|
|
Чужая жизнь - месть отвергнутого (+посл. 41 глава)
| |
| koval | Дата: Суббота, 22.11.2014, 23:42 | Сообщение # 421 |
Химера
Сообщений: 369
| доигрались?
|
|
| Eylin | Дата: Суббота, 22.11.2014, 23:46 | Сообщение # 422 |
Leka-splushka
Сообщений: 1207
| 
Захожу это я в фик, а тут такое…
В лесу сезонное обострение?
Вы чего, господа-товарищи комментаторы?
Весь поток генерируемого вами бреда я прочитать не осилила, уж больно он ощущается как поток грязи из мерзейшей клоаки. Столь высокомерно-презрительно разговаривать с кем-то - это, знаете ли, гнусно.
Но основную идею я уловила и категорически несогласна. Нет, вы правда считаете, что ваши комментарии мне, как читателю, должны быть ценнее фика?
Вот медом не корми, дай прочитать чье-то высококритичное мнение, да?
Я вас огорчу. В фик я захожу именно читать фик. Остроумный коммент - мило, но не самоценно.
И для пишущего автора ваше мнение не может быть выше собственного. Оно совещательное.
Каждый фикрайтер имеет право писать то и так, как ему нравится.
А вы имеете право выбирать себе фик по вкусу.
И это вы - вы, а не автор - имеете право свалить из темы и сидеть в той, которая полностью отвечает вашим вкусам (я всегда так делаю, это не сложно, попробуйте).
Тьфу, чувство, как в помоях выкупалась.
Ну вы, блин, даете!
Я больше в эту тему заглядывать не буду (что мне в ней делать, если краа уходит?) так что если сильно вспыхнет и загорится желание ответить все в глаза мои бесстыжие - ЛС или в ту же лс кидайте ссыль на созданную тему флуда. Хоть не скажу, что особо настроена на диалог
Dixi
|
|
| alma | Дата: Суббота, 22.11.2014, 23:50 | Сообщение # 423 |
Подросток
Сообщений: 12
| Знаете, уважаемый автор, по-моему удалять фик все же не стоило. Ведь много людей ждало продолжения, и поддерживало вас. А то, что были те, кому что-то не нравится… вы бы лучше попросили их сперва свои творения продемонстрировать, прежде чем обращать на них внимание. критиковать все горазды, а как дойдет дело до творчества…
Надеюсь, что вы все же вернете свой фанфик или хотя бы выложите где-нибудь еще, на том же фикбуке. И чтобы кто не писал, нормально у вас все и с языком и с текстом было. А мелкие проблемы есть у каждого. Я всегда ужасаюсь, когда мне после выкладки на тучу ошибок указывают, хотя проверяю вроде от и до.
Удачи вам, уважаемый автор. И терпения.
P.S. Мне ваш фик очень нравился и я так ждала новой главы(((((((((
|
|
|
| nic19782 | Дата: Суббота, 22.11.2014, 23:54 | Сообщение # 424 |
Подросток
Сообщений: 14
| блин приперлись несколько придурков и всю малину ОБОСРАЛИ!!!!автор не обращай внимания на них.прекрасно пишешь!!!
|
|
|
|
| mmmm | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 00:10 | Сообщение # 426 |
|
Подросток
Сообщений: 1
| Вот зачем было удалять текст только собрался почитать а тут раз и нету......
и еще вот накой изначально было выкладывать на этом сайте тут ЧИТАТЬ неудобно тексты
|
|
| Morlydotes | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 00:46 | Сообщение # 427 |
|
Подросток
Сообщений: 4
| Ну ёщё раз повторяю, для СПЛЮШКИ, не нравится, не глодай! Или ты мышь, которая кололась и жрала кактусы?
~~Абсурд имеет право на существование в литературе.
Бред имеет право на существование в литературе.
Даже бог из машины, чем грешили древнегреческие авторы, тоже
имеет право на жизнь.
Здесь пишут фанфики :)) К несушествующему миру :))
Но если Вы такой скруполезный поклоник реальности,
Можете разобрать по косточкам, например "Братьев Карамозовых", если знаете, что это такое :))
\
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 01:03 | Сообщение # 428 |
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Тааак, письмо к Алексу отправила. Как только он здесь появится, этих четырех тем здесь не будет.
Чтобы не мозолили глаза кое-кому отсутствием логики и не таким развитием сюжета, как тем-самым хотелось бы.
Вместо того, чтобы устраивать здесь Третью мировую войну - Я против вас! - сели бы на пятую точку и написали бы свои версии истории, попросив у меня разрешения создать Альтернативное продолжение, как сделал бы воспитанный, культурный человек.
Чтобы могла и я пос--- на ихних писанин. Я тоже нуждаюсь, иногда, в ощущении равновесия.
|
|
|
| reddevil | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 02:00 | Сообщение # 429 |
|
Посвященный
Сообщений: 49
| который день наблюдаю за "конфликтом" так захватывающе
угрозы бросить писать тут, потом удалить всЁ, осталось по угрожать уйти отсюда а потом свести счеты с жизнью!
По мне так автор просто решил поднять свой рейтинг.......интрига затягивается....
|
|
| Gotha | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 02:24 | Сообщение # 430 |
Подросток
Сообщений: 7
| Народ, прочитал последние страницы с коментами и тихо поржал от коментов так называемых "критиков"))))
Для "особо одаренных критиков" поясню, подобных нереалистичных моментов и в каноне мамы Ро дофигища. Но вы почему то ей это в укор не ставите (и курс галеона относительно фунта; и заключение Блэка в Азкабан без суда и следствия, если постараетесь припомнить, то его схватили на улице и в Азкабан к дементорам, и где спрашивается были бумаги, суд, обвинение и прочее)))); вторжение Дамблдора и его контроль жизни Поттера))) тоже не было? А где было исполнение закона об охране сирот и малолетних наследников магических родов?))); свобода убийцам ПС))); глюки с самим ДД то в 1 книге он матерый интриган и полный гад, то полный дебил и добрый дедушка; и многое многое другое) и не требуете переписать поттериану)))))).
Так что как автор решил так в принципе и должно быть, это его работа, его фик, не нравится есть куча иных фиков, на любой вкус и жанр. А то что здешние "заклепкометристы" докопались до автора вызывает лишь сожаление, ребят идите пишите описания машин, самолетов, составляйте словари, поработайте на википедии что ли - они ведь настолько точно соответствуют реальному миру, а не вымышленному миру фантастики и фанфиков представленному на этом сайте.
|
|
| aleksius_vrublevskiy | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 02:26 | Сообщение # 431 |
|
Друид жизни
Сообщений: 169
| Ну вот и догавкались клоуны. Из за таких как вы и появлются в большинстве свое заброшеные фики с неплохим сюжетом и завязкой
|
|
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 02:58 | Сообщение # 433 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Цитата reddevil (  ) По мне так автор просто решил поднять свой рейтинг…
Сначала посмотрите на мой рейтинг - не я его себе поднимала (уууу, как все запущено!), потом добавляйте свои ненужные пять копеек.
Kapelan, если у вас к alexz105 есть вопросы, задайте их ему в ЛС, а не здесь, на моей теме.
Gotha, aleksius_vrublevskiy, Shinigami5718, спасибо!
|
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:04 | Сообщение # 434 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Kapelan, Ваши нервотрепки мне лично неинтересны. Идите, поплачьте где-нибудь в другом месте. Я тут буду выкладывать МОЮ РАБОТУ!
|
|
| ru70 | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:04 | Сообщение # 435 |
|
Подросток
Сообщений: 15
| Конфликт началя из нечего, и раздули его до лесного пожара. Я понимаю госпожу Kraa , и считаю что она права по всем пунктам.
Автор всегда прав, если не нравится , то предложи свою версию. Но переходить на личности по моему нельзя.
По поводу самой ситуации в рассказе могу добавить одно слово - волшебники!!!!!
1) Похитил старый дед Гермиону, неуследил за второй частью интриги
У отца магической демократии везде есть глаза и уши. Чистокровные слизеринцы не пойдут работать в азкабан охранником, а маглорожденные и полукровки , после безуспешных попыток устроится, по протекции ДДД пойдут любое Г. подчищать.
Засунуть лишнего заключенного в тюрьму - пожалуйста. После замятия гибели Квирелла, инцендента с Локхардом, нападением дементоров, можно оценить талант дедушки по выстраиванию пирамиды власти.
2) Гермиону в тюрьме не убьют, помучают, попытают, развлекутся и стребуют обед о молчании.
Даже стрижка скорее всего один из этапов унижения - собрать все волосы в кулак, намотать, и отрезать поближе к основанию, не смертельно но очень обидно. Гермиона с детсва отращивала волосы и думаю что родители предлагали ей стрижку под мальчика.
Когда срок выйдет , наведут лоск, подлечат, и выкинут около запретного леса. Даже память стирать не будут, пусть помнит и боится.
Обьявят за завтраком что запретный лес остается запретным. А Гермионе скормят сказку что ее похитили пожиратели.
3) По поводу мечей и иных аксесуаров - они чертовы волшебники и логика изначально отсутствует.
Упоминалось что авроры носят красную мантию и палочку. Все остальное как приложится. Это у нас все стандартизировано - форма, спецсредства, амуниция. В маг. британии все носят что попало, без системно. Неудивнюсь если у Грюма есть специальные ножи в протезе, различные опасные штуки в карманах, зачарованая одежда от воров, вредноскоп вместо часов.
Таким образом наличие мечей у охранников может означать исправление заниженой самооценки и подражанию начальнику, герою из книги и так далее. И владение не означает умение, получается только ложное ощущение безопастности.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:05 | Сообщение # 436 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 1. Открыть глаза слепому.
- Гарри, мой мальчик! — голос Альбуса Дамблдора, для слуха семнадцатилетнего победителя Темного Лорда Волдеморта, звучал, по понятным причинам, нереально и чересчур оптимистично.
Прошел уже год со дня его похорон, черт возьми и лишь два дня после Битвы за Хогвартс! Гарри Поттер был взвинчен до самого предела и на грани срыва. Окрик умершего на его глаза директора заставил парня резво повернуться кругом с палочкой наготове, ожидая чей-то подвох, прежде всего — злую шутку Малфоя. Но — нет, к нему бодрым шагом приближался уже год как умерший директор Хогвартса, но живой-живехонький, как бы парадоксально это ни звучало.
Хотя, вернее было назвать его „Бывшим директором”, т.к., школу чародейства и колдовства, в настоящий момент, возглавлял профессор Северус Снейп, который, после укуса Нагайны в Визжащей хижине, находился на лечении в Св. Мунго уже три дня.
Так кем в школе, при наличии действующего директора, являлся этот зомб… ак?, спешащий вдогонку Герою волшебного мира? Надо ли к нему относиться с тем уважением, как в годы обучения, после всех тех пикантных и нелицеприятных подробностей, о которых Гарри узнал из книги Риты Скитер той зимой?
Никогда!
Не и после всей горькой правды о роли Альбуса Дамблдора в жизни Гарри Поттера, о которой тот узнал у гоблинов в банке Гринготтс два дня назад!
Гоблины, выслушав оправдания победителя Волдеморта, поворчали, угрожая ему, но учли его претензии и скрипя зубами, в конце встречи, забрали из его Целевого сейфа вполовину меньше денег, чем первоначально собирались стрясти за нанесенный вред банку Гринготтсу. Провожая героя волшебного мира, новоназначенный лично Поттером поверенный и хранитель имущества пожал юноше руку и отпустил его с пожеланиями о дальнейшем взаимовыгодном сотрудничестве и папкой, заполненной документами.
Те документы были Поттером, за те двое суток обеспеченного (кем-то заботливым или незаинтересованным человеком), одиночества после Победы, старательно прочитаны, обдуманы и рассортированы по значимости. После всей кропотливой и весьма специфической работы им были сделаны некие выводы - роковые для отдельно взятой семьи, фатальные для другой и катастрофические для магического общества в целом.
Сейчас, смотря с неверием на развевающуюся бороду Дамблдора, парень внезапно задался отвлекающим своей незначительностью вопросом. Как так получилось, что из друзей и знакомых за те два дня, после битвы с ним никто не пообщался. Такое с ним впервые случалось, чтобы Рон не вился вокруг, желая поиграть во что-нибудь бессмысленное — подрывного дурака или плюй-камни, что за …х---ю понапридумали волшебники, чтобы прожигать время! Или Гермиона, с которой, во время поисков и охоты за хоркруксами Волдеморта (хм, подумать только, „охота”! Как будто кряксы зимой бежали от них по долинам и по взгорьям!), они сблизились настолько, что Гарри начал подумывать, а не стоит ли выбрать ее себе в … девушки?
Но два дня его друзья запропастились куда-то, оставив его в одиночестве и от них не было ни весточки. Их отсутствие не было никоим образом связано с похоронами Фреда, иначе мистер Уизли пригласил бы и Гарри.
Создавалось впечатление, что все воспользовались услугой своего спасителя, вытащившего из огня горячие каштаны вместо них и забыли о нем, как бы он и не существовал. Никто из взрослых не поинтересовался как он, чем занимался эти два дня, как самочувствие, здоров ли, после Финальной битвы и, наконец, не нужна ли парню какая-нибудь помощь?! Все, как бы, в землю провалились — испарились каждый по своим делам, забыв Героя и Победителя Темного Лорда Волдеморта - поведение совершенно нехарактерное семье Уизли и подруге Гермионе Грейнджер, для которой надоедать Гарри своими расспросами было делом чести.
Ему предоставили полную свободу действия — делай что хочешь, ты больше нам неинтересен. Такое с Гарри за все семь лет жизни в магическом мире впервые случалось.
Но предоставленная свобода позволила парню тщательно разобраться в содержании каждого куска пергамента в папке, каждого, украшенного вензелями и королевскими печатями удостоверения. И, напоследок, Гарри нашел и отложил в сторону несколько бумажек с таким скандальным содержанием, что, ознакомившись с ним, сам не поверил своим глазам. После десятого перепрочтения, он решился и отправил школьной совой письмо своему новому поверенному в Гринготтс, чтобы тот уточнил достоверность и тяжесть в магмире его находки, имеющей силы взорвавшейся бомбы.
Содержался в этих документах особый факт, которым Гарри Поттер добровольно не поделился бы ни с кем из ныне живущих. Дождавшись от поверенного подтверждение фактов, осознав последствий и представив свои будущие действия, парень чуть не получил сердечный приступ даже в столь молодом возрасте.
Но вопрос с содержанием письма из Гринготтса следовало отложить на потом и сию же минуту справиться с новой проблемы в виде скрывающегося под Обороткой волшебника.
- Ревелио! — крикнул Гарри, направив выигранную Старшую палочку на совсем близко подошедшего „бородатого” безумца. К большому удивлению парня, заклинание выявлении настоящей личности наглеца ничего во его внешности не изменило, только тот чуть-чуть смутился и оторопел. Парень среагировал молниеносно, выкрикнув: — Ступефай!
Мощный сногсшибатель отбросил тощее стариковское тело, наряженное в длинную развевающуюся мантию, к стенке напротив, где оно грохнулось всей своей тяжестью. От сильного удара что-то внутри хрустнуло и переломилось. Тело старика обмякло, и он безжизненно соскользнул вниз тряпичной куклой. Своевременно пришедший обморок стал спасением от жуткой боли.
Сногсшибатель Гарри был таким мощным, что тот, кто изображал из себя Дамблдора, быстро превратился в мертвого Дамблдора и это стало понятно не только по хрустнувшему позвоночнику, но и по быстро разрастающейся луже крови под ним - свидетельства о том, что смерть наступила мгновенно.
Гарри постоял минуту-другую в ожидании возвращения собственного внешнего вида заигравшегося шутника, но внешний вид старика упорно сохранялся.
Это стало последней каплей и чаша терпения героя Магмира переполнилась. После встречи с лордом Волдемортом, после пережитого ужаса второй Авады, после потусторонней встречи и беседы на призрачном вокзале Кинг Кросс с этим вот самым Дамблдором, встреча с которым сегодня — с ожившим, но не задолго, директором — для Гарри оказалась уже выше крыши …
Растратив последнюю каплю благоразумия и уважения к безумцу, заигравшемуся с судьбами всех обывателей волшебного мира Британии — с судьбой Гарри больше всего, парень дал себе волю проявить свои истинные чувства. Злобная ухмылка появилась на его губах и долго не раздумывая, он взмахнул пупырчатой палочкой к переломленного, окровавленного тела Дамблдора и оно сжалось до размеров невысокой статуэтки из черного дерева. Второй взмах палочки воспламенил дерево и оно бурно разгорелось.
В зеленых глазах, смотрящих на горящие останки ненавистного чародея, запрыгали красные чертики, далекий, но верный указатель того, что врагов этого парня ждали только беды.
Пять минут спустя на месте деревянной фигурке осталась только маленькая кучка пепла.
- Эванеско! — крикнул парень и ветер сметает пепел, пока тот полностью не исчезает.
С чувством выполненного долга, Гарри Поттер резво повернулся на каблуках и продолжил свой первоначальный путь к башне Гриффиндора, где намеревался встретиться, допросить и прояснить свои подозрения насчет друзей, Рона и Гермионы.
Пока преодолевал лестницы одну за другой, он думал о случившемся:
„ Как назвать то, что я сделал с профессором Дамблдором? Убийством? Вряд ли. Мертвого и, более того, похороненного со всеми почестями, в присутствии огромного числа скорбящих свидетелей, человека больше не убить. Разве что в том случае, если кто-то плохой превратил его в инферри. Но то, что за мной гонялось, инферри не было. Но как такое могло случиться, что Дамблдор, убитый у меня на глазах Снейпом, оказаться живым? Или не Дамблдора Снейп заавадил, или на меня навели иллюзию. Но кого тогда хоронили-то? Аааа, надоело мне все это, напрягать себя! — решил, наконец, не утруждать себя плохими размышлениями Гарри. - Кто бы ни был тот, который изображал Дамблдора — хоть был бы сам Мерлин, хоть воскрешенный директор, он получил сполна за свои проделки, а я ничего криминального не сделал, моей вины в этом нет. Ему нужно было думать, прежде чем так прикалываться над победителем Волдеморта. Бааа! ”
***
Но на сегодня приключения еще не закончились. В башне Гриффиндора его ожидал еще один, не менее „ошеломительный” сюрприз. Из всех свидетелей в гостиной, только „сюрприз” думал, что своим появлением ошеломит Гарри, но тот так не считал.
На оббитом красным плюшем диване, красовались Джеймс и Лили Поттер, выглядящие старше тех, которых Гарри видел в альбоме Хагрида и с любопытством пялились на новоприбывшего парня. Напротив них, устроившись вместе в одном кресле, сидели и держались за руки Рон и Гермиона, так же встретившие его с пылающим интересом и ни капелькой смущения в глазах.
Кудрявая дуреха и рыжий придурок не интересовали Гарри своим видом, кричащим о гормональном насыщении. Но присутствие в башне Гриффиндора живых родителей, полных беспечности и беспардонной наглости, так скоро после Финальной битвы, он не ожидал.
Но что от них, от несчастных проигравших, ожидать? Сохранения семейной тайны? От этих бесхребетных скучечервей?
Предупрежден - значит вооружен. А к сегодняшнему сюрпризу он был подготовлен содержанием тех, отложенных и старательно упрятанных документов, которых он думал сохранить с секрете, но куда там, с этими Дамблдоровскими подхалимами.
Все они были тут — постаревшая Лили Эванс-Поттер, мать, если к этому существу кто-то мог осмелиться прикрепить гордое слово „мать”. Слева от нее сидел тот, о котором она думала как о своем единственном сыне - парень со знакомой внешностью, но выглядящий чуть-чуть младше вошедшего. У юноши тоже были зеленые глаза, но не такие насищенные как у Гарри, и глаза эти беззастенчиво рассматривали героя Магмира.
Справа от женщины сидел Джеймс Поттер — отец - с таким омерзительным оскалом, что, будь Гарри с ним один в гостиной, зубами перегрыз бы тому горло. На самом краю дивана лыбился крестный отец, смерть которого далась Гарри тяжелее, чем все остальные беды, вместе взятые. Упавший в конце пятого курса сквозь Арку Смерти и унесший с собой все надежды Гарри на спасение и защиту от произвола Дурслей, Сириус Блэк выглядел энергичным и полным жизни.
Увидев собравшуюся компанию, Гарри одной ногой вошел в гостиную, а второй - остался за порогом как вкопанный. Сердце глухо стучало внутри грудной клетки, но кровь словно бы замерзла в жилах. Он стал разглядывать с отвращением то взрослых, то молодежь.
- Ты встретил профессора Дамблдора, мальчик? — гаркнул Джеймс Поттер, двигая взгляд своих глубоко поставленных карих глаз вверх и вниз по телу новоприбывшего парня с таким омерзением, что Вернон, окажись он здесь, нанялся бы к Джеймсу в ученики.
„Он что, рехнулся? Как можно задавать мне такой вопрос, разве что все они действовали сообща!”– подумал парень и посмотрел на женщину, которая должна была быть его матерью. Лили, в девичестве Эванс. Та тоже пялилась на Гарри, тем временем ее рука обнимала другого мальчика за плечи и слегка похлопывала ею, чтобы успокоить, наверно.
Гарри решил прикинуться тупицей:
- Ээээ … о чем вы? Какой Дамблдор, как бы я мог встретиться с ним, если он уже год как покоится вооон в том мраморном гробу? Или он воскрес из мертвых в виде зомби?
- Замолчи ты, пожирательское отродье! — рявкнул Джеймс, а Сириус вынул свою палочку и направил ее на Гарри. — Не смей изгаляться над именем великого человека и мастера, достойного стоять в одном ряду с Мерлином …
Гарри пожал плечами и неожиданно для всех, невербально призвал все палочки себе в руку, оставив остальных с открытыми ртами из-за внезапной и эффективной атаки. Старшая палочка, выигранная еще на шестом курсе белобрысым хорьком Драко Малфоем у Дамблдора, палочка, после драки с тем же Малфоем, перешедшая в собственность Гарри и находившаяся теперь в его руках, приковала к себе внимание внезапно оживших родичей и пока не умиравших друзей.
Джеймс вскочил на ноги и его рев был так дик, что у присутствующих мурашки побежали по телу.
- Пожирательское отродье, что делает палочка директора Дамблдора в твоих руках?! Верни ему палочку, верни нам наши палочки, а то я тебя убью, голыми руками придушу!
Это нужно было прекращать незамедлительно, поэтому Гарри, даже не двигаясь, крикнул, чтобы остановить протесты всех:
- Силенцио! Петрификус тоталус максима! А теперь послушайте меня … вы, трупы. Кто вы такие я не знаю, как вы осмелились бередить мне рану, выдавая себя за моих давно умерших, защищавших меня от Волдеморта, родителей? Кто ты, что прикидываешься моим крестным отцом, упавшим у меня на глазах в Арку Смерти, о котором я грустил и скорбел до сих пор?
Гермиона начала бешено вертеть глазами, стараясь привлечь внимание Гарри Поттера. Наконец, он заметил ее потуги и освободил ее от заклятья тишины, чтобы та могла объяснить ему что за странные встречи с людьми из загробного мира случаются с ним сегодня. Или не из загробного, если вспомнить содержания ТОГО документа ИЗ гринготтской папки?
- Говори, Герми, но без нравоучений, без наставлений и обвинений, а то надоела ты мне. Пожалуйста. Присутствие этих — и он указал Старшей палочкой на замерзших людей на диване, - довольно меня напрягает. Не хочу, чтобы что-то смертельное само полетело к ним из моей палочки.
- Гхм, кхм, - откашлялась девушка и начала. — Гарри ты вовсе не Гарри…
- Ах, ты об этом? — округлил глаза парень и, неожиданно для всех, рассмеялся. Из слов подруги стало понятно, что о ТОМ документе эти … покойнички ничего не знают. Ну и ну, значит пора им и узнать. — Моя дорогая …хм, подруга? Ты, на этот раз, совсем не права! Я действительно Гарри Поттер, настоящий Гарри Джеймс К. Поттер. Оригинал, из которого эти придурки создали моего брата-клона, забрав у меня, еще в стадии эмбриона, клетки, чтобы его вырастить и подставить под удар Пророчества и Волдеморта.
|
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:06 | Сообщение # 437 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 2. Вечером, двумя днями ранее.
В доме Сириуса Блэка на Гримуальд Плейс, 12 шло экстренное заседание ближнего круга Ордена Феникса в форме совместного ужина на кухне для прислуги особняка. Не то, чтобы собравшиеся не пробовали перейти, наконец, в комнаты хозяев и выбраться из помещений обслуживающего персонала, но, почему- то, путь наверх оказался загорожен непробиваемым барьером.
Некоторых из присутствующих этим вечером давно числились среди блаженно почивших и для них на кладбищах существовали надгробия с их именами и соответствующими останки тел под ними.
Но те, кого все считали давно и не так давно оплаканными и похороненными под землей, спокойно сидели вокруг большого кухонного стола и уплетали за обе щеки похлебку, состряпанную на скорую руку вездесущей домохозяйкой Молли Уизли. Она, как и почти вся ее семья, таскавшаяся за ней по пятам ради вкусной еды, умершими не числилась, если не брать во внимание „погибшего” во время первых стычек с Пожирателями, напавшими на Хогвартс, близнеца Фредерика или Фреда, как все его звали. Но он был тут и восседал рядом с Джорджем. Пока они оба кушали, между ними шло бурное обсуждение чего-то свое.
В компании „блаженно усопших” рыжая семья чувствовала себя вполне комфортно. Никто из них не был особо впечатлен присутствием за столом профессора Альбуса Дамблдора, вроде убитого Авадой профессором Снейпом на шестом курсе, ни наличием за столом других „покойников”.
Больше всего внимания из всех обедающих привлекала внимание странно знакомая пара из коренастого лохматого мужчины лет, эдак тридцати пяти и красноволосой женщины, тех же лет, одетой в салатового цвета мантию. Лицо мужчины украшали очки велосипеды, из-за которых смотрели веселые карие глаза. Одной рукой он держал много видавшею на своем веку алюминиевую ложку, которой уплетал содержимое переполненной миссис Уизли тарелки, а другой колдовал палочкой и поддерживал над столом плоское изображение, приковавшее к себе взгляды всех присутствующих.
- Нимфадора под Обороткой хорошо тебя изображает, Молли, и с Беллой резво сражается! - воскликнул бородатый колдун, поглаживая свои длинные серебряные пряди.
Битва внезапно заканчивается из-за могущественной Бомбарды, превратившей верную сторонницу Того-которого-мало-кто-называет-по-имени, в лепешку на стенке напротив. Все на кухне радостно завопили и аплодируя, вскочили с мест.
- Я справилась бы с Беллатрисой раньше, профессор Дамблдор! Нимфадора смухлевала, - заверила всех Молли Уизли, воинственно размахивая волшебной палочкой. - Если бы та действительно стала угрожать моей доченьке Джинни, я убила бы ее быстрее, - и взгляд темных глаз заботливой мамы с любовью засмотрелись на сидящую около отпрыска Джеймса и Лили девочку, которая незаметно, как она думала, строила глазки парнишке.
- А вот и нет, дорогая Молли, - вмешался молчавший до сего момента сероглазый мужчина, который сидел рядом с Джеймсом Поттером.
- И почему не смогла бы? Я не слабая волшебница, Сириус! Не слабее Волдемортовской шлюхи! В школе я ее побеждала, а не она меня! - не унималась полненькая жена Артура Уизли, который, на фоне своей голосистой, обладающей командными замашками жены, терялся. Та закатывает рукава, делает взмах палочкой, на кончике которой появляется зеленая звездочка и решительно объявляет: - Да я как пришибла бы ее Авадой…
- Ахаха! Не смеши меня, Молли - лающим смехом прерывает дальнейшие закидоны своей гостьи Сириус. - Блэка может убить только другой Блэк.
- Но тебя Беллатрикс убить не могла! - удивленно кричит Гермиона Грейнджер, сидящая возле Рональда Уизли и присутствующая на встрече конспираторов в доме Сириуса на правах невесты Рона.
- Убить меня Ступефаем? Гермиона, где твои хваленные мозги? Или я в тебя ошибся и мог не переживать за крестника, что ты выбрала не того парня?
Обида упала громом на голову кудрявой девушки, строившей из себя средоточие и вершину интеллекта среди учащихся своего поколения. Она, сжавшись, скрылась за широкими плечами Рона, чтобы остальные не могли созерцать созвучную ее стыду красноту лица.
- Но ты упал в Арку, Сириус! - попытался помочь подружке шестой сын Уизли, сам ничего не понимая в разговоре. Ему вся эта катавасия была параллельна, потому что от дрожал в предвкушении из-за недвусмысленными намеками своей девушки, с нетерпением ожидая ночи, когда та позволит ему воплотить все его эротические фантазии и мечты, находясь с ней в одной постели.
- Нет, не упал, а аппарировал вовремя. Иначе как мог бы восседать здесь перед вами, живым и голодным.
Его слова подтолкнули Молли Уизли, взявшей на себя роль хозяйки, встать и наполнить тому тарелку третьей по счету порцией похлебки. Но, делая обычные хозяйственные дела, она думала. А, когда она думала, озвучивала свои мысли, чтобы не забыть даже маленькую подробность своих выводов.
- Сириус, забываешь, что мы тоже Блэки. Моя свекровь …
- …была выгнана из Рода, - прервал ее "хозяин" дома. - Ее отрезали от Родового камня, высушили ее магические Дары так глубоко, что она не могла передать их своему потомству. Но, если бы та подробность не существовала, ты все равно не смогла бы убить Беллу. По той простой причине, что ты - не Блэк. Артур смог бы ее одолеть, твои дети - тоже, но ты - нет, потому что ты невеста Уизли. И, прости меня, Молли, но ты, между прочим и не Прюэтт. Ты безродная как простая маглорожденная, даже хуже того. И твой внешний вид тому доказательство. Твои манеры, отсутствие любого признака воспитания у тебя и твоих младшеньких указывает, что ты все больше и больше отдаляешься от своих корней.
Тирада Сириуса громила членов семьи Уизли как картечный обстрел и те все ниже опускали головы, стыдясь своего положения.
- Сириус, мальчик мой, - вмешался, прерывая хозяина особняка Дамблдор. - Мы все тут свои, не надо так с родными говорить. Лучше, объясни нам как так Нимфадора, дочь другой выгнанной из Рода Блэк девицы, справилась с задачей убить тетку? Ведь, Тонксы никак с Блэками не связаны, после того инцидента с Андромедой?!
Сириус, зачерпнув ложкой еду из тарелки и глотая ее, несколько медлит с ответом, но, наконец, решается все рассказать:
- Все это стало возможно, потому что я вернул Нимфу в мой Род, когда она уведомила дядю, т.е., меня, что ожидает ребенка от моего друга, Рема. Я переместился в Гринготтс и создал боковую ветвь Блэк-Тонкс …
- Сириус, ты совсем охренел! - закричал его друг, Джеймс Поттер, слегка поднимаясь с сиденья, с палочкой наготове. - Эта ветвь испачкается вервольфской кровью и сама себе отсечет от Рода Блэк, когда ребенок впервые превратится.
Джеймс думал сказать Сириусу много еще чего, но его опередил Альбус Дамблдор, напялив на свое лицо дежурную улыбку доброго дедушки, слегка увядшая во время ссоры. Но сам он про себя думал, что для этих своих пешек он является ангелом во плоти и с ними он сказочно добр, разъясняя им азы основных событий:
-Но-но, мой мальчик! Первенство твоего сына Гарри никто из отпрысков боковых ветвей не отнимет. Я сам прослежу за то, чтобы Сириус внесет гоблинам заверенное нотариусами Завещание в пользу твоего живого сына.
Внезапно обстоятельства появления наследника семьи Поттер всплыли в уме Джеймса - забытые, потускневшие и нереальные. Слова Дамблдора вдруг вытащили все те нелицеприятные подробности, связанные с Пророчеством и спасением сынишки Гарри на поверхность сознания обоих родителей и они ошарашенно заморгали, ослепленные невероятным умозаключением.
А что, если? …
|
|
|
| Kapelan | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:06 | Сообщение # 438 |
Патриарх эльфов тьмы
Сообщений: 1176
| Цитата kraa ( ) Kapelan, Ваши нервотрепки мне лично неинтересны. Идите, поплачьте где-нибудь в другом месте. Я тут буду выкладывать МОЮ РАБОТУ!
О как вы заговорили  Что же, суть предшествующих событий стала совершенно прозрачна.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:07 | Сообщение # 439 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 3. Хэллоуин, 1979 года.
В Годриковой лощине готовились к грандиозной тусовке в навечерии Хэллоуина. Молодая пара, Джеймс и Лили Поттер, недавно закончив ремонт своего маленького дома, вовсю старались его разукрасить к празднику, чтобы не ударить лицом в грязь перед друзьями из Ордена.
***
Молодожены хотели показать всем, но в действительности — обмануть себя, что никоим образом скандал, разразившийся в банке Гринготтс после неудачной попытки Джеймса принять главенство рода Поттер, их не затронул. Но это было поведение страуса, зарывшего голову в песок и успокаивающего себя самого, что нет вокруг врагов, что он не птица, он ящерица и все такое.
В самом деле, Джеймс буквально выпал из реальности и был в диком недоумении почему гоблины так с ним обошлись. Сказать, что он внутренне бесился, значит ничего не сказать о его реальных проблемах, возникших в связи с тем, что у него есть семья.
Как должен он в дальнейшем содержать семью, если к основным сейфам его не пустили, а детская ячейка к концу обучения была опустошена. Найти себе работу, что ли?
Джеймс лохматил еще больше свои и так вихрастые волосы, дергая их двумя руками, пробуя отработанный годами метод концентрироваться и найти решение неожиданной проблемы с деньгами. Он не понимал, как такое могло случиться, что бы единственному сыну и наследнику Рода было отказано и не кем иным, а родным отцом, Карлусом Поттером, вступить в свои законные права на банковские сейфы?!
Но факт оставался фактом, как бы ни старался Джеймс подавить дикую обиду, когда зелёнокожие гады, скалясь и изгаляясь над молодым магом, вышвырнули того из здания Гринготтса, бросив вдогонку, что в скором времени ему тут будут не рады, ничего не выходило.
Чему могли быть рады банкиры Волшебного мира — матерным словам, которыми обозвало их чмо, брошенное своим отцом? Или новым пробоинам в помещениях белокаменного здания Гринготтса, которые оно создало, убегая оттуда, узнав о своем незавидном финансовом положении?
Но Джеймс Поттер думал иначе. Он сожалел, что не устроил гоблинам скандал по грандиознее, когда те читали ему Завещание Карлуса, а потом и Дореи Поттер, чем тот, который разыгрался. Обманутый сын должен был побольше вреда причинить зданию банка, после оглашения причины, по которой родители оставили своего единственного наследника без гроша.
Джеймс своих предков не понимал. Не мог прощупать источник их абсолютного отвержения идей Света, самого великого человека в мире, Альбуса Дамблдора, директора школы и главы Ордена Феникса. Он, единственный из всех живых, самоотверженно бросился на борьбу с самим Темным Лордом двадцатого столетия! Вместо того, чтобы изо всех сил помогать силам Света, хотя бы посочувствовать пострадавшим от произвола Волдеморта и его приспешников, спонсировать что ли, старшие Поттеры запечатали доступы к поместьям, закрыли Целевой сейф и на связь с сыном не выходили. Не смогли понять и принять решение Джеймса вступить в Орден Феникса в день совершеннолетия, прежде чем закончить обучение.
В тот день, когда из Министерства магии пришло известие о смерти его родителей, Джеймс чуть ли не прыгал от радости, ожидая, что ему уже все дозволено. Обретя все богатство своего Рода, его мечты приблизиться к своему кумиру, директору Дамблдору, быть тому правой рукой в руководстве Ордена, сбывались.
И он начал воплощать список своих намерений с предложения Лили Эванс выйти за него. Красавица и умница, Лили была не лыком шита. Получив предложение руки и сердца от богатенького, чистокровного парня, она экспедитивно подготовила и устроила настоящий магический брак с ним.
Молодая жена Джеймса, как любая молоденькая невеста, была во всем согласна со своим буйным, вспыльчивым супругом, но когда тот уведомил ее о новостях с Гринготтса, приуныла. Где будет жить молодая пара, на что?
И она позвонила, выйдя в магловский мир, своим родителям.
Эвансы ранней свадьбы младшей дочери не обрадовались, но смирились так как всегда принимали все ее закидоны. Посовещавшись недолго, родители молодой миссис Поттер пригласили ее с зятем в гости и вручили тем половину своих сбережений, с условием, чтобы те закупили себе дом, как недавно поступила старшая дочь семьи, Петуния, выйдя замуж за рано осиротевшего парня, которого вырастила его старшая сестра.
Узнав от молодой четы Поттеров о настигшей их беде, директор Дамблдор сразу отозвался и продал им свой отцовский дом в Годриковой лощине, хутор, который не стоил и четверти суммы, которую ему заплатили юнцы зеленые. Своему брату, Аберфорту, за принадлежавшую тому долю имущества, Альбус дал считанную мелочь, оправдываясь тем, что дом и так разваливается, а молодым надо помогать.
Продав Поттерам свой дом, Альбус не перестал считать его своим и часто наведывался незваным, в гости.
***
Хэллоуин этого года был на особом счету у молодой четы. Уже год, как Джеймс работал в Аврорате и накопленные средства позволяли тем задуматься о пополнении семьи. Так и так Лили сидела дома и хозяйничала, почему бы не родить ребеночка, чтобы времени не тратить впустую.
После обеда, прежде чем началась вечеринка, Джеймс и Лили позаботились об этом. Несколько раз, по правде говоря.
К вечеру дом трещал по швам из-за многочисленных гостей, слетевшихся поесть и попить на халяву, а быть может и зацепить какую-нибудь цыпу на ночь. Музыка из обычного магловского радио — благо, Годриковая лощина не была чисто Магической территорией, гремела с такой неслыханной мощью, что плиты на крыше подпрыгивали. Молодежь истошно визжала и танцевала по обезьяньему, пиво, вино и виски лились галлонами.
В самый разгар тусовки появился, впервые в тягость хозяевам, сам Альбус Дамблдор и призвал тех на приватный разговор.
***
- Дорогие мои, сегодня Сивилла произнесла Пророчество, - замогильным голосом начал директор Хогвартса.
- Вау! В кои-то веки впервые, - развязно заржал Джеймс, притянул покрасневшую из-за выпитого алкоголя Лили и звучно чмокнул ее в губы, не стесняясь старика.
Но Дамблдор сохранил свою печальную мину и начал декламировать:
- Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…
- И что? — отказывался вникать всерьез в проблему Джеймс. — Пусть погибает, нас то это какого х---а касается?
- Джеймс, Лили! — попробовал криком достучаться до своих бывших учеников Дамблдор, чтобы те перестали нагло целоваться, а слушали его предостережения. — Исход седьмого месяца — это конец июля! Рождение в конце июля означает зачатие вчера, сегодня или завтра. Скажите, что не пробовали зачать на днях!
- А если пробовали? — лыбится молодой мужчина и сжимает задницу Лили. Та согласно визжит.
Как надоели старому колдуну эти безмозглые дуры, которым только трахаться дай! Ничего путного от женщины не ожидай, дай ей только отвлекать мужчин от важных дел.
- Лили, будь серьезна, пожалуйста! — отчитал бывшую гриффиндорку директор. — Это означает только одно, Джеймс, если вы преуспели в зачатии ребенка, тот попадает под Пророчество.
Молодые супруги были настолько пьяны, что это прозвучало для них как удачная шутка. Они вытаращились друг на друга, выпучив глаза, с самым потешным выражением лица и Лили начала вещать замогильным голосом:
- Грядет тот, у кого хватить ума повернуть историю вспять и затрахать мозги всем недругам …
Внезапно, всю комнату заполнило золотистое сияние, прозвучавший, затем, раскат грома пересилил звук, идущий с гостиной дома музыки и запахло озоном. Цвет лица Альбуса Дамблдора изменился и стал смертельно бледным от испуга. Произошло неслыханное — маглорожденная волшебница смогла одолеть Пророчество прирожденной пророчицы и изменить его! Стоит ли осведомлять этих двоих о произошедшем или сохранить все в секрете?
Глядя на их беспечность — лучше сдержаться и просто иметь инцидент, в дальнейшем, в виду.
Лили Поттер, не замечая знаки вокруг себя, поржав немножко, продолжала чудить:
- … И будет у него тайный козырь в рукаве, о котором никто не догадается, пока не будет поздно для виновных. Врагов Избранного достигнет злой рок и справедливая кара. И проклянут тот день, когда преклонили головы перед Злодеем, и прольются кровавые слезы …
Никто из смеющихся хозяев не заметил, как отбыл из дома, удрученный случившимся, директор Хогвартса.
***
Пока молодая чета приходила в себя после грандиозной пьянки в честь праздника мертвых, Альбус Дамблдор строил планы. Они выстраивались в его голове вереницей, каждый был чем-то более привлекательным, но, в конце концов, неосуществимым, чтобы быть отброшенным, как все предыдущие.
Под утро Альбуса осенило — ДА! Три раза ДА.
Вот это было План с большой буквой, вершина хитросплетений, алмаз среди мусора. Вишенка торта состояла в том, что от воплощения Плана в жизнь выигрывал только он, Альбус Дамблдор, по сравнению с которым Мерлин выглядел незначительным муравьем.
Обдумав от начала до конца детище своего несравненного интеллекта и записав в личном, заколдованном паролем, дневнике ключевые моменты Плана, чтобы не забыть их, но главное, чтобы иногда, открыв дневник, насладиться вдоволь плодом собственного искрометного разума, Альбус приступил к его исполнению.
Бросив летучий порошок в пылающий камин, он, подождав изменения цвета огня на зеленый, крикнул:
- Дом Джеймса Поттера, Годриковая лощина.
|
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:08 | Сообщение # 440 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 4. В паутине
На девятом месяце беременности, миссис Поттер больше походила на бочонок, чем на двадцатилетнюю девушку. Еле таща свой выпуклый живот, она чувствовала себя на грани изнеможения и с нетерпением ждала, когда, наконец, освободится от тяжелой ноши. Хорошо, что целители из Мунго сказали, что с маленьким сынишкой все в порядке. Он рос крепышом, здорово и иногда болезненно толкался внутри живота, пробуя плыть как рыбка.
С магическим ядром плода, после той опасной операции, что сделал, появившийся вместе с директором Дамблдором незнакомый колдун, два дня после прошлогоднего Хэллоуина, ничего плохого не случилось. Даже Лили казалось, что, наоборот, операция с зиготой прибавила, в магическом плане, мощь ее сыну, так как в некоторые моменты она чувствовала тепло волшебства и видела стихийные выбросы нерожденного еще ребенка.
Эти выбросы дико радовали Джеймса и Сириуса, будущего крестного первенца Поттеров и, когда они были особо выдающимися, скакали вокруг бочкоподобной мамочки с дикарскими выкриками.
Третий из Мародеров, который часто приходил в гости, Питер Петигрю, со второй частью программы директора Дамблдора не согласился. Не просто не согласился, а встретил вмешательство, чужого для семьи друзей человека, бурным скандалом, отчаянными ударами кулаков по столу, по стенкам и по своей голове. Позволение проведения манипуляции по удалению нескольких клеток зародыша и их трансфер в утробу, выбранной в роли суррогатной мамы, клона, он назвал уродливым потворством непонятным планам Дамблдора. Джеймса и Лили обвинил в черствости и грубой халатности ко второму сыну, которому они уготовили судьбу жертвенного агнца. Наконец, выслушав их объяснения и намерения, хлопнул входной дверью, уходя из дома в Годриковой лощине и до сих пор здесь не появлялся.
В последнее время, ощущая пинки ребенка внутри живота, молодой миссис Поттер вспоминались обвинения Питера и ее обуревала необъяснимая вина. Лили задумывалась о том, другом ребенке и жестоко страдала, гадая, не уподобляются ли они с Джеймсом своим поступком самому Волдеморту?! Изредка случалось и такое, что она полностью принимала точку зрения Пита, что плод, который растет в утробе незнакомой маглы, тоже был ее сыном, но она сама, собственными руками, подписала тому смертный приговор.
Представив себе, как однажды они с Джеймсом сами бросят клона — боже мой, зачем врать самой себе? — брата-близнеца ее маленького мальчика, в ловушку, чтобы сделать приманкой для крупного хищника, Темного Лорда Волдеморта, ей становилось плохо. Ей становилось еще хуже, когда на месте … клона она представляла своего сына.
В подобных моментах, фетус в утробе начинал брыкаться, как бы пробуя выскочить и убежать далеко от своей безнадежно глупой матери. И начинались стихийные выбросы - стеклянные вещи взлетали со своих мест и вытворяли вокруг испуганной девушки невиданные пируэты, ударяясь о стенки и потолок. Они летали, ломаясь трухой и больно впивались в нее, потому что она не могла защититься ото всех. Наконец, воспламенялись занавески на окнах, и она звала Джеймса на помощь.
С приближением срока родов, Лили Поттер начала подозревать, что плод в утробе ее ненавидит.
***
Альбус Дамблдор был в растерянности.
Наступал тот решающий момент его Плана, после которого к будущему вели две равновероятные и, каждое по-своему привлекательное, разветвления.
Но в одном из них ему, Дамблдору, ничего из сейфов Карлуса Поттера, закрытых им самим и его женой Завещаниями до рождения первого внука, не светило. Внука, не той нечисти, которую создал его давнишний друг-чернокнижник Отто фон Юбелькопф и посадил в той магле расти.
А ему, Альбусу, содержание членов Ордена Феникса, шпионов в стане врага, шавок на ключевых местах в Министерстве магии, не горстью-две в золото обходилось. Ему так же были нужны деньги и для воплощения его сиятельной мечты — быть не просто членом Визенгамота, но и его Верховным Чародеем.
Так, что Альбусу пришлось выбрать из двух вариантов своего грандиозного Плана более закрученный, но зато — гораздо более прибыльный.
Теребя Старшей палочкой побелевшую, еще во время магловского эксперимента дорогого Геллерта, бороду, Дамблдор проникся совершенством своих хитросплетений, по манипулированию чужими судьбами и призадумался, а не назвать ли свой План каким-то этаким лозунгом. Вот, например, Геллерт назвал свою затею с фрицами Высшим Благом, имея в виду благо арийской расы, к которой сам себя гордо причислял.
Закидоны Геллерта закончились в тюрьме Нурменгарде, конечно, не без помощи Альбуса, за что он теперь является кавалером Ордена Мерлина, первой степени. Дамблдор должен быть очень осторожным, чтобы не повторить ошибки лю… друга. Но образ тюрьмы мелькал на грани сознания … Тфу-тфу, сгинь, нечистая!
В настоящий момент, Дамблдор, претензий к высшему благу не имел. Зато он никак по-другому не представлял себе цель своей шахматной партии, как во благо себе самому. А как иначе ее назвать, при наличии такой благостной цели, как не Лучшее Благо. Для себя.
И он приступил:
- Дом Джеймса Поттера, Годриковая лощина, - крикнул он, бросив в камин горсть летучего порошка и вошел в вспыхнувшее зеленое пламя.
Выйдя из камина в гостиной молодой четы преданных единомышленников и, в частности, простых пешек в его партии „Дамблдор против Волшебного мира”, он застал полнейший переполох.
Посреди лужи какой-то зеленоватой жидкости лежала, дико кричала от боли и билась в судорогах, Лили Потер. Вокруг нее носился потерявший любую связь с собственным головным мозгом ее молодой супруг, Джеймс, лишь в одних трусах.
Появление директора Дамблдора в центре семейного переполоха стало путеводным светом в туннеле безумия неопытной молодежи. Джеймс бросился к нему, выпучив перепуганные глаза и попробовал что-то сказать, но, видно было, что мысли его куда-то разбежались, а как дышать — забылось.
- Что происходит, мой мальчик, у Лили начались схватки? — спросил спокойным голосом Дамблдор, радуясь, что с выбором подходящего момента наведаться в Годрикову лощину попал в десятку.
Такой простой, на первый взгляд, вопрос вернул сбредившему супругу ясность картины, и он начал кивать головой в подтверждении слова директора.
- Ладно, зови Мунго.
***
Роды Лили продолжались до поздней ночи. С последней минутой, тридцать первого июля, на свете появился мальчик.
Тем временем Альбус Дамблдор устраивал еще одни роды — клона. Маглу он забрал из родильного отделения магловской больницы, наложив на персонал и, прежде всего, на взволнованных супруг, несколько Конфундусов и перевел ее в секретную комнату в Мунго. Заботиться о родах он поставил своих людей из Ордена, которым предстояло стереть память. Все это было заранее подготовлено, если бы не была одна маленькая неувязочка. Кости маглы, которую он выбрал в роли суррогатной матери клона, не хотели раскрываться, и ширина таза оставалась недостаточной, чтобы позволить плоду выйти на свет обычным способом. Весь день первого августа, магла билась и тужилась, пытаясь родить своего, как она думала, мальчика.
Наконец, на восходе второго августа ей сделали операцию, которую магловские врачи называли кесарево сечение, и освободили и плод, и выносившую его женщину от пыток.
Прежде чем поставить клона на грудь маглы, Альбус забрал туго спеленатого комочка, спрятал его в складках мантии и наложив на себя чары хамелеона, никем незамеченным, подменил того, с рожденным Лили Поттер бебиком.
Ни та, ни другая мать не смогли бы отличить детей друг от друга — оба имели сморщенное личико Джеймса и зеленые глаза Лили и были похожи друг на друга как две капли воды.
Оба были названы Гарри Джеймс Поттер. Ибо критерий, по которому Дамблдор выбрал семью суррогатной матери, было совпадение ее имени и имени ее мужа с именами четы Поттеров.
То, что отличало мальчиков, но об этом станет известно им много лет позже, были две вещи, первой из которых - комбинатор этой партии мог заранее угадать и подготовиться вовремя. Неспроста Дамблдор устроил всю эту затею с подменой младенцев.
Он предпринял этот, на первый взгляд, бессмысленный и лишний маневр, потому что, с рождением первого Гарри, росшего в утробе Лили Поттер, колонки «Наследник» в завещаниях Карлуса и Дореи Поттер в банке Гринготтс, заполнились именем «Гарри Джеймс Карлус Поттер» и датой его рождения 31-ого июля 1980 года.
Дамблдору, как мы уже выяснили это, был нужен, как ручной герой, настоящий наследник банковских счетов Поттеров, а не та магловская нечисть.
Пусть волшебная семья Поттеров будет думать, что растит своего родного сына. Когда придет время, они унесут из Британии другого ребенка, а настоящий наследник останется в полном распоряжении Альбуса Дамблдора.
***
Неделю спустя, каждая мать вернулась домой к своему мужу, забрав с собой свое маленькое солнышко.
Волшебница Лили унесла в Годрикову лощину клона своего сына, где ее ждала шумная компания друзей и сослуживцев Джеймса.
Маглу Лили приехал забрать, ее нереально счастливый муж, Джеймс, для которого беременность жены стала настоящим чудом после рокового диагноза врачей о ее полном и неизлечимом бесплодии.
Нужно было пару дней побыть с младенцами, чтобы обе матери заметили, что с ними что-то не так.
Джеймс и Лили, которые жили в Годриковой лощине, были готовы встретить стихийные выбросы любой мощности своего Гарри, который еще в материнской утробе проявлял недюжинную силу магии. Но младенец лежал в своей, покрытой поглощающим выбросы щитом кроватке, спал, ел, делал свои дела, но выбросы не воспроизводил.
Лишь иногда, пока Гарри сосал теплое молоко, кормящая мать чувствовала вокруг оголенной груди легкий ветерок.
***
Магловскую пару, еще в первую ночь дома с младенцем, пробудил настойчивый внутренний приказ встать сию же минуту и дать проголодавшемуся бебику присосаться к материнской груди. А утром, когда его распеленали, чтобы искупать, как учили на курсах будущих родителей повитухи, пеленки были загрязнены желтым порошком, но полностью сухими.
Испуганная мать бросилась звонить своему врачу, но что-то с ней по пути к телефону случилось, и она, сделав два шага, забыла то что ее беспокоило и просто занялась купанием ребенка.
На другой день, случилась еще одна странность с младенцем. В детской комнатке она застала пугающую картину — звенящая и поющая игрушка, повешенная над кроваткой маленького Гарри, вертелась и пела совершенно одна, без сторонней помощи. А под ней ангельским сном спал ее малютка.
А потом в ее дверь кто-то постучал, в ее дом вошел, одетый в длинную до пола хламиду, белобородый старик и все это прекратилось.
Но до вечера она забыла об инциденте.
Год спустя.
- Правда он умер, профессор! — вскричала Лили Поттер, забирая со спины Сириуса Блэка, обернувшегося в свой анимагический образ пса, свое маленькое сокровище. — Что будем делать без клона Гарри? А если Сами-знаете-кто застанет нас неподготовленными?
Огромны черный кобель странно изменился, пока на его месте не появился Сириус, в человеческом виде, только очень взлохмаченный. Как только принял свой, данный богом и природой вид, он взволнованно вскрикнул:
- Надо украсть чье-нибудь пожирательское отродье, наложить чары изменения внешнего вида и подставить вместо клона!
- Какая блестящая идея, мой мальчик! — воскликнул директор, внутренне радуясь, что Сирриус не забыл внушения своего наставника. — У кого из приспешников Волдеморта родился мальчик, примерно возраста Гарри?
Работающий в Аврорате Блэк имел доступ к подобного рода информации и начал перебирать имена всех известных семейных пар с детьми, которые сочувствовали идее Темного Лорда о чистокровном превосходстве.
- У белобрысого пижона Люциуса и моей кузины Нарциссы есть годовалый мальчик, кажется, Драко. Но до него хрень доберешься. У Гойлов и Крэбов — тоже родились мальчики, Теодор Нот хвастался сыном. Подождите, у моей кузины Беллатрисы тоже год назад сынишка родился, недавно родню приглашала на день рожденья. Я тоже на вечеринке родственников нагрянул, хотел матушке настроение испортить своим присутствием, агагагага … — заржал он наконец и начал, в приступе бурного веселья бить кулаком по колену. — Она, дура, выгоняя меня, забыла наложить запрет на мои посещения в их дом.
- Кто, мой мальчик, оставил тебя в круге допуска к себе домой, твоя матушка Вальбурга? — с надеждой в голосе спросил Дамблдор.
- Белла, профессор, Белла!
И миссис Поттер, и профессор Дамблдор радостно засмеялись, присоединяясь к лающему смеху Сириуса.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:09 | Сообщение # 441 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 5. Кого отметит Волдеморт.
Невысокий молодой волшебник тяжело дышал и не знал с чего ему начать свой рассказ. Его друзья сидели за столом, на своей кухне, напротив него, с сердитыми лицами и настороженно ждали. Лили крепко обнимала полуторогодовалого сына Гарри и, уткнувшись тому носом в черные пушистые волосы, даже не смотрела в сторону нежданного гостя.
Джеймс постукивал волшебной палочкой по ладони левой руки, готовый в любой момент напасть на Питера.
Тот сидел как на сиденье из терновника, весь вспотевший, но уверенный в своем решении во всем признаться друзьям, принять и выслушать все ругательства, но спасти маленького невинного ребенка.
- Позови Дамблдора, Джейми! — отчеканила миссис Поттер. — Он должен услышать все, что Хвост намеревается нам сказать.
- Не надо, Сохатый! — крикнул гость и приподнялся с места, но его резко прервал, граничащий с визгом, голос волшебницы.
- Или соглашаешься на наши условия, Питер, или проваливай! У меня маленький ребенок, о котором заботиться.
Коротышка вжал голову к опустившимся плечам и, присев, казался еще более маленьким. С обреченными глазами он следил за действиями главы семьи и внутренне сжался в ожидании появления, замаскированного под Доброго дедушку, злобного паука.
Альбус Дамблдор вышел из камина, окутанный сиянием языков зеленого пламени в ярко-красной бархатной мантии, уподобляясь Санта Клаусу из магловских сказок. Увидев его, сынишка хозяев радостно протянул к старому колдуну ручки и весело запищал:
- Де-Да, де-Да, дай!
С самым благостным видом, Дамблдор приблизился к тянувшемуся к нему на ручки ребенку, потрогал пухленькие пальчики и гукающим голосом начал сюсюкаться:
- Мой сладенький, ма-а-альчик, что дедушка Дамблдор принес моему малю-ю-юсенькому монстрику? — распевал он соловьем, вынимая из потайного кармана, среди бесчисленных складок мантии, изготовленный в форме феникса, сахарный леденец, собственного производства.
Увидев сладость, Гарри одним движением, радостно пища, схватил сладкое лакомство из сморщенной руки старика и моментально засунул в ротик. На маленьком личике появилось выражение полного счастья, а в глазах его родителей — полное доверие и восхищение добротой своего наставника.
Пока Лили своим воркованием снова привлекла внимание малютки к себе, Альбус посмотрел на, сидящего за столом, с подавленным видом, Питера Петтигрю. Видимо осунувшийся, по сравнению с той пухленькой и веселой, со школьных времен внешностью, тот выглядел измученным и постаревшим. Чета Поттеров - его сверстники, не смотря на непрекращающиеся ни днем, ни ночью заботы о ребенке, казались на пять-шесть лет моложе своего друга.
- Говори, Питер, зачем ты сюда явился? Чем ты нас можешь удивить? — начал допрос профессор Дамблдор, присаживаясь на, трансфигурированный в удобное кресло, обычный кухонный стул.
- Кто-то пробрался в поместье Лестрейнджей и похитил их маленького наследника. Беллатрикс мечется между полным отчаянием, полным бешенством и безумием. Идет совещание Ближнего круга, обсуждают нападение на семьи детей Пророчества, потому что Снейп предположил, что вор задумал заменить избранного на сына самых ярых сподвижников Темного Лорда, им в наказание.
Дамблдор встрепенулся от услышанного. Означает ли эта новость то, что Сириус снова решил пойти на рейд в одиночку, не посоветовавшись и не состыковывая свои поступки с планом главы Ордена?
- Оставайтесь тут, ни с кем ни разговаривайте, не делайте ничего на горячую голову! — стал отдавать он приказы, внутренне подтянувшись. — Лили, можешь укладывать ребенка спать, но когда я вернусь, будь готова ко всему. Фоукс!
В золотистом пламени, среди чистой кухни Лили, появился фамильяр директора Хогвартса и сел на плечо хозяина, в то же мгновение, среди вихря перьев и огненных языков, оба исчезли из дома в Годриковой лощине.
***
Перед глазами, внезапно появившегося в гостиной дома Сириуса Блэка директора Дамблдора, предстала картина маслом: сам хозяин дома, дико скалясь, несся как обезумевший из неприбранного помещения, суматошно размахивая руками, прядями неподстриженных волос и не запахнутой мантией.
А на диване лежал спящий маленький темноволосый мальчик, на бледном личике которого были хорошо заметны черты Древнейшей и Благороднейшей семьи Блэк — острый подбородок, тонкие скулы, очерченный как черной тушью брови вразлет. Сын Беллатрисы был очень красив и Дамблдор внезапно подумал, что жертвовать им не стоит. От своего отца ребенок унаследовал высокий выпуклый лоб, изгиб ротика и миллионный счет в банке Гринготтс.
Ценный рычаг давления на богатую и чистокровную семью Лестрейндж. Подобные рычаги давления, умный игрок никогда не ломает.
- Профессор Дамблдор, сэр, я украл этого засранца у кузины. Что будем с ним делать? — рявкнул, увидев старого колдуна в своей гостиной, Блэк.
Похитить сына Беллы, сначала, ему казалось блестящей идеей, но когда он принес домой маленького Рудольфуса, вдруг почувствовал себя извергом, а после непрестанного, сутки напролет, плача и его призывов к маме, приход директора показался Сириусу избавлением от ответственности и угрызений совести.
- Не беспокойся, мой мальчик, я все устрою как надо. Отдам твоего племянника, как договорились, той магле, чтобы он сыграл роль мальчика пророчества, - спокойным голосом ответил Дамблдор.
- Но вы сказали, что клон скончался еще два месяца назад, будучи слабым по рождению. А и Руди не похож на …
- Я все улажу, все. А ты иди к Джеймсу и Лили - там Питер внезапно нагрянул с новостями. Смотри, не наломай дров в мое отсутствие. Оставайся там и жди. Руки и палочку не распускай - хочу застать Питера в целости и сохранности, в здравом уме. У меня для него есть задание, которое он должен выполнить.
Сириус прошелся пальцами по волосам, чтобы хоть немножко прийти в себя и аппарировал в Годрикову лощину.
Полчаса спустя, в детской комнате, в которой спал глубоким сном ребенок Гарри, которого молодая чета Поттеров растила до сих пор, считая его своим сыночком, появилась, одетая в ярко-красное, высокая сутуловатая фигура Альбуса Дамблдора, со спящим ребенком Лестрейнджев на руках.
В полном безмолвии, он наложил усыпляющие чары на обоих мальчиков и оставил свою ношу рядом с Гарри. Старшей палочкой, Дамблдор начал плести чары и заклинания, вглядываясь в лицо доставленного им ребенка. Постепенно черты того начали меняться, пока не стали, как две капли, похожи на сына Поттеров. Все что их отличало, по окончанию ритуальной магии колдуна, было только их одеяния. Неуверенными, но быстрыми движениями, Дамблдор изменил дневной наряд принесенного первого мальчика на ночнушку.
Наконец, сын Лестрейнджей - ака Гарри Поттер, готовый к неведомому будущему, спросоня, обнял плюшевую мышку. Под его новой личиной, даже собственная мать, без необходимого на то волшебство, не узнала бы своего Руди.
Покончив с этим, старый колдун забрал в охапку шмотки нового „Гарри Поттера”, вместе с голеньким тельцем бывшего владельца комнаты и исчез в неизвестном направлении.
***
Миссис Петуния Дурсль, уже два месяца, как каждый божий день задумывалась, а не наложить ли на себя руки. Ее мальчика, ее синеглазое сокровище мамы с папой, Даддикинса, похитили прямо с его кроватки посреди белого дня.
В тот страшный день, самый черный в ее жизни, страшнее того дня, когда ей сообщили о гибели обоих родителей в автомобильной катастрофе, она делала прополку садовых роз, пока годовалый сыночек спал ангелочком в своей комнате. Вдруг ей показалось, что она услышала скрип калитки, она повернулась, чтобы жестами указать наглецу уходить восвояси, не беспокоя честных гражданок, мам и хозяек, когда ощутила удар по голове и отключилась на несколько часов.
Придя в себя, она обнаружила вокруг толпу незнакомых людей, или в полицейских униформах, или в белых одеждах, которые суетились вокруг нее и допрашивали соседок.
Ее тоже допросили, но что она могла сказать полицейским, что ей почудился удар по голове? Но, потрогав предполагаемое место удара, она нащупала большущую и болезненную шишку у себя на макушке. Посмотрев в направлении врачей и, в самой гуще, увидев своего Вернона, лежащего в отключке на носилках, в сердце почтенной домохозяйки кольнуло зародившееся сомнение, что неспроста тут столько народу собралось, лишь по случаю нападения на нее. Что-то было не так и она должна была разобраться что.
Вдруг, она заметила, что Солнце уже заходит и Дадлику пора ужинать. Встревоженная мать, забыв обо всем на свете, спустила ноги с носилок, поверх которой пролежала так долго, что Дадлик пропустил и послеобеденный перекус, и, шатаясь, побрела внутрь своего дома. Еле добравшись до второго этажа, на котором были спальные комнаты — их, ребенка и гостевая, она сразу отправилась будить сына.
Дверь была полностью открытой внутрь, на ее стуле сидела незнакомая женщина в полицейской форме и что-то читала, а кроватка Дадлика была пустой.
- Где мой сын? — крикнула испуганная мать и буквально пролетела к кроватке, оттолкнув бросившуюся ей наперерез полисменшу.
Одеяльце было сметено, подушка последовала за ним, плюшевые игрушки всевозможного яркого окраса приземлились что-куда, но среди них Дадлика не было.
- Где, где он? Где Дадлик? — не унималась Петуния, не ощущая своих слез, льющихся из глаз рекой.
- Миссис Дурсль, успокойтесь, мне надо с вами поговорить! — схватила она ту за руки, чтобы Петуния не изодрала себе лицо ногтями, которыми впивалась себе в щеки. — Скажите, что вы помните?
- Ничего, мэм, ничего! Что я могу помнить? Скажите, что с моим Дадликом, вы его нашли вне двора? Его сбила машина, а я этому воспрепятствовать в состоянии не была? Почему Вернон не позаботился о нем?
Полицейская взяла бутылку с минералкой, принесенную с собой, и плеснула воду на теряющую разум женщину. Она должна была вспомнить все обстоятельства сегодняшнего послеобеда, чтобы полиция могла помочь. В таком состоянии миссис Дурсль была бесполезна следствию. Но, очевидно, ей ничего о сыне не сообщили и ей - сержанту Каролин Фланаган, выпал шанс сделать это:
- Вашего сына не сбила машина, это уж точно известно, никаких следов крови на улице нет, - начала издалека она, но увидев надежду в глазах молодой матери, поняла, что нужно говорить все начистоту. — Но и от вашего сыночка следов не осталось, миссис Дурсль. Никто его не видел снаружи вашего дома, но и внутри он не нашелся.
- Как нигде его нет, он должен был спать в кроватке, пока мама не придет его будить. Вы дверь в комнате какой нашли?
- Закрытой, мэм.
- Значит, он в комнате, в шкафу смотрели?
- Миссис Дурсль, я позову врача, он даст вам успокоительное. Я мигом, а вы ждите меня тут.
***
С того страшного дня прошло уже два месяца - шестьдесят шесть дней, а от Даддикинса ни весточки, ни косточки. От самой Петунии осталось кожа да кости. Она жила транквилизаторами, в полусне провожала мужа на работу, хозяйничала на автомате, встречала Вернона с работы, ужинали или бросали нетронутые порции еды в мусоре, ложились спать. На следующее утро — все повторялось сначала.
Петуния ждала чуда, но чудес не бывает в ее жизни, кроме тех фокусов, которые ей показывала ее сестра Лили, когда возвращалась, на каникулы, домой.
После свадьбы сестры, та куда-то запропастилась, даже на похоронах родителей не появилась, сука. Даже как связаться с ней не объяснила, чтобы позвать ее на помощь в таких случаях, как похищение Дадлика.
Резкий трезвон оторвал молодую миссис Дурсль от горьких размышлений и вернул из мира грез в реальность, в которой ее сладкий маленький сыночек не находился в ее туго сжатых вокруг его пухленького тельца руках, а был где-то там, в темноте и неизвестности.
Шлепая старыми шлепанцами Вернона, которого она этим способом чувствовала ближе к себе, когда тот был на работе, она направилась ко входной двери и выпрямилась, чтобы заглянуть в глазок — кого это принесло в такой ранний час, в половине восьмого.
Перед дверью стояли двое полицейских — незнакомый мужчина, плотного телосложения и та женщина, с которой Петуния общалась в детской комнате в тот день. Сержант, как-ее-там-звали, Фланг? Фланаган? Элоиза, что ли?
Петуния медленно и щепетильно стала, один за другим, спускать засовы на двери. Наконец, она открыла ее и вышла на крыльцо, не хотя впускать чужих людей в свой запущенный дом.
- Почему вы здесь? — замогильным голосом спросила она.
- Миссис Дурсль, мы к вам с новостью о вашем сыне, - бодро заговорила женщина-полицейский, беря на себя общение с хозяйкой. — Не пригласите нас внутрь?
Петуния заколебалась. Приглашать-то, почему бы и нет, но, если они скажут ей, что нашли …останки …боже ты мой! Как она это снова сможет пережить?
- Войдите, - сказала она и отступила внутрь к гостиной, чтобы полицейские могли пройти за ней в дом.
Присев на красивый, но пыльный диван, сержант Фланаган, достала из чемоданчика папку и поставила ее на низенький столик перед собой. Раскрыв ее на странице, где была приложена фотография светленького мальчика, полутора с лишним годовалого возраста, она повернула папку так, чтобы Петуния могла бы посмотреть на снимок.
Увидев лицо мальчика, миссис Дурсль пискнула, схватилась за сердце и упала в обморок.
- Нашелся, - сделала вывод сержант Фланаган и ее лицо просветлело.
Наконец-то, вернувшись домой к своей семье, где ее ждал собственный маленький сын, Симус, она не ощутит угрызение совести за то, что может сжать в объятиях своего ребенка, а та женщина, Петуния — нет.
***
Устроить эту часть плана, было самым легким из всех. Дамблдору ничего не стоило украсть маленького сына сестры Лили — волшебницы и продать того цыганам, чтобы подготовить семью, в которую бросит ручного героя к угрожающей среде. Он не задумывался о судьбе мальчика - цыгане одинаково заботились как о своих детях, так и о приемышах.
Петуния должна была страдать по сыну столько, сколько было нужно, чтобы созреть — получив сына, или того, кого ей впихнут вместо ее сына — на эту роль Дамблдор подготовил клона ее племянника, Гарри Поттера, с измененной внешностью, конечно, она должна была вцепиться в него мертвой хваткой и ни в чем ему не отказывать.
А однажды утром ей подбросят, но, пусть все идет по Плану. К Лучшему Благу.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:11 | Сообщение # 442 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 6. Кто победил Лорд Волдеморта?
То, что Волдеморт, с подозрительной легкостью - обычной Аллохоморой, открыл входную дверь в дом четы Поттеров, не могло не насторожить взрослого мага. Одно дело, когда тебя приглашает Хранитель тайны войти на территорию, скрытую куполом Фиделиуса; совершенно другое, когда жилище неслабых волшебников закрыто только на магловский засов. Никаких охранных чар, за порогом нет ловушек, вроде бы …
Темный Лорд засомневался - стоит ли заходить внутрь самому или приказать Петтигрю войти первым, чтобы разведать путь. Но Белла была так настойчива, так умоляла помочь ей в поисках сына, что он не смог отказать ей. Несмотря на то, что Питер всю неделю клялся и божился, что Блэк и Дамблдор устроили эту сумасшедшую катавасию, только для того, чтобы подсунуть вместо настоящего ребенка пророчества, сына его самой верной последовательницы, Белла была уверена, что Руди Лестрейндж скрывают в хорошо-защищенном поместье Лонгботтомов. И они с мужем, его братом и молодым Барти отправились искать там. А Волдеморту пришлось посетить домик Поттеров в Годриковой лощине.
Подумать только, последние из Древней семьи Поттеров проживали в этом захолустье, а не в одном из своих поместий. Насколько же околдованным идеями долькоеда должен был быть Джеймс, как он должен был разозлить своего престарелого отца, чтобы тот охладел к нему и удалил единственного сына из Завещания, лишив того основного капитала и доступа к недвижимости?
Но молодой Поттер работал в Аврорате, его жилище должно было быть пронизано сетью всевозможной магической пакости, а не позволять незванным гостям, живыми дойти от калитки до входной двери. Кроме того, о редкой одаренности миссис Поттер и ее магической мощи ходили легенды. Последователи Темного Лорда, учившиеся в одно время с маглорожденной Лили Эванс в Хогвартсе, рассказывали о ней чудеса. Восторги выходцев из чистокровных семей об этой девушке, как и бесконечные депресии Северуса Снейпа, брошенного ею же, держали незванного вечернего гостя в состоянии полной боевой готовности.
У Лорда зародилось сомнение о рациональности подобного рода пренебрежения условностями с его стороны. Его посещение, молодая чета нехилых волшебников, могла расценить как нападение, а в действительности ему было нужно только посмотреть на их ребенка, бросить обычное, безвредное „Ревелио” и извиниться перед хозяевами.
Волдеморт, наводкам проклятого долькоеда о, якобы предсказанном истинной пророчицей, Пророчестве принципиально не верил. Ко всему, что приходило со стороны его бывшего профессора по Трансфигурации и настоящего директора школы, даже к трупам своих же пожирателей, убитых орденцами, Лорд относился настороженно.
Когда Северус, год с лишним назад, доложил о подслушанном, в „Кабаньей голове” предсказании Сивиллы о Грядущем, а потом стал плакать горькими слезами и умолять пощадить его детскую любовь, Лорд засомневался в устоях собственной идеологии о превосходстве чистой крови.
Заметив пренебрежение своего повелителя к сведениям Снейпа, свидетели этой слезливой сцены из его единомышленников, тоже не придали этому предсказанию особого значения.
Сказать, что Волдеморт начисто забыл невнятные слова чокнутой, еще со студенческих времен, Сивиллы Треллони, было бы преувеличением. Он помнил об этом. Но поводом для посещения Поттеров было просто посмотреть и наказать хозяев, если информация Питера верна или извиниться перед хозяевами и наказать Питера, если она окажется дезой.
***
С палочкой в руке, Волдеморт чуть-чуть толкнул крыльцо двери вовнутрь, чтобы посмотреть на реакцию хозяев. И отторопел, потому что она была совсем не той, что он ожидал.
В центре гостиной, с большим кухонным ножом в руках, стоял молодой мужчина, готовый напасть на незванного вторженца и защитить свою семью. О нем можно было сказать только одно — он сыном Карлуса Поттера не являлся. Слегка плешивый и с заметным животиком, мужчина пялился своими прозрачно-зеленными глазами и был похож на натянутую струну. Пустишь — врежется.
За ним, прижимая к себе маленького темноволосого мальчика, ютилась низенькая толстушка, с копной светлых кудряшек на голове и поглядывала оттуда огромными серыми глазами.
Это были не Поттеры, которых знали все в Волшебном мире. Это были посторонние люди. Кто они ? Лорд терялся в догадках, пока готовый драться глава семьи не рявкнул на прячущуяся девушку:
- Лили, бери Гарри и беги наверх! — и краешком глаз проследил как его жена, в домашнем халате, в цветочках, трясясь, бежит мелкими и быстрыми шажками по лестнице, унося ребенка с собой.
У Лорда Волдеморта случился когнитивный диссонанс и он еще больше запутался. Хлопнув глазами пару раз, чтобы собраться с мыслями, он попробовал навести порядок у себя в голове, перечисляя свои действия.
Сначала, Питер Петтигрю привел его в дом своих друзьей, чтобы Лорд забрал с собой эвентуально проживающего здесь сына Беллатрисы и Рудольфуса Лестрейнджей.
Потом, дойдя до конца, покрытой плитами, тропинки, перед самой калиткой, Питер произнес нужную для снятия Фиделиуса фразу: „Здесь, в Годриковой лощине, проживает семья Джеймса и Лили Поттеров”.
Но затем наступило всеобщее помутнение и нормальный порядок в мире превратился неизвестно во что.
На снятие купола Фиделиуса должны были среагировать оба, живущих в доме, волшебника или, по меньшей мере, проверить кому приспичило беспокоить их вечером. Но этого не произошло. Никто не встретил незванного гостя, пока тот еще не открыл калитку, с палочкой на готове.
Те несколько метров, что Волдеморт спокойно прошагал, от калитки до входной двери, не были прерваны ни пропадающими под ногами плитами, ни стреляющим ядом кустарником, ни дворнягой. Ничем!
Входную дверь, за которой Поттеры должны были растить единственного сына-малютку, ничего не охраняло, кроме обычной магловской защелки. Не упала сверху подавляющая магию сеть, не превратилась площадка перед дверью в зыбучие пески, не облило его каким-нибудь мерзопакостным зельем, которое вывело бы из строя любого человека за считанные секунды.
Но, что больше всего удивило Темного Лорда, это люди, встретившие его. Кто они и был ли мальчик, унесенный девушкой наверх, Руди Лестрейндж? Последнее было тем единственным, что волновало гостя, все остальное было из разряда „да гори оно все синим пламенем”.
В доме под Фиделиусом, по словам Петтигрю, наложенным самим Дамблдором, проживала не семья Джеймса, сына Карлуса Поттера, а совершенно другая. Мужчина, это только слепо-глухо-немой не подтвердил бы, со знакомым вихрастым, темноволосым, кареглазым очкариком имел только одну общую черту — оба были мужчинами. С рыжеволосой и зеленоглазой Лили Эванс, о которой он был наслышан, та молодая толстушка роднилась только общим именем.
- Вон из моего дома, - рявкнул осмелевший от ухода жены с ребенком и по той же причине, воинственно настроенный, мужчина.
- Кто вы такой? — спросил, не отвечая ему, Волдеморт.
Он слегка повеселел, его распирало необузданное любопытство - что тут происходит и он хотел разобраться.
- А вы кто? И как посмели войти в чужой дом? — не унимался другой.
- Я? — не поверил волшебник. — Я Лорд Волдеморт! Ищу похищенного ребенка, покажите мне вашего!
- Уходите, сейчас же! Тут, кроме моего сына, никого нет.
- Как зовут вашего сына?
- Гарри, Гарри Поттер. А теперь вон, а то позову полицию! — воинственно крикнул, взбешенный до белого каления, мужчина и начал размахивать ножом.
Волдеморт почувствовал, что у него начинается раздвоение личности, что мир двоится, что еще более запутывается и ничего не понимал. Чтобы все обрело хоть какой-то смысл, ему нужно было посмотреть на мальчика.
На всякий случай, он представил себе маленького Руди: как тот выглядит — снежно-беленький, темноволосый, черноглазый, брови вразлет. Красивый мальчик, настолько приятный, что самому Волдеморту начало снится, как он приходит домой, его встречает приветливая жена в переднике и с темноглазым ребенком на руках … Бред, бред …
Надо было, немедленно, посмотреть на мальчика, Гарри Поттера. Какая-то мысль, в сознании, начала тревожно мигать красным, но маг не обратил на это внимания.
Он оттолкнул рукой гневного хозяина в сторону, чтобы побыстрее закончить тут и уйти, пока не утоп в розовых соплях от умиления. Но степень храбрости, которую обретают отцы, когда кто-то или что-то угрожает их потомству, Темный Лорд не расчитал. И ему пришлось на собственной спине, в прямом смысле этого слова, ощутить и оценить это.
Волдеморт, сделал первые шаги по ступенькам лестницы, думая, что указал тупице с ножом на его место, когда тут присутствует сам Лорд судеб. Не тут-то было! Широко размахнувшись, мужчина резко ударил ножом и острие вошло в лопатку на спине незванного гостя.
Неожиданная боль включила защитный рефлекс Лорда на полную мощь и он, не раздумывая, даже полностью не повернувшись, крикнул:
- Ступефай! Петрификус Тоталус!
Обездвиженное тело мужчины полетело назад на разукрашенный разноцветными подушками диван и перевернуло его, расшиблось, под стульчиками с длинными ножками, о барную стойку. Зеленые, слегка навыкате, глаза мужчины остекленели и смотрели прямо в потолок. Помотрев на упавшее, скованное заклятиями тело, пока рукой вытаскивал, скрипя зубами, нож из раны и накладывал на себя Ферулу палочкой, Волдеморт задался вопросом, почему молодой отец напал с ножом, а не палочкой.
Пазл в Годриковой лощине продолжал усложняться, но никак не хотел выстраиваться в определенном порядке.
Все так же, полный сомнений, не воспрепятствованный уже ни кем, Темный Лорд поднялся на второй этаж.
Там была небольшая площадка и несколько дверей вели к спальням и другим помещениям. Он стал открывать двери одну за другой, начиная с ближайшей, пока не наткнулся на закрытую. Ключем, не заклинанием.
- Алохомора, - сказал он. Засов щелкнул и открылся.
Не поверив своим глазам, Волдеморт толкнул и эту дверь, которая, как и входная, пропустила его внутрь без всяких осложнений.
Это была детская комната. Та толстушка пыталась своим телом прикрыть детскую кроватку, в которой, вероятно, находился мальчик.
- Отойди, девочка, мне нужно только посмотреть на твоего ребенка! — напрямую начал Волдеморт, потому что у него было очень мало времени. Нож нанес глубокую рану и он чувствовал, как истекает кровью и она впитывается в ткань бинтов. Ему надо было быстро закончить с визитом, чтобы как можно скорее получить медицинскую помощь.
Но дамочка его удивила больше своего мужа — она бросилась защищать ребенка от взломщика … ногтями, крича:
- Не Гарри, только не Гарри!
Как они ему надоели! Защищаться как волшебники не могут, зато чужих мальчиков выдавать за своих — очень даже горазды.
- Сомниус!
Женщина рухнула внизь, как подкошенная и уснула даже быстрее, чем тот парень внизу, открывая, наконец-то вид к ребенку.
Из-за огораживающей сетки детской кроватки на Волдеморта смотрела пара огромных испуганных зеленых глаз, необычайно яркой расцветки. Темноволосый и беленький, но это, совершенно точно, не был сын Беллы. На всякий случай, Волдеморт бросил Ревелио, чтобы удостовериться, но ничего во внешнем виде мальчика не изменилось.
Интересно!
Значит, Питер за все ответит. Посмотрев на валяющуюся на полу девушку, Волдеморт хмыкнул и направился к выходу.
По лестнице он ступал внимательно, ожидая нападения от очухавшегося папаши, но ее не последовало. Мужчина продолжал валяться за диваном, одеревеневший, как бревно. Маг начал закипать. Да что, черт возьми, здесь происходит? Так случалось только с маглами, почему этот … А, ну-ка? А, если проверить?
Темный Лорд вытащил из внутреннего кармана мантии специально обработанный кристалл, при помощи которого он мог рассмотреть магическую ауру оппонента.
Оглушенный Ступефаем оппонент ничем, в магическом плане, не отличался. Выглядела его аура вполне по-магловски. Фу, черт! Небрежно махнув палочкой в направлении простака, Волдеморт коротко рявкнул:
- Авада Кедавра!
Гордо подняв подбородок, Лорд судеб даже не посмотрел в сторону трупа, решив, что свою работу в доме Поттеров … Как сказал убитый зовут его сына, Гарри, что ли? Нет, нет! Он сказал Гарри Поттер! А что, если этот мальчик …
Мысль еще не до конца сформировалась, а Волдеморт уже бежал наверх к детской комнате. Его встретили тишина, похрапывание девушки и испуганный взгляд зеленых глаз из-за решетки. Выявляющий кристалл, направленный на спящую заверил Лорда, что она, как и ее супруг — магла. Магла в доме волшебной семьи!
Зато как пылала аура мальчика! Нижняя челюсть гостя упала аж до ключицы от удивления. Внезапно, его посетило видение, в котором тот же подросший ребенок, голыми руками, колдует над его же, Волдеморта, корчящимся телом, но как это тело выглядело!? Тощее, безволосое, безносое, безгубое, безх… брррр, вот этого видно не было, но и то, что увидел колдун, его дико вспугнуло.
И он, вдруг, поверил в Пророчество. Сивилла — не-Сивилла; Треллони — не-Треллони, но его видение совпадало с ее предсказанием.
Он решил раз и навсегда закрыть вопрос с угрозой в свой адрес. Зеленый свет, направленной на спящую женщину, Авады, в мгновение ока достиг ее и отнял жизнь.
Пора было покончить и с этим, как его — Гарри Поттером. А, ну-ка, давай попробуем!
- Авада Кедавра!
Блиииииин ....
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:12 | Сообщение # 443 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 7. Подготовка - гамбит Королевы.
В тени, на углу детской комнаты, начала появляться долговязая фигура в лиловой мантии и с длинной белой бородой до пояса: сначала голова и плечи, а потом и другие части тела. На пол, к подолу мантии, сползла, колыхаясь, переливчатая ткань, под которой, до самой смерти Тома Ридлла, ака Лорда Волдеморта, скрывался старый колдун.
Свидетелем падения второго темного лорда двадцатого столетия был профессор Альбус Дамблдор, глава недавно созданного, им же, Ордена Феникса. Перешагнув через путающуюся в ногах мантию-невидимку, он склонился над трупом бывшего ученика. Чтобы удостовериться, что тот и вправду мертв, а не померещилось, он пнул его, для пробы, ногой. Мертв.
Пророчество сработало, План сработал!
Дамблдор, не веря, что такое возможно, шустро кинулся к кроватке - посмотреть как там ребенок. Жив-живехонек, пялится зелеными глазищами, молчит. Испуган, что ли?
Десятью минутами ранее Дамблдору хотелось кусать себе локти, потому что Том не Аваду, а Сомниус бросил на маглу Лили, а ребенку пророчества не уделил и минуту внимания. Так, мелком бросил взгляд, потом - Ревелио и, прощай! Но Лорд вернулся несколько минутами позже, когда директору вздумалось самому закончить начатое, и сделал все так, как и ожидалось от настоящего злодея.
Но, вот незадача! Брошенная Волдемортом Авада не убила Гарри Поттера, а отразилась от чего-то и прикончила его самого.
Дамблдор позволил себе чуточку позлорадствовать, ибо все произошло именно так, как он и предвидел - взрослый темный маг проиграл полуторагодовалому ребенку, оставив у него на лбу лишь маленькую кровоточащую ранку! Но что озадачило старого колдуна больше всего — сын Поттеров, действительно, обладал этой таинственной силой, позволяющей просто так отразить лбом Смертельное проклятие Тома. Но что это было за сила?
Как бы то не было, предсказание Сивиллы оказалось настоящим Пророчеством, а не бредом пьяной бабы. Дамблдор и не думал, что внучка известной в волшебном мире предсказательницы Кассандры Треллони унаследует дар своей бабушки. В школе молодая Сивилла особым талантом, на фоне остальных, не выделялась. Теперь, страшный Лорд Волдеморт валялся на полу мертвый. В то время, как маленький Гарри, окровавленный, но живой, ревел из о всех сил, испуганный наклонившимся над кроваткой, бородатым лицом Дамблдора.
Альбус Дамблдор притянул к себе, упавший неподалеку, стул и присел, чтобы подумать над коректировкой своих планов.
Так, так, так — что там было первое и самое важное? То, что у сына волшебников Джеймса и Лили была эта самая неизвестная сила, которая помогла тому одолеть Темного Лорда даже в невинном возрасте младенца. Подтверждение напророченной силы не столько радовало, сколько настораживало старого колдуна даже больше, чем мелькающая иногда ночами каверзная мысль о том, что не Волдеморт, а он сам, Альбус Дамблдор, является вторым героем Пророчества.
Пока он плел свои интриги и старательно их записывал в заколдованном дневнике, чтобы не запутаться среди многочисленных, а иногда и слишком каверзных делах, он не думал как выглядит результат его махинаций со стороны. Если когда-то какое-то сомнение начинало терзать его по ночам, он быстро прогонял его далеко на задворки сознания, чтобы не омрачать свои младенческие сны и не портить горечью кристальную красоту его, старательно сложенного, распорядка жизни. То, что своим вмешательством, он полностью искалечил жизнь своих учеников — Джеймса и Лили, троих — даже четверых, мальчиков, директора мало волновало, пока не всплыл намек на, угрожающую его плану о благе, опасность — ту неизведанная силу ребенка Гарри.
Волдеморт ничего о ней не знал и убился об нее.
Когда, годы спустя, против опасного ребенка окажется он сам, Альбус Дамблдор, как гласит последний пункт Плана о благе, сможет ли он одолеть его? Или нужно убить отпрыска Джеймса сейчас и навсегда? Можно ли возлагать надежду на правильное воспитание мальчика?
„Будем надеяться, - думал старый директор, - что первые десять лет на воспитании у черствой Петунии, дадут свои плоды и Поттер придет в Хогвартс затюканным, подавленным и одиноким. Тогда я стану для него самым добрым дедушкой Дамблдором, другом и наставником. Да, да! Нечего больше раздумывать, надо двигаться дальше!”
Бросив на плачущего мальчика Усыпляющие чары, Дамблдор спустился вниз, к камину, чтобы организовать приезд Рубеуса Хагрида, раба, который всегда выполняет все, что ему прикажет хозяин.
***
- Добровольно ли Сириус отдал тебе мальчика, Рубеус? — беря в руки спящего Гарри - сказал Дамблдор и снова всмотрелся в шрам, оставленный Смертельным проклятьем Волдеморта.
- Да, эт’так точно, професс’р Д’мблдор, сэр! Я выполнил все ваши указания и молодой Блэк бросился за Питером, оставив Гарричку на мое попечение. А я привез его вам, как вы велели, - простоватый полувеликан не видел ничего плохого в том, чтобы приносить директору всех маленьких существ, которых мог найти в Запретном лесу. Новорожденные единорожки, маленькие паучата, змейки, птенцы — все показывалось директору школы и лишь после его одобрения Хагрид начинал заботиться о малышне.
Вот и сейчас, когда речь шла о ребенке веселых гриффиндорских ребят, для Хагрида было само собой разумеющееся передать того на обследование профессору Дамблдору.
- Можешь забрать Гарри к себе, Рубеус, чтобы покормить его и все, что там полагается, ты лучше в этом разбираешься, а мне пока надо вернуться в Годрикову лощину, чтобы встретиться с аврорами. Грюм там появлялся?
- Был там, осматривал все вокруг этим своим глазом. Грил, что темной магией попахивает, Смертельным бросался Сами-знаете-кто. Бедные Джейми и Лили, такие молоденькие, а в закрытых гробах их придется хоронить - страшно было смотреть, наверно, на раскромсанные тела… — и мягкосердечный Хагрид стал вытирать слезы и сопли грязным клетчатым платком.
Услышав последнюю новость, Дамблдор усмехнулся про себя, ведь это он закрыл, обрызганные кровью магов-Поттеров, трупы магловской пары в гробах. Этой же кровью, полученной у них ранее, директор обрызгал и все вокруг, чтобы не вызвать подозрений у сотрудников Аврората. Табуретки, трансфигурированные в трупы Лили и Джеймса–волшебников, при помощи той же крови, должны были продержаться ровно настолько, насколько было нужно, чтобы вспыльчивый Блэк увидев их, впал в депрессию, а потом — в истерию, отдал маленького Гарри Хагриду и погнался за архангелом Михаилом, т.е., за Петтигрю. И не такое продолжительное время, чтобы вызванные авроры застали посередине кухни окровавленные трупы и закрытые гробы, с теми же трупами внутри.
Рубеус несказанно успокоил нечистую совесть директора.
***
Излучающая могущество, фигура Альбуса Дамблдора, лиловым пятном, возникла посередине гостиной частично обрушенного домика молодой четы Поттеров и сразу привлекла к себе внимание всех, шныряющих по помещениям, авроров. Аластор Грюм, заглядывающий до этого момента в каждый уголок, пытаясь связать все концы наинепонятнейшей в своей жизни загадки, увидев своего приятеля, бросил все, взял того под руку, вывел наружу, где, бросив Мульфиатто, начал:
- Сюда был наложен Фиделиус, Альбус, но его сняли. Знаешь ли ты кто накладывал защиту на дом и кто был Хранителем?
Дамблдор изобразил на своем бородатом лице высочайшую растерянность, даже моргнул пару раз, чтобы заставить Грюма поверить насколько его собеседник колеблется озвучивать чужую тайну и тихим, дрожащим голосом прошептал:
- Аластор, мне они признавались как-то, что верят только молодому Сириусу. Он, через Дорею Поттер, является кузеном Джеймса, но был ему самым близким другом с детства. А Фиделиус? … — Дамблдор звякнул колокольчиком на застежке, которым стягивал свою пушистую бороду, чтобы та не мешала. - Я думаю, что Джеймс мог бы наколдовать кое-какую защиту, но раз она пала … А почему она пала, Аластор?
Грюм посмотрел обеими глазами — и своим, и волшебным — на Дамблдора, но не увидев ничего сомнительного в отрешенной мине старого колдуна, счел, что нечего что-либо скрывать от него.
- На втором этаже мы нашли останки Сам-знаешь-кого, пустую кроватку, всю в крови ребенка, а здесь, в гостиной - два запечатанных гроба. Здесь, раньше нас, кроме Сам-знаешь-кого, кто-то, орудовал, Альбус. Брызги крови Лили и Джеймса повсюду, в гробах находятся их трупы, но о состоянии останков не смею даже думать, не спрашивай. Я запретил моим людям их открывать, так и похороним Поттеров. А мальчик, мальчик нигде не нашелся, по всей видимости, пожиратели его похитили …
- Нет, его не похитили приспешники Волдеморта, Аластор, он в Хогвартсе на обследовании и лечении, - прервал начальника Аврората директор.
Живой глаз Грюма, с которым тот посмотрел на директора, услышав эту новость, заблестел странным темным светом, когда он мгновенно откликнулся:
- Сильно ли пострадал?
- Поппи точно не может сказать, но мальчик встретил лбом Аваду! И выжил.
- Такое невозможно! — рявкнул Грюм.
- Очень даже возможно, - настоял Дамблдор. — Мальчика я хорошо обследовал, целый и невредимый, если не считать того, что шрам сильно фонит темной магией. В него попала Авада Кедавра! После подробностей, которые ты рассказал, я себе представляю события в следующей последовательности. Волдеморт сначала напал на родителей. Кровь указывает, что над ними он издевался, а потом и убил их.
- Да, так и было, к черту! — выплюнул Грюм. - Лишь после того, как закончил со взрослыми волшебниками, Сам-знаешь-кто набросился на маленького Гарри Поттера. Но с ним он облажался. Если все так, как ты говоришь - шрам на лбу мальчика фонит Авадой, тогда это и есть единственный результат воздействия Смертельного проклятия. Что это значит Альбус?
- То, что Гарри Поттер невиданный везунчик, раз встретил Аваду лбом и выжил. Он — Мальчик-который-выжил, Аластор! — воскликнул Дамблдор, но, вдруг он вспомнил о том, что сказал Грюм. — Ты говорил, что на втором этаже нашел труп Волдеморта?
- Не труп, - возразил Аластор Грюм — я сказал „останки”. Там куча пепла, поверх которго лежит неповрежденная мантия Сам-знаешь … , а черт, я тоже заразился привычкой называть Волдеморта этой придурочной кличкой! — сплюнул на пол старый вояка и протер его ногой.
- Откуда знаешь, что это был он? Может …
- А тут такая история выходит, Альбус. Этим вечером и на Лонгботтомов напали. Лестрейнджи с … не представляешь кого мы там подловили! — покрытое шрамами лицо Грюма исказил хищный оскал и, непривычный к его гримассам человек, мог бы всерьез испугаться. Но не Дамблдор. Тот с интересом уставился на него в ожидании новостей. — Не поверишь, но там был сын Бартимеуса Крауча, молодой Барти, не один, конечно, а с тремья Лестрейнджами. Все они единым голосом, под воздействием Сыворотки, запели, что Темный Лорд отправился с визитом к Поттерам.
- И что они в Лонгмэноре искали?
- Ты не спросил какого х---а искал В-в-волдеморт в Годриковой лощине!? — вопросом на вопрос ответил воодушевленный Грюм. - Говорят, что то же, что и они в Лонгмэноре — Руди Лестрейнджа, их сына. Беллатриса кричит и божится, что ее годовалого Руди из его комнаты похитили твои люди, чтобы подсунуть на место ребенка пророчества. И так, как под пророчество попадали два мальчика — Гарри Поттер и маленький Невилл Лонгботтом, они разделились. Обе семьи пострадали, потому что кровищи было не только здесь, но и в Лонгмэноре. Лестрейнджи с молодым Барти натворили такие дела, что Азкабан им мало покажется.
Услышав наименование волшебной тюрьмы, Дамблдора передернуло и охватило жутким ознобом. В последнее время, само слово „Азкабан” сводило его с ума, потому что его План блага был ничем иным, как хождением по острию бритвы — шагнешь чуть всторону и будешь до конца жизни засыпать под покрытым, даже летом, инеем и сосульками, потолком какой-нибудь камеры в том же Азкабане.
- Даже не смею спрашивать, Аластор, - ощерился директор. — Сколько там убитых?
Посторонний человек не смог бы отличить ухмылку Бешеного глаза Грюма от его оскала, но Дамблдору тот показался довольным, отвечая:
- Нисколько. Но младшие Лонгботтомы запытаны до полного безумия, имена свои не помнят. На мальца наложены магические ограничители, у меня не было времени удалять их, нагрянула Августа, закруциатила авроров, пришедших арестовать вторженцев, Белла еле их спасла …
Удивленный вскрик Дамблдора прервал рассказа Грюма:
- Как спасла, она должно быть, их и круциатила!
- Нет, все было не так! — возразил Грюм. — Я одноглазый, но не слепой, Альбус. Августа, увидев описавшегося и … не буду подробничать тут, сына, сразу зашвырялась круциатусами, в меня тоже попало, кстати. Беллатриса наложила щит и давай, выть, как гребанная сука на Луну.
- Аластор, сделай мне одолжение, принеси записи допросов всех четверых, Лестрейнджей и Крауча-младшего. Я должен все досконально изучить, прежде чем представить дело нападения перед судом Визенгамота. — Подумав немного, Дамблдор продолжил: - Они должны загреметь в Азкабан, друг мой, любой ценой. Мне они на свободе не нужны.
Старый аврор зарычал, поблескивая единственным глазом, в сторону бородатого колдуна:
- Ты снова за свое, а, Альбус?
- Ты не понимаешь, Аластор! — начал объяснять свою точку зрения директор. - Я думаю, что Волдеморт этим вечером не погиб насовсем. Существуют у меня некие подозрения, что он вполне в состоянии вернуться, насколько он будет в своем уме, не знаю. Чтобы этого не случилось, его последователи должны попасть и закончить свои дни в тюрьме.
Грюм потупил взор обеих глаз и стал раздумывать над словами своего друга. В затянувшейся тишине, Альбус Дамблдор начал оглядываться на погруженный в темноту двор. Выкрашенный в белое забор очерчивал линию, снятого несколько часов ранее, Фиделиуса. Где ты, Питер, и доведешь ли свое задание до конца?
- Имеешь некоторое право говорить такое, - прервал свои размышления Грюм, - но, позже, я потребую от тебя подробностей. Что еще?
- Надо позаботится о тех аврорах, которые были вместе с тобой в Лонгмэноре и тех, что были на допросах.
Грюм, кивнул в знак согласия, ничего не говоря, и приготовился аппарировать в министерство, но остановился, вспомнив некую незначительную, но все-таки, тоненько жужжащую на краю сознания деталь, о которой решил, наконец, спросить:
- Альбус, а как мелкий Поттер оказался у тебя?
Дамблдор надеялся, что об этом старый аврор забудет спросить, но у него был готовый ответ и на этот вопрос:
- Моя сингалка о нападении прозвучала и я отправил Хагрида посмотреть что там происходит. Тот застал буянившего Сириуса с мальчиком на руках, бросающего направо и налево заклятья, уничтожая имущество своих друзей. Увидев Рубеуса, он стал на него кричать, всучил в руки маленького Гарри и аппарировал, забыв о своем мотоциклете. На нем Хагрид и прилетел в Хогвартс, забрав с собой мальчика.
Грюм был в замешательстве, не веря, что его сослуживец, аврор, позволил себе такое. Пребывая в том же замешательстве и глубоком сомнении, Аластор аппарировал, чтобы вовремя исполнить указания Дамблдора.
Оставшись наедине, в темноте ночи, на крылце своего бывшего дома, директор скрестил пальцы, сам себе приговаривая:
- Сделай все как надо, Питер, сделай все как надо.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:13 | Сообщение # 444 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 8. Гамбит Королевы.
Утром, в кабинет директора Хогвартса, с несколькими папками в руках, каминной сетью, прибыл Аластор Грюм и объявил новость об аресте обезумевшего Сириуса Блэка. Дамблдору любопытно было узнать подробности - в основном, удался ли его план с участием четвертого из Мародеров, Питера Петтигрю. Но нужно было отвлечь внимание Грюма от него — обратить его на второго участника потасовки, поэтому директор спросил о нем:
- При каких обстоятельствах арестовали молодого Сириуса, Аластор?
Грюм поерзал на месте, устраиваясь поудобнее в кресле, чтобы поменьше доставлять боли ноге с протезом, прокашлялся и начал:
- Он нагнал Питера Петигрю в магловском мире, бросался боевыми заклятиями, кричал при этом, про гибель друзей, в чем сам был виноват. А Петигрю, сам знаешь, бойцом был никудышным, короче - погиб он от руки Блэка. Размазал тот друга-недомерка по всей магловской улице, пальнув напоследок Бомбардой Максима и Адеско Файер. Застали мы всю улицу в горящих руинах. Погибла куча невинных маглов, от Петтигрю один мизинец остался. Сейчас там работает бригада обливиаторов и трансфигураторов, пытаются хоть как-то восстановить порядок, прежде чем уведомлять магловского Премьер-министра о нашем участии в инциденте.
Альбус Дамблдор облегченно вздохнул, выслушав рассказ Грюма и попрощался с ним.
Все шло как надо. Дамский гамбит сыгран, пешка — молодой гриффиндорец Сириус, пожертвована, чтобы белым — т.е. самому Альбусу, досталось преимущество в будущей игре. Пусть Блэк думает, что играл на стороне белых фигур. На самом деле, в том и была изюминка шахматной партии директора — играть черными фигурками, словно они белые. Не факт, что Сириуса постигнет та же участь, что и уготована всем черным, а именно, пожизненное заключение в Азкабан.
Теперь, пора Дамблдору сделать ход конем, т.е., появиться в Гринготтсе с настоящим Гарри Поттером, чтобы предъявить свои права на Мальчика-который-выжил, в качестве его магического опекуна. Не даром его родители упомянули имя своего наставника, профессора Дамблдора, в своем завещании, в списке эвентуальных опекунов сына, вторым после Блэка.
Сыграв ход — очернив имя Блэка, назвав его правой рукой Лорда Волдеморта, убийцей и предателем своих друзей Поттеров, несмотря на то, что мальчик является его крестником …, Альбус Дамблдор почувствовал столь огромное восхищение своей блистательной идеей, с заменой младенцев — настоящего Гарри на его клона, тем самым подставив все свои фигуры, что рассмеялся и сам себе зааплодировал. Чтобы отпраздновать победу своего непостижимого гения и хитросплетения своего искрометного ума, он решил откупорить бутылку французского коньяка полувековой давности.
А завтра, после того как он всучит Петунии ее племянника, с надлежащим указанием, как того воспитывать — для Альбуса, наконец-то, настанет время баллотироваться на пост главы Визенгамота.
А потом — править волшебным миром.
Все прошло без сучка и задоринки. Альбус ПБВ Дамблдор был доволен жизнью.
***
Обратно в гостиной Гриффиндора, 2 дня после Финальной битвы
Гарри Поттеру надоело смотреть, как эта женщина, Лили, дико вращает глазами и что-то мычит, он решил позволить ей высказаться:
- Слушай, женщина, я сниму с тебя заклинание немоты, но хочу, чтобы ты говорила тихо и внятно. Ладно? Фините.
Миссис Поттер сразу начала тараторить:
- Ты, парень, являешься подставным героем. Настоящий герой Пророчества это наш сын, вот этот парень, что сидит справа от меня. Я его родила, ему, еще на третьем или четвертом дне зачатия сделали клон, чтобы … Но, случилось так, что клон умер еще в годовалом возрасте.
Гарри смотрел на эту женщину, которая, в сущности, была его матерью и думал, что та до сих пор жила в полном заблуждении, не подозревая о глубокой порочности и неправильности своего выбора.
- Стоп, стоп! Давай, прежде, чем говорить чтобы то ни было, сначала разберемся во всем, что вы, под давлением Дамблдора, натворили. Кому-то из вас, до скудного ума, должно дойти наконец, что, допустив столь опасную операцию с зародышем, т.е., со мной, вы непозволительно рисковали. Понимали ли вы, тогда, что изъятие клетки у эмбриона на столь ранней стадии развития, могло уменьшить или разрушить мое магическое ядро? Могло случиться и так, чтобы магическое ядро досталось клону, а я родился маглом! А теперь, представьте себе как вам всем аукнется из-за отката магии.
- Ты что-то путаешь, парень, - и снова посмотрела с любовью на замершего рядом с ней мальчика. — Клон Гаррички умер, из-за поврежденного магического ядра, но не вследствии разделения зародыша, а потому что суррогатная мать, была маглой. Несовместимость с организмом маглы плохо повлияла на здоровье плода, тот не справился и умер…
- Ты труп видела?
- Нет! А зачем мне этого делать, если профессор Дамблдор наблюдал за клоном. И сразу, как с ним …
- А меня за кого принимаете? — поинтересовался Гарри.
- Ты сын Беллатрисы Лестрейндж. Сириус тебя из ее дома украл …
Вот как все было! Поттеры думали, что клон умер, что они растят своего сына, а под Аваду попал сын Лестрейнджей. Его, Гарри, родители были настолько заворожены и околдованы сладкими речами и утверждениями директора о благе и свете, что спасать их было бы пустой тратой времени.
- Под каким именем вы скрывались в Бразилии? — спросил он.
Лили удивилась столь странному вопросу и часто-часто заморгала, пытаясь понять о чем ее спрашивают.
- Какая Бразилия? Мы все время жили во Франции. Там у меня есть родня, Эвансы, кое-какое имущество досталось мне, после смерти дедушки с бабушкой.
- Ах, вот как? Ладно, осталось проверить кто с вами жил — мой брат-близнец, т.е., клон, как вы его называете или Рудольфус Лестрейндж, - сказал повеселевший Гарри и взмахнул бузиной палочкой в сторону сидящего рядом с миссис Поттер парня. — Ревелио! Ага!
Присутствующие в гостиной волшебники, все еще находились под заклятием неподвижности и немоты, но глазами они могли двигать, поэтому все взгляды скрестились на темноволосом пацане, ожидая, что внешность настоящего „Гарри Поттера” останется неизменной.
У Гарри были кое-какие догадки на этот счет, потому что чары, изменившие внешность парня, Дамблдор накладывал не простой, а Старшей палочкой. Не владей Гарри этой палочкой, вряд ли его Ревелио могло бы отменить колдовство директора. К счастью, в руках победителя Волдеморта была истинная бузинная палочка и она свое дело сделала.
Сначала, черные волосы парня, сидящего рядом с Лили Поттер, перестали торчать во все стороны и улеглись прямыми прядами, а затем стали вьющимися. Пока черты его лица плавно менялись, завитушки на голове удлинялись и закручивались с копной кудряшек до плеч. Мантия мешала наблюдать за переменами в телосложении, но то, что произошло с цветом его глаз, больше всего изумило присутствующих - они стали угольно-черными. Из травянисто-зеленых, они, внезапно, приняли устрашающе чужой цвет, брови удлинились вразлет, со знакомым изгибом Беллатрисы Лестрейндж, в девичестве Блэк.
Увидев эту метаморфозу с любимым сыном, миссис Поттер переборола Петрификус и, с писком, отпрыгнула от лже-Гарри, одарив того миной отвращения и брезгливости. Джеймс выглядел ошарашенным, а Сириус — удивленным. Путаница с парнями казалась Блэку приколом, достойным Мародеров, трюком, сыгранным непревзойденными шутниками. Лили Поттер, восторга Сириуса не разделяла, ее глаза с прищуром смотрели на колдующего посередине гостиной парня, ожидая, что тот и на себя наложит Ревелио. Заметив неприкрытое любопытство женщины, Гарри, с усмешкой, сказал:
- Мне незачем что-то доказывать, если я два дня назад, на следующий день после Последней битвы, сходил в Гринготтс и сделал себе кровный тест на наследство …
- Но Кровная магия запрещена законом! — крикнула, со своего места, самая умная ученица своего выпуска. Гермиона Грейнджер не могла себе представить, что ее друг отважится встретиться с гоблинами в одиночку, не после ограбления сейфа Беллатрисы Лестрейндж Золотой троицей.
- Гермиона, заметное улучшение умственных способностей твоего мозга, после побега рыжего при … дурка, Рональда, назад - в объятия и к вкусным кушаньям матери, пошло на убыль, сразу после вашего счастливого воссоединения. Но, возвращение обратно в сферу его тлетворного влияния и, так сказать, две сутки безостановочного пребывания под ним, и ты превзошла саму себя в самовлюбленности и глупости. Смотрите все сюда! Видите старшую палочку?
- Но ты обещал ее сломать … — промямлила, покрасневшая от выставленных, у всех на виду, подробностей ее времяпровождения, в эти два дня, Гермиона Грейнджер.
- Сломать! Ты охренела, что ли, подруга? Сломать Дар Смерти — да никогда!
Потом Гарри показал правую руку, чтобы все увидели кольца на его руках. Он указал на первое из них — неприметное, потускневшее серебряное колечко, украшенное небольшим камнем, настолько невзрачного вида, будто его подобрали прямо с улицы.
- Кольцо Гонтов, унаследованное им от своих предков, камень на нем — Воскрешающий камень второго брата Певереллов. К этому камню на кольце Гонтов, Волдеморт првязал один из своих хоркруксов. Помнишь, Гермиона?
Подождав кивка лучшей подруги, Гарри снял белую футболку, которую носил под мантии и все увидели, как переливается ткань Мантии-невидимки, обвиваюшей его торс, подобно поясу. Увидев ее, Джеймс дико завращал глаза и потемнел лицом, от хлынувшей к голове крови. Лили, заметив попытки мужа освободиться и озвучить свои права на Мантию-невидимку, решила сказать за него:
- Это мантия моего мужа, верни ее нам.
- А вот и нет! — весело засверкал глазами Гарри, чем сильно стал напоминать знаменитое Дамблдоровское мерцание из-под очков. — Джеймс добрвольно отдал мантию Дамблдору, не понимая, что тем самым он передал свои права на нее. К Рождеству, на моем первом курсе, директор подарил ее мне, написав заметку, что теперь она моя. А теперь, кто будет хрошей девочкой и угадает кем я стал, владея тремя дарами Смерти?
Глаза у всех стали размером с блюдце, чем очень развеселили парня. Но это было только начало.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:13 | Сообщение # 445 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 9.
Парень, который до настоящего момента считал, что является сыном Джеймса и Лили Поттеров, затравленно смотрел, как те уходят из гостиной красного факультета, начисто забыв о нем, как-будто он никогда не был частью их жизни. Они резко изменили свое отношение к нему, с самого заботливого — отца с матерью — на противоположное — полное пренебрежение, на грани с ненавистью, как магловские роботы. Кто-то, их хозяин наверно, задал программу любить и холить и они его любили, до настоящего момента, пока не сработала совершенно другая установка — ненавидеть, отвергнуть, изгнать. И они полностью забыли, как часом назад он был для них звездочкой на темном, безлунном небе.
Кем он был — Гарри Поттером или Рудольфусом Лестрейндж, сыном Пожирателей, если всю жизнь считал себя Гарри? Но вот, пришел настоящий сын Джеймса и Лили, бросил им в лицо доказательство своей принадлежности к их семье — надо отдать должное настоящему Гарри, он сделал это с нескрываемым презрением по отношению к ним. В любом случае, с этого момента надо думать о себе как о Руди.
Люди, которые до сих пор называли его своим сыном, бросили его одного в незнакомом замке, в чужой гостиной и ушли вслед за своим настоящим сыном, смотреть воспоминания Альбуса Дамблдора, своего обожаемого наставника, имя которого настолько часто, в разговорах „родителей”, упоминалось, что чуть ли не отверстия в ушах просверлило. И это после того, как на Гримо, под восхищенные возгласы рыжих нахлебников, они наблюдали, как его же кузина Нимфадора, под Обороткой, убила его же мать!
Гарри Поттер вынудил всех смотреть воспоминания в думосборе, наотрез отказавшись слушать дифирамбы в адрес директора. Та девушка, которую он, в насмешку, называет „лучшей подругой”, заплакала от обиды, услышав некоторые подробности вмешательства ее любимого кумира в жизнь семьи Поттеров, а когда он красочно расписал ее будущую жизнь с рыжиком, она оттолкнула Рональда от себя и грозно приказала тому не прикасаться к ней, не приближаться и не заговаривать, а то проклянет его нахрень. И ускакала за Поттерами, оставив молодого Уизли маяться в растерянности.
У Руди в глазах защипало и он, невольно, почувствовал себя отвергнутым и очень, очень одиноким и несчастным. Куда теперь идти, к кому обращаться в поисках помощи, кого он знает? Никого. А, если у него есть близкий родственник, станет ли он помогать сыну Беллатрисы Лестрейндж и рисковать своей жизнью и жизнью и комфортом своей семьи?
Руди в этом году закончил Шармбатон с красным дипломом, но имя в аттестате было черт знает чье. Кто такой Гарольд Эванс, кто? Да никто! Человек с таким именем, со своими родственными связями, не существует. Как ему быть, где жить и на какие средства, прежде всего?
Внезапно входная дверь в гостиную открылась и зашел настоящий победитель Волдеморта, Гарри Поттер. Увидев маявшегося Руди, он, на удивление радушно, улыбнулся ему и заговорил:
- Как хорошо, что ты никуда не ушел, Рудольфус! Прости, что из-за меня ты потерял все, но я думаю, что так было правильно. А ты так думаешь?
К Поттеру не в чем было придраться, он не был ни в чем виноват. Тряхнув кудрявой головой, Руди растерянно схватился за нее руками, но коснувшись до, непонятно откуда взявшихся, кудряшек, откинул их прочь, и застонал от горя и отчаяния.
- Во всем виноват Сириус - тупая псина! Такую кашу заварил, украв меня, что мало его придушить! — горячо начал Руди. — Уничтожил не только всю мою семью, но и твою, несмотря на то, что твои родители живы.
- Ты ошибаешься, Рудольфус, Сириус просто пешка в игре другого человека, - возразил Гарри. - Догадываешься у кого в руках были нити, управления всем волшебным миром?
- Разве профессор Дамблдор мог?
- Мог, конечно. Ты умница, что сразу угадал. Так, слушай меня, Руди — могу я называть тебя так? — и, получив утвердительный кивок собеседника, Гарри продолжил, - Перед нами стоят две дороги — короткая и длинная. Короткая дорога ведет напрямую в Гринготтс, где тебе сделают кровный тест, дадут твое наследство — ту маленькую часть, что останется, после выплаты всем всех контрибуций и претензий к твоим родителям. Надо сказать — справедливых претензий. Забрав те несколько жалких галеонов - остатки от несметных сокровищ Лестрейнджей, тебя отпустят восвояси и забудут о тебе навсегда.
Темноглазый парень принял весьма унылый вид, услышав слова своего сверстника. Куда, действительно, он мог пойти, если, где бы ни озвучил свою фамилию, его выставят вон?
- А что это за длинный путь, про который ты говорил?
Гарри пристально посмотрел на своего собеседника, чтобы заметить малейшее изменение в выражении его лица. Пока тот выглядел бледнее обычного, но держался достойно и не раскисал, а это показатель твердого характера для парня.
- Я не спроста привлек ваше внимание к моей коллекции артефактов, известных, как Дары смерти, помнишь? — Подождав, когда в глазах его оппонента появится сначала воспоминание, а после и понимание, Гарри восторженно воскликнул: - Да, да! Вижу — понял, что, обладая всеми тремя дарами, я могу сделать все как мне хочется! А я хочу исправить прошлое и отомстить виновным. И знаешь что? Мы забыли о моем клоне.
Существование той нечисти никак не волновало Руди Лестрейндж, но волнение Поттера было не случайно, поэтому ему захотелось узнать его намерения насчет того существа.
- А что с ним? — спросил он.
- То, что я знаю кто он в нашем мире. И должен признаться, я его ненавижу.
- Понятно. Давай, вернемся к тому длинному пути, который ты упоминал, - сказал темноглазый парень.
- Да, конечно. Я могу сделать так, что мы с тобой вернемся в прошлое. Нет-нет, - опередил он возражение Рудольфуса. — Путешествие в прошлое осуществят наши с тобой сознания, наши тела останутся здесь, в этой гостиной. Во временном потоке настоящего пройдет не более пары минут, но наши сознания проживут свою жизнь с выбранного нами момента из прошлого, до настоящего, полностью. Мы снова окажемся здесь, но обстоятельства будут совершенно другими.
Черные глаза, напротив, горели недобрым пламенем и так напоминали глаза матери, что Гарри передернуло. Но взгляд Руди был полон интеллекта, а не безумия, как было у Беллы.
- Можно спросить? — голос у Руди был решительным, но дрожал от нетерпения. Получив легкий кивок от Гарри, он сказал: - Для начала, у меня два вопроса: Первый — потеряем ли мы свои воспоминания, вернувшись назад во времени. Второй — могу ли я выбрать момент своего возвращения, который не будет совпадать с твоим?
Молодой Поттер задорно улыбнулся и весело подмигнул напарнику:
- А ты как хочешь, чтобы каждый по своему или одновременно? Не отвечай, все понятно, у тебя своя жизнь, у меня — моя. Но надо, все-таки осуществить связь, когда придет подходящее время. Что ты на это скажешь ?
Руди не верил своему везению — одновременно потерять из-за вмешательства победителя Волдеморта все, и получить, взамен, шанс исправить все - и то и другое, по вине одного и того же человека.
Подумав немного, пока Поттер весело себе насвистывал какую-то незнакомую мелодию, размахивая в такт узловатой палочкой, отобранной у Волдеморта, Рудольф взволнованно спросил:
- Тримагический Турнир будет поздно?
- Нет, что ты? Будет самое подходящее время - одним махом уничтожим всех врагов: удалим Фаджа с поста Министра магии и посадим своего человека на должность временно исполняющего обязанности министра, пока не выучимся. Кстати, ты где учился?
- В Шармбатоне, - ответил Руди Лестрейндж и подумав немножко, добавил, - под именем Гарольда Эванса.
- Гарольд Эванс? — воскликнул неприятно удивленный Гарри. — Какая ирония! Понимаю, понимаю. А в какое время хочешь, чтобы я тебя вернул?
- Не знаю, - честно ответил черноглазый парень. — Вернуться раньше моего похищения не имеет смысла. Вряд ли я смогу что-то там исправить, как бы не хотелось спасти маму. Хм, я имею ввиду, мою настоящую маму, Беллатрису. С твоей мамой я хорошо жил, они во мне души не чаяли … Извини, если мои слова делают тебе больно.
Поттер поднялся с места, на котором сидел и повернулся лицом к холодному камину, скрывая предательские слезы в глазах. Осознавая, что парень за спиной занял его место у его же родителей, он не думал мстить ему. Это был самый справедливый выбор в мире — все, ведь решал не он, Руди, а совершенно другие люди. В принципе, вины в той непонятной путанице с подменой мальчиков, на Джеймсе и Лили тоже не было, но только если в круг похищенных не включать самого Руди. Насчет кражи маленького Лестрейнджа - виноват был, по большому счету, Сириус, который сам похитил своего племянника из детской кроватки, тем самым создав бешеную Беллу, безумную приспешницу Волдеморта.
Но Сириус, как и все остальные, был лишь игрушкой в руках Гроссмейстера, порой даже не понимая на чьей стороне — белых или черных, он играет. Виноват во всем был Альбус Дамблдор, но не он отправил Сириус похищать племянника, не он запретил Люпину приглядывать за Гарри, пока тот жил у тети, не он один создавал клона, который …
Аа, нужно, любой ценой, найти настоящего кузена, он ни в чем не виноват.
- И так, выбирай, Руди — напомнил ему Гарри на чем они остановились.
- В Шармбатоне отбор кандидатов в участники на Турнир Трех волшебников начался к концу нашего третьего курса. Ограничения на возраст кандидатов не было. В нашу делегацию вошли, действительно, самые сильные студенты, Флер была самой слабой из них. Но наша директрисса, мадам Максим, сама будучи полукровкой, потакала Флер и, в школе, мы предположили, что Кубок выбрал полувейлу в чемпионы не без намеренного вмешательства директриссы.
Гарри слушал Руди, не перебивая, вспоминая то далекое время, когда его самого выбрал Кубок, после колдовства лже-Грюма. В ретроспективе, в те времена - на третьем курсе, Гарри был уже полностью уверен, что такое могло случиться только по отмашке директора Дамблдора. Тем временем Руди продолжал говорить:
- Я окончил школу с красным дипломом и могу сам, без проблем, включиться в делегацию своей школы. Родителям, т.е., твоим родителям, конечно, я ничего, до самого последнего момента, не скажу, иначе они станут препятствовать всеми доступными способами. Думаю, что вернуться к концу февраля для меня будет самое время.
- Хорошо. Теперь, давай попробуем применить мои способности и отправить тебя обратно. Смотри мне в глаза!
Руди, исподлобья, с изрядной долей боязни, посмотрел на внезапно отрешенные, холодные, изумрудные глаза своего напарника. Неожиданно его начал увлекать вихрь Мальстрема и бросать в свои бирюзовые глубины, где нет ни верха ни низа, но есть позже и раньше. Воздух превратился в вязкую жижу, стало невозможно ни дышать, ни кричать, можно было только надеяться, что все закончится быстро и в конце пути его не встретит Старуха с косой.
----
В гостиной Гриффиндора фигура черноглазого сына Беллы превратилась в статую из полупрозрачного кристалла. Гарри Поттер, пару мгновений, задумчиво смотрел на странные изменения, происходящие с его неожиданным союзником, а потом, сам начал быстро каменеть и превращаться в нечто подобное статуе Руди.
Картина Толстой дамы, за которой был замаскирован вход в башню Гриффиндора, сливалась воедино с каменной стеной, закрывая доступ к входной двери. Никто больше не мог попасть в гостиную красного факультета, пока оба героя не вернутся обратно из своего хронопутешествия.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:14 | Сообщение # 446 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 10.
В доме семьи Дурслей, на кухне, за обеденным столом сидели четыре человека. Трое из них — покрытый румянцем усатый мужчина, его сестра, которая, если бы старательно не выщипывала растителность над верхней губой, была бы такой же усатой и мальчик, уплетающий за обе щеки - своими габаритами напоминали довольных жизнью, откормленных свиней. Сидящая справа от мужчины, женщина разительно отличалась от других своей тощей фигурой и вытянутым лицом, со страдальческим выражением лица. Она чувствовала себя обиженной и пристыженной, потому что, подвыпив, ее золовка, Мардж снова завела шарманку и взялась за старое:
- Бешеная сука дает только бешеный помет, Вернон, - голосила она зычным басом и, с омерзением, смотрела на пятого человека в кухне, темноволосого оборванца, моющего посуду над раковиной. — Посмотри что за тварь родила сестра Петунии — сущий уродец, преступник, которому не место в школе, ему прямая дорога в тюрьму. Ты, братишка, настоящий ангел во плоти, если все еще терпишь его в своем доме и тратишься на его образование! От сокола — сокол, от бомжа и алкоголика — бомж и алкоголик. Посмотри на моего Дадличка, а потом на Поттера, разница между ними сразу бросается в глаза!
И толстая, обмазанная жиром с отбивной, ладонь с любовью погладила разрумянившуюся щеку светловолосого мальчика. Тот счастливо улыбнулся, не обращая внимания на жирные полоски, оставленные на его лице лаской своей тети.
Пятый в комнате, Гарри Поттер, на данный момент, стоял у раковины, спиной к нелепой компании и они не заметили, что с ним происходило что-то из ряда вон выходящее. Если бы они видели метаморфозы, происходящие с Гарри, не на шутку испугались бы.
Во время мытья посуды, парень вдруг задрожал, очки-кругляшки упали в раковину, а линзы растрескались на мелкие осколки, открывая вид на совершенно белые глазные яблоки. Затем, началась трансформация лица - вся плоть исчезла и оно стало походить на голый череп. Глаза вытекли, а в пустых глазницах черепа вспыхнул жуткий синий огонь.
Все это происходило в течение десяти-двадцати секунд, а потом пошла обратная трансформация и постепенно лицо Гарри вернуло свой обычный вид. С той лишь разницей, что в зеленых глазах горело холодное пламя ненависти, а на тонких губах появилась кривая улыбка, похожая скорее на оскал.
Петуния, все-таки, в незначительном изменении положения рук, в новом изгибе спины и наклоне головы племянника что-то заметила, и это ее, почему-то, сразу насторожило. Все эти знаки ей, ой как не нравились, как долго она их ждала и боялась ими! Женщина затравленно посмотрела, как голова Гарри делает легкий полуоборот, как его, горящий зеленым огнем бешеной ненависти, взгляд упирается в расслабленную отборным коньяком Вернона тетюшку Мардж. Заметив этот взгляд, Петуния почувствала себя так, как-будто ее окунули в колодец с ледяной водой, ее сердце сделало кульбит и замерло в ожидании непоправимого. В приступе материнского страха, она резко притянула к себе стул с Дадликом и крепко обняла сына, прижав его голову к своей груди. Вернон, увидев внезапный ужас в глазах жены и ее, на грани рефлекса, бросок к Дадли, тоже насторожился, приготовившись встретить любой фокус ненормального урода.
Но, как обычно и случалось, когда уродец шлялся где-то поблизости, времени среагировать у Вернона не было. Любимый песик Марджори — боевой бультерьер Риппер, которого она всюду таскала с собой, до этого мирно спящий у ее ног, внезапно, без лая и видимой причины, прыгнул с места и его клыки вцепились, мертвой хваткой, в толстый тройной подбородок хозяйки.
Кровь тучной женщины, алыми струйками брызнула из отверстий, сделанных зубами пса. Мардж взмахнула руками и, последним отчаянным усилием воли, попыталась стряхнуть с себя сумасшедшего Риппера, позабыв, что сама обучила того быть настоящим бультерьером.
В отчаянии, Вернон схватил Риппера за задние лапы и начал тянуть его прочь от сестры, не задумываясь, что тот не раскроет челюсти, пока сердце жертвы — в данном случае, его сестры Мардж, не остановится и она не умрет. Петуния, кричала, закрыв рукой глаза сына, чтобы тот не смотрел на жестокое нападение Риппера на его тетушку. Какой-то частью своего сознания Петуния следила, как ее племянник Поттер, весь обрызганный кровью Мардж, поворачивается лицом к ней, плотоядно облизывая красные капли со своих рук и губ.
Увидев выражение чудовищного наслаждения на лице племянника, Петуния вдруг поняла, что издевкам над осиротевшим сыном Лили пришел конец и что ее семья, наконец-то, доигралась, а теперь, они заплатят сполна за все годы унижения Поттера. Ее глаза встретились с полными жгучей ненавистью, зелеными глазами племянника — такого же цвета, как у его матери Лили, ее, Петунии, сестры, и вся кровь в жилах миссис Дурсль превратилась в жидкий свинец, который тяжелым комом собрался в нижней части живота и начал болезненно пульсировать.
- Что, тетя, боишься? — спросил монстр, в которого превратился ее племянник, еще вчера бывший мальчиком-тихоней. Лицо, под черными вихрями волос монстра, было обрызгано кровью ее золовки. Пока та дергалась, в конвульсиях, умирая, Поттер продолжал облизывать капли крови на своих руках. Приступ рвоты прервал дыхание Петунии и та высвободила желудок, прямо на пол своей свеже вычищенной кухни, от всей поглощенной пищи.
Вернон, как заведенный, продолжал таскать за задние лапы обезумевшего пса, пока не догадался, что своими действиями делает сестре только хуже. Осознав предстоящую кончину Мардж, растерянный мужчина начал искать глазами виновника этой трагедии, пока его взгляд не останавился на стоящем в сторонке, ухмыляющемся парне. Увидев его усмешку и хищное удовлетворение в его ненавистных зеленых глазах, мужчина просто взбеленился. Кровь хлынула к лицу Вернона и оно покрылось темно-красными, почти фиолетовыми пятнами - признак непомерного гнева. Заметив состояние своего мужа, Петуния сразу забыла свои проблемы и бросилась к нему на помощь, потому что ей показалось, что тот уходит из этого мира вместе со своей сестрой.
Такого стремительного нападения на себя от мужа тети, Гарри не ожидал. Но тот, собрав в единый кулак всю свою жгучую ненависть к племяннику жены, забыв о вцепивщемся в свою сестру Риппере, напал внезапно и ударил парня прямо в лицо, превратив в одно кровавое месиво его очки, нос, губы и челюсть в придачу. Петуния, попыталась помешать мужу, чтобы тот не получил от монстра в ответ по полной - встала между мужем и племянником, сильно приобняв за плечи первого, чтобы прервать зрительный контакт со вторым.
Это было последней каплей его терпения, думал Гарри, ощупывая языком щель между, выбитыми от удара, зубами. Пора ему было закругляться и заканчивать свои дела на Прайвит Драйв 4 в Литлл Уингинге.
- Знаешь что, Вернон, - начал шепелявить он, из-за выбитых зубов, странно шевеля пальцами рук. На глазах у ошарашенных родственников, все его раны от удара Дурсля, стали затягиваться, рубцевать, а рубцы — истончаться и бледнеть. Наконец, на его лице не осталось и следа от ран или повреждений. Деформированные рамки очков полетели в мусорную корзину, неотрывно провожаемые взглядами расстроенных родственников, тех, которые пока еще оставались живыми. — Ты, в некоторой степени, прав в своих предположениях, что я виноват в смерти тетушки Мардж. Но во всем остальном виновен только ты и, поэтому, тебя ждет наказание.
- Ты, ты урод несчастный, ты убил мою сестру! — зарычал сыплым голосом Вернон. — Я достану тебя и ни ты, с твоими ненормальными штучками, ни твои уроды не смогут спасти твою никчемную жизнь …
- Конечно, Вернон, ты прав. Это я убил Мардж. Она не знала границ дозволенного и болтала все, что порождал ее больной мозг. Но и вы были теми еще врунами — убеждали всех подряд, что у меня преступные наклонности и поэтому я должнен учиться в школе для несовершеннолетних преступников. Вы трое здесь — ты, ты и ты — указал последовательно на смотрящих на него с испугом, родственников Гарри, весь взбудораженный обидой, - знали, что это не правда. Знали, что мои родители, какими бы они не были, алкашом и проституткой никогда не были, не так ли тетя!? Ты гордишься этой, придуманной вами легендой, о своей единственной сестре? Верю, что — нет. Но продолжали позволять себе повторять одно и то же, как заведенные шарманки. Строили нереальные, своей грандиозностью, сценарии моей, якобы ненормальности и жили, как страусы, засунув головы в песок.
Дадли, весь побледневший, дрожал в одиночестве, брошенный родителями, которые обнимались, поддерживая друг друга перед лицом этого, совершенно незнакомого Поттера. А он, не замечая страдания родственников, набрал полную чашу холодной воды из бутылки в холодильнике, залпом ее выпил и продолжил свою тираду.
- Сегодня так же ей поддакивали, когда она прошлась по моим родителям, подливая ей спиртное, хотя, знаете как алкоголь на нее действует. Своей беспечностью допустили, чтоб, она перешла грань дозволенного. А вы не можете отрицать то, что знали кто я такой и на что я способен! Посмотрите на меня и хорошенко подумайте — тот ли я маленький засранец, каким и был до этого лета? Или находите какие-то отличия? Как вы могли забыть, что я не останусь всю жизнь ребенком, что однажды вырасту достаточно, чтобы моя мощь достигла своего пика, а под давлением моей безмерной к вам ненависти, лопнет мое терпение и я поддамся жажде мести? Все, годы мучения и рабства прошли. Пришло время возмездия.
- Ты не посмеешь, жалкий червь, ты не посмеешь ничего нам сделать! — дрожащим голосом пищала Петуния, надеясь, что она права.
- Посмотри чуть правее, тетя! Видишь ту жирную свиню, Мардж, загрызенную собственным псом? Все еще думаешь, что не посмею? Шутишь! - скорее рычал, чем смеялся Гарри.
Внезапно его смех прервался и лицо парня стало холодным и суровым.
– Так-с! — резко оборвал он все попытки и дальше продолжать разговор с родственниками, которые покрылись ледяным потом, понимая наконец, что пощады не будет.
Они могли только смотреть, выпучив глаза и осознавая, что затравленный маленький мальчик, который жил у них на правах раба, безвозвратно изчез. А на его место пришел молодой и сильный волшебник. Он поднял, одновременно, обе руки, между ладонями которых начала бурлить какая-то невиданная энергия и собираться в шар сиреневого тумана. Свечение становилось все ярче и ярче, стягиваясь и напоминая маленькое солнце. Комнату заполнило гудение, как во время электрического разряда. Дурсли закрыли глаза, чтобы не ослепнуть от невыносимо яркого света, и не видели, что, как только неприятный звук прекратился и больше не отдавал болью в барабанных перепонках, на месте толстого Дадли уже стоял совершенно другой подросток — толстая карикатура самого Поттера.
Когда тишина начала затягиваться, Петуния осмелилась открыть глаза, но увидев новый облик любимого сына, она истошно закричала и упала в обморок. Вернон, со своей стороны, снова попытался напасть на мерзкого ненормального, с четким намерением убить его и закопать глубоко в подвале, чтобы никто и никогда не смог найти его останки. Но, воплотить свое самое заветное желание -уничтожить урода, мешала дьяволская сила, которая приклеила мужчину к, привинченному к полу, стулу. Невыразительный голос Поттера привлек к себе внимание Вернона и он не смог пропустить ни слова.
- Вернон, - вещал злостный мерзавец, - в уравнении жизни моей семьи ты не константная величина, а самая обычная переменная, которую я могу заменить кем захочу. Если захочу. Ты настолько надоел мне своим вонючим давлением на мою родню, заставляя их относиться ко мне хуже, чем к домовому эльфу, что я не могу найти тебе оправдания. Пришла пора прощаться с тобой, Вернон, иди к своей сестре!
Палец правой руки молодого волшебника сделал маленький круг, от его верха отделился крохотный светлячок, который, упал на, висящего на шее хозяйки, пса и сразу же впитался в его напряженную тушку. Риппер оторвался от остывшего тела Марджори Дурсль и бросился на толстую шею Вернона. Тот попытался увернуться от клыков бультерьера, но не смог даже пошевелиться, потому что Поттер полностью обездвижил дядю.
Огромные испуганные глаза зеленого цвета на толстом лице „Дадли”, не моргая, смотрели на предсмертные муки отца. Отца ли?
Тем временем, пришедшая в себя Петуния, пыталась подняться с пола, помогая себе руками, но обнаружила висящего на шее мужа, Риппера. Она закрыла рот рукой, чтобы не закричать и не разозлить еще больше племянника, но когда до нее дошло, что ее сладкий, маленький Дадличек превратился в жуткую версию Поттера, ей захотелось умереть или хотя бы снова упасть в обморок, чтобы не видеть всего этого. Ни то, ни другое ей не позволили сделать - ее встряхнул внезапный прилив энергии извне и она разоралась:
- Что ты сделал с моим Верноном, уродина, как посмел натравить на него Риппера? — внезапно, ее взгляд уперся в толстое подобие племянника и она, начисто забыв про мужа, захлебнулась возмущением - Кто, кто это? Это не мой Дадлик!
- Да, тетя, это не твой Дадлик. Это мой клон, клоннинг или брат-близнец, если можно так называть эту нечисть, которую создал … тот, кто его создал — подробностей я еще не знаю.
- Как он здесь появился, зачем его создали? А где мой сын, где мой маленький ребенок? Уаааааа … — заревела во весь голос тощая женщина. — Что с ним сталоооо ....
Гарри почесал макушку, заметив, что волосы довольно сильно подросли и он больше не ощущает их щеткой для подметания полов. Что ответить тетушке, он не знал, по той простой причине, что на данном этапе, он не о мире магии, не о его обитателях ничего еще не знал.
- Вопрос с настоящим Дадли подождет, надо решить что с этим созданием делать.
- Выгоним нахрен! — выплюнула, обезумевшая от горя, женщина.
Изумрудные глаза Поттера, внимательно осматривали сидящее истуканом существо напротив. Шестереньки в голове молодого волшебника зашевелились и сделали окончательный вывод — то, что вселилось в тело клона, не интересует Поттера, но тело — да, тело полностью принадлежит ему. С его, Гарри тела, когда-то кто-то, отделил клетки, тем самым, надругавшись над будущим ребенком и эти клетки должны вернуться к нему обратно. Ээээ, не все клетки клона, конечно, еще бы! Превратиться в такого слоненка…
Без всяких объяснений, Гарри отправился на кухню и вернулся оттуда с пустым стеклянным стаканом. Бережно положив правую руку на голову Риппера, он тихо сказал ему: „Достаточно, мой красавчик, ты свое дело уже сделал и я тебе, в награду, предоставляю беспредельные охотничьи угодья - поля и леса в лучшем, чем этот, мире. Иди, иди играйся там!” И ласково гладил его короткую шерсть, пока мощные челюсти пса не раскрылись. Риппер упал на пол, подрагивая ногами и с последним хрипом затих навсегда.
Гарри быстро поднес стакан под струйки крови из дырок на шее Вернона, собирая в нее темно-красную, уже густеющую жидкость, пока та не заполнила стакан до середины.
- Тетя, мне нужна и твоя кровь, - повернулся он к сидящей на полу Петунии и та вздрогнула от ужаса, ничего хорошего не ожидая от мстительного племянника, вплоть до ее убийства. Но следующие слова парня ее удивили: - Для Поискового зелья мне нужна кровь родителей.
- Зачем, зачем ты убил моего мужаааа … — начала снова причитать Петуния, посмотрев на убитого Вернона. — Он ничего плохого тебе не сделал, а ты меня вдовой оставил. Как мне теперь жить без мужа, без сына? И золовка мертва, хоть и была она той еще сукой!
- Не ной, тетя, а то усыплю тебя и позову полицию. Тебя обвинят в смерти мужа и золовки, проведешь ты остаток жизни в тюрьме, так никогда и не узнав что с настоящим Дадли произошло.
Та подавилась приготовленными обвинениями и притихла, затем медленно поползла к трупу Вернона, чтобы дотронуться до него в последний раз.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:15 | Сообщение # 447 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 11.
Своего клона Гарри ненавидел и готовился с ним расправиться - не потому что завидовал тому за прекрасную жизнь в роли любимого сыночка тети, а потому что в сердце этого существа начисто отсутствовала любая благодарность за то, что ради него кузена травили и растили на правах раба. Ненависть не оправдывала излишнюю жестокость, поэтому Гарри решил быть справедливым — клон, все-таки, был тринадцатилетним мальчиком.
- Сомниус! — вслух сказал Гарри, приближаясь к толстой версии самого себя, чтобы его тетя знала, что ее племянник не такой уж и монстр, который иссушил клона заживо. Все-таки, когда-нибудь, Петуния восстановится после сегодняшних треволнений и вспомнит, что растила того самого клона с годовалого возраста и души в нем не чаяла при этом.
Толстый подросток отрубился и упал на пол, ломая под собой ножку стула и низкую, сколоченную из деревянных дощечек, скамеечку, на которую, будучи маленьким, поднимался, чтобы взобраться оттуда на стул для взрослых.
Петуния начала задыхаться, но ничем не могла помешать племяннику свершить задуманное. Узнав, что растила дома не только ненавистного сына сестры, но и то порождение Ада, кем заменили ее единственного ребенка, она почувствовала себя не вдвойне обманутой, а последней дурой на Земле.
Поэтому, она не то чтобы не могла — скорее не захотела мешать Гарри делать свои чертовы дела. Ей оставалось только зыркать на его манипуляции и стараться лишний раз не отвлекать его.
Усыпив клона, Поттер наклонился над его распростертым, тучным, молодым телом, чтобы свежеприобретенным магическим зрением исследовать его на предмет наличия магического ядра.
Магическое ядро присутствовало, но было, по первоначальной оценке, очень маломощным. На данном этапе, оно оказалось совершенно опустошенной, пустой оболочкой. Кто-то, по всей вероятности - профессор Дамблдор, привязал кровную защиту дома родственников Гарри к магическому ядру его клона. Без этой постоянной подпитки защиты, клон, при должном обучении, мог бы превратиться в мага. Невыдающегося, но все же — мага. Но такая возможность была лишь теоретически.
Как оказался его клон в семье тети, Гарри мог только гадать, но хорошо зная замашки директора Дамблдора, и эта затея должна была отразиться в графе — „Темные дела великого белого мага двадцатого столетия”.
Почему Дамблдор играл так запутанно и сложно Гарри не мог себе объяснить, но сделал себе заметку узнать ответ и на этот вопрос.
Но не время было думать о директоре, и Гарри принялся рассуждать об объекте - лже-Дадли. Жить под одной крышей с ним означало для молодого волшебника жить с законченным эгоистом, с преступными замашками, и несовершеннолетним бандитом. А Мастеру Смерти, в которого Поттер превратился, это говорило только одно - во внепланово созданное тело клона внедрился демон из низших слоев астрала. Изгнать его обратно, Гарри был более чем должен. И надо было сделать это немедленно и категорично.
Собрав правую руку в кулак, он выпрямил указательный палец и с любопытством стал наблюдать, как тот наливается металическим блеском, сужается и, наконец, превращается в сверкающее серебром лезвие.
Это лезвие Гарри вонзил, резким ударом, в сердце клона, тот открыл рот, чтобы вдохнуть, но лишь облегчил изгнание низшего духа из тела.
Только Поттер был в состоянии увидеть его — гримасничащего, мерзкого и кривляющегося, в попытке убежать, астрального демона. Но Мастер Смерти поймал его на конце окровавленного пальца-клинка и дух, дотронувшись до серебряного лезвия, быстро уменьшался, издавая беззвучный для живых визг, превращаясь в сверкающую точку, пока не изчез навсегда.
Закончив с духом, Гарри привстал над дырой в груди трупа, откуда начали выделяться эманации, которые он стал поглощать.
По мере поглощения, которое Петуния не видела, она заметила, что и ее племянник, и мертвое существо на полу, постепенно меняются. Гарри на глазах становился выше, его конечности удлиннялись, а волосы росли быстрее, пока не достигли до середины лопаток, становясь иссиня черными и блестящими. Пока Гарри менялся к лучшему, начиная выглядеть таким, каким должен был быть, без той безумной идеи Лили позволять чужим людям экспериментировать над своим ребенком, еще на первой неделе беременности, тело клона иссыхало на глазах.
Наконец, на полу осталась лежать мумия, которая рассыпалась от пинка Гарри Поттера. Пока он топтал останки в кучу пыли на полу, вслух рассуждал над замеченной ранее особенностью клона.
- Дамблдор говорил мне, что меня здесь, на Прайвит Драйв, защищает саможертва моей матери. Лжец! Кровная защита не могла быть завязана на саможертву Лили Поттер, потому что в тот Хэллоуин умерла не она, а суррогатная мать этого зверя. А это означает, что я правильно угадал — защиту подпитывал Лже-Дадли, поэтому колдовать он не мог. Его магического ядро истощал защитный купол.
Глаза Петунии, от осознания слов своего племянник, стали напоминать чайные блюдца. Она не верила своим ушам - правда ли то, что он сказал - ее сестра Лили жива? Несчастная женщина сразу озвучила свои сомнения:
- Твоя мать не умерла? Разве она жива? — сквозь слезы вымолвила она.
Гарри злостно оскалился:
- Жива и не только она. Мой отец тоже жив. Лучше бы они умерли тогда.
- Где они скрывались? И почему с тобой и со мной так поступили? — недоумевала Петуния. — Как они допустили такое, чтобы их сын рос не с ними?
- Что тебе ответить, тетя, я и сам в растерянности, но должен тебя уведомить, что с ними пока проживает другой парень, мой пятиюродный кузен. И они оба ничего об этом не знают. Пусть, пока все так и остается.
Ему пора было заняться той горой дел, что ожидали его — Гринготтс, зелье Поиска и связанные с ним трудности — поэтому Гарри засобирался уходить, но его внимание привлекли трупы Вернона и Марджори. Это должна была уладить Петуния сама, потому что никто не должен был подозревать его в этом. Так, как женщина находилась в полной прострации и вряд ли могла самостоятельно что-либо соображать, Гарри решил ей немножко помочь, подсказывая что делать дальше:
- Прежде всего, собери останки клона пылесосом и развей их по ветру. Затем звони полицейским — скажи им, что Риппер заболел бешенством, внезапно разозлился и, пока вы тут обедали, он перегрыз этим горла, — увидев недоумение на лицо тети, он успокоил ее. - Не бойся, я позаботился об этом, включая болезнь пса, которого ты, героически, прикончила кухонным ножом. Вот, этим.
И парень передал ей, только что принесенный из ящика, нож.
- Давай, тетя, постарайся посильнее ударить!
Петуния, дрожа, взмахнула, вспомнив, что эта презренная собака убила Вернона и нож вонзился, по самую рукоять, в обмякшую тушку Риппера.
- Но зачем надо было убивать моего мужаааа, - снова начала реветь Петуния и огромные капли слез потекли по бледным щекам женщины.
Тяжелая ладонь племянника легла на ее голову и она успокоилась. Потом она начала вспоминать, как Вернон постоянно давил на нее, что маленькому Гарри не место в их семье, что они не должны растить чудовище, урода и монстра. Любая мягкость к сынишке Лили каралась недельными ссорами с ней, вкупе с демонстративным баловством Дадли, на грани угодничества. Если Петуния позволяла себе нарядить племянника во что-то нормальное, это приводило к немедленному раздеванию мальчика и порке на глазах у заплаканной тети и веселящегося Дадли. Как могла Петуния согласиться потакать мужу держать родного племянника на коротком поводке, кормить его объедками со стола и запирать в … Боже мой! Они запирали Гарри, сына сестры, на неделю в чулане!
Пелена обмана о ее, якобы, счастливой семейной жизни, начала рассеиваться и, наконец, она стала понимать внутреннюю логику действий молодого волшебника.
***
Внезапно, ощущение связи с каждым волшебником в магмире Британии, как бы, отрезали, ножом. Исчезла тоненькая, но здоровая нить, которая соединяла магическое ядро Альбуса Дамблдора, усиленное Старшей палочкой, со всеми пользователями волшебных палочек.
Амбиции Геллерта Гриндевельда и Альбуса Дамблдора, править всем миром, открыли им глаза, на то, что маги не магловское стадо и чтобы править ими, нужно держать в подчинении одного единственного человека - изготовителя волшебных палочек. Подавить волю Оливандера помогла Геллерту та же самая бузинная палочка, которая после той битвы, попав в руки Дамблдора, принесла ему славу победителя своего бывшего … интимного друга.
Но все это случилось после знаменательного инцидента с маленьким Томом Ридллом, которого бузинная палочка не подчинила, не при помощи первой, не при помощи любой другой, полученные от Гаррика Оливандера. Том Ридлл оказался совсем необычным мальчишкой. Он был полукровкой из магловского детдома, на которого не действовала палочка Гелерта.
Кто такой маленький Том, в те времена, профессор по Трансфигурации Альбус Дамблдор разузнал из школьной библиотеки. Со стороны отца, мальчик был наследником, хоть и мелкого, но дворянского рода. Но гораздо интересным было происхождение матери Тома — она была прямым потомком одного из основателей Хогвартса, Салазара Слизерина. Но, на этом странности не заканчивались. Как выяснилось, Том был потомком и одного из братьев Певереллов, и это давало ему индульгенцию на Старшую палочку.
Выяснив это, Альбус Дамблдор насторожился, ибо в волшебном мире жила еще одна семья, происходящая из Певереллов — Поттеры, а это грозило появлением очередных магов, неподчиняющихся палочке Смерти.
Тогда Дамблдора осенило и он приказал Оливандеру изготовить для маленького Тома Ридлла специальную, заказную, палочку с пером из хвоста Фоукса, фамильяра самого Дамблдора. И только после этого, с помощью феникса, директор смог контролировать и этого волшебника. На всякий случай, он отдал Оливандеру еще одно перо, чтобы тот создал палочку, для отпрыска другой семьи, наследников Трех братьев — семьи Поттеров.
Пришлось усыпить маленького Джеймса, когда тот впервые приехал в Хогвартс, предварительно пригласив его в свой кабинет, затем выдернуть из хвоста брыкающегося Фоукса еще одно перо и позвать Оливандера каминной сетью, чтобы тот заменил сердцевину палочки мальчика этим пером. Никак иначе подчинить несдержанного отпрыска древней семьи не удавалось, с его оригинальной палочкой из красного дерева и сердцевины из сердечной жилы дракона! После этого, все пошло как по маслу.
Контролируя весь волшебный мир, директор мог приказывать им все что угодно, вплоть до того, сколько детей им можно рожать.
Некоторым, неблагонадеждным семьям, позволялось иметь только одного ребенка. Если бы можно было обойтись без этих засранцев, они бы и вовсе не рождались, но дети были директору нужны, чтобы иметь рычаг допольнительного давления на их родителей.
А своих самых ярых последователей, семью Уизли, Дамблдор наградил огромным выводком мальчиков, чтобы она могла расти и расти. Рождение девочки, Джинни, было вишенькой торта, но и это сыграло директору на руку, потому что она была предназначена ручному герою в жены.
Но, теперь, связь с волшебним миром внезапно оборвалась, его власть могла изчезнуть и Дамблдор представления не имел кто, когда и, самое главное, как сумел организовать и воплотить захват власти, если бузинная палочка все еще находится у него в руках.
Взметнув, стянутую магловской резинкой для волос и украшенную колокольчиком, бороду за плечо, чтобы не мешала, старый волшебник вынул из рукава мантии любимую узловатую палочку и кастанул ею „Орхидеус”, чтобы удостовериться, что она все еще работает. Вышел обычный, небольшой и ничем не пахнущий букетик маленьких цветков, а должен был получиться огромнейший букет разноцветных и ароматных цветов.
Кровь застыла в жилах старого колдуна. Взять весь волшебный мир за жабры, пока тот блаженно спал, ничего не подозревая, было проще простого для незаурядного ума Дамблдора. Но осознавать, что тоже самое сделали с тобой — совершенно другое дело.
И болезненное для самолюбия. Потому что там, на горизонте, замаячила персональная угроза расправы над зазнавшимся долгожителем.
Образ висящих, с потолка камеры в Азкабане, сосулек затмил собой весь внешний мир перед взором испуганного старика.
***
Тринадцатилетний Джонс был сокровищем своих родителей, цыганов-кочевников, артистов из передвижного цирка. Он мог делать такие трюки, которые в исполнении приятного русоволосого, зеленоглазого мальчика, оставляли зрителей бездыханными и бессловесными.
Никому ничего не объясняя, даже маме с папой, маленький циркач с легкостью мог подняться над землей на целых десять инчев и висеть так более тридцати минут, заставляя знаменитого Дэвида Копперфильда нервно курить в сторонке. Некоторые, из особо скептически настроенных зрителей, плевали в сторону парящего мальчика и проводили ладонь под его, болтающимися в воздухе, кроссовками, проверяя его на мошенничество.
Проверки оплачивались допольнительными фунтами и ничего скептикам не давали, но они снова и снова приходили на представления, преисполненные сомнением. Шатер трещал по швам и это приносило цирку деньги, а значит и его родителям.
Мог Джонс, еще малышем, сделать так, чтобы небольшие вещицы исчезали из карманов одних и появлялись в карманах других зрителей. Мог взглядом настолько понижать температуру в бутылке с водой, что та замерзала, делал и много других трюков, которые сводили публику с ума и превращали ее в кучу верных, или неверящих, но, исправно заполняющих кассу цирка, фанатов.
Этим вечером, на первом ряду, среди публики, появились двое новеньких — высокая светловолосая женщина спортивной комплекции, вся в черном, и паренек с длинными, собраными в низкий хвост черной застежкой, того же цвета волосами. Оба они, во все глаза, смотрели на летающего над импровизированной сценой подростка.
- Что будем делать? — одним уголком рта спросила женщина, пожирая глазами русоволосого и зеленоглазого циркача.
- Подождем когда все уснут и похитим его, - ответил ее сосед.
- Не застукают ли нас на месте преступления?
- Как они могут мне помешать?
- Ладно, - вздохнув, успокоилась женщина и стала наслаждаться представлением.
***
Глубокой ночью, внутри каравана, у кровати, в которой крепко спал Джонс, не подозревая о заговоре, появилась темная фигура, схватилась руками за спинку кровати и испарилась, унося с собой и мебель, и спящего в ней подростка.
Материализовалась эта фигура, вместе со своей ношей, секунду спустя, совершенно в другом месте - в пустом доме, где их ожидала та женщина. Она не чувствовала себя здесь уютно, потому что это был не ее, а дом золовки Мардж.
Стены комнаты были украшены несколькими десятков снимков собак, преимущественно, породы бультерьер, на которых они позировали вместе с хозяйкой, мисс Дурсль. Вид собак навевал воспоминания о разорванных Риппером шеей Верноне и Мардж. Санитары, уносившие убитых на носилках, постарались прикрыть огромные раны и свисающие куски разорванной плоти белой марлей, чтобы не ранить чувства Петунии. Но они забывали, что, прежде чем приехали Скорая и полицейские, она провела наедине с трупами не меньше часа.
Тогда ее распросили обо всех проживающих в доме на Прайвит Драйв 4 и где они находились в злополучный вечер. По указанию Поттера, она ответила, что обоих кузенов Вернон еще утром отпустил в Лондон и они еще оттуда не вернулись. Полицейские сказали „Слава Богу” и больше не открывали эту тему.
Теперь она ожидала появление своего сына, своего настоящего, потерявшегося среди цыган ребенка.
Кровать появилась в гостиной Мардж на два фута над полом. Падая, ножки из метала ударились со звоном о плиты, покрывающие пол. Сильный, звонкий звук, разбудил спящего подростка и тот, выдернутый из сна таким варварским способом, прыгнул с места, пытаясь сориентироваться куда, черт возьми, он попал. И кто были эти люди?
Незнакомая женщина смотрела на Джонса прослезившимися глазами, а стоящий рядом с ней подросток, его возраста, был спокойным, как удав.
- Кто вы такие? — ломающимся голосом крикнул русоволосый подросток, пытаясь освободиться от внезапного онемения конечностей и от странного наваждения, что эти незнакомцы как-то связаны с ним. Обнаружив, что может двигать шеей, он повернул голову туда-сюда, чтобы хорошенько осмотреться. Место было совершенно незнакомое. — Где я?
Ответил парень, а не женщина.
- Ты находишься в доме своей погибшей, совсем недавно, при трагических обстоятельствах, тетушки.
Его слова сопровождались всхлипыванием и сморканием со стороны женщины.
- Тетушка? У меня нет погибшей тетушки, все живы и здоровы, - ответил он и решился спросить. - А вы кто?
- Я? Я твой кузен. Эта женщина — твоя настоящая мать, — ответил темноволосый, а потом, увидев, что обездвиженный им парень, пытается волшебством освободиться, резко одернул его. - Не надо пытаться нас заколдовать, кузен, я гораздо сильнее тебя. Сиди смирно, я исправлю чуточку твою внешность, чтобы привести тетю Петунию в себя, а то жалко на нее смотреть и отбываем в муниципалитет вводить тебя в наследство погибшего отца и тетушки Мардж.
- Кто это такие, эти люди-то? — недоумевал русоволосый пацан, не замечая как весь распух до габаритов того „Дадли”.
Петуния тихо продолжала поскуливать.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:16 | Сообщение # 448 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 12.
На Прайвит Драйв их встретила ночная тишина.
Из темно синей машины, припаркованной перед газоном совершенно обычного двухэтажного дома №4, первой вышла, вся в черном, миссис Петуния Дурсль, вдова. С переднего сиденья, слева от места водителя, c кошачьей грацией, выскочил подросток, в котором соседи не сразу смогли бы узнать ее племянника. Он выглядел повыше, поплотнее и, в основном — опрятнее прежнего. Где-то в недалеком прошлом остались его ужасные очки-кругляшки, одежды на три размера больше его тощего телосложения, сутуловатая походка, словно говорящая прохожим: „Не трогайте меня, пожалуйста!”. Он шустро пробежал вокруг машины, чтобы помочь тете вытащить с заднего сиденья полусонного и вялого, заметно похудевшего Дадли, и подхватив того под мышку, дотащить до входной двери дома.
Замок, таинственным образом, сам разблокировался и дверь дома открылась перед хозяевами, чтобы пропустить их внутрь. Некоторое время спустя, из дома вышел тот же темноволосый подросток, племянник миссис Дурсль, открыл дистанционным устройством сначала машину, потом дверь гаража и аккуратно завел темно-синий Форд внутрь.
Дверь-жалюзи опустилась за машиной, закрывая дальнейший обзор для любопытных наблюдателей, буде такие нашлись бы в окресностях.
Все соседи давно спали и им снилось, что завтра они должны заглянуть к Петунии - выразить ей свои соболезнования и вызнать подробности трагедии в ее доме. Они несколько дней беспрерывно сплетничали насчет той загадки, как так могло случиться, чтобы собака из лицензированного питомника подхватила, не пойми какую болезнь, которая заставила бросаться и кусать до смерти хозяев. Кому-то из соседей хотелось узнать подробности, чтобы защитить домочадцев, кому-то — как раз, наоборот.
***
Утром, к десяти часам, в дом семьи Дурслей нагрянули любопытные соседки - повидаться с бедной Петунией и, паралельно, удовлетворить свое любопытство. Но та, к огромному разочарованию домохозяек, отчаянию не поддавалась, держалась собранно и сплетничеству не потакала. Тихо здоровалась с женщинами, принимала преподношения в виде кейков и прочих запеканок, жалела себя, Дадли и племянника, на хрупкие плечи которых, в отсутствии взрослого мужчины дома, легли все мужские дела.
Услышав слово „племянник”, соседки внезапно вспомнили, что в доме Петунии жил мальчик, о котором семья Дурсль заботилась. Чей был этот таинственный племянник, они плохо себе представляли и до сих пор не интересовались — факт довольно странный, потому что почтенные дамы претендовали быть осведомлеными обо всем на свете. А тут выходило, что более десяти лет, рядом жил мальчик, о котором, кроме его ежедневных прополок газона перед домом № 4, они ничего больше не знали. Любопытство накрыло всех, якобы сочувствующих дам, но ни одна из них не решилась спросить у печальной вдовы о племяннике напрямую.
- Петуния, как Дадли справляется с кончиной отца? — начала издалека миссис Прентис, скорбная мина которой никак не соответствовала ее горящим любопытством и жаждой интриги глазам.
- О, Корделия! Дадли три дня ничего не кушал, лежит в своей комнате, плачет, - ровным голосом вещала Петуния. — Хорошо, хоть Гарри с нами, тот со всеми делами справился — и в полицию ходил давать показание, и в мерию — подтвердить права Дадли на наследство. Гарри, сам будучи сиротой, хорошо знает что такое терять родителей и понимает состояние своего братца.
В голове миссис Прентис, сидящей напротив вдовы Дурсль, вспыхнуло имя племянника Петунии: „Гарри, но Чей-Гарри? Боже мой, она нам говорила, что его звали Гарри Поттером! И как я могла забыть? Поттер, да-да, но это означает, что племянником Вернона быть он не может. Вроде, Марджори умерла девицей!…”
Входная дверь тихо скрипнула, известив всех, что кто-то вернулся домой и все взгляды обратились к двери кухни. Неся в руках две полные продуктов бумажные сумки, в помещение зашел стройный подросток, с собранными в толстый хвост черными волосами и пронзительно зелеными глазами. Одетый в клетчатую рубашку с короткими рукавами и синие джинсы, тот выглядел довольно опрятно, в отличие от прошлогоднего грязного задохлика, копавшегося на грядках в саду. Паренек спокойно прошествовал, провожаемый полными жгучего интереса глазами соседок, до шкафа, у которого аккуратно оставил покупки и, повернувшись к гостьям, вежливо поздоровался с ними. Потом, встревоженно вгляделся в лицо тети, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке, а затем напомнил ей:
- Тетя, я опаздываю в банк. Справишься тут одна?
Петуния вяло махнула рукой, встретившись с ним глазами и согласно кивнула.
- Когда тебя ждать? — тихо спросила она.
- Постараюсь побыстрее управиться, подробности расскажу позже. Вернусь сразу, как закончу и, возможно, подоспею к обеду.
- Постарайся, Гарри, прошу тебя! — взмолилась Петуния. — Без тебя я одна с Дадликом не справлюсь. И успехов тебе.
Соседки могли только вертеть головами, как флюгеры, следя за разговором родственников и удивляться, как мог такой хороший паренек вырасти на их улице, незаметно для всех ее жителей.
***
Разговор с кассиром прошел на повышенных тонах, гораздо напряженнее, чем в прошлый раз, сразу после Финальной битвы. В тот раз информация о его финансовом положении застала Гарри врасплох и он не успел среагировать адекватно. Зато сейчас, зная кто, когда и на сколько обокрал его золотом, тринадцатилетний герой волшебного мира оторвался вовсю, крича во всю глотку, на весь приемный зал для клиентов.
- Кому вы перечисляли жалованье из моего Целевого фонда до сих пор? — рычал Гарри, не хуже гоблина, сидящего за стойкой, напротив себя. Тот сжимался, напуганный справедливым гневом Поттера, все больше, синея от смущения и недоброго предчувствия. — Поощряется ли воровство в банке Гринготтс вообще или такое происходит только в его филиале, в волшебной Великобритании? Отвечайте, кассир банка!
- Нет, нет! Что вы? У нас хранятся документы о назначении Альбуса Дамблдора вашим магическим опекуном, вашими же родителями, мистер Поттер! — оправдывался, посиневший от стыда, служащий Гринготтса.
Он что-то быстро рявкнул на гоблидуке в латунную трубку и через минуту, из-за разположенной позади стойки двери, буквально вылетел, запыхавшийся молодой гоблин с пергаментным рулоном в руках.
Поверх подставки гоблин растянул заверенный печатями документ — Завещание его отца, в котором тот распоряжался своим скудным имуществом. Гарри бросил коротенький взгляд на цифры, обозначенные в документе, зная заранее что там должно быть. Взглядом убийственно зеленых глаз, взбешенный волшебник уперся в гоблина, а кривая, ничего хорошего не предвещающая усмешка, появилась на лице подростка.
- Дорогой кассир банка, - яду в его голосе хватило бы, чтобы испугать любого, не то что уже находящегося на грани обморока служащего банка. - Позовите, пожалуйста моего поверенного и уведомите уважаемого Директора банка, что я прошу аудиенции с ним.
Молодой гоблин, принесший Завещание Джеймса Потера молнией метнулся искать поверенного Грибояда, чтобы предупредить того о визите в банк - проверить свои финансы, самого Мальчика-который-выжил. А кассир, пригласив молодого Поттера следовать за ним, на негнущихся ногах еле доковылял до масивной, укрепленной кованным железом, двери офиса и ногтем постучал по специальной пластинке на ней.
Никто не отозвался, но кассир спокойно открыл дверь, пригласив парня войти и вернулся обратно на свое место, за стойкой в приемной зале банка.
***
Ударив ладоню по Завещанию своего отца и даже не ответив на приветствие поверенного и директора банка Рагнога, когда те вошли в офис Грибояда, Гарри, громко, задал прямой вопрос:
- Объясните мне, уважаемый директор единственного в волшебном мире банка, как так получилось, что из малюсенькой ячейки отца, в которой тот накопил лишь … — парень сделал справку, - ста двадцати семи галеонов и двух кнатов, назначенных им же моему магическому опекуну, Альбусу Дамблдору, выплачивалось, столько? Момент, - снова справка с завещания, - двести галеонов в месяц на мое содержание? И так продолжается свыше десяти лет, несмотря на то, что я с так называемым опекуном не прожил не то что дня, я не жил с ним в одном доме, ни часа, ни минуты? Откуда мой поверенный, присутствующий здесь Грибояд, брал эти деньги?
Черные, словно маленькие оливки, глаза директора Гринготтса округлились от удивления и он вырвал пергамент из рук парня, перечитывая дословно записанное там. По мере чтения, из горла, воинственно настроеннего, Рагнога стало выходить глухое рычание, а скорченное тело Грыбояда — все больше и больше сгибалось. Наконец тот пал ниц на каменном полу, оголяя тощую шею.
- Говори, никчемный воришка, как смог ты провернуть эту аферу! — загрохотал угрожающе голос директора банка.
Стоящий на коленях гоблин приполз чуть вперед, весь трепеща от ужаса.
- Признаюсь, я повелся на уговоры Дамблдора и начал выплачивать ему месячную сумму из Детского фонда семьи Поттеров, доступа к которому ваш отец был лишен еще во время учебы. Дамблдор уверял меня, что на ту сумму, которую оставил сыну Джеймс, растить ребенка невозможно.
Гарри изобразил самую невинную мину на которую был способен, спросив:
- На каком основании отца лишили доступа к этому хранилищу?
- Ох, мистер Поттер, - ответил провинившийся гоблин. — С вашими предками дела несколько каверзные, знаете ли и придется долго рассказывать.
- А короче, невозможно?
- Короче? Короче, ваш дедушка лишил вашего отца, т.е., своего единственного сына, наследных прав, не оставив тому ни движимую, ни недвижимую собственность. За что Джеймс, еще учеником, подвергся такому строжайшему наказанию мне неизвестно, но вашим дедушкой, Карлусом Поттером, все было завещано тому внуку, который родится первым в магическом браке. Вы, к счастью, родились первым.
Сказав это, Грибояд понял, что совершил огромную оплошность, пренебрегши предупреждением Главы Визенгамота, Альбуса Дамблдора - никогда не уведомлять наследника Поттеров о существовании той нелюди, клона. Но, когда ему еще придется ошибаться, с этой обнаженной для удара мечом шеей?
Гарри ухмыльнулся. Такой же ошибкой, после Финальной битвы, из уст того же Грибояда, он узнал о своего клоне и о том, под личиной кого тот скрывался.
- Клоннинг появился, как я понимаю, вторым? - спросил молодой маг.
- Да, но он не имел никаких прав на наследство, будучи вашим — как сказать? — дитем. Но, с другой стороны, ваш клон, почему-то, является крестником Сириуса Блэка и его единственным наследником.
- Так, так, так! — начал рассуждать вслух Гарри. — А, по причине возвращения содержимого моего клона обратно к своему прародителю, т.е., ко мне, что тогда получается?
- Тогда получается, что наследником Сириуса Блэка являетесь, все-таки, вы, мистер Поттер, - вмешался в разговор Рагног, слегка успокоившись. - Я думаю, что так и планировалось, изначально, мистером Блэком, когда тот составлял свое Завещание. Конечно, если ничего в нем, в последствии, не изменится.
Жуткая, холодная улыбка, которая не достигла зеленых глаз молодого волшебника, растянула его губы. Во второй раз он ударил ладонью по пергаменту на столе Грибояда и сердитым голосом заверил директора банка, что такое, вряд ли случится.
- Гарантирую, что изменения в завещании Сириуса вряд ли произойдут. Я не могу допустить такому случиться! — закончил подросток, сверкая зеленым огнем глаз. Лучше скажите, как будете восполнять мои убытки?
Рагног, видимо, уже все для себя решил, потому что немедленно и где-то даже с энтузиазмом, ответил парню:
- Заберем всю сумму из клада Грибояда, а во второй раз — из содержимого сейфа вашего псевдоопекуна, которого, я так подозреваю, вы отвергаете. Не так ли, мистер Поттер? — спросил директор банка и, получив утвердительный кивок парня, продолжил: - Будет ли вам достаточно удвоенной суммы или претендуете и на стоимость штрафа банку?
- Штраф оставляю банку, уважаемый Рагног, я не жадный. Я только хочу вернуть некорректно изъятые деньги, потраченные директором Хогвартса неизвестно на что, а не на меня.
Пытаясь провести пальцами сквозь лохматые волосы и, ощутив не их, а приглаженные волосы на голове, молодой парень улыбнулся про себя и вздохнул, удовлетворенный сегодняшним посещением банка. Самое главное, еще никого не убили, кровищи вокруг не разбрызгано, но еще не поздно начать мстить. Свист извлеченного из ножен меча привлек внимание Гарри.
- Мистер Поттер, вам придется решить судьбу поверенного Грибояда. Можете простить, а можете и казнить. Какое бы решение вы не приняли насчет него, клан гоблинов не прощает предательства и Грибояда, все равно, надо казнить. Я, будучи главой гоблинского клана на Островах, тут же свершу справедливость, отрубив ему голову. Желаете ли выйти наружу, чтобы не смотреть на кровопролитие? — предложил вышедший из-за стола Рагног, предположив, что молодой парнишка — герой волшебного мира или нет, тут же, ухватится за предложение директора и вылетит пулей из офиса Грибояда.
- Что вы, уважаемый Рагног? — возразил парень, потрясенному директору банка Гринготтс. — Пропустить казнь афериста, да никогда!
Тогда Рагног, уверенно взмахнул тяжелым мечом, одним ударом отрубив Грибояду голову и та покатилась в сторону от упавшего тела гоблина. Из шеи фонтаном брызнула кровь и залила весь пол .
Закончив, во второй раз, все дела в банке, вступив в наследственные права, надев на палец родовое кольцо семьи Поттер, Гарри подтвердил свой отказ от опекунства профессора Дамблдора, уже в качестве Главы рода. Забрав, наконец, портлючи к своим недвижимостям, он собрался уходить из банка.
Басистый голос Рагнога застиг парня у самой двери офиса:
- Подождите, мистер Поттер!
Удивленный тем, что директор банка хочет еще что-то ему сказать, Гарри повернулся, чтобы увидеть, как одетый в золотую кольчугу Рагног расстегивает ремень, на котором висел, в кожаных ножнах, тяжелый меч из синеватой стали.
- Возьмите, мистер Поттер, я дарю вам свой меч за то, что вы так близко к сердцу приняли проблему Гринготтса с этим придурочным предателем и не выдвинули обвинение банку в воровстве и расхищении вашего имущества. Это спасло наш народ от тяжелых испытаний в связи с Договором, согласно которому побежденная в войне сторона — т.е., мы, при первом же обвинении, лишаемся права работать у магов банкирами.
- Даже так? — воскликнул развеселевший Гарри и решил пошутить. — А, ведь, мог бы поиздеваться побольше! Будете отрицать?
Рагног сник.
- Могли бы, могли бы, - ответил он, вздыхая. — Но сердце у вас доброе.
- Вы не знаете меня, уважаемый Рагног, я и не на такое способен. И что с этим мечом? - парень взял красивое оружие, не представляя себе что с нежданным подарком делать, пока гоблин не сказал:
- Гоблинской работы оружия имеют одно преимущество, мистер Поттер - они могут укорачиваться по воле обладателя. Представьте себе нужный размер!
Рагног несказанно удивился, когда у него на глазах меч превратился в простой перочинный нож и перекочевал в карман брюк повеселевшего пацана.
- До свиданья, уважаемый Рагног! Пусть ваши сыновья толстеют на мясе ваших врагов! — попрощался молодой волшебник, взявшись за ручку двери.
Его слова неожиданно повысили настроение гоблина и тот, ухмыляясь, показал свою клыкастую улыбку.
- Если ваши пожелания, Мастер, сбудутся, боюсь и ряды ваших врагов заметно проредеют.
- А-ха-ха-ха … — послышался затихающий смех, удаляющегося по коридору к выходу Гарри Поттера, Мастера Смерти, которого Рагног распознал сразу, как только встретился с ним взглядом. Устрашающе синие искорки в глубине глаз парня все еще играли перед внутренним взором почтенного гоблина.
Хорошо, что он ушел из Гринготтса в хорошем настроении.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:17 | Сообщение # 449 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 13.
Шагая медленно в сторону Дырявого котла, умеренно вымотавшись после посещения волшебнего банка, Гарри заметил огромный плакат с объявлением о побеге „правой руки Волдеморта, убийцы и предателя своих друзей, Сириуса Блэка”. Движущееся изображение изможденного мужчины с седыми патлами, свисающими с головы и с азкабанской татуировкой на обнаженной груди, что-то беззвучно кричало зрителям. По губам беглеца парень мог прочесть, что тот кричал его имя.
Глубоко вздохнув, молодой Поттер подумал что же делать с Сириусом. А что он, Гарри Поттер, должен был предпринимать насчет беглеца, с которым связан отдаленно, будучи в далеком родстве, из-за происхождения своей бабушки Дореи? И решил - пока что, ничего не предпринимать. Пусть побегает псом, пусть полазит по мусорным бакам и поспит где придется.
То, что Блэк, однажды, придет за его, Гарри, душонкой, продолжая заблуждаться на его счет, что он сын Беллы, было настолько же очевидно, насколько ежедневный восход Солнца с востока. Не надо быть ни пророком, ни семи пядей во лбу, чтобы угадать, чем эта встреча закончится — для Сириуса, конечно. Впрочем, надо подождать и посмотреть как там развернутся отношения, может, ему и удастся смилостивить Поттера, Гарри Джеймса Карлуса, конечно, а не того, канувшего в Лету крестника-клона. Ха!
***
Дома его ожидала сова с письмом от лучшей подруги, Гермионы Грейнджер. Все еще лучшей подругой, смотря с какой стороны.
В письме, она приглашала Гарри, двадцать девятого августа, встретиться с ней и Роном в Дырявом котле, где остановится на ночь, после возвращения из Египта, вся семья рыжего друга — Гермиона назвала их „доброй семьей Уизли”. Он назвал бы их „доставучими клыкастыми подлизами”. Только попадись им — растерзают, обглодают до косточки. Парень был уверен, что немалая часть, выплачиваемого Грибоядом, жалованья Дамблдора, якобы за его, Гарри, воспитание, было потрачено на отпрысков Молли и Артура. Неспроста, все Уизли лояльны директору до гроба и едят у него из рук, в прямом и переносном смысле.
Но, с другой стороны, все было не так-то и просто. Если подхалимство и верность рыжей семьи именно директору обусловлено его материальной поддержкой, то сразу возникал логичный, но уже довольно каверзный вопрос: а были бы Уизли настолько преданы Свету, если бы не Дамблдор? Давайте представим себе абсурдную ситуацию - например, Люциус Малфой подбрасывал бы им крохи со своего стола, а не Дамблдор.
Почему-то он был уверен, что Уизли остались бы подхалимами по-любому. Преданными директору и Свету или нет — без разницы.
Была еще одна причина, которая немало удивляла, но которая только подтверждала укоренившееся в Поттере, негативное отношение к Уизли.
Надо сказать, что, когда он почувствовал в себе ЭТО, все его тело свела судорога. С самого первого момента своего повторного появления в доме тети, Гарри ощутил внутри себя Пульс волшебного мира. Тоненькие нити из чистой магии связывали его с каждым волшебником в Британии. Разобравшись попозже в новых ощущениях, Поттер понял, что не ко всем ведут эти нити, а только к тем, кто старше одиннадцати лет. Это означало только одно — связь осуществлялась не напрямую с людьми, а с их палочками.
Пожелав тете и все еще настороженному кузену Дадли доброй ночи, Гарри налил себе колу из бутылки и сел поудобнее за столом на кухне - обдумывать свои новые способности. В тишине ночи, отрешившись от внешних раздражителей, с закрытыми глазами, молодой волшебник углубился в свой внутренний мир.
Как только Магическое ядро, после Финальной битвы, освободилось от всех заклятий, наложенных родителями и Дамблдором, как он сам признался в этом на Призрачном вокзале, оно начало светиться как внутреннее Солнце. Каждый лучик Ядра вел к какой-нибудь волшебной палочке. Вот это дааа! … Он ощущал каждую палочку в магмире Британии, мог ею управлять, а это означало, что он мог управлять и каждой рукой, державшей эту палочку!
В паутине из светящихся нитей не чувствовалось пробелов, т.е., над процессом ее создания начали работать не вчера, на то ушло не один десяток лет, если не целый век. И напрашивался, конечно, логичный вывод после закономерного вопроса „Кто мог создать такое?” — такое мог создать только один человек, который паутиной и пользовался, тот, который жил долго и жив и по сей день. Гарри знал только одного колдуна в волшебном мире Британии, который был одновременно и настолько старым, и настолько мощным — Альбус Дамблдор, директор школы Колдовства, Хогвартс. Зная его повадки, даже если бы в процессе порабощения волшебников был второй участник, то давно бы вышел из игры за ненадобностью.
Мдаа, чтобы провернуть трюк подобной грандиозности, его Автору надо было занять единственный пост в волшебном мире, дающий возможность завоевывать умы магов — быть преподавателем в Хогвартсе. Не одно поколение молодых волшебников год за годом попадали под его влияние, прежде чем достигнуть совершеннолетия. Единственный человек, который мог похвастаться такой неслыханно продолжительной карьерой преподавателя, а потом и директора в Хогвартсе, был Альбус Дамблдор.
Раздумывая на этим феноменом, Гарри Поттер сам пришел к сокрушительному выводу, которому более полувека назад пришел и Дамблдор — чтобы управлять магами и после окончания школы, нужно поработить то, с чем они не расставались ни при каких обстоятельствах — их волшебную палочку. Самым легким способом подчинить все палочки волшебного мира Британии было подчинение их изготовителя, Гаррика Олливандера.
Вот только он оказался крепким орешком, не была бы найдена и захвачена бузинная палочка, которая легко решала и эту проблему.
Гарри, после Финальной битвы, когда все три Дары Смерти соединились и слились воедино в его магическом ядре, разгораясь ярче Солнца, продолжал чувствовать в себе ее присутствие. Это было превосходное ощущение, жаль, что оно было связано с мерзкой, созданной Дамблдором, рабской сетью.
Мерзкая-то мерзкая, но Дамблдор полвека этим занимался - играть с людьми как с куклами. Иди туда, убей того, женись на той, ешь, спи … И как ему не надоело, черт его побери? Возможно, ему еще не надоела эта игра, но теперь, когда появился Мастер Смерти, все забавы, для этого колдуна с длинной, развевающейся бородой, кончились.
Интересно, заметил ли уже директор школы внезапное изчезновение своего внутреннего, персонального зомбоящика? Ощутил ли он изменения к худшему в своей узловатой ветке, с помощью которой до недавнего дня делал из нормальных, достойных граждан, марионеток?
„Зуб даю, что почувствовал и вряд ли это порадовало его. Если бы со мной такое случилось, я бы весьма разозлился потери власти. Эх, поиграем в прятки, господин директор!” — подумал Гарри Дж. К. Поттер с недоброй ухмылкой на губах.
***
Двадцать девятого августа в Дырявый котел зашел подросший, повзрослевший и весь такой изменившийся за лето, Гарри Поттер. Никаких обносков китоподобного кузена на три размера больше не наблюдалось - одет он был в новые, темно-синие джинсы, футболку и ветровку, так как на улице моросило. Волосы парня были собраны в хвост и выглядел он настолько непривычным без очков и фирменного знака МКВ — молниеподобного шрама, что никто из, ожидающей его за большим круглым столом, оравы рыжих подростков не узнал бы его, не заметив его ярко-зеленые, серьезные глаза.
Гарри, все еще стоял, инкогнито, у дверей паба, смотрел на галдящих от перевозбуждения подростков и настолько злился их предвкушению охоты на жертву — на него, в качестве этой жертвы, что ему захотелось сразу прибить всех Уизли, плюнув на маскировку и вернуться обратно в Литлл Уингинг, чтобы продолжить занятия с, вытворяющим удивительные вещи магией, кузеном! Он приехал на уговоренную Гермионой встречу только ради нее — посмотреть, можно ли спасти их дружбу или девочка для него и для себя, конечно, уже потеряна.
Он поискал глазами лохматую подругу и не найдя ее, повернулся обратно, чтобы выйти и подождать ее приезда в магловской части Лондона. Не смог, все-таки, побороть в себе приступ омерзения к семье, которую до недавных времен считал добропорядочной, а ее членов — своими друзьями, но тут они его заметили и, самое плохое, узнали его.
Волдеморт ей в догонку! Ну, что за цепкий взгляд у этой рыжей акулихи Молли!? Толстым вихрем, оглушительно визжа от восторга, та бросилась обнимать парня в своих удушливых — несдержанностью и зловония немытого тела, объятиях, но Гарри не собирался терпеть этот чрезмерный приступ радости, даже один раз в жизни, поэтому шустро от нее увернулся, подняв руки ладонями вперед.
- Оу-оу-оу-оу! Стоп-стоп! — крикнул он и миссис Уизли застыла на месте.
Забавное недоумение проступило на ее покрасневшем лице, она даже удосужилась захлопнуть рот, проглотив, заранее подготовленную к этому случаю, тираду, типа „какой ты, Гарри, тощенький, недокормленный и если, бы мне было дано право растить тебя, откормила бы”.
Ни тощим, ни недокормленным Гарри не выглядел и осознавание этого, несказанно смутило миссис Уизли. Пока та недоумевала как с этим подросшим незнакомым и отстраненным парнем общаться в дальнейшем, к ней на подмогу пришли некоторые из присутствующих, на объявленной с Мальчиком-который-выжил встрече, сыновья Молли. В Дырявом котле, на первый взгляд, насчитывалось четверо парней, но Перси в эту кутерьму не включился, а остался за столом, рядом со своей покрасневшей от смущения сестрой Джинни и отцом.
Молодые Уизли громкими возгласами, одновременно, перебивая друг друга, поприветствовали своего личного приятеля, хлопая того по спине, по плечам, дергая за хвост прически, вглядываясь в его еле заметный шрам и удивляясь, удивляясь, … Если бы рыжая орава не обтступила Поттера со всех сторон и каждый из них не держал его за локти, за ткань ветровки, или за плечи, он бы убежал, сломя голову, просто, чтобы те не задавили его своим численным превосходством.
Но, когда близнецы начали тащить его в направлении стола, где их ожидал ухмыляющийся мистер Уизли, Гарри не на шутку испугался и отреагировал так, как отреагировал бы слон, в которого вцепились голодные гиены — мощно отряхнулся от назойливых тварей. Пришлось ему применить свои, новоприобретенные, способности управления палочками магов, дернуть за ниточки рыжих шакалов определенным способом, чтобы остепенить их. Иначе, Гарри не представлял себе, как справился бы с таким мощным давлением мальчиков Уизли. Но стоило только пожелать, чтобы те отстали и они расселись по своим местам.
- Гарри, деточка, присаживайся побыстрее, - маслянистым голосом запричитала миссис Уизли. — Мы заказали бармену Тому целую кастрюлю лукового супа и корзину хлеба, садись и ешь с нами.
Поттер сразу почуял подставу в словах этой женщины и скользнул взглядом по улыбающейся ему рыжей компании. Не заметить, что пустое место, к которому вели его близнецы, было как раз между Роном и его яростно краснеющей сестрой, было невозможно.
Снова? Ааа, нет, снова эта потаскуха Джинни — такому не бывать!
- Спасибо, миссис Уизли, но я не голоден. Утром, прежде чем выпроводить, тетя меня хорошо накормила. Она классно готовит, не знаю говорил ли я об этом. Но вы не стесняйтесь, ешьте спокойно, не обращайте на меня внимание. Я подожду Гермиону снаружи.
- Дружище, как так можно? — завопил Рон, не веря своим ушам. Из тех разговоров с Поттером, что он помнил, тот всегда жаловался на недоедание в доме родственников, а тут такое — „тетя меня накормила, хорошо готовит” … — Мама обидится!
- Сожалею, Рон. И нечего обижаться, миссис Уизли, кто я вам, чтобы приглашать меня к столу? Да никто, поэтому, обедайте спокойно, не смущайтесь, - сказал Гарри и быстро удалился, скрылся за дверью паба.
Резкий отказ Гарри присесть с ними и отведать „Их” пищу, сводил к нулю весь, старательно разработанный еще вчера с директором Дамблдором, план по дальнейшему втягиванию национального героя в судьбу, уготовленную ему заранее, на благо волшебного мира.
|
|
| kraa | Дата: Воскресенье, 23.11.2014, 03:18 | Сообщение # 450 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Глава 14.
Гермиона вышла из припаркованного недалеко от бара „Дырявый котел” такси. Как выяснилось, никто из родителей ее не провожал. Это насторожило Гарри Поттера, ожидавшего лучшую подругу у книжного магазина напротив. Увидев одинокую, озирающуюся вокруг девочку, он окликнул ее:
- Гермиона, я здесь!
Она сразу повернулась в направлении голоса, ища глазами своего друга. Но, увидев напротив себя стройного, нормально одетого парня, а не тощего оборванца, она безразлично скользнула по нему взглядом, продолжая искать его среди прохожих.
Гарри приблизился вплотную до растерянной девочки и схватив ее за руку, начал смеяться. Она, брезгливо отдернув руку, открыла рот, чтобы отругать наглеца, который осмелился дотронуться до нее. Но, посмотрев на его лицо и, прежде всего, на глаза, застыла с открытым от удивления ртом.
- Гарри? Это ты? Как ты изменился! … — воскликнула она и часто-часто заморгала округлившимися глазами. А потом, осознав тот факт, что она смотрит на одноклассника снизу вверх, еще более ошарашенно стала рассматривать его с головы до, обутых в модных кроссовках ног. — И вырос, даже Рон не сумел настолько вырасти за лето!
- Где ты виделась с Роном, Гермиона? — прищурив полные недобрых подозрений глаза спросил Гарри. — Я думал, что ты и с ним, как и со мной, летом не переписываешься.
Гермиона ответила машинально, не подозревая, что попадает впросак, выдавая такую информацию:
- Я виделась с ним, как и со всей его семьей, в Париже, где они остановились на ночь в гостинице для волшебников, вернувшись из Эгипта. Там мы случайно встретились с Роном, когда с мамой и папой, уходя из тамошнего волшебного переулка, решили подкрепиться. Мои родители познакомились с мистером и миссис Уизли, и слава богу, что произошла такая случайность, иначе как я смогла бы вернуться в Лондоне одной? Меня родители не отпустили бы …
- Почему? — приняв прошлогоднее тупое выражение лица, Гарри надеялся выудить из подруги все нелицеприятные подробности этой встречи.
Начавшую тараторить, как заведенная, Гермиону ничего более не могло остановить, нужно было только направлять ее междуметиями, типа „Э-э-э-э…”, „Ка-а-а-к?” и тому подобными. Как выяснилось, сбылись самые худшие опасения молодого Поттера:
- Мои родители слишком обо мне беспокоятся и никуда меня в одиночку не отпускают, а мне так надоело терять время. Знаешь, все эти круизы — пустая трата времени. Я хотела забрать с собой некоторые книги, чтобы почитать, но они как сказали „Нет!”, так и не отступились от своего слова. Говорят, что моего обучения в Хогвартсе им хватает выше крыши, чтобы я, хоть во время отдыха, перестала читать. Говорят, что им достаточно и того, что мы не видимся целый год — хотя бы летом я должна с ними общаться, а я, Гарри, хочу учиться.
Ее одноклассник, округлив глаза, с неверием смотрел на девушку — неужели она сказала это искренне или все-таки пошутила, чтобы развеселить друга. Чтобы развеять сомнения в здравом уме Гермионы, Гарри потрогал рукой ее лоб - проверить нет ли у нее температуры. Вроде нет, но как тогда воспринимать ее слова, парень не понимал, та ли эта девушка — его подруга или ее подменили кем-то другим. Тогда, во времена зеленой юности, он не понимал на сколько искажено ее мировоззрение. Тем временем, она шла в направлении Дырявого котла, продолжая нести несусветную чушь:
- Как раз кстати получилось, что мы встретились с родителями Рона. Они, выслушав меня, наложили на маму и папу Конфундус, чтобы те сразу отпускали меня с ними как только я скажу, что возвращаюсь в Лондон вместе с семьей Уизли. И, маме и папе удалили воспоминания, чтобы они не переживали, даже не вспоминали обо мне несколько недель — столько, сколько мне будет нужно. Так, что они остались в Париже, продолжают свой отдых, а я вернулась домой одна, сопровождая семью Рона. Я все время гостила в Норе — так называется дом Рона. Сегодня ездила к себе домой только, чтобы забрать некоторую сумму денег из сейфа отца и …
Пока лохматая девушка излагала все это своему другу, она ожидала увидеть признаки одобрения на его лице. До конца второго курса Гарри или не заметил бы всю каверзность услышанного, или посчитал бы все это какой-то безобидной и забавной шуткой. Сегодняшний Гарри Поттер все больше и больше мрачнел и хмурился по мере рассказа Гермионы, а ее последний поступок — забрать деньги из сейфа мистера Грейнджера, оказался последней каплей в чаше его терпения. Наверно, она не без помощи кого-то из старших Уизлей узнала шифр сейфа отца, делая его достоянием и легкой добычей для, в принципе, чужих, непроверенных людей. Не желая более слушать, очевидно гордившуюся собой Гермиону, Гарри резко оборвал ее на полуслове, взяв за плечи:
- Замолчи, Гермиона! Больше ничего мне не говори, все это отвратительно. Издеваться над собственными родителями при помощи чужих, с неизвестными намерениями, волшебников, с их же помощью обокрасть отца — фу, какая мерзость! — рявкнул Гарри.
Мисс Грейнджер заподозрила неладное еще во время своего выступления. Рассказывая другу, как ловко освободилась от опеки надоевших ей родителей, она ожидала от него солидарности, одобрения, восхищения ее незаурядным умом, а увидела на его лице брезгливость и отвращение. Но такую вспышку гнева она ожидала меньше всего и внезапно почувствовала всю глубину своей глупости. Стыд и самолюбие боролись в ней, не находя золотую середину — да как он посмел, жалкий недоучка, критиковать самую лучшую ученицу выпуска? Вот, вчера сам профессор Дамблдор отдал ей - мисс Гермионе Грейнджер, с прямого разрешения Министерства магии, единственный, в волшебном мире, работающий хроноворот! Не кому-нибудь другому, а именно ей, третьекурснице! Конечно, она подписала контракт вернуть директору хроноворот по первому же требованию, но он обещал, что не станет лишний раз мешать лучшей ученице во время занятий.
- Гарри, ты, ничего не понимаешь, - начала она, пытаясь вдолбить свою правду непутевому другу в башку. - Мои родители всего лишь маглы. Они должны гордиться тем, что у них родилась ведьма, не препятствовать мне осваиваться в волшебных реалиях и общаться с волшебными семьями, чтобы прижиться в магическом обществе!
- Всего лишь маглы? — буквально выплюнул молодой Поттер. - Гермиона, откуда ты набралась такого высокомерия? Как могла назвать своих родителей „всего лишь маглами”? Ведь ты их дочь, они тебя родили, растили, воспитывали, полностью содержат тебя в школе, в которую им доступ воспрещен? И еще, если ты считаешь семью Уизли обществом, ты самая настоящая дура, тупая и безмозглая. Помнишь как называется их дом — Borrow, свинарник? Жить в той развалине ты называешь волшебными реалиями? А говоришь, маглы тебя в Париже водили отдыхать, а прошлой зимой - в Швейцарии, на лыжах кататься …
Гермиона вдруг вся похолодела, чувствуя себя последней дрянью, только молча хлопала огромными заплаканными глазами, открывая и закрывая рот, из которого выходило одно поскуливание и не могла ничем возразить другу. Впервые за те два года, после ее поступления в Хогвартс, ей было стыдно за свой выбор и свои решения.
- И, наверное, деньги Молли Уизли отдашь, — продолжал ее ругать Гарри, сверкая зелеными глазами и, наконец, Гермиона заметила отсутствие очков на его лице. Но произнести вслух то, что она это заметила, парень ей не дал. — Позволишь толстой неряхе принарядить тебя во все дешевое, чтобы ее дочке, Джинни, купили на денежки твоего отца что-то новенькое. А, пока та распоряжается чужим золотом, стая рыжих шакалов будет тебя беспрепятственно обольщать, пока не достанешься одному из них — а может и всем сразу. Иди, Гермиона, тебя ждет накрытый стол и полная кастрюля лукового супа, приправленный зельями дружбы, привязанности и симпатии. Иди, чтобы тебе на голову надели мешок, живи с Предателями, какое мне до тебя дело?
И Гарри Поттер резко развернулся и, размашистым шагом, удалился от входа в Дырявый котел.
Черт, как он облажался с этой девочкой? Как мог хоть на секунду подумать, что у него с ней могли сложиться отношения? Да она была приворожена гораздо раньше, чем он надеялся!
***
Перрон 9 3/4 всретил Гарри шумом, гвалтом и толпой, провожающих своих отпрысков, волшебников. С покрытого низкими тучами неба моросило и ему пришлось наложить на себя водоотталкивающие чары, чтобы остаться сухим. Кто-то из толпы кричал ему вдогонку „Подожди, Гарри!”, но парень шагал задумчивым и отстраненным среди отступающих волшебников, не обращая внимания ни на крики, ни на косые взгляды сверстников. Некоторые из них, в том числе куча рижих парней, среди которых терялись тоненькие фигурки двух девушек — такая же рыжая, как свои братья Джинни Уизли и кареглазая шатенка Гермиона Грейнджер, с недоумением смотрели, как Поттер, никого не замечая, прошагал мимо них, развевая длинную, до пола, шелковую мантию со вшитым, золотой нитью на груди, гербом своего рода, а за ним плыл презентабельного вида чемодан.
Рон открыл было рот - позвать этого незнакомца присоединиться к ним, веря, что каким бы напыщеным аристократишкой он не выглядел, Гарри остался все тем же наивным дурачком, которому он, Рон, оставался единственным другом. Но, стоящая рядом с ним, лохматая заучка резко отдернула его за руку, не позволяя ему увериться в своих предположениях насчет Поттера.
***
В поезде Гарри искал пустое купе, но не нашел и решил зайти в купе, занятое спящим волшебником в потрепанной мантии. Взрослого мужчину Гарри узнал бы среди тысячи других, потому что это был не кто иной, как Ремус Люпин, Мародер и друг его отца, который вел у них ЗОТИ на третьем курсе. Ремус был оборотнем, из-за которого его друзья Мародеры приобрели анимагическую форму, защищая тем самым непонятную гипотезу своего директора о втором (в n-ной степени) шансе каждому, о лучшей участи всем и благе неизвестно кому.
Следующая пешка в шахматной партии Альбуса Дамблдора.
Хотя Ремус стыдился своей сущности и не принимал внутреннего волка, как только Гарри открыл дверь купе, его ноздри дернулись и он начал дышать глубже. Парень мог бы поклясться чем угодно, что взрослый волшебник инстинктивно принюхивался и, спросоня узнал знакомый — Гарри был готов поспорить, что и ожидаемый, запах. Но это мог заметить только человек, который заранее знал всю расстановку фигур на этот учебный год.
Парень спокойно поднял Левиосой чемодан на верхнюю полку, оставив при себе книгу в кожаном переплете, всю в коричневых пятнах высохшей крови, на внутренней стороне которой золотыми буквами значилось: „Гримуар Поттер-фэмили”. О крови на обложке Гарри знал, потому что самому пришлось резать себе ладонь серебряным ритуальным кинжалом, чтобы Гримуар принял его, как следующего Главу фамилии и открылся. Присев напротив будущего профессора и бывшего друга своих родителей, Поттер открыл книгу на той странице, которую вчера вечером отметил вязанной золотой ниткой закладкой и углубился в изучение прошлого своего рода.
К своему огромному неудовольствию, оказалось, что Уизли с Гермионой шли непосредственно за ним и, как только дверь купе открылась — те, толпой ворвались внутрь. Даже не поздоровавшись с Гарри, мисс Грейнджер и младшие Уизли попрощались с близнецами и расселись по свободным местам. Заметив взрослого волшебника, они начали, перебивая друг друга, гадать кто он и почему едет на Хогвартс-экспресе с учениками. Гермиона, стараясь прочесть надпись на чемодане спящего, оттеснила Гарри к окну, словно не заметив его.
- Ремус Люпин, профессор по ЗОТИ, - авторитетным голосом возвестила она. — Это наш новый преподаватель по Защите.
- Какой он невзрачный! — пропищала Джинни, которая была недовольна тем, что лохматая заучка Грейнджер оттеснила ее от места рядом с Гарри. — Не то, что был наш прошлогодний профессор, Гилдерой Локхарт.
- Профессор Локхарт заобливиейтил сам себя, Джинни, он был глупым, хоть и очень привлекательным мужчиной, - вынесла свой вердикт мисс Гренджер.
Молодому Поттеру было весьма любопытно когда вошедшая подруга, наконец, изволит заметить присутствие своего одноклассника. Хотя, Золотая троица, вряд ли возродится в этом году, парню стало интересно чего добиваются его сверстники. Чтобы не пропустить ни слова из их перепалки, он перестал читать книгу, захлопнув ее так, что это прозвучало наподобие шлепка.
Это привлекло внимание гриффиндорской заучки и та сразу посмотрела в направлении захлопнувшейся книги. Увидев тяжелый талмуд в руках своего одноклассника, она, не спрашивая его разрешения, стервятником бросилась отбирать книгу у Гарри, чтобы поскорей ознакомиться с его содержанием. Но, как только она коснулась пропитанного кровью переплета, ее так сильно треснуло магией, что отбросило назад и она пискнула с возмущенным криком:
- Гарри, откуда у тебя книга по Темной магии и, как ты осмелился принести ее с собой в школу?
- И ты здравствуй, Гермиона! — криво усмехнулся Поттер. — Изволила наконец, заметить мое присутствие в купе, а? Что-то, с воспитанием у тебя совсем худо стало, подруга, ведешь себя как девчонка с улицы. Бросаешься отбирать чужое, а магическое слово забыла?
- Что за … — хлопала глазами смущенная девушка, пытаясь выпутаться из растрепанных прядей кудрявых волос.
- Скажи слово „пожалуйста” и, может быть, я подумаю просвещать ли тебя что за книга у меня в руках, - съехидничал Гарри, зыркая тем временем на молодых Уизли, чтобы увидеть их реакцию.
Рональд и Джинни сразу узнали книгу в руках друга, но подавленно молчали, оба красные от смущения, потому что книга их семьи давно рассыпалась пылью, из-за проклятия, павшего на всех потомков их предка-предателя.
***
Несдержанные крики Гермионы, наконец, прервали сон взрослого мужчины и тот, незаметно, одним глазом осмотрелся - что здесь происходит и что за сыр-бор. Он чувствовал себя вымотанным после полнолуния и ему хотелось немного, но восстановить силы до приезда в школу. А эти подростки вели себя настолько развязно, что ему захотелось узнать кто они такие и из чьей семьи.
Эти, рыжие, не могли быть никем иными, кроме как отпрысками Молли и Артура Уизли — кажется, самые младшие. Голосистая помеха его законного отдыха, по всей вероятности, та обиженная особа с каштановыми кудряшками, а парень, сидящий напротив был тем, который вошел в купе первым, тем, которого Ремус надеялся встретить прежде чем нагрянут стражи Азкабана — Гарри Поттер.
Профессор Дамблдор, пригласив Люпина на пост профессора по ЗОТИ, в приказной форме сказал ему, что, первым и самым важным его делом на сегодня будет найти сына погибших друзей в поезде и присматривать за ним. Но получилось даже лучше, Гарри сам нашел друга своих родителей и остался с ним в одном купе.
А за ним нагрянула вся шумная компания и та, лохматая крикунья, которая хотела отобрать у Гарри книгу … Взгляд Люпина, тоже любителя почитать, привлекла толстая, древнего вида, книга в руках темноволосого мальчишки и, увидев ее, он сразу узнал в ней родовой Гримуар. В семье Люпина хранилась подобная книга, но она не допустила Люпина к себе, в силу его нечеловеческой сущности, о которой тот очень переживал.
Вспоминая дни прошлого, Ремус не мог припомнить, чтобы видел эту книгу у Джеймса. Если бы Сохатый мог справиться с наложенной на гримуар защитой предков, всюду таскал бы его с собой, хвастался и всем тыкал бы в глаза своей родней. Значит, книга посчитала Джеймса недостойным, а это объясняло все остальные усложнения в жизни друга — и невозможность войти в наследство, и жестокая нужда, в которой сначала жила молодая семья, пока Лили не осмелела и не позвонила своим родителям.
Пока Ремус рассуждал в чем мог Джеймс Поттер провиниться перед Родом настолько, что даже его отец лишил его элементарных средств существования, в купе назревала непростая ссора.
Лохматая, в кудряшках, девушка вся измучилась, доказывая остальным, что такое понятие как Родовая книга не должно существовать в демократичном обществе, что все знания, вся история должны быть общественным достоянием, чтобы люди знали и учились на ошибках пострадавших. Трое остальных молчали, рыженькие с унылым и виноватым видом, а темноволосый — Гарри Поттер, с отсутствующим и отрешенным видом. Когда зазнайка выдохлась, заметив, что ее друзья, почему-то с ней не соглашаются, даже двое Уизли, не понимают ее точку зрения и всем своим видом изображают пренебрежение, она с обиженной миной, шевельнула плечом и насупленная, повернулась спиной к остальным.
Подождав еще минуту, чтобы удостовериться, что Гермиона больше не думает тараторить, Гарри привлек ее внимание звучным, слегка ломающимся голосом:
- Гермиона, скажу это только раз, повторять не буду — твое дело принимать или не принимать на вооружение мои слова. Если нет, тогда пеняй на себя и не ищи помощи в моем лице, я безнадежных спасать не намерен!
Мисс Грейнджер смотрела и не узнавала своего друга, слушала его и не узнавала в этом, полном высокомерия и уверенности в себе, типе голос того нерешительного, уступчивого и молчаливого мальчика, с которым познакомилась два года назад. Быстрый взгляд в сторону Рона и Джинни подтвердил ее самые потаенные страхи, что другом Гарри те уже не считают.
- В магмире правит сила магии, кто сильнее — тот и правит, - продолжал говорить незнакомец с внешностью героя волшебного мира. - Забудь о демократии, о доступности знаний и прочих заморочках обычного мира. Каждый волшебный род старается возвыситься, собрать в своих генах побольше даров, заключить больше выгодных браков, родить более одаренных детей. Волшебники, надо смотреть правде в глаза, соперники во всем и это правильное положение вещей. Хаос, за который ты ратуешь, уничтожит магические силы всех, потому что способности к волшебству существуют только благодаря строгому контролю семейных связей. Любое самоуправство карается жестоко - ослаблением способностей следующего поколения. Есть книга, которую я в Хогвартсе не видел, о том кто кем в магмире является, советую тебя заказать ее, а не той эрунды, которую в тебе видел, для легкого чтения. В ней описаны все волшебные фамилии, степень магической мощи, дары, детей, кто с кем хорошо сочетался бы в браке.
- Рон, у вас есть эта книга? — не раздумывая, спросила у самого неподходящего человека в купе Гермиона, но посмотрев, как оба Уизли прижались друг к другу, стараясь быть поменьше, она что-то начала подозревать. — Гарри, я спросила что-то не так?
- Да, что с тебя взять, Гермиона! Чуточку больше из твоего „не так” и могла бы напрямую назвать их кличкой, под которой вся их семья известна в волшебном мире.
- Что за кличка? Не говори, что веришь этой чуши Малфоя …
- Чушь-то чушь, да только прислушивайся, иногда, к предупреждениям остальных, если задрав свой носик, не слушаешь даже меня. Почему не спросишь у них, а? Возможно, они тебя не сразу проклянут, зная, что ты, в своей пустоголовой самовлюбленности и невежественном высокомерии, никогда не поймешь чем чревато водить близкую дружбу с Предателями крови.
- Но это просто кличка такая, не верю, что ты способен заразиться снобизмом Малфоя …
Внезапно дверь открылась и белобрысая физиономия только что упомянутого парня заглянула внутрь, без своих громил.
- А, Грейнджер, ты снова завела шарманку „Я-все-на-свете-знаю”? — начал он растягивать слова, но, прежде чем успел продолжить, поезд вдруг начал замедляться, а окна покрыла мутная пленка инея.
Забыв о своей затее потешиться над гриффиндорцами, Драко толкнул стоящих сзади Крэба и Гойла и быстро удалился к своему отсеку.
|
|
|
|
|
Пожелание критикам - Чтоб вас отяоили, так чтобы на всю жизнь запомнилось. 
