|
|
Путешествие во времени
| |
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 17:31 | Сообщение # 1 |
Высший друид
Сообщений: 786
| Название фанфика: "Путешествие во времени"
Автор: PPh3
Бета : MS Word, Omega
Рейтинг: PG-13
Пейринг: НЖП, НМП, Северус Снейп, Гарри Поттер/Джинни Уизли, Рон Уизли/Гермиона Грейнджер, Альбус Дамблдор
Тип: гет
Жанр: AU, приключения, ангст, общий
Размер: макси
Статус: в процессе
События: Седьмой курс, Путешествие во времени, Фик об оригинальных героях, Философские размышления, Много оригинальных героев, Дамбигад, Нестандартный пейринг, Любовный треугольник
Саммари: Что делать, если вполне безобидная поездка оборачивается кучей проблем и приключений? Смогут ли маггловские науки быть полезными, если ты вдруг окажешься в магическом мире, да еще и не в своем времени? Поможет ли университетское образование и, как следствие, умение критически мыслить, если приходится противостоять одновременно аристократическому снобизму одних и слепому преклонению перед авторитетами других?
P.S. Много НП, частичный Дамбигад. Фанатам крутых Уизли и Поттера читать не рекомендуется.
Предупреждения: ООС, AU, немагическое АУ, Дамбигад
Это очередное видение седьмой части ГП глазами сразу нескольких новых персонажей, которые оказываются в Хогвартсе по разным причинам и меняют взгляд на вещи как друг друга, так и некоторых обитателей Хогвартса.
Частично игнорируется 6-я книга ГП, т.е. Дамблдор не попал под проклятье кольца, а Драко не принимал Темную Метку и не получал приказ убить Дамблдора, следовательно война отложена во времени, и Хогвартс продолжает жить своей жизнью.
Люциус Малфой смог откупиться от Азкабана после провала в Отделе Тайн. Амелия Боунс и Эммелина Вэнс, убитые в шестой книге, живы, а Олливандер продолжает торговать палочками у себя в магазине.
Также имеет место AU относительно маггловского мира. Т.е. предполагается, что миссис Роулинг книг о ГП не писала, и, соответственно, главная героиня не могла их прочесть и сразу понять, что с ней произошло. В противном случае это могло бы привести к появлению всезнающей Мэри-Сью. Также имеет место небольшое смещение хронологического порядка некоторых событий, имевших место в маггловском мире.
P.S. Поскольку все новые персонажи не являются англичанами, для усложнения восприятия и создания реалистичности при переходе с одного языка на другой оный будет вводиться в первых двух-трех главах с момента введения в повествование персонажей, на нем говорящих, а также при переходе в диалогах с одного языка на другой. Переводы будут указаны в скобках там же в диалогах.
P.P.S. Некоторые уже известные заклинания изменены так, как если бы они произносились на классической, а не вульгарной латыни.
P.P.P.S. Фик задуман и начат давно, поэтому любые совпадения с другими фиками являются случайными и не относятся к плагиату.
Диклеймер: Автор не извлекает материальной прибыли, персонажи и вселенная Дж.К.Роулинг принадлежит Дж.К.Роулинг.
|
|
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 17:42 | Сообщение # 2 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 1. Это был самый обыкновенный день…
Для многих лондонцев это был самый обыкновенный день. Люди как всегда спешили куда-то по делам, создавая нестройные потоки себе подобных, по широким улицам неслись автомобили. Кто-то опаздывал на совещание, кто-то спешил домой. Среди всей этой людской толчеи медленно брела девушка лет восемнадцати (во всяком случае, столько ей можно было дать, если не приглядываться), тащившая в руке сумку с ноутбуком, которому минуло уже пять лет. Она была чужой в этом городе, даже в этой стране и только несколько днями ранее приехала вместе с другими молодыми специалистами по стипендиальной программе для стажировки в небольшой химической компании. Нельзя сказать, что эта стипендия была слишком большая, да и стажировка была по большей части символическая, но для тех “немногих”, кто удостаивался подобной чести, это была отличная возможность практически “на халяву” съездить за границу, а об условиях проживания и работы даже не приходилось говорить: при средних зарплатах в России о таком оставалось только мечтать.
Впрочем, на последнее девушке с ноутбуком было как-то наплевать. Она никогда раньше не была за границей до этого, и нынче не испытывала какой-то эйфории от пребывания в другой стране, она в принципе не любила высовываться куда-либо дальше университета, которому отдала восемь лет своей жизни. Идея со стипендиальной программой принадлежала ее шефу, Ивану Петровичу, доктору наук сорока пяти лет отроду, обладающему неиссякаемым энтузиазмом и набором научных идей, а также просто заботящемуся о благе своих подопечных — студентов и аспирантов. Он-то и пробивал свой теперь уже бывшей аспирантке Анне Лапиной, с успехом защитившей кандидатскую диссертацию, участие во всевозможных стипендиях, грантах и соавторство в статьях, причем сама девица обычно выражала бурные протесты по поводу всего выше перечисленного. Ей вообще казалось, что шеф слишком высокого мнения о ней и ее талантах, раз упорно не желает поверить в то, что часть оценок в красном дипломе поставлены вовсе не за идеальное знание предмета, а, например, за красивые глаза (хотя сама девушка красавицей себя не считала) или знание латыни (мало ли, какие тараканы у преподов в голове), и прочит будущее в лабораториях США или Германии. Но Лапина совершенно четко представляла, что работать ударными темпами (как ей рассказывали знакомые и знакомые знакомых) все время она не сможет и не захочет, карьерный рост, несмотря на университетские регалии, абсолютно безразличен, лишь бы дали лабораторию, где, желательно, будет минимальное количество людей, не больше трех, дешевое жилье, а там и на еду хватит, да и вряд ли она сумеет прижиться в чужой стране со своим-то характером! Впрочем, ее мечта практически осуществилась: однушка на окраине Москвы напополам с подружкой, работа с утра до вечера — поставить какую-нибудь реакцию, про которую можно спокойно забыть на несколько часов, в течение этого времени успеть позавтракать (и одновременно пообедать), провести занятия у, по большей части, тупоголовых студентов, поставить еще несколько реакций, потом все проанализировать и валить домой, чтобы поужинать, посидеть в Интернете и, наконец, завалиться спать. Денег на оплату жилья и продукты едва хватало, поэтому Анна и взялась преподавать органическую химию, хотя преподавание ненавидела и абсолютно точно осознавала, что талантом педагога не обладала и даже самые простые вещи объясняла из рук вон плохо.
В этом отношении Лондон по сравнению с Москвой казался просто раем: нормированный рабочий день, довольно простые задания, просто огромное месячное пособие и комфортабельная квартира за счет предприятия. В какой-то степени это было что-то вроде пробного теста: насколько сможет она приспособиться к жизни на Западе, если вдруг решит последовать совету шефа.
Первая неделя у стажеров была вводная: всех разбили на пары, пообещав в ближайшем будущем дать проекты для выполнения, к каждой паре прикрепили куратора, который должен был в течение всего времени, которое будет длиться стажировка, следить за тем, как работают его подопечные, и помогать им случае возникновения трудностей. Также в задачу кураторов входило помочь новоприбывшим с адаптацией как среди коллег на фирме, так и в городе в целом. Рабочий день у стажеров пока был сокращенный — с 9 до 15, т.к. никакую серьезную работу им пока не доверяли, и большая часть требований сводилась к “посмотрите сюда: здесь у нас то-то”, “обратите внимание: этот прибор работает так-то”, “сходите туда”, “принесите что-нибудь другое”, поэтому свободные вечера, пока таковые имелись, молодежь посвящала изучению города и его окрестностей. Но Анна Лапина к ним практически никогда не присоединялась: она не любила толпу, всегда чувствовала себя как-то неуютно и одиноко, хотя сама по себе любила одиночество, и в принципе ей было не особо интересно. Ей вообще мало что было интересно в последнее время, не черное, не белое, сплошная серость, но хотя бы эта серость была стабильной в жизни девушки, не допуская как ярких впечатлений, так и конкретных неприятностей.
Сейчас она возвращалась из Гайд-Парка, в котором любила проводить время с книгой или своим вездесущим ноутбуком — главное найти вай-фай точку со свободным доступом. Хотя гулять она в принципе не любила, но, насидеться в квартире, рассуждала она, еще успеет, и поэтому насиживала одну и ту же скамейку в парке, не удосужившись сделать даже пару фотографий, несмотря на то, что постоянно носила с собой цифровой фотоаппарат, который ей в поездку дали друзья. Была пятница, т.е. последний “халявный” рабочий день, и потому кураторы потребовали прийти на фирму к пяти вечера, чтобы, наконец, получить свои задания на ближайший месяц. Краем глаза Анна заметила, как по ней кто-то быстро пробежался взглядом, и увидела пару людей в черных балахонах, быстро скрывшихся в переулке. “Готы”, — буркнула девушка себе под нос и наконец-то соизволила перевести взгляд на витрину напротив. На ней была простая черная мантия, похожие носили студенты старейших английских университетов еще со времен Средневековья, немного великоватая, но, тем не менее, по-своему удобная и любимая. То, как мантия появилась у девушки, — отдельная история, заметим лишь, что у Анны она появилась еще в Москве в бытность ее аспиранткой, а также то, что девушка, хоть и отрицала обычно свою заинтересованность в чем-либо, все же немного увлекалась историей и искусством средних веков, и потому считала мантию весьма эффектным элементом своего стиля, практически никогда с ней не расставаясь. При этом ни к каким молодежным субкультурным течениям она себя не относила, соответствующие собрания и сайты не посещала, и вообще к подобным явлениям в обществе относилась достаточно нейтрально, в конце концов, у каждого свои тараканы в голове.
Ей показалось или нет, но, похоже, несколько таких же людей в черных балахонах зашли в здание фирмы через черный ход, находившийся с торцевой стороны здания, выходившей на один из безлюдных переулков. “Странно, — подумала Лапина и ускорила шаг, чтобы поскорее добраться до главного входа, — кажется, дело пахнет жареным”. И действительно, как посторонние могли зайти в здание фирмы, тем более через черный вход, на котором стоит пароль, а доступ осуществляется по магнитным картам? Девушка мысленно попыталась вспомнить людей, с которыми она успела познакомиться — жаль только, что на лица у нее память плохая, и привязка “имя-объект-атрибут” хромает. Вроде бы никто из тех, кого она смогла вспомнить, ни к каким субкультурным течениям не принадлежали, во всяком случае, явно. Можно было предположить, что несколько парней, понадеявшись на русский авось, решили незаметно прихватить несколько реактивов, чтобы сделать взрывчатку, да глупости все это, ребячество, да и лето еще, хоть и прохладное, до Хэллоуина далеко, чтоб так вынаряживаться. Зайдя в вестибюль, Анна в первую очередь посмотрела на часы — почти впритык, но еще успевала. “Так, надо срочно сказать персоналу о посторонних”, — подумала девушка, что и не замедлила сделать, сообщив на ломаном английском о своих наблюдениях охранникам и секретарше. Нет, на самом деле, у Лапиной словарный запас был вполне достаточный, она могла делать переводы без словаря — когда речь идет о научной литературе, но зато, редко поминаемый за ненадобностью, заметно хромал бытовой лексикон, а произношение просто оставляло желать лучшего, так что девушке пришлось все несколько раз повторять, для большей убедительности переходя на язык жестов, которым она владела еще хуже, чем разговорным английским. Но еще хуже Лапина не понимала то, что ей говорят, поэтому в большинстве случаев предпочитала отмалчиваться, чтобы позже переспросить более умных коллег, либо лично поговорить с куратором. Просто вся поступающая информация сливалась для нее в один сплошной и непонятный поток, из которого правильно вычленить отдельные слова зачастую являлось непосильной задачей.
Убедившись, что охранники ей все же, хоть с трудом, но поверили и пошли к черному входу, Анна поднялась на второй этаж, быстро юркнула в приоткрытую дверь в небольшом конференц-зале, пристроившись где-то на последнем ряду, благо вступающего с кафедры менеджера было слышно достаточно хорошо, и достала из кармана мантии блокнот и ручку. Слава Богу, ее опоздание не заметили, а если и заметили, то разнос устроят по окончании собрания. Как и предполагалось, с кафедры вещали о том, что теперь юным дарованиям предстоит серьезная и ответственная работа, которую они, хоть в лепешку расшибутся, но обязаны будут выполнить в срок, затем пошли заверения, что у стажеров все обязательно получится, и пожелания удачи, завершившиеся дежурными аплодисментами кураторов и разношерстной толпы молодых людей. Наконец, очередь дошла до заданий…
- Мисс Мария Кошкина и мисс Анна Лапина, — девушки, услышав свои имена, кивнули и приготовились переваривать информацию, — ваш куратор миссис Рэйчел Бринкли…
… каждой паре до конца августа нужно было выполнить определенное задание по тематике фирмы, которое включало анализ литературных данных, проведение эксперимента по выбранной методике, желательно с оптимизацией, и в самом конце представить полученные данные и сделать отчет в виде презентации, поэтому команды подбирались так, чтобы ее членам максимально просто было понять друг друга, т.е. по лингвистическому принципу, при этом учитывались такие нюансы, как предшествующий научный опыт. Т.е. по возможности стажерам старались давать темы, хоть как-то связанные с их дипломными или диссертационными проектами, чтобы те смогли быстрее приступить к работе и успели больше сделать. Но в случае с Лапиной и Кошкиной возникли проблемы: обе были мало того, что русские, так еще и учились на одном факультете, одном университете, но вот занимались совершенно разными вещами. Маша Кошкина только окончила пятый курс, занималась углеродными наноматериалами, характеристики в ее рекомендации были не самые блестящие и кое-где натянутые, среди “братьев по цеху” она успела прослыть легкой на подъем безбашенной девицей и заводилой и стипендию выиграла, главным образом, благодаря активной общественной деятельности на родном факультете и участию в других стажировках, с которых она получила положительные характеристики. Лапина, напротив, нигде ранее замечена не была, но зато имела блестящие академические успехи, засветилась в паре тезисов на конференциях (на которые сама не ездила) и написала целый талмуд о применении наночастиц благородных металлов в реакциях гидрирования. Таким образом, ничего общего, за исключением вездесущей приставки “нано”, в научной деятельности этих двух девушек не было.
- … поскольку ваши предшествующие научные проекты сильно различаются по своей тематике, — продолжил менеджер после небольшой заминки, — мы решили дать вам задание, никак не связанное с чем-либо из того, чем вы занимались ранее. Итак, тема вашего проекта “Олигомеризация пропилена в присутствии никелевых катализаторов”.
Лапина, несмотря на свое отвратительное слуховое восприятие, кивнула — им хоть вскользь об этом на спецкурсах рассказывали. Мда… халява закончилась, снова придется руководить — практически курсовой работой, и параллельно подтягиваться самой, ибо в теме она толком не разбирается, а отчитываться придется обеим, и большую часть придется взять на себя, т.к. Кошкина по большей части только изображает бурную деятельность, чем что-то делает.
Менеджеру осталось назвать еще пару команд, как за дверью послышались какие-то крики и ругань, словно все на пожар сбежались, в зал сунулся перепуганный научный сотрудник и заплетающимся языком поведал о том, что на здание напали террористы, и надо срочно эвакуироваться, т.к., похоже, они захватили лаборатории. Все тут же повскакивали с мест, девушки истошно завизжали, уронив на пол свои папки, и бросились к выходу. В коридорах царила самая настоящая паника. Сотрудники бегали в разные стороны, едва успевая уклоняться от разноцветных лучей, выпускаемых людьми в балахонах из деревянных указок. У всех на лицах были белые маски-черепа, точно они и впрямь решили раньше времени отпраздновать канун дня всех святых, а головы покрывали остроконечные капюшоны. “Точно секта какая-то, смесь ку-клукс-клана с ваххабитами, — пронеслось в голове у девушки, когда она пряталась вместе еще с каким-то парнем за огромным кустом монстеры, — нужно срочно делать ноги!” А люди в балахонах, они же террористы, они же сектанты, видимо для пущей театральности, выкрикивали странные слова и формулы. Анна усиленно пыталась понять, что вообще здесь происходит: реплики террористов напоминали искаженную латынь, которой девушка тоже когда-то увлекалась, и от осознания услышанного чуть не упала в обморок: слова заклинаний — она была практически уверена, что это они и есть — практически в точности соответствовали производимым действиям: “Seco”, режу — и у человека тут же открывается огромный кровоточащий порез; “Crucio”, пытаю — и жертва начинает истошно кричать, как резаный поросенок, и биться в конвульсиях; “Levicorpus”, легкое тело, летающее тело — человек начинает беспомощно барахтаться в воздухе; “Sectumsempra”, порезанный на веки — оставляет сразу нескольких глубоких порезов, что человек от кровопотери быстрее умрет; “Avada Kedavra”, латинское “cadaver” — труп — мамочки! Да они и впрямь, как неживые падают, заклятие смерти, превращает в трупа!
Кажется, сектантам надоело развлекаться в коридоре второго этажа, и они перешли на первый, в вестибюль — путь к отступлению был отрезан. Где-то вдалеке гудели сирены скорой помощи и полиции — их наверняка вызвали сразу, как только началось безобразие — но, как ни странно, машины просто не могли подъехать, словно здание было окружено невидимым барьером. На улице тоже была паника, люди разбегались, пытаясь увернуться от лучей террористов. Но прямо перед входом в фирму было самое настоящее столпотворение: против террористов сражались им подобные, только без масок и в разноцветных мантиях. Но вместо того, чтобы обеспечить безопасный отход мирному населению, они, напротив, удерживали всех, словно в кольце, не давая никому выйти, не будучи “обработанными” — после нескольких пассов указками перед глазами люди покидали оцепление с выражением лица “я божий одуванчик” и начинали беспомощно озираться по сторонам и бегать. Все это Анна и, как она уже узнала, научный сотрудник Стелтон видели через окно одного из залов, куда они успели спрятаться во время перестрелки. В коридоре вновь послышались шаги, оставаться на месте стало небезопасно. Парень и девушка забежали в следующую комнату, потом еще в одну — как объяснил Стелтон, все нелабораторные помещения сообщаются между собой, далее нужно выйти к секретным лабораториям — коммерческая тайна сейчас все равно никого не интересует, а оттуда — к черному входу. Это единственный вариант, если, конечно, эти психи в балахонах уже убрались оттуда. Другого выхода у них не было.
Анна Лапина зачастую казалась странной самой себе: она могла неделю находиться в депрессии и апатии, слушать в одиночестве заунывную готику и рассуждать, что ее жизнь в частности — полный отстой и бессмыслица. Собственно, подобным мыслям она предавалась по дороге на этот злополучный семинар. Казалось бы, твое желание, исполнилось — подставляйся под зеленую вспышку и умирай, быстро и легко. Так нет же, именно когда ты находишься на волосок от смерти, начинаешь, словно клешнями, хвататься за эту самую жизнь, словно не было впереди никакого отстоя и депрессии.
В некоторых лабораториях, что они проходили, царил жуткий беспорядок: двери были выбиты, будто кто-то специально под них подкладывал взрывчатку, мебель опрокинута, посуда разбита, а в воздухе стоял удушливый запах из смеси всевозможных веществ, что попались под руку террористам. Кое-где слышалось шипение — наверняка пострадали газовые баллоны или трубы, и тогда все лабораторные этажи взорвутся при первой же возможности. Еще несколько коридоров, лабораторий, лестничных пролетов — и они, до смерти перепуганные и запыхавшиеся, стоят у двери в склад, откуда уже можно будет выбраться на улицу. Лапина, тяжело дыша, стоит, опершись о дверной косяк и светит мобильником Стелтону, который дрожащими руками копается в своем кошельке, через несколько бесконечно долгих минут находит нужную карточку, вводит код и открывает магнитную дверь…
- Не ожидали? — раздался сзади ехидный смех трех людей в балахонах. — Мы слишком долго вас искали, чтобы так просто отпустить. Правда? — двое сектантов, стоящих чуть поодаль говорящего, видимо, телохранители, согласно закивали и вновь засмеялись, кто-то хрюкнул. — Мы не отнимем у вас много времени. Cru…
- Repello! (1) — резко выкрикнула девушка, выставив впереди себя руки ладонями вперед, словно удерживания некую невидимую сферу.
Она вспомнила, что уже не раз совершала подобные вещи, чтобы защитить себя или своих друзей. Иногда это происходило спонтанно, в минуту сильного нервного напряжения, стресса, на пике эмоций — тогда нужно сосредоточиться и вывести из себя эту странную энергию, преобразуя ее по нужной формуле, произнесенной на латыни — так учил ее Иоханн Лютер, настоятель одного католических соборов в Москве, с которым она встретилась совершенно случайно, который и подарил ей эту самую мантию и который с пониманием отнесся к ее “странностям”, объяснив, что сам имеет долг жизни перед магом, о чем просил не распространяться. Тогда Анна не поверила ему: она — колдунья — да бред полный! Но только теперь она осознала, что так и есть на самом деле, и что ее сила родственна силе этих сектантов, значит, они — волшебники. Снова бред! Ладно, шкуру надо спасать, а не псевдонаучные теории строить.
- Protego! — вновь закричала девушка, когда один из магов, оклемавшихся после неожиданного для них отталкивающего заклинания, попытался сделать выпад. — Expelle arma! Expellite arma! Omnes! (2) — выпад рукой вперед, взмах в сторону, и волшебные палочки — а это были именно они — вылетели из рук террористов и отправились куда-то в угол.
Стелтон с трудом понимал, что вообще происходит: вначале непонятно откуда взявшиеся террористы убивают всех налево и направо лазерными лучами из своих указок, теперь русская стажерка выполняет чудеса телекинеза, и когда она произносит эти непонятные мантры, от нее и впрямь еле заметно исходит какая-то энергия. Но, увидев, как на последнем слове девушка резко побледнела и начала оседать на пол, парень схватил ее на руки забежал на склад и, вновь заперев двери магнитной картой, положил девушку на пол.
- We need to be hidden… — слабым голосом проговорила девушка, — they can explode the door… they said: “Bombarda”… I heard… — голова медленно повернулась из одной стороны в другую. /англ. Нам надо спрятаться… они могут взорвать дверь… я слышала… они сказали: “Bombarda”/
- You are ill! You shouldn’t speak. We have to get to the hospital… as soon as it’s possible /англ. Вы больны! Вам не следует разговаривать. Мы должны добраться до больницы, как только возможно/, — бормотал себе под нос Стелтон.
- Here! — девушка указала на выставленные стеной ящики. — Chocolate… I must restore… — под свое несвязное бормотание девушка кое-как отыскала в одном из карманов еще нетронутую шоколадку и тут же съела половину. /англ. Сюда!.. Шоколад… Мне нужно восстановиться/
Где-то наверху и в соседнем помещении одновременно послышались выкрики заклинаний, потом толчки, стены начали трястись, с потолка посыпалась штукатурка, что не предвещало ничего хорошего. Буквально через минуту вышеупомянутая троица тройным заклинанием наконец-то взорвала дверь и громким “Incendo!” подожгла лежавшие на полу мешки, наполненные, судя по исходившему от них едкому запаху, каким-нибудь ПВХ. Стелтон и Лапина старались осторожно двигаться вдоль ящиков, стараясь не привлекать к себе внимание. Они уже почти добрались до выхода, как прогремел мощный взрыв. Молодых людей накрыло упавшими на них ящиками. Какое-то время поочередно, то тут, то там раздавался грохот, и слышалась ругань. Потом все стихло. Первой пришла в себя Анна. Одной рукой дотянулась до ноутбука, другой растолкала товарища по несчастью. С трудом они выбрались из завала. Оба были в синяках и ссадинах, одежда перемазана пылью и кровью. Встали на ноги, в полный рост: картина была впечатляющей: склад разрушен, в потолке дыры, все вверх дном. Даже стену одну проломило, ту, что вела во двор. Парень и девушка подошли к черному входу. Научный сотрудник нажал на какую-то кнопку, закрепленную на замке… Ничего не произошло. Анна толкнула его и показала на провода: где-то они были обрезаны, словно ножом, где-то расплавились. А если учесть масштабы разрушения, то, похоже, пропускная система навернулась во всем здании. Осталось идти через провал в стене, и Лапина четко видела по его нахмурившемуся лицу, что эта идея ему очень не нравиться. Остановившись перед дырой, она посмотрела на него, в уставшие, затаившие страх серо-голубые глаза, и отчего-то вдруг поняла, что он не знает, есть ли там выход вообще. Ладно, попытка — не пытка. Оба неуклюже выбрались во двор, заставленный огромными ящиками и канистрами. Ага, а вот и ворота! Надо быстрее отсюда делать ноги.
- Вон они! — раздалось откуда-то сзади. — Убить их!
Вновь пришлось петлять, укрываясь от шальных проклятий, от которых случайные цели просто разрывались на куски. Скоро и прятаться негде будет! Стелтон провел карточкой по замку на воротах и вновь выругался: вся электроника на территории фирмы оказалась отключена. Оставалось лишь вновь вернуться в здание, и, может быть, у них появиться хоть призрачный шанс спастись…
- Avada Kedavra! — раздалось где-то сбоку, и парень, не успевший увернуться, замертво упал на пыльный асфальт.
Девушка совсем рядом вскрикнула и отскочила в сторону. Шок! У нее на глазах только что убили человека! Сломя голову, Лапина бросилась к зданию фирмы, едва успевая прятаться и уворачиваться от заклятий. Она чувствовала, что уже практически не контролирует свое тело, и заплетающиеся ноги несут ее лишь в одном известном им направлении, в ушах стоял звон от бесконечного грохота вокруг, из груди вырывался истошный беззвучный крик, крик паники, в глазах начинало мутиться. Она молила всех, кто мог услышать ее, оказаться подальше от этого треклятого места, где она будет одна… И когда уже буквально в нескольких миллиметрах от нее пролетел зеленый луч Авады, тело неожиданно скрутило и протянуло как сквозь узкий шланг. Девушка подумала, что ее сейчас всю вывернет наружу, что это, наверное, очередное пыточное проклятие от тех садистов-извращенцев. И вдруг все кончилось…
Она обнаружила себя на каком-то безлюдном пустыре, лежащей на траве и прижимающей ноутбук (прям, расстаться нельзя) к груди. Вокруг было тихо, ни души. Внезапно девушку вырвало, потом зашатало из стороны в сторону от головокружения. А когда пришло осознание, что она действительно одна и, вероятно, достаточно далеко от Лондона, ее сотрясло от истерики, и она упала на траву, то плача, то смеясь.
1) Отталкиваю! (лат.)
2) Брось оружие! Бросьте оружие! Все! (лат.)
|
|
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 17:55 | Сообщение # 3 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 2. Знакомство с новой реальностью
Когда Лапина очнулась, уже начинало темнеть, а перспектива ночевать неизвестно где не очень-то радовала. Кое-как поднявшись на ноги, она направилась в сторону видневшегося вдалеке пригорода, погруженного в золотисто-серую пыльную дымку. Можно было, конечно, дойти до шоссе, чтобы уж наверняка оказаться в этом городке, но что-то девушку очень настораживало. Оглядевшись по сторонам, она поняла, что это тишина: ни шума машин, ни гомона людей. Понятно, что это вам не “Moscow never sleeps”, а всего лишь тихий английский пригород, но не может же жизнь разом замереть вместе с заходом солнца? Должны же, в конце концов, те же банды подростков где-нибудь шляться! В итоге Лапина пошла по извилистой тропинке, ведшей сквозь заросли пожухшей от солнца травы к небольшой роще, примыкавшей к пригороду.
Как же приятно было оказаться под сенью деревьев, вдыхая ароматы трав и листвы! Анна присела на поваленное дерево, вытянув уставшие ноги. Наверняка здесь гуляла и играла в прятки городская детвора, а влюбленные голубки сидели на этом самом дереве и целовались, укрытые от посторонних глаз ветвями ив. Но когда в последний раз? Ибо запущенность парка оставляла какой-то нехороший осадок в душе: люди здесь жили, гуляли, но очень давно. Неужели она попала в город-призрак? А это не есть хорошо. Снова спонтанная магия? Мда… хотела оказаться в месте, где будет совершенно одна, вот и получила, что оказалась непонятно где, в каком-то вымершем городе. В желудке неприятно заурчало, ведь уже давно пора было ужинать. Отправив в рот небольшой кусочек оставшейся шоколадки и запив его водой, небольшая бутылка с которой тоже как нельзя кстати оказалась в кармане мантии, девушка продолжила путь. Уже темнело, деревья на фоне красновато-сиреневого неба казались сплошными черными силуэтами, стояла давящая тишина, и любой звук, будь то хруст сухих веток под ногами, шелест листьев на ветру или крик птицы, взлетевшей с дерева, усиливался в тысячу раз. Маловероятно, чтобы в этой рощице водились какие-нибудь хищные звери, но все равно было страшно. Неизвестно ведь, кто или что может прятаться в ночной тишине.
Через несколько минут Анна увидела добротные двухэтажные дома, окруженные садами. Да, когда-то здесь жил типичный средний класс. Именно жил, потому сады заросли сорняками, было видно, что ими уже давно не занимались, а дома выглядели явно заброшенными: выбитые окна, облупившаяся краска, покосившиеся кронштейны и перила на верандах. В крайнем случае, можно остаться на ночь в одном из этих домов. По-прежнему надеясь найти хоть одну живую душу в этом городе, девушка продолжала петлять между домами, прошла мимо заброшенной детской площадки и обратила внимание на высокую трубу какого-то завода, зловеще возвышавшуюся на фоне ночного неба. “Видимо, раньше, когда этот завод работал, здесь и жили люди, — подумала девушка, рассматривая едва различимый силуэт завода, видневшийся вдали, — что ж, типичная участь городов, экономика которых держится только на одном предприятии”. Анна даже не заметила, как кто-то прошел рядом с ней, грубо задев ее плечом. Стоп! Здесь все-таки остались люди! Сломя голову, Лапина понеслась за этим человеком, даже не подумав, что это может быть вор или убийца.
- Help! Help me, please! — закричала она вдогонку незнакомцу, практически поравнявшись с ним. — I’m lost! /англ. Помогите! Помогите мне, пожалуйста!.. Я потерялась!
- Money! /англ. Деньги!/ — грубо ответил человек, схватив девушку за ворот мантии.
- Excuse me, sir! I have no money! /англ. Извините, сэр! У меня нет денег!/ — дрожащим голосом проговорила девушка, только сейчас поняв, что она влипла, причем конкретно. Это ж надо, чудом спастись от банды колдунов-сектантов, чтобы так глупо умереть от руки обычного бандита, которого сама же спровоцировала.
- Hey, Jack! What are you doing here? — на улице появилась еще парочка субъектов бандитской наружности. — We were to be at Big Dad five minutes ago. /англ. Эй, Джек! Что ты здесь делаешь?.. Мы должны были быть у Большого Папочки пять минут назад/
- O… Girl! — подал голос третий бандит, интонации которого сквозили похотью. — It’s good loot, guy! /англ. О… девчонка!.. Хорошая добыча, парень!/
- Jack, pick up the girl and let’s go! /англ. Джек, хватай девчонку и пойдем!/ — снова сказал первый из подошедших.
Сердце девушки отчаянно забилось, а мозг принялся лихорадочно работать. В своей системе ценностей она так не определилось, что для нее хуже: изнасилование или убийство, но первого ей не хотелось однозначно. Она явно слабее их, да вообще, что может сделать одна хрупкая девушка против трех мужиков? Да ничего, если только не…
Внезапно девчонка как-то напряглась, что Джек выпустил ее, намереваясь перехватить покрепче, как вдруг его отбросило в сторону, как и его приятелей. Так и не поняв, что произошло, бандиты кое-как поднялись с земли и бросились за добычей, благо последняя начала выдыхаться.
Лапина бежала по темным улицам, куда глаза глядят. Она поняла, что заблудилась, когда увязалась за вором. Сама виновата! Но сейчас было не до душевных терзаний и самобичевания, надо было спасать свою шкуру, на что шансы становились все более призрачными. Концентрация и выброс магической энергии требовали слишком много сил, и сейчас она бежала уже на последнем издыхании, не надеясь на что-либо. Оглянувшись назад, она не заметила, как споткнулась о крыльцо очередного дома и врезалась в дверь. Уже где-то совсем близко маячили в темноте силуэты трех грабителей, времени на раздумья не было: или спрятаться в доме, или свернуть на соседнюю улицу. Но тогда они по-любому найдут ее раньше, чем она успеет спрятаться. Девушка принялась усиленно дергать ручку и колотить в дверь. Но без толку: она была окружена. Единственный вариант: навредить как-нибудь так, чтобы какое-то время они были неспособны что-либо сделать. На Аваду сил у нее не хватит, да и сама мысль об убийстве человека ей претила, на Сектумсемпру тоже.
- Seco! — выкрикнула она, вскинув руку, прочертив косую линию в воздухе, и ближайший бандит тут же свалился от режущей боли в груди — все-таки целиться начинающая ведьма определенно не умела. — Seco omnes! Seco omnia!
В глазах стали мельтешить какие-то темные точки, как сквозь пелену видела она, что мужчины хватались за пораженные части тела, и провалилась во тьму.
* * *
Эти каникулы вечно мрачный и нелюдимый профессор зельеварения Северус Снейп предпочел провести в отцовском доме в Антворде. Этот дом вызывал у него далеко не самые приятные воспоминания о детстве, но здесь он был один, абсолютно один. Он устал, устал от жизни, устал от безумных планов и интриг обоих своих хозяев, устал от студентов и их бесконечной тупости. Конечно, и Темный Лорд, и Дамблдор могли его вызвать любой момент, но об этом жилище в Мерлином забытом маггловском городке знали лишь единицы, что давало хотя бы некоторое подобие спокойствия. В этот вечер угрюмый зельевар заперся в домашней лаборатории, располагавшейся в подвале и, естественно, варил зелья. Надо было впрок приготовить кровевосстанавливающее, костерост и успокоительное для школьного лазарета, и, заодно, запастись для себя. Сварить андидот к Сыворотке правды — неизвестно чем его будут поить Люциус Малфой или Темный Лорд. Только со свойственным ему бесстрастием и мастерством он нарезал и перетирал в ступке ингредиенты для зелий, отмерял нужное число капель или отсчитывал число перемешиваний. Он был мастером своего дела и, горько ухмыляясь, осознавал это, ибо надо быть поистине гением, чтобы самостоятельно разработать зелья, которые требовал от него Вольдеморт, и не меньшим гением, чтобы по заказу Альбуса Дамбдора составить к ним противоядия. Да, всю его мрачную славу Мастера зелий составляли заказы обоих его хозяев, на собственные исследования у Снейпа времени практически не оставалось.
Когда антидот к Веритасеруму был почти готов, зельевар услышал какой-то шум, доносившийся с улицы. Опять магглы устроили свои разборки, решил он, методично помешивая кипящую в котле жидкость зеленого цвета три раза по часовой стрелке, один раз против часовой, и так двенадцать раз. Осталось добавить последний ингредиент. Снейп уже потянулся к банке златоглазок, как где-то сверху прозвучало знакомое “Seco”. Не может быть, чтобы в этом районе жили еще какие-то волшебники. Сердце отозвалось застарелой болью: именно здесь он встретил Лили Эванс, свою любовь, свое проклятье. Она была единственной волшебницей, которая, кроме него и его матери, жила в Антворде. Придя к выводу, что собственные подозрения стоит проверить, Снейп убрал на место банку златоглазок, потушил огонь под котлом, наложив на зелье чары Стазиса, и поднялся в гостиную. В пыльной тесной гостиной как всегда было мрачно, не только ночью, но и днем, ибо шторы на окнах были всегда задернуты, а про затянутую паутиной люстру позабыли, казалось, много лет назад. Но человеку, большую часть жизни проведшему в подземельях, это нисколько не мешало. Выставив палочку вперед, будучи готовым отразить любое проклятие, кроме смертельного, Северус резко открыл дверь, нос к носу столкнувшись с одним из уличных хулиганов, которые, судя по их перекошенным лицам и округлившимся глазам — тут уж никакой легилименции не надо, — вовсе не ожидали, что им окажут сопротивление…
Джек опешил: их банда вот уже несколько лет держала под контролем весь Паучий тупик — район, примыкавший к старому заводу — и еще никто из оставшихся немногочисленных жителей Антворда не смел выходить из дома после захода солнца и смотреть на них с таким наглым видом. Парни помедлили: этого человека они совершенно не знали, поэтому шантаж отпадал. Может, набить ему морду, унести все, что можно, из дома, и дело с концом? Но липкий страх где-то на задворках сознания упорно твердил, что этот незнакомец с черными, будто прожигающими насквозь глазами опасен, и надо быстрее делать отсюда ноги.
- Убирайтесь отсюда! Немедленно! — незнакомец в черном первым прекратил игру в гляделки, ткнув тонкой деревяшкой в грудь ближайшего из противников.
- Забыл, кого бояться?! — послышались голоса сзади, руки щелкнули кастетами.
И если неприятной, саднящей боли в руках или ребрах еще можно было сопротивляться — благо невесть откуда взявшиеся порезы оказались неглубокими, то на мощный поток энергии сил совершенно не оставалась, и отключка не заставила себя долго ждать.
Снейп ухмыльнулся: глупые магглы не будут лезть не в свое дело. Нет, в отличие от большинства приспешников Темного Лорда, он не имел ничего против магглов, как таковых, но эти оказались чрезвычайно глупыми экземплярами, раз посмели угрожать ему, а глупость профессор зельеварения терпел не больше, чем лимонные дольки Альбуса Дамблдора и “Crucio” Вольдеморта, вместе взятые. Дело осталось за малым — “Oblivium”, и пусть идут, куда шли.
Мужчина обработал мозги последнему из непрошенных гостей и уже собирался зайти в дом, мысленно поминая Мерлина и всех его родственников, а также идиотов, посмевших оторвать его от занятий тонким искусством зельеварения, как заметил скрючившуюся у двери темную фигуру. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это девушка лет восемнадцати, находящаяся в бессознательном состоянии, черная сумка, явно маггловская, перекинута через плечо, а мантия, длинная черная мантия говорит сама за себя — она волшебница. Но тогда возникают другие вопросы: как фактически взрослая ведьма не смогла справиться с тремя оболтусами-магглами, применив хотя бы самые простые заклинания, которые изучают на первых курсах? Почему ее понесло наслать на нападавших именно режущее проклятие, хотя оно ей было явно не по силам — Снейп сам видел, что эти уличные громилы получили всего лишь царапины? И где ее волшебная палочка?
- Accio волшебная палочка! — тихо произнес мужчина, всматриваясь в темноту, но безрезультатно.
- Accio bacca magica! — сказал он еще громче, надеясь, что использование древнего языка усилит действие заклинания, но палочка, случайно оброненная хозяйкой, так и не прилетела к нему в руки, хотя призывное заклинание действовало на довольно большие расстояния, вспомнить хотя бы прощальную выходку близнецов Уизли во времена диктатуры Амбридж — при упоминании рыжих хулиганов Снейп мысленно скривился: факультет Гриффиндор всегда доставлял ему немало неприятностей, благодаря невыносимой тупости и безбашенности большинства своих представителей, но выводок Уизли, похоже, окончательно решил его доконать, а ведь ему учить еще двух младших оболтусов… — О Мерлин, да за что же такое наказание?
Прекратив свои мысленные словоизлияния, Снейп вернулся к лежавшему на крыльце телу, и, взяв его на руки, вошел в дом. Нет, доброта вовсе не была в характере Северуса Снейпа, он вам не выпускник Хаффлпаффа, готовый пригреть у себя на груди всех сирых и убогих. Он — Ужас подземелий, Злобная летучая мышь, Сальноволосый Слизеринский ублюдок и проч. и проч. И он не собирается расставаться со своей репутацией из-за единожды проявленного случая милосердия. И какое здесь милосердие? Он просто делает то, что должен. Он просто спас юную волшебницу от магглов, осталось лишь привести ее в чувство и отправить домой. Но вскоре ему пришлось резко пересмотреть свои планы.
Девушка оказалась абсолютно незнакомой. Она точно была не со Слизерина, ибо Мастер зелий знал всех своих студентов поименно, и не помнил, чтобы она посещала его занятия вместо со студентами других факультетов, хотя внешность у нее была более, чем обычная: узкое лицо, слегка вздернутый нос, поджатые губы, будто специально вытянутые, чтоб сдержать улыбку, прямые русые волосы до середины спины, отливающие, несмотря на всю свою запущенность — тут некстати вспомнилась заучка Грейнджер — темным золотом из-за огня, горящего в камине. Сумка однозначно маггловская, значит, или полукровка, или магглорожденная. Учебный год недавно закончился, и поэтому весьма странно, что она ходит в мантии. Вопрос, как она здесь оказалась, оставим на потом, пусть сама расскажет. Так что “ Resuscita!” (1) и приступаем к допросу. Нет, лучше провести диагностические чары. Нет, не потому что он о ней заботится, просто в бессознательном состоянии “пациент” более спокоен и терпелив, не перебивает и не задает лишних вопросов. Так… ничего опасного для жизни, только множество ссадин и ушибов, стресс, физическое истощение. Нет, в таком состоянии она вряд ли будет способна адекватно отвечать на вопросы.
Влив в девушке в рот успокоительное и восстанавливающее зелья, Снейп аккуратно помассировал горло, чтобы лекарства быстрее достигли цели, после чего укрыл ее пледом, поправил подушку на диване и ушел в подвал, где его ждали зелья. Мерлин! Почему, почему исключительно на него сваливаются все неприятности? Стоило ли уезжать из Хогвартса, чтобы теперь отлавливать глупых, праздношатающихся после отбоя студентов уже на каникулах? Почему только он должен решать за всех их проблемы?
1) Очнись! (лат.) Во многих фиках, не помню уже, как в каноне, используется заклинание "Enervate", однако истинное значение этого глагола — "Обессиливать, расслаблять", что по логике не вяжется с действием пробуждающего заклинания.
|
|
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 18:05 | Сообщение # 4 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| * * *
Лапина проснулась, обнаружив себя лежащей на диване в каком-то незнакомом доме. Оглядев помещение, она поняла, что оно пустовало уже много лет: на старомодной мебели лежал толстый слой пыли, по углам висела паутина. Окна были зашторены, поэтому определить время суток было нельзя, ясно только, что не ночь. Анна вновь прокрутила у себя в голове события, происшедшие с ней вчера: их было слишком много, и они никак не укладывались в голове, но она хотя бы все помнила, и это уже хорошо. Тогда что она делает в этом доме? Последнее, что всплыло в памяти, было слабое “Seco” и трое грабителей, за одним из которых она по глупости увязалась. Может, она у них в притоне? Тогда почему так тихо? Она лежит на диване, и у нее ничего не болит после вчерашнего? Ясное дело, что с ней не стали бы возиться, а скорее всего избили бы и связали и бросили где-нибудь в подвале. Выкуп? Маловероятно — не того масштаба организация, чтобы похищать людей и потом требовать за них выкуп. Да и не с чего его платить будет, если не влезть по уши в долги ко всем и вся. Разве что… у нее же с собой был компьютер, наверняка решили поживиться им. Надо проверить. Девушка перевернулась на живот и слегка приподнялась на диване. Вот он любимый, целый и невредимый (на последнее после стольких встрясок оставалось только надеяться)! Обнаружился ноутбук в своей черной сумке, прислоненной дивану и, по-видимому, его даже не трогали.
- I see, you have awaken already, miss, /Я вижу, вы уже проснулись, мисс/ — сказал приятный, глубокий бархатный голос, приправленный изрядной дозой сарказма, неприкрыто сквозившего в каждом слове.
Только сейчас Лапина заметила высокого, одетого во все черное мужчину, сидящего в кресле рядом с ее изголовьем, читавшего газету и не спеша попивавшего крепкий, ароматный кофе. Наверное, он заметил ее манипуляции, когда она перевернулась и полезла за ноутбуком, и только тогда обратил на нее внимание. Лицо его было бесстрастно, и, в то же время, напряжено, а недобрый взгляд черных глаз говорил, что ей здесь вовсе не рады. С одной стороны, это было неприятно, с другой, Анна сама не любила пускать кого-либо на личную территорию. Это был своего рода больной вопрос. Она не любила ездить домой в Ростов, где все время чувствовала себя как-то неуютно под присмотром мамы и бабушки, и не любила когда мама приезжала к ней в общежитие, потому что она тогда чувствовала себя, как дома, как ни парадоксально это звучит. После того, как она по окончании второго курса рассталась со своим парнем, у нее никого больше не было, и бесконечные напоминания родственников о том, что ей уже давно пора выйти замуж и родить ребенка, а желательно трех, уже порядком достали. С большинством своих немногочисленных знакомых она предпочитала общаться исключительно на нейтральной территории, например, на работе, и удивлялась, как она до сих пор по-крупному не поссорилась со своей подругой, вместе с которой снимала квартиру, ведь она не могла провести с кем-то (за исключением родных в силу их статуса) больше суток подряд. Единственный человек, которого она всегда была рада видеть, был ее бывший одногруппник и просто хороший друг Сергей. Одно время ей казалось даже, что он ей нравился, но, не видя проявления симпатии с его стороны, она запрятала свои чувства подальше, и они со временем стерлись, а вот Анна и Сергей так и оставались хорошими друзьями, которым было о чем поговорить и что вспомнить. И вообще она была убеждена, что она никого не любит и не сможет полюбить, да вообще, зачем ей это, зато не сможет жить без одиночества и хотя бы небольшого личного пространства. И, видимо, этот человек был такой же, поэтому ей следует постараться его понять.
- Have thou deafened, miss? /Вы оглохли, мисс?/ — все тот же язвительный голос.
- Um… What? Excuse me, sir, I have thought… Is it your house, sir? /А… Что? Извините, сэр, я задумалась… Это ваш дом?/
- Yes, it’s my house… /Да, это мой дом…/
- Thank you very much, sir, — сказала девушка, с потерянным видом уставившись в пол, — I don’t know, how to thank you… — и замялась: получалась очевидная тавтология. /Большое спасибо, сэр … я не знаю, как вас благодарить/
- Don’t interrupt me, — сказал мужчина, злобно сверкнув глазами, насколько это было возможно в полумраке, и положил на стол газету, которую только что читал, — I’m not going to romp with you and wipe your snivel… /Не перебивайте меня … Я не собираюсь с вами возиться и вытирать ваши сопли./
- Excuse me, sir, I didn’t want to cause a headache for you. I just would like, what is this place and how I can get to London… /Простите, сэр, я не хотела причинять вам беспокойство. Мне бы только хотелось узнать, что это за место, и как можно добраться до Лондона./
- Don’t interrupt, I’ve told… — мужчина не кричал, но от его холодного, пронизанного яростью голоса становилось сразу не по себе, хотелось сжаться и оказаться где-нибудь подальше, но еще меньше хотелось вновь испытать на себе последствия туннелирующего эффекта, как для себя назвала Анна мгновенное перемещение в пространстве, — I have enough problems even without you. So you will have to answer some questions. /Я сказал, не перебивайте … У меня и без вас хватает проблем. Так что вам придется ответить на несколько вопросов./
Взгляд девушки упал на газету, которую пару минут назад читал хозяин дома. Вначале ее, естественно, привлекли движущиеся картинки, потом она стала пробегать по строчкам все выше и выше и прочла “The Daily Prophet” и рядом “2nd of July, 1997”. Зачем хранить дома и так внимательно читать старую газету? Хотя выглядит газета совсем не старой. Ситуация кажется все более запутанной.
- Where is your magic wand? /Где ваша волшебная палочка?/
- Magic wand? — глаза девушки расширились от удивления: значит, этот человек волшебник, либо достаточно хорошо знаком с ними. Так, надо быть поосторожнее, — I have no magic wand, sir? /Волшебная палочка? … У меня нет волшебной палочки, сэр./
- I heard, you were sending “Seco” to those muggles, who assaulted you yesterday, weren’t you? /Я слышал, как вы наслали “Seco” на тех магглов, что напали на вас. Верно?/
- Yes, it was me, but I don’t, who are muggles. Do you call gangsters in such way? /Да, это была я, но я не знаю, кто такие магглы. Вы так называете бандитов?/
- Muggles are usual people, not wizards. You are able to perform wandless sorcery, you know dark curses and don’t know, who is muggle! What school did you attend? /Магглы — это обычные люди, не волшебники. Вы способны выполнять беспалочковые заклинания, знаете темные проклятия и не знаете, кто такие магглы! В какой школе вы учились?/
- Um… usual secondary school /М… в обычной средней школе/, — Анна напряглась, не совсем понимая, что от нее хотят, и продолжала буравить взглядом газету, стараясь не потерять при этом нить диалога.
- Magic school, I mean /Я имею в виду школу магии/, — зельевар начал раздражаться, не понимая, как можно не знать таких элементарных вещей.
- Excuse me, sir, but I have not ever attended magic schools. I have recently known that I can conjure. /Извините, сэр, но я никогда не посещала магические школы. Я совсем недавно узнала, что умею колдовать./
- Um… Er… would you like a cup of tea, miss? /М… Э… не хотите чашку чая, мисс?/ — предложил мужчина, пытаясь осознать услышанное.
- Yes, please /Да, пожалуйста/, — ответила девушка и поняла, что ужасно проголодалась.
- And didn’t you get unusual letters or invitations? /И вы никогда не получали необычных писем или приглашений?/ — сказал хозяин по дороге на кухню: хотя он мог бы запросто вызвать домового эльфа и поручить ему приготовить ланч, но истерика в исполнении молодой особы, до недавнего времени не знавшей о магии, его совершенно не прельщала, так что пришлось все делать самому.
- No, sir. /Нет, сэр./
- Help yourself /Угощайтесь/, — вновь сказал мужчина, принеся в гостиную поднос с сэндвичем и кружкой горячего черного чая.
- Thank you, sir, — ответила девушка, свесив ноги с дивана и склонившись над подносом. — And you? /Спасибо, сэр … А вы?/
- What me? /Что я?/ — резко ответил мужчина в черном.
- Why do you not eat? /Почему вы не едите?/
- I have had my breakfast already. Are you foreigner? /Я уже позавтракал. Вы иностранка?/
- Yes, I’m from Russia /Да, я из России/, — ответила Лапина, медленно попивая чай.
- Merlin! A latent witch from Russia! — подумал он про себя и уже вслух добавил: — Where do you live? I shall make portal key for you. /Мерлин! Ведьма-латент из России! … Где вы живете? Я сделаю для вас порт-ключ./
- Thank you very much, sir! — воскликнула Лапинаю — But unfortunately I don’t know, in what place I should depart. /Большое спасибо, сэр! … Но к сожалению, я не знаю, куда мне следует отправиться./
- What do you mean? /Что вы имеете в виду?/
- I live and work Moscow, but… um… er… my chief provided me a traineeship in London for the whole summer. /Я живу и работаю в Москве, но… м… э… мой шеф обеспечил мне стажировку в Лондоне на все лето./
- And why are you in doubt? /И почему вы сомневаетесь/ — Снейпу уже порядком надоело по нитке вытягивать информацию из невесть откуда свалившейся на него девицы: применить легилименцию было бы намного быстрее, но это бесполезно, т.к. мысли формируются на родном языке носителя, и он ничего не поймет, а ужасный акцент давал все основания верить, что перед ним не англичанка; во-вторых, неизвестно как она отреагирует на вмешательство в собственное сознание, и какие глупости может потом натворить. И вовсе не потому, что он не хотел бы применять “грубую” силу.
- I must be in London because of my traineeship, but in Moscow it will be more safety, I think. /Из-за моей стажировки я должна находиться в Лондоне, но, я думаю, в Москве будет безопаснее./
- Why? — для приличия поинтересовался Снейп, прекрасно понимая, почему в Британии находиться сейчас весьма небезопасно, и снова взял газету, чтобы заново просмотреть информацию о происшествиях, которые так или иначе могут быть связаны с деятельностью Пожирателей, хотя, если и была атака, о которой он не знал, и она была точечной, направленной на горстку магглов, то Министерство Магии не стало бы это афишировать, предпочтя замять дело… — What is seeing to be interesting for you? Moving pictures? — с сарказмом спросил он, увидев, куда устремлен взгляд его гостьи. /Почему? … Что вам кажется интересным? Движущиеся картинки?/
- No, flash-technologies don’t surprise me, — ответила девушка с умным видом, увидев, как хозяин дома поднял бровь на слове “ flash-technologies”, — but the date of newspaper. Why is it so old? /Нет, флэш-технологии не удивляют меня… но дата газеты. Почему она такая старая?/
- It’s yesterday's newspaper. And now answer my previous question, please /Это вчерашняя газета. А теперь ответьте на последний вопрос, пожалуйста/, — нетерпящим возражений тоном ответил зельевар.
- How? It’s impossible! /Как? Это невозможно!/
- What is impossible? /Что невозможно?/ — мужчина недоуменно поднял бровь.
- According to Einstein’s special theory of relativity, transfer in time is prohibited! /Согласно специальной теории относительности Эйнштейна, перемещения во времени запрещены!/
- What are you saying? Do you affirm to be transferred in time? /Что вы говорите? Вы утверждаете, что перенеслись во времени?/
- I don’t know, but yesterday, at least for me it was the 2nd of July, 2011. /Я не знаю, но вчера, по крайней мере, для меня, было 2-е июля 2011 года/
- What? /Что?/ — зельевар чуть не поперхнулся кофе: его еще никогда не доводили до того, что он начинал задавать вопросы, как ничего не знающий школьник, а эта новоявленная ведьма составила бы компанию чудачке Лавгуд.
- Where is my cloak? — Лапина вскочила с дивана, окинув взглядом комнату и найдя упомянутый предмет гардероба на вешалке в углу, принялась рыться в карманах, после чего извлекла оттуда маленькую тонкую книжечку и, раскрыв ее на нужной странице, с победным выражением лица подбежала к Снейпу. — Look here, please! This is my international passport. /Где моя мантия? … Посмотрите сюда, пожалуйста! Это мой загранпаспорт/
- Let’s be known, miss Lapina. I’m Severus Snape… — чем дальше мужчина просматривал страницу с личными данными, тем больше недоумевал: некая Анна Лапина, судя по фото, это она и есть, родилась в 1985 году и, значит, ей должно быть 13 лет. Постойте: как это, выдан в 2007 году?! — в замешательстве Снейп перевернул еще несколько страниц и наткнулся на британскую визу, в которой ясно было указано, что вышеупомянутой Анне Лапиной разрешено находиться на территории Соединенного Королевства с 25 июня по 1 сентября 2011 года. — And now you should tell me all, connected with your staying in England, — к Снейпу быстро вернулось самообладание и, положив паспорт на стол, он сел обратно в кресло, сложив руки на груди. /Будем знакомы, мисс Лапина. Меня зовут Северус Снейп. … А сейчас вы расскажете мне все, связанное с пребыванием в Британии/
- I arrived in London 25th of June of 2011, — начала спокойно рассказывать девушка, вертя чашку в руках, — we were people from different countries, winning scholarship of “Fine Chemicals”. It’s such chemical company, and we would have to work in its English filial during the summer… We have a week for studying of how enterprise work and its structure, then we should be tasks, which we should workout during July and August. It was yesterday, when we got our tasks, and enterprise was attacked by people in masks and cloaks. They were magicians and did terrible things. I ran away, but three men persecuted me. They crushed all were on their way. All exploded around me, then I felt to be stretched through the long pipe and appeared at waste ground not far from this town. /Я приехала в Лондон 25 июня 2011 года … мы были люди из разных стран, выигравшие стипендию “Fine Chemicals”. Это такая химическая компания, и мы должны были работать в ее английском филиале в течение лета. У нас была неделя для ознакомления с тем, как работает предприятие, и его структурой, затем нам должны были выдать задания, над которыми мы должны были работать в течение июля и августа. Именно вчера, когда мы получали наши задания, на предприятие напали люди в мантиях и масках. Они были магами и творили ужасные вещи. Я убежала, но меня преследовало три человека. Они разрушали все на своем пути. Все взрывалось вокруг меня, затем я почувствовала, как меня протянули через длинный шланг, и я оказалась на пустыре недалеко от этого города./
Снейп все это время внимательно слушал и иногда кивал, как бы соглашаясь с тем, что услышанное — не полный бред. Судя по рассказу Лапиной, Пожиратели Смерти будут активно продолжать свою деятельность спустя 13 лет, что неудивительно с уровнем подготовки Поттера. Что должно случиться? Темный Лорд убьет мальчишку раньше времени или опять сгинет, а потом возвратится вновь? Да, Альбус Дамблдор, в вашем плане определенно есть бреши, но вы как всегда считаете себя самым умным и всемогущим, чтобы делиться своими великими планами с обыкновенными смертными. Всегда недоговариваете, не хотите держать все яйца в одной корзине, так? При таком раскладе первый вариант с преждевременной смертью Поттера кажется куда более вероятным. Мальчишка — самая обыкновенная посредственность, с таким же отвратительным характером, как у отца, постоянно нарывается на неприятности, из которых выползает благодаря своим друзьям, невероятному везению и фавору у директора.
Из того, что рассказала Лапина следует, что либо темная сторона окончательно выиграет, либо начнется затяжное противостояние. Альбус, вы этого хотите? Если вы действительно считаете, что Поттер должен сыграть ключевую роль в этой войне, то почему позволяете ему бездельничать? Почему не готовите его, когда времени итак в обрез? Зачем вам Орден Феникса, который толком ничего не делает? Вначале весь год охраняют пророчество, хотя вам прекрасно было известно, что Темный Лорд не будет рваться в драку в отличие от мальчишки Поттера, потом еще один год просто занимаются непонятно чем. Нет, они, конечно, отражают атаки Пожирателей, но только лишь потому, что он, Северус Снейп, преподаватель зельеварения и двойной шпион, вовремя сообщает о них. А может, Альбус, у вас вовсе нет никакого плана, и вы надеетесь, что за вас все сделает безмозглый Поттер? Да что Поттер? Больше, чем у половины орденцев мозги напрочь отсутствуют! Конечно, безмозглыми пешками намного легче манипулировать, вскармливая всем вместе с лимонными дольками свои великие недопланы и сказки о силе любви. Но не являешься ли ты, Мастер зельеварения Северус Снейп, точно такой же пешкой в руках престарелого манипулятора? Да, ты пытаешься сопротивляться его подчас идиотским просьбам, доказываешь, аргументируешь, а потом все равно, скрепя сердце, делаешь так, как он сказал, каким бы бессмысленным оно ни было. Взять хотя окклюменцию с Поттером. Потому что достаточно было совершить одну, всего лишь одну глупую, досадную ошибку, чтобы до конца жизни превратиться в слугу великого темного мага и пешку великого светлого, шаг за шагом разрушая собственную жизнь… Нет, он сам разрушил собственную жизнь, сказав то ужасное слово Лили Эванс, девушке, которую полюбил еще в детстве, и которую любит до сих, несмотря на то, что она уже много лет мертва.
Зельевар поставил чашку с кофе на стол и опустил голову, прикрыв глаза рукой. Все эти рассуждения выбили его из колеи, подняв из глубин души застарелую боль. Сосредоточиться, очистить сознание от эмоций и старых воспоминаний… Он один стоит на самой высокой башне неприступной каменной крепости, окруженной со всех сторон тихими водами бесконечного моря. Ничто не сможет выбраться из этой крепости, и никто не сможет ее одолеть…
- Spontaneous magic very often appears in cases of strong emotional stress, being activated with subconscious impulses /Стихийная магия очень часто проявляется в случае сильного эмоционального стресса, активируясь подсознательными импульсами/, — сказал мужчина после некоторого молчания.
Только сейчас он заметил, что гостья смотрит на него, внимательно следя за его реакцией. У нее были красивые глаза болотно-зеленого цвета… Снейп отвел взгляд. Нет, если так пойдет и дальше, то ни о какой легилименции по отношению к этой девице не может быть речи. Слава Мерлину, хоть Поттер на него так не действует.
- Id est, you mean that I initiated time transfer because of fear? /То есть, вы имеете в виду, что я инициировала перенос во во времени из-за страха?/
- In your case emotions are required, but insufficient condition. I can suggest, that you can disappear by this way. /В вашем случае эмоции являются необходимым, но не достаточным условием. Я могу лишь предположить, что вы смогли аппарировать таким образом./
- ???
- Under appearance or disappearance I mean transfer in space. Only in space. To make temporal transfer, you need special artifacts, spells and may be rites. This area of magic is still not completely studied, therefore could you remember, miss, what you and Death Eaters did before you disappeared from your time? /Под аппарированием я понимаю мгновенный перенос в пространстве. Только в пространстве. Чтобы совершить перенос во времени, вам нужны специальные артефакты, заклинания и, может быть, ритуалы. Это область магии до сих пор полностью не изучена, поэтому не могли бы вы вспомнить, мисс, что делали вы и Пожиратели Смерти перед тем, как вы исчезли из вашего времени?/
- Are Death Eaters those sectaries in masks and cloaks, who attacked us? /Пожиратели смерти — это те сектанты в мантиях и масках?/
- Yes. Continue, please /Да. Продолжайте, пожалуйста/, — сказал вслух зельевар, а про себя подумал, что девушка не так уж и глупа, особенно если учесть, что она едва знакома с миром магии, но быстро засунул эту мысль на задворки сознания, ибо почти все студенты идиоты, не желающие ничего учить.
- I used “Repello” (2), “Protego”, “Expelle arma” at close attack. And I really wanted to appear in quiet place, where I would be alone. Death Eaters… I think, they wanted to scare, to kill, and no one of these curses is able to transfer in time. Judging from the hate, with which they called out the curses, they tried to pain their victims, a lot of pain… /Я использовала “Repello”, “Protego”, “Expelle arma” при близких атаках. И я действительно хотела очутиться в тихом месте, где я была бы одна. Пожиратели Смерти… Я думаю, они хотели вселить страх, убивать, и ни одно из их заклинаний не было способно переносить во времени. Судя по ненависти, с которой они выкрикивали проклятья, они пытались причинить боль своим жертвам, много боли…/ — Анна допила свой остывший чай.
- Spells, please /Заклинания, пожалуйста/, — недовольно изрек мужчина, словно ему сказали вовсе не то, что он хотел услышать.
- Their? Ah… "Avada Kedavra", "Sectumsempra", "Crucio", "Seco" … — девушка задумалась, подперев голову, — if I don’t mistake, a part of spells they performed without pronounciation of verbal formulae. /Их? А… Kedavra, Sectumsempra, Crucio, Seco … если я не ошибаюсь, часть из них они совершали без произнесения словесных формул./
- I think, there was a complex of obstacles, that caused your transfer in time, and repetition of such obstacles is probably required to return you in your time… /Я думаю, это была совокупность обстоятельств, вызвавшая ваш перенос во времени, и, вероятно, необходимо повторение таких обстоятельств, чтобы вернуть вас в ваше время…/— задумчиво подытожил Северус.
- Thank you, sir. Though I know, what has happened with me, — с растерянным выражением лица произнесла Анна, — but I really don’t know, what to do. My friends and my chief don’t know me yet, and I think my family wouldn’t understand me, if I had come from future to them. /Спасибо, сэр. Я хотя бы знаю, что со мной случилось … но я действительно не знаю, что делать. Мои друзья и мой шеф еще не знают меня, и, я думаю, моя семья не поняла бы меня, если бы я пришла к ним из будущего/
- You quietly right argue. Moreover, you future and you past mustn’t see each other… /Вы достаточно верно рассуждаете. Более того, вы-прошлое и вы-будущее не должны видеть друг друга./
- Else? /Иначе?/
- Else you will face with fatal consequences /Иначе бы столкнетесь с фатальными последствиями/[color], — на последних двух словах девушка сморщилась, пояснив:
- Fatal consequences, fatal errors… I don’t want to make actions, which consequences are irreversible… and also I don’t want to put under Eaters hands just for experiment with very low probability of success. [color=blue]/Фатальные последствия, фатальные ошибки. Я не хочу совершать действия, последствия которых необратимы… и также я не хочу подставляться под руку Пожирателям только ради эксперимента с очень низкой вероятностью успеха./
По мере того, как Лапина говорила, лицо зельевара становилось все мрачнее и мрачнее. Он прекрасно понимал, к чему она клонит, но старался как можно дольше оттянуть момент признания этого факта. Она еще долго рассуждала о том, что стоило окончить университет и аспирантуру для того, чтобы научиться разбираться в элементарных вещах или что-то вроде этого. Тут он тоже с ней согласился, но лишь потому, что эта фраза так или иначе совпадала с его предубеждением, что почти все студенты — тупые. И вот ее финальная фраза: “And from all people, whom I know in this time, you are one, who can help and understand me…” и смотрящие прямо на него зеленые глаза, выражающие одновременно надежду и смирение. Для того, чтобы читать эмоции, знание иностранных языков не так уж необходимо. Что она сделает, если он выставит ее за дверь, он не знал, но предполагал, что наверняка какую-нибудь глупость. Поэтому для успокоения совести разрешил ей остаться у себя. Она его горячо поблагодарила (аж на шею хотела броситься, но сама же себя остановила — хм, блок на чувства — это показалось зельевару интересным), потом долго сокрушалась по поводу того, что у нее с собой почти нет денег, чтобы заплатить за жилье, т.к. большая часть из них лежит на банковской карточке, а карточку, ровно как и счет в банке (ага, кажется, это аналог сейфов в “Гринготтсе”), она получила только в 2002 году, и потому упомянутая выше карта совершено бесполезна. И что нечто под названием “notebook”, или “laptop”, который она хранила в своей сумке, который к ее превеликому изумлению оказался в рабочем состоянии (она даже специально его раскрыла и включила, чтобы показать, как он работает и почему так называется — в общем, на Снейпа, несмотря на то, что видел он это чудо маггловской техники впервые, особого впечатления не произвело), она не может отдать, т.к. он будет нужен ей самой, а ему, судя по всему, не нужен. После чего он резко приказал ей заткнуться, что она моментально сделала, даже “Silentio” не понадобилось, и привести себя в порядок.
А девушка и впрямь была какая-то чудачка: с зеркалом, похоже, не дружила и о внешнем виде особо не заботилась (Северус вспомнил себя в школьные годы). Одежда у нее была только та, в которую была одета, что неудивительно, если исходить из ее рассказа. А из прочих вещей были только ее любимый ноутбук, пара каких-то статей, записная книжка, рабочий журнал и ручки — так магглы называли свои пластиковые модификации перьев. Поэтому, отправив девушку в ванную, он сам был вынужден чистить ее одежду с помощью волшебства, т.к. поход по магазинам в ближайшее время он не планировал, а сама Анна упомянула, что это занятие у нее поперек горла. Дождавшись ее, Снейп препоручил ей убраться в доме, раз она так хотела как-нибудь отблагодарить его, заранее обозначив места, куда лучше не соваться, и отправился в лабораторию.
2) Отталкиваю! (лат.) Я использовала этот глагол вместо "Expulso", т.к. последний представляет собой аналог второго причастия в английском (3-я форма глагола) в аблативном падеже (сочетает в себе функции творительного и предложного падежей в русском языке, а также используется при обозначении места и способа действия). Первая форма глагола в 1-м л., ед. ч. звучит как "Expello", что переводится как "изгоняю, выбрасываю, выталкиваю", т.е. речь идет не об отражении внешнего воздействия, а об отделении части от целого, условно говоря.
|
|
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 18:12 | Сообщение # 5 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 3. Кто есть кто
Северус Снейп сознательно не впускал никого в свою жизнь. Какие могут быть близкие люди у Пожирателя Смерти и двойного шпиона? Ведь на привязанностях других людей всегда легко играть, чем не забывал пользоваться в отношении него Дамблдор и в отношении Поттера Темный Лорд. Теперь не хватало, чтобы кто-нибудь из его хозяев или их знакомых узнал, что он прячет у себя в доме магглу, в связи с чем мисс Лапиной было строго наказано как можно реже появляться в гостиной и уходить оттуда сразу, как в камине загорится зеленое пламя, что означает: будут гости, а также по возможности не появляться на глаза самому Северусу Снейпу. К удивлению последнего, девушка его прекрасно поняла, заявив, что сама заинтересована в том, чтобы о ней знало как можно меньше людей, и выпросила для себя хотя бы небольшую комнатку, где она могла бы уединиться, чтобы лишний раз не мешать хозяину дома. Снейп согласился выделить ей бывшую детскую, которая в настоящее время использовалась больше как кладовка для старых вещей. Казалось, ее не смутил ни жуткий беспорядок, ни всеобщее запустение. Она лишь спросила, есть ли в доме лишняя кровать, в ответ на что мужчина трансфигурировал стоявшую в углу детскую кроватку, и поинтересовалась, есть ли в доме электричество, которое нужно было для работы ее компьютера, иначе последний, по ее словам, протянет не больше трех часов — заряд в аккумуляторе закончится. На что мужчина ответил, что электричество отсутствует во всем городе, причем очень давно, и согласился частично предоставить в пользование своей гостье домашнюю библиотеку, дабы та не надоедала своей болтовней.
По мере того, как они узнавали друг друга, Лапина продолжала все больше удивлять Снейпа. Ее не интересовали никакие светские развлечения, она не просила его взять ее куда-нибудь с собой, хотя знала, что он часто уходил из дома, и, казалось, не особо скучала по общению со сверстниками. Подобно тому, как он проводил большую часть свободного времени в лаборатории, она проводила у себя в комнате, читая книги, делая пометки у себя в тетради или рисуя. Виделись они, как правило, во время приемов пищи, и если Снейп сам ее не расспрашивал о чем-нибудь или не разрешал задать вопросы, то трапезничали они тоже молча. В течение подобных бесед Снейп узнал, что его гостья родом из некоего города Ростова где-то на юге России, после школы поехала учиться в Москву, с трудом поступила на химический факультет, ибо замахнулась на лучший университет в стране, а по окончании оного еще проучилась три года в аспирантуре и до недавнего времени продолжала работать в своей Alma Mater. А ее знакомство с миром магией произошло весьма необычным образом…
Однажды по просьбе шефа ей пришлось съездить сразу в несколько организаций. К вечеру она была измотана и морально, и физически, злилась на шефа за то, что он дал ей задание, которое ей a priori будет трудно выполнить в силу своего характера, на себя, за то, что до нее ничего не доходит с первого раза, за то, что порой не может понять элементарные намеки, что не может отстоять свою точку зрения, даже если ее аргументы верны. Ей захотелось немного прогуляться: все равно рабочий день уже закончился, и в лаборатории ее не ждут. Город она толком не знала, ибо за пределы университета выбиралась очень редко, в связи с чем быстро заблудилась, попав в совершенно незнакомый район: дома там все были старые, построенные не позже 1950-х, улицы выложены брусчаткой — на этом месте Северус подумал, что Анна по чистой случайности нашла магический квартал в Москве, но вскоре отказался от этой идеи, когда услышал про католическую церковь, построенную в неоготическом стиле. Далее к девушке пристали какие-то полупьяные субъекты, и тут-то она впервые применила стихийную магию, раскидав их в стороны. Все бы ничего, но свидетелями вышеупомянутого происшествия стали двое представителей католического духовенства, которые взяли загулявшуюся мисс под белы рученьки и затащили в какое-то здание — единственное, что знала Анна, что оно не являлось посольством или консульством. Поскольку на дворе стоял XXI век, и перспектива устраивать публичное сожжение ведьмы на костре никого не прельщала, то решили ограничиться камерой пыток в подвале. Откуда она могла взяться в здании, построенном не раньше XIX века, Анне было невдомек, куда больше ее интересовала возможность выбраться из этой переделки: сопротивляться двум мужчинам, превосходивших ее и по росту, и по комплекции, было нереально, а после того, как она раскидала тех парней на улице, сил не оставалось вовсе, так что можно было надеяться только на чудо. Но когда ее привели в подвал и усадили на кушетку, она смирилась с неизбежным, решив, что, наверное, так даже будет лучше, т.е. от ее смерти хуже никому не станет.
Все это время Снейп внимательно слушал рассказ девушки, задумываясь над тем, что, возможно, смерть от Круциатуса или Авады — не самая плохая перспектива прекратить свое никчемное существование.
Тем временем двое, возомнивших себя великими инквизиторами, уже приступили к пытке, зажав пальцы девушки между какими-то тисками, и принялись давить, как в камеру вошел третий и поинтересовался, в чем дело. Анна не стала в подробностях пересказывать диалог, но суть заключалась в том, что как раз третий, спасший ее от пыток, и оказался инквизитором, без разрешения которого никто не имел права устраивать допрос. Инквизитора и, по совместительству, викария звали Иоханн Лютер. В Москву, которая в Ватикане считалась захолустьем в отношении как паствы, так и церковной карьеры, его отправили после того, как он не сошелся во мнении с каким-то кардиналом, а до этого он служил в соборе Дрездена.
К удивлению девушки, он долго извинялся перед ней за своих подчиненных и за действия инквизиции в истории Католической Церкви в целом, наложил ей на пальцы шины и выписал что-то вроде бессрочной охранной грамоты, дававшей гарантию безопасности на территории т.н. католического квартала. И он же огорошил ее известием о том, что она ведьма, ибо впоследствии стал свидетелем нескольких выбросов ее стихийной магии: Лютер тоже был химиком, и Анна несколько раз приходила к нему в лабораторию и познакомилась с его аспирантом Фрицем. — Все это сильно напоминало Снейпу его собственное знакомство с девушкой. Как он и определил это для Анны, ее спонтанная магия выбрасывалась тогда, когда она сильно волновалась или злилась: из чашек мгновенно испарялся чай, неожиданно вскипали и взрывались синтезы под тягой, приборы давали кратковременные сбои. Девушку только удивляло, как в ее лаборатории на химфаке никто не замечал подобных вещей. И снова ей помог Лютер: посредством медитации он научил ее одновременно сдерживать эмоции и прятать их вглубь сознания. При этом он предполагал, что контролировать собственное волшебство можно путем представления необходимого результата и произнесения формулы действия на латыни.
Вскоре уроки Лютера стали приносить плоды: девушка стала меньше нервничать, а предметы вокруг перестали летать и взрываться. Также ей удалось опробовать на практике несколько беспалочковых заклинаний — Лапина обладала хорошим зрительным восприятием и по ходу рассказа подобно киноленте прокручивала воспоминания у себя в голове, так что профессору зельеварения достаточно было применить поверхностную легилименцию, чтобы увидеть, как она применила “Protego” и “Impedimenta”, чтобы спасти друга, и затем вновь “Protego”, “Expelle arma” и “Oblivium”, чтобы защитить Лютера, за которым недоброжелатели ходили словно по пятам.
Когда же Снейп поинтересовался, с чего это вдруг его гостья решила погеройствовать, она ответила, что смогла узнать о намерениях нападавших, не разговаривая с ними, а просто ненадолго взглянув в глаза — этого было достаточно, чтобы “прочесть” наиболее яркие эмоции и мысли, лежавшие где-то на поверхности сознания. По мнению Анны, это неплохо помогало в общении с людьми, а также по работе, ибо ее шеф часто действовал по принципу “догадайтесь сами”, т.е. банально не договаривал, либо говорил мысленно. Подобная способность пришла к ней, когда она стала учиться блокировать мысли и эмоции.
Северус мысленно аплодировал этому странному магглу (!), который за какой-то год смог обучить девушку простейшим беспалочковым заклинаниям, основам окклюменции и легилименции. А заклинание Забвения — это вообще продвинутый уровень чар, впрочем, как и беспалочковая магия. Да поставить ее с мальчишкой Поттером, и она его наверняка сможет одолеть — что у одной, что у другого набор заклинания примерно одинаковый. При этом слизеринского профессора совсем не удивило то, что его гостья для человека, едва знакомого с миром магии, так хорошо продвинулась в окклюменции: для беспалочковой магии необходимы сильная концентрация сознания и отсутствие посторонних мыслей, что роднит ее с ментальной магией.
И, естественно, Снейп спросил, как это так вышло, что маггл, тем более священник, вдруг стал помогать начинающей ведьме. На это Лапина ответила, что сама удивилась этому, но, как рассказал сам Лютер, у него долг жизни перед магом. Что одно время он много путешествовал, и во время одного из своих странствий где-то в Шотландии случайно наткнулся на потасовку магов, в которой чуть не умер. Именно тогда он и запомнил несколько заклинаний и понял приблизительный принцип их действия. В него тогда попало чем-то наподобие Сектумсемпры — здесь Анна проводила корреляцию с тем, что видела во время атаки на “Fine Chemicals” — но один из волшебников, бывших там, вылечил его с помощью магии и, спросив напоследок, как его зовут и откуда он, дал ему зачарованное кольцо, которое перенесло его Кельн. Имя своего спасителя Лютер так и не узнал.
В свою очередь, Анна догадалась, что Снейп занимается фармакологией, вложив в это слово его средневековое значение, т.е. изготавливающий колдовские снадобья, яды и лекарства, подкрепив свои выводы наблюдениями. В свою очередь, Мастер зелий нехотя признал, что его гостья права, не забыв указать, что до этого додумался бы и десятилетний, и объяснил, что преподает зельеварение в школе чародейства и волшебства Хогвартс, моментально отослав обращаться по всем вопросам к истории оного учебного заведения, которую можно найти на полке в шкафу, чем девушка не преминула воспользоваться, чтобы начать задавать вопросы на следующий день.
— Well, tell me please, sir, — обратилась к нему Лапина за чашкой чая, — there are four Houses in Hogwarts, called after their founders: Gryffindor, Slytherin, Rawenclaw and Hufflpuff. It’s known that Slytherin fell out with Gryffindor, and their Houses are in enmity till this time. It’s believed that unwillingness of Slytherin to teach unblooded wizards became the reason of controversy. And it’s interesting to me, where from such convictions of Slytherin were. /Хорошо, скажите мне, пожалуйста, сэр … в Хогвартсе четыре факультета, названные в честь их основателей: Гриффиндор, Слизерин, Равенкло и Хаффлпафф. Известно, что Слизерин поссорился с Гриффиндором, и их факультеты враждуют по сей день. Считается, что причиной вражды стало нежелание Слизерина обучать нечистокровных волшебников. И мне интересно, откуда у Слизерина были такие убеждения./
— Why are you interesting in it? — в своей язвительной манере ответил Снейп. — This story is nearly 1000 years old. /Почему вы этим интересуетесь? … Этой истории почти тысяча лет./
Подобная манера разговора запросто могла отбить делание общаться, не то что пытаться что-то выведать, но Анна рискнула пояснить, почему она спросила об этом, хотя для странного, вечно угрюмого мага это вряд ли послужит оправданием.
— Usually I’m interested in peoples’ actions for their understanding. I try to understand their motives to judge more adequately about them. And if we try to analyze the actions of Salazar Slytherin, then we can come to following conclusions. From the one hand it may be simple idea about superiority of blooded, relative to those of fascists. It’s the simplest and the most facile suggestion. Most likely Gryffindor, which, as far as I can see from the book, preferred to act more than to think, perceived Slytherin’s position namely by this way. From the other hand, Slytherin could believe, that muggle-born sorcerers could threaten to hereditary sorcerers. If we proceed from this assumption, then how threat to blooded wizards could be expressed? /Обычно я интересуюсь действиями людей, чтобы понять их. Я пытаюсь понять их мотивы, чтобы более адекватно судить о них. И если мы попытаемся проанализировать действия Салазара Слизерина, то можем прийти к следующим выводам. С одной стороны, это может быть простая идея о превосходстве чистокровных, родственная идеям фашистов. Это простейшее и наиболее поверхностное предположение. Наиболее вероятно, что Гриффиндор, который, насколько я могу судить по книге, предпочитал больше действовать, чем думать, воспринял позицию Слизерина именно таким образом. С другой стороны, Слизерин мог считать, что магглорожденные волшебники могли угрожать потомственным колдунам. Если мы будем исходить из этого допущения, то в чем могла выражаться угроза чистокровным волшебникам?/
Северус поставил кофе на стол и прикрыл глаза. Неделя! Всего неделя! Нет, эта девчонка его скоро доконает. Начиталась “Истории Хогвартса”, и теперь строит научные теории. Да… прямая дорога в Равенкло. Неудивительно, если такими темпами она подберется к истокам Первой магической войны и потом с невинными глазами, полными искреннего желания знать все и вся, спросит: “Простите, сэр, а вы случайно не Пожиратель?” С другой стороны, возможно, следует удовлетворить ее любопытство, сказав полуправду, объясняя все как можно абстрактнее, не переходя на личности.
Анна увидела, как Снейп прикрыл глаза рукой. Снова задумался. Сложный характер у этого человека, очень сложный. И противоречивый. То внимательно ее слушает, то в миг приказывает замолчать. Преподавание до такого вряд ли б довело. И, наверняка, как преподаватель он тоже не очень хорош, если точно также общается с учениками. Ладно, она уже взрослая, окончила университет, изучала философию, научилась думать, анализировать. И совсем другое дело — дети и подростки. Да после такой отповеди можно просто возненавидеть уроки. Наверняка ему есть, что скрывать, какие-нибудь ошибки прошлого или настоящего, тайны, компромат… Ведь она знает о нем гораздо меньше, чем он о ней. Очень скрытный человек. А наружу выставляет негатив — в качестве защитного барьера, чтобы никто не лез в его личное пространство. Впрочем, — подумала девушка, — не будь она сама в чем-то скрытной и противоречивой личностью, вряд ли бы додумалась до такого.
— Magic world has many rich ancient traditions, — начал объяснять Снейп, перестав созерцать стол, — and not all muggle-born could accept them because of their mentality. These traditions included possession of spells, rites and artifacts and were passed on from generation to generation. Every quite ancient family of wizards had own traditions and arcanes (1). Muggle born, in spite of fact that sometimes they appeared to be more intelligent and powerful than blooded, not always aspired to understand and accept existing foundations of magic world that resulted in misunderstanding, conflicts, and wars. Many old families died, and therefore many traditions appeared to be lost. Newly formed families neither knew their heritage, nor developed it. /В магическом мире существует много богатых древних традиций … и не все магглорожденные могут их принять в силу своего менталитета. Эти традиции включали владение заклинаниями, ритуалами и артефактами и передавались из поколения в поколение. Каждая достаточно древняя семья волшебников имела свои собственные традиции и арканы*. Магглорожденные, несмотря на то, что иногда они оказывались умнее и сильнее чистокровных, не всегда стремились понять и принять существовавшие устои волшебного мира, что приводило к недопониманию, конфликтам и войнам. Многие старые семьи вымерли, и многие традиции оказались утерянными. Вновь образованные роды либо не знали о своем наследии, либо не стремились развивать его./
— And how about integration? I mean special classes in school, which would help muggle born students to become integrated with magic world. I mean that if you live in definite society, you should respect its laws, traditions and culture. Else you have only two variants: to become outlaw or to usurp power and dictate own laws. In the last case maternal culture dies. /А как насчет интеграции? Я имею в виду специальные занятия в школе, которые помогли бы магглорожденным студентам влиться в магический мир. Я имею в виду, что если вы живете в определенном сообществе, вы должны уважать его законы, традиции и культуру. Иначе у вас есть только два варианта: стать изгоем или захватить власть и навязать собственные законы. В последнем случае родная (по отношению к исходному обществу) культура погибает./
— Such classes were compulsory in Hogwarts till XX century, but then school authorities decided, that students don’t need in this knowledge, — вторую часть предложения Снейп проговорил с явным отвращением. — These classes were left only in my House. /Такие уроки были обязательны в Хогвартсе до 20 века, но после руководство школы решило, что студентам эти знания не нужны … Эти занятия остались только на моем факультете./
— Your House? Slytherin? — мужчина ответил лишь легким кивком. — You are Head (Dean) of Slytherin, — это было простое утверждение, без тени издевки. /Вашем факультете? Слизерин? … Вы — Глава (Декан) Слизерина./
— I hope your curiosity has been satisfied, /Я надеюсь, ваше любопытство удовлетворено/ — проговорил Снейп, давая понять, что на этом беседа закончена.
— I think so, /Я думаю, да/ — подтвердила Лапина, наконец-то допив чай, — although I don’t share opinion of Salazar Slytherin, I hope, that I could understand him, /хотя я не разделяю взгляды Салазара Слизерина, я надеюсь, что могла бы понять его/ — после чего встала из-за стола, в очередной раз заставив профессора Снейпа удивиться: она была первой магглорожденной волшебницей, кто не ненавидел его факультет и частично разделял его взгляды на жизнь.
1) Арканы (от лат. Arcanum — тайна) — некие дополнительные способности, передающиеся в семьях волшебников из поколения в поколение, как правило, связанные с темной магией или артефактами. Каждый волшебный род держал в секрете свой аркан, чтобы, с одной стороны, иметь преимущество перед противником, с другой — иметь возможность выжить в форс-мажорных обстоятельствах. По этой причине (сохранение аркана) браки заключались, как правило, между родственниками, в противном случае Главы родов приносили друг другу Непреложные клятвы дружбы и верности, а дети, родившиеся в результате подобных браков, получали арканы обоих родов, а круг ближних и дальних родственников расширялся.
|
|
|
| lekrasand | Дата: Среда, 03.10.2012, 18:57 | Сообщение # 6 |
Посвященный
Сообщений: 39
| Я конечно понимаю, что хочется выпендрится знанием английского языка, но читать совершенно не удобно. Сделайте обычный диалог. Мы кружок английского языка или читатели фанфиков.
|
|
| PPh3 | Дата: Среда, 03.10.2012, 19:28 | Сообщение # 7 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| 1) Я не выпендриваюсь знанием английского. В предупреждениях сказано, что это сделано для усложнения первоначального восприятия, т.к. главная героиня за границей впервые, и потому английский у нее еще хромает. Да, мне было проще написать на английском (и люди, знающие этот язык свободно, наверняка укажут мне на ошибки во фразах), чем пытаться имитировать акцент или заменять фразы многозначительным мычанием.
2) Начиная с 4-й главы, диалоги пойдут уже на русском (типа главная героиня уже привыкла по прошествии времени разговаривать на английском или, в данном случае, привыкла к Снейповской речи), однако заклинания будут писаться на латыни.
|
|
| larakana | Дата: Среда, 03.10.2012, 20:14 | Сообщение # 8 |
Подросток
Сообщений: 3
| Мне очень понравилось. Проду пжлста 
|
|
| lekrasand | Дата: Среда, 03.10.2012, 22:32 | Сообщение # 9 |
|
Посвященный
Сообщений: 39
| PPh3, P.S. никогда не читаю, считаю, что что то важное пишется в первую очередь, а P.S. для всякой глупости, что в текст не уместилась.
|
|
| helldrow | Дата: Среда, 03.10.2012, 22:52 | Сообщение # 10 |
Химера
Сообщений: 373
| Перевыкладка или переделка?
|
|
| PPh3 | Дата: Четверг, 04.10.2012, 00:02 | Сообщение # 11 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Quote (lekrasand) P.S. никогда не читаю, считаю, что что то важное пишется в первую очередь, а P.S. для всякой глупости, что в текст не уместилась.
lekrasand, предупреждения существуют специально для того, чтобы помещать в них информацию, к сюжету не относящуюся, но могущую повлиять на отношения читателя к фанфику.
Например, если вам попадется фик с жуткой НЦ и расчлененкой, которую вы не перевариваете, вы тоже будете высказывать претензии автору, что вас не предупредили, только потому, что сами предупреждения не читаете?
Quote (helldrow) Перевыкладка или переделка?
На этом сайте в первый раз выкладываюсь, так что это не перевыкладка и не переделка, если вы читали мой фик уже на других сайтах.
|
|
|
| helldrow | Дата: Четверг, 04.10.2012, 00:33 | Сообщение # 12 |
|
Химера
Сообщений: 373
| Quote (PPh3) На этом сайте в первый раз выкладываюсь, так что это не перевыкладка и не переделка, если вы читали мой фик уже на других сайтах.
Просто не понял почему остановились на 4х главах.
|
|
| PPh3 | Дата: Четверг, 04.10.2012, 00:43 | Сообщение # 13 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Quote (helldrow) Просто не понял почему остановились на 4х главах.
Во-первых, выкладывать сразу все главы - долго. Во-вторых, будет намного меньше отзывов.
|
|
| lekrasand | Дата: Четверг, 04.10.2012, 11:02 | Сообщение # 14 |
|
Посвященный
Сообщений: 39
| PPh3, P.S. это приписка к законченному, а не предупреждение. Предупреждение я как раз таки прочитал.
|
|
| PPh3 | Дата: Четверг, 04.10.2012, 23:07 | Сообщение # 15 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 4. Два господина Северуса Снейпа.
Лапина собирала книги с пола, устраняя последствия неудачно примененного “Accio”. Хорошо, что Снейп сейчас заперся в подвале со своими зельями и крысами и не видит того погрома, который она организовала в гостиной. Мда… хоть с палочкой, хоть без (а ведь он до сих пор не дал ей возможности попрактиковаться в заклинаниях), а результат будет примерно одинаков: хочешь призвать всего лишь одну книгу с верхней полки, а на тебя сваливается все сразу. Вот до чего доводит лень. А гнев Мастера зелий на себе лучше не испытывать: он итак человек слишком суровый, даром что ли он носит такое имя (1), а когда разозлится, то и Авада желанной покажется.
Где-то в углу послышался шорох. “Опять крысы,” — недовольно пробурчала Анна себе под нос, положив книги на выдвижную полку — очень удобная вещь, между прочим: можно использовать в качестве дополнительного стола. В общежитии, где жила девушка, будучи студенткой-старшекурсницей и впоследствии аспиранткой, секретеры с такими полками в каждой комнате стояли, и студенческая братия каких только применений им не находила. Но: возвращаемся в настоящее, т.е., на самом деле, в прошлое. Маленькая тень отделилась от тумбочки, пересекла комнату и скрылась в щели под плинтусом. Лапина не боялась ни крыс, ни мышей, и в какой-то степени симпатизировала им, так же, как и кошкам, но одно дело держать у себя в комнате одну, заметьте, только одну домашнюю крысу и изредка выпускать ее на свободу, другое дело, когда у тебя по дому бегают целые полчища грызунов, норовя заползти в кладовку с едой или в постель. Девушка поморщилась от этой далеко не самой приятной мысли. Странно, как такой человек, как Северус Снейп, во всем требующий соблюдение порядка (то, что дом был в запустении, вовсе не значит, что он — неряха: просто ему было некогда, и, к тому же, этот дом для него всего лишь временное пристанище на каких-то пару месяцев), достаточно педантичный, если судить по его поведению, позволяет всякой гадости жить у себя дома? Или он их для опытов разводит?
Погрузившись в свои мысли, Анна едва успела заметить зеленые всполохи позади себя. Ее ударило в дрожь: Снейп строго-настрого приказал ей уходить из гостиной, когда кто-то ломится через камин. В приступе паники она смахнула книжки со столешницы, и они с гулким звуком упали куда-то в темную нишу за диваном, стоявшим возле книжного шкафа. Недолго думая, девушка мигом вскочила на диван и спрыгнула позади него, едва не подавившись от скопившей там пыли. Как только она исчезла за диваном, в гостиную вошел человек и позвал скрипучим властным голосом:
- Северус!
Анна через щель наблюдала за пришельцем. Это был высокий худой старик с длинной белой бородой, которую можно было спокойно заткнуть за пояс. На нем были остроконечная бордовая шляпа из фетра и тяжелая малиновая мантия, расшитая золотыми звездами и месяцами. На крючковатом носу сидели очки-половинки, из-под которых сверкали голубые глаза. Эдакое воплощение типичного доброго волшебника из сказки. Но в выражении его лица, властных жестах, быстрой, совсем не стариковской походке чувствовалось, что этот Дед Мороз вовсе не так прост, как пытается казаться окружающим. А то, как он вел себя в чужом доме — побродил по комнате, подошел к бару, достал оттуда спиртное и налил в наколдованный бокал, сел, вальяжно развалившись на диване, - говорило о том, что он давно знаком со Снейпом, и последний находится у него в подчинении. Лапину передернуло: наверняка служить мальчиком на побегушках у старого маразматика, страдающего всякими идиотскими идеями, не самая приятная работа, особенно если учесть угрюмый, независимый характер Мастера зелий.
Вообще Лапину нельзя было отнести к тем, кто любит наблюдать за другими людьми. В процессе разговора ей было сложно уловить какие-либо намеки, что часто ставило ее в тупик, она могла вообще не обращать внимание на мимику и жесты собеседника, думая о чем-нибудь своем. Но это так называемые оперативные случаи, когда информация поступает быстро и порциями, и ее моментально необходимо обработать и выдать при этом удобоваримый ответ. И совсем другое дело — наблюдать со стороны, когда есть возможность получше разглядеть выражение лиц собеседников, рассмотреть их жесты, то, как они ведут себя, и даже узнать что-нибудь такое, что тебе лично никогда не сказали бы. При этом, поскольку не надо было торопиться с ответом, а информацию ты собираешь исключительно для себя, то можно было больше внимания уделить наблюдению, и, соответственно, больше собрать информации. Таких случаев в жизни девушки было достаточно мало, ибо шпионить за другими было не в ее стиле, и она, как правило, довольствовалась случайно увиденным или услышанным, выстраивая, подобно мозаике, собственные, довольно разрозненные гипотезы. И это был, как раз, один из таких случаев.
- Извините, Альбус, - Снейп вышел с противоположной стороны комнаты, - сигнальные чары известили меня о вашем приходе, но я не мог прервать процесс приготовления зелья.
- Понимаю, мальчик мой, - раздалось сверху, голос старика был усталый и одновременно покровительственно-понимающий. — Не хочешь лимонную дольку?
- Альбус, - в голосе зельевара, стоявшего у двери напротив, чувствовалось сильное раздражение, - вы что, все время их с собой носите?!
- Ну что ты, Северус, куда мне, старику, без любимых сладостей? — было естественно представить, что этот самый Альбус сейчас усмехнулся и лукаво подмигнул из-за своих очков-половинок. — Как прошел твой последний визит к Тому?
- Вы прекрасно знаете, что в последнее время Темный Лорд не делится своими планами даже с самыми преданными сторонниками…
- Ой, Северус, да вы у нас двойной агент, оказывается, - Анна прыснула в кулак, стараясь не рассмеяться в голос. — Прямо Джеймс Бонд какой-то.
- … насколько мне известно, - продолжал Снейп, - Темный Лорд сейчас активно вербует новых сторонников и налаживает контакты с различными кругами магической Британии. Велика вероятность того, что он может послать своего шпиона в Хогвартс, чтобы следить за вами и мной. Насколько я понял, его целью является создание активной агентурной сети, которая могла бы одновременно нанести удар по всем важным социально-экономическим и политическим объектам магической Британии. — Сейчас мужчина говорил спокойным ровным голосом, каким обычно сообщают прогноз погоды в новостях, что в его интерпретации могло означать, что все действительно серьезно.
- Хорошо, мальчик мой, я тебя понял…
- Бли-и-ин! — выругалась про себя Лапина, - как же он задолбил своим “мальчик мой”. А ведь он не к ней обращался. И как это Снейп его терпит?
- … я хотел тебя спросить, как там поживает наш антидот ad Visiones Tenebricas (2)?
- Уже на последней стадии доработки, - голос Снейпа по-прежнему звучал ровно и серьезно, как-никак разговор касался непосредственно его специальности. — Испытания на крысах дали удовлетворительные результаты.
- Ага, значит, все-таки для опытов использует.
- Скажи мне, Северус, ты случайно не завел себе фамилиара? — голос старика вновь стал лукавым. — Мне тут показалось, что что-то за диван прыгнуло.
- Черт! — мелькнуло у Анны в голове. - Этот Санта-Клаус все-таки заметил!
- Н-нет, с чего вы взяли, Альбус? — зельевар явно нервничал и уже догадался, о каком “фамилиаре” идет речь.
- Ну мы это сейчас и проверим, - заявил старик с наверняка торжествующим видом, запустив длинную руку за спинку дивана. — Не переживай так, Северус, у всех людей есть слабости, и ты не исключение. Ой, книга! — голос Альбуса показался удивленным и разочарованным одновременно. — Ничего, проверим еще раз, - и снова принялся шарить рукой в нише между стеной и диваном.
Лапиной пришлось изо всех сил вжаться в пол и укрыться с головой — благо по сусекам дома Снейпов было разбросано много всякого барахла, в том числе и тряпок. Альбус тем временем никак не мог уняться, продолжая поиски таинственного фамилиара: Анна “скормила” ему уже все книги, что попадали туда ранее из-за ее неосторожного движения, в ход пошли выбившиеся из пола куски паркета, затем кирпичи, неизвестно зачем лежавшие под секретером.
- Альбус, может, вы оставите вашу затею, пока не разобрали мой дом до основания? — сказал зельевар, давая понять, что его терпению пришел конец.
- Да, пожалуй, ты прав, мальчик мой, у меня слегка разыгралось воображение. Пожалуй, я пойду: Хогвартс ждет своего директора.
- До свидания, Альбус, - процедил сквозь зубы Снейп, когда Дамблдор исчез в языках зеленого пламени.
Прошло где-то полчаса. Анна боялась пошевелиться, опасаясь, как бы этот слишком любопытный дедушка не вернулся вновь, а то барахло за диваном практически закончилось. Она слышала, как Снейп несколько раз заходил в гостиную, нервно по ней вышагивая, потом уходил вновь. Наконец, Северус снова вошел в комнату и сказал не очень громко, но вкрадчиво, так чтобы его слышали даже засевшие по углам мыши.
- Выходите, мисс Лапина, не стесняйтесь. Мы знаем, что вы здесь, - его бархатный голос не предвещал ничего, кроме скорейшей кары за такое непозволительное поведение.
- Простите, пожа-а…а-апчхи-и! — девушка откашлялась от пыли. — А этот Альбус уже ушел?
- Стойте! — приказал мужчина, достав из кармана мантии волшебную палочку, и направил ее на зажмурившуюся от страха девушку. — Tergeo!
- Так лучше, - пояснил он, завершив заклинание.
- Спасибо, сэр, - ответила Анна, увидев, что грязь и пыль исчезли с ее одежды.
- Если вы хотите поговорить так, чтобы нас никто не слышал, то извольте следовать за мной и никому не распространяться о том, что увидите, - сказал Снейп, подойдя к двери, ведущей в подвал.
- Хорошо, сэр. Может, мне следует дать Непреложную Клятву? — поинтересовалась девушка, наблюдая за тем, как зельевар, не произнося ни слова, ловко орудует палочкой, снимая защиту с двери.
- Нет необходимости. Я надеюсь на ваше благоразумие, мисс.
- Спасибо, сэр.
Они оказались в маленькой тесной комнатке наподобие тамбура, между дверью и высоким, от пола до потолка книжным шкафом, уставленным старинными книгами в потемневших кожаных переплетах. Мастер зелий подошел к шкафу и потянул на себя крайнюю справа книгу в коричневой обложке, стоявшую на третьей полке, после чего моментально прижал Лапину к стене. Зажатая его рукой, она наблюдала, как книжный шкаф со скрежетом описал дугу, подобно старой, покосившейся двери, открывая проход вниз.
- Дайте руку, мисс, я не хочу потом собирать ваши кости по всей лестнице, - к Снейпу вернулась его обычная язвительность.
Анна послушно вложила свою ладонь в его, длинные, как у пианиста, пальцы сомкнулись на ее запястье, и они двинулись в путь. Лестница оказалась слишком крутой, без перил, с высокими ступенями, что сильно осложняло путь миниатюрной девушке и ее не привыкшему задерживаться по пустякам провожатому. Как только они спустились в лабораторию, загорелись факелы, освещая рабочее помещение и разгоняя по углам противных вездесущих грызунов. Именно так Анна и представляла себе лабораторию средневекового алхимика: мрачное, выложенное камнями подземелье, факелы, широкий стол у стены для подготовки ингредиентов, стоявшие на жаровнях котлы и реторты, шкафы со множеством всевозможных субстанций, которое может родить воображение — хвосты тритонов, желчь саламандры, какие-то толстые черви, кровь василиска, глаза акромантулов и многое другое. На других полках стояли уже готовые снадобья — наверняка какие-нибудь яды, что очень подходит Снейпу по характеру, - и посуда вроде ложек, мерных стаканов, пестиков и ступок — у них на практикуме по неорганике было так же.
Анна молча села на указанную жесткую, треногую табуретку, Северус — напротив, так, чтобы его лицо было в тени.
- Итак, мисс, что вы можете сказать в свое оправдание? — Снейп злобно сверкнул глазами.
- Моей неуклюжести нет оправдания, - тихо проговорила девушка, понуро глядя в пол.
- Это не ответ. И извольте смотреть мне в лицо, мисс, когда разговариваете со мной.
- Хорошо, сэр.
Анне с трудом удалось взглянуть в глаза зельевару: черные глаза прожигали ее насквозь, захотелось спрятаться, скрыться. Лоб неприятно покалывало — он что, решил вскрыть мозг? В его глазах плещется огонь, а теперь представим, что он постепенно угасает, оставляя за собой черную прозрачную воду. Не нефть, и не грязную воду, а именно черную, как во тьме, в безлунную ночь…
- Поставили блок?
- Да, сэр. Извините, сэр, но инстинкт самосохранения и здравый смысл подсказывают, что без этого никак нельзя. — И мысленно добавила: - особенно общаясь с вами.
- Итак, я хотел бы узнать, как вы едва не попались Альбусу Дамблдору.
- А кто это такой?
- Все вопросы потом! Сейчас. Вы. Отвечает. Мне, — четко выделяя каждое слово, проговорил зельевар.
- Я хотела почитать книгу, сэр…
- Какую книгу?
- “Начальный курс зельеварения”, если я не ошибаюсь. Просто я тут подумала, что коли уж мне придется здесь задержаться, и, похоже, надолго, то мне не помешало бы побольше узнать о вашем мире. Знание — сила, как говорил Фрэнсис Бэкон, и…
- Что и? Ближе к делу, пожалуйста.
- … и мы могли бы сойтись на профессиональной почве, - с трудом выговорила Анна — еще бы, сама навязывается чужому человеку, тем более, Снейпу, что для нее вообще нехарактерно. — Но мне необходимо подтянуть знания по алхимии, чтобы понимать вас и суть того, что вы варите.
- И не подумаю! Мне не нужны тупоголовые ассистенты, от которых больше головной боли, чем пользы.
- Я понимаю вас, сэр, но, пожалуйста, поймите и вы меня! — девушка умоляюще и одновременно вызывающе посмотрела на Снейпа своими зелеными глазами. — Хоть отдаленно, но я являюсь вашей коллегой. Я — химик. И мне тоже нужна практика!
- Прекратите! меня абсолютно не интересуют ваши проблемы. Я просил вас рассказать о том, как вы очутились за диваном, что вас там чуть не обнаружил всеведущий Дамблдор.
- Я… я… - мда… придется “сознаться” в преступлении, а ведь можно было замечательно скрыть, будь она менее рассеянной и неуклюжей, - я неудачно применила призывающее заклинание, и на пол упало сразу много книг. Я замешкалась, собирая их, и тут в камине появился этот, как его, Дамблдор, и ниша за диваном оказалась ближайшим местом, где можно было спрятаться.
- Что ж, для первого раза неплохо, но если снова соберетесь говорить полуправду, четче представляйте те образы, которые, по вашему мнению, должен увидеть оппонент, - подытожил Снейп, скрестив пальцы на животе.
- Спасибо, сэр, - девушка приободрилась, услышав “похвалу” от мрачного Мастера зелий. - Скажите, пожалуйста, сэр, а этот человек, что к вам приходил, Альбус Дамблдор, он правда директор Хогвартса? Я видела похожий портрет в “Истории…”
- Да, это он и есть, мисс Лапина. И прошу впредь вести себя с ним очень осторожно. Он очень сильный легилимент и ловко манипулирует людьми.
- Так же, как и Темный Лорд? — с вызовом спросила девушка и, заметив, что Снейп лишь передернул плечами в ответ на ее выпад, добавила: - Просто напоминает одну маггловскую книгу. “Ночной Дозор” называется. Тоже там были Светлые и Темные, как и волшебники, они прятались от простых людей и звались иными. Так вот, в конце первой книги мальчик, на которого сделала главную ставку Светлая сторона, перейдя к Темным, сказал: “Они хотя бы не врут”. Могу ли я на основе полученной информации по аналогии предположить, вышеупомянутый Дамблдор лишь прикрывается личиной Великого Светлого Мага, не брезгуя использовать на деле далеко не самые честные методы?
- Как я уже сказал, - процедил сквозь зубы Снейп, - Альбус Дамблдор ловко манипулирует людьми, и поэтому с ним следует вести себя очень осторожно. Это касается, в том числе, и окклюменции.
Северус задумался. Он сам только недавно осознал, что всеми уважаемый директор Хогвартса — великий манипулятор, и все люди в его руках — всего лишь послушные марионетки, которые в нужный момент исполнят свою роль и уйдут со сцены. И как тяжело осознавать, что человек, которого все считают воплощением могущества, добра и справедливости, который дал тебе надежду, которому ты безгранично доверял, оказывается, лишь удачно тебя использовал. Что там сказала эта девица, вываливая на него свой очередной словесный поток? Что Темные не врут? Да, в этом есть доля правды. Темный Лорд не скрывает, что он плохой, и не стремиться оправдаться, вышагивая к своей цели через трупы сотен людей. А Дамблдор? Только говорит, что так надо для всеобщего Блага, и неважно, что две трети Ордена Феникса в могиле по его же милости, ведь они пострадали во имя Блага! И сейчас смерть висит над каждым из оставшихся в живых. И когда он, Северус Снейп, сыграет свою роль в этом театре абсурда, ему прикажут уйти со сцены — каким образом, будет зависеть от фантазии великого Альбуса Дамблдора.
И тяжело было сидеть и сознавать, что твоя роль уже почти сыграна и завершится с выпуском Поттера и компании (для чего ж тянул Дамблдор время, а не убил Темного Лорда тогда, в министерстве), что ты снова один, и никогда, никому не сможешь больше доверять. Душу заполняло леденящее чувство одиночества, не обычное одиночество, к которому Мастер зелий уже давно привык, а, скорее всего, безысходности, то, что он испытал вначале, когда узнал о свадьбе Джеймса и Лили, и потом, когда ее не стало. Когда жизнь потеряла всякий смысл, когда хотелось только забыться и умереть от осознания невозможности исправить что-либо.
Из раздумий его вывел чей-то посторонний голос и, подняв глаза, он увидел перед собой Лапину. Он уже и забыл, что сам привел ее в свою лабораторию, и ему было противно оттого, что она видела его слабым. Она сидела напротив него, положив руки на стол, и внимательно смотрела на него. Тени прыгали по ее лицу, исполняя свой сумасшедший танец, а по русым волосам скакали блики червонного золота. Поймав его взгляд, она уставилась в пол, что-то пробубнив себе под нос.
- Мисс Лапина, кажется, вопрос с вашей практикой остался нерешенным, - девушка тут же оживилась, посмотрев на собеседника.
Эти слова дались Снейпу с большим трудом: он фактически добровольно взвалил на себя это бремя, бремя терпения, хотя терпел он и так достаточно, удовлетворив просьбу гостьи из будущего. Раньше он никогда не допускал такого: он очень редко брал себе студентов для выполнения дипломной работы и проводил при этом тщательнейший отбор возможных претендентов. Не то, что бы ему кого-то навязывали. Хотя да, в прошлом году директор навязал ему Поттера и Уизли для изучения продвинутых зелий, но это все лишь досадное исключение из правил. Он очень редко соглашался помогать кому бы то ни было просто так, не имея с этого какой-либо выгоды, иначе он бы не был слизеринцем. Но сейчас, смотря на сидящую напротив него девушку, он понял, что она могла бы стать его потенциальной сторонницей, не Света или Тьмы, а именно его, потому что они вынуждены доверять друг другу. Она достаточно умна и в большинстве случаев трезво мыслит, у нее уже сейчас довольно неплохой магический потенциал, и если вложить в нее нужные знания и навыки, то она сможет превратиться в реальную силу. В крайнем случае, она исчезнет так же, как и появилась, зато у него впервые за многие годы будет перспективный и талантливый ученик. То, что многих других, не менее талантливых учеников он отвадил от себя одним лишь словом, его совершенно не интересовало, ровно как и то, что вынужден был признать в Лапиной некоторые способности только потому, что они были вынуждены вместе сосуществовать с недавнего времени.
- Как правильно сказал ваш бывший наставник, вам необходимо развивать ваши способности. В связи с этим я рекомендовал бы вам поступить на обучение в Хогвартс, - спокойным голосом сказал Снейп, положив руки на стол.
- Директором которого является манипулятор Дамблдор?
- Хоть он и манипулятор, этот факт не умоляет его волшебную силу и остроту его ума. К тому же, если вы не попадете в Гриффиндор — а у вас есть все шансы не попасть туда хотя бы в силу того, что у вас в голове не только опилки — то ваше с ним общение сведется к минимуму: директор обычно не вникает в дела других факультетов.
- То есть директор — сам выпускник Гриффиндора?
Короткий кивок в ответ.
- И поэтому он держит фактически свой факультет под неусыпным контролем?
- Верно, только управляет он через декана Минерву МакГонагалл, по совместительству преподавателя трансфигурации.
- Да, сэр. — Анна растерянно разглядывала свои руки. — Ваше предложение выглядит очень заманчивым, ведь в силу открывшейся во мне новой сущности какая-никакая квалификация в магическом мире мне не помешает. Но, опять же, у меня нет денег, чтобы оплатить обучение.
- Этот вопрос относительно легко уладить, - Северус откинулся на стоявший рядом шкаф, уперев правую руку в бок. — Как правило, обучение малоимущих студентов оплачивает Совет попечителей из специального фонда, предназначенного для подобных нужд.
- Простите, сэр, - Анна все также сидела, положа руки на стол и сцепив пальцы замком, и безучастно смотрела во мрак, лишь бы не пересекаться взглядом с Мастером зелий, - вы не могли бы сказать, кто входит в Совет попечителей?
- Представители богатых и довольно влиятельных в магической Британии семей. Я не думаю, что для вас имеет смысл знать их фамилии.
- Т.е. в основном чистокровные волшебники, потомственные аристократы? — девушка подняла голову и посмотрела на собеседника, взгляд ее стал осмысленным и сосредоточенным, что предвещало длинную тираду, сопровождаемую логическими выкладками.
- Верно. Но в прошлый наш с вами разговор мы выяснили, что вы не имеете ничего против чистокровных волшебников. Ведь так? — лицо Снейпа оставалось беспристрастным.
- Я не имею, но они могут иметь предубеждения против магглорожденных. Как я уже говорила, идеи Салазара Слизерина можно интерпретировать двояко, и наиболее простая, не требующая глубокого анализа интерпретация легко может привести к расколу общества на два враждующих лагеря, что, вероятно, и происходит в Хогвартсе. И если я права, то есть те, которые категорически против идей Слизерина, и те, которые им фанатично преданы, и легко предположить, что это аристократы. И я не думаю, что при таком раскладе Совет попечителей благосклонно отнесется к перспективе платить за обучение возникшей буквально из ниоткуда магглорожденной ведьмы. Ведь, насколько я смогла узнать из книг, в Британии, по крайней мере, все дети без исключения, имеющие склонность к волшебству, с рождения записаны в Хогвартс.
- Это действительно так. Я специально проверил реестры учеников Хогвартса: вас там нет, ровно как и в Дурмстранге — учитывая ваше происхождение.
- Дурмстранг — это еще одна школа магии? Где она находится? Название кажется немецким, во всяком случае вторая часть слова переводится как “нить”, если не ошибаюсь.
- В Дурмстранге учатся студенты из Северной и Восточной Европы, т.е. Болгарии, России, Скандинавии и так далее. Мне удалось навести справки о студентах вашего года рождения, записанных в эту школу, и вас там тоже не оказалось.
- Я уже поняла, - мрачно заметила девушка, переведя взгляд на стоявшие у противоположной стены котлы. — Выходит, по вашим законам, я не имею право получить магическое образование.
- Во-первых, подобного закона нет, - сердито возразил Снейп, - вам всего лишь нужна подходящая легенда для подачи заявления в Хогвартс.
- Во-вторых, мне нужны деньги, которых у меня нет, и которые платить за меня никто не будет! — Анна посмотрела на зельевара самой наглой из набора имеющихся рож, говорящей “И все равно я права”.
Мерлин! Снейп готов был проклясть тот день, когда высунулся на улицу, чтобы узнать, кто прокричал: “Seco!”. У девчонки ни гроша в кармане, а заниматься с ней у него нет ни времени, ни желания. Хотя если ее чему-то научил маггл, то он подавно сможет научить. Что касается времени, то скоро он должен будет вернуться в Хогвартс, и у него не будет возможности постоянно трансгрессировать в Антворд, чтобы позаниматься с Лапиной, да и неизвестно, что она может устроить в его отсутствие. Хитрая бестия… уже второй раз ставит его в тупик, заставляя сделать именно так, как удобно ей. Что, проявляем слизеринские черты? Да, безрассудное гриффиндорство она уже показала, увязавшись за тем магглом, и доставив ему (Снейпу) немало проблем. До чего же он ненавидит тупых гриффиндорцев, вечно лезущих напролом! Осталось для завершения картины отличиться упорством Хаффлпаффа, и волшебную шляпу просто разорвет на куски.
Кстати, о шляпе. Денег у нее нет, и Совет попечителей действительно не самый лучший вариант, т.к., во-первых, она отсутствует в реестре, во-вторых, — магглорожденная. Значит, выход один: только самому платить за обучение. Конечно, его зарплата преподавателя и Мастера Зелий позволяет это, но лишь частями, а это будет трудно провернуть незаметно для директорских глаз. И снова только один выход — нанести визит в семейное хранилище Принсов, к роду которых он принадлежал по линии матери. Еще шестнадцать лет назад, когда Темный Лорд пал, над Пожирателями проходили массовые суды, и Северуса, как и многих его бывших соратников, посадили в Азкабан, Дамблдор сообщил ему, что его счета в Гринготтсе были заморожены в связи с заключением под стражу. Северус не помнил, подписывал ли он какие-нибудь документы, касающиеся отказа от наследства и передачи прав собственности — тогда, еще не успев оправиться после смерти Лили, сломленный пытками и холодом дементоров, он был далеко не в самом вменяемом состоянии. Но даже если предположить худший из вариантов, у него должен был остаться хотя бы один из сейфов, поставленный на кровную защиту. Тогда никакие документы из министерства не заставят гоблинов открыть сейф.
Снейп горько усмехнулся про себя: он ни разу за прошедшие годы не наведывался в хранилище своих предков, смирившись со своей участью одинокого, всеми ненавидимого преподавателя зельеварения, обязанного свободой великому Альбусу Дамблдору, и теперь вдруг решился только ради того, чтобы помочь едва знакомой девушке. Нет, он не помогает, он это делает исключительно для своей и ее безопасности, чтобы в его отсутствие она случайно не разнесла дом вспышкой стихийной магии. И, самое ужасное, к подобному решению пришел он сам, и не потребовалось ни Круциатуса, ни хитрых внушений, сопровождаемых предложением отведать лимонную дольку.
- Что ж, - мрачно заявил Мастер Зелий, недовольно прищурившись, - я думаю, я смогу помочь вам уладить ваши финансовые проблемы, но помните: неделей отработок у меня вы не отделаетесь.
- Спасибо, сэр, - ответила Лапина, склонив голову, чтобы скрыть появившийся на щеках румянец — признак того, что ответ мрачного зельевара ее определенно устроил; в конце концов, не в первый раз придется драить пол и мыть посуду в лаборатории — с ее знаниями алхимии ни на что другое претендовать пока нельзя.
- Теперь нам надо составить ваше расписание до моего отъезда в Хогвартс. Вначале вам следует заняться более углубленной практикой беспалочковых заклинаний, окклюменцией и зельями, а также изучением теории за первые шесть лет обучения и отработкой правильных движений кисти. Затем, когда мы купим вам палочку, устроим вам практику по боевым заклинаниям.
- Согласна с вами, профессор, - Анна кивнула в ответ.
1) лат. Severus — суровый, жесткий.
2) Visiones Tenebricae (лат. “Видения Тьмы”) — яд, поражающий нервную систему, заставляющий жертву видеть самые ужасные воспоминания в жизни; со временем, при достаточно продолжительном действии яда возникают ложные видения, которые заставляют человека сходить с ума, биться головой об стену и т.д. Эффект его воздействия таков, как если бы на человека, находящегося под пыточным заклятием, натравили дементора (такова больная фантазия аффтара).
|
|
| PPh3 | Дата: Четверг, 04.10.2012, 23:15 | Сообщение # 16 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Хотя в голове вертелось еще много вопросов, например, кто такой Темный Лорд и имеет ли он какое-либо отношение к секте Пожирателей Смерти, этот разговор ее порядком утомил, да и Снейпа она успела достать так, что до следующего дня он вряд ли выкажет свое желание пообщаться.
Оказывается, они со Снейпом отлично друг друга поняли, т.к. тот, встав, молча подал руку девушке и вновь повел ее по крутой лестнице к выходу из подвала. Когда они пришли в гостиную, мужчина указал ей необходимые книги, которые стоило бы изучить к моменту ее приезда в Хогвартс. Список, тут же появившийся в руке у девушки, оказался довольно внушительных размеров. Она едва проглотила подступивший к горлу ком: так много ей никогда еще не приходилось заниматься, даже на втором, самом трудном для нее курсе, или в аспирантуре, когда она впопыхах дописывала свою диссертацию, чтобы уложиться в срок.
Решив больше не рисковать с "Accio", Анна подставила стул и полезла в шкаф за книгами, постоянно сверяясь со списком. Собирая их по несколько штук в стопку, она аккуратно складывала их на диван и продолжала дальше исследовать книжные полки. Часть нужных книг обнаружилась на журнальном столике, куда их положил Дамблдор, усиленно пытавшийся найти “фамилиара” профессора зельеварения. Также Лапину привлек учебник по древним рунам — стоит посмотреть на досуге, во всяком случае, ее шеф твердил, что у нее есть способности к языкам. А вот то, что в список была включена нумерология, Лапину совершенно не порадовало: и вовсе не из-за того, что этот предмет якобы изучал тайные значения чисел, а потому, что во всем, так или иначе связанном с математикой, она разбиралась чрезвычайно плохо.
На ехидное замечание Снейпа о том, для чего ей все книги сразу, она лишь ответила, что ей легче изучать и анализировать литературу, когда она вся под рукой, и молча перетащила все книги к себе в комнату, в несколько ходок, естественно. Мужчина лишь недоуменно на нее посмотрел и отправился на кухню делать ужин.
После ужина каждый отправился по своим делам: Снейп — в лабораторию, а Лапина засела за книги. Вначале она их рассортировала по степени приоритетности: что следует изучить как можно раньше, а что можно оставить на потом. Так, во вторую группу попали учебники по трансфигурации и боевой магии — и то, и другое требовало больших затрат энергии, значит, необходима волшебная палочка, которой у нее пока нет, а также нумерология, которая, как поясняло предисловие, помогает при составлении формул сложных заклинаний, регулировании степени их воздействия, а также при создании собственных заклинаний — своего рода алгебра и геометрия магии. В первую же группу попали зелья — ибо ее нынешний наставник — зельевар, чары, т.к. часть из них можно было опробовать без палочки, т.е. за счет собственной энергии, а также книги по истории и традиции волшебного мира — можно было почитать на досуге как художественную литературу.
Начать было решено с “Чистокровных семейств магической Британии” — для разминки, т.к. большую часть книги составляли картинки с изображением генеалогических древ, украшенных гербами и девизами соответствующих семей. Из книги Лапина узнала о существовании таких родов, как Блэки, Поттеры, Малфои, Лестренжи, Принсы, Лонгоботтомы, Розье, Паркинсоны, Нотт, Уизли, Пруэтт, Эббот, Смит, Боунс, Эйвери и многих других. Суть заключалось в том, что многие роды либо прекратили свое существование, как Блэки или Прюэтты, либо прервались по мужской линии, как Певереллы. Почти все чистокровные волшебники являлись друг другу в той или иной степени родственниками, как правило, через женщин, т.е. многочисленных кузин и тетушек. И еще, если верить подписям с датами рождения, то многих из тех, о ком она прочитала, она наверняка сможет встретить в Хогвартсе, вроде младших Уизли, наследников Поттеров и Малфоев, а также неких Сьюзен Боунс и Ханну Эббот.
Книга о традициях магического мира оказалась куда более познавательной: там рассказывалось не только о правилах волшебного этикета, но также о различных обычаях и культуре — в широком смысле этого слова. Что-то Лапина уже знала от Снейпа, например, о существовании арканов и прочего семейного наследия. Ее нисколько не удивило то, что практически все родовые заклинания и ритуалы так или иначе основаны на темной магии — все тайное, то, что пытаются скрыть от чужих глаз и ушей, по определению, интуитивно должно содержать в себе часть Тьмы. Так же, как выяснилось, все члены уважающих себя чистокровных семейств должны были готовить первоклассные зелья — их этому обучали с детства. Точно! Зелья! Да Снейп с нее три шкуры спустит, если она ничего не прочитает по его любимому предмету!
Лапина тут же отыскала учебник за первый курс, но практически ничего не поняла: ингредиенты, мало того, что сами по себе какие-то дикие, те же крысиные хвосты или тараканьи лапки чего стоят, так еще каждый раз добавляются в каких-то непонятных соотношениях. Один раз нарезаются так, в другой — по другому. Непонятно было, как определять, сколько раз мешать зелье в том или ином направлении, чтобы получить нужный результат, и как он вообще зависит от направления перемешивания — по часовой стрелке или против. Нет! Она в жизни этого не запомнит! — Анна чуть не взвыла от количества информации ad studendum (3). За годы учебы в университете ее память несколько перестроилась. Как и раньше, предпочтение отдавалось зрительным образам, картинкам, но теперь запоминала она не так быстро, и не все подряд, но схематично, в виде некоего алгоритма, пытаясь выстроить у себя в мозгу систему, внутри которой будет относительно легко найти нужные связи, посылки и выводы. Учебник явно рассчитан на детей — в основном просто описание действий и слишком мало теории, рассчитано исключительно на непосредственное восприятие. Пришлось копаться в остальных учебниках и сравнивать имеющуюся информацию, проводить аналогии и параллели, классифицировать имеющуюся информацию — все это сильно напоминало поиск материала для литобзора с той лишь разницей, что нельзя воспользоваться поисковиком, да и не совсем было ясно, что именно нужно искать. После многочасового корпения над учебниками Лапина наконец-то догадалась переписать к себе в тетрадь основные законы зельеварения, после чего составила таблицу с ингредиентами — как их получают, каковы их свойства, для чего используют. Все это сильно напоминало составление конспекта по органической химии, с той лишь разницей, что последняя была куда более понятна и аналитична. Затем девушка принялась учить рецепты наиболее распространенных зелий и, к своему удивлению, местами обнаруживала расхождения с теорией или здравым смыслом. Ладно, можно у Снейпа спросить, он же у нас Мастер зелий. В слово “Мастер” она, опять же вкладывала его средневековое значение, т.е. профессионал своего дела, достигший непревзойденного уровня знаний и навыков по своей специальности. Сидя за книгами, она не заметила, как уснула, помня лишь, что уже начинало светать, и что зачарованные свечи — отличная вещь, т.к. дают достаточное количество света и при этом не сгорают.
На следующий день…
Снейп возвращался домой, стремительно шагая по пустынным улицам Антворда. Уже вечерело, и развевающаяся за спиной широкая черная мантия еще больше придавала ему сходство с гигантской летучей мышью. В этот раз ему понадобилось купить кое-какие ингредиенты для зелий, пару древних фолиантов, продукты, как бы банально это ни звучало, поэтому вместе с ним из Лондона прибыло несколько уменьшенных сумок с покупками. Некоторые могут сказать, что гораздо легче было бы воспользоваться каминной сетью, но Мастер зелий не сильно жаловал данный способ перемещения, да и не хотелось, чтобы лишние люди знали о том, где он живет. Ему вполне хватает Дамблдора, Беллатрисы и Малфоев.
Также, как он успел пообещать себе, он посетил Гринготтс и поинтересовался финансовым и юридическим состоянием счетов дома Принсов, единственным наследником которых он являлся. Как выяснилось, ему был доступен единственный сейф, содержащий около 10 000 галеонов и несколько семейных артефактов, в том числе родовой перстень, - именно этот сейф был поставлен на кровную защиту. Все остальные сейфы Принсов, согласно документам, были добровольно переданы Северусом Снейпом правительству магической Британии и Фонду Основателей, из которого финансировался Хогвартс, причем основным свидетелем во всех бумагах числился директор школы Хогвартс и Президент Визенгамота Альбус Персиваль Дамблдор. Хотя последний факт не удивил зельевара, но добавил неприятного осадка в душе: неизвестно, чем руководствовался великий светлый волшебник, но он очень умело играл на чувствах и эмоциональном состоянии других людей, чтобы добиться удобного для себя решения. А насколько от этого будет лучше или хуже другим, великого мага мало интересовало.
Одновременно профессор зельеварения узнал, что ему по документам принадлежит родовое поместье, также поставленное на кровную защиту. И здесь его снова ждал неприятный сюрприз: помимо обычных охранных чар, которые стоят на домах всех волшебников, скрывая их от глаз магглов и недоброжелателей, в сложной сетке заклинаний присутствовало несколько сигнальных, но направленных не внутрь дома с целью предупреждения хозяина о прибытии гостей, а на внешний объект. Т.е., получается, за домом, который принадлежал ему по праву, следил кто-то еще! Около получаса ушло на расшифровку заклинаний и изменение их арифмантических формул. Теперь сигнальные чары были фактически нейтрализованы, но таким образом, что волшебник, наложивший их, даже не догадался бы, что его защиту взломали. Снейп мог себя поздравить: он, не имеющий специального образования и будучи лишь учеником талантливого Мастера, мог творить поистине гениальные вещи, и он прекрасно осознавал это, как и то, что вновь почувствовал себя истинным слизеринцем в самом хорошем смысле этого слова.
Принс-Мэнор встретил наследника тишиной и полным запустением: некогда аккуратные клумбы и газоны заросли кустами орешника и боярышника, сквозь тяжелые каменные плиты бурно пробивалась сорная трава, краска на доме облупилась, стены пошли трещинами, из которых проклевывалась растительность, на рамах, карнизах и фронтонах отсутствовала часть некогда красивой лепнины. Казалось, все вокруг вымерло: портреты спали в своих рамах глубоким сном, практически не шевелясь, мебель была покрыта толстым слоем пыли, а тишину нарушал только противный скрип паркета и писк мышей по углам, а в особо темных закоулках обосновались летучие мыши. Снейп догадывался, что застанет свой фамильный особняк, за которым не ухаживали почти полвека, не в лучшем состоянии, но не представлял, что все окажется настолько плохо. Если еще утром он считал, что сможет уйти из ужасного отцовского дома в Антворде в семейный особняк Принсов, лишь немного приведя последний в порядок, то теперь он сомневался, где бы он меньше хотел остаться.
Можно бесконечно долго удивляться, с чего это вдруг, человек, по праву обладавший не самым маленьким наследством, родился и вырос практически в трущобах, с забитой матерью и скорым на расправу отцом-магглом, предоставленный фактически самому себе. Северус Снейп и сам не знал ответа на этот вопрос. Он ничего не знал о том, как его мать Эйлин Принс и отец Тобиас Снейп познакомились и когда поженились — до или после смерти Лорда Принса, отца Эйлин. В первом случае Эйлин могли просто лишить наследства за связь с простолюдином, но не могли лишить ее сына, как единственного наследника рода, пусть и полукровного. Во втором случае Эйлин Принс могла сознательно скрывать информацию о своем наследстве, дабы ее муж, вращающийся в криминальных кругах, не присвоил все себе до кната. Но однозначно Тобиас Снейп не являлся тем человеком, за которого можно было выйти замуж по любви, что заставляло воображение плодить еще больше догадок, одну хуже другой.
Пробыв в Принс-Меноре до вечера и, исследовав под конец лабораторию и взяв оттуда несколько редких ингредиентов, Снейп трансгрессировал на окраину Антворда, и направился к отцовскому дому, что в Паучьем тупике.
Войдя в дом, мужчина неприятно удивился: с тех пор, как он взял к себе Лапину, в доме стали ощущаться признаки жизни, уюта что ли. А тут — тишина. Вызвав домового эльфа и приказав ему расставить покупки по местам, Снейп постучался в дверь к Лапиной — снова тишина. Нажал на ручку, дверь послушно открылась — естественно, эта маггла не будет использовать запирающие заклинания. Но представшая перед его взором картина едва не заставила упасть до пола челюсть: Лапина, как ни в чем не бывало, спала, согнувшись ничком на кровати, подложив под голову один из учебников зельеварения, еще несколько книг открытыми валялись там же на кровати, тетрадь для конспектов упала на пол, а на тумбочке горела свеча, зажженная еще со вчерашнего вечера.
Легкая легилименция, и… зельевар чуть не опешил: он ясно увидел, как в своем сне Анна плескалась в огромном котле с каким-то мутно-зеленым варевом, которое кипело и само по себе перемешивалось против часовой стрелки. Очень некстати вспомнился ритуал возрождения Темного Лорда летом 1995 года — Снейп с трудом проглотил подступивший к горлу ком — не хватало еще, чтобы эта девица начиталась раньше времени об опасных темномагических ритуалах.
- Resuscita! — произнес Северус, откашлявшись.
Но, вместо того, чтобы резко подскочить, как это обычно бывает при применении пробуждающих чар, девушка промычала что-то нечленораздельное, перевернулась на другой бок и упала с кровати. Кое-как встала, пошатнулась, пару раз хлопнув ресницами, как бы желая убедиться, что она снова находится в реальности, подняла с пола тетрадь, навела на кровати порядок, сложив все книги на тумбочку — Снейп все это время стоял в дверях и молча наблюдал за ней, сложив руки на груди. И только когда Анна потушила, наконец, горевшую всю ночь и весь день свечу и обернулась, до нее дошло, что она не одна в комнате.
- Э… извините, профессор… - заплетающимся языком произнесла девушка, с перепугу отшатнувшись назад и едва не упав на тумбочку, - я… я… не знала, что вы уже вернулись.
- Это неудивительно, если учесть, сколько вы спали, - язвительным голосом произнес зельевар. — В котором часу вы вчера легли?
- Мм… не помню точно, - задумалась девушка, потупив глаза, - но уже было утро. Значит, уже сегодня…
- И что же вы изучали?
- Зельеварение.
- И решили, вообразить себя одним из ингредиентов?
- Н-нет, - все таким же задумчивым голосом ответила Анна. — Просто что-то наподобие переноса психологического образа: мне доводилось как-то руководить курсовой, а студент был… не самый прилежный, и я заставляла его несколько раз переделывать синтез и переписывать курсовую, отчего у него, с его собственных слов, начались галлюцинации, в которых он видел себя плавающим в колбе со своим синтезом, а я прослыла жестоким руководителем — это было на моем четвертом курсе. И, видимо сейчас произошел перенос образа жестокого руководителя…
- Достаточно, - перебил ее Северус, уже догадавшись, что имела в виду Лапина. — Вы сами просили меня позаниматься с вами, так что извольте не отлынивать.
- Да, сэр, - ответила девушка и понуро поплелась вслед за зельеваром в лабораторию.
Она надеялась, что Снейп, как Мастер зельеварения, устроит ей, прежде всего, проверку по своему предмету, но к ее удивлению, мужчина, как только они вошли в рабочее помещение, грубо оттолкнул ее к стене, яростно произнеся: “Legilimens!”. Лапина определенно не была готова к ментальной атаке и осела бы на пол, если бы не рука Снейпа, державшая ее за плечо. Воспоминания в обратном порядке стали мелькать перед глазами. Вот она учит зельеварение; прячется за диваном от Дамблдора; осознает, что она попала в 1997 год; атака на “Fine Chemicals”, в которой она чудом выжила; дальше шел поток скучных малозначительным мыслеобразов, связанных с рутинной работой в маггловском мире: экскурсии по той же “Fine Chemicals”, работа в лаборатории на химфаке, практикумы у студентов — Снейпу показалось, что ее манера вести занятия чем-то похожа на его. Единственными яркими пятнами, перемежающими поток относительно блеклых, мало чем отличающихся друг от друга каждодневных воспоминаний, были мыслеобразы, связанные с Лютером: именно он спас ее от пыток, открыл ей ее колдовскую сущность, научил азам магии и в ускоренном темпе преподал классическое образование — улучшил ее навыки владения латинским, греческим и немецким языками, научил петь и играть на кельтской арфе, лабораторной работе при этом отводился минимум времени. Далее опять блеклые едва различимые воспоминания с явно депрессивным характером, которым предшествовала триумфальная защита кандидатской диссертации, на которой присутствовал также Лютер и несколько иностранных профессоров и аспирантов, вот они же появляются в более ранних воспоминаниях; вклиниваются, судя по интонациям, не очень приятные разговоры с другими людьми, в которых узнаются родственники Анны; снова депрессия и предшествовавшее ей вручение диплома с отличием — у Снейпа возникало стойкое ощущение, что либо Лапина запрещает себе радоваться собственным победам, либо в принципе не может жить без того, чтобы не думать о плохом — дальше опять блестящая защита, предшествовавшие ей нервные срывы и конфликты со всеми, снова серая депрессия… Мужчина не понял, так ли это было на самом деле, или же ему показалось, но его будто затянуло в эти воспоминания, связанные с чувством душевной боли и осознания собственного ничтожества, отсутствием смысла жизни, и вновь воспоминания поплыли перед глазами, только на этот раз его собственные. Вот он стоит на кладбище в Годриковой лощине и с каменным лицом, больше похожим на маску, кладет букет белых лилий на могилу Лили; еще раньше — исследует руины дома Поттеров, чтобы в последний раз взглянуть в лицо любимой женщине, боль, отчаянье, желание умереть; кается Дамблдору; принимает Черную метку и совершает первое убийство — казалось, поток воспоминаний невозможно остановить; неудачные попытки помириться с Лили — боль, ревность, ненависть; и вот тот день, когда он сказал ей то самое слово, навсегда перечеркнувшее его жизнь…
Неожиданно зельевар почувствовал, будто его выкинули из чужого сознания. Поток мыслеобразов прекратился, и он обнаружил себя на полу в лаборатории. Голова сильно кружилась, лоб покрылся холодным потом. Напротив него сидела Лапина, чувствовавшая себя намного хуже и даже не пытавшаяся переварить свалившуюся на нее информацию.
- Хоть бы предупредили, профессор, что легилиментить будете, - недовольным голосом проговорила девушка, неуклюже поднявшись с пола. - И кстати, профессор Снейп, вы ко всем ученикам так относитесь или только к особо нелюбимым? — и, в подражание зельевару, приподняла левую бровь.
- Не смейте дерзить, мисс Лапина, - холодным, спокойным, но от этого не менее зловещим тоном произнес Мастер зелий, - и запомните: когда вы столкнетесь с по-настоящему сильным легилиментом, вас никто не будет предупреждать. Поэтому, когда вы будете в Хогвартсе, настоятельно советую держать по возможности сильный ментальный блок и несколько стандартных для ученицы воспоминаний на поверхности сознания, желательно из тех, что сливаются у вас в сплошную серую массу. А теперь… Раз, два, три… Legilimens!
В этот раз Лапина была уже готова к ментальной атаке и потому представила глубокое, спокойное море, на дне которого прячутся ее воспоминания. Но, поскольку после предыдущего сеанса легилименции ее защита была ослаблена, блок продержался не дольше двух минут, море забурлило, и в очертаниях волн стали угадываться образы ее воспоминаний. Проводим преобразование блока… и мыслеобразы на время теряются в языках пламени, чтобы снова возникнуть в виде колеблющихся темных силуэтов. Сосредоточиться, сосредоточиться… мыслеобразы вновь стали более тусклыми и расплывчатыми, а огонь уступил место тьме, темной каменной стене, из маленького стрельчатого окна под потолком льется белый, струящийся свет… Пока не поздно вспоминаем нужные слова…
“Dicet Domino: susceptor meus es tu et refugium meum, Deus meus, sperabo in eum.
Quoniam ipse liberabit me de laqueo venantium et a verbo aspero.
Scapulis suis obumbrabit te et sub pinnis eius sperabis.
Scuto circumdabit te veritas eius: non timebis a timore nocturno,
A sagitta volante in die, a negotio perambulante in tenebris, ab incursu et daemonio meridiano.
Cadent a latere tuo mille, et decem milia a dextris tuis ad te autem non adpropinquabit.
Verumtamen oculis tuis considerabis et retributionem peccatorum videbis.
Quoniam tu, Domine, spes mea, Altissimum posuisti refugium tuum:
Non acce dent ad te mala, et flagellum non adpropinquabit tabernaculo tuo,
Quoniam angelis suis mandabit de te, ut custodiant te in omnibus viis tuis.
In manibus portabunt te, ne forte offendas ad lapidem pedem tuum,
Super aspidem et basiliscum ambulabis et concalcabis leonem et draconem.
Quoniam in me speravit, et liberabo eum, protegam eum, quia cognovit nomen meum.
Clamabit ad me, et exaudiam eum, cum ipso sum in tribulatione, eripiam eum et clarificabo eum.
Longitudine dierum replebo eum et ostendam illi salutare meum.” (4)
- Странные у вас способы защиты сознания, - полюбопытствовал Снейп, закончив сеанс легилименции, от которого сам порядком устал.
- Какие знаю, - с раздражением в голосе ответила девушка.
- Какой из них самый сильный?
- Последний, поэтому я и использовала его в последнюю очередь.
- Что это было?
- Девяностый псалом. Я его и раньше немного знала, потому что мама с бабушкой у меня верующие и заставили выучить несколько молитв, а на латыни выучила уже с Лютером. Собственно в том, что он посоветовал его использовать в качестве окклюментивной защиты, ничего удивительного для меня нет. Если верить житиям святых, то некоторым из них приходилось прибегать к защите сознания, и в качестве ментального блока они, естественно, использовали молитвы.
- Антислизеринский псалом, - заметил Снейп, вспоминая двенадцатый стих, “Super aspidem et basiliscum ambulabis et concalcabis leonem et draconem”, - и немного антигриффиндорский. А вода и огонь? Мало кто использует в качестве защиты сознания стихии, причем являющиеся противоположностями.
- Лютер для выставления блока посоветовал представить то, что мне покажется наиболее легким способом защиты сознания. Я правильно поняла, это неклассические способы окклюменции? — Анна стояла, опершись о холодную каменную стену и уставившись в пол, голова нещадно болела, но все еще соображала.
- Я бы сказал, именно редкие, - со знанием дела проговорил Мастер зелий. - Обычно начинающие окклюменты выстраивают каменные стены. У вас же это взаимодополняющие стихии: огонь и вода, свет и тьма… - казалось, Снейп это говорил самому себе, его взгляд был устремлен куда-то в потолок, свободной рукой он потирал подбородок, выражая этим глубокую задумчивость по отношению к неким астральным теориям, - … очень интересно. А теперь, мисс Лапина, ужинать. И не забудьте выпить вот это.
Сказав это, Снейп оставил на столе маленький пузырек с прозрачной голубой жидкостью и направился стремительной, по-своему грациозной походкой к лестнице. “Была - не была”, - подумала Лапина, опрокинув в рот пузырек. Если б он хотел ее отравить, то уже сделал бы это десять раз. На поверку зелье оказалось обычным обезболивающим, причем быстродействующим. Только потом, идя вслед за мрачным профессором по лестнице, девушка вспомнила, что читала об этом зелье ночью, и что оно действительно представляет собой прозрачную голубую жидкость.
После ужина состоялась практика по зельям. Анна сразу же поинтересовалась, нет ли у профессора учебников для университета, т.к., наверное, она уже отвыкла от того типа изложения материала, каким оно бывает в школьных учебниках, на что Снейп ответил, что у него их никогда не было, в университетах не учился, но обучался у очень хорошего Мастера зелий, получив свою степень в двадцать лет. До всех нюансов тонкой науки зельеварения он додумывался самостоятельно и требует того же от своих студентов, и мисс Лапина среди них — не исключение. Затем он спросил, что представляет собой зельеварение. Анна, попытавшись заново собрать полученную накануне информацию у себя в голове и проведя параллель с органической химией, сделала предположение, что суть зельеварения заключается в правильном соединении компонентов и проведении реакций в определенных условиях, при этом для получения необходимого результата нужно буквально прочувствовать механизм реакции, как компоненты реагируют друг с другом на каждой стадии процесса, как на них влияют такие внешние факторы, как температура, скорость перемешивания, наличие света или магических полей. В свою очередь Снейп лишь недовольно хмыкнул, сказав, что ответ хоть и выглядит абсолютно маггловским, но на “удовлетворительно” тянет. После он спросил, по какому принципу составляются рецепты зелий. Лапина ответила, что для этого исходят из свойств входящих в зелье ингредиентов, помня, что набор свойств зелья не равен сумме свойств всех входящих в него по отдельности компонентов; также важно учитывать взаимодействие некоторых ингредиентов друг с другом, т.к. они могут нейтрализовывать действие друг друга либо давать множество побочных реакций — в таком случае следует использовать ингредиенты, аналогичные по свойствам, побочные действия которых можно нейтрализовать на последней стадии синтеза. Снейп лишь молча кивнул, подтверждая правильность сказанного выше, отдавая себе отчет в том, что только что прослушал несколько искаженную, но дополненную формулировку закона Голпаготта о взаимодействии компонентов зелий, которую большинство студентов не способны из себя выдавить даже после пяти лет обучения.
Покончив с теорией, Снейп дал задание сварить напиток Живой Смерти, предварительно спросив, каково его действие. И тут Лапина снова выдала предположение, близкое к правде, а именно, что напиток этот, скорее всего, представляет по действию яд, который сильно замедляет все жизненные процессы в организме, погружая тем самым человека в состояние, близкое к летаргическому сну, и что похожее по свойствам зелье дал отец Лоренцо Джульетте в небезызвестной трагедии Шекспира. В ответ Северус взмахнул рукой, как бы давая знак приступать к работе, и принялся за свое собственное зелье, украдкой поглядывая за девушкой. Вначале она переписала к себе в тетрадь список ингредиентов, с указанием количеств, потом рецепт, затем занялась поиском “оборудования и реактивов”. Мужчина нахмурился — все-таки Лапина даже при наличии у нее мозгов и хорошей работоспособности действовала очень медленно. Шинкует корни она неровно и не очень мелко, зато великолепно перетирает в ступке аконит, буквально в порошок — видимо, сказывается практика, в воспоминаниях в своей маггловской лаборатории она определенно этим занималась, причем много раз.
Через некоторое время зелье закипело и приобрело цвет черной смородины. Самая важная стадия, - подумал Снейп: именно на ней он внес наиболее существенные поправки в свой учебник зельеварения, который какого-то Мерлина достался Поттеру, который успел неизвестно куда его задевать. Тем временем девушка безрезультатно пыталась разрезать на пополам темно-синие плоды снотворной фасоли. Профессор злорадно ухмыльнулся: эта стадия у многих студентов вызывала проблемы, и далеко не все они додумывались до того, до чего в свое время додумался он. Встав со своего места — его зелью надо было кипеть на медленном огне еще тридцать минут — Северус незаметно подошел к Лапиной и стал через плечо наблюдать за ее действиями. Что это она делает? — Намучавшись с попытками разрезать фасоль пополам, Анна просто стала придавливать плоды, кладя лезвие плашмя. Сок теперь выделялся легче легкого, но растворял материал ножа. Отложив его в сторону, вымыв руки и записав наблюдение в свой журнал — Снейп только сейчас заметил, что на соседней странице в порядке очередности перечислены действия самой Лапиной, - Анна бросилась к рабочему месту своего нынешнего “научного руководителя” и взяла с его стола серебряный нож, сообразив, что благородные металлы устойчивы к действию большинства агрессивных сред. Снейп приятно удивился этому факту, хотя не выказал никаких эмоций — что ж, пусть лучше учится на своих ошибках и изводит ингредиенты, чем будет варить ту же гадость, что и большинство его студентов — и поинтересовался лишь, откуда такая манера вести рабочий журнал. Девушка, помешивая зелье против часовой стрелки, ответила, что их так приучали еще с первого курса, но окончательно это привычка закрепилась на третьем, когда у них был практикум по органической химии. Северус снова кивнул, вернувшись к своему котлу.
Лапина тем временем продолжала мешать зелье, которое с каждым оборотом становилось все более густым и вязким, хотя на данной, финальной стадии, оно, наоборот, должно представлять собой полупрозрачную текучую жидкость чернильного оттенка. “Раз так, отступим от методики, все равно в учебниках полно косяков”, - подумала девушка и стала мешать зелье по часовой стрелке. По мере размешивания оно становилось менее вязким, но постепенно приобретало более яркий оттенок, что так же свидетельствовало об отклонении от нужного результата. Придя к выводу, что на последней стадии нужно поддерживать баланс между направлением перемешивания, Анна стала пробовать разные варианты, и когда вышло время реакции, перелила часть зелья в коническую колбу. Что ж, на внешний вид варево получилось вполне сносным, нужного цвета, только чуть-чуть густоватым. Профессор в ответ на ее вопрошающий взгляд лишь недовольно нахмурил брови.
- Простите, сэр, - девушка решила задать свой вопрос вслух, - а существуют ли какие-нибудь качественные реакции для проверки качества зелий? А то я в учебниках ни одной не нашла. Или мы будем зелье на крысах пробовать?
- Ваше зелье сварено почти правильно, - процедил сквозь зубы Снейп, видимо ему стоило большого труда нормально оценить чью-то работу, сделав при этом скидку на низкий начальный уровень подготовки. — Запомните: на последней стадии зелье нужно помешивать семь раз против часовой стрелки и один раз по часовой.
- Спасибо, сэр, - поблагодарила Лапина, записав столько важное замечание к себе в журнал.
Убрав свое рабочее место, Анна попросила Снейпа разрешить ей помочь с его зельем: без него она все равно не могла уйти из лаборатории, а просто сидеть и ждать было слишком скучно. Напомнив, что он требует высшего качества выполняемой работы, зельевар все-таки доверил новоиспеченной ассистентке наиболее простые действия, которые, по его наблюдениям, у нее хорошо получались. И снова приятно удивился, обнаружив, что в этот раз все получилось гораздо быстрее, а качество зелья при этом нисколько не пострадало.
3) (лат.) к изучению
4) Для тех, кто интересуется переводом (адаптирован под современный язык):
Говорит ко Господу: защитник мой еси и прибежище мое, Бог мой, и уповаю на него.
Ибо тот избавит тебя от сети ловчей и слова мятежного,
Плечами своими осенит тебя, и под крылом его надеешься.
Оружием окружит тебя истина его: не убоишься страха ночного,
Стрелы, днем летящей, дел, во тьме приходящих, нападения и беса полуденного.
Падет от страны твоей тысяча, и тьма (десятки тысяч) одесную тебя к тебе же не приближется.
Однако же глазами твоими смотришь и увидишь воздаяние грешников.
Ибо ты, Господи, упование мое, вышнего положил еси прибежищем твоим:
Не придет к тебе зло, и рана не коснется тела твоего,
Ибо ангелам своим заповедал о тебе сохранить тебя во всех путях твоих.
На руках возьмут тебя, да не преткнешь о камень ногу твою,
На аспида и василиска наступишь и попрешь льва и змия.
Ибо на меня уповал, и избавлю его, и покрою его, ибо познал имя мое.
Воззовет ко мне, и услышу его, с ним есмь в скорби, изыму его и прославлю его,
Долготою дней исполню его и явлю ему спасение мое.
|
|
| PPh3 | Дата: Четверг, 04.10.2012, 23:25 | Сообщение # 17 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Покончив с зельеварением, оба вышли в гостиную. Снейп с уставшим выражением лица сел на диван — все-таки, в отличие от некоторых, он не спал целый день, а с раннего утра был на ногах — и попросил Лапину сделать чай (он знал уже, что подобные просьбы для нее не в новинку). Именно чай, а не его любимый кофе — ему нужно было расслабиться. Девушка молча ушла на кухню, открыла окно, дав приятному ночному воздуху заполнить помещение, вскипятила чайник и заварила чай с мятой и мелиссой. Поставила чашки на поднос и отнесла в гостиную, поставив на журнальный столик перед зельеваром.
Какое-то время они молча сидели на диване и, не спеша, потягивали горячий ароматный чай. И, как ни странно, взаимно не раздражали друг друга. Лапина Снейпа — потому что говорила только тогда, когда он разрешал, не была полной дурой и старалась не доставать его своим присутствием. Он ее — потому что, если отбросить всю его язвительность и попытку казаться хуже, чем он есть на самом деле — Лапина сама к такой технике не раз прибегала — оказывался довольно приятным собеседником, если пребывал в относительно хорошем настроении, мог дать дельный совет, но при этом не навязывал свое общество. Они просто не мешали друг другу.
Через некоторое время Снейп первым нарушил молчание:
- Мисс Лапина?
- Да, профессор?
- В ваших воспоминаниях вы играли на арфе. Насколько я понял, эту дисциплину вам также помог освоить инквизитор Лютер.
- Да, сэр. Я на самом деле не сильна в музыке, просто разучила несколько песен, которые мне понравились.
- Ждите, - приказал мужчина и, оставив чай, скрылся на лестнице, ведущей на второй этаж.
Через некоторое время он вернулся, неся в руках небольшую кельтскую арфу.
- Это арфа моей матери, - пояснил он, отдав инструмент Анне.
- Мне сыграть для вас? — удивилась девушка, проведя пальцами по струнам, тут же отозвавшимся хрустальной мелодией.
Лапина всегда считала, что музыка в какой-то степени позволяет раскрыть человеческую душу. А Северус Снейп вовсе не из тех, кто открывается кому попало. Уж как-то не вязалась в ее сознании гранитная маска профессора и любовь к искусству. С другой стороны, Анна сама не любила развлекать всех подряд, даже ненавидела это, но перед некоторыми людьми могла “блеснуть” своими артистическими способностями. И если ее об этом просит сам Северус Снейп… что ж, это говорит о некоторой степени доверия что ли.
Также девушка удивилась тому, что делает этот старинный музыкальный инструмент в столь мрачном захолустном доме. Снейп сказал, что арфа принадлежала его матери. В его голосе даже чувствовались некоторые нотки нежности и печали. Значит, по всей видимости, у него были хорошие отношения с матерью, но плохие с отцом — он его практически никогда не упоминал в беседах. И еще: его мать умела музицировать — одно из обязательных умений леди, следовательно, она с большой долей вероятности происходила из знатного рода. Этот дом, как и весь район, явно не тянет на обиталище аристократов, тогда остается предположить, что этот дом, некогда принадлежал его отцу. Город был населен, пока работал завод. Вполне возможно, что там же работал отец Снейпа, значит, он маггл. Сам Северус Снейп с некоторым презрением отзывается о магглах, что может свидетельствовать не только о его плохих отношениях с отцом-магглом, но и впитываемой с детства идее о превосходстве волшебников, тогда остается вариант, что его мать была аристократкой-волшебницей.
Хотя рассуждения выглядели вполне логичными, но даже самой Лапиной казались вытянутыми из пальца, ибо в имеющихся фактах имелось много нестыковок, потому она предпочла вернуться из недр головного мозга на грешную землю.
- Что именно вам сыграть, профессор? - поинтересовалась Анна.
- Ту песню, что вам нравится, на немецком, про эльфов, кажется, - сейчас, когда зельевар расслабился и находился в лучшем, чем обычно, настроении, его лицо уже не казалось таким суровым и мрачным, но заинтересованным.
- Хорошо, сэр, - ответила девушка и, взяв несколько аккордов, запела:
Vón den elben wirt entsén vil manic man.
Só bin ich von grózer liebe entsén
Von der besten die ie man ze friunt gewan.
Wil si aber mich darumbe vên,
Mir zunstaten stên, mac sied an rechen sich,
Tuo des ich si bite: si fröut sô sêre mich,
Daz min lip vor wunne muoz zergên. (5)
В процессе исполнения Лапина украдкой поглядывала на Снейпа. Его лицо было спокойным, бесстрастным… и умиротворенным. Что ж, на нее эта песня в первый раз произвела такое же впечатление.
Sî gebiutet und ist in dem herzen mîn
vrowe und hêrer, danne ich selbe sî.
hei wan muoste ich ir alsô gewaltic sîn,
daz si mir mit triuwen waere bî
Ganzer tage drî unde eteslîche naht!
sô verlür ich niht den lîp und al die maht.
jâ ist si leider vor mir alze vrî.
Mich enzündet ir vil liehter ougen schin
Same daz fiur den dürren zunder tuot,
Und ir fremden krenket mir daz herze min
Same daz wazzer die vil heize gluot:
Unde ir hôher muot, ir schône, ir werdecheit,
Und daz wunder daz man von ir tugenden seit,
Deist mir übel und ouch lîhte guot.
Swenne ir liehten ougen sô verkêren sich
Daz si mir aldurch mîn herze sên,
swêr da enzwischen danne stêt und irret mich,
dém müeze al sîn wunne gar zergên!
Ich muoz vor ir sten und warten der frouwen min
Rehte also des tages diu kleinen vogellin:
Wenne sol mir iemer liep geschên?
Сыграв последние аккорды, девушка перевела дух. Хотя голос у нее был не очень сильный и не самый приятный, все вроде было сделано правильно: ни разу не запнулась, не выбилась из тональности, спела практически без акцента, только на последних трех строчках каждого куплета слегка уменьшала темп, чтобы четко проговорить слова.
Снейп тем временем, как ей показалось, усиленно пытался переварить содержание: брови сомкнулись и нахмурились, на лбу залегла морщина, напряглись скулы, тело приняло позу “человека рассуждающего”: спина сгорблена, голова опущена, локти уперлись в колени, а кисти рук сложены домиком на уровне рта.
- Это старый вариант немецкого? — уточнил Северус и тут же пояснил: - Я далеко не все смог перевести.
- Ни похвалы, не порицания, - подумала про себя Анна, - хотя, с его-то характером, можно считать, что понравилось: такие люди, как он, не упускают случая указать на недостатки, - и вслух добавила: - Да, это средневерхненемецкий. Стихи были написаны Генрихом из Морунгена в XII или начале XIII века. Эта песня повествует о любви мужчины к женщине, эльфийской богине, которая слишком горда и недоступна для него, которая может испепелить его одним своим взглядом, любовь которой грозит ему погибелью, но которой он безмерно рад, пусть даже такой ценой. У меня на компьютере есть нормальный перевод на английский. Если хотите, я вам перепишу…
- Идите к себе, Анна, - грубо ответил Снейп, - оставьте меня одного. Текст и перевод отдадите завтра за завтраком, - и опустил лицо на ладони. — Это про него, все про него: он околдован Лили, она навсегда поселилась в его сердце и продолжает сжигать изнутри.
На следующее утро Лапина, как ее и просили, вручила Снейпу текст с переводом. Тот медленно прошелся глазами по строчкам, сохраняя беспристрастное выражение лица, затем свернул листок вчетверо и убрал в карман мантии. Больше о вчерашнем вечере никто не обмолвился. К зельевару вернулись его обычные сарказм и язвительность, и следующие несколько дней прошли для Лапиной в изматывающем ритме: зельеварение, окклюменция, беспалочковая магия (простейшие как повседневные, так и боевые заклинания), снова окклюменция и зельеварение.
* * *
Однажды вечером Северус как всегда ушел из дома. Собственно, Лапину не сильно интересовало, куда он постоянно уходит, поскольку считала это его личным делом, а в личные дела она имела правило не вмешиваться. Но в этот раз он сделал какое-то странное напутствие: не только не появляться в гостиной, но и вообще запереться в комнате и как можно правдоподобнее изображать полное отсутствие всякого присутствия. При этом каждый мускул его лица был напряжен, а правой рукой он держался за левую так, будто его полоснуло острым ножом. Подобное поведение зельевара насторожило Анну, но она решила не задавать ему лишних вопросов, когда у того настроение на отметке ноль градусов по Кельвину. Ей ничего больше не оставалось, кроме как вернуться в свою комнату — он не любил уходить непосредственно в ее присутствии. Она так и не увидела, как мужчина, надев облачение наподобие тех, что носили члены ку-клукс-клана, стремительной походной вышел из дома и дезаппарировал во тьме.
Придя к себе в комнату, девушка тут же занялась перестановкой мебели: спать не хотелось, читать в темноте было нереально, поэтому надо было сделать так, чтобы хотя бы со входа в комнату не было видно, что здесь кто-то есть. В итоге получилась своеобразная баррикада, выстроенная в виде буквы “П” из шкафа, комода, ящиков и пары стульев, покрытых простынями. Поудобнее устроившись на лежавшем на полу тюфяке и облокотившись о стену, Лапина принялась читать учебник по рунам, и ей показалось, что в этот раз она снова не ошиблась, как в свое время с латынью (выучила сама в старших классах). В предисловии говорилось, что изучение рун необходимо для того, чтобы уметь читать древние фолианты, написанные с использованием соответствующего алфавита, а также для некоторых древних заклинаний и ритуалов. Далее приводились сами руны, их названия и транслитерация в латиницу, а также образцы текстов, написанные на соответствующем языке. Каждая руна, в зависимости от контекста, могла означать как один звук, так и целое слово, что сильно затрудняло интерпретацию текста и одновременно придавало последнему мистического значение. Пролистав весь учебник и поняв, что быстро здесь с места вряд ли можно сдвинуться, Лапина переписала к себе в тетрадь все рунические алфавитные таблицы, затем сделала одну сводную, с помощью которой можно было бы легко отыскать соответствие какой-либо руны родному языку и латинице одновременно.
Время за изучением рун пролетело незаметно, и девушка, завершив, наконец, свои таблицы, почувствовала, что хочет есть. Взяв свечу, она осторожно вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь, и направилась на кухню. Часы в гостиной пробили полтретьего ночи, отчего Лапина чуть не подавилась бутербродом: Снейпа до сих пор не было! А ведь он ушел еще до захода солнца. Не то, чтобы она верила в оборотней и вампиров, хотя уже успела прочесть о них в книгах, да и Снейп — достаточно сильный маг, чтобы справиться с небольшой кучкой нечисти, в крайнем случае, аппарировать можно, но его отсутствие вселяло тревогу и неуверенность в себе. Впервые за все время, проведенное в доме мастера зелий, Анна почувствовала, что она одна, не просто одна в доме, а одна в целом городе-призраке. И где только носит этого алхимика?! Несмотря на всю его язвительность и слишком замкнутый характер, бесконечные потоки упреков и замечаний, и даже легилименцию, девушка чувствовала себя рядом с ним спокойно, в безопасности. Даже в те минуты, когда она опасалась его гнева, то только его, и никого больше. Сейчас же ей было зябко и одиноко, ничего не хотелось делать, а какое-то шестое чувство упорно кричало, что стоит ждать неприятностей. Хотя интуиции Анна особенно не доверяла, т.к. в большинстве случаев та просто молчала, бывали времена, когда она знала, что нечто произойдет именно таким образом, и предчувствие ее не подводило. И сейчас было точно также: она знала, что с зельеваром случилось что-то плохое, и что ей самой грозит опасность.
Дожевав бутерброд, девушка принялась мерить шагами кухню. Какое-то время она, обхватив себя руками, молча нарезала круги вокруг стола, тупо уставившись в пол и ни о чем не думая, а попросту — сосредоточившись на текущей реальности. Покончив с этим занятием, она решила, что необходимо все-таки рассуждать логически. Итак, никаких данных о деятельности Северуса Снейпа за пределами его дома она не имеет, поэтому остается полагаться лишь на свои собственные домыслы и, что еще хуже, предчувствия. Итак, что нам известно о профессоре Снейпе? Он — колдун. Что ж, допускаем, что он мог отправиться на колдовской шабаш. Вариант два — у волшебников сегодня какой-нибудь праздник — бред: хоть Снейп не похож на человека, обожающего праздники, мог бы рассказать, он итак ее сегодня с утра, а, точнее, уже вчера экзаменовал по истории и традициям волшебного мира. Он — преподаватель, и его срочно вызвал директор, мало ли что взбредет в голову Санта-Клаусу? Что ж, вполне реально. И еще одна сущность Снейпа — шпион. Из подслушанного разговора с Дамблдором стало ясно, что зельевар шпионит за неким Томом — мало о чем говорит. Сам же Снейп упоминал Темного Лорда — звучит куда более зловеще, чем Том. Из того же разговора следует, что это, скорее всего, одно и то же лицо. Мда, классическая постановка: силы добра в лице Альбуса Дамблдора борются с силами зла в лице Темного Лорда Тома (:D), а Северус Снейп работает между ними двойным агентом. На этом более-менее достоверная информация заканчивается. Теперь анализируем собственные домыслы. Итак, Дамблдор серьезной опасности не представляет, т.к. ему нужен здравомыслящий информатор, поэтому максимум, что он может сделать, это поездить по мозгам и закормить лимонными дольками. А вот провал или, что еще хуже, разоблачение представляют куда более серьезную угрозу. Теперь: какая опасность грозит ей самой, если она в доме? Единственный вариант — кто-то придет в дом, для этого ему надо знать либо адрес, либо прийти вместе с профессором, либо проследить за ним.
Анна тяжело вздохнула и налила себе стакан воды из графина. Хотелось спать. Снова пройдясь по кухне, она мимолетом взглянула в гостиную — пятнадцать минут четвертого. Снейпа до сих пор нет. Это что, все специально?! Наказание для любителей одиночества?! Мысленно выругавшись про себя, Лапина села за стол, подложив под голову руки — так часто спали студенты на особо скучных лекциях — и погрузилась в дрему, лишь ненадолго открывая глаза под бой часов.
Было уже начало пятого. Анна проснулась, потерев шею, нывшую после долгого сидения в такой позе. Свеча продолжала гореть на столе, но очертания предметов кругом виделись размытыми: девушка еще не успела окончательно проснуться и сфокусировать взгляд. И, пожалуй, она бы снова уснула, если б не услышала знакомый треск. На цыпочках подошла к дверям, ведущим в гостиную. Пламя в камине окрасилось зеленым и затрещало еще громче, в его языках стали угадываться какие-то силуэты. Выругавшись про себя, Лапина метнулась обратно к столу, потушила свечу, схватила нож, которым пару часов назад резала хлеб, в шкафу сразу нашла бутылку огневиски и быстро заняла позицию за дверью.
Из камина вышли двое, точнее один тащил на себе другого. Оба были в одеты, как члены ку-клукс-клана, так же, как и те, что напали на “Fine Chemicals”. Она вспомнила состоявшийся после этого разговор со Снейпом — он назвал их Пожирателями Смерти. Значит, это они и есть. Сердце Лапиной пропустило удар: она ничего не сможет противопоставить взрослому, опытному магу, когда тому будет достаточно сказать всего два слова… Тем временем первый дотащил второго до дивана и сбросил с плеча, затем, потоптавшись немного на месте и осмотревшись вокруг, он снял маску и капюшон. У него оказалось бледное надменное лицо и длинные волосы платинового цвета. Склонившись над своей ношей, он произнес полным злорадства елейным голосом:
- С-северус-с, Темный Лорд тебе доверяет, однако же, не стоит предавать его доверие. Я поручился за тебя, но помни: если я выясню, что ты с-солгал, то моя рука не дрогнет, чтобы убить тебя!
С этими словами блондин встал в полный рост и снова огляделся по сторонам, затем достал палочку и, взмахнув ею, произнес:
- Hominem revelo (6).
Лапина услышала, как над ней будто пронесся ветер, и оглянулась, ничего не обнаружив во тьме. Снова припала к щели: Пожиратель двигался прямо к кухне — он нашел ее! Лапину начала бить дрожь. Неужели ее убьют прямо сейчас? Или наложат пыточное? Или отведут к этому Лорду? Одно другого не лучше. Когда блондин пересек порог кухни, решение созрело мгновенно. Хрясь! — бутылка разбилась о затылок мужчины, всюду разлетелись осколки. Блондин покачнулся, так и не поняв, что произошло.
- Stupefac! (7) - и упал на пол.
Девушка осторожно подошла к нему, по-прежнему сжимая в руке горло бутылки. Что ж, похоже, головой он хорошо приложился, вернее, она его приложила, так что соображать он явно будет не лучшим образом. Другой вопрос: что с ним делать? Оставить в доме — однозначно нет, он может проснуться и всех перебить. Надо заставить его убраться отсюда, но как? Трансгрессировать Лапина не умела, создавать порталы тоже — значит, на своих двоих. Надо привести его надолго в такое состояние, в котором он был бы в сознании, но при этом слишком тормозил — идеально подходит алкогольное опьянение. Интересно, есть ли заклинание, которое насылает опьянение? Девушка уже потянулась к карманам Пожирателя, как вдруг он сделал неуклюжую попытку подняться и заговорил слабым, как будто только проснулся, голосом:
- Северус, что со мной? У меня болит голова…
- Вот, выпей зелье, - прошептала Лапина, подав ему стакан с огневиски: хотя у нее самой был достаточно низкий для девушки голос, до баритона Снейпа она вряд ли смогла бы дотянуть.
Блондин послушно выпил один стакан, затем другой, третий, прежде чем заметить, что зелье от головной боли боль вовсе не снимает и как-то странно обжигает горло, а Северус Снейп вдруг стал намного ниже ростом и обесцветился. Лапина тоже поняла, что нежданный гость усиленно пытается соображать, когда увидела обращенный к ней удивленный взгляд, и поняла что надо действовать.
- Stupefac! Petrificus Totalis! Immobilis!
Что ж, на какое-то время мужчина был обезврежен. Анна подошла к Пожирателю и осторожно вынула из его руки оружие. Это была красивая резная трость черного дерева с серебряным набалдашником. “Тяжелая, можно бить по голове”, - подумала Лапина, повертев находку в руках. Должна ж быть у него волшебная палочка! Обшарила карманы, не найдя в них ничего интересного, перешла к рукавам — еще одно место, где можно было что-нибудь хранить. О, ничего себе, татуировка — на предплечье мужчины, словно клеймо, была выжжена змея, выползающая из черепа. Решив, что без палочки этот тип вряд ли бы стал разгуливать, Лапина решила проверить трость. Сколько она убила времени на это, ей было неизвестно, она поняла лишь, что достаточно долго, когда мрак в комнате сгустился, а небо за окном приобрело оттенок разбавленных чернил. Наконец, палочка была извлечена, но что-то было не так: полированное дерево как-то подозрительно дергалось в руке, словно не хотело подчиняться чужаку, и испускало лишь снопы искр. Отбросив ее в сторону, девушка направилась в гостиную, вспомнив, что в доме есть еще один человек, у которого можно позаимствовать то, что ей нужно.
Снейп все так же неподвижно лежал на диване, и только слабый пульс выдавал в нем признаки жизни. Палочка быстро нашлась в кармане мантии, отозвавшись приятным теплом в руке. “Признала что ли?” — подумала девушка, орудуя с завязками мантии — нужно было замаскироваться, чтобы незваный гость не догадался ни о чем раньше, чем она совершит задуманное. “Wingardium Leviosum”, и все, можно взять мантию свободной рукой. Аккуратно опустив профессора обратно на диван и укрыв его пледом, девушка надела мантию, накинула капюшон на голову и с палочкой на изготовку отправилась на кухню. Нет, все-таки на практике она соображает значительно хуже, чем в теории. Нет, чтобы сразу палочку у Снейпа взять, она почти два часа провозилась с тростью того блондина, чтобы выяснить, что его палочка ей не подходит. Интересно, а он протрезвел уже или даже не успел опьянеть, ведь у всех организм по-разному реагирует на алкоголь. Может, попробовать его заколдовать? Жаль только, она в нумерологии плохо разбирается. Так, что является геометрическим признаком пьяного человека? Правильно, походка по синусоиде. Так, значит, рисуем в воздухе синусоиду, пока в один период… - девушке пришлось напрячься, чтобы увидеть контур собственного пока еще недозаклинания, - теперь рисуем концентрические круги так, чтобы кривая окружности пересекалась с экстремумом синусоиды, достигаем центра и делаем выпад в сторону объекта. Вроде, похоже. Осталось придумать только словесную формулу, причем не из одного слова, т.к. заклинание имеет длинный контур. Желательно ритмическую.
- Ebriesce, pro tempore, mens, evanesce! (8) — минут через пять произнесла девушка, окончательно отработав заклинание.
Глаза блондина, к тому времени успевшего очнуться, заволокло туманом, взгляд стал расфокусированным, лицо опухло и покраснело. “Получилось! — пронеслось в голове у Лапиной. — А теперь добавим последний штрих.”
- Oblivium!
После Анна растолкала блондина и внушила ему, что тот сильно засиделся у своего приятеля, выпил аж целых две бутылки огневиски, и ей, т.е. Северусу, надоело терпеть это в своем доме, так что пусть вышеупомянутый господин возвращается в свое поместье. Мужчина лишь отрешенно кивал в ответ и, опершись о плечо, как он думал, Северуса, проследовал к камину, поблагодарив собрата по цеху, ляпнул что-то вроде: “Встретимся у Лорда”, и с треском исчез в зеленом пламени камина. И его совершенно не заботили такие вещи, почему его друг как-то сильно изменился в телосложении и начал говорить другим голосом.
Как только блондинистый Пожиратель исчез в камине, Анна скинула слишком тяжелую для нее бархатную мантию, и, найдя нужное заклинание в книге, запечатала камин — лишние гости и свидетели им сейчас ни к чему. Ее, конечно, неприятно шокировал тот факт, что Снейп тоже является Пожирателем Смерти или, по крайней мере, вхож в их секту, но обо всем она его расспросит потом. В конце концов, если бы он действительно хотел ее убить, то давно уже бы сделал это. А сейчас ему нужна помощь, т.к. он, судя по всему, вернулся не в лучшем состоянии со своего шабаша. Теперь Анна смогла получше рассмотреть его лицо, на котором застыла гримаса боли. На висках и под носом еще сохранились остатки запекшейся крови, дыхание было неровным и прерывистым, одежда в некоторых местах была порвана. “Наверняка его пытали, - подумала девушка, осторожно, почти не касаясь, проводя кончиками пальцев по его телу, - но кровь на голове может быть не только последствием пыточного. Если к нему применяли глубокую легилименцию, а он сопротивлялся, то кровеносные сосуды могли полопаться от напряжения.” В медицине Лапина была полный ноль, диагностических заклинаний не знала, хотя догадывалась, что они существуют, поэтому вся надежда оставалась только на зелья. И как назло, Снейп держал свое святая святых, лабораторию, под множеством охранных заклинаний, так что туда не попасть. Стоп! Он же зельевар, вполне возможно, что пара зелий у него может быть с собой. Снова пришлось копаться в карманах. Ага, вот пузырек с голубой жидкостью — обезболивающее, с бледно-оранжевой — Умиротворяющий бальзам, с серо-зеленой — Костерост — тоже может пригодиться, т.к. вероятно у него сломаны ребра. Так, сначала кости, потом снять боль, потом успокоительное — Анна, запрокинув голову Снейпа себе на колени, по очереди влила в него все три зелья. Мышцы лица расслабились, тело приняло более естественную позу — зелья начали действовать.
Покончив с этим, Лапина заклинанием очистила кровь с его лица и направилась на кухню — раз лаборатория все равно не доступна, приходится пользоваться подручными средствами. Достала из шкафа сборы зверобоя, ромашки, мяты и мелиссы, высыпала все в ступку и перетерла. В гербологии она не разбиралась совершенно и потому действовала наугад, зная только, что получающаяся смесь безопасна для здоровья и с ненулевой вероятностью может быть полезна. Залила кипящим спиртом, который постепенно окрашивался в зеленый цвет, приобретая маслянистую консистенцию — происходила экстракция хлорофилла, ментола, лимонена и прочих компонентов. Что ж, получилось даже вполне приятное на цвет и запах варево. Опустила в него марлю и сделала для Снейпа компресс — все ж лучше будет после глубокой легилименции. Можно было, конечно, напоить этой смесью Мастера зелий, но на сегодня с нее хватит экспериментов, один блондин чего стоил. Переложив компресс зачарованным льдом, Лапина решила, что на сегодня ее миссия выполнена и, устроившись в кресле напротив дивана, на котором лежал зельевар, провалилась в объятия Морфея. Утро уже полностью вступило в свои права.
Снейп проснулся уже после обеда и долго не мог понять, где он находится. Последнее, что он помнил, как Лорд приказал Малфою доставить его домой и проследить за выполнением приказа. Малфой приходил к нему домой! От осознания этой мысли мужчина моментально поднялся, со лба тут же упала сложенная в несколько слоев марля, пропитанная травяными экстрактами. Чертыхнувшись про себя, Снейп оглядел помещение. Что ж, он дома, жив и пребывает после вчерашнего собрания во вполне добром здравии — уже успокаивает. На кресле рядом с изголовьем лежали небрежно сложенная мантия Пожирателя и маска. А вот во втором кресле сидела Лапина собственной персоной и мирно дремала. Первое, что осознал зельевар — облегчение: ее не забрали к Лорду, не убили, не запытали, значит, ему ничего не грозит, во всяком случае, пока. И тут же пришел в ярость, когда понял, что, во-первых, она теперь знает о его второй стороне, во-вторых, снова видела его слабым. И хотя он был уверен в том, что сидящая напротив него девушка именно Анна Лапина, не помешало бы проверить, что это не кто-нибудь под оборотным зельем. Поискав в карманах сюртука и мантии — благо с его длинными руками дотянуться до нее было достаточно просто, - он понял еще одну неприятную вещь: его волшебная палочка исчезла. Он не помнил, чтобы он терял ее или отдавал. Значит, ее забрал Малфой. Но если последний приходил к нему домой, то почему он, Северус Снейп, сейчас лежит у себя на диване, а не корчится под пытками у Темного Лорда за сокрытие информации и магглофильство? Что-то не сходится…
Сосредоточившись, Снейп попытался воспользоваться беспалочковым “Accio”, которое, учитывая события вчерашнего вечера, вышло довольно слабым. Но тут Мастера зелий ждал еще один неприятный сюрприз: палочка оказалось у Лапиной, но силы заклинания не хватило, чтобы вырвать ее из рук, она все лишь дернулась, зато державшая ее девушка проснулась.
- Добрый день, - поприветствовала она хозяина дома, окончательно вернувшись в реальность, но в голосе ее сквозили холод и некое превосходство — вот до чего доводит людей владение волшебством. — Как вы себя чувствуете, профессор?
- Мисс Лапина, объясните, что происходит, - зельевар устало откинулся на подушки: в его состоянии все-таки лучше не пользоваться беспалочковой магией.
- Очень просто: вас вчера в состоянии нестояния доставил какой-то надменный блондин, повалил на диван, сказав, что лично вас убьет, если выяснит, что вы солгали какому-то лорду, нашел меня на кухне, но я оглушила его, стерла память и отправила домой протрезвляться. — По ходу рассказа Снейпа все больше охватывало недоумение: он не понаслышке знал, что надо сильно постараться, чтобы обезвредить Люциуса Малфоя, а тут с ним справилась магглорожденная волшебница, едва начавшая постигать азы магии.
- И он вам ничего не сделал? — со скептическими нотками в голосе спросил Снейп.
- Как видите.
- А теперь, мисс Лапина, отдайте мне, пожалуйста, мою волшебную палочку.
- Не раньше, профессор Снейп, чем вы мне расскажите о том, что вы делаете среди Пожирателей Смерти, и какое отношение к данной организации имеет некий Темный Лорд, - холодно ответила девушка, вертя палочку Снейпа в руках. — И советую рассказать по-хорошему, поскольку еще один сеанс легилименции вы вряд ли выдержите…
5) Von den Elben — перевод: сделан с английского, который сделан со средневерхненемецкого. (За качество извиняюсь)
Эльфами много человек был околдован,
Так я был околдован сильной любовью,
Лучшей женщиной, которую человек мог любить.
Но по этой причине будет она ненавидеть меня.
И станет против меня,
Отомстить мне желая
Сделав то, что я прошу у нее. И сделает меня настолько счастливым,
Что вместе с радостью уйдет моя жизнь.
Она повелевает, в моем сердце поселившись,
Женщина, сильнее, чем я сам,
И если б я иметь мог, что сильней ее,
Чтоб преданно она была со мной
Три целых дня и несколько ночей,
Тогда б не потерял я жизнь и силу.
Да, к несчастью, она слишком свободна от меня.
Я загорелся огнем ее столь светлых очей,
как сухой ствол от огня,
И, общаясь, как с незнакомцем, со мной, мое сердце она оскорбляет.
Как вода и сверкающий уголь,
Высокий дух ее, божественность и красота,
И чудеса о деяниях добрых ее говорят,
Для меня то — несчастье или, может быть, благо.
Когда она обращает свой светлый взор на меня,
Что все в моем сердце ей видно,
Кто б не посмел стать между нами и мне помешать,
Он должен смерть за радость посчитать.
Я должен перед нею стать, дожидаясь моего наслажденья,
Подобно маленькой птице, что ждет света дня.
Когда еще я счастье такое постигнуть смогу?
6) (лат.) обнаруживаю человека
7) (лат.) остолбеней/оглохни, пов. форма глагола stupefacio - оглушаю (англ. stupefy)
8) (лат.) опьяней; разум, на время исчезни
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 21:33 | Сообщение # 18 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 5. Косой Переулок
- А теперь, мисс Лапина, отдайте мне, пожалуйста, мою волшебную палочку, - попытался настоять зельевар, что после вчерашнего у него не особо получилось.
- Не раньше, профессор Снейп, чем вы мне расскажите о том, что вы делаете среди Пожирателей Смерти, и какое отношение к данной организации имеет некий Темный Лорд, - холодно ответила Лапина, вертя палочку Снейпа в руках. — И советую рассказать по-хорошему, поскольку еще один сеанс легилименции вы вряд ли выдержите…
- И если я ничего не расскажу вам, что вы сделаете? Примените “Crucio”? — Снейп лишь недоуменно приподнял бровь, хотя внутри все кричало, что он влип по горло.
- Что вы, профессор? Я же не садистка, - ответила девушка, любуясь тонкой вязью рун на палочке Мастера зелий, голос ее приобрел бархатистость, как у убийцы, который собрался поиграть с жертвой прежде, чем зарезать. — Я прекрасно смогу вас пролегилиментировать. Только в этом случае вы и себе, и мне добавите проблем.
- И что уже знаете обо мне, мисс Лапина? — Снейп попытался перехватить инициативу разговора, чтобы хоть как-то спасти себя от унижения: ему, двойному шпиону с двадцатилетним стажем угрожает его же палочкой неопытная ведьма, и ей не составит труда осуществить задуманное.
- Что вы являетесь двойным агентом, работаете на Дамблдора, шпионите за неким Томом, который по совместительству является Темным Лордом и имеет определенное отношение к Пожирателям Смерти, в число которых вы входите.
- Вы и так все прекрасно знаете, - подытожил Снейп, надеясь, что на этом допрос окончен, - спасибо директору Дамблдору.
- Вы не договариваете, профессор, - заметила девушка, хитро сощурив глаза, - Legillimens!
Вторжение в сознание было неглубоким и вполне предсказуемым. Зельевар мысленно отгородился средним по силе блоком, скормив Анне ложное воспоминание о том, что шпионить за Темным Лордом его попросил Дамблдор. В конце концов, эта девица совсем недавно начала изучать ментальную магию, а потому пробраться дальше этого блока у нее не получится.
Анна продолжала сидеть на кресле, задумчиво потирая подбородок. Она поняла, что более глубокое проникновение в разум Снейпа будет стоить им обоим больших усилий и затрат энергии: ей — потому что она действительно новичок в этом деле и пока не сильно умеет отличать истинные воспоминания от ложных, систематизировать и вытаскивать в хронологическом порядке; ему — потому что его ментальные блоки, как верно заметила Лапина, сильно ослаблены после последней встречи с Волдемортом, и ему придется приложить гораздо больше усилий, чем обычно, чтобы удержать границы своего сознания неприкосновенными.
- Я считаю, что вы лжете, профессор, - также задумчиво проговорила девушка, глядя в пол. — В вашем воспоминании чувствуется театральная постановка. К сожалению, я не знаю, как это можно объяснить рационально. Например, в вашем воспоминании вы выглядите так же, как сейчас, то есть так, будто этот разговор состоялся пять, максимум десять лет назад. В то же время, со слов того блондина, что притащил вас вчера домой я поняла, что вы находитесь в довольно близком окружении у Лорда или, по крайней мере, находились до того, как что-то ему наврали. А для того, чтобы настолько втереться в доверие и так далеко продвинуться по служебной лестнице, требуется гораздо больше, чем десять лет.
Все эти дни я пыталась проанализировать произошедшее, когда вы в первый раз применили ко мне легилименцию. Мне кажется, что когда вы добрались до моего 3-4-го курса, случилось нечто, что привело ко взаимному проникновению в сознания в результате переживания схожих эмоций. Или, допустим, мои эмоции тогда каким-то образом сломали ваш блок. Часть того, что я увидела потом в своей голове, безусловно, принадлежала вам. — Девушка не заметила, как лицо мужчины стало мрачным, а в черных глазах затаилось отчаяние. — Так вот, когда вам поставили эту татуировку со змеей, — я видела точно такую же у блондина — вы были еще совсем молоды, испытывали боль, ненависть и отчаяние. И только потом пошли на поклон к директору, тогда к вам еще добавилось осень сильное чувство вины. Выходит, вы два раза сменили сторону. И точно также я могу разобрать все остальные ваши воспоминания.
- Хорошо, мисс Лапина, - сдался Снейп: уж очень не хотелось ему, чтобы кто-то обсуждал его отношения с Лили. - Когда вам некуда спешить, вы умеете логически мыслить. Итак, в юности я совершил одну непростительную ошибку. Я пытался исправить ее, но безуспешно. Тогда меня и захлестнули отчаянье, боль и ненависть. Я пытался утопить их в учебе и научных исследованиях, и Темный Лорд пообещал предоставить все необходимые знания. Я впервые тогда получил доступ к очень редким зельям и заклинаниям и имел возможность учиться у талантливых Мастеров алхимии, нумерологии и Темных Искусств. Но через некоторое время я понял, что очень сильно ошибся в своем выборе. Темный Лорд был жесток, и не умел прощать, и не терпел не согласных. Всех, посмевших перечить ему, он пытал и убивал. Эта же участь постигла и Мастеров, которые меня учили. Он был одержим идеей власти и превосходства чистокровных волшебников и для претворения ее в жизнь создал организацию, известную как Пожиратели Смерти. Они нападали на семьи магглов и магглорожденных волшебников, не щадя никого, даже детей. После этого, увидев своими глазами, что на самом деле представляет собой Темный Лорд и его Пожиратели Смерти, и решил сменить сторону. Я действительно раскаивался в том, что в принципе согласился принять Метку Лорда. — Все это время зельевар говорил спокойным беспристрастным голосом, только желваки на скулах и тусклый взгляд отдаленно передавали весь тот спектр чувств, которые мужчина держал внутри себя. - Я пошел к Дамблдору, который руководил тогда и руководит сейчас организацией Орден Феникса, целью которой было противостоять Пожирателям. Дамблдор в то время был единственный волшебник, кто превосходил Темного Лорда по знаниям и силе, и потому все в магической Британии считали его столпом добра и света. Директор предложил мне стать его шпионом в рядах Пожирателей. Я согласился. К тому времени мне стало известно о готовящемся нападении на одну семью, членов Ордена Феникса, о чем я доложил директору. Однако их предали — их бывший друг оказался Пожирателем. Темный Лорд лично пришел к ним в дом и убил обоих родителей, но не смог убить ребенка: жертва матери спасла его от смертельного проклятья, обратив его в насылающего. — Тут Снейп передернул плечами, а его глаза наполнились болью. - В результате Темный Лорд исчез на четырнадцать лет, и магический мир вздохнул с облегчением. Но два года назад он снова возродился, став еще более безумным и беспощадным, чем раньше. Он призвал всех, кто раньше ему служил — правильно говорят некоторые, что нет бывших Пожирателей Смерти, ибо Черная метка навечно, до самой смерти связывает Лорда и его слугу, - и мне пришлось вернуться в их ряды и возобновить свою шпионскую деятельность.
- Надеюсь, теперь я удовлетворил ваше любопытство, мисс? — вновь язвительно сказал профессор, испытывая двойственное чувство: с одной стороны, ему было противно оттого, что он вынужден был рассказать практически все совершенно чужому человеку, с другой — облегчение, что он скинул часть своих далеко не самых лучших эмоций и воспоминаний и что его теперь не будут донимать дурацкими расспросами.
Лапиной в свое время довелось прочитать несколько книг на тему греха и искушения, которые, стоит им раз поддаться, уже не отпускают человека, и сейчас перед ней был яркий пример того, как человек поддался искушению, раскаялся, и как совершенный по глупости и от отчаяния поступок мог сломать всю дальнейшую жизнь. Пример столь яркий и характерный, что затмевал все мытарства грешников и слезливые рассказы некоторых ее подруг и знакомых. Путь отчаяния, страданий, покаяния — но ради какой цели? Если судить по его воспоминаниям, уже в то время жизнь ему опостылела, поэтому куда проще было подставиться под Аваду или сбежать за границу, на худой конец. Значит, судьба некоторых из убитых Лордом была ему не безразлична.
Покопавшись в доставшихся ей после легилименции воспоминаниях, нашла образ красивой рыжеволосой девушки и попыталась выстроить эпизоды с ее участием в хронологическом порядке. Вот они со Снейпом поссорились, из-за чего, Анна не поняла, т.к. первая нарушила тогда ментальную связь. Потом он упорно пытается выпросить у нее прощение, но она каждый раз дает ему от ворот поворот. Теперь он бродит в развалинах старого дома, натыкается на труп черноволосого взъерошенного мужчины в очках, одного с ним возраста, поднимается на второй этаж. Там лежит мертвая женщина с рыжими волосами. Все они примерно одного возраста, еще совсем молодые. Зельевар склоняется над ее бездыханным телом и… плачет. А вот он уже несколько лет спустя стоит у могилы с ее фотографией. Что там написано? Леди Лили Поттер, урожденная Эванс. Последний враг, который должен быть уничтожен — смерть. Да, она действительно продолжает жить — в его сердце.
Подобные рассуждения оставили неприятный осадок у нее на душе, будто она прикоснулась к чему-то слишком личному, недозволенному, и ее стремление знать правду не служило здесь оправданием. Встав с кресла, она подошла к дивану, на котором продолжал сидеть Снейп. Выражение ее лица было теперь задумчивым и виноватым, холодность и превосходство куда-то исчезли. Опустившись перед ним на колени и отдав ему в руки его же палочку, Анна мельком взглянула на Северуса, лицо которого выражало сейчас крайнее недоумение и, снова опустив глаза, сказала:
- Профессор Снейп, я действительно не очень хорошо поступила, шантажируя вас. Я сознаю это и не пытаюсь оправдаться. Я никому не скажу ничего из того, что вы мне только что рассказали, и о ваших тайнах от меня никто не узнает. Juro! (1) — на миг девушку окутало голубоватое свечение, в этот раз она точно знала, что сможет, просто обязана сдержать слово.
- Анна, вы хоть представляете, что сейчас натворили? — профессор резко схватил девушку за плечи и поднял с пола, не особо пытаясь скрыть свои эмоции — раздражение, беспокойство, благодарность, удивление.
- Да, профессор, я знаю, что дала магическую клятву, и какую несу ответственность, - как можно более спокойно и твердо ответила девушка, неуверенно чувствуя себя под взглядом черных глаз зельевара, несмотря на то, что он смотрел на нее снизу вверх; его сильные руки по-прежнему сжимали ей плечи. — Я слишком многим вам обязана, вы итак меня долго терпели…
- Довольно, - перебил ее Снейп, - лучше приготовьте обед, - и отпустил ее плечи так резко, что девушка чуть покачнулась, потеряв опору.
Когда Анна ушла на кухню, Северус снова задумался. Лапина казалась ему порой чересчур многословной и навязчивой и уже не раз ставила его в неловкое положение. В то же время она показала себя очень способной ученицей, обладавшей большим потенциалом. У нее больше жизненного опыта и знаний, чем у большинства школьниц, она окончила университет. Может, ему действительно стоит податься в высшую школу, чтобы иметь дело только с умными и ответственными, уже взрослыми людьми? Он не заметил, как она все меньше раздражала его своим присутствием, постепенно вытесняя царившую в его душе пустоту, он мог ей доверять — теперь они были квиты, рассказав о себе друг другу, и ее клятва скрепила доверие. И неожиданно для себя он понял, что она в какой-то степени дорога ему — нет, он не испытывал к ней и тени симпатии, - но не мог допустить, чтобы с ней что-нибудь случилось, когда она фактически находится под его защитой. Именно поэтому он испугался, когда она произнесла магическую клятву. Всем было известно, что в лучшем случае нарушивший магическую клятву становится фактически сквибом, в худшем — умирает. И ему не хотелось, чтобы она умерла из-за собственной глупости и неосмотрительности, ведь она дала эту клятву, чтобы загладить свою вину перед ним, для него. Снейп вдруг понял, что Лапина являлась по сути дела первым человеком, кто не держал на него зла, но уважал и попытался понять, не пожалеть, а именно понять.
Обед, состоявший из мятного чая и яичницы с беконом, прошел вполне мирно, если не считать вопиллера, присланного Нарциссой Малфой, которая обвиняла профессора зельеварения в том, что он споил ее мужа, и тот до сих пор не может отойти. Анна прыснула в кулак, догадавшись, от кого и в связи с чем это послание. Снейп заметил ее смешки, и девушке пришлось рассказать, как она оглушила Люциуса Малфоя бутылкой огневиски, потом заставила его выпить пару стаканов этого же напитка и, поняв, что вышеперечисленные меры не подействовали, применила к нему заклятие Опьянения, продемонстрировав его на удачно подвернувшейся под руку крысе. Северус в ответ лишь улыбнулся уголками губ, скептически отметив, что ей на самом деле крупно повезло, что заклинание оказалось составлено правильно и сразу подействовало, с учетом ее практически нулевых знаний в области нумерологии. Далее разговор перешел на более серьезные темы.
- Мисс Лапина, - строго сказал зельевар, - я по-прежнему настаиваю, чтобы в мое отсутствие вы не появлялись без надобности в гостиной. За домом могут наблюдать через камин, но если я запечатаю его, то подставлю под удар и себя, и вас.
- Да, сэр.
- И еще: на следующей неделе мы отправимся в Лондон для покупки школьных принадлежностей и волшебной палочки для вас. Так же вам надо будет написать заявление. В связи с этим актуальным становится вопрос о вашей легенде: вы не можете ехать в Хогвартс под вашим настоящим именем.
1) (лат.) Клянусь!
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 21:34 | Сообщение # 19 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Ретроспектива…
Собрание Пожирателей Смерти проходило в подземелье одного из имений Малфоев. Средний по размеру каменный зал с низким потолком, по периметру тянется тяжелая арочная колоннада, на каждой колонне закреплен факел, горящий зачарованным зеленым пламенем цвета смертельного заклятия. Напротив тяжелых дубовых дверей возвышается резной трон, на котором восседал Лорд Вольдеморт, с презрением осматривая собравшихся своими красными змееподобными глазами. По правую руку от него стояла, подобострастно глядя на своего господина, Беллатриса Блэк-Лестранж со стоим мужем Рудольфусом, по левую — вечно угрюмый штатный зельевар Северус Снейп. Все остальные Пожиратели стояли по кругу, оставив открытым лишь проход в виде ковровой дорожки, ведущей к трону Лорда.
Каждый из слуг по очереди подходил к своему господину, преклоняя колено и целуя край мантии, дабы засвидетельствовать свое почтение. Затем Лорд подзывал каждого из Пожирателей, чтобы заслушать отчет о проделанной работе. Тех, кто по мнению Темного Лорда не смог безупречно справиться со своим заданием, ждало “Crucio”, а особо нерадивых — “Avada Kedavra”.
Из толпы выступил не очень высокий мужчина коренастого сложения и, подойдя к трону своего господина, вновь согнулся в поклоне и поцеловал ему мантию.
- Чем порадуешь меня, мой друг Мальсибер? — холодно спросил Волдеморт, погладив свернувшуюся вокруг него кольцами Нагайну.
- Мой Лорд, - так же не разгибаясь, произнес Мальсибер, - позвольте мне представить моего двоюродного племянника. Он страстно увлечен вашими идеями и желает поступить к вам на службу как можно раньше.
- Он здесь? — Лорд почесал пальцем щеку. — Приведи его.
- Да, мой Лорд.
Мальсибер, неуклюже раскланиваясь на манер аристократов XVII-XVIII вв. и пятясь назад, вышел из зала, вернувшись через пару минут с юношей лет восемнадцати-девятнадцати. Молодой человек гордой поступью подошел к Вольдеморту и склонился перед ним на одно колено. Его манеры и внешний вид выдавали в нем аристократа в, Мерлин знает, каком поколении. Даже Драко, также присутствовавший на собрании и без конца хваставшийся своей родословной, открыл рот от изумления: нашелся кто-то, кто превзошел его в манерах и умении держаться, кто выглядел лучше его. Вошедший молодой человек имел бледное, свойственное представителям знатных семейств узкое лицо с правильными чертами, прямой нос и холодные серые глаза. Коротко стриженные волосы соломенного цвета были зачесаны назад, а длинные пальцы рук украшали перстни.
- Ich begrüße Sie, mein Lord! /нем. Приветствую вас, мой Лорд!/ - с пафосом произнес юноша.
- Впредь изволь обращаться ко мне на английском, - приказал Лорд.
- Да, мой Лорд.
- Назови свое имя.
- Барон Генрих фон Бранау, сын Готфрида фон Бранау и Луизы фон Литке, и двоюродный племянник вашего соратника Малькольма Мальзибера, - гордо отрапортовал молодой человек.
- Ты чистокровный? — поинтересовался Вольдеморт.
- Да, мой Лорд. Мои родители ведут свои родословные с XI века, и среди моих предков не было ни одного маггла, славянина или еврея.
- Похвально, - елейным голосом проговорил Лорд. — Тебе известно об испытании, которое должны пройти все, кто желает стать моими соратниками?
- Да, мой Лорд, я готов, - с вызовом в голосе ответил Генрих.
Темный Лорд лишь молча кивнул в ответ, затем хлопнул своими мертвенно-бледными ладонями, и в зал ввели пару магглов. Один из них был смуглый, с кудрявыми темными волосами и носом с горбинкой и потому мог являться итальянцем, испанцем или евреем. Второй был русоволосый, с ничем не примечательным лицом, что означало его принадлежность к представителям Северной или Восточной Европы.
Приказав всем разойтись (его послушались не хуже Лорда), Бранау выхватил слегка закрученную резнул палочку и, сделав несколько показательных пассов, выкрикнул, вложив в заклинание всю свою злость:
- Crucio! Seco! Crucio! Incendo! Crucio! Aquamenti! Sectumsempra! Crucio!
Исполосанные вдоль и поперек режущими заклятьями, обожженные, захлебающиеся собственной кровью магглы истошно бились в конвульсиях, не имея сил даже на то, чтобы кричать. Смерть казалась им желанной.
- Ultima me! /исп. Убей меня!/ — едва слышно прохрипел смуглый мужчина, корчась в агонии.
- Da kannst du lange warten! /нем. Не дождетесь!/ - крикнул в ответ Бранау, после чего еще минут десять посвятив пыткам, прежде чем убить несчастных.
- Ты хорошо справляешься, Генрих, - похвалил молодого убийцу Вольдеморт. — Мне нужны такие преданные сторонники, как ты. — Лицо Беллатрисы исказилось гримасой ненависти. — Кто тебя учил?
- Я был на домашнем обучении, мой господин. Отец нанимал мне лучших учителей. Но по совету родителей и дяди Мальзибера я решил окончить последний год в Хогвартсе, дабы официально подтвердить свои умения.
- Что ж, похвально, - заметил Лорд, подперев подбородок. — Правда, Нагайна, он далеко пойдет? — змея в ответ лишь неопределенно мигнула глазами. — Я вижу, ты воспринял идеи Гриндевальда.
- Да, я полностью поддерживаю великие начинания Геллерта Гриндевальда и Адольфа Гитлера. Хотя последний — маггл, его политика определенно несла разумное зерно, призывая уничтожать всех недостойных.
- Я доволен тобой, Генрих, - ответил Вольдеморт, кивнув, - а теперь дай мне левую руку: ты принят.
Все это время Снейп стоял с каменным лицом и безучастно смотрел на бахвальство немецкого павлина, потом на устроенные им пытки, внутри себя содрогаясь от мысли, как можно быть таким жестоким. Даже фанатичка Белла — и то меньшая садистка, чем этот Бранау. Он тоже едет в Хогвартс. Мерлин! Да они с Лапиной Вторую Мировую там устроят, если раньше не успеют прибить друг друга!
Зельевар не сомневался, что новоявленный Пожиратель поступит на его факультет. Конечно, всем убийцам предначертано учиться исключительно в Слизерине! Значит, он наверняка будет действовать исподтишка, чтоб не выдать себя. Тогда многим может не поздоровиться, в том числе и Лапиной, пусть она, подобно Поттеру, обладает поразительной живучестью.
Проведя ритуал принятия в Пожиратели, Лорд заслушал отчеты остальных своих слуг, побросался Круциатусами, после чего вызвал Снейпа на персональный допрос с пристрастием, обвинив в сожительстве с магглой. Зельевар с трудом выдержал несколько глубоких ментальных атак, перемежаемых пыточными заклинаниями, упорно подсовывая ложные воспоминания. Было просто чудом, что его щиты не рухнули под столь мощным натиском, не дав Темному Лорду увидеть лишнее. Последнее, что помнил Мастер зельеварения, прежде чем провалиться в забытье, это как Лорд призвал Малфоя, приказав ему доставить Снейпа домой и обыскать там все.
Конец ретроспективы…
- В Хогвартс едет некий Генрих фон Бранау, потомственный аристократ, недавно принятый в ряды Пожирателей. Скорее всего, он будет учиться у меня на факультете. Я сам видел, как он с особой жестокостью убил на собрании у Лорда двух магглов только за то, что один из них показался ему евреем.
- Так он что, расист? — Анна чуть не подавилась, осознав услышанное.
- Да, он ясно дал понять, что разделяет идеи Адольфа Гитлера. Именно поэтому вы не можете ехать в Хогвартс под своим именем.
- И кем же мне тогда представиться? По-английски я говорю с акцентом, на латинском говорят только в Ватикане, а по-русски нельзя.
- Вы общались с немцами, - задумчиво произнес зельевар. — Я имею в виду Лютера и того аспиранта, Эстерта, кажется. И выучили их язык. Попробуйте сказать какую-нибудь простую фразу на немецком.
- Ich hab'absolviert die Moskauer Universität in dem jahr 2007. / Я окончила Московский Университет в 2007 году. / Не слишком ужасно? — поинтересовалась Анна.
- Не настолько безупречно, как у Бранау, но для вашего уровня пойдет. Хоть я надеюсь, вы с Бранау будете учиться на разных факультетах, советую потренироваться в данном языке: вполне возможно, вам придется подтвердить вашу легенду, составлением которой мы сейчас займемся. Итак, вам нужно придумать новое имя, кто ваши родители и как вы узнали о существовании магии.
- Хорошо, меня зовут Анна Кайнер. Я родом из Постдама. Магглорожденная, наполовину немка, наполовину полька — надо же как-то объяснить акцент и славянские черты поведения. Дальше: отца зовут Войцех Синковски, отставной военный, мать — Габриэла Кайнер, секретарь в государственном учреждении. Родители часто ссорились и развелись, когда мне было семь лет.
- Нельзя ли придумать что-нибудь поинтереснее несчастного детства? — язвительно спросил зельевар: временами ему казалось, что Лапина специально над ним издевается — то легилиментить пытается, то сует свой нос, куда не надо, то подсовывает ему песню о несчастной любви, теперь выдрала эпизод из его детства, хотя последнее она не видела среди его воспоминаний.
- Я правду говорю, профессор, - как можно более убедительным тоном сказала девушка, сверкнув зелеными глазами. — Я понимаю, что мне придется много врать, но я сама не должна запутаться в своем же вранье. Поэтому лучше всего говорить полуправду. Итак, после развода мать дала мне девичью фамилию. С отцом у меня изначально были не очень хорошие отношения, т.к. он хотел сына. С матерью — вначале нормальные, потом, по мере взросления, я стала замыкаться и часто конфликтовать с родными. Друзей в школе у меня не было, так как я была одной из немногих, кто хорошо учился и мечтал поступить в университет. Из-за этого меня считали слишком скучной и не хотели со мной дружить. Любимым предметом была, естественно химия…
Снейп закрыл глаза, пытаясь представить, что будет, если в Хогвартсе будет учиться еще одна Грейнджер. В конце концов, она попадет в Равенкло, так что никаких проблем с этим не будет.
- Магические способности стали проявляться у меня поздновато, лет в десять. Первым их заметил наш сосед Гюнтер Штольц, который, как оказалось, был волшебником, жившим в маггловском мире. Он постепенно учил меня азам магии, я пользовалась его палочкой для отработки заклинаний. Он же и посоветовал мне по окончании маггловской школы отправиться в Хогвартс.
- Звучит удовлетворительно, если сильно не копать, - сказал Северус. — Остается надеяться, что Дамблдор не будет посылать запрос в немецкое Министерство магии. В конце концов, вы абсолютно незначительная фигура в магическом мире, чтобы до вас кому-то было дело.
- Так же я думаю, - как ни в чем не бывало продолжила Анна — хотя комментарии зельевара были ей неприятны, но относились исключительно к делу, - что мне следует отправить письмо из гостиницы, чтобы не выдать вас.
- Разумно, - подытожил Снейп. — Поскольку мне все равно придется вас сопровождать — одна вы там запутаетесь, - то мне следует выдать себя за вашего соседа Штольца.
- Наверное, - ответила девушка, опустив глаза, - если честно, я не рассчитывала на вас. Спасибо, - и посмотрела на собеседника.
Через неделю Снейп и Лапина отправились в Косой Переулок. Лапина была в своем единственном костюме, который носила уже целый месяц, и мантии, некогда принадлежавшей Лютеру. Снейп, принявший личину русоволосого курчавого маггла, - в простом плаще, свитере и брюках. В первую очередь они сняли двухместный номер в “Дырявом котле”, где девушка под диктовку зельевара написала письмо Дамблдору с просьбой принять ее на седьмой год обучения в Хогвартсе, изложила свою легенду и сделала приписку, что готова пройти вступительные испытания с целью узнать реальный уровень своих знаний.
Покончив с этим, мужчина и девушка отправились в торговый квартал. Анна с любопытством рассматривала дома, витрины магазинов, одежду прохожих — все словно застыло где-то в 80-х гг. XIX века, - но во взгляде ее не было ни капли щенячьего восторга, какой обычно бывает у юных магглорожденных волшебников — все-таки сказывался возраст, да и по натуре Лапина была отчасти скептиком.
Начать решили с магазина мантий мадам Малкин, и Лапина тут же приуныла: она ненавидела шоппинг, а процесс подборки одежды проходил обычно мучительно долго, ибо было очень непросто найти то, что ей бы одновременно и нравилось, и хорошо сидело по фигуре. Снейп уже успел проклясть тот миг, когда он настоял на покупке одежды: Анна вот уже полчаса находилась в примерочной, успев отвергнуть несколько вариантов, и при этом спорила с продавщицей. Через несколько минут та вытолкнула девушку в торговый зал, чтобы она посмотрела на себя в большое зеркало. Снейп был приятно удивлен, увидев, во что по просьбе его протеже превратили обычную школьную форму, переделав под стиль модерн: юбку расклешили и удлинили до щиколоток, под жилетку надели низкий корсет, чтобы была ровная осанка. Сейчас Лапина казалась выше ростом и выглядела почти как леди — осталось лишь отточить походку и некоторые жесты. Да, вкус у девушки определенно был.
Сообразив, наконец, что нужно капризной клиентке, мадам Малкин быстро подобрала дополнительные школьные комплекты, повседневную одежду, исподнее и несколько аксессуаров для волос. Из магазина оба вышли с явным облегчением и направились в магазин Олливандера, где застряли еще дольше. Поскольку Лапина была в магии уже не полный новичок, то вместо обыкновенного махания, как обычно делали первокурсники, пыталась сотворить простейшие заклинания вроде “Lumen” (2) и “Wingardium Leviosum”. Но ни одна палочка не слушалась ее, как положено: заклинания выходили то слишком слабыми, то чересчур разрушительными, то не получались вовсе. Даже когда Анна попробовала палочку из тех же материалов, что у Снейпа — кипарис и жилы из сердца дракона, - та отозвалась лишь слабым теплом в ладони, а девушка помнила, как отреагировала на нее палочка Мастера зелий. Может быть, дело в рунах? Дело близилось к закрытию магазина. Зельевар открыто выражал недовольство происходящим. Анна в ответ на его гневные взгляды лишь пожимала плечами, мол не виновата я, что мне ничего не подходит.
Олливандер, по всей видимости, был одержим идеей во что бы то ни стало подобрать палочку для молодой волшебницы и потому еще долго рылся в своих многочисленных коробках даже после закрытия. Это его последние клиенты и он просто обязан их обслужить. Когда изготовитель волшебных палочек вернулся на кассу, то увидел, что девушка со скучающим видом гипнотизирует притаившегося в углу паука, а ее сопровождающий задремал в шатком деревянном кресле у входа.
- Вот, мисс, - сказал он, протягивая старый потрепанный футляр, - это последняя палочка, что я могу вам предложить.
Снейп, уловив конец фразы Олливандера, неожиданно взбодрился в своём жестком кресле. Что ж, если не подойдет и эта, можно будет сходить в Лютный переулок. За определенную плату там можно отыскать практически все.
Лапина взяла палочку в руки, и та приятно отозвалась теплом во всем теле: взаимодействие ее собственного магического поля и магии палочки прошло успешно. Форму она имела довольно необычную и напоминала кинжал, в рукоять которого вставили древко. Рукоять была сделана из черного дерева и украшена вставками звериных узоров, а по древку тянулась тонкая вязь скандинавских рун. Как пояснил продавец, эта палочка длиной 11,5 дюймов сделана из тиса, с клыком василиска в сердцевине, и была изготовлена много лет назад по заказу мастером Хофнунгом из Бергена. После смерти заказчика его потомки, перебравшиеся в Англию, сдали палочку в магазин, ибо никто не мог с ней справиться. Также Олливандер уточнил, что эта палочка хороша для боевой и элементальной магии, и что такие, как правило, редко достаются девушкам, после чего попросил сопровождающего облегчить свой кошелек на тридцать галеонов.
По дороге в гостиницу Снейп не переставал хмуриться: он потратил Лапину много денег, больше, чем он в течение года тратил на себя, убив при этом кучу времени абсолютно впустую. За ним понуро плелась Анна, предполагая, что ей наверняка будет учинен сильный разнос по возвращении в гостиницу. Но ее надежды не оправдались — зельевар, осмотрев еще раз покупки, лишь язвительно заметил, что мисс Лапина любит выбирать все самое лучшее и дорогое, затем положительно оценил купленную для нее волшебную палочку, сотворив с ее помощью несколько разных заклинаний. Девушка же, в свою очередь убедилась в своем мнении, что все дело в рунах, но никак не могла понять, с чего ей вдруг досталась такая крутая, по мнению Олливандера, волшебная палочка. Или палочки, выбирая хозяина, учитывают его знания и опыт? Если палочка была изначально сделана на заказ, то ее первому хозяину уж точно не одиннадцать лет было, и даже не восемнадцать.
После ужина Снейп устроил практическое занятие по волшебному этикету. Когда Анна спросила, к чему все это, ведь основы она уже знает, а в Хогвартсе от нее, как от магглорожденной студентки, вряд ли будут ждать каких-то особых манер, зельевар ответил лишь, что это поможет в общении с чистокровными волшебниками, особенно с его факультета, и, раз уж он взялся, за ее выдвижение в магический мир, то доведет свое дело до конца. Впервые ей это преподали как именно необходимую норму поведения в обществе, в которое она имела особую привилегию попасть, а не просто уловку для того, чтобы понравиться парням — во всяком случае, именно такое впечатление у нее складывалась, когда мама ей говорила, что у девушки должна быть походка плавная и грациозная, от бедра. Здесь же ее взялся обучать сам Северус Снейп, которому она вовсе не собирается понравиться, и который не падок на женщин. Личных целей никто из них не преследует, и потому можно расслабиться и продолжать обучение. Ведь если грация и красота — это норма, то никто и, прежде всего, она сама не будет считать это способом выпендриться и обратить на себя внимание.
Весь следующий день до прибытия письма из Хогвартса посвятили отработке плавных благородных жестов, ракурсов и закреплению легкой походки — последнее давалось Лапиной с большим трудом. Затем дошла очередь до мимики — ведь в процессе разговора очень важно придавать своему лицу нужное выражение. Единственное, чему не собирался учить Снейп Лапину, так это танцам, ибо, по его словам, в этом деле он не силен и танцевал всего пару много лет назад. Также он посоветовал девушке чаще тренироваться, дабы все умения, которые он пытается в нее вложить, превратились в естественную потребность организма, мысленно про себя добавив, что она все может сделать, когда захочет.
В письме сообщалось, что мисс Анна Кайнер будет принята на седьмой курс Хогвартса, и что при наличии проблем с учебой оные будут решаться по мере поступления. Снейп, прочитав письмо, лишь недовольно хмыкнул, решив про себя, что Дамблдор и МакГонагалл в своем репертуаре.
Первую половину следующего дня посвятили покупке школьных принадлежностей, при этом Анне удалось уговорить Снейпа купить вместо гусиных или орлиных зачарованные самозаполняющиеся железные перья — ведь в XIX веке их уже использовали.
После обеда, покончив с покупками, они возвратились в гостиницу. Снейп согласился дать Лапиной в пользование несколько своих учебников для изучения школьных дисциплин на продвинутом уровне, предупредив, чтобы в школе никто не знал, что у нее есть эти книги (даже научил обложку переколдовывать) и чтобы в конце года книги она вернула в целости и сохранности. После, сказав, что ему нужно отлучиться по делам, велел Анне оставаться в номере до его прихода и никуда не выходить. Для Лапиной такое положение вещей было не впервые, так что, как только Снейп ушел, она принялась за чтение купленных учебников и дополнительной литературы, которую по словам зельевара, если и можно найти в Хогвартсе, то только в Запретной секции библиотеки.
Вечером Снейп вернулся в гостиницу и буквально застыл в дверях: воздух в комнате колебался, а под потолком в строго определенном порядке плавало несколько оранжевых шаров, наполнявших комнату каким-то мистическим светом. В центре всего это хоровода ветра и бликов стояла Лапина. Волосы и мантия ее развевались от создаваемого ею же ветра, глаза были закрыты, а рука плавно и грациозно палочкой выписывала пассы в воздухе, заставляя наколдованные шары подчиняться ее воображению. Все это получалось весьма красиво и гармонично, - заметил зельевар, наблюдая, как воздушные потоки и световые шары исполняют свой причудливый танец. Он присмотрелся к девушке. Глаза закрыты, значит, она сознательно ограничивает поступление зрительных образов в сознание, т.е. использует окклюменцию для контроля магии, а с помощью обратной легилименции претворяет воображаемый образ в реальность. С ее хорошо развитым зрительным восприятием будет не так сложно освоить магию иллюзий.
Неожиданно хоровод бликов и ветра исчез, девушка открыла глаза и с удивлением уставилась на профессора зельеварения — уж очень она не любила, когда кто-то за ней наблюдал в минуты творческого порыва. Снейп лишь скептически заметил, что для начинающей, едва знакомой с магией волшебницы заклинание неплохо исполнено, и посоветовал в следующий практиковать элементальную магию там, где не будет посторонних глаз и ушей, объявив напоследок, что завтра они идут в волшебный банк “Гринготтс”.
Визит к гоблинам прошел вполне удовлетворительно. Снейп лишь открыл для Лапиной новый сейф, зарегистрированный на имя Анны Кайнер, переложив туда тысячу галеонов из своего фамильного сейфа, с тем условием, что выше упомянутая Анна Кайнер позволяет ему пользоваться своими средствами. Таким образом, доступ в хранилище имели всего два человека.
Они уже возвращались в “Дырявый котел”, чтобы забрать оттуда вещи и съехать, как вдруг Снейп затащил Лапину в узкий проулок между двумя домами и прижал к стене, закрывая собой.
- Видите вон ту группу людей у “Флориш и Блоттс”? — Снейп указал на нескольких молодых людей и девушку, стоявших у книжного магазина и разговаривавших с сопровождающим.
Анна кивнула в ответ, пытаясь осмотреть объект столь пристального внимания зельевара. Неожиданно один из парней развернулся и посмотрел в их сторону. Даже издалека было заметно, что он аристократ.
- Это и есть Генрих фон Бранау? — спросила Анна, проглотив комок в горле: еще не хватало раньше времени увидеться с потенциальным врагом.
- Нет, - тихо ответил Снейп. — Бранау стоит к вам спиной.
Только сейчас Лапина обратила на высокого парня с короткими светлыми волосами. Если в первом юноше, которого она заметила, с кудрявыми каштановыми волосами, аристократичность выглядела естественной, то во втором, стоявшем к ним спиной — какой-то раздутой. Судя по его поведению, он усиленно пытался что-то доказать или самоутвердиться.
Постояв еще пару минут около книжного магазина, немецкая делегация убралась восвояси, и Снейп с Лапиной смогли, наконец-то вернуться в Антворд.
2) (лат.) Свет. В каноне данное заклинание переделано на греческий манер.
|
|
| Nomad | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 21:41 | Сообщение # 20 |
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Фик написан прекрасно, но прочитать я его в свое время не смог. Меня очень раздражали главные герои, особенно Снейп.  Мне самому было жалко, потому как и язык хороший и сюжет в наличии.
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 21:53 | Сообщение # 21 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Quote (Nomad) Меня очень раздражали главные герои, особенно Снейп
А, скажите, пожалуйста, на какой именно стадии фика вас раздражал Снейп больше всего? У меня в фике на одном из задних планов есть идея о влиянии обстоятельств на личность человека. Я не спорю, этому и так посвящено множество АУшный фиков по Поттериане, написана куча статей и просто комментов, как повлияло на Гаррика детство у Дурслей, каким он мог бы стать и что было бы, если бы… Но здесь речь идет о взрослых людях, у которых, однако, ряд сфер их личности просто не проработан, не развит, провален, что заставляет их кидаться из крайности в крайность. ИМХО даже если прочесть мой фик по диагонали (более поздние главы, выложенные на других ресурсах), можно заметить, какой, мягко говоря, сволочью становился Снейп, вновь попадая на территорию Дамби и надевая "костюм" ужаса подземелий. Или какой нервной истеричкой становится Лапина (казалось бы, взрослая женщина), как только попадает в агрессивно настроенную среду, где, считай, и угла своего нет (если не считать кровать в общей спальне и выручай-комнату, в которой на вечно не засядишь).
|
|
| Nomad | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 22:21 | Сообщение # 22 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Я не смог продвинуться дальше первых 3-4 глав, так меня он бесил. Буквально каждая фраза, описания, поступки выводили меня из себя вплоть до вынужденных перерывов в прочтении. По характеру я человек спокойный, выбить из колеи меня довольно сложно, но не в этом случае. Вы осознанно добивались такого эффекта? Должен сказать что таких сильных чувств мало какие произведения у меня вызывали.
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 22:58 | Сообщение # 23 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Quote (Nomad) Я не смог продвинуться дальше первых 3-4 глав, так меня он бесил.
Если честно, боюсь предлагать вам прочитать для сравнения более поздние главы (17+), т.к. даже если вы найдете тамошнего Снейпа ближе к канонному, выбесит он вас, скорее всего, еще больше 
Quote (Nomad) Буквально каждая фраза, описания, поступки выводили меня из себя вплоть до вынужденных перерывов в прочтении.
Извините, вас все вышеперечисленное выводило из себя вследствие нелогичности, несоответствия канонному образу (или тому, что сформировался у вас в голове) или мужской психологии?
Quote (Nomad) Должен сказать что таких сильных чувств мало какие произведения у меня вызывали.
Если честно, у меня самой эмоциональное восприятие от своего фика довольное пресное. Поэтому я тем более не пыталась осознанно вызвать у читателей подобных ярких и сильных эмоций, пусть даже негативных (хотя негативные отзывы сами по себе ожидала).
Единственное, на что я могла опираться - это на соответствие эмоций персонажей их собственному воспитанию и описываемым обстоятельствам с логической точки зрения, и то я не уверена, что в большинстве случаев мне удалось это отобразить адекватно.
|
|
| Nomad | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 23:04 | Сообщение # 24 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Я его читал пару лет назад, на ПФ и уже не помню точно, а освежать впечатления боюсь. Но тут скорее дело в том, что поступки героев мы примеряем на себя и его бытиё входило с моим в диссонанс. Может перечитать попробовать… 
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 23:29 | Сообщение # 25 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Quote (Nomad) Может перечитать попробовать…
ИМХО не стоит себя насиловать, иначе ничего, кроме негатива не испытаете. у меня так было с некоторыми произведениями из школьной литературы или т.н. современной классики - не идет, и все (то стиль повествования раздражает, то сюжет или его отсутствие, то поступки героев).
А вообще на данный момент написана 31 глава и 32-я - в процессе.
|
|
| Nomad | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 23:34 | Сообщение # 26 |
|
Черный дракон
Сообщений: 1501
| Ну читатель то свой точно найдется, правда большинство комментарии не оставляет, влом или неудобно. Следите за счетчиком посещений темы. 
|
|
| PPh3 | Дата: Понедельник, 08.10.2012, 23:42 | Сообщение # 27 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| В любом случае спасибо Оставлять отзыв, тем более развернутый, вдумчивый, мне и самой нередко бывает лень. Тем более я прекрасно понимаю, что сюжет (особенно вступление глав. героини в мир ГП) избитый - с одной стороны, с другой - несколько специфический, что не обеспечивает высокий читательский рейтинг, да и читатели в большинстве случаев интересуются ГП и его окружением ИМХО, в крайнем случае - попаданцами в героев Поттерианы, но не новыми персонажами.
|
|
| PPh3 | Дата: Вторник, 09.10.2012, 21:24 | Сообщение # 28 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Глава 6. Темные искусства
С приобретением волшебной палочки для Лапиной количество занятий увеличилось — ведь теперь можно было практиковать более сложные заклинания и учиться трансфигурации, - а сами они проходили в ускоренном темпе. Анна еще раз убедилась в том, что преподавание - это не стезя Снейпа: он был слишком жестким и непоследовательным, мало объяснял и слишком много требовал, не переставая отпускать свои язвительные комментарии о лени и невнимательности при изучении материала. Он заострял внимание на неудачах и никогда не хвалил за успехи. К последнему девушке было не привыкать: когда она училась в школе, оценка “пять” считалось за “нормально, удовлетворительно”, “четыре” - “плохо, можно было и лучше постараться” — это притом, что и отец, и мать ее в школе учились спустя рукава, а мать и бабушка не имели даже специального образования. Поэтому каменное, не выражающее никаких эмоций лицо Северуса Снейпа можно было считать даже своеобразным знаком одобрения со стороны последнего.
В какой-то степени Лапиной было даже выгодно такое положение вещей, особенно когда дело касалось отработки правильных движений. Ведь в таком случае Снейпу приходилось подходить к ней совсем близко, так, что она чувствовала его ровное дыхание немного выше затылка, брать ее руку в свою и выводить вместе с ней нужную фигуру палочкой. Девушка сама не знала почему, но мужские прикосновения, даже самые незначительные, например, простые дружеские объятия, вызывали в ней волну желания, ложную влюбленность. Именно по этой причине она всячески старалась избегать физических контактов с другими людьми и успела прослыть у себя на курсе большой недотрогой — тут, считала она, и религиозное воспитание со стороны матери сказалось, ведь все, что так или иначе могло служить источником плотского наслаждения, Церковь считала грехом. Но не объяснять же весь этот бред Мастеру зелий. Да и, глядя на его не слишком красивое и вечно угрюмое лицо, оказалось относительно легко подавить в себе ложное желание и внушить, что он всего лишь пытается научить ее нормально колдовать.
Но, как уже было сказано выше, наблюдательностью Анна отличалась лишь в тех случаях, когда сама была сторонним свидетелем, и потому она легко могла не заметить промелькнувшей тени улыбки на узких, обычно вытянутых в прямую линию губах зельевара или огонька одобрения в его черных глазах. Северус и сам до конца не понимал, что происходит. Он всего лишь делал то, что считал нужным — давал девчонке что-то вроде начального магического образования — то, чем обычно занимаются с его змейками родители и гувернеры накануне поступления в Хогвартс. Нет, в нем вовсе не было желания становиться наставником для невесть откуда свалившейся на него девицы, но раз волею Судьбы такая ответственность пала именно на него, то он подойдет к делу со всей присущей ему исполнительностью.
Однако постепенно, к своему разочарованию, он все больше сознавал, что быть наставником для выпускницы университета становится все более интересным занятием: Лапина, или Кайнер, как она просила звать ее, дабы быстрее привыкнуть к новому имени, оказалась серьезной и весьма способной ученицей; она легко, пусть не так быстро, как ему хотелось бы, могла проанализировать имеющуюся информацию и сделать правильный вывод; даже если она не знала материал, что бывало довольно часто, ибо в манере Снейпа было спрашивать не по теме “домашнего задания”, то не боялась построить предположение на основе заложенной в вопросе информации; она, нахватавшая разных знаний понемногу, могла быть хорошей собеседницей и при этом сознательно обходила в разговорах неприятные для зельевара темы. Внутренне Снейп даже гордился собой: его методы, несмотря на отсутствие в них и намека на педагогичность, принесли быстрые и качественные результаты. И тут же себя одергивал — вряд ли бы сейчас так радовался (если к Ужасу подземелий это слово применимо в принципе), если бы большую часть подготовительной работы не проделал за него Иоханн Лютер. Тем не менее, прошло около двух недель, а Лапина-Кайнер уже освоила школьную программу по трансфигурации, хотя последняя давалась ей не очень легко, научилась вести магические дуэли (благо, практически полное отсутствие населения в Антворде и наличие вокруг него большого количества скрытых от посторонних глаз пустырей позволяли проводить практические занятия на открытом воздухе), освоила невербальную магию (помогло предварительное изучение окклюменции) и в свободное время, если не помогала Мастеру зелий в лаборатории, баловалась элементальной магией, т.к. школьные заклинания, по большей части, показались ей слишком простыми. В последнем Северус был с ней согласен: его самого раздражал тот факт, что многие старшеклассники едва могут сотворить простейшие заклинания, которые он освоил где-то ко второму году обучения, и потому предложил расширить изучаемый курс.
Ретроспектива…
Лапина и Снейп пришли на очередной пустырь, располагавшийся невдалеке от города-призрака и представлявший собой поляну, поросшую короткой, пожухлой от летнего солнца травой и окруженную кустарником и деревьями, достаточно высокими для того, чтобы скрыть магов от потенциальных праздношатающихся магглов. Конечно, сюда можно было и аппарировать, чтобы сэкономить время, тем более что Лапина этой премудрости научилась достаточно быстро, но Мастера зелий не прельщала перспектива отпаивать успокоительным позеленевшую и трясущуюся после перемещения, как осиновый лист, девицу. После этого ее все равно пошатывало, реакция замедлялась, а сама девушка пребывала в прострации, в связи с чем на приведение ее в чувство требовалось гораздо больше времени, чем они тратили на дорогу пешком. К тому же выяснилось, что на своих двоих Анна могла достаточно быстро ходить, так что подгонять и ждать себя она не заставляла, а сам зельевар решил, что регулярные прогулки на свежем воздухе могут оказаться вполне полезными для него, большую часть времени проводящего в подземельях.
- Воды, пожалуйста, - сухо попросил Снейп, когда они оказались на месте.
- Да, сейчас… - Анна достала из кармана мантии бутылку, которая была у нее с того памятного дня, как она оказалась в 1997-ом, после чего замешкалась в поисках чашки, исподлобья поглядывая на хмурое лицо зельевара, не привыкшего ждать. — Извините, сэр, - виновато сказала она, опустив ресницы, - я забыла чашку, поэтому, если вы не возражаете…
- Довольно! — перебил ее Снейп. — Вы ведьма или кто!
- Простите, сэр, но вы прекрасно знаете, что у меня хуже всего обстоят дела с трансфигурацией…
- Как это понимать? Ведь вы уже, насколько я понял, уяснили основной принцип преобразования, а именно четко представить конечный результат. А со зрительными образами у вас, насколько мне известно, у вас проблем нет.
- Да, это верно, сэр, но относится только к превращениям по типу “живое в живое”, “неживое в неживое”, при этом исходный и конечный предметы по возможности должны иметь схожий элементный состав.
- Вы мыслите слишком по-маггловски, мисс Кайнер.
- Наверное, ведь я уже 26 лет как маггла. Но одновременно я пытаюсь мыслить как ученый. И в моем понимании многие вещи, используемые в транфигурации, не укладываются в основы мироздания. Я могу еще поверить в то, что неживой объект можно наделить разумом и волей — насколько я поняла, подобные чары как раз наложены на Хогвартс, - но я не могу создать живое из неживого или создать что-то из ничего! Это противоречит основам мироздания!
- О, мисс Кайнер, - бархатным, но от этого не менее холодным голосом ответил мужчина, - вот уж не говорите, пожалуйста, о своей учености. “Противоречит основам мироздания…” — да это обыкновенное религиозное самодурство! Запомните, мисс Кайнер, хочется вам этого или нет, - продолжал он, наблюдая за маской скепсиса, застывшей на лице девушки, - но религия была специально придумана для того, чтобы легко можно было управлять людьми, убедив их в собственной беспомощности. И именно поэтому Церковь устраивала массовые гонения на волшебников, потому что мы владеем силами, неподвластными простым смертным, или магглам, и для нас не существует навязанных кем-то границ мироздания!
Сказав это, Снейп не заметил, как практически навис над своей ученицей — большинство студентов такой прием приводил в ступор и трепетный ужас, но Анна всего лишь сделала шаг назад, заложив за спину руки, по-прежнему державшие бутылку с водой, и, гордо вскинув голову, постаралась как можно более спокойно ответить:
- Извините, сэр, но пусть лучше каждый из нас оставит свое мнение о религии при себе. Можете верить в Мерлина, Моргану, Керидвен (1) — кого угодно. Только, пожалуйста, не указывайте, во что или в кого верить мне.
- Хорошо, - нехотя согласился Снейп: все-таки с человеком, проведшим довольно много времени с религиозной матерью и католическим священником, на подобные темы лучше говорить осторожно, - раз уж вы так уверены, что из ничего могут творить только некие Высшие Силы, то трансфигурируйте, пожалуйста, чашки из имеющегося под рукой материала.
- Да, сэр, я попробую.
К своему удивлению, Снейп обнаружил, что пара небольших камней, лежавших на поляне, исчезли, буквально растворились в воздухе, как если бы к ним применили “Evanesce”, а в золотистом вихре, который создала своей палочкой Лапина, закружились какие-то мелкие песчинки. Лицо ее при этом выглядело напряженным и сосредоточенным, и за все время выполнения заклинания она не произнесла не слова — оказалось, что заклинания, требующие повышенной концентрации и активной мозговой деятельности, проще было выполнять невербально, не тратя время и силы на правильное произнесение нужной звуковой формулы. И через минуту на ладони у девушки оказался простой железный поднос с двумя изящными хрустальными бокалами.
- Aquamenti! — бокалы тут же наполнились чистой водой, после чего один из них перекочевал в руки к зельевару.
- А теперь, мисс Кайнер, расскажите, пожалуйста, что вы сделали, - приказал Снейп, сделав глоток.
- Заклинание “Desintegratum” — разбивает целое на мелкие части вплоть до молекулярных конгломератов, поэтому возникает ложная иллюзия, будто предмет исчез. Далее, получив материал, я создаю необходимый образ, заставляя молекулярные осколки выстраиваться в нужной последовательности. В данном случае мне известно, что в состав камня входят кремний, кислород, калий, алюминий, железо и еще несколько тяжелых металлов, среди которых чаще встречаются свинец и вольфрам. Тогда оксиды калия и кремния я пускаю на создание бокалов, добавляя к ним оксиды вольфрама и свинца для придания прочности и звонкости. А из примесей железа и меди создаю поднос.
- Смею заметить, мисс Кайнер, — сказал зельевар с совершенно невозмутимым выражением лица, - что использование данного заклинания требует особой осторожности, ибо корпускулы не исчезают, но начинают хаотическое движение в пространстве, что может привести к далеко не самым радужным последствиям, в частности, смерти сотворившего заклинание.
- Да, сэр, я читала об этом. Именно поэтому я просто добавляю “Desintegratum” к цепочке транфигурационных заклинаний. Насколько я поняла, это заклинание довольно редко используется на практике.
- Да, и я уже объяснил почему.
- А вот если соединить его и “Evanesce”, то получилось бы заклинание для уничтожения предметов больших размеров. Ведь, насколько мне известно, последнее заклинание не совсем подходит для данной цели.
- Верно, - кивнул зельевар и тут же едва не опешил, но было поздно…
- Disintegro in aeternum, evanescat in vastite! (2) — выкрикнула девушка, направив палочку на крупный камень неподалеку, прежде чем Снейп схватил ее за руку и оттащил за ближайшее крупное дерево.
И ничего не случилось, если не считать того, что выбранный объектом магического эксперимента камень растворился в воздухе, не оставив после себя абсолютно никаких неуправляемых частиц, страдающих избытком кинетической энергии.
- Вы хоть понимаете, что могли бы убить нас обоих, не сработай ваше заклинание?! — рявкнул на Лапину зельевар, хорошенько встряхнув за плечи.
- Да, понимаю, профессор, - ответила девушка, когда ее перестали трясти, - именно поэтому я и модифицировала заклинание. В “Высшей Трансфигурации” было сказано, что “Desintegratum” необходимо завершить либо превращением расщепленного объекта, либо заклинанием “Evanesce”. Однако, как упоминалось в том же учебнике, простая комбинация этих двух заклинаний давала плохо воспроизводимые результаты. Поэтому я решила объединить их в одно, усилив как дополнительными фразами, так и слабой ритмикой. Я не понимаю только одного: как до этого не додумались авторитетные волшебники, специализирующиеся в трансфигурации, если додумалась какая-то маггла!
- Прекратите! — снова холодный елейный голос и пробирающий взгляд черных глаз. — Я привел вас сюда не за тем, чтобы слушать вашу критику в адрес авторов учебника или наблюдать за вашими сомнительными экспериментами. Мы будем практиковаться в боевой магии. Большую часть заклинаний школьного курса вы уже освоили, и тут я согласен с вами: они действительно слишком простые. К сожалению, и директор, и министр магии не дают и никогда не дадут добро на изучение более сложных заклинаний, и здесь мы подходим к теме сегодняшнего занятия: что вы знаете о Темной магии, мисс Кайнер?
- То есть, вы хотите сказать, сэр, что все заклинания, более сложные, чем “Protego” и “Stupefac”, относятся к темным? — снова с нотками скепсиса в голосе спросила Анна.
- Я этого не говорил. А теперь извольте ответить на мой вопрос, мисс Кайнер.
- Темная магия используется, как правило, чистокровными волшебниками, представителями древних родов, использует более сложные заклинания и ритуалы и имеет более разрушительные последствия по сравнению…
- С чем?
- Просто я не могу назвать те же “Stupefac” или “Expelle arma” заклинаниями Светлой магии.
- Что же вы тогда считаете Светлой магией? — поинтересовался зельевар, облокотившись на дерево и, как обычно, сложив руки на груди.
Его порядком забавляла ситуация, в которой оказалась девушка, не читавшая о темной магии нигде, кроме “Культуры и традиций волшебного мира” (Снейп специально не давал ей читать литературу по данной тематике, дабы она не взорвала его дом раньше времени) и пытавшаяся построить предположение на основе довольно скудных и превратных представлений, приправленных церковными предрассудками.
- Мне кажется… - задумчиво произнесла Лапина, облокотившись на соседнее дерево и глядя себе под ноги, - что светлая магия сродни созиданию, тогда получается, что темная магия имеет сходство с разрушением. Свет — Тьма — Равновесие… Как Эрос и Танатос в человеке…
- И причем здесь Любовь и Смерть? — зельевар, естественно, понимал, какое отношения оба этих явления имеют к магии, но одновременно хотел узнать, насколько близко к правде подберется Лапина.
- Эрос и Танатос — это термины, которые используют психологи в значении двух взаимоисключающих и взаимодополняющих инстинктов человека. Эрос — инстинкт Любви и Созидания — сподвигает человека совершать благородные поступки, защищать то, что ему дорого, выражать свои чувства в творчестве, переживать счастье. Танатос — инстинкт Смерти и Разрушения — вызывает практически весь спектр отрицательных эмоций: гнев, агрессию, уныние, печаль, жажду мести, и побуждает человека совершать поступки под их воздействием. Если проводить эту аналогию дальше, то получается, что Светлая, созидающая магия требует от творящего положительных эмоций, в то время, как Темная, разрушающая — отрицательных эмоций.
- Почти правильно, - кивнул Снейп. — Светлая магия действительно имеет созидающую основу и потому требует переживания и сублимации таких чувств как радость и любовь. Ее можно использовать для защиты, но нельзя использовать для нападения. Практически все сильные атакующие заклинания относятся к темным, поскольку сражаясь с врагом вы будете испытывать к нему, скорее всего, ненависть, но никак не любовь или желание наладить дружеское общение. Темная магия черпает силы из гнева или печали, но не ограничивается ими. Темная магия, или Темные искусства, очень многогранна, она может не только разрушать, но и созидать — обычно последняя возможность используется в ритуалах. Темные заклинания имеют в большинстве своем большую силу, чем соответствующие светлые контрзаклинания. Есть три так называемых непростительных заклятия, применение двух из которых вам довелось видеть на практике. От всех остальных темномагических заклинаний они отличаются лишь тем, что не существует защитных заклинаний, способных им противостоять.
- Простите, сэр, но если вы говорите об атаке Пожирателей на “Fine Chemicals”, то они применяли различные темномагические заклинания, которым никто не мог противостоять, поскольку все попадавшиеся им под руку, кроме меня, были магглами. Да и я сама с моим тогдашним уровнем знаний вряд ли могла бы оказаться серьезным противником.
- То есть, вы хотите сказать, что не знаете, какие из них были непростительные? — зельевар недоуменно поднял левую бровь.
- Точно не “Seco”, так как его слабый вариант смогла создать даже я. Скорее всего “Avada Kedavra” — заклинание смерти, иначе волшебники не погибали бы в сражениях в таких больших количествах. И я сомневаюсь: “Cruciatus” или “Sectumsempra”, т.к. оба наносят противнику очень сильные повреждения, после которых дальше защищаться практически не возможно.
- Итак, к непростительным заклинаниям относятся… - продолжил свою лекцию профессор, в то время как девушка достала из кармана мантии тетрадь и железное перо, приготовившись конспектировать, - смертельное заклятие “Avada Kedavra”, пыточное “Cruciatus” и заклятие подвластия “Imperium”. Последнее полностью парализует волю объекта, напрямую подчиняя ее творящему, и имеет длительный срок воздействия. Многие темные заклинания имеют свои маленькие арканы, будь то наличие побочного проклятия, подобно яду отравляющего организм, или причинение незаживающих ран, которые будут кровоточить, если не применить специальное зелье или контрзаклинание. Да, если против большинства темных заклинаний можно выставить достаточно мощный щит, то чтобы исправить их последствия, вам придется использовать заклинание, тоже темное, но которое нейтрализует только наложенное, и ничего больше. Темные искусства… они изменчивы и многогранны, они не познаны до конца и таят в себе множество тайн…
Все это время Анна молча наблюдала за профессором. Вначале лицо его было каменным и не выражало ровным счетом ничего, а тон был сух и официален, как у большинства преподавателей. Но когда он начал говорить о свойствах темных заклинаний… тут его лицо моментально преобразилось, приняв какое-то маниакальное выражение, глаза загорелись огнем — Лапина сама не раз переживала такие моменты, увлеченно рассказывая о чем-либо, о том, что ей нравится, что она хорошо знает, и потому быстро сделала вывод, что Снейп — непризнанный Магистр Темных искусств — уж слишком страстно он о них рассказывает. С другой стороны, если учесть, что он слизеринец и вхож в ближайшее окружение маньяка Лорда, то он просто обязан знать Темную магию, причем на очень высоком уровне.
- Итак, мисс Кайнер, - тон зельевара вновь стал сухим и официальным, - помимо тех заклинаний, что вам уже известны, вам необходимо знать “Tormenta” (3) — аналог Круциатуса, против которого можно выставить щит; “Putulentia viscerum” (4) — вызывает разложение внутренних органов; “Caedo interius” (5) — поражает внутренние органы путем рассечения, не нанося видимых внешних повреждений; и так называемый ослабленный вариант смертельного проклятия, опять же потому, что от него можно защититься - “Avada Kedavra Explosio” (6) — вызывает направленный сгусток взрывной энергии. Данные заклинания часто используются в магических дуэлях. И запомните, мисс Кайнер, если вам придется сражаться против достаточно серьезного противника, он не будет с вами церемониться, но будет бить на поражение, не стесняясь в выборе средств.
Лапину раздирало желание спросить про защитные заклинания, но она предпочла пока промолчать и подождать, пока Снейп расскажет сам — в тот день был на редкость словоохотлив, что не исключало, однако, что щиты он заставит изучать ее самостоятельно.
- Чтобы защититься, вам нужно знать следующие заклинания: “Thorax” (7) — образует вокруг тела оболочку, поглощающую все заклятия, кроме непростительных; “Sphaera Thoracis” (8) — действие аналогичное, дает сферу произвольного радиуса, часто используется для защиты нескольких людей; “Aegis Palladis” (9) — образует зеркальный щит, отражающий все заклинания, кроме непростительных. Это заклинания высшего уровня, требующие больших затрат магической энергии, а также точного воспроизведения арифмантической формулы. Далее: “Scutum” (10) — щит нижнего уровня, используется для отражения более слабых заклинаний, таких как “Caedo interius” и “Seco”; “Protego firmiter” (11) — поглощающий щит. Для создания двустороннего щита необходимо прибавить к словесной формуле слово “duplex” (12) в нужной грамматической форме и внести соответствующие изменения в геометрическую формулу. — Снейп понизил голос, давая понять, что лекция окончена.
- Простите, сэр, а мы будем их практиковать? — нейтральным голосом спросила девушка, будто речь шла не о высшей магии, а о походе в музей.
Лицо Снейпа исказила довольная ухмылка.
- Надеюсь, вы знали, о чем просили, - сказал он, отойдя от дерева, - ибо я вас буду учить тому, что сам считаю нужным, и меня совершенно не интересует, насколько это совпадает с вашими моральным убеждениями.
Как это и следовало из его слов, зельевар продемонстрировал своей ученице как защитные, так и нападающие заклинания, потом заставил повторять все за ним. Итого на отработку новых заклинаний ушло около двух часов, после чего перешли к дуэли.
- В бою, мисс Кайнер, - снова начал учительствовать Снейп, - правила приличия соблюдать, естественно, никто не будет, однако их требуют учебные и магические дуэли, где противники сражаются один на один. Теперь повторите, пожалуйста, чем магическая дуэль отличается от учебной, кроме цели.
- Магическая дуэль предполагает предварительное заключение магического контракта, в котором оговариваются причины поединка и действия участников в зависимости от его исхода. Несоблюдение данного контракта, или клятвы, несет проклятия обоим участникам.
- Верно, мисс Кайнер. И хотя вы мне немало задолжали за прошедший месяц, и уйти от уплаты долга могли бы, вызвав меня на дуэль и, естественно, выиграв ее, я дам вам лишь учебный поединок. Итак, каковы основные правила дуэли?
- Противники отходят на расстояние сорока шагов друг от друга, - Лапина, уже не один раз сражавшаяся на учебной дуэли, наизусть цитировала заученный текст, - отдают приветствия, после чего начинают бой. Дуэль ведется до разоружения или потери сознания одного из противников. Участник, желающий объявить ничью, должен исполнить приветственный жест. Ничья засчитывается лишь с согласия второго участника.
- Это не все правила.
- То, что вы хотите от меня услышать, связано с темой сегодняшней лекции?
Угрюмое молчание…
- Хорошо, тогда еще одно правило: не использовать непростительные, - Анна с вызовом в глазах посмотрела на зельевара.
- Вопрос был слишком легкий, - отмахнулся он. — Теперь перечислите основные приемы, о которых необходимо помнить на дуэлях.
- Использовать наименее затратные заклинания; от ненаправленных заклинаний по возможности уворачиваться; при составлении цепочки заклинаний использовать такие, чтобы конец геометрический формулы предыдущего являлся началом формулы следующего.
Снейп лишь кивнул в ответ и пошел отмерять свои двадцать шагов. Лапина последовала его примеру. Отдали друг другу приветствия - легкий поклон со стороны мужчины, изящный книксен со стороны девушки — и начали дуэль.
1) Керидвен — древняя кельтская богиня плодородия и природного равновесия.
2) (лат.) Расщепляю навечно, да исчезнет в пустоте.
3) (лат.) Пытка, мучение
4) (лат.) Гниение плоти (более точный контекст — внутренних органов)
5) (лат.) Рассекаю изнутри (по действию — то заклинание, которым Долохов поразил Гермиону в Отделе Тайн, в конце пятой книги).
6) Модифицированный вариант смертельного проклятия. Можно блокировать высшими щитами. По своему действию напоминает светящийся зеленый шар, взрывающийся при достижении цели. Похожим заклинанием Петтигрю мог уничтожить 12 магглов вскоре после гибели Потеров от руки ТЛ.
7) (лат.) Латы, панцирь
8) (лат.) Панцирная сфера
9) (лат.) Щит Паллады
10) (лат.) Щит
11) (лат.) Защищаюсь усиленно
12) (лат.) двойной
|
|
| PPh3 | Дата: Вторник, 09.10.2012, 21:30 | Сообщение # 29 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Наверное, никогда еще за все время пребывания в Антворде Анна не слышала в свой адрес такого огромного количества едких комментариев, ясно дающих понять, что она бездарь и лентяйка, не может построить выгодную стратегию нападения и защиты и забывает об элементарных вещах, и что в настоящем бою ее давно бы уже убили. В чем-то девушка была безусловно согласна со своим учителем — оперативностью ее мозги никогда не отличались. Для того, чтобы придумать что-нибудь стоящее, ей требовалась времени гораздо больше, чем летит луч Авады. К тому же, большую часть заклинаний высшей магии приходилось медленно произносить, чтобы правильно вывести палочкой нужную фигуру. От осознания собственной никчемности и череды проигрышей хотелось выть и лезть на стену, которой не было. А то, что один из них был опытным боевым магом с двадцатью годами практики за спиной, а кому-то в первый раз приходится участвовать в более-менее серьезной дуэли, почему-то никто учел.
Поединок за поединком Лапина стала замечать, что каждое из атакующих заклятий имеют свою скорость полета луча, на чем можно прекрасно играть во время боя — как человек, несколько лет занимавшийся катализом, она не могла не понимать этого.
— *Stupefac!* — мастер невербальных заклинаний выпустил из палочки красный луч.
— Tormenta! Protego! — оба в последний момент успевают поставить щиты.
— Thorax! Impedimenta! Expelle arma! Petrificus Totalus! — Анна не успела выставить второй щит и потому попала под действие всех остальных заклинаний алхимика, после чего еще минут пять выслушивала язвительные комментарии последнего, вытянувшись на траве по стойке “смирно”, будучи не в состоянии пошевелиться, пока тот с торжествующим выражением лица не снял заклинание.
… Или вплетать в цепочки невербальные элементальные заклинания, вызывающие небольшие локальные изменения в пространстве, например, сжатие и разрежение — тоже неплохая идея, однако элементальная магия требует сосредоточенности и спокойствия, а попробуй оставаться спокойной, когда тебя осыпают далеко не самыми безобидными заклинаниями и постоянно говорят, что ты ничего не можешь нормально сделать.
— *Seco!* — фиолетовый луч полетел в сторону Лапиной.
— *Aer Contractum!* (13) Stupefac per fluidum! (14)
Луч из палочки Снейпа сильно затормозил, в то время как в него самого попала светящаяся лиловым молния. Было довольно странное ощущение — будто его не просто сильно ударили, как при действии простого “Stupefac”, но атаковали струей холодной воды.
Анна усмехнулась в кулак, глаза радостно блеснули — наконец-то, наконец-то у нее получилось победить Снейпа — поистине великое достижение за этот день. И не заметила, как до нее долетело замедленное, но незаблокированное “Seco”. Тихо зашипела от боли, схватившись за порезанное плечо. И совсем не обратила внимание, что второй дуэлянт уже поднялся и направил на нее свою палочку.
— *Petrificus Totalus!* — и снова будь добра выслушивать комментарии о том, что сейчас не время для баловства и что лучше бы она выставила нормальный щит, чем тратила время на придумывание на ходу новых заклинаний, и что вообще в бою как можно чаще нужно пользоваться невербальными заклинаниями.
После чего алхимик и, по совместительству, темный маг все-таки смилостивился над своей ученицей и, присев на землю рядом с ней, залечил порезанное плечо, а также вполне искренне поинтересовался действием примененных Лапиной заклинаний.
Как выяснилось, первое заклинание сильно замедляло и ослабляло выпущенное противником проклятие за счет сгущения толщи воздуха, второе было модифицировано для прохождения через сжатые среды на высокой скорости.
Остаток дня прошел в тренировках и дуэлях. Снейп не пожалел, что не запланировал на сегодня варку зелий — прежде всего потому, что ему не надо было беспокоиться о времени. Заодно был повод избежать встречи с Дамблдором или Малфоем, если бы кому из них вздумалось прийти без предупреждения или передать срочное послание. И наконец-то появилась возможность указать Лапиной на ее место, ведь умные студенты — это так непривычно, даже ненормально, а тут она совершает ошибку за ошибкой, давая зельевару полное право придираться — жизнь возвращалась на круги своя. То, что каждая новая дуэль дается девушке все легче и легче, а заклинания становятся более выверенными и точными, он предусмотрительно предпочел не замечать. Т.е. он, конечно, видел это, но считал, что до настоящего дуэлянта Лапиной-Кайнер еще далеко, и ее успехи, пусть довольно стремительные, не заслуживают похвалы, ведь она не выиграла еще ни одной дуэли.
Солнце уже садилось, и надо было возвращаться в дом. Снейп как раз собирался объявить это, как к нему подошла Анна и попросила показать контрзаклятия к “Sectumsempra” и “Putulentia viscerum”, т.к. они наносят очень сильные повреждения с длительным последействием, которые вряд ли можно устранить обычными “Episkei” или “Vulnera sanentur” (15), а до подхода специалистов человек может просто истечь кровью или истлеть изнутри. А также поинтересовалась, каким еще способом, кроме “Avada Kedavra Explosio”, можно уничтожать сразу множество целей. Северус привычно отмахнулся от девушки, сказав, что он итак рассказал ей слишком много, и что она пока не совершила никаких выдающихся достижений в области высшей магии, чему доказательство — этот день. Тогда Анна предложила устроить последнюю дуэль со следующим условием: если побеждает она, то он рассказывает обо всем, о чем она попросит; если же он, то может назначить любое взыскание, какое захочет. Она понимала, что поступала опрометчиво, фактически развязывая противнику руки, но абсолютно не знала, чего могла бы предложить Снейпу такого, что было бы ему выгодно. Да и он в своем выборе ограничен. Зельевар тоже понимал это, как и то, что не знает, какое наиболее унизительное взыскание придумать для Лапиной, чтобы она либо отказалась от дуэли сейчас, либо не смела приставать к нему больше с дурацкими вопросами — в исходе поединка он не сомневался. В итоге, решив, что придумает взыскание для слишком наглой ученицы позже, согласился на дуэль.
… Прошло около получаса. Положение Лапиной с каждым разом становилось все хуже, хотя она достойно держалась и делала намного меньше ошибок, чем прежде. Снейп уже приготовил эффектную речь на тему ее глупости и красивое заклинание под занавес, как опустил палочку, увидев, что вытворяет его оппонентка. Опять элементальная магия, — решил он, наблюдая, как девушка выписывает какие-то странные круговые пассы волшебной палочкой, и вокруг них обоих появляется темная дымка. Подул противный ветер, и резко потемнело. А под ногами, подобно пушистому рождественскому снегу, клубился темный туман. Но при этом, как ни странно, его не терзали внутренние демоны, не стояли перед глазами самые ужасные воспоминания, не было состояния тоски и безнадежности — значит, не дементоры…
— *Tenebrae, quae in hic presentium animis sunt, in nebula obscura adveni!* (16) — произнесла заклинание Лапина.
Нет, она вовсе не была настолько гениальной, чтобы, владея палочкой всего две недели, составить несколько заклинаний при своих никудышных знаниях нумерологии. Просто она вполне удачно модифицировала уже существовавшие чары, да и Снейп не на все полки с темномагической литературой наложил охранные заклинания, так что в его отсутствие вполне можно было заняться изучением дополнительного материала.
Заклинание получилось намного мощнее, чем предполагала Лапина. А, может быть, в ком-то из них слишком много тьмы? В любом случае туман получился настолько густой, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.
— Lumen! — света волшебной палочки едва хватило, чтобы рассеять мрак в радиусе двух метров и разглядеть желтый луч, летящий в сторону девушки.
Северус Снейп придумал достойный Пожирателя и двойного шпиона способ добраться до девушки: послать предположительно в то место, где она стояла, “Tormenta” и прийти на звук ее криков. А под пыткой она будет куда более сговорчивой.
Вдалеке блеснула золотистая сфера — “Tormenta” поглотилось. Снейп усмехнулся про себя: девчонка, мало того, что усложнила “погодные” условия, так еще не забыла, что бой не окончен, и успела отбиться. Снова показался свет, столь мощный, что пробивал туман мрака на расстоянии тех сорока шагов, на которые разошлись дуэлянты. Зельевар решил, что Лапина либо модифицировала небезызвестный “Lumen”, либо у нее выходит слишком сильный “Lumen Maximum”, что вполне согласуется с ее магическим потенциалом. К его удивлению, к белому свету заклинания добавились языки пламени и ярким потоком устремились на него.
— Thorax! Sphaera Thoracis! — выкрикнул он, выставив перед собой щиты, которые световой поток благополучно пробил, изрядно ослабев при этом.
Снейп отделался лишь несколькими пропалинами на мантии и несерьезными ожогами. Она решила отомстить. Отомстить за все свои поражения, — подумал он, прежде, чем потерять сознание.
— Lumen maximum! — выкрикнула девушка. — Что ж, довольно мощно, — подумала она про себя, увидев вдалеке силуэт зельевара. — Продолжаем. *Lumen maximum ac igni potens!* (17) — и направила палочку в сторону оппонента.
Она увидела, как Снейп выставил два щита, и ее заклинание пробило оба. Мамочки! Она не хотела! Не хотела его убивать! Она не знала, что заклинание выйдет настолько сильным. Вновь сотворив “Lumen Maximum”, девушка, подобрав полы мантии, со всех ног бросилась к повалившемуся на землю мужчине. Только бы он остался жив!
Снейп действительно оказался жив, только поджарился немного. Так, успокоиться, прийти в себя, включить окклюментивный блок…
— Episkei! Vulnera sanentur! Vulnera sanentur per fluidum vi aerisque aquae! (18) — произнесла Лапина, завершив заклинание алхимическим изображением двух названных стихий.
Мужчину на несколько секунд окутало переливчатое, холодное голубое свечение, оставив после себя совершенно чистую кожу.
— Reparo!
Снейп очнулся от ощущения приятной бодрящей прохлады, будто он попал под небольшой водопад в горах. Боль и жжение куда-то исчезли. Открыв глаза, он увидел склонившуюся над ним Лапину, которая аккуратно проводила костяшками пальцев по его лицу, а на ее серьезном лице ясно читалось, что все в порядке. Некстати подумалось, что ее прикосновение доставляет ему удовольствие. Нет! К Мерлину все!
— Немедленно уберите от меня руки! — рявкнул зельевар, резко поднявшись с земли и оттолкнув девушку. — И уберите, к Салазару, этот купол! Мне надоели ваши фокусы!
— Извините, сэр, — немного виноватым голосом ответила Анна, стараясь не смотреть мужчине в лицо, — я просто хотела проверить, исчезли ли ваши ожоги после заклинания.
— Вы что, испытали на мне очередное свое заклинание?! — да, для полного счастья осталось умереть в результате неудачного эксперимента колдуньи-самоучки.
Кивок в ответ.
— Вам мышей мало? — Снейп окинул Лапину своим фирменным взглядом, который, подобно “Lumen Maximum”, действовал даже сквозь туман мрака.
— Спасибо, сэр, буду знать.
— А теперь убирайте этот туман! Вы что, сотворили заклинание, которое не знаете, как отменить? — Снейп обратил внимание, как Анна в некотором отдалении от него выписывала непонятные фигуры палочкой. — Finita!
Не подействовало.
— Tenebrae obiunt et dies reverrit! (19) — выдала наконец-то Анна, пояснив, что не сразу вспомнила нужную геометрическую формулу.
Оказалось, что солнце уже село, и постепенно начинало темнеть.
— Ну что, сэр, теперь вы покажете мне контрзаклятья к “Sectumsempra” и “Putulentia viscerum”? Ведь я выиграла дуэль.
— А вы не хотите в Азкабан, мисс Кайнер? — елейным голосом спросил Снейп. — А то, знаете ли, к непростительным относят все заклинания, против которых нельзя выставить щит. И к трем, вам уже известным, добавится четвертое.
Анна нервно сглотнула. Последнее она не предусмотрела. Контрзаклятие — да существует, — но его применяют уже после. А щит высшего уровня ее световой поток действительно пробивает и поэтому попадает в категорию непростительных. Другое дело, что щит можно изобрести…
— Сэр, вы применяли “Thorax” и “Sphaera Thoracis”, верно?
Утвердительный кивок в ответ.
— А что если между высшими щитовыми чарами существуют подуровни? Давайте сделаем так: вы меня атакуете, а я попробую защититься с помощью “Aegis Palladis”?
— Нет, мисс Кайнер. Элементалист здесь вы, а не я, поэтому, несмотря на весь мой опыт боевого мага, ваше заклинание у меня, скорее всего, выйдет более слабым. Так же я хотел бы, чтобы вы в замедленном темпе воспроизвели нужную фигуру и произнесли формулу вербально.
— Да, сэр, — ответила девушка и отошла на двадцать шагов назад.
— Lumen Solare! (20) — сказал Снейп, и три светящихся шара, слегка покачивающихся в воздухе, поплыли над головами магов, изображая некое подобие дневного света.
— Как вы просили, профессор, — сказала Анна, начав чертить палочкой фигуру. — Lumen maximum ac igni potens!
— Aegis Palladis! — зельевар специально произнес заклинание вербально, чтобы оно сработало на полную мощь.
Возникший в воздухе серебристый щит не отразил, но поглотил попавший в него световой поток, немилосердно задрожав при этом. Что ж, от Азкабана мисс Кайнер точно отвертелась.
— Надо модифицировать заклинание, — задумчиво сказала Лапина, подперев подбородок и уставившись в землю, — в таком исполнении оно отбирает слишком много сил…
С последним утверждением Северус был полностью согласен: рука болела так, будто он два часа кряду посылал и отражал цепочки далеко не самых безобидных заклинаний; от напряжения на лбу высыпал холодный пот, а общее ощущение было таким, будто по нему пробежалось стадо гиппогрифов.
— … если атакующее заклинание — элементальное, то щит тоже должен содержать элементальную магию… — продолжала бубнить себе под нос Анна, меряя шагами поляну и покручивая волшебную палочку в руках.
Зельвар наколдовал себе стакан с водой и сделал несколько глотков, наблюдая, как девушка периодически совершает пассы палочкой, из которой временами вылетало что-то блестящее, отдаленно напоминающее эгиду, пока не заметил высокий серебристый щит, по которому, словно потоки воды, переливались блики. Да, огонь и вода — две противоположные стихии. Естественно, как элементалист, она будет отталкиваться от этого. Что–то все элементальные заклинания, по крайней мере, в исполнении мисс Кайнер, выходят какими-то блестящими и переливчатыми… Символизируют переменчивость стихий?
— Профессор, — голос девушки вывел Снейпа из раздумий, — кажется, я смогла правильно модифицировать заклинание. Его надо проверить. Только давайте в этот раз нападать будете вы, а я — защищаться, так как щит, как вы поняли, я тоже создала элементальный.
— Хорошо, — бесстрастно ответил профессор, — пусть будет по-вашему, — и отошел на полагающееся количество шагов. — Начинаем на счет три. Один! Два! Три! Lumen maximum ac igni potens!
— Aegis Palladis imbrem emanans! (21)
Сгусток огня и света ударил в переливающийся серебром щит и… разлетелся на мелкие светящиеся капли, которые испарились через несколько секунд. Все-таки элементальная магия была поистине красивой.
— Каковы теперь энергетические затраты? — поинтересовался зельевар.
— Намного меньше, чем при использовании обычного “Aegis Palladis”, если сравнить вашу внешнюю реакцию с моей, — ответила Анна и полезла в карман мантии за водой.
— Мерлина ради! — выругался Снейп, наколдовав для Лапиной чашку, — выучите когда-нибудь трансфигурацию и начните применять по назначению!
— Спасибо сэр, — ответила Анна, лукаво улыбнувшись, — и все-таки за вами остается ваша часть уговора.
— И когда это вы стали превращаться в слизеринку? — наигранно удивился Северус.
— Не знаю, когда, но под вашим влиянием точно, — девушка продолжала все так же хитро улыбаться.
— Тогда приготовьтесь слушать. Два раза повторять не буду, — сухо ответил Снейп, вновь чувствуя себя паршиво оттого, что приходится идти на поводу у девчонки, чтобы исполнить уговор, который, как известно, дороже денег, и что, вдобавок, он этой самой девчонке проиграл. — Контрзаклятие к “Putulentia viscerum” звучит как “Viscera sanentur et purificentur” (22), — и вывел палочкой замысловатую фигуру, напоминающую круг, вписанный в квадрат и описанный вокруг ромба. — Последствия “Sectumsempra” устраняются заклинанием, более сложным как в технике исполнения, так и в вербальной формуле. Запоминайте: “Vulnera vulnera versus/ Viscera viscera versus/ Sanguis reversus” (23) — и вывел нечто, напоминающее две ломаные буквы латинские буквы S, перечеркнутые посередине, при этом первое слово совпадало с началом геометрической формулы, а последнее — с концом.
— Спасибо… профессор, — поблагодарила девушка, едва подавляя зевоту, и воспроизвела заклинание невербально.
Она уже догадалась, что последнее заклинание, как и то, контзаклятием к которому оно являлось, принадлежало Северусу Снейпу — уж слишком характерными в геометрической формуле были две готические буквы S, словно подтверждавшие магическую подпись автора.
— Мисс Кайнер, мы итак задержались здесь слишком долго по вашей прихоти, в связи с чем настоятельно рекомендую вам замолчать и следовать за мной, — каменное лицо Снейпа не выражало ничего, кроме раздражения на ученицу, отнявшую у него слишком много времени.
Бросив в сторону девушки предупреждающий взгляд, он пошел по тропинке, ведущей к городку.
Лапина послушно плелась вслед за профессором, едва не падая от усталости. Единственным ее желанием было как можно быстрее добраться до дома и завалиться спать, однако его осуществлению мешали ноги, которые все меньше и меньше желали слушаться, и веки, норовившие вот-вот закрыться. Даже белый свет “Lumen”, которым Снейп освещал дорогу перед собой, нагонял тоску и сонливость. На девушку уже не действовали ни косые взгляды зельевара, ни его грубые оклики с просьбой поторопиться, чтобы не остаться ночевать в лесу. Если утром она могла спокойно идти в ногу с профессором, походка которого была грациозной и стремительной одновременно, то теперь она на несколько шагов отставала от него, хотя мужчина, тоже уставший за день, шел не так быстро, как десятью часами ранее.
Постепенно расстояние между ними увеличивалось, и Снейп все чаще был вынужден останавливаться и ждать девушку, из-за которой не мог теперь попасть домой раньше, чем хотелось бы. Анна видела, что он зол на нее, но ничего не могла с собой поделать. После нескольких часов напряженного мыслительного процесса голова отказывалась работать в полную силу, реакция притупилась, мир воспринимался, словно сквозь пелену.
— Профессор… — выдала наконец-то Лапина после очередной заслуженной порции оскорблений. — Извините… но я больше не могу… Давайте лучше аппарируем…
— Чтобы я потом еще целый час откачивал вас после аппарации? — бровь зельевара взметнулась вверх. — Я вообще-то тоже спать хочу, и меня совершенно не радует перспектива отложить долгожданный отдых на неопределенный срок.
— Но… — девушка сделала еще несколько шагов вперед, не сильно разбирая направление, и упала бы, если бы профессор не схватил ее за руки. — Спасибо, сэр… Может, вы просто оставите меня здесь… и наколдуете охранные чары… а утром я сама найду дорогу до дома… — она не заметила, как уже почти висела на зельеваре.
Нельзя сказать, что Снейпа не порадовала подобная идея, но было в ней что-то неправильное. Да, эта идея глупая, именно глупая. Ведь что еще, кроме глупости, может прийти в голову девице, засыпающей на ходу. Нет, он вовсе не отличался благородством Гриффиндора или добротой Хаффлпаффа, просто ему совершенно не хотелось идти на следующий день и разыскивать эту девчонку, за которую он волей случая должен нести теперь ответственность. Одновременно он заметил, что Лапина не вызывает навязчивого желания оттолкнуть ее. Что ж, это упрощает дело.
— *Stupefac!* — простое невербальное заклятие, и девушка обмякла у него на руках.
Подняв ее, Снейп продолжил путь. К его удивлению, ноша практически не повлияла на скорость передвижения, только вот держать палочку стало неудобно, поэтому пришлось полагаться на выработанное годами умение различать предметы в темноте.
Придя домой, он отнес Анну в ее комнату и бережно положил на кровать, укрыв пледом. К своему удивлению, он обнаружил, что вовсе не испытывает особого облегчения оттого, что сложил наконец-то ношу со своих рук. Мало того, нести девушку на руках оказалось не только не противно, но и… даже приятно. Что это? Нереализованное когда-то желание любить и защищать? Помутнение рассудка в результате постоянного переутомления и недосыпания? Только бред — другого объяснения его ощущениям нет. Помедлив, Снейп в последний раз, когда его никто не видит, позволил себе на время стать таким, каким он мог бы быть, сложись его жизнь иначе. Поправил плед, убрал прядь, упавшую на лицо девушки, провел костяшками пальцев по ее щеке и, резко одернув руку, пошел к себе. Завтра все будет, как положено…
Конец ретроспективы…
Да, Северус Снейп гордился своей ученицей, ее успехами, но его немало беспокоил тот факт, что: 1) разговаривая с ней или наблюдая за ней, он позволял себе любоваться ею, хотя, за исключением, пожалуй, глаз, в ней ничего примечательного не было; 2) он слишком часто соглашался с ней, она не вписывалась в канон тупых студентов; 3) его совершенно не раздражало ее присутствие. И он прекрасно сознавал, что сам себя загнал в эту ловушку. Из всего того, чему он ее учил, она напросилась только на зелья — скорее в силу профессиональной деятельности. Он сам предложил ей поехать в Хогвартс, сам взялся обучать магии, сам навязал ей изучение основ этикета — и, пожалуйста, как и она предсказывала, обосновывая свое нежелание изучать последний предмет, он теперь все больше обращает на нее внимание, а теперь, как показала практика, считает ее и привлекательной. Мерлин, лучше она была бы тупой и неуклюжей, как раньше, и, желательно, страхолюдиной — и можно было бы спокойно жить дальше. Нет, наверное, вся причина в том, что здесь, в Паучьем тупике, ему больше не с кем было общаться (хотя склонности к общению зельевар никогда не замечал за собой), и он просто привык к ней. Интересно, смог бы он привыкнуть к присутствию рядом с собой Поттера, если бы пришлось жить с ним в одном доме? Нет, лучше об этом совсем не думать… Надо просто надеть привычную маску Ужаса подземелий и Сальноволосой Летучей мыши, которую он неизменно носит в Хогвартсе, и все станет на свои места. Он будет больше, чем достаточно, загружен работой, чтобы отвлекаться на посторонние мысли, а она затеряется в толпе студентов, где быстро найдет, с кем поговорить…
Объявив Лапиной, что он сделал все от него зависящее, чтобы она смогла успешно учиться в Хогвартсе, и что ему нужно подготовиться к новому учебному году, а также что домашняя библиотека полностью в ее распоряжении, Снейп ясно дал понять, что его лучше не беспокоить, и удалился к себе в лабораторию. Для Анны такое изменение в его поведении стало неприятной неожиданностью: все-таки, пусть несколько настороженные, но товарищеские, доверительные отношения куда лучше враждебного нейтралитета, который существовал между ними всю первую неделю пребывания ее в прошлом, и вновь возник теперь. Лапина не была экспертом в человеческих отношениях и потому не стала строить беспочвенных предположений о причине такой резкой смены настроения у зельевара, и благоразумно предпочла не расспрашивать последнего. Одно она знала точно: это никак не связано с их последней дуэлью, вернее, с тем, что она его победила, испытав свое собственное заклинание.
С зельеваром они, как и в первую неделю, виделись редко, даже обедали иногда в разное время. В лаборатории она проводила теперь очень мало времени — Снейп не желал лишний раз терпеть ее присутствие и приглашал только тогда, когда ему срочно нужен был ассистент (раньше, до того, как Лапина навязалась ему в таковые, он сильно недооценивал эту должность). Большую часть времени она проводила у себя в комнате — на улицу выходить было нельзя, да и желания не было — и отрабатывала невербальные чары и транфигурацию (профессор потребовал, чтобы она никак не смела напоминать о своем присутствии), а также изучала руны и нумерологию. И последняя вместе с трансфигурацией, естественно, давались ей труднее всего. Только когда Снейп уходил куда-нибудь по делам или на шабаш к Лорду, она могла позволить себе вздохнуть свободно и заниматься, чем душе угодно — насколько это было возможно в его доме.
И сегодня снова был один из таких дней, вернее вечеров, когда хозяин отсутствовал. Лапина сидела у себя в комнате за маленьким шатким столиком и изучала собственные арифмантические схемы, пытаясь понять, как тот или иной элемент геометрической формулы влияет на свойства заклинания. Да, такая типичная задача для курсовой — изучить зависимость “состав — свойства”. Закончив разглядывать чертежи, она потянулась, едва не упав с не менее шаткого стула. И тут обратила внимание на сидящую в углу жирную крысу. Да, крысы в этом доме ее порядком достали, особенно когда решили оккупировать ее территорию, и за это они поплатятся, — решила девушка, запустив в грызуна оглушающее заклятие. Крыса пискнула и упала навзничь, задрав лапки кверху. “Слишком легко, — подумала девушка, — даже неинтересно”: грызуны падали и околевали от простейших ударных заклятий.
Анна настолько увлеклась своей идеей очистить дом от мелких пакостников, что едва не проморгала уничтожение собственного конспекта: какая-то наглая и особо толстая крыса методично выгрызала листы из ее тетради, причем взгляд животного был, странно сказать, осмысленный, будто она читала записи.
— А ну брысь отсюда! — закричала Лапина. — Stupefac!
К удивлению девушки, данный представитель отряда грызунов оказался куда более проворным и сообразительным, чем его собратья, и ловко вывернулся из-под красного луча, зажав в зубах тетрадные листы — последнее поразило Лапину больше всего. Ну зачем крысе арифмантические схемы? Нет, она не допустит, чтобы плоды ее многодневного труда вот так глупо пропали. Анна до сих пор помнила, как готова была выцарапать глаза своему одногруппнику-лентяю, взявшему однажды ее конспекты перед семестровым зачетом и благополучно их потерявшему еще до зачета. Да, крыса однозначно попадает под раздачу…
13) (лат.) Сжатый воздух
14) (лат.) Остолбеней через поток
15) (лат.) Раны да исцелятся
16) (лат.) Тьма, что в душах здесь присутствующих суть, приди в тумане темном
17) (лат.) Свет наибольший и огнем мощный
18) (лат.) Раны да исцелятся через поток силой воздуха и воды
19) (лат.) Тьма ушла, и день возвратился
20) (лат.) Солнечный свет
21) (лат.) Щит Паллады, дождь источающий
22) (лат.) Плоть да излечится и очистится
23) (лат.) Рана к ране, плоть к плоти, кровь возвратилась.
|
|
| PPh3 | Дата: Вторник, 09.10.2012, 21:39 | Сообщение # 30 |
|
Высший друид
Сообщений: 786
| Не особо церемонясь, Лапина принялась обстреливать животное слабыми ударными заклинаниями, но крыса все равно оказывалась быстрее и успевала убежать из-под обстрела. Грызун уже собирался уползти в свою щель под плинтусом в гостиной, но возникла небольшая проблема: тетрадные листы никак не хотели пролезать в узкую дырку в стене.
— Incarcero! — крыса так и не успела осуществить свой план по сворачиванию бумаги в трубочку, оказавшись в коконе из магических веревок.
— Слушай, крысеныш, а ты в курсе, что нехорошо воровать чужие вещи? — назидательным тоном проговорила Анна, наклонившись над маленьким пленником и подобрав с пола конспекты.
Что-то в этой крысе ей определенно казалось ненормальным: во-первых, животное действовало явно целенаправленно, иначе не стало бы выгрызать страницы целиком, чтобы утащить их потом в свой тайник; во-вторых, осмысленный, а в данной случае донельзя перепуганный взгляд черных глаз-бусинок; и, в-третьих, серебряная лапка. Крыса-мутант, решила девушка, хмыкнув. А если это животное способно совершать осмысленные и целенаправленные действия, то есть смысл покопаться в его мозгах…
— Legilimens!
И перед девушкой тут же понеслись черно-белые картинки, изображавшие, наверное, будни любой среднестатистической крысы: перебежки по темным норам и канализационным трубам, поиск еды. А вот кое-что поинтересней: крыса сидит на кухне и внимательно наблюдает за тем, как они со Снейпом завтракают. А вот это же животное прячется где-то в лаборатории и трясется от страху, как бы его не выбрали для опытов. Из просмотренных воспоминаний Лапина поняла, что крыса не так давно обитает в доме — не больше месяца, а также то, что ее обиталищем являлись в основном кухня и гостиная, реже — лаборатория и спальня Снейпа, в которой животное тоже что-то искало.
Анна усилила напор. Похоже, эта крыса и впрямь особенная, раз немного владеет окклюменцией: Она остановилась на одном из новых воспоминаний, которое, судя по очереди его появления, было относительно свежим.
… Это было темное, выложенное камнем помещение с низким сводом и горящим по стенам факелами. Скорее всего, подземелье какого-нибудь замка или тюрьма. Перед дрожащей от страха крысой возвышалась огромная фигура в черном бархатном плаще, украшенном серебряной окантовкой. Голову скрывал плотно надвинутый на лоб капюшон, а вокруг шеи обмоталась огромная, неприятно скалившаяся змея, всем своим видом показывавшая, что не прочь пообедать прямо сейчас.
— Вижу, ты последовал моим советам, Хвост… — раздался сверху холодный шипящий голос, которому вторила свернувшаяся кольцами змея, не выражающий повседневной озлобленности или раздражения, что было характерно для зельевара, когда тот пребывал в особо плохом настроении, но зловещий и пробирающий до костей.
— Д-да, Хозяин, — пропищал крыс (это был именно он), замирая под взглядом светящихся из-под капюшона глаз-щелок на уродливом, мертвенно-бледном лице, у которого, похоже, отсутствовал нос.
— То есть ты утверждаешь, что наш скользкий друг все-таки живет с той магглой? — последнее слово маг буквально выплюнул.
— Д-да, Хозяин. Но она оказалась ведьмой. Она несколько раз колдовала, — крысу явно залезли в голову, так как Лапина увидела еще один поток воспоминаний.
Она мысленно обрадовалась, что этот мерзкий грызун не увидел ничего по-настоящему серьезного: большую часть практических занятий Снейп устраивал где-нибудь за городом, а в доме она, как правило, учила теорию. И заодно сделала вывод, что этот тип со змеей — сильный легилимент. Наверное, как Снейп, или даже еще сильнее. Значит, второй господин нашего уважаемого зельевара, известный как Темный Лорд. Вот почему за неделю до похода в Косой переулок Снейп вернулся со своего шабаша едва живым, а тот блондин, Люциус, кажется, пошел обыскивать дом. Эта поганая крыса донесла на них! Последующие разы Северус приходил домой, будучи также измотанным и нервным, но относительно здоровым — видимо, выдерживал обычную проверку. Наверное, этот Люциус имеет большой авторитет среди Пожирателей, если Лорд поверил ему, а не Хвосту, раз решил, что Снейп живет один, а его (Люциуса) пригласил на дружеские посиделки.
— В последнее время Северус что-то утаивает от меня… — задумчиво произнес Лорд, погладив свою змею, отчего та завернула еще одно кольцо вокруг его шеи. — Продолжай следить за ним, Хвост. Добудешь доказательства и будешь вознагражден — Темный Лорд знает, как измерить верность. А теперь… Crucio! — тело пронзила дикая боль, крыса начала пищать и биться в конвульсиях. — Это чтоб запомнил, Хвост. Ха-ха! — до чего же противный смех был у этого Лорда. — А теперь отправляйся и не смей больше разочаровывать меня, — послав еще одно пыточное на прощание, великий темный маг скрылся в коридоре, взметнув полами своего широкого плаща.
Анна вынырнула из воспоминаний Хвоста. Она вовремя его перехватила, иначе… Она не стала представлять, что разгневанный Лорд сделал бы со Снейпом, но сегодня ночью стало бы на два трупа больше. Неожиданно в девушке поднялась волна мести: за попытку своровать конспект, на который она убила много времени и сил; за соглядатайство и доносительство, которое могло стоить зельевару жизни — последнее Лапина никак не могла допустить в своем сознании. Да, этот гаденыш заслужил наказание, и она сделает это. Глубоко вздохнув, девушка нацелила палочку на крысу и произнесла:
— Avada Kedavra!
Ярко-зеленый луч попал крысе прямо в голову. Животное пискнуло и испустило дух, подобно его собратьям. На долю секунды вспыхнуло зеленовато-голубое сияние, и на месте крысы оказался небольшого роста некрасивый мужчина с маленькими, теперь навечно застывшими водянистыми глазками, редкими волосами на висках и затылке, сутулыми плечами и серебряной рукой.
Увидев сию картину, Анна обреченно осела на пол и беззвучно затряслась в истерике. Она в первый раз, осознанно убила человека. Она сама этого захотела. И что-то внутри ей подсказывало, что с этим нужно смириться: пути назад нет.
* * *
Сегодня Люциус Малфой давал бал в одном из своих поместий. Казалось бы, чрезвычайно глупо предаваться светским забавам, когда магическое сообщество стоит на пороге войны, и твоя семья первой может попасть под удар с обеих сторон. Но у Главы рода Малфоев были свои планы на жизнь.
После прошлогоднего фиаско в Отделе тайн немало времени и средств он потратил на то, чтобы не сесть в Азкабан и восстановить свою репутацию. Позже его примеру последовали и остальные Пожиратели, которым было что терять. Благотворительные балы, крупные пожертвования больнице св. Мунго и приюту для сирот при Министерстве Магии, спонсорская помощь самому Министерству — Темный Лорд смотрел сквозь пальцы на проводимую его слугами кампанию по обелению самих себя. Он знал, что таким образом эти презренные трусы обеспечивают себе тылы, пути к отступлению, потому что сомневаются в нем, великом Лорде Вольдеморте. И они уже получили свое заслуженное “Crucio”. Но, в то же время, видел в этом некое преимущество — а именно возможность постепенно и незаметно захватить власть так, что и понять никто не успеет, что и как произошло. И потому разрешал своим Пожирателям действовать на собственное усмотрение, незаметно стравливая их между собой и заставляя шпионить друг за другом.
Снейп молча стоял за колонной, скрестив на груди руки и наблюдая за гостями. Он уже успел обменяться дежурными приветствиями со всеми гостями, сделать комплимент красоте и гостеприимству хозяйке дома, поинтересоваться успехами и сделать наставления младшему Малфою и, по совместительству, крестнику и осушить бокал отличного эльфийского вина за беседой с Малфоем страшим. Все приличия исполнены, теперь можно было заняться собственными делами.
Свою позицию он считал крайне удачной: формально он находился на террасе, дышал “свежим воздухом”, как посоветовала ему Нарцисса. Он стоял в тени, поэтому его легко было не заметить в полумраке ночи. И рядом с колонной было высокое стрельчатое окно, сквозь которое можно было отлично обозревать панораму большой гостиной Малфой-Мэнора. Среди гостей были друзья Малфоев с семьями и родители некоторых его учеников — Забини, Нотты, Паркинсоны, Буллстоуды, Гринграсс, Крэббы и Гойлы — со Слизерина, Скримжеры и Смиты — с Хаффлпаффа, Турпин и Эджком — с Равенкло. Люциус гордо вещал министру об очередной благотворительной программе. Гордая миссис Малфой лишь слегка кивала в поддержку мужу. Говорили в основном ни о чем, как это и бывает на подобных мероприятиях — не обсуждать же свои темные пожирательские делишки при министре и его сторонниках.
Молодежь сосредоточилась в другом конце зала и вела свои разговоры. Среди них присутствовали и члены немецкой делегации, которую Снейп и Лапина видели тремя неделями ранее в Косом переулке. Их куратор, Отто фон Генниген, сидел в кресле, не спеша, потягивал вино, изредка прислушиваясь к разговору Малфоя старшего и Скримжера, и параллельно беседовал с родителями Лизы Турпин и сестер Гринграсс. Одетый с иголочки Бранау о чем-то хвастался перед Драко, Теодором и Блейзом. Те отвечали заинтересованностью pro forma и завистью de facto. Еще трое держались своего рода национальным анклавом. Юноши, оба потомственных аристократа, держались уверенно и с достоинством, в то время как девушка, несмотря на, буквально, ангельский лик и красивый наряд, чувствовала себя будто не в своей тарелке и постоянно нервничала. Было видно, подобный выход в свет состоялся для нее впервые. Как и Бранау, они все собирались поступить на седьмой курс Хогвартса, чтобы официально подтвердить свое магическое образование.
Вскоре заиграла музыка, и начались танцы. Первыми, как положено по этикету, начали Люциус и Нарцисса, за ними пошли Скримжеры, Эджкомы и Смиты, потом все остальные. Молодежь танцевала отдельно. Северус вернулся в зал и, удобно устроившись в кресле стиля барокко, сделал вид, что читает, продолжая наблюдать за происходящим. Зная, что ничего важного из разговоров взрослых он не услышит, и что Люциус сам ему выдаст стоящую информацию при беседе tête-á—tête у него в кабинете, Северус переключил свое внимание на подростков. Бранау вначале ни с кем не танцевал, Драко пошел на танец вместе с Пэнси Паркинсон, Карл Шенбрюнн, тот самый красавец-шатен, которого Лапина приняла вначале за Бранау, вел златокудрую Элизу Миллер. По тому, как парень вел себя, как предупредительно и нежно относился к девушке, было видно, что он воспитан в лучших традициях культа благородного рыцаря и прекрасной дамы. Еще один немец, рыжеволосый Лотар фон Визерхофф, уже пытался заигрывать с Лизой Турпин. Когда первый танец закончился, Малфой с Паркинсон подошли к Бранау для разговора, после чего заговорщически захихикали, словно затевали какую-то пакость. Пары поменялись: Драко стал с Элизой, Бранау с Паркинсон, а Шенбрюнн с Дафной Гринграсс. Все шло, как обычно, пока Миллер неожиданно не запнулась, словно под действием “Impedimenta”, и упала, наступив на край слишком длинной шелковой мантии. Малфой, видя, что взрослые не обращают на них внимание, даже не помог девушке подняться — за него это сделали Визерхофф и Шенбрюнн, — а только поморщил нос и демонстративно начал отряхиваться белым батистовым платком.
— Я думал, что грязнокровки, если им выпала такая честь, как оказаться в высшем обществе, хотя бы прилично себя вести научатся, — пренебрежительно сказал он, вытирая руки; стоявшие рядом Кребб, Гойл, Паркинсон, Буллстоуд и Смит глупо заржали.
Нет, Малфой определенно перегнул палку, решил Снейп и встал со своего места, чтобы предотвратить назревающий скандал. Однако, к тому моменту, как он подобрался к эпицентру событий, подростки сами почти решили проблему.
— Заткнись, Малфой! — грубо сказал ему Визерхофф. — Посмотрим еще, кто о кого обмарается! — и сделал шаг вперед, чтобы нанести предупреждающий удар. — Типичный гриффиндорец.
— Не торопись, Лотар, — Карл отодвинул Визерхоффа и, гордо, подняв голову, посмотрел в бледное лицо наследника рода Малфоев. — Малфой, ты знаешь древние обычаи гостеприимства и знаешь, что ждет нарушившего их, — холодный голос юноши звучал спокойно и уверенно, он определенно знал, о чем говорил: согласно вышеупомянутым обычаям, все гости, пребывавшие в доме, находились под защитой хозяина и формально считались его родственниками. — И потому я говорю тебе: проси прощение у Элизы…
— А если не попрошу? — Драко хитро прищурился; он уже понял, чем ему может грозить неисполнение просьбы, как и то, что если он переступит через себя и исполнит ее, то предстанет в донельзя позорном и глупом положении перед однокурсниками.
— Тогда твой отец как хозяин дома должен будет сделать это, — закончил Шенбрюнн.
Лицо Малфоя из просто бледного превратилось в мертвенно-бледное. Он совершил глупость — он только сейчас это понял. Он только что подставил под серьезный удар всю семью — перед министром и иностранными гостями. Забылся, здесь не Хогвартс, где ему практически все сходило с рук, и где можно было спокойно унижать грязнокровку Грейнджер — все равно взыскание будут отрабатывать ее дружки, а не он. За них же, — взгляд переметнулся на приближавшегося к ним Геннигена, — есть кому постоять.
— Мистер Малфой, — строго произнес зельевар, опередив немца, — с вами хочет поговорить ваш отец.
Мерлин! Как же ему надоело покрывать Драко. Да, он декан Слизерина и обязан защищать своих змеек. Да, глупые гриффы сами виноваты, что сразу начинают вестись на его провокации и махать кулаками. Но некоторым выходкам, таким, как только что имела место быть, нет оправдания, и если бы не давняя дружба Люциуса Малфоя с профессором зельеварения, Драко вел бы себя тише воды, ниже травы, либо был бы наказан до конца учебы в Хогвартсе.
— Мисс Миллер… — теперь ему придется взять на себя ответственность за поступок Драко (пусть тут не обошлось без участия Бранау), за то слово, что произнес он сам когда-то, за слово, что разрушило его жизнь…
Девушка, до этого аккуратно удерживаемая за плечи Шенбрюнном, вытерла слезы и посмотрела на Снейпа перепуганными голубыми глазами, не зная, чего ей ждать еще. Приобнявший ее Карл, напротив, смотрел с вызовом, готовый снова защитить девушку, но пока молчал.
— Мисс Миллер, я прошу у вас прощение за несоответствующее поведение своего студента и обещаю проследить, чтобы подобные случаи не повторялись впредь.
— Спасибо, господин профессор.
Элиза с благодарностью взглянула в черные глаза профессора и тут же поспешила отвести взгляд. Карл лишь молча кивнул в знак согласия и, сказав по-немецки, что им пора идти, под руку увел ее из зала.
Мужчина проводил пару взглядом. Если не считать того, что он заступился за магглорожденную, перед ним сейчас был настоящий слизеринец, истинный аристократ. Если же считать, что может говорить о стремлении к справедливости, то он может попасть в Гриффиндор, куда уже почти записался его рыжий друг. Мерлин! Почему все рыжие учатся исключительно в Гриффиндоре? Одна уже давно мертва, забрав его сердце с собой в могилу, а все остальные регулярно изводят его своими выходками, желая насолить мерзкому преподавателю зельеварения. Девочка, напротив, слишком добрая, пугливая и впечатлительная — прямая дорога в Хаффлпафф.
После того, как большая часть гостей отправилась по домам, а оставшиеся удобно разместились в любезно предоставленных леди Малфой комнатах, Люциус позвал Снейпа к себе в кабинет для приватной беседы.
Кабинет, обставленный в стиле Позднего Возрождения, выглядел как всегда: высокие панели из дуба, несколько портретов в позолоченных рамах, высокие книжные шкафы, украшенные округлыми резными фронтонами сверху, тяжелые темно-синие портьеры на окнах с квадратным плетением, поставленные в центре комнаты углом два стола, широкие мягкие кресла также с темно-синей обивкой и резными деревянными подлокотниками, тяжелые золотые канделябры, освещавшие помещение. Мужчины уселись в кресла. Люциус позвал домового эльфа, и тот подал им наполненные дорогим вином бокалы. Разговор начался с обычного светского пустословия, постепенно перекинувшись на прошедший вечер.
— … Разочаровался я, друг мой, в немцах, — задумчиво сказал Люциус, налив себе еще вина. — Сплошной Гриффиндор и Хаффпафф. Только один Бранау вызывает уважение.
— Только потому, что племянник Мальсибера и успел выслужиться перед Лордом, — подумал про себя Северус, а вслух добавил: — Доживем до распределения и посмотрим, Люциус, — про Шенбрюнна он говорить не стал.
— Северус, ты поспешно привел Драко ко мне. Что у них случилось? Если мне не изменяет память, буквально сразу же ушли немцы, дав понять, что не особо желают иметь с нами дело.
— Насколько я понял, — Снейп говорил спокойно — сказывался многолетний опыт шпиона, — кто-то обидел Миллер, и виноватым сочли Драко. Я подошел, когда уже все закончилось, и отослал его к тебе, чтобы он не наговорил глупостей.
— Ты мудро поступил, Северус… — Малфой, не спеша наслаждался уже третьим бокалом вина, в то время как Снейп не успел осушить и первый. — Геннинген не такой уж хороший союзник, так что мы немного потеряли, позволив им легко уйти, а Бранау уже в наших рядах…
Далее беседа перешла в обсуждение службы у Темного Лорда.
— За тобой следят, Северус, — лицо Малфоя старшего неожиданно стало серьезным, а сам он выпрямился в кресле, — говорю тебе, как друг.
— Спасибо, Люциус, — бесстрастно ответил Снейп.
— Я серьезно, Северус. Если сегодня к утру тебя вызовет Лорд, то знай: ты больше не жилец.
Лицо зельевара по-прежнему оставалось каменным. Сколько раз он был на пороге смерти и ускользал от нее? Но именно сейчас он боялся смерти, именно сейчас ему почему-то стало страшно за свою пустую никчемную жизнь. Неважно, у него есть дела более важные, чем собственные страхи.
Сухо попрощавшись с Малфоем, Снейп аппарировал в Антворд. Пока он дойдет до дома у него есть время подумать… Первым делом они перемещаются в Принс-Мэнор. Там он объясняет Лапиной, что от нее требуется, пишет завещание, переводит на нее систему охранных и сигнальных чар. Фактически это означает, что поместье должно будет признать ее как члена семьи. Ладно, с этим потом разберемся. Ведь утром ему будет абсолютно все равно.
Вот он оказался на пороге дома и открыл дверь. Времени нельзя терять ни минуты. Тишина и мрак, царившие в гостиной, неприятно поразили его. Неужели эта девчонка отправилась шататься по улицам? Ей одного раза мало было? Нет, она достаточно умна, чтобы сидеть дома и не высовываться. Неужели его “коллеги” успели побывать у него дома? Сердце пропустило удар. Страх за собственную жизнь моментально испарился.
Успокаивало то, что, кроме него, никого из Пожирателей в доме, во всяком случае на первом этаже, не было — иначе его атаковали бы заклинаниями. Произнеся “Lumen”, он осторожно принялся обследовать комнату. Нашел пару крысиных трупов. Перевел свет дальше. Около шкафа сидела Анна и, казалось, совершенно ни на что не реагировала. Взгляд остекленевших глаз устремлен куда-то в пустоту, на щеках еще не успели высохнуть слезы, подергиваются плечи, палочка лежит рядом на полу. Ее пытали, но она отбилась?.. Свет выхватил из темноты чей-то ботинок. Даже если она кого-то убила — правильно сделала, нельзя оставлять в живых врагов, пришедших по твою душу.
Северус покачнулся, когда понял, чей труп он рассматривает. Питер Петтигрю, предатель Хвост! Вот кто за ним шпионил весь этот месяц, если не больше. Вот из-за кого ему доставались усиленные Круциатусы и глубокая легилименция. Из-за кого погибла Лили Эванс… — Снейп проглотил подступивший к горлу ком (ведь в смерти Лили он сам был частично виноват) и перевел взгляд на сидевшую в углу девушку, которая чуть не оказалась в могиле по милости этого крысеныша. Убила, не оставив следов. В анимагической форме. Непонятно только, для чего нужно было использовать непростительное, если достаточно было выстрелить оглушающим? Ладно, выясним это позже, визит к Лорду все равно откладывается на неопределенный срок.
Мужчина подошел к девушке и, взяв ее на руки — в таком состоянии она явно не способна была передвигаться, — усадил на диван. Влил ей в рот успокоительное и зелье для ясности ума. Откашлявшись, девушка несколько раз моргнула, постепенно возвращаясь в реальность. И, обхватив себя руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону, осознавая, что сотворила каких-то пару часов назад. Снейп вернул ей волшебную палочку.
— Я… я убила человека… — тихо проговорила девушка, продолжая обхватывать себя руками, из глаз вновь покатились предательские слезы.
— Да, это плохо, что ты убила, — как можно спокойней попытался объяснить мужчина, — но ты правильно поступила. Если бы ты этого не сделала, то сегодня утром тебя бы убили, — он не заметил, как резко перешел на “ты”.
— И вас, — добавила Лапина, достав из кармана смятые арифмантические схемы. — Он хотел их украсть, чтобы показать Лорду. Он обещал ему награду за вас. Я разозлилась, когда увидела все это в его мыслях, и убила… убила… — и вновь начала раскачиваться, а из глаз хлынули слезы.
— Ш-ш-ш, не надо, — мягко сказал Северус, прижав Анну к груди, гладя ее рассыпающиеся русые волосы — кто бы мог подумать, что злобный декан Слизерина, как какой-то хаффлпафец, самолично успокаивает чересчур впечатлительную девицу, — ты правильно сделала. Ты спасла себя и меня. — Девушка отстранилась от него и посмотрела в глаза. — Даже, если бы ты просто оглушила или связала его, то я убил бы собственноручно. И тоже Авадой. — Проведя рукой в последний раз по ее волосам, он разомкнул объятия и встал с дивана, вновь надев маску Ужаса подземелий. — Надеюсь, теперь, когда вы успокоились, мисс Кайнер, мы способны трезво рассуждать?
— Д-да, надеюсь… — ответила девушка, уставившись в пол.
— Тогда поднимайтесь и собирайте вещи. Мы отправляемся в более безопасное место.
— А тело? — так же задумчиво спросила девушка. — Я не хочу уничтожать его здесь.
В ответ зельевар трансфигурировал тело Хвоста в камень и отправился в лабораторию. Время пошло. Ближе к рассвету пара вышла из дома, неся уменьшенные чемоданы. Вначале они, петляя по узким улочкам города-призрака, пришли на свалку, где оставили камень, уничтожив его модифицированным дезинтеграционным заклинанием, потом, так же петляя, вышли на один из пустырей на окраине города. У них не было с собой метел или портключа — за сборами не успели сделать. Они не ждали первого утреннего автобуса — по старой, раздолбанной дороге, ведущей в Антворд, транспорт не ходил уже лет десять. Снейп предупредил, что они будут аппарировать. Анна молча кивнула в ответ и послушно подала руку — с навыками парной трансгрессии она была уже знакома — и в следующее мгновение они оказались перед воротами Принс-Мэнора.
|
|
|
|
|
