Армия Запретного леса

Гарри усталым взглядом посмотрел на дом, который и домом-то для него не был. Все свои четырнадцать лет он просто жил здесь, даже не так - существовал. Гермиона вложила свою руку в руку друга и потянула за собой.
- Пора, - тихо произнесла девушка.
- Я знаю, - кивнул Гарри.
- Если бы они поинтересовались, хоть раз, все был бы по-другому, - произнесла Гермиона, шагая рядом с Гарри и, держа его за руку.
- Но они этого не сделали, - отрешенно произнес Гарри.
Подростки подошли к такси и уселись на заднее сидение.
- Аэропорт Хитроу, - произнесла Гермиона. Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и вздохнул. Оба подростка неважно выглядели, но кто он такой, чтобы вмешиваться в чужие жизни.
Выведя машину на автостраду, таксист включил легкую ненавязчивую музыку, а двое подростков погрузились в воспоминания, в события последних семи недель.

Столько всего произошло… 5-го июня погиб Сириус, упал в арку в Министерстве во время боя с кузиной — Беллатрикс. Для Гарри это событие стало самым ужасным в его жизни. Гермиона и сама с трудом соображала, она не могла поверить в то, что произошло. Гарри во всем винил себя и Снейпа, который не смог перебороть своей неприязни и сделать все по-человечески. Пять дней, что они находились после этого в Хогвартсе, оказались еще более сложными. Гермиона видела, как Гарри все дальше отдаляется от нее и Рона. Но если Рон этого не замечал, то для нее все было очевидно. Сопоставив факты, он поняла, что директор что-то рассказал Гарри. Ей удалось разговорить друга в ночь перед отъездом на летние каникулы. Они вдвоем сидели на астрономической башне. Впервые за пять лет Гермиона увидела настоящего Гарри Поттера, который на самом деле не такой уж и сильный. Девушка поняла то, что всегда знала, но не принимала — Гарри Поттер обычный человек, который к тому же, столько испытал в своей жизни, что хватило бы, наверное, на десятерых.
Гермиона узнала всю правду о жизни Гарри у его родственников, о его мечтах и надеждах, о мыслях и желаниях. Она сидела, слушала и плакала. В ту ночь она приняла решение никогда не оставлять Гарри, всегда быть рядом. Ей было плевать на распоряжение Дамблдора, который запретил ей писать другу письма, обосновывая такой приказ безопасностью. Но она не собиралась ему следовать, не теперь, когда узнала настоящего Гарри.
В поезде она и Гарри больше молчали, единственным проявлением эмоций стала встреча с Малфоем и его прихлебателями. Несколько проклятий в сторону слизеринцев не принесли никакого удовлетворения ни Гарри, ни Гермионе. Оба были не в лучшем состоянии после бессонной ночи, полной откровений, как со стороны Гарри, так и Гермионы. Девушка поделилась своими мыслями и мечтами, страхами и надеждами. Оказалось, что каждый из них жил не своей жизнью. Одному навязали жизнь, а другая создала ее, потому что боялась не вписаться в магический мир, но обе жизни не соответствовали действительности.
Гермиона призналась, что часто злилась на Гарри за его выходки, но только сейчас поняла, что это не его вина, что его словно подталкивали ко всем этим приключениям. Они уже под утро стали рассуждать, а что же все-таки происходило все эти пять лет в школе. К моменту отправления поезда настроение у обоих от выводов, пришедших в голову и озвученных друг другу было, мягко говоря, не очень.
Гермиона видела, как члены Ордена делали внушение родственникам Гарри, но сильно сомневалась, что это к чему-нибудь приведет. Хотя оказалась не слишком права. Они обменивались записками два раза в день и пользовались ее совой, которую она приобрела в тот же день, упросив родителей съездить с ней в Косой переулок. Сова Гарри была слишком приметной. Когда на третий день стало понятно, что никто их переписку не заметил, они решили встретиться. 14 июня состоялась их первая встреча в парке, недалеко от Тисовой улицы. Они забрались на дальнюю аллею и просидели несколько часов на лужайке у пруда. Сначала просто молчали, потом Гарри поделился своими впечатлениями от трех дней проведенных в доме Дурслей. Немного подумав, они решили, что внушение магов все-таки дало свой результат и Дурсли стали просто его игнорировать. А еще Гарри сказал, что не может спать, ему сняться кошмары, он все время видит, как Сириус падает в Арку.
Встречи в парке стали ежедневными, никто не явился к Гарри или Гермионе делать внушение, что встречаться им нельзя. 17-го июня Гермиона сообщила Гарри, что Малфоя-старшего отпустили. Гарри только вздохнул на это. А еще они пришли к выводу, что никто Гарри не охраняет и не следит за ним. Именно в этот день они начали заниматься. Гермиона принялась объяснять Гарри основы зельеварения.
Они были слишком беспечны. Никому из них не пришло в голову, что нужны они не только Министерству и Ордену.
19-ое июня и последующие два дня стали кошмаром для обоих, кошмаром, который изменил всю их жизнь, перевернув ее окончательно.
Они как обычно сидели в парке, на своем любимом месте, когда рядом с ними аппарировали Пожиратели. Пара секунд и они исчезли вместе с подростками. Очнулись Гарри и Гермиона посреди огромного зала в окружении прихлебателей Темного Лорда.
- Вот мы и снова встретились, Гарри, - голос Волдеморта был на удивление ласковым, но это пугало даже сильнее, чем ненависть и злость.
- Да, пошел ты, - бравада Гарри никого не ввела в заблуждение. Гермиона была в шоке, ведь непонятно было, чего ждать, а, скорее всего, им грозило только одно — смерть.
- Ну, кто же тебя так воспитывал? Ах, я совсем забыл, тебя же некому было воспитывать, а своим родственничкам-магглам ты никогда не был нужен, - елейно произнес Волдеморт. Гарри молчал, страх волнами поднимался к горлу. У Гермионы шок сменился паникой. Волдеморт усмехнулся, и это было ужасно, видеть усмешку на этом страшном, змеином лице.
- Нет, мои дорогие, я не собираюсь вас убивать, не сейчас, - произнес Волдеморт. — Я хочу посмотреть, как вы сможете жить дальше, особенно ты, Гарри, после того, что с вами сделают за эти три дня. Через три дня вы нас покинете. Но вот захотите ли вы после этого жить? — Волдеморт расхохотался. — Они ваши. Не калечить, травм не наносить и не бить, по возможности.
А дальше был сплошной ужас. Три дня кошмара. Нет, их не били, руки не выворачивали. Их обоих напоили афродизиаками, чтобы не сопротивлялись, а наоборот, шли навстречу, сами отдавались тем, кто приходил в их комнаты. Сколько их было? Гермиона потеряла счет уже через несколько часов. Хоть разум и был затуманен зельями, но и Гермиона и Гарри прекрасно осознавали, что происходит. Их просто насиловали, раз за разом, один пожиратель, сменялся другим, и так до бесконечности. Кто из них с кем был, они не запомнили. К концу третьего дня Волдеморт приказал влить в них восстанавливающие зелья, чтобы скрыть явные признаки насилия.
- Сможете жить с этим? Сможете? — смеялся Волдеморт. Его поддержали Пожиратели, которые сейчас глумились над двумя поруганными подростками. — Каково чувствовать себя нашими шлюшками?
Когда зелья подействовали, пожиратели вернули их туда, откуда забрали. Несколько часов Гарри и Гермиона сидели, прижавшись друг к другу, и молча глотали слезы. В конце концов, Гермиона отправилась домой, а Гарри к себе, где столкнулся с разгневанным директором Хогвартса, Артуром Уизли и Ремусом Люпиным. Оказалось, что те уже несколько часов занимаются поисками Гарри. Миссис Фигг сообщила об исчезновении подростка только сегодня.
Никто из присутствующих не обратил внимания на состоянии мальчика. Никто, кроме Дадли Дурсля, который сначала с удовольствием наблюдал, как на его придурочного кузена орут три мага, но затем ему показалось странным то, как тот ко всему относится, как итак тусклые глаза с каждым словом этих уродов становятся пустыми.
Дамблдор сказал много чего, и то, что он разочарован в Гарри, что тот безответственен, ведет себя как избалованный ребенок, все эти годы наводил напраслину на своих родственников. Гарри не смотрел на этих людей. Никто из них не спросил, где он был все это время, что с ним случилось. Никого это не интересовало. Дамблдор разочарованно посмотрел на Гарри и вышел из дома. Люпин тоже от всего сердца выругал Гарри, обвинив его в безответственности, которая, в конце концов, чуть раньше стала причиной смерти Сириуса. Это стало последней каплей — глаза потухли. И заметил это только один человек - Дадли Дурсль, но его подобные вещи не интересовали.
Когда маги покинули дом Дурслей, Гарри поднялся в свою комнату, куда вслед за ним ворвался Вернон и, отвешивая подростку то и дело пощечины, орал на него не меньше часа. Лишь в какой-то момент он понял, что подросток не издал с момента возвращения в дом ни звука.
Поздно ночью Гарри написал письмо единственному оставшемуся у него дорогому человеку — Гермионе. Ответ он получил через два часа. Гермиона сообщила, что ее отсутствие заметили только родители, никто из Ордена не поинтересовался ее судьбой. Родители на нее орали, отец надавал ей пощечин, после чего наговорил ей всяких гадостей.
Встретиться они смогли лишь в конце недели. Внимательно оглядевшись, они достаточно быстро поняли, что за ними никто не следит: пожирателям до них нет никакого дела, Орден и Дамблдор даже после того, что случилось, не установил охрану.
- Прелестно, ты — Мальчик-который-выжил, но никому нет никакого дела до тебя, до меня и подавно, - у Гермиона впервые за все время после произошедшего началась истерика. Гарри прижал девушку к себе, а сам безучастным взглядом смотрел на гладь пруда. В голове была только одна мысль, что никто и страдать-то не будет, если он сейчас утопиться, разве что Гермиона, и, может быть, Рон.
- Мы никому не нужны, - озвучил он свои мысли.
- Почему это случилось с нами? — всхлипнула Гермиона. Девушка подняла голову и посмотрела в пустые глаза друга, - свет жизни в них померк.
- Не знаю, - произнес Гарри. — Не знаю.
- Это ужасно, я никогда не думала, что родители могут быть такими. Представляешь, отец назвал меня шлюхой, Он даже не стал слушать меня, - девушка плакала, уткнувшись в грудь Гарри. Тот только тихонечко поглаживал ее по спине и ничего не говорил, понимая, что ей нужно выговориться. — такое чувство, что на всех вдруг наложили какое-то отталкивающее заклятие, чтобы они нас не воспринимали.
- Может быть, мы просто не замечали этого раньше? — тихо спросил Гарри. Гермиона подняла голову и сквозь слезы посмотрела на своего лучшего друга.
- Может быть, - тихо произнесла она в ответ и снова уткнулась ему в грудь.
Они встречались почти ежедневно, и просто молчали, сидя на берегу пруда, прижавшись, друг к другу. В начале июля оба почувствовали себя плохо, и сначала списали все на простуду, все-таки пару дней назад просидели на пруду под проливным дождем. Но потом у Гермионы появились подозрения, которые ей не понравились. Она нашла книгу, которую купила на рождественских каникулах. Сварить зелье было делом пары дней. Шок, который она испытала, приняв его и увидев результат, был сравним только с тем, когда она увидела Волдеморта воочию не так давно. Она беременна. Схватив остатки зелья, она ринулась к другу с очень плохим предчувствием. Гарри появился на их месте буквально сразу за ней. Перед выходом из дома Гермиона отправила ему сову, требуя немедленной встречи. Сова долетела до Гарри быстрее, чем она добралась на автобусе, все-таки они жили в разных городках, хоть и не далеко друг от друга, относительно не далеко.
Как только Гарри появился, Гермиона заставила его выпить зелье. Увидев результат, девушка со стоном опустилась на землю.
- Миона? — Гарри присел рядом с девушкой.
- Ох, Гарри, - девушка посмотрела на юношу полными слез глазами.
- Что? — Гарри смотрел на Гермиону, не отрываясь.
- Мы оба беременны, - прошептала та в ответ.
- Я не могу быть беременным, я же парень, - произнес Гарри хриплым голосом, когда к нему вернулся дар речи.
- Мужские беременности среди магов необычны, но они бывают, я читала, - сквозь слезы произнесла девушка. Гарри смотрел на пруд, потом положил ладонь себе на живот и погладил, на его губах расцвела легкая улыбка, впервые со дня похищения. Гермиона, как зачарованная, смотрела на него. Гарри повернулся к ней, девушка задохнулась, глаза ее друга светились, еще не так как прежде, но светились.
- Мы не можем от них избавиться, - улыбнулась Гермиона. — Маг может сделать аборт только в первую неделю беременности, потом уже нельзя.
- Откуда ты все это знаешь? — удивился Гарри.
- Я начала подозревать, в чем дело еще неделю назад, потом заказала книгу по магическим беременностям и пока готовила зелье, прочитала ее, - произнесла Гермиона и вытащила из сумки книгу. — Ты как?
- Не знаю, наверное, я все еще в шоке, - ответил юноша, затем посмотрел на девушку. — Я не знаю, как ко всему этому относится. У меня будет ребенок. Я рад или не рад. Я не знаю.
- Нам надо решить, что делать, - тихо произнесла Гермиона. — Ни мои родители, тем более не твои родственнички такому не обрадуются.
- Это точно, - пробурчал Гарри себе под нос.
- Надо бежать, - решительно сказала девушка.
- Куда и как? Нас найдут, - покачал головой Гарри.
- Значит, надо сделать, чтобы не нашли, - вздохнула Гермиона. — Я приеду завтра, и мы начнем придумывать план.
- Хорошо, - вздохнул Гарри.
Всю ночь он читал привезенную подругой книгу. Он удивлялся, сколько же всего он не знал о волшебном мире. Мужчина мог забеременеть в нескольких случаях. Первый и довольно распространенный способ заключался в применении зелья беременности, но оно было противозаконно и чтобы им воспользоваться, требовалось зарегистрироваться в Министерстве и доказать, что это необходимо. Последний раз официально его применяли двадцать лет назад. Возможно, что нелегально все же были случаи, но о них история умалчивает. Но в двух случаях беременность возникает естественным путем — если два мага заключают полный магический брак и один из супругов навсегда принимает на себя роль боттома. Такие беременности не редки, но не всегда заканчиваются рождением ребенка, часто происходят выкидыши. А вот третий вариант как раз и стал тем, который привел к беременности Гарри. Лишенный семьи и любви в детстве, прошедший через различные преграды по жизни мужчина подсознательно хочет иметь семью, которой подарит все то, что не получил сам. Когда подсознание считает, что мужчина готов, оно дает импульс, и тело принимает в себя семя того, кого посчитает лучшим отцом для будущего ребенка.
- И кого же ты посчитало таковым? — Гарри смотрел на себя в зеркало, обращаясь к своему телу. — Кого из них ты посчитало достойным дать мне ребенка?
Следующие дни Гарри и Гермиона только тем и занимались, что искали выход из сложившейся ситуации, незаметно возвращаясь к жизни. В конце концов, они все-таки решили, что побег — это единственное приемлемое для них решение. Осталось только решить, как этот самый побег совершить, а вот тут и возникли загвоздки, они оба были несовершеннолетними, да еще и беременными. В конце концов, они приняли решение сходить в Косой переулок, а именно - в Гринготс, чтобы опустошить один из счетов Гарри. Надо же на что-то жить. Правда, как все это провернуть так, чтобы об этом никто не узнал, они себе не представляли, но с чего-то надо начинать.
16 июля Гарри и Гермиона, напялив на себя парики, а Гарри еще и линзы, изменившие цвет глаз на карий, отправились в Косой переулок. У Гермионы были небольшие сбережения и за день до намеченного похода в Гринготс, они посетили оптику, где и подобрали Гарри две пары линз, одну цветную, а вторую обычную, затем купили парики, причем очень удачные, парик Гарри закрывал шрам так, что видно его не было. Все вещи Гарри, магические вещи, были закрыты Дурслями в чулане, так что палочка была только у Гермионы. Родители с ней не разговаривали, а пару дней назад уехали к друзьям на неделю, наплевав на дочь, что было странно, если судить по их отношению к дочери до этого. Но Гермиона даже не стала вдаваться в подробности такого их поведения, своих проблем хватало.
В «Дырявом котле» их никто не узнал, еще бы, Гарри Поттера хорошо знали только по шраму и зеленым глазам, вернее даже, по круглым очкам. А через «Дырявый котел» прошел ничем не примечательный шатен с карими глазами. Правда, дальше все произошло менее удачно. При входе в Косой переулок они столкнулись с близнецами, и тем понадобилось всего две минуты, чтобы их узнать.
Близнецы затащили Гарри и Гермиону в свой магазин, который не так давно открыли на выделенные Гарри деньги. Они ничего не говорили, а только несколько долгих минут смотрели на двух лучших друзей своего младшего брата.
- Что с вами случилось? — наконец, подал голос Фред. Сейчас оба юноши не шутили, а были предельно серьезны, понимая, что что-то произошло, произошло очень серьезное.
- Это не важно, - отрешенным голосом произнес Гарри.
- Ребята, мы же видим, - Джордж присел перед Гарри на корточки и заглянул ему в глаза. Ему захотелось передернуть плечами от мурашек, побежавших по спине от пустого взгляда юноши.
- Нас никто не хочет слушать, никто даже не попытался узнать, что с нами случилось, где мы пропадали три дня, - у Гермионы началась истерика. Гарри прижал девушку к себе.
- Что произошло? — спросил Фред. — О чем вы сейчас говорите? Это касается того, что Гарри не было три дня дома?
- Мы были у Волдеморта, - закричала Гермиона. — нас три дня насиловали, и никто, слышите, никто, не пришел к нам на помощь!
Джордж и Фред в ужасе смотрели на бьющуюся в истерике Гермиону и совершенно бледного Гарри, который того и гляди сейчас потеряет сознание. Близнецы переглянулись, после чего Джордж встал и вышел. Но ни Гермиона, ни Гарри не обратили на это никакого внимания, уже решив, что сейчас сюда явится Орден Феникса и их снова заточат в их домах. Джордж вернулся с двумя шкатулками и толстым фолиантом, поставил их на столик рядом с Гарри и Гермионой.
- Как мы понимаем, вы собрались бежать, - утвердительно произнес Фред. Гарри кивнул, не глада на близнецов.
- Тогда вам понадобится это, - Джордж похлопал рукой по принесенным вещам. Гарри и Гермиона впервые с момента, как близнецы затащили их в магазин, посмотрели на них.
- Мы сварили эти зелья по этому фолианту, кстати, нашли его совершенно случайно, когда лазили в старых вещах на чердаке в Норе. Не знаем, как он попал в наш дом, но он очень древний, - произнес Джордж.
- Вам он нужнее, - сказал Фред. — В этих шкатулках сваренные по фолианту зелья, мы хотели их запатентовать, но теперь мы этого делать не будем.
- Почему? — только и спросила Гермиона.
- Скажем так, мы слышали разговор Дамблдора и некоторых еще, тех, кто входит в Орден. Они много чего говорили в тот день, не хотелось бы вас еще больше расстраивать, но приятного о тебе, Гарри, было сказано мало, а о тебе, Гермиона, вообще не было ни слова, - тихо произнес Фред.
- Говорите, - Гермиона посмотрела на близнецов. Те вздохнули.
- Гермиона, не стоит, правда, поверь нам. Гарри посчитали безответственным, капризным, и тому подобное. Снейп довольно сильно поиздевался на его счет, - Джордж отвернулся.
- Никто в этом и не сомневался, - вздохнул Гарри.
- Я не понимаю, они что, совсем тебя не охраняют, они не видели, как все произошло? — Фред, наконец, взорвался.
- А никто и не следит, кроме, пожалуй, одной старушки-сквиба, - усмехнулась Гермиона.
- ЧЕГО?! — хором выдали близнецы.
- Того самого, - скривилась Гермиона. — Дамблдор запрети мне писать Гарри, но я все равно стала с ним общаться, когда через три дня никто не явился, чтобы прочистить мне мозги, я поехала к Гарри. Никто снова не явился и ничего не сказал.
- Мы забыли о Пожирателях, - тихо произнес Гарри. Ни Гарри, ни Гермиона не стали вдаваться в подробности своего трехдневного пребывания у Волдеморта, не сказали и они о своей беременности. В комнате наступила тишина.
- Да, вам лучше уехать отсюда, и плевать на всех, - произнес Фред. — После такого, я бы тоже сбежал куда подальше.
- Черт, как же вовремя мы сварили эти зелья, - воскликнул Джордж.
- Как вовремя мы нашли этот фолиант, - поправил его Фред.
- О чем вы? — Гарри, наконец, проявил интерес к разговору.
- Это очень старые знания, я бы сказал, древние, - произнес Фред. — В каждой шкатулке их десять. Это те, которые мы сварили. Одно — скрывает магическую ауру человека так, что его не могут найти, ни артефакты, ни зелья, ничего. Вам сейчас оно очень нужно. Гермиона, ты очень хорошо варишь зелья, так что готовить его тебе будет несложно. Мы подберем вам все необходимые ингредиенты на год вперед, затем вам придется их добывать самим. Еще одно зелье, оно понадобится тебе, Гарри, оно разрывает ментальную связь. Мы собирались подарить его тебе на день рождение.
- Вы серьезно? — тихо спросила Гермиона.
- Да, - в один голос ответили близнецы.
- Спасибо, - тихо произнес Гарри.
Они долго еще сидели и обсуждали план. Если Гарри и Гермиона не все продумали, вернее, им почти ничего не удалось продумать, то близнецы отличались очень острым умом, хотя все и считали их безответственными. Распрощавшись с Гарри и Гермионой, близнецы сели разрабатывать все детали побега. Они догадывались, что Гарри и Гермиона рассказали им не все, но посчитали это за лучшее, чем меньше они будут знать, тем лучше.
Через два дня Гарри направился в банк, где опустошил один из своих сейфов. Более того, он узнал, насколько богат, и что пользоваться всеми своими счетами мог с самого раннего детства, так как считался лордом Поттером сразу после смерти родителей. Родовой перстень Поттеров принадлежит ему с одиннадцати лет, а это значит, что он уже далеко не несовершеннолетний. Надев перстень, Гарри исчез бы с «радаров» Министерства, он мог бы спокойно колдовать, не думая о том, что ему пришлют сову. Поговорив с гоблинами, которые отдают предпочтение своим клиентам, а не их опекунам, Гарри по предложению гоблинов заблокировал все свои счета и сейфы так, что только он мог их использовать. Гоблины сложили в два небольших, но очень емких сундука деньги, поменяв их на фунты. Одним из свойств этих сундуков было то, что они были очень легкими. Заверив Гарри, что его тайны с ними в полной безопасности, они посоветовали юноше не надевать перстень сейчас. Гарри с недоумением посмотрел на гоблинов, но те ничего ему не ответили, только пожелали ему удачи во всем. У Гарри сложилось впечатление, что те прекрасно знали, что он задумал.
После того, как Гарри рассказал о своем походе в Гринготс, Гермиона сильно разозлилась и наградила Дамблдора всеми возможными эпитетами, какие только пришли ей в голову. Близнецы и Гарри долго в шоке смотрели на девушку, которая никак не мола успокоится.
Следующие несколько дней близнецы, Гарри и Гермиона были заняты подготовкой к побегу. Они посетили множество магазинов, где накупили одежды, затем сходили в парикмахерскую. Гарри выпил одно из зелий из шкатулки, которое исправило ему зрение, а также зелье, которое разорвало его связь с Волдемортом. Правда, тот еще не знал этого, так как не пытался с ним связаться. 20 июля были готовы документы на имя Наоми и Роберта Маилзов. Близнецам удалось провернуть дело с документами через криминальные круги, которым они поставили кое-какие свои разработки, не считая того, что они заплатили за три комплекта документов. Но только одно из имен было известно Фреду и Джорджу.

Такси подъехало к аэропорту. У входа стояли близнецы, рядом с которыми были чемоданы, а в руках они держали специальные сумки для одежды, чтобы та не мялась в поездке. Расплатившись с таксистом, Гарри и Гермиона направились к Фреду и Джорджу. Те проводили ребят до туалета, вручив им сумки с одеждой, чтобы те переоделись. Спустя полчаса из туалетов вышли два прекрасно одетых подростка. На Гарри был легкий летний костюм серого цвета из очень дорогой ткани, который идеально подходил к его зеленым глазам, тем более, что рубашка на нем была светло зеленой, легкие серые туфли дополняли гардероб. Черные волосы уже не топорщились в разные стороны, а были уложены в модную прическу, шрам замаскирован маггловскими средствами. На Гермионе было белое платье выше колена, чулки и белые босоножки на высоком каблуке, волосы забраны в конский хвост. На пальце у Гарри красовался перстень Поттеров. В туалете они выпили зелье, которое скрыло их ауру и чуть сменило внешность, не разительно, но все же. Особенно это сказалось на волосах ребят, которые стали послушными, а у Гермионы и более насыщенного каштанового цвета. Попрощавшись с близнецами, Гарри и Гермиона, а на данный момент Наоми и Роберт Маилз пошли на регистрацию рейса до Копенгагена. Фред и Джордж знали, что несколькими часами позже после прилета в Копенгаген двое подростков полетят дальше, но куда и под какими именами, им было не известно. Таким было их решение. Мало ли, если их захотят допросить, то они расскажут только то, что знают, и не больше. А Гарри и Гермиона уже успеют исчезнуть. С Гарри все проще, он полчаса назад исчез из списка несовершеннолетних подростков, а вот Гермиона все еще там, палочкой ей нельзя пользоваться до совершеннолетия, а это, как минимум год, у Гарри же, ее вообще нет, осталась у Дурслей в чулане, как и все его вещи.
- Удачи, ребята, - прошептал Фред, глядя, как Гарри и Гермиона идут на посадку.
- Пусть у вас все получится, - прошептал Джордж.
Близнецы дождались, когда было объявлено, что рейс на Копенгаген вышел на взлетную полосу. Они минут пять смотрели вслед удаляющемуся самолету, затем отошли в безопасное место и аппарировали к себе в магазин.
- Надеюсь, им все удастся, - Фред задумчиво смотрел на улицу сквозь стекло витрины.
- Я тоже, Фред, я тоже, - произнес Джордж.
А самолет уносил из Англии двух подростков, которые несколько недель назад распрощались со своими иллюзиями и детством.

Наоми и Роберт Маилз стояли посреди Международного аэропорта Копенгагена. Роберт был несколько бледен, перелет ему дался тяжелее, чем Наоми. Девушка смотрела на Роберта очень озабоченно, прекрасно сознавая, что ему намного тяжелее дается его состояние, чем ей. Он сдали свои вещи в камеру хранения, а сами сняли номер люкс на сутки. В номере Роберт сразу же лег на кровать и провалился в сон. Девушка его не тревожила. Некоторое время она просто смотрела на юношу, а потом легла рядом и уснула. Проснулась она от легкого стука в дверь, который ее напугал, но затем она решила, что если бы это были преследователи, то они навряд ли бы стучались в дверь. Открыв двери, они увидела перед собой официанта из ресторана гостиницы при аэропорте, который объявил ей, что все приемы пищи в номерах люкс входят в стоимость номера. Накрыв на столик, официант удалился. Роберт открыл глаза, как только аромат еды добрался до него. Юноша вздохнул и протер глаза, улыбнулся девушке, которая намазывала хлеб маслом. Они вместе пообедали, после чего Роберт принял душ, выкинул парик и одежду, переоделся во все новое — черные брюки из дорогой ткани и зеленую рубашку с коротким рукавом, на ноги одел черные кожаные туфли. Он нанес на лоб дополнительно маскирующий крем, и гелем уложил свои черные лохматые волосы, чтобы они не торчали в разные стороны.
Сразу после него ванную заняла Наоми, на удивление, ей понадобилось времени меньше, чем Роберту. Она вышла из ванны с распущенными волосами, но гладкими, чуть волнистыми, в кремовом платье до середины икры, на тонких бретельках, в легком макияже, на ногах были в том платья туфельки с открытым носом, на не очень высоком каблуке, сантиметров пяти.
Девушка взяла свою сумочку и достала оттуда документы, открыла их и посмотрела на юношу.
- Ну, куда лети дальше, герр Клаус Хофманн? — улыбнулась девушка.
- Надо бы сначала выпить зелье, которое позволит нам понимать языки, - тихо произнес новоявленный Клаус Хофманн. Девушка молча достала из сумочки два пузырька и протянула один юноше. Тот, не задумываясь, опрокинул его в себя. Девушка поступила также.
- И? — юноша посмотрел на девушку.
- Мы с тобой теперь за минут пятнадцать сможем выучить любой язык, который услышим. Кстати, меня зовут Клаудия Хофманн.
- Привет, Клаудия, - улыбнулся Клаус.
- Привет, Клаус, - улыбнулась та в ответ. — Как ты чувствуешь себя?
- Не важно, но я справлюсь, Клаудия, - произнес юноша.
- Может быть заночуем здесь? — озабоченно спросила девушка.
- Нам нельзя пока останавливаться, Клаудия, надо идти дальше, - покачал головой юноша.
- Уверен? — уточнила девушка. Тот кивнул в ответ. Они покинули номер гостиницы, забрав единственную сумку, которая была с ними. Через полчаса они уже были обладателями двух билетов бизнес-класса до Вены. Вылет был через два часа. Забрав свои вещи из камеры хранения, они пошли на посадку на свой рейс. Путешествие продолжилось.
Через сутки после побега Элиза и Ральф Рауш входили в номер гостиницы при аэропорту в Праге, это было уже пятое место, которое они посетили. После Вены они побывали в Мадриде, затем в Берлине, откуда вылетели в Чехию. Через пять часов им надо было лететь в Лиссабон под именами Каролины и Карлоса Домингесов. Близнецы хорошо позаботились о своих друзьях, достав им десяток паспортов на разные имена. Юноша чувствовал себя с каждым перелетом все хуже. Сейчас он первым делом рванул в ванную, его начало рвать. Девушка, которая тоже была бледна, но не настолько, насколько юноша, с сочувствием смотрела на друга.
- Может, сдадим билеты, и ты отдохнешь? — спросила она.
- В Лиссабоне, - прошептал юноша, выходя из ванной. Он дошел до кровати и рухнул на нее. Девушка села рядом и погладила его по голове.
- Поспи немного, тебе надо отдохнуть, ты совсем неважно выглядишь, - прошептала девушка. Юноша закрыл глаза и погрузился в сон. Девушка просидела все время в кресле, читая книгу о мужской беременности. Ей надо было знать о всех проблемах, которые могли случиться с ее другом и названным братом. Она должна быть готова ко всему, чтобы помочь ему не потерять ребенка, и она дл этого сделает все, не важно, что ей всего шестнадцать лет. Девушка посмотрела на стену, где висел календарь — 25 юля 1996 года.
- Пора вставать, через полтора часа мы вылетаем, - девушка осторожно потрясла парня за плечо. Юноша с трудом открыл глаза и затуманенным взглядом посмотрел на девушку. — Пора, Гарри.
- Карлос, Каролина, - исправил девушку юноша. Она улыбнулась в ответ на это заявление.
- Выдержишь? — спросила она.
- Да, только в Лиссабоне давай задержимся, а то мне уже дурно от этих перелетов, - на минуту юноша закрыл глаза. Через час юноша и девушка сидели в салоне бизнес-класса самолета, вылетающего в Лиссабон, столицу Португалии. Юноша пристегнулся сразу и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Через десять минут он спал. Девушка разбудила его перед самой посадкой, обеспокоено на него смотря. Она видела, как тяжело ему даются эти перелеты, нужен был отдых, причем полноценный. Самолет они покинули одними из последних.
Девушка стояла у транспортера и ждала багаж. Юноша был чуть дальше, стоя у стены, на которую облокотился, его подташнивало, желание было только одно, упасть на кровать и уснуть. Ни он, ни она не видели, что за ними наблюдают, причем наблюдение начали вести еще в самолете. Женщина и двое мужчин, которым можно было дать от двадцати пяти до тридцати лет, испанской наружности тихо переговаривались, наблюдая за юношей.
- Sobre tal hace mucho no oía. A ellos a ambo en algún sitio cuatro-cinco semanas del embarazo (Я давно о таком не слышала. У них, у обоих, где-то четыре-пять недель беременности), - тихо произнесла женщина.
- El joven muy malo se siente. Cuanto por él de los años? (Юноша очень плохо себя чувствует. Сколько же им лет?) — один из мужчин не спускал глаз с юноши, и сразу же заметил, когда тот покачнулся.
Гарри с трудом сглотнул, понимая, что еще чуть-чуть, и он потеряет сознание. Слабость накатила внезапно, он покачнулся, но удержался, голова закружилась, перед глазами все поплыло. В следующее мгновение он почувствовал, как его подхватили чьи-то руки, и он успел заметить только встревоженные черные глаза прежде, чем потерял сознание.
Гермиона замерла, глядя, как какой-то мужчина подхватывает на руки Гарри, падающего в обморок. Затем почувствовала, как кто-то осторожно забрал у нее чемодан и поставил его на пол рядом с собой, и кто-то еще ее обнял и прижал, она не сразу поняла, то это женщина.
- Todos los será bueno, ayudaremos (все будет хорошо, мы поможем), - прошептала женщина на ухо девушке. Гермиона не сразу поняла, что ей сказали, она пыталась вырваться из объятий и подбежать к Гарри, но ее держали очень крепко, в конце концов, она не выдержала напряжения и сама потеряла сознание. Мужчина поднял девушку на руки и, повернувшись к женщине произнес:
- Manuela, mira todavía el equipaje al nombre de la Carolina y Karlos Dominges. No pienso que a ellos solamente una maleta. (Мануэла, посмотри еще багаж на имя Каролины и Карлоса Домингесов. Не думаю, что у них только один чемодан).
Женщина внимательно просматривала багаж на ленте, и даже не глядя на ярлычок, она определили какие чемоданы принадлежали подросткам. На ленте только они выглядели дорогими. Когда три чемодана подъехали к ней, она улыбнулась, все три принадлежали Каролине и Карлосу Домингесам. Она сняла их с ленты. К ней поспешил носильщик, она указала куда их поставить — на каталку, где уже были ее чемоданы, вещи Антонио и Франческо.
Мануэла огляделась и увидела, что оба ее брата заняты подростками, которые так и не пришли в себя. Рядом с ними находятся служащие аэропорта, она нахмурилась, но отбросила беспокойство, Антонио и Франческо справятся с ситуацией, если она начнет выходить из-под контроля.
Спустя полчаса она, два ее брата и двое подростков были уже в лимузине, увозившем их из аэропорта. Антонио внушил всем, что это его дети, которые тяжело перенесли полет, тем более что оба были немного больны. Их отпустили, как только они заверили, что надлежащим образом позаботятся о подростках.
Антонио разглядывал юношу, которого уложил на сидение, голова мальчика лежала у него на коленях. Мужчина несколько раз провел по лбу юноши, нахмурился, достал платок и аккуратно стер крем.
- Хммкмх, - выдал он, пытаясь не выдать своего изумления неподобающим образом.
- En que el asunto, Antonio? — Франческо уставился на брата. В этот момент Гермиона пришла в себя. Она бросила быстрый взгляд на мужчин и женщину, потом посмотрела на Гарри и сразу же поняла, что мужчина, который держал Гарри обнаружил его шрам.
- Кто вы? — охрипшим голосом спросила девушка.
- Значит, я не ошибся, - задумчиво глядя на девушку, произнес Антонио.
- Не надо, дорогая, мы не причиним вам вреда, - Мануэла дотронулась до волос девушки и погладила их еле уловимым касанием.
- Антонио? — Франческо смотрел на брата. Все трое быстро перешли на английский язык, который знали в совершенстве.
- Разрешите вам представить, - Антонио посмотрел на брата и сестру. — Гарри Поттер.
- Что? — Мануэла в изумлении посмотрела сначала на юношу, затем на Антонио. Гермиона сжалась.
- Мы ничего вам не сделаем, - Франческо внимательно смотрел на девушку.
- Вы - маги, - это была констатация факта, и ответа не требовалось.
- Вы оба беременны, - Мануэла с сочувствием смотрела на Гермиону. — Ох, извини, дорогая. Я — Мануэла, а это мои братья — Антонио и Франческо.
- Гермиона, - тихо произнесла девушка.
- Гермиона Грейнджер? — уточнил Франческо. Девушка кивнула.
- Кто вы такие и откуда столько о нас знаете? — неожиданно для всех прозвучал голос Гарри.
- Гарри, - девушка соскользнула с сидениями на пол лимузина и оказалась рядом с юношей.
- Всем в мире известен Гарри Поттер и его лучшие друзья, - произнес Антонио, нежно перебирая волосы юноши. — Вас мы приметили еще в аэропорту. Мы летели одним рейсом. Заметить ваше состояние для нас оказалось делом одной секунды. Мы только никак не могли понять, сколько вам лет.
- Шестнадцать, - тихо произнесла Гермиона.
- Гарри еще нет шестнадцати, - Антонио посмотрел прямо в зеленые глаза юноши. В глазах обоих подростков была обреченность. Антонио про себя застонал, поняв, что ребята уверены, что он их сдадут. «Что же такое могло с вами случиться, что вы потерли веру в людей?» - такая мысль пришла в голову не только Антонио.
- Мы не будем никому о вас сообщать, - произнес Антонио.
- Почему? — Гермиона вздернула голову и посмотрела на него.
- Вам обоим нужна помощь, вы бежите, - произнесла Мануэла. — А значит, случилось что-то, что заставило вас так поступить.
- У нас нет другого выхода, - тихо произнес Гарри.
- Почему? Кто-то не примет ваших детей? — спросил Франческо.
- Их никто не примет, - на глазах Гермионы появились слезы.
- Мы почти приехали, - Мануэла глянула в окно.
- Куда? — Гермиона подозрительно оглядела троих взрослых.
- Это вилла нашей семьи, мы остановимся здесь на неделю, прежде чем лететь домой, - улыбнулась Мануэла, чтобы успокоить девушку.
- Домой? — переспросил Гарри.
- Да, в Венесуэлу, - улыбнулся Антонио.
- Это где? — в голосе Гарри прозвучало недоумение.
- Святая Мария, чему вас учат в школе? — закатила глаза Мануэла.
- Явно не географии, - пробурчала Гермиона.
- Вы не проходите маггловские предметы? — удивилась Мануэла.
- Нет, - теперь удивление было в голосе Гермионы.
- Какое упущение, - пробурчал Франческо.
- Теперь становится понятно, почему английские маги несколько неадекватны, - хохотнул Антонио.
- А вы изучали маггловские предметы в школе? — осторожно спросила Гермиона.
- Да, и не только. Нам нанимали учителей еще до школы, - произнесла Мануэла. Лимузин остановился. Все пятеро вышли из машины.
- Мерлин, - произнесла Гермиона, разглядывая великолепную виллу, представшую ее взору.
- Добро пожаловать, - улыбнулась Мануэла. — Сейчас мы все отдохнем немного, а потом сядем и поговорим более подробно о том, как вам помочь.
- Зачем вам это? — Гарри пристально смотрел на женщину.
- Вы нам нравитесь, - Антонио легко подхватил юношу на руки и усмехнулся на его недоуменный взгляд. — Тебе сейчас надо быть осторожным. И ты очень легкий.
Гарри промолчал на это. Ребят быстро разместили, Мануэла настояла на том, что обоим нужен отдых, но категорически была против сонных зелий. Гарри не понадобилось много времени, чтобы провалиться в сон, чувствовал он себя неважно. С ним некоторое время оставался Антонио, старший в семье. Мануэла же хлопотала вокруг Гермионы. Благо, девушка хоть и была уставшей, но чувствовала себя неплохо.
На ужин все обитатели виллы собрались в столовой. Гарри и Гермиону сразу же посадили на особую диету, те только хмыкнули на это. Удивительно, но оба чувствовали себя с этими троими спокойно. Утолив немного аппетит, Антонио посмотрел на двух подростков и произнес.
- Я хотел бы вам обоим предложить отправиться с нами в Венесуэлу.
- Почему? — Гарри поднял голову и встретился с ласковым взглядом черных глаз.
- Вы оба мне нравитесь, очень нравитесь, - ответил Антонио. — Но я хотел бы, чтобы вы поехали с нами уже в качестве моих детей.
- Антонио? — Мануэла первой обрела дар речи. Гарри и Гермиона в шоке смотрели на мужчину.
- Давайте, я расскажу вам мою историю. Я был женат, но моя жена умерла сразу после родов, у меня родились близнецы — мальчик и девочка. Никто до сих пор не знает, что они умерли в тот же день, вслед за матерью. Все считают, что мои дети учатся в какой-то закрытой школе. 28 июля им должно было бы исполниться шестнадцать лет. Вы двое бежите от чего-то. Полное усыновление и обряд принятия в род изменят вашу магическую ауру и внешность так, что узнать вас не сможет никто и уже никогда. У вас будет новое имя, новое лицо и другая семья. Я обещаю вам, что вы ни в чем не будет знать проблем. Я вам это обещаю.
- Мы с радостью примем вас в нашу семью, - произнес Франческо, с уважением глядя на старшего брата.
- Можно нам подумать? — спросил Гарри. Антонио кивнул.
- Вы могли бы нам рассказать, что с вами случилось? — Мануэла очень осторожно подбирала слова. Несколько минут стояла тишина, а потом обоих подростков словно прорвало. Они говорили и говорили, иногда прерываясь на то, чтобы утереть бегущие по щекам слезы. Они даже не заметили, как оказались в объятиях трех взрослых, которые пребывали в шоке от рассказа своих юных гостей.
Ночь Гарри и Гермиона провели на террасе, обсуждая предложение трех магов. Под утро они приняли решение, которое должно было полностью изменить их жизнь. За завтраком — 27 июля — они объявили о своем решении. Антонио счастливо заулыбался. Жениться во второй раз он не хотел, а вот иметь детей было его заветной мечтой, которая вот-вот воплотится в жизнь. Ритуал и усыновления и принятия в род решено было провести 28 июля. Антонио долго разговаривал с подростками, объясняя им, что род Куартеро Лафарга считается темным, поэтому и обряд будет темным, что сделает его еще более сильным и не даст возможности вернуть что-либо назад. Они никогда не смогут стать снова Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер, по крайней мере, внешне и по имени. Ребята выслушали все очень внимательно, немного посовещались, и подтвердили свое согласие. Антонио попросил их выпить то их зелье, которое скрывает ауру, так как нужно было время, чтобы провести обряд, а никто не хотел, чтобы их нашли или почувствовали.
Утром 28 июля после того как Гарри выпил зелье, Антонио попросил его снять перстень Поттеров и убрал его в шкатулку. Родовой перстень мог сильно помещать, если бы остался на руке юноши. Все вместе они спустились в подземный этаж виллы, где была обустроена темная комната, довольно большая по размерам. В центре располагался небольшой и неглубокий бассейн, как раз, чтобы в нем можно было полулежать двоим. Сначала Антонио попросил ребят, как уже достигших возраста одиннадцати лет добровольно надрезать себе ладонь и слить кровь в кубок, так чтобы две трети было заполнено. Затем надрезал свою и заполнил кубок до краев. Втроем — Антонио, Мануэла и Франческо прочитали какое-то заклинание, Гарри и Гермиона не смогли понять ни слова. Кровь в кубке смешалась, забурлила. Антонио опустил в ее родовой перстень Куартеро Лафарга, прочел еще одно заклинание, кровь стала голубой. Антонио сделал три глотка из кубка и улыбнулся, на губах была сладость, что означало, что усыновление одобрено.
- Теперь каждый из вас должен сделать по три глотка из кубка, - Антонии протянул сначала кубок девушке. Гермиона отпила и предала его Гарри, который тоже сделал три глотка и удивился нежному сладкому вкусу.
Антонио встал перед подростками и опустил правую руку на плечо Гарри, а левую — Гермионе.
- Я, Антонио Франко Куартеро Лафарга по праву отца, смешавшего свою кровь по законам магии Тьмы нарекаю тебя, моего сына от плоти и крови именем Рафаэль Антонио Альваро Куартеро Лафарго и назначаю своим наследником, а также нарекаю тебя, мою дочь от плоти и крови именем Селестина Амая Бланка Кауртеро Лафарга. Да во имя Тьмы отныне это ваши имена. Тьмой беру вас в кровь мою и кровью своей прошу род принять моих детей и моих внуков под свою защиту, - с этими словами Антонио вылил остатки крови из кубка в бассейн. Вода забурлила и приобрела сначала насыщенный голубой оттенок, затем красный, потом он перешел в черный.
- Рафаэль, Селестина, снимите всю одежду и садитесь в бассейн, вам нужно трижды окунуться в воду с головой, - произнес Франческо, помогая юноше раздеваться, Мануэла помогала девушке. Ребята осторожно опустились в теплую черную воду.
- Окунайтесь, - тихо произнесла Мануэла. Девушка и юноша окунулись с головой в черную воду, та стала светлее, что вызвало улыбки на лице трех магов. После второго окунания вода стала синей. Девушка и юноша немного посидели в воде, а затем снова окунулись в воду. Как только их головы скрылись под водой, она стала голубой, такой, как была в кубке. Антонио победно вскинул руку, род принял его детей и его внуков. Маленькие создания внутри его сына и дочери были в первую очередь Куартеро Лафарга, а уж только потом кем угодно. Мануэла с тревогой смотрела на воду, ребята никак не выныривали, но и помочь им они не могли, обряд нельзя прерывать. Но стало происходить то, на что никто из трех магов даже надеяться не мог. Вода стала исчезать из бассейна. Когда ее не стало, взорам Антонио, Мануэлы и Франческо предстали два обнаженных подростка, которые выглядели совсем иначе. У обоих были длинные, ниже талии волосы черного цвета, шелковистые и послушные. Оба стали выше. Если Гари Поттер был не достигал 170 сантиметров, то Рафаэль Лафарга был выше 180-ти. Тонкокостный, изящный, с аристократически бледной кожей. Селестина тоже была высокой, но ниже брата. Ее рост достигал 175 сантиметров. Телосложение девушки было таким же как у брата. Сейчас на коже были видны голубые линии, это вода или кровь меняла двух подростков, делая их окончательно Куартеро Лафарга.
- Но ведь такое произошло в последний раз лет двести назад, - Мануэла в шоке повернулась к старшему брату. Тот повернулся к сестре и улыбнулся.
- Но теперь они навсегда наши, Мануэла. Никто никогда не сможет сказать, что эти двое не входят в наш род.
- И это означает, что никаких документов об усыновлении нет, они дети Антонио от рождения, - Франческо с улыбкой посмотрел на Антонио.
- Я даже не мог надеяться на такое.
- Знаете, я думаю, магия решила, Рафаэлю и Селестине действительно нужна помощь и защита, - Мануэла посмотрела на своих братьев. Юноша застонал и открыл глаза, голубые линии на его теле исчезли. Антонио наклонился и встретился с зелеными глазами юноши.
- Ух ты, а глаза остались зелеными, - восхитилась Мануэла.
- Гарри? — позвала девушка, открывая глаза и садясь на дне бассейна. — Что случилось? — и тут она обратила свой взор на юношу. Ее глаза расширились от шока, юноша смотрел на нее с не меньшим изумлением. Наконец, они оба перевели взгляды на Антонио, тот улыбнулся и произнес:
- Добро пожаловать в род Куартеро Лафарга, дети мои.
- Рафаэль, Селестина, вылезайте оттуда, замерзните, - распорядилась Мануэла. Завернув подростков в мягкие большие полотенца Антонио и Франческо вынесли их из комнаты и отнесли к бассейну на улице, усадили в шезлонги.
- Как вы себя чувствуете? — Антонио обеспокоено смотрел на них.
- Не знаю, - честно произнес юноша. Девушка только пожала плечами.
- Шрам исчез, - Франческо отвел прядь с лица Рафаэля, открывая чистый лоб.
- Вот и хорошо, - улыбнулся Антонио. — Об этом теперь и думать не надо. Само все разрешилось.
- Что произошло? — Селестина посмотрела на Антонио.
- Просто все случилось даже лучше, чем мы хотели, - произнесла Мануэла и в двух словах пересказала о том, как прошел обряд принятия в род.
- Значит мы теперь…? — девушка посмотрела на Антонио, теперь уже своего отца.
- Вы теперь мои дети, и никто никогда не сможет этого оспорить. Обряд прошел так, что усыновление заменилось реальным отцовством. Таких обрядов несколько, но всегда они срабатывают одинаково. На вас ритуал прошел идеально и полностью, чего не было уже много лет, - произнес Антонио.
- Нас никто не сможет найти, никогда, - произнесла девушка, глядя на друга, а теперь еще и своего брата-близнеца, они были удивительно похожи, только глаза девушки были черными, как у Антонио.
- Что ж, теперь нас пятеро, - улыбнулся Франческо.
- Кстати, с днем рождения, Рафаэль, Селестина, - рассмеялась Мануэла. — Давайте праздновать. Святая Мария, нам нужно в магазины, у них же теперь нет одежды, а Рафаэля надо отвести еще и в парикмахерскую, уж больно длинные волосы.
- Ну, тогда пошли собираться, - хлопнул по коленям Антонио, поднимаясь на ноги.
Они впятером провели чудесный день. Сначала они сходили в салон и привели в порядок волосы двух подростков, затем они побывали в солярии, сделали различные процедуры и невероятно расслабленные отправились по магазинам, где провели за покупками невероятно много времени, но теперь и Рафаэль и Селестина были упакованы на все времена года. А вечером они пошли в ресторан праздновать шетнадцатилетие юных Куартеро Лафарга.
Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер исчезли с лица земли, их имена пропали из книги душ, но в книге мертвых так и не появились, словно никогда и не было на свете двух таких людей.
А в одном из фешенебельных ресторанов Лиссабона невероятно красивые брат и сестра праздновали свое день рождения в кругу любящей семьи. Через несколько дней им предстояло ехать домой, в далекую Венесуэлу. Они не знали и долго еще не узнают, в какой ужас повергли магическую Англию. А Гарри Поттер так и не узнал, что его крестный остался жить.

Через неделю после празднования дня рождения семейство Куартеро Лафарга отправились домой, в Венесуэлу.
Эту неделю Мануэла, которая была профессиональным колдомедиком, обследовала обоих ребят, особенно много времени она уделяла Рафаэлю, поскольку мужские беременности, во-первых, тяжелые, а во-вторых, хоть и распространены, но все-таки редки. Латинская Америка, в отличие от Европы, не вносила никаких законов, ограничивающих мужские беременности. Их не практикуют как раз из-за того, что часто они заканчиваются нечем, а носитель к тому же теряет часть своего здоровья.
Мануэла посадила Рафаэля на диету, так чтобы он набрал нужный вес, плюс приготовила кучу зелий — питательных, восстанавливающих, успокоительных. Через два дня Рафаэль взмолился и попросил засунуть Мануэлу куда-нибудь подальше. Антонио и Франческо при этом очень громко смеялись. За два дня ребята отдохнули и тогда уже вместе с взрослыми отправились знакомиться с достопримечательностями Португалии. Антонио, Франческо и Мануэла сразу отвергли аппарацию, как вид перемещения, для беременных она опасна, как и использование магии. На домашнем совете было решено, что ребята этот год потратят на изучение маггловской школьной программы, чтобы в конце года сдать экзамены за среднюю школу. А вот следующий год будет уже более насыщенным, Антонио и Франческо поднатаскают их в магии, а затем они уже пойдут на последний год в Тичара Мальвараде — магическую школу Латинской Америки, где учатся на один год дольше, чем в Хогвартсе, что как раз на руку Лафаргам.
31 июля Франческо забрал палочку Гермионы Грейнджер и аппарировал в Прагу, где и сломал ее, а затем накинул на себя мантию-невидимку. Ждал он не зря, ближе к ночи вились две группы — какие-то англичане, судя по всему тот самый Орден Феникса, и Пожиратели, но и те и другие быстро отправились восвояси, поняв, что искать тут нечего. Антонио направил своих людей отслеживать все аэропорты, в которых останавливались ребята, чтобы понять. Будут ли их искать. Бояться, конечно, было нечего, но все-таки лучше было знать о действиях противника. Именно в ночь с 31-го июля на 1-ое августа из нескольких аэропортов сообщили, что ребят ищут, но поиски оборвались в Вене, так и не дойдя до Лиссабона. Антонио, Франческо и Мануэла облегченно вздохнули, теперь они могли спокойно начинать новую жизнь вместе с двумя подростками.
Экскурсии, походы на пляж и в рестораны, все это было для ребят ново, и они насаждались такими возможностями. Рафаэль в тот же день, когда они провели ритуал, передал своему новому отцу два сундука с маггловскими деньгами. Антонио тогда только присвистнул от количества денег, которые ребята возили с собой. Он тогда порадовался, что сундуки были магическими и магглы, когда в них смотрели, видели совсем не то, что в них лежало в действительности. Эти деньги Антонио не трогал, решив положить их в банк, разделив на три равные части. Мануэла определила, что у Селестины будет мальчик, а вот когда стало ясно, что Рафаэль ждет близнецов, мужчины испугались. Такая беременность, да еще и мужская была очень тяжелой и часто заканчивалась гибелью не рожденных детей и отца, их вынашивающего. Тест на пол ребенка Мануэла проводила накануне отлета в Венесуэлу. После такого сообщения они даже хотели остаться в Лиссабоне, но и Рафаэль и Селестина уговорили их лететь домой. Единственное, что поменял в планах Антонио, так это зафрахтовал частный самолет. Перелет прошел хорошо, Мануэла настояла на том, чтобы подростки спали, и напоила их сонным зельем, а те и думали сопротивляться. Франческо только посмеивался над сестрой, называя ее заботливой мамочкой.
Прилетев в Каракас они сразу у трапа сели в лимузин, принадлежащий семье и выехали в поместье. И, как и любое магическое жилье, оно было спрятано от магглов за различными щитами. Имение Лафаргов находилось в штате Тичара, там же где и магическая школа, но ближе к горам, за чертой города Сан-Кристобаль.
Взору подростков открылся великолепный трехэтажный особняк из белого камня с огромными террасами, увитыми растениями. По обе стороны от дома располагались ухоженные парки-сады, где было множество цветов и растений. Все дорожки были посыпаны красно-рыжим декоративным песком.
- Это наш дом? — с благоговением спросила Селестина.
- Да, моя дорогая, это наш дом, - улыбнулась Мануэла. — Он построен триста лет назад, когда наша семья приехала сюда из Испании. Спустя полстолетия после этого наш предок женился на местной девушке-ведьме из индейского племени, так нас признали здесь за своих.
- Ух, ты, - произнесла девушка.
- Как ты? — Антонио наклонился к Рафаэлю, голова которого лежала у него на коленях.
- Нормально, только почему-то снова хочется спать, - прошептал тот в ответ.
- Потерпи, сейчас мы подъедем, и я отнесу тебя в спальню, - Антонио погладил сына по голове. Мануэла обеспокоено взглянула на юношу, но Антонио только покачал головой. Ему совсем не хотелось расстраивать дочь тем, что ее брат, похоже, не в лучшей форме. За тем пять минут, что они подъезжали к парадному входу, Рафаэль умудрился уснуть. Франческо и Антонио со всеми предосторожностями вытащили его из машины, после чего Антонио забрал сына себе на руки и отправился в дом. Домовики, встречающие хозяев потеряли дар речи, увидев двух молодых людей, но эльфы чувствуют кровь магов, так что понять, кто эти двое им не составило труда, правда, создало путаницу. Они знали, что двое детей Антонио умерли, но и эти двое были его детьми. Оставив пока вопросы без ответов, они стали разгружать машину. Водитель — Карлос — работал у Лафаргов уже несколько лет и сам был магом, но не очень сильным, а такие обычно ищут защиты у сильных мира сего, а Лафарги были именно такими.
Антонио внес сына в свою спальню и уложил на кровать, он раздел его сам, не используя магию, так как боялся повредить мальчику. Рафаэль не проснулся от манипуляций отца.
- Как он? — Мануэла посмотрела на брата.
- Не могу понять, почему его так клонит в сон, - тихо произнес Антонио.
- Возможно из-за того, что он носит детей, зелья действуют немного по-другому, - Мануэла почесала переносицу. — Я разберусь с этим.
- Хорошо, а сейчас пусть спит. Как Селестина? — Антонио повернулся к сестре.
- Пошла с Франческо осматривать дом, а эльфы просто пожирают ее глазами, а трое сейчас стоят под дверью, чтобы чем-нибудь угодить тебе и Рафу, - рассмеялась Мануэла.
- Да, надо им все рассказать, а также дать официальную версию, - произнес Антонио. — Слава Марии, что никто не знает, что мои дети умерли и все эти годы считали, что я отправил их учиться за границу.
- Да, это было предусмотрительно, не давать знать об их смерти, - кивнула Мануэла.
- Не могли бы вы поговорить в другом месте, - усталым и сонным голосом попросил Рафаэль. Мануэла подошла к юноше и погладила его по волосам.
- Как ты? — спросила она.
- Не очень, немного тошнит, - ответил Рафаэль.
- Это из-за смены часовых поясов и полушариев, - пояснила Мануэла. — Поспи, будет лучше.
- Ага, если вы не будете бубнить под ухом, - снова засыпая, пробормотал юноша. Мануэла погладила его по голове и встала. Антонио с улыбкой наблюдал за сестрой.
- Ты их обожаешь, - произнес он.
- Так же как и ты, - парировала она.
- А я этого и не скрываю, - усмехнулся Антонио. — Пошли, поищем Франко и Селу.
- Что ты думаешь делать дальше? — Мануэла посмотрела на брата.
- У меня есть несколько мыслей, поговорим вечером, когда Села отправится спать. Я хотел бы сначала обсудить это без них, - сказал Антонио.
- Звучит интригующе, - усмехнулась Мануэла.
- Может быть, может быть, — задумчиво бросил ее брат.
- Кажется, ты не очень в это веришь, - хмыкнула Мануэла.
- Боюсь, что мое решение не понравится ни Рафу, ни Селе, - пробурчал Антонио. Мануэла заинтересовано на него посмотрела.
Селестина была в восторге от дома. Огромные окна пропускали много света. Стены, мебель — все было отделано в светлых тонах, много цветов и зелени. Антикварные вещи замечательно вписались в интерьер особняка. За домом располагался огромный бассейн, теннисный корт и мини-поле для гольфа, справа виднелись конюшни, а за ними вольеры. Франческо сказал, что сводит туда Селестину и Рафаэля завтра. Пока она знакомилась с домом, эльфы оборудовали рядом с комнатой Антонио еще две, для его детей. Рафаэля не стали трогать и переносить теперь в уже его комнату, а оставили ночевать в спальне Антонио.
Когда Селестина ушла в свою комнату, Антонио, Франческо и Мануэла расположились в кабинете.
- Так, о чем ты хотел поговорить, Тони? — Франческо смотрел на брата через стекло бокала.
- О будущем Рафаэля и Селестины, - произнес Антонио.
- И? — Мануэла вопросительно изогнула бровь.
- Их обоих надо выдать замуж, - Антонио посмотрел на брата и сестру.
- Замуж? — Франческо поперхнулся.
- Не забывай, Франко, что беременный мужчина выходит замуж, а не женится, - ехидно напомнил Антонио.
- Зачем, Тони? — Мануэла прищурилась.
- Репутация, Ману. Я не хочу, чтобы о них ходили какие-нибудь слухи, но замуж они должны выйти до середины сентября, - вздохнул Антонио.
- Фффф, - выдохнул Франческо. — Тони, если мы начнем искать им мужей, то репутация и так окажется…, - он многозначительно умолк.
- Значит, искать нужно там, где это не произойдет, - мрачно произнес Антонио.
- Что-то мне подсказывает, что у тебя даже кандидатуры на примете есть, - Мануэла задумчиво постучала пальцами по подлокотнику кресла.
- Нет, конкретных кандидатур у меня нет, - покачал головой Антонио.
- Но идеи есть? — усмехнулся Франческо.
- Пожалуй, да, - кивнул Антонио.
- Поделись, - предложила Мануэла.
- Нам необходимы семьи, которые создали бы для Рафаэля и Селестины прикрытие, причем, если Селестина может родить, то будет лучше, если все решать, что детей Рафа родила ему жена, - произнес Антонио.
- Что-то вроде фиктивных браков? — прищурился Франческо.
- Да, Франко, это идеальный вариант. Главное, чтобы это была семья, которая находиться в довольно щекотливой ситуации, но это неизвестно широкому кругу общественности, - кивнул Антонио.
- Ты понимаешь, что мы обрекаем их на пожизненное заключение с нелюбимыми людьми? — Мануэла пристально посмотрела на брата. Ответить Антонио не успел, от дверей кабинета раздался красивый баритон.
- Или будущий муж должен быть при смерти.
Трое Лафарга резко обернулись в сторону двери. Антонио улыбнулся, увидев в дверях своего друга — Луиса Карлоса Ириарте Альтамирано. Луис не был похож на типичного испанца хотя бы тем, что был блондином с голубыми глазами, но бронзовой кожей. Довольно резкое для восприятия сочетание.
- Луис, рад тебя видеть, - Антонио подошел к другу и заключил его в объятия, тот ответил тем же.
- И много ты услышал? — поинтересовалась Мануэла.
- Достаточно, правда, так и не понял, о чем конкретно идет речь, и кого это вы собрались выдать замуж, - улыбнулся Луис.
- Детей Тони, - хмыкнул Франческо. Луис удивленно посмотрел на друга.
- Но ведь твои дети…, - он не стал договаривать до конца.
- Садись, - вздохнул Антонио, указывая рукой на свободное кресло. Сев в свое, он поведал историю о Рафаэле и Селестине, а также о возникшей ситуации.
- Хмм, - Луис задумался. Некоторое время в кабинете было тихо, потом Луис посмотрел на Антонио. — Ну, для твоей дочери могу предложить свою кандидатуру.
- Луис? — Мануэла удивленно посмотрела на мужчину.
- Ману, это идеальный выход для обеих наших семей, - произнес Луис. — Я не могу иметь детей, но об этом, кроме вас никому не известно, даже колдомедикам, более того, я умираю, медленно, но верно. Самое большее, что я проживу, это еще года три-четыре. То проклятие меня убивает. А этот брак подарит роду Ириарте наследника. Нет, я не претендую на то, чтобы усыновить или провести обряд над ребенком. У него, в конце концов, есть свой отец, хоть и мразь хорошая. Но в жизни бывает все. Но войти в род может и Селестина, а это даст мне наследника в ее лице, а она сможет передать его уже любому из своих детей.
- Луис, ты уверен? — Антонио пристально посмотрел на друга. Тот улыбнулся и кивнул.
- Тони, я не собираюсь отбирать у тебя дочь, когда она только у тебя появилась. Я и так все время провожу в вашем доме, а не в своем особняке в Каракасе или домике здесь, в Сан-Кристобале.
- Хорош домик, - пробурчал Франческо. Луис рассмеялся, а затем снова посмотрел на своего лучшего друга.
- Тони, это самый лучший вариант в сложившейся ситуации. Неужели, ты мне откажешь в возможности оставить после себя наследника?
- Нет, Луис, не откажу, я принимаю твое предложение, - улыбнулся Антонио.
- Какой ты хочешь провести ритуал вхождения в род? — спросила Мануэла.
- Не беспокойся, племянницу ты не потеряешь, - усмехнулся Луис. — Ничего, что изменит внешность или кровь Лафаргов. Обычное вхождение в род на правах наследника с последующей передачей прав детям.
- Хмм, а ведь это вариант, - хмыкнул Франческо.
- Вот и я о том. Селестина просто даст обет, что принимает на себя обязательство дать роду Ириарте наследника, который будет нести в себе кровь Лафаргов. Данное обязательство сделает ее наследницей всего состояния Ириарте, пока она не родит того, кому передаст мое имя, - спокойно произнес Луис, хотя в душе ликовал. Он уже отчаялся, думая, что он будет последним Ириарте. Проклятие, попавшее в него несколько лет назад, не позволяет ему иметь отношений с женщинами, а с мужчиной он может быть только в положении снизу, а о возможности самому родить ребенка он даже заикнуться не мог. А тут такой подарок небес.
- Осталось подобрать невесту Рафу, - произнесла Мануэла.
- А вот с этим сложнее, - Франко почесал бровь и задумался, перебирая в уме известные ему семьи. В этот вечер они так и не пришли к какому-то однозначному решению. Луис не остался у них, а убыл в свой "домик", сказав, что ему надо решить несколько вопросов, а потом он явится в их особняк и уже останется там надолго, если не навсегда.
Рафаэль провалялся в постели несколько дней. Все-таки перелеты и нервные потрясения сказались на юноше не лучшим образом. Он поднялся с постели в тот день, когда в доме снова появился Луис Карлос. Антонио познакомил Рафаэля и Селестину со своим старинным другом, забавляясь изумлением Луиса, когда тот увидел двух прекрасных созданий перед собой, одно зеленоглазое, а второе с черными омутами.
Вечером состоялся разговор, на котором присутствовал и Луис. Антонио не стал скрывать от детей причин такого своего решения. Если взрослые ждали от юноши и девушки каких-то эмоциональных всплесков, то их не последовало. Те довольно долго сидели молча, обдумывая сказанное отцом.
- Я, в принципе, согласен с тобой, - наконец, произнес Рафаэль. Антонио приподнял бровь, но ничего не сказал, ожидая продолжения.
- И кого вы выбрали нам в супруги? — тихо спросила Селестина.
- Села, твой жених сидит здесь, - произнесла Мануэла. Девушка удивленно вскинула глаза и посмотрела на Луиса.
- Вы?
- Да, Села, я, - рассмеялся тот, глядя на ошарашенную девушку. Рафаэль пристально смотрел на мужчину, что не укрылось от Луиса.
- Ты хочешь что-то спросить?
- Почему вы решились на такой шаг? И не надо говорить о благородных мотивах, - прозвучало это несколько грубо, но никто не стал поправлять юношу.
- У меня есть личные мотивы для этого шага, и, пожалуй, их можно назвать эгоистичными, - произнес Луис. Рафаэль и Селестина были немного обескуражены такой правдивостью со стороны мужчины, а тот решил открыться перед двумя подростками. Он рассказал им о проклятии, о том, что является последним представителем семьи Ириарте. После его рассказа кабинет погрузился снова в молчание.
- Хорошо, я согласна, - произнесла Селестина. Луис улыбнулся и, встав с кресла, опустился перед девушкой на одно колена и, вытащив из кармана легкого пиджака кольцо, надел ей его на безымянный палец левой руки. Прекрасное произведение ювелирного искусства одиннадцатого века — белое и желтое золотое были изящно переплетены, в центре находился великолепный черный опал, камень Ириарте, его окружали шестнадцать маленьких бриллиантов.
- Это кольцо Ириарте, в нашей семье его носят только женщины. Теперь оно твое. Когда придет время наследнику Ириарте брать себе жену, кольцо перейдет к следующей владелице. Я объяснил уже, как должен появится наследник Ириарте, но это не должен быть тот ребенок, которого ты носишь под сердцем сейчас. Ты еще встретишь свою любовь в жизнь, поверь, - Луис улыбнулся. Рафаэль наблюдал за этой сценой очень напряженно, так что Антонио пришлось даже пересесть на подлокотник его кресла.
- Раф, это лучшее решение для Селы, и никто никогда не сможет назвать ее ребенка бастардом, - прошептал он на ухо юноше. Рафаэль кивнул.
- Ты слишком беспокоишься о своей сестре, Раф, - улыбнулся юноше Луис.
- Мы слишком через многое прошли вместе, - ответил тот.
- Я понимаю, и могу только обещать, что никогда не причиню вреда ни Селе, ни тебе. Я слишком дорожу тем, что у меня есть, а это семья Лафарга, - серьезно произнес Луис.
- А кто невеста Рафа? — отвлекла всех своим вопросом Селестина.
- Упс, - Франческо отвел глаза в сторону.
- Что значит упс? — прищурилась девушка.
- Мы еще не нашли подходящую кандидатуру для Рафа, - ответил Антонио. Юноша посмотрел на отца и хмыкнул.
- Не хмыкай, это не так просто, - Антонио потрепал по волосам сына.
- И каковы критерии отбора? — насмешливо поинтересовался Рафаэль.
- Критерии? — взрослые маги с недоумением посмотрели на юношу, затем Луис задумчиво произнес.
- Ну, думаю, что нам необходима семья, которой необходимо срочно решить какой-нибудь вопрос, чтобы не оказаться на самом дне. Потом, они не должны претендовать на имя Лафаргов и на тебя. Ты должен быть свободен. Идеальным вариантом был бы похожий со мной случай.
- Кто-то смертельно больной? — удивилась Села.
- Да, - кивнул Луис.
- Ну, и где нам найти такую кандидатку? — усмехнулся Рафаэль.
- Пока не знаю, но будем искать.
Следующие две недели Луис показывал Селестине и Рафаэлю достопримечательности Сан-Кристобаля, как маггловские, так и магические. Они побывали в венесуэльском аналоге Косой аллеи, которые были во всех штатах Венесуэлы, хотя самый крупный находился в Каракасе. Антонио и Франческо в это время изучали возможных кандидатов для юноши. Мануэла не часто сопровождала в поездках племянников и Луиса, но следила за их состоянием здоровья очень тщательно. На данный момент времени все шло хорошо, не считая только утренних приступов тошноты у Рафаэля, у Селестины они закончились намного раньше.
Постоянное общение с Луисом убрало, наконец, напряжение в отношениях и подростки стали ему доверять. Разговоры становились все более личными и доверительными. Однажды, сидя у бассейна в шезлонгах, Рафаэль обратился к Луису.
- Луис, я прочел в одной книге, что при усыновлении или вхождении в род имя ребенка меняется на новое и остается на том же месте, где оно и было. То есть, все теперь знают, кем мы стали?
- Нет, Раф, не знают. Дело в том, что англичане слишком высокого о себе мнения. Они считают, что связаны со всеми родами. Особенно в Европе. Венесуэльская аристократия вышла из Испании и Португалии, и по идее должны иметь связи с английскими магами, но я могу вам назвать не менее трех десятков родов, в которых нет даже примеси английской крови, в том числе Лафарга и Ириарте. Мы никогда не смешивали свою кровь с англичанами. В каждом магическом обществе есть своя так называемая "Книга Душ". Где-то это действительно книга, где-то фолиант, свиток, ну или еще что. В Венесуэле находится своя книга, аналог английской. Только английская находится в Хогвартсе, а наша в Министерстве.
- Подождите, но тогда там есть даты смерти детей отца, его первых детей, - воскликнула Селестина.
- Нет, - покачал головой Луис. — Мы проверяли, каким-то образом активировалась защита рода Лафарга, и даты смерти малышей так и не появились, что и позволило так легко вас ввести в общество. Сейчас все уже знают о вашем существовании и том, что вы здесь.
- Почему? — задал вопрос Рафаэль.
- Дело в том, что ни я, ни Франко не можем иметь детей, - произнесла Мануэла. За разговором они и не заметили, когда подошла женщина.
- Не можете? — нахмурилась Села.
- Мы оба бесплодны, и никакая магия тут не поможет. У нашей семьи был очень могущественный враг, еще до моего и Франко рождения, он наложил проклятие на мать, так что единственный кто мог продолжить род, это Антонио. Но после смерти Эрнестины и малышей, он не мог больше смотреть на женщин как на потенциальных жен. Поэтому вы двое не только для Луиса подарок небес, но и для нас.
- Да, вернемся к твоему вопросу, Раф, - Луис решил сменить тему. — Ваши имена просто пропали из английской книги, словно вас никогда и не было. Рядом с именами Лили и Джеймса Поттера стоит имя их ребенка, но рядом с ним, скорее всего, нет ни даты рождения, ни даты смерти. Многие забыли о таких темных ритуалах, которые провел Тони, а это скрыло вас от англичан лучше, чем что либо. А если ваших имен нет в книге душ, то…
- Их нет и в книге мертвых, - закончила за него Села. Луис кивнул.
- То есть, мы просто исчезли, словно нас и не было? — решил удостовериться Рафаэль.
- Да, - кивнула Мануэла. — Самоуверенность англичан сыграла нам на руку. Они считали себя чуть ли не теми, кто может узнать все и обо всех, а тут такое.
- Это хорошо, - немного помолчав, произнес Рафаэль.
Через несколько дней после этого разговора, наконец, была найдена кандидатуры в жены Рафаэлю — Элена Кончита Мачадо-и-Руис. Семья Мачадо-и-Руис попала в очень затруднительное положение, если бы кто-нибудь узнал, что юная наследница Эрнана и Каталины, мягко говоря, не в своей уме, то от них бы отвернулись. В семье Мачадо-и-Руис уже несколько поколений рождался только один ребенок, так что ждать другого наследника им не приходилось. Они уже поставили крест на своей семье, когда в их дом прибыли Мануэла и Антонио Лафарга с очень необычным предложением.
Мануэла обследовала девушку и пришла к неутешительному выводу — помутнение рассудка. Она уже хотела отменить все, когда Антонио дал согласие. Мануэла в шоке смотрела на брата. После серьезного разговора было решено, что Элена какое-то время проживет с родителями в особняке Лафаргов, по крайней мере, до рождения близнецов. Эрнан попросил Антонио, чтобы тот дал возможность принять Рафаэля в род как наследника на основании того же обряда, который подойдет после свадьбы между Луисом и Селестиной. Антонио согласился. Мануэла только поинтересовалась, что будет с Рафаэлем, если на него повесить такой груз в качестве "безумной" жены. На что и Эрнан, и Антонио ответили, что всему свое время, пока об этом думать рано. Мануэла только сердито зыркнула на брата.
Когда Рафаэля поставили в известность, он долго изучал своего отца, но так и не высказал своего мнения, хотя оно довольно неплохо читалось на его лице. Мануэла после этого не раз подкалывала брата. Затем состоялось знакомство с будущими тещей и тестем, а также невестой. Девушка была миленькой, и время от времени адекватной. Чем-то она напомнила Рафаэлю Луну Лавгуд, а этим можно было смириться. Эрнан и Каталина пришли в восторг от юноши и много времени проводили рядом с ним, но Элену старались держать от него подальше, на всякий случай.
Обе свадьбы назначили на 14 сентября, о чем было объявлено в "Венесуэльском вестнике". Проблема состояла в том, что в ближайшие две недели и Рафаэлю, и Селестине придется пережить море балов и раутов. Мануэла сделала все, чтобы подготовить подростков к этому. Элену накачали средствами так, чтобы она не, дай Мерлин, чего-нибудь не выкинула.
Это было безумием. Сначала Рафаэля и Селестину представили аристократическому обществу Латинской Америки, а это было свое общество, в котором крутились аристократы Мексики, Венесуэлы, Бразилии и других стран. Затем были ответные рауты в особняке Лафаргов, затем бал у Луиса, как жениха Селы, потом бал у Лафаргов, так как женихом был Раф. Казалось, что этому не будет конца. Мануэла и Антонио проводили ночи у постели Рафаэля, которому все это давалось намного труднее, чем сестре, но зелья и забота сделали свое дело, Рафаэль справился с поставленной задачей. Общество было очаровано юными Лафаргами. Элене Мачадо-и-Руис бешено завидовали, как, впрочем, и Луису, но если мужчину боялись, то Мачадо-и-Руис хоть и были древним аристократическим родом, но влияния у них не было.
Свадьбы было решено отпраздновать в особняке Луиса в Каракасе. В этом доме спокойно могли поместиться все те пятьсот с лишним гостей, который были приглашены на торжественное событие. Эрнан благодарил всех святых, что в свое время не отправил дочь в школу, и никто не знал о ее болезни. Мануэла же заметила, что в присутствии Рафаэля девушка ведет себя адекватно и даже способна поддерживать разговор, и как только юноша отходил от нее, она впадала в прострацию. Взяв свои наблюдения на заметку, Мануэла решила позднее во всем разобраться.
Церемония заключения магического брака всегда была сама по себе красивой, а уж когда под венец идут два таких красивых молодых человека, то она становится еще более интересной. Церемонию проводил сам Министр магии, кстати, предложивший свою кандидату для этого лично. Действо проходило на свежем воздухе в саду Ириарте. Никто из приглашенных на свадьбу не посчитал нужным отказаться. Весь сад был заполнен людьми, любующимися юными Лафаргами. Селестина была прелестна с белом, кажущемся невесомым платье, расшитом жемчугом и алмазами. На шее у нее красовалось великолепное ожерелье из жемчуга, в комплект ему были браслет и серьги, а также диадема, держащая фату, волосы были убраны в высокую прическу с помощью шпилек, украшенных бриллиантами. Легкий макияж придавал девушке неземную красоту. Ее брат был одет в черный костюм, пошитый на заказ, но вместо белой рубашки, на нем была изумрудная, еще более привлекающая внимание к его глазам. Волосы, которые были чуть ниже плеч, были перехвачены заколкой с зелеными камнями — камнями Лафаргов — жадеитом. На правой руке был перстень наследника с тем же камнем, а также было видно, что ухо юноши проколото, на солнце блестел золотой гвоздик без украшений, юноше еще не было семнадцати, чтобы носит серьгу рода или серьгу с камнем рода, но в силу женитьбы ему было позволено носить обычные золотые гвоздики. Вместо галстука был повязан платок зеленого цвета, но на несколько тонов светлее рубашки, который был заколот брошью в виде паука с брюхом, выполненным из жадеита. Невеста Рафаэля была в не менее богатом платье, чем Села, только оно было нежно зеленого цвета, украшенное изумрудами и брильянтовой крошкой. Все украшения невесты были выполнены из белого золота с вправленными в него изумрудами. На левой руке невесты красовался перстень, подарок жениха — жадеит в обрамлении огненных опалов. Луис же был в белом костюме и черной рубашке, его украшения состояли из черных опалов, а в ухе была длинная серьга, на конце которой покачивался крупный опал. Наряды брачующихся стали поводом для разговоров и описаний в газетах еще на месяц вперед.
Министр со всей торжественностью проводил церемонию. Он читал слова магического ритуала с особым удовольствием, ведь не часто можно увидеть настолько красивые пары. Когда алые светящиеся ленты связали руки невест и их женихов, все ахнули, так как ленты, мигнув алым свечением, приобрели небесно-голубой цвет. Ото всюду понеслось: "Королевские свадьбы". Не часто, но такое происходило, когда пара действительно была равной, и все споры, разногласия или недомолвки были разрешены до свадьбы, а в данном случае так оно и было. Министр закончил читать слова ритуала, ленты рассыпались и обвив безымянные пальцы, посияв, превратились в изящные обручальные кольца из белого золотого, покрытые мелкой бриллиантовой крошкой, что придавало им сияние.
После такой яркой церемонии был обед и бал в главном зале особняка, увеличенном с помощью пространственной магии. Все остались довольны приемом. Мужчины так и норовили пригласить на танец невест, и если Села все-таки не отказали некоторым кавалерам, то Элена просто вцепилась в теперь уже своего мужа, на которого то и дела с придыханием поглядывали дамы, в тайне завидуя девушке, сумевшей отхватить себе такого красавца.
Поздно ночью, когда часть гостей отправилась или к себе домой, или в магические и не только гостиницы Каракаса, а близкие друзья трех семейств расположились в отведенных им комнатам, Лафарги, Мачадо и Ириарте спустились в подземелья особняка, где должен был состояться еще один обряд.
Они стояли вокруг круглого стола, на котором в центре горела толстая длинная свеча. Каждый из них держал перед собой тонкую горящую свечу.
- Я, Луис Карлос Ириарте Альтамирано, передаю тебе Селестина Амия Бланка Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано право наследника рода Ириарте Альтамирано и требую от тебя дать роду наследника, который получит в свое распоряжение все права и привелегии, а также имущество рода Ириарте Альтамирано.
- Я, Селестина Амия Бланка, согласна дать роду наследника и принимаю на себя право наследника данное мне моим мужем, - произнесла Села.
- Отныне в тебе сущность рода Ириарте, которую ты передашь наследнику, - Луис наставил на девушку палочку, из которой вырвался белый луч и окутал девушку сиянием. После того, как сияние погасло на руке у девушки оказался браслет из какого-то белого металла, украшенный витиеватыми рисунками.
Затем процедура повторилась между Эрнаном и Рафаэлем, с единственным отличием, право наследия с Элены было снято и перешло к юноше. Все несколько удивились, когда Элена подтвердила четко и ясно отречение от наследства в пользу мужа, на такое никто и не надеялся. Мануэла еще раз уверилась, что Рафаэль действует на девушка лучшим образом. По окончании обряда на его руке красовался черный браслет, украшенный серебряной росписью.
- Ну, вот и все, - произнесла Мануэла, гася свечи. Все обеты были принесены, все свидетели удостоверили этот факт.
- Спать хочется, - выразила общее мнение Элена.
Через пол часа особняк Ириарте погрузился в сон, не спали только в одной комнате. Элена положила голову на живот Рафаэля.
- Я не буду для тебя обузой, - произнесла девушка, - Я обещаю.
- Я не считаю тебя обузой, - тихо ответил Рафаэль.
- Я знаю, - девушка села лицом к юноше и улыбнулась. — Я все понимаю. Я знаю, что совершаю часто такие вещи, что люди меня начинают боятся. Но я все равно все понимаю.Когда придет время, я дам тебе свободу. Клянусь.
Юношу и девушку окутал легкий туман, закрепив ее клятву.
- Зачем ты так? — Рафаэль с трудом смог произнести вопрос, он, конечно, много не знал в магии, но чообразил, что сейчас произошло.
- Так надо, - ответила девушка и легла рядом с юношей, пложив голову ему на плечо. — Я теперь могу побыть с тобой рядом. Ты даже не знаешь, какой ты удивительный, Раф. Удивительный, как и твоя сестра.
Рафаэль, уставший за день, вскоре уснул, а Элена так и лежала с открытыми глазами, в которых светились разум и ясность мысли, но такой она была только с Рафаэлем.
"Ты даже не знаешь, как я рада, что, наконец-то, ты пришел, рыцарь из моих снов. Я знаю, что скоро умру, почти сразу после того, как родятся малыши. Они будут прекрасны, похожи на тебя, мой принц, и на него. Ты поймешь, кто их второй отец. Я все все о тебе знаю, Рафаэль. Тебе очень многое предстоит. Будет и счастье, и горе. Но и ты, и Села со всем справитесь. И ты будешь очень счастлив, Раф. Мама и папа не знают, что я не безумна. Я видящая, та, что может видеть всю свою жизнь, и жизнь близких ей людей. Я с самого рождения знала, что мы встретимся, Рафаэль. Спасибо, что ты пришел", - Элена улыбнулась и коснулась мягким поцелуем алых губ юноши, ставшего ее мужем и принесшего покой в ее жизнь. Элена снова положила голову на плечо Рафаэля, а руку ему на живот, где росли два маленьких чуда.

Рон резко открыл глаза и судорожно вздохнул, он медленно сел на кровати и обхватил себя за плечи. Он просидел так некоторое время, вспоминая сон. Он не помнил лиц, но знал, что видел двойную магическую свадьбу, но чью? Рон вытащил из-под пижамной рубашки кулон и замер. Кулон светился мягким белом светом, означающим спокойствие, радость и счастье.
- Спасибо, Мерлин, спасибо, - по щекам Рона бежали слезы, но он их не замечал. Сейчас для него было самое важное знать, что с его друзьями все хорошо, что где-то далеко они живы и счастливы.

Драко Малфой сидел на своем любимом месте за слизеринским столом на ужине и наблюдал за красивым шатеном за гриффиндорским столом. Сказать, что Драко был поражен, увидев Рона Блека, значит, ничего не сказать. До него не сразу дошло, что этот красавец и рыжий Рон Уизли — одно лицо. Поражен был не только он, но и вся школа, не говоря уже о том, что видеть живого Сириуса Блека тоже оказалось не так легко, как могло бы показаться.
Драко улыбнулся своим мыслям, вспомнив какое лицо было у отца и крестного, когда четверка Блеков вошла в Большой зал после представления Дамблдора. «Да, на это стоило посмотреть», - улыбка стала шире. Драко получил невероятное удовольствие, созерцая нового Рона, аристократичного, высокого, красивого. Его заворожили плавные движения всех четверых, когда они двигались через зал к своему столу, но все внимание блондина было приковано именно к Рону.
Той же ночью он запретил слизеринцам трогать Блеков, вообще. Он не дал никаких объяснений своего такого решения, а удалился в комнаты декана, где в то же время находился его отец. Драко со всем вниманием выслушал рассказ Северуса о том, каким образом Рон Уизли стал Рональдом Блеком. От Люциуса не ускользнул тот интерес, который проявил его сын к этой истории. Он и сам был ею поражен. Снейп И Малфой-старший понимали, что произошло на Гриммуальд-плейс — Сириус Блек принял сущность своей семьи, свою темную сторону, а значит, Блеки снова темной стороне/ о чем они и поведали Драко. Единственный вопрос, который задал слизеринец — почему тогда Блеки не прошли перераспределение заново? Снейп предположил, что так решил Блек-старший, но вот понять этого решения пока не смог. Той ночью Драко принял решение наблюдать за Блеками, разобраться в их сущности и в причинах проведенного ими ритуала, темного ритуала, а еще его интересовал момент с исчезновением Поттера и Грейнджер.
Наблюдение началось с завтрака. Гриффиндорцы шестого курса, Джинни и близнецы сидели с краю и о чем-то тихо беседовали. Было видно, что остальные гриффиндорцы полны любопытства, что означало, они не получили ответов на свои вопросы, а как понимал Драко, их у гриффиндорцев не меньше, чем у него.
Первым уроком были зелья. Снейп как всегда изголялся над Гриффиндором, и прошелся по Рону. Как только он назвал его Уизли, Рон встал со своего места и собрав вещи направился к выходу. Весь класс замер в шоке. На вопрос Снейпа, куда это он собрался, Рон просто ответил, что собирается поговорить со своим отцом о переводе в Дурмстранг, поскольку, как надеется, там преподаватели не будут страдать склерозом и путать его с кем попало, после чего вышел и аккуратно закрыл за собой дверь. Слизеринцы и гриффиндорцы были более чем удивлены, когда Снейп не снял с Гриффиндора за эту выходку ни балла. По окончании урока со звонком в класс вошел Сириус Блек, который совершенно спокойным и вежливым тоном поинтересовался у зельевара не может ли тот уделить ему немного своего драгоценного времени. Снейп выпроводил всех из класса. Драко задержался у дверей. Надеясь что-нибудь услышать, но к удивлению в кабинете было тихо. Минут через семь оттуда вышел совершенно спокойный и безупречный Блек, а за ним Снейп. Блек улыбнулся пожал руку Снейпу, пожелал доброго дня и удалился, бросив на Драко чуть насмешливый взгляд. Драко в замешательстве посмотрел на своего крестного, тот задумчиво смотрел в спину уходящему Блеку. Драко удивился, крестный редко проявлял свои чувства и эмоции, как раз сейчас был один из таких моментов.
Драко в тот день с нарастающим беспокойством ждал следующей пары, когда будет урок совместно с Гриффиндром — трансфигурация после обеда. МакГонагалл, дав лекцию, а затем практическую работу, потом сидела за своим столом и изучала Рона. Драко же не мог себе объяснить, откуда появилось желание запустить в нее каким-нибудь проклятием.
Через три дня Драко устроил Панси и Милли разнос на всю гостиную, после того как те устроили небольшую шутку, как они выразились, над Роном, в результате которой тот почти лишился одежды. Драко, конечно, получил эстетическое удовольствие от созерцания почти обнаженного шатена, но и гнев от того, что это видело довольно много других студентов. Правда, именно после этого инцидента Драко понял, что желает только одного, чтобы Рон Блек принадлежал ему безраздельно. Он так запугал своих однокурсников, да и остальных слизеринцев, что те несколько дней шарахались от него, как от чумы.
А сам Драко начал постоянную слежку за объектом своего интереса. Он был не единственным, кто понял, что от прежнего Рона Уизли почти ничего не осталось, так кое-какие мелочи и все. То же самое можно было сказать и о близнецах с Джинни. Драко заметил, какой интерес стали проявлять к девушке парни, в том числе и слизеринцы, более того, заметил интерес Блейза. Впрочем, видел он и интерес девушек Хогвартса к троим Блекам мужского пола. Бесило его только, правда, внимание к Рону, на близнецов он не обращал внимания.
В первые же выходные, после завтрака, четверо Блеков исчезли из школ и появились только в понедельник на завтраке, с несколько затравленным и ошеломленным видом. Тем же вечером прибыл и его собственный отец, вроде как проведать сына. В ходе разговора с отцом и крестным Драко узнал, что Сириус Блек получил министерское разрешение забирать своих детей на все выходные домой для того, чтобы знакомить из с родовыми традициями. Люциус с усмешкой также сообщил, что имя Сириуса и его детей появилась на всех гобеленах и свитках родов, причем очень четко поставив семью на темную сторону. Не было пока ясно только, на чьей они стороне, но все трое видели, что Сириус Блек хоть и общается с директором, но не слишком-то приветливо. Более того, Драко обратил внимание на то, что младшие Блеки, а они были для него только Блеками, а ни кем-нибудь еще, вообще не питают к директору теплых чувств. Немного поразмыслив, Драко решил, что связано это может быть с исчезновением Поттера и Грейнджер.
Всю вторую неделю он наблюдал. Где-то в четверг он увидел на груди у Рона странный медальон, назначение которого не смог понять. Слизернцы после разноса Драко не трогали Блеков, но к остальным гриффиндорцам придирались с все большей настойчивостью. Рон, близнецы и Джинни встревали в перепалки сами, но, как только они это делали, слизеринцы уходили.
Люциус Малфой стал появляться в школе с периодичностью в два-три дня. Директору, конечно, это не нравилось, но сделать он ничего не мог — Малфой-старший состоял в совете попечителей. Люциус делился своими впечатлениями и сведениями, полученными во внешнем мире о Блеках, а Драко и Снейп своими наблюдениями, вынесенными из Хогвартсе. Пока о чем-то конкретном говорить было рано. К Блеку относились уважительно, но настороженно из-за использованной темной магии. Как удалось выяснить Люциусу, ритуал был не единственным проявлением темной магии. Снейп же помалкивал и слушал, ни своим мнением, ни предположениями он пока не делился.
Драко снова улыбнулся, припомнив все события прошедших двух недель. Блондин нахмурился, глядя на Рона. Тот был слишком бледен, под глазами темные круги. «Я так предавался воспоминаниям, что не заметил его состояния», - подумал Драко. Блондин прищурился и стал пристально изучать Рона, подмечая все нюансы. Его Рона что-то гложет изнутри, не дает спать последние дни. Драко прищурился сильнее. «Что он теребит?» - задался он вопросом, затем отклонился в сторону: “Хмм, похоже, тот странный медальон, или кулон. Чего он его теребит? И что это за штука такая? Вон как вцепился», - Драко предавался наблюдениям и размышлениям. Минут через две Рон поднялся и вышел из зала. Драко чуть задержался, а затем последовал за ним. Рон ни на кого не обращал внимания, шел в сторону гриффиндорской башне, все также теребя медальон, который вытащил из-под мантии. Он прошел за портрет, так и не заметив следовавшего за ним слизеринца. Драко постоял несколько минут недалеко от входа в гриффиндорскую гостиную, затем развернулся и пошел в подземелья. Он настолько погрузился в размышления, что не заметил наблюдающую за ним синеглазую шатенку. Девушка проводила блондина прищуренным изучающим взглядом, затем усмехнулась и покачала головой.
Драко вошел в гостиную Слизерина и сразу же прошел к креслу у камина, хотелось посидеть в одиночество и подумать. Он так сел в кресло, что его не было видно. Видимо за своими размышлениями и созерцанием огня он задремал. Разбудил его тихий разговор.
- Это жутко, - Панси передернула плечами.
- Винс, ты уверен, что это правда? — голос Блейза звучал неуверенно.
- Да, отец так хвастался перед кем-то, а потом они ржали. Они все это делали. Приказ Лорда, - сглотнул комок горле Винс.
- Три дня? — спросила Панси.
- Да, их накачали афрой, чтобы они были податливыми, - Винс вдруг сорвался с места и вылетел из общей гостиной. Драко боялся пошевелиться, он был уверен, что должен услышать все до конца, хотя и чувствовал как внутри растет паника.
- Мерлин, я такого никому не пожелаю, - прошептала Милли.
- Это жутко, - Блейз встал со своего места и прошел куда-то в сторону, Драко подумал, что к входу.
- Винс, ты в порядке? — в голосе Панси слышалось участие.
- Нормально. Просто я не могу спокойно об этом говорить. Я как представлю, что мой отец три дня насиловал Поттера и Грейнджер, мне становится плохо, - ответил Винс. Драко зажал себе рот, чтобы не выдать своего присутствия.
- Мерлин, куда, блин смотрел директор? — воскликнула Панси.
- Тише ты, - шикнул Блейз, затем спросил. — Ты говоришь, что Лорд приказал своим… в течение трех дней насиловать Поттера и Грейнджер, а затем отпустить их, чтобы посмотреть смогут ли они с этим справиться?
- Ага, - было слышно, как Винс сглотнул.
- Кто? — спросила Милли.
- Мой отец, отец Грега, твой Панси, и твой Милли, Нотт, МакНейр, Лестрейнджи, отец Драко и еще много кого, - тихо ответил Винс. Панси и Милли вскрикнули.
- Мерлин, за что? Кто следил за безопасностью Золотого мальчика, что такое могло произойти?
Вопросы остались без ответа. Постепенно в гостиной стало тихо, однокурсники разошлись по своим спальням. Драко встал из кресла, шатаясь добрался до выхода и вышел. Он держал свой путь в комнаты крестного. Снейп открыл двери почти сразу.
- Ты там был? — сдавленно спросил Драко, глядя расширенными глазами на Снейпа. — Крестный, ты их насиловал?
- Мерлин всемогущий, как ты узнал об этом? — Снейп вздрогнул.
- Ты там был, - Драко съехал по стенке на пол и уткнулся себе в колени. _ Почему? Почему? — слезы бежал по бледным щекам. Затем Драко в ужасе осмотрел на крестного, который склонился над ним. — Рон знает? Он знает, что сделали с его лучшими друзьями? Он знает? — Драко сорвался на крик.
- Знает, - был единственный ответ Снейпа, прежде чем он поднял Драко на руки и внес в свои комнаты. Зельевар пристроил юношу на диване. — Драко, послушай, я не знал, что случилось с Поттером и Грейнджер. Услышал об этом только когда прошло больше месяца, когда Поттер и Грейнджер уже исчезли. Именно это и послужило тем, что твой Рон отказался от семьи, а Сириус принял его в род в качестве своего сына. Так что Рон Блек празднует свой день рождения теперь 31 августа, а остальные Блеки, скорее всего 1-го сентября..
- Ты их не насиловал? Тебя там не было? — Драко с надеждой посмотрел на Снейпа. Тот покачал головой.
- Нет, Драко, не было.
- Там был отец, - произнес Драко. Зельевар вздрогнул, как от удара, услышав такую новость.
- Ты уверен, Драко? — переспросил он.
- Это правда, - раздался голос Люциуса в комнате. Снейп и Драко посмотрели в сторону раздавшегося голоса.
- Папа, как ты мог? — воскликнул Драко.
- Я не мог иначе, малыш. Не выполни я этого приказа Лорда или откажись, мы бы с тобой сейчас не говорили, - тихо произнес Люциус усталым голосом.
- Люциус?! — Снейп смотрел на своего друга.
- Не надо, Северус, я прекрасно знаю, как это выглядит со стороны? — усталым голосом произнес Люциус. — Я не хочу оправдываться, но видеть на месте мальчика и девушки своего сына я хочу еще меньше. Лорд мне не доверяет и уже давно. Особенно после того, как мы попались в Министерстве. То, что мне удалось выкрутиться, это просто счастливый случай. Но Лорд не прощает ошибок. У меня не никого дороже тебя, Драко. Я сделал все что мог, чтобы мальчик не чувствовал весь ужас происходящего.
- Что ты сделал, Люциус? — тихо спросил Снейп.
- Дал мальчику зелье, способное уменьшить чувствительность к боли, а к афродизиаку смягчающее, - ответил Малфой-старший.
- Зачем? — Снейп смотрел на друга, прищурившись.
- А ты считаешь, что ребенок достоин такой участи? — взорвался Люциус. — Я, конечно, подонок, но не до такой степени. Я знаю, что девочке тоже помогли, но кто, мне неизвестно. Лорд садист каких мало, но уйти от него еще труднее, чем попасть в его круг избранных. Ты знаешь, как легко было их схватить? Его никто не охранял, Северус, никто. Дамблдор так беспокоится за своего Золотого мальчика, что просто выкинул его на лето без особой охраны. В дом его родственников можно зайти с парадного входа на раз-два.
- Папа, но почему ты? — Драко всхлипнул.
- Потому что я не хочу, чтобы когда-нибудь на месте этого мальчика оказался ты, -Люциус сел на пол около сына и посмотрел ему в глаза. — Я люблю тебя, малыш, больше всего на свете.
Драко поднялся с дивана опустился рядом с отцом на колени и обнял его за шею, тот притянул сына в объятия.
- Прости меня, малыш, за все, - прошептал Люциус.
- И что теперь с Поттером? Директор его спрятал где-то? — спросил Драко.
- Нет, Драко. Никто не знает, где они. Их просто не стало, их никто не может найти. Директор понятия не имеет, куда они исчезли. Две недели назад, в ночь на 1-ое сентября, была найдена сломанная палочка Грейнджер, - произнес Люциус.
- Сломанная? — хрипло переспросил Драко.
- Да, в Праге, - ответил Люциус.
- Они живы? — снова задал вопрос Драко.
- Я не уверен, - тихо произнес Люциус.
- Скорее всего, нет, Драко, - произнес Снейп. — Их имена исчезли из книги душ, бесследно.
Люциус резко развернулся к зельевару и удивленно на него уставился. Он знал, что Поттера и Грейнджер ищут, что найти не могут, а вот про Книгу душ слышал первый раз.
- Исчезли? — спросил он.
- Да, - кивнул Снейп.
- Тогда это объясняет, почему Лорд в таком бешенстве, - задумчиво произнес Люциус.
- Ты о чем? — поинтересовался Снейп.
- Похоже Лорд пытался связаться с Поттером через шрам, но ничего не получилось, - произнес Люциус.
- Хмм. Мальчишка мертв? — Снейп чуть изогнул вопросительно бровь.
- Я бы сказал, что да, - кивнул Люциус.
- Почему? — тихо спросил Драко.
- Это очень тяжело, малыш. Три дня почти без сна, и тебя постоянно кто-то насилует против твоего желания, даже если твое тело отвечает, - сказал Люциус. — А тебе к тому же всего пятнадцать, ну почти шестнадцать лет.
- Они покончили собой? — Драко удалось с трудом озвучить свой вопрос.
- Думаю, да, - Люциус посмотрел в глаза сына. — Прости меня, малыш.
Драко только уткнулся в грудь отца. Снейп смотрел на своего друга и крестника, на его лице снова не было видно никаких эмоций. "Кто бы сейчас нас видел", - усмехнулся зельевар про себя. — "Все знают надменного, неприятного Люциуса Малфоя. Никто не знает его таким, ранимым и любящим. Никто не представляет, на что готов пойти Люциус ради своего сына. Никто не знает, кроме меня. Драко, Драко, сколько тебе еще предстоит выяснить в этой жизни, но ты делаешь правильный выбор сейчас, держишь своего желания. Возможно, это будет твоим билетом в нормальный мир".
Люциус чуть пошевелился и взглянул на Северуса. Тот поднялся и принял из его рук уснувшего, эмоционально выжитого юношу и унес его в свою спальню. Когда зельевар вернулся в гостиную, Люциус сидел в кресле и отстраненным взглядом смотрел на огонь.
- Не спрашивай ни о чем, - попросил Малфой-старший. — Если хочешь узнать, просто посмотри сам.
Северус несколько секунд смотрел на друга. А затем воспользовался его предложением, легко войдя тому в разум. Через минут двадцать Снейп тяжело откинулся на спинку кресла. Гостиная погрузилась в молчание, слышен был только трест горящих поленьев в камине.
- Как ты вошел, камин был заблокирован, - то ли спросил, то ли просто сказал зельевар.
- Я здесь давно, у меня же есть пароль от твоих комнат. Я уснул в кресле, а т двигаешься настолько неслышно, что я не проснулся, пока Драко не появился, - ответил Люциус.
- Ясно, - только и сказал Снейп.
- Я не знаю, что делать, Северус. После всего, что случилось, я не могу…, - Люциус не договорил, спрятав лицо в ладонях. Снейп молчал, только смотрел на блондина со странным выражением на лице. Наконец, Люциус посмотрел на зельевара. Глаза были уставшими и полны затаенной боли. — Что мне делать, Северус? Лорд сумасшедший, а у меня уже нет сил изображать из себя его покорного и преданного слугу. Противно. Но и к Дамблдору идти тоже не хочется, я не смогу как ты.
Снейп дернулся в кресле. "Он знает? Мерлин мой, он знает", - Снейп с трудом сглотнул. Люциус посмотрел на зельевара и кивнул, подтверждая мысли того. На какую-то секунду на лице Снейпа проявился самый настоящий ужас.
- Сколько? — прохрипел он.
- С самого начала, - ответил Люциус.
- И ты ничего не сказал Лорду? — Снейп был удивлен.
- Я не предаю друзей, даже если у них есть тайны, - было видно, что Малфой задет словами друга. — Каждый выбирает сам.
- И что выбрал ты? — поинтересовался зельевар.
- Я не знаю, куда податься. От Лорда так просто не уйти, а уйти можно только вперед ногами, - Люциус устало прикрыл глаза.
- Хмм, - задумчиво протянул Снейп.- Твой сын проявляет очень большой интерес к одному из отпрысков Блека.
- Орион Рональд Биллиус Блек, - произнес Люциус, чуть улыбнувшись краешками губ. — Красивый юноша.
- Значит, ты заметил, - хмыкнул Снейп
- Такое трудно не заметить, - хмыкнул в ответ Малфой-старший.
- Блек не стоит на стороне Дамблдора, особенно после того, что случилось с Поттером. Тот ведь был его крестником, - произнес зельевар.
- Я в курсе, - кивнул Люциус.
- Никто из его детей не помолвлен, - тихо произнес Снейп.
- И? — Люциус прищурился, но его взгляд дал понять зельевару, что Люциус понимает, куда он клонит.
- Помолвка Драко с Роном Блеком может сыграть только на руку, - спокойно произнес Снейп. — Традиции чистокровных. Посмотри на близнецов, у обоих в ухе по серьге рода. Блек явно решил следовать традициям, а это говорит только за то, что он не будет против такого поворота событий. И можно предложить Катарине заключить помолвку между ее сыном и Джиневрой Блек, - зельевар усмехнулся, заметив недоуменный взгляд Малфоя. — Да, да, Блейз Забини очень заинтересован в девушке.
- Может, предложишь тогда и кандидатур для близнецов, - усмехнулся Люциус.
- С ними я пока не разобрался, - пожал плечами Снейп.
- Блек не согласится, - покачал головой Малфой.
- Не будь в этом так уверен, - усмехнулся зельевар.
- Тебе что-то известно? — Люциус с интересом посмотрел на друга.
- Скажем так, Сириус Блек должен достаточно много, и с 1-го октября он начинает платить по всем счетам, - произнес Снейп.
- Хмм, Северус, что ты задумал? — Люциус был немного озадачен.
- Он не согласится сразу, но можно ведь подойти к ситуации и по-слизерински, - улыбка Снейпа напоминала хищный оскал, такая же улыбка появилась на лице и Люциуса. Эти двое друг друга поняли.
- Что ж, до 1-го октября у нас есть две недели, чтобы просчитать наш план до мельчайших подробностей, - произнес Люциус. Снейп призвал два бокала и бутылку виски. Они чокнулись и выпили за свою удачу и претворение в жизнь своих идей.

Боеки не очень-то и хотели вдаваться в подробности своих изменений, но в гостиной Гриффиндора им просто не дали другого выхода, правда, всего они говорить не стали. Многое пришлось выслушать ребятам от своих однофакультетников. Все прекратилось, когда Джинни взорвалась и влепила кому-то из старшекурсников пощечину, причем такой силы, что юноша свалился на пол. Глаза синеглазой красавицы с темно-кашатановыми волосами метали такие молнии, что вокруг нее вдруг как-то в одно мгновение образовалось пустое пространство.
/Вы вообще ничего не знаете, так что молчите в тряпочку,/ - прошипела девушка. В гостиной стало на удивление тихо, на девушку смотрели с ужасом, но так была в таком состоянии, что ничего не замечала.
- Джинни, а по-английски можно? — Джордж очень внимательно посмотрел на сестру.
- А я по-твоему на каком языке говорила? — набросилась на брата девушка.
- Не знаю, но точно не на английском, - хохотнул Фред.
- Ага, и не на парселтанге, так что не стройте тут из себя объятых ужасом придурков, - оглядев однофакультетников, произнес Рон. На Блеков теперь посматривали с тревогой и недоверием.
- Началось, - пробурчал себе под нос Джордж.
Вообщем, все кончилось тем, что три дня их старательно избегали, а сами они пытались выяснить на каком это языке говорила их маленькая сестренка. К тому же близнецы все свое свободное время направили на свои эксперименты. Большинство посчитало, что они готовят какие-нибудь шалости, но на самом деле их время было посвящено созданию магического кулону, о котором они вычитали во втором фолианте. Все эти действия все же не повлияли на то, чтобы близнецы, а также Джинни не заметили, какие взгляды бросает Малфой-младший на их красавца-брата. Пока Малфой следил за Роном, Джинни и близнецы наблюдали за Малфоем.
На первых же выходных, в субботу утром, сразу после завтрака, Сириус воспользовался своим правом и забрал их на Гриммуальд-плейс. Выходные выдались "чудесные". Милая бабуля, в лице Вальпурги Блек, а также немало остальных портретов прочитали им лекцию о роде Блеков. Отец, то есть Сириус, благополучно смылся из дома, бросив их на растерзание портретов. После довольно нудной и нравоучительной лекции началось самое интересное. Часа через два до ребят дошло, что они с живым интересом слушают историю Блеков, разыскивают на гобелене те имена, о которых говорят портреты. Суббота прошла быстро, а вот воскресенье стало кошмаром. Филеус Найджелус принялся за обучение традициям чистокровных, которых было немерено. По ходу дела ребята поняли, что часть традиций они уже стали выполнять, особенно Джордж и Фред, у которых в ухе было по серьге с сапфиром, камнем Блеков. Джинни поинтересовалась, какое значение имеют камни и почему каждый род имеет свой камень. Портреты с умилением смотрели на девушку, но, к сожалению, ответить не могли, тайны прошлого оказались лишь тайнами, которые не дошли до наших времен.
Тем же вечером близнецы, наконец, доделали кулон и с изумлением уставились на него. Диск состоял из двух полуовальных частей, которые соединялись изящно сделанной веткой дерева. Казалось, еще чуть-чуть и листочки зашевелятся. Обе части кулона светились спокойным белым светом.
- Мать моя женщины, - выдохнул, пришедший в себя Фред.
- Вообще-то уже нет, но я с тобой согласен, - нервно хохотнул Джордж.
- Вы что делаете? — Джинни заглянула через плечо парням, они даже не заметили, когда девушка успела к ним войти. Фред обернулся и увидел сестру, за спиной которой стоял и Рон, затем он посмотрел на своего брата-близнеца.
- Так, пошли к отцу, он должен что-то в этом понимать. Иначе у меня сейчас голова пойдет кругом, - встал Джордж. Юноши схватили брата и сестру за руки и потянули их за собой. Через пять минут они стояли в кабинете Сириуса и смотрели на него, а тот на них.
- В чем дело, ребята? — удивился Сириус.
- Скажи, пожалуйста, может ли человек исчезнуть из книги Душ, но при этом остаться в живых? — задал вопрос Джордж.
- Такое было бы возможно, если бы его усыновили, а род, к который он вошел, не имеет никаких связей с англичанами, а это не возможно. Все роды каким-нибудь боком имею связь с Англией. Может где-нибудь в России или в Азии это и имело бы смысл, но туда невозможно попасть. Магические сообщества этих стран очень закрытые, они не принимают никого. А остальные связаны, так что, нет, если человек пропал из Книги Душ, он мертв. Нет такого рода, который бы не имел связи с англичанами, - последние слова Сириус произнес усталым и чуть надтреснутым голосом.
- Значит, есть, - твердо произнес Фред и положил на стол перед Сириусом кулон. Тот непонимающе посмотрел сначала на кулон, хотя он больше был похож на медальон, а затем на близнецов.
- Объясните, - кивнув на изобретение парней, произнес Сириус.
- Помнишь, мы рассказывали о фолианте, который отдали Гарри и Гермионе? — после утвердительного кивка Джордж продолжил. — Он был не единственным. Мы нашли две книги. Вторая у нас. Дело в том, что там мы вычитали очень интересную вещь, а когда провожали ребят, попросили их дать нам по волосу и свои слезы. Вообщем, в фолианте рассказывалось, как сделать кулон, настроенный на определенного человека или нескольких людей. Дело в том, что кровь можно изменить, и стать другим человеком, смениться и аура. Но вот сама сущность человека не поменяется, даже если из светлого он станет темным, как мы. Сущность находится в слезах и внутри волоса. Если волос смочить слезами, а потом начать делать медальон, то он будет настроен на человека, не важно где он будет и какая кровь в нем теперь течет.
Сириус молчал, затем уставился на медальон. Выражение его лица менялось с неуверенного, на скептическое, затем удивленное, а потом все это сменилось смесью дикой надежды и счастья.
- Вы хотите сказать…? — Сириус взглянул на близнецов. Фред кивнул.
- Они живы, и сейчас находятся в безопасности, я даже сказал бы, что они счастливы, - тихо произнес Джордж. — Только с Гарри что-то немного не то. Видите, цвет не такой чистый как на второй половине.
Рон со стоном опустился на пол. Сириус вскочил из кресла и рванулся к нему. Рон прижался к груди Сириуса и заплакал.
- Тшш, все хорошо, они живы, Рон, они живы, а это самое важное.
Фред обнимал сестру, которая тоже всхлипывала.
- Почему тогда, все решили, что они мертвы? — тихо спросила девушка.
- Потому что, все считают, что нет на свете таких родов, которые были бы не связаны с Англией хоть каким-нибудь боком, - Сириус посмотрел на дочь.
- А такой род есть, и он оказался в нужное время в нужном месте, - произнес Джордж.
- Да, кто-то усыновил Гарри и Гермиону, и сделал это темномагическим ритуалом, - сказал Сириус.
- Почему? — озадачились близнецы.
- Потому иначе, имена Гарри и Гермионы хоть как-то бы остались в книге Душ, а не исчезли бесследно. Надо бы найти Грейнджеров, - задумчиво произнес Сириус.
- Могу я взять медальон? — спросил Рон, с надеждой глядя на отца. Сириус поднялся с колен и подошел к столу, взял медальон, и сам, своими руками, надел его на шею Рона. Рон улыбнулся. — Я скажу, если что-то будет не так.
- Я знаю, Рон, - улыбнулся Сириус. — А теперь спать, завтра вам обратно в школу.
Следующая неделя не принесла ничего нового, если не говорить о привычке Рона постоянно теребить медальон. Близнецы видели, как на медальон смотрит Дамблдор, но могли уверенно сказать, что тому не светит даже подойти к нему, уж об этом они позаботятся. Ну и, конечно, они заметили, как усилился интерес Драко Малфоя. Близнецам не составило большего труда выяснить, что Мафлой-младший наказал слизеринцам не трогать Блеков и устроил огромный разнос всем тем, кто пошутил над Роном.
Вторые выходные прошли в постоянной зубрежке и знакомстве с древними традициями, от некоторых волосы вставали дыбом. В воскресенье в гости пришел Артур, объявивший, что разводится с Молли, которая, похоже, двинулась умом. Они неплохо провели время. Но также выяснилось, что Рон почти не спит, ему постоянно сняться кошмары. Близнецы также упомянули о случае в гостиной, когда Джинни заговорила на непонятном языке, что привлекло внимание Вальпурге. Было решено, что Сириус пороется в семейных предания в поисках ответа на этот вопрос. А Рона было решено поить зельем сна-без-сновидений, к сожалению, оно вело к привыканию, если им долго пользоваться. Надо было решать проблему каким-нибудь другим способом. Сириус тогда скривился, но ничего не сказал на вопросительные взгляды детей.
14 октября Джинни следила за Малфоем, замечала каждое его движение. Она вышла вслед за ним сразу же, как только тот направился за Роном.
"Он действительно помешался на Роне. Извини, хорек, но я не позволю тебе портить жизнь моему брату, ему и так тяжело", - подумала девушка, затем усмехнулась, глядя в спину удаляющему блондину.
Рон забыл принять зелье и уснул так. Кошмаров не было, ему снилась свадьба, двойная свадьба. Он не мог разглядеть лиц людей, но чувствовал спокойствие и счастье, радость людей. Рон всхлипнул и проснулся, сел на кровати, вытащил из-под пижамной рубашки медальон. Тот сиял чистым белым светом. По щекам юноши катились слезы, но он улыбнулся. С его друзьями все хорошо.
- Когда-нибудь мы встретимся. Обязательно, я в это верю. Ты должен узнать правду, Гарри. Мне не важно, как вас теперь зовут, мы навсегда будем друзьями. Главное, что вы живы. Будьте счастливы. Я буду ждать вас.
Рон снова лег на кровать, сжимая в руке медальон. Он так и уснул, улыбаясь и с текущими по щекам слезами.

Сириус скривился как от зубной боли. Он только что послал Орден Феникса куда подальше, вернее, это Орден не захотел иметь с ним ничего общего. Первое же собрание, на которое он пошел после того, как обзавелся четырьмя детьми, состоялось после вторых выходных в сентябре, шестнадцатого.
Первого сентября, после распределения, Сириус довольно много времени провел в кабинете директора, они решали различные вопросов, основным из которых был штаб Ордена Феникса. После того, что случилось, Орденцы не могли находиться на Гриммуальд-плейс, 12. Этот адрес теперь был известен всем и являлся снова резиденцией Блеков. Сначала Дамблдор хотел, чтобы Орден заседал в каком-нибудь доме Блеков, но Грюм, присутствующий при разговоре, воспротивился. Штаб устроили в другом месте. Затем Дамблдор попенял Сириуса за то, что тот принял Рона в род. Мужчина даже потерял на мгновение дар речи и несколько секунд молча смотрел на директора, после чего заявил, что поступил так, как считал нужным.
Дни до первых выходных Сириус провел в доме, приводя его в порядок. Он нанял еще пять домовиков и поставил Кричера во главе них. Старый ворчливый эльф преобразился, казалось, что этот Кричер и тот, которого знал до этого мгновения Сириус, были совершенно разными. Поговорив с матерью, Сириус пришел к выводу, что лучше одет эльфов во что-нибудь типа ливреи, а не в наволочки. Была выбрана ткань цвета сапфира, отделанная серебряным шитьем. Эльфы были в штанах и рубашках, на которые девался жилет, а эльфийки в платьях. Сначала эльфы пришли в ужас, но когда им объяснили, что это их рабочая одежда, то прямо засияли от счастья, благодаря такого хорошего и благородного господина, что они еще помнят те времена, когда все так и было, а в ливреях домовики ходят только в Хогвартсе, а теперь и они будут. Пять эльфов под руководством Кричера занялись приведением дома в жилое состояние. А сам Сириус поступил в распоряжение семейных портретов, так что к выходным он был готов во всеоружии, правда, сбежал из дома тут же, потому что еще раз выслушивать историю семьи ему не хотелось. Зато позже, в воскресенье, он узнал насколько у него одаренные дети. Информацию о кулоне и Гарри с Гермионой они решили оставить при себе, но, зная Снейпа и Дамблдора, а после того как Сириус произнес темно-магическую формулу и принял свою сущность, он вдруг перестал беспрекословно доверять директору, хотя началось все, конечно, с Гарри, а тут совсем как будто обрубило. Филеус Найджелус, бывший директор Хогвартса рассказал ему о стайной лаборатории в доме, а также зелье, которое блокирует попытки проникнуть в мозг. В первые же выходные Сириус выпил его сам и напоил детей, теперь на месяц можно было об этом забыть, как раз на срок действия дозы.
Министерство относилось к новоявленным Блекам очень осторожно, а после применения черной магии с опаской. Их сразу же записали в потенциально опасные элементы общества. Сириус еле сдерживал себя, чтобы чего-нибудь не вытворить и кого-нибудь не проклясть. Он и так уже влип по уши со Снейпом. Рон в первый же день связался с ним и рассказал о случае на зельях. Сириус только вздохнул тогда и сказал, что все уладит. Мать посоветовала ему, как себя вести при встрече. Мужчина до сих пор пребывал в шоке от такой матушки. Ему даже пришло в голову, что, если бы она была такой при жизни, он бы из дома не сбежал.
Встреча прошла спокойно, он ни разу не повысил голос. Сириус извинился перед Снейпом за школьные годы и предложил ему искупить свою вину. Зельевар долго на него смотрел, а потом сказал, что Сириус должен поступить в его полное распоряжение. Сириус на долю секунды понадеялся, что не так понял, но по глазам Снейпа понял, что это отнюдь не так. Он должен был стать любовником Снейпа, причем в позиции снизу, и только так. Сириусу понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки, после чего он дал свое согласие, но попросил отсрочки до первого октября, ему требовалось время для решения семейных дел. Снейп соблаговолил, по-другому это не выглядело, дать свое согласие. При расставании они даже друг другу руки пожали. Сириус тогда чуть не рассмеялся, заметив выражение лица Малфоя-младшего.
Вернувшись домой, Сириус напился, за что получил нагоняй от матери, хоть и портрета. В конце концов, он рассказал ей и остальным портретам, на какую сделку он пошел. Но никто не стал его осуждать, тем более что Снейп был последним в роду Принцев. А это делало его достойным партнером для Блека. Сириусу посоветовали смирить свои амбиции, гордыню и характер, которые не подобает иметь благородному Блеку.
На собрании Ордена ему в лицо выразили недоверие. Косые взгляды его просто достали. Наконец, он не выдержал и, плюнув на уроки своих предков, взорвался.
- Что вас не устраивает?
- Сириус, успокойся, - постарался его успокоить Дамблдор.
- Ну, зачем же? - Грюм поднялся со своего места. — Ты пользуешься темной магией.
- Снейп ею тоже пользуется, - парировал Сириус. Снейп сидел в темном углу и на эти слова только усмехнулся.
- Он наш шпион, - сказал на это Грюм.
- Неужели? А кто это еще недавно орал, что ему нельзя доверять и он при первой же возможности нас предаст? — саркастично заметил Сириус. Снейп изучал Сириуса все пристальной, этот Блек ему нравился все больше и больше, казалось, что темная магия его изменила в лучшую сторону, убрав глубоко внутрь все то, что было ему присуще ранее. Именно в этот момент Снейп уверился, что правильно поступил, потребовав от Сириуса стать его любовником, но теперь, после своих наблюдений, он решил, что Сириус станет не просто его любовником, а должен быть его партнером, тем более это позволит соблюсти одну из самых древних чистокровных традиций.
- Тебя это не касается, Блек. Сейчас мы говорим о тебе, - Грюм просто кипел от ярости.
- Ах, даже так, - голос Сириуса сочился ядом, затем он замолчал, зло на всех посмотрел, встал с кресла. — А не пошли бы вы все…
- Сириус, - рыкнул Дамблдор.
- Вы знаете, как меня найти, профессор. Я все там же, а здесь мне делать нечего. Я не собираюсь класть свою буйную голову на плаху, у меня четверо детей, в конце концов.
- Это мои дети! — заорала Молли Уизли, до сих пор молчавшая и только сверлившая Сириуса злым взглядом.
- Уже нет, даже кровь не докажет, что они когда-то были твоими, Молли, - совершенно спокойно сказал Сириус.
- Мразь! - голос Молли поднялся до визга. Снейп скривился. Артур поднялся со своего стула, чтобы успокоить Молли, но Сириус остановил его взглядом.
- Ты сама сделала все, чтобы твои дети ушли от тебя, - презрительно произнес Сириус, затем посмотрел на присутствующих в комнате Билла и Чарли, которые не встревали в перепалку. — Чарли, Билл, мой дом для вас открыт. В выходные ребята дома, они будут рады вас видеть.
- Спасибо, Сириус, мы обязательно заглянем, - улыбнулся Билл, Чарли кивнул.
- Не смейте, - Молли снова опустилась до визга. Билл посмотрел на мать очень неприятным взглядом, но она его не заметила, в отличие от других.
- Мы уже взрослые, и как-нибудь сами решил, что и как нам делать, - сказал Чарли. Сириус же подошел к двери.
- Блек, ты куда собрался? — зарычал Грюм.
- Убираюсь отсюда, - пожал плечами Сириус. — Мне здесь не рады, так что, адью.
- Сириус, прекрати паясничать, - Дамблдор укоризненно посмотрел на синеглазого брюнета.
- А я не паясничаю, я выхожу из Ордена, - и Сириус вышел за дверь, оставляя в комнате ошарашенных людей. Снейп про себя поаплодировал Сириусу, восторгаясь превосходным спектаклем, а еще он заметил, что Артур Уизли и Сириус очень неплохо ладят, даже, несмотря на то, что Сириус, в принципе, отобрал у него четверых детей. Снейп про себя усмехнулся: «Да, мы были правы, наступление на Блеков надо начинать с Сириуса. Я подожду тебя, Блек. Скоро ты будешь мой, да и твои дети тоже, один из близнецов станет наследником Принцев, если ты вдруг не захочешь выносить моего ребенка, Сириус. Но я даже не буду просить, у тебя и так достаточно детей, а один из близнецов вполне может принять на себя титул лорда Принца».
Сириус покинул дом, ставший новым штабом Ордена Феникса, с одним единственным желанием никогда сюда больше не возвращаться. Не сказать, чтобы на это его решение повлияли предки-портреты, но и они внесли свою лепту. Во-первых, Сириус не мог им простить того, как они поступили с Гарри, вновь не разобравшись с ситуацией, и если первый раз все можно было списать на случайность, то два раза — уже закономерность. Во-вторых, ничего толкового Орден не делает, даже собрания похожи на перемалывание одного и того же по десятку раз. В-третьих, у него сейчас было четверо детей, которым он действительно нужен, а умереть раньше времени во второй раз он не собирался. Ну и на последок, он стал темным, а таких, как оказалось, не очень любят, вернее, боятся, а это значило, что искать друзей нужно теперь с другой стороны баррикады. Сириус не собирался вступать на службу Волдеморту, простить смерть друзей он не мог. На данный момент он выбрал нейтралитет. Все-таки интересная штука — темная магия, нет, она не перекроила Сириуса, просто заставила посмотреть на вещи по-другому. Сам-то он это осознал, а вот его детям придется туго. Сириус понимал, что ему легче далось все это потому, что он вырос в двух мирах — темной и светлой, а его дети - только в светлой. Сириус снова скривился, понимая, что ему нужна помощь, а на данный момент он видел только одну кандидатуру, которая могла бы помочь — Снейп. Он, в принципе, уже решился попросить его о помощи, понимая, что сам не справится, а чем быстрее ребята поймут свою новую сущность, тем будет лучше.
- Черт, кажется, мне придется раньше начать исполнять наш уговор, - чертыхнулся Сириус. Сейчас он направлялся в Гринготс, ему было необходимо получить всю информацию о воем состоянии, а также решить вопрос с сейфами для детей и их "приданным". Один из близнецов станет будущим лордом Блеком, кто именно, решит время, но и остальные не останутся без довольно основательного состояния. Сириус даже не задумывался над тем, что было на собрании после его ухода, он сразу же выкинул Орден из головы, как говорится, ушел с концами.
Снейп наблюдал за членами Ордена с легким презрением на губах. После того как Блек изящно "хлопнул" за собой дверью, его поведение стало основной темой разговора на некоторое время. Молли Уизли визжала, брызгая слюной. Успокоить мать смог только Билл, причем очень крепкими выражениями. Молли была в шоке после выступления сына, которое сводилось к тому, что она уже так достала всю семью, что все готовы сбежать. Молли попыталась влепить пощечину старшему сыну, но ее руку перехватил Артур. Снейп наблюдал за этой семейной сценой со скрытым изумлением, он-то считал Артура подкаблучником. Что именно сказал жене Артур осталось тайной, но та замолчала и до конца собрания не проронила больше ни слова. Грюм разорялся о том, что Блеку место в Азкабане, что тот перейдет на сторону Темного лорда. Снейпу пришлось вмешаться и саркастично поинтересоваться, не забыл ли уважаемый Грюм о том, что этот самый лорд убил лучшего друга Сириуса. В конце концов, прения на эту тему прервал Дамблдор, переводя тему разговора на другое, а именно на возможность готовить к роли Мальчика-который-выжил — Невилла Лонгботтома. Снейп только хмыкнул: "Запасной вариант". Обсудив этот вопрос под едкие замечания Снейпа, все, кроме того же самого зельевара, пришли к выводу, что Лонгботтома надо усиленно готовить и не допустить ошибки, которую они сделали при воспитании Гарри Поттера. "Опомнились", - скривился на это Снейп. Естественно, мастера зелий подключили к вопросу воспитания нового мессии еще в августе, даже заставили его принять в класс по зельеварению, хотя сначала предполагалось, что Снейп, наконец-то, получит возможность преподавать ЗОТИ, но, как говорится не судьба. Дамблдор вынес окончательное решение — зельеварение будет вести Снейп, а на ЗОТИ вернется Ремус Люпин. Слизнорта Дамблдор тоже оставляет в Хогвартсе, на всякий случай. Снейп только усмехнулся на такую формулировку, прекрасно понимая, что Слизнорт нужен Дамблдору в Хогвартсе, вот только не понятно по какой причине.
А Сириус в это время сидел в банке с управляющим делами Блеков и просматривая отчеты об состоянии своего рода. На самом деле Сириус не представлял себе насколько богата его семья и сейчас с трудом сдерживал себя от изумленных вскриков. В конце концов, он пришел в себя и они смогли заняться делом. Проще всего было решить вопрос с Джинни: ее приданное составили дом в Йоркшире, усадьба на Мальдивах, вилла в Италии и небольшой замок в Ирландии, который в любом случае оставался за ней и не переходил бы в качестве приданного ее будущему супругу, также в качестве приданного ей полагалось 5 миллионов галлеонов, но помимо этого Сириус открыл ей сейф на такую же сумму, доступ к которому имела только она, ну и конечно, драгоценности, к сожалению, не фамильные, но и этих было достаточно, чтобы его дочь стала одной из самых завидных невест магического мира. Для Рона открыл счет на 10 миллионов, не став его дробить и к нему перейдут после совершеннолетия дома в Милане, Париже, Барселоне и Лондоне. Сложнее всего пришлось с близнецами, так как решить вопрос о наследовании он никак не мог. В конце концов, управляющий предложил решить вопрос самым простым способом — рожденный первым станет наследником, а второму выделиться доля. Вот так Фред Блек стал наследником рода Блеков, который получит титул, а также состояние рода. Джордж стал обладателем 10-ти миллионов, и шести особняков по всему миру, а также замка в Шотландии. Отдельно Сириус открыл счет на имя магазина близнецов, куда перевел около двух миллионов галлеонов на развитие, а также для оплаты работникам. Решив все дела в банке, Сириус направился в магазинчик близнецов, который сейчас был закрыт, так как он направил ребят в школу. Подумав, он завернул в бюро найма работников. Через пару часов в магазин Умников Уизли прибыло шесть потенциальных работников и два эльфа. Переговорив со всеми, Сириус распределил между ними фронт работы. Девушка стала кассиром, два молодых человека — продавцами, мужчина средних лет — бухгалтером, а двое парней — придумщиками идей и разработчиками, эльфы должны были содержать магазин в порядке и в случае надобности помогать. Над магазином было несколько жилых комнат, которые Сириус предложил ребятам в качестве жилья, если им это необходимо. Предложением воспользовались четверо, у бухгалтера в Лондоне был свой дом и семья, а девушка жила совсем неподалеку. Решив еще один вопрос, Сириус направил стопы домой. Он совершенно забыл за делами об Ордене, а вот тот о нем забывать не хотел. Сириус так и не заметил, что за ним следят, возможно, сказалась усталость. Тонкс и Люпин проводили свой объект до самого дома, но вот увидеть его они не смогли до тех пор, пока Сириус не открыл дверь. Ремус быстро определил, что на доме дополнительная защита, которая теперь не пропустит туда никого без разрешения хозяина, и это означало, что ему доступ на Гриммуальд-плейс 12 закрыт. Они уже собирались аппарировать, когда на площади с хлопком материализовался Артур Уизли. Тот спокойно подошел к дому, что-то прошептал и двенадцатый дом стал виден. Артур быстро постучал, двери открылись, и он вошел в дом.
- Не поняла? Они что, общаются? — Тонкс недоверчиво посмотрела на Ремуса.
- Похоже на то, - Ремус был в шоке.
- Но он же отобрал у него четверых детей, - Тонкс никак не могла поверить в увиденное.
- Я не знаю, Тонкс, просто не знаю, - покачал головой Ремус. Еще пару минут они пытались переварить увиденное, а затем аппарировали, чтобы отчитаться о своей слежке.
Артур расслабленно развалился в кресло с удовольствием потягивая прекрасный выдержанный виски. Он только что поведал Сириусу все, что случилось на собрании после его ухода. Этот рассказ слушал не только хозяин дома, но и несколько портретов, в том числе и Вальпурга Блек, которая просто раздулась от гордости за своего сына.
- Сириус, я могу остаться у тебя? — вдруг спросил Артур.
- Да, конечно, - автоматически ответил Сириус, потом спохватился и посмотрел на собеседника. — Что-то случилось?
- Я сейчас не могу идти к Катарине, надо сначала решить вопрос с Молли. Окончательно.
- Оставайся, мне хоть скучно не будет, - произнес Сириус.
- Ты быстро привязался к ребятам, - улыбнулся Артур.
- Я ведь и до этого знал, - ответная улыбка была чуть грустной.
- Скучаешь по Гарри? — тихо спросил Артур.
- Очень, - Сириус посмотрел на огонь в камине, потом прищурился и встал, подошел к камину и дотронулся до одной из деталей барельефа. Огонь в камине вспыхнул и тут же появилась голова Чарли Уизли.
- Сириус, простите меня, но могу я переночевать у Вас?
- Да, конечно, проходи, - немного удивился Сириус и отошел от камина. Через пару секунд в гостиную ввалился Чарли, он замер, удивленно глядя на отца.
- Привет, пап, - наконец, поздоровался он.
- Уже виделись, - кивнул тот. — В чем дело?
- Не могу больше находиться в Норе, мать совсем свихнулась. Билл удрал еще пару часов назад, почти сразу после того, как ты объявил матери, что разводишься с ней.
- Ты решился? — Сириус посмотрел на Артура, тот кивнул в ответ.
- Я хочу быть с любимой женщиной, Сириус. Я решил вопрос с детьми, теперь могу быть спокоен за их будущее, - произнес Артур.
- Ну, скажем, четверо из нас сделали выбор сами, причем очень радикальным способом, - усмехнулся Чарли, принимая бокал с виски у Сириуса и устраиваясь на диване.
- Где Билл? — спросил Артур, игнорируя выпад сына.
- А черт его знает. У него кто-то есть, - пожал плечами Чарли.
- А у тебя? — поинтересовался Сириус.
- А что я? Я живу с драконами, - усмехнулся Чарли, но, заметив два взгляда, направленных на него, серьезно ответил. — Она замечательная девушка, но там есть один нюанс.
- И какой? — спросил Артур.
- Ее отец, - чуть скривился Чарли.
- А что с ним не так? Он — пожиратель? — уточнил Артур. Сириус не вмешался в разговор
- Не знаю, такого я не замечал, просто он требует от меня соблюдения всех традиций чистокровных, - поморщился Чарли. Сириус хмыкнул, поняв, о чем идет речь.
- И кого он тебе предложил? — посмеиваясь, спросил Артур.
- Себя, - ответил Чарли.
- А ты? — спросил Сириус.
- А я думаю, - пожал плечами Чарли.
- Ну, думай, думай, - рассмеялся Сириус.
Они прекрасно провели вечер и полночи в разговорах. Сириус давно не чувствовал себя настолько хорошо и свободно. Нет, они не напились, всего то два бокала виски, а его по традиции наливают всегда только на полфаланги в бокал. Результатом всех этих разговоров стало решение, что Чарли и Артур останутся у Сириуса настолько, насколько захотят, а также то, что Чарли увольняется из драконьего питомника в Румынии, и будет заниматься новым делом, которое они завтра зарегистрируют в Министерстве. Они решили открыть свой питомник, но пока не заниматься драконами, по крайней мере, крупными. Питомник должен был стать альтернативой маггловского заповедника, где будут различные магические существа, ряд которых они начнут разводить. Чарли очень заинтересовался серпентарием, который Сириус решил открыть в честь Гарри.
За следующую неделю они втроем довели дело до окончательной развязки и в субботу вместе с близнецами, Роном и Джинни отправились конец Косой аллее к старому зданию, в котором будет располагаться питомник. Ребята пришли в восторг от идеи, а больше всего от встречи с Чарли, который принял их решение очень спокойно и даже был рад за них. Эти выходные они провели в постоянных бегах из одного места в другое. Близнецы пришли в восторг от того, что их магазин работает, и не знали, как отблагодарить отца, но тот только усмехнулся и пожелал им удачи в претворении всех их идей.
В воскресенье, ужиная в ресторане, они встретились с Биллом. Правда, все испытали довольно сильный шок, когда заметили, с кем пришел Билл. Спутником старшего сына Артура был Уолден МакНейр. Билл на секунду замер, затем подошел к их столу поздороваться. МакНейр подошел вместе с ним, у самого стола он по-хозяйски обнял Билла за талию, так что сидящие за столом поняли, какие отношения связывают этих двоих. Сириус пригласил обоих за свой стол, МакНейр согласился. Разговор крутился вокруг ничего не значащих тем. Аристократ ни разу никого не оскорбил, отвесил много комплиментов Джинни, что заставило Сириуса насмешливо поинтересоваться причиной такого внимания, но МакНейр только рассмеялся и ответил, что он не по этой части, но способен увидеть истинную женскую красоту. Отправив детей спать, Артур, Сириус и Чарли засели в кабинете, пытаясь разобраться в поведении МакНейра. Одно было ясно очень четко, МакНейр не считал ниже своего достоинства общаться с Блеками и оставшимися Уизли, вернее с Артуром, Биллом и Чарли. Они пришли к выводу, что надо выяснить, что происходит, правда, пока не знали как.
Утром Сириус отправился в Хогвартс вместе с детьми, откладывать встречу со Снейпом он больше не хотел. Как говориться, чем раньше все произойдет, тем лучше. Естественно, сначала состоялся разговор с Дамблдором. Директор очень часто стал пользоваться приемом кнута и пряника, что выводило Сириуса из себя, он не сдержался и много чего высказал нелестного. Дамблдор посоветовал Сириуса следить за языком и за своими поступками, а то он может снова оказаться в Азкабане.
- Вы мне угрожаете, профессор? — мрачно поинтересовался Сириус.
- Ну, что ты, Сириус, я только предупреждаю тебя, все-таки ты теперь отец четырех детей, - улыбаясь, произнес Дамблдор.
- Это мне известно, - усмехнулся Сириус, вставая. — Я могу быть свободен?
- Да, да, конечно, - кивнул директор. Сириус вышел из кабинета взвинченным. Директор продержал Сириуса в кабинете почти три часа, пытаясь, то ли вразумить его, то ли что-то для себя прояснить.
Дамблдор задумчиво смотрел на дверь, в которую только что вышел Сириус Блек. Директор понял, что потерял доверие этого человека окончательно.
- Старею, - вздохнул он. — Что-то я стал допускать слишком много ошибок. Извини меня, Гарри, не досмотрел я за тобой, ох, не досмотрел. Прости меня, мальчик, надеюсь, ты со своими родителями. Я знаю, что есть еще надежда, что ты и Гермиона живы, но она слишком крохотная, чтобы быть правдой. Прости меня, старика. Я вот опять совершил ошибку, настроив твоего крестного против себя…
Дамблдор снова вздохнул и тяжело поднялся из кресла. Он принял решение — пусть Блеки живут своей жизнью, они сами должны сделать свой выбор, он только надеялся, что он будет правильным, а он будет рядом, если им понадобиться помощь, не допустит, чтобы им причинили вред, ради памяти Гарри.
- Я слишком много тебе должен, Гарри, - пробормотал Дамблдор, выходя из своего кабинета.
Сириус спустился в подземелья и теперь ждал окончания урока, чтобы переговорить со Снейпом. После звонка из класса вывались взъерошенные семикурсники Гриффиндора и Слизерина. Фред и Джордж удивленно посмотрели на отца.
- Эээ, мы думали, что ты уже вернулся домой, - произнес Фред.
- Нет, меня задержал директор, а я еще хочу переговорить со Снейпом, - улыбнулся Сириус.
- Ты как-то не важно выглядишь, - произнес Джордж.
- Все в порядке, ребята, - сказал Сириус. — У вас ведь обед сейчас? Идите.
Сириус вошел в пустой кабинет, двери в подсобное помещение были открыты, оттуда доносились звуки. Наконец, появился и сам хозяин кабинета.
- Блек, - Снейп скривил губы в приветствии.
- Я готов приступить к выполнению нашего соглашения, - выдал Сириус, глядя на стену за спиной Снейпа, тот приподнял бровь от такого заявления.
- Прямо сейчас? — поинтересовался он с сарказмом, хотя внутри возликовал, что Блек явился раньше назначенного времени аж на целых десять дней. Сириус вздрогнул от вопроса и посмотрел на Снейпа.
- Если тебе так хочется, - ему не удалось скрыть своих эмоций, хотя он и старался.
- Не составишь мне компанию за обедом? — переменил тему зельевар. Сириус не ожидал такого поворота и автоматически кивнул. Снейп пригласил его следовать за собой и провел в свои комнаты. По пути он поймал студента, которому передал записку для Дамблдора о том, что будет обедать у себя. Расположившись в креслах у камина в гостиной, Снейп вызвал домовика и заказал обед на двоих.
- Рад, что ты решил выполнить свои обязательства, но что послужило причиной того, что ты явился раньше срока? — Снейпа действительно интересовал этот вопрос.
- У меня к тебе есть разговор, а потом я разобрался со всеми делами и не вижу смысла откладывать, - спокойно ответил Сириус. Зельевар видел, что спокойствие было напускным.
- Я тебя слушаю, - произнес мастер зелий, Сириус озадаченно на его посмотрел, потом сообразил, что он имеет в виду разговор, о котором сам и упомянул.
- Ты ведь знаешь, как действует темная магия? — это не было вопросом, поэтому Снейп просто кивнул головой. — Мне нужна помощь, чтобы облегчить ребятам вхождение в свою новую сущность.
Снейп изучал Блека пристально, про себя ему аплодируя за смелость. Он прекрасно понимал, что годы взаимной ненависти никуда не делись, но Сириус сделал уже второй шаг первым, чтобы исправить все совершенное им против Снейпа в юности.
- Эльфы Хогвартса прекрасно готовят, - насмешливо произнес Снейп, взглянув на Сириуса, который так и не взял вилку в руки. Сириус встрепенулся, после чего принялся за действительно вкусный обед.
- Ты можешь мне помочь…, Северус, - Сириус запнулся перед произнесением имени, это не осталось незамеченным зельеваром.
- Конечно, помогу, тем более став Блеками у них явно прибавилось ума и усидчивости, - в голосе не было ни сарказма, ни насмешки. Сириус взглянул на него, в глазах читалось напряжение. — А ты сам справился?
- Мне проще, я старше и жил в двух мирах, - пожал плечами Сириус.
- Я выберу время и помогу твоим детям освоиться в новом для них мире. Ты хочешь, чтобы я дал им основы Темной магии? — поинтересовался Снейп, отпив из бокала вино.
- Да, - последовал короткий ответ. Снейп с интересом посмотрел на собеседника, честно говоря, такого прямого ответа он не ожидал.
- Что ж, я разберусь с расписанием Лонгботтома и сразу же займусь твоими наследниками, - сказал зельевар.
- Хмм, ты учишь Лонгботтома, как стать Героем магического мира? — Сириус чуть не расхохотался вслух. Снейп кивнул. — И он еще не умер?
- А почему он должен умереть? — спросил Снейп немного озадаченно.
- Да он же боится тебя как огня, - хохотнул Сириус, удивляясь тому как свободно он общается со Снейпом, с которым раньше происходили только перепалки в довольно грубых выражениях. "Все-таки, время и обстоятельства могут здоров изменить ситуацию и восприятия", - подумал Сириус.
- Я это учту, - задумчиво произнес Снейп.
Далее разговор крутился на эту же тему. Снейпу пришло время возвращаться на уроки. Он взглянул на Сириуса и поинтересовался, останется ли тот его ждать. Сириус нервно сглотнул, но кивнул утвердительно.
Когда Снейп вернулся к себе, то застал Сириуса спящим на диване в гостиной. Некоторое время зельевар любовался лежащим мужчиной. Последние три недели явно пошли Сириусу на пользу: исчезли морщинки и страдальческие складки, кожа разгладилась и перестала отдавать серым оттенком, еще раньше он заметил, что Сириус перестал сутулиться, глаза стали ярче и лучистее, он явно помолодел. Снейп не стал скрывать удовлетворенной улыбки, скользнувшей по его губам, он все больше уверялся в правильности своего выбора.
Сириус открыл глаза, почувствовав сквозь сон, что за ним наблюдают. Прямо перед ним стоял Снейп и изучал его пристальным взглядом с улыбкой на губах. "Кажется, пришло время", - пронеслось у него в голове. Сириус сел и посмотрел на зельевара, тот подал ему руку, секунду помедлив, Сириус ее принял. Снейп помог ему встать, затем с силой притянул к себе и впился в губы своего теперь уже любовника и партнера, правда, вот Сириус об этом еще не знал. Оторвавшись от сладких губ, Снейп толкнул Сириуса в сторону спальни. С мягким щелчком двери за ними закрылись.
Спустя пару часов Сириус лежал в объятиях Северуса, прижавшего его спиной к своей груди. Блек был озадачен, он готовился лишь к сексу, быстрому и неприятному, после которого его быстро выставят вон. Но все произошло совсем не так. Снейп не просто получал удовольствие, но и с лихвой давал его, возбуждая своего любовника.
- Мне не нужно твое тело, Сириус, - вдруг прошептал ему на ухо Северус. — Мне нужен ты весь, вместе с сердцем, душой, телом и головой.
Сириус повернул голову так, чтобы увидеть лицо Снейпа. Он несколько мгновений смотрел на него, потом спросил.
- Зачем?
- Я хочу, чтобы ты бал моим партнером, - усмехнулся Снейп. Сириус промолчал, просто продолжил смотреть на любовника.
- Я не понимаю.
- Пока, не понимаешь, но сейчас этого я от тебя и не требую, Сириус, - Снейп чуть придвинулся и поцеловал Блека томно и нежно, руки начали поглаживать обнаженное тело, постепенно пробуждая его. — Готов к новому раунду?
Снейп смотрел на спящего в его постели мужчину и с улыбкой на устах вспоминал последние часы, жаркие стоны и тело Сириуса. От этого он уже никогда не откажется, Сириус оказался прекрасным любовником, чувственным и отзывчивым на ласки. Северус сразу понял, что Блек приготовился к просто быстрому траху, когда его поимеют и выставят до следующего раза. "Извини, Сириус, но ты мне нужен весь без остатка", - усмехнулся Северус, проведя рукой по груди брюнета, затем снова улыбнулся, вспомнив какое изумление появилось на лице Сириуса, когда тот пропустил его волосы сквозь свои пальцы. "Да, они отнюдь не такие грязные и сальные как все представляют", - хмыкнул про он про себя. Зельевар откинулся на спинку кровати, он полусидел, затем осторожно переложил Сириуса так, чтобы голова того лежала на его груди. Северус предался своим размышлениям, лениво перебирая волосы спящего любовника.
А размышления сводились к тому, как завлечь в расставляемые слизеринцами сети всех Блеков. Хотя одна рыбка уже попалась и никто выпускать ее на свободу не собирается. Следующей рыбкой был Рон. Но сначала надо было уговорить Сириуса не вмешиваться в ситуацию. Они планировали, что недельки через три-четыре, то есть где-то в ноябре, они устроят встречу между Малфоем и Блеком, где пойдет речь о соединении двух родов через Рона и Драко, но Сириус сам ускорил все события, попросив о помощи, а это был идеальный вариант ввести в уравнение Малфоя-младшего. Интерес Блейза Забини к Джиневре был очевиден и раньше, но сейчас, после ее перевоплощения в первую красавицу школу, он возрос в несколько раз, но у Блейза было много конкурентов, значит надо было подтолкнуть события в нужном направлении. С близнецами было сложнее, но если один — наследник Блеков, то второй будет — наследником Принцев, это дело решенное, а со спутниками их жизни они разберутся по ходу дела. Сначала — Малфои. Приняв такое решение, Северус спокойно заснул.
Утром, проводив Сириуса задолго до того, как проснулся Замок, Северус начал претворять в жизнь свой план. В первую очередь он связался с Люциусом, которому и выложил, что события приняли наиболее благоприятный для них вариант. На завтраке Малфой-младший получил от отца записку, в которой говорилось, что тот должен начать активные действия в отношения Рона Блека. Получив утвердительный кивок крестного, Драко расплылся в улыбке, которая очень не понравилась Панси Паркинсон.

После свадебных церемоний семьи Куартеро Лафарга, Ириарте Альтамирано и Мачадо-и-Руис еще две недели жили в Каракасе.
Рафаэль на утро после свадьбы впервые за долгое время смеялся от души, глядя на родителей Элены, своего отца, дядю и тетю, которые видимо только утром вспомнили, что оставили полусумасшедшую девушку с беременным парнем. Когда они ворвались в спальню Рафаэля, то юноша спал, а на плече у него расположилась головка Элены, рука которой лежала на животе парня. Взрослые так и замерли на пороге, глядя на идиллическую картину. Что именно разбудило молодоженов, неизвестно, но Элена повела себя, как обычно, а вот до Рафа довольно быстро дошло, что было на уме у всей этой честной компании, и он весело расхохотался. Элена пристроилась рядом с ним и тихо улыбалась, радуясь тому, что юноша еще может быть счастливым, что обстоятельства жизни не сломили его.
За две следующие недели Мануэла уверилась в своих догадках о том, что Элена становится почти вменяемой рядом с ее племянником, но при всем при этом девушка ни с кем не разговаривала, кроме Рафаэля. Девушка всегда держалась рядом с юношей, куда бы они не ходили. Они вместе создавали самую невероятную пару. Элена казалась воздушной, какой-то фантастической девушкой, совершенно неземной. Утонченная красота Рафаэля и необычность Элены делали их гармоничной парой. Антонио даже не мог представить, что Рафаэля и Элену начнут преследовать журналисты и фотографы. Через неделю после свадьбы их назвали самой совершенной парой в магической Латинской Америке. Куда бы ни пошли они всей семьей, всюду за ними следовали фотографы и журналисты. Спустя две недели все три семьи покинули Каракас на лимузине Лафарга и поехали домой, в Сан-Кристобаль.
По приезду в поместье Мануэла, Антонио и Франческо занялись образованием молодых людей. К учебе присоединилась и Элена. Чуть позже к обучению молодых людей подключились родители Элены и Луис. Ребят не напрягали, в основном они занимались этикетом, искусством, литературой, историей и географией. Точные науки они оставили на потом, когда дети уже родятся. Ребята быстро учились, через месяц этикет и манеры были устранены из расписания, так как ребята многое впитали вместе с ритуалом, который дал им основы рода и правила поведения, а потом они действительно быстро учились. Селестина заинтересовалась искусствоведением, Элена — рисованием, а пристрастие Рафаэля всех удивило — ювелирное искусство и цветоведение, причем и как цвет и как растения-цветы. Франческо наблюдал за юношей и вскоре понял, что у Рафа предрасположенность к магии камней, древней и почти забытой во многих уголках мира, но сам Франко был знаком с одним великим человеком, который в совершенстве владел этим даром. Франческо пригласил дона Мигеля в поместье, чтобы тот протестировал Рафаэля. Старый маг пришел в полный восторг и сказал, что берется за обучение юноши, а также и за обучение Селестины, которая тоже обладает этой способностью, хоть и в меньшей степени, чем брат. Так в поместье поселился еще один человек.
Никто не заставлял ребят напрягаться, всего должно быть в меру, тем более в их положении. Беременность протекала на удивление хорошо. Забота взрослых сделала свое дело, но иногда Антонио видел сына и дочь, задумчиво смотрящих на горы. В эти минуты у обоих в глазах была печаль и боль. Он надеялся, что со временем это пройдет и его дети научаться жить без груза прошлого, которое им навязали другие, не способные увидеть истинную сущность двух подростков. Сейчас он знал, что в этом доме собрались все те, кто отдаст жизнь за Рафаэля и Селестину, если понадобиться.
Антонио несколько раз бывал в Каракасе, на магической аллее, где можно было купить все, что заблагорассудится. Отличие латиноамеринских магов от английских Рафаэль и Селестина увидели сразу — здесь не носили мантий, да и при такой жаре это было бы верхом безумия. Отличить мага от маггла было довольно сложно, общество основательно перемешалось. Антонио и Франческо вели дела с магглами так же, как и с магами. Основной бизнес семьи был расположен в маггловском мире. Но поместья маги строили так, чтобы не оказаться под взглядами обычного населения, все-таки у них были свои секреты, и очень серьезные.
На рождество они остались дома, тем более что беременность стала уже очевидной, и если в отношении Селестины вопросов бы не возникло, то с Рафаэлем дело обстояло намного хуже. Они отклонили все приглашения, и никого не приглашали к себе, праздновали в семейном кругу. Антонио где-то достал настоящую елку. Рафаэль и Селестина были в полном восторге от такого подарка, и полдня занимались ее украшением, к ним присоединилась и Элена. Девушка становилась все более общительной, за последний месяц у нее не было ни одного приступа. Родители не могли не радоваться тому, что судьба повернулась к ним положительной стороной. Родители Элены боготворили Рафаэля.
Рождественский ужин был потрясающим, много различной еды, разных культур — мексиканская, итальянская, китайская и даже немецкая; легкое вино и шампанское, а также море подарков. Антонио преподнес Селестине ларец с фамильными драгоценностями Куартеро Лафарга, такой же ларец девушка получила и от мужа, только с фамильными драгоценностями Ириарте Альтамирано. Мануэла подарила девушке собрание художественных альбомов по искусствоведению, а также мольберт и краски. Девушка, по примеру Элены, все чаще и чаще рисовала, пока неуклюже, но с каждым разом получалось все лучше. А поскольку довольно неплохим художником был Франческо, он и давал племяннице уроки. От него она получила в подарок набор кистей и различные виды красок — акриловые, гуашь и так далее. Родители Элены преподнесли девушке ее портрет, написанный со свадебной фотографии и в стиле фэнтези. Это был не магический портрет, а обычный, но он был восхитительным. Все были в восторге от работы. Антонио тут же распорядился повесить портрет в главном холле. Эрнан тогда рассмеялся и сказал, что и подарок Рафаэлю нужно повесить туда же и передал Антонио портрет юноши, выполненный в том же стиле. Подарки Рафаэля были не менее изящными и дорогими: древние книги по магии цвета, цветов и камней от Мануэлы, семена цветов для личной оранжереи юноши от Франческо, великолепный изумруд от дона Мигеля (девушкам он подарил аметисты, но пока не сказал о значении камней), инкрустированный серебром и драгоценными камнями меч тринадцатого века от Антонио и набор метательных ножей от Луиса. Молодежь тоже не оставила взрослых без подарков.
После рождественских праздников и нового года жизнь снова потекла спокойно и размеренно: учеба, чтение, вечерние разговоры. В один из таких вечеров Рафаэль был несколько утомлен и ушел в свою спальню, Элена, как всегда, последовала за ним. Юноша лег на кровать, а девушка расположилась на своем любимом месте, на подоконнике.
- Знаешь, я бы хотела родить от тебя ребенка, но я боюсь, что ему достанется мой дар, - вдруг нарушила тишину девушка.
- А если нет? — Тихо спросил Рафаэль.
- Я понимаю это, - Элена повернулась к юноше, - но ты сейчас несколько не в форме, - лукаво улыбнулась она.
- Эл, есть и другие способы, усмехнулся Рафаэль.
- Значит, ты не против? — Элена соскочила с подоконника и подошла к кровати, опустилась на колени и положила подбородок на край кровати. Рафаэлю пришлось немного переместиться, чтобы смотреть девушке в глаза. — Так, ты не против? — Повторила свой вопрос девушка.
- Нет, не против, - улыбнулся Рафаэль. — Ты что-то увидела, да?
- Да, у меня появилось больше времени. Я не вижу ребенка, но ведь если мне дали больше времени, можно и попробовать? — Элена вопросительно посмотрела на мужа.
- Можно, - кивнул он.
Элена забралась на кровать и устроилась в объятиях Рафаэля. В таком виде их и нашел Антонио. Мужчина достал тонкий плед и накрыл пару, с улыбкой любуясь ими.
Рафаэль несколько дней обдумывал разговор, состоявшийся у него с женой и, в конце концов, принял решение. В последних числах января юноша пошел к Мануэле, которой и передал свой разговор с Эленой, но без подробностей о ее даре. О нем знали только сама Элена и Рафаэль. Мануэла некоторое время молчала, обдумывая сказанное.
- Раф, а ты этого хочешь? — Глядя на племянника, спросила женщина.
- Она заслужила это право, а я не имею ничего против еще одного ребенка, - тихо ответил юноша. Мануэла давно заметила ту связь, которая образовалась между Рафаэлем и Эленой, но понять ее не могла, не получалось. Эти двое очень нежно относились друг к другу, пытались уберечь один другого от стрессов и волнений, всегда были рядом. Если со взрослыми Элена все-таки чаще молчала, то в обществе Рафа и Селы можно было услышать ее смех.
На третьем этаже поместья, в левом крыле троица заняла одну из больших комнат, где устроила себе студию. Это был большой зал, где-то метров шестьдесят. У окна стояло два мольберта — Сели и Элены. На полках вдоль одной стены все книги ребят, вдоль дальней стены, там где часть крыши была стеклянной девушки и юноша устроили мини оранжерею. Сейчас, в первых числах февраля, почти все посаженные растения и цветы дали ростки. Вдоль стены, от самой двери были расположены витрины, куда ребята разложили на специальных подставках драгоценные камни. Чего здесь только не было: алмазы, бриллианты, бериллы, изумруды, рубины, аметисты, сапфиры и многие другие.
В середине февраля Мануэла пригласила в свой кабинет Рафаэля и Элену. Как мужчины не пытались выяснить, о чем у них был разговор, все трое молчали, как партизаны. Через три недели семья была обрадована новостью, что Элена ждет ребенка. Родители девушки пребывали в глубоком шоке, пытаясь понять каким образом их дочь умудрилась забеременеть и от кого, но Мануэла их успокоила и объяснила, что оплодотворение было искусственным. Антонио чуть не придушил сестру за подобные действия, одна Селестина была спокойна, поскольку пара поставила ее в известность сразу. А через неделю одновременно начались роды у Рафаэля и Селестины. Мануэла метались между двумя молодыми людьми. Роды оказались тяжелыми у обоих, а в силу того, что Рафаэлю необходимо было делать кесарево сечение, то женщина уже почти билась в истерике. Антонио прекратил ее метания, вызвав для дочери колдомедиков из больницы.
В четыре часа дня 18 марта Селестина родила здорового мальчика, а час спустя закончилась операция у Рафаэля и дом огласился еще двумя криками новорожденных — мальчика и девочки. Колдомедиков к Рафаэлю не допустили и все делала сама Мануэла, которой помогала Катарина Мачадо-и-Руис. Оба ребенка были в порядке, чего нельзя было сказать о Рафаэле. Юноша пришел в себя только несколько часов спустя. Селестину и Рафаэля поместили в одну комнату, между кроватями поставили колыбельку, где мирно спали три младенца, мальчики с краю, девочка между братьями. Рафаэль, как только пришел в себя, приподнялся, чтобы рассмотреть своих малышей, то же сделала и его сестра. На лицах обоих молодых людей расцвели счастливые улыбки. Элена нежно сжала ладонь мужа и улыбнулась ему ласково и спокойно.
Несмотря на тяжелые роды через две недели и Селестина и Рафаэль уже встали с кровати. Магическое общество, и не только, было извещено о пополнении семейств. В объявлении было сказано, что все трое младенцев родились раньше срока. Некоторое время в обществе посудачили, ведь после свадьбы прошло всего шесть месяцев. Правда, судачили, в основном, в маггловском обществе, так как в магическом очень часто свадьбы проходили после того как невеста уже будет беременна наследником рода.
4 апреля семья, друзья и гости собрались в церкви Святой Марии на крещение детей. Еще одна особенность магического общества Латинской Америки, настолько сильно связанного с маггловским, что многие ритуалы были переняты.
Луис стоял рядом с женой и держал на руках Энрике Луиса Родриго, с другой стороны купели стояли Элена и Рафаэль, каждый держал на руках по ребенку. Элена прижимала к себе Леонардо Антонио Карлоса, а Рафаэль — Марию Исабель, которую с первой минуты все звали Марисоль. Крестными Энрике стали директор магической школы и его жена, профессор трансфигурации, Леонардо — председатель попечительского совета магической школы и дочь дона Мигеля — профессор зельеварения той же самой школы, а Марисоль — сам министр магии Венесуэлы и его жена, которые с первой секунды как увидели платиноволосую зеленоглазую малышку с единственной черной прядью на голове, влюбились в нее без памяти. Все три малыша были завалены подарками. Антонио даже выделили для этого отдельную комнату. Правда, его несколько напрягало отстраненное выражение глаз у Рафаэля.
Крестины прошли на высшем уровне, как и дальнейший банкет. Вечером, когда все гости отбыли по домам, Антонио отвел сына в сторонку.
- Раф, что случилось? Что тебя беспокоит? — Антонио заглянул в глаза юноше.
- Просто я понял, кто их отец, - тихо ответил Рафаэль.
- Ты уверен? — Антонио постарался не показать своего гнева, который вскипел в нем из-за того, что его сыну пришлось вспомнить о прошедших событиях.
- Ты не беспокойся. Я люблю малышей. Они мои, - не правильно понял тревогу отца юноша.
- Это как то, о чем я могу вообще не беспокоиться. Я вижу, как ты их любишь, и если надо будет, отдашь за них жизнь, - Антонио положил руку на плечо сына. — Почему ты решил, что знаешь, кто их второй отец?
- У Марисоль платиновые волосы, а у Лео — серебристые глаза. Это, наверное, признак их рода. Села тоже все сразу поняла, - чуть кривовато улыбнулся Рафаэль.
- Кто? — Спросил Антонио.
- Люциус Малфой, - тихо произнес юноша. Антонио притянул сына в объятия. Так они и стояли на террасе, пока к ним не подошла Селестина.
- Ты сказал, - девушка положила подбородок на плечо брата. — А я так и не поняла кто.
- Может, и не надо? — Улыбнулся юноша.
- Однажды я все равно узнаю, но не сейчас, когда-нибудь, - серьезно сказала девушка.
- Вы знаете, я люблю вас, - с улыбкой произнес Антонио.
- И мы тебя, папа, - хором ответили молодые люди.
- А мне нравится эта особенность у Марисоль. Я имею ввиду ее черную прядку. Так изящно и необычно. Это просто чудо, что у Элены светлые волосы, - улыбнулась Селестина.
- Да, а черные волосы и глаза цвета расплавленного серебра у Лео? — Насмешливо спросил Рафаэль.
- Мда, интересное сочетание получилось. Какое счастье, что Малфои такие красавцы, - рассмеялась Селестина.
- А Энрике? — Взглянул на сестру юноша.
- Ну, темноволосый и, скорее всего, темноглазый. Вообщем, весь в меня, - выпятила подбородок девушка, за что заработала от брата легкий тычок. — Что будешь делать?
- Ничего, это мои дети, - пожал плечами Рафаэль, а затем добавил, глядя на стоящую в дверях на террасу жену. — Мои и Элены.
Элена улыбнулась и подошла к троице. Рафаэль нежно обнял девушку за плечи.
Жизнь начала набирать обороты. Мануэла нашла трех кормилец еще в первый день после родов. Стресс все-таки сделал свое дело и Селестина не смогла кормить своего сына сама, а Рафаэль, как говориться, и не мог.
В мае началась усиленная подготовка ребят к школе. За четыре месяца они должны были восполнить все пробелы в воем образовании, как магическом, так и маггловском. К счастью, в доме оказался хроноворот. Селестина и Рафаэль уже не запоминали, что происходит: уроки, дети, уроки, снова уроки, дети. За четыре месяца они прожили восемь, но это дало свой результат. Многое они знали, поэтому повторение шло быстро, да и новый материал с такими хорошими учителями шел просто на ура. К программе обучения подключились и преподаватели школы, так что к первому сентября Рафаэль и Селестина подошли во все оружии.
Еще в мае они вместе с Антонио побывали на магической аллее в Каракасе, где, главной целью, стало приобретение палочки. Мастер долго смотрел на молодых людей и предложил изготовить их на заказ. На выполнение заказа ушло две недели. Но результат был впечатляющим.
Палочка Селестины была выполнена из красного дерева, перевитая спиралью змейкой, выполненной из червоного золота. Голова змеи заканчивалась на основании рукоятки и в раскрытую пасть был вставлен рубин. Ядром палочки была кровь огненного дракона и слеза тесного единорога
Рафаэлю досталась палочка из черного дерева. Вдоль всей палочки были выжжены руны, рукоять отделана серебряной гравировкой очень тонкой работы, а в основание вставлен в чашу серебряного цветка царь камней — алмаз. Ядром для этой палочки стали слеза вейлы, капля яда василиска.
Обе палочки отреагировали на своих хозяев тонким мелодичным звоном и россыпью многоцветных искр. Мастер был доволен своей работой, он сразу угадал в молодых людях магов камней, а также сильных темных магов, темных, а не злых.
Палочки были превосходными, слушались беспрекословно, были идеальны для своих хозяев. Тренировки усилились, но и Рафаэль, и Селестина были этому только рады. Но у них оставалось время и на малышей, которых они обожали. В конце августа они сдали экзамены по предыдущим курсам и были зачислены на последний курс. Особенностью обучения на последнем курсе было то, что выпускники могли после уроков возвращаться домой. Этим правом Селестина и Рафаэль воспользовались сразу, тем более школа находилась не так уж и далеко, а экзамен на аппарирование они сдали успешно, так что проблем не было.
1-го сентября брат с сестрой отбыли в школу. Первые три дня они решили оставаться в школе, чтобы разобраться, что к чему. Они познакомились с профессорами, которых еще не знали, со своими товарищами, ну и, конечно, прошли распределение. Они попали на темный факультет, в огненное подразделение. Факультетов в школе было два — светлый и темный, каждый делился на четыре подразделения: земной, водный, воздушный и огненный. Студенты обоих факультетов учились вместе только на общих предметах, таких как зелья, трансфигурация, история, чары, руны и т.д. У каждого подразделения были и свои предметы, только у светлых с уклоном в белую магию, а у темных — в черную. Земные изучали целительство, высшие зелья, гербалогию и ритуальную магию, надо сказать, что у темных земных отдельным предметом шла некромантия, но сами некроманты встречались редко. Воздушные — анимагия, высшие чары и трансфигурация. Водные — высшие зелья, и все что связано с жидкостями как таковыми. Водные по большому счету были универсалами, но что-то получалось лучше, что-то хуже. Огненные — это боевые маги, изучались боевая, атакующая, защитная, щитовая магия, полеты, фехтование, использование различного холодного оружия, артефактов, кровная магия. Латиноамериканская школа была единственной в мире, где преподавались эти дисциплины, но и другие маги, кроме живущих в Латинской Америке в школу не принимались.
Селестина и Рафаэль легко вписались в коллектив. Обоим очень понравилось то, что между темными и светлыми не было никакой борьбы, также как и не было никаких соревнований за кубок школы. Все подобные мероприятия проводились в более дружественной обстановке. Рафаэль попал в сборную по квиддичу сразу, как только капитан выпускной команды, т.е. ребят, учащихся на последнем курсе, увидел его в полете в первый же день. Выпускная команда играла в товарищеские матчи с основными сборными школы и в борьбе за кубок не участвовала, и с профессиональными и любительскими командами. За год таких встреч бывало до двадцати, поэтому было четыре состава.
В первые два дня преподаватели проверили ребят на наличие знаний и составили им индивидуальные расписания. У Селестины и Рафаэля убрали все общие предметы, кроме зелий, но увеличили профилирующие. За год им предстояло наверстать огромное количество знаний. А если уж говорить о том, с каким восторгом профессора восприняли известие о даре магии камней, то год им предстоял просто жуткий. Что ребята и почувствовали в первые два месяца. Частенько девушка и юноша оставались в школе, поскольку сил аппарировать домой не хватало. Дон Мигель перебрался в школу и три раза в неделю занимался с Рафаэлем и Селестиной, к ним присоединилось еще порядка двух десятков заинтересовавшихся. Дон Мигель объяснил им, что они смогут читать влияние камней, но работать с самими камнями, как Рафаэль и Селестина, не смогут, но даже это не заставило никого уйти с факультатива. В конце сентября состоялся первый квиддичный матч выпускной команды, играли с любительской командой министерства из Каракаса. Рафаэлю понадобилось полчаса, чтобы поймать снитч. Победа осталась за выпускниками. Буквально сразу же по магическому обществу разнеслась весть, что в школе появился ловец-ас. На матч прибыла и вся семья, положение Элены было замечено всеми. Девушка была в восторге от матча и игры своего мужа. После игры в комитет школы стали поступать предложения о матчах. Когда их перевалило за сорок, то стало ясно, что ребятам не останется времени на учебу, была проведена жеребьевка и отобрано двадцать команд, по пять на каждый состав, а в конце года лучший состав выпускной команды сыграет со сборной Венесуэлы.
За месяц учебы у Рафаэля и Селестины появилось много друзей и знакомых, многих они знали еще по свадьбе и крестинам, но сейчас удалось познакомиться поближе. Однокурсники всеми силами помогали двум новеньким подтянуться, и, в конце концов, дело сдвинулось с мертвой точки.
31 октября 1997 года, на две недели раньше срока Элена Куартеро Лафарга родила замечательную темноволосую девочку, которую назвали Каридад Эсперанса Элена, имена означали милосердие и надежда. Элена так и не увидела свою дочь, как только раздался крик новорожденной девушка тихо умерла, лишь прошептав: "Я все-таки ее не увидела, Раф". Эти слова расслышала только Мануэла, у которой появилось множество вопросов к своему племяннику. Для Рафаэля смерть Элены стала большим ударом. Хоть он и знал, что девушка умрет, но верить в это не хотел, а уйти так он не пожелал бы никому. Юноша отсутствовал в школе неделю, а когда вернулся друзья просто ахнули и предприняли попытку вывести друга из состояния отчаяния. Помогла ему Селестина, которую сама Элена ввела в курс действия о своем страшном даре еще на праздновании нового года.
- Раф, Элена подарила тебе замечательную дочку, она этого хотела, и очень хочет, чтобы ты был счастлив с тремя вашими крошками, - Селестина не выдержала, из глаз покатились слезы.
Рафаэлю понадобилось много времени, чтобы научиться снова улыбаться счастливой улыбкой, без грусти и затаенной боли. Но он сам понимал, что у него есть ради кого жить — ради трех малышей, племянника, сестры, ради отца, тети, дяди, родителей Элены. У него была семья, большая и любящая, а в сердце жила еще и Элена, прекрасная в своей молчаливой нежности.
Рафаэль на всю жизнь запомнил тост, который провозгласил на рождество его отец.
- За нас, за жизнь, за будущее, за род! Теперь нас три поколения, и мы будем идти вперед по этой жизни. Не важно, что нас ждет дальше, важно, что сейчас и здесь мы вместе, и так будет всегда.
Крестины Каридад были не менее изысканными, чем у первенцев. В течение недели голубые глаза малышки стали изумрудными. Селестина весело смеялась, сказав, что девочка точная копия отца. Крестными изъявили желание стать министр магии Бразилии и его жена. Рафаэль тогда впервые задумался, а что же у них за семья такая, что все стремятся с ними общаться, а то и набиваются в друзья-товарищи, но к серьезному разговору с отцом еще не был готов.
Глядя на трех своих крошек, Рафаэль теребил две серьги в ухе: одну — родовую Лафаргов, а вторую — Мачадо-и-Руис, как наследник. Обе серьги ему вдели в ухо на семнадцатилетие, и он уже настолько к ним привык, что перестал на них обращать внимание, но после смерти Элены у него появилась привычка постоянно теребить их.
- Ну вот, я и выполнил договор дать роду Мачадо-и-Руис наследника, - тихо произнес юноша, нежно проведя по щечке своего маленького ангелочка.
А жизнь не стояла на месте, она устремилась вперед, увлекая за собой и юношу с девушкой. У них еще так много впереди, и горести, и радости, и смерть, и любовь.
А где на туманном Альбионе несколько человек продолжали верить, что однажды увидят двух близких им людей.

Люциус напивался, реально накачивал себя виски до свинского состояния. А причина была до банального проста — пять часов назад он узнал, что где-то на белом свете появился еще один Малфой. Не надо было обладать большим умом, чтобы понять, кто отец ребенка — он сам, надменный аристократ одного из богатейших родов магической Англии, да и мира тоже. В данный момент выяснить, кто мать ребенка он не мог, состояние не позволяло. Сейчас он даже встать из кресла без посторонней помощи был не способен. Придя в себя в тайном кабинете поместья, первое, что он сделал, это начал пить, много и залпом. Мыслительные процессы приказали долго жить. Домовики старались держаться подальше от хозяина, но не могли понять его состояния, ведь в роду Малфоев появился еще один человек, пусть и рожденный вне брака.
Сириус вывалился из камина в холле Малфой-менора и выругался, споткнувшись о стойку для зонтиков и тростей.
- Эй, хозяин, ты где? — крикнул Сириус.
- Хозяин в своем кабинете, милорд, - пропищал эльф, появившийся перед Блеком.
- И что он там делает? — немного раздраженно спросил Сириус, который уже три часа как должен был быть вместе с Люциусом в ресторане, на деловой встрече.
- Напивается, милорд, - пискнул домовик.
- Напивается? — раздражение как рукой сняло, сменяясь изумлением.
- Да, милорд, - закивал эльф, готовый уже бросить к стене биться головой. Но Сириус перестал обращать на него внимания, сразу ринувшись к кабинету. Увидеть напившегося Люциуса было делом невозможным в принципе, но Сириус Блек стал свидетелем не просто напившегося, а упившегося лорда Малфоя. Брюнет стоял в дверях кабинета и смотрел на валяющегося в кресле жутко пьяного Люциуса и думал, что у него только что начались галлюцинации. Следующий час он пытался привести блондина в порядок, но не помогало ничего, даже отрезвляющее зелье. Оставалось последнее средство. Сириус призвал домовика, отдал ему записку для Северуса и отправил того в Хогвартс. Северус явился пятнадцать минут спустя. Быстро чмокнув в губы жениха, он стал изучать невиданное доселе чудо, в лице Люциуса Малфоя.
- И чего он так? — задумчиво произнес Снейп.
- Понятия не имею. Домовики, как пришибленные, забились по углам и не высовываются, еле дозвался, чтобы послать к тебе с запиской, - пожал плечами Сириус. — Я пытался целый час его привести в порядок. Ничего не действует.
- Мда? — Северус приподнял брови и посмотрел на своего будущего мужа.
- Да, - кивнул тот. — Мне даже пришлось извиняться перед людьми, с которыми мы должны были встретиться и перенести встречу. Могу сказать, довольными они не выглядели.
- Хмм, - задумчиво протянул Снейп, возвращаясь к созерцанию пьяного Люциуса. Рядом с креслом хозяина поместья валялось три бутылки виски, пустые. — Он все это выпил один?
- Думаю, да, - сказал Сириус.
- И что же заставило его довести себя до такого состояния? — задал чисто риторический вопрос Северус, после чего вытащил кучу зелий из кармана мантии и стал методично вливать их в блондина. На десятом тот дернулся. Снейп мрачно посмотрел на Люциуса.
- Потащили его в ванную, - распорядился он. Вдвоем они подняли Малфоя из кресла и протащили, по-другому это не назвать, почти через весь дом в хозяйскую спальню, в ванную. Северус включил краны, напустил полную ванну почти ледяной воды. Сириус скептически посмотрел на своего любовника, затем на Люциуса. Северус тем временем направил на Люциуса палочки и лишил его всей одежды. Оба брюнета оценивающим взглядом окинули прекрасную фигуру блондина, правда, после этого кинули друг на друга предостерегающие взгляды. Затем Северус левитационным заклинанием поднял Люциуса над водой, приказал Сириуса отойти подальше, а то и выйти из ванны совсем, что Сириус и сделал. Зельевар все еще держал беспамятное от алкоголя тело в метре над ванной. Затем он вышел и закрыл за собой дверь. Чары исчезли, и Люциус рухнул в ледяную воду. Сириус вздрогнул от пронзительного визга.
- Первый этап пройден, - философски заметил Северус, подошел к Сириусу, который уже сидел в кресле, вытянул его оттуда, сел сам, а любовника устроил у себя на коленях. Когда Люциус выбрался из ванной, Северус уже успел расстегнуть на Сириусе мантию и рубашку и увлеченно его ласкать.
- Ну, и что это было? — мрачно поинтересовался, наполовину протрезвевший Люциус, держась за стену, чтобы не качаться из стороны в сторону. Северус оторвался от губ Сириуса и посмотрел на хозяина дома, тот, похоже, еще не понял, чем занимаются двое мужчин в его кресле. Затем зельевар поднял палочку, которую так и не выпустил из рук, что-то прошептал — Люциус пролетел обратно в ванную и рухнул в ту же ледяную воду, в очередной раз огласив дом истошным визгом. Дверь ванной после следующего движения рукой закрылась, а Северус вернулся к прерванному занятию, то есть поцелую.
Люциус появился только через пятнадцать минут, за которые Северус успел довести своего партнера до состояния близкого к оргазму, да и сам был на грани, желая только одного, оказаться внутри этого податливого тела.
- Кровать в вашем распоряжении, - стуча зубами, выдал Люциус и с гордо поднятой головой прошествовал через комнату на выход. Дверь плавно и без стука за ним закрылась. В следующее мгновение Сириус оказался на кровати под Снейпом.
Люциус сидел в малой гостиной и с мрачным видом пил кофе. Голова нещадно трещала. Сейчас он вспомнил, что забыл о назначенной встрече, и даже не был зол на Северуса и Сириуса, воспользовавшихся его хозяйским ложем для удовлетворения друг друга, поскольку был благодарен обоим за приведение себя любимого в жизнеспособное состояние.
- И с какого перепугу ты так нажрался? — саркастично осведомился у Люциуса вошедший в гостиную Северус. Вслед за ним зашел и Сириус. Оба брюнета сели в кресла и посмотрела на Малфоя.
- У меня сегодня родился ребенок, - мрачно выдал блондин.
- И когда успел? — съязвил Северус.
- Не смешно, - зыркнул на него Люциус.
- Сегодня? — переспросил Сириус.
- Да, несколько часов назад, - буркнул блондин.
- Так, когда успел? — снова спросил Снейп.
- Понятия не имею, - пробурчал Малфой-старший.
- Это как? — Сириус с интересом посмотрел на блондина.
- Вот представь себе, не знаю, - мрачно сказал Люциус.
- Головка болит? — ехидно поинтересовался Северус. Люциус стиснул зубы, чтобы чего-нибудь не ляпнуть своему другу. — Вижу, болит. Держи, - Снейп передал блондину болеутоляющее зелья и антипохмельное заодно. — В следующий раз будешь умнее.
- Надеюсь, следующего такого раза не будет, - себе под нос пробурчал Люциус.
- Ну, тебе лучше знать, - хмыкнул Северус. — Только вот твоей реакции я понять не могу.
- Северус, а ты бы как отреагировал, если бы последние девять месяцев пил специальное зелье, чтобы никому не оставить подарка от себя, а? — ядовито поинтересовался Люциус.
- Мда, нонсенс. Может это ребенок Драко? — Сириус посмотрел на Люциуса.
- Нет, Сир, это мой ребенок, я абсолютно в этом уверен, - покачал головой Люциус.
- Хмм, надо взглянуть в книгу душ, - задумчиво протянул Северус.
- Точно, - оживился Люциус. — Пошли.
- Куда? Ночь на дворе, - урезонил вскочившего на ноги блондина Сириус. — Завтра. И почему ты, в конце концов, не посмотришь на гобелене?
- Не могу, он не перенаправлен, на нем даже Драко с Нарциссой пока еще отсутствуют, чуть виновато произнес Люциус.
- Чего? — Сириус подумал, что ослышался.
- Того, - скривился Люциус. — Гобеленом уже занимаются, готов будет через месяц. Так что единственный способ сейчас, это книга душ.
На том и порешили. С утра в Хогвартс пойдут вместе, попросят Дамблдора посмотреть в книге душ, правда, понимая, что с директором им придется туго.

В это же время еще один мужчина с задумчивым видом разглядывал пейзаж за окном мрачного замка. Возможности жить в другом месте у него не было, для этого надо было получить реабилитацию от Министерства. Если до сегодняшнего дня у него не было для этого причин, то в четыре часа дня такая появилась. Темноволосый мужчин опустил взгляд на свой перстень и с еле заметной теплотой в глазах смотрел на изменившийся рисунок, говоривший о появлении у него наследника, о котором он уже и не мечтал. В отличие от Люциуса Малфоя брюнет отсчитал положенные девять месяцев, а затем и семь, на всякий случай. Вывод напрашивался один — Гермиона Грейнджер. Но все вокруг говорили о том, что и Поттер, и Грейнджер мертвы, да и прошло уже много времени с их смерти. Или не смерти? Ему нужны были доказательства. Сомнения оставались, но он все сильнее склонялся к тому, что, по крайней мере, девочка жива.
- Надо выяснить, где она жила, и проследить за ее родителями, - задумчиво выговорил мужчина. — И надо бы заняться своей реабилитацией. Мне нужно найти и воспитать своего сына. Ребенок должен расти в законном браке, и девочка ничем не хуже остальных, во многом даже лучше.
Мужчина еще долго смотрел в окно, обдумывая свое прошлое, настоящее и будущее, которое появилось несколько часов назад. Умирать за свихнувшегося повелителя или от его руки он не собирался, а таким уж фанатиком как многие другие, тем более брат и его жена, он не был. Сейчас он видел только один выход из сложившейся ситуации, а именно оказаться связанным с Малфоем и Снейпом, а такое возможно только в случае партнерства с одним из близнецов Блеков, но все надо было провернуть так, чтобы уберечь юношу от того, чтобы он оказался среди пожирателей. План стал вырисовываться все четче. В семь утра он был готов к его выполнению, осталось дождаться пасхальных каникул в школе, которые начинались через две недели.

Ровно в восемь утра Северус, Сириус и Люциус вошли в кабинет директора. Дамблдор внимательно выслушал Малфоя, что-то про себя решая. Трое мужчин прекрасно понимали, что им еще это все аукнется с большой колокольни.
- Люциус, и вы не имеете понятия, как такое могло произойти? — глаза за половинками очков сверкнули.
- К сожалению, директор, - блондин старательно себя сдерживал.
- Что ж, давайте посмотрим в книге, - произнес Дамблдор, вставая из-за стола и направляясь к шкафам. Мужчины переглянулись, давая друг другу понять, что надо готовиться к какой-нибудь каверзной просьбе со стороны директора. Северус стиснул зубы, понимая, что на него еще больше навесят эту бездарность — Лонгботтома. Все попытки научить мальчишку высшей магии с треском проваливались. Снейп впервые признал, что Поттер был в тысячу раз способнее, просто лени в нем было сверх меры, что однажды и высказал Сириусу. На удивление тот не отреагировал, просто промолчал.
Дамблдор положил книгу на стол и открыл последнюю страницу, там появилось пять новых имен, но три из них не были прописаны. Дамблдор был изумлен, такого он еще не видел. Рядом с двумя такими именами в качестве отца значился Люциус Абрахас Малфой, и стояла дата рождения: 18.03.1997, только с разницей в пять минут. Старшим был мальчик.
- Люциус, а у тебя не один отпрыск родился, а сразу два — мальчик и девочка, близнецы, - старательно скрывая смех, произнес Снейп.
- Что? — выдохнул тот в ответ, развернул книгу к себе и впился в нее глазами. Вместо имени матери было написано — Р.А.А.К.Л.Р-и-М, да и имена детей не значились. — Что это значит?
- Я никогда раньше такого не видел, - задумчиво произнес Дамблдор. — С этим надо будет разобраться.
- Да, а мне вот интересно, а это что? — Сириус указал на имя выше данных на детей Люциуса.
- Хмм. Имя не известно, мальчик, отец — Рабастан Мариус Лестрейндж…, - Северус замолк.
- Рабастан? — переспросил Люциус.
- Он самый, а имя матери такой же набор букв, как и в твоем случае — С.А.Б.К.Л.И.А., - прочел Сириус.
- Это какой-то новый феномен, - произнес Дамблдор. — Люциус, вас никто ничем не опаивал семь-девять месяцев назад?
- Насколько мне известно, нет, - надменно выдал тот.
- Надо подумать, надо подумать, - ушел в свои мысли Дамблдор. Мужчины, поняв, что большего они от директора не дождутся, ретировались из кабинета, пока тот не пришел в себя и чего-нибудь у них не потребовал.
- Так, мне на уроки, а вы оба ко мне в комнаты. Люциус, тебе еще сегодня говорить с сыном, - сказал Снейп.
- Думаешь? — скривился Люциус.
- Еще как, дорогой, - съехидничал Северус. — Сири, забирай его уже, а то ведь сбежит.
Первыми зелья были у семикурсников Слизерина-Гриффиндора, где Снейп и сообщил Джорджу и Фреду явится после всех уроков к себе в комнаты, перед самым обедом пришли шестикурсники. Снейп после окончания урока задержал Рона и Драко, и уведомил их о семейном собрании, и попросил сообщить Джинни.
В пять часов вечера все собрались в комнатах зельевара. К этому времени было уже известно, что директор уже успел убыть в неизвестном направлении. Северус осмотрел присутствующих и усмехнулся.
- Драко, у твоего отца есть новости.
- Папа? — Драко вопросительно посмотрел на Люциуса, при этом сильнее сжав руку сидящего рядом Рона.
- Эмм, - Люциус так и не приготовился к этому разговору, тем более перед всем семейством Блеков.
- Люц, тебе все равно придется, - с угрозой прошипел Северус.
- Драко, у тебя вчера появились маленькие брат и сестренка, - выпалил Малфой-старший на одном дыхании. В комнате ничего не упало, ничего не взорвалось только потому, что до Драко Малфоя просто не доходил смысл сказанного, но даже когда он дошел, ничего не изменилось. Юноша впал в ступор.
- Драко? — Рон заглянул в серебристые глаза своего парня, в данную минуту подернутые какой-то странной дымкой.
- А? — отозвался тот несколько апатично.
- Все, выпал в астрал, - пошутил Фред.
- И кто подарил мне такое счастье? — наконец, соизволил хоть что-то внятное произнести Драко.
- Не знаю, - ответил Люциус. Джордж аж присвистнул от такого ответа.
- Это ж как вас угораздило, сэр?
- Джордж, - Сириус строго посмотрел на сына. Тот пожал плечами в ответ
- Папа, объясни мне, пожалуйста, как ЭТО ВООБЩЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ? — под конец Драко уже почти кричал.
- Я понятия не имею, Драко, - виновато глядя на сына, сказал Люциус.
- Мда, сэр, это совсем не в вашем духе, - задумчиво произнесла Джинни, разглядывая растерянного и неуверенного в себе Люциуса.
- Эй, мы ведь тут не суд устраиваем, да? — Фред скептически посмотрел на всех собравшихся.
- Ну, и когда я увижу моих братика и сестренку? — снова подал голос Драко, в котором очень отчетливо слышались язвительные нотки, юноша пока не мог определить своего отношения к новости.
- Эээ, Драко, понимаешь, - Люциус замялся.
- Что? — Драко вопросительно посмотрел на отца.
- Он не знает, где они, - Северус пришел на помощь другу.
- То есть? — Фред недоуменно посмотрел на своего наставника.
- В книге душ даже имя матери одни буквы с точками, - усмехнулся Сириус.
- А разве так бывает? — Джинни подалась вперед. — Бабушка говорила, что имена родителей появляются сразу, а детей, после того, как их официально произносят полностью.
- Да, ты права, Джин, обычно так и происходит, но в этот раз у троих детей, нет нормальной расшифровки имени матерей. Даже директор прибывает в полном неведении, - произнес Сириус.
- Мда, - только и смогла сказать девушка. Рон выключился из общего разговора, у него навязчиво в голове крутился последний сон, или видение, когда он увидел двух склонившихся над колыбелькой людей.
- Папа, ты сказал, что детей трое? Двое - лорда Люциуса, а третий чей? — Рон смотрел прямо на Сириуса.
- Рабастан Лестрейндж, - ответил Северус.
- Оба пожиратели, - задумчиво произнес Рон, что-то подсчитывая в уме. Драко напряженно смотрел на своего жениха. — Если подумать, то…
- Рон, ты о чем? — Фред и Джордж чуть наклонились вперед, чтобы рассмотреть брата повнимательнее. Рон же вытащил из-под рубашки и мантии медальон и стал его изучать. Обе части были сияюще-белыми. Фред помахал рукой перед носом Рона. — Эй, ты тут?
- Да, - отмахнулся Рон, а затем посмотрел на Сириуса, тот переводил взгляд с Рона на медальон, затем обратно. Рон тем временем посмотрел на Люциуса. — Ответьте мне на вопрос, только честно.
- Рон? — Джинни недоуменно посмотрела на брата. Рон же почувствовал, как напрягся Драко. С Рождества прошло два с половиной месяца, за которые их отношения приобрели стойкий характер. Сейчас Рон хотел получить честный ответ от своего будущего тестя. Он знал его, но надеялся на честность Люциуса, а еще ему просто надо было получить подтверждение своей догадке. Юноша сжал руку своего блондина, даже не думая его отпускать. Он полюбил этого надменного, часто очень сволочного, но невероятного парня.
- Ответьте честно, - Рон с надеждой посмотрел на Люциуса. Тот нервно сглотнул, но кивнул, подозревая про себя, что знает, какой вопрос хочет задать ему Рон. Поняли это и Сириус с Северусом. — Вы там были?
Джинни недоуменно смотрела на брата, а вот близнецы после прозвучавшего вопроса перевели взгляды на Люциуса, сразу поняв, о чем спрашивает Рон. Люциус смотрел прямо в глаза юноше. Он понимал, что сейчас решается его судьба: если он солжет, то Рон никогда не сможет ему доверять. Малфой-старший понял, юноша знает ответ и ждет теперь лишь подтверждения своей догадке, не мог он понять только одного, зачем юноша поднял этот вопрос сейчас.
- Да, - тихо ответил Люциус.
- Он, она или оба? — задал следующий вопрос Рон, специально не называя имен. Близнецы, затаив дыхание, ждали ответа, подсознательно понимая, куда клонит братишка. Джинни же пока не сообразила, все-таки никто не говорил напрямую, а намеки были ну уж очень тонкими.
- Только он, - вздохнул Люциус.
- Девять месяцев, - произнес Рон.
- Прости, сын? — Сириус недоуменно посмотрел на Рона.
- Девять месяцев, - повторил тот. Джордж несколько мгновений сидел, уставившись в стену перед собой.
- Мерлин всемогущий, - наконец, выдохнул он и посмотрел на своего брата-близнеца, тот сидел с таким же выражением лица, а затем перевел взгляд на отца. Казалось, что Сириуса переехал грузовик, он вдруг как-то резко сдал, под глазами появились черные круги, а на лбу и в уголке глаз морщинки, плечи поникли. Северус мгновенно рванул к своему партнеру.
- В чем дело? — Северус пытался привести в чувство Сириуса, находящегося почти на грани обморока.
- А вы не поняли? — тихо спросила Джинни.
- Догадалась? — вопрос не требовал ответа. Фред с уважением посмотрел на младшую сестру.
- Не сразу, но да. Слишком уж вы завуалировано говорили, - произнесла Джинни.
- Чего мы не поняли? — Снейп посмотрел на ребят. Рон смотрел только на Драко, которого в это момент стала бить крупная дрожь. До него тоже дошел смысл разговора. На данный момент, к огромному удивлению подростков, в неведении оказались только Люциус и Северус.
- С момента, когда Гарри и Гермиона провели в плену у этого…, - Фред проглотил последние слова и сделал многозначительную паузу. — Прошло ровно девять месяцев.
- И? — Люциус сердито посмотрел на близнецов.
- Люциус, ДЕВЯТЬ! — рявкнул Снейп, который, наконец, сложил все кусочки мозаики, на которые обращал внимание с первых недель этого учебного года.
Люциус уставился на Северуса, затем, по-видимому, мозги все-таки заработали, и он стал быстро просчитывать все варианты, а такой был только один.
- Но ведь это невозможно. Его имя исчезло из книги душ. Он мертв, - под конец этой тирады голос звучал уже неуверенно.
- Нет, - тихо сказала Джинни.
- ЧТО?! — одновременно воскликнули Люциус и Северус.
- Извини, я не говорил тебе, это наша тайна, - устало произнес Сириус.
- Блеки, - Северус мрачным взглядом обвел все семейство.
- Гарри Поттер жив? И он мать детей отца? — Драко был в таком ступоре, что даже вопросы он задавал как-то по-детски.
- Откуда вы знаете? — Снейп пристально осматривал каждого из Блеков. Наконец, близнецы сдались и рассказали о найденных книгах, а также о созданном медальоне. После этого они все выслушали получасовую лекцию от Снейпа, которая больше напоминала урок злословия. И только после этого он потребовал у Фреда и Джорджа ознакомить его с фолиантами, а также со всем, что они успели «наколдовать» по этой книжке.
Люциус все это время сидел и обдумывал сложившуюся ситуацию. Сейчас, когда все встало на свои места, он действительно понял, что Гарри Поттер может быть единственным вариантом. А затем пришли воспоминания.

«POV Люциуса»
Я вошел в комнату, в которую пометили Поттера. Мальчишка всегда был наглым, импульсивным, невоспитанным, но той участи, что уготовал ему Темный лорд, мальчик не заслужил. Я должен был это сделать. Лорд недвусмысленно намекнул, что на месте Поттера может оказаться Драко.
Мне в ту минуту казалось, что я просто оттрахаю мальчишку и уйду. Как мне сказали, его уже поимело человек пять-шесть. Но я никак не ожидал увидеть такое. Полные боли глаза, катящиеся по виску хрустальной чистоты слезы, бархатная даже на вид кожа. Я не смог удержаться, легким касание провел по щеке. Мальчик даже не дернулся, он не понимал, или уже не хотел понимать, что с ним происходит. В это самое мгновение я понял, что не смогу просто использовать мальчика, а затем забыть о случившемся. Я воспользовался своим правом, сказал, что хочу поиграть с мальчишкой, а сам пошел за зельями. Как же было страшно на него смотреть, когда в глаза мальчика возвратилась жизнь. Я не помню, как мне удалось удержать его, как сделать так, чтобы никто не услышал этой истерики. Я что-то говорил, шептал, умолял, прижимая его к себе. А потом пришел Он, захотел посмотреть за «случкой», насладиться стонами мальчика. Зелья уже подействовали…
Я даже себе боялся признать в том, насколько мне понравился мальчик, его кожа, голос. Как мне хотелось, чтобы все произошло иначе, не было этого насилия, а принадлежал бы он только мне. Мечты, мечты, мечты, которым никогда не сбыться…
Я приходил к нему по нескольку раз в день, чтобы дать возможность отдохнуть от садистов, надругающихся над его телом, но я не позволил им насиловать и его душу. Никто никогда не узнает, что насиловали они только тело без души, что мальчик в это время был невменяем, что он лишь на пять процентов сознавал, что происходит, что он не чувствовал всей той боли, которую они хотели ему причинить.
Я случайно увидел девочку, мне хватило секунду, чтобы понять, кто-то решил поступить, как я и помочь ребенку пережить весь этот ужас.
А потом их отпустили…
«Конец POV Люциуса»

- Но где он тогда? И…, - Люциус замер, зрачки расширились. До него только что дошло, кто мать ребенка Лестрейнджа. — Мерлин великий!
- Что еще? — рявкнул Снейп.
- Ребенок Лестрейнджа родился 18 марта, как и мой, - Люциус посмотрел на друга.
- Гермиона, - уверено сказал Рон. Люциус кивнул.
- Что-то новости прямо какие-то слишком уж…, - передернул плечами Фред.
- Давайте закроем тему на сегодня. Главное мы уже выяснили, - Северус устало посмотрел на присутствующих. Рон поднялся с дивана, на котором сидел вместе с Драко, и потянул за собой блондина. Драко встал, а затем за талию притянул к себе шатена, надеясь, что тот не отстраниться. Рон наоборот прислонился спиной к его груди и замер в кольце рук парня.
- Я все тебе расскажу, когда останемся одни, - прошептал он, чуть повернув голову и посмотрев в глаза своему жениху. Драко кивнул, чувствуя, как его оставляет напряжение. Студенты покинули комнаты Снейпа, оставляя взрослых одних.
- Рон, ты к Драко или в нашу гостиную? — спросила Джинни, чуть скривившись.
- К Драко, - спокойно ответил юноша.
- Не хочу идти в гостиную, - поморщилась девушка.
- Тогда пошли ко мне, - раздался ироничный голос Блейза. Джинни расплылась в улыбке и бросилась парню на шею.
- Мисс Блек, где ваши манеры? — тоном «Аля Вальпурга Блек» заявил Фред.
- Не мешай мне наслаждаться, - показала брату язык сестра, а затем поцеловала Блейза.
- Вы там не очень увлекайтесь, - усмехнулся Джордж. — Не надо делать отца дедушкой раньше времени.
- Идите уже, оболтусы, - рассмеялась Джинни. Близнецы отправились в гостиную Гриффиндора, а остальные четверо отправились в слизеринскую. Джинни и Блейз остались в общей гостиной, а Рон и Драко ушли в спальню старосты Слизерина.

Северус и Люциус после ухода ребят насели Сириуса, требуя ответа на некоторые возникшие у них вопросы. Основу составили: когда, как и почему. Когда он узнал, что Гарри и Гермиона живы, как близнецы сделали медальон, как он работает, почему никому ничего не сказали? На последнем вопросе Сириус взорвался.
- А ты бы сказал что-нибудь Дамблдору, после того, как он поступил бы таким же образом с твоим крестником?
- Нет, - твердо ответил Снейп.
- Тогда чего задаешь идиотские вопросы? — разъяренно спросил Сириус.
- Проверял, насколько не идиот ты, - пожал плечами Северус. Сириус уже собрался разразиться малоприятной тирадой, когда ему самым действенным способом заткнули рот.
- А теперь все подробности, - оторвавшись от губ партнера, потребовал зельевар. Сириусу пришлось во всех подробностях рассказать о том, как и когда они узнали о том, что двое подростков живы, а также об их побеге и своих предположениях, почему имена исчезли из книги душ.
- Они сбежали в июле, - задумчиво произнес Люциус. — К этому времени симптомы беременности дали о себе знать. Грейнджер - девочка умная. Думаю, она нашла причину. После того, что устроил Дамблдор и иже с ним, дети никому не доверяли. Раз они родили, то, значит, решили их оставить. Где-то по пути они встретили то единственное магическое семейство, которое не имеет связей с Англией, а те их усыновили. Ну и где их теперь искать?
- Нигде, Люциус, - Сириус сидел в кресле с закрытыми глазами.
- Это мои дети, Сириус, - Люциус угрюмо посмотрел на мужчину.
- Я это знаю, но мы ничего не знаем. Остается только одно — ждать, - Сириус кинул раздраженный взгляд на Малфоя.
- Они могут никогда не вернуться в Англию, не выйти на связь, - Северус встал за кресло Сириуса и опустил руки ему на виски, стал осторожно их массировать.
- Я понимаю это. Но для меня главное, что мой крестник жив, а, судя по медальону, счастлив, - Сириус почувствовал, как уходит напряжение.
- Я должен попытаться, - Люциус поднялся из кресла и стал ходить из угла в угол.
- Попытайся, - кивнул Сириус. — Только чего ты хочешь от Гарри?
- Хмм? — Люциус не расслышал последнего вопроса, Сириус повторил. Блондин недоуменно посмотрел на сидящего брюнета и сказал, как само собой разумеющееся. — Женюсь.
- А если он не захочет? — задал резонный вопрос Сириус.
- Вот тогда и будем это решать, - сказал Люциус.
- Будем? — уточнил Северус. — То есть, все мы?
- Ну, мы же теперь одна большая семья, Северус, - хмыкнул Люциус.
- Так, у меня завтра уроки, закругляемся. Люциус, ты останешься или домой? — зельевар посмотрел на Малфоя.
- Останусь, в поместье слишком пусто, - поежился тот в ответ.
- Занимаю комнату, а мы пошли, - Северус вытянул из кресла Сириуса и увел в спальню.

Дамблдор после такого неожиданного сюрприза часа два что-то обдумывал, забыв о трех мужчинах напрочь, хотя первоначально хотел сразу же начать на них давить. Угрызения совести по поводу своего отношения к Гарри довольно быстро прошли, зачем думать о мертвых, когда надо решать вопросы с живыми. Но все-таки иногда она давала о себе знать. Потеря Блека не была в стратегическом плане сильной, но внесла довольно ощутимый раскол, поскольку за ним потянулись Артур, Билл и Чарли. Эта троица вела себя на собраниях Ордена теперь так же, как и Снейп, а вот Блек действительно наплевал на Орден с "большой колокольни", как он выразился во время одной из встреч. Дамблдор знал о странных встречах Сириуса и Северуса, но сначала списал все просто на налаживание отношений ради детей. Слишком поздно он понял истинную подоплеку этих встреч. Когда он решил вмешаться, было уже поздно, а тут еще и Драко Малфой устроил настоящую охоту на младшего сына Сириуса. После Рождества Дамблдор понял, что окончательно опоздал, заметив на руках Сириуса, Северуса, Рона и Драко кольца-обещания, даты свадеб были назначены, а еще его внимание привлекло кольцо помолвки на руке Джинни. Кольца Рона и Драко были скрыты чарами, но для него они были не помехой. В феврале директор заметил нечто странное, связавшее Блека и Снейпа, он был уверен, что свадьбы еще не было, но образованная связь очень походила на брачную. Сейчас все трое дали ему шанс заполучить мужчин в свои сети обратно, и он не упустит его, но на данный момент директора интересовало только странное явление, появившееся в книге душ.
После нескольких часов раздумий Дамблдор отправился в Министерство, в отдел тайн. Разговоры с невыразимцами или работниками отдела ничего не дали. В отделе, отвечающим за "семейные ценности", подняли документы на Рабастана Лестрейнджа и Люциуса Малфоя. Сведения о рожденных детях были, но не их имен, не имен матерей, только буквы с точками. Сей феномен заинтересовал и Министерство. Директор задумался о возможностях, а, зная некоторые традиции чистокровных семей, он смог предположить, что Лестрейндж попытается себя реабилитировать в глазах Министерства в первую очередь. Впервые за долгое время между Фаджем и Дамблдором состоялся нормальный разговор, в котором оба пришли к соглашению, удовлетворяющим обе стороны. Результатом стал документ, по которому Рабастан должен был в качестве компенсации отдать Министерству и Ордену Феникса половину своего состояния, а взамен получал обратно титул лорда Лестрейнджа, помилование, как раскаявшегося в своих деяниях, и самое главное, он должен был стать еще одним шпионом в стане врага, но работать в основном на Министерство. Фадж и Дамблдор скрепили союз, и теперь довольно потирали руки и пили чай. Завтра Снейп или Малфой передадут требования Министерства и ордена Феникса Рабастану. Директор нисколько не сомневался, что тот согласится на все условия, и согласился бы, запроси они даже все состояние Лестрейнджей, но совсем-то уж наглеть не надо было. Было и еще одно маленькое условие — отказаться от Рудольфуса и Беллатрикс, но и оно будет принято ради возможности растить своего сына.
Дамблдор был доволен, ситуация стала налаживаться, осталось только разобраться с тремя отбившимися от рук Уизли, вот только выяснить, где все трое у него не получалось. Он знал, что Чарли работает в питомнике Блек-Уизли, Артур там же, после того, как ушел из Министерства, а вот Билл все еще в Гринготсе, но поймать всех троих поодиночке у него не получалось, а где они живут, он не знал. Известие о том, что Артур развелся с Молли, стало настоящим ударом для директора. Он впервые в жизни понял, что пропустил что-то важное: сначала Гарри, затем Блек, а теперь Уизли.
- Надо бы проследить за Артуром, - задумчиво сказал вслух Дамблдор, потирая свою бороду. — И это его непонятная дружба с Блеком. И пропадает куда-то ежедневно…
Приняв решение разбираться со всем завтра на свежую голову, директор отправился спать. Утром начнется новая игра, где кукловодом будет снова Дамблдор, а марионетками станут те, кто когда-то попытался отрезать свои ниточки, но и новые куклы появились в этой старой игре. Вопрос был только в том, захотят ли смириться с этим куклы, мнения которых никто не спросил?

Северус Снейп стоял в середине собственной гостиной в Хогвартсе и со смешенным чувством смотрел на документ в своих руках. Двадцать минут назад Дамблдор покинул его комнаты, с улыбкой сообщив, что это (Снейп в очередной раз пробежал по строчкам письма, или черт знает чего) он должен передать самому Рабастану Лестрейнджу, как можно скорее. Не важно, что Волдеморт его не вызывал, зельевар найдет способ выполнить поручение директора. Намек был именно такой.
- Северус? — раздался за спиной все еще сонный голос Сириуса. Зельевар повернулся и увидел своего любовника, стоящего в одних пижамных штанах на пороге спальни. — Что-то случилось?
- В принципе, нет, - покачал головой Снейп. — Это может подождать. Сейчас еще рано, и мы можем еще пару часиков поваляться в постели, - взглянув на часы, заявил Северус и направился в спальню. Сириус недоуменно смотрел на приближающегося брюнета. Снейп подошел, обнял его за талию и поцеловал.
- Пошли в постель. У нас есть и более интересные занятия, чем обсуждать визит Дамблдора, - прошептал мастер зелий, увлекая за собой мужчину. Северус уронил своего партнера на кровать и стал с увлечением целовать.
- Ты последнее время какой-то странный, при каждой свободной минутке пытаешься затащить меня в постель, - задыхающимся от наслаждения голосом произнес Сириус.
- Все потом, - пресек попытки поговорить Снейп, да и сами действия зельевара быстро заставили забыть Сириуса вообще о чем-либо, кроме руки и губ Северуса. Снейп приподнялся и окинул мужчину под собой жарким взглядом, довольно улыбнулся, где-то в процессе поцелуев и ласк оба оказались обнаженными. Зельевар сместился к паху раскинувшегося на кровати мужчины, раздвинул ему ноги, взял с тумбочки смазку и начал медленно вводить в Сириуса палец, несколько движений и внутри уже два, а затем и три. Длинные изящные пальцы Снейпа при каждом глубоком проникновении пальцев нажимали на простату, вызывая громкие стоны у Блека. Решив, что партнер готов, Северус поднялся, за бедра передвинул Сириуса ближе к краю кровати, затем поднял его ноги себе на плечи и скользнул одним резким движением внутрь. То ли ежедневные сексуальные игры, то ли то, что Сириус был слишком возбужден, он не почувствовал боли при вторжении, а только застонал от наслаждения. Северус за полгода общения досконально изучил тело своего партнера и знал, как, когда и почему стоит делать то или иное действо.
- Быстро и медленно? — с усмешкой спросил Снейп, гладя в затуманенные страстью глаза мужчины напротив.
- Медленно, - выдохнул Сириус.
- Ты сам на это подписался, - хохотнул Северус, и начал медленно, мучительно медленно выходить из тела Сириуса, когда внутри осталась только головка, Северус также медленно стал толкаться в глубину. Один, два, три раза.
-Ну, не так же, - взвыл Сириус, которого била крупная дрожь от напряжения и невозможности получить желание.
- Ты сам просил медленно, - усмехнулся Снейп, наклонился и запечатал губы партнера требовательным поцелуем. Движения ни на йоту не ускорились. Сириус метался под своим любовником, ему никак не удавалось ускорить темп, а Северус невероятно долго себя сдерживал прежде, чем начать вбиваться в это тело всей своей мощью. Возбуждение было настолько сильным и уже почти неконтролируемым, когда Северус все-таки сдался и ускорил темп. С губ Сириуса уже срывались не стоны, а крики. Снейпу даже не понадобилось прикасаться к возбужденному члену партнеру, чтобы тот кончил, выгнувшись на кровати дугой. Зельевар даже испугался на секунду, что Сириус сломает себе позвоночник. Сам же он последовал за своим любовником только после шестого толчка. Все это время мужчина под ним бился в продолжительном оргазме. Северус рухнул на Блека сверху, так и не выйдя из него. Минут через пять Сириус тихонько пошевелился, Северус поднял голову и посмотрел в ярко-синие глаза.
- Что это было? — хрипло спросил Сириус.
- Я, наконец-то, получил тебя полностью: и душу, и тело, и разум. Ты — мой, Сириус, только мой, - серьезным голосом ответил Снейп. — Свадьба состоится 30-ого июня, и никаких отсрочек, о которых ты уже не раз думал.
Сириус смотрел в глаза своего любовника и понял, что тот прав. Неизвестно как, но тому удалось завлечь Сириуса в свои сети, и сегодня впервые был не просто секс.
- Хорошо, - смиренно произнес он.
- Вот так сдаешься? — насмешливо поднял бровь Северус.
- Я люблю тебя, - тихо произнес Сириус, отводя глаза в сторону. Уже произнеся эти слова, синеглазый брюнет понял, что сказал правду. Даже для него это стало откровением.
- Повтори, - жестко приказал Северус.
- Я люблю тебя, - повторил Сириус, теперь уже глядя прямо в глаза Северуса, поэтому увидел, как те вспыхнула торжеством. Снейп не сделал ответного признания, но Блек его и не ждал. Зельевар наклонился и нежно поцеловал своего партнера в губы.
- Спи, тебе надо отдохнуть после такого эмоционального взрыва, - произнес Северус, погладив Сириуса по щеке.
Северус лежал на боку, подперев рукой голову, и смотрел на спящего Блека. «Это даже больше, чем я надеялся. Теперь он уже никуда от меня не денется, да, и тогда бы не делся, но сейчас это будет происходить по его желанию», - думал Снейп. Только в присутствии Блеков и Малфоев Северус показывал свое истинное лицо, на котором проявлялись все чувства и эмоции, испытываемые им. За прошедшие полгода его отношения с Сириусом принимали все более крепкий характер, его влияние на партнера росло. Сириус за это время стал более уравновешенным, менее импульсивным, даже тайны вместе с детьми хранил крепко. Вчерашний вечер стал для Северуса неожиданным сюрпризом. Он ведь даже не мог предположить, что Блеки скрывают такое. Но после сегодняшнего у них не будет секретов. В этом он был уверен на все сто процентов, особенно после признания Сириуса.
Северус провел по обнаженной груди спящего мужчины, наклонился, запечатлел легкий поцелуй на алых губах, и затем поднялся с постели, чтобы приготовится к последнему учебному дню на этой неделе. Еще предстояло придумать, как передать Рабастану весточку от Дамблдора и Министерства. Правда, он никак не мог понять, почему директор позволил ему прочитать этот документ. Когда зельевар вышел из спальни, то увидел в гостиной сидящего в кресле Люциуса, попивающего кофе.
- Я так понимаю, о заглушающих чарах вы просто забыли, - насмешливо констатировал факт Малфой.
- Тебе что-то не понравилось? — в тон ему ответил Снейп.
- О, что ты, мне все понравилось. Это было очень… возбуждающе, - усмехнулся Люциус.
- Надеюсь, ты получил удовольствие? — хмыкнул Северус.
- О, да, - рассмеялся тот в ответ, затем спросил. — Что нужно было Дамблдору?
Снейп вместо ответа передал Малфою документ, тот развернул и начал читать. Северус в это время заказал себе завтрак и сел в кресло напротив, ожидая реакции Люциуса на прочитанное.
- А директор совсем не дурак, - покачал головой Малфой-старший. — Рабастан примет все условия, если у него будет хоть один шанс когда-нибудь увидеть своего сына.
- Вот и я так подумал, прочтя это произведение искусства, - хмыкнул Снейп. — Осталось придумать, как его передать Рабастану.
- Хмм, давай, я, - предложил Люциус.
- И как ты собираешься это сделать? — Северус посмотрел на собеседника.
- Мне все равно сегодня надо в замок Слизерина, а Рабастан сидит там безвылазно, если не считать боевых операций, - ответил Люциус.
- Попробуй, - кивнул Снейп. — Только как ты будешь ему объяснять, откуда у тебя это?
- Я просто передам, а там посмотрим, - пожал плечами Малфой.
- Чревато, Люц, - покачал головой Северус.
- Не думаю, - не согласился Люциус. — Рабастан отнюдь не такой идиот, как его брат, и уж тем более Белла. Я не раз замечал у него странное выражение на лице, когда он думал, что его никто не видит.
- Ладно, поступим так, - скептически отозвался зельевар.
Забрав письмо, Люциус отбыл из Хогвартса в Малфой-менор. Ему еще надо было подумать над тем, где и как искать Гарри и двух своих детей. В тот день передать письмо Рабастану не удалось, как и в следующие две недели до начала каникул. Лестрейндж был просто неуловим. Люциус видел его на собраниях, но после них тот бесследно исчезал.

Первым делом Рабастан решил войти в новый созданный клан: Малфой-Снейп-Блек-Забини. У него ушла неделя на то, чтобы решить, как действовать. И за неделю до начала пасхальных каникул Джордж Блек получил на завтрак необычное послание и ярко-бордовую розу, но не живую. Джордж вскрыл послание под насмешливым взглядом брата.
- Увидев раз твое лицо, твой гибкий стан, я в омуте пропал…, - прочитал Фред, потом скользнул по фигуре брата и удовлетворенно кивнул. — Ни фига себе, Джорджи, тебе послания шлют. У тебя теперь есть свой собственный поклонник.
- А почему же не поклонница? — хмыкнул кто-то за гриффиндорским столом, расслышавший слова послания.
- А тут черным по белому написано, Я В ОМУТЕ ПРОПАЛ, - хмыкнул Фред.
- Уймись, - прошипел его брат-близнец.
За весь день Джорджа так достали ехидными замечаниями, что он, в конце концов, скрылся в комнатах Снейпа, где уже неделю обитал и его собственный отец. Посидев все вместе, они пришли к выводу, что Джорджа кто-то выбрал в качестве своего партнера, а это могло значить только то, что этот человек должен быть из чистокровной семьи, соблюдающей традиции. Они решили пока не вмешиваться в события, а посмотреть на то, как они будут развиваться. А развивались они по нарастающей: на следующий день послание и подарок пришли во время завтрака и ужина, на третий, уже и на обеде. В последний перед отъездом на каникулы день, они прибывали каждый час. Джордж устал от постоянный подколок студентов, как дружественных, так и не очень, ему просто хотелось побыстрее оказаться дома, в тишине и покое. Пасху все решили провести в доме Блеков. Все — это Забини, Малфои, Билли с МакНейром и Чарли с Расселини.
В первый день каникул Джордж и Фред наведались в свой магазинчик, вернее, уже магазин, который процветал под неусыпным оком отца. Превратился в настоящий магазин, где для развлечения и хорошего розыгрыша, а также шутливого подарка можно было купить все. Пару месяцев назад Снейп подключился к разработкам близнецов, и на прилавках появилось еще несколько новых товаров, к которым и он приложил руку. Джордж некоторое время понаблюдал за работой, а затем сказал Фреду, что хочет пройтись. Тот предложил ему составить компанию, но Джордж отказался, сказал, что ненадолго, а потом поинтересовался, какое мороженое Фред желает получить. Хмыкнув на ответ брата, Джордж вышел из магазина и направился в книжный магазин. Блуждая между полок, Джордж рассеянно просматривал названия. Незаметно для себя он забрел в дальний конец магазина, где не было слышно даже других покупателей. Джордж стоял в самом конце полке и листал книгу, которую держал в руках: «Неизвестные зелья и их применение». Книга была датирована шестнадцатым веком, автор неизвестен. Юноша был так погружен в книгу, что не заметил, как за его спиной выросла фигура. Рабастан скинул с себя капюшон, и сейчас любовался высоким темноволосым юношей, так увлеченно читающим книгу. Мужчина поднял руку и отвел назад волосы Джорджа, тот вздрогнул от неожиданности, собрался резко развернуться, чтобы взглянуть на человека, позволившего себе по отношению к нему такой интимный жест. Но рука незнакомца обвила его за талию и прижала к себе.
- Тшш, мой хороший, я ничего тебе не сделаю. Тебе понравились мои подарки? — шепот обжег ухо Джорджа, который замер в объятиях мужчины.
- Вы? — выдохнул Джордж, но не попытался вырваться, все-таки страх немного парализовал его.
- Да, - шепнул Рабастан и наклонился. Джордж судорожно сглотнул, когда губы незнакомца коснулись его шеи.
- Что вы делаете? — с трудом выдавил из себя Джордж.
- Через час, «Дырявый котел», комната двадцать, - прошептал Рабастан. Руки исчезли, Джордж пошатнулся и только в этот момент понял, что в самом начале уронил книгу на пол. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Джордж поднял книгу с пола, затем взял наугад с полки еще несколько и пошел оплачивать покупку. Перед тем, как вернуться в магазин приколов, он зашел за мороженым. Фред сразу понял, что что-то произошло, он затащил брата вглубь магазина и потребовал все рассказать. Ему, в конце концов, удалось разговорить брата.
- И сколько осталось до встречи? — спросил Фред, задумчиво потирая подбородок.
- Я не собираюсь туда идти, - возмущенно заявил Джордж.
- Ты в этом уверен? — насмешливо уточнил Фред. — Судя по твоим словам, тебе просто неймется прямо сейчас пойти на место встречи.
- Зачем? — Джордж немного покраснел, понимая, что брат прав, его действительно тянуло пойти на встречу. Попрепиравшись некоторое время. Фред заявил, что, если Джордж туда сам не пойдет, то он отведет его за ручку. В конце концов, старший из близнецов выставил младшего из магазина с наказом не возвращаться хотя в течение двух часов, а перед отцом, он его прикроет.
Джордж некоторое время топтался на Косой аллее, потом все-таки, набравшись мужества, пошел в «Дырявый котел». Он поднялся на второй этаж. Двадцатый номер был в самом дальнем конце коридора. Юноша нажал на ручку двери, та легко подалась, и Джордж вошел в номер, в котором царил полумрак. Дверь за Джорджем плавно закрылась с легким щелчком. Юноша не обернулся, поэтому и не увидел стоящего справа от двери Рабастана. Мужчина неслышно приблизился к замершему в растерянности юноше, он чувствовал все сомнения, которые сейчас блуждали в голове у молодого человека. Рабастан обнял за талию юношу, который от неожиданности подпрыгнул и попытался вырваться, но мужчина оказался сильнее.
- Тшш. Я же сказал, что не причиню тебе вреда, я не сделаю ничего, чего бы ты сам не захотел, - снова шепот в самое ухо. Джордж задрожал, он и сам не мог объяснить от чего: то ли от страха, то ли от возбуждения. — Ты так и не ответил, тебе понравились мои подарки?
- Да, - выдохнул Джордж.
- Меня это радует, - в голосе появилась улыбка. — Запомни, я не сделаю ничего, чего бы ты не захотел сам.
- Кто вы? — спросил Джордж, постепенно успокаиваясь.
- Еще рано, - очень мягко рассмеялся Рабастан, и в ту же секунду на глаза Джорджа легла повязка.
- Зачем? — занервничал юноша, и тут же почувствовал губы незнакомца у своего уха.
- Еще рано. Тебе пока не надо видеть моего лица, - сказав это, Рабастан прикусил мочку уха парня, затем потянул за серьгу зубами, вызывая легкую тянущую боль. Джордж замер, не зная, что ему делать. Он понимал, что его соблазняют, девственность он потерял еще в прошлом году, как и Фред, был как сверху, так и снизу. Незнакомец за спиной заставлял его чувствовать себя неуверенно только потому, что возбуждал сильнее, чем хотелось бы. И новый шепот на ухо. — Только то, что ты захочешь.
Джордж задрожал, почувствовав губы на своей шее. Предвкушение рождает возбуждение. Рабастан провел руками по груди юноше, пуговицы одна за другой расстегивались, мантия упала на пол.
«Я хочу этого?» - Джордж пытался понять, что же с ним происходить, хочет ли он позволить незнакомцу идти дальше. Ему нравились ласкающие руки и губы на своем теле. Одна рука скользнула вниз и накрыла пах.
- О, а тебе это нравится, не так ли мой маленький Блек? — в голосе была слышна маленькая насмешка, но прозвучала она настолько сексуально и вызывающе, что Джордж задрожал сильнее. — Не спеши, малыш, все еще будет.
- Мерлин, не…, - Джордж все-таки попытался вернуть себе разум, но его развернули, и губы незнакомца накрыли его собственные. Юноша понял, что если сейчас не вцепиться в своего соблазнителя, то просто рухнет на пол. Джордж вскинул руки и обнял мужчину за шею. Рабастан притянул юношу сильнее к себе, поглаживая по спине, тот приоткрыл губы, давая больше пространства для мужчины, а тот не преминул воспользоваться подарком. Когда дыхания уже не хватало, Рабастан оторвался от губ юноше, уже припухших от поцелуя, провел рукой по щеке Джорджа, затем по губам, спустился на шею.
- Мне продолжить? — чуть хрипло спросил Рабастан. Он не думал, что так возбудится только от легкого касания к этому красавчику. Неделя, которую он изучал Джорджа, стоила того, чтобы понять, выбор сделан правильно. Юноша был восхитителен, а если судить о том, какие отношении связывают Снейпа и Сириуса Блека, то следовало понимать, что мальчик будет так же восхитителен в постели, как и его отец. Но Рабастан сейчас не хотел вспоминать о не очень долгом школьном романе с Блеком-старшим, тем более Сириуса ему все равно не получить, он уже занят, да и после такого отзыва от Джорджа, не очень-то и хотелось отбивать у зельевара его законную добычу.
- Да, - выдохнул Джордж на вопрос мужчины. Рабастан снова повернул юношу к себе спиной, прижал, руки заскользили по пиджаку, пара движений и он на полу, за ним последовал и шейный платок, и рубашка. Джордж поежился, воздух в комнате не был прогрет. Рабастан достал палочку из кармана своей мантии и разжег камин, затем кинул ее на столик справа от себя. Он даже не посмотрел, упала она туда или на пол, его интересовал только полуобнаженный юноша. Рабастан склонился и поцеловал Джорджа в плечо, руки заскользили по груди, ущипнули один сосок, потом второй, юноша не смог удержать стон и откинул голову на плечо мужчины. Рабастан закрыл глаза и сделал медленный вдох и выдох, чтобы не схватить юношу и не бросить его на кровать, настолько сильным было его желание. Он просто мечтал овладеть им. Джордж чуть подвигался, скользя спиной по груди мужчины, ягодицы задели уже возбужденный член. Рабастан стиснул зубы, потом чуть отстранился и резко сдернул с себя мантию, затем камзол и рубашку, развернул юношу к себе и привлек в объятия, беря его губы в плен. Джордж застонал, снова обнял мужчину, возбуждаясь от соприкосновения с обнаженной кожей мужчины. Сейчас он не хотел думать, что будет дальше. Сейчас было сейчас.
- Еще? — шепнул Рабастан на ухо юноше, тот судорожно кивнул, оказалось, что мочка, которую прикусил мужчина, была одной из его эрогенных зон, словно пропустивших ток через его тело. — Мне продолжить?
- Да, - выдохнул Джордж.
- До конца, Джордж? — спросил Рабастан прямо в губы юноше.
- До конца, - согласился тот в ответ, прежде чем его поцеловали.
Руки были везде, губы целовали каждый обнаженный участок. Джордж словно вынырнул из забытья. Он быстро понял, что лежит на кровати, абсолютно голый, как и мужчина, придавивший его к кровати. «Когда это произошло?» - успел только подумать юноша, когда почувствовал, как в него проникает смазанный палец. Сначала он напрягся.
- Тшш, все будет хорошо, расслабься, - произнес Рабастан, осторожно проталкивая палец внутрь юноши. Джордж попытался успокоиться, а мужчина решил отвлечь его и губами захватил головку члена юноши, провел по ней языком, при этом продолжая подготавливать юношу к вторжению. Несколько движений языка по головке, несколько движений пальца внутри, затем он добавил еще один, но Джордж уже не воспринимал действительность так четко, чтобы адекватно на это отреагировать. Третий палец он добавил минуту спустя и сразу же нашел простату, протяжный стон стал для его слуха настоящим подарком.
- Повернись, малыш, - произнес хриплым голосом Рабастан. Джордж с трудом понял, что от него требуется. Рабастан пришел ему на помощь, помог повернуться и встать на четвереньки, затем чуть склонил его вперед, чтобы упругая попка была повыше, раздвинул ноги и пристроился сзади. — Хочешь?
- Да, - выдохнул Джордж, предвкушая, как почувствует внутри себя член незнакомца. Рабастан на секунду замер, затем чуть надавил на анус и осторожно протолкнул внутрь головку. Джордж скривился и не смог сдержать стона боли, все-таки мужчина обладал немаленьким членом. Рабастан замер, подождал пока Джордж расслабиться, а затем чтобы не мучить юношу таким медленным вторжением, резко вошел до самого конца. Юноша судорожно вздохнул и попытался отодвинуться, но мужчина удержал его и некоторое время не шевелился, пока Джордж не расслабился, и только после этого начал двигаться. Второй толчок задел простату, Джордж вцепился руками в подушку и уголок подушки закусил зубами, чтобы заглушить стоны удовольствия. Рабастан был уже на грани, но всеми силами пытался продлить удовольствие, как для себя, так и для Джорджа. Но хватило еще пары толчков, чтобы юноша полетел в мир грез с криком, а сам он последовал за ним чуть позже. Рабастан рухнул сверху на Джорджа, подминая его под себя, и попытался отдышаться после оглушительного оргазма. Придя в себя, он скатился с юноши, обнял его и притянул к себе, еле уловимо коснулся губ.
- Как ты? — спросил он, когда юноша пошевелился.
- У меня никогда такого не было, - ошарашено выдал тот.
- Что, совсем? — немного удивился Рабастан.
- Ну, я был и с девушками, и с парнями, но ничего подобного не было. Я чувствовал себя как какой-то музыкальный инструмент, на котором ты играешь, каждый раз задевая те струны, которые вызовут нужный тебе звук, - немного подумав, сказал Джордж. Рабастан приподнялся и посмотрел в лицо юноше, на глазах которого все еще была зачарованная повязка.
- Я польщен, - наконец, произнес Рабастан и провел по обнаженному телу юноши от шеи до бедра. Джордж задрожал. - Тебе холодно?
- Нет, - поспешно ответил Джордж, прикусив губу. Рабастан взглянул на пах юноши и усмехнулся.
- А ты, оказывается, ненасытен, малыш.
Джордж мило покраснел и попытался отодвинуться, но мужчина этого ему не позволил, удержав юношу, а потом, скользнув к его ногам, в следующую минуту, Джордж ахнул, почувствовав губы мужчина на своем члене. Следующие несколько минут он извивался под умелыми ласками Рабастана, пока снова не забился в оргазме.
Лестрейндж наблюдал, как юноша приходил в себя. К сожалению, время бежало быстро, и Джорджу пора было уже уходить, но как же не хотелось выпускать из своих объятий это восхитительное чудо, ответившее ему со всем пылом своей юношеской души. Да, все начиналось, как продуманный план, он и сейчас был таким же, но и терять такие возможности он совсем не хотел.
- Тебе пора, - прошептал Рабастан на ухо Джорджу.
- Я тебя еще увижу? — тут же выпалил юноша, а затем прикусил губу, словно пожалел о своем вопросе, выдавшем его с головой.
- А ты хочешь? — Рабастан с улыбкой рассматривал Джорджа, тот кивнул в ответ. — Тогда, обязательно. А сейчас тебе пора.
- Кто ты? — снова спросил Джордж.
- Еще рано, малыш, но ты все узнаешь со временем, - рассмеялся Рабастан. — Давай, я помогу тебе одеться.
Мужчина встал с кровати, затем вытянул из нее юношу и стал сам его одевать, от чего тот смутился. Когда юноша был уже полностью экипирован, Рабастан подвел его к двери и остановился. Джордж замер, пытаясь понять, что будет дальше. Мужчина обнял его и требовательно поцеловал, а затем толкнул в уже открытую дверь.
- Сохрани повязку, Джордж, - и дверь с легким хлопком закрылась. Юноша стянул с себя повязку и посмотрел на дверь двадцатой комнаты. Он не сожалел о том, что произошло, совсем не сожалел, он надеялся, что это будет не единственная их встреча, и, пожалуй, он разобрался в своих сексуальных предпочтениях, наконец-то.
Джордж вошел в магазин приколов через три с половиной часа после своего ухода. Фреду хватило всего одного взгляда на брата, чтобы понять, чем же тот занимался со своим поклонником в номере «Дырявого котла», и теперь сверлил брата пытливым взглядом. Джордж всеми силами пытался игнорировать этот взгляд. В конце концов, Фред прижал его к стене и выпытал все подробности.
- Молодец, - расплылся он в идиотской улыбке, когда Джордж, наконец, выдал ему историю своего сексуального приключения. — Рад, что ты разобрался со своими предпочтениями.
- А ты? — Джордж посмотрел на Фреда.
- А что я? Я тоже, как ты. А если посмотреть на все традиции, то нам это даже на руку, все равно придется стать партнером кого-нибудь, а раз нам нравятся такие отношения, то и проблем нет, - пожал плечами Фред.
- Даже не знал, что ты такой практичный, - удивился немного Джордж.
- Знаешь, после ритуала мы сильно изменились. Ты стал более романтичным, что ли, а я — практичнее, у Джинни и Рона тоже появились черты ранее им не свойственные. Кстати, ты обратил внимание, что Рону отец уделяет больше внимания?
- Да, но это и понятно. После того, что случилось с Гарри и Гермионой, Рон был просто не в себе. Он ведь знал, что может погибнуть, когда выдавал этот ритуал, и не надеялся, что его кто-нибудь примет, он первый ребенок отца, хотя мы с тобой и старше, - кивнул Джордж.
- О чем это вы говорите? — Сириус стоял в дверях и смотрел на своих близнецов.
- Да вот, ведем интеллектуальные беседы, отец, - улыбнулся Фред.
- Хмм, - хмыкнул Сириус. — А не пора ли домой, молодые люди? У нас ведь гости сегодня.
Вечер в особняке Блеков прошел в легкой семейной обстановке. За ужином Уолден и Билли объявили о дате своей свадьбы, она пройдет через две недели после официальной помолвки Драко и Рона — 1-ого августа 1997 года, а в конце лета состоится ритуал партнерства между Джованни Расселини и Чарли, а 30 августа состоится свадьба с Изабеллой, и еще одним Уизли станет меньше.
- Не лето, а сплошные свадьбы и помолвки, - хмыкнул на это Фред.
На следующий день Джордж получил записку, в которой ему назначалась встреча его таинственным незнакомцем. На третий день Северус и Сириус устроили небольшой семейный совет на двоих, определив, что происходит с юношей, и на следующий день Северус направился вслед за Джорджем. Ему пришлось прождать три часа, пока юный Блек не покинет бар, после чего последовать в комнату. Его изумлению не было предела — перед ним стоял полуодетый Рабастан Лестрейндж.
- Может быть, объяснишь, что происходит? — спросил Снейп, садясь в кресло и глядя на мужчину перед собой.
- Что именно? — уточнил тот.
- Например, с каких пор ты встречаешься с моим будущим пасынком и наследником? — язвительно ответил Северус.
- Вот даже как, - протянул Рабастан, изучающее глядя на зельевара. — Что ж, сегодня четвертый день, и неделю до этого я посылал ему послания и подарки.
- Так это был ты? И ради чего? Я не позволю тебе манипулировать мальчиком, - мрачно произнес Снейп.
- Уже не собираюсь, - сказал Рабастан. — Да, я вышел на него в надежде оказаться связанным с вами, у меня есть на это свои причины…
- Недавно рожденный сын от Гермионы Грейнджер, - кивнул Северус, перебивая собеседника.
- Ты знаешь? — удивился тот в ответ.
- У тебя и Люциуса дети родились в один день, - кивнул Снейп.
- У Люциуса? — немного опешил Рабастан., а затем хлопнул себя по лбу. — Черт, ведь знал же, что это он помогал Поттеру. Это мальчишка подарил ему ребенка?
- Двух, - усмехнулся зельевар.
- Двух? — уточнил Лестрейндж, а потом расхохотался. — И как Люциус это пережил?
- Напился, - усмехнулся Снейп. — Сильно напился.
- Вы выяснили, где они? — вдруг серьезным тоном спросил Рабастан.
- Нет, - покачал головой Северус. — Кстати, Люциус тебя уже три недели ищет, чтобы передать одно письмецо от Дамблдора и Министерства.
- Вот как? — хмыкнул Рабастан. — И что в нем?
- Пошли, дам почитать. Люциус сейчас в особняке Блеков.
Через полчаса Рабастан Лестрейндж сидел в кресле в кабинете Сириуса, где также находились сам Сириус, Северус, Люциус, Артур и Уолден. Рабастан скривился, отложив послание в сторону, и посмотрел на мужчин в кабинете.
- Ну, и что вы мне посоветуете?
- Смотря, чего ты хочешь сам, - уклончиво произнес Люциус.
- Скажи, Люц, если бы у тебя, таким образом, родился первенец и наследник, а главное, скорее всего, единственный ребенок, что бы ты сделал? — Рабастан хмуро взглянул на Малфоя-старшего.
- Да, я и без этого буду искать своих детей, - пожал плечами Люциус.
- Только детей? — насмешливо взглянул на блондина Лестрейндж.
- Не только, - буркнул тот в ответ.
- А теперь объясни мне такому не сообразительному, откуда у вас информация, что оба живы, если не считать рождение детей? — Рабастан посмотрел теперь уже на Сириуса.
- Это останется нашей тайной, но могу сказать, что мы, англичане, слишком самоуверенны, - пожал плечами Сириус. Рабастан уставился на него, чуть прищурившись, потом чему-то кивнул и только сказал.
- Книга Душ.
- Я же сказал, что он умный, - хмыкнул Северус.
- Что ты решил? — Люциус посмотрел на Лестрейнджа.
- Соглашусь. Потеря половины состояния, о котором знает Министерство и Дамблдор, того стоит, - только и сказал Рабастан.
- О котором знают? — иронично усмехнулся МакНейр.
- О, не думаю, что у тебя все имущество находится в Гринготсе и записано в реестрах, - хмыкнул в ответ Лестрейндж. — Вы вот объясните одну вещь, что у вас тут за компания такая странная — Малфой, Блей, Снейп, МакНейр и Уизли.
- Забини, - поправил Артур. Рабастан оторопело уставился на рыжего мужчину.
- Прости, что? — наконец, смог он произнести.
- Я уже Забини, от Уизли во мне ничего не осталось, кроме, пожалуй, шевелюры и внешности, - усмехнулся Артур.
- Чем вы тут занимаетесь? — с подозрением в глазах посмотрел на мужчин Рабастан.
- Свадьбы, помолвки планируем, - невинно сказал Северус.
- И чьи же? — съязвил Лестрейндж.
- Ну, нашу с Сириусом, например, потом вот Уолден собрался жениться, а потом и Чарли, а тут у нас еще и помолвка Драко с Роном, - с усмешкой разъяснил Снейп.
- Весело у вас тут, - покачал головой Рабастан.
- Тебе не следует пока вот так появляться в Косом переулке, - произнес Снейп. — Тебя пока не оправдали. Завтра Сириус проведет тебя в Министерство, переговоришь с Фаджем, а потом Люциус или Уолден передадут информацию Темному лорду, что мол кому-то в министерстве пришло в голову тебя оправдать по непонятным причинам, и предложат сделать тебя шпионом стане Министерства.
- Должно сработать, - кивнул МакНейр.
- Тогда, думаю, на этом мы и закончим. Рабастан, в этом доме ты в безопасности. А сейчас прошу всех в гостиную, - встал Сириус. Мужчины начали выходить из кабинета. Снейп придержал Сириуса и Рабастан, тихо произнеся.
- Нам надо поговорить, - а затем чуть громче добавил для остальных. — Господа, мы будем через минуту.
- Северус? — Сириус посмотрел на своего партнера.
- У нас небольшая проблема, - усмехнулся Снейп. — Рабастан встречается с Джорджем.
Сириус не стал изображать из себя непонимающего человека, просто посмотрел на Рабастана серьезным взглядом.
- И каковы твои намерения?
- Мне действительно нравится твой сын. Я уже говори Северу, что сначала действительно хотел использовать твоего сына, но сейчас все изменилось, - серьезно ответил Рабастан.
- И как поступим? — Сириус посмотрел на Северуса. Лестрейндж, прищурившись наблюдал за молчаливым разговором глаз двух партнеров. По-видимому, те пришли к какому-то соглашению, так как Сириус кивнул в знак согласия.
- Мы не будем вмешиваться до тех пор, пока Джорджу ничего не грозит. Все равно пришлось бы подбирать ему подходящего партнера, а в данном случае нас ты устраиваешь более чем, - серьезно произнес Северус. Рабастан осторожно выдохнул, поняв, что все это время сдерживал дыхание. Ему только что дали зеленый свет в отношении Джорджа.
Вечер в особняке Блеков прошел спокойно. Детям сказали, что в доме появился еще один гость, но не сказали, кто именно. К этому моменту Рабастан уже ушел в выделенную ему комнату. Утром дети тоже не увидели гостя, Рабастан, Сириус и Люциус отбыли в Министерство. Их не было весь день, а когда явились, то выглядели так, словно их поезд переехал. Оказалось, что Визенгомот даже провел судебное заседание, откуда-то нашлись свидетели, доказательства и, в конце концов, Лестрейнджа оправдали, сказав, что за свои преступления в прошлом он уже отсидел, простили ему побег, высказав, что при нападении Того-кого-нельзя-называть делать ему было нечего, кроме того, как бежать вместе со всеми. Суд признал желание человека жить. Рабастан признал все обвинения. Решение суда ему уже было известно: половина состояния Лестрейнджей, шпионаж в пользу Министерства, правда, в зале суда об этом не говорили, как и ничего не стали говорить от отречении от Рудольфуса и Беллы, но его заставили подписать документ, где в случае его смерти состояние отходило полностью его сыну, имя которого публике не было названо. Никому и в голову не могло прийти, что имени-то никто и не знал, правда, сама новость о наличии у Рабастана наследника многих шокировала.
После прибытия домой Люциус немного отдохнул, а затем вместе с МакНейром отбыл во владения Темного лорда, чтобы рассказать о последних событиях. После оказанного им приема Волдемортом оба вообще перестали сомневаться в том, что их господин явно повредился в уме. Но Волдеморт даже в таком психическом состоянии признал плюсы сложившейся ситуации. Его приказ настолько поразил обоих, что те теперь обдумывали, как все выложить Сириусу и Северусу.
Явившись после встречи с Волдемортом в особняк Блеков, Люциус и Уолден попросили хозяина дома и Северуса о приватном разговоре. Суть свелась к тому, что Темный лорд потребовал связать одного из близнецов с Рабастаном.
- Хмм, - задумчиво протянул Северус. — Мне вот интересно, это судьба на нашей стороне, или Лорд у нас такой умный?
- Ты о чем, Северус? — Уолден посмотрел на Снейпа, но тот щелкнул пальцами и приказал появившемуся эльфу пригласить в кабинет Рабастана, которого младшее поколение так еще и не видело. Когда Лестрейндж появился в кабинете, его обрадовали последними новостями от Темного лорда. Люциус и Уолден, когда сообразили в чем дело, то только покачали головой.
- Это уже слишком, - покачал головой Люциус. — Но что мы теперь имеем? Третью сторону?
- Может быть, мы просто останемся в стороне? — Сириус посмотрел на мужчин в кабинете. — Согласился же он на то, чтобы мы были в нейтралитете. Я понимаю, что сейчас он еще сильнее хочет привязать нас, но ведь требований примкнуть к рядам Пожирателей не выдвигается…, - голос Сириуса был все-таки немного неуверенным.
- И это нам на руку, - жестко произнес Рабастан. — Умирать за него я не собираюсь, как, впрочем, и никто из вас. Я не хочу видеть Джорджа в рядах Пожирателей.
- Рабастан, а как же девочка? — все-таки задал вопрос Люциус.
- Люц, ты же знаешь о наших традициях, а я намерен их исполнять. Когда девочка найдется, тогда и будет видно, как я поступлю, ни к чему принуждать ее я не хочу, но ребенок будет носить мое имя, он мой наследник, мой первенец. Я удивлен уже тому, что они оба в той ситуации смогли забеременеть, и уже тем более оставить детей. Про мальчика я вообще молчу. Решиться родить, да еще и близнецов…, - Рабастан посмотрел на мужчин.
- Да, мужская беременность редка и тяжела, ну а про рождение близнецов, я вообще молчу, - кивнул МакНейр.
- Давайте, закроем эту тему до тех пор, пока они не будут найдены, - сказал Северус.
- Согласен, - устало произнес Сириус. — Да и спать пора уже.
Уже выходя из кабинета, Рабастан услышал шепот Северуса за своей спиной.
- Четвертая дверь справа от лестницы. — ему не составило труда понять, о чем говорит зельевар. Когда в доме стало тихо, он направился в указанную комнату. Дверь оказалась незапертой. Рабастан проскользнул в комнату, несколько минут смотрел на спящего юношу, а затем наложил на комнату запирающие и заглушающие чары. Он уже сутки не был со своим мальчиком. Быстро скинув с себя всю одежду, Рабастан скользнул в постель к Джорджу. Он быстро расстегнул на юноше пижамную рубашку и настойчиво стал ласкать его. Тот в ответ застонал, но не проснулся. Рабастан усмехнулся, перевернул юношу на живот, стянул с него рубашку, а затем и штаны. Джордж был где-то на грани сна и яви, но пока еще не понял, что происходящее — это не сон. Рабастан провел пальцами по расщелине между ягодицами, Джордж дернулся навстречу руке. Тихий низкий смех Лестрейнджа, наконец, разбудил юношу, Джордж попытался извернуться, но Рабастан придавил его к кровати своим телом.
- Неужели не хочешь поиграть? — насмешливо спросил он.
- Ты? — выдохнул удивленно Джордж и почти сразу же расслабился. — Ты гость в доме, о котором все говорят?
- Он самый, малыш. А теперь хватит разговоров. Неужели, ты совсем не соскучился? — насмешливо поинтересовался Рабастан. В ответ Джордж прижался попкой к паху мужчины. — О, вижу, что соскучился.
Рабастан умело подготовил юношу к вторжению, а затем погрузился в сладкую глубину, вызывая стоны наслаждения из горла своего мальчика. Они так и уснули в одной кровати

Седьмой год обучения, если считать по английским меркам и первый в школе Тичары для Рафаэля прошел как в тумане, хотя новые друзья всеми силами пытались вывести юношу из состояния депрессии. Все понимали, как ему трудно, ведь дома у него было трое маленьких детей от любимой жены, как все считали, а юноша никого и не пытался в этом разуверить. Элена действительно была ему очень дорога, и всю нерастраченную на девушку нежность, он перенес на малышку Каридад, но он также обожал и двух своих первенцев Лео и Марисоль. Рафаэль, как заведенный, мотался между школой, тренировками и домом, делая все возможное, чтобы быть рядом со своими крошками. В конце концов, Мануэла и Селестина забили тревогу, а Антонио настоял, чтобы ближайший месяц сын провел в школе безвылазно, общаясь с друзьями. Сначала Рафаэль порывался аппарировать домой в конце дня, но после того, как одногруппники просто привязали его к кровати в общей комнате и устроили ночные посиделки со страшилками, он смирился. Постепенно юноша стал выходить из состояния депрессии, на лице то и дело стала появляться улыбка. Отец, тетя, дядя, Луис и родители Элены вздохнули свободнее.
Обучение само по себе было тоже нелегким. Селестине и Рафаэлю надо было много наверстать за этот и следующий учебный год. В магии они довольно сильно отставали от своих сокурсников, но те с первых дней пришли брату и сестре на помощь. Именно, благодаря им, ребятам удавалось быстро и точно двигаться вперед. Все матчи с участием Рафаэля были выиграны, его чуть ли не на руках носили после этого. Но именно тогда же юноша обратил внимание на проявляемый к нему интерес, и к своему ужасу понял, что это не только девушки. Это вызвало панику, которая насторожила ребят, учащихся с ним и Селой на одном курсе. Молодые люди стали внимательнее присматриваться к ребятам и заметили некоторые несоответствия в поведения брата и сестры, а именно то, что те не любят, когда к ним прикасаются чужие, сразу как-то отдаляются, отстраняются, но все-таки никто не лез к ним с расспросами, хотя догадки были.
- Раф, что ты так уткнулся в эту книгу? — прямо на ухо прошептал Диего, охотник квиддической команды, играющий в том же составе, что и Рафаэль, и к тому же сосед по комнате. Юноша подскочил в кресле, настолько неожиданным для него это стало.
- Ты меня напугал, - пытаясь успокоиться, произнес юноша.
- Извини, но так заниматься даже тебе не рекомендуется. Ты все прекрасно сдашь. Мы уже несколько раз все повторили. УСПОКОЙСЯ! — Диего отобрал у него книгу. Рафаэль был рад такому стечению обстоятельств, но показывать своего довольства не собирался, а охотнику этого и не надо было, он сам все понял. — Можешь даже не скрывать своей радости, что доволен моим вмешательством.
- И когда это ты успел так меня изучить? — закатил глаза Рафаэль.
- О, для этого у меня было девять месяцев, - хохотнул в ответ Диего.
- Хмм, звучит как-то двусмысленно, - протянула скептическим тоном девушка, стоящая в дверях.
- О, Бьянка, тебе никто не говорил, что не следует подслушивать? — Диего изобразил раненного в грудь зверя и рухнул на кровать, причем Рафаэля.
- Клоун, - бросил тот в адрес соседа, но совершенно беззлобно.
- За то ты встал из этого кресла и готов отправиться вместе со всеми на небольшую прогулку, - поднял тот голову и посмотрел на брюнета.
- Диего, я не представляю, как ты будешь жить дальше, - покачала головой девушка. — Твои родители даже женить тебя не могут, никому не нужен такой балагур в семье.
- О, я сейчас умру от такой несправедливости, - сморщил нос парень, словно собирался заплакать.
- Диего, нас уже все ждут. Мы тебе очень благодарны, что тебе удалось вытащить Рафа, но если ты сейчас не встанешь, то останешься здесь, - нравоучительным тоном произнесла Бьянка, затем посмотрела на брюнета. — Пошли, Раф.
Семикурсники перед экзаменами решили устроить что-то вроде пикника, но естественно без алкоголя, поскольку на следующий день начинались экзамены. На земле были расстелены несколько пледов, на которых девушки разложили овощи, фрукты, бутерброды и различные безалкогольные напитки. Разговоры были обо всем и не о чем. Юноши обсуждали квиддич и последний матч, который должен был состояться перед выпускным балом у восьмикурсников. На пикнике собрались почти все семикурсники с обоих факультетов и всех отделений.
Рафаэль лег на спину, положив голову на колени сестре, а та тут же стала перебирать его волосы.
- Меня все время поражает ваше отношение друг к другу, - девушка со светлого факультета посмотрела на Лафаргов. — Вы так нежны друг с другом, всегда стараетесь помочь, поддержать. Если бы я не знала, что вы брат и сестра, подумала бы, что вы возлюбленные.
- А разве только возлюбленные так относятся друг к другу? — мелодично рассмеялась Села. — Я обожаю своего брата и готова пойти в огонь и в воду вслед за ним.
- Вот об этом я и говорю, - кивнула девушка.
- Эй, Раф, а твои ангелочки приедут на матч? — Диего повернулся к Рафаэлю.
- Диего, не смей, - воскликнула Села, гневно стрельнув глазами на парня. — Они еще маленькие летать на метлах. У меня чуть инфаркт не случился, когда ты посадил Марисоль перед собой на метлу и взлетел на дне рождения близнецов.
- А, по-моему, им понравилось, - Диего задумался, вспоминая восторженные визги малышей, которых катал на метле. — И я был очень осторожен.
- Он не понимает, - закатила глаза Села, тяжело вздохнув.
- Они приедут вместе с отцом, но, пожалуйста, не вытворяй того, что было на дне рождения. Тут я с Селой полностью согласен. Мы их потом всю ночь не могли успокоить, такие они были взбудораженные, а им всего год, - поддержал сестру Рафаэль, та благодарно посмотрела на юношу, чья голова покоилась у нее на коленях.
Во второй половине дня начал накрапывать дождь, и молодые люди перебрались в свои гостиные. Темные огненные оккупировали комнату Рафаэля и Диего. По какой-то странной причине ее облюбовали все, что частенько мешало парням, а иногда не давало выспаться.
- Раф, - Рикардо Пуэбло оттянул юношу подальше от остальных.
- Что-то случилось? — Рафаэль вопросительно взглянул на парня, который не очень-то ему и нравился, но причину своей неприязни юноша объяснить не мог. Ответить Рикардо не успел, так как Рафаэля обняли за талию и чей-то подбородок оказался на его плече.
- Диего, что ты себе позволяешь? — юноша еле сдержал дрожь, но голосом этого не показал.
- Не люблю, когда ты вот так отделяешься от коллектива, - хмыкнул Диего, и развернул парня к остальным. Никто не заметил, каким взглядом наградил Диего Рикардо. Через какое-то время все заметили исчезновение Пуэбло. На курсе его не любили все. Диего же, усадив на место Рафаэля, переглянулся с парнями с отделения и кивнул. Уже ближе к полуночи, когда девушки отбыли в свои спальни, юноши-огневики насели на Рафаэля.
- Раф, ты, конечно, можешь не отвечать и все такое, и, наверное, это не наше дело, но мы не хотим ничего такого, что причинило бы тебе беспокойство или вред. Мы твои друзья, поверь. Никто эту информацию против тебя не использует, - серьезным тоном начал Марко.
- О чем вы? — насторожился Рафаэль.
- Раф, это ведь ты родил близнецов, а не Элена, - Диего серьезно смотрел прямо в глаза брюнета, и это не было вопросом. Что-то странное промелькнуло в глазах Рафаэля, что только утвердило парней в правдивости своей догадки.
- Тебя изнасиловали, да? — Марко старался быть очень деликатным, но сама ситуация была очень щепетильной. Рафаэль встал с кровати, подошел к окну и прижался лбом к стеклу.
- И как давно вы догадались? — устало спросил он.
- Об изнасиловании где-то месяца через два-три, как ты приехал в школу, а о близнецах перед самым их днем рождения. Они похожи на тебя, но светлые волосы Марисоль, глаза Лео — они не от Элены, - произнес Диего, положив руку на плечо Рафаэля. Тот снова напрягся. — А потом всегда напрягаешься, когда к тебе прикасаются кто-то кроме Селы. К ней, кстати, это тоже относится.
- Это длинная история, - вздохнул Рафаэль.
- Не надо рассказывать, Раф, просто постарайся забыть весь тот ужас и начни жить, встречаться с кем-нибудь, - произнес Марко. Рафаэль повернулся к капитану своей команды и странно на него посмотрел. — И не смотри ты на меня так. То, что тебе только семнадцать и у тебя уже трое детей, не делает тебя монахом. А если боишься снова забеременеть, так ведь есть различные зелья.
- И о чем вы сейчас? — напряженно произнес Рафаэль.
- Так, а он еще и не определился со своими приоритетами, - вздохнул третий участник разговора, до этого молчавший. Рафаэль оглядел ребят и теперь ждал объяснений.
- Ладно, - махнул рукой Диего. — Ты очень красивый парень, Раф, просто бесподобный, причем ты внимательно следишь за собой. На тебя заглядываются не только девушки, но и парни, и не только парни. Наш профессор по анимагии с тебя вообще глаз не спускает, мне иногда кажется, что если бы глазами можно было раздевать, то на тебе бы одежды бы большую часть времени просто не было.
- Кхмм, - Рафаэль покраснел, осознав, что ему сейчас пытался сказать сосед по комнате.
- Просто подумай об этом, ладно? Если надо будет поговорить, то мы рядом, Раф. И не ты один такой, - Марко посмотрел прямо в глаза брюнету. — Помни, мы рядом.
С этими словами Диего и Рафаэля оставили одних. К этому разговору до начала каникул они не возвращались. Экзамены и Села, и Рафаэль сдали без особых проблем, им многое удалось в этом году. Оценки состояли только из проходных баллов, какие-то знания были оценены лучше, какие-то хуже, тем более что многие предметы ребята вообще видели впервые в жизни. С анимагией пока ничего не получалось, так что сдавали они только теорию, которую знали на отлично, но вот с практикой все пока стояло на месте. Остальные изучали анимагию уже четыре года, многие уже добились успеха и могли до часа находиться в своей анимагической форме, но у остальных время нахождения в анимагической форме варьировалось от минуты до получаса. Таких как Селестина и Рафаэль на курсе было шесть человек, но если взять срок обучения, то брат с сестрой опережали по успехам отстающих года на три. Восемнадцатого июня состоялся последний матч выпускной команды, в которой из семикурсников играли только Рафаэль, Диего и Марко, остальные были уже настоящими выпускниками школы. Семья прибыла за три часа до матча. Каридад сидела на руках у Эрнана и с восторгом смотрела на огромное количество людей, а близнецы сразу же потопали на своих двоих к отцу, который со смехом подхватил их на руки и прижал к себе. Команда обожала малышей, считая их своеобразным талисманом.
- Ой, гляди, кто к нам прибыл, - Диего состроил мордочку малышам, а те залились веселым счастливым смехом.
- Диего, надеюсь, вы не собираетесь их снова поднимать в воздух? — Мануэла подозрительно посмотрела на молодого человека.
- Ох, мисс Лафарга, хоть вы-то мне нотаций не читайте, я их уже столько выслушал от Селы и Рафа, - умоляюще воскликнул Диего.
- Даже так? — задумчиво протянула Мануэла, взглянув на племянника, тот только кивнул.
Устроив родных на трибунах, Рафаэль ушел к команде. Матч на самом деле предстоял не из легких, играли со сборной Венесуэлы.
Рафаэль окинул поле пристальным взглядом, затем соперников, прежде чем по свистку судьи взмыть вверх. Он завис метров на пять выше, чем команда. Постепенно все звуки отдалились, остались где-то на периферии, Рафаэль слушал ветер, саму природу, пытаясь найти тот единственный заветный мячик, который закончил бы игру, понимая, что это только так придет конец матча. Уже два часа его атаковали, мешали, пытались вывести из игры, и только его ловкость и скорость реакции позволяли ему уходить от повреждений. Мануэла, Катарина и Села уже не раз вскакивали с места в панике, Катарина даже сломала свой веер, так сильно сжала его в руках, когда следила за бладжером, который мог сбить Рафаэля с метлы, но тот ушел от удара в самый последний момент. Марко взял тайм-аут.
- Черт, они точно его выпустили? — Рафаэль зло посмотрел на поле.
- Ты его ни разу не заметил за два с лишним часа? — осторожно поинтересовался Диего.
- Вот именно, - скривился Рафаэль.
- Так, счет у нас 120-230 в их пользу, - начал Марко. — Раф, твоя задача найти этот…, - он проглотил слово раньше, чем произнес, но все прекрасно его поняли. — Бернардо, Лиандро, ваша главная задача отвести их вышибал от Рафа как можно дальше. Так, вам, - Марко посмотрел на охотников, коим являлся и сам, - забивать мячи вон в те ворота. А ты, Франко, чтоб на смерть стоял в воротах, если пропустишь до того момента, как Раф найдет этот чертов мячик больше ста голов, я тебе устрою такую выпускную вечеринку, что ты на заднице сидеть не сможешь целый год, понял?
- Марко, ты это, поаккуратнее с такими обещаниями, - сглотнул вратарь. Марко так на него зыркнул, что тот только смог слабо кивнуть головой в знак того, что все понял. После тайм-аута команда стала вести себя агрессивнее, но прошел час, а снитча как не было, так и нет. Счет уже был 210-330. Трибуны бесновались, а Франко стал брать мячи чуть ли не зубами, было такое ощущение, что от того, если он пропустить еще хоть один мяч, то умрет. Возможно, так оно и было, если судить по выражению лица Марко. Когда на табло зажглось 210-370, Рафаэль, наконец, увидел кошмар этого матча, тот самый ненавидимый всей командой золотой снитч. Все игроки были так заняты игрой — одни атакой на ворота Франко, а другие их защитой, а ловец соперников "проспал" момент рывка юноши. Когда до всех дошло, что Рафаэль ринулся за снитчем, было уже поздно. Крылышки надежно трепыхались в ладони брюнета. Матч закончился со счетом 360-370. Сыграть почти вничью со сборной Венесуэлы, которая два года назад стала чемпионом мира, это что-то да значило. Самое интересное, что поздравляли не столько победителей, сколько проигравших, которые на самом деле и стали героями этой почти пятичасовой игры.
В тот же вечер после празднования победы Рафаэль и Селестина отправились домой. Дети начали капризничать еще на матче, так что женщинам не удалось увидеть эффектную концовку игры.
На следующий день было решено, что всем необходимо отдохнуть, особенно Рафаэлю и Селестине, но только после того, как они сдадут экзамены за среднюю школу в отделе образования Министерства Венесуэлы. Надо сказать, что помимо магического образования, ребята продолжали заниматься и маггловским, что довольно сильно помогало им в изучении магических наук, что было довольно-таки странно. В конце июля ребята расправились со всеми учебными делами, получили аттестат о среднем законченном образовании, довольно приличные в смысле оценок и 27 июля отбыли отдыхать на собственную виллу в Италию.
Через три дня они обратили внимание, что на одной из вилл собирается огромное количество людей, часто можно было увидеть прогуливающиеся по пляжу пары. Узнать в них магов не составляло труда. Одна из соседок, которая частенько останавливалась, чтобы перекинуться парой слов с Мануэлой и Катариной, поделилась информацией — на вилле Расселини готовилась свадьба каких-то их английских друзей, но по большому счету венесуэльцев это не интересовали, они особенно не общались ни с кем.
31 июля Рафаэль и Франческо гуляли на магической аллее Милана. Они как раз были в ювелирной лавке, когда туда вошли два блондина и брюнет. Рафаэль был так поглощен тем, что рассматривал камни для своей работы, что не обращал внимания ни на кого, пока буквально в метре от него не раздался такой знакомый голос самого ненавистного преподавателя.
- Синьор, я бы хотел посмотреть набор для девушки с сапфирами.
- Конечно, синьор, у нас сейчас есть несколько таких наборов, - отозвался продавец. Рафаэль осторожно повернулся и посмотрел на мужчину рядом с собой. Узнать Снейпа конечно не составило труда, но то, как этот Снейп выглядел шокировало. И тут взгляд юноши упал на Люциуса. Франческо почти сразу почувствовал, что с племянником что-то не то.
- Синьор, мы берем вот эти камни, и добавьте эликсир, - Франко краем глаза следил на стремительно бледнеющим юношей, затем проследил за его взглядом. Как он не начал сразу чертыхаться во весь голос, он уже и сам не смог бы сказать. Но, кинув на прилавок мешочек с требуемой суммой и, забрав покупку, Франческо выволок из лавки племянника и затащил его в первую же темную подворотню, прижал к себе и аппарировал домой. Уже дома мужчина напоил юношу успокоительным и сонным зельями, и только после этого пошел искать домочадцев.
- Антонио, - Франческо остановился в дверях и мрачно посмотрел на собравшуюся компанию.
- В чем дело? — тот недоуменно уставился на брата.
- Мы только что видели в ювелирной лавке отца близнецов, - сразу выпалил Франческо.
- Малфоя? — воскликнула Селестина, вскочив с кресла.
- Да, - кивнул Франческо. — И поверьте, я не хочу еще раз увидеть, как мой племянник находится на грани обморока.
- Где он? — Антонио поднялся с кресла.
- Я влил в него успокоительное, он спит сейчас, - вздохнул мужчина.
- Может быть, нам следует куда-нибудь переехать? — робко внесла предложение Катарина.
- Да, пожалуй, это будет лучшим решением, - кивнул Антонио. — Собираемся, мы переезжаем в Лиссабон.
Они так и не узнали как близко были от разгадки еще одной тайны, которую так хотел скрыть от Гарри Поттера Дамблдор. Ни Селестине, ни Рафаэлю даже в голову не могло прийти, что празднество на вилле Расселине было ничем иным, как свадьбой их лучшего друга Рона с Драко Малфоем, а вести Рона к брачному союзу будет Сириус Блек.
Рафаэлю понадобилось несколько дней, чтобы прийти в себя после такой неожиданной встречи, к которой он не был готов ни морально, ни физически. Но постепенно все наладилось, а неожиданная встреча и реакция на нее отошли на второй план. В это время Рафаэль задумался над словами своих друзей, которые теперь показались ему вполне даже не дурацкими. После довольно долгих размышлений, когда он в одиночестве или со своими малышами гулял по пляжу, он решился на разговор с отцом.
- Рафаэль? — Антонио удивленно посмотрел на мнущегося в дверях кабинета сына.
- Папа, я могу с тобой поговорить? — неуверенно спросил юноша.
- Конечно, ты же знаешь, что я для тебя всегда не занят, - кивнул Антонио, откладывая бумаги в сторону. — Что у тебя случилось? Ты последнее время сам не свой.
- Просто встреча с Малфой выбила меня из колеи, - Рафаэль сел в кресло у окна, туда же переместился и его отец.
- Ты испугался? — Антонио пристально посмотрел на юношу.
- Да, - кивнул тот, а затем добавил. — И не только. Я ведь должен чувствовать ужас, что он был одним их этих…, - Рафаэль беспомощно взглянул на отца.
- Но ты почувствовал что-то еще? — решил уточнить свою догадку Антонио. Юноша обречено кивнул. — Тебя он возбудил.
- Почему? — Рафаэль чуть не плакал. — Он же меня насиловал, я должен его ненавидеть, а он меня возбуждает. Я ведь испугался не оттого, что он рядом, ну и это тоже, а потому что захотел до него дотронуться.
- Ты так реагируешь на него только потому, что не ненавидишь, Раф. Он отец твоих детей, и ты подсознательно благодарен ему за такой подарок, - спокойно произнес Антонио. — Ты так реагируешь только на него?
- Да, - кивнул Рафаэль.
- Ты в этом уверен? — прищурился Антонио. Юноша растерялся. — Так, значит, сегодня мы с тобой идем в лиссабонский аналог улицы Красных фонарей.
- Зачем? — Рафаэль совсем растерялся. Он читал об этих улицах в разных городах мира.
- Пора приводить тебя в чувство, малыш, - усмехнулся отец.
- Я в порядке, - слишком поспешно ответил юноша.
- В порядке твоя сестра, и то благодаря Луису, который избавил ее от страха прикосновений и всего остального несколько месяцев назад. А вот ты совсем не в порядке. А заодно и выясним, кого ты, малыш, предпочитаешь себе в партнеры. И нечего так краснеть, тебе уже восемнадцать, - поддел в конце этой речи сына Антонио.
Вместе с Антонио и Рафаэлем отправился и Франческо, остальные лишь покачали им вслед. Селестина улыбнулась про себя, надеясь, что и брат, наконец, избавиться от последствий тех трех дней. Девушка повернулась к мужу и улыбнулась, в черных глазах проскользнула лукавая искорка, которую мужчина понял с полуслова. Исчезновение пары было замечено сразу, но это вызвало на лицах только понимающие улыбки.
Рафаэль в нерешительности стоял перед дверью комнаты в одном из самых дорогостоящих борделей Лиссабона. Одной из приятных вещей здесь было то, что и клиенты и "обслуживающий персонал" постоянно носили маски, не снимая, так что узнать друг друга было бы в обычной жизни сложно. Еще одной особенностью этого заведения, по словам Антонио, было то, что иногда в роли проституток выступали сами клиенты. У каждого, в конце концов, были свои мечты и желания.
- Что же ты стоишь тут, такой неприкаянный? — вокруг талии Рафаэля обернулись мужские руки, юношу прижали спиной к груди. — Такой сладкий, и такой нерешительный. Просто конфетка.
Рафаэль не знал, что делать, поэтому замер в объятиях мужчины. А тот в свою очередь, почувствовав нерешительность и растерянность молодого человека с таким возбуждающим пряным запахом, начал ласково поглаживать его по животу, а губами скользить по шее, вызывая в заключенном в объятия теле дрожь.
- Иди пока туда, а потом мы встретимся, чтобы ты понял, что ни одна из них не сможет дать тебе того, что могу дать я, - мужчина отнял руку от его талии и нажал ручку двери, а затем легонько толкнул юношу внутрь. Там его ждала полуобнаженная сирена, которая при его появлении плавным движением соскользнула с кровати и оказалась рядом с юношей. Легкий щелчок дал понять, что дверь закрылась. Не было никаких приветствий, никаких слов, только действия. Легкие как перышки касания шеи и лица, затем одалиска коснулась губ юноши своими губами. Она была опытной и сразу поняла, что молодой человек перед ней не просто зажат, а слишком сильно напряжен, что он боится прикосновений.
- И какая же сволочь могла испортить такое чудо? — процедила она сквозь зубы, увлекая юношу на кровать. Легкие касания, лишь чуть-чуть, чтобы дать понять, что все прекратиться сразу, как только он захочет. Но Рафаэль решил идти до конца, жить всю жизнь в страхе было невыносимо. С каждой минутой ласки становились все более нетерпеливыми, вот уже расстегнута рубашки, губы девушки дразнят горошину соска, укус и нежный поцелуй, снова укус. Постепенно девушка сместилась вниз, оставляя на теле юноши дорожку из поцелуев. Рафаэль так и не понял, когда они оба оказались раздетыми, а его член в плену жаркого рта. Он был возбужден сверх меры, а она настолько умело доводила его до края, что через несколько секунд юноша забился в оргазме. Но и ему и ей было понятно, что большего он не хочет. Да, это было совершенно, но и все на этом.
- Малыш, - улыбнулась девушка и провела рукой по телу юноши. — Подожди.
Она вышла из комнаты, накинув на себя халат. Недалеко, в нише у лестницы, стоял мужчина в черной маске.
- Он не будет счастлив с женщиной, - произнес мужчина, заставив женщину остановиться.
- Вы его знаете, - это не было вопросом. — Тогда почему он со мной?
- Ему надо было понять, что ему нужно. Теперь он знает, - сказал мужчина.
- Да, но он не удовлетворен, и он все еще слишком напрягается при каждом новом прикосновении, это неправильно, - девушка сама себе удивлялась, что вот так говорит о своем клиенте, да еще с другим, даже если тот знает первого.
- Об этом я могу позаботиться, - усмехнулся мужчина. Девушка протянула ему руку, в которой был зажат электронный ключ к комнате. Зачем она это сделала? Ей хотелось помочь этому юноше с прекрасным телом и такими изумрудными глазами, в которых не было страсти, когда он был с ней. Мужчина забрал ключ, улыбнулся и пошел к заветной двери, в которую чуть меньше часа назад сам втолкнул прекрасного юношу. Девушка видела, как за ним закрылась дверь. Она немного постояла, а затем решительно пошла в ту же сторону. Около двери комнаты, располагалась небольшая панель, она нажала несколько кнопок и в стене открылась незаметная дверца, девушка проскользнула внутрь. На одной стене висело большое зеркало, которое в той комнате было тоже зеркалом, и находилось точно напротив кровати. Она осталась наблюдать, надеясь все-таки увидеть в глазах юноши то, чего не смогла добиться сама.
Рафаэль после ухода незнакомки сел на кровати и весь сжался. Был ли он разочарован? Пожалуй. Да, он испытал оргазм, но чего-то не хватало. Сколько он так просидел, он не знал, но вот дверь открылась. Юноша поднял голову и судорожно схватился за простынь, чтобы прикрыться.
- Ты прекрасен, не стоит, - остановил его тот же голос, что и был у мужчины, который его обнимал прежде, чем он оказался в этой комнате. Мужчина подошел к юноше, взял за руку и поднял с кровати. Рафаэль был в панике, и мужчина сразу это почувствовал. Незнакомец поставил юношу лицом к зеркалу, а сам встал за его спиной, оттеняя своей темной одеждой белизну кожи Рафаэля, что делало юношу просто неземным существом. Девушка по ту сторону зеркало нервно сглотнула, чувствуя собственное возбуждение от представшей картины. Беспокойство составлял только немного затравленный взгляд зеленых глаз. Мужчина провел рукой по груди юноши, задевая горошину соска, затем сжал ее двумя пальцами. — Ты прекрасен. Посмотри, какая кожа, тонкая талия, безумно выразительные глаза, в которых должны плескаться жизнь и счастье.
Мужчина наклонился и стал губами ласкать изгиб шеи юноши, а тот не знал что делать, потому что чувствовал что-то непонятное, сродни тому, что было тогда, три года назад, когда афродизиак заставлял его желать всех этих пожирателей и отдаваться им, чтобы погасить пламя вожделения.
- Ты не должен бояться, - прошептал мужчина на ухо Рафаэлю прежде, чем прикусить мочку, в которой висела серьга. Юноша только сейчас понял, что забыл его снять, идя сюда. Но тут раздался шепот, который заставил его поежиться от возбуждения, член начал просыпаться. — Это так сексуально. Длинная серьга.
- Кто вы? — выдохнул Рафаэль.
- Здесь не нужны имена. Это место только для удовольствия. И я подарю его тебе, - прошептал мужчина, развернув юношу к себе. В следующую секунду его губы накрыли рот Рафаэля в требовательном, но в то же время нежном поцелуе. Юноша приоткрыл губы, и незнакомец принял его приглашения, углубляя поцелуй, его язык играл, просил, заманивал, требовал, а руки ласкали все требовательнее спину и упругие ягодицы. Оторвавшись от губ, мужчина улыбнулся, в темных глазах горела страсть.
- Такой сладкий, - прошептал незнакомец. — Я хочу, чтобы ты видел, как я буду тебя ласкать, как ты будешь кончать свой первый раз в моих объятиях.
Он снова развернул юношу лицом к зеркалу, встал за его спиной, надавил коленом между ног, понуждая Рафаэля расставить их пошире. Затем одна его рука занялась соском, а вторая скользнула к уже довольно возбужденному члену. Мужчина сильнее прижал к себе юношу, и тот попкой почувствовал эрекцию мужчины, что заставило его снова напрячься.
- Смотри на себя, - приказал мужчина, и его рука прошлась по всей длине члена юноша, затем сжала мошонку, чуть ее потеребила и снова вернулась на член. Мужчина чуть оттянул крайнюю плоть, оголяя головку, и погладил ее подушечкой большого пальца. Рафаэль судорожно вздохнул, когда тело пронзила волна удовольствия. Рука снова прошлась по члену, раз, другой, заставляя юношу выгнуться и откинуть голову на плечо мужчине. — Смотри, мой сладкий, смотри, как ты горишь и плавишься в моих руках.
Рафаэль с трудом открыл глаза и посмотрел затуманенным взглядом в зеркало. Девушка по ту сторону вздохнула, почувствовав жалость к себе за то, что не смогла вызвать в этих глазах такое же выражение, а затем тихо покинула свой наблюдательный пункт. Им не нужны были лишние свидетели. Движения на члене стали более энергичными, ритм убыстрился, прерывистое дыхание Рафаэля перешло в низкий глубокий стон. Глаза неотрывно смотрели в зеркало, еще более возбуждая. Он даже если бы и захотел, не смог бы оторваться от этого зрелища. Бедра сами двигались вперед навстречу руке, требуя большего. Юноша потерялся в умелых руках незнакомца, никакого напряжения. Рафаэль сознавал, что его умело соблазнили, даже поставили перед фактом, но не хотел об этом думать, наслаждаясь требовательными ласками мужчины. Он был уверен, что если попросит, то тот остановится и уйдет, но совсем этого не хотел. Еще одно движение и придушенный вскрик, ноги подкосились и только руки незнакомца остановили падение. Тело сотрясалось в оргазме. Его подхватили и уложили на кровать. Юноша медленно приходил в себя. За это время незнакомец успел сбросить с себя маску, и теперь был, так же как и Рафаэль, только в маске, скрывающей пол лица. Мужчина лег рядом с юношей и оперся на согнутый локоть, а второй рукой выводил узоры на груди юноши. Рафаэль, наконец, открыл глаза и взглянул на лежащего рядом красавца со смуглой кожей и такими же черными волосами, как у него, только вот глаза были серыми, что очень необычно для темноволосых испанцев и португальцев. Мужчина наклонился и накрыл своими губами губы юноши, сам он все еще был возбужден и хотел насладиться этим великолепным телом рядом с собой. Поцелуй получился страстный, но вот юноша и не старался играть в доминанта, он подчинялся, отвечал на каждое прикосновение. Хватило несколько минут, чтобы завести это юное тело снова.
- Как же долго ты не занимался сексом, малыш? — вопрос не требовал ответа, мужчина спустился к паху юношу, но целью был не член. Ноги юноши уже были разведены и согнуты в коленях, голова запрокинута, а руками он держался за прутья кровати в изголовье. С губ то и дело срывались сладострастные стоны. Незнакомец скользнул по телу юноши вверх, приник к уже припухшим губам, затем, дотянулся до столика, на котором стояли различные бутылочки с маслами, после чего снова сместился к паху юноши, смазал свои пальцы. Юноша пристально смотрел на него, где-то глубоко мелькнул страх, тут же сменившийся решительностью. Рафаэль еще шире развел ноги и чуть приподнялся, незнакомец сразу подложил под спину подушку, для удобства. А затем начал кружить вокруг ануса, следя за выражением лица юноши, члена он не касался принципиально. Возбуждая, чуть нажимая, незнакомец раздразнивал и так уже изнывающего юношу, а затем осторожно проник внутрь на фалангу указательного пальца, замер, давая привыкнуть, затем еще на одну фалангу продвинул палец, снова замер, а затем уже на всю длину, несколько раз повернул, нажимая на стенки, и стал медленно выводить и снова вводить. Когда юноша привык к вторжению, мужчина добавил второй, а через минуту и третий палец. Несколько движений и мужчина нашел ту точку, которая заставила Рафаэля выгнуться на кровати.
- Тише, мой сладкий, все еще будет, - рассмеялся незнакомец, убыстряя ритм движений.
- Не могу больше, - простонал юноша.
- Чего ты хочешь? — страстно спросил мужчина.
- Тебя, - выдохнул Рафаэль. — В себе.
- Как пожелаешь, - усмехнулся незнакомец и вытащил пальцы, юноша разочарованно застонал, чем вызвал еще один смешок. Мужчина быстро смазал свой стоящий член, а затем одним толчком вошел, заставив Рафаэля судорожно вздохнуть от нахлынувшей боли. — Тшш, сейчас все пройдет, просто полежи, мой сладкий.
Постепенно Рафаэль привык к вторжению и стал ощущать большой член внутри себя, он первым двинул бедрами, и незнакомец принял это, как побуждение к действию, медленно вышел, оставив только головку внутри, и снова резко вошел по самое основание, ударив в простату. Его слух ласкал сладостный стон, вырвавшийся из горла юноши. Снова выход и такой же резкий вход с ударом в точку наслаждения. Мужчина то замедлял, то ускорял ритм, заставляя юношу метаться по кровати, беспрерывно стонать и вскрикивать, а незнакомец все никак не хотел давать ему кончить, специально останавливаясь, когда чувствовал, что юноша уже на грани, и через некоторое время снова начинал двигаться. Когда стало понятно, что уже и сам не выдержит, он стал наращивать ритм, толчки становились все яростнее. Взрыв перед глазами и крик из горла стали кульминацией для Рафаэля, от избытка чувств потерявшего сознание. Мужчине понадобилось еще несколько резких толчков, чтобы последовать вслед за своим юным любовником. Юноша медленно выплывал из сладостного тумана, окутавшего разум.
- Ты подарил мне мечту, Рафаэль, - юноша не был уверен, что правильно расслышал, так как почти тут же погрузился в сон.

Аэропорт Хитроу, как всегда, был заполнен людьми: улетающими, прилетевшими, встречающими, провожающими, работниками, таксистами, просто праздно шатающимися. Рейс из Лиссабона прибыл пятнадцать минут назад. В зале ожидание толпились встречающие, с минуту на минуту должны были показаться пассажиры рейса. Наконец, двери разошлись, и в зал хлынул поток людей. Тут же стали раздаваться приветственные выкрики, стало шумно от взаимных приветствий. Последними в зал вошли молодые люди, держащие за руки четырех детей. Многие провожали их восхищенными взглядами, отрываясь от восторженных встреч со знакомыми, родственниками и друзьями. А посмотреть действительно было на что. Высокая девушка с тонкой талией в легком черном платье ниже колена, с летящей юбкой от бедра выглядела просто восхитительно. Легкий макияж подчеркивал ее черные глаза, обрамленные длинными жгуче-черными ресницами Длинные черные, чуть волнистые волосы были перехвачены заколкой то ли из бронзы, то ли из червонного золота с вставленными агатами и спадали ниже талии. На ногах черные лаковый босоножки на высокой шпильке. Девушка себя в такой обуви чувствовала очень комфортно, на что сразу же все обратили внимание. На шее, в ушах и на запястье правой руки были украшения с черным агатом.. На плече висела дамская сумочка, маленькая и изящная, ремешок был сделал из серебряных колечек. Все сразу поняли, что девушка сестра молодого человека, возможно даже его близнец, поскольку схожесть была на лицо. Длинные черные волосы юноши также были перехвачены заколкой у шеи, только вставлены в него были не агаты, а жадеит. В правом ухе был две длинные серьги, одна с жадеитом, а вторая с кахолонгом. Одет он был под стать сестре: черные классические брюки, облегающие длинные, стройные ноги и бедра, черная шелковая рубашка, но на тон светлее брюк, две верхние пуговицы были расстегнуты, на правом запястье золотые часы, а на левом браслет с жадеитом, а над ним с кахолонгом. Пряжка ремня тоже была отделана жадеитом. Очень сильно выделялись на лице изумрудно-зеленые глаза, правда, сейчас они были чуть подернуты грустью и какой-то затаенной болью, как и у девушки. Рядом с ними вышагивали две девочки и два мальчика, причем девочки шли между юношей и девушкой. Все четверо были также одеты во все черное. Среди них выделялась платиноволосая девочка с черной прядкой и такими же как у юноши глазами. Когда семья, а это даже не обсуждалось, проходила мимо, все разговоры замолкали, взгляды были направлены только на них. У стойки таможенника юноша поднял темноволосую девочку на руки, та сразу же обвила ручками его шею и посмотрела на представителя аэропорта изумрудными глазами. Молодой человек протянул шесть паспортов. Таможенник еще раз бросил взгляд на молодых людей и детей, а затем стал изучать документы:
"Рафаэль Альваро Антонио Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис", - прочитал таможенник и посмотрел на юношу, затем снова опустил взгляд на документы. — "Селестина Амая Бланка Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано; Энрике Луис Родриго Куартеро Лафарга; Леонардо Антонио Карлос Куартеро Лафарга; Мария Исабель Куартеро Лафарга и Каридад Эсперанса Элена Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис", - таможенник запутался в количестве имен, а главное кто из них кто, поскольку некоторые фамилии были разными и очень длинными. Почему-то ему показалось, что это еще не все имена и фамилии, которые тут должны были быть, перед ним явно стояли представители очень древней аристократии. Если бы он знал, насколько древней, ему стало бы плохо.
"Ну и имена, богатенькие, судя по одежде", - подумал таможенник.
- Добро пожаловать в Великобританию, - улыбнулся он молодым людям.
- Благодарю, - кивнул молодой человек, отвечая на чистейшим английском, чем вызвал вздох изумления у работников аэропорта. Вслед за ними процедуру проверки прошли еще двое испанцев, хотя значилось, что все они прилетели из Лиссабона, но паспорта у них были венесуэльские. Двое мужчин-испанцев сразу же подошли к молодым людям с детьми. Разговор шел на испанском языке.
""Сеньор Рафаэль, багаж будет минут через двадцать"", - мужчина лет сорока осмотрел аэропорт, не пропуская ничего.
""Хорошо, Карлос. Ты позаботишься об этом?"" — Рафаэль посмотрел на мужчину, который два дня назад появился в Лиссабоне только с одной целью, быть рядом с семьей, которая стала и его. Вместе с ним прибыло еще три человека. Один из них сейчас тоже стоял здесь — Мануэль Риэра, работавший у его отца личным помощником и выразившим желание остаться с семьей, давшей ему возможность чего-то добиться в жизни. Еще двое в тот же день вылетели в Англию, чтобы приобрести дом, а также подготовить его к приезду хозяев. Один из них — Рамон Пирас был адвокатом семьи, а второй — Паоло Домингес был взят в дом всего год назад и был очень смышленым девятнадцатилетним пареньком, заинтересовавшимся экономикой и правом. Так что очень быстро стал помощником Рамона. Эта четверка пожелала отправиться вместе с Лафаргами и служить им также, как до этого старшим членам семьи. Все четверо прекрасно знали, что в Венесуэле без Лафаргов им делать нечего. Да, и все четверо были магами, слабее своих работодателей, но отнюдь не такими уж и беспомощными.
Карлос как раз занимался багажом, когда в зале аэропорта появился Паоло.
""Сеньор Рафаэль, сеньора Селестина, машина подана"", - отвесил юноша шутливый поклон.
""Паоло"", - рассмеялась девушка. — ""Когда же ты перестанешь паясничать?""
""Наверное, когда стану таким же, как вы"", - ответил юноша.
""Это был риторический вопрос, Паоло"", - усмехнулся Рафаэль.
""Можно идти"", - произнес Карлос.
""Тогда в путь"", - кивнул Рафаэль. Все вместе они двинулись к выходу, провожаемые под частую даже похотливыми взглядами. У входа их ждал шикарный черный лимузин с вензелями трех семей. Сверху Куартеро Лафарга, а под ним меньше по размеру Мачадо-и-Руис и Ириарте Альтамирано. Рассевшись на сидениях, они тронулись в путь до Лондона.
- Рамон, дом в Лондоне? — Селестина посмотрела на адвоката семьи. Они еще в Лиссабоне решили. Что по возможности будут всегда говорить в Англии на английском. Рамону было чуть за сорок, темные волосы, темно-карие глаза, смуглая кожа, одет в дорогой строгий темный костюм.
- Этот особняк, да, - кивнул Рамон. — К сожалению, ни у одного из трех родов не было на островах недвижимости. Все, что нам удалось с Паоло сделать, это приобрести особняк в Лондоне. Это двухэтажное здание конца семнадцатого века. Семья давно обеднела и продала его со всем имуществом, что было. Как небольшая лондонская резиденция — пойдет.
- Не плохо, - кивнул Рафаэль. — Но это ведь не все?
- Да, нам удалось купить землю в Йоркшире, недалеко от трех магических поместий. Ею мало кто интересуется. Почему-то считается, что она какими-то своими тараканами, - произнес Рамон. — Уже более трехсот лет земля находится в ведении гоблинов банка Гринготс. Она подошла просто идеально. Мы тут подумали с Паоло, что лучшим в этом случае вариантом будет перенести замок Диаболис из Португалии. Это займет где-то месяц, плюс недели две на приживание. Думаю, что гоблины нам тут помогут с большим удовольствием. Они уже сейчас чуть ли не боготворят вас. Полный перенос имущества трех семей, которое принадлежит одним и тем же людям для них просто подарок небес. Вы сразу же вошли в десятку самых важных клиентов банка, по крайней мере, среди тех, кто ничего не боится. Есть, правда, несколько неприятных моментов.
- Что опять? — поморщилась Села.
- Надо будет сразу же зарегистрироваться в Министерстве. Новый указ, касается в основном чистокровных и аристократов, - подал голос Паоло из-за руля.
- С какого перепугу? — Карлос недоуменно посмотрел на Рамона.
- Да, у них тут вдруг все чистокровные стали соблюдать все традиции. Министерству это жутко не нравится, - произнес Рамон.
- Потрясающе, - протянул Рафаэль.
- А что ты хотел? Это же, в конце концов, Англия, где… Кто у нас тут министр? - Селестина посмотрела на Рамона.
- О, в этом году снова стал Фадж, - хмыкнул Паоло.
- Снова? - девушка и юноша переглянулись.
- Ага, они тут со Скримджером на пару играют. Один год один, во второй — другой, - рассмеялся Рамон.
- Похоже, за эти два дня вы многое успели выяснить, - улыбнулась Селестина.
- О, гоблины просто кладезь информации, причем очень даже достоверной, - усмехнулся Рамон.
- Значит, нам необходимо зарегистрироваться? - Рафаэль задумчиво посмотрел на адвоката.
- Да, мы с Паоло уже прошли регистрацию, но никаких подробностей о наших работодателях не давали. В конце концов, могут и подождать, - сказал Рамон.
- Понятно, - кивнул Рафаэль. - Тогда завтра сходим в Министерство, зарегистрируемся.
- Ага, а Мануэль и Паоло посидят с детьми, - улыбнулась Селестина.
- Почему сразу мы? - оба молодых человека растерянно посмотрели на Лафаргов. Оба прекрасно знали, на что способны четверка младших Лафаргов, причем все шалости исходили от девочек, а не от мальчишек.
- Папочка, а можно с тобой? - Каридад перебралась на колени к Рафаэлю.
- Нет, детка, в первый раз в магической части мы появимся только с твоей тетей. А вот когда мы все уладим, тогда обязательно вместе сходим в кафе мороженое мистера Фортескью, - Рафаэль прижал девчушку к себе.
- Правда сходим? - трое других детей с горящими глазами посмотрела на юношу.
- Конечно, сходим, - рассмеялась Селестина.
- А мы как раз приехали, - оповестил Паоло, въезжая в ворота перед особняком. Они еще минут семь ехали по подъездной дорожке, а затем остановились перед парадным входом. Выбравшись из машины, трое шестилетних детей и одна почти пятилетняя девочка придирчиво рассматривали не очень большой, но красивый особняк, центральная часть которого вся была увита плющом и виноградной декоративной лозой. С двух сторон был посажен шиповник, а перед ним кусты роз. Все клумбы были прекрасно оформлены. Селестина бросила внимательный взгляд на Паоло, подозревая, что это его заслуга. Юноша был просто одержим садоводством и любил что-нибудь этакое придумывать в плане ландшафтного дизайна.
- Хотел как лучше, - пожал тот плечами, подтверждая догадку девушки.
- Все замечательно, Паоло, мне очень нравится, - улыбнулась Селестина
Через час все собрались в большой столовой, где во всю суетились несколько эльфов, накрывая на стол.
 Минис? - удивлению Рафаэля не было границ. Домовики были из их поместья в Венесуэле.
 Господин, мы прибыли, как только узнали, где ваш дом. Остальные ждут, когда вы создадите родовое гнездо, - величаво произнес Минис, глава эльфов Лафаргов.
 Ничего себе, - выдавила из себя удивленная Селестина.
 Я даже не думал, что они могут так поступать, когда все дома, в которых они работали, проданы, - Рамон немного отошел от шока.
 Эльфы принадлежат не дому, а роду. То, что господин Рафаэль продал все, не значит, что мы не пойдем за ним. Все просто ждут, когда будет место, где мы все сможем снова служить роду, - поклонился Минис.
 Дом будет только через месяц. Мы собираемся перенести сюда Диаболис, - произнесла девушка.
 Мы поможем, будет быстрее, - расплылся в счастливой улыбке Минис, отвешивая поклоны своим господам.
 Ну, вот и замечательно, - подвел итог разговору Рафаэль. Обед прошел в непринужденной обстановке. Рамон и Паоло делились своими впечатлениями, полученными в два прошедших дня, а также планами. Рафаэль и Селестина слушали очень внимательно, вникая в ситуацию. Карлос больше перекидывался словами с детьми, чем слушал остальных, свое место он знал. Мануэль же за обе щеки уплетал обед, но не забывал прислушиваться к разговору. У него не было никаких сомнений, что и при Рафаэле он займет место личного помощника. Жизнь продолжалась, пусть и в другой стране.
На следующий день, оставив молодых мужчин и эльфов с четырьмя детьми, Рафаэль и Селестина решили навестить английское Министерство, а затем пройтись и по Косой аллее. Черный лендровер покинул особняк в девять утра и направился в сторону одной примечательной улочки, откуда можно было попасть в Министерство магии. Добрались они без проблем. Карлос и Рамон сопровождали своих молодых господ, причем Карлос как-то сам по себе превратился из водителя в телохранителя молодых людей, а те не очень-то и противостояли этому. Оставив машину метрах в пятидесяти от ничем не примечательной телефонной будки, они скривившись вошли в нее все вместе. Надо сказать, что ни один из четверых даже не подумал надеть на себя мантии. В Венесуэле, да и во всей латинской Америке, мантии не были в повседневном обиходе. Выполнив все требования, которые продиктовали им через трубку, четыре человека, наконец, оказались в недрах Министерства. Они сразу же привлекли к себе внимание. Во-первых, были не в мантиях, во-вторых, иностранцы, а в-третьих, интерес вызывали как раз молодые люди. Все четверо были в черных легких летних костюмах, на Селестине был брючный костюм. Она не обращала внимания на то, что английское магическое общество жило чуть ли не в средневековье.
Подойдя к стойке, все четверо довольно небрежно положили на весы свои палочки. Работник подал голову и уставился на две довольно необычные палочки, над которым сейчас висело описание.
 Красное дерево, червонное золото, рубин, 12 дюймов, ядро — кровь огненного дракона и слеза темного единорога, - слова давались чиновнику с трудом. - Черное дерево, серебро, укреплена рунами, алмаз, 11 с половиной дюймов, ядро — слеза вейлы, яд василиска.
 Совершенно верно, - холодно сказал Рафаэль, прожигая мага ледяным взглядом зеленых глаз.
 Цель вашего визита? - маг даже забыл про две другие палочки. Ему еще никогда не приходилось слышать о таком невероятном сочетании в палочке, а чтобы уж в двух сразу, в один день…
 Отдел регистрации, - безразлично ответила Селестина.
 Проходите, - на стол легли четыре бейджика, правда, без имен, о которых спросить забыл. Рафаэль хмыкнул, забрал свою палочку и провел ею над бейджиками, тут же на них появились их имена. Чиновник уже подался вперед, чтобы объяснить, куда идти, но девушка пригвоздила его к месту холодным взглядом.
 Куда идти, мы знаем.
Оставив ошарашенного чиновника позади, четыре человека прошли вглубь Министерства. В атриуме как всегда было много народу, как самих чиновников, снующих разных направлениях, так и посетителей. Появление одетых в маггловскую, но очень дорогую одежду людей, не прошло не замеченным. Но те даже не окинули атриум взглядом, гордо прошествовав к лифтам.
 Если они все так будут каждый раз на нас смотреть, то боюсь даже представить, что их ждет дальше, - усмехнулась Селестина.
 Мне, честно говоря, плевать на их мнение, - произнес Рафаэль. - Но такое внимание достает.
 Вы выбрали правильную линию поведения, - одобрительно покачал головой Рамон. - Вы аристократы, очень древний род, многие здесь вообще должны валяться у вас в ногах.
 Ага, только они так не считают, - хмыкнула девушка.
 А это не важно, - твердо сказал Карлос. - Главное, что это знаете вы и мы.
 Что бы мы без тебя делали, Карлос, - девушка мягко улыбнулась мужчине, который всегда был рядом, особенно, во время того периода, когда они мстили за свою семью. Он поддержал их сразу, даже участвовал в уничтожении врагов.
 Я предам вам душой и телом, моя леди, - склонил голову Карлос.
 Мы знаем это, Карлос, и ценим тебя, также как и тебя, Рамон, - Рафаэль серьезно посмотрел в глаза обоим мужчинам, которые благодарно посмотрели на молодых людей. Лифт, наконец, прибыл на нужный этаж. Выйдя из лифта, они увидели табличку, указывающую, что прибыли она именно туда, куда и надо. Войдя в большой, можно сказать огромный кабинет, они сразу же оказались в гуще событий. Дверь одной из кабинок, где принимали клиентов отдела, была открыта, и оттуда раздавались очень сердитые голоса.
 Меня не интересует, что вы хотите, - раздался раздраженный и несколько надменный голос.
 Мистер Малфой, вы должны понять, - пытался его увещевать чиновник. Селестина и Рафаэль переглянулись, встретиться сразу со старыми знакомыми в их планы не входило, да и готовы они не были к этому.
 Я никому ничего не должен, и прекратите орать, моему мужу нельзя нервничать, - казалось, что Малфой еле себя сдерживает.
 Вы должны были зарегистрировать свое желание на зачатие заблаговременно, Министерство бы рассмотрело вашу заявку…, - лепетал чиновник.
 Мистер, как вас там, вы в своем уме? - вкрадчиво поинтересовался Малфой.
 Но так принято, - растерялся чиновник.
 Перед вами лежит бумага, где черным по белому написано, что регистрацию мы прошли во Франции, где и применили зелье. И скажите спасибо, что мы вообще явились к вам, - голос юного Малфоя сочился ядом.
 Драко, успокойся, - раздался второй голос. Лафарги посчитали, что это и есть муж Малфоя. То, что это Драко, они определили сразу, хотя и прошло с момента их исчезновения семь лет. Все-таки память у них была хорошей, как и логика с интуицией.
 Могу вам чем-нибудь помочь? - раздался слева усталый и чуть безнадежный голос. Четверо магов повернулись и увидели… Селестина подавила порыв воскликнуть: «Сьюзен Боунс?» Девушка, их однокурсница, выглядела лет на десять-пятнадцать старше, чем они, но не узнать ее было нельзя.
 Мы прибыли, чтобы зарегистрироваться, - спокойно произнесла девушка, хотя и далось ей это с трудом.
 Прошу за мной, - Сьюзен повела их к одной из кабинок в дальнюю часть зала. Подойдя к одной из кабинок, она заглянула внутрь. - Мистер Джексон, пришли на регистрацию.
 Пусть входят, - сказал, как выплюнул, мужчина. Селестина тут же подобралась и нехорошо прищурилась. Глаза Рафаэля заволокло льдом. Сьюзен, заметив эти мгновенные изменения в поведения магов, злорадно про себя усмехнулась: «Обломись, Джексон, об этот орешек ты сегодня все зубы сломаешь».
 Проходите, - девушка жестом попросила их войти в кабинку.
За столом сидел мужчина, поблескивая лысиной, лет сорока пяти-пятидесяти, ничем особо не отличающийся от довольно-таки средней обстановки своей кабинки. Перед его столом стоял всего один стул, явно не удобный. Рафаэль чуть скривил губы, после чего наставил на стул палочку и невербально трансфигурировал его в роскошное мягкое кресло, после чего усадил в него сестру. Джексон даже поперхнулся от такой наглости. Пока он приходил в себя, Рафаэль небрежно раздвинул пространство и траснфигурировал из ручек еще три кресла — для себя, Рамона и Карлоса. Карлос сел слева от девушка, справа от нее Рафаэль, а рядом с ним Рамон.
- Что вы себе позволяете? - взъярился, наконец, пришедший в себя Джексон.
«Этот господин чем-то не доволен?»» - перейдя на испанский, поинтересовался у Рамона Рафаэль. Быстро поняв игру юношу, адвокат в нее включился. Карлос, прекрасно знавший нрав молодых людей, старательно прятал усмешку. Ему чисто по-человечески было жалко этого англичанина.
«Да, думаю, да. Кажется, ему не понравилось то, что вы создали нам кресла»», - ответил Рамон.
«Неужели, он думал, что я буду стоять здесь, когда он сидит, моя сестра на этот его убогий стул никогда бы не села. Это немыслимо»», - в лучших традициях темпераментных испанцев высказался Рафаэль. Селестина и Карлос уже почти не могли удержать себя от того, чтобы не расплыться в улыбках. Рафаэль же, продолжая полностью игнорировать уже красного как рак Джексона, махнул рукой, сверкнув двумя родовыми перстнями, причем это было сделано так, чтобы внимание акцентировать именно на перстни, что не укрылось от внимания девушки, адвоката и телохранителя.
- Что вы себе позволяете? — вскричал снова Джексон. Рафаэль посмотрел на чиновника так, что тот почувствовал себя никому не нужным ничтожеством с такой ясностью, что снова потерял дар речи. Сьюзен, оставшаяся недалеко от кабинки, еле сдержала смех. Она тоже поняла игру молодого аристократа. «Он ведь специально говорит на своем языке», - подумала она и улыбнулась, присаживаясь за небольшую стойку. Сегодня был просто превосходный день. Все, кто явился в отдел, с огромным удовольствием портили настроение служащим. Девушка, если бы у нее появился шанс, ушла бы отсюда в любое другое место, но пока не было ни одного предложения. Жизнь текла своим чередом. Никто понятия не имел, когда и как ударит Темный лорд. Если вообще ударит, хотя мелкие, но довольно ощутимые улары тот наносил, давая понять, что его не стоит забывать.
«Рамон, объясни этому господину»», - пренебрежительный кивок в сторону Джексона, - «что мы бы хотели закончить с этой чушью. У нас еще море дел»».
- Сеньор Джексон, - с легким акцентом произнес Рамон. — Сеньор Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис и сеньора Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, - Рамон получал огромное удовольствие от вытягивающегося лица чиновника, - желают поскорее закончить с этой вашей канителью и отбыть по своим делам. Времени у них мало.
- Эмм, - Джексон подавился собственными словами. Все, кто находился за стенами кабинки, уже во всю потешались, понимая, как только что оскорбили Джексона, при этом вроде бы ничего существенного не сказав.
- Сеньор Джексон, наше время очень дорого стоит, - чуть тверже надавил Рамон. Рафаэль демонстративно изучал свой маникюр, Селестина же покачивала концом туфельки и с интересом следила за тем, свалиться та с ее ножки или нет. Джексон прекрасно понял, что его, мягко говоря, ни во что не ставят.
- Мистер, как вас там, - Джексон посмотрел на Рафаэля, но тот даже не поднял головы, словно обратились ни к нему.
- Сеньор Джексон, - в голосе Рамона появилась сталь и легкое презрение. Тот сразу же его почувствовал. — Если вы будете относиться к моим господам в таком духе, боюсь, буду вынужден подать на вас в суд за оскорбления.
- Вы здесь только за тем…, - Джексон вскочил из-за стола.
- Сядьте — рявкнул Рамон. Джексон от неожиданности рухнул на стул. Кто-то не выдержал и хихикнул за перегородкой. Джексона не любили в отделе. — Вы сейчас оформите все документы.
- Не смейте мне указывать, что делать, - Джексон пыхтел как паровоз.
«Рамон, уйти эту бестолочь»», - скучающим тоном произнесла Селестина.
- Что она сказала? — теперь уже побелел чиновник.
- Рамон, уймите эту бестолочь, - дословно перевел Рамон, глядя прямо в глаза Джексона. Тот захлопал глазами. Карлос отвернулся в сторону, чтобы никто не видел, как он давится от смеху. Кто-то из подслушивающих, по-видимому, или упал, или что-то уронил, судя по раздавшему грохоту. Рафаэль достал пилочку и стал полировать ногти. У Джексона глаза полезли на лоб.
- Что он делает?
«Сеньор Рафаэль, и что теперь делать с этим олухом?»» - Рамон посмотрел на юношу, внутри наслаждаясь прекрасной игрой того на публику. Молодой человек поднял голову и посмотрел на адвоката в ответ.
«Думаю, если через пять минут он не займется делом, его ждет еще более изощренное представление», - пожал плечами Рафаэль и вернулся к полировке ногтей. Селестина все-таки уронила качающуюся на носке туфельку. Карлос встал с кресло опустился на одно колена и надел туфельку на ножку девушки. Джексон вообще перестал что-либо понимать. Рафаэль чуть не расхохотался. Кто бы мог подумать, что этот поход выльется в такое интересное событие.
«Рамон, они все тут такие, или нам просто везет сегодня?»» - не отрываясь от полировки, которая была рассчитана только на Джексона, спросил Рафаэль.
«Ну, нам с Паоло все-таки повезло, хотя тоже пришлось выслушать много лестного, но мы не таких благородных кровей, как вы»», - ответил адвокат. Рафаэль оторвался от своего занятия, наклонил голову набок и посмотрел сначала на Рамона, а затем на Джексона. Во взгляде было что-то такое, что чиновник почувствовал себя так, словно за ним наблюдает ученый в своей лаборатории, а он сам подопытная крыса, которая вот-вот должна умереть от какого-то нового зелья или яда. Ему все больше и больше становилось не по себе. Обычно у него в кабинете злились. Когда он проводил регистрацию Сириуса Блека и Северуса Снейпа, как наследника состояния Принц, и потому Снейп теперь считался чистокровным, то смог довести Сириуса до белого каления, но вот эти… Тут было что-то совсем не понятное. Откуда же ему было знать, что на груди у всех четверых висели кулоны с аквамарином — камнем душевного равновесия, который Селестина и Рафаэль активировали своей силой. Так что все попытки вывести их из себя были просто смешными потугами много чего возомнившего из себя человека.
- Сеньор Джексон, вы не могли бы, наконец, приступить уже к процедуре регистрации? — поморщился Рамон.
«Дурдом на выезде»», - Селестина откинулась на спинку кресла и брезгливо посмотрела на чиновника.
- Что она сказала? — стрельнул глазами в девушку Джексон.
- Или вы сейчас нас зарегистрируете, или я не отвечаю за себя, - мрачно высказался Карлос, глянув на чиновника свирепым взглядом. Его уже достал этот театр, дурдом, как сказала девушка.
- Не смейте мне указывать, что делать, - рявкнул Джексон.
- Было, - поморщился Карлос.
- Что было? — не понял чиновник. За стенами кабинки веселье шло уже полным ходом. С одной стороны, здесь иностранные аристократы сводили с ума Джексона, а в другом конце, Малфой-младший устраивал фирменный скандал, не давая чиновникам даже слова сказать. Младшие сотрудники отдела, которых тут никто не считал за людей, наслаждались от всей души.
- Френк, какие-то проблемы? — в дверях кабинки появился начальник отдела. Мужчина с удивлением разглядывал расширенное пространство и четыре кресла, в которых сидели пришедшие на оформление.
- У вас все в отделе такие олухи, или это особый случай? — на чистейшем английском поинтересовался Рафаэль. Джексон, округлившимися от изумления глазами, уставился на юношу.
- Я не намерена тратить тут свое время, - скривила губы Селестина, тоже переходя на английский.
- Так чего вы тут изображали…? — начал Джексон, до которого дошло. Что над ним просто издевались.
- Я не обязан перед вами отчитываться, - Рафаэль бросил уничижительный взгляд на мужчину. — Еще ни в одной стране меня не встречали так. Я еще подумаю, вкладывать ли средства в английский магический мир.
- Простите? — начальник пребывал в некотором шоке.
- Сеньор Рафаэль Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис и его сестра сеньора Селестина Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, - представил поднявшихся из кресел молодых людей Рамон.
- Эээ, испанцы? — удивился начальник отдела.
«»Святая дева, еще один идиот», - девушка закатила глаза. Рафаэль был с ней более чем согласен. Но тут послышалась какая-то возня, а затем начальник отдела просто ввалился в кабинку, рухнув на пол, потому что его смели с пути. Вслед за ним ввалился маленький полненький, прямо как колобок, мужчина, с горящими в каком-то непередаваемом восторге глазами.
- Это такая честь, это такая радость, я не знаю, что сказать, вы должны обязате…, - мужчина себя вдруг оборвал и подозрительно посмотрел на Джексона. До него сразу дошло, что тут что-то не так. — Вы до сих пор их не зарегистрировали?
- Майкл, - прошипел с пола начальник отдела.
- Мерлин всемогущий, ты, чем думаешь? — вскричал мужчина, затем отвернулся к венесуэльцам. — Простите великодушно, разрешите представиться — Майкл Демейн, начальник отдела финансовых операциях. Мы вчера получили ваше соглашение с банком Гринготс. Для Англии такая честь, что вы решили переехать в нашу страну на постоянное место жительство. Мистер Пирас, я думаю, что вы сможете оформить все документы без Милорда и Миледи, а затем вас проводят в мой департамент. Негоже таким людям ютиться в каких-то кабинках.
Пока говорил, Демейн успел вывести немного обескураженных Лафаргов, Рамона и Карлоса из кабинки. Все в отделе были озадачены таким вниманием к молодым людям. Но титулы Милорда и Миледи, примененные к ним, все сразу расставили на свои места. Селестина, следуя за «колобком» решила нанести последний удар по этому отдела, который теперь вызывал у нее только противную оскомину на зубах.
- Мисс Боунс, - девушка посмотрела на свою бывшую однокурсницу.
- Да, Миледи, - Сьюзен решила воспользоваться именно этим титулом.
- Ротшильд сквер, 5, жду вас завтра в одиннадцать. Думаю, вам понравиться мое предложение, - произнесла Селестина, затем обвела взглядом зал отдела. — Негоже чистокровным вести такой образ жизни, это не достойно гордого имени рода.
- Да, Миледи, - только и смогла выдохнуть Сьюзен, еще не совсем осознав, что, кажется, ее беды закончились.
- ЕСЛИ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ НА ЭТОМ СТОЛЕ НЕ БУДУТ ЛЕЖАТЬ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ, ВАМ ДАЖЕ ВОЛДЕМОРТ ПОКАЖЕТСЯ ДЕТСКОЙ СКАЗКОЙ ПО СРАВНЕНИЮ С ТЕМ, ЧТО СДЕЛАЮ С ВАШИМ ГРЕБАНЫМ МИНИСТЕРСТВОМ Я! — рык Малфоя, наверное, был слышан не только во всем Министерстве, но и за его пределами. Рафаэль и Селестина с интересом посмотрели на кабинку, из которой раздалось такое величественное высказывание, сдобренное после этого трехэтажным матом. То ли чиновник, работающий с Малфоем и его мужем, решил больше не связываться с такими аристократами, то ли по какой другой причине, но вылетел он со своего рабочего места быстрее пули. Взбешенный Драко вышел вслед за ним, сжимая кулаки и пылая праведным гневом. А за ним появился молодой человек в свободной темно-синей мантии. Рон вдруг замер и схватился за грудь, его обожгло жаром медальона. Драко не правильно интерпретировав стон своего мужа, кинулся к нему.
- СТУЛ, НЕМЕДЛЕННО! — рявкнул он. Кто-то тут же выполнил его приказ. Драко усадил Рона. Лафарги недоуменно переглянулись, у них в памяти остался совсем другой Малфой.
«Интересная ситуация»», - прошептала Селестина.
«Никогда не думал, что он может быть таким»», - умышленно не называя имен, произнес Рафаэль. Карлос с подозрением посмотрел на своих господ, осознав, что те знают блондина, затем он присмотрелся внимательное. Драко в это время повернулся и скользнул взглядом по залу, в том числе и по Карлосу. Серо-серебристые глаза сказали очень многое мужчине. Он давно подозревал, что близнецы Рафаэля и сын Селестины были не детьми от брака, а теперь он точно знал, что близнецы имеют очень даже прямое отношение к Малфоям. Рон тоже поднял голову и встретился с взглядом изумрудных глаз. Они словно утонули друг в друге. Селестина, почувствовав неладное, дернула брата и быстро вышла за дверь.
- Раф, - прошептала она.
- Тебе муж Малфоя никого не напомнил? — тихо спросил юноша.
- Да, есть кое-что, но давай разбираться с этим потом, мы слишком много привлекаем внимания, - также тихо сказала девушка.
- Милорд, Миледи, прошу за мной, простите за этот спектакль, - мистер Демейн прямо излучал из себя извинения.
- Все в порядке, - улыбнулась девушка. — Я абсолютно согласна с характеристикой данной лордом Малфоем.
- О, он только наследник. Его отец жив и совсем не собирается умирать. Очень, конечно, не приятно, что супругу юного Малфоя пришлось через это пройти. Он ведь в положении, впервые за многие годы, кто-то решился воспользоваться зельем беременности для мужчин. Они поженились сразу после окончания школы, а его отец — когда они закончили шестой курс в Хогвартсе.
Лорд Малфой женился? Он же, кажется, уже был женат, - Селестина в изумлении уставилась на «колобка»
- О, нет, нет, нет, - затороторил мужчина. — Женился Лорд Блек, отец супруга Драко Малфоя. А Лорд Малфой, к сожалению, овдовел. Оказывается, его жена была очень серьезно больна.
- Подождите, - Селестина совсем запуталась. Рафаэль не принимал участия в разговоре, но он ему очень сильно напрягал. — А разве род Блеков не прервался?
- О, нет, род теперь процветает. После того, как лорда Сириуса Блека оправдали, и у него появилось четверо детей…
- Что? — тихо произнес абсолютно белый Рафаэль.
- Милорд? Милорд! — «колобок» перепугался. Селестина обняла брата за талию, но тут подоспел Карлос, который и подхватил потерявшего сознание юношу, до которого дошло, что сказал министерский работник. Через секунду дошло и до Селестины.
- Сириус Блек жив?
- Конечно. Он муж мистера Северуса Снейпа, вернее, лорда Принца, - кивнул ничего не понимающий чиновник. Селестина со стоном прислонилась к стене, медленно по ней сползая на пол.
Очнулись оба на диванах в кабинете «колобка», который суетился около них, переживая, что стал причиной обмороков двух молодых венесуэльских аристократов. Рафаэль сел на диване, он все еще был бледен.
- Мистер Демейн, объясните мне, пожалуйста, каким образом Сириус Блек оказался жив, - Рафаэль посмотрел на мужчину глазами, полными боли. Тот же, не заметив выражения глаз юноши, тут же выдал историю с воскрешением Сириуса, его лечением, а затем оправданием, не забыл он упомянуть и о том, кем были дети Сириуса. Мистер Демейн был просто невероятным болаболом и, не задумываясь, рассказывал все от а до я. Конец его истории слышал и Рамон. Оба венесуэльца пришли к выводу, что-то в жизни двух Лафаргов было такое, о чем они не знали. Рафаэль и Селестина были оглушены такими новостями. Рамон и Карлос решили, что пора забирать их и увозить домой, слишком уж подавленными они выглядели. Прогулка по Кососй аллеи откладывалась на неопределенный срок.
Уже сидя в машине, Рафаэль застонал и схватился за голову.
- За что? Святая дева Мария, за что?
- Раф, милый, не надо, - Села схватила брата за руки, хотя и сама сидела с полными слез глазами, а сейчас те прорвались наружу. Рамон сел так, чтобы не мешать, двум молодым людям переживать не самые приятные минуты в их жизни. Он, как и Карлос, понял, что что-то в истории этих Блеков затрагивало юных Лафаргов напрямую.
- Села, все ведь могло быть иначе. Понимаешь, все, - Раф поднял на сестру больной взгляд.
- Ты жалеешь? — тихо спросила девушка. Рафаэль понял, о чем она спрашивает.
- Нет, Сел, я не жалею, у нас была очень хорошая жизнь, - тихо произнес юноша, обняв девушку и прижав к себе. — У нас были потрясающие родители и супруги.
- И любовники, - улыбнулась девушка. Рафаэль чуть отодвинул девушку и вопросительно на нее посмотрел. — Что ты на меня так смотришь?
- У тебя после Луиса кто-то был? — в голосе юноше было столько изумления, что Селестина рассмеялась.
- Раф, ты такой смешной. Неужели, ни разу не заметил, как мы с Марко переглядывались?
- Честно? Нет, - покачал головой юноша, а затем серьезно посмотрел на сестру. — Что мы теперь будем делать.
- Давай, подумаем об этом завтра, - предложила девушка. — Если честно, я не способна сейчас принимать никаких решений. Слишком много новостей, которые очень больно бьют в самое сердце.
- Подумаем завтра, - согласился Рафаэль. — Но одно я знаю точно. Один старик дорого мне заплатить за все.
- О, да, я с тобой согласна, кое-кто слишком много на себя взял, - девушка мрачно улыбнулась. Рамон тихо вздохнул. Он не слышал разговор молодых людей, так как надел на уши наушники, а Карлос закрыл перегородку между салоном и кабиной водителя. Если их юные господа посчитают нужным ввести их в курс дела, то сделают это сами. А в том, что те им все расскажут, Рамон почти не сомневался. Была какая-то загадка в молодых Лафаргах. И не зря они прибыли именно в Англию, в страну, где шла гражданская война в магической части. А еще Рамон знал, что не допустит, чтобы глаза этих прекрасных юноши и девушки когда-нибудь еще раз заволокло болью. Завтрашний день обещал быть очень интересным на разные новости и неожиданности.

Темноволосый мужчина, выглядевший лет на тридцать пять-сорок с пронзительно-синими глазами задумчиво крутил на пальце кольцо. Последние месяцев семь-восемь он постоянно во сне видел одного и того же молодого человека. Сначала образ был очень расплывчатым, но с каждым днем он становился все ярче и ярче. Первым делом обрели четкость стены и интерьер. Это была комната, выполненная в стиле барокко, на одной из стен было большое зеркало, а у второй стояла большая кровать. Он видел и чувствовал все, что происходит в этой комнате. А однажды увидел себя и зеленоглазого юношу в зеркале, они занимались сексом, очень чувственным и томным. Потом действо перенеслось на кровать, где он брал этого же юношу, даря наслаждение, как себе, так и ему. Первое время эти сны его раздражали, но с течением времени ему все сильнее хотелось выяснить, кто же этот черноволосый зеленоглазый юноша.
Многое изменилось за последние семь лет, которые и тянулись, и в то же время пронеслись как одно мгновение. Сначала случилось то, что к нему вернулась нормальная человеческая сущность, а тот облик, который возник при возрождении, был теперь его анимагической сущностью. Все произошло в одну ночь. Он уснул на своем троне в зале, где всегда проводил собрания, а проснулся уже с нормальным обликом, и заявила ему об этом Нагайна, которая сейчас лежала у его ног в кабинете. Почему-то постепенно начали меняться приоритеты, достигаемые цели и все остальное. Магглы, как таковые, перестали его интересовать, главное сейчас было ни в коем случае не допустить, чтобы те узнали о них. Он прекрасно понимал, чем грозит магическому миру такая известность — очередной охотой на ведьм и истреблением. Постепенно он перестал пользоваться круцио на собраниях, цели, выдаваемые пожирателям на собрании, многих ставили в тупик, но все же выполнялись образцово. Пару лет назад он впервые задумался о смене метки, но все-таки отбросил эту мысль, решив, что лучше остаться с этой. Огромным подспорьем и одним из толчков к изменению стало появлением рода Блеков, возродившегося темного рода, который оказался в нейтралитете по отношению к обеим сторонам «войны». Его более чем устраивало такая позиция Блеков, а затем и Забини, что уж говорить об исчезнувших почти полностью Уизли. Артур предстал перед общественностью в новом облике, где он отнюдь не был тем простофилей, каким его все считали. Свадьба Сириуса Блека и Северуса Снейпа, окончательно перешедшего на его сторону, повернула политику Темного лорда в новое русло. Ему все также приходилось учить своих пожирателей четко следовать своим приказам, но как только те почувствовали, что убивать им придется только в крайнем случае, а это относилось к нормальным чистокровным, а не свихнувшимся в Азкабане последователям, как супруги Лестрейндж, например. Конечно, нападения происходили, но они были более четко разработаны, и естественно заканчивались чьей-нибудь смертью, но они были не очень частыми. Надо сказать, что Волдеморт стал пристально следить за всеми событиями в жизни своих приближенных, и в отличие от Дамблдора быстро понял, как сделать так, чтобы не определившиеся аристократы и даже полукровки из довольно богатых семей не оказались на стороне так называемого Света. Их нужно было связать традициями и оставить в нейтралитете. С Блеками все сработало просто прекрасно. Принцы и Малфои взяли на себя ответственность за Блеков, к которым затем присоединились Забини, а чуть позже Рабастан Лестрейндж и Александр Паркинсон. Оказалось, что такая политика выбила почву из-под Министерства сильнее, чем его нападения. Соблюдения традиций чистокровных он стал требовать со своих подчиненных со всей основательностью. Хоть Люциус и Северус все делали правильно, но даже им не удалось избежать болевых проклятий. Когда стало ясно, что с этой стороны все стало налаживаться, он обратил свой взор на следующую проблему, в которую собственным носом ткнулся директор Хогвартса.
Каким образом Дамблдору стало известно о созданных им крестражах, он не стал выяснять. Волдеморт сразу же решил все крестражи перевезти. Медальона Слизерина на месте не оказалось, но в то же время он понял, что директор был не первым, кто сюда явился. Устроив всевозможные поиски реликвии, ставшей одним из крестражей, он с удивлением понял, что та находится в особняке Блеков в Лондоне. Естественно получить ее из рук самого Сириуса особого труда не доставило. В течение года Волдеморт вытащил все крестражи, как выяснилось, два из них все-таки Дамблдору удалось найти и уничтожить. Теперь вставало многое понятно, особенно некоторое изменение мировоззрения. Части души стали соединяться с телом, но это не объясняло восстановления внешности. Высвободив остальные части и соединившись с ними, Волдеморта можно было бы назвать полноценным человеком, но одну часть своей души он все-таки оставил в крестраже — в Нагайне, боясь ей навредить. В конце концов, душа почти была восстановлена, а Нагайне все время с ним рядом, так что все было в норме. Но кое-что не давало покоя. Было такое ощущение, что существует еще один крестраж. Сначала он подумал о Поттере, но потом откинул эту мысль, как не состоятельную.
В последний год все встало на свои места, особенно когда однажды он чуть не умер от удара магии прямо в сердце. Ему понадобилось несколько часов, чтобы прийти в себя, а после этого он засел в библиотеке на несколько часов, но через несколько недель нашел то, что искал. Это была та самая книга, в которой он впервые прочел о крестражах.
«Сильный всплеск эмоций и смертельное проклятие, а также желание жертвы спасти любимого человека ценой собственной жизни может послужить созданием особого крестража. Сила смертельного заклятия, ударившись в того, на кого направлена сильная эмоция и жертвенность, вернется в того, кто ее запустил, уничтожая его тело. Не важно, сколько до этого было у него крестражей, на восстановления телесной оболочки уйдет много времени, ни год и ни два. При всем при этом между тем кто выполнил смертельное заклятие и тем, на кого оно было направлено, создается связь, они могут ощущать эмоции друг друга, а иногда даже проникать в разум и видеть происходящее глазами друг друга. Но главное даже не это, а то, что создается новый, самый сильный крестраж. Через пять дней после вышеиложенного события на месте этого самого события из ничего появляется человек, любого пола, но в большинстве случаев мужского. Он самостоятелен, в течение двух лет может выбрать себе тот внешний вид, который хочет, и является магом. Его сила зависит от силы того, кто произнес смертельное заклятие…»
Волдеморт тогда долго тупо смотрел на этот абзац. Медленно до него дошло, что же на самом деле случилось в ту роковую ночь, изменившую так много в истории. Оказывается, все было и просто, и в то же время намного сложнее. Разбираясь дальше, Волдеморт понял месяца три-четыре назад, что этот крестраж, живой человек, скорее всего, умер, причем мучительной не своей смертью. После смерти этого человека душа Темного лорда стала целой, а внешность приобрела некоторые черты, которые делали его как похожим на себя прежнего, так и нет, а вот этому обстоятельству он был рад как нельзя кстати. Теперь он мог показываться в мире людей, ничего не опасаясь. Никто из приближенных не был посвящен в тайну настоящей внешности своего господина, все видели лишь страшную безносую, чешуйчатую морду. Также он определил, что его крестраж-человек был знаком с этим таинственным юношей, к которому его самого тянуло сверх меры. Но ему казалось, что он не сможет никогда с ним встретиться, если тот вдруг случайно не приедет в Англию. Разобравшись во всех перипетиях последних событий, Волдеморт решил прогуляться по Косой аллее, как говорится, развеяться.

Утро следующего после посещения Министерства дня Лафарги встречали уже в более нормальном состоянии, восстановив свое душевное равновесие. Полночи Рафаэль и Селестина проговорили, вспоминая прошлое, своих друзей. Сейчас, проанализировав все, что происходило с ними, они могли только посмеяться над теми детскими выходками, зачастую скоропалительными решениями.
После совместного завтрака Лафарги пригласили в кабинет своих четырех спутников Рамон и Карлос переглянулись, поняв, что скоро узнают одну, а может и все тайны двух молодых людей. Спустя несколько часов четверо испанцев в трансе смотрели на своих господ. Рамон и Карлос пытались переварить все, что только что услышали. Такого они не ожидали. Все четверо только еще больше прониклись уважением к двум молодым людям, которым пришлось пройти через такое в жизни. Им было только по двадцать два года, а жизнь успела уже несколько раз больно ударить по ним. Испанцы подтвердили молодым людям свою преданность. Теперь, четыре с лишним часа после начала разговора, который был одновременно и тяжелым, и тем, что снял с плеч Селестины и Рафаэля тяжелый груз, шесть человек сидели вокруг стола и продумывали план дальнейших действий. Испанцы однозначно пришли к выводу, что все должны заплатить за лишения, которые пришлись на ребят.
- Нам стоит понять, как теперь действовать, - задумчиво произнес Рамон.
- Думаю, то, что синьор Рафаэль и сеньора Селестина знают магию камней, а сеньор еще и пользуется ей в повседневной жизни, может пойти нам на пользу, - Паоло взглянул на своих работодателей.
- Да, согласна, это действительно может пойти нам на пользу. Продемонстрировать свои способности, конечно, стоит, - Селестина прищурилась и задумчиво смотрела на стол, где лежало несколько исписанных пергаментов.
- В Хогвартс в качестве преподавателя я все равно не пойду, - усмехнулся Рафаэль.
- Это не достойно Куартеро Лафаргов, - фыркнула девушка. — Но вот взять учеников из аристократических семей вполне можешь. Это и престижно, и в то же время является тем, что может быть доступно только чистокровным.
- А это, пожалуй, очень хорошая идея, - Рамон поднялся из-за стола и стал расхаживать из угла в угол. — Мы дадим знать, что придерживаемся чистокровных традиций в полной мере. Сейчас никто не сможет что-либо вам навязывать. Семья в трауре, но в вопросах брака и сексуальных отношений род также придерживается традиций, поэтому на вас начнут давить, это точно. Только мало кто представляет, какие из этого могут выйти последствия. Думаю, в первую очередь мы должны заручиться поддержкой испанцев, португальцев и Венесуэлы. Министр магии Венесуэлы на вашей стороне, как и бразильский. В случае чего, они на вашей стороне.
- Ты предлагаешь действовать со всех сторон? — Селестина посмотрела на адвоката. Рамон кивнул. Девушка покусала нижнюю губу, а затем сказала. — Если на нас начнут наседать, то министерства магии этих стран могут довольно резко надавить на Англию, а к ним присоединиться и Франция, как извечная противница Англии, а тут же будут и Германия с Италией.
- Вот именно, - улыбнулся Рамон. — А во-вторых, мало кто хочет потерять поддержку одной из самых богатых магических семей мира. Испания и Португалия будут стоять за вас стеной.
- Значит, нам надо шикануть, - подвел итог Рафаэль, потом покачал головой. — Не хотелось бы вмешивать в это детей.
- К сожалению, придется, - Селестина вздохнула.
- Вопрос в том, как обезопасить Лео и Марисоль от Малфоев, - произнес Карлос. Селестина и Рафаэль уставились на своего телохранителя. Во время рассказа они ни разу не назвали имя предполагаемого отца близнецов, а Селестина так и не провела кровного обряда на имя отца.
- Как ты узнал? — Рафаэль, наконец, озвучил свой вопрос.
- Как только я увидел волосы, а потом глаза того молодого блондина, которого назвали Драко Малфоем, я сразу понял, что близнецы дети кого-то из этого рода, но не этого молодого человека.
- Люциус Малфой, - тихо произнес Рафаэль. Понимая, что не имеет смысла дальше скрывать этот факт.
- Отец Драко Малфоя? — уточнил Рамон. Юноша кивнул в ответ.
- Хорошо, как обезопасить детей? — в разговор вмешался Мануэль.
- Возможно, что если мы встретимся, то они и не поймут, что Лео и Марисоль — дети Люциуса, - голос Паоло звучал несколько неуверенно.
- А может он сразу же это поймет. Когда малыши родились, мне стоило всего одного взгляда, чтобы понять, кто их отец. Глаза Лео такие же, как у Люциуса Малфоя, они отличаются от глаз его сына, - произнес Рафаэль, по мере того, как он говорил, голос становился все раздражительнее.
- А ты заметил разницу в цвете их глаз? — Селестина не удержалась, чтобы не подколоть брата.
- Представь себе, заметил, - съязвил в ответ Рафаэль.
- Да, ладно тебе, я тоже помню, у кого из них какой цвет, - улыбнулась Селестина. — таких красивых людей не сразу забудешь.
- Сеньора Села, а вы знаете, кто отец Энрике? — Паоло посмотрел на девушку.
- Нет, Паоло, я не выясняла этого, - покачала головой Селестина.
- Почему? — Рамон взглянул на нее с интересом в глазах.
- Не знаю. Если с Малфоями еще как-то смириться можно, то я боюсь узнать, что отец моего малыша…, - Селестина не стала договаривать, все и так все поняли.
- Ладно, замнем пока эту тему. Рано или поздно все равно выясним этот вопрос, - вздохнул Рафаэль.
- Вот, черт, - вдруг чертыхнулся Паоло, хлопнув себя по лбу.
- В чем дело? — встревожился Рамон, да и остальные посмотрели на парня с тревогой.
- Земля в Йоркшире находится рядом с тремя поместьями, - начал юноша.
- Мы все это уже знаем, - Селестина пожала плечами.
- Да, но это поместья Паркинсонов, Забини и…, - Паоло сделал многозначительную паузу. Рамон глухо застонал, а Паоло закончил. — Малфоев.
- Вот ведь…, - мужчины в шоке уставились на девушку, которая довольно эмоционально высказала свою реакцию на происходящее.
- Я даже предположить не мог, чтобы вы знали такие слова, - Паоло в восторге посмотрел на девушку, как только первый шок прошел.
- Общаясь с игроками квиддической команды, и не такому научишься, - усмехнулась Селестина.
- Намылю Марко шею, - пробурчал Рафаэль.
- Ну-ну, рассмеялась девушка. — А вот то, что мы окажемся рядом с ними, еще ничего не значит. Возможно, то, что мы будем у них под самым носом, наоборот нас обезопасит.
- Вы не хотите ему говорить о близнецах?! — не то спросил, не то констатировал факт Рамон.
- Не вижу в этом никакой надобности. Ни Марисоль, ни Лео, ни Каридад ничего не нужно от Люциуса Малфоя. Мои дети всем обеспечены, также как и Энрике. Им ничего не нужно, - произнес твердым голосом Рафаэль.
- Да, все, что нужно мы им можем дать и без этих ублюдков, - кивнула Селестина.
- Что ж, может быть, тогда наложить на Марисоль и Лео отвлекающие или иллюзионные чары? — Мануэль вопросительно посмотрел на Лафаргов.
- Нет, нельзя, - покачала головой девушка.
- Согласен, именно это действие вызовет к нам лишнее внимание, - произнес Рафаэль.
- Тогда, что? — спросил Паоло.
- Оставить все, как есть, - сказал Карлос. — Даже если этот Люциус Малфой поймет, что Марисоль и Лео его дети, это не значит, что он их получить. Если бы Рафаэль оставался Гарри Поттером, я бы еще согласился на то, что он бы смог отобрать близнецов. Но тут ему придется иметь дело с Куартеро Лафаргами, а доказать, что Рафаэль, это Гарри Поттер нет никакой возможности. Кровь все будет отрицать. Даже сыворотка правды в данном случае не поможет.
- Это как? — Селестина удивленно посмотрела на телохранителя.
- Ритуал, который провел сеньор Антонио, был черно-магический? — задал вопрос Карлос. Селестина и Рафаэль одновременно кивнули. — Если под сывороткой правды вам задать вопрос, то вы ответите на него, но назовете то имя, которое получили после ритуала, а не то, что было у вас прежде. Дело в том, что невозможно вывести вас на первую личность, совсем.
- Это радует, - задумчиво произнесла Селестина. — Вот, мне только интересно, а почему я этого не знаю.
- Все очень просто. Этот ритуал в школе не изучают, да и знают его только в некоторых испанских семьях. Может, в десяти или пятнадцати, не больше. Куартеро Лафарга, Мачадо-и-Руис и Ириарте Альтамирано — одни из них, - это уже сказал Рамон.
- Хмм, - только и произнесла Селестина.
- Секрет передается из поколения в поколения, когда детям исполняется двадцать пять лет. Но ваши родители погибли, поэтому думаю, сегодня вечером я могу посвятить в тайну этого ритуала вас, - Рамон посмотрел на Лафаргов.
- Ты о нем знаешь? — Рафаэль посмотрел на мужчину.
- Сеньор Антонио полгода назад посвятил меня во все детали, - Рамон чуть виновато посмотрел на юношу.
- Он чувствовал, что может не выжить, - тихо произнесла Селестина. Рафаэль приобнял сестру за плечи, она ему грустно улыбнулась.
- Хорошо, - Мануэль обвел всех взглядом и взял на себя роль того, кто подведет итог разговора. — С ритуалом все понятно, и насколько я понимаю не только с ним, - получив кивок от Рамона, Мануэль продолжил. — Прятать Марисоль и Лео мы не будем. У Малфоев все равно ничего не получиться, как бы они не пытались. Доказательств того, кто вы такие были когда-то, у них все равно нет. Ну, и, в-третьих, мы всему этому миру показываем, что такое настоящие чистокровные аристократы с многовековой историей, которые знают ту магию, о которой все давно забыли.
- С этим разобрались, - кивнул Рамон. — Но есть еще несколько моментов, которые надо обсудить.
- Блеки, - кивнул Карлос. Рафаэль и Селестина в одно мгновение как-то растеряли весь свой лоск.
- Рафаэль, Селестина? — Рамон посмотрел на молодых людей.
- Мы не знаем, - тихо произнесла Селестина.
- Наверное, сейчас лучше оставить все как есть, ничего не менять. Пока, - вынес свое решение Рафаэль.
- Не боитесь себя выдать? — Карлос внимательно посмотрел на юношу, затем на девушку.
- Сколько сейчас времени? — воскликнула Селестина, вскакивая с места.
- Почти четыре часа дня, - произнес Мануэль, взглянув на часы. Мужчины удивленно на нее смотрели.
- Я назначила на одиннадцать Сьюзен Боунс, - девушка приложила ладони к щекам.
- Фух, - выдохнул Рафаэль.
- Тиспи, - Селестина хлопнула в ладоши. Тут же появился домовик и склонился в поклоне, затем посмотрел на хозяйку. — Ко мне должна была прийти девушка.
- Мисс Боунс играет с юными хозяевами в большой игровой комнате. Им очень весело, - ответил эльф.
- Она все время там? — удивленно спросил Рафаэль.
- Сначала она ждала в гостиной на первой этаже, потом мы подали ей второй завтрак туда же, затем ее нашли маленькие хозяйки Каридада и Марисоль и увели в игровую. С тех пор она там, - ответил Тиспи.
- Спасибо,- произнесла девушка. — Я пойду, поговорю с ней.
- Я с тобой, - Рафаэль тоже поднялся. — Основные моменты мы прояснили, а детали можно будет обсуждать уже по мере того, как они будут нам нужны.
- Хорошо. Диаболис начнем переносить в конце недели, я займусь решением проблемы с испанским и португальским министерствами, а также свяжусь с министрами магии Венесуэлы и Бразилии. Никогда не помешает лишний раз удостовериться в поддержке сильных мира сего, - произнес Рамон. — Паоло, за мной.
Карлос и Мануэль пошли разбирать бумаги, чтобы помочь Рамону побыстрее решить все вопросы, Рамон и Мануэль — в каминный зал, чтобы пообщаться с этими самыми сильными мира сего, а Селестина и Рафаэль — в игровую комнату.
- Мисс Боунс, простите, но я совершенно забыла о том, что назначила вам сегодня встречу, - виновато улыбаясь, произнесла Селестина, входя в комнату.
- Ну, что вы, мне объяснили, что у вас было деловое совещание, да и я прекрасно провела время с юными господами, - с улыбкой произнесла Сьюзен.
- Папа, ты обещал нам мороженое, - Каридад подергала Рафаэля за рукав рубашки.
- Вот, завтра и пойдем, - Рафаэль поднял девчушку на руки.
- Вы так молоды, - вырвалось у Сьюзен.
- Для того чтобы иметь таких взрослых детей? — Рафаэль с улыбкой посмотрел на девушку.
- Простите, - Сьюзен стушевалась.
- Не надо, - произнес Рафаэль, проходя в комнату и усаживаясь на диванчике у окна. По обе стороны от него тут же сели Лео и Марисоль. Энрике пристроился на коленях у своей матери, а Сьюзен села в одно из оставшихся свободных кресел. — Мы рады, что вы нас дождались. Вчера, к сожалению, возникли непредвиденные обстоятельства, которые потребовали немедленного решения.
- Ничего страшного, я прекрасно провела время, - улыбнулась Сьюзен и как-то сразу стала выглядеть на свои двадцать два года.
- Я сначала хотела предложить вам место управляющего в нашем магазинчике, который мы собираемся открыть как в магической части Лондона, так и в маггловской, но сейчас мне пришло в голову другое предложение, - произнесла Селестина. Сьюзен внимательно смотрела на испанку, хотя та внешностью, как и Рафаэль мало походила на представителей этой нации. Селестина продолжила. — Как вы относитесь к тому, чтобы стать сначала гувернанткой наших детей, затем их персональным учителем, и, наконец, как у нас говорят, дуэньей наших девочек. Это…, - Селестина задумалась.
- Это что-то вроде сопровождающих для юных девушек. Мы довольно часто заняты, а нанимать для них каждые несколько месяцев новых гувернанток…, - Рафаэль виновато улыбнулся.
- Сьюзи, соглашайся, - Марисоль с детской мольбой в глазах посмотрела на девушку. — Ты нам очень, очень нравишься. Правда, правда.
- Ага, - серьезно кивнули головой Лео и Энрике.
- Это так неожиданно. Мне очень понравились ваши дети, - Сьюзен посмотрела прямо в глаза Рафаэля.
- Вас что-то держит? Ваша семья? — юноша прищурился.
- У меня никого нет. Родители погибли, да и тетя тоже. А эти новые законы…
- Нам плевать на них. Вы нисколько не унизите себя, если согласитесь на работу в нашем доме. Вы видели четырех мужчин, Сьюзен? — Селестина посмотрела на девушку, та кивнула в ответ. — У нас принято, чтобы в семье работали маги, а не только домовые эльфы. Маги, что обладают меньшей силой, получают защиту более сильных, а чаще всего чистокровных родов. Это и защита, и кров и все остальное.
- Я согласна, - кивнула Сьюзен.
- Вот и хорошо, - улыбнулся Рафаэль. — Сейчас вам подготовят комнаты, в которых вы будете жить. Думаю, что надо обустроить их рядом с комнаты детей. Наши комнаты на этом же этаж, но ближе к лестнице.
- Вы совсем не похожи на аристократов, с которыми я знакома, - Сьюзен была очень удивлена. Она даже не могла подумать, что когда-нибудь ее мечта работать с детьми, воплотиться в жизнь. А тут ее приглашают иностранцы сразу к четырем детям, почти одного возраста.
- В Венесуэле несколько другие правила жизни. Рафаэль сказал уже, что у нас принято, чтобы в доме работали маги, которые ищут защиты у сильных темных или светлых чистокровных. Карлос, наш водитель и телохранитель, на самом деле не так уж и слаб магически, он - полукровка, а это всегда имеет свои последствия. Работа в доме венесуэльских, вообще, латиноамериканских чистокровных семей, дает защиту. Ответственность за тех, кто пришел в дом, лежит на нас, - Селестина с улыбкой смотрела на удивленную девушку.
- Как же многое отличается в мире, - покачала головой Сьюзен.
- Совершенно верно, - кивнул Рафаэль. — Могу сказать, что в Латинской Америке мир магглов и мир магов сосуществуют рядом, сталкиваясь ежедневно, но при этом не конфликтуя. Магглы тоже не знают о магах, но маги прекрасно ориентируются в мире магглов.
- Как это? — ошарашенно спросила девушка.
- Мы живем бок о бок, едим в одних и тех же ресторанах, ходим в одни и те же театры и кино. Многие технологии магглов очень успешно работают в магических домах, но, конечно, не все, к сожалению, - ответила Селестина.
- Такое ощущение, что мы выросли в разных мирах, - удивление у Сьюзен так и не проходило.
- А так оно и есть, - кивнул Рафаэль.
- Сьюзен, вы сможете уже сегодня перебраться к нам? — спросила Селестина.
- О, никаких проблем. Мне только надо съездить домой и забрать свои вещи, - произнесла Сьюзен.
- Карлос отвезет тебя и поможет. Надеюсь, к ужину вы справитесь, - Селестина поднялась на ноги.
Спустя полчаса Сьюзен на лимузине Лафаргов отправилась к себе, чтобы собрать все необходимое для переезда. Она всегда мечтала работать или воспитателем, или преподавателем в школе, но ее услуги в Хогвартсе не были никому нужны. Единственное место, куда ее взяли, это отдел регистрации чистокровных. Сейчас ее жизнь кардинально менялась. Она будет заниматься детьми в частном порядке — учить, играть, гулять с ними, и это не один, а сразу четыре ребенка. Правда, было кое-что, что не давало ей покоя. Она никак не могла понять, на кого похожи Марисоль и Лео. Четверка успела многое ей выложить, пока они играли в ожидании взрослых.
В семь часов вечера Сьюзен со всеми своими пожитками вернулась в особняк Лафаргов, чтобы остаться тут уже на долгий срок, если не навсегда. Дети сразу приняла девушку, как своего человека. Сьюзен познакомилась со всеми обитателями дома, осмотрела выделенные ей апартаменты, а это была не одна комната, а несколько, разного назначения. После ужина девочки потащили нового обитателя дома на экскурсию. Ложась спать, девушка с улыбкой на губах посмотрела в окно.
- Спасибо, не знаю, кому я должна за это, но большое спасибо, что привел в отдел этих людей, - прошептала Сьюзен, прежде чем лечь в постель и провалиться в сон.
Утро проходило в спонтанных сборах. Дети были возбуждены тем, что вместе с родителями, Сьюзен и Карлосом шли в Косой переулок.

На другом конце города в особняке Блеков все семейство и их гости сидели в столовой.. Драко находился в раздражении, пересказывая поход в Министерство.
- Если бы не то, что в это время в отдел пришли на регистрацию какие-то иностранцы-аристократы, то, наверное, все закончилось не так уж и спокойно, - произнес Рон.
- Аристократы-иностранцы? — Люциус посмотрел на своего зятя.
- Да, кажется, испанцы, - кивнул юноша головой. — Имен не запомнил.
- То есть, они вас спасли? — уточнила Джинни.
- Можно сказать и так, - кивнул Драко. — Насколько я понял, они опустили этого придурка Джексона.
- Даже так? — Северус скептически посмотрел на крестника. — Ага, за ними явился сам Демейн.
- Значит, они богаты, - Люциус задумчиво прищурился. — Возможно, именно они стали покупателями Грейнских земель.
- Вполне реально, - вздохнул Драко, успокаиваясь.
- Так, вас зарегистрировали или нет? — Джинни пристально уставилась на брата.
- А куда они денутся, - фыркнул Драко.
- С них станется, - Блейз сжал руку жены и улыбнулся.
- Ну, что будем делать завтра? — Фред оглядел семью.
- МЫ собирались пройтись по Косому переулку. Надо бы уже делать покупки, - Драко с обожанием посмотрел на мужа. — Так, что с тобой приключилось в зале? — Драко вдруг вспомнил, что мужу было плохо.
- Медальон накалился, - ответил Рон.
- Точно? — Драко с тревогой смотрел на мужа, ожидая, что тот не хочет его волновать.
- Точно. Он до сих пор теплый, не горячий, конечно. Он всегда был холодным до этого, - произнес Рон.
- Покажи, - Джордж протянул руку в сторону Рона. Тот вытащил из-под рубашки медальон, снял его с шеи и протянул брату.
- Хмм, и правда теплый. Почти белый, но все-таки с какими-то темными вкраплениями. Похоже, у них что-то случилось. Это похоже на состояние грусти, - Джордж задумчиво вертел диск в руках. — Не хочу показаться…, - Джордж замолк на полуслове.
- В чем дело, Джордж? — Сириус прищурился, глядя на сына.
- Не уверен, надо кое-что проверить, завтра, - Джордж вернул медальон Рону.
- Может, все-таки объяснишь? — Северус взглянул на молодого человека.
- Нет. Завтра, если мои подозрения подтвердятся, - покачал головой Джордж.
Так за разговорами на различные темы прошел день в особняке. Все отправились спать пораньше, чтобы завтра встать вовремя. В одиннадцать часов они хотели уже быть в Косом переулке. Только Джордж, лежа в объятиях Рабастана, не спал этой ночью. Они не хотел никому давать ложной надежды, но возможно, медальон среагировал на присутствие Гарри и Гермионы, а значит, те были в Англии. Почему-то в голову все время лезло упоминание Роном и Драко испанских аристократов.
- Неужели, вы вернулись? — прошептал Джордж. — Неужели?

Селестина с легкой улыбкой на губах наблюдала за двумя мальчиками, восторженно разглядывающими в витрине магазина "Все для квиддича" новинку сезона — "Торнадо-2003". Их рассуждения могли только позабавить. И Энрике, и Лео обожали квиддич и часто бывали не только на матчах Рафаэля, но и на тренировках. Члены команды сначала катали их на своих метлах, а затем завели для них собственные, правда, наложили на них массу всяческих ограничений, чтобы мальчишки случайно не пострадали. Каридад и Марисоль тоже любили летать, но такой страсти к игре не испытывали.
Рядом с Селестиной стояла Сьюзен Боунс, которая сейчас выглядела намного лучше, чем в день их встречи. Села настояла на полной смене гардероба для девушки, чем они и занимались вчера вечером, отправившись в маггловские бутики. Сьюзен пришла в ужас от суммы, потраченной на нее работодателем, но Селестина только отмахнулась, сказав, что в ее доме все должны выглядеть по-человечески, и пусть Сьюзен считает это чем-то вроде рабочей одежды. Мисс Боунс пребывала в шоке, сообразив, что семь вечерних платьев, общей стоимостью в сто тысяч фунтов ну никак нельзя назвать рабочей одеждой. Посетили они и салон, где Сьюзен привели в порядок, так что она сразу сбросила с плеч десяток лет, и стала выглядеть ближе к своим двадцати трем годам. Домой они вернулись поздно и сразу же разошлись по своим спальням, так как на утро была запланирована прогулка в Косой переулок. Но на своей кровати девушка обнаружила среднего размера шкатулку. Когда она ее открыла, то слезы сами полились из глаз. Семейные драгоценности Боунсов, которые она заложила еще пару лет назад, чтобы снять хотя бы простенькое жилье на несколько лет. Девушка никогда в жизни не могла представить, что увидит их снова. Она поняла, что, чтобы не произошло в жизни, она будет верна этим людям, вернувшим ей небольшую частичку утраченной семейной чести. Ее некому было защитить, никого не осталось из родственников, причем винить в их смерти стоило не столько Темного лорда, сколько Министерство. Она не была из клана Малфои-Блеки-Снейпы-Забини и иже с ними. Когда три года назад было объявлено, что Рабастан Лейстрендж получил полную амнистию и теперь может пресвободно гулять на улицах, у многих просто челюсти упали на пол, а уж когда его увидели рядом с Блеками и Малфоями, многие решили, что мир сошел с ума.
- Сьюзен? Сьюзен Боунс? — раздалось удивленное восклицание, заставившее девушку обернуться.
- Луна, - Сьюзен наклонила голову, здороваясь Луной Лонгботтом, держащей за руку свою дочь.
- Я тебя с трудом узнала, - воскликнула девушка, разглядывая дорогую темно-бежевую мантию, которая выгодно подчеркивали все достоинства Сьюзен. — Ты же вроде не могла себе этого позволить.
Селестина скривилась, как от зубной боли на бестактность Луны. Сейчас она рассматривала бывшего члена Армии Дамблдора с некоторым недоумением. "Куда делась Полоумная Лавгуд? Где отстраненный взгляд? Где странные разговоры непонятно о чем?" — подумала Селестина.
- Я сменила работу, - ответила Сьюзен.
- О, тебе позволили? — удивилась Луна.
- Я могу нанимать, кого захочу и когда захочу, - надменно произнесла Селестина, посмотрев в глаза миссис Лонгботтом. — Насколько я знаю, мисс Боунс не заключенный, чтобы спрашивать чьего-то согласия на то, чтобы уволиться с прежней работы и уйти на другую.
- Кто вы? — Луна недоуменно смотрела на стоящую перед ней богато одетую темноволосую девушку в дорогущей черной мантии с несколько надменно-брезгливым выражением на лице.
- Вам бы стоило представиться первой, я все-таки намного родовитей вас, - в черных глазах что-то сверкнуло, но осталось не распознанным Луной.
- Леди Лонгботтом, - Луна попыталась придать себе статуса, выпрямившись и теперь глядя прямо на свою собеседницу. Сьюзен с интересом наблюдала за тем, как девушку опускают. Луна сильно изменилась после школы, особенно, выйдя замуж за Невилла Лонгботтома, который в последние шесть лет играет роль Героя всего магического мир вместо Гарри Поттера, только вот сильно не дотягивает ни харизмой, ни умом, ни качествами. Лонгботтомы были людьми Дамблдора, им многое спускали, все двери были открыты. Все кто пошел против или остался в стороне от Света теперь пытались выжить всеми силами, не всегда удачно.
- Леди Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, - Селестина так произнесло свое имя, словно сделала Луне одолжение, вообще обратив на нее свое внимание. По-видимому, имя было уже известно, так как миссис Лонгботтом не смогла удержать своих эмоций скрытыми.
- Простите, мы, пожалуй, пойдем, нас уже, наверное, потеряли, - кивнув, Луна пошла к кафе. Сьюзен и Селестина проводили ее взглядом, и увидели небольшую группу людей, в которой без труда можно было узнать Невилла.
- Как эта девушка могла стать леди, если не знает элементарных правил приличия и такта, - покачала головой Селестина, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Она раньше не была такой, - тихо произнесла Сьюзен.
- Вы учились вместе? — Селестина внутренне содрогнулась, задавая этот вопрос. Тяжело делать вид, что не знаешь всех этих людей, когда многие из них были твоими друзьями, а кое-кто и врагами.
- Да, но она была на год младше, а я училась в одном потоке с Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер, - вздохнула Сьюзен.
- Вот как, - попытка изобразить удивление получилась несколько коряво, но Сьюзен этого не заметила, вернувшись к наблюдению за мальчишками, которые, склонив головки к друг другу, о чем-то тихо переговаривались.
- Даже не думайте об этом, - грозно сверкнув глазами, сказала Селестина.
- Но мам, - Энрике смотрел на девушку умоляющими глазами, точно такую же мордашку состряпал на лице и Лео.
- У вас у каждого уже есть по пять метел, причем четыре из них с автографами лучших игроков в квиддич, а пятая именная. Не много ли, а? — насмешливо поинтересовалась Селестина.
- Но она такая…, - Лео оглянулся на витрину и мечтательно прикрыл глаза.
- Даже не просите, - стояла на своем девушка. Сьюзен с трудом скрывала улыбку. Она видела всю любовь, которая витала в этой семье, хотя и была с ними знакома всего ничего. Понравилось ей и то, что мальчики не капризничали и не выпрашивали подарок, они действовали более умело.
- А папа такую себе купит? — вдруг спросил Лео, глаза сверкали в предвкушении.
- Понятия не имею, - рассмеялась Селестина, чем испортила весь эффект строгой мамы. В следующую секунду она почувствовала, как напряглась Сьюзен, глядя на кого-то за ее спиной. Девушка обернулась и встретилась взглядом с женщиной, которую смутно знала. Она вовремя перевела взгляд на сына и племянника, иначе Молли Уизли и Сьюзен заметили бы, как расширились ее глаза, когда она узнала женщину. Время было безжалостно к женщине. От доброй Молли Уизли, какой ее помнила Селестина, не осталось и следа. Глаза зло смотрели на окружающих, она стала худой. Девушке на ум почему-то пришло сравнение с Петунией Дурсль, которую она видела пару раз, перед их похищением. Жизнь этой женщины теперь была наполнена злобой, ненавистью и желчью.
- Миссис Уизли, - осторожно поздоровалась Сьюзен.
- Ты, вижу, выбралась из того болота, в которое упала, - ни тебе здравствуйте, ни до свидания. Молли сразу выпустила наружу свой ядовитый язык. Селестина содрогнулась от прозвучавшей в голосе ненависти. — Богатеньким мальчикам захотелось всего самого лучшего?
- Богатенькие мальчики не желают снисходить до общения с некультурными женщинами, - на полном серьезе выдал Энрике, надменно глядя на Молли. Та от неожиданно отповеди в лице шестилетнего ребенка даже не нашлась, что сказать. Сьюзен с удивлением смотрела, как два обычных ребенка вдруг в долю секунду превратились в гордых надменных аристократов. Он вдруг поймала себя на том, что видела такое только пару раз — у Люциуса Малфоя.
- Аристократы, - выплюнула Молли, и пошла дальше.
- Плебейка, - в спину ей прозвучало два детских голоса.
- Да, как вы смеете, - Молли резко развернулась в сторону мальчиков и двух девушек.
- Не стоит оскорблять незнакомых людей, не будете получать в ответ такие же оскорбления, - спокойно произнесла Селестина, про себя поражаясь тому, что произошло со знакомой ей женщиной, если она стала такой. Молли фыркнула, бросила уничижающий взгляд на них, правда, должного эффекта он все равно не возымел, так как мальчики отвернулись к витрине, потеряв интерес к произошедшему, а Селестина была слишком аристократкой, чтобы обращать внимание на такие вещи. Поняв, что большего ей тут не добиться, Молли еще раз фыркнула и отошла от них, нырнув в магазин с домашней утварью.
- Что это было? — сама у себя спросила Села.
- Много чего, - прошептала Сьюзен. Селестина посмотрела на девушку.
- Вы не жили в Англии, многого не знаете, а тут столько всего наворотили, особенно за последние пять лет. Хотя все началось после гибели Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер, - Сьюзен оглядела переулок. Везде гуляли люди. На лице девушки появилась улыбка. — Я отойду, леди Селестина?
- Конечно, Сьюзен, без проблем, - кивнула Селестина, погружаясь в невеселые мысли, но перед этим успела все-таки сделать мальчишкам замечание.
- Nos encontramos en el país, donde el mundo mágico existe separadamente, los muchachos. No vale la pena aquí tan gastar pastillas de boca, no siempre podemos encontrarnos una serie. (Мы находимся в стране, где магический мир существует отдельно, мальчики. Не стоит вот так бросаться словами, мы не всегда можем оказаться рядом).
В это же время, когда Села с мальчиками была у витрины магазина "Все для квиддича", Рафаэль с двумя дочерьми и Карлосом входил в "Дырявый котел". Они только что вернулись из маггловской части Лондона. Часть салона лимузина была завалена покупками. Они еще в Португалии приняли решение, что откроют сеть ювелирных магазинов в маггловском мире под именем Куартеро, чем Рафаэль и занимался с утра, но так получилось, что Каридад и Марисоль изъявили желание поехать с ним, в то время как Лео и Энрике захотели остаться с Селестиной. Было решено, что они разделяться, и Рафаэль с девочками прибудут в Косой к двенадцати часам.
Рафаэль с дочерьми уехал еще в половине восьмого утра и к одиннадцати часам все бумажные вопросы были решены. Как же много в этом мире решают деньги, и не только в маггловском. Теперь можно было спокойно либо арендовать, либо выкупать помещения и открывать магазины. Перед походом в Косой они заехали в большой торговый центр, где сделали довольно быстро и довольно много покупок, которые теперь и занимали треть лимузина.
Появление статного красивого молодого человека во всем черном, пусть и летнем, в сопровождении хмурого темного испанца и двух очаровательных девочек, так похожих на юношу, сразу вызвало оживление в баре. Посетители, не скрываясь, рассматривали неожиданную компанию, что заставило Карлосу бурчать что-то нечленораздельное себе под нос. Смысл сводился к тому, что если кто-нибудь встанет со своего места, то он прихлопнет его без зазрения совести. Рафаэль же, не обращая ни на кого внимания, прошествовал через ""Дырявый котел", держа девочек за руки. Том он небрежно постучал своей палочкой по нужному кирпичу, и вместе с дочерьми шагнул в образовавшуюся арку, вслед за ними прошел и Карлос. Каридад, заметив Селестину, выпустила руку отца и побежала к любимой тетушке. Рафаэль улыбнулся, глядя, как от бега разметался конский хвост, завязанный на макушке у темноволосой дочери.
Каридад целенаправленно бежала к Селестине, когда прямо ей под ноги вылетело что-то. Рафаэль дернулся, зная, что не успеет и дочь сейчас упадет, но в следующую секунду он замер, расширенными глазами глядя, как Каридад подхватывает темноволосый мужчина. Как только мужчина обернулся, Рафаэль потерял дар речи. Этот нос и черные глаза нельзя было не узнать, но во всем остальном мужчина мало походил на того Северуса Снейпа, которого знал Гарри Поттер. Юноша вздохнул и двинулся навстречу с судьбой, которая, похоже, решила сегодня столкнуть молодых людей со всеми их прежними знакомыми. С другой стороны свидетельницей происшествия стала Селестина, которая тоже двинулась к Снейпу, но она не видела его лица, поэтому еще не знала, кто спас малышку от падения. Первыми же около зельевара оказались мальчишки.
- Сэр, будьте так добры, опустите мою сестренку на землю, - Лео пристально смотрел на мужчину перед собой. Северус опустил глаза и попал в плен серебряных глаз мальчика, напряженно сжимавшего кулачки, затем перевел взгляд на второго, черноглазого. Их можно было назвать братьями, они были похожи, хотя и разница, довольно существенная тоже была.
- Сэр, отпустите нашу сестренку, - немного с вызовом напомнил Снейпу Энрике. "Все-таки братья", - констатировал про себя мужчина. Северус аккуратно поставил Каридад перед мальчиками, которые тут же встали по обе стороны от девочки и взяли ее за руки.
- Спасибо, сэр, что поймали меня, - улыбнулась зеленоглазая девчушка.
- Надо быть осторожнее, юная леди, - легкая улыбка тронула губы Снейпа.
- Благодарю, сеньор, что не дали упасть моей племяннице, - красивый глубокий голос Селестины заставил мужчину оторвать взгляд от зеленых глаз девочки, которые почему-то навели его на мысль, что такие глаза он уже видел в своей жизни, даже дважды. Снейп повернулся, и в глазах появилось удовлетворенное выражение, когда он понял, что перед ним стоит настоящая аристократка.
- Никаких проблем, - Северус чуть наклонил голову, затем представился. — Лорд Принц, Северус Снейп.
- О, как у вас говорят, леди Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, Селестина, - девушке удалось скрыть свое удивление, главное, не дать знать зельевару, что они знакомы. — А это мой сын — Энрике, и мои племянники — Леонардо и Каридад.
- Очень приятно, - Северус запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони, поданной ему в лучших аристократических традициях.
- Нам тоже, сеньор, - бархатно произнес Рафаэль.
- Папа, сеньор спас меня, - Каридад тут же оказалась на руках у отца. Северус с некоторым внутренним недоумением, не проявившимся внешне, смотрел на молодых людей, которым ну никак не могло быть больше двадцати, ну двадцати двух лет, но у них уже было трое, хотя нет, четверо детей. Взгляд мужчины упал на вторую девочку, теперь в глазах можно было прочитать замешательство.
- Разрешите вам представить, лорд Принц, моего брата — Рафаэля, лорда Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис и еще одну мою племянницу — Марисоль, - Селестина отвлекла Снейпа от разглядывания светловолосой девочки с единственной черной прядкой и изумрудно-зелеными глазами.
- Рад познакомиться, - протягивая руку, произнес Снейп. Рафаэль подал свою и пожал протянутую руку. — Я так понимаю, вы те самые испанцы, что перебрались в Англию на постоянное место жительства.
- Совершенно верно, - кивнул Рафаэль. За их встречей и последующим разговором уже внимательно следили, в том числе и авроры.
- Не самое лучшее время вы выбрали для переезда, - покачал головой Снейп.
- Время никогда не бывает подходящим, сеньор, - произнесла Селестина, благодаря отца, тетю и дядю за то, что научили их владеть собой и не поддаваться эмоциям в экстренных ситуациях, хотя улыбаться с каждой минутой было все сложнее.
- Пожалуй, вынужден с вами согласиться, - кивнул Северус, снова поворачиваясь к юноше. — У вас замечательные дети.
- Благодарю, - улыбнулся Рафаэль, на этот раз искренне. Снейп не был бы Снейпом, если бы не заметил натянутости и напряжения в поведении молодых людей, и уж мрачной готовности снести ему голову со стороны типичного испанца, стоящего за спиной высокородного аристократа уж и подавно. Правда, он списал все это на неожиданное знакомство, иностранцев не очень-то и жаловали в магическом английском обществе. Но об этой семье уже сейчас начали ходить какие-то странные слухи, но до истины пока никто не добрался, но они и были тут всего ничего, каких-то несколько дней. Заметил он и темные одежды на всех шестерых, и родовые перстни, и серьги в ухе юноши, означавшие принадлежность двум родам, а также то, что обручальные кольца были одеты не на левую руку, а на правую, говоря о том, что оба вдовцы.
- Надеюсь, мы с вами еще встретимся при более благоприятных обстоятельствах, - с улыбкой поклонился Северус.
- Вы, кажется, часто бываете в Малфой-меноре, - чуть прикусив нижнюю губу, произнесла Селестина. Снейп приподнял вопросительно бровь, выдав этим свое удивление такой осведомленностью собеседников. — О, земля слухами полниться, - улыбнулась девушка. — Вы, наверное, уже в курсе того, что кто-то купил рядом с поместьем лорда Малфоя землю?
- Так это вы те самые смельчаки, купившие землю, которой боятся все в округе, - Снейп с интересом посмотрел на молодых людей.
- Только не говорите, что верите во все эти сказки о тех землях, - закатил глаза Рафаэль.
- О, я знаю, что это только легенды, но им уже столько лет, что в них поверили, - усмехнулся зельевар. — Но не буду вас задерживать, тем более что меня ждут. Был рад нашему знакомству, - Северус присел перед Каридад, которая уже стояла на земле рядом с отцом. — А вам, юная леди, я посоветую, быть очень осторожной. Джентльмены, - Снейп посмотрел на мальчиков. — Берегите ваших сестер.
- Непременно, сэр, - важно кивнули шестилетние Лафарги.
- Леди Селестина, Лорд Рафаэль, - откланялся Северус.
- Лорд Северус, - кивнули те в знак прощания.
- И оно вам надо было? — мрачно поинтересовался Карлос.
- Карлос, - Селестина посмотрела на телохранителя.
- Я понял, кто этот человек. Тем более что вчера мы с Рамоном выяснили все о Блеках и всеми, кто с ними связан, - пояснил мужчина свою реакцию.
- Карлос, нам придется с ними общаться, - Рафаэль говорил тихо, пока они двигались вдоль улицы.
- Они общаются с Люциусом Малфоем, - также мрачно выдал Карлос.
- И что? — Рафаэль раздраженно посмотрел на испанца. — Я же не собираюсь падать к нему в объятия.
- Дети, - прошипел Карлос.
- Это мои дети, - подвел итог дискуссии юноша. — Ему еще придется заработать право просто с ними общаться.
- То есть, ты не будешь…, - Селестина пристально взглянула на брата.
- Прощу ли я его, хочешь спросить? — Рафаэль взглянул на девушку, а затем перевел взгляд на идущих впереди них детей. — О, я благодарен ему за то, что подарил мне Марисоль и Лео, но только за это.
- Я удивилась бы, если бы ты его простил так легко, в конце концов, от Гарри Поттера в тебе ничего кроме глаз и воспоминаний не осталось, - произнесла Селестина.
- Как и в тебе от Гермионы Грейнджер, - усмехнулся юноша.
- Малфою стоит только посмотреть на детей, - снова напомнил о себе Карлос.
- Я не спорю, что Лео и Марисоль похожи на него, но я еще раз говорю, я не Гарри Поттер, я Рафаэль Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис, с которым придется считаться, - вскинул голову Рафаэль.
- Все, все, умолкаю, - усмехнулся телохранитель.
- Ты во многом прав, Карлос, но нам жить в этом обществе, - произнесла Селестина, затем продолжила. — Не так много времени пройдет, как станет известно, что мы темные, более того, чтим все традиции. Нас очень быстро попытаются завербовать в Пожиратели, и еще не известно, стоит ли нам от этого отказываться.
- Что? — Карлос даже забыл, как дышать.
- Возможно, мы сделали ошибку, вернувшись в Англию, - тихо произнес Рафаэль. — Но что сделано, то сделано.
- Вы собираетесь служить этому монстру? — Карлос действительно с трудом верил в то, что услышал.
- У нас четверо детей, Карлос, - вздохнул Рафаэль.
- У нас может не оказаться выбора, - поддержала его Селестина. — Я сделаю все, чтобы с ними ничего не случилось, но это самый крайний вариант.
- Вы очень сильные личности, - благоговейно произнес мужчина, глядя на своих сеньоров. — Умные, волевые и невероятно мудрые. Будем надеяться, что вам не придется ломать себя, чтобы оказаться на службе здешнего сумасшедшего.
- Будем надеяться, - кивнули Селестина и Рафаэль.
Северус немного отойдя от своих новых знакомых и зайдя в тень, продолжил наблюдать за молодыми людьми и их детьми. Его несколько обескураживали возраст юноши и девушки и возраст детей, которым было лет пять-шесть, а значит, судя по молодости юноши и девушки, они были несовершеннолетними в момент зачатия, а может быть и в момент рождения. А еще ему не давала покоя мысль, что он что-то упустил, чего-то не заметил. "Шпион, называется", - выругался Снейп, направившись на встречу с мужем и Люциусом, которые ждали его в ресторане, в противоположной стороне от той, куда уходили испанцы.
Лафарги, Карлос и присоединившаяся к ним Сьюзен зашли в китайский ресторанчик, который был открыт в Косом переулке не так давно, всего пару лет назад. Селестина насела на Сьюзен с вопросами. Ее интересовало все, что было связано с Молли, Луной и остальными, но она старалась задавать вопросы так, чтобы не показать своей явной заинтересованности. Рафаэль и Карлос не участвовали в разговоре, но оба внимательно слушали, понимая, что девушка может многое объяснить. Дети в это время чинно поедали китайские блюда, ловко орудуя палочками, что вызвало умиление у владельца ресторанчика.
- Значит, Блеки стали теми, кто заставил в открытую говорить о чистокровных традициях в Англии? — уточнила Селестина.
- Да, это была вообще странная история. Сначала все считали лорда Сириуса Блека никем иным как преступником, виновным в гибели родителей Гарри Поттера, затем выяснилось, что он же и крестный Гарри, а потом, что невиновен. Семь лет назад он упал в арку смерти, но профессор Дамблдор вытащил его оттуда. Насколько я поняла, Гарри этого не сообщили, потом что-то случилось, что не знаю, но вместо Рона, Джинни, Фреда и Джорджа Уизли пришли те же, только под фамилией Блек, да еще и с изменившими внешними данными в сторону этих самых Блеков. Через некоторое время заговорили о связи профессора Снейпа и лорда Блека. А потом все покатилось невероятно быстро. Свадьба профессора и лорда, помолвка Рона и Драко Малфоя, а потом их забрали из школы, - Сьюзен замолкла.
- В смысле? — озадачился Рафаэль.
- Блейз, муж Джинни, Драко и Рон доучивались в Дурмстранге, а вот Джинни два года училась в Шармбатоне. Говорят, директор пытался помешать свадьбе Рона и Драко, только его успешно обманули, - усмехнулась под конец девушка.
- А что с той женщиной, - Селестина неопределенно махнула рукой.
- Молли Уизли и Перси Уизли остались единственными Уизли и единственными, кто на стороне Дамблдора. Артур женился на Катарине Забини и теперь носит ее фамилию, Билл в браке с МакНейром, Чарли с какими-то итальянцами, причем женат на дочери, а в партнерстве с отцом.
- Да, занимательные тут происходят дела, - покачал головой Карлос.
- А как же Уизли допустили, что их четверо детей стали Блеками? — Селестина, наконец, задала интересующий ее вопрос.
- Насколько я знаю, темно-магический ритуал отречения от рода. Артур не вмешался, а Молли…, - девушка неопределенно махнула рукой.
- Понятно, - протянула Селестина.
- Мам, а мы еще будем гулять здесь? — Энрике посмотрел на Селестину.
- Конечно, мы же еще ничего не видели, - улыбнулась та в ответ.
- Ага, все время что-нибудь отвлекает, - пробурчал Лео. Рафаэль потрепал сына по волосам. Лео, как котенок, потерся макушкой о его ладонь, чем вызвал у всех веселый смех.
Отобедав, они дружной компанией отправились на прогулку и по магазинам. Покупки стали расти как снежный ком. Несколько раз они сталкивались с Лонгботтомами и их компанией, видели еще несколько знакомых лиц, вернее, их представляла Сьюзен, комментируя общественную принадлежность того или иного лица. Никто из них не замечал пристально наблюдающего за ними мужчину лет тридцати пяти. Синеглазый брюнет стоял в тени и просто пожирал глазами Рафаэля.
"Этого не может быть, так не бывает", - стучало у него в мозгу. Он появился в Косом переулке всего час назад, а уже через полчаса увидел юношу из своих снов. Сначала ему показалось, что он просто выпал из реальности, но в следующее мгновение осознал, что молодой человек вполне даже реален. Его неимоверно тянуло к нему, хотелось коснуться, ощутить под пальцами кожу. Он даже мог сказать, какая она будет на ощупь и на вкус. Ему не составило труда определить, кто чьи дети. Именно это остановило его от знакомства прямо сейчас. Хотя что вообще в этой жизни могло бы остановить Темного лорда от того, что он хотел, но с этим молодым человеком все было по-другому.
Сначала он думал, что просто пройдется по переулку, посмотрит на людей, короче побудет нормальным человеком, а не монстром, самым темным магом столетия и так далее и тому подобное. Он даже мечтал посидеть в кафе Фортескью и съесть несколько шариков мороженного, которого не пробовал уже много, много лет. Его не тянуло на Темную аллею, хотелось обыкновенного человеческого общения. Он как раз решил наведаться в книжный магазин перед посещением, когда увидел Снейпа, Малфоя и все их семейство. Уже в который раз он подивился тому, что принял тогда верное решение. Его планы по завоеванию мира давно претерпели изменения, и вот уже пять лет он приводит их к действие незаметно для всех, плохо только, что Министерство мешает, вернее Дамблдор, который умело манипулирует министром магии. Снейп с компанией зашли в магазин «Все для зелий», и Волдеморт перевел взгляд на другую сторону улицы. С той минуты он не спускал глаз с этих людей — юноши, девушки и четырех детей. Волдеморт ринулся вперед, когда заметил вдруг резко побледневшее лицо своей мечты из снов.
Рафаэль уже хотел предложить пройти в кафе Фортескью, когда почувствовал слабость, внезапно накатившую на него. Тошнота резко подкатила к горлу, перед глазами все закружилось. В следующее мгновение юноша благодарно откинул голову на плечо мужчине, так вовремя обнявшем его за талию и удержавшем на ногах.
- Раф, - голос сестры проходил словно через вату. — Святая дева Мария, Раф.
- Нужно немедленно его положить, - раздался над ухом приятный голос. Мужчина осторожно повернул Рафаэля и, придерживая за талию, проводил в какое-то помещение, где уложил на небольшой кожаный диванчик. Юноши слышал голоса, но из-за жуткой головной боли не мог разобрать ни слова. Рафаэль с каким-то облегчением почувствовал, как его руку сжала маленькая ладошка, вторая легла на лоб, еще две на грудь.
Волдеморт сразу же почувствовал, как резко изменилась аура молодого человека. Это явно было действие темно-магического заклятия. Он провел юношу в магазин мадам Малкин, которая тут же его закрыла и теперь всеми силами пыталась помочь хоть чем-то.
- Парсенатиус, - прошептал Волдеморт, наконец, опознав, в чем причина состояния юноши. Парсенатиус было очень неприятным заклинанием, редко используемым, часто приводило к смерти, но здесь все было проще, поскольку оно лишь косвенно задело молодого человека, а не попало в него, иначе он, скорее всего, был бы уже мертв.
- Оно все-таки его задело, - прошипел Карлос.
- Вы знаете это заклинание? — Волдеморт посмотрел на испанца и девушку.
- Да, мы в курсе, что это, но я думала, что Рафаэль от него увернулся, - под конец Селестина растерялась.
- Оно лишь задело его. Насколько я могу судить, прошло месяц или чуть больше, - прищурился брюнет.
- Ребята, идите со Сьюзен, а мы займемся папой, хорошо? — Селестина присела перед детьми. Те только молча кивнули, отходя от юноши, но постоянно кидали на него напряженные взгляды.
- С папой все будет в порядке? — с надеждой в голосе спросила Каридад.
- Обязательно, малышка, - Села прижала девочку к себе. — А сейчас идите со Сьюзен. Все будет хорошо, я обещаю.
Дети нехотя покинули магазин вместе со своей гувернанткой. Волдеморт расстегнул мантию и рубашку на Рафаэле и выругался сквозь зубы.
- Нужен зельевар, хороший. Я видел здесь Северуса Снейпа, он идеальный вариант.
- Да, мы с ним сегодня познакомились, - кивнула Селестина, сидя на коленях на полу около головы брата.
- Я найду его, - Карлос стремительно покинул помещение. Ему пришлось пронестись по всему переулку, прежде чем он нашел Снейпа, тот уже был в гордом одиночестве и как раз выходил из Темной аллеи, куда ходил за довольно редкими и зачастую запрещенными ингредиентами.
- Сеньор Северус Снейп? — Карлос встал прямо на пути зельевара. Тот удивленно посмотрел на испанца, которого естественно запомнил.
- Да, вы что-то хотели? — вежливо поинтересовался он.
- Нам нужна помощь. Сеньор Рафаэль пострадал от воздействия Парсенатиус чуть больше месяца назад, все последствия вылились сейчас, - произнес Карлос. Северус даже в лице изменился.
- Где он? — резко перебил он Карлоса.
- Я покажу, - Карлос стремительным шагом двинулся к магазину Мадам Малкин. Снейп сразу же ринулся к молодому человеку, как только вошел внутрь. Одного взгляда хватило на то, чтобы понять, дела не так уж и хороши.
- Необходимо срочно сварить антидот, но его готовить 12 часов. Есть возможность поддержать его состояние в это время, но он должен быть под моим пристальным присмотром, - Северус посмотрел на взволнованную девушку.
- Что требуется от нас? — Селестина посмотрела на зельевара.
- Пойти ко мне домой и пробыть там какое-то время, - четко сказал мужчина.
- Хорошо, - после секундного молчания согласилась девушка. — Карлос найди Сьюзен и отведи детей домой, а я с Рафаэлем пойду с сеньором Северусом. Сеньор, - Селестина посмотрела на Волдеморта, которого естественного не узнала. — Вы поможете?
- Конечно, без проблем, - кивнул Волдеморт, сам себе поражаясь, что чувствует такую радость от перспективы находиться рядом с юношей.
Снейп вытащил из кармана зеркало и позвал.
- Сири.
- Северус, в чем дело? — раздался голос Сириуса Блека. Селестина постаралась скрыть дрожь.
- Открой дом для трех человек, которые сейчас вместе со мной пройдут через камин и подготовь одну из комнат для приема больного, - четко выговаривая инструкции, произнес Снейп.
- Жду, - было единственное слово в ответ.
Волдеморт поднял юношу на руки, Северус помог подняться с колен девушке. Все четверо прошли к камину в магазине мадам Малкин. Первыми прошли Северус и Селестина, назвав адрес.
- Особняк Блеков.
Вслед за ними в камин шагнул Волдеморт с лежащим у него на руках без сознания юношей.

Рон еще ночью, ложась спать, снял с себя медальон — показатель жизни Гарри и Гермионы. Сейчас он лежал на тумбочке рядом с кровать. Сегодня Рон чувствовал себя не очень хорошо. Второй месяц беременности стал тяжелым испытанием: постоянные недомогания, тошнота, головокружения, перепады настроения. Он ума не мог приложить, как Драко все это выдерживает.
- Ронни, - Драко ласково провел рукой по бедру мужа через тонкую простынь, которая его прикрывала.
- Ммм? — ответил тот, не открывая глаз.
- Тебе надо поесть, родной, - заботливо произнес Драко.
- Не хочу, - простонал Рон.
- Я знаю, но надо, - Драко снова провел рукой по бедру, затем улыбнулся. — Ты так и не надел пижаму?
Рон открыл свои синие глаза и посмотрел на мужа, затем словно бы нехотя приподнял на себе простынь и заглянул под нее. Драко проглотил смех, все это было сделано с таким выражением на лице, что сдерживаться было тяжело. Рон обратно накрылся, потом посмотрел на мужа.
- Нет, не надел, - подтвердил он, наконец. Драко посмотрел на мужа, а затем одним движением скользнул на него, прижимая того к кровати и заводя ему руки над головой. Рон посмотрел в серебряные омуты и спросил. — И что, позволь узнать, ты делаешь?
- О, я решил провести утро вместе со своим мужем, получая удовольствие от его тела, - в тон ему ответил блондин.
- Вообще-то, я жду твоего ребенка, - тоном фригидной жены произнес Рон.
- Но это пока не мешает нам с тобой заниматься сексом, родной, - Драко прошептал эти слова прямо в губы мужа, прежде чем его поцеловать. Рон застонал, впуская проворный язычок мужа.
- Какой ты сладкий, - улыбнулся Драко, отрываясь от губ Рона. — Так бы и съел тебя.
- Что-то не вижу от тебя никаких активных действий, дорогой, - капризно произнес тот в ответ, двинув бедрами навстречу Драко. Тот никак не мог пропустить такое приглашение, и спустя секунду простыня уже лежала на полу, а еще минуту спустя его собственная одежда последовала за ней. Драко приложил все силы, что муж стонал от удовольствия под ним. Ни один из них не озаботился поставить заглушающие чары, так что все обитатели дома были поставлены в известность, как именно Драко пошел поднимать своего мужа.
- О, это уже невозможно, - застонал Джордж, стукнув голову об стол.
- Мы всегда можем пойти в нашу комнату и последовать примеру мальчиков, - поддел своего партнера Рабастан. Джордж бросил мрачный взгляд на мужчину. В этот момент раздался еще один чувственный стон. Джордж вскочил со стула, схватил Рабастана за руку.
- Пошли.
- Куда, малыш? — Рабастан с усилием сдерживал смех.
- Как куда? В нашу комнату, - Джордж тянул за собой не очень-то и сопротивляющегося партнера.
- Молодежь, - хмыкнул Северус, глянув на своего мужа.
- Я не собираюсь тебя тащить наверх, - хмыкнул Сириус.
- Ну, мы все-таки старше их и вполне можем удержать наши гормоны, даже под столь искусное исполнение, - Люциус с мученическим видом отхлебнул кофе из своей чашки и в очередной раз скривился, когда раздался стон Рона.
- Люциус, тебе пора завести любовницу или любовника, - Сириус сочувственно посмотрел на блондина.
- По-моему, они уже вышли из той стадии, когда забывали о заглушающих чарах, - Джинни с непроницаемым выражением вошла в столовую.
- Ну, похоже, это не так, - хмыкнул Северус.
- Так, пора всех уже поднимать, если мы собираемся пройтись по Косой аллее, - Сириус вздохнул и посмотрел на часы.
- Ага, пап, иди, попробуй, - насмешливо сказала Джинни.
- Мерлин, ну у меня и дети, - закатил глаза к потолку Сириус.
- За это ты нас, папочка, и любишь, - Джинни подошла к отцу и обняла его сзади за шею, чмокнула в макушку, а затем улыбнулась Северусу, сидящему за столом напротив, тот ответил ей такой же улыбкой.
Спустя полчаса все обитатели дома все-таки собрались вместе, а еще через полчаса вышли из дома.
Через час прогулки Рона, Драко, Джинни и Блейз вернулись домой, поскольку двое беременных устали. Сроки беременности были как раз такими, что они быстро уставали. Северус, оставив семью направился магазин «Все для зелий». Закупив все необходимое, Северус двигался к своей семье, когда поймал падающую очаровательную девчушку и познакомился с интересными молодыми людьми и еще тремя детьми. Эта семья его заинтриговала. Он был хорошим шпионом, поэтому сразу заметил насколько юноша и девушка напряжены, разговаривая с ним. Странное было ощущение. Он никак не мог отделаться от мысли, что что-то не так.
Распрощавшись с новыми знакомыми, Северус отправился к своей семье. Они очень неплохо проводили время, даже авроры и все дамблдоровские прихлебатели держались в стороне. Через некоторое время все отправились домой, а Снейп решил заглянуть на Темную аллею, чтобы приобрести кое-какие редкие, и, можно сказать, противозаконные ингредиенты. Он как раз вышел с Темной аллеи, когда прямо перед ним предстал молчаливый спутник его новых знакомых.
- Сеньор Северус Снейп? — Северус удивленно посмотрел на испанца.
- Да, вы что-то хотели? — вежливо поинтересовался он.
- Нам нужна помощь. Сеньор Рафаэль пострадал от воздействия Парсенатиус чуть больше месяца назад, все последствия вылились сейчас, - произнес испанец. Северус даже в лице изменился.
- Где он? — резко перебил он мужчину.
- Я покажу, - Карлос стремительным шагом двинулся вперед. Довольно быстро Северус понял, что идут они в магазин мадам Малкин.. Снейп сразу же ринулся к молодому человеку, как только вошел внутрь. Одного взгляда хватило на то, чтобы понять, дела не так уж и хороши.
- Необходимо срочно сварить антидот, но его готовить 12 часов. Есть возможность поддержать его состояние в это время, но он должен быть под моим пристальным присмотром, - Северус посмотрел на взволнованную девушку, сидящую на коленях рядом с юношей.
- Что требуется от нас? — черноволосая девушка посмотрела на зельевара.
- Пойти ко мне домой и пробыть там какое-то время, - четко сказал мужчина. Девушка отдала четкие указания испанцу, а затем обратилась к молодому мужчине, которого Северус исподтишка изучал все время, что находился в магазине, хотя и основное внимание уделял юноше.
- Вы поможете?
- Конечно, без проблем, - кивнул тот в ответ. Северус вытащил зеркальце.
- Сири.
- Северус, в чем дело? — раздался голос Сириуса Блека. Северус обратил внимание на то, как девушка постаралась скрыть дрожь. Ему все больше хотелось разгадать загадку молодых людей, потому что был уверен, что дрожь была вызвана не тем, что она беспокоиться за своего брата, было что-то совсем другое.
Северус говорил спокойно и четко, понимая, что от того, как точно он даст указания своим домочадцам, будет зависеть жизнь юноши.
- Открой дом для трех человек, которые сейчас вместе со мной пройдут через камин, и подготовь одну из комнат для приема больного, - четко выговаривая инструкции, произнес Снейп.
- Жду, - было единственное слово в ответ.
Рон сидел рядом с Драко, который обнимал его, когда вспыхнул огонь в камине, и в гостиной появились Северус и незнакомая девушка, как ему показалось сначала. Но вот вторая вспышка, и в комнату из камина вступил темноволосый мужчина, несший на руках юношу, их с Драко ровесника с длинными черными волосами, забранными в хвост черной лентой. Драко и Рон встали с дивана, куда незнакомец тут же устроил свою ношу. Девушка моментально опустилась на колени у головы молодого человека и стала гладить его по волосам.
На тумбочке, в спальне молодой пары, медальон на стороне Гарри покрылся черной сеткой, но этого никто не видел.
Северус тут же направился в свою лабораторию, чтобы взять те несколько зелий, которые помогли бы продержаться парню до того, как он приготовит антидот к этому проклятию.
- Почему вы положили его здесь, а не отнесли в комнату? — Северус чуть ли был не в ярости, когда вернулся в гостиную, и увидел юношу на кушетке.
- Извини, Северус, мы немного растерялись, - произнес Сириус, подходя к дивану и поднимая юношу на руки, чтобы отнести в гостевую комнату.
- Вы поможете Рафу? — Селестина с мольбой посмотрела на Северуса.
- Обязательно, мисс, - скупо улыбнулся Северус. Если бы она сейчас не была бы так обеспокоена, то сильно бы удивилась, что этот человек способен улыбаться. Такого Снейпа она не знала, но будучи Лафаргом перестала чему-либо удивляться, как таковому.
Сириус перенес бессознательного юношу в одну из гостевых комнат. Северус тут же занялся юношей. В первую очередь его нужно было привести в сознание. Селестина хотела находиться рядом с братом, но когда сделал шаг в сторону кровати, то ее талию обвила сильная мужская рука и прижала к груди. Девушка обернулась и посмотрела в синие глаза незнакомца, который помог им еще у магазина мадам Малкин.
- Пусть он делает свое дело, не надо ему мешать, - прошептал Волдеморт.
- Я не поблагодарила вас за помощь, - также шепотом произнесла девушка.
- Томас Мар…тин Ри…ал, - чуть запнулся на имени Волдеморт. Он все-таки решил не называть своего настоящего имени.
- Селестина Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, - представилась в свою очередь девушка.
- Очень приятно, - Волдеморт взял девушка за руку и поднес ее ладонь к своим губам, чтобы запечатлеть легкий поцелуй. Села улыбнулась, а затем спохватилась и повернулась в сторону хозяев дома. Ее взгляд остановился на Рабастане Лейстрендже. Девушке с трудом удалось подавить возглас то ли удивления, то ли ужаса. Конечно, она не знала, кто этот человек. Она его никогда раньше не видела, по идее, если не считать того, что это был отец Энрике, ее Энрике. Сомнений быть не могло, этот человек был отцом ее сына. Села сразу узнала эту линию скул, губ и главное цвет глаз — черно-синий. Она сначала думала, что глаза у Энрике черные, как у нее, но в них таилась какая темная синева, а в глазах мужчина, стоящего перед ней и сейчас смотрящего на нее были именно такие искорки.
Все подумали, что девушка переживает за юношу, сначала приняли его за ее мужа, но, только присмотревшись внимательное стало ясно, что они родственники.
- Не беспокойтесь, мисс, - обратился к девушке Фред. — Отец — лучший зельевар в мире.
Села перевела взгляд на говорившего, в ее глазах было замешательство. Она переводила взгляд с Северуса на молодого человека. Сначала она никак не могла понять, кто перед ней, а затем взгляд упал на второго такого же юношу. На секунду девушка не сдержала своего изумления, когда до нее дошло, кто эти двое. Фред уловил этот взгляд. Он опешил, когда смог интерпретировать его — узнавание. Но все настолько быстро исчезло, что ему показалось, что он ошибся.
- Не могу я воспользоваться вашим камином? Мне надо связаться с семьей и успокоить их, - Селестина переводила взгляд с одного на другого обитателя особняка Блеков.
- Конечно, я проведу вас, - улыбнулась Джинни, стоящая на пороге комнаты, вместе с мужем.
- Спасибо, - грустно улыбнулась девушка и последовала за парой в гостиную. Драко и Рон не поднялись наверх, так же как и Люциус. А Сириус сразу же спустился вниз, как только уложил бессознательного юношу на кровать, прекрасно понимая, что мешать Северусу лучше не стоит. Они сразу же обернулись, когда в комнату вошли Джинни, Блейз и незнакомка. Все четверо начали изучать девушку, которая не обратила внимания на сидящих в гостиной людей и сразу же направилась к камину. Щепотка летучего порошка полетела в камин.
- Особняк Лафаргов. Карлос?
- Сеньора Селестина? Что с сеньором Рафаэлем? — Карлос сразу бросился к камину, как и остальные. Они говорили на английском, поскольку решили, что всем стоит привыкнуть к нему.
- Сеньор Снейп сейчас занимается им. Он лучший зельевар, так что сделает все, что нужно, - произнесла Селестина.
- С папочкой все будет хорошо? — голос Каридад звучал взволнованно. Мужчины в комнате переглянулись. Они сразу по голосу определили, что ребенку уже явно больше трех лет.
- Да, детка, просто папа заболел, но ему тут помогут, и скоро ты снова будешь рядом с ним, - ласково заверила девушка.
- Мам, с дядей Рафом, правда, все будет хорошо? — Энрике с мольбой взглянул на мать.
- Конечно, солнышко, - улыбнулась та, хотя держать улыбку было довольно сложно.
- Сьюзен, присмотри, пожалуйста, за детьми. Я останусь здесь, пока Рафаэль не встанет на ноги, и мы не сможем вернуться домой, - Села перевела взгляд на девушку, которая держала на руках Каридад.
- Не беспокойтесь, все будет в порядке, - заверила Сьюзен.
- Карлос, я буду держать связь.
- Хорошо, сеньора, - кивнул телохранитель. Селестина отодвинулась от камина и закрыла глаза, тяжело вздохнув. Она как-то даже не подумала, что ее разговор могут услышать. Еще раз вздохнув, Села обернулась и ахнула, не сдержав удивления. Оказалось, что в гостиной находилось шесть человек, но она смотрела сейчас только на Сириуса Блека. Выглядел он замечательно, так, словно и не было этих двенадцати лет в Азкабане. Девушка пыталась не пожирать Сириуса глазами, но что-то такое мелькало в ее глазах, что Рон подался вперед и стал пристально всматриваться в девушку.
- Мисс, разрешите представиться, - улыбнулся Сириус, вставая со стула. Он не совсем уютно чувствовал себя под взглядом девушки. Ему казалось, что он что-то упускает, что-то очевидное. — Лорд Сириус Блек, хозяин этого особняка, мой младший сын Рон, - Сириус указан на Рона и Драко. — И его муж Драко Малфой, а также моя дочь Джиневра и ее муж Блейз Забини. Отец Драко — и член и друг нашей семьи — лорд Люциус Малфой.
Селестина за время представления сумела совладать с собой.
- Селестина Куартеро Лафарга Ириарте Альтамирано, - в который уже раз за сегодняшний день произнесла девушка.
- Очень приятно, - Сириус подошел к девушке, затаившей при его приближении дыхание, и поцеловал ей руку.
- Вы были пару дней назад в Министерстве, - вдруг произнес Драко, тоже подходя к Селе и целуя ей руку.
- Да, вы тогда устроили довольно-таки интересную выучку этим чиновникам, - улыбнулась Селестина, вспомнив какими словами осыпал Драко Малфой перепуганного насмерть чинушу.
- Так все-таки я не ошибся и это были вы. Кажется, с вами было еще два человека? — Драко вопросительно посмотрел на девушку.
- Да, наш телохранитель Карлос и адвокат Рамон, - кивнула Села.
- Рон? — Драко повернулся к мужу, который со странным выражением на лице смотрел на девушку.
- Со мной что-то не так? — решила спросить Села. От Рона Уизли в этом молодом красивом мужчине почти ничего не осталось, но все равно она почувствовала, что это все тот же рыжий друг, которого они оставили семь лет назад.
- Просто вы мне кое-кого напомнили, - тихо произнес Рон, намереваясь встать.
- О, не стоит, - остановила его жестом руки девушка. — В вашем положении не стоит делать лишних движений.
- Хмм, - смутился Рон.
- Не надо, это здорово, что вы решились на такой шаг, - улыбнулась Селестина.
- Вы так говорите, как будто знаете и видели, как протекает беременность у мужчин, - подал, наконец, голос и Люциус Малфой.
- Мой брат выносил близнецов, - Селестина сообразила, что сказала, уже после того, как слова сорвались с губ. То, как девушка напряглась, не осталось не замеченным.
- Близнецов? — в гостиную вошел Снейп. — Светловолосая девочка и темноволосый сероглазый мальчик. Кажется, Марисоль и Лео, я прав?
- Совершенно верно, - кивнула Села, проклиная себя за болтливость. И куда делась ее осторожность.
- Ваш брат сейчас спит. Я напоил его зельями и оставил на попечении старших сыновей Сириуса и мои тоже, - Снейп подошел к Блеку и встал рядом с ним.
- Вы женаты? — Селестина с интересом разглядывала двух черноволосых мужчин, которые очень хорошо смотрелись рядом друг с другом.
- Да, уже шесть лет, и наш брак один из самых счастливых, - Северус обнял мужа за талию.
- Вы прекрасно смотритесь вместе, - улыбнулась Села, на этот раз искренне.
- Вы не шокированы? — спросил вошедший в гостиную Рабастан в обнимку с Джорджем.
- Посему я должна быть этим шокирована? — девушка вопросительно посмотрела на мужчину. Северус удивился тому, как черные очи покрываются холодом. Объяснить причину того, почему девушке не понравились Рабастан и Люциус, он не мог, но именно на этих двоих она смотрела с холодом. Он сразу обратил внимание, что огромную теплоту ее глаза излучают в сторону Рона и Джинни, а еще что-то непонятное относительно Сириуса, очень спокойно она реагирует на него самого, Драко и Блейза, ну и остальных. Загадка? Да, пожалуй, загадка, которую еще предстояло разгадать.
- Здесь столько мужских пар, - усмехнулся Рабастан.
- Насколько я понимаю, здесь две замужних мужских пары, а также две пары партнеров, что вполне вписывается в кодекс чистокровных семей, - пожала плечами Села.
- Рабастан ты пропустил тот момент, когда леди Селестина сказала, что ее брат родил близнецов, и насколько я понял, это было сказано в прямом смысле, - пояснил Северус.
- Оу, - только и смог сказать мужчина.
- Одного-то выносить тяжело, а близнецов, - Джордж поежился.
- Все прошло великолепно, почти без осложнений, - произнесла девушка, усаживаясь в кресло. Северус протянул ей бокал вина.
- Я буду периодически вас покидать, чтобы добавлять необходимые ингредиенты в антидот, - произнес Северус, извиняясь за будущие отлучки. Сам он сел рядом с мужем.
- Простите за бестактный вопрос, вы так молоды, но я обратил внимание, что у вас обоих кольца…, - Люциус остановился.
- Да, вы правы, мы оба вдовцы. Мой муж был болен, к сожалению, неизлечимо, а Элена умерла сразу после рождения Каридад, - Села ответила на вопрос, хотя сама не могла себе сказать, зачем это сделала.
- Мне так жаль, - тихо произнесла Джинни.
- Это уже в прошлом, - грустно улыбнулась девушка, вспоминая семью, которая появилась у них семь лет назад и стала для них самой большой радостью.
- Вы сказали, что близнецов выносил ваш брат…, - Люциус, прищурившись, посмотрел на девушку. Он почувствовал, что незнакомка не питает к нему положительных чувств, и сам себе не мог объяснить, почему ему вдруг захотелось достать ее.
- Вы хотите спросить, как так вышла, что у него была жена, родившая ему дочь, и в то же время он сам выносил двух детей? — холодно поинтересовалась девушка. Сириус, как он думал незаметно, ткнул Люциуса в бок. Многие в комнате удивленно посмотрели на блондина. Таких бестактностей за ним никогда не замечалось.
- Да, - кивнул Люциус, решив идти до конца.
- Партнерство, - сказала Села, больше ничего не добавляя.
- Вы соблюдаете кодекс? Традиции? — Драко с интересом смотрел на девушку, но не интересовался ей в сексуальном плане, хотя и признавал, что она очень красива.
- Да, в нашей семье соблюдаются все традиции, - кивнула Селестина, заметив какие взгляды Драко бросает на отца. Молодой человек хотел удержать отца от проявления непонятной бестактности по отношению к их гостям. Так получилось, что Волдеморта уговорили остаться на ужин, и он теперь сидел рядом с девушкой. Ему даже понравилось идея понаблюдать за жизнь одной из самых скандальных семей в магической Англии. Из всех здесь собравшихся на данный момент только четверо носили метку. Остальные же для всего общества находились в состоянии нейтралитета.
- Вы испанцы? — Джинни посмотрела на черноволосую девушку с улыбкой.
- Не совсем, - улыбнулась та в ответ. — Мы из Венесуэлы.
Селестина опустила глаза, чтобы никто не видел, насколько ей смешно смотреть на взрослых магов, которые сейчас усиленно пытались понять, что это за Венесуэла и где она вообще находится.
- Колониальная Америка, - задумчиво произнес Волдеморт.
- Не совсем, - Селестина посмотрела на мужчину. — Она давно перестала быть такой.
- Да, я знаю, но вы мало походите на представителей испано-язычного населения, - Волдеморт изучающе посмотрел на девушку. — Я бы сказал, что в вас больше нормандского или даже скандинавского, хотя там в основном светлые волосы.
- Понимаю, о чем вы, но как вы успели заметить, Америка в свое время была колониальной страной, - серьезно произнесла Селестина.
- Судя по тому, что вы оба говорите, вы неплохо знаете маггловскую историю, - заметил Александр Паркинсон, стоящий за стулом, на котором сидел Фред.
- В нашей школе, да и вообще обществе, маггловские дисциплины считаются обязательными для изучения, - сказала Села. — Магическое общество Латинской Америки очень умело интегрировано в обычный маггловский мир.
- То есть, они сосуществуют вместе? — уточнил Волдеморт.
- Совершенно верно, - подтвердила девушка.
- И не возникает никаких эксцессов? — спросил Драко.
- Это сделано уже давно, так что сейчас нет никаких проблем, - кивнула Села.
- Магглы так спокойно воспринимают наличие магов у себя под боком? — Сириус недоуменно посмотрел на девушку.
- Они не знают о нас, ну кроме посвященных, - рассмеялась Селестина. — Конечно, же все не так просто. Интегрировано магическое общество, а вот маггловское до сих пребывает в неведении, что их сосед по дому может быть волшебником и колдует за стенкой.
- Интересно, - Волдеморт задумчиво потер подбородок. — А если заметят?
- Такое бывает, но работает специальное подразделение зачистки, которое быстро приводит все в порядок. Нарушение правил карается очень серьезными штрафами, которые и оплатить-то не каждый может, а можно и на год попасть в тюрьму. Это довольно сильный стимул держать себя в руках и не делать глупостей. Даже разборки устраиваются только там, где нет возможности, чтобы магглы все это увидели. Конечно, виллы и поместья чистокровных семей защищены, хотя и не скрыты с глаз. Единственное, что действительно скрыто, это магическая школа, - села обвела всех взглядом. За время ее монолога никто не произнес ни слова.
- Удивительно, - наконец, выразило общее мнение Джинни. — У нас все совсем не так.
- Мы уже заметили, - усмехнулась Села.
- Вас это удручает? — поинтересовался Рабастан.
- Трудно сказать. В Европе ведь тоже нет симбиоза двух миров. Мне кажется, что здесь нереально вести такой же образ жизни, что и в Латинской Америке. Плотность населения намного выше. Это старый свет. Другая жизнь, другие законы, - ответила Селестина.
- Вы прекрасно образованы, и легко даете ответы на вопросы, которые многих бы поставили в тупик, - Северус с уважением посмотрел на девушку.
- Наши родители настаивали на том, чтобы мы изучили все, что только возможно, - пожала плечами Селестина.
- Настаивали? — Джинни спросила раньше, чем поняла, что сказала. — Простите.
- Ничего, - грустно улыбнулась девушка. — Наш отец, тетя и дядя, а также родители Элены — жены Рафаэля погибли не так давно. Это одна из причин того, что мы уехали из Венесуэлы.
- Ох, наши соболезнования, - Сириус сочувственно посмотрел на девушку.
- Спасибо, - искренне поблагодарила та.
- Ужин уже готов, - Северус появился на пороге гостиной. Он несколько минут назад покинул всех, чтобы добавить в готовящееся зелье следующий ингредиент.
- Прошу в столовую, - Сириус поднялся со своего стула и подал руку гостье. Селестина вложила свою руку ему в ладонь. Сириус умело скрыл недоумение, когда заметил и дрожь и напряжение, которые испытывала девушка. Она вроде бы и отвечала на вопросы, но в то же время не давала ответов. Раскрыть загадку того, кто же эти молодые люди, пока не удавалось. Селестина очень четко контролировала разговор. Единственный раз, когда она сказала лишнее, по ее мнению, это упоминание о беременности брата.
На столе стояло множество различных закусок, салатов, словно в доме давался малый прием. Волдеморта, если бы обитатели дома знали, кто у них в гостях, как и Селестину усадили на почетные месте. Во главе стола сели Северус и Сириус. За ужином разговор велся на обычные светские темы. Селу вводили в курс событий и положения, сложившегося в Англии.
- Значит, у вас идет гражданская война, в которую вмешали и магглов, но как жертв террора? — уточнила Селестина, делая вид, что понятия не имеет, о чем говорят все эти люди.
- Интересная интерпретация ситуации, но довольно точно обозначенная, - усмехнулся Волдеморт. — Если к вам придет этот Тот-кого-нельзя-называть, - ему было смешно так себя называть, - и предложит вам выступить на его стороне, как вы поступите?
Селестина посмотрела прямо на Темного лорда, ожидающего ее ответа. На некоторое время она задумалась.
- Мы бы предпочли остаться в стороне, но если в наш адрес поступят угрозы, скорее всего, мы подчинимся, - наконец, выдала ответ девушка.
- Не могли бы вы пояснить свой ответ, - попросил Волдеморт, все больше проникаясь уважением к девушке.
- У нас четверо маленьких детей, - начала Селестина. — Это наше самое уязвимое место. Чтобы его узнать, больших трудов прилагать не надо. Мы оба довольно сильные темные боевые маги, - на это утверждение раздалось несколько приглушенных вскриков, но Села не стала обращать на них внимание. — Мы можем вступить в конфронтацию, но это может стоить нам наших детей, или им нас. Такой расклад нас не устроит. Легче подчиниться, чем потерять семью.
- Вы понимаете, что вас так могут держать на коротком поводке? — уточнил Волдеморт, поражаясь, что девушка так честно отвечает на вопрос.
- Вы имеете в виду то, что в этой комнате, как минимум четверо служат Темному лорду? — вопросов на вопрос ответила девушка. На этот раз никто не смог удержать возгласов.
- Почему вы так решили? — Северус, прищурившись, посмотрел на девушку. Волдеморт тоже был заинтригован ее ответом.
- У вас, - Селестина указала на зельевара, затем повернулась к Люциусу. — У вас, и вот у вас двоих, - Села посмотрела на Паркинсона и Лействренджа на левом предплечье темная метка.
- Кажется, вы нас неплохо знаете, - Паркинсон решил не увиливать.
- Нет, я вас не знаю, я просто их чувствую, - ответила девушка.
- Чувствуете? — удивился Волдеморт.
- Да, они пульсируют, разговаривают между собой, - ответила та, недоуменно посмотрев на мужчин.
- Объясните, - Темный лорд подался к девушке, да и остальные пристально на нее смотрели.
- Вы хотите сказать, что не чувствуете ее? — спросила Села, глядя на Северуса.
- Только во время призыва, - честно ответил зельевар, удивляясь, куда их вообще привел этот разговор.
- Хмм, - нахмурилась девушка. — Можно взглянуть?
Северус молча встал со стула и подошел к девушке, закатал рукав мантии и рубашки, открывая метку. Селестина несколько секунд просто на нее смотрела, затем кончиками пальцев провела по коже, обрисовывая метку. Села поежилась, почувствовав отклик, она могла почти видеть, как нити в метке потянулись к ней. Захотелось отдернуть руку и отодвинуться, но в то же время она не могла не признать изящество того, как была выполнена метка. Мужчины наблюдали за девушкой и заметили ее инстинктивное поеживание и желание отодвинуться.
- Так неприятно? — спросил Волдеморт.
- Надо сказать, что маг, наложивший это, большой оригинал, - усмехнулась Селестина.
- И в чем же именно? — Волдеморт откинулся на спинку стула, ему все больше нравилась эта девушка, и он уже знал точно, что ни к чему эту семью принуждать не будет, ему было важно, чтобы они сами пришли к нему, стали его друзьями, для начала. Меток им ставить он точно не собирался.
- Умелое сочетание несочетаемого. Так мастерски связать темную магию со светлой и все это сдобрить кровной и магическим рисунком, это о многом говорит, - Селестина улыбнулась.
- Хмм, но ведь невозможно связать все это воедино, - Рабастан посмотрел на девушку, разразившуюся веселым смехом. Волдеморт тоже позволил себе улыбку, но его больше интересовала Селестина, которая в один присест разгадала тайну метки.
- Нет ничего не возможного, если знать, как это сделать, - отсмеявшись, произнесла Селестина. — Драко, можно вас?
- Конечно, - Драко встал со своего места и подошел к девушке.
- Закатайте, пожалуйста, рукав, - попросила та блондина. Драко так и сделал. Селестина вытащила свою палочку, что заставило всех в столовой напрячься, но девушка специально проигнорировала их реакцию. Волдеморт подался вперед и уставился на палочку пристальным взглядом. Ему с трудом удавалось скрыть свое изумление. А Селестина в это время водила палочкой по коже Драко, что-то шепча. Небольшая вспышка, Драко поморщился от легкой боли в предплечье, но в следующее мгновение замер, разглядывая серебряного единорога обвитого черно-зеленым василиском. Животные смотрели друг другу в глаза. Хвост василиска касался конца рога. Рисунок был запоминающимся и казался живым.
- Ничего себе, - выдохнул Джордж, подходя поближе и рассматривая это творение.
"Забавно, да", - послала мысль Драко Селестина. Тот дернулся, как от удара и уставился на девушку. Мужчины переводили взгляды с ошеломленного Драко на девушку.
- Что это было? — наконец, задал вопрос Драко.
"Ничего необычного, это метка, как и в случае той, что накладывает ваш Темный лорд. Просто я изменила ее назначение", - мысленно ответила Села.
- Почему я вас слышу? — Драко сел на подставленный Северусом стул.
"Потому что это заложено в метку", - снова мысленно ответила девушка, а затем уже в голос дополнила. — Не обязательно озвучивать свои вопросы вслух, можно просто о них подумать и тот, с кем вы связаны меткой, вас услышит.
- Невероятно, - выдохнул Фред, тоже подходя к брату.
- Если хотите, я свяжу вас с вашим мужем. Вы сможете общаться на расстоянии, а также это даст вам возможность узнать, если что-то случится с одним из вас. Правда, должна предупредить. Во время родов вы почувствуете все, что будет чувствовать и ваш муж, эмоциональный блок на это период падет, - произнесла Селестина.
- Но мы также будем связаны и с вами? — спросил Рон.
- Нет, я могу наложить метку, но я могу и направить ее действие. Сейчас я связала себя с Драко, чтобы продемонстрировать вам ее действие и возможности, - покачала головой девушка.
- Да, я хочу, - кивнул Рон, посмотрев на мужа. Драко улыбнулся и кивнул. Селестина поднялась и прошла к Рону, через пару минут она наложила на предплечье юноши такой же рисунок, а затем, подозвав Драко, перенаправила действие меток друг на друга.
- Где вы этому научились? — спросил Волдеморт, наблюдая, как Рон и Драко осваивают новый вид общения.
- На нашем отделении это было одним из профилирующих предметов, - пожала плечами Села, усаживаясь на свое место.
- А что конкретно вы можете сказать о метке Темного лорда? — Волдеморт посмотрел на девушку, та спокойно встретила его взгляд.
- Насколько я могу судить, она рассчитана на подчинение, но вот с меткой у сеньора Северуса есть некоторые отличия. Первоначально она была такой, как я сказала, но сейчас видоизменена, пожалуй, где-то три-четыре года назад, точнее не могу сказать, - Селестина задумчиво постучала пальцем по губам. Волдеморт удовлетворительно улыбнулся, девушка все больше ему нравилась.
- Что значит изменена? — Сириус напряженно посмотрел на Селу.
- Ну, у нее изменился характер, я бы сказала, что за вами перестали так пристально следить, как это было до этого. Вы ничего не можете скрыть от того, кто вам ее поставил, но в последние года три-четыре вы получили больше свободы.
- О, Мерлин, - простонал Сириус. — Вы хотите сказать, что Он знал все, что делает Северус?
- Да, - ответила девушка. Она видела, как побледнели все за столом. Волдеморт же был доволен. — Вопрос только в том, следил ли он действительно за вами.
- Хмм, - слов ни у кого не нашлось. Было видно, что Люциус, Северус, Рабастан и Александр пребывают, мягко говоря, не в очень хорошем состоянии. Селестина прекрасно их понимала, особенно жалко ей было Северуса, последнее замечание она сделал только потому, что знала, кем был Снейп, а раз он жив, то здесь могло быть несколько объяснений. Во-первых, Волдеморт мог действительно не следить за ними, правда, верилось с трудом. Во-вторых, Темный лорд верил Снейпу безгранично и не читал его, что опять же ставилось под большое сомнение. В-третьих, Лорду было выгодно иметь под боком Северуса, во что, пожалуй, можно было поверить. И, в-четвертых, Волдеморт был совсем не той личностью, о которой все знали. К этому четвертому утверждению, Рафаэль и Селестина склонились еще год назад, когда долго сидели и перебирали все перипетии своей жизни. Многое понять им помог Антонио, а также профессора в Тичаре. За семь лет они многое переосмыслили, ко многому стали относится проще, а ко многому и жестче. Всем известных Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер больше не существовало, их место прочно заняли Рафаэль и Селестина, и менять кардинально что-то в своей новой жизни они не собирались, хотя и знали, как это сделать. Антонио за год до своей смерти рассказал дочери и сыну, как повернуть ритуал назад, но те наотрез отказались когда-либо делать такое, но все же согласились, что возможно им и придется частично принять на себя старые обязательства крови, но Имена Гарри и Гермиона никогда не станут первыми, больше никогда. С этой частью своей истории они распрощались навсегда.
- Спасибо за столь интересный рассказ, - произнес Северус, немного придя в себя.
- Не за что, - кивнула Селестина. — Должна сказать, что ваш Темный лорд выдающийся маг, очень сильный, интересующийся древней магией и довольно хорошо в ней разбирающийся. Насколько можно судить, он - творец.
- Творец? — удивленно подала голос Джинни.
- Да, он способен создавать новые заклятия, причем ему подвластна как светлая, так и темная магия, - произнесла Селестина.
- Вы им восторгаетесь, - Рабастан удивленно посмотрел на девушку.
- Такие люди только и могут вызывать восторг. Из ваших слов, я могу сказать, что он в свое время пошел неправильным путем. Из него вышел бы первоклассный министр Магии, - усмехнулась Селестина. — На данный момент ваше министерство…, - Села многозначительно себя оборвала.
- Как бы не был интересен наш разговор, но пора бы и отдохнуть, - решил завершить на сегодня беседу Северус. — Мистер Риал, вы останетесь у нас. Не стоит выходить, здесь по ночам хватает авроров. Наша семья не в чести у власти.
- Я в курсе, - кивнул тот. — И спасибо за приглашение. Тем более мне хотелось бы продолжить знакомство с очаровательной леди Селестиной.
- С удовольствием, - улыбнулась та в ответ.
Все разбрелись по спальням. Как только в доме все затихло, Села прошмыгнула в комнату, где поместили Рафаэля и забралась на кровать, устроив голову ему на плечо. В такой позе их и застал Северус, пришедший через час проверить юношу. Несколько минут зельевар наблюдал за молодыми людьми, отмечая все различия и схожие черты. Спустя минут десять он мог с точностью сказать, что они близнецы. Достав плед, он укрыл девушку, так как юношу уже до этого был укрыт одеялом. Все-таки пара оставляла больше вопросов, чем ответов, но вот ее рассказ о метке и демонстрация на Драко, честно говоря, испугали.
"Ну, юноше придется провести под моим наблюдением, как минимум, дня три, так что время разобраться с загадками еще есть, да и мистер Риал — та еще загадка", - подумал Северус, покидая комнату. Он так и не заметил, что девушка проснулась сразу, как только он вошел в комнату. Чувство опасности было развито у Лафаргов очень хорошо, хотя девушка и знала, что ничего плохого Снейп им делать не будет, но инстинкт есть инстинкт.
- Ладно, с последствиями сегодняшнего разговора будем разбираться завтра, - вслух произнесла девушка, удобнее устраивая голову на плечо брата.
- Ну? — Сириус посмотрел на вошедшего в спальню мужа.
- Честно говоря, я просто не знаю, что и думать. Эта пара меня еще в Косом заинтриговала, - Северус сел на кровать и начал раздеваться, при этом не отрывая взгляда от полуголого мужа.
- Да, интересная девушка, одна загадка, - кивнул Сириус, сбрасывая брюки и белье.
- Не уверен, но, по-моему, мы что-то упускаем, - задумчиво глядя на мужа, произнес Северус.
- Мне тоже так показалось, забираясь под одеяло, - сказал Сириус. Северус нырнул в кровать, обнял мужа за талию, поворачивая лицом к себе.
- До утра можно спать спокойно. Последний ингредиент добавлять только в восемь утра. Со всеми загадками будем разбираться завтра, - произнес Северус и легко коснулся губ Сириуса.
- Ты заметил, что ей не понравились Люциус и Рабастан? — вдруг спросил Сириус.
- Да, только тут дело не в понравилось, - кивнул зельевар. — По-моему, она никак не могла выбрать линию поведения с ними. Ощущение такое, словно она нас хорошо знает, - с зевком произнес Снейп, погружаясь в сон. Сириус распахнул глаза, сон как рукой сняло. Посмотрев на мужа, Сириус понял, что тот еще не понял, что тол

Рон вошел в спальню и подошел к тумбе около кровати. Медальон все также лежал на ней, сверкая чистыми гранями, чуть темноватыми со стороны Гарри. Но ничего не говорило о том, что еще пару часов назад часть, отвечающая за состояние Гарри, была темно-серого цвета. Рон осторожно погладил медальон, удивившись испускаемому им теплу. Такое случилось только однажды, в министерстве, но ни Джордж, ни Фред не смогли объяснить причину этого явления. Все вместе они решили, что ничего страшного это не означает, возможно, он просто заряжается.
- Рон, - позвал Драко. Синеглазый молодой человек обернулся и улыбнулся мужу, стоящему в проеме двери.
- Ты чего встал там? — Рон слегка приподнял бровь.
- Любуюсь тобой, - усмехнулся Драко, затем вошел в спальню и закрыл дверь. — Что ты думаешь о наших гостях?
- Даже не знаю, что сказать, - покачал головой Рон, садясь на кровать. Драко опустился рядом на пол и теперь смотрел Рону в глаза, чуть приподняв голову. — Она довольно откровенна, но при этом и полностью все объясняющих ответов не дает. А уж о создании меток, я вообще молчу.
- Да, это было впечатляюще, - согласился Драко.
- Знаешь, это наводит на мысли, - задумчиво произнес Рон.
- О Темном лорде? — уточнил блондин.
- Угу, - кивнул брюнет. — А еще, никак не могу понять, что-то есть в ней знакомое, в выражении глаз, кое-какие жесты.
- Ты тоже заметил? — приподнял бровь Драко.
- Ты видел? — Рон изумленно посмотрел на мужа.
- Да, и никак не могу понять ее отношения к отцу и Рабастану, - нахмурился Драко. — Словно они ей что-то сделали.
- Ну, бывает же нелюбовь с первого взгляда, - усмехнулся Рон.
- Да, знаю я, но к остальным же она нормально отнеслась, - Драко поднялся с пола.
- Нормально она отнеслась к вам, но вот я, Джинни, Фред, Джордж и отец вызвали у нее несколько другую реакцию, - произнес Рон.
- Да, на вас она смотрела с нежностью, словно давно знает, — кивнул Драко. — Странная девушка.
- Ладно, давай ложиться, я дико устал, - предложил Рон.

Северус поднялся в четыре утра, чтобы еще раз проверить своего пациента. Бесшумно пройдя по коридорам, мужчина открыл дверь и вошел в комнату. Девушка все также спала, положив голову на плечо брата. Северус обошел кровать и положил руку на лоб молодому человеку. Глаза распахнулись, и Северус утонул в невероятной зелени. Взгляд у юноши был настороженный.
- Все хорошо, вы у меня в доме, - прошептал Северус.
- Лорд Принц? — тихо спросил Рафаэль. Северус кивнул. - Что случилось?
- Тебя задело тогда, нам повезло, что Северус оказался в Косом переулке и смог оперативно тебе помочь, - раздался сонный голос Селестины.
- Ясно, - кивнул молодой человек.
- Как вы себя чувствуете? — Северус внимательно смотрел на юношу, он так ничего и не сказал, когда девушка назвала его по имени.
- Слабость, - ответил Рафаэль.
- Ничего удивительного, - Снейп присел на край кровати. — Сожмите руку в кулак.
Рафаэль выполнил просьбу, вернее, постарался, но полностью сжать кулак не смог, сил не хватало, более того, он как-то странно ощущал всю руку от плеча, казалось, что она отнимается. Юноша вопросительно посмотрел на мужчину.
- Ощущаете покалывание в руке? — спросил Снейп, юноша в ответ кивнул. — Некоторое время функции рук и ног будут нарушены. Вам придется провести в этом доме как минимум три дня, чтобы я смог наблюдать за вашим состоянием.
- Никаких проблем, но у вас очень большая семья, не будем ли мы в тягость? — Селестина села на кровати.
- Никаких проблем, - повторил за ней Северус и улыбнулся. Рафаэль и Селестина одновременно подумали, что увидели бы они когда-нибудь улыбку Северуса Снейпа, если бы остались Гарри и Гермионой.
- Спасибо, - улыбнулась в ответ Селестина. — Рафаэль и дети лучшее и последнее, что осталось у меня в жизни.
- Вы еще молоды, встретите свою любовь, выйдете замуж, - произнес Северус.
- У нас все это уже было, - тихо сказал Рафаэль. — Не всегда получается удержать свое счастье, иногда происходить всего одно событие, из-за которого ты можешь лишиться всего.
- Да, это мне знакомо, - кивнул Снейп, перебирая на тумбочке около кровати бутылочки с зельем. Наконец, найдя то, что нужно, он протянул бутылочку из голубого стекла юноше. — Выпейте, оно снимет дискомфорт в конечностях, и вы сможете нормально спать.
- Спасибо, - произнес Рафаэль, прежде чем выпить зелье.
- Спокойно ночи, хотя уже, наверное, утро, - усмехнулся Снейп, выходя из гостевой спальни.
Рафаэль поудобнее устроился на кровати, Селестина тут же примостилась у него под боком, положив голову ему на плечо. Некоторое время они молчали.
- Странно как-то, - произнесла девушка, возвращая юношу к реальности из полудремы, в которую он провалился.
- Что именно? — поинтересовался он.
- Знаешь, я думала, что реакция на того же Люциуса должна быть бурной, резкой, что я буду его ненавидеть, но ничего подобного нет, - произнесла Села.
- Он в доме? — совершенно спокойно спросил Рафаэль.
- Да, и я выяснила, кто отец Энрике, - усмехнулась девушка. Юноша повернул голову и посмотрел макушку сестры.
- И кто это?
- Рабастан Лестрейндж, - ответила Села.
- Очень интересно, - задумчиво произнес Рафаэль.
- И не говори, - усмехнулась Селестина. — Помнишь молодого человека, который помог тебе не упасть?
- Да, но смутно, - кивнул Рафаэль.
- Он довольно интригующая личность, задает интересные вопросы и очень мне какого-то напоминает, - произнесла Села, подняв голову и посмотрев в глаза брата.
- Хмм, - скептически хмыкнул тот в ответ.
- Ой, не надо только эти твои скептические хмыки. Он, действительно, кое-кого напоминает, но это только жесты, что-то в мимике, но очень неуловимо, - произнесла Селестина. — И давай спать уже.
- Как скажете, сеньора, - шутливо произнес Рафаэль.

Утро в особняке Блеков всегда начиналось рано, но сегодня даже в девять утра никто еще не покинул своих постелей. Северус лежал на боку, подперев голову рукой, и рассматривал спящего мужа. Он уже не раз за все эти шесть лет поблагодарил всех, кого только можно и нельзя за то, что тогда сделал такое предложение Сириусу. Ни разу ему не пришлось пожалеть о своем решение, а возникшее между ними взаимопонимание было просто отдушиной в этом жестоком мире. Северус Снейп стал совсем другим человеком, исчез жестокий разочарованный в жизни и людях человек.
Северус наклонился над Сириусом и легонько поцеловал его в губы, затем откинул одеяло, пробежал глазами по поджарой фигуре. В паху обдало жаром. Кончиками пальцев Северус медленно повел от шеи вниз, осторожно обвел сосок, пересчитал ребра, легонько обвел пупок и стал осторожно выписывать замысловатые узоры на животе, все ближе приближаясь к встающей плоти. Сириус никак не мог проснуться, но возбуждение уже завладело им. Он поерзал на кровати, чем вызвал приглушенный смешок Северуса. Синие глаза распахнулись, когда Северус обхватил его член рукой у основания.
- Северус, - выдохнул мужчина, подав бедра вверх.
- Люблю, когда ты так выдыхаешь мое имя, - произнес Северус, прежде чем завладеть его губами. Сириус подался навстречу, гостеприимно раскрыл губы, впуская язык и вступая в игру. Северус переместился и оказался на муже, придавливая его к кровати. Сириус раздвинул ноги и согнул их в коленях. Северус оторвался от таких желанных губ. Рука потянулась к тумбочке, на которой стояла баночка с любрикантом. Глаза Сириуса были затуманены страстью. Северус обмакнул пальцы в кремообразную массу и тут же опустил руку к паху мужа, а затем провел между ягодиц, закружил вокруг входа. Сириус приподнял бедра. Черноглазый мужчина, понимая, что его партнеру будет тяжело держать все время тело на весу, быстро подложил ему под спину подушку и уже с чистой совестью занялся таким желанным делом, как доставление себе и любимому истинного удовольствия. Сириус стонал под ним, метался, требуя большего.
- Как скажешь, - улыбнулся Северус, устраивая стройные ноги мужа у себя на плечах и медленно вводя член в разработанное отверстие. Сириус выгнулся и дернулся, насаживаясь глубже. Его стон стал музыкой для черноглазого мужчины, который не несколько секунд замер, чтобы дать синеглазому мужчине привыкнуть к вторжению, и только затем начал двигаться, медленно, мучительно медленно. Стоны и всхлипы только подзадоривали Северуса, который с каждой секундой все больше увеличивал темп. Обоих накрыл оргазм с разницей в несколько секунд. Зельевар не спешил выходить из тела любимого, отдыхая после разрядке на нем, да Сириус и не был против, нежно обнимая того за плечи и пытаясь успокоить бешеное биение сердца и дыхание.
- О, Мерлин, с тобой каждый раз, как первый, - произнес Сириус. Северус приподнялся, выскользнул из тела мужа, затем наклонился и поцеловал.
- Я никак не могу тобой насытиться, хотя мы уже с тобой вместе почти семь лет. Это все-таки была судьба, - произнес зельевар после поцелуя. — Пошли в ванную, пора уже вставать, и надо бы проверить нашего гостя.
- Пошли, - Сириус встал, чуть поморщился, когда из ануса потека сперма по внутренней стороне бедер. Северус усмехнулся и легким шлепком по ягодицам мужа задал нужное направление. Без игр в душе не обошлось, так что вместо пятнадцати минут, они проторчали там все сорок.
Решив сначала заглянуть в столовую, чтобы немного перекусить, они пошли к лестнице.
- Это было глупо, Раф, - донесся до них голос гостьи, которая, похоже, увещевала своего брата. Сириус и Северус переглянулись. По идее, юноша должен был находиться в своей комнате в кровати, но судя по разговору, он находился этажом ниже на лестнице.
- Я, в конце концов, не умираю, Села, и просто лежать тоже не могу, - ответил мужской голос.
- И откуда в тебе столько упрямства, - Северус и Сириус словно воочию увидели, как девушка закатила глаза. — Ответ не требуется, Раф, вопрос был риторическим.
- Вам помочь? — этот голос мужчинам тоже был знаком — третий гость в доме, мистер Риал.
- Была бы благодарна, а то вот это недоразумение, именуемое моим братом, никогда не слушает умных людей, - ядовито произнесла девушка.
- Пожалуй, вы правы, - усмехнулся Северус, они с Сириусом успели спуститься и теперь стояли в двух метрах за спиной троицы. Селестина обернулась и улыбнулась.
- Лорд Принц, Лорд Блек, доброе утро.
- Можно просто Сириус и Северус, - улыбнулся в ответ Сириус, разглядывая юношу. Тот был бледен, на лбу выступила испарина. — А вы не рано ли поднялись с кровати?
- Бесполезно, он никого не слушает, считает себя самым умным, - хмыкнула Селестина. Том поддерживал молодого человека за талию, помогая спускаться по лестнице, оставалось еще с десяток ступеней. Наконец, и они были преодолены.
- Черт, не думал, что будет так тяжело, - проворчал Рафаэль.
- А ты вообще когда-нибудь думаешь? — съязвила Селестина.
- Ты не выспалась? — в тон ей ответил юноша. Северус, наблюдая за перепалкой брата и сестры, абсолютно точно знал, что те лишь подтрунивают друг над другом, в глазах обоих светились нежность, любовь, доверие.
- Кто бы говорил, - фыркнула девушка, входя в столовую. — Доброе утро, господа.
- Леди Селестина, - раздалось в ответ мужское разноголосье.
- Господа, разрешите представить вам моего брата — Рафаэль Куартеро Лафарга Мачадо-и-Руис, - произнесла девушка, бросив насмешливый взгляд на брата. Том усадил юношу за стол, сам сел справа от него, а Села расположилась слева. За столом не хватало только Блейза и Джинни.
- Как вы чувствуете себя, лорд Рафаэль? — Джордж внимательно смотрел на бледного юношу и заметил, как тот скривился.
- Если вы не против, можно без титулов? — произнес юноша.
- Не имею ничего против, - улыбнулся Джордж, хотя напряжение его не оставило. — Так, как вы себя чувствуете?
- Жить буду, - попытался улыбнуться тот в ответ. Селестина задумчиво смотрела на брата, в какую-то секунду она поняла, что тот еще не совсем понимает с кем сидит за столом, а это значит, что и ночью он был не совсем адекватен, раз так спокойно отнесся к Северусу. Она увидела тот момент, когда осознание настигла Рафаэля, но юноша не зря был Лафаргом и сыном Антонио. Замешательство длилось лишь секунду, и если кто и заметил его, то возможно это был Снейп. Том мгновенно почувствовал, как юноша рядом с ним напрягся. Следовало быстро отвлечь внимание от этой мгновенной метаморфозы.
- Леди Селестина, я бы хотел продолжить нашу вчерашнюю дискуссию, - Том чуть наклонился вперед и посмотрел на девушку. Та вопросительно посмотрела на него, затем на остальных.
- Почему бы и нет, - пожал плечами Рабастан.
- Вы вчера заявили, что есть вероятность того, что вы присоединитесь к Темному лорду, - напомнил Том.
- Да, я помню, - кивнула девушка, сжимая в своей ладони руку брата.
- Я знаю только одно, Гарри Поттер никогда бы не пошел на такой шаг, - вдруг раздался голос Джинни, она как раз входила в столовую под руку с мужем.
- Почему вы так в этом уверены? — спросил Рафаэль, разглядывая девушку. "Ты стала красавицей, Джинни", - пронеслось у него в голове.
- Темный лорд убил всю его семью, из-за него чуть не погиб крестный Гарри и наш отец, - произнесла Джинни.
- Мне кажется, вы не правы, - покачал головой Рафаэль.
- Почему? — Сириус резко подался вперед и впился взглядом в юношу. Тот спокойно встретил этот взгляд, но все равно что-то было в его глазах, что заставило Сириуса нахмуриться.
- Нам известна история жизни Гарри Поттера, - произнесла Селестина.
- Вот как?! — теперь уже Северус обратил пристальное внимание на молодых людей. Рафаэль не спешил с ответом, он пытался успокоиться.
- Детство вашего Героя проходило, мягко говоря, в довольно скверных условиях, его и за человека никто не считал. Довольно странно, когда ребенок, магический ребенок, который на данный момент является, между прочим, не полукровкой, вдруг оказывается оторванным от своей среды обитания, - начал Рафаэль.
- Всем известно, что мама Гарри была магглорожденной ведьмой, - Джинни посмотрела на юношу.
- Вот именно, она была ведьмой, пусть и магглорожденной, но не магглой, - произнес Рафаэль.
- Не понимаю, - недоуменно покачала головой Джинни, да и вся молодежь вопросительно смотрела на юношу. Взрослые не столь явно проявляли свой интерес.
- Почему у меня такое чувство, что вы не изучаете в школе аспекты магических браков и пополнение родов? — задумчиво произнесла Селестина.
- У нас не было такого предмета, - сказала Джинни.
- Объясните, - подался вперед Александр Паркинсон.
- Полукровкой считается только ребенок, рожденный от брака чистокровного мага и маггла, не важно мужской или женской особи, но начисто лишенной магических способностей. Брак между магглорожденным и чистокровным магами служит для пополнения крови рода новыми силами и выводит из рода все искажения. Ребенок от такого брака не будет страдать от родовых проклятий или болеть присущими вырождающемуся роду болезнями, - произнесла Селестина.
- Избавитель, - произнес Том.
- Совершенно верно, - улыбнулась девушка.
- Избавитель? — переспросил Сириус.
- Да, с такого ребенка начинается новый виток в роду, именно для таких детей обязателен ритуал магического брака и ритуал партнерства. Кстати, если такого ребенка принять в род, то полностью убить в нем кровь его настоящих родителей невозможно, то же касается и магглорожденных, - произнес Том.
- Вы говорите так, словно магглорожденных нужно беречь как зеницу ока, - произнес Драко.
- Совершенно верно, - кивнул Том.
- Но ведь Темный лорд пытается их всех уничтожить, как и Салазар Слизерин, - воскликнул Блейз.
- Это его самое большое заблуждение, - хмыкнул Том. — Дело в том, что Салазар Слизерин, как вы помните, жил очень давно, 1000 лет назад, политическая обстановка была другой, люди воспринимали все иначе, чем сейчас. И кстати, Слизерин никогда не пытался уничтожать магглорожденных, это всеобщее заблуждение, которому поддался и Темный лорд. Он прекрасно знал роль магглорожденных в развитии общества. Он предлагал не принимать их в Хогвартс не той причине, по какой все думали. Салазар Слизерин предложил создать для таких детей отдельную школу, где они жили бы круглый год, грубо говоря, идея состояла в том, чтобы выкрадывать таких детей уже с младенчества, если удавалось вовремя узнать о том, кем они станут. Но трое его друзей считали это варварством. Хотя после своего ухода из Хогвартса Слизерин все-таки создал такую школу, и довольно долгое время только очень малая часть магглорожденных детей попадала в Хогвартс. Школа пришла в запустение в шестнадцатом веке, найти ее местонахождение так и не удалось, а с течением времени исчезло и правильное понимание значения магглорожденных для магического мира.
- Ничего себе, - выдохнула Джинни. — Вот только как к этому отнесется Темный лорд?
- А почему вы думаете, что он не знает? — спросил Том, чуть усмехнувшись.
- Ну, он же убивает магглорожденных, - недоуменно произнесла Джинни.
- Дорогая, скажите, а много магглорожденных погибло за последние три года? — насмешливо поинтересовался Том.
- Ээээ…, - Джинни нахмурилась, а затем посмотрела прямо в глаза собеседника. — Ни одного.
- Вот именно, - кивнул Том.
- Возрождение традиций чистокровных, изменений политики, - Люциус задумчиво постучал указательным пальцем по губам.
- Правильно мыслите, - усмехнулся Том.
- Получается, Темный лорд нашел какие-то записи Салазара Слизерина, где была написана правдивая история? — спросил Фред.
- Скорее всего, да, - кивнул Том, веселясь про себя. Он действительно четыре года назад нашел библиотеку Слизерина, где были его дневники. Для него все это стало откровением, которое чуть не лишило его окончательно ума. Ему понадобилось три месяца, чтобы понять, еще чуть-чуть, и править ему было бы некем, он самолично уничтожил бы магический мир.
- Так, вернемся к теме Гарри Поттера, - произнес Сириус. — Почему вы считаете, что Гарри мог бы перейти на сторону Темного лорда? — вопрос был адресован Рафаэлю.
- Из мальчика пытались вырастить оружие, которое должно было уничтожить Темного лорда. А кто сказал, что это пророчество про данного Темного лорда и Гарри Поттера? — Рафаэль обвел взглядом присутствующих. — Давайте просто порассуждаем. У нас есть мальчик, к которому долгое время относились хуже, чем к домовому эльфу, который, как Избавитель, ничего не знает, да и как волшебник тоже, потом приходит добрый дедушка, которому ты должен быть благодарен по гроб жизни за такое светлое будущее. Только вот светлое ли? Тебе в голову вкладывают идеи борьбы, ненависти, говорят, что ты должен убить. Скажите, вам не кажется странным, что кто-то готовит из одиннадцатилетнего ребенка убийцу?
- Пророчество, - произнесла Джинни.
- И? — насмешливо поинтересовался Рафаэль. — Сейчас-то Гарри Поттера нет.
- Ну, под пророчество подпадает еще один человек, - скривился Драко.
- И? — теперь уже усмехнулась Селестина. — Что-нибудь произошло?
- Нет, - покачал головой Фред.
- Замечательно, и к чему мы пришли? Ни к чему. Ситуация не изменилась, если не считать того, что Темный лорд вдруг, по вашим же словам, стал вменяемым, - произнес Рафаэль. — А теперь снова вернемся к Гарри. Давайте предположим, чисто гипотетически, что мальчик вырывается из-под опеки людей, говорящих его к роли убийцы. Сколько ему понадобиться времени, чтобы понять, что на войне действует принцип: либо ты, либо тебя. И кто действительно виноват в смерти его родителей?
- Их убил Темный лорд, - произнесла Джинни, не понимая, куда клонит юноша. Северус сидел с непроницаемым лицом.
- Это конечный результат цепочки событий, - покачал головой Рафаэль.
- Не понимаю, - сказал головой Блейз.
- Кажется, я понимаю, - произнес Джордж. — Искать виноватого нужно не в конце цепочки, а в начале.
- Правильно, - кивнул Рафаэль.
- Вы бы смогли простить убийцу своих родителей? — недоуменно произнесла Джинни.
- А я не простил, я его убил собственными руками, но одно дело, когда тебя пытаются убить из зависти, а совсем другое, когда тебя намеренно направили на убийство людей, - холодно произнес Юноша.
- Подождите, вы хотите сказать, что Темный лорд, в принципе, мог и не убивать Поттеров? — Сириус был озадачен.
- А кто сказал, что это пророчество об этом Темном лорде и маленьком мальчике, родившемся 31 июля? — насмешливо поинтересовался Рафаэль. — Нигде не упоминаются их имена.
- Но Гарри победил его в ту ночь, на Хеллоуин, - воскликнула Джинни.
- Избавитель, - произнес Том.
- Что, простите? — все уставились на гостя.
- Полукровка не может причинить вред Избавителю намеренно, - хмыкнул Том. — Темный лорд никогда не смог бы убить Гарри Поттера своими руками, только довести его до того состояния, что тот сам себя убьет.
- Никто не может убить Избавителя, - сказала Селестина. — Никто из магов, только он сам. Для него существует только два варианта: естественная смерть или самоубийство. Если вы посмотрите на статистику из жизни детей рожденных в браке чистокровных и магглорожденных, то увидите, что они умирали в преклонном возрасте, в основном, во сне или кончали счеты с жизнью.
- Откуда у вас такая информация? — Северус внимательно посмотрел на трех гостей.
- В нашей школе считалось, что подобные вещи мы должны знать в обязательном порядке, чтобы не делать глупостей. Латинская Америка очень закрытое общество, - произнес Рафаэль.
- А вы, мистер Риал? — Северус посмотрел на мужчину.
- Я тоже довольно много лет провел в Латинской Америке. Мне повезло, меня приняли в этом обществе и позволили узнать древние секреты, - ответил Том.
- Значит, вы думаете, что Гарри смог бы простить Темного лорда? — снова вернул разговор в прежнее русло Драко.
- Да, я так считаю, - кивнул Рафаэль. Глаза Джорджа вспыхнули, и на губах появилась улыбка. "Черт, черт, черт, никто ведь не понимает, невероятно", - ликовал он.
- Не знаю, я не был бы в этом так уверен, - покачал головой Сириус.
- Ну, вы же изменили свое мнение, - Селестина посмотрела на мужчину. — Вы же пытались убить Темного лорда. Не верю, что вы ни разу не встретились с ним, будучи темным магом.
- У меня семья, - произнес Сириус.
- А ради Гарри, вы бы пошли служить Ему? — задал вопрос Рафаэль.
- Да, - Сириус даже не раздумывал над ответом.
- Вот вы и получили свой ответ, - улыбнулся Рафаэль. — Прости, но мне, наверное, лучше пойти лечь.
Северус только тут обратил внимание, насколько уставшим выглядит юноша.
- Вам не следовало все-таки вставать, - зельевар поднялся из-за стола и направился к юноше, чтобы помочь ему. — Сириус, комната за гостиной в порядке, а то боюсь, наш гость не сможет подняться на третий этаж, а применять магию мне не хочется.
- Да, там все в порядке.
Северус отвел Рафаэля в небольшую комнатку, которая выходила окнами на небольшой сад, помог ему улечься на кушетку и накрыл пледом. Юноша почти сразу провалился в сон. Северус покачал головой, а затем вернулся в столовую, где все еще шел очень даже интересный разговор.
Джордж вскользнул из столовой и прошел в комнату, где спал Рафаэль. Присев на корточки, юноша внимательно изучал спящего. Никаких особо знакомых черт не было, но уверенность росла с каждой секундой. На мгновение лицо молодого человека озарила улыбка. "Что ж, не хотите пока ничего говорить, значит, так надо", - решил Джордж, выходя из комнаты. В столовой уже никого не было, голоса раздавались из гостиной, куда все и переместились, продолжая разговор. Джордж прошел в комнату и уселся на подлокотник кресла Рабастана, то тут же обнял его за талию, но сажать себе на колени не стал.
- Хорошо, вы согласились бы принять метку Темного лорда ради спокойствия вашей семьи, но это гонения, - Драко внимательно смотрел на девушку.
- Не думаю, что он стал бы ставить нам метку, - пожала плечами девушка.
- Почему? — улыбнулся Том.
- Даже он должен понимать, что не всем нужно ее ставить, особенно, тем, кто обладает знаниями, которые забыты уже веками, - ответила Селестина. — Я думаю, что Ему стоило бы проверить своих сподвижников на наличие способностей и уже от них исходить, что кому поручать.
- Интересная идея, - задумчиво произнес Том.
- Если Он действительно стал вменяемым, то и действовать он уже должен не старыми методами. Завоевать маггловский мир все равно не получиться. Английское и Европейское общество никогда не сможет интегрироваться в маггловский мир, как это сделано в Латинской Америке. На это нужно очень много времени, а в ближайшие лет двести такого точно ждать не приходится, - вздохнула Селестина.
- Пожалуй, соглашусь, - кивнул Том. — Сегодняшняя политика министерства и кое-кого еще тоже мало эффективна, а главное, не приемлима.
- Совершенно верно. Кстати, возвращаясь к тому, о чем мы говорили, сквибы рождаются только в браках, когда один из родителей маггл, сильно этому подвержены дети в браках полукровок и магглов, а также члены вырождающейся крови чистокровных и магглов, или двух чистокровных с плохой наследственной кровью, когда в род давно не вводили магглорожденного мага, - произнесла Села.
- У меня от всего этого голова болит, - хныкнула Джинни. — Получается, что мы столько не знаем о самих себе.
- Да, в этом мире не все так просто, как может показаться, - кивнул Том.
- Знаете, по-моему, нам всем нужно время, чтобы все обдумать, - тихо произнес Люциус. Селестина и Том кивнули. Гостиная погрузилась в тишину. Селестина откинулась на спинку дивана и оглядела все внимательным взглядом. Джордж в это время о чем-то тихо переговаривался с Рабастаном.
- Лорд Северус, вы простите, я воспользуюсь вашим камином в столовой? — Села посмотрела на черноглазого мужчину.
- Конечно, - улыбнулся тот в ответ.
Селестина уже подходила к столовой, когда ее нагнал Джордж. Он наклонился вперед и прошептал.
- С возвращением, Гермиона. Я сохраню вашу тайну, - и быстро удалился, оставив опешившую девушку в одиночестве.

Этот день был полон разговоров, интересных и довольно странных. Том давно уже не вступал в такие дискуссии, поэтому был просто в восторге от этого. Ему никогда не было так хорошо, он давно уже не ощущал себя человеком, как сейчас, особенно рядом с братом и сестрой, окутанных самой настоящей загадкой, которую хотелось разгадать, но пока все было очень зыбко в этом плане. А еще его беспокоило свое собственное состояние, разобраться с которым он никак не мог. Дело в том, что его слова о Латинской Америке, где он провел несколько лет, были лишь относительной правдой.
Андрес Карильо, вот кто жил и даже работал в Латинской Америке.

«История Андреса Карильо»
Андрес Карильо родился на свет божий 31 октября 1981 года, и ему уже тогда было двадцать два года. Первые моменты своей человеческой жизни Андрес пытался понять кто он и что, какие мысли бродят в его голове и что за знания наполнении мозг. Альбус Дамблдор ошибся в своем предположении, что в ту памятную для всех ночь часть сил перешла от Волдеморта к Гарри Поттеру. Часть сил Темный лорд действительно потерял, но отнюдь не в пользу Гарри, который и сам по себе, будучи Избранным, обладал не малым количеством силы и умений. Змееустость Поттера к Волдеморту не имела никакого отношения, просто магия решила восполнить баланс и наградила мальчика этим даром, который сам по себе никогда не был привилегированной способностью Слизеринов. Почему-то в Англии забыли об арабских и индийских магах, где почти каждый пятый в какой-то степени умел общаться со змеями. Это только в Англии змееусты были врагами народа и темными магами. В общем, как всегда, «мы не все, мы отличаемся». Но вернемся к истории, которая имела в дальнейшем далеко идущие последствия.
На пепелище дома в Годриковой лощине спустя несколько часов появилось яркое свечение, но в силу того, что уже было наложено массу заклинаний на это место и никто здесь не дежурил, это событие прошло мимо магического мира, а то возможно все пошло бы совершенно по другому пути. Когда свет погас, оказалось, что на обуглившихся досках лежит молодой человек со смуглой кожей и черными волосами, по середины спины.. Три дня он прятался среди пепелища. Когда в голове все устаканилось, молодой человек украл вещи, чтобы добраться до одного тайника Темного лорда, где взял средства для своего существования. Оставаться в Англии он побоялся, поскольку появление из ниоткуда 22-летнего мужчины здесь может быть воспринято не адекватно. Знаний у него было достаточно и относительно маггловского мира, и о магическом мире. Но вот чего он пока понять не мог, откуда шел негатив, ведь он же только появился на свет, у него не могло быть своего мнения ни о чем. Через всяких темных личностей ему удалось достать документы, назвал он себя Андресом Карильо и через год после своего появления на свет оказался в Бразилии. Наверное, ему сильно везло по жизни. Там он встретил наставника, который рассказал ему историю об одном маге, который создал крестражи, но когда хотел убить Избранного, то потерял тело, вернуться так и не смог, не был таким уж сильным. В день, когда он совершил попытку убийства, произошло непредвиденно, он создал самый сильный крестраж — живого человека, что разрушило все остальные. Несколько лет, которые помогли ему осознать себя, Андрес провел со своим наставником, и уже после этого в 1991 году перебрался в Венесуэлу, где его приняли в школу Тичары в качестве преподавателя анимагии.
Андрес знал все о Томе Марволо Риддле и Гарри Поттере. Он не разделял идей Темного лорда, а через какое-то время осознал, что маленький мальчик по имени Гарри Поттер ему неимоверно близок. Как-то так получалось, что Андрес знал все о жизни Гарри: как он жил у родственников, как пошел в школу, первый год, второй, третий… Андрес был в шоке от того, как используют мальчику так называемые светлые маги, как перекладывают на детские плечи всю ответственность. Сначала он хотел рвануть прямо в Англию, но его наставник, в то время еще живой, отговорил его от этой затеи, тем более что Волдеморт как раз возродился. Но то, что случилось после пятого курса. Здорово напугало Андреса. Он знал о похищении, чувствовал насколько мальчику плохо, а если учитывать, что к этому времени он сам себе все-таки признался, что за последний год влюбился в мальчика, то это было жутко. А потом все пропало. Андрес так и не узнал, смог мальчик выбраться из этого ада или же нет. С того дня, первой ночи Гарри в плену у Волдеморта, он перестал ощущать свою связь с зеленоглазым юношей. Он долго волновался по этому поводу, все отношения, которые у него появлялись до этого просто на просто расстроились. Все шло в таком виде, пока в школе на седьмом курсе не появился Рафаэль Лафарга. Андрес никак не мог понять, почему этот юноша так привлек его внимание. Весь год он наблюдал за ним, а летом отправился а Лиссабон, чтобы немного развеяться, и каково же было его удивление, когда в элитном борделе увидел свое наваждение, растеряно стоящее перед дверь в одну из комнат. Он тогда не думал, что его мечта сбудется, но Рафаэль, пусть и на одну ночь, как тогда казалось, был его. И было что-то такое родное и знакомое, но Андрес так и не сумел распознать, что именно. А потом, потом все сложилось совершенно невообразимым образом — Рафаэль стал его любовником наравне с Диего. Несколько лет пролетели как один сон, пока он сам не оказался под обстрелом людей, мстящих семье Лафаргов. И все бы хорошо, если бы перед последним нападением на него, Андрес, наконец, не понял, что же такое знакомое было в Рафаэле и почему его так тянуло к этому неординарному юноше. Шок от осознания того факта, что Раф и Гарри Поттер одно лицо, не позволил ему вовремя заметить нападение. На этом жизнь Андреса Карильо завершилась. Круг замкнулся, и сила устремилась к своему создателю, но он прожил столько лет сам, у него были свои воспоминания, свои мысли, своя жизнь, и все это одним махом обрушилось на Томаса Марволо Риддла, правда, многие воспоминания были закрыты и приходили только во сне, а последний месяц, когда Андрес разгадал тайну Рафаэля и Селестины Лафарга оказался для Темного лорда скрыт во мраке. Волдеморт так и не узнал, кто такой юный венесуэлец, снившийся ему по ночам последние полгода.
«Конец истории Андреса Корильо»

Том вздохнул и посмотрел на юношу, который дремал в кресле у камина. Селестина вчера так и не вернулась после разговора с домашними по камину. Он мельком видел, что девушка была чем-то расстроена и очень взволнована. Джинни, как единственная девушка, находящаяся в доме, да и вообще в этой семье, отправилась к гостье, чтобы выяснить, что случилось. Девушки просидели всю ночь за разговорами о своем, о женском, и уснули, когда все как раз стали вставать.
- Я вас так заинтересовал? — Том вздрогнул от голоса Рафаэля, поднял голову и столкнулся взглядом с зелеными глазами, пристально его изучающими.
- Извините? — Том не подобрал пока ответа, тем более не знал, что именно подразумевает под своим вопросом юноша.
- Вы уже довольно долго смотрите на меня так, словно примериваетесь сделать мне прямо сейчас непристойное предложение, - улыбнулся юноша. Том сразу учуял в красивом голосе легкую насмешку.
- А если бы и так? — Том решил вступить в игру, раз юноша так свободно говорит на эту тему.
- Хмм, - в глазах Рафаэля зажглись хитрые искры. — Очень интересно. А если серьезно?
- Если серьезно, то вы я видел вас во сне, я бы сказал очень откровенном сне, - честно сказал Том.
- Вот как? Я вам с первого взгляда приглянулся? — юноша провоцировал своего собеседника, и Том это четко понимал.
- Этот сон мне начал сниться еще полгода назад, с каждым разом все больше обрастая подробностями, - сказал Том, и решил немного смутить парня. — Особенно мне там нравиться одна сцена у зеркала в такой комнате в стиле барокко.
- Лиссабон, - выдохнул Рафаэль, ошарашено глядя на мужчину перед собой. Том замер, поняв, что его сон имеет под собой, кажется, реальную подоплеку.
- Рафаэль, не говори, что это было на самом деле.
- Было, - сглотнул Рафаэль. Несколько минут юноша расспрашивал о подробностях, и. если честно, ему даже на мгновение стало страшно, когда все сошлось. — Так не бывает, - наконец, сказал юноша.
- Бывает, - выдохнул Том. — Извини, Рафаэль, - по ходу разговора они перешли на ты. — Но с кем ты там был, во сне я вижу с тобой себя.
- Его звали Андрес Карильо, он был моим преподавателем по анимагии, - тихо произнес Рафаэль, его взгляд был устремлен в огонь. Том уже знал, что такой человек умер. Это ему удалось узнать сразу, как только выяснилось, чьи воспоминания у него в голове.
- Анимагии? — вот этого Том не знал. Вопрос он задал только для того, чтобы отвлечь парня от грустных дум.
- Да, он был в этом деле асом, - улыбка, чуть грустная, появилась на лице у юноши.
- У вас в школе преподавали анимагию? — решил уточнить том.
- Да, она была одним их профилирующих предметов, - Рафаэль, наконец, посмотрел на мужчину.
- И кто ты? — осторожно спросил Том. В следующее мгновение мужчина резко подскочил с дивана, на котором сидел и отбежал в сторону, когда прямо на него прыгнула черная пантера с зелеными глазами.
- Раф! — за спиной Тома раздался возмущенный возглас Селестины. — Мальчишка.
Юноша перевоплотился обратно и рассмеялся, глядя на стоящих в оцепенении людей.
- Я просто ответил на вопрос Тома, - усмехнулся Рафаэль.
- Лучше бы ты просто сказал, у меня чуть сердце не остановилось, - Том приложил руку к груди.
- Как давно вы анимаг? — заинтересовано спросил Сириус, проходя в комнату.
- О, у нас получилось перевоплотиться на восьмом курсе, так что получается, - Рафаэль на секунду задумался, а затем ответил. — Около четырех.
- Селестина, вы тоже анимаг? — Том с интересом посмотрел на девушку. Та хитро улыбнулась. Визг Джинни был хорошим ответом на этот вопрос.
- Села, не делай больше так, - отдышавшись, воскликнула Джин.
- Извини, - улыбнулась девушка.
- Мне казалось, что в одной семье не может быть одинаковых животных, тем более идентичных, - Сириус нахмурился.
- Ну, мы всегда отличались, - пожал плечами Рафаэль.
- Вам, кажется, лучше, - Северус пошел к юноше и провел быстренькую диагностику. — Думаю, что послезавтра вас отпущу.
- Послезавтра? — уточнила Селестина.
- Да, мне нужно будет завтра последить за процессом, осталось только одно зелье, но оно довольно специфическое, - ответил Снейп.
- Да, я слышал о нем, - скривился Рафаэль.
- Знаете о побочном эффекте? — спросил Северус. Рафаэль передернул плечами и кивнул. Том обратил внимание, что Селестина несколько нервно повела плечом, и в очередной раз подумал, что брат с сестрой что-то скрывают и не хотят выдавать какую-то тайну, но также ему казалось, что оба Лафарга откуда-то знают всех здесь собравшихся, кроме него, но всеми силами делают вид, что это не так.
Селестина нервничала с того самого момента, когда ее огорошил Джордж. Она поверила молодому человеку, что тот их не выдаст, но никак не могла понять, откуда тот понял, кто они такие. Она не ожидала, что после разговора с домом и ухода в выделенную в комнату туда придет Джинни. Они проговорили всю ночь, ни о чем и обо всем: о семье, о детях, об учебе, и увлечениях. Как-то так получилось, что говорила в основном Джинни. Девушка поведала за ночь всю историю, с самого знакомства с Гарри Поттером. Девушка успокоилась за этим разговором, но только до тех пор, пока не проснулась.
Этот день прошел в легких разговорах. После обеда Лафарги пообщались с домашними, сказав, что скоро будут дома. Селестина как раз тогда рассказала брату о Джордже. После этого Рафаэль наблюдал за юношей, который все время проводил рядом с Рабастаном. Несколько раз они встречались взглядами, но Джордж ни чем не выдал того, что знает, кто перед ним, хотя что-то мимолетное мелькнуло в его глазах.
Следующий день Рафаэль был вынужден провести в постели. В основном, рядом с ним пробыл Северус, который следил за состоянием ноши. Первую порцию зелья Рафаэль принял в девять утра, через полчаса его скрутил первый приступ боли. Селестина присутствовала и поглаживала брата по лицу, чтобы немного успокоить его. Снейп не ожидал, что боль будет такой сильной, а это могло означать, что парень сильно пострадал, и не только от заклятия, от которого он его лечил. Но разговор на эту тему не получился, и брат, и сестра как-то сразу замкнулись и отвечали отстраненно, так что Северус оставил их в покое. Замученный боль Рафаэль, наконец, уснул.
- Сев, тебя что-то беспокоит? — Сириус встал рядом с мужем у окна в гостиной. Снейп уже некоторое время задумчиво смотрел на площадь через стекло.
- Они оба очень скрытные, но в то же время и открытые, но не доверчивые. Есть темы, которые заставляют их наглухо закрыться, - задумчиво, не торопясь, произнес Северус, не отрывая взгляда от окна.
- Ты о наших гостях? — уточнил Сириус.
- Да, о них, - кивнул Северус, нахмурившись. — Они многое не говорят, и у обоих очень сильные блоки, я даже не смог пройти через первый барьер, и более того, уверен, что оба точно знают, что я пытался пробиться в их голову.
- Они очень интересные, - сказал Сириус.
- Я и не спорю, - кивнул Снейп, еще больше хмурясь от того, что видел на площади. Резко развернувшись к сидящим в комнате, он начал раздавать приказы. — Драко, собирай Рона, Блей — Джинни, срочно. Рабастан, Алекс, мистер Риал мне нужна ваша помощь, чтобы перенести Рафаэля.
- Что случилось? — переполошились все.
- У нас тут непредвиденные и нежеланные гости, - скривился Северус. Сириус выглянул в окно и чертыхнулся.
- Мы не успеем уйти во французское поместье, - нахмурился Драко.
- Можно уйти к нам, будет быстрее, - предложила Селестина.
- Вы примите их? — Сириус посмотрел на девушку.
- Я так понимаю, вы не хотите, чтобы при вашей разборке с властями присутствовали Рон и Джинни, а также их супруги, наше присутствие с Рафаэлем тоже будет в данном случае неуместно, - сказала девушка, подходя к камину и вызывая Карлоса. — Карлос, будь добр открой камин, нас сейчас будет много, и скажи Сьюзен увести детей.
- Сеньора Селестина, дети уже в Замке, здесь только я, - ответил Карлос. Селестина дивлено приподняла бровь, но в то же время почувствовала облегчение, хотя Замок должен был готов к приему только через месяц. «Неужели домовики так быстро со всем справились?» - промелькнуло у девушки в голове.
В это время Том принес спящего Рафаэля и был готов уже к проходу.
- Карлос, принимай, - распорядилась Селестина. Том первым прошел через камин, за ним последовали Джинни и Блейз, потом Рон и Драко, за которыми уже прошли Рабастан и Александр Паркинсон. Последней уходила Селестина, передав Люциусу информацию, как с ними связаться. В это время Северус и Сириус впускали в дом отряд авроров, которые вели себя отнюдь не вежливо. Прибыли они в первую очередь по душу Драко и Рона, которые якобы пошли против закона о мужской беременности, а после этого угрожали министерским работникам.
- И чего же требует Министерство от моего сына и зятя? — на лице Сириуса застыла брезгливое выражение. Начальник группы авроров сидел перед всеми обитателями дома, которые на данный момент были на месте, часть авроров проводила обыск. Камин они заблокировали, как и наложили аппарационные щиты.
- Это беременность не санкционирована, - выплюнул аврор.
- И? — надменно задал вопрос Малфой-старший.
- Она не санкционирована, - повторил аврор.
- Уж не хотите ли вы сказать, что мой сын должен отделаться от ребенка? — в глазах Сириуса зажегся очень нехороший огонек. Фред и Джордж придвинулись к отцу, понимая, что еще чуть-чуть и тот выйдет из себя, и тогда аврорам очень не повезет. Те ведь даже не предполагали, что особняк Блеков был не таким уж простым домом, как могло показаться со стороны. Если Сириус сосредоточиться на сердце дома и попросить выкинуть тех из дома, то авроров вынесет с таким треском, что мало не покажется. Северус опустил руку на плечо мужа. Этот жест вызвал презрительные улыбки у авроров.
- Вы в моем доме, так что ведите себя подобающим образом, а не как у себя в Аврорате, - холодно заявил Сириус, пока еще сдерживая себя.
- Где ваш сын? — задал вопрос начальник авроров.
- Вы и, правда, думаете, что мы ответим на этот вопрос? — криво усмехнулся Люциус.
- Это закон, - закричал какой-то молоденький аврор.
- Все, - Сириус встал.
- Папа, - воскликнули близнецы, ринувшись к отцу, чтобы остановить его от необдуманного поступка. Северус резко развернул к себе мужа, поймал его взгляд, в следующее мгновение Сириус мягко упал ему на руки, уже без сознания.
- Мы не собираемся вам говорить о том, где находятся наши дети. Если Дамблдору так хочется нам досадить, то передайте ему, что мы ПОКА еще нейтральная семья, но это может очень быстро измениться, особенно после того, как поползли слухи о том, что Тот-кого-нельзя-называть резко изменил свою политику и перестал быть невменяемым, - Северус посмотрел на представителей правопорядка.
- Это воспринимать как угрозу? — поинтересовался глава авроров.
- А это как уж вам хочется, - холодно сказал Северус. — А сейчас прошу покинуть мой дом, пока я вас отсюда не выкинул. Прошу заметить, что этот дом древний и выстроенный на чистокровных традициях. Надеюсь, объяснять последствия не надо?
- Это будет вам стоить…, - кто-то из своих успел заткнуть аврора прежде, чем эти самые последствия начались. Аврорский отряд сгинул тут же.
- Пора делать ноги, - произнес Северус. — Джордж, Фред, быстро пакуем вещи. У нас есть минут сорок, пока они не придут снова.
Люциус кинулся к камину и связался с особняком Лафаргом.
- Папа? — Драко как раз сидел перед камином.
- Леди Селестина там? — спросил Люциус.
- Да, я здесь, - откуда-то из глубины комнаты отозвалась девушка.
- Вы не против принять и остальных? — спросил Малфой-старший. — У нас тут непредвиденная ситуация.
- Да, конечно, тем более мне нужен Северус, Раф не приходит в себя, - ответила Селестина.
- Мы будем минут через двадцать, только соберем вещи, - сказал Люциус.
- Камин открыт, - кивнула девушка.
- Селестина, срочно нужна лаборатория, - в комнату влетел Том.
- Карлос, покажи, - заволновалась девушка. Испанец повел гостя в лабораторию, а Села бросилась к брату.
Как только они прошли через камин, Том все время провел с юношей. Его состояние усугубилось, из сна он так и не вышел, и разбудить его не смогли. Лечение по какой-то причине дало сбой.
Сириус только успел наложить обычные чары, когда дом был бы невидим не только для магглов, но и для магов, не посвященных в тайну дома, как на площадь прибыла новая группа авроров, выделяющаяся на общем фоне так, что большинство соседей Блеков точно приняли их за секут и теперь стояли за дверьми своих квартир со всем что под руку попало. Но обитателям дома номер 12 было уже не до них, они мирно прошли через камин и через пару секунд вышли из такого же, ну или почти такого камина в особняке Лафаргов в том же Лондоне.
- Папа, - Джинни бросилась к Сириусу.
- Все хорошо, дорогая, - улыбнулся мужчина и ласково обнял девушку.
- Он ничего не натворил? — Джинни посмотрела на Северуса. Вокруг послышались смешки.
- Неужели, я настолько импульсивен? — делано обиделся Сириус.
- Извини, отец, но за тобой водится такой грешок, - хохотнул Рон.
- Не успел, Джин, Сев его во время деактивировал, - прокомментировал случившееся в особняке Блеков Фред.
- О, какие мы слова знаем, - поддел его Драко.
- Как вы устроились? — Северус оглядел свою семью.
- Все в порядке, леди Селестина прекрасная хозяйка, но сейчас она обеспокоена состоянием брата, тот не приходит в себя, даже когда его будят, - серьезно сказала Джинни.
- Мне надо его осмотреть, - нахмурился зельевар.
- Следуйте за мной, сеньор, - раздался от двери голос Карлоса. Северус стремительным шагом вышел из комнаты и теперь шел за испанцем по коридорам особняка в хозяйскую спальню. Остальные остались в гостиной. Сириус сразу обратил внимание на Рабастана, который что-то обдумывал.
- Рабастан, в чем дело?
- Не пойму, сначала девушка, потом ее брат, а теперь еще и этот Карлос, - пробубнил тот в ответ. Сириус недоуменно поднял голову.
- Ну, они не показывают этого явно, но чувствуется довольно сильно, что Рабастан им не по душе. Если Селестина и ее брат все же скрывают свое отношение под маской вежливости, то вот этот Карлос одарил Рабастана таким взглядом, что тому лишний раз лучше даже не дышать, - дал объяснение Драко.
- Хмм, странно, - произнес Сириус. Джордж на это промолчал, он дал слово девушке, что их тайна не откроется до тех пор, пока они сами не откроют ее. И естественно, ничего странного в поведении хозяев дома и их людей не видел, но это означало, что тот же Карлос знает о них все.
Джордж тихонько выскользнул из гостиной и решил пройтись по дому. Гостиные, гостевые спальни, обеденный зал, бальный зал, не очень большой, но вот эта просторная комната его заинтересовала. Это была детская игровая комната. Стеллажи с игрушками, четыре стола, на которых были разложены краски и кисточки, книжные полки с детскими книгами. На одной стене висела большая картина. "Семейные портрет?" — полувопросительно подумал Джордж. Это действительно было так. На картине была вся семья: в центре стоял Антонио, обнимавший за плечи Мануэлу и Франческо. Перед Мануэлой стояла Селестина, которую за талию поддерживал красивый мужчину — Луис, держащий на руках маленького мальчика, примерно одно года от роду. С другой стороны было больше людей. Особое внимание привлекала пара: молодой человек, в котором легко узнавался Рафаэль, и девушка, за спиной которого стояли, судя по виду, ее родители, на руках которых были двое детей мальчик и девочка. На руках у Рафаэля был еще один ребенок, но совсем маленький. Этот общий портрет был сделан уже после смерти Элены. Но Джорджа больше всего привлекли на ней два ребенка — темноволосый сероглазый мальчик и светловолосая зеленоглазая девочка.
- Я совсем забыла, что надо было наказать закрыть эту комнату и наши с Рафом кабинеты, - произнесла хозяйка особняка, входя в комнату.
- Я же сказал тебе, что никому ничего не скажу, - повернулся к ней Джордж.
- Я верю тебе, но и другие могут вот так пройтись по дому и увидеть то, что им видеть пока не полагается, - спокойно произнесла Селестина.
- Пока, означает, что вы все-таки когда-нибудь выйдете из подполья? — поинтересовался Джордж.
- Может быть, - пожала плечами девушка. — Пойми, мы давно живем другой жизнью, тех мальчика и девочки, которых вы знали давно нет. Мы представители древнего испанского рода темных магов, так получилось, что наше воспитание взяли на себя люди, которые сделали для нас больше, чем кто-либо.
- Я понимаю, я тоже последние семь лет никто иной, как Блек. И только Блек, - произнес Джордж.
- Значит, ты нас поймешь, - улыбнулась девушка. — Но мы действительно, не хотим, чтобы о нас знали.
- Это из-за схожести детей с Люциусом? — решил все-таки уточнить Джордж. Селестина только кивнула. Джордж снова повернулся к картине.
- А девушка?
- Это Элена, она жена Рафа. Умерла в день рождения Каридад, так ее и не увидев, - с легкой грустью ответила Селестина.
- У него трое детей, - тихо сказал Джордж.
- Как вы со всем справляетесь? — Джордж удивленно посмотрел на девушку.
- Жизнь всему может научить. И мы не одни, - произнесла Селестина. — Пойдем, в столовой накрыли легкий ланч.
Выйдя из комната, девушка щелкнула пальцами, перед ней тут же появилось два домовика. Она на испанском отдала приказание закрыть доступ к личным комнатам хозяев и скрыть все портреты и картины, где изображены Марисоль и Лео. После чего вместе с Джорджем прошла в столовую, куда уже пригласили и остальных. За легкими закусками Северус поинтересовался, не стеснят ли они хозяев, если побудут у них пару дней. Им сейчас было не выгодно появляться в своих поместьях. Селестина только улыбнулась и ответила, что ее дом для них открыт.
После ланча Северус отправился вместе с Томом к Рафаэлю, который, наконец-то, пришел в себя, но был очень слаб. А Селестина решила переговорить с Карлосом, чтобы выяснить, каким образом замок уже оказался готов к переселению, ведь по идее его еще не могло быть в Англии.
- Как только стало известно, что вы собираетесь перенести сюда уже готовый дом, домовики разбудили всех остальных, и за несколько часов проделали всю работу, тем более что подняли на это дело и замковых эльфов. Так что все было сделано быстро и качественно. Для того чтобы прикрепить замок к этой земле, нужно было чтобы кто-то из хозяев находился в нем. Вас не было, так что мы отправили туда детей. Здесь остался только я. Вот только картины не все перенесли, - Карлос виновато посмотрел на девушку.
- Ничего, я уже закрыла все личные комнаты и приказала спрятать портреты и фотографии Лео и Марисоль, - кивнула Селестина. — Не думала, что домовика настолько преданы нашей семье.
- О, они вас боготворят, - улыбнулся Карлос. — Но я хотел спросить, они так и не догадались?
- Только Джордж, один из близнецов, но он обещал молчать, - ответила девушка. — Я. Если честно, удивлена, что Северус Снейп не догадался.
- Возможно, они просто не ожидают вас здесь увидеть? Ведь прошло семь лет с момента вашего исчезновения, - предположил Карлос.
- Да, возможно, - задумчиво произнесла Селестина, потом посмотрела на верного друга и слугу. — Карлос, что ты думаешь о мистере Риале?
- У вас есть какие-то подозрения? — насторожился телохранитель.
- У него такие сведения, которые наводят на определенные мысли, - ответила Селестина. — Они или очень близок к Темному лорду, или…
- Или? — Карлос пристально посмотрел на девушку.
- Абсурд, конечно, но такое может знать только он сам, - Села передернула плечами.
- Ну, из того, что вы нам рассказали, этот человек точно не Темный лорд, - покачал головой Карлос.
- Говорят, он изменился, - неопределенно махнула рукой девушка.
- Думаю, он все-таки просто очень близок к Темному лорду, а тот с кем-то поделился информацией, - сказал Карлос.
- Пожалуй, ты прав, - задумчиво произнесла Селестина, и тут же сменила тему. — Как разместились наши гости?
- О, никаких проблем, - улыбнулся испанец. — Места у нас много.
В последующие два дня Рафаэля все-таки поставили на ноги, хотя ему еще предстояло набрать сил. Селестина заметила, какие взгляды бросают на ее брата Том и Люциус. Было очевидно, что оба заинтересовались юношей, но обе кандидатуры, мягко говоря, настораживали. Но решать будет Рафаэль, тем более что он довольно легко нашел общий язык с Томом и больше времени уделял именно ему, чем Люциусу, с которым общался как бы вскользь, лишь настолько, насколько того требовали правила приличия. Единственный совет, который брату дала Селестина, был.
- Будь осторожен, Раф, мы ничего о нем не знаем.
- Я знаю, - кивнул Рафаэль. — Я знаю.
Конечно, гости пытались разгадать загадку своих хозяев, но никто не собирался перед ними раскрываться как открытая книга. Тайна так и осталась за семью печатями, причем не только у Лафаргов. Никто не смог опознать в Томе Риале — Волдеморта, хотя Селестина была близка как никогда, что говорить женская интуиция, но очевидные вещи чаще всего и не принимают за чистую монету. На третий день гости отбыли в Малфой-менор, Том тепло попрощался с молодыми людьми, выразив желание поддерживать с ними отношения, и тоже отправился по своим делам, довольный таким приятным и необычным знакомством, так и не озвучив Рафаэлю, что очень многое знает об Андресе Карильо. Мужчина поставил перед собой цель — завоевать этого юношу. Но как покажет будущее, такая цель была не только у него. Один обворожительный блондин тоже решил, что Рафаэль Лафарга будет принадлежать ему, во что бы то ни стало. Но пока юные Лафарги могли спать спокойно, их тайну никто кроме Джорджа не узнал. Но вот надолго ли? Ведь охота за внимание прекрасного юноши вот-вот должна была начаться. И если Том будет действовать в одиночку, то кто сказал, что у Люциуса не будет поддержки?

Руки скользили по совершенному телу, глаза смотрели друг на друга в зеркале, перед которым они стояли. Он не мог оторваться от этих глаз, как и не мог оторвать рук, от выгибающегося под его ласками тела. Обнаженное тело, прижатое к его груди было прекрасным, идеальным. Одна рука обхватила напрягшийся сосок, а вторая опустилась к паху, охватывая пенис юноши у основания. Вместо того чтобы толкнуться в руку соблазнительное существо подалось попкой назад и прижалась к его эрекции, а затем потерлось упругими ягодицами, вызывая у него чувственный нетерпеливый стон. Хотелось прямо тут и сейчас наклонить юношу и войти в него, предъявляя все права на его тело, но было желание захватить в плен и душу. Нужно было получить все: мысли, душу, сердце, тело. Потребность, чтобы это существо зависело от него, болью отзывалось в теле. Стон, сорвавшийся с алых губ, чуть не снес весь контроль. Выпустив юношу из своих объятий, он, не отрывая взгляда в зеркале от зеленых глаз, быстро скинул с себя всю одежду. Молодой человек облизнул губы, выпустив наружу кончик языка. От этого зрелища он чуть не кончил, член дернулся, красноречиво говоря о том, что ему требуется. Он снова подошел к юноше, и прижал его спиной к своей груди. Член уперся в упругие ягодицы. Юноши провокационно улыбнулся и потерся попкой об него. Ничего не оставалось, только сжать покрепче бедра и замереть, пытаться отдышаться, иначе он кончить до того, как пленит это существо с зелеными глазами. Отдышавшись и вернув себе контроль, он снова начал изучать совершенные формы под своими руками. Одной рукой он скользнул к попке, раздвинул ягодицы и уложил свой член в расщелину и теперь периодически двигал ими. Юноша, поняв, что от него требуется, прижался попкой к его паху, чуть наклонившись вперед. Это было восхитительно. Зеленоглазое чудо было таким послушным, покорным, податливым и в то же время отзывчивым и даже само провоцировало на новые действия. Одна рука медленно поглаживала член, иногда соскальзывая на мошонку, чтобы сжать ее, потеребить, вызвать стон наслаждения у этого существа. Вторая рука мучила напряженные пуговки сосков. Ни одного слова не было произнесено, но они и не были нужны, все говорили глаза. Он больше не мог терпеть, поднес руку к губам юноши, на которых появилась лукавая улыбка, и вот эти несравненные губки обхватили сначала один его палец, посасывая, обводя языком, потом в жаркую глубину был захвачен второй, а немного спустя и третий. Член уже готов был взорваться от мучительной боли, но ему все же удавалось еще держать свое тело под контролем, хотя он и сам не понимал как. Пальцы выскользнули из плена рта, прошлись по припухшим губам, погладили соски. Юноша наклонился вперед, уперевшись руками в зеркало, но контакта с глазами своего любовника не потерял, затем потерся попкой. Сделав глубокой вдох, он чуть отстранился, чтобы заняться вплотную этой самой попкой, которая так тянуло его к себе. Палец стал дразнить дырочку. Юноша игриво крутил. Вот его палец стал медленно входить, ему показалось, что он сам входить в эти тесные глубины. Стенки ануса плотно охватывали его палец, который настойчиво продвигался вперед, до самого конца. Юноша выдохнул, снова провел язычком по губам. Он не закрывал глаз, зрачки были расширены. Медленно, очень медленно он начал двигать свой палец внутри. На сколько хватит его контроля? Вот и второй палец скрылся в дырочке. Пара движений и юноша сам начал подаваться назад, глубже насаживаясь на него пальцы. Третий палец не замедлил скрыться в вожделенной попке. Стоны стали явственней, чувственней, тело дрожало. Больше ждать он уже не мог. Вынув пальцы, он приставил сой член к анусу, вздохнул, и…
- Мой лорд! — приглушенный голос и тихий стук вырвали его из… Томас Марволо Риддл застонал и открыл глаза, затем на лице проступило удивление, когда он понял, что лежит на диване в своем кабинете, а одна рука сжимает до предела возбужденный член, который вытащен из плена брюк и плавок. Застонав, Темный лорд столетия стал быстро доводить себя до оргазма, возбужден он был до предела.
- Мой лорд! — голос из-за двери. Том откинул голову и протяжно застонал, выплескиваясь себе на одежду. Несколько секунд он пытался выровнять сбившееся дыхание. — Мой лорд!
Том встал, поднял с пола свою палочку и наложил на себя очищающие и выглаживающие чары, затем одним движением распахнул дверь. В следующее мгновение выражение лица стоящего перед ним Пожирателя дало ему знать, что именно он сдала не так. Он забыл о чарах иллюзии. Закатив глаза, Волдеморт махнул палочкой.
- Обливиэейт. Этерциоиллюзион, - когда глаза пожирателя приняли нормальное выражение, перед ним стоял его Господин во всей своей красе. Волдеморт сдерживал свою брезгливость, смотря на пресмыкающегося перед ним Питера Петтигрю.
- Ххххвооссст, -бросил он.
- М..мой лорд, - Питер не смел посмотреть на Волдеморта. — Произошло нападение на дом Блеков.
Том чуть не застонал в голос. Он знал об этом не понаслышке, а вот его преданные слуги докладывали с опозданием. Махнув рукой он отпустил удивленного Петтигрю, а затем захлопнул двери, привалился к стене. Его тут же накрыли воспоминания о сне.
- Мерлин, это был только сон, - со стоном произнес мужчина, сбрасывая иллюзию. Картины из сна заставили его член снова дернуться. — Так, спокойно, дыши ровно.
Прошло два дня с тех пор как он покинул гостеприимный дом Лафаргов. Он отбыл на следующее утро, посетовав, что слишком запустил свои дела, но испросил разрешения на дальнейшее общение. Утром Рафаэль чувствовал себя уже лучше, был не так бледен. Северус все-таки был лучшим зельеваром. Он знал, что вчера вечером и все остальные перебрались в Малфой-менор, а сегодня и Лафарги должны были переехать в свой новый дом, расположенный по соседству с Малфоями. Юный венесуэлец запал в его душу, разбередив ее окончательно. Он всегда думал, что юноша из снов всего лишь плод его воображения, а тут получилось, что он вполне реален и осязаем. И вот это желание дотронуться, провести по обнаженной груди, поиграть с сосками, зажав их двум пальцами, так что бы боль и наслаждение слились воедино. Том застонал, его эрекция недвусмысленно дала понять, что он снова возбужден, только вспомнив о соблазнительном зеленоглазом чуде. Мужчина расстегнул ширинку и вытащил свой член, закрыл глаза, предаваясь своим желаниям и мечтам. Перед глазами встал образ обнаженного брюнета, сверкающего изумрудами своих очей. В своих мечтах Том стал рисовать то, что хотел увидеть. Запястья юноши обвили широкие ремни, такие же охватили лодыжки и вот это соблазнительное тело растянуто, выставлено на его обозрение. Мужчина со стоном сжал свой член у основания, чтобы не кончить прямо сейчас, он хотел досмотреть свой же придуманный спектакль. На пуговках сосков появились прищепы, заставляя их стать еще напряженнее и чувствительнее… Том не выдержал и кончил.
- Черт, я когда-нибудь досмотрю все от начала до конца? — в сердцах он стукнул по стене. Но сейчас он точно знал, что сделает все, что оба его желания-видения стали реальностью. Рафаэль Лафарга должен принадлежать ему — весь, без остатка. Он примет его всего, со всеми тайнами, проблемами, страхами и, главное, детьми. — Ты будешь моим, чего бы мне это не стоило.
Слишком уж сильно это было сказано. Том Марволо Реддл принял решение, от которого совсем не собирался отказываться, и теперь ему стоило продумать весь план своих действий, потому что он собирался быть с этим юношей-чудом как Волдеморт, а не как представившийся им незнакомец. Нет, с Лафаргами он собирался быть предельно честным, они оба этого заслуживают. Том скривился и еле подавил стон, вспомнив два тела, распятых на кроватях в разных комнатах, горящих вожделением, но с глазами полными отчаяния. Сейчас он все было сделал по-другому, но теперь уже было поздно исправлять допущенную ошибку. Если бы он только знал…

Люциус сидел за столом и ковырялся в тарелке под изумленные взгляды своей семьи. Вид у Малфоя-старшего, надо сказать, был взъерошенный и не выспавшийся, а взгляд отстраненный.
- Не знал бы, сказал, что он всю ночь без передыха трахался, - шепнул Джордж на ухо Рабастана и тут же прикусил нижнюю губу. Мужчина довольно сильно сжал его в паху, скользнув туда рукой с бедра. — За что?
- Я тебе когда-нибудь рот мылом промою, - шепнул Рабастан, но руку на разжал. Джордж поерзал, но это только добавляло ему дискомфорта, а тут он еще и встретился глазами с отчимом. В глазах Северуса сверкали искорки смеха, как будто он знал, что именно делает Рабастан с его наследником.
- Раби, отпусти, - шепнул Джордж. Рабастан чуть разжал ладонь, но стал поглаживать юношу по паху. На щеках парня заалел румянец. За столом послышались смешки. Не отреагировали только двое — Люциус и Сириус. Один витал в своих грезах, навеянных ночными видениями полными секса и одного зеленоглазого умопомрачительного соблазна, а второй, нахмурив брови, что-то определенно вычислял, и по мере получения результата он становился все растерянней.
- Папа, с тобой все в порядке? — первым обратил внимание на Сириуса Рон, который с самого начала имел с отцом более близкие отношение, и никто из трех остальных не оспаривал этого.
- Сириус? — теперь уже и Северус забеспокоился.
- Кажется, да, - хрипло произнес тот в ответ и посмотрел на мужа. — Нам надо поговорить, вдвоем.
Северус молча сложил салфетку и положил ее на край стола, встал и подал руку своей второй половине. Сириус вложил свою ладонь и поднялся.
- Я потом все объясню, - улыбнулся Сириус встревоженным детям. — Мне сначала надо поговорить с Северусом.
- Папа, это ничего страшного? — спросила Джинни.
- Нет, Джин, ничего, - улыбка была какой-то вымученной. Сириус и Северус покинули столовую, но Люциус этого даже не заметил. Он все также водил вилкой по тарелке, пребывая в своих грезах.
Он шел по длинному темному коридору туда, откуда была слышна легкая причудливая мелодия и пробивался свет. Наконец, он добрался до источника, толкнул дверь и замер со стоном на губах. Посреди комнаты стояла большая кровать, на которой раскинулся молодой человек с черными шелковистыми волосами. На глазах у него была черная бархатная повязка, запястья перехвачены атласными лентами и привязаны к столбам у изголовья. Под стройные бедра положен валик, длинные ноги разведены и за щиколотки привязаны за столбы у подножия кровати. Спинки в подножии не было, что давало ему увидеть выставленную на обозрение попку. Юноша на кровати уже подготовлен, на что указывала смазка между ягодицами. Его можно брать прямо сейчас, всего, без остатка. Он застонал, почувствовав как пенис стал твердым. От такого предложения нельзя было отказаться. Он забрался на кровать между разведенными ногами, но спешил. Кольцо в основании члена юноши приковало его внимание. Он облизал в раз пересохшие губы. О, да, это чудо будет стонать под ним, пока он не позволит ему кончить, а он долго не позволит. Ему надо насытиться, утолить свой первый голод, который, он знал это точно, никогда не кончиться. Но он не торопился, ему нужно было почувствовать под своими пальцами эту кожу, это тело. Первое прикосновение. Шелк, настоящий живой шелк. Руки заскользили по этому совершенству, задели соски и стали с ними играть, вырывая из уст распятого юноши стоны. Он склонился над возбужденным органам и лизнул его, продолжая теребить пуговки сосков. Бедра парня подались навстречу его рту и он заглотил головку. Протяжный стон стал музыкой для его ушей. Комната постепенно наполнялась запахом секса, смешивая мускус и пряности. Чуть пососав головку, он ее выпустил, встал на колени и скинул с себя халат, под которым ничего не было, а затем вернулся к прерванному занятию. Ему пришлось, в конце концов, прижать бедра юноши, чтобы самому задавать ритм. Он знал, что чудо под ним желает кончит, но не может, кольцо делало свое дело. Не выпуская члена юноши из своего рта, он скользнул пальцем внутрь. Движения были синхронными и сопровождались стонами. Затем он добавил второй палец и через пару секунд третий, выпустил член из рта. Юноша сам насаживался на его пальцы, требуя каждым своим движениям большего, но не произносил ни слова. Вынув пальцы, Люциус провел рукой по своему уже давно жаждавшемуся внимания члену и толкнулся в готовое лоно. Протяжный стон…
Люциус вовремя прикусил и подавил готовый сорваться с губ стон, как только реальность ворвалась в его мозг с вопросом сына, все ли с ним в порядке. Малфой старший быстро встал из-за стола, кивнул всем и вылетел из столовой.
- До первой ванной, - прокомментировал Джордж, и тут же пискнул подскочив на стуле.
- Если не уймешься, то станешь пособием для всех, как стоит ублажать чересчур не сдержанных на слова юнцов, - усмехнулся Рабастан, поглаживая его по уже вставшему члену. — Извините, господа и дама, - улыбка Джинни. — Но мне надо кое-кому помочь справиться с его проблемой.
В столовой грохнул веселый смех. Вслед Джорджу посыпались комментария и подколки, но тот безропотно шел за своим партнером, что-то бурча насчет неуемного характера семейства.
Люциус действительно пролетел до ближайшей ванной, и заперся там, освобождая свой член. Несколько движений и брызги спермы. Люциус по стене съехал на пол.
- Да что же это такое? — простонал он. Он уже вторую ночь не мог отделаться от навязчивого присутствия в своих снах зеленоглазого юноши. Но теперь похоже это все еще перешло и в явь. Но последний сон он помнил лучше всех, и именно он заставил его сегодня быть в таком не привычном состоянии.
Он вошел в комнату залитую лунным светом. Перед ним было большое окно, от пола до потолка, во всю стену. Из него открывался потрясающий вид на какой-то город, далеко внизу мельтешили редкие прохожие и машины. У окна спиной к нему стоял он, его мечта, его желание, зеленоглазое существо, полное соблазна и сексуальности. На нем был только полупрозрачный халат, небрежно завязанный. Вид просвечивающей изящной фигуры тут же дал команду в пах, которая незамедлительно была выполнена. Стало жарко и тесно. Он подошел и обнял это чудо сзади, забираясь руками под халат и проводя по груди. Юноша откинул голову ему на плечо, открывая шею. Такое предложение нельзя было игнорировать. И он со всем усердием стал ставить свои метки на этой безупречной коже. Руки развязали пояс, спустили злат с плеч и тот прозрачной луже лег на пол и у их ног. Он не помнил, как разделся сам, но вот они стоят у окна, оба обнаженные и неистово ласкают друг друга. Возможно, где-то кто-то и видит их танец любви, но сейчас они существуют только друг для друга. Он иссушающим поцелуем пожирает такие соблазнительные сладкие губы. Тело в его руках изгибается, приникает к нему, требуя большего. Он скользит рукой к ягодицам и начинает дразнить дырочку. Возбуждение и тело в объятиях туманят разум. Он подхватывает легкую как перышко фигурку и кладет ее на кровать, устраивает ноги юноши у себя на плечах и толкается в него. Зеленые глаза подернуты туманом страсти. Юноша подается навстречу, с радостью насаживаясь на его член, стон удовольствия срывается с алых губ. И тут что-то меняется. Черт Рафаэля расплываются и на постели от его толчков стонет Гарри Поттер, старше, чем он видел его в последний раз, но такой же соблазнительный как и его наваждение — Рафаэль Лафарга. Они кончают одновременно. Юноша вдруг начинает таять у него на глазах, и прежде чем исчезнуть совсем успевает сказать: Найди меня! Именно в это мгновение он проснулся, содрогаясь от оргазма и какого-то странного чувства.
Люциус опустил голову на колени, морально и физически опустошенный. Он не мог понять, кто ему нужен — Гарри Поттер, мать его детей, или Рафаэль Лафарга, юноша-загадка, зеленоглазый соблазн. Малфой застонал, только сейчас поняв, что, похоже, он не прочь иметь рядом с собой обоих. Но сейчас в районе досягаемости был только Рафаэль.
- Я так больше не могу, - простонал блондин, затем решительно встал. — Ты будешь моим, чего бы мне это не стоило.
Люциус даже предположить не мог, что именно эти же слова в это же время произнес другой человек, и направлены они были на тот же самый объект.

На большой кровати под темно-синим балдахином в чувственном сне лежал красивый брюнет. Он видел сон, который мог быть только об одном. Так оно и было.
Он стоял в комнате залитой светом свечей.
- Сними с себя все, - прозвучал красивый голос его нового знакомого, чувственные нотки заставили его задрожать от предвкушения. Он медленно стал снимать с себя одежду, обнажая кожу кусочек за кусочком, глазами следя за фигурой в тени. Когда он остался совсем обнаженным, мужчина вышел на свет, скинул с себя халат и подошел к нему. — Обними меня за шею.
Чувственный поцелуй, нежные ласки, когда пальцы чуть касаются кожи, трепет во всем теле, медленно осторожное прикосновение и взрыв фейерверка. Кружение и стоит обнаженным на коленях перед другим мужчиной.
- Возьми его, ты же хочешь, - и он послушно открывает рот, что губами обхватить головку еще не совсем вставшего членами. Снова кружение, и он чувствует, как в него входит член мужчины, лицо которого спрятано под капюшоном, а он сам обнаженный сидит на его коленях, насаживаясь на большой орган и чувственно стонет. Он приподнимает бедра, так, чтобы внутри осталась только головка и резко насаживается, так что яички ударяют о его промежность. И снова, и снова, и снова.
- Ты сам соблазн, - хрипло произносит мужчина. Оргазм накрывает с головой и снова смена декораций и партнера. Он смотрит прямо в серо-серебряные глаза отца своих детей, когда тот медленно, мучительно медленно двигается в нем, даря наслаждение.
- Ты сам соблазн, - повторяет он предыдущего любовника.
Новые декорации. Он стоит в шикарной комнате, руки перехвачены ремнями и разведены, так же как и ноги, от шеи к паху двигается перышко, которое держит в руках Том Риал.
- Ты так соблазнителен, тебя хочется запереть в спальне и никогда из нее не выпускать, - бархат обволакивает сознание.
- Ммм, какой ты сладкий, - шепот, почти парселтанг, вызывает дрожь. Цепи, на которых он висит, позвякивают, когда мужчина, скрытый под плащем нежно ласкает его своими руками. Хочется податься вперед, молить о большем.
- Ты настоящий соблазн, - три разных голоса в голове.
Рафаэль открыл глаза, тело пребывало в пресыщенной истоме.
- Дева Мария, - выдохнул юноша, уткнувшись в подушку лицом. — Мне только этого не хватало.
- Чего именно? — в комнату вошла Селестина. — По-моему, у тебя взыграли гормоны. Сколько ты уже один?
- Села, это было слишком, - простонал юноша.
- Мокрые сны? — усмехнулась девушка.
- Ты не поверишь, - Рафаэль поднял голову и посмотрел на сестру.
- Выкладывай?
- Мне снились сны, где я был с нашим новым знакомым Томом Риалом, потом его сменил Люциус, а затем…, - юноша сглотнул. — Волдеморт.
- Прости? — ошарашенно произнесла Селестина.
- Картинки сменялись одна за другой. И я каждый раз был с одним из них. Я…, - Рафаэль проглотил слово. — на троне с Волдемортом, с ним же в темницах и вообще…
- Мда, тебе точно надо завести любовника, - нахмурилась девушка. — Что-то в этом есть.
- Села, - возмущенно воскликнул Рафаэль.
- Комнату приведи в порядок, а то детки тебя замучают, - усмехнулась девушка, скользнув в сторону от запущенной в нее подушки, а затем покинула спальню брату. Но как только она вышла, лицо ее помрачнело. "Надо кое-что проверить", - решила она, направляясь в лабораторию зелий.
"Ты настоящий соблазн", - вертелось в голове трех мужчин, только двое так думали о третьем, а этот третий слышал голос своих сновидческих любовников.

Сириус прошел в комнату и встал у окна, никак не реагируя на мужа, который со странным выражением на лице за ним наблюдал. Этот побег из столовой был довольно странным, и теперь оставалось только дождаться объяснений от синеглазого брюнета. Северус зашел в комнату и сел в кресло, терпеливо ожидая, когда его муж будет готов рассказать, что же мучает его последние два дня. Черноглазый мужчина усмехнулся, вспоминая недавно услышанную и случайно увиденную сценку.
«Ретроспектива.
Он, не спеша, шел по коридору великолепного особняка Лафаргов, когда услышал приглушенные голоса. Легко опознались Александр и Люциус. Очень быстро он оказался рядом с приоткрытой дверью. Ему прекрасно были видны оба мужчины, стоящие перед большим портретом, на котором в полный рост был изображен Рафаэль, но в довольно шокирующем одеянии, оно было почти прозрачным и каким-то нереальным, фантастическим. Даже отсюда, из-за двери Северус прекрасно видел, насколько юноша выглядел соблазнительно и совершенно, хотя поза была просто свободной, отнюдь не вызывающей. Он прислушался.
- Потрясающе, - голос Александра Паркинсона.
- Знаешь, не будь я таким…, - Люциус замялся, обдумывая подходящее слово, затем выдал. — Взрослым. Я бы прямо тут, стоя перед этой картиной начал дрочить, повторяя имя нашего юного хозяина. Черт, он же ровесник моего сына, - Люциус застонал.
- Да, и у него трое детей, которым шесть и пять лет, и к тому же это не помешало тебе иметь дело с Гарри, - закончил Александр. — И, кстати, что это ты вдруг запал на нашего очаровательного соблазнительного хозяина? А как же мать твоих детей?
- Алекс, я не знаю, но меня как магнитом тянет к Рафаэлю. Я хочу касаться его кожи, вдыхать его запахи, зарыться в эти шелковые волосы. Я просто мечтаю привязать его к кровати и не выпускать из нее до конца жизни, - высказал свои желания Люциус, но при этом голос у него был каким-то странным.
- Ой, ей, ей, ты меня завел, пошел я наслаждаться моим персональным чудом, - усмехнулся Александр, направляясь к двери. Северус тут же отпрянул и стал быстро удаляться, благо шагов через пять оказалось ответвление в один из узких коридоров. Но видно у него судьба была сегодня такая — слушать мечты и желания, связанные с Рафаэлем Лафаргом. Ему самому нравился этот юноша, но не как потенциальный любовник, а как хороший знакомый, возможный друг. Северус сразу распознал в молодом человеке талантливого мага, способного отстаивать свою точку зрения, но в то же время и признать, если не прав. Такого же мнения он был и о девушке. Брат с сестрой были прекрасными собеседниками.
Северус остановился у открытой двери и увидел нового знакомого — Тома Риала. Тот стоял у окна и смотрел на прибранные и украшенные аллеи. Снейп уже собрался проследовать дальше, заметив впереди лестницу на первый этаж, как услышал тихо произнесенные слова.
- Он должен быть моим.
«О, у Люциуса появился соперник», - мелькнула у Северуса мысль в голове…
Конец ретроспективы»
- Север, - только тут мужчина понял, что Сириус вот уже в который раз к нему обращается.
- Извини, я задумался, - Северус улыбнулся мужу. — Я тебя слушаю.
- Что ты знаешь о мужских беременностях? — серьезно спросил Сириус.
- Сири, мы уже не раз говорили об этом. С Роном все будет в порядке. Я обо всем позабочусь, - Северус пристально смотрел на мужчин перед собой.
- Просто ответь мне о спонтанной беременности, - нахмурился Сириус.
- О спонтанной…, - задумчиво произнес Снейп. — Хмм. Насколько я знаю, для этого мужчина должен перенести много тягот и организм в купе с магией решает, кто достоин подарить новую жи…, - Северус замолчал на полуслове, уставившись на мужа. «Тяготы… Азкабан… Мытарства… Исчезновение Гарри… Падение в арку… Мать….», - мысли лихорадочно перескакивали с одной на другую. — Ты ждешь ребенка? Моего ребенка? — в голосе было все — недоумение, удивление, неверие и детский восторг. — Сириус, ты ждешь моего…, - Северус вздохнул, чтобы перевести и исправился. — Нашего ребенка?
Сириус даже предположить не мог, какой будет реакция мужа на эту новость. И сейчас, восторг пополам с надеждой, что его не обманывают, заставил Сириус быстро и утвердительно кивнуть. В следующую секунду он был сжат в крепких объятиях и только слышал, как Северус шепчет.
- Спасибо, спасибо, спасибо…
- А как же Джордж? — вырвалось у него.
- А что Джордж? Он наследник Принцев, а этот малыш, - Северус с нежностью провел по еще пока плоскому животу Сириуса. — Будет наследником Снейпов. Оба рода были отнюдь не бедными. Так что всем достанется.
Сириус улыбнулся и положил голову на плечо Северуса.
- Ты даже представить не можешь, что это для меня значит. Мой собственный ребенок, из плоти и крови. Я люблю Джинни, Рона, Фреда с Джорджем и готов положить за них жизнь, но мой собственный…, - Северуса переполняли чувства. — Я никогда не попросил бы тебя о зачатии с зельем, на что пошли Рон с Драко. Я смирился с тем, что у меня не будет моего ребенка. Сири, это лучший подарок в моей жизни, какой я когда-либо получал после того, как ты вышел за меня замуж. Спасибо тебе, любимый. Я люблю тебя.
Сириус судорожно сглотнул. Это был первый случай за все время, что они были вместе, когда муж вслух признался ему в своих чувствах. Если его и беспокоило, как Северус воспримет новость о прибавлении семейства еще и с этой стороны, то они все отпали. Для полного счастья не хватало только Гарри, и, возможно, только возможно, Ремуса, с которым они так и не помирились. Сириус поднял голову и улыбнулся, через мгновение они самозабвенно целовались. Никто не заметил, как открылась и почти сразу тихо закрылась дверь. Джинни с легкой счастливой улыбкой потащила своего мужа их комнату.

В то же время в Замке Дьяболис, появившемся на купленной земле и теперь защищенном чуть ли не лучше Хогвартса, только знать об этом никому не надо было, Селестина и Рафаэль устроили войну подушками, к которой вскоре присоединились и четверо их отпрысков. А началось все с подначек девушки, провоцирующей брата закрутить роман сразу с обоими мужчина. Рафаэль тогда возмутился и запустил в нее первую подушку, ну и, пошло — поехало.
- Папочка? - Каридад прижалась к лежащему на кровати Рафаэлю.
- Что, малышка? — молодой человек улыбнулся младшей дочери.
- Ты обещал нас сводить в этот…, - Каридад нахмурилась, припоминая название.
- В Косую аллею, - пришла на помощь сестре Марисоль.
- Ну, раз обещали, то обязательно сводим, - улыбнулась Селестина, потрепав по волосам двух черноволосых мальчишек, примостившихся у нее под боком, в то время как девочки были на стороне Рафаэля.
- А когда? — глазки Каридад заискрились.
- Ну, - задумался Рафаэль. — Может, завтра?
- УРА! — четыре детских восторженных крика и детей вымело из комнаты словно ураганом. Они полетели делиться с другими обитателями дома хорошей новостью. Селестина тут же воспользовалась возможностью вернуться к прерванной теме.
- И все-таки, почему бы тебе не попытаться наладить свою жизнь?
- О, да, и ты предлагаешь мне закрутить роман с Малфоем и нашим новым знакомым? Ты случаем не забыла, что Люциус был одним из тех, кто был там…, - в голосе Рафаэля появились ядовитые нотки.
- Он — отец твоих детей, и не делай такое лицо, - усмехнулась Селестина. — ты только за одно это его простил.
- Ну, да, это многое изменило, - вздохнул юноша. — Как и то, что Рон счастлив с Хорьком.
- Ну, судя по тому, что я видела, он уже давно не хорек, - усмехнулась девушка, и тут же снова вернула разговор в прежнее русло. — А Риал?
- Мы ничего о нем не знаем, - покачал головой Рафаэль.
- Ну, так, узнай, - пожала плечами девушка, словно говоря, что это само собой разумеющаяся вещь.
- Хмм, - задумался Рафаэль. — Он не показался тебе странным?
- Не столько странным, сколько загадочным. Кстати, ты обратил, что в нем есть что-то от Андреса Карильо, почти не видимое, просто проскальзывает по самому краю, - Селестина серьезно посмотрела на брата.
- Я это почувствовал, - кивнул Рафаэль, поежившись, затем растеряно посмотрел на сестру. — Может, именно это и стало причиной моих эротических снов?
- Не знаю, не знаю, - насмешливо покачала головой девушка. — И все-таки найди себе любовника.
- Тебе могу пожелать того же, - хмыкнул в ответ Рафаэль.
- А, может, мы вдвоем? — Селестина заговорщицки посмотрела на брата.
- Что вдвоем? — не понял парень.
- Ну, охмурим Томаса Риала, - рассмеялась девушка. Рафаэль с каким-то странным выражением на лице посмотрел на сестру, затем фыркнул.
- Лучше уж я сам, - и тут же застонал, увидев, как глаза сестренки вспыхнули торжеством. Она в очередной раз подвела его к тому, к чему хотела. Рафаэль решил не оставаться в долгу. — Ну, а ты? Лестрейндж?
- Не знаю, - Селестина сразу стала серьезной. - Я пока не могу решить.
- Но что-то у тебя уже есть на уме. Не поделишься? — спросил Рафаэль.
- Нет, пока не решу более-менее окончательно, - покачала головой девушка. — Не хочу бежать впереди паровоза. И пошли уже в столовую. Есть хочется.
За столом, как всегда, было весело. Все перебрасывались шуточками, много говорили, но не на серьезные темы, а так обо всем понемногу. Постепенно разговоры свелись к обсуждению планов Паоло по созданию на территории поместья сада и парка. После обеда Рафаэль увел сестру в кабинет. Она заметила, что брат несколько напряжен и что-то усиленно обдумывал.
- Что? — Селестина села напротив молодого человека.
- Ты не хочешь узнать, как твои родители? — сейчас Рафаэль вдруг стал похож на того, кем был раньше — на Гарри Поттера.
- Я об этом не задумывалась, - Селестина посмотрела на окно. — После всего случившегося я загнала все воспоминания и чувства о них в самый дальний угол своей памяти, да еще и закрыла на большой замок.
- Я понимаю, но сейчас, когда мы здесь…, - Рафаэль смотрел на сестру.
- А ты хочешь увидеть Дурслей? — Селестина посмотрела на юношу.
- Знаешь, а мне интересно, какими они стали без меня, - вдруг оживился Рафаэль. — Вдруг это прибавило им счастья, как думаешь?
- Почему бы и нет, - задумчиво произнесла девушка, затем оживилась. — А давай их навестим.
- Давай, - кивнул Рафаэль. Сказано — сделано. Спустя час Рафаэль и Селестина аппарировали со специальной площадки в замке в Литтл Уининг. Появились они за домом, в котором когда-то жила незабвенная, как помнил юноша, миссис Фигг. Оказалось, она так тут и живет, в чем Рафаэль убедился, мельком заглянув в окно дома.
- Ну что, пошли? — нервно спросила Селестина, напряженно глядя на дом номер четыре. Только выглядел он несколько иначе, словно его перестроили.
- Могу вам чем-нибудь помочь? — со стороны одного из ближайших домов раздался женский голос. У калитки стояла женщина лет тридцати. Рафаэль, сколь не старался, не мог ее вспомнить, да и за семь лет многое могло поменяться.
- Мы ищем семью по фамилии Дурсль, - произнесла Селестина.
- Ох, - охнула женщина, прижав руку к груди. — Вы их родственники?
- Да, совсем недавно узнали об этом с братом. Решили их навестить, - Селестина врала и даже не краснела.
- О, простите, может быть, зайдете на чашку чая? У меня как раз пироги поспели. А я вам расскажу об этих Дурслях, - что-то странное промелькнула в голосе женщины при упоминании фамилии бывших соседей. Рафаэль уже почувствовал что-то неприятное и холодное, поэтому только кивнул, и они с Селестиной отправились в дом за женщиной.
- К слову, меня зовут, Анджела, - представилась Селестина и Рафаэль.
- Селестина, - улыбнулась девушка. — А брата зовут Рафаэль.
- Присаживайтесь, я сейчас разолью чай, и угощайтесь, - ставя на стол тарелку с пирогами. Некоторое время они все молча пили чай и, действительно, наслаждались вкусными пирогами. Мысли Рафаэля были где-то далеко, что не ускользнуло от внимания двух женщин.
- А вы хорошо знаете Дурслей? - спросила Анджела, и снова эти странные нотки.
- Нет, кроме того, что у них жил сын младшей сестры миссис Дурсль, - осторожно сказала Селестина.
- Жил? Это мягко сказано, - воскликнула Анджела. Рафаэль, прищурившись, смотрел на нее, ожидая продолжения. — Дурслей трудно было назвать приятными людьми. Мы переехали сюда года за полтора до того, как пропал их племянник — Гарри Поттер. Странный был мальчик, но ему ужасно не повезло с родственниками, оболгавшими его со всех сторон, - Анджела скривилась. — А эта кучка соседей, дебилы, дегенераты, поверили, даже не удосужившись задуматься, что дела показывают совершенно иное.
- Мы знаем о Гарри Поттере, - тихо сказала Селестина, - но считали, что он после смерти своих родителей жил со своим крестным, который и был еще его родителями назначен его опекуном в случае их смерти.
- Боже, какой кошмар, а мальчик оказался у этих, - Анджелу передернула.
- Вам, похоже, они совсем не нравятся, - сделала вывод Селестина.
- А мне не за что их любить, - нахмурилась женщина. — Когда их выродку исполнилось восемнадцать, он изнасиловал мою младшую сестру, ей было только четырнадцать. После рождения ребенка она покончила жизнь самоубийством. От этой семейки были только одни неприятности. Это, конечно, жестоко, но я рада, что кому-то пришло в голову пристукнуть эту кобылу и двух ее свиней.
- Пристукнуть? — разом вырвалось из уст обоих молодых людей.
- Да, просто однажды вечером их дом взлетел на воздух, вместе с ними, правда, ребенок оказался на лужайке соседнего дома в красивой корзинке. Завернутый в одеяльце, очень дорогое. Странно как-то, - произнесла Анджела. - Родители отдали ребенка Дурслям, но те не очень-то и благоволили к малышу, я даже собиралась его забрать, но отец с матерью…, - Анджела махнула рукой.
- И они оставили ребенка? — удивился Рафаэль.
- Родители им пригрозили, - сказала женщина. — Он все-таки был частичкой Мелинды.
- А где сейчас ребенок? — спросила Селестина.
- В приюте Святой Катарины. Это в Литтл Дербине, - ответила Анджела. Селестина и Рафаэль переглянулись. Именно в этом городе когда-то жила Гермиона Грейнджер вместе с родителями. — Ему сейчас должно быть четыре года. Знаете, я иногда его навещаю, красивый мальчик и совсем не похож на Дурслей. Я бы сказала, что он больше похож на их племянника. Такие же черные волосы и каре-зеленые глаза. Только последнее время воспитатели постоянно жалуются на него и еще на одну девочку, с которой он подружился. Вокруг них всегда происходит что-то необычное.
- У вас, наверное, дела есть, мы пойдем, спасибо, что поделились информацией, - улыбнулась Селестина.
– Мне жаль, что у вас были такие родственники, - искренне сказала Анджела.
- Слава Мерлину, мы с ними не были знакомы, - произнес Рафаэль, покривив душой. Попрощавшись с гостеприимной хозяйкой, брат с сестрой вышли на улицу. Они пока не обсуждали полученную информацию. Пошатавшись еще часа два по Тисовой улице, поговорили со многими соседями, в том числе и с Полкинсонами, а напоследок получили довольно много информации от самой миссис Фигг. Правда, после этого разговора Селестина стерла ей память об этой встрече, так, на всякий случай. Никаких сомнений относительно этой женщины и ее роли на Тисовой улице у них у обоих не было. Теперь они точно знали, что произошло, как и то, что убили Дурслей никто иные, как пожиратели смерти. Только вот зачем?
- В Литтл Дербин? — спросил Рафаэль. Селестина кивнула. Они быстро ушли с поля видимости магглов и аппарировали в новое место назначения. Картинка, представшая перед ними, несколько озадачивала. Дом вроде тот же, есть лишь незначительные изменения, а вот люди были совсем другими.
- Простите, а вы не знаете, где сейчас находится семья Грейнджер? Мне казалось, это их дом, - Рафаэль обвел взглядом строение, а затем снова посмотрел на стоящего перед ним мужчину лет сорока-сорока пяти.
- Они погибли два года назад, вернее, были убиты, в живых осталась лишь маленькая дочка, - ответил мужчина. — Извините, мне некогда.
Селестина и Рафаэль в недоумении и шоке уставились друг на друга. Похоже, и Грейнджеры, и Дурсли погибли в один года.
- Вы хотели узнать о Грейнджерах? — к ним подошла пожилая женщина. Молодые люди смогли только кивнуть головой, поскольку никак не могли отойти от последних новостей, а их было слишком много.
Спустя три часа Рафаэль и Селестина были полностью осведомлены о событиях жизни родителей Гермионы. Соседка, некая миссис Ровлин, поделилась всем, что знала: побегом Гермионы, возможной гибели девочки, также не преминула сказать, что недовольна поведением своих коллег, не заметивших, что с их дочерью случилась беда, а она сама не успела поговорить с этой славной девочкой. Рассказала женщина и о странной гибели Грейнджеров. Оказалось, что погибли те в тот же день, что и Дурсли, даже время было почти то же. А еще она упомянула о странном знаке в небе, который дал понять, что и тут были замешаны Пожиратели Волдеморта. На теле убитых нашли странную записку, что в ней говорилось, она дословно не знает, но что-то о том, что нужно беречь своих детей.
- И я не думаю, что говорилось в ней о малышке Глории, это была записка о Гермионе, - закончила свой рассказ миссис Ровлин.
- Глории? — переспросила Селестина, все еще пребывая в шоке.
- Да, у них в двухтысячном родилась дочка. Девочка теперь в приюте Святой Катарины, - кивнула женщина. Рафаэль тут же вспомнил слова Анджелы о подруге сына кузена. Селестина, похоже, подумала о том же самом.
Спустя еще час они стояли перед дверьми приюта. Времени было уже десятый час, но им нужно было увидеть все своими глазами.
- Извините, но приют уже закрыт, - пытался остановить их сторож.
- Мы должны увидеть директор, срочно. Здесь находятся дети наших родственников, и мы желаем их забрать, как можно скорее, - безаппеляционно произнес Рафаэль. Некоторое время сторож препирался с ними, но молодые люди были настроены более чем серьезно. В конце концов, их проводили в кабинет директора приюта, довольно милой, надо сказать, женщине. Разговор был тяжелым, тем более, им пришлось объяснять, почему они раньше не появились, затем показать документы, удостоверяющие родство. Тут уж Селестина расстаралась на славу, создав иллюзию, в которую директриса должна была поверить безоговорочно. Что и произошло. Они проговорили до полуночи, директор выдала им кучу бланков, сказала, что нужно сделать, как именно и где, после чего провела в комнату, где вместе с пятью другими мальчишками спал четырехлетний Даниель.
- Мерлин, - прошептала Селестина, когда директор вышла за дверь. — Он действительно похож на тебя… Ээээ, на тебя прошлого. Он внешностью пошел в тебя и твою маму.
- Его нельзя тут оставлять, - сказал Рафаэль. — Он волшебник.
- Да, а это в свою очередь означает, что что-то было в семье либо Эвансов, либо Дурслей, - произнесла Селестина.
- То же самое можно сказать и о Грейнджерах, - вздохнул Рафаэль. — Нет ничего нормального, когда в одной семье, где оба родителя не имеют ничего общего с магией, рождаются два магических ребенка.
- А братья Криви? — тихо сказала девушка.
- Я же говорю, в этом нет ничего нормального, - Рафаэль посмотрел на сестру, а затем перевел взгляд на малыша, а тот как раз зашевелился и открыл свои глазки. Зеленые глаза уставились в каре-зеленые.
- Ты пришел за мной? — шепотом спросил ребенок. У Рафаэля внутри все сжалось, если у него и были сомнения на счет того, что делать со своим двоюродным племянником, то теперь они исчезли совсем. Молодой человек наклонился и обнял мальчика.
- А ты хочешь?
- Очень, ты мне нравишься, - робко улыбнулся Даниель. — А Лори вы тоже заберете?
- Лори? — переспросила Селестина.
- Глория, моя подружка, - пояснил мальчик. — Я могу показать, где она спит.
- Тогда пойдем, - улыбнулась Селестина. Даниель по пути указывал им, куда свернуть. Удивительно, но директрисы нигде не было видно. Наконец, они дошли до двери, окрашенной в розовый цвет. Селестина поморщилась. Рафаэль с Даниэлем на руках подошли к кроватке, где спала чудесная малышка с длинными кудрявыми каштановыми волосами.
- Это Лори, - прошептал Даниель, сам при этом крепко обхватил Рафаэля за шею.
- Красивая, - улыбнулся молодой человек.
- Здравствуй, сестренка, - прошептала Селестина, склонившись над девочкой и погладив ее по головке. Ребенок открыл глаза, обвел всех взглядом и улыбнулся, увидев Даниеля.
- Тебя забирают? — спросила Глория.
- Нас? — Даниель посмотрел на Рафаэля.
- Иди сюда, крошка, - Селестина протянула руки к девочке, та даже не задумывалась, стоит ли ей идти в эти объятия или нет. Она просто скользнула к Селестине и устроилась у нее на руках, счастливо обняв ее за шею.
- И что теперь? — девушка посмотрела на брата.
- Хмм, предоставим Мануэлю и Рамону все улаживать, но забираем их сейчас, - сказал Рафаэль.
- Чары? — спросила Селестина. Рафаэль в ответ кивнул. — Что ж, тогда я кое-что ей подправлю в памяти.
- Да, уж, интересно мы заглянули в прошлое, ничего не скажешь, - вздохнул Рафаэль. Селестина только бросила на него выразительный взгляд, передала ему малышку, и пошла колдовать над директрисой и теми, кого они уже видели.
В половине первого ночи в замке Дьяболис появились молодые хозяева с новыми жильцами. Их встречало взрослое население поместья. Сьюзен даже дар речи потеряла, увидев еще двух своих новых опекаемых.
- Это кто? — всегда спокойный и уравновешенный Карлос явно пребывал в ступоре.
- Знакомьтесь, Глория Грейнджер и Даниэль Дурсль, пока Дурсль, - сказал Рафаэль.
- Оооо, - глаза Сьюзен стали еще больше. Такого никто не ожидал. Но времени обсуждать здесь все, не было, надо было хотя бы детей уложить спать. Сьюзен и Селестина забрали ребят, а мужчины пошли строить стратегию своих дальнейших действий. Работы у Мануэля и Рамона будет довольно много, так как ситуацию придется исправлять и сделать все законно, или как можно ближе к этому.

В половине первого ночи в Малфой-меноре никто не спал. Там был устроен небольшой праздник по поводу новости, которую Северус и Сириус преподнесли своим родным. Все и порадовались за двух мужчин, но в то же время и обеспокоились. Мужские беременности всегда сложны, хотя радовало наличие рядом лучшего зельевара Англии.
- Я рада за отца и Северуса, - сказала Джинни, глядя на своего мужа.
- Ты как? — Блейз нежно провел по округлившемуся животику девушки.
- Ты же знаешь, у меня все в порядке, а вот Рон выглядит не очень, - Джинни обеспокоено посмотрела на брата, который действительно выглядел не очень. Лицо осунулось, под глазами мешки. Сейчас рядом с ним сидели Северус и Драко. Зельевар проверял состояние молодого человека.
- Как думаешь, стоит помочь Люциусу в обольщении нашего нового знакомого? — неожиданный вопрос заставил Джинни удивленно посмотреть на мужа. Рядом раздалось два характерных смешка, но один был уж очень выразительным. Джинни перевела взгляд на Джорджа и подумала, что брат что-то скрывает.
- Интересная идея, - хмыкнул Фред. — Но думаю, я подпишусь на это. Интересно посмотреть на Люциуса, который попытается заполучить этого красавчика.
- Ага, особенно, если знаешь, что эти брат с сестрой почему-то сразу не приняли Рабастана и Люциуса. Да, они с ними вежливы, но не более того, - усмехнулся Джордж. — Интересная будет охота.
- Ты в игре? — спросил Фред, взглянув на брата раздраженно.
- Неееет, ребятки, я буду на стороне Рафаэля, а вот вам стоит и попробовать помочь Люциусу. Я, конечно, не буду ничего говорить нашим новым знакомым, но и помогать вам не буду, - заявил Джордж.
- Не понял, - с каких пор ты отказываешься участвовать? — Фред удивленно смотрел на брата.
- Я всегда за, но не в данном случае, - сказал Джордж.
- Почему? — воскликнули молодые люди, привлекая внимание остальных к своим персонам. На лице Джорджа появилась старинная улыбка.
- Однажды узнаете.
- Вы о чем? — Рабастан подозрительно посмотрел на четверку.
- О, ничего такого Стен, просто эти трое решили помочь Люциусу в вопросе соблазнения некоего очаровательного соблазнительного зеленоглазого брюнета, - усмехнулся Джордж и тут же исчез из гостиной, где был накрыт шведский стол.
- Что вы собираетесь делать? — ошарашено произнес Люциус.
- Ой, только не надо делать такое лицо, а то мы не знаем, как ты реагируешь на Рафаэля Лафарга, - хмыкнула Джинни. — Так что мы поможем, чем сможем. Ты у нас один остался не пристроенный.
- Мерлин, помоги мне, - закатил глаза Малфой-старший. Некоторое время все сидели и подкалывали Люциуса, в том числе и Драко. Один Рон со странным выражением на лице смотрел на дверь, за которой скрылся Джордж и теребил медальон…

Ничего не предвещало бури. Солнечный ясный день, теплый и спокойный, легкий ветерок не давал жаре слишком влиять на людей и природу. Северус Снейп, лорд Принц смотрел на ясно-голубое небо с легкой улыбкой. Известие о том, что он станет отцом собственного ребенка стало для него очень приятным сюрпризом. Все было бы совсем хорошо, если бы обе стороны еще оставили их в покое.
- Север, - рядом с брюнетом встал Люциус и тоже посмотрел на небо, а также на чуть виднеющийся в дали шпиль нового замка, возникшего на "голых" землях. — И кто такой смелый?
- Думаю, мы знаем, кто это, - усмехнулся Северус. Блондин недоуменно посмотрел на него, а затем уставился туда, где должен был быть Замок.
- Они? — спросил он после некоторого молчания.
- Думаю, да, - кивнул Северус.
- Ты понимаешь, что вам с Сириусом надо срочно идти в Святого Мунго, а оттуда в Министерство, - сменил тему Люциус. — Да, и к Лорду стоит сходить, чтобы обрадовать такой новостью.
- Знаю, - вздохнул Северус. — Умеешь ты испортить хорошее настроение.
- Какой срок? — Люциус посмотрел на друга.
- Месяц, - улыбнулся тот.
- Значит, первая же ночь, как мы вернулись в Англию, - подсчитал Люциус. — Хорошо отпраздновали.
- Меня другое волнует, - покачал головой Северус. — Рону рожать чуть больше чем через два месяца, а беременность, даже с моим постоянным контролем проходит не так уж гладко.
- Чего ты боишься? — насторожился Люциус.
- Роды будут очень сложными, Люц. В лучшем случае, Рону понадобиться несколько месяцев на восстановление, - сказал Северус.
- А в худшем? — Малфой весь подобрался и теперь смотрел в глаза друга. Тот ответил на взгляд и Люциус даже пожалел, что может спокойно прочитать то, что выдали эти глаза. Он вобрал в себя воздух и медленно, сквозь зубы выдохнул. — Драко этого не переживет.
- Драко — сильный молодой человек, но ты прав, для него это будет слишком сильный удар. Малфои умеют любить сильно и крепко, если позволяют себе, - кивнул Северус.
- Ты все сделаешь, чтобы они выжили?! — вопрос можно было принять за угрозу, если бы не мольба в голосе.
- Ты же знаешь, что все, и не только ради них самих, но и ради всех нас. Юные Блеки стали мне слишком дороги, что бы я мог позволить себе потерять хоть одного, - мрачно ответил на это Снейп. — Ладно, пора идти омрачать настроение Сириуса.
- По поводу походов? — уточнил Люциус.
- Да, именно так, - кивнул тот в ответ.
Люциус еще некоторое время стоял на улице, его взгляд был устремлен туда, где обитало его наваждение. Спать спокойно он уже не мог, как юнец возбуждаясь от "мокрых" снов, надо сказать, очень откровенных. Главным объектом его желаний, как во сне, так и на яву, был зеленоглазый брюнет-красавец. Люциус вздохнул и пошел в дом, ему было необходимо поговорить с Алексом Паркинсоном и назначить для Северуса и Сириуса уедиенцию у Лорда.
- Алекс, надо поговорить, - произнес он, входя в гостиную, где сейчас находились только его друг и Фред. Мужчины, к счастью, не делали ничего, что могло бы вызвать неловкость с обеих сторон. Молодой человек полулежал в объятиях мужчины и они оба изучали фолиант в руках старшего.
- По поводу Северуса и Сириуса? — поднял тот взгляд на вошедшего.
- Да, - кивнул Люциус. Фред вздохнул.
- Им нужно встретиться с Лордом и самим объявить о наследнике? — спросил молодой человек.
- Лучше так, чем ОН узнает это от кого-то другого, - сказал Люциус, затем посмотрел на Алекса. — Ты единственный из нас, кто может запросто заявиться к Нему, у нас могут быть проблемы, так как нам приказано быть с семьями.
- Я помню, - кивнул Алекс. — Придержи Северуса и Сириуса от похода в Святого Мунго и Министерство. Будет лучше, если Лорд все узнает раньше всех, а то можем оказаться в очень щекотливом положении.
- Хорошо, - кивнул Люциус.
- Извини, Фред, но мне надо идти, - Алекс поцеловал молодого человека в макушку. Тот вздохнул и выбрался из теплых объятий.
- Я понимаю, - кивнул он.
- Я не надолго, надеюсь, - улыбнулся он.
- Иди уже, - махнул рукой в сторону двери Фред. Паркинсон подошел к юноше, обнял его за талию, притянул к себе так, что они прижались друг к другу бедрами. Фред явственно почувствовал, насколько возбужден мужчина. Алекс атаковал его губами немного резким поцелуем. Молодой человек застонал, но его уже оттолкнули, развернули спиной и нагнули вперед. Фред уперся руками в диван, на котором они только что стояли. Алекс быстро стянул с него брюки, пальцы скользнули по расщелине между ягодиц.
- Какое счастье, что я положил ее с утра себе в карман, - пробормотал Алекс, вытаскивая баночку со смазкой. Фред застонал, когда в него проник один палец и начал немного резко двигаться. — Не больно?
- Нет, - покачал головой Фред, закусив губу. К первому пальцу присоединился второй, а через пару движений и третий. Молодой человек подавал бедрами навстречу каждому толчку, но вот пальцы исчезли и вместо них в него толкнулось нечто намного больше и горячей. — Ммм.
- Хороший мой, сладкий, давай, - Алекс сразу взял бешеный темп. Сидящие на первом этаж, но чуть дальше, обитатели Малфой-менора только снисходительно улыбнулись на доносящиеся до них звуки страсти. Здесь постоянно кто-то забывал о заглушающих чарах, как и о запирающих. Фред еле удержался на ногах, когда его накрыло волной наслаждения, а затем почувствовал как внутри фонтаном извергается Алекс.
- Что это было? — прошептал молодой человек.
- Ты стал моим наркотиком, Фред, - признался Алекс, насылая на обоих очищающее заклинание.
- Ага, я вижу, - усмехнулся тот. — Но, по-моему, ты спешил.
- Все, ухожу, - и снова поцеловал своего партнера.
- Иди уже, - оттолкнул его со смехом Фред. Алекс вздохнул и отправился к Темному лорду, выспрашивать уедиенцию для Северуса и Сириуса. Тем временем Люциус обрисовал всем ситуацию, и теперь оставалось только дождаться результатов похода Алекса. Все признали разумность такого поведения, ведь никому не хотелось оказаться в немилости у Волдеморта, потому что не известно, чем это может закончиться для них всех.
Этот день также хорошо начинался и для Куартеро Лафаргов. Первыми проснулись дети. Каридад соскочила с кровати и тихонечко вышла из своей комнаты, которую делила вместе с сестренкой. Детей решили поселить в комнатах напротив по двое, так им будет не скучно и не страшно. Справа от комнаты девочек находились апартаменты Сьюзен. Каридад уже собралась зайти к братьям, когда ее привлекли голоса из комнаты, которая располагалась напротив дверей их личной гувернантки. Девочка нажала на ручки и заглянула внутрь. На большой кровати сидели мальчик и девочки, младше нее.
- Привет, - Каридад вошла внутрь.
- Привет, - выдали те в два голоса.
- Я — Каридад, можно просто Кари, - девочка посмотрела на Даниэля. — А ты похож на папу.
- Ты тоже, то есть, похожа на своего папу, - исправился четырехлетний малыш.
- А как вас зовут? — Каридад забралась на кровать и села рядом с детьми.
- Даниэль, - представился мальчик. — А это моя подруга — Лори, Глория.
- Здорово, а вы будете жить с нами? — уточнила Каридад.
- Так сказал твой папа, - немного неуверенно произнес Даниэль.
- А у меня есть еще два брата и сестра, они на год старше меня, - объявила Каридад.
- А сколько тебе лет? — подала голос Глория.
- Пять, - последовал ответ.
- А нам в сентябре будет четыре и три, - серьезно сказал мальчик.
- Пойдемте, я познакомлю вас с остальными, - Каридад соскочила с кровати и подала двум детям руки. Ладошки легли в руку черноволосой девочки и были крепко сжаты. Каридад провела малышей в комнату Лео и Рика, как называли дома Энрике.
- Эй, глядите, у нас появились новые братик и сестренка, - заявила в полный голос Каридад, когда дверь за тремя детьми закрылась. С левой кровати поднялась черноволосая головка и серебристые сонные глаза уставились на "пришельцев".
- Вот скажи, Кари, как тебе удается вставать и сразу быть такой веселой? — раздался бубнеж со второй кровати, из-под одеяла высунулась вторая голова, с такими же черными волосами.
- Не знаю, так получается, - пожала плечами девочка. — Это Дани, это Лори, они теперь наши братик и сестренка, и я теперь не самая младшая, - Каридад выпятила подбородок. Дверь приоткрылась и в комнату просочилась Зеленоглазая девочка с платиновыми волосами с черной прядкой.
- Я — Марисоль, - улыбнулась девочка. Двое малышей стушевались, но хватило пары минут, чтобы они привыкли к новым друзьям, или уже родным. Для них было удивительно, что эти четверо детей сразу же приняли их в свой круг и, не задумываясь, назвали братом и сестрой. Лео и Рик нашли в своем гардеробе вещи, которые более менее подошли Даниэлю, подпоясали его ремешком, а на Глорию одели платье Каридад, оно правда было великовато, но все же смотрелось лучше той серой хламиды, что была на детях. После этого все шестеро отправились на кухню. Но ходу дела, выяснив, что малыши не знакомы с волшебным миром, их просвещали. Так что, когда они увидели домовиков, то были уже немного готовы к чудесам. Эльфы покачали головой и что-то сделали, так что одежда на детях стала им в пору, словно на них и шита. Даниэля и Глорию это привело в восторг, а потом был чай с вкусными бутербродами и пирожками. Тут их и нашло старшее поколение, то есть всполошенная Сьюзен, Рафаэль и Селестина.
- С добрым утром, - улыбнулась Села детям.
- С добрым утром, мама, тетя, - в разнобой поздоровались дети, только малыши промолчали. Они немного неуверенно смотрели на тех, кто их забрал вчера и привел в новый дом.
- Вкусно? — спросил Рафаэель, присаживаясь рядом с Глорией. Та кивнула, сживая в руке пирожок с вишней, так, что содержимое стало вылезать наружу. Рафаэль наклонился и куснул пирожок прямо в руках малышке. Та ойкнула и отвела руку. Селестина и Сьюзен засмеялись.
- Правильно, Лори, - села запомнила, как Даниэль называл свою маленькую подружку. — Держи от него пирожок подальше, а то его вот такими вкусностями не накормишь, так и норовит у всех пооткусывать по кусочку.
- Правда? — Глория удивленно посмотрела на Рафаэля.
- Правда, ведь у тебя он самый вкусный, ты же самая маленькая из нас, - сказал Рафаэль но полном серьезе.
- Ага, он у меня всегда булочки и пирожки откусывал, - произнесла Каридад. Девочка с сомнением посмотрела на откушенный пирожок, потом на Рафаэля, на губах появилась улыбка.
- А мы можем кушать его по очереди? — карие глазки уставились на Рафаэля.
- Конечно, - кивнул тот. — Но тогда тебе лучше сесть ко мне на колени.
Глория даже не задумывалась, он тут же перебралась на колени к молодому человеку и протянула ему пирожок. Рафаэль откусил и зажмурился, явно наслаждаясь вкусом. Девочка расцвела в улыбке, она почувствовала себя так хорошо, что прижалась к молодому человеку. Села наблюдала за всем этим с легкой улыбкой, а потом подхватила Даниэля и посадила его к себе на колени.
- Как спалось? — спросила она.
- Мягко, - ответил тот. Девушка заметила, как нахмурились четверо ребятишек, потом переглянулись и на их лицах появилось решительное выражение. Она была совершенно спокойна, зная, что ее сын и племянники сделают все, чтобы этим двум малышам было хорошо в этом доме.
- Чем займемся? — спросил Рафаэль у всех.
- Надо купить много-много вещей для Лори и Дани, - заявила Каридад.
- Хмм, хороший план, дочка, - одобрительно покивал Рафаэль.
- И надо показать им Косой переулок, и нам там погулять, а то в прошлый раз не получилось, - под конец Лео стушевался.
- Что ж, предложение принимается. Пора собираться, перекусим где-нибудь в городе, - решил Рафаэль. — Сьюзен, ты с нами? Или займешься своими делами?
- Мне нужно в Министерства, до вести там все дела, чтобы не дергали больше, - с сожалением произнесла девушка.
- Тогда, встретимся в Косом, - кивнула села. — Мы сначала прогуляемся по магазинам в маггловском Лондоне.
Они выбрались из дома только через час. Лимузин прекрасный автомобиль, особенно, когда вмещает все семейство.
Сьюзен они высадили у неприметной телефонной будки, а сами отправились в галерею одежды. Даниэль и Глория были в таком восторге от обновок и их количества, они только часа через два смогли поверить, что все это для них и ничего не надо давать взамен. Сейчас все шестеро бегали по детской площадке в торгово-развлекательном центре, пока Рафаэль, Селестина и Карлос пили кофе и отдыхали после первого этапа атаки на магазины. Новенькие вещи достались не только двум малышам.
- Мне не нравится фамилия, - тихо сказал Рафаэль.
- Хочешь усыновить его полностью? — Селестине не нужно было объяснять, какую фамилию брат имеет в виду.
- Не совсем, - покачал головой молодой человек.
- Хмм? — девушка посмотрела на Рафаэля слегка недоуменным взглядом.
- Ну, фамилия Поттер тоже не должна исчезнуть с лица земли, - Рафаэль прямо посмотрел на девушку.
- Ты хочешь?.. — Села, если честно, была обескуражена.
- Я все еще могу ввести его в род, через себя, но этим я полностью перекрою себе доступ к имуществу Поттеров и стану уже навсегда Куартеро Лафаргом. Я не смогу вернуть себе ничего, что будет относиться к этому роду, - Рафаэль, не отрываясь, смотрел на сестру.
- Я… У меня нет слов, - выдохнула та. — Ты уверен?
- Понимаешь, я знал только одного родителя — отца, Антонио Куартеро Лафарга. Другого у меня не было, а память, она всегда со мной, просто Гарри Поттер действительно исчезнет с лица земли, как когда-то исчезла уже Гермиона Грейнджер. Мы те же, Сел, те же, просто у нас другие семьи, и мы ничего не забыли, - с грустной улыбкой сказал Рафаэль.
- Да, наверное, так будет лучше, - кивнул Карлос, молчавший до сих пор. — Вы давно уже Лафарг и никто более, и это правильное решение. Память с вами, вы все знаете, а значит, никто не сможет вам навредить с этой стороны.
- Где ты собираешься провести обряд? — тихо спросила девушка.
- В Гринготсе, сегодня, - сказал молодой человек. — Чем быстрее с этим закончим, тем лучше.
- Пора бы уже двинуться дальше, а то время быстро летит, - вздохнул Карлос. Рафаэль сходил за детьми и они отправились в магазин игрушек, который располагался через два квартала. Все вещи были уменьшены и аккуратно разложены под удивленные и в то же время восхищенные взгляды малышей.
Детский супермаркет впечатлял своими размерами. Здесь были только игрушки, книги, альбомы, фломастеры и никакой одежды. У детей глаза разбегались, хотелось всего и сразу.
- Лори, чего бы ты хотела? — Рафаэль присел перед растерянной девочкой на корточки. Та посмотрела в его глаза и тихо-тихо сказала.
- Большого белого медведя.
Рафаэль поднял малышку на руки и пошел в отдел мягкой игрушки, предупредив Карлоса, где они будут. Тот ответил, что подождут их тут. Отдел был завален всевозможным игрушками зверушек самых различных размеров и расцветок. Они прошли почти весь зал, когда увидели то, что было нужно. В углу на постаменте сидел большой пушистый белый медведь, раз в пять больше самой покупательницы. Глаза Глории горели, она переводила взгляд с Рафаэля на медведя и обратно.
- Оформите, пожалуйста, - указал на медведя продавщице молодой человек.
- Прекрасный выбор, сэр, - улыбнулась та. Девчушка не могла поверить, что ее маленькая мечта сбылась и помог в этом этот красивый волшебник, который уже столько ей подарил. И тут ее взгляд упал на нежно-голубого щенка, смотревшего на нее своими грустными глазками-пуговками. Глория нерешительно посмотрела на молодого человека.
- Что? — спросил тот.
- Можно? — шепотом спросила девочка.
- Что можно? — не понял Рафаэль.
- Его, - показала она рукой на щенка. "Убил бы тех, кто заставляет так страдать детей", - пронеслось в голове у юноши. Он взял с полки голубого щенка и вручил его Глории.
- Спасибо, - прошептала та, крепко прижав к себе игрушку.
- Ох, малышка, - только и смог произнести Рафаэль. Лори опустила голову ему на плечо. Юноша почувствовал, как рубашка на плече стала намокать. Девочка плакала без единого всхлипа. — Ну, что ты, малыш.
- А ты нас с Дани не бросишь? — и такая мольба была в голосе и глазах девчушки, что у юноши защемило сердце.
- Никогда, малыш, клянусь, - искренне сказал Рафаэль. Лори прижалась к нему и тихонечко вздохнула. Юноша улыбнулся. — А пойдем, купим много-много кукол и домик для них и всяких разных штучек.
- Правда? — глаза расширились в надежде.
- Правда, - последовал ответ.
- Для меня, Кари и Марисоль? — уточнила девчушка.
- Да, - кивнул Рафаэль.
- Пошли, - улыбка была как солнышко, теплая и такая светлая. За такое счастье на лице ребенка можно было отдать душу и жизнь. Как же мало иногда надо для счастья. Рафаэль знал это на собственном опыте.
Селестина обеспокоено смотрела на лестницу, ожидая Рафаэля и Глорию. Рядом с ней стояло море пакетов с покупками, не считая того, что у каждого из пяти детей рядом с ней что-то было в руках. Дети стояли чуть в стороне и что-то тихо обсуждали, склонив головки друг к другу. Юноша с малышкой появились на лестнице, они о чем-то переговаривались и улыбались. В руках у малышки было голубая игрушка, которую она крепко прижимала к себе. Через руку у Рафаэля висел довольно внушительный пакет, но он казался очень легким.
- Куда вы пропали? — девушка покачала головой.
- Мы купили столько игрушек, для всех, - заявила Глория. — Разных, разных.
- Молодцы, - улыбнулась девушка. — А это кто?
- Его зовут Тиль, и он теперь будет жить с нами, - объявила девчушка.
- Очень хорош, он мне нравится, - кивнула головой Селестина.
- Мне тоже, - улыбнулась Глория.
- Кто хочет кушать? — спросил Рафаэль.
- Я, - раздалось из всех детских ртов.
- Куда? — спросила девушка.
- В Косой, - после секундной заминки сказал юноша. — Поедим в "Дырявом котле".
Поездка до бара была полна веселья и рассказов Глории о том, что и кому они купили и как это будет выглядеть и о том, что Рафаэль все это уменьшил и спрятал, чтобы было легко идти.
В бар они вошли всей толпой, сразу обратив на себя внимание. На этот раз Рафаэль посадил рядом с собой Даниэля, чтобы мальчик не чувствовал себя обделенным его вниманием, а Глория перекочевала на руки Карлоса, которого она, наконец, перестала сторониться. Дети Рафаэля нисколько не ревновали новых детей к нему, поскольку прекрасно знали, что у их отца любви хватит на всех, и для всех она одинаковая. Они весело и вкусно поели, после чего отправились дальше. Перед тем как пройти в Косой Рафаэль трансфигурировал всем мантии, чтобы лишний раз не нарываться на неприятности. Четверо старших на права уже побывавших здесь вводили в курс дела младших, рассказывая обо всем, что успели запомнить с прошлого раза.
- В Гринготс? — спросила Селестина.
- Давай сначала погуляем и все купим, а уж в самом конце в Гринготс, - решил Рафаэль.
- Резонно, - усмехнулась девушка, поглядывая на детей. Ее взгляд скользил по витринам. Девушка нахмурилась и стала пристальнее следить за отражением в витринах. "Вот, снова", - Селестина остановилась, словно ее заинтересовала безделушка в витрине, потом оглянулась и быстро окинула взглядом улицу. Она заметила тень, спрятавшуюся за угол дома, метрах в ста от них. "Может, у меня паранойя развилась?" — спросила сама себя девушка. Она не стала ничего говорить Рафаэлю и Карлосу, хотя и заметила чуть напрягшуюся спину мужчины. "Значит, мне не показалось", - решила она.
Они посетили магазин мадам Малкин, купили мантии и магическую одежду, зашли в магазин приколов, где детишки отоварились на славу. Они еще погуляли немного, но трое взрослых с каждой минутой вели себя все настороженнее. Ощущение слежки не проходило, а наоборот только набирало обороты. Они старались держать детей поближе к себе, не отпуская более чем на два шага вперед.
- Мороженое, - восхищенно прошептала Глория, глядя на кафе.
- Ух ты, - тут же детское разноголосье.
- Ну, пошли? — усмехнулась Селестина, кивнул на кафе Фортескью.
- А куда мы денемся, - вздохнул Рафаэль. Эта прогулка была не в пример лучше первой, если бы не вот это навязчивое ощущение слежки за ними.
Тот же день, Малфои-Блеки-Забини.
- Мой Лорд, - склонился перед Волдемортом Александр Паркинсон.
- Я не вызывал тебя, - холодно произнес Темный лорд. На голове у него был капюшон, который к тому же чуть приглушал его новый, или старый голос. Никто не знал, что внешность к их Лорду давно уже вернулась, и говорить об этом он пока никому не собирался. Имидж мировой сволочи ему пока был нужен.
- Мой Лорд, простите, но Северус и Сириус просят вашей уедиенции. У них, надеюсь, хорошие вести для вас, - еще ниже пустил голову Алекс.
"Так, и что это значит?" — удивился про себя Волдеморт.
- Я жду их здесь, через час, - бросил он. Паркинсон мгновенно ретировался из кабинета, облегченно вздохнув, что не схлопотал вообще ничего на свою голову, а готовился как минимум к паре Круцио. Волдеморт пребывал в задумчивом состоянии вплоть до прихода "просителей".
- Мой Лорд, - встал на одно колено Северус. "Хорош, что-то он прям сияет, даже выглядеть стал еще лучше, после нашей последней встречи, а прошло-то всего ничего", - хмыкнул про себя Темный лорд и перевел взгляд на Сириуса, который лишь склонил голову. — "Ну-ну", - насмешливо подумал Волдеморт.
- Что же за новость вы мне принесли? — осведомился он, старательно скрывая насмешку. Ну, негоже Темному лорду проявлять человеческие чувства.
- Мой Лорд, я и мой супруг ожидаем наследника, зачатого без применения зелий, - сказал Северус.
"Опа", - внутренне изумился Волдеморт и уставился на Сириус. Тот ощутил этот взгляд и поежился.
- Кто будет крестными вашего сына? — прошипел он, хотя, по чести сказать, был рад за этих двоих, сильно пострадавших и от его собственных рук, и от Дамблдора, старого интригана.
- Мы не думали об этом еще. Сами только выяснили эту радостную весть, - сказал Снейп.
- Весть действительно радостная, - подтвердил Волдеморт и чуть не рассмеялся, кода услышал два осторожных облегченных выдоха. Как же, черт возьми, его боятся. — Я желаю быть на крестинах вашего сына.
- Мой Лорд, это честь для нас, - еще ниже склонил голову Северус.
- Это ребенок будет наследником Принцев? — все-таки не удержался от любопытства Волдеморт.
- Снейпов, Мой Лорд. У Принцев наследник уже есть, также как и у Блеков, - спокойно ответил Северус.
- Свободны, - взмахом руки отпустил он двух мужчин, сам же себя ругал на чем свет стоит. Его поведение явно не походило на обычное поведение Темного лорда, а Снейп был совсем не идиотом, чтобы не заметить этого. И был прав, только вот держал все это пока при себе, решив разобраться с этим странным феноменом.
Спустя час они были уже на приеме у колдомедика, который обследовал Сириуса с ног до головы и подтвердил естественно возникшую беременность. В больнице им выдали все необходимые документы, дали кучу рекомендаций и с сочувствием пожелали удачи в Министерстве. Туда они отправились всем семейным составом, как говориться, давить численностью, только Рон, Драко, Джинни и Блейз остались в кафе в Атриуме. Четверо молодых людей насторожились, когда увидели шествующего по залу Дамблдора. Они были уверены, что тот их видел и сейчас обеспокоено следили за ним. Директор остановился рядом с несколькими людьми и о чем-то с ними разговаривал, поглядывая на лифты, словно кого-то ожидая.
- Надеюсь, он тут не по нашу душу, - прошептала Джинни.
- Да, уж, такого счастья нам точно не надо, - согласно кивнул Драко, продолжая следить взглядом за Дамблдором.
В это время в отделе семьи обстановка накалялось до предела. Если с молодыми Малфоем и Блеком чиновники могли себе позволить вести себя довольно по хамски, то вот с мужчиной, забеременевшим естественным путем, такого делать было нельзя. Хотя и половина сотрудников отдела и высказала сомнение в правдивости документа и заявления. Зря они так. Не стоило им заводить Снейпа, который в одну секунду превратился "сальноволосого ублюдка профессора Северус Снейпа". Ох сколько всего лестного сотрудники отдела услышали о себе лично и о Министерстве вместе с министром в частности. Желая отделаться от таких вот людей побыстрее, им тут же выдали все документы и выставили из кабинета. Никому из них даже не пришло в голову вызвать авроров, уж лучше было все это замять. Довольные своей победой те спустились вниз, чтобы тут же столкнуться с Дамблдором. Настроение быстро пошло вниз. Благо директору не приспичило с ними побеседовать, но вот взгляды они получили от него малоприятные. Домой решили возвращаться через камин в "Дырявом котле", так что всей толпой отправились в Косой переулок.
- Быстро же они замяли историю с нападением на особняк, - хмыкнул Джордж.
- Вот это меня и нервирует, - кивнул Сириус.
- К сожалению, мы понятия не имеем что происходит, - вздохнул Люциус, и тут его глаза выхватили знакомое лицо. Из кафе мороженого выходил Рафаэль Лафарга. В груди стало теплее от предвкушения встречи.
- О, глядите-ка, наш новый знакомый, мистер Риал, - кивнул куда-то в сторону Блейз.
Люциус заметил, как перед Рафаэлем появилась светловолосая девочка, за ней вторая, но уже с черными волосами, затем три мальчика, все они весело смеялись, к ним спешила малышка, может лет трех. Все произошло слишком быстро и слишком страшно.

Они сидели в кафе уже довольно много времени, наслаждаясь мороженым. Глория была так увлечена этим лакомством, о котором только слышала раньше, что даже не заметила, как испачкала свой маленький хорошенький носик.
- Вкусно, - объявила он, облизывая губы после очередной ложки мороженого, засунутого в рот и со смаком проглоченного.
- Надо думать, - усмехнулся Рафаэль и осторожно вытер ей нос. Девчушка только улыбнулась.
- Вам понравилось? — спросила Селестина.
- Очень, - получила он хоровой ответ.
- Ммм, хотите получить домашних питомцев? — спросил Рафаэль с улыбкой.
- Котенка, - тут же загорелась Марисоль.
- И мне, - подхватила с азартом Каридад. Рафаэль посмотрел на сидящего рядом Даниэля, который осторожно подергал его за рукав.
- Что, Дани?
- А можно щенка, белого-белого? — тихо спросил он неуверенным голосом.
- Можно, и мы обязательно найдем тебе такого, - улыбнулся в ответ Рафаэль.
- А мне? — прикусила губу Глория.
- А тебе все что угодно, хоть целый зоопарк, - рассмеялся Рафаэль.
- Нее, - помотала головой девчушка. — Зоопарк не надо, можно только щенка, пушистого, как мишка.
- Хорошо, будет тебе такой мишка, - улыбнулась Селестина.
Они все вместе, смеясь направились к выходу, оставив несколько золотых галеонов на столе а заказ. Рафаэль первым вышел с платформы летнего кафе, но в ту же секунду его обогнала Марисоль, за ней вылетела Каридад, мальчики, смеясь, последовали следом, последней спустилась Глория и тут же побежала к ним. Рафаэль протянул руку Селестине, чтобы помочь ей спуститься. Девушка огляделась, заметила Тома Риала, тот помахал ей рукой, она ответила улыбкой, перевела взгляд и увидела пристально смотрящего на Рафаэля Люциуса. Но тут в рыком, толкая ее на Рафаэля, вперед ринулся Карлос. Селестина только увидела как к ним кидаются с перекошенными лицами Люциус и Том Риал. Рафаэль удержал равновесие повернулся, чтобы посмотреть в чем дело.
Они появились внезапно, неизвестно откуда. Карлос моментально сориентировался и, толкнув девушку, ринулся к детям, которые оказались от них не небезопасном расстоянии. Они слишком расслабились в кафе и не были готовы к нападению. Этим людям точно были нужны только дети. Селестина и Рафаэль бросились к своим чадам. Один из нападавших схватил Марисоль, но девочка вцепилась зубами ему в руку и тот с размаху ударил ее по лицо. Марисоль рухнула на землю. Глория от страха закричала, на нее наступал еще один из нападавших, в его руке сверкнул нож. Рафаэль вскинул палочку и тут же услышал, как кто-то еще кричит заклинания. Нападавших стало больше. Нож взлетел вверх и начал опускаться, чтобы войти в малышку, но был остановлен… Широкой спиной Карлоса. Глаза мужчины встретились со взглядом зеленых глаз. Карлос прижал к себе плачущую девочку и медленно осел на землю, при этом так, чтобы не задавить малышку своим весом. Селестину уже была впереди. Легкий вскрик, палочка падает на землю, а девушка падает на колени рядом со своим сыном. Рафаэль только краем сознания поймал факт, что в Рика попал нож, но куда он не понял. Но понял он другое — ножи зачарованы так, чтобы проходить сквозь магические щиты, а эти уроды были искусны в метании, и их было слишком много. Большая часть посетителей попряталась, лишь парочка вступила в бой, наравне с Риалом, Малфоями, Блеками. Джордж кинулся вперед и поставил руку на пути летящего в Селестину ножа. Рядом с ним тут же оказался Рабастан, закрывая и раненного в правую руку партнера и девушку, прижимающую бессознательного сына к своей груди. Рафаэль лихорадочно искал своих детей. Лео стоял в небольшой нише и прикрывал собой плачущего Даниэля. Ему самому было страшно. Марисоль пыталась отползти из-под ног людей. Лео боялся оставить маленького мальчика одного и ринуться на помощь сестре, поэтому растеряно смотрел на ее попытки. Каридад нигде не было видно.
- Драко, - крик разрезал поле боя. Рафаэль увидел, как блондин заваливается на землю с кинжалом в груди.
"да, что же это?" — пронеслось у него в груди.
- Мари.., - закричал он, когда увидел как дочь закутывают в черный плащ, а следующее мгновение похититель в месте с ней исчезает в водовороте портала. Севшим голосом он продолжил. — Соль.
Один за другим нападающие стали исчезать. Рафаэль встал, в глазах горела такая ненависть, что ее можно было резать ножом, потрогать руками. Юноша дернулся, быстро оглядел всех. Его глаза остановились на броши на шейном платке Тома. Брошь была сделана из пиропа — огненного камня. Рафаэль решительно подошел к мужчине, снял с него брошь под недоуменными взглядами. Камень выпал из оправы и лег на ладонь парня. Всех окутало удушающее чувство страха и жара. Все это исходило из одной точки — от камня на ладони юноши.
- РАФАЭЛЬ, НЕТ! — закричала Селестина, но было уже поздно. Руки юноши охватил огонь. Северус, Люциус, Том и Рабастан в ужасе смотрели как камень превращается в жидкую лаву. Последний портал открылся, но вместе с нападавшим туда ринулся и огонь из рук Рафаэля. Пироп последовал приказу знающего, выжигая для него дорогу до конечной точки аппарации, но мало кто мог подумать, что же может ждать на том конце того, кто пройдет по следу.
- Мерлин всемогущий, - воскликнул Том, кидаясь к юноше. Тот рухнул на колени, держа руки на весу перед собой. Казалось, они просто сгорели, оставив после себя только головешки.
- Что же ты наделал? — причитала Селестина в объятиях Джорджа.
- Да, вызовите вы кто-нибудь авроров и колдомедиков, - заорал Блейз на всю улицу.
- Рафаэль, - осторожно позвал Том. На руки он старался не смотреть. Рядом опустился Люциус, его просто трясло после всего увиденного. Юноша поднял голову и посмотрел на мужчину.
- Иди к сыну, в него попал кинжал, - прошептал Рафаэль. Люциус дернулся как от удара, резко развернулся и увидел привалившегося к стене Рона, который держал в руках Драко с кинжалом в груди. Мужчина сдавленно вскрикнул и побежал туда.
- Рафаэль, как я могу помочь? — осторожно спросил Том, он оставил вопросы о том, что же такое сделал только юноша на потом. Сейчас главное было выяснить, как ему помочь.
- Найди Марисоль. Иди по следу, - тихо, на грани слышимости произнес молодой человек.
- Какому следу? — нахмурился Том. Рафаэль дернулся, дотронулся обоженной рукой до лица мужчины. Том проморгался и увидел тонкую выжженную полосу на земле.
- Она идет по всему пути портала? — удивился он, чувствуя, что знает что и как надо делать.
- Да, спаси мою дочь, пожалуйста, - Рафаэль начал завалиться на бок. Том аккуратно уложил юношу на землю, затем осмотрелся по сторонам. К ним уже спешили авроры и колдомедики. Мужчину увидел двух заплаканных мальчиков, прижимающихся друг к другу. Он пошел к ним.
- Все хорошо, все уже закончилось, — шепнул он двум мальчишкам, осторожно поднял обоих на руки и стал искать кому бы передать их на попечение. Чуть в стороне плакала Джинни Блек-Забини, но, кажется, она была в порядке.
- Миссис Забини, присмотрите за малышами. Это сыновья Рафаэля, - произнес он, опуская рядом с девушкой двух мальчиков. Джинни сквозь слезы посмотрела на мальчиков и притянула их к себе, поглаживая по головкам. Том, успокоенный, что дети сейчас пристроены, стал осматриваться в поисках черноволосой малышки. Сириус в это время выудил из-под Карлоса Глорию и теперь укачивал малышку у себя на руках. По рукаву у него текла кровь.
- Что здесь случилось? — раздался требовательный голос Дамблдора.
- Легок на помине, - проворчал Рабастан и тут же повернулся к Селестине и Джорджу. Девушка лежала без сознания в руках его партнера. Оба были в шоке, но живы, что главное. Сейчас нужно было разобраться с маленьким мальчиком.
- Мерлин, - воскликнул колдомедик, опускаясь рядом с ними. Он быстро стал осматривать Рика. Его лицо становилось все мрачней и мрачней, а затем он закричал. — На кинжалах яд, срочно всех, кто ранен или задет ими в Святого Мунго.
Рабастан нервно посмотрел на юношу, Джордж был слишком бледен. Один за другим слышались хлопки, колдомедики аппарировали пострадавших в больницу. Рабастан повернулся и огляделся. У Люциуса что-то явно происходило. Драко уже забрали, но блондин явно беспокоился за Рона.
- Северус, он рожает, - в голосе Люциуса была настоящая паника.
- Мерлин, помоги нам всем, - прошептал Рабастан.
- Я найду ее, Рафаэль, клянусь, - тихо произнес Том около юноши, решительно поднялся и направился по одному ему известному следу. Секунда и Том аппарировал. Он знал только одно, всем этим ублюдкам не жить. У тридцати пожирателей, славящихся своей изощренной жестокостью болью вспыхнули метки. Они прибыли на зов мгновенно. Там их ждал сам Лорд.
- Идете со мной. Кого сможете, взять живым. Главная задача — спасти девочку. Ясно? — голос нес за собой лед и ярость.
- Да, мой Лорд, - ровный хор голосов и всеобщая аппарация по выясненным координатам. Том точно просчитал конечную точку портала. Ему понадобилось всего несколько минут и его приборы, принадлежавшие когда-то самому Слизерину. Рафаэль дал ему возможность узнать все без проблем, протянув нить, связавшую место боя и место, куда все исчезли.
Их никто не ждал. Среди нападавших была паника, порядка десятка своих они потеряли очень странным способом. Том с удовлетворенной улыбкой посмотрел на десять обугленных трупов. Огонь пожрал не только Рафаэля, но в отличие от этих, юноша был жив.
- Найти ребенка! — приказал Том и стал расшвыривать направо и налево авады. Пощады не будет. Паника начала нарастать и это дало возможность захватывать остальных без проблем. Кинжалов у них почти не осталось, так что из пожирателей погибли только трое, а двое были ранены.
- Мой лорд, - перед Волдемортом появился МакНейр, у него на руках лежала шестилетняя девочка с красивыми платиновыми волосами и черной прядкой. Том даже себе не мог объяснить, почему потянулся к этим волосам, таким красивым и таким знакомым. Волдеморт забрал девочку себе.
- Этих в камеры, - приказал он. — Жить будут долго, но мучительно.
- Да, мой лорд, - склонил голову МакНейр, скрывая свое изумление поведением Темного Лорда.
- Свободны, - после чего аппарировал. Том быстро привел себя в порядок, осмотрел Марисоль: сломана рука, сотрясение мозга, множество ушибов, но, слава Мерлину, больше ничего серьезного. Том задумчиво смотрел на бессознательную девочку, внимательно ее изучая. Черты Рафаэля в ней поистине органично сочетались с чертами Люциуса, именно Люциуса, а не Драко. Тут же вспомнилимь заплаканные серебристые глаза мальчика. Это были дети Люциуса, сомнений не было, но когда Рафаэль и Малфой могли встретиться. Еще он мог сказать, что Люциус не узнал юношу, но почему?
- Просто потому, что выглядит этот юноша по-другому, - вслух сказал Том. — Невероятно, Гарри Поттер. Рафаэль Лафарга — это Гарри Поттер. Извини, Люциус, но даже теперь я не отдам тебе его без боя, - Том поднялся, осторожно взял девочку на руки и аппарировал в Святого Мунго.
- Эй, ребенку нужна помощь. Это дочь одного из пострадавших в Косом переулке, - Том оглядел мечущихся колдомедиков. Его слов хватило, чтобы к нему тут же кинулись медсестры. Том устало сел на стул, откинулся на спинку и закрыл глаза.
- Мистер Риал, - услышал он голос Джинни. Том выпрямился и посмотрел на девушку. Та выглядела слишком бледной, так что он тут же усадил ее рядом с собой.
- Вы нашли девочку?
- Да, - кивнул Том.
- Эти ублюдки мертвы? — спросила она, глаза помрачнели.
- Не все, но это не надолго, - уверил ее Том.
- Я готова лично растерзать их. Отец ждет ребенка, но ему досталось. Ножом полоснули по руке. На кинжалах был яд. Сейчас ищут противоядие, только их состояние ухудшается.
- Кто пострадал? — спросил Том, выпрямившись.
- Мой отец, Джордж, он закрыл от ножа рукой Селестину, ее маленький сын — один нож в бедро, другой в живот, - Джинни всхлипнула.
- Все будет хорошо, они все выживут, - Том погладил ее по спине.
- Драко получил кинжал в грудь, там совсем все плохо, а еще у Рона начались преждевременные роды, его увезли делать кесарево сечение, так кажется, называется, - тихо сказала девушка.
- А ваш муж? — осторожно спросил Том.
- С ним все в порядке, как и с Северусом и Рабастаном. Фред тоже не пострадал. Задело Алекса, но не кинжалом, его сейчас подлатают и выпустят. Хуже всего с Рафаэлем, - Джинни подняла голову и посмотрела на мужчину. — Его дочку найти не могут, по-моему, ее зовут Каридад.
- Как не могут? — воскликнул Том.
- Не знаю, но она пропала, - прошептала Джинни. Том резко поднялся и поспешил вон из больницы, обратно в Косой переулок. Надо было найти девочку, быстро. Там все еще были авроры, ну и, конечно, Дамблдор, куда же без него.
- Вы ведь были здеь, когда все случилось? — пристал к нему ту же какой аврор.
- Отстаньте, мне надо найти ребенка, - отмахнулся Том.
- Какого ребенка? — удивился аврор. На них уставились все.
- Каридад Лафарга, - рявкнул Том, поворачиваясь к привязавшемуся аврору.
- Лафарга? — воскликнул кто-то из министерских, тоже ошивающихся здесь. — Это которые перехали сюда жить?
- Они самые, - кивнул Том, при этом обшаривая глазами улицу. Всех отвлекла тройная аппарация. На месте происшествия появились Рамон, Паоло и Мануэль. "Это наверное те, кто связан с Рафаэлем", - подумал Том — Помогите найти Каридад, - обратился он к мужчинам. Те, ни слова не говоря, стали обшаривать улицу. К ним присоединились и другие, кто оказался более человечным. Дамблдор смотрел на все это с неодобрением. Его интересовало только то, что за магия была здесь использована в конце сражения. Олно он знал точно, никогда раньше он не видел и не ощущал ничего подобного, а еще она не имела никакого отношения к темной, что было уставлено уже в первую минуту расследования. Он увидел выжженную линию, по ней прошли авроры, но обнаружили только довольно много трупов так называемой секты Сатаны, что-то вроде маггловских, только в более изощренной форме. Предполагалось, что в нее входят только магглорожденные волшебники. Секта славилась своими жертвоприношения, особенно детей. Цель нападения теперь была понятна.
Том обследовал каждый закоулок, но никакого результата не было.
- Мистер, - осторожный шепот из тени одного из домов. Том медленно подошел и встал так, чтобы не привлекать внимания. — Девочка в Лютном вместе со своей гувернанткой, мисс Сьюзен.
Том огляделся и, заметив, что на него никто не смотрит, нырнул в тень. Теперь его путь лежал в Лютный переулок. Он проследовал за своим провожатым к дверям магазина ингредиентов. Войдя внутрь, Том увидел сидящую в кресле светловолосую девочку, на руках которой спала очень бледная красивая малышка. Том некоторое время ее изучал. Это была дочь Рафаэля, но точно не Люциуса. "Сколько же в тебе загадок, Рафаэль", - подумал мужчина, прежде чем коснуться плеча девушки.
- Надо в Святого Мунго, - произнес он, затем повернулся к владельцу магазина и своему провожатому. — Там, в Косом, трое мужчина, испанской наружности, передайте им, чтобы направлялись в больницу.
Том и Сьюзен аппарировали. Девочку сразу же забрали и отнесли к Селестине. В ее палате установили кроватки для детей. Девушка была в таком шоке, что ее с трудом привели в сознание. Том вошел туда и увидел четырех детей, которые сидели рядом с девушкой.
- Вот и погуляли, опять, - прошептала она.
- Все будет хорошо, - Том присел на край кровати и погладил по головке Глорию, которая кого-то ему напоминала, но вот кого, он никак не мог вспомнить.
- С папой все будет хорошо? — спросил Лео.
- Обязательно, - через силу сказала Селестина. — Лео, присмотри за всеми, я сейчас, хорошо?
- Да, - кивнул тот. Дети держались за руки, словно боялись, что их сейчас разведут в стороны и они больше не увидятся.
Том и Селестина вышли из палаты и встали в коридоре у окна.
- Как вы? — спросил Том.
- Как ты относишься к моему брату? — пристально уставилась на него девушка.
- Я намерен заняться его соблазнением, - честно признался Том.
- С целью? Поиграть и бросить? — утонила Села.
- Таких, как Рафаэль, не бросают, - серьезно сказал мужчина.
- Хорошо, - кивнула девушка.
- Почему ты спрашиваешь об этом? — решил задать вопрос Том.
- Ему понадобится помощь, много. Магия камней требует свою плату, особенно, когда используешь вот такие камни и с такой целью, - произнесла Селестина.
- МАГИЯ КАМНЕЙ?! — жутким шепотом переспросил Том.
- Да, - кивнула Селестина, не отрывая взгляда от мужчины.
- Твою ж…, - Том вовремя закрыл рот.
- Это не два дня, как обычно лечат ожоги. Пройдут недели, прежде чем он сможет хотя бы двигать руками, а на заживление и возвращение всех функций может уйти год, - тихо сказала девушка.
- Мерлин, Мордред и Моргана, - вырвалось у Тома.
- Он уязвим, очень. Раф — волшебник, настоящий, сильный, но он теперь не может держать палочку, - на глазах девушки выступили слезы. — Раф знал, что делал, на что шел.
- Селестина, к чему ты ведешь? — спросил Том.
- Ему нужен кто-то, помимо меня, кто сможет поддерживать его, помогать, кто подставит свое плечо, чтобы он мог выплакаться. Ему надо будет быть сильным, ради детей, улыбаться и смеяться. Днем. Ночью будет плохо и больно, - слезы все-таки хлынули из глаз. - Святая Дева Мария, помоги нам.
- Селестина, я помогу, все чем смогу, клянусь, - произнес Том, прижимая девушку к себе. Это будет тяжелое время для всех.

Люциус не отходил от постели Рона. Драко он помочь не мог, сын находился в коме, и тут можно было надеяться только на колдомедиков. У Рона уже больше пяти часов были схватки. Медперсонал Святого Мунго сбивался с ног, не зная, куда в первую очередь кидаться. Сначала даже не особо обратили внимание на Рона, пока Люциус не пообещал разнести больницу по кирпичику. Вот тут-то и оказалось, что это не ложная тревога и не просто боли от стресса, а самые настоящие преждевременные роды. Что больше всего нервировало и раздражало, так это присутствие авроров, что-то вынюхивающих, выспрашивающих, чуть позже заявился Дамблдор и чиновники из Министерства. Благо колдомедикам было на всех, кроме своих пациентов, наплевать, так что в палаты никого не пустили, а уж к Рону тем более.
- ААААА, - Рон выгнулся дугой. Люциус тут же вскочил и надавил ему на плечи, пригвождая к кровати.
- Да, придет сюда кто-нибудь, - заорал он. В палату тут же влетела медсестра.
- Надо везти на третий этаж. Лорд Малфой, надо спешить.
В палату влетело несколько врачей, быстро осмотрели юношу, нахмурились. Через пять минут Рона увезли.
- Все будет хорошо, - сказал колдомедик устало.
- Что происходит? — Люциус трясло.
- Сам рожать он не сможет, буду честен с вами. Молодой человек очень слаб, беременность тяжелая. Сейчас есть только один выход, делать маггловскую операцию под названием кесарево сечение. Изменение органов в данный момент может привести только к смерти, как молодого человека, так и ребенка, - колдомедик серьезно смотрел на блондина.
- С ним все будет в порядке? — Люциус был слишком сильно встревожен, а уж слова, что помочь может только маггловская медицина, его еще больше заставило нервничать.
- Мы сделаем все, что возможно, - сказал колдомедик и вышел из кабинета. Поспешив в операционную. Люциус вышел из кабинета, руки у него мелко подрагивали.
- Мистер Малфой, необходимо получить ваши показания по поводу происшествия в Косом переулке, - тут же на него наступили несколько авроров.
- Вы что, не видите, у меня сын в коме с ранением лежит, так еще и ядом отравлен, и муж сына рожает преждевременными родами, - заорал Люциус. — Вы думаете, мне есть дело до вашего желания получить информацию?
- Мистер Малфой, - начал один из авроров.
- Лорд Малфой, выпейте, - перед ним встала девушка-медсестра и подала стакан с жидкость, которая по цвету и запаху была похожа на успокоительное зелье. Люциус тут же влил в себя стакан одним махом, чуть скривился.
- Где все остальные? — задал он вопрос девушке.
- Все, кто был задет ножами и получил отравление ядом неизвестного происхождения, на втором этаже в отделение ядов и проклятий. Там ищут противоядие, но пока безуспешно. Лорда Блека положили у нас, колдомедики сейчас стараются предотвратить выкидыш, - начала перечислять медсестра.
- Есть такая возможность? — тут же переполошился Люциус.
- К сожалению, да, - кивнула девушка. — С ним его муж, лорд Принц. Дочка лорда Блека сидит с братом — Джорджем, а ее муж с вашим сыном, так же как и Фред Блек. Мистер Риал сейчас у сеньориты Куартеро Лафарга. Она уже пришла в себя и сейчас сидит у постели своего сына. Мальчик совсем плох, почти перестал бороться за свою жизнь. Маленькая мисс, дочка, которую украли из Косого переулка, уже пришла в себя, жалуется на головокружение, но с ней все будет хорошо. Остальные отделались только испугом. Второй мальчик просто молодец, маленького собой все время прикрывал. С малышкой тоже все хорошо, она просто сильно испугалась и, слава Мерлину, почти ничего не видела. А вот сеньор Лафарга так и не приходит в себя. Руки у него сильно пострадали, колдомедики такого никогда не видели.
- Подождите, девочку нашли? — Люциус нахмурился.
- Да, Марисоль принес мистер Риал, а потом также нашел и малышку Каридад, их с гувернанткой, оказывается, приютили в Лютном переулке, - сказала медсестра. Авроры во всю грели уши на их разговоре, но Люциусу было не до них.
- Значит, все дети нашлись? И они в порядке? — уточнил он.
- В основном, кроме маленького Энрике, - кивнула девушка. — Вы только не переживайте, все будет хорошо, вот, увидите. Вы посидите здесь, я пока узнаю, как обстоять дела с мужем вашего сына.
- Будьте так любезны, - устало произнес Люциус. — Я буду у сына.
- Я найду вас там, когда узнаю что-нибудь, - девушка отправилась в сторону родового отделения. Люциус некоторое время постоял в коридоре, а затем двинулся к лифту, чтобы попасть на второй этаж. Пара авроров остались тут, а двое других направились вслед за ним. В принципе, ничего нового из разговора медсестры и Малфоя они не узнали, кроме, пожалуй, информации о беременности Блека. Такое не афишировалось и, похоже, сведения еще не успели разойтись по министерству, а за нападением, все забыли распространить слухи вовремя. Теперь была другая информация для обсуждения за ужином.
Люциус прошел по коридору, заглядывая в приоткрытые двери. Первым он нашел Джорджа, рядом с которым сидели Джинни и Рабастан. Юноша был без сознания, весь лоб в испарине. Лестрейндж посмотрел на Люциуса. Блондин ужаснулся тому, насколько усталым и беспомощным сейчас выглядел друг, а глаза были опухшими.
- Они пока ничего не могут сделать, - упавшим голосом произнес Рабастан.
- Хоть что-то? — спросил Люциус. Джинни всхлипнула, Рабастан привлек ее в свои объятия, и девушка разрыдалась.
- Успокойся, дорогая, - прошептал Лестрейндж, затем посмотрел на Люциуса. — Что с остальными в курсе?
- Рон в операционной, делают какую-то маггловскую операцию, чтобы вынуть ребенка, сам родить он не может, - Люциус устало опустился на стул.
- Он рожает? — у Джинни даже сразу слезы высохли, настолько ее эта новость поразила. Люциус кивнул. — А папа? Я нигде не смогла его найти.
- Они оба в родильном отделении. Колдомедики пытаются сохранить ребенка, очень высокий риск выкидыша, - сказал Люциус. Джинни передернуло. Блондин тем временем продолжил. — Они сделают все возможное. Джин. Никто не хочет потерять ребенка. Зачатого мужчиной естественным путем. Это дар, и колдомедики такое понимают лучше всех.
- Как Драко? — спросила Джинни.
- Я у него еще не был, все время провел с Роном. Колдомедики надеялись, что это всего лишь ложная тревога, боли пройдут и все будет хорошо, но потом стало ясно, что начались роды, - блондин откинулся на спинку стула, на котором сидел.
- О ребятишках что-нибудь известно? — Рабастан посмотрел на Люциуса.
- Все здесь. Хуже всего с мальчиком Селестины, что за двое младших, я так и не понял, но они были с ними. Я пока к ним не заглядывал, только из родового. Вы первые, кого увидел.. Знаю только, что обеих дочек Рафаэля нашел Риал.
- Да, Марисоль я видела, когда он ее принес. А вот вторую нет, - сказала Джинни.
- Она с гувернанткой нашлась в Лютном переулке. Их там приютили, - Лциус пристально посмотрел на Рабастана. Это давало обоим представления больше, чем могло бы показаться на самом деле. В Лютном живет и работает довольно странный и специфический люд, они не предлагают помощь кому попало. А тут девушке и маленькой девочке решили бескорыстно помочь? Навевало довольно серьезные мысли.
- Тут Дамблдор рыщет по всем углам, хотя и делает вид, что заглянул совершенно случайно, - усмехнулся Рабастан.
- Что колдомедики говорят? — Люциус кивнул на Джорджа.
- Пытаются выяснить, что за яд использован, - сказала Джинни. — Не понятно пока, а время уходит. Им с каждой минутой становится все хуже.
- Я к Драко, - Люциус тяжело поднялся со стула. Он прошел по коридор дальше, увидел стоящего у окна Тома Риала, тот задумчиво смотрел на пейзаж за стеклом, ни на кого не обращая внимания. Судя по взглядам, которые на него бросали авроры, он либо их совсем не замечал, либо послал, куда подальше. Бросив взгляд в приоткрытую дверь, напротив которой стоял, Люциус сглотнул. На кровати лежал Рафаэль, его руки были забинтованы, лицо бледное и осунувшееся. Он вдруг стал выглядеть намного более хрупким, чем обычно. Жизнь не была уж так ласкова к этому молодому человеку, как могло кому-то показаться. Косой переулок стал для молодого человека каким-то злым роком.
Люциус не видел, что за ним наблюдают. Том смотрел на блондина, вернее на его отражение в стекле. Ему хватило только одного взгляда, чтобы понять, у него есть соперник в борьбе за благосклонность Рафаэля. И если у него самого есть разрешение от Селестины, то у Люциуса было преимущество и очень большое — Марисоль и Леонардо. Трудно было сказать, чем все это может закончиться. Молодые люди ко всему относились с большой логичностью и разумностью. Поэтому сказать, как поведет себя Рафаэль, никто не может. Он вполне способен выбрать отца своих детей. Если бы молодой человек не был бы так подкован в магии и ее традициях, то ненавидел бы Люциуса Малфоя всей душой. Как же, насильник, который сделал ему детей. Но Рафаэль был очень хорошо знаком с традициями и понимал, какой на самом деле дар получил. Вопрос только в том, чем же Люциус заработал себе честь быть отцом детей, зачатых с партнером естественным путем. Дети в магическом мире вообще всегда были даром. Таких семей как Уизли можно посчитать по пальцам, обычно в семье рождается только один ребенок, бывает два, но не больше. А сейчас, маггловски настроенные маги только ухудшают ситуацию, делая магическое общество слишком слабым. Сильные маги почти не рождаются. По сути, только переход в Блеков позволил четырем подросткам обрести силу и мощь. Из рожденных в последние 20-25 лет силой обладали только несколько человек — Драко Малфой, Гермиона Грейнджер, но тут еще предстояло разбираться с родословной, Блейз Забини, как ни странно звучит, Луна Лавгуд и Невилл Лонгботтом, но эти двое свою силу так и не раскрыли, и, конечно, Гарри Поттер. У всех остальных потенциал был довольно средненький. Хогвартс давно уже не был той школой, которая могла бы помочь детям раскрыть свои дары и способности. Том встряхнулся от мыслей и рассуждений, и только тут заметил, что объект его наблюдения давно уже ушел.
Люциус дошел до палаты сына. Фред, Блейз и Александр Паркинсон сидели у кровати, на которой лежал Драко, казавшийся каким-то странным, почти невесомым существом. "Слава Мерлину, Рон этого не видит", - пронеслось в голове у Люциуса. Зрелище действительно было не из приятных.
- Как Рон? — к Люциусу подошел Паркинсон.
- На операции, помогают ребенку выйти наружу, - тихо ответил Люциус. Его уже начали раздражать одни и те же вопросы, но он понимал, что все просто беспокоятся, поэтому пытался держать себя в руках. Блондин сел на стул и теперь, не отрываясь, смотрел на сына, гипнотизируя его взглядом открыть глаза и начать дышать ровнее и глубже. Минуты пробегали за минутами, но ничего не менялось. Время от времени в палату заглядывали то медсестры, то колдомедики, качали головой и удалялись. Несколько раз они слышали, как медперсонал устраивал разнос аврорам, который мешал им работать. Выражения явно не выбирались.
- Лорд Малфой, - на плечо задремавшего Люциуса опустилась женская рука. Блондин встрепенулся и посмотрел на уже знакомую девушку, затем огляделся. Остальные тоже задремали и пока не проснулись. — Пойдемте, - поманила его девушка. Люциус направился за медсестрой. Они быстро прошли вперед, поднялись на этаж выше. Девушка ввела его в уже знакомую палату. Мужчина замер, сердце пропустило удар, а затем забилось быстрее и, как ему показалось, намного громче. У кровати, на которой спал Рон, стояла колыбелька, из которой на него смотрели серо-голубые глазки. Люциус осторожно, словно боясь, что видение растает от его неверного движения, подошел к кроватке.
- Мерлин, - прошептал он.
- Поздравляю, лорд Малфой, вы стали дедушкой самой очаровательной малышки, - улыбнулась медсестра.
- Девочка, - с благоволением прошептал Люциус, потом повернулся к девушке. — С ней все в порядке?
- С ними обоими, - улыбнулась та в ответ. — Правда вашему зятю придется долго приходить в себя, но все образуется. А малышка совершенно здорова, даже удивительно, что беременность была такой сложной и тяжелой.
- Девочка, - повторил Люциус и аккуратно поднял младенца на руки. Ребенок не проронил ни звука, лишь смотрел на своего деда серьезными глазенками. Люциус поцеловал ее в лобик, потом сел на стул и начал укачивать, что-то нежно шепча. Медсестра улыбнулась и тихо вышла, затворив за собой дверь. Она не стала говорить, что они почти потеряли молодого Блека-Малфоя, и было просто чудом, что тот вернулся на этот свет. Колдомедики до последнего боролись за его жизнь и выиграли, отобрали его у смерти. По всеобщему молчаливому согласию они решили не говорить никому, что молодой человек пару минут был мертв, подарив жизнь своей дочери. Что действительно было чудом, так это то, что он еще мог иметь детей, правда, риск был очень большой. Девушка снова улыбнулась.
- Не скажите, могу я увидеть мистера Блека? — медсестра посмотрела на седобородого мужчину, в котором сразу же узнала Дамблдора.
- Извините, профессор, но нет, - покачала головой девушка. — Мистер Блек-Малфой спит, и беспокоить его совсем не стоит.
- С ним все в порядке? — сделал озабоченное лицо Дамблдор.
- Теперь да, - кивнула девушка.
- Как его беременность? — спросил директор. Медсестру насторожили эти вопросы, она даже не могла сказать, почему.
- Все в полном порядке, родилась замечательная девочка, - сказала девушка, она заметила, как блеснули глаза за очками-половинками. Дамблдор поблагодарил медсестру и отошел. Та прошла до своего поста, но ее никак не оставляло чувство тревоги. В конце концов, она решила переговорить с лордом Малфоем. Девушка прошла в палату и несколько секунд наблюдала за воркующим мужчиной. Она улыбнулась, подумав, что таким Люциуса Малфоя никто не ожидал увидеть. Оказывается, у этого человека есть сердце и чувства.
- Лорд Малфой, - тихо позвала девушка.
- Да, - также тихо ответил тот, подняв голову.
- Директор Дамблдор расспрашивал о вашем зяте и ребенке. Я не уверен, но мне не понравился его взгляд, - немного нервно сказала медсестра. Люциус несколько мгновений смотрел на нее, затем кивнул, попросил пригласить сюда колдомедика. Разговор сводился к тому, можно ли забрать девочку домой, и насколько в тяжелом состоянии находится Рон. В конце концов, решили поступить следующим образом, вернее на этом настоял Люциус: Рона перевозили в палату к Драко, а девочку Малфой забирает домой прямо сейчас. В сопровождении Алекса Паркинсона, Фреда и Тома Риала, которого Люциус попросил об одолжении, Малфой-старший отбыл в родовое поместье, чтобы передать внучку на попечение нянечки — очень верной эльфийки. По пути он кратко выложил им причину таких своих действий. Его сопровождающие, мягко говоря, были в ярости. Никто не сомневался, что медсестре не показалось, зная Дамблдора и те средства, которыми он пользуется для достижения своих целей.
А в это время в больнице четверо детей — Лео, Дениэль, Каридад и Глория — прошлепали по коридору из палаты, где находились Марисоль и Энрике в палату Рафаэля. Малыши некоторое время потоптались на пороге. Джинни с улыбкой за ними наблюдала, потом нахмурилась. Ее взгляд пристально уставился на мальчика. Она пыталась разобраться, что же в нем такого знакомого. Ребятишки вдруг нырнули в палату. Девушка прошла вперед и заглянула внутрь. Лео подсадил Глорию, и та забралась на кровать, за ней последовали и остальные. Трехлетняя малышка улеглась рядом с Рафаэлем и прижалась к нему, вцепившись ручкой в больничную пижаму. Каридид села по-турецки, положила руку отца к себе на колени и теперь осторожно гладила ее ладошкой. Дениэль сидел с другой стороны, не отрываясь, смотрел в лицо молодого человека, а Лео сел у головы и перебирал волосы отца. Джинни вернулась в палату Джорджа, но какая-то навязчивая мысль не давала ей покоя. Что-то было в этих детях, до боли знакомое, но все время ускользающее, причем во всех.
- Все будет хорошо? — тихо спросил Дениэль.
- Обязательно, - серьезно кивнула Каридад.
- Все выздоровеют, а потом будет большой праздник с тортом и фейерверками, - твердо сказал Лео. — А папа будет учить нас всех летать на метле, и играть, а еще разбираться в камнях, а тетя Села научит рисовать, и вместе с нами будет Рик.
- Правда, правда? — глядя на Лео большими глазами, уточнила Глория.
- Правда, правда, - кивнул мальчик. — Никто не отберет у нас папу, и Рика тоже, и остальных. Они все хорошие, они помогали.
- А ты видел того дяденьку? — спросила Каридад.
- Какого? — нахмурился Лео.
- Ну, у которого волосы, как у Каридад, а глаза как у тебя, - закончила девочка. Рафаэль не спал, он сквозь полуприкрытые глаза наблюдал за детьми, как они стояли на пороге палаты, как забрались на койку, примостились. Но последние слова заставили его поперхнуться. Кто же знал, что у него такие умные дети, которые столь непосредственно делают выводы, до которых не все взрослые могут додуматься.
- Папочка, - разом воскликнули Каридад и Лео, обняв его. Дениэль отстранился и теперь с грустью смотрел на эту идиллию.
- Иди сюда, - позвал его Рафаэль, улыбнувшись. Мальчик придвинулся поближе, всхлипнул у упал в распростертые объятия, уткнулся в грудь. Худенькие плечи задрожали. Лео беспомощно посмотрел на отца, а потом опустил свою ладошку на спину мальчика и стал его успокаивающе гладить.
- Ты, молодец, Лео, - улыбнулся сыну Рафаэль. — Ты совсем не испугался и защищал Дениэля. Я горжусь тобой.
- Папа, с тобой все будет хорошо? — Каридад чуть не плакала.
- Обязательно, малыш. Идите все сюда, - Рафаэль с трудом сел, облокотился о спинку кровати. Дети сидели в его объятиях. Они тихо говорили обо всем: о чем мечтают, как было страшно, что не хотят их потерять. Молодой человек прикрыл глаза, обнимая четверых детей, те задремали, немного успокоенные. Такую картину и застала Селестина, вошедшая к брату. Она улыбнулась и села на край кровати. Рафаэль открыл глаза и улыбнулся ей, но устало и болезненно. Они просто молчали, смотрели в глаза друг другу и все понимали без слов. Было ясно, что начинается новый виток их жизни, и неизвестно, сколько еще времени потребуется Рафаэлю на восстановление.
- Можно обратиться к Снейпу, - озвучила она свою мысль. Молодой человек кивнул, соглашаясь с такой постановкой вопроса. Вдруг их отвлекли шум и беготня. Они переглянулись, Села встала и выглянула наружу.
- Сеньорита Лафарга, кроме вас и вашего брата есть еще родственники? — спросил ее колдомедик, остановившийся напротив двери. Селестина покачала головой. — Тогда мне надо взять пробы крови у вас и вашего брата.
- Зачем? — девушка не совсем понимала, что происходит.
- Противоядие должно быть сделано на крови одного из родственников, лучше близкого. Спасибо мастеру зелий Северусу Снейпу. Если бы не он, не знаю, когда бы мы нашли ответ на эту задачку, - поделился информацией колдомедик.
Началась беготня, в палатах появились медсестры, которые брали кровь. Дети большими от ужаса глазами смотрели, как у Рафаэля берут кровь. Селестине с трудом удалось их успокоить, и то, только после того, как она сказала, что это нужно для лечения Энрике. К этому времени в Святого Мунго вернулись Фред, Блейз, Люциус, Том и Алекс. Малфоя сразу забрали, так как для Драко он был единственным спасением. Кровь Фреда подошла для Сириуса, а вот Джинни стала "донором" для брата. Серьезная проблема случилась только в одном случае — ни Рафаэль, ни Селестина не подошли для лечения Энрике. Было очень близко, но недостаточно. У девушки началась истерика. Рафаэль вызвал к себе колдомедика.
- Есть еще один человек, который может подойти, но он не знает о своем родстве с Энрике, - тихо произнес Рафаэль, затем прямо посмотрел в глаза колдомедика. — И не должен узнать, пока этого не решит моя сестра.
- Кто? — только и спросил врач.
- Рабастан Лестрейндж, - прямо ответил Рафаэль, даже не подозревая, что у этого разговора оказался невольный свидетель. Фред недоуменно смотрел на полуприкрытую дверь. Откуда доносились голоса. Он не сразу понял смысла сказанного. Слишком сильными были волнения за свою семью. Но когда до него дошло, то могло показаться. Что его просто огрели по голове. Мозаика стала быстро складываться в рисунок: слова, жесты, странные взгляды и Джордж. Его братец знал и никому не сказал. "Вот ведь", - покачал головой Фред. Теперь ему предстояло решить, как себя вести дальше: дать знать, что он в курсе или делать вид, что ничего не знает. Дилемма. Именно за такими мыслями его и застал Алекс. Колдомедик как ветер пронесся по коридору, вылетев из палаты Рафаэля. Они взяли кровь Рабастана на пробу, как официального партнера Джорджа. Такая связь считается близкой и вполне могла подойти для противоядия. Они ее еще не использовали. Ради спасения ребенка колдомедик был готов пойти на все, даже скрыть факт использования крови не к тому человеку. Проба была идеальной, и через 15 минут в рот Энрике влили нужное зелье. Теперь оставалось только ждать. Как только подействует, можно будет лечить раны. Их держали в замороженном состоянии, поскольку нельзя было лечить, пока яд действует на организм. На данный момент серьезные опасения были только за состояние Сириуса Блека, поскольку все осложнялось беременностью, но с ним, не отходя ни на минуту, сидел Северус Снейп, который и зелья-то варил и тестировал в палате же.
Через два часа все раненные в Косом переулке стали постепенно один за другим приходить в себя. Первым пришел в себя Джордж, за ним Сириус, чему колдомедики удивились и обрадовались сверх меры. Энрике и Драко пока были без сознания, но им и досталось больше всех. Рафаэль вымотался, разговоры и то, что он встал на ноги, забрало у него много сил, но он должен был быть сильным, ради своей семьи. К этому времени уже и Марисоль подлатали. Сейчас пятеро детей уютно спали на его кровати. Рафаэль решил дойти до стула и примоститься на нем. Но первый же шаг заставил его пошатнуться. Том еле успел подскочить к молодому человеку. Он уже давно наблюдал за ним через открытую дверь.
- Рафаэль, ты чем думаешь? — прошипел он. Молодой человек только устало улыбнулся и уткнулся лбом ему в плечо. Его шатало и била дрожь от усталости и изнеможения. Усадив свою драгоценную ношу, Том вылетел из палаты и потребовал принести еще одну кровать в палату. Про Рафаэля за всеми этими делами уже подзабыли. И теперь медперсоналу оставалось только извиняться, но что Рафаэль вяло отмахнулся. Его уложили, влили в него сонное зелье и попросили Тома последить и если что, позвать их.
Том только краем уха слышал, что твориться в больнице за пределами этой палаты. Дверь было чуть приоткрыта. Он задумчиво рассматривал молодого человека, который ничем не напоминал того неуверенного, взъерошенного воробушка, которым был Гарри Поттер. Это был умудренный, много переживший и многому научившийся молодой человек, который способен разумно мыслить и отсортировать ненужное, чтобы увидеть истину, какой она и должна быть.
- Все будет хорошо? — на Тома смотрели такие знакомые ему зеленые глаза, только были они на мордашке четырехлетнего мальчика.
- Ты кто? — спросил Том.
- Дениэль, - тихо сказал мальчик и отошел на шаг, но Том легко потянулся и посадил его себе на руки.
- Что ж, Дениэль, мы ведь с тобой сделаем, что бы было только хорошо, да? — Том посмотрел на мальчика, который невероятно был похож на Гарри Поттера, если не считать отсутствия очков и лохматых волос. Но, зная, куда смотреть и на что, сходство бросалось в глаза сразу. Скоро, очень скоро кое-кто поймет, кто скрывается под именем Куартеро Лафаргов. И это если честно оставляло ему мало времени на завоевание Рафаэля. Нужно было быстро строить стратегию поведения, и претворять свои планы в жизнь. Кажется, ему необходима помощь Селестины.

Селестина сидела у кровати своего сына, которого колдомедики держали в сонном состоянии для его же блага. Все раны уже были залечены и теперь не представляли смертельной опасности, но убрать совсем шрамы не удалось. "Отметины мужчины", - горько подумала девушка. Она никогда не думала, что свои первые отметины ее сын получит в столь юном возрасте. Будь у нее возможность, она оградила бы его от таких сомнительных доказательств мужественности, но в то же время понимала, что с этим ничего поделать было нельзя. Сейчас ее мысли скакали с одного на другое. Она никак не могла принять решение. На данную минуту главой семьи стала именно она, а значит и двигать свою семью дальше тоже нужно ей. Конечно, в первую очередь нужно было быстро оформить все документы на Даниэля и Глорию. Эти дети уже и так вошли в их семью и стали очень близки, хотя времени прошло всего ничего. Второй проблемой было то, как сказать семье, что возможно Карлос уже не вернется к ним. Венесуэлец был сильным и, к огромному удивлению медиков, до сих пор держался, правда, сейчас уже находился в магической коме. Ни одна проба крови ему не подошла. Карлос был ей и Рафаэлю ближе чем трое других мужчин, прибывших с ними с Англию. Третье не было проблемой как таковой. Селестина ни сколько не сожалела, что дала карт-бланш Тому Риалу в отношении брата, но с самим мужчиной ей еще предстоял долгий разговор, который должен многое решить. И четвертое на данный момент, как стоит поступить их семье. Как-то само собой вышло, что их втянуло в политические и не только дрязги внутри страны. Как бы они с Рафаэлем не желали остаться в стороне и спокойно жить, видно, что это не их Судьба. Им просто суждено постоянно быть в центре событий. Здесь проблема была только в том, чтобы обеспечить безопасность детей, а сейчас их уже шесть.
- Ну, и что теперь делать? — пробормотала девушка. — Открыться? Я не уверена, что мы готовы к этому. Я так точно нет.
- Сеньорита? — в палату заглянул Паоло Домингес.
- Привет, Паоло, что-то случилось? — Селестина посмотрела на молодого венесуэльца.
- Рамон и Мануэль все сделали. Документы на малышей уже у них на руках, - отрапортовал парень.
- И? — Селестина поняла, что это не все новости.
- Тут один старик все время шныряет, - нахмурился Паоло и понизил голос. — Не нравится он мне.
- Чем же? — Селестина не смогла сдержать улыбки, наблюдая за парнем. Сейчас, когда она знала, что все почти закончилось, пусть и с плохими последствиями, но не смертельными, от сердца отлегло и она могла себе позволить улыбнуться, хотя это была редкость в последние часы.
- Он заходил к синьору в палату, что-то там палочкой делал. Это было в самом начале, когда вас сюда только доставили, - поделился новостью Паоло и замер, глядя, как улыбка сошла с лица его молодой хозяйки.
- Опиши этого старика, - потребовала Селестина.
- Седой, с длинной бородой, в яркой мантии, цвет ему еще не подходит, все время сверкает своими голубыми очками…
- Из-за очков-половинок, - мрачно закончила за него девушка. Паоло кивнул. — Дамблдор, - Селестина произнесла имя так, словно кобра выплюнула свой яд в жертву.
- Так вот кто это, - пробормотал себе под нос Паоло, затем серьезно посмотрел на девушку. — Я думаю, он заинтересовался тем, что сделал синьор Рафаэль, там, в Косом переулке. Эту магию тут не помнят, ведь так?
- Да, а Дамблдор всегда пытается получить то, что может пустить в ход, и главное, на своей стороне, - хмуро ответила Селестина. — Паоло, выясни у колдомедика, можно ли забрать отсюда Рафаэля и детей. Энрике пока трогать нельзя, но мне совсем не нравится такое повышенное к нам внимание со стороны директора Хогвартса.
- Я сейчас все сделаю, - кивнул парень и через мгновение уже исчез за дверью.
Селестина встала со стула, на котором сидела и стала ходить по палате. В том, что остальных надо отсюда убрать, в том числе и Карлоса, она была уверена на сто процентов. Дети и так постоянно мелькали в коридоре. Когда пройдет шок и все успокоятся, смогут здраво мыслить, то мгновенно начнут замечать те вещи, которые подведут их к правильному ответу. Рано или поздно они все равно все расскажут, но лучше поздно, чем рано. Сначала надо было разобраться в самих себе и в окружении, а также в обстановке.
- Возможно, приезд в Англию не был хорошей идеей, - пробормотала девушка. Но что сделано, то сделано. "Если бы только Марисоль и Лео не были так похожи на Люциуса", - покачала она головой. От раздумий ее отвлек тихий стук в дверь. Селестина обернулась. Палату вошел колдомедик, который наблюдал за Рафаэлем.
- Что-то случилось? — казалось, тот в этом и не сомневается.
- Пожалуй, что так, - кивнула девушка. — Скажите, я могу забрать брата и Марисоль?
- Насколько я понимаю, это связано с пристальным вниманием авроров и некоторых других личностей, - полу утвердительно произнес колдомедик.
- Мне сказали, что в палате моего брата был мистер Дамблдор и делал там какие-то магические манипуляции, - от голоса девушки веяло холодом. Медик нахмурился, ем явно такое не понравилось. — Вы меня простите, но мне совсем не радостно оттого, что кто-то может принести вред моей семье, когда она и так пострадала.
- Да, я понимаю, - кивнул колдомедик, что-то обдумывая. В последнее время многие здравомыслящие люди перестали доверять Дамблдору. — Я, в принципе, готов отпустить вашего брата и племянницу, никакой серьезной опасности нет, но мистеру Лафарга требуется постоянный уход и тут было бы лучше, если бы это был кто-нибудь способный быстро определиться с тем, какое зелье ему дать.
- Это не проблема, такой человек есть, - тут же ответила Селестина, сразу же подумав на нового знакомого. Тут у него будет возможность для более близкого знакомства с Рафаэлем.
- В таком случае я начну готовить документы на выписку. Ах, да, я ничего не имею против перевода мистера Карлоса, если вы сможете обеспечить к нему доступ медиков, а также условия, в которых он должен будет находиться, - оповестил девушку колдомедик.
- Никаких проблем, составьте перечень, - спокойно произнесла девушка, затем вздохнула и с нежностью посмотрела на сына. — А как дела и Энрике?
- Вы удивительно сильная молодая леди, - восхитился колдомедик. — Вы решаете сейчас все проблемы, предстаете передо мной этакой железной леди, но в то же время совсем не забываете о своем мальчике. С ним все будет хорошо. Думаю, через пару дней мы и вас выпустим. Будете долечиваться дома, а то Святого Мунго превратилось в какой-то проходной двор, здесь околачивается столько ненужных личностей, что медперсоналу уже не протолкнуться.
- Спасибо, - через силу улыбнулась Селестина. Ей нужно было быть сильной, ради своей семьи.
Как только колдомедик покинул палату, Паоло тут же проскользнул в дверь и вопросительно посмотрел на девушку.
- Паоло, остаешься с Риком, из палаты ни шагу, ясно? — Селестина мрачно на него посмотрела. Тот только козырнул чуть насмешливо, но Селестина серьезно покачала головой, говоря, что сейчас не до шуток. Парень мгновенно посерьезнел, поняв, что ситуация отнюдь не так хороша, как хотелось бы.
За дверью обнаружились Мануэль и Рамон. Девушка подошла к ним и перешла на испанский язык, причем на наречие, на котором они говорили дома, так что знающие испанский если и улавливали смысл, то не до конца.
- Необходимо, чтобы рядом с детьми и Рафаэлем, пока их не выпишут, находился один из вас, на всякий случай, - произнесла девушка. Оба мужчины кивнули. — Где дети?
- У синьора в палате, - ответил Мануэль. — Проблемы?
- Да, к сожалению, нам нужно четко определиться с тем, на какой мы стороне, - вздохнула Селестина.
- Нас начинают тянуть? — уточнил Рамон.
- Еще нет, но щупальца потянулись, причем со "светлой" стороны, - кивнула девушка.
- Плохо, - нахмурился адвокат, затем посмотрел Селестине в глаза. — С документами на Даниэля и Глорию все в порядке, как в маггловском, так и в магическом мире. Никто даже не обратил внимание на имена детей. Мол, если приспичило богатеньким лордам поиграть в благодетелей для маггловских детей, пусть играют.
- Знали бы они, - покачала головой Селестина. — Ладно, следите тут, а мне нужно переговорить с мистером Риалом наедине и по возможности подальше отсюда.
- Мы за всем проследим, - кивнул Мануэль.
- Паоло с Энрике? — уточнил Рамон. Селестина кивнула, уже отходя от них. Мужчины тут же пошли в сторону палаты Рафаэля. Селестина же направилась на поиски Тома Риала.
Девушка оглядывалась по сторонам, пытаясь выяснить, куда мог запропаститься Том. То, что он тут, она даже не сомневалась. В очередной раз оглядывая коридоры, она не заметила, как перед ней выросли три аврора, преграждая путь. Повернувшись, Селестина врезалась в темнокожего аврора со значком старшего в группе. Глаза тут же стали холодными, на губах вежливая, ничего не значащая улыбка.
- Господа?
- Миссис Лафарга…, - начал Кингсли.
- Во-первых, леди, во-вторых, как Лафарга — мисс, а миссис я как Ириарте Альтамирано, но в этом случае леди, - холодно перебила его Селестина. Улыбки как не бывало. Было видно, что авроры готовы уже сказать ей пару ласковых, но что-то изменилось. Взгляды авроров были направлены ей за спину. Она не оборачивалась, хотя и хотела посмотреть, кому обязана помощью. Она была напряжена до предела. Было понятно, что, чем быстрее она заберет свою семью отсюда, тем проще будет жить дальше. Дома они будут в безопасности.
- Так, что вам нужно, господа? — тем же холодным голосом произнесла Селестина, хотя внутри все горело от еле сдерживаемой ярости. Спасибо Антонио, который научил ее и Рафаэля контролировать свои эмоции.
- Нам необходимо получить от вам показания по существу случившегося в Косом переулке, - чуть небрежно заявил аврор, стоящий справа от своего командира.
- А что вам не понятно? — в голосе девушки появился сарказм.
- Мистер Лафарга…
- Лорд Лафарга, - тут же бросила девушка, обжигая представителя правопорядка гневным взглядом.
- Использовал темную магию…, - не исправляя свою оплошность, продолжил аврор. Селестина вдруг рассмеялась, но постепенно ее смех переходил во что-то непонятное и пугающее, губы скривились в пренебрежении.
- Если вы понятия не имеете о чем-то, то это не обязательно является темной магией, - надменно заявила девушка. — Вас плохо учили в вашей академии, если вы не смогли отличить то, что сделал мой брат от темной магией. Поверьте мне, если бы это была черная магия, то вы бы сильно пожалели, что там появились.
- Значит, вы признаетесь, что являетесь темными магами, - радостно блеснув глазами, заявил аврор.
- А я никогда этого и не скрывала, как и мой брат, - фыркнула Селестина. Аврор опешил. Он еще ни разу не видел, чтобы так вот просто признавались в приверженности темной стороне. На губах девушки зазмеилась улыбка, от которой мурашки бегали по коже. — Темный, не значит, что на руке ты носишь мету Волдеморта.
Вот теперь действительно стало тихо. Не каждый человек в мире, вернее в Англии, мог назвать Того-кого-нельзя-называть по имени вот так запросто. Таких людей вообще можно было пересчитать по пальцам. Упивающиеся тоже никогда не называли его так.
- И вы хотите его победить? — Селестина скривилась. — Как можно победить того, если вы даже его имени боитесь?
- Мисс…
- Разговор окончен, - резко бросила девушка. — Если вы не можете справиться с вашими личными уродами, я и моя семья за вас эту работу делать не будем, но вот о собственной безопасности позаботимся. И не приведи святая дева, я узнаю, что вы околачиваетесь около моих детей и брата или моих людей. Поверьте, вы не хотите знать, насколько я темная ведьма, - Селестина резко толкнула Кингсли в грудь, тот покачнулся и отступил на шаг, освобождая девушке проход. В коридоре раздались аплодисменты. Похоже, авроры достали медперсонал по самое не хочу.
Чуть впереди Селестина увидела того, с кем собиралась поговорить. Том с непонятной улыбкой на лице смотрел на нее. Вроде бы ничего особенного не произошло, так стычка в коридоре больнице, но сколько было сказано, даже когда слова не прозвучали. Том наблюдал за приближением девушки. Ему не составило большого труда понять, что она не просто так к нему подходит, и явно его искала.
- Селестина, - Том склонил в легком поклоне голову.
- Том, нам надо поговорит и по возможности не тут, - Селестина огляделась. На них смотрели все кому не лень, зато теперь она точно знала, кто встал за ее спиной. Эти четверо как раз на них с Томом не смотрели, вернее, смотрели не так нагло и открыто, как остальные. Ими были Рабастан, близнецы и Александр Паркинсон. Девушка сквозь ресницы оглядела всю четверку. Где-то в животе вдруг неожиданно запорхали бабочки. Селестина шокировано дернулась. На кого она отреагировала? Совершенно случайно, почти на уровне подсознания девушка выпустила магию висящего на ее шее камня. Ей не всегда и не все камни покорялись, но сейчас сработало. Селестина решила оставить на потом решение этой проблемы, на повестке дня стоял совсем другой вопрос.
- Думаю, мы можем немного прогуляться, - Том галантно предложил девушке руку. Джордж прищурился, наблюдая, как пара удаляется в сторону выхода, затем он повернулся к остальным.
- Кто-нибудь знает, как там Драко, а то с момента, когда ввели лекарство, в палату, кроме Люциуса, никого не пускают.
- Говорят, пришел в себя, но не пускают в основном из-за Рона, ему нужен покой, сказал Рабастан. — Насколько я могу судить, не все прошло гладко с этой операцией.
- Да, выглядел он не очень, - кивнул Фред.
- Меня больше интересует, что же так беспокоит леди Лафарга, - задумчиво произнес Паркинсон.
- С чего ты решил, что ее беспокоит что-то, кроме сына? — Лестрейндж пристально посмотрел на друга.
- У Люциуса, по-моему, появился соперник за благосклонность Рафаэля, - чуть скривился Алекс. Двое молодых людей посмотрели на него с задумчивым видом. Им-то двоим как раз было все известно и близнецы сейчас пытались решить для себя вопрос, вмешаться в складывающуюся ситуацию, или оставить все на усмотрение "Судьбы".
Селестина вдохнула воздух полной грудью и запрокинула голову вверх, все-таки воздух больницы действовал на нее удручающе. Том не торопил ее, давал время собраться с мыслями и начать разговор самой, но все же ему было любопытно, что именно нужно от него девушке. Они медленно шли по улице, пока не заметили впереди небольшой парк. Селестина потянула Тома туда. Они нашли небольшую беседку около искусственного прудика. Девушка села на скамейку, облокотилась на перила, затем вскинула палочку и наложила заглушающие и магглоотталкивающие чары, а также заклинание отвода глаз. Ей не нужны были свидетели этого разговора ни с какой стороны.
- Селестина? — все-таки решил нарушить молчание Том.
- Мне нужна твоя помощь, - заявила девушка.
- Слушаю тебя, - тут же отозвался мужчина.
- В больнице сейчас готовятся документы на выписку Рафаэля и Марисоль, так что через пару часов они отправятся домой, но за Рафом нужен уход того, кто разбирается в зельях, - Селестина взглянула в глаза мужчине.
- С чего ты взяла, что я в них разбираюсь? — Том чуть усмехнулся.
- Неужели, ты думаешь, я поверю, что ты понятия не имеешь о зельеварении, Том? Или мне лучше обращаться к тебе, Волдеморт? — Селестина выжидательно посмотрела на мужчину. Тот отвечал ей таким же взглядом.
- А вы умная девушка, мисс Грейнджер, - наконец, произнес Том, усмехнувшись. Теперь они смотрели друг другу в глаза, пытаясь переглядеть друг друга. Оба были до определенной степени расслаблены, поскольку знали, что опасности друг для друга не несут.
- Когда ты давала мне разрешение на…, - Том усмехнулся, - ухаживания за СВОИМ братом, ты уже знала, кто Я?
- Да, - кивнула девушка.
- И все-таки дала мне зеленый свет на соблазнение Гарри Поттера? — вот теперь мужчина был удивлен.
- Ты не представляешь для него опасности, особенно после того, как у тебя вправились мозги, - усмехнулась Селестина.
- Он знает? — серьезно спросил Том.
- Нет, хотя. Возможно, какие-то сомнения у него и есть, но думаю, он решил, что ты один из самых приближенных к Темному лорду людей, раз знаешь столько о его планах и мыслях, - ответила девушка.
- Ты слишком спокойно со мной говоришь, - Том пристально посмотрела на красавицу перед собой. — Неужели, нет никакой ненависти?
- И я, и Рафаэль выше всего этого. Нас воспитали уже в довольно зрелом возрасте, когда мы оба готовились стать родителями. Переоценка ценностей была существенной. Отец ведь выяснил, что произошло там, в эти три дня. Мы ведь смогли жить дальше не потому, что примирились со сложившейся ситуацией, с тем, что с нами сделали по твоему приказу, - Селестина посмотрела на Тома. — Кто-то из твоих упивающихся оказался с сердцем.
- Что ты имеешь в виду? — мужчина заинтересовался.
- Мы знаем, что нас насиловали три дня, но для нас это не является проблемой, чем-то, что должно разрушить нашу жизнь. Лишь факт, результатом которого стали трое прекрасных малышей, - Селестина понимала, что мужчина пока не может воспринять ее объяснения. — Кто-то напоил нас зельем, которое оставляло лишь тело на растерзание. Мы знали, что происходит, но были как бы сторонними наблюдателями.
- Так вот, что было с вами не так, - Том кивнул сам себе.
- Значит, ты заметил? — Селестина пристально посмотрела на мужчину.
- Да, но не мог понять в чем дело. Это, кстати, и стало причиной, по которой вас выпустили три дня спустя, - признался Том. — Я списал все на то, что вас слишком сильно накачивали зельями: афродизиаки, успокаивающее, восстанавливающее.
- Понятно, - кивнула Селестина. — Мне сейчас трудно воспринимать тебя сегодняшнего и тебя того, как одного человека, тем более, ты напоминаешь и довольно сильно Андреса Корильо, который был довольно долгое время любовником Рафаэля. Он, кстати, и стал тем, кто открыл моему брату глаза на его предпочтения.
- Возможно, еще и это помогло ему справиться с последствиями тех трех дней, - задумчиво произнес Том.
- То, что Гарри в большей степени гей, чем бисексуал? — уточнила девушка. Том кивнул. — Возможно, ты прав.
- Что скажет и сделает Рафаэль, когда узнает, кто я такой? — напрямую спросил мужчина.
- Все зависит только от тебя, - сказала Селестина, и на вопросительный взгляд мужчины пояснила. — Если ты к тому времени сможешь доказать ему, что ты тот, кому он может доверять, ничего, но если…, - девушка на секунду замолкла. — Пророчество сбудется и один из вас умрет.
- Ты знаешь пророчество полностью? — удивился Том.
- Да, Рафаэль рассказал, а ему Дамблдор, после того случая в министерстве, - кивнула Селестина.
- Насколько я понимаю, Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер не собираются возвращаться?! — полуутвердительно произнес Том.
- Нет, они умерли, - спокойно произнесла Селестина. — Я скажу тебе правду, но ее знать будешь только ты. Я ведь понимаю, что ты не приемлешь объяснение, которое я тебе дала о нашем с Рафаэлем спокойном отношении к тебе, насильникам упивающимся и той ситуации, летом 96-го года. Антонио, наш отец, провел один ритуал, который позволил нам с Рафаэлем жить без этого прошлого, без груза. Это было через год после рождения малышей. Конечно, мы реагируем, помним, но нам не больно, если это не касается…
- Рабастана и Люциуса, - закончил за нее Том.
- Да, тут уже отец ничего не смог сделать. Когда Рафаэль увидел в ювелирной лавке в Италии Люциуса, с ним чуть удар не случился, - вздохнула девушка.
- Эмоциональная привязка. Связь есть, но он не закреплена. Селестина, ты ведь понимаешь, что однажды и Люциус, и Рабастан поймут, кто ваши дети, и кто вы, - Том пристально посмотрел на девушку.
- Да, понимаю, кстати, Джордж в курсе, но держит язык за зубами, и это близнецы помогли нам исчезнуть из Англии, - в конце девушка улыбнулась.
- Да, эти двое очень изобретательны, - усмехнулся Том. — Что дальше?
- Я не жалею о том, что дала тебе доступ к Рафаэлю, он заслуживает того, чтобы быть счастливым. Возможно, ты тот, кто ему нужен, - Селестина искоса взглянула на мужчину.
- У Люциуса преимущество, и он тоже заинтересовался Рафаэлем, даже не зная, кто это, - заявил Том.
- Ты тоже, - улыбнулась Селестина. — Тоже заинтересовался, не зная, что Рафаэль и Гарри Поттер одно лицо.
- Да, это так, - согласился Том.
- Так ты согласен жить в нашем доме и присматривать за Рафом? — вернулась к первоначальной теме разговора девушка.
- Ты же знаешь ответ, - усмехнулся мужчина. Селестина кивнула. — Насколько далеко я могу зайти?
- Раф не ребенок, - Селестина рассмеялась. — И не девственник. У него богатый опыт и очень богато развита фантазия.
- Ты на что намекаешь? — делано возмутился Том, хотя глаза у него смеялись.
- На то самое, на то самое, - продолжила смеяться девушка.
- Что намерены дальше делать Лафарги? — Том посерьезнел.
- Нам придется во всеуслышанье заявить о том, на чьей мы стороне, - также серьезно ответила Селестина.
- Вы оба слишком молоды. Единственный, кто мог бы считаться в вашем окружении достойным телохранителем — Карлос. Трое других ваших испанцев тоже молоды и не имею веса, - заявил Том.
- И? — Селестина поняла, что у мужчины есть предложение.
- Вам нужны покровители, и по возможности с так называемой нейтральной стороны, - сказал Том.
- И? — снова спросила девушки.
- Блек, - произнес мужчина.
- Сириус? — удивленно переспросила Селестина.
- Да, именно он, - кивнул Том. — Хотя существует проблема, он ждет ребенка.
- ЧТО?! — вот этого девушка не знала. Она не особенно прислушивалась к тому, что было вне ее семьи, хотя и знала, что Рон родил девочку, а Драко в тяжелом состоянии.
- Да, вот так вот. Это второй случай за последние несколько десятилетий, хотя о беременности Гарри Поттера никто и не знает. И насколько я понял, считается, что всех детей Рафаэлю родила его жена? — Том пристально посмотрел на девушку.
- Да, и почему никому не приходит в голову та мысль, что между Марисоль, Лео и Кари всего семь месяцев разницы, - усмехнулась Селестина.
- Да, бдительность в мире упала, - усмехнулся Том. — Так что с моим предложением?
- Не знаю даже, - растерялась девушка.
- Я могу, в принципе, отдать приказ Люциусу или Северуса, якобы для того, чтобы удержать вас в стороне от Дамблдора, - Том испытывающе взглянул в глаза Селестине.
- Возможно, это будет лучше, - кивнула девушка.
- Значит, так и поступим, - кивнул Том.
- Пора возвращаться в больницу, - девушка вздохнула.
Они вернулись как раз вовремя, чтобы застать довольно серьезный скандал, разразившийся в коридоре, рядом с палатой Рафаэля. Том и Селестина нахмурились. Они видели, как Джордж легонько втолкнул в дверь палаты Лео и Даниэля, затем закрыл дверь и повернулся к аврором с таким выражением лица, которое ничего хорошего им не предвещало.
- Значит, так, - громогласно прервал он всех. Почти мгновенно стало тихо, хватило тона и взгляда, чтобы все замолчали. — До этого момента наша семья держалась в стороне от выбора стороны в этой гребаной войне, которые развязали две стороны и в которую втянули всю страну. Но, если сейчас вы не уберетесь отсюда, то Блеки однозначно выступят на стороне Темного лорда, это я могу вам обещать.
- Ты понимаешь, что делаешь, пацан? — взорвался аврор лет пятидесяти или чуть больше.
- Да, понимаю, угрожаю вам. Потому что при таком раскладе в руках темной стороны появиться очень много того, что очень здорово ей поможет. Выбор за вами, - Джордж мрачно смотрел на авроров. Его просто взбесило, когда это "представители магического правопорядка" чуть ли не вцепились в ребятишек, вышедших из палаты без сопровождения. Он видел, как за пять минут до этого двое мужчин вышли из палаты и отправились вместе с колдомедиком в его кабинет, а ребятишки решили воспользоваться ситуацией и выйти из палаты Рафаэля.
- Да, как ты смеешь? — авроры просто не могли поверить в такой расклад.
- По-моему, мой пасынок довольно ясно выразил свое мнение, - холодно заявил появившийся в коридоре Снейп. Он был в ярости, и еще какой. — Мистер Треверс, будьте добры оформить документы на выписку. Мне надоело оттаскивать этих от представителей моей семьи.
- О, мисс Лафарга, я как раз хотел с вами переговорить, - елейно улыбаясь, к девушке начал двигаться господин, явно чиновник Министерства. Том напрягся, что почувствовала девушка. Надо было действовать быстро и немедленно.
- Лорд Принц, - обратилась она к черноглазому мужчине.
- Села, - прошипел Том, пытаясь ее остановить, но девушка наступила ему на ногу, заставляя замолчать.
- Леди Лафарга, - склонил голову в приветствии Снейп.
- Вы не будете против стать для нас братом Покровителем в Англии? Мы ведь не очень знакомы с некоторыми английскими традициями, - девушка в упор смотрела на Снейпа. Чиновник забеспокоился и постарался вмешаться, пока не стало поздно.
- С удовольствием, - усмехнулся Северус. Ему мгновенно стало понятно, что происходит и он восхитился быстротой реакции девушки, которая успела быстро сориентироваться и понять, что же нужно от нее господину чиновнику.
- Но, но…, - чиновник явно не был готов к такой ситуации. "Да, зря они недооценивают аристократов, особенно молодых", - хмыкнул про себя Том.
- Так, что вы хотели, мистер…? — Селестина с легким вопросом посмотрела на чиновника.
- Нет, нет, ничего, - у того забегали глаза. — Я думаю, это может подождать. Как-нибудь в следующий раз, - и он поспешил на выход.
- Побежал получать инструкции, - саркастично заметил Том.
- Леди Лафарга, не могли бы зайти ко мне в кабинет, - позвал ее колдомедик.
- Иди, я тут прослежу за всем, - кивнул Том. Девушка удалилась, понимая, что ей необходимо подписать документы о выписке брата и Марисоль.
То в это время оглядел всех присутствующих, его настроение резко упало. Он прекрасно сознавал, что начинается новый виток противостояния и следовало подумать, как действовать дальше. Его уже давно не интересовали магглы, тем более разум к нему вернулся.
- Что здесь произошло? И почему дети плакали? — Том посмотрел на Джорджа, затем перевел взгляд на авроров.
- Дядя Том, - из двери выглянул Дениель. Ребята все слышали, поскольку стояли под дверью и подслушивали. Мальчик выглядел испуганным.
- Что, Дани? — Том тут же перевел взгляд на мальчика и улыбнулся.
- Ты можешь сюда прийти? — почти шепотом произнес мальчик. Том нахмурился, но быстро прошел к двери под изучающие взгляды присутствующих. Дверь палаты за ним закрылась. Том мгновенно забыл обо всем — Рафаэль метался на койке так, словно у него был неимоверный жар. Они подбежал к молодому человеку и вовремя успел его подхватить, чтобы тот не упал на пол. Рафаэль действительно пылал жаром.
- Что случилось? — Том посмотрел на детей.
- Заходил какой-то дяденька, старый с бородой и очками, а потом папе стало плохо, - Лео из всех сил держался, чтобы не расплакаться, как девочки.
- Лео, правильно? — Том посмотрел на мальчика. Тот кивнул в ответ. - Там, за дверью стоять люди, и есть два одинаковых молодых человека, позови их и тех кто с ними, хорошо? — попросил мужчина. Лео подошел к двери и выглянул. Близнецов он увидел сразу, поэтому подбежал к ним и дернул Фреда за рукав.
- Тебе чего, малыш?
- Вас, дядя Том зовет, - Лео показал на дверь палаты. Мужчины последовали за ребенком. Том еле удерживал метущегося Рафаэля. Паркинсону хватило одного взгляда, чтобы тут же забрать детей и выйти с ними за двери. С их отцом что-то было совсем не так. Джордж же кинулся за колдомедиками, поражаясь, что не сработала тревога. Рабастан, Фред и Том пытались удержать Рафаэля, но им приходилось для этого прилагать массу усилий. В палату влетели колдомедик и Селестина. Довольно быстро удалось выяснить причину такого состояния юноши. Кто-то неправильно провел диагностику ауры молодого человека.
- Мне очень жаль, леди Лафарга, - колдомедик взглянул на девушку. — Я полностью одобряю ваше решение забрать семьи из клиники. Я также намерен выписать и вашего сына, но под мое собственное наблюдения. Я буду три раза в день появляться у вас, чтобы фиксировать все изменения, а у вас будет прямой контакт со мной.
- Благодарю, - кивнула Селестина. Ее сейчас интересовало, куда делись Рамон и Мануэль.
- Тетя Села, - тихо позвал Лео. Девушка посмотрела на мальчика и присела перед ним на корточки. Мальчик приблизился к ней вплотную и прошептал.
- Пять дяденек в аврорской форме забрали Рамона и Мануэля, - получила она ответ на свой невысказанный вопрос. Селестина прижала к себе Лео, потом поцеловала в макушку, затем поднялась и стремительным шагом направилась в палату сыну. Паоло был на месте, но было видно, что ему не себе. Тут же были и три медсестры, которые, похоже, отвоевали у авроров юного венесуэльца.
Следующие полчаса шла операция по эвакуации из опасной зоны Лафаргов и представителей клана Малфой-Блек. Разбираться сейчас с причинами ареста-не ареста двух своих людей у Селестины просто не было сил.
Когда в Святого Мунго прибыли новые авроры и чиновники, объектов их интересов там уже не было. Медперсонал вздохнул спокойнее, поскольку после небольшого разбирательства все представители "власти" удалились, давая им возможность спокойно заниматься своими делами. Министерство же теперь пыталось выяснить, как им попасть в поместье Лафаргов и успеть до того, как магически будет заключен контракт на Покровительство.

Устроив всех своих домочадцев и немного успокоившись, Селестина решила заняться тем единственным делом, которое сейчас требовало ее неотлагательного внимания, именно, вопросом освобождения из лап Аврората Мануэля и Рамона. Она не боялась оставить брата и детей с Томом, по крайней мере, с таким Томом. Этот человек слишком сильно хотел быть с Рафаэлем, чтобы попытаться ему навредить. Но надо заметить, что это только пока. С такими, как Том, необходимо всегда быть начеку. Том не был Андресом Корильо, который мог молча в сторонке страдать. Это человек действия, и сейчас главное не переиграть, ведь сказать точно, кому ее брат отдаст предпочтение, она сказать не могла.
Селестина автоматически аппарировала в Атриум Министерства на площадку перемещений, находясь вся в своих мыслях. Регистраторы лишь искоса на нее поглядывали, пытаясь, хотя и не очень получалось, свое неуемное любопытство. Ее палочка еще в первый раз вызвала немало пересудов, как впрочем, палочка ее брата. Министерство вообще было местом постоянного сбора различных слухов, инсинуаций и много чего еще. А Лафарги стали предметом пересудов наравне с теми же Малфоями и Блеками.
- Леди Лафарга, - девушка от неожиданности вздрогнула. Она почти врезалась в Северуса Снейпа. — Надеюсь, вы без проблем переместились домой?
- Да, все в порядке, - улыбнулась та в ответ. — А вы?
- К счастью, все обошлось без эксцессов, - спокойно произнес тот. — Если вы здесь, то, возможно, будет лучше, если мы официально оформим мое "опекунство" над вашей семьей.
- Да, это было бы замечательно, - кивнула девушка. — Но сначала я должна вызволить из Аврората своих людей.
- Вам составить компанию? — спросил он, чуть нахмурившись.
- Была бы вам благодарна, - склонила голову в знак согласия Селестина.
Переговариваясь о ничего не значащих делах, они вместе прошли в сторону крыла, где располагался отдел, отвечающий за магический правопорядок. Еще не дойдя до дверей этого заведения, они услышали крики и брань. Девушка сморщилась, она не любила такого публичного проявления чувств. Войдя в фойе, где обычно шла регистрация посетителей, они стали свидетелями неприятной сцены. Посреди огромного зала вопила женщина, пытающаяся огреть сумочкой довольно внушительных размеров любого попавшего в поле ее зрения аврора. Те в свою очередь пытались скрутить трех мужчин, судя по внешности, отца и двух его сыновей. Женщина, как предположила Селестина, была женой и матерью этих троих. Снейп скривился, окинул все это безобразие презрительным взглядом.
- Мы пришли за справедливостью, а вы хотите упрятать мою семью в камеры, - верещала женщина.
Селестина подошла к стойке дежурного и окинула того холодным взглядом черных, ничего не выражающих глаз. Северус с интересом посмотрел на девушку. Будучи профессиональным и одним из лучших легелиментов, он почувствовал, как его спутница закрылась за железобетонными щитами. Если проводить какие-либо сравнения, то он сказал бы, что перед ним сейчас стоит настоящая "стерва".
- Мне нужен тот, кто ведет дело двух арестованных вами иностранцев в больнице Святого Мунго, - холодно выдала она.
- Задержанных, мисс, - исправил ее тот снисходительно.
- Я как-нибудь и без вашей помощи решу, задержаны они или арестованы. В данный момент я склоняюсь ко второму варианту, - тут же бросила Селестина.
- Аврор Финиганн сейчас занят, - пожал плечами дежурный.
- Так пусть оставит все свои такие важные дела и решит вопрос об освобождении моих людей, - язвительно выдала девушка. Дежурный поднял голову впервые за все время разговора и утонул в черных глазах. Ему показалось, что за внешним ледяным спокойствием в этом черном море о берег бьется девятый вал. Он с трудом подавил в себе желание поежиться. От этой девушки, которая была младше него, веяло силой, огромной силой.
- Аврор Финиганн, - начал он. Селестина прищурилась.
- Мне обратиться в международный магический суд? — вкрадчиво поинтересовалась она. Снейп не вмешивался. На данный момент он не видел причин для этого, девушка вполне справлялась сама.
- В чем дело, Роджерс? — около стойки появился мужчина лет сорока и посмотрел на посетителей. Снейпа он узнал сразу, да и девушку тоже. Досье на семейство Лафаргов стало собираться с момента их первого появления в министерстве. На запрос, отправленный в Венесуэлу, им мягко, но со всеми подробностями сказали, куда они могут обратиться со своим вопросом. Никто не собирается делиться с ними информацией об одной из самых достойных семей Латинской Америки. Так что ничего толкового они не знали. Последнее происшествие прибавило этой семейке внимания со стороны Аврората и Министерства. Допрос двух венесуэльцев пока ничего не дал. Те, словно, воды в рот набрали и отказывались даже говорить по-английски. Беда была в том, что понять диалект, на котором они говорили, никто не знал. Даже вератусерум не помог, поскольку они могли отвечать на вопрос на родном языке, который понять было сложно. И теперь сама Лафарга явилась за своими людьми.
- Эта мисс…, - начал дежурный, но замер, когда рядом раздалось рассерженное шипение. Он изумленно уставился на девушку. Буря в ее глазах прорвалась наружу. Графин на стойке задребезжал. Снейп осторожно положил руку на плечо девушке, и про себя усмехнулся, поняв, что та намеренно все делает, ловко манипулируя своей магией.
- Успокойтесь, будьте добры, - произнес второй аврор.
- Я успокоюсь, когда мои люди будут в полной безопасности от вас, - прошипела Селестина. — Мне хотелось бы знать основания, по которым они были задержаны, - последнее слово девушка произнесла с сарказмом.
- Сопротивление, - улыбнулся аврор.
- Ах, сопротивление?! — яда в голосе было хоть отбавляй и такая нехорошая улыбка появилась на лице девушки, что оба аврора замерли. — Значит, как хватать маленьких детей, так вам все позволено, а когда люди их пытаются защитить, значит, они поступают дурно? Я правильно поняла? Значит, в Англии теперь можно допрашивать даже трехлетнего ребенка? Какая прелесть, - в фойе было тихо, поскольку все внимание переключилось на разборку у стойки дежурного, даже дама верещать перестала.
- Вы должны понять…, - начал аврор.
- Я никому ничего не должна, - по слогам произнесла Селестина. — Если через пять минут мои люди не будут на свободе, вам лично придется объяснять вашему министру, почему Венесуэла, а также ряд других Латинский стран, министры магии которых являются крестными моих племянников, объявили Англии войну, - девушка резко развернулась и, взметнув подолом мантии, с гордо выпрямленной спиной покинула Аврорат. Ей в спину было упиралось множество совершенно разнообразных взглядов — от недоумения и восхищения, до ненависти и восторга.
- Я бы на вашем месте прислушался к ее словам, - произнес Снейп, после чего направился вслед за девушкой.
- Нет, ты только посмотри, что за фифа, - вырвалось у дежурного еще до того, как зельевар покинул пределы отдела.
- Готовь документы, - бросил второй аврор.
- Вы что? — удивился дежурный.
- Не думаю, что это были пустые угрозы, особенно после того, как нам мило послали с просьбой дать информацию об этой семье, - мрачно произнес аврор.
- Сказать Финиганну? — спросил дежурный.
- Я сам, - покачал головой второй, уж направляясь в недра Аврората.
Северус Снейп догнал Селестину уже в Атриуме. Она стояла около фонтана, постукивая носком туфельки об пол и, не отрываясь, смотрела на большие часы. Зельевар усмехнулся, девушка явно не собиралась бросать слов на ветер.
- Министры магии действительно крестные? — полюбопытствовал он у Селестины.
- Да, как это ни странно, - ответила та. — Мы покинули Венесуэлу после довольно трагических событий, в которых погибли наш отец и тетя с дядей, а также отец Элены, жены Рафаэля. Мы тогда думали, что потеряли Каридад, мы вообще тогда думали, что снова остались одни, - она неожиданно вдруг стала рассказывать, даже для самой себя. Снейп в какой-то момент понял, что девушка не контролирует, что говорит и кому. Она явно проговорилась. "Что означает, снова остались одни?" — подумал он. Где-то на самом краю сознания мелькнула искорка, но тут же исчезла, не пойманная.
- Вы хотели начать все сначала? — тихо спросил он.
- Сначала…, - ему даже показалось, что он ослышался, но девушка продолжила. — Мы никогда не можем начать сначала. У нас нет такой возможности. Мы либо идем дальше, либо вынуждены вернуться назад и разбираться с прошлым, не важно когда оно возникло… Простите, не хотела вас загружать, - девушка спохватилась, явно поняв, что поделилась лишним.
- Жизнь непредсказуема, - философски заметил Снейп.
- Время вышло, - выпрямилась Селестина, но как раз в этот момент из коридора, где располагался Аврорат вышли Рамон и Мануэль. Девушка нахмурилась. — Ну, нет, если они считают, что это сойдет им с рук, то глубоко заблуждаются.
- Сеньора, - Рамон устало склонил голову, затем резко ее вздернул и удивленно уставился на ругающуюся на испанском девушку. Селестина была в ярости. Ей не составило большого труда распознать, что именно делали с ее людьми.
- Сеньора Селестина, - Мануэль обеспокоено посмотрел на свою госпожу.
- Значит так? Что ж, они хотели узнать, кто такие Лафарги? Это я им устрою, - прошипела девушка и решительно направилась в Аврорат. Снейп уже дернулся вслед за ней, но Рамон его остановил.
- Не надо, сеньор, там сейчас будет жарко, очень.
- Это может принести ей вред, - Снейп взглянул на мужчину.
- Поверьте, там даже не поймут, в чем дело, - усмехнулся Мануэль. В следующее мгновение раздался оглушительный грохот, затем звон стекла, явно рассыпавшегося на мелкие составляющие и упавшего на пол, и вслед за этим появилась Селестина, совершенно спокойная и с милой улыбкой на лице.
- Что вы сделали? — спросил Снейп.
- Я? — удивленно спросила Селестина. — Ничего.
Двое венесуэльцев рядом только хмыкнули. Они знали, что с этим камушком у Селестины были не лады, и если она оставляла его где-нибудь, вызвав магию камня, то случалось нечто подобное, каждый раз.
- У вас могут быть проблемы, - покачал головой Снейп.
- Дорогой лорд Принц, поверьте, у меня проблем не будет, так как ничего связанного лично со мной там точно не произошло, - усмехнулась девушка. — Вы хотели оформить ваше покровительство над моей семьей.
- Конечно, я и не отказываюсь, - галантно предложив девушке руку, сказал Снейп.
У них ушло больше трех часов на эту процедуру, поскольку пришлось воевать еще и тут. Но сарказм и язвительность обоих аристократов был столь пугающими, что, в конце концов, чиновники сдались и прекратили заниматься волокитой. У них не было никаких оснований для отказа в проведении официальной процедуры Покровительства, тем более что обе стороны изъявили свое добровольное согласие. Зельевар понимал, что этому попытаются помешать, но либо до заинтересованных лиц не смогли достучаться, либо те не придумали предлога для вмешательства.
- Не думала, что все же это будет сделано, - задумчиво произнесла Селестина.
- Все время ждали подвоха? — поинтересовался Снейп.
- Если честно, то да, - кивнула девушка. — Я понимаю, что наша семья заинтересовала Министерство, особенно после того, как Рафаэль использовал свой дар…
- Кстати, что это было? — Снейп пристально посмотрел на девушку, надеясь все-таки получить ответ на вопрос.
- Магия камней, - Селестина посмотрела ему в глаза и видела, как те расширились от шока.
- Ваш брат владеет магией камней? — решил он удостовериться в том, что не ослышался.
- Он знает ее в совершенстве, также как и владеет. Я в меньшей степени, но тоже могу, - кивнула Селестина, подтверждая сказанное.
- Мерлин всемогущий, - вырвалось у мужчины.
- Только не наседайте на него, - усмехнулась девушка. — Я знаю, что очень многие древние зелья завязаны именно на этом виде магии. Хотя попытаться его уговорить, я вам все-таки посоветую. Это интересно.
- Непременно, - кивнул Снейп, приходя в себя.
- Вот, пройдемте, к процедуре все готово, - нервно моргая, перед ними остановился мужчина довольно-таки потрепанного вида. Селестина удивленно на него посмотрела, затем взглянула на зельевара, безмолвно задавая ему вопрос. Тот в ответ только пожал плечами.
Сама процедура ничего собой примечательного не составляла. При свидетелях обе стороны давали клятву и заканчивали ее специальной фразой, которая и активировала действо. Чиновники выглядели слегка напуганными, и как понимала девушка, связано это было с действиями Рамона. Тот решил отыграться на Министерстве за часы, проведенные в его стенах, надо сказать, неприятные, поэтому давил на всех, не брезговал даже угрожать. В общем, спустя еще полчаса все было закончено, и они с удовлетворенным вздохом покинули душный кабинет.
- Они хотя бы иногда проветривают помещения? — скривившись, поинтересовалась Селестина.
- Понятия не имею, но где-то хуже, где-то лучше, - заметил Снейп.
- Удивительный бардак в вашем министерстве, - сказал Рамон. — Этой стране нужна твердая рука, жесткая и я бы сказал даже жестокая.
- Вы имеете в виду нашего Темного лорда? — Снейп пристально посмотрел на мужчину.
- Возможно, но то, что есть, сейчас разрушает магический мир Англии, - кивнул Рамон.
- Вынужден согласиться с вами, - сказал Северус. — Кстати, Селестина, как ваш брат и сын? И Карлос, верно?
- Рафаэль придет в себя, надеюсь, что достаточно быстро, но с руками у него будет много проблем еще очень долго. На некоторое время ему придется отказаться от магии. С Риком все будет хорошо. Он уже пришел в себя. Карлос в коме, - выдала информацию девушка. — А ваша семья? Я знаю, что очень сильно пострадал сын лорда Малфоя и ваш муж.
- С Драко все будет в порядке, но и ему и Рону тоже на некоторое время придется забыть о магии. Такие повреждения, да еще и этот яд. Сириус в порядке, я слежу за ним. Ему просто нужен покой. Остальные уже оклемались, - ответил Снейп.
- Косой переулок стал для моей семьи каким-то стихийным бедствием, - покачала головой Селестина.
- Насколько я понял, у вас должно быть четверо детей, но в больнице я видел шесть, - Северус удачно спрятал свое любопытство за легким равнодушием.
- Да, теперь у нас их шесть, - девушка не стала вдаваться в подробности. Рано или поздно все равно все выйдет наружу. Снейп довольствовался ответом только внешне.
Чем больше он общался с молодыми людьми, особенно с девушкой, тем сильнее хотел разобраться с загадками, которые она ему подбрасывала раз за разом. С ее братом все было вообще не понятно. Либо он был тюфяком, как могло показаться в первый момент, либо он не показывал себя вообще, словно бы присматриваясь к окружающим. Да, молодые люди были очень красивы, молоды и богаты, обременены семьей, которую любят. Но последнее происшествие в Косом переулке дало ему понять, что Рафаэль Лафарга не так прост и отнюдь не находится под каблучком у собственной сестры. "Почему он отдал все бразды правления сестре? Чего он добивается? Что задумал?" — Снейп пытался разобраться, но без более близкого знакомства с молодым человеком, ответов на эти вопросы он не получит.
- Селестина, скажите, а я могу что-нибудь предпринять, чтобы помочь вашему брату. Я мастер зелий все-таки, - Снейп решился все-таки прояснить для себя все моменты с молодыми людьми.
Девушка резко повернулась и посмотрела на него. Она несколько секунд обдумывала сказанное.
- Думаю, можно попытаться. Попытка ведь не пытка.
- Как сказать, - покачал головой Северус.
- Но это лучше, чем просто ждать, да и Раф также думает, - сказала Селестина.
- Тогда я хотел бы вас навестить в ближайшее время, - улыбнулся Снейп.
- Не вижу для этого никаких проблем, тем более мы соседи, - ответила девушка. Зельевар нахмурился, но быстро сложил все составляющие.
- Замок на землях рядом, - вынес он вердикт.
- Совершенно верно, - кивнула Селестина. — Буду рада видеть вас в нашем доме, и членов вашей семьи тоже.
- Благодарю, - склонил голову Снейп.
Он проводил девушку и двух ее сопровождающих, вызволенных из недр министерской машины до площадки аппарации, где и попрощался с ними. У него еще были дела в этом заведении. Снейп видел, что за ними наблюдают, если уж не сказать точнее — следят, в том числе и авроры. Он специально постоял подольше тут, чтобы помешать проследить точное место аппарации Селестины. Министерство теперь не гнушалось ничем. Это начинало раздражать слишком сильно. Аристократы пока еще держались, но всякому терпению приходит конец, тем более Лорд вдруг стал приверженцем древних традиций, которые всегда помогали процветать магическому обществу. Снейп давно уже не верил в то, что Лонгботтом является Избранным, каким его представил всему миру Дамблдор после исчезновения Поттера и Грейнджер. От этого увальня толку было мало, его собрат по несчастью, родившийся в этот неудачный для себя день — 31 июля — был намного более способным, да и его постоянные встречи с Темным лордом и другими опасностями, позволяли думать, что не так уж он и прост и посредственен.
"Вспомни заразу, она и явится", - скривился Снейп, наблюдая явление народу четы Лонгботтомов. Луна вышагивала рядом со своим мужем, который пытался копировать Малфоев. Выходило не очень, мягко говоря. До оригинала "Избранному" было как до луны. Они его заметили и тут же оба скривились, словно проглотили по лимону.
- Мистер Снейп, - отвлекли его. Рядом с ним остановился сотрудник отдела семьи и брака. Северусу захотелось завыть. Как же ему все это надоело.
- Я вас слушаю, - что-то такое было в его голосе, что молодой человек отступил на шаг.
- Вот документы, подтверждающие все разрешения на беременность и дальнейшие роды, - протянул тот папочку. Снейп смерил его обжигающим взглядом.
- Интересно, а если бы ваше начальство решило, что этому ребенку не стоит рождаться на этот свет, вы потащили бы моего мужа делать насильственный аборт или сразу бы кинули в Азкабан, в котором он и так просидел 12 лет безвинно обвиненным? — едко поинтересовался Снейп.
- Закон такой, - заикаясь, произнес чиновник.
- Закон такой? На досуге предложите всему министерству почитать медицинский справочник, особенно раздел о магических беременностях, - презрительно бросил Снейп. — С вашими законами, лет через десять магического общества может и не стать.
- Вы критикуете политику Министерству? — воскликнул молодой человек, привлекая к ним излишнее внимание.
- Критиковать можно умных людей и их идеи, тогда может выйти что-то конструктивное в итоге, с дураками спорить бесполезно, их легче отправить на тот свет. Жить будет спокойнее, а дышать свободнее, - с этими словами Снейп развернулся и не успели все отреагировать, как он с хлопком исчез.
- Я бы на вашем месте арестовала его, - выдала Луна. — Это же надо так отозваться о власти. И что вообще эти темные маги себе позволяют. Их надо лишить всех привилегий и ограничить передвижения.
- Заткнулась бы, дура, - раздался откуда-то выкрик. Луна резко повернулась, но найти говорившего, естественно, не удалось. Того уже спрятали за спинами присутствующих. Немало людей понимало, что так дальше жить невозможно. Ситуация в обществе была катастрофической, и если в ближайшее время ничего не будет сделано, магическое общество Англии может приказать долго жить. Казалось, что еще чуть-чуть, пара необдуманных законов и произойдет взрыв.
Лонгботтомы, пыла гневом, прошествовали в Аврорат и замерли, глядя на ряд разрушений, которые пытались убрать, правда, без каких-либо положительных результатов, столпившиеся в фойе авроры.
- Что у вас тут случилось? — удивленно воскликнул Лонгботтом.
- Выброс стихийной магии, - вздохнул Финиганн. - Правда, непонятно, кто стал виновником, нет никакого следа, а народу тут сегодня было предостаточно. Еще эта иностранку со своими угрозами.
- Какая иностранка? — полюбопытствовала Луна.
- То ли испанка, то ли еще кто. Ее семья пострадала в Косом переулке во время нападения этого клана сатанистов. Вообще, там произошло что-то непонятное, - поделился своими впечатлениями Симус.
- Ага, а сейчас Снейп угрозами кидался в атриуме, - скривился Невилл.
- Не удивительно, ведь его семья тоже пострадала, - пожал плечами походивший мимо аврор.
- А что там вообще произошло? И какое к этому отношение имеет Снейп и вся их клоака? — спросила Луна. Финиганн рассказал им то, что знал, как оказалось, знал Аврорат не так уж и много. Луна некоторое время задумчиво молчала. — И все-таки надо бы насесть на всех этих темных, ошейники повесить, чтобы не рыпались. Слишком много они себе позволяют.
Министерство в этот день бурлило, разнося новости, которые все больше и больше разрастались подробностями. В конце этого рабочего дня из одного окошка вылетела сова, неся донесение господину ее хозяина.

Дамблдор сидел в своем кабинете в Хогвартсе и думал. Мысли бежали неспешно, позволяя ему проанализировать все, что можно. Он уже получил донесение из Министерство и знал уже о появлении там юной особы, которая оказалась не такой уж слабой, как могло бы показаться со стороны. Девушка умело держала себя и знала себе цену. Стоило приглядеться к этой семье. Плохо было то, что они связались со Снейпом и Блеками. Как он мог упустить этот момент? Он не придал значения появлению в их общество иностранной семьи, пусть и богатой. Но те оказались крепкими орешками, и, по всей видимости, еще и приверженцами древних традиций. "Ничего, на любого можно найти управу и рычаг давления. В конце концов, у них есть дети", - подвел итог своим размышлениям директор Хогвартса. Теперь следовало продумать свои дальнейшие шаги, что-то он слишком многое упустил в последнее время, да и Рабастан Лестрейндж как-то слишком расслабился. Пора было натянуть все поводочки, да посильнее, чтобы затянулись на шейках его собачек и те могли дышать только с его позволения. "Может дать им знать, что я нашел их деток? В конце концов, можно и украсть детей для того дела", - подумал Дамблдор, размышляя в какой семье сейчас могут быть близнецы — мальчик и девочка — шести лет от роду и еще один мальчик. Детей явно надо было искать в Европе. Через полчаса из окна директора Хогвартса вылетела сова, неся послание одному из верных членов Ордена Феникса. Дамблдор начал закручивать гайки.

Юноша стоял у окна в своей спальни и смотрел на возрожденную домовиками землю. Здесь уже вовсю цвел сад, цветов, благодаря юному садовнику, было очень многое. А еще в специальном вольере резвились щенки, их специально туда поместили, чтобы они не испортили сад и не носились по нему. Мысли юноши были далеко от того, что открывалось его взгляду. Он сейчас был там, в Венесуэле…
"Ретроспектива.
- Однажды тебе все равно придется столкнуться со своим прошлым и разобраться с ним раз и навсегда, - мужчина средних лет пристально смотрел на лежащего рядом с ним молодого человека.
- Я, как и Села, начал новую жизнь. От меня прежнего не осталось ничего. Это было обдуманное решение, - тихо сказал молодой человек
- Я это понимаю, - мужчина провел по обнаженной груди парня. — Но ты до сих пор не разобрался в себе. Я знаю, что у тебя два любовника, которые в курсе о наличии друг друга, но вы никогда не оказывались в постели втроем. Но они понятия не имеют о том, что у тебя есть еще один любовник. Я более чем уверен, что ни с Диего, ни с Андресом ты не делишься тем, что говоришь мне.
- Нет, они об этом не знают, - покачал головой молодой человек.
- Почему, Рафаэль? Ты сам себе можешь ответить на этот вопрос? — Мужчина впился взглядом в изумрудные глаза.
- Диего… Это влечение, взаимное. Нам хорошо вместе, у нас ни к чему не обязывающие отношения. Я не думаю, что Диего любит меня, это не так. Его устраивает то, что есть, также как и меня. Да, мы будем сожалеть, если вдруг расстанемся, но оба быстро найдем замену, - после небольшой паузы сказал Рафаэль.
- Хмм, интересная интерпретация твоей связи, - хмыкнул мужчина. — А Андрес?
- Андрес был тем, кто ввел меня в мир удовольствия. Он был моим первым…, - Рафаэль замолчал.
- Но…, - тихо произнес мужчина.
- Я не чувствую его, словно он часть чего-то большего, - Рафаэль отвел глаза.
- И? — мужчина чуть надавил голосом, требуя ответа.
- Мне кажется, что если бы я увидел ли, встретил то, чем мог бы быть Андрес в целом, я не смог бы устоять, - признался молодой человек.
- Хорошо, а что насчет меня? — в голосе мужчины появились насмешливые нотки.
- С тобой я имею то, чего мне не хватает с Диего и Андресом, - сказал Рафаэль, не задумываясь.
- Тебе не нужно играть, - кивнул мужчина. — Ты становишься собой только в узком семейном кругу, но в последнее время и там ты стал больше играть. Только я знаю настоящего Рафаэля Лафарга. Почему ты никому не рассказал о нас?
- Не знаю, просто для меня наши отношения слишком личное, - пожал плечами парень.
- Ты же очень близок с Селестиной, - мужчина снова стал лениво ласкать молодого человека. — Но и ей ты ничего не сказал.
- У нас у каждого своя жизнь. Она тоже не делиться тем, кто ходит у нее в любовниках. А такие имеются, - улыбнулся Рафаэль и потянулся. Мужчина усмехнулся, но на провокацию не поддался.
- Хорошо, вы не мешаете друг другу, каждый живет своей жизнью, но я не могу сказать, что ты счастлив, - мужчина переместился и оказался на молодом человеке.
- Я не знаю, с чем все это связано. Возможно, я все еще не нашел того, кому готов отдать свое сердце, - ответил на это замечание парень.
- Рафаэль, Рафаэль, - покачал головой мужчина. — Не закрывай свое сердце от всего мира. Я понимаю, что было много боли и душевных травм, но все это нужно оставить позади.
- Сейчас намного легче, да и многое стало понятно со временем, - тихо произнес Рафаэль.
- Я не хочу знать твою историю, мой юный друг, но ты сам должен разобраться со всеми своими проблемами. А самый верный способ сделать это — встретиться со своим прошлым лицом к лицу, - мужчина посмотрел на Рафаэля. Дальше разговор оборвался, поскольку обоим стало просто не до этого…
Конец ретроспективы".
Рафаэль вздохнул, затем перевел взгляд на свои руки. Дверь тихонько открылась, и в комнату просочился Паоло, он несколько секунд смотрел на своего молодого хозяина, а затем уселся на кровати. Дверь осталась приоткрытой.
- И что теперь? — решил подать голос венесуэлец.
- Ты о чем? — спокойно спросил Рафаэль, не оборачиваясь.
- Сколько ты собираешься играть? Я же знаю, что ты специально позволил все взять в свои руки сеньорите Селе, - хмыкнул Паоло.
- Всему свое время, - тихо сказал молодой человек.
- Чему и какое? — скривился Паоло.
- Паоло, ты слишком много на себя берешь, - Рафаэль посмотрел на парня хмурым взглядом.
- Извините, сеньор, - стушевался тот, поняв, что переборщил с фамильярностью.
- Я многое могу понять и простить, Паоло. Но не стоит забывать, кто я такой, - жестко произнес Рафаэль, сверкнув своими зелеными глазами.
- Простите, сеньор, - покаянно произнес парень.
- Если я позволяю тебе некоторые отступления, это еще не значит, что я белый и пушистый, - все-таки закончил аристократ, мрачно глядя на своего подчиненного.
- Тогда, зачем вы все это делаете? — вырвалось у Паоло прежде, чем он успел себя хлопнуть по губам. Рафаэль снисходительно улыбнулся.
- А как, по-твоему, на меня смотрят сейчас?
- Ну, мне кажется, что никто реально вас не знает, а сеньорита Селестина слишком занята, чтобы обратить внимание на ваше странное поведение. Дома вы всегда мягкий, светлый. Последнее время с вами было слишком много происшествий, чтобы она обратила внимание на то, что вы на самом деле не такой, как обычно, - немного запутался в своих объяснениях парень.
- И сколько по твоему мнению пройдет времени, как она поймет, в чем дело? — делано равнодушно спросил Рафаэль.
- Пара-тройка дней, - сказал Паоло.
- Значит, мы должны все провернуть за два дня, - задумчиво сказал Рафаэль, глядя в окно.
- Сеньор? — Паоло насторожено посмотрел на своего юного господина, но тот полностью погрузился в свои мысли.
"Ретроспектива.
- Твоя сила делает тебе честь, - вдруг произнес мужчина, оборачиваясь в сторону кровати, на которой раскинулся красивый обнаженный молодой человек. Тот лениво потянулся и только после этого посмотрел на говорившего.
- И? — протянул он чуть недоуменно.
- В этом мире осталось не так много тех, кто способен вернуть в мир магии древние знания, и уже тем более способен их применять, - сказал мужчина, наблюдая за игрой света на светлой коже. Он всегда сравнивал своего молодого любовника с грациозной зеленоглазой пантерой, которая в любое время может перестать играть и просто вцепиться в шею своими мощными челюстями.
- Я не совсем понимаю, к чему ты ведешь? — юноша повернулся на бок и подпер голову рукой.
- Я думаю, - ответил мужчина.
- И о чем же? — спросил молодо человек.
- Рафаэль, сможешь ли ты на время отказаться от того, чтобы играть главенствующую роль, действовать тайно? — было не понятно, то ли мужчина рассуждает, то ли задает вопрос.
- Может быть, ты объяснишь? — Рафаэль сел на кровати.
- Попробую, - вздохнул мужчина.
- Вокруг вашей семьи и так хватает разного рода интриг, и я имею в виду то проклятие, которое висит на твоем отце и тете с дядей. Оно никак не затронуло тебя и твою сестру. Могу только сказать, что никто не задавался этим вопросом. Все приняли все, как должное. Может узкий круг, более приближенный к вам что-то и знает, но явно не все…, - мужчина пристально посмотрел на своего любовника, надеясь увидеть его реакцию, только вот той не последовало. Рафаэль был спокоен, внешне, лишь в глазах появилось отчужденное выражение. — Я не собираюсь ничего предпринимать против тебя и твоей семьи. И тебе это известно более чем кому-либо другому.
- Предположим, - Рафаэль не спускал глаз с мужчины.
- Я полностью уверен, что Лео и Марисоль не имеет матери как таковой. Это ведь ты их выносил, - последнее было утверждением.
- Предположим, - снова произнес Рафаэль.
- Мы можем не играть в эту игру? — мужчина стремительно приблизился к любовнику.
- Можем, но это зависит от того, что ты от меня хочешь, - честно сказал молодой человек.
- Ничего, кроме того, что уже имею. Раф, я думаю, что тебя ждут тяжелые испытания. Мужества тебе не занимать, об этом уже говорит хотя бы то, что ты выносил близнецов и родил их. Я не знаю, что стало причиной их зачатия и не спрашиваю тебя, но береги себя, - мужчина положил руки на плечи молодого человека.
- Объясни мне, зачем ты все это говоришь? Это уже не первый такой разговор, - Рафаэль посмотрел своему любовнику в глаза.
- Сможешь ли ты простить своих врагов? Сможешь ли простить тех, кто причинил тебе вред? — казалось, мужчина обращается не к Рафаэлю, а к кому-то чисто теоретически присутствующему в комнате.
- Возможно, - тихо ответил на это молодой человек.
- Просто вспомни мои вопросы и этот разговор, когда придет время, - мужчина опрокинул любовника на спину и накрыл собой.
Конец ретроспективы".
Том уже довольно долгое время стоял под дверью этой комнаты. Он прошелся по замку, как только обнаружил отсутствие зеленоглазой проблемы в его спальне. Случайно услышанный разговор заставлял задуматься. Если честно, то это многое объясняло, но и ставило множество вопросов, на которые следовало искать ответов. В то же время Том понимал, что образ, сложившийся в его голове и тот, который он увидел в последние дни, сильно отличались друг от друга. Да, он запал на красивое личико и тело, но он сам к тому же знал, кто такой Рафаэль Лафарга. Том задумался. Он хорошо помнил Гарри Поттера. Мальчишка был самой большой занозой в его жизни с самого момента, как стало известно о высказанном пророчестве. Он наделал множество ошибок, стремясь добиться бессмертия, и стоило ему это "мозгов". То, что его вышиб из тела младенец, не заставило задуматься бесплотный дух. Он только и думал, как возродиться и, наконец, уничтожить мальчишку — самую большую угрозу. Если подумать, то мальчишкой можно было восхищаться. Он знал, что Поттер жил ничем не лучше, чем в свое время он, может быть, даже хуже, поскольку издевались над ним родственники, а не чужие люди. Удивительно, но это его не сломало, даже оставило его наивным светлым мальчиком, способным улыбаться и смеяться, не зацикленным на идее мести или еще чем-нибудь. Дамблдор настолько четко все рассчитал, что диву даваться можно было. Если бы все продолжалось дальше так, как оно шло до момента похищения, то однажды они встретились бы в бою, и одному из них пришлось бы попрощаться с жизнью. И зная то, что он знает сейчас, на свою победу он бы не поставил и гроша, не важно, что в жилах течет кровь Слизерина. Можно только восхищаться тем, как Гарри Поттер проходил через все испытания, к которым его подталкивал директор и в которые он влипал по собственной глупости или не очень. Мальчик прошел через такое, что многим взрослым и не снилось, и не сломался, даже после трехдневного изнасилования и то не сломался. Он просто переродился, стал другим человеком. Том вздохнул: "Он должен был стать жестче. Из его слов следует, что он уничтожил того, кто убил его второго отца. То, что он применил магию камней, чтобы спасти дочь, причем одну из страшных, даже не задумываясь, о многом говорило. Можно было бы сказать, гриффиндорская храбрость, но тут до гриффиндорского безрассудства было слишком далеко. Если бы под рукой оказался какой-нибудь другой камень, способный помочь в этой ситуации, Рафаэль воспользовался бы менее болезненным способом". Услышанное сквозь приоткрытую дверь, а также размышления за эту тему приводили к тому, что истинного Рафаэля он еще не видел. Все моменты, в которые он сталкивался с юношей, были связаны с какими-то несчастными случаями, которые во всей красе показывали Селестину, и отодвигали молодого человека на задний план. Сейчас же выходило, что тому это было на руку, но вот для чего. "Что такого хочет сделать Рафаэль, что ему нужно стать ниже травы, тише воды? Почему он хочет, чтобы его считали слабее сестры? И я не совсем уверен, что после примененной магии он так уж ослаб, как считает Селестина", - Том пытался разобраться в ситуации. Он повернулся и посмотрел на дверь, оттуда не доносилось ни звука. Стараясь остаться незамеченным и не услышанным, мужчина осторожно стал отходить по коридору к лестнице. Надо было подумать, прежде чем идти к хозяину замка и разговаривать с ним.
Рафаэль задумчиво смотрел на дверь. Он не был уверен, что там кто-то был, но все же доверял своей интуиции. Возможно, его просто напрягало то, что дверь не полностью закрыта. Он не стал поддаваться легкой паранойе и остался у окна. Паоло несколько минут наблюдал за ним, потом тихо собрался и покинул комнату. Судя по тому, что ничего не произошло, его все-таки напрягала приоткрытая дверь. Молодой человек отвернулся и снова ушел в воспоминания.
"Ретроспектива.
- Вы все решили? — мужчина смотрел на молодого человека, сидящего в кресле с закрытыми глазами.
- Помнишь, ты спрашивал меня, смогу ли я простить? — Рафаэль открыл свои невозможно зеленые глаза, в которых застыли боль, потеря и усталость.
- Помню, - кивнул мужчина, затем подошел к креслу и опустился перед своим юным любовником на колени.
- Я не смог простить смерти моей семьи, - тихо произнес Рафаэль. — Теперь осталось выяснить, смогу ли я жить дальше там, смогу ли жить с теми, кто во многом был виноват, но в то же время сделал мне подарок. Странно, да? Нельзя простить изнасилование, но оно подарило мне двух прелестных детей.
- Все-таки изнасилование…, - покачал головой мужчина. — Я был почти уверен в этом. Значит, вы возвращаетесь туда, где все началось?
- Я думал, что прошлое осталось позади, но мне никуда от него не деться. В одиннадцать лет трое из четверых получат письма из Хогвартса. В этом я нисколько не сомневаюсь. Хоть Села и считает, что это не так, Хогвартс позовет к себе потомков древних английских родов. Они сейчас могут быть спрятаны от мира, но не думаю, что они не проявились в книге судеб, - Рафаэль говорил медленно и как бы нехотя.
- Пожалуй, ты прав, - кивнул мужчина. — Рафаэль, не позволяй никому сесть тебе на шею, затаись, спрячь свою сущность и силу, подожди, а потом ударь. С тобой должны считаться, тебя должны уважать. Ты не тиран и не садист, но ты мощный боевой темный маг, у тебя семья. Просто жить в Англии с ее нынешней политической обстановкой тебе все равно не дадут, поэтому просчитай все ходы и сделай свой. Паутину можно как сплести, так и расплести, надо просто найти кончик, за который можно потянуть.
- Ты предлагаешь мне начать собственную игру? — Рафаэль пристально посмотрел на мужчину.
- Да, у тебя семья, которой ты дорожишь больше всего. Это твоя сильная и слабая сторона. Не позволяй никому сделать тебя уязвимым. Покажи, если придется, что ради семьи ты пойдешь на самое страшное, - мужчина сжал руки молодого человека в своих. — Ты должен быть сильным, даже если все посчитают тебя на время слабым. Ты можешь быть противоречивым, чтобы запутать их, но в это время ты должен продумать все, чтоб никто и никогда не смог воспользоваться твоей семьей против тебя.
- Заставь всех относиться к тебе снисходительно, чтобы потом твой удар стал полной неожиданностью, - задумчиво произнес Рафаэль.
- Вот именно, - кивнул мужчина. — И еще одно… Любовник никогда не будет помехой, как и партнерство, а, возможно, и женитьба или выход замуж. Это не ослабит тебя, а придаст только силы и мощи. Ты маг камней, и сила твоих партнеров только сделает тебя еще более мощным. Не слишком затягивай с этим, и проследи, что сестра тоже не осталась одна. Вы оба прекрасные молодые люди и должны быть счастливы.
- Ты прощаешься со мной, - тихо сказал Рафаэль.
- Еще нет, я попрощаюсь с тобой чуть позже и более приятным способом. Я знаю, что обратно в Венесуэлу ты уже не вернешься. Ты идешь туда, где все начиналось, там ты и останешься. Переписка будет приносить нам с тобой только боль, грусть и несбыточную надежду. Откуда я знаю, что ты уезжаешь навсегда? Сердце подсказывает. А сейчас иди ко мне и покажи, насколько тебе со мной хорошо…
Конец ретроспективы".
- Это всегда будет только моей тайной, - шепотом произнес Рафаэль. Его третий любовник, который был старше отца лет на пятнадцать, научил его очень многому — думать, видеть, слышать и чувствовать. Ни Андрес, ни Диего не были теми, кто заставил его отбросить мысли о том, что случилось в его жизни и привело его к новому витку в его судьбе. Именно с ним он позволил себе отдаться наслаждению не только телом, но и душой. Их разговоры подготовили его к этой жизни даже больше, чем учеба в школе.
Рафаэль решительно тряхнул головой и твердой походкой направился к двери. Настало время начать свою игру. Он уже выбрал всех игроков, осталось только сделать первый ход. На губах Рафаэля появилась странная усмешка.
- Что ж, Том, ты первый, только вот ты понятия не имеешь, что из этого выйдет, - усмешка перешла в лукавый блеск. — И зря ты думаешь, что я понятия не имею, кто ты такой, - тут молодой человек нахмурился. — Главное, чтобы меня после всего этого не убила Села…, - Рафаэль передернул плечами. — Что ж, приступим, помолясь.
"Ретроспектива.
Рафаэль провел кончиками пальцев по смуглой груди своего любовника. В следующую секунду он уже был опрокинут на спину и прижат обнаженным телом к кровати, а его рот атакован жадными губами. Он стонал и отдавался, выгибался и просил, а ему давали все, что он хотел и даже больше. Это было восхитительно и сильно. Но пора было уходить…
- Я прощаюсь с тобой, как с любовником, Рафаэль, но как с Кауртеро Лафаргом Мачадо-и-Руис я с тобой прощаться не намерен. Если тебе понадобиться помощь, ты знаешь, где и как меня найти. Пообещай мне, Рафаэль, - мужчина держал молодого человека за плечи и смотрел прямо в искрящиеся зеленые глаза.
- Я обещаю, - тихо сказал он. Их губы слились в поцелуе, последнем для них, как для любовников. Эта история была закончена. Для всех Рафаэля в Венесуэле не осталось ничего, что могло бы его здесь задержать, но на деле это было не так. Просто тот, кто мог бы его удержать, сам его отпустил, отдав ему кусочек своего сердца и забрав себе кусочек его. Но это была тайна, известная только им двоим, такой она и останется в веках.
- Будь счастлив, мой юный друг, будь счастлив, - и мужчина подтолкнул молодого человека к выходу из маленького охотничьего домика в горах Тичары.
Конец ретроспективы".
- Я буду, обязательно, - прошептал Рафаэль, возвращаясь из своего последнего воспоминания, которое внезапно утащило его в недра памяти. — Вся моя семья будет, клянусь тебе.
Рафаэль улыбнулся. Он прошел по коридору до лестницы, спустился на этаж ниже и направился в детскую, где сейчас должны были находиться пятеро детей под присмотром Сьюзен. Этот день он проведет в кругу семьи, а вот завтра… Завтра он начнет действовать!