за названное имя. Гарри! Я Гарри Поттер!
Гнев Волдеморта все еще накатывал на меня волнами, но я чувствовал, что он уже не в силах удержать меня. Усилием воли я рванулся прочь, сам толком не зная, как именно я это делаю. Однако в какой-то момент я вдруг ощутил — почти услышал, как словно щелкнуло что-то внутри меня, будто оборвалась до предела натянутая струна — и в следующее мгновение я распахнул глаза, дрожа с головы до ног мелкой дрожью и судорожно хватая ртом воздух.
Я лежал… На учительском столе в одном из классов. Кажется, это был кабинет Трансфигураци, однако я не мог быть в этом уверен — зрение расплывалось, и я с запозданием сообразил, что на мне нет очков. Надо мной склонялись три головы, ноя лишь смутно различал их — кажется, это Дамблдор - ну он-то точно, ведь именно его голос я слышал! Второй, - это, наверное, Люпин, а третий… Я прищурился. МакГонагалл, ну точно.
- Что… Что случилось? — спросил я, удивляясь тому, как хрипло звучит мой голос, и попытался сесть. Чьи-то руки — кажется, Люпина, - удержали меня на месте.
- Тише, Гарри, тише, тебе нужен покой, - пробормотал он. Я заморгал. Чувствовал я себя из рук вон плохо — голова кружилась, меня подташнивало от боли в шраме — а где-то очень глубоко внутри я все еще ощущал отголоски чужого гнева.
- Волдеморт… сердит на Беллатриссу, - выдавил я, зная, что для Дамблдора это может оказаться важным. — Она упустила Сириуса… Он пытает ее. Нападение вчера не было запланировано… Это самоуправство Кэрроу и… остальных. — силы изменили мне, и я уронил голову на стол, однако что-то еще казалось мне важным, без чего я не мог позволить себе успокоиться. — Там был Снейп, - прошептал я. Чья-то прохладная ладонь коснулась моего лба.
- Все хорошо, - ласково сказал Дамблдор, отнимая ладонь, и очерчивая кончиком пальца контуры моего шрама. — Все хорошо, ты молодец, ты справился, Гарри… Вот, ну-ка, выпей это, - сказал он, и к моим губам прикоснулось холодное стеклянное горлышко какого-то пузырька. Запах показался мне смутно знакомым — кажется, похожее снотворное мне давала мадам Помфри после моего возвращения с кладбища, где я наблюдал возвращение Волдеморта. Зелье для сна без сновидений. Я послушно глотнул, потом еще, допив зелье до капли. — Ну вот, молодец, - похвалил директор.
- Мои очки… И палочка… — прошептал я, чувствуя, как меня охватывает тяжелая сонливость, а боль в шраме притупляется и становится не более чем легким жжением, с которым я давно свыкся за прошедшие годы.
- Все у меня, - отозвался Люпин. — Не волнуйся, отдыхай. Все будет хорошо.
- Спасибо… — прошептал я, уже не понимая толком, кого и за что благодарю. Мои глаза окончательно закрылись, и я словно бы провалился в огромную мягкую подушку, окутавшую меня теплом и уютом со всех сторон.

После ужина я снова наведался в Больничное Крыло, но у Сириуса дела были по-прежнему, и мадам Помфри, и без того недовольная тем, что я проторчал в его палате всю прошлую ночь, довольно скоро вытурила меня за дверь, велев приходить не раньше, чем завтра. Люпин, оставшийся дежурить в палате крестного, впрочем, заверил меня, что сообщит, если что-нибудь изменится, и я немного успокоился. Вернувшись в Гиффиндорскую Башню, я неохотно вытащил сумку и взялся за повторение завтрашнего материала по Трансфигурации, но скоро осознал, что битый час сижу и таращусь в книгу, не прочитав ни строчки. В голове было только одно — Сириус вернулся! Он жив!
Только теперь я осознавал, что все-таки не верил до конца, что нам удастся освободить его. Я надеялся, и даже радовался, тревожился за Драко, но… В глубине души жило сомнение, некая червоточинка. Я и в самом деле не рассчитывал снова увидеть его живым… Но теперь он здесь, теперь-то все позади! Да теперь мне и сам Волдеморт не страшен!
Я еще долго сидел и улыбался своим мыслям, мечтам, которые теперь словно осветились солнцем, потому что вдруг стали возможными. Сириус, поздравляющий меня с окончанием школы. Помогающий готовиться к поступлению в аврорскую академию, переживающий за мои экзамены… Играющий роль посаженного отца на моей свадьбе… Теперь все это стало реальным — возможным, и даже вероятным, ну, правда, при условии, что удастся избавиться от Волдеморта. Однако такая «мелочь» сейчас казалась несущественной, а точнее, просто не хотелось пускать мысли о нем в свои мечты.

Следующие несколько дней прошли почти без изменений, с той лишь небольшой разницей, что занятия возобновились, и несмотря на приближающиеся праздники, поблажек нам давать никто не собирался. Учителя привычно зверствовали перед каникулами, нагружая нас домашним заданием, а если кто-то пытался возражать или протестовать, ему непреклонно напоминали, что в этом году нам сдавать ТРИТОН. Особенно усердствовал вернувшийся во вторник утром от Волдеморта Снейп. Новостей кроме тех, что невольно подслушал я, он не принес, разве что подробности, до которых мне не было дела. Я готовился к урокам, почти на каждой перемене бегал в Больничное крыло, так надоев этим мадам Помфри, что она уже просто отвечала «все без изменений», едва завидев меня, без всяких вопросов. Люпин, оставшийся в замке, тоже большую часть времени проводил в палате Сириуса, только иногда, когда его удавалось уговорить, спускался пройтись вокруг замка, чтобы размяться. Мне уже начинало казаться, что до самого Рождества — в следующую среду — ничего так и не изменится, когда в ночь с четверга на пятницу произошло одно событие, снова поставившее мой мир с ног на голову.
Четверг был последним днем занятий, и в пятницу те, кому не терпелось. Начинали разъезжаться по домам на каникулы. Некоторые, как, например, Дин и Симус, оставались почти до самого Рождества и уезжали только в понедельник. Но многие — в основном младшие курсы, - предпочитали провести дома и последние перед Рождеством выходные.
На ужине я не заметил за Слизеринским столом ни Блейз, ни Драко, с которыми в последние дни виделся только на уроках, и в сотый раз подумал, что это не дело. Надо бы выкроить время и поболтать с Малфоем по душам, тем более мы так толком и не смогли продолжить разговор о крестражах. Да и вообще, честно говоря, разговор с ним помог бы мне немножко развеяться. К тому же я чертовски соскучился по Блейз, и мне не хватало коротких взглядов и улыбок, которыми мы обменивались на уроках и встречах в Большом Зале. Я прождал до конца ужина, но ни Драко, ни Блейз так и не появились. Впрочем, за Малфоя я не волновался, - через связь я выяснили, что он застрял в подземельях с группой первоклашек, которым необходимо было объяснить как именно проходят каникулы, и прочая, и прочая. Связь наша, видно, еще укрепилась, потому как Драко ощутил мое присутствие, и даже передал мне что-то вроде картинки, объясняющей, чем он занят. Держу пари, сделал он это при помощи Легилименции, что без зрительного контакта было, в общем-то, необычно. Впрочем, где Блейз он не знал, и только передал еще одну картинку-воспоминание, что она незадолго до ужина получила письмо из Бразилии от матери, и собиралась прочитать его перед тем, как идти в Большой зал. Но я тщетно дожидался конца ужина — моя Слизеринская принцесса так и не появилась. Когда, наконец, факультетские столы опустели, я выбрался со своего места и со вздохом поплелся прочь, оставив надежду увидеться с Блейз еще сегодня.
Время после ужина я провел вместе с Люпином в палате Сириуса. Крестный все еще был погружен в магический сон, хотя выглядел уже намного лучше, благодаря укрепляющим и восстанавливающим зельям, которые каждый день вливали в него Снейп и мадам Помфри. Наложив заглушающие чары, я воспользовался случаем поговорить с Люпином о своем последнем задании по ЗОТИ — магических тварей-Лордов мы заканчивали, и со следующего семестра должны были, по словам Дамблдора, взяться за активную магию. За разговором мы засиделись за полночь, и когда Люпин взглянул на часы, у него вырвалось невольное восклицание.
- Мерлин мой, Гарри, второй час ночи! О чем я думаю, ты давно должен быть в постели!
- Но я вовсе не хочу спать, и потом, завтра уже нет занятий! — запротестовал я. Однако бывший профессор припечатал меня взглядом, и с не меньшей решимостью и настойчивостью, чем мадам Помфри, выпихнул меня из палаты, велев не показываться раньше завтрашнего утра.
Я вздохнул, и отправился в гриффиндорскую Башню, думая о том, как пройдет Рождество в этом году. Рон и Джинни из-за напряженной обстановки в стране оставались в Хогвартсе на каникулы, так же как и Гермиона. Мистер и миссис Уизли обещали навестить нас всех в школе, когда сумеют выкроить время между делами Ордена, так что мы не особенно переживали по этому поводу. Тем более — это было последнее Рождество, которое мы встречаем студентами, и я ни за какие коврижки не согласился бы провести его не в Хогвартсе, даже будь у меня выбор. Драко и Блейз тоже намеревались остаться, хотя бы на сам праздник — Малфой говорил, что домой ему съездить придется, если он хочет порыться в семейной библиотеке, но обещал, что это будет ненадолго. К тому же, уж к среде-то Сириус тоже должен будет проснуться…
- Поттер! — окликнул меня чей-то голос, и у меня аж все подпрыгнуло внутри, когда я сообразил, что шатаюсь по коридорам среди ночи даже без мантии-невидимки, и меня запросто может застигнуть Филч или кто-то из профессоров. Загреметь на отработки и лишить факультет очков не хотелось. Я обернулся, и вздохнул с облегчением, при виде Дафны Гринграсс, отделяющейся от подоконника, на котором она, очевидно, сидела. Кинув взгляд на ее одежду, я невольно подумал, что Малфоя бы удар хватил при виде подобного сочетания — форменная слизеринская черная мантия, с зелено-серебряной отделкой была наброшена поверх темно-бордовой пижамы, цветом напоминавшей перезрелую землянику.
- Грингарсс, что ты здесь делаешь? — поинтересовался я. — Не боишься, что тебя застукают профессора? Или Филч?
- Ох, Поттер, ну что ты в самом деле, как маленький, - фыркнула она. — Кому интересны эти дурацкие детские игры за Кубок Домов! В реальной жизни это не имеет никакого значения…
- Мда? — я не горел желанием продолжать разговор и думал лишь о том, как бы от нее отделаться. Но Дафна, видно, настроена была поговорить. Глаза ее как-то странно блестели, а на губах играла легкая ухмылка, в которой то и дело мне чудилось скрытое злорадство.
- Конечно, - кивнула она. — Ты все еще живешь в каком-то детском мирке, который создает эта школа… Но кто-то должен открыть тебе глаза на жизнь!
- И что, ты хочешь быть той, кто это сделает? — спросил я, вздохнув.
- Оу, ну что ты, - хмыкнула она. — Я лишь хочу… добавить ложку дегтя к бочке меда, которой стала твоя жизнь. Крестный вернулся чуть ли не с того света, друзья тебя обожают, даже твои враги ищут мира с тобой — я имею в виду Малфоя, - и твоя девушка… Замечательная, очаровательная Блейз, которая так… искренна с тобой! — и она насмешливо рассмеялась. Я нахмурился. Ее слова мне не нравились.
- Что ты хочешь сказать? — спросил я. Дафна снова посмотрела на меня, на ей раз с деланным сочувствием.
- Ох, Поттер-Поттер, - вздохнула она, и, вдруг протянув руку, погладила меня по щеке. — Гарри… Бедный, маленький, глупенький, доверчивый Гарри… Видишь ли… Мне очень жаль рушить твою иллюзию счастья… Но… Блейз Забини не любит тебя, Гарри. Все Слизеринцы знают это.
- Что? — фыркнул я. Драко предупреждал меня как-то, что Дафна, похоже, ко мне неравнодушна. Неужели это такой способ завоевать мое сердце? Оригинально, ничего не скажешь…
- Ты можешь не верить мне, - пожала плечами Дафна, - Но каждый первокурсник скажет тебе то же самое. Да каждая кошка в Слизерине знает, что Забини и Малфой — любовники!
- Что? — я не знал, плакать мне или смеяться от такой нелепости. — Что ты несешь! Они же как брат и сестра! — воскликнул я, но она только снова насмешливо рассмеялась.
- Это они тебе сказали? Глупыш, да они же просто заключили на тебя пари!
- Что? Ты бредишь! - я раздраженно отдернулся от ее руки, которую она опустила теперь мне на плечо.
- Боже, Гарри, нельзя быть таким наивным и доверчивым! Очнись, да весь Слизерин в курсе дела! Твоя драгоценная Блейз спит с Драко с начала пятого курса! А может, и раньше! И скажу по опыту — они любители разнообразия… Вот почему Малфой спокойно гуляет на сторону! Потом они просто обмениваются впечатлениями в постели… А теперь и Забини решила пойти по его стопам, а может, просто хочет не ударить в грязь лицом перед любовником, - Дафна фыркнула.
- Я тебе не верю! — выкрикнул я, встряхивая головой, словно это могло помочь отогнать этот бред, который она выкрикивала. — Зачем ты это говоришь?
- Да затем что мне жаль тебя, - ответила она, заглядывая мне в лицо с фальшивой искренностью. — Они просто играют с тобой, Гарри. Неужели ты поверил, что у Малфоя может быть хоть капля совести? Да они с начала года договорились сделать все, чтобы уложить тебя в постель Забини, а потом посмеяться над твоими чувствами!
- Ты лжешь! — крикнул я. Я готов был сейчас бежать куда угодно — лишь бы она заткнулась. Я ни за что, ни за какие блага не хотел ей верить и на грош, но сомнения, зароненные в душу, я знал, еще дадут всходы.
- Ты вправе не верить, - вдруг серьезно согласилась Дафна. — Ты можешь называть меня лгуньей, но позволь дать тебе один маленький совет. Поинтересуйся завтра утром у своей ненаглядной, где она провела сегодняшнюю ночь… Говорят, ты можешь чувствовать ложь?
- Не могу, - отозвался я, сглатывая.
- Мммм.... — разочарованно протянула она. — Ну что ж… Можешь спросить любую семикурсницу. Мы, знаешь ли, обычно спим в одной общей спальне. И трудно не заметить, что кроватка Блейз частенько пустует… А утром она появляется из комнаты Драко, как ни в чем не бывало. И это могу видеть все. Сказочка про брата и сестру очень удобна, не думаешь? Однако не стоит забывать, что родство у них если и есть, то о-о-очень дальнее… А молодой парень в семнадцать лет вряд ли может провести целую ночь в одной комнате с привлекательной девушкой и не воспользоваться этим… Особенно такой ловелас как Драко Малфой…
- Я… Я тебе не верю! — выдавил я, чувствуя, как меня охватывает нервная дрожь. В ее словах не было ни грамма правды! Не могло быть! И все-таки… в них было какое-то зерно здравого смысла, логики. Правды…
Я затряс головой, отступая от нее, и на сей раз она не последовала за мной, только тихо засмеялась… А я, к бесконечному стыду своей гриффиндорской гордости, развернулся, и бросился прочь во весь дух, почти не разбирая дороги. Куда я бежал я почти не понимал, лишь бы подальше от нее, и от тех жутких слов, которые она говорила…
Ноги сами принесли меня в Гриффиндорскую башню. Влетев в пустую гостиную, я рухнул в кресло, весь дрожа, и попытался успокоиться. Так. И чего я так разволновался? Предупреждал меня Малфой, что у Гринграсс на меня виды? Предупреждал. Может девушка — да не простая, а слизеринка! — из ревности порочить удачливую соперницу? Вполне. Как проверить ее слова? Спросить слизеринцев — не выход. Во-первых, Дафна сама это предложила, а она не стала бы делать этого, не будучи уверена в успехе. Во-вторых, вообще, как можно верить слизеринцам, что бы они ни ответили?
Я в отчаянии сжал руками ноющую голову, в ужасе понимая, что все равно не смогу успокоиться, пока не удостоверюсь, окончательно и бесповоротно, что россказни Дафны — вымысел. А значит, нужно придумать, как получить доказательства.
Итак. Что мы имеем? Во-первых, попасть в спальню слизеринского старосты можно только через факультетскую гостиную. Пароля я не знаю. Можно, конечно, пойти туда в мантии-невидимке, и наудачу попробовать что-нибудь вроде «чистая кровь» или «честь Слизерина», но это настолько ненадежный вариант, что лучше его отложить на самый крайний случай, если больше ничего не придет в голову. Ждать, пока кто-нибудь из Слизеринцев войдет или выйдет из гостиной — тоже не выход. Кто будет шататься по замку в два часа ночи, перед каникулами? Дураков мало…
Может, воспользоваться мысленной связью? Но в голове царил полнейший сумбур, и как я ни старался, у меня не получалось сосредоточиться на том, чтобы дотянуться до Драко. Стоило мне подумать о нем, как воображение услужливо подсовывало картинки его в обнимку с Блейз, или того, как они целуются, как тогда, на уроке Снейпа… Она ведь говорила, что он классно целуется, правда, утверждала, что это было лишь однажды… Лгала?
Я осмотрелся, скорее просто для того, чтобы хоть чем-то отвлечь перегруженный мозг, и взгляд упал на столик, где громоздились книги и свитки пергамента. Кто это, интересно, сегодня еще и заниматься надумал? Если только Гермиона… Хотя, возможно, кому-нибудь просто назначили штрафное сочинение? Мой взгляд лениво скользнул по пергаментам, задержался… и тут меня осенило!
Ну как я сразу не подумал? Карта Мародеров! Дафна утверждала, что Блейз ночует у Драко? Отлично! Я прекрасно знаю, где расположена его комната — видел на Карте не раз, и даже успел составить себе приблизительное мнение о том, как и что расположено внутри. Вот сейчас и проверим… Если Блейз там — тогда… додумывать, что будет тогда, было слишком больно.
Я вскочил, собираясь подняться в спальню и вытащить Карту из сумки, но тут вспомнил, что доставал ее недавно, и понятия не имею, куда положил потом. Чертыхнувшись, я вытащил палочку.
- Акцио, Карта Мародеров! — приказал я, и упал обратно в кресло. Какое-то время казалось, что ничего не происходило, но я знал, что заклинание сработало, - те времена, когда у меня были трудности с манящими чарами, давно и, надеюсь, безвозвратно прошли. Наконец послышалось шуршание, и свернутый в несколько раз лист пергамента упал мне в руки. Я вздохнул и прикоснулся к нему палочкой. — Торжественно клянусь… - начал я, и вдруг слова комом застряли у меня в горле.
Что же получается, я совсем не доверяю своему другу? Тому, кто несколько раз спас мне жизнь? Кто общался со мной, помогал, поддерживал — ничего не требуя взамен? А своей девушке? Ей я, выходит, тоже не доверяю? Разве Блейз когда-нибудь, хоть раз давала мне повод в ей сомневаться? И чем же я отплачу ей — черной неблагодарностью?
Я убрал палочку, отложил карту на диван, и, встав в очередной раз, нервно заходил по комнате. «Все в порядке», - твердил я себе. «Я доверяю Блейз, я доверяю Драко… Ведь и Дамблдор сказал, что ему можно верить…»
Но ведь на самом деле, Дамблдор сказал лишь то, что Драко не принял сторону Волдеморта. Он никогда не говорил, что слизеринец превратился в образец порядочности, или того, что он не может разбить мне сердце. И откуда я знаю, может быть, он на самом деле не так уж и равнодушен к Блейз? Ведь клеился же он к Джинни, а они очень похожи… Может, просто искал замену подружке, пока та занята намеченной жертвой — мной?
Я покосился на лежащую а диване девственно-чистую Карту. Сделал шаг — и снова замер.
- «Не делай этого!» - шептал внутренний голос. — «неужели они не заслужили доверия?»
- «Сделай это!» - возражал в подсознании другой голос. — «Если ты этого не сделаешь, ты так и будешь терзаться сомнениями, пока не свихнешься! А тогда ты сорвешься в самый неподходящий момент, не говоря уже о том, что можешь обидеть ни в чем не повинного человека!»
Я стоял посреди гостиной, тяжело дыша, словно пробежал несколько кругов вокруг школы. В висках оглуштельно грохотал пульс. «Ну ведь они же не узнают, если я взгляну на Карту?» - чуть не плача подумал я и прикусил губу. Стыд перед самим собой заставил мои щеки пылать. Я сделал шаг к лестнице…
И, не выдержав, резко обернулся к дивану, на ходу вынимая палочку.
- Торжественно клянусь, что замышляю только шалость! — произнес я, касаясь палочкой пергамента. По нему послушно побежали знакомый, давным-давно выученные приветствия от Сохатого, Лунатика, Бродяги и Хвоста. При мысли о том, что двое Мародеров все еще здесь, рядом со мной, на душе потеплело, и я вдруг совершенно успокоился. Ничего страшного не происходит. Дафна просто попыталась заставить меня сомневаться в Блейз, в расчете, что мы поссоримся, если я выскажу свои сомнения. Она думала, я никак не смог проверить ее слова. Сейчас я открою подземелья, найду спальни седьмого курса и Старосты, и смогу убедиться, что все эти россказни — чистый вымысел…
Так, вот спальня мальчиков седьмого курса — ага, Теодор Нотт, Винсент Крэб у стены, Грегори Гойл напротив, Майлз Блетчли — рядом с дверью. Так, а вот девчоночья спальня. Дафны нет, видно, еще не вернулась. Тэсс Хэмонд на месте, равно как и Миллисента Булстроуд… но где же Блейз? Вот здесь должна быть ее кровать, но девушки на месте нет… Мое сердце, казалось, пропустило удар. Я медленно, словно нехотя перевел взгляд…
Спальня старосты юношей. Так часто в последние полгода я видел здесь точку «Драко Малфой» - я хорошо знаю, что по ночам она неподвижна и левом углу комнаты… А теперь… теперь точка Малфоя тоже была там — чуть правее чем обычно, дальше от стены. А между ней и стеной помещалась еще одна, с надписью «Блейз Забини». Несколько секунд, - может быть, минуту, - я молча смотрел на эти две точки, а потом глаза заволокла туманная пелена. Не снимая очков, несмотря на то, что соленая влага задерживалась под ними, я впервые за все время скомкал Карту, и отшвырнул ее в угол, а потом обхватил себя руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Слезы лились по моему лицу — от боли и предательства… зажав рот ладонью, я почти до крови закусил большой палец, и тихонько завыл, словно смертельно раненное животное.
Дафна сказала правду.

Спасибо за новую главу

Глава 15.
Через тернии - к звездам.

Pov Блейз Забини.

Последняя неделя учебы выдалась на редкость сумбурной, и лично для меня — совсем невеселой. Гарри почти круглые сутки торчал в больничном крыле, рядом со своим крестным, хотя тот пока и не подавал признаков пробуждения. Мы виделись только на уроках, да еще в Большом Зале, но он даже почти не подходил ко мне, и едва улыбался, поймав мой взгляд. Я несколько раз ловила себя на том, что скучаю по нему, и… ревную, как бы ни глупо это было. Никогда не думала, что можно ревновать к кому-то, к кому он точно не может испытывать романтических чувств — однако это было так. На самом деле, это не было ревностью в полном смысле — это была скорее зависть и сожаление, что его свободное время занято не мной.
Драко подбадривал меня, как мог, однако у него у самого было по горло дел. Мало того, что уроками заваливали выше крыши, так Снейп (по доброте душевной, не иначе) вдобавок нагрузил крестничка по части его должности старосты. Так что хочешь — не хочешь, Малфою пришлось стиснуть зубы и организовать для младших курсов дополнительные занятия по Зельеварению, Чарам и Защите. После некоторых препирательств, ему все же удалось спихнуть Трансфигурацию на Тео, а Травологию и Астрономию — на Пэнси, но по остальным предметам добровольных репетиторов отыскать оказалось сложнее, так что Драко приходилось несладко — нужно было подбирать подходящие кандидатуры, отлавливать их, договариваться… Словом, у Малфоя редко выпадала свободная минутка, — он был занят даже вечером в четверг, в последний день занятий, помогая первоклашкам разобраться с той горой литературы, которую Снейп порекомендовал прочесть на каникулах.
После окончания уроков я посидела в гостиной, болтая с Тэсс и Милли обо всякой ерунде, вроде последних новинок в сфере косметики и моды. Я редко подключалась к таким разговорам, однако при этом — имея родной матерью донью Изабеллу дель Эсперанса, как теперь предпочитала называться моя матушка, а приемной — леди Нарциссу Малфой, - я неплохо разбиралась и в том, и в другом. За разговором время летело незаметно, скоро настала пора идти на ужин, и мы уже собирались отправляться в Большой Зал, когда в каминную трубу проскочила небольшая, но шустрая сова, и, стряхнув сажу на мантию пристроившейся в кресле Пэнси, подлетела ко мне и уселась на подлокотник дивана. Паркинсон, которая изо всех сил старалась делать вид, что увлеченно читает, и ни в коем случае не слушает в оба уха наш разговор, взвизгнула от злости.
- Твоя сова испортила мою мантию! - завопила она на меня. — Это же бархат!
- Советую выучить пару очищающих заклинаний, - хихикнула Тэсс. — В самом деле, Пэнс, пятно не такое уж страшное, с ним легко справиться.
- И кстати, сова не моя, - добавила я, дернув плечом. — Она почтовая.
В самом деле, кроме упрятанного в кожаный футляр свитка с письмом, к лапе совы был привязан мешочек для денег, куда я засунула несколько сиклей. Сова вылетела через дымоход, а я открыла чехол, и вытряхнула из него плотно скрученный свиток, скрепленный стилизованной лилией — личной печатью моей матери. Интересно, почему это она так поторопилась? Она писала мне редко, обычно на праздники — в основном потому, что доставка писем из Бразилии была делом хлопотным. Мало какая сова была способна преодолеть такое расстояние, поэтому письма приходилось пересылать на международное почтовое отделение, оттуда — через международную каминную сеть, в Британию, и только потом, с британкой центральной магической почты — непосредственно мне. Так что письма из Бразилии я ожидала не раньше Рождества, до которого оставалась почти неделя. Может, что-то случилось?
Сказав остальным, чтобы шли ужинать без меня, я поднялась в спальню, и, забравшись на кровать, зажгла Люмос на кончике своей палочки, прикрепила ее к столбику кровати специальным зажимом, и развернула свиток. Письмо не было длинным, но обычно идеально ровные буквы кривились нестройными рядами, словно письмо писалось в спешке, или в состоянии страшного потрясения. Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Неужели снова действие проклятия? Но ведь мать замужем за доном Родриго уже три года, оно должно быть снято! Или же это просто дурацкое совпадение? Или… Прикусив губу, я принялась за чтение.

«Дорогая моя доченька!»

Само по себе обращение уже настораживало. Мать звала меня «Блейз, милая», или «крошка Дейзи», когда была в приподнятом настроении. В письмах же она обычно ограничивалась полуофициальным «дорогая Блейз». Должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы заставить ее написать такое… Я покачала головой и снова вернулась к письму.

«Дорогая моя доченька!
Знаю, ты удивлена моим письмом, пришедшим раньше, чем ты ожидала. Увы, причина этого отнюдь не радостна. В ассиенде, не далее чем вчерашним вечером, произошло ужасное несчастье, и все ее обитатели вне себя от горя. С бесконечной печалью я вынуждена сообщить тебе, что минувшим вечером мой пасынок Диего во время вечерней прогулки упал с лошади, и этой ночью скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия целителей.»

Что? Не веря, я перечитала последнее предложение несколько раз, прежде чем его смысл дошел до меня, а когда это произошло, первым моим побуждением было — рассмеяться. Что за чушь? Диего? Упал с лошади? Какая ерунда! Да он же держится в седле так, словно уже родился верхом! Это все равно, как если бы Драко напоролся на собственную шпагу — немыслимо! Или как если бы Гарри упал с метлы… Хотя на третьем курсе он действительно упал, но это не в счет, ведь там были дементоры, и…
«… скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия целителей.»… Скончался? Я несколько минут читала и перечитывала это единственное слово. Как это так — скончался? Это же значит — умер, что за ерунда!? ДИЕГО? Диего дель Эсперанса упал с лошади и умер? Нет-нет, не может быть, я просто что-то не так поняла. Как Диего мог умереть? Да он был самым энергичным и полным жизни человеком из всех, кого я знала! И умер просто от того, что упал с лошади? Да как вообще он мог с нее упасть???
Я лихорадочно схватила опущенное было письмо, и жадно вчиталась в оставшиеся строки, надеясь найти там объяснение этой нелепой писанине.

«Всех обитателей дома охватила скорбь, и мы просто до сих пор не в силах до конца поверить в происшедшее. Дон Родриго совершенно убит горем. Диего был его единственным сыном, его наследником и надеждой на продолжение рода. Нелепая смерть в восемнадцать лет, в которую никто до сих пор не в состоянии поверить, которая просто не укладывается в голове…
Уверена, дорогая моя, что и ты разделяешь сейчас наши чувства. Вы с Диего были очень дружны, и он всегда тепло отзывался о тебе. Ничем не облегчить такое горе, особенно когда оно обрушивается внезапно. Горько и больно, когда умирает пожилой человек, страдавший от возраста и болезней, но когда это происходит с молодым, полным жизни и здоровья юношей — это в тысячу раз больнее…
Ввиду плачевного душевного состояния Родриго, основная организация похорон (которые состоятся через два дня, на третий, как и положено) ложится на мои плечи. Увы, я имею печальный опыт… И в связи с этим обращаюсь к тебе с просьбой, милая. Ты должна приехать, дочка. Знаю, путешествие в Бразилию утомительно, а в нынешние тревожные времена в Британии может быть вдвойне опасным, но поверь, для нас это действительно важно. Ты молода, и полна сил, так что надеюсь, перенесешь эту поездку без больших затруднений. К тому же если я правильно помню, в школе через пару дней начинаются каникулы. Конечно, поездка на похороны — не лучший способ провести Рождество… Но Диего был для тебя не чужим человеком, и надеюсь, ты все же захочешь проводить его в последний путь и присутствовать на его похоронах.
Приезжай, Блейз. Прошу тебя. Знаю, я не лучшая мать, и, наверное, не заслуживаю ни твоей любви, ни, возможно, твоего сочувствия, но… Поверь, милая, твое присутствие действительно важно для меня. Наверное, я повторяюсь… Но Родриго присоединяется к моим словам. Он успел привязаться к тебе, когда ты гостила у нас, к тому же, он знает, как тепло относился к тебе Диего…
В общем, решение за тобой, дочка. Как бы мне ни хотелось тебя видеть, я прекрасно понимаю сложность политической ситуации в Британии, и пойму, если ты не захочешь рисковать. Но на случай, если ты все же решишь приехать, я вкладываю в письмо все необходимые для твоего путешествия документы — письмо твоему декану, чтобы ты получила разрешение покинуть школу, разрешение на въезд в Магическую Бразилию, путевой лист на пользование Международной Каминной Сетью. С тем, чтобы добраться до Международного Каминного Узла,в Лондоне тебе поможет школьная администрация, как я прошу об этом профессора Снейпа в своем письме, а здесь, вУзле в Рио, тебя встретит Тони, сын нашего управляющего, которого ты, наверное, помнишь.
Ну что ж, теперь мне остается ждать, - либо твоего ответа, либо твоего приезда. Что бы ты ни решила, обещаю, я пойму тебя, милая. Засим остаюсь —

твоя любящая мать,
донья Изабелла (Элизабет) Забини дель Эсперанса

11:30 a.m. 19 декабря 1997г.

P.S. Тони будет ожидать завтра, после полудня по Гринвичу, либо твоего появления, либо твоего ответа на мое письмо. Поэтому, если решишь не приезжать, пожалуйста, напиши ответ с адресом «Международный Каминный Узел Бразилии, до востребования». Прошу, не заставляй Тони ждать понапрасну.
Целую, жду,
Мама»

Кроме этого, в письмо, как и говорилось, действительно были вложены все необходимые для поездки документы и официального вида письмо к Снейпу, с просьбой отпустить меня из школы в связи с постигшим семью горем, а также оказать мне содействие в путешествии. Трижды прочитав послание от строчки до строчки, я медленно опустила его на постель рядом с собой, и невидящими глазами уставилась в полог кровати.
Диего погиб… Это казалось невероятным. Диего. Конечно, я относилась к нему не как к брату, и вполовину не так тепло, как к Драко, но в то же время, я и знала его гораздо меньше. Два раза по два месяца, - вот и все, в противовес годам, которые я провела в обществе Малфоя. Я горько усмехнулась. Глупо. Как глупо сравнивать их, словно это какое-то состязание. Драко — это Драко, а Диего был просто близким другом, с которым у нас было много общего, и с которым мне было интересно общаться. Диего… Я и не заметила, как полились слезы, и осознала это лишь тогда, когда громко всхлипнула, уже не сдерживая рвущиеся рыдания.
Не знаю, сколько времени я провела так — всхлипывая, и беззвучно рыдая, запрокинув голову в тщетной попытке удержать слезы. Но как, как можно удержаться, вспоминая все, что связывало меня с этим веселым, добродушным и дружелюбным парнем, который радушно принял меня с первых же дней моего приезда в Бразилию? Который учил меня магловской культуре, советовал, какие почитать книги, показывал свои любимые фильмы…
- Блейз, ты что, передумала ужинать? — веселый голос Милисенты позвучал для меня словно из другого мира.
Да полно, неужели всего лишь час назад я действительно сидела в гостиной с подружками и беззаботно болтала обо всякой ерунде? А в это время… А в это время Диего уже был мертв? Неужели с тех пор прошел всего лишь час? И в мире для всех остальных ничего не изменилось? От этой мысли слезы хлынули еще обильнее, я всхлипнула громче.
- Блейз, ты что, плачешь? — удивленно спросила Тэсс, и встревожено продолжала: - Что случилось? Что-то в письме? Блейз?!
- Оставьте меня, - всхлипнула я, но девчонки, как всегда, пропустили это мимо ушей, и обступили мою кровать, расспрашивая, что произошло. И тогда я чуть ли не впервые сорвалась в настоящую истерику, с криками и слезами. Я кричала на них и гнала их прочь, рыдая взахлеб, и швыряя в девчонок подушками и всем, что попадалось под руку. Естественно, в таком состоянии я не заметила, как Тэсс исчезла за дверью.
- Убирайтесь! Оставьте меня в покое! — выкрикивала я, всхлипывая, и почти не соображая, что делаю. Голос почти срывался на визг.
Хлопнула дверь. Чьи-то сильные руки схватили меня за руки, и встряхнули, точно куклу. Я вскрикнула, и те же руки обхватили меня и притянули к надежной твердой груди. Я забилась, почти не понимая, что происходит, однако руки не отпускали, и постепенно мой безумный порыв утих, я вцепилась в мягкую бархатистую ткань мантии своего утешителя, и горько рыдая, уткнулась лицом в его плечо. Отдаленно, краем сознания я все-таки узнала его — Драко. Должно быть, именно за ним бегала Тэсс. Он что-то сказал, но я не разобрала слов, хотя, по всей видимости, обращался он не ко мне, потому что ответил ему кто-то из девчонок. Одна из рук, обнимавших меня, на мгновение исчезла, но быстро вернулась, и что-то зашуршало, словно сворачиваемый лист пергамента. Потом теплая ладонь накрыла мою, ледяную, мертвой хваткой вцепившуюся в его мантию, а тихий голос брата стал нашептывать что-то успокаивающее, ласковое… Я не слышала слов, и не воспринимала их. Да и какие слова могли утешить?
Все те же руки подхватили меня под колени и лопатки, и подняли в воздух, но я лишь крепче прижалась к Драко, не в силах остановить поток слез.
Более-менее пришла в себя я где-то через полчаса, когда подействовало успокоительное зелье, чуть ли не насильно влитое мне в рот. Слезы иссякли, и я поняла, что каким-то образом оказалась в комнате Малфоя, на его кровати, укрытая теплым пледом. Драко сидел рядом, обеспокоено глядя на меня. У него на коленях покоилось злополучное письмо. Я с трудом высвободила одну руку из-под подоткнутого вокруг меня пледа, и стерла слезы со щек.
- Драко, - выдавила я, и ужаснулась, как хрипло звучал мой голос. Малфой понимающе кивнул, потянулся к тумбочке, налил стакан воды и дал мне, помогая сесть и поддерживая под спину, пока я пила.
- Тише, тише, не торопись, - прошептал он, пока я судорожно глотала.
- Ты прочитал? — спросила я, даже не удосужившись уточнить, что именно имею в виду. Он кивнул, ни капли не смутившись.
- Ты не против, надеюсь? — спросил он. — Девчонки рассказали, что все началось после письма, вот я и поинтересовался. Блейз, я…
- Нет, - шмыгнула я носом. — Не надо, Дрей. Не сейчас, я просто не вынесу, если снова буду думать об этом!
- Я лишь хотел сказать, что мне очень жаль, - сказал он. — Я знаю, ты была к нему привязана.
- Да, - всхлипнула я, отводя глаза, и тщетно смаргивая снова неизвестно откуда взявшиеся слезы. — Дело не только в этом, - пресекающимся голосом выговорила я. — Он… Он был полон жизни. И… Он великолепно ездил верхом. Как так могло получиться… Мерлин, я не могу поверить…
- Чшшшш… - тонкий палец Малфоя коснулся моих губ. — Не надо, Блейз, - тихо сказал он. — Довольно. Ты точно с ума сойдешь, если будешь все время накручивать себя.
- Но как можно об этом не думать?
- Думай не о смерти, - предложил Драко. — Просто думай о нем, раз не можешь иначе. Не лучший способ, но лучшего в таких обстоятельствах не существует. Если это поможет… Расскажи мне о нем.
Я изумленно уставилась на Малфоя. Рассказывать о Диего сейчас? Сейчас, когда его больше нет, и… Он с ума сошел! Это невозможно!
Но вопреки моим ожиданиям, это оказалось не так уж невозможно, и даже не так больно, как я думала. Сначала я едва могла выдавить из себя пару слов, и тут же снова принималась рыдать, но постепенно рассказ давался мне все легче, и текущие по щекам слезы уже не мешали ему. А Драко то обнимал меня, позволяя выплакаться, то снова укладывал, укутывая пледом, и просто сидел рядом, держа за руку, и вытирая мне слезы. То и дело он что-то спрашивал, уводя разговор в сторону от тех тем, которые вызывали у меня особенно бурные рыдания, и я была ему благодарна за это.
Не знаю, сколько мы так говорили. Наверное, очень долго. Не помню, как это случилось, но в какой-то момент я задремала, должно быть, отключившись прямо на полуслове. Но сон мой был тревожным, и я часто вздрагивала, выныривая из полудремы. В такие моменты я видела, что Драко все равно сидит рядом, на краю кровати, и тревожно вглядывается в мое лицо, словно боится, что со мной вот-вот снова стрясется истерика. Однако постепенно усталость взяла свое. В одно из пробуждений — уже глубокой ночью, а может, даже ближе к утру, я обнаружила, что он подтащил практически вплотную к кровати кресло, трансфигурированное из стула, и дремлет, опустив голову на покрывало, прямо рядом с моей рукой. Печально улыбнувшись, я с благодарностью погладила брата по растрепавшимся светлым волосам, и снова забылась тяжелым тревожным сном.

Утро встретило нас безрадостно. Беспокойный сон мало освежил меня, но, по крайней мере, осушил слезы, и я больше не начинала истерически рыдать при одном упоминании имени Диего. Драко тоже встал не в лучшем расположении духа, и хотя он не ворчал и не жаловался, я видела, что спал он плохо. Кроме того, от неудобной позы у него должно было свести все мышцы, что тоже не прибавляло Малфою хорошего настроения.
Поблагодарив Драко за утешение и заботу, я выскользнула из его спальни и перебралась к себе. Час был уже не ранний, до завтрака оставалось пятнадцать минут, и ванная, как и следовало ожидать, была занята. Вытащив из шкафа чистую форму, я скинула измятую мантию, в которой спала, потом вытащила палочку и призвала из своего сундука небольшую дорожную сумку. Наложив невербальные чары, я упаковала несколько темных мантий, легкое, хотя и темное платье, пару юбок, блузок, какие полегче, памятуя о том, что в Бразилии сейчас лето, нижнее белье, и прочие необходимые мелочи. Я, в любом случае, не планировала оставаться в Бразилии надолго, уверенная, что это будет слишком тяжело. Но, даже если планы изменяться, — хотя не представлю, что может заставить меня поменять их, - Бразилия не край света, я вполне смогу купить себе все, что потребуется.
Прикрыв глаза, я постаралась мысленно перечислить, все ли собрала, и пришла к выводу, что, вроде бы, ничего не забыла. Так. Надо еще не забыть отдать Снейпу письмо с просьбой о разрешении покинуть школу. Добраться до Лондонского Международного Каминного Узла — не проблема, я вполне могу воспользоваться камином в Хогсмиде или аппарировать оттуда же. Главное, чтобы декан не уперся из каких-нибудь соображений безопасности. Дрей, конечно, может помочь мне уломать Северуса, если потребуется, но в этом я не могу быть уверена на все сто — если у Снейпа найдутся весомые аргументы (а они у него всегда находятся) то Малфой вполне может поддержать позицию крестного.
Ванная наконец освободилась, и я быстро залезла под душ, чтобы наскоро освежиться. Зубы я чистила уже почти на бегу, одновременно натягивая одежду и путаясь в галстуке. Куда важнее разговора со Снейпом, было поговорить с Гарри и попрощаться на каникулы. «Проклятие!» - подумала я, - «Мы ведь строили планы на эти каникулы! Мы, конечно, собирались провести их в школе, но мы были бы вместе, и…» На глаза снова навернулись слезы, но я быстро вытерла их полотенцем. Ничего, Гарри все поймет. В конце концов, у нас еще будет время побыть вместе… Правда, это в том случае, если не вмешается Темный Лорд, но вряд ли он успеет сделать это во время моего отсутствия.
Отдать письмо Снейпу я успела еще до выхода из гостиной, куда он заявился, чтобы отдать билеты на Хогвартс-экспресс тем, кто собирался уезжать сегодня. Внимательно прочитав письмо, декан некоторое время помолчал, потом сочувствующе посмотрел на меня. (У кого-то непривычного к этому вид СОЧУВСТВУЮЩЕГО Снейпа мог бы вызвать шок!).
- Соболезную вашей потере, мисс Забини, - сказал он. — Уверен, вы еще сможете приобрести билет на Хогвартс- экспресс на Хогсмидской станции. Что до разрешения покинуть школу — не волнуйтесь, я его даю.
- Спасибо, профессор Снейп, - кивнула я, несколько удивленная легкостью, с которой он согласился. — Но мне не хотелось бы терять время в Экспрессе. Я думала воспользоваться камином в Трех Метлах, или аппарировать.
- Что ж… Учитывая вашу близость к… известному субъекту, полагаю, аппарация будет более безопасным способом для вас, - заметил Северус. — Вы уже бывали в Лондонском Международном Каминном Узле, если не ошибаюсь?
- Да, благодарю, сэр, - ответила я.
- И так же вы осведомлены о временнОй разнице между Бразилией и Британией?
- Да, сэр, - кивнула я. — Зимой - минус пять часов между Лондоном и Рио*.
- Ну что ж, очень хорошо. Однако, в любом случае, в соответствии с этим письмом и моей личной ответственностью за вас, как вашего декана, я буду сопровождать вас до Узла. Надеюсь, вы не возражаете?
- Но сэр, разве у вас нет других дел? — изумилась я. — Я… не хотела бы создавать вам трудности. Меня вполне могут проводить до Хогсмида Гарри и Драко, а из Каминного Узла я пришлю записку о том, как добралась. И конечно, сразу напишу, когда приеду.
- Я отвечаю за вас, Блейз, пока вы моя студентка, - возразил Северус, но я покачала головой.
- Но я уже совершеннолетняя, а это письмо освобождает вас от ответственности, сэр, - сказала я. — В самом деле, не нужно так беспокоиться обо мне. У вас ведь много других дел, уверена. — На самом деле, мне просто не хотелось омрачать последние минуты перед расставанием с Гарри присутствием Снейпа, и профессор, к счастью, наконец понял, в чем дело.
Снейп поджал губы и одарил меня суровым взглядом, но потом смягчился и кивнул. Забрав письмо, он посоветовал мне не забыть остальные документы, а так же магический паспорт, выданный мне после совершеннолетия. Я поблагодарила его, и, отловив хмурого Драко, то и дело потиравшего шею, видно, так и не отошедшую после проведенной в неудобном положении ночи, потащила несопротивляющегося Малфоя на завтрак.

Однако, как оказалось, мои беды только начинались. Словно некий злой гений вдруг решил обрушить целый водопад несчастий на мою голову.
Все началось с Уизли и Грейнджер. Когда мы с Драко вошли в Большой Зал, эти двое уже сидели за Гриффиндорским столом, и что-то обсуждали с мрачными лицами, а когда наши взгляды встретились и я приветственно кивнула, одарили меня одинаковыми презрительно-ненавидящими взглядами. Я нахмурилась и пожала плечами, однако меня чересчур занимали собственные проблемы, чтобы обращать внимание на странное поведение гриффиндорской парочки, а следовало бы. Нет, конечно, Уизли и раньше терпеть не мог меня, не говоря уже о Малфое, но все-таки в последнее время он стал куда терпимее. А уж о Грейнджер и говорить нечего, она всегда относилась к нам с подчеркнутой вежливостью, прохладно, но все же корректно. И уж точно не позволяла себе подобных яростных взглядов.
Недоуменно переглянувшись, мы прошли за стол и сели на свои места. Аппетита ни у меня, ни у Драко не было. Малфой-то, правда, еще ухитрился съесть тост и выпить немного кофе, но мне кусок не лез в горло, и я молча сидела, крутя почти полную чашку в ладонях, и грея об нее руки. Гарри не было видно, и через какое-то время я поняла, что не могу больше терпеть неизвестность.
- Дрей, ты не можешь найти его? — попросила я. Драко поморщился, но кивнул, и на мгновение взгляд его затуманился, а потом брат нахмурился и озадачено прикусил губу.
- Странно, он не в Больничном крыле, возле своего обожаемого крестного, - сказал он. — Он в Гриффиндорской башне, и он… Злится? Ничего не понимаю. Такое ощущение, что мы с тобой что-то упустили. Что такое вчера произошло, что все Гриффиндорское Трио прямо-таки пышет злостью?
- А на кого он злится, ты не можешь определить? — поинтересовалась я. Драко чуточку виновато покачал головой.
- Связь скорее эмоциональная, чем телепатическая, - отозвался он. — Я чувствую, что он зол, ему грустно, и больно… Очень сильные эмоции.
- Как думаешь, это не может быть связано с Темным Лордом? — встревожилась я. Я слишком хорошо помнила, как в понедельник, по дороге на завтрак, Драко вдруг смертельно побледнел и, пошатнувшись, схватился за стену. Мы, седьмой курс, столпились вокруг него, встревоженные, не зная, чем ему помочь. Однако Малфой довольно скоро оправился от потрясения (как он мне потом объяснил, он просто восстановил свой мысленный щит, который до некоторой степени сдерживал его связь с Гарри, и делал его не таким восприимчивым к тому, что происходило с Поттером). Только позже мы узнали, что в это самое время Гарри вновь уловил чувства Волдеморта, и впал в своего рода транс, практически потеряв сознание.
Но сейчас, очевидно, дело было не в этом, что и подтвердил Драко, помотав головой. Но что же такого могло случиться, от чего вся гриффиндорская компания чуть ли не рычит со злости? Уизли и Грейнджер из-за гриффиндорского стола то и дело косились на нас, и мне было не по себе под их уничтожающими взглядами. Чтобы хоть чем-то занять себя, я положила в свою тарелку тонкий кусок ветчины, и стала ребром вилки делить его на части, впрочем, не имея намерения их есть.
- Блейз, ты что, пытаешься фарш сделать? — поинтересовался Драко, глядя, однако, не на меня, а куда-то в стену.
- А что такое? — буркнула я, раздумывая, как мне теперь выцепить Гарри из их дурацкой Башни, и рассказать ему, что мне нужно уехать? Не могу же я уехать не попрощавшись! Ведь времени остается не так уж много, сейчас уже девять, а к полудню я должна уже прибыть хотя бы в Лондонский Международный Каминный Узел…
- Кажется, твой драгоценный Поттер все-таки соизволил спуститься, - пояснил Драко. — Он приближается. Вот только он по-прежнему очень сильно не в духе. Хм, даже странно… может, что-нибудь с Блэком?
- Не думаю, - покачала головой я. — Снейп бы тебе сказал.
- Не факт, конечно, но в любом случае, это не повод для Уизли и Грейнджер дуться на нас, - согласился Драко. — И если бы только дуться… Кстати, я бы на твоем месте постарался перехватить Гарри на выходе их потайного прохода из Гриффиндорской Башни. Ну, если ты, конечно, не хочешь порадовать весь Зал сценой вашего слезного прощания перед разлукой, - съязвил Малфой.
- Спасибо, - ответила я, ласково потрепав брата по плечу, и не обращая внимания на язвительную реплику. Драко тут же смягчился и хмыкнул в ответ, правда, не особенно жизнерадостно.
Выбежав из Зала, я быстро пересекла холл и через небольшую дверь вошла в коридорчик, ведущий к узкой лестнице на верхние этажи, прямо в коридор возле Гриффиндорской Башни. Где-то наверху слышались неторопливые шаги, словно тот, кто шел вниз, делал это неохотно, или же просто о чем-то задумался по дороге. Я остановилась, переводя дыхание, и с замиранием сердца ждала, отчаянно надеясь, что Драко не ошибся, и это действительно Гарри.
Что ж, в одном мне повезло — это действительно был Гарри, однако вид у него был совсем не таким, как в последние дни. Всю неделю после возвращения из мертвых его обожаемого крестного, Поттер как на крыльях летал, и постоянно пребывал в приподнятом настроении. Нам редко удавалось поговорить в эти дни, однако все это и без того было ясно по его виду. Теперь же, казалось, все наоборот. Гарри казался расстроенным и подавленным. Драко упоминал, что он еще и злится, однако я не заметила особенных признаков гнева на его лице, равно как и в его взгляде. Может быть, все же что-то не так с Блэком? Или он получил какие-то другие неприятные новости?
- Гарри! — позвала я, устремляясь навстречу, и намереваясь спросить, что с ним происходит. Я и не предполагала, как все обернется… до тех пор, пока он не посмотрел на меня. Мне стало не по себе, когда знакомые и любимые зеленые глаза вдруг прищурились и взглянули на меня едва ли не с отвращением. Я остановилась, с сомнением глядя на него, и окончательно переставая что-либо понимать. — Гарри… — беспомощно повторила я.
- Блейз, - отстраненно, холодно произнес он безо всякого выражения, и стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. — Что тебе нужно?
- Что? — я заморгала. — В каком смысле, «что мне нужно»? Что, по-твоему, мне может быть нужно от моего парня?
- «Твоего парня»?- с непонятной горечью повторил он, и невесело усмехнулся. — Да неужто? Может, лучше сказать, «твоей жертвы»?
- Жертвы? — переспросила я, и, зажмурившись на мгновение, резко тряхнула головой, в тщетной надежде рассеять это жуткое наваждение. — Какой жертвы, о чем ты, Гарри? Я ничего не понимаю!
- О, в самом деле? — иронически переспросил он, возвращаясь к прежнему холодному тону. — Ваше Слизеринское Высочество и предположить не может, что Ваш гениальный план может быть раскрыт?
- Какой план? — снова переспросила я, начиная чувствовать себя полной идиоткой. Мы как будто говорили на разных языках. — Гарри, если это шутка, то неудачная, мне не до этого, - предупредила я, однако в ответ получила еще одну полную горечи усмешку, и такой взгляд, каких в прежние времена не доставалось и Малфою.
- Шутка? — переспросил он. — А мне казалось, пошутили здесь вы. Удачно, как на твой взгляд?
- Салазар Великий, да о чем ты, ты можешь объяснить, наконец?! — разозлилась, в конце концов, я. Этот бессмысленный диалог начал меня утомлять. К тому же, оставалось не так уж много времени…
- Хватит! — рявкнул вдруг Гарри, да так, что я невольно отшатнулась. Никогда не думала, что что-то в нем может напугать меня, но в тот момент у меня душа в пятки ушла при виде неприкрытого гнева на его лице. Зеленые глаза полыхнули яростью, да такой, что мне захотелось сию секунду оказаться в Бразилии, а лучше — где-нибудь в Антарктиде, лишь бы подальше… — Вы с твоим дружком и так довольно повеселились за мой счет эти три месяца! — резко бросил он, отчеканив каждое слово. Я опешила, и ошеломленно уставилась на него. «С моим дружком»? Что за бред? — Не думала, что я могу узнать об этом, да? — фыркнул он. — Так вот, Забини, с меня довольно! Не желаю быть всего лишь игрушкой, средством для тебя и твоего любовника разнообразить вашу постельную жизнь! С этого момента… — голос Гарри на мгновение пресекся, но он быстро справился с собой и продолжил прежде, чем я успела хотя бы попытаться заговорить. — С этого момента держись от меня подальше. Я не хочу тебя знать! Я и видеть тебя не хочу! И чем быстрее ты уяснишь это, тем лучше! Ясно? — последнее слово он почти выкрикнул, а я стояла молча, не в силах поверить в то, что слышу, и мысленно молясь всем, кого только могла припомнить, о том, чтобы этот дурной сон поскорее закончился. Это просто не могло быть ничем иным, как ночным кошмаром! Чтобы Гарри, - мой чуткий, нежный, романтичный Гарри! — говорил со мной таким тоном, и смотрел с таким презрением? И о чем он, какой любовник? У меня любовник? Что за БРЕД?
- Гарри… — выдавила я наконец, и тут он практически сорвался.
- Заткнись! — заорал парень. — Ради всего святого! Я не хочу слышать никаких твоих оправданий! С меня довольно лжи! Клянусь Мерлином, вы с Малфоем и так скормили мне ее больше чем достаточно! Одна только милая сказочка про брата и сестру чего стоит… — теперь в голосе Гарри прозвучали нотки боли, но он все еще оставался непреклонным и полным гнева. Я не верила своим ушам. Так он считает, что у меня любовная связь с Драко? Я не знала, плакать мне или смеяться, хотя, на самом деле, даже под страхом смерти не смогла бы сейчас сделать ни того, ни другого. А Гарри, выпустив пар, и глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, снова вернулся к своему отстраненно-холодному тону. — Не подходи ко мне, - сказал он, глядя на меня так, словно один мой вид был ему противен. - Больше никогда не приближайся, слизеринка. Иначе… Я не знаю, что я могу натворить. Лучше не попадайся мне на глаза в ближайшее время. В гневе… Я могу и убить.
- Ты… Ты бросаешь меня? — тупо переспросила я, хотя естественно, этот вопрос и не нуждался в ответе. Все и без того было очевидно. Гарри, однако, не стал ни издеваться, ни тратить время на дальнейшие пререкания.
- Да, если тебе от этого легче. Я официально разрываю с тобой все отношения, и с этого мгновения не желаю тебя больше знать! — отчеканил он. У меня перехватило дыхание. Руки заледенели, а на глазах выступили слезы. Тряхнув головой, Гарри быстрым шагом прошел мимо меня, едва не задев плечом, и оглушительно хлопнул дверью, выходя в холл.
Я медленно добрела до стенки, и сползла по ней на пол, обхватив себя руками. Меня колотил озноб, хотя слез больше не было — видно, я все их выплакала прошлой ночью. Глаза щипало, но они оставались сухими, и меня лишь все сильнее трясло от ужаса и холода. «Мерлин, позволь мне проснуться!» - умоляла я мысленно. — «Не может этот кошмар быть реальностью! Гарри … Гарри!». Тщетно пытаясь вырваться из окружившего меня кошмара, я попыталась ущипнуть себя за руку, но никакие щипки не принесли желаемого результата.

Переодевание и сборы не заняли много времени. В Бразилии сейчас было лето, да и в любом случае, там куда теплее, чем здесь, так что много теплой одежды я не брала — только надела теплый плащ, подбитый мехом, чтобы добраться до Международного Узла. К половине двенадцатого я была полностью готова, да и Драко не заставил себя ждать. Вид у него был хмурый и сосредоточенный. Предупредив Снейпа, что собирается проводить меня, и тут же вернется, Драко закинул на плечо мою сумку, и молча зашагал рядом со мной к выходу из школы. Уже у дверей я вдруг кожей ощутила чей-то неприязненный, почти ненавидящий взгляд. Сердце болезненно сжалось от мысли, что это может быть Гарри. Я обернулась, помедлив перед выходом, окидывая кажущийся пустынным зал, и невольно застыла. На лестничной площадке, той самой, где некогда мы втроем с Драко и Гарри наблюдали за прибытием комиссии по аппарированию, стояла Джинни Уизли, безошибочно узнаваемая по огненным волосам. С такого расстояния трудно было различить выражение ее лица, но я не сомневалась, что именно ее взгляд жег мне спину. Содрогнувшись, я накинула капюшон, и выскользнула в приоткрытую дверь, которую Драко придержал для меня.
До деревни мы добрались довольно быстро, а по пути почти не разговаривали. Деревня не так уж сильно пострадала во время битвы с Пожирателями, как могло бы показаться. Пожар, к счастью, не успел распространиться на все дома, и пострадало только несколько зданий, большинство из которых — включая даже и «Кабанью Голову», - уже почти восстановили. В «Трех Метлах», где народу было, по раннему времени, еще немного, несмотря на начало предпраздничных выходных, мы задержались, чтобы наконец попрощаться, и договориться о том, каковы наши планы на будущее.
- Я напишу, - повторила я, забирая у Драко свою сумку. Малфой охнул, и хлопнул себя по лбу.
- Так и знал, что забуду! Вылетело из головы! — воскликнул он, роясь по карманам. — Вот, держи, - сказал он наконец, выуживая искомое. Я удивленно взяла у него круглую серебристую плоскую коробочку, украшенную сверху узором из переплетенных между собой змеек, а среди них - затейливым выгравированным вензелем «НБ».
- Пудреница? — удивилась я. — Что-то не знаю косметики с таким логотипом…
- Это не пудреница, - хмыкнул Драко. — Это материнское наследство. Открой.
Я нажала на маленькую кнопочку, и крышка открылась. Действительно, пудры в коробочке не было, только небольшое, но удивительно ясное зеркальце в крышке. Нижняя часть была полой, и в ней лежала какая-то тряпочка, аккуратно свернутая в несколько раз.
- «Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду расскажи…» — пробормотала я, хмыкая. — «НБ» - Нарцисса Блэк, я полагаю?
- Правильно полагаешь, - кивнул Драко, вытаскивая из небольшого кожаного кисета, который достал вместе с «пудреницей», маленькое квадратное зеркальце в простой рамке из темного дерева. Приглядевшись, я различила герб семейства Блэков на кисете, и на обратной стороне темной рамки.
- Ну и что это такое? — поинтересовалась я.
- Осколки «Зеркала Рода», - отозвался Драко, и мои глаза невольно расширились от изумления.
«Зеркало Рода» - могущественный артефакт, принадлежащий к Родовой Магии. У каждого семейства оно свое. Подобное зеркало отражает только членов рода, и никого более. Именно с его помощью можно проследить родственные связи, только их оно делает видимыми. Именно возле него, глядя в темные глубины, Глава Рода или его наследник обретают наибольшую силу. При помощи Зеркала, маг из Рода один может сдержать или остановить целую армию. Однако… легенда гласит, что невозможно разбить Зеркало Рода, пока Род не уничтожен. Драко сказал, это наследство Нарициссы? Но ведь Блэки не исчезли с лица земли, в конце концов, Сириус Блэк еще жив…
Наверное, я думала вслух, по крайней мере, последнюю пару фраз. Драко фыркнул и тряхнул головой, от чего его светлая челка упала на лоб.
- А я и не сказал, что это было Зеркало Рода Блэков. На самом деле им уже лет двести, этим осколкам, а то и все триста. Их принесла в приданное своему мужу какая-то из пра-пра-пра… в общем, в семнадцатом веке это было. Ведьма из исчезнувшего рода, последняя, по-видимому, из его представителей, вышла замуж за кого-то из Блэков. И все, что она смогла ему предложить в качестве приданного, — груду осколков от семейного артефакта. Даже развалины семейного имения у нее конфисковали… Ну, в общем, не суть важно. Важно другое: перестав быть частью целого, осколки теряют основную силу, но зато приобретают массу других занимательных свойств. Через пару таких зеркал можно связаться друг с другом на любом расстоянии. Надо всего лишь посмотреть в него и назвать имя того, с кем хочешь поговорить. И если у него есть второе зеркальце, он тебя услышит. Так что…
- Это тебе от Нарциссы досталось? — поинтересовалась я.
- Угу, - кивнул Малфой. — Она сказала, у них у всех такие были, у нее, у ее сестер, и у кузенов. У каждого по паре. Потом одну из ее сестер изгнали из рода, и, вроде бы, у нее зеркала забрали. У Бэллы их в Азкабане не осталось, да и у Сириуса Блэка, надо думать, тоже, и по той же причине. Брат его, то ли умер, то ли погиб, никто толком не знает. Ну а у мамы зеркальца остались. Когда она вышла замуж за отца, она забрала их с собой. Правда, они долго лежали без дела… Мы даже думали о том, чтобы отправить одно отцу в Азкабан, но сначала не было возможности, а теперь и надобность отпала.
- А ну-ка… — Я с некоторым сомнением посмотрелась в зеркальце в крышке «пудреницы», которое в данный момент отражало лишь мое собственное усталое и бледное лицо с покрасневшими от постоянных слез и бессонной ночи глазами. — Драко Малфой! — приказала я. Поверхность мигнула серебристым светом, и в тот же миг такой же свет охватил черную рамку в руках Драко.
- Я здесь, - отозвался он, кинув взгляд на свое зеркало. В тот же момент я ошеломленно уставилась на его лицо, появившееся в моем.
- Офигеть! — констатировала я. — А звук передает?
- Естественно! — оскорбился Малфой. — Ты думаешь, я стал бы использовать дешевку, с которой только и можно, что посмотреть друг на друга?
Я хмыкнула. Он был прав — его голос звучал с двух разных мест — и от него самого, и из зеркала.
- Спасибо, Дрей, - сказала я, закрывая пудреницу и пряча ее в карман юбки.
- Я наложил на оба зеркала чары неразбиваемости, - сказал Драко, чуть смущенно пожимая плечами. — И чары, чтобы не потерялись. В общем, держи меня в курсе, как у тебя что, ладно? Главное, сообщи, как доберешься.
- Хорошо, - кивнула я. — Ты тоже не забывай меня, ладно? Свяжись со мной, если что-нибудь узнаешь о… — горло вдруг сдавил спазм, и я закусила губы, чтобы не расплакаться вновь. Перед путешествием это совсем не годилось. Однако Драко понял меня и без слов, и просто кивнул. - Ну, в общем, не пропадай, - неловко выдавила я, наконец справившись с собой.
- Договорились, - кивнул Малфой.
Вид у него был какой-то грустный и немного потерянный, и я, повинуясь порыву, крепко обняла его. Драко тихонько хмыкнул, но его руки так же крепко стиснули меня в ответ, и он ободряюще потрепал меня по спине.
- Ну ладно, ээээ… Черт, даже удачной поездки не пожелаешь! — проворчал он. — В общем, передай своей матушке и отчиму мои соболезнования.
- Обязательно, - кивнула я, отступая. — Ну, ладно, не будем затягивать. Мне пора.
- Все взяла? Документы, деньги?
- Да, не волнуйся. До связи.
- До связи, сестренка.
Драко вздохнул, и кивнул. Я послала ему ободряющую улыбку, несмотря на то, что у самой кошки скребли на душе, и, подобрав свою сумку, аппарировала.

В прошлые несколько раз, когда я бывала в Международном Каминном Узле Лондона, я попадала туда через камин в конце платформы 9 и ¾, вместе с матерью. Сам по себе Узел располагался в большом каменном здании, в глубине квартала, поодаль от больших улиц. Никаких маглооталкивающих чар на здании не было, ну разве что самые легкие, оно было попросту огорожено фигурной решеткой с надписью «частные владения». Большая часть прибывающих и отъезжающих пользовались каминами или аппарацией, но для тех, кто желал уйти своими ногами, существовал подземный переход на соседнюю улицу, где располагался довольно большой торговый центр, привлекавший массу туристов, и где необычно одетые иностранцы никого не удивляли. В здании было в общей сложности семь этажей. Весь первый этаж был подключен к каминам внутренней сети Магической Британии, чтобы путешествующие могли без помех перемещаться в конечный пункт назначения, или наоборот, прибывать в Каминный Узел.
Международные камины располагались на следующих этажах, каждый из которых соответствовал своему материку. Со второго этажа можно было переместиться в Европу, с третьего — в Африку. В Америку можно было попасть с четвертого — как в Северную, так и в Южную. Камины пятого этажа вели в Каминные Узлы Австралиии и Новой Зеландии — движение здесь было очень оживленным. С верхнего этажа отправлялись желающие посетить Азию и Японию. Кто-нибудь из маглов с ума сошел бы при виде такого количества каминов, собранных в одном доме, да еще на каждом этаже. Что уж говорить о том, что через них, к тому же, постоянно входили и выходили люди.
На сей раз я оказалась в зоне аппарации — тоже на первом этаже, в отдельном светлом зале, на который были наложены чары, корректирующие перемещение путешественников. Любой аппарирующий в Каминный Узел автоматически перенаправлялся сюда, даже если и желал оказаться сразу на нужном этаже. Выйдя из зала, я осмотрелась. Весь Каминный Узел буквально утопал в Рождественских украшениях. Гирлянды из остролиста, мишура, и всевозможные виды украшений, перечислить которые не взялись бы, наверное, даже те, кто их развешивал, свисали отовсюду — с потолка, стен, стендов и многочисленных ларьков, предлагающих купить все что угодно — от еды и прессы до сувениров и амулетов. Основное помещение первого этажа представляло собой большой и длинный зал, чем-то напоминающий атриум Министерства. Камины, расположенные по обе стороны, горели ровным зеленым пламенем постоянно — здесь использовалось то же самое вещество, из которого делался Летучий Порох, но по какому-то иному принципу. Справа выстроилась целая очередь из тех, кто хотел покинуть Каминный Узел — волшебники и ведьмы по очереди проходили к освободившимся каминам, и шагали в пламя, выкрикивая место назначения. Слева очереди не было, но камины то и дело полыхали, выдавая вспышку пламени, сродни миниатюрному взрыву, и выбрасывали из своих недр все новых путешественников. Осторожно, пытаясь не попасть под припрятанную где-нибудь среди гирлянд омелу, (поскольку целоваться ни с кем у меня не было ни малейшего желания), я пошла к лестницам, располагавшимся в торце здания. Как оказалось, их тоже не обошли стороной местные декораторы — все перила были сплошь увиты гирляндами из остролиста, ленточками и мишурой, с потолка свешивались рождественские ангелочки и другие украшения. Осторожно, стараясь не налететь на кого-нибудь из снующих туда-сюда людей, я стала подниматься по лестнице на четвертый этаж.
Здесь, как и во всем здании, царил шум и гвалт. В отличие от нижнего этажа, четвертый бал разделен на два не совсем равных зала. Больший из них, располагавшийся в основном крыле здания, обеспечивал связь с Внешней Каминной Сетью Северной Америки — количество отправляющихся в туда и прибывающих оттуда было просто неимоверным. Прибывающие и отбывающие американцы, мексиканцы и прочие создавали настоящую толчею, и я с трудом протиснулась ко вторым дверям, которые вели в зал поменьше, расположенный в малом крыле здания. Отсюда отправляли в Южную Америку, и по сравнению с тем, что творилось за дверью, народу тут было немного. Нет, в принципе, конечно, людей было предостаточно, просто они не создавали толпы.
Этот зал был не таким длинным, овальной формы. Камины располагались по обе стороны, и лишь в противоположном конце зала, напротив двери, было окно, разделяющее «сторону входа» и «сторону выхода». На полу разноцветные плитки образовывали причудливый узор, разделенный на сектора. Я уже знала, что каждый сектор соответствует какой-либо стране или группе стран, смотря по количеству путешественников. В небольшом пространстве от двери до первого камина — футов двадцать в длину (прим. автора — около шести метров), - располагалось два регистрационных стола, по обе стороны от двери. Как всегда камины слева работали на прибытие, и как раз сейчас возле левого стола выстроилась небольшая очередь из новоприбывших. Странно, но отъезжающих, не прошедших регистрацию, я что-то не заметила, хотя за чертой выхода к каминам уже стояли, оживленно болтая, несколько человек. Процедура регистрации была мне неплохо знакома, так что я понимала, что они вполне могут уже отправляться в путь, однако они, видно, ждали кого-то из своих. Пожав плечами, я подошла к стоящему в правом углу регистрационному столу, за которым скучал низенький толстый волшебник, листая журнал, судя по всему, прочитанный уже раза три-четыре от корки до корки. При виде меня он оживился.
- Впервые едем одна, милочка? — приветливо заворковал он, улыбаясь во весь рот. — Я ведь вас помню, летом навещали родственников. Опять к ним, да? Будете праздновать Рождество с семьей?
- Нет. Я на похороны брата, - сухо ответила я.
Улыбка сползла с лица толстяка, но мне было все равно. Поселившаяся в душе после известия о смерти Диего и разрыва с Гарри пустота, которую не смогло развеять даже Рождественское настроение, старательно навеваемое украшениями, наполняла меня равнодушием и даже легким презрением по отношению ко всему. Пожалуй, вот в таком состоянии я могла бы стать истинной слизеринкой, именно такой, какими представляют нас гриффиндорцы. Холодной, расчетливой и равнодушной.
Пробормотав слова соболезнования, толстяк шлепнул печать в мой путевой лист, и, порывшись в столе, вытащил оттуда плотную картонную бирку, которую прикрепил к моей мантии.
- Помните, что делать? Зайдете в камин, зажмурьтесь, и ничего не говорите, - напомнил он мне. — Бирка сама приведет вас куда нужно. И вещи держите крепче, а то потеряете. Вы бы видели, какая была тут суматоха, когда…
- Благодарю вас, - жестко пресекла я поток воспоминаний толстяка. — Какой камин?
- Сегодня у нас Бразилия популярностью не пользуется, - разочаровано махнул рукой толстяк. — Голубой сектор. Приятного путешествия.
- Спасибо, - подчеркнуто холодно ответила я, в душе ощущая досаду, что вела себя так по-свински. Но вместе с тем, в тот момент мне было наплевать даже на это.
Протолкнувшись мимо парней, ожидающих непонятно кого перед входом в «Каминную Зону», я отыскала голубой сектор, и, проверив на всякий случай ремень своей сумки, перехватила его поудобнее. Глубоко вздохнув, я зажмурилась, и шагнула в бушующее зеленое пламя. Знакомый теплый вихрь, чуть отдающий запахом дыма, окутал меня, и, закружив, понес. Я не открывала глаз, и изо всех сил цеплялась за лямку своей сумки. Путешествие было дальним, и, хотя скорость в Международной Сети была в несколько раз выше, чем в любой местной, занимало немало времени. Хорошо еще, что во время самого перемещения здесь крутило не так сильно, иначе пассажиров бы нещадно тошнило при каждом путешествии.
Через некоторое время, когда я уже вполне освоилась, но, памятуя о предостережениях, которые каждый раз давали сотрудники Сети, не открывала глаз. Чтобы не заснуть, необходимо было отвлечься. Однако мысли, которые лезли мне в голову, были сплошь невеселыми — то воспоминания о Диего, то острая, как бритва, боль от разрыва с Гарри и его несправедливых обвинений. Понимая, что мне необходимо отвлечься, я попыталась попробовать обдумать какие-нибудь тактические приемы для следующего матча по квиддичу, и даже кое-что успела измыслить. Однако воображение мигом оказало мне медвежью услугу, и, когда я попыталась представить выдуманную комбинацию, разыгрываемую на поле, мигом подсунуло картинку Гарри верхом на Молнии, с сияющими глазами и бессознательной улыбкой, которая почти всегда играла на его лице, когда он целиком отдавался полету. Всхлипнув, я невольно шмыгнула носом, и поперхнулась летящим вместе со мной пеплом.
К счастью, сегодняшний день, видимо, исчерпал свой лимит неприятностей для меня, и в этот самый момент, когда я уже готова была закашляться, не зная толком, к чему это приведет, зеленый смерч снова завертелся с ужасающей быстротой, и буквально вышвырнул меня из камина конечного пункта назначения. Обуглившаяся бирка окончательно рассыпалась пеплом, а я, закашлявшись, поспешно вытащила палочку, и, направив себе в грудь, наложила невербальное «Анапнео», которому меня научила Джинни. Дышать тут же стало гораздо легче, и я, с облегчением выпрямившись, огляделась.

Следовало признать, в изготовлении портключей бразильцы далеко опередили нас, англичан. Сравниться с их работами могли разве что портключи Дамблдора, и то, о действии тех я знала только по словам Драко и Нарциссы. Никаких кручений, завихрений и полетов, лишь мягкое, уверенное скольжение, и овевающий лицо легкий ветерок. Пара минут — и вот мы уже стоим, даже не покачнувшись, в одном из внутренних двориков ассиенды, окруженном двухэтажной галереей для прогулок. Поначалу здесь пытались разбить небольшой сад, но, как ни бились садовники, растения просто не желали приниматься. В конце концов, здесь просто оставили газон, который крест-накрест пересекли две посыпанные мелким гравием дорожки.
- Ну вот, мы и на месте, - вздохнул Тони. — Ты как, сразу пойдешь к себе в комнату, освежиться с дороги?
- Позже, - покачала головой я. — Сначала я хочу увидеть мать.
- Тогда пойдем. Донья Изабелла должна быть в кабинете.
Однако о нашем прибытии матери, видимо, уже успели доложить, потому что она встретила нас на полпути. Ее вид потряс меня. Я помнила, когда носила траур по кому-нибудь из своих мужей — закутанная в черные одежды, непременно при шляпке, картинно вздыхающая, однако при безупречном макияже и прическе.
Сейчас ее роскошные иссиня-черные волосы были стянуты в простой , хотя и элегантный узел на затылке (для моей матушки такая прическа была даже не повседневной, а так — просто подобрать волосы на скорую руку). Никакого макияжа на лице, глаза покрасневшие, хотя и совершенно сухие. Абсолютно простое черное платье, без малейших признаков каких бы то ни было украшений, не считая такой же черной кружевной шали на плечах, какие частенько носили здесь почти все женщины. Но я даже и не подозревала, что в гардеробе моей матери есть настолько простые вещи.
- Блейз, девочка моя! — воскликнула она, крепко обнимая меня, и я с удивлением чуть ли не впервые в жизни услышала в ее голосе неподдельную теплоту. — Я рада, что ты приехала, милая, - ласково сказала мать, отстраняясь от меня. Лицо ее оставалось грустным, а голос, несмотря на теплоту, - печальным.
- Я не могла не приехать, - отозвалась я, чувствуя, как снова наворачиваются на глаза слезы. — Ты права, Диего мне не чужой. То есть… Был. Мерлин, не могу поверить!
- Никто не может, милая, - вздохнула мать. Велев Тони отнести мои вещи в приготовленную для меня комнату, она жестом пригласила меня пройтись с ней, и мы медленно направились в сторону галереи второго этажа, беседуя по пути.
- Как дон Родриго? — спросила я.
- Ужасно, как еще? — вздохнула она. — Потерять сына — это трагедия, перенести которую очень нелегко. Конечно, мне хочется верить, что Родриго справится, что он сильный и сможет пережить… Но пока прошло слишком мало времени, чтобы что-то говорить. Хорошо хотя бы то, что он не схватился за бутылку, чтобы утопить свои горести, и не опустил руки.
- А что он сейчас делает? — поинтересовалась я.
- Он у Чертова Камня, вместе с агентами УОМП. Они хотят использовать его силу, как хозяина поместья, надеются, что может, так удастся выяснить что-нибудь. Вчерашние стандартные тесты мало что дали. Единственное, есть еще надежда на лошадь, но анимист прибудет только послезавтра.
- Кто? — не поняла я.
- О, да, у вас, в Британии, это не особенно распространено, - кивнула матушка. — Анимист — это маг, привыкший работать с животными, который понимает их способ мышления. Ну и к тому же, владеет ментальной магией. Они надеются, что он сможет проникнуть в мозг Тени и увидеть то, что произошло с Диего, глазами лошади.
- Разве такое возможно? — с сомнением спросила я. Мать пожала плечами.
- Не знаю, милая. Это новая отрасль в науке, и специалистов крайне мало, но в таком положении хватаются и за соломинку. Хотя не представляю, что будет с Родриго, если выяснится, что Диего действительно убили. Да он не просто убьет этого преступника, он его уничтожит, так что и следа не останется… Он и так вне себя от горя. Да что я тебе рассказываю, ты-то понимаешь, как тяжело терять родного человека…
- Что ты имеешь в виду? — переспросила я. Мать удивленно посмотрела на меня.
- Люциус, - отозвалась она. — Я слышала о его смерти, даже посылала Нарциссе письмо с соболезнованиями. Кто бы мог подумать… Люциус Малфой, самый аристократичный мужчина из всех, кого я только знала — и вдруг был убит при попытке бегства из тюрьмы… Это ужасно.
- Ах, вот ты о чем, - смущенно пробормотала я. Я и забыла об официальной версии событий, успокоенная визитом Люциуса в Хогвартс, и редкими письмами Нарциссы, где та тонкими намеками сообщала, что с ними обоими все в полном порядке. Однако матери об этом знать совсем необязательно, в конце концов, чем меньше народу посвящено в тайну Малфоев, тем в большей безопасности они будут. — Извини, у меня просто мысли путаются. От перемены климата, наверное, - мягким, смущенным тоном заметила я, и мать тут же понимающе кивнула, и сочувственно погладила меня по плечу.
- Да, конечно, конечно, милая, - согласилась она. — Бедная моя девочка, столько на тебя свалилось. Может быть, тебе лучше отдохнуть с дороги? — предложила она. Я кивнула. — Ну идем, я провожу тебя в твою комнату, - сказала мать. По дороге разговор наш вернулся снова к Малфоям. — Так как Драко? Как он перенес известие о смерти отца? Мне казалось, он был к нему очень привязан?
- Не то слово, - отозвалась я, не без содрогания вспоминая срыв Малфоя-младшего. — В первый момент он даже сорвался в магическую истерику. Правда, хвала Мерлину, его вовремя удалось остановить. Ну а теперь… Он держится. Кстати, он передавал свои соболезнования.
- О. Мило с его стороны, ведь он и сам пережил жестокую потерю… Бедный мальчик… В таком возрасте получить на свои плечи такое бремя… — вздохнула мать. Я кивнула, не особенно кипя желанием продолжать этот разговор. Но тут, к счастью, мы подошли к дверям моей комнаты. Пожилая полненькая горничная Лаура, которая еще летом приняла меня под свое крылышко, хлопотала в комнате, уже развесив в шкаф мои вещи, и теперь раскладывая на туалетном столике мою щетку для волос и тот минимум косметики, что я захватила с собой. Поприветствовав меня, и всхлипнув пару раз по печальному поводу моего приезда, она подхватила снятый с кресла чехол для мебели, и поспешно убежала. Пожелав мне отдохнуть и освежиться, мать предупредила, что обед будет в два, и последовала за ней.
Я снова взглянула на свои часы, зачарованные таким образом, что сами переводились при перемене часового пояса. Снова половина десятого, но учитывая, что у ассиенды часовая разница с Рио, значит, я прибыла ровно час назад. А по Британскому времени сейчас, должно быть, полчетвертого. Салазар-основатель, да Дрей, наверное, с ума сходит. Интересно все-таки, а будет ли работать зеркальце на таком расстоянии?
Вытащив «пудреницу» из кармана, я открыла крышечку, и, посмотрев в зеркальце, глубоко вздохнула.
- Драко Малфой! — четко произнесла я. Зеркальце мигнуло, и с минуту просто светилось ровным серебряным светом. Потом снова вспышка, и в нем отразилась уже не я, а какой-то усталый и замученный Малфой, за спиной которого смутно виднелся стеллаж с книгами. Он что, в библиотеке? Что он там забыл в первый день каникул? При виде меня на лице Драко отразилось облегчение, и он улыбнулся.
- Привет, путешественница, - мягко сказал он, и я невольно хмыкнула — голос раздавался прямо из зеркала, и слышен был так, словно Драко действительно находился на расстоянии вытянутой руки от меня. Я невольно тоже улыбнулась ему.
- Привет. Я добралась. Уже в ассиенде, - сказала я. Драко хмыкнул.
- Я догадался, - отозвался он. — Ну как ты там?
- Так себе. Дорога заняла больше времени, чем я думала. А здесь вообще черт-те что творится. Подозревают, что Диего не сам упал, и вообще, умер не от падения. Якобы его чем-то ударили, и площадь удара была примерно с обхват слоновьей ноги. От ребер и грудной клетки… — у меня перехватило горло, но я усилием воли справилась с собой. — Там мало что осталось, - закончила я. Драко задумчиво прикусил губу.
- Есть предположения?
- Много, но мне не докладывали — так, Тони сказал кое-что, и все. Ну да ладно, давай не будем об этом. Позже расскажу подробнее, когда сама узнаю подробности. Как дела в Хогвартсе?
- Пока никак, - вздохнул Малфой, и поморщился. — Точнее, пока без изменений. Все грифиндорцы на меня ополчились. Поттер демонстративно делает вид, что меня не существует, даже связь каким-то образом притушил, так что я, в лучшем случае, могу только определить направление к нему. Джинни с Гермионой смотрят на меня, как на Врага Народа, так что я себя начинаю Сауроном чувствовать… А Уизел даже побить меня порывался. Правда, неудачно, ну да что с него взять…
- В смысле, побить?
- Ну в смысле, съездить по физиономии, - хмыкнул Драко. — На его несчастье, при мне были Винс и Грег, - и он едва заметно поморщился.
- Ты снова начал таскать с собой Крэба и Гойла? — переспросила я с отвращением. Драко кивнул, сделав страдальческое лицо.
- Угу, - отозвался он. — А что делать, приходится… Мерлин, как же я от этого отвык! Нет, надо, надо что-то делать, только я пока еще не могу придумать, что именно. Но ничего, со временем что-нибудь подвернется…
- Ну, хорошо, - согласилась я. — Держи меня в курсе.
- Ладно, - согласился брат. — Отдыхай, сестренка.
- Пока, - улыбнулась я, хотя мне было совсем не весело. Драко кивнул, помахал рукой, и я закрыла крышку «пудреницы». Надо было принять душ и ненадолго прилечь. Путешествие утомило меня больше, чем я думала.