Армия Запретного леса

Первые дни по возвращению в город я изрядно нервничал, постоянно ожидая, что после “маленького эксперимента” с нами захотят по душам пообщаться не самые добрые представители человечества. Но то ли финт с незарегистрированным порталом сработал, то ли я переоценил возможности стражей порядка в России — за несколько прошедших дней так ничего и не произошло, и тревога потихоньку затухла.

Правда, быстро возникла другая проблема — до меня вдруг дошло, что я крайне вовремя нашел учителя окклюменции. Такие свежие и яркие воспоминания ну никак не пройдут мимо Бйорна и тот меня за такое по головке не погладит. Причем в первую очередь за глупую идею проверять неизвестный ритуал на практике. Но тут вопрос был решаемый — тщательно сформулировав текст, мы с Виктором поклялись друг дружке никому не рассказывать о произошедшем.

Конечно, это не панацея в таких рода вопросах — теория гласила, что опытный легилимент быстро обнаружит факт сокрытия и даже сможет вычленить крохи информации и обрывки эмоций. Но в простых случаях типа нашего это должно помочь. Ну, узнает Станг, что я скрыл некие воспоминания — насильно вытягивать из меня он ничего не станет.

Вообще, я в своё время заинтересовался подобным вопросом. Помнится, мелькнула у меня мысль, что преступники могут банально стирать друг другу память или давать клятвы и тем самым спокойно избегать ответственности. Но всё оказалось не так просто и наивно — при допросе под вертисариумом ответ на чётко сформулированный вопрос так и прозвучит “я не могу сказать” или “я не помню”. Ну а расплывчатые никто и не задаёт, ведь тогда в ответ получить можно что угодно и это ничего не докажет. То есть сам факт сокрытия всплывёт мгновенно. Конечно, это не значит, что на человека сразу наденут кандалы, иначе подставить кого-либо постороннего станет крайне просто, но вот ОЧЕНЬ пристальное внимание со стороны законников обеспечено. В общем, затруднить работу следователям можно, но не более того.

Окончательно успокоившись, я начал втягиваться в учебу, в которой, в отличие от первого семестра, стало гораздо больше практики. Впереди ждали первые самостоятельные работы с рунами и некий “ритуал памяти”, что несколько интриговало. Но самым запоминающимся на первых неделях стала серия занятий, посвящённых Геллерту Гриндевальду, магу, залившему кровью всю Европу.

- Пусть мы и не гордимся этим, но никто и не думал скрывать тот факт, что Гриндевальд учился именно в Дурмстранге, - вещала на лекции профессор Балаж, - талантливый представитель древнего германского аристократического рода, наверно, его даже можно назвать гением. В своё время ему сулили блестящее будущее, но излишняя спесь и самоуверенность плохие помощники при учебе в нашей академии. Будучи без сомнения сильнейшим из учеников академии того времени, он не утруждал себя налаживанием отношений с окружающими и легко обзаводился врагами. Как результат, он был с позором изгнан на предпоследнем курсе, имея ровно ноль баллов. Пусть это будет для вас хорошим уроком — одно лишь личное могущество и талант не спасёт вас, если не на кого опереться. Лично я не застала эти времена, но хорошо помню рассказы о том, как несколько десятков лучших учеников последних четырёх курсов раз за разом загоняли талантливого одиночку в медицинское крыло. Сливали, как ныне принято говорить.

Судя по дальнейшим событиям, Геллерт Гриндевальд не только накрепко усвоил этот урок, но и возжелал отомстить. Его путь к вершинам власти был долог, тернист и довольно скучен в плане изучения. Поиски союзников, набор учеников, бесконечная череда интриг… Но своего он достиг, пусть и потратил на это три десятилетия своей жизни - он смог стать одной из влиятельнейших фигур магической Германии. Да и в других странах у него хватало сторонников — его идеология пришлась по вкусу многим представителям аристократии, особенно из числа молодёжи.

Геллерт утверждал, что необходимо прекращать эти позорные прятки от маглов. Более того, маги должны не только выйти на свет, но и возглавить своих неодарённых сородичей. “Ради всеобщего блага”, как он любил говорить. В общем, он видел новый мировой порядок, где во главе стола будут стоять маги, но при этом прекрасно понимал, что с каждым годом это становиться всё менее и менее выполнимым. Только вот политика тщательной поддержки статута о секретности, которой придерживалась международная конфедерация магов, плохо сочеталась с этими идеями. Конфликт консерваторов и сторонников Гриндевальда был неизбежен, но никто и подумать не мог, что он НАСТОЛЬКО выйдет за рамки политики.

Пока в мире магов шли вялотекущие споры о необходимости смягчения политики самоизоляции, у маглов разгоралась очередная война. Поначалу никто не придавал особого значения этому факту, в конце концов, простые люди постоянно с кем-то воюют, но с каждым днём масштаб боевых действий всё ширился и всё чаще случайными жертвами оказывались маги. Точнее так думали, на деле выяснилось, что под шумок сторонники Геллерта устраняли оппонентов. А потом всё резко изменилось, в одночасье произошли перевороты в ряде магических государств - Германии, Польше, Венгрии, Австрии и большей части балканских стран. Только тогда до министров и представителей МКМ начало доходить, что магловская война была далеко не случайностью.

Таким образом был создан “прогрессивный союз”, целью которого было не только подчинить МКМ, но и создать огромную межконтинентальную империю на основе нацисткой Германии, верхушка которой была полностью подконтрольна магам. На основе этой империи впоследствии собирались строить единое маго-магловское государство. Дорвавшись до власти, Гриндевальд со своими сторонниками положил начало многолетней бойне в обоих мирах, но стоит заметить, что по возможности они старались не убивать магов. Для их временного, как утверждалось, заточения была создана тюрьма Нурменгард. Кроме того, осознавая, чем может грозить поражение, Геллерт не стремился грубо обрушить статут о секретности, хотя всё равно обливиэйторы впоследствии с ног сбились, пытаясь восстановить статус-кво.

- Принято считать, что конец “восстанию Гриндевальда” положил Альбус Дамблдор, победив того на дуэли. Это событие действительно поставило точку в этой войне, но исход её был предрешен задолго до того дня. Военная мощь “прогрессивного союза” была сломлена именно под этими стенами, - профессор обвела вокруг себя рукой, показывая, какие стены имела в виду, - в ходе северной кампании войска Гриндевальда стремились захватить Дурмстранг и не дать провести эвакуацию оставшихся учеников. Захват такого рода заложников поставил бы на колени многих представителей нейтральных или враждебных семейств, что изрядно подорвало бы единство “консерваторов”. Но как вы все в курсе, академия в те дни смогла устоять, и одну из ключевых ролей в этом сыграл Александр Гросс. Именно он, со своим предшественником на посту директора, Константином Брусиловым, вдвоём смогли сдержать самого Гриндевальда, пусть и дорогой ценой. Это стало первым крупным поражением “прогрессивного союза”, следом за которым они стали отступать шаг за шагом.

Про Альбуса Дамблдора я уже читал, когда вникал в суть гражданской войны в Англии. Это вроде как директор Хогвартса и, насколько я понял, по совместительству серый кардинал, дёргающий за ниточки действующего министра. Но сейчас меня больше интересовал другой вопрос — я вспомнил слова Эльман насчёт огромного количества врагов у бывшего директора.

- Профессор, самого Гриндевльда заточили в Нурменгард, предварительно связав множеством нерушимых обетов и лишив магии, но что стало с его сторонниками? — спросил я в конце лекции.

- Хороший вопрос, студент Брукс. Ближайшие сподвижники разделили участь Гриндевальда, а те, у кого на руках было особо много крови и вовсе были казнены, но большинство из них отделались довольно легко, как бы странно это не казалось сейчас. Всё дело в том, что если заточить всех в тюрьмы или казнить, то от аристократических родов Германии или Польши почти ничего бы не осталось. Поэтому многие отделались крупными штрафами и пожизненным домашним арестом.

М-да, что-то мне подсказывало, что не последнюю роль тут сыграл размер личного состояния. Только вот потомки этих лиц ничего не забудут и не простят. Зачем такую бомбу под самих себя закладывать? И это объясняло, почему убить Гросса могла быть куча желающих — можно сказать, одно из ключевых лиц той войны, больше ненавидят разве что этого самого Дамблдора. Политика… Хотя конечно лишение магии - это жесткое наказание, для многих оно могло оказаться хуже, чем смерть.

***

- Ритуал памяти служит для наглядного изучения истории какого-либо неживого объекта и изначально активно применялся при многих научных изысканиях, - вещал профессор ритуалистики, прохаживаясь между рядов полупустой аудитории, - хотя в последние века он используется довольно редко, поскольку полученная таким методом информация зачастую слишком туманна и расплывчата. И, тем не менее, этот ритуал традиционно является первым практикумом для желающих познать наше искусство.

Пока преподаватель распинался я, как и все мои товарищи по несчастью, старательно пытались без ошибок вырезать на деревянной дощечке правильный набор рун и символов. Резчик по дереву из меня оказался, мягко говоря, посредственный, и две деревяшки я уже испортил, но упорно продолжал своё дело. Почему нужно было именно вырезать? Да черт его знает, преподаватель на все расспросы отвечал — “так принято”. Время от времени нет-нет, да мелькала мысль, что он просто над нами издевается.

- Все справились? Отлично, - как ни в чем небывало продолжил профессор, когда это мучение, наконец, закончилось, - теперь положите предмет изучения в центр заготовки и склонитесь над ней так, чтобы руны “Эваз” и ”Перт” были прямо напротив ваших глаз. Лучше опереться руками на стол, потому что процесс может затянуться. Готовы? Тогда повторяйте за мной…

Предмет для изучения, вполне обычную на вид чашку, мне выдали в начале занятия, а в конце мы должны будем описать то, что увидели. Видимо на основе этого и будет определяться успешность проделанной работы. Поставив чашку в центр дощечки, я старательно произвёл выше озвученные действия и стал повторять слова ритуала след за преподавателем.

- А теперь закройте глаза, - скомандовал профессор.

Некоторое время ничего не происходило, лишь сосредоточенное пыхтение моих соучеников нарушало тишину. Ожидание затягивалось, но стоило только на мгновение отвлечься, как пришел целый поток образов. Сохранить спокойствие и сконцентрироваться на увиденном мне удалось только благодаря специфике работы с духами — там подобного хватало.

Ощущение были необычными — я видел урывками целые эпизоды, которые хаотично перескакивали с одного на другое. При этом некоторые вещи воспринимались абсолютно четко, а некоторые наоборот, были лишь обозначенным расплывчатым пятном. Вот мастерская, в которой рука мастера уверенно лепит из глины этот сосуд. Потом долгое пребывание на полках — непонятно, то ли магазина, то ли чьего-то дома. А вот и профессор что-то пьёт из этой чашки, хотя с уверенность сказать, что это именно он я не могу, поскольку лица не разобрать, но по комплекции вполне подходит.

Восприятие реально вернулось так же резко, как и пришли образы. Первым ощущением была боль в затёкшей шее. Сколько я так простоял? С трудом осмотревшись, я понял, что в аудитории помимо меня остался только одни студент и сам преподаватель, который как раз направлялся в мою сторону.

- Как впечатления? — загадочно улыбаясь, спросил он.

- Это было… познавательно, - искренне ответил я.

- Вижу, вы оценили результат, - кивнул профессор, - опишите увиденное.

Мой рассказ не занял много времени, после чего преподаватель зачел мне работу и даже выделил целый балл.

- Можете быть свободны, на сегодня занятия закончены. Но я бы порекомендовал вам попрактиковаться с нанесением рун на разные поверхности.

Поблагодарив преподавателя за совет, я покинул аудиторию. Ритуал действительно оказался весьма любопытным, и мне тут же захотелось повторить его со своим кинжалом — вдруг чего да узнаю. Только нужно покопаться в учебнике и понять, нужна ли именно древесина, и если да, то какая. Быть может я, наконец, узнаю что-то об этом таинственно дарителе.

Небольшого роста человек аккуратно заворачивает кинжал в упаковочную бумагу. Разобрать детали лица было невозможно, но глаза, ядовито желтого оттенка, намертво въедаются в память

- Думаю, ему это пригодится… - скрипит незнакомый голос.

В следующее мгновение я осознал себя сидящим в кресле, а напротив расположился Бйорн, устало утирающий проступивший пот со лба. Виски дико ломит от очередной попытки пресечь ментальное вторжение. По прежнему, безрезультатно.

- Что это было? — спрашивает меня Станг. В голосе его чувствуется толика напряженности, причина которого мне непонятна. Надеюсь, он не устроит мне очередную выволочку за эксперименты?

- Я применял ритуал памяти на тот кинжал, что мне подарили. И вот это всё, что удалось узнать.

Результат конечно далеко не блестящий, но с другой стороны, человека с такой выделяющейся приметой я наверняка узнаю, если когда-нибудь встречу. Вообще первая мысль была о гоблинах, ведь подобных цвет глаз для них не редкость, только вот зрачок у них вытянутый, как у кошек, а тут обычный, круглый. Не думаю, что людей с подобными глазами много.

- Хм… ясно, - задумчиво пробормотал мужчина, - тогда продолжим. Ты явно никак не усвоишь основной принцип, и стоит мне немного надавить, как образ-ширма мгновенно забывается. Значит, будем повторять, пока до тебя не дойдёт. Готов?

- Нет! — отчаянно запротестовал я. В голове всё ещё была каша, и мне необходимо было взять себя в руки. А ведь это уже четвёртое занятие… Вынужден признать, что к ментальным техникам я совершенно не предрасположен, но, тем не менее, научиться защищать свой разум и память можно даже не имея таланта. По крайней мере, так утверждает Бйорн, а давать пустые надежды совершенно не в его духе.

Так. Собраться, очистить разум от лишних мыслей. Восстановить свой защитный образ — стену собственной комнаты, в которую я смотрел бесчисленные часы во время тренировок контроля и отчетливо помню малейшую неровность, пятнышко или трещину. Вроде готов.

- Легилименс, - прозвучало заклинание, как только я показал, что можно продолжать.

Ощущение такое, будто в голову начинают медленно, но непреклонно вбивать раскалённый гвоздь. Со слов Станга это от того, что в легилиманции он слаб, а вот мастер может проводить поверхностное считывание совершенно незаметно. Моей задачей является удерживать защитный образ, тогда как мысль так и норовит уйти “в свободное плавание”, направляемая волей Бйорна.

Некоторое время у меня получается успешно обороняться, но стоило на мгновение потерять концентрацию и перед глазами тут же заскользили события прошлого, те моменты, которые я так хотел бы забыть. Приют, издевательства, оскорбления… Тут же поднявшаяся волна ярости за собственное бессилие в те дни только усугубляет ситуацию, не позволяя очистить разум от лишних мыслей и чувств.

- Очень плохо, - вернул меня к реальности голос Станга, - Элион, ты же обычно очень сдержан и хорошо контролируешь свои эмоции, почему же тут ты сразу выходишь из себя?

- Это слишком личное, - раздраженно ответил я. Ну не могу я сохранить спокойствие, вспоминая столь позорные моменты своей жизни. Я так хотел изжить из себя эту слабость и стать сильнее, а тут эти образы.

- Когда учили меня, наоборот старались достать что-то особо неприятное, чтобы мотивация была выше. Это стандартная практика, - пояснил мужчина, - хотя может с тобой стоит попробовать наоборот?

Спустя несколько минут я был готов к новой попытке.

***

Голова была словно чугунная, а мысли в ней текли вяло и неохотно. Такое состояние уже начинало становиться привычным, с этими постоянными занятиями по окклюменции. Вообще я рассчитывал, что уроки у Бйорна будут проходить по выходным, но тот посчитал иначе, поэтому я сейчас аккуратно полз вдоль стеночки от его кабинета к себе “домой”. Вообще бродить вечером одному не лучшая идея, но сейчас достаточно редкая ситуация, когда у меня ни с кем нет никаких конфликтов. Даже непривычно. К тому же количество подобных стычек резко снизилось из-за патрулей дозорных. Так что я чувствовал себя практически в безопасности. Единственное, убийца директора где-то на свободе, но в Дурмстранге то мне бояться вроде как нечего.

Внезапно на губах почувствовалось что-то тёплое и солоноватое. Кровь. Опять пошла носом из-за этих мозголомских занятий. Запрокинув голову и сняв с пояса палочку, я уже хотел было произнести соответствующее заклинение, но вовремя одёрнул себя — в таком состоянии вероятность случайно угробить самого себя высока как никогда. Покопавшись в карманах, я нашел самый обычный платок, только он уже был в разводах крови. Некоторое время тупо пялился на него, пока не дошло, что им вытирал кровь с лица, когда ритуал призыва духа Гросса пошел наперекосяк. Странно, что домовики не привели его в порядок. Но ничего, сойдёт и такой, а там либо сама остановится, либо до Вика добреду.

Кое-как остановив кровотечение, я продолжил свой путь. Только вот чувствовался какой-то лёгкий дискомфорт. Причину я понял только спустя пару десятков секунд — что-то ощущалось поблизости, такое знакомое или даже близкое.

- «Призрак директора», - осенило меня спустя ещё пару метров пути. Что-то я конкретно туплю, после этих занятий.

Но как он может быть рядом?! Ведь прошло столько времени. Закрыв глаза, чтобы отбросить лишние ощущения, и покрепче сжав платок, я медленно обернулся вокруг своей оси. Судя по всему, дух должен быть где-то чуть ниже. Подвал? В этом месте я был всего пару раз — там находились различные подсобные помещения и пара лабораторий зельеварения для старших курсов.

Недолго думая, я направился в сторону лестницы и спустился вниз. Дальше пришлось медленно идти по мрачным коридорам, постоянно прислушиваясь к своим ощущениям. Минут десять ушло на определение нужного места, и в итоге я мысленно выделил для себя участок стены метров десять в длину, только вот никаких дверей тем не было. Положив руку на стену, я медленно пошел вдоль этого участка, но так ничего необычного и не почувствовал. Странно, все соседние помещения расположены слишком далеко, да и поворотов коридора поблизости нет — ничего не понимаю.

Повозившись ещё немного, мне удалось определить точное место. Достав палочку, я использовал весь немногочисленный набор известных мне диагностирующих чар, но так ничего и не обнаружил. Стена как стена. Ещё раз приложив к ней ладонь, я почувствовал холодную, чуть шероховатую поверхность. И какого же было моё удивление, когда опора под рукой вдруг исчезла, и она начала свободно входить в стену. Очень странно. Это какая-то необычная форма иллюзий или что?

Я уже хотел было пройти насквозь и посмотреть, что находиться по ту сторону, когда до меня дошло, какой же глупостью я занимаюсь последние минут двадцать. ИДИОТ! Если призрак здесь, то и тот, кто заварил всю эту кашу, тоже внутри академии. Да только почувствовав направление, я должен был ломануть на первой космической в сторону ближайшего патруля дозорных. А ведь Эльман на полном серьёзе утверждала, что наличие убийцы в стенах Дурмстранга исключено, да и я охотно верил, что тут безопасно. Неудивительно, что с подобным подходом они так ничего и не нашли. Но прикинуть что, как и почему можно будет и позже, а сейчас нужно срочно сваливать.

Резкий толчок в спину стал полной неожиданностью. Стремительно приближающаяся к лицу стена заставила рефлекторно попытаться смягчить удар руками, но сквозь иллюзию я пролетел без колебаний. Дальше в дело вступили выработанные за последние годы рефлексы. Чтобы не растянуться на полу от меня требовалось сделать несколько шагов вперёд, но это означало подставить врагу спину. Пришлось изворачиваться в падении, болезненно приземляясь на спину, зато имея возможность видеть направление потенциальной атаки. Но на прицеле моей палочки оказалась лишь такая же стена, как и с противоположной стороны.

Игнорируя боль, я аккуратно, в любом момент ожидая вторжения неведомого врага, начал подниматься с пола. Но секунда шла за секундой, но никто так и не появлялся. Немного осмелев, я маленькими шажками направился к тому месту, откуда вошел. Только вот стена вновь стала материальной — просто блеск.

Похоже я в ловушке. Вот кретин — так глупо вляпаться. Из-за грёбаных занятий по окклюменции, соображалку напрочь отшибло. Только вот самобичеванием делу не поможешь — нужно взять себя в руки и успокоиться. Что мне известно? Я в подвале Дурмстранга, неизвестный враг тоже где-то неподалёку. Скорее всего, это либо преподаватель, либо старшекурсник — чужака бы обнаружили давным-давно. Или их вообще несколько человек. В любом случае, рассчитывать на то, что я гарантированно справлюсь самостоятельно не стоит. Через сколько меня хватятся? Вик наверняка забеспокоится, если я к нему так и не загляну, так что в течение пары часов меня могут начать искать. Вот только найдут ли? Точно, амулет! Если снять его, то защита академии должна увидеть во мне вторженца, а значит, кто-то обязательно придёт.

Протянув свободную руку к шее, я нащупал амулет и начал его снимать, так и не отводя взгляда и палочки от “входа”.

- Не думаю, что вам это поможет, юноша, - проскрипел позади знакомый голос.

Крутанувшись на пятках и на автомате выставляя щит, я обнаружил в углу комнаты полупрозрачную фигуру Александра Гросса.

- Что это за место? — именно таким был мой первый вопрос, как только я немного огляделся и встал так, чтобы видеть и директора и “вход” в это странное помещение.

Обстановка действительно была необычной — небольшая, пустая комната, но стены, пол и потолок её были покрыты вязью рун. Разобрать я мог разве что отдельные символы, а о понимании предназначения всего этого комплекса и речи не шло.

- Место моей смерти и моя темница, - горько изрёк Гросс, - когда-то это здесь располагался один из тайных арсеналов Дурмстранга, но громоздкие артефактные доспехи и оружие уже четыре века никто не использует, поэтому оно давно пустует. Правда, предполагалось, что об арсеналах никто кроме директора не знает…

- И всё это. - Свободной рукой я провёл по рунам на стене. Странно, но символы как будто были под поверхностью камня, потому что совершенно не ощущались. - Чтобы удержать вас здесь? Но зачем?

Если эти руны предназначены для удержания призрака, то это многое объясняло. Например то, что ритуал пошел наперекосяк.

- Видимо, чтобы всякие предприимчивые маги вроде вас, Брукс, не смогли выяснить что к чему. Кто-то очень постарался, чтобы скрыть все возможные следы.

- То есть вы по-прежнему не знаете, кто убийца?

- Нет, - качнул головой Гросс, - есть только догадки. Двадцать девятого августа я ожидал прихода Софьи Балаж, и мы должны были обсудить некоторые рабочие вопросы, но через камин явились совсем иные гости. Семь человек, все как один в масках.

- Значит Балаж? — ну раз воспользовались её камином, то, на мой взгляд, всё достаточно очевидно.

- Не думаю. Да, у нас с ней часто случались разногласия. Она давно хотела, что называется “закрутить гайки” и сделать больший упор на дисциплину при обучении, тогда как я был против этого. Но пойти на убийство? Не думаю, что она на такое способна. По крайней мере, не ради такой мелочи.

Тогда кто? Возможно это следствие личной неприязни, а человек, который время от времени залазит тебе в голову, других чувств не вызывает по определению, но из всех преподавателей наибольшее подозрение у меня вызывала именно она. Тем более что и мотив был — от исполняющей обязанности до кресла директора один шаг. На нас около дома Гросса тоже вроде как некая женщина напала. Да и на том ужине, когда был убит директор, её не было, пусть это само по себе ничего и не доказывает, ведь профессора часто принимают пищу у себя в кабинете или вообще уходят домой.

- Но многие именно так и подумали, - раздался голос со стороны “входа”. Прямо на моих глазах сквозь стену в комнату шагнул… Каркаров?! — хотя провернуть это без её ведома оказалось очень непросто. Пришлось даже подправить ей память, что, разумеется, не осталось незамеченным, но так и планировалось. Конечно, наивно было бы думать, что это дело повесят на неё без веских доказательств, но мне достаточно, чтобы она утратила доверие.

- Вы?! - я был полностью шокирован и деморализован тем фактом, что неведомым врагом оказался человек, с которым у меня всегда были неплохие отношения.

- Я, Брукс, я, - спокойно ответил он, - хотя, будет правильнее назвать тебя Мортем.

Сохранить хотя бы видимость спокойствия мне удалось только потому, что такое обращение совершенно меркло на фоне предшествующих событий. Да и не стало это для меня откровением, просто очередное подтверждение догадок.

- Ты ни выглядишь удивлённым, - удовлетворённо кивнул Каркаров, - значит, всё же притворялся? А я признаться даже поверил, что ты действительно ничего не знаешь. Уж больно равнодушен ты был во время моей лекции о дне смерти твоего отца.

- Я и не знал, - буркнул в ответ я, параллельно прикидывая, как теперь действовать, - но догадаться было не сложно.

- Кстати должен поблагодарить тебя за помощь. - Усмехнулся глава боевого факультета и подобрал с пола мой платок. Похоже, я уронил его, когда влетел сюда. А кровь, судя по всему, уже остановилась. Спустя пару мгновений платок исчез в яркой вспышке пламени. - Это была последняя ниточка, по которой на меня можно было выйти.

- Зачем тебе это, Игорь? — голос Гросса звучал на удивление спокойно, хотя я ожидал вспышки ярости. Тяжело наверно смотреть в глаза собственному убийце, при этом осознавая своё полное бессилие. С другой стороны, откуда мне знать, что ощущает разумный, прибывающий в этом порубежном состоянии уже несколько месяцев.

- Жить захотелось, - тут же помрачнел тот.

- Боишься возвращения своего хозяина? — скривил рот в кривой усмешке призрак, - а ведь ты был лучшим на своём потоке. Когда я согласился взять тебя на эту должность, то надеялся, что ты, наконец, перебесился и поумнел.

- Заткнись старик! Тебе не понять! — раздраженно крикнул Каркаров, после чего левой рукой изобразил замысловатый жест.
Покрытые рунной вязью стены мягко засияли, после чего призрак Гросса мог лишь беззвучно открывать рот. Ещё одна вещь получила своё объяснение.

– Элион, опусти палочку, - переключил своё внимание на меня маг.

Ага, уже бегу. Драться один на один с преподавателем, конечно, не самая лучшая идея, но можно подумать у меня есть выбор. В другой ситуации я бы не раздумывая поставил на одно “предельное” заклинания, но вот Каркарова таким финтом вряд ли удивишь.

- Элион, не дури. У тебя всё равно нет шансов, я ведь прекрасно знаю все твои возможности. Да и самостоятельно тебе отсюда не выйти, уж поверь на слово. И вообще, какое тебе дело до того, кто будет директором и на что ради этого пришлось пойти? Опусти палочку и уйдёшь отсюда живым, пусть и забыв всё это. Хотя есть и другой вариант.

- О чем вы? — даже не подумав отказываться от своего единственного, пусть и весьма сомнительного, шанса спросил я.

И почему он вообще меня уговаривает? Опасается, что я нарушу эту непонятную рунную структуру? Но это попахивает самоубийством — последствия предсказать невозможно, а одного эксперимента мне уже хватило. Или… он этого и боится? Что я случайно угроблю либо нас обоих, либо себя. Ведь если погибнет или “пропадёт без вести” один из студентов академии, то дозорные точно начнут поиски по эту сторону стен. А учитывая моё участие в расследовании, скорее всего, искать они будут ну очень тщательно, ведь таких совпадений быть не может. Значит ли это, что он в любом случае не собирается физически устранять свидетеля? Что же, это развязывает мне руки.

- Посмотри на всё это, - Каркаров махнул свободной рукой в сторону рун, - пусть у меня нет твоего таланта, но знаю и умею я гораздо больше. А ты, при должном обучении, сможешь создавать воистину впечатляющие вещи, только вот знаний набраться тебе неоткуда. Но это решаемый вопрос - принеси мне клятву ученичества, и я научу тебя настоящей, не ограниченной глупыми законами и предрассудками магии.

Предложение было… заманчивым. Я уже давно понял, что найти не то что наставника, а даже банальные книги по интересующим меня направлениям будет крайне непросто. И действительно, по большей части меня мало волновал факт убийства Гросса, пусть тот и был мне весьма симпатичен. Но клятва ученичества? Это ведь фактически рабство… Да, сам учитель не может причинить вреда своему ученику и даже обязан защищать его, но только в ответ мне придётся выполнять ЛЮБОЙ приказ, пока обучение не закончится. Причем этот момент определяет только учитель и поэтому обычно с ним заключают дополнительные договора родители будущего ученика, но в моём случае ни о каких гарантиях явно речь не идёт.

- Я согласен, - понуро сгорбившись и опустив палочку, тихо ответил я. На лице Каркарова без труда прочитались сначала удивление, сомнение, а потом и радость. А вот призрак Гросса дёрнулся как от удара. Простите директор, но вам я в любом случае ничем не смогу помочь.

- Ты сделал правильный выбор, Элион. - Довольным тоном изрёк маг, и подошел ко мне, правда свою палочку так и не убрал. Не верит? Впрочем, ожидаемо. - Слова знаешь?

- Нет, - демонстративно убрав палочку на пояс, я подошел к нему, всем видом выражая полную заинтересованность и готовность к повиновению.

- Тогда повторяй за мной. Я, Элион Мортем, по своей воле прошу Игоря Каркарова стать моим наставником.

- Я…

Разумеется, эта клятва была мне известна, только вот становиться чужим рабом, даже если Каркаров будет честен, что крайне сомнительно, и отпустит меня, когда обучит - в мои планы совершенно не входило. Нужно было выбираться отсюда, только вот как? Вопрос с проходом через эту странную стену пока опустим, опытный маг на пути куда большая проблема. С палочкой я ему не ровня, значит, попытаемся действовать неожиданно. Например, “сдаться”, сократить дистанцию и… попробовать атаковать физически.

Пока шло долгое перечисление взаимных обязанностей, я внимательно следил за глазами своего противника — ждал шанса. Но бесконечно так тянуться не может, ведь рано или поздно дойдёт до самих клятв. Ждём… Вот Каркаров на мгновение переводит взгляд куда-то в сторону, видимо на Гросса. Пора!

Одним плавным движением выхватываю кинжал из рукава, мысленно хваля себя за то, что я всё же не поленился сделать скрытый крепёж для него, и резким взмахом пытаюсь достать до правой руки врага. Не ожидавший столь резкого перехода от монотонной клятвы к действиям, Каркаров роняет палочку и отшатывается назад.

- Ах ты мелкий гадёныш! — буквально взвыл он. Из глубокого пореза на правом запястье начинает обильно сочиться кровь. Задел артерию — удачно.

Разорвать дистанцию. Выхватить палочку. Атаковать.

- Crepitus! — ярко-оранжевый шар заклинания направленного взрыва, сорвавшись с моей палочки, устремляется к врагу.

Я использовал самое мощное из доступных мне заклинаний. Точнее самое мощное из тех, которым я не угроблю самого себя. Только вот Каркаров не растерялся и, поднырнув под заклинание, попытался поднять своё оружие. Громыхнувший в замкнутом пространстве взрыв пусть и не нанёс нам ощутимого вреда, но ударная волна заставляет меня сделать шаг назад. Хорошо хоть основная зона поражения у этого заклинания находится строго по курсу. Ещё раз!

- Crepitus! - На этот раз я целил в пол перед ним, в первую очередь пытаясь не дать поднять палочку. Бить прямой наводкой было большой глупость с моей стороны. Шар заклинания получается слишком большим, а в руке остаётся лишь раскалённый огарок - всплеск адреналина не лучший помощник. Плевать, зато удар такой силы не заблокировать даже взрослому магу.

В последний момент Каркаров успевает подхватить палочку, но он лежит на полу и подняться или откатиться в сторону времени у него уже нет. Полупрозрачные очертания щита возникают перед моим врагом, охватывая участок пола, куда должен прийтись удар и… шар заклинания свечкой уходит вверх.

- «Рикошет?! Что это за защита такая???» - молнией пронеслось в моей голове. Руки лихорадочно нащупывают на запястье запасную палочку, но удар от случившегося под потолком взрыва опрокидывает меня на спину.

- Империо, - доносится до меня хриплый голос и всю мою сущность заполняет приятная пустота.



Игорь Каркаров сидел в небольшом полупустом баре и задумчиво цедил пиво. ПЛАН подходил к завершению, пусть в процессе и возникло немало проблем, которые приходилось экстренно решать, только вот всё вновь шло наперекосяк. Софья Балаж, несмотря на множество подозрений к своей персоне, так и оставалась главным кандидатом на пост директора и его немногочисленные связи уже ничего не решали. А если полноправным директором станет она, то его роль в событиях этого года всплывёт через считанные часы. Столько трудов шло псу под хвост… Он ведь даже добровольно прошел через допрос дозора, а ведь это было самой рискованной частью плана. Конечно, всё что возможно он сделал чужими руками и формально Гросса убил не он. Скорее наоборот - поддерживал в нём жизнь до вечера тридцать первого октября. И всё это напрасно? Нет, такого конца он допустить никак не мог. Оставалось только одно…

- Нельзя было выбрать место поприличней? — раздался недовольный голос и напротив Каркарова уселся высокий и худощавый старик, с длинной седой бородой.

- Здесь подают отличное пиво, - позволил себе лёгкую усмешку глава боевого факультета.

- Ты просил о встрече по важному делу, Игорь, - нахмурился старик, - если ты решил играть со мной в игры и напрасно тратить моё время…

- У меня есть кое-что, что тебя явно заинтересует, - тут же перешел к делу Каркаров, - но взамен… У тебя ведь наверняка есть компромат на некоторых членов совета учредителей Дурмстранга, старый паук?

***

- АПЧХИ!

- Эл, ты не простудился часом? — обеспокоено глянул на меня сидящий, напротив, с конспектом в руках Виктор, - лучше загляни к доктору Белых, а то с такими вещами перед экзаменами не шутят.

- Нет, я в порядке.

Подготовка к летней сессии шла полным ходом, и это единственное что меня реально беспокоило. Опять экзамены… Хотя было ещё кое-что — уже не первый месяц где-то на периферии сознания время от времени мелькала мысль, что я что-то забыл. Что-то очень важное…

Конец второй части.

Пришедшее в начале августа письмо, с требованием явиться к директору, было воспринято с изрядным удивлением. Зачем я мог понадобиться профессору Каркарову? К слову, он занял пост директора три недели назад, и меня такой выбор вполне устраивал. Конечно, лучше бы это место досталось тому же Хорнеру, но уж всяко лучше, чем Балаж — с ней бы мы тут точно все строевым шагом ходить начали. А ещё в город были приглашены специалисты из силовых ведомств стран-гарантов и с тех пор окрестности наводнила целая кипа народа, что в принципе было даже хорошо, ведь на лето я вновь устроился по примеру прошлого года, а “гости” зачастую оставляли щедрые чаевые.

- Здравствуйте, профессор, - зайдя внутрь кабинета, я с любопытством осмотрелся. Всё же впервые тут побывал. Помещение было просторным, но аскетичным — внутри были только массивный, вытянутый в сторону входа рабочий стол и ряд кресел вдоль него. В одном из них, в пол оборота ко мне, сидел незнакомый седовласый старик с длиннющей бородой, в забавного вида мантии со звёздочками и с очками-половинками. На ум так и просилось определение “старый чудак”.

- Присаживайся, Брукс, - гостеприимно указал на одно из кресел Каркаров, при этом выглядел он мрачным и несколько напряженным, - познакомься с моим гостем, Альбусом Дамблдором, он директор британской школы Хогвартс и у него есть к тебе… вопросы.

Дамблдор? Тот самый победитель Гриндевальда? От нехорошего предчувствия по спине пробежало целое стадо мурашек — если тобой интересуются ТАКИЕ люди, то это очень и очень плохо. Но ведь никуда не денешься — придётся выслушать, что он скажет. А старик задавать свои “вопросы” не спешил, лишь молча меня рассматривал.

- Мальчик мой, ты очень похож на своего отца. - Наконец произнёс он, и меня передёрнуло от столь нелепого обращения. И вообще, его что, не учили обращаться с незнакомыми людьми на “вы”? - хотя я не хотел бы сравнивать тебя с Малиором.

Вот оно как? Впрочем, слова этого человека сюрпризом для меня не стали, скорее подтвердили мои догадки, поэтому я лишь молча ждал продолжения. Только вот что ему от меня нужно? Насколько я помню, в убийстве отца Альбус Дамблдор сыграл не последнюю роль. Дело в этом?

- Ты не выглядишь удивлённым, - кивнул каким-то своим мыслям старик, меня же кольнуло совершенно неуместным сейчас чувством дежавю, - давно узнал?

- А это важно? Что вам от меня нужно? — вопросом на вопрос ответил я. Может это и прозвучало несколько грубовато, но я был не в лучшем расположении духа. Опять вокруг меня начинает происходить нечто непонятное.

- Не важно, но интересно, - совершенно спокойно ответил Дамблдор, - а насчёт второго вопроса… Как ты смотришь на возможность перевестись в Хогвартс?

- Отрицательно, - даже не задумываясь над столь глупым предложением, ответил я.

- Кхм… Но ведь Англия твой дом, разве ты не хотели бы расти и учиться там, где это делали твои предки?

- Нет. А вы бы на моём месте перевелись бы из лучшего учебного заведения Европы? Хогвартс ведь едва десятку замыкает, - честно говоря, точно я не помнил, поскольку про другие школы читал довольно давно. Но в пятёрке лучших Британской школы точно не было.

Если изначально мой отказ старик воспринял спокойно, видимо и не ожидая другого ответа, то сейчас он начал походить на обиженного ребёнка. Похоже, столь нелестный отзыв о его школе пришелся Дамблдору не по душе. Да и плевать, но происходящее не нравилось мне всё больше и больше.

- Хорошо, - старик нахмурился, а глаза его опасно блеснули, - совет попечителей уже в курсе о том, что ты жив и настаивает на твоём переводе в соответствии с законом о статусе древних родов. Как последний живой член рода Мортем, ты обязан принять посильное участие в возрождении магии вашей семьи.

- Я не являюсь членом рода Мортем. - Практически прошипел я, а рука невольно потянулась к палочке. Впрочем, этот порыв я подавил быстро, в виду его полного идиотизма. Но вот тот факт, что меня в наглую собирались попользовать непонятно для чего, меня откровенно взбесил.

- Я знаю, и они тоже, - кивнул Дамблдор, вновь проявляя необычайную осведомлённость, - пусть это и необычно, но само по себе ничего не меняет. Магия имеет множество тайн и загадок, но как минимум твои потомки могут вновь возродить род. Такие прецеденты уже бывали.

Спокойствие снизошло столь же резко, как и недавнее раздражение. Не знаю, зачем я понадобился серому кардиналу Великобритании, но если это его главный ход, то вынужден его разочаровать — покидать Дурмстранг не имею ни малейшего желания. И уж с чем-чем, а с законами я ознакомился.

- Даже если такой закон действительно существует, то международного статуса он явно не имеет, а на территорию Великобритании мне в ближайшие годы лучше не заявляться, спасибо за предупреждение.

- Мальчик мой, ты не в состоянии решать такие вопросы до совершеннолетия. - Старик говорил всё так же спокойно и неторопливо, будто разъясняя прописные истины недалёкому мальцу. Но после того, как я обрёл внутреннее равновесие, вновь вывести меня из себя у него точно не получится, пусть это обращение и начинало бесить. — Попечительский совет уже занят поиском подходящего опекуна. После этого процесс твоего перевода займёт считанные часы и его уже никак не обратить.

- А запрос моего личного дела из Дурмстранга местным судьёй займёт не часы, а минуты. После чего вопрос эмансипации будет решён, как только он заглянет внутрь. Ещё вопросы, старик?

И это был не блеф. Я действительно занимался этим вопросом и точно знал, что для четырнадцатилетнего мага признание полной дееспособности было вполне достижимым. Единственное, почему я этого до сих пор не провернул, так это отсутствие надобности, да и на возврат в случае чего уже не спишут. Лишняя ответственность мне была не к чему. Но теперь видимо придётся — на всякий случай.

- А ведь он прав. - Наконец вмешался до этого молча следивший за разговором Каркаров. При этом выглядел донельзя довольным, видимо получая искреннее удовольствие, наблюдая, как его коллегу сажают в лужу. — Тебя сделали, Альбус.
У того, видимо, ещё одного козыря в рукаве не оказалось, поэтому старик лишь раздраженно посматривал то на меня, то на Каркарова. Похоже, он либо действовал слишком поспешно, либо привык до этого работать с совсем уж несмышлёными людьми. Хотя какая мне разница.

- Я могу идти? — прервал я затянувшуюся паузу.

- Иди, Брукс, иди. А нам с мистером Дамблдором ещё есть что обсудить. Не так ли? — многозначительно посмотрел он на своего собеседника и тот, нахмурившись ещё сильнее, кивнул.

Сохраняя видимость полного спокойствия, я покинул кабинет и направился “домой”, но настроение было, что называется — ниже плинтуса. Не стоило строить иллюзий, что я такой молодец и грамотно отшил старикана с его мутными планами. Было совершенно очевидно — такие люди от своих задумок из-за мелочей не отказываются. Мне срочно требовался совет повидавшего жизнь человека, но вот Бйорн как назло опять отсутствовал. Но написать ему всё равно стоит.

Спустя неделю я сидел у себя в комнате и ожидал Станга, который, наконец, вернулся в город. Обычно я сам ходил к нему, но учитывая обстоятельства, это показалось мне не очень умным вариантом. Ранее полученный ответ на моё письмо так же совершенно не обнадёживал, скорее наоборот. Бйорн писал:

«Элион, будь осторожен. Альбус Дамблдор не твоего уровня противник. Так что никуда не суйся и жди, пока я вернусь. А пока повторяю — будь осторожен»

Ну, хорошо, я буду осторожен и не стану никуда не лезть. Понятно, что от Дамблдора мне стоит держаться подальше, но подозреваю, что и со Стангом они в разных “весовых категориях”. В общем, влип я по полной. Но может, он сможет чем-то мне помочь? Очень на это надеюсь. Хотя несколько неприятно признавать тот факт, что в случае чего приходится искать поддержки у взрослых.

Предаваясь таким размышлениям, я ожидал Бйорна и методично перебирал свои вещи, раздумывая, что можно оставить ещё на год, а чему требуется замена. Выводы были неутешительными — за лето я неплохо вытянулся и гардероб придётся менять почти полностью. Опять траты… Рассуждая в подобном ключе, я не заметил как на меня резко навалилась какая-то странная усталость. Жутко захотелось спать, а деревянный пол показался столь удобным, что захотелось лечь и расслабиться. Разумом я понимал, что так не должно быть и всё это неправильно, но глаза начали закрываться сами собой.

Восприятие окружающего вернулось каким-то резким рывком. Спустя пару секунд я понял, что лежу на кровати и с облегчением вздохнул — похоже просто приснилось. Только вот не сразу я осознал, что комната была совершенно незнакомой…

Ненависть, чистая и незамутнённая - вот то чувство, которое полностью завладело мной. Доводы собственного разума и любые попытки успокоиться не приносили никаких результатов — оставалось только крушить и ломать. Чем собственно я и занимался на протяжении последних часов. Сначала, конечно, всё это было попыткой выбраться отсюда, но надежды на такой исход давно испарились и процесс перерос в банальный срыв собственной злости.

- ЧЕРТОВ СТАРИКАН! — с полным ярости выкриком, очередной удар сотряс стену.

В том месте, где давно разбитый кулак соприкоснулся с камнем, образовалась небольшая выбоина с ореолом трещин вокруг неё. Новая вспышка боли помогла разуму хоть немного справиться с красной пеленой отчаянного бешенства. Да, кто-то может сказать, что махать кулаками после драки глупо, и он будет прав, но держать всё это в себе стало попросту невозможно.

- Успокойтесь, юный господин, - уже наверно в сотый раз прозвучал позади равнодушный голос. Спустя мгновение, выбоина в стене затянулась, словно её и не было. Та же история происходила и с мебелью, что только ухудшало и без того скверное настроение.

- Заткнись!

- Вы только вредите самому себе, юный господин.

- Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИСЬ!

Чёртов домовик. Как же он бесит. Вообще всё бесит… Ярость, наконец, схлынула, но на её место пришли лишь отчаяние и осознание собственной беспомощность. Но нужно было брать себя в руки, пока я окончательно себя не искалечил. Наверно, я бы давно уже сам успокоился, только вот сочащаяся из разбитого кулака кровь поддавала дров в горнило моей ярости. И ведь даже обработать рану нечем, палочки то у меня нет, а просить помощи у старика или его домовиков было ниже моего достоинства.

С того момента, как я попал сюда, прошло около суток. Было несложно догадаться, чья это работа, оставался только вопрос, как у него это получилось в забитом различными силовиками городе? Хотя, что тут думать — Гриндевальд неспроста считался одним из сильнейших магов Европы, а уж о возможностях мага, который его победил, можно только догадываться. Хотелось бы верить, что меня будут искать, только вот случай с Гроссом, мягко говоря, не лучшим образом демонстрировал навыки магов-сыщиков.

Комната, где я очнулся, не позволяла понять, куда именно меня занесло, ведь даже окон в ней не было. Но быстро стало очевидно, что она оказалась моей же тюрьмой, о чем мне не потрудились сказать. Дамблдор даже не соизволил показаться лично, только передал сообщение через своего домовика, которое сводилось к нескольким пунктам:
Первое — самостоятельно покинуть комнату у меня не получиться, можно даже не пытаться. Я, конечно, проверил это на практике, и результат оказался удручающим.

Второе — вопросы питания и прочего решать через домовика.

Третье — сам Дамблдор пока занят и удостоит меня своим вниманием, когда освободится. Высокомерный ублюдок.

Но самое главное было в другом — если этот старик поступил столь нагло, по сути похитив меня, то уж не знаю, зачем я ему понадобился, только вот отпускать меня он не собирается. А я ведь всего лишь хотел получить образование, наладить быт и постепенно постигать магию. Разве это так много? Почему же вокруг меня вечно что-то происходит?!

- Хозяин вернулся, - вернул меня к реальности голос домовика, - следуйте за мной, юный господин.

Тот факт, что оставшаяся неприступной для меня дверь легко распахнулась по желанию мелкого зануды, заставил меня скривиться как от зубной боли. Но пришлось идти за домовичком. А что мне ещё оставалось? Дом, где располагалась комната, судя по всему, был невелик — в небольшом коридоре, который упирался в лестницу, было всего три двери. Спустившись по лестнице, я оказался в небольшой гостиной комнате, где около камина располагалась пара кресел, в одном из которых находился хозяин этого дома.

Мельком взглянув на меня, он осуждающе покачал головой, видимо, оценив мой потрёпанный вид, после чего сделал приглашающий жест в сторону второго кресла.

- Икки, оставь нас, - сейчас голос Дамблдора звучал несколько устало, и одновременно совсем иначе, нежели я помнил по нашей прошлой встрече. Теперь это был властный тон человека, привыкшего приказывать.

Подойдя ближе, я так и не решился сесть. Старик же молча изучал меня и не спешил начинать, что бы там он не запланировал. У меня в голове роилось множество вопросов, но сейчас, представ перед человеком, столь беспардонно встрявшем в мою жизнь, я почувствовал, как невольно сжимаются кулаки.

- Думаете, это хорошая идея, юноша? — Иронично приподняв бровь, спросил Дамблдор, после чего достал что-то из кармана кинул мне. Изменившееся обращение и переход на “вы” ещё сильнее сбивал с толку. Машинально перехватив предмет в полёте, я осознал, что это одна из моих палочек. - Ну, дерзайте.

Как ни странно, но это отрезвило меня. Противопоставить магу такой силы мне было нечего. Поэтому вместо глупой попытки драки, я остановил кровь и обезболил ноющие ссадины. А может дело в том, что за последние часы я успел спустить пар и сейчас ощущал скорее опустошённость. Хотя желание взять этого старого козла за бороду и затолкать её ему в глотку так глубоко, чтобы кончик болтался из задницы, никуда не исчезло.

- Разумно, - кивнул старик и вновь вернулся к созерцанию камина, - прежде всего, хочу, чтобы вы поняли - я не желаю вам зла. Безусловно, с вашей стороны всё выглядит совершенно наоборот, но боюсь я просто не имею права поступить иначе. Слишком хорошо знаю, чем всё это закончится.

- Да какое вам вообще дело до того, как я живу?!

- По большей части никакого, но вы уже успели привлечь к себе внимание некоторых персон. Малфой, Каркаров… Вы весьма перспективный маг, скорее всего один из сильнейших в своём поколении, уж можете поверить в этом опытному преподавателю. Но вы одиночка и за вами никто не стоит. До поры до времени вас бы защищали стены Дурмстранга, но рано или поздно вы бы в любом случае оказались бы под чужим влиянием. Либо… впрочем нет, второй вариант в текущих условиях невозможен.

- И вы решили, что лучше сделать первый шаг самому. Что за бред! И что теперь? Запрёте меня здесь, чтобы ограничить “чужое влияние”? Почему бы тогда сразу не убить?

- Убить всегда проще всего, - слегка поморщился Дамблдор, - вас бы, кстати, и убили ещё тогда, в восьмидесятом году, если бы не моё вмешательство.

- Ну, спасибо, - вложил я весь личный запас сарказма.

- Я никогда не был сторонником столь радикальных путей, но и оставить всё как есть я не могу, - проигнорировал меня старик, - поэтому перейдём к главному. Сейчас у вас есть два пути. Первый — остаться здесь, пока я не закончу то, что началось по моей же вине. А второй — тихо и мирно перевестись в Хогрвартс по всем правилам, где вы будете под моим присмотром. Думаю за ближайшие лет пять всё и закончится, так что в этом случае по окончании учебы ограничивать вашу свободу уже не понадобиться.

Бред, полный бред. Понятия не имею, что там за дела у этого старого маразматика, но сидеть у него на поводке у меня никакого желания нет. Да только кто спрашивает про мои желания…

- И что мне помешает сбежать из этого вашего Хогвартса?

В конце концов, я не настолько уж и одинок — если внезапно всплыву в Хогвартсе, то найдётся кому проверить что да как. Нет, сделать подобное под империо или другим подобными методами старик не рискнёт, и пока всё это выглядит полным маразмом. Или нет?

- Я бы мог заручиться вашим словом, но это будет излишним. За вашими плечами уже пять трупов, юноша. Если первые три можно списать на детский стихийный выброс, то два последующих вы сделали по своей воли. А учитывая ваше происхождение… как думаете, насколько беспристрастен будет столь любимый вами суд?

- Откуда… - Я не успел закончить свой вопрос, когда осознал, как именно он мог это узнать. Если он так спокойно меня вытащил из города, то извлечь из моей бессознательной тушки информацию ему явно не стоило большого труда. — Ублюдок…

Я был шокирован и полностью деморализован. Он смог докопаться до тщательно укрытых воспоминаний? Но как? И сколько он теперь знает? Освоение некоторых приёмов некромантии? Призыв демона? Обладая такими сведениями, он может всё…

- Конечно, в Азкабан детей у нас не сажают, пусть трупов для этого и более чем достаточно, - спокойно продолжал старик, - но думаю, в вашем случае могут сделать исключение и провести процедуру, которую уже больше века не практикуют. Лишат магии, сотрут все воспоминания о нашем мире и вернут в приют.

Это был конец. Почему-то я даже не сомневался, что если старик пожелает, то всё именно так и случится. Да и про отца я достаточно читал, чтобы понимать всё глубину распростёршейся пропасти. Достаточно подсуетится, чтобы дело вели люди, у которых погибла родня в той бойне, а с учетом тесных связей между магами в одной небольшой стране, это не проблема.

- Молчите? Что же, у вас будет время подумать, юноша. Но прошение о переводе должно быть написано до последней недели августа. Икки! Проводи нашего гостя.

- Меня будут искать, - чувствуя себя полностью опустошённым, пробормотал я. Сейчас это казалось мне последней соломинкой, за которую можно было ухватиться.

- Может и будут, да только где? — усмехнулся старик, - не думаю, что Игорь решит начинать ссору со мной без веской причины. А больше никто и не в курсе моего к вам интереса.

Не дожидаясь моего ответа, он вновь зашарил в кармане свой мантии и вынул оттуда листок бумаги, после чего протянул его мне. Заглянув внутрь, я понял, что это было моё письмо Бйорну.

-«П****ц» - промелькнуло у меня в голове.

***

- «Не переборщил ли я?» - раздумывал Альбус Дамблдор, вспоминая недавнюю беседу. Да, судя по тому, что он увидел в памяти мальчика, тот понимал только язык силы, но сомнения остались. Нет, то, что юный Мортем примет его предложение, Альбус даже не сомневался, в конце концов, предоставленный выбор был лишь иллюзией такового, но в дальнейшем наверняка будут проблемы. Местами он даже сожалел, что не отдал тогда ребёнка в руки Крауча, но старательно гнал от себя эту мысль — много всякого он сделал за свою долгую жизнь, но до убийства детей опускаться не собирался. И всё же ошибок прошлого он повторять не собирался — нет, больше мягкости он позволить себе не мог.

Узнав о том, что столь внезапно появившийся и вновь исчезнувший четыре года назад мальчик вполне себе жив, директор Хогвартса был шокирован — такого удара от того, кого считал своим другом, он не ожидал. Зачем Филиусу это понадобилось? Что такого он увидел в мальчике? Непонятно. Зато последствия можно сказать налицо — при первой встрече юный Мортем чем-то неуловимо напоминал Тома. А заглянув в его память, Альбус только уверился в своих выводах — тот нисколько не раскаивался в пяти оборванных жизнях. При этом не скажешь, что мальчик был злым или излишне жестоким, но взгляд на жизнь у него был несколько… своеобразным. Конечно, тут была толика и его, Альбуса, вины, поскольку идея с приютом явно оказалась не из лучших, но всё же…

Кроме того напрягало количество “белых пятен” в этой самой памяти — стёртые или заблокированные клятвами воспоминания? Многовато для четырнадцатилетнего подростка. Даже те сведения, которыми он давил на мальчишку, пришлось раскапывать из того дела с магловскими исследователями, а по крохотным обрывкам воспоминаний можно было лишь подтвердить общую картину. Тогда-то он не придал значения некоторым странностям, но теперь всё встало на свои места — Флитвик подсуетился и замёл следы.

- Альбус, вы нас вообще слушаете? — выдернул его из размышлений голос Минервы.

-«Что-то я совсем отвлёкся» - мысленно посетовал Дамблдор, вспоминая что уже второй час шел педсовет посвящённый скорому началу учебного года, - прошу прощения, задумался о своём. Продолжай, Минерва.

Кивнув, МакГонагалл вернулась к теме закупки новых учебных парт, ввиду полной изношенности старых. И вся эта рутина требовала внимания, иначе в этом замке в конец всё развалится. Что поделать - одной магией сыт не будешь.

- Господа, - перешел к делу Альбус Дамблдор, когда насущные вопросы были решены, - в этом году у нас будет весьма необычный ученик.

- Поттер, - практически прошипел из своего угла Северус Снейп, заработав взгляды разной степени осуждения от своих коллег.

- Нет, Северус, этот вопрос мы давно уже обсудили. Речь о другом юноше, Элионе Мортеме.

Фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы и спустя несколько секунд абсолютной тишины вопросы посыпались валом.

- Он разве жив?!

- Сын Малиора?!

- Откуда?!

И только Филиус Флитвик сохранил молчание, и взгляд его был полон осуждения. В дальнейшем обсуждении перевода нового ученика из Дурмстранга и возникающих из-за этого проблемах участия он не принимал. Но когда все преподаватели покинули кабинет директора, он немного задержался.

- Ты совершаешь ошибку, Альбус, - произнёс полугоблин, - такие как он таких обид не прощают.

- Возможно, Филиус, возможно. Но если он будет мстить лично мне, то я не вижу в этом ничего страшного. И всё же… зачем?

- Ты бы вновь стал дуть на холодную воду и не позволил мальчику раскрыть себя.

- И всё? — вполне искренне удивился Дамблдор, - значит, ты так и будешь ему помогать?

- Нет, - столь знакомый Альбусу хищный оскал появился на лице преподавателя чар, - он уже не ребёнок и в состоянии справляться со своими проблемами самостоятельно. Посмотрим, как долго ты сможешь удерживать его на коротком поводке.

Год обещал быть тяжелым…