|
|
Моя жизнь - моя игра.
| |
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:28 | Сообщение # 1 |
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Название фанфика: Моя жизнь - моя игра: раунд первый
Автор: A.Meitin (разрешение на размещение получено)
Рейтинг: PG-13
Пейринг:Гарри Поттер, Драко Малфой, Рон Уизли, Гермиона Грейнджер, Альбус Дамблдор, Северус Снейп, Невилл Лонгботтом
Жанр: AU/Angst/Drama
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: Каким должен быть ребенок, который жил с людьми, ненавидевшими его, издевавшимися над ним? А что должен чувствовать ребенок, когда узнает, что отправил его к этим людям сам величайший светлый волшебник - Альбус Дамблдор? Разве он должен любить этот новый волшебный мир? Этот ребенок понимает, что жизнь - это игра, в которой кто-то устанавливает правила, а кто-то следует им, но он не желает играть в чужие игры.
Предупреждение: AU, OОC, попытка самоубийства и другие "прелести".
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:29 | Сообщение # 2 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 1. Предательство неизвестного мира
Гарри Поттер лежал на траве. Рядом с ним ползало две змеи, одна из которых обвивалась вокруг руки необычного мальчика.
А то, что этот мальчик необычный, было видно сразу. На вид ему можно было дать лет девять, не больше. Он был необычайно бледен, лицо, в обрамлении черных волос, торчавших в разные стороны, напоминало восковую маску. У него были уже достаточно непопулярные в это время круглые очки, заклеенные скотчем, так как до этого, вероятно, они побывали в какой-то передряге со своим обладателем. Одет он был тоже странно, казалось, вся одежда была ему не по размеру, и одежда это, нужно сказать, была далеко не новая. Этого мальчика можно было бы принять за беспризорника, и что-то в нем было пугающее, возможно, холодно смотрящие в небо изумрудные глаза, а может быть, это только казалось из-за присутствия змей.
-Ты груссссттишшь, говорящщий, — прошипела одна из них, та, что обвилась вокруг руки.
— Мне неччему радоватттться, я хочччу умереть, — прошептал мальчишка змее.
— Ты не долшшшен так говориттть, — ответила ему та, — тебя шшштут великккие дела, говорящщщий.
— Какие великие дела могутт шшштать меня, я сссамый поссследний неудачччник.
Тут начали сползаться другие змеи, но на задний двор дома вышел тот, кому было суждено подтвердить последние слова мальчишки.
— Эй, кусок навоза, что это ты разлегся, а ну живо в дом, нужно помочь тете с убор…— тут голос огромного мужчины сорвался, и он взвизгнул, увидев змей, устремивших головы на него.
— Я шше говорил, — прошептал мальчишка. — Мне пора, прощщщайте.
— Ты!! — взревел мужчина, подбежав к мальчику (он уже успел разглядеть в змеях обычных ужей, которые бы не причинили ему никакого вреда). Он схватил ребенка за грудки, с силой поднял и толкнул так, что тот снова упал, но уже ближе к заднему входу в дом.
Следующие пять минут действия мужчины повторялись, он так же хватал мальчика за его потрепанную рубашку и так же кидал его на землю, все ближе к входу. В последний раз ребенок уже хорошо приложился к дверному косяку виском и начал сползать, при этом он не издал ни одного звука, который мог бы выдать в нем слабость. Нет, он не плакал, не кричал, не жаловался. Лишь холодный огонь ярости в глазах выдавал чувства этого юного говорящего.
Мужчина в последний раз схватил мальчика и с силой впихнул его в дверной проем, так, что тот распластался на полу, и захлопнул за собой дверь, позволяя своей злости полностью завладеть собой.
— Поттер, ты пытался натравить на меня змей? Может тебе купить книгу об этих тварях, чтоб в следующий раз это были не ужи, тупое ты, безмозглое дерьмо!! — каждое слово мужчина сопровождал пинком по лежащему на полу ребенку.
Его глаз никто не видел, так как он лежал на животе, но если бы их можно было видеть, то никто бы снова не заметил в них ни слезинки, только ярость. На крики мужчины выбежала худая женщина со светлыми волосами и ребенок, напоминающий детеныша слона. Последний в первые секунды выглядел растерянным, а потом просто засмеялся.
— Что он натворил, Вернон? — поинтересовалась женщина. В ее голосе не было ни капли жалости к ребенку, только интерес.
— Он хотел натравить на нас змей! — сказав это, тот самый Вернон ногой ударил ребенка под ребра, схватил его и поволок за собой.
Мужчина, волочивший за собой мальчишку, как тряпичную куклу, еле протиснулся в узкий коридор, открыл дверь чулана под лестницей, затолкнул туда ребенка, и захлопнул дверь.
Очнулся Гарри Поттер спустя несколько часов, когда было уже темно. Он попытался подняться, но все тело ломило. Он знал, что все быстро придет в норму, как всегда, а эти люди, которые стали причиной его состояния, смогут еще раз обвинить его в ненормальности, так как у нормальных людей такие раны сами по себе, без врачебного вмешательства, не проходят.
Мальчик попытался толкнуть дверь чулана, но та была заперта.
— Ненавижу!!! — зло прошептал он, но так и не понял сам, на английском языке это было сказано, или же на змеином.
Он в последний месяц вообще не разговаривал ни с одним человеком, и, казалось, начинал забывать родную речь. Это естественно, еще больше раздражало его родственников (а эти люди, которые причиняли ему боль, и сейчас заперли его в чулане были, как ни странно, его родственниками), но ему было все равно. Ребенок мечтал о смерти, молился, чтоб после очередной выходки дяди, кузена с дружками, да кого угодно еще, он бы истек кровью и умер. Он даже злорадствовал, представляя оправдания этих людей перед соседями и полицейскими, по поводу смерти своего племянника. Но, как бы мальчик не мечтал о смерти, она никак не хотела к нему приходить. Вот и сейчас, он чувствовал, что хочет пить, а значит — он продолжал жить. Но попить ему было не суждено, по крайней мере, не сейчас. Ребенок снова провалился в сон.
Проснулся он через пару часов, чувствуя ужасную слабость, ему просто необходима была вода после того, как он потерял много крови.
— Как жшше хочетссся питть, — прошептал он уже точно на змеином.
— Я могу помочччь, — услышал он за дверью.
— Ктто тты? — прошептал ребенок.
— Я был вфффо двффоре, я видел, чччто просссошло, я приешшшел уссснать, как тты, говорящщщий, — ответила змея за дверью чулана.
— Там есть ключчч в зсссамке? — прошипел ребенок.
— Ессть.
— Вффыпуссти меня.
Спустя несколько секунд дверь чулана открылась, и мальчик на четвереньках выполз в коридор, так же на четвереньках он дополз до кухни в темноте, благо, в темноте он прекрасно видел, ему порой казалось, что ночь — его время суток. Ребенку пришлось подняться на ноги, чтобы достать стакан. Он выпил залпом два стакана воды, набрал третий, и, шатаясь, побрел в чулан.
— Вссссе хорошшшо? — поинтересовалась змея.
— Да, уххходи, они не долшшшны тебя витттеть. Сссспасссибо, — прошипел мальчик.
— Попрафффляйссся, говорящщщщий, — сказала змея и уползла восвояси.
Утром, проснувшиеся родственники, устроили дома небольшой переполох под названием: "найди Гарри Поттера". Каждый по очереди заглядывал во все комнаты, в чулан, естественно, чаще всего, проверил дворик дома, но мальчишки негде не было видно. Можно было этим утром услышать крепкие словечки и различные ругательства в адрес "этого ничтожества", "ненормального", "психа" и т.д. Но на самом деле все это время ребенок сидел в чулане, то и дело отвлекаясь от своих мыслей, когда дверь в чулан открывалась в очередной раз.
Он ушел от проблем так, как умел это делать, но он сам не мог сказать, почему у него это получается. Просто когда ему было очень страшно, грустно и вообще не хотелось никого видеть, мальчик уходил в самую густую тень, которую только мог найти, и все окружающие проходили мимо, не обращая на него никакого внимания.
Вот и сейчас он сидел в чулане (а наличие густой тени в данном месте не было проблемой) и размышлял. Размышлял о том, кто он, почему ему мало что рассказали о родителях, не забыв упомянуть о том, что они были падшими людьми, наркоманами и отбросами общества, а так же над тем, что ему делать. Вернее он знал, что ему нужно делать, чтоб избавиться от кошмара — ему нужно умереть, и вот он придумывал, как это сделать.
Вечером все же ребенок появился в чулане, но благо, застала его там тетя Петуния, которая в отличие от мужа большой физической силой не обладала, он отделался подзатыльниками.
Следующие две недели прошли относительно спокойно. Возможно, причиной тому были постоянные задержки на работе дяди, и его весьма удачные контракты, так что он был в хорошем расположении духа.
Но в одно, далеко не прекрасное утро, все изменилось. Гарри, как обычно готовил завтрак, и тут, к его удивлению, тетя Петуния зачем-то посмотрела на него. Мальчик зло ухмыльнулся, после чего у женщины подкосились ноги, и она упала. Он не знал, отчего это произошло, но надеялся, что от страха. Тут же вскочил Вернон и отшвырнул мальчика так, что тот ударился об стену.
— Что ты сделал с моей женой, сопляк? — завопил мужчина.
Ребенок хранил молчание.
— Не молчи, уродец, я тебя за такое сейчас по стенке размажу!!! — и по традиции, каждое слово сопровождалось ударом.
Вот мальчик снова упал на пол, вот его снова пинают, приговаривая, какое он ничтожество, и что таким ненормальным, как он, в этом мире не место, и что он должен быть благодарен судьбе за то, что они согласились его принять, когда наши у себя под дверью, выкинутого, как дворнягу. Мужчина поднял на ноги уже начинающего терять сознание ребенка, схватил его за грудки и начал неистово трясти, при этом лицо мужчины казалось краснее его самого красного галстука.
— Еще раз я увижу твои фокусы и тебе не жить, мерзкий мальчишка!! — взревел он, все еще тряся ребенка, но тот неожиданно ухмыльнулся, и впервые за полтора месяца начал говорить.
— Я сейчас умру, сбудется моя самая заветная мечта в этой жизни, — мальчик улыбнулся и сверкнул глазами так, что мужчина перестал его трясти, а в глазах отобразился ужас. — Но я решил, что грустно покидать этот мир одному, поэтому вы все тоже умрете. — Мальчик из последних сил посмотрел на всех обитателей этого дома: бледную тетю с испуганными глазами, слоненка Дадли, продолжающего смеяться, и, наконец, на хозяина этого «гостеприимного» семейства.
Тут стены дома задрожали, начал рушиться потолок, жители попытались было ускользнуть, но было поздно. Дом одновременно еще и вспыхнул, а Гарри Поттер лишь истерически смеялся.
Мальчик не знал, что соседи вызвали пожарных, полицейских и скорую помощь, он так же не знал, что привело странных личностей из Лондона в это время в столь тихий городок, он даже не знал, что остался единственным выжившим, после случившегося. Не знал, что в это время спасательные службы, наряду с полицейскими, обсуждают причину происшествия, и наиболее вероятным им кажется теракт, но почему в этом немноголюдном городе и в этом немноголюдном доме, они понять не могут.
Очнулся ребенок спустя двое суток, и его внимание сразу привлек разговор трех странных личностей, ему пришлось еще сделать вид, будто он спит.
— Альбус, я считаю, что глупо отправлять мальчика в приют, — послышался женский голос. — Будет логичнее, если он поживет год в нашем мире, уверенна, многие семьи согласятся приютить самого Гарри Поттера.
— Минерва, он знаменит, каждый волшебник знает его имя, да и магический потенциал у него большой, как мы могли убедиться. Правда, выброс магии был…ээ… не таким уж светлым и безобидным, на какой я мог рассчитывать, но…
— Именно! Поэтому лучше, если он будет под присмотром взрослых магов, — перебила его женщина.
— Минерва, я полагаю, что родственники Гарри спровоцировали его. По правде сказать, они его недолюбливали…— голос, принадлежавший явно пожилому человеку стал совсем тихим и каким-то оправдывающимся.
— Что это значит, Альбус?
— У его родственников с ним было достаточно много конфликтов и разногласий, но я до последнего надеялся, что все обойдется. Ему лучше жить в мире маглов, чтобы расти вдалеке от славы и искушений.
— Позвольте спросить, — вмешался третий человек, судя по голосу, молодой мужчина, — о каких искушениях идет речь?
— О, Северус, я думаю мы прекрасно понимаем о чем идет речь, — нетерпеливо ответила женщина, которую, как понял Гарри, звали Минерва. — Просто Альбус считает, что лучше других разбирается в том, что нужно ребенку для благополучной жизни, а тем более этому ребенку.
— Все совершают ошибки, но все же. Я полагаю, что нет семей, которым мы бы могли доверить мальчика, не опасаясь за его физическое и психическое состояние.
— А как же Уизли? — поинтересовался молодой мужчина.
— Северус, Министерство не даст им опеку, мы все знаем об их материальном положении. А из тех семей, кому опеку дадут точно, почти все окажутся бывшими Пожирателями. А ты знаешь, и какую литературу может встретить мальчик в поместье таких людей, и какое отношение, — печально произнес Альбус.
— Мы поняли твой план по взращиванию героя магического сообщества, Альбус, — усмехнулся мужчина.
— Но, может быть, хотя бы рассказать ему правду, съездить с ним в Косой переулок, чтоб отвлечь его от грустных мыслей? — предложила женщина.
— Не думаю, что это выход, Минерва. Пусть лучше он поживет еще год в одиночестве, зато как сладка будет его радость, оказаться в нашем мире, найти таких же, как он! — мечтательно произнес старик. — Он должен быть храбрым и мужественным, он справится.
— Не желал бы я себе судьбу Поттера и подобной опеки, — процедил молодой мужчина и усмехнулся.
— Делай, как знаешь, Альбус, но как бы хуже не вышло, и как бы потенциальный герой нас за такое отношение не проклял.
Три человека посмотрели на неподвижного мальчика, лежащего в обычной лондонской больнице, и направились к выходу. Гарри позволил себе открыть глаза и глянуть вслед уходящим. То, что он увидел, его шокировало. Тот самый старик был одет в светло-фиолетовую мантию, как в каком-то мультике, который мальчик смотрел несколько лет назад, когда остался один дома, на голове у него была остроконечная шляпа более насыщенного фиолетового оттенка. Молодой мужчина был укатан в черную развевающуюся мантию. Женщина была одета в похожем стиле, но в зеленые цвета.
"Взрослые могут так выглядеть? — подумал мальчик. — Или мне это в бреду показалось. Как и все то, что они называли магическим миром, и как там старик сказал…я волшебник?" Ребенок не мог поверить, но и отрицать было глупо, он не встречал людей, способных разговаривать со змеями, или, при желании умереть разрушить весь дом. Мысль о том, что ненавистные родственники погибли, его ничуть не смущала. Она вообще отошла на второй, нет, даже на третий план. На втором, все-таки был приют. А родственники? Он жалел, что тетушки Мардж с ними не было.
Но больше всего ребенка сейчас волновал услышанный разговор. Этот старик сказал, что он знаменит? Что многие семьи магического мира согласились бы стать его опекунами? Но он отправил его к Дурслям? За что? В этом и состоял план, как там этот черный выразился — "по взращиванию героя"? Какого еще героя и почему он знаменит? Этот старик все знал, знал, что Дурсли его пытают или "недолюбливают", как он сказал. Он потупился, когда это говорил. Он знал, что там происходит. "Видимо, как у тибетских монахов, силу духа развивал? Чтоб я научился не плакать, смотреть в лицо боли? Ненавижу!! Все люди одинаковые, как же я вас всех ненавижу!! Такое чувство, что меня весь мир предал, особенно этот неизвестный, магический" — подумал мальчик прежде, чем снова уснул.
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:29 | Сообщение # 3 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 2. Новый "дом"
Через две недели Гарри Поттер был переведен в общую палату. Сейчас он стоял в ванной комнате перед зеркалом. Ничего интересного в собственном отражении он не находил. На него из зеркала смотрел бледный и очень худой, даже более худой, чем обычно, мальчик, волосы торчали в разные стороны, они не встречались с расческой уже долгое время — об этом в больнице никто не думал. Но больше всего в собственном отражении мальчика интересовал шрам на лбу в виде молнии. Он всю свою жизнь думал, откуда у него этот шрам и не мог вспомнить. Если остался после автокатастрофы, как говорили ныне покойные родственники, то почему такой странной формы, как будто кто-то его просто нарисовал? Хотя после услышанного о волшебниках, он уже не верил в автокатастрофу. Должно быть, его родители были тоже волшебниками, они не могли просто так погибнуть. Да вообще, как волшебники могут допустить смерть?
От рассматривания собственного шрама Гарри Поттера отвлек шум в палате, и он поспешил покинуть ванную комнату.
— Здравствуй, — с улыбкой поприветствовала его вошедшая женщина.
— Здравствуйте, — без тени на улыбку, и без намека на доброжелательность, ответил мальчик.
— Я миссис Вертон, воспитатель лондонского приюта, где ты теперь будешь жить. Очень сожалею о произошедшем, — тихо проговорила женщина.
— Сожалеть не стоит. Я Гарри Поттер.
— Я знаю, — снова улыбнулась женщина, хотя ей было не по себе и от того, что он сказал, как и от холодного взгляда ребенка.
— Меня выписывают?
— Еще нет, я принесла тебе некоторую одежду, знаю, что у тебя вообще ничего нет, кроме этой больничной пижамы, — миссис Вертон кивнула на одежду Поттера. — держи.
Мальчишка взял в руки джинсы, футболку и кеды. Это была его первая новая одежда.
— Спасибо, — ответил ребенок.
— Я принесла только это. Приют выделил некоторые деньги на одежду, но я решила оставить все там, в твоей комнате.
— Хорошо.
— Когда тебя выпишут, я приеду, — улыбнулась женщина. — А теперь, пока.
— До свидания, — ответил мальчик и пожал плечами. Ему было все равно, приедут за ним или нет, ему вообще на свою жизнь было все равно.
Выписали Гарри Поттера через десять дней. Миссис Вертон, как и обещала, приехала за ним. Они отправились в какой-то район на окраине Лондона на метро. Мальчик впервые в жизни был в Лондоне, хотя жил буквально в двадцати километрах от этого города. Но, если все остальные жители Литл Уингинга здесь бывали часто, а многие даже работали в Лондоне, то мальчик был, пожалуй, единственным, дожившим до десяти лет, и не бывавшем в каком-нибудь лондонском парке.
Миссис Вертон и Гарри Поттер добрались до нужного здания. Приют находился в десяти минутах ходьбы от ближайшей станции метро и не представлял собой ничего примечательного. Обычное серое двухэтажное здание. Женщина и ребенок вошли внутрь.
— Первый этаж не жилой, тут столовая, библиотека, спортзал, кабинеты воспитателей и директора, медпункт. Тут имеется общая гостиная, где раз в месяц собираются все воспитанники для решения некоторых организационных вопросов, а так же для выяснения обстоятельств произошедших событий или чего-либо еще, — объясняла женщина. — Второй этаж — спальни. Правое крыло для девочек, левое — для мальчиков. На втором этаже нет прохода, дабы избежать…— женщина запнулась и посмотрела на безразлично слушающего ребенка.
— Да? — спросил ребенок, увидев, что миссис Вертон смотрит на него.
— Нет, ничего. Сейчас каникулы, с сентября ходить будешь в общеобразовательную школу. Можешь подниматься, твоя комната двадцать седьмая, там уже стоят некоторые твои вещи.
Мальчишка пошел к лестнице, ведущей в левое крыло. Но ему все было настолько безразлично, что если бы женщина не показала направление, он бы не сообразил, где правое крыло, а где левое.
Стены были покрашены в светло-бежевый цвет и напоминали больницу, из которой он только что вышел. На втором этаже Гарри Поттер стал искать нужную комнату.
— Эй, очкарик, подвинься, — толкнул его мальчишка лет двенадцати, хотя места в коридоре было много.
Поттер как-то отстраненного посмотрел на него и пошел дальше.
— Ты, я с тобой разговариваю, мелкий, — не унимался подросток.
— Чего тебе? — обернулся Гарри.
— Тебя не учили уважать старших? Ничего, у нас научат.
— Я уважаю тех, кто этого достоин, то есть никого, — сказав это, мальчик толкнул дверь в двадцать седьмую комнату.
Комната была небольшой и предназначалась для двоих человек. Было тут два небольших шкафа, две тумбочки и две кровати, на одной из которых сидел мальчишка лет десяти, видимо, предполагалось, что дети живут по возрастам. Письменный стол стоял у окна, один на двоих. Рядом с ним, так же у окна, стояло одно кресло.
— О, ко мне решили подселить очкарика, — рассмеялся мальчик. — Это они зря, ко мне обычно никого не селят.
— Привыкай, — равнодушно ответил Гарри Поттер.
— Еще чего. Это ты привыкай. Запомни, я Джон Гартон, и ты будешь делать все, что я захочу.
— Еще чего. Запомни, я Гарри Поттер, и ты будешь сидеть и помалкивать. Мне плевать на тебя.
— Какой дерзкий, очкарик. Пойми, тут все не так, как было у тебя дома.
— Слушай, будь добр, отвали, — равнодушно сказал Гарри и посмотрел в глаза Джону.
Посмотрел Гарри Поттер своим привычным взглядом — холодным, немного безразличным, сейчас он не злился, его просто раздражал этот мальчишка. Затем он отодвинул лежащие на свободной кровати вещи и сел. Джон на секунду смутился, но по просьбе соседа отваливать не собирался.
— Ты что такой дерзкий, очкастый? Тебя хорошим манерам не учили, ты здесь дерьмо, и место свое нужно знать.
— Я так понимаю, что сижу на своей кровати, значит, место свое я уже занял.
— Я научу тебя правильно себя вести, — сказал Джон, вставая.
Он направился к сидящему на своей кровати Поттеру, который пристально смотрел на Гартона, но наткнулся на какую-то невидимую преграду, и не мог подойти ближе. В глаза его появились непонимание и испуг.
— О, я вижу ты передумал ко мне подходить? Правильное решение, — усмехнулся Гарри. — Ты пойми, если я захочу, то с тобой будет то же, что с моими родственниками — ты будешь на том свете.
Гартон стоял в замешательстве и не понимал, что его не пускает к кровати соседа. Он испытывал безотчетный страх.
Гарри Поттер подошел к окну и задвинул плотные старые шторы, в комнате стало гораздо темнее.
— Я посижу в кресле, а ты не включай свет. Мне нравится полумрак, — сказал Поттер и сел в кресло, находящееся теперь в густой тени, через секунду мальчишка исчез в кресле.
Гартон стоял несколько мгновений ошеломленный, а затем с криком выбежал из комнаты. Через минуту в комнату вошли несколько мальчишек.
— Он задвинул шторы и исчез в кресле, честное слово, — кричал Джон.
— Ты псих, в кресле никого нет, — усмехнулся тот, кого Поттер встретил в коридоре.
— Я тут, — сказал Поттер и появился в кресле. — Может быть, мне дадут посидеть в тишине хоть немного.
После этих слов из комнаты выбежали все.
В этот же день Поттеру досталось, когда он возвращался из столовой после ужина. Эти мальчишки шли следом за ним и напали в коридоре. Его пинали, правда, не так сильно, как дядя Вернон в свое время, но все же. Гарри чувствовал, что ими руководит страх. Это его подбодрило, он поднялся на ноги, мальчишки немного отступили.
— Еще раз подобное повторится, я разнесу этот дом к чертям! — прошипел Поттер.
— Ты ненормальный! — крикнул Гартон и попытался повалить Гарри, но как только он подошел, его отбросило от мальчика в очках, и он хорошенько приложился об стену.
— Так будет с каждым, кто меня тронет. Давайте договоримся по-хорошему, я не трогаю вас, вы не трогаете меня. Еще лучше, если вы делаете вид, что меня нет, — холодно прошептал Поттер и прошел в свою комнату.
"Да, и тут я ненормальный, почему же я не умер вместе с родственниками. Это был единственный выход. Но нет, тут я не позволю над собой издеваться, они будут бояться меня"— подумал мальчик и лег спать. Когда Гарри проснулся, его соседа по комнате уже не было, хотя возможно, тот и вовсе не появлялся в спальне.
Жизнь в приюте потекла своим чередом. Мальчики послушали этого ненормального очкарика, и не лезли к нему, да и вообще делали вид, что его нет. Гартон приходил в спальню только спать, в остальное время пропадал в комнатах других ребят. Гарри Поттер был единственным ребенком из приюта, проводящим все свободное время в библиотеке. Последняя не отличалась содержательностью, в ней имелись книги, входящие в школьную программу, но не более. Но мальчик читал и их. Еще иногда Поттер выходил на улицу, и к нему сползались змеи. Он рассказывал им о своем одиночестве, а они говорили, что он должен быть великим, как и любой говорящий.
Вот за подобным занятием его и застал как-то Гартон, в компании парочки подростков и трех девочек.
— Что ты делаешь? — спросил Джон, глядя на лежащего на земле Поттера, по которому ползало не меньше восьми змей.
Мальчишка, которого застали врасплох на интересном моменте беседы с гадюкой, осторожно поднялся, оставив гадюку у себя на руке.
— Всссе хорошшшшо, говорящщщий? — спросила та.
— Да, проссссто некоторые не понимают, шшшшто их проссссят не трогать других, — ответил мальчишка, после чего глаза у Гартона и компании полезли на лоб.
— Ты понимаешь змею? — спросил Джон, который был самым смелым из всех воспитанников.
— Вполне. Могу натравить, — усмехнулся он.
Гадюка в этот момент как раз потянулась к Джону. Ребята с криком разбежались в разные стороны.
— Вот так и жшшшшивем, — прошипел мальчишка.
Вскоре началась скучная учеба в новой школе. Само собой, друзей из одноклассников Гарри Поттер не нашел, да он и не стремился к этому. Его мечтой было, чтоб его просто не трогали, и мечта, в принципе, исполнилась. Мальчик экономил на школьных обедах и откладывал все карманные деньги. К началу зимы у него скопилось их приличное количество, и ребенок отправился не куда-нибудь, а в книжный магазин. Интересовала его необычная литература — всякие сказочные книги о волшебниках. "Раз уж они существуют, значит, не все ложь" — думал Поттер.
Вернувшись в комнату, он забрался в "свое" кресло (Джон туда больше никогда не садился) и снова исчез в тени. Гарри стал просматривать всякие книги о средневековой охоте на ведьм, но ничего, что могло показаться правдой, не находил.
Ближе к рождеству, Поттер наткнулся на достаточно интересную книгу. Заинтересовала она его одной лишь фразой — Косой переулок. Он помнил, как об этом месте упоминала волшебница в больнице. В книге говорилось, что одному человеку в семнадцатом веке удалось выйти на некоторую волшебную улицу. Вход был через неприметный трактир с названием "Дырявый котел" в Лондоне.
Мальчишка решил добраться до справочников и поискать данное заведение. Такое действительно имелось, правда, телефон указан не был, хотя Гарри и адреса было вполне достаточно.
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:30 | Сообщение # 4 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 3. Косой переулок
В конце февраля, в один из выходных дней, Гарри Поттер решил наведаться в этот самый Дырявый котел. На улице шел дождь, а мальчик ненавидел ходить с зонтом — лучше уж промокнуть с ног до головы. Но Гарри не стал из-за такой мелочи, как погода, менять свои планы. Он накинул капюшон и побрел к метро.
Паб "Дырявый котел" он отыскал достаточно быстро, хотя казалось, люди его не замечали. Хотя, может просто никто не горел желанием заходить в это заведение с обшарпанной дверью и потертой вывеской, которая не обновлялась, казалось, два века, не меньше.
Поттер решился и толкнул дверь. Он попал в достаточно темное и мрачное помещение, и понял сразу, что не ошибся. Вокруг было полно людей странного вида, все были в тех же мантиях, какие он видел на волшебниках в больнице. Мальчик скользнул в самый неприметный угол этого заведения, думая над тем, как же ему дальше попасть в Косой переулок.
Говорили люди в баре о разном, но о чем конкретно, он не особо понимал. За соседним столиком двое волшебников обсуждали то, какой у них никчемный министр Фадж, три волшебницы говорили о рождении чьей-то внучки. Но главный вопрос дня для Гарри Поттера решился быстро.
— Пойдем, нам пора пройтись по Косому переулку и возвращаться, — сказал один из мужчин за соседним столиком и поднялся. За ним поднялся и второй.
Мальчишка побрел следом за ними. Они вышли в маленький дворик в тупик. Один из волшебников достал палочку, постучал по выступающему кирпичу, и в тупике образовался проход. Как только мужчины вышли, мальчишка так же проскочил в образовавшийся проход, и оказался в довольно-таки интересном месте.
Косой переулок был достаточно широкой улицей с двух сторон окруженной различными магазинами. В этих магазинах продавали разные странные вещи. В одном из них на витрине стояли котлы, в другом метлы, но больше всего его привлек магазин Олливандера, где продавали волшебные палочки. Цены везде были указаны в неизвестной Поттеру денежной единице — в галеонах, сиклях и кнатах. Где взять подобные деньги, мальчик не имел представления.
Гарри не стал заходить ни в один из магазинов, так как народу было не много, а он не хотел привлекать к себе внимание продавцов, да и толк в хождении по магазинам без денежных средств он не видел. Он дошел до конца улицы и уткнулся в белое мраморное здание. "Гринготтс — волшебный банк" — гласила вывеска. На окне этого здания висела небольшая вывеска о курсе галеона к фунту. Курс казался каким-то нереальным. Посмотрев на цены в магазинах, он понял, что ему, чтобы что-то приобрести, необходимо собрать целое состояние, по приютским меркам, разумеется.
Расстроившись, мальчик решил возвращаться. Поттер побрел обратно к стене, из которой появлялся проход в Дырявый котел, и остался стоять в стороне, дожидаясь тех, кто постучит по какому-то кирпичу.
И вот двое подвыпивших мужчин направились к стене, но один из них остановился и продолжил рассказывать историю, которую говорил по дороге. До Гарри донесся отрывок этой самой истории.
— Не, ну ты представляешь, этот пьяный дурак, Мерлин его побери, стал раскидываться заклинаниями направо и налево, а потом и Авадой в меня запустил, я еле увернулся.
— Хех.— отвечал второй. — А что тебе еще оставалось делать, как не уворачиваться. Ты ж не Гарри Поттер, чтоб после Авад выживать и отделываться шрамами на лбу,— ухмыльнулся второй, и постучал по выступающему камню.
Мальчишка после этих слов натянул капюшон чуть ли не на глаза и пролез в проход. Мысли неслись вихрем. Что такое Авада? Откуда эти люди его знают? Причем тут его шрам? Значит те волшебники не врали, и он действительно тут знаменит? Но как можно быть знаменитым, когда всю жизнь живешь у родственников, которые тебя ненавидят или в приюте?
С этими мыслями он добрался до выхода из Дырявого котла и проскочил на лондонскую улицу.
Теперь перед Гарри Поттером стояла новая задача — достать денег. Ему приглянулся книжный магазин в Косом переулке — "Флориш и Блотс", где он рассчитывал купить некоторые книги о волшебном мире, чтоб хоть что-то знать. Но одна книга стоила там столько, что ему бы понадобилось год копить на ее приобретение. Хотя оно было и понятно, книги все были в каких-то дорогих кожаных переплетах. «Не могут эконом вариант с картонной обложкой сделать что-ли?» — подумал мальчик.
Он начал решать возникшую проблему уже на выходе из метро, выхватив у прилично одетой женщины сумку и скрывшись в толпе. Вышел специально не на станции, где находился приют, а за две до нее. Во-первых, это была людная станция, а во-вторых, на его станции его бы, возможно, нашли по приметам. Ведь детей из неблагополучных семей и приюта проверили бы в первую очередь. Забежав в переулок, мальчик закинул сумку себе в рюкзак и продолжил бежать еще минут десять. Затем, убедившись, что за ним никто не гонится, спокойно продолжил идти в сторону приюта пешком. Дорога предстояла долгая, но Гарри рассчитывал успеть к обеду.
Вернулся мальчишка до обеда, устроился в комнате, где, естественно, не было Гартона, и проверил свою "добычу". Поттер не просчитался. В кошельке находилась приличная сумма. Спрятав кошелек и сумку под кровать, мальчишка спустился на обед.
Следующий месяц Гарри провел в размышлениях о Авадах, своем шраме и волшебном мире, и пару раз еще «зарабатывал» деньги уже испробованным методом.
И вот в апреле ребенок решил, что «накопленной» суммы будет уже достаточно для некоторых покупок, по крайней мере, ему точно хватит на несколько книг. Поттер оделся все в ту же толстовку с капюшоном, которая была его любимой и, не смотря на свое плохое зрение, решил оставить очки в комнате. Ему почему-то казалось, что очки — приметная деталь в его образе.
Он добрался до Дырявого котла и снова последовал за какими-то людьми в Косой переулок. Эта улица не казалась уже столь необычной, и Поттер прямиком отправился в Гринготтс.
Там на входе стояло странное существо невысокого роста с длинным носом и с несколько недобрым взглядом.
— По какому вопросу, молодой человек? — прищурившись, спросило существо.
— Поменять фунты на галеоны, — ответил ребенок. Голос его был спокоен, но он сильно переживал.
— Проходите, далее направо к вывеске "обмен", — сказало существо, пропуская мальчишку.
Поттер вошел в банк. В холле висела вывеска — стихотворение, предупреждающее о грешной сути воровства, и мальчик усмехнулся. Хотя он и не сомневался в правдивости того, что ограбить этот банк никому не удастся. Тут, в банке, туда-сюда сновало множество этих необычных существ, и мальчику было интересно кто они такие. Но больше всего ребенок не хотел привлекать к себе внимание, поэтому добравшись до вывески "обмен", он сразу сказал:
— Мне нужно поменять фунты на пятнадцать галеонов, — голос Поттера звучал неуверенно, а существо, услышав сумму, усмехнулось. «Видимо, это тут очень мало. Но что поделать, откуда мне взять больше. Хватит на несколько книг и ладно» — подумал Гарри.
— Ваше имя? — спросило существо, ухмыляясь.
— Джон Гартон, — ответил мальчишка первое, что пришло на ум.
— Вы волшебник?
— Ну, раз я здесь, полагаю, что да. Но живу не с волшебниками.
Существо внимательно посмотрело на мальчика, но ничего не ответило, сделав какую-то пометку у себя.
— Давайте ваши деньги, сейчас принесу галеоны, — сказало существо, и мальчик неуверенно протянул свои сбережения.
— Нас не интересует происхождение денег, — существо хищно ухмыльнулось, а Гарри как-то неуверенно сжал голову в плечи. «Они что, мысли читать умеют?»
— Пожалуйста, — сказало существо, протягивая маленький мешочек с деньгами. — До свидания.
Гарри Поттер побрел на улицу, вздохнув свободно. Мальчик направился прямиком во "Флориш и Блотс". Там было немноголюдно, поэтому продавец сразу подошел к ребенку.
-Что вас интересует? — спросил он.
— Мне нужны книги о магическом мире. Я живу среди не волшебников, поэтому мне хотелось бы почитать о магах.
— О, понимаю. Вы маглорожденный? — осведомился продавец.
Мальчик не понял вопроса, но предпочел согласиться.
— Могу порекомендовать "Традиции волшебного сообщества", "Основные исторические события" — тут вкратце от древнейшей истории до последних значимых событий, можно еще взять "Основы магии" — интересная книга. А сколько Вам лет, молодой человек?
— Летом будет одиннадцать, — ответил Поттер.
— О, так вы в этом году пойдете в школу, возьмите еще "Историю Хогвартса", думаю, вам будет интересно.
Мальчик взял все предложенные книги и еще две выбрал сам — «Простейшие заклинания» и «Подробная книга по новейшей истории».
Напоследок продавец сказал ребенку, что он какой-то бледный и ему не мешало бы выпить сливочного пива в Дырявом котле, там его продают всем старше десяти лет. Мальчик решил последовать совету продавца, и, оказавшись в Дырявом котле, заказал стакан этого напитка и сел за самый дальний и неприметный столик.
Выпив напиток, который был действительно очень вкусным и согревающим, мальчишка побрел в неволшебный мир.
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:30 | Сообщение # 5 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 4. Неверное решение
Гарри Поттер сел в «свое» кресло в комнате и начал читать книгу — "Традиции волшебного сообщества". Из этой книги мальчик узнал, что не волшебники называются маглами и что всегда существовало противостояние между чистокровными и маглорожденными волшебниками, а так же теми, кто поддерживал маглорожденных. Это его расстроило, так как он всю жизнь жил с маглами, и хоть и не считал, что их нужно защищать и поддерживать («ну их всех»), но был-то из «их стаи».
Так же в этой книге говорилось о спорном отношении к магловским праздникам, таким как рождество, хэллоуин, пасха. В этом Гарри был согласен с теми, кто считал эти праздники магловской выдумкой, а хеллоуин вообще ложным представлением о мире, в который маглы не верят. Еще мальчик узнал о правилах магических дуэлей, судебной системе магической Англии, устройстве Министерства, обучении детей, домовых эльфах и прочее.
Вторая книга по основным историческим событиям была менее информативной в целом о магическом мире, но более интересной. Гарри любил историю. Тут рассказывалось о переселении магов в Европу (когда-то все они жили на Востоке) и, в целом, это оно совпадало с историей переселения маглов и образованием европейских государств. Говорилось о разных войнах с гоблинами (мальчик уже знал из предыдущей книги о том, что те существа в банке были гоблинами), об инквизиции и охоте маглов на волшебников, весьма бессмысленной, так как ловили всегда самих маглов или сквибов. В книге была описана дуэль нынешнего директора школы волшебства Хогвартса — Альбуса Дамблдора с Гриндевальдом — неким темным магом.
Далее для мальчика, шло самое интересное. Описывались события хэллоуина 1981 года, где главными лицами были Лили и Джеймс Поттеры, Гарри Поттер и некий Темный Лорд, имя которого боялись произносить. Сам Гарри Поттер был единственным, кто выжил после убивающего проклятия "Авада Кедавра" и более того, после неудачной попытки убийства, исчез этот самый Темный Лорд. В книге говорилось, что никто до сих пор не может понять, как годовалому ребенку удалось выжить, а так же о том, что неизвестно, в каком направлении исчез Этот-Самый. Существовали различные мнения на этот счет. Большинство полагало (или надеялось), что он все-таки умер. Некоторые говорили, что он стал бесплотным духом. Самая немногочисленная часть магов считала, что он где-то отсиживается и выжидает какого-то момента, но эту часть волшебного сообщества всерьез не воспринимали. «Действительно, зачем ему отсиживаться где-то десять лет, и наблюдать празднование собственной смерти?»
И вот после прочтения всего этого у мальчика в голове возник полнейший хаос. Вначале Гарри сидел и смотрел на кровать Джона гипнотическим взглядом минут двадцать, не замечая ни самого Джона, ни его кровать, пока соседу не надоело наблюдать за внезапным приступом задумчивости очкарика, и он не вышел, сказав что-то про ненормальных людей, спящих с открытыми глазами. Все это время Мальчик-Со-Шрамом не мог собрать свои мысли в кучу, не то чтобы разложить все по мысленным полочкам. Если Поттеры действительно известная семья, то, какого черта, он жил в нищете столько лет, не имея ни копейки карманных денег (кроме «честно заработанных» в приюте)? Что на самом деле произошло в ту ночь, в 1981? Почему он не умер, а главное, почему его — маленького ребенка, хотели убить? Нет, ну родителей понятно, они были противной стороной этого Темного Лорда («В войне нет людей, есть интересы и те, кто эти интересы поддерживает»), но он-то чем мешал? И зачем его отправили к маглам? Неужели никто из тех, кто был в войне на одной стороне с его родителями, никогда не интересовался, как живется у маглов ребенку? Нет, этот Альбус, который заходил в больницу, все знал, сам сказал. Значит, кто-то ведет свою игру? "Если я так знаменит, если из-за меня исчез этот темный маг, то почему никто из друзей родителей не удосужился хотя бы открытку на рождество отправить выжившему ребенку? — думал Поттер. — А не послать бы мне весь этот лживый магический мир к чертям собачьим?"
Только на следующий день, после ночи со снами про Темного Лорда и вспышкой зеленого света, Гарри вспомнил слова этого самого Альбуса Дамблдора (он почему-то теперь не сомневался, что тот, кого в больнице называли Альбусом, был именно Дамблдором): "из тех семей, кому опеку дадут точно, почти все окажутся бывшими Пожирателями. А ты знаешь, и какую литературу может встретить мальчик в поместье таких людей". Еще один ответ…или вопрос. Они (Кто они? В мозгу ребенка был неопределенный и безликий ответ — светлые) не хотели, чтоб мальчик наткнулся на что-либо из «неподобающего», чтоб он рос "белым и пушистым", чтоб у него не было выбора? И вообще все постарались его всячески оградить от волшебного мира, чтоб, когда он вернулся, ему подсунули нужные книги, нужное общество, нужное мнение и вуаля. Готов борец со злом — Мальчик-Который-Выжил. Интересно, он один такой, или тут есть система по выращиванию солдатиков, готовых ложиться под Авады Темных Лордов?
Гарри решил подумать над этим позже, сейчас ему нужно было срочно думать о чем-то другом, иначе мозг бы вскипел. Поэтому он принялся читать еще одну книгу — "Историю Хогвартса", из которой он узнал, что эта школа была образована больше тысячи лет назад четырьмя друзьями — Годриком Гриффиндором, Ровеной Равенкло, Хельгой Хаффлпафф и Салазаром Слизерином. По их фамилиям сейчас существуют четыре факультета, на которые отбирает студентов Распределяющая шляпа по характеру. В Гриффиндор попадают храбрые и ценящие справедливость ("Что за штука, ее же не существует" — подумал Поттер), в Слизерин — хитрые и властелюбивые, в Равенкло — стремящиеся к знаниям и умные, в Хаффлпаф — добрые и прочие. «Что за бред? Большинство людей должны были бы учиться в Хаффлпаффе, храбрых, хитрых и умных людей — единицы. Или у магов не так?»
Больше всего самых известных волшебников заканчивали Гриффиндор или Слизерин. Многие из Равенкло были известны в узких кругах своими исследованиями. Хаффлпафф талантами особо не блистал. Большинство известных темных магов заканчивали Слизерин, тех, кто боролся с ними — Гриффиндор. Хаффлпаффцы часто примыкали к Гриффиндорцам, Равенколовцы и к тем и к другим, но часто сохраняли нейтралитет в противостояниях.
Салазар Слизерин был самым известным змееустом Британии, все последующие считали себя его потомками. "Получается, я его потомок? Мда…"
Из последних известных выпускников Гриффиндора был Дамблдор, из Слизерина — Тот-Самый-Маг, Имени-Которого-Нигде-Не-Найти.
В общем, из того, что он прочитал, Гарри сделал вывод и о волшебном мире, не сильно отличавшийся от его мнения о мире в целом. Все друг друга ненавидят, все строят свои планы, добрые светлые не кидаются Авадами направо и налево, но отчего-то Пожиратели Смерти («дурацкое название») тоже погибали. И, если учесть тот факт, что все люди эгоистичны от природы, Поттер оставил размышления о глобальных проблемах мироустройства, и снова стал думать о себе. И никак не мог понять истинных причин своего «заточения» в магловском мире. Но ощущение того, что «заточение» было спланировано, его не покидало. "Уж лучше бы меня Авада Темного Лорда настигла, — подумал Гарри. — А вообще, кто я? Что от меня ждут в волшебном мире? Я просто ребенок, который по душевной доброте кого-то неизвестного, десять лет живет в этом убогом мире, среди убогих людей. Ребенок, которого никто и никогда не любил, на которого всем плевать. И какое перспективное будущее у меня? Кинуться под Аваду какого-нибудь нового темного лорда, чтоб на лбу возник второй шрам, а потом может и третий (Тут мальчик представил свой лоб с десятком одинаковых симметричных шрамов и даже усмехнулся)? Может в этом и есть мое предназначение, нет, не так…мое предназначение по чьему-то мнению, раз уж я обладаю способностью не умирать после смертельных проклятий? Или я буду эдаким символом борьбы с темными силами, мальчиком, оставшимся без родителей, отдавших свои жизни в этой войне? И о чем мои родители думали, когда в эту войну лезли? У них семья была, ребенок маленький, сидели бы в сторонке, тоже мне — герои, умершие смертью храбрых."
Все, что приходило на ум ребенка при планировании собственного будущего, его абсолютно не радовало. Спустя пару дней, в голове возникла мысль о том, что ведь в школе его будут многие и ненавидеть. Ведь война была двухсторонней и родители многих из Пожирателей Смерти, после исчезновение Темного Лорда попали в тюрьму, чьих-то родителей, так же как его, убили, только "светлые" силы. А смерти все равно светлые убивают или темные.
Гарри Поттер утром вышел из приюта вместе с другими детьми и направился в школу, оставались последние дни до каникул. Он не сделал никакого домашнего задания, мысли его по-прежнему были где-то далеко от реальности. Он все продолжал думать, что же ему делать, как жить. Он хотел поступить в Хогвартс, но боялся, боялся быть там Гарри Поттером. "Был бы я каким-нибудь другим магом, даже маглорожденным, все равно, но не Гарри Поттером, о котором написано в книге, за каждым шагом которого все будут наблюдать. Как же не хочется ничего!! Лишить весь мир "символа света и надежды", хоть назло всем примкнуть к Этому Самому, пусть все "светлые" подавятся! Нет, это тоже не выход, для них я тоже Гарри Поттер…"
Мальчик остановился у светофора.
— Эй, Поттер, ты в своем вымышленном мире, где пребываешь все время, кем являешься? Царем? Богом? Хоть в воображаемом мире у тебя есть друзья? — спросил ехидный голосок тринадцатилетнего воспитанника приюта, Джеймса Вайнса, и Гарри почувствовал удар в плечо.
— Отвали.
-Ой, Поттер, умеет огрызаться. Ути-пути.
Гарри не стал отвечать. Но тут в голове возникла параллель. Если в этом дурацком мире над ним издеваются, нет, скорее пытаются издеваться, то, что будет в Хогвартсе? Ведь та часть детей, которые его возненавидят только за то, что он Гарри Поттер, будут волшебниками, скорее всего, воспитанными не маглами. Значит, будет хуже, намного хуже. Мальчик просто посмотрел на дорогу и в голове за секунду возник вихрь мыслей. "Если одни так хотят увидеть надежду магического мира, самого Мальчика-Который-Выжил, при этом, не интересуясь ничуть его жизнью, другие хотят видеть того, кто виноват во всех их бедах, так надо сделать пакость и тем и другим! Каким образом? Да, легко! Вот поедет сейчас машина покрупнее, просто выскочить на дорогу. Ой, что будет твориться! Мальчика-Который-Выжил сбила машина! Сам Гарри Поттер погиб нелепой для магов смертью, а кто виноват? Правильно, те из "светлых", кто решил, что ему лучше жить среди маглов. Вот тут начнутся обвинения, в кругах этих самых "светлых" возникнет раскол. А детки Пожирателей не будут его ненавидеть и проклинать только за то, что он существует и когда-то там выжил."
Странные решения приходят порой в голову. Если бы у человека было время все обдумать, то насколько бы меньше было самоубийц в этом мире! Ведь многие, уже падая с моста, думают, что жизнь не так плоха, как кажется. Но, скорость мысли порой слишком высока, сам человек не может сказать себе "стоп". Гарри Поттер, увидев приближающуюся грузовую машину, подождал, пока она будет на таком расстоянии, когда водитель уже не успеет затормозить, и шагнул вперед. За долю секунды до трагедии, он отступил, казалось, слишком неестественно и быстро для человека. Нет, он даже не отступил, его оттолкнули, перенесли, или еще что-то. Это сделал не сам Гарри. В голове возник странный шепот: «Неверное решение, Гарри. Это твоя жизнь, а жизнь — это игра. Играй! Ты должен играть, а как играть — твое дело!»
— Вот ты идиот, решил избавить мир от щуплого очкарика, но струсил? — снова подал голос Джеймс.
Гарри было все равно на этого бессмысленного человека.
«Оказывается, я даже не могу нормально умереть…вот проклятье!»
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:31 | Сообщение # 6 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 5. Роль
В школу Гарри в тот день так и не пошел. Сразу после случая на дороге, он, не обращая внимания на приютских детей, кричащих вслед уходящему мальчику о том, что расскажут воспитателям о прогуле, направился в другую сторону. У него была привычка много ходить, чтоб привести мысли в порядок.
Поттер долго бродил по лондонским улицам, размышляя над тем, кто его оттолкнул. Нет, сейчас уже мальчик понимал всю глупость своего решения умереть, а так же собственное желание жить, не смотря ни на что. Сейчас, когда он уже не жил с Дурслями, все было гораздо лучше. Гарри уже знал, что он особенный, а все приютские могут идти со своим мнением лесом. Нет, он определенно хотел жить. Но все же, Гарри хотел узнать о голосе в своей голове. "Может, это мой ангел-хранитель? Или все волшебники не могут умереть такой глупой смертью? Нужна именно та самая Авада или что-нибудь еще, определенно магическое?"
Но все же идея с ангелом-хранителем была для него более предпочтительной, мальчику нравилась мысль о том, что хоть кто-то о нем заботится. Гарри даже пару раз после этого события сходил на воскресные уроки при церкви для детей, правда, быстро разочаровался в них. Хотя религии всегда интересовали его, правда, скорее, с рациональной точки зрения. Как способ контролировать людей и самого себя. Он даже ходил на школьный факультатив по основам мировых религий.
Гарри стал еще больше читать и реже выходить из комнаты. Читал он магловскую литературу, чаще всего по истории, а так же некоторые книги по биологии за старшие классы. Он хотел узнать, каким образом могут передаваться магические способности. Мальчик делал различные предположения о том, что ген мага передается либо как цвет волос, либо это несколько генов, от совокупного количества которых зависит магическая сила. В любом из этих случаев получалось, что у маглов никак не могут рождаться волшебники, только у сквибов. Гарри рисовал различные схемы возможной передачи по наследству магических способностей, и понимал, что мог быть абсолютно не прав. Но, он хотя бы нашел себе приемлемое занятие, чтоб сильно не скучать.
В середине июля дети из приюта поехали организованной поездкой во Францию. Гарри, к своему собственному удивлению, обрадовался этому. Обычно он не любил разные групповые мероприятия, которые часто устраивали в приюте. Но, возможность посетить другую страну ему представилась впервые. Мальчик там смог отвлечься от своих проблем и понял, что жизнь продолжается, не смотря ни на что, и с этим что-то нужно делать. Он все сможет, он привык. И выдержит учебу в Хогвартсе, и, обязательно будет лучшим учеником, примерным и правильным. Именно во Франции, далеко от той страны, где у него были лишь проблемы, он выбрал свою роль в игре. Показателем того, насколько мальчик отошел от всех своих переживаний, было то, что он (ну надо же!) расчесался. Впервые за месяц. На то, чтобы сделать это ему пришлось потратить двадцать минут. Волосы за пару месяцев, которые он не стригся (Гарри просто не хотел лишний раз видеть парикмахера — болтливого мистера Гронта, и уходил к его приходу в приют), прилично отросли, но он решил их не стричь. В конце концов, он волшебник, а все хорошо одетые и уверенные в себе маги, которых он видел в Косом переулке, не носили короткие стрижки.
Самым необычным событием французских каникул было то, что на улице к Гарри подошла пожилая женщина с живыми и блестящими глазами, какие бывают только у молодых, и, внимательно посмотрев на мальчика, а затем по сторонам, вручила ему письмо. Он подумал, что это из Хогвартса. В "Истории Хогвартса" говорилось, что письма приходят в конце июля. Вечером, уже в гостинице, Гарри был очень удивлен, что Хогвартс к письму не имеет никакого отношения. В конверте лежал небольшой лист, в котором красивым почерком было написано следующее:
Здравствуй, Гарри!
Ты меня не знаешь, да и я тебя сегодня увидела впервые. Я сразу поняла кто ты. Хотелось бы с тобой поговорить. Я понимаю, что за школьными принадлежностями ты отправишься с кем-то из профессоров, поэтому давай встретимся в другой день. Скажем, второго августа в Косом переулке рядом с магазином "Все для зелий" в полдень. По моему предположению, профессора к тебе отправят тридцатого или тридцать первого июля, так что жди.
Удачи!
Кассандра Бейнс.
"Мда…ты меня не знаешь, я тебя не знаю, но нам надо поговорить. Не идиотизм ли?" Гарри думал, идти ему второго августа в Косой переулок, или нет. Хоть бы сказала эта Кассандра о чем она хочет поговорить. Мальчику отчего-то казалось, что эта женщина, должно быть, знакома с его родителями и хочет поговорить о них. Гарри не хотел. Он сам не мог понять почему, но не хотел. И все же, мальчик знал, что любопытство возьмет верх, и он пойдет.
Французские каникулы закончились, и дети вернулись в приют двадцать девятого июля. Гарри ожидал, что завтра или послезавтра придет кто-то из Хогвартса, ему нужно будет купить все в школе. Теперь мальчик уже с нетерпением ждал покупки новых книг о магии. Именно в Хогвартс мальчик не хотел. Он хотел просто быть магом. Но, сейчас к перспективной школьной жизни он относился спокойнее, так как решил просто наблюдать. Гарри даже засыпал в этот день с улыбкой.
"Интересно, так только у меня бывает…когда кажется, что весь мир не настоящий. Что вся Вселенная — это какой-то фарс. Компьютерная игра, в которой нет правил? Умрешь, но это не смерть. Можно начать сначала, а может, есть что-то другое. Переход в новую компьютерную игру. Интересно, а кто-то всем этим управляет, или Земля действительно возникла в результате какого-то там взрыва? Вот проснусь я завтра, и окажется, что я герой новой игры, вообще не Гарри Поттер, а какой-нибудь Адам Смит, которого любят родители, у которого есть сестра или брат. Может и так бывает? Или только у меня ощущение, что я живу чужую жизнь? Значит, пока в этом фарсе я буду Наблюдателем, посмотрю, как будут развиваться события. Так Гарри, представь, что ты этот самый Адам Смит, и ты наблюдаешь за Гарри Поттером со стороны. Ведь со стороны виднее все ошибки, не так ли? Адам Смит знает о магическом мире, знает, что это мир — такая же ложь, как и магловский. Вся Вселенная — ложь. А вот Гарри Поттер — Мальчик-Который-Выжил-И-Ничего-Не-Знает, ни о лжи, ни о магическом мире."
С подобными мыслями мальчик и заснул, ему не снилось ни одного сна в эту ночь. После завтрака Гарри пошел на задний двор приюта и просто лег на траву. Ему было спокойно, впервые за долгое время…нет, впервые за всю жизнь.
— Гарри, к тебе пришли! — слишком громко закричала миссис Вертон.
"Испортила хорошее настроение" — подумал Гарри вставая.
— Кто ко мне мог придти, миссис Вертон? — слишком неискренне удивился мальчик. "Адам, уйди отсюда, тут будет нужен только Гарри" — мысленно приказал он самому себе и еле сдержался, чтоб не усмехнуться пришедшей в голову мысли по поводу, внезапно резвившейся шизофрении. Но лицо Гарри стало действительно более удивленным, видимо, Адам все же решил уйти.
— Профессор МакГонагалл, из школы, в которую записали тебя родители еще до своей смерти, — ответила миссис Вертон.
— Ух ты, что это за школа, в которую таких маленьких детей записывают?
— Я не знаю, Гарри, иди, тебя ждут в кабинете директора!
Гарри побрел в кабинет мистера Бертчера под любопытные взгляды детей — все знали, что туда вызывают либо очень сильно провинившихся, либо когда приходят опекуны.
— О, здравствуйте, мистер Поттер! — директор был весьма любезен, жаль он был последней сволочью по мнению всех, как детей, так и воспитателей, — к вам из школы Хогвартс. Первый раз слышу об этой школе.
— Я уже говорила, мистер Бертчер, это закрытое учебное заведение. Туда детей записывают с рождения…некоторые семьи, — немного раздраженно сказала пожилая женщина в темно-зеленом твидовом костюме. — Здравствуйте, мистер Поттер.
— Здравствуйте, — сказал Гарри, внимательно разглядывая волшебницу.
— Могу я с вами поговорить в вашей комнате, — сказала женщина, взглянув на директора.
"Ее этот любопытный идиот тоже раздражает" — подумал мальчик.
— Да, пожалуй. Джон, скорее всего, во дворе, — отвечает Гарри и, улыбнувшись, добавляет, — он не бывает в спальне днем, особенно, если я в комнате. "Дурак! — говорит Адам, — лишнего наговоришь!"
— Я могу выйти, мадам МакГонагалл, — добродушно отзывается мистер Бертчер, рассчитывая подслушать, ему интересно, что это за закрытое учебное заведение.
— Не стоит, мистер Бертчер, идем, мистер Поттер.
Гарри поднимается по лестнице впереди и улыбается. "Сейчас будет представление."
— Заходите, — говорит Гарри, — можете сесть, если хотите. Правда, тут выбор не большой, тем более Джон не застелил свою кровать.
Минерва осматривает помещение. Двухместная комната с плотно задернутыми шторами выглядит мрачновато. Она садится в кресло. Гарри садится на свою кровать, в отличие от кровати Гартона, застеленную.
— Мистер Поттер, я профессор МакГонагалл, Вот вам письмо-приглашение в Хогвартс, — сказала женщина протягивая письмо.
Гарри открыл конверт, прочитал то, что там написано и не смог сдержать ухмылки от пришедшей в голову глупой мысли. Письмо было написано самой МакГонагалл, которая сидела перед ним, и в письме же говорилось об ответной сове, которую они ждут. Гарри уже знал, что письма в магическом мире носят совы. "Сама письмо написала, сама мне передала, сама же ответ и получит. Вывод: профессор МакГонагалл — сова."
— Что за бред? — вполне искренне сказа Гарри. Действительно, передать собственноручно написанное письмо ему казалось бредом.
— Это не бред, как вы выразились, мистер Поттер. Вы волшебник, как и ваши родители. Они тоже учились в Хогвартсе.
Гарри сделал задумчивое лицо, так как не мог подобрать ответ, который бы не выдал того, что он уже кое-что знает. Наконец, он сказал, но сказал совсем не то, что планировал говорить.
— Если я волшебник, то какого черта я живу тут? "Ну в кого ты такой идиот?" — сказал Адам.
— Ваши родители погибли, единственные родственники Дурсли, как вы знаете, тоже.
— Понятно. А что вы преподаете?
— Трансфигурацию. Искусство превращения одних предметов в другие.
— Ух ты. Можете показать?
Минерва достала палочку и превратила тетрадь Джона, лежащую на столе, в расческу. "Намек понял, — подумал Гарри, — я же сегодня не расчесывался. Хорошо хоть она не увидела мою прическу неделю назад"
— Я тоже так смогу?
— Со временем, мистер Поттер. Трансфигурация — сложная наука.
"Так говорит каждый преподавать про свой предмет в магловской школе. Значит, и тут нет никаких отличий. Те же люди, только маги. Тот же мир, который ложь"
— Понятно. Но где я куплю книги, котлы и прочее? И на какие деньги?
— Все можно купить в Косом переулке. Деньги у вас есть, мистер Поттер. Ваши родители оставили вам наследство.
"И мне никто не удосужился об этом сказать? Сволочи!"
— Мм…и большое наследство?
— Приличное, мистер Поттер. Вы единственный наследник семьи Поттеров — древнего волшебного рода.
— А почему я об этом не знал?
— Вот этого уже я не знаю.
— Извините, профессор. Просто интересно. Я всегда жил…ээ…небогато. Мне любопытно, почему, если мне оставили приличное наследство, я так жил. Насколько я знаю, наследство принимает опекун и может расходовать деньги на содержание подопечного. Ну, у не волшебников так. У магов другая процедура?
Минерва задумалась, и начала мысленно проклинать Дамблдора за то, что тот сам не пошел сюда. Ведь процедура принятия наследства у магов была такой же. Назначался опекун, который так же мог тратить деньги из наследуемого имущества на подопечного. Опекуном по финансовым вопросам был назначен Дамблдор. И как сейчас объяснить мальчишке, что директор считал необходимым, чтобы тот рос среди маглов? Тем более сама МакГонагалл не разделяла мнения Дамблдора.
— Я не знаю, мистер Поттер. Волшебным банком Гринготс, где хранятся ваши деньги, заведуют гоблины. Наследственные дела ведут они же. Возможно у нас другая процедура.
— Ясно. А когда я смогу пойти в этот Косой переулок, чтобы купить все к школе?
— Я зайду завтра утром, мистер Поттер, и буду сопровождать вас.
— Спасибо, профессор.
— Это моя работа. Я пойду, до встречи, мистер Поттер.
— До свидания, — мальчик постарался как можно искренне улыбнуться, МакГонагалл улыбнулась в ответ.
Вечером того же дня Дамблдор пригласил профессора трансфигурации в свой кабинет.
— Ну как он тебе, Минерва?
— Вполне спокойный ребенок. Правда он поставил меня в тупик, когда я сказала, что родители оставили ему наследство.
— Что он сказал?
— Описал процедуру принятия наследства несовершеннолетними у маглов. Оказалось, что она похожа на нашу. Его интересовало то, почему он не знал о наследстве.
— Что ты ответила?
— Что у нас наследственными делами занимаются гоблины, и я не знаю. Извини, Альбус, но что я должна была еще сказать?
— Ты правильно сделала. Только он может обидеться на меня, если спросит у гоблинов.
— И правильно сделает. Я бы тоже на его месте обиделась. Какого Мерлина ты все это затеял? Ему можно было купить дом, нанять гувернантку из проверенных людей. Он бы знал, что волшебник, обучался бы всему. Зачем нужно было, чтоб он жил с маглами? Зачем?
— Чтоб он рос вдалеке от славы, чтоб у него были необходимые качества.
— О, Мерлин! Может ты забыл, какими качествами наделяет приют и подобная жизнь? Напомнить студента из приюта, который учился примерно в одно время со мной?
— У меня хорошая память, Минерва, не стоит. Но и у того студента были некоторые хорошие качества. Например, он был независимый, ответственный. Жизнь в приюте научила его полагаться только на себя. Если бы, когда он поступил, к нему отнеслись с должным вниманием, он мог бы стать хорошим человеком, я уверен в этом. Но, мальчик тогда попал на факультет чистокровных, где его — сироту, не очень-то жаловали, а другие студенты не общались со слизеринцем.
— Эта вечная твоя склонность идеализировать людей…даже Сам-Знаешь-Кого.
— Просто люди не рождаются добрыми или злыми. Такими их делают обстоятельства.
Вот тут Дамблдор был почти прав, но не учитывал того, что все же каждый ребенок — уже личность. А каждая личность по-своему воспринимает обстоятельства. Разные люди по разному отнесутся к одной и той же проблеме, даже будучи детьми. Взрослые порой слишком много на себя берут, полагая, что именно только на их плечах лежит ответственность за то, кем вырастет ребенок. Они не видят в нем личность, даже иногда подавляют ее. Необходимо увидеть в маленькой личности положительные качества и развивать их, а не пытаться вырастить из ребенка свой идеал.
Гарри ночью не мог уснуть. Вот уже наступало его любимое время суток — раннее утро. Время, когда весь мир спит в неестественной тишине. Но больше всего мальчик любил это время, когда он не ложился спать вообще. Было забавно наблюдать за тем, как в соседнем доме постепенно освещаются окна — люди просыпаются и включают свет. А он и не ложился. В этом было что-то особенное. Гарри смотрел на просыпающийся мир, сидя на подоконнике.
"Ты почти хорошо сыграл свою роль — Мальчика-Который-Ничего-Не-Знает. Правда мог бы и лучше, — сказал Гарри, нет Адам, сам себе, — будешь тихим и скромным героем магического мира. А я буду твоим вторым я. Мы — разные личности. Я никогда не буду тем Гарри Поттером, которого хочет увидеть магический мир. Я другой. Я Адам Смит. Тьфу, нет…что за дурацкое имя ты мне придумал?"
Гарри сел на другую сторону окна, так как ноги стали затекать, и нужно было поменять позу.
"Ты будешь Самаэлем*, не зря же я не смог под машину броситься, — подумал Гарри, — И не зря я ходил на факультатив по основам мировых религий"
Из-за предстоящей поездки в Косой переулок мальчик и забыл, что у него сегодня День Рождения.
*Самаэль — Ангел Смерти. Один из семи Регентов Мира (главных ангелов, архангелов и как еще их только не называли) в иудаизме. Согласно кабалистическому учению является мужем первой женщины — Лилит. Он не добрый и не злой, не плохой и не хороший, как и сама Смерть. В христианстве является слугой Сатаны. В иудаизме же, сам Сатан — не падший Ангел, а вполне себе действующий, просто Ангел-обвинитель.
|
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:31 | Сообщение # 7 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 6. Косой переулок, официальный визит
Хорошо, что в приюте трудно проспать. Нет, проспать завтрак вполне можно, но воспитанника, не появившегося в столовой, обязательно растолкают воспитатели. Не положено в приюте спать до обеда, даже на каникулах — это удел домашних деток.
— Вставай, уже десятый час! Гарри! Просыпайся! — кричала над ухом, спящего в кресле ребенка, миссис Вертон.
— Мм…сейчас…
— В половину десятого должна зайти профессор МакГонагалл, из этой твоей школы, если ты забыл.
Гарри резко вскочил. Нет, он не забыл, просто очень хотелось спать. Еще бы не хотелось, если уснуть в семь утра.
— Держи бутерброд, и нечего так удивляться, у тебя сегодня День Рождения. Никто тебя наказывать за неявку в столовую не собирается.
— Ээ…спасибо.
— И да, держи. Это тебе. С Днем Рождения! — как-то неуверенно сказала воспитательница, протягивая сверток.
У Гарри глаза полезли на лоб. Никогда он не получал подарков на День Рождения. Мальчик развернул сверток. Ему подарили тетрадь в кожаной обложке, нелинованную, как он любил.
— Учителя в школе жаловались, что ты даже на математике предпочитаешь простую белую бумагу, не в клеточку, мы подумали, что тебе понравится.
"Сегодня, определенно, странный день. Завтрак в постель, подарок неплохой. Где собака сдохла?"
Мальчик быстро умылся, одел серую, и единственную, рубашку и черные брюки. Он не любил весь этот парадный вид, но все же, в Косом переулке людей в джинсах он не встречал. А Гарри полагал, что привлекать к себе внимание не очень-то хорошо. Он хотел закрыть шрам повязкой, которую можно вырезать из старой футболки, но передумал. Это он знает, что его шрам — узнаваемая в мире волшебников штука, а МакГонагалл не знает, что он знает.
Профессор пришла ровно в половину десятого. Все в том же зеленом твидовом костюме.
— Добрый день, мистер Поттер.
— Здравствуйте, профессор.
— Я думаю, мы можем идти.
Двое магов в магловской одежде добрались на метро до нужно места. Гарри знал, что были другие способы переместиться быстрее, но спорить с профессором не мог.
В "Дырявом Котле" началось представление, к которому мальчик был совершенно не готов, даже не смотря на то, что уже знал о своей истории. Волшебники подходили, здоровались с ним за руку и говорили, что это большая честь для них — познакомиться с самим Гарри Поттером. "Интересно, если бы я не знал свою историю, я бы на месте сошел с ума, и меня отправили бы в св. Мунго? Тоже мне, честь для них. Я даже не помню, что тогда было. Какие же все люди идиоты. А МакГонагалл стоит и глупо улыбается, глядя на шоу".
Тут вперед выступил бледный молодой человек с тюрбаном на голове, который очень нервничал, у него даже дергалось одно веко.
— Профессор Квиррелл! Добрый день, — сказала МакГонагалл.
Молодой человек кивнул коллеге.
— П-поттер! — заикаясь, произнес он и схватил Гарри за руку, которую тут же отдернул, — р-рад, б-безумно р-рад вст-трече!
— Какой предмет вы преподаете?
— Защ-щиту от т-темных ис-скусст-тв.
Весь скепсис по поводу его компетентности, вероятно, отразился на лице Гарри, так как профессор, буквально на секунду странно ухмыльнулся, но потом снова приобрел такой вид, будто его пугала сама мысль о темных искусствах. "Помни, что весь мир — ложь, Гарри, — сказал внутренний голос, или голос Адама-Самаэля, — что-то тут не так, либо это школа идиотизма и тупости Хогвартс".
Наконец, представление под названием "Явление Гарри Поттера народу" закончилось, и МакГонагалл с мальчишкой вышли из бара. "Идиот, спроси у нее, откуда все они тебя знают!"
— Профессор, все эти люди… откуда они меня знают?
— О, мистер Поттер. Была много лет назад одна история. В общем, один темный волшебник пытался захватить власть, у него почти получилось, нужно сказать, но, вы остановили его.
— Я? Каким образом, если я об этом даже не знаю?
— Это самое странное. Он убил ваших родителей, а вас не смог. Попытался, но не смог, а сам исчез.
— Исчез… или умер?
Минерва посмотрела на мальчика оценивающим взглядом.
— Именно исчез, мистер Поттер. Кто-то считает, что он умер. Но, полагаю, это не так.
— Значит, он вернется?
— Вероятно. У вас аналитический склад ума, полагаю, у вас есть шанс поступить в Равенкло.
Мальчик хотел было сказать, что рассматривал подобный вариант, но Адам-Самаэль отвесил ему хороший мысленный подзатыльник.
— Куда поступить?
— В Хогвартсе четыре факультета — Гриффиндор, Хаффлпафф, Равенкло и Слизерин. Ваши родители учились в Гриффиндоре.
— Что-то вроде разных специализаций в учебе, или как?
— Не совсем. Туда поступают по характеру, но учат всех одному и тому же.
— Вот глупость — делить людей по характеру. Я понимаю, если бы были разные направления по областям знаний, но по характеру…
— По сути, в Хогвартсе получают комплексное образование, но все же характер и определяет направление деятельности, разве нет?
— Не думаю, что это так.
— Мы пришли к Гринготтсу, — объявила МакГонагалл.
Банк не изменился с первого и последнего визита сюда Гарри. Все те же гоблины сновали туда-сюда, все та же вывеска-предупреждение, о том, что ограбить банк не получится. У Гарри был определенно скучающий вид, так как Адам-Самаэль забыл его предупредить о том, что надо бы надеть маску удивления.
— О, профессор МакГонагалл, добрый день! — к женщине спешило огромное лохматое нечто в шубе, несмотря на то, что для шубы был не сезон.
— Хагрид! Познакомься, это Гарри Поттер. Мистер Поттер, это лесник Хогвартса — Рубеус Хагрид.
— Гарри! Ты так сильно изменился. Когда я выносил тебя с развалин дома, ты помещался у меня на ладони, так-то.
Мальчик подумал, что если постараться, то и сейчас он вполне на ней уместился бы.
- Я тут по заданию Дамблдора, — продолжал великан, и потряс маленьким мешочком перед глазами Гарри и МакГонагалл, — надежнее Гринготтса места нет, разве что, только Хогвартс.
— Хагрид! Если директор дал вам задание, сомневаюсь, что он просил вас болтать о нем всем подряд! — как-то ненатурально разозлилась профессор.
— Ээ…— Хагрид странно улыбнулся Гарри, отчего у мальчика возникло ощущение, что он снова попал на плохо поставленное, театральное представление для единственного зрителя. Он недоуменно посмотрел на великана, отчего тот смутился.
— Мы пойдем, Хагрид, нам еще нужно многое успеть, — сказала МакГонагалл и отправилась к свободному гоблину. Тот, узнав, что им необходимо взять деньги из хранилища Поттеров, попросил позвать какого-то Крюкохвата.
— А можно спросить? Сколько всего средств на моем счету? — поинтересовался Гарри у гоблина. Тот удивленно уставился на мальчика.
— Вы не знаете?
— Сожалению, нет. Я только вчера узнал, что у меня вообще есть сейф в банке.
— Вы несовершеннолетний волшебник, наследство за вас принимал ваш опекун, он обязан информировать вас о ваших средствах. Но я могу подготовить выписку, если вы не против подождать пять минут.
— Я не против.
Гоблин удалился.
Минерва явно занервничала.
— Что-то не так, профессор?
— Нет, все нормально, мистер Поттер. Просто не ожидала, что вы заинтересуетесь состоянием счета.
Тут уже на лице Гарри появилось странное выражение, нечто среднее между удивлением, презрением и недоверием.
— По вашему, это ненормально — интересоваться собственными деньгами? По-моему, это вполне логично. Тем более, как я уже говорил вам вчера, у меня никогда не было собственных денег, за редким исключением. Естественно, что мне интересно.
- Да, пожалуй, это действительно логично, — сказала МакГонагалл, мысленно поминая Дамблдора, Мерлина и Моргану.
Гоблин вернулся не один. Рядом с ним стоял еще один гоблин весьма отталкивающего внешнего вида в бордовом костюме.
— Вот выписка, мистер Поттер. Ваш опекун — Альбус Персиваль Вулфрик Брайн Дамблдор. "Ну и имя, аристократ, что-ли?" Тем временем, гоблин продолжал:
— У вас в свободном доступе десять тысяч галеонов, эта сумма всегда находится в сейфе, даже если вы снимаете деньги, в сейф переносится недостающая сумма. На эти деньги не начисляются проценты. Процентный вклад на сегодняшний день составляет сто девятнадцать тысяч галеонов, одиннадцать сиклей. Ставка — пять процентов годовых. Эти деньги не находятся в свободном доступе, если пожелаете снять сумму более десяти тысяч галеонов, необходимо предупредить за месяц. Эти деньги в обороте, они не хранятся в сейфе. Так же в сейфе хранятся артефакты и книги семьи Поттеров и Цоресов.
— Цоресов?
— Ваша бабушка была последней из этого…хм…венгерского рода, — последнюю фразу гоблин сказал с, неизвестно откуда взявшейся, явной неприязнью, — Ваш прадед умер в восемьдесят пятом году в Нурменграде, он был последним Цоресом.
— Нурменграде?
— Это волшебная тюрьма, созданная темным магом Грин-де-Вальдом. Он же в ней и оказался. Семья Цоресов, в свое время, поддерживала его политику. Когда Дамблдор победил на дуэли Грин-де-Вальда, последнего заточили в эту тюрьму, как и его последователей. Ваша бабушка единственная из Цоресов избежала этой участи, так как в сорок пятом ей было всего пять лет. Ее опекуны решили, что лучше будет, если она пойдет учиться в Хогвартс, а не в Дурмстранг. Вам в восемьдесят пятом отошел и дом Цоресов в Венгрии. Цоресы не были аристократичным родом, хоть и были чистокровными, дом не большой, но все же он ваш.
— Любопытно. У меня есть дом, приличный капитал, а я живу в приюте. Профессор, что скажете? — Гарри произнес это и зло ухмыльнулся, проигнорировав мысленный пинок Адама-Самаэля.
— Мистер Поттер, не моей идеей было отправить вас к Дурслям и в приют, — тихо ответила МакГонагалл.
— Я вас не обвиняю, ни в коей мере, профессор, но согласитесь, это странно, не находите?
— Вероятно так. "Альбус меня убъет! — подумала Минерва, — директор точно не хотел, чтоб мальчик знал про Цоресов"
— Думаю, нам пора взять деньги, профессор, — холодно заметил Гарри.
— Да, Крюкохват проводит вас, — сказал гоблин, и другой представитель этой расы, ухмыляющийся, глядя на Гарри и профессора, вышел вперед.
Гарри ждало путешествие по "американским горкам", которые мальчик ненавидел, его чуть не вырвало. Сейф оказался довольно просторным хранилищем, где прямо на полу лежали золотые, серебряные и бронзовые монеты. Гарри с гоблином вошли внутрь, МакГонагалл не стала заходить.
— Один галеон — это семнадцать сиклей? — спросил мальчик глядя на монеты.
— Да, а один сикль равен двадцати девяти кнатам, — ответил гоблин.
— Скажите, а по весу какова разница между галеоном и сиклем? Галеон из золота какой пробы?
— Разница в два раза. Галеон из золота 750 пробы.
"Золото дороже серебра в тридцать четыре раза, а в магловском мире почти в шестьдесят, если бы было 999 пробы, но и 750 можно неплохо продать. Никто из магов не догадался на этом сделать деньги?"
Мальчик посмотрел на МакГонагалл, она стояла на таком расстоянии, что вряд ли слышала разговор. Но все же, Гарри стал говорить тише.
— А чистое серебро вы можете поменять на галеоны?
— Можем, только будет комиссия четыре процента.
— Ясно. Я могу снять средства без участия опекунов?
— В пределах десяти тысяч галеонов, но в отчете это указывается. Опекун узнает об этом.
— Профессор, — уже громко поинтересовался Гарри, — сколько денег мне нужно для покупки всего необходимого?
— Я полагаю, хватит ста галеонов. Даже останется на карманные расходы.
Мальчик отсчитал сто монет и кинул их в мешочек с эмблемой банка, принесенный гоблином. Затем он пошел к полкам и стал рассматривать различные предметы, хранящиеся там. Из вещей Поттеров тут находились медальон и кольцо с изображением льва, от Цоресов тут был серебряный кинжал, который очень заинтересовал Гарри. На рукоятке было изображено странное существо с крыльями, напоминающее одновременно ангела и черта.
— Гоблинская работа.
— Эмм, — мальчик посмотрел на МакГонагалл, и подумал, что лучше кинжал положить на место.
Гарри заинтересовался книгами, их было немного. Он открыл первую старинную книгу — "Сборник наиполезнейших заклинаний". На первой странице красовалась надпись: "Коль ты не истинный наследник Цоресов, открывать книгу дальше тебе не рекомендовалось бы, дабы не умирать страшно и мучительно".
— Это родовая книга, ее не сможет прочитать не принадлежащий к роду Цоресов. Книга убьет, покалечит или отравит. В Средние века такие книги были популярны, но сейчас их создание запрещено, но пользоваться уже созданными можно. Хотя все равно их создают. Сейчас политика Министерства такова, что знания должны быть общедоступными, а не передаваться в роду.
Мальчик отложил книгу и взял другую. Она оказалась самодописывающейся историей рода Поттеров. В ней описывались все, принадлежащие этому роду маги. Те, кто не сделал в жизни ничего особенного, просто числились. Истории же известных Поттеров, описывались весьма подробно.
— Профессор, я возьму эту книгу?
— Эту можете взять.
"Значит другие лучше не брать, особенно ту, что убивает, травит или что она там делает"
Гарри взял с полки еще одну книгу, черную с серебряными углами, запечатанную изумрудным камнем в серебряной оправе.
— Чтобы открыть подобные книги, нужно капнуть на камень кровь, если вы принадлежите к роду, она откроется. Их создание сегодня не приветствуется, но не запрещено.
— Понятно. Я думаю, можно идти, — сказал мальчик, выходя из сейфа. Ему было очень интересно взять книги Цоресов, но он решил сделать это второго августа, перед встречей с Кассандрой. А сейчас лучше не привлекать внимания МакГонагалл.
После посещения банка МакГонагалл была какой-то неестественно тихой. Гарри это смутило, вернее не Гарри, а Адама-Самаэля. Профессор предложила пойти в кафе, поесть мороженного, мальчик с удовольствием согласился.
— О чем вы так усердно думали, мистер Поттер, когда находились в сейфе?
— О Цоресах и Поттерах, профессор, — соврал Гарри.
— И что надумали?
— Ничего особенного. Простой интерес. Скажите, а почему серебро в магическом мире так ценится?
— Серебро — магический материал. Его используют для создания артефактов. Золото не подходит, так как не способно впитывать магическую силу. Хотя оно и является более редким металлом, поэтому все же дороже. Но оно может использоваться только в эстетических целях. Даже при изготовлении зелий оловянные и золотые котлы имеют одно свойство — не впитывать магию зелья, по сути все равно золотой или оловянный котел использовать. А вот серебряные используются только для определенных зелий, где как раз необходимо, чтобы котел пропускал магию.
— Понятно. Скажите, а зачем тому темному магу понадобилось убивать меня?
— Не знаю. Это странно. Даже Пожиратели Смерти — это его последователи, не убивали детей просто так, только…иногда маглорожденных. Чистокровных и полукровок они не трогали, даже если те были детьми авроров.
— Авроров?
— Борцы с силами зла. Что-то вроде магловских полицейских, если такой пример возможен.
— А как звали того темного мага?
— Его имя не принято произносить.
— Почему?
— Люди до сих пор боятся.
— Имени боятся?
— И его в том числе.
— Получается, его имя я так и не узнаю?
— Его звали, — профессор сглотнула, — Волдеморт.
— Странное имя. Родители пошутили так, когда его называли?
— Это не настоящее имя. Но все знали его именно под этим именем, мистер Поттер.
"Вот же он идиот пафосный. Хотя да, куда мне до него, когда я сам не могу определиться, как будут звать мое внутреннее Я, то Адам Смит, то Самаэль…"
— Мистер Поттер, вы не против того, чтобы самостоятельно посетить магазин одежды мадам Малкин. Мне нужно отправить сову.
— Не против.
МакГонагалл и Поттер вышли из кафе. Профессор указала на магазин, а сама отправилась в сторону "Дырявого Котла".
— Едем учиться в Хогвартс? — поинтересовалась хозяйка магазина, — у меня тут как-раз еще один клиент по такому же вопросу.
В глубине магазина, на высокой скамейке, стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица и платиновыми волосами. Рядом с ним крутилась женщина, подгоняющая мантию по длине.
— Привет, — сказал блондин, презрительно окидывая взглядом Гарри, — тоже в Хогвартс?
— Да, — ответил брюнет.
— Мой отец покупает сейчас учебники, а мама смотрит котлы, — мальчик манерно растягивал слова, — потом потащу их смотреть метлы. Не понимаю, почему первокурсникам запрещено иметь собственные метлы. Думаю, мне удастся тайно протащить метлу в Хогвартс.
— Мм..— Гарри не знал, что ему нужно сказать. Метлы его вообще никак не интересовали.
— А у тебя есть собственная метла?
— Нет. Глупый способ передвижения. Можно воспользоваться порталом, камином или аппарировать, если умеешь. Полеты на метле…— Гарри стал так же манерно растягивать слова, — Да здравствует Средневековье!
— Ну в качестве средства перемещения их действительно глупо использовать, но вот для игры в квиддич…Ты играешь?
— Нет, — равнодушно ответил Гарри. Он читал про эту игру, она показалась ему глупее футбола, который он тоже терпеть не мог.
— А я играю. Отец говорит, будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я с ним согласен. Кстати, ты знаешь, на каком факультете будешь учиться? Я, думаю, что попаду в Слизерин. Вся моя семья там училась.
— Я надеюсь попасть в Равенкло, хотя мои учились на другом факультете. "Интересно, а бабушка, которая Цорес, где училась?"
— Обычно дети попадают туда, где учились родители, но почему ты хочешь именно в Равенкло? Хотя да, это приемлемый вариант.
— Это факультет, где от тебя ничего не ждут. Смотри, попадаешь в Слизерин, все думают, что ты станешь темным магом, будешь увлекаться темными искусствами и служить темным лордам, которые тоже выходят с этого факультета. Попадаешь в Гриффиндор, все думают, что ты будешь бороться с темными магами и этими самыми лордами. В Хаффлпафф — все ждут, что ты будешь поддерживать Гриффиндор. А вот от тех, кто поступил в Равенкло, не ждут ничего. Оттуда выходили как темные, так и светлые маги, даже, если память не изменяет, был один темный лорд из Равенкло в семнадцатом веке. Меня устраивает вариант, что от меня никто и ничего не будет ждать.
Блондин задумался. Ему, вероятно, не приходило ничего подобного в голову.
— А какая разница, что от тебя ждут другие?
— Как тебя зовут?
— Драко Малфой, — с гордостью произнес блондин.
— Так вот, будь я Драко Малфоем, мне бы тоже было как-то безразлично, ждут от меня чего-то, или не ждут. А так, весь мир от меня уже чего-то ждет, и, уже как будто знает, кем я буду. Так что мне не все равно, — сказал Гарри, спрыгивая со скамейки и отдавая деньги мадам Малкин.
— С чего бы всему миру от тебя чего-то ждать? Как тебя зовут, кстати?
Уже на выходе из магазина Гарри обернулся к блондину, и сказал:
— Гарри Поттер, будем знакомы, — мальчик ухмыльнулся, глядя на недоумевающее лицо блондина, и вышел.
На улице к магазину же спешила МакГонагалл. Далее они направились в книжный, где профессор, помимо стандартных учебников, купила мальчику подарок — книгу "Трансфигурация: вчера, сегодня, завтра". Ну а какого подарка на День Рождения ожидать от профессора трансфигурации? Мальчик поблагодарил женщину, и они направились по остальным магазинам. Гарри купил котел, весы, телескоп и ингредиенты для зелий. Осталось купить только волшебную палочку.
В магазине Олливандера Гарри перепробовал множество палочек, прежде чем хозяин лавки догадался взять какую-то палочку из остролиста с пером феникса. При этом выражение лица пожилого волшебника было задумчивым, как будто он что-то про себя вычислял. Затем мастер волшебных палочек заявил, что палочка-сестра новой Гарриной палочки, оставила ему шрам. Мальчик снова почувствовал себя зрителем какого-то представления, как при встрече с Квирреллом или с Хагридом в банке. Расплатившись за волшебную палочку, Гарри с огромным удовольствием, покинул "театр".
— Профессор, я живу в приюте, там дети спокойно могут… залезть в чужие вещи. Согласитесь, будет странно, если они найдут у меня котел или книгу заклинаний. Может быть, существуют рюкзаки, вмещающие большое количество вещей, но так, чтобы рюкзак был обычных размеров?
— Вы правы, мистер Поттер. Я думаю, нам надо зайти в магазин сумок.
Пожалуй, магазин сумок был единственным местом, которое действительно заинтересовало Гарри. Тут были сундуки, стоимостью в пять и более тысяч галеонов (МакГонагалл сказала, что за эти деньги можно купить небольшой дом), общей площадью до ста квадратных метров, кошельки, которые мог открыть только их владелец ("Не думаю, что тут не воров, если на кошелек наложены чары, значит, есть и те, кто эти чары может снять"), чемоданы с защитными заклинаниями и паролями, сумки и рюкзаки.
Мальчик выбрал черный замшевый рюкзак ("Если тканевых нет, бери замшевый, с кожаным ты будешь выглядеть так, будто стащил этот рюкзак у байкера" — посоветовал самому себе, или Гарри, Адам-Самаэль), который по внутренним габаритам был сродни большому чемодану. При этом на него были наложены облегчающие чары, так что мальчик не чувствовал вес котла и учебников у себя за спиной. Еще Гарри купил обычный портфель, чтобы носить учебники в Хогвартсе.
Вот на этом официальный визит в Косой переулок был завершен. МакГонагалл проводила мальчика до приюта.
— Минерва, как прошел день? — поинтересовался Дамблдор, глядя на женщину поверх очков-половинок, и добродушно улыбаясь.
— Вполне неплохо, Альбус.
— Мальчик интересовался процедурой принятия наследства?
— Он многим интересовался. Мне кажется, ты мог и ошибаться, отправляя его жить к маглам.
— Полагаешь?
— Да. В банке он поинтересовался своим состоянием. Гоблины представили отчет, в том числе и о Цоресах. Теперь Гарри знает, что у него был дом, но ему пришлось жить с родственниками, а затем и в приюте. Если он на вас зол, знаете, я полностью его понимаю.
— Когда-нибудь он поймет, что так было лучше для него.
— "Ради общего блага"?
— Не утрируй, Минерва. Чем он еще интересовался?
— Естественно, своей историей. Он сразу догадался, что исчез и умер — разные вещи.
— Сразу?
— Знаешь, он очень умный ребенок.
— Я рад это слышать, Минерва. Вы встретили Хагрида в банке?
— Да, но мне показалось, что мальчик странно отреагировал на все это. Ох, Альбус, все эти твои игры с философским камнем. Зачем это тебе? Зачем мучать ребенка?
— Мучать? Минерва, это просто игра. Проверка, называй как хочешь. Мальчик будет в полной безопасности, просто интересно знать, как он поступит в такой ситуации.
Минерве явно не было интересно. Ее выражение лица говорило обо всем, что она думает по этому поводу.
— Поступай, как знаешь, Альбус. Но если он примет не ту сторону, я его пойму.
Директор удивленно поднял бровь.
— Да, пойму, — сказала МакГонагалл, — у человека должен быть выбор. Всегда! Я пойду, пожалуй.
В это же время Гарри, закрыв комнату шваброй, которую нашел в туалете, практиковался в простых заклинаниях. У него уже получились заклинание снопа красных и зеленых искр, а так же Люмос. Мальчик не знал, что несовершеннолетним нельзя колдовать вне школы, но, в принципе, это было неважно. Все равно Надзор начинал высылать предупреждения только с первого сентября года, в котором ребенок идет в школу. До этого предупреждать юных магов не было смысла, так как дети не контролировали стихийную магию. Было в Надзоре и множество других лазеек, о которых Гарри узнает позже, как и о самом существовании этого Надзора.
|
|
| Nomad | Дата: Вторник, 24.07.2012, 23:32 | Сообщение # 8 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 7. Пифия и маленький переполох
Первое августа прошло для Гарри за чтением книги, подаренной МакГонагалл, и в попытках трансфиругировать спичку в иголку. К вечеру у мальчика это получилось, и он решил испробовать запирающее и открывающее заклинания на двери. Коллопортус и алохомора получились с первого раза.
Второго августа Гарри проснулся рано. Он все-таки сделал из старой футболки защитного цвета повязку на лоб, и выглядел в ней довольно странно. Хотя в Косом переулке можно было встретить настолько странных людей, что эта мелочь никого не удивит. Мальчик позавтракал и сразу отправился к метро, как обычно, перепрыгнув через забор на заднем дворе приюта (одиночные прогулки запрещались, но какое до этого дело воспитанникам приюта?).
Добравшись до Косого переулка, мальчик первым делом отправился в Гринготтс, чтобы взять книги из собственного сейфа. "Обворовываю самого себя. Дожили!"
Гарри хотел взять тысячу галеонов, обменять в магловском банке их на серебро, а потом обменять обратно на галеоны в Гринготтсе. Он должен был потерять на процентах немного, но все же заработать так можно было.
— Скажите, а если я беру деньги из сейфа, а через несколько дней возвращаю, об этом сообщается опекуну?
— Нет, но в ежегодных отчетах он увидит все операции, — сообщил все тот же гоблин, Крюкохват.
— А если я возьму книги, об этом тоже узнают?
— Ежегодные отчеты составляются после нового года. Имущество просто описывается количественно. Книги по названиям.
— То есть, если я возьму сейчас книги, а затем верну их ближе к Рождеству, то опекун об этом не узнает?
— Получается так, — усмехнулся гоблин.
— Отлично, если не получится самому попасть в банк, могу я вернуть книги по почте?
— Разумеется. Просто скажете номер сейфа, куда их положить.
Брать тысячу галеонов Гарри резко передумал. Как и вообще брать какие-либо деньги из сейфа. Хотя изначально, у него были планы купить себе одежды. Кроме мантий у мадам Малкин он ничего не приобрел, а надевать мантию на старую магловскую рубашку, которая была у него в единственном экземпляре, мальчик не планировал. Тем более, в школе раздавали галстуки в цвет факультета, а носить галстук можно только с классической рубашкой, а не со свитером или футболкой.
Тут мальчик вспомнил про свои вычисления о генах магов. По его расчетам, маглорожденные были всегда потомками магов.
— Скажите, Крюкохват… есть же много угасших родов волшебников. Что происходит с их сейфами в банках и имуществом? — Гарри хотел поинтересоваться как можно более осторожно, но судя по вздернутой брови гоблина, у него не очень-то получилось.
— По прошествии ста лет с момента смерти последнего представителя рода, прямого или косвенного, счет ликвидируется.
— Крюкохват, ликвидировать можно последствия проклятия, кто же будет ликвидировать имущество и деньги? — сказав это, мальчик очень мило улыбнулся гоблину.
— Ликвидируется только счет рода. Имущество отходит Министерству и банку в равных долях.
"Кажется, я только что понял политику Министерства в отношении маглорожденных! Им не говорят о том, что они могут быть потомками магов, всячески стараются бороться именно за права маглорожденных, хотя по сути, таковых быть не может! Если конечно, магический дар не дается свыше и т.д., но тогда бы у чистокровных не рождались дети-маги. Нет, тут все-таки генетика, а Министерство и гоблины на этом неплохо зарабатывают!"
Мальчик ухмыльнулся, глядя на гоблина. Выражение его лица говорило о том, что он что-то понял.
— Хочу проверить одну свою теорию. Вы не знаете, есть ли способ определить, находятся ли в вашем банке сейфы, к которым у меня мог бы быть доступ, помимо сейфа Поттеров?
— Есть, процедура проверки крови. Стоимость десять галеонов, — с неохотой ответил Крюкохват, — сейчас проводится редко.
— В этом как раз я и не сомневался. Ну, так что же?
— Проверка занимает два-три часа.
Гарри взял четыре книги Цоресов (книг этого рода в сейфе Поттеров было всего четыре), положил в рюкзак, и снова мило улыбнулся гоблину.
— Я хочу провести проверку крови.
— Я сообщу директору банка.
— А он сообщит Дамблдору или в Министерство, так? Как мне все это надоело…
— Проверка не связана с распоряжением вашим имуществом. Банк относительно автономен от Министерства. Проверка касается исключительно банка, — гордо заявил Крюкохват.
Гарри написал какое-то заявление на имя директора банка, заплатил почти последние деньги (у него оставалось одиннадцать с "копейками" галеонов, но он планировал до сентября найти деньги на одежду), и позволил взять свою кровь для проверки. Мальчику сказали, что он может узнать результаты после обеда.
Гарри неспешно направился к магазину "Все для зелий". Было без пяти двенадцать, но пожилая волшебница уже ждала его.
— Добрый день, Гарри.
— Здравствуйте, мадам Бейнс.
— Можешь звать меня по имени, — волшебница хитро улыбнулась, — я думаю, мы можем пойти поговорить у меня дома.
— Вы здесь живете?
— Я держу лавку неподалеку, в Лютном переулке.
Гарри удивленно вздернул бровь. Он еще в свой первый визит обнаружил проход в странного вида, мрачный переулок, но решил, что зайдет туда только в крайнем случае. Не ожидал мальчик, что "крайний случай" наступит так быстро. И как-то не укладывалось в голове, что волшебница в светло-зеленой мантии с добрым старческим лицом и молодыми, смеющимися глазами, может держать лавку в таком месте. Замешательство Гарри отразилось на его лице, так как старуха весело засмеялась.
— Думали там всякие грязные воры ошиваются, и только? Скажу вам по секрету, в этом месте бывает каждый приличный и неглупый волшебник. Даже Дамблдор.
— Как раз в последнем я и не сомневался, — сказал Гарри и тут же пожалел о том, что сделал это. "Неизвестно, кто эта женщина! Ты что творишь!" — вопил в голове внутренний голос Адама-Самаэля.
Волшебница засмеялась, весело взяла Гарри под руку и повела в темный узкий переулок. Ее поведение, глаза и светло-зеленая мантия никак не сочетались с возрастом. Наконец, пройдя ряд мрачных домов, волшебница остановилась.
— Добро пожаловать в магазин семейства Бейнсов, магазин редких зелий и ингредиентов к ним, — сказала старуха и толкнула дверь.
В магазине стоял противный запах, даже более противный, чем в магазине "Все для зелий". Мальчик поморщился.
— Чем реже зелье, тем противнее пахнет?
— Почти, — снова рассмеялась волшебница, — идем наверх, тут справится моя помощница.
Сказав это, она махнула рукой молодой женщине в темно-зеленой бархатной мантии, та лишь кивнула в ответ.
Наверху их ждала вполне просторная и уютная гостиная в зеленых и бежевых тонах ("Наверное, любимый цвет Кассандры — зеленый").
— Вивви!
В гостиной с хлопком плавилось ушастое существо и низко поклонилось хозяйке.
— Принеси нам пирожные, одно кофе и… — волшебница вопросительно посмотрела на Гарри.
— Тоже кофе, — сказал мальчик, который пил этот напиток последний раз около года назад, еще у Дурслей.
Кассандра кивнула существу, которое тут же исчезло.
— Тебе, вероятно, интересно, зачем я тебя пригласила?
— Разумеется, — мальчик хотел показаться старше и значимее, поэтому растягивал слова как Драко Малфой, только менее противно.
— Есть предположения?
— Было одно, но что-то сейчас, кажется, что я ошибался?
— И какое? — волшебница вопросительно изогнула бровь.
— Ну… я думал, возможно, вы знали моих родителей и хотели бы поговорить о них. Поэтому я сомневался, идти или нет.
— Не хотел говорить о родителях?
— Не совсем.
— Тогда что же? — казалось, Кассандра еле сдерживается, чтоб не рассмеяться.
Гарри задумался.
— Я не хотел видеть человека, который бы знал о моих родителях.
— Почему же?
— Вы, возможно, не в курсе, но я живу в магловском приюте. За все десять лет, которые я прожил у маглов, ни один человек из волшебного мира никогда не поздравил меня с Рождеством или Днем Рождения. Правда, одиннадцатилетие стало исключением. Не то, чтобы я очень хотел подарков и все такое. Просто неприятно. Они знали, что я есть, знали, что живу у маглов. Ведь не сложно было прислать открытку?
— Согласна, не сложно. То есть, ты в обиде на друзей своих родителей? Я тебя могу понять, я бы тоже обижалась. До поездки во Францию, я не знала, где ты живешь. Но я никогда не была знакома с твоими родителями, поэтому я позвала тебя точно не для этого.
Мальчик вопросительно посмотрел на волшебницу, отчего та снова засмеялась. Но ее смех не раздражал. Он был искренний, хотелось смеяться вместе с ней, смеяться не над чем-то, а просто смеяться.
Тут появилась Вивви с подносом, поставила на столик перед креслами чашки, поклонилась и исчезла.
— Я позвала тебя потому, что ты интересный.
— И это вы узнали, только глядя на меня?
— Да, не общаясь с человеком, обычно невозможно понять, какой он. Но не мне. Я пифия. Не пророчица, а именно пифия. В отличие от пророков, я не делаю предсказаний, а вижу знаки, и вижу людей. Тех людей, о которых напишут в книгах по истории.
— Обо мне уже написано в подобных книгах, это не интересно.
Внутри Гарри вел ожесточенный спор сам с собой, о том, как ему вести себя с волшебницей. Даже Адам-Самаэль запутался. То он утверждал, что мальчик болтает лишнего, то полагал, что этой женщине можно доверять.
Волшебница засмеялась.
— Я не об этом, Гарри. Бери пирожное, Вивви вкусно готовит. Тому, что случилось десять лет назад, есть вполне логичное объяснение, но даже Дамблдору оно неизвестно. Сегодня ты получишь первую подсказку, но не узнаешь все. Но это не важно, тут твоей заслуги никакой не было. Я вижу личность. Когда-то ко мне приходил молодой Дамблдор и Грин-де-Вальд, и что тебя больше всего удивит, чаще они приходили вместе. Потом, юный будущий Темный Лорд. Но я не вмешиваюсь в ход истории. Я наблюдаю. Это так прекрасно, наблюдать за историей! Но всем, кто творит историю, я помогаю… по возможности.
— И Темному Лорду помогали?
— И ему. Помогаю не действиями, Мерлин упаси! Советами, книгами, просто беседой за чашкой чая, а в случае с Дамблдором — чашкой чая с лимонными дольками, — волшебница снова засмеялась.
— Получается, вы все ему расскажете?
— Зачем? — искренне удивилась Кассандра, — я не вмешиваюсь в историю, а он вмешивается. Мы с ним давно не общались, очень давно. Я против того, чтобы человек вмешивался в историю, даже Темный Лорд так не делал!
— Как можно творить историю, не вмешиваясь в нее?
— Это самое интересное! Если ты делаешь историю сам, своими руками, то ты не вмешиваешься в ее ход, ты ее часть. А Дамблдор пытается писать историю не самостоятельно. Ты — живой пример его попыток.
— Я заметил…
— И это прекрасно, что ты заметил, Гарри! Я хочу сказать тебе, что ты всегда можешь ко мне обратиться, если тебя что-то интересует. Я постараюсь помочь.
— А если Темный Лорд обратиться?
— Да что ты все о нем, это не так важно. Но да, и ему помогу. Он не нарушал ход истории, а его единственная попытка сделать это — провалилась. Он сам писал историю. Но ему я не скажу о том, как именно помогала тебе, тебе не скажу, как помогала ему. Иначе я буду не лучше Дамблдора, в его попытках изменить ход событий. Ой, я совсем забыла. У тебя же два дня назад был День Рождения!
Сказав это, Кассандра резко вскочила и подлетела к шкафу. А Гарри сидел и думал над тем, сколько ей лет, если она так же поила чаем молодого Дамблдора.
— Вот держи. Это сережка, блокирующая психические чары.
— Какие?
— Ох, да, ты еще не прочитал учебник по Чарам. Классификации проходят на первом курсе, их много, потом узнаешь. Есть чары физические, психические и психологические. Физические — понятно ("Ничего не понятно, — подумал Гарри, — но да ладно, почитаю"), а вот последние отличаются воздействием. Психические влияют на мозг, изменяя воспоминания, заставляя что-то вспоминать, чувствовать. В общем, они воздействующие. Ими можно даже свести с ума, при этом, будет заметно вмешательство. Психологические чары иллюзорны. Если человек сойдет с ума — это реакция его мозга, естественная реакция. Простейшие психологические чары — обычная иллюзия.
Кассандра взмахнула палочкой, и на столе появились розы.
— Потрогай цветы, Гарри.
Мальчик провел рукой, она прошла сквозь розы.
— Ты видишь розы, но их нет на самом деле. Если применять сложные психологические чары, можно свести человека с ума, но никто точно не узнает, применялись ли чары, или нет. Хотя догадаться не сложно. Психические чары выявляются. Примером может служить обливиэйт — заклинание стирающее память. Можно стереть часть воспоминаний, можно все. Или легилименс, если упрощенно, это чтение мыслей, но на самом деле, это не так. В общем, сам потом все узнаешь. Эти чары воздействуют на психику, их можно отследить. Серьга будет блокировать воздействие. При этом, блокировать по твоему желанию. Если на уроках понадобиться открыть свое сознание, оно будет открыто. Все остальное время оно будет под защитой. Я дарю тебе ее, так как знаю, что ты не хочешь, чтоб все могли узнать твои мысли, ведь так?
— Это точно. Я даже не знал, что такое возможно. Спасибо, — сказал Гарри, рассматривая серебряную небольшую сережку с маленьким черным камнем. "Отлично, ты будешь выглядеть, как гей!"
— Ты не будешь выглядеть как гей, зато ни я, ни кто-то еще не узнают о том, что ты думаешь, — рассмеялась Кассандра, — в волшебном мире многие носят артефакты, но сережку никто не увидит. Она исчезнет, как только ты ее оденешь. При этом физически тоже исчезнет. Она чувствует малейшие изменения в психике. Как только ты подумаешь, что хочешь дотронуться до нее, или снять, она появится. И еще, у меня для тебя есть книга — "Магия теней и отражений", узнай Министерство, что она у меня, меня бы отправили в Азкабан.
— Почему? — спросил Гарри, вместо планируемого "спасибо огромное, я даже не знаю, как вас благодарить".
— По некоторым причинам, магию теней и отражений причислили к темным…нет, даже не темным, а очень, или очень очень темным.
Глаза Гарри полезли на лоб.
— И нечего так удивляться, что я даю тебе эту книгу! Посмотри на меня, разве так ты представлял себе темную волшебницу? Почему эту магию причислили к темным? Ну, ей может овладеть далеко не каждый волшебник. Способности к ней — врожденные. Я вот не владею. Тут так, либо ты можешь, либо нет. А неизвестное всегда пугало. В магии теней и отражений нет ничего темного. Как вообще в любой магии. Темное и светлое есть в выборе. Можно убить ступефаем — это светлое оглушающее проклятие, если кинуть его в человека, летящего на метле. Он просто разобьется! А есть темные лечащие заклинания. Ты все потом поймешь, но эту книгу я тебе дарю. У меня нет способностей, а у тебя они есть. Ты же мог исчезать в тени?
Гарри вспомнил, что действительно так делал, когда не хотел, чтоб его видели.
— Спасибо. Даже не знаю, как выразить все, что я думаю по этому поводу.
— Не надо никак выражать. Слова — это мусор! — сказала болтливая волшебница, — И еще, я знаю, что тебя раздражают очки. Зрение, испорченное не магическим путем, можно исправить. Правда есть один побочный эффект, но если ты согласен…
— Какой?
— Сущая мелочь. Правда, у тебя такой красивый цвет глаз! В общем, может измениться цвет… нет, не цвет, оттенок глаз, на неестественный. Сейчас они у тебя изумрудные, но естественного цвета, какой встречается в природе. А могут стать слишком яркими, или еще каким-либо образом измениться. В школе у вас будет преподавать полеты мадам Хуч, у нее желтые глаза — такой эффект после исправления зрения. В детстве они были светло-карие.
— Я согласен. А то меня все очкариком в приюте называют.
Кассандра снова засмеялась. Эта болтливая женщина притягивала к себе. От нее веяло радостью и беззаботностью. Позже, Гарри подумает, что она — противоположность дементоров. Они выпивают все хорошие воспоминания, оставляя лишь плохие, а Кассандра, наоборот. После общения с ней, жизнь кажется проще и лучше.
— Держи зелье. Утром до завтрака выпивай по одиннадцать капель в течение одиннадцати дней. Пока не поздно. Больше двадцати капель организм не выдерживает, а количество капель равно количеству лет. Соответственно, после двадцати лечить зрение бесполезно. Иди, тебе пора в банк, кажется.
— Откуда вы знаете?
— А сережку для чего я тебе дала? Кстати, чуть не забыла! Проколоть ухо ты должен самой сережкой. Такие вещи — родовые. Эта — новая, она примет твою кровь, а далее ее использовать сможет только твой потомок по нисходящей прямой или косвенной линии. Ах, да. Я провожу тебя, забыла, что ты первый раз в Лютном.
Кассандра проводила Гарри до конца Лютного переулка и пожала ему руку. Мальчик шел до банка и улыбался, у него впервые за всю его жизнь было прекрасное настроение. Не равнодушное спокойствие, которому он радовался несколько дней назад, а именно обычное хорошее настроение.
В Гринготтсе его проводили в какой-то кабинет, где его ждал гоблин со смешным по звучанию именем, которого Гарри не запомнил.
— Мистер Поттер, у вас есть доступ к еще одному сейфу, которым не пользовались несколько лет. Это новый сейф, его открыли в этом веке относительно недавно. В свободном доступе там лежит три тысячи галеонов, процентная часть составляет двадцать две тысячи галеонов, четырнадцать сиклей и два кната. Ставка для всех вкладов от десяти до ста тысяч галеонов составляет три процента. Так же в сейфе хранится одна книга.
— Чтобы я мог им пользоваться, нужен опекун?
— Владелец этого сейфа не оставлял завещания и никаким другим образом никогда не информировал банк о том, как переходит его имущество. Так же у нас нет информации о его смерти.
— Тогда почему он так давно не был в банке?
— Знаете, молодой человек. Я бы сказал, что это вопрос к вам, — усмехнулся гоблин, — вы можете пользоваться сейфом, как совладелец, а не наследник. Опекун не требуется. Но я бы не рекомендовал вам этого делать. А если вы возьмете оттуда деньги, лучше берите их на время и возвращайте.
— Почему?
— Я не могу ответить на этот вопрос. Но владелец сейфа может быть…кхм…недоволен.
— И как зовут этого таинственного владельца?
— Том Марволо Реддл, — с каким-то вызовом сказал гоблин.
"По-моему обычное имя. Надо перечитать книги по истории, может я что-то упустил. И счет у него небольшой, у Поттеров больше. Сейф новый, значит он маглорожденный?"
— Я возьму три тысячи галеонов. Верну через несколько дней, если все получится.
— Как знаете, в отчете все равно будет видно, что вы брали деньги. Правда, никто отчетами об этом сейфе и не интересуется. Лежат себе у нас, пылятся.
— Тем более. Я верну. Постойте, а вы не можете сказать мою степень родства с этим владельцем?
— Не могу. Иногда даже не кровные родственники являются прямыми наследниками, так как их приняли в род, проведя кровный обряд. Тогда именно крови рода в человеке минимум, а он прямой наследник, как сын.
Гарри взял три тысячи галеонов и книгу «Древнейшая магия» из сейфа, в надежде, что у него все получится. Ему нужны были деньги, но Дамблдор не должен знать, что они у него есть.
Следующие несколько дней Гарри провел, изучая заклинания Конфундус и Обливиэйт, на всякий случай. Он не знал, что может произойти в магловском банке, но был уверен, что несовершеннолетним золото (тем более странного вида, в виде неизвестных монет) на серебро не поменяют. Заклинания пригодились. В результате три тысячи галеонов были благополучно возвращены в сейф, Гарри заработал на этом пятьсот с лишним галеонов.
Маглы заинтересовались неизвестными монетами. Маглами, заинтересовавшимися неизвестными монетами, заинтересовались в Отделе по обеспечению магического правопорядка. Сотрудники, поработав с маглами, сделали соответствующие запросы в Гринготтс. Оказалось, данную сумму в последние дни забирали из сейфа Реддла, он же проводил обмен чистого серебра на галеоны (Гарри доплатил гоблину за то, чтоб его имя нигде не фигурировало, а данные о том, кто имеет доступ к сейфам, были конфиденциальными), после чего три тысячи галеонов были возвращены в сейф. Что-то странное происходило в банке. То попытка ограбления тридцать первого июля (об этом Гарри не знал, так как гоблины второго августа не горели желанием рассказывать об этом всем, тем более тем, кто не спрашивал), то необычный, по меркам магического мира, обмен. Еще более странным было то, что к первому происшествию Реддл имел прямое отношение, а второе, где его имя фигурировало, стало для него неожиданностью. Хорошо, что в Министерстве, в отличие от Хогвартса, мало кто знал более известное имя Тома Реддла, иначе в магическом мире началась бы паника.
Дамблдор, Снейп и МакГонагалл были озадачены. Никто, кроме директора, не обратил внимания, что больше всех профессоров, озадаченным выглядел Квиррелл.
Гарри Поттеру Кассандра прислала "Ежедневный пророк". Адам-Самаэль был счастлив (так как это была полностью его идея), что смог поднять такую шумиху.
|
|
| elaphe | Дата: Среда, 25.07.2012, 04:36 | Сообщение # 9 |
|
Ночной стрелок
Сообщений: 71
| Автор, снимаю шляпу!!
Это произведение наилучшее с моей точки зрения описания действий ребенка. Да, умного и начитанного, но ребенка! Нет ощущения, что в детском теле заперт взрослый. И мальчик то развивается. Это очень-очень интересно. Жду продолжения. А как был озадачен Ридлл!! О!!!!
|
|
| Сало | Дата: Среда, 25.07.2012, 12:07 | Сообщение # 10 |
Посвященный
Сообщений: 37
| Quote (Nomad) что больше всех профессоров, озадаченным выглядел Квиррелл.
Ухахаха… ушел под стол. 
Действительно радует, что Поттер все же ребенок, это 2 фик после Вора Хогвартса, где такое есть… и это хорошо! 
|
|
| Shtorm | Дата: Среда, 25.07.2012, 16:08 | Сообщение # 11 |
Черный дракон
Сообщений: 3283
| Класс, фик появился здесь. Думаю еще много неудобных вопросов Гарри задаст профессорам. А Квирелл похоже репу чешет, поскольку в сейф жильца его затылка имело место проникновение
|
|
| Эрасти | Дата: Среда, 25.07.2012, 16:19 | Сообщение # 12 |
Друид жизни
Сообщений: 159
| Ну да Поттер ккак "ребенок" прописан очень хорошо, первый фик в котором я это увидел. Ждем проду.
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 25.07.2012, 17:30 | Сообщение # 13 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Меня лично Пифия раздражает. Я возможно примитивен, но такую позицию неприемлю. Ещё забавно было ощущать как Поттера тянуло в банк при первом посещении переулка, но автор удержался…
|
|
|
|
| alexandrodegulaev | Дата: Среда, 25.07.2012, 18:35 | Сообщение # 15 |
Друид жизни
Сообщений: 166
| Опа, еще один Дамбигад. Класс. Спасибо, автор. Только у меня вызывает сомнение слова преподавателей, когда Гарри лежал в больнице. Получается что все три препода ..............( вырезано цензурой )?
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 25.07.2012, 19:23 | Сообщение # 16 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| kraa, На ПФ, автор стала писать недавно, это ее первый фик по Поттериане.
alexandrodegulaev, Ну, у Снейпа особого выбора нет, хотя он не в восторге от Дамба и говорит это настолько прямо насколько это возможно для слизеринца. Макгонаголл тоже не в восторге, хотя она ведет себя странно для гриффиндорки. С другой стороны ее гриффиндоркость сильно под вопросом учитывая ее поведение в каноне.
|
|
| alexandrodegulaev | Дата: Среда, 25.07.2012, 19:28 | Сообщение # 17 |
|
Друид жизни
Сообщений: 166
| Nomad, ты глубоко ошибаешься. Выбора нет? )))))))))0 Если на Снейпа он оказывает какое-то влияние в определенных ситуациях, то это не значит что всегда. Есть грань, что можно Дамби, а что низзя. ))))))))
Quote Макгонаголл тоже не в восторге,
Или ты хочешь сказать, что эта кошка будет доброй и пушистой?
|
|
|
|
| alexandrodegulaev | Дата: Среда, 25.07.2012, 19:48 | Сообщение # 19 |
|
Друид жизни
Сообщений: 166
| kraa , я подумал, чтоб меня так любили.)
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 25.07.2012, 19:54 | Сообщение # 20 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| alexandrodegulaev, Вот я к тому и говорю. Автору вероятно придется как-то обосновать такую "верность" Дамбу.
kraa, Мне внезапно пришла в голову идея что такие чрезмерные предупреждения о суициде как-то связаны с волной детских самоубийств в России за последние годы. У нас принимается новый закон касающийся описаний самоубийств в том числе, это может краем задеть и фанфикшен ресурсы. Мы все знаем о твоей "пламенной любви" к Уизли.
|
|
| kraa | Дата: Среда, 25.07.2012, 20:21 | Сообщение # 21 |
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| alexandrodegulaev, а у тебя глаза "изумрудные"? Или судьба как у Гарри в каноне?
Ех, парни, любовь всякая бывает, превыше всего - любовь к Родине и Партии. А мадам Роулинг у нас истинная советская гражданка. У ней Гарри по горло полон всякой такой "любви". А мелком взглянув на раздела слэш … чурь, чурь его.
Nomad, не знаю почему так получается, но детях действительно тянет Смерть. Помню свои попытки покончить с жизнью, мои отчаянные стихи, подсознательное знание, что мне не здесь место, сны в пятилетнем возрасте о взрослых отношений, утопающее одиночество потери своей цели, своего гравицентра …
Тогда, в пятилетнем возрасте, случилось чудо! Увидела мальчика Александра и узнала его каждой своей клеточки. Бросилась обнимать его и плакать от счастья, но он меня не узнал. Никак не вспомнил.
Все смеялись надо мной.
И начались попытки суицида.
Дожила до сегодняшнего дня. Поняла, что ничто и никто незаменимым не бывает. Помните, что я физик?
|
|
| Nomad | Дата: Среда, 25.07.2012, 22:16 | Сообщение # 22 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| kraa, alexandrodegulaev,
Нуу, мысли о самоубийстве в детстве вещь обычная по нашим временам, но важно чтобы источников конечного импульса было как можно меньше.
У меня ещё круче история в 5 лет произошла. Во время очередной поездки к Черному морю в поезде я встретил одну девочку. Мы не особо много и общались, она была совсем из другого вагона, я даже не знал из какого, хотя видимо она произвела на меня сокрушительное впечатление. Но утром мы проснулись в одной постели. Я каким то образом, не осознавая себя, ночью нашел ее купе… Никакого сексуального контекста, никто о таком и не подумал даже, 1986 год и дети маленькие, но возможно я тогда благополучно прошел мимо своей истинной половинки… 
|
|
| Леди_Селестина | Дата: Среда, 25.07.2012, 23:04 | Сообщение # 23 |
Капризная Леди
Сообщений: 1478
| Довольно мило, но мало.
|
|
| kraa | Дата: Среда, 25.07.2012, 23:33 | Сообщение # 24 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Nomad, заголовок этого фика увел меня на поиски чего-то подобного, встечного где-то. Облазила ФФикшеннета, русскоязычные сайты. И вот, на Хоге нашла "Мои миры, твое отчаяние. Танец первый" Иди, прочитай, потом поговорим. Леди_Селестина, тебе тоже рекомендую.
Там тоже есть болезненый Поттер, которого Дамблдор отдал на разтерзание Снейпу.
Но "Моя жизнь…" мне несравнимо больше по душе. Люблю я Поттера, хочу, чтобы ему самого лучшего досталось, желаю видеть как всем кукиш показывает и наслаждается свободой и жизни.
|
|
| Nomad | Дата: Четверг, 26.07.2012, 01:18 | Сообщение # 25 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| kraa, Ты чего, "Миры" я давно прочитал и слежу. Там же Гаррик в Дурмстранге учится, а я такое страсть как люблю. Хог мне опротивел, там приводится очень интересная теория(вещь уже вполне проверенная в реале) о получении плюшек за клиническую смерть. И то, что Гаррик в этом не уникум и этим приемом пользуются довольно широко, в частности сын Грегоровича как wandcrafter. Там разве что слишком много внимания уделяется эмоциям в ущерб сюжету в последнее время.
|
|
| kraa | Дата: Четверг, 26.07.2012, 15:37 | Сообщение # 26 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Nomad, я периоды обучения читала диагональным способом - нужны мне новые герои в Поттериане как прошлогодный снег. Если хочу о чем-то новом почитать, у меня целая куча не прочтенной литературы собралась, ее и почитаю.
Интересна была заголовка - померещилось подобное, где-то виденное мымоходом и нашла. Фик "Миры" слишком болезненый для меня. Там Поттера не попинал, не поиздевался над ним только тот, кто мимо не проходил. А он терпит, даже не огрызывается. И побитый пес зубы показывает, а Гарри молчит. И как эти самые палачи попросят рассказать им о своих "плюшек", рассказывает как миленький.
Знаешь ли, т----ь Поттера можно не только в прямом смысле, но и психически. Читался фик не как джен, а как ангстовый слэш. Что мне джен, делай все как нужно, пиши свой слэш, не делай из своих читателей умалышенных.
Такое в Болгарии завалили бы после первой-второй главы таким де----м, что автор забыл бы альфавита.
|
|
| Nomad | Дата: Четверг, 26.07.2012, 20:30 | Сообщение # 27 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 8. Иллюзорность свободы
Худой мальчик в очках, с изумрудными глазами находился в поляне густого леса. На него было направлено несколько палочек. Пожилой волшебник с длинными серебристыми волосами, в странной светло-лиловой мантии, улыбался. Нет, ухмылялся. Рядом с ним стояла высокая фигура, укутанная в черный плащ. Лица фигуры не было видно из-за капюшона. По обе стороны от них стояло множество людей. Половина из них были одеты в черные мантии, на их лицах были маски. Другие были в цветных мантиях самого разнообразного покроя. Мальчик знал только некоторых в лицо — МакГонагалл, Квиррелла, Драко Малфоя и великана Хагрида.
— Ну, здравствуй, Гарри! — добродушно сказал тот, что был в светло-лиловой мантии, — захотел поиграться?
— Дамблдор? — спросил Гарри, и поднял свою палочку. Все присутствующие засмеялись.
— Неужели, маленький Потти рассчитывает справиться с нами? — произнес, смеясь, Драко Малфой.
Гарри ненавидел, когда его так называли. Так его дразнили в школе в Литтл Уингинге, так, некоторые, называли его в приюте. В нем закипала злость.
— Ты не тот, кто может играть сам. Тут игры взрослых. Ты пытался нам мешать, мы этого не любим, — произнесла фигура в черном плаще, — поэтому маленький Потти должен умереть.
— Кто вы?
— О, мы с тобой старые знакомые, Гарри.
— Гарри, — снова добродушным голосом произнес Дамблдор, — если ты хочешь, мы можем все изменить. Но сейчас ты заигрался.
— Изменить?
— Именно. Ты проснешься в приюте, и ничего не будешь помнить. Мы исправим тебе память. Ты будешь жить, не зная ничего о нашем мире, пока к тебе не придет профессор МакГонагалл. Ты будешь более счастлив, чем сейчас. Поверь мне, Гарри. Мы не хотим тебе зла. Просто такова твоя судьба. Другой у тебя быть не может.
— Откуда вам знать, что я буду счастлив?
— О, поверь, я знаю. Нам надо создать иллюзию борьбы. Нам нужен маленький герой. Тебя все будут любить, боготворить! Что может быть лучше?
— Скорее, что может быть хуже! — зло прорычал Гарри.
— Какая бесполезная трата эмоций, — заметила одна из фигур в масках.
— Гарри, ты сам не знаешь, что хорошо, а что плохо, — продолжал Дамблдор, — разве ты сейчас счастлив? Нет! Ты думаешь, что тебя заставляют играть по чужим правилам, ты ищешь в каждом человеке, в каждом действии ложь. Разве это правильно, разве это хорошо? Счастье в неведении. Ну, так что, ты согласен?
— Да пошел ты!
— Тогда у нас нет выбора, — сказал директор, и кивнул человеку в плаще.
— Круцио! — произнес тот, направив палочку на Гарри.
Боль, такая сильная, пронзила тело мальчика. Она, казалось, была в каждой клетке тела, не оставляя шанса этому телу сопротивляться. Мысли, которые до этого норовили разорвать мозг своим количеством, моментально исчезли. Осталась лишь боль, ничего кроме нее. Ребенок упал на колени, держась за голову. «Только не кричать, только не кричать!»
— Ты не передумал, Гарри? — голос Дамблдора медленно, как будто нехотя, проникал в сознание. Боль резко прекратилась.
Мальчик попытался встать, но сделал это только со второй попытки. Вокруг послышался смех.
— Тебе больно? Вот так новость, сам Мальчик-Который-Выжил-И-Решил-Поиграть может чувствовать боль? — сказала фигура в плаще, — интересно, а когда в человека попадает Авада, он чувствует боль? Ты единственный, кто может рассказать.
Все снова засмеялись.
— Что скажешь, Гарри? Пока ты еще можешь передумать.
— Нет.
— Круцио! — снова сказал тот, в плаще.
Теперь Гарри сразу же упал. Казалось, тело сейчас разлетится на тысячи осколков. Он не мог думать, он не мог дышать. Он чувствовал боль во всем теле до самых кончиков пальцев на руках и ногах. Ужасную боль. Та боль, которую причиняли ему Дурсли, казалось сущей мелочью. В сознании, где-то далеко, пробираясь сквозь застилающую его боль, возникла мысль, что нельзя кричать, вообще никак нельзя. Мальчик прокусил губу, чтобы, уже готовый сорваться крик, остался только в мыслях.
— Довольно, — произнес директор.
Боль прекратилось, осталась лишь слабость… нет, беспомощность. Теперь уже Гарри не пытался подняться, он знал, что все равно не сможет.
— Ну как тебе мое угощение? — осведомилась фигура в плаще.
Гарри хотел что-то сказать, но не смог даже открыть рот. Слабость, ужасная слабость…
— Какой же ты жалкий, герой! — последнее слово, говорящий выплюнул.
Гарри было все рано, кто это сказал. Тут из-за деревьев вышли Дурсли полным составом, дядя держал в руках свой фирменный ремень с металлической пряжкой, которым так часто били мальчика.
«Стоп, они умерли! Этого не может быть!»
Мальчик поднял голову. Рядом с ним лежало две знакомые книги — «Сборник наиполезнейших заклинаний» и «Магия теней и отражений».
«Дверь, тут должна быть дверь, должен быть выход! Он должен быть! Это сон!»
Гарри огляделся, дверь действительно была. Прямо на поляне. «Надо встать, надо выйти!»
Мальчик схватил книги и, шатаясь, поднялся. Ноги не слушались, он снова упал. Все засмеялись.
Гарри решил добраться до двери ползком. Присутствующие, глядя на то, как он ползет, засмеялись громче. «Они не видят дверь? Я же сейчас уйду…»
Ребенок дополз до двери и открыл ее, она вела в коридор приюта. Гарри оглянулся, на него была направлена палочка фигуры в плаще.
— Кру..
Гарри быстро выполз в коридор и захлопнул дверь. Он сел, прислонившись к стене. Спина вспотела — ему тяжело далось расстояние до двери. Мальчик несколько минут сидел просто в тишине, а затем все вспомнил. Он открыл одну из книг на нужной странице, встал, держась за стену, поднял палочку и открыл дверь.
— Sum non vivit, Sum non mortuus, Sum non timere…
Сказав это, Гарри собрал все свои последние силы, вошел в комнату, открыл окно и осторожно положил книги в металлические коробки для цветов, которые были под каждым окном, но цветов в приюте никогда не было, воспитанники использовали коробки для хранения личных вещей. После этого мальчик дошел до кровати и уснул, нет, скорее провалился в сон.
— Вызывали, директор, — осведомился вошедший в кабинет мужчина с сальными черными волосами.
— Северус, мне только что из Министерства доложили, что в приюте, где живет Гарри, сегодня, двадцать пятого августа, пять минут назад, были произведены какие-то чары, не поддающиеся точному определению. Они не знают, что это, но по мощности — что-то равное Круциатусу.
— Вы хотите, чтобы я направился туда, — мужчина изогнул бровь, выражая все свое «желание» сделать это.
— Именно, возьми зелье, снимающее последствия Круциатуса. Я не знаю, что это было.
— Стихийная магия?
— Нет, использовалась палочка.
— Почему я, а не Минерва. И почему вы сами туда не отправитесь?
— Я полагаю, ты, возможно, сможешь определить, что за чары он использовал и откуда он их узнал.
— Предлагаете использовать легилимению? На ребенке? — язвительно поинтересовался Северус.
— Только в крайнем случае. Главное, чтобы с мальчиком все было в порядке.
Гарри очнулся в своей постели, когда кто-то влил в него жидкость противного вкуса. Простынь была мокрой от пота. Он протер глаза, перед ним сидел мужчина в черной мантии, и смотрел на него так, будто хотел, чтоб мальчик на месте умер.
— К-кто вы? — голос был с хрипотцой, слова давались очень сложно.
— Профессор Снейп. Что вы натворили, Поттер? — последнее слово профессор выплюнул.
— Н-ничего.
— Ничего, Моргана вас побери, ничего?! Меня отправляют к вам, а я, кстати сказать, до первого сентября вообще не горел желанием вас видеть, вы лежите без сознания в своей кровати, и кажется, что вас пытали! Что. Вы. Сделали?
Мальчик попытался отвернуться, он не хотел разговаривать с этим профессором, и чувствовал, что тот тоже не в восторге от беседы с Гарри.
— Полагаете, если отвернетесь, я исчезну? — с насмешкой поинтересовался Снейп, — Как, объясните мне, как вы смогли применить что-то подобное к самому себе? Вы знаете, что ни один человек никогда не сможет использовать Круциатус на себе! Это ж каким надо быть психом! Для этого заклятия необходимо хотеть видеть чужую боль, наслаждаться страданиями человека. Многие взрослые маги никогда в жизни не смогут применить Круциатус, не из-за слабости! Они могут быть какими угодно сильными магами, но не смогут, так как в числе вещей, которыми они наслаждаются, нет лицезрения чужих страданий! Как можно желать такой боли самому себе?
— Я… я не желал.
— Тогда. Что. Это. Было?
— Проекция страха.
— Проекция страха? Вы считаете, что я идиот? Да? — мужчина был крайне зол, — Проекция страха абсолютно иллюзорна, она никогда не имеет физических последствий. От нее можно сойти с ума, но не валяться без сознания как после Круциатуса! И, кстати, где вы узнали о проекции страха? Если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, в школьной программе ее нет, а тем более, ее нет в учебниках за первый курс!
— Я прочитал в книжном магазине.
— Какая наглая ложь! Если вы считаете, что на первом курсе проходят простейшие заклинания только потому, что волшебник в юном возрасте не способен к более сложному — вы ошибаетесь! Семилетнего ребенка можно обучить проекции страха, только он, применяя ее, сойдет с ума сам, или сведет с ума кого-то. В этом возрасте еще нет необходимого контроля! Что кроме проекции страха вы применяли? Отвечайте!
— Ничего.
— Как мне это надоело. Вы, оказывается, можете не только выжить после Авады, но и применять к самому себе Круциатус или что-то схожее. Вы одним своим существованием опровергаете все законы магии! Ладно, Мерлин с ними, с законами. Но зачем, объясните мне, зачем, использовать на себе что-то подобное? Я не спрашиваю как. Зачем?
— Лучше бы было, если бы я попробовал на ком-то другом?
Гарри разозлился, разозлился на себе, на этого профессора. Он использовал магию отражения реальности (поэтому он не понимал, что происходящее не реально, при всей очевидности нереальности), вместе с проекцией страха. Отражать можно любую реальность, он решил отразить реальность собственных страхов. Он бы никогда не наложил на себя Круциатус. Просто в отраженной реальности боль причиняли ему, а реальность на то и реальность, потому и имеет реальные последствия. Теперь Гарри понял слова Кассандры, что нет светлой и темной магии, а есть лишь выбор. Можно было отразить счастье, тогда бы он оказался в кругу семьи, любящих родителей. Там, в отраженной реальности, не было бы ни Дамблдора, ни Мальчика-Который-Выжил. Был бы просто Гарри Поттер, сын своих мамы и папы. Одну и ту же магию можно использовать по-разному. Отразил реальность страхов — получил парочку Круциатусов. «Интересно, в отраженной реальность применяли неизвестное мне заклинание, а последствия в этой реальности настоящие. А если бы они пальнули Авадой, я бы на самом деле умер?»
— Лучше бы было, если бы вы вообще не пробовали! Что кроме проекции страха вы использовали? Не надо так на меня смотреть, я в состоянии отличить комплексные чары!
— Ну если вы в состоянии, то зачем спрашиваете?
— Дерзкий, наглый мальчишка! — сквозь зубы сказал Снейп, вытаскивая палочку, — Легилименс!
После этого профессора оттолкнуло к противоположной стене. Он резко поднялся, направил палочку на Гарри.
— Кто ставил вам блок?
— Блок? — искренне удивился Гарри, он вообще забыл про сережку и легилименцию. Ему сейчас как-то было не до этого.
— Судя по вашему выражению лица, вы не в курсе. Да, Мальчик-Выживший-После-Авады-И-Сумевший-На-Самого-Себя-Наложить-Круциатус-Или-Что-то-Подобное, еще и врожденный окклюмент! Просто кладезь талантов, — профессор сказал это так, будто говорил не о талантах, а о чем-то противоположном им, — Поттер, дайте вашу палочку!
— Что?
— Палочку. Я жду!
Гарри протянул профессору палочку. Тот произнес «Приори Инкантатем» и из палочки появился какой-то туман.
— Контрзаклятие проекции страха… — задумчиво произнес Снейп, — Доставайте свои книги, все! Хочу посмотреть, где вы узнали о проекции.
Гарри мысленно поблагодарил свой организм за то, что тот отключился только после того, как он успел спрятать книги.
— Пожалуйста, — равнодушно протянул он, подавая профессору свой рюкзак.
Тот, исследовав содержимое рюкзака, обсмотрел шкаф, стол и тумбочку на наличие «неположенной» литературы. Снейп так же проверил вещи Джона, затем заглянул под кровать. Гарри не выдержал и засмеялся.
— Смешно, Поттер?
— Вы даже не представляете насколько! Никогда не думал, что доживу до того дня, когда профессор будет ползать под моей кроватью.
Снейп поднялся, отвесил Гарри приличный подзатыльник, и аппарировал прямо из комнаты. Мальчик, оставшись один, продолжал смеяться. Затем из глаз ребенка потекли слезы, он повалился на подушку, и впервые за несколько лет, заплакал.
Он плакал не от боли, не от обиды. Его не расстроил профессор, Гарри было все равно на него. Он плакал потому, что снова почувствовал, что не хочет в этот магический мир, что там его ничего хорошего не ждет, как и в магловском. В мире вообще никого не ждет ничего хорошо. Может быть, наш мир — это ад, в который попадают лишь души грешников?
— Несносный мальчишка! Такой же наглый, как его отец, даже еще более наглый!
— Северус, может быть мы уже, наконец, услышим что-то более определенное? — нетерпеливо поинтересовалась МакГонагалл.
— Этот мерзкий ребенок сам на себя наложил что-то вроде Круциатуса! Каким образом он это сделал, мне не ясно. Он сказал, что использовал проекцию страха!
— Но это невозможно. Проекция страха не может иметь подобных последствий, — сказала МакГонагалл.
— Приори Инкантатем показало контрзаклятие к проекции страха. Я проверил его комнату, там были только книги из школьной программы. Когда я заглянул под кровать, Поттер только засмеялся!
— Право, Северус, я бы на его месте тоже засмеялся, — мягко произнес директор, представив Ужас Подземелий, ползающим под кроватью, — возможно, он действительно использовал проекцию страха, но что-то пошло не так, либо одновременно произошел стихийный выброс. Но, благо, с ним все хорошо. Одного не понимаю, где он мог узнать о проекции.
— Он заглядывал в книги в своем сейфе, возможно, запомнил первое, что ему попалось.
— Тогда не удивительно, что он все напутал! Не думаю, что он может обладать фотографической памятью. Что-то не помню в роду Поттеров подобных талантов, — язвительно произнес Снейп.
— Ты попробовал проверить его мысли, Северус?
— Что? — вскричала МакГонагалл, — Если вы не в курсе, то существует свобода мысли! Легилименцию используют только в крайних случаях при допросах!
— Успокойся, Минерва, у меня все равно ничего не вышло. У него стоит достаточно мощный блок. Когда я его спросил, кто ему ставил блок, он недоуменно на меня посмотрел, и вообще не понял о чем я. Вероятно, он врожденный окклюмент, — последнее Снейп сказал так, будто объявил, что мальчишка врожденный идиот, — если на этом все, я, пожалуй, пойду, займусь своими делами, — сказав это, профессор поднялся с кресла и вышел.
— Я знаю, что ты хочешь мне сказать, Минерва. Я неправильно поступаю, ребенок должен был расти в нашем мире, и у него должен быть выбор. А у меня, Минерва, у меня когда-нибудь был выбор? — сказав это, директор встал и подошел к окну.
Он смотрел на башни Хогвартса и размышлял. У него действительно никогда не было выбора. Он поступил в Хогвартс, как сын убийцы. Будучи ребенком, он мечтал доказать всем, что он правильный, что сын убийцы — не клеймо. Затем дружба с Грин-де-Вальдом, короткая, но яркая. Планы, планы… Смерть сестры, одиночество. И общественность, черт бы ее побрал, та самая пресловутая общественность, которая ждет от нас действий, и мы действуем. Против своей воли, против самого себя, но действуем. Она ждала, что светлый маг победит темного, и он сделал это. А хотел ли? Его спросили, хотел ли он? Кто-нибудь, когда-нибудь поинтересовался, чего бы он хотел? Человек, переставая зависеть от других конкретных людей, начинает зависеть от самого себя, своего образа в глазах всех. Мы хотим свободы, а свобода равно зависимости от всех сразу. Наверно, Том Реддл тоже хотел, чтоб все было не так, как было. Возможно, он строил совсем другие планы, а не те, что осуществлял. Были они более жестокие или менее? Да какая разница! Назвал себя Темным Лордом — действуй так, как положено. Назвался (или назвали) Величайшим светлым магом — действуй так, как положено. Ни одному человеку не суждено быть свободным. Относительно свободен лишь тот, кто никогда не задумывается о свободе. Вот и он сейчас вмешивается в жизнь других, пытается влиять на нее, а не его жизнь влияет та самая общественность. А общественности все равно, на нее никто не влияет. На то она и коллективное бессознательное, толпа, которой безразличны философские категории, вроде свободы.
|
|
| Nomad | Дата: Четверг, 26.07.2012, 20:31 | Сообщение # 28 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Глава 9. Жалкое подобие сказки
Утром первого сентября Гарри проснулся рано, даже слишком рано. Было пять часов. Мальчик подумал, какого черта он так рано поднялся, если до вокзала ехать сорок минут, а поезд только в одиннадцать. Но снова уснуть не получилось.
Гарри встал с постели, посмотрел на Джона, посапывающего и улыбающегося во сне, и позавидовал ему. Такой же сирота, такой же ребенок, но, сколько у него возможностей. От него ничего не ждут, он может стать врачом, инженером, вором, убийцей, премьер-министром. Да кем угодно!
Мальчик сел в кресло, впервые за это время открыл тетрадь, подаренную администрацией приюта. Листы были молочного цвета, плотные. Другой бы воспитанник не оценил такого подарка, но Гарри знал, что подобные вещи могут стоить дорого. Миссис Вертон, или кто там придумал ему купить эту тетрадь, не ошиблись в выборе. На первой странице мальчик написал перьевой ручкой (он пытался писать перьями, потом плюнул на эту глупость отставшего от жизни магического мира, и купил в канцелярском магазине пару перьевых ручек и чернила к ним):
«Эта тетрадь принадлежит Цоресу. Он пишет в ней то, что взбредет в его голову. Обычно в его голову приходят разные глупости, поэтому если эта вещица оказалась у вас, вы можете не утруждать себя чтением всякого бреда».
Затем мальчик перевернул страницу, и продолжил:
«Сегодня я еду в Хогвартс… чтоб его! Я проклинаю Основателей этого идиотского учебного заведения! Только глупейшему человеку придет в голову делить учеников на факультеты по характеру. И только глупейшему человеку придет в голову гордиться учебой на том или ином факультете. По сути, все равно, куда ты поступаешь, всех учат одному и тому же, а если уж говорить о чертах характера, то их гораздо больше, чем факультетов. Где, скажите мне, факультет, где основной чертой характера является, скажем, трусость? Почему я должен жить среди идиотов? Хотя наверно так считает каждый, не знаю того, кто считал бы себя идиотом, а других — гениями».
Гарри отложил тетрадь и посмотрел на часы. Шесть часов. Мальчик побрел в ванную комнату. Там он долго смотрел на свое отражение в зеркале. Глаза вообще не поменяли цвет. Никак. Хотя, может быть, были какие-то малейшие изменения, но увидеть их было невозможно. Теперь было интересно посмотреть на желтоглазую мадам Хуч. Ему было даже немного обидно, что цвет не поменялся. Было бы забавно, если глаза были бы неестественного цвета. В магическом мире, может быть и все равно, а вот для маглов — это было бы неожиданно. А, впрочем, какая разница, вон ходят всякие с белыми или полностью черными линзами и никому нет до них дела.
Волосы торчали в разные стороны. Как же они раздражали Гарри. Он надеялся, что когда они станут длиннее, то будут лучше лежать. Ничего подобного. Мальчик попытался пригладить их водой. В итоге те пряди, которые до этого итак лежали ровно, теперь, уже мокрые, прилипали к коже, а те, что торчали, по-прежнему продолжали торчать.
— Ну и черт с вами! — сказал ребенок своим волосам.
После душа Гарри вернулся в комнату, сел на подоконник и задумался. За последние пять дней он прочитал несколько магловских книг о террористических и подпольных организациях, и сравнивал их со структурой «террористической шайки» Пожирателей. Ему казалось, что Темный Лорд был дураком. Кому в голову придет строить по такому принципу организации? Подобные организации (а Гарри причислил Пожирателей по их действиям к террористическим, если брать магловскую терминологию) должны быть построены по принципу пирамиды. Главный, в данном случае этот самый Темный Лорд, должен был не набирать Внутренний Круг, где все друг друга знали, а сохранять инкогнито. Взять, скажем, двух Пожирателей, да так, чтоб каждый из них не знал, что другой тоже Пожиратель, и только этим двум будет известен лидер группы, общаться с каждым только индивидуально. Попросить каждого из них найти двух других проверенных людей, но те уже не должны знать лидера. Те двое должны привести еще двоих, не раскрывая личности тех, кто привел их, и так далее. Да, так труднее координировать действия, но и труднее выйти на лидера или на двух главных, особенно если те не знают друг друга, либо не знают, что другой тоже Пожиратель. И вообще, схватит аврорат одного Пожирателя, а он ни сном, ни духом не знает о своих «коллегах», и пытайте его сколько угодно, вливайте сколько угодно «Веритасерума», не знает он, и все тут. Максимум выйдут на нескольких, а до лидера не доберутся. Настоящие тайные, подпольные и террористические организации так и действуют. Это только псевдотеррористические шайки раскрывают себя, свое название и своего настоящего лидера. А о тех, кто делает историю, узнают только тогда, когда история уже сделана.
Гарри пришла в голову мысль, что если ему когда-нибудь придется набирать союзников, он будет строить организацию именно по такому принципу. А чтоб насолить и Дамблдору, и Темному Лорду, надо чтоб двое главных, были из их круга. Одного Дамблдоровского, другого Пожирательского. Пусть один думает, что борется за свет, другой — за тьму. Даже два названия можно придумать. И организация будет срывать планы и тех, и других. Да здравствуют беспорядки!
Но это все в планах, пока же, Темный Лорд где-то скрывается и находится в состоянии, близком к смерти. Дамблдор ждет своего «героя» сегодня в Хогвартсе. А Гарри все еще маленький одиннадцатилетний мальчик, которому эти планы не осуществить. Но приглядываться к людям можно начинать. Двоих-то нужно будет самому завербовать, пусть это будет, ой как нескоро, но почву можно готовить.
Гарри посмотрел на свои вещи, сложенные аккуратной стопочкой на прикроватной тумбе. Неделю назад он посетил магазин мадам Малкин и купил пару черных и пару белых рубашек, две пары брюк, ремень со змейкой и две пары обуви — замшевые и кожаные черные туфли. Никакого пафоса, никаких цветных мантий, Боже упаси! Мальчик ненавидел весь этот цирк с мантиями. Будь его воля, он оделся бы в свою любимую черную толстовку с капюшоном. Но все же, он знал, что «встречают по одежке», поэтому надо выглядеть хотя бы просто прилично.
Он надел черную рубашку и брюки, на голову нацепил черную повязку, которую купил в женском магловском магазине аксессуаров, и название которой не запомнил. Надо же было чем-то закрыть шрам. Он не хотел, чтоб в поезде повторилась история «Дырявого котла», где все пожимали ему руки, что казалось, он уйдет оттуда с мозолями. Гарри посмотрел на себя в зеркало. «Я выгляжу как идиот! Миниатюрный гот с торчащими патлами! И почему, каждого первого сентября я должен выглядеть идиотом?» — подумал он, вспоминая свой костюм, в котором появился в новой средней школе в прошлом году. Тут он вспомнил о мантиях в рюкзаке, и решил, что как идиот, будет выглядеть весь год, а то, что сейчас — еще более или менее приемлемо.
Мальчик сложил все оставшиеся вещи в рюкзак, даже прихватил библиотечные магловские книги, и огляделся. «Я сюда больше никогда не вернусь, и никакой Дамблдор не заставит меня это сделать!»
Дорога до Кингс-Кросс прошла спокойно, никто не обращал внимание на «миниатюрного гота» с рюкзаком. Плюс большого города в том, что всем плевать. Так легко затеряться в толпе, стать ее частью! Но не все понимают, что значит быть частью толпы. Это значит быть никем. Вот сидит напротив девушка-блондинка, высокие каблуки, дорогая сумка. Она явно думает, что особенная, что такая единственная. Но нет, всем все равно. На нее, на ее жизнь, на ее «особенность». Даже если кто-то и обратит на нее внимание, то забудет о ней через минуту, вспомнив о собственных проблемах и о том, что тоже является «особенным».
На платформе мальчик встретил рыжее семейство, подождал, пока все они исчезнут за барьером, и только потом прошел следом. Было без пятнадцати одиннадцать. Гарри посмотрел на алый паровоз, вывеску, обозначающую номер платформы, и ухмыльнулся. «Жалкое подобие сказки! У человека, впервые попавшего сюда должно сложиться впечатление, что он попал не в магический мир, а в сказочный. Иллюзия счастья и добра. Иллюзия для детей, которые не знают, что это ложь. И кто, интересно, придумал, что платформа будет 9 и ¾? Почему не 9 и ½, или, скажем, 9 и число Пи…Внимание, Хогвартс-экспресс отходит от платформы 9 и 3, 14..»
Мальчик отыскал свободное купе в конце поезда и сел, глядя в окно на то самое рыжее семейство. Простые, не такие, как тот же напыщенный индюк Драко Малфой, но в глазах тепло… любовь? Да, рыжая полная женщина их любит, они росли в любви. Вот она оттирает грязь с носа младшего сына, вот маленькая девочка плачет, провожая братьев. А его никто не провожал, отпустили так. МакГонагалл предупредила директора, что провожать его не нужно. Только миссис Вертон пожелала успехов в учебе.
Рыжие вошли в вагон, поезд тронулся. Дверь в купе Гарри приоткрылась, мальчик про себя чертыхнулся. В купе заглянул младший из рыжих.
— Здесь свободно? — спросил он, указывая на сиденье напротив, — В других вообще сесть некуда.
Гарри лишь молча кивнул. Рыжий устроился. Мальчики некоторое время молча смотрели в окно. Потом Гарри подумал, что не хочет, чтоб каждый свободно заходил в купе, достал палочку, направил на дверь, и произнес:
— Коллопортус!
— Круто! — выпалил рыжий, и Гарри на него удивленно посмотрел, не думал он, что в семьях волшебников, юные маги не знают простейших заклинаний за первый курс, — Меня, кстати, Рон зовут, Рон Уизли.
— Цорес, просто Цорес, — ответил Гарри. «Ты мне изменяешь?» — спросил Адам-Самаэль. «Иди к черту!» — посоветовал ему Гарри.
— Первый курс? — поинтересовался Рон.
— Он самый, — меланхолично ответил Гарри, даже не глядя на рыжего.
— На какой факультет ты хочешь поступить?
— На тот, которого нет в Хогвартсе. Но из тех, что есть, меня устроит Равенкло.
— А я хочу в Гриффиндор. У меня пятеро братьев, все учились там, и мама с папой. Не представляю, что будет, если поступлю в другой факультет, — как-то грустно ответил рыжий, поэтому Гарри стал выглядеть немного заинтересованнее, он любил разгадывать причины грусти, радости и других эмоций у людей.
— И чем ты расстроен? Есть шансы попасть в другой факультет?
— Да не в этом дело. Я шестой брат, и мне придется сделать все, чтоб не отставать от них. Билл был лучшим учеником школы, Чарли был капитаном квиддичной команды, Перси стал старостой, Фред и Джордж, конечно, занимаются всякой ерундой, но у них хорошие отметки, и их все любят. А я обычный. К тому же, когда у тебя полно старших братьев, тебе не достается ничего нового. Старая форма, палочка от Чарли, крыса от Перси.
Мальчик потупился, подумав, что наговорил лишнего. А Гарри решил, что Рон — подтверждение его теории о том, что ни один человек не бывает счастлив. Казалось бы, родители любят, куча родственников. Но не только от Гарри все чего-то ждут. Вот от рыжего тоже ждут, и это его так же расстраивает. «Наверно, Земля — действительно ад, где каждый должен страдать. Просто для одного страдания одни, для другого — другие».
— Ты знаешь, в этом году поступает Гарри Поттер! Вот бы его увидеть, хотя, скорее всего мы будем учиться на одном факультете. Его родители были в Гриффиндоре.
«Не дай Бог!»
— Знаешь, мне как-то безразлично, — ответил Гарри, отводя взгляд в окно.
— Просто интересно, какой он, где жил. Говорили, что Дамблдор его куда-то спрятал. Я думаю, что он мог жить не в Англии. Интересно, а он помнит что-нибудь о… Ну о Сам-Знаешь-Ком?
«О да, Дамблдор спрятал, так спрятал!»
— Скажи, ты помнишь себя в год? Я вот нет, с чего ты взял, что он может помнить?
— Действительно, — смущенно сказал Рон.
В купе попытались войти Драко Малфой и два каких-то амбала. Потом блондин достал палочку и открыл дверь заклинанием. В отличие от Рона, он знал простейшие чары.
— Зачем вы закрылись, — с порога, растягивая слова, проговорил блондин, — Привет, П… — тут Гарри приложил к губам палец, и отрицательно покачал головой. Драко Малфой не был бы Малфоем, если бы плохо соображал, поэтому договаривать фразу он не стал.
— Привет, Малфой.
— Это Крэбб, Гойл, — сказал блондин, указывая на стоящих за своей спиной.
— Цорес, — кивнул им Гарри. Драко хмыкнул, — Рон Уизли, — сказал мальчик, указывая на соседа по купе.
— Ну и зачем ты сел с Уизли? — спросил Малфой.
— Я сел один, но против общества Рона Уизли, как и против твоего общества, ничего не имею. Понимаешь, Малфой, мне вообще параллельно. На всех. На всю эту долбанную жизнь.
Драко снова задумался, как тогда, в магазине мадам Малкин, а Рон открыл рот от удивления, не ожидал он подобных слов.
— Да ты мизантроп, — произнес, наконец, Драко, вспомнив, как отец пару дней назад объяснял ему значение этого слова.
— Мизан.. кто? — спросил рыжий.
— Неважно, — ответил ему Гарри, — но ты почти угадал, Малфой.
— Не передумал поступать в Равенкло? Что-то подсказывает мне, что мизатропу самое место в Слизерине.
— Кажется, мы это уже проходили, — заметил Гарри.
Тут только до рыжего дошло, что он сел в купе к человеку, который знаком с Драко Малфоем, сыном Пожирателя! Теперь все в Гарри ему стало напоминать «типично представителя» отпрыска пожирательской семейки. Черная рубашка, ремень со змейкой, даже эта дурацкая женская повязка на лбу.
— Ну, в общем, мы пойдем, — сказал Драко, чувствуя себя некомфортно в компании предателя крови и странного героя магического мира, — увидимся на распределении.
Когда Малфой и компания покинули купе, Рон не нашел ничего лучше, как спросить о том, о чем спрашивать было не принято.
— Твои родители были Пожирателями?
Гарри рассмеялся. Нет, это действительно было забавно. В этом мире о людях судили не только по тому, на каком факультете они учились, но и по знакомым. При этом, если бы рыжий был внимательным, то заметил бы, что Гарри ни разу не назвал Драко по имени, что говорит не о близких отношениях, а просто о знакомстве. Ему захотелось сказать, что да, его родители были Пожирателями, чтоб посмотреть на реакцию Рона, но сделать так он не мог. Адам-Самаэль не простил бы ему такой промах.
— Нет, не были. Но если тебе интересно, некоторые родственники в свое время поддерживали политику Грин-де-Вальда. Знаешь, я читал о нем. У него было множество дельных идей, — сказал Гарри.
Он действительно заинтересовался этим магом, и перечитал еще раз о нем в «Истории», когда узнал, что его предки поддерживали идеи Грин-Де-Вальда. Его теория мальчику нравилась больше Темнолордевской. Он не был против маглорожденных, которые не виноваты в том, что просто не у тех родителей родились. Он хотел объединить магический и магловский мир так, чтобы волшебники заняли ключевые позиции в управлении государствами. При том, Грин-де-Вальд полагал, что некоторые народы маглов надо уничтожить или проредить, так как на Земле уже наблюдается недостаток ресурсов. Некий первообраз, набиравшей популярность в магловском мире, теории золотого миллиарда.
Рыжий открыл рот, потом закрыл, затем снова открыл.
— Да успокойся ты, тебе в детстве внушали, что все страшные и злые волшебники хотели всех убить что-ли? А ты не задумывался над тем, что у них были цели и идеи? И в некоторых идеях можно действительно найти рациональное зерно. Вот у меня есть теория, что маглорожденных не существуют, есть только полукровки. Поэтому меня совершенно не устраивает политика Министерства в отношении маглорожденных.
Говоря это, Гарри не заметил, как на пороге купе, дверь которого Малфой не закрыл, появилась девочка с густыми каштановыми волосами и внимательно слушала его монолог.
— Интересная теория, кстати! Я тоже об этом думала, — произнесла девочка, и Рон от неожиданности подпрыгнул, — Я Гермиона Грейнджер, маглорожденная, — сказав это, девочка без приглашения вошла в купе и села напротив Гарри.
— Цорес, полукровка, — сказал Гарри, но вспомнив про сейф Реддла, добавил, — это официально, но по моим подсчетам, могу быть и чистокровным. Так что ты надумала?
— Когда пришло письмо, я решила, что способности мага — это дар от природы. Но, когда я узнала о том, что есть чистокровные семьи — это сразу перечеркнуло мою теорию, и я купила книги по генетике. Сделала некоторые подсчеты. В общем, магические гены должны присутствовать у маглорожденных с обеих сторон. Это не значит, что мама и папа должны быть сквибами. Это могут быть бабушки, дедушки и даже прабабушки и прадедушки, но всегда и по отцу и по матери одновременно.
— Вот и я пришел к подобным выводам, хотя маглорожденные даже по этой теории намного слабее магически, чем чистокровные. А вот с политикой Министерства по этому вопросу я точно не согласен.
— По-моему, нынешнее Министерство поддерживает маглорожденных! — заметил Рон, радуясь, что тема перешла в понятное ему русло.
— А по-моему, нынешнее Министерство делает на этом деньги, — заметил Гарри.
— Послушай, Цорес, мне кажется он прав. Я читала историю, раньше политика в отношении маглорожденных была более жесткой.
— Возможно, я не спорю. Я не говорю о том, как было раньше, я говорю о том, что сейчас. Да, они якобы дали маглорожденным равноправие, да, они якобы, поддерживают их и т.д. и т.п. Но это, черт возьми, унизительно. Это как в США, когда Север воевал за права рабов. Вот и Министерство сейчас выставляет маглорожденных этими самыми рабами и борется за их права. Хотя по сути, все маглорожденные — полукровки. Ведь можно открыть эту информацию? Мне даже импонирует теория о том, что есть аристократичные и не очень роды, где тайная родовая магия передается из поколения в поколения, я не против. Пусть будет так. Но и маглорожденные имеют отношение к какому-то роду. Некоторые знания им могут быть доступны. Но это скрывают, возможно, боятся возвращения к тем временам, когда были родовые кланы, которые очень-таки влияли на политику. Я против смешанных браков, ты сама, должно быть поняла, что браки с маглами ведут к исчезновению магических способностей, вероятнее всего, в третьем поколении. Но нет, политика по поддержке маглорожденных и маглов даже одобряет подобные браки. При этом, если ты посмотришь на всех, кто ведет подобную политику, они окажутся чистокровными. Хотя нет, думаю, вопрос все же в деньгах.
— О каких деньгах ты говоришь? — спросила Гермиона, и тут Адам-Самаэль напомнил Гарри, что он заговорился. Ой, как заговорился.
— Забудь, просто есть кое-какая информация, — сказал Гарри, и, подумав, добавил, — непроверенная, поэтому говорить о ней я не буду.
Гермиона смутилась. Во-первых, по этой же самой теории она получалась слабее чистокровных и полукровок, а ей этого очень не хотелось. Но она понимала, что, вероятно, это так. Девочка выучила все учебники, чтобы доказать всем, что она не хуже других. Во-вторых, она не поняла о каких деньгах идет речь, но заметила, что собеседник не хочет продолжать разговор, а ей было очень интересно. Наконец, она вспомнила, зачем пришла. И тут же успокоилась. Невилл, с которым они искали жабу, был чистокровным, но не умел ничего, и, сам сказал, что он почти сквиб.
— Кстати, я зачем заглянула. Вы не видели жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу!
— Нет, — сказал Рон. Гарри лишь покачал головой.
Девочка покинула купе. Дальнейшая дорога прошла почти молча. Лишь иногда Рон что-то спрашивал, или рассказывал какие-то истории.
Наконец, будущие студенты переоделись в мантии, и Гарри почувствовал себя актером театра. Ну, кому в здравом уме придет в голову так одеваться? Нет, он был не против красивых вещей, правда, предпочитал выглядеть обычно, чтоб сливаться с толпой. Но мантии…
Гарри посмотрел на Рона, который глядел на себя в зеркало с разочарованным лицом, старая мантия ему не нравилась. Вспомнил сегодняшний разговор о Министерстве и Грин-де-Вальде и подумал, что Рон — типичный отпрыск светлых. В детстве пугали Темным Лордом как бабайкой, говорили, что все, кто когда-либо в истории пытался изменить мироустройство магического мира — темные маги. Черт возьми, а когда революции и перевороты проходили бескровно? Сомнительно, что и нынешняя светлая власть заняла свою позицию путем мирных переговоров. Гарри представил себе эти самые мирные переговоры: «А давайте договоримся. Вы будете темными магами, которые нам мешают, а мы будем у власти, станем определять направление политики и бороться с вами! Вы согласны? Ну и отлично!»
Поезд замедлил ход.
|
|
| Karos | Дата: Четверг, 26.07.2012, 20:50 | Сообщение # 29 |
Ночной стрелок
Сообщений: 71
| Quote (Nomad) «А давайте договоримся. Вы будете темными магами, которые нам мешают, а мы будем у власти, станем определять направление политики и бороться с вами! Вы согласны? Ну и отлично!»
Бвахахах, посмеялся от души !
|
|
| kraa | Дата: Четверг, 26.07.2012, 21:03 | Сообщение # 30 |
|
Матриарх эльфов тьмы
Сообщений: 3048
| Nomad, Quote — Судя по вашему выражению лица, вы не в курсе. Да, Мальчик-Выживший-После-Авады-И-Сумевший-На-Самого-Себя-Наложить-Круциатус-Или-Что-то-Подобное, еще и врожденный окклюмент! Просто кладезь талантов, — профессор сказал это так, будто говорил не о талантах, а о чем-то противоположном им, — Поттер, дайте вашу палочку!
— Что?
— Палочку. Я жду!
Гарри протянул профессору палочку. Тот произнес «Приори Инкантатем» и из палочки появился какой-то туман.
Вот, от этого пасажа скрежетала зубами - пришел в комнате приюта совершенно неизвестный мужчина - один! Старше, жестче, страшнехонький, очевидно, ненавидящий Гарри. Блевает всякие гнусности в адресс Гарри, называет его как хочет … И, вдруг, это! Гарри доверчиво отдает ему свою волшебную палочку. Был бы гг канонный - да, но это совершенно другой человек!
Nomad, случайно сей Автор не тот ли Автор, что "Миры" пишет?
|
|
|
|
- Страница 1 из 9
- 1
- 2
- 3
- …
- 8
- 9
- »
| |
|
|
|
